Когда падают драконы

Шуточное заклинание

Суббота, суббота,

Выйди на работу,

Работу в отпуск отпусти,

Нам отпускные принеси.

Принеси суббота

Доходы без работы.

Чтобы лучше нам жилось,

Без будильников. Нашлось

Дело в наслажденье,

В радостном творенье.

Чтоб не думать о деньгах,

Жить как в радостных мечтах.

Пусть к нам денежки спешат,

И растут как на дрожжах!

Без работы, пробок, пота!

Так пошли же нам, суббота,

Жизнь, как вечный выходной!

Чтоб творить всегда с душой!

Чтобы за свои деянья

Получать нам воздаянье

Щедро, радостно, легко,

Чтоб хватало нам на всё!

И чтоб Жизнь была довольна,

Тем что с нами ей привольно!

Помоги, суббота!

В счастье жить охота!

Что меняется с возрастом

Раньше-то оно как было?

Закусишь нечто жидкое чем-то типа селедочки или сальца на шмате хлебца, ну, ладно, уговорили, лимончиком тоже можно, и ух! Счастлив!

И все нервы в порядке. И внутри благодать такая…

А теперь?

Закусываешь корвалол валидолом, и думаешь, а не маловато ли будет…мда…

Раньше-то как?

Протусишь после работы полночи на танцулях, на часы глянешь, и пошёл дальше на танцпол кренделя выписывать.

А сейчас?

Пришёл домой после магазина, глянул на часы, пришёл в страх и ужас, и к диванчику, к диванчику дрейфуешь…

В восемнадцать все, кому за тридцать казались такими умудренными, такими…

Смотришь в зеркало, вроде шейсят, а вроде ещё и ничо! И мудрости как-то пока не наблюдается… Можно ещё и поплясать.

Вот только капсикам заранее под руку положить надо. И ничего такого! Тюбик красивый. Оранжевенький.

Раньше, что?

Юбочку, главное, чтоб нижнее белье прикрывала. А теперь пояс из собачьей шерсти, чтоб под то бельё влез.

Или на тебя. На твои 90-60-90 сложенные между собой. И радуйся, что сложенные!

Могли бы и умножиться.

Раньше, ночью что видел?

О! Какие звезды! Красота, какая немыслимая! Чудо чудное!

А сейчас?

Ой, что-то прохладно на улочке, надо бы кофтенку потеплее накинуть.

ООООЙ!!! Эт чё в шею впилось?! А?! А… это я просто голову задрал, чтоб на небо глянуть.

Раньше-то как оно?

Тебя обидели, помнишь это целую ночь, планы мести строишь.

А теперь?

Да так-то ничего и не изменилось. Так же помнишь, как тебя обидели. Тогда. Лет пейсят назад. И так же планы строишь.

А то, что вчера вечером соседке на любимую мозоль наступил, не, не, не!!! Склероз у меня на эти дела.

Это всё с одной стороны. А если под другим углом посмотреть?

Да мы всё те же!

И так же с радостью побежим на тусовочку. Если позовут…мда…

Может, пригласите? А?

Я что, я ничего! До танцпола не бреду, так хоть совет дам!

Но вот корвалолом, нет, не поделюсь. Самой мало. И вообще, неча детям такими серьезными антидепрессантами баловаться. Привыкнете сейчас.

Что потом делать станете?

Но знаете, что главное? Это не то, какого размера у вас пояс из собачьей шерсти.

И сколько литров всё того же корвалола тащите вы каждый месяц из аптеки.

Вот вообще это не важно!

Главное, настолько широко вы умеете улыбаться!

И опять-таки, то, какой своей или вставной челюстью ваще не имеет значения!

Главное, чтоб такая улыбка была, чтоб все зубы стали видны. А вставные или свои, и сколько их там в этой улыбке, никакой разницы!

Потому что, у самых важных вещей, таких как всё та же улыбка, нет ни возраста, ни срока давности. Да.

Да, да!

А вы как думаете? Думаю, что в унисон.

Так улыбнемся же дивану, паспорту, вставной челюсти, и даже, огородное растение с ней, аптеке!

Во все,…сколько там у вас осталось? А вот, сколько осталось, во столько и улыбнемся.

Да? Да! Ну, поехали!

Три, два, один…УЛЫБКУ В СТУДИЮ.

Что? Вы ещё легко прыгаете и даже не знаете таких названий, как в статье прозвучали?

Да какая разница!

Улыбайтесь, друг мой, улыбайтесь! Мимические морщинки убавляют возраст геометрически.

Не согласны? Так заходите к нам чаще. Мы вам всё докажем!

Простой урок

– Уже довольно королей! И принцев нам хватает!

А как сварить себе обед, никто вокруг не знает!

Принцесса топнула ногой, тряся сердито челкой,

Подвинув горничную прочь, схватилась за метелку.

В осадок падал весь король, и даже королева,

Принцесса, зубы в скрип скрепив, мела всю пыль налево.

Король, на тот протест, взглянув, под разными углами,

Внезапно сердце усмирил, и выдал: – Между нами

Решить мы может всё легко. Ты хочешь, жить, как хочешь?

Видать, заразный феминизм ты нервами щекочешь!

Ну, что ж дочурка, флаг тебе, и барабан на встречу.

С окладом ознакомься ты, его я обеспечу.

Не хочешь азбуку учить? Диплом тебе не нужен?

Что ж, хорошо, что ж хорошо, тогда себе на ужин,

На завтрак так же, на обед, и крышу над тобою

Ты заработай-ка поди, размахивай метлою.

Принцесса в руки, взяв квиток, где цифирьки стояли,

Дыханье потеряла вдруг, глаза по плошке стали.

– Вот это, что?! Вот это что?! – спросила задыхаясь.

– На месяц будет твой бюджет, – ответил улыбаясь,

Совсем спокойный тот король, и взяв жену под ручку,

Сказал супруге: – Что ж, пойдем, считать свою получку.

А дочка та, что в институт учиться не хотела,

Вдруг вспомнив вкусный бутерброд, белугой заревела.

Но был суров король сейчас, упрям как бык с рогами,

Её заставил взять расчет, и в путь, за пирогами.

Стоит принцессочка в кафе, глотая гулко слюнки,

На ту зарплату, жить-то ей по очень тонкой струнке.

Вернулась доченька домой, печальной и голодной,

А ей папаня говорит: – Плати за кров сегодня!

Учить не хочешь ничего, живи тогда, как сможешь!

Раз так уж дело всё зашло, сухариков погложешь.

Не знаю, чем закончен был урок вот тот наглядный.

Но только выдали диплом принцессе весь нарядный.

Спустя лет несколько, когда защиту защитила,

Сияя радостным лицом, к родителям катила.

– Корона, право, тяжела, – она отцу сказала,

– Я, папа, правда, поняла, где густо налагала.

Образование моё, почти твоя заслуга!

Благодарю за тот урок! Полезна мне услуга!

Теперь я точно поняла, что дело не в короне!

И что ты вовсе не сидишь бездельником на троне.

Что, чтобы многое уметь, познать немало надо.

Благодарю тебя, отец, за знанием награду!

– Ну, что ж, – с улыбкою король, обнял жену за плечи,

– Похоже, вырастили мы достойно смену. Речи

Её уже не лепет тот. И можно жить спокойно,

Ведь поняла она урок. И проживёт достойно!

И то, что даже тот обед сварить уменье надо.

А знанье как себя вести, становится наградой!

Вот всё, что знаешь, что учил, на плечи-то не давит.

Все в помощь знания всегда. Всё пользу ей доставит!

С тех пор прошло уж много лет, принцесса королевой

Взяла правление сама, и не метет налево!

Дела идут, как надо там, всё грамотно и четко.

Но тут пришел сыночек к ней, и стал трещать трещоткой…

Принцесса вспомнила отца, не стала бить набатом.

А просто взяла и юнца вдруг приобщила к тратам.

На тот бюджет, на тот оклад, что мог бы заработать…

Глядит, уже сынок спешит учебу всю подштопать.

Так жизнь, как будто колесо, кружится по дорогам.

Совет родителей, коль мудр, к умениям залогом!

Приказано разбудить!

Королевский дракон, состоящий на службе короля вот уже седьмую сотню лет, взял отпуск.

Что его заставило пойти на службу к королю, никто доподлинно не знал, подозревали, что дракон был несколько ленив, чтобы охотиться себе за пропитанием, и потому выбрал такой путь.

Короли сменялись на троне, а он продолжал верную службу трону, подписывая с новым правителем новый контракт.

В силу некоторых особенностей физиологии данного вида живого существа, нёс службу дракон триста лет и тридцать три года без сна. То есть, круглосуточно.

Что входило в его обязанности? О! Всякое разное!

Послам там улыбнуться, несговорчивым.

Контрабандистам пояснить их права и обязанности в качестве обеда, завтрака, ужина или десерта. Десерта реже. Не тот коленкор.

Ну, и так, мелочи. Принцесс в замуж выдавать. Красть типа, перед свадьбой.

А вы думали, откуда этот обычай на наших свадьбах невесту воровать, а если не всю, то хоть туфельку? Да, да! Именно из тех дальних времён, когда люди мирно сосуществовали бок о бок с драконами.

Короче, обязанностей у дракона на королевской службе было много, и далеко не все они могут быть представлены широкой публике.

Не забывайте про желтую прессу. Которая если что узнает, то такое раздует, чего и рядом не стояло, и близко не похрапывало.

Так что, не будем давать им повода портить собственную карму. Она у них и так…цвета детских пеленок в неожиданный момент.

Короче, служил дракон, служил, но у каждого из нас есть свой предел прочности.

Подошёл он и у дракона.

И тогда тот отправился к королю, и напомнил ему о пункте в контракте, об особенностях предоставления отпуска драконам.

Королю очень не хотелось отпускать такого выгодного служащего. Но куда деваться?!

Контракту все особи покорны!

К тому же была некоторая вероятность, что в случае отказа дать отпуск дракону, тому даже юриста не понадобится звать, чтобы доказать свои права. Вот только в случае такого доказательства, от короля может даже короны не остаться. Мда,…кхм…

Так что, отпуск дракон получил. На двадцать пять лет.

Закинулся парочкой запеченных быков, десятков кабанов в соевом соусе, сверху там ещё чего-то, для крепкого сна и правильного пищеварительного процесса во сне.

И отправился спать! Да! На все двадцать пять лет.

Но вы же знаете этих царей, королей! Им вечно что-то надо! И вот он, не дожидаясь конца отпуска, приказал разбудить дракона.

Сам собой не пошёл, корона и то, на что она надета, были ему в некоторой степени дороги, стал он посылать всех, кто посылался.

Зачем ему дракон понадобился? Да откуда ж я знаю…

Вроде принцесса в седьмой раз замуж собралась, или тетушка короля резко из монастыря в тот же замуж решила выпрыгнуть…или…

В общем, сложилась такая ситуация, что без дракона ни в какие ворота! Вот!

Что только не делали посланные.

И в барабаны над его ухом били. И поняв, что ничего не выходит, в бок пинали. Да что там! Особо одаренный даже брандспойт притащил, чтоб водичкой поливать.

Дракон, не просыпаясь, выпил, всё, что на него лилось, перевернулся на другой бок, и захрапел ещё активней.

Да всё испробовали. Всё! И то, что дракону в школу пора, орали. И что на работу проспал, в ухо вопили. И…

Ой, да все методы испытали! Даже те, о которых мы с вами и не знаем.

Но только результат был нулевой.

Горы только сильнее вибрировали от его храпа.

А король-то ярится! Того и смотри, посланные станут сосланными, или ещё чего похлеще.

И начали потенциальные посылаемые шугаться по тёмным углам. Возможные претенденты на побудку дракона даже подумывали, а не пойти ли им пойти куда-нибудь, да хоть в ту же эмиграцию! Но тут был свой король, пусть со своими закидонами, но свой, привычный, а там в этой самой эмиграции, что ещё будет? Тоже ведь послать могут… И потому они предпочитали трястись по своим углам, а некоторые даже по подвалам. Посылать стало некого.

И тогда король додумался назначить награду. Вот так ему пригорело дракона разбудить, что прям невтерпёж! Но и награда не сильно помогла делу.

Точнее, выдать ему ещё никому не получилось. Никто не выполнил приказа.

А дракон спал и видел замечательные сны. Очень, очень приятные. А король смурнел и смурнел с каждым часом всё сильнее и сильнее.

Да вы только представьте сами, если дело на самом деле в дамах, как они ему то, что под короной проели?

Но дракону было до зеленых лампочек всё это дело. Он спал. И, видимо, сны ему снились шикарные. Потому что он улыбался во сне. По-доброму, а не так, как послам.

Ноздри его трепетали. Что-то внешнее помогало ему видеть эти самые шикарные сны.

Наконец, он не выдержал, и приоткрыл один глаз. Какой тут сон, когда такие ароматы доносятся?!

– Шашлык будешь? – деловито предложил ему странствующий рыцарь, забредший в эти края по случаю.

Дракон сглотнул слюну. Быки, кабаны и так далее уже давно переварились. Он открыл второй глаз, и кивнул.

– Тогда просыпайся, а то у меня по-карски, с косточкой, ещё подавишься, – заботливо предупредил рыцарь.

Спустя двадцать четыре шампура и восемнадцать запить, дракон стал вполне себе работоспособным.

Он быстренько поднялся на крыло, вместе с рыцарем на спине.

Король захлопал в ладоши от счастья, увидав крылатую тень.

