4340. Человек за черными очками

10 апреля

– Федор Игнатьевич! Разреши побеспокойствовать, – веселый голос раздался из-за двери.

Cначала появился голос, потом длинный тонкий нос, а затем уже и весь долговязый мужчина средних лет. Сидящий за столом отвлекся от монитора, слегка нахмурился и размеренно произнес:

– Только не говори мне, старый лис, что ты ехал через пол-Москвы, чтобы увидеть меня просто так. Что, будешь просить долг? Да, забыл перевести, но мог бы просто сбросить в мессенджер.

– Чего? Да я и сам про это дело уже забыл, было бы из-за чего. К тому же, связь в том подвале не работала у всех, это же надо делать покерный клуб без вай-фая. Новые веянья, чем меньше интернета, тем больше общения. Тьфу.

С этими словами он ловко запрыгнул на стол, стоящий буквой Т, совершенно игнорируя стулья. Федор Игнатьевич поднял брови с любопытством, отчего как будто поднялись очки в крупной оправе. Его уже не интересовали файлы и таблицы на рабочем столе. Вошедший, тем временем, продолжал декламировать:

– Конечно, сети захватили нас, но стоит ли уповать на них, когда так важно само по себе человеческое общение!

– Значит, пришел просить, – усмехнулся собеседник.

– Просить, но не денег. Все у тебя крутится вокруг них. У меня тут произошел, скажем, так, – он как-то замешкался, опустил глаза, начал теребить выглядывающий из-под пиджака кусок галстука, – инцидент, да, назовем это так. Ты же помнишь, я говорил про свою племянницу Кристину?

– Да, да, талантливая девочка, надо пристроить. Я обязательно приеду к тебе с этим, как его, Джером, посмотрим, поговорим.

– Боюсь, теперь с этим ничего не выйдет. Кристина сбежала, – произнеся это, мужчина притворно поник, опустив длинный нос.

– Забавно. Так что же тебе нужно, если смотрины отменяются?

– Я знаю, что ты можешь найти любого человека в Москве. Собственно, именно этим и занимается твоя фирма. Связи, камеры, свои люди повсюду. Найти и привести домой. Сестра, ее мать, места себе не находит, телефон отключен, девочка уже неделю не объявляется.

– Неделю? И ты только решил идти ко мне? – глаза Федора вспыхнули злобой, – нужно было звонить в тот же вечер, или день, когда она там сбежала. А не ждать, стесняясь набрать номер.

– Ты понимаешь, я был уверен, что она вернется. Куда ей идти? Москва большой город, требующий еще больше денег. А у нее с собой ничего, даже паспорта нет. Думал, позлится и придет, с кем не бывает, семья дело такое. Но, кажется, уже и правда поздновато.

– Поздновато? – с этими словами Федор постучал толстыми пальцами по столу, – ладно, это все пустое. Присылай фото, общие данные, есть какие-то особые приметы?

– Да какие приметы. Рыжая девочка, длинные волосы, их полно, ну, с модельной внешностью. А вот, нашел. Когда она рядом кажется, что все вокруг сияет.

– А счетчик Гейгера проверяли?

Услышав подобное, долговязый как-то глупо усмехнулся, повел ртом в сторону, пытаясь выражать подобострастную веселость. А после провел рукой по рыжим волосам, тряхнул головой, и неожиданно весело произнес:

– Так значит поможешь?

– Куда деваться, хотя я бы не проявлял столько оптимизма. Впрочем, для таких, как ты, надежда может стать той самой палочкой-выручалочкой, чтобы в конец не сойти с ума.

– А? – мужчина как будто удивился глубокомысленности собеседника.

Тем временем Федор Игнатьевич потянулся, как довольный сытый кот, встал из-за стола, прошел вдоль длинных стеллажей с книгами, как обычно, не глядя в окна, закрытые тяжелыми шторами, достал бутылку коньяка, бокал, быстро выпил грамм пятьдесят, не глядя на гостя, и вернулся за стол.

– Оксаночка, два кофе, – бросил он в динамик аппарата по громкой связи.

– Ну, Владимир Алексеевич, грузи меня. Пока про Кристину я знаю немного – она твоя племянница, приехала из Красноярска, занимается танцами на профессиональном уровне. Нам нужно больше. Где любит гулять? Сколько друзей в Москве и где они живут? Какие соц сети ведет? Любимый кофе?

– Как много вопросов, – долговязый почесал голову, – вообще ты знаешь, я не смогу тебе ответить ни на один. Мы не успели сблизиться, поэтому… А соц сетей у нее нет. Она не верит в телефоны. Даже этот кнопочный аппарат ей каким-то чудом втюхала мать перед отъездом. Кофе? Да, наверное, а кто не пьет, впрочем, я не замечал, чтобы банка пустела. Впрочем, я и дома бывал редко. Так, набегами, урывками. В общем, могу сказать только, что она явно куда-то ходила.

В кабинет вошла женщина в сером платье, с невыразительным макияжем и скучным хвостом. Ни один, ни второй не обратили на нее никакого внимания. Отвлек их лишь аромат напитка.

– Арабика и ни грамма робусты? – тоном знатока поинтересовался Владимир.

– Наверно, я не специалист. Значит, среди бесконечного сибаритства, с девчонкой ты и не познакомился толком. Подозреваю, что и отсутствие ее заметил не сразу.

– Говорю же, сестра позвонила, она там паникует. Я вообще не был рад всей этой идее изначально, но, когда увидел, так сказать, изменил мнение. Если бы удалось свести ее с кем надо, перспективы бизнеса были бы очень даже. Не вышло, она объявила, что не товар, и умчалась в закат. Ты должен меня понять. Ты тоже видишь только выгоду.

– Сегодня будь дома, приедут мои ребята, снимут показания с камер наблюдения, – отрезал Федор Игнатьевич, как будто не желая поддерживать разговор, – будем на связи. Уверен, дело не займет много времени. Теперь по оплате.

– Оплате? Разве мы не старые друзья? – от удивления рыжий аж подпрыгнул с чашкой кофе в руке, чуть не разлив несколько капель на пиджак.

– Я напрягу людей, а всякий труд должен быть оплачен. Ты не согласен со мной?

– Скажем так, учитывая ее поведение, я не уверен, что смогу получить выгоду из этого человека. Какой смысл вкладываться в то, что не принесет прибыль? Знаешь, я придумал. Дам тебе номер сестры, а там вы и решите по стоимости. Поверь, денег там много. А она явно заинтересованная сторона, так что получишь свое с процентами.

– Пусть так. Думаю, и информации будет куда больше. У тебя еще остались вопросы?

– О, никаких! Спешу откланяться, благодарю за кофе.

Долговязый резво спрыгнул со стола и направился к дверям. Уже на пороге он обернулся, и резко произнес:

– А про долг, так сказать, не забывай.

И вышел так быстро, что отвечать было уже бесполезно, скорость звука оказалась слишком малой. Но в приемной, холодно сверкнув глазами, он бросил секретарше:

– Даже если ваш босс совсем не разбирается в кофе, это не повод так добавлять робусту. И на что вы только тратите сэкономленные средства? Явно не на помаду.

.

В это самое время в Москве звенела, кричала, пела и расцветала весна. Апрель только входил в свои права, но уже уверенно отметился сожжением чучела масленицы, и вовсю готовился к цветочному фестивалю. Солнце, едва выглянув, разогревало ртуть в термометрах, и она бежала все выше по градуснику, порой сама не зная, куда себя деть, кажется, обгоняя даже звонкие ручьи.

И вместе с этой весной по тропинке вдоль пруда бежала девушка, одновременно проверяя часы, содержимое сумочки, и пытаясь красить губы. На первый взгляд девушка была вполне обычной, таких много в Москве в весеннее время: светлое пальто, джинсы, высокие сапоги на каблуках, дорогая сумочка. И все же, многие прохожие притормаживали, на несколько секунд задерживая взгляд. Возможно, дело было в длинных распущенных, явно натуральных, рыжих волосах, сиявших на солнце, а может в особом блеске глаз?

Обогнув пруд, она уверенно направилась в сторону остановки, как вдруг раздался хруст, и девушка оказалась на земле. Подскочила быстро, попробовала бежать дальше, но не позволяла обувь – каблук безнадежно сломался. Громко загомонили утки за спиной, а впереди проехал автобус, отчего Кристина негромко выругалась. Опустив глаза, она изучила ситуацию с сапогом и убедилась, что каблук сломан безнадежно.

Еще раз проверила часы, снова выругалась и направилась в сторону другой остановки, забавно прихрамывая из-за разницы ног. Удобный автобус до Алтуфьева умудрился уехать из-под носа, следующий приедет минут через двадцать, а не в ее привычках ждать так долго. Не выходит одним путем, значит нужно двигаться другим, только непременно вперед, не стоять на месте ни секунды. И она запрыгнула в автобус до Селигерской, по-прежнему сжимая в руках остатки от каблука. Кончено, пришлось постоять в пробке, после бежать по лестницам на Петровско-Разумовской, и уже только оттуда до самой конечной.

Ужасная даль, если честно, но на юге говорят даже хуже. А уж Выхино. Впрочем, в какой-то степени Кристине даже нравилось. Это была самостоятельная жизнь, то, о чем она всегда мечтала, сидя в золотой квартире. От метро совсем не далеко, через дворы, в маленькое неприметное среди высоток здание. Ее новая работа располагалась по соседству с лавкой цветов, вейп-шопом, ларьком с шаурмой и почему-то рыболовным магазином. Последний казался немного странным, хотя, должны же и они где-то быть. Вывески у нужной двери не было, место было только для своих, привлекать незнакомые взгляды не хотелось.

После яркого солнца на улице зрение отключалось на пару минут, отчего Кристина дернулась от деликатного покашливания охранника:

– Мы закрыты, – голос напоминал рык и в темноте заставлял волосы на затылке шевелиться.

– Я на работу, – неуверенно протянула девушка, пока, еще ощущая себя не в той тарелке, куда вообще следовало бы попадать.

– Опаздываешь, Альфия сегодня не довольна.

– И все же, я думаю лучше немного опоздать, чем совсем не приходить? – попыталась казаться милой.

– Кто знает, – только и ответил мужчина, чей силуэт, наконец, начал проглядываться в потемках.

Обеспечив себе, таким образом, доступ дальше, девушка направилась вниз по лестнице, пока не оказалась у входа в просторный зал. Аккуратно заглянула через дверной проем и тут же получила по носу в прямом смысле слова.

– А ну кто тут лезет? – раздался звонки голос. Весьма сердитый, отчего коленки рефлекторно подогнулись не только у Кристины, но и у четырех девушек, отрабатывающих номер на сцене. Не прошло и секунды, как перед ней престала женщина, отдаленно напоминающая телеграфный столб: такая же высокая, и худая.

– Здравствуйте, Альфия, это я, простите за опоздание, – только и нашла, что сказать.

– Что с твоими ногами? – так же строго ответила женщина, поправляя множественные шали, свисающие с жердеобразной шеи. Взгляд ее впился буравчиком в сломанный сапог.

– Небольшой инцидент с каблуком. Видимо, клей оказался не очень.

– Как! Нет, КАК, у танцовщицы может сломаться каблук? – теперь казалось, что зрачки начали вращение вокруг своей оси, дабы пронзить провинившуюся насквозь.

– И все же, я смогла добраться. Это же не плохо, верно?

– Да ты издеваешься! – женщина подскочила на месте и начала стремительно перемещаться между множеством маленьких круглых столиков, огибая их по совершенно невероятным траекториям, не предусмотренным современной геометрией, – а вы что встали, курицы? Нашли тоже шоу!

Она так ускорилась, что сбила руками тюрбан, отчего длинные седые волосы смешно растрепались. Кристина продолжала стоять в дверях в полном замешательстве. Конечно, любая другая барышня двадцати трех лет сообразила бы как быть, но она с таким еще не сталкивалась. Так уж вышло, что до этого никто и никогда не смел повышать голос на наследницу бизнес империи Маркова, но тут эта фамилия не значила ровным счетом ничего, а значит, развязывало голосовые связки.

Вся эта необычность ситуации привела к тому, что Кристина громко расхохоталась прямо в лицо старухи, так не вовремя вернувшейся к дверному проему.

– Что ты себе позволяешь? – замерла та на месте.

– Все это кажется мне ужасно забавным. Вы так потешно машете руками, – продолжала хохотать Кристина.

– Ну ты и дрянь. А ну, разворачивайся и убирайся отсюда. Охрана! Сережа! Немедленно! Сюда! Заберите эту припадочную.

В коридоре раздались шаги, и уже через несколько секунд на плечо девушки легла тяжелая рука.

– Вышвырнуть вон? – прорычал все тот же голос.

– Да! Пусть убирается! Ты уволена! Как она смела! Смеяться надо мной! Возмутительно!

От злости Альфия принялась прыгать на месте, как будто уже представляла, как втаптывает обидчицу в пол. Понимая, что дело отдает нотками керосина, Кристина аккуратно высвободила плечо из-под тяжелой руки, и направилась в сторону выхода. Уже успев привыкнуть к яркому свету зала, она опять ослепла на лестнице, отчего споткнулась на ступеньке, и чуть не пролетела вперед, но смогла удержать равновесие.

Только выйдя на улицу, девушка услышала за спиной быстрые шаги, и обернулась. Догоняла, конечно, Анжела, ее помощник и палочка-выручалочка.

– Ох, Крис, – только и промолвила она, – мне так жаль. Но, ничего, я давно знаю Альфу, она посердиться пару дней и остынет. Можно будет вернуться.

– Нет, – девушка потрясла рыжей головой, отчего по волосам запрыгали солнечные зайчики, – сюда я уже точно не вернусь. Не смогу. Только номер мой жалко. Подарила, считай.

– Знаешь, вообще-то с номером тоже косяк. Как бы сказать. Мы вчера вечером нашли его на сайте, и Альфия увидела. Она поняла, что ты обманула, показала чужой. Собственно, на это она разозлилась куда больше, чем на опоздание.

– Ты о чем? Это мой танцевальный номер, я ставила его в Красноярске и места брала. Кто мог его скопировать? Если только в студии, мои ученицы…

Задумчиво протянула рыжая. В ответ стоящая напротив девушка так хмыкнула, отчего чуть не отклеились длинные ресницы, случайно задетые щекой. Она отвернулась, как будто не зная, что сказать.

– Ты что мне не веришь? – воскликнула Крис.

– Нет никакой разницы, верю я или нет, главное, что думает Альфия. Но, ничего, – Анжела отвернулась, окинула взглядом дверь в подвал, а после продолжила, – мы как-нибудь справимся. Я всегда справляюсь. Заработаем, вот увидишь. Ну, то есть ты заработаешь. А вот мне пора, надо закончить уборку до вечера, а ты сама знаешь, сколько там залов.

– Да, конечно, – только и вздохнула в ответ.

– И постарайся не раскисать! Мы справимся! – бросила уже на бегу, заметив, как приоткрывается дверь.

.

– Эй, болван, тебе пора просыпаться, – легкая оплеуха заставила Ваню открыть глаза.

Над ним склонился его самый ближайший друг. Теперь он стоял в другом конце комнаты, зажав зубную щетку во рту.

– Вероника вытолкала из ванны, – пояснил парень свое странное положение.

– А будил зачем? – протянул проснувшийся, – сегодня же никаких планов не было.

– Сам не знаю, скучно стало, – вздохнул в ответ, поправляя длинную черную челку, – а вообще… Хозяйка квартиры звонила. Повышает аренду, денег может не хватить. Вот я и подумал, подниму Ваню пораньше, может он захочет немного поработать таким прекрасным апрельским утром? – услышав подобное, парень с досады отвернулся, и укрыл голову одеялом:

– Ну да, пока Влад отдыхает на лекциях?

– Извини. Да, ты прав, не стоило. Но может, хватит уже лежать целыми днями дома, верно? Твое осеннее помешательство мы сваливали на погоду, но вот вышло солнце, а ты все так же подавлен. Знаешь, что? Пусть сегодня будет хороший день. А? Ну, ты же знаешь, солнце взойдет. А, ладно, делай, как знаешь.

Поняв, что чего-либо добиваться бесполезно, Влад вышел на кухню, ополоснул зубы в раковине, стараясь не обращать внимания на гору посуды, и уселся на табуретку. Напротив восседал довольно колоритный персонаж – парень в широкополой шляпе и очках в смешной, массивной оправе. Он не то думал, не то дремал, потому не сразу заметил вошедшего.

– Ваня опять не встает, – задумчиво проговорил Влад, вертя чашку в руках, – никакого прогресса. Я вот думаю, может к нему врача вызвать?

– А смысл? Либо увезут, либо заставят таблетками пичкать. Ни то, ни другое не вариант, – глубокомысленно отозвался сосед, – но тянуть его становится накладно, что есть, то есть. Ладно, давай дадим еще неделю. В конце концов, апрель только начался, у ребят там и так завал в честь весеннего обострения.

Они одновременно рассмеялись. Раздались шаги в коридоре, Влад привычно бросил за спину:

– Вероник, будешь кофе?

– Буду, – ответил ему мужской бас.

Они повернулись одновременно, и замерли, поняв, что предмет обсуждений неожиданно появился прямо в кухне.

– Ты прав, – сказал Иван, – день сегодня самое то. Пора уже вставать. И плевать, что пальцы не слушаются. В конце концов, и на простых песнях заработать можно. Надо поднимать себя за концы подтяжек.

– Это – тема, друг, ты молодец, – кивнул парень в шляпе.

– А ты чего как чучело вырядился, Паш?

– Пытаюсь вжиться в роль. Нам дали окно в Екатерининском саду, нужно выложиться.

– Оплатят?

– Ну, если очень повезет, то закидают яйцами и помидорами, можно будет ловить, стоят они сейчас прилично.

И все трое расхохотались. В кухню аккуратно протиснулась миниатюрная девушка с невероятно длинными черными волосами, почти касающимися пола.

– Ого, какие люди да на моей кухне, – присвистнула она, наблюдая небритое веснушчатое лицо Вани, – мамонт разморозился из спячки?

– Практически. Думаю, все дело в том чучеле медведя. Надо было дружить с медведем-шатуном, тогда бы всю зиму шатался. Ладно, мне вообще уже пора, – неожиданно заторопился парень, – нужно успеть в Алтуфьево.

– Куда? – одновременно спросили все трое.

Но Ваня лишь махнул рукой, одним махом выпил Пашин кофе и был таков.

– Ты вообще понял что-то про медведя? – только и сказал Влад.

.

– Селедка, как есть проклятая селедка, идиотский день, идиотская погода, идиотская я, возомнила себе невесть чего, – бормотала Кристина, спускаясь по лестнице к переходу в метро Алтуфьево.

Это место ей сразу не понравилось, грязно, вечно холодно, витрины с непонятным содержимым. Сбежав из центра, она не ожидала, что метро может так отличаться. Впрочем, к чести московского метрополитена, мало станций выглядит подобным образом. Быть может, Алтуфьево просто кто-то проклял. Неожиданно, сбоку раздался голос:

– Девушка, поддержите музыканта!

Обернувшись, Кристина увидела молодого нескладного парня с рыжими веснушками, заполнившими, казалось все лицо. Он был одет в вельветовые брюки (и кто только такое носит!) и куртку не по сезону. Обычно девушка игнорировала подобных персонажей, но тут, скорее, от желчности и скуки, произнесла:

– Ну, разве что вот этим, – и положила каблук, который все еще сжимала в руках, в протянутую шляпу, – так сказать в прямом смысле слова.

– Раз так, спою красавице.

И парень затянул простую старую песенку из трех аккордов, конечно, о любви, закончившейся потерей половины (прекрасной). Кристина уже развернулась, чтобы уйти, но простая мелодия неожиданно напомнила ей жизнь, что совсем недавно была так близко – руку протяни. Песни в лагере у костра (и почему северное лето так коротко?), первая бутылка вина, добытая втайне от родителей, поцелуи под звездами с тем, кто казалось, всегда будет рядом.

Поддавшись ритму, она запела и начала двигаться в такт, ускоряясь в танце. Заметив в открытом чехле от гитары бубен, девушка подхватила его. Казалось, в переходе происходит странная магия, потому что голос парня вдруг окреп, руки начали легко бегать по струнам, мелодия стала наполненной, выразительной, а сам он как будто сбросил черную тень.

Не удивительно, что вскоре появилась толпа зевак, заинтересовавшихся концертом. Кристина подмигнула новому приятелю и вместе они исполнили еще несколько песен, а после девушка подняла шляпу с пола, где уже лежало несколько купюр, и пошла по толпе. Сказал бы ей кто еще месяц назад, что пойдет по метро с протянутой рукой, никогда бы не поверила.

Поняв, что едва стоит на ногах, Кристина поклонилась, а после вернулась к парню, передав ему шляпу.

– Делим пополам, – безапелляционно заявил он, – даже нет, тебе больше. Отдал бы все, но друзей надо кормить.

– А не плохо у нас получилось, да? – усмехнулась девушка, – ты всегда так подрабатываешь?

– Вообще не очень, просто выгнали из консерватории, приходится как-то выживать. А ты?

– Меня тоже с работы выгнали, вот прямо сегодня. И вряд ли я найду новую, потому что нет ни денег, ни документов. Приютила девчонка, с которой столкнулась в метро. И как ты выживаешь в Москве? У родни?

– Нет, снимаю квартиру с другом. С нами еще пара общих друзей, брат и сестра. Может, выпьем кофе? Меня, кстати, Ваня зовут.

– Кристина. Я не против кофе. Слушай, давай только сначала заскочим в любой обувной подешевле, сил нет уже на одной ножке скакать.

И, неожиданно даже для самой себя, Кристина расхохоталась. Странно, промелькнуло у нее в голове, вот уже второй абсолютно не знакомый человек помогает, вот так, запросто, а свои люди порой выдают такие фортыли, что страшно становится. Тот, кто когда-то был родным, предает легко, мимоходом, как будто прошлое ничего не стоит. Лучшая подруга запирает дверь перед носом. Собственный дядя обсуждает договорный брак. Впрочем, нужно было выныривать из мыслей, ведь они уже прошли турникет, устроились в пустом вагоне, и ее новый собеседник жаждал общения.

– Итак, какой план? Какие у тебя вообще планы? – неожиданно строго спросил он, но после расслабленно улыбнулся в ожидании ответа.

– Я не знаю, – честно призналась Кристина, – не хочу больше жить с Анжелой, она, блин, Вань, она продает себя, а в перерывах моет полы в ночном клубе, и вся одежда в доме воняет. Еще по выходным она ходит убирать за животными в зоопарке, волонтерит, говорит, делаю добрые дела, чтобы искупить грехи. Я понимаю, у нее и так везде и всюду за.. вот то самое, но дома полы хоть иногда можно помыть? В общем, прости, что гружу, и что сначала нагрубила, но мне негде жить, негде работать, каблук сломался, а к дяде я не вернусь. Паспорт и банковская карта остались у него. Телефон выкинула в канал. Да, я умею создавать сама себе проблемы.

– Да ладно тебе, ерунда это все. Если согласишь на раскладушку, то можешь пожить у нас. Деньги? Ну, мы с тобой почти пятьдесят тысяч за пол часа заработали. Без тебя я делал десятку в день. Понимаешь, о чем я?

– Предлагаешь вместе петь и танцевать в метро? А нас не поймают?

– Нет, есть официальные площадки с музыкой, там регистрироваться надо заранее, а сегодня я просто встал утром и поехал в Алтуфьево. Думаю, это не просто так произошло. Ты смогла снять с меня проклятие!

– Чего? – Кристина расхохоталась, – какое еще проклятие?

– А, да не обращай внимания, ерунду порой болтаю. Это так мои друзья называют зимнюю спячку, куда я впадал. В общем, как насчет..?

– Невероятно здорово! – девушка аж подпрыгнула в вагоне, отчего несколько пассажиров обернулись, – подобные договоры надо скреплять за чашкой кофе. Предлагаю отвезти тебя туда, в знак благодарности, разумеется, где его готовят вкуснее всего в Москве.

– Да, думаю это примерно одного масштаба моменты.

Ваня расхохотался, отчего пара человек отсели в другой конец вагона. Счастливых порой сложно отличить от сумасшедших.

– Но, сначала купим тебе нормальные ботинки. На каблуках в Москве, додумалась же.

.

Если бы Кристину спросили, как она нашла крошечную кофейню во двориках у Цветного бульвара, она вряд ли смогла бы сказать что-то вразумительное. Перебравшись в Москву, она часто гуляла, шла куда глаза глядят, не особо загружая себя мыслями и запоминая адреса. Просто, как-то вдруг, практически уперлась в дверь, откуда раздавался такой потрясающий запах, что устоять было просто невозможно.

Теперь она стояла там рядом с первым настоящим другом. Почему, если они были знакомы всего пару часов? Этого Кристина не знала, просто чувствовала такие вещи загривком. Так же, как сразу поняла, что Анжела может помочь, но сближаться не стоит. Как будто есть в ней некая червоточина, нечто, что обязательно помешает им в будущем.

– Сейчас все и случится. Вот здесь происходит настоящая магия, мне до такой далеко, – шепнула Кристина.

Парень только усмехнулся. Он уже отметил про себя изысканный дизайн рамы, милые украшения на подоконнике, составляющие композицию, по стоимости превышающую его годовой доход, и мысленно напрягся, как бы поход в кафе не сожрал весь его сегодняшний заработок. Мысль о том, чтобы разделить счет или переложить на пригласившую сторону, как сейчас принято, казалась ему кощунственно неправильной.

– Пахнет вкусно, – постарался улыбнуться Иван, но все же заметно нервничал.

Решив, что причин для такой внезапной перемены настроения у спутника может быть множество, Кристина решила не брать происходящее в голову, а потянула ручку. Она точно знала, что все заботы скоро уйдут. Легкой походкой девушка вошла в общий зал, всего на девять столиков. Там она огляделась, перевела взгляд за барную стойку, где не то дремала, не то читала крошечная круглая старушка в больших зеленых очках. От звона серебряного колокольчика над дверью хозяйка встрепенулась, подняла голову и тут же расплылась в улыбке:

– Кажется, я не видела тебя целую вечность!

– Так и есть, – кивнула Кристина, усаживаясь на высокий табурет, – столько всего произошло, что и подумать смешно и страшно. Это Ваня, он мой первый настоящий московский друг.

– Меня зовут Анна, – кинула старушка, – присаживайтесь, молодой человек. Я рада видеть вас у себя в гостях. Значит, я буду угощать вас сегодня кофе и черничным пирогом. Предупреждаю сразу, цена у меня довольно высокая, аж уж для таких гостей как вы.

Парень кивнул, он уже был морально готов к подобному. Все вокруг него свидетельствовало не только о тонком вкусе хозяйки заведения, но и об уровне. А о статусных местах Ваня был весьма наслышан.

– Мне нужна по-настоящему интересная история. И у Кристины она точно должна найтись, да и ты парень забавный, – расхохоталась Анна, – ты, что же, думал, я потребую с тебя денег или чего другого? Признаться, это не моя идея. Когда-то давно мой любимый писатель уже все придумал, точнее, придумала, но не суть. Так что Кристина будет отчитываться за последнюю неделю, так уж вышло, что у нее вся жизнь интересная. А ты пока подумай. Заработал ли ты на кусок пирога к своим двадцати пяти.

Парень удивленно поднял брови, он точно знал, что не называл свой возраст, однако, старушка видела его насквозь. Тем временем подали кофе, и он оказался (и правда!) выше всяких похвал. Кристина добавила целую гору сахара, немного корицы, закинула ногу на ногу и начала рассказ:

– Я сбежала от дяди! – сообщив это, она подняла голову весьма высоко и ждала реакции.

Правильной Ваня не знал, зато Анна громко щелкнула языком и воскликнула:

– Ну, ты героиня! А я уж и не надеялась.

– Да, добилась своего. Сбежала, как есть, в легком пальто и сапогах, в кармане только немного налички было, а так, умудрилась, представляешь, запутаться в сумочках, и прихватить не ту. Ну, а там ту-ту, села на метро, повезло, годовая тройка всегда в кармане, и тут меня как накрыло. Ревела три конечных, просто ездила туда-сюда. И, представь, мне повезло! Рядом села девушка, ну такая, странная, начала расспрашивать, но потом приютила. На следующий день мы поехали, не представляешь, в настоящее бордело, ага. Я даже сначала заходить туда боялась, темнота, охрана, страшно. Но, Анжела протащила меня даже с подкашивающимися ногами, вот опыт у человека.

– И что, ты там работала? – ахнула Анна.

– Ну да, меня взяли в шоу, все же я хорошо танцую. Не зря работала преподавателем. А сегодня меня уволили. Даже не знаю за что больше, за опоздание или за длинный язык? И тут я встретила этого удивительного человека. Кстати, представляешь, он сказал, что я сняла с него проклятие. Это же по твоей части.

Услышав подобное, Иван зарделся и опустил нос. Повышенное внимание явно было ему не по душе, парень уже пожалел, что вообще брякнул подобное.

– Я так, больше в шутку, – попытался объясниться он.

– Да нет, на тебе действительно было проклятие. И оно сейчас отступило. Не скажу, что полностью снято, но выдохнуть тебе дало. Расскажи подробнее, как все началось, а я пока подумаю, как полностью убрать. Такие вещи, как паутина. Прицепятся крепко-накрепко, потом не отскребешь.

– Что ж, раз с меня все равно история, то вот вам рассказ о моей депрессии. Для начала пара слов, собственно, о жизни. Я из тех детишек, кто рос прекрасным лебедем, с годами все больше начинающим напоминать утку. Отличником не был, но с раннего возраста играл, причем на всем, что только можно. Эдакий человек-оркестр. Что там говорить, в Гнессинку без экзаменов взяли, увидев, сколько у меня дипломов и грамот. Нет, я не хвастаюсь, это нужно для понимания произошедшего в целом. Москва далась не просто, но нашлись друзья. И вот тут мне бы напрячься, потому что уж очень все хорошо шло. И закончилось одним днем.

– Тут подробнее, – Анна аж высунулась из-за стойки, – ты видел кого-то?

– Не помню, вообще все как в тумане. Помню, отправился играть в центр, как раз выходной был, случалось такое иногда. Нужно было заработать побольше, у ребят заработок не очень шел, я их все лето кормил. А потом помню, сижу в переходе, на полу, рядом гитара, сжимаю в руке пять тысяч, чувство, как будто побили. Как-то собрал себя и повез домой. Спал три дня, не мог встать на занятия. После этого как отрезало. Ничего проще песенки из трех аккордов не мог сыграть. А был органистом, еще и на арфе мог, считал это хобби. Скрипку, гитару, так вообще на уровне зубной щетки воспринимал. Пропал слух, пальцы перестали слушаться. В академии предложили уйти на год, оформили, как будто по здоровью. И все, дальше жизни не стало. Не могу играть, значит все пустое.

– Пойдем-ка со мной, в подсобку, надо пару тяжелых упаковок принести. А ты, лиса не помогай, лучше пей кофе и выбрось ту селедку из головы.

И Анна неожиданно шустро вышла из-за стойки, подхватила парня под локоть и увлекла вглубь по коридорам. Кристина спокойно проводила их взглядом, а после уставилась в окно, куда заглядывала ветка дерева. Собственно, на дереве ничего особенного не происходило, но вдруг туда сел воробей, а это уже считалось за событие, когда вынужденно бездельничаешь.

Тем временем, старушка направилась в сторону внутреннего двора, где под ветвями раскидистого дерева притаились два глубоких кресла и крошечный столик.

– Сюда редко кто выглядывает из окон, а прямой доступ и вовсе есть только у меня. В этом преимущество быть старожилом. Садись, садись в кресло, и закрывай глаза.

Сообщив все это, женщина легко подтолкнула Ваню, но он плюхнулся в кресло с такой силой, как будто перед ним был профессиональный боксер. Решив уже ничему не удивляться в этот день, парень закрыл глаза.

Он и сам не понял, а что такого происходило. Старуха тихо шептала что-то под нос, водила руками рядом, но не прикасалась, только ощущалось тепло. Минут через пять все закончилось, Иван как-то понял это сам. Когда он открыл глаза, увидел, что женщина сидит рядом, при этом выглядела она очень усталой.

– Твоя история мне не понравилась, но я подозревала о том, что мы встретимся однажды, – вдруг нарушила она молчание, – совсем стала сдавать, а ведь знала. Та, что сделала это совсем молодая, неопытная, с огромной силой. И еще очень злая, обиженная. Она ошиблась, хотела поиграться, но так зачаровала, что мне не снять. Тебе придется сделать еще одну вещь, очень тяжелую.

После подобного парень внутренне напрягся. Он уже видел себя, шагающим по кладбищу в двенадцать часов ночи, или крадущим свечи из церкви.

Но все оказалось куда проще и сложнее одновременно:

– Тебе нужно ее простить. Я понимаю, задача не простая. Но, учитывая, что ждет нас впереди, не стоит носить чужую злобу, как улитка свой домик. Отпусти, разорви связь, тогда дар вернется. А пока иди, возьми Кристину и езжайте домой. Мне нужно немного посидеть здесь. Что-то совсем сил нет. Нужно поспать.

– Вам плохо? – он не на шутку напугался, – может вызвать скорую?

– Что за глупый мальчик, – рассмеялась старушка, – я не умру, просто устала. Давно не занималась таким. Не бросай ее, хорошо? А то еще ерунды натворит.

– Ну что вы, теперь уже точно не брошу.

12 апреля

Черная большая машина легко скользила по ночным улицам Москвы. Казалось, пробки не влияют на нее, а только дразнят опытного водителя. Он не отрывался от дороги, набирая скорость все выше, при этом легко переключил композицию, стоило диску закончился. Впрочем, пассажиры и не думали обращать внимание на музыку. За матовым стеклом двое сидели друг напротив друга, салон позволял.

Первый выделялся только очками в широкой оправе, больше взгляду было не за что зацепиться: строгий серый костюм, слишком популярной марки, чтобы запомниться, простая короткая стрижка, стандартные черты лица. Пройдет такой мимо – и не узнаешь через пару минут. В руках мужчина сжимал бокал коньяка, неторопливо перекатывая напиток по дну.

Что касается второго, то тут внешность казалась куда более запоминающейся. Впрочем, описать его можно было всего одним словом: хорек. И белые волосы, гладко забранные назад, и блестящий, будто лаковый костюм, и маленькие ручки, хищно сжимающие бокал, все сводилось к одному. Еще и зубы немного торчали. Впрочем, это не мешало ему стать одним из самых известных и почитаемых продюсеров в Москве. Звали мужчину Роберт Альбертович Джер. Звали не так долго, впрочем, как там было изначально, никто не знал, потому что и знать не хотел.

– Ненавижу окраины. Серьезно, если бы это был не ты, Федор Игнатьевич, я бы не согласился.

– Знаю, поэтому позвал тебя я. Заберем девчонку, отвезем к тебе студию, потом передадим дяде, – равнодушно отозвался тот, глядя на дно бокала, – я тоже много что не люблю, такую вот работу, например. Не будь она племянницей Ежова, сам понимаешь, отправил бы ребят. Но есть вещи, которые нужно делать самому.

– Понятно, но все же. Посмотри в окно. До чего унылый пейзаж, при том он имеет тенденцию постоянно повторятся, в то время как прекрасные строения существуют лишь в одном экземпляре. Кстати, ты в курсе, что я купил квартиру?

– Какую по счету, пятую? – зевнул мужчина.

– На этот раз все точно идеально. Ты не подумай, я не занимаюсь рекламой, но тебе стоило бы взглянуть на этот ЖК. А то сидишь как крот в типовом доме, ходишь через темный двор.

– Думаю, тебе не стоит в это лезть.

В голосе проступили стальные ноты, отчего хореобразный тут же съежился и поспешил замолчать. Дальше поездка проходила в тишине, лишь ноты джаза разряжали обстановку. Но, не прошло и получаса, как элегантный автомобиль затормозил в темном дворе.

– Ты уверен, что нам сюда? – заикаясь, спросил блондин, – Как-то не очень оно все выглядит.

– Мои не ошибаются, – только и ответил высокий мужчина, хлопнув дверью машины с некоторым раздражением, – соберись, я не утружу тебя долгим нахождением там. И набери побольше воздуха, что-то подсказывает, что местечко не из приятных.

