Новелла. Следы на Тропе Предателя
Лето в Анапе – это не просто время года. Это состояние души. Воздух, густой от запаха нагретой хвои и солёного бриза, крики чаек над галечными пляжами и это ощущение, что вот оно, настоящее, прямо сейчас, и нужно успеть всё. Именно в этом котле эмоций и варился наш отряд «Юный турист».
Идиллию, как это часто бывает, разорвал крик Саши по прозвищу Барс. Он ворвался на поляну лагеря с лицом, на котором гнев и недоумение боролись за право быть главной эмоцией.
«Ребята, да вы что! Там же… там же всё сломано!»
Мы столпились вокруг него. Лёшка, наш бессменный лидер, высокий, поджарый, с умными глазами, сразу взял ситуацию в свои руки.
«Успокойся, Барс. Что сломано? Говори по порядку».
«Маркировка! На подъёме к Малому Утришу! Кто-то сорвал все наши ленточки, ветки-указатели надломлены! Тропу не найти!»
Тишина повисла тягучая и неловкая. Уничтожение маркировки в заповеднике – это не детская шалость. Это предательство. Предательство по отношению к лесу, к другим туристам, и к нам, кто эту тропу обустраивал и знал каждый её камень.
«Ну что, детектива вызывать? Или разберёмся сами?» – Лёшка окинул нас взглядом. В его тоне не было вопроса, был вызов.
Мы были разными. Я, Миша, больше по части техники и логистики. Барс – силовик и следопыт. Две подруги-хохотушки, Юля и Катя, оказались на удивление внимательными к деталям. А ещё была Лика.
Лика. Тихая девочка с огромным планшетом, куда она заносила каждый изгиб тропы, каждый ручей. Она говорила мало, но когда её спрашивали о маршруте, её глаза загорались, а пальцы летали по карте, оживляя её. Лёшка всегда относился к ней как к необходимому приложению к картам – уважительно, но без особых эмоций.
Наш штабом стала старая беседка на краю лагеря. Первым делом – осмотр места преступления.
Тропа действительно была обезображена. Ленточки сорваны, сложные пирамидки из камней, служившие ориентирами на осыпях, – разбросаны.
«Смотрите, – внезапно прозвучал тихий голос Лики. Все обернулись. Она стояла на коленях, проводя пальцами по надлому на молодой сосне. – Надлом свежий, смола ещё не успела засохнуть. И ветер сегодня дует с моря, а ветка падала в сторону леса. Значит, ломали с этой стороны».
Лёшка смотрел на неё, слегка приоткрыв рот. «Отличное наблюдение, картограф», – выдавил он, и в его голосе впервые прозвучало нечто большее, чем просто деловая похвала.
«А вот и первая улика, – крикнула Юля, поднимая с земли смятый фантик от жевательной резинки. – «Орбит», мятный. Редкий зверь в наших краях».
Мы двинулись дальше, как сыщики из старого фильма. Барс искал следы, Лика анализировала направление и логику разрушений, а я фиксировал всё на телефон. В какой-то момент мы наткнулись на чёткий отпечаток подошвы. Не фирменный протектор крекингового ботинка, а какой-то простой, с геометрическим узором.
«Коллекционируем, – буркнул Лёшка, снимая отпечаток на телефон. – Пригодится».
Следы привели нас к развилке. И здесь случился раскол. В прямом и переносном смысле.
Игорь, парень с упрямым подбородком и горящими глазами, всегда ярый защитник «исконно туристических путей», вдруг заявил: