Искушение Леруа

Неудачное знакомство

Лорен проснулась от назойливой вибрации телефона под подушкой. Она задержала дыхание, прислушиваясь к ровному дыханию за своей спиной. Убедившись, что не разбудила Ника, она бесшумно скользнула с огромной кровати. Холодный паркет ледяными точками коснулся босых ступней.

Утро было их редким, хрупким перемирием. В полумраке, подсвеченном первыми лучами солнца, Николас казался умиротворённым. Таким Лорен видела его чаще по утрам: не титаном бизнеса, а просто мужчиной, которому снятся тихие сны. И тем острее была собственная вина, тяжким грузом лежавшая на сердце.

Стоя под обжигающими струями душа, она позволила воде смыть остатки сна и накатившую волну тревоги. Мысли неумолимо возвращались к тому дню, к той нелепой точке, с которой началось их «после». Уголки губ дрогнули в улыбке. Это было так глупо… и так неизбежно.

Тогда несколько лет назад, она только начала подрабатывать в La Perle. Популярный и дорогой французский ресторан с огромным конкурсом на должность помощника по кухне. И она его прошла…

Лорен отработала всего несколько смен, когда её заставили выйти в зал из-за нехватки персонала. Какой-то важный гость решил заглянуть на обед.

«Просто донеси тарелки, улыбайся и не умничай», – твердила она себе, заходя в ослепительно сияющий зал. Воздух был густым от смешения дорогих духов и гулких бесед. Ладони мгновенно покрылись потом.

Именно стол этого гостя ей и поручили. Менеджер, бледный от напряжения, прошипел: «Это Николас Леруа. Ни единой ошибки». Имя ничего не сказало Лорен, но атмосфера почтительного страха, окружавшая этого человека, заставила сердце бешено колотиться.

– Мы приветствуем вас в La Perle, хотите сделать заказ? – голос прозвучал чужим и надтреснутым. Подняв глаза от блокнота, она ощутила, как волна жара прошла через всё тело.

Он был самым красивым мужчиной в её жизни. Его кожа цвета тёплой карамели выглядела невероятно мягкой, а большие глаза цвета шоколада пристально изучали её, без слов давая понять, что он думает, что видит. Длинные и тонкие пальцы, унизанные кольцами, нетерпеливо барабанили по столу. Тёмно-синяя рубашка из дорогого шёлка мягко облегала торс. Его волосы были заплетены в тугие косы, что делало черты лица ещё более резкими, а весь облик – опасным и невероятно привлекательным. Его непроницаемый взгляд завладел всем её вниманием, вытеснив всё остальное.

– Пожалуй, я начну с чашки кофе, – его голос был низким и бархатистым, с густым французским акцентом. Лорен смотрела на движение его губ, едва улавливая смысл.

Собрав волю в кулак, она повторила про себя: «Я спокойна. Я просто донесу чашку». Но поднос в её руках внезапно стал неустойчивым. В тот миг, когда Лорен попыталась поставить чашку на стол, а мужчина резко двинулся, чтобы достать что-то из кармана, она дёрнулась. Тёмная, почти чёрная жидкость хлынула на безупречный шёлк его рубашки и брюк.

Мир остановился. Звуки ресторана утонули в оглушительной тишине. Лорен с ужасом наблюдала, как на дорогой ткани расползается безобразное бурое пятно. Николас медленно, с невероятным изумлением, посмотрел на свою испорченную одежду, а затем на Лорен. В его глазах не было гнева – лишь ледяное, всесокрушающее разочарование.

– Я… я оплачу химчистку! – выдохнула она, чувствуя, как у неё пылают щёки.

– Мистер Леруа, наши глубочайшие извинения! – менеджер возник из ниоткуда, заслонив её собой. – Она новенькая, сегодня первый день в зале. Разумеется, мы компенсируем весь ваш ужин!

Лорен снова поймала на себе взгляд Николаса. Он был таким же непроницаемым, но теперь в его глубине, казалось, мелькнула искорка какого-то странного интереса. Он отмахнулся от менеджера, как от назойливой мухи, не сводя с неё глаз.

– Что ж, я принимаю ваши извинения, – произнёс он, и его голос вновь обрёл бархатистую мягкость. – Но химчистку я оплачу сам. Вы сможете забрать одежду завтра?

– Да-да… конечно, – прошептала Лорен, чувствуя себя полной идиоткой.

– Прекрасно. Тогда я жду твоего звонка завтра, – его губы тронула едва заметная улыбка. Он достал из внутреннего кармана пиджака тонкую, матовую визитку и положил её на стол. На ней не было ни названия компании, ни должности – только имя «Николас Леруа», адрес и номер телефона. – Когда будешь у меня дома…

Лорен глубоко вздохнула, вытирая лицо полотенцем и возвращаясь в настоящее. Из спальни донёсся шорох, а затем мягкие шаги. Николас стоял у окна, потягиваясь в изящной, кошачьей позе. Его скульптурный силуэт рисовался на фоне просыпающегося Нью-Йорка.

– Решил соблазнить меня, чтобы я пропустила пары? – улыбнулась она, выходя из ванной.

Николас обернулся, и его лицо озарила улыбка, которую он дарил только ей.

– Детка, ты и так из-за меня всегда опаздываешь.

Он обнял Лорен за талию, притянув к себе. Её руки сомкнулись на его широкой спине, и нежелание отпускать было физически ощутимым. Ник тяжко вздохнул и, заглянув в глаза девушки, произнёс:

– Если ты сейчас опоздаешь, то следующие три вечера тебе придётся навёрстывать у этого умника Гарри. – Он скривился, изображая отвращение. – А я, знаешь ли, не готов к таким жертвам. Мне будет банально скучно без тебя.

Ник всегда произносил это имя с заметной ноткой раздражения. Этот аспирант смотрел на Лорен с таким обожанием, что у Ника сжимались кулаки. Не то чтобы у того был хоть один шанс, но сам факт существования этого взгляда бесил. И корень этого раздражения был глубже. Они до сих пор не афишировали свои отношения. Прошло почти два года с того дня в ресторане, они жили вместе, но для мира Лорен была просто студенткой, а не женщиной Леруа. Эти приступы ревности уже не раз приводили к горьким ссорам, которые заканчивались не примирением, а яростным сексом.

– Ты меня подвезёшь? – спросила она, пытаясь перевести тему. Да, у неё была собственная машина, но мысль о том, чтобы лишить себя лишнего часа в его компании перед долгим днём разлуки, была невыносимой.

– И, как обычно, высадить за квартал от университета, где тебя, как Золушку, заберёт Рой? – Николас фыркнул и, отпустив Лорен, направился в гардеробную. Его спина выражала молчаливый протест.

Лорен знала, что это ему ненавистно. Но она не могла иначе. Ей нужно было завоевать репутацию, найти друзей и место в жизни без громкого имени Леруа за спиной, которое либо ломало людей, либо превращало их в подхалимов.

И вот сейчас, на втором курсе, у неё появился шанс всё изменить. Скоро зимний бал: главное событие не только в их колледже, но и в университетском сообществе. Николас, как крупный спонсор и член попечительского совета Института, традиционно открывал его. И в этом году Лорен собиралась перестать быть тенью. Она объявит всем, что великий и недосягаемый Николас Леруа занят. И пусть потом шепчутся за спиной – место помощника повара в «Душа рая», лучшем ресторане города, она получила сама, пройдя жесточайший отбор. Это будет ответ миру. И Николас.

Первое свидание

Лорен вышла из такси, и её сразу охватила новая, ещё более сильная волна нервозности. Она простояла на тротуаре минут десять, сжимая в руке телефон, прежде чем набраться смелости позвонить. Элитный небоскрёб в самом сердце Манхэттена возвышался над ней стеклянной громадой. Владеть здесь целым пентхаусом? Это было за гранью её понимания.

«Просто поднимись, забери одежду и уходи», – твердила она себе, но ноги будто вросли в асфальт.

Наконец, Лорен заставила себя войти. Лифт, бесшумный и стремительный, доставил её прямиком в прихожую пентхауса. Пространство было выдержано в минималистичном стиле: светлые стены, пара дизайнерских кресел и искусное мозаичное панно, рассеивающее свет причудливыми узорами. Воздух был чист и прохладен, пахло кожей и чем-то дорогим, неуловимым.

