Эхолот времени

Глава 1: "Аномалия"

Спутник военной разведки «Кентавр-7» медленно скользил по низкой околоземной орбите, выполняя рутинный мониторинг сектора Юго-Восточной Азии. Тепловые сенсоры и электромагнитные датчики методично сканировали поверхность планеты, фиксируя и анализируя тысячи показаний в секунду. Внутри защищенного бункера Центра космической разведки в Форт-Мид, штат Мэриленд, оператор Тим Пирсон подавил очередной зевок и сделал глоток остывшего кофе из бумажного стаканчика. Третья ночная смена подряд превратилась в бесконечную вереницу однообразных данных, протекающих через экран его мощной рабочей станции.

– Еще четыре часа, – пробормотал он, поглядывая на цифровые часы на стене. В наушнике раздавалось тихое шипение открытого канала связи с соседними постами мониторинга. Изредка это радиомолчание нарушалось короткими репликами других операторов, но в основном ночь выдалась спокойной.

Пирсон потянулся к стаканчику с давно остывшим кофе, когда система мониторинга внезапно издала пронзительный звуковой сигнал. Красное окно предупреждения вспыхнуло на центральном мониторе, мгновенно сбросив с Пирсона сонное оцепенение.

– Какого черта? – пробормотал оператор, машинально выпрямляясь в кресле и инстинктивно переходя в режим повышенной боевой готовности, вбитый многолетними тренировками.

«ОБНАРУЖЕНА ЭНЕРГЕТИЧЕСКАЯ АНОМАЛИЯ КЛАССА АЛЬФА. РЕГИОН: ТИБЕТСКОЕ НАГОРЬЕ. НАСТОЯТЕЛЬНО РЕКОМЕНДУЕТСЯ УВЕДОМЛЕНИЕ КОМАНДНОГО СОСТАВА», – гласила надпись на экране, пульсируя ярко-красным, предупреждая о высшем уровне тревоги.

Пирсон быстро развернул окно с детализацией сигнала. Трехмерная карта горного региона Тибета показывала интенсивное энергетическое излучение, исходящее из точки, расположенной на высоте примерно 5000 метров над уровнем моря. Сигнал имел необычную структуру, которую система не смогла идентифицировать и классифицировать, что случалось крайне редко, учитывая обширные базы данных и передовые алгоритмы распознавания.

– Компьютер, проведи спектральный анализ и сопоставь с известными типами излучений, – скомандовал Пирсон, обращаясь к системе искусственного интеллекта, управляющей спутником.

«ОБРАБОТКА…» – отозвалась система, запуская серию сложных аналитических процедур. На боковых экранах замелькали графики и диаграммы, отображающие различные параметры загадочного сигнала.

Пирсон напряженно вглядывался в данные, пытаясь понять, с чем они столкнулись. За семь лет службы в Центре космической разведки ему приходилось наблюдать различные аномалии – от странных атмосферных явлений до секретных испытаний новых технологий иностранными державами. Но что-то в этом сигнале было принципиально иным, чуждым всем известным паттернам.

Спустя несколько секунд на экране появились результаты анализа, от которых Пирсон почувствовал, как по спине пробежал холодок.

«СПЕКТРАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ НЕ ВЫЯВИЛ СООТВЕТСТВИЙ С ИЗВЕСТНЫМИ ТИПАМИ ИЗЛУЧЕНИЙ. СТРУКТУРА СИГНАЛА ДЕМОНСТРИРУЕТ ПРИЗНАКИ ИСКУССТВЕННОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ. РЕКОМЕНДУЕТСЯ ДАЛЬНЕЙШИЙ АНАЛИЗ И НЕМЕДЛЕННОЕ УВЕДОМЛЕНИЕ ВЫШЕСТОЯЩЕГО КОМАНДОВАНИЯ».

– Повтори сканирование, – приказал Пирсон, надеясь, что произошла какая-то ошибка или сбой в системе.

«ПОВТОРНОЕ СКАНИРОВАНИЕ ЗАВЕРШЕНО. РЕЗУЛЬТАТЫ ПОДТВЕРЖДЕНЫ. ЭНЕРГЕТИЧЕСКАЯ АНОМАЛИЯ СОХРАНЯЕТ СТАБИЛЬНЫЕ ПАРАМЕТРЫ. ИНТЕНСИВНОСТЬ СИГНАЛА УВЕЛИЧИВАЕТСЯ».

Последнее сообщение заставило Пирсона действовать немедленно. Он нажал красную кнопку экстренного вызова, одновременно активируя протокол «Странный гость» – специальную процедуру, разработанную для случаев обнаружения потенциально внеземных или необъяснимых феноменов. В наушнике раздался тихий щелчок, сигнализирующий о переключении на закрытый защищенный канал связи.

Через тридцать секунд, показавшихся Пирсону вечностью, в наушнике раздался сонный, но мгновенно собранный голос начальника смены:

– Полковник Брукс слушает. Надеюсь, у тебя очень веская причина для вызова в три часа ночи, Пирсон.

– Сэр, «Кентавр-7» зафиксировал аномальное энергетическое излучение над Тибетом. Сигнал не соответствует ни одному из известных типов. Система классифицировала его как Альфа-аномалию и рекомендует немедленное уведомление командования. Я активировал протокол «Странный гость».

В наушнике повисла тяжелая пауза. Протокол «Странный гость» не активировался уже более пятнадцати лет, и его упоминание само по себе было достаточным основанием для экстренного сбора всего руководства разведывательного управления.

– Координаты? – коротко спросил Брукс, и Пирсон услышал на заднем плане звуки торопливых сборов.

– Передаю на ваш терминал. Горный регион, примерно в 180 километрах к северо-западу от Лхасы. Точные координаты: 30.42 градуса северной широты, 91.15 градуса восточной долготы. Высота примерно 5000 метров над уровнем моря.

– Интенсивность сигнала?

– Стабильно растет, сэр. За последние три минуты увеличилась на 27 процентов.

– Визуальное подтверждение?

– Отрицательно, сэр. В оптическом диапазоне ничего не видно. Аномалия фиксируется только в электромагнитном и… – Пирсон запнулся, глядя на новые данные, появившиеся на экране, – …и в квантовом диапазоне, сэр. Система регистрирует необычные флуктуации в квантовом поле вокруг источника.

– Черт возьми, – тихо произнес Брукс, и Пирсон почувствовал, как напряжение в голосе начальника возросло. – Высылай все данные на мой защищенный сервер. Буду через пятнадцать минут. Поддерживай непрерывное наблюдение и докладывай о любых изменениях.

– Так точно, сэр.

Связь прервалась, и Пирсон остался один на один с пульсирующими на экране данными. Что-то подсказывало ему, что эта ночь навсегда изменит его представление о реальности.

Аналитический отдел Агентства национальной безопасности гудел как потревоженный улей, несмотря на ранний час. Десятки аналитиков и специалистов были срочно вызваны из дома, и теперь они заполняли просторный операционный зал, оборудованный десятками мощных компьютерных станций и огромными экранами, занимавшими всю стену.

Сара Фостер, ведущий специалист по дешифровке сложных паттернов, склонилась над сенсорным экраном, на котором пульсировала трехмерная визуализация загадочного сигнала. Ее тонкие пальцы быстро скользили по интерфейсу, корректируя параметры анализа и применяя различные фильтры и алгоритмы дешифровки.

Сара была одним из самых молодых ведущих аналитиков в истории АНБ – в свои 32 года она имела два докторских звания в области теоретической физики и криптографии, а ее работа по нелинейным паттернам в квантовых шумах принесла ей негласное признание в узком кругу элитных специалистов по безопасности. Однако сейчас она чувствовала себя первокурсницей, столкнувшейся с задачей, выходящей далеко за рамки ее понимания.

– Это определенно не естественное явление, – произнесла она, обращаясь к собравшимся коллегам, среди которых были как седовласые ветераны аналитики, так и молодые гении, подобные ей самой. – Смотрите сюда.

Сара увеличила фрагмент сигнала и запустила его через новый аналитический фильтр, разработанный ее собственной группой для выявления скрытых структур в случайных данных.

– Видите эти регулярные пики и паузы? Классический признак закодированного сообщения. Кто-то или что-то пытается передать информацию.

– Или это просто неизвестный тип геомагнитной активности, – возразил один из аналитиков, сидящий за соседней консолью. Джордж Хендерсон, ветеран с тридцатилетним стажем, был известен своим скептицизмом и консервативным подходом к анализу. – В том регионе активные тектонические процессы, взаимодействие подземных магнитных полей может создавать странные паттерны.

Сара покачала головой, отбрасывая прядь каштановых волос, выбившуюся из наспех собранного пучка.

– Я восемь лет занимаюсь расшифровкой сигналов, Джордж. Это не похоже ни на одно известное природное явление. Смотри, вот эти последовательности повторяются с интервалом точно в 108 секунд. Природа не любит такую точность.

Она активировала новый модуль анализа, и на большом центральном экране появилась еще одна визуализация – на этот раз в виде трехмерной спирали с пульсирующими нодами, соединенными тонкими светящимися нитями.

– А теперь смотрите сюда. Если мы применим алгоритм квантовой декогеренции, разработанный для анализа субатомных флуктуаций, то увидим вот что.

Спираль на экране начала преобразовываться, превращаясь в сложную геометрическую структуру, напоминающую многомерную кристаллическую решетку.

– Это похоже на язык, – произнес кто-то из молодых аналитиков. – Или на математическую формулу.

– Именно, – кивнула Сара. – Но не похоже ни на один известный нам язык или математическую систему. Это что-то принципиально иное.

Она перевела сигнал в звуковой диапазон, используя специальный алгоритм трансформации. Помещение наполнил низкий пульсирующий звук, в котором чередовались глубокие гудящие тоны и высокие металлические звуки, создающие странную, гипнотическую мелодию, лишенную привычных человеческому уху гармонических структур.

– Больше похоже на музыку, чем на код, – заметил один из молодых аналитиков, невольно начиная покачивать головой в такт странным ритмам.

– Или на язык, – тихо произнесла Сара. – Очень древний язык.

– Или совершенно новый, – добавил Джордж, и в его голосе впервые прозвучала нотка неуверенности.

Сара увеличила скорость воспроизведения в десять раз, и звук превратился в высокочастотное стрекотание, напоминающее сигналы насекомых или птиц.

– А теперь замедлим в сто раз.

Звук трансформировался в глубокий, почти инфразвуковой гул, в котором можно было различить странную ритмическую структуру – словно биение гигантского сердца, отсчитывающего неведомый ритм вселенной.

– Я никогда не слышал ничего подобного, – признался Джордж, и в его глазах Сара увидела отражение собственного чувства – смесь профессионального любопытства и глубинного, почти первобытного страха перед неизведанным.

– Нам нужно больше данных, – сказала она, возвращаясь к своей консоли. – Джордж, активируй протокол глобального мониторинга. Мне нужны все аномальные события за последние двенадцать часов, которые могут быть связаны с этим сигналом.

– Уже сделано, – ответил ветеран, кивая на один из боковых экранов, где быстро заполнялась база данных с отчетами со всего мира. – Данные все еще поступают, но уже есть несколько интересных совпадений.

Сара подошла к экрану и начала просматривать отчеты. Ее глаза расширились, когда она увидела масштаб происходящего.

– Это… невозможно, – прошептала она. – Нужно немедленно информировать руководство.

В то же самое время в разных уголках мира начали происходить странные события, которые позже, спустя недели тщательного анализа, будут классифицированы как «временные аномалии первой волны».

В Сиднее профессор истории Майкл Хаггинс во время лекции о римской архитектуре в переполненной аудитории университета внезапно замер на полуслове и целую минуту неподвижно смотрел в пространство перед собой. Студенты сначала думали, что это педагогический прием для привлечения внимания, но когда профессор начал бледнеть, а на его лбу выступили капли пота, двое студентов медицинского факультета бросились к кафедре.

– Профессор Хаггинс? – тревожно спросила одна из студенток, осторожно касаясь его руки. – Вам плохо?

Хаггинс вздрогнул, словно просыпаясь от глубокого сна, и обвел аудиторию растерянным взглядом, словно не понимая, где находится.

– Извините, – пробормотал он, вытирая внезапно выступивший на лбу пот трясущейся рукой. – Я… я только что видел Рим. Древний Рим, во всех деталях, словно стоял на Палатинском холме во времена императора Адриана.

Студенты переглянулись, решив, что профессор перенес микроинсульт или иное неврологическое нарушение, но Хаггинс продолжил, и его голос окреп, наполняясь уверенностью:

– Я видел строительство храма Венеры и Ромы. Видел, как укладывают мраморные блоки, как архитектор спорит с надсмотрщиками о точности размеров. Я слышал их речь – не классическую латынь, которую мы изучаем, а живой, народный язык с греческими и этрусскими включениями. Я чувствовал запах – пыль, пот, аромат жертвенных благовоний из ближайшего алтаря. Это было… невероятно реально.

Студенты слушали в ошеломленном молчании, не зная, как реагировать на это странное признание. Профессор Хаггинс был известен своей академической строгостью и полным отсутствием склонности к драматизации или преувеличениям.

– Но самое странное, – продолжил он тише, словно говоря сам с собой, – я видел символ, выгравированный на одном из камней фундамента. Спиральный знак, который я никогда раньше не встречал в римской иконографии. Он светился, словно… словно был из другого времени.

В Буэнос-Айресе, в современной операционной престижной частной клиники, происходила не менее странная сцена. Во время сложной операции на открытом сердце хирург с безупречной двадцатилетней репутацией доктор Эстебан Мартинес внезапно отложил скальпель и отступил на шаг от операционного стола, застыв с отсутствующим взглядом.

– Доктор Мартинес? – встревоженно спросила операционная сестра, видя, что руки хирурга, всегда отличавшиеся исключительной твердостью, начали дрожать.

– Я видел, как этот человек умирает, – прошептал хирург, глядя на лежащего перед ним пациента с открытой грудной клеткой, где пульсировало обнаженное сердце. – Не сейчас – через пятнадцать лет. Я видел его постаревшим, в окружении семьи… Я слышал их разговор…

– Доктор, пациент! – настойчиво произнес анестезиолог, указывая на мониторы, где показатели начали меняться.

Мартинес моргнул, словно сбрасывая оцепенение, и мгновенно вернулся к операционному столу, снова превратившись в образец профессионализма. Операция завершилась успешно, но после нее доктор заперся в своем кабинете и провел несколько часов, записывая все, что видел в своем странном видении, включая подробное описание медицинских технологий, которые, по его мнению, будут использоваться через пятнадцать лет.

В маленькой деревушке в Непале, расположенной всего в нескольких десятках километров от эпицентра тибетской аномалии, семилетняя девочка по имени Юма проснулась среди ночи с пронзительным криком, разбудившим всю деревню. Когда родители прибежали к ней, девочка, обычно робкая и молчаливая, говорила без остановки, описывая удивительные видения.

– Я видела людей-звезд, – сказала она на местном диалекте, глаза ее были широко раскрыты и словно светились изнутри. – Они спустились с неба в светящихся кораблях и построили большой храм на месте нашей деревни. Это было давным-давно, до рождения даже самых старых предков.

Она описывала странных людей в сияющих одеждах, которые воздвигли огромный храм с кристальными шпилями, где проводили таинственные ритуалы с использованием света и звука. В центре этого храма, по словам девочки, находился странный объект, похожий на «поющий камень», который мог говорить голосами всех времен – прошлого, настоящего и будущего.

– Они оставили его здесь, чтобы слушать время, – сказала Юма. – Но потом пришли злые люди, и звездным людям пришлось спрятать камень высоко в горах, где его будут охранять святые монахи.

Старейшина деревни, услышав рассказ девочки, побледнел и показал ей старинный амулет, который носил на шее – на нем был изображен спиральный символ, очень похожий на тот, что появлялся в видениях по всему миру.

– Ты видела это, дитя? – спросил он дрожащим голосом.

Юма кивнула и, взяв палочку, нарисовала на земляном полу хижины идеально точную копию символа.

– Это знак слушателей времени, – произнесла она голосом, который звучал древнее ее лет. – Они возвращаются.

Подобные случаи, сотни их, происходили по всему миру – мгновенные, яркие видения прошлого или будущего, после которых не оставалось ничего, кроме смутного чувства потери и недоумения. И во многих из этих видений присутствовал один и тот же символ – спираль с исходящими лучами, знак, которому предстояло стать центральным элементом величайшей загадки современности.

Пентагон, подземный конференц-зал для ситуаций высшей категории секретности, специально оборудованный для защиты от любых форм электронной и квантовой слежки. В отличие от привычных стереотипов из голливудских фильмов, здесь не было огромных экранов на всю стену или футуристической мебели. Строгий функциональный стол из темного дерева, двенадцать кресел, несколько скромных мониторов и акустическая система, обеспечивающая абсолютную конфиденциальность разговоров.

