Эффект наблюдателя: Хроники космического беспризорника

Часть 1. Императив Чужака

В лучах заходящего солнца все было оранжевым. Грязно-оранжевым: в Нижнем секторе всегда грязно, а на территории Пауков – особенно. Я наблюдал милую картинку, как двое шкетов, прибившихся к банде «Пауков», приперли к забору мальчишку. Тощий, в слишком чистом и дорогом по местным меркам комбинезоне, он стоял слишком расслабленно для жертвы. Даже не дернулся, когда Гришка махал перед ним кулаком.

Я вообще-то шел спать и прошел бы мимо. Всегда прохожу. Но Гришка же! Тот, который три дня назад обчистил мою тайник-нору, утащив даже банку консервов с истекшим сроком. Настроение поползло вверх: как удачно-то!

Паук требовал ботинки. Мальчишка молча наклонился, начал расшнуровывать. Я сжал обломок трубы в кармане. Идиот, сейчас его разденут до нитки, а завтра найдут в канаве.

Когда Гришка потянулся за добычей, труба, притворившаяся кастетом, опустилась ему на спину. Да, парни увлеклись процессом, с душой к делу подошли, и мое приближение не заметили.

Второй дернулся ко мне, увеличив ожидаемую скорость встречи кулака со своей головой, и заорал, схватившись за нос.

– О, Гриш! – не смог удержаться я, – Слышал, ты теперь мусорные бачки грабишь? Карьерный рост?

Гриша не пытался встать, но выражал некоторое неудовольствие текущими обстоятельствами в нецензурной форме.

Секунда триумфа.

И тут из-за угла появился Гарт. Даже в сумерках сразу узнаваем: двухметровый гигант с совершенно лысой башкой. Не то чтобы он возглавлял банду, просто когда Гарт приходил, все расступались. Тесак, возникший в его руке, идеально дополнял образ.

Это как же-то я? Ведь мог сначала оглядеть местность! Но нет, влип. Гришка хрипел у моих ног, а Гарт улыбался. Труба в руках вдруг перестала быть ультимативным аргументом.

Гарт – он выглядит медленным, только пока не начинает двигаться. Мгновение, и он рядом. Тесак взметнулся – я дернулся в бесполезной попытке увернуться. Хруст, будто ломают куриные кости.

Гарт замер. Потом медленно осел на колени и повалился вбок. За его спиной стоял тот самый мальчишка. В руках – кирпич. Сейчас видно, что он мой ровесник, издали казался старше: выше меня на голову.

– Нам стоит уйти, – сказал он ровным голосом, словно комментировал урок. – Сюда бегут еще трое.

Я не спросил, с чего он взял. Просто побежал следом, пока мозг пытался собрать куски происходящего. Как он успел? Почему так спокоен? Да кто вообще молча бьет кирпичом по головам?

Мы уходили по узким проходам между цистернами, сзади слышались крики. Он бежал странно: не задыхался, не крутил головой – будто бегал тут каждое утро. Когда мы втиснулись в щель под опорами моста, я наконец разглядел его лицо. Бледное. Чистое. Совсем не похожее на наши, с вечными синяками и грязью.

– Как тебя? – на «звать» дыхания не хватило.

– Лор, – а он дышал расслабленно, будто все время и сидел тут, а не несся сломя голову.

– Ладно, принц, здесь наши дорожки расходятся. Вали домой и радуйся, что жив-здоров, повезло.

Его бровь дернулась. Возможно, это была счастливая улыбка:

– Да мне и тут неплохо.

На Нижний рухнула ночь. Как всегда резко – будто кто-то выключил свет во всей вселенной. Я оглядел Лора – чистые руки, дорогой (хоть и порванный) комбинезон, этот взгляд… Черт, да он даже не понимал, где находится.

– Ладно, аристократ, – я вытер окровавленные костяшки о штаны, – где твой звездолет припаркован? Пора валить баиньки.

Он медленно моргнул:

– Недоступен.

– То есть?

– Мне некуда валить.

Ветер шелестел в ржавых трубах над нами. Где-то вдали завыла сирена аварийного реактора – обычный вечерний звук.

– В черную дыру… – я потер ноющие костяшки. – У тебя же есть где ночевать?

– Нет.

Шик. Маменькин сынок сбежал из дому в нижний сектор. Законная добыча. Но он меня спас. Без дураков, мой труп уже валялся бы в канаве. Одно дело – навалять паре сверстников (с кастетом и сзади), и другое – взрослый мужик с ножом. Особенно Гарт, шизанутый лидер Пауков. Выходит, это я ему задолжал:

– Квазар с тобой, пошли вместе. Только, чур, без глупостей.

Щель между опорами старого трубопровода. Вход замаскирован обрывком прогнившего брезента. Внутри – почти комната, личные хоромы, остававшиеся моей собственностью, ровно пока о них никто не знал.

Лор вошел, осмотрелся с любопытством туриста на экскурсии. Его взгляд задержался на:

– сложенных стопкой старых голо-журналах (мой «матрас»),

– консервной банке с ржавыми гвоздями (сейф),

– нацарапанных на стене отметках (календарь).

– Уютно, – сказал он. Без сарказма.

Впотьмах я швырнул ему сверток из грубой ткани:

– Спи там. И не храпи.

Он поймал и начал шуршать, разворачивая.

Мне в качестве одеяла остался кусок теплоизоляции с разобранного шаттла.

– Спасибо, – Лор аккуратно расстелил свое, будто это было что-то ценное.

Я плюхнулся на кучу журналов. Снаружи снова завыл ветер, играя трубами, где-то далеко кричали пьяные голоса.

– Эй, – я повернулся к нему. – Откуда ты вообще?

Тишина. Потом:

– Не отсюда.

– Ого, какое открытие! – я фыркнул. – А почему…

– Спи. Завтра будет сложный день.

Я хотел возмутиться, но вдруг осознал: он прав. От пережитого меня совсем рубило, а завтра будет тот еще денек. После сегодняшнего сектор для меня станет горячим. Очень горячим.

Когда свет, пробившийся сквозь щели в брезенте меня разбудил, Лор уже сидел, скрестив ноги, его спина была неестественно прямой.

– Ты вообще спал? – я протер глаза.

– Нет.

– Почему?

– Не требовалось.

Я замер. Кто-то добровольно не спал в Нижнем? Да тут люди убивают за место поспать!

– Ладно, киборг, – я потянулся. – Пора выбираться.

И тут меня осенило:

– Охренеть… – я схватился за голову. – Ты же даже не знаешь, куда тебе идти!

Лор медленно поднял брови:

– Верно.

– И денег нет?

– Нет.

– И документов?

– Нет.

Я застонал. Он же окажется в канаве с перерезанным горлом уже к обеду. Зря я помог пережить ему ночь?

Один я имел все шансы уйти в другой сектор. Но не с ним. Бросить его умирать? Он мог так сделать, вчера. Вот только он не стал.

Вариант остаться в секторе был. Дерьмовый правда.

– Вообще, есть место, куда можно податься… – я задумался над рекламной речью. – Приют «Добрые руки». Там будет кровать и даже еда. Но…

– Подходит. Оптимальный вариант, – вдруг сказал Лор.

Я уставился на него:

– Ты хоть понимаешь, что такое приют?

– Нет. Но ты предложил – значит, это лучше альтернативы.

Его спокойствие бесило. Как он мог так легко соглашаться на неизвестность?

– Ладно… – я встал, отряхиваясь. – Только запомни: там тебя зовут… э-э…

– Лор, – подсказал он.

– Да нет же! Ты теперь… Славик. Да, Славик. Сын моего двоюродного дяди с Третьего кольца.

Лор кивнул, как будто я только что объяснил ему теорию червоточин.

– А тебя?

– Меня? – я усмехнулся. – Меня там все знают. Кай. Просто Кай.

Мы вылезли из убежища. Утро в Нижнем было серым и пахло гарью. Лор вдруг остановился.

– Спасибо, – сказал он. Серьезно. Без улыбки.

Я фыркнул и пошел к выходу. Впереди были «Добрые руки». И доброты там было куда меньше, чем рук.

Глава 2

До приюта мы добрались без приключений. Может быть, пауки еще дрыхли, а может, просто немного везения.

Охранник на входе, узнав, что мы хотим в приют, отвел нас в кабинет директора.

Пахло дезинфектором и дешевым табаком. Анна Викторовна, женщина с желтыми от никотина пальцами, разглядывала нас через дым сигареты. Как обычно. Но сегодня нас было двое.

– Брат, говоришь? – она ткнула пеплом в мою сторону. – А почему тогда фамилии разные?

Я выдавил улыбку:

– Мамка его за другого мужика вышла.

На стене за ее спиной трещал голоэкран с рекламой: «Корпорация "Вектор" – светлое будущее Нижнего сектора!» Иронично, что стена была довольно чистой, а вот голо было грязным и местами с облупившимся корпусом.

Я скосил глаза на Лора. Тот застыл, как статуя, и только его взгляд внимательно исследовал кабинет: вот он перетек с расписания на стене к доске с распределением («Трудовые отряды – квота 15 ед.»). Вижу, как взгляд Анны Викторовны, следуя за моими глазами, обращается к Лору, но тот уже равнодушно смотрит в голо.