Водитель отъехал в сторону, выбирая место для парковки, пропуская следующий за ними автомобиль. Из светлой машины вышло четверо крепких мужчин, приблизившись к приехавшим, они лишь кивнули, и направились в сторону неприметной двери у маленького строения с кучей магазинчиков.

– Охрана предупреждена, вас ждут, – спокойно проговорил один из квадратных лысых мужчин.

Федор Игнатьевич лишь кивнул и нырнул в дверной проем. Их окружила темнота, мгновенно сменившаяся ярким светом сотни электрических ламп. Там, сияя дешевыми стразами и размахивая перьями, уже стояла руководительница кордебалета Альфия. Она тут же схватила Роберта под локоть, отчего по лицу последнего прошла судорога. Но, женщина то ли не заметила, то ли сделала вид. Вместо этого она быстро заговорила писклявым голосом:

– Идемте, идемте за мной, для вас лучшие места. И для ваших мальчиков тоже, – окинув взглядом охрану, выдавила она из себя, – девочки так счастливы, так ждали, это будет лучший номер, лучший номер.

Переглянувшись, двое мужчин позволили увлечь себя в глубины клуба. Им вновь пришлось идти по лестнице, только не вниз, а вверх, туда, где в полутьме располагался один-единственный столик для самых випнутых гостей.

Сев за него, Федор тут же отбросил барную карту и уставился на сцену. Он не знал, назвала ли Кристина свое настоящее имя, поэтому решил сначала посмотреть ее в номере, к тому же, так известный продюсер сразу поймет, какую рыбку придется раскручивать.

– Один номер, – твердо сообщил он спокойным голосом.

На самом деле, мужчина и понятия не имел, что именно сказали его сотрудники руководству этой помойки, но прием вполне соответствовал статусу. Убедившись, что гости ничего не будут есть и пить, Альфия убежала вниз, командовать своим выводком.

– Как думаешь, это будет совсем отвратительно? – поднывая, спросил Джер.

– Куда хуже, чем ты можешь себе представить. Но, мне даже жаль девчонку, больше, чем тебя. Только представь, каждый день в обществе этой мерзкой тетки. Что же ты натворил, Ежов… – прошептал Федор себе под нос.

Громко заиграла музыка, отчего Роберт зажал уши, на сцену выкатились танцовщицы, половину из которых можно было назвать так весьма условно. Практически все они не попадали в такт, зато лихо срывали с себя костюмы, отчего публика внизу неистовствовала.

– Как ты думаешь, она здесь вообще есть? – разочарованно протянул Джер.

– Не уверен. Кристина должна быть ярко-рыжей, к тому же, мне описывали ее как красавицу. Ничего не понимаю, – выругался мужчина.

– Кхм, кхм, – раздалось сзади, стоило музыке стать тише.

Они обернулись, увидели перед собой совсем молоденькую девушку, такую худую, что юбка едва держалась. На груди висело множество бус, демонстрируя ребра, которые можно было пересчитать по пальцам. На голове торчали черные волосы, частично длинные, частично короткие, отчего возникало ощущение шапки.

– Живая, – усмехнулся продюсер, – кажется, вас таких только в 2007 можно было встретить.

Не реагируя, девушка подмигнула, едва заметно под толстым слоем подводки:

– Если вы ищите кого-то конкретного, я могу вам помочь. Не за бесплатно, конечно, но думаю, мои сведения могут стоить того.

Федор Игнатьевич одним движением извлек из пиджака пятитысячную купюру:

– Это – за информацию и молчание. Мы не хотим привлекать внимание к, скажем так, предмету поисков. Идет?

– Да за такие деньги бежит, – девчонка хихикнула и, стащив парик, села за стол, глядя на сцену, – так кого?

– Зовут Кристина, фамилию вряд ли она называла настоящую. Рыжие волосы, отлично танцует, из особых примет очень красива. Это все, что нам известно.

– Смотрю, вы искали медь, а нашли… Да ничего вы не нашли. Кристины здесь нет. Два дня назад ее выгнали из клуба за опоздание.

– Твою ж налево, – Федор ударил кулаком по столу, – еще что-то знаешь?

– Что-то знаю, – задумчиво проговорила девушка, – меня, кстати, Анжела зовут. И я тоже неплохо танцую. Может, Роберт посмотрит на меня. К тому же, можно не только танцевать. Что вы вцепились в овечку, в этом зоопарке есть твари поинтереснее.

Сказав это, она оперлась на стол, позволив бусам распасться в стороны. Но, подобный вид подействовал иначе, оба мужчины отвернулись в стороны.

– Идем, нечего здесь делать, – кратко бросил Федор Игнатьевич.

Они уже вставали, как вдруг девушка вцепилась ему в полу пиджака:

– Погодите. Кристина сняла у меня комнату в квартире. Мы были подругами. Я много про нее знаю.

– Вот как, – мужчина остановился, одновременно отцепляя пальцы с потрескавшимся маникюром от дорогой ткани, – тогда едешь с нами.

.

Из клуба вышли так быстро, что Анжела даже не успела ничего сказать Альфие. И клиенту, заказавшему парик и бусы. Все это вдруг стало не важно. Пять тысяч за одно предложение, что ей может светить за всю информацию? Какой смысл думать про завтра, если есть сегодня. И в этом сегодня она села в сверкающий лимузин, получила бокал шикарного шампанского, вытянула ноги и впервые за долго время расслабилась.

– Значит, вы с Кристиной подружились? – сразу спросил суровый мужчина в костюме.

Второй, белесый, смотрел в окно. Его-то Анжела сразу узнала, слишком медийная личность. Но кто был его таинственный спутник?

– Я ей практически жизнь спасла, – легкомысленно сообщила девушка.

– Любопытно, – кивнул строгий в очках и протянул еще одну купюру.

– Собственно, мы встретились в метро. Она сидела бедняжка вся в слезах. Я ее вытащила, отвела домой, накормила, умыла, а на следующий день привела в клуб. Конечно, Кристину сразу взяли, но, если бы вы ее видели, то не спрашивали бы почему. Серьезно, уж она-то умеет прикидываться ангелочком. И, знаете, чем эта стрева мне отплатила? Устроила скандал в клубе, обидела Альфию, а потом еще и из квартиры сбежала, ни копейки не оплатив! А мы договаривались, между прочим. Ни вещей, ни кобылы.

Видимо, шампанское взяло свое, потому что Анжела всерьез распалилась, щеки ее покраснели, она начала махать руками, рискуя пролить напиток и испортить салон.

– Хочешь сказать, что сейчас Кристина не у тебя дома? – побагровел Федор.

– Нет, конечно, как в воду канула. Впрочем, благодаря вам я все же немного возместила свои потери, – хихикнула девчонка.

– Хоть что-то осталось из вещей? Может быть, вы делали совместное фото? – попытался потянуть за другую ниточку мужчина.

– Да какое там, я так рассердилась, что стерла все в телефоне.

– Тогда, скатертью дорога.

С этими словами Федор Игнатьевич нажал кнопку рядом с панелью управления, отчего дверь автоматически открылась на полной скорости. Один легкий толчок в плечо, и вот девчонка вылетела на проезжую часть, кувыркаясь по асфальту. Дверь мгновенно захлопнулась, водитель лишь прибавил газу.

– Жестоко. Сильно и жестко. Поэтому, никто в столице и не хочет стать вам врагом, – усмехнулся Роберт.

– Эта девица опять ускользнула от меня, – прошипел Федор Игнатьевич, – мы возимся с этим делом уже двое суток, кажется, я начинаю злиться.

– Прекрати, все пустое. Поехали лучше в нормальный клуб. У меня там вип место. Снимем стресс.

– Нет, сегодня домой.

И отвернулся к окну. Известному продюсеру только и оставалось сделать вид, что он очень заинтересован телефоном.

14 апреля

Сегодняшний день начался для Федора Игнатьевича весьма приятно, и это при том, что поиски глупенькой девочки пока не приносили никаких результатов. Он не то, чтобы злился, просто ощущал, как репутация его агентства начинает подрагивать. Кроме того, звонки мамаши, не понимающей концепцию разницы во времени…

Впрочем, все это была ерунда. Сегодня он шел в гости к старому армейскому приятелю, запасы коньяка которого стремились к бесконечности, а смешных историй было и того больше. По сути, Юрий Степанович оставался его единственным другом во всей этой большой и ставшей странной Москве. Может быть, возраст, может перемены, падающие как снег на голову, но все чаще мужчина сидел один в темноте комнаты, перебирая мысли в голове, одну за другой. К своим почти пятидесяти пяти Федор Игнатьевич не успел обзавестись ни женой, ни ребенком, ни даже собакой, при этом совершенно не жалел об этом, лишь иногда, замечая черный тени от дверцы шкафа, как будто внутри себя оглядывался назад, осознавая, как мало он оставит.

Апрельский день не радовал, а наоборот, как будто толкал с улицы в теплоту дома, где, к счастью, еще не отключили отопление. Привычно махнув водителю, Федор Игнатьевич направился в залитый желтым светом подъезд, почти сразу почувствовав странную тревожность, витающую в воздухе. Казалось, все говорит о том, что происходит странное – лампочка моргнула на входе, консьержка посмотрела прищурено, и даже звонок прозвучал тише, чем обычно. Поэтому, мужчина совсем не удивился, когда дверь открыл щуплый юноша с поникшим лицом, а не его розовощекий приятель. Не спросив «кто?», паренек сразу проводил в главную залу, где у камина в большом кресле сидела сгорбленная фигура, ставшая маленькой в один миг.

– Юра, – едва пробормотал вошедший, как тот ответил.

– А вот и ты, Федя, вот и ты. Садись, возьми сам в баре, чего захочется. Мне уже нельзя теперь, следят, – и усмехнулся как-то странно, поведя лишь носом в сторону парня.

Понимая, что торопить бессмысленно, Федор Игнатьевич направился к бару, долго стоял, внимательно изучая одинаковые бутылки разной степени наполненности, наконец, налил себе бокал, вопросительно глянул на юношу, севшему в углу кабинета, тот вздохнул, и кивнул одним лишь подбородком, не двигая как будто прочими частями головы. Впрочем, мужчину эта странная анатомия занимала меньше всего, он напрягся в тревожном нетерпении, пытаясь понять, что за беда могла в один миг практически уничтожить самого несгибаемого человека. Понимая, что молчание затягивается, Федор сел в кресло, устремив взгляд на фигурки, заставившие искусственный камин.

– Моего сына убили, – наконец произнес Юрий Степанович, и эта короткая фраза рухнула в тишину, как камень в пустой колодец.

Огорошенный, Федор выронил бокал, тот пару раз ударился о паркет, пока, наконец, не разбился. Из-за спины появился юноша, начал возиться с тряпкой, Юрий переключился, мгновенно начал уверять, что все это ерунда, и вообще посуду бьют на счастье, отчего атмосфера вдруг как-то разрядилась и отпустила.

– Кто посмел? – наконец вымолвил Федор Игнатьевич.

Нет, он прекрасно понимал, что желающих могло быть достаточно, учитывая, пристрастия молодого Игоря, его наклонности и взгляды. Желающих, но не тех, кто мог бы рискнуть. Не тех, кто сделал бы это.

– Девушка, она, как бы тебе сказать. Она ведьма, Федь. Проклятая, поганая ведьма, и ты должен это знать, потому что именно тебе предстоит ее поймать. Хотя, тут я не уверен, что даже ты справишься.

– Вот как, – мужчина присвистнул, недоверчиво глядя на друга, – а ты обращался в какие-то официальные органы?

– Первым делом, конечно, – вмешался молодой, рассказывая обстоятельно и спокойно, – они довольно быстро установили личность по камерам, нашли ее дом, забрали в отдел, но моментально отпустили, стоило ей посмотреть им в глаза. А потом нашли еще два очень странных трупа. Служебные собаки завыли, не смогли перешагнуть через порог. Подозреваю, но это лишь мои догадки, что она сменила внешность, забрав себе лицо девушки, которую убила. Потому что на той лица не осталось. В прямом смысле этого слова. Просто натянутая кожа, даже выступов почти нет.

Сглотнув, парень отвернулся, глядя в сторону.