Начальник Объединенного комитета начальников штабов генерал Уильям Стоун, человек с лицом, высеченным, казалось, из того же твердого камня, что и горы Рашмор, сидел во главе стола, окруженный высшими чинами всех разведывательных служб США. Несмотря на ранний час, все присутствующие выглядели собранными и сосредоточенными – привычка людей, чьи решения ежедневно влияют на судьбы миллионов.

– Итак, что мы имеем на данный момент? – спросил Стоун, обводя присутствующих тяжелым взглядом, который за тридцать пять лет военной службы научился проникать сквозь любые защитные барьеры бюрократической риторики.

Директор Агентства национальной безопасности Рэймонд Фишер, высокий худощавый мужчина с аккуратно подстриженной седой бородой, откашлялся, прежде чем начать говорить. Несмотря на гражданскую должность, в его осанке чувствовалась многолетняя военная выправка.

– Сэр, в 03:17 по восточному времени наш спутник «Кентавр-7» зафиксировал необычную энергетическую аномалию в Тибете, в районе хребта Ньенчен-Тангла. Источник излучения находится в труднодоступной горной местности, на высоте около пяти тысяч метров над уровнем моря.

Фишер активировал небольшой проектор, и на стене появилась трехмерная карта горного региона с отмеченным пульсирующей точкой источником аномалии.

– Сигнал имеет характеристики, которые мы не можем идентифицировать с помощью существующих аналитических моделей. Он проявляет признаки искусственного происхождения, но при этом содержит компоненты, выходящие за рамки известных нам технологий.

– Китайцы? – коротко спросил Стоун, переходя сразу к наиболее очевидной версии. Китайская Народная Республика в последние годы демонстрировала впечатляющие достижения в области квантовых технологий и нетрадиционных систем коммуникации.

– Мы проверили. В этом районе нет никаких китайских военных или исследовательских объектов. Фактически, это одна из самых малонаселенных областей Тибета. Ближайшее поселение – маленькая деревня в двадцати километрах. Регион считается священным в тибетском буддизме и практически не подвергался современной застройке или исследованиям.

Стоун нахмурился, постукивая пальцами по столу – привычка, которая у его подчиненных ассоциировалась с интенсивной мыслительной работой.

– Что говорят наши аналитики?

Фишер кивнул молодой женщине с прямыми каштановыми волосами, сидевшей в конце стола. Она выглядела явно не на своем месте среди высокопоставленных военных и разведчиков, но держалась с тихой уверенностью человека, привыкшего к тому, что его мнение воспринимают серьезно.

– Сара Фостер, наш ведущий специалист по расшифровке сложных паттернов и квантовой криптографии.

Сара встала и, получив разрешающий кивок от генерала, подошла к проектору, сменив изображение на серию сложных диаграмм и графиков.

– Сигнал, который мы получаем, имеет структуру, напоминающую закодированное сообщение. Мы выявили четкие паттерны повторения и ритмические последовательности, характерные для языковых структур. Однако это не похоже ни на один известный нам код или язык.

Она увеличила один из фрагментов сигнала, показывая сложное переплетение линий и узлов в трехмерной проекции.

– Здесь видна четкая математическая структура, но она основана на системе счисления, которая не соответствует ни одной из используемых человечеством. Если наши предварительные расшифровки верны, в основе лежит не десятичная и даже не двоичная система, а нечто, базирующееся на числе 108 и его производных.

– Вы хотите сказать, что это какой-то новый метод передачи данных? Может, русские или китайцы разработали? – спросил представитель военной разведки, полковник Джеймс Хиггинс, чье грубоватое лицо выражало здоровый скептицизм.

– Не думаю, сэр. Сигнал имеет странные… я бы сказала, архаичные черты. Некоторые элементы напоминают древние формы письменности – клинопись, иероглифы, но с добавлением совершенно чуждых компонентов. Кроме того…

Сара помедлила, словно не решаясь произнести следующую фразу, понимая, как она будет воспринята этой аудиторией высокопоставленных прагматиков.

– Говорите, Фостер, – нетерпеливо произнес Стоун. – Здесь нет места для политкорректности или страха показаться странным. Нам нужны все версии, какими бы дикими они ни казались.

Сара кивнула и глубоко вздохнула, собираясь с мыслями.

– Сэр, энергетический спектр сигнала содержит компоненты, для которых у нас нет объяснения. Некоторые частоты… они словно существуют вне нашего привычного пространственно-временного континуума. Мы зафиксировали квантовые флуктуации, которые, согласно всем известным законам физики, просто не могут происходить естественным путем.

По конференц-залу пробежал недоверчивый шепот. Несколько присутствующих начали делать заметки в своих защищенных планшетах.

– Вы серьезно? – Стоун скептически поднял бровь, но в его глазах Сара заметила искру интереса. Генерал имел ученую степень по ядерной физике и, несмотря на военную карьеру, сохранял живой интерес к теоретической науке.

– Абсолютно, сэр. Я могу предоставить все данные анализа, включая квантовые сигнатуры и результаты моделирования. Если говорить совсем просто, часть сигнала словно приходит из… другого времени.

В зале повисла тяжелая тишина, которую нарушил представитель ЦРУ, до этого момента молчавший. Александр Кляйн, заместитель директора по специальным операциям, был известен своей сдержанностью и скупостью на слова, что делало его редкие комментарии особенно весомыми.

– Есть еще кое-что, что может быть связано с этим феноменом, – сказал он, открывая кожаную папку с документами. – За последние двенадцать часов мы получили сообщения о более чем трехстах случаях странных видений у людей по всему миру. Люди сообщают, что внезапно «переносились» в другие времена и места, видели события прошлого или… возможно, будущего.

– И вы связываете это с тибетской аномалией? – спросил Стоун, откидываясь в кресле.

– Временная корреляция слишком точна, чтобы быть совпадением. Первые случаи начали поступать через 28 минут после регистрации сигнала. Географическое распределение случаев также показательно – их концентрация увеличивается по мере приближения к эпицентру аномалии в Тибете.

Кляйн передал несколько фотографий генералу.

– Кроме того, многие из этих людей, независимо друг от друга, описывают один и тот же символ, который они видели в своих «видениях». Спиральная структура с радиальными лучами. Наши эксперты по древним культурам определили его как похожий на символы, встречающиеся в некоторых тибетских и непальских артефактах, датируемых примерно X-XII веками.

Стоун внимательно изучил фотографии, затем передал их по кругу. Когда изображения дошли до Сары, она едва сдержала возглас удивления. Символ на фотографиях был практически идентичен странной структуре, которую она выделила в центре аномального сигнала всего час назад.

Генерал Стоун молча постучал пальцами по столу, обдумывая услышанное. За долгие годы службы он научился принимать решения быстро, но всегда взвешенно.

– Какие предложения? – наконец спросил он, обводя взглядом присутствующих.

– Необходимо отправить разведывательную группу, – немедленно отозвался заместитель директора ЦРУ Хоффман, мужчина средних лет с нездоровым цветом лица и постоянно усталыми глазами человека, работающего на пределе возможностей. – Я предлагаю задействовать команду «Феникс». Они специально подготовлены для операций в экстремальных условиях и имеют опыт работы в Гималаях.

– Согласен, – кивнул Стоун. – Но им понадобится специалист, который сможет разобраться, с чем мы имеем дело. Эти монтаны в «Фениксе» отличные ребята, но научное мышление не их сильная сторона.

– У меня есть предложение, сэр, – сказал Хоффман, открывая папку с грифом «Совершенно секретно». – Джек Райдер, бывший оперативник «Дельты», последние пять лет работает консультантом по редким артефактам и культурному наследию. До этого он участвовал в нескольких спецоперациях, связанных с поиском и защитой исторических ценностей в зонах конфликтов. У него обширный опыт работы в Азии, включая Тибет и Непал. Он знаком с местными языками и обычаями.

Хоффман передал досье генералу, который начал быстро просматривать документы.

– Тот самый Райдер? – спросил полковник Хиггинс, подаваясь вперед. – Который потерял жену при теракте в Карачи?

– Да. После того инцидента он отказался от полевой работы. Сейчас живет в горах Монтаны, ведет уединенный образ жизни. Иногда консультирует нас по вопросам, связанным с редкими артефактами и культурным наследием Азии и Ближнего Востока.

– И вы думаете, он согласится? – скептически спросил Хиггинс.

– У нас есть определенные рычаги влияния, – ответил Хоффман, обмениваясь многозначительным взглядом со Стоуном.

Генерал Стоун задумчиво изучал фотографию в досье – крепкий мужчина средних лет с усталыми глазами и жестким выражением лица. Несмотря на гражданскую одежду, в его осанке и взгляде безошибочно угадывался военный.

– Свяжитесь с ним немедленно. И подготовьте все необходимые ресурсы для операции. Если эта аномалия представляет угрозу национальной безопасности, я хочу, чтобы мы первыми выяснили, в чем дело.

Он повернулся к Саре, которая все еще стояла у проектора.

– Мисс Фостер, вы продолжите анализ сигнала. Я хочу, чтобы вы возглавили специальную аналитическую группу, которая будет работать исключительно над этой проблемой. Любые ресурсы, любой персонал – все, что вам потребуется.

– Да, сэр, – кивнула Сара. – Есть еще один аспект, который я хотела бы исследовать. Если сигнал действительно содержит темпоральные компоненты, как я предполагаю, то возможно, мы сможем использовать новый квантовый компьютер «Химера» для более глубокого анализа. Он способен моделировать квантовые состояния, которые теоретически могут существовать в разных временных точках.

– Одобрено, – коротко сказал Стоун. – Координируйте работу с доктором Чангом из DARPA, он курирует проект «Химера».

Собрание было закончено, и участники начали расходиться, но Сара Фостер задержалась в конференц-зале, глядя на пульсирующий сигнал на экране проектора. Было что-то гипнотизирующее в этих ритмичных колебаниях, словно они взывали к чему-то глубоко в ее подсознании, к первобытному знанию, которое человечество давно забыло.

Внезапно один из паттернов сигнала привлек ее внимание. Она увеличила изображение и застыла. В центре визуализации четко проступил странный символ, напоминающий древний иероглиф – сложное переплетение линий, формирующих нечто похожее на спираль с отходящими от нее лучами.

– Что ты такое? – прошептала Сара, не в силах оторвать взгляд от пульсирующего символа.

Она не знала, что точно такой же символ сейчас появлялся в видениях сотен людей по всему миру. И что этот же символ вскоре увидит человек, которому предстояло раскрыть тайну, скрытую в горах Тибета.

Глава 2: "Консультант"

Утро в горах Монтаны встретило Джека Райдера привычной тишиной. Он сидел на деревянном крыльце своего уединенного дома, построенного собственными руками на склоне горы с видом на кристально чистое озеро. Первые лучи солнца медленно окрашивали снежные вершины в нежный розовый цвет, создавая картину такой поразительной красоты, что иногда Джек задавался вопросом, заслуживает ли он такого покоя после всего, что сделал в своей жизни.

Чашка крепкого черного кофе согревала руки, а старый лабрадор по кличке Макс дремал у его ног, иногда приоткрывая один глаз, словно проверяя, на месте ли хозяин. Этот ритуал повторялся каждое утро, независимо от времени года или погоды – момент тишины перед началом дня, время для медитации и воспоминаний, которых Джек старался избегать, но которые неизменно находили его в эти предрассветные часы.

Пять лет прошло с тех пор, как Джек оставил активную службу и поселился здесь, вдали от цивилизации, от людей, от воспоминаний. Пять лет относительного покоя, если не считать ночных кошмаров, которые все еще приходили, пусть и реже. Пять лет попыток забыть лицо женщины, которая когда-то была центром его вселенной, и звук взрыва, который в одно мгновение превратил эту вселенную в прах.

Телефон, лежащий на столике рядом с ним, внезапно ожил, нарушив идиллическую картину. Спутниковый телефон – единственная связь Джека с внешним миром, и только несколько человек имели этот номер. Он бросил взгляд на экран – номер без определителя. Он знал, что это означает.

– Райдер, – сухо произнес он, нажав кнопку приема.

– Доброе утро, Джек, – голос принадлежал полковнику Дэвиду Рейнольдсу, его бывшему командиру и, возможно, единственному человеку, которого Джек мог бы назвать другом. – Как погода в горах?

– Холодно и спокойно. Так и должно оставаться, – ответил Джек, уже зная, что этот звонок означает конец его добровольного отшельничества.

Рейнольдс вздохнул, и в этом звуке Джек услышал знакомые нотки – так вздыхал командир перед тем, как отправить своих людей на особенно сложное задание.

– Джек, мне нужна твоя помощь.

– Я на пенсии, Дэвид. Мы обсуждали это, – Райдер сделал глоток кофе, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно и равнодушно.

– Это не обычное задание. Что-то странное происходит в Тибете, и, думаю, только ты можешь помочь нам разобраться.

Джек помолчал, глядя на горы. Их могучие, безмолвные силуэты всегда давали ему ощущение стабильности и покоя. Тибет. Сколько времени прошло с тех пор, как он был там в последний раз? Семь лет? Восемь?

– Что именно происходит? – спросил он, ненавидя себя за проявленный интерес.

– Не по телефону. Я выслал транспорт, будет у тебя через час. Пожалуйста, Джек. Это важно.

Райдер закрыл глаза. Часть его – та, что последние пять лет пыталась найти покой в этих горах – хотела отказаться, послать Рейнольдса и все его тайные службы к черту, продолжить жить в своем уютном забвении. Но другая часть, та, что никогда не переставала быть солдатом, та, что каждое утро просыпалась с первыми лучами солнца и проверяла периметр дома, прежде чем сварить кофе, уже принимала решение.

– Один час, – сказал он и отключился.

Джек допил кофе одним глотком и потрепал Макса по голове. Пес поднял морду, и в его карих глазах Джек прочитал понимание, которое часто удивляло его – словно животное умело читать мысли хозяина.

– Придется тебе погостить у Билла, старина.

Лабрадор, словно понимая, что хозяин снова уезжает, тихо заскулил и положил голову Джеку на колено, словно пытаясь удержать его.

– Я знаю, дружище. Мне тоже это не нравится.

Войдя в дом – простое, но добротное строение из местной сосны, – Джек направился в спальню. Он открыл шкаф и отодвинул одежду, обнажив сейф, вмонтированный в стену. Набрав код, он достал из сейфа небольшую металлическую коробку. Внутри лежали несколько документов, включая паспорт на имя Джона Райдера, несколько пачек наличных в разных валютах и фотография в простой серебряной рамке – молодая темноволосая женщина с яркими глазами и лучезарной улыбкой.

Джек на мгновение замер, глядя на фотографию. Лиза. Его жена. Пять лет прошло, а боль была все такой же острой, словно это случилось вчера.

– Похоже, я снова выхожу на охоту, милая, – тихо произнес он. – Надеюсь, ты не слишком разочарована во мне.

Он осторожно положил фотографию на прикроватную тумбочку, затем достал из сейфа еще один предмет – маленький тибетский молитвенный колокольчик с замысловатым узором. Подарок от монаха, которого Джек когда-то спас от бандитов в горах Непала. «Пусть его звук всегда возвращает тебя к себе», – сказал тогда старик.

Джек положил колокольчик в карман и направился в ванную. Быстро приняв душ, он переоделся в практичную одежду – прочные темные брюки, термобелье, фланелевую рубашку и водонепроницаемую куртку. В специальный рюкзак, который всегда был готов к экстренному отъезду, он добавил несколько личных вещей, включая фотографию Лизы и потрепанную книгу по тибетской мифологии.

Закончив сборы, Джек вышел на заднюю террасу дома и постоял несколько минут, глубоко вдыхая чистый горный воздух и запоминая панораму, которая стала для него символом покоя. Что-то подсказывало ему, что он может не вернуться сюда.

Вертолет появился точно через час – черный военный UH-60 Black Hawk снизился над небольшой расчищенной площадкой возле дома Райдера. Шум винтов разрушил тишину горного утра, вспугнув стайку птиц с ближайших деревьев.

Джек забросил небольшую сумку со сменной одеждой в салон и помахал соседу Биллу, который увел к себе Макса. Билл, бывший рейнджер, потерявший ногу в Афганистане, был единственным человеком в округе, с которым Джек поддерживал какое-то подобие дружеских отношений. Они понимали друг друга без слов – две поломанные судьбы, нашедшие убежище в горах Монтаны.

В вертолете его ждал не Рейнольдс, а незнакомый молодой лейтенант в безукоризненной форме, с таким свежим и чистым лицом, что Джек мгновенно почувствовал себя древним и изношенным.