– Максимум две недели, – бросила она. – Потом – в распределение.

Когда мы вышли, я прошептал:

– Видел доску? Это значит…

– Продажа рабочей силы, – закончил Лор. Слишком спокойно.

Забавно, Лор это понял. Мальчик из верхних секторов – говорят, они там живут на облаках и какают игрушечными понями. Откуда ему известно о том, что дети в нижних секторах вкалывают?

Директриса показала нам комнату, в которой мы будем спать, потом отвела в пустую столовую и там предоставила самим себе.

Приют днем вообще был почти пуст, дети днем учатся. Просто так сложилось, что обычно у них практические занятия по очистке фильтров на фабрике. Но к этому все относятся с пониманием: приют благотворительный, и его как-то надо содержать.

Перед нами стояли тарелки с баландой. Не то чтобы самая вкусная еда, но мне приходилось есть и вещи похуже, и это все равно было лучше, чем засыпать с ноющим желудком, в котором третьи сутки – пусто.

Лор ковырял ложкой в почти полной тарелке серой жижи.

– Ты что, не голодный? – спросил я.

– Голод – не повод есть что попало, – ответил он, но все равно отправил ложку в рот. Без гримасы.

Странный он тип. Понятно, что он из верхних секторов, и такого даже в помои никогда не выливал. И что баланду ему не хочется. Непонятно, почему он ее все же ест. И ведь ни единого ругательства. Возможно, у него не все дома? Это объясняет отсутствие эмоций. Но в остальном он нормальный и точно не дурак.

За окном пролетел дрон-мусорщик, оставляя шлейф гари.

Лор задумчиво проводил его взглядом, мыслями он явно был где-то далеко.

– Слушай, – я подвинулся ближе. – Тут главное – не высовываться. Будешь тихим – отправят в «элитную группу».

– Какие критерии отбора? – так же задумчиво спросил Лор.

Я замер.

– Ты… это шутка?

Его лицо не дрогнуло.

К вечеру вернулись остальные жители комнаты, всего нас оказалось 14 человек. Больше обычного. К этому моменту мы успели прогуляться по приюту, изучить свод правил, получить постельное белье, и я даже успел вздремнуть.

В одном из коридоров мы обнаружили запертый учебный класс, над ним даже висела пыльная и грязная табличка «учебный класс». Состояние таблички полностью отражало отношение к учебе в приюте. А вот Лор заинтересовался. Он заинтересовался дверью, постучал костяшками пальцев по замку, потом отошел, неожиданно ударил ногой немного пониже замка – дверь послушно раскрылась. Чего бы и нет? Для карцера нужны свидетели.

Внутри не было ничего интересного, только старенький, потрепанный планшет для доступа в локалку на учительском столе, который Лор тут же прибрал. Я ехидно прокомментировал:

– Шик! Теперь ты можешь официально числиться самым грамотным бомжом района: у тебя есть доступ к таблице умножения.

Лор, правда, это никак не прокомментировал. Выходя, мы закрыли дверь, и замок защелкнулся, будто бы никто тут и не был.

Наше появление в комнате не вызвало особого ажиотажа, хотя среди постоянных жителей комнаты нашлась пара рож, с которыми мы пересекались.

Не то чтобы нам были рады. Туалет на комнату всего один, во всяком случае, работающий. Но в комнате оставалось еще несколько пустующих кроватей, а значит, даже с нами обитатели переживали не самые худшие времена.

Вечером всех обитателей приюта загнали в общую комнату с трещащим голо.

«Сегодня в Верхнем секторе открылся новый парк с биокуполом», – вещал диктор. На экране – зелень, фонтаны, улыбающиеся дети в белых одеждах.

– Нам бы хоть туалеты починить… – пробормотал сидящий сбоку пьяный воспитатель.

Я заметил, как Лор пристально смотрит на экран. В кадре мелькнул мужчина с нашивкой «Селенис-Секьюрити».

– Знакомый? – шепнул я.

– Нет, – слишком быстро ответил Лор.

Ночью я проснулся от какого-то звука. Лор сидел на соседней кровати, его глаза были закрыты.

– Ты спишь? – прошептал я.

Глаза мгновенно открылись.

– Нет.

На его коленях светился планшет с узнаваемой картой космопорта.

– Замыслил побег с планеты?

– Нет, – скупо ответил он.

– Я тоже мечтал улететь… – неожиданно для себя признался я.

– И почему не улетел, если мечтал?

Мне стало смешно. Вот уж детка верхних кварталов!

– Серьезно, Лор? Меня даже в космопорт не пустят. Да и кого бы я мог убить, чтобы купить билет?

– И ты просто перестал мечтать?

– Нет, я просто вырос.

– И больше не хочешь улететь?

– Безумно хочу, Лор.

– Сдался?

Я внезапно понял, что злюсь на него. Что хочу ядовито вывалить, что ни хрена он не понимает о нижнем секторе. Что любой был бы счастлив отсюда выбраться, только выхода нет. И если мечтать вместо поисков жратвы, то ты просто сдохнешь. Что выбраться отсюда можно только в канаву. И чтобы он собирал в кулак свою задницу и бежал обратно в верхние сектора. Потому что, что бы у него там ни случилось, но жить ему там будет всяко лучше и дольше.

Но вместо всего этого сказал:

– Просто теперь я реалист.

Завернулся в одеяло и заснул.

Утром в столовой Валерка, местный авторитет, подошел к нашему столику.

– Новенькие, хлебом делитесь.

Как на зло, Лор свой хлеб успел умять. Делиться своим мне совершенно не хотелось, но конфликтовать было совсем не к месту. Я медленно протянул свою порцию. Так медленно, что Валерка фыркнул:

– Че, тормоз?

Пришлось отдать хлеб, мысленно рисуя на его спине мишень.

– Ты специально его вывел? – спросил Лор.

– Нет, просто думал, стоит ли драться.

– Конфликты снижают шансы на выживание.

– Ты это где вычитал?

– В учебнике по тактике, – ответил Лор.

Я просто закатил глаза. Бриллиантовый юмор.

Прошло два дня. Мы вписались в коллектив, словно тени. Тихо следовали правилам, работали, ели, спали, смотрели голо и тщательно избегали внимания. В свободное время жители приюта могли передвигаться по всей территории. Кто-то ходил в гости в другие комнаты, кто-то смотрел голо или играл в сети, единицы учились. Многие выбирались на улицы, чтобы вернуться позже с ништяками. Последними чаще были девочки. Может, социальные лифты здесь и не работают, но возможностей у них точно больше.

Лор нашел место на грязном чердаке и торчал там с планшетом. Потрепавшись со всеми знакомыми в здании, я от скуки подсел к нему. На планшете снова был космопорт.

Лор посмотрел на меня и на секунду замер. Потом, решившись, вдруг сказал:

– Без космопорта никак.

– Значит, хочешь улететь? – спросил я.

Он помолчал.

– Мне нужно отправить сообщение.

– И все?

– И все.

– А зачем космопорт?

– Сообщение на другую планету.

Я бы тут и сел, если бы уже не сидел.

– Дедушке решил пожаловаться на родителей?

Он промолчал.

Я вздохнул:

– Ладно. И какой план?

– Ты мне поможешь?

Ну и что с ним делать? С другой стороны, скучно.

– Я в деле! Захватим космопорт вместе, угоним корабль и станем знаменитыми пиратами.

Лор кивнул. Впервые что-то похожее на улыбку мелькнуло на его лице:

– Ничего угонять и захватывать не нужно. Залезаем, ты отвлекаешь внимание, я попадаю к гипертранслятору, пакет уходит и валим оттуда. Дел на пять минут.

Глава 3

Мне не спалось. Я думал о том, что привычная жизнь пошла в бар. Надо валить из приюта и из сектора, снова искать, где ночевать. А вместо этого я почему-то вожусь с чертовым Лором, а еще подписался на какую-то дичь. В принципе, пробраться в космопорт не проблема. Проблема будет, если нас поймают. Но главное – зачем это мне?

Утро началось с того, что я проснулся от пинка в бок. Над кроватью стоял Лор с планшетом в руках. На экране – схема космопорта со стороны Нижнего сектора.

– Вставай. Обсудим, пока все спят, – сказал он тихо, чтобы не разбудить соседей.

– Тебе приснился план?

– В точку.

Я протер глаза. Космопорт… Бетонный монстр на окраине сектора, куда обычным смертным вход заказан. Там не было толп туристов или торговых рядов – только грузовые терминалы да пара административных корпусов для служащих. Выходы в сектора контролировались охраной. Фейсконтроль, все дела. Правда, посетителей из нижнего сектора там видели не каждый день, и охрана на входе состояла из закрытых ворот, камеры и звонка. Внутри ни я, ни кто бы то ни было из моих знакомых никогда не бывал.

Лор протянул мне планшет.

– Смотри, вот схема порта. Вот наш вход, а вот административное здание, куда мне надо попасть.

– Ты вообще понимаешь, как это будет выглядеть? – прошипел я. – Нас там сразу вычислят!

Лор показал на схеме служебный вход:

– Здесь сканеров нет. Только живая охрана.