– Ох, не познакомил. Это Максим, моя правая рука. И мое спасение одновременно. Он работал на кафедре филологии, хотел писать диссертацию по «Некрономикону». Но, мне повезло, согласился найти местечко в графике, чтобы записать мои мемуары. Прирожденный автор, удивительный слог. И во всей этой теме на удивление подкован, – вмешался Юрий, впервые за весь день на лице его мелькнула улыбка, – ну, давай, дальше сам рассказывай. У тебя это куда лучше выходит.

– Благодарю, – юноша кивнул, ответив такой же теплой улыбкой, а после вернул себе серьезное выражение лица, – итак, что мы имеем. Преступница скрылась, изменив внешность, поэтому сейчас мы не можем дать никаких примет, даже примерного описания. Все, что я могу сказать – она очень опасна и обладает невероятной силой. Надежды мало, но, есть вероятность, что она может совершить что-то еще. Где-то проявится, тогда появится зацепка. Пожалуйста, не думайте, что мы сошли с ума. Но она точно где-то в Москве, она не может уехать, потому что иначе сила покинет хозяйку. Я чувствую, скоро начнется веселье, такое уже было, все описано, но эти книги у нас считаются оккультными, бредом сумасшедшего, по сути. Сейчас вы наверняка решите, что я брежу, но помните про осторожность.

– По Москве ежедневно ходят сотни убийц, потенциальных и действующих, – вздохнул Федор Игнатьевич, – признаюсь честно, расскажи мне это кто-то другой, я бы лишь посмеялся. Но мальчик мертв, значит нужно действовать. Я не оставлю тебя без возможности, скажем так, отомстить, если это уменьшит боль. Дайте мне хоть какие-то данные. Кажется, моя контора начинает сводиться к поиску странных девчонок.

– Что, неужели еще одна ведьма? – ахнул Максим.

– Какое там, обычная избалованная девица, сбежала от дяди. Но как-то не выходит пока найти, ничего интересного.

– Ясно. Ну, ничего, еще пара дней, увидите. А я пока принесу свой ноутбук. Там вся информация. Или, мы можем пройти в кабинет. Юрий Степанович еще не совсем восстановился.

Кивнув, мужчина встал с кресла и направился знакомой дорогой. Признаться, ему и самому хотелось выйти из комнаты, как будто умерший присутствовал при их разговоре. Его несколько удивила деловитость Максима, в сочетании с умением видеть людей, как он только что считал его. Обычно, подобные личности рассеяны и живут в мире своих иллюзий. Здесь парень умудрялся нести полный бред с таким серьезным лицом. Или не бред?

.

– Ты когда-нибудь играла в крокодила? – задумчиво улыбаясь мурлыкнула Вероника.

В ответ на это Кристина, сидящая на диване с ногами, обхватив подушку, лишь смогла покачать головой. Паша сразу же хлопнул ладонями по коленям, вскочил с трехногой табуретки, на которой он восседал у окна, и важно произнес:

– Это – самая главная игра в компании, какая только может существовать! И мой священный долг научить тебя этому. Тем более, так мы прекрасно потренируем актерское мастерство.

– Ты что, правда никогда не играла? – удивился Ваня.

Он подпирал дверь, не то, чтобы опасался, что она упадет, скорее просто так обозначил свое твердое намерение остаться внутри.

– Ну да. В нее же компанией играют, а у меня не было компании. И друзей тоже не было. Был коллектив на танцах, одноклассники, псевдо лучшая подруга, бойфренд, в общем, весь дежурный набор, но друзей, да еще таких, как вы. Смеетесь?

– Я думал, это что-то базовое в нашей жизни, – прыснул Влад, – ну, как родители.

– У тебя такой базовый набор, у меня другой. У кого-то нет ничего из этого, и даже родителей, – возразила Кристина, – впрочем, это не значит, что мы не можем в нее поиграть. Итак, господа, учите меня, – она отложила подушку в сторону и села с невероятно прямой спиной, оглядывая новых друзей и маленькую комнатушку, где они собрались.

Вот уже четыре дня, как она жила в простой квартирке у метро Кунцевская, засыпая на кривой раскладушке, принимая ледяной душ и завтракая припасами мыши, планирующей повешенье в холодильнике. Впрочем, последние два дня они так лихо выступили на площадях, забронированных Анной, что запасы из скудных стали вполне ничего. И все же, это мало напоминало ее прошлую жизнь. Именно поэтому Кристина была абсолютно счастлива.

– Значит, тебе загадывают слово, а ты должна изобразить его, не произнося ни единого звука. Начнем с простого, – подмигнула Вероника.

– Да уж, а то мы последнее время извращаемся. Никогда не забуду, как Влад загадал Паше: а вы ноктюрн сыграть смогли бы? – рассмеялся Ваня, – но сегодня день Кристины, не жестим.

– Идет, – кивнул Паша, а Влад лишь шумно выпустил воздух из ноздрей.

Заинтригованная, Кристина поднялась, вышла в центр на линялый тонкий ковер, едва прикрывающий скрипучие доски, и развела руками, показывая, что готова.

Прищурившись, Влад задрал голову, а после, хлопнув в ладоши, побежал и шепнул в ухо:

– Патефон.

Вот тут Кристина растерялась. Она имела весьма смутное представление, а что это вообще такое может быть. Но, не желая упасть в грязь лицом, напрягла память и попробовала изобразить пластинку и певицу. Слово сразу угадал Ваня, которому она передала следующее, и так по цепочке.

Играть оказалось легко, весело, вот только на время влияло не очень – они чуть не пропустили выход из дома. Вечером ребят ждало крайне важное событие – знакомство с Анной.

.

Маленькая кофейня оказалась забита ровно настолько, чтобы свободным остался лишь один столик прямо рядом со стойкой. Забежав от дождя в тепло и запах корицы, Кристина приметила девушку, кажется, она тоже была любимицей Анны. Сложно сказать, какие отношения их связывали, но встречались под этой крышей они не раз и не два. И, как обычно, брюнетка лишь едва кивнула, возвращаясь к своей ну-очень-интересной книге.

Завидев Анну, Ваня испытал некоторую робость. Ему так и не хватило духу рассказать кому-то, что произошло в тот день между ними, тем более никто, даже Кристина не задавали никаких вопросов. А они вполне могли возникнуть, ведь уже на следующий день парень сумел вспомнить ноты, легко прошелся по гитаре, вновь ощущая каждую струну, как будто не было всех этих долгих ночей и терзаний инструмента. Но, старушка никак не отреагировала, лишь тепло улыбнулась всем сразу.

– Какие ко мне гости пожаловали, – только и сказала она.

– Это – мои друзья, – в голосе Кристины звучала неподдельная гордость, она чем-то напоминала курочку на птичьем дворе, что привела первый выводок цыплят.

В ответ Паша и Влад прыснули, резво уселись за стулья, и принялись изучать пироги, стоящие за стеклянной витриной прямо перед ними. Кристина и Вероника легко приземлились рядом, все вместе долго решали, что же выбрать, наконец, сошлись на черничном. Мало кто знает, но именно этот пирог чаще всего остается для длинных ночей. Впрочем, у Анны таких проблем не было.

Когда почти все гости разошлись, хозяйка подсела за столик, хитро прищурившись и гордо сообщила:

– Я выбила вам еще две площадки, практически на постоянной основе. И кстати, моей кофейне не помешала бы живая музыка. Как думаешь, Вань, смог бы по вечерам в выходные приходить на пару часов? Мне тут предлагают неплохой инструмент, а я все не могу решить, брать или нет.

– Прекрасные новости. Да, практика мне не помешает. А инструмент?

– Рояль, староват, но на уровне. Ты это сразу поймешь. Будет у меня волшебный кофе и волшебная музыка? – мечтательно произнесла Анна, поднимая голову к потолку.

Сидящая в отдалении девушка как будто приподняла голову, прислушиваясь к их разговору. Кристина обратила на это внимание, но уже через секунду та вновь углубилась в книгу. Поняв, что ничего особенного не произошло, рыжая вернулась к разговору.

16 апреля

Это оказалось так просто, что захватывало дух. Стоило только подумать, представить, как идея перешла в воплощение. Честное слово, почесать нос и то было бы сложнее. Он оглядывался вокруг, рассматривая лица людей. Все они выглядели потрясенными, значит, оставалось только обвести рукой вокруг головы, поклониться, и покинуть арену.

Собственно, Игнат никогда не планировал перекрашивать голубей. Так же, как и фокусы, птицы не привлекали его. Но, когда ты оказываешься на Воробьевых горах с прекрасной дамой, то невольно заговариваешь о чем-то подобном.

– Смотри, сколько голубей, и почему эти горы называются Воробьевы, если они голубиные? – мечтательно спросил он, глядя вроде бы в небо, но на самом деле в область декольте девушки.

– Понятия не имею, – она закатила глаза и цокнула языком, – ты какой-то скучный. И место это скучное.

– Тебе было бы приятнее сейчас оказаться в..? – попытался исправить положение.

– Че? Да нет, просто, ты уж извини, но это не то свидание. Парни мне розовый айфон дарили, а не прогулку с языком за плечами.

– Ну, тогда разбежимся. И вот, пусть будет прощальный подарок.

Собственно, тут он хотел купить цветок в ближайшем ларьке, но представил себе, как все голуби вокруг становятся розовыми, закрыл глаза на мгновенье, и… целая куча воплей со всех сторон. Девушка просто замерла с открытым ртом, демонстрируя возможности, защелкали телефоны, снимаемые с блокировки, толпа ринулась к птицам, которые ошалели от такого внимания.

Понимая, что наделал многовато шуму, Игнат аккуратно протиснулся, и растворился в толпе. А в руки девушки упала нежная роза, больно уколов шипами.

.

– Ты знала, что много смотреть телевизор опасно для здоровья? – смеясь, спросила Кристина, высовываясь из кухни.

Это бормотание порядком раздражало, а она все пыталась сосредоточиться, сочиняя текст песни. Их новая идея с Ваней казалась ей потрясающей – писать свои собственные хиты и выставлять их в сети, что может быть проще? Они уже даже картонку разрисовали с хештегом, чтобы попадала в кадр, когда они выступали на улице. Все это казалось девушке чрезвычайно увлекательным, она буквально открыла для себя интернет.

Нет, Кристина не была его противницей до этого. Активно сопротивлялся современности тот, кого теперь лучше было бы вообще не вспоминать, а она, как принято, взвалила на себя все его горести и пыталась поддержать. Теперь вот расхлебывала свое невежество, или, как говорила Вероника, кринге.

– Подними свой зад и иди смотри вместе со мной, – крикнула в ответ девчонка, – сначала везде в соц сетях было, а теперь до первого канала дошло. Парень на Воробьевых перекрасил всех голубей в розовый и исчез на месте!

В ответ подруга лишь покачала головой, песня казалась ей интереснее. Фокусников и сказочных тварей она повидала не мало, уж очень глупым ей казалось все это.

Впрочем, вернувшиеся с учебы друзья тоже поделились на два лагеря, активно обсуждая произошедшее. Все вместе они ввалились в прихожую, явно нерассчитанную на такое количество народа, и создали так много шума, что Кристина от безысходности закрыла тетрадь.

– Эй, а ужинать мы будем? – смеясь, спросил Паша, просовывая свой длинный нос за раму бывшей двери.

– О, да, конечно, – девушка встрепенулась, вытащила карандаш изо рта и включила газ на плите, – надо только погреть, это быстро.

– Не поддавайся патриархату и занудству! – сообщил Влад, важно устраиваясь на стуле. Помогать он не спешил.

– Ты даже не представляешь, как много проблем может принести магия, если вдруг у нас завелся настоящий чародей, – вздохнул Паша, явно устав повторять одно и то же.

– Да ты что, это же потрясающе! Я сто раз пересмотрела, они становятся розовыми, как по волшебству! – возразила вошедшая Вероника, – Вань, а ты как считаешь?

– В основном на калькуляторе, – задумчиво произнес парень, он уже скользил взглядом по творчеству Кристины, – а неплохо, слушай, тут можно хорошую партию добавить. Надо будет затестить.

– Обязательно, – серьезно кивнула девушка, поднимая кастрюлю с плиты и раскладывая по тарелкам.

– А что бы вы делали, будь у вас магия? – вдруг спросила Вероника.

Услышав подобное, Крис даже замерла с половником в руках. После, она обвела глазами собравшихся за столом, и неожиданно расхохоталась:

– Переместила вас всех в ванную мыть руки!

В этот момент напряжение как-то спало, спор рассеялся сам собой, и они, конечно же, предварительно вымыв руки, принялись рассуждать о перспективах, стуча ложками. Это был один из тех забавных разговоров, если бы да кабы, который друзья так любили вести за большими кружками чая.

– Как бы я была царица, – начала Вероника.

– Молвила одна девица, – поддержал ее Влад.

– То б на целый мир одна приготовила студня! – расхохоталась девушка, – ладно, это шутки. Хм, чтобы я сделала, будучи ведьмой? Разбогатела бы. Жила бы в огромном особняке и доставала себе самые дорогие наряды прямо из компьютера. А что, я же ведьма. Щелк пальцами, и шелка по всей комнате.

– И все? Ты же учиться на актрису собираешься! А где творчество, где полет? – возмутился Паша, – не зря я говорю, все это ерунда и баловство! И вообще, нас скорее искусственный интеллект заменит, чем магия.

– Все потому, что ты – кролик зануда. Я когда-нибудь подарю тебе маленькую открытую форточку, чтоб было полегче, – перебил его Влад, – у человека мечта о красоте. И потом, все девчонки мечтают о подобном. Для этого Вероника и хочет быть актрисой. Слава, деньги и любовь, любовь. Что до меня, я бы вот тоже не отказался от магии. Это же сколько возможностей, перспектив. Хочет тебе декан три поставить на экзамене, а ты его раз и в лягушку. Смешно!

– О, представляю, как бы он прыгал по лестнице, – усмехнулся Ваня, – но ведь это и тебя могут так превратить. И вообще, я как человек, с магией контактировавший, уверяю вас, не все так просто и безопасно. Зависит от того, на чьей стороне ты оказался. Если проклятого, то никакого удовольствия.

– Перестань, опять ты эти выдумки завел, – неожиданно скривился Влад, – все это – россказни. Ведьм не бывает, никто тебя не проклинал. Просто осень, она всегда тяжело влияет. А потом весна, красивая девушка, опять же, – он подмигнул Кристине, – и все, снова вдохновение. Кстати, красивая девушка, а что ты бы делала?

– Без понятия, – только и пожала плечами в ответ, – может быть ремонты за большие деньги? Типа, выложили миллион, будет тебе идеальная квартира за два дня. Что?

– Как-то это все мелко, ребята, – вздохнул Ваня, – а вообще, пусть бы лучше это все была постанова, и ничего не произошло бы.

– Забей, ну выпендрился какой-то блогер, – улыбнулась Кристина, – магия может быть полезной, прекрасной, помогающей, вдохновляющей. Не только опасной.

– Как и все вокруг, верно? – неожиданно сказал Паша, – а я бы использовал ее в театре. Волшебные декорации, оживающие в руках предметы, зал, то наполняющийся светом, то шелестом крыльев бабочек, – он замер, прикрыв глаза, – потому что чудо должно быть хрупким и мимолетным.

– С тобой все норм? – Влад протянул руку и потрогал лоб друга, – мистер скептик, вас там никто не покусал?

– Отстань, – отмахнулся парень, освобождая лоб, – я все же творческий человек и ничто мечтательное мне не чуждо!

23 апреля

– Вы видели? Вы слышали? О, это невероятно! – Вероника влетела в кофейню, потрясая волосами за спиной, – Они такие классные, эти новые маджики.

В ответ Паша лишь махнул рукой:

– Брось, ну и слова у тебя. День ото дня не легче. Пока сюда ехал три раза телефон из кармана вылетал.

– Домашний скептик никогда ничем не будет доволен, – ухмыльнулся Влад, поворачиваясь к Анне, притаившейся за стойкой, – кажется, нам будет нужен еще один кофе.

– Нет, ну почему Паша сидит не довольный, я еще могу понять, но что с Кристиной? – удивилась девушка, – она за дальним столиком одна, вся в мыслях что ли?

– Не обращай внимания, они, кажется, с Ваней поссорились, и она отсела. А он вообще ушел из кофейни. Не нравится мне все это, если честно. Взгляд у него был весьма странный.

Объясняя, Влад так жестикулировал, что чуть не снес мальчишку официанта, которого Анна порой нанимала по выходным.

– Ой, простите, ну я, как всегда, – парень легко рассмеялся, – в общем, опять дурь нашла на парня, сидели все вместе, обсуждали введение очков, датчики, всякие случаи эти, как вдруг дружок наш встает, и направляется к выходу. Без объяснений. Ну, Крис подорвалась, подбежала, а он выдал: «У меня назначено свидание». А потом как зарычит на нее, разбил две чашки за соседним столиком, крикнул: «Тебе меня не остановить», и убежал. Мы, конечно, молчком, ничего не стали делать или говорить, а Крис отсела. И знаешь, не плачет, ничего такого. Просто молчит и смотрит в окно.

– Мда, у вас тут тоже весело. Ладно, про стулья на Чистых рассказывала, про гусей в метро рассказывала, теперь вообще свежие новости. Пока сюда шла, небо меняло цвет раз пять. Погода вообще стала не управляемой, дождь секунд на тридцать, потом яркое солнце, был даже маленький град, который не таял. И вот тут я прямо пожалела, что мне не досталось. Хотя, кто знает. Может, все еще впереди.

– Ты мечтательница, Вероника, – улыбнулся Паша, – впрочем, логику, и правда, понять невозможно. Причем, знаете, что я заметил? У всех разные способности. Не то, чтобы каждый проявляет, но, я вчера видел, как парень пытался наколдовать зонт, датчик взлетел, а некоторые исчезают из-под носа, а он почти молчит. Впрочем, говорят ограбление в Хамовниках, когда все Английские кварталы начали таять в воздухе, затратило столько сил, что несколько датчиков просто перегорело вокруг. Конечно, ребята сразу приехали, остановили хулиганов, но где логика? Нет никакой логики.

– Какие такие ребята? – удивилась Вероника.

– Эх ты, а говоришь, все магические новости знаешь. В общем, в сети писали, группа сильных магов создала организацию магической безопасности, они реагируют, если датчики сильно шкалит, приезжают, проверяют. Молодцы, отличная инициатива, – Паша слегка откинулся на стуле, оглядывая зал.

– Да кто их знает, – неожиданно скептично для себя отозвался Влад, – кто что говорит, и про датчики, и про очки. Это только в рекламе их круто описывают, а на деле, по сути, неплохая система слежения вырисовывается. Если ты колдуешь, должен быть зарегистрирован, ведь так?

– Ну, это же круто! – влезла Вероника, – я прямо мечтаю об этих мега очках. Они сразу показывают всему городу, что перед ними самый нереальный чел, который может все!

– Только при этом, приходится сообщать данные о себе организации, которая их продает. Впрочем, если в мой адрес совершат магическое правонарушение, то я бы предпочел сразу найти этого колдуна – кивнул Паша.

– И потом, ты же оставляешь данные о себе да просто повсюду, – Вероника подняла руки вверх, как бы показывая, что все всё про нас знают, – когда арендуешь самокат или велосипед, покупаешь одежду или еду. А курьеры? И дом, и квартиру, и чем ты завтракаешь. Ты параноик, и это весьма внезапно. Я ожидала такое от Паши.

– Я не параноик. Просто я люблю свободу, чтобы никого не ставить в известность, а вот Паше нравится порядок во всем происходящем и скорость, с которой Москва справилась с таким необычным происшествием. Шутка ли, уже несколько тысяч человек творят чудеса!

– А у вас нет ощущения, что все эти вещи они, ну какие-то не добрые что ли? – спросила подошедшая Кристина, – я не хочу сеять панику, но большая часть колдовства отдает черной магией.

– Слушай, если ты про Ваню, то выбрось из головы. Он всегда был чудной, творческий человек. Но я уверена, у вас с ним все будет хорошо. Он же от тебя глаз не отводит, – заворковала Вероника.

– Конечно, мы с ним друзья, но дело вообще не в нас, это не то. Никакой романтики, сплюньте. Просто, от него прямо веяло чем-то темным. Я специально притащила его в кафе, думала, Анна поможет, а она наняла этого мальчонку, сидит там, не выходит.

– Девчонки, вечно у вас в голове только одно, – усмехнулся Влад, – не ревнуй, Крис.

Понимая, что правильно ее слова все равно не истолкуют, Кристина собрала вещи, бросила нейтральное «до вечера» и вышла на улицу. Ей хотелось просто побыть одной, позволить мыслям не прыгать в попытке доказать кому-то что-то, а расслабиться и потечь рекой.

Волосы тут же растрепал сильный ветер, наверху опять клубились тучи, где-то в отдалении гремел гром. На бульваре деревья любезно тянули ветки, где распускался жевательный мармелад. Мимо проехала шикарная Феррари, потом карета из «Золушки» с мотором, следом проскакало нечто, похожее на пушистое облачко, обдав ее странным запахом моторного масла. А мы еще ругали самокатчиков!

Теперь Москва все меньше напоминала саму себя. Кажется, еще немного, и эти ребята начнут превращать здания. Впрочем, девушка по поводу отсутствия у нее способностей не грустила. Меньше всего она любила бумажную волокиту, а там, говорят, нужно регистрироваться по паспорту. Впрочем, это не так обязательно, некоторые нагло гуляли без очков, и все же. Мимо мелькнул плакат «Присоединяйся к Организации Магической Безопасности! Мы за безопасное колдовство!». Картонка то и дело меняла картинку, как будто боролась сама с собой: то мелькал нормальный шрифт, то исправленный на неприличности.

Сильный ветер сменило солнце, слишком яркое для такого времени суток, однако, светлее как будто не стало, сохранялась все так же темнота в углах зданий, тот же странный отблеск на окнах. Повернув голову, Крис поняла, что оказалась в районе Китай-города, у весьма обычного современного здания. Только почему-то именно здесь, в Подкопаевском переулке, у дома 9, она ощутила странный ужас, буквально сбивающий с ног.

– Теперь понятно, почему здесь столько церквей, – прошептала девушка про себя, резко развернулась и чуть не снесла пару туристов, блуждающих в поисках Хитровки.

Почти не разбирая дороги, рыжая бросилась дальше от этого места.

.

В какой-то момент стало отпускать, потом становилось все легче, пока как будто не прошло совсем. Улицы стали заметно светлее, хотя московские маги, наконец, позволили природе выстроить освещенность согласно графику. Стало можно дышать, расправить грудную клетку, откинуть волосы с лица. Нет, Кристина не планировала возвращаться, она решила, что поедет домой, но вышло как-то само собой. Видимо, у Анны и, правда, становилось легче. Понимая, что кафе уже закрыто, девушка хотела лишь немного посидеть на крыльце, прийти в себя и направиться в сторону метро, как дверь неожиданно открылась. И оттуда вышла весьма странная публика: почти одинаковые мальчик и девочка лет тридцати на вид, очень маленький и очень круглый дядя, чьей бородой можно было бы подметать улицы, женщина-стрекоза, невероятно высокая, в огромных зеленых очках, украшенных стразами. Последней показалась та самая девушка, которую Кристина приметила на днях, она все так же притягивала внимание, хотя, и не выделялась ничем.

К счастью, незнакомцы не обратили на нее никакого внимания, только последняя кинула странный взгляд, истолковать который правильно казалось невозможным.

– И кто же это тут сидит у меня на крыльце, свернувшись от холода? Надо же, кто бы мог подумать – проговорила Анна откуда-то сверху, – ты шпионишь или опять некуда идти?

– Даже не знаю, как сказать, – вздохнула Кристина, глядя в темноту, – но точно не шпионю, и идти мне есть куда. Пришла как будто не сама, как будто тянуло. И уйти не могу, все звезды высмотрела, им скоро на небе стеснительно будет.

– Пойдем-ка внутрь, что-то не то с тобой. Так, сейчас выдам большую чашку какао и будешь рассказывать. Да, вот сюда, за стол. Да ты совсем плоха, едва держишься на ногах. Давай-ка температуру померим, как бы ни застудилась на таком ветру.

– Нет-нет, все нормально. Поздно уже, я не хотела разводить столько возни. Анна, вы чудо, но надо и честь знать. Ну вот, постояла и получшело.

