Светлые Атавизмы

Светлые атавизмы

Глава 1

Я очнулась от звуков заливистого храпа, который был таким громким, что деревянный балдахин над кроватью вибрировал. Повертев головой в поисках источника звука, я приподнялась на локтях. Под балдахином зажегся тусклый путевод, и я увидела странную вмятину у своих ног на матрасе.

– Кто здесь? – прошептала я, осторожно протягивая руку.

Храп прекратился, а моя ладонь уткнулась в тёплый шерстяной бок. От страха у меня перехватило дыхание, и я застыла, внутренне готовясь защищаться, если невидимое животное нападёт. Но тут мою ладонь лизнули мокрым шершавым языком, и я от неожиданности вздрогнула. Стало щекотно, и я, улыбнувшись, вспомнила, как надела шапку-невидимку на животное с одним рогом, похожее на вымершего эласмотерия.

– О! Ты тут? – удивилась я. – Надеюсь, тебя никто не видел?

Животное слегка боднуло меня, мотнув головой, а я, ухватившись за рог, придержала его голову. Хоть рог небольшой, но ранить может, особенно, будучи невидимым.

Эласмотерий, приняв моё движение за ласку, радостно фыркнул и принялся тереться об меня.

– Буду называть тебя Ластиком, раз ты такой ласковый, – засмеялась я и добавила, размышляя вслух:

– По-хорошему, тебя нужно вывести из дворца и найти подходящее для твоего вида место обитания. А узнать, где оно, можно только в библиотеке или, как тут говорят, в книгохранилище.

«Собственно, туда мы вчера с Ноной и направлялись, но, как оказалось, она хотела меня убить, почему-то решив, что во мне есть магия Хранительниц, – с щемящим сердцем вспомнила я всё, что произошло накануне. – Надо было ей рассказать, что я не имею ни к айли, ни к Хранительницам никакого отношения, а просто неизвестно почему поглощаю их артефакты».

В памяти всплыл демонический образ Андериха и то, с какой злостью он свернул женщине шею. А я, под влиянием обуявшего меня ужаса, обвинила его в убийстве и бросилась к Ноне, умоляя очнуться.

Невольно скривилась, вспоминая странный хруст и то, как, вздрогнув, очнулась Нона и с непониманием смотрела на меня.

«Конечно, Андерих её не убивал, а просто пережал сонную артерию, – предположила я, пытаясь восстановить детали произошедшего. – Если бы существовала возможность вернуть жизнь, даже с помощью магии, всё на свете выглядело бы по-другому».

И тут я, вспомнив главное, улыбнулась!

«Великий Дарвин! Надеюсь, мне не приснилось, и в этом мире действительно оказался Леонид!» – В порыве чувств подскочив на кровати, я, конечно же, ударилась о деревянный балдахин и потёрла ушибленную голову.

– М-м-м… митохондриальную твою ДНК! – простонала я и услышала, как испуганный Ластик свалился с кровати и спрятался за занавешенным зеркалом.

А в следующее мгновение в комнате загорелись яркие путеводы, дверь распахнулась, и в комнату буквально ворвалась мать правителя. Смерив меня изучающим взглядом, она взмахнула рукой, указывая на что-то сопровождавшим её нирам и феям.

– Ёля, я так рада, что с тобой всё в порядке! – театрально воскликнула она. – Я уже хотела послать за лекарем, а то скоро рассвет, а у нас не готово церемониальное платье.

Почувствовав, что происходит что-то странное, я удивлённо взглянула на слуг, стараясь понять, чего вся эта толпа от меня хочет. Ниры носились по комнате, освобождая пространство посередине и раскладывая какие-то ткани и принадлежности. А феи тем временем колдовали в ванной – из-за распахнутой двери я видела всполохи от их магии.

– Конечно, насколько мы смогли, подготовили платье, но его нужно примерить и показать моим сыновьям и новоявленному Андериху, – про бывшего слугу своего мужа Исна упомянула с раздражением.

Я стояла на кровати, согнувшись и растирая лоб, пытаясь сгладить наливавшуюся шишку.

– Что у тебя там? – спросила Исна, схватила мою руку и дёрнула вниз.

Не ожидая столь бесцеремонного обращения, я рухнула с кровати, а мать правителя, схватив меня за плечо, приподняла в воздухе. Я удивлённо взглянула на свои болтающиеся ноги, а Исна, осознав, что сделала что-то не то, разжала руку и с раздражением высказалась:

– Какая же ты неуклюжая!

Я в замешательстве несколько раз моргнула, а затем, положив руку на плечо, принялась растирать место, за которое меня удерживали.

«Такую силу в руках можно ожидать от ниры, а не от помеси человека с демоном», – подумала я, но тут дверь в мой гинекей распахнулась, впуская правителя с Анарабатом.

– Я не одета! – выкрикнула я, возмущённо глядя на непрошеных гостей. – Что это у вас за воспитание, позволяющее вламываться ночью к девушкам?

– Так уж и быть, после вчерашнего мы отнесёмся к тому, что ты не одета, снисходительно, – заявил Андерих, входивший следом за правителем, но, наткнувшись на меня взглядом, как-то странно застыл и нахмурился.

Я стояла босиком, в одной ночной рубашке, еле доходившей до колен. Стушевавшись под взглядом эрла, стащила покрывало с зеркала. Заворачиваясь в него, как в плащ, и стоя спиной к вошедшим, я показала Ластику рукой, чтобы сидел тихо за зеркалом.

– А мне нравилось без покрывала, – со смешком заявил Анарабат.

– Брат, изволь соблюдать приличия, – ледяным тоном заметил ему правитель и посмотрел на моё отражение в зеркало.

Я, поймав его взгляд, поджала губы и кивнула, молча спрашивая: «И что дальше?»

Правитель на долю секунды дёрнул уголком рта, показывая, что заметил мой вопрос. Но тут, прерывая наш немой диалог, раздался голос входящего в комнату Атаэра:

– Теперь понятно, почему все айли вымерли, если, только проснувшись, уже шишкой на лбу хвастаешься.

Я развернулась, чтобы ответить колкостью, но, увидев того, кто с ним вошёл, спросила со сбившимся дыханием:

– Ты?!

Он, широко улыбаясь, раскинул руки, приглашая в такие знакомые дружеские объятья. Я, радостно завизжав, не заставила себя ждать и буквально на него запрыгнула.

– Лёнька!

Покрывало слетело, а я в одной ночной рубашке повисла на своём пропавшем друге Леониде Дворянкине.

– Ёлька, девочка моя! Я очень рад, что с тобой всё в порядке, – сказал он, подхватывая меня.

– Ленька! Ну ты… Ну ты и гад, – стукнула я его по плечу, на что мой сокурсник весело засмеялся.

– Я тебе всё объясню, когда придёт время, – перехватил он мою ладонь и, прижав её к своей щеке, потёрся.

– Рибосому тебе в ядро! – выругалась я, отнимая у него свою конечность и, сложив её в кулак, погрозила в воздухе. – Ты где целый год был? Как можно пропадать без объяснений? Я за тебя всю работу делала и даже должность на факультете сохранила.

Леонид счастливо расхохотался и, как раньше, чмокнул меня в нос, щёлкнув по нему кончиком указательного пальца. Затем, сделав шаг назад, осмотрел меня и, довольно улыбнувшись, обхватил за талию. В комнате раздались рыки и окрики, и Ленька, бросив взгляд на эрлов, усмехнулся и отошёл немного в сторону.

– Мало того, что некрасивая, так ещё и не умеет себя вести! – уставившись на нас исподлобья, высказал Андерих.

Я, присев, подхватила свалившееся покрывало и, завернувшись в него, прокомментировала:

– А я считаю, что мой внешний вид и моё поведение вас не касается.

Андерих скривил рот в ухмылке, а я, не став дожидаться ответной колкости, развернулась к правителю и поинтересовалась:

– Уважаемый эрим, чем я обязана визиту в столь неурочное время?

Аханатор заломил бровь, как бы говоря, что объяснять ничего не обязан, зато Анарабат не стал вредничать.

– Всё просто, Ёля! Скоро рассвет, и мы все до восхода Ярила должны вступить на путь к храму и пройти по нему, кое в чём удостоверившись.

– А можно получить более подробную информацию? – попросила я, переведя взгляд со старшего брата правителя на Леонида.

Мой друг совсем не изменился: и причёска, и разворот плеч, и чуть кривая ухмылочка оставались такими, какими я их помнила. Такое впечатление, что он только что вышел из аудитории, наказав приглядывать за своей квартирой. Подумала, что за всё время нашего знакомства – а это без малого пять лет учёбы в университете и четыре года аспирантуры – он даже причёску не менял, не говоря уже об естественных изменениях во внешности.

Все те же собранные в хвост немного вьющиеся платиновые волосы, красивое, без единой морщинки, лицо. И, конечно же, чуть хипстерский стиль в одежде: мешковатые укороченные штаны и расстёгнутые верхние пуговицы рубашки.

– Соскучилась? – спросил меня друг шёпотом, заметив, что я за ним наблюдаю.

– М-м-м? – не сразу осознала я, что у меня спрашивают, но на всякий случай кивнула.

Друг довольно растянул губы и, немного приобняв меня, пустился в витиеватые разъяснения:

– Ёля, этот путь необходимо пройти всем безмагичкам, и тебе не стоит переживать. Аханатор с Анарабатом тщательно всё продумали, и обезопасили тебя – и от толпы, и от лучей Ярила.

Я широко распахнула глаза, только сейчас осознав, что он не из моего мира, и пребывание на Герхатоне для него естественно.

– Я не хочу идти ни по какому пути, – прошептала я, думая о том, что Леонид всё знал и каким-то боком причастен к моему контракту вкупе с похищением.

– Поглотив Гестион, ты сама всех оповестила, при этом не предоставив нам выбора, – встрял в разговор Андерих.

– И в чём я виновата? – резко развернулась я к бывшему слуге господина Керра. – Мне угрожали, и я, желая дать отпор, выхватила жезл у Анарабата.

– Да при чём тут ты? – перебил меня Андерих раздражённо. – Боги выбирают нашу судьбу, а ты тем, что везде лезешь, ускорила процесс и спутала планы.

– А-а-а! Ну простите! – всплеснула я манерно руками, чуть не срываясь на крик. – Но меня как раз для того и наняли, чтобы я везде лезла и проводила исследование!

В комнате воцарилась напряжённая тишина. Аханатор с Анарабатом, переглянувшись, с нескрываемым осуждением уставились на Андериха. Леонид подошёл к зеркалу и постучал по раме, на что-то всем присутствующим намекая. А я, испугавшись, что он может обнаружить Ластика, продолжила:

– Мне тоже не предоставили выбора, когда притащили на Герхатон, – произнесла я, многозначительно взглянув на правителя.

– Ты всего лишь безмагичка, и, если не сгоришь, получишь шанс попасть к кому-то из нас на ложе, – ледяным тоном перебил меня Атаэр, а у меня от услышанного глаза на лоб полезли. – Вот тогда-то и станет ясно, подарок ты богов или наказание.

Я резко вздохнула, готовая высказать наглецу всё вскипевшее во мне негодование, но тут же получила ощутимый пинок в спину.

– Пойдём уже, – произнесла Исна, схватив меня за руку и сжав мою ладонь, намекая, чтобы я не сопротивлялась.

– Атаэр, это не так, и я тебе уже не раз говорил, что Ёля действительно по договору защищена, – заявил среднему брату Аханатор, но потом, переведя взгляд на меня, добавил:

– Другое дело, что ты не сможешь выполнить его, пока не пройдёшь по пути и не поймёшь, насколько Ярило для тебя опасно.

Я сощурилась, обдумывая сказанное правителем, и попыталась выдернуть свою ладонь. Но Исна, только сильнее сжав её, дёрнула меня в сторону ванной комнаты.

– Ёля, там вода стынет, – намекнул мне Леонид, чтобы я шла в нужную сторону.

– Ничего, подогреют магией, – ответила я со злостью и, сделав свободной рукой взмах, перебрала в воздухе пальцами, изображая магию.

Но вдруг ощутила странное покалывание на кончиках пальцев, а по спине пробежал холодок, сконцентрировавшийся где-то в животе и, по ощущениям, нараставший. Я, испугавшись, отдёрнула руку и, засунув её под покрывало, развернулась к присутствующим.

Мужчины обменивались многозначительными взглядами, не обращая на меня внимания. А до меня дошло: путь – это ловушка, и, судя по их нервозным взглядам, они сами его опасаются.

«Увы, но тут не нужно было и кандидатскую защищать, чтобы понять: я для демонов не цель, а средство, чтобы добиться желаемого. А желают они магию Хранительниц, как и Нона, решив, что я ею обладаю. А если даже и нет, можно наделать безмагических детей и поправить своё пошатнувшееся положение».

Аханатор, заметив, что я за ними наблюдаю, кивнул Исне, чтобы та меня наконец вывела из комнаты.

***

Оказавшись в ванной комнате в компании фей и Исны, я осознала, что вся эта толпа собирается меня мыть или как это у них тут называется.

