Одержимый местью

ВАЖНО

Эта книга насыщена нецензурной лексикой, содержит сцены жестокости и психологического давления. Некоторые представленные факты являются вымышленными и не имеют никакого отношения к действительности. Чтение данной книги не рекомендуется лицам, не достигшим совершеннолетия, и особенно впечатлительным людям, чтобы избежать возможного негативного влияния.

Плейлист

Swim—Chase Atlantic

Church—Chase Atlantic

Right here—Chase Atlantic

One of the girls—The Weekend,Jennie&Lily-Rose Deep

Take me back to Eden—Sleep Token

The summoning—Sleep Token

Warm welcome—RJ Pasin

Big Dawgs—Hanumankind

Let the world burn—Chris Grey

Make the angels cry—Chris Grey

Haunted —Chris Grey

The hills—The Weekend

The walls—Chase Atlantic

Trigger happy—RJ Pasin

After hours—The Weekend

Call out my name —The Weekend

No time to die—Billie Eilish

Ogryzek – AURA

Это захватывающая история о разрушенной невинности, одержимости и поиске правды, заставляющей задуматься о том, как далеко может зайти человек, движимый ненавистью, и как выжить, когда кажется, что весь мир против тебя.Это путешествие вглубь человеческой психики, где переплетаются боль, предательство и неудержимое стремление к истине. В этой книге каждый персонаж вынужден столкнуться со своими демонами, и лишь стойкость воли определяет, кто из них выйдет победителем из этого смертельного танца.

Пролог

На краю обрыва, где земля казалась бездонной, мои волосы развивались на ветру, как тёмные крылья ночи. Сердце стучало в груди, будто предвкушая неизбежное. Взгляд был устремлён вдаль – в безмолвие, которое манило, как обетованная свобода. Но за моей спиной слышался шум – эти шаги, приближающиеся, словно гневный шёпот.

Страх охватывал , превращаясь в невыносимую боль, но в то же время давал силу. Я знала, что у меня нет выбора. Лишь мгновение, и вот его тень уже танцевала на земле, зловеще и мрачно. Я сделала шаг вперёд. Внизу меня ждала пропасть, но я была готова принять это испытание.

Моё тело, казалось парило в воздухе, когда я прыгнула. Этот момент был вне времени, страха и погони. Секунды тянулись, как вечность, а ветер обнимал , шепча утешительные слова. Свобода переполняла душу, пока я падала в бездну, готовая оставить всё позади. В этот миг я была не пленницей, а храбрецом, бросившимся навстречу своей судьбе.

Глава 1

Жертва

–Клэр, ты чёртова сука!

Свет неоновых прожекторов бегал по её покрасневшему лицу, заставляя немного прищурить ореховые глаза. Клэр – несносная девушка, вечно доставляющая мне неприятности. Она считает себя весёлой и оригинальной, но иногда это переходит все границы. Даже сейчас, она умудрилась напиться и залезть на барную стойку, весело пританцовывая в ритм музыки. Её бёдра дразнили взгляды похотливых мужчин, которые то и дело облизывали свои губы и присвистывали. Каштановые волосы разлетались в разные стороны и только некоторые пряди прилипали к её потному лицу. Она всегда любила внимание мужчин, будто питалась их энергией: наполняла свою пустую чашу и кайфовала от себя. Я была полная противоположность Клэр. Меня не интересовали мужчины с больной фантазией, которые готовы прямо на барной стойке разорвать твою одежду и насытиться обнажённым телом. Я не особо люблю все эти громкие места, где люди напиваются до беспамятства, накачивают себя различными наркотиками начиная с безобидной травки, заканчивая опасным экстези; ты никогда не знаешь, что тебе нальёт бармен или же чем угостит мужчина, который захочет тесного общения после того, как подсыпет в твой коктейль фенобарбитал и будет ждать, когда ты словишь эйфорию. Больше всего мне по душе находиться дома, изучая различные книги по IT и программированию, но моя страсть – это боевое искусство. Я могу часами находиться в тренажерном зале у себя в подвале и оттачивать навыки. Возможно, это не сочетается с моей внешностью, но в моменты уединения с монитором компьютера или темным подвалом, который навсегда провонялся потом, – я чувствую себя лучше, чем в этом месте, куда меня привела Клэр. К сожалению, внимание мужчин привлекает не только моя безбашенная подруга, но и я.

Моя внешность весьма необычная и довольно часто я замечаю на себе чужие взгляды. Мне даже предлагали работу в модельном агентстве, но я не могла себя представить идущей на высоких и неудобных каблуках по подиуму, элегантно представляя на себе одежду известных дизайнеров. Мои каштановые волосы были чуть ниже поясницы, шалфеевый цвет глаз, длиннющие ресницы которые даже не нужно красить, чтобы их было видно, пухлые губы, у которых свой естественный оттенок похож на розовую гвоздику, маленький и аккуратный носик, слегка вздёрнутый вверх.

Всю жизнь я живу в достатке и благополучии, мои родители позаботились о том, чтобы мне хватало денег на все мои потребности и на хорошую жизнь, при этом не работая. Они всегда меня баловали: в детстве у меня были самые лучшие и дорогие игрушки, каждый вечер мне привозили новую куклу, которую я никогда не доставала из коробочки. Мне было жалко их испортить или сломать. Я всегда хранила игрушки в своей комнате, а сейчас они находятся в детских приютах, там они нужнее, чем моему пыльному гаражу, куда я перенесла их, когда выросла.

Мой отец занимает очень влиятельную должность и имеет свою юридическую компанию, которая приносит ему большую прибыль. Каждый юрист мечтает попасть в его фирму и работать на него. Но это не так уж просто, он проводит жесткий отбор и выбирает лучшего из лучших. Отец весьма строгий и серьёзный человек, имеющий за своей спиной множество жизненного опыта. Он всегда старается оградить меня от проблем внешнего мира, потому что считает, что такой девушке как я не нужно знать всех подводных камней. Они с мамой пытались воспитать меня как настоящую принцессу: нежную, элегантную, знающую все манеры поведения в высшем обществе, но мне это никогда не нравилось. Меня привлекали различные расследования, заговоры и те самые подводные камни, от которых меня пытались отгородить.

Моя мама была настоящей богиней любви – Афродитой —, она каждый день дарила нам с папой улыбку и заботилась о нас, наш дом всегда словно оживал, когда она возвращалась с работы. Её нежные и волшебные руки всегда готовили нам на ужин что-то новое и каждый раз мы удивлялись её прекрасному навыку кулинарии. Я никогда не забуду как она ласково гладила меня по головке и убаюкивала, в моём подсознании навсегда останется мамин бархатистый голос и то, как она читала мне сказки на ночь.

К сожалению, мамы не стало, когда мне было семнадцать лет. Безжалостная болезнь забрала этого светлого человека, а у нас с отцом – улыбку и счастье в доме. Мама тяжело заболела, по всему её телу нашли множество опухолей, которые невозможно было остановить. Они росли с каждой секундой и доставляли ей мучительную боль. Эта болезнь быстро развивалась и мгновенно забрала её. После смерти мамы, отец стал еще более жестоким и расчетливым. До восемнадцати лет я жила с ним, а после он купил мне дом на другом конце города и наше общение заключалось в нескольких смс и паре звонков в неделю. Он всё своё время проводил на работе, иногда даже мог не вернуться домой.

После того как я переехала в свой дом, стала наслаждаться одиночеством, но недолго. Однажды, когда я возвращалась домой, меня буквально сбила с ног мимо пробегающая Клэр: она выгуливала свою собаку, хотя, тогда мне показалось, что собака выгуливала её. Она никак не могла остановить своего задорного и резвого пса Джека, он сносил все мусорные баки на своём пути, отчего и Клэр, и пес были все в грязи и мусоре.Мне это показалось весьма забавным, я даже не сразу заметила, что грохнулась задницей в лужу. С тех самых времён мы и начали дружить с ней. Она ворвалась в мою жизнь как цунами, охватывающее весь город и не оставляющее абсолютно ничего.

Несмотря на то, что иногда она меня безумно раздражает, я могу смело заявить, что это самый мой близкий человек. Она всегда рядом со мной в самые трудные минуты и подставляет своё плечо в знак опоры. В периоды грусти и радости я всегда могу позвонить ей и не бояться быть осуждённой.

–Нора, ты как? – девушка спрыгнула с барной стойки, её милое личико было красным и потным от резких движений своей круглой задницей, вызывающей у мужчин восторг.

–Ты собралась весь клуб соблазнить? – я издала маленький смешок и осмотрела всех, кто пялился в нашу сторону. Какие же они мерзкие.

–Почему нет?

Клэр весело захихикала и, схватив меня за руку, поплелась к нашему столику. Её высокие каблуки издавали раздражающий звук, который я слышала даже сквозь громкие басы музыки.

Наш столик был в вип-зоне на стеклянном балконе, где раскрывался прекрасный вид на весь клуб; самое веселое – это танцпол, который находился практически под нами, и я могла наблюдать за тем, как бóльшая часть людей неуклюже двигалась в танце. Пьяные мужчины и женщины плясали так, будто это ритуал для жертвоприношения, а некоторые без стеснения лапали друг друга, казалось, ещё чуть-чуть и они сорвут свою одежду и займутся сексом прямо на танцполе.

Я уверена, что каждый из них наутро не вспомнит даже своего имени от количества выпитого алкоголя или тяжёлых наркотиков; возможно, кто-то проснётся даже не у себя дома, не будет помнить как оказался в чужой постели и почему он или она голые, а когда повернёт голову и увидит рядом спящего человека, то всплывет картинка о весёлой ночке. Или же кто-то заснёт прямо в туалете этого клуба и обблюет всю свою одежду от передоза, а утром ему будет противно от самого себя.

–Нора, расслабься, у тебя такое лицо, что ты никогда не подцепишь тут никого, – Клэр упала на диванчик и откинула свою голову назад, её грудь тяжело вздымалась от попытки перевести дух после грязных танцев.

–Я не собираюсь тут никого цеплять, – я последовала её примеру и прилегла рядом, ореховые глаза сразу же встретились с моими и я поняла, что она задумала.

–Тебе нужно потрахаться, ты стала такой душной, – губы Клэр расплылись в улыбке и она схватила со столика свой коктейль, обхватив трубочку пухлыми губами за раз осушила стакан до дна.

В этот самый момент к нам зашёл парень, который обслуживает вип-залы, собрал весь мусор с нашего столика и потянулся к пустому стакану, моя обезумевшая подруга положила свою ладонь поверх его огромной руки и стрельнула глазками. От этого жеста бедный парень залился румянцем и опустил взгляд, совсем невинный парнишка попавший под чары ведьмы.

–Как тебя зовут? – Клэр похлопала глазками и мило пролепетала, затем положила ногу на ногу оголяя еще больше своё бедро.

–Ной.

Парень невольно опустил свой взгляд на её длинные худые ноги, его глаза блуждали по выделенным изгибам тела и горели желанием узнать, что же прячется под одеждой. Хоть он и застенчив, но глаза никогда не лгут – в нем бушуют похотливые демоны, которые скрыты под маской милого парня.

Я никогда не была тем человеком, для которого секс это что-то из ряда вон выходящее, мерзкое и не упаси Господь этим заняться. Я не строила из себя монашку, но знакомства в подобных местах меня не интересовали.

–Дай мне свой номер телефона, милашка.

Она протянула свою худощавую руку и парень быстрым движением достал из кармана телефон и стал диктовать свой номер и всевозможные социальные сети, в которых он зарегистрирован. К сожалению для этого парня, Клэр даже не попытается найти его, чего уж там, наутро она даже не вспомнит его имени.

–Вот так, всё легко и просто, Нора, – она демонстративно развела руками и обратно откинулась на спинку кожаного диванчика.

–Боже, ты настоящая заноза в заднице, – я глубоко выдохнула. —Ты прекрасно знаешь почему я не знакомлюсь в клубах.

–Ладно, жди дальше своего принца на белом коне, принцесса, – язвительно выпалила она и достала свой вибрирующий телефон, её взгляд моментально изменился: стал более серьезным и мрачным.

–В чём дело? – с беспокойством спросила я и придвинулась к ней ближе, чтобы увидеть кто звонит. На экране высветилось имя Джаспер, это её бывший парень, который все никак не может смириться с тем, что они расстались.

–Он меня доведет до белой горячки, – Клэр сделала глубокий вдох и провела пальцем по экрану отвечая на его звонок.

Джаспер – полный говнюк, он мне никогда не нравился, чересчур наиграно себя ведёт, дикий собственник и, к тому же, множество раз изменял Клэр, объясняя это тем, что он мужчина и того требует его природа. Я без понятия как она повелась на него, тот ещё мерзкий тип.

Сидя на диванчике, я видела как моя подруга стояла возле края стеклянного балкона и держалась за перила одной рукой, а второй активно жестикулировала. Нужно быть полным идиотом, чтобы не понять, что она в ярости и готова сметать всё вокруг себя. Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Завтра предстоит тяжёлый день, вчера вечером мне позвонил отец и попросил на днях заехать к нему в компанию. Обычно такие встречи заканчиваются разговором о том, что я должна выучиться в Гарварде и работать на его компанию, набираясь опыта, чтобы в дальнейшем я смогла возглавить её. Вопрос с поступлением в Гарвард стоит уже года три, а я никак не могу решиться на это, потому что не хочу убивать свои лучшие годы на то, что мне не нравится.

Из мыслей меня вывел яростный стук каблуков, мои тяжёлые веки через силу открылись и я увидела пламя в глазах Клэр.

–Что он хотел? – с хрипотцой в голосе спросила я и поняла, что мое тело требует отдыха, сейчас ровно два часа ночи и я привыкла спать в такое время.

–Всё как всегда: требовал встречи, – девушка кинула на столик свой телефон и устало плюхнулась на диванчик, она стянула с себя туфли и протянула ноги на быльце.

–Он действительно идиот.

Я уложила голову на её плечо и уставилась на танцпол, людей стало намного меньше, потому что клуб близился к закрытию, через час все работники начнут собираться домой и в заведении никого не останется из посетителей. К счастью, это не тот клуб, который работает до самого утра, иначе мои муки продлились бы ещё дольше. Клэр резко подорвалась с диванчика и схватила свои туфли в руки.

–Нахрен, поехали к тебе. Джаспер напрочь испортил моё настроение, – решительно выпалила она и направилась к выходу, в этот момент я была даже благодарна Джасперу, за то, что он прекратил мои муки.

***

Из глубокого и прекрасного сна меня вывело душераздирающее мычание Клэр. Разлепив сонные глаза, я увидела, разбитое сегодняшней ночью, лицо подруги. Под её глазами собралась тушь, которую она не в силах была смыть, волосы на голове напоминали гнездо, которое вот-вот распадется.

Следовало ожидать, что от большого количества алкоголя сегодня её весь день будет мучить похмелье.

Помню как я впервые напилась – это был мой день рождения, мне исполнялось двадцать лет и мы с Клэр устроили «девичник». Заказали доставку пиццы, купили самый дорогой виски и напились до беспамятства. Наутро я даже не помнила как оказалась в постели.

Это состояние даже невозможно описать. Просыпаясь с утра, ты чувствуешь себя разбитым. Голова тяжелая, будто на плечи надели огромный кусок свинца. Больно не то, что встать с кровати, а даже повернуть голову дается с большим трудом. При этой манипуляции все тело отзывается болью. В черепной коробке нет ни единой мысли, кроме той, чтобы где-нибудь найти воду и таблетку обезболивающего. И даже эта легкая мысль наполняет мозг стучащей по вискам мигренью.

Пытаешься встать с кровати. Опираешься сначала на локти, затем с трудом поднимаешь чугунную голову, которая все равно непроизвольно запрокидывается назад, умоляя о том, что ты положил ее на подушку. Во всем теле нереальная слабость. Ты собираешь все силы, концентрируешь их где-то на уровне пресса, чтобы напрячься и наконец свесить ноги с кровати. Касаешься ступнями прохладного пола и это ощущение немного возвращает тебя к реальности.

Виски начинают невыносимо пульсировать, поднимая шум в ушах. Сдавливаешь голову ладонями с двух сторон, чтобы хоть немного собрать ее в единое целое.

С усилием делаешь еще один толчок всем телом, чтобы поднять свою тушу на ноги. Они слегка подкашиваются и ты хватаешься за ближайшую опору. Шумно выдыхаешь ртом и кое-как начинаешь двигаться вперед в поисках таблеток и воды.

С каждым новым шагом к мигрени и слабости добавляется тошнота. Выпускать из себя вчерашние коктейли ты точно уже не сможешь, потому что все вышло еще ночью. Желудок начинает сводить от того, насколько он пуст. Возможно, при наличии нормальных закусок обошлось хотя бы без этой боли.

Чтобы пройти на кухню, ты потратил невообразимое количество времени, однако, наконец, цель достигнута. Ослабевшими руками, которые едва слушаются тебя, ты открываешь шкафчик, внимание сразу привлекает белая коробка с лекарствами. Она кажется такой же тяжелой, прям как твоя голова. Небрежно ставишь её перед собой и начинаешь искать нужные медикаменты. Кажется, это будет сложнее, чем задача добраться сюда. Буквы перед глазами пляшут и сливаются в единую линию. Сильно зажмурившись, к тебе возвращается фокус и вскоре нужный белый кругляшок у тебя на ладони. Далее ты тянешься за стаканом и включаешь воду. Она невероятно громко шумит. Безумная прелесть похмелья: весь мир кажется тебе ярче и громче. Даже этот грёбаный стеклянный стакан мерцает на солнце, как новогодняя ёлка.

В конце концов ты набираешь эту проклятую воду в чёртов стакан, закидываешь таблетку в рот и запиваешь. Ощущение стекающей воды по глотке, которая далее обволакивает желудок и притупляет чувство тошноты, возвращает тягу к жизни.

После этого случая, я стараюсь контролировать свою меру, мне до безумия не нравится похмелье и единственное чем я могу сейчас помочь Клэр – дать обезболивающее и бутылку воды.

Мои маленькие ножки оказались в пушистых тапочках, весь путь до кухни мои ноги шаркали по плитке, я до сих пор не могла проснуться. Схватив бутылку воды и нужные таблетки я вернулась к умирающей подруге, мне даже страшно на неё смотреть.

–Нора, ты моя спасительница, – всё ещё пьяным и охрипшим голосом потянула Клэр, мне на секунду даже стало смешно.

–Я сейчас поеду к отцу, оставайся тут, вечером предлагаю устроить кинофестиваль, –подошла к высокому шкафу и мельком кинула свой взгляд на подругу, кажется сейчас ей абсолютно всё равно.

Сделав глубокий вдох, я приготовилась к обычной церемонии, которую я провожу каждый раз, когда мне нужно встретиться с отцом. Его схватит сердечный приступ, если я заявлюсь к нему в трениках и футболке. Я должна соответствовать его статусу, а значит мне нужно одеваться как подобает всем леди из высшего общества: лучшие костюмы и платья от известных дизайнеров, дорогущие аксессуары, исключительно туфли на невысоком каблуке, сумки за бешеные деньги. К тому же, не только одежда имеет значение, но и твой внешний вид: волосы должны быть аккуратно уложены и не дай Бог какая-нибудь прядь будет неэлегантно торчать. Естественный и подчеркивающий все прелести макияж. Мне пришлось даже пройти обучающий курс, чтобы гармонично подбирать цвета в макияже.

Я открыла шкаф и провела рукой по дорогой одежде, которая хранится исключительно в футлярах. Мой взгляд пал на нежно-розовый брючный костюм. Ненавижу розовый. Однако, раз мои родители воспитывали принцессу, я должна ей соответствовать, но лишь сегодня.

Хлопковые брюки идеально сели на моей талии и подчеркнули круглые бедра, белая шелковая блузка гармонично сочеталась с розовым оттенком, заправив ее в брюки, я надела пиджак. Белые туфли на маленькой шпильке идеально подойдут под мой образ, к тому же, я не особо обожаю каблуки, это какая-то каторга для меня.

