Частный детектив второго ранга. Книга 2

Глава 1

Я остановился и вытер пот со лба. Лето нынче жаркое, даже ночью не слишком-то прохлада опускается. А на мне толстая кожаная куртка надета, и я не прогуливаюсь, а иду целенаправленно через лес уже почти три часа.

– Ну и где ты? – спросил я, прислушиваясь. Пистолет в руке становился всё тяжелее и тяжелее, но поставить его на предохранитель и убрать в кобуру было бы не самым умным поступком.

Привалившись к огромному дереву спиной, я сполз по нему, садясь на корточки, чтобы немного передохнуть. Мы уже возвращались домой, ноги гудели от непривычной нагрузки, а тварь, умудрившаяся увести нас так далеко, как сквозь землю провалилась.

– Скоро луна пойдёт на убыль, Андрей Михайлович, – ко мне подошёл Савинов, поправив верёвку на поясе. Она была прикреплена к артефакту, уменьшающему вес ноши. Прелесть этого артефакта заключалась в том, что им мог пользоваться и неодарённый.

Правда, я так и не понял, какого чёрта он делал в небольшом арсенале замка, но это, как и другие поступки Марка Минаева – бывшего владельца Блуждающего замка, относилось к необъяснимым явлениям.

– Знаешь, Валерьян Васильевич, я уже готов стрелять даже в бегущего по лесу голого мужика, если мы пропустим момент и этот козёл перекинется. Но, сдаётся мне, он уже где-то возле своего дома окопался, чтобы после превращения огородами потихоньку домой прошмыгнуть, – ответил я на невысказанный вопрос и поднялся на ноги. – Ничего, нам до дома тоже не так уж и далеко осталось. Вы как, не устали?

– Терпимо, Андрей Михайлович, – с другой стороны ко мне подошёл Гриша – мой личный слуга и поправил на плече винтовку, покосившись при этом на трёх убитых оборотней, которых и волок мой дворецкий на верёвке, прикреплённой к артефакту. – Похоже, этого уже не достанете.

– Да, похоже на то, – я поморщился. – Ну ничего, следующее полнолуние через месяц, никуда он не денется, – и я всё-таки поставил пистолет на предохранитель и убрал его в кобуру.

– Я надеюсь, Андрей Михайлович, теперь вы, наконец, займётесь защитой? – чопорно спросил Савинов, подняв голову и посмотрев на полную луну, едва просматривающуюся через кроны огромных деревьев.

– Да, теперь займусь, – я кивнул и первым пошёл по едва заметной тропинке. – К кому мне лучше обратиться? В Дубровске есть специалисты?

– Зачем вам в Дубровск ехать? – искренне удивился Савинов. – В Матвеевке бывший заведующий кафедрой прикладной магии Московского Магического Университета проживает. Он универсал, к тому же обладает огромными знаниями и умениями. Поговорите с ним, Всеволод Николаевич, конечно, немного странный, как и все крупные учёные, но, возможно, он не откажет вам в просьбе починить защиту.

– Это тот самый, который вот уже несколько лет в Матвеевке пишет книгу про нечисть глубинки? – спросил я, выразительно глядя при этом на Гришу.

– Да, господин Аполлонов официальной причиной своего бессрочного отпуска назвал написание этого монументального труда, но на самом деле, он мне признался по секрету, что просто устал от непроходимой тупости своих студентов и решил немного отдохнуть, – скупо улыбнулся Савинов.

– Вполне понятная и объяснимая причина, – пробормотал я, остановился и посмотрел на своего личного слугу. – Гриша, а почему ты, когда рассказывал о маге, акцентировал моё внимание на какой-то вдове, которая этому магу всевозможные услуги оказывает, но ни словом не обмолвился, что он настолько крутой маг?

– Ну-у-у, – протянул Гриша, – я не знал, что это важно. Марку Анатольевичу, например, было на это плевать. Они не слишком ладили.

– Гриша, Марк Анатольевич учился в Московском Магическом Университете, – Валерьян Васильевич глубоко вздохнул. – Их конфликт возник ещё в то время, когда Марк Анатольевич прикладную магию только с третьей попытки сдал на посредственно. Естественно, он недолюбливал бывшего учителя. И тот отвечал ему взаимностью. Я вообще удивляюсь, как Марк Анатольевич позволил Всеволоду Николаевичу в Матвеевке поселиться. Скорее всего, был какой-то обмен, но если сам господин Аполлонов не признается, то мы этого никогда не узнаем.

– Чем больше я о Марке Анатольевиче узнаю, тем сильнее у меня возникает дикое предположение, что замок предпочёл рискнуть сгинуть в Астрале, но избавиться от этого недоразумения, – покачав головой, я снова пошёл по тропинке. У Марка даже портрета не было, и чтобы ни говорил Хранитель, сдаётся мне, что нелепая гибель Марка всё-таки не просто так произошла.

***

Весь этот месяц я не занимался защитой замка по одной простой причине: оборотни объявили на меня «дикую охоту», и я не хотел спугнуть их изменениями в охранном контуре. Чтобы не бегать по лесам за каждой охамевшей шавкой. Нашли, падлы, виноватого в своих бедах! Я всего лишь выполнял контракт, и не моя вина, что при этом пострадало два оборотня и посредник между ними и заказчиками, нанимающими оборотней для неправомерных деяний.

Первый десяток этих «охотников» я пристрелил в первый же день полнолуния, почти не выходя из дома. Старая защита не насторожила этих тварей, и они выскочили прямо мне под выстрелы. Самый смак заключался в том, что оборотни в звериной ипостаси не могли работать вместе. У них начиналась борьба за доминирование, и становилось резко не до жертвы. Поэтому перестрелять одиночек не составило большого труда. Вступать с ними в рукопашную схватку я не собирался, в этом случае я на себя бы не поставил, а серебряных пуль у меня, слава богу, хватало. Да и стреляю я неплохо. Так что первых, самых наглых и самоуверенных тварей я прикончил в первую же ночь.

А вот на вторую ночь пришлось отходить от ворот. Или охотнички пошли слишком неуверенные, или у них прорезался инстинкт самосохранения, но они кружили вокруг замка на приличном расстоянии, не приближаясь, но действуя на нервы. Появилось стойкое ощущение, что они будут приходить до тех пор, пока наше негласное противостояние так или иначе не закончится.

Пришлось выходить. Меня сопровождал Гриша в небольшом отдалении на подстраховке с винтовкой, заряженной серебром. Сначала меня слуги не хотели выпускать, вот только оборотни были нацелены на конкретную жертву. Они даже не отреагировали, когда в качестве приманки за ворота выставили хорошенькую восемнадцатилетнюю Олечку. Бесполезно. Она, конечно, всячески будоражила зверей, но они стойко держались. Молодцы, что тут сказать. Так что пришлось выходить мне.

Стрелял я исключительно из пистолета. Эти твари были слишком быстрые и приближались на расстояние выстрела с невероятной скоростью. Но нападали, как обычно, в одиночку, давая мне тем самым уникальный шанс пристрелить себя без особого напряжения.

Всего к третьей ночи полнолуния у меня лежало восемнадцать комплектов трофеев, приготовленных для продажи. Когда я подсчитал прибыль, то чуть не прослезился. При отсутствии заказов этих денег должно было хватить, чтобы покрыть расходы на замок, выплатить жалование слугам и в замке, и в городском доме в Дубровске. И разобраться, наконец, с защитой.

Ну а со следующего месяца должны начать поступать деньги от арендаторов и с трёх предприятий, доставшихся мне от Минаевых. Мне принадлежал небольшой серебряный рудник и две небольшие мастерские по обработке добытого серебра. Из получившегося благодаря близости энергетической жиле металла лили слитки и реализовывали их исключительно через государственный банк. Так было положено делать по закону. Ну и недостатка в серебряных пулях я не испытывал. Но я рано обрадовался.

Когда приехал на рудник, то чуть в осадок не выпал: там всё, абсолютно всё нуждалось в полной реконструкции. Как оказалось, последние три поколения Минаевых ничего не делали на своих землях, только тратили прибыль. Квинтэссенцией вырождения рода стал Марк, от которого всё это запущенное хозяйство и досталось мне.

Нужно было что-то делать и немедленно. Но для этого следовало остановить работы и приступить к ремонту с полной заменой всего имеющегося оборудования. Вопрос, на что, вашу мать, я буду всё это делать, остался открытым. Можно было, конечно, взять кредит в банке, всё-таки речь о стратегическом производстве шла, но я не разбирался пока в тонкостях и не хотел связываться с кредитами.

В конце концов, пришёл к выводу, что на вырученные от реализации серебра деньги найму опытных экспертов, которые составят мне планы и сметы, и открою отдельный счёт, куда буду излишки денег кидать, если они у меня появятся, естественно. А когда сумма приблизится к требуемой, то и приступлю к реконструкции. Так что вся прибыль как с самой шахты, так и от арендаторов пойдёт туда. Но вот на жизнь придётся зарабатывать.

Но зарабатывать я не против, только вот у меня уже месяц нет контрактов! А ведь меня уверяли, что я буду так востребован… Угу, востребован. Вон, оборотнями, которые на меня охоту объявили. А всё потому, что меня до сих пор не внесли в официальный реестр. Князь Первозванцев только руками разводил и говорил, что, похоже, на каком-то этапе произошёл сбой, но скоро всё обязательно наладится. Получалась парадоксальная ситуация: уже почти все заинтересованные лица в губернии знали про то, что я детектив второго уровня, но не обращались, потому что в реестре детективов моего имени не было. Приехать уточнить не решались, даже если действительно нуждались в помощи – вот такой замкнутый круг образовался.

С другой стороны, я полностью обследовал свои земли, познакомился почти со всеми арендаторами, шахту с мастерскими опять же осмотрел… Только с владельцем конюшен пока не познакомился, но он уехал в столицу по делам, и когда вернётся, было не известно. Ничего, познакомлюсь, мне не к спеху.

Если подвести итог, то восемнадцать уничтоженных за две ночи полнолуния оборотней были очень весомым подспорьем. Я даже в итоге обрадовался, что среди них столько недоумков нашлось.

А вот в третью ночь мне с Гришей и Валерьяном пришлось выходить из замка и углубляться в лес. Возможно, даже эти три оборотня, которых тащил на верёвке Савинов, и не участвовали в «дикой охоте», но меня уже было не остановить. Я решил полностью вычистить свои леса хотя бы от этой пакости, ну и заработать немного, не без этого.

Эта странная охота мне помогла ещё и в том плане, что я начал довольно неплохо отличать оборотней от волков. Теперь я видел, что они действительно отличаются друг от друга, и мне не нужно было даже расстояние между клыками измерять.

***

Утробное рычание раздалось откуда-то сбоку. Я успел развернуться в ту сторону, на ходу выхватывая пистолет. А вот снять с предохранителя я его не успел. Этот оборотень был явно умнее предыдущих. Даже не знаю, сколько он крался за нами, выбирая удобный момент для нападения. Очень расчётливо, не выдавая себя, совершенно не похоже на поведение оборотня.

Эти мысли промелькнули в голове за секунду, и уже в следующий момент я упал на землю под тяжестью мощного тела крупного волка. Огромные клыки щёлкнули где-то возле горла, но мне удавалось пока удерживать оскаленную пасть на расстоянии. Подбежавший первым Савинов смог схватить оборотня за хвост и дёрнул, стараясь отвлечь его от меня.

Ему это удалось. Взревев, волк слегка развернулся, убирая лапу с моей груди, и отшвырнул сильным ударом дворецкого. Валерьян упал на землю и еле слышно застонал, но он дал мне несколько секунд. Рука нащупала выпавший пистолет. Схватить оружие, снять предохранитель, приставить дуло к груди зверя, который снова развернулся, чтобы достать уже меня, и выстрелить.

Тварь забилась в агонии, но мне удалось скинуть её с себя, откатиться в сторону, и практически сразу раздался выстрел – это подбежавший Гриша сумел выстрелить из винтовки, не боясь ранить меня.

Я с трудом поднялся на ноги. Грудь болела, каждый вдох причинял нестерпимую боль. Похоже, эта тварь сломала мне пару рёбер.

– Андрей Михайлович, он вас не укусил? – ко мне подбежал уже очухавшийся Савинов и попытался осмотреть.

– Нет, не укусил, – я покачал головой. – Но у меня, кажется, ребро сломано, так что давайте уже выбираться отсюда. Ты сам как?

– Терпимо, – ответил Савинов, а потом не удержался и пнул лежащее на земле тело оборотня. – Скотина!

– Валерьян Васильевич, давайте я вам помогу его к связке прицепить, – тихо проговорил Гриша.

Пока они возились с оборотнем, я побрёл по тропинке. Это был последний из тех, кого нам удалось засечь, но ничего нельзя было предугадать заранее, поэтому я больше не стал убирать пистолет, держа его наготове.

До дома дошли без происшествий. Валерьян Васильевич бросил туши возле будки переработки, где утилизировали мусор и останки оборотней при помощи мощных артефактов огня. После этой утилизации даже золы не оставалось, лишь мелко фракционный пепел.

Из дома выбежали ещё двое слуг в кожаных фартуках и в перчатках, чтобы приступить к добыче трофеев, а мы втроём вошли в дом. В холле нас встречала Катерина – моя экономка.

– Андрей Михайлович! – воскликнула она, всплеснув руками. – Что с вами?

– Последний меня немного помял, – честно ответил я ей. – Меня нужно осмотреть, чтобы полностью укусы исключить, и рёбра чем-то перетянуть. У нас есть обезболивающее зелье?

– Конечно, есть, – Катерина быстро начала отдавать распоряжения прибежавшим горничным. – Быстро, бинты, тёплую воду и зелья. В синюю гостиную. Идёмте, Андрей Михайлович.

В гостиной Катерина помогла снять куртку. Я долго рассматривал располосованную когтями толстую кожу, а потом швырнул куртку, точнее, то, что от неё осталось, на пол и витиевато выругался. Опять непредвиденные расходы! Потому что куртка мне нужна, а в гардеробе Марка нет ничего похожего. Различные сюртуки, короткие пальто, плащи – вот этого добра навалом, а куртка была у меня одна, та самая, в которой я прибыл сюда из своего мира. Похоже, мой счёт к этим тварям сегодня только вырос!

К счастью, обошлось без серьёзных повреждений. Рёбра вроде бы переломанными не были, но ушиб был приличный, может быть, даже трещина. Как бы то ни было, а куртка свою миссию выполнила, защитив меня и не позволив страшным когтям добраться до тела.

Меня вымыли до пояса, смазали какой-то мазью синяки, перетянули бинтами грудь и напоили зельями. После этого я вытянулся на диване и сонно произнёс:

– Идите спать, поздно уже. А я тут полежу немного и в свои комнаты пойду.

Катерина хотела что-то возразить, но передумала и, сделав книксен, вышла из гостиной. Впереди неё бежали девчонки с тазами и моей грязной одеждой. Перед тем как выйти, экономка обернулась, внимательно меня осмотрела и приглушила свет.

***

Граф Александр Макеев с ненавистью смотрел на призрак своей покойной супруги. Он уже месяц почти не спал, потому что она не давала ему выспаться. Его лицо посерело, он немного похудел, а на щеках проступала небрежная щетина.

– Как так получилось, что Гена не смог за целый месяц расположить к себе девушку? – в голосе призрака прозвучало недовольство. Софья Владимировна читала письмо сына, которое Александр получил сегодня утром, и не переставала хмуриться.

– Ты у меня спрашиваешь? – зло процедил граф. – Гена – и твой сын в том числе, и мне, в отличие от него, никогда не представляло труда соблазнить женщину.

– О да, с этим у тебя трудностей точно никогда не было, – ядовито протянула Софья. – Чем займёмся, дорогой? Ты не хочешь послушать, как я пою?

– Как же я тебя ненавижу, – простонал Александр, накрывая голову подушкой.

– Наконец-то я дождалась от тебя хоть каких-то искренних чувств, – спокойно произнесла Софья. – Почему ты убрал из дома всех слуг? Скоро поместье превратится в хлев, – заметила она раздражённо.

– Потому что, дорогая, призраки представляют нешуточную опасность для окружающих. И я не собираюсь рисковать людьми из-за сумасшедшей бабёнки, решившей после смерти отравить мне жизнь, – процедил граф и решительно поднялся с постели.

– Куда ты собрался? – сухо спросила Софья.

– Подальше от тебя, – Александр споткнулся о кочергу, валяющуюся на полу. Призрака можно было на время развеять, ударив по нему железом. Совсем ненадолго, но иногда даже та пара минут, во время которых он не видел и не слышал Софью, казалась ему благословением.

Одевшись, он вышел из спальни и практически сразу столкнулся с Захаром. Верный дворецкий – единственный, кто остался со своим господином, когда Александр приказал слугам перебраться в посёлок недалеко от главного дома.

– Александр Давыдович, вы куда? Сегодня третья ночь полнолуния, за пределами поместья может быть опасно, – Захар сложил руки в молитвенном жесте.

– Не опаснее, чем здесь, – отмахнулся граф. – По закону во время полнолуния все трактиры обязаны быть открыты до утра, чтобы люди, застигнутые ночью в дороге, могли где-то укрыться. «Весёлая свинка» в Матвеевке ближе всех расположена к Блуждающему замку, а нежить не любит находиться рядом с энергетической жилой. Так что я поеду в трактир, а ты ложись. Тебя она не тронет, и мы оба хотя бы выспимся.

И Александр вышел из дома, громко хлопнув дверью, и пошёл на конюшню, чтобы оседлать лошадь.

Глава 2

Гром всхрапнул и резко остановился, поднялся на задние ноги и забил в воздухе передними копытами. Граф Макеев был опытным наездником, но не смог удержаться – сказывались бессонные ночи – и выпал из седла. Конь, почувствовав, что на нём нет седока, сразу же рванул в сторону родной конюшни, дрожа всем телом.

– Стой! – Александру удалось сгруппироваться, и он вскочил на ноги, глядя вслед убегающему Грому. – Да что же тебя так напугало-то?

Как только он произнёс последнее слово, до него донёсся запах болотной тины: тошнотворный, тягучий, от которого сразу закружилась голова и затошнило. Александр повернулся в ту сторону, откуда шёл запах, уже призвав дар, а кисти его рук окутало серебристое призрачное пламя.

– Ну что ты такой нервный? – луна вышла из-за облака, осветив дорогу, на которой стояла прелестная полностью обнажённая девушка. Алебастровая кожа светилась в темноте, а в зелёных глазах проскальзывали яркие искры. – Я не причиню тебе вреда, но мы прекрасно можем развлечь друг друга, – и она протянула к нему руки.

– Болотница, – выплюнул граф. – Что же ты делаешь так близко к Блуждающему замку? И ведь не боишься?

– А чего мне бояться? – девушка наклонила темноволосую головку и засмеялась. – Хозяин замка что-то не поделил с оборотнями и теперь очень занят. Ему не до такой мелочи, как я. Ну же, не сопротивляйся, пойдём со мной.

– Нет, – коротко ответил Макеев, и с его рук в направлении болотной нежити полетел сгусток яркого белого пламени. – Мне одной неживой стервы хватает, чтобы сомнительными прелестями какой-то дохлой девки прельститься.

Болотница попыталась увернуться, но огонь охватил её, и она завизжала. Звук бил по ушам, но Александр, стиснув зубы, терпел, не отпуская пламени света, способного уничтожить низшую нежить. Окутанное светом тело словно начало раздуваться, а потом лопнуло, порвав цепь заклинания. Макеев почувствовал, как ему на голову упал комок болотной тины, и выругался.

Отпустив дар, граф принялся стряхивать с головы тину, и ему удалось кое-как очистить светлые волосы, но тут он почувствовал лёгкий шум в голове, усиливающийся с каждой секундой.

– Вот чёрт, – простонал Александр и расхохотался. Всё-таки этот месяц не прошёл для него даром, и он знал, что, являясь довольно сильным магом, сейчас далёк от своей привычной формы. Но пропустить предсмертную атаку болотницы? Ему нужно срочно что-то делать с Софьей, потому что долго он так не протянет.

В голове шумело всё больше, появилось чувство эйфории. Именно эти ощущения заставляли молодых мужчин идти за нежитью в болото, где вместо жарких девичьих ласк они получали болотную тину в лёгкие. Даже странно, что она на него польстилась. Он на юношу уже не тянет, да и на магов болотницы редко нападают.

Александр посмотрел в ту сторону, куда ускакал Гром. Скотина пугливая! Нет, до дома слишком далеко, до Матвеевки гораздо ближе, да и шанс нарваться ещё на кого-нибудь ниже. Тряхнув головой, Макеев зашагал в сторону деревни, чувствуя, как с каждым шагом идти становится всё труднее.

Пётр Краснов, владелец трактира «Весёлая свинка», стоял за стойкой и вытирал стаканы. Он терпеть не мог полнолуния, в основном из-за того, что никак нельзя было закрывать таверну на ночь. Спать хотелось просто жутко, подавальщиц он отпустил по домам, людей немного, сам справится, а утром его кто-нибудь посмышлёней сменит за стойкой, а он днём отоспится.

Пётр оглядел зал. Ночь застигла в дороге одну пожилую пару. У них на экипаже лопнула ось, пока заменили, вот и не успели доехать до Дубровска. Как понял Краснов, ехали они в гости к Беркутовым из соседней Бобровской губернии. Комнату они решили не брать, говоря, что у них бессонница, и что в экипаже завтра отоспятся. Краснову было всё равно, к тому же люди в зале не давали ему самому уснуть.

Дверь таверны отворилась, и в общий зал ввалился граф Макеев. Обведя присутствующих мутным взглядом, он рухнул за ближайший стол, а до Краснова донёсся отвратительный запах гниющей тины.

– Ваше сиятельство, что с вами? – нахмурившись, трактирщик выскочил из-за стойки. Сон как рукой сняло, потому что с графом было не всё в порядке. Пожилая женщина посмотрела в его сторону и демонстративно наморщила нос, бормоча что-то про молодёжь, которые позволяли себе так напиться.

– Болотница, – пробормотал Макеев, и Краснов приподнял брови. Когда это болотницы могли достать таких опытных и сильных магов, как граф?

– Противоядие есть? – деловито спросил Пётр, прикидывая, что ему сейчас делать.

– Нет, я с собой эту дрянь не вожу. Тащи сюда, если имеется, – махнул рукой граф, и Краснов метнулся обратно к стойке, вытаскивая из-под прилавка сумку с противоядиями, казалось, на все случаи жизни.

Пётр быстро нашёл тошнотворное на вид зелье, прочитал на этикетке, что да, это действительно противоядие от усиленного чарами яда болотницы, и протянул графу. Макеев быстро выпил зелье и откинулся на стуле, прикрыв глаза. Сознание путалось, и он знал, что утром ему будет очень плохо, зато всё обойдётся без последствий.

Краснов, оказав первую помощь и включив стоимость зелья в счёт графа Макеева, снова встал за стойку и принялся меланхолично протирать стакан. Яд болотницы не был смертельным, он обладал парализующим эффектом, ограниченным по времени. Чтобы жертва не сопротивлялась, когда её топить начинали. Совместно с чарами яд вызывал лёгкое помутнение рассудка, тоже временное, и вот оно противоядием не убиралось, должно было пройти самостоятельно.

– Эй, Краснов, притащи мне колбасы, – довольно внятно сказал Макеев, пытаясь сфокусировать взгляд на солонке, стоявшей на столе.

– Какой вам колбасы, ваша светлость? – спросил Краснов, удивлённо посмотрев на него.

– Которую этот мерзкий кот жрёт, – ответил Александр. Уточнять, какого кота он имеет в виду, было не нужно.

– Я не знаю, какую именно колбасу ест Хранитель, – ответил Краснов, усмехнувшись.

– Всю тащи понемногу, – махнул рукой Макеев. Внезапно он понял, что, несмотря на мерзкое состояние, начал расслабляться, впервые за этот месяц.

Краснов ушёл на кухню и накромсал колбасное ассорти на тарелку, подумав, добавил к заказу хлеба и чая и поставил перед Макеевым. Граф встрепенулся и потянулся за колбасой, вперив мутный взгляд в Петра.

– Чем, интересно, Громов занимается? – спросил он, беря кусок колбасы и долго её рассматривая, прежде чем положить в рот.

– Андрея Михайловича наконец-то внесли в реестр, – невозмутимо ответил Краснов. – Сегодня ближе к вечеру появилась соответствующая запись. А если вы имеете в виду, чем он занимается прямо сейчас, то, сдаётся мне, что охотится на оборотней. За это полнолуние Андрей Михайлович очень существенно проредил этих тёмных тварей. И это правильно, а то их столько развелось, люди не то что по лесу, по окраине деревни боялись пройти.

– Вот значит как, – ухмыльнулся Макеев, кидая в рот очередной кусок колбасы. – Громов делом, значит, занят. Учись, Саша. Громов с вами развлёкся, заставил дань своему проклятому коту платить и пошёл настоящим мужским делом заниматься – охотой на оборотней. Правильно, на кого ему ещё охотиться, на болотниц? Так на них ему охотиться неинтересно, эти твари ему даже ответить, наверное, не смогут. А то, что оборотней незарегистрированных убивает, то это он молодец. Они уже достали всех до ручки. Или он не только незарегистрированных, но и с тех, у кого блок на смену ипостаси стоит, приговаривает?

– Вы у меня спрашиваете, ваше сиятельство? – уточнил Краснов и, дождавшись кивка, ответил: – Я не слышал, чтобы Андрей Михайлович убивал кого-то в человеческой ипостаси.

– Может, и зря, – протянул Макеев, присматриваясь к колбасе. – Не людей же убивал бы, а тёмных тварей. Ему бы даже штраф не выписали. Вот эта колбаска хорошая, – и он ткнул пальцем в колбасу. – Притащи мне целое кольцо, я пойду к Громову.

– Зачем вам колбаса? – спросил Краснов, глядя на него с подозрением.