Жизнь и так свернула не туда, а теперь еще и это. Неделю назад я был солидным беспризорником, а теперь собираюсь штурмовать космопорт. И вопрос, на который у меня не было ответа, – зачем? Я не мог сам себе внятно объяснить, зачем вчера согласился. Но улицы учат: «слово, не сказанное, раб твой, а сказанное – хозяин». Да и становилось скучно.

– Ладно, – сдался я. – На территорию мы пролезем. Но как мы попадем в административное здание?

– Я попаду, – сказал Лор.

– В смысле?

– Ты отвлечешь охрану у служебного входа, а я проскользну внутрь. Дальше ты уходишь.

– А ты?

– Тут небольшой затык, но думаю просто выйти из главного входа в здание и дальше тихонько к выходу в сектор. На крайняк дам деру и убегу, в одиночку проще.

Да. План простой, как грязь. Ладно, не самая большая моя авантюра. Уж отвлечь пару скучающих мужиков я могу. Спрашивается, что может пойти не так?

– А если там кто-то будет? – уточняю я.

– По графику в это время комната связи пустует.

Я хмыкнул. График… Как будто в жизни все по графику. Но спорить не стал. Тем более, что вокруг начал просыпаться народ.

Завтрак, рабочие часы, день и правда шел по графику. Вечером мы спокойно выбрались в город и добрались ко входу в космопорт.

Грязный серый бетонный забор в свете прожекторов, въездная дорога, упирающаяся в закрытые ворота, столб с переговорником и отсутствие людей.

Мы не стали отрывать охрану от важных дел. По плану мы просто отходим на 50 метров в сторону и перелезаем. Ну что может пойти не так?

Ага, перелезть трехметровый бетонный забор без единого выступа. Мы пробовали полночи. Если бы камеры работали, и охрана за нами смотрела, то, несомненно, приехала бы и дала нам денег за шоу, вытирая слезы смеха. В конце концов я сказал – стоп.

Хорошо, что на такой забор у приюта денег никогда не было. Мы вернулись грязные и уставшие. Мне хотелось кого-нибудь убить. К примеру, Лора. А он был расслаблен, будто бы мы весь вечер смотрели голо и сплетничали о том, правда ли, что девочки в своих комнатах иногда ходят голышом.

Наутро у меня болели пальцы, ладони, плечи, ноги и человеколюбие. И когда Лор сказал, что вечером попробуем снова, даже не знаю, отчего его не ударил. Видимо, ему просто повезло.

Но в течение дня Лор был очень убедителен. А еще он показал мне сделанную кошку: загнутый металлический прут с привязанной к нему веревкой, на которой были накручены узлы каждые 20 сантиметров. Кошка выглядела так продуманно и вкусно, просто отпад! И мне так захотелось ее испробовать в деле, что я согласился на вторую попытку.

– Лор, а кто тебя научил делать кошки?

– Повар.

– А зачем повару кошки?

– Не знаю. Говорил, что если ты не умеешь приготовить кошку, то останешься без ужина.

Подходя к космопорту снова, я жаждал опробовать кошку. Отобрав ее у Лора, с третьей попытки зацепил за верх забора и полез по веревке. Ну что сказать? Шик! Жутко удобные эти узлы. Вмиг долез до самой колючей проволоки. Да, невидимая снаружи, изнутри, вдоль всего забора, тянулась спиралью колючая проволока. Что могло пойти не так?

В этот вечер мы вернулись в приют гораздо быстрее, но у нас были ободраны руки, ладони и местами порвана одежда. Никогда не думал, что колючая проволока – настолько труднопреодолимая преграда. Однако я не грустил, ведь кошка оказалась в деле такой же замечательной, как и на вид.

На третий вечер колючка пала перед нашим энтузиазмом и ржавыми садовыми ножницами, найденными в сарае приюта. По этим ножницам сразу становилось понятно, каким должен быть сад в приюте, чтобы его не вытоптали. Но даже с их помощью это оказалось совсем непросто.

Когда мы подошли к административному зданию, сердце бешено колотилось. Охранник у входа зевал, потирая глаза. Идеальный момент.

– Сейчас, – прошептал я Лору. – Только не облажайся.

Я подбежал к охраннику, изображая панику:

– Дяденька! Там мужчина упал! Кровища! Помогите!

Охранник нахмурился, но пошел за мной. Краем глаза я видел, как Лор скользнул внутрь.

Я же дошел до угла, свернул и дал деру в темноту. Все по плану. Что могло пойти не так?

В участке мне скрутили руки за спиной. Ребра болели. Меня немножко побили, когда взяли около забора. Пока я искал, где же именно болтается наша кошка, вдруг по забору начали шарить лучи прожекторов, нашли меня. Вы пытались когда-нибудь посмотреть из темноты на прожектор? Я, конечно, попробовал убежать, шум машины за спиной, крики, приветственные удары ногами по ребрам.

– Ну и идиоты, – распинался следователь, – проникновение, грабеж, нападение на сотрудника космопорта! Вы вообще понимаете, что вам светит?

Этот мужик показал нам кино с камер. На записи было видно, как Лор бьет техника по голове его же гаечным ключом. Меня передернуло: он сделал это так… профессионально.

– Ты что, убил его? – спросил я шепотом.

– Нет, – так же тихо ответил Лор. – Точный удар в височную область. Должен очнуться через час.

Следователь хлопнул по столу:

– Замолкните! Вы понимаете вообще? Вам светит колония для несовершеннолетних! А может, и хуже.

Лор вдруг поднял голову:

– Нам нужен адвокат.

И у него был на удивление спокойный голос.

Шутку про адвоката следователь не понял. Немного подзатыльников – и мы записали признательные видеопоказания, хотя на кой метеорит они им сдались, при таких записях с камер? Наверное, просто следуют инструкции.

Родной приют, куда нас отвезли из полиции, встречал настороженной суматохой. Злющая директриса подтвердила получение наших тушек на хранение до суда, полицейские доконвоировали нас до карцера, а приютский охранник его запер.

Я слышал об этом месте, но сам умудрился никогда там не бывать. Сюда сажали только за тяжкие провинности, но авторы таковых предпочитали утечь через забор, а не миловаться с охраной. А потому жильцы в этой комнате 2 на 2 метра бывали нечасто.

Мы сидели на холодном полу, прислушиваясь к уходящим шагам за дверью. Наконец одни.

– Простой план? Что может пойти не так?! – передразнил Лора я, сжимая кулаки.

– Кай, вариантов не было. Там почему-то оказался техник.

– Да нам конец! Ты понимаешь? Стоило оно того?

Лор смотрел в стену перед собой:

– Не сомневайся.

Его спокойствие бесило. Мы в заднице. В лучшем случае каторга, и шансов отскочить нету. Он, похоже, не понимал.

В карцере не было кроватей. Я лег на бетонный полу и подумал, что, наверное, зимой тут адски холодно. Закрыл глаза, надо поспать, может, проснусь – и окажется, что все снится?

Но сон не шел, зверски болел бок, а в голове крутились мысли. Перспективы вырисовывались мрачные. Приключение на полдня планировало превратиться в годы колонии. Я повернулся на бок так, чтобы видеть Лора. Тот лежал совершенно спокойно, и у меня возникло ощущение, что его непросто не гложет печаль, он доволен.

– Лор, ты не въехал, нам конец. Чудес не бывает.

Лор сел, скрестив ноги. В темноте его глаза были просто двумя бледными пятнами.

– Чудес не бывает, – вдруг сказал он. – Это просто эффект неожиданности.

Я фыркнул:

– Охренеть. Философ.

Глава 4

Дверь карцера распахнулась с лязгом. Анна Викторовна стояла на пороге, с неизменной сигаретой.

– Ну, герои, – голос ее был грустным. – Поздравляю. Ваш суд уже состоялся.

Я удивленно поднял голову:

– Без нас?

– А вы кто такие, чтобы вас спрашивать? – она затянулась, выпустила дым нам в лицо. – Шахты «Вектора». Через час за вами приедут.

Лор молчал.

– Зачем вы это сделали? – вдруг спросила директриса. Не зло. Устало. – Вы же не идиоты. Зачем космопорт?

Я хотел огрызнуться, но Лор поднял руку:

– Нам бы поесть перед дорогой.

Директриса фыркнула, хлопнула дверью.

В груди стало холодно. Шахты. Это был самый кошмарный вариант. Ими пугали детей в трущобах. Оттуда не возвращаются. Говорили, протянуть там год считалось удачей.

Грузовик «Вектора» трясся по разбитой дороге. В кузове с решетками – двадцать человек. Сплошь матерые убийцы, воры. И двое подростков.

Мы приближались к выезду из сектора, грузовик катил по знакомым местам. Моя секретная нора и старая жизнь проплывали за бортом.

В какой момент все пошло не так? Когда я напал на Пауков или позже, когда не бросил Лора под мостом?

Вдруг Лор меня пихнул:

– Хотел чуда?

– Хотел бы не сдохнуть в двенадцать, – прошипел я.

Лор указал подбородком в сторону решетки:

– Смотри на небо.

А там гасло солнце.

Сначала показалось, что это такое облако. Но тень росла. Черная, как провал в космосе.

Через минуту уже все вокруг смотрели на небо.

– Затмение? – сказал кто-то.

Я вдруг понял, что Лор ждал чего-то подобного, и он все знает.