Но, старушка ничего и слушать не желала. Она буквально втащила гостью внутрь, не замечая возражений. А после вывела из общего зала и направилась через просторный светлый коридор к комнатке, где стояли ведра и швабры. Впрочем, сейчас им оказались нужны совсем не они, а темная лестница из старых ступенек, ведущая в подвал здания.

.

– Ну вот, и прибраться не успела, – старушка странно засмеялась, каким-то пустым грудным смехом, – теперь придется тебе узнать мои тайны. Впрочем, что уж тут, я никогда не таилась. Теперь ты знаешь, я волшебница, Кристина. Настоящая, а не вот эти все дураки, схватившие себе по кусочку силы от общего пирога.

– Я всегда это знала, – только и улыбнулась в ответ, – твой кофе был и правда волшебным. К тому же, это ощущается. Выходит, у тебя здесь тайный клуб, для тех, кто идет против системы и отказывается носить очки?

– Да нет никакой системы, – вздохнула старушка, садясь на кресло, – есть группа людей, которые придумали свою организацию, они пытаются справиться, и молодцы, пускай. Я же просто пытаюсь помочь старым друзьям и постоянным клиентам совладать с этой силой, потому что природа ее не самая приятная. Не очень интересная история. Так что произошло с тобой?

– Наверное, это глупо, но я испугалась дома, – Кристина усмехнулась, здесь в уютном полумраке с чашкой какой в руках, все происшедшее казалось девчачьей глупостью, не заслуживающей внимания, – ну, то есть, началось все не с этого. А с Вани. Все было хорошо, как вдруг, у него начались проблемы с игрой. Опять. Он не пришел на выступление в метро, хотя я ждала его, но знаешь, сама справилась, станцевала, со мной даже ребята танцевать начали. Я позвонила, он что-то бурчал, мы договорились встретиться здесь.

– А произошедшую сцену я видела, да. Жаль. Не справился.

– Я думала, ты его посмотришь. Тогда ведь получилось, все стало лучше.

– Его проклятие было наложено настоящей ведьмой, из тех, чья сила была изначально, обученной и имеющей скажем так крыло, из-под которого удобно делать пакости. Даже не так, я бы сказала, обучающейся ведьмой, которой твой друг попал под руку. У него были качества, которые легко было использовать. Очень высокомерный, убежденный в своей гениальности, парень просто задрал нос так высоко, что должен был получить щелчок. Другое дело, его сила. Ты правильно все ощутила, интерпретировала, привела ко мне. Но, был еще один важный момент. Ему необходимо было измениться. Простить ту ведьму. Он не смог, и она забрала его себе. Надо только понимать, для чего?

– Сожрет его там, поди, втихую, – вздохнула Кристина.

Ей ужасно не нравилось все происходящее, но что-либо сделать было нельзя. Только продолжить рассказ:

– Потом мы поговорили с друзьями, они так странно себя вели, как будто у нас роман, а я ревнивая женщина, преследующая его. В общем, я пошла прогуляться. Шла, не глядя, просто думала обо всем этом, сама не заметила, как оказалась в районе Китай-города. И тут, этот кошмар. Вокруг темнота, жуткий ужас, я посмотрела адрес, и бросилась бежать. Пока не оказалась здесь. Но, я хочу, чтобы ты понимала. Туда я шла просто замечтавшись, такое со мной часто, а вот обратно, ну точно в темноте, как если бы лицо закрыли черной тканью. И только на крыльце вообще сообразила, и стала приходить в себя.

– Назови мне адрес, – прошептала старуха. Губы ее побелели, черты как будто обострились, седые волосы выплелись из пучка.

– Подкопаевский переулок дом 9, – прошептала Кристина и потеряла сознание.

.

Она оказалась в лесу. Это так странно, отключиться в темном подвале, а после проснуться на залитой солнцем поляне. Вокруг было удивительно хорошо и спокойно, как будто мир вдруг починили. Стрекотали жуки, бегали по травинкам, порой попадая на ее волосы. Но вставать не хотелось. Хотелось все так же лежать на ковре изо мха. Только этому удовольствию не суждено было длиться долго. На краю поляны появилась девушка, быстрым шагом направляющаяся в сторону Кристины.

– Как хорошо, что ты уже пришла в себя. Мне не нравится пробуждать людей магией.

– Анна, – только и ахнула Крис в ответ.

– Все верно, ты угадала. У себя в голове я все так же молода и прекрасна, живу себе дома, и не собираюсь ни в какую Москву, только жизнь скоро распорядится иначе. Но пока ничего не случилось, я живу на земле лишь шестнадцать лет и могу наслаждаться такими глупостями, как журчание ручья и пение птиц. Я взяла тебя сюда, чтобы ты тоже могла отдохнуть и насладиться.

– Где мы?

– В моей голове, говорю же. Дорогой фокус, целых пятьдесят обратных баллов по нынешней шкале. Впрочем, это для меня. Большинство и не смогло бы воспроизвести. Знаешь, в чем фокус датчиков?

В ответ она лишь покачала головой.

– Они фиксируют только темную магию, магию прибавления, создания, принуждения реальности. Для тебя ведь не секрет, что магия разделяется на светлую и темную?

– Я читала сказки, – улыбнулась девушка, возвращаясь на мох.

– Ну, конечно, – засмеялась Анна, – иначе и быть не могло. По моим ощущениям, кое-кто в Москве уронил огромную банку черной магии. И теперь все испачкались.

– С каждым днем людей все больше.

– Так и будет, пока не найдется тот, кто сможет противостоять. Битва добра и зла, все такое. Ерунда, конечно, но тебе придется меня послушать, потому что все складывается так, что биться придется тебе. Только ты достаточно чиста, чтобы экранировать зло, не пускать ни одну капельку внутрь.

– Чего… – услышав это, Кристина так и села, – я не добрая. Ты ошиблась. Я делала много плохого.

– Точнее, с тобой случалось плохое, – поправила ее колдунья, – в любом случае, других вариантов у меня нет. Придется смириться. Ладно, времени и так мало. Щит без меня так долго не выдержит. Мои силы кончились, когда я откачала тебя. Ты уже поняла, что это был за дом?

– Логово черной ведьмы?

– И не одной. Главная, и самая страшная для тебя, умерла своей смертью, тут повезло. Но осталось три ученицы, насколько я знаю. Она приходила ко мне жаловаться, что никак не может найти четвертую. Когда сила не может найти прибежище в человеке, она вырывается наружу. Внутри этого дома начинается воронка, откуда все распространяется. Не ищи открытой битвы, тебе нужно найти свой способ очистить Москву. А теперь запоминай очень внимательно. У меня на пальце кольцо, одно-единственное, не перепутаешь. В момент, когда я умру, сними его и надень себе на палец. Не смей оставлять, светлая магия рассеется, а не подействует на черную. Тебе должны помочь, есть друзья, их мало, но все же. С моей смертью падет последний щит, и магия заполнит Москву. Прячьтесь, держитесь друг друга пока не найдете выход. Но, все может пойти не так. И тогда беги, беги туда, где будешь в безопасности. На Алтай, к моему старому другу Петру Семеновичу, тебе нужно лишь подумать о нем, сделать шаг и окажешься, где надо. Ты все поймешь, Кристина, только запомни. Светлая магия не есть магия добра. Это сила света, уничтожающего все созданное. Свет уничтожает страх, уничтожает проклятие. Тебе нужно выпустить свет на город. Заполнить им все вокруг.

Голос становился все глуше, образы терялись, спутывались, пока вокруг не появились стены подвала. Кристина проснулась.

.

– Анна, очнись, я прошу тебя, – раз за разом повторяла девушка, пытаясь привести в чувство старуху.

Биение пульса она определила сразу, вот только сознание не возвращалось. Наверху раздались шаги, как будто кто-то быстро спускался, Кристина повернула лицо, полное слез, к дверям в надежде на помощь. И правда, дверь открылась буквально через минуту, и на пороге застыла та самая девушка, которую она не раз видела в кафе.

– Помоги, она не приходит в себя, – прошептала Кристина, – я не знаю, что делать.

– Ну, слава Богу! – неожиданно выдала незнакомка, сияя как новенький самовар.

От такого рыжая опустила руки, позволив голове Анны скользнуть на колени, и замерла, открыв рот.

– Ты даже не представляешь, как я рада, – рассмеялась в ответ девушка, изящно выгнув маленькие красные губы, – да нет, не из-за Анны. Из-за тебя. Она никогда бы не позволила себе запустить процесс ухода, не найдя замену. Значит, у нас появился шанс. Мы сможем бороться с тьмой. Так, давай-ка определим ее куда-нибудь поудобнее.

С этими словами девушка сделала легкий жест рукой, отчего тело старухи поднялось и направилось само собой в дальний угол, где притаилась простая деревянная кровать, покрытая одеялом с красной вышивкой. По краям можно было увидеть странные символы, а в центре старое славянское солнце с веселой рожицей.

– Меня зовут Адель, кстати, а ты должно быть Кристина? Да, Анна много о тебе говорила. Ждала до последнего, но тебе повезло, тебя эта зараза не тронула.

– Много кого не тронула, – пробормотала девушка в ответ, разглядывая вышивку.

– Да нет, по факту всем досталось. Просто кому-то даже невдомек, как вообще использовать силу. Мы знали заранее, поэтому готовились, но все равно, ничего не вышло. Я так глупо проиграла, разозлилась на девчонку с работы из-за чашки. А ведь надеялась занять это место. Анна готовила меня с осени, но, видимо, это должно быть заложено внутри. Знаешь, будет лучше, если ты пока не будешь отсюда вообще высовываться. Пока Анна жива.

– Ясно, – все так же глухо произнесла Кристина.

3 мая

– Ты как тут? Только не говори, что уснула, – смех Адель раздался прямо над ухом, – еще только девять вечера.

– Кажется, моя светлая сторона просыпается исключительно на рассвете. И вот, в сон клонит куда раньше, – Кристина потянулась в кресле, поправляя плед.

За время с их первой встречи, она категорически поменяла свое мнение по поводу Адель. Теперь стало понятно, как та стала избранной ученицей Анны. Не понятно только, почему ничего не вышло. Впрочем, они старались не обсуждать это.

– Щит почти рухнул, тьма уже в нашем переулке, крадется отовсюду. Как только это произойдет, нам стоит уйти отсюда, поэтому я здесь, чтобы помочь тебе. Блин, мы сто раз отрабатывали это все с Анной, но только на словах, и теперь мне так страшно.

– Не бойся, – покачала головой Кристина, – мы будем не одни.

И правда, по лестнице уже спускались все постоянные члены клуба «Опавших листьев», те самые странные ребята, лица которых Кристина разглядывала совсем недавно наверху. Первыми вошли близнецы Сергей и Настя. Их было слышно еще за десять ступенек из-за грохота множества браслетов, украшающих тонкие запястья. При невероятном сходстве они еще и стиль умудрились выбрать одинаковый, отчего Кристина путалась порой. Следом вкатился похожий на шарик Анатолий, носящий очень длинную бороду. Он говорил очень тонким голосом очень умные вещи. И вообще был душой компании. Ну, а последней пожаловала королева Жанна, воплощение кича и изысканности одновременно. Забавно, но в своих безумных дизайнерских сумках она всегда носила корм для котов и собак, умудряясь при этом не вонять. Остались бы контакты Анжелы, стоило бы отправить на мастер-класс.

– Там наверху, кажется, появился ожидающий, – задумчиво проговорил Сергей, усаживаясь в кресло напротив, – странный тип, от него за версту разит черной магией.

– А что, есть кто-то, от кого не разит? – усмехнулась Жанна, – впрочем, этот явно караулит, хорошо, что мы подстраховались.

– Хорошо, что Анна создала клуб, – вздохнула Адель.

– Нескладный, рыжий, с гитарой за спиной? – спросила Кристина.

– Он самый, знаешь его? – отозвалась Настя.

– Этой мой друг, Ваня. Наверное, он разыскивает меня, хочет помириться. Мы дружили когда-то.

– Ты такая оптимистка, – Жанна тряхнула головой, отчего чуть не уронила очередные огромные очки, теперь в оправе леопарда.