– Громовского кота кормить. Я же его кормить должен, – и Александр качнулся, да так, что едва не свалился со стула. Его всё больше и больше накрывало действие чар и яда, но, вместо того чтобы уснуть, перевозбуждённый от долгого отсутствия сна мозг начал генерировать странные идеи. – Вот и пойду кормить.

– Куда вы пойдёте ночью, ваше сиятельство? – Пётр попытался остановить Макеева, но граф уже поднялся из-за стола и, покачиваясь, двинулся к двери.

– Колбасу, живо, – протянул Макеев, уже плохо соображая, что же делает. Краснов только головой покачал и принёс ему кольцо затребованной колбасы. Граф взял её, кое-как вытащил из кармана сотню и протянул её трактирщику. – Хватит?

– Вполне, – кивнул Пётр. – Может, останетесь, ваше сиятельство? Я вас сейчас в комнату провожу, а утречком уже куда хотите, туда и пойдёте.

– Не-е-е-т, – Макеев открыл дверь. – Он мне всё расскажет, всё! – он поднял вверх палец. – Я ого-го, а не какой-то паршивый оборотень. Это шавку эту можно чик, и всё, а я… О-о-о! – протянул граф и шагнул за порог.

– Ванька! – крикнул Краснов, глядя, как граф с приличным креном идёт по тропинке в сторону Блуждающего замка. Из кухни выскочил здоровый парень, который и работником был в таверне, и вышибалой, если сильно нужно было кого-то выбросить. – Проследи, чтобы граф живым к замку вышел. Да ружьё возьми, мало ли что.

Парень кивнул и вышел вслед за Макеевым, а Краснов вернулся за стойку и, улыбнувшись гостям, с любопытством смотрящих на него, снова принялся протирать стакан.

***

– Спасите! Помогите! Убивают! – истошный голос Савелия ворвался в мозг, вырвав меня из сна. Надо же, я всё-таки уснул на диване в синей гостиной, даже не сделав попытки дойти до своей спальни. В таких огромных домах, как мой замок, есть небольшой минус – добираться из одной комнаты в другую иногда очень далеко. – Почти убили!

– Да что там происходит? – я сел на диване и протёр лицо, осознавая, что ни черта не выспался.

Было темно, похоже, я проспал от силы часа два. Осмотрев себя, решил, что бинты на груди вполне сойдут за рубашку, я встал и побрёл к выходу из гостиной. Только открыл дверь, как на меня налетел огромный ком чёрного пуха, истошно мяукавший при этом.

– Ну что ты стоишь как пень, пока в твоём доме разные воняющие личности ползают! – сквозь шипение и мяуканье пробивались истеричные вопли кота.

– Какие личности? – свет в коридоре был приглушён, вокруг стояла тишина, похоже, все слуги спали, ну так ночь на дворе, а охраны у нас пока что нет. Я плохо понимаю, где можно нанять хороших охранников и ещё хуже – как принять у них магическую клятву, не будучи магом. Вот поговорю с Аполлоновым, может, он что посоветует.

– Говорю же – вонючие! И неадекватные! – кот взвился в прыжке и запрыгнул мне на руки, заставив охнуть, потому что тяжёлая упитанная тушка весьма существенно приложилась по моим ушибленным рёбрам. – К тому же вор! Ну, Андрюша, ну что ты стоишь?! Он же сейчас всю мою колбасу утащит, и я умру голодный и холодный… Без Хранителя замок не может существовать даже в Астрале, так и знай! Останешься на улице, тебя Катерина собственноручно скалкой прибьёт, – добавил он, заглядывая мне в лицо.

– Не истери, – я нагнулся, чтобы опустить кота на пол, а когда разогнулся, то из-за поворота мне на руки рухнуло практически мёртвое тело, от которого действительно так несло какой-то сивухой, что я закашлялся.

– Что это? – я чуть не рухнул под тяжестью тела, с трудом удерживая его в вертикальном положении.

– Ты что не видишь, это Сашка Макеев. Нажрался, сволочь, и наш замок со своей усадьбой перепутал, – мрачно прокомментировал Савелий. – Защита-то его пропускает как родного. Защита даже Валерьяна в известность не ставит! Вон, дрыхнут все, и неизвестно, сколько он по дому болтался! Они с Марком часто вместе зажигали, пока тот в здоровую еду не ударился. Вот когда в доме не стало ничего, кроме гречки, Сашка перестал каждый день здесь бывать. А теперь вон, снова пожаловал.

– А почему от него несёт, как от самогонного аппарата? – я поудобнее перехватил тяжёлое тело, соображая, куда его девать и не бросить ли прямо здесь на пол. – Какой отвратительный запах, – я поморщился. От графа несло какой-то гнилью, очень несвежими носками и почему-то тиной.

– Ты у меня спрашиваешь? – Савелий нахохлился. – Я-то откуда знаю, где он в полнолуние шлялся. Мне Сашка не отчитывается, знаешь ли. И вообще, если бы ты принюхался как следует, то понял бы, что несёт от него не только этим дерьмищем, но и моей колбаской. А это значит, что? Что это значит, а, Андрюша?

– Понятия не имею, – я закинул руку графа к себе на плечо и потащил его в холл. Макеев всё-таки не висел на мне мёртвым грузом, а перебирал ногами, хоть немного помогая себя тащить.

– Это значит, Андрей, что этот гад жрал мою колбасу, пока вы все дрыхли без задних лап! – кот оббежал меня и сел посредине холла, пристально глядя, как я тащу Макеева. – Да брось ты его. Вон, за дверь выброси, пускай на крыльце спит. Лето на дворе, не замёрзнет. Всё равно ничего утром не вспомнит: ни как на крыльце очутился, ни как мою колбаску воровал. У, морда гнусная!

– Нельзя его на улицу, всё-таки Александр Давыдович – целый граф, а ты его на крылечко хочешь. Какой же он тяжёлый, гад. И что его сюда в таком состоянии приволокло? Ведь пешком, похоже, пришёл. По лесам и полям шлёпал, в полнолуние, – пропыхтел я, подтаскивая графа к дивану, стоящему в нише, образованной лестницей. – Острых ощущений ему в жизни не хватает, что ли? – бросив Макеева на диван, я распрямился, выругавшись, когда рёбра прострелила острая боль. – Сволочь, – бросил я ему, стараясь не принюхиваться. – Так, надо сапоги с него хоть снять, а то эта свинья нам тут всё угваздает.

Когда сапоги упали на пол, я пинками зашвырнул ноги Александра на диван, чтобы он принял нормальное лежачее положение, Макеев приоткрыл мутные глаза.

– А, о-о-о… вот вы мне всё расскажете! – выдал он и начал шарить у себя за пазухой.

– Что я тебе должен рассказать, чучело? – усмехнувшись, я разглядывал это чудо. Надо сказать, на пьяного-то он был не слишком похож, но, кто его знает, какой он дрянью травился, прежде чем ко мне притащиться.

– Всё…, а не то, я вас… – он, наконец, вытащил из-за пазухи целое кольцо колбасы, немного приподнялся и протянул коту.

– Вот! Я говорил, говорил тебе, что он мою колбасу украл! А ты мне не верил! – завопил Савелий, выгнув спину.

– Кис-кис, котик, на, жри, чтобы потом не говорили, что граф Макеев слово не держит. А вы мне… иначе я вас… – Колбаса выпала из его рук на пол, голова Александра опустилась на подушку, и он негромко захрапел.

– Иначе он меня отравит своим перегаром, – я задумчиво огляделся по сторонам.

– Это что, он мне колбасу принёс? – Савелий подошёл к лежащему на полу кольцу и понюхал его. – Ну, есть я это, конечно, не буду, она Макеевым провоняла, но какой граф заботливый человек оказался, кто бы мог подумать, – добавил он задумчиво. – Может быть, он не такой уж и плохой, как я о нём думал?

– Да что же это такое, – в холл выбежал Савинов в пижаме и всплеснул руками. – Как он прошёл?

– Молча, – я потёр шею. – На удивление тихо, но это объяснимо: в холле пусто, ничего своротить он по дороге не мог, и говорить почти не может, потому что лыка не вяжет. Надо тазик принести. Его же завтра с утра будет выворачивать наизнанку, зачем нашим девочкам лишние проблемы по уборке создавать?

– Может быть, отнести графа в гостевую спальню? – с сомнением произнёс дворецкий, поморщившись, когда до него долетел запах, исходящий от Макеева.

– Ага, сейчас, – я невольно нахмурился. – Здесь пускай валяется. Да, завтра утром, как в себя придёт, отвезёте его домой, у нас ни черта не ночлежка. Сам он вряд ли будет транспортабелен, судя по миазмам. А я, как только вы его дух отсюда вытравлять начнёте, к Аполлонову поеду, а потом в Дубровск. Надо трофеи Паульсу продать, да куртку новую где-нибудь купить.

– Я всё понял, Андрей Михайлович, – Валерьян Васильевич склонил голову, обозначая поклон. – Да, могу вас поздравить, со вчерашнего дня вас внесли в реестр частных детективов.

– А вот это хорошая новость, – я улыбнулся, и, бросив последний взгляд на Макеева, направился уже в свою спальню, досыпать.

Глава 3

Утром я прежде всего открыл реестр. Под номером семьдесят четыре в разделе, где были прописаны частные сыщики второго ранга, было написано: «Громов А.М., второй ранг, присвоен двадцать пятого июня две тысячи девятьсот восемьдесят седьмого года. Адрес: Поместье „Кошачья лапа“, Дубровская губерния».

Летоисчисление здесь шло от образования Российского государства, которое в этом мире зародилось раньше, чем в моём родном. Я вроде бы уже привык, и не вздрагивал каждый раз, когда даты в газете видел, но всё равно было пока не по себе.

В спальню вошёл Гриша, притащивший мне одежду. Внимательно осмотрев меня, он сложил вещи на кровати и негромко произнёс:

– Ваш, хм, гость проснулся. Ему нехорошо, горничные не успевают уносить тазики, – в его голосе прозвучало осуждение, словно это я притащил Макеева в замок специально, чтобы горничные не расслаблялись. – Вы будете принимать душ, Андрей Михайлович? Я бы пока не советовал это делать, чтобы не потревожить ушибы.

– Я тоже так думаю, – ответив личному слуге, я принялся одеваться. Но когда очередь дошла до рубашки, то неловко повернулся и выдохнул сквозь стиснутые зубы. Рёбра всё ещё побаливали, и нужно было их поберечь. Повернувшись к Грише, стоявшему рядом с кроватью, я нехотя протянул: – Помоги мне одеться.

– Вот! А я всегда вам говорил, Андрей Михайлович, что помощь лишней не будет! – воскликнул он и бросился ко мне, вырывая злополучную рубашку из рук. Я не стал ему говорить, что это только сегодня, потому что мне действительно больно, а я не мазохист и не получаю удовольствия, испытывая боль.

Надев наплечную кобуру, я повёл плечами. В комнате было прохладно, температура в помещениях замка регулировалась специальными артефактами, и Савинов очень тщательно следил за тем, чтобы людям в замке было комфортно. Но вот на улице, судя по ясному небу, было пекло. И я даже думать не хотел, чтобы надеть что-то ещё. Ничего, кому не нравится вид кобуры с торчащей из неё рукоятью пистолета – это не мои проблемы.

– Ну что же, пора выяснить, что же здесь забыл граф Макеев и что я ему рассказать должен, – усмехнувшись, я направился к выходу из спальни.

***

Александр Макеев склонился к тазику, и из него полилась чёрная жижа, уже не так тошнотворно воняющая. Вчерашнее противоядие подействовало, и теперь организм очищался от остатков той дряни, которой запустила в него болотница перед своей окончательной гибелью.

Так плохо не было уже… Да никогда ему не было так плохо. Граф Макеев отличался отменным здоровьем и даже простужался крайне редко. Теперь же он чувствовал себя окончательно разбитым. Сначала его довела Софья, да так, что он от мелкой нежити с трудом отбился, теперь ещё это.

Когда он очнулся сегодня утром, то долго не мог понять, где находится. Потом мимо него продефилировал довольно упитанный чёрный кот, и он понял, что лежит в холле на диване в Блуждающем замке. И теперь возникал вопрос, зачем он сюда пришёл, и неужели сам добрёл до дивана и завалился на него? Что в таком случае о нём подумает Громов? Но потом ему стало плохо, он склонился с дивана и, увидев заботливо подставленный тазик, понял, что хозяин в курсе его нахождения здесь. Но тогда возникал другой вопрос: а почему его оставили в холле, а не предоставили гостевую комнату?

– Скажите спасибо, что я вас на крыльце не бросил, хотя Савелий настоятельно предлагал мне это сделать, – раздался знакомый спокойный голос, и Макеев поднял голову, чтобы посмотреть на Громова. Андрей тем временем подтащил стул поближе к дивану и сел на него лицом к спинке, словно оседлав. Сложив руки на спинке стула, Громов рассматривал страдающего графа, и от его пристального взгляда Александру становилось некомфортно.

– Откуда вы знаете, о чём я думаю? – Макеев откинулся на подушку и закрыл глаза, приложив ко лбу холодное полотенце, которое принесла ему одна из горничных, уносивших тазики с отвратительным содержимым.