Легко собрав свои каштановые волосы в высокий хвост, я решила, что было бы отлично, сделать легкую волну на волосах. Поэтому, взяв утюжок, мои руки ловко стали накручивать небольшие пряди волос.

Завершив прическу, моя задница уселась на пуфик возле круглого зеркала. Нежный румянец на щеках, легкий оттенок помады, сочетающийся со стилем «Barbie», маленькие и аккуратные стрелочки в коричневых оттенках. Ну и куда же без изящных аксессуаров: на запястье правой руки расположились часы от Cartier, а на тонкой шее красовался кулон от Chopard. Завершающий штрих – шлейфовые духи. Аромат подобен шепоту раннего утра, переливается мягкими оттенками жасмина и капельками бергамота.

Чувствую себя сейчас куклой, которую одели в самое лучшее и яркое, чтобы привлечь внимание. Как бы это печально не звучало, но отец всегда говорил мне, что я – его визитная карточка, должна подавать пример, чтобы мной восхищались. Но он никогда не спрашивал меня, хочу ли я этого. Но я обязана, потому что я – дочь крупного бизнесмена.

Собравшись с мыслями, я схватила блестящий клатч и запихнула туда свой телефон, стуча шпильками по матовой плитке я вышла из дома. В меня сразу ударил прохладный ветер, который заставил тело покрыться мурашками. Сиэтл никогда не радовал хорошей погодой; иногда у меня складывалось впечатление, что этот город навечно застрял во временной петле, где царит глубокая осень.

Я быстренько подлетела к своему Ford Mustang и открыла водительскую дверь. Оказавшись внутри машины, мои дрожащие руки потянулись к включателю печки и через секунду на меня стал дуть теплый, согревающий воздух. Тело мгновенно расслабилось и начинало постепенно согреваться. Ненавижу осень. Как по мне, самое приятное время года – весна. Всё вокруг оживает и наполняется жизненными силами. Эта пора приходит незаметно и тихо, но заполняет наши сердца радостью и надеждой.

***

В самом сердце города стоит величественный бизнес-центр моего отца, величественный и могущественный, стремящийся к облакам, словно монумент современности. Его стеклянные фасады отражают солнечные лучи, создавая иллюзию перемещения между реальностью и необъятными небесами. Высокие этажи, обрамленные элегантными балконами, сплетаются в сложную архитектурную композицию, демонстрируя мощь и уверенность, присущие настоящему деловому центру.

На каждом уровне царит атмосфера динамичного роста и стремления к успеху. Офисы наполнены светом и дизайном, акцентирующим внимание на функциональности и комфорте. Современные технологии, внедрённые в каждую деталь, позволяют работать с максимальной эффективностью. Здесь проходят важные переговоры, закладываются основы новых идей и заключаются судьбоносные сделки. Это не просто здание – это символ надежды и амбиций, где каждый квадратный метр пульсирует жизнью и энергией. Вокруг него раскинулся красно-оранжевый городской пейзаж, создавая атмосферу гармонии между прогрессивным бизнесом и природой. Этот бизнес-центр стал магнитом для талантливых специалистов и успешных компаний, стремящихся к новым вершинам.

Попасть внутрь этого здания не так уж и просто, на входе стоят два высоченных амбала, их взгляд серьезный и хищный. У каждого сотрудника имеется индивидуальная пропускная карточка и благо мой отец позаботился о том, чтобы и у меня она присутствовала. Не хочется мне иметь дело с этими двумя, кажется, они бы даже не посмотрели на то, что я девушка и вышвырнули меня куда подальше.

Мило улыбнувшись им, я провела своей карточкой по сенсорному датчику, который засветился зелёным светом, железная перекладина сдвинулась с места и я прошла к двери, которая среагировала на движение и открылась. Я много раз бывала здесь, но все никак не устану удивляться выбранному интерьеру, у моего отца отличный вкус.

В бизнес-центре царит атмосфера современности и профессионализма. Просторные вестибюли, оформленные в светлых, нейтральных тонах, встречают гостей стильной мебелью из натуральных материалов и высококачественным искусством. Мраморные полы, отражающие свет, создают ощущение безукоризненного стиля, а большие стеклянные окна заполняют помещения естественным светом, придавая им открытость и воздушность.

Офисы, оборудованные по последнему слову техники, комфортное рабочее пространство, смешивающиеся элементы минимализма и функциональности. Небольшие переговорные комнаты, оформленные в строгом, но уютном стиле, оснащены современными средствами связи и презентации, обеспечивая идеальные условия для деловых встреч.

В центре также предусмотрены зоны для отдыха: лаунж-зоны с мягкими диванами и кофейными столиками, где можно взять перерыв и насладиться чашкой кофе. Зелёные растительные акценты добавляют уюта, создавая гармоничную атмосферу, способствующую креативному мышлению и продуктивной работе. Этот бизнес-центр становится не просто местом для работы, а настоящим символом успешного и инновационного подхода к современному бизнесу.

Оказавшись на самом последнем этаже, я уверенной походкой направлялась в главный отдел, где находится кабинет моего отца, если быть откровенной, всё это меня безумно утомляет. Складывается впечатление, что я пробиваюсь в какую-то неприступную башню, которая охраняется драконом.

Ужас.

Копаясь в своей сумке, я достала мобильный телефон, чтобы написать предводителю этой компании о том, что его дочь на месте. Но внезапно, всё моё тело врезается будто в железную дверь и я роняю свой телефон, который с провалом летит на пол и издает звук разбитого экрана. Отскочив на пару шагов, я подняла свой озадаченный взгляд и встретилась лицом к лицу с обладателем карих глаз, скорее даже черных, они выражали неприязнь и ненависть. Мне стало не по себе. О, нет! Стало страшно, потому что от этого человека веяло опасностью.

–Прошу прощения, –мой голос слегка дрогнул, когда я потянулась за телефоном и нерешительно поднялась, чтобы медленно пойти дальше.

Ответа не последовало, незнакомец не обращая внимания на меня продолжил свой путь, я могла лишь слышать приглушенные удаляющиеся шаги, когда он скрылся за поворотом, который ведет к лифтам.

Остановившись у высокой двери, я сделала глубокий вдох и попыталась морально подготовить себя к встрече, которая обычно заканчивается ссорой и криками.

Занеся свой маленький кулак над дверью, я собиралась постучать, но вдруг она открылась и из кабинета выбежала молодая девушка в истерике. Кажется в эту минуту обрушилась чья-то жизнь и надежда на работу в этой компании. Это слишком жестоко. Что ж, надеюсь я не буду точно так же выбегать из этого кабинета сегодня.

Пройдя внутрь, я встретилась с яростным взглядом отца, который в мгновение ока сменился на нежный и радостный. Он встал с кожаного кресла и направился ко мне с распростертыми объятиями, не то, чтобы я была не рада видеть его, но я не особо тактильный человек.

Выдержав улыбку, я легонько положила свои руки на его массивную спину и вдохнула резкий аромат, он всегда пользовался тяжёлым парфюмом, от которого подкашиваются ноги и начинает тошнить. Отстранившись от него, я заметила, что на его лице стало всё больше морщин, седые волосы переливаются на солнце как знак того, что мы не вечны.

–Я так рад тебя видеть, присаживайся, – с радостью в голосе сказал отец и указал рукой на кресло напротив его стола.

–Смотрю, ты всё так же ведешь жестокий отбор, – равнодушно прошептала я и уместилась как можно удобнее на кресле, поправила свой пиджак и положила ногу на ногу полностью расслабившись.

–Ты знаешь, что у меня работают только лучшие, – начал он, —и ты знаешь, что я хочу, чтобы ты работала у меня, – он достал из ящика в столе толстую сигару. Черт, не люблю когда при мне курят. Запах табачного дыма распространился по кабинету, заставляя меня попытаться уловить хоть нотку свежего воздуха.

–Меня это не интересует, – откашлявшись я прищурила свои глаза и попыталась сквозь дым рассмотреть яростное лицо отца: ему не понравился мой ответ. Опять.

–Нора, ты моя дочь, в конечном итоге эта компания всё равно перейдет тебе, – он повысил свой голос и сжал кулаки до такой степени, что, казалось, бедная сигара сломается напополам.

–Я её продам, она мне не нужна, – пожала плечами, стараясь держать себя равнодушно, нельзя показывать хоть намек на страх, иначе это сработает не в мою пользу, он накинется на меня как волк на овечку.

–Я ожидал этого, – он вздохнул и начал массировать виски, его глаза закрылись пытаясь сконцентрироваться, —поэтому я нанял помощника, который готов будет потом выкупить у тебя эту компанию.

Глава 2

Сталкер

Сидя на краю уединённой террасы, медленно извлекаю сигарету из аккуратно сложенной пачки. Мои пальцы ловко обвивают её, словно прощаясь с чем-то привычным. Я прикуриваю и яркое пламя зажигает уголок бумаги, который весело трепещет под порывами лёгкого ветерка. Поднеся фильтр к губам, в этот момент всё моё существо обретало особую концентрацию: карие глаза слегка прищуривались от мелкого света красного уголька, были видны острые скулы, слегка растрёпанные тёмные волосы. Дым, сначала сдержанный, начинает медленно подниматься, образуя завуалированные облака вокруг моего лица. Каждая затяжка становится ритуалом: задерживая дыхание, я наслаждаюсь многогранным вкусом, и в этот момент время будто замирает.

Мой взгляд устремлён на фотографию в моих руках, на которой изображены мои родители. Почувствовав расслабление, я выдыхаю, и облачка дыма растворяются в воздухе, оставляя за собой лёгкий, таинственный аромат. Я ощущаю, как в этот момент уединения мой внутренний мир наполняется ненавистью. Ловлю себя на мысли, что курение – не просто глоток никотина, а целая история, пронизанная задумчивостью и философией. Каждая сигарета – это погружение в свои мысли, в которые я захожу всё глубже.

Ровно двадцать лет назад, моя семья была разрушена безжалостным человеком по имени Джей Уилсон. На данный момент, это самый крупный бизнесмен в юридической компании. Они с моим отцом были партнёрами, основали вместе эту компанию, мой отец полностью доверял ему, но Джей с самого начала хотел сделать Зейна козлом отпущения. В тот зловещий вечер, когда тени сгущались по углам офиса, мой отец – успешный бизнесмен, не подозревал, что его жизнь уже была предрешена. Его партнёр, казавшийся верным союзником на протяжении многих лет, наконец, раскрыл свои истинные намерения. Внедрившись в доверие отца, он начал плести хитроумную сеть лжи и манипуляций, создавая фальшивые документы и указывая на якобы незаконные операции.

Когда всё было готово, он инициировал проверку, которая, как он и предполагал, обернулась настоящим кошмаром. Вскоре после этого к офису отца прибыли сотрудники правоохранительных органов, предъявив обвинения, которые звучали как гром среди ясного неба. Отец с недоумением смотрел на своего партнёра, осознавая, что тот предал его не только как коллегу, но и как друга.

Несмотря на его безупречную репутацию, тщетные попытки доказать свою невиновность не принесли результатов. Судебное разбирательство окончательно поставило точку в его карьере, а нам с мамой пришлось собирать осколки нашей прежней жизни.

Джей полностью забрал компанию себе и купался в деньгах, стал авторитетом среди своих людей. Каждый мечтал работать в этой компании, пока мой отец гнил за решеткой.

Моя мама постепенно теряла связь с реальностью. По началу это были шалости разума: забытые ключи, нелепые истории о привидениях в подвале. Будучи маленьким ребёнком, я пытался успокоить её, но со временем эти шалости становились более серьёзными и тревожными. В кресле, где она раньше читала мне сказки, теперь сидела понурая женщина, уставившись в одну точку и бормоча бессвязные слова. С годами эта тень отчаянно окутала наш дом, и я обрел неожиданную роль. На своих плечах я носил заботу о матери: готовил еду, купал её и искал способы как вернуть реальность, связь с которой она потеряла. В свои восемь лет я был не только ребенком, которому пришлось повзрослеть, но и стать опекуном её разума.

Однажды я вернулся со школы и заметил как моя мама летала по кухне, как изящная птица, в этот день она была энергичнее обычного. Весь дом заполнил едкий запах газа и сгнившего тела, я до сих пор вспоминаю этот день как что-то ужасное. Обезумевшая мама решила приготовить на ужин мертвого енота, которого она нашла на заднем дворе нашего дома. Вся кухня была в хаосе и разбросанных внутренностях бедного животного. В этот самый момент я понял, что её не вернуть.

Через три года пришло письмо из колонии строгого режима, где говорилось о смерти моего отца, он умер от множества ножевых ран. Джей не оставил его в покое даже в тюрьме, потому что боялся, что отцу сократят срок и тогда закончится прелестная и счастливая жизнь Уилсона.

В мрачных стенах, где каждый звук пронизан эхом боли и отчаяния, мой отец встретил свой конец. Последние дни его жизни были наполнены одиночеством, тенью старости, которая подкрадывалась к нему среди стальных решеток и серых стен.

В тот день, когда я читал это чертово письмо мой мир вокруг меня будто остановился. Я не знал как сообщить об этом маме, это уничтожит последнюю каплю её здравого мышления, но мне пришлось. Тогда она всю ночь кричала и билась в агонии, мне никогда не было так страшно как в этот вечер. Я спрятался в своей комнате под кроватью и вздрагивал при каждом душераздирающем крике, она превратила весь дом в разрушенную крепость. Мне потребовалось полдня, чтобы убрать весь этот бардак, сложить все разбросанные вещи по своим местам, аккуратно собрать разбившиеся стекла.

Оставшееся время до моего восемнадцатилетия мама провела в своей комнате и каждый день рассматривала старые фотографии, напоминающие ей о счастливой жизни. Она ни разу не вышла из своей спальни, как бы я не пытался уговорить. Последней каплей стал момент, когда я вернулся домой и нашел её в ванной на полу со вскрытыми венами. Тогда я понял, что не справлюсь, просто физически не смогу ей помочь. Пока я работал до позднего времени, мама весь день находилась без присмотра, а нанять сиделку для нее не было возможности, так как мы жили только за какие-то жалкие гроши, которые я зарабатывал в закусочной у Фреда. Я принял решение, которое далось мне с большим трудом – отправить её в специальную клинику для психически нездоровых людей, где за ней будут присматривать.

С того момента, как мою мать поместили в психиатрическую больницу, мир вокруг меня изменился до неузнаваемости. Сначала я пытался держаться, но с каждой неделей внутри росла бездна, в которую погружался всё глубже. Ощущение безысходности и одиночества стало моим постоянным спутником. Я бродил по улицам, словно призрак, избегая взглядов прохожих, которые не могли понять, что происходит за пределами их обыденной жизни.

Как-то раз меня пригласили участвовать в боях. Это было не просто физическое испытание – это стало моим криком о помощи, способом оправдать собственное существование. Я дрался с осознанием, что жизнь на кону, и это придавало мне некоторую силу. Каждый удар ощущался как освобождение от ноши, которую я больше не мог нести.

Но даже побеждая, я понимал, что потерял себя. Ночью я спал на скамейках в парке, укрывшись чем придется от холодного ветра. Мысли о матери терзали меня, и я искал утешения в безумии этих боёв, хотя внутри лишь угасал. Жизнь стала космическим хаосом, и я не знал, как выбраться из этого затяжного ада.

На ринге, освещенном яркими огнями и окруженном гулом толпы, я встретил Дерека. Его фигура выделялась среди прочих боксёров – странные движения, прерывистые взгляды. Он, казалось, жил в своём мире, где реальность переплеталась с фантазиями. Наступил мой момент, я готовился к бою, и в этот миг он подошел ко мне.

– Ты не боишься? – спросил парень, как будто знал, что скрывается за моей маской уверенности. Я пожал плечами. Тогда Дерек вдруг выдал свой странный смех:

– Страх – это лишь зеркало, отражающее самих себя. Мы бьёмся не с противниками, а с тенями внутри.

С каждым раундом я чувствовал, как его слова проникают в мою душу. Он оказался шизофреником, но в мире, где хаос правит балом, он нашел гармонию. Дерек стал моей опорной точкой – помогал подняться, когда мир вокруг рушился.

В те моменты среди решающих боёв, я искал не только победу, но и себя. Дерек с его странностями стал моим проводником в жизнь, где даже среди дерьма можно найти свет.

Дерек порой становился жертвой неотъемлемого излома реальности, когда его шизофрения обострялась, и мир вокруг него трансформировался в извивающийся поток иллюзий. Однажды, сидя в своей комнате, он ощутил, как привычные черты облика комнаты начали метаморфозироваться. Стены, обтянутые тусклыми зелеными обоями, ожили, будто шепча тайны древних времён. Мебель, уставшая от повседневности, казалась готической, а окна заполнили глаза, которые смотрели испепеляя его внутренний мир.

Каждый звук становился многоголосым – шаги за окном перекрывались смехом, доносящимся из недр его сознания. Канва реальности расползалась, поднимая вопросы, на которые не было ответов. Ближайшие люди превращались в странников, окутанных загадочными шлейфами, их лица искажались, а голоса сплетались в ритмичные куплеты.

В такие моменты Дерек чувствовал себя как проводник в другую реальность, где страх и красота соседствовали, где симфония безумия звучала в унисон с его мечтами и страхами. Он оставался пленником своего разума, затерянным в лабиринтах, где границы между жизнью и воображением терялись в тумане.

Именно поэтому, он нуждался во мне, а я в нём, он помог мне выбраться из дерьма и взять свою жизнь в руки. Я же ему помогаю переносить его обострения, потому что в эти моменты он опасен для мира. Он всегда просит запирать его в хижине, которая находиться в лесу на окраине города, чтобы он не наделал глупостей.

Я всю жизнь живу с мыслью о мести, которая заполняет мои самые темные уголки разума. Джей должен заплатить за то, что сделал с моей семьёй. Каждый день я усовершенствовал свой жестокий план: что я с ним сделаю, как разрушу его империю и мучительно убью. Этот засранец не достоин быстрой смерти, я хочу видеть как он мучается и наслаждаться этим. Я хочу, чтобы он прочувствовал всё то, что заставил испытать меня и моих родителей. Я заберу у него абсолютно всё, что он имеет на данный момент: его компанию, дочь и жизнь.

К моему счастью этот урод ищет себе помощника, то ли чувствует свою смерть, то ли старик не вывозит давления на него. Я не мог упустить этот шанс, мне потребовалось всего пару дней для того, чтобы сделать поддельные документы: удостоверение личности и все прилагающиеся к нему бумаги, фальшивый диплом об окончании Гарварда и несколько идеальных рекомендаций с прошлых мест работы. Без раздумий, я выслал своё резюме на почту компании. Через несколько дней мне пришел ответ, где меня приглашали на собеседование. Мои внутренние демоны ликуют от одной только мысли, что в неприступный замок пробралась его смерть.

В тот самый день я встретился лицом к лицу со своим мучителем, которые даже не подозревал кто я такой. Я видел его хищную улыбку и мне хотелось вцепиться в его лицо и разорвать мерзавца на месте. Он учтиво поприветствовал меня и лично пригласил в свой кабинет. Такой расслабленный, как рыба в воде, он вальяжно двигался по комнате. Я обратил внимание на огромный стол посреди кабинета. Он явно был довольно большим для одного человека. Я бегло окинул кабинет внимательным взглядом, примечая детали. Мне мгновенно бросился в глаза один занимательный снимок. На самой высокой полке я увидел краешек стеклянной пыльной рамки, с которой виднелся кусочек сдержанной мужской улыбки. Отец. Я ни с чем не перепутаю его манеру улыбаться. На лбу сразу появилась испарина. Все тело обдало жаром ненависти. Я с усилием сжал кулаки, на лице заиграли желваки.

Вот что ты сделал, сучье отродье, Джей Уилсон. Запрятал моего честного отца в самый дальний угол. Гнилой, покрытый плесенью и пылью, угол.

Я тщетно пытался дышать ровнее и тише, но с каждой секундой вздохи становились тяжелее. Казалось, ещё мгновение и из моих ушей повалит пар.

Я убью тебя.

–Всё в порядке, молодой человек? – холодным, как лезвие, голосом произнес глава компании.

Я даже не сразу расслышал эти слова. О нет, я не в порядке. А хочешь знать, что принесёт мне эти чувства порядка и гармонии? Твои хриплые вздохи в попытке схватиться за тонкую ниточку жизни, которую вот-вот я перережу своими ножницами справедливости. Я буду в полном порядке, когда увижу твою предсмертную агонию, когда ты окончательно потеряешь возможность чувствовать. Я буду счастлив присутствовать на твоих похоронах. Я бы лично вбил гвозди в крышку твоего гроба, старый ты мудак, а лучше сделать прямо сейчас и вбить их в твою безмозглую черепушку.

– Я в порядке, мистер Уилсон. Просто немного нервничаю. – Я с трудом выравниваю дыхание и кривлю губы в нелепой улыбке. Нервничаю, действительно. Переживаю о том, что ты всё ещё имеешь возможность дышать.

Собеседование особо не клеилось. Обстановка была невероятно тяжелой. Джей задавал мне разнообразные подробные вопросы о моей учёбе, прошлом месте работы. Конечно, кого попало впускать в эту империю не хотелось. Я держал лицо и не уступал ему в его напоре. Эта дерзость, к слову, и помогла мне добиться желаемого. Он принял меня на испытательный срок.

Одним из основных и обязательных требований было – выкуп компании со всеми вытекающими. Это если я успешно пройду этот испытательный месяц и сближусь со старым идиотом настолько, что он сделает меня своей второй рукой. Я этого добьюсь без проблем, только вот… Разве он не должен передать компанию кровному наследнику? Наследнице, в данном случае. Или его никчёмная дочурка не хочет принимать дела отца?

К слову, и с ней сегодня мне довелось повидаться. Я столкнулся с ней в коридоре. Эта напыщенная неуклюжая идиотка врезалась в меня, когда кое-как ковыляла на каблуках к кабинету любимого папочки.

–Прошу прощения, – она произнесла высоким голосом, который надломился в конце фразы.

Я вспыхнул за секунду при виде её. Разодетая в дорогие тряпки, ухоженная, выглаженная, пахнущая каким-то мерзким дорогим цветочным парфюмом. Она мило улыбнулась. Фальшивая куколка, которая привыкла получать от этой жизни всё. А что делают озлобленные мальчики с куколками? Ломают им ноги и без тени сожаления отрывают головы.

Я на пару секунд задержал на ней взгляд. Она смотрела на меня своими болотно-блевотными глазами. И я уловил… Страх? Она наклонилась передо мной, чтобы поднять свой дорогущий телефон, который шлёпнулся экраном вниз. Попроси папулю, он наверняка купит тебе новую модель, вместо того, чтобы починить старый. Была бы моя воля, клянусь, я растоптал этот смартфон прямо сейчас.

Не привлекая лишнего внимания, я презрительно сощурился, скривил губы, обогнул девушку широким шагом и направился прочь из этого удушающего места.

Я вышел на крыльцо здания и шумно выдохнул, слегка наклонив корпус к земле. Только на улице я понял, как давили на меня стены этого небоскрёба. Я обернулся, чтобы ещё раз осмотреть здание снаружи. В глотке появилась невыносимая горечь от переполнявших меня чувств. Я плюнул себе под ноги и потянулся в карман за пачкой сигарет. Мне просто необходим никотин сейчас. Я чиркаю зажигалкой и слышу:

–Молодой человек, здесь курение запрещено. – Высокий мужик в строгом костюме и микрофоном в ухе указал пальцем на вывеску о не предназначенном месте для курения. Я с издевкой поднял брови, не вынимая изо рта сигарету.

–На заднем дворе есть специально оборудованное место, сэр. – Вышибала слегка кивнул и вернулся на своё место.

Я снова сплюнул от омерзения. Столько охраны. Боишься какого-то покушения, Уилсон? Правильно. Но тебе и твои тупоголовые телохранители не помогут.

С незажженной сигаретой, зажатой между губ, я поплёлся прочь от этого здания и закурил по дороге. Сделал глубокий вдох с едким дымом. «Прошу прощения» – эхом пронеслось в голове и мозг выдал мне картинку её милого личика, которое очень хотелось подпортить. Не волнуйся, птичка, ты еще успеешь передо мной извиниться.

***

Пробираясь сквозь мрачный и тёмный лес, я двигаюсь, словно призрак в этом царстве теней. Шум ветра в верхушках деревьев напоминает шёпот потерянных душ, а игра света и тьмы создает иллюзии, заставляя меня сомневаться в своей реальности. Каждый шаг отзывается в тишине, как эхо потерянных надежд, а ветви, как кости, цепляются за мою одежду, пытаясь остановить мое движение к хижине.

Лес полон зловещих шорохов: то ли это звери, то ли призраки былого. Мой взгляд мелькает между чёрными силуэтами деревьев, надеясь увидеть знакомое очертание хижины. Каждый шаг наполняет воздух ещё бóльшим напряжением, и вот, наконец, свет брезжит впереди.

Хижина, где заперт Дерек, с покосившимися стенами и потемневшей крышей, стоит как бастион среди этого беспокойного моря теней. И лишь тусклый фонарик освещает извилистые ветви плюща на фасаде хижины. То, что меня ждет внутри, заставляет нервно вздохнуть; я знаю, что как только зайду внутрь, скорее всего Дерек накинется на меня и захочет убить.

Провернув ключ в замочной скважине, я со всей силы толкнул массивную дверь, которая со скрипом открылась. Лунный свет озарил потёртый и давно прогнивший пол, было слишком тихо.

Пройдя внутрь, я достал из кармана зажигалку и чиркнул пальцем по железному механизму, позволяя выпустить пламя, которое зажгло свечу.

Хижина моментально осветилась слабым светом, но этого было достаточно, чтобы увидеть как огромная мужская фигура сидела на полу возле давно разрушенного камина. Дерек сидел там, словно стал частью этого хаоса.

Не обращая на меня внимания, его руки оказались на коленях и он издал еле заметный смешок, который эхом разносился по пустым стенам, словно откликался на какой-то невидимый зов. Дерек слегка наклонился и позволил себе смеяться еще громче, словно обретая свободу от оков реальности. Его смех звучал ярко и радостно на фоне разрушенного мира: мрачные тени, копошащиеся за пределами его воображения, не могли затмить свет его ощущения.

–Маленькая двёздочка, иди сюда, – сквозь смех и безумную улыбку протянул блондин, от его слов по моему телу пробежали мурашки, будто меня окутали холод и темнота.

–Дерек, я принес тебе ужин, – твёрдым и грубым тоном объявил я, хотя внутри меня бушевала буря, этот парень иногда действительно меня пугал.

–Сидни, хватай её! – выкрикнул Дерек более яростным тоном и ухватился за прогнившую палку, которая торчала в развалинах камина.

Я глубоко вздохнул и потёр свои глаза. Сидни – это его воображаемая подруга, он рассказывал мне, что она работник ФБР, безумно красивая блондинка с небесно-голубыми глазами. Когда его состояние ухудшается, он видит свой собственный фильм, в котором он главный герой, ужасный и мрачный человек, пытающийся откупиться от всех смертных грехов, но всегда терпит поражение. По его словам, Сидни точно такая же, безумная, мрачная и готовая на все его авантюры.

–Дерек, я ухожу.

Поставив на стол всё ещё горящую свечу, которая безжалостно капала горячим воском на мою руку, я направился к выходу, но резкий треск остановил меня. Повернув голову в сторону звука, я увидел медленно приближающегося Дерека, его взгляд был безумен и кричал о жажде веселья. Этого мне ещё не хватало сегодня. Я развернулся всем телом к моему другу и потянулся в карман своей толстовки, моя рука схватила бумажную пачку сигарет. Ловко поместив между пальцев сигарету я покрутил её и протянул Дереку, он не ожидал такого жеста от меня. Его массивные руки вырвали у меня сигарету и он стал любопытно изучать её, будто никогда ранее не видел подобного. Безумец заинтересованный самой обычной сигаретой развернулся и вернулся на своё прежнее место возле камина.

Достав еще одну сигарету я зажал её между своими зубами и ехидно улыбнулся. Яркое пламя зажигалки подожгло основание сигареты, создавая маленький яркий уголёк. Я оставил после себя запах сигаретного дыма и мои ноги понесли меня прочь из хижины.

Глава 3

Жертва

В подвале своего дома я неимоверно изнуряла себя в тренажёрном зале, отрабатывая каждое упражнение до последней капельки пота. Сердце стучало в унисон с музыкой, а каждая бусинка выходящей из меня жидкости ощущалась, как выигранная битва над усталостью. Свет тускнел, создавая атмосферу запертости и уединения, где каждая минута на этом изнурительном пути становилась настоящим испытанием.

По завершению тренировки, с трудом отдышавшись, я решительно поднималась по ступенькам наверх и услышала странный шорох, который доносился из кухни. Я стала медленнее подниматься по скрипучим ступеням из подвала, чувствуя, как с каждым шагом сердце бьётся всё быстрее. В голове роились мысли о том, кого или что я могла бы встретить. Дверь на кухню оказалась приоткрыта, и из-за неё пробивались мягкие потоки света, вырывающиеся наружу, как надежда. Я толкнула дверь и вошла.

Сначала я не заметила ничего необычного – лишь привычные детали: холодильник, плита, пачки с приправами, расставленные по полкам. Но затем мой взгляд зацепился за фигуру, устроившуюся на стуле. Это была Клэр. Она сидела с бокалом виски в руках, с наклонившейся головой и усталым, но умиротворенным выражением лица. Её глаза, затуманенные алкоголем, встретили мои, и я ощутила как меня пронзила волна страха и недоумения.

– Клэр? – вырвалось у меня с придыханием. Я не ожидала увидеть её здесь, в нашем убежище, при этом таком уязвимом. Она слабо улыбнулась, но эта улыбка не обнадёживала. Вокруг девушки витала атмосфера тайны, и я поняла – что-то случилось.

–В чем дело? – нахмурившись я подошла к столу, стянув перчатки и бросив их рядом с ее бокалом, уставилась на подругу и ждала ответа.

–Я устала, Джаспер не оставляет меня в покое, – начала она и глубоко выдохнула. —Он сегодня приехал ко мне и угрожал убить всех парней, которые будут возле меня. – Из глаз Клэр скатилась слеза, я прежде никогда не видела её слез, это был, словно удар ножом по сердцу.

–Ты не думала обратиться в полицию?

Я села рядом с ней на высокий барный стул и взяла её дрожащие руки в свои, пытаясь успокоить. Это уже переходит все границы, он действительно урод. Если раньше это были безобидные звонки и сообщения, то сейчас он полностью оправдал слово «мудак».

–Нора, что они сделают? Они не будут заниматься тем, что мне просто угрожает бывший парень! – она возмущённо вскрикнула и это заставило мой желудок сжаться.

–Слушай, у тебя есть множество сообщений от него, где он угрожал тебе. Джаспер гребанный сталкер. –Я развела руки в стороны и смотрела на неё с надеждой и нежностью, на которую я только способна. —Но вот, что мы можем: я могу попросить отца дать ему судебный запрет на приближение к тебе и твоему дому.

–Ты действительно это сделаешь для меня? – её голос дрогнул, тело слегка расслабилось, лишь мокрые дорожки от слёз на щеках напоминали о том, как ей страшно.

–Конечно, а еще я могу установить у тебя дома систему безопасности и, если он опять появиться, с этим доказательством можно спокойно дать ему пару лет на раздумья в колонии, – поднявшись со стула я крепко обняла подругу, хрупкие ручки Клэр моментально ответили на мой жест.

–Может посмотрим фильм? – я слегка выдавила из себя улыбку и отстранилась от девушки, чтобы внимательно изучить её озабоченное лицо.

Вечер окутал нас мягким светом, когда мы с Клэр уютно устроились на диване с пушистыми пледами, готовясь погрузиться в мир кино. Лёгкий запах попкорна витал в воздухе, а тишина комнаты наполнялась лишь мягкими звуками, доносящимися из экрана. Мы выбрали фильм, который обещал нам уход от реальности и перенести нас в иные миры, полные магии и приключений.

С каждой минутой экран оживал, а сюжет закручивался вокруг нас. Я заметила, как на лице Клэр появлялась улыбка, а напряженные плечи медленно расправлялись. Глаза блестели, когда она завороженно смотрела на экран, и я чувствовала, как за пределами нашего уютного пространства исчезают все тревоги и заботы.

Вместе мы на время забыли о своих ролях в реальной жизни, наслаждаясь этой пленительной сказкой, где всё возможно. В тот вечер кино стало нашим спокойным местом и спасением, где время, казалось, остановилось, а мы были просто двумя подругами, смеющимися и переживающими всё вместе.

***

Ранним утром я кое-как разлепила глаза и потянулась. Моё тело испытало облегчение, потому что я всю ночь спала в неудобной позе. Встав с кровати, мягкие ковровые покрытия ласково касались моих ног, словно приглашая в новое утро. Я вдохнула свежий воздух, наполненный запахами ночи, и, покачивая плечами, направилась к кухне.

Каждый шаг приносил с собой ощущение предвкушения. Я открыла дверцу холодильника и на меня буквально обрушилась палитра продуктов – свежие овощи, яйца и ароматный сыр. Мои руки начали действовать по привычной чёткой схеме: сковорода на огонь, капля масла, шипение, как музыка. Я резала, смешивала, добавляла щепотку соли, и каждое движение приносило радость.

Запахи заполнили пространство, создавая атмосферу уюта и тепла. Я налила в чашку свежесваренный кофе, наслаждаясь его терпким ароматом. Когда завтрак был готов, я села за стол, и каждый укус напоминал о простоте счастья. Это было утро, наполненное великолепием обыденности.

Вспомнив вчерашний разговор с Клэр, я приняла решение, что затягивать нельзя, нужно сегодня же ехать к отцу. Поэтому после приятного завтрака, я направилась в свою комнату, чтобы привести себя в порядок. Опять дорогие вещи. Опять эта фальшь.

Начинаю с чёрного делового костюма, который прекрасно облегает фигуру, подчеркивая её силуэт. Я аккуратно застегиваю пуговицы, ощущая, как ткань охватывает меня уверенной теплотой. Сегодня я решила немного поиграть на нервах отца, он терпеть не может чёрный цвет. Следующим шагом я беру утюжок и создаю идеальные локоны, которые изящно обрамляют лицо, придавая образу романтическое очарование.

Затем за дело берётся косметичка. Я наношу легкий слой тонального крема, ровно распределяя его по коже, далее добавляю чуть румян, чтобы придать лицу свежесть. Губы я подчеркиваю насыщенным тёмным блеском, который добавляет загадочности взгляду. Мои глаза становятся ярче благодаря теням, которые играют на веках, и подводке, создающей четкий контур.

В завершении обуваю красивые туфли на высоком каблуке, которые элегантно щелкают по полу, придавая мне немного неуверенности. Не могу спокойно ходить на шпильках, но это нужно, к сожалению. Далее надеваю изящные серьги, которые ловят лучи света и искрятся от этого, завершая свой деловой образ. Смотрю в зеркало и тяжело вздыхаю. Боже, дай мне сил пережить эту встречу.

Выйдя из уютных стен своего дома, я на мгновение задержала взгляд на солнечном небесном своде, который дарил лёгкие порывы тепла. Улица была наполнена тихим шёпотом утренней свежести, а первые лучи солнца играли на листьях деревьев, создавая ослепительное мерцание.

Я направилась к своей машине. Чувство комфорта и уверенности охватывало меня с каждым шагом. Автомобиль, припаркованный у края тротуара, сиял под утренним солнцем, как будто ждал меня, готовый к новым приключениям. Я окинула его внимательным взглядом и, открыв дверь, погрузилась внутрь, включив двигатель, который тотчас ожил с характерным рычанием.

Дорога в центр города выложена новым асфальтом, и я почувствовала, как мир вокруг меня начинает меняться. Повсюду мелькали яркие вывески и шумные люди, устремлённые к своим делам. Я проехала мимо исторических зданий, которые, словно стражи времени, хранили в себе множество тайн и историй. Вскоре я добралась до компании моего отца. Припарковав машину на огромной площадке, я направилась к входу, где, как всегда, стояли высокие амбалы, которые вызывают во мне страх. Проведя по сенсорному датчику ключ-картой, механизм издал неприятный звук, который резал мои перепонки, и загорелся зелёный свет. Железная перекладина опустилась и я направилась к стеклянной двери. Пройдя внутрь огромного холла, я ковыляла на высоких каблуках, которые громко стучали по безумно дорогой плитке. Остановившись у железной двери лифта, я нажала на круглую кнопочку, которая загорелась зелёным цветом и механизм лифта сработал, открыв дверь. Очутившись в небольшой кабине, я нажала на нужный мне этаж и смотрела на то, как медленно закрывается дверь. Но в момент, когда она практически закрылась, массивная мужская рука остановила её. Это заставило меня вздрогнуть и отскочить назад, оперевшись о холодную железную стену лифта. В кабину вошёл тот самый парень, с которым я столкнулась в прошлый раз. Наши взгляды пересеклись и я уловила нотку ярости в его тёмных глазах.

Как неловко.

Его огромная рука потянулась и он нажал на десятый этаж. Здесь находятся юристы, которые на испытательном сроке или же только официально устроились на работу.

Я вздохнула, кабинка лифта стала давить на меня, было слишком мало места, при том учете, что мы всего лишь вдвоём внутри. Энергетика этого парня пугала меня и заставляла волосы на затылке встать дыбом. Краем глаза я заметила, как его массивные кулаки сжались, вены на шее вздулись. Я не понимаю, что с этим парнем не так? Из мыслей меня выбил звук лифта, который оповещал о прибытии на десятый этаж. Брюнет моментально вышел из него, будто он находился рядом не с человеком, а с чем-то отвратительным и мерзким.

Я же вышла на самом последнем этаже с чувством озадаченности и направилась по знакомому мне коридору, который вёл к величественной двери, где находится предводитель компании – мой отец.

Погруженная в свои мысли, я со всей силы толкнула высокую дверь и без стука зашла в кабинет. Я встретилась с непонимающим взглядом отца, он не ожидал меня увидеть. Его брови сошлись на переносице и он отложил в сторону документы, которые изучал. Аккуратно сняв с себя очки для зрения и положив их на середину стола, сложил свои руки на груди.

–В чем дело, Нора? – С ноткой раздражения спросил отец и стал изучать мой наряд, его губы опустились вниз, изображая отвращение к черному цвету моего костюма.

–Мне нужно с тобой поговорить насчет безопасности Клэр, – я неуверенными шагами направилась к креслу напротив него и положила руки на кожаное изголовье спинки.

–Как это касается меня? – Его брови взлетели вверх в удивлении и он наклонился чуть ближе, положив руки на стол.

–Ей нужен судебный запрет на приближение для одного человека, который преследует её, – начала я и протянула ему свой разбитый телефон с открытой фотографией, где видны фактические угрозы в сторону моей подруги.

–Почему тогда она сама не пришла? – Без эмоций спросил отец и стал внимательно изучать фотографию.

–Потому что я буду представлять её интересы, – с вызовом выпалила я и села в удобное кресло напротив него, положив ногу на ногу. Он явно не ожидал услышать это от меня.

–У тебя нет должного образования, чтобы это сделать. – С издёвкой сказал отец и уголок его губ потянулся вверх в ехидной улыбке.

–Я надеялась, ты мне поможешь. – Резко поднявшись с кресла, я выхватила из его рук телефон и собиралась уходить. Я прекрасно знаю его слабые стороны, поэтому поиграем по моим правилам.

–Стой! – Окликнул он. —Помочь тебе с этим я не могу из-за загруженности, но мой помощник займётся этим делом, – отец сжал челюсть, его глаза горели в ярости. Он терпеть не может, когда сомневаются в его возможностях.

–Отлично! – Победно улыбнувшись, я вернулась к его столу и он протянул мне несколько документов, которые следует изучить.

–Спустись на десятый этаж, Алекс Морган тебе поможет, я ему сообщу о том, что ты сейчас подойдешь к нему. – Напялив на себя очки, которые в несколько раз уменьшают его глаза, он принялся что-то печатать в своём телефоне.

–Спасибо. – С улыбкой умеренно произнесла и одарила отца тёплым взглядом. —Я люблю тебя.

–Я люблю тебя больше, Нора, – глаза отца сверкнули из-под очков и его сурово-деловое выражение лица сменилось на теплое отеческое.

Я неуклюже посеменила к выходу. Каблуки – вещь хорошая, но как бы я ни старалась, идеально ходить на них так и не научилась.

Я зашла в лифт, нажала кнопочку «десять» и через минуту оказалась на нужном этаже. Здесь столько дверей, а я даже не удосужилась уточнить в какой кабинет мне идти. Табличку с именем, думаю, искать глупо, ведь здесь не один Алекс – или как там его – проходит стажировку. Я поднимаю руку с телефоном и набираю номер отца.

–Пап, в какой кабинет мне…

–Нора Уилсон? – Я не успеваю задать вопрос отцу, как слышу сзади холодный, грозный голос, от которого внутри всё сжимается, и, кажется, у меня даже кровь отхлынула куда-то в пятки, пальцы рук слегка похолодели.

Я медленно поворачиваюсь, не убирая телефон от уха, чтобы увидеть кто ко мне обращается. Сталкиваюсь с пытливыми карими глазами, которые нездоровó блестят. Это он – парень, с которым я сталкиваюсь уже второй раз. Его глаза снова выражают странные эмоции. Гнев, ненависть, обида? Да что с тобой не так?

–Я Алекс Морган. Мистер Уилсон предупредил меня о вашем визите. Пройдёмте за мной. – Высокий молодой человек развернулся на пятках и направился вперед по длинному коридору.

–Нора, ты меня слышишь? Что у тебя происходит? – слышу голос по ту сторону телефона, включаюсь в разговор моментально.

–Да, пап, – пришлось слегка пробежаться, чтобы догнать мистера Моргана, —твой помощник меня встретил. Позвоню позже.

Молодой мужчина идёт впереди меня, засунув руки в карманы чёрных строгих брюк. Дышит ровно и не выражает никакого напряжения, как около тридцати минут назад, когда мы пересеклись в лифте. Не оборачивается, не заводит разговор. Теперь напряжение чувствую я. Где-то в груди появляется странная дрожь, дыхание становится прерывистым. А со мной-то что не так? У этого человека невероятно тяжёлая энергетика. Таких людей я ещё не встречала. Неосознанно я начинаю заламывать руки, нервно перебирать пальцами. Изредка поглядываю на него, чтобы понять кто он такой и почему вызывает такие ощущения. Другие сотрудники тоже чувствуют это давление рядом с ним? А мой отец?

–Прошу. – Я поднимаю голову и не сразу понимаю, что он имеет в виду. Он даже ни разу не остановился и не повернулся в мою сторону. Смотрю на табличку с номером на двери – 1013. Я уже не ощущаю присутствия рядом и дышать становится легче. Ещё несколько секунд пялюсь на номер кабинета – цифра тринадцать ему под стать; чёртова дюжина. А судя по его вибрациями именно им он и является. Я помню, на одну из наших ночевок Клэр притащила карты Таро, которые взяла без разрешения у своей кузины, когда та приезжала погостить на зимние каникулы.

«—Что ждет Нору в любви? – шёпотом и хихикая подруга произнесла этот вопрос прямо в колоду. Но когда она вытянула несколько карт, мы резко замолкли.

–Ну и что это? – я вдумчиво смотрела на изображения и названия, напечатанные сверху каждой карточки.

–Смерть, Влюблённые, Император, – Клэр победно указала на первую карту, —думаю ты встретишь какого-то сильного мужчину и умрёшь с ним в один день.

–Ну ты и дурочка, – я засмеялась и кинула в нее одну карту».

Мозг выдал мне четкую картинку. Цифра тринадцать обозначала Смерть. Мои ноги слегка подкосились. Надеюсь, этот человек не устроит мне такую участь. Я вздрогнула, когда мои щиколотки обдало могильным холодом, потянувшимся из открытой двери.

–Мисс Уилсон, боюсь, диалог у нас не сложиться, если вы продолжите стоять на пороге, – я возвращаюсь в реальность, отбрасывая ненужные мысли, и понимаю, что действительно просто стою на пороге открытого кабинета.

Я молча киваю, одним широким шагом захожу в комнату. Ступаю на территорию невыносимого Алекса Моргана. Аккуратно закрываю за собой дверь и всё ещё не знаю как себя вести. Сука, это компания моего отца. Грубо скажем, моя компания, а я чувствую себя, как первоклассница в новой школе. Соберись, Нора, это просто помощник отца. Одно твоё слово и он вылетит отсюда, как пробка от шампанского в новогоднюю ночь.

Молодой человек сидит в непринуждённой позе. Он поставил руку на подлокотник кресла и оперся на нее головой, ноги расслабленно вытянуты. Его смазливая физиономия не выражает ничего. Хотя что-то я все-таки уловила. Скуку. Это всё выглядит так, будто здесь хозяин он. Не только в рамках своего кабинета, а всей компании. Я передёргиваю плечами. Самодовольный, мерзкий тип, хоть и довольно симпатичный. Но милая мордашка не улучшает моего отношения к нему. Он сощуривает свои карие глаза и шумно выдыхает через уголок губ.

–Мисс Уилсон, –парень потирает пальцами переносицу, —вы пришли сюда помолчать? В университете у меня не было курса экстрасенсорики, я не могу угадать для чего вы здесь. – Он распахивает глаза и пожирает меня внимательным взглядом, под которым я съёживаюсь в маленькую точку. Он настолько сильная личность, что во мне просыпается неуверенность. Кто ты такой, твою мать?

–Кто вы такой? – Единственное, что мне удается из себя выдавить.

Я расправляю плечи, приобретая уверенность. Сейчас важно, кто я. Я та, кто не позволит ни одному мужчине в мире заставлять чувствовать себя маленькой испуганной девочкой.

Алекс безмолвно разводит руками и саркастично поднимает брови, не сводя с меня глаз.

–Ангел правосудия, очевидно, юрист, защитник прав человека. Вы какое название предпочитаете? Или предложите своё? – он говорит это настолько непринуждённо, словно может остаться безнаказанным за все свои слова и действия. —Вы пришли спросить именно это? Что ж, тогда нашу встречу можно завершить.

–Нет. – Резко отчеканиваю я. —Простите, Алекс, – я усмехаюсь и прячу лицо в ладонях. —Сама не своя последнее время, переживаю о своей подруге. Собственно я пришла поговорить о ней.

–Так, – он делает толчок корпусом, придвигается на кресле ближе к столу и кладёт на его поверхность руки, сомкнутые в замок. —И кто же она такая? – он слегка виляет головой и саркастично улыбается краешком губ.

–Не передразнивайте меня, мистер Морган. – Я прищуриваю глаза и произношу эти слова ровным голосом. Холод его тёмных глаз всё ещё заставляет кровь в жилах стыть, но я буду держать лицо до последнего.

–И в мыслях не было, Нора, – он так произносит моё имя… Нет, не произносит, а выплёвывает, и вновь откидывается на спинку своего сидения. —Что у вас за проблема? Вернее, у вашей подруги. Мне нужны её данные: имя, возраст. Кажется, вы сами должны прекрасно понимать, – снова хищно ощеривается.

–Её имя Клэр Миллер, двадцать пять лет, – Алекс молча начинает набирать что-то на своём рабочем компьютере. —И я хотела, чтобы вы помогли мне установить судебный запрет.

–На Клэр? – издевательски прыскает он.

–Алекс, вы здесь для того, чтобы дурака валять? – Я складываю руки на груди и обращаюсь к нему строгим голосом, отчётливая отделяя слова. —Прошу, не забывайте с кем сейчас разговариваете. Я не очередной ваш клиент, над которым вы можете насмехаться до потери пульса. Меня, если честно, мало волнует ваш подход к людям, – я вижу как его накаляют мои слова, он весь собирается, вытягивается, как струна, и хочет что-то возразить. Я прикрываю глаза и выставляю руку вперед, давая знак, чтоб он молчал.

–Избавьте меня от ненужных оправданий или что вы хотели только что сказать. – Я опускаю ладонь, складываю теперь обе руки в замок, кладу их на стол и хищно выдвигаюсь вперед. —Спешу напомнить, я дочь владельца этой компании, и я уверена, раз вы здесь, то очень хотите оправдать ожидания моего отца и стать официально его правой рукой. Но если вы продолжите фамильярничать со мной, клянусь, одно моё слово и коробочка с вашими вещами полетит прямо из этого окна, – не отрывая от него взгляда, я указываю большим пальцем на панорамное окно напротив стола.

Я вижу как в глазах молодого юриста вспыхивает огонь. Он сжимает и разжимает челюсти так, что я вижу как играют желваки. Его плечи напряжены и кажется парня даже слегка потряхивает от переполняющих чувств. Я умиротворённо откидываюсь на спинку офисного стула, снова складывая руки на груди, и слегка улыбаюсь. Я победила, Алекс Морган.

Это чувство эйфории прерывается, когда я слышу треск. Я стираю с лица улыбку и перевожу взгляд на его правую руку, в которой он держал карандаш, который сейчас сломан пополам. Псих какой-то. Я неловко ёжусь на стуле и нервно сглатываю. Не думала, что мои слова его настолько приведут в бешенство.

–Что ж, мисс Уилсон, – он говорит медленно, слегка похрипывая от скопившейся в трахее слюны, и снова небрежно выплевывает моё имя. —Я понял. Вам требуется судебный запрет для вашей подруги. От кого вы хотите её защитить и по какой причине. Посвятите меня в подробности. – Кареглазый юрист говорит ядовито, чётко произнося каждое слово, словно забивая мне их в голову как деревянные сваи. В висках появляется пульсация от его напора. Воздух в кабинете сгустился донельзя. Становится тяжело дышать. Юрист не смотрит на меня. Его затуманенный взгляд направлен в монитор, едва ли он что-то сейчас ищет там. Не уверена, что он вообще в состоянии рационально мыслить в данный момент. По крайней мере, он так выглядит.

Алекс стучит сломанным карандашом по столу, выжидая продолжения моего рассказа. Я делаю прерывистый вдох и выдаю ему все подробности, которых он просил. Показываю фото Джаспера, объясняю для чего Клэр нужен судебный запрет и чего я ожидаю от работы нового юриста.

По окончанию моей истории, Алекс ещё несколько минут просто прожигает взглядом дыру где-то на уровне моего лба.

–Мистер Морган? – я осторожно обращаюсь к нему, наклоняя голову, чтобы посмотреть ему в глаза. —Вы дадите какой-то ответ?

–Да, мисс Уилсон. Я помогу вам. Я свяжусь с мисс Миллер в ближайшее время. – Резко отрезал он.

–Мне что-то ещё требуется сделать? Сопровождать Клэр? Быть представителем её интересов? – Алекс хищно перевёл на меня взгляд исподлобья. Я вытянулась.

–Я сказал: скоро свяжусь с мисс Миллер. От вас ничего не требуется. Можете идти.

Юрист злобно прорычал эти слова, внушая снова мне это чувство тревожности.

–Хорошо. Всего доброго. – Я чувствую, как в глотке пересохло и слова вышли сдавленными. На негнущихся ногах я плетусь к выходу из кабинета. Ослабленной рукой нажимаю на ручку, опуская её вниз. Приходится вложить немало усилий в это простое действие. Открываю дверь и в моё лицо ударяет порыв свежего воздуха. Я осторожно переступаю порог.

–Ещё увидимся, – в спину летит едкая фраза, —Нора. – Я чувствую, как он снова ощерился и это приносит мне чувство дискомфорта, словно физически чувствую боль, как от ножа в спине. Я сильно зажмуриваюсь и с грохотом захлопываю дверь.

Медленно открываю глаза.

Чувствую себя не просто отвратительно, а настолько ужасно, как будто по мне проехались бульдозером раз двадцать. За этой дверью я оставила всю свою энергию. Оборачиваюсь и снова вижу цифру 1013. По спине бегут мурашки.

Алекс Морган – сущий дьявол.

Глава 4

Сталкер

Я сидел в кабинете, который мне выделил Уилсон. Прошло три дня моего испытательного срока. Я отсчитываю каждую секунду до того момента, когда он официально примет меня на работу, когда я полностью завоюю его доверие и точно стану его правой рукой. Я жду этого дня, как манны небесной. Если хорошо постараюсь, старик Джей собственными руками позволит мне добраться до самого сердца компании, до всех этих ниточек, за которые он один умело дёргает все эти годы.

Я исправно выполнял все его поручения. Пока он даёт какие-то незначительные задания, но всегда разносортные: от писем из коммунальных служб до изучения судебных дел клиентов, чтобы я помог ему создать благоприятные варианты развития событий для каждого человека.

Сегодня моим заданием было поставить его фирменную юридическую печать на каких-то очередных протоколах, которых мне принесли штук сто. Старый маразматичный идиот. Поручи это своей секретарше или милашка Джейн способна только на то, чтобы по вечерам раздвигать перед тобой ноги?

Я слегка стукнул по деревянному столу кулаком и смирился со своей участью. Ничего другого мне не оставалось. Я взял первую копну документов – десять листов скреплённых степлером – и, даже не вчитываясь, перелистнул на последнюю страницу и поставил влажную отметку на место для печати.

«Юридическая фирма «D&Z» (ДиЭнЗи) Уилсон Д.Г.»

Я шумно втянул воздух через ноздри и сильно зажмурил глаза. Ладонь сжалась в кулак. Даже не убрал упоминание о моём отце – Зейне – из названия компании. Сукин сын. Если ты отправил его гнить за решеткой, где он и провел последние дни жизни, так почему полностью не избавился от малейших напоминаний о нём. Я уверен, что название фирмы – не единственное, что ты сохранил. О, я чувствую здесь ещё много подводных камней. Ты, Уилсон, даже не в состоянии придумать новое название, потому что основную силу вложил мой отец в эту нерушимую империю. Ты был обычной пешкой, Джей. Мальчик на побегушках, герой второго плана, который оказался не таким уж и беспомощным. Сверг главного правителя и бесцеремонно занял его место.

«—Мистер Уилсон, как вы можете прокомментировать сложившуюся ситуацию? – репортёры облепили этого слащавого придурка со всех сторон и создавали невыносимый шум.

Это день, когда Зейн Янг официально был признан грязным подлецом, провернувшим сотни незаконных дел.

–Я не знаю, что сказать, – театрально нахмурившись, выражая сожаление, произнес Джей Уилсон. —Я не подозревал с каким подлым человеком начал развивать такую крупную фирму, которая должна приносить в мир справедливость. – Мужчина вытер пот с лица, который выступил не от его переживаний, а от наглой лжи, которой он заполнил прямой эфир новостей. —Но получилось, что грозная рука правосудия настигла моего близкого друга – мистера Янга. Но что посеешь, то пожнёшь».

Сука.

Я ещё сильнее зажмурил глаза и отвернулся сам не знаю от чего. Мозг, как по заказу, выдал мне воспоминания об этой речи, что я услышал из телевизора в тот день, когда моего отца только задержали.

Я до боли сжал в руке гребаную печать. «Моего близкого друга – мистера Янга» – в голове прозвенел его надменный голос. Я немедленно распахнул глаза. Дыхание участилось, я ощущал стук собственного сердца где-то в глотке. Я посмотрел на печать в руке, которую сжимал, отчего мои пальцы окрасились в синий. Я начал судорожно втягивать воздух ртом, но не выдержал, и с криком бросил эту маленькую пластиковую фиговину в стену. Она с треском разлетелась на несколько кусков, оставляя на стене синий след.

Я опустил голову на руки, запустил пальцы в волосы и начал нервно сжимать их. Дыхание оставалось прерывистым и тяжёлым.

Всегда найдётся рыбка покрупнее, Джей Уилсон. Я уничтожу тебя. Превращу в пепел всё, что тебе дорого, что ты любишь и ценишь. Ты будешь смотреть, как медленно рушиться твой мир, оставляя перед твоими ногами горящие обломки. Вернее, как я рушу твой мир, как и ты когда-то уничтожил мой.

Пора пожинать плоды урожая, который ты посеял целых двадцать лет назад. Мистер Янг снова вступает в игру.

Меня выводит из этого состояния телефонный звонок.

Очень сложно сконцентрироваться после такого выброса адреналина. Я ещё пару секунд трачу на то, чтобы полностью вернуть контроль над телом. И ловлю телефон, который чуть не упал со стола от вибрации, что сам и создавал. На экране высветилось ненавистное мужское имя.

–Да? – ровным голосом выпалил я.

–Алекс, снова здравствуй, – я слышу как он слегка улыбается. Я непроизвольно передразнивание его движение и кривлю губы в нелепой раздражённой ухмылке. —Откладывай свои документы, которые я тебе поручил. Пошлю к тебе Нортона, чтобы он забрал их.

–У вас для меня задание поважнее? – с интересом произнес я.

–Да, сейчас к тебе зайдет моя дочь – Нора. Помоги ей с судебным запретом. Она расскажет подробнее.

–Понял вас, мистер Уилсон. Всё сделаю.

–Полагаюсь на тебя, Алекс. – Мужчина незамедлительно сбросил вызов.

Я медленно убрал телефон от уха и положил экраном вниз на стол. Наклонил голову и уверенно смотрел перед собой. Я почувствовал как мои губы растянулись в коварной ухмылке.

Попалась.

Старик Джей сам направил единственную дочурку в лапы хищного зверя. Это мой шанс подобраться к их семейке ещё ближе.

Я встретил её в коридоре. Как всегда одета с иголочки, в лучших дизайнерских шмотках. Волосы уложены, губки подкрашены. Как хотелось бы испортить всю эту безупречную картинку. Запихнуть эту мелкую сучку в такие условия, в которых она никогда не жила. На самое дно социума, где нет этих дорогих вещей, шикарных условий жизни, богатого папочки. Есть только ты, обезумевшая от горя мать, отец, погибший за решеткой, и боль. Невыносимая боль и обида на судьбу за все эти испытания.

Ничего, птичка, обещаю, ты узнаешь все прелести суровой настоящей жизни.

Я пригласил её следовать за мной и, не дождавшись ответа, побрел к своему кабинету. Сейчас я был расслаблен и не испытывал каких-то ярких эмоций. Все они вышли из меня минут пятнадцать назад, когда я швырнул печать в стену.

Девушка догнала меня и шла молча, стараясь не издавать лишних звуков. Но меня невыносимо раздражал звук её каблуков. Каждый девичий шаг отзывался в моей голове непреодолимым звоном. Я сжал руки в карманах и тихо сделал резкий выдох. Нужно постараться не выдавать никаких особых эмоций.

Я чувствовал горячий взгляд её пытливых глаз сначала на своей спине, пока она чуть не поравнялась со мной и не начала прожигать мою правую щеку. Даже не хочу как-то отвечать на этот изучающий взгляд.

Я устремил взор четко перед собой и отсчитывал каждый шаг до своего кабинета. Периферийным зрением я увидел, как она нервно заламывает пальцы. Это не могло не вызвать улыбку. Я чувствую её страх и тревожность – эти эмоции словно наполняют меня энергией. Я расправляю плечи и еле-еле улыбаюсь, чтобы не потерять серьёзное лицо.

Наконец, мы добрались до кабинета и я приглашаю её войти.

***

–Всего доброго. – Нора встаёт и неуклюже хромая на своих каблуках направляется в сторону выхода из кабинета.

