Браконьер 4

Глава 1

Защита

Как правило, перед буйством природы всё вокруг замирает. Стихает ветер, звери разбегаются по своим норам, а птицы перестают летать. Даже вечно копошащиеся муравейники превращаются в мёртвые кучи. У людей точно так же.

В ожидании приближающейся смерти мы сидели по местам, каждый погруженный в собственные мысли. Кто-то тихо шептал молитву, возможно, единственную, которую знал. Я тихо курил, наслаждаясь каждой затяжкой, словно она может стать последней.

На стену согнали всех, кто хоть как-то мог держать в руках оружие. Пацаны в возрасте от четырнадцати лет уже считались полноценными бойцами. Те, что помладше, вместе с женщинами занимались набивкой патронов в ленты и магазины. Во время боя они будут утекать быстрее, чем вода через дуршлаг. И порой обязанность «подай патроны» гораздо важнее меткого стрелка. Тем более в той неразберихе, что нам предстоит.

Я скосил взгляд на Полину. Девушка сидела у бойницы, опираясь спиной о стену. Взгляд сосредоточен, но смотрит куда-то в пустоту. По другую руку от меня расположился Стэп. Он тоже молчит, но его поза расслаблена, словно ему всё до фонаря.

– Вижу! – раздался крик, и стена наполнилась шорохом и металлическим лязгом затворов.

Я тоже поднялся и прильнул к бойнице. За оружие я не переживал, у нас было время привести его к нормальному бою. Всё отрегулировано, пристреляно и готово пускать выродкам кровь. Вот только они что-то не спешат.

Мы ждали схватки, но она всё равно началась внезапно. Взрыв прогремел совсем рядом, осколки со свистом разлетелись в стороны, щёлкая по кирпичам и бетону. Кто-то закричал. А затем прозвучала первая пулемётная очередь. Я всё ещё не видел врага, а значит, напали с другой стороны.

– Из миномётов жарят, – с ухмылкой произнёс Стэп.

– За подходом следи, – буркнул я. – Это может быть отвлекающим манёвром.

– Ой, да завались ты, – отмахнулся приятель. – Без тебя знаю.

– Вон они! – закричал кто-то слева.

И действительно, вдалеке замелькал свет фар, а вскоре на прямой участок выскочила машина и с рёвом устремилась к воротам пожарных боксов. Если пробьёт – нам конец. Это самое слабое место в крепости, и нас определили именно сюда.

Не знаю, на что рассчитывали выродки. Может, на развитие атаки с противоположной стороны, а может, на эффект неожиданности. Но наглая тактика не дала должного результата. Загрохотал пулемёт, и машина резко вильнула в сторону. С глухим стуком она вошла в стену здания на углу и замерла. Водительская дверь распахнулась, из неё вывалился раненый выродок, но не смог сделать и шага. Полина уложила его точным выстрелом из винтовки прямо в башку.

А затем стало не до наблюдений.

У изменённых тоже был пулемёт, и они не поленились им воспользоваться. Похоже, своим они пожертвовали только для того, чтобы обнаружить нашу крупнокалиберную позицию. Шквал огня обрушился на стену именно в том месте. А вскоре и нам пришлось нырнуть под защиту бетона, так как к бою подключились ещё два, осыпая пулями весь периметр. Одна из них с противным визгом влетела в бойницу над моей головой и умчалась в неизвестность.

– Идут! – закричал кто-то снова.

И, несмотря на плотный огонь, люди начали высовываться, короткими очередями сбивая темп наступления. Я тоже рискнул выглянуть в узкую бойницу и буквально за пару секунд бегло отстрелял весь магазин. Тут же нырнув обратно, перезарядился и снова высунулся, поливая серебром правый фланг наступления.

Выродки двигались в два ручья, по обеим сторонам улицы. Пулемётный огонь не прекращался и, судя по вспышкам, его вели из краснокирпичного здания, что расположилось в конце улицы. Работали минимум две точки, и их срочно нужно было заглушить.

– Поль! – крикнул я, нырнув вниз. – Сможешь пулемёты заткнуть?

– Попробую, – ответила она и снова подскочила.

Буквально после первого выстрела одна из точек замолчала. Но ненадолго. Вскоре огонь возобновился, видимо, убитого тут же сменили. Но девушка и не думала сдаваться. Спустя секунду замолчала вторая позиция, но огонь из первой перевели на нас. Пришлось снова прятаться. Я слышал, как пули выбывали крошку, и молился, чтобы бетон выдержал натиск. Двенадцать и семь – калибр очень серьёзный. Мы уже испытали его силу, когда прятались в бревенчатом доме. Стена в пару кирпичей для этих пуль не помеха, но вот армированный бетон, из которого выстроен данный участок, более-менее их держит.

– Почему они ультрафиолет не используют?! – крикнул Стэп.

– Понятия не имею, – ответил я, и в этот момент погас весь свет.

Крепость погрузилась в темноту.

– В укрытие! – послышались команды.

– Они что, совсем идиоты?! – завопил приятель. – Эй, какого хрена вы творите?!

– Завали хлебало! – вернули ему издалека.

– Дебилы, мать вашу так! – выругался сквозь зубы напарник.

Но я уже понял, что произошло и почему наши так поступили. Сейчас они подпустят выродков поближе, а затем врубят ультрафиолет. И данное действие оправданно. Нет смысла засвечивать его источники, заранее. Да, он будет жечь изменённым глаза, но они всё равно смогут побить прожекторы.

И точно, буквально через минуту крепость залило едва ощутимое голубоватое мерцание. За стеной раздался вой, полный боли, и оружие противника тут же стихло. Даже пулемётный огонь. Но тишина продлилась недолго, через секунду она заполнилась грохотом и визгом пуль, но уже с нашей стороны.

Я высунулся в бойницу и с хищным оскалом принялся отстреливать спины прячущихся от жгучего света выродков. На отражение атаки нам дали буквально несколько секунд, а затем прожекторы снова погасли, а им на смену пришло обычное освещение.

Справа сухо работала винтовка. Полина продолжала бить по окнам здания из красного кирпича. И я не без удовольствия отметил, что пулемёты так и не возобновили огонь. Первую попытку подобраться к нам мы отбили. Но с момента начал боя прошло всего полчаса. И неизвестно, сколько ещё раз они попытаются прорваться. До рассвета слишком далеко, а у нас уже куча трупов. Впрочем, их мы тоже знатно пощипали.

«Ду-дух», – грохнуло совсем рядом. Осколки ударили в задник стены, и если бы не парапет, нас бы утыкало ими, словно подушку для булавок. Я даже почувствовал лицом жар от взрыва. Ещё две мины разорвались по другую сторону стены. А это означало лишь одно: они собираются накрыть нас. И та чахлая крыша из горбыля, что прикрывает нас сверху, вряд ли спасёт от прямого попадания. Скорее наоборот, поспособствует накрыть осколками.

Но вот незадача. Отыскать миномётную установку невозможно. Они могут забрасывать нас откуда угодно, прицельная дальность у современных моделей варьируется от двухсот метров до семи километров. Отсюда нам их точно не достать.

Грохнуло снова, да так сильно, что у меня зазвенело в ушах. Часть стены слева превратилась в ад. Осколки защёлкали по бетону, уничтожая защитников одного за другим. Сразу с десяток бойцов превратились в окровавленные куски мяса. Отовсюду доносились крики раненых, стоны, вой. Заработали пулемёты, заставляя меня вдаться в пол.

Стэп вскрикнул и завалился на пол, прижимая руку к груди. Я бросился к товарищу, и в этот момент позади разорвалась ещё одна мина. Меня швырнуло вперёд, дыхание перехватило, и я почувствовал привкус крови во рту. Кусочек чёрного сердца, что я держал под языком, будто ожил, получив дозу вожделенной добычи. Вот только я не мог даже языком пошевелить, чтобы перекатить его к коренным зубам. Я чувствовал, как пробитые лёгкие наполняются кровью. Последний глоток воздуха из меня выбило ударной волной, и теперь я не мог набрать новую порцию, чтобы откашляться. Впервые за долгое время меня сковал страх. В глазах потемнело, и я уже был готов попрощаться с жизнью, как тело пронзила новая порция острой боли. Кто-то засунул пальцы мне прямо в открытую рану. Но это вдруг помогло. По венам заструился огонь, в глазах прояснилось, и я снова начал дышать. А когда обернулся, увидел перепуганное, вымазанное в крови лицо Полины. Ну вот, теперь и я обязан ей жизнью.

Стэп подо мной зашевелился, пытаясь сбросить с себя мою тушу. Я отвалился в сторону, дав ему возможность дышать. Он тоже справился, смог проглотить свой кусок, и теперь, о ранении напоминало лишь кровавое пятно на груди.

Снизу раздался рёв двигателя, привлекая наше внимание. Я выглянул в бойницу и обомлел. Кто-то покидал крепость на мотоцикле прямо под шквальным огнём. У этого человека либо совсем туго с головой, либо он возомнил себя бессмертным.