– У вас это на лбу написано, – любезно пояснил Громов. – Кофе, чай…

Он не договорил, потому что как только граф представил себе чашку с подобным содержимым, то сразу же склонился над тазиком.

– Спасибо, не нужно, – наконец просипел он, полоща рот простой водой, графин с которой стоял рядом с диваном на стуле.

– А ведь я хотел сказать, что не буду вам их предлагать, учитывая ваше состояние, – задумчиво добавил Громов. – Скажите, где вы нашли такую фантастическую гадость, которой вчера явно перебрали?

– Я не пил, – ответил Макеев, снова прикладывая ко лбу полотенце и закрывая глаза. – Яд болотницы, вместе с предсмертным проклятьем. Попался, как первокурсник Магической Академии…

– Печально, – сказал Громов, но в его голосе не было ни грамма сочувствия. – Но, Александр Давыдович, никакой яд болотницы не объясняет того факта, что вы пришли в мой дом поздно ночью и начали что-то от меня требовать. Кстати, за колбасу спасибо, правда, Савелий сказал, что есть он её не будет, всё-таки у котов более тонкое обоняние, чем у людей, но мы вполне сможем скормить её гостям, экономия опять же…

Громов снова не договорил, потому что Макеев стремительно повернулся, и его снова вырвало. На этот раз графа вырвало желчью, похоже, та чёрная гадость вышла из него окончательно. Когда спазмы прекратились, Александр поднял голову и посмотрел на Громова с неприязнью.

– Вы можете при мне не говорить пока о таких вещах? – спросил он, провожая взглядом девушку, ловко заменившую тазик.

– Разумеется, как только вы мне скажете, зачем пришли сюда ночью, – сухо ответил Громов.

– Зачем я сюда пришёл? – Макеев провёл мокрым полотенцем по лицу. Если бы он ещё сам знал, зачем сюда притащился. – Вы много раз упомянули, что кот вам что-то говорил. Это было высказывание в метафорическом смысле?

– Ну, почему же, в самом что ни на есть прямом, – Громов смотрел на него практически не мигая. – Савелий – Хранитель четвёртого замка, что бы это ни значило, и я могу его слышать, когда он ко мне обращается. Но вы мне так и не ответили, Александр Давыдович, зачем вы пришли ко мне ночью? Или же под действием яда и проклятья вы забыли, что у замка сменился хозяин, и шли к своему близкому другу Марку за помощью?

Макеев покосился на Громова. Тот только что предложил ему отличный выход из ситуации. Он уже хотел было воспользоваться подсказкой, но тут в памяти всплыл Краснов, говорящий ему, что Громова внесли в реестр частного сыска как детектива второго ранга. От неожиданности Александр даже почувствовал себя немного лучше. Он перевернулся набок и, отбросив полотенце, сказал, взвешивая каждое слово:

– Нет, разумеется, даже под влиянием этой дряни я не мог не помнить, что Марка больше нет. Я шёл именно к вам, чтобы просить у вас помощи по вашей специальности. Понимаете, у меня внезапно возникла проблема с призраком. Моя жена оформила прижизненный договор на такое вот посмертие и теперь делает всё, чтобы я присоединился к ней в фамильном склепе.

***

Я моргнул и уставился на Макеева. Он сейчас что, не шутит, говоря о жене, решившей испортить ему карму в виде привидения? Судя по серьёзному взгляду графа, тот не шутил.

– Всё так плохо? – после почти минутного молчания наконец спросил я.

– Если бы было хорошо, или даже терпимо, я не пришёл бы сюда, – Макеев снова откинулся на подушку и закрыл глаза. – Вы же видите, Андрей Михайлович, к чему это привело. Я чуть не попался какой-то паршивой болотнице! Хорошо ещё, Гены дома нет, но я не могу ждать, когда приедет мой сын, чтобы подвергать его опасности. Я обязан что-то сделать, но не могу. Зато можете вы.

– Нет, не могу, – я покачал головой. – И вы не можете этого не знать. Если призрак заключил прижизненный договор, значит, у него, в данном случае у неё, была конкретная цель. В этом случае услуги посредника бессмысленны, она не отступит от этой цели. А уничтожение призраков не входит в мои обязанности. Если возникла угроза жизни, обратитесь к охотникам, они вам с радостью помогут.

– Вы отказываетесь мне помочь, – уточнил Макеев.

– Я не могу вам помочь, а не отказываюсь. А это, Александр Давыдович, немного разные вещи, – и я поднялся со стула. – Вижу, вы чувствуете себя получше?

– Относительно, – сквозь зубы процедил Макеев.

– Отлично, в таком случае я прикажу отвезти вас домой, – к дивану сразу же подскочил Савинов и принялся помогать графу подняться.

– Вы не хотите предложить мне остаться у вас, чтобы немного прийти в себя? – уточнил Макеев, поднимаясь. Дворецкий при этом поддерживал его, не давая упасть.

– Нет, не предлагаю, – твёрдо ответил я. – У меня много дел, и нет времени, чтобы развлекать гостей. А оставлять вас здесь практически без присмотра? После того как вы так неаккуратно прихватили некие снимки из моей библиотеки?

– У вас в любом случае остался кристалл, а мне нужно было Гену воспитывать. С наглядным пособием это вышло гораздо эффективней, – устало проговорил Макеев. Похоже, он был уверен, что я соглашусь попробовать уговорить призрака его покойной супруги оставить его в покое, и теперь слегка растерялся.

– Забавная у вас логика, – я покачал головой. – Всего доброго, Александр Давыдович.

– Надеюсь, вы передумаете, Андрей Михайлович, – процедил граф, выходя на улицу. Здесь, к счастью, недалеко было идти.

– Зря отказался, – ко мне подошёл Савелий и сел, обвив себя хвостом. – Мог бы сказать, что попытаешься, и составить договор таким образом, что неудача в переговорах не отразилась бы на конечном расчёте.

– Вот ещё, лезть в семейные разборки – это самое последнее дело. Тем более что я понятия не имею, почему графиня решила выбрать для себя такое страшное посмертие. Это что же граф такого натворил, что она пошла на это? – я покачал головой и поднял с пола сумку, набитую моими трофеями. Сумку мне приготовил дворецкий заранее и принёс, когда явился, чтобы забрать графа.

– Так ведь Сашка ей изменял всю дорогу, – ответил кот. – Не понимаю, почему вы, люди, из-за такой ерунды так заводитесь, но к делу это не относится. Макеев тот ещё ходок и был, и лет до шестидесяти точно останется. Если доживёт, конечно, – немного подумав, ответил кот.

– Тем более, – я направился к двери, надеясь, Савинов уже уехал и увёз графа. – Что-то доказывать обиженной женщине… Ну его, как-нибудь без этого контракта проживём.

Возле крыльца стояла моя машинка, точнее, та легковушка, которую я считал своей. Савинова и графа Макеева нигде не было видно, видимо, Валерьян решил отвезти графа домой в представительском лимузине. Не в грузовике же, в конце концов. Хотя я бы и в грузовике отвёз, но дворецкому всё-таки не положено так над целым графом измываться.

Бросив сумку с трофеями на заднее сиденье, я сел за руль и выехал с территории замка. Пока ждал, когда ворота откроются, определился с маршрутом. Сначала поеду к Аполлонову, а потом уже в Дубровск. Там мне нужно продать трофеи, купить куртку, да в городской дом заскочить, ключи от сейфа забрать.

Свернув с основной дороги на Матвеевку, я проехал было мимо «Весёлой свинки», но тут заметил рядом с таверной хозяина и решил остановиться. Как-то мне не верится, что Макеев прямиком из дома в Блуждающий замок направился, пешком. Да и колбасу он где-то взял, не на дороге же нашёл.

– Доброе утро, Андрей Михайлович, – Краснов наклонил голову в знак приветствия, а потом не удержался и зевнул. – Ну и ночка сегодня выдалась.

– Много гостей было? – спросил я его, выходя из машины.

– Не особо: так, пожилая пара из соседней губернии да граф Макеев. Ну, про последнего вы в курсе, – и он сдержанно улыбнулся.

– О да, – я его веселья не разделял, но не мог не отметить, что ситуация в общем и целом была довольно забавной. – Я в курсе. Он пешком к тебе пришёл?

– Я так понял, на болотницу его сиятельство нарвался. Сюртук в пыли был, лошадь, наверное, сбросила. Они этих тварей жутко боятся, – ответил Краснов.

– Вот поэтому я буду ездить на машине, – пробормотав, я кивнул ему, чтобы трактирщик продолжал.

– Противоядие я графу дал, колбасы затребованной принёс, парня покрепче выделил, чтобы тот приглядел. А то завернул бы его сиятельство не туда, а мне потом отвечать? Нет уж, прямо до ворот замка проводили. Дальше защита не пустила, да и не нужно дальше-то, – Краснов усмехнулся. – Всё вроде, ничего больше не происходило особо.

– Да и этого более чем достаточно, – я посмотрел на его уставшее лицо. М-да, Краснов прав, ночка сегодня та ещё была. – Петя, где Аполлонов живёт?

– Маг, что ли? – он повернулся и махнул куда-то в сторону. – По этой дороге езжайте, Андрей Михайлович, никуда не сворачивая, и прямиком в его дом упрётесь. Он на отшибе живёт, говорит, что устал от постоянного общения с людьми и ему нужно отдохнуть. Уже десять лет отдыхает, или даже больше, я уж и со счёта сбился.

– Спасибо, – и я сел в машину, а Краснов пошёл в трактир. Ну, я так и думал, что он здесь же живёт. В этом мире вообще принято жить там, где работаешь. И мне нужно или смириться, или… смириться. Потому что офис в Дубровске – это не вариант, я туда каждый день не наезжусь. А устраивать что-то похожее в Матвеевке? Тогда уж действительно проще дома клиентов принимать.

Дорога вывела меня прямиком к добротному дому, расположенному как бы не за пределами деревни. Большой, двухэтажный, с небольшим фонтаном во дворе. Ворота были открыты, и я ясно видел, что защита в виде пробегающих искорок огибает эту область, создавая нечто, похожее на дыру. При этом разрыва как такового не было, искры огибали ворота по дуге, и стоило их закрыть, как непрерывность контура была бы полностью восстановлена.

Наглеть я не стал, оставил машину возле ворот и во двор вошёл пешком. И сразу же увидел крепкого высокого мужчину, лет пятидесяти на вид, развалившегося в кресле-качалке с книгой в руках. Он сдвинул очки на кончик носа и наблюдал за моим приближением поверх них.

– Доброе утро, Андрей Михайлович, – сказал он хорошо поставленным голосом профессионального лектора, как только я приблизился. – Только не говорите мне, что у вас машина заглохла и срочно нужна подзарядка артефакта. В замке нужно заряжать исключительно цепные артефакты, как, например, те, что отвечают за уличное освещение. Почему-то замок не может распределять энергию жилы на такие вот сложные в плане синхронизации объекты.

– Я даже не буду спрашивать, откуда вы меня знаете, Всеволод Николаевич, – мне оставалось только чертыхнуться про себя. Во всей губернии есть хоть один человек, не знающий, кто я?

– Да как мне вас не знать, я же на вашей земле живу, – Аполлонов снисходительно улыбнулся.

– Действительно, – я остановился возле него. Другого кресла, стула или даже скамьи в пределах видимости не было, так что мне пришлось стоять. Бывший декан факультета прикладной магии даже не пошевелился, чтобы свою задницу от кресла оторвать. И это меня все обвиняют в неформальном подходе к встрече гостей, ну-ну. – А насчёт машины: я могу ехать со свидания, вот артефакт и не выдержал расстояния и накала страстей и чуть-чуть не дотянул до спасительного гаража.

– Это было бы удивительно занимательно и пикантно, и я с удовольствием послушал бы подробности, но, увы, такой поворот событий слишком маловероятен, учитывая, что ночью было немного жарковато, – он улыбнулся, но продолжал смотреть на меня цепким взглядом.

– Да, вас не проведёшь, – и я притворно вздохнул. – На самом деле, я вижу, что изучение нечисти глубинки зашло в тупик, поэтому рискнул предложить вам посмотреть, что можно сделать с защитой замка.

– Хм… – Аполлонов задумчиво провёл пальцем по губам. – Настроить защиту Блуждающего замка? Это звучит как вызов. Вы знаете, что замки сами вплетают необходимые элементы защиты в общий контур, и вмешаться в его работу могут исключительно хозяева?

– Я не маг, поэтому физически не могу вмешаться в контур, – ответил я хмуро. Если специалисты не смогут этого сделать, то что мне делать? Как защитить мой дом от таких вот ночных визитёров, которым этот придурок Марк в своё время допуски пооткрывал?

– Да, я слышал об этом прискорбном факте, – Аполлонов глубоко задумался, потом тряхнул головой так, что очки едва с него не слетели, и снова посмотрел на меня. – Вот что, давайте сделаем так: завтра утром, часиков в одиннадцать, я приду в замок и на месте посмотрю, что можно будет сделать. А сегодня пороюсь в своих записях, с коллегами опять же свяжусь, может быть, они что-нибудь посоветуют.