– Я сама привыкла о себе заботиться, – заявила я безапелляционно. – В крайнем случае, мне можгут помочь Нона или Тошка, но я не полезу в кадку в вашем присутствии.

Я, прекрасно понимая, что Нону не позовут, надеялась хоть так выведать, что с ней в конечном счёте случилось. Ведь, если подумать логически, мы со старой демоницей на одной стороне: ни она, ни я не хотим, чтобы моя жизнь была связана с эрлами.

– Твоя нира помогает в городе, но я могу прислать к тебе Эн, – вдруг согласилась со мной Исна.

Когда вся толпа во главе с ней меня покидала, до меня донеслась часть разговора мужчин.

– Алеандр эктих холфа ютар! – что-то непонятное выговорил Андерих.

– Я тоже имею право жениться и учувствовать в «Представлении городу», – сквозь зубы ответил ему Леонид.

Я округлила глаза, в уме перебирая всех девиц, которые в университете крутились вокруг Лёньки.

– Айли эст дисунато десерент, – холодно вставил Аханатор.

Потом ещё что-то заявил Анарабат и прорычал Андерих, но из сказанного я уже ничего не поняла, так как говорили они на языке эрлов.

Как только дверь за Исной закрылась, в ванной комнате вспыхнул свет, ознаменовавший появление феи.

– Ну и чего стоишь? – смерила меня сердитым взглядом Энеса Энд Фенра. – У нас и так времени мало, а ты ещё тут капризничать вздумала?

Несколько опешив от такого отношения, я застыла, про себя гадая, чем могла так обидеть магическое существо. Фея же, схватив большой пучок травы, закинула его в кадку и указала мне, чтобы я туда же прыгала.

– Ты уверена, что его нужно так заваривать? – с сомнением спросила я, стягивая с себя рубашку.

Но тут же, вспомнив про рисунки на локтях и испугавшись, что Эн их заметит, прикрылась.

Фея с усмешкой отвернулась, наверное, решив, что я застенчива, а я, не став её разубеждать, залезла в воду.

Мне почему-то не хотелось признаваться, что я поглотила не только Гестион, но и росинку из Белого озера, данную мне в пользование феей.

– Это не для заваривания трава, а чтобы ею мыться, – не оборачиваясь, оповестила меня фея.

Я разозлилась! Мне и так вчера от Ноны досталось, так ещё и Эн, не объясняя причин, сквозь зубы разговаривает.

– Что я тебе сделала? – спросила я и, взяв плавающий в кадке пучок травы, принялась растираться.

Появилась ароматная пена, и я, отметив удобство совмещения мочалки и мыла, уже с наслаждением намылилась.

– Ты мне солгала, сказав, что учёная из другого мира, – обвинила меня фея, не поворачиваясь в мою сторону и что-то усердно измельчая в ступке. – А теперь вообще решила выйти замуж и усилить их магию, – кивнула она на закрытую дверь.

– Э-э-м… – только и промычала я, размышляя, с какого пункта начать оправдываться.

– А магическим существам Герхатона придётся всю жизнь прозябать здесь, вместо того чтобы вернуться в лес, под скалу Хранительниц, – продолжала она вешать на меня ответственность за страдания маленького народа. – Знаешь, как называется ручей, который ты нарисовала стекающим со скалы в долину айли?

– Нет, – с усмешкой помотала я головой. – Откуда мне знать? Я в вашем мире оказалась недавно.

– Ручей фей! – оповестила меня собственно фея, пропустив мой недвусмысленный намёк, и, тяжело вздохнув, отвернулась к столу, что-то готовя.

– Во-первых, я действительно учёный из другого мира, которую сюда притащил Аханатор. Ну и, во-вторых, оставаться тут я не намерена: когда выполню договор, правитель перенесёт меня обратно, – объяснила я и, намыливая руку, с удивлением обнаружила, что кадка подросла, а точнее, я сама вдруг уменьшилась.

Глава 2

– Вот гомозигота диплоидная! – выругалась я про себя, став лягушкой, плавающей в пене. Взглянув вверх, поняла, что уровень воды значительно снизился, так как масса земноводного намного меньше, а значит, и меньше изменение. Попыталась лапкой дотянуться до локтя, чтобы потереть изображение, но, потеряв устойчивость, перевернулась и начала барахтаться. Оказывается, земноводному, чтобы держаться на воде, нужны все четыре лапки.

– Ёля, Гестион засветился над дворцом, тем самым оповестив всех жителей, – вещала фея, пока я судорожно пыталась подплыть к стенке, чтобы о неё опереться. – Поэтому тебе и предстоит вступить на так называемый путь вместе с теми, в ком течёт кровь повелителей.

Она вещала, а мне только и оставалось удивляться, как у них тут всё заведено. Поглотив случайно артефакт, которым мне, кстати, угрожали, я вляпалась в возможное замужество.

– Теперь даже если ты не увидишь храм, тебя обратно не вернут, так как все эрлы будут надеяться, – продолжала разъяснять фея, а до меня её голос в кадке, звучал, как в трубе с эхом, и поэтому пророчески. – Но если вдруг сможешь описать храм, как бабка Исны… мда, как бабка… – почему-то замялась фея, но, прочистив горло, всё же продолжила:

– Не сильно, так сказать, подгорев, то тогда, возможно, сможешь стать женой будущего правителя.

«Так вот для чего этот путь!» – наконец сообразила я и в тот же момент наткнулась на плавающий пучок травы, которым мылась.

– Ты где? – сердито спросила фея, видимо, только заметив моё отсутствие.

А я, кое-как положив одну лапу на пучок травы и балансируя, дотянулась до локтя и пригнула голову. В следующий миг оказалась в кадке в согнутом положении, сделав вид, что мылю голову.

– Вот, дали боги совсем глупую айли, – сокрушённо воскликнула фея, а я, разогнувшись, вопросительно на неё уставилась. – В мылянке никто волосы не моет, для этого нужен эликсир.

Энн подлетела к кадке и опрокинула мне на голову пузырёк с ароматной жидкостью. На голове образовалась пенная шапка, чем-то напоминающая чалму, которая пузырилась.

– Ты точно так же не приспособлена к жизни, как когда-то и айли. Только их сгубила любовь, а тебя, скорее всего, погубит любопытство, – ворчала раздосадованная Эн, опрокидывая ещё один пузырёк в и так изрядно вспененную воду, но вдруг застыла и, глядя на меня, сказала:

– Есть способ узнать, сможешь ли ты стать Хранительницей! Нам всего-то нужно пройти по ручью! Если он выведет тебя к озеру, то тогда…

Она лепетала ещё что-то, но я в этот момент почувствовала, что вода в кадке нагрелась и стала нестерпимо жечь.

– А вода должна так обжигать кожу? – спросила я дрожащим голосом.

Фея скривила рожицу, притворяясь, что размышляет, а затем, резко обернувшись к столу, скомандовала:

– Выпрыгивай скорее, я огнивку с велой перепутала!

Я вмиг выскочила из воды и принялась наматывать круги по ванной комнате.

– Ёля, стой, я тебя водой оболью! – выкрикнула фея.

Но я чувствовала, что, если остановлюсь, то взвою от того, как печёт кожу. Фея несколько раз вспыхнула, и на меня вылилось несколько вёдер ледяной воды, что принесло незначительное облегчение. Я, развернувшись, побежала к крану, надеясь под струёй смыть с себя это жгучее снадобье. Ощущение было такое, будто с меня кожа сейчас сползёт, и, судя по испуганным глазам Эн, я была недалека от истины. Потянувшись к вентилю, я вдруг ярко вспыхнула огнём, как балясина Тошки, и, испугавшись, зажмурилась.

– Ёля, у вас там всё в порядке? – постучала в дверь Исна.

– Елена Алексеевна, можно, мы войдём? – взволнованно прокричал правитель.

– Нет! – твёрдо ответила я, с облегчением ощущая, что кожу больше не печёт, и я могу нормально разговаривать. – Я не одета, и у нас всё хорошо, мы просто с Эн немного поэкспериментировали, – соврала я. Бегло осмотрев себя, убедилась, что ожогов нет, и вопросительно уставилась на фею.

У той глаза были размером с блюдце. Она то растерянно смотрела на стол, то переводила непонимающий взгляд на кадку.

– Эн! – прошипела я, обращая на себя внимание, и указала пальцем на дверь.

Фея болванчиком кивнула и монотонно затараторила:

– Не беспокойтесь, правитель, у нас всё хорошо! Просто госпожа хр… – осеклась фея, и я почти угрожающе зарычала. – Я с госпожой айли эксперимент поставила, – закончила с объяснением фея, глядя мне прямо в глаза с каким-то благоговением.

За дверью стихли, явно удовлетворившись объяснениям, а вот меня оно только разозлило. Особенно обращение «госпожа айли» и понимание того, что огнивку она, скорее всего, мне специально подсыпала.

– Ёля, ты – айли, в этом нет сомнений, и я думаю, что ты сможешь стать Хранительницей! – заявило мне летающее существо в белом переднике.

А я в пылу чувств выставила вперёд руку и ударила ладонью по сгибу локтя, показывая неприличный жест в её сторону.

И в следующее мгновение осознала, что в очередной раз сделала глупость. Эн рухнула в обмороке на пол, даже несколько раз подпрыгнув, так её отрикошетило. А я сидела напротив в образе лягушки и сокрушённо думала, как мне из всего этого теперь выпутаться.

– Эн… Э-э-эн, приди в себя, – тыкала я указательным пальцем в магическое существо, уже вернув свой истинный облик и облачившись в шёлковое платье, которое оставили для меня слуги Исны.

***

– Ёля, ещё никому не удалось войти в храм! – прошептала фея, когда я ей изложила то, что задумала.

– Я и не собираюсь, но по пути пройдусь, – улыбнулась я ободряюще. – Во-первых, мне нужно поговорить с Леонидом и определить, на чьей он стороне, ну и понять, смогу ли я сама провести исследование. Как я поняла, если безмагичка на этом пути не обожжётся, то станет понимать язык, а лучи Ярила станут не опасны?

– Да, но многие девицы погибли, проходя путь, или покалечились! – ответила фея, летая кругами по ванной комнате. – И если бы ты слышала весёлое улюлюканье толпы, когда эти девушки горели, то по собственной воле на путь не пошла бы, так как это какое-то безумие.

– Не силком же их затаскивали туда? – поинтересовалась я озадаченно.

– Нет, одни рисковали, чтобы обрести магию, другие – надеясь выйти замуж. Но удалось это только бабке Исны, да и то ходил слух, что ей кто-то помогал очень сильной магией.

– Странно, что эрлы не защитили своих безмагичек, – сказала я, вспомнив, как Леонид пообещал мне, что я буду в безопасности.

– Они пытались, но эрлы не всесильны и верят в древнюю легенду об утраченной магии, – ответила мне фея, посмотрев на меня многозначительно.

Словно я должна знать, что это за легенда.

– Вот и расскажи мне её вкратце, пока я предприму кое-какие действия, – попросила я и, подойдя к столу, на котором были разложены снадобья, поинтересовалась:

– Где тут эта огнивка?

Энеса Энд Фенра, густо покраснев, указала мне на пучок травы в кожаном свёртке, принесённом явно не матерью правителя.

– Ты хотела, чтобы на моей коже остались ожоги? – потребовала я ответа.

– Тебя бы всё равно сожгло, а так, пока бы тебя лечили, я бы придумала, как нам сбежать и отправиться к озеру, – ответила фея, становясь ещё краснее.

– Рассказывай, – велела я фее и, взяв пучок огнивки щипцами, угрожающе помахала им в воздухе, а потом засунула в ступку и накрыла пестиком.

Мне порядком надоели все эти легенды и предания, но, как говорится, чтобы понять суть, нужно изучить историю.

***

Рассказ Энесы Энд Фенры, как и все легенды мира, начинался с большой, но несчастной любви, ну и, конечно же, предательства.

В давние времена правили повелители, которые обладали силой и могли обращаться в чёрных демонов. А на горе властвовали Хранительницы, которые рождались у айли и обретали магию, пройдя древний ритуал холода. Друг другу они помогали, как могли, и тем самым сохраняли баланс и мирное сосуществование.

Но эрлы задумали усилить свою магию, чтобы стать хозяевами Герхатона. Для этих целей выбрали сильного чёрного демона, и послали его к скале, пообещав: если тот найдёт одарённую айли и женится на ней, то станет первым двумагичным повелителем. Он был не только красив, но и очень силён магически, и этим выгодно отличался от мужчин айли, рождённых в долине, так как они были без магии. Под скалой он познакомился с двумя сёстрами и, очаровав одну из них, уговорил сбежать из долины, прихватив достаточно внушительное приданое.

Вернувшись в Ревах с невестой и приданым, состоявшим из артефактов и целого зверинца магических существ, демон на радостях пустился, как говорится, во все тяжкие. Но то, что само собой разумеется у демонов – возлияния и блуд, – оказалось совсем неприемлемым для девушки. Никто не знал, что она была Хранительницей, и, увидев своего жениха таким, передумала выходить замуж и спряталась от него.

Тогда чёрный демон, разозлившись, приказал перекрыть все пути, ведущие из города, а тому, кто найдёт беглянку, обещал бесплатную магию.

