Геморрой или как не ходить в туалет

У моей подруги Насти, женщины не робкого десятка и с чувством юмора, закалённым жизнью, была, как она сама выражалась, «пожизненная поджелудочная». Но в последнее время поджелудочная решила, что ей скучно, и начала одолевать Настю приступами такой силы, что даже видавшие виды врачи начинали нервно потирать виски.

После очередного такого «концерта» Насте назначили новое, видимо, очень эффективное лекарство. Эффект не заставил себя ждать: образовался тромб на вене. Да ещё в таком месте… в месте, которое в приличном обществе принято называть "пятой точкой". Медицинские светила, недолго думая, решили, что вену вместе с тромбом (или тромб вместе с веной – тут уж Настя не вдавалась в тонкости) следует удалить. Операция была назначена под местной анестезией.

Когда хирург, человек с лицом, уставшим от мировых проблем, вводил анестетик, Настя издала такой пронзительный, нечеловеческий вопль, что, по её собственному утверждению, «местные рыбаки, наверное, подумали, что в их сети попалась русалка, которая рвёт их от счастья»

Но самое интересное началось после. Подруге, пардон, залепили пластырем всю ягодичную область. Всю! Предварительно, как она выразилась, «напихав туда ваты с лекарствами, как в старую пушку». Сказали, что снимут это архитектурное чудо на перевязке.

Настя, с присущей ей осторожностью, спросила:

– Доктор, а если я захочу в туалет? Ну, по-маленькому или по-большому? Что мне делать?

Доктор, который, видимо, уже предвкушал заслуженный обед, вздрогнул и почти проорал, чтобы дошло наверняка:

– В туалет не ходим! До перевязки не ходим!

Настя, не моргнув глазом, сделала полшага навстречу, сокращая дистанцию, и тихонько, но с металлом в голосе, повторила:

– Ну, а если уж никак, что делать-то?

Доктор побагровел. Он понял, что перед ним не просто пациент, а философ, который будет докапываться до истины, пока не получит ответ. Он взвесил на своих внутренних весах два зла: открыть секрет или мыть Насте ту самую «запломбированную» часть тела. Выбрал меньшее.