– Это что? – прошептал я ему.

– Судя по размеру… «Императив Власти».

Еще через минуту стало понятно: где-то там, над городом, навис корабль. Такой огромный, что закрыл полнеба.

На темном корпусе сверкнула вспышка выстрела. Через несколько секунд снаряд резко замедлился в воздухе над городом, раскрылся, оказавшись капсулой и выпустив боевой катер. А катер рванул в нашу сторону, оставляя за собой расходящийся белый след.

Я смотрел на летящий в небе катер, слышал возбужденный гомон вокруг и вместе со всеми пытался понять, что же происходит. Уверен, никто из нас раньше не видел такого вживую – только по голо. Между тем, катер приблизился и пролетал прямо над нами.

В этот момент из него выстрелили шесть десантных капсул и стремительно понеслись к нам. Они врезались в землю, образуя идеальный круг.

Из шести столбов пыли вышли шесть фигур в антрацитово-черной броне. С хищной грацией фигуры десантников начали двигаться.

Вооруженные охранники в кузове мгновенно упали на пол. Отдающий железом голос накрыл, резанул по ушам:

– Всем лечь, замереть. Любое движение будет считаться атакой.

Ультимативный тон не просто не оставлял выбора – он заставил всю толпу подчиниться мгновенно, в едином порыве. Лично я оказался лежащим еще до того, как мозг осмыслил происходящее.

Двое десантников уже стояли у клетки, от одного из них ударила видимая в воздухе волна в сторону шевеления на полу, и там все замерло.

И тут Лор, все еще сидевший, и около ног которого я замер, встал со скамейки.

– Достаточно.

Его голос резанул, как лезвие. Это не была та привычная его спокойная интонация. Это был приказ.

Лор пошел в сторону выхода из клетки, на ходу бросив мне:

– Кай, ты можешь встать.

Я приподнялся и увидел, что третий десантник уже открыл дверцу к нам, пока двое других контролировали происходящее внутри. Вставать было откровенно страшно: Лор-то, конечно, разрешил, но что думают об этом десантники – черт знает.

Лор заговорил на резком, отрывистом языке. Открывший нашу клетку кивнул и что-то ответил. Лор спрыгнул к нему из грузовика, а я решил-таки встать, медленно на всякий случай.

Поднявшись, увидел, что еще три фигуры в пугающей броне контролируют окрестности. Несколько местных жителей, оказавшихся вокруг, дисциплинированно замерли, уткнувшись в землю.

Подумав, начал двигаться в сторону выхода из кузова вслед за Лором. А тот взял протянутую ему десантником гарнитуру и о чем-то говорил на незнакомом мне языке.

Я спрыгнул на землю и заметил, как сбросивший десант катер развернулся и явно заходит на посадку.

Делаю пару шагов в сторону Лора, и десантник резко поднимает руку, останавливая меня.

Следующие пять минут ничего нового не происходит, Лор говорит по гарнитуре, его голос резок и отрывист. Десантники мониторят обстановку. Люди лежат. А я смотрю, как махина катера садится впереди на площади, в сотне метров от нас.

Внезапно замечаю, как десантники синхронно начинают двигаться и понимаю, что Лор направляется в сторону катера. Уже пройдя мимо меня, он на пару секунд оборачивается:

– Ну что, Кай? Мечтал улететь? Можешь исполнить мечту.

И идет дальше в окружении охраны.

Я замер, переваривая сказанное, и пока я это делаю, их группа проходит полпути к катеру. Я в ступоре, в голове мысли играют в чехарду: «Поездка на шахты? Побег, в переулок и другой сектор. Смерть, когда меня поймают. Черт, да какая разница?» И мои ноги побежали.

Последний десантник заскочил в катер. Я влетаю следом; дверь, закрывающаяся за спиной.

Небольшой отсек с десятком широких сидений вдоль стен, закрытая дверь в другой отсек. Кроме меня тут только четверо. Похоже, Лор и еще двое ушли дальше, за дверь.

Тональность двигателя катера меняется, десантники быстро занимают места. И я сажусь рядом с одним из них. Места рассчитаны на броню – я едва заполняю половину сиденья, рядом со мной мог бы сесть Лор, и еще бы осталось место. Боец поворачивает в мою сторону голову:

– Пристегнись, – раздается его искаженный металлом голос, и слегка бьет кулаком по кнопке над моим плечом. Вылетевшие из щелей по бокам ремни смыкаются крестом на груди и спеленывают меня.

Пока я освобождаю прижатые к телу руки, меня резко вдавливает в сиденье, а потом дергает в сторону. Катер рванул вверх.

– Где… Лор? – решаюсь спросить я.

– Лорем в командном отсеке. Сиди тихо, скоро будем на Императиве.

Ощущаю, стена за спиной стала потолком, катер закладывает вираж. Потом все выравнивается, и, судя по тому, как вжимает меня в сторону хвоста, мы стремительно набираем скорость.

Глава 5

По ощущениям, мы летели минут 40. Я уже закрыл глаза и слегка задремал, когда вдруг наступила тишина.

Я открыл глаза, и тут же раздался голос. Женский.

– Добро пожаловать на борт «Императива Власти». Текущая температура: 22 градуса. Гравитация: 0.9G. Карантинный протокол активирован.

Я моргнул. Что-то изменилось, через мгновение я понял, что люк, через который мы вошли, слегка светился розовым весь полет, а сейчас стал подсвечен зеленым.

Десантники начали двигаться. Сидевший рядом снова обратил на меня внимание и ткнул кулаком в панель над моим плечом, ремни тут же бесшумно втянулись в стену. Мы вышли из капсулы в огромный ангар, где стояло еще два таких же транспортника, и колонна бронированных фигур зашагала к дальней стене. Я было задержался, оглядываясь и поджидая Лора, но одна из фигур остановилась и сделала ко мне шаг:

– Не тормози, боец, – давление брони в спину не оставило выбора. – Лифт ждет.

– Но Лор…

– Лорему не до тебя. Едем.

– Куда?

– На СПА процедуры.

Понятнее не стало, но спорить с двухметровой бронемашиной было бессмысленно. Стена перед нами оказалась рядами дверей, за каждой углубление с креслом. Десантники занимали места, двери бесшумно закрывались за ними.

Я тоже шагнул к свободному креслу и заметил, как оно мгновенно уменьшилось под габариты обычного человека без брони. Дверь закрылась без звука, и я понял, что это капсула.

– Эй, а что дальше? – хотел сказать я, но уже после «Эй» меня прижало к креслу ремнями и тут же вжало нарастающим ускорением, мы с капсулой куда-то понеслись.

Раздался спокойный женский голос:

– Назначение: медблок. Причина: биозагрязнение уровня 3. Не волнуйся, боец. Это… стандартная процедура.

Последние слова дрогнули, будто голос едва сдержал смешок.

Капсула остановилась с едва заметным толчком. Дверь бесшумно отъехала в сторону, открыв взгляду просторное помещение – стерильно-белое, с голубоватой подсветкой по периметру.

Прямо передо мной с кресла поднимался человек в форме. Мощный, с квадратной челюстью и взглядом, от которого сразу хотелось вытянуться по стойке «смирно».

– Ну, поздравляю, боец, – хрипловато произнес он. – С прибытием в лучшее СПА Империума. В норме? Можешь говорить?

Я кивнул, сглотнув ком в горле.

– Дип, он твой, – бросил медик куда-то в воздух.

Тотчас раздался знакомый женский голос:

– Ответь на вопросы, боец. Самочувствие? Жалобы? Травмы? Известные аллергии?

Я честно пробормотал, что вроде жив, ничего не болит, и про аллергии не слышал. Голос задал еще пару уточнений, после чего сказал:

– Прими медицинское средство.

Из стены выдвинулся держатель с прозрачной ампулой, наполненной мутноватой жидкостью.

– Что это? – недоверчиво спросил я.

Медик осклабился:

– Приветственный коктейль от корабля новоприбывшим. Залпом и до дна.

Вариантов, конечно, не было. Я залпом опрокинул содержимое в рот – жидкость оказалась холодной, безвкусной, но через секунду в горле начало неприятно пощипывать.

– Туалет там, – медик ткнул пальцем в стену, где тут же разошлась дверь.

И в тот же миг я понял, что мне туда. Срочно.

Я влетел в крошечное помещение, едва успел расстегнуть комбез – и мир сузился до жутких спазмов в животе. Меня пронесло так, как не проносило даже после той просроченной тушенки. Десять минут я не мог оторваться от толчка, скрючившись и проклиная все на свете.

Потом внизу что-то зашевелилось – и меня окатила струя ледяной жидкости. Гигиенический душ, блин. Я аж подпрыгнул, но через пару секунд вода стала теплой, потом почти горячей.

Когда все наконец прекратилось, я осторожно поднялся. Дверь передо мной тут же раздвинулась, будто говорила: «Ну что, ожил?»

Медик, не отрываясь от голопанели, бросил через плечо:

– Ну как, боец, понравился фирменный коктейль?

Я просто выдавил хриплый звук, больше похожий на стон.

– Ничего, – усмехнулся он. – Теперь изнутри ты официально чист. Время почистить перышки. Раздевайся.

Я замер, чувствуя, как по спине пробежали мурашки.

– Полностью, – добавил женский голос, будто отвечая на мой немой вопрос.

Медик лениво махнул рукой в сторону странного кресла – ажурной конструкции из тонкого металла, больше похожей на кружево из дырок, чем на что-то функциональное.

Сжав зубы, я стал стягивать с себя грязную одежду. Это давалось с трудом – не столько из-за стыда, сколько из-за осознания, что теперь я здесь голый, как новорожденный, перед этим мордоворотом.

Кресло оказалось холодным под голой кожей. Едва я уселся, оно резко откинулось назад – и тут же поехало вниз. Я вцепился в подлокотники, чувствуя, как подо мной раздвигается пол.

В следующее мгновение я погрузился во что-то вязкое и прохладное.

– Набери воздуха. Задержи дыхание на тридцать секунд. Зажмурься, – прозвучал голос.

Я успел сделать глубокий вдох – и меня резко окунуло с головой.

Паника ударила в виски, и я стиснул веки изо всех сил. Через двадцать секунд (я считал) ощутил, как голова вынырнула, а по лицу заструилась жидкость.

– Не открывай глаза. Можно дышать, – сказал женский голос.

Я сдерживался сколько мог, потом жадно глотнул воздух. Что-то мягкое промокнуло мое лицо, затем обдало потоком теплого ветра.

– Теперь открывай.

Передо мной была все та же лазаретная комната, но теперь я лежал в кресле, которое снова приняло вертикальное положение. Кожа покалывала, будто после ожога крапивой, но странно – не было ни капли влаги.

– После аромаванны – как заново родился, да? – усмехнулся медик. – Остался расслабляющий массаж и курс иглоукалывания.

Что за черт…

Прежде чем я успел что-то сказать, кресло снова пришло в движение, мягко въезжая в узкую капсулу в стене.

– Расслабься и полежи пять минут, – раздался тот же женский голос.

Я попытался не дергаться, когда из стен выдвинулись мягкие фиксаторы, обхватив запястья и лодыжки.

– Сейчас будет небольшой укол, – предупредил голос.

Острая мушка клюнула в локтевой сгиб – и тут же убралась.

Через несколько минут кресло выкатилось обратно в лазарет.

– Обследование завершено, – объявил голос. – Заключение: плохая мышечная масса, слабые кости – результат хронического недоедания. Низкий рост, следы паразитарной инвазии, дефицит витаминов групп А, B и D, заживающий ушиб ребер… В целом состояние удовлетворительное, хирургического вмешательства не требуется. Назначены восстановительные процедуры через день в течение недели. Данные для пищеблока внесены.

Медик тем временем достал из шкафа сверток с одеждой и бросил мне:

– В старой было что-то ценное?

Я покачал головой.

– Правильно, – кивнул он. – Там, кроме вшей и воспоминаний, ничего не было.

Он хлопнул меня по плечу:

– Ну что, на свободу с чистой совестью.

Я замер, не зная, что делать.

Женский голос мягко подсказал:

– Лифт перед тобой. Садись, боец.

Капсула лифта остановилась, и дверь беззвучно открылась. Я вылез, не зная, чего ожидать. Передо мной был только пустой коридор – узкий, как щель, с бесконечными дверями по бокам.

Я сделал шаг, и пол под ногами вспыхнул синим.

Светящаяся полоса тянулась вперед, к одной из дверей, а по краям пульсировали стрелки – иди, значит, туда. И на этот раз никаких людей.

Пожав плечами, я пошел вперед. В Нижнем хоть знал, где прятаться, когда бить, куда бежать. Здесь же все было чужим: холодный металл, едва слышный гул и нездоровая чистота вокруг.

Полоса привела к двери. Такая же светло-серая, как все остальные. Над дверью – номер D133. При моем приближении дверь беззвучно и очень быстро раскрылась, уехав в стену.

Шаг внутрь, едва слышный шелест за спиной. Я замер, пытаясь понять, куда попал.

Передо мной было… не пойми что.

Слева – гладкая стена приглушенного серого цвета. Возле нее – что-то вроде кресла и плоская поверхность, похожая на столик. В глубине – еще одна дверь, такая же неприметная. Но в остальном…

Я медленно оглядывал пространство, не веря глазам. Стеклянная стена, закругляющаяся в потолок, за которой простиралось открытое пространство – бескрайнее поле, уходящее к далекому лесу, а над ним… небо и плывущие облака.

– Что это… – начал я и замолчал, не понимая, как закончить.

В воздухе раздался спокойный женский голос:

– Это твоя каюта, Кай.

В голове играли в догонялки обрывки мыслей, я выцепил одну, которая мне показалась самой важной, и спросил:

– Как ты… – я сглотнул, – откуда ты знаешь мое имя?

Вдруг поле пропало, и вместо него теперь я видел грузовик, клетку, всех нас, прижавшихся к полу… и Лора, который поднимался, говоря: «Кай, ты можешь встать».

– Ты… кто? – выдавил я.

– Я – Дип. ИИ дредноута-носителя «Императив Власти».

Запись исчезла, вернулось то странное поле под облаками. Я стоял посреди этого… места, каюты. В голове возникла мысль, что Лор на записи выглядел совсем не знакомым мне приятелем, а совершенно чужим, уверенным человеком, который привычно делал то, что должен был – без мыслей, без эмоций.

И вдруг на меня навалилось ощущение дикого одиночества. И никого, кто объяснил бы, что происходит.

Голос ИИ смягчился, приобретя едва уловимые теплые нотки:

– По твоим биопоказателям – ты на грани. Организму требуется немедленный отдых, боец.

Вдруг я понял, что в самом деле еле стою. В голове гудело, будто там осела вся пыль Нижнего сектора.

– Санузел напротив входа, если потребуется, – добавил ИИ, и в его тоне промелькнуло что-то… заботливое?

Голограмма передо мной плавно перетекла – золотистое поле растворилось, уступая место ночному городу. Высота захватывала дух: где-то далеко внизу мерцали огни, а за ними… Я аж привстал на цыпочки. Море. Настоящее, бескрайнее, отражающее лунный свет. Никогда не видел его иначе, чем по голо.

С легким «пш-ш-ш» из стены выдвинулась койка. Она даже выглядела – удобной. С матово-голубым матрасом и даже… Я потрогал пальцами – да, это была подушка. Настоящая.

– Стандартное спальное место экипажа, – пояснил ИИ, и мне показалось, что в его голосе появились нотки гордости. – Температурный режим активирован.

Я осторожно опустился на край. Матрас мягко подался подо мной, моментально подстроившись под изгибы тела. В «небе» между тем загорались звезды – не статичные точки, а живые, мерцающие.

– Спокойной ночи, Кай, – вдруг сказал ИИ, и это прозвучало почти по-человечески. – Пусть сны будут… без грузовиков.

Я хотел что-то ответить, но тело уже проваливалось в теплую тяжесть. Последнее, что я видел – как особенно яркая звезда за окном делала мне подмигивающий блик.

Глава 6

Проснулся я от того, что болел живот. Он был пуст настолько, что сводило. Когда же я в последний раз ел… черт.

– С пробуждением, Кай! – раздался голос ИИ.

– Привет, Дип… А тут кормят вообще?

ИИ мгновенно ответил:

– Пищеблок открыт. Из каюты направо к выходу из блока, затем 80 метров налево до первого перекрестка, затем снова направо до упора, навигатор поможет.

Санузел оказался пустой метровой комнаткой, лишь интуитивно понятные кнопки – унитаз, раковина, душ; нужное выдвигалось из стены.Я сполз с койки. Голограмма за окном теперь показывала какой-то горный пейзаж – снежные вершины, холодно и чисто. Будто дразнила: «Не там ты родился, парень».

Дверь каюты открылась, стоило мне к ней подойти, на полу снова на пару метров вытянулась линия с бегущими стрелочками. Выйдя из блока с каютами, заметил над ним табличку «D120-D140» и по пути к пищеблоку прошел еще несколько дверей в с подобными номерами.

Столовая оказалась полупустой. У дальнего стола двое в серой форме с нашивками что-то оживленно обсуждали. Когда я вошел, они замолчали и уставились на меня так, будто увидели призрака.

Я замер на пороге, не зная, что делать дальше. Младший из пары – коренастый, с щетиной – первым опомнился:

– Э-э, привет, боец, ты как сюда попал?

Мне стало беспокойно: в Нижнем секторе такие вопросы обычно заканчивались тумаками.

– Ну, Дип сказал, что здесь кормят. Вот только где еда?

Блондин вздохнул и махнул рукой на стену с панелями:

– Подойди к любому люку. Скажи, что хочешь. Или просто стой – Дип сам придумает, что тебе дать.

Когда я сделал шаг к ближайшему люку, тот мгновенно открылся, выдвигая поднос с:

– дымящимся рагу с неестественно ровными кусками мяса,

– парой золотистых хлебцев (настоящих, не сухарей!),

– чем-то красным в пиале,

– стаканом мутной жидкости.

– Что ты делаешь на «Императиве»? – спросил коренастый, пока я жадно хватал ложку. Его голос звучал… почти дружелюбно?

– Лечу, – сказал я. Взял поднос и пошел к ближайшему столику.

Мой ответ вызвал смех.