Проверяя всех на улице даже во время восхода Ярила, её не могли найти несколько дней.

– Увы, но айли выдала фея, – рассказывала мне, собственно, фея. – Она знала, что девушка может оборачиваться лягушкой, кожу которой привезла с собой вместе с приданым.

Эрлы сетями прошлись по дворцовому рву и выловили из него всех зелёных обитателей, чему, кстати, сильно обрадовались ниры, охочие до этого лакомства. А услышав, как одна из лягушек заверещала, когда её хотели съесть, они поняли, что это сбежавшая невеста повелителя. Эрим Нуада, когда увидел её, усмехнулся и поцеловал зелёное существо, и оно тут же обратилось Хранительницей.

Девушке ничего не оставалось, как на следующий день вступить на путь к храму, чтобы пройти ритуал «Представление городу».

Но уже в начале пути, когда взошло Ярило, она стала ощущать прилив сил и понимать, что вокруг говорят эрлы. А повелитель, почувствовав, что не приобретает магию, а наоборот, делится своей, испугавшись, убил девушку. Вот тогда-то боги и покарали Герхатон, так как никто не осудил это злодеяние.

– Эрлы по природе своей стремятся только забирать, обманывать и приобретать в сделке больше, чем можно рассчитывать, – всё ещё рассказывала мне фея, когда я, перемолов пестиком огнивку, освобождала кожаные мешочки от других снадобий.

– И как проявилась эта кара? – поинтересовалась я, пересыпая готовый порошок.

– Повелителей стали называть правителями, то есть временными представителями власти, и каждый эрл может занять место эрима, победив его в бою, – ответила Эн, внимательно следя за тем, что я делаю.

– Тоже мне наказание! У эрима есть ларингис, и в связи с этим он непобедим, – усмехнулась я, привязывая каждый мешочек к верёвке. Получилась в некотором роде гирлянда.

Задумавшись, я поинтересовалась:

– Кстати, если этим даром владели Хранительницы, почему же она им не воспользовалась?

– До пути она не знала языка и могла говорить только языком айли на ларингисе, – объяснила мне фея и, вздохнув, дополнила:

– А когда стала понимать эрлов, её убили. Вот тогда по велению богов храм растворился в воздухе, – повествовала она, пока я обвязывала гирлянду с порошком вокруг пояса, решив, что под покрывалом её не заметят.

– Но увидеть храм может только та, кто пройдёт по пути и примет свет Ярила. Тогда она сможет ввести в него и своего суженного.

Фея наконец закончила рассказ. Я про себя подумала: «Как у них тут всё запутанно…», а вслух поинтересовалась:

– Получается, эрлы многие годы калечат безмагичек в надежде вернуть себе статус и приобрести вторую магию?

Эн кивнула.

– А учитывая, что таких девиц почти не осталось, получается, их нужно тащить из других миров, заключая липовое соглашение!? – сделала я неутешительный вывод из услышанного.

И тут в дверь снова постучали.

– Скоро выхожу! – с раздражением отозвалась я, но в моей голове всё уже, как говорится, раскладывалось по полочкам.

Сожаление Ноны, что я одарена, стало понятным. Вот если бы я была, как прабабка Исны, меня можно было бы оставить в живых и выдать замуж за правителя.

Стало понятно и до сих пор не начатое исследование, которое Аханатору, скорее всего, и не нужно. Оправданы подпорченный кем-то, радеющим за ослабление семьи Нуада, генофонд и явная кровь Нир в Исне. Да скорее всего, Аханатор с Анарабатом не родные для неё сыновья, а рождённые от безмагических наложниц правителя.

«Интересно, из-за чего Хранительницы бежали, оставив Герхатон без своей магии?» – озадачилась я, про себя вспоминая все знаменитые попытки свержения власти на земле.

Но тут меня осенило:

«Точно! Нужно бежать! Чем дольше я остаюсь во дворце, тем больше мной можно манипулировать. А направившись в экспедицию в долину айли, у меня есть шанс докопаться до истины и выполнить условие договора. А если я завершу исследование даже против воли Аханатора, ему придётся выполнить взятые на себя обязательства и вернуть меня туда, откуда, собственно, похитили».

– Эн, ты готова способствовать моему побегу? – быстро спросила я у феи без обиняков.

– Да-а-а, – ответила та на выдохе.

План побега у меня созрел моментально, но вот как его реализовать, придётся придумывать по ходу дела.

– Отлично! Тогда найди Гора, пусть он нам соберёт пожитки, только предварительно возьми клятву о неразглашении, – на ходу придумывала я задание для феи. – Затем оповести Тошку – пусть она бежит к болотникам. Буль с Хлюпом должны будут провести вас в зал, где стоят заколдованные животные.

– Если ты собираешься взять с собой Тошку, ей понадобится эрл в качестве донора магии, – фея напомнила мне, что ниры без неживой магии становятся опасны.

– Есть у меня на примете один такой белобрысый донор, – со злорадной усмешкой ответила я Эн и, получше закутавшись в плед, вышла в комнату.

Глава 3

– Интересно, ты заставила нас ждать специально или просто не понимаешь, что такое приличие? – с раздражением всплеснул руками Атаэр, отреагировав на моё появление.

Я непонимающе осмотрела гинекей, заметив, что, пока я мылась, он несколько преобразился. Кровать и резной шкаф отодвинули, а посередине поставили стол, уставленный яствами. За ним с одной стороны восседали правитель с братьями, а с другой – Андерих и Леонид.

Моё изучение перестановки прервала Исна, закрыв собою обзор и указав на удерживаемое феями в воздухе платье.

Я быстро бросила взгляд на зеркало, которое, слава Дарвину, осталось недвижимым, и вопросительно уставилась на неё, не очень понимая, что от меня требуется.

– Примерь, пожалуйста, наряд, – попросила та, пытаясь скрыть раздражение. – То, что на тебе, считается исподним, так что ты правильно сделала, что закуталась.

Я покачала головой, но тут Исна, прищурившись, резко вскинула руку, сдёргивая без помощи магии с меня покрывало.

Пискнув, я юркнула за зеркало – благо, теперь был предлог, – и для убедительности принялась возмущаться.

– Что вы все себе позволяете?! – повысила я голос, прячась, и при этом рукой попыталась нащупать Ластика.

– Госпожа учёная, вы только что тут прыгали почти голой, а теперь смущаетесь, хотя на вас есть шёлковый наряд!? – с издёвкой подметил Андерих.

Я вспыхнула, негодуя, но в этот момент невидимое животное меня лизнуло, обозначив что с ним всё хорошо, и оно готово к действию. Быстро сняв с себя верёвку с привязанными к ней мешочками, я накинула её на Ластика. Гирлянда исчезла, как я и предполагала. Нащупав концы, я кое-как связала их.

– Да уже всем и так понятно, что вы любитель разглядывать девиц, – парировала я и, всё так же прячась за зеркалом, как за ширмой, обратилась уже ко всем собравшимся:

– Я вам не манекенщица, чтобы дефилировать по комнате, демонстрируя платье. Так что забирайте свою еду и покиньте, пожалуйста, комнату.

Как ни странно, никто не шелохнулся, и я чуть выглянула из укрытия. Мужчины озадаченно на меня посмотрели, явно ожидая разъяснений.

– Манекенщицы – это такие девушки, которые показывают свою одежду, – решил разъяснить присутствующим Леонид.

– А для чего они её показывают? – озадаченно переспросил его старший брат правителя.

– Для того, чтобы их купили, – ответила уже я Анарабату, надеясь, что понимание сего подтолкнёт их быстрее убраться из комнаты. – Что-то вроде шоу-рума, только на вашем торжище.

В комнате воцарилась напряжённая тишина, и мне даже показалось, что я слышу биение сердца Ластика.

– Ёля, тебе не о чем беспокоиться, мы не собираемся тебя продавать, – наконец-то заговорил правитель.

– Собственно, пока это и невозможно, – с усмешкой добавил Атаэр.

– Вы что, тут все с дуба рухнули?! – опешила я от того, как мужчины всё истолковали. – Модели показывают одежду, чтобы её продать, а сами девушки не продаются. Они выступают в качестве вешалок для её демонстрации.

Объясняя, я высунулась из-за зеркала, чтобы оценить расстановку сил. Тут же Исна, воспользовавшись моментом, сунула мне в руки платье. Спрятавшись обратно, я его всё же надела, при этом шикнув на фей, чтобы те не лезли со своей помощью.

Наряд был лёгким, состоящим из нескольких оттенков тканей, похожих на органзу, и спускался по подолу волнами.

Осознав, что дальше прятаться глупо, так как теперь я облачена, пришлось выйти из своего укрытия.

– Уважаемый эрим Аханатор Нуада, вам не кажется, что пора поговорить? – взглянула я на него с вызовом. – Конечно, я простой учёный, к тому же, без магии, но у нас с вами договор, и я требую объяснений.

– Что ты хочешь знать? – спросил у меня правитель, при этом кивнув Исне, как будто что-то утверждая.

Почувствовав уже привычный холодок, пробежавший по коже, я поняла, что стою посреди комнаты под всеобщим вниманием, и немного стушевалась. Всё же я не привыкла, что меня столь внимательно разглядывают. Следом Исне кивнул Андерих, затем Анарабат в своей привычной манере засмеялся и подмигнул, а Леонид ободряюще улыбнулся.

– Я так понимаю, что исследование было чисто формальным предлогом, чтобы перенести меня на Герхатон как очередную глупую безмагичку на заклание? – не стала я ходить вокруг да около и спросила напрямую.

Опять в гинекее наступила тишина, которую нарушил Атаэр, хмыкнув и тоже кивнув своей матери.

– Да, это был предлог, – подтвердил мою догадку правитель. – Двадцать лет назад из очередного странствия по мирам вернулся Алеандр. Он объявил, что нашёл безмагическую девочку, в которой увидел кровь айли. – Аханатор уставился на меня испытующе, словно это я что-то скрыла и сейчас обязана всё рассказать, да ещё и покаяться. – Перенос на Герхатон возможен только с согласия, поэтому нам пришлось ждать, пока ты подрастёшь, и, предложив тебе сделку, осуществить задуманное.

Скривив лицо от осознания, насколько я, по их мнению, глупа, что так легко попалась на удочку, я решила, что нужно подкрепиться, так сказать, заесть необдуманное. Осмотрев заинтересованно стол, я обнаружила рядом с Анарабатом знакомую вазочку, из которой он поглощал древнерусский десерт. Проводив взглядом очередную ложку, содержимое которой было закинуто в рот, я, не церемонясь, подошла и экспроприировала пареную репу.

«В конце концов, мне предстоит побег, а пускаться в предприятие на голодный желудок непрактично», – оправдалась я про себя и, устроившись в резном кресле, приступила к поглощению.

– А почему это всё не предпринял Леонид он же быстрее мог добиться моего согласия? – спросила я эрима, засовывая себе в рот сладкое месиво.

Мужчины, немного опешив от моей наглости, переглянулись и вопросительно уставились на Аханатора.

– Алеандр, вернувшись в твой мир, пропал на долгие годы, не давая о себе знать, – продолжил невозмутимо рассказывать правитель. – Мы, естественно, подумали, что он в какой-нибудь день сам перенесёт тебя на Герхатон и попытается пройти к храму. Поэтому я провёл несколько лет в поисках и, найдя его следы в вашем мире, нашёл и тебя на вашей кафедре.

Подытожил он, а я перевела взгляд на своего друга, который совсем не выглядел предателем.

– Ну и в чём было дело? – поинтересовалась в свою очередь у него я.

– Я совершил глупость, – развёл руками однокурсник.

– Это и так понятно, но вопроса не снимает, – усмехнулась я и, зачерпнув полную ложку десерта, положила её в рот, показывая, что готова к продолжению.

Леонид смотрел на меня виновато, затем, тяжело вздохнув, собрался с духом и начал рассказывать.

– Я долго искал хоть какой-то след Хранительниц, но все мои экспедиции заканчивались безрезультатно. И вдруг случайно в одном из бесперспективных, как я считал, миров я натыкаюсь на маленькую девочку явно с природным даром. Я не поверил своим глазам, увидев твою силу, когда ты сачком выбирала из лужи головастиков.

– Ха-ха-ха, и в чём тут сила? – не сдержала я смеха, решив, что мой друг просто шутит. – У вас что, головастики – агрессивное зверьё, которое не под силу вытащить из лужи маленькой девочке?

– Ты опускала сачок в воду, и все головастики в него сами собирались, но стоило тебе отойти, как лужа пересыхала, – объяснил Леонид, на что я скептически пожала плечами.

– По-моему, это в порядке вещей – заметить, что лужа скоро высохнет, и взять для испытаний того, кто обречён, возможно, этим дав ему шанс на выживание. Ну а обречённые обитатели лужи, само собой, чувствуя приближающуюся беду, готовы на всё, чтобы из неё выбраться.

– Я, почувствовав природный дар, естественно, был бесконечно счастлив и решил об этом оповестить Герхатон, – продолжил повествование мой приятель. – Но от чистокровных айли тебя отличал один момент, то есть наличие рудимента, которым обладаем мы, эрлы. Он нам даёт возможность менять ипостась, трансформируя тело, – объяснял мне Леонид привычными для моего мира терминами.