– Рад встрече, сэр. Лейтенант Коул. Полковник Рейнольдс встретит вас в Форт-Карсоне.

Джек кивнул и устроился на сиденье, пристегнув ремни. Лейтенант протянул ему гарнитуру, и как только Джек надел ее, салон наполнился шумом работающих двигателей и переговорами пилотов.

– Время в пути – примерно три часа, сэр, – сообщил Коул. – Если вам что-то понадобится, дайте мне знать.

Джек снова кивнул и отвернулся к иллюминатору. Вертолет взмыл вверх, и вскоре дом Райдера превратился в крошечную точку среди бескрайнего зеленого моря деревьев.

Три часа спустя Black Hawk приземлился на военной базе Форт-Карсон в Колорадо. Рейнольдс ждал на посадочной площадке – высокий седеющий мужчина в парадной форме с полковничьими знаками различия. За пять лет, прошедших с их последней встречи, он, казалось, постарел на все пятнадцать – глубокие морщины прорезали его лицо, а в глазах появилась усталость, которой Джек не помнил.

Он улыбнулся, когда Джек спрыгнул на бетон, и протянул руку.

– Рад видеть тебя, Джек.

– Надеюсь, оно того стоит, Дэвид.

Рукопожатие было крепким и искренним – связь между людьми, которые вместе прошли через ад и выжили, чтобы рассказать об этом. Или, точнее, чтобы никогда никому не рассказывать, поправил себя Джек.

– Пойдем внутрь. Нам многое нужно обсудить.

Они прошли через серию контрольно-пропускных пунктов, спускаясь все глубже под землю, пока не оказались в небольшом, но хорошо оборудованном конференц-зале. На столе уже стоял поднос с сэндвичами и кофе. Джек отметил про себя, что Рейнольдс все еще помнит его предпочтения – черный кофе без сахара и сэндвич с ростбифом.

– Ты точно такой же, как и пять лет назад, – заметил Рейнольдс, садясь напротив Джека. – Только седины прибавилось.

– К делу, Дэвид. Что происходит в Тибете?

Полковник вздохнул и нажал кнопку на панели управления. Центральный экран конференц-зала ожил, показывая спутниковые снимки горной местности. Даже без подписи Джек узнал этот регион – северо-западная часть Тибета, одно из самых изолированных и труднодоступных мест на планете.

– Тридцать шесть часов назад наш спутник зафиксировал необычную энергетическую аномалию здесь, в горах Ньенчен-Тангла. Место труднодоступное, ближайшее поселение в двадцати километрах.

Рейнольдс увеличил изображение, показывая более детальную карту с отмеченной пульсирующей точкой.

– Что за аномалия?

– Вот это самое интересное.

Рейнольдс вывел на экран серию графиков и диаграмм, демонстрирующих различные аспекты загадочного явления.

– Наши аналитики считают, что это какой-то сигнал, возможно, закодированное сообщение. Но источник и природа этого сигнала остаются загадкой. Он не соответствует ни одному из известных нам типов коммуникации или энергетических выбросов.

– И причем тут я? – Джек откинулся на спинку стула, внимательно изучая данные на экране. – Я не специалист по коммуникациям.

– Дело не только в сигнале, Джек. Примерно через полчаса после его обнаружения по всему миру начали фиксироваться странные случаи. Люди внезапно переживают что-то вроде видений – яркие, детальные образы прошлого или… возможно, будущего.

Джек нахмурился, скрестив руки на груди. Его аналитический ум сразу начал искать рациональные объяснения.

– Звучит как массовая истерия или галлюцинации. Может быть какое-то химическое или биологическое воздействие?

– Мы так и подумали бы, если бы не два факта. Во-первых, временная корреляция слишком точна. Во-вторых, многие из этих видений содержат исторически точные детали, которые обычным людям знать неоткуда.

Рейнольдс активировал еще один файл, и на экране появилась серия документов – медицинские отчеты, показания свидетелей, аналитические справки.

– Профессор истории в Сиднее, никогда не бывавший в Риме, внезапно «видит» строительство храма Венеры и Ромы в таких деталях, которые подтверждаются археологическими данными. Семилетняя девочка в непальской деревне, без образования, начинает говорить о технологиях и архитектуре, которые, согласно некоторым теориям, могли существовать в доисторическом Тибете.

Рейнольдс вывел на экран изображение странного символа – сложной спирали с расходящимися лучами.

– Этот символ проявился в центре аномалии. И этот же символ видели десятки людей в своих «видениях».

Джек внезапно напрягся, подавшись вперед. Что-то в этом символе показалось ему знакомым, словно он видел его раньше, но не мог точно вспомнить, где и когда.

– Увеличь изображение.

Рейнольдс удивленно поднял бровь, но выполнил просьбу. Символ заполнил весь экран – сложное переплетение линий, формирующих спираль с радиальными лучами, каждый из которых заканчивался знаком, похожим на тибетские буддийские символы.

– Черт возьми, – тихо произнес Джек, чувствуя, как по спине пробежал холодок узнавания.

– Ты знаешь, что это?

– Я видел этот символ раньше, в Тибете, во время экспедиции в 2017 году. Мы исследовали древние манускрипты в монастыре Дхармаколы, затерянном высоко в горах. Этот символ был на одном из самых старых текстов. Монахи называли его «печатью слушателей времени».

Рейнольдс подался вперед, его глаза загорелись интересом.

– Слушателей времени?

Джек кивнул, погружаясь в воспоминания о той экспедиции – одной из последних, которую он совершил вместе с Лизой, за год до ее гибели.

– Согласно легенде, в древности существовал орден монахов, обладавших способностью… как бы это сказать… улавливать эхо событий из прошлого и будущего. Они якобы могли «слышать» фрагменты истории, которая еще не произошла, или восстанавливать звуки давно минувших событий.

– Звучит как какой-то мистический бред, – скептически заметил Рейнольдс.

– Я тоже так думал, – согласился Джек. – Но в монастыре хранились удивительно точные хроники событий, произошедших в разных частях мира. Записи о падении Римской империи, датированные IV веком, задолго до того, как эта информация могла достичь Тибета обычным путем. Детальные описания европейской архитектуры XII века, сделанные в X веке. Это впечатляло, хотя, конечно, можно было предположить, что даты на манускриптах подделаны.

– А что насчет будущего? Они тоже его «слышали»?

– В их записях были предсказания, многие из которых звучали как аллегории или метафоры. Но некоторые оказались поразительно точными. Например, они предсказали монгольское вторжение в Тибет за 80 лет до его начала, с точным описанием вооружения и тактики монголов.

Джек помолчал, вспоминая детали.

– Они использовали для этого какой-то артефакт, который назывался…

– «Эхолот времени», – закончил за него Рейнольдс.

Джек удивленно посмотрел на полковника.

– Откуда ты знаешь?

– Это название появилось в нескольких видениях. Люди, никогда не слышавшие о тибетских легендах, внезапно начали упоминать «эхолот времени». Профессор из Принстона видел какое-то устройство, которое, по его словам, «улавливало акустические сигнатуры из разных временных точек». Шаман из Перу говорил о «камне, который поет песни будущего».

Повисла тяжелая пауза. Джек откинулся на спинку стула, пытаясь осмыслить услышанное. В его рациональном, методичном уме бывшего военного сталкивались противоречивые мысли. С одной стороны, вся эта история звучала как бред сумасшедшего. С другой – он сам видел слишком много необъяснимых вещей во время своих экспедиций, чтобы автоматически отвергать даже самые странные теории.

– Дэвид, ты же не думаешь, что эти древние легенды…

– Я не знаю, что думать, Джек. Но факт остается фактом – что-то странное происходит в тех горах, и это что-то каким-то образом влияет на людей по всему миру. Мы обязаны выяснить, что происходит, и определить, представляет ли это угрозу национальной безопасности.

Рейнольдс подвинул к Джеку толстую папку с грифом «Совершенно секретно».

– Вот все, что нам удалось собрать об этих «слушателях времени» и тибетских легендах, связанных с ними. Не так много, как хотелось бы.

Джек открыл папку и начал быстро просматривать содержимое – выдержки из древних текстов, фотографии артефактов, исторические справки. Большую часть этого он видел раньше, во время своей последней экспедиции в Тибет. Но некоторые документы были новыми – результаты радиоуглеродного анализа некоторых артефактов, лингвистические исследования древних надписей, геологические данные о регионе.

– Нам нужно отправить туда команду, Джек. Выяснить, что происходит, и, если необходимо, обезвредить угрозу.

– И ты хочешь, чтобы я возглавил эту команду? – Джек покачал головой, закрывая папку. – Я больше не занимаюсь полевой работой, Дэвид. Ты знаешь почему.

Образ Лизы, падающей на землю после взрыва, вспыхнул в его сознании с такой яркостью, что он поморщился, словно от физической боли.

Рейнольдс помрачнел, его плечи слегка опустились.

– Знаю. И мне жаль, что приходится просить тебя об этом. Если бы был кто-то другой с твоим опытом и знаниями, я бы обратился к нему.

Он помолчал, словно не решаясь сказать следующую фразу, но затем твердо продолжил:

– Но есть еще кое-что, Джек. Что-то, о чем я не говорил по телефону.

Внезапно на экране появилось новое изображение – фотография красивой темноволосой женщины, смеющейся на фоне голубого неба. У Джека перехватило дыхание, и он почувствовал, как его сердце буквально пропустило удар.

– Лиза…

– Пять лет прошло, Джек, – тихо сказал Рейнольдс. – Пять лет, и мы до сих пор не знаем, кто стоял за тем терактом.

Память затянула Джека, как водоворот, возвращая в тот солнечный день в Карачи. Он видел Лизу, выходящую из здания американского консульства, куда она приехала как археолог, чтобы помочь с идентификацией артефактов, конфискованных у контрабандистов. Видел, как она помахала ему рукой с другой стороны улицы, ее улыбка была ярче полуденного солнца. Видел, как она сделала шаг в его сторону, собираясь перейти дорогу.

А потом был взрыв. Оглушительный грохот, волна жара, и мир разлетелся на осколки. Когда Джек пришел в себя, вокруг была кровь и хаос, крики и плач. Он пытался встать, но не мог – осколок металла пробил его ногу. Он полз по улице, усеянной обломками и телами, зовя Лизу. А потом увидел ее – или то, что от нее осталось. Ее прекрасное лицо, навсегда застывшее в удивлении. Ее рука, все еще сжимающая маленький блокнот с заметками об артефактах.

Расследование не дало конкретных результатов. Ответственность за теракт не взяла на себя ни одна известная террористическая организация. След обрывался на группе наемников, нанятых через сложную цепочку посредников. Источник финансирования так и не удалось установить.

Джек провел собственное расследование, использовал все свои связи и навыки, но в конце концов уперся в глухую стену. Кто-то очень могущественный и влиятельный позаботился о том, чтобы концы были надежно спрятаны в воду. После года бесплодных поисков Джек сдался. Он подал в отставку, купил дом в горах Монтаны и попытался научиться жить с дырой в сердце, которая никогда не заживет.

– Что ты хочешь сказать? – голос Джека стал жестким, когда воспоминания отступили, оставив после себя привычную смесь боли и гнева.

– Последние разведданные указывают на то, что в районе Тибетской аномалии замечена активность группировки «Черный лотос». Знакомое название?

Джек медленно кивнул, чувствуя, как его пульс ускоряется.

– Во время расследования теракта в Карачи это название всплывало несколько раз. Но прямых доказательств их причастности не было.

– Три месяца назад мы захватили курьера, работавшего на «Черный лотос». Среди его документов была флеш-карта с зашифрованными файлами. Нашим специалистам потребовалось время, чтобы взломать шифр. Среди расшифрованных данных был документ, упоминающий операцию «Феникс-12» – кодовое название теракта в Карачи.

Рейнольдс протянул Джеку тонкую папку с грифом «Для ограниченного распространения».

– Это копии документов. Все еще неполные, часть данных повреждена, но достаточно, чтобы установить связь.

Джек открыл папку. Внутри было несколько распечаток с частично расшифрованным текстом, фотографии мужчин и женщин, предположительно членов организации, и карта с отмеченными точками – возможными базами «Черного лотоса».

– Мы считаем, что они каким-то образом связаны с происходящим в Тибете. И если эта связь существует…

– …то это может привести нас к тем, кто стоит за смертью Лизы.

– Именно.

Джек встал и подошел к окну, хотя в подземном бункере не было никакого вида. Он просто не мог сидеть на месте, пока мысли лихорадочно метались в голове. Пять лет он пытался оставить прошлое позади, смириться с тем, что никогда не узнает, кто отнял у него Лизу. И вот теперь, когда он почти научился жить с этой неизвестностью, появляется призрачный шанс все-таки найти ответы.

– Даже если я соглашусь, я не могу вернуться к полевой работе вот так сразу, – сказал он, повернувшись к Рейнольдсу. – Я пять лет не держал в руках оружие.

Это была ложь. Дважды в неделю Джек тренировался в тире, который оборудовал на своей территории. Стрельба помогала ему сосредоточиться, очистить разум. Но Рейнольдсу не обязательно было знать об этом.

– Мы не просим тебя возглавлять операцию, Джек. Для этого у нас есть команда «Феникс» под командованием майора Скотта Харриса. Ты знаком с ним?

Джек кивнул, вспоминая высокого рыжеволосого мужчину, с которым они несколько раз пересекались во время операций в Афганистане и Ираке.

– Пересекались несколько раз. Хороший офицер.

– Лучший. Ты бы его сейчас не узнал – поседел, как я, хотя ему всего сорок два. Мы просим тебя присоединиться к миссии как консультанта. Твои знания тибетских легенд, истории и культуры могут оказаться решающими.

Джек вернулся к столу, но не сел. Он стоял, опираясь руками на спинку стула, борясь с противоречивыми чувствами. Рациональная часть его сознания говорила, что это плохая идея. Что он уже не тот человек, что пять лет назад. Что это может быть ловушкой или просто пустышкой, которая не приведет ни к каким ответам, но вытащит его из тщательно выстроенного убежища.

Но другая часть, та, что все эти годы жила жаждой мести, уже принимала решение.

– Когда вылет? – наконец спросил он.

Рейнольдс не смог скрыть облегчения. Его плечи слегка расслабились, а в глазах появился огонек надежды.

– Завтра утром. Команда уже собирается.

– Мне нужно кое-что проверить перед отъездом.

Джек вернулся к столу и открыл папку с материалами. Пролистав несколько страниц, он остановился на фотографии древнего манускрипта с изображением все того же спирального символа.

– У вас есть доступ к базе данных Смитсоновского института по тибетским артефактам?

– Конечно.

Рейнольдс быстро набрал команду на клавиатуре, и на экране появился интерфейс поисковой системы.

– Я ищу информацию о манускрипте «Ньингма-Дзогчен», датированном примерно XI веком, – сказал Джек, вглядываясь в экран.

Через несколько секунд система выдала результаты поиска.

– Вот он, – Джек указал на одну из записей.

На экране появилось изображение древнего свитка с тибетскими письменами и рисунками. В центре страницы был изображен тот самый спиральный символ, но вокруг него располагались еще несколько знаков, формирующих сложную диаграмму, похожую на карту.

– Что это? – спросил Рейнольдс, разглядывая изображение.

– Если я правильно помню, это карта. Здесь, – Джек указал на один из символов, расположенных в верхней части диаграммы, – обозначен монастырь Дхармаколы. А это, – он перевел палец на другой знак, находящийся в центре спирали, – предположительно указывает на местонахождение «эхолота времени».

Джек попросил увеличить изображение и внимательно изучил детали карты.

– Странно, – пробормотал он, нахмурившись.

– Что?

– Когда я видел этот манускрипт в Тибете, расположение символов было другим. Храм был обозначен здесь, – он указал на место, отличающееся от текущего изображения. – Либо я ошибаюсь, либо существует несколько версий этой карты.

Рейнольдс задумчиво кивнул.

– Или кто-то намеренно изменил данные в базе.

– Возможно. Но зачем?

– Ты думаешь, артефакт действительно существует? – спросил Рейнольдс, переводя разговор в более практическое русло.

– Я не знаю, Дэвид. Но если эта аномалия как-то связана с легендами о «слушателях времени», то монастырь Дхармаколы – лучшее место для начала поисков. Он расположен всего в нескольких километрах от эпицентра аномалии, судя по координатам, которые ты показал.

Рейнольдс задумчиво кивнул.

– Я скорректирую план операции. Первая цель – монастырь Дхармаколы. Кстати, он все еще действующий?

