Балтийский реванш

Глава 1

Вы когда-нибудь встречали знакомых в международном аэропорту? Ученые математики могут составить формулу для расчета вероятности такой встречи. Но и без формулы ясно, что такая вероятность крайне мала. Но чудеса случаются.

Я бродил по аэропорту Схипхол уже часа три после утомительного перелета Майами -Амстердам. В аэропорт Майами меня отвез спецагент УБН Фриман лично. Экстрадировал, так сказать. Нечего, мол, морякам, отставшим от судна, болтаться по территории Соединенных Штатов. Он даже на прощанье печально помахал мне рукой, когда я прошел регистрацию и вошел в зону вылета аэропорта. Я помахал ему в ответ. До свидания, Пол! Вернее, прощай! Не думаю, что нам снова суждено свидеться. Дело свое для УБН я сделал, а теперь давай, Макс, вали на все четыре стороны. Агент больше не нужен.

Ну что же, я не парился. Домой лечу, в конце концов. В славный город Питер. В город на Неве. Жалко только было расставаться с Дженни. Она оставалась лежать в больнице после ранения под охраной двух вооружённых спецагентов. Перед поездкой в аэропорт Фриман отвез меня в Palmetto General Hospital. Прощанье получилось коротким.

– Выздоравливай скорей. И до встречи. Я полетел.

– Лети, Макс. И помни, я очень люблю тебя!

Дженни не плакала, а у меня навернулись слезы. Поэтому я быстро вышел из палаты, от стеснения, так сказать. Суровым мужчинам не положено лить слезы при расставании с любимой. Но Женька, кажется, заметила, судя по ее грустной улыбке. А ведь мы знакомы с ней всего-то месяца полтора. Событий, правда, за это время случилось столько, что хоть роман пиши. О любви и дружбе. А еще о криминальных картелях.

Контракт у меня получился коротким, но насыщенным. Теперь придется дома объяснять. Провожали-то меня на полгода, а возвращаюсь я через два месяца. Ладно, что-нибудь придумаю. В агентстве тоже придется объясняться, почему я с парохода сбежал, нагло и без предупреждения. Им, наверное, пришлось срочно искать старпома на «Carribean Spirit». А с другой стороны, это их работа. Человеческий фактор ещё никто не отменял. К тому же в УБН мне выдали серьезную справку, говорившую о том, что я был снят с судна для выполнения серьёзного государственного задания. Типа, «То, что сделал предъявитель сего, сделано по моему приказу и на благо Франции. Ришелье». Так что, есть чем отмазаться.

А может, пора уже завязывать с этими контрактами? Пять лет уже почти мотаюсь под иностранным флагом с небольшими перерывами на отпуск. Сколько можно? Достало! И с Женькой мы теперь по разные стороны океана. Видеться с ней часто пока не получится. А если я продолжу на контрактах работать, то может совсем не получиться. Скажем, у нее каникулы, а меня отправят куда-нибудь. И не в Карибский бассейн, как теперь, а, например, в Юго-Восточную Азию. Там тоже всяких гонконгских гангстеров хватает. Или еще неизвестно куда. Мир велик. И отец в фирму зовёт. Думай, Макс. Денег я от мафии получил прилично. Не на всю оставшуюся жизнь, конечно, но на первое время хватит. А если ещё и УБН организует оплату агенту за проделанную нелегкую работу, как обещали, то совсем будет неплохо. В общем, решено. Пора осесть на берегу. А то уже почти возраст Иисуса Христа, а ничего существенного в жизни ещё не совершил. Зато я девушку встретил, наконец, такую как надо. Настоящая любовь, мне кажется, тоже немало. В том, что любовь настоящая, я не сомневался. Женька не выходила у меня из головы и из сердца тоже.

Аэропорт в Амстердаме – это в первую очередь торговый центр. Всё есть. Даже автомобиль можно приобрести. Элегантный зеленый «BMW» пятой серии стоял на небольшом постаменте и поблёскивал полировкой. Наверное, для таких экстравагантных и состоятельных туристов – прилетел в Амстердам, тут же приобрёл автомобиль и отправился путешествовать по Голландии. Я путешествовать по Голландии не собирался, поэтому с автомобилем решил повременить пока. Но по магазинам пошатался, купил подарки. Отцу – бутылку «Glenfiddich», шотландский, односолодовый, в красивой цилиндрической коробке. Ему понравится. Маме – духи, «Magie Noir», классические, дорогие и тоже в красивой коробке. Светке, жене бывшей, решил ничего не покупать. И не потому, что денег жалко, а потому что вдруг поймёт не так. Ещё подумает, что хочу отношения возобновить. Нет, не хочу. Да к тому же у неё наверняка уже кто-то есть. Девчонка-то видная. Себе тоже купил подарок – зажигалку «Zippo» с кондором на корпусе, кожаным футляром и дополнительным топливным баллоном. С кондором как память о Колумбии. Помнится, над нами с Женькой тогда в Андах кондор парил. Она ещё сказала, что он хозяин этих мест. Эх, воспоминания преследуют. Насыщенный контракт получился.

