Хостеловские истории

Редактор Анастасия Климина

© Шакир Исламбакиев, 2025

ISBN 978-5-0068-4649-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Хостеловские истории

Шакир Исламбакиев

*

Эта книга – не инструкция по управлению хостелом. Это откровенный, местами нелепый, местами болезненный, но по большей части теплый рассказ о людях, моментах и решениях, которые меняли мою жизнь.

*

Посвящается моей дорогой мамаке1 за участие в этой авантюре.

*

Дада2, ты не всегда принимал мои решения, но всегда приходил первым, когда нужна была помощь. Мой супергерой.

*

Мама, твоя вера в меня звучала сильнее всех. Мой свет.

*

Рахмет за поддержку родным и друзьям – без вас это путешествие было бы совсем другим.

*

Отдельная благодарность моим удивительным гостям. Вы вдохновляли, помогали, спасали, создавали это место вместе со мной. Без вас этой книги не было бы.

*

Любые совпадения с реальностью случайны. Или нет.

Вступление от редактора

Я хотел бы остаться с тобой

Просто остаться с тобой

Но высокая в небе звезда

Зовёт меня в путь…

Сидя в кресле на втором этаже, я разбирала стопку фотографий гостей Дома. Мы планировали заново развесить фотокарточки на стенах холла. «Э-э, да это же Беатрис», подумала я, наткнувшись на фотографию улыбающейся женщины, позировавшей на фоне очень знакомых занавесок. Мы познакомились во Вьентьяне в марте 2018. Сейчас на дворе стоял октябрь. «Как это?»

– Она жила у меня в 2016, целый месяц провела, сломала руку. Мы до сих пор иногда переписываемся, милейшая женщина.

Я вспомнила наши разговоры с ней и улыбнулась, услышав ответ шефа. Он открыл хостел в 2015 году, и с тех пор в стенах его Дома побывало больше четырех тысяч гостей. Каких совпадений только не бывает!

Алматы Хостел Дом неожиданно стал частью моей личной истории. Будучи в городе транзитом, я заселилась в Дом на два дня, а потом вернулась, чтобы остаться на год. Я была гостьей, а потом карманной школой по изучению русского языка, штатным переводчиком, гидом, администратором, массовиком-затейником и маляром, расписывающим стены.

Солнечное лето восемнадцатого года переливается в моей памяти мозаикой воспоминаний: вылазки в горы, бесконечные прогулки по паркам, запахи и шум Зеленого базара, черный чай и баурсаки в кухне хостела. Мы соревновались, кто найдет и сфотографирует больше муралов. Мы катали лапшу для лагмана. Мы рисовали на грифельных стенах. Мы сидели на летнике в Недельке и слушали шум листвы. Мы по очереди открывали дверь до поздней ночи, встречая гостей. Мы поднимались на Кок-Тобе, чтобы посмотреть на закат. Мы играли с собакой Лайкой и боялись спугнуть кошку Багиру. Мы сидели на крыльце хостела и говорили обо всем на свете – о нашем прошлом, о наших ценностях, о нашем опыте, о наших мечтах и о наших планах на будущее. Мы находили себя. Сегодня, почти семь лет спустя, я без промедления назову этот год одним из лучших в своей жизни. Люди, с которыми мы подружились тогда, стали моей семьёй. Домом вдали от дома.

Нас раскидали километры, границы, пандемия, войны, жизненные перипетии, учеба, работа, семья, интересы. Кто-то продолжил свой путь, уехав на другой конец земного шара, а кто-то остался на месте, построив успешный бизнес и основав крепкую семью. Но все мы – часть Дома. И впереди у нас ещё очень много свободы.

Анастасия Климина16 марта 2025 годаГёттинген, Германия

Я всегда хотел иметь собственный бизнес. Работа на какого-то дядюшку никогда не вызывала во мне симпатий, пусть сейчас это и было моей реальностью. Думая о будущем в предпринимательстве, я часто представлял, какой красивый у меня будет кабинет, умные сотрудники, которым я буду раздавать задания, секретарша с кофе по утрам, и, конечно, уйма свободного времени.

В какой нише я буду развиваться, я еще точно не знал. Идеей открыть хостел я загорелся после одной туристической конференции, в которой принимал участие. Эксперт Дагмар Шрайбер3 во всеуслышание заявила тогда, что в Алматы не хватает бюджетного жилья для туристов. Помню, как участилось мое сердцебиение в тот момент, а в голове словно загорелась лампочка: «Вот оно!»

Но, как это обычно бывает, после того, как что-то захватывает твое сердце, включается разум и начинает задавать неудобные вопросы: «Ну, какой хостел? Где ты возьмешь помещение? А деньги на него? Ты вообще представляешь, как это все работает? А как продвигать? Искать клиентов?» Не в силах найти ответы на эти вопросы, я просто отложил затею до лучших времен.

И, наверное, я бы так никогда и не вернулся к ней, если бы в мае 2015 года во время рабочей командировки я не остановился в хостеле в Минске. Хостел размещался в обычной квартире – в нем было два огромных десятиместных дорма4 и маленькая кухня. Владельцами были молодые ребята, чуть старше двадцати – почти одного со мной возраста. Они сами встречали гостей, а по утрам мыли душевые комнаты.

В тот момент меня переклинило. «Вот так просто?! Надо арендовать помещение и поставить там двухъярусные кровати? Если эти ребята смогли, то почему я не смогу?» – подумал я.

Мысль настолько захватила меня, что, прилетев домой, я первым делом открыл сайт с объявлениями о сдаче недвижимости в аренду.

Когда я набирал первый номер, мои руки тряслись от волнения. Вообще не люблю звонить по телефону незнакомым людям и что-либо у них спрашивать.

– Здравствуйте, я по объявлению. Ищу помещение под хостел…

– Под хоспис? А, нет, извините.. – и бросили трубку.

Оказывается, это было не так легко. В Казахстане в целом не имели представления, что такое хостелы.

– Хостел? А это что?

– Это бюджетная гостиница для туристов… – приходилось разъяснять. И снова слышать гудки в ответ.

И так по кругу: «Здравствуйте, это по объявлению. Ищу помещение под мини-гостиницу».

– А вы уверены, что наша локация вам подходит? – Это был первый раз, когда не бросили трубку. От этого я растерялся еще больше.

– Эээ… да, думаю, что да, – неуверенно ответил я. А ведь я и не задумывался об этом.

– Ну, в таком случае, когда вы хотите посмотреть? – На самом деле, у них была паршивая локация для места, в котором планировалось размещать иностранных туристов. Ну, подумайте сами: район ниже5 Ташкентской6, где-то на Крамского. Это вообще город или пригород уже? Я назначил время просмотра помещения, но так и не съездил его посмотреть.

Если честно, я посмотрел всего один дом. Дом, который стал тем самым. Но его я нашел позже, где-то через неделю после начала обзвонов.

Дом располагался недалеко от центра города, на маленькой, никому неизвестной улице в районе Компота7. Встретить нас должна была тетя хозяина помещения, которая проживала неподалеку. «Неподалеку» оказалось очень близко – в другой части дома. В аренду предлагалась только половина дома: со своим отдельным входом, но общим двором и с соседкой в придачу.

Компанию по осмотру мне составили родители. Моей идеей по открытию собственного бизнеса загорелась только мама, но папе все равно пришлось нас довезти. Всю дорогу он отрицательно качал головой, а когда мы только завернули на эту улицу, он воскликнул: «Что это за дыра? Как туристы будут находить это место?». Увидев дом снаружи, он с удвоенной силой принялся отговаривать меня от всей этой затеи: «Зачем тебе это нужно? Ты университет для чего заканчивал? Это беспонтовая идея».

Калитку нам открыла приятная пожилая женщина со светлыми волосами.

– Вы пришли дом посмотреть?

– Да, мы от Вадима.

– Меня зовут Надежда Михайловна! – улыбнулась она. – Пройдемте.

Двор был небольшой. Слева был маленький ухоженный сад, огороженный разноцветным забором. Прямо по курсу был виден обветшалый гараж. Справа стоял аккуратный двухэтажный дом с двумя входными дверями. Одна вела в часть Надежды Михайловны, другая, собственно, в ту часть дома, которая сдавалась. Самым примечательным во всем дворе были три огромных ветвистых ясеня. Они тянулись высоко вверх, давали тень на весь двор и создавали в нем оазис тишины и покоя.

– Иногда даже белочки бегают, по утрам, – отметила Надежда Михайловна, заметив мое любование деревьями. Она достала ключ. – Тут замок немного заедает. Надо дверь прижать, и тогда она откроется, – так и произошло.

За дверью скрывался обшарпанный коридор со старым линолеумом на полу. Через коридор мы прошли в просторную кухню-студию, одна из стен которой была обклеена обоями с диснеевскими персонажами: Микки-Маус, Золушка, Русалочка, Гуффи, а другая – сценой из мультфильма «Ледниковый период». На других стенах можно было лицезреть Тритона с трезубцем и По8.

Пол в кухне также был застелен старым и грязным линолеумом. Украшенный наклейками в виде детских следов, он также был щедро измазан пластилином. Из мебели в кухне было по минимуму: холодильник, кухонный гарнитур, плита.

– Здесь раньше был детский садик, – Надежда Михайловна начала объяснять детскую тематику интерьера.

– А почему они съехали? – сурово спросил мой отец.

– На расширение пошли, – слукавила женщина.

Из кухни можно было попасть в две комнаты. Одна из них тоже была обклеена яркими и красочными детскими обоями, а из всей мебели в ней был только старый шкаф и наполовину отвалившиеся жалюзи на окне. Я сразу представил здесь комнату для гостей. Думаю, сюда поместятся три двухъярусные кровати.

Во второй комнате предыдущие арендодатели, видимо, планировали сделать ремонт. Они отодрали со стен обои, сложили их в угол вместе с другим мусором, развели краску в ведре и на этом свой ремонт так и закончили. Краска засохла, так и не дождавшись своего часа. К тому же, одна из стен отсырела и начала крошиться.

Далее мы прошли в ванную комнату. Детский сад и там оставил следы своего пребывания в виде детских наклеек на полу. Единственным источником положительных эмоций там служил широко улыбающийся Спанч Боб9. Крючки на стенах были переломаны, в углу стояла старая стиральная машинка, сверкающая ржавчиной, сантехника явно нуждалась в ремонте.

Далее наша экскурсия продолжилась по узкой лестнице на второй этаж.

– Мамочки, кто же делает такие ступеньки, – испуганно запричитала моя мама, пытаясь подняться по лестнице.

Лестница и правда была опасной: самодельная, деревянная, крутая, с узкими ступенями, на которые не помещалась нога взрослого человека.

– Это детский сад переделал, не спросив нашего разрешения. Чтобы дети могли подниматься!

– Так это же убиться можно! Они не боялись за жизнь детей, да? – произнес мой отец.

Лестница словно вела на чердак. На втором этаже оказался светлый коридор, из которого можно было попасть в просторную комнату с огромным пыльным ковром на полу, изрисованную снова детскими рисунками (на этот раз на тематику Тачек, Спанч Боба и Белоснежки), в еще одну комнату поменьше и кладовку. Из мебели были только два старых грязных кресла и сложенные в кучу детские матрасы. Кладовка тоже была забита хламом, но я только оценивающе взглянул, не стал разбираться, что именно там лежит.

Детский сад съехал полгода назад, и за это время помещение так и не удалось сдать. Явно нужен был ремонт: деревянные полы давно выцвели, краска слезла со стен, тут и там был разбросан мусор, поверхности покрылись бахромой из пыли, а углы заросли паутиной. Но в этом месте было что-то необъяснимо очаровательное.

– Мы подумаем! – сурово отрезал мой отец на прощанье.

– Тут очень хороший район. Рядом Центральный Парк, Парк 28 Панфиловцев, я вот пешочком хожу. Подумайте хорошенько. Район тихий, спокойный!

– А как вы вообще смотрите на то, что с вами по соседству хостел откроется? – Поняв, что Надежда Михайловна не понимает что это, я добавил: – Это гостиница для иностранцев.

– Ой, меня после детского сада никаким соседством уже не испугать! – улыбнулась она.

Стоило только двери захлопнуться за нами, как отец отрицательно покачал головой, продолжая гнуть свою линию. Он считал, что мне нужно успокоиться и посвятить больше времени своей работе.

К слову, на тот момент я, к досаде родителей, работал не по своей профессии, но на вполне теплом местечке с хорошим окладом, отличным шефом и дружным коллективом. Правда, я был обычным офисным планктоном, что мне совершенно не нравилось. Как вы помните, я никогда не хотел работать на чужого дядечку.

– В этом доме сначала нужно сделать капитальный ремонт! – пытался отговорить меня отец. Но если я вбил себе что-то в голову, то меня было трудно переубедить. – Может, ты успокоишься и подумаешь о том, чтобы вернуться в журналистику? Ты же столько времени потратил на обучение!

Да, по образованию я был журналистом. Даже проработал несколько лет на местном телевидении. Но возвращение в профессию было последним, что я рассматривал.

Поддержку я отыскал в лице мамы.

– А мне кажется, что неплохой дом. И соседка, думаю, неплохая. Ну и цена отличная.

Хозяин просил 700 долларов10 в месяц. Это было почти столько же, сколько моя зарплата. Поэтому первые месяцы я планировал полностью перекрывать аренду ею – до того момента, пока не раскручу хостел. А после думал уволиться с работы.

В общем, решение я принял быстро. Набрал хозяина дома. Рассказал ему, что посмотрел дом, и он мне понравился, и я хотел бы с ним встретиться, чтобы обсудить детали. Договорились, что через пару часов пересечемся в центре города.

Это была очень странная встреча. Я никогда в жизни не арендовал помещения, у моих родителей в бизнесе опыта тоже никакого не было. Поэтому мы просто встретились на пересечении двух улиц. Хозяин оказался молодым парнем, позже я узнал, что он был одного возраста со мной.

– Какие детали вы бы хотели обсудить? – спросил он.

И, правда, какие детали? Ну, я слышал, что принято выпрашивать каникулы по аренде. Ну, и спросил об этом.

Он ответил, что может предоставить две недели максимум, так как считает, что этого времени достаточно, чтобы сделать косметический ремонт. Мама спросила о коммунальных услугах. Отец сурово молчал.

– Когда вы хотите въехать?

– Готовы хоть сейчас! – с нетерпением и горящим сердцем произнес я.

– Ну, хорошо! Тогда договорились! – мы пожали друг другу руки. А потом возникла неловкая пауза. Видимо, он тоже нечасто сдавал свое помещение в аренду. – Ну, тогда вот вам ключи, – неуверенно протянул он их мне.

– Ну, спасибо, – также с сомнением в голосе ответил я, протягивая за ними руку.

Потом снова возникла неловкая пауза.

– Ну, может вы тогда оплатите за первый месяц аренды?

– Мы же договорились о каникулах на две недели?

– Ну, тогда может оставите задаток хотя бы?

– Сколько?

– Ну, долларов 100?

Я побежал к ближайшему банкомату, снял деньги и отдал их хозяину. Мы снова пожали друг другу руки и разъехались.

– Надеюсь, ты доволен! – произнес отец, прежде чем они с мамой оставили меня, отправившись дальше по своим делам. А я стоял, зажимая в руке ключ от только что арендованного дома, и думал: «Ну, а дальше-то что?».

**

Открыть хостел – это не просто арендовать помещение, поставить там двухъярусные кровати, зарегистрироваться в системах бронирования и считать выручку. На деле все оказалось гораздо сложнее и серьезнее.

Но тогда я, окрыленный от предвкушения надвигающихся изменений и затуманенный мечтами и фантазиями, даже и предположить не мог насколько. И, вероятнее всего, также не осознавал, что в тот майский день я, взяв ключи из рук Вадима, навсегда и бесповоротно изменил всю свою жизнь.

Весь следующий день я не мог усидеть в офисе. Казалось, что стрелки на часах сговорились и шли с самой медленной скоростью, с какой только могли. Пытаться сконцентрироваться на работе и погрузиться в свои обязанности было бесполезной идеей, ведь вечером меня ждал «арендованный дом», и я думал только о нем. Представлял, как постепенно наведу там порядок, сделаю ремонт, добавлю стиля и икеевской мебели в интерьер. А потом ко мне начнут приезжать удивительные люди со всего света: бэкпекеры с тысячами вдохновляющих историй, велосипедисты, проехавшие полсвета, смелая и дерзкая молодежь, жаждущая изменить мир, мудрецы, делящиеся своим опытом. Я четко представлял, как все они сидят за одним столом, попивая кофе или ароматный чай, и заполняют все пространство вокруг себя душевными разговорами о жизни, о мире, о различиях в культуре, и каждый, включая и меня, черпает из этих бесед что-то свое.

Вечером, когда я подъехал к хостелу, около калитки уже собрались мои друзья. Кто-то со шваброй, кто-то с веником, кто-то с половыми тряпками. Следующие несколько недель я буду нещадно эксплуатировать их в качестве клининговой бригады.

– Я до последнего думала, что это какой-то розыгрыш, – сразу же выпалила моя подруга Асель. – Ты с ума сошел, да?

– Ну давай, открывай! – нетерпеливо произнесла Кристина.

Я провел магнитным ключом по замку и пригласил их во двор. Ухоженный сад и три гигантских ясеня сразу же произвели на них положительное впечатление.

– Можно будет делать тут различные пати, шашлык жарить с туристами, – сразу начала генерировать идеи Саша.

– Гараж есть! – сразу же отметил Руслан, как будто это самое важное в жизни мужчины.

– По поводу вечеринок во дворе – классная идея, но сначала надо будет обсудить это с соседкой. А гараж не мой, там хозяин дома свои вещи хранит, – сразу спустил их на землю я.

Новость о соседке оказалась неожиданной и смазала первое впечатление. А потом я еще и не смог открыть входную дверь с первой попытки. И даже с пятой. Пришлось звать эту самую соседку, чтобы она помогла.

– Надо немного дверь придавить, вот здесь вот, и все получится, – показала она. – А вы решили убираться? Ну и правильно. Молодцы, ребята. Еще один важный момент. Здесь английский замок стоит. Если вы дверь захлопнете, то снаружи ее без ключа не открыть.

К первому испорченному впечатлению добавилось второе, как только мои друзья увидели обшарпанный коридор, облезшие стены, а потом гостиную с «чудовищными» на их взгляд персонажами диснеевских мультфильмов.

– Здесь будет спальня для гостей, – с энтузиазмом пролетел я через кухню, не заметив, с каким скепсисом на лицах мои друзья последовали за мной.

Когда я открыл дверь в спальню, с окна с грохотом свалились жалюзи. Я даже не обратил на это внимание.

– Здесь есть еще одна комната, – я продолжал свою экскурсию. – Не решил пока, что здесь будет. Скорее всего, комната для администратора.

Я открыл дверь в комнату, в которой мои ребята могли лицезреть только гору мусора.

– Это после детского сада осталось! Ну, пойдемте на второй этаж, – я двинулся к лестнице. Остальные молча и покорно двинулись за мной.

– Господи, что это за лестница! – сказала Саша, споткнувшись на ступеньках.

Следом я услышал мат от Асели, смех от Руслана, обладателя огромной стопы, и возмущение Кристины.

– Как твои гости будут подниматься на второй этаж? – с укором спросили девчонки.

– Зато смотрите какая здесь огромная комната! – сменил я тему и провел их всех в зал. – А здесь есть еще одна комната! – Мы всей толпой прошли туда. – Ну, как? – с надеждой в голосе спросил я.

Воцарилось молчание. Кажется, друзья не хотели разбивать мои мечты и надежды своим скептическим мнением и подбирали правильные слова.

– Сколько ты будешь платить за это все? – наконец вымолвила Кристина.

– Семьсот долларов!

– Ты с ума сошел, – коротко отрезала Аселя. – Я в этом теперь точно убедилась. Откуда ты будешь брать эти деньги?

– Ну, во-первых, я пока не планирую бросать свою работу. И буду покрывать аренду своей зарплатой. А потом раскручусь, и гости пойдут.

– Ну, а ремонт на какие деньги делать будешь? Здесь одной уборкой не обойдешься! Мебель на какие деньги будешь покупать? О чем ты вообще думал, – с волнением в голосе произнесла Асель.

– Ну, правда, – поддержала ее Саша. – Здесь нужен хороший ремонт, и он может затянуться. Поэтому надо просчитать все риски.

– Я не собираюсь делать ремонт сразу во всем доме. Начну постепенно, шаг за шагом. Сначала с одной спальни на первом этаже. Поменяю там обои, покрашу потолок и поставлю кровати только там. Оборудую кухню. Даже оставлю там эти «мультяшки». А вход на второй этаж вообще перекрою. А потом, как пойдут гости, начну откладывать и приводить в порядок остальные комнаты.

– Отказаться от этой затеи всегда можно будет, поэтому предлагаю нам заняться уборкой. А то мне скоро ехать, – предложила Кристина.

Следующие несколько часов я провел на полу кухни, отдирая с него кусочки пластилина. Саша мыла батарею в спальне, Кристина отмывала полки на кухне, Руслан упаковывал мусор в пакеты. Детский сад, конечно, оставил то еще наследство.

Аселя же решила посвятить себя окнам. Зимой их утепляли кустарным образом: все щели обклеили самоклейкой, которую позже отодрали. Теперь некрасивые следы от клея напоминали об этом, и моя подруга решила их отмыть, о чем позже пожалела. У нее ушло на это несколько дней.

В целом, чтобы тщательно отмыть первый этаж, мы потратили полторы недели вечеров после работы. По возможности к нам присоединялись мои родители, брат с сестрой, друг-саксофонист Ярослав со своей девушкой, а иногда я был один. Включал музыку и до глубокой ночи наводил порядок с бешеной страстью. Никогда во мне не кипело столько энергии!

На второй этаж я решил пока вообще не тратить свои усилия и просто перекрыл к нему доступ. Сделать ремонт сразу во всем здании мне не позволяли финансы, к тому же это могло затянуться, что было непозволительно. Поэтому весь фокус был на кухне и первой жилой комнате, из которой я решил сделать шестиместный микс. Ведь именно столько там можно было вместить кроватей, чтобы гостям было комфортно. Переклеивать обои тоже было решено постепенно, шаг за шагом: сначала в жилой комнате, а потом, по мере поступления денег, в остальных.

– Слушай, а может, эти обои вообще как-нибудь обыграть? – как-то предложила Саша, протирая стены влажной тряпкой. – Сделать тематический хостел? Каждая комната – свой мультфильм. Можно и название в тему придумать.

Название было еще одним срочным вопросом. Во-первых, мне надо было регистрировать предприятие, во-вторых, заключать контракты с системами бронирования. А я до сих пор не решил, как назову свой корабль.

Каждую ночь перед сном я смотрел в потолок и перебирал в голове различные варианты: «Cartoon Hostel? Нет, слишком сложно будет местным выговаривать. Hostel House? Ну и будет там вечный хаос. Z Hostel? В честь сестренки. Ее имя начинается на Z. Или может Inter Hostel? От слова International? Hostel for friends? А что, если название будет на казахском? Alma Hostel? Almurt Hostel? Alma City Hostel?». Для меня это стало словно считалочкой, благодаря которой я засыпал быстрее.

На выходных мы вместе с отцом поехали по мебельным магазинам в поисках кроватей. В итоге оказалось, что их гораздо выгоднее заказать в цехе, чем купить готовые. Так мы и поступили. За три двухъярусные кровати цвета слоновой кости я отдал около 90 тысяч тенге. Кровати должны были доставить в хостел через неделю.

Этого времени как раз должно было хватить, чтобы переклеить обои в спальне. Правда, на них и на клей денег уже не осталось. Кроме того, я не мог сделать всю эту работу самостоятельно. Я же ужасно, до какой степени нехозяйственный, никогда не занимался какой-либо мужской работой по дому и только в теории знал, с какой стороны подойти к молотку или отвертке. А так рисковать в условиях ограниченных финансов я попросту не мог. Мог надеяться только на своего отца, но тот особого энтузиазма не проявлял.

Пришлось подключать тяжелую артиллерию – мою бабушку по маминой линии. Во-первых, она сразу же решила выступить первым инвестором и вложила во всю эту затею 200 тысяч тенге. Эти деньги она откладывала на ремонт в своем доме, а отдала мне, чтобы я сделал его в чужом. Во-вторых, она сказала отцу, чтобы он как можно скорее помог мне переклеить обои. Так как она теперь инвестор, то в ее интересах было, чтобы бизнес запустился в максимально сжатые сроки. Конечно, отказать моей бабушке было сложнее, так что на следующий день мы поехали на базар за всем необходимым. А уже вечером мы с младшим братом Шухратом и отцом принялись за работу.

Когда обои были наконец переклеены, комната сразу кардинально изменилась. Я выбрал светло-зеленую расцветку с еле заметными цветочными контурами, и обои гармонично вписались. Теперь это, действительно, было похоже на жилую спальню. Не хватало только мебели.

Конечно, кровати не привезли в срок. По-другому и быть не могло. Кажется, что в Казахстане никогда не слышали про дедлайны, и проблемы с ответственностью были практически во всех сферах: в этом я только постоянно буду убеждаться в дальнейшем.

Зато кровати были сделаны добротно: высокие, красивые, аккуратные, со специальными выдвижными ящиками для вещей и поролоновыми матрасами. Первый шестиместный дорм был почти готов.

Постельные принадлежности я покупал вместе с мамой. Было куплено 8 комплектов постельного белья (два на запас), шесть подушек, шесть одеял, а также шесть разноцветных полотенец с казахскими орнаментами по краям. Еще мы взяли ткань для штор в спальню и в кухню-гостиную – позже мама сшила их самостоятельно, так что на этом удалось немного сэкономить.

Закупки на этом не остановились. В последующие дни я приобрел: запирающийся металлический шкаф с шестью секциями (одна штука) для хранения ценных вещей (такие я часто видел во многих хостелах, в которых жил), мусорные ведра (три штуки), ковровая дорожка для коридора (одна штука), коврик с надписью Welcome для входа (одна штука), коврик резиновый для ванной комнаты (одна штука), веник, швабра, щетки. Потом я осознал, что еще нужен пылесос, стол для кухни, стулья. Бабушка с мамой отдали мне посуду из своих сервантов, а также пару старых ковров – один я постелил в спальне, другой в кухне-гостиной.

После того, как я анонсировал в Facebook11, что решился реализовать давнюю мечту и попросил поддержать меня, к обустройству хостела подключились самые разные люди. Кто-то подарил мне кресло (Кристина), утюг (Саша), тахту (Зоя), книги и стулья (Римма). Арендатор разрешил забрать из гаража старый диван. Такого я совершенно не ожидал! Наблюдать за тем, как то, что пару недель назад было всего лишь идеей, наполняется жизнью, было очень волнительно.

Кухня-гостиная преобразилась. Конечно, никакой речи о стиле в интерьере не шло: яркие детские обои, советский ковер, старая мебель и вещи, несочетающиеся друг с другом. Но всё это казалось мне таким уютным, домашним и теплым, так что я не сомневался: гости будут чувствовать себя как дома.

После того, как я приобрел телефон для хостела, Wi-Fi роутер и микроволновую печь, у меня осталось еще немного денег. Я решил купить обои для второй комнаты, поставить там тахту и сделать из комнаты администраторскую.

Параллельно я продолжал усиленно размышлять над названием. «Cherry Hostel? Раньше улица, на которой находится хостел, называлась Вишневая. А может HostelBook? По аналогии с Facebook12, что ли? Family Hostel? Буду пропагандировать семейные ценности. А может, правда, должна быть какая-нибудь тематика? Литературный хостел? Поэтический хостел? Кино-хостел? Travel Hostel? Как, черт возьми, назваться? – целые умственные баталии разворачивались в моей голове. – Mountains Hostel? Мы же в Алматы! А это горы. А может просто Kaz Hostel? Хотя что-то с таким названием уже есть. Ala Hostel? По коду города? Ну что же с этими названиями не так?»

– Назови просто Compote Hostel! По названию района. И иностранцам, думаю, это слово будет понятно. И запомнить его несложно, – предложила как-то Саша.

– И угощать всех компотом? – с сарказмом спросил я.

– Ну а почему бы и нет? Будет твоей фишкой. Каждому гостю – стакан компота.

– Compote Hostel. Ну, пусть будет так. В принципе, неплохое название. И со смыслом, – я принял решение, желая как можно скорее закрыть этот вопрос.

В конце мая я подал документы в налоговую для регистрации ИП13, отправил заявку в Booking14 на регистрацию Compote Hostel в их системе, а также разместил объявления на местных сайтах об открытии «нового и самого уютного хостела в городе Алматы, где каждый получает стакан компота при заезде, а также нашу любовь и заботу на протяжении всех дней проживания».

Я думал, что новый телефон сразу же начнет разрываться от звонков, как только объявление станет появляться на разных площадках. Я смотрел на темный экран с нетерпением, словно гипнотизируя его: «Звони! Немедленно звони!» и мысленно проигрывал в уме первый разговор с потенциальным клиентом. Но это не работало. Телефон молчал.

**

Первый день после публикации объявлений – ни одного звонка. Во второй день – то же самое. В третий день телефон так же предательски молчал.

Мои будни на работе превратились в каторгу. Я просто не мог сидеть в офисе и ждать, когда кто-нибудь позвонит и наконец заедет в хостел. Надо было искать клиентов и другими путями. А как это сделать, если ты должен быть на работе с 10 утра и до 7 вечера?

Закончились двухнедельные каникулы. Когда я отдал полностью свою зарплату за месяц аренды вперед, меня впервые охватила паника. А на что я теперь элементарно буду жить? Буду брать деньги у отца? Он этого точно не оценит. И я стал задавать себе вопросы, над которыми разумные предприниматели обычно думают в самом начале: а на этот вид услуг вообще есть спрос? А сколько туристов приезжает в Алматы? А у меня конкуренты есть на рынке? Я начал заниматься делом, не проведя даже минимального исследования, не составив бизнес-план и не обдумав тщательно все риски.

Прошла неделя. Время было далеко за полночь. Я никак не мог уснуть, ворочался с одного бока на другой, размышлял, мечтал, боялся. И вдруг в первый раз зазвонил телефон, тот самый, купленный специально для хостела. Кажется, что именно этого звонка я ждал всю жизнь.

Я молнией соскочил с кровати, в потемках споткнулся о табуретку, вывалил все вещи из рюкзака в поисках аппарата, а потом судорожно провел по экрану: «Алллооо!». Наверное, мои счастливые глаза осветили всю комнату в этот момент.

– Доброй ночи! Это хостел? – раздался в трубке мужской голос.

– Да! Слушаю Вас! – бодро и радостно ответил я.

– У вас места есть?

– Ээ… сейчас я посмотрю… – Надо же было изобразить востребованность моих койко-мест. – Да, да, как раз в одной из комнат у нас есть свободные места.

– Отлично. Адрес у вас верный указан? Забронируйте, пожалуйста.

– На когда?

– На сейчас. Буду у вас минут через 30, – и он повесил трубку.

Случилось словно землетрясение. Я стоял в одних трусах у себя дома в другой части города, а ко мне в хостел ехал долгожданный первый клиент! Как ошпаренный я начал носиться по комнате, одной рукой натягивая штаны, другой бросая в рюкзак вещи, необходимые мне завтра на работу.

– Куда ты собрался? – от шума проснулась моя бабушка.

– Первый гость едет в хостел! – прокричал я, уже обуваясь. – Закройте дверь!

Наверное, так быстро я никогда не бегал. Долетел до дороги, поймал попутку и буквально за пару минут до прибытия моего гостя добрался до хостела.

И когда он позвонил в дверь, я, уже немного отдышавшись, стоял с улыбкой и проговаривал: «Добрый вечер. Добро пожаловать в Compote Hostel».

Первого гостя звали Артём, ему было лет тридцать. За собой он катил объемный чемодан, и было видно, что он приехал после длительного путешествия. Я показал ему комнату. Предложил чаю, а он, смеясь, спросил про обещанный в рекламе компот.

Мы немного пообщались. Он рассказал мне, что был в долгосрочной командировке во Франции, но сам живет и работает в Алматы. Его подвели здесь с квартирой, поэтому на ночь глядя он оказался без жилья и решил заехать в хостел. Комната ему понравилась, а детские обои на кухне удивили.

Я честно признался, что только открылся, и не было денег на ремонт во всем доме. Ну и подумав, признался, что он мой первый клиент.

Поговорив еще немного, он собрался пойти спать. Я застелил ему кровать, пожелал спокойной ночи и вернулся в кухню-гостиную.

Через какое-то время радостное возбуждение сменилось смятением и недоумением: «Окей. А что мне теперь делать? Сидеть до утра на кухне? Но ведь мне завтра тоже надо идти на работу. И это значит, что мне надо выспаться. Но не могу же я лечь прямо здесь, на диване? Это будет неудобно, если он проснется раньше и захочет попить чай, а я буду спать тут. А кто будет находиться в хостеле, пока я буду на работе? Кто-то ведь должен быть на ресепшене 24 часа в сутки? Погоди, а у меня вообще есть ресепшн?»

Так я и просидел больше часа, пытаясь найти ответы на новые вопросы.

А потом, подумав, я решил, что оптимальным решением будет просто лечь на соседней кровати, рядом с гостем. Убедившись, что Артем заснул, я на цыпочках пробрался в комнату, застелил еще одну койку и улегся на ней.

– Что ты делаешь? – испуганно спросил я себя, прячась под одеялом. – Будешь спать в одной комнате с каким-то мужиком, которого видишь первый раз в жизни. Черт, ты ведь даже на его паспорт не глянул. А если он маньяк и прирежет тебя во сне?

Безумие.

К счастью, Артем не прирезал меня к утру. Я оставил ему дубликат ключей и сказал, что вернусь только вечером, и что он может чувствовать себя, как дома. Основополагающая вещь в бизнесе, которым я решил заниматься, это умение доверять другим людям. Ну я и решил следовать этому принципу.

Артем прожил в хостеле трое суток. И подарил мне на прощание «Монополию»15 на французском языке.

Держа в руках первые заработанные в этой авантюре деньги, 4200 тенге, я словно воспарил в пространстве. Так легко стало на душе и в сердце. И с такой гордостью я позвонил своим родителям, чтобы сообщить им об этом.

– Всего 4200 тенге за неделю работы?! – усмехнулся отец. – Вдохновляюще!

– Пройдись с этими деньгами по комнатам, – посоветовала мама. – Чтобы клиентов было много. Примета такая! – Но я ее уже не слышал. Слова отца пронзили самое сердце.

К вечеру того же дня пришла радостная весть от Booking. Она привела меня в чувства: объект Compote Hostel был подключен к их системе, и я получил логин от своего аккаунта. В следующие несколько дней я разбирался, как пользоваться экстранетом, загружал фотографии, устанавливал цены.

Моя ценовая политика свелась к следующему: я посмотрел, какая самая низкая цена на проживание в хостелах города Алматы (1500 тенге16), и сделал ее еще ниже (1400 тенге).

Ожидания от появления хостела в крупнейшей системе бронирования не оправдались: я ведь думал, что на меня сразу же, как из рога изобилия, посыплются бронирования от иностранцев, а ответом была только звенящая тишина.

И снова переживания и паника – по второму кругу. А может, правда, 4200 тенге в неделю – это тот максимум, который можно заработать в этом бизнесе? Нет, нельзя себя так настраивать. Нужно набраться терпения и просто продолжать действовать и решать насущные проблемы. Например, где я буду спать, когда заедет следующий гость? И как я буду выстраивать свой график работы? Кто будет заселять гостей посреди рабочего дня? Открывать им двери? Хорошо, на первых порах можно выдавать всем ключи, но кто тогда будет следить за безопасностью? А что, если гости что-нибудь натворят?

«Шаг за шагом, – успокаивал я себя. И это выражение стало моей мантрой в первые годы. – Сначала нужно решить вопрос с администраторской. Мне нужно где-то спать».

Я выгреб весь мусор, оставленный детским садом, из комнаты, в которой планировал сделать администраторскую, и затащил туда подаренную тахту. Она была повидавшая жизнь, но вполне пригодная для сна. Я планировал поставить ее у отсыревшей стены. Но сначала стену надо было заново отштукатурить и как-то решить вопрос с сыростью.

Голые стены смотрелись совсем уныло, нужно было снова клеить обои. Но для этого мне пришлось бы обращаться за помощью к отцу, чего я совершенно не хотел делать.

– Обои клеить – «легкотня»! Мы с сестрой вообще всегда их сами клеим. Ты ведь мужик, должен учиться таким вещам! Ну хочешь, я тебе помогу? – предложила Аселя. – Давай, как купишь все необходимое, дай знать.

Я опять обратился к своему главному инвестору. Бабушка заняла мне еще 50 тысяч тенге и, смеясь, пообещала скоро приехать и проконтролировать, куда я вкладываю ее деньги.

На выходных я отправился на базар: для администраторской я выбрал коричневые обои со знаковыми достопримечательностями разных стран. Туристическая тематика – самое то для хостела.

А в понедельник вечером мы с Аселей встретились после работы в хостеле, чтобы приклеить обои.

– Тебе не стоит обижаться на папу, – произнесла она, разводя клей в ведре. – Он же не со зла это. Просто переживает за тебя. Боится, что ты выбрал неправильный путь. Поговори с ним. Объясни, как для тебя это важно.

– Я понимаю, что он переживает. Но вот как-то обидно он это делает. Столько воды хватит, да? – Я наливал воду в ведро, пока Аселя помешивала клей.

В этот момент раздался звонок в дверь.

– Кто-то еще должен прийти?

– Вроде нет, – я поставил ведро на пол и пошел открывать дверь.

За калиткой оказался высокий мужчина в грязном черном плаще и солнцезащитных очках. Он сразу ввалился во двор и, пошатываясь, направился в мою сторону.

– Хостел? – прокричал он.

– Да, – испуганно ответил я.

Он уверенно зашел в коридор, а оттуда сразу же прошел на кухню.

– Мы в обуви не ходим, – только успел я прошептать ему вслед.

– Не вопрос, – ответил он мне. Снял кроссовки и бросил прямо посреди комнаты. – Ну, куда мне идти?

Показалась Аселя, чтобы выяснить, что происходит. Я с тревогой посмотрел на нее, а потом отправился в спальню застилать кровать второму гостю.

Спать он сразу не пошел. Он сел на кухне и потребовал бесплатный компот.

– Извините. Просто вы приехали без предварительного бронирования, поэтому компота нет, – оправдывался я.

– Негоже в рекламе обманывать своих гостей! – прошипел он. – Ну, тогда надеюсь хотя бы на любовь и заботу во время проживания.

Я налил ему чай, но совершенно не захотел сидеть с ним и вести беседы. Ничего кроме беспокойства этот мужчина во мне не вызывал. Под предлогом того, что меня ждут обои, я предпочел скорее покинуть кухню и вернуться к Асель.

– Ты паспорт у него хотя бы взял? – сразу же спросила она у меня.

Я отрицательно покачал головой.

– А вообще проверяют документы при заселении? – вдогонку спросила моя подруга. – Нужно гостей где-нибудь регистрировать?

– Я не знаю, – пожал я плечами. Новые вопросы в моем списке «Шаг за шагом». – Ну, вообще, конечно, паспорт надо проверять! – подумав, я ответил.

– Ну иди тогда, возьми у него паспорт сейчас!

– Но это теперь странно будет выглядеть, – я совершенно не хотел идти к нему и спрашивать у него паспорт. Это меня пугало.

– Иди! – вытолкнула меня Аселя на кухню.

– Можно ваш паспорт, пожалуйста! – не откладывая в долгий ящик, сразу же спросил я.

– Увы, паспорта нет, – коротко и ясно ответил мужчина. Он все еще продолжал сидеть в очках и в плаще. Еще ему не помешало бы срочно помыть ноги. По кухне-гостиной распространялся неприятный аромат. – Друг, можешь еще чаю налить?

Я выполнил его просьбу и снова вернулся к Асель, прикрыв дверь за собой.

– У него нет паспорта! – угрюмо произнес я.

– Я слышала! И что теперь делать? – вопросительно смотрела она на меня.

– Я не знаю! – испуганно смотрел я на нее в ответ.

В конечном итоге мы с ней так и просидели весь вечер, прислушиваясь к малейшим шорохам в кухне, совершенно забыв о том, что собирались клеить обои. Клей так и остался не до конца разведенным в ведре.

Ближе к полуночи Аселя выглянула на кухню, странного мужчины там не было. Кажется, он ушел спать.

– Видимо, тебе придется сегодня ночевать в хостеле! Где ты будешь спать? – с волнением спросила она. – Только не вздумай спать с ним в одной комнате! И вообще, ты не боишься оставаться с ним один на ночь?

– Боюсь, – выдохнул я. – Может, ты останешься?

– Мне завтра на работу же, – ответила она. Но, взглянув на мои умоляющие глаза, произнесла: «Хорошо».

Мы еле как уместились вдвоем на старой скрипящей тахте, в одежде, без одеял и подушек – в сырой, голой комнате, и всю ночь вздрагивали от каждого звука и периодического воя собак.

– Знаешь, не заселяй никого без паспорта. Если он вдруг ночью решит нас прирезать, было бы хорошо хотя бы знать, как его зовут, – в полудреме прошептала Аселя. – Сложный же ты выбрал путь, мой друг.

**

Аселя уехала ранним утром, а я, не выспавшийся, принялся ждать, когда проснется гость, раздумывая над тем, что делать, если он вдруг решит остаться еще на один день. Оставить ключи я бы не решился – лучше уж тогда отпроситься с работы. И хоть в запасе у меня еще было целых два часа, вовремя в офис я сегодня, все равно, не попаду.

Я проверил, не засох ли зря разведенный клей в ведре, а потом решил отредактировать объявления о хостеле на всех сайтах, где они были размещены. Удалил строчку про бесплатный компот и добавил, что не заселяем в хостел без документов, удостоверяющих личность.

Когда время приблизилось к десяти, я позвонил своему шефу и предупредил его, что задерживаюсь. С работодателем мне повезло: мужик он был хоть и требовательный, но понятливый и отзывчивый.

Гость поднялся с кровати только к двенадцати, а потом еще полчаса не спеша попивал чай, пока я выбивал барабанную дробь пальцами по столу. Я – очень пунктуальный человек и всегда нервничаю, когда опаздываю, особенно будучи не в силах повлиять на ситуацию.

– Сколько я должен оплатить? – наконец спросил он, натягивая кроссовки.

– 1400, – ответил я.

Он протянул мне 1500 тенге со словами «Сдачи не надо» и вышел. Следом пулей выскочил и я.

На работе я оказался только в районе двух. Шеф уже вернулся с обеда. Молча кивнул мне и сразу же спросил про презентацию, которую я должен был доделать. И которую я не сделал. Он недовольно покачал головой и сказал, что ждет ее от меня к вечеру.

Не успел я как следует погрузиться в работу, как зазвонил телефон. Это была моя соседка, Надежда Михайловна.

– Это я, Надежда Михайловна! – испуганно бормотала она. – Тут какой-то мужчина сел около калитки и сидит. Не понимаю, что хочет. Он не на нашем говорит. Я ему трубку сейчас дам.

Я напрягся, а потом услышал протяжное «Heyyyy!» в трубке. О, черт! Я начал вспоминать все английские слова, которые знаю. Английский у меня разговорный, но практики не было как минимум пару лет.

– Я так долго шел в поисках твоего хостела. Если написано, что ресепшн работает 24 часа в сутки, то так и должно быть. В общем, я очень устал, так что буду здесь сидеть и ждать, пока меня не заселят, – разобрал я его возмущения.

– А вы делали бронирование? – пытался понять я.

– Нет. Я посмотрел на Букинге, у вас куча свободных мест. Зачем мне делать бронирование? Когда меня заселят?

– Я скоро буду, – промямлил я.

– Пожалуйста, – Надежда Михайловна снова перехватила трубку. – Пожалуйста, приезжайте скорее. Этот мужчина не внушает мне доверия.

Я задрожал от волнения из-за внезапно навалившейся проблемы. Сказать шефу, что случилось ЧП и уехать? Но ведь я пришел на работу только час назад. Оставить гостя сидеть и ждать меня до вечера? Но ведь он прав – ресепшн должен работать 24 часа в сутки. И тут мне пришла идея. Я позвонил отцу.

– Привет! Слушай, а у тебя есть свободное время сейчас? Мне срочно нужна твоя помощь! – умоляюще спросил я.

– Что стряслось? – спросил он.

– Ко мне приехал гость, а я не могу с работы отпроситься. Этот гость сидит и ждет меня возле хостела. Это первый иностранный гость! – пытался я придать максимальную важность ситуации. – Ты можешь сначала приехать ко мне на работу, забрать ключи, а потом поехать в хостел, открыть ему дверь и заселить его? Пожалуйста!

– Ты хочешь, чтобы я сейчас через весь город доехал до тебя, – переспросил он. – Потом снова через весь город до хостела? Вообще-то у меня также есть дела и работа, сынок, – раздраженно произнес он.

– Пожалуйста, – взмолился я. – Если у тебя сейчас есть время!

– Хорошо! – еще более раздраженным тоном произнес он и бросил трубку.

И хоть ему не понравилась моя просьба, я знал, что он приедет. И он сделал это максимально быстро: минут через сорок он уже был у моего офиса.

– Там все кровати свободные, но та, которая застелена, на нее не заселяй. Там сегодня мужик спал один, а я не успел убрать, – давал я ему напутствия, протягивая ключи. – Чистое белье лежит в пакете около кресла.

– Я что ему еще должен кровать застелить? – сурово спросил меня отец.

– Пожалуйста, – снова взмолился я. – И, к слову, он не говорит по-русски. Как-нибудь жестами объясни ему, что я скоро приеду. Спасибо!

Я вернулся к работе. Однако ни о какой презентации и речи быть не могло: я себе места не находил и не мог на ней сконцентрироваться. Мой отец не знает ни одного слова на английском. Какие впечатления о хостеле будут у первого иностранного гостя? А что, если он где-нибудь потом напишет плохой отзыв: «Сидел и ждал возле закрытой двери целых полдня. Замечательный хостел. Сарказм».

В итоге презентация была сделана на двоечку, что, конечно же, сразу отметил мой шеф.

– Не могу понять, что с тобой в последнее время, – удивился он. – Нужно будет переделать, но она мне нужна к утру. Будь добр.

А потом он добавил: «Я читал твой пост в Facebook17. Молодец! Я поддерживаю такие инициативы и понимаю, что ты сейчас занят своим проектом, но и работе не забывай время уделять».

– Хорошо. Я сейчас все переделаю, – я попытался прогнать прочь все мысли о хостеле, новом госте и остаться наедине с презентацией и ее тезисами.

Наконец добравшись до хостела часам к восьми вечера, я с опаской зашел внутрь. Я ожидал увидеть злого отца, которому пришлось бросить все свои дела и четыре часа сидеть с незнакомцем, с которым было невозможно даже поговорить. Но застал я самую неожиданную картину: мой новый гость, бородатый, лохматый, немытый путешественник и мой «суровый» отец сидели за столом, пили чай со сладостями, звонко смеялись и весело что-то обсуждали. На уйгурском18 языке.

– О, это мой сын! – гордо представил меня отец. – Знакомься, это Корай. Он уже целый год путешествует! Он из Турции! – Впервые за все время, как я ввязался во всю эту авантюру, мой отец улыбался.

Я неловко поприветствовал Корая. Казалось, что я появился совсем не вовремя и прервал развернувшийся душевный разговор.

– Он говорит на уйгурском языке? – К своему стыду на родном языке я не мог связать и двух слов, в отличие от отца и, очевидно, Корая.

– Да, он же с турецким очень похож. Еще чаю? – Отец подлил ему кипятка, и они снова принялись весело гоготать. И это было так странно, что я остался совсем не у дел со своим «свободным английским».

Корай после окончания университета проработал более шести лет инженером-строителем, а потом ушел в собственный бизнес. Когда ему все осточертело, он продал все свое имущество – машину, мотоцикл, вещи – и отправился в кругосветное путешествие. Казахстан стал его двадцать первой страной. Но для него это было не большим путешествием в мир, а скорее путешествием в себя. Ему хотелось побыть наедине с самим собой.

В какой-то момент мне начало казаться, что отец останется ночевать в хостеле – так он был увлечен разговором. Но в конце концов он опомнился.

– Ты будешь в администраторской спать? – заботливо поинтересовался он. – Надо будет там обои наклеить, уют создать. Жить невозможно. На выходных я заеду, займусь этим.

Он тепло попрощался со своим новым другом, и я наконец смог попросить у нового гостя паспорт для проверки.

Перед сном я сходил в магазин за зубной пастой и щеткой – это уже была вторая незапланированная ночевка в хостеле. Не чистить зубы вторую ночь подряд я уже не мог.

– Надо будет заехать домой и взять кое-какие вещи, – думал я, не осознавая, что скоро мне придется переехать в хостел полностью.

Утром я проснулся от чудесной мелодии, разливавшейся по всему двору. Корай сидел на крыльце и играл на турецкой джуре19. Ясень вторил чудесным звукам и словно подпевал своими листьями. Это было чудесное мгновение, за которым последовали адские дни.

За Кораем следом заехали двое гостей из Японии. Это было первое бронирование через Booking, но в нем не было указано точное время прибытия: поэтому мне пришлось не выйти на работу и ожидать их весь день. Зачекинились они только ближе к вечеру.

Шеф был недоволен произошедшим, и я прекрасно его понимал. Вчера я опоздал на работу, а сегодня вообще не приехал. И это только первые гости, а что будет, когда гостей будет становится больше? Смогу ли я совмещать? Кто-то должен все время находиться в хостеле и следить за порядком. Но, с другой стороны, уволиться с работы я не мог – а что, если гостей будет недостаточно, чтобы покрывать арендную плату и платить по коммунальным счетам? Что тогда? А если дело вообще не выгорит, и я останусь без работы?

На свой страх и риск я раздал гостям ключи от двери. Но, конечно, в будущем так нельзя было делать. Кто-то должен сидеть на ресепшене 24 часа в сутки и открывать дверь.

Но даже при этом мне пришлось разрываться между хостелом и работой в последующие дни: одна нога – там, другая – здесь. И, кажется, что в эти дни я потратил больше денег на такси, чем заработал от продажи койко-мест.

Во время обеденного перерыва, например, я успевал доехать до хостела, проверить обстановку, ответить на многочисленные вопросы своих гостей, помыть унитаз и вернуться обратно на работу, оставаясь при этом голодным.

Уборка – это отдельная история. Залог успеха любого гостиничного объекта – стерильная чистота. И вот, после тяжелого рабочего дня я, засучив рукава, принимался драить полы, натирать все поверхности до блеска и дезинфицировать санузел. На это легко уходило несколько часов, при том что функционировала только одна спальня и кухня-гостиная.

Потом, когда гости начали сменяться, к этому добавились еще стирка и глажка. После выезда гостя грязное белье надо было сразу закинуть в стиральную машинку, потом развесить его, а на последнем этапе – тщательно выгладить.

Спать я продолжал в неуютной комнате без обоев, в которой посредине стояла грустная тахта. Отец не приехал на выходных, как обещал. Аселя тоже не смогла. И разведенный клей для обоев начал потихоньку высыхать.

Во вторник количество гостей увеличилось до пяти (на двое суток заехал парень из Словении с девушкой), и без кого-то, кто будет обслуживать их в хостеле, было уже попросту не обойтись.

На помощь снова пришла моя бабушка. Несмотря на то что она уже шесть лет как достигла пенсионного возраста, она все еще продолжала работать в интернате для трудных подростков. В середине июня она взяла отпуск и предложила мне «дежурить в хостеле» днем, пока я буду на работе, и пока у нее есть свободное время.

В первый день она энергично обошла все комнаты, оценивающе взглянула на то, куда вложила свои деньги, одобрительно и с нежностью посмотрела на меня и принялась за уборку. С тех пор хостел получал на Booking лучшие оценки по чистоте и негативные – по всем остальным пунктам.

Туристы жаловались, что днем в хостеле не было англоязычных сотрудников (бабушка по-английски не говорила), никто не мог помочь им в решении их вопросов, и из-за этого не рекомендовали хостел к размещению.

Но как я мог им помочь, если вынужден был быть на работе? Возможно ли вообще развивать собственное дело, когда на самом важном моменте, в начале пути, ты все пропускаешь?

Еще больше я стал об этом думать после короткого разговора с моей бабушкой. Мне всегда казалось, что для нее всегда были важны стабильность и уверенность в завтрашнем дне, и непредсказуемые авантюры вроде основания собственного бизнеса – не для нее. Но вдруг как-то за чаем она между делом сказала: «Надо все силы бросить на развитие хостела. На двух стульях не усидишь. Как-нибудь справимся».

Она была права. Если я хочу развиваться как предприниматель, мне нужно уволиться и полностью посвятить себя личному проекту. Но было страшно.

**

Мне стали сниться кошмары: непонятные, неприятные.

Просыпаясь в холодном поту, я оказывался в холодной комнате, которая когда-то должна была стать уютной администраторской.

Но отец все не торопился помогать мне с ремонтом. Он обещал, что вот-вот приедет, и не приезжал.

В среду на этой неделе я, наконец-то, официально стал предпринимателем! Сразу же заказал красивую печать Compote Hostel, открыл счет в банке и получил ЭЦП20.

Утром в пятницу уехал Корай. Он получил визу в Узбекистан, которую ждал почти две недели. И решил более не засиживаться в Алматы.

В довершение ко всей этой нескончаемой беготне, у меня внезапно разболелся зуб. Я старался не обращать на это внимания, наглотался обезболивающих и убирался на кухне, пытаясь параллельно разговаривать с двумя японцами, которые упаковывали чемодан, ведь ночью у них был запланирован вылет. Они плохо владели английским языком, так что наша беседа не клеилась.

Как только действие обезболивающего закончилось, зуб напомнил о себе с удвоенной силой. Терпя боль, я переключился на ванную комнату. Следить за чистотой там оказалось одной из сложных задач: во-первых, наводить там порядок приходилось часто. Кто-то сходил помыться – обязательно оставлял после себя волосы, размазанные сопли на раковине или грязный унитаз. И я, вооружившись перчатками, чистящими средствами и щеткой, тщательно все это отмывал, а потом нещадно хлорировал. До следующего гостя. А потом снова по кругу. В реальности владеть хостелом оказалось не так романтично.

А еще японцы, жившие в эти дни, любили устроить в ванной потоп. После них воды на полу было по щиколотку: приходилось десяток раз выжимать тряпку.

Уборка в поте лица, видимо, только раздразнила мой зуб: он явно не собирался сдаваться. Боль отдавала в ухо и висок, и, кажется, у меня поднималась температура. Нужно было срочно записываться к стоматологу. Я еле-еле заказал японцам такси и принялся ждать утра.

После долгой и бессонной ночи я первым делом утром позвонил знакомому стоматологу. Благо, это была суббота, и мне не пришлось пропускать еще один день работы: шеф бы меня точно уволил.

Ближайшее окошко было только на час дня. Тщательно осмотрев полость рта и простучав несколько зубов, стоматолог отправил меня на рентген. Ситуация оказалась хуже, чем я мог предположить. Оказывается болел зуб мудрости, и болел он где-то внутри десны! Он так и не прорезался и рос горизонтально, давя на соседние зубы. Но это были только цветочки: таким же образом у меня росли и три остальные зуба мудрости. У кого-то в жизни ни одного нет, а у меня все четыре сразу полезли!

– Надо удалять все! – неутешительный вывод сделал стоматолог. – Иначе потом и соседние зубы потеряешь. И зубы кривятся из-за этого. Сегодня можно больным зубом заняться и верхней восьмеркой над ним. А потом, когда восстановишься, удалить и оставшиеся два. Где-то через неделю.

Когда испытываешь невыносимую зубную боль, то готов согласиться на все, не раздумывая. Через час я лишился двух зубов.

И казалось, что боль прекратилась. Но только до того момента, пока не отошел наркоз. А потом я снова готов был лезть на стенку.

На несколько следующих дней моими верными друзьями стали хлоргексидин и питьевые йогурты. И я даже подумывал отменить удаление оставшихся зубов мудрости, запланированное на следующую субботу.

За всю эту неделю заехал всего один гость, всего лишь на одну ночь. Из Астаны. Я сначала думал вернуться домой, раз никого не было. Но все-таки не рискнул, надеясь на внезапные заезды.

В среду мне было уже совсем хорошо, так что я решил попробовать самостоятельно наклеить обои в администраторской. По инструкции в интернете пытался реанимировать засохший в ведре клей, но у меня не получилось: единственная приклеенная в моей жизни полоса обоев грациозно отвалилась спустя пять минут. Все-таки, не мое это!

– Пожалуйста, помоги мне наклеить обои, – набрал я своего отца. – Я сейчас попробовал сам, но они отвалились.

Отец засмеялся.

– Хорошо! Завтра приеду.

Но ни завтра, ни послезавтра он не приехал. В субботу, перед вторым походом к стоматологу, отец позвонил мне и обрадовал, что заберет меня от врача.

Сначала стоматолог удалил верхнюю восьмерку, а вот с нижней все оказалось не так просто. Зуб не поддавался. Врач очень долго копошился в моем рту, казалось, что целую вечность. И вдруг я снова стал чувствовать боль: на глаза выступили слезы.

– Потерпи, потерпи, чуть-чуть осталось, – он снова вколол мне дозу лидокаина. Боль отступила. В общей сложности я просидел в кресле около двух часов, пока, наконец, зуб частями не был вытащен.

– Как ты себя чувствуешь? Нормально? – ласково спросил стоматолог. – Голова не кружится?

– Все хорошо, – промычал я.

Мне дали лед в пакете и отправили восвояси. У входа уже ждал отец в машине.

– Как? – спросил он.

– Ужасно, – пробубнил я, прижимая лед к щеке. – Было очень больно сегодня! Слушай, а может, мы поедем сейчас в хостел клеить обои? – вдруг озарило меня.

– Какой там! Тебе отлежаться надо, – отмахнулся он. – Поедем домой! – Машина принялась набирать скорость.

– Ну давай, пожалуйста, наклеим их сегодня! – не хотел сдаваться я. – Это уже целый месяц тянется! Ты ведь обещаешь уже столько!

– СЛУШАЙ, я что, играюсь, по-твоему? У меня что, есть столько свободного времени, как у тебя, чтобы заниматься всякой ЕРУНДОЙ? – отец взорвался. – Ты занимаешься БЕСПОНТОВЫМ ДЕЛОМ, от которого не будет никакого ТОЛКУ! Я и не хочу в этом участвовать!

– Я хочу заниматься собственным делом, а ты вместо того, чтобы поддержать, все время подрезаешь крылья! – закричал я. Из глаз брызнули слезы, а изо рта – капли крови. – Я хочу… хочу… – я пытался закончить мысль, но больше не мог выдавить ни слова. – Хочу… хочу… – я начал ловить ртом воздух. – Хочу…

– Что с тобой? – встревоженно воскликнул отец.

Я выронил из рук лед и схватился за грудь. Мгновение, когда ты не можешь делать самую естественную вещь на свете – дышать, оказалось одним из самых страшных в моей жизни.

Отец в ужасе остановил машину прямо посреди оживленного движения, выскочил из машины и распахнул дверь с моей стороны.

Я весь посинел. Пальцы на руках и ногах скрючились. Изо рта в разные стороны летели кровь и слюни.

Я никогда не видел своего отца перепуганным до такой степени.

– Что делать, сынок? Что делать? – кричал отец, но его голос проваливался во тьму, в которую я погружался.

Я даже не знал их имен. Той женщины с ребенком, которая вызвала скорую и до их приезда пыталась оказать мне первую помощь. Регулировщика с перекрестка, который бросил свой пост и разминал мне руки, приговаривая, что все будет хорошо. Фельдшеров скорой, которые откачивали меня. Врачей БСМП, к которым меня отвезли.

Я не знал имен и тех людей, молчаливо наблюдавших и любопытствующих.

Не знал я и то, что после того, как меня стабилизировали, мой отец уехал в хостел, где он всю ночь клеил злосчастные обои, скуривая сигарету за сигаретой.

**

Кровь капала изо рта прямо в йогурт, который я ел. Но у меня не было сил обращать на это внимание. Кровотечение не останавливалось с самого утра, и мне все время приходилось сплевывать сгустки крови. Посмотрев на это, мой стоматолог порекомендовал только кровоостанавливающие таблетки. Однако они не помогали.

– Письмо пришло. Тебе. – Мой отец зашел с улицы и протянул мне белый конверт.

Собрав остатки сил, я распечатал его и принялся читать.

«Нарушителю прав на использование товарного знака Compote. Настоящим уведомляем Вас о нарушении прав на использование товарного знака в соответствии с Законом Республики Казахстан от 26 июля 1999 года… По праву владельца товарного знака компания N предлагает переименовать ваше заведение на любое другое наименование… В ином случае мы будем вынуждены обратиться в суд»…

Только этого сейчас не хватало. Кровь капнула на письмо.

– Если мы не поедем прямо сейчас в больницу, мне кажется, что я умру, – слабым голосом произнес я.

Пока мне накладывали швы на порванный стоматологом сосуд во рту, я размышлял о том, как я могу выйти из ситуации с названием. Неужели это действительно так работает, что какое-то конкретное слово зарегистрировано за определенной компанией, и никто больше не может так называться, даже учитывая разную сферу деятельности и непохожесть наших логотипов? Снова возвращаться к придумыванию названия? А как быть с контрактом Booking, заключенным с Compote Hostel и заказанной вывеской?

– Старайтесь не жевать ничего этой стороной, – предупредил меня врач, заканчивая свою ювелирную работу.

Но ведь алматинцы всегда называли этот район «Компотом», здесь есть несколько магазинчиков с таким названием, и ничего – работают же. Мне дали 15 дней на принятие решения, дальше – обращение в суд. Кажется, моя кармическая неделя все не хотела заканчиваться.

На полдороге к дому телефон хостела зазвонил. Голос на английском спросил меня о том, есть ли свободные места на двоих. Я слабо прошептал, что да. «Тогда мы скоро у вас будем!», – ответили мне в ответ.

Я попросил отца развернуться и поехать в хостел. Родители воспротивились.

– Ты видел свое состояние! Надо было сказать, что мест нет, и отлежаться несколько дней дома, – ругалась мама.

– Хостел никуда не убежит от тебя! Ты полчаса назад истекал кровью, сынок!

– У меня нет сил спорить. Пожалуйста, либо отвезите меня в хостел, либо высадите, я доеду на такси, – упрямо прошептал я в ответ.

Мы приехали как раз вовремя. В тот момент, когда пара путешественников появилась на Вишневой: парень был из Италии, а его спутница – из Южной Кореи. За спинами – рюкзаки.

Я, скрывая свою слабость, проводил их в комнату, показал кровати и судорожно принялся застилать им белье, но был остановлен мамой.

– Что ты делаешь? Ты еле на ногах стоишь! Не обязательно застилать белье. Это ведь не пятизвездочная гостиница, – и она отобрала у меня комплекты белья и просто с улыбкой протянула их новым гостям. Они аккуратно взяли их и улыбнулись ей в ответ.

– Давай, оставляй им ключи, и домой поехали! – решил отец.

– Может лучше обои наклеим, – хотел пошутить я и остановился как вкопанный перед входом в администраторскую. Обои были уже наклеены. Тахта поставлена у стены. А на полу красовался старый ковер из дома.

– Спасибо, – с влажными глазами пробормотал я.

**

То, что произошло со мной на перекрестке, когда внезапно стало тяжело дышать, а на следующий день я истекал кровью, резко и бесповоротно изменило мое восприятие жизни. Ведь все может закончиться внезапно, причем тогда, когда ты меньше всего этого ждешь. В любой день, наперекор всем твоим планам, целям и мечтам. И потом окажется, что в этой жизни ты и умел-то всего лишь бояться.

И первое, что я сделал, вернувшись с больничного на работу, – написал заявление на увольнение. Я решил, что хочу всецело посвятить себя своему проекту, и так будет честно по отношению к моему шефу и его компании. Я не знал, как буду развивать хостел без стабильной зарплаты, но волноваться из-за этого я точно больше не буду. Шаг за шагом я найду ответ на этот вопрос. И выведу проект к точке безубыточности.

Естественно, меня не отпустили сразу. Необходимо было отработать до того момента, пока мне не найдут замену и я не передам все дела.

Всю неделю я активно изучал законодательство на предмет товарных знаков, проконсультировался с несколькими юристами и пришел к выводу, что название нужно менять. Однако в этот раз меня даже увлек этот процесс: я составил список из различных вариантов, провел голосование в Facebook21 среди подписчиков, устроил опрос среди друзей, и скоро у меня был целый лист из действительно неплохих названий. Оставалось выбрать «то самое».

Я пропустил все эти названия через специальный реестр товарных знаков, вычеркнул все варианты, которые в нем оказались, и, сократив список до десяти, отдал возможность принять решение моим гостям в хостеле. К тому моменту их было пять человек: к итальянцу и кореянке добавились парень с девушкой из Японии и мужчина из России. И именно таким составом был решен этот вопрос. Хостел получил имя – Dom. Almaty Hostel Dom. Просто. Лаконично. Понятно людям из разных стран. И со смыслом. Ведь я изначально хотел создать место для путешественников, где они будут чувствовать себя, как дома. Дом вдали от дома.

Самое смешное, что к этому моменту наконец-то была готова печать компании Compote Hostel. Я поставил красивый и один единственный штамп на чистом листе бумаге, на память, и сдал печать на утиль, как того требует закон. За это мне пришлось еще и заплатить. Решив больше не рисковать, я заказал новую печать по названию ИП, то есть с моей фамилией. На случай, если вдруг все-таки объявится правообладатель слова Dom.

После этого я написал письмо в Booking о смене названия. С этим никаких проблем не возникло, Compote Hostel быстро поменялся на Almaty Hostel Dom на всех их страницах.

Сам не заметив того, я постепенно перевез все свои вещи в теперь уже уютную администраторскую и стал ночевать там чаще, чем дома. А со временем перебрался туда окончательно.

После отпуска моя бабушка не вернулась к своей работе в интернат, хотя ее приглашали отработать как минимум еще один год. Работу, за которую ей платили, она променяла на работу в хостеле, за которую ничего не получала. В хостел она приходила как минимум три раза в неделю, занималась уборкой и глажкой, а также встречала и провожала гостей, если мне нужно было отлучиться.

Я заказал в администраторскую письменный стол, поставил на него принтер с компьютером – и вуаля, теперь у нас был и полноценный ресепшн!

**

Макото из Токио был единственным гостем на протяжении нескольких дней, и мы с моей сестренкой Зумрад, которая помогала мне в эту неделю с хостелом, устроили ему персональную экскурсию по городу.

Вместе с гостем мы поднялись на Кок-Тобе, полюбовались живописными видами Алматы, поиграли на детских автоматах.

Общение с иностранцами для Зумрад было в новинку. Применять английский на практике впервые было волнительно. Кажется, хостел втягивал в свой водоворот всю мою семью.

**

Гости сменялись отсутствием гостей. Потом кто-нибудь снова заезжал максимум на двое суток. Потом снова несколько дней тишины. И снова заезд. Это огорчало, но одновременно было и неплохим результатом для начала.

Через пять дней после крайнего выезда по объявлению позвонила молодая женщина, Гульнар. Она интересовалась, возможно ли заехать с пятилетним ребенком и нужно ли за него платить. Это был первый запрос касательно ребенка, и понятно, что никакой политики касательно этого у меня не было. Но мне нужны были гости – даже такие маленькие! Поэтому я разрешил им спать на одной кровати по одной стоимости, но предупредил, что комната общая, и я могу заселить туда и мужчин, если будет бронирование.

Гульнар приехала из Атырау по семейным делам. Дамир, ее сын, за секунду оценил интерьер хостела. Переступив через порог, он сразу же принялся прыгать по наклеенным следам на полу, а потом завороженно уставился на детские обои.

– Мама, мама, смотри, здесь Кунг-фу Панда! – он залез на диван и начал скакать по нему, касаясь ладошками ушей Микки-Мауса.

– Дамир, не прыгай! – cделала ему замечание Гульнар, на которое он совершенно не обратил внимания.

Я попросил ее снять с ребенка обувь, проводил ее до комнаты, выдал постельное белье и скопировал ее удостоверение личности. Пока Гульнар расплачивалась за трое суток, а я искал ей сдачу, Дамир времени зря не терял. Он отправился на разведку на второй этаж, где мы его позже, перепуганные, и нашли.

Он бегал по большой комнате, восторгаясь изображениями Спанч-Боба на стене. «Мама, мама, мне здесь очень нравится!» – кричал он.

– Ну хоть кто-то заценил интерьер, – улыбнулся я про себя, а потом попросил Гульнар, чтобы Дамир больше не поднимался на второй этаж, так как это закрытая зона, готовящаяся к ремонту.

Но Дамир плевать хотел на мои правила. Весь хостел превратился в его территорию. Он носился по комнатам, постоянно играл в прятки на втором этаже, прыгал на диване и по следам на полу, а потом уставший засыпал в самом непредсказуемом месте.

Через три дня Гульнар продлила проживание еще на неделю. Никто не заезжал, и им было очень комфортно вдвоем с сыном. Вся комната, да и весь дом, по сути, были в их полном распоряжении. Но так продолжалось еще только два дня: внезапно в хостел нагрянул грузный мужчина с двумя полными дамами.

– Ну и кто из нас будет спать на верхней койке? – сразу же они начали спор между собой, когда увидели комнату. Гульнар с сыном занимали одну из нижних коек, соответственно, нижних оставалось только две, и кому-то из них пришлось бы спать наверху.

– Я не полезу туда, Арлан! – захныкала одна из женщин.

– Полезешь, – отрезал мужчина.

И спор моментально прекратился, не успев даже разгореться.

– Можно ваши документы? – спросил я.

Женщины полезли за паспортами, но Арлан движением руки остановил их.

– Зачем они тебе? – рявкнул он так, что я растерялся. И испугался.

– Это правила такие, я не могу заселять без документов, – начал оправдываться я.

– Арлан, прекрати, – одна из женщин достала паспорт и протянула мне. Мужчина гневно взглянул на нее, и ее рука с паспортом дрогнула. Я быстро схватил документ и принялся ждать остальные.

– А нижней койки нет что ли? – снова с нотками грубости в голосе поинтересовался Арлан. Я весь напрягся. – И кто здесь спит внизу?

– Это все, что я могу предложить Вам. Здесь живет женщина с сыном, они вышли в магазин и скоро придут.

Вторая женщина дала мне свой паспорт, но мужчина не собирался этого делать. Я в нерешительности ждал, а потом напомнил, о том, что мне нужен и его документ.

– У меня нет паспорта, – сурово отрезал он. А потом, потянувшись в карман, он вытащил красную корочку. – На, этого тебе хватит!

Это был странный документ. На нем было написано: удостоверение №9, выдано Республикой Узбекистан. Красовалась печать, и была вклеена фотография гостя. Совсем не то, что я спрашивал, но из-за сковавшего меня страха я решил, что этого будет достаточно.

А дальше он расселся на диване и закурил!

– Здесь нельзя курить! – сразу попытался остановить его я.

– И чё?

– Вы можете курить во дворе, – попросил я.

– Арлан! – взмолилась одна из женщин.

– Заткнись! – прошипел на нее Арлан и, соскочив с дивана, вышел во двор.

Этот мужчина пугал не только меня. Очевидно, что его спутницы тоже боялись его.

Вскоре из магазина вернулась Гульнар с сыном, и я сразу заметил ее расстройство, когда она узнала, что я подселил к ним в комнату мужчину с двумя женщинами. Но она ничего не сказала по этому поводу.

Вечером Арлан сходил за покупками и вернулся с водкой и пельменями. Женщины накрыли на стол, и они втроем распили бутылку.

Я не знал, как на это реагировать, так как подобного еще не случалось. Четких правил проживания в хостеле я не выработал.

– Ладно, ничего ведь не происходит, – успокоил я себя.

Я чувствовал, что Гульнар это все тоже не нравилось. Но она снова ничего не сказала: они с Дамиром просто закрылись в комнате и не показывались.

Зато утром следующего дня я сразу же получил от нее претензию: «Было невозможно спать! В комнате стоял перегар, а он храпел всю ночь! Разве можно в хостелах разрешать пить алкоголь? Они ведь здесь не одни!»

Претензию я получил и от Арлана: «Слушай, у тебя что, правда нет другой комнаты? Ты видел, сколько весит моя женщина? Этой слонихе сложно забираться на верхнюю койку! Пока она лезет, я весь внизу шатаюсь. А нам еще нужно перекантоваться здесь, поэтому организуй что-нибудь!».

– У меня правда нет другой комнаты! – я подумал, что это замечательная возможность избавиться от этой компании.

– А на втором этаже что? – прошипел Арлан.

– А вот эта комната? – вмешалась в разговор «слониха», указав на администраторскую.

– Там всего одна кровать, и на ней сплю я, – отрезал я.

– Арлан будет спать на кровати, а мы можем на полу, – подключилась вторая женщина. – Пожалуйста! – она смотрела на меня умоляюще, так что я молча кивнул.

Они сразу же перенесли туда свои вещи, передвинули письменный стол к стене, чтобы освободить пространство. В качестве матрасов я мог предложить им только детские, оставшиеся от детского сада и пылившиеся на втором этаже. Но женщины были рады и этому. Они застелили тахту для Арлана.

После того как я забрал свои вещи, они закрылись в комнате и затихли. Гульнар тоже вздохнула с облегчением, закрывшись с сыном в спальне.

Постояв немного посреди кухни с одеялом, пакетом со своими вещами и рюкзаком, я поднялся на второй этаж. Решил, что переночую там. За два месяца я так и не навел там никакого порядка: мусор все еще валялся по углам, а грязи и пыли стало еще больше.

Найдя самое чистое место посреди большой комнаты, я бросил там свои вещи и отправился вниз. Хотя бы дожидаться ночи в чистоте.

Так я и просидел на кухне в одиночестве до самого позднего вечера. Часам к девяти показалась Гульнар с сыном, они решили поужинать. И пока мы кушали, показалась одна из «слоних».

– А у вас есть тазик? – спросила она.

Я принес ей его, даже не став интересоваться, для чего он ей понадобился. Но мне было суждено это узнать. Перед самым отходом ко сну я вспомнил, что забыл в администраторской свое полотенце. Я постучался.

– Войдите! – услышал я.

– Полотенце заберу свое, – произнес я и вошел в комнату.

Арлан сидел на стульчике посреди комнаты, замочив одну ногу в тазике, а другую вытянув в воздухе. А две женщины, согнувшись на коленях, натирали ему пятку.

Эта картина всё стояла у меня перед глазами, пока я пытался заснуть, лежа на грязном полу в большой комнате. Одеяло было одновременно и моим матрасом, а рюкзак – подушкой. Но меня это совершенно не беспокоило, как и то, что было совсем неразумно спать в таких условиях, не восстановив как следует здоровье. Больше я переживал об этих двух женщинах: кто они? Кто этот мужчина с ними? Он заставляет их мыть ему ноги? И они покорно это делают?

Я проснулся с первыми лучами солнца. Перевернувшись на другой бок, я обнаружил мокрицу практически у самой головы. Видимо, почувствовав мой взгляд, она торопливо поползла прочь. Не успел я проводить ее взглядом, как раздался бешеный женский крик.

Я моментально вскочил с пола и стремглав бросился на первый этаж. Благо, я спал в одежде. Чуть не слетел с неудобной лестницы, но в последний момент успел ухватиться за перила. Влетел в администраторскую.

Арлан со всей дури лупил одну из женщин ремнем. Она сжалась в комок около батареи, прикрывая лицо и голову руками. Вторая женщина, ползая по полу, кричала и хватала его за ногу: «Арлан, прошу! Арлан, не трогай ее!».

Ни секунды не раздумывая, я бросился к нему и оттолкнул его в сторону. Моим преимуществом была внезапность. Но всего на одно мгновение. Следующий удар ремнем пришелся мне по плечу.

Мое сердце готово было вырваться от ужаса, но одновременно его переполняло и неизвестное мне до этого чувство ярости. Я бросился на Арлана.

Но нас разделили женщины. Они встали между нами, бесконечно выкрикивая его имя.

– Что, черт возьми, тут вообще происходит? – закричал я, трясясь. – Я вызываю полицию!

– Пожалуйста, пожалуйста! Не надо никакой полиции, – взмолились женщины. – Мы уже уезжаем! Арлан, мы ведь уже уезжаем?

Он бросил ремень и с матами прорычал: «Собирайтесь!»

Они собрались за секунду, так что вскоре их и след простыл. Как только дверь за ними захлопнулась, из комнаты показалась Гульнар.

– Все нормально? – спросила она. – Я так испугалась!

– Все нормально. Они уехали, – кивнул я. А у самого дрожали руки.

Злоключения этого дня не закончились. К обеду заехал еще один подозрительный типаж. Он представился Рамилем. Он, как и Арлан, не захотел давать мне документы. Но у него была четкая легенда: «Я – музыкант! – начал он. – У меня будет концерт завтра, и организаторы забрали мой паспорт, чтобы кое-какие бумаги, контракты там, понимаешь, доделать. Я дам тебе свой паспорт завтра».

В принципе он походил на музыканта. Например, на шее у него был вытатуирован микрофон. Разве это не характеризует его как причастного к музыке? А на руке красовалась надпись: «Я люблю тебя, мама!», что, в моем понимании, тоже говорило о нем положительно.

Но с утра меня ударил ремнем сумасшедший гость, который до этого бил одну из своих женщин, поэтому я твердо решил, что никого больше не заселяю без документов.

«Паспорт!» – раздраженно повторил я.

– Ну все, все, сейчас попрошу копию скинуть, – обиженно произнес он. Он набрал кого-то по телефону: «Да, да! Все нормально, Олеся! Я доехал до хостела. Тут администрация кипишит, паспорт нужен. Сфотай – скинь мне. Че там чек провели? Звук проверили?»

– А ты куришь? Есть сигаретка? – спросил Рамиль, закончив разговор.

– Не курю, – грубо ответил я. – Вообще-то мне нужен оригинал паспорта! Копия не пойдет!

– Ну, брат, что ты! Не разочаровывай меня! Ты знаешь, я ведь племянник Азамата Давлетьярова! Я известный музыкант! Но я так устал от этого шоу-бизнеса, от этой пафосной жизни. Мне так захотелось побыть поближе к таким простым парням, как ты, – на этом моменте он приобнял меня, чем вызвал еще большее отторжение. – Поэтому я захотел в хостеле пожить во время этой поездки. Знаешь, как моя ассистентка была недовольна этим решением? Вернусь сейчас к себе в отель. Мне дядя говорит, ты что сдурел, в хостеле жить? Не положено по статусу. Ну я ведь могу любой пентхаус себе позволить, хоть в самом центре Алматы. Но я выбрал этот хостел, чтобы вкусить простой жизни. А ты мне хамишь тут!

Я заколебался. Видимо, я до сих пор под впечатлениями от утреннего инцидента и хамлю сейчас новому гостю. А он, правда, известный музыкант.

– Хорошо, скинете мне копию вашего документа, – сдался я. – А оригинал завтра дадите.

– Ну вот и договорились, брат. Я потом хостел прорекламирую у себя в социальных сетях. У меня там 100 тысяч подписчиков. Фанатки постоянно пишут, как я устал от них. У меня недавно концерт в Монако был, вот там девушки, ммм… а наши-то что…

Чем больше он говорил, тем меньше я ему верил. Складывалось такое ощущение, что он сочинял свою историю на ходу.

– Какой замечательный малыш! – улыбнулся он Дамиру, сидевшему на полу в спальне. – Как тебя зовут?

– Дамир, поздоровайся с дядей, – Гульнар поприветствовала нового гостя, одновременно тщательно просканировав его с головы до ног.

Я выдал ему постельное белье и, напомнив, что жду копию паспорта, удалился.

Но до самого позднего вечера он мне так ничего и не предоставил. Как и весь следующий день. И я начал переживать из-за этого: тут явно было что-то не то. В общем, железное правило однозначно – нет паспорта, нет койки!

Помимо паспорта, у него, кажется, не было и никакого концерта. На мой вопрос, почему он не выступает, Рамиль ответил, что перенес концерт на другой день, чтобы позлить своего продюсера, который вообще совесть потерял.

Вечером Гульнар с Дамиром сидели за столом, в кухне-гостиной. Дамир рисовал. Гульнар пила чай.

Я сидел в кресле и читал газету. Рамиль зашел со двора после перекура и подсел к Гульнар.

– Что у нас тут Дамир рисует, – весело произнес он. – А вы с ним путешествуете, да? – обратился он теперь к матери ребенка.

– По делам приехали, – коротко ответила она.

– Откуда будете? – не унимался он.

– Я с Западного Казахстана, – Гульнар не хотела делиться подробностями своей жизни. Я напрягся.

– Какой род?22

Но не успела женщина ответить на этот вопрос, как произошло нечто странное. Рамиль резко подтянулся к ней и схватил ее… за нос.

Гульнар завизжала, Дамир напугался, а сам Рамиль, отпустив ее, убежал в спальню.

В кухне-гостиной повисло молчание.

– Он схватил меня за нос! – наконец вымолвила женщина. – Ты видел это? – обратилась она ко мне. – Я собираю вещи, и мы с сыном уезжаем! Я не буду жить с ним в одной комнате. Нет, ты видел это! – потирая нос, еще раз спросила она меня. – Он либо обкуренный, либо сумасшедший!

– Подождите, Гульнар! Пожалуйста, никуда не уезжайте. Решу, – я влетел в спальню.

Рамиль лежал на кровати, в наушниках, как будто ничего не произошло. Я наклонился над ним и сказал ему: «Выметайся!»

Он убрал один наушник из уха и спросил: «Тебе чего?»

«Я сказал, выметайся!» – закричал я.

– Это еще чего? – удивленно спросил он.

– Ты только что дергал гостью за нос! – прошипел я.

– Нет, я такого не делал. Она сама странная! Пристает ко мне все время!

– Слушай, друг! Я не знаю, что с тобой. Я верну тебе оплату за непрожитые дни. Пожалуйста, уезжай! – постарался спокойным тоном произнести я.

Он послушался. Встал с кровати. Открыл сумку. Закидал в нее свои вещи. И молча направился к выходу. Я вернул ему оставшуюся сумму и проводил до входной двери. Гульнар молча проводила его взглядом.

Около двери он остановился и сказал: «А почему я должен уехать? Эта женщина приставала ко мне! Это ее надо выселить!

– О чем ты говоришь! Ты сумасшедший что ли? – не выдержала Гульнар.

Я вывел его во двор, и мы двинулись к калитке.

– Ты понимаешь, что ты делаешь? – вдруг начал он. – Я – известный музыкант! У меня 100 тысяч подписчиков в социальных сетях. Я сейчас такое напишу про твой хостел, что ты закроешься завтра.

– Хорошо, – ответил я.

– ДА ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ ВСЕЙ СИТУАЦИИ! ТЫ ВООБЩЕ ЗНАЕШЬ, КТО Я ТАКОЙ? – начал кричать он. – ДА МНЕ СТОИТ ТОЛЬКО ПОЗВОНИТЬ, И ТВОЙ ВШИВЫЙ ХОСТЕЛ ВМЕСТЕ С ТОБОЙ ЗАКАТАЮТ ЗАВТРА В АСФАЛЬТ! – начал истерично вопить он, брызжа слюной.

– Хорошо, – снова ответил я и довел его до самой калитки.

– Я УСТРОЮ ТЕБЕ СЛАДКУЮ ЖИЗНЬ! ТЫ БУДЕШЬ ПОЛЗАТЬ У МЕНЯ В НОГАХ И ПРОСИТЬ ПОЩАДЫ! НАСЛАЖДАЙСЯ ПОСЛЕДНИМИ ДНЯМИ СВОЕЙ ЖИЗНИ!

– Хорошо, – произнес я, и закрыл за ним калитку. Рамиль что-то еще орал на улице минуть десять, а я стоял во дворе, снова с дрожащими руками, и ждал, когда он уйдет.

Кажется, до меня стало доходить, в какой я бизнес ввязался.

**

Особенно сложно удержаться на плаву после открытия бизнеса в первые месяцы. Тем более, когда у тебя нет достаточной финансовой подушки, опыта и связей, а клиентскую базу ты еще не наработал. А хостел стоит пустой.

Мне повезло. Этот период я преодолел благодаря кызылординским проституткам.

Акбота заехала через несколько дней после отъезда Гульнар с сыном. Она была невысокого роста, миниатюрная, хрупкая, с крашеными волосами. Она приехала в оранжевом топике и юбке, с огромной дорожной сумкой на плече. Мне она сразу понравилась: улыбчивая, приятная, скромная девушка. В южную столицу она перебралась из Кызылорды, в поисках заработка. По ее словам, сейчас она работала официанткой в караоке-клубе. До этого снимала квартиру с подругами, но возникли проблемы с арендодателем, и они разбежались, кто куда. В хостелах до этого никогда не жила и даже не знала про существование такого варианта. Решила, что если ей понравится у меня, то останется надолго, возможно даже на несколько месяцев.

Заезд новой гостьи меня осчастливил. Хостел стоял два дня пустой, и звенящая тишина пугала меня и подрывала веру в этот бизнес. Ведь надо откладывать на арендную плату, а с чего откладывать, если не было гостей и бронирований?

Вечером перед выходом на работу Акбота преобразилась. Нанесла яркий, броский, даже немного вызывающий макияж, но при этом цвета ей шли, сочетались с друг другом и смотрелись гармонично, подчеркивали ее красоту и сексуальность. Она не боялась экспериментировать и в одежде: из сумки были извлечены короткая юбка, топ с глубоким декольте и черные кожаные сапоги выше колена.

– Я на работу! – засмущалась она. – Приду поздно. Мне просто в дверь позвонить, ты откроешь?

– Да, конечно! Хорошего рабочего вечера, – пожелал я ей.

Вернулась она в три ночи. Уставшая, немного взъерошенная, она сразу отправилась в ванную комнату. Я же вернулся к себе в кровать и снова заснул.

Через два дня Акбота меня обрадовала. Рассказала, что прорекламировала хостел своей подруге, с которой они снимали квартиру раньше, и та тоже решила переехать ко мне.

Подруга приехала с чемоданом в тот же вечер. На ней было легкое платье бежевого цвета, идеально подчеркивающее ее фигуру и пышные формы. В отличие от Акботы она была крупнее и светлее. А еще любила красить губы яркой красной помадой. Звали ее Гульжан.

Характеры у них тоже сильно различались. Акбота оказалась веселой, открытой и вечно улыбающейся, энергия так и выплескивалась из нее, а Гульжан спокойной, тихой и скромной. Но вечером перед работой они полностью преображались. Натягивали кожаные сапоги, откровенную одежду и отправлялись в свой караоке-бар.

Мне долго оставался непонятным их график работы. Часто они уходили вместе, но возвращались по отдельности, и всегда посреди глубокой ночи. Так я стал просыпаться дважды, чтобы открыть им дверь. А потом они проводили по несколько часов в ванной комнате, а я снова засыпал под шум воды (ванная комната делила стену с администраторской).

Видимо, мой хостел так понравился девчонкам, что они не прекращали его рекомендовать. Через пару дней заехали еще две их подруги и коллеги по караоке клубу – Арай и Анар. Они тоже были из Кызылорды, и сначала я подумал, что они сестры или близкие родственницы. Так они были похожи. Обе высокие, стройные, с приятными лицами и длинными черными волосами.

И несмотря на то, что с этого момента я потерял свой сон – мне приходилось открывать дверь теперь целых четыре раза по ночам, – я был неслыханно рад и подсчитывал потенциальную прибыль. Если девчонки задержатся у меня подольше, то я смогу заработать на большую часть арендной платы за дом. Не чудесно ли это? А высыпаться можно и днем.

Хотя, конечно, вопрос с дверью стоял остро, и его обязательно надо было решать. Ведь сейчас у меня четыре гостя, а что будет, когда весь хостел будет забронирован? Им ведь постоянно надо будет открывать двери. Конечно, я мог бы сделать дубликаты ключей, но ведь тогда встает вопрос о безопасности: не станет ли хостел проходным двором? Не будут ли жильцы приводить своих друзей или чужаков? Нет, кто-то обязательно должен контролировать, кто входит и выходит из хостела. Но физически я не могу делать это круглосуточно, а нанять сотрудника пока не позволяют финансы.

Так мы и прожили душа в душу с девчонками практически две недели. За это время я привык к их графику и стилю в одежде. Чаще всего они работали в ночную смену, а днем отсыпались. Но бывали случаи, когда им срочно нужно было выйти на смену и днем. Наверное, подменить кого из коллег.

Вскоре в хостел заселился парень из России, Семён. В Алматы он приехал из-за девушки, с которой познакомился в интернете. Она работала поваром в сети популярных столовых, и там же у них намечалось первое свидание.

Так как вторая комната была еще не готова – я все еще ждал заказанные кровати, – я заселил Семёна к девочкам на первый этаж. И хотя они были в курсе, что в моем хостеле нет разделения на мужские и женские комнаты, и везде в объявлениях было обозначено, что «комнаты-микс», я переживал, что девочкам это не понравится. Все-таки мы в азиатской стране, а здесь такие вещи порой не приветствуются. Но все обошлось: Семён сразу же влился в женский коллектив! А у меня в хостеле оставалось только одно свободное место, поэтому надо было скорее устанавливать кровати во вторую комнату на втором этаже.

Шестое место тоже долго не пустовало. Заехал айтишник Алишер из Атырау. Девочки явно приносили мне удачу.