– Когда мы были там с Лизой, в нем жило около двадцати монахов под руководством настоятеля Ринпоче Тензина. Удивительный человек – ему тогда было за семьдесят, но он легко поднимался в горы, опережая молодых. И его знания… – Джек покачал головой, вспоминая долгие беседы с мудрым монахом. – Он рассказывал нам о «слушателях времени» как о реальной традиции, которая передавалась из поколения в поколение.

– Еще кое-что, – добавил Джек. – Нам понадобится эксперт по тибетским языкам и культуре. Кто-то, кто сможет общаться с местными и читать древние тексты.

– У нас есть несколько кандидатов. Я пришлю тебе досье.

Джек встал, показывая, что разговор окончен. Он чувствовал странную смесь эмоций – тревогу, предвкушение, страх и, что удивительно, облегчение. Словно часть его все эти годы ждала этого момента, шанса снова почувствовать себя живым, даже если ценой может стать его жизнь.

– Где я могу отдохнуть перед завтрашним вылетом?

– Я распорядился подготовить для тебя комнату в офицерском общежитии. И, Джек… спасибо, что согласился.

Райдер лишь кивнул в ответ. Когда он уже был у двери, Рейнольдс окликнул его.

– Джек, я знаю, что ты идешь туда не только ради миссии. И я понимаю это. Но помни – твоя основная задача разобраться в происходящем и обезвредить угрозу, если она существует.

Джек остановился, не оборачиваясь.

– Я помню, кто я такой, Дэвид.

– Хорошо. Потому что если «Черный лотос» действительно замешан в этом, и если они стоят за смертью Лизы… мне нужно, чтобы ты сохранял ясную голову. Не делай ничего, о чем потом пожалеешь.

Джек ничего не ответил, лишь крепче сжал ручку двери. Затем вышел, оставив Рейнольдса смотреть на изображение древнего символа, пульсирующего на экране, словно сердцебиение какого-то таинственного существа, пробуждающегося после долгого сна.

Закрыв за собой дверь конференц-зала, Джек прислонился к стене и закрыл глаза. Он достал из кармана тибетский колокольчик и легонько провел пальцем по его краю, заставляя издать тихий, кристально чистый звук. Этот звук всегда помогал ему сосредоточиться, найти внутренний покой.

Но сегодня покой не приходил. Перед глазами стояло лицо Лизы, а в ушах звучали ее последние слова, произнесенные перед взрывом: «У меня для тебя сюрприз, милый. Думаю, тебе понравится».

Он так никогда и не узнал, что это был за сюрприз. Но, возможно, пришло время узнать, кто отнял у него шанс это выяснить. И если для этого придется снова войти в мир, от которого он так долго прятался, то пусть будет так.

Джек убрал колокольчик обратно в карман и направился к лифту, поднимающему на поверхность. Завтра начнется новая глава его жизни, и он был готов встретить ее лицом к лицу, каким бы ни был исход.

Глава 3: "Команда Феникс"

Военно-транспортный самолет C-17 «Глоубмастер» прорезал ночное небо, направляясь к военной базе США в Центральной Азии. В грузовом отсеке, переоборудованном под мобильный командный центр, Джек Райдер сидел, погруженный в изучение документов, которые Рейнольдс предоставил ему перед вылетом. Специалист по безопасности периодически бросал на него настороженные взгляды, явно не понимая, что гражданский консультант делает на борту во время секретной операции.

Джек закрыл папку и потер глаза. За последние двадцать четыре часа он получил столько информации, что даже его тренированный мозг с трудом справлялся с её обработкой. Досье на членов команды «Феникс», топографические карты региона, данные спутниковой разведки, исторические справки о монастыре Дхармаколы и различные теории о природе тибетской аномалии – все это превращалось в запутанный клубок в его голове.

Внезапно он почувствовал, как самолет начинает снижаться. Через несколько минут раздался голос пилота:

– Десять минут до посадки. Всем приготовиться.

Джек спрятал документы в защищенный кейс и пристегнулся. Краем глаза он заметил, что сопровождающий его офицер расстегнул кобуру и положил руку на пистолет – стандартная процедура при приближении к потенциально опасной территории.

– Первый раз в «Эхо-9»? – спросил офицер, заметив взгляд Джека.

– Да, – ответил Райдер. – Слышал о нем, но никогда не бывал.

– Необычное место. Официально его не существует. Неофициально – один из самых важных форпостов в регионе.

Самолет тряхнуло при посадке, и через несколько минут огромная задняя рампа опустилась, впуская внутрь холодный ночной воздух. Джек поднял воротник куртки, защищаясь от ветра, и последовал за своим сопровождающим к ожидавшему их джипу.

База «Эхо-9» представляла собой комплекс низких бетонных строений, частично вкопанных в землю для защиты от наблюдения со спутников. Периметр был обнесен двойным забором с колючей проволокой и сторожевыми вышками, на которых дежурили снайперы в полной боевой готовности.

Джип остановился у центрального здания, и Джека проводили через несколько контрольных пунктов, на каждом из которых проверяли его биометрические данные и уровень допуска. Наконец, тяжелые двери открылись, и он вошел в оперативный центр.

Помещение было заполнено компьютерными терминалами, огромными экранами на стенах и десятками специалистов, работающих с потоками данных. В центре стоял большой стол для совещаний, вокруг которого собрались несколько человек в полевой форме без знаков различия – отличительная черта спецподразделений, действующих под глубоким прикрытием.

Когда Джек вошел, все взгляды обратились к нему. Высокий мужчина с коротко стриженными седеющими волосами и жестким, словно высеченным из камня лицом поднялся из-за стола. Даже спустя годы Джек сразу узнал Скотта Харриса.

– Райдер, – произнес Харрис без тени улыбки. – Давно не виделись.

– Харрис, – кивнул Джек. – Вижу, время тебя не пощадило.

На мгновение повисла напряженная тишина, которую можно было резать ножом. Затем уголки рта Харриса чуть дрогнули в подобии улыбки.

– А ты все такой же засранец, – сказал он и протянул руку.

Джек пожал её, чувствуя, как часть напряжения уходит. Их отношения всегда были сложными – смесь профессионального уважения, соперничества и взаимных претензий, уходящих корнями в совместную операцию в Афганистане восемь лет назад. Операцию, которая пошла не по плану и стоила жизни трем солдатам.

– Познакомься с командой, – Харрис повернулся к остальным присутствующим. – Это капитан Родригес, наш эксперт по взрывчатке и системам безопасности.

Смуглый мужчина с тонкими усиками коротко кивнул.

– Лейтенант Чанг, специалист по горной подготовке и альпинизму.

Молодой азиат с атлетическим телосложением слегка наклонил голову.

– Сержант Киовски, снайпер и разведчик.

Невысокая женщина с короткими светлыми волосами и холодными голубыми глазами внимательно изучила Джека, прежде чем слегка кивнуть.

– И сержант Миллер, наш медик.

Крепкий афроамериканец с дружелюбным лицом улыбнулся и протянул руку:

– Рад знакомству, сэр. Наслышан о вас.

Джек пожал руку и обвел взглядом группу. Элита среди элит – каждый прошел тысячи часов тренировок, каждый был экспертом в своей области. Такую команду не собирают для обычной разведывательной миссии.

– А теперь, – продолжил Харрис, – позволь представить тебе доктора Лину Чен. Она будет нашим культурным и лингвистическим экспертом.

Харрис указал на молодую женщину азиатской внешности, стоявшую у одного из компьютерных терминалов. Она подняла голову, и Джек на мгновение замер. Лина Чен была поразительно красива – утонченные черты лица, длинные черные волосы, собранные в простой хвост, и пронзительные темные глаза, излучавшие интеллект и сдержанное достоинство.

– Доктор Райдер, – она подошла и пожала ему руку. – Я читала ваши работы по культурным артефактам Тибета и Непала. Впечатляющие исследования.

– Боюсь, вы меня с кем-то путаете, – ответил Джек. – Я не публиковал академических работ.

– О, я имела в виду ваши полевые отчеты для ЦРУ и Пентагона. Мне предоставили доступ к ним для подготовки к миссии. Ваш анализ влияния буддистской символики на тибетскую военную стратегию XIII века был особенно интересен.

Джек удивленно поднял бровь. Эти отчеты были строго засекречены, и то, что этой женщине предоставили к ним доступ, говорило о высоком уровне допуска.

– Приятно познакомиться, доктор Чен. Надеюсь, ваши знания помогут нам разобраться с тем, что происходит в монастыре Дхармаколы.

– Я тоже на это надеюсь. И, пожалуйста, зовите меня Лина.

Харрис прервал их знакомство:

– Давайте перейдем к брифингу. Время дорого.

Он активировал большой экран на стене, и перед ними появилась трехмерная карта горного региона.

– Вот здесь, – Харрис указал на отметку на высоте 5000 метров, – находится монастырь Дхармаколы. А вот здесь, – его палец передвинулся на точку в нескольких километрах от монастыря, – эпицентр аномалии, зафиксированной нашими спутниками.

– Местность экстремально сложная, – продолжил он. – Разреженный воздух, низкие температуры, крутые склоны. Кроме того, есть вероятность схода лавин – в этом регионе недавно были сильные снегопады.

– Как мы туда доберемся? – спросил Джек.

– Вертолетами до последнего пункта в долине, затем пешком. Прямая посадка у монастыря невозможна из-за рельефа и из соображений скрытности. Кроме того, – Харрис помедлил, – у нас есть данные о возросшей активности группировки «Черный лотос» в регионе.

Он активировал другой файл, и на экране появились фотографии вооруженных людей, передвигающихся по горным тропам.

– Эти снимки сделаны три дня назад разведывательным дроном. Группа из примерно пятнадцати человек, хорошо вооруженных и экипированных для горного похода, направлялась в сторону монастыря. Судя по траектории движения и скорости, они должны были достичь его вчера или сегодня утром.

– Есть данные о том, кто они? – спросил Джек, внимательно изучая фотографии.

– Анализ лиц позволил идентифицировать двоих, – ответил Харрис, выводя на экран досье. – Этот человек, – он указал на азиата с жестким выражением лица, – Кан Ву, бывший боец китайского спецназа, теперь наемник. Специализация – ближний бой и горная подготовка. Известен своей жестокостью.

– А этот, – на экране появилось лицо европейца с аристократическими чертами и холодными глазами, – предположительно Виктор Карвальо, один из лидеров «Черного лотоса». Бывший военный и ученый, докторская степень по физике. Считается организатором нескольких террористических актов в Азии и на Ближнем Востоке.

Джек почувствовал, как его сердце начинает биться чаще. Имя Карвальо всплывало в его собственном расследовании теракта в Карачи, но ему никогда не удавалось найти фотографию или достоверную информацию об этом человеке.

– Что нам известно о его связях? – спросил Джек, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно.

– Немного. Он словно призрак – появляется и исчезает, оставляя за собой хаос и разрушения. Его мотивы неясны. В отличие от большинства террористических группировок, «Черный лотос» не выдвигает политических или религиозных требований. Они кажутся заинтересованными в древних артефактах и эзотерических знаниях.

Харрис закрыл файл и повернулся к команде.

– Наша миссия состоит в том, чтобы добраться до монастыря, выяснить, что произошло, и, если возможно, определить природу аномалии. Если там находятся члены «Черного лотоса», мы должны оценить их намерения и, при необходимости, нейтрализовать угрозу.

Он перевел взгляд на Джека.

– Райдер будет действовать как консультант. Он знаком с монастырем и его обитателями. Доктор Чен будет помогать с переводами и культурными аспектами. Остальные действуют согласно стандартным протоколам.

– Вопросы? – Харрис обвел группу взглядом.

– Сэр, – подал голос Родригес, – каков статус местного населения? Мы действуем открыто или под прикрытием?

– Официально мы группа ученых и альпинистов, исследующих необычное природное явление. Неофициально, – Харрис позволил себе легкую улыбку, – мы делаем то, что нужно, чтобы выполнить миссию. Местные власти проинформированы о нашем присутствии по дипломатическим каналам, но без деталей.

– Уровень вооружения? – спросила Киовски.

– Стандартный комплект для горных операций. HK416 с глушителями, пистолеты SIG P320, термооптика. Миллер будет нести M240 для тяжелой поддержки.

– Сколько времени у нас на подготовку? – спросил Чанг.

– Вылет через шесть часов. Успеете отдохнуть и проверить снаряжение.

Харрис выключил экран.

– Брифинг окончен. Встречаемся в транспортном ангаре в 0400. Свободны.

Команда начала расходиться. Джек уже собирался последовать за адъютантом, который должен был показать ему его временное жилье, когда Лина Чен подошла к нему.

– Мистер Райдер, у меня есть некоторые материалы о монастыре Дхармаколы, которые могут вас заинтересовать. Если у вас есть время перед вылетом, я бы хотела их обсудить.

– Конечно, – кивнул Джек. – Где и когда?

– Через час в информационном центре? Это в восточном крыле комплекса.

– Буду там.

Лина улыбнулась и удалилась. Джек проводил её взглядом, отметив грацию и уверенность в её движениях. Было что-то в этой женщине, что интриговало его, помимо очевидной красоты – некая скрытая глубина, которую он не мог точно определить.

Харрис подошел к нему, когда все остальные покинули комнату.

– Не думал, что снова увижу тебя в поле, Джек.

– Я тоже, – честно ответил Райдер. – Но обстоятельства изменились.

– Карвальо, – понимающе кивнул Харрис. – Рейнольдс рассказал мне. Но послушай, – он понизил голос, – если это личное для тебя, я хочу знать об этом сейчас. Я не могу рисковать миссией из-за твоей вендетты.

Джек спокойно встретил его взгляд.

– Миссия прежде всего, Скотт. Я профессионал, и ты это знаешь.

– Знаю. Но я также знаю, что потеря любимого человека меняет людей. И не всегда к лучшему.

В его голосе промелькнуло что-то личное, и Джек вспомнил, что жена Харриса погибла в автокатастрофе несколько лет назад.

– Я справлюсь, – твердо сказал Джек. – Мы оба знаем, что на кону стоит больше, чем мои личные счеты.

Харрис изучал его несколько секунд, затем кивнул.

– Хорошо. Рад, что ты с нами, Джек. Несмотря на наши… разногласия в прошлом, я всегда уважал твой профессионализм.

– Взаимно, – ответил Джек. – Кстати, что ты думаешь о докторе Чен?

– Умна, компетентна, спокойна под давлением. Прошла базовую военную подготовку, что необычно для академического специалиста. Её рекомендовал лично замдиректора ЦРУ.

– Интересно, – задумчиво произнес Джек. – Она кажется слишком молодой для эксперта такого уровня.

– Тридцать два года, два докторских звания, свободно говорит на шести языках, включая несколько диалектов тибетского. Выросла в семье дипломатов, много путешествовала по Азии. На бумаге выглядит идеальным кандидатом для этой миссии.

– На бумаге, – повторил Джек. – Но мы оба знаем, что бумага терпит все.

Харрис пожал плечами.

– У меня нет оснований не доверять ей. Но держи глаза открытыми, если чувствуешь что-то неладное.

– Всегда, – ответил Джек. – Это сохраняло меня в живых слишком долго, чтобы отказываться от привычки сейчас.

Информационный центр оказался просторным помещением, заполненным компьютерными терминалами и стеллажами с физическими документами – редкость в век цифровых технологий. Лина Чен сидела за одним из столов, погруженная в изучение старинной карты. Она подняла голову, когда Джек вошел, и улыбнулась.

– Спасибо, что пришли, мистер Райдер.

– Джек, пожалуйста, – сказал он, садясь напротив нее. – Что вы хотели показать?

Лина развернула к нему экран планшета, на котором были отсканированные страницы древних манускриптов.

– Это копии текстов из монастыря Дхармаколы, сделанные экспедицией Британского музея в 1938 году. Они содержат упоминания о «слушателях времени» и артефакте, который они называли «эхолот».

Джек внимательно изучил изображения. Древний тибетский язык был сложен для понимания, но благодаря своему опыту он мог разобрать отдельные фразы.

– «Хранители звука, пересекающего время», – медленно перевел он одну из строк. – «Голоса прошедших дней и грядущих лет собираются в священном сосуде, дарованном небесными учителями».

– Вы хорошо знаете тибетский, – заметила Лина с легким удивлением.

– Только основы, – скромно ответил Джек. – Провел несколько месяцев в горах, изучая диалекты местных племен. Но вам не нужно это объяснять, верно? Вы читаете этот текст так же свободно, как английский.

Лина чуть заметно улыбнулась.

– Это моя работа. Но я впечатлена вашими знаниями для… как бы это сказать…

– Для бывшего военного? – закончил за нее Джек, поднимая бровь.