Набродившись по магазинам, я осел в баре неподалеку от своего зала вылета, взял кофе и двойную порцию «Джек Дэниелс» и стал ждать.

– Не спи, Макс, замёрзнешь. И на самолет опоздаешь. – Я проснулся от того, что кто-то тряс меня за плечо.

– Виталик, а ты как здесь?

– Как, как. Домой лечу. Пойдем, уже на посадку зовут.

Встретить знакомого в таком городе, как Питер, всегда удивительно. Все-таки пять миллионов населения. А встретить приятеля в международном аэропорту ещё удивительней. Вот вам и низкая вероятность. С Виталиком Чумаченко, по прозвищу Чума, мы провели детство в одном дворе на Петроградской стороне. Он был на два года старше и во дворе считался лидером. И не только считался, но и был им. Он даже у наших родителей пользовался авторитетом. Считалось, что если с нами Виталик, то можно не беспокоиться и отпускать детей хоть на соседнюю улицу. Или ещё куда подальше. Например, в близлежащий клуб, куда мы бегали смотреть кино, а отъявленные пацаны из соседнего двора нас грабили, появившись из-за угла большой кампанией.

– А ну-ка, давай двадцать копеек.

Если Виталька был с нами, они даже не подходили. Особенно после того, как он при всех набил морду их лидеру Мишке Зыкову, по прозвищу Мишаня. Мишаня, правда, утирая сопли и кровь, поклялся отомстить. Но месть как-то затянулась.

А потом, когда мы уже были подростками, Виталик просто спас Машку Семенову от изнасилования. Машка по глупости выпила на восьмое марта в компании Зыкова. Они уже были готовы этим воспользоваться, но тут появился Чума. Честь девушки была спасена.

Светловолосый, спортивный, с открытым взглядом, Виталик был всегда готов к активным действиям. А главное, он защищал ребят с нашего двора, как будто выполнял какую-то священную миссию. Все девчонки, конечно, были в него влюблены по уши. Пользовался этим Чума или нет, сказать не могу. Информация отсутствует. А потом весной, когда я учился в девятом классе, его забрали в армию. Мы знали, что он попал служить в ВДВ. Говорили, что его часть послали в Афган. А когда Виталик дембельнулся, я уже служил в своей морской пехоте Черноморского флота.

Встретились мы только через четыре года, когда я тоже демобилизовался и поступил в Макаровку. Посидели, выпили, поговорили. Он толком ничего о себе и не рассказал.

– Ты, я слышал «за речкой» служил?

– Было дело. А ты?

– Тоже поучаствовал.

– А сейчас, значит, на моряка пошел учиться? Ну правильно, по стопам отца.

– А ты чем собираешься заниматься?

– Да есть тут всякие предложения.

Всякие предложения, видимо, касались чего-то криминального. Виталик не стал распространяться, а я не стал настаивать. Друзьями мы не были, хотя относились друг к другу с симпатией. Потом я слышал, что он в конце восьмидесятых, вроде, прибился к какой-то ОПГ, но не выяснял. В Макаровке появились новые друзья, новое общение. Жизнь двора отошла на второй план. Многие из компании Зыкова сели. Наши разбежались. Кто учился, кто служил, девчонки замуж повыходили. И тут на тебе, Чума, собственной персоной. В сером деловом костюме и длинном пальто он выглядел преуспевающим бизнесменом.

В самолете я попросил длинного и худого голландца, сидевшего рядом с Виталиком, пересесть на моё место у иллюминатора, а сам уселся в его кресло, и мы продолжили общение.

– Ты откуда летишь? С парохода?

– Ну да. Из Майами после контракта.

– А с морем не думал завязывать? Сейчас столько возможностей на берегу.

– Да вот как раз сейчас сидел и об этом думал.

– Во сне?

– И во сне тоже. Отец давно зовет в свою фирму. Пора принимать предложение.

– А что за фирма?

– Морское агентство. «Silver Shipping» называется.

– Слушай, а фрахт он сможет сделать?

– Судно зафрахтовать?