Первые подозрения у меня закрались из-за слов Кристины, моей близкой подруги. Она приехала как-то ко мне вечером, и мы сидели у нее в машине, прямо перед входом в хостел. Тут как тут одна за другой показались Акбота, Гульжан, Арай и Анар: все были в кричащей, вульгарной одежде с ярким макияжем и на высоких каблуках. Грациозно они сели в машину, припаркованную неподалеку и уехали.

– Что это за шлюхи у тебя живут? – недоуменно посмотрела на меня Кристина.

– В смысле, шлюхи, Кристина? – с укором я взглянул на нее. – Если девчонки вызывающе одеваются, это еще ничего не значит. Они просто на работу поехали.

– Ага. Официантками подрабатывают, – засмеялась она. – Наивный такой.

Я промолчал. Но именно с этого момента образ простых кызылординских девчонок в моей голове начал трещать по швам. Каждую ночь они натягивают кожаные сапоги, красят губы яркой помадой, надевают самое сексуальное, что хранят их чемоданы, и отправляются на работу. Какой же я идиот!

Хотя с одной стороны, какое мне дело до того, как они зарабатывают себе на жизнь? Если все действительно так, как считает Кристина, они же не приводят своих клиентов в хостел! И именно благодаря им я протянул этот месяц. В противном случае, где я бы брал деньги на аренду? Они не доставляют никакого дискомфорта другим гостям, а к тому, что я не высыпаюсь, я уже и привык.

Однако все-таки зерна сомнений, посеянные Кристиной, начали давать свои всходы. Сам не замечая того, я стал более усердно мыть хостеловские чашки и тарелки, а также нещадно заливать ванную и унитаз дезинфицирующими средствами. А потом и вовсе решил, что мне надо завести себе отдельный комплект посуды: не дело все время пользоваться общей утварью с кухни.

Меня стали раздражать их часовые приемы душа и то, что по ночам никто не мог попасть в уборную. А потом я как бы невзначай стал задавать вопросы девчонкам: а в каком караоке-клубе вы работаете? Почему у вас такой странный график? Почему вы всегда возвращаетесь в разное время? И почему у вас такая униформа?

Как-то днем я заглянул к ним в комнату, чтобы протереть пыль с подоконника и опешил: Семён и Гульжан спали в обнимку, в одной кровати. Свидание московского парня с девчонкой из столовой прошло неудачно, но, видимо, его это сильно не расстроило: он уже нашел ей замену. Да еще и с такими пышными формами.

Теперь я стал часто видеть их вместе. Она сидела у него на коленях, громко смеялась над каждой его несмешной шуткой, а иногда они просто часами лежали вместе и шептали друг другу нежности. Периодически к ним присоединялась Акбота, игриво пытаясь втиснуться к ним в кровать или специально кокетничая перед Семёном. Но при мне они никогда не переходили грани дозволенного, а просто напоминали молодых влюбленных на первой стадии отношений. Вспыхнувшие «отношения» между моими гостями подливали еще больше масла в огонь. Если они действительно проститутки, не означает ли это то, что Семён снял Гульжан, а мой бизнес из хостела превратился в притон? А если Кристина ошиблась насчет всего этого, и я теперь просто накручиваю себя и просто так очерняю своих гостей?

Вскоре Семён уехал, а вместо него на эту койку заселился гость из Южной Кореи. Он приехал в Казахстан не просто с целью туризма: как-то в YouTube он натолкнулся на казахские песни, и его так заворожил казахский язык, что он решил выучить его.

Появление в хостеле иностранца взбудоражило девчонок: все четверо проявили к нему повышенный интерес. И хоть ни одна из них не знала английский, они активно флиртовали с ним: хлопали глазками, наигранно хохотали, постоянно случайно прикасались к нему, дразнили и просили погладить его голову. А Акбота вообще вызвалась помочь ему выучить казахскую народную песню «Көзімнің қарасы»23. Они разучивали ее несколько дней, а потом позвали нас всех послушать, что получилось.

Мы уселись вокруг стола и замерли в ожидании. Через мгновение эта полутемная комната, эта кухня, и все, что там находилось, стулья, старый стол, поблекшие персонажи диснеевских мультфильмов на стенах, старый ковер на полу – все это озарилось чарующей силой голоса Акботы. Как она проникновенно протянула «Көзімнің қарасы»: столько нежности, одновременно боли, страданий, надежд, любви, чувственности исходило от нее. А потом кореец подхватил. И ведь девушка смогла это сделать – научить гостя петь казахскую песню, чисто, без акцента, передавая эмоции людей степи.

«Қазақтың данасы….Жасы үлкен ағасы…. „Бар“ демес сендей бір…..Адамның баласы». Их голоса слились в один, и вот это был тот самый момент, когда в первый раз случилось то, ради чего я открывал хостел. Когда люди разных культур, взглядов и интересов соединяются в одной точке пространства, чтобы поделиться чем-то сокровенным.

Неужели это правда, что после этого музыкального триумфа в моих глазах, после того, как она только силой своего голоса дотронулась до самых потаенных мечтаний моего сердца и устремлений, эта харизматичная и улыбчивая девушка, натянув кожаные сапоги и вульгарное белье, отправится ублажать в самых развратных позах местных мужиков?

Наконец-то привезли кровати для второй комнаты. В этот раз мне с ними не везло. Производитель сначала задержал все мыслимые и немыслимые сроки по их изготовлению, потом привез их не того размера, а в третий раз – в другом цвете, на что мне уже пришлось закрыть глаза, чтобы скорее открыть вторую комнату в хостеле. Ее я тоже решил сделать общей как для мужчин, так и для женщин. Таким образом количество койко-мест возросло до двенадцати.

Первую койку на втором этаже я продал в тот же день. Ко мне обратился мой знакомый – из-за финансовых трудностей Роме пришлось съезжать с арендованной квартиры и искать вариант подешевле.

Заезжая в хостел, он столкнулся на пороге с наряженными «на работу» девочками, а потом уже в комнате спросил меня: «Они что, проститутки?».

Ну почему большинство мужчин, если внешний вид девушек не соответствует их стандартам невинности и порядочности, сразу записывают их в девиц легкого поведения? Или, как сказала Кристина, это я такой наивный, что не вижу очевидного?

– Дело-то твое, но мне кажется, это может негативно сказаться на репутации хостела, – не дождавшись моего ответа, заключил Рома.

Всю следующую неделю у девчонок был какой-то аншлаг на работе: вечерами они занимали по очереди единственный санузел в доме, и никто из парней не мог туда попасть. А потом они уходили и возвращались каждый час по одной. И снова занимали санузел, видимо, пока каждая тщательно не отмоется.

Четырехразовые подъемы ночью для открывания двери полностью уничтожили качество моего сна. Я спал урывками, не высыпался, а днем чувствовал себя утомленным, постоянно зевал и клевал носом. На фоне этого увеличилась моя раздраженность и нервозность по отношению к девчонкам. Я стал резко отвечать им на любые вопросы и в агрессивном тоне просить не занимать подолгу санузел. Радость от денег, которые я получал от их проживания, сошла на нет.

Предположения о профессии девчонок я слышал потом еще несколько раз – от трех туристов из России и гостя из Украины – Стаса. Они смешливо шептались об этом друг с другом. А Рома вообще мне заявил, что застукал Гульжан, фотографирующую обнаженную грудь перед зеркалом в коридоре. Она его не заметила, а потом ответила на раздавшийся телефонный звонок, во время которого рассказала про стоимость интимных услуг.

– Что мне делать? – решил я посоветоваться с Кристиной, сидя в ее машине перед хостелом.

– Как, что делать? Их надо всех выселять. Причем давно, – с укором ответила она мне.

– Ну, а если это все предположения? Если мы просто очерняем сейчас девчонок, которые правда по ночам вкалывают официантками в караоке-клубе? Это некрасиво!

– Подумай, о чем уже сейчас говорят твои постояльцы. О том, что в твоем хостеле живут шлюхи! Будешь ждать, пока они начнут предлагать свои услуги твоим туристам?

– А что, прекрасно. Буду брать с них комиссию за это, – попытался отшутиться я. Но прежде чем во что-то поверить, мне нужно было увидеть это своими глазами. – Тогда, Кристина, нам надо убедиться в этом.

– Во сколько они обычно отправляются на работу? – глаза Кристины хитро сверкнули. – Есть кто-то, кто сможет ночью подежурить вместо тебя? Сделаем это сегодня!

Оставив Рому за главного, мы с Кристиной засели в машине и принялись ждать, когда они отправятся на работу. Машина за ними приехала в половине двенадцатого: как обычно расфуфыренные показались Акбота и Анар. Они сели в машину, и Кристина, дождавшись, пока они отъедут, медленно двинула за ними.

Они двинулись по Кабанбая батыра, а потом повернули направо и начали спускаться по Калдаякова. Мы ехали за ними, стараясь не приближаться слишком вплотную, но при этом не отставая, чтобы не потерять их из вида.

– Ты знаешь, Акбота красиво поет. У нее определенно есть талант, – задумчиво произнес я.

– Не сомневаюсь, что у нее много и других талантов, – засмеялась моя подруга. – Черт, кажется, они заметили, что за ними следят.

Мы притормозили вслед за ними посреди улицы. Они включили аварийку и замерли словно в ожидании.

Кристина, чтобы рассеять подозрения, решила припарковаться возле магазина. Подождав несколько минут, их машина продолжила движение.

– Кажется, шпионы из нас никудышные, они явно что-то заподозрили! – запаниковала Кристина.

– Слушай, может, бросим это? Что я делаю, а? Слежу за своими гостьями, пытаясь выяснить проститутки они или нет? Это все неправильно!

– Неправильно то, что у тебя в хостеле живут проститутки и смущают твоих гостей! А может, именно сейчас ты узнаешь, что все совершенно не так, как мы предполагали, и мысленно извинишься перед ними, – подруга вошла в кураж, сдаваться и прекращать слежку не собиралась.

На какое-то время мы потеряли их из виду, но снова увидели машину на улице Толе би. На этот раз мы старались держаться как можно дальше, не приближаясь вплотную, но кажется, они и правда о чем-то догадались, так как стали ездить кругами по одним и тем же улицам, а вскоре снова вернулись на Калдаякова и поехали вниз по ней.

Когда мы уже решили, что из нашей затеи ничего не выйдет, и карьера сыщиков нам не светит, они припарковались у обочины. Естественно, мы остановились следом, далеко от них, но так, чтобы нам было видно, что происходит.

Через какое-то время рядом с ними припарковалась еще одна машина, из нее вышли двое парней. Тогда же вышли и Акбота с Анар, а также их водитель, молодой и крепкий парень. Парни обсуждали что-то между собой, а девчонки дурачились. Потом Анар попросили покружиться, и она искусно это сделала. После этого девочки пересели в машину к парням, и все разъехались.

– Ну вот! – с триумфом произнесла Кристина. – Что и следовало доказать! Немедленно выселяй их!

– Но ведь они не делают ничего плохого в хостеле, – промямлил я в ответ. И меня испугало даже не то, что я разом потеряю четырех гостей, благодаря которым продержался целый месяц, а то, что меня ждал неприятный разговор, и мне придется выселить девушек, которые мне, по сути, ничего не сделали. А я всегда старался избегать вот таких вот разговоров.

И еще я испытывал жалость к ним. Почему они, такие добрые, открытые, веселые, вынуждены торговать своим телом? Какова их история, и была ли у них возможность пойти по другому пути?

– Что я им скажу? «Девочки, мне не нравится, как вы зарабатываете на жизнь, пожалуйста, съезжайте»? – спросил я у Кристины. – Может, обстоятельства так сложились, и у них не было другого выбора?

– Ой, да ради Бога. Выбор всегда есть! Всегда можно найти работу официантки в конце концов в караоке-клубе. Подумай просто о себе и своем бизнесе, в котором ты только начинаешь делать первые шаги. Хочешь, чтобы сейчас все развалилось и тебя запомнили, как того, кто открыл притон для проституток? Сейчас туристы начнут отзывы писать – будешь знать! Придется подобрать слова и выселить их. И лучше жестко и без промедления.

Разрешить ситуацию мне помогла новая гостья, Ирина. Алкоголичка.

**

Ирина заехала подвыпившая. Я не хотел ее заселять, но как всегда проявил слабость и нерешительность, чем она и воспользовалась.

«Золотце, я хоть и пьяна чуть-чуть, но полностью контролирую свои действия. Ну встретились с друзьями, пригубили чуть-чуть. Я сейчас до кровати доберусь и сразу отключусь. Никакого беспокойства!», – она была крупной женщиной с рыжими волосами, выраженной отечностью под глазами и яркими румянами на щеках.

Она явно относилась к той категории людей, которые после употребления алкоголя становится развязным и энергичным и требует к себе внимания. Она вальяжно зашла в комнату и сразу громко заявила о себе: «Девочки и мальчики, меня зовут Ирина!» – в комнате в этот момент находились Акбота и Гульжан, а также спал айтишник Алишер. Я зашел следом с комплектом белья и полотенцем и указал ей на единственную свободную койку на верхнем ярусе, в надежде, что это ее не устроит и она передумает заселяться.

– Ой, ничего страшного! Я уверена, что кто-нибудь из молодежи уступит место старухе. Ты! – Ирина взглянула на Гульжан. Кажется, у Гульжан, так же, как и у меня, были трудности с умением говорить «нет» – она молча уступила женщине свою нижнюю кровать.

Вскоре Ирина буквально заставила девчонок общаться с ней, громко что-то у них расспрашивала и, если те ей не отвечали, отчитывала их. Ее голос был слышен в каждом углу хостела, периодически она смеялась невпопад, разбудила необщительного Алишера и даже вывела его на разговор. А потом она просто уснула, обессиленная, как и обещала.

Я предполагал, что Ирина съедет следующим утром, но не тут-то было: утром она оплатила за неделю вперед. А вечером снова вернулась откуда-то пьяная, на этот раз в стельку.

– Девочки, хочу есть! Почему вы даже не удосужились приготовить ужин? Какие из вас отвратные хозяйки получатся в будущем! – сурово отчитала она своих соседок по комнате. И, к моему удивлению, те отварили ей пельмени. А потом она снова принялась привлекать к себе внимание в пьяном угаре: вести странные, только ей понятные разговоры, нападать на Стаса с Ромой с неприятными вопросами, включать громко музыку и хохотать под нее.

Конечно, мне не нравилось происходящее. Когда я мечтал об открытии хостела, то думал, что это будет невероятно атмосферное место, где под одной крышей будут собираться путешественники из разных стран мира, они будут делиться своими вдохновляющими историями, готовить вместе, гулять по городу, находить друзей, погружаться в нашу культуру и традиции. А на деле у меня живут наркоманы, проститутки и вот теперь еще и алкоголичка. Что я делаю не так?

Вечером у меня состоялся редкий разговор с Алишером. Он несколько дней не платил за проживание и обратился ко мне с просьбой подождать еще пару дней. Я пошел ему навстречу.

После того, как уехала последняя группа туристов, целую неделю никто больше не заезжал. Наконец приехала пара британцев (муж с женой). Их огромные рюкзаки сразу привлекли внимание Ирины, и она сразу полезла к ним с расспросами на русском языке. Ответов она, естественно, не получила. Ее попросту не поняли.

– Че, они по-нашенскому ни бык-мык? Ландан из зэ капитал оф грейт бритейн! – не отставала она от них. Они любезно посмеялись над этой шуткой.

Я заселил их на второй этаж, к Стасу и Роме, и очень надеялся, что Ирина не будет их доставать. Но Ирина и не думала прекращать. Британцы стали объектом ее пристального внимания. Практически крича, она рассказывала им истории на русском, считая, что, разговаривая громче, она добьется от них понимания. Позже она добавила к этому еще и активную жестикуляцию, со стороны это выглядело комично.

Я переживал о том, как бы Ирина не напугала двух путешественников, и они не написали гадких отзывов. Но они только широко улыбались, и даже как-то предложили Ирине сыграть с ними в карты. Карты были ее стихией. Она становилась дикой: истерично смеялась и несла всякую чушь на русском, думая, что иностранцы ее понимают, хотя иногда мне и самому так казалось. А еще она залезала под стол или носилась вихрем по кухне.

Через несколько дней я уже перестал понимать, когда она была трезва, а когда пьяна. Казалось, периодические пошатывания – это ее естественное состояние. Но она никогда не употребляла алкоголь в хостеле, только возвращалась пьяной по вечерам.

– Ты уже выселил своих шлюх? – спросила у меня Кристина во время следующей встречи с друзьями.

– Никого он не выселил, – ответила за меня другая подруга, Асель.

– Что ты тянешь? – с укором взглянула на меня Сашка.

– Поди сам с ними развлекаешься? А нам не говоришь, – засмеялся Руслан. – Ну давай, рассказывай, ты же практически две недели жил один на один с ними. Не предлагал им натурой расплачиваться?

– Ну, так что? – ждала ответа Кристина.

– Нет, не выселил, – тихо ответил я. – Я не знаю, как начать с ними этот разговор. И у меня теперь живет еще и алкоголичка, кажется.

– Правил нету у тебя в хостеле! Тебе надо разработать прям четко, и везде повесить их! А если не соблюдают, сразу выселяй. Вот тебе нравится жить со всем этим сбродом? – отчеканила Сашка.

– Они в принципе неплохие люди, – пытался я возражать.

– Хорошо, ты у нас добрый самаритянин. А гостям твоим нравится жить со всем этим сбродом? Что туристы видят, приезжая в Алматы? Наркоманов, проституток и алкашек? Правила нужны! – Сашка смотрела мне в глаза.

Гостям моим, действительно, это не нравилось. Когда появлялась Ирина, Стас и Рома поднимались сразу на второй этаж и больше не показывались. Стас даже один раз вступил с ней в перепалку. Алишеру же доставалось больше всех: они с Ириной жили в одной комнате. Но никто из них ничего мне не говорил: Рома и Алишер задерживали с оплатой, и я шел им навстречу, поэтому и они молча сносили тяготы хостеловской жизни. Стас тоже никак ситуацию не комментировал. Ну а британцы, в силу воспитания, всегда только широко улыбались.

Как-то вечером на кухне установилась подозрительная тишина. Вроде вот Ирина и британцы снова пытались общаться, а потом все стихло. Я обрадовался, что хоть чуть-чуть смогу поработать в тишине и покое. Но не тут-то было.

Вдруг она запела. Так, как поют на застольях, когда уже успевают достаточно набраться. Я сразу же вышел из своей комнаты посмотреть, что происходит.

Ирина, продолжая петь, наливала себе в кружку водку из полуопустошенной литровой бутылки. Британцы сидели на диване, прижавшись к друг другу.

– Что вы делаете? Я же предупреждал Вас, что здесь нельзя употреблять алкоголь!

– Да? И что ты сделаешь мне? – Она развернулась в мою сторону и самым наглым образом начала пить из кружки, показательно причмокивая. Женщина была совершенно пьяна.

– Я, я, я… конфискую ваш алкоголь! – я потянулся к ее кружке, четко показывая, что хочу отнять ее.

– Я, я, я.. конфискую… – она передразнила меня. А потом, пошатываясь со стула, она встала и, размахивая кружкой, из которой расплескивалась водка, закричала: «Давай попробуй, сосунок!»

Британцы, не понимая, что происходит, широко улыбались.

– А знаете, нет, я просто выселю Вас! – набрался смелости я и прокричал ей в ответ.

– На каком это таком основании ты собрался выселять меня? – она агрессивно двинулась в мою сторону.

– За нарушение правил!

И в этот момент произошло то, чего ни я, ни британцы не ожидали. Она резко бросилась к моим ногам. Я попятился. А она, продолжая держать кружку с водкой, широко раскинула руки и начала ползти ко мне.

– Ирина, что вы делаете, встаньте, пожалуйста!

– Умоляю! Я тебя умоляю, сынок, не выгоняй меня на улицу. Я буду валяться в твоих ногах, но прошу, не выгоняй меня!

Я, честно сказать, совершенно не знал, как реагировать. Британцы еще сильнее прижались друг к другу.

– Ирина, давайте вы отоспитесь, и мы потом поговорим? – предложил я.

– Ну, раз так! – Она встала с пола, допила остатки водки и с шумом поставила кружку на стол. – Каким-то шлюхам можно жить в твоем хостеле, а бедную старую женщину гонишь на улицу посреди глубокой ночи.

Она распахнула дверь в соседнюю комнату и прокричала: «Девочки, собирайтесь, мы уезжаем отсюда. Теперь я ваша мамка!»

Анар лениво подняла голову. Она лежала на кровати. Акбота даже не отреагировала. Арай и Гульжан не было. Ирина залетела в комнату и захлопнула за собой дверь.

Мы переглянулись с британцами и улыбнулись друг другу. Я решил спрятать оставленную бутылку с водкой, схватил ее, но не успел даже донести до своей комнаты, как Ирина выскочила из спальни и прямиком побежала на меня.

– Отдай, это мое! – завопила она.

– Я конфискую это! Верну, когда будете съезжать! – Но это не подействовало на нее. Она схватилась за бутылку и со слезами начала умолять вернуть ее.

Британцы, стараясь не обращать на себя внимание, суетливо помыли за собой чашки и спешно удалились.

– Там еще чуть-чуть осталось. Золотце, ну пожалуйста! Я допью, и всё! Не разбивай мне сердце, – просила Ирина. Но я оставался непреклонным. Сурово выдернул бутылку из ее рук и занес к себе в комнату.

– Ну, хорошо! – через какое-то время прошипела она. – Девочки, почему вы не пакуете свои вещи? Мы снимем квартиру, заживем все вместе, сдался нам этот хостел! – Она снова скрылась в спальне, закрыв за собой дверь. Больше она не выходила.

Вскоре вернулись Арай и Гульжан, и они вместе с Ириной еще долго обсуждали что-то до глубокой ночи и громко смеялись.

Если Ирина думала, что к утру я забуду об этом инциденте, то она ошибалась. Всю ночь я размышлял о том, что пора заканчивать с тем, чтобы впускать в хостел кого попало. «Клиент всегда прав» – это выражение совсем не подходит этому бизнесу. Если я хочу создать действительно комфортное место, где будут останавливаться близкие мне по духу люди, то надо научиться фильтровать людей. Мои друзья правы, нужны правила, необходимо устроить «Сингапур» на моей территории. В голове я прокручивал различные сценарии того, как утром подойду к ним и выселю их всех.

И хотя я обещал себе, что это будет самая первая вещь после пробуждения, утром я снова не смог набраться храбрости и подойти к ним с требованием съехать.

– Почему мне так сложно говорить «нет» и отстаивать свои границы? – размышлял я, начищая унитаз до блеска. Когда я добрался до раковины, то услышал, как Ирина щелкнула зажигалкой. Под окном ванной комнаты.

Она часто выходила покурить в это место. А потом, видимо, она набрала кого-то по телефону: «Выселять меня собираются, – засмеялась она в трубку. – Ой, да нет, брось ты. Ну, куда им до меня. Скоро я свои правила установлю здесь, ты же меня знаешь. Будут как миленькие у меня ходить. Да, какой-то сопляк. Зеленый совсем. Да, притон тут какой-то. Со мной в комнате четыре шлюхи живут, можешь представить. Да, родной. Я у них спрашиваю, может, и мне подработку найдут, – она снова неистово захохотала. – И у них главная, представляешь, тихушница самая. Строит из себя святошу, а сама им мужиков подыскивает и все за них решает. А встретишь так на улице – не подумаешь».

Я больше не мог это слушать. С остервенением дотер раковину губкой и прямиком из ванной направился в спальню. Это был идеальный момент. Все были в сборе и никого лишнего в хостеле не было.

– Девочки, мне надо с вами поговорить. Можете выйти на кухню! – сурово попросил я.

Через какое-то время они смиренно показались передо мной.

– Что-то случилось? – вкрадчиво спросила Гульжан.

– Без обид. Я хочу попросить вас съехать, – на одном дыхании произнес я. – Прямо сегодня.

– Что случилось? Если это из-за Ирины, мы тут ни при чем. Она сама пьет! – пыталась ответить мне Гульжан. Остальные молчали.

– Поймите меня правильно. Я только недавно открыл свой хостел, и мне важна нормальная репутация о нем. А сейчас пошли плохие слухи, в частности, связанные с вами, – я тщательно подбирал слова, и не говорил прямо.

– Какие слухи? – Гульжан посмотрела на меня сурово.

– Я думаю, что ты прекрасно понимаешь, о чем я.

– Нет, не понимаю, – она продолжала смотреть на меня испытывающим взглядом.

– О том, что вы занимаетесь проституцией, – сухо произнес я. Акбота и Арай начали плакать. Подумав, я добавил: «Но мне это не важно. Я нормально к вам отношусь, но сейчас я думаю о будущем своего бизнеса. И, честно, я думаю вам не стоит расстраиваться. За те деньги, что вы мне платите вчетвером, вы можете снять себе отличную квартиру в центре города!

– Нас отовсюду гонят, – сухо ответила Гульжан.

– Может стоит подумать о том, чтобы сменить работу? Тогда не будут гнать, – предложил я.

Она ничего не ответила. Встала с дивана, ушла в комнату и с шумом бросила свой чемодан на пол, начав бросать туда свои вещи.

Остальные посидели с минуту, а потом тоже отправились паковаться.

Со двора зашла Ирина. Она только закончила свой разговор.

– А что это у нас тут происходит? – засмеялась она. – Что за шум, а драки нет? Девочки, а вы что, уезжаете?

– Нас выселили, – плача нажаловалась ей Акбота.

– Ну и правильно! – обратилась ко мне Ирина. – Шлюхам не место в приличных заведениях!

– Ирина, – спокойно я обратился к ней. – Вы тоже сейчас собирайте вещи и уезжайте. За распитие алкоголя.

Она замерла посреди комнаты. А потом просто махнула на меня рукой и произнесла: «Девочки, я с вами!».

Так они все и съехали где-то через полчаса. Закрыв за ними дверь, я опустился на пол прямо посреди кухни. У меня дрожали руки.

Успокоившись, я взял в руки ноутбук и начал печатать: «Правила проживания в хостеле. Мы отказываем в заселении и проживании гостям, находящимся в состоянии алкогольного опьянения или в наркотическом состоянии. Употребление спиртных напитков в хостеле строго запрещено! Кроме того, в случае обнаружения алкогольных напитков администрация вправе изъять их. Мы вправе выселить гостей в состоянии алкогольного опьянения в любое время суток без возвращения суммы, уплаченной за весь период проживания».

И впервые за долгое время мне не пришлось вставать ночью, чтобы открывать кому-то дверь.

**

Если я думал, что после того, как выселю девушек и Ирину, мне станет поспокойнее, то сильно ошибался. Всю следующую неделю происходила какая-то чертовщина: сначала прорвало трубы в ванной комнате, потом случился засор на кухне, а позже по первому этажу стал распространяться едва уловимый неприятный запах. Подобные проблемы – существенный стресс для меня. В хозяйстве я настоящий профан. Что-либо починить, взять в руки молоток или забить гвоздь – это все не про меня.

Я набрал отца, но он был занят в эти дни и не мог приехать. А вызывать специалистов по объявлению мне было не по карману.

На помощь пришел Стас. Стоит сказать, что мы с ним за последнее время хорошо сдружились. В Алматы он приехал на разведку из Украины: планировал заняться здесь бизнесом и присматривался к различным нишам. А еще он буквально перед самой поездкой женился!

Стас снял с пальца обручальное кольцо, чтобы не запачкать, и аккуратно открутил сифон, забитый остатками еды. Как следует прочистив его, он все вернул на место, но это не помогло решить проблему. Оказывается, что наглухо закупоренной оказалась пластиковая труба, находящаяся в подвале. Стас снял ее и промыл водой: из трубы вывалились шматки черного жира. И только после этого засор на кухне ликвидировался, и вода стала нормально уходить.

Дальше он переключился на ванную комнату и заменил там пару прокладок и лопнувшую деталь на новую, заранее купленную мною.

Я рассыпался в благодарностях: мне было стыдно, что моим гостям приходится возиться с сантехникой. Это ведь ненормальная практика для средства размещения, не так ли? Сначала я привлек к бизнесу родителей, брата с сестрой, потом друзей, бабушку, и вот настал черед и моих гостей.

К слову, бабушке, кажется, нравилось проводить время в хостеле. Она продолжала приходить через день, приносила мне пакеты с вкусняшками, а потом мы обсуждали с ней, что нового произошло, и какие интересные гости заехали, после чего она принималась за тщательную уборку. И если бы не она, хостел никогда не получал бы столько положительных оценок по чистоте в различных системах бронирования.

В тот день она как раз была на «дежурстве», и когда дошла очередь уборки на кухне, она нашла обручальное кольцо Стаса. Он забыл надеть его обратно после того, как закончил с ремонтными работами. Стас с любовью вернул его на палец.

Я думал, что неприятный запах, распространяющийся по первому этажу, был связан с засором. Но в последующие дни запах стал только сильнее и стал больше напоминать трупный, чем канализационный. И мне казалось, что он исходит из моей комнаты. Но пока было терпимо, и я надеялся, что запах вскоре исчезнет.

Съехали британцы, и в хостеле осталось всего три человека: Стас, Рома и Алишер. В такие моменты у меня в голове сразу включается рубильник «Паника», и я судорожно начинаю размышлять о том, что делать, если не соберу нужную сумму, чтобы оплатить арендную плату. К тому же Алишер вообще не платил мне практически целый месяц, а на мои просьбы погасить долг просил еще подождать. Я, по доброте душевной, шел навстречу. И зря. Как-то утром я зашел к нему в комнату и обнаружил, что его нет. Не было его чемодана. Мне сразу все стало понятно. Я принялся звонить ему, но телефон был отключен.

«Оплата за проживание производится во время регистрации заезда и в полном объеме, согласно бронированию. Проживание в долг не допускается», – появился новый пункт в правилах проживания в хостеле, а также первое имя в моем списке должников.

Это очень неприятное чувство, ощущать, что тебя кинули. Особенно, когда ты пытался войти в положение человека, шел ему навстречу, а он, зная, как нелегко тебе самому приходится с финансами, просто по-тихому уезжает.

Следующую неделю мы жили втроем (я, Рома и Стас). Но с нами еще был Запах. Он стал просто невыносим, проник в каждую щель, распространился по всем углам, захватил все пространство на первом этаже. Запах мертвечины. И я не мог найти его источник.

Мои друзья были уверены, что обиженные проститутки подкинули в мою комнату дохлую крысу. Вскоре находиться в комнате стало попросту невозможно. От зловонья начинало тошнить, на глаза сразу наворачивались слезы, а в голове мутнело.

Приехал отец с ломом. Решено было вскрывать пол. Начали мы с дальнего угла: аккуратно сняли линолеум, напольное покрытие, а вот брус пришлось выламывать. Из образовавшейся пустоты запах ударил с утроенной силой: его источник точно был в подполье, между бетонными балками. Отец пытался посвятить фонарем и разглядеть, что же там такое, но ничего не было видно – было слишком далеко. Надо было вскрывать пол с другой стороны комнаты.

Проделав ту же операцию и там, мы обнаружили три иссохших трупика светло-коричневых котят. Они прижались друг к другу – и так и умерли. Видимо, пробрались под пол через отдушину в фундаменте, а выбраться обратно не смогли.

– Ну вот! – зажимая нос, произнес отец. – Тащи перчатки!

Стоять рядом было невозможно: запах бил до головной боли. Я поскорее принес перчатки, и отец достал котят из—под пола и положил их в черный пакет.

– Что мне с этим делать? – спросил я.

– Что хочешь! – заколачивая обратно пол, ответил мне отец.

Я отнес пакет на мусор и тут же написал своим друзьям о находке. Узнав, что я просто выбросил пакет, меня застыдили. «Как ты можешь? Неужели они не достойны быть преданными земле?» – именно эти друзья на прошлой неделе призывали меня вышвырнуть на улицу проституток.

Но все же, это и правда было как-то негуманно. Я вернул пакет с дохлыми кошками с мусорки и оставил его возле ясеня, а сам принялся искать лопату.

Погода портилась. Небо заволокли тучи. Ветер тоскливо выл. Ясень сердито шумел.

– Ну, я поехал! – сказал мне отец. – Проветри хорошо все комнаты. Трупные запахи могут быть ядовиты.

– Я целую неделю спал, дыша ими! – произнес я, прощаясь с родителем.

А потом, взяв лопату и пакет с мертвыми котятами, я отправился на задний дворик. На поросшей травой территории я пытался найти подходящее место. Слишком близко к дому кладбище домашних животных мне устраивать не хотелось, поэтому я выбрал самый дальний угол от окна и принялся копать.

Какой должна быть нормальная глубина для кошачьей могилы, я не знал, поэтому рыл, не жалея сил. Вдруг лопата была остановлена ударом о какое-то препятствие, и в это же мгновение я услышал взрыв грома в окончательно потемневшем небе.

Я ударил еще раз лопатой, но дальше она не шла. Я наклонился над ямой и вытащил деревянный крест, мешавший лопате.

– Да ладно! – засмеялся я, и одновременно с этим небо озарилось вспышками молний. Я высыпал тельца котят в яму, засыпал их землей и воткнул крест в землю.

В глубине души я надеялся, что после такого благородного поступка, мои дела станут налаживаться. Но 20 августа правительство моей страны приняло решение отправить тенге в свободное плавание24.

**

Тенге обесценился за секунды. Пока чиновники давали пресс-конференцию, цена доллара выросла со 197 тенге до 255. В обществе произошел нешуточный переполох: люди бросились в обменники, пытаясь спасти или приумножить свои капиталы. А обменники, в свою очередь, просто прекратили работать. Зависли по всей стране банкоматы, магазины остановили продажи, одномоментно поднялись цены на продукты питания и импортные товары.

Я сидел, схватившись за голову и чувствуя себя одураченным. Ведь еще пару дней назад председатель Национального Банка божился, что никакой девальвации не ожидается, и те, кто распространяет подобные слухи, будут наказаны. А уже сегодня, он, улыбаясь со всех экранов, извинялся и говорил о том, что и его вся эта ситуация застала врасплох.

Мой арендодатель жадно потирал руки: он не упустил возможности сразу сообщить мне, что оплачивать аренду я буду по актуальному курсу. Тогда это было обычной практикой: на рынке недвижимости или в бизнесе все считалось в долларах. Так за одно это утро цена арендной платы за дом ощутимо возросла. Теперь мне еще больше не хватало за следующий месяц, чем до этого. Для меня стало уроком на всю жизнь: никогда больше не заключать договоры в иностранной валюте, когда живешь в нестабильном Казахстане.

Вся эта ситуация больно ударила по казахстанским семьям, обнищавшим всего за несколько дней и продолжавшим идти ко дну вместе с лихорадочными колебаниями курса, но в то же время она сделала туристов в нашей стране еще богаче. Теперь на 100 долларов они могли позволить себе здесь гораздо больше. На меня посыпались брони на следующие несколько месяцев: из США, Франции, Голландии, Австрии, Великобритании.

Вот приехал парень из Канады. За ним заехали еще двое иностранцев, из Японии и Венгрии. Их всех я заселил в комнату на первом этаже. Потом приехал парнишка из Германии, Мауриц, у которого произошла стычка с таксистом. Я еще расскажу об этом.

Маурица я заселил на единственную нижнюю койку в спальне на втором этаже, но через пару дней он уступил ее сорокалетнему Игорю из Украины. У Игоря умер отец, живший в Алматы, и он, собрав все документы, доказывающие их родство, приехал сюда побороться за оставшуюся квартиру.

Вместе с новыми гостями кардинально изменилась и атмосфера в хостеле: путешественники сразу нашли общие темы для разговоров, начали ужинать вместе по вечерам. Все это соответствовало моему пониманию того, как должен выглядеть хороший хостел.

Казалось бы, нет худа без добра. Главное, чтобы тенге прекратил падение, иначе сумма аренды станет для меня непосильной. Но валюта и не думала останавливаться в движении: каждое утро я с замиранием сердца открывал актуальный курс, а потом бился о стенку головой.