А дракон, недолго думая, схватил принцессу одной лапой, и вместе с рыцарем поставил её перед алтарём.

Предупредив, что если ему придется её восьмой раз в замуж пристраивать, то он вполне может вспомнить рецепт шашлыка из принцесс.

А тетушку, обладавшую несколько склочным характером дракон похищать отказался. Надо оно ему, такая головная боль!

Он просто поступил иначе.

Похитил любимого повара тетушки. Неженатого, к счастью. И отказался его возвращать кроме как через храм.

В конце концов, тетушка обрела своё счастье. А что? Муж умеющий стряпать и печь вкуснейшие пироги, это, знаете ли, просто очень даже выгодное приобретение!

Дракон напомнил королю о не отгулянных годах отпуска, и приступил к дальнейшей службе. Потому что пока он выспался.

А я вот тут думаю, в свете всего этого.

А чего бы на наших будильниках такую функцию не ввести? А?

Вот вы бы устояли, если бы ваши ноздри начал щекотать аромат чудесного шашлыка? А?!

Я вот, точно нет!

Чушь и прочие обстоятельства

Сивая кобыла несла чушь.

Чушь вальяжно возлегала на её крупе, посылая воздушные поцелуи толпе, благоговейно внимающей послания.

Бред, выброшенный из седла сивой кобылы, злобно зыркал на её успех, и бредил про наглых захватчиков теплого местечка в удобном седле, захват территории и отъёме аудитории.

Сивый мерин, издалека узревший подружку, любезно предложил бреду свои услуги, и, приняв его в своё седло, нагнал сивую кобылу.

Посовещавшись, парочка понеслась околесицей.

Околесица колесила и петляла, помогая бреду с чушью собрать побольше лапши.

Публика с радостью подставляла уши под красочный продукт питания. Лапша, приправленная утками желтого цвета, дозрев, сваливалась в тарелки, откуда её радостно поедали все, кому досталось.

Доставалось многим.

Наевшись лапши по самую маковку, сытые указывали всем на почти незаметные соломинки в их глазах, решив, что свои бревна приберегут для строительства.

Пересчитав все пятницы на неделе, кобыла с мерином застопорились на шестой. Шестая пятница никак не хотела укладываться в привычную картину мира, и дружить с четвертым четвергом.

Горькая правда горько плакала, понимая, что её никто и никогда не позовет к себе жить. Потому что, горечь мало кому нравится.

Чушь на сивой кобыле призывно улыбалась бреду.

Им хотелось зрелищ. Хлеба вполне хватало.

Внезапно околесица начала бросаться во все стороны, пытаясь увернуться от горячки, которую пороли на площади.

Горячка верещала и старалась перейти в форму горячечного бреда, в надежде заполучить себе если не сивого мерина, то хотя бы сивую кобылу.

Чушь, прочно вцепившаяся в седло, спихивала горячку прямо под горячие копыта своей кобылы.

Добропорядочные граждане, привыкшие верить всему, что несут с трибун, сыто икали, отставляя пустые тарелки. Они были спокойны.

Лапша на ушах не закончится никогда!

Граждане, привыкшие фильтровать всё, что им преподносят, с подозрением смотрели на всю эту суету, сующую нос туда, где его прищемили Варваре.

Варвара, открестившись от варваров, вылечила длинный нос. Он ей ещё должен пригодиться. За добытые, обскубанные сведения платили роллтоном высшего качества.

Мир жил, бурлил и внимал.

Чушь, бред и их сивые носители были уверенны не только в завтрашнем, но даже и после, после, послезавтрашнем дне.

Их цитировали, их превозносили, и уже много веков хранили цитаты, как зеницу ока.

Фильтрующие граждане часто страдали несварением. И что с этим делать, пока ещё никто не придумал!

Потому что за правду в том мире платили и платят кнутами.

А за всё вышеописанное сладкими пряниками и полновесными монетами.

Не по-пацански

Великолепный Измурд, первый и единственный наследник правящего рода Изумрудных драконов, попробовал приоткрыть один глаз, и глухо застонал. Глаз не открывался.

Измурд был красив, великолепен, умён, успешен, прекрасно сложен, словом, мечта всех невест в королевстве драконов.

Но сейчас он был сложен в непонятной позе. Поза была скрюченной. Во рту стоял стойкий привкус чего-то такого, что производится на скотных дворах, путем переработки силоса. То, что в мышцы, молоко и тому подобное не превращается, выходит с другого конца. Вот им сейчас и фонило во рту его великолепшейства.

И что-то очень сильно мешало между пальцев на руке. А! Да, что ещё было не так, так это то, что он спал в человеческом виде. Такое случалось, конечно, но только если спал он не один. Ну, вы понимаете. А просто так…

То, что мешало между пальцев, настолько сильно стало раздражать, что Измурд с трудом, но поднял правую руку, и помахал ею, чтобы избавиться от помехи.

Она не удалялась. Сделав ещё одно невероятное усилие, дракон открыл-таки один глаз.

Дикий визг, разнесшийся по всему помещению, был достоин лучшей выпускницы института благородных девиц, узревшей в своей спальне полуодетого рыцаря. Ну,…если, конечно, не она его туда привела.

На пальце Измурда нагло поблескивало тяжелое обручальное кольцо. Да, да! Настоящее!

– Дорогой, ты что так верещишь?! – сонная, встрепанная женская головка выпуталась из одеяла, и укоризненно уставилась на дракона слегка припухшими глазками.

– Тттт, ттт, ттттыы ххххтттооооооооо?! – пятясь на кровати, продолжая трясти рукой, сумел выдавить из себя его великолепие Измурд Восемнадцатый.

– Твоя жена, шутничок! – хихикнула голова, зарываясь обратно в подушки, – давай спать! Вчера после церемонии так отметили, что голова трещит!

Последние слова дракон дослушивал уже из-под кровати, куда он неблагополучно телепортировался, пытаясь уползти от проблемы.

Не вставая на ноги, чтоб не дай Бог, не попасться на глаза проблеме, Измурд дополз до тумбочки, где стоял графин с водой.

Ледяная жидкость прокатилась по горящему горлу, и слегка облегчила страдания его великолепшейства. С уменьшением мук, начали приходить воспоминания.

Вчера он полетел провожать любимого друга, рыцаря в последний путь.

Холостой жизни. На мальчишник, то есть.

Король, приказом велел ему спасти принцессу. От него спасти, чтоб его! И он спас! А что случается с тем, кто спас принцессу? Вот, вот.

Её рука, со всей остальной анатомией, и полцарства в придачу.

Рыцарь рыдал, как девчонка. Во-первых, он был не готов. Во- вторых, он готов не был. В-третьих,…читай первые два.

А в-четвертых, поговаривали, что у принцессы настолько скверный характер, что от неё уже сбежало сто пятьдесят восемь женихов! Прямо с церемонии знакомства. Не задерживаясь.

И вот сейчас она лежала в его постели, на его пальце было кольцо…

АААААААААААААААА!!!

Схватившись за голову, дракон сделал несколько кругов по родной пещере. Память услужливо раскручивала вчерашний день дальше.

Сначала они пили это, потом то, потом ещё раз это с тем, что пили дальше, Измурд помнил плохо.

Он попытался сорвать кольцо с пальца. Ага, три раза! Кольцо сидело как влитое.

И тут он вспомнил! Вспомнил он!

Он стоит в роли свидетеля. И ему очень, очень весело. Куда в какой-то момент девается жених, и почему он на все вопросы отвечает «да», Измурд вспомнить никак не мог!

– Не по-пацански, это, дружище, не по-пацански! – взвыл Измурд в пространство, надеясь, что рыцарь услышит.

Мелкопоместный рыцарь, из давным давно разорившегося рода, весело подскакивал в седле своей покорной лошадки.

В чересседельных сумках что-то очень сыто звякало.

«А вот нечего было папеньке принцессы и своему докладывать, куда полетел! Ишь, тоже мне послушный сын нашелся! Кто ж ему виноват, если его, драконий папенька, увидев, как принцесса меня за шиворот трясёт, мечтательно вздохнул, ах, мне бы такую невестку, а то совсем уже внуков заждался, эта его живо в ум приведет! И ладно бы, просто так, при мне. А то при короле с его дочуркой…!»

Так что, никакие муки совести дракона не мучили. Нет, нет. А вот нечего всё докладывать! Да!

А достойный выкуп, врученный ему двумя правителями, грел все части его широкой души.

И вообще, стерпится, слюбится!

А у дракона гораздо, гораздо больше возможностей удрать, скажем, на ту же рыбалку от сварливой женушки, лет на пятьдесят, чем у него. У дракона же крылья есть!

Так что, да, рыцарь был очень, очень благодарен своему лучшему другу.

Вот только почему-то четко понимал, что в ближайшее время им лучше не пересекаться.

Попадание с приветом

Дракон, сидящий в полной отчаяния позе, на окорочках, раскинув задние лапы, застонал и схватился за голову.

Всё его положение выражало совершенно запредельную форму отчаяния. Стон, вырвавшийся из его могучей глотки, прокатился эхом по окрестностям, вызывая у всех попавших под его звучание тоску, и желание прогуляться до магазина.

Рыцарь, валяющийся беспомощно в нескольких шагах от дракона на земле, даже не пошевелился.

Дракон оторвал одну руку от головы, медленно поднёс её к глазам, и взвыл ещё отчаянней.

Рыцарь медленно поднял одну руку, сложив характерную фигуру из пальцев, по понятным всем причинам этического характера, не изображаемую здесь. И застал с вздернутой рукой.

Дракон взвыл безнадежней прежнего, и попытался кинуться на рыцаря, но запутался в собственных конечностях, припутав к ним хвост, крылья, и, кажется, даже рога.

Рыцарь грохотнул в своей железной занавеске.

– И ты мне ещё такое показываешь?! – яростно прорычал дракон, – я кому говорил, не принцесса это, не принцесса! Ведьма! А ты?! Я знаю, что делаю! И что ты теперь будешь делать, а?!

Рыцарь попытался перевернуться. Ругаться из того положения, в котором его расплющило было как-то не очень.

После нескольких неудачных попыток, сопровождавшихся гомерическим хохотом дракона, рыцарь сдался, и попросил о помощи.

Дракон попытался. Но опять запутался в себе. Во всем себе, покатившись по траве.

Теперь ржал рыцарь, сумевший повернуть голову набок.

Дракон, сумев выпутаться, растянулся рядом на травке.

– И что делать будем? – как-то буднично, потратив все силы, спросил он, – а, о, великий и могучий Дранко Дранкович?

Рыцарь заперхался внутри шлема. Кашлял он там долго и натужно. Дракону даже жалко его стало, и он, может быть, постучал бы рыцаря по спине, если бы тот на ней не лежал.

– Вот вечно ты меня не слушаешь! – проворчал благородный рыцарь Милисант Великодушный в драконьей шкуре, решив всё таки поднять и усадить рыцаря.

То есть, могучего дракона Дранко Дранковича.

Некоторое время они, умаявшись управляться с непослушными чужими телами, пыхтели, и пытались поймать ритм дыхания.

– Чем это она нас? – каким-то совершенно упавшим голосом спросил дракон, который сейчас стал рыцарем.

– Не знаю, – обреченно прошептал рыцарь, ставший драконом, – последнее что я помню, это как я хватаю принцессу…

– Да не принцесса это была, не принцесса! Ведьма, говорю ж тебе! – прервал его дракон, бывший ещё недавно рыцарем.

– А разве принцесса не может быть ведьмой? – уточнил Дранко.

– Это уже из другой сказки! – припечатал Милисант, – а мы влипли, потому что, ты схватил настоящую ведьму! А я бросился её у тебя отбивать! А она нас…

Дракон жалобно всхлипнул, и вытер костистой лапой нос, подумав, что, когда он был рыцарем, этот фокус ни за что бы ему не удался. Забрало бы не позволило.

– Ладно, что толку теперь ругаться, – примирительно прогудел Дранко, скидывая забрало, – надо думать, что делать будем…

– Что делать, что делать, ведьму надо искать, и заставлять её нас вернуть в себя.

– Заставлять? – усомнился Милисант, рассматривая драконью лапу, временно ставшей его.

Он надеялся, что временно. Конечно, дракон это круто! Чего уж тут! Но ему, потомственному аристократу и в мужском теле было очень даже не плохо. Так что,…

– Заставлять, наверное, не стоит, а то очнемся ещё, ты конём, я ящерицей…или, наоборот…

– Не хочу ящерицей! – взвыл бывший дракон – Милисант.

– Так я тоже в коня не желаю, – вздохнул бывший рыцарь – Дранко.

– Будем уговаривать! – дружно нашли они лучший выход.

Это ни у одного возражений не вызнавало. И лучшие друзья, ещё совсем недавно хотевшие просто провернуть выгодное дельце, украсть принцессу, спасти принцессу, получить награду за принцессу, и всё вот это вот, кряхтя и помогая друг другу стали подниматься.

Изрядно перевозюкавшись, и даже где-то поцарапавшись, и, возможно, набив пару шишек, они сумели подняться.

Первые шаги дались невероятно трудно. Тела, будто насмехаясь над новыми хозяевами, усердно пакостили.

Дракон, ставший рыцарем, никак не мог справится с центром тяжести, и уже десять раз пожалел, что отбросил шлем с забралом, теперь он надеялся только на то, что ему удастся не отбросить копыта, постоянно валясь то вперед, то назад. А так забрало бы хоть немного защищало фейс. Но…наклоняться ещё и за ним, бывший дракон не решился. Ему и так хватило падений длинным, рыцарским носом.