– Пирамидальная мышца живота, – показала я свою осведомлённость, – но, как ты знаешь, в моем мире она есть у всех Homo sapiens.

– Да, но у айли её не было! – всплеснул тот руками, сокрушаясь, что ему подсунули брак, а не то, что он заказывал.

– А у меня она в наличии! – со смешком констатировала я. – Как думаешь, может, потому что я простой человек, а не какая-то айли?

Леонид на мою издёвку ответил снисходительным взглядом и продолжил рассказывать.

– Перед тем как вернуться на Герхатон, я решил, что ты быстро растёшь и можешь влюбиться, поэтому нанял хулиганов, – признался он так, как будто это было само собой разумеющимся. – Я попросил их подпортить тебе внешность, чтобы она отталкивала мужчин, особенно, когда ты вырастешь.

Уставившись на друга, недоумевая, я воскресила в голове образ того самого толстого пацана, который меня тогда ни за что ни про что несколькими ударами почти вырубил.

– И? – поторопила я Леонида.

– Он не ожидал, что ты дашь отпор, поэтому, не рассчитав силы, повредил тебе внутренние органы. – Бывший друг взял со стола бокал и, осушив его одним махом, со стуком вернул на стол. – После этого тебе удалили аппендицит, а он-то как раз и был тем рудиментом, который присущ вымершему племени без магии, – подытожил белобрысый эрл, которого я когда-то считала своим другом. В гинекее все молчали, а я, положив очередную ложку десерта себе в рот, жуя, судорожно думала.

«Значит, Леонид не просто так со мной дружил, а уже тогда готовился перенести на Герхатон и провести по опасному пути в качестве испытания».

С горечью я осознала, что потратила кучу сил, стараясь заботиться о друге.

– А теперь, по понятным причинам, ты бракованная безмагичка, – со странными нотками в голосе подытожил Андерих. – Думаю, что её и тащить на помост не стоит, давайте, кто-нибудь из нас на ней женится, а дальше пусть решает провидение.

– Угу, мало того, что бракованная, так ещё кому-то из нас в жёны достанется, – выдавил из себя Атаэр, скривившись так, будто у него все зубы разом заболели. – Вы как хотите, а я считаю, что ей нужно пройти по помосту, тогда брак с ней хоть будет оправданным.

– Ей ещё нужно увидеть храм, – успокоила любимого сына Исна. – Пока этого не произошло, тебе не о чем беспокоится.

Аханатор резко ударил ладонью по столу, так, что подпрыгнула не только посуда, но и феи в воздухе.

– Она точно айли, и единственная за много лет, которую мы все чувствуем, – зарычал он, чуть ли не превращаясь в демона. – Я готов на ней жениться, даже если её обожжёт! И чутьё мне говорит, что она усилит нашу магию.

– И я готов на Ёле жениться! – заявил, встав со своего места, Анарабат. Обратившись ко мне, он уже с улыбкой сказал:

– Я, даже, думая, что ты – простая девушка, решил, что ты мне очень нравишься. Я готов жениться на тебе даже без «Представления городу».

Я, глядя на улыбающееся лицо Анарабата, на всякий случай понюхала десерт, который, собственно, у него и конфисковала.

– Я её нашёл, и вы на неё никакого права не имеете, – вдруг рявкнул Леонид, и его кожа подёрнулась дымкой. – И то, что Аханатор, похитив её, заблокировал мне путь назад, говорит о том, что вы сами знаете, кому эта девушка предназначена.

– Ещё раз повторяю: я ничего не блокировал, – в очередной раз рявкнул Аханатор. – А кому будет принадлежать айли, решится на пути, и выбору могут способствовать только боги.

– Я не буду жениться, пока она не докажет, что её дети будут одарёнными, – визгливым голосом заявил Атаэр.

– А я вообще не вижу смысла в браке, – поддакнул ему Андерих.

– Поэтому давайте я женюсь, – радостно предложил свою кандидатуру Лёнька.

У меня от услышанного спора глаза настолько округлились, что заболели веки, а мышцы лба свело. Я, с усилием проморгавшись, дотянулась до десерта и, зачерпнув очередную ложку, скушала.

– Алеандр, я как старший в роду не давал тебе разрешения жениться, – вдруг рявкнул Андерих на моего сокурсника. – Она не чистой крови, и непонятно, чем такой союз может кончиться.

– Ну да, только теперь Гестион её одному из нас предназначил, и нам придётся выбрать, кому она достанется, – опять завёл свою шарманку Атаэр истеричным голосом.

Все, как по команде, обернувшись ко мне, прищурились, словно на полном серьёзе решая, кто готов пожертвовать собой и на мне жениться.

– Мда… – озадаченно сказала я, про себя думая, как высказаться помягче. – Честно говоря, слуга господина Керра – самый вменяемый из вас, по крайней мере, понимает отсутствие брачной необходимости, – выпалила я, сжимая в руке вазочку с пареной репой, про себя думая, что на данный момент это – моё единственное оружие. – Замуж я за вас не собираюсь, можете даже не мечтать. У меня с эримом Герхатона договор, который я намерена выполнить, и в нём ни словом о браке не говорится.

В следующий момент я с удовольствием пронаблюдала, как у Аханатора скривилось лицо, Леонид дёрнул щекой, как всегда, когда нервничал, а Анарабат засмеялся.

– Я никакой не слуга, а наследник чистой крови! – возмущённо воскликнул Андерих.

– А мне-то, собственно, что с этого? – с деланным непониманием поинтересовалась я. – У меня к вам может быть только научный интерес в рамках запланированного исследования. Да и то, вы – другая ветвь, поэтому на изучение вас и вашей родословной я не планирую закладывать много времени.

Андерих несколько раз моргнул и со свистом втянул воздух, испепеляя меня ненавидящим взглядом. Резко поднявшись, он откинул стул в сторону и демонстративно покинул комнату.

– Ну, слава Дарвину! – воскликнула я, радуясь, что хоть от одного избавилась, и, повернувшись к остальным, улыбнулась. – Возможно, я и пройдусь по вашему пути в качестве эксперимента, но вы должны мне обещать, что я не услышу больше ни слова о браке и с завтрашнего дня приступлю к исследованию.

– Ёля, это невозможно, – нахмурившись, сказал Леонид.

– Ну нет так нет, – с лёгкостью согласилась я, вставая. – Я, собственно, и не напрашивалась.

– Чего ты о себе возомнила? – зашипела Исна. – Безмагичек полно, и каждая будет счастлива вступить на путь.

– И каждая из них готовится к этому с самого детства, – поддакнул Атаэр.

– Ну так их и ведите, а меня верните туда, откуда похитили! – развела я руками, улыбаясь.

Исна взглянула на сыновей, которые удивлённо сверлили меня взглядом.

«Увы, но, похоже, на Герхатоне привыкли, что девушки без магии не обладают большим умом и от пути не отказываются», – подумала я и, нахмурившись, посмотрела на Лёньку.

– Я не пойму, чего ты добиваешься? – с раздражением поинтересовался Аханатор.

– Чтобы мы вернули её домой, – ответил за меня Анарабат, на что я ему благодарно улыбнулась.

Аханатор с минуту помолчал, сверля брата взглядом, потом посмотрел на Леонида и мать и, кивнув каким-то своим мыслям, высказался:

– Давай всё же договоримся, – взглянул он на меня, вставая, и по привычке начал наклонять голову. – Если ты пройдёшь хотя бы часть пути, мы дадим тебе неделю на исследование. Если ты действительно что-то обнаружишь, то вернёшься домой, как и договаривались.

– М-м-м… – отреагировал Анарабат, вернув укоризненный взгляд брату.

– У неё защита договора, тут я сплоховал, но так и у нас, и у неё появится шанс кое в чём убедиться, – развёл руками правитель.

Я усмехнулась, поняв, что передо мной разыгрывают представление, и сейчас все будут против, но Аханатор, словно джентльмен, будет отстаивать то, на что я должна буду согласиться, естественно, за неимением лучшего. Поэтому, изобразив мыслительный процесс, я вопросительно взглянула на Лёньку, надеясь, что он подскажет, как мне выпутаться.

Тот дружески улыбнулся, демонстрируя, что всё в порядке, и, выставив вперёд ладонь показал на Аханатора, как бы призывая принять предложение.

«Учитывая, что на Герхатоне обнаружились предметы из наших мифов и небылиц, можно отчасти использовать наши сказки как руководство. Все сделки с демонами – не в мою пользу, но, по идее, их тоже можно обмануть, а для этого придётся торговаться!»

– На исследование мне нужны месяц полевых работ и месяц, чтобы написать заключение! – безапелляционно объявила я.

– Два месяца? – хватая воздух ртом, переспросила Исна.

– Ёля, тут хватит двух недель, – возразил Леонид. – Поверь, я сам пытался и даже притаскивал биологический материал к нам в лабораторию.

Я, вспомнив, как он меня просил сделать спектрографический анализ неизвестной для меня субстанции, нахмурилась. Слишком странные получились образцы после разделения на фракции. Да и анализ, в конечном итоге, я отдала не весь, так как, поместив остатки плазмы в холодильник, про них забыла. Но потом, спустя несколько месяцев, когда Леонид уже пропал, я, обнаружив материал, завершила исследование.

Глава 4

– Хорошо, остановимся на двух неделях, – согласился Аханатор, но, заметив мою усмешку, аргументировал:

– Ёля, я – правитель, и бегать за тобой целый месяц, чтобы защитить, возможности не имею. Да и ты – девушка не глупая, и достаточно быстро поймёшь, что наш мир – магический, и не подчиняется биологическим законам.

Правитель замолчал, ожидая моего согласия, а я, на всех посмотрев, подумала: «Если я сейчас отступлю, то не только потеряю шанс вернуться домой, но и уважение».

– Тогда месяц и одна неделя на полевые работы и столько же, чтобы описать результат, – объявила я и, увидев в глазах оппонентов непонимание, объяснила:

– В моих планах не было торговаться, я объявила те сроки, за которые обычно берусь. Но если вы мне любезно ещё время предоставили, я с благодарностью соглашаюсь.

– Это было время не «ещё», а «вместо», – с усмешкой оповестил меня Анарабат.

– В нашем договоре сроки не прописаны, и поэтому, устанавливая их, я иду вам навстречу, – парировала я, в ответ улыбнувшись старшему брату правителя, и, уже серьёзно взглянув на Аханатора, объявила:

– И да, если говорить о требованиях, то позвольте объявить, что меня в экспедиции будет сопровождать он. – Я указала на Леонида, принимая тот факт, что он – единственный, кто может мне помочь в научных изысканиях.

В следующий момент объёмистый кусок дерева отделился от стола, оставшись в руке старшего брата правителя. Анарабат, странно улыбаясь Леониду, растёр дерево в пыль пальцами.

Мои глаза от удивления расширились, но, чтобы не обострять момент, я решила оправдаться.

– Он не только знает Герхатон, но и в курсе технологий моего мира, и, в отличие от любого из вас, владеет научными методами. И если мне так и не вернут артефакт понимания, то сможет переводить, что для работы очень существенно.

Все замолчали – кто обдумывая, а кто многообещающе уставившись на Леонида. А я начала барабанить костяшками пальцев по подлокотнику кресла, вторя ритму сердца, доносившемуся из-за зеркала.

Аханатор сидел, нахмурившись, глядя в пол, Леонид буравил меня радостным взглядом, а Анарабат, ухмыльнувшись, встал и, шлёпнув ладонью по пострадавшему столу, высказался:

– Я, в принципе, не против дать тебе запрашиваемое время, – сказал он, как всегда, по-дружески подмигнув, – но только после того, как ты пройдёшь ритуал «Представление городу». Возможно, что на этом пути всё само и разрешится, тогда мы поймём, как дальше быть и сколько дать тебе времени.

– Я не буду тебе больше лгать и обещать, что дадим запрашиваема тобой, – тоже вышел из-за стола правитель и, вскинув руку, останавливая мои возражения, добавил:

– Кто будет тебя сопровождать, определят боги и проведение, и об этом станет известно через несколько часов.

– А если она – как наша бабка? – озадаченно спросил Атаэр. – Увидит храм, но лучи Ярила не позволят впитать магию?!

– Тогда, как подлечится, сама определит, кого мы отрядим ей в сопровождение, – разведя руками, ответил ему Аханатор.

***

Когда все покидали мой гинекей, заявив, что через час ждут меня внизу, я продолжала сидеть в кресле и судорожно пыталась всё спланировать.

Ко мне подошёл невидимый эласмотерий и, тыча мордой в бок, стал выпрашивать чего-нибудь вкусного.

– Верить демонам не стоит, тем более, они так и не дали мне запрашиваемого обещания, – произнесла я вслух, протягивая Ластику пирожок с неизвестной начинкой.

Он его располовинил и, увидев там мясо, с радостью его из теста вылизал.

«Отлично, тут даже безобидное травоядное – хищник», – сделала я неутешительный вывод и, потянувшись к столу, спустила на пол чью-то недоеденную ногу.