Стэп вскинул автомат и поймал спину беглеца на прицел, но я сбил ствол в сторону.

– Не смей! – рявкнул я. – Он нам нужен!

– Кто? Зачем? Это же крыса! – прокричал мне прямо в лицо он.

– Это Морзе, дебил! – ответил я и едва успел сбить напарника на пол.

Пулемётная очередь прошла над нашими головами. А вот мужик, поливающий серебром здание на углу, не успел. Его пробило в нескольких местах, и он медленно стёк по стене, оставляя на ней жирный кровавый след.

– Твою мать, – трясущимися губами пробормотал Стэп. – Да мы же здесь все сдохнем.

– Держите ворота! – прокричали снизу.

– Этот дебил открыл крепость! – взвизгнула Полина и припала к прицелу винтовки.

– Да чтоб его черти дрючили! – выругался Стэп и тоже вернулся к бою.

Может, у нас открылось второе дыхание. А может, тело и разум наконец отыскали закономерности в хаосе боя, но дело у нас сразу пошло на лад. Полина выбивала пулемётные точки, не давая им даже малейшей возможности начать огонь, а мы со Стэпом укладывали каждого, кто пытался прорваться к воротам. Времени это заняло всего пару минут, но мне показалось, что мы держали оборону целую вечность.

А затем рядом снова разорвалась мина. На этот раз львиную долю осколков собрала Полина. Её снесло на меня, словно пылинку порывом ураганного ветра, и только это спасло меня от смерти. Не думая ни секунды, я сплюнул в ладонь размоченный слюной кусочек сердца и сунул его в разорванный живот подруге. Но ранение было слишком серьёзным, и одним куском дело бы не обошлось. А потому я погрузил руку в подсумок, зацепил сразу несколько штук и распихал их по ранам на теле подруги. Несколько секунд ничего не происходило. Её тело несколько раз дёрнулось и застыло, будто ушла сама жизнь. Но спустя пару ударов сердца она вдруг подорвалась и закричала. Да уж, боль, которую она сейчас испытывает, сложно передать словами.

– Там вертушка! – вдруг закричал Стэп.

Я поднял взгляд в небо и тоже увидел то, о чём говорил приятель. Высоко в небе, грохоча лопастями, действительно висел вертолёт. И не просто так. Судя по струйкам из трассеров, он поливал кого-то из бортовых пулемётов. К слову, миномётный огонь, кажется, стих. Чёрт, как же хорошо иметь на своей стороне такую технику. И столь же прекрасно, что у выродков её нет.

– Ты как? – Я посмотрел на Полину.

Девушка тяжело дышала, привалившись спиной к стене.

– Хреново, – выдохнула она. – Мне будто кишки в мясорубке прокрутили и вернули обратно в виде фарша.

– Ты удивишься, насколько близка к истине, – усмехнулся я.

– Жопа, – произнёс Стэп. – Чтоб я ещё раз остался в крепости? Да ни в жизни!

– Принимай подмогу! – раздался голос снизу, и по лестнице один за другим на стену полезли бойцы.

Мы тут же прильнули к бойницам, прикрывая их передвижение. Но в общем и целом бой уже можно было считать выигранным. Выродки хоть и продолжали огрызаться, но всё своё преимущество они утратили после вертолётной атаки. Максимум, на что они могли рассчитывать, – это на удачу. Ну или на то, что солнце сегодня решит не подниматься на небо.

Бой продолжался ещё несколько часов. Дважды изменённые пытались пойти в атаку, но каждый раз натыкались на плотный огонь серебра и откатывались в укрытия. Немало нам в этом помогал ультрафиолет, который вспыхивал каждый раз, когда отряды подходили практически вплотную. А примерно за час до рассвета всё стихло.

Я чувствовал себя разбитым. Эта ночь высосала из меня все силы. И когда стихли последние выстрелы, я не мог заставить себя пошевелить даже губами. Хотелось курить, но лезть в карман за сигаретами было лень. Я так и сидел на стене, борясь с желанием вырубиться прямо тут. На моих коленях лежала голова Полины, которая растянулась в проходе и наглым образом дрыхла.

Из нашей троицы в более-менее адекватном состоянии был только Стэп. Он даже чего-то говорил и смеялся, вот только я не мог разобрать ни слова. В ушах и голове стоял сплошной гул. Мне очень хотелось попросить его заткнуться, но я так и не смог найти в себе для этого силы.