Меня переполняют эмоции. Я не знаю даже как описать эту сумасшедшую бурю. Как эта дрянь умудрилась довести меня до такого состояния за полчаса?

Я бесшумно встаю с кресла и опираюсь руками о стол.

–Еще увидимся, Нора, – я с омерзением выплевываю её имя. Вижу как она съежилась от моего голоса и повела плечами от дискомфорта.

Дверь с грохотом закрывается.

Я моментально срываюсь и со всей силы стучу одной ладонью по столу. Сжимаю руку в кулак и подношу к губами, шумно выдыхая воздух через ноздри.

«—Алекс, вы здесь для того, чтобы дурака валять?»

Еще один глубокий громкий выдох. Я опускаю руку, снова упираясь в стол. Свешиваю голову и слышу её гадкий тонкий голос в своей голове.

«Я не очередной ваш клиент…я дочь владельца этой компании…»

Я снова сжимаю ладонь в кулак, ударяю по столу, а затем резко с силой бью наотмашь куда-то назад, задевая спинку кресла, отчего оно с грохотом качается, но уловив баланс, отъезжает дальше к стене.

«…клянусь, одно моё слово…».

Начинаю задыхаться. Отталкиваюсь от стола и незамедлительно ослабляю узел галстука. Подхожу к холодной стене и прислоняюсь лбом.

Удар.

«…и коробочка с вашими вещами…».

Снова удар. Голова невыносимо пульсирует от учащенного дыхания. На костяшках выступает кровь. Я снова бешено треплю галстук, ослабляя его ещё больше. Пачкаю белую рубашку мелкими каплями крови.

«…полетит прямо из этого окна».

Я срываюсь на крик и ударяю со всей силы, какую только скопил от переполнявшей меня ненависти. Отшатываюсь от стены, на которой теперь виднеется синий след от чернил и красный от крови. Снова издаю короткий истеричный крик, тупо сверля взглядом стену.

–Несносная сука! – воплю в пустоту кабинета, наполняя каждый сантиметр комнаты липкой неприязнью.

Ты невыносимая, Нора Уилсон! Такая же надменная, как твой папаша. Яблочко от яблони всё же недалеко приземлилось.

Как там говорят, дети не ответственны за грехи родителей, да? Но не в этом случае. Эта мерзавка ответит за всё. За все гнусные деяния своего кретина отца и за свои слова тоже. Я буду выбивать из неё ответы, пока не добьюсь желаемого – смерти.

Уилсоны – семья генетических выродков. Истребить бы их всех разом, чтобы на свет больше не появлялся ни один человек с их ублюдочным геном.

Я резко разворачиваюсь и мгновенно возвращаюсь к столу, также в него упираясь.

–Мне не стоит забывать, чья ты дочь, а? – воссоздаю ее образ в своей голове и ощериваюсь. Отчетливо вижу в ней старика Джея. —К твоему сожалению, я никогда не забуду кто ты! – Мой мозг искажает её лицо и оно приобретает все более явные черты её папаши, а потом снова возвращает утонченные женские линии. Её голос звенит в ушах стойким эхом, которое с каждой минутой становится громе.

«…я дочь владельца этой компании…вы здесь чтобы дурака валять?…одно моё слово…и коробка с вашими вещами…».

Гул в голове становится нестерпимым. Тонкий голос искажается и становится мужским басом, а потом снова нормализуется. Я хватаюсь за голову и сильно сдавливаю её. Стону от этих невыносимых эмоций, которые причиняют мне в прямом смысле физическую боль. Я бы отдал всё, что угодно, чтобы сейчас мне достали мозг, хорошенько вымыли с хлором и внедрили обратно в череп.

Я слоняюсь от стены к стене, всё также держась за голову, периодически затыкая уши. Слышу бешеный ритм своего сердца. Поднимается кровяное давление и голоса становятся ярче и отчётливее, к ним подключается шум в ушах.

Я кое-как доползаю до стола и опять-таки опираюсь на него руками, перенося на них весь вес тела. Зажмуриваюсь.

–Пошла нахуй, Нора Уилсон! – проговариваю я. —Пошла. Нахуй! – стопка документов рядом со мной летит на пол. Я выкрикиваю последнее слово, что есть мочи и голова наполняется долгожданной тишиной. Шумно выдыхаю и обессилено свешиваю голову.

–Э-э, Алекс?

Я распахиваю глаза и хмурюсь, не поднимая головы.

–У тебя всё нормально? – я поднимаю голову, щурюсь от яркого света. Этот приступ обострил все мои чувства. Я криво насмешливо улыбаюсь.

–Как думаешь, Нортон? – развожу руками, показывая весь хаос вокруг. Голубоглазый парень с опаской и полным непониманием осматривает комнату и меня. —Ты за документами? – я опускаю взгляд на разбросанные по полу листы.

–Собственно… – парень неловко съёживается. —Чувак, тебе нужна помощь? – Нортон медленно подходит ко мне. Я поднимаю разбитую руку, давая ему знак, что не стоит беспокоится. Кисть здорово опухла.

–Черт возьми, что здесь творилось? – Нортон переходит на взволнованный крик. Его голос срывается на последнем слове.

–Скажем так, – осматриваю распухшую руку, перебирая пальцами, —неудачная встреча с клиентом.

–Разве ты…

–Проводил встречу не с его дочерью? – не давая ему возможность закончить, дополняю его вопрос и вижу немое согласие в его глазах. —Верно, – одариваю его язвительную ухмылкой, —и если ты хоть кому-нибудь проболтаешься, Нортон. – Я аккуратно беру в руки ножницы и несколько раз клацаю ими в воздухе.

–Я понял, Итан. Прекрати. – Он хмуро отмахивается и наклоняется к полу, чтобы собрать документы.

–И еще кое-что, – я мертвой хваткой вцепляюсь в его шею и присаживаюсь рядом. Он чуть слышно шикнул от боли. —Еще раз назовешь меня так в этих стенах, – я надменно смотрю в его глаза, ехидно улыбаясь, парень отвечает мне искренне испуганной улыбкой. В следующую секунду я бью травмированным кулаком ему под дых. Нортон заходится кашлем, упирается руками в пол. Я наклоняюсь вплотную к его уху. —Ты знаешь, что будет.

–Я понял, – голубоглазый почти выравнивает дыхание, отбрасывает мою руку со своей шеи и отмахивается двумя руками, —отвали.

Нортон второпях собирает документы и молча выходит из кабинета. Я за это время кое-как привел стену и кабинет в целом в порядок.

Кулак невыносимо ноет. Боль проходится будто током по всей руке. Я делаю глубокий выдох. За окном уже стемнело. За весь день я ни разу не смотрел на часы, даже не знаю который час. Но никакого шума в соседних кабинетах я не слышу. Значит, явно более семи вечера. Я хватаю свои вещи, выхожу из кабинета и закрываю дверь на ключ. А прямо сейчас состоится увлекательная поездка домой, где я планирую уронить своё уставшее тело на кровать и слегка расслабиться.

Тёмный вечер окутал город, и улицы освещали лишь тусклые фонари, пронзающие тишину. Я вялым взглядом наблюдал за мимо проезжающими машинами, когда мой автомобиль скользит по знакомым поворотам. Усталость накрыла, как тяжелый плед, заставляя меня льстить мысли о теплом доме и тихом вечернем покое.

Каждая миля, казалось, длилась вечность. Легкий дождь начал моросить, капли стекали по стеклу, оставляя за собой едва заметные следы. Я пытался бороться с дремотой, но разум упорно возвращался к сладким мечтам о горячем чае и уютном кресле.

Наконец, я увидел знакомые очертания своего дома, обрамлённые мягким светом. Сердце наполнилось теплом, и на душе стало легче. Я припарковал машину, закрыл глаза на мгновение, вдыхая спокойствие. Вспомнил, как приятно вернуться туда, где ждет тишина, как уютно заблудиться в собственных мыслях, которые не предназначены Уилсонам.

Шаги звучали глухо, пока я поднимался по лестнице, радостно предвкушая ту короткую, но настоящую паузу между днем и ночью.

Не знаю почему, но мне вспомнились дни, когда мои родители и Уилсоны устраивали пикники.

В теплый солнечный день, когда небо было безоблачным, мы с Норой убегали от взрослых на зелёные поляны, где пахло свежескошенной травой и цветами. Наши родители разворачивали пикник, раскладывая на пледе аппетитные угощения, но мы ни о чем другом не могли и мечтать.

Мы играли в прятки среди высоких деревьев, стараясь не попасться на глаза нашим мамам и папам. Нора всегда пряталась лучше, находя укромные уголки, где свет пробивался сквозь листву и окрашивал её лицо в зелёные оттенки. Когда она находила меня, смех её раздавался, как колокольчики, заставляя нас обоих ещё больше веселиться.

Затем мы придумывали приключения, становясь отважными пиратами на качелях, а потом – исследователями незнакомых земель, где за каждым кустом прятались волшебные создания. Время пролетало так быстро, что меня не покидало ощущение, будто эти мгновения – волшебство, заключенное в нашем детстве.

Когда мы, наконец, подходили к родителям, их радостные лица и щедрые угощения только подтверждали: эти мгновения были лучше всего на свете.

Пока они не предали нас.

В те самые счастливые моменты мне казалось, что ничего не сможет разрушить, сломать этот кусочек радости. Интересно, помнит ли меня малышка Уилсон? В любом случае, это больше не имеет значения, король будет свергнут, а его отродье будет мучаться и жить в страхе.

Глава 5

Жертва

Солнечное утро озарило улицы, когда я приехала к Клэр, чтобы установить систему безопасности и камеры для её спокойствия. Вокруг царила тишина, лишь ветер шептал в листве деревьев, напоминая о важности предосторожности. Я остановилась у её дома, высматривая детали.

Клэр встретила меня на пороге с легкой улыбкой, но в глазах читалась тревога. Мы быстро обсудили детали установки: где разместить камеры, как настроить систему. Я чувствовала беспокойство Клэр и старалась сделать всё возможное, чтобы она она была в безопасности.

Сначала я установила камеры, аккуратно выбирая стратегически важные точки: входная дверь, задний двор и главный подъезд. Каждый шаг сопровождался вопросами Клэр о том, как всё будет работать. Я терпеливо объясняла, как система реагирует на движение, как она может быть подключена к телефону, чтобы она всегда могла быть в курсе происходящего вокруг.

Когда установка завершилась, мы вместе протестировали систему. Улыбка на лице Клэр постепенно становилась более уверенной. Она благодарила меня, и я знала, что сделала её жизнь немного спокойнее.

Также сообщила подруге о том, что её судебным запретом начали заниматься и в скором времени ей должны позвонить из юридической компании моего отца. В этот момент она крепко меня обняла и прошептала:

–Спасибо тебе, я не знаю чтобы делала, если бы не ты.

Когда мы с Клэр зашли на кухню, тепло ламп освещало пространство, создавая уютную атмосферу, которая сразу же окутала нас. Запах свежезаваренного кофе смешивался с ароматом корицы, заполняя воздух благородными оттенками. Клэр, с игривой улыбкой и легким блеском в глазах, естественно направилась к шкафчику, где хранились её любимые напитки.

– Как насчет чего-то особенного? – Предложила она, оборачиваясь ко мне с интригующим взглядом. Я не смогла устоять перед её обаянием и с жаром согласилась. Мне не помешает выпить, слишком уж тяжелая выдалась неделя. Время, проведённое с Клэр, всегда напоминало удивительное путешествие, где каждое мгновение превращалось в запоминающийся эпизод.

Она достала бутылку красного вина с изысканной этикеткой и разлила напиток в наши бокалы, тщательно прислушиваясь к звуку, когда жидкость стекала по стеклу. Глядя на Клэр, я чувствовала, как напряжение уходило, уступая место лёгким разговорам и бесконечным шуткам. Мы подняли бокалы, и тихий тост прозвучал, как будто подтверждая, что каждый глоток был не просто напитком, а началом чего-то нового в нашем вечере.

–За то, чтобы ты нашла себе наконец-то мужика, – весёлым тоном пропела Клэр и стукнула своим бокалом об мой.

–Ты невыносима, – обречённо вздохнув, я сделала первый глоток вина, который окутал меня своим приятным послевкусием винограда и абрикоса.

–В компании твоего отца много умных и красивых парней, никогда не поверю, что ни один не пытался с тобой познакомиться. – Подруга испытывала мои нервы, она прекрасно знает, что я не любитель обсуждать парней. Её ореховые глаза с интересом смотрели на меня.

–Я не так часто там появляюсь, – мои глаза закатились и я сделала ещё один глоток вина, – но есть один парень, который меня безумно раздражает и вселяет ужас. – Призналась я подруге и увидела как её глаза округляются, пухлые губы расплылись в ехидной улыбке.

–Итак, как его зовут? Давно работает на твоего отца? Он секси? – Всё никак не успокаивалась Клэр, она залпом допила свой бокал вина.

Да, правду говорят, женский алкоголизм не лечится. Не могу сказать, что она прям сильно пьянствует, но после того, как она рассталась с Джаспером, её полки на кухне стали пополняться немалым количеством выпивки.

–Алекс, он на испытательном сроке, и это он, кстати, занимается твоим судебным запретом.

Клэр раскрыла рот в ещё большем удивлении, её рука потянулась к бутылке вина и она обновила свой пустующий бокал. Боже, зачем только я ей это рассказываю? Она же сейчас всё перевернет так, что потом мне придется краснеть.

–Сколько ему лет? Есть ли у него обручальное кольцо на пальце?

Это безумие, лучше бы я молчала, этой девушке ещё хватит ума заявится в компанию и терроризировать Алекса. Думаю, ему не понравиться эта выходка. Он и так выглядит, как сущий дьявол, а что от него ожидать после такого…

–Давай переведём тему? – обречённо вздохнув, я потянулась к бокалу и осушила его до дна, по моим мозгам сразу же ударил пьянящий алкоголь.

Оставшееся время мы с Клэр пили и смеялись, погружаясь в атмосферу беззаботности и дружеского тепла. Каждый глоток вина поднимал нам настроение, а любая шутка разрывала напряжение прошедшего дня.

Мы вспоминали забавные моменты из прошлого, делились планами на будущее и обсуждали наши маленькие секреты. Смех наполнял комнату, создавая неповторимую атмосферу, где время теряло свое значение.

Но вот пришло время прощаться. Ночь накрыла город, и звёзды засияли, как будто подмигивая нам. Я вызвала такси, отменяя необходимость озадачиваться беспокойством о дороге домой. Оставив свою машину возле дома Клэр, я чувствовала себя свободной, как никогда. В глазах подруги светились искорки веселья и сожаления, как будто она тоже не хотела, чтобы этот вечер заканчивался.

Таксист подъехал, и, распрощавшись, я в последний раз оглянулась на этот уютный уголок, наполненный смехом и радостью, пообещав себе, что такие моменты будут повторяться вновь и вновь.

Сквозь запотевшие стекла такси плывут огни ночного города, рассекая темноту своим ярким сиянием. Улица, одетая в чёрную бархатную ткань, отражает блики фонарей, словно миллионы звёзд спустились с неба, чтобы порадовать меня. Я слегка пьяная, но эта лёгкость в душе только добавляет краски окружающему миру.

Водитель невозмутимо ведёт машину, а я беззаботно вглядываюсь в прохожих, следя за их шагами, полными таинственности. Всё кажется немного размазанным, как будто я нахожусь в плену у собственных мыслей. Музыка из динамиков звучит еле слышно, подчёркивая моё состояние легкой эйфории.

Звуки города сливаются в единый симфонический поток: гудки машин, разговоры прохожих, работающие бары, из которых доносятся смех и праздничные крики. Я улыбаюсь самой себе в отражении стекла, чувствуя, как радость наполняет меня до краёв. Вихрь огней вокруг и поскрипывание шин на асфальте уносят меня ближе к дому, где меня ждет уют и тепло. Каждый метр дороги обёрнут в нежные воспоминания, оставляя позади все заботы и тревоги.

Свет луны мерцал на мокром асфальте, когда я выползла из такси, задыхаясь от смеха, высмеивая собственную неуклюжесть, и чуть не потеряв равновесие. Пьяная я шаталась, словно лист, покачивающийся на ветру. Вокруг меня мир то и дело расплывался, и я старалась сосредоточиться, чтобы не упасть. Высокие дома, обрамлявшие мой путь, казались рисунками в детской книге, их линии танцевали и искрились на фоне ночного неба.

Я подошла к входной двери своего дома, которая в этот момент выглядела очень вызывающе – заманчиво и неуловимо. Мои пальцы искали ключи, но они прятались в глубинах моего кармана, как будто проектируя свою собственную мини-игру. Сердце стучало в унисон с неумолимым желанием попасть внутрь и укрыться от этого танца улицы.

После нескольких попыток, дверь наконец поддалась, и я оказалась в знакомом, но совершенно другом мире, погруженном в тишину ночи. Закрыв за собой дверь, я прислонилась к ней спиной, глубоко вздохнув, осознавая, что вечер ещё далеко не закончился.

Мои ватные ноги понесли меня на кухню, во рту всё пересохло, складывалось впечатление, будто там пустыня Сахара. Споткнувшись об свою же ногу я влетела всем телом в комод, который слегка зашатался от моего резкого нападения. Это меня очень сильно рассмешило и я даже не заметила сначала дикую боль в руке. Пройдя на кухню, я включила свет и пыталась сфокусировать своё зрение на раковине. По пути к ней, моя рука схватила стеклянный стакан с звездами и я, как умирающий человек от жажды, включила кран и с огромным желание смотрела на то, как хрустальная вода наполняет до краёв стакан.

Ненавижу напиваться до такого состояния, но это мне было нужно – эмоциональная разгрузка.

Как только я осушила стакан, мои глаза закрылись и резкая боль в руке напомнила мне о стычке с комодом. Переведя взгляд на руку, я заметила счёсанную кожу и слегка опухшую кисть. Отлично.

В моей памяти всплыл яростный взгляд Алекса, его дерзкие слова, и я не знаю, то ли это от алкоголя, то ли от его мерзкой ауры меня стало тошнить.

–Алекс Морган – ты грёбанный дьявол! – мерзким тоном выпалила я и тыкнула пальцем в пустоту.

Я, шатаясь, поплелась к лестнице, ведущей на второй этаж. Я сама того не заметила, как через мгновение оказалась возле двери своей спальни, едва удерживая равновесие. Кое-как сфокусировав взгляд, я опустила ручку двери. Мягкий свет лампы нежно окутывал комнату, но в голове царила смутная буря мыслей. Я толкнула дверь, захлопывая её за собой. С трудом, спотыкаясь на каждом шагу, я стянула с себя платье, которое мгновенно скользнуло по полу, оставив за собой след из лоскутков ткани. Босые ноги не слушались, и я снова потеряла равновесие. В этот момент мир вокруг затих, и я почувствовала, как падаю. Мягкая поверхность кровати быстро приблизилась ко мне, и я ощутила, как тело наконец-то расслабилось.

Упав на постель, я закрыла глаза, позволяя себе ускользнуть от реальности. Впереди была ночь, полная таинственных сноведений, но сейчас я лишь слушала биение собственного сердца, находя покой в объятиях тишины.

Мой телефон неожиданно завибрировал отчего появилась резкая головная боль. Какого черта? Я начала судорожно искать телефон, не открывая глаз, прошло секунд десять, пока я водила рукой по воздуху и гладкой поверхности тумбочки и наконец, резко схватив его, я ответила.

–Слушаю, – хриплым, сонным голосом сказала я и потерла свои пульсирующие виски.

–Какая жалость, я разбудил тебя, птичка? – Неизвестный издал смешок и я даже на пьяную голову не понимала кто это.

–Кто это? – Слегка нахмурившись, я повернулась на бок и сделала глубокий вдох.

–Кажется, ты сильно пьяна, раз устроила такой беспорядок в спальне, – мужской голос звучал более загадочно, отчего у меня по коже прошли мурашки.

–Пошел к черту, сукин сын! – Мой язык заплетается, чувство трезвости так и не наступило, во мне бушевала ярость. Какого черта себе позволяет этот мужчина? Позвонил мне в час ночи и несёт полный бред.

Отбросив телефон со всей силы на край кровати, моё тело сразу же расслабилось, сознание окутал сон. Кажется, завтра будет сильное похмелье.

***

Утро разразилось ярким солнечным светом, который пробивался сквозь занавески и насаждался на мой лоб, как будто пытался разбудить не только меня, но и остатки сознания. Я приоткрыла глаза, и мгновенно ощутила, будто кто-то ударил меня молотом по черепу. Дикая боль похмелья, словно злобный демон, заставила меня последовательно вспоминать вечерние события, в которых я тонула, как в океане.

С трудом поднявшись с постели, я почувствовала, как кровать покачивается подо мной, а всё вокруг мутно расплывается. Ноги не слушались, но я знала, что если не найду спасительные таблетки, меня ждёт крах. Сжав зубы от боли, я направилась на кухню, каждый шаг был в муках и усилиях.

На кухонном столе сверкали баночки с ненавистными капсулками, как маяк в океане призрачных надежд. Я схватила первую попавшуюся, запила водой из графина, и, словно в замедленной съёмке, начали рассеиваться тени боли. Слепящее утро обретало хоть какое-то терпимое очертание, и я вновь почувствовала, как во мне просыпается жизнь.

Переведя взгляд на пол, я заметила, что возле холодильника валялась семейная фотография, которая всегда покоилась на холодильнике, прикреплённая магнитиком в виде маленькой рыбки. Тяжело вздохнув, я потянулась вниз, чтобы поднять её, но сразу нахмурила свои брови. Фотография была разорвана на две части. Неужели я вчера так напилась, что каким-то способом порвала её? Боже, я больше не пью!

Держа в руках остатки снимка, я перевела взгляд на левую руку, на которой был фиолетово-синий синяк и счёсана кожа. А это ещё что? Чувствую себя рыбкой Дори, которая забывает абсолютно всё.

Выйдя из кухни, я обратила внимание на комод, на котором все свечи и фотографии разбросаны, а сам он стоял под странным углом. Вот и ответ. Похоже, я вчера здорово вписалась в него. Чёрт бы побрал эту Клэр и её страсть к выпивке, больше никогда не поведусь на её ведьмины чары.

Собирая вещи, я чувствовала, как пульсация в висках становилась всё сильнее. Весь остаток дня, я провела за уборкой дома, складыванием вещей по своим местам и каждый раз, когда моя голова и рука издавали резкую боль, я проклинала вчерашний день.

Глава 6

Сталкер

Проснувшись ранним утром, я ощутил в себе необычное стремление, словно тень шутки промелькнула перед глазами. Мысли закружились в голове: как бы слегка напугать Нору, при этом оставив её в неведении. Идея постепенно просачивалась в ум, окутанная загадочностью. Скрытые камеры – вот что мне нужно. Они станут моими наблюдателями, невидимыми стражами, запечатлевающими её реакции на неожиданные мелочи.

Я вскочил с постели, ощутив прилив адреналина, словно заглянул в тёмный мир скрытых тайн. Включив компьютер, я начал долгий путь поиска. Ловко перебирав клавиши клавиатуры, я подключился к IT-программам, по кусочкам извлекая нужную информацию из тонких сетей. Адрес за адресом, улица за улицей, я погружался в глубокую бездну данных.

С каждым новым открытием воображение рисовало образ Норы, недоумение и встревоженные взгляды, когда камера выпустит в свет её тайные переживания. И вот, сжимая в руках неукротимое волнение, я продолжал свои поиски, желая наконец воплотить эту затею. Вот оно! Пересечение Восток-Спринг-стрит и 19-й авеню/1100.

Собирая всё необходимое для установки скрытых камер, я погрузился в мир тщательных подготовок и исследовательских работ. В голове уже сложилась чёткая картина того, как я буду действовать.

Я аккуратно разложил на столе небольшие устройства, выбирая самые компактные и незаметные, которые легко впишутся в обстановку. Черные кабели, камеры, готовые к подключению, несколько аккумуляторов – каждый элемент был проработан до мелочей.

Собрав всё, что может понадобиться, я взглянул на адрес Норы, который был записан на бумажке. Сердце забилось быстрее от мысли о предстоящем. Это было не просто задание – это был вызов, который требовал максимальной концентрации и обдуманности.

Я вышел из дома, ощутив, как свежий воздух наполняет лёгкие. Автомобиль ждал меня на стоянке, и я сел за руль с решимостью. Путь был усыпан неотложными мыслями об осторожности и скрытности. Вскоре впереди замаячила улица, где находится дом Норы, и я вспомнил, что все мои приготовления только начались. Впереди меня ждет тщательная работа.

Оставив машину чуть дальше её дома, я накинул капюшон своей чёрной толстовки, и натянул маску, которая закрывала половину лица. Выхожу из авто и максимально непринужденно, чтобы не привлекать внимания, подхожу к дому. Надеюсь, никто не увидит как я пробираюсь внутрь. Нужно действовать быстро и чётко, чтобы не заработать лишних проблем. Я свернул на узкую тропинку, которая вела на задний двор. Замедляюсь, чтобы внимательно осмотреть доступные пути проникновения. Кажется, есть! Одно окно оказалось приоткрытым. Жаль, что не заботишься о своей безопасности, милая. Но это же и к лучшему – сегодня обойдемся без взлома.

Я улыбаюсь сам себе, быстро оглядываюсь, убеждаясь, что вокруг нет людей, и стремительно направляюсь к цели. Окошко оказалось довольно небольшим. Я ловко просовываю руку в щелочку, чтобы подогнуть упор. Он легко поддается и я аккуратно перехватываю раму, чтобы не создать шум. Больше не осматриваясь, резко открываю окно и просачиваюсь внутрь дома.

Я оказался на кухне. Как только моя нога ступила на дорогую плитку, меня оглушила тишина. Сразу же я начал осматривать светлую комнату, где солнечные лучи танцевали на стенах, а предметы интерьера создавали иллюзию уюта. Здесь все выглядит так, словно на этой кухне никогда не готовили. Все поверхности были натёрты до блеска.

У меня не было времени рассматривать всё до мелочей, ведь я не знал где маленькая мисс Уилсон и когда вернётся в свою обитель. Я достал камеры, каждая из которых уже была готова служить мне верой и правдой. И принялся расставлять их: в кухне оставил камеру за датчиком пожарной сигнализации, в спальне я аккуратно установил одну за зеркалом, в ванной – за стеллажом с разными баночками порошка. Через, примерно, минут двадцать весь дом был усыпан маленькими глазами. Теперь я смогу видеть каждое её движение.

С каждым шагом, когда я продолжал обход владений Норы, возникало ощущение, что стены шептали свои секреты. Я действовал быстро и осторожно, понимая, что каждое движение может нарушить эту гармонию.

Наконец, убедившись, что все приборы установлены и активированы, я вернулся в спальню, которая хранит скелетов в девичьих шкафах. Подойдя к гардеробу, я открыл деревянную дверцу и наткнулся на яркие наряды, которые ещё были в футлярах. Уверен, каждый костюм стоит больше восьмиста баксов. И зачем девушке столько одежды, которую она даже ни разу не надела? Я скривился, осознавая, что всё это красивая обертка. Госпоже Уилсон следует соответствовать фамилии. Мерзость.

Закрыв дверцу шкафа, мои ноги сами поплелись к кровати, которая была идеально заправлена. На угловом столике стояла фотография в стеклянной рамочке: Нора и, как я понимаю, та самая Клэр. Они стояли в обнимку и их лица были разукрашены акриловой краской, одеты они были действительно мрачно. Клэр облачилась в наряд мёртвой невесты, а Нора была ведьмочкой. О да, ты настоящая ведьма, Уилсон, которая за несколько дней вытрясла из меня всю душу. Не волнуйся, малышка, скоро я устрою тебе настоящий Хэллоуин. Что выберешь, конфеты или смерть? От этих мыслей с моих губ сорвался еле уловимый смешок, который эхом пробежался по комнате. Настолько в этом месте не было души. Пусто так же, как за фальшивой оболочкой Норы.

Я поставил фотографию на место, ровно под тем же углом, как она стояла изначально. Провел длинными пальцами по поверхности её тумбочки. Желание узнать, что ещё скрывает эта комната взяло верх. Я аккуратно потянул за ручку и открыл верхний ящик. Внутри обнаружил зарядное устройство, парочку небольших коробочек с новой косметикой и странный розовый предмет фаллической формы. Чёрт возьми, я даже не хочу знать, где он побывал. Скривившись, я закрыл глаза и резко захлопнул ящик. То есть, вся целомудренная, на первый взгляд, Нора Уилсон занимается чем-то непристойным в одиночестве? В моей голове сразу же начали мелькать картинки, как она лежит на своей идеальной кровати, максимально расслабленная, касается себя этой игрушкой и…стонет.

Господи, хватит! Прекрати!

Я пару раз слегка ударил себя ладонями по вискам, чтобы выбросить из головы эти кадры.

Пожалуй, с меня достаточно. Искренне не понимаю тех мужчин, которые пробираются в дома к девушкам и копаются в их белье, а по уходу в качестве трофея забирают самые красивые трусики. И что потом вытворяют с этим бельём. Я ведь не такой урод, верно? Мне просто нужно было установить систему видеонаблюдения… Звучит, конечно, не лучше украденных трусов, но я же не собираюсь… Так, довольно. Слишком много думать – плохая черта.

Я возвращаюсь на кухню, чтобы покинуть дом так же, как и вошел в него. Захватываю по пути небольшую сумку, в которой принес оборудование. Я оставил её на журнальном столике возле лестницы, ведущей на второй этаж. В несколько шагов пересекаю кухню. Но кое-что заставляет меня остановиться. Периферийным зрением я заметил фотографию, которая висела на холодильнике. На ней запечатлена вся чудная семейка Уилсонов. Как мило!

Я кривлю губы в ненавистной ухмылке и мгновенно оказываюсь у холодильника. Схватив эту фотографию в руки, по телу незамедлительно растеклась жгучая неприязнь. Маленькой госпоже Уилсон на вид лет пятнадцать. Джей выглядит моложе и рядом благоухает Анна. В сердце что-то сильно сжалось. Я знал её. Счастливая жена и мама – она всегда была лучиком солнца в этой семье. Всегда была добра ко мне. До того, как Джей упёк за решетку моего отца. Тогда даже она отвернулась от нас. Насколько мне известно, она покинула этот мир несколько лет назад.

Меня накрыло волной горячей ненависти. Хотелось раскрошить этот дом, стереть в порошок, сжечь дотла вместе со своей болью. Я со злостью разорвал фотографию на две части и просто бросил остатки на пол.

Пора уходить. Если я проведу ещё минуту в этом доме, я точно сойду с ума и разнесу его ко всем чертям.

Аккуратно выбравшись на задний двор, я прикрыл окно, точно так же как оно и было до моего прихода.

Сев в автомобиль, я сразу завёл двигатель, который пробудился с тихим ворчанием. Собравшись с мыслями, я выжал до упора педаль газа и сорвался с места. Дорога домой заняла от силы минут двадцать, за это время, я начал обдумывать план: как поскорее свести с ума малышку Нору.

На улице уже смеркалось, я оставил свою машину на стоянке возле дома и направился к входной двери, которую освещал слабый свет фонаря.

Я, слегка уставший после долгого дня, зашел в свой дом, и привычный уют сразу окутал меня. Лёгкий аромат домашнего тепла проникал в лёгкие, настраивая на расслабление. Я направился на кухню, где мягкий свет лампы падал плиту, отражаясь в стеклянных мисках. Открыв кухонный шкаф, я достал пачку сушёной мяты. Наслаждаясь её свежим, бодрящим запахом, я залил пару ложек сушёных листьев кипятком и наблюдал как они кружатся в неумолимом танце.

С чашкой в руке я присел на диван и не смог удержаться от искушения. Я открыл на своем телефоне приложение, которое соединяло меня со скрытыми камерами в доме Норы. Экран мигнул, и через секунду я оказался в её гостиной. Входная дверь резко открылась и слегка шатающееся пьяное тело девушки поплелось на кухню. Её ноги цеплялись друг за друга и через минуту она стремительно полетела в комод. Я скривился. Чёрт, должно быть это было больно.

Она прошла на кухню и стала с большой жаждой пить воду. Похоже, она действительно знатно напилась. В чём дело Нора? Выдался плохой день?

Пьяное тело маленькой мисс Уилсон, шатаясь, как маятник, направилось в спальню, её ноги были ватными, поэтому она несколько раз чуть не упала, пока поднималась по деревянной лестнице. Оказавшись в своем уютном убежище, она стала неуклюже снимать с себя одежду. Это не могло не вызвать у меня смех.

Её хрупкое тело упало на мягкую кровать, где сегодня сидел я и рылся в тумбочке. Как забавно. Я решил полностью испортить её день и лишить сна. По крайней мере, попытаюсь.

Выйдя из приложения, я стал копаться в телефонной книге, ведь нашел не только адрес, но и номер телефона Норы. Это как найти сокровище на необитаемом острове.

Несколько длинных гудков и я слышу её хриплый, сонный голос.

–Слушаю.

Во мне сразу вспыхнуло пламя, какой же отвратительный у неё тембр.

–Кажется, ты сильно пьяна, раз устроила такой беспорядок в спальне.

–Пошел к чёрт, сукин сын.

Она сбросила трубку, но это только сильнее разожгло во мне огонь. Ты пожалеешь о каждом сказанном слове, птичка! Я слежу за каждым твоим шагом!

***

Прошло две недели с того самого момента, как я начал заниматься судебным запретом для Клэр. Я мобилизовал все свои ресурсы и знания, чтобы разобраться в юридических тонкостях и подготовить необходимые документы. Суд вынес решение в пользу Миллер. На торжественном собрании, после всех формальностей, Уилсон с гордостью признал мою работу, и я был официально принят в команду. Он сократил мой испытательный срок, потому что я помог его дочурке. Теперь я официально правая рука Джея Уилсона. Любой бы порвал меня за это место, чтобы вместе со стариком править этой компанией. Мне же нужно только свергнуть этого урода, а он даже не подозревает, что я стану самым близким для него человеком, точно так же, как и он когда-то для моего отца, и отправлю его гнить под землю.

Сегодня вечером Уилсон устраивает благотворительный вечер, на который он сам лично меня пригласил. Таким образом он пытается очистить свою карму, но я знаю точно, что ему это не поможет. Приглашены самые лучшие юристы, адвокаты и даже судьи. Это мой шанс втереться в доверие и найти единомышленников.

На улице царила тихая предвечерняя атмосфера, когда я тронулся с места, направляясь к ресторану, где будет проходить благотворительный вечер. Приглушенное свечение фонарей отражалось в каплях дождя, смягчая мир вокруг. Я включил любимую музыку, и звуки гитары окутали меня, унося в мир грёз и надежд.

Автомобиль скользил по улице, а за окном мелькали силуэты городских зданий, словно призраки, звавшие на встречу с чем-то значительным. Каждая остановка на светофоре напоминала о неотложных делах и важных моментах, которые нас ожидают. Наконец, я подъехал к ресторану. Его фасад, украшенный огнями, сверкал, как звезда на ночном небе.

Я вышел из машины и сделал шаг навстречу теплу и уюту, которые исходили от заведения. Воздух был пропитан ароматами изысканных блюд и тихим шёпотом разговоров.

Я медленно подхожу к роскошной двери ресторана, обрамлённой мягким светом. В воздухе витает легкий аромат цветочных композиций, смешивающийся с нотками изысканной кухни. Передо мной стоит охранник в строгом чёрном костюме, его взгляд пронзительный, но проявляющий профессионализм. Я достаю изумительно оформленное приглашение и протягиваю его ему. Как же это всё пафосно!

– Добрый вечер, – произношу я с натянутой улыбкой, стараясь передать дружелюбную атмосферу предстоящего события.

Охранник внимательно осматривает приглашение, затем переводит взгляд на меня. Он кивает и открывает двери, впуская меня внутрь. Шум весёлого обсуждения и смеха заполняет зал: сияющие лица, неформальные беседы, изысканные наряды. Я чувствую, как моё сердце бьется в такт музыке, звучащей из уголка, где пианист исполняет мелодии, проникающие в самую душу.

Составив в голове план вечера, я шагнул внутрь, готовый погрузиться в мир благотворительности и элегантности; и, конечно, встретить единомышленников, стремящихся сделать этот вечер незабываемым. Игра началась.

В зале, где скопилось большое количество людей, я краем глаза заметил Джея Уилсона. Он стоял рядом с тремя мужчинами, которые были одеты в элегантные костюмы, что добавляло им определённого шика и загадочности. Джей, с его характерной уверенной осанкой и чуть нахмуренными бровями, неожиданно метнул в мою сторону быстрый и выразительный взгляд. Его рука плавно поднялась, избежав мешающей суеты, и он подозвал меня.

В этот миг мир вокруг, словно бы замер, а звуки затихли, оставив только глубокий гул в ушах. Меня охватило чувство ярости. Поверить не могу, что мне ещё какое-то время придется выслуживаться перед ним. Делать то, что он говорит, закрывать рот, если он прикажет мне это, подходить к нему только, когда он соизволит позвать меня. Я не позволю этому цирку продлится вечно. Я не стану твоей пешкой, Уилсон. Не в этой жизни и никогда в других.

Я шагнул вперёд, пробираясь сквозь толпу, ощутив на себе внимательные, изучающие взгляды гостей. Джей с улыбкой поправил свой галстук, обозначая, что я на правильном пути. Подойдя ближе, я заметил, как его собеседники взглянули на меня с интересом, что подогревало мое любопытство. Разговор, который вскоре развернётся, обещал быть не просто увлекательным, но и значимым.

–Друзья, хочу вас познакомить со своим помощником, – начал Джей, —Алекс Морган, талантливый и амбициозный парень, – он положил свою руку на моё плечо, мне сразу же захотелось вывернуть её и сломать лучевую кость. Я натянул кривую улыбку, чтобы казаться как можно более дружелюбным. Но, клянусь, если не это помпезное мероприятие и не моё стремление осуществить свой план, я бы уже сломал тебе не только руку, старик.

Первый протянул мне руку высокий мужчина. Его седые волосы намекали на серьёзность возраста, взгляд у него был весьма уставший, спина слегка скручена, будто она несёт на себе тяжёлый груз.

–Майк, главный судья, очень рад знакомству, – я крепко сжал его руку, хватка старика не уступала моей, с виду обычный пожилой мужчина, но имеющий в себе огромную силу и власть.

Следом подал руку весьма низкий парень, его лысина блестела от яркого света роскошной, огромной люстры посреди зала. Слегка неопрятный, на его белоснежной рубашке покоилось пятно от красного вина, думаю он даже не знает о его существовании. По его выражению лица было понятно, что этот вечер для него весьма скучен, я вижу в его глазах тех самых шаловливых демонов, которые так и кричат ему: «Напейся в стриптиз-баре и вывали большую стопку денег в ноги полуголым девушкам».

–Вильям, адвокат с многолетним стажем. Я выиграл множество схваток с самим дьяволом, – его губы расплылись в ехидной улыбке. Крепко сжав его потную руку мне стало противно, но нельзя подавать виду, если хочу втереться в доверие этих людей.

Мой взгляд зацепился за третьего мужчину, он прожигал меня суровыми прищуренными глазами. Его массивные руки расположились в карманах идеально наглаженных брюк, что-то есть в этом человеке загадочное.

Он внимательно изучал меня, будто я картина в музее; чувствую, как он пытается прочитать меня, залезть в мои мысли, но у него ничего не получится.

–Кай, адвокат, – коротко произнёс он и кивнул в знак приветствия.

–Предлагаю выпить за знакомство, – весело протянул Джей и слегка подтолкнул меня вперёд к бару. Я едва заметно передёрнул плечами от омерзения. Клянусь, если он не прекратит, я сверну ему шею прямо здесь.

***

–А ты весёлый парень, Алекс, – Вильям рассмеялся так, что пару капель слюны полетело на мой пиджак. Господи, какая мерзость.

Вечер продолжался, мои «друзья» были уже достаточно пьяны, даже ублюдок Уилсон, который обязан выступить перед гостями сегодня вечером, но, мне кажется, его это мало волнует. Всё время у бара мы болтали о новых законах, Кай рассказал как впервые выиграл дело десять лет назад, а так же как впервые проиграл. По его лицу было видно, что эта история до сих пор задевает его хрупкое эго. Не обошлось и без расспроса о моей жизни: где я учился, как вообще меня приняли в компанию Джея и почему я решил пойти именно к нему, есть ли у меня девушка, и конечно же мне приходилось врать.

Благотворительный вечер близился к концу, поэтому Джей еле перебирая своими ватными ногами поднялся на сцену. Он резко схватил микрофон и по всему ресторану прошёлся раздражающий писклявый скрежет; внимание гостей сразу же оказалось на Уилсоне.

–Дорогие друзья, уважаемые гости! – Начал он и тяжело вздохнул. Я знаю это выражение. Кажется, сейчас будет игра на публику. – Сегодня я стою перед вами с благодарностью в сердце и бокалом в руке, хотя, признаюсь, бокал этот немного тяжеловат. – Старик Уилсон растягивает губы в игривой пьяной улыбке и по залу разливаются тихие смешки. Прям гений юмора на сцене. Я нахмурился и сложил руки на груди, продолжая слушать его невнятную речь. —Но ваше присутствие здесь этим вечером делает этот момент простым и великолепным одновременно. Как хорошо, что мы все собрались ради такой важной цели! Я хочу поблагодарить каждого из вас за то, что нашли время прийти на этот благотворительный вечер, чтобы вместе с нами поддержать больницу Святого Иосифа. Ваши доброта и щедрость – это то, что помогает нам преодолевать все преграды и создавать настоящие чудеса для тех, кто в них нуждается.

Не выдержав сего бредового выступления, я оставил своих новых друзей и отправился к бару. Мне срочно нужно выпить, иначе я не продержусь ни минуты более. Каждое моё движение было насыщено внутренним напряжением. Стены заведения словно сжимались вокруг меня, и в этом тесном пространстве я хотел найти островок спокойствия – бокал чего-нибудь крепкого. Подходя к стойке, я метнул взгляд на бармена, который, как ни в чем не бывало, работал с бутылками.

– Стакан виски, – категорично произнес я, не дожидаясь пока он обратит на меня внимание. Парень мгновенно выполнил мой заказ, налив крепкий напиток в стакан с чувственным шлифованием льда. Я сию секунду схватил бокал и его прохлада прошлась резким разрядом от моей ладони прямо до мозга. Я тряхнул головой, сбрасывая это наваждение, и залпом осушил стакан. Секунды пролетели, и вот алкоголь начал действовать. Тепло растекалось по венам, унося с собой остроту моей ярости. Мысли путались, но в них всё ещё горела искра моего коварного плана. Буря внутри меня ослабевала, и я вдруг осознал: порой забвение стоит всего лишь одного глотка.

Сделав глубокий вдох, я развернулся на пятках и медленно направился обратно, где Джей до сих пор распинался перед гостями. Подойдя к трём мужчинам, которые сегодня стали моей целью, я услышал их шёпот:

–Это ужас, какой же он мерзкий, – прошептал Кай и скрестил руки на груди.

–Ему давно пора на покой, – Вильям сделал глоток из своего стакана и внимательно изучал Уилсона, его губы выражали отвращение. Это мой шанс!

–Разрешите присоединиться к вашему разговору, друзья, – я встал между ними и хищно улыбнулся. Их глаза округлились, мужчины не ожидали быть застигнутыми правой рукой самого Джея Уилсона. Встретить здесь сторонников своей позиции оказалось проще, чем я думал. Хитрые крысы уже затаились вокруг и тихо наблюдают за своей жертвой. Интересно, строят ли эти парни какие-то планы по свержению этого маразматика? Если и нет, то я охотно поделюсь с ними своими идеями. Я всегда на два шага впереди, Джей.

Глава 7

Жертва

Сегодня очень важный день. Тринадцатое октября – день когда ушла из жизни мама. Каждый год в эту дату сердце наполняется грустью, я до сих пор тоскую по ней. В этот день, мы с отцом устраиваем ужин в нашем старом домике, где когда-то царила радость, смех и теплота. Эти стены помнят её тепло, заботу и все те уютные вечера, когда мама готовила нам вкусный ужин.

В этот день атмосфера становится особенно трепетной. Я всегда увлекаюсь воспоминаниями о том, как мама накрывала на стол, как улыбка озаряла серые будни. Мы готовим её любимые блюда – картошку, запечённую с зеленью, и домашний яблочный пирог, аромат которого заполняет комнату. Этот ужин стал нашей маленькой традицией, своеобразным актом почтения, в котором смешиваются горечь утраты и теплота воспоминаний.

В этот день с отцом мы не говорим много, но в этой тишине есть понимание. Мы поднимаем бокалы в память о маме, благодаря за каждый миг. Эта дата не просто день скорби – это момент для размышлений о любви, которая никогда не угаснет. Мы продолжаем жить, сохраняя в сердцах частичку маминой души.

Стоя на пороге нашего старого домика, я заметила, как фасадная краска потрескалась, любимый сад мамы вовсе зарос сорняком. Раньше она любила выращивать жёлтые кустовые розы и подсолнухи. В детстве мне казался этот сад чем-то загадочным, словно я попала в сказку. По всему периметру усадьбы можно было уловить аромат цветов, выращенных с невероятной любовью. Нужно будет набраться сил и терпения, чтобы восстановить сад. Конечно, он будет не так красив, как у мамы, но я постараюсь сделать всё возможное, чтобы вернуть этому месту былую красоту.

Сделав глубокий вдох, я провернула ключ в замочной скважине и слегка толкнула дверь. Тут ничего не изменилось, всё такое родное и напоминает о счастливых временах. Только паутина и большой слой пыли не дает забыть о случившемся.

Шагнув через порог кухни, я почувствовала знакомый аромат свежести, несмотря на то, что все окна были заперты. Портила впечатление легкая запущенность. Я не спешила. Аккуратно поставила пакеты с продуктами на стол, наслаждаясь моментом возвращения домой. Взгляд мой невольно остановился на углах, где за год успели накопиться паутина и пыль, словно невидимые свидетели заброшенности.

Собравшись с мыслями, я взялась за уборку. Мягкая тряпка скользила по поверхностям, собирая с собой пыль и остатки прошлого. Это ежегодный ритуал. Каждое посещение нашего старого дома начиналось с тщательной уборки. Я залезала в самые укромные уголки, чтобы вернуть помещению уют. Мои руки ловко управляли веником, избавляя дом от паутины, в которых, казалось, можно уже было найти целые паучьи гнезда. Хотя может так и было. Я стараюсь об этом не думать, чтобы уборка не вызывала страх.

Я орудовала всевозможными моющими, чистящими средствами, тряпками, губками, как художник создающий очередной шедевр, возвращая каждой комнате свежесть и гармонию. В процессе уборки возникали воспоминания о уютных вечерах, проведённых здесь, наполняя сердце теплом. Я смотрела на интерьер и мозг возвращал меня в прошлое, когда в этом доме было светло, комфортно и благостно. В голове возникали картинки, как мама стояла и у плиты и что-то готовила, тогда весь дом наполнялся палитрой ароматов; как она читала мне книги на диване в гостиной, как звала на обед из окна, когда я с соседским мальчиком играла во дворе, как она укладывала меня спать. Когда мне исполнилось пять, отец купил новый дом, ближе к центру Сиэтла, куда мы переехали довольно быстро. Скорее даже, впопыхах. Не знаю, что тогда случилось, но это событие потребовало незамедлительной смены места жительства. В этот дом мы не возвращались несколько лет, а затем начали приезжать сюда на лето во время школьных каникул. Но с детства всё изменилось. У родителей начали складываться странные отношения: отец чаще пропадал на работе, а если он был дома, то мама больше времени уделяла мне и саду. В какой-то момент мне показалось, что они вовсе не разговаривали друг с другом несколько месяцев. Их общение укладывалось в немногочисленные простые фразы. Мама стала относится безучастно к делам отца и больше отстраняться и уходить в себя. Я не понимала, что случилось, а на все попытки узнать правду, мама отвечала: «Все хорошо, Нора. Когда-нибудь я обязательно расскажу всё. Тебе стоит немного подрасти». Однако, когда-нибудь не наступило. Мама умерла от рака, когда мне было семнадцать лет.

А вот, что ещё стало ударом для моего детского сердца, так это отсутствие того самого соседского мальчика. Незадолго до переезда отец стал запрещать гулять с ним, а когда он появлялся на пороге нашего дома – прогонял его, словно дворового пса. После переезда мы потеряли связь, а когда спустя несколько лет вернулись сюда, я узнала, что эта семья давно уехала. Интересно, что с ним сейчас? Как он выглядит? Вспомнит ли он ту самую маленькую девочку с веснушками, если увидит меня сейчас? Теперь это неважно. Я тряхнула головой, отгоняя призрачные воспоминания.

И вот так, шаг за шагом, я воскрешала дом, возвращая ему душу, и с каждым взмахом тряпки мир вокруг становился светлее. Единственное, что я не смогу вернуть в этот дом – мою прекрасную маму.

Взглянув на часы, я поняла, что нужно начинать готовить, сегодня этим занимаюсь я. Отец не сможет приехать раньше, у него какое-то важное совещание.

Я начала с фирменного маминого пирога, аромат которого напоминал о детстве. Мама научила меня готовить его, когда мне было одиннадцать. Это было первое лето, которое мы провели здесь.

Мягкое, воздушное тесто пирога таяло во рту, а начинка из свежих яблок, которые тоже росли в нашем саду, придавала пище особую сладость. К сожалению, теперь придется использовать яблоки из супермаркета. Я тяжело вздохнула и выложила фрукты на стол. Нарезала яблоки кубиком и погрузила в небольшую кастрюлю с толстым дном, добавляя к ним щепотку сахара и каплю лимонного сока для яркости. Тесто замешивала с уважением, как будто каждое движение было частью магического ритуала. Далее выкладываю тесто в форму, наполняю его начинкой и отправляю в духовку.

После пирога, я переключилась на запечённую картошку с зеленью. Очистила клубни, нарезала их кружочками, добавила оливковое масло, соль и обилие свежей зелени – укропа и петрушки. Ароматы начали смешиваться, заполняя кухню воспоминаниями о семейных ужинах, когда все собирались за одним столом. Я запекала картошку до золотистой корочки, и это было не просто блюдо – это была ностальгия, соединенная с теплом домашнего очага. В итоге, у меня получилась не просто еда, а настоящая кулинарная симфония из воспоминаний и любви.

Достав из холодильника любимое красное вино отца, я принялась искать штопор, но мои попытки потерпели поражение. Куда же он мог подеваться?

Обыскивая все ящики на кухне, я открыла самый дальний возле холодильника и наткнулась на штопор, который решил поиграть со мной в прятки. Попался!

Схватив его, я случайно задела дно ящика и оно с лёгкостью поднялось раскрывая передо мной второе дно. Что это? Мой взгляд зацепился за чёрную книжку, которая была покрыта огромным слоем пыли. Держа в руках свою находку, я набрала большое количество воздуха в лёгкие и аккуратно сдула всю пыль. Открыв первую страницу, я сразу поняла, что это был дневник моей мамы, я никогда не перепутаю её почерк. Но зачем ты спрятала его здесь?

Бегло пробежав глазами по первым строчкам, мои брови нахмурились. Неужели у мамы были секреты?

«Это невыносимо. Он настоящий монстр. Всё мое тело дрожит от страха, я не уверена, что выдержу долго».

Входная дверь громко хлопнула и я чуть не выронила дневник. В спешке, засунула его в свою сумку и дрожащими руками принялась открывать вино.

–Привет, доченька! – радостно воскликнул отец, поставил на стол ещё одну бутылку вина и закрыл глаза вдыхая аромат приготовленной еды.

–Эм…привет, – всё ещё пытаясь открыть бутылку, я нервно переминалась с ноги на ногу, кажется, сегодня отец опять напьётся.

В прошлом году, он даже не смог доехать домой. Мне пришлось разложить ему диванчик в гостиной и остаться вместе с ним тут, приглядывая, чтобы ему не стало плохо.

Солнце медленно клонится к закату, заливая комнату теплым золотистым светом. Разложив приборы на столе, я удалилась на кухню, чтобы взять запечённую картошку и невольно бросила взгляд на свою сумку, откуда торчал краешек чёрной кожаной обложки дневника. Меня очень сильно взволновала эта книжечка, я никогда бы не подумала, что этот светлый человек хранит какие-то тайны. Возвращаясь в комнату к отцу, я толкнула пальцем дневник глубже в сумку.

Усевшись поудобнее на стуле, наш ужин начался с молитвы и самых ярких воспоминаний.

–Тебе налить? – отец вопросительно поднял одну бровь и взглянул на меня, его рука с бутылкой застыла в воздухе.

–Нет, – отрезала я и взяла вилку. Аппетита не было, меня терзали мысли о дневнике. Что за монстр так мучил мою маму?

–Всё в порядке? – отец наклонился чуть вперед и попробовал запечённую картошку, его улыбка поползла наверх. – Ты смогла приготовить её, в точности как твоя мама.

Я слабо улыбнулась ему в ответ, нервно закусила губу и тихо произнесла:

–Пап, расскажи мне о маме, – грустно улыбнувшись я покружила вилку в руках и начала ковырять картошку.

–Что конкретно тебе интересно? – он поёжился на своем стуле и слегка откашлялся. Он нервничает? Знает о её тайнах?

–Расскажи мне, какой ты её запомнил, – я пожала плечами и оставила в покое еду, сложив руки в замок, я положила на них подбородок и внимательно изучала отца.

–Ну, она была весьма интересная женщина, – отец улыбнулся и потянулся к бокалу с красной жидкостью, —заботливая, слегка нетерпеливая, готовая помочь всем, – он сделал несколько глотков вина. —Порой она была невыносима. Раньше мы часто ссорились с ней, но быстро мирились. – Он поджал губы.

–А в чем заключались эти ссоры? – с любопытством спросила я и наклонила голову вбок.

–Это пустяки. Знаешь, как это часто бывает: не так ответил, ляпнул лишнего или задержался на работе. А ты ведь помнишь, это бывало нередко после того, как компания полностью перешла ко мне. – Отец сделал еще пару глотков и вовсе прервал зрительный контакт. Он постучал указательным пальцем по столу и вернулся к еде. Он явно мне врёт.

***

Уставшая, я медленно открыла дверь своего дома, ощущая тяжёлую неразрывную связь между атмосферой за окном и своим внутренним состоянием. К концу дня поднялся сильный ветер и нагнал пушистые тёмные тучи. Перед тем, как переступить порог, я подняла глаза к небу и на моё лицо сорвались несколько мелких капель дождя.

Я вошла внутрь, сразу направилась на кухню и, с трудом справляясь с усталостью, заварила себе крепкий чёрный кофе, его терпкий аромат мгновенно заполнил пространство.

С чашкой в руках я переместилась в любимое кресло, которое выглядело особенно уютным после долгого дня. Обернувшись в мягкий плед, я почувствовала, как тепло окутывает меня, унося прочь тревоги и ненужные мысли. В этот момент меня охватило желание понять свою маму, глубже проникнуться её миром.

Я достала тот старый дневник, страницы которого слегка пожелтели от времени, а чернила утратили яркость. Но в этих строчках хранилась вся мамина нежность. Каждое слово дышало жизнью, и я не могла оторваться. Читая, я надеялась найти подсказки, ведь в этих записях, скрывалась её тайна.

Она начала вести дневник с 12 апреля 2000 года. Со дня моего рождения. Я читала каждую запись и не могла стереть улыбку с лица, понимая как мама была счастлива. Первые страницы давались мне с лёгкостью. Мама писала обо мне: моих первых шагах в этой жизни, первых успехах и неудачах; писала и о свиданиях с папой, их любви. И некоторые деликатные страницы пришлось пропустить. Я смущалась, улыбалась и плакала. Мама так детально умела передавать настроение, что это не могло не вызывать эмоций.

«20 июля 2005 года.

Я безумно рада, что живу эту жизнь. У Джея налаживаются дела в компании, которая стремительно развивается. Они с Зейном трудятся сутки напролёт, чтобы всё шло, как надо. Конечно, порой им приходится и ночи проводить там, но я всё прекрасно понимаю и стараюсь во всём поддерживать любимого мужа.

Когда выдаются такие дни без него, я приглашаю к нам Ванессу – жену Зейна – и их сына Итана. Этот мальчик так дружен с Норой. Всегда помогает ей и защищает даже от нас. Надеюсь, они вырастут и их судьбы так и останутся сплетены, неважно в каком сценарии. Пусть всё будет так, как уготовано небесами.»

Итан…Тот самый соседский мальчик. А я ведь даже забыла его имя, что уж говорить о том, как он выглядит. Единственное, что всплывает в памяти о нём – как мы втайне сбегали в лес возле нашего дома и он учил меня определять цветы по их внешнему виду. Но всё остальное осталось где-то глубоко в подсознании, откуда я почему-то даже не смогла достать его имя. Я перелистываю страничку. Пусто. Неужели записи заканчиваются здесь? Это последнее, что я узнаю? Но мне же не могли показаться те слова о монстре?

Я нахмуриваюсь и листаю дальше. Преодолев несколько пустых страниц, я зажимаю дневник пальцами и листочки начинают быстро-быстро сменять друг друга. Мой взгляд цепляется за чернила. Стоп.

Я открываю страницу полностью и понимаю, что текст написан вверх ногами. Переворачиваю книжечку и открываю самую последнюю – первую – страницу. В какой-то момент мама решила начать писать с конца.

«28 ноября 2005 года.

Две недели назад мы переехали в новый дом. Я жутко не хотела бросать наш маленький домик около леса. Столько счастья осталось там, а теперь я не знаю как сложиться жизнь нашей семьи дальше. Зейна арестовали и мы просто были вынуждены покинуть прежнее место жительства.

Нора очень переживает, что мы больше не сможем вернуться в этот дом. Всю дорогу она говорила, что не смогла попрощаться с Итаном. Я пыталась её успокоить, но Джей категорично ответил, что этот отпрыск ей не друг и никогда им не был. Я боюсь, что он начнет срываться на дочери из-за её дружеской привязанности. Я должна отвлечь Нору от этих воспоминаний».

«12 апреля 2006 года.

Сегодня Норе исполняется шесть лет. И единственное чего она хотела на свой день рождения – поехать в старый домик. Мне жаль, малышка, но я даже не представляю сколько ещё лет мы не сможем там появляться. Сегодня утром, когда я разбудила её, она снова попросила меня об этом и сказала, что хочет пригласить Итана на день рождения. Я объяснила ей, что это невозможно, потому что его семья очень далеко уехала. Моя девочка очень расстроилась.

Моя милая Нора, прости, но я ничего не могу сделать. Но обещаю, что сегодняшний день пройдет незабываемо».

«5 августа 2006 года.

Сегодня Джей впервые поднял на меня руку…»

Что сделал отец? Мои брови в недоумении взлетели вверх, которое также читалось и в моих широко распахнутых глазах. Я просто не верю, что он мог сделать это. Он ведь так любил её, я знаю.

«…за то, что решилась наконец поговорить о том дне, когда задержали Зейна Янга.

Я попыталась вразумить его, что он совершил ошибку, на что Джей мгновенно освирепел, начал кричать, что это не моё дело и чтобы я не совала свой глупый женский нос куда не следует. Я попыталась возразить ему, а он без лишних разговоров влепил мне пощечину. Больно не было, как будто это было лёгкое предупреждение. Но я совсем не узнаю того человека, которого полюбила. Не понимаю, что на него повлияло».