– Ну да. У нас тут контракт намечается. Я как раз по этому поводу на переговоры летал. Груз будем отправлять в контейнерах. Каждый месяц, а может и чаще.

– Конечно. Я, скорее всего, фрахтованием и буду заниматься.

– Классно, Макс. А я голову ломаю, к кому обратиться. Первая отправка будет готова примерно через месяц. Давай контакты.

– Вот пока мой домашний, а рабочий сообщу чуть позже.

– Ты где живешь сейчас?

– Да все там же. На Зверинской.

– В том же дворе? Круто!

– Это наша родина, сынок. А с тобой как связаться?

– Вот мой мобильник. Этого достаточно. Ты бы тоже завёл себе мобилу. Для бизнеса незаменимая вещь.

– Устроюсь на работу, куплю обязательно. Слушай, а груз-то какой?

– Продукты питания. Разные. В контейнерах 20-ти футовых. И мясо в 40-футовых рефконтейнерах.

– Ты не в супермаркете работаешь, случайно?

– Смешно. У нас супермаркет просто супер. «Всеволожский» называется. – Чума произнес последнее предложение понизив голос.

– Я, кажется, понял.

– Осуждаешь?

– Да нет. Надеюсь, что груз у вас не криминальный?

– Груз нормальный. Мы дурью не занимаемся. Принципиально.

– И давно ты с ними?

– Давно уже. Нет, ты все-таки осуждаешь. А зря. С такой властью, как у нас, по-другому и быть не может. Порядка-то нет. Вакуум власти. Государство не обеспечивает безопасность бизнеса. Менты покой граждан не охраняют. Они коммерсов теперь крышуют в основном. А власть страну продает оптом и в розницу. Ты слышал про залоговые аукционы, которые перед выборами прошли?

– Что-то слышал, но не вникал.

– Это была очередная раздача государственной собственности лояльным коммерсам, которые президенту денег дали перед выборами. Огромные предприятия перешли частникам за копейки. Как тебе? Наши дела по сравнению с этим, это детсадовские шалости. Страна куда-то катится, как паровоз по рельсам, а народ безмолвствует. Большинство ждут законной зарплаты. Некоторые пытаются заработать, челноками, к примеру. Олигархи жируют. А мы пытаемся навести порядок в нашем доме, ну и заработать, конечно. Независимо от государства. Сами. Вот такие дела.

– Я не осуждаю, Чума. Мне по барабану.

– Кстати, ты с отцом поговори на эту тему. Он мужик грамотный. Даже интересно, что он скажет. А заодно спроси, кто обеспечивает безопасность его бизнеса, и сколько он за это платит. Кстати, если у него с этим проблемы, пускай обращается.

– Хорошо, спрошу.

– Загрузил я тебя совсем. Давай сменим тему. Ты женат?

– Был. Развелся не так давно. А ты?

– А я так и не женился. Крутился, и сейчас кручусь. Некогда. Девок вокруг полно, но таких, чтобы жениться, пока не встречал.

– А я, представляешь, встретил. Причем в Колумбии.

– Русскую?

– В том то и дело, что нет. Колумбийку, да еще и с папой американцем.

– И на каком языке вы общаетесь? На английском?

– Нет, на испанском. Я его выучил, еще когда на Кубу работал.

– Круто! А я английский с трудом осваиваю. Нужен позарез. Особенно сейчас. На международный рынок выходим.

– Может тебе переводчик нужен?

– Если ты себя имеешь в виду, то нет. Ты лучше к отцу иди работать. Заодно и фрахт нам будешь делать. Батя у тебя, кстати, зачетный мужик. Уважаю.

За разговором время летит незаметно. Полет подходил к концу. Стюардессы в симпатичных голубых костюмчиках фирмы «KLM» собирали контейнеры из-под ланча и предлагали напитки. Мы с Виталиком не сговариваясь взяли виски.

– Ну что, Макс. Я предлагаю выпить за будущее успешное сотрудничество. И не парься. Своих мы не кидаем. Всё будет нормально.

– Да я и не парюсь. Давай. За удачу!

Когда мы получили багаж и вышли из здания аэропорта в Пулково-2, уже стемнело. Виталик предложил меня подвезти. Его встретил какой-то чувак в кожаной куртке, взял наши чемоданы и проводил на парковку, где стояла «BMW-пятёрка», точно такая-же как в аэропорту Схипхол, только черная.

– Куда едем, Виталий Александрович?

– Сначала на Петроградку, улица Зверинская.

Надо же! По имени и отчеству величают. Я был рад встретить Виталика. И тем более радовало то, что я смогу прийти в фирму не с пустыми руками, а с контрактом. А то, что он из Всеволожских, так даже неплохо. Я не собирался в России продолжать карибский опыт и бороться с организованной преступностью. И там хватило. Пускай этим занимаются соответствующие органы. Если смогут, конечно. А мне надо отдохнуть и перевести дух. Заняться чем-то мирным. Фрахтованием судов, к примеру. Кроме того, после неожиданного возникновения Витальки у меня появлялся человек, у которого можно проконсультироваться по вопросам, в которых я разбираюсь слабо. А это может пригодиться. Мало-ли куда заведет скользкая кривая российского предпринимательства. И ещё, встреча с Виталиком заставила меня принять окончательное решение. Все. Надоело быть моряком. Ухожу в бизнес. Будь, что будет!

– Макс, пока! Был рад встрече. Звони, не пропадай.

– Давай, Чума! Позвоню обязательно.

***

Если у вас есть деньги, и вас случайно арестовали, скажем, по обвинению в отмывании доходов, нажитых преступным путём, то в колумбийских тюрьмах вы сможете сидеть с полным комфортом. Вам предоставят отдельную камеру, будут носить еду из ресторана, напитки, разрешат пользоваться телефоном и видеться с родственниками. И девчонок по вашей просьбе приведут на выбор. Адвокатов пустят, партнеров проведут.

В этом смысле тюрьма Ла Пикота не являлась исключением, и дон Сезар, сидя под следствием, нужды ни в чём не испытывал. Он даже продолжал управлять своим бизнесом. Сердце, правда, иногда пошаливало, но это не было связано с условиями содержания. Стрессов хватало – то партию груза арестовывают в Майами, то на твою виллу нападают, и полицейский вертолёт из пулемета палит крупнокалиберными пулями по твоему катеру. Теперь еще и вопрос об экстрадиции в США поднимают. Адвокаты отбиваются пока. Надолго ли их хватит? Экстрадиция представляла собой огромную проблему. В тюрьмах Соединенных Штатов таких поблажек не будет, и капитал, нажитый преступным путем, не поможет.

Стрессы не прекращались. Но необходимую медицинскую помощь в тюрьме ему тоже оказывали. Деньги у дона Сезара водились и немалые.

Телефонный звонок отвлёк от грустных мыслей.

– Приветствую тебя, дон Сезар!

– И я тебя, дон Альберто!

Звонил партнер. Последний, оставшийся на свободе. Картель Северного побережья ещё функционирует.

– Дон Сезар, надо встретиться. Обсудить наши дела. Разговор не телефонный.

– Так в чём же дело? Приезжай. Мой адрес ты знаешь. На входе вызови лейтенанта Фернандеса. Он проводит. Можешь даже денег ему подкинуть. Но не обязательно.

– Понял. Буду сегодня ближе к вечеру.

Дон Альберто привез с собой бутылку дорогого французского коньяка и вальяжно развалился на тюремном топчане.

– Мог бы и не беспокоиться. У меня есть, чем тебя угостить. – Дон Сезар достал две «копы» – большие коньячные рюмки.

– Я рад, что ты ни в чём не нуждаешься. Что там с экстрадицией?

– Пока отбиваемся. Но Трухильо не унимается, hijo de puta!

– Может заняться этим прокурором как следует?

– Не стоит, он от денег не отказывается. Делает, что может. На него гринго давят. Тут как-бы не навредить. Ещё назначат другого, невменяемого.

– Ну, как скажешь. А здоровье как?

– Сердечко пошаливает иногда.

– Может лекарства какие надо?

– Всё есть. Благодарю за заботу, дон Альберто.

– Ладно. Я что приехал. Есть новая тема. На Роберто в Испании вышли какие-то русские. Хотят покупать наш товар, но с доставкой в Россию. В Санкт-Петербург.

– Интересно. Что за русские?

– Да, какая-то очередная русская мафия с непроизносимым названием. Ты знаешь, там в России сейчас полный беспредел. Хотят большие партии. Ты готов поучаствовать? Твои лаборатории работают нормально?

– Всё работает. Я в деле. Новое направление – это очень вовремя. Вместо Майами. Надо убытки покрывать.

– Отлично. Первая партия – тысяча килограмм. Это пробная. Потом будут брать по две.

– Нам что важно. Чтобы платили исправно. И в данном случае наличные не подойдут. Как их оттуда вывозить?

– Согласен. Русские предлагают предоплату пятьдесят процентов переводом на счет и пятьдесят процентов после получения товара.