У рыцаря в драконьем теле дело обстояло не лучше. Он никак не мог сообразить, какими лапами шагать сначала, какими после, и потом с завидным упорством так же пропахивал носом землю.

А ещё хвост…ООО! Да, как эти драконы с ними вообще справляются?! Хвост лез везде. Под ноги. Между ног. Поперек ног. Он окручивался вокруг задних лап, затем вокруг передних, и решив, что этого мало, сразу вокруг всех четырех.

Вспоминая всех богов и кляня всех ведьм на свете, приятели провозившись почти до вечера, всё же сумели освоить искусство хождения в чужом теле.

Думаю, не надо говорить, что решиться взлететь в теле дракона, рыцарь не мог не только подумать, но даже мелькнувшую мысль сразу же задавил на корню.

До ближайшего поселка они добирались в пять раз дольше, чем это случилось бы раньше. И приковыляли туда уже в полной темноте.

К счастью, трактир ещё работал. А в рыцарских доспехах был потайной карманчик, где говорить не буду, в котором завалялось несколько монет.

Расположившись за длинным столом, где и дракону было не тесно, друзья сначала утолили голод и жажду, а потом, подозвав хозяина, начали выспрашивать его о том, что их интересовало.

В округе жила только одна ведьма. И трактирщик говорил о ней с почтительным придыханием.

Её домик стоял в лесу, и идти туда на ночь, глядя, да ещё с их умением это делать, приятели не решились.

На сеновале нашлось место и для рыцаря, и для его друга дракона.

Старания уложиться спать стали ещё тем квестом.

Особенно для дракона, который был сейчас рыцарем. Он упорно пытался свернуться клубочком, так как привык в родной пещере. Вот только доспехи, которые надо было снять, только некому, мешали.

Да и рыцарю в драконе было не сладко. Он любил спать, положив ладошку под щеку. Попробовал сделать так и сейчас, и чуть не проколол себе когтями насквозь.

К тому же только они начинали засыпать, как тут же просыпались в холодном поту.

Обоим снилась ведьма. Она летала над ними и злобно хохотала.

Бедные попаданцы никуда, никуда не могли от неё спрятаться там во сне… И от этого метались, сено кололось, во дворе дикими голосами выясняли отношения коты…

Ночь у них получилась более чем веселой.

Попали всерьёз

Горькие слезы отчаяния и безнадёги ручьями катились по морде дракона и лицу рыцаря, сидящих в обнимку на полянке перед странной избушкой.

Избушка возмущенная нарушением её личных границ истерично кудахтала, пытаясь прогнать наглых пришельцев из своих пределов.

Но заставить подняться в конец вымотанных странников, не помогли даже хорошо заточенные когти, покрытые шилаком.

Какое там подняться?! После этого путешествия к избушке ведьме друзья только и могли, что сидеть и рыдать.

Им даже представить себе страшно было, как они пойдут назад в этих телах.

Дракон, вселившийся в рыцаря, и в бытностью свою драконом ходил не много. Так что, крылья у него да, были могучие. А вот лапки, мда,…у него были лапки. Для длинных переходов не предназначенные.

Рыцарь, угодивший в дракона, конечно же, бегал и ходил, будучи рыцарем, но вот только теперь, таская многотонную тушу, он понял, как легко и просто жил раньше, нося на себе всего, навсего тридцать, тридцать пять кг металлолома.

Добираясь до избушки ведьмы, путаясь в конечностях, жутко проголодавшиеся страдальцы мечтали о двух вещах.

Сейчас их вернут в свои тела.

Им дадут поесть.

А тут………ууууууууу, стоил одному из них бросить взгляд на избушку, как слезы прорывало ещё сильнее. Потому что, на дверях избушки висела безжалостная записка. Большая такая. Чтоб, значит, из далека.

«Никого нет дома!» Кричала она на всю округу. А внизу мелким шрифтом было приписано:

«Если вам нужны зелья, оставьте заявку и оплату на пороге, вернусь, сварю.

Если вы хотите кого-то приворожить, разбегитесь и врежьтесь лбом вон в тот дуб, может, поумнеете.

А вот тем, кто хотел меня похитить, большой ПРИВЕТ!

Улетела по делам. Когда вернусь, не знаю!»

Вы можете себе только представить глубину отчаяния наших попавших?! Столько пройти! Стереть и лапы, и ноги, и хвост! Похудеть по дороге на кило пять каждый, минимум. И тут такое…

А они так надеялись, а они так верили…….УУУУУУУУУУУУУ!!!

Избушка, проникшись не надуманным горем, начала подвывать в унисон. Скоро рыдали уже все втроем. Избушка за компашку.

Она даже разрешила горемыкам никуда не уходить, и подождать хозяйку на полянке.

Рыцарь, который был в драконьем теле, сейчас особо руками, точнее лапами работать не мог, зато мог раздавать цу.

Под его чутким руководством, дракон в рыцарском обличье, натаскал лапника, и соорудил что-то вроде шалашки. Спать-то надо было где-то.

Избушка, несмотря на сочувствие, впускать незваных гостей не собиралась. Ибо, да…потому что!

Ходят тут всякие, а потом огурцы бочками пропадают! Вслух она этого не высказала, но открыть дверь категорически отказалась.

В принципе, и дракон, рьяно хранивший свои сокровища, и рыцарь, частенько стоявший в карауле, её понимали, и сильно не настаивали.

Крышу они над головой себе соорудили, это ладно, какую вышло уж. А вот с пропитанием дело было совсем, совсем труба!

Вы пробовали когда-нибудь охотиться, держа лук лапами дракона? Вот, то, то и оно!

Рыцарь, в ком сейчас сидел дракон, тоже не сильно преуспел, раньше-то он дунет, плюнет, и всё, ужин пойман, да ещё сразу и зажарен. Вот только тело рыцаря огонь не генерировало.

Пришлось им перебиваться ягодами. Грибы собирать они не решались. Страшно, потому что.

В конце концов, избушка начала бояться спать рядом с ними, уж очень плотоядные взгляды начала кидать эта парочка на её курьи ножки.

Поэтому, когда ведьма спустя недельку таки вернулась, то оба влипших упали от счастья на колени, и поползли к ней, умоляя их простить, и вернуть всё как было.

Ведьма хотела было сперва поиздеваться, но всмотревшись в парочку, поняла, что всё уже сделано за неё.

И…

– А я не знаю, как всё вернуть обратно, – растерянно сказала она, пряча глаза.

Грохот и звон двух упавших тел на время прервал переговоры.

Когда гости пришли в себя, они сначала подумали, что эти жестокие слова им приснились, но ведьма разбила их надежды в мелкие осколки.

– Это было экспериментальное зелье, я даже не знала, что такой эффект может приключиться, – теребя завязки фартука, призналась она, не подымая глаз на несчастные выражения дракона и рыцаря, – я, честно не знаю, что теперь делать…

Тут она вскинула виноватые глаза, испуганно взвизгнула, и попыталась нырнуть в первое убежище. Первым убежищем оказалась дверь.

Шикарная юбка-солнце, шикарно смотревшаяся на хозяйке, сделала маленькую подлость, и зацепилась подолом за перила.

Милисант, резко выкинув драконью лапу, крепко ухватил этот самый подол, и за него вытащил ведьмочку обратно, пред их гневные очи.

– Слушай, вот я всё понимаю, – попытался проявить драконью дипломатию Дранко, отдирая прилипший к волосам репей, – мы накосячили, признаем, но мы же извиняемся! Очень! Нельзя же быть такой жестокой!

– Да не жестокая я! Я, правда, не знаю! – почти взмолилась в отчаянии ведьма, а потом сделала самый верный ход во всем этом полилоге:

– А давайте, я обед сварю? Мне, когда я на кухне суечусь, всегда хорошие мысли в голову набегают, – она вопросительно посмотрела на двух особей мужеского чина.

Дракон- рыцарь и рыцарь- дракон нервно сглотнули, и так закивали головами, что по лужайке пробежал ветерок.

В ожидании еды, первой настоящей за несколько дней, друзья пристроились под окошком на травке, и гулко сглатывали, чуя запахи, понесшиеся из кухни.

– Слушай, – чтобы отвлечься, решил поболтать рыцарь- дракон, – а чего это у тебя избушка такая странная? Лапки вон какие…

– Да это у меня не то очень дальняя родственница, не то очень хорошая подруга есть, мы так давно дружим, что уже начало забыли, – охотно начала рассказывать ведьмочка, – а у подруги такой вот дом с неведомых времен. Так вот, её Избушка, как-то подловила момент, когда хозяйка в отпуск улетела, и сходила налево.

Потом Ягуся всем избушат и раздавала, Баюн ей помогааа….

Что-то в кухне сильно грохнуло. Рыцарь – дракон и дракон- рыцарь резко подскочили, перепугавшись, что упал котел с супом, но заглянув в окно, увидели, что котел на месте, а вот поварешка валяется у ног ведьмочки.

– ЯГУСЯ!!! – вдруг взвизгнула она, – БАЮН!!! – восторженный взвизг повторился, – вот кто нам поможет! Сейчас вас накормлю, и сгоняю до них! Сейчас, сейчас!

И она в ускоренном темпе начала накрывать стол на лужайке, потому её избушка категорически отказалась впускать в себя всяких непонятных драконов, в которых живёт рыцарь, а подумав, добавила, что наоборот тоже!

Влипнуть вместе

Ягуся с Баюном, счастливо нашедшие себе замену на источнике, думали, куда бы им податься отдохнуть. В конце концов, такая возможность появилась у них впервые за много, много лет, и они собирались распорядиться своей свободой с умом. Домовой горячо поддерживал их задумку, лелея свои, слегка корыстные надежды.

Пока они просто строили планы, ещё до конца не веря в своё право поехать куда угодно, но планы становились всё более объёмными и реальными.

Ягуся даже начала перетряхивать гардероб, думая, что надо бы рвануть на шопинг, всё же в отпуск впервые за такое долгое время!

Баюн заявил, что ему положен новый ошейник, желательно с брульянтами, за выслугу и вообще.

Ягуся, хихикая, пыталась его приземлить, но Баюн упорно порхал в своих мечтах, сверкая там драгоценным ошейником.

Их приятная суета была грубо прервана.

– Ягусенька!!! Выручай!!! – старая подружка, обычно даже в собственный двор выходившая при полном параде, была взъерошена, волосы торчали во все стороны, а вместо гламурного макияжа, на носу и щеке красовалось пятно сажи.

– Что случилось?! – встревожилась Баба Яга, никогда ещё не видавшая свою слегонца бесшабашную подружку в таком раздрае.

– Вопрос если не жизни и смерти, – выдохнула, падая на лавку ведьмочка, её метелка, трепеща веточками, без сил свалилась прямо на пол, е кокетливая ленточка была замызгана, распущена на ленточки, тоненькие, – вопрос если не жизни и смерти, – повторила ведьмочка, – то профпригодности точно! Если у меня отберут диплом, котел и метлу, я не знаю, что буду делать!

Она в отчаянии схватилась за лохматую прическу, ероша её ещё сильнее.

– Так, рассказывай! – велела Ягуся, наливая гостье чай.

Та благодарно кивнула, краем глаза видя, что её метелочку уж моют в теплой водичке, со специальным шампунем для метл, отпила чаю, и вывалила всё, что приключилось с ней, рыцарем и драконом. Которые теперь стали наоборот.

Баюн внимательно слушал, сидя на лавке. В ходе рассказа, в Избушку втиснулся Горыныч, заставив повторить всё сначала.

После того, как ведьмочка закончила своё повествование, Горыныч твердо заявил, что полетит со всеми вместе.

Во- первых, он родня дракону. Да, в каком-то там колене, но всё же.

А во-вторых, но об этом Змей промолчал, ему было безумно скучно. А тут такое развлечение! Сомнений в том, что Ягуся с Баюном справятся, у него даже не мелькнуло.

Время тянуть не стали, Ягуся порылась в кладовке, и вытащила оттуда две мигалки. Одну на метлу себе, вторую Горынычу на средний лоб. Ведьмочке не досталось, но ей велели просто лететь в кильватере.

Распугивая собирающих сплетни для желтой прессы уток с сороками, эскадрилья в составе трех летающих средств, Горыныч туда же, понеслась на помощь.

Тайком пробравшаяся через границу сорока, сумела-таки что-то запомнить, и очень скоро в новостных листах за бугром появились истеричные статейки об эскалации метёл, усиленных трехглавыми драконами. По всему забугорью начали срочно строиться бункеры. Подрядчики озолотились.

Рыцарь- дракон и дракон рыцарь печально доедали остатки роскошного борща, выскубывая всё до блестящих стенок. Борщ в какой-то степени примирил их с действительностью, но всё же неопределенность пугала.

Сильно загрузиться по новой они не успели. На лужайку приземлилась Ягуся с Баюном, следом спланировал Горыныч, и последней спрыгнула с метелки ведьмочка.

Рыцарь- дракон, увидев дальнего родича, с утробным рыданием, кинулся его обнимать. Горыныч гладил неудачника по спине, что-то ему мягко нашептывая.

Ягуся, пронзая всех прокурорским взглядом, кругами кружила вокруг поменявшейся парочки.

Дракон- рыцарь и рыцарь – дракон с такой надеждой смотрели на неё, что она даже заглянула себе за спину, проверяя, не выросли ли у неё крылья.