– Отлично, – я даже выдохнул, когда услышал, что он готов рискнуть и попробовать поработать. – С ценой позже договоримся?

– Да-да, позже, я сначала должен убедиться, что вообще смогу что-то сделать, – рассеянно проговорил Аполлонов.

Я не стал отвлекать его от размышлений и направился к воротам. Так, теперь в Дубровск, а дальше видно будет. Раз моё имя появилось в реестре, то, может быть, скоро и клиенты появятся, а до этого мне нужно себя морально подготовить и ещё раз кодексы и положения просмотреть. Но это после того, как куплю новую куртку.

Глава 4

Подъехав к не слишком большому двухэтажному особняку, я заглушил машину прямо возле крыльца и вышел, разглядывая стоявшую неподалёку женщину.

– А я всё гадал, когда же вас снова увижу, Наталья Павловна, – протянул я, глядя, как она подходит ко мне. – В прошлый раз вы выглядели более уверенно, пытаясь меня подставить.

До этого дня я её не встречал. И даже слухи про Минаеву до меня не долетали. Она словно сквозь землю провалилась. Хотя, скорее всего, дамочка вернулась к родителям и сейчас переживает не самый лучший период в своей жизни. Но сегодня Наталья Павловна, похоже, целенаправленно ждала меня возле городского дома. Интересно, сколько дней она вот так прогуливается мимо своего бывшего дома?

– Бросьте, Андрей Михайлович, – Наталья остановилась буквально в пяти шагах от меня. Взгляда не отводила, держалась прямо. – Я должна была попробовать. Вы были моим последним шансом попасть в замок, и так тянула до последнего дня, пытаясь проникнуть туда самостоятельно.

– Почему именно я? – прямо спросил я, глядя ей в глаза.

– Второй уровень, это несложно понять, – она пожала плечами. – Замок в момент перехода можно считать сверхъестественным существом, с которым может по закону договариваться или профессиональный переговорщик, или детектив второго уровня. Все остальные методы включают в себя элементы насилия, а это не слишком рационально, не находите?

– Например, камень в голову Хранителя? – уточнил я, не двигаясь с места, продолжая на неё смотреть. Всё-таки она очень красивая, но я почему-то никак не могу реагировать на её красоту так, как положено нормальному мужику – она меня почему-то не привлекает.

– Хранитель всегда относился ко мне недоброжелательно, – Наталья усмехнулась. – Я не хотела его покалечить, так получилось. Поверьте, если бы я хотела убить этого мерзкого кота, он был бы уже мёртв.

– Верю, – совершенно честно ответил я ей. – Вы не могли не понимать, что второй уровень у меня там может не соответствовать второму рангу здесь.

– Но соответствует же, – она снова усмехнулась. – Андрей Михайлович, я была в отчаянье. Мне нужно было что-то делать, и я сделала. Не получилось, бывает. Или вы всё ещё злитесь на меня за то, что пришлось покинуть родной мир? Здесь не так уж и плохо, признайте это.

– Что вам нужно? – грубо прервал я её. – Вам же что-то нужно, раз вы ждали меня у моего городского дома.

Говоря это, подчеркнул, что дом, как и замок, принадлежал мне вполне официально. Вообще, тщательно изучив Гражданский кодекс, я мог её понять. Не простить – всё-таки чувствовать себя использованным было не слишком приятно, – а понять. Вдовы здесь не получали ничего после смерти мужа, если не успели родить ребёнка или не были упомянуты в завещании. Наталья в одночасье лишилась вообще всего, и её ненависть к Марку Минаеву была вполне объяснима.

– Мне негде жить, – прямо ответила Минаева. – Я хочу просить у вас приютить меня на правах вдовьей доли.

Я уставился на неё, с трудом сдерживая желание поковырять в ушах. Что я только что услышал?

– Вы в своём уме? – осторожно спросил я. – Наталья Павловна, после того как вы на мне применили какую-то дрянь, воздействующую на сознание, вы серьёзно рассчитываете, что я впущу вас в свой дом?

– Разумеется, я принесу все положенные клятвы, – чуть помедлив, ответила она. – Андрей Михайлович, мне действительно некуда идти. К тому же я вас вовсе не буду стеснять. Чтобы клятвы полноценно вступили в силу, мне нужно будет прожить в замке три месяца, потом я перееду сюда…

– Нет! – и я отвернулся от неё, чтобы войти уже в дом, но тут Наталья решительно подошла ко мне, схватив за предплечье. Рука инстинктивно дёрнулась к пистолету, и мне стоило большого труда не схватиться за оружие. – Наталья Павловна, уберите руку.

Наши взгляды встретились, и она медленно разжала пальцы. Не знаю, сколько длилось это противостояние, наверное, около минуты. Наконец, она первая отвела глаза.

– Родители, разумеется, согласны принять меня к себе, но только при одном условии: я вновь должна вернуться на рынок невест, – глухо проговорила Минаева. – Я прожила в браке с Марком почти пять лет. И за эти пять лет… неважно на самом деле. Это не значит, что я не хочу снова выйти замуж, Андрей Михайлович! Я хочу этого и всё ещё надеюсь родить ребёнка! Но на этот раз я хочу выбрать мужа сама.

– Так ищите, я здесь при чём? – и я снова отвернулся от неё.

– Поймите меня правильно, Андрей Михайлович, я вдова, и мне позволено немного больше, чем другим женщинам, но только до тех пор, пока за мной сохраняется этот статус. В частности, вполне могу жить в доме покойного мужа до тех пор, разумеется, пока снова не выйду замуж. У меня есть личные средства, вам не нужно будет меня содержать, – она подняла руку, призывая меня выслушать её. – Мы даже можем составить договор, в котором я обязуюсь содержать этот городской дом за свой счёт. А ваша открытая неприязнь ко мне, граничащая с враждебностью, остановит самых оголтелых сплетников. Нашей репутации ничего не будет грозить, поверьте.

– Вы со мной торгуетесь? – я недоумённо посмотрел на неё.

– А что ещё мне остаётся делать? – она закусила нижнюю губу, а потом быстро продолжила. – Как я уже сказала, мы можем заключить договор, это кроме того, что принесу все полагающиеся клятвы. И я маг, Андрей Михайлович. Я очень сильный маг, и все мои знания и умения в области магии будут в вашем распоряжении. В конце концов, ничего слишком страшного я вам не сделала, всего лишь умолчала о некоторых деталях.

– Ваша наглость, Наталья Павловна, вызывает восхищение, – протянул я, разглядывая её. – А вы не думали, что я могу пасть жертвой вашей красоты и начну грязно домогаться? Что тогда?

– Ну, вы привлекательный мужчина, – она пожала плечами, – а я слишком долго была одна… В конце концов, мы взрослые люди, так что вполне можем рассмотреть…

– Нет! – теперь я поднял руку, после чего потёр переносицу. – Вряд ли я настолько сойду с ума, чтобы подпустить к себе женщину, способную что-нибудь со мной сделать, например, в постели.

– Вы параноик, – она поджала губы.

– Да, и не стыжусь этого, – говоря это, я впервые поблагодарил замок за воздействие, продолжающее глушить мои чувства. Так мои слова звучали более убедительно. – Как вы собираетесь ладить с Хранителем? – спросил я, глядя на неё теперь с любопытством. – Если между нами всего лишь неприязнь и недоверие, то вот между вами…

– Разногласия с Хранителем я сама попытаюсь уладить. Конечно, это будет сложно, слишком уж он капризное, обидчивое и злопамятное животное, – она поморщилась. – Что вы решили?

– Ничего я не решил, – я снова посмотрел на неё. Клятвы здесь приносили серьёзные. Это были не просто слова, которые легко можно было нарушить.

Что я теряю, если дам ей приют, который она просит? Да практически ничего. Вряд ли Савелий оставит её без пригляда, и договориться с ним у Натальи вряд ли получится. Правда, и мне покоя от вредного кота ждать не стоит… С другой стороны, специалист в области магии мне точно пригодится.

– Андрей Михайлович, если вы думаете, что мне просто вас просить, то вы глубоко заблуждаетесь, – тихо проговорила Наталья, и я снова окинул её пристальным взглядом. Узкая юбка до колен, стройные ножки, удлинённый пиджак, несмотря на жару.

Женщины здесь одеваются во что-то среднее между сороковыми и шестидесятыми годами моего мира. Странно, что именно это обстоятельство выбило меня из колеи. Не знаю, почему, но мне было бы проще, если бы они носили длинные платья с множеством юбок и волнительными корсажами. Но действительность была вот такая, и с ней мне было смириться гораздо сложнее, чем даже с магией. Но вот сейчас, глядя на Наталью, я понял, что смирился окончательно.

– Не знаю, что вам ответить, – честно признавшись, я ненадолго задумался. – Вот что, приезжайте завтра в замок. Если вы с Савелием не поубиваете друг друга, то я, возможно, приму решение в вашу пользу. Хотя слухи всё равно поползут, что бы вы ни говорили. Подумайте как следует, оно вам надо?

– Так значит, этого кота зовут Савелий, – задумчиво проговорила Наталья. – Вы сами его так назвали?

– Нет, он мне сказал, как его зовут, – я подошёл к двери, которая тут же распахнулась передо мной. Похоже, дворецкий всё это время ждал, пока я наговорюсь с бывшей хозяйкой.

– Как он мог вам что-то сказать? – Минаева нахмурилась. – Постойте! В каком смысле он вам сказал?

– В прямом, – и я захлопнул дверь, оставляя её на улице. На лице дворецкого промелькнуло лёгкое удивление, ну да, вот так заканчивать разговор с дамой вроде бы считается невежливым. Я пристально посмотрел на него. – Надеюсь, вы Наталью Павловну не пускали сюда?

– Нет, Андрей Михайлович, не пускали, – ответил он спокойно. – Но, надо отметить, что Наталья Павловна приходила сюда на протяжении двух недель, вероятно, ожидая вас.

– Странно, что не заявилась в замок, – задумчиво проговорил я, продолжая смотреть на дворецкого.

– Если я правильно понял, Блуждающий замок отверг её, и теперь, чтобы в него войти, Наталье Павловне необходимо будет принести очень суровые клятвы, – ответил мне Иван Васильевич Савинов. Как оказалось, он был младшим братом Валерьяна и тоже дослужился до дворецкого, только в городском доме.

– И она готова на это пойти, чтобы сохранить хотя бы иллюзию независимости, – я тряхнул головой. – А почему её отверг замок? Из-за конфликта с Хранителем?

– Я не знаю, Андрей Михайлович, – Иван улыбнулся. – Это может знать только замок или Хранитель. Но они не скажут по понятным причинам.

– Это смотря как спрашивать, – я потёр переносицу. – Хранителя иной раз не заткнёшь, так что здесь возможны варианты. Так, я сюда заехал, чтобы ключи от сейфа забрать. Где они?

Ключи от сейфа, спрятанного за моим портретом в галерее, хранились почему-то в городском доме. На кой-хрен Марку это понадобилось – вопрос гораздо труднее того, почему замок отверг Наталью. Это хоть как-то можно объяснить, а вот зачем ключи притащили сюда, было из разряда необъяснимого. Про ключи я узнал случайно. Просто Валерьян однажды вскользь упомянул, что о них ему брат сказал.

– В верхнем ящике стола в кабинете, – Иван задумался, а потом решил пояснить. – Марк Анатольевич всё ждал, когда его портрет появится в пустой раме. Он считал, что это пустое место специально для его портера оставлено. Поэтому и установил там самый защищённый сейф.

– Зачем он ключи от этого сейфа сюда привёз? – спросил я, направляясь в сторону кабинета. Я был в этом доме всего один раз, но расположение комнат вроде бы запомнил.

– Понятия не имею, – Иван развёл руками.

– А почему ты мне ничего про ключи не сказал? – я с подозрением посмотрел на дворецкого. Хотя он так же, как и старший брат, принёс клятву, но мало ли, вдруг клятву можно как-то обойти?

– Вы не спрашивали, к тому же я был уверен, что вы в курсе, – в голосе Ивана прозвучала лёгкая растерянность.

– И кто бы мне об этом, по-твоему, сказал бы? – стремительно войдя в кабинет, я подошёл к столу, сел в кресло и открыл верхний ящик. Вытащив небольшую связку ключей, продемонстрировал её Савинову. – Эта?

– Да, Марк Анатольевич говорил, что это ключи от сейфа, – подтвердил Иван.

– И, похоже, это ключи от всех сейфов, нет только от того, что за портретом, – сказал я, подкинул связку и ловко поймал её. – Зато больше не нужно думать, как вскрыть этот сейф, да и остальные можно к делу приспособить. Так, а это что такое?

Кроме ключей, в столе лежал какой-то кубик. Он был словно из тёмного стекла сделан. Абсолютно тёмная и одновременно блестящая поверхность каждой грани приковывала взгляд, а пробегающие по рёбрам конструкции искры завораживали. Тряхнув головой, я вытащил кубик и повертел на свету.

– Что это? – и я показал кубик Савинову.