Мясо взорвалось на языке – насыщенный яркий вкус, не сравнить с баландой из приюта. Только горячущее.

– Смотри не обожгись, новичок, – усмехнулся блондин. – А то Дип потом отчитает за нарушение режима питания.

Я кивнул, так как рот был занят. Больше меня не беспокоили.

К моменту, когда я доел, вокруг никого уже не было. Я отнес поднос к люку с посудой у входа, как это сделали ушедшие ранее, и пошел обратно в каюту.

– Дип! Как мне найти Лора? – я вцепился в край койки, когда голос ИИ спокойно сообщил:

– Принц Лорем покинул корабль 4 часа 12 минут назад. «Императив Власти» вернулся к плановому патрулированию.

– Как?! – я подскочил, ударившись коленом о столик. – Он просто… свалил?

– Если быть точным, его эвакуировали по протоколу «Спящий агент».

– Принц? Чего?

– Принц Лорем – наследник корпорации «Селенис». – На стене появилось изображение: Лор, но теперь в окружении военных в парадной форме

Я задохнулся. В голове всплывали обрывки воспоминаний: Лор, спокойно разбивающий кирпичом голову Гарту… Лор, который все понимал с полуслова… Лор, который «не спал»…

– Но он же… – я сглотнул, – он жил со мной в норе! Жрал ту же баланду!

ИИ сделал паузу, будто анализируя данные:

– Гипотеза: похищение. Происходящее укладывается в базовый сценарий курса выживания: мимикрия, подчинение, побег при первой возможности. Затем: ассимиляция в среду, поддержание легенды, подача сигнала тревоги, эвакуация.

Я рухнул на койку.

– А как же тогда похитители…

– Операция «Метель» завершена успешно, – голос ИИ стал деловитым. – Захвачен объект «Крепость», задержаны и доставлены на корабль 12 персоналий. Мэр города, кстати, уже повторил ваше путешествие в грузовике к шахтам. Новое правительство приведено к присяге.

Я засмеялся. Горько, истерично. Тогда, при первой встрече, я его обозвал принцем. Он еще так замер… Действительно, смешно.

– И что мне теперь делать? – спросил я у потолка.

ИИ после небольшой паузы сказал с явной усмешкой:

– Поздравляю, Кай. Ты – самый свободный человек на корабле. Доступ на присутствие подтвержден. Расписание отсутствует.

Я поднял брови:

– В смысле?

– Лорем привел тебя на корабль, чем формально разрешил нахождение здесь, – ИИ сделал театральную паузу. – Но забыл указать, что с тобой делать. А теперь его каникулы кончились, ты и похищение остались в прошлом, а его снова вернули в насыщенную программу обучения.

Я горько усмехнулся. Просто уничтожил мою жизнь и забыл. А что теперь делать мне? С другой стороны, в Нижнем секторе я дрался за каждую корку и спал в дыре.. А теперь? Теперь у меня шикарная каюта, еда… «Жить в нижнем секторе» или «жить на космическом корабле», дайте ка подумать…

Я рассмеялся по настоящему и плюхнулся на постель, глядя в голографическое «небо».

– Черт, – я лег на спину. – Шик! Чем бы тогда заняться?

ИИ издал смешок.

– Начни с душа. Потом решим.

Часть 2. Императив стаи

Я вышел из душа, вытирая мокрые волосы краем комбинезона.

– Дип, и чем тут люди вообще занимаются?

Голос ИИ прозвучал с ироничной усмешкой:

– Стандартный распорядок дня для твоего статуса включает:

физическую подготовку, изучение устава, стрелковую практику, техническое обслуживание экипировки…

Я перебил:

– Стоп, какой еще статус?

– В связи с отсутствием дополнительной информации, тебе присвоен статус временно размещенного союзника. Уровень секретности ноль, доступ к необходимой инфраструктуре и обеспечению.

Я засмеялся:

– То есть я теперь что, солдат?

– Скорее… легальный бездельник, – Дип явно ухмылялся, хотя голос оставался ровным.

Вдруг я вычленил самое интересное:

– Стрелковая практика… Погоди-ка, это про тир?

– Да.

– И я могу там пострелять?!

– Все верно.

– Шик! А можно прямо сейчас?!

– Можно. Маршрут проложен.

Я выскочил в коридор, забыв все на свете. Линия под ногами засветилась синим, указывая к лифтам. Одна из кабинок стояла открытой, я сел, дверь мгновенно закрылась

Голос Дипа безэмоционально произнес:

– Назначение: стрельбище 4, – и ускорение вдавило меня в сиденье.

Лифт остановился с едва заметным толчком. Дверь раздвинулась, и меня окатило волной странных запахов – железо, масло, что-то еще химическое.

Стрельбище оказалось огромным: длинный зал с мишенями в туманной дали. По стенам шли стойки с оружием, от которого у меня защекотало в пальцах.

– Ну что, Дип, где тут твоя самая большая пушка? – потирая руки, я направился к стенду с особенно внушительными экземплярами.

– Не рекомендую, – голос ИИ звучал подозрительно спокойно. – МК-44 «Громовержец» имеет отдачу в 38.7 ньютон-метров. Для твоей комплекции это…

– Да ладно тебе! – я уже тянулся к массивному оружию. – В Нижнем я из трубы заряжал, которая…

– Вывих плеча с первого выстрела, – невозмутимо продолжил Дип. – Но если настаиваешь…

Моя рука замерла в сантиметре от Громовержца. Черт, а вдруг этот зазнайка прав?

– Ладно, – буркнул я. – А что тогда посоветуешь?

Одна из стоек подсветилась голубым. На ней лежала длинная винтовка с прицелом, в котором переливались цифры.

– SR-11 «Тихий ветер». Снайперская система для новичков. Отдача 5.2 ньютон-метра, встроенный стабилизатор.

Я уже схватил винтовку, которая была почти с меня размером. Холодный металл приятно обжигал пальцы:

– Вот это мой размерчик!

– Надевай защиту, – сказал Дип, когда я направился к огневой позиции. Из пола выдвинулась стойка с наушниками и очками.

– Не нужн…

– Обязательно. Или хочешь оглохнуть после первого выстрела?

Ворча, я натянул наушники и пристроил приклад к плечу, как видел когда-то по голо. Вдали подсветилась мишень. Прицел замигал, выводя какие-то цифры.

– Бездна, а как это…

ГРОХОТ.

Плечо дернулось, будто меня неслабо толкнули. В наушниках щелкнуло. Мишень вдалеке осталась чистой.

– Позорище! – раздался чей-то голос за спиной.

Я обернулся. К моей позиции шагал коренастый мужчина с нашивкой сержанта. Его лицо, выражавшее брезгливость, стало недоуменным, когда он увидел меня.

– Кто тебе разрешил брать SR-11 без подготовки? Кто ты такой и что вообще тут делаешь? – он вырвал винтовку у меня из рук. – Дип, что за шутки?

– Союзнический контингент, статус AA7, – невозмутимо ответил ИИ.

Сержант окинул меня взглядом, будто рассматривал особенно жалкого таракана.

– Ладно, малыш. Ты вообще оружие в руках держал?

– Пистолет однажды, – честно ответил я (он же не спрашивал, стрелял ли я).

Он забрал у меня винтовку, отнес к оружейной стойке и, вернувшись, протянул мне какой-то ствол.

– Это MК-5, компактный пистолет, дистанция прицельной стрельбы до 60 метров.

Потом, бросив взгляд в зал:

– Дип, мишень, 10 метров.

Из пола тут же появилась мишень.

– И если промажешь, ближайшие два часа будешь тренироваться в скорости разборки оружия.

Я сглотнул и взял пистолет потными ладонями. MК-5 оказался удивительно тяжелым для своих размеров. Сержант встал позади меня, скрестив руки на груди.

Прицел дрожал перед глазами. Я зажмурился и рванул курок.

Треск.

– В молоко?! – сержант схватился за голову. – Ты вообще в мишень целился?!

– Я… – мой взгляд скользнул по мишени. Ну, формально в мишень я попал.

– Дип! – рявкнул сержант. – Кто этот… этот…

– Временный союзник, – невозмутимо ответил ИИ. – Стандартный доступ к стрелковому комплексу.

Сержант замер. Его лицо прошло через три стадии: гнев, недоумение, принятие.

– Так, – он выдохнул. – И конечно, я, как ответственный за стрельбище, отвертеться не могу? То есть мне это учить? – потом горестно добавил: – С нуля…

Он подошел вплотную, его дыхание пахло кофе.

– Во-первых, – его руки грубо поправили мою стойку, – стойка.

Он постучал по моему локтю:

– твои руки дрожат, как у алкаша в запое.

Я хотел огрызнуться, но тут Дип неожиданно вставил:

– Учитывая хроническое недоедание и мышечную дистрофию, дрожь вполне объяснима.

– Спасибо, доктор, – процедил я.

Сержант проигнорировал нашу перепалку:

– Будем ставить технику. Десять выстрелов. Медленно. Между выстрелами – дыхание.

Он встал за моей спиной, его руки легли на мои, поправляя хват.

– Прицеливаешься… задерживаешь дыхание… плавный спуск…

Выстрел.

На этот раз дыра в наружном круге мишени.

– Ура, – пробормотал я.

– Ура?, – рявкнул сержант. – Это позор. Но… начало.