«Единственный выход – это побег и выполнение договора, чтобы Аханатор уже не мог пойти на попятную».

Я, сорвавшись с кресла, направилась к зеркалу и, засучив рукава, осмотрела изображения на моей коже.

«Так! С каплей не всё ясно, но основное свойство определено, и с ней я могу попасть куда угодно беспрепятственно», – произнесла я про себя, рассматривая округлый контур.

На мгновение мне показалось, что рисунок стал ярче и разросся вширь, словно его что-то подпитывало. Списав всё на нервы и разбушевавшуюся фантазию, я продолжила рассматривать своё отражение.

«Контур лягушки даёт метаморфозу и возможность отравления ядами», – перевела я взгляд на сгиб локтя, заметив, что на голове изображения появился странный зазубренный выступ.

«Хм, может, это отпечаток жезла влияет на мои художества», – подумала я и, взглянув на тыльную сторону руки, потёрла запястье.

Контур Гестиона сразу засиял, и странное свечение, отразившись в зеркале, заставило меня поднять голову.

От увиденного я онемела.

На моей голове сияла странного вида диадема, на шее – кулон-капелька, а на пальце – массивное кольцо. Но самое странное – на лице под глазом чётко проступил контур яблока, выведенный пунктиром.

– Это что за плодовый паттерн? – спросила я, рассматривая себя, и добавила, расстроившись:

– Как говорится, преобразование из лягушки в красотку бесследно не прошло, обязательно найдётся фрукт, который всё испортит.

Тяжело вздохнув, я провела пальцами по пунктиру, ощущая выпуклость прерывистой линии. Почувствовав, как мешает массивное кольцо, попыталась его снять, но безрезультатно. Я поднесла кольцо к глазам и рассмотрела подробно. Дизайн явно устарел и подходил, скорее, бабушке, – такие носили в средние века, когда считалось, что чем массивнее украшение, тем дороже. Вычурные лепестки и завитушки, обрамляющие камни разного цвета и чистоты, которые наверняка что-то значили.

Взглянув на диадему, торчащую из моей копны волос, я удивилась венчающему её украшению. В перекрещении жезла и шара, который был похож на державу, на небольшом выступе сидел кот с раздвоенным хвостом, которого я уже видела.

– Так! На изучение этой бижутерии у меня времени нет! – сказала я своему отражению, крутя пальцами кулон-капельку. Решила попробовать повторить свои действия обратно – может, тогда всё это опять станет невидимым?!

Обвела контур яблока рукой, а затем потёрла жезл.

Набор из старомодных украшений исчез, а вот кольцо чуть видоизменилось, став похожим на тонкий ободок. Я его повертела на пальце, и только тогда оно словно растаяло.

Контур яблока под глазом стал невидимым, но сохранил едва различимую выпуклость. Я, чуть расстроившись этому факту, покачала головой и, пригладив волосы, пошла собираться.

***

– Ластик, на площади старайся, чтобы на тебя не наткнулись, – напутствовала я эласмотерия, решив, что он достаточно умён и воспримет мои наставления. – И, как я только засвищу, беги ко мне. Мы попробуем оттуда смыться.

Пока я объясняла, привязала невидимому животному на спину пустую сумку и, нащупав единственный рог, накинула на него верёвочную петлю, пытаясь наспех продумать минимальное управление.

– Прости, дружище, но я надеюсь, что ты не против, – покаялась я, погладив шерстяную мордочку. – Мне нужно будет тобой управлять, а это один из способов.

Привязав на ощупь конец верёвки к сумке, я засунула туда сменное бельё и, тяжело вздохнув, открыла дверь гинекея.

***

Пока я шла по пустому коридору к лестнице, слышала, как невидимый зверь старается ступать аккуратно, чтобы не цокать по полу копытами.

– Молодец, Ластик, – похвалила я его и, завернув за угол, резко остановилась.

На стене напротив проступило изображение трёх девиц, и смотрели они на меня как-то даже угрожающе. Одна девица, чуть повыше ростом, с длинными кудрявыми волосами, притопнула ногой и скривила рожу, приставив руки к ушам, изображая одноименное вьючное животное.

– Ну уж дудки! – опешила я от наглости изображения. – Я, конечно, понимаю, что вас кто-то наколдовал, но оскорбляющие прохожих рисунки, простите, это уже совсем за рамками приличия, – высказалась я и, бросив на девушку осуждающий взгляд, продефилировала к лестнице.

Спустившись с первого пролёта на широкую площадку, я опять наткнулась на девиц, но уже с покрытыми косынками головами.

– Теперь Алёнушек изображаем? – со смешком поинтересовалась я, сворачивая на следующий пролёт.

Но три настырных изображения перемещались по стене за мной, пытаясь что-то показать и усердно жестикулируя. Я, засмотревшись на них, по инерции сделала шаг вниз, на ступеньку, и наткнулась на невидимого Ластика. Охнув, комично махнула руками, стараясь обрести равновесие, и, опершись на стену, что-то на ней зацепила и всё же сверзилась.

Оказавшись на четвереньках, почувствовала боль в колене и, вскочив на ноги, задрала подол, почувствовав, как по разбитому колену заструилась горячая струйка.

– С-с-с… Гедрить твою перекись… – зашипела я, приложив к ране зелёный платок, правда, не поняв, как он у меня оказался.

В тот же миг под глазом что-то дёрнулось, и на моих глазах рана стянулась, оставив после себя только красный засохший след от вытекшей из несуществующей раны крови.

Я потёрла его платком, в очередной раз надеясь, что мне это всё привиделось. Но на зелёной ткани остались следы, и я, недоумевая, откуда у меня взялась косынка и как так быстро рана зажила, медленно подняла голову.

Узрев изображения всё тех же девиц, уставившихся на меня со странным выражением, я, подбоченясь, разогнулась. Две из них, как и прежде, стояли в косынках, а третья, показывавшая мне ослиные уши, теперь была с растрёпанной гривой волос, как это бывает у меня по утрам, то есть в разные стороны.

– Ну и что вы мне хотели сообщить? – спросила я озадаченно, крутя в руке кусок зелёной ткани.

Две девицы, синхронно, подняв руки, указали мне на горизонт, изображённый на стене в конце пролёта, и я увидела, как на нём зажглись первые лучи. Как только красное свечение залило стену, две девицы синхронно сдёрнули с себя платки и пустили их по ветру.

– Э-э-м… – призадумалась я, хотя всегда считала себя сообразительной. – Мне нужно снять платок, когда встанет Ярило? Или надеть его до вступления на путь, а потом прилюдно опростоволоситься?

Две девицы закатили глаза к небу, показывая всё, что обо мне думают. А третья кивнула на мою руку с платком, который теперь был окровавлен.

– Его надеть? – спросила я озадаченно. – Он же испачкан кровью!

Девушка, как-то коварно растянув губы, топнула ногой, так что я, не став препираться, напялила кровавый головной убор и, кивнув, поспешно направилась в нужную сторону.

***

– Ёлька, у тебя что, в гинекее не нашлось гребня? – со смехом поинтересовался Леонид, когда я спустилась в холл к ожидающим меня эрлам.

Пройдя мимо Аханатора, о чём-то спорившего с Анарабатом и Андерихом, я, заметив большое зеркало, скосила на него глаза и удивлённо застыла. Платка на мне не было, а волосы оказались неровным пучком завязаны на затылке. Я же точно помнила, что волосы не завязывала, а оставила распущенными.

– Да, собственно, какая разница, причёсанной она сгорит или с этим гнездом на затылке?! – раздражённо высказал моему сокурснику Атаэр. – Давайте уже быстрее покончим с этим. И так выступим перед городом посмешищем.

– Что, не всех ещё проигравших отбор невест посетил? – с насмешкой спросил его Андерих.

Атаэр, резко сжав кулаки, посмотрел исподлобья, и у меня создалось впечатление, что он вот-вот бросится на того.

– Лучше просветите, сколько займёт времени это мероприятие? – спросила я, пытаясь не допустить мордобоя, но, увидев озадаченные взгляды мужчин, пояснила:

– Я бы хотела после ритуала погулять по городу и ознакомиться с местным бытом, даже если он демонический.

Сказав это, я засмеялась над получившимся каламбуром, но эрлы застыли каменными статуями и теперь напоминали заколдованных животных из подземного зала. Первым пришёл в себя Аханатор. Почему-то прочистив горло, он, подойдя, чуть нагнулся и вкрадчивым шёпотом произнёс:

– Елена Алексеевна, мы – эрлы, а не демоны. Мы – высшие маги.

Я кивнула, соглашаясь, так как с моей стороны высказывание было явно неосмотрительным.

– Не хотела показаться невежливой, – натянуто извинилась я.

Аханатор в ответ хмыкнул, показывая, что принимает извинения, и указал на вешалку рядом с господином Керром.

– Мы все будем в черных плащах с капюшонами, полностью скрывающими нас, и не сможем с тобой разговаривать, – сказал он многозначительно, обведя присутствующих рукой. – Это непременное условие, и делается для того, чтобы никто не мог тебе подсказывать.

– Ты будешь в белом плаще, тоже под капюшоном, – подхватил за правителем Анарабат, показывая, что мой плащ перекинут у него через руку. – В него мейсты вплели специальную нить, нейтрализующую почти все излучения.

– Вообще-то, это жульничество, – с усмешкой прервал правителя Андерих. – Насколько я помню, есть описания, что девица должна быть с непокрытой головой, и даже раньше, в некоторых случаях, её пускали на путь голой.

– Дерих, как разбогатеешь, купи себе безмагичку, а то мы знаем, что твоя сестра унаследовала всё состояние, – с явным укором высказал ему господин Керр, протягивая Атаэру один из плащей с вешалки.

– Меня уговорили на этот фарс, пообещав, что ваша собственность, – ответил ему Андерих специально выделив последнее слово, покосившись с усмешкой на меня, – которую, надо сказать, никто не покупал, а затащил на Герхатон обманом, откроет мой сундук, и я, как ты выразился, наконец-то разбогатею.

Вдруг его лицо подёрнулось чёрной дымкой, и он, еле сдерживаясь, прорычал угрожающе:

– Эт экво формати, феверос доминтом!

Эти слова даже без перевода прозвучали так, что господин Керр, испугавшись, поспешно отступив, согнулся.

«Повадки, словно у животных!» – сделала вывод я.

– Ёля, сосредоточься, тебе нужно идти за скоморохами, никуда не сворачивая с помоста, – продолжил инструктировать меня Аханатор, не обращая ни на кого внимания. – Если ты вдруг что-то увидишь или почувствуешь, просто махни рукой, чтобы мы это поняли.

– А если вдруг тебя начнёт жечь, главное – закрой лицо, – вставил зачем-то Атаэр.

Я непонимающе взглянула на брата правителя, пытаясь уловить смысл дополнения, но его напутствие поддержал Анарабат:

– Действительно, если вдруг почувствуешь, что начнет припекать, прикройся руками, и мы с Аханатором тебя вытащим, – сказал мне старший брат правителя, а у меня в голове всплыла одна из фресок коридора – именно та, где девушка, идущая по пути, заживо горела.

Глава 5

На улице было уже позднее утро, и солнечный свет, заливавший всё вокруг, делал общее настроение праздничным.

Мы стояли на широком помосте, выстроенном магически в воздухе, а по его сторонам стояли рядами кашпо с разноцветными цветами.

Я, облачившись в белый тяжёлый плащ с накинутым на голову плотным капюшоном, находилась в окружении пятерых эрлов в одинаковых чёрных одеяниях. Как только они накинули свои плащи, их очертания стёрлись, скрыв от меня, кто рядом со мной находится.

«Интересно, если росинка показывает мне чары и их назначение, может, она сможет определить, кто за магическим одеянием скрывается?» – подумала я, но тут чуть не оглохла.

На высокой ноте заунывно заиграла дудочка, почти сразу её поддержала свирель, и, не заботясь о слаженности музыки, затренькали гусли. Я, тряхнув головой, поспешила наружу, так как вся эта какофония, усиленная отражением от стен дворца, повторялась эхом. Приподняв руками плащ и платье, я поспешила двинуться вперёд, надеясь сохранить свой слух и душевное равновесие.

– Эхмо! – выкрикнул парнишка, который, единственный из всех скоморохов, обернувшись, наблюдал за нашими действиями.

И все, услышав его клич, как по команде, дружно выдвинулись вперёд, возглавляя наше шествие.

***

Как только мы прошли ворота, я обратила внимание на странный гул, доносившийся до нас из толпы, собравшейся на улице.

Город был красивый, но выглядел немного зловеще.

«Хотя чего я ожидала от мира, в котором основная раса – демоны?» – подумала я, рассматривая строения. Они в большинстве своём состояли из трёх этажей, правда, некоторые дома венчала башенка. Все стены были облицованы красноватым камнем наподобие песчаника, а крыши сделаны из металла, отливающего серебром.

Странное сочетание цвета и материалов, из которых был построен город, натолкнуло меня на мысль: «Красный цвет отражает все цвета, кроме красного, а металл призван рассеивать лучи?»

Помост, выстроенный в воздухе, возвышался над всеми, что дало мне возможность рассматривать улицу и людей даже из-под капюшона.

Путь пролегал по главной дороге города, украшенной и, судя по всему, предназначенной для таких шествий. На ней размещались и торговцы с передвижными лавками, и красиво оформленные ларьки. А в некоторых строениях располагались дорогие магазины с нарядными витринами и припаркованными рядом каретами. Сам помост окружала целая толпа зевак, распределившись по разным сторонам.

Кто-то покупал снедь в лавках, кто-то просто пялился, а некоторые кричали нам вслед, вызывая смех у публики.

«Жаль, что у меня нет артефакта, и я не понимаю, что говорят и над чем смеются зрители», – подумала я и дёрнулась, когда увидела, как огромный мужчина с крупным лицом подхватил с мостовой камень и, замахнувшись, запустил его в нашу сторону. Снаряд за долю секунды долетел до помоста, но, на что-то наткнувшись, раскололся и осыпался на мостовую крошевом. Мужчина разочарованно ухмыльнулся, но, заметив, что я на него смотрю, склонил голову, приветствуя.

«Он что, со мной здоровается, после того как не получилось прибить камнем?!» – не поняла я его поступка.

Но, внимательно взглянув на границу помоста, увидела тонкую пелену, тянущуюся вверх от цветов и служившую защитой.

«Значит, путь находится за барьером, который уничтожает всё, что стремится к нам попасть извне?! Но вот вопрос: сможет ли кто-нибудь выйти через него наружу?!»

Размышляя о том, как мне сбежать, не преодолевая смертельную завесу, я увидела странных белобрысых девиц, которые спешно семенили за нирами.

Немного полноватые, с огромными зонтами, они с любопытством рассматривали меня, чего-то ожидая и нервно между собой переговариваясь. Впереди шли чем-то недовольные ниры, таща на себе поклажу и расталкивая тех, кто зазевался и не успел отодвинуться.

С очередным плавным поворотом дорога пошла вверх, и, естественно, магический путь тоже стал возвышаться. Улица в этой части города стала у́же, но выглядела богаче. На домах появились кованые ставни с вензелями, а у некоторых даже балконы и лоджии. Я заметила, что на входных дверях виднелись фрески, но что на них было изображено, мне было не видно, так как их закрывали ниры в форме, похожие на охранников.

«Дорогой райончик!» – сразу поняла я, увидев на одном из балконов разодетого франта. Это был мужчина уже в почтенном возрасте со странной треуголкой на голове, разглядывавший нашу процессию.

– Фенораю эльм Аханатор! – выкрикнул он, как мне показалось, возмущённо.

– Эльмуно, граде вердос, – ответил ему мелодичный женский голос.

Я, повернувшись на звук, увидела на противоположной стороне лоджию, в которой восседали нарядные дамы. Белобрысые девицы остановились, чуть ли не шипя, и с завистью на лицах задрали головы. Одна из дам, сидевших на балконе, обратив на них внимание, усмехнулась и, встав, вытащила из вазы единственный цветок, что-то над ним шёпотом проговаривая. Вокруг раздавались окрики и восхищённые вздохи мужчин из толпы, смотревших на даму на балконе. И я её с интересом рассмотрела. Точёная фигурка, обтянутая достаточно простым, но изысканным платьем. Красивое, почти кукольное лицо с огромными печальными глазами, подчёркивающими образ чистоты и какой-то волнующей невинности.

Закончив шептать, она, слегка улыбнувшись компаньонкам, взмахом руки послала цветок вниз. Я невольно подумала, что он направлен девицам, но, описав замысловатую дугу, цветок направился в нашу сторону. Я смотрела на него в ожидании, что он вот-вот сгорит, повторив судьбу камня, но при этом продолжала идти за скоморохами. Растение, долетев до магической завесы, немного съёжилось, растеряв почти все свои лепестки, но оставило своё огненное соцветие.

– Агния, вальерас Аханатор! – выкрикнули с другого балкона.

– Айлиа афексис нулия Андерих, – поддержали диалог откуда-то с улицы.

А я пронаблюдала, как растение приземлилось мальчишке-скомороху на колпак и вмиг вспыхнуло. Парень суетливо запрыгал, шлёпая руками по голове и пытаясь сбить пламя, а толпа загоготала, улюлюкая. Все скоморохи, перестав играть, остановились, но ни один из них не бросился на помощь товарищу.

– Агния, оринос! – кричали из толпы мужчины.

– Агния видоро прекрасная! – скандировали с балконов.

«Странное восхищение тем, кто только что, по сути, совершил преступление», – удивилась я и, быстро шагнув в сторону, сорвала с пацана колпак и кинула его на помост, по которому мы продвигались. При этом я случайно дотронулась до соцветия, и оно, на секунду вспыхнув, пропало. Мне ничего не оставалось, как топать ногами по тлеющему колпаку, надеясь, что все решат, будто флора самоуничтожилась.

«Вот тебе и гомозигота диплоидная!» – выругалась я, вспомнив, где слышала имя, которое, продолжали восхищённо скандировать собравшиеся.

Агнию обсуждали на смотровой башне Лунария с Алианой, почему-то решив, что это она меня наняла, чтобы отомстить правителю. Из их разговора я поняла, что это богатая женщина, влюблённая в Аханатора, которую не допустили к отбору невест правителя.

«Что же, возможно, послав цветок, она решила отомстить Аханатору?» – подумала я и, убедившись, что колпак потушен, отошла в сторону.

Мальчишка-скоморох опасливо нагнулся и, подняв свой изрядно пострадавший головной убор, зачем-то нахлобучил его себе на голову.

«Беся», – вспомнила я, как прозывают мальчишек-нир, пока у них не появятся рожки. Он обиженно шмыгнул конопатым носом и кивнул мне, чтобы я посмотрела себе за спину.

Я обернулась к сопровождавшим меня эрлам – они стояли, не меняя строй, и не препятствуя никаким действиям.

«Бесчувственные чурбаны, или просто демоны!» – возмутилась я про себя, но тут увидела, на что указывал мне мальчик.

Сзади нас сгущалась тень, методично накрывая магический помост. Она шла, фактически, по нашему следу. Я удивлённо развернулась и взглянула на продолжение магического пути, по которому нам ещё предстояло пройти. Впереди тоже к помосту приближались тени, при этом просачиваясь сквозь толпу, которая, как мне показалось, этого не видела. Повернувшись к скоморохам, я кивнула пацану, не зная, что нужно сделать, чтобы продолжить путь.

Парень в ответ кивнул и, перед тем как поднести к губам дудку, выкрикнул скоморохам:

– Глупая айли, эроха верде идти.

Я застыла от возмущения.

«Вот тебе и наука, Ёля! Не стоит спасать маленьких нир, так как они тогда решат, что ты глупая!» – Но тут скоморохи дружно заиграли, и темнота постепенно стала отступать, давая нам возможность двигаться.

Подумав, что лучше сейчас не высказывать своё негодование, – всё же безопасность важней, – я продолжила идти за музыкантами.

– Веро Агния, айли знает, чем его асентила ажла нира, – засмеялась группа молодых эрлов.

Одеты они были слишком щегольски – в расшитую золотом парчу, которая на улице выглядела неуместно. Глядя на них, я подумала, что сегодня очень жарко, а на меня напялили плащ, сотканный из нитей, не пропускающих излучения.

«По-моему, он не пропускает не только излучение, но ещё и кислород», – решила я и, не став дожидаться, пока вспотею, ослабив завязки, откинула капюшон.

– Ха-ха! Она же некрасива, – услышала я заливистый смех Агнии с балкона.

– Да, непривычно выглядит безмагичка без белых волос, да к тому же, странно причёсанная, – поддакнул ей старый франт, сидевший на балконе.

Я с удивлением перевела взгляд на полноватых девиц, которые все, как одна, были белобрысыми.

«Это что, у них все безмагички – блондинки? – нахмурилась я, вспоминая всё, что мне о них рассказывали. – Судя по всему, это некий атавизм, который считается признаком принадлежности к вымершему племени айли».

– Ну и что из того, что у неё не белые волосы? – выкрикнула пожилая дама, сопровождавшая нас в золочёной повозке. – Не просто же так Гестион над Ревахом засиял, делая эту безмагичку наречённой?!

Она смерила недовольным взглядом эрлов, которые мешали ей проехать, и демонстративно раскрыла огромный зонт, хотя дождя, по моим ощущениям, не предвиделось.

– Да какая разница, какого у неё цвета волосы?! – кричали откуда-то с улицы.

– Пусть уже быстрее загорится! – кричали молодые девицы.

– Ну уж нет, я заплатила за эту лоджию, пусть она пройдёт до меня и тогда уж загорается, – выкрикнула женщина с балкона дома, до которого наша процессия ещё не продвинулась.

– Каждый год с десяток девиц тут погибает, но первый раз засиял Гестион, обещая наречённую будущему повелителю, – заявил солидный мужчина, стоявший у огромного здания.

«Это явно кто-то, наделённый административной властью», – решила я, рассматривая дорогую мантию эрла.

– А по-моему, она красавица, – выкрикнул эрл и с залихватским видом запрыгнул в седло подведённой к нему лошади.

Толпа зашушукалась, полились разные высказывания, оценивая мою внешность и странное «гнездо», которое было сооружено у меня на затылке.

А я замедлила шаг, осознавая, что сопровождавший нас с начала пути гул оказался просто разговорами.

– Дайте же проехать, а то вот-вот вспыхнет, и я останусь совсем без средств, если огонь с помоста перекинется! – выкрикнула в толпу торговка, пытаясь отвезти подальше свой передвижной ларёк.

– А чего ж ты раньше не отогнала тележку? – спросил её мужик, пытаясь подвинуться.

– Сама проворонила или рисковала, чтобы поживиться, а нам теперь пропускай её, теряя место, с которого видно представление, – вторили мужику окружившие помост женщины.

– Я не виновата, что она задержалась, – чуть ли не плача, отнекивалась торговка. – Она должна была пройти дальше и подгореть там, где раскуплены лоджии.

«Гедрить твою перекись, я понимаю язык эрлов!» – осознала я и, спотыкнувшись на ровном месте, чуть не влетела в защитный барьер. Хорошо, что меня поддержал идущий чуть позади меня эрл, а то я точно могла поджариться.

«Похоже, пришло время отсюда сматываться, а то вон уже видны лучи Ярила, – подумала я, ухватившись за плащ спасшего меня эрла, и услышала треск ткани, поскольку невольно за него дёрнула. – А если исходить из смысла понятых мной слов, шансы, что я выживу, толпою вообще не рассматриваются».

Я, чуть замедлив шаг, стала внимательно осматривать площадь, надеясь наткнуться на прогалину, где мог поместиться невидимый эласмотерий. Нигде не было места даже яблоку упасть, не говоря уже о достаточно крупном животном. Но зато чуть впереди я заприметила Тошку.

Она с волнением на меня оглядывалась, сжимая в руках небольшую походный мешок. Я показала ей кивком в обратную сторону, чтобы нира шла во дворец и там меня дожидалась.

С каждым шагом ощущая, что мне становится всё жарче, я подумала, что не хочу раньше времени изжариться. Развязав последнюю завязку, распахнула плащ, не снимая и надеясь, что в любой момент смогу его накинуть.

Но тут за плащ кто-то резко дёрнул, сорвав его с моих плеч. Обернувшись, я увидела, как один из сопровождавших меня эрлов издевательски скомкал плащ и кинул в защиту. Тот за секунду сгорел, не оставив мне и шанса на спасение.

Скоморохи прекратили играть и остановились, пытаясь понять, что произошло и почему я стою без плаща, в одном слипшемся от пота платье.

– Правильно, нечего прикрываться, если решила выйти замуж за правителя! – выкрикивали из толпы эрлы.

– Да, пусть докажет, что в ней есть кровь айли! – кричали белобрысые женщины.

– Она же вся сгорит?! – услышала я возмущённый возглас Агнии, и мне почудилось, что в нём я как раз расслышала волнение.

Сдвинув брови, я взглянула на сорвавшего с меня плащ эрла, но определить, кто передо мной, не могла, поэтому просто вопросительно кивнула. Скрытый под магическим плащом махнул мне рукой, указывая: мол, что стоишь, давай, продолжай движение.

Я резко отвернулась, не собираясь открывать эрлам, что трушу. Моё сердце давно уже отбивало свой ритм где-то в пятках, а ноги я передвигала лишь потому, что не привыкла показывать никому своей слабости. Конечно, была затаённая надежда, что, укрываясь плащом с созданной мейстами нитью, я смогу пройти магический барьер. Но тот, кто его демонстративно уничтожил, невольно меня спас, и я не совершила глупости.

Улицу уже начало заливать красным светом, вокруг многие открывали зонты, сберегающие от излучения, а сопровождавшие нас весь путь возгласы стихли. Все затаили дыхание, ожидая, что вот-вот наступит долгожданная развязка. Колени затряслись сильнее от охватившего меня страха, и я решила продолжить движение.

«Мне нарисованные девушки указывали на горизонт, пытаясь объяснить, что, как я увижу яркий круг, мне надлежит опростоволоситься! По-простому говоря, снять с себя косынку». – Я подняла руку, нащупав невидимую для всех ткань, и приготовилась.

На улице воцарилась такая тишина, что её можно было резать и складывать в стопку по кирпичику. Я ощущала на себе сотни взглядов, которые ждали, чем всё это кончится. Сзади тяжело дышали сопровождающие меня эрлы, а под помостом я уловила знакомый мне ритм биения сердца эласмотерия. Удивлённо взглянув себе под ноги, я поняла, что умное животное всё это время передвигалось под нами.

С каждым мгновением я чувствовала, что воздух раскаляется, и лучи вот-вот попадут на помост, где застыла в ожидании наша процессия.

Собравшись с духом, я в очередной раз вспомнила надпись на Оманской пороховнице: «Раз уж смерть неизбежна, стыдно быть трусом!»

Увидев, как лучи разрезали небосклон, проявив мне очертания величественного здания с острым шпилем, торчащим из него, словно трёхгранный обелиск, я стянула с себя косынку.

Глава 6

Улица разразилась удивлённым гулом, когда по моим распущенным кудрявым волосам заструился красный свет. Но, вопреки всем ожиданиям, он не поджигал, а переливался.

– О, великий Бельфегор, я не могу поверить в то, что вижу! – скрипучим голосом воскликнула пожилая женщина. – Неужто я дожила до возвращения светлой магии?!

– Чего это она не горит? – спросила у товарок белобрысая девица, скрывающаяся под двумя зонтиками.

– Наверное, что-то пошло не по плану, вот и сорвали представление, – ответила ей торговка, которая так и не смогла протиснуться через толпу со своей тележкой.

А я, завязывая зелёный платок на руке, чтобы не потерялся, с интересом разглядывала мир, который, как мне казалось, изменился. Путь теперь представлял собой не помост, а светящуюся и ведущую вверх лестницу.

Я запрокинула голову и увидела полупрозрачное сооружение, смутно напоминающее храм, разрисованный рунами. Кованые ворота были закрыты, но в центре них я рассмотрела барельеф с изображением большой кошки или кота с хвостом, который раздваивался.

«Очень похоже на приснившееся мне как-то животное, сидевшее на противоположном берегу», – вспомнила я свой сон про белое озеро и тут же потеряла дар речи. Полупрозрачный храм открывал мне вид снизу, и я поняла, что во дворе есть небольшое озеро.

Я, будто под наваждением, не понимая, что творю, шагнула на полупрозрачную светящуюся лестницу. Преодолев одну ступеньку, шагнула на вторую, запрокинув голову, глядя только вверх и стремясь попасть за ворота. Толпа разразилась восклицаниями и окриками, а я продолжала подниматься.

– Стой! – выкрикнул один из сопровождавших меня эрлов.

А второй, схватив меня за подол, дёрнул так, что я сверзилась со ступенек. Он вовремя успел меня подхватить, а затем, аккуратно поставив на ноги, поинтересовался неузнаваемым голосом:

– Ты что, видишь храм?

– Ваши плащи скрывают не только внешность, но и голос? – ответила я вопросом на вопрос, будучи ошеломлена этим открытием.

– Да, это было условие тех, кто был против идти вместе, – объяснил эрл, а я заметила на поле его плаща разорванную нить, – значит, это он не дал мне слететь с помоста.

– Ты не ответила, на вопрос, – напомнил мне кто-то неузнаваемый.

– Ты ещё поинтересуйся, чего это я не горю, а то все зеваки собрались ради жареного, – с издёвкой ответила я эргу, надеясь, что после этой грубости он отстанет от меня.

– Ты видишь храм? – потребовал подошедший к нам эрл, схватив мою руку. – Ответь нам! Это очень важно!

Я, выдернув руку отошла назад и, чтобы прекратить допрос, коротко объяснила:

– Да, вижу, но он полупрозрачный и находится за коваными воротами, – вновь подняв голову, я с облегчением осознала, что наваждение прошло, и сейчас я могу спокойно смотреть на озеро.

– Где храм? – чуть ли не захлебнулся словами ещё один, вопрошая истерично. – Ты должна показать мне его, я всю жизнь на это рассчитывал.

– Ёля, ты понимаешь наш язык? – удивлённо поинтересовался эрл с порванным плащам.

– О да! Я уже наслушалась достаточно и поняла, что большая часть толпы думает – это простое представление, – ответила я, оглядывая притихший народ, который пристально наблюдал за всем, что происходило на помосте.

– Так где храм? – спросили у меня, слегка подёргав мои волосы, как когда-то делал Леонид на лекции. Я обернулась и увидела позади себя эрлов в одинаковых плащах, похожих на привидения.

– Он перед вами! – констатировала я, указав пальцем вверх. – Вы только что сдёрнули меня с лестницы, ведущей к воротам.

Мужчины дружно запрокинули головы, скрытые под капюшонами. За ними движение повторили скоморохи, а следом – и обступившая помост толпа. А я по блуждающим глазам и вопросительным возгласам поняла, что явившееся в лучах Ярила чудо в виде храма вижу, собственно, только я.

«Ха! Может, я с каким-то артефактом действительно впитала магию вымершего племени?!» – предположила я, внимательно разглядывая висящее в воздухе сооружение, но тут, опять почувствовав охватывающее меня наваждение, отступила.

«Не, не, туда мне точно не надо. Тем более, я уже получила всё, что требуется, чтобы самостоятельно провести исследование», – сказала я себе, отворачиваясь.

Но, наверное, что-то почувствовав, один из сопровождавших схватил меня за руку и, развернув к себе, безапелляционно заявил:

– Ты должна провести меня туда, и тогда мы с тобою поженимся.

Я, опешив от наглости, пару раз глупо моргнула, придумывая, как бы позаковыристей его послать, да так, чтобы он посильнее обиделся.

– Думай, что требуешь, – раздался рык из-под стоявшего справа от меня плаща, и я увидела чёрную дымку. – Она имеет право выбирать, с кем хочет подняться по лестнице.

– Да как же она выберет, если мы все скрыты? – с претензией воскликнули из-за чьей-то спины.

– Так мы и скрылись для того, чтобы она не руководствовалась личными предпочтениями, – ответили ему возмущённо.

Я уже сама запуталась, кто из них что говорит. Единственное, что стало понятно: это то, что меня не собираются отпускать, несмотря на все наши утренние договорённости.

«Не заключать сделки с демонами!» – повторила я себе очередной совет, которые почему-то никогда не соблюдала. И, решив, что пришло время сматываться, пока эрлы спорят между собой, сделала вид, что решила прогуляться по помосту. Отойдя немного в сторону, увидела, что один из эрлов преследует меня, – именно тот, у кого на плаще торчала нитка.

– Не стоит отходить от нас далеко! Хоть ты и не загорелась, но в городе много других опасностей, – предостерёг он, явно имея в виду мрак, обступавший помост, но с появлением Ярила рассеявшийся.

Я в благодарность кивнула, про себя решив, что, скорее всего, это Лёнька, так как никто другой не стал бы обо мне заботиться.

«Точно, Лёнька!» – уверилась я, понаблюдав и подметив, что он единственный ни с кем не спорит и не разговаривает. Вот только я ещё увидела, что он всё время косится на балкон, на котором разместилась с компаньонками Агния.

Я улучила момент, когда все более или менее были заняты, и целенаправленно устремилась к лестнице. Пока проходила мимо маленького скомороха, несколько раз топнула ногой, передразнивая себя же, точнее, как тушила его шапку. Мальчик улыбнулся и тоже притопнул ногой, принимая предложенную мной забаву. А я надеялась, что это сойдёт за знак эласмотерию, что пора выбираться из-под помоста и ожидать меня на улице.

– А если ей магия не подсказывает, с кем она должна идти в храм? – продолжали спорить мои сопровождающие, когда я остановилась перед лестницей, закатывая по локоть рукав из органзы.

– Тогда пусть берёт первого попавшегося и пробует! – выдвинули предложение в ответ.

– Точно, с кем её наверх пропустят, тот и будет считаться избранным, – решили они и все разом обернулись в мою сторону.

С досады я даже всплеснула руками, не ожидая, что все переключат своё внимание на меня, на корню пресекая мои действия.

Я молча стояла, взирая на тех, кто скрыл от меня свои личины. Они тоже молчали, явно ожидая, что я вот-вот кого-то из них выберу и оправлюсь с ним наверх. Даже Леонид, нехотя перестав рассматривать на балконе Агнию, повернулся ко мне, так же, как и все, в ожидании.

– А вдруг тот, кого боги не хотят видеть повелителем, вспыхнет точно так же, как девушки от лучей Ярила? – выдвинула я версию, стараясь не разулыбаться во весь рот, представив, как, один за другим, эрлы загораются и, бегая по помосту, пытаются себя потушить разными способами.

Всегда приятно отплатить тем, кто использовал тебя в своих целях. И, если есть справедливость на свете, сопровождавшие меня в этом случае должны будут поджариться.

Эрлы на секунду застыли, наконец-то осознавая, что их, возможно, впереди тоже ждёт испытание. И, наверное, вспоминая всех сгоревших на пути девиц, невольно представляя, что бедные девушки чувствовали.

– Наши плащи не только для того, чтобы спрятать суть, они ещё считаются защитными, – неуверенно произнёс один из эрлов.

– Да, мейсты говорили, что в этом плаще можно идти в дуад, не перекинувшись, – подкинул кто-то аргумент.

А я, пока их внимание было занято, быстро ступила на лестницу и устремилась вверх, каждый раз перепрыгивая по несколько ступенек.

Толпа, до этого молчавшая, предательски взревела, а я почувствовала чью-то руку на своей ноге, которая плотным кольцом обхватила мою щиколотку. Взглянув вниз, увидела, что это Лёнька, скрывающийся под магическим плащом с разорванной ниткой. Схватив меня, он не стал дёргать, но осуждающе покачал головой.

– Вот гомозигота ты диплоидная! – выругалась я на него и потёрла свой локоть.

В тот же момент помост со стоящими на нем эрлами ещё больше отдалился, а толпа зевак удивлённо ахнула.

Я, убедившись, что стала лягушкой, решила, что нужно поскорее забраться наверх, чтобы меня на лестнице не достали.

Не став осматриваться, я что есть силы оттолкнулась и устремилась ввысь, заметив краем глаза, что защитный барьер не доходит до верха лестницы. Значит, я смогу, пропрыгав выше, перепрыгнуть через него, а далее спланировать на Ластика. Стараясь не останавливаться и глядя только вверх, я про себя призывала неизвестную для меня магию. Когда наконец остановилась, поняв, что я уже очень высоко, с облегчением выдохнула, раздумывая о том, что я явно магическое земноводное, и если бы что-то не уцепилось за меня, смогла бы забраться ещё выше. Но кто-то сжимал мою лапу и при каждом прыжке противно о ступени шмякался.

Взглянув на ногу, я на секунду замерла! За мою щиколотку ухватилась лягушка, точно такая же, как я, только поменьше.

«Лёнька!» – определила я, вспомнив, кто меня схватил, и что у лягушек особи мужского пола размерами сильно уступают.

«Скорее всего, когда я потёрла рисунок, на него тоже перекинулся оборот, так как пирамидальная мышца живота сейчас у него была не задействована», – выдвинула я про себя версию, а сокурснику уже вслух проквакала:

– Так тебе и надо! – подрыгала я ногой, пытаясь освободиться от вцепившейся в неё однокурсника.

Не тут-то было! Леонид протянул вторую свою конечность и ухватился ею за меня, только уже намертво. Исполненные неподдельного ужаса глаза давали мне чётко понять, что он уже не отцепится.

Тяжело вздохнув, я подняла голову вверх, невольно взглянув через ворота. Сразу же почувствовав, что меня тянет к озеру, встряхнула головой, решив, что пора сматываться.

– Ну, как знаешь, – сказала я Леониду, который с открытым ртом взирал на белое озеро.

«Он же тоже сейчас лягушка, а для нас любой водоём является центром притяжения», – подумала я и, не став медлить, спрыгнула вниз, растопырив лапки с перепонками.

Лёнька, издав жалобный писк, взглянул на меня и повторил моё положение в воздухе. А у меня от полёта перехватило дух, так как, находясь на лестнице, я не осознавала, как высоко мы оказались. Вглядываясь в помост и улицу, я даже не сразу поняла, что за зловещая тень её накрывает. И только увидев, как толпа с криками разбегается в разные стороны, осознала, что Ярило под углом сделал нашу с Лёнькой тень вытянутой. Наши растопыренные лапки выглядели когтями, а из сокурсника получился шипастый хвост, который мотылялся в разные стороны.

Когда наш полёт стал угрожать закончиться сильным ударом о мостовую, я зажмурилась, не обращая внимания на нервное кваканье прицепа. В душе молясь всем богам и надеясь на чудо, я с облегчением выдохнула, когда осознала, что мы приземлились на эласмотерия.

Как только ощутила шерсть, уцепилась за неё лапками и несколько раз дёрнула ногой, пытаясь отцепиться от навязчивого груза. Лёнька почему-то решил меня не отпускать, а я, обернувшись, его не увидела.