Рассевшись, гости принялись обсуждать план, разработанный еще Анной, вся суть которого сводилась к простому – защитить волшебницу, получившую дар, пока она не поймет, как победить зло.

– Тише вы, – вдруг пискнул старичок, – кажется, приходит в себя.

Одной этой фразы оказалось достаточно, чтобы создать в подвале тишину. Кристина поднялась с кресла и подошла к кровати. Часы стремились к полночи, она и не заметила, как за разговорами они приблизились к новому дню. Тьма чувствовалась вокруг, появились тени в углах, отличные от тех, что отбрасывали свечи. Подрагивали очертания, кто-то сопел из мышиной норы, по стене пробежал таракан.

А под одеялом с защитными рунами лежала дряхлая старуха, так не похожая на сдобную владелицу кофейни. Кожа обтянула кости, щеки провалились, зубы выдвинулись вперед подобно конским. Нет, не такой представляла себе девушка кончину доброй феи. Не было ни мерцания, ни блесток. Только желтая кожа, покрывающаяся фиолетовыми пятнами.

Ударили часы, отсчитывая смену дня, раздался странный тонкий смех за спиной, возня в углах стала громче – Кристина не реагировала. Она продолжала смотреть на лицо Анны, сжимая ее руку. Под маской старости и смерти девушка продолжала видеть бесконечную доброту, и тогда свет победил, на секунду озарив комнату.

Анна подняла голову и спокойно произнесла:

– Будь сильной, девочка моя.

А после рассыпалась в прах. На кровати осталось только маленькое изящное серебряное кольцо с зеленым матовым камнем в овальной оправе.

.

– Есть, кажется, мы нашли ее! – Максим был так возбужден, что едва дождался разрешения войти. Впрочем, заметив выражение его лица, Федор Игнатьевич не стал вопить про субординацию, а лишь поднял брови, позволяя продолжать.

– Я понял алгоритм Кристины. И почти на сто процентов уверен, что она в кофейне недалеко от Цветного бульвара. Едем?

– А я-то надеялся на вторую мадам загадку. Да, впрочем, сначала заберем ее дядю. Пускай сразу сажает под домашний арест или отправляет самолетом в ту дыру, откуда она умудрилась выбраться. Не то, чтобы я сторонник жестких мер, да и девушка совершеннолетняя, но мои нервы требуют отмщения. Я почти сдался!

– Знаю, я и сам чуть с ума не сошел, хотя задание элементарное. В Москве при нашей технической базе любого можно найти меньше, чем за час. И вот вам – нулевой алгоритм по камерам. Как если бы она сидела в квартире безвылазно.

– Или на дне Москвы реки. Я уже почти поверил в этот вариант. Ладно, дальше в машине.

– Да хоть на лестнице. В общем, Кристину удалось вычислить по датчикам!

– Неужели? Она умудрилась наколдовать? Девочка развлекается? – от удивления Федор чуть не оступился.

– В том то и дело. Я заметил на карте города странную аномалию, в определенный момент датчики перестают работать, глохнут, отключаются. И это напоминает, как если бы человек шел в некоем направлении. Совпадает все – скорость, локация, ну точно идет человек. Последний раз такое наблюдалось 23 апреля, под вечер очень сильно, мы их потом ездили, чинили. Я сначала не придал такого значения, и зря! Спасибо, ага, – кивнул парень, садясь в машину, – дел много, решил, просто сбой. Но ребят, конечно, сразу вызвал. Мы оценили, прикинули и задумались. А теперь самое интересное. Зона эта постоянно расширяется!

– Очень любопытно, – крякнул Федор Игнатьевич, падая на сидение, – но, причем тут Кристина?

– А, ее я уже отыскал по фото из соц. сетей. Собственно, на это у меня ушла почти неделя. Я все пытался понять, в чем причина. И на половине фото оттуда на заднем плане она! При этом по камере никого нет, ну как совпадение? Девица с длинными рыжими волосами. Только вот я думаю, может нам стоит взять пару машин с ребятами. Как бы объяснить, эта зона поломки датчиков, она росла с каждым днем, но сейчас остановилась. Когда появился крупный темный сгусток, если верить приложению. Видимо, есть что-то, чего мы не знаем.

– Прекрати. Москва – это мой город. Тут я знаю все.

4 мая

Стоило надеть кольцо, как все изменилось. Мир вроде остался прежним, но исчезла его четкость, понятность, теперь ее прежний взгляд напоминал взгляд круга на шар. Эта зыбкость, и в тоже время всесторонность не пугала, в ощущение было приятно погрузиться, как в горячую ванну. Стоило лишь строго посмотреть, как все темнюши по углам разбежались, поняли, что не с тем тягаются. Лица, мелькающие вокруг, стали куда глубже, обнажая внутреннюю сущность. Они все были очень хорошими, добрыми, но они боялись. Это мешало.

– Кристина, нужно уходить, – крикнула Адель, и вопль этот раздался как будто сквозь пелену, как через подушку.

– Ты боишься, – лишь улыбнулась Кристина, – отпусти страх. Мы преодолеем все это. Даже если меня не будет с вами. Там, где страх – нет места свету.

Они, конечно, набросились с расспросами, но отвечать было не нужно. Просто идти вперед, с каждой ступенькой все выше и выше. Рассвет еще не наступил, волшебница знала, что сейчас она слабее всего, но даже при таком раскладе не сомневалась, что выстоит.

Чувство улицы и ждущих за порогом как будто разделилось, это было странно. Один точно враг, он изнемогал от голода, жаждал схватить и уволочь сейчас, пока еще можно было, пока крылья не окрепли. Другие не были врагами, но несли зло. Несли клетку, несли отчаянье. Они хотели изгнать ее, но считали, что помогают. Те самые благие намеренья, ведущие в ад. Как просто видно сейчас, как тяжело понимать раньше, пока она еще была человеком.

Вот и дверь.

– Держитесь подальше, – объявила она маленькой группе поддержки. Кончено, стоило бы сразу обезопасить их, но времени не оставалось, да и силы были не так хорошо изучены.

Они замерли, не решаясь подойти ближе. И тогда она открыла дверь, ступая на мокрый асфальт. Не успела Кристина пройти и пары шагов, как раздался звериный рык. Он бросился сразу, не утруждая себя разговорами. И тут же, из-за кустов появились парни в черной форме, пытаясь помешать. Но, это было бесполезно. Перед ними был уже не человек, какой там Ваня, полу-зверь разевал огромную пасть с острыми зубами, ловко прыгая на удлинившихся ногах, скорее напоминающих лапы.

Понимая, что она должна, прежде всего, защитить, Кристина подняла руки, мысленно пожелав лишь одного, чтобы все они оказались как можно дальше, там, где безопасно. Эта короткая секунда многого стоила, всего в три прыжка Иван преодолел переулок и успел вцепиться в ее плечо.

От боли и ужаса Кристина закричала, раздался выстрел, хватка ослабла, удалось отбросить зверя в сторону. В переулке стоял молодой парень, он опускал ствол.

– Ты сдурел, Максим! – завопил Федор Игнатьевич.

– Я чемпион Москвы по стрельбе, – усмехнулся юноша, – бездействие или промашка дали бы куда худший результат. Не бойся, он уже не дернется.

– Замри, я сейчас помогу, остановлю кровь. Дядя и скорая уже едут, – крикнул мужчина, блеснув в темноте очками.

Деваться было некуда. Кристина, плохо понимая происходящее от ужаса и боли, сделала шаг назад. В голове крутилось только: «Алтай… Петр Семенович… Петр… Алтай… Алтай Семенович».

Она упала на спину в мягкий пушистый снег, рассветное солнце осветило красивое лицо девушки. Снег быстро окрашивался красным, но ей было уже все равно. Кристина вновь потеряла сознание.

.

Ярко горела печь, трещали дрова, в комнате пахло дымом и еще чем-то сладким, почти не уловимым. Можно было лежать вот так, почти не приходя в себя, не задумываясь, кто вытащил, промыл рану, перевязал, впрочем, какая теперь разница. Нужно просто спать.

Очнулась уже к вечеру, застонав от боли в руке. Тут же появился старик, пока мутный, сияющий скорее изнутри, оттого различимый. Он приложил руку к повязке и начал быстро шептать. Боль тут же отступила, сознание прояснилось окончательно.

– Давай, приходи уже в себя. Разлеглась после укуса оборотня, ерунда какая. В наших горах только посмеялись бы.

– Ночь выдалась не простой, – хрипло проговорила Кристина, – вы Петр Семенович?

– Был когда-то, имен пять назад. Значит, ты от Злотовки. Выходит, кончилась ее вахта. Да, чую, знакомая магия.

– Она умерла этой ночью. У нас там вообще полный дурдом в Москве. А я теперь могу стать оборотнем?

– Другая бы стала, но не ты. Взгляд потерянный, нет контроля. Чему тебя вообще обучила эта простачка!

– Ничему. Мы говорили то о волшебстве один раз, за границей сознания. Все произошло слишком внезапно. Впрочем, остальные куда быстрее разобрались. Анна, теперь ее звали так, сказала, вы можете помочь. Нам нужно сделать фактически невозможное.

– А ты расскажи, может и помогу, – Петр явно заинтересовался, притащил стул и сел напротив, – у меня как раз красный диплом по всему невозможному и невероятному.

17 июня

Когда Кристина появилась в маленьком парке Красная Пресня, в Москве не изменилось ровным счетом ничего. Все так же хмурились тучи, ставшие слишком привычными для пейзажа. Так же не звучало пение птиц. Только, может, туман по каналам пополз не так явно.

В обычное время такое появление вызвало бы как минимум ряд вопросов, удивление на лицах прохожих. Но теперь удивляться было некому. Популярный парк стоял заброшенным, так же, как и многие другие. Впрочем, пробок как будто не стало меньше. В этом девушка убедилась, выйдя к набережной Тараса Шевченко.

– Слишком мрачно, – улыбнувшись сама себе, сообщила она в пустоту воды Москвы-реки.

– Вы как будто недавно в столице. Могу я вам помочь? – раздался голос из-за спины.

Обернувшись, Кристина увидела моложавого мужчину. Он уже занес руку для совершения заклинания, направленного на полное подчинение, но блокировать его оказалось проще простого. Волшебница видела тьму внутри так же ясно, как заостренные черты лица, пухлые щеки и хищный взгляд. Но она легко дунула, и тьма отступила.

– Простите, мы говорили о чем-то? – незнакомец сел на асфальт, схватившись за голову, – кажется, мне не очень хорошо.

– Все в порядке, просто погода такая. Возвращайтесь домой, – только и улыбнулась девушка в ответ.

– Да, погода теперь все время ужасная. Только темнота и туман, и дождь. Просто беда с июнем. При этом еще и жара. Дышать невозможно, асфальт плавиться. Спасибо, уже легче, я пойду.

– Странно, когда я уезжала, погода все время менялась… – вспомнила Кристина.

За спиной раздался свисток, послышался топот ног. Из машины, лихо припарковавшейся на ближайшем месте, выбежала пара мужчин в одинаковых черных костюмах.

– Мы прибежали к вам, как смогли. Эй, а ну отойди от нее! – закричал тот, что бежал впереди.

– Да он и не подходит, – попыталась улыбнуться Кристина.

– Пост вызывает, сбой датчиков, сбой датчиков – начал кричать второй вымышленный спасатель в рацию.

– Вы что, не знаете, что не стоит гулять по улицам. Этот парень мог причинить вам вред, – строго высказал контролер.

– Я? – даже удивился мужчина.

– Он просто спросил дорогу. Все в порядке, – Кристина уже сделала шаг назад, пытаясь уйти от неожиданных помощников.

– Вам будет лучше сесть в машину и поехать с нами, – неожиданно строго сообщил парень с рацией. Он вглядывался в телефон, и лицо его стремительно менялось с удивления до злости.

– Никогда не дадут спокойно погулять, – только и вздохнула девушка, – но, извините мальчики, сначала я сделаю дело, а потом буду извиняться, что лишила вас работы.

Один хлопок в ладоши, почему-то ей нравилось делать это так, и Кристина оказалась на самой вершины крыши МГУ, уцепившись за шпиль, чтобы не упасть. Что ж, она искала вдохновения перед задачей, теперь же масштаб бедствия предстал перед глазами в полном объеме. То, что нужно, чтобы совершить невозможное.