Как-то мне написал Семён. Гульжан рассказала ему о том, что я выселил ее вместе с закадычными подругами, и Семён посчитал, что я нехорошо поступил: «Ты должен был собрать всех гостей, распускающих слухи, и попросить их не говорить плохо о девочках». И вроде вся история с кызылординскими девчонками произошла совсем недавно, а потрясение с девальвацией затмило и отодвинуло ее на второй план. За кого Семёну следовало переживать, так это за меня: возможно, с таким курсом доллара мне придется вскоре закрыть свой не успевший толком начаться бизнес, а вот девчонки вряд ли останутся без работы.

– Ничего, прорвемся! – успокаивала меня моя бабушка, вытирая пыль с подоконников. – Скоро все нормализуется! О, Стас снова забыл свое кольцо! Он его когда-нибудь точно потеряет, – она протянула мне кольцо. Это был уже четвертый раз, когда бабушка находила его во время уборки. Кольцо часто оставалось лежать в ванной или в коридоре. – Скажи ему, чтобы впредь не снимал его.

Видимо, Стас не привык носить его, как-никак совсем немного времени прошло после женитьбы. Взяв кольцо, я немедленно разыскал Стаса на втором этаже и с наставлениями вернул находку:

– Слушай, Стас, ты точно потеряешь свое кольцо. Либо надень его и не снимай никогда, либо прямо сейчас отнеси и положи в локер. И пусть оно лежит там, пока ты живешь здесь. Не хочу, чтобы мой хостел ассоциировался у твоей супруги с местом, где ты потерял обручалку.

– Да, именно так и сделаю, – задумчиво ответил он мне и, не отходя от кассы, спрятал его в шкафчике.

**

Новый гость мне сразу не понравился. Возможно, потому что он не хотел давать свой паспорт и соврал мне, что якобы паспорта при нем нет. Но когда я ответил на это отказом в заселении, паспорт магическим образом появился. Меня это насторожило, но я промолчал. Тщательно изучил документ, несколько раз сравнил его лицо с фотографией и, хотя он сидел в бейсболке с длинным козырьком, я убедился, что лица идентичны.

К слову, бейсболка меня тоже смутила. Часто воришки так плотно натягивают ее и не снимают в помещении, боясь засветить свое лицо в объективах камер видеонаблюдения.

Пока я разъяснял ему правила проживания, сам размышлял о том, в какую комнату его заселить. На первый этаж нельзя, там практически одни иностранцы, и, если что-то произойдет, им будет сложнее объяснить ситуацию. А на втором этаже все местные, свои, кроме Маурица. С ними всегда можно будет договориться.

Иногда наша интуиция срабатывает на сто процентов, но мы, вместо того, чтобы прислушаться к ней, отгоняем ее, как назойливую муху. В тот момент я был так уверен, что произойдет нечто нехорошее, и при этом не предпринял никаких действий, чтобы предотвратить это.

Я пригласил гостя следовать за мной на второй этаж. Он кивнул, а потом полез в сумку и достал оттуда тапочки. Меня сразу же отпустило: «Я тут выдумал себе всякое, а он просто заехал переночевать. Ну не будет же вор с собственными тапочками приезжать». Я улыбнулся.

Пока мы поднимались наверх, гость несколько раз вздохнул и традиционно попричитал о том, какая неудобная лестница. Комната ему, видимо, тоже не понравилась. Он сурово обвел ее взглядом. Я указал на его койку, протянул комплект постельного белья и полотенце.

– Шкафчик можно использовать? – поинтересовался он, указывая на локер.

– Да, ключ в замке.

Все мои опасения улетучились окончательно, когда позже я увидел, что он с полотенцем отправился в ванную комнату и полчаса плескался там под душем. «Ну не будет вор заезжать с собственными тапочками, а потом мыться перед тем, как совершить кражу», – успокоил я себя.

Во время обеда у нас развернулась интересная беседа о том, возможно ли чего-то добиться в жизни без связей и начального капитала, только благодаря упорному труду и целеустремленности. Я и Стас считали, что это возможно. А Игорь и новый гость оказались по другую сторону баррикад. Посчитав, что общие взгляды их сдружили, Игорь полностью переключился на этого парня в бейсболке, к нашему со Стасом счастью.

В последние дни мы уже на стенку лезли от присутствия Игоря. Стоило только начать о чем-нибудь разговаривать, тут как тут объявлялся Игорь и выражал свое профессиональное мнение: он был экспертом и в политике, и в медицине, и в электрике, и в сантехнике – и другого мнения, кроме его собственного, попросту не существовало. Его нравоучения о том, как мне стоит развивать хостел, а моей бабушке – правильно заниматься уборкой, стали невыносимыми. И наконец у Игоря появились свободные девственные уши, так что остальные русскоязычные гости «Дома» и я смогли вздохнуть спокойно, хотя бы в сегодняшний вечер. Сейчас Игорь учил его правильно жарить яичницу, а на ужин они собирались приготовить жаркое.

Часов в пять вечера новый гость заглянул ко мне с просьбой переселить его в другую комнату, на первом этаже. «Лестница очень неудобная, а у меня нога болит, мне тяжело подниматься», – сопроводил свою просьбу он разъяснениями.

– Там мест нет, – соврал я с глубокой уверенностью, что переселять в другую комнату его нельзя. И снова подозрения, которые ему удалось усыпить тапочками, проснулись и завладели моим сердцем. И не зря.

Все произошло быстро. Вот Игорь и новый гость жарят мясо на сковородке и увлеченно о чем-то общаются, потом гость говорит, что сходит за пивом, и исчезает с глаз долой. А потом ко мне в комнату залетает Стас, закрывает дверь за собой и шепотом говорит: «Слушай, я сейчас в комнату за зарядкой поднялся, а там мой шкафчик открыт и пуст. Меня, кажется, обокрали».

Я сразу все понял. Выскочил в коридор в поисках нового гостя. Но, конечно, его и след простыл. Только увидел брошенные коричневые тапочки у входа.

– Вы парня этого ищите? – объявился тут как тут Игорь. – А он в магазин ушел, за пивом, скоро вернется. Я вот ему говорю, что пиво вредно пить, а он…

– Он не вернется, Игорь. Проверьте свои вещи в комнате, нас обокрали, – внутри у меня все дрожало. – Что делать, Стас? – упавшим голосом я обратился к нему.

– Вызывать полицию, – коротко ответил мне он.

– Как обокрали? – запричитал Игорь и скрылся по лестнице.

Мои руки тряслись, и я даже не мог набрать номер экстренной службы. Стас, заметив это, забрал телефон и позвонил в полицию сам.

Показался Игорь, схватившийся за голову и кричавший на весь хостел: «Все забрал, все забрал, он все забрал. Бог ты мой, он все забрал».

Я попытался взять себя в руки и успокоиться. Сделав глубокий вдох, я отправился на второй этаж. В комнате на одной из верхних коек сидел Мауриц. Он широко улыбнулся мне и помахал, когда я вошел. На полу были разбросаны вещи, все ячейки локеров были распахнуты.

– Мауриц, у нас в хостеле произошла кража. Все твои вещи на месте? – спросил я у немца.

– Серьезно, кража? Все ценные вещи я всегда таскаю с собой, – он указал на камеру, лежавшую рядом с ним, и на поясную сумку вокруг живота. – Такое случается в хостелах.

В комнату зашел Рома, сушивший голову полотенцем.

– Рома, у нас кража произошла. Проверь, пожалуйста, свои вещи.

На самом деле улов вора был не так велик: портмоне Ромы с пятью тысячами тенге, обручальное кольцо Стаса, которое я велел хранить в шкафчике, и, самое серьезное, весь пакет документов Игоря, который он собирал для суда по наследству.

Полиция приехала только через два часа. Стас и Игорь написали заявления как пострадавшие, я – как свидетель и владелец хостела. Рома писать ничего не стал, не захотев, чтобы его потом таскали по полицейским участкам и судам. Игорь еще вспомнил о своей барсетке, в которой хранил отвертку и лекарства и которая тоже, к несчастью, пропала, о чем он несколько раз упомянул в своем заявлении.

Криминалист нанесла красный порошок на взломанные дверцы локера, и удовлетворенно изъяла обнаруженные следы с помощью скотча. Этот красный порошок мы потом долго не могли отмыть, и он сурово напоминал мне о том, что надо доверять своей интуиции, а гостям хостела – хранить ценные вещи при себе, как это делают опытные путешественники.

Но развеселило, конечно, сотрудников правоохранительных органов, что я предоставил им копию паспорта вора. Они тут же разослали ее по своим чатам, и вскоре каждый полицейский в городе знал, кого искать.

– Боже, Боже! Что мне-то делать теперь? – вопрошал Игорь. – Там все мои документы были, и паспорт! Паспорт! Как я уеду-то теперь отсюда? И отвертка, такая нужная вещь в хозяйстве.

– Обратитесь в посольство. Вам восстановят паспорт, – посоветовал на прощанье сотрудник полиции Игорю.

Но Игоря это не успокоило. «Я считаю, что это твоя вина! – обратился он ко мне. – Заселяешь кого попало. У меня там все документы были! Я, знаешь, сколько собирал эти бумаги! Боже, Боже, что мне делать? – он театрально хватался за голову. – Я считаю, что ты должен мне компенсировать это. Я без этих документов не смогу в суде ничего предъявить, а я ведь только за этим сюда приехал!»

От его слов мне стало только хуже. Но помимо волнений и переживаний, я испытывал еще и горечь: ведь всего этого можно было бы избежать! Ведь я чувствовал с самого начала что-то неладное. Почему же я не доверился своему предчувствию? Почему не отказал гостю в заселении? Почему я боюсь говорить: «Нет», когда это действительно нужно сделать?

Игорь по пятам следовал за мной в мою комнату, продолжая причитать: «А я еще ужин ему готовил. А он говорит „за пивом схожу“. Какой бессовестный. Отвертку еще мою прихватил. Я десять лет этой отверткой пользуюсь. Вот кто мне это компенсирует?»

Я просто сел и схватился за голову. Хорошо, что в этот момент рядом был Стас. Он аккуратно выпроводил Игоря и прикрыл за ним дверь, а потом произнес: «У меня в шкафчике не только кольцо лежало. Я в коробочку от SIM карты положил деньги. Десять тысяч долларов».

Я в шоке поднял глаза.

Стас улыбнулся и протянул мне пухлую полосатую коробочку: «Она на полу лежала. Он, видимо, подумал, что это просто обычная коробка из-под SIM карты и отбросил ее в сторону. Пусть полежит у тебя, пока я не съеду. Больше так рисковать не хочу. А теперь надо сообщить супруге, что я остался без обручального кольца».

– Ты хранил такую большую сумму денег в общей комнате, в хостеле? – я с сомнением взял коробочку в руки и заглянул внутрь. – Десять тысяч долларов?!

Я попросту не мог в это поверить: самое ценное, чем вор мог поживиться сегодня в хостеле, он просто отбросил в сторону. И десять тысяч долларов мирно лежали на полу, пока он хватал документы, барсетку с отверткой и старое потертое портмоне.

Узнав о том, что произошло в хостеле, ко мне приехали мои друзья и отец вместе с сестренкой Зумрад. Отец сразу же спросил меня, искали ли мы документы во дворе или на улице. Общеизвестный факт, о котором я почему-то узнал только через несколько часов после кражи: воры обычно «сбрасывают» все документы и кредитные карты как можно скорее после совершенного преступления. Все вместе мы решили прогуляться по улице, разделившись по разным направлениям. Ведь было неизвестно, в какой стороне вор скрылся.

В самом конце улицы в кустах я нашел свидетельство о рождении Игоря, а чуть дальше – его паспорт! Я, как сумасшедший, примчался обратно в хостел с криками: «Я паспорт нашел! Паспорт нашел!», и через мгновение мы уже всей толпой с Игорем во главе рыскали в кустах, где была обнаружена находка.

– Ну, по крайней мере, Игорь может теперь улететь домой, – заметил Стас.

Через час поисков, когда мы изучили вдоль и поперек каждый куст, дерево, арык и мусорное ведро в районе пересечения улиц Аманжолова и Кабанбай батыра, ребята начали сдаваться. Сначала уехали мои друзья, чуть позже отец с Зумрад, а потом уже и сам Игорь решил, что вряд ли мы что-нибудь еще найдем. К тому же, стемнело.

Но я никак не мог успокоиться. Вооружившись фонариком, я в одиночку продолжил поиски документов по всем близлежащим кварталам. То, что я нашел два документа, вселило в меня уверенность, что я найду и остальные.

Размышляли ли вы когда-нибудь о том, как скрываются преступники с места преступления? Вот он добежал до Кабанбай батыра по Аманжолова, а потом поймал такси? Но ведь здесь очень сложно его поймать, поток машин редкий. Может, у него есть единомышленник? И машина ждала его заранее? И чем он может похвастаться: пятью тысячами тенге и барсеткой с десятилетней отверткой? А ведь мог отхватить десять тысяч долларов! Он даже вряд ли когда-нибудь узнает, что удача была так близко.

Но если его никто не ждал, и машину он поймать не мог, тогда, скорее всего, он побежал в сторону проспекта Достык. По дороге он изучал награбленное: ненужный паспорт – выбросить, ненужное свидетельство – выбросить. Значит, надо идти до центральной улицы и внимательно изучать кусты и мусорки. Так до трех часов ночи я выпотрошил содержимое всех встречающихся мне мусорных баков, и прополз возле каждого куста и забора. Размышляли вы когда-нибудь о том, как много можно узнать о людях, исследуя содержимое их мусорных баков?

Оставшиеся для сна часы я провел в тревоге, так и не сумев сомкнуть глаз. С одной стороны, я знаю, что во многих хостелах или гостиницах администрация развешивает таблички с информацией о том, что она не несет никакой ответственности за кражи или утерю вещей. Но с другой стороны, как я могу спокойно относиться к тому, что произошло? Игорь остался без документов, которые он, по его словам, полгода собирал. А потом он еще полгода копил, чтобы приехать в Алматы – и теперь все зря. А как отреагирует жена Стаса на то, что он потерял обручальное кольцо? Ведь они только месяц, как женаты. Не сочтет ли она это дурным знаком? И может, пять тысяч тенге не такая уж и большая сумма, но для Ромы, который часто просится пожить в долг, она существенна. И как дальше-то работать? Как определять, хороший человек приехал к тебе или нет? Как обеспечить безопасность в хостеле? Как избежать подобных происшествий в будущем? Или это осознанный риск, на который идут все, кто занимается подобным бизнесом?

В полицию я не верил. Я думал, что они вряд ли вообще займутся этим делом, и наши заявления просто затеряются в тоннах бюрократической макулатуры, как это часто происходит в нашей стране. Поэтому в семь утра, так практически и не поспав, я распечатал стопку объявлений о пропаже документов и, вооружившись ножницами и скотчем, снова отправился на поиски, попутно обклеивая каждый встречающийся мне столб.

За несколько часов я познакомился с каждым дворником на районе, в надежде расспрашивая их, не находили ли они что-нибудь интересное за утреннюю смену, и оставляя им свой номер телефона.

К полудню мне позвонили несколько раз: нашлись документы Ким Александра, 54 года рождения; студенческий Макпал Арыстановой и права некого Максута, но, черт, это все было не то. Как много документов, оказывается, теряется каждый день.

– Взяли мы вашего вора, – услышал я во время следующего звонка с неизвестного номера. Из полиции позвонили около часа дня. – Необходимо приехать на опознание вместе с потерпевшими.

От этого неожиданного звонка у меня закружилась голова, и с охапкой объявлений я присел на ближайшую скамейку. А говорят, что наша полиция не работает.

Заметил его патруль благодаря ориентировке с паспорта, а задержали при попытке сдать обручальное кольцо Стаса в ломбард. Он пытался сопротивляться, завязалась потасовка, в ходе которой младший лейтенант полиции Себеков сломал руку. Когда уже в участке его вывели к нам, вора было не так легко узнать: над его лицом хорошо поработали. Оно все было опухшим, в ушибах, ссадинах и запекшейся крови.

– Отделали тебя как следует, да! Мало тебе, – с издевкой в голосе произнес Игорь. – Я к тебе со всей душой вчера, яичницу жарил, а ты так по-свински ко мне. Где мои документы, урод?

Но документов не было. Он выбросил их в такси, на котором скрылся вчера с места преступления. Рандомная машина, оказавшаяся в нужном месте в правильное время.

Оказалось, мои гости были не единственными пострадавшими. «Воришка» работал в Алматы уже около двух недель и занимался исключительно хостелами! Обрабатывал он их по одной схеме: утром заезжал, тусовался с гостями до вечера, изучал обстановку, а к вечеру, завладев самым ценным, сматывался.

Краденное он хранил на съемной квартире, постепенно перепродавая товар скупщикам или тем, кто падок на халяву и подозрительно дешевый товар. Краденного было очень много: у полиции даже не было столько заявлений и пострадавших – и они принялись обзванивать все алматинские хостелы, пытаясь найти владельцев всех этих вещей. И нашли!

К вечеру в Медеуском УВД уже было около десяти жильцов и владельцев нескольких хостелов. Всем им вернули их ноутбуки, планшеты, телефоны. Один парень из России вообще завернул сюда по пути в аэропорт: он уже и не надеялся вернуть свои вещи, а тут такая радостная новость прямо перед самым вылетом.

Удивило меня, что из пяти только двое владельцев хостелов (включая меня) вызвали полицию. Остальные, по рассказам их гостей, просто наотрез отказались это делать. А копию паспорта вообще снял только я. Коллеги же просто записывали в тетрадку паспортные данные (вор умудрился украсть и эту тетрадку) или не делали даже этого.

Но впервые пообщавшись вживую с другими хостельерами, я понял, что опыта, знаний и консолидации катастрофически не хватает не только мне. Если бы первый пострадавший хостел разослал остальным паспорт вора и сообщил о произошедшем, то его могли бы задержать уже в следующем хостеле, и пострадавших было бы меньше. Нужно объединяться, а не смотреть друг на друга, как на конкурентов. И там, в темном узком полицейском коридоре в ожидании окончания всех процессуальных процедур мы немного поговорили об этом.