Едва она сделала шаг, как из глубины апартаментов появился он. Мистер Леруа. И что главное, без намёка на испорченную одежду. Это смутило Лорен ещё сильнее. Зачем тогда она здесь?

– Добрый день, господин Леруа, – проговорила она, чувствуя, как нарастает неловкость.

– Добрый день, – он улыбнулся, и его взгляд стал теплее. – Но я до сих пор не знаю твоего имени.

– Лорен. Я готова забрать ваши вещи.

– Я передумал, – легко парировал он.

– Но… – она растерянно замолчала.

– Я решил, что твоя неловкость лишила меня удовольствия от ужина в одном из лучших ресторанов города. Химчистка, – он сделал лёгкий, развязывающий жест, – вернёт моей одежде вид, но что вернёт мне отличное настроение?

– Ч… что? Извините? – Лорен почувствовала, как горит лицо. – Чем я могу вам с этим помочь?

– Поужинай со мной, Лорен. Ты даже оделась соответствующим образом. – Он окинул её взглядом с ног до головы.

Лорен машинально посмотрела на себя: тёмная водолазка, джинсы, потрёпанная кожаная куртка, волосы, собранные в хвост. Соответствующим образом?

– Ты прекрасна в своём смущении, – продолжил он, и в его голосе звучали и искренность, и лёгкая насмешка. – Готова оплатить счёт?

– Да… если вы этого хотите, – сдалась она, понимая, что проиграла эту битву, ещё не начав её.

– И пожалуйста, зови меня Николас.

Он подвёл её к лифту, который спустился в подземный гараж. Перед ними, сверкая хромом, стоял низкий, хищный Lamborghini. Она однажды видела такую же на обложке журнала. Цена была астрономической. Она чувствовала себя Золушкой, попавшей не в карету, а в космический корабль.

– Итак, Лорен, расскажи мне о себе, – сказал Николас, легко управляя мощной машиной. Он был воплощением очарования, и Лорен всё больше убеждалась, что он флиртует с ней, хотя мысль эта казалась невероятной. – Всё, что я знаю о тебе, ты работаешь официанткой в том ресторане. Причём недавно.

– Я не официантка, слишком неуклюжая для такой работы, – начала она, глядя в окно. – Я помощница шеф-повара, месье Джози.

Николас свернул на парковку у изысканного, но не пафосного итальянского ресторана.

– Помощница повара? – удивился он, когда они устроились за столиком в уютном углу. – Ты слишком молода. Тебе ведь нет и восемнадцати?

– Мне исполнилось 20 в декабре, – ответила она, чувствуя себя увереннее на знакомой территории. – А до этого был конкурс: победитель становился помощником повара на два дня. Я была обаятельной, талантливой и настойчивой. Мне не смогли отказать. – Она улыбнулась воспоминаниям. – Начала с посудомойки, была девочкой на побегушках, пока Джози не сдалась и не начала учить меня готовить. Моя мечта – открыть собственный ресторан.

– Это впечатляет. Ты целеустремлённая и умеешь добиваться своего, – его похвала прозвучала искренне. Он откинулся на спинку стула, изучая её. – А я окончил университет несколько лет назад. С тех пор занимаюсь бизнесом.

– Николас, могу я спросить? – решилась она.

– Конечно, спрашивай. И можешь звать меня Ник. – мужчина улыбнулся, а Лорен не знала, что делать со всеми чувствами внутри.

– Разве это не просто приятный ужин в качестве извинений?

– Дорогая, ты очаровательна, – его голос понизился до интимного шёпота. – Ты кажешься такой невинной и вдохновлённой. Вчера ты смотрела на меня глазами, полными трепета. И то, как ты впитывала каждую черту моего лица… – он внезапно протянул руку через стол и взял её за запястье. Его прикосновение было твёрдым и тёплым. Он мягко потянул её руку к себе. – …было таким горячим и восхитительным. Я чувствовал этот взгляд на себе.