***

Мы проспали весь день. И, как водится, пропустили всё веселье. Сегодня у местной артели охотников был натуральный праздник. Отряд выродков, который распределился по району перед рассветом, стал для них просто подарком. Об этом мы узнали уже в кабаке, когда набивали животы всем, что оказалось не прибито. Вчера для лечения серьёзных ранений чёрное сердце израсходовало очень много запасов организма, что пробудило просто зверский аппетит.

А ещё все вокруг обсуждали поступок Морзе. Он не просто свалил как последний трус, он оставил открытыми ворота, чем подверг жителей смертельной опасности. Ведь если мы с друзьями не пережили бы миномётную атаку, сейчас здесь пировали бы падальщики. Именно мы прикрыли людей внизу и позволили снова захлопнуть створки гаражного бокса.

– Да уж, защитник человечества, мать его в сраку! – выругался Стэп, – Нужно было его вчера пристрелить.

– Дело не в нём, – парировала Полина. – А в том, кого он отсюда вывез.

– Да мне насрать, – отмахнулся приятель. – То, что он вчера сделал, не имеет оправданий.

– Думаю, местные его вздёрнут, если он рискнёт здесь ещё раз объявиться, – добавил я.

– Туда ему и дорога, – брезгливо поморщился Стэп. – Даже не верится, что мы ему помогали.

– Не ему, – помотала головой Полина. – Он всего лишь часть плана.

– Да что это вообще за план такой?! – возмутился напарник. – Убить всех ради одного гондона?

– Скоро ты сам всё увидишь, – отмахнулась она. – Вот тогда мы с тобой это и обсудим.

– Ладно, девочки, не ссорьтесь, – грубо пошутил я. – Главное, что мы живы и у нас с вами есть одно незаконченное дело. Я так понимаю, Старый уже свалил?

– Ещё на рассвете, – кивнула Полина.

– Ну да и хрен с ним, разберёмся как-нибудь. Ты говорила, что можешь с Макаром связаться.

– Да, точно так же, как и ты, – усмехнулась девушка. – У тебя ведь остались коды шифрования?

– Да, на флешке. Хочешь сказать, они ещё действительны?

– Скорее всего. Их меняют примерно раз в две недели. Да и у Стэпа пока ксива на руках. А значит, нам их в любой крупной крепости в офисе девятки предоставят.

– Ладно. Сколько до заката?

– Около двух часов, – ответил Стэп, бросив взгляд на часы. – Хочешь свалить отсюда?

– Притом незамедлительно, – кивнул я. – Хрен их знает, может, сегодня ночью повторный банкет будет.

– Такие силы просто так быстро не подтянешь, – покачала головой Полина. – Но ты прав, лучше свалить от греха подальше.

– Тогда двинули.

– Пешком?! – возмутился приятель. – Может, попутку какую поймаем?

Да, нашу «реношку» превратили в груду металлолома. В этом как раз и крылся жирный минус стоянки за территорией. Но я бы не сказал, что мы остались ни с чем. В кармане всё ещё лежал ключ, который достался мне в качестве подарка от генерала Крюкова. Да я ещё в тот момент, когда взял его в руки, уже знал, что за тачка меня там ждёт. Он как две капли воды походил на мой, тот, что от «Мерседеса». И это грело мне душу.

– Заночуем в лесу, – произнёс я. – А с утра двинем на Касимов.

– И куда двинем потом? – поинтересовался Стэп.

– Пока не знаю, – пожал плечами я. – Может, вернёмся к истокам?

– В смысле?

– В коромысле, блин, – отмахнулся я. – Всё, поднимай жопу, двигаем отсюда.

На воротах нам встретилась бригада добытчиков с металлоискателями в руках. Тоже знакомая практика. После крупный стычек они теперь неделю будут обследовать окрестности в поисках серебра. Да, что-то бесследно потеряно, но какую-то часть пуль обязательно найдут и пустят в переработку. При этом немалая его доля исчезнет в бездонных карманах самих поисковиков. Нет, внутрь они его сразу не понесут, не дураки. Сныкают где-нибудь за периметром и подождут, пока уляжется шумиха. А затем просто поделят незаконную премию.

Следом за ними внутрь стремилась попасть похоронная бригада. Вот уж чьей работе точно не позавидуешь. И сегодня у них только первый рабочий день. Копать им теперь придется долго, учитывая, сколько трупов осталось после сражения. А ведь в этом есть доля и нашей вины, хотя по большей части она лежит на совести Старого. Это ведь он притащил сюда тот отряд, сославшись на моё присутствие в крепости. Надеюсь, всё это было не зря, как и тот трусливый поступок Морзе.