Осмотр длился долго, очень, очень долго. Затем Ягуся, сделав знак, чтоб ей не мешали, что-то долго вычерчивала на земле прутиком.

– Ну, что ж, – звучный голос Яги заставил всех вскинуть головы, – помочь вам можно. Вот только есть одна проблема.

Рыцарь с драконом с бешеной надеждой в глазах уставились на говорившую.

– Какая? – тихо прошептал рыцарь – дракон.

– Спасать вас будет та, что такое отчудила, я только подскажу. НО! Согласно всем нашим законам, тот, кто спас, тот должен жениться на спасенной. Или в нашем случае, выйти замуж за спасенного.

Но вас двое! А многомужество у нас категорически запрещено!

И вот тут-то и возникает проблема.

Что делать-то будем, а, народ?

Тишина накрыла лужайку плотным пологом. В этой звенящей тишине особенно хорошо стал слышен странный, жужжаще хлопающий звук.

Все задрали головы. На лужайку несся ковёр- самолет со знаками правящего клана.

– В инспекцию поступили сведения, – не здороваясь, заявил павлинообразный тип, сошедший с ковра первым, – что здесь произошло несанкционированное замещение содержимого тел. Все присутствующие должны будут отправиться с нами!

– А фотография не порвётся?! – злобно прошипел Баюн, выступая вперед.

Внушительные коготки кота и вставшая дыбом шерсть внушали.

Нашли с кем связываться!

Ягуся положила руку на голову Баюна, успокаивая.

– А позвольте поинтересоваться, – вкрадчиво спросила она у павлинообразного, – откуда такие сведения?

Павлинообразный хотел было ответить, так как привык это делать в своём кабинете, но почему-то, взглянув в глаза Бабы Яги, нервно сглотнул:

– Из самого верного источника! – пытаясь снова надуться, и надавить харизмой.

Если уж говорить честно, то харизма у него была такая, что не в каждый тазик с оливье бы уместилась.

– Ну, ну, – ещё благожелательней протянула Ягуся, – и что же за источник?

И тут у источника проснулась жажда славы. Из-за спины павлинообразного вдруг вынырнула сорока. Одна из тех, кто очень любил собирать свежее, странно пахнущее, добавить от себя, и рассказать той самой утке из желтого издания.

– Ну, я! И я всё видела, сама видела! – прострекотала она.

– Ах, сама…– улыбка Яги стала настолько доброжелательной, что сорока как-то резко полиняла, а павлинообразный резко вспомнил, что он как раз собрался в отпуск.

Вот только, кто б ему дал туда уйти…

Баба Яга, самая могущественная магиня из известных во всех временах, резко вытащила руку из кармана фартука, она запустила её туда как раз перед тем, как начать задавать вопросы.

Взмах, и…

Пыльца из подброшенного пакетика накрыла всю полянку.

Что-то вырвалось из дракона и рыцаря, и:

– Я в себе!!!!!!! – провопил дракон, взмывая в воздух.

– Я вернулся!!!! – поддержал его рыцарь, ощупывая латы.

– Айяйяйяйя!!!!!!! – нелепо взмахивая руками, как крыльями, завопили бывшие инспектора.

– Что это, что это, что это?! – упали в обморок бывшие инспектора.

В телах сорок. Этих кумушек всегда хватает вокруг любого события.

– В клетку их! – приказала Ягуся, ткнув в стаю бессознательных сорок, прилетевших сюда инспекторами, – пусть посидят в клетках, может, до чего умного додумаются!

Это сделали быстро. Тем временем, сороки в телах бывших инспекторов беспорядочно носились по лужайке, взмахивали руками, как крыльями, и что-то выкрикивали непонятное.

– А этих связать, на ковер, и обратно отправить, – нехорошо улыбнулась Ягуся, – там с ними и без нас разберутся. Сообразят меня позвать, посмотрю, вернуть всё как было, или подумать ещё. Всё равно от этих только шум, что в одном теле, что в другом!

Связанных и уложенных бревнышками на ковер- самолет сорок в телах и костюмах инспекторов, транспортировали в их ведомство.

И ничего сложного! Настроить правильно настройки полета любая ведьма сможет.

Ажиотаж, поднявшийся в том самом ведомстве, когда посылка пришла по назначению, поднялся нешуточный.

Шутка ли, четыре лучших инспектора, у которых были самые лучшие показатели по штрафам и прочим наказаниям ни за что, похоже, сошли с ума.

Они бесконечно взмахивали руками, и несли такую чушь, что их с мрачными ухмылками приняли рослые дяденьки, приехавшие на карете с красным крестом.

Парочке из них уже прилетали штрафы, выдуманные на пустом месте, и как раз от этих типов. Так что, нечего удивляться, что длинные рукава рубах были завязаны с особой тщательностью.

А на лужайке дело шло своим чередом.

– Вы ж понимаете, что всё, что с вами случилось, вы заслужили своими аферками? – сурово, как на прилепивших жвачку к стулу учителя школьников, посмотрела Ягуся на рыцаря и дракона.

Теперь уже настоящих. Те и ответить ничего не могли. Стояли, ковыряя землю, один кончиком сапога, второй коготком.

– Ай, яй, яй, родственничек! – укоризненно покачал головой Горыныч, – ну, вот как вам не айяйяй!

Он откровенно наслаждался всем происходящим, и пусть ему самому ничего не пришлось делать, но приключение ему нравилось. А может, именно потому, что сам ничего не делал.

Дракон вообще покраснел. Это было неожиданно странно. И довольно забавно.

Ямка под ногтем увеличилась до глубины хорошей лунки для посадки, скажем, яблоньки.

– Так, это всё ладно, а вот что делать будем? Позвала меня моя подруга, так что, формально вы ей обязаны спасением. А значит, один из вас должен на ней жениться. Таков закон.

А вот что со вторым делать?! И сама-то ты кого выбираешь?

Ягуся повернулась к задумавшейся ведьмочке. На несколько секунд на лужайке наступила полная тишина, в которой было очень ясно слышно , как напряженно сопят дракон с рыцарем.

Тишину резко разорвал грозный рёв.

На лужайку влетел крутой байк, ревущий мотором, как пятьдесят голодных драконов.

– Ягусенька, милая, наконец-то, я тебя нашла!!! – с байка спрыгнула наездница, срывая с головы шлем, – я к тебе, а мне Избушка говорит, ты улетела! Я тебя искать! Еле нашла!

Красивая девушка, с рассыпавшимися по плечам золотистыми волосами, бросилась обнимать Ягусю, не обращая внимания на остальных.

– Здравствуй, милая! – погладила по спине байкершу Ягуся, – и зачем же ты меня искала?

Принцесса шмыгнула носом:

– Жених у меня пропал! Вот пропал и всё тут! Помоги найти!

– Какой жених? – поинтересовалась Ягуся.

Принцесса откинула локоны с лица, рукой с зажатым в ней шлемом. Встряхнула головой, и…

– Ой, – она даже слегка попятилась за Ягусю, уставившись на рыцаря, – вот этот…– почти прошептала она.

– Тааааак… – протянула Ягуся, – кажется, все вопросы решены!

Двойную свадьбу отыграли весело.

Главное, было уследить, чтоб дракон с ведьмочкой чего не натворили. Взрывоопасные они оба, да.

Ягуся преподнесла дракону шикарный подарок на свадьбу, точнее обоим им, ведьмочке и дракону.

Она слетала к тому королю драконов, что подарил Баюну возможность превращаться в человека, и попросила его, сделать тоже самое для её подопечного дракона.

А вы не знали, что не все драконы такое умеют? Да, да, не все! Некоторые так и проживают свой век только в чешуйчатом обличии.

Но вы ж понимаете, что для нормальной семейной жизни нужен нормальный мужчина?

Вот Ягуся и поспособствовала. Король драконов был так любезен, что с удовольствием помог своему не обращающемуся собрату, стать обращающимся.

Так что, к алтарю подошли два красивых, статных жениха. Их глаза сияли, когда посаженные невесты ввели двух прекрасных невест.

А вот то, что принцессу пришлось почти сдирать с её любимого байка, чтобы пересадить в свадебную карету, никому не известно.

Это я вам только, по секрету. Вы ж никому не скажете? Ну, только если на ушко, да?

И стали они жить, поживать.

Дракон с ведьмочкой часто играли в догонялки. И уж когда он её догонял,…метелке пришлось прокачиваться, чтоб удержать двоих на своём древке. Потому что, сами они про то, что надо не только целоваться, но и держаться, забывали напрочь.

А принцесса научила рыцаря водить байк. Но он никогда, никогда её не обгонял. Потому что,…сами понимаете, да?

А вот насчет того, вернули ли из сорочьих перьев инспекторов, мне неизвестно. Да если честно, то и не интересно.

Без них спокойней!

Конец этой истории.

Кнопка вызова

Рыцарь пришёл в гости к своему лучшему другу, дракону, и недоуменно уставился на здоровую блямбу, похожую на большой тазик, перевернутый вверх дном.

Рыцарь попытался почесать маковку, ободрал ноготь о собственный шлем, и злобно заорал:

– Дракон! Выходи! Чего это тут у тебя?!

Дракон важно вышагал из пещеры наружу, и снисходительно уставился на рыцаря:

– Эх, ты, темнота! В благах цивилизации ничего не смыслишь!

Рыцарь слегка смутился. Что, правда, то, правда. Какая уж цивилизация, когда удобства во дворе, и даже туалетная бумага без запаха. Зато с окраской. Лопухи-то зеленые.

Да и камин, того, коптит уже слегка.

Так что, да, прав дракон, прав. До цивилизации ему, рыцарю, ещё как до баньки русской с медный тазом.

– Так чегой это такое? – спросил он с любопытством, аккуратно трогая пальцем блямбу.

– А это, кнопка вызова! – самодовольно пояснил дракон, – на днях в отеле останавливался, увидел, мне так понравилось… А то приходят тут всякие, вопят: «Дракон выходи, выходи дракон!» – хозяин пещеры с ехидством покосился на в конец смущенно друга, – не культурно, понимаешь! Вот я и пригласил специалистов, чтоб мне такое уставили! Вот, глянь!

Дракон со всего маху долбанул по блямбе, где-то в глубине пещеры тренькнуло.

Тут же из стены пещеры выскочил громадный кулак, стилизованный под кулачище дракона, и приласкал хозяина по маковке.

– Ой! – охнул дракон, с опозданием отпрыгивая, – совсем забыл о дополнении.

Он возмущенно посмотрел на ржущего друга.

– Запомню! – пообещал рыцарь, проржавшись, – чаем-то напоишь?

Попив с драконом душевно чайку, посплетничав обо всём и обо всех, рыцарь поднялся, и, пожав другу лапу, отправился домой.

– Треньк! – звонок вызова прокатился по пещере раскатисто и звонко, вызывая головную боль, и заставив дракона поморщиться.

Он вылетел из пещеры, ворча себе под нос:

– Кого ещё-то принесло!

И увидел ржущую спину рыцаря, успевшего отскочить от кулака. Тот, трясясь от смеха, удался прочь, показав напоследок характерную фигуру из пальцев другу.

Дракон фыркнул и отправился спать.

– Треньк, треньк, треньк! – трезвон снес дракона с постели, где он предавался полуденной сиесте.

Хозяин пещеры вылетел наружу, и недоуменно осмотрелся. Никого вокруг не было.

– Треньк! Треньк! Треньк! – звон прокатился по всем стенам и потолкам, стоило дракону, дойти до холодильника.

Он аж квасом весь облился. Вылетел из пещеры со скоростью света. Но опять никого не было.

– Треньк!!! Треньк! Треньк! Треньк! – самый сладкий утренний сон, да ещё такой приятный, который хотелось смотреть и смотреть, прервался звоном, лупящим по всем частям головы и тела.

– Ну, я вас…– разъяренный дракон выскочил размахивая самой большой кочергой, какая только попалась ему на пути.

Возле пещеры и, соответственно, кнопки, никого не было.

Измотанный вчерашними скачками и невыспавшийся дракон, занял место наблюдателя. В засаду сел, если не понятно.

– Треньк! Треньк! Треньк! Треньк! Треньк! Треньк! – дракон, откинув челюсть, смотрел, как по его кнопочке, так им лелеемой, такой красивой, блестящей, современной, и вообще, символе цивилизации, скачет зайчишка.

Попытка догнать хулигана никакого результата не дала. Сами подумайте, как грузному дракону зайчишку в кустах выловить? Вот, вот.

Запыхавшийся и злой любитель, вернулся в пещеру, и полез под душ, чтобы смыть с себя пот, пыль, обломки веток и колючки репейника.

– Треньк! Треньк! Треньк! Блямс! Тарарам!!!

Дернувшись на резкий трезвон, дракон поскользнулся в душевой кабинке, и растянулся на полу, вывалившись из неё.

– И где твоё чудо цивилизации? – рыцарь застыл у входа в пещеру, – ой! А с тобой чего такое?!

Уставился он на громадную шишку и лиловый подтёк на зеленой шкуре.

– Да, так, ничего серьезного! – буркнул хозяин пещеры, стараясь повернуться к другу другой щекой, – а кнопку я убрал! Не солидно как-то мне, дракону, какой-то цивилизацией баловаться!

– А!!! Паршивчики!!! – дракон выронил чайник, зашипел, обварившись, и вылетел из пещеры.

Несколько заячьих хвостиков, мелькнувших в кустах, показывали такое громадное разочарование исчезнувшим развлечением, что рыцарь всё понял.