Он отошел к панели управления:

– Дип, зафиксируй: курс молодого бойца для союзника AA7. Два часа ежедневно. Основы стрельбы, техника безопасности, уход за оружием.

– Вношу в расписание, – отозвался ИИ.

Я открыл рот, чтобы возразить, но сержант перебил:

– Следующий выстрел. И если опять в молоко – будешь чистить весь тир. Зубной щеткой.

И сержант достал из кармана настоящую зубную щетку и положил ее на стойку. Понял, шутки кончились.

Я вздохнул и снова поднял пистолет.

– Прицеливайся, новобранец, – прорычал сержант. – И запомни: пока ты на моей территории, ты либо стреляешь правильно, либо убираешь.

Сержант за спиной сверлит мне спину. Выстрел.

Еще одна дыра. Уже ближе к центру.

– Лучше, – кивнул сержант.

– Следующий патрон, и не дыши на спусковой крючок!

Дип тихо хихикнул.

Следующий час я стрелял под тяжелым взглядом сержанта и с его легкими комментариями.

После очередного выстрела я обрадованно закричал:

– Восьмерка!

– И это с 10 метров, – сержант горько вздохнул, выхватил у меня пистолет и разрядил одним ловким движением.

– На сегодня достаточно. Завтра в это же время. Без опозданий.

– А если я…

– Если не придешь, – сержант показал зубную щетку, – я найду тебя сам. И мы будем чистить не только тир.

Я поспешно кивнул.

Дорога назад в каюту показалась короче. Я расстегивал комбинезон, когда Дип вдруг сказал:

– По расписанию у тебя остается два часа свободного времени.

– Отлично! – я плюхнулся на койку. – Значит, можно поспать.

– Ошибка. Следующий пункт – образовательная программа.

Я замер:

– Чего?

Вместо пейзажа на стене замерцала надпись: «Основы математики. Урок 1».

– Дип, ты издеваешься?

– Приказ сержанта. Он счел личным оскорблением, что ты не смог сразу назвать количество патронов в коробке.

– Да пошел ты! – я швырнул подушку в слово «математика», но промахнулся.

– Промах, время занятия увеличено на тридцать минут, —

ехидно прокомментировал Дип.

Я застонал, плюхнувшись обратно на койку.

– Ладно. Давай свою дурацкую математику.

Экран ожил. Мигающая цифра «1» плясала перед глазами.

– Сегодня мы изучим основы сложения…

Голос Дипа звучал все настойчивее, а в глубине сознания мелькнула мысль, что жить на космическом корабле может оказаться не так-то и весело.

Глава 8

Шесть дней. Целых шесть дней я жил по этому чертовому расписанию. Занимался дурацкой математикой и вовремя приходил на стрельбище.

Стрельбище. Вместо тира я и тут поимел нудную учебу. Хотя в какой-то момент… почти начал получать удовольствие. Сержант Кроу оказался не таким уж упырем, как думалось в первый день. Да, орал. Да, называл «сопливым новобранцем». Но когда на третий день я один раз попал в «девятку» с десяти метров, он хмыкнул:

– Неплохо для уличного отброса.

После стрельб – госпиталь. Там меня пичкали какими-то коктейлями, облучали лампой и заставляли дышать странным газом. «Восстановительные процедуры», – говорил медик. Я называл это «пыточной камерой для мазохистов».

В свободное время я изучал корабль. Сходил в спортзал, где обнаружил кучу тренажеров, которые выглядели, как орудия пыток, и быстренько оттуда смотался, пока Дип не надумал записать мне еще и физкультуру в расписание. Гулял по коридорам. И однажды обнаружил парк. Практически кусочек леса, зеленая трава, пара укромных уголков и аллеи со скамейками, где гуляли редкие посетители. Настоящий оазис среди металлических коридоров. Особенно мне нравилось одно место – под раскидистым деревом с фиолетовыми листьями. Там я мог сидеть часами, наблюдая, как мимо проходят другие обитатели корабля.

В один из дней я обнаружил в дальнем углу парка открытый технический тоннель, в который не преминул залезть. Трубы и провода вдоль стен, а метров через 20 он упирался в люк, который легко открылся и выпустил меня в обычный коридор недалеко от спортзала. Вход в тоннель в коридоре был за одной из боковых панелей и легко открывался. Эдакий тайный проход.

На шестой день занятие с Дипом меня особенно выбесило, и я решил, что ни на какое стрельбище не пойду, а просто сбегу в парк. Добравшись лифтом до спортзала, дошел до секретного лаза, без проблем открыл люк и вскоре оказался в парке.

Растянувшись на скамейке, я закинул руки за голову. Фиолетовые листья шелестели над головой, а голографические птички заливались какой-то нереальной трелью. «Как будто и не на корабле вовсе», – подумал я, закрывая глаза.

Редкие посетители бродили по парку, невдалеке шелестел ручеек.

Идиллия. Вдруг один из посетителей привлек мое внимание. Не могу сказать, чем, он вроде бы неспешно шел по главной аллее в сером комбинезоне техника. Ничего особенного, вот только взгляд его как-то неестественно обходил мою зону.

Я внимательно огляделся и заметил второго – женщину в комбинезоне бойца. Она шла с другой стороны и вроде бы просто прогуливалась, но ее движения казались немножко напряженными.

– Бездна, – прошептал я, когда они одновременно свернули на мою аллейку с разных сторон. Техник что-то бормотал в воротник, женщина невзначай поправляла нарукавник. «Что-то не чисто», – пронеслось в голове. В Нижнем такое чутье спасало не раз.

Расстояние между ними и мной сокращалось. Я резко поднялся со скамейки, делая вид, что просто решил прогуляться. Повернул за ближайший куст, потом – резко в сторону, к выходу из парка.

Техник исчез. Женщина остановилась, будто рассматривая цветы. Но что-то в этой картине было… слишком правильно. Как спектакль.

Я на всякий случай свернул с аллеи в просвет между кустов – и замер.

Прямо передо мной, почти сливаясь с деревом, стоял третий. Высокий, в маскировочном костюме, он был совершенно незаметен, сливался с окружением, пока не двинулся. В его руках замерцала эдакая… сеть.

«Охренеть», – успел я подумать, прежде чем мир перевернулся.

Сеть накрыла меня с головой, мгновенно сжимаясь. Я рухнул на траву, беспомощно барахтаясь. Где-то рядом раздался смех.

– Попался, кролик!

Я извивался, пытаясь высвободить руки, но сеть только туже затягивалась. Над моей головой появилось лицо техника.

– Ну что, новобранец, – он ухмыльнулся, – думал, от нас сбежишь?

Меня протащили, кажется, через полкорабля, пешеходными коридорами, спеленутого, как новогодний подарок. Сетка жгла кожу при каждом движении, а бойцы то и дело подхихикивали:

– Тише, кролик, не дергайся!

Стрельбище встретило нас привычным набором запахов. Сержант Кроу стоял посреди зала, скрестив руки. Его лицо выражало… нет, не гнев. Разочарование.

– Группа захвата, – кивнул он моим «проводникам», – работа чистая. Пять баллов из пяти.

Женщина поморщилась:

– Он нас заметил, когда вышли на позиции для захвата.

Тут мне стало обидно:

– Да я давным-давно вас засек! Просто не мог понять, что с вами не так! Только когда вы взяли меня в клещи, понял, что надо валить.

Сержант вздохнул:

– Группа захвата, три балла из пяти.

Сетка вдруг расслабилась, сбросив меня на пол.

– А ты, новобранец… – он покачал головой. – Не удосужился явиться сам. Пришлось за тобой охоту устраивать.

Я потирал онемевшие руки, когда раздался голос ИИ:

– Анализ побега, – на стене вспыхнули цифры. – Попытка скрыть перемещение: 0 из 10. Внимательность: 6 из 10. Реакция на угрозу: 4 из 10. Тактическая грамотность: 0 из 10.

– Щедро, – хмыкнул сержант. – Я бы за реакцию два поставил.

ИИ продолжил, будто не слышал:

– Любой подготовленный боец предположил бы засаду на явном пути отхода. Ты же сам влез с в сеть.

Я хотел возмутиться, но сержант перебил:

– С завтрашнего дня – дополнительные два часа. Основы разведывательно-диверсионной деятельности, – его усмешка стала шире. – Глядишь, в следующий раз будет еще веселее.

Бойцы засмеялись. Даже Дип, кажется, издал что-то вроде хихиканья.

Ближайшие два часа я скрипел зубами и мыл пол. Зубной щеткой.

– Эй, кролик! – напоследок крикнул мне вдогонку сержант. – Завтра не проспи!

Меня мучил один вопрос. Вернувшись в каюту, я не выдержал:

– Дип, как вы меня нашли? Я же ушел через тоннель!

Голос ИИ прозвучал… устало?

– Кай, – пауза. – Ты сейчас на корабле класса «дредноут-носитель».

Я поморщился:

– И?

– Здесь нет «скрытых» тоннелей, – стена передо мной ожила, показывая схему корабля с сотнями мигающих точек. – Датчики движения. Тепловые сенсоры. Акустический мониторинг, – изображение сменилось графиком моего маршрута. – Анализ и прогнозирование. Я знаю о тебе больше, чем ты сам.

Я уставился на экран:

– Ты следишь даже в туалете?

– Кай, я не человек. Считай, что ты живешь во мне. Я отслеживаю вздохи и пульс пассажиров. И, кстати, беру анализы каждый раз, когда вы ходите в туалет. Я контролирую сто процентов происходящих событий.

Дип сделал паузу:

– Если бы из научной лаборатории разбежались тараканы, я бы знал точное местоположение каждого, пройденный им маршрут, и имел прогноз его продвижения на ближайшие 5 минут.

– Понял, понял! – я повалился на койку, закрыв лицо подушкой, поняв, как нелепы были мои попытки прятаться.

Где-то в динамиках прозвучало подобие смешка.

– Да, действительно смешно. Попытка спрятаться от корабля в самом корабле.

Глава 9

Дни на «Императиве» потекли, как смазанные патроны в обойме – ровно, без задержек. Понемногу стали мелькать знакомые лица, да и со мною начали здороваться.

Медицинские процедуры закончились, оставив после себя горький привкус «витаминного» коктейля. И тут же мне в расписание запихали спортзал. Причем не только физподготовку (которая на деле оказалась адской каруселью из тренажеров и полосы препятствий), но еще и рукопашный бой.

Зато в первый же день рукопашного боя меня похвалил первый же спарринг-партнер! Уж очень ловко (чисто случайно) смог вывернуться из его захвата. Сразу, как я очнулся в медблоке, так он меня и похвалил (ну, я вывернулся – и тут же получил в скулу, очнулся – родной медблок).

Но сегодня на стрельбище произошло неслыханное.

В конце занятия сержант сказал:

– На сегодня хватит, следующее занятие через неделю!

(Это как вообще?!)

– Не понял. У меня каникулы?!

– У всех каникулы. Завтра сходим на станцию.

Тут вмешался Дип:

– Кай остается на борту, у него нет допуска.

Сержант мечтательно произнес:

– Вот! Хоть неделю от тебя отдохну.

Я замер.

– Это как так? Всем можно, а мне нет?

Дип сочувственно произнес:

– Кай, ты – призрак. Тебя нет на службе. Тебя нет в системе и нет допуска. У тебя даже нет документов.

– То есть, выходит… я пленник?!

– Сойти с корабля можешь, но ступить на станцию – нет, – на этот раз в голосе ИИ явно прозвучала насмешка.

– То есть сойти могу… А если… – я ухмыльнулся.

– Если попробуешь, – перебил сержант, – вспомни, как тебя взяли в парке.

– Да если бы не Дип…

– Салага, при чем тут Дип? У тебя не было шанса против подготовленных десантников.

– Ой, это у них не было бы шанса меня найти.

Сержант хмыкнул:

– Это вызов, боец?

Рядом заржали в голос парни из взявшей меня троицы, чье расписание пересекалось с моим на стрельбище.

Дип вдруг произнес:

– Тактические игры. Это будет полезно.

– Мы в деле! – тут же сказал Керк, один из тех бойцов, которые меня взяли в парке. С тех пор успели все успели перезнакомиться.

– Завтра вечером. Добавлено в расписание, – невозмутимо сказал Дип.

На следующий день в пищеблоке было шумнее обычного. Я уже привык к серым комбинезонам десантников, но сегодня за дальним столом сидели трое в потрепанной черной форме с чужими нашивками. Такие же, как я – «союзные силы». Я уже был в курсе, что наш корабль забирает с базы транзитных пассажиров.

Один из них, коренастый брюнет с шрамом через бровь, заметил мой взгляд и криво усмехнулся:

– Эй, пацан, ты чего тут делаешь? Мы в филиале детского сада? Или ты экспонат местного зверинца?

Его соседи фыркнули. Улицы Нижнего научили меня: промолчишь раз – будешь молчать всегда. Да и голодный после тренировки, я мгновенно ответил:

– Экспонат из зверинца – это ты, – и пошел к раздатчику за едой.

Брюнет резко встал и в следующий момент оказался прямо передо мной. Я не успел затормозить – плечо врезалось в его грудь, а его сапог ловко подцепил мою ногу. Земля резко ушла из-под ног, и я очутился сидящим на полу, чувствуя, как кровь приливает к щекам.

Надо мной мгновенно возник Дрок, еще один из тех самых десантников, что должны были играть против меня в тактических играх.

– Успокойся, боец, – он уперся ладонью в грудь брюнета. – Ты же не хочешь лишних царапин?

– О, защитник нашелся! – тот фальшиво умилился. – А что, ваш щенок не привит, чем-нибудь заражусь?

– А тебя, похоже, даже собаки не жалуют.

Дальше все произошло мгновенно:

Я попытался лягнуть чужака ногой из своего незавидного положения на полу. Брюнет дернулся к Дроку. Но…

ЩЕЛК.

Ослепительная вспышка, мое тело выгнулось в неестественной судороге от электрического удара. То же самое случилось с остальными участниками. Оба десантника упали на пол.

– Конфликт нейтрализован, – раздался голос ИИ. – Нарушение статьи 14 Устава: драка вне тренировочных зон. Все участники – на разбор.

Лежа парализованный и чувствуя, как по телу бегают неприятные мурашки, я подумал: «Кажется, не поем». А потом услышал, как чужак, еще скованный электрошоком, сквозь стиснутые зубы прошипел:

– Чертов… корабль… Мы еще… продолжим…

Синий путеуказатель пульсировал на полу. Мы втроем – я, брюнет и Дрок – поплелись за ним к лифтам, все еще ощущая последствия электрошока в подрагивающих мышцах.

Меня привычно вжало в кресло.

Голос Дипа безэмоционально произнес:

– Назначение: камера предварительного заключения.

Когда двери раскрылись, перед нами предстало помещение, напоминавшее клетку для диких зверей, разделенное пополам металлической решеткой. По ту сторону уже стоял офицер безопасности – высокий, с лицом, будто высеченным из гранита, и нашивкой «СБ» на груди.

– Ну что, герои, – его голос звучал устало, будто он тысячу раз видел таких, как мы. – Давайте разберемся, кто у нас сегодня самый умный.

На стене за его спиной вспыхнула запись событий. Мы наблюдали, как я падаю, как брюнет бросается вперед, как Дрок делает тот роковой шаг… Запись остановилась в момент вспышки.

– И вам кажется это смешным, бойцы? Вы все – десант! Так почему же вы грызетесь, как кошка с собакой? Мало того, свои дрязги тащите на службу! Еще и пацана втравили.

Тут до меня дошло, что наезд этот не на меня, я был лишь поводом.

– Итак, статья 14, – офицер ударил кулаком по ладони. – Кто первый начал?

Начался спор, и вскоре вызвали свидетелей – в помещение по ту сторону решетки прибыли остальные «чужаки» и целая толпа наших бойцов, явно не только те, что были в пищеблоке…

Я заметил Керка, едва сдерживающего ухмылку. Тот мне подмигнул:

– Ну что, боец, организовал себе экскурсию в карцер? Страшно?

Меня же карцер не пугал, в Нижнем я и не в таких дырах ночевал:

– Карцер – фигня. Но жалко, что не смогу утереть вам нос в игре.

– Что это за игра? – вдруг спросил один из чужаков, тощий блондин с хищным лицом. – В прятки собрались?

– Тактические учения, – сквозь зубы пояснил Дрок. – На полигоне с нелетальным оружием.

Брюнет по нашу сторону клетки фыркнул:

– Да мы бы вам всем в такой игре носы бы поотшибали.

Офицер безопасности резко поднял руку:

– Тихо! Поскольку однозначно виновная сторона не выявлена, в карцер отправятся все.

– Поправка, – вдруг раздался голос ИИ, – Кай не является военнослужащим и не подлежит дисциплинарному взысканию.

Наступила тишина… Я ощутил себя неуютно, за меня вступились и будут наказаны, а я нет. Как-то подставой отдает, подловатенько.

– Они вступились за меня, я тоже хочу в карцер.

Мне показалось, что я уловил одобрение во взгляде офицера.

Вдруг кто-то из чужаков за решеткой сказал:

– Мы тоже собирались намять бока этим выскочкам, просто не успели. Так что и нас нужно сажать в карцер.

Керк мрачно усмехнулся:

– Если игра отменяется, то и мы разделим наказание. Команда – это команда.

Офицер покачал головой:

– Впервые вижу добровольное и массовое желание отмотать срок.

Вдруг раздался голос ИИ:

– Предлагаю выявить виновных по древним воинским традициям, поединком. Обвиняемые, как на счет провести игру: команда на команду. Десантники «Императива власти»… и гости. Проигравшие – неделя в карцере.

В помещении повисла тишина. Даже офицер безопасности поднял бровь.

– А победители? – не удержался я.

ИИ сделал театральную паузу:

– Победители останутся на свободе и проведут эту неделю в соответствии с графиком, на станции в увольнении.

Все вразнобой согласились. А я вдруг осознал, что есть неувязочка:

– Но это же не честно. Я в карцер сажусь со всеми, а на станцию-то меня не пустят.

Дип мгновенно ответил:

– Так как корабль не подходит для командных соревнований, я связался с ИИ станции для предоставления командной тактической площадки. ИИ станции одобрил запрос. