Жив(и)

Предисловие

О чём книга? Обо мне. О том, как я вижу весь мир и чувствую его и людей в нём. О том, почему я веду себя так, как веду. О том, что я считаю важным и наиболее ценным в своей жизни. О том, что для меня значит быть и оставаться собой до конца.

Звучит, конечно, пафосно, но я гораздо проще, чем могло показаться с первых строчек. Не было цели сделать что-то великое. Была цель рассказать всё так, как вижу я, через призму собственных взглядов и убеждений. Была цель рассказать историю так, как этого хочу я.

Эта не просто книга. Я вложил в неё важную часть себя, а именно, промежуток с шестнадцати до двадцати трёх годов своей жизни. Может, получилось не очень. Может, получилось очень скудно и однотипно. Но я написал эту книгу именно так, как увидел её в собственной голове в свои шестнадцать.

Я ни в коем случае не претендую на наличие у меня таланта или на то, что книга будет считаться произведением искусства. Нет. Меня вполне устроит и то, что она просто найдёт отклик в чьих-то сердцах.

Вся книга пронизана одной единственной идеей – сомнения во всём. Да, это не связанные (почти) друг с другом рассказы, которые лишь показывают разные углы обзора одних и тех же ситуаций. Я всегда знал, что у монеты куда больше сторон, чем две.

Главное не то, что ты видишь, а то, как ты на это смотришь.

Надеюсь, после прочтения данной книги, вы сможете проникнуться моими взглядами на обыденные вещи и ситуации. Всё, чего я хочу добиться этой книгой, это всего лишь упорядочить все то, что копилось в моей голове и выливалось на бумагу, чтобы оно возымело хоть какую-то форму и материализовалось.

О чём книга? Обо мне. Хочешь узнать меня лучше и увидеть кусочек моего внутреннего мира, тогда прошу. Сегодня я приоткрыл дверь.

*******

Без названия.

Слова, которые несут в себе время.

Прозрачное и не ощутимое, словно легкая шелковая простынь.

Тьма, разделяющая поколения.

Молодое и пришитое. Но никто не шлифует выпирающий стык.

Толпа, которой безразличен каждый, кроме себя самого.

Каждый настроил невидимых стен вокруг.

Огородился.

Судьба, чьи повороты как изъяны, кроме одного.

Последнего.

На выходе будет лишь глухой стук.

Родился.

*******

Мне нужен воздух.

Всего лишь глоток свежего воздуха.

Всего лишь миг, чтобы оглядеться вокруг. Всего лишь взгляд, чтобы влюбиться. Всего лишь слово, чтобы прочувствовать. Всего лишь вспышка, чтобы улыбнуться.

Я не из тех людей, которые ждут чего-то всю жизнь, надеясь на случай. Я скорее тот, кто предложит тебе усомниться в собственном выборе. Тот, кто всегда готов надломить твои убеждения своими вопросами. Я всегда ищу иной взгляд. Всегда смотрю с другого ракурса. Всегда вижу те вещи, которые другие просто не замечают. Дорожу моментами и наслаждаюсь эмоциями, хоть зачастую и бываю скуп на них.

Я не из тех, кого будет устраивать подмена. Не из тех, кого устроит кто угодно, лишь бы присутствовал. Я всегда ценил в других искренность и прямоту. Всегда буду уважать людей, которые способны снять с себя все маски и условности. Всегда буду искать людей, которые самобытны в чем-либо. Я всегда таким был и всегда таким буду.

Может быть, я не располагаю к себе людей, но зато я настоящий и искренний. Я живой. Живой настолько, насколько позволяет спектр эмоций, почувствовать то, что чувствуют все. Чувствует каждый. Просто некоторые прячутся за масками, не показывая себя.

Поэтому мне нужен воздух.

Всего лишь глоток свежего воздуха.

*******

Одиночество в сети.

В потускневшем свете старенькой настольной лампы виднелись тетради, стакан с остатками кофе, дымящаяся пепельница и книга «Сто лет одиночества» Маркеса с торчащей закладкой у самого конца книги. В комнате едва слышно играла музыка, и чувствовался сквозняк. Она стояла на подоконнике, возле настежь открытого окна и смотрела вниз. Снова закурила.

«Неужели, у меня всё так плохо?» – пронеслось у неё в голове, неоднозначно отозвавшись в сердце. И действительно, она не понимала, нормально ли то, что с ней происходит, ведь в её жизни одна крайность сменяется другой: завалы на учёбе сменяются успехами, а отсутствие событий сменяется переживаниями по поводу и без. Ходить на учёбу каждый день, это не страшно. Общаться с одногруппниками из вежливости, делая вид, что тебе не всё равно, тоже не страшно. Делать вид, что всё, что ты делаешь каждый день – абсолютно нормально, тоже не страшно. А что тогда страшно?

Страшно чувствовать себя одиноким во всём мире. Одиноким в толпе людей. Одиноким среди своего поколения. Одиноким среди сверстников. И, если бы, это было присуще только ей. Но нет. Это чувство, испытывает каждый, хоть раз в жизни. Это чувство не даёт тебе успокоиться и остановиться, заставляя себя постоянно спрашивать, на своём ли ты месте. Эта тоска, подкатывающая вечером, словно нож к горлу, всегда давила и будет давить на голову, не оставляя тебе места для размаха крыльев. Это непонимание со стороны ровесников и родителей тоже не отпускает, хоть убей.

И да, это, правда страшно до чертиков, когда ты можешь найти себе друга по интересам в пару кликов, но не можешь найти всего одного человека в мире, который поймёт твою боль, и уймёт твой внутренний зуд. Человека, которому можно будет рассказать всё о себе, не боясь быть не понятым и не принятым до конца, без остатка. Такие люди есть, но наша слепая уверенность в собственной уникальности не даёт нам сделать первый шаг, навстречу человеку. Мы ведь изменили себе. Перестали слушать свой внутренний голос, считая, что правильно может быть только так, как скажут другие. Лидеры мнений, которые навязывают то, что называют уверенностью, подменяя понятия. Но уверенность в наших взглядах на жизнь, сменяется неуверенностью в себе, своих действиях и своих словах. А ещё эта постоянная скука, которая будет повторять саму себя день изо дня, превращая каждую новую деталь в обыденность. И когда-то это точно закончится: либо мы придём к чему-то, что нас освободит; либо мы окончательно смиримся с этим чувством, осознав всю полноту отведенной свободы. Свободы, которая так легко умещается в наших собственных гаджетах, сладко и нежно уводящих наши взгляды от мира вокруг нас.

Холодный и бодрящий ветер, ударил ей в нос, оборвав вниз кусок пепла размером с всю сигарету. Она очнулась от мысленной дрёмы, перевела взгляд вниз и…

Потускневший свет старенькой настольной лампы начал едва заметно мерцать. Сигарета в пепельнице больше не тлела, а сквозняк всё так же невинно подергивал штору. В комнате больше никого не было.

Никого не было, пока она не зашла с чашкой, вновь наполненной кофе и не закрыла окно.

Тоска, неотступно подкатывающая каждый вечер, вновь нахлынула на неё и она уже готова её принять, смирившись со своей ношей, с тем, что ты должен жить, несмотря на переживания. Но её мысли резко сменяли одна другую. «Не пойду, завтра к первой паре» – пронеслось у неё в голове.

*******

Мне нужен воздух.

Всего лишь глоток свежего воздуха.

Я хочу успеть. Успеть сделать свою жизнь более осмысленной. Успеть поймать самые яркие моменты. Успеть создать что-то, что заставит других задуматься. Успеть пожать то, что я так упорно взращиваю. Успеть пожить.

Иногда, мне не хватает слов, чтобы что-то объяснить. Или люди думают, что я несу чушь. Пусть так. Если я несу чушь, значит я живой. Ведь я хочу быть живым. Хочу ошибаться. Постоянно меняться. Быть тем, кто строит себя посредством творчества. Создавать миры, в которых я сам пишу историю. Видеть искру в глазах других. Чувствовать то, что чувствуют другие.

Я не строю из себя кого-то. Не играю в игры, в психологов. Не притворяюсь дядькой с кучей опыта, который всегда «рубит с плеча». Я просто вижу чуть по-другому. Как и каждый. Просто не каждый способен рассказать об этом. Вот и вся разница.

Я лишь хочу, чтобы мои слова не были пусты. Чтобы мои слова остались хоть в ком-то. Хочу, чтобы каждый нашел себя и перестал притворяться. Чтобы каждый смог сделать то, что ему действительно нужно и важно.

Вот и всё.

Именно поэтому я, никогда не навязываю своё мнение. Я лишь показываю своё. Показываю насколько оно схоже с вашим, но всё-таки отлично от него. Всего лишь показываю, как оно постепенно обосабливается и становится твердым и независимым. Но постепенно.

Мне нужен воздух.

Всего лишь глоток свежего воздуха.

*******

Найди меня.

Найди меня в каждом моменте.

Я здесь, лишь потому, что чувствую тоску.

Найди меня в каждом переулке.

Здесь так душно, просто дай мне выйти.

Найди меня в каждой секунде.

Я чувствую время.

Иногда это больно.

Найди меня в каждой подворотне.

Я ничего не вижу, кроме бегущих людей.

Найди меня в каждом слове.

Я остаюсь собой только сегодня.

Больше не нужно.

Найди меня в каждом дворе.

Здесь иногда пахнет детством.

Иногда сигаретами.

Найди меня в каждом окне.

Я наблюдаю день сурка из них.

Найди меня в каждом прохожем.

Я спрошу у них «Который час?»

Найди меня в каждой дороге.

Если они ведут к любви, я пройду все.

Найди меня в каждом оттенке.

Я разрисую ими мир вокруг.

Найди меня в каждом туннеле.

Я спрячусь здесь от холода.

Найди меня в каждом взгляде.

Я влюблюсь в тебя тысячи раз.

Найди меня в каждом переходе.

Я буду петь свои песни пустым стенам.

Найди меня в каждой мысли.

Я хочу, чтобы ты запомнила меня таким.

Найди меня в каждом лифте.

Мы обязательно застрянем и поцелуемся.

Найди меня здесь.

Я буду ждать тебя, когда начнется прибой и встанет солнце.

Только найди меня.

Пожалуйста.

*******

Клетка.

Чем утро пятницы отличается от утра понедельника? Правильно, впереди выходные. А это значит что, будучи простым офисным планктоном, ты либо проведешь время с семьей, если она у тебя есть, либо перед телевизором или компьютером, так и не выспавшись и не сделав ничего запланированного. Но не в моем случае. Потому что, у меня нет семьи, как таковой, если не считать пары рыбок в аквариуме и муравьев которые каждую весну, периодически появляются в моей кладовке. Да, я офисный планктон. И да, я каждый день кроме субботы и воскресенья сижу в офисе за монитором моего персонального компьютера с восьми до пяти, делая никому не нужную бумажную работу под пристальным взглядом моего вечно злого начальника. Сказка.

А приходя домой с работы, максимум, на который я способен, это съесть какой-нибудь холестериновый полуфабрикат, сидя на диване перед телевизором, по которому показывают очередное тупое шоу, с банкой пива во второй руке. Мечта, одним словом, а не жизнь. Мне под сорок, потребность в сексе, я утоляю проститутками, которых вызываю домой, раз в неделю, чаще всего по средам. Потребность в общении, я исчерпываю, общением с коллегами, за чашкой кофе или же, не в рабочее время, по четвергам, например, когда зачастую, после работы, мы идем в бар недалеко от работы.

Да, мне нравиться моя жизнь. И вроде, чаще всего люди несчастны и склонны к суициду на моем месте. Но не в моем случае, потому что я счастлив. Или потому что нормален. Ведь нормальным быть хорошо, люди вокруг одобряют. Нет, я не сижу на наркотиках, что было бы очень уместно, потому что они смогли бы облегчит мне мое жалкое и незаметное, «нормальное» существование. Но не в моем случае. Потому что я, следую своей мечте.

Ведь пока никто не видит или не хочет видеть, я каждые выходные езжу в соседний город играть на гитаре. Мечтал я, об этом с детства. Именно поэтому мне не хочется застрелиться. И именно поэтому я ненормальный, что осуществил свою мечту, усвоив в себе, настолько искусное лицемерие перед миром, что осуществляю я свою мечту тайком. Что такое вообще нормально? Жить как все? Мне страшно жить целиком и полностью как все.

Общение с коллегами это ад. Чаще всего говорят они. Даже не говорят, а ноют. Ноют о проблемах дома, о здоровье, о том, что их жизнь несчастна или они несчастны. Но каждый раз, выслушивая их трёп, я понимаю, что они сами выбрали такую жизнь, перестав пытаться вынырнуть из рутины, смирившись с ней и положив на свою судьбу огромный болт. Все их мысли, заняты проблемами. И нет, не решением проблем, а их пережевыванием. Либо же, как этих проблем избежать. Бывшие спортсмены, отличники и души компаний. Все их мечты проданы за гроши. Вместо мечты у них ипотеки, кредиты и карьерная лестница, которая "волшебным" образом оказывается тупиком. Всё их стремления к чему-то большему, сменились воспитанием детей, премией за усидчивость и товарами по акции. Не жизнь, а пародия.

Я же, дабы умело обмануть систему выбрал жизнь на два фронта: всю рабочую неделю я существую, а в выходные по-настоящему живу. Если где-то в этом мире есть рай, то будьте уверенны, это выходные. Для меня точно. Я уезжаю из города, собираю свою гитару и выступаю в клубах ночи напролёт. Мне неважно, приличное заведение или какой-то чахлый пивной бар, я просто играю. Просто играю, потому что люблю музыку. Она даёт мне силы пережить следующую неделю. Даёт мне силы, чтобы закрывать глаза на проблемы других. Даёт мне силы, чтобы терпеть начальника. Только я, гитара и музыка.

Я растворяюсь в музыкальных ритмах. Растворяюсь полностью и с головой. Мне становится всё равно на то, что происходит вокруг. Я не слышу себя и свои мысли. Не слышу нытья коллег об их трудной жизни и упущенных возможностях. Не слышу начальника, которому всегда что-то не нравится в моей работе. Не слышу урчание своего желудка, который устал переваривать полуфабрикаты. Не слышу ничего и никого, кто хочет научить меня жить «правильно». Слышу только своё сердце, которое бьётся в ритм с музыкой. Слышу только себя настоящего. Того, который счастлив. Просто счастлив, безусловно. Я бы остался навсегда здесь, со своей гитарой, будь моя воля. Но нет, нужно быть «нормальным», для остальных. Хоть немного.

Мне всегда была интересно. Что будет, если кто-то из коллег увидит меня за игрой. Они увидят во мне спасение или чистое лицемерие. Я ведь, почти что, предаю их идеалы обыденности, исполняя свою мечту. Пусть и в выходные, но у меня получилось. Получилось найти выход из клетки.

Или просто эта клетка пахнет по-другому?

*******

Шум.

Я всего лишь шум.

Просто мусор, который ты ежедневно листаешь в своей новостной ленте. Просто хлам, который заполняет всю твою голову ненужными и никчемными мыслями. Просто вакуум, который мешает тебе жить. Тот, чьё присутствие в твоей жизни ядовито, словно сорняки, которые вредят культурным растениям. Тот, кто заставляет тебя крутить бесполезную мишуру в своей голове по кругу.

Ты никогда не задумывался о том, зачем я тут? Никогда не искал ответа на вопрос, почему моё присутствие в твоей жизни, становится фундаментальным? Почему я заполняю все пространство вокруг тебя собой?

Ты, правда, не задумывался?

Я здесь из-за тебя. Только из-за тебя. Сам по себе, я ничего не стою и не значу. Я как паразит. Чтобы быть, мне нужен кто-то. Чтобы заполнить пустое пространство в твоей голове, мне нужно, чтобы было и то, что уже заполнено.

Я не то, что будет тебя развивать. Я скорее то, что будет тянуть тебя вниз, заставляя возвращаться снова и снова. То, что будет заставлять тебя оглядываться или смотреть вперед, чтобы не замечать того, что у тебя под носом. То, что будет говорить тебе сладкие как мёд мысли, чтобы отвлечь от того, что по-настоящему тебе необходимо. То, что будет внушать тебе то, что ты будешь считать своим, хотя ты просто взял это взаймы.

Но я не буду уничтожать тебя. Вернее буду, но ты сделаешь это сам. Я сделаю все так, что ты даже не заметишь чье-либо влияние на свои убеждения. Я сделаю всё так, что ты будешь уверен в том, что ты сам до всего додумался, не понимая подвоха. Я уже делал это с тобой и сделаю снова.

Зачем мне это?

Я ведь не вредитель. Я просто хочу достучаться до тебя, чтобы ты открыл глаза и посмотрел внутрь себя. Смог увидеть то, что важно. Я лишь хочу, чтобы ты увидел насколько ты сильный, смелый и упорный. Увидел, что ты способен на большее. Заслуживаешь большего.

Но я просто шум. Я не могу сделать так, чтобы ты начал действовать. Я лишь могу подтолкнуть.

Решать в итоге тебе.

*******

Дождь.

Сегодня он льет без остановки.

Было до ужаса пасмурно и холодно, но он все равно спешил к ней.

Он вышел из такси и расправил большой черный зонт, в другой руке он держал пышный букет белых роз. Он шел к ней. Волосы его растрепанны, смокинг был помят, на лице недельная щетина, лицо тоже как – будто измятое, а на рубашке какие – то пятна.

Он встал перед ней, почти полностью погрузив свои туфли в грязь.

– Привет, извини, что я опоздал, ты же меня знаешь, я всегда очень суетлив, но умудряюсь опаздывать.

– …

– Знаешь, это тебе, твои любимые, белые.

– …

– У меня все хорошо, я справляюсь. Мама меня иногда вспоминает, когда я её навешаю, но врачи говорят, что болезнь её уже совсем не щадит. Отца я так и не смог найти, я пытался, честно. Зато нашел работу, довольно неплохая, но мне она не нравится. Ну, ты же понимаешь, не могу заниматься тем, что не люблю, но это нужно пока я не встану на ноги.

– …

Он подкурил сигарету и начал не торопясь затягиваться, вдыхая и, как будто разжевывая дым.

– Знаешь Кити, в последнее время я много думаю о нас с тобой, у нас бы все получилось, я в этом уверен. Да, я понимаю, сколько ошибок я натворил, но я просто был до ужаса глупым. Пойми, мои друзья просто всегда были такими раздолбаями, а я хотел не быть одиноким. Но когда я встретил тебя, моя жизнь перевернулась, я не могу теперь жить как раньше и из прошлой жизни у меня всего-то пару привычек осталось.

– …

– Я понимаю, как теперь это все звучит, уже поздно все исправлять, слишком поздно. Знай, я храню твои вещи у себя до сих пор, твои картины у меня на стенах и я ничуть не жалею об этом, но хочу тебя вернуть, я бы изменился, будь ты рядом, только для тебя, навсегда.

– …

– Я люблю тебя, Кити.

Но ответа опять не последовало.

Надгробиям не свойственно отвечать.

Дождь.

Сегодня он льет без остановки.

Окурок тухнет с легким шипением.

Туфли шлепают по грязи.

И никакого намека на солнце.

*******

Громкость.

Снова это гребанное утро. Снова эта гребанная работа. Снова вокруг эти пробки. Боже мой, за что мне все это. За что мне такая жизнь. Почему я?

Заполненный вагон метро. Все сонные. Все уставшие. Кто-то спит прямо по дороге к своему месту назначения. Кто-то читает. Кто-то, точно так же как и я, слушает музыку в плеере. Заезженный плейлист. Прибавляю громкость, чтобы не слышать шума вокруг и утонуть в собственных мыслях.

Мне и вправду все это надоело. Хотя, на самом деле, внешне я выгляжу очень даже бодро. Это результат вчерашнего вечера. Пожалуй, это единственное, что спасает меня и не дает мне погрязнуть во всей этой мерзкой и однотипной суете. Если задуматься, ради чего мы живем?

Я каждый вечер счастлива, но каждое утро я готова умирать. И так каждый день. Каждый, мать его, божий день. Эх… это надоедает. Всё вокруг очень быстро надоедает. Если бы не мой пятилетний сын, я бы, наверное. Хм.. даже не знаю. Но я бы точно вряд ли ходила на эту ненавистную работу.

Это все из-за сына и только. Он мой единственный смысл в жизни. Единственный смысл, который остался. Я хочу, чтобы у него было светлое будущее. Чтобы он не знал что такое бедность, что такое ненависть к окружающим, что такое ложь и лицемерие и чтобы он не боялся идти вперед, навстречу своим мечтам и успехам. Я хочу, чтобы он не был мной. Мне себя уже давно не жаль, незачем себя жалеть, надо просто дать ему все, чего он захочет, всё, что возможно ему понадобится в жизни.

Моя жизнь уже давно превратилась в бегство от всего: от реальности, от любви, от людей, от мечты, от целей, от родных, всего без исключения, кроме сынишки. Именно поэтому, я каждодневно перебарываю себя и иду на работу, сквозь всю эту мерзость, словно ощущая себя частью ее, но нисколько не пачкаясь. Хотя нет, я уже давно запачкалась, да так, что не отмыться теперь никогда. Ведь эта мерзость и состоит из всех людей вокруг. Они все такие грязные. Как будто эта грязь их близкий друг, готовый выслушать их, когда им плохо, или разделить с ними радость, когда им хорошо. Но, бывает ли им хорошо? Она словно их недотр..анный начальник, которого ненавидишь, которого готов покинуть, но все равно слушаешься.

Мне их жаль. Они одержимы. Они хотят больше денег, больше секса, больше власти, меньше проблем, меньше обид. Но как бы иронично все не звучало, всегда будет ровно наоборот.

А им все равно мало. Им всегда будет мало. Они спешат куда-то вечно, не видят ничего вокруг. Они похожи на роботов, в чьих программах заложено такое существование, ведь это даже не похоже на жизнь, даже на ее подобие. В их глазах нет искр, только тонкий, едва заметный и почти неощутимый луч надежды. И тот мерцает. В их сердцах нет любви, только боль. В их умах нет смысла. И что самое странное, они его не ищут. Человечество всегда интересовали вопросы, оно всегда искало ответы. А тут, раз и все, они перестали искать. Они не знают ответов, но искать тоже не хотят. Странно до жути это, в кого мы превратились. В нас пропала искренность, только поиск выгоды, поиск утешения, собеседника. Мы стали мелочными так быстро, словно не мы, а мелочность стала нами. Она в каждом нашем действии, мы всё пропускаем через себя, а мозг, привыкший к этому, рефлекторно показывает нам, что тут или там, что-то не выгодно.

Я сама такая. Я продала себя. Стала добровольным рабом. Но у меня нашлись весомые причины это сделать. Я не думаю, что они есть у всех. Кто-то поступает также, потому что так нужно, так принято. Каждый день все будет повторяться. Утро – на работу, день – работа, вечер – уколы героина. Все одинаково.

Героин и вправду делает жизнь проще, в моём случае. Наркотики это плохо, но я сама подписала себе этот приговор, чтобы существовать. Мне он нужен: чтобы ложиться спать, чтобы не чувствовать боли. Не только собственной боли. Я каждый вечер чувствую боль природы. Она завывает ветром, бывает, плачет своими горячими как лед слезами. Я слышу ее стоны. Ей всегда больно. Больно смотреть на своего сына – человека. Больно видеть, как он с ней обращается, во что ее превратил.

А мы. А что мы? Мы лишь огородились стенами фантазий, уткнулись в самих себя и перестали слышать, как она нас зовет ночами. Потому что живем громко. Но это не та громкость. Это громкость наших собственных криков, когда мы осознали, что ошиблись, падая в пропасть, в которую сами же бежали, толкая всех, кто был впереди, лишь бы успеть прыгнуть.

Мы кричим, падая. Кричим, сгорая. Кричим, чтобы хоть кто-то услышал.

Но нас никто не слышит.

*******

Вдребезги.

В это солнечное воскресное утро, Катя, чувствовала себя по-настоящему бодро. Она неспешно встала со своей теплой кровати и, открыв окно, впустила свежий весенний воздух, вдохнула полной грудью и начала делать гимнастику для ног. За окном был поистине весенний пейзаж: яркое солнышко ломилось в окно, согревая своими лучами; зеленая поляна возле дома и на просторах улицы, украшала город своими обрывистыми островками; а едва слышный, но назойливый гул машин, почти полностью прерывал пение птиц.

Катя, закончив гимнастику, включила музыку, дабы прибавить целостности этому утру и пошла в душ. «Последние майские денечки» – промелькнуло у неё в голове. А ведь денечки и вправду были последними. Крайняя рабочая неделя, начало лета и целый месяц отпуска, который был распланирован до единого дня: поездка к родителям, продуктивное время для рисования, но самым главным была, конечно же, поездка в Италию с Мишей, запланированная почти полгода назад. Уже вот-вот, в пятницу, они сядут в самолет и на две недели исчезнут из всей рутины, погрузившись в настоящую пиццу, спагетти и Колизей.

Мысли об этом заставляли Катю улыбаться каждое утро, терпеть все неприятности и работать интенсивнее, как минимум, последние 3 месяца. Не то чтобы ей не нравилась её работа, нет скорее наоборот: приятный коллектив, возможность поучиться новому, достойная зарплата. Её все устраивало, конечно, но Катя, человек творческий, поэтому в глубине души, немного тосковала. Хотя и успешно компенсируя недостаток творчества в свое свободное время, а именно, рисуя в выходные.

Он называет её Кити. Почему? «Потому что, каждый раз, смотря на тебя, я умиляюсь, будто смотрю на котенка. Поэтому Кити» – сказал Миша однажды, когда Катя лежала в его объятиях. Её это только забавляло. Забавляло настолько, что каждый раз, когда он называл её Кити, она невольно улыбалась.

Смотря на их отношения, всем друзьям и знакомым казалось, что они просто созданы друг для друга, настолько беззаботными и счастливыми они казались, когда были вдвоём. Смотря на них, друзья испытывали лишь умиление и радость за их отношения. Конечно, приятно, когда два человека настолько сильно любят друг друга.

Не всегда всё было гладко. Миша не мог устроиться на работу, перебиваясь постоянными подработками, а Катя хотела стать художником и выставляться на выставках. Она всё пыталась добиться внимания к своим работам, вкладывая много свободного времени в рисование и постоянно совершенствуя свой навык. Она в это верила. Верила в то, что однажды у неё получится. И Миша верил, потому что, любил Катю.

И вот однажды, это произошло: удача постучала в её дверь. Прямо накануне отпуска. Ей позвонили из Германии. Сказали, что хотят видеть её работы, они заинтересовали организатора одной небольшой выставки. Но это был шанс, который она не могла упустить, ни за что, ведь она шла к этому не первый год. Пришлось отменить поездку в Италию и сдать билеты. Да было немного обидно, и Миша расстроился. Но он поддерживал её, верил в неё и знал насколько это важно для неё.

Катя, прилетев в Германию, очень сильно волновалась, вдруг её работы никому не понравятся. Вдруг, все будут говорить, что она бездарна и что ей не стоит никогда рисовать. Не стоит даже думать о том, чтобы что-то нарисовать. Она боялась. Но зря. Судьба улыбнулась ей и в этот раз: её картины расхвалили, как очень перспективные среди молодых художников. А некоторые даже выкупили. Деньги не сказочные конечно, но ползарплаты за несколько своих работ, было приятно видеть за старания. Катя светилась от счастья, когда поняла, что её мечта сбывается. Она не могла в это поверить. Она летела домой настолько воодушевленная, что готова была горы свернуть. На выставке её заметили как талантливую художницу. Начали приглашать на другие международные выставки. Маленькое, но очень теплое чувство счастья в её сердце, множилось с каждой секундой.

Роковая случайность. Короткое мгновение. Миша, когда встречал её с аэропорта, немного не справился с управлением. Авария. Катя не выжила. Мечта рухнула. Жизнь Миши сломалась.

Вдребезги.

Счастье так мимолетно.

*******

С открытыми глазами.

Когда мне страшно, я закрываю глаза. Пытаюсь представить море, песок и солнце, обжигающее мои плечи, которое заставляет меня щуриться, смотря на горизонт. Выходит не очень. Что-то внутри меня сопротивляется мысли о том, что все вокруг происходит, так как должно происходить. Это что-то гоняет мои мысли по кругу, «обсасывая» проблему вдоль и поперек.

Я начинаю ловить себя на мысли, что со мной что-то не так.

«Вон из головы!»

Но я не всегда был таким. Просто, когда ты закрываешься от окружающего мира внутри себя, в любом случае ты столкнешься с тем, что начнешь слушать свои мысли гораздо усерднее. Сначала ты воспринимаешь это как шум, который сбивает тебя с толку, образуя завалы информации. Тебя отвлекает любая мысль, возникающая в голове. Ты не можешь ни на чём сосредоточиться и полностью вникнуть в происходящее. Все твои мысли зацикливаются и бегают по кругу, из которого довольно непросто выйти.

Я пообещал себе не повторяться в собственных неудачах, обдумывая каждую. Но это было ошибкой.

Обдумывая их, я не мог отпустить их и переключиться на то, что было вокруг и заслуживало большего внимания.

Чтобы выбраться из этого болота, для начала нужно осознать, что ты тонешь. Не важно, с какой скоростью ты идешь ко дну, важно лишь принять сам факт того, что ты повторяешь самого себя день изо дня, опускаясь всё глубже и глубже. Пока ты не примешь того факта, что ты тонешь – ты не сможешь начать выныривать. Ты даже не увидишь того, что тебе это необходимо, ты лишь придумываешь себе постоянные оправдания и отговорки, чтобы отложить принятие решения.

Видеть только серые тона вокруг или притворяться, что тебе всё нравиться?

В один момент, в моей голове что-то щелкнуло. Я просто нащупал выключатель в темноте и хлопнул по нему ладонью, включив свет вокруг.

Сначала я был в шоке от обстановки вокруг. Кучи хлама, завалы из книг, паутина и пыль на полках вокруг, завешанные шторы и исписанные стены. Шок сменялся страхом. Было не по себе от мысли, что я здесь находился и продолжаю находиться. Здесь, среди бардака и хлама. Самое страшное, даже не все эти завалы и погром вокруг. Самое страшное, это то, что мне было и есть здесь комфортно. Тепло и уютно. Чувство диссонанса разрывает тебя на части. С одной стороны комфорт и удобство, с другой разруха и хаос.

В темноте я не видел того, что меня окружает. Мне и не нужно было ничего видеть.

Чтобы осознать, что мне нужно делать со своей жизнью, пришлось снимать с себя самого слой за слоем, словно я чищу луковицу.

Кропотливый и необходимый процесс, который продолжается, и по сей день. Это не происходит мгновенно. Это долгий процесс, который проходит через боль. Исключительно через боль. Не нужно владеть тайным знанием или иметь тысячи наград за учения, чтобы двигаться через сопротивление, превозмогая трудности. Просто отказаться от того, что привычно для тебя. От того, что держит тебя на месте.

Да, это страшно. Да это «сложно». Но это нужно.

Чтобы вырасти, нужно посеять то, что сделает тебя сильнее. Только трудности могут взрастить в тебе силы справляться.

И это ключевая мысль. Мысль, которая не дает мне стоять на месте. Мысль, которая была осознанна мной не сразу. Я всегда её знал. Конечно. Как и вы. Но важно осознать её, а не просто запомнить. Важно попробовать её на вкус, чтобы понять, насколько она важна для тебя.

Но нужно быть готовым. Готовым к тому, что сначала тебя это ударит.

Ударит с такой силой, что тебя придется упасть, чтобы собраться. Придётся пойти на поводу, чтобы начать гнуть свою линию.

И это то, почему теперь я боюсь закрывать глаза. Я представляю себе будущее. Но я не могу быть уверенным в том, что оно будет именно таким. Я могу только повлиять на картинку, видоизменив её своими поступками. Могу только перестать фантазировать исход, чтобы адекватно воспринять то, что происходит сейчас.

Открыть глаза. Открыть и не отрывать взгляд от реальности. Видеть все её повороты и изгибы, будто она кобра, которая гипнотизирует тебя своим взглядом. Видеть и действовать, заставляя себя. Видеть и осознавать важность того, что происходит сейчас.

Видеть и ни в коем случае не закрывать глаза.

Жить только с открытыми глазами.

*******

Шёпот.

Словно украдкой, я слышу ее шепот.

Ее сладкие губы еле произносят моё имя. Она зовет меня к себе. Но зовет так, будто ребенок, боящийся одиночества, зовет к себе свою мать, тихой ночью. Зовет, словно одинокая русалка, запевающая снова и снова свою средиземную серенаду, приглашая моряков разбиться и остаться с ней. Зовет, потому что ей одиноко.

Я не слышу ее голоса, но с легкостью могу прочитать по ее губам «Миша». Ей не хватает меня. А мне не хватает ее. Мы должны быть вместе. Мы будем вместе, ни смотря на судьбу и мои ошибки. Я вспоминаю ее очень часто. Каждый раз вспоминаю ее, наливая в свой стакан кофе, как в те самые дни, когда поутру, мы вместе сидели на балконе и молчали с кружками кофе в руках, молчали о своем, часами, смотря на детишек возле дома. Мы были сами словно дети, когда наблюдали за ними, потому что могли прочувствовать их беззаботность наизусть, мы сами становились детьми на мгновение, именно эти мгновения были бесценны. Я вспоминаю ее каждый раз, когда смотрю на ее картины, вспоминаю, как мешал ей, когда она работала над ними. Как мы начинали дурачиться, измазывая друг друга красками, громко смеясь вместе, бегая друг от друга по квартире, а после занимаясь дикой и страстной любовью. Я каждый день вспоминаю это, и каждый раз хочу вернуться в прошлое, в эти самые моменты в эти самые дни.

Она была прекрасна, но для меня, именно для меня, она была идеальна. Её милое личико, всегда заставляло меня думать о будущем, всегда заставляло меня задумываться над тем, как мне обеспечить ей светлое будущее. Мы даже почти не ругались, а если и ругались, то, как и у остальных, ссоры кончались одним и тем же. Всегда. Нам не нужен был алкоголь, мы и так находясь рядом, были словно в дурмане. Словно были зачарованы, будто бы уже вечность мы провели вместе, провели наедине друг с другом. Понимая, что так может быть абсолютно сколько угодно времени. Нам не нужны были слова, мы общались взглядами, словно читали мысли друг друга, словно повелевали друг другом. Мы были беззащитны перед собою, мы могли сделать что угодно, абсолютно любую сумасшедшую выходку, не задумываясь ни о чем. Это был наш мир, наш маленький уголок счастья, словно выделенное специально для нас место под солнцем. Под этим вечно весенним солнцем. Я любил ее до безумия. Она любила меня до безумия. Но я ошибся.

Я натворил глупостей, не смог опередить себя самого. Я был дураком. Дураком, который послушал других дураков. В тот раковой день, она должна была вернуться из поездки. Я уже неделю находился в около трезвом состоянии со своими «друзьями». Я всегда был таким. Но только не с ней. Рядом с ней я ни в чем не нуждался. Ее картины были приняты на выставку. Она была счастлива. Я был счастлив тоже. Я встречал ее с аэропорта. И как назло у меня случился приступ паники из-за состояния, в котором я находился последнее время, я не справился с управлением, и мы попали в аварию. Я отделался легкими царапинами, но вот она. Боже. Она была в коме. Она умирала долго. Она умирала месяц, прежде чем врачи сказали, что ее мозг не функционирует как нужно.

Я виноват. Только я. Я должен был знать. Должен был предвидеть. Она не должна была умирать, потому что была талантлива. Вместо нее должен был быть я. Я должен был умереть. Моя жизнь сама по себе ничтожна, лишь она освещала мне путь в ней. А что без нее. Ничего. Больше нет жизни как таковой. Но я должен сделать так, чтобы ее работы, ее картины были на лучших выставках. Память о ней не должна померкнуть. Все что осталось от нее, это мои воспоминания и ее картины. Я когда-нибудь умру, и мои воспоминания умрут вместе со мной, но картины будут жить.

Словно украдкой, я слышу её шёпот.

Она всегда верила в то, что бессмертны лишь две вещи в этом мире: любовь и искусство.

Любовь я уже убил.

Но искусство я убить не смогу.

*******

Монстры.

Когда ты ложишься спать, просыпаются монстры. Не такие монстры, которые хотят тебя съесть. Нет. Но эти монстры гораздо страшнее монстров из фильмов ужасов.

У каждого они свои.

Эти монстры намного опаснее тех, которые нападают на людей, причиняя им физическую боль. Они живут внутри тебя. Внутри каждого. Они не делают всё в открытую. Они столь изощренно маринуют тебя, чтобы в итоге, ты съедал себя сам. Постепенно. Раз за разом, откусывая больше и больше.

Ты начинаешь задыхаться.

Ты думаешь, что от них можно спрятаться. Но нет. Можно чуточку заглушить их мерзкий голосок, что доноситься где-то из закулисья разума. Попробовать утонуть в чем-то или ком-то, чтобы оттянуть момент и выиграть немного времени. Только потом, они вгрызутся в тебя настойчивее. Либо ты примешь их удар, либо пойдешь по наклонной в способах избежать их реплик.

А они говорят самым убедительным голосом.

Тебе начинает казаться, что мир вокруг сужается с каждым днём. Все твои силы уходят на борьбу с ними, на то, чтобы всё было «в норме». Но что теперь нормально для тебя? Оттенки кожи под твоими глазами, говорят тебе о том, что они забирают немало твоих ресурсов. Ты не улыбаешься отражению в зеркале. Зачем? Лишь понимающий кивок самому себе.

Они не оставляют шансов.

Им не ведомо чувство сожаления. Они не остановятся, пока не дойдут до конца, заставив тебе действовать, закусывая губы от страха и сдерживая истерики.

Они не так плохи. Задумайся.

Они не хотят тебе исключительно зла. Они указывают тебе на твои недостатки и страхи, чтобы ты боролся с ними. Они показывают тебе точки роста. Конечно, тебе страшно, когда ты ловишь себя на странных мыслях раз за разом. Но в конечном итоге, тебе придётся высекать из себя, словно из камня, того, кто сможет бороться. Того, кем ты всегда хотел стать, но боялся трудностей и неудач. Того, чья жизнь зависит от него самого. Того, кто может отдавать себя окружающим безвозмездно, не ожидая ничего взамен.

Именно тем, кто сам выбирает, чего хочет от жизни и берёт это.

Так что, когда встретишь их, попробуй подружиться с ними.

Или поговорить.

*******

Хочется.

Скорые поезда и слабый сигнал сотовой связи.

Тонны пустых разговоров и вредные привычки.

Лучи солнца в глаза на рассвете и обжигающие вздохи по коже на закате.

Беглые взгляды друг другу в глаза и соприкосновение душ, когда нахлынула страсть.

Ты точно настоящая? Сомнения в сторону, сигареты в карман.

Вдыхая полной грудью, чувствую холодный воздух. Такой привычный.

Смотря в зеркало, я лишь сомневаюсь. Смотря на тебя, я полыхаю.

Остановился подкурить и услышал твои стоны.

Показалось.

Ты не ждешь меня домой, но я жду твоей улыбки.

Точно дома? Точно не ждешь? Точно сегодня?

Скрипучий пол выдает твоё присутствие в ночи.

Или мне хочется, чтобы это была ты и воображение разыгралось?

*******

Секундочку.

Я бы хотел, чтобы мои слова врезались прямо на подкорку. Хотел бы, чтобы они отзывались столь звонким эхом в сердцах окружающих, чтобы вытеснять все страхи оттуда. Хотел бы.

Когда фонари гаснут, кажется, будто пора всё закончить.

Когда люди задвигают шторы, я прохожу мимо. Просто нарезаю круги по району, пока не почувствую, что поймал нужную мысль. Это меня вдохновляет. Созерцать жизнь вокруг такой, какая она есть. Немного красок в этот коктейль и щепотку чувств, небольшую, чтобы в итоге получить нужные оттенки времени.

Твои удивительные изгибы губ, вспышками всплывают в памяти.

Завывания ветра кажутся такими мелодичными. Словно транс. Я погружаюсь в них с головой, закрывая глаза и вставая посреди бетонной коробки, как вкопанный. Я чувствую каждое прикосновение воздуха к своему лицу.

Я всегда ищу, что-то большее, но учусь наслаждаться простым.

Мне нужен ориентир. Ориентир, который будет заносить меня в исключительные места. Ориентир, который будет вести меня столь жадно вперед, оставляя меня вечно голодным на своём пути. Пусть это будет одинокий и потухающий маяк, я дойду по памяти. Или же пусть это будет ветер. Главное, чтобы он был попутный.

Я всё ещё жду, когда другие откроют глаза. Наивный.

Мне не чуждо понимание других. И не чуждо чувство сопереживания. Но мне чуждо чувство пустого топтания на месте. Вернее, я всеми силами напрягаю голову, чтобы описать что-то по-своему, ведь когда-то, я уповал на талант, которого по факту и нет. Я сам топтался на месте. А теперь, понимаю, что так нельзя. Ведь есть только труд, который рано или поздно принесет свои плоды. Единственное, необходимо вложить своё время.

Жизнь всегда бежит быстрее, чем мы успеваем заметить её. Она пытается спрятаться, обогнав каждого. Но вся фишка во внимании. Чем старательнее ты бежишь за ней, тем быстрее она убегает. Лишь немногие осознают, что у неё такой же темп, как и у тебя. На бегу, ты не сможешь разглядеть её: все черты и контуры, все линии и изгибы. Ты просто не успеешь.

Я выключаю окружающий мир, когда хочу поймать момент в свои сети.

Всего лишь на секундочку.

*******

Чаю?

Странно. Очень странно. Чувствовать потребность в мгновении, такой ноющей, тихо скулящей, словно и не было ничего до этого момента.

Ты стоишь по пояс в воде и не слышишь ничего постороннего вокруг себя. Только шум падающего водопада. Водопада мыслей. Просто хватаешь то, что попадется под руку и стараешься придать хоть какую-то форму.

Я разжигаю одинокую свечу посреди этой темной комнаты, чтобы не увидеть сразу всей обстановки в ней. Мне не страшно, нет, мне любопытно. Но я хочу удовлетворять своё любопытство постепенно, осматривая пыльные и не очень, полки.

Я резко хватаю тебя за горло, когда ты пытаешься лезть в мои покои и навести в них порядок. Я со всей присущей мне злостью сжимаю его и почти надрывающимся шепотом говорю тебе: «Ну, давай, подразни меня ещё».

Через минуту я уже наливаю тебе чай и прошу тебя присаживаться поудобнее, ведь я только начал свой рассказ. За окном вечный сумрак. Лишь иногда там появляется предрассветная мгла. На короткий. Такой, чтобы успеть насладиться, но не обжечься.

Твой смех. У меня мурашки по спине от него. Он волшебный. Он звонкий, отзывается эхом во мне. Он живой. Я вижу себя со стороны в твоих глазах и одновременно тону в них. Задаю тебе немой вопрос. Ты отвечаешь мне тоже без слов.

Я сметаю всё со стола. На пол падает всё. Посуда бьется, чай выливается на пол. Я хватаю тебя, но ты и не сопротивляешься, поддаваясь мне навстречу. Мы придаемся страсти, прямо на этом столе. Плевать, что будет дальше. Есть только сейчас.

Твои вздохи сводят меня с ума. Твои пальцы крепко вжимаются в меня. Я знаю все твои секреты. Сейчас точно знаю. Только в этот миг знаю.

Я подметаю осколки с пола. Ничего не чувствую. Это нормально?

Столько пережитых падений, столько сделанных выводов, а все для чего?

*

Все для того, чтобы начать свой путь заново, быть готовым, когда этого потребует время. А самое главное – воспитать в себе умение принимать перемены и терпимо относится к их выходкам.

Ты обнимаешь меня со спины. Я отталкиваю тебя своим плечом. Тебе не понятно. Я тоже не могу себя иногда понять. Чего я хочу в итоге от жизни? Минуту назад, я был уверен, что мне открыты все твои тайны. Сейчас я забыл о самых простых вещах в жизни.

Ты тихонько всхлипываешь. Почему ты плачешь? Я не хотел обидеть тебя, поверь мне. Просто ты не будешь счастлива со мной. Я не тот, с кем строят семью и играют в неё. Я тот, кто вечно сомневается в себе и окружающих.

Я сижу перед большим костром. Это правда, что языки пламени никогда не повторяются? Если так, то почему люди повторяются в собственных ошибках? Я замираю, каждый раз, когда он вспыхивает с новой силой. Хочется остаться тут. Здесь мне тепло. Или сгореть дотла. Хоть согреюсь.

Ты даешь мне пощечину. Собираешь свои вещи и направляешься к выходу. Я останавливаю тебя у входной двери, хватая за руку и с силой разворачивая к себе. Ты брыкаешься. Но почему вполсилы? Я же знаю, что ты можешь сопротивляться сильнее, но ты не хочешь.

В твоих глазах столько надежды на завтра, любви ко мне и желания быть вместе. Но я не могу тебе всего этого дать. К сожалению или к счастью. Я не знаю. Я настоящий и лишь поэтому, говорю тебе, что не знаю, что я чувствую.

Ты целуешь меня в губы. Ох, зря.

Я валю тебя на пол, вместе с собой, прямо у входа, не отрываясь от твоих губ. Мы снова придаемся страсти. Животной и чистой.

Чего ты от меня хочешь?

*******

Я хочу, чтобы ты прочувствовал это так, как это чувствую Я.

Я строю стены. Я строю стены вокруг себя. И имя стенам этим – искренность. Не пытайся подняться по ним, они здесь неспроста.

Я никогда и никого не призывал мне верить, может быть и зря. Ведь я безумец, потому что никому не верю. Дело тут не в том, что все такие плохие. Вовсе нет. Но, когда полоска рассветного солнечного света, выползающая за горизонт, начинает касаться твоих потрескавшихся губ и раздражать твои глаза, тогда и только тогда, мы забываем все свои маски.

Мы остаемся без грима и сценариев, оставляя в своём сердце место для зова, столь звонкого и отчетливого, что от него содрогается нутро, а подслащенные его мотивы с привкусом мечтания, заливаются в уши, заглушая весь мир вокруг. Мы растворяемся в собственных мыслях, чтобы придать нашим дням совершенно иной привкус, словно кофе. Мы не боимся быть собой. Не боимся остаться ни с чем, играя ва-банк с судьбой.

Этот золотой миг, когда ты можешь позволить себе всё, что ты захочешь. Быть собой, не оставляя за другими права менять тебя в эту секунду. Не позволять другим осквернять твоё пространство своим хламом, просеивая его, чтобы доносить друг другу лишь самую суть.

Именно поэтому, я строю эти стены, чтобы видеть людей настоящими и живыми с огнем в глазах. Чтобы пламя могло обжечь тебя, когда ты пытаешься подобраться поближе к человеку, но твоё намерение неумолимо. Ты видишь оттенки глаз собеседника, ведь общаешься с ним глазами, которые горят. И даже если пламя в человеке погасло, искренность способна его вновь разжечь.

Я бы хотел высказаться, но высказаться так, чтобы поймать ваш фокус внимания в свои сети. Хотел бы, чтобы вы начали слушать самих себя в поисках собственных глубин и высот, которые могут вам покориться. Хотел бы, чтобы мои слова непроизвольно капали с ваших уставших губ, словно слюна в приступе горячки. Хотел бы, чтобы вы шли своей дорогой, пробираясь сквозь дремучий лес в абсолютной темноте. Хотел бы, чтобы ваши страхи были похоронены в мусоре информации из сети. Хотел бы, чтобы вы постоянно теряли себя ночью от страсти, накатывающей, словно шторм и находили себя поутру от мыслей, которые делают вас счастливыми.

Я не призываю никого быть собой, выбор всегда за вами. Быть тем, кем вы захотите, исключительно ваше право. Но быть собой – высший пилотаж, на мой взгляд.

Я строю стены. Я строю стены вокруг себя. И имя стенам этим – искренность. Не пытайся подняться по ним, они здесь неспроста.

*******

Цветы.

Как-то вечером, Максим шёл домой. На душе было не то чтобы паршиво, скорее совсем пусто и тускло. Он сел на лавочку возле дома и медленно закурив, просто уставился в точку перед собой. «Не может всё быть так плохо» – пронеслось у него в голове.

Но в ходе последних событий переубедить себя было довольно – таки сложно: увольнение с работы, которая его кормила; расставание с любимой девушкой, с которой они были вместе 5 лет; отсутствие денег в кармане, а платить за квартиру нужно было уже через неделю. Максим просто сидел, молча, втягивая сигарету и ни о чем не думая. Ему казалось, будто земля уходит из-под ног. Будто весь мир рухнул в один момент.

Находясь в этом городе всего полгода, не имея здесь друзей, ему было очень одиноко. Но одиноко именно сейчас, ведь его девушка была ему всем. С родителями отношения особо не клеились, лишь редкие звонки от них, чтобы узнать как у него дела. С коллегами отношения не задались ещё на этапе устройства на работу.

В какой-то момент, он просто опустил свою голову в ноги, широко расставив их и едва заметно начал плакать. Ему показалось, будто силы оставили его. Будто он себе больше не принадлежит и желания жить, вообще нет.

«А зачем?» – подумалось ему.

Едва заметная полоска солнца, скрывающаяся за горизонт, украсила двор малиновым светом. Дети во дворе громко и активно играли на игровой площадке. Родители с колясками и без, что-то обсуждали, посмеиваясь или же, просто молча, наблюдали за детьми. Кто-то даже читал. Какая-то парочка, сидевшая в углу дома на лавочке, целовалась. Девушка сидела боком на коленях у парня и когда парень, после поцелуя что-то шептал ей на ухо, её звонкий смех был слышен по всему двору. Чуть пожелтевшие листья на деревьях говорили о надвигающейся осени. Цветы в клумбе возле лавки били своим терпким земляным запахом прямо в нос к Максиму, заставив его оглядеться вокруг и увидеть весь двор целиком.

И тут, что-то щелкнуло у него в голове.

Увидев эту картину, Максим, остолбенел. Он давно не оглядывался по сторонам. Просто жил изо дня в день, потому что «так надо». Ему вдруг стало тяжелее и легче одновременно. Тяжелее от мыслях об упущенном и легче от того, что он увидел такую красоту вокруг. Он отчетливо понял, что жизнь вокруг не просто течет – она кипит и бьет фонтаном. Люди вокруг живут и радуются происходящему. Листья желтеют, цветы цветут. Всё движется своим ходом. Каждый стремится к тому, чего он хочет. К тому, что считает важным.

И нет, не то, чтобы у него резко появился смысл жить и прочее. Вовсе нет. Но ему захотелось запомнить этот миг таким, каким он престал перед ним. Ему захотелось что-то изменить в себе, чтобы двигаться в другом направлении. Стать тем, кем ему хотелось стать когда-то. Возможно, попробовать что-то новое в свое жизни. Познакомится с новыми людьми. Воплотить свои давние мечты. Стать, наконец «живым».

Сумерки постепенно вступали в свои законные права, впуская ночь. Дети разбегались по домам. Парочка, сидевшая на лавочке, удалилась из двора под ручку. Двор постепенно пустел и затихал. В окнах зажигался свет.

Только сигарета всё также тлела между пальцами Максима. Но он не затягивался. Он просто смотрел, не отрываясь на двор, лишь изредка переводя взгляд на цветы возле себя.

*******

Давай начистоту.

Что с тобой станет, когда все твои догмы рухнут?

Что станет, когда последняя свеча погаснет в твоём храме? К чему весь этот блеск, если за твоей оберткой ничего? Какие «на#уй» разговоры о сакральном, если ты не можешь придумать себе досуг на вечер?

Вот-вот.

Когда ваши внутренние просторы содрогнутся от натиска эха, я буду стоять на выходе из вашего храма. Да-да, именно вашего. Я не буду читать проповеди или тыкать в вас пальцем. Не буду я стоять, предлагая вам философию или истину в последней инстанции.

Нет, вовсе нет.

Я тот, кто будет стоять на закате вашего мира, пуская сигаретный дым в сумеречную пустоту.

Я тот, кто будет с невинным видом предлагать вам капельку сомнения. Сомнения столь чистого и невинного, будто оно само возникло в вашем сознании, а вовсе не я его вам предложил. Мне не нужно «открывать» вам глаза. Я не буду ничего проповедовать, доказывая с пеной у рта истинность своих взглядов.

Нет, это вовсе не так.

Мне просто нужно посеять в вас семя сомнения, чтобы вы сами для себя определили границы и рамки. Чтобы вы сами осознали фундаментальность собственных взглядов и размышлений. Чтобы вы сами, в общем.

Понимаете?

Я не собираюсь брать на себя такую ответственность. Вы должны принять сами ответственность за себя и свои поступки и быть готовыми принять удар. Ну или выдержать.

Что-то такое.

Вы должны весьма четко осознать, к чему идти нужно, а к чему идти придется. Наши истины весьма текучи. Наши морали очень шатки. Наши взгляды призрачны.

Тогда зачем весь это спектакль, если сам не принимаешь в нём участие?

*******

Я не знаю, прочитают ли это в итоге, или написанное просто уйдет в никуда. Не важно.

Я просто хотел объясниться.

Хотел.

Уже не хочу.

Да и ни к чему. Теперь уж точно. Просто нужно обозначить все события в голове.

*

С Дэброй, мы знакомы довольно давно. Когда мне было 17, я четко осознавал, что мы с ней вместе. Тогда моя жизнь очень сильно перевернулась из-за некоторых событий. Не столь важно, каких именно, куда важнее – что последовало за ними. А события эти, словно домино, потянули за собой другие, отпечатавшиеся в моей памяти очень отчетливо. Честно? Почти вся моя “книга” – те самые события под иным ракурсам, либо же, в сравнении, или выводы, сделанные после случившегося. Пускай не совсем грамотно, но зато именно так, как я это увидел.

Вместе с Дэброй, я начал писать. Мне казалось это логичным: вкладывать в свои строки всё то, что я чувствовал к ней, переживал вместе с ней. Её взгляды на людей были мне очень близки. Она искренне считала, что люди «потерялись» в самих себе. Люди закрылись внутри себя от страхов, перестав бороться с ними. Она была убежденна, что люди стали настолько слепы, что смотрят себе только под нос. Ну и иногда в рот своим кумирам, слизывая подчистую с них всё: от стиля одежды до мнения. Также она держалась мнения, что люди предали свои мечты, обменяв их на «липкую» стабильность. Она всегда говорила мне, что всё это, люди заслужили. Но я так не считал. Я хоть и разделял её взгляды почти во всём, но я верил в людей. Верил и верю, что им можно помочь. Можно донести важность собственного мнения и уникального жизненного пути за собственной мечтой.

В этом и была наша разница: я верил в людей, она – нет. Она ненавидела людей, я старался полюбить их. Она отстранялась от людей, а я шёл к ним, в попытках проникнуться и понять их. Но к этому я пришёл не сразу. В какие-то моменты, я мысленно отрекался от своих же слов и слепо верил ей. Бывало же, что я старался переубедить её или найти компромисс. Лишь намного позже, я понял, что компромисса с ней достигнуть просто невозможно.

Она никогда не любила, когда я общался со своими друзьями. Не любила и новых знакомых в моей компании, всякий раз повторяя, что ни к чему так много общаться с другими. Ей не нравилось, что я обделяю её вниманием. Не нравилось, что я общаюсь с кем-то помимо её самой.

Я понял это не сразу, но Дэбра, считала, что защищает меня от плохого. Иной раз, я и сам думал также, даже когда она мне об этом не говорила. Её забота выражалась исключительно в том, чтобы огородить меня от окружающего мира, остаться с ней дома и никуда не выходить, ни с кем, ни общаться. Изредка лишь, мы писали рассказы с ней. Но тогда возникали разногласия: если суть рассказа могла быть общей, то итог всегда был разным. Мы писали о том, что люди теряют собственное мнение или забывают свои мечты. Но, когда рассказ начинал идти к развязке, я писал о том, что нужно бы каждому переосмыслить свою жизнь и сделать её лучше, а она хотела, чтобы я написал о том, что люди всё это заслужили и недостойны второго шанса. Именно поэтому, мы ссорились.

Некоторые рассказы, я старался писать один, либо когда Дэбра «спала», чтобы не расстроить её. В основном, это были рассуждения о взглядах на жизнь, когда я был преисполнен сомнения насчет верности точек зрения, моей и Дэбры. Конечно, я сомневался. Я ведь не до конца понимал, чего добивается от меня Дэбра, когда взращивала во мне свои взгляды. Я и сейчас не совсем понимаю это. Лишь догадываюсь.

*

Для Дэбры не было смысла.

Не было смысла абсолютно ни в чём. В людях вокруг она видела лишь обреченность и предсказуемость. В их судьбах, она видела лишь однотонность развития. А в жизни, она видела только необходимость. Необходимость существования. Своеобразный фатализм.

Поначалу, я почему-то воспринимал это с интересом. Даже её постоянная апатия к окружающим событиям давала мне повод задуматься. Я думал, что ей, наверное, не совсем просто, и она защищается от мира и его воздействия таким образом. И даже то, что её настрой передавался мне, меня нисколько не смущало. Да и заметил я это не сразу. Просто в один момент понял, что мне приятнее, когда я не покидаю зону комфорта. Или то, что прикидывая в голове варианты развития события, мне не был близок ни один их них.

Липкая зона комфорта. Настолько удобная и привычная, что ты не то, что покидать её не хочешь, ты даже думать о выходе из неё не пытаешься. Для Дэбры, эта зона была средой обитания. Она даже не делала вид, что хочет что-то изменить в жизни, лишь постоянно спрашивая «А зачем? Смысл?» Возможно поэтому, она и подкупала меня. Своей прямотой. Хоть и напрямую она начала говорить об этом не сразу, сначала ловко завлекая меня в эту ловушку мышления.

Так просто было проще. Не думать о том, как и что можно изменить, а быть уверенным в том, что менять что-то просто нет смысла. И я в это верил. Причём очень охотно, не оказывая никакого сопротивления под натиском её точки зрения. Так было удобнее. Тебе не нужно было искать оправдания, в чём либо. Зачем? Смысл? Тебе не нужно ничего, кроме того, что у тебя уже есть.

Где-то в глубине своего разума, я прекрасно понимал, что так продолжаться не может. Понимал, что-то тут не так и хотел выйти из этого тупикового сценария. Где-то. Но в этом «где-то», я сам не присутствовал. Я лишь думал со стороны об этом, не пытаясь никак реализовать свой «план побега». Зачем убегать оттуда, где тебя всё устраивает. Ну, почти всё. Словно комариный писк в дальнем углу комнаты, в голове тревожила мысль о том, что нужно это менять. Но лишь отдаленно и поэтому, я решился на этот шаг не сразу.

*

Дэбре было приятно, когда я что-то теряю.

Ну не совсем приятно. Но я чувствовал её внутреннее чувство удовлетворения. Причём неважно что: смысл, людей, интерес, цель или ещё что-то. Ей было всё равно, что я теряю – главное, что я теряю это и возвращаюсь к ней.

Конечно, в каком-то смысле, я понимал, что ей просто одиноко и она безумно рада, когда я с ней. Но в тоже время, создавалось странное ощущение одиночества, даже когда она была рядом. Потерянность и отрешенность. Мы были вместе, но я этого не чувствовал. Ей же, было важно просто моё присутствие. Не важно, чем я занимаюсь – главное в её присутствии.

Да и в её присутствии, ничем заниматься и не хотелось. Просто прожигание времени. Лишь иногда я что-то писал в своих тетрадях или заметках. Но тогда, она активно включалась в процесс, следя за каждым моим словом. Словно надзиратель, она следила за моим ходом мыслей. Я очень отчетливо чувствовал то, как она меняется от моего направления мыслей.

Она не заставляла меня, нет. Но она, делала всё хитрее, навязывая мне свой ход мыслей, столь изощренно, что я не сразу начал замечать то, как менялись мои мысли. Она постоянно задавала мне столь каверзные вопросы, что ответы были такими, как хотелось именно ей.

«Как ты думаешь, если у людей глаза потухли, не потому, что так сложились обстоятельства, а потому, что они позволили им себя продавить, заслуживают ли они второго шанса?»

Что я должен был ответить ей? Конечно, сейчас я могу более рассудительно отнестись к этому вопросу и ответить на него так, чтобы быть удовлетворенным ответом. Но тогда, когда влияние Дэбры было сильнее, я удовлетворял лишь её своими ответами, чувствуя огромный резонанс внутри себя. Словно стеклянный бокал, в который налили кипяток и резко погрузили в ледяную воду. Внутри, мне хотелось треснуть точно также.

*

Я знаю, чего боялась Дэбра.

Конечно, она не говорила мне об этом напрямую. Но каждый раз, когда я грозился уйти и оставить её, она кардинально менялась. Её спокойствие и апатия сменялись беспокойством и тревогой. Естественно, она делала всё, чтобы это почувствовал и я. А я не хотел. Не хотел чувствовать страх и обреченность.

Она умела «жонглировать» моими чувствами и эмоциями. Я всегда видел это. Но видел после, когда она уже сделала это. В момент совершения её трюков надо мной, я был наивен и слеп, отрицая очевидные факты. Мне не хотелось верить в это. Не хотелось признавать её власть над собой. Но мне пришлось сделать это, чтобы начать действовать.

Всякий раз, когда я видел людей с горящими глазами и рассказывал ей, она бесилась. Она не верила в это. Для неё это было что-то из разряда «мифов». Люди, которые «живые». Это не укладывалось никаким образом в её понимании мира. И она внушала мне это так умело, что я начинал сомневаться в том, что видел собственными глазами.

Это очень странно. Понимать, что её слова не настолько сильны в твоей собственной голове, на твоей территории. Но каждый раз, падать перед их напором и убедительностью. Будто прорывает дамбу, которую ты отчетливо видел и сам строил. Но ты начинаешь сомневаться в крепости сооружения. Чем больше ты сомневаешься, тем отчетливее проявляются изъяны. В итоге дамба падает и ты захлебываешься в воде, не пытаясь хоть как-то отойти и избежать напора. Настолько сильная апатия, вызванная собственными мыслями.

*

У неё было полно трюков.

Один из них – заставлять меня искать смысл там, где его просто нет. Довольно странно, да? Но для Дэбры это было ключом к тому, чтобы внушать мне свой ход мыслей.

В поисках смысла в вещах, которые этого не требуют, ты невольно начинаешь задумываться о том, что смысла вовсе и нет. Во всём. Тогда к тебе приходит огромнейшая апатия. Твои силы уходят в никуда, а разум не способен концентрироваться на чем-либо усердно и долго. Тебе вообще ничего не хочется делать. Ты становишься заложником этого состояния. Не сразу, но надолго.

Именно это и сделала со мной Дэбра. Был ли я особенным в этом? Ни разу. Был ли я способен бороться с её трюком? Да. Как и каждый, кто сталкивался с ней хоть раз. Нужно было перестать искать смысл. Совсем и во всём. В жизни, в людях, в вещах, в любви, в работе и т.д. Это приходит не сразу. Но это освобождает тебя. Навсегда.

В один момент ты понимаешь, что ты способен на большее. Способен жить полноценной жизнью. Не так как раньше. Забудь об этом. «Жить как раньше» – значит, что в итоге ты придёшь к тому же, что привело тебя к Дэбре. Рано или поздно, это лишь вопрос времени. Но начиная жить по-новому и освобождаясь от постоянного поиска смысла и поиска причин быть счастливым, ты никогда больше не встретишься с Дэброй.

*******

Странно.

Я огляделся вокруг. Никого не было рядом. Только ветер обдувал мое лицо. Ммм… чудесно. Я чувствую запах расцветающих роз, что принес в такую по-настоящему весеннюю ночь, мне ветер. Прекрасно. Туша окурок, я снова огляделся вокруг. Идеально!

Пора прыгать. Наверное, это показалось бы кому-то странным: человек стоящий на кладбище ночью, курящий сигарету и постоянно оглядывающийся по сторонам. Да это странно. Но я здесь по делу. Я видел ее каждую ночь. Я желал ее спасти. Я ее знал. Давно. Вы присядьте, я кое-что расскажу, покурю еще одну, пожалуй, после приступим.

Ее звали Анна. Она была самой обычной провинциальной девушкой. Мы с ней учились вместе в институте. Но она была прекрасна. Прекрасна настолько, что проходя мимо, парни переставали думать, забывая обо всем, что делали и с кем говорили. Она была прекрасна как розы. Ее любимые, черные, страстного цвета, словно ночь, не дающая уснуть влюбленным. Или грусть, но не простая, а манящая уйти за горизонт этого дня. Она была столь невинна, что казалось, будто её глаза никогда в жизни не видели ничего плохого.

Я помню, она помогала всем, кто нуждался в помощи хоть немного. Всегда верила в людей и в их светлые стороны. Говорила, что в каждом человеке полно хорошего, просто не все способны этим пользоваться, не все способны это проявлять. Люди не становятся злыми или жестокими просто так, всегда это происходит из-за чего-то. Чаще всего им самим сначала сделал больно кто-то другой. Но она умела прощать. Прощать так, как заслуживает каждый. Она никогда не таила обиды на кого-то. И это было очень странно, ведь в жизни так мало светлых людей. Но это мало кого волнует. А знаете, почему это мало кого волнует? Все безразличны друг к другу. Но не она, она была особенной, она была полной противоположностью «роботов».

Я помню, она сказала мне «нет», когда я рассказал ей о своих чувствах к ней. Я был влюблен в неё с первого курса и решил признаться на последнем. Она меня отшила. Не грубо, конечно, но всё же. Очень странно. Но почему я посчитал это странным? Ее лучшая подруга сказала мне, что она плакала после этого всю ночь. Странно? Несомненно! После университета, я уехал в другой город. Я лишь слышал, что её изнасиловали. Ребенка она решила оставить, хоть ей и было сложно. Родила ребенка и дала ему все, чтобы он стал человеком, не знающим что такое жестокость. Вдохнула в него все, что осталось от ее старой жизни. Она изменилась, она не осталась такой же, стала чуть замкнутая, чуть осторожная. Превратилась в приведение самой себя. Причины, по которым она меня отвергла, я так и не смог найти, но я знал, что раз она это сделала, значит, они были.

Также, я слышал, что она стала наркоманкой. Употребляла героин. Но при этом работала в офисе, на самой обыкновенной работе. Она не понимала людей, которые превращались в «роботов», но сама стала такой. Видимо это её и добило. Она умерла от передозировки, когда сыну едва исполнилось 9. Её младшая сестра взяла опекунство над ним. Очень странная история, я многого не знаю, к сожалению, или не хочу знать, вдруг мне станет не по себе. Пора.

Я тушу окурок и снова прыгаю в яму. Открыв крышку гроба, вижу ее труп. Знаете, что странно? На внутренней стороне крышки гроба следы ногтей. Мне стало жутко. Она умерла не сразу. Оставив мне еще больше вопросов, чем те на которые я искал ответы, придя сюда. Кажется, я обронил слезу. Пора уходить…

Я выхожу из кладбища, опять подул весенний ветер. Я понял откуда. В метрах двадцати от ее могилы растут те самые черные розы. Может это тоже странно, я не уверен.

*******

Зов.

Я просыпаюсь от ужасной головной боли, моя голова кажется мне квадратной. На часах девять вечера. Вставая с кровати, я сбиваю с десяток пивных бутылок. Мне все равно. Идти в туалет, мне нужно идти в туалет. Сколько я сегодня выпил? Плохо помню, голова трещит. Видимо много. Нужно попить воды, мелькает в моей голове на выходе из туалета, точно! Воды нет, вижу полупустую бутылку пива. Хм. Пойдет. О боже. Это прекрасно. Приготовив себе яичницу и сев возле компьютера, я начал лениво пролистывать свою новостную ленту. Вроде, я напился вчера как обычно, но напился очень сильно. Нужно бы пройтись по городу, прогулки по ночному городу для меня, это нормально. Умываясь, я рассматриваю свое лицо: оно все сальное, я становлюсь похож на алкоголика, мне так кажется. Я все взял. Бумажник, плеер, паспорт, ключи, да точно, все взял. На часах 22:43, самое время для прогулки.

Мой обычный маршрут – пройтись по всему городу, заходя в магазины за выпивкой. Все как всегда просто. Мой город не мегаполис, а провинция, но мне здесь уютно и комфортно как никогда. Я всегда гуляю в это время, каждый день гуляю по этому городу с ночи до утра. Каждый раз выпиваю. Я привык так. Я привык, что я всегда бреду под музыку туда, куда уведут меня ноги. Я захожу в магазин и покупаю бутылку пива. Сначала, в это время, можно увидеть, как люди идут домой. Кто-то пьян, кто-то трезв, это неважно, их мало, но для меня это как, ни странно, уже превратилось в людно. Я истратил свою жизнь и теперь где-то на ее обочине, не гоняясь за чем-то, а лишь существуя в своем маленьком мире, на своем маленьком острове в этом полупустом предрассветном городе. Есть в этом свой шарм. Есть своя энергия в этом всем, словно паутина из которой невозможно выбраться и чем усерднее ты пытаешься, тем больше застреваешь. Мне это нравится. Это пожалуй, единственное, что доставляет мне удовольствие помимо секса, и то, не только физическое удовлетворение, но еще и моральное. Я постоянно рассуждаю о том, как могла бы повернуться моя жизнь, но если возможен такой вариант, что я бы никогда не узнал, что можно было бы жить так, как живу я именно сейчас, то возможно, что я бы никогда не был по-настоящему счастлив. Этого не понять тому, кто сам не попробует, не ощутит полностью это, не услышит этот город.

Ему так одиноко на самом деле. И если бы не я, его настоящий и верный друг, то он бы давно сошел с ума, словно человек, не знающий что такое настоящая дружба или не понимающий ее настоящей цены. Его огни не гаснут до самого рассвета, тем самым он приглашает любого желающего пройтись с ним этой ночью. Его магазины всегда открыты, его улыбка читается этим легким теплым ветром. Он знает, что ты ищешь, и он всегда поможет тебе в этом. Но знай, тебе придется за это заплатить, ведь он как капризный ребенок, который хочет, чтобы в ответ на его улыбку ты всего-то и обнял его. Я восхищаюсь им. Он прекрасен. Его улицы заставляют ходить по ним снова и снова. Эти переулки, словно безумно красивые глаза какой-нибудь милой особы, а эти парки, они похожи на пышные гривы настоящих скакунов.

Я, наверное, перестал бы гулять так целыми днями, бесцельно существуя, но в какой-то момент вдруг осознал, что этому городу действительно нужен друг, потому что возможно, что я единственный кто наплевал на свою жизнь, чтобы проводить с ним время. Чтобы подарить жизнь ему. Звучит на самом деле глупо, но мне все равно. Эти пьянящие ночи на его просторах не идут в сравнение ни с одним самым крепким вином, даже с тем, которое уже каким-то образом оказалось в моей руке. Его фонари тянут меня к себе, словно я жадный мотылек, который хочет выйти на свет, показать себя всему миру, не зная, что свет может обжигать.

Куря сигарету и передвигаясь по пустой дороге, я чувствую себя человеком, я вдыхаю полную грудь, чувствую себя живым, пьяным, но живым. Кровь на асфальте. Вернее пятно. Это не моя кровь. Этот вид. Это прекрасно, в самом деле, прекрасно. Пустой город, горизонт, освещаемый предрассветным солнцем. Почти пустая бутылка вина в моей руке, не единой души вокруг и властная надо мной дорога, которая не дает мне остановиться. Я ее раб, бесспорно, подчиняющийся ей, слушаю ее дурманящий шепот и делаю все, что она мне скажет. Она говорит идти, я иду. Она говорит встать, я встаю. Она скажет умереть, я умру, я в этом уверен.

Меня невозможно понять. Посмотри на меня со стороны. Одинокий бродяга с бутылкой, чьи умыслы чисты, он не желает никому зла, он просто идет по городу как загипнотизированный, лишь оставляя за собой след из пустых бутылок. Что бы ты подумал? Я бы подумал, что он сумасшедший, который сбежал на волю, а ему ничего не остается как бродить в поисках людей, но их нет. Нигде. Они просто не ходят в такое время по улицам.

На самом деле, мне ужасно страшно. Не за себя, нет. Мне страшно за этот город и его судьбу. Люди совсем забыли, что такое быть людьми. Они забыли, что значит, любит свою родину, свой город. Они потребительски относятся к нему, они не видят в нем друга, а видят лишь вещь. Они не понимают, что он такой же живой как и они сами. Лишь когда им одиноко, они закуривают сигарету, выпившие или нет, садятся на подоконник или же на балконе и мысленно спрашивают, глядя на горизонт, у города как им быть, как им жить. Он всегда помогает, он всегда дарит ту самую мысль, что успокоит тебя, поможет тебе чуть-чуть разобраться, совсем немного понять себя. Но ты ему ничем соответственно не отплатишь, он не злопамятный, нет, и в следующий раз он поможет. Но после такого он сам становиться одинок, а кто поможет ему? Никто. Только такой дурак, как я. Такие же бестолковые, но верные, готовые умереть за то, что стоит выше них самих.

Я действительно готов умереть за этот город. Он помогает всем, но никто не помогает ему в ответ. Его не слышат. Не слышат, как он завывает ветрами в зимнюю ночь от одиночества и холода. Не слышат, как он плачет дождями в осенние ночи. Не слышат, как он надеется в теплые летние рассветы. Не слышат. Или не хотят слышать. Это дело каждого. Я опять вижу на асфальте кровь. Это уже моя кровь. Мне недолго осталось, туберкулез меня доедает.

Этот город – настоящий герой, он делит эту боль со мной. Иногда я слышу, как он смеется шепотом, смеется от счастья, что у него есть я, когда я засыпаю на какой-нибудь лавочке, так и не дойдя до дома. А смех я его слышу в эхе заброшенных зданий, в чьих просторах гуляет ветер, словно смех так и нерожденных детей.

*******

Утро.

Рассветная мгла освещает весь район. Столько солнечного света на привычный вид монолитных домов. Такие разные люди за окном. Спешащие по делам, гуляющие с детьми, одиноко сидящие на скамейках или же, парочки, которые ходят кругами, не обращая внимания на весь мир вокруг.

Ритмичное постукивание ложки о стенки стакана. Своеобразная медитация. Покой внутри, который разливается по каждой клеточке тела. Хочется раствориться в утре без остатка, как кофе, который ты заварил себе, чтобы бодрее начать свой день.

Все куда-то бегут. Начинать свой день так, чтобы выбежать в суету? Не моё, извините. Я не привык бегать, я привык неспешно ходить и наслаждаться тем, что вижу вокруг. Привык созерцать происходящее вокруг себя.

Зачем постоянно бежать куда-то? Люди так привыкли не сбавлять свой темп, даже тогда, когда спешить некуда. Видимо они считают, что “экономить” время нужно всегда. Для чего? Жизнь проходит не быстрее, а мимо, когда ты постоянно спешишь.

Мгновение. Одно мгновение. Такое мимолетное. С нотками сладкого послевкусия. Пей его, не давясь, а смакуя. Но, пей без остатка. Отложить его невозможно.

Открывая глаза поутру, я чувствую себя обязанным. Каждый день, мысль сделать что-то, чтобы приблизить себя к своим целям, не даёт мне покоя. Как игла, медленно входящая под ноготь, эта мысль не даёт мне остывать на своём пути, заставляя меня двигаться.

Я постоянно что-то переписываю. Постоянно ищу новые точки соприкосновения слов и чувств. Постоянно ищу новые ниточки внутри себя, за которые можно дёрнуть. Постоянно перебираю весь бред, который пишу. Я постоянно что-то вычеркиваю и пишу заново.

Я как художник. Мне нужен цвет. Всего лишь цвет. Свой особенный. Уникальный. Чтобы донести до всех свою мысль, так ясно, чтобы она была выжжена на устах. Я не преследую цели, навязать своё мнение каждому. Я преследую цель, взрастить в каждом сомнение.

Я считаю это ключом. Неотъемлемой частью роста, чтобы суметь оставаться настоящим в мире, в котором взращивается культ подражания.

Мне чуждо ваше чувство погони. Я не преследую цель быть лучше вас, лучше кого-то. Мне не нужно быть первым. Мне нужно быть собой сегодня. Только сегодня. Я держу это так ясно в голове, что ни одна вспышка не способна исказить эту картинку полностью.

Дай мне кисть. То, что мне нужно. Я буду старателен, выводя эти узоры на холсте. В этом мне поможет пристальный взгляд на время. Оно подскажет, что останется, а что исчезнет.

*******

Чист.

Я чист как белый лист.

Я пришёл в этот мир абсолютно чистым и пустым. Мне не нужно ничего из того, что есть у вас, чтобы быть счастливым. Мне не нужен никто, чтобы чувствовать себя полноценным.

Я чувствую в себе нескончаемую тягу к жизни. Я чувствую в себе силы, столь мощные, способные реализовать всё, что угодно. Я вижу всё красочно, весь спектр и всю гамму. Я ощущаю всё столь ясно, ведь в голове ни одной посторонней мысли.

Каждый день, просыпаясь и засыпая, я расту, чтобы показать миру вокруг, чего я достоин. Для меня не существует границ, ни в голове, ни в реальности. Я живу полностью, каждую минуту своего времени. Я чувствую только любовь к этому миру, ведь он не делает мне ничего плохого.

Для меня не существует авторитетов, кроме моих родителей. Я хочу стать таким же сильным, большим и умным, как они. Я повторяю всё за ними, чтобы быть как они. Я реагирую на события вокруг так, как реагируют они, ведь я не знаю, как нужно реагировать на события.

Я сам создаю себе настроение. Сам создаю себе миры. Я управляю своим видением. Я с легкостью могу представить, каким бы мог быть мир. Тысячи фантазий и идей в моей голове. Все по-своему уникальны. Мои собственные цвета и краски в каждом представлении.

Я сам создаю себе состояние. Для меня не существует условностей и рамок. Только я могу придумать себе какие-то ограничения в этом мире. Только я решаю, каким я хочу быть. Только я решаю, чего я хочу. Я не знаю, что чего-то не могу. Я не знаю, что чего-то нельзя делать. Я просто хочу попробовать сделать то, что считаю интересным.

Я сам творю. Создаю то, что кажется мне прекрасным. Да, получается не всегда. Но, если я чувствую поддержку, то я стараюсь. Всегда стараюсь. Я готов тратить своё время, чтобы научиться тому, что мне нравиться.

Я был такой, когда пришёл в этот мир ребенком.

Как и вы.

*******

Темнота.

Осенняя ночь. Тьма укутала собой каждый миллиметр пространства вокруг. Постукивание капель об окно. Затянутое небо за окном. Дождь, который не собирается останавливаться.

Я выдыхаю дым в пустоту сумрака.

Мне нужна всего лишь фраза, чтобы зажечься. Столь цепкая, чтобы хватило сил держать её в голове очень долго. Столь резкая, чтобы рассечь мрак вокруг.

Каждый миг. Я чувствую, каждый миг. Так отчетливо, будто все события в моей жизни, были вчера.

Ты не поверишь мне, если я скажу, что хочу видеть тебя чаще. Но это нормально, ведь ты вообще мне не веришь. Зачем верить тому, кто обнажает своими словами души вокруг? Тому, кто постоянно лазит в нутро окружающих, копошась там своими грязными отмычками.

Я не хочу менять людей. Это бесполезно, поверь. Я хочу изменить себя. Не быть настолько холодным по отношению к другим, чтобы чувствовать больше. Видеть в прохожих больше света. Видеть в каждом больше запала. Не видеть всю эту тьму в сердцах.

Глупо? Ещё бы.

Но если бы, у меня был выбор, начать всё заново и обойти стороной этот дремучий лес убеждений, я бы всё равно нырнул с головой в этот омут.

Если бы у меня был выбор, забыть тебя и никогда не знать, я бы всё равно познакомился с тобой.

Это уже стало частью меня. То, как я живу, уже стало не столько образом жизни, сколько моей персональной клеткой. Пора бы всё отпустить и закончить, наконец, выдохнув и перевернув страницу, попутно раздвигая шторы в комнате.

Но я должен вырезать ещё несколько кусочков из души, чтобы не потеряться на выходе.

Ведь там, слишком темно.

*******

Щелчок.

Это её самый долгий танец.

Присаживайся.

Она всегда скромничает поначалу, но когда привыкает, раскрывается в танце, словно свежескошенная роза, поставленная в стакан с водой, вытягиваясь к солнцу в самый последний раз. Её аккуратные ножки, тактично выбивают фуэте, словно живой хлест. Её благородная осанка, не даёт ей шататься, отчего её стойка выглядит безупречно. Её маленькие ручки весьма привлекательно описывают воздушные фигуры. Танец зажигает её, выпуская подлинную страсть в движения, не давая сердцу остывать к жизни. Музыка поглощает её разум, чтобы она смогла отдаться танцу. Она растворяется в ритме этого грустного фортепиано, столь чувственно, словно горящая на ветру свеча. Когда такт овладевает ей, проблемы перестают существовать для неё на какое-то время. Она может выкинуть всё из головы, чтобы прочувствовать собственные движения. Чтобы отдать всю себя музыке, позволив ей повести за собой.

Ты начинаешь сиять другими оттенками, позволяя людям вокруг зажечься вместе с тобой. Ты превращаешься в животное в этом танце вечности: выпуская себя наружу, ты убираешь весь окружающий тебя мир на задний фон. Ты чувствуешь течение, но не течение большинства, а своё собственное, изменчивое, но до боли теплое и родное. То, что принадлежит тебе, как бы больно оно тебе не делало. Принятие и есть жертва, та самая, которая ранит нас больнее всего.

Щелчок.

Тут ты это понимаешь, и мир начинает вращаться в обратную сторону. Тебе становится сложнее и легче одновременно, ведь ты начинаешь принимать себя, начинаешь видеть себя настоящего, каким бы ты ни был: маленьким ребенком, вечно капризничающим и сетующим на жизнь; лгущим себе лентяем; обиженным на судьбу слабаком или же фальшивым добряком. Это всё становится не важно. Не важно, лишь потому, что становится важно лишь то, что «сейчас». Только сейчас, и никогда, ни до, ни после. Словно и не было ничего до и не будет ничего после. Мгновение, которое застывает, оставляя короткое, но приятное послевкусие. Мгновение на кончиках её тонких пальцев, в котором она растворяет всю боль. Мгновение, которое опьяняет её столь сильно, что она начинает танцевать с новой силой.