Он поднёс её запястье к своим губам. Мимолётное, почти невесомое прикосновение заставило её сердце бешено заколотиться, а по коже пробежали мурашки. Для обоих это мгновение растянулось в вечность.

– Твоя кожа, такая мягкая, – прошептал он, его губы едва касались её кожи. – И пахнешь так приятно. Очень… вкусно.

Лорен пыталась ровно дышать, сдерживая глупую, влюблённую улыбку, которая так и рвалась наружу.

– Не говори так, – прошептала она, опуская глаза. – Ты смущаешь меня, Николас…

– О-ла-ла, моя дорогая, не смущайся, – он рассмеялся, отпуская её руку, но его взгляд по-прежнему держал её в плену. – Напротив, я хочу, чтобы наш вечер на этом не закончился. Мне нравится это. Очень долгое время на меня не смотрели так, как смотришь ты.

После ужина он повёл её к машине.

– Я отвезу тебя домой.

– Я не думаю, что это хорошая идея… – начала она.

– Но я хочу. Почему бы и нет? Тебя смущает то, где ты живёшь? – он открыл ей дверь, и его взгляд стал серьёзным. – Детка, мне всё равно. Если бы это было важно, нас бы не было в этом ресторане.

Лорен смущённо рассмеялась, закрыв лицо руками. Как легко это слово – «Детка» – сорвалось с его губ. Оно прозвучало так естественно, так властно, что перечеркнуло все её сомнения.

– Я хочу другого свидания, – сказал он, мягко отнимая её руки от лица. Его пальцы коснулись её кожи, заставляя её трепетать. – Настоящего. И не потому, что ты должна мне за испорченную рубашку.

И он поцеловал её. Нежно, почти несмело, лишь коснувшись её губ своими. Это был многообещающий, невинный поцелуй, в котором таилась буря.

– Но сначала я хочу убедиться, что ты благополучно доберёшься домой, – прошептал он и поцеловал её снова. Более долго, настойчивее, заставляя мир вокруг поплыть.

– Ты глупый, – рассмеялась она, отстраняясь и делая вид, что хочет шлёпнуть его по плечу. – Меня смущает не то, где я живу. Моя машина осталась у твоего дома.

Тот вечер стал решающим для них обоих. И за первым свиданием последовало множество других.

Глава 3. Опоздания

Рассвет только начинал заливать спальню первыми лучами, когда Николас уже проснулся. Он лежал на боку, подперев голову рукой, и наблюдал за Лорен. В утреннем свете она казалась хрупкой – каштановые волосы разметались по подушке, лицо было расслабленным. Он знал, что скоро прозвучит будильник, и этот миг безмятежности исчезнет. Поэтому, когда телефон завибрировал, он успел отключить его раньше, чем она пошевелилась.

Но Лорен всё равно проснулась. Привычка к ранним подъёмам оказалась сильнее. Она потянулась, и её глаза встретились с его взглядом.

– Доброе утро, – прошептала она, и её губы тронула сонная улыбка.

– Утро могло бы быть и добрее, – парировал он, приближаясь к ней. Его рука скользнула под простыню, нащупывая изгиб её талии.

– Николас, нет… У меня лекция в девять, – она попыталась увернуться, но её протест был вялым, почти ритуальным.

– Уверена, что мир кулинарии рухнет, если ты пропустишь одну пару? – он прижался губами к её шее, чувствуя, как бьётся пульс.

Так началось их утро. Нежное противостояние, ставшее привычным ритуалом. Она пыталась сохранить расписание, он стремился его нарушить. В конце концов, ей удалось вырваться в душ, но он последовал за ней, и водные процедуры затянулись ещё на двадцать минут.

Теперь они сидели в его машине, припаркованной в привычном месте – за углом от университета. Лорен уже держалась за ручку двери, но Николас заблокировал замки.

– Ник, пожалуйста. Я действительно опаздываю.

– На пять минут, – отмахнулся он. – Это того сто́ит.

Он потянул её к себе, и его губы вновь нашли её губы. Этот поцелуй был уже другим – не утренней нежностью, а настойчивым, требовательным. Он пах мятой и кофе. Лорен почувствовала, как знакомое тепло разливается по животу. Она пыталась сопротивляться, но её руки сами потянулись к его плечам.

– Ник… – её протест был слабым, больше похожим на стон.

– Ммм? – он не отрывался от её губ, а его руки уже скользнули под её свитер, ладони жгли кожу на талии.

– Николас, серьёзно! – она попыталась оттолкнуть его, но он только сильнее прижал её к кожаному сиденью.

– Через минуту, – прошептал он в её шею, оставляя горячий след поцелуев. – Всего одну минуту.

Но минута растянулась. Его пальцы ловко расстегнули бюстгальтер, и она почувствовала, как её тело предательски отзывается на каждое прикосновение. Тепло разливалось по всему телу, сосредотачиваясь внизу живота. Она ненавидела себя за эту слабость, за то, как её тело предательски отзывалось на каждое прикосновение.

– Мне… правда… нужно идти… – каждое слово было прерывистым, между его поцелуями. – Рой… убьёт меня…

– Пусть попробует, – проворчал Ник, прикусывая её нижнюю губу.

Именно в этот момент Лорен поняла, что обычные методы не работают. Нужно было сражаться с ним его же оружием. Она резко изменила тактику. Вместо того чтобы отталкивать, она сама набросилась на него, впиваясь губами в его губы с новой силой. Её руки вцепились в его волосы. Она чувствовала, как он замер от неожиданности, услышав его сдавленный вздох.

Не прекращая целовать его, она провела пальцами по его шее, ощутила напряжение мощных плеч, прошлась по спине. Затем одна её рука смело опустилась ниже и сжала его напряжённый, твёрдый член через ткань брюк.

Эффект был мгновенным. Ник издал низкий, грудной стон, его глаза закатились, и всё тело на мгновение обмякло. Контроль над ситуацией был потерян.

Этого мгновения ей и было нужно. Лорен ловко выскользнула из его ослабевших объятий, отстегнула замок и выпрыгнула из машины, захлопнув дверцу.

Сердце бешено колотилось. Она знала – вечером он непременно отомстит. И от этой мысли по телу пробежали мурашки, смесь страха и сладкого предвкушения.

Николас с разочарованием и восхищением смотрел на неё через стекло. Лорен пыталась привести себя в порядок. Картина была удручающей. Волосы выбились из косичек, свитер помялся. На шее алели свежие пятна, а губы распухли и горели. Она выглядела так, будто её только что страстно целовали. И это была правда.

Николас медленно облизал губы, мысленно выстраивая планы вечерней мести. Он представил, как будет снимать с неё эту одежду, как будет целовать каждое покраснение… Дождавшись, когда Лорен скроется в седане Роя, он с рёвом завёл двигатель и рванул с места.

Рой, стоявший у своей машины, раздражённо вздохнул. Он видел, как Лорен выпорхнула из машины Ника.

– Ну что, победа за тобой? – язвительно спросил он, когда Лорен, запыхавшаяся, плюхнулась на сиденье.

– Заткнись и вези, – буркнула она, пытаясь поправить волосы. – Я знаю, мы опаздываем.

– Ты не опаздываешь, ты уже опоздала, – поправил он. – И выглядишь соответствующе.

Лорен только закатила глаза. Она не могла с ним спорить.

Они влетели в аудиторию с последним звонком. Лорен в тот день была невероятно рассеяна. Преподаватель что-то говорил о рентабельности, но её мозг отказывался воспринимать информацию.

За окном расстилалось голубое небо, солнце заливало светом кампус. Но Лорен не видела этого. Она сидела, уставившись в окно, но перед её глазами было его лицо – с хищными карими глазами, с губами, которые только что жгли её кожу. Она кончиками пальцев касалась своих губ, которые всё ещё хранили жгучее воспоминание о его прикосновениях, о его вкусе – смесь кофе, мяты и чего-то неуловимого, что было свойственно только ему.

Её тело всё ещё помнило тяжесть его рук, жар его ладоней, низкий стон, который вырвался у него. Она чувствовала прилив тепла к щекам и смущённо оглянулась.

Первая лекция прошла для неё в тумане. Она механически открыла тетрадь, но строки расплывались. Все её существо было ещё там, в его машине, где мир сузился до точки – до него и до неё.

Она пропустила всю лекцию, с головой уйдя в воспоминания, что началось три года назад – с неловкой девчонки, пролившей кофе, и с мужчины, который увидел в ней что-то большее. И теперь их утренние битвы были лишь продолжением той же страстной, всепоглощающей игры.

Глава 4. Бабочки в животе

Три года назад

Дверь квартиры Лорен захлопнулась с глухим стуком, и она, не сдерживаясь больше, бросилась на кровать, зарывшись лицом в прохладную подушку. Глухой, счастливый крик застрял у неё в горле. Она сжала подушку в объятиях, кусая наволочку, пытаясь физически выпустить наружу бурю, бушевавшую внутри. Всё её тело покалывало, по коже бежали мурашки, а в животе порхали целые стаи бабочек, чьи крылья обжигали каждую крупицу воспоминаний вечере.

Николас.

Просто произнести его имя про себя было как сорваться с обрыва. Это не могло быть правдой. Он не мог испытывать к ней интереса. Кто он? Николас Леруа – человек из глянцевых журналов, чьё состояние, как она уже успела наспех погуглить, исчислялось цифрами с невероятным количеством нулей. А кто она? Лорен Грей – студентка-первокурсница кулинарного института, подрабатывающая на кухне престижного ресторана. Мир, в котором они существовали, был разделён не просто стеклянной, а бронированной стеной. Она с размаху ударила ногой по матрасу, потом ещё раз, позволяя дикому, иррациональному восторгу выплеснуться наружу. Это было абсолютно, совершенно невероятно.

На следующее утро, мурлыкая под нос бессмысленный мотивчик из какой-то детской песенки, она наливала себе кофе, когда в заднем кармане джинсов слабо завибрировал телефон. Сердце её пропустило удар предвосхищая. Сообщение было от неизвестного номера, но её сердце подсказало, от кого.

« Чудесный вечер с замечательной девушкой. Я надеюсь на второе свидание. Николас ».

Текст был кратким, вежливым, но для неё он значил всё. Щёки её вспыхнули таким жарким румянцем, что стало душно. Она застонала и закрыла лицо ладонями, как будто кто-то мог её увидеть, хотя в крошечной студии она была совершенно одна. Счастье было таким острым, что граничило с болью.

Но второе свидание состоялось лишь спустя целый месяц. Николас не исчез – он писал почти каждый день, но его сообщения были краткими и приходящими глубокой ночью: « Завал на работе », « Вылетаю в Токио », « Совещание затянулось ». Мир больших денег и сделок, в котором он вращался, не оставлял места спонтанным встречам. Лорен тем временем погрузилась в свою реальность: лекции, практика на кухне у Джози, вечерние смены в баре ресторана, где она училась смешивать коктейли и оттачивала навыки общения с капризными гостями. Эта вынужденная пауза оказалась полезной – она не дала ей с головой броситься в омут чувств и позволила немного утрястись в голове.

Когда они в третий раз перенесли долгожданный ужин, Николас поступил неожиданно. Он приехал к La Perle прямо к закрытию, заказал два стейка с трюфельным пюре «с собой» и ждал её на парковке, развалившись в кресле своего низкого, хищного Lamborghini. Когда уставшая Лорен, пахнущая дымом и специями, наконец опустилась на пассажирское сиденье, они ужинали прямо там, в полумраке подземного гаража, передавая контейнеры из рук в руки, чередуя откусывания невероятно нежного мяса с ещё более нежными, пробующими на вкус поцелуями. Это было странно, интимно и безумно романтично.

Настоящее второе свидание он устроил за городом, в роскошном отеле на берегу огромного, зеркально-спокойного озера. Николас забронировал не просто номер, а целый шале с собственной террасой, выходящей к воде. Нервное напряжение первых встреч, наконец, улеглось, уступив место любопытству и растущему влечению.