– То есть, если нас кинут, мы всё равно остаемся в прибыли. Надо соглашаться.

– Вот и я так думаю. А схема такая. Русские регулярно отгружают бананы из Эквадора. Мы покупаем партию бананов, сто пятьдесят-двести тысяч коробок. Затариваем товар по килограмму в коробки с бананами и грузим на рефрижератор. Коробки отмаркируем стикерами. Судно они зафрахтуют сами. Таможня и выгрузка в России – их ответственность. В Эквадоре у нас проблем не будет. Стоимость бананов включим в цену товара.

– Да, может получиться. Я готов дать половину партии.

– Отлично! Тогда я предлагаю выпить за успех нового предприятия!

– С удовольствием.

– А кто будет взаимодействовать с русскими? Язык же нужен.

– Ну русским языком никто из наших не владеет. Переводчика наймут, если что. Тут с английским бы найти. Я хочу это дело поручить Гомесу и его группе. Гомес говорит по-английски. Немного, правда.

– Гомес, это который?

– Ну рыжий такой, кличка Рубио. Ты что не помнишь?

– Так бы и сказал, Рубио. А то мало-ли в Колумбии Гомесов. Этот, вроде, адекватный.

– Ну да. Вроде.

– Моих-то в штатах арестовали. Группу Флако. Сразу шестерых. И Наварро куда-то пропал. Возможно, его тоже.

– Ну, Флако особой сообразительностью не отличался, по-моему.

– Согласен. Слушай, дон Альберто. Есть один русский, который мне задолжал. У него партия изумрудов осталась очень приличная. Груз тогда в Майами тоже по его наводке арестовали. Да и группу Флако, похоже, тоже. Зовут Андрей Максимов. Данные я дам. Он, вроде, из Санкт-Петербурга. Паспорт ему там выдавали. Пускай Рубио с группой займутся, раз уж они туда едут. Пробьют и прижмут его. Камни надо вернуть. У него есть девчонка, колумбийка. Сейчас она в Майами учится. Они могут встретиться. Можно попробовать через неё выйти. Но лучше через этих русских заказчиков всё узнать. Должны же они помогать партнерам по бизнесу.

– Я понял тебя, дон Сезар. Все сделаю. Давай, не скучай тут. Я поехал готовить отправку. Буду держать в курсе.

– Адьос, дон Альберто!

***

На следующее утро после приезда домой я позвонил отцу.

– Пап, привет! Как дела?

– Макс, ты вернулся? Дома уже? – отец, как и все, тоже называл меня Максом. Причем, и его самого друзья называли Максом. Он ведь тоже Максимов, и прозвище напрашивалось само собой. В этих Максах можно было запутаться, и некоторые из них называли меня Макс 2 для ясности. Но для отца я был просто Макс. Самого себя он, видимо, Максом не называл.

– Да, дома.

– Когда к нам собираешься?

– Да хоть сегодня. И ты не спрашиваешь, почему я вернулся раньше времени?

– Да мы тут уже наслышаны о твоих приключениях.

– Интересно откуда?

– У тебя есть верные друзья, если ты не забыл. Димка Кукушкин, например.

– А, понятно. Он что, уже вернулся с контракта?

– Да. Причем он уже неделю у меня работает. И рассказывает о тебе много интересного. Какая-то колумбийская красавица, мафия, мотоцикл, стрельба из пистолетов. Боевик, в общем.

– Он ещё не все знает. Классно, что он у тебя. И в каком отделе?

– Во фрахтовом.

– На моём законном месте? Я ведь, кстати, тоже созрел осесть на берегу.

– У нас в этом сезоне просто завал. Работы всем хватит. Слушай, мне сейчас не очень удобно болтать. Сегодня пятница. Давай, приезжай в контору. Пообщаешься с ребятами. А потом вместе поедем на дачу. Мама тебя ждет.

– Хорошо, приеду. А маме сейчас позвоню. Она на работе?

– Нет. Она сегодня дома. Звони на мобильный. И мы тебя ждем.

Офис отца находился в Коломне на улице Декабристов. Коломна, это район такой мещанский между Мойкой, Фонтанкой и Пряжкой, а не город в Подмосковье, как многие могли подумать. В этом офисе я бывал частенько и любил туда приезжать. Мне нравилась деловая суета морского агентства. А еще там работали несколько моих однокашников по училищу – Колька Мазин, Серега Киселев, Толик Ртищев и Леха Зырянов. Просто отец знал их всех ещё по временам моей учебы в Макаровке и использовал это в своей кадровой политике.