– Я хотела сказать, для полевого специалиста, – дипломатично ответила Лина. – Большинство ваших коллег фокусируются на тактике и оружии, а не на языках и культурных нюансах.

– Я всегда верил, что понимание культуры противника дает тактическое преимущество, – сказал Джек, возвращаясь к изучению текста. – Что еще вы нашли в этих манускриптах?

Лина перелистнула на следующую страницу, где был изображен сложный технический чертеж странного устройства.

– Вот это особенно интересно. Описание самого «эхолота». Если верить тексту, он представляет собой некое устройство, способное «улавливать звуковые волны, путешествующие через время». Конструкция включает кристаллы особого типа, металлические элементы неизвестного состава и сложную систему резонаторов.

Джек внимательно изучил чертеж, отмечая странную геометрию устройства, которая, казалось, противоречила известным законам физики.

– Вы верите, что такое устройство может существовать? – спросил он, поднимая взгляд на Лину.

– Я ученый, мистер Райдер…

– Джек.

– Джек, – она слегка улыбнулась. – Как ученый, я должна быть скептиком. Но история полна примеров технологий, которые опережали свое время и казались невозможными. Багдадская батарея, механизм Антикитеры, точность календаря майя… иногда древние знания удивляют нас своей сложностью.

– Вы не ответили на вопрос, – мягко заметил Джек.

Лина помолчала, словно взвешивая, сколько может сказать.

– Я считаю, что в легенде о «слушателях времени» есть зерно истины. Возможно, монахи обнаружили или унаследовали технологию, которую не полностью понимали, но научились использовать. Возможно, это было устройство для сбора и анализа информации, работающее на принципах, которые мы до сих пор не освоили.

– А аномалия? Случаи «видений», о которых говорил Харрис?

– Если устройство действительно существует и было активировано, это могло бы объяснить наблюдаемые эффекты, – осторожно сказала Лина. – Но это лишь гипотеза.

Джек откинулся на спинку стула, изучая женщину перед собой. Что-то в её словах и поведении заставляло его чувствовать, что она знает больше, чем говорит.

– Вы когда-нибудь бывали в монастыре Дхармаколы, Лина?

– Нет, – она покачала головой. – Только изучала документы о нем.

– Странно, – задумчиво произнес Джек. – В вашем голосе, когда вы говорите о монастыре и «эхолоте», я слышу… личную заинтересованность. Словно это что-то большее, чем просто академический интерес.

Лина выдержала его взгляд, её темные глаза были непроницаемы.

– Все мы имеем свои причины заниматься тем, чем занимаемся, мистер Райдер. Я уверена, у вас есть свои причины участвовать в этой миссии, помимо официальных.

Это был искусный уход от прямого ответа, и Джек отметил это. Лина Чен была не просто умна – она была хитра и осторожна. Интересное сочетание для академического эксперта.

– Справедливо, – признал он. – Но раз уж мы будем работать вместе в потенциально опасной ситуации, было бы полезно знать, можем ли мы доверять друг другу.

– Доверие, – задумчиво произнесла Лина. – Редкая валюта в нашем мире. Я предлагаю компромисс – давайте заслужим доверие друг друга в процессе работы, а не требовать его авансом.

– Разумно, – кивнул Джек. – Но знайте, что я буду внимательно наблюдать.

– Я бы разочаровалась, если бы было иначе, – с легкой улыбкой ответила Лина. – А теперь, если вы не возражаете, у меня есть еще несколько материалов, которые нужно изучить перед вылетом.

Джек поднялся.

– Конечно. Увидимся в транспортном ангаре.

По пути к своей временной комнате Джек обдумывал встречу с Линой Чен. Женщина явно была компетентным специалистом, но его инстинкты кричали, что она не та, за кого себя выдает. Или, по крайней мере, не только та. Что-то в её глазах, в способе формулировать мысли выдавало человека с опытом оперативной работы.

«Кто ты на самом деле, Лина Чен?» – думал Джек, глядя в потолок своей комнаты, пытаясь урвать несколько часов сна перед предстоящей миссией. Этот вопрос беспокоил его почти так же, как и мысли о Викторе Карвальо и о том, что может ждать их в затерянном тибетском монастыре.

Транспортный ангар базы «Эхо-9» гудел от активности, несмотря на ранний час. Два вертолета MH-60 Black Hawk с модификациями для высокогорных полетов были готовы к вылету. Команда «Феникс» методично проверяла оборудование, каждый сосредоточенно занимался своей задачей.

Джек подошел к Харрису, который изучал последние метеосводки.

– Как погода?

– Не идеальная, но приемлемая, – ответил майор. – Небольшой снегопад в горах, видимость ограниченная, но достаточная для полета. Самое главное – нет сильного ветра, который мог бы помешать посадке в горной долине.

Он протянул Джеку стандартный комплект высокогорного снаряжения – термокостюм, кислородные баллоны, специальные ботинки и очки.

– Переодевайся. Выдвигаемся через двадцать минут.

Джек кивнул и направился к раздевалке. По пути он заметил Лину, уже экипированную и проверяющую содержимое своего рюкзака. Она двигалась с уверенностью человека, привычного к полевым условиям, ещё одно несоответствие в образе академического эксперта.

Переодевшись и проверив снаряжение, Джек вернулся к вертолетам, где Харрис проводил последний инструктаж.

– План следующий, – говорил он, указывая на карту. – Мы высаживаемся здесь, в долине Ченгу, в тридцати километрах от монастыря. Оттуда поднимаемся по восточному склону. С учетом рельефа и высоты, переход займет около десяти часов.

Он перевел взгляд на команду.

– Мы идем легким составом, но будьте готовы к любым неожиданностям. Если «Черный лотос» действительно там, они не будут рады нашему визиту. Вопросы?

Вопросов не было. Команда «Феникс» состояла из профессионалов, привыкших действовать в экстремальных условиях.

– Тогда по вертолетам. Райдер, Чен, Миллер и Киовски со мной в первый борт. Родригес и Чанг – во второй, с группой поддержки.

Джек забрался в вертолет и занял место у окна. Через несколько минут мощные двигатели заревели, и машина оторвалась от земли. Последний раз взглянув на базу «Эхо-9», скрывающуюся внизу, Джек переключил своё внимание на горы, которые становились все ближе. Где-то там, высоко среди снежных вершин, ждали ответы на вопросы, которые преследовали его последние пять лет.

Лина, сидевшая напротив него, поймала его взгляд и едва заметно кивнула, словно понимая его мысли. В её глазах мелькнуло что-то похожее на сочувствие, и на мгновение Джеку показалось, что за профессиональным фасадом доктора Чен скрывается человек, который понимает, что значит потерять все, что тебе дорого.

Вертолет поднялся выше, направляясь к горам Тибета, где их ждало столкновение с неизвестностью, опасностью и, возможно, с технологией, способной изменить самое понимание времени и реальности.

Глава 4: "Монастырь в облаках"

Порывы ледяного ветра обрушивались на группу альпинистов, поднимающихся по крутому горному склону. Джек Райдер шел вторым в цепочке, сразу за лейтенантом Чангом, который прокладывал маршрут, выбирая наиболее безопасный путь среди скал и снежных наносов. Чуть позади него двигалась Лина Чен, демонстрируя удивительную выносливость и технику для человека, якобы не имеющего серьезного опыта в альпинизме.

Они покинули вертолеты шесть часов назад в долине Ченгу и с тех пор неуклонно поднимались вверх. Каждый шаг давался с трудом – разреженный воздух на высоте почти 4000 метров заставлял легкие работать на пределе, а тяжелое снаряжение увеличивало нагрузку на мышцы.

– Стоп, – скомандовал Харрис, когда они достигли небольшого плато. – Десять минут на отдых и проверку кислородных систем.

Команда с облегчением опустилась на землю. Джек снял рюкзак и сделал глоток воды из фляги, стараясь экономить – на этой высоте обезвоживание наступало незаметно и могло быть смертельно опасным. Он огляделся, оценивая окружающий ландшафт. Несмотря на физический дискомфорт, нельзя было не восхищаться суровой красотой этих мест. Острые пики гор, уходящие в облака, искрящиеся на солнце снежные поля, глубокие ущелья, заполненные тенями – вид, от которого захватывало дух в самом буквальном смысле.

Лина присела рядом с ним, проверяя показания своего альтиметра.

– Еще около четырех часов до монастыря, если погода не ухудшится, – сказала она, глядя на небо, где собирались темные облака.

– Ты хорошо держишься, – заметил Джек. – Для человека, который предположительно большую часть времени проводит за книгами.

Лина улыбнулась, но её глаза остались серьезными.

– Я выросла в горах Тайваня. Мой отец был заядлым альпинистом и брал меня с собой с шести лет. Высота для меня не проблема.

– Интересно, – протянул Джек. – А в твоем официальном досье написано, что ты выросла в Сан-Франциско, в семье дипломатов.

Лина замерла на мгновение, но быстро восстановила самообладание.

– Мои родители развелись, когда мне было пять. Я проводила учебный год с матерью в Сан-Франциско, а летом жила с отцом на Тайване. В официальных документах обычно упрощают биографию.

Она встретилась с ним взглядом, и Джек увидел в её глазах вызов – она знала, что он проверяет её, и не собиралась облегчать ему задачу.

Их разговор прервал Чанг, который подошел к Харрису с картой в руках.

– Майор, есть проблема. Наш изначальный маршрут через восточный склон может быть опасен. Я заметил следы недавнего схода лавины. Предлагаю обойти через северный гребень – это добавит около часа к нашему времени, но будет безопаснее.

Харрис изучил карту и кивнул.

– Согласен. Киовски, передай группе поддержки изменение маршрута.

Снайпер активировала защищенную радиосвязь и быстро передала новые координаты второй группе, которая двигалась параллельным курсом на расстоянии двух километров.

– Выдвигаемся через две минуты, – скомандовал Харрис, проверяя крепления своего рюкзака.

Джек поднялся на ноги, ощущая тяжесть в мышцах. Он не занимался серьезным альпинизмом уже несколько лет, и сейчас его тело напоминало об этом. Но многолетняя военная подготовка и природное упрямство помогали преодолевать дискомфорт.

Группа возобновила восхождение, теперь двигаясь по более крутому, но менее лавиноопасному склону. Ветер усилился, принося с собой колкие снежинки, которые жалили открытые участки кожи. Видимость постепенно ухудшалась.

Через час пути Чанг внезапно поднял руку, сигнализируя об остановке. Он опустился на одно колено и начал внимательно изучать снег перед собой.

– Что там? – тихо спросил Харрис, подходя ближе.

– Следы, – ответил Чанг. – Человеческие. Примерно суточной давности. Группа из… – он внимательно осмотрел область, – семи или восьми человек, тяжело экипированных, двигались в том же направлении, что и мы.

Харрис переглянулся с Джеком.

– «Черный лотос»?

– Вероятно, – кивнул Райдер. – Судя по спутниковым снимкам, которые ты показывал, это может быть часть той группы, которую зафиксировал дрон.

Харрис активировал тактическую связь.

– Всем внимание. Обнаружены следы вероятного противника. Переходим в режим повышенной готовности. Чанг, ты впереди, Киовски прикрывает тыл. Проверить оружие и быть готовыми к контакту.

Команда молча выполнила приказ. Джек снял предохранитель со своего пистолета – стандартного SIG P320, который ему выдали перед миссией. Хотя он предпочел бы свой личный Glock 19, который оставил в сейфе в Монтане, в данной ситуации приходилось довольствоваться тем, что есть.

Лина тоже проверила свое оружие – компактный пистолет, который она носила в набедренной кобуре. Ещё одна деталь, не соответствующая образу ученого, отметил про себя Джек.

Группа продолжила подъем, теперь двигаясь более осторожно и внимательно сканируя окружающее пространство на предмет возможной засады. Снегопад усилился, ограничивая видимость до нескольких десятков метров, что усложняло задачу наблюдения, но также давало преимущество скрытности.

Через два часа пути, когда солнце уже начало клониться к горизонту, Чанг снова остановил группу и указал вперед.

– Смотрите.

Сквозь снежную пелену они увидели темный силуэт, лежащий на снегу примерно в пятидесяти метрах впереди. Харрис подал знак рассредоточиться и выдвинулся вперед вместе с Джеком, держа оружие наготове.

Подойдя ближе, они увидели тело человека, частично занесенное снегом. Миллер, выполнявший функции медика группы, опустился на колени рядом с телом и проверил пульс, хотя по синюшному цвету лица было ясно, что человек мертв.

– Мужчина, азиатской внешности, возраст около 30 лет, – доложил Миллер. – Мертв не менее 12 часов. Причина смерти – множественные огнестрельные ранения в грудь и живот.

Харрис осмотрел тело и поднял руку погибшего, рассматривая татуировку на запястье.

– Традиционный тибетский узор. Вероятно, местный житель, возможно, проводник.

Джек заметил рюкзак, лежащий неподалеку, и подошел к нему. Внутри были обычные принадлежности горного проводника – карта, компас, запас еды, фляга с водой и несколько буддийских талисманов для защиты от горных духов.

– Определенно местный, – подтвердил он. – И, судя по снаряжению, профессиональный проводник. Возможно, нанятый «Черным лотосом» и затем ликвидированный, когда отпала необходимость.

Лина подошла и взяла один из талисманов, внимательно изучая его.

– Это особый защитный амулет, который дают монахи Дхармаколы своим доверенным проводникам, – сказала она. – Он не просто местный, он связан с монастырем.

– Можешь прочитать надпись? – спросил Джек, указывая на маленькие символы, выгравированные на амулете.

Лина всмотрелась в тибетские письмена.

– «Дордже Цетен, верный сын Дхармаколы, несущий свет в тени гор». Это его имя.

– Проверим периметр, – приказал Харрис. – Если один проводник мертв, могут быть и другие.

Команда рассредоточилась и начала методично осматривать местность. Через несколько минут раздался голос Киовски по тактической связи:

– Майор, у меня еще одно тело, в ста метрах к северо-востоку.

Харрис и Джек быстро направились к указанной точке. Второй погибший также был местным жителем, судя по одежде и чертам лица. Но в отличие от первого, этот человек был убит одним точным выстрелом в голову – признак работы профессионального снайпера.

– Чисто и эффективно, – прокомментировал Харрис, осматривая рану. – Работа кого-то с серьезной подготовкой.

Джек обратил внимание на положение тела и следы вокруг.

– Он пытался убежать, когда его убили. Видишь, следы указывают, что он бежал в сторону от основного маршрута.

– Значит, они убрали проводников, когда те уже были не нужны, – мрачно заключил Харрис. – Классическая тактика – не оставлять свидетелей и избавиться от лишнего груза.

– Или проводники узнали что-то, чего им не следовало знать, – предположил Джек.

Лина, которая тоже подошла к месту находки, опустилась на колено рядом с телом и заметила что-то, зажатое в руке погибшего. Осторожно разжав закостеневшие пальцы, она достала небольшой кожаный мешочек.

– Что это? – спросил Харрис.

Лина открыла мешочек и высыпала на ладонь несколько маленьких кристаллов странного голубоватого цвета.

– Кристаллы лазурита, – сказала она, показывая их Джеку. – В тибетской традиции считается, что они обладают защитными свойствами против духов времени.

– Духов времени? – переспросил Харрис с недоверием.

– В местной мифологии это существа, которые могут перемещаться между прошлым и будущим, – объяснила Лина. – Согласно легендам, кристаллы лазурита защищают от их влияния и помогают сохранять ясность сознания при контакте с… измененным временем.

– Ты думаешь, проводники боялись не людей, а чего-то другого? – спросил Джек, внимательно глядя на кристаллы.

– Возможно, – кивнула Лина. – Местные жители относятся к легендам об «эхолоте времени» очень серьезно. Если они почувствовали что-то необычное, связанное с аномалией…

Харрис прервал их разговор:

– Какими бы ни были их страхи, сейчас нам нужно двигаться дальше. До монастыря осталось около двух часов пути, и я хочу добраться туда до наступления темноты.

Он активировал связь со второй группой:

– Родригес, как вы там?

– Продвигаемся по плану, майор, – ответил голос Родригеса сквозь помехи. – Мы также обнаружили признаки присутствия противника – следы лагеря и брошенное снаряжение. По всем признакам, крупная группа прошла здесь один-два дня назад.

– Принято. Продолжайте движение к точке рандеву. Мы обнаружили двух мертвых проводников, убитых профессионально. Будьте предельно внимательны.

Харрис повернулся к своей группе:

– Выдвигаемся. Сохранять боевой порядок. Киовски, ты первая, затем Чанг, я, Райдер, Чен, Миллер замыкает.

Они продолжили восхождение, теперь двигаясь с повышенной осторожностью, ожидая возможной засады за каждым камнем и выступом. Снегопад немного ослаб, но видимость все еще оставалась ограниченной, а ветер усилился, доставляя дополнительные неудобства.

Через час пути они вышли на узкий горный гребень, за которым, согласно карте, должен был находиться монастырь Дхармаколы. Киовски, шедшая первой, внезапно подняла руку и опустилась на одно колено, сигнализируя об остановке.

Харрис подполз к ней.

– Что там?

– Вижу монастырь, – тихо ответила она, глядя в бинокль с термооптикой. – В двухстах метрах прямо по курсу. Но что-то не так.

Она передала бинокль Харрису, который после короткого осмотра нахмурился и жестом подозвал Джека.

Через бинокль Джек увидел знакомые очертания монастыря Дхармаколы – комплекс каменных зданий, прилепившихся к скале как ласточкины гнезда. Белые стены, красные крыши, золотые шпили – все это он помнил по своему предыдущему визиту. Но что-то действительно было не так. Не было обычных молитвенных флагов, трепещущих на ветру. Не было дыма от очагов. И, что самое тревожное, не было никаких признаков движения или жизни.

– Выглядит заброшенным, – сказал Джек, опуская бинокль. – Но это странно. Когда я был там в последний раз, монастырь был полон жизни. Там жило около двадцати монахов под руководством Ринпоче Тензина.

– Инфракрасное сканирование не показывает тепловых сигнатур людей, – доложила Киовски, проверив данные со своего прибора. – Здания холодные, огонь не горел минимум сутки.

– Возможная засада? – спросил Харрис.

– Не исключено, – кивнула снайпер. – Но если они там, то хорошо скрываются или используют термозащиту.

Харрис обдумал ситуацию, затем принял решение:

– Мы разделимся. Киовски, найди хорошую позицию на этом гребне и обеспечь снайперское прикрытие. Чанг, обойди слева и проверь подходы к монастырю. Миллер, оставайся здесь как резерв и координируй связь со второй группой. Райдер, Чен и я пойдем прямо к главным воротам.

Он внимательно посмотрел на Джека:

– Ты знаешь это место. Что нам следует ожидать?

Джек прокрутил в памяти свое предыдущее посещение монастыря.

– Главный вход – это тяжелые деревянные ворота, обитые металлом. Они обычно открыты днем, но хорошо охраняются. Внутри – небольшой двор, окруженный основными зданиями. Жилые помещения монахов находятся слева, главный храм прямо, а библиотека и хранилище священных текстов – справа. За храмом есть проход к внутреннему двору, где расположен зал для медитаций.

– Тайные проходы? Подземелья?

– Монахи упоминали о системе пещер под монастырем, но нам не показывали их, говоря, что они используются только для особых ритуалов.

Харрис кивнул и раздал последние инструкции:

– Мы входим тихо и осторожно. Если встретим сопротивление – отвечаем соразмерно угрозе. Приоритет – сбор информации и установление контакта с выжившими, если таковые есть.

Киовски заняла позицию на скалистом выступе, который давал хороший обзор монастыря, и приготовила свою снайперскую винтовку. Чанг скрытно начал обход слева, двигаясь от укрытия к укрытию. Миллер развернул компактную коммуникационную систему для поддержания связи со второй группой.

Джек, Харрис и Лина начали осторожно спускаться по склону к монастырю, используя каменные выступы и снежные наносы для маскировки. По мере приближения Джек все сильнее ощущал неладное. Обычно спокойный и умиротворенный, монастырь теперь казался мертвым, словно покинутая крепость после долгой осады.

Когда они подошли к главным воротам, Джек заметил первые признаки насилия – следы от пуль на каменных стенах и темные пятна на снегу, похожие на кровь. Ворота были приоткрыты, как будто последние защитники пытались забаррикадироваться, но не успели.

Харрис дал сигнал остановиться и связался с Киовски:

– Какие-нибудь движения?

– Отрицательно, – ответил снайпер. – Монастырь выглядит пустым. Но будьте осторожны, у меня плохое предчувствие.

Харрис переглянулся с Джеком и Линой, затем кивнул. Они подошли к воротам, оружие наготове. Харрис занял позицию сбоку от входа, затем резко толкнул створку ворот и отпрыгнул в сторону.

Ворота медленно открылись с протяжным скрипом, но никакой реакции не последовало. Джек осторожно заглянул внутрь и увидел пустой двор, покрытый нетронутым снегом, за исключением нескольких следов, которые вели от ворот к главному храму.

– Чисто, – сказал он, входя во двор с оружием наготове.

Харрис и Лина последовали за ним, внимательно осматриваясь по сторонам. Повсюду были признаки борьбы – опрокинутые статуи, разбитые молитвенные барабаны, следы от пуль на стенах.

– Похоже на штурм, – прокомментировал Харрис. – Профессиональный и безжалостный.

Лина подошла к одной из стен, где виднелись странные символы, нарисованные чем-то темным.

– Это кровь, – тихо сказала она, изучая надписи. – И это… предупреждение. Здесь написано: «Берегитесь эха времени. Они выпустили его».

– Кто они? – спросил Харрис.

– Не уточняется, – ответила Лина. – Но судя по стилю письма, это писал кто-то из монахов. Вероятно, в последние моменты перед…

Она не закончила фразу, но смысл был ясен всем.

Джек направился к главному храму, следуя за цепочкой следов на снегу. Харрис прикрывал его, держа оружие наготове. Лина шла чуть позади, продолжая изучать странные символы и надписи, которые покрывали стены.

Массивные двери храма были распахнуты настежь. Джек остановился на пороге, позволяя глазам привыкнуть к полумраку внутри. То, что он увидел, заставило его сердце сжаться.

Главный зал храма, когда-то величественный и украшенный золотыми статуями Будды и красочными танками (тибетскими религиозными картинами), теперь представлял собой картину разрушения. Статуи были опрокинуты и разбиты, танки порваны, молитвенные книги разбросаны по полу.

Но самое страшное было в центре зала. Там, где раньше стоял главный алтарь, теперь зияла огромная дыра в полу, словно кто-то взорвал пол, чтобы добраться до чего-то внизу. Вокруг отверстия виднелись странные искривления каменных плит, как будто материал плавился или деформировался под воздействием невероятной силы.

– Что здесь произошло? – прошептал Харрис, оглядывая разрушения.

– Они что-то искали, – ответил Джек, подходя к краю дыры. – И, похоже, нашли.

Он посветил фонариком в отверстие и увидел узкий туннель, уходящий глубоко под монастырь. По стенам туннеля были вырезаны те же странные спиральные символы, которые они видели в документах, связанных с «эхолотом времени».

– Здесь есть спуск, – сказал он, указывая на металлические скобы, вбитые в стену туннеля. – Относительно современные, не похоже на древнюю конструкцию.

– Подожди, – остановил его Харрис. – Сначала проверим остальную часть монастыря. Нужно убедиться, что здесь безопасно, прежде чем спускаться туда.

Джек кивнул, понимая логику майора. Они методично обошли главный храм, затем направились к жилым помещениям монахов. Там картина была еще более мрачной – следы жестокой расправы были повсюду. Некоторые кельи были забрызганы кровью, в других виднелись следы ожесточенного сопротивления.

– Монахов было около двадцати, – сказал Джек, осматривая помещения. – Но я не вижу тел.

– Может, их забрали? – предположил Харрис.

– Или они успели скрыться, – добавила Лина. – Возможно, через те самые подземные туннели.

Когда они подошли к последней келье в ряду, Джек заметил, что дверь была не просто закрыта, а забаррикадирована изнутри. Он обменялся взглядами с Харрисом, и они одновременно подготовили оружие. Лина отошла в сторону, прикрывая их фланг.

– Кто-нибудь есть? – громко спросил Джек на тибетском языке. – Мы пришли помочь.

Никакого ответа. Харрис кивнул, и Джек осторожно попытался открыть дверь. Она не поддавалась – что-то тяжелое блокировало её изнутри.

– Придется выломать, – сказал Харрис.

Вместе они навалились на дверь, и после нескольких сильных ударов она поддалась с громким треском. Внутри было темно, и воздух был пропитан странным ароматом – смесь благовоний, лекарственных трав и чего-то еще, неопределимого.

Джек посветил фонариком и увидел аскетичную келью монаха, забаррикадированную изнутри тяжелым деревянным сундуком. На каменном полу были начертаны защитные символы, формирующие сложный узор. А в центре этого узора сидел пожилой человек в позе лотоса, с закрытыми глазами, абсолютно неподвижный.

– Ринпоче Тензин, – выдохнул Джек, мгновенно узнав настоятеля монастыря, несмотря на то, что старик заметно постарел и осунулся с их последней встречи.

При звуке своего имени монах медленно открыл глаза. Его взгляд был ясным и спокойным, словно он ожидал их прихода.

– Джек Райдер, – произнес он слабым, но твердым голосом. – Ты пришел, как было предсказано. Но, боюсь, слишком поздно. Они забрали эхолот. И выпустили то, что нельзя было выпускать.

Он закашлялся, и Джек заметил темное пятно на его одежде – старик был ранен.

– Миллер! – крикнул Харрис в рацию. – Нам нужен медик в жилом блоке, последняя келья!

– Уже иду, сэр, – отозвался Миллер.

Джек опустился на колени рядом с монахом.

– Ринпоче, что здесь произошло? Кто напал на монастырь?

– Люди с холодными сердцами и горящими глазами, – ответил старик. – Они пришли за эхолотом, зная его силу. Их лидер… человек с шрамом на душе… он прикоснулся к артефакту раньше, в другом времени и месте. И теперь вернулся за ним.

– Карвальо, – прошептал Джек. – Виктор Карвальо?

Монах слегка кивнул.

– Имя не имеет значения. Важно то, что он сделал. Он и его люди убили многих из моих братьев. Остальных увели с собой – тех, кто знал древние тексты и мог помочь им активировать устройство.

Лина подошла ближе и опустилась на колени рядом с Джеком.

– Ринпоче, – обратилась она к монаху на безупречном тибетском. – Что такое эхолот на самом деле? И что они могут с ним сделать?

Старик внимательно посмотрел на нее, словно видя насквозь.

– А, маленькая Лина. Внучка хранительницы тайн. Ты выросла сильной и мудрой, как и предсказывала твоя бабушка.

Джек удивленно повернулся к Лине, но она избегала его взгляда, сосредоточившись на монахе.

– Мастер, нам нужно знать правду. Что это за устройство?

Тензин закрыл глаза, словно собираясь с силами.

– Эхолот времени – это не просто реликвия или инструмент. Это ключ. Ключ к дверям, которые должны оставаться закрытыми. В древние времена, когда звезды стояли иначе, существа из-за пределов нашего понимания посетили эту землю. Они оставили после себя технологии, которые мы, в нашем невежестве, приняли за божественные дары.

Он открыл глаза и посмотрел прямо на Джека.

– Эхолот может улавливать звуковые волны из прошлого и будущего, это правда. Но это лишь малая часть его возможностей. В руках того, кто знает его истинную природу, он может стать оружием, способным разорвать саму ткань реальности.

– И Карвальо знает, как его использовать? – спросил Джек.

– Нет. Пока нет. Но он увел с собой тех, кто хранил части знания. И если он сможет собрать эти части воедино…

В этот момент в келью вбежал Миллер с медицинской сумкой.

– Пропустите, – сказал он, опускаясь рядом с раненым монахом и быстро оценивая его состояние. – Огнестрельное ранение в грудь, большая потеря крови. Нужно немедленно эвакуировать его на базу.

Он достал инструменты и начал обрабатывать рану, одновременно вводя обезболивающее и антибиотики.

– Сколько у нас времени? – спросил Харрис у Миллера.

– Если мы сможем стабилизировать его и быстро доставить в медицинский центр, у него есть шанс, – ответил медик. – Но состояние критическое.

Ринпоче Тензин слабо покачал головой.

– Мое время истекает, как песок в часах. Но прежде чем уйти, я должен сказать вам главное. Карвальо направляется к древнему храму в долине Кьянгу. Там находится резонансная камера, необходимая для полной активации эхолота.

Он схватил Джека за руку с неожиданной силой.

– Вы должны остановить его, прежде чем он достигнет храма. Если эхолот будет активирован в полную силу, начнется каскад временных искажений. Реальность распадется на фрагменты, прошлое и будущее сольются в хаосе, который невозможно будет исправить.

Старик закашлялся, и на его губах появилась кровь. Миллер быстро ввел еще одно лекарство, пытаясь стабилизировать его состояние.

– Слушай внимательно, Джек Райдер, – продолжил Тензин слабеющим голосом. – В нашей библиотеке есть тайная комната. За статуей Будды Майтреи, поверни третий драгоценный камень в его короне по часовой стрелке. Там ты найдешь древние тексты, которые могут помочь тебе понять природу эхолота и, возможно, нейтрализовать его.

Он повернулся к Лине.

– И ты, дитя света, ты должна использовать дар, переданный тебе бабушкой. Только те, в чьих венах течет кровь резонаторов, могут противостоять силе эхолота.

– Я не уверена, что понимаю, мастер, – тихо сказала Лина.

– Поймешь, когда придет время, – ответил старик с легкой улыбкой. – Знание спит в твоей крови, ожидая пробуждения.

Его дыхание стало более прерывистым, и Миллер бросил обеспокоенный взгляд на Харриса.

– Нам нужно немедленно эвакуировать его. Он теряет силы.

– Родригес, – активировал связь Харрис. – Каково ваше местоположение?

– Мы у восточной стены монастыря, сэр. Все чисто, признаков противника нет.

– Направляйтесь к жилому блоку. У нас раненый, который требует немедленной эвакуации. И вызывайте вертолет для медицинской эвакуации.

– Принято, сэр.

Тензин снова схватил Джека за руку.

– Еще кое-что, Джек. Человек, которого ты ищешь, человек, ответственный за твою потерю… он ближе, чем ты думаешь. Но остерегайся мести – она ослепляет, как снежная буря в горах.

Джек почувствовал, как его сердце забилось быстрее.

– О чем ты говоришь? Ты знаешь, кто убил мою жену?

– Все связано, как нити в ткани времени, – прошептал монах. – Смерть твоей жены, эхолот, Карвальо… всё это части одного узора. И теперь ты снова стоишь на перекрестке судеб, как и было предсказано.

Его голос стал совсем слабым, и Миллер решительно отстранил Джека.

– Хватит разговоров. Ему нужен покой, если мы хотим, чтобы он выжил.

В этот момент в келью вошел Родригес с двумя солдатами из группы поддержки.

– Вертолет будет через тридцать минут на площадке в долине, – доложил он Харрису. – Мы можем транспортировать раненого туда на носилках.

Харрис кивнул и повернулся к Джеку и Лине.

– Вы двое, проверьте библиотеку. Найдите эту тайную комнату и документы, о которых говорил старик. Это может быть нашим единственным шансом понять, с чем мы имеем дело.

Он перевел взгляд на Миллера и Родригеса.

– Вы отвечаете за эвакуацию раненого. Остальная команда продолжит обыск монастыря. Мы должны найти как можно больше информации, прежде чем двинуться за Карвальо.

Джек кивнул и направился к выходу, Лина последовала за ним. Когда они оказались в коридоре, Джек резко остановился и повернулся к ней.

– «Внучка хранительницы тайн»? – процитировал он слова монаха. – Кажется, нам нужно серьезно поговорить, доктор Чен. Но сначала найдем эту тайную комнату.

Лина выдержала его взгляд, в её глазах читалась смесь решимости и тревоги.

– Да, нам нужно поговорить. Но Харрис прав – сейчас приоритет в документах. Время работает против нас.

Они быстро направились к библиотеке монастыря, расположенной в восточном крыле комплекса. Снаружи уже начинало темнеть, и первые звезды появлялись на небе. Джек не мог избавиться от ощущения, что с каждым шагом они приближаются не только к разгадке тайны эхолота, но и к опасности, масштаб которой они только начинают осознавать.

Глава 5: "Хранители времени"

Библиотека монастыря Дхармаколы представляла собой небольшое каменное здание с узкими окнами, расположенное в восточном крыле комплекса. Когда Джек и Лина вошли внутрь, их встретила тяжелая тишина и запах древних манускриптов. В отличие от остальной части монастыря, библиотека выглядела нетронутой – ряды деревянных полок с аккуратно уложенными свитками и книгами, старинные столы для чтения, молитвенные коврики на полу.

– Странно, – пробормотал Джек, осматриваясь. – Они не тронули библиотеку.

– Возможно, не успели, – предположила Лина, подходя к дальней стене, где возвышалась массивная статуя Будды Майтреи – будущего Будды, чье пришествие, согласно буддийской традиции, ознаменует новую эпоху.

– Или, – задумчиво произнес Джек, следуя за ней, – они уже нашли то, что искали, в другой части монастыря.

Лина остановилась перед статуей и внимательно изучила корону Будды. Джек заметил, что её руки слегка дрожат – признак напряжения или волнения, который не соответствовал образу хладнокровного профессионала, который она старательно поддерживала.

– Третий драгоценный камень, – прошептала она, протягивая руку к короне.

– Подожди, – Джек схватил её за запястье. – Прежде чем мы продолжим, мне нужны ответы. Тензин узнал тебя. Он говорил о твоей бабушке. Кто ты на самом деле, Лина?

Она медленно опустила руку и повернулась к нему. В тусклом свете библиотеки её лицо казалось старше, словно с него спала маска молодости, обнажая древнюю мудрость.

– Я та, кем представилась – Лина Чен, специалист по тибетской культуре и языкам. Но это не вся правда.

Она сделала глубокий вдох, словно собираясь нырнуть в холодную воду.

– Моя бабушка, Пема Чен, была одной из хранительниц тайн Дхармаколы. Не монахиней – женщинам это не позволено, – но частью древнего ордена, который веками защищал секреты «слушателей времени». Она покинула Тибет в 1950-х, когда китайцы вторглись в регион. В её венах, как и в моих, течет кровь «резонаторов» – людей, способных чувствовать и взаимодействовать с эхолотом.

– И ты знала об этом, когда соглашалась на миссию, – это было утверждение, не вопрос.

– Да, – просто ответила Лина. – Когда появились первые сообщения об аномалии, я уже знала, что это связано с эхолотом. Моя бабушка предсказала это событие перед смертью пять лет назад.

Джек отпустил её руку и отступил на шаг, обрабатывая полученную информацию.

– Значит, ты не просто эксперт ЦРУ. У тебя есть личный интерес в этом деле.

– Как и у тебя, – парировала она. – Мы оба ищем ответы, Джек. Просто наши вопросы разные.

Он не мог не признать её правоту. И хотя интуиция подсказывала ему, что Лина все еще не раскрыла всех своих секретов, сейчас было не время для допросов.

– Хорошо, – наконец сказал он. – Давай найдем эту тайную комнату. Но этот разговор не окончен.

Лина кивнула и снова повернулась к статуе. Её пальцы легко нашли третий драгоценный камень в короне Будды – небольшой голубой кристалл, почти неотличимый от остальных. Она осторожно повернула его по часовой стрелке, и раздался тихий щелчок.

Медленно, с легким скрипом, часть стены за статуей начала отходить в сторону, открывая узкий проход, ведущий в темноту.

– Впечатляюще, – прокомментировал Джек, включая фонарь. – Древний механизм, который до сих пор работает.

– Монахи Дхармаколы всегда славились своими инженерными навыками, – сказала Лина, доставая свой фонарь. – Они сочетали духовные практики с практическими знаниями, передававшимися из поколения в поколение.

Они осторожно вошли в потайную комнату. Это было небольшое помещение с каменными стенами, покрытыми замысловатой резьбой и древними символами. В центре стоял массивный каменный стол, а на нем – несколько старинных свитков и странный металлический контейнер цилиндрической формы.

– Манускрипты эхолота, – благоговейно прошептала Лина, приближаясь к столу. – Моя бабушка рассказывала о них, но я никогда не думала, что увижу их своими глазами.

Она осторожно развернула один из свитков. Пожелтевший пергамент был покрыт замысловатыми символами, которые даже отдаленно не напоминали современный тибетский язык.

– Это… прото-тибетский? – спросил Джек, вглядываясь в странные знаки.

– Древнее, – покачала головой Лина. – Это язык «небесных учителей», как их называли монахи. Письменность, которой тысячи лет. Но, к счастью, мы можем прочитать её.

Она достала из кармана небольшое устройство, похожее на смартфон, но с несколькими дополнительными линзами и сенсорами.

– Специальный сканер, разработанный для анализа древних текстов, – пояснила она, заметив удивленный взгляд Джека. – Он сопоставляет символы с базой данных известных языков и пытается найти соответствия.

Лина начала сканировать манускрипт, медленно проводя устройством над текстом. Джек тем временем обратил внимание на металлический контейнер. Он был сделан из странного сплава серебристого цвета с легким голубоватым оттенком. На поверхности контейнера были выгравированы те же спиральные символы, которые они видели раньше.

– Что это, по-твоему? – спросил он, указывая на контейнер.

Лина оторвалась от сканирования и взглянула на объект.

– Судя по описаниям моей бабушки, это хранилище для кристаллов, используемых в эхолоте. Они чрезвычайно чувствительны к энергетическим полям и должны храниться в специальных условиях.

Джек осторожно коснулся контейнера, и странное ощущение пробежало по его пальцам – словно легкий электрический разряд, но не неприятный, а скорее… пробуждающий.

– Он теплый, – удивленно произнес Джек. – Хотя здесь довольно холодно.

– Сплав сохраняет постоянную температуру независимо от окружающей среды, – объяснила Лина. – Еще одна технология, которую монахи унаследовали от своих «небесных учителей».

Она вернулась к сканированию манускрипта, и Джек решил исследовать остальную часть комнаты. На стенах были вырезаны сложные диаграммы и схемы, изображающие устройство, напоминающее тот самый эхолот, о котором говорил Тензин. Но было что-то странное в этих изображениях – некоторые детали конструкции казались неестественно сложными для древней цивилизации, словно современные микросхемы, переведенные на язык каменной резьбы.

В дальнем углу комнаты Джек заметил небольшую нишу, в которой стоял странный объект. Это был кристалл размером с кулак, закрепленный на каменном постаменте. Кристалл имел глубокий голубой цвет и, казалось, светился изнутри слабым, пульсирующим светом.

– Лина, – позвал он. – Ты должна это увидеть.

Она оторвалась от своей работы и подошла к нему.

– Лазурит эхолота, – выдохнула она. – Один из ключевых компонентов устройства. Монахи должны были оставить его здесь для защиты.

– Для защиты от чего?

– От неправильного использования эхолота. Видишь эти символы? – она указала на резьбу вокруг ниши. – Здесь написано: «Ключ к запечатыванию голосов времени, когда они станут слишком громкими».

– Значит, это какой-то предохранитель? – предположил Джек.

– Скорее, противоядие, – ответила Лина. – Если эхолот выйдет из-под контроля, этот кристалл может нейтрализовать его эффект.

Она осторожно извлекла кристалл из ниши и взвесила его на ладони.

– Мы должны взять его с собой. Он может быть нашим единственным шансом остановить Карвальо, если он активирует эхолот.

Джек кивнул, хотя в глубине души чувствовал скептицизм. Мистические артефакты и древние пророчества были слишком далеки от его мировоззрения бывшего солдата. Но события последних дней заставляли его пересматривать свои взгляды на реальность.

Внезапно в наушнике раздался голос Харриса:

– Райдер, Чен, доложите ситуацию.

– Мы нашли тайную комнату, – ответил Джек. – Здесь древние манускрипты и… нечто, что может помочь нам противостоять эхолоту.

– Хорошо. Заканчивайте там и возвращайтесь в главный зал. Нима пришла в сознание.

– Кто такая Нима? – спросил Джек, отключив связь.

– Понятия не имею, – покачала головой Лина. – Может быть, одна из монахинь или местная жительница?

Джек задумчиво нахмурился.

– Тензин ничего не говорил о выживших, кроме себя.

– В любом случае, нам лучше поторопиться, – сказала Лина, бережно упаковывая кристалл в свою сумку. – Возможно, эта Нима знает что-то важное о случившемся здесь.

Они собрали несколько наиболее важных на вид манускриптов и металлический контейнер, затем покинули тайную комнату, убедившись, что механизм закрыл за ними вход. Джек не мог отделаться от ощущения, что они пересекли какую-то невидимую черту, за которой мир уже никогда не будет прежним.

В главном зале монастыря, рядом с огромной дырой в полу, Харрис и остальная команда окружили молодую тибетскую женщину, сидящую на импровизированной постели из спальных мешков. Её одежда была изодрана и покрыта пятнами крови, а на лбу виднелась недавно обработанная рана. Но несмотря на явное физическое истощение, в её темных глазах светился острый интеллект и неукротимая воля.

Когда Джек и Лина вошли в зал, женщина подняла взгляд, и странное выражение мелькнуло на её лице – словно смесь узнавания и облегчения.

– Вы пришли, – произнесла она на удивительно чистом английском с легким акцентом. – Как и говорил Ринпоче.

– Вы знаете Тензина? – спросил Джек, подходя ближе.

– Он мой учитель, – кивнула женщина. – Меня зовут Нима. Я… была ученицей в монастыре.

– Необычно для женщины быть ученицей в тибетском монастыре, – заметил Джек.

– Я особый случай, – слабо улыбнулась Нима. – Моя семья веками служила Дхармаколе. Мы храним… определенные способности, которые делают нас ценными для ордена.

Она перевела взгляд на Лину и внезапно замерла, её глаза расширились.

– Вы… вы одна из нас, – прошептала она. – Я чувствую это.

Лина напряженно кивнула.

– Моя бабушка была хранительницей.

Нима медленно кивнула, словно подтверждая свои подозрения.

– Резонанс крови. Вот почему вы здесь.

Харрис нетерпеливо вмешался:

– Мисс Нима была спрятана в одной из пещер под монастырем. Чанг обнаружил её, когда исследовал туннели. Она говорит, что видела нападение и может помочь нам выследить Карвальо и его людей.

– Что именно произошло здесь? – спросил Джек, садясь на корточки рядом с молодой женщиной.

Нима глубоко вздохнула, собираясь с силами.

– Они пришли три дня назад. Сначала мы подумали, что это обычные туристы или альпинисты, ищущие убежища от бури. Ринпоче Тензин, как всегда, предложил им гостеприимство.

Её глаза затуманились от воспоминаний.

– Но посреди ночи они показали свое истинное лицо. Вооруженные люди окружили монастырь. Их лидер, человек с холодными глазами, потребовал, чтобы Ринпоче отвел его к эхолоту. Когда Тензин отказался, они начали… – её голос дрогнул, – они начали убивать монахов одного за другим, пока он не согласился.

– И Тензин показал им, где находится артефакт? – спросил Джек.

– У него не было выбора, – защищающе произнесла Нима. – Но он знал, что они все равно не смогут полностью активировать его без ключевых знаний. Поэтому он отправил меня в секретный туннель с инструкциями ждать помощи, которая, как он сказал, скоро придет.

Она посмотрела на Джека.

– Он говорил о вас. Он сказал, что человек, который посещал нас много лет назад, вернется и поможет остановить тех, кто хочет использовать эхолот во зло.

Джек обменялся быстрым взглядом с Линой. Если Тензин предвидел их прибытие, это поднимало много вопросов о природе и возможностях эхолота.

– Что случилось дальше? – настойчиво спросил Харрис.

– Они забрали эхолот и нескольких монахов, тех, кто знал части древнего ритуала активации. Остальных… – Нима опустила взгляд, – остальных они убили и сбросили тела в ущелье за монастырем. Только Ринпоче они оставили в живых, тяжело раненного, может быть, думали, что он умрет сам. Я скрывалась в туннелях до вашего прихода.

– Знаешь, куда они направились? – спросил Джек.

– К храму в долине Кьянгу, как и сказал Тензин. Там находится резонансная камера – особое место, где акустические свойства усиливают эффект эхолота. Это единственное место, где они могут полностью активировать устройство.

– Как далеко это отсюда? – включился в разговор Родригес.

– Два дня пути в обычных условиях, – ответила Нима. – Но с вашим оборудованием и если погода не ухудшится, можно добраться за день.

Харрис кивнул и повернулся к Джеку и Лине.

– Что вы нашли в тайной комнате?

Лина достала кристалл и показала его Харрису.

– Это компонент эхолота, который может помочь нейтрализовать его действие. И мы нашли несколько манускриптов, которые могут содержать информацию о том, как устройство работает и как его можно остановить.

– Вы можете расшифровать их? – спросил Харрис.

– Я уже начала процесс, – кивнула Лина. – Но это займет время.

– Которого у нас мало, – мрачно заметил Джек. – Если Карвальо уже двое суток в пути, он может достичь храма в течение нескольких часов.

Харрис принял решение.

– Мы разделимся. Миллер и двое из второй группы будут сопровождать Тензина на базу для медицинской помощи. Остальные выдвигаются к храму немедленно. Чанг, определи наилучший маршрут.

Он повернулся к Ниме.

– Ты можешь идти?

Молодая женщина решительно кивнула и попыталась встать. Её ноги дрогнули, но она выпрямилась, опираясь на Джека, который инстинктивно протянул руку, чтобы поддержать её.

– Я должна идти, – твердо сказала она. – Я единственная, кто может чувствовать эхолот на расстоянии. Я помогу вам найти его.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Джек.

Нима обменялась взглядами с Линой, словно спрашивая разрешения. Лина едва заметно кивнула.

– Я резонатор, – пояснила Нима. – Человек, чья нервная система может улавливать и интерпретировать временные колебания, создаваемые эхолотом. Я могу чувствовать его присутствие и активность.

– Как собака-ищейка? – скептически спросил Родригес.

– Скорее, как живой компас, – мягко возразила Лина. – Но вместо магнитного поля она ориентируется на временные искажения.

Харрис не выглядел полностью убежденным, но кивнул.

– Если это поможет нам найти Карвальо и эхолот, я не против. Но ты будешь оставаться в тылу и следовать указаниям. Это слишком опасно для гражданских.

– Я не обычный гражданский, – тихо сказала Нима. – Я родилась и выросла в этих горах. И я тренировалась всю жизнь для этого момента.

Джек заметил, что Лина снова напряглась при этих словах. Очевидно, между молодой тибеткой и загадочным прошлым доктора Чен существовала какая-то связь, которая становилась все интереснее.

– Собирайтесь, – приказал Харрис. – Выдвигаемся через тридцать минут. Берите только самое необходимое – идем налегке для максимальной скорости.

Команда разошлась, чтобы подготовиться к маршу. Джек помог Ниме сесть обратно на импровизированную постель и внимательно изучил её лицо. Было что-то необычное в этой молодой женщине – не только её явная стойкость перед лицом трагедии, но и странная аура уверенности, которая, казалось, окружала её.

– Ты правда можешь чувствовать эхолот? – тихо спросил он. – Или это какая-то местная легенда, в которую ты веришь?

Нима слабо улыбнулась.

– Вы сомневаетесь, мистер Райдер. Это естественно. Вы человек науки и фактов, даже если ваша работа иногда требует веры в невидимое.

– Дело не в вере, – ответил Джек. – А в доказательствах.

– Тогда позвольте мне предоставить вам доказательство.

Она протянула руку и легко коснулась его лба кончиками пальцев. Внезапно Джека захлестнула волна образов и ощущений – он увидел Карачи, солнечный день, Лизу, выходящую из здания консульства. Но на этот раз он увидел то, чего не заметил тогда – человека на крыше с биноклем, наблюдающего за площадью. Человека, чье лицо, хотя и частично скрытое, было неуловимо знакомым.

Нима убрала руку, и видение исчезло так же внезапно, как появилось.

– Что… что это было? – выдохнул Джек, чувствуя, как его сердце колотится в груди.

– Эхо вашего прошлого, – тихо ответила Нима. – Воспоминание, но с деталями, которые вы не осознавали в момент события. Эхолот может усиливать такие фрагменты времени, делая их доступными для тех, кто знает, как слушать.

Джек попятился от нее, внезапно ощутив головокружение и тошноту. То, что он только что пережил, было невозможно с точки зрения рациональной науки. И все же образ был слишком ярким, слишком детальным, чтобы быть просто воображением или трюком.

– Этот человек на крыше, – хрипло произнес он. – Ты знаешь, кто это?

– Нет, – покачала головой Нима. – Я только направила ваше восприятие к эху этого момента. Интерпретация принадлежит вам.

Джек хотел задать еще вопросы, но их прервал Харрис, который вернулся с картой в руках.

– Чанг определил маршрут, – сказал майор. – Мы можем достичь храма к завтрашнему полудню, если выйдем сейчас и будем двигаться всю ночь.

Джек кивнул, стараясь скрыть свое смятение. То, что он только что пережил, требовало осмысления, но сейчас не было времени для философских размышлений. Враг был впереди, и они должны были его остановить.

– Я готов, – сказал он, поднимаясь на ноги.

Лина подошла к ним, держа в руках странный амулет, который она, очевидно, нашла среди вещей монахов.

– Нима, я думаю, тебе это понадобится, – сказала она, протягивая амулет молодой тибетке. – Это защитный талисман резонаторов. Он поможет тебе сохранять ясность восприятия, когда мы приблизимся к эхолоту.