– Не знаю, какой-то артефакт, – Иван пожал плечами. – Если вот так валялся в столе, значит, безопасный.

– Я бы не стал этого утверждать. Всё, что касается Марка, не поддаётся логичному объяснению, – и я сунул кубик в карман. – Вы обследовали столы?

– Только те, допуск к которым Марк Анатольевич не запретил, – ответил Иван. – Столы в кабинете и в бывшей спальне господина Минаева не открывались со дня его гибели.

Я молча открыл остальные ящики и предсказуемо ничего не нашёл. Даже бумаг не было. Марк вообще не слишком любил, похоже, заниматься делами. Ему было интереснее диеты различные придумывать. В спальне в одном из ящиков я нашёл портмоне с деньгами. Довольно тугая пачка купюр максимального номинала в тысячу рублей каждая. Повертев в руке очень стильную вещь из тиснёной кожи, я не поленился и пересчитал деньги.

– Восемьдесят тысяч, – сказал я, бросив портмоне на стол. – Целое состояние. Но почему здесь?

– У Марка Анатольевича порой возникали странные идеи, – вздохнул Иван.

– А он потом удивлялся, почему его портрета так и не появилось. От Марка Минаева даже замок был в шоке, хотя за время своего существования должен был насмотреться на всякое, – я сунул портмоне в карман и вышел из-за стола, за которым в этот момент сидел. – Учитывая склонность Марка делать всевозможные заначки, как тот бурундук, давай-ка сделаем то, что я почему-то до сих пор не сделал, обыщем дом.

Получившаяся в процессе обыска сумма не могла не радовать. В замке она была гораздо скромнее. Похоже, этот дом Марк любил больше замка, хоть, по словам Вани, практически здесь не бывал. Иногда я натыкался на деньги в таких местах, что Иван только стоял и чесал затылок, видимо, пытаясь понять, что именно заставило бывшего хозяина, который никогда и ни в чём не нуждался, спрятать приличную сумму в напольные часы в гостиной.

В итоге я застрял в доме на три часа, зато у меня теперь появилось достаточно денег, чтобы расплатиться со слугами и создать определённый запас. Оставив Ивану деньги, я наконец-то поехал в лавку к Паульсу.

– О, Андрей Михайлович, давненько вы ко мне не заглядывали, – Янис Витасович расплылся в улыбке. – Я вас жду, жду, уже даже деньги приготовил, а вы всё не появляетесь.

– Простите, а откуда вы знаете, сколько мне нужно денег предложить? – я прищурился, разглядывая алхимика.

– Слухи, Андрей Михайлович, – это такая вещь, распространяются со скоростью лесного пожара. В этом году бог миловал, без пожаров обошлись, – добавил он. – Двадцать один оборотень, а цена у меня фиксированная, вот и получается двадцать шесть тысяч и сорок рублей. Я прав?

– Даже количество убиенных тварей знаете, я в шоке, – признался я ему и выложил на прилавок трофеи. – А давайте мы половину суммы переведём в различные лекарства, перевязочный материал, в общем, всё то, что может пригодиться в самый неподходящий момент.

– Ваши рёбра, – протянул Паульс задумчиво. – Ну, конечно, вы одну сторону немного бережёте, значит, у вас сломаны рёбра.

– К счастью, не сломаны, но мой вам совет, не вступайте с оборотнем врукопашную. Только пуля в сердце, иначе это может плачевно закончиться, причём не для тёмной твари, – добавил я, пока Паульс ловко отсчитывает половину приготовленного мне гонорара.

– Поверю на слова, – он скрылся в лаборатории и спустя несколько минут появился с полной корзиной различных снадобий. – Вот, держите, Андрей Михайлович, я постарался учесть любые неожиданные жизненные коллизии. Но, сами понимаете, абсолютно всё учесть нереально.

– Понимаю. Всего хорошего, – я забрал корзину, деньги и направился к выходу из лавки.

У машины меня ждал Бергер. Он разглядывал её так пристально, словно пытался что-то понять для себя. Я подошёл и молча протянул руку. Сергей также молча её пожал. Он словно духом собирался, чтобы что-то сказать, но никак не решался. Установив корзину на заднем сиденье и зафиксировав её, чтобы флаконы не раскатились по салону, например, при резком торможении, я закрыл дверь и повернулся к оборотню, всё ещё молча стоявшему рядом.

– Что-то случилось? – я внимательно осмотрел Бергера. Выглядел он нормально, никаких критических изменений в его внешности я не заметил.

– Можно и так сказать, – он наконец прямо посмотрел на меня. – С тобой хотят встретиться и попросили меня быть посредником.

– Вот как, – я быстро прикидывал варианты. – Оборотень?

– Да, оборотень, – Сергей кивнул. – Встреча может состояться сегодня в моём офисе. Собственно, он там сейчас нас ждут.

– Это безопасно? – встречаться с оборотнями не хотелось. Тем более, что я примерно догадывался, что они хотят мне сказать.

– Не знаю, – честно признался Бергер. – Я, конечно, взял с него клятвы, в договоре о посредничестве зафиксировал, но я же не знаю, как разговор пойдёт.

– Ты можешь быть посредником? У тебя ведь четвёртый ранг, – я невольно нахмурился, глядя на него.

– В данном случае, да, – Бергер вздохнул и провёл рукой по волосам. – Как представитель присутствующей на переговорах расы.

– Понятно, – потерев подбородок, я кивнул на машину. – Ну что же, поехали, послушаем, что же твой собрат хочет мне поведать.

***

Князь Первозванцев занимался делами в своём обширном поместье «Серебряная дубрава». Стоявший за его плечом секретарь передавал ему подготовленные на подпись бумаги, которые князь сначала старательно проверял, и лишь затем подписывал. Работали они в тишине, лишь изредка нарушаемой короткими репликами и уточнениями.

Стук в дверь раздался в тот момент, когда князь поставил последнюю подпись и отложил ручку в сторону. Секретарь укладывал последние документы в папку, когда дверь приоткрылась, и в кабинет заглянул управляющий.

– Что у тебя стряслось, Кузьма? – князь жестом приказал ему войти.

– Донесение из Егоровки, ваша светлость, – управляющий поклонился. – Что-то странное там творится. Девки начали пропадать. Уже четвёртая домой не вернулась из леса.

– Вот как? – князь нахмурился. Он был рачительным хозяином и заботился о своих людях. – Нечисть или нежить шалит без меры?

– Староста не может сказать, – развёл руками Кузьма. – Говорит, что никогда такого не видел.

– Ты же понимаешь, что это принципиально важно, – князь побарабанил пальцами по столу, а затем повернулся к секретарю. – Вот что, Филипп, а давай мы с тобой съездим в Егоровку, да вместе попытаемся понять, что там творится. Поди, двое магов смогут разобраться, куда девушки подевались?

– Конечно, Данила Петрович, – Филипп наклонил голову. – Мне связаться с охотниками?

– Нет, пока рано, – Первозванцев покачал головой. – Я же сказал, принципиально важно понять, что происходит, чтобы точно знать, кого именно привлекать. Иди, Филипп, прикажи подготовить машину. Егоровка далеко, к ночи хорошо бы добраться. Хорошо хоть полнолуние закончилось, – и князь поднялся из-за стола. Нужно было личного слугу предупредить, чтобы собрал вещи на два дня и готовился к поездке.

– Зачем вам самим, ваша светлость, куда-то ехать? – тихо спросил управляющий.

– Староста Егоровки опытный мужик, Кузьма. Если он говорит, что не знает, что же творится… Надо самим посмотреть, – и князь решительно вышел из кабинета.

Глава 5

В кабинете у Бергера меня ждал высокий молодой мужчина. Крепкий, хорошо развитый, в кожаной куртке, которую он надел, несмотря на стоявшую жару. Его левую щёку пересекал шрам, придающий ему немного диковатый вид. Он стоял возле стола, задумчиво разглядывая лицензию Бергера, висевшую на стене.

– Ну вот, Олег, познакомься, – Бергер встал между нами, демонстрируя, что никаких разборок в своём доме не потерпит, – Громов Андрей Михайлович. Владелец Блуждающего замка и частный детектив второго ранга. Андрей Михайлович, позвольте представить, Дерешев Олег Яковлевич, командир наёмного отряда. У Олега есть все полагающиеся разрешения и лицензии, не думайте, это не бандит, – быстро добавил Сергей.

– И о чём вы хотели со мной поговорить, Олег Яковлевич? – спросил я, разглядывая оборотня.

– Вы вчера убили моего бойца, Андрей Михайлович, – Дерешев сделал шаг в мою сторону, но дорогу ему перегородил Бергер.

– Стой там, Олег, не заставляй меня нервничать, – тихо сказал хозяин дома, обращаясь к своему приятелю.

– Он оборотень, как и ты? – я отбросил все политесы. Нет, такой наглости я ещё ни разу не видел. Они на меня охотиться решили, а теперь я оказался виноват в том, что убил одного из них, защищаясь.

– Да, весь мой отряд состоит из оборотней, – подтвердил Дерешев. – И я точно знаю, что все придурки, объявившие «дикую охоту», были тобой убиты за первые две ночи. – Он тоже отбросил даже намёк на вежливость, а его глаза сверкнули.

– В таком случае, что делал твой боец на моих землях, да ещё и обернувшись? – я прищурился. – Или ты хочешь сказать, что твой отряд – это этакие нудисты среди оборотней: вперёд к природе в естественном обличье?

– Этой ночью в лесу не было ни одного оборотня, который пришёл бы туда целенаправленно, чтобы убить тебя! – оборотень сжал кулаки.

– Давай начнём с того, что в лесу недалеко от моего замка вообще были оборотни! – я тоже умею голос повышать, не только какой-то оборотень облезлый. – Почему твой боец шлялся в виде волка по моей земле? И ты мне не ответил на вопрос, вы что, все без ограничителей живёте?

Вместо ответа Дерешев задрал рукав, обнажив предплечье. Ягоды были насыщенного цвета, видимо, он совсем недавно обновил капсулу.

– Мы не нарушаем закон, – ответил он глухо. – Ко мне обратились… в общем, обратились наши с Бергером собратья. Они сказали про охоту и про то, что ты поубивал всех участников. Вот только они сказали, что ты не собираешься на этом останавливаться. У Михаила закончился срок капсулы, и он сам вызвался побродить вокруг замка, чтобы проверить… – он прервался и замолчал.

– Чтобы проверить что? Мою неадекватность? – я сложил руки на груди, огораживаясь от него. – Проверил? Лично мне понравилось, за твоего бойца, точнее за то, что от него осталось, мне дали неплохую цену.

Дерешев ринулся ко мне, но на его дороге снова встал Бергер.

– Успокойся. Ты прекрасно понимаешь, что Андрей был в своём праве, – спокойно сказал Сергей.

– Но почему? Они же никому ничего не сделали? – глухо произнёс Дерешев.

– Эти трое: твой боец и ещё двое, видимо, заблудившихся тварей, ничего никому не сделали только потому, что не нашли, – я почувствовал, как на лице заиграли желваки. – Но вот когда они увидели меня, то их пацифистские намерения куда-то резко улетучились. Они сами первые бросились на меня и моих людей. И вполне закономерно налетели на пули. А я укрепился в мысли, что не успокоюсь, пока не очищу от оборотней все мои земли. Так можешь и передать тем, кто хочет тебя нанять, чтобы избавиться от меня.

– Но так было всегда. Оборотни могут бегать по лесам, а люди в полнолуние сидят по домам…

– Это моя земля! Оборотни могут бегать где угодно, это их право, а моё право – уничтожать их, делая мои леса безопасными! – теперь уже я сделал шаг к этому козлу охреневшему. – Ты можешь даже взять на меня заказ, но предупреждаю, тогда я и за твои клыки получу свою положенную тысячу. А как показала практика, какими бы вы крутыми бойцами ни были, вы ни черта не быстрее пули. К тому же у меня есть серебряная шахта, поэтому серебра мне на всех на вас хватит.

– Андрей, – Бергер протянул руку, положив ладонь мне на грудь, останавливая. – Не кипятись.

– Можешь передать своим приятелям, что мне плевать на их привычки и принятые в вашей среде обычаи, – продолжал я, не обращая внимания на Бергера. – Хотите сливаться с природой – выкупите в складчину землю, оградите её забором и магическим защитным периметром и бегайте там в своё удовольствие. Ну а если какой-нибудь идиот забредёт на вашу территорию невзирая на предостережения – то туда ему и дорога. Но в своих землях я ваши закидоны терпеть не намерен. К тому же вы скоро станете вполне конкретным пунктом в статьях моих доходов. Как оказалось, оградить свою землю от тёмных тварей может быть чертовски выгодно.

– Андрей, а меня ты тоже убьёшь? – внезапно спросил Бергер.

– Если ты сойдёшь с ума, не будешь обновлять ограничитель и притащишься к замку в образе волка, то да, – жёстко ответил я. – Но если я точно буду уверен, что это ты, то я сперва тебя Савелию отдам.

– О нет, это слишком жестоко, лучше просто пристрели, – Бергер замахал руками и повернулся к Олегу. – Это всё, что ты хотел сказать Андрею Михайловичу?

– Я хочу решить эту проблему, – через пару секунд упрямо ответил оборотень. – Идея о заповеднике здравая и уже рассматривается в том числе и в имперской канцелярии, но на её реализацию может уйти время. Ты же из-за кучки идиотов чуть ли не войну нам объявил. А ведь мы тоже хотим жить, как и любые живые существа, включая тех, кто по какой-то причине не хочет или не может поставить ограничитель.

– Ну извини, я уже тебе всё озвучил, – я развёл руками. – Увижу в полнолуние шатающегося на моей земле оборотня – пристрелю.

– А что, если мы сами этих неразумных будем останавливать и контролировать? – предположил Дерешев, что-то напряжённо обдумывая. – Ситуации разные бывают. Может быть, кто-то не успел обновить ограничитель?

– И кто тебе сказал, что я пущу на свои земли целый отряд оборотней-наёмников? Ты за кого меня держишь? – я осматривал его красивое, жёсткое лицо, отмечая, что даже шрам его не портит.

– Я подумаю, что можно сделать, – он медленно разжал кулаки. – Могу я завтра прийти в Блуждающий замок, чтобы обсудить одну идею? Не думаю, что она тебе понравится, но это действительно будет нормальный выход из нашего положения. И да, если оборотни нападут стаей, в которой будет единый лидер, то ты не сможешь отстреляться.

– Ты мне сейчас угрожаешь?

– Обрисовываю перспективы, – ответил Дерешев. Он полностью успокоился, и, похоже, лихорадочно обдумывал не очень приятное для себя решение. – У нас сейчас патовая ситуация на самом деле, и я пытаюсь выйти из неё с наименьшими потерями для всех нас.

– Олег, я не знаю, сколько у тебя бойцов в отряде, зато я могу сказать, что в губернии, если судить по сводкам с разбивками совершённых преступлений, сейчас находится примерно восемьдесят четыре незарегистрированных оборотня, – медленно произнёс я. – И после этого полнолуния почти каждый из них представляется для меня в виде гонорара за добытые трофеи. И мне очень тяжело отбросить эту идею, понимаешь?

– Так я могу завтра прийти? – сквозь зубы процедил Дерешев.

– Один, – хмуро ответил я. – Ты придёшь один. И постарайся сделать мне предложение, способное заткнуть мою внутреннюю жабу, иначе разговора не будет.

– Я это учту, – и он повернулся к Бергеру. – Оружие у двери отдашь?

– Да, – кивнул Сергей. Ух ты, молодец какой. Он не понадеялся на случай, а разоружил этого типа. – Идём.

– А у него ты пистолет не отобрал, – и Дерешев усмехнулся кивком, указывая на мою наплечную кобуру.

– Андрей умеет держать себя в руках, – спокойно ответил Бергер. – А вот в тебе я не уверен.

Сергей отступил в сторону, давая Дерешеву пройти. Я же только головой покачал. Завтра у меня весьма насыщенный день, похоже, будет. Оборотень придёт, Аполлонов, и на закуску Наталья заявится. Внезапно меня осенило: куртка!

– Постой, – Дерешев остановился и удивлённо посмотрел на меня. – Где ты покупаешь куртки?

– На Глазарева есть кожевенная мастерская, хозяин, кроме всего прочего, и куртки шьёт, – оборотень пожал плечами и оскалился. – А что, понравилась?

– Да, понравилась, – ответил я, глядя, как они уходят. Надо бы сегодня Савелия предупредить, чтобы избежать конфликтной ситуации. Или же не предупреждать и насладиться последним спокойным днём?

– Извини, – мои размышления о Хранителе прервал Бергер, зашедший в этот момент в кабинет. – Я правда не знал, о чём он хочет поговорить. С другой стороны, Дерешев всегда держит слово. Можно даже сказать, что он слишком принципиальный. Но он один из лучших наёмников, и его услуги стоят очень дорого.

– Сергей, мне плевать, – я потёр переносицу. – Не я это начал. Дерешев сам рискнул своим бойцом, его никто не заставлял. И он сам предложил завтра встретиться. Я его силком в замок не тащу, чтобы продержать там до полнолуния, вырвать ограничитель и пристрелить. А когти и клыки продать. Надеюсь, его не расстроил бы тот факт, что даже его клыки пошли бы по стандартной цене в одну тысячу двести сорок рублей? И это несмотря на то, что он весь такой высокооплачиваемый?

– Думаю, ему было бы в данном случае всё равно, – ответил Бергер, усмехнувшись. – Я вам не нужен буду завтра?

– Нет, я справлюсь, – я отвечал, задумчиво глядя на него. – Как мне с тобой связываться, если ты мне понадобишься для проведения какого-нибудь расследования? В Дубровск не наездишься, всё-таки далековато от замка.

– Стандартные вестники, – Бергер пожал плечами. – У артефакторов продаются. Они одноразовые и дорогие, зато ими могут пользоваться неодарённые, не способные этих птичек создавать самостоятельно. Даже у меня есть парочка на всякий случай.

– Хорошая мысль, я, пожалуй, сейчас заеду к Самсонову, ну а потом за курткой, – и я направился к выходу.

– Тебя, похоже, слегка зациклило на куртке, – усмехнулся Бергер.

– Да, похоже, как раз боец Дерешева мою порвал, – ответил я, взявшись за ручку.

– С этими парнями, кстати, гораздо труднее справиться, когда они в человеческой ипостаси, – Сергей перестал улыбаться и теперь был предельно серьёзен. – Всё-таки человеческий разум необходим для боя.

– Не поспоришь, – я посмотрел на него. – Сергей, знаешь, что мне не нравится в оборотнях больше всего? – Он отрицательно покачал головой. – Вы даже в ипостаси волка сохраняете человеческие мотивации, которые иногда очень сложно понять, но почему-то позволяете зверю в какой-то момент брать над вами верх. Например, боец Дерешева погиб только из-за того, что не выдержал и за каким-то хреном бросился на меня, хотя мы уже домой шли, и он до этого очень грамотно от нас спрятался. Ответь мне, зачем он это сделал? В его задачу входило наблюдение. В охоте он не участвовал, приказа убить меня у него не было, и поначалу наблюдал очень профессионально. Но потом…

Я махнул рукой и вышел из кабинета, а через несколько секунд оказался в машине. Так, сначала к артефактору, потом искать кожевенника.

Самсонов стоял за прилавком и с философским видом разглядывал фингал под правым глазом. Услышав звук колокольчика, он отложил зеркало и посмотрел на меня.

– А, это вы, – протянул он. – У вас записывающие кристаллы закончились?

– Нет, с чего вы взяли? – Подойдя к прилавку, я навалился на него грудью и заговорщицким шёпотом сообщил: – К такому делу, как запечатление прелестниц, я подхожу творчески. Это же душевные порывы, а они не столь уж часто возникают.

– Да, порывы – это… – он покачал головой и дотронулся до синяка.

– Позвольте, угадаю, муж той дамы, которой вы починили петуха, всё-таки не выдержал? – спросил я, выпрямляясь.

– Петух ломался ещё три раза, и после третьего произошло это недопонимание, – вздохнул Самсонов. – Похоже, игрушка больше не будет подлежать восстановлению.

– Да, некоторые игрушки лучше вообще не создавать, чтобы не было потом неловких ситуаций, – я сочувственно посмотрел в последний раз на его синяк. – Мне нужны вестники.

– Пятнадцать рублей каждый, – Самсонов достал коробку, заполненную крошечными птичками.

– Как они работают? – я взял одну из них и принялся разглядывать.

– Сжать с боков до появления золотистой дымки, потом чётко назвать имя адресата и продиктовать послание, – дал инструкцию Самсонов. – Ничего сложного.

– Действительно, ничего сложного, – эхом повторил я, доставая деньги. – Десяток дайте пока для начала.

Забрав коробочку с вестниками, я вернулся к машине. Вытащив одну птичку, долго рассматривал её, после чего бросил обратно в коробочку и завёл двигатель.

– Нужно придумать, как вестника носить с собой, – пробормотал я вслух, выворачивая на проезжую часть. – Чтобы элементарно иметь возможность заорать: «Помогите!».

Улица Глазарева располагалась на другом конце Дубровска. Ехать пришлось довольно долго, всё-таки губернский город был довольно крупным. Не столица, конечно, но и не зачуханный провинциальный городишко. Кожевенная мастерская нашлась в доме номер четыре. В мастерской была своя лавка, где и продавали кожаные изделия. За прилавком скучал продавец. Когда я вошёл в лавку, он слегка оживился.

– Чем могу помочь? – он улыбнулся мне как дальнему родственнику, но смотрел без того любопытства, которое так или иначе мелькало в глазах тех, кто узнавал во мне хозяина Блуждающего замка. Неужели до этой лавки не дошла весть, активно распространяемая председателем дворянского собрания? Чудеса, оказывается, случаются.

– Мне бы куртку, – ответил я, оглядываясь по сторонам. – Я тут на Дерешеве куртку увидел, и она мне понравилась.

– Куртка Олега Дерешева сшита на заказ, – доверительно сообщил продавец. – Это же не просто одежда, она ещё и защитную функцию выполняет, – добавил он с гордостью. – И одновременно с этим не выглядит громоздко.

– И именно поэтому я хочу себе похожую, – и я широко улыбнулся.

– Давайте снимем мерки, – вздохнул продавец. – Оставите предоплату, и через две недели куртка будет готова.

Он вышел из-за прилавка с мерной лентой. Подойдя поближе, замер, уставившись на кобуру. Похоже, я стоял таким образом, что с его места пистолет не было видно.

– И надо сделать так, чтобы она не торчала и была не видна под курткой, – радостно сообщил я, улыбаясь ещё шире.

– Хм, а это интересная задача, – продавец задумчиво потеребил губу, а затем поднял глаза, и наши взгляды встретились. – Обычно мужчины не просят спрятать оружие, а выставляют его напоказ.

– Ну вот такой я оригинальный, – ответил я спокойно, не отводя взгляд. – А вы не просто продавец, да?

– Что? – он моргнул. – Нет, я хозяин, Никита Камнев, – представился этот молодой ещё лет тридцати на вид мужчина. Подхватив ленту, он принялся меня измерять, записывая показатели в тетрадь. – Мне нужно будет подумать. Боюсь, что изготовление куртки займёт три недели. Подождёте?

– Да куда я денусь? – вздохнув, снова огляделся по сторонам. – А что-то готовое моего размера есть?

– Ну, – протянул Никита, а потом вытащил откуда-то из-под прилавка ярко-рыжую куртку. – Вот. Крашеная кожа, серебряные заклёпки… Я её делал на заказ для одного парня из богатой семьи. Такие куртки входят в моду в столице. Парень погиб на дуэли, и заказ остался не выкупленный, – он посмотрел на меня и добавил извиняющимся тоном. – Другого ничего нет, я куртки только на заказ шью, так что…

– Давайте, – я махнул рукой, примеряя это яркое чудо. – Надеюсь, оборотни оценят столичную моду. Всё равно нужно что-то носить, пока заказ не готов.

– Через две недели желательно сделать примерку, – сказал Никита, отдавая мне куртку. – Я сам могу подъехать. Скажите, куда приезжать и в какое примерно время, – он явно был доволен тем, что сумел избавиться от куртки погибшего мажора, и готов был пойти на уступки.

– Это замечательно, – ответил я рассеянно, отсчитывая двести пятьдесят рублей. Удовольствие оказалось недешёвым, понятно, почему в лавке не толпится народ. – Поместье «Кошачья лапа». Блуждающий замок знаете? Вот туда. Желательно до полудня. Так вы меня с большой долей вероятности застанете дома.

Подхватив яркую куртку, я направился к выходу из лавки, и уже когда выходил, услышал недоумённый возглас Камнева:

– Зачем хозяину Блуждающего замка кожаная куртка? Они же такое не носят. И каким оборотням он собирается этот рыжий ужас показывать? Дерешеву, что ли? Чтобы конкретно этот оборотень сдох от смеха? – я не дослушал причитания хозяина мастерской. У меня завтра тяжёлый день, мне сейчас как-то не до его переживаний.

Глава 6

Граф Макеев открыл глаза и сразу же увидел призрак покойной жены возле своей кровати.

– Доброе утро, дорогой, – проворковала Софья, радостно улыбаясь. – Как тебе спалось?

Александр молча встал и направился в ванную. Там он долго разглядывал своё отражение в зеркале: синяки под глазами и общий нездоровый вид не внушали оптимизма.

Прямо перед ним возник вестник, и по ванной комнате разнёсся голос Геннадия:

– Отец, Беркутовы решили, что лучше всего может повлиять на мнение Анастасии обо мне, время, проведённое в нашем поместье. На днях тебе привезут официальное письмо от Павла Беркутова, а примерно через неделю мы все вместе приедем. Потом Беркутовы уедут, чтобы подготовиться к балу, а Анастасия погостит в это время у нас.

Серебристая птичка рассыпалась множеством мелких искорок, а граф Макеев провёл рукой по запотевшему зеркалу, чтобы ещё раз посмотреть на себя. И как он будет принимать гостей? В зеркале отразилось лицо его жены, и он отпрыгнул, пытаясь успокоить разогнавшееся сердце.