«Получается, что магия при касании распространяется на тех, кто находится с ней в контакте?» – сделала я вывод и прошептала Ластику:

– Беги во дворец. Нам нужно попасть в то подземелье, где ты стоял заколдованный.

Ластик тряхнул головой и так резко рванул с места, что я услышала, как клацнула лягушачья челюсть моего сокурсника.

Я прощупала животное, чтобы определить, где нахожусь, и по трапециевидной мышце поняла, что это холка. Аккуратно держась за шерсть, перебралась на спину бегущего ровно животного и залезла в привязанную там сумку. Схватив закреплённую верёвку, принялась управлять.

Хотя Ластик очень умный, выбирая маршрут, он не заботился о тех, кого поддевал под зад рогом.

Мне даже показалось, что в какой-то момент он специально погнался за белобрысой девицей, которая и так, благодаря своей тучности, еле перебирала короткими ножками. Я, дёрнув за верёвку, увела эласмотерия в сторону, но этот хулиган ткнул в ляжку уже знакомую торговку. Та завизжала от такого непотребства и, развернувшись, решив, что это стоящий рядом эрл, отвесила ему затрещину. Из мужика от незаслуженной оплеухи повалил красный дым, и он, что-то, прорычав, перекинулся.

– А ну, прекратите! – услышала я голос Аханатора и, чуть высунувшись из сумки, обернулась в его сторону.

Сопровождавшее меня семейство, проделав в защитном барьере дыру, поочерёдно прыгало с помоста на улицу.

Аханатор, скинув плащ, оглядывался, следом за ним уже без плаща вылез Атаэр и завизжал противным голосом:

– Ищите девчонку, это мне её предназначали!

– Никогда она тебе не будет принадлежать! – зло зарычал Анарабат, приземлившийся на мостовую.

В тот же миг расхулиганившийся Ластик поддел рогом необычно крупного мужика, хотя легче было бы обежать такое препятствие. Мужик даже не подвинулся, зато возмущённо взревел, кружась в поисках обидчика, и, никого не обнаружив, стал перекидываться, но не в демона.

Большая голова и широкие плечи непропорционально сходились к коротким ногам, и это учитывая, что его рост был выше уже перекинувшихся демонов.

Огромной ручищей он ударил по мощёной улице, так что образовался котлован, а булыжники полетели в разные стороны!

Тут же эрлы стали массово превращаться в демонов, и все, рыча, окружали того, кто учинил это безобразие.

– Всем оставаться, где стоите! – услышала я приказ Аханатора, но в этот момент невидимый эласмотерий взлетел вверх, перепрыгивая через оборачивающегося демона.

Жёстко приземлившись, животное перекувырнулось, разметав нас с Лёнькой в сумке в разные стороны. В следующий миг мы уже были во дворе дворца. Однако ворота во дворец были заперты.

Эласмотерий несколько раз в них ударился рогом, но дверь не поддалась, и я, в одно движение выпрыгнув из сумки, потёрла локоть и обернулась собой. Подбежав к воротам, дёрнула за ручку, и они, благодаря поглощённой росинке, открылись, а дальше мы с эласмотерием уже не медлили. Нащупав спину, я сместила сумку вбок и уселась на животное. Слегка сжав ногами бока, послала животное вперёд.

Мы мчались по главной лестнице вниз, перескакивая через пролёты и не останавливаясь на открытие дверей, так как они сами перед нами распахивались.

Я в очередной раз увидела трёх дев, бегущих за нами по стенам изображениями. Хотя, по идее, они меня видеть не могли, так как, сев на Ластика, я тоже стала невидимой, нарисованные девицы упорно бежали, стараясь не отстать и о чем-то переговариваясь. При этом у одной из них была котомка, а у другой – небольшой мешок, который явно мешал её передвижениям.

Глава 7

Ворвавшись в подземелье, в котором я недавно была с Ноной, мы добежали до зеркальной комнаты. В самом центре её стояла Тошка и растерянно смотрела в зеркала.

Я тут же, спрыгнув с эласмотерия, подбежала к ней, но девушка со страхом отпрянула.

– Тошка, это я! – позвала я ниру, не понимая, в чём дело. Но, обернувшись, увидела, что я, как и она, отражаюсь во всех зеркалах, и из-за того, что спрыгнула с Ластика, как бы проявилась из воздуха.

– Не пугайся, я тут не одна, на моем питомце волшебная шапка, которая делает его невидимым, – объяснила я девушке и, схватив её за руку, потащила в зал, где стоят заколдованные животные.

– Мне с детства твердили, что можно войти в зеркало и пропасть, а тут я увидела, как ты в них появляешься, – объяснила Тошка, пока мы впопыхах вбежали в зал недавних боевых действий.

– Буль! – обрадовался моему появлению болотник.

– Хлюп, хлюп! – прохлюпала лужица.

– Ну наконец-то! – недовольно заявила Эн, пихнув локтем в бок дремлющего Гора.

Я от радости чуть не запрыгала. Оказалось, что все в сборе, и в ногах у ситчей лежали мешки с разнообразной походной утварью.

– Тебе не кажется, что логичней было встретиться за воротами? – поинтересовалась фея, кружа над разложенной скатертью-самобранкой.

Всё оставалось точно таким же, как в тот день: пролом в стене в соседнюю комнату, на печке тёмные подтёки, свидетельствующие, о недавнем пожаре. А скатерть-самобранка была пуста, но простиралась почти через всю комнату.

«Артефакты мне лучше не трогать, так как ещё предстоит разобраться с уже поглощёнными», – решила я, рассматривая незамысловатые предметы, сложенные небрежной кучей в углу, словно бесполезные безделицы.

– Так! – рявкнула я командным голосом. – Скатерть-самобранку сложить и засунуть в сумку на Ластике!

Ситчи удивлённо переглянулись, а Тошка отошла на шаг, и взгляд у неё был слегка осуждающий. Я, вытянув руку в сторону, сразу нащупала шерстяную спину подошедшего ко мне эласмотерия.

– Вы его не видите, так как на нём артефакт, но если позовёте, он откликнется, – объяснила я, но, заметив, что Эн покосилась на скатерть, наверное, решив, что я меркантильна, добавила:

– Животное зовут Ластик, и ему, как, собственно, и нам, нужно есть, поэтому мы и возьмём с собой это полотнище.

Пока мои помощники справлялись со скатертью, тихо кряхтя и ругая меня за прихоть, я быстро осмотрела стоявшие в комнате чучела.

Правда, как я уже знала, они были живы. Просто, обездвиженные магией, простояли тут много лет, поэтому какова будет реакция на оживление – предугадать сложно.

Вот странного вида медведь-броненосец, вот волк с оторванным хвостом, а у лисички почему-то чем-то голова измазана. Зайцев было целое семейство, и, как ни странно, все они были одеты в шаровары и рубахи с косым воротом.

Тут же, в квадратной ёмкости, замерла со связанной челюстью щука, а рядом к стене был прибит сук, на котором сидела огромная ворона с раззявленным клювом, словно она каркала.

«Всех я, конечно, сейчас оживить не смогу, так как им будет сложно отсюда выбраться. Да и заниматься поиском мест их обитания у меня сейчас времени не будет», – думала я, наткнувшись на странную птицу, которая стояла рядом со Змеем Горынычем.

Крылья у неё были кожистые, как и у сиамских близнецов, но она была маленького роста. С двумя лапами и одной головой. Чем-то неуловимо похожа на Змея Горыныча.

«Возможно, они принадлежат к одному виду?!» – предположила я, всматриваясь в глаза птицы. Не знаю, зачем, но я вдруг вытянула руку и дотронулась до её головы.

– Ну наконец-то! – деловито высказалась та, расправляя кожистые крылья. – Я уже решила, что ты не додумаешься меня оживить, а без меня мои братья неуправляемы.

Я, сделав шаг назад, шлепнулась, ударившись задним местом, на пол и глупо заморгала.

– Чего расселась? – недовольно спросила у меня птица. – Эрлы уже в подземелье и скоро здесь появятся.

Развернувшись к опешившим феям и Тошке, она произнесла с приказной интонацией:

– Нам нужно уносить отсюда ноги, так что поторопитесь с упаковкой скатерти.

– Мутацию тебе в икс-хромосому! – воскликнула я, вскакивая, так как действительно расслышала, как ломают дверь в зал.

Тут же потянулась к Змею, но, получив пинок от их сестры, отлетела кубарем в сторону.

– Ой, прости, я не ожидала, что ты такая хрупкая, – испугавшись, повинилась та. – Нужно сначала всех погрузить, а то он, как очнётся, сразу начнёт двигаться.

Потерев второй раз ушибленную попу, я вынужденно согласилась, памятуя, как вёл себя Змей в предыдущее своё оживление.

– Кто со мной, полезайте на рептилию! – скомандовала я всем.

– Буль мы, тебя найдём через болота, – оповестил меня пузырь.

– Да, хлюп, летать мы не можем, только перемещаться, как лужица, – добавил Хлюп, а меня посетила логичная мысль, которую я тут же высказала:

– А вывести меня из дворца без полётов вы не можете?

– Наш ориентир – ты, и мы можем идти к тебе, а не в противоположную, буль, сторону.

Поняв, что болотники имеют в виду, я не стала вдаваться в подробности, так как времени на расспросы уже не оставалось.

Эн с Гором и Тошкой взгромоздились на хребет, забрав с собой эласмотерия, а я вопросительно уставилась на сестру Змея, ожидая её указаний.

– Змейра меня звать, – представилась мне змеептица.

– Меня Ёля, – ответила тем же я.

– Ты встань ему на лапу и держись за чешую, – велела мне Змейра, и я, не став особо раздумывать, так и сделала.

В тот же миг Змей Горыныч ожил и, резко развернувшись, снёс хвостом стену между залом и зеркальной комнатой. Часть зеркал разбилась вдребезги и рассыпалась крошевом по всему пространству.

Змейра замахала крыльями и, взлетев вверх, зависла перед головами Змей Горыныча. Головы машинально закивали, затем, согнувшись, посмотрели на меня. Распрямившись, Змей хвостом снёс дальнюю стену. За ней открылся проход, выдолбленный в каменной породе, и Змейра, махнув крыльями, полетела к нему. Змей Горыныч, вытянув свои головы, размашистым шагом устремился туда же.

Честно говоря, сидя на его ноге, я думала, что вот-вот меня стошнит, так как у меня с детства непереносимость каруселей.

Я зажмурилась, изо всех сил цепляясь за ногу, проклиная про себя все аттракционы мира, пока сквозь раздававшийся треск расколотого камня не расслышала, как кто-то выкрикивает моё имя:

– Ёёёляяя!!!

Открыв глаза на секунду, увидела за очередной раскуроченной Змеем стеной синюю демоницу.

– Змейра, подхвати Нону! – выкрикнула я птице.

Она недовольно обернулась, но, спикировав в сторону, демоницу подхватила.

А её брат, упёршись в очередное препятствие, ударил по нему хвостом, но стена в этот раз не разрушилась. Тогда Змей с размахом раскрутился вокруг своей оси и ударил по стене лапами.

Стена не поддалась, но по ней, словно лучи, разошлись в разные стороны трещины.

А я, силясь понять, получила ли от этого удара сотрясение мозга, непонятно почему вспомнила крылатую фразу любимого писателя:

«Стены не защищают, они изолируют!»

Тык считал Ричард Бах, и я была полностью с ним согласна. У меня закружилась голова, и меня всё-таки вытошнило.

С хребта рептилии громко возмутились, что в подземелье и так воздух спёртый, а я, мол, вся такая несдержанная, ещё им его испортила. Я же дала себе очередной совет, которым, собственно, никогда не следовала: больше не есть старорусский десерт как бы меня на него ни уговаривали.

Змей, с негодованием фыркнув, встряхнул лапу, на которой, собственно, сидела я, но, вовремя поняв, что так делу не поможешь, взревел и устремился прямиком на выход. То есть в стену, не разбирая пути и не признавая, что перед ним хоть и потрескавшееся, но, тем не менее, глухое препятствие.

Камни, разлетевшиеся в разные стороны, частью осыпались на нас, и я, вжавшись в чешуйчатую ногу, с ужасом поняла, что дальше двигаться некуда.

Под нами находилась отвесная скала, на которой и был выстроен дворец, парадной стороной развернувшись к городу, а этой – к очень глубокому ущелью.

Но рептилия, не видя в этом проблем, по инерции оказалась в воздухе, не обращая внимания на наши визги и мольбы позволить сойти с этого жуткого транспорта. В следующий миг Змей, как будто издеваясь, нехотя расправил крылья, и в тот же миг, резко сменив направление, нас подхватило волной и понесло по воздуху.

Пока наши глаза вылезали из орбит от резкой смены направления, я увидела Нону в лапах Змейры, с удивлением рассматривавшую каменный кусок, зачем-то прихваченный ею после разрушения.

Мой желудок теперь не стремился вылезти наружу, и я, глубоко вздохнув, невольно обернулась, чтобы посмотреть, откуда же мы вылетели. В проломленной горе теперь виднелся проём, и из него на нас мрачно взирали демоны.