А теперь, значит, и Димка Кукушкин там. Трепло несчастное. Всё разболтал. Всё, что знал. Даже про Дженни. Хотя, не рассказать про Дженни во всей этой истории, значит не рассказать ничего. Она исполняла главную роль. А Кукушонок всегда отличался болтливостью. Хранить тайны – это не про него. В общем теперь весь офис знает про мои колумбийские похождения. Ну и ладно. Что такого? Конечно, есть детали, о которых распространяться не стоит. Но Кукушка о них не осведомлён. Мафия латиноамериканская, опять же, за океаном. Очень сомнительно, что рассказы Кукушкина до неё дойдут. Хотя, в наш век Интернета…

Первая, с кем я столкнулся прямо в коридоре, была Ленка, делопроизводитель, секретарша, переводчик и хозяйка офиса. И Ленка, конечно, сразу же бросилась со мной обниматься.

– Макс, привет! Ты вернулся!

– Ленка, привет! Отпусти, задушишь.

– Про тебя тут столько всего говорят!

– Не верь всему, что говорят. Врут, как обычно.

– Да ладно, врут. Такое не придумать. Я слышала, ты к нам устраиваешься? Классно!

Нет, ну что за контора! Я ещё вчера не был уверен в том, что пойду на берег работать, только обдумывал, а тут меня уже, можно сказать, зачислили. И все уже это обсуждают. Воистину, Питер – город маленький. А Ленка, конечно, как всегда самая осведомленная.

– Ты, как обычно, всё про всех знаешь.

– У меня работа такая.

Ленка, симпатичная, веселая, жизнерадостная блондинка, мне нравилась. После развода были даже мысли замутить с ней какую-нибудь романтическую историю. И она, похоже, была не против. Но не случилось. Вызвали и отправили на судно. А теперь извини, Лена. Любовь у меня. Нечаянно нагрянула. Когда я её совсем не ждал. Так что, останемся друзьями.

– Слушай, а отец не занят?

– Занят. Они там с Петровичем и еще с каким-то типом закрылись и что-то обсуждают уже два часа. Пойдём, я тебе кофе сделаю.

По части кофе Ленка была непревзойдённым мастером, и отказаться было выше моих сил.

– Делай. Давай только минут через тридцать, я пойду с ребятами поздороваюсь.

Когда я зашел в агентский отдел меня чуть не смело могучим ураганом, состоявшим из Мазы, Кисы, Ртищева и Лехи Зырянова. Они трясли руку, хлопали по плечу и бурно выражали свой восторг от встречи.

– Мужики, вы меня покалечите.

– Макс, ты уже на работу?

– Да я только вчера вечером прилетел. Откуда такая информация?

– Слухи ходят, что ты к нам собрался.

– Не контора, а Сытный рынок какой-то. Рассказывайте лучше, как дела.

– Работы полно. Только с овощами из Голландии по три судна в неделю приходит. – пояснил Леха Зырянов. Леха был начальником агентского отдела. – И у нас пополнение.

Меня познакомили с двумя новыми экспедиторами, Эдиком Гуниным и Сашкой Козловым. В отличие от остальных, они не были моими однокашниками, но тоже были выпускниками Макаровки. Заканчивали на два года позже. Набор новых сотрудников лучшим образом подтверждал, что дела идут неплохо.

– А где Кукушкин?

– А вот он, не ждали? – Димка неожиданно появился в дверях, видимо привлечённый шумом. Мы обнялись.

– Ну что, Кукушкин, сдал меня со всеми потрохами?

– Что значит сдал? Ну рассказал немного о твоих похождениях друзьям. Все же свои. Что такого?

– Да ладно. Всё нормально. Просто приезжаешь, а о тебе уже говорят. Получается, страна знает своих героев. А ты не дал мне возможность преподнести мою версию событий.

– Да преподнесёшь еще. Кстати, давайте соберемся. Выпьем, посидим. Макса послушаем. Может, сегодня?

– Нет, сегодня никак. Я на дачу. Ещё родителей не видел. Давайте на следующей неделе.

– Договорились. И давай, приходи работать. Я зашиваюсь один.

– Ладно. Пойду с отцом поговорю. И по этому поводу тоже.

Ленкино рабочее место находилось в просторной проходной комнате между кабинетом отца и кабинетом Петровича. Александр Петрович Тихомиров был старым другом отца. Они вместе учились всё в той же Макаровке, а потом работали в Балтийском пароходстве. Я знал его с детства. Этот бизнес они начинали вместе, Петрович был младшим партнером и финансовым директором. Кроме этого, когда было нужно, он занимался фрахтованием и вопросами агентирования. Затыкал то и дело появляющиеся кадровые дырки.