В первый вечер они ужинали в ресторане отеля, но на следующий день Лорен, используя доступ к шикарной кухне шале, приготовила ужин сама. Николас, наблюдавший за её уверенными движениями, поднял бровь, когда она поставила перед ним тарелку. Он отрезал небольшой кусок стейка с идеальной прожаркой и поднёс ко рту с видом дегустатора, ожидающего если не подвоха, то как минимум посредственности. Но с первого же укуса его выражение лица изменилось. Он ел медленно, смакуя, и, сам не заметив, как, очистил тарелку до блеска. В тот момент, глядя на неё, сияющую от счастья, он с абсолютной ясностью подумал: «Я женюсь на этой девушке».

Именно тогда они заговорили по-настоящему. Не флиртуя, не играя, а делясь друг с другом своими историями. Николас рассказал ей о своём происхождении. Он был внебрачным сыном могущественного миллионера, который обеспечил его деньгами и образованием в самых закрытых пансионах Швейцарии и Англии, но так и не дал ему своей фамилии. Он поступил в Гарвард и бросил его на первом семестре, поняв, что тратит время впустую. Вместо этого он начал с нуля, скупая перспективные патенты и идеи, чтобы превращать их в прибыльный бизнес. К двадцати шести годам он стал одним из самых молодых миллиардеров в мире, заработавшим состояние собственным умом и хваткой.

Его откровенность заставила и Лорен снять свои защитные доспехи. Голос её дрогнул, когда она заговорила о своём прошлом. Не было богатых родителей, только мама, папа и она. Пока мама не умерла. Поздно диагностированный рак, чуть меньше года борьбы, и десятилетняя Лорен осталась с отцом, сломленным горем. Через несколько лет он женился на «замечательной женщине» с двумя детьми. Лорен сжала пальцы в кулаки, рассказывая, как её жизнь превратилась в ад, когда отца не было дома. Она не хотела быть Золушкой, но ею стала – вечно обязанной, вечно виноватой, вечно выполняющей чужие прихоти.

– Ты выбралась, – мягко констатировал Николас, и в его глазах не было жалости, а лишь уважение.

– Да. Мне повезло найти работу. Ресторан позволил мне снять эту конуру и иметь свои деньги. Я… я не хочу о них говорить.

– Хорошо, детка. Давай поговорим о нас.

Вечером они сидели у костра на берегу озера. Лорен приготовила закуски для пикника, Николас расстелил мягкий плед и развёл огонь. Пламя отражалось в её глазах, делая их бездонными и полными тайн. Она была так красива в этот миг – естественная, сильная, уязвимая. Он не смог сдержаться. Наклонившись, он поцеловал её, и в этом поцелуе было всё: накопившаяся за месяц тоска, восхищение, желание.

– Будь моей? – вырвалось у него, когда их губы едва разомкнулись. Он не планировал говорить это сейчас, но чувства переполняли его.

– Что? – она отпрянула, глаза широко распахнулись от неожиданности.

– Я хочу, чтобы ты была моей девушкой. Моей малышкой. Я хочу заботиться о тебе.

Он смотрел на неё с такой интенсивностью, что у неё перехватило дыхание.

– Ты уверен, что я тебе нужна? – прошептала она, всё ещё не веря.

– Да.

Вместо слов она ответила ему поцелуем, глубоким и безоговорочным, в котором потонули все её сомнения. Она боялась рассмеяться от переполнявшего её счастья. Это не было признанием в любви – до него было ещё далеко. Но это было начало. Начало их общей истории.

Их первая ночь вместе была прекрасной и нежной. Лорен вышла из душа, дрожа от волнения. Она никогда не была так близка с мужчиной. Открыв дверь в спальню, она ахнула. Вся комната утопала в мягком, мерцающем свете сотен свечей, расставленных в изящных бокалах. В этом море огня стоял он Николас, красивый, с телом атлета. Но в его улыбке не было и тени похоти – только нежность и какая-то почтительная любовь.

Он подошёл, взял её за руку и повёл к кровати.

– Всё, что произойдёт сейчас, любовь моя, будет только для тебя. Ты слышишь? Только для тебя. Ты…?

– Да, – прошептала она. – Я никогда…

Он улыбнулся, и его улыбка была безмерно нежной. Он поцеловал её, усаживая к себе на колени. Она казалась ему хрупкой и очаровательной – её распущенные волосы пушистым ореолом окружали лицо, а руки доверчиво обвились вокруг его шеи. Они целовались, и его ладони скользили по её спине, успокаивая и возбуждая одновременно. Он не торопился, исследуя каждый миллиметр её тела ласками и поцелуями, зажигая медленный, но неумолимый пожар, в котором горели они оба. Эта ночь стала первой главой в их общей книге любви, обещая множество других…

Сейчас.

– Эй, подруга! Вернись на землю. Астральное тело своё собери, лекция окончена, – голос Роя грубо ворвался в её грёзы.

Лорен вздрогнула и обернулась. Аудитория пустела. Она смущённо потянулась за своими вещами, чувствуя на себе понимающий и немного насмешливый взгляд друга. Он положил руку ей на плечо и повёл в сторону студенческого кафетерия.

– Ну как, подруга? Как выходные? Успела соскучиться по нам? – посыпались вопросы от однокурсников, уже занявших столик. – Готовы к вечеринке в эту субботу? Это ж главное событие начала семестра!

Лорен механически улыбнулась, присоединяясь к обсуждению. Вечеринка… Да, это была одна из главных тем. Начало осени, третий год обучения, для многих – последний. Эта вечеринка символизировала новые начинания, последний беззаботный рывок. Но её мысли были далеко. Она старалась не думать о реакции Николаса. Их отношения, вот уже три года, скрываемые от посторонних глаз, стали главным яблоком раздора. Они ссорились из-за этого постоянно, и поводом могла стать любая мелочь.

Самая крупная их ссора случилась полгода назад, когда Николас был вынужден сопровождать на благотворительный бал юную светскую львицу Мелиссу, дочь его потенциального бизнес-партнёра. Тогда они не разговаривали почти неделю. И именно та ссора в итоге подтолкнула её к решению, которое изменило всё – к переезду в его пентхаус.

Глава 5. Переломный момент

Год назад

Всё началось с невинного, как тогда показалось Николасу, упоминания за ужином. Деловой ужин. Роберт Гонсалес, влиятельный инвестор, и его дочь Мелисса, только что вернувшаяся из Сорбонны. «Ей будет приятно, если ты составишь ей компанию на балу», – небрежно бросил Гонсалес-старший, и Николас, пойманный в ловушку светских условностей, кивнул. Это была всего лишь формальность, крошечная жертва ради многомиллионного контракта.

Однако для Лорен это стало не красной тряпкой, а целым пожаром. Когда он сообщил ей об этом, в её глазах вспыхнуло что-то первобытное и дикое. Впервые за всё время их отношений он увидел её по-настоящему яростной. Не обиженной, не расстроенной – именно яростной. Она не кричала, её голос стал тихим и острым как лезвие. «Ты пойдёшь на бал с другой, чтобы продемонстрировать «благосклонность»? Прекрасно. Ясно. Понятно».

Николас отступил почти сразу, испуганный этой новой, незнакомой Лорен. Он пообещал найти выход, отказаться, всё уладить. Но паутина обязательств уже захлестнула его – отказаться значило нанести Гонсалесу смертельное оскорбление и похоронить сделку. Он тянул время, не решаясь сказать Лорен правду, надеясь на чудо. Чуда не произошло.

В день бала Лорен получила неожиданный звонок от бывшего коллеги по La Perle. Тот работал в кейтеринговой компании, обслуживавшей тот самый благотворительный бал, и у них срочно требовалась пара опытных рук для работы с гостями. Оплата – три тысячи долларов за вечер. Для Лорен, в одиночку тянувшей аренду своей скромной студии, это были деньги, решавшие кучу проблем. Ирония судьбы была горькой и совершенной. Она согласилась, не сказав Николасу ни слова. Зачем? Он всё равно был занят своим великолепным балом.

Так, они оказались по разные стороны роскошного бального зала. Николас в идеально сидящем фраке, Мелисса – в облаке голубого шёлка на его руке. Лорен в строгой униформе официантки, с подносом, полным хрустальных фужеров.