Я застыла с книгой в руках. Мой взгляд расплылся на этих строчках. Я не понимаю, что такого могло произойти, что настолько вывело отца из себя. Да что бы ни произошло, как он посмел поднять руку на маму? Я судорожно перелистываю несколько страниц.

«21 октября 2008 года.

С каждым днём я чувствую, как Джей отдаляется от меня. Он сутками пропадает на работе. Перестал уделять внимание не то, что мне, а даже собственной, единственной дочери. Как будто дела семьи его больше не интересуют. Он совсем помешался на компании, когда убрал своего верного близкого друга. Как мне доверять ему, если он смог так поступить с человеком, которого называл братом?

Как я могу быть уверена, что он не предаст меня?

Я отвлекаю Нору от всего происходящего вокруг и всё чаще прошу Джея оставаться рядом хотя бы с ней».

Руки предательски дрожат и я небрежно перелистываю страницы назад-вперед в попытке найти ответ, что именно отец сделал со своим партнёром. Кажется, вот оно…

«5 декабря 2011 года.

Джей систематически выпивает уже полгода. Стабильно раз в неделю – в пятницу – он приходит за полночь с сильным перегаром. Но сегодня…

Сегодня на его лице и одежде я обнаружила губную помаду. Я больше так не могу. Мне хочется просто убежать. Скрыться, чтобы больше никогда не увидеть его.

Мы крупно поссорились. И я вспомнила все свои обиды и ударила по самому больному – теме Зейна. Я никогда не видела Джея в такой ярости. Он рассказал мне всё: что сделал со своим партнером и чем занимался сегодня вечером на самом деле.

Он отправил честного Зейна за решёику. Подделал какие-то там документы и его замели за незаконные махинации или что-то вроде того. Плохо помню, но я все эти годы жила в неведении кто находится рядом со мной.

Джей признался в измене. И это не первая ситуация. Это длится всё те же полгода. Он изменяет мне со своей секретаршей.

На эмоциях от всего услышанного я ударила его по лицу, но он оказался сильнее. В этот вечер он выплеснул весь свой гнев и ненависть. Он толкнул меня на пол и сел сверху. Я лежала на полу, а он бессовестно лупил меня по плечам. Я не могла кричать, иначе Нора проснулась бы. Я давилась своими воплями и слезами, закрывая ладонями лицо. Он оставил на мне жуткие гематомы, на которые я смотрю прямо сейчас и плачу. Мне безумно страшно за мою маленькую Нору. Он может делать что угодно со мной, но к ребенку я не позволю ему прикоснуться. Он стал настоящим монстром. Я не уверена, что протяну долго…»

Я с усилием захлопываю дневник. С меня хватит. Я больше не хочу. Не могу читать дальше. Открываю свои глаза полные слёз и просто смотрю в никуда. Поверить не могу, что он мог так поступить. Так вот, почему ты нервничал за ужином, мистер Уилсон. У меня просто не поворачивается язык назвать тебя папой. Как мне теперь обращаться к тебе? Как смотреть в твои бесстыжие глаза? В голове не укладывается, что ты так поступил с женщиной, которую всегда называл солнечным лучиком.

Теперь я понимаю, почему мама часто ходила в закрытой одежде, даже в жару.

–Мне так жаль… —шепчу я одними губами в пустоту. —Мама, мне так жаль! – я подношу руки к груди и из меня вырывается истеричный вопль. Я начинаю плакать навзрыд. —Если бы я только могла что-то исправить! Если бы ты рассказала мне, мама! – я сползаю с кресла на пол. —Почему ты молчала столько лет? Может быть мы могли всё исправить? Может ты сейчас была бы жива! – я кричу, глядя в потолок, но в то же время и задыхаюсь в неистовой истерике. Я кое-как встаю, всё ещё издавая дикие рыдания, и плетусь на ватных ногах на кухню. Я наливаю себе воды и пытаюсь выпить её сквозь частые всхлипы. —Я просто хочу, чтобы ты была рядом! Я просто…Просто хочу, чтобы жизнь наказала его за всё, что он сделал с тобой! – я со всей ненавистью бью стакан о поверхность столешницы. Моя рука начинает слегка кровоточить, но эта боль не затмит то, что творится сейчас на душе. Я снова сползаю на пол и подгибаю к себе колени. Голова начинает пульсировать в зоне висков. —Мне так жаль, что я была слишком маленькая, когда происходили эти ужасы с тобой! Мне так жаль, что я не смогла тебе помочь! Я люблю тебя, мам! Я знаю, ты слышишь меня… – заходясь истерикой и опускаю голову и просто молча громко всхлипываю. —Пожалуйста, если слышишь меня, дай хоть какой-нибудь знак… – за окном раздается неистовый раскат грома, словно разряд попал куда-то на задний двор моего дома. Этот звук на секунду оглушил меня, а затем мгновенно пошел сильный дождь. Я слабо улыбаюсь, глядя в сторону окна. —Я знаю, что ты всегда рядом…

Я откидываю голову на дверцу кухонной тумбы и пытаюсь прийти в себя. Ты поплатишься за все грехи, папочка. Я это знаю. Я искренне желаю тебе испытать всё, что ты сделал с мамой и со своим другом на своей шкуре, жалкий ты трус.

Глава 8

Сталкер

Глубокая ночь окутала мир своей тёмной вуалью, заставляя каждую тень углубляться в таинство. Луна, мерцая сквозь облака, словно пыталась осветить сокровенные уголки души, где таились переживания и сомнения. Нора, сидя на краю кровати, вновь и вновь возвращалась к черной книге, её переплет столь же загадочен, как и мысли, вихрящиеся в её голове.

Мне стало безумно любопытно, что же заставило её так плакать. Что таится в этой книге?

Внимательно изучая лицо Норы через приложение в телефоне, я увидел множество эмоций, начиная от шока, заканчивая болью. Её хрупкое тело оказалось во власти мягкой кровати, даже через телефон я видел как грудь девушки тяжело вздымается. Кажется, пора наведаться в гости к маленькой мисс Уилсон.

От этой мысли мои губы поползли вверх в ехидной улыбке, внутри меня бушевала буря, которая готова снести целый штат.

Я аккуратно надел чёрные штаны, которые плотно облегали ноги, придавая образу некую загадочность. Толстовка с капюшоном мягко спустилась на плечи, словно защитное одеяло, скрывающее меня от любопытных взглядов. Я ощутил, как ткань обнимает меня, создавая ощущение комфорта и готовности к предстоящему пути.

Собравшись с мыслями, я направился к своему автомобилю – надёжному спутнику во всех приключениях. Чёрный металл кузова блестел под уличным освещением, как знак неизведанного. Открыв дверцу, я глубоко вдохнул воздух, насыщенный предвкушением, и сел за руль.

Двигатель мягко завёлся, и я выехал на улицы города, окунаясь в ритм вечерней жизни. Уличные фонари мерцали, отражая быстрые мгновения, как запечатлённые в памяти кадры. Дорога вела меня к дому Норы – месту, где ожидание сталкивается с тайной. Каждая секунда приближала к развязке, и я ощущал, как сердце бьётся в унисон с движением машины.

Автомобиль, цвета ночи, бесшумно замер недалеко от дома Норы, укрытый тенями деревьев. Я выключил двигатель и на мгновение задержал дыхание, прислушиваясь к звукам окружающего мира: шорох листьев, ближайший лай собаки и слабый шум редко проезжающих автомобилей.

Прошло всего несколько секунд, но они казались вечностью. Я покинул своё укрытие, осторожно прикрывая дверь так, чтобы не разбудить даже самые чуткие уши. Впереди замаячили очертания её дома, знакомого, но теперь, в полумраке, приобретшего другой оттенок – таинственный и угрожающий.

Деревянный забор, обвивающийся вокруг заднего двора, предоставлял возможность незаметно пробраться внутрь. Я тихо подошёл к нему, почувствовав, как сердце бьётся быстрее. Перепрыгнув через невысокую преграду, я оказался в её дворе, наполненном ароматами запущенных цветов и потемневшей зелени. К моему счастью, Нора опять забыла закрыть окно, которое ведёт на кухню, я без усилий пробрался внутрь и аккуратно спустил свои огромные ноги на пол, старая быть тише.

Тишина окутывала кухню, а мрак, похожий на бархат, застилал каждый угол. Я осторожно перемещался по знакомым предметам – холодильнику, столу, стульям – стараясь не нарушить волшебство ночи. Холодный пол под ногами напоминал о том, что этот дом не мой, и каждое движение было продумано до мелочей. Я сгибал ноги в коленях, словно кошка, и прокрадывался к двери, которая вела в коридор, по которому я должен был пройти к спальне Норы.

Сердце стучало в унисон с моими шагами, но я не мог позволить себе допустить ошибку. Каждая тень, которая проскальзывала мимо, казалась зловещей, а каждый звук – предательским. На мгновение я остановился, прислушиваясь к тишине, боясь, что вдруг она проснется. Но в ответ прозвучал лишь лёгкий шёпот ночи, проникающий через открытую форточку.

Я вновь двинулся вперёд, выясняя, где заканчивается моя смелость и начинается риск. Нора спала, а я, отважно шагнув во тьму, постепенно приближался к её двери, полный надежды на то, что она не увидит меня.

Её дверь была слегка приоткрыта и лишь мягкий свет луны, проникающий через окно в спальне, освещал всю комнату, позволяя мне увидеть сладко спящее лицо Норы. Моя рука слегка толкнула дверь позволяя мне войти внутрь, мои шаги были тихими, будто я всего лишь тень ночи.

Я тихо подошёл к кровати Норы, стараясь не нарушить тишину, которая окутывала комнату мягким, почти волшебным, светом луны. Лицо мисс Уилсон было спокойным, как поверхность зеркального озера, а ресницы создавали тени на щеках, словно художник, внимательно рисующий портрет. Я задержал дыхание, осознавая, как сердце моё забилось чаще при виде её безмятежности.

Переведя взгляд на прикроватную тумбу, я заметил ту самую чёрную книгу, которую она читала в слезах – загадочный том, о котором ходили лишь слухи. Его обложка была покрыта пылью, несмотря на то, что я знал, эта книга была недавно в её маленьких руках. Я потянулся к обложке, и прикасаясь к холодному материалу, ощутил на себе её магнетизм, который манил к разгадкам. Страницы, несомненно, хранили тайны, способные исказить мир. Я поднял глаза к Норе, всё ещё спящей, и понял, что ответ на вопросы, терзающие меня, может быть ближе, чем кажется. В тот момент между нами проскользнула нить общения, невидимая, но ощутимая, как дыхание ночи.

Открыв первую попавшую страницу, я стал изучать каждую букву, которая написана от руки.

«29 июля 2006 год

Сегодня я наконец решилась сделать то, что стоило бы сделать давно – поехать в дом Зейна и попытаться извинится перед Ванессой за всё, что произошло. Если бы я сделала это раньше, тогда Джей просто лишил меня головы.

Но наша встреча успехом не увенчалась.

Я успела ей сказать всего лишь несколько слов с извинениями, как Ванесса незамедлительно ударила меня по лицу. Больно не было. Мне не может быть больнее, чем ей. Я не злюсь на неё. Ничего другого я и не ожидала.

Мне ничего не оставалось, как просто молча уйти и больше не появляться в их жизни. Уходя я увидела в окне Итана и слабо ему улыбнулась.

Я уверена, что если уж они не простят меня, то точно простит Бог.»

Чёрт! Это дневник её убогой матери. Я прекрасно помню этот день, хоть тогда я был совершенно маленький, но уже понимал, что я уничтожу жизнь Уилсонов.

Я сжал крепко этот мерзкий дневник, мои зубы терлись друг об друга создавая зловещий скрежет. Резко захлопнув дневник, я положил его на то место, где он был прежде. Задержав свой взгляд на Норе, я подумал о том, что хочу прямо сейчас свернуть её тонкую шею, но с этим нужно немного повременить.

Кончик моего пальца нежно прикоснулся к вене на шее Норы, я почувствовал как спокойно бьется её сердце. Спустившись чуть ниже, я провёл маленькую полосу своим пальцем по нежной коже. Вскоре твоё сердце будет выпрыгивать с бешеной скоростью от страха, я обещаю. Но сейчас, я всего лишь поиграю с тобой и твоим разумом. Моя рука потянулась в карман штанов и я достал скомканный листок бумаги и карандаш, ловко вырисовывая буквы на белой бумаге. Я оставил послание этой никчёмной девчушке. Аккуратно оставив листок возле дневника, я в последний раз окинул комнату своим презрительным взглядом и вышел из спальни, тихонько захлопнув дверь.

Взглянув на наручные часы, я понял, что до начала игры осталось совсем немного времени. Нора всегда просыпается в девять утра, а на данный момент уже скоро рассвет.

Вернувшись в свой тёплый автомобиль, я уместился удобнее на водительском сидении и откинул спинку. Включив телефон, я сразу зашел в приложение для слежки за моей мерзкой девочкой и стал ждать.

***

В девять утра Нора проснулась, её глаза медленно раскрывались, и на лице ещё сохранялись следы полусна. Первым движением была привычная попытка протереть глаза, но вскоре взгляд её упал на белый листок бумаги, аккуратно оставленный на тумбочке. Клянусь, я слышал, как сердце девушки заколотилось, сквозь экран телефона – написанное на этом листке послание нарушило спокойствие утреннего безмолвия. Внутри неё нарастал прилив тревоги, словно туман, окутывающий всё её существо.

Я сидел в своем автомобиле, с замиранием сердца наблюдая за реакцией этой суки. Каждый её жест, каждая микроминута играли для меня свои драмы. Нора отодвинула одеяло, руки дрожали, когда она подняла листок. Я видел, как её лицо меняется – сначала удивление, затем испуг.

Она прочитала послание, и я заметил, как она резко села на край кровати, глаза расширились от ужаса. В эту секунду внутренний конфликт накалялся до предела, и мне показалось, что я слышу её мысли, как громкий отклик самоосознания.

Нора быстрым рывком встала с кровати и направилась к своему шкафу, руки схватили первый попавшийся наряд. Белый свитер, черный леггинсы и кеды, валяющиеся у двери, стали последним штрихом её бегства – обувь, наспех обутая, словно сама судьба толкнула её к этому решению. Дом, который когда-то был убежищем, превратился в клетку, из которой надо бежать немедленно. Я этого и добивался, моя птичка. Когда нога Норы ступила за дверь спальни, я решительно открыл дверь машины и направился в сторону её дома.

Нора Уилсон, ты даже не подозреваешь, что сама падаешь в руки своему несчастью.

Я шёл быстро и уверенно. Нужно было перехватить девушку, пока она не убежала куда подальше от своего дома, в место более безопасное. Издалека я увидел, как она судорожно пытается закрыть входную дверь. Надеюсь, ты все окна закрыла, дорогая?

Уголки губ изображают хищную гримасу на моём лице, но я быстро её стираю, опускаю голову и следую ближе к дому Норы.

Слышу как она спускается по ступенькам, и чуть ли не бегом направляется в мою сторону.

Раз. Два. Три.

–О боже мой, простите! – Я слышу короткое звяканье; связка ключей падает прямо под ноги и я немедленно нагибаюсь, чтобы поднять и вернуть их девушке. Наши руки сталкиваются у земли. Дыхание замирает от этого касания и внутри вспыхивает огонь. Не прикасайся ко мне, Уилсон.

Я резко выхватываю ключи и выпрямляюсь.

–Возьми, – сухо произношу я и протягиваю раскрытую ладонь.

–Алекс? – Нора слегка наклоняет голову и заглядывает под капюшон. Да, мать твою, это я. Прекрати на меня смотреть своими блевотными глазами. Я поднимаю взгляд и смотрю прямо ей в глаза. Её лицо покрасневшее, глаза опухли от слез, которые она пролила сегодня ночью, на щеках виднеются дорожки от них. Во взгляде читается испуг и удивление. Я прожигаю Нору взглядом и чувствую как где-то в груди разгорается пламя ненависти. Даже сейчас она умудряется выглядеть безупречно. Несносная мелкая сучка. Я представляю её лицо еще более измученным, глаза раскрасневшимися, «шрамы» от слёз более явными. Я хочу довести её до сплошного безумия. Чтобы в этой маленькой пустой черепной коробке не осталось ничего, кроме въевшегося липкого страха. Я ядовито улыбаюсь своим мыслям.

Я твоё безумие, Нора Уилсон, твой ночной кошмар, страх и погибель.

–Да, —.стряхиваю это ненужное наваждение и напяливаю на себя непринужденный вид. —Здравствуйте, мисс Уилсон. – Учтиво киваю, а мог бы уже тащить ее за длинные волосы прямо к машине и увезти туда, где она полностью окунется в суровый реальный мир. Может отвезти её к Дереку? Снова с трудом сдерживаю ухмылку и подавляю едкий смешок.

–Что ты здесь делаешь? – она медленно забирает у меня ключи.

–Вы живете здесь? Кажется, мы соседи, – выдавливаю из себя подобие дружелюбной улыбки. К сожалению, ты заслуживаешь только плевка в лицо, но пока я не могу позволить себе такой роскоши. Приходится здесь играть с тобой, а я с радостью поиграю, зная, что в итоге одержу победу. Ты в ловушке, моя невыносимая Нора.

–Правда? – девушка вскидывает брови вверх. —Я ни разу не видела тебя в этом районе.

–Я недавно переехал, если вам интересно. Мой дом в конце улицы.

–Я поняла, – она нервно дёргает губами, —но, к сожалению, я спешу.

–У вас что-то произошло? – она попыталась обойти меня, но я останавливаю её, хватая за плечи. Чувствую, как она содрогается от этого жеста и сразу же напрягается. Её глаза бегают по моему лицу, пытаясь найти какой-то ответ. Я всё ещё продолжаю удерживать Нору и мои ладони, словно нагреваются. О, я бы уничтожил тебя прямо здесь и сейчас! Ты так близко, Нора…Но не будем торопить события. Игра еще не окончена.

–Пустяки, Алекс, просто… – её губы дрожат и глаза постепенно наполняются слезами. —Прости, это нервы, – девушка утирает глаза ладонью и из груди вырывается нервный смешок.

–Нора, я помощник вашего отца. В первую очередь, юрист, – давай Итан, заставь её довериться. —Выглядите вы очень обеспокоено, поэтому если что-то угрожает Вам, можете мне довериться.

Я нервно сглатываю и медленно тянусь к её щеке. Меня сейчас разорвет! Нет, нет! Я бы отрубил себе руку в любом другом случае, хотя, может, сделаю это после того, как избавлюсь от всех оставшихся Уилсонов. Меня тошнит от мысли, что это будет не последнее прикосновение к ней. Мне нужно добиться её расположения. А что нужно испуганной девушке в стрессовой ситуации? Чувство защиты и безопасности. Которое я обязан ей предоставить, чтобы потом загнать её в могилу.

Я утираю слезу, предательски скатившуюся по щеке. Нора резко поднимает глаза и смотрит, словно в саму душу. Я тебя туда не подпущу, мерзавка. Ты никогда не заберешься внутрь моего существа. Меня начинает мутить от переполняющих меня противоречивых чувств и мыслей.

С одной стороны, мне нужно её доверие, с другой – я бы врезал сейчас сам себе за то, что стою и любезничаю с этой дрянью. Во рту скопилась горькая слюна, но я преодолеваю желание сплюнуть, проглатываю её и слабо улыбаюсь. Я действительно хочу удариться головой обо что-нибудь. Прямо сейчас.

–Я даже не знаю… Я просто не знаю, что мне делать! – девушка лихорадочно залезает руками в свою сумочку и достаёт белый лист бумаги. Протягивает его мне с призрачной надеждой.

Я раскрываю его и читаю содержимое, будто не я его написал несколько часов назад. Я выдаю максимально непроницаемое выражение лица и серьёзно смотрю в болотные глаза напротив.

–У кого-то есть доступ к вашему дому? Ключи?