Когда я, наконец, добрался до приемной, Петрович с отцом еще не освободились. А Ленкина кофемашина была раскочегарена и выпускала пар, как паровоз, готовый отправиться в очередной рейс с Николаевского вокзала.

– Тебе как обычно, со сливками?

– Давай со сливками. И с сахаром.

– Я помню. – Ленка поставила передо мной чашку с дымящимся кофе.

– Ну давай, рассказывай, как дела? Я смотрю, новеньких взяли.

– Работы много, вот и взяли. Петрович подтянул. Он с каждым из них работал вместе на судах. Вроде, нормальные ребята. Гунин только немного нелюдимый. Тихий такой. А Козлов, наоборот, активный. Даже чересчур иногда. И любопытный. Всё ему знать надо.

– Тебе это не нравится, потому что знать всё – это твоя прерогатива?

– Да просто не люблю, когда много лишних вопросов задают. Особенно про зарплаты сотрудников.

– Да, это, пожалуй, не совсем корректно.

– Это совсем не корректно, Макс. Ладно, фиг с ним. Расскажи лучше о себе. У тебя, говорят, девушка появилась?

– Появилась, Лен.

– Правда иностранка?

– Да. Колумбийка.

– А я уж подумала, что между нами что-то происходит.

– Извини, Лен. Так вышло. Это как болезнь. От тебя не зависит.

– Понимаю. И не осуждаю. Мы ведь друзья. И меня это устраивает пока. А ты что, на ней женишься?

– Я согласен, а она еще думает.

– Вот девки! Что им ещё надо? А как там рыжий? – Речь шла о котёнке, которого Ленка как-то притащила в офис и, можно сказать, настояла, чтобы я его взял.

– Я его ещё не видел. Он на даче. Сейчас поеду поздороваюсь.

Дверь в отцовский кабинет открылась. Отец и Петрович раскланялись с подтянутым мужиком лет сорока пяти в чёрном костюме без галстука и в чёрном коротком пальто. Мужик носил прическу ёжик, имел строгий вид и напоминал отставного офицера, ну или действующего бандита. Было в нем что-то суровое и жёсткое.

– Ну ладно, Пётр. Мы договорились. Будем на связи. – сказал отец.

– Угу. – мрачно произнес суровый Пётр и вышел из комнаты.

– А вот и герой нашего времени явился. Здорово Макс 2. – Петрович пожал мою руку. Мы обнялись с отцом.

– Петрович, мы тогда с Максом поехали. Командуй тут сам.

– Давай, Володя. Ирине привет.

Садоводство, в котором стоял дом отца, находилось в Токсово, километрах в 60 от офиса. Но была пятница, пробки, и мы добирались больше часа. Раньше на этом месте был танковый полигон, а в начале девяностых кто-то решил, что танки больше России не нужны и организовал СНТ. Участки по 8 соток распродали моментально, и началась стройка. Строились все по-разному. В СНТ было всё – от хижин до дворцов. Сплошные контрасты. Несколько больших кирпичных коттеджей долго стояли недостроенными и заброшенными. То ли хозяев посадили, то ли деньги кончились. Один местный олигарх, наш сосед, скупил гектара два земли, построил там несколько замков со средневековыми шпилями для себя и, видимо, для друзей и даже организовал вертолётную площадку. Чтобы в пробках не ждать. Соседство с состоятельным хозяином было выгодно всем. Он заасфальтировал дорогу от шоссе до своих замков и поддерживал её в исправном состоянии круглый год. Зимой дорогу регулярно чистили от снега. По садоводству было очень интересно гулять и смотреть на архитектуру строений. Разнообразие впечатляло.

Отец купил два участка, построил коттедж из калиброванного бруса, и они с мамой недавно переехали туда на постоянное жительство. Отцовский «Форд Мондео» медленно полз в пробках на выезд из города. Снег уже сошёл, а грязь почти высохла.

– Макс, я твою «шестёрку» пристроил в компанию. Ты уж извини. Ее агенты и экспедиторы используют как разъездную.

– Я понял. Куплю новую.

– Сам купишь или помочь с деньгами?

– Сам. Контракт хоть и короткий получился, но денежный.

– Ну тогда я весь внимание. Рассказывай свою историю.