– Ни слова! – грозно рявкнул на него дракон, разливая чай.

А рыцарю было и не до разговоров. Какое уж тут поговорить, когда от хохота в животе булькает…

Успеть до

Скользящим шагом существа готового пройти по грани, и если потребуется то и за неё, спокойно относящегося к харакири, сожжению и прочим видам последнего доказательства героизма, тень скользнула в толпу народа.

Народ не расступался по одной простой причине. Не успевал. Тень скользила так стремительно, что отшатываясь, любой понимал, то, что ветерок уже далеко впереди, а его коснулось остатками сквозняка.

Мимо, мимо, мимо этой толпы жаждущей того, что нужно было тени, как глоток воды в пустыне, скользил неуловимый и почти не видимый, да и не осязаемый объект.

Ему нужно было успеть. Ему обязательно нужно было успеть! Это было вопросом нет, не жизни и смерти, зачем так банально?!

Это было вопросом того, для чего оно всё нужно. И жизнь, и смерть, и посмертие.

Всё ближе, ближе и ближе желаемая цель. Но как же плотно стоят здесь все эти люди! Не проскользнуть даже между ног! А если он не успеет…

Нет! О таком он даже не желал думать!

Пробираясь к своей цели, объект стер пот, обильно выступающий на его лбу, и выдохнул.

Ещё немного! Ещё совсем, совсем немного, и он получит то, что ему так необходимо!

Рывок, скользящий и стремительный, выброшенная в атакующем аркане безжалостная рука, и…

Ффффу! Больше можно не спешить! Цель достигнута. Он получил, то зачем так стремился.

– Дорогая, я дома! – на его негромкий окрик в коридор выбежала уютная домохозяйка, – смотри, это тебе!

– Ах, как тебе удалось их купить?! – она радостно открыла коробочку эклеров, – их же всегда разбирают ещё до обеда. Мне никогда не удавалось застать их после работы.

– Я успел, я просто успел до, – улыбнулся он ей целуя.

– Успел до чего? – кокетливо спросила она.

– До того, как ты меня разлюбишь! – совершенно серьезно ответил он.

– Зачем? – подняла она брови.

– Чтобы влюбить тебя в себя по новой, конечно! – улыбнулся он той, кого любил уже более сорока лет.

А эклеры или алмазы, да какая разница, право! Главное, успеть. А иногда можно и без них, правда же?

Потому что, я так думаю, превыше всего даже не успеть, а просто знать, что тебе есть к кому спешить. Считая каждый шаг, и ускоряя биение сердца. Зная, что там, куда ты так спешишь, тебя тоже ждут. И второе сердце так же рвётся к тебе навстречу.

Похищение не по плану

– Принцесса, – громадная морда дракона с трудом втиснулась в эркер, нависнув над чайным столиком, – имею честь вас скрасть!

– Ах, это так волнительно! – захлопала ресничками принцесса, её подружки, фрейлины поддержали её восторженными ахами и охами, – и когда произойдёт сие переживательное событие? – склонила на бок голову принцесса.

– Да прямо сейчас! – дракон, выбитый из равновесия нестандартной реакцией, мгновенно начал закипать.

Ему уже доводилось похищать принцесс. Там были писки, визги, оммороки. А не вот это вот – «волнительно!»

– Ах! – повторила принцесса, взмахивая изящными ручками.

От её неловкого взмаха вазочка с медом, поданная к восхитительно пышным оладьям, вспорхнула, будто имела собственные крылья, и…

Мёд растекся по всей морде дракона, начиная с бровей, заканчивая подбородком.

– Ой, я такая неловкая! – пролепетала принцесса, – вы не ушиблись?

– Неееет! – прорычал дракон, пытаясь длинным языком достать до глаз.

Чтобы хотя бы начать видеть!

– Ах, ваше высочество! Ах, как вы неловки! Ах, ах! – закудахтали фрейлины, кидаясь к дракону с платочками.

Попытки отбиться от помощи привели к тому, что одна из девушек смахнула розетку с вареньем. И, ах, ах, туда же, прямо на глаза дракона.

Вторая неуклюже так споткнулась о стул, внезапно оказавшийся на её пути, что тяжелая мебель вспорхнув, как пёрышко, совсем не мягко брякнулась прямиком на хвост дракона.

– УУУУЙ!!! – взвыл похититель.

– Ой, ёй, ёй, ёй!!! – приложила к заалевшим щечкам ладошки принцесса.

– Ох, вам срочно нужна перевязка! – вскрикнула третья фрейлина.

– Да ничего мне не нужно!!! – взвыл липкий, полуослепший, почти дезориентированный дракон, – кроме того, чтобы принцессу уволочь!

– Фи, – сморщилась принцесса, – уважаемый дракон, как вы можете позволять себе так выражаться! Уволочь! Фи! Я вам, что?! Мешок с яблоками! Фи!

Принцесса брезгливо взмахнула ладошками. Как на грех в зоне взмаха стояло блюдо с теми самыми яблоками.

Получив крупными райскими плодами по маковке, дракон окончательно рассвирепел, и, сделав невероятное усилие, протиснулся в зал для чаепитий.

В этот самый момент в зал вошла горничная с подносом. Поднос был заставлен взбитыми сливками, и вазочками с мороженым.

Дракон сразу, всей своей обширной областью, всегда чуявшей всякие не те обстоятельства, понял, что дело пахнет…

– Ай! – вскрикнула четвертая фрейлина, поскальзываясь на ровном полу, и падая прямо под ноги горничной, – ай, яй, яй!! – завизжали они дуэтом.

Все смотрели остановившимися взглядами, как бабочками взлетают вазочки, креманки и золотые ложечки.

– Ой, ёй, ёй, ёй!!! – завопил дракон, начиная выписывать на скользких сливках, покрывших почти весь пол такие антраша, что чемпионы по фигурному катанию отдали бы ему свои золотые медали без боя.

– Ах! – вскричала принцесса, – вы же не можете меня похищать в таком липком состоянии! Вам срочно надо в ванну!

– ЧШШШТОООО?! – взвыл дракон, растянувшись в позе шестиконечной звезды, – меня в ванну?! Да меня туда бабушка вечно запихивала!

Делая невероятно сложные по исполнению, вращающиеся, спирально, извивающиеся движения, дракон сумел каким-то ему самому непонятным образом доползти до окна, и, цепляясь за подоконник когтями, зубами и кончиком хвоста, перевалиться через него.

Чего ему стоило отлепить намертво прилепившиеся к торсу крылья, он не любил вспоминать до конца своих дней!

Принцесса, посмотрев в окно на улепетывающего дракона, с извиняющей улыбкой, повернулась к горничной:

– Извини, за всё, что мы тут учинили! Приберись, пожалуйста, а то нам отмыться нужно.

И они с подружками поскакали в термы.

– Придумал, тоже мне! Дракон меня похитит, он меня спасет, и прям герой, герой! – фыркала принцесса, сидя с фрейлинами в душистой водице, – вот пусть дом мне построит, сад посадит, а тогда и поговорим, подарю я ему сына и дочь, или ещё подумаю!

Подружки, хихикая, дружно закивали головами.

На скале перед пещерой, печальный принц оттирал тряпочкой липкого дракона.

И думал, думал, думал, что же ему сделать, чтобы произвести впечатление на неприступную принцессу…

– Слушай, а может, мне для неё дворец построить, и сад посадить? – вдруг встрепенулся он, перебегая на сторону морды дракона.

– Ну,…попробуй, – ворчливо согласился тот, слизывая остатки сливок с крыла.

«А сливки-то вкусные!» подумал дракон, «может, слетать ещё к ней? На чай напроситься, … да и та, брюнеточка…вот очень хороша,…а как стульями кидается,…не засиделся ли я в холостяках…»

Утром принцессу разбудили звуки разгружающейся техники. Она подскочила к окну. Громадные телеги разгружались невдалеке от её дворца.

– Кхм, принцесса, – кашлянула морда дракона, просовываясь в окно, – как мы не с того начали, – его глаза поймали уже почти накрытый стол, – а что у вас сегодня на завтрак? А сливки будут?

–Ой, – сказала чернявенькая фрейлина, вся порозовев, – а что у нас гости к завтраку? Это так волнительно!

Таинственный лес

Здесь таинственный лес, будто сказкой воскрес,

Обойдя все законы природы.

Осторожно к себе пробудит интерес,

Странной смесью времен и погоды.

Шаг шагнёшь, и пропал, нет обратно пути,

Больше ты не прагматик суровый.

Остаётся тебе только чудо найти,

И познать мирозданья основы.

Лес негромко шумит, песней вечных времён,

И шуршит фолиантами листьев.

Хитро манит тебя хрусталя чистый звон,

Мелодичный, малиновой кистью.

На уютный пригорок ты тихонько войдёшь,

И присядешь ковром покорённый,

В изумрудной траве вдруг источник найдёшь,

Будто золотом весь напоённый.

Чуть прикроешь глаза, и забудется всё,

Что тревожило, будто заноза.

Остановится вмиг суеты колесо,

И поэзией сменится проза.

Отдохнёшь, и со вздохом вернешься домой,

В суматоху обыденной жизни.

Вспоминая в конце бурных дней тот покой

Что царил в шепотке тихих листьев.

Но однажды, возможно, когда всё пойдёт

В перекос, не туда, и не эдак,

Когда сил уже нет, и досада печёт,

Будто бьёшься меж спутанных сеток,

Вдруг, внезапно, нежданно, без спросу войдёт

Лес в твой дом, не стучась у порога.

Тебя тихо и нежно за руку возьмёт,

Ограждая от шумной тревоги.

И поправив подушки, велит всем уснуть,

Чтобы сказка приснилась живая.

Сила мира войдёт, словно истины суть,

В сердце, радостной жизнью играя.

И ты снова, как в детстве, силён и могуч,

Победитель и вечный везунчик.

Выжимая полезный для себя сок из туч,

Все дела, как из сказки Щелкунчик

Ты движеньем одним, как орехи грызешь,

Всё решаешь мгновенно и ладно.

А устанешь слегка, снова к Лесу пойдёшь,

Где все мирно, надежно и складно.

Про то самое

Там где нет ни адреса, ни тени,

Где на каждой горке рак свистит,

Поселился, не скрывая лени,

Древний, весь обросший троглодит.

Ел руками, и не мыл тарелок,

Даже брюк себе не гладил никогда.

И гонял сурово мелких белок,

Мамонтов к десерту сохраня.

Не тужил, и даже не бросался

Ни в какие там депрессняки,

С тигром саблезубым покусался,

Территорию себе освободив.

Так и жил он в принципе неплохо,

Где захочет, там и ляжет спать.

И совсем не ожидал подвоха,

Вдруг с девицей в гости заявилась мать.

Та была прекрасна, кари очи,

Шкура на всех плечиках лежит.

Макияж из угольных и прочих,

Так что аж прическа как стоит!

На неё смотрел, пуская слюнки,

А она в пещере мигом прибралась,

Палец в рот засунув, на рисунке

Сделала немыслимый коллаж.

А когда по всем-то по пещерам

Прокатился нежный аромат еды,

Согласился научиться он манерам,

Без манеров ни туды, и ни сюды.

Так и стал потом приличным человеком,

Перестал за белками гонять.

Пересел в пикап, спустя …три века,

И доставку стал предпочитать.

Но с тех, как видно атавизмом

Среди нас оно и повелось.

Если хочешь мужа, героизмом

Поражай его на кухне, чтоб зажглось

Между вами вечное то пламя,

Что не даст нам людям в тень уйти.

Вам обоим громко просигналя,

Даст потомкам доброго пути.

На милость победителя

Рыцарь, по согласованию с королем, ясно дело, шел проведать принцессу. В руках рыцаря был тяжелый букет. В уме все слова, которые он хотел бы произнести самым лирическим и романтическим тоном, поэтому репетировал он прямо на ходу.

Услышав жуткий грохот и странные, почти на ультразвуке визги из апартаментов своей любимой, рыцарь забыл все слова, и откинул букет, резко выхватывая меч из ножен.

Рывком и без стука открыв дверь в покои принцессы, рыцарь застыл на пороге.

По потолку, по стенам носился дракон, тоненько визжа, и снося всё на своём пути. За ним носилась принцесса.

Но так как у неё всё же было посложнее с гравитацией, то по стенам и потолку она бегать не могла, поэтому бегала по своей большой комнате, высоко подскакивая и вопя:

– Ну, дракошечка, ну, миленький, ну ещё немножко!!!

Дракон дико визжал, и пытался найти щель в балконной двери, плотно закрытой предусмотрительной принцессой.

Увидев рыцаря, дракон ринулся в его сторону, и ни слова не сказав, завалился ему под ноги, с громким воплем:

– Ах, меня победил храбрый рыцарь! Ах, я умираю! – потом приоткрыл один глаз, и злобно щурясь на рыцаря, почти шепотом прошипел, – выдирай чешуйку в доказательство! И под мышку её и к папеньке!

Ступор был моментально смыт восторгом рыцаря, уловившего основную мысль.

Через полчаса весь дворец, а через два и вся столица, знали, что отважный рыцарь победил дракона, и теперь принцесса выйдет за него замуж.

Рыцарь перед свадьбой отправился на мальчишник. Конечно же, к дракону. Вы же не сомневались в этом, да?

Когда они уже изрядно отметили это дело, дракон начал плакаться:

– Пока она делала мне маникюр, я терпел, пока она наводила мне педикюр, я стискивал зубы, но молчал. Но когда она предложила мне выщипать брови…

– А у тебя есть брови? – удивился рыцарь, всматриваясь в трех драконов, сидящих напротив.

– Она нашла! – горько икнул дракон, – но тут на моё счастье вошёл ты.

Свадьбу принцессы и обожавшего её рыцаря сыграли широко и шумно.

Наутро после брачной ночи молодая зачем-то вытащила хорошенький, гламурненький несессер, и с каким-то странным, рыцарю показалось хищным выражением, посмотрела на молодого супруга.

– Милый, мне кажется что у тебя слишком волосатая грудь, и ноги тоже, ты же позволишь…?

– А зачем тебе эта баночка с воском, милая? И какие-то полосочки? – наивно спросил молодой супруг.

– Сейчас сам всё увидишь, – промурлыкала жена, – только давай поиграем? А? Протяни руки, я тебя привяжу…

Рыцарь с интересом смотрел на её действия. А когда воск разгорелся…

Бежать уже было некуда. Привязан, да ещё и женат. Тот же дракон, каким бы друганом не был, вернет жене и ноздрей не пыхнет…

– Что ж, приступим…– принцесса подошла к мужу.

– ААА!!! ООО!!! УУУ!!! – могучий мужской рёв, преисполненный всех мук преисподней пробил всю звукоизоляцию во всём королевском дворце.

И у рыцаря не нашлось ни одного настолько храброго друга, чтобы ворваться в спальню молодоженов, чтобы спасти его от депиляции.

Продвинутый пользователь

Мархлион Премотинович был весьма и даже очень продвинутым пользователем. Всего.

Он очень умело продвигался в сторону кухонной обстановки, чтобы там уверенно пользоваться плитой для жарки яичницы и прочих деликатесов.

А уж как уверено он продвигался в день зарплаты в сторону банкоматов, так это все лоцманы самых сложных фарватеров начали бы биться в истерике, если бы он захотел обойти их на дистанции!

Он уверенно пользовался всеми своим благами и преференциями, решительно выбивая себе скидки по коммунальным платежам и прочим затратам.

И даже то, что скидки почему-то не выбивались, не выбивало его из себя. Он всегда, после каждого выдвижения его за порог конторы, говорил себе, что в следующий раз у него всё точно получится продвинуть в нужном направлении.

Итак, вы уже понимаете, насколько Мархлион Премотинович был продвинут в сторону пользы для себя любимого.

И единственное в чём ему не удавалось продвинуться ближе, чем на проехаться вместе в лифте, была прекрасная Салистанда Изумиловна.

Что он только не делал, чтобы достичь своей цели в более близком продвижении к ней! Что только не делал!

Толкало его на этот шаг некоторое обстоятельство. А именно разница в аромате, издаваемой его пельменями из магазинной пачки, и её, самолепными.

О! Это была такая разница, что…ах, мда, но…

Откуда он знал, что прекрасная Салистанда лепит пельмешки сама, своими нежными ручками?

Так запах же, запах!

Ему ни разу не удалось продвинуться в сторону такого продвинутого аромата, сколько бы специй он не кидал в кипящую воду, после того, как туда уже были заброшены пельмени. Ни разу!

И это обстоятельство, точнее два, то что пельмени пахли не так, и то, что великолепная Салистанда отодвигалась сразу же, как только Мархлион делал попытки продвинуться в её сторону, лишали вышеозвученного уверенного и продвинутого пользователя всеми жизненными благами, попадающимися на его жизненном пути, самообладания и веры в свою продвинутость.

Вот на самом-то деле, дамы и господа, как можно быть в чём-то таком уверенным, если ты завязываешь свой лучший галстук, гладишь полдня брюки до ровной стрелки, натягиваешь лучшую рубашку, а тебя, окинув предварительно пронизывающим взглядом, выбивают из продвинутости одной единственной фразой:

– Что-то кепка на вас сидит как-то…лежаче!

Мархлиону Премотиновичу оставалось только продвигаться в сторону свекольной окраски и пачкам замороженных пельменей.

Правда, иногда, очень редко, когда ему удавалось продвинуться не только в сторону зарплаты, но ещё и премии, он позволял себе безудержное мотовство, и покупал замороженные чебуреки.

И вот как вы думаете?!

Из окна неприступной Салистанды Изумиловны тут же начинало ароматизировать домашними, наверняка из трех сортов мяса, и чудесного пузырчатого теста, самолепными чебуреками!

Мархлиону Премотиновичу уже сниться начали эти ароматы!

Вот! Аж до бессонницы, еле, еле утешаемой солидной яичницей, из десятка яиц.

Но яичница уже начинала вставать поперек всего Мархлиона Премотиновича, до такой степени, что иногда ему снилось, как он идёт и громит птицефабрику, разбивая все яйца всмятку, и с наслаждением выливает их куда-то под забор.

Так что, как вы уже ясно видите, задвинут, был наш продвинутый пользователь в самый, самый что ни на есть узкий угол.

И вот что вы думаете?! Ничто, ничто не помогало Мархлиону продвинуться к Салистанде! Ничто!

Он менял галстуки и брюки, он даже сменил цвет рубашки на более продвинутый, но она всегда отодвигалась от него с новыми и новыми критиками!

Как-то раз Мархлион Премотинович в свой личный обеденный перерыв печально и тоскливо жевал очередной шедевр фастфудного произведения, пытаясь сквозь сонм приправ понять, где же там обещанное мясо, как его вдруг нагнало воспоминание об ароматах из заветного окна.

Не иначе как на волне отчаяния, он предложил такое продвинутое предложение в рабочем процессе, что начальство продвинуло его на премию, и даже больше.

Ему выдали два, ДВА билета в большой театр. В очень большой. И целый два!

Воодушевленный своей продвинутостью Мархлион Премотинович задвинулся по дороге домой в цветочный, продвинутый магазин, и, выбрав самый, самый продвинутый букет, двинулся к Салистанде Изумиловне.

Она открыла ему дверь, вытирая руки об милое полотенчико. На её милом носике тоже был след её деятельности, в виде очаровательной припудренности мукой.

Глаза Мархлиона выразили всю муку мужчины, питающегося замороженными пельменями.

Он, нервно сглотнув, протянул Салистанде букет, и предъявил два билета.

Во время антракта в театре, продвинутый кавалер повел свою очаровательную даму в буфет.

Она благосклонно приняла пончик с малиновым вареньем и чашечку кофе.

Но всё же Мархлион Премотинович уловил неодобрительный взгляд, и напрягся всем собой, думая, что же опять с ним не так.

Но дама молчала. И тогда он не выдержав, спросил:

– Что не так, о, владелица, всех моих мечтаний?!

Салистанда поморщилась, слегка. Ей не хотелось портить впечатление от всего остального. Но потом не выдержала.

– Вот не понимаю я, как можно тратить такую сумму на такое…фастфудное изделие?

И вот тут-то Мархлион проявил всю свою изобретательную продвинутость!

Он так ловко и красочно описал ей все свои муки по поводу ароматов из её окна, что Салистанда зарделась и даже потупилась.

Короче, спустя небольшое время Мархлион Премотинович стал питаться исключительно домашними, самолепными пельменями!

И его способности к продвижению увеличились.

Супруга объяснила ему, что как надо двигаться в правильном направлении. Что он с радостью воспринял.

И теперь после работы наш уверенный пользователь уверенно двигался в сторону скидок.

И умудрялся с такими умом тратить свою зарплату, что у его супруги появился законный повод хвастаться подругам его умениями.

А что? Не каждый мужчина сумеет выхватить из цепких лапок впереди стоящей дамы кусок шикарной свинины по скидке. Не каждый!

Отныне Мархлион Премотинович всегда двигался после работы к дому, точно зная, что его ждёт вкусный, домашний обед.

А заслуга его в этом в том, что он всегда, всегда умел двигаться в правильном направлении. И если даже не получалось с первого раза, находил новые пути для продвижения.

А это дорогого стоит! Ведь так?

Так ему и надо!

Горыныч, возвращаясь с крайне ответственного задания, выданного Горочкой, довольно думал, что записку подруге жены доставил, и теперь, возможно, я говорю, возможно, его отпустят на рыбалку. На случай, если супруга заартачится, у Змея был запасной туз в рукаве. Но это уж на совсем крайний случай. Ибо Горынят в пещере уже и так чуточку с перебором.

Странные движения вокруг высоченного, векового, а может, и трёх, дуба привлекли его внимание не сразу, настолько он погрузился в мечты о ныряющем поплавке.

И только громкий выкрик заставил его повернуть головы в ту сторону.

На самой, самой макушке, самого, самого высокого дуба сидел богатырь. Тот са…кхм, богатырь, короче.

Вокруг дуба бегала царевна и грозно и сурово вопила:

– Слезай, низкий трус! Сам слезай! Не то позову тридцать трёх богатырёв, велю им дуб спилить!

– Не спилишь! – жалобно спорил с раскачивающейся верхушки рыцарь, – его ещё твой прадед посадил!

– Ничего! Стол из него сделают с троном, буду сидеть и прадеда вспоминать! Сам слезь! Хуже будет!

– Хуже уже не будет! – всхлипнул богатырь, с ужасом глядя на такую далекую землю.

И согласно закону относительности, такую близкую царевну на той самой далекой земле.

– Горыныч!!!!!!!!!! – счастливый богатырь, случайно, краем глазам увидев зависшего на ним Змея, чуть не разжал руки, – спаси, родненький, век должен буду!

– Сейчас! – кивнул головами Горыныч, зачем-то набирая воздуха в грудь.

А надо сказать, что воздух, набираемый тремя глотками, набирался очень, очень быстро.

– А это ты зачем?! – не понял богатырь.

Царевна, поняв, что сейчас её зоила спасут, досадливо топнула ножкой, закусывая губу от разочарования. От сознания, что месть прямо сейчас ускользнёт от Горынычевых крыльях, у царевны даже слезы на глаза решили набежать!

– Лови его! – гаркнул Горыныч, – пыхая в богатыря огнем из всех трёх пастей.

– Поймала!!! – счастливо взвизгнула царевна, хватая за …ну,…то что сзади и ниже пояса, пытающегося слинять богатыря.

Он и сам не понял, как слетел с дерева! Никогда ещё, даже в детстве, когда ловили за хищением яблок, ему не удавалось так стремительно спуститься вниз!

– Ну, а теперь поговорим! – ухватив второй ручкой богатыря за ухо, нежная царевна потащила богатыря в терем.

– Горыныч, как ты мог?! – взвыл утаскиваемый на расправу богатырь.

– А вот нечего было вчера в трактире из моих кружек квас воровать, да ещё плеваться в них! Думал, я не вижу?!

Богатырь понял, что спасения не будет. И отговорки, что вчера он было немного не того, не трезв, значится, не прокатили бы. Потому что, оно только усугубляет вину. И это все знают!

– А тебе он что сделал? – наблюдая за целеустремленной царевной сверху, спросил Горыныч.

– А он сказал, что я за зиму так растолстела, что в свадебный сарафан не влезу!

– Ну, ты…лузер…– ахнул всеми тремя головами Змей.

Богатырь понимая, что всё, конец его счастливой и вольной холостой жизни близок, повис обессиленной тряпочкой в руках суровой царевны.

– Давай, помогу, что ли, – решил подсобить царевне Змей.

А что? Тот, кто ворует квас у друга, плюет ему в кружку, да ещё и девушке такое говорит, не достоин ничего другого, как быть навеки заключенным в браке.

Потому что, хорошее дело браком не назовут. А значит, так ему и надо!

ГА-РЫ-НЫЧЧЧЧ!!!

– ГА-РЫ-НЫЧЧЧЧ!!! ГАААА-РРРРЫ-НЫЧЧЧЧ!!! ГАААА-РРРРРЫЫЫЫ-НЫЫЫЫЧЧЧЧ!!!

Горыныч опасливо высунул одну голову в окошко, точнее, не совсем высунул, а так, один глаз, из-за створки, и тут же втянул её обратно, так как ему показалось, что крики усилились.

– Эт чего они?! Толпой пришли меня на бой вызывать?! – с тревогой спросил он у Горочки, почему – то смотрящей на него с умильной улыбкой.

Биться не хотелось от слова «совершенно», да и …семейная жизнь, она знаете ли, как-то… Горыныч бросил мимолетный взгляд одной головой в сторону жизненных накоплений, в районе талии. Ну, как талии…там, где она предположительно должна была бы прорисовываться. Она не прорисовывалась даже под давлением широкого ремня, сейчас висящего на стене. Так, для напоминания некоторым потомкам.

Некоторые потомки в данный момент по непонятой причине смотрели на главу семьи с таким непередаваемым восторгом, как будто собирались взломать систему, и поставить под его фоткой сто пятнадцать лайков за раз каждый.

– ГА-РЫ-НЫЧЧЧЧ!!! ГАААА-РРРРЫ-НЫЧЧЧЧ!!! ГАААА-РРРРРЫЫЫЫ-НЫЫЫЫЧЧЧЧ!!! – продолжала бурлить и скандировать толпа возле пещеры.

– И что мне теперь делать?! – потеряно спросил Змей у сияющей супруги.

– Что, что? – расплылась она в улыбке, – выйди к ним, улыбнись во все три пасти, ручками помахай, кому-то автограф дай. КУДА?!! – Горочка ринулась наперерез послушно шагнувшему к выходу мужу, – у тебя пятно на галстуке! И треники смени! Разве можно к почитателям в растянутых трениках выходить?!

Горыныч тяжко вздохнул, и пошёл менять прикид. И галстук тоже.

Это что же теперь?! И в луже не покупаться, и под кустиком не уснуть?! Они, почитатели везде достанут! А имидж он наше всё…

Змей вздохнул ещё горестней, с тоской вспоминая прекрасные времена, когда он тихо, мирно воровал царевен, и с радостью вылетал из пещеры на такое веселое:

– Выходи, Змей, драться будем!

Вот надо было ему вчера подменить ушившего ногу богатыря, и забить финальный мяч в ворота рыцарей! И на для чего оно?!

Ходи теперь в новом галстуке! Мучайся! И руками кусок ветчины не схватишь, мда,…манеры соблюдать надо…

– Ты только смотри, близко к ним не подходи! Там такие ушлые есть, моментом все чешуйки на сувениры выдергают! – заботливо напутствовала супруга Горочка.

В её глазах и глазах отпрысков сияла нешуточная гордость за главу семейства.

– Выходи, богатырь, подставщик нещастный!!! Биться будем!

Так хотелось проорать сейчас Змею. Но…

Улыбаясь во все три пасти и сто пятьдесят девять зубов, Горыныч вышел к скандирующей толпе. Крики усилились. Самые рьяные фанатки активно рвались пожать ему лапы, и урвать парочку чешуек.

«Да чтоб я ещё раз мимо того футбольного прошёл! Да ни за какие пироги!» думалось Горынычу.

Хотя… если пироги с капустой, можно ещё подумать!

А толпа была счастлива. Очень, очень!

– ГА-РЫ-НЫЧЧЧЧ!!! ГАААА-РРРРЫ-НЫЧЧЧЧ!!! ГАААА-РРРРРЫЫЫЫ-НЫЫЫЫЧЧЧЧ!!! – вопила она в неистовстве, засыпая Змея букетами.

Змей щурился на вспышки камер, пытаясь увернуться от лепестков, упорно лезущих во все щели.

– Ты чего это тут учинил, Горыныч? – ошалело спросил вчерашний травмированный богатырь, выворачивая из-за угла.

– Я учинил?! Я?! – взревел уже почти вышедший из всего себя Змей, – а кто вчера со скамейки запасных ныл, «спаси нас, Горыныч, будь другом! Не дай этим рыцарям победить!»

Богатырь быстро оценил обстановку. Друга надо было спасть. Потому что на хвосте уже начинали зиять проплешины.

– На следующий мачт осталось всего тринадцать билетов, – сложив руки рупором, прокричал он в толпу.

Толпа резко подорвалась, и ринулась в сторону касс.

– Летим! – скомандовал богатырь, – мухой взлетая на спину друга.

– Куда?! – рёв супруги всколыхнул крылья Змея.

– Отсюда подальше! Пока они себе следующую жертву не найдут! – прогудел Горыныч, разрезая облака могучими крылышками.

Горочка погрозила небу кулаком, и пошла на кухню. Зная своего супруга, она не сомневалась, что обещание он выполнит.

А значит, а значит,… надо было найти новый предмет для обожания!

И помочь ей в этом мог только Баюн!

Порывы ветра от стремительного полета Горочки закрутили неосторожную сороку, неосмотрительно не уступившую дорогу со свистом несущейся крылатой супруги крылатого змея.

И если судить по тому, что уже к вечеру Горыныч был в родной пещере, Баюн вполне успешно справился с задачей.

Но вот кого он сумел задвинуть на место обожания, я так и не успела узнать. Дела отвлекли.

А вы не слышали? Нет? С кого теперь там чешуйки сдирают? А? Если знаете, расскажите, ладно?

Вот очень любопытно!

И было у царя

Ой, да вы себе даже представить не можете, что у него было!

А было у царя пятнадцать дочек. ПЯТНАДЦАТЬ, дорогие мои, пятнадцать!

Почему на патрете меньше? Так все не влезли!

Почему так получилось? Так просто же всё.

Царство-то тридесятое. Инет не дотянуть. А значит, в соц. сетях не посидеть. Да и электролинии старенькие, провода могучими ветвями часто обрываются, света, значится, во дворце, и не только там, нетути по вечерам. Лучина сырая, дожди льют, сушить негде, за свечи батюшки такие деньги просят, такие… Ну,…вот оно так и получилось.

А пятнадцать дочек, это должна я вам доложить, обожаемые, такой гемо…. РРРРРРР, что прям сплошная головная боль, точно вам говорю! Вот как есть точно!

И ладно бы их просто в замуж надо было бы выпихнуть, это ещё полголовной боли, а всё дело-то было в том, что царица у царя была очень, очень прогрессивных взглядов, и воспитывала доченек в японской системе.

Вот только, что-то она там перепутала в этой самой системе, да и как не перепутать-то?! Если вместо буковок в ней пляшущие человечки?! И вместо того, чтобы дозволять деткам всё до пяти лет, а она дозволяла им всё и всегда.

Вы себе это как вообще представляете? Да жуть оно жуткое!

Выросли дочки самостоятельные до невозможности! И по мере взросления, дружно заявляли, что ни в какой замуж они ни сном, ни духом не желают, а желают они, жить самостоятельно, и, для начала, получить образование.

Так ладно бы только это!

Так ведь царица- мать героиня получается! Ещё какая героиня, какая ещё мать!

А это значит, ей пособие платить надо! На пятнадцать, пятнадцать, друзья мои, деточек! И не нашего пособия, а царского!

Вы только представьте себе выражение портрета казначея, кажный месяцок, когда она к нему за вспомоществованием заявлялась!

Да он потом из своего кармана столько же на успокоительное тратил! Сплошные нервы, доложу я вам, сплошные!

А тут ещё детки в замуж не хотят! Вот как тут царю без Горыныча обойтись? А? Да никак!

Тем более, что у того в пещере тоже частенько ни тебе инета, ни тебя в танчики поиграть, ни тебе телек посмотреть, потому что електричество тогось, кончилось.

Вот и уходили огородами, огородами два многодетных папаши, пока их женушки новомодные памперсы обсуждали, да жаловались друг другу на бережку с удочками. Ну,…не только с удочками, вы ж понимаете. Под уху да горестные жалобы одними удочками, не, не обойтись!

А дочки тем временем учились, грызли все граниты мраморные научные, и даже достигали каких-то там вершин.

И ведь все знали, чьи они дочки. Но только кто попробует к ним подкатить, на предмет руки, сердца и прочего внутреннего содержания, и внешнего тоже, как в медпункте сразу перевязочные материалы к концу подходят.

А царю приходится своим верным соратникам премии платить, за порушенные носы их отпрысков.

Так что, да, рыбалка была делом частым, и единственно спасительным мероприятием. Ибо только туда жены добраться бы не смогли.

И то, пока маршрут не разведали. Но вот тут как раз отсутствие инета прямо в тему!

Карты не загрузить! Маршрут не построить! И прям сплошной отдых для батюшки царя и Горыныча в том числе. Им-то маршрут без надобности. Горыныч на крыло встанет, и им сверху видно всё, вот так и знай!

Царь уже даже думал тридцати трём богатырям приказ отдать жениться. Но тут новый затык.

Богатырей тридцать три! Дочек пятнадцать! Кому царевны не достанется, обидится же.

А с обиженным богатырем…мда…Одного Горыныча может быть маловато. Да.

Ладно дело, с одним справится, а коли они всем коллективом обделенным заявятся? Ась? Чего он тогда делать-то заведет?

Короче, куда ни кинь, везде клин!

Только одна, одна только дочка радовала папеньку своей готовностью выйтить туда, куда батенька велит.

Но и здесь были острые подводные камни.

Не шибко умненькая она была. На личико-то миленькая, но как рот откроет, так потенциальные женихи в омморок валются, и сваливают куда-то подальше. И ведь ничего грубого нет! Но такое ляпнет, такое…

Потому и эта единственная согласная сидела пока в девках. Мда. А годы-то идут, тикают часики. И будь ты трижды царем трижды волшебного царства, а коли брякнуло тебе сто пятнадцать, уже думать будешь, кому через сотню годков трон передашь, да корону доверишь.

И вот сидели царь с Горынычем как-то раз на рыбалке, жалились друг дружке на долю тяжкую.

А рядом с ними на камушке Водяной собственной персоной восседал, с окороком свиным, шикарно запеченным в зубах и лапках. Рыба-то Водяному давно опостылела, вот он и привечал друзей-то, ох, привечал!

И после третьей, а может седьмой, кто ж считает-то, чарки, на Водяного вдруг сошло озарение.

– И чего вы, други верные тормозите?! – солидно дожевав окорок, и вытерев пальчики, вдруг заявил он, – вот у тебя Горыныч, сынов сколько?

Горыныч горестно и отчаянно махнул лапой:

– Сбился я уже со счету, много! Инет же, и света часто нет…

– А крестный у них кто?

– Кто, кто, – вздохнул Змей, – царь драконов!

– И чего ты тормозишь?! Попроси его, чтобы дал он твоим сыновьям способность в людей превращаться! А дочки царские с твоими сынками давно дружат, глядишь, и срастется чего!

Царь с Горынычем от такого чудного решения пообещали Водяному колбаски сверху окороков, сырокопченой подкинуть, и ветчины поболее. И даже не допив, что там ещё булькало, рванули к царю драконов.

На Горыныче, само собой.

А тот что? Да ему это раз жевнуть, три хлебнуть!

Так всё и получилось ладненько.

Стали Горынычевы сыны мужчинами достойными. Да умными и учеными. Да, да! Даром у них что ли у каждого в горынычевой ипостаси по нескольку голов!

А царевнам умные, да красивые, разве у Горыныча могут другие быть?! Умные да красивые мужчины по душе пришлись.

А тут ещё и старшенькая, та, что глупенькой прикидывалась, внезапно инженера встретила, и так резко поумнела, так резко, что все диву дались.

А на свадьбе, пятнадцатикратной, вы ж догадались да? На свадьбе ещё и царица царя обрадовала, что сынок у них скоро родится. Наследничек.

Радости было! Радости!

Царь женушке сразу материнский капитал с личного счета, авансом такой перечислил, что прямо с пятого дня свадьбы наши дамы, царица с Горочкой на шопинг свинтили.

А так как сынам Горыныча никакое полцарство даром не нать было, сами с пещерами сокровищ, то стало государство то богаче прежнего.

И специалистами обеспечено.

И инет они наладили. Наладили, конечно!

Вот только…сами же его иногда и отключали. Вместе со светом. А что? Для романтизму, знаете ли, полезно.

И стали они жить, поживать, да добра наживать.

Так что, если вдруг у вас встал вопрос ребром, и никак в правильную позу не ложится, идите на бережок. Возьмите с собой окорочок. Да совета у Водяного попросите.

Он умный! Он поможет!

И если отправит вас к царю драконов, не тушуйтесь.

Скажите, что с Горынычем лично знакомы. И даже в друзьях у него. И будет вам помощь повсеместная. Да, да! И полное щастье!

Уж кому-кому, а друзьям Горыныча ни один Водяной, ни один царь драконов не откажет!

И в тридесятом вас в гости примут с радостью.

Ибо дружба там не пустое слово. Точно говорю! А вы меня слушайте. И.О. Бабы Яги худого не посоветует!

Не на жизнь

– Это я удостоен чести скрасть принцессу!

Громадная, когтистая лапа усатого, крылатого, слегка жутковатого дракона ударила о земь.

Земь впечатлилась и колыхнула беседку.

Принцесса с тревогой посмотрела на окруживших её решительных драконов.

– Нет, я! У тебя хвост не дорос! – рявкнул второй.

– О чём вы говорите, – лениво протянул третий, улыбаясь так, что если бы у кого-то были проблемы с …ну,…выводом отработанной пищи, они тут же бы решились. И жидкости тоже. В штаны.

– ЧТО?! – взревел первый, – хвост не дорос?!

– Ага, – ехидно добавил огоньку четвертый, – и крылья помялись!

– ЧЕГО?!!! – рев дракона колыхнул уже не только земь, но и неб, и подземь, и даже незыблемую никогда и ни кем нянечку, воспитавшую самого короля, его брата, сыновей и дочку.

Она даже проснулась! Что делала крайне, крайне редко.

Драконы с пятого по тринадцатого сил и времени на разговоры не теряли, готовясь на деле отстаивать своё право на покражу принцессы.

Разгоревшийся нешуточный спор, подтолкнул начало натуральной, драконьей битвы.

Принцесса еле успела ящеркой вынырнуть из плотного круга, как…

Уф! Хорошо, что нас там не было! Потому что, неизвестно, хватило бы нам реакции и сил, чтобы сбежать следом за принцессой.

Зубы, когти, хвосты, лапы, крылья всё шло в ход! Драконы, отброшенные противником в сторону, трясли головами, и снова врывались в самое пекло разборок за то, кто правее.

Ещё хорошо, что собрались они все на довольно большом лугу, возле дворца, и потому ни одно дерево не пострадало! Было бы жалко трехсотлетних дубов! А трава, что ж, трава вырастет!

Рев, сопровождаемый ударами по бронированной чешуе, сотрясал всё, что не сотряслось до сих пор, и то, что сотряслось повторно. Драконы бились не на жизнь, а на право! И это был суровый бой.

Сам Мухаммед Али или даже Майкл Тайсон не решился бы поставить ни на одного из бьющихся сейчас драконов ни цента, ибо было не понятно, кто кого, когда, и каким ударом отправляет в нокаут.

А туда валились все драконы по очереди. Наконец, остался на ногах, на лапах, простите, последний.

Последний выстоявший дракон!

Он пошатался на дрожащих конечностях, победно взревел, и…

Прилег рядом с тушами поверженных противников.

Принц, наблюдавший за всем со стороны, спокойно вышел, выдрал у каждого по чешуйке, и понес их как доказательство своей победы королю.

Он прекрасно знал, что у него нет ни шанса даже в договорном бою. Один неловкий драконий взмах, и прощай принцевы надежды на свадьбу с невестой!

Зато он был замечательным стратегом. И неплохим психологом. Драконьим в том числе.

А это иногда куда важнее силы!

И потому навестить по очереди всех живущих в окрестностях драконов, и договориться с каждым, что тот похитит невесту, было его личным, и прекрасно сработавшим планом.

Драконы, позже приглашенные на свадьбу, стратегию, к слову оценили. Не каждому удаётся так обвести вокруг пальца их, мудрых, хитрых и продуманных почти вечных существ!

И каждый счел долгом принести подарок молодым.

И диплом о победе принцу. Ибо что ни говори, а технически да, он их победил!

И к тому же,…читай выше.

Часто ум и хитрость куда как важнее силы и безрассудства.

За ВДВ! Традиционно-ежегодное

Горыныч, почти всегда послушный воле обожаемой супруги, 2 августа становился совершенно неуправляемым, и как она не вставала грудью на выходе из пещеры, надевал голубые береты, количеством три штуки, и отправлялся к подразделению этого славного войска в числе богатырей праздновать великий день.

Единственное, что могла сделать Горочка, и она это делала, это подшить внутрь беретов мягкую подкладку, с чугунной прослойкой. Тара-то толстенная, жалко маковки, последний разум выбьет…

И торжественно провожаемый напутствием:

– Утонешь, домой не приходи!

Змей отправлялся праздновать.

Он законно считал себя частью этого славного воинства, не единожды доставляя богатырей в тылы противника на своих могучих крыльях.

Само собой, при таком виде доставки никакой тайны не случалось, из-за габаритов летательного средства.

Зато был эффект ужаса. Завидев трехглавого Змея, с толпой что-то вопящих богатырей на спине, противник моментально утрачивал остатки силы духа, падал ниц, и позволял брать себя в куда угодно. Голыми руками и лапами тоже.

Так что, как вы понимаете, всё было на законных обстоятельствах.

И обычно мирно обходилось в рамках фонтанов в царском дворце, от которых заблаговременно убирали трепетных дам.

Ибо дамы, которых не успевали убрать вовремя от фонтанов, кричали громкое ура, кидали в воздух не только чепчики, и кидались на облепленных мокрой формой богатырей с предложениями. Очень уж ихие кубики нравились.

Но в этот раз всё пошло другим путём.

Кто предложил слетать за Великую стену, чтобы разобраться с триадой. А то они как-то странно щурились в последний раз, глядя на три головы Горыныча.

Сколько было разбито тары, пустой уже, ясный красный, перед тем как прозвучал призыв к разборкам, считать бесполезно, ибо осколки не идентифицировались. Чугунная прослойка работала на отлично. А богатырям она и не требовалась.

В центре самого большого дворца за Великой стеной мирно и даже без храпа спал каменный дракон.

Когда он окаменел, не помнили даже историки династии Ся, не то, что современные историки.

Поэтому статуе поклонялись, как великому предку, и периодически увивали цветами. И всем, чем положено увивать. Голубями тоже. Точнее, птицы сами делали всё, что им хотелось.

Дракон не возражал, ибо спал каменным сном.

Грозная толпа, прилетевшая на крыльях дракона, выражалась странно, выглядела ещё страннее. В качестве украшений на голубых беретах имела блестящие алмазных блеском осколки тары. Той самой, что положено бить о макушку.

Видимо, где-то чугунная прокладка таки протерлась, раз Горыныч ввязался в такую авантюру, забыв, что дома может ждать скалка.

– Кто же тебя так?! – с ревом в три глотки Змей повис на шее каменного изваяния.

Аромат праздника, плотно пропивший все его три головы, и распространяющийся на несколько метров, хорошо так на несколько, вокруг, сделал то, что не смогли сделать ни один шаман, сколько бы ни скакал он вокруг неё с бубнами, и не жёг бы свечей.

Дракон чихнул, открыл изумрудные глаза, и хриплым, ещё бы, столько веков молчать, голосом прохрипел:

– Ты что пил, потомок?!

Рев глоток десантников, узревших чудо, привлек толпу почитателей каменного, бывшего каменного дракона.

Ставшие свидетелями чуда фанаты, попадали ниц, и возжелали моментально передать власть своему идолу.

От чего идол вежливо открутился, и ещё повернувшись к Горынычу, спросил:

– А там ещё наливают?

Очнулся Горыныч в родной пещере. Недобрая улыбка Горочки не обещала ничего доброго.

Он со стоном повернул головы, туда, куда они смогли повернуться.

Вокруг него, на полянке перед пещерой спали богатыри. Много. Все в голубых беретах.

Скалка, недвусмысленно прыгающая по ладошке Горочке, не намекала. Четко говорила, что сейчас его будут допрашивать. И возможно, ногами.

– И куда мне их теперь девать?!

Грозно прорычала Горочка, кивая на девушек одетых в традиционную одежду для уборки.

Девушек было много, уборка шла полным ходом. Убираться после уборки, девушки явно не собирались.

– Да, потомок, что-то слабоват ты горлами, – ухмыляясь вышел из пещеры уже не каменный дракон, – а так-то хорошо вчера поохотились! Хорошо! Где женихов брать станем, чтоб, значит, от нас их спасали?

Дракон кивнул головой на суетящихся девушек. Девушки выглядели поразительно довольными.

Проснувшиеся богатыри никак не могли взять в толк, почему Горыныч и Змей валяются в районе их ног. И откуда у каждого богатыря в ладошке плотно зажата Горынычева и драконова чешуйка.

А девушки были только рады. Что им там за их стеной светило? Ась? Да ничего, кроме рисовых полей…

А у нас….иииеееэх! И тебе картоха, и тебе капуста, и тебе шуба, селедка в ней, точнее, и пельмени пачками.

Уж Горочка их научит лепить.

И деваться богатырям было совершенно некуда. Скалка в руках злой супруги, чей муж вчера летал неведомо куда, обрезала все пути отступления.

Так за ВДВ, друзья мои, за ВДВ!

И за разумное купание в своих фонтанах. Ведь если подумать, что у нас, своих дев нет, чтоб их Горынычем с драконом похищать?!

Правда же? А то ишь, завели моду, летать куда-то!

Мы и сами, коль что за них и в фонтан, и тарой по маковке, по их, конечно, и в тельняшку нарядимся. Нам не трудно.

Ведь так же?

За ВДВ, дорогие мои, за ВДВ!

Победа вчистую

Вот храбрый рыцарь на коне

Скакал по выжженной земле.

Он след дракона отыскал,

И рьяно по нему сигал.

Похитил деву тот дракон.

Такой вот неучтивый он!

А дева высоко в горах

Спасенья ждёт, прям вся в слезах!

К пещере рыцарь подскакал,

Дракону вызов он послал.

Дракон на юморе слегка

Хвостом сбил на земь седока.

О землю рыцарь весь звенел,

И больше вызов не хотел,

Он никуда уже кидать,

Ему бы дух свой не отдать!

Картинку видит дева ту,

Лежит спаситель на лугу,

Уж и не дышит он почти,

Кому ж теперь её спасти?!

Но корни русские в душе

Несла принцесса по судьбе.

А русским дамам что изба,

Что конь, летящий в никуда,

Всегда лишь на один зубок,

Она куда-то в кухню скок,

Схватила скалку и слегка

Дракону врезала с носка.

Забыв про скалочку в руке,

Туфлей махнула вкоротке.

Затем и скалка в ход пошла.

Дракон ревёт, как два гудка.

А может даже целых три!

Принцесса в раж вошла, поди.

Дракон пред нею ниц упал,

И слабым голосом сказал:

– Да ты в горящую избу,

Да ты коня на всем скаку!

Но вот меня ты пощади!

С макушки скалку убери!

Звенят везде колокола.

Летит дракон. Два седока

За гребень держатся легко.

Конь в лапах, смотрит высоко.

Так вот с тех самых пор дракон,

Принцессой русской побеждён

Ей верно служит. Навсегда

Его на службу приняла!

А что же сразу не спалась?

На похищенье поддалась?

А всё, друг верный, просто тут.

Когда на помощь нас зовут

Мы скалкой или же туфлей

Всех победим! Одной ногой.

Иль нежной ручкой прямо в глаз.

О том мой немудрёный сказ.

Когда падают драконы

Инструкция.

Если драконопад застал вас на открытой местности, следует неукоснительно следовать нескольким строгим правилам.

Первое и главное:

Проверьте на месте ли ваша ли крыша! И прочно ли она закреплена.

Потому что, если ваша крыша уже улетела, или непрочно держится, то дальнейшая инструкция может вам не понадобится.

Второе, и тоже очень важное.

Подумайте, для каких целей вам может пригодиться такой ценный осадок.

Помните! Драконы любят четко поставленные цели. И загаданное желание:

Хочу принца- принцессу, красивого – красивую и богатого- богатую, не прокатит!

Обозначайте задачу четко и конкретно!

Принц или принцесса, законно похищенные драконом для вас должны быть:

Добры, нежны, внимательны, богаты, красивы, щедры. Уметь пользоваться пылесосом, блендером, стиральной машинкой, утюгом или отпаривателем, посудомоечной машинкой, и прочей домашней техникой( формулируйте четко, так чтобы потом не получилось: «этого не было в заказанном!).

Они должны уметь выносить мусор и разбираться в ценовой политике продуктовой и одежной корзине.

Обговорите с ценным осадком заранее, где вы будете жить: в его пещере или вашем личном гнездышке.

Обговорите заранее, кто будет готовить завтрак, обед и ужин. А так же примерный рацион питания ценного осадка, свалившегося на вашу хорошо закреплённую крышу.

А так же продумайте все остальные мелочи вашего совместного существования. Всё! До самой, самой, казалось бы, малозначительной детали.

И только обговорив всё это, хватайте ценный осадок, закидывайте его себе на плечо, и тащите туда, где решили совместно проживать!

Запомните, дракон существо нежное и ранимое!

Нежно ранит, рано изнежит. Себя.

Поэтому, наблюдайте за ним всё время. Если он станет слишком часто поглядывать в сторону дивана, придумайте дополнительные физические нагрузки.

Тряпку половую там крепче отжать, или чашку на полку поставить.

А вообще, смотрите почаще в небо. Может быть, кто знает, всё может быть, вы успеете разглядеть летящего там дракона, и сумеете привлечь его благосклонное внимание иначе, чем запускание в него камушков и фанеры.

И тогда, ах, тогда можно будет просто пожать друг другу руку- лапу, и пойти в светлое будущее, вместе со своей и его крепкой крышей на своих ногах.

А не тащить пусть и ценный, но такой тяжелый груз, на своих хрупких плечах!

Вместе-то оно всегда легче. Правда же?

Один- один

Лунный свет магическим, волшебным образом освещал всё вокруг. Таинственность и нежность лунной ночи подчеркивало пение соловьёв, ласково взлетающее в ароматах цветущей сирени и ландышей.

Вся природа как будто шептала о любви и счастье идти рука об руку с любимым.

– О, луч моей души! – после нескольких аккордов гитары, хорошо поставленный мужской голос начал выводить песню под окном принцессы, – в окно мне ручкой помаши! Мою любовь к тебе прими, и выйти замуж поспеши!

– Как старается, как старается! – хихикнула старшая фрейлина, совмещавшая эту должность с позицией лучшей подруги принцессы, и потому ей позволялось многое, – может, рассмотрите его кандидатуру?

– Я подумаю! – вздернула носик принцесса.

Приём, по поводу женихов принцессы был назначен на завтра, и да, она ответила да, на предложение принца, певшего ей вчера ночью серенаду под окном. НО! С условием! Да ещё с каким!

– Принц должен доказать свою любовь ко мне, – твердо сказала принцесса, глядя на обрадованного принца, – и победить дракона!

Надо сказать, что все остальные, отвергнутые кандидаты, почему-то резко перестали сильно расстраиваться. Не знаю, почему.

Принц тяжко вздохнул, но он сильно любил принцессу, и…

– Дракон!!! Выходи на бой! Рога обламывать буду! – услышал на следующее утро дракон, только, только успевший выпить чашечку утреннего кофе.

Он аккуратно поставил маленькую, по драконьим меркам, всего на пять литров чашечку в мойку, и вышел из пещеры.

Нечто мелкое, еле, еле достающее ему до пояса, надрывалось, вызывая его на бой.

Дракон хмыкнул, и лениво махнул хвостом.

Принц резко откинул забрало, и немыслимо ловко извернувшись в такую загогулину, которую никак не возможно было подозревать в таком задоспешенном состоянии, крепко, во все тридцать два, вцепился в мягкое место хвоста дракона, там, с обратной стороны. Да нет же! Не у…кхм…короче, вот если хвост перевернуть, то там и будет мягонько.

Дракон, не ожидавший такой ловкости и подставы, взвыл, и попытался стряхнуть принца с хвоста.

Принц висел на пятой конечности злобным бульдогом, натренированном на бои. Невероятным усилием он смог подтянуть свои ноги, руки, и теперь цепко помогал ими зубам, чтоб не отвалиться.