Нима с благоговением приняла амулет – небольшой диск из того же странного металла, из которого был сделан контейнер в тайной комнате, с вырезанным на нем спиральным символом.

– Спасибо, сестра по крови, – тихо сказала она. – Это честь – встретить другого резонатора, особенно из западной линии.

– Западной линии? – переспросил Джек, переводя взгляд с одной женщины на другую.

Лина бросила предупреждающий взгляд на Ниму, но та, казалось, не заметила его.

– Да, линии резонаторов разделились много веков назад. Восточная линия осталась здесь, в горах, продолжая служить монастырю. Западная линия распространилась по миру, сохраняя секреты эхолота среди обычных людей. Мы считали, что западная линия угасла после Великой войны.

– Это не лучшее время для исторических лекций, – резко прервала её Лина. – Нам нужно готовиться к выходу.

Она развернулась и быстро отошла, оставив Джека с еще большим количеством вопросов. Но одно становилось ясно – Лина Чен была гораздо более тесно связана с эхолотом и его историей, чем она позволяла думать. И её знания могли оказаться решающими в предстоящей конфронтации.

Нима поднялась на ноги, опираясь на посох, который ей дал один из солдат. Несмотря на ранения и истощение, она держалась с удивительной грацией и достоинством.

– Не судите её строго, мистер Райдер, – тихо сказала она. – Нести знание о эхолоте – тяжелая ноша, особенно в мире, который не готов его принять.

– Я не сужу, – ответил Джек. – Я просто хочу понять, во что я ввязался.

– Вы ввязались в историю, которая началась задолго до вашего рождения и продолжится после вашей смерти, – серьезно сказала Нима. – И ваша роль в этой истории может быть больше, чем вы думаете.

С этими загадочными словами она медленно направилась к выходу, где команда уже собиралась для выхода. Джек последовал за ней, чувствуя, что каждый шаг приближает его не только к Карвальо и возможной мести за Лизу, но и к чему-то гораздо большему и непостижимому.

Снаружи монастыря начинался снегопад, мягкие хлопья кружились в воздухе, словно посланники из другого мира. Джек на мгновение остановился, глядя на величественные горы вокруг, хранившие свои тайны тысячелетиями. Где-то там, в этой бескрайней пустоши, скрывалась сила, способная изменить само время. И он был полон решимости найти и остановить тех, кто хотел использовать эту силу во зло.

Глава 6: "Первое эхо"

Горный переход оказался испытанием даже для тренированных бойцов команды «Феникс». Они двигались по заснеженным склонам под покровом ночи, используя приборы ночного видения и полагаясь на опыт Чанга и Нимы, которые, казалось, инстинктивно находили наиболее безопасные пути среди предательских расщелин и неустойчивых снежных полей.

Джек шел в середине группы, держа Ниму в поле зрения. Молодая тибетка двигалась с удивительной легкостью для человека, пережившего такие испытания, словно горы давали ей силу с каждым шагом. Время от времени она останавливалась, закрывала глаза и прислушивалась к чему-то, недоступному обычным чувствам, затем указывала направление с абсолютной уверенностью.

Лина держалась рядом с Нимой, иногда тихо переговариваясь с ней на тибетском диалекте, который Джек понимал лишь частично. Ему удалось уловить отдельные фразы о «резонансе», «временных колебаниях» и «защитных техниках», но большая часть их разговора оставалась для него загадкой.

Около полуночи, когда они достигли высокогорного плато, Харрис дал команду на короткий привал. Команда рассредоточилась среди скальных выступов, обеспечивая круговую оборону, пока Родригес раздавал энергетические батончики и термос с горячим чаем.

Джек присел рядом с Линой, которая изучала свои записи при свете небольшого красного фонарика, не влиявшего на ночное зрение.

– Сделала успехи с манускриптами? – тихо спросил он.

– Некоторые, – кивнула она, не отрываясь от записей. – Древние тексты описывают эхолот как устройство, способное манипулировать «акустическими сигнатурами времени». По сути, согласно их верованиям, каждое событие в истории создает уникальную вибрацию в ткани реальности, своего рода эхо, которое продолжает резонировать сквозь время.

– Звучит мистически, но не очень научно, – заметил Джек.

– На первый взгляд, – согласилась Лина. – Но если перевести это на язык современной физики, это не так уж далеко от некоторых квантовых теорий. Идея о том, что информация никогда полностью не исчезает, а просто трансформируется и сохраняется в структуре пространства-времени.

Она перевернула страницу своего блокнота.

– Что действительно интересно, так это описание структуры эхолота. Он состоит из трех основных компонентов: центрального кристалла, который они называют «сердцем времени», системы резонаторов, усиливающих временные колебания, и фокусирующего механизма, который позволяет направлять «луч внимания» на конкретные моменты во времени.

– И эта штука действительно работает? – с сомнением спросил Джек. – Люди могут на самом деле видеть прошлое или будущее с её помощью?

– Монахи верили в это, – сказала Лина. – И судя по точности их исторических записей, в этом что-то есть. Но есть одна деталь, которая меня беспокоит.

Она указала на один из символов в своих записях.

– Здесь говорится, что эхолот был «запечатан» его создателями, чтобы ограничить его полную силу. Монахи использовали только малую часть его возможностей, сознательно избегая полной активации. Они считали, что полное раскрытие его потенциала может привести к «разрыву времен» – состоянию, когда прошлое, настоящее и будущее начинают перекрываться и взаимодействовать хаотическим образом.

– И ты думаешь, что Карвальо пытается снять эту печать? – спросил Джек, чувствуя холодок, пробежавший по спине.

– Это объяснило бы, зачем ему нужны монахи, – кивнула Лина. – Сам артефакт бесполезен без знания правильных ритуалов и последовательностей активации. А эти знания были разделены между различными хранителями именно для того, чтобы никто не мог использовать эхолот в полную силу.

Их разговор прервал Харрис, подошедший к ним с картой в руках.

– Как продвигается расшифровка? – спросил он Лину.

– Медленно, но верно, – ответила она. – Я уже понимаю основные принципы работы эхолота, но детали активации все еще неясны.

– Что ж, у тебя есть еще несколько часов, – сказал майор. – Судя по нашему темпу и информации от Нимы, мы достигнем храма к рассвету. Карвальо должен быть уже там, готовясь к ритуалу.

– Каков план, когда мы доберемся туда? – спросил Джек.

– Стандартная процедура захвата, – ответил Харрис. – Киовски обеспечит снайперское прикрытие, Чанг и Родригес проведут разведку периметра, затем мы оценим ситуацию и решим, как действовать. Приоритет – освобождение заложников и захват эхолота.

Он помолчал, затем добавил, глядя прямо на Джека:

– И, если возможно, захват Карвальо для допроса. Живым.

Джек выдержал его взгляд.

– Я помню приказ, майор.

– Хорошо, – кивнул Харрис. – Потому что я видел, как личная вендетта разрушает даже самых дисциплинированных солдат.

С этими словами он отошел, чтобы проверить остальную часть команды. Лина молча наблюдала за Джеком, словно пытаясь прочитать его мысли.

– Он прав, знаешь ли, – наконец сказала она. – Месть редко приносит облегчение, которого от нее ожидают.

– Говоришь по опыту? – спросил Джек.

– Возможно, – уклончиво ответила она, возвращаясь к своим записям.

Через несколько минут Харрис дал сигнал продолжать движение, и группа снова выстроилась в походный порядок. Теперь они начали спускаться в долину Кьянгу – узкое ущелье, зажатое между двумя горными хребтами. По мере спуска погода постепенно улучшалась, снегопад прекратился, и сквозь разрывы в облаках стали видны звезды, невероятно яркие на этой высоте.

Нима внезапно остановилась, и Джек едва не налетел на нее.

– Что случилось? – тихо спросил он.

– Эхолот, – прошептала она, закрыв глаза и положив руку на грудь. – Я чувствую его. Он… пробуждается.

Лина быстро подошла к ней и взяла за руку.

– Ты уверена?

– Да, – кивнула Нима. – Это как… биение сердца, но не совсем регулярное. Пульсация энергии, которая становится сильнее.

Она указала вперед, где ущелье делало резкий поворот.

– Храм за этим поворотом. И эхолот там. Они уже начали подготовку к ритуалу.

Харрис, услышав их разговор, подал сигнал остановиться и собрал команду для короткого совещания.

– Если они уже начали подготовку, у нас мало времени, – сказал он. – Мы должны действовать быстро, но осторожно. Киовски, ты с Чангом поднимитесь на тот выступ и обеспечьте наблюдение. Родригес, проверь восточный подход к храму. Остальные ждут здесь до получения информации о ситуации.

Бойцы кивнули и бесшумно рассредоточились, выполняя приказ. Джек, Лина, Нима и Харрис остались в укрытии среди скал, ожидая докладов от разведгрупп.

– Ты правда чувствуешь эхолот? – тихо спросил Джек у Нимы, все еще не полностью убежденный в её способностях.

– Да, – серьезно ответила она. – Это похоже на… зуд в глубине мозга. Или на звон в ушах, но не физический, а где-то глубже, на уровне мыслей.

Она посмотрела на него с неожиданным сочувствием.

– У вас тоже есть зачатки этой способности, мистер Райдер. Я видела это, когда показала вам эхо вашего прошлого. Вы восприняли его слишком четко для обычного человека.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурился Джек.

– Только то, что в вас есть потенциал слышать эхо времени, – пояснила Нима. – Возможно, в вашей родословной были резонаторы, хотя этот дар мог спать многие поколения.

Лина, слушавшая их разговор, выглядела озабоченной.

– Нима, это не лучшее время для пробуждения скрытых способностей. Если эхолот действительно активируется, необученный резонатор может серьезно пострадать от временного шока.

– Что такое временной шок? – спросил Джек, все более раздражаясь от того, что они говорят о нем так, словно его здесь нет.

– Когда эхолот полностью активирован, он создает волны темпоральной энергии, которые большинство людей не воспринимают сознательно, – объяснила Лина. – Но резонаторы чувствуют их напрямую, и это может быть… overwhelming. Представьте, что вы внезапно начинаете слышать все радиостанции мира одновременно, на всех языках, включая те, что вещали сто лет назад и те, что будут вещать через столетие. Мозг не способен обработать такой объем информации.

– Тензин учил нас защищаться от этого, – вмешалась Нима. – Существуют техники ментальной защиты, которые позволяют фильтровать временной шум и фокусироваться на конкретных эхо.

– И ты думаешь, что я смогу освоить эти техники за пять минут? – скептически спросил Джек.

– Нет, – честно ответила Нима. – Но я могу помочь вам, если возникнет необходимость. Резонаторы могут создавать защитные поля для тех, кто находится рядом с ними.

Их разговор прервал возвратившийся Чанг.

– Майор, – тихо доложил он, – мы обнаружили храм и противника. Примерно пятнадцать вооруженных людей по периметру, еще неизвестное количество внутри. Они установили генераторы и какое-то научное оборудование. И, сэр… мы видели нескольких монахов. Они живы, но, похоже, их заставляют участвовать в каком-то ритуале или церемонии.

– Карвальо? – спросил Харрис.

– Мужчина, соответствующий описанию, находится в центральном зале храма. Он руководит всей операцией.

Харрис задумался, обдумывая полученную информацию.

– Какова планировка храма? Пути подхода? Укрытия?

Чанг быстро нарисовал схему на земле.

– Храм расположен в естественной пещере в скале. Один главный вход и, возможно, несколько меньших боковых проходов. Внутри большой центральный зал с колоннами и, судя по тому, что мы могли видеть, какая-то круглая платформа или алтарь в центре. Охрана сосредоточена в основном у главного входа, но есть патрули по периметру.

– Как близко мы можем подобраться незамеченными? – спросил Джек.

– Есть скальный выступ примерно в ста метрах от входа, обеспечивающий хорошее укрытие. Оттуда можно оценить ситуацию более детально.

Харрис принял решение.

– Мы продвинемся к этому выступу. Киовски останется там для снайперского прикрытия. Остальные разделятся на две группы: одна отвлекает внимание у главного входа, вторая пытается найти боковой проход. Приоритеты остаются прежними: заложники, эхолот, Карвальо. В таком порядке.

Команда кивнула, и Харрис начал распределять бойцов по группам, когда Нима внезапно напряглась, её глаза расширились от страха.

– Что-то происходит, – прошептала она. – Эхолот… они активируют его!

Лина схватила её за руку.

– Ты уверена? Полная активация требует сложного ритуала, который занимает часы.

– Они, должно быть, уже давно начали, – сказала Нима, её лицо исказилось от напряжения. – Я чувствую нарастающие волны энергии. Это… это становится сильнее.

Она закрыла глаза, словно прислушиваясь к чему-то.

– Они используют монахов для проведения ритуала, заставляя их читать древние мантры в определенной последовательности. Но они не понимают, что делают. Полная активация без правильных защитных мер может привести к катастрофе.

Харрис посмотрел на Лину.

– Это возможно?

– К сожалению, да, – кивнула она. – Если они снимут защитные печати без понимания полной структуры эхолота, это может создать неконтролируемый каскад временных искажений.

– Мы должны остановить их немедленно, – настойчиво сказал Джек. – Нет времени на разведку.

Харрис колебался, но только секунду.

– Согласен. Новый план: фронтальная атака главного входа с максимальным огневым давлением. Цель – создать хаос и прервать ритуал. Чанг, Родригес и три бойца из группы поддержки отвечают за это. Остальные, включая меня, Райдера и доктора Чен, используют отвлекающий маневр, чтобы проникнуть внутрь через боковой проход, который обнаружил Чанг.

– А Нима? – спросил Джек. – Она не боец.

– Она пойдет с нами, – решил Харрис. – Её способности могут быть полезны внутри храма.

Команда быстро подготовила оружие и снаряжение, каждый проверил свою рацию и прибор ночного видения. Джек проверил свой пистолет и взял у Чанга дополнительный автомат HK416 – если им придется прорываться с боем, его личное оружие могло оказаться недостаточным.

Когда они уже собирались выдвигаться, Нима внезапно схватила Джека за руку.

– Мистер Райдер, – тихо сказала она, – прежде чем мы войдем в храм, вы должны быть готовы к воздействию эхолота. Если вы действительно обладаете потенциалом резонатора, вы можете испытать неожиданные эффекты.

– Какие эффекты? – спросил Джек, чувствуя, как его скептицизм борется с нарастающим беспокойством.

– Видения, фрагменты прошлого или будущего, дезориентация, – пояснила она. – Если это произойдет, сосредоточьтесь на своем дыхании и попытайтесь найти меня или доктора Чен. Мы сможем помочь вам стабилизироваться.

Джек кивнул, хотя внутренне все еще сомневался, что все эти разговоры о временных резонансах и эхо имеют реальную основу. Но он не мог отрицать странное переживание, которое испытал, когда Нима коснулась его лба, и это заставляло его относиться к её предупреждениям серьезнее, чем он хотел бы.

Группа начала осторожное продвижение по узкому ущелью, двигаясь от укрытия к укрытию. Через двадцать минут они достигли скального выступа, о котором говорил Чанг, и перед ними открылся вид на храм.

Это было впечатляющее зрелище – древнее сооружение, частично высеченное из скалы и частично построенное из массивных каменных блоков. Главный вход представлял собой высокую арку, украшенную сложной резьбой, с массивными деревянными воротами, сейчас открытыми. Вокруг храма были установлены прожекторы, освещающие территорию ярким, неестественным светом, и Джек мог видеть вооруженных людей, патрулирующих периметр. Рядом с храмом стояли несколько генераторов, гудящих в ночной тишине, и странные металлические конструкции, назначение которых было непонятно.

– Похоже на какой-то исследовательский комплекс, – прошептал Харрис, изучая ситуацию через бинокль. – Они смешали древний ритуал с современными технологиями.

Лина, которая также наблюдала за храмом, выглядела встревоженной.

– Эти металлические структуры… это усилители, – сказала она. – Они пытаются использовать технологию для усиления естественных акустических свойств храма. Это безумие – они играют с силами, которых не понимают.

Нима, стоявшая рядом с ними, внезапно вздрогнула и схватилась за голову.

– Начинается, – прошептала она. – Я чувствую первые волны активации. Они достигли точки невозврата.

В этот момент из храма начал исходить странный, пульсирующий свет – не яркий, но заметный, с голубоватым оттенком, который, казалось, не полностью принадлежал физическому миру. Он мерцал в ритме, напоминающем сердцебиение, и с каждой пульсацией становился сильнее.

– Пора действовать, – решительно сказал Харрис. – Чанг, начинайте диверсию через две минуты. Мы будем готовы к проникновению через боковой вход.