Случилось так, что мы с отцом всегда оставались добрыми друзьями. Даже в подростковый период, когда мне хотелось отойти от родительской опеки, отец тактично нашел подход. Не спорил с распоясавшимся юнцом, поддерживал, когда было надо, говорил твёрдое «нет», когда претензии зашкаливали. И добрые отношения сохранились. Можно даже сказать, что я мог рассказать ему о себе всё. Ну за исключением несерьёзных юношеских любовных похождений. Поэтому сейчас я рассказывал с легкостью.

О том, как встретил Димку Кукушкина в Картахене, и мы отправились в клуб. Как я там познакомился с Дженни и влюбился с первого взгляда. Как в Майами агенты УБН вербовали меня давать информацию о криминальной контрабанде, обещая заплатить хорошие деньги. И как парни из картеля потом под дулом пистолета назначили меня курьером под угрозой расправиться с Дженни. Про контейнеры, напичканные порошком. Как я встречался с Наварро, представителем картеля в Штатах, и про его любовь к изумрудам. Про то, как я сдал плохих парней УБН с условием, что они эвакуируют Дженни из Колумбии в Штаты. Про то, как они облажались, и мне пришлось освобождать Дженни из лап вооружённых гангстеров. Как нам в руки попала партия изумрудов, предназначенная для отправки в США. Как мы с Дженни колесили на мотике по Колумбии и скрывались в отряде левых повстанцев, которым командовал ее дядя. Про её подругу, журналистку Ану Долорес Пантоха с её мудрыми советами. Как мы вернулись в Картахену в день отплытия «Эсмеральды», парохода, на котором работал старпомом Кукушкин, и уговорили капитана взять нас пассажирами. Как мы с удивлением обнаружили, что наше преследование продолжается и в Штатах. Как мы опять уходили на мотике от гангстеров там и как добрались до Майами. Про знакомство с отцом Дженни, ковбоем и старым пьяницей, ветераном Вьетнама и хозяином страусиной фермы. Как гангстеры напали на ферму папашки, а УБН опять облажалось, поздно появилось, и Дженни ранили. Как Наварро уговорил меня отдать ему партию изумрудов в обмен на информацию о крёстном отце картеля. Как я согласился, чтобы уберечь Дженни от преследования. Как я давал письменные показания под присягой. И как меня в итоге выслали из страны, потому, что у меня не было статуса, необходимого для организации программы защиты свидетелей.

Владимир Иванович Максимов слушал меня не перебивая. Даже вопросов не задавал. А когда я закончил, сказал,

– Макс, я сейчас посмотрел остросюжетный сериал. Просто круто! Только давай, ты не будешь маме все подробности рассказывать.

– Договорились. Расскажу только главное и безобидное.

– Слушай, так ты, получается, с парохода ушел самовольно? У тебя в конторе теперь могут проблемы возникнуть.

– Капитана я предупредил. Его, кстати, звали Генрих Мюллер, как шефа Гестапо. А УБН мне справку солидную выдало, что это было государственной необходимостью. Так что с этим всё нормально. Но мне уже что-то не хочется на контракт. Возьмёшь к себе?

– Конечно. Я же тебя давно зову. Твоё место за тобой. Во фрахтовом отделе.

– Там же Кукушкин.

– Работы хватит. А Кукушкин зашивается без опыта. Петровичу всё время приходится ему помогать. А вдвоём вы как раз справитесь. И Петровича освободите. Тут еще новое направление намечается. Контейнеры из Антверпена. Видел мужика, с которым мы сегодня беседовали?

– Да. На бандюгана похож.

– Так оно и есть. Всеволожские.

– А ты не боишься, что с ними проблемы будут?

– Сейчас время такое. Бандиты контролируют солидную часть бизнеса. Если с ними не работать, то где клиентов брать? А боятся их не нужно. Нужно их поставить в такие условия, когда всё будет взаимовыгодно. Чтобы они были заинтересованы в сотрудничестве. Да и защита у нас очень влиятельная.

– Слушай, пап, я когда летел обратно из Амстердама, Чумаченко встретил. Помнишь, Виталик.

– Помню, конечно. Нормальный парень.

– Так вот, он тоже мне всё говорил, что им нужен фрахт из Антверпена. Он тоже из Всеволожских. Солидный такой стал.

– Надо же. Это тот же грузопоток наверняка. И о чём вы договорились?

– О том, что устроюсь на работу и сразу ему позвоню.

– Считай, что устроился. Только автомобиль купи. И телефон тебе будет нужен. Аппарат я тебе найду. А симку сам купишь. В общем возьмёшь на себя это направление. Ну и Кукушкину с фруктами поможешь по мере необходимости.

– Конечно.

Глава 2

Ма