Мы выбрались из посёлка, миновали последние дома и направились по дороге в сторону районного центра. А когда солнце коснулось горизонта, свернули в лес. Сильно углубляться не стали и остановились сразу, как только за спиной исчез просвет. Палатки и другое оборудование для кемпинга превратились в тряпьё и хлам вместе с машиной. Так что пришлось обходиться подручными средствами: сосновым лапником и костром. Последний мы специально развели в яме, чтобы его не было видно с дороги. Животы всё ещё были сытыми, а потому мы сразу завалились спать. И несмотря на то, что мы и так дрыхли весь день, Стэп и Полина засопели почти мгновенно.

Я остался на дежурстве первым. Всё равно буду долго ворочаться, самый крепкий сон у меня всегда утром. А вот Стэп как раз любит просыпаться ни свет ни заря, поэтому ему досталась предрассветная смена. Девушку на часы мы пока ставить не стали, но следующую ночь, которую нам придётся провести под открытым небом, обязательно поделим на троих.

Я дождался своего часа и пинком под зад разбудил приятеля. Завалился на его тёплое место и моментально провалился во тьму.

Проснулся от тихого бормотания, а когда открыл глаза, застал довольно интересную картину: Степ стоял в странной позе с оружием в руках, а Полина поправляла ему руки для правильного хвата. Теперь понятно, о чём они так мило беседовали у костра на аэродроме. Похоже, приятель записался к ней в ученики. То-то у него там рожа была, будто он лимонов нажрался. Видимо, выслушивал критику от профессионала.

– Лучше бы пожрать приготовили, чем этой ерундой страдать, – пробормотал я и поставил в угли небольшой чайник.

– Он только что вскипел, – произнесла Полина. – Бутерброды под полотенцем.

– Вообще-то, это называется «блины», – буркнул я, откинув край в сторону.

– Зануда, – прокомментировала она.

– С чем хоть? – проигнорировал замечание я и развернул один блин. – Ясно, опять с тушёнкой.

– А ты чего ждал, икры? – усмехнулся Стэп.

– Да хотя бы мёда, – вздохнул я. – Всю зиму одно и то же.

– Не обращай внимания, – отмахнулся Стэп, адресуя фразу Полине. – Он по утрам вечно всем недоволен.

– Потому что я нормальный человек, в отличие от вас, придурков, – вернул ему шпильку я. – Как вы вообще можете скакать по утрам? Мне всегда сдохнуть хочется.

– Не отвлекай, – бросила девушка и продолжила обучение: – А теперь смотри, я тебя сейчас в ствол толкну, и ты сам всё увидишь. Понял? У тебя устойчивость теперь совсем другая. С таким хватом отдача практически не чувствуется. А ты вечно раскорячишься как этот, потому у тебя ствол и пляшет.

– Зато удобнее, – засомневался Стэп.

– Да хрен там плавал. Попробуй перезарядись.

Раздались щелчки.

– Ну как?

– Ну фиг знает, непривычно пока.

– Ничего, через пару месяцев уже иначе не сможешь. Повторяй хотя бы по часу в день – и будет тебе счастье. Потом ещё сам мне спасибо скажешь.

– Надеюсь, ко мне претензий нет? – Я покосился на девушку.

– Есть, но ты ведь меня всё равно пошлёшь.

– Хоть кто-то в нашей семье умный, – хмыкнул я и запил первый блин душистым травяным чаем. – Да вашу мать! А чё чай-то несладкий?!

– У тебя руки есть? Вон мёд в банке, добавь! – возмутилась Полина. – Ей-богу, как дитё малое.

– На, поухаживай за мной. – Я протянул ей кружку.

– Сколько тебе?

– Да парочку хватит. Пф-ф-ф, что ж так холодно-то?

– Ничего, сейчас по дороге согреешься. На… Теперь сладкий?

– Пойдёт, – буркнул я, попробовав напиток, и подхватил ещё один блин.

Вытряхнул из него кусок тушёнки и потянулся к мёду. Настроение постепенно начало входить в привычное русло. Глаза более-менее открылись, оставалось только одно очень важное дело. Добежать до кустов и избавить организм от негатива.

Я затолкал остатки блина в рот, отхлебнул немного чая и, сунув следом сигарету, отправился на поиски укромного места, сжимая под мышкой ещё одну невероятную ценность нового мира: рулон туалетной бумаги.