– Я с удовольствием поздороваюсь с Беркутовыми и их младшей девочкой. К сожалению, я не знаю Анастасию, она была слишком юна, когда я навещала Ольгу. Наверное, это к лучшему. Если бы девушка в то время вошла в возраст, ты бы не рассматривал её в качестве жены своего сына, не так ли, дорогой? – промурлыкал призрак.

– Не понимаю, о чём ты говоришь, – сквозь зубы проговорил Александр.

– Только не говори мне, что ты таскался к Марку Минаеву почти каждый день исключительно из-за этого ничтожества, а не для того, чтобы увидеться с Натальей? – прошипела Софья.

– Можешь мне не верить, но с Натальей Минаевой у меня ничего никогда не было! – рявкнул граф, выскочил из ванной и принялся лихорадочно собираться.

– Я тебе не верю, – Софья вплыла в спальню.

– А мне плевать, – и Александр быстрым шагом направился к двери. – И знаешь, что, я сейчас направляюсь в Блуждающий замок. Да, опять. И мы посмотрим, действительно ли ты не сможешь войти на его территорию вместе со мной. В любом случае Громову придётся взяться за это дело, как бы сильно он ни сопротивлялся, потому что призрак за воротами – это не лучшая реклама его профессионализма.

– Ты собираешься кого-то натравить на меня? – Софья скрестила руки на груди.

– О да, собираюсь. И пусть после этого я окончательно разрушу наши не слишком удачно начавшиеся отношения, но я не могу ничего не делать и позволить тебе разрушить будущее нашего сына! – и граф выскочил на улицу и бросился к конюшне.

Оседлав Грома, он сунул коню под нос кулак.

– Если ты ещё хоть раз сбросишь меня, испугавшись какой-то паршивой болотницы, я тебя на колбасу пущу, ты понял меня? – прошипел Александр не хуже призрака.

– Ваше сиятельство, – в конюшню вбежал Захар. – Куда вы собрались?

– Ты слышал, что я сказал этой скотине? – граф повернулся к дворецкому, не убирая кулак от морды коня. – Тебя это тоже касается!

– Эм, вы меня тоже на колбасу пустите? – Захар недоумённо посмотрел на Макеева.

– Можешь возвращать слуг домой, – процедил Александр. Гром в это время обнюхал его кулак и, не найдя угощения, фыркнул, раздувая ноздри. – Я останусь в Блуждающем замке до тех пор, пока наша проблема не будет решена. Графиня привязана ко мне, а не к дому, так что вам здесь ничего не будет грозить.

– Но, Андрей Михайлович может не оказать вам своего гостеприимства, – неуверенно попытался достучаться до разума хозяина дворецкий.

– Я не думаю, что Громов меня выкинет за ворота. Сейчас лето, я могу и на лужайке устроиться, и в его конюшне, – граф ненадолго задумался. – Нет, всё-таки на лужайке, как немой укор его чёрствости. У вас даже имена созвучны! – он посмотрел на своего любимого жеребца. – И как я сразу этого не заметил? Ладно, это непринципиальный момент. Если эта скотина, который Громов, всё-таки выкинет меня на лужайку, я в любом случае хотя бы высплюсь.

– Но, ваше сиятельство… – Захар попытался удержать коня, но Макеев раздражённо вырвал у него из рук узду.

– Захар, если я не вернусь через неделю, примешь гостей и скажешь им, что в Рябиновке появился совершенно распоясавшийся лич, и я на него охочусь по примеру нашего соседа. Защита деревни – это святое, – сказал Макеев, ударяя Грома пятками, направляя к воротам. – И вернусь, только когда завершу дело.

Он специально назвал самую отдалённую деревню в графстве, да ещё и расположенную в труднодоступном месте посреди болот. Там действительно частенько шалила нежить, и граф действительно заботился о своих людях. Вот только он никогда не делал это собственноручно. Не то что Александр Макеев не смог бы справиться с личем, граф был в прекрасной физической и магической форме. Просто ему было проще нанять профессиональных охотников, чем по болотам гоняться за черепушкой.

Но ни у кого не возникнет подозрений, что желание сразиться с довольно сильной нежитью может у него появиться, поэтому он ничем не рисковал, придумывая эту причину своего отсутствия. А ещё Макеев не думал, что Беркутовы поедут его искать и по пути заглянут в Блуждающий замок.

Все эти мысли промелькнули в голове у Александра, когда он выскочил за ворота поместья и сразу же послал Грома рысью по дороге, ведущей к «Кошачьей лапе».

***

Сегодня утром я проснулся поздно. Всю ночь мне снились какие-то суматошные сны, а под конец приснилась почему-то Ирина Князева. Она просто стояла и смотрела на меня, а я никак не мог что-то понять. Проснувшись, я долго лежал, заложив руки за голову, и разглядывал потолок.

– И что это значит? – пробормотал я, садясь на кровати. – Нет, если бы девчонка приснилась мне в довольно пикантной ситуации, например, тогда после победы над оборотнем она не в обморок рухнула, а начала весьма активно благодарить своего спасителя – это было бы хотя бы объяснимо. Всё-таки я уже почти монахом себя чувствую. Но вот так… Ладно, всё это игры подсознания, которое на что-то хочет мне намекнуть. Вот только я намёков никогда в жизни не понимал.

– Вы проснулись, Андрей Михайлович, – в спальню зашёл Гриша.

– И это очень странно, что ты дал мне поспать, – заметил я, направляясь в ванную комнату. – Тебя Катерина заставила проявить несвойственное милосердие?

– Катерина Михайловна намекнула, что вы ещё не вполне восстановились, и вам нужно как следует отдохнуть, – чопорно проговорил Гриша, проходя в комнату и начиная раскладывать на кровати одежду. Я его не отпускал, потому что не знал, смогу ли самостоятельно одеться. Рёбра вроде бы не болели, но я пока не проверял, что будет, если я начну двигаться более интенсивно. – Она часто бывает очень убедительна.

– Святая женщина, она определённо заслуживает премии, – хмыкнул я, останавливаясь у дверей ванной. – Гриша, помоги мне бинты снять.

– Конечно, Андрей Михайлович, – он подошёл, ловко смотал бинты и положил их на столик. – Я подожду, пока вы примете душ. Возможно, моя помощь вам всё-таки снова понадобится.

К счастью, рёбра зажили, к жуткому разочарованию Гриши. Пробурчав что-то про хозяев, которые себя не ценят, он вышел из комнаты, унося бинты и вчерашнюю одежду, а я задумчиво смотрел ему вслед.

– К такому очень быстро можно привыкнуть, Гриша, – тихо проговорил я, когда дверь за ним закрылась. – Именно поэтому я всегда буду выставлять тебя за дверь, чтобы не расслабляться. Так, а сейчас завтракаем и идём гулять в парк. Я сегодня долго буду гулять, чтобы лично всех гостей у ворот встретить.

Савелию я вчера так и не сказал, кто именно должен сегодня прийти, и решил поговорить с ними без Хранителя. Сам кот редко выходил из дома, так что у меня был шанс избежать воплей, особенно если мы не придём к определённым договорённостям, и я не пущу ни Наталью, ни оборотня на территорию замка. Дерешева Марк, к счастью, не знал, а Наталья не смогла войти сюда, когда у неё был шанс это сделать, так что вывод можно было сделать однозначный: сами они пройти не смогут, потому что этим двоим допуск совершенно точно закрыт.

С собой я взял тот непонятный артефакт, найденный в городском доме. В нём почти не ощущалось магии, я практически не видел искр, всегда указывающих мне на магическую природу объектов. И это было странно. Покрутив кубик в руке, я принялся рассматривать его ещё пристальнее. Спрошу у Натальи, что это, когда она приедет. Этот артефакт настолько странный, что просто не мог меня не заинтриговать.

То, что сегодня явно не мой день, я понял, подходя к воротам. На территорию поместья уже ворвался граф Макеев, в этот момент лихорадочно закрывающий ворота. Его конь спокойно стоял рядом с ним, но по пробегающей по его телу время от времени дрожи было заметно, что животное нервничает.

– Что вас на этот раз сюда привело, Александр Давыдович? – нахмурившись, я быстро подошёл к нему. Чёрт побери, когда уже придёт Аполлонов, чтобы разобраться, наконец, с защитой?

– Как вы уже знаете, Андрей Михайлович, я не так давно овдовел, – начал Александр в который уже раз рассказывать свою печальную историю.

– Я это уже слышал, – подойдя поближе, я сверлил его пристальным взглядом. – Не далее как позавчера вы обращались ко мне с просьбой уладить ваш конфликт. Проблема в том, что я не могу этого сделать, и вам это хорошо известно. И кстати, давайте начистоту, вы не похожи на страдающего вдовца. Если бы сами не признались, я никогда бы не догадался об этом.

– Собственно, наши отношения с Софьей в последние годы совместной жизни настолько охладели, что я не буду делать вид, что скорблю, даже для приличия, – Александр вскинул голову.

– Это ваше дело, – ответил я ему, думая о том, что надо позвать кого-то из слуг, чтобы выпихнуть за ворота графа вместе с его лошадью.

– Я прошу вас, как владельца Блуждающего замка, позволить мне некоторое время пожить здесь, – Макееву, видимо, надоело ходить вокруг да около, поэтому он просто вывалил на меня свою просьбу.

– А ты не охренел часом? – Я с трудом сдерживался, чтобы не заорать, отбросив все положенные политесы. – С чего бы мне давать тебе такое разрешение?

– Софья меня со света сживёт и только потом успокоится! – заорал Александр.

– А я здесь при чём?! Прячься у Беркутовых или куда ты своего сыночка отправил! К тому же призраки привязаны к определённому месту, так что можешь просто прикупить себе приличный особнячок и жить там в своё удовольствие! У меня здесь не гостиница, в конце концов, для графов, попавших в затруднительное положение! – я тоже уже орал, чувствуя, как краска ударила мне в лицо. – Мы не друзья и даже не хорошие знакомые, так что будь так любезен покинь мою территорию!

– Она не привязана к месту, – внезапно Александр успокоился и теперь говорил ровно, разглядывая ногти. – Она привязана ко мне! А ваш дом – единственное известное мне место, где из-за близости энергетической жилы призракам очень сложно находиться. И я никуда отсюда не уйду, – добавил он, скрестив руки на груди. – Делайте что хотите, Андрей Михайлович, но я не покину ваш дом. Мне нужно защитить своих людей и сына, и я хочу жить.

Я смотрел на него довольно долго просто потому, что никак не мог подобрать приличные слова, чтобы высказать всё то, что думаю о графе. Наконец, выдохнув, я медленно проговорил:

– И ты, зная, что призрак твоей жены привязан к тебе, притащился в мой дом? Это чтобы мне тоже было весело?

– Она не появится в доме, позавчера же не появилась, – Александр протёр лицо руками.

– И как долго ты собираешься здесь оставаться? – спросил я ласково, придав голосу столько патоки, что самого затошнило.

– Пока ей не надоест портить мою жизнь, – ответил он и потрепал по шее всхрапнувшего коня. Я же на секунду прикрыл глаза, а затем выдохнул сквозь стиснутые зубы:

– Как так получилось, что я, прибыв сюда из другого мира, знаю о призраках гораздо больше тебя? Саша, ты в курсе, что ей никогда это не надоест? Она своим посмертием пожертвовала ради этого! – под конец я не выдержал и снова повысил голос.

– И мы вернулись к нашему первоначальному разговору, – серьёзно произнёс Макеев. – Вы же переговорщик, в том числе с разумной нежитью и нечистью. Так попытайтесь убедить Софью оставить меня в покое.

– Так, – я осмотрел его с ног до головы. – Это ты погорячился, когда говорил, что останешься здесь, потому что у меня хватит сил вышвырнуть тебя отсюда.

– Андрей, – Макеев посмотрел на меня снисходительно, также переходя на «ты». – Для меня Блуждающий замок открыт. А это значит, что я вернусь. Конкретно в этом случае мне плевать на гордость. Речь идёт о моей жизни. И я не какой-то паршивый оборотень, ты меня не убьёшь просто, чтобы избавиться от моего присутствия. К тому же, это не избавит тебя в этом случае от Софьи. Она вполне может переключиться на тебя просто потому, что ты не доставил ей радости извести меня. Я тоже многое знаю о призраках, – добавил он тихо. – Возможно, не так много, как ты, но и этого вполне достаточно.

– Ну ты и тварь, – протянул я, чувствуя настоящее восхищение этим абсолютным, незамутнённым никакими примесями эгоизмом.

– Можешь называть меня как угодно, повторяюсь: в данном случае все нормы и правила перестают действовать. Не тогда, когда жизни угрожает опасность от покойной жены! – он стиснул кулаки, и наши взгляды встретились.

– Простите, я не помешала? – от ворот послышалось покашливание и знакомый женский голос.

Резко развернувшись, я увидел Наталью, с удивлением разглядывающую нас с графом. Позади неё стояла машина, а я, похоже, настолько увлёкся, что даже не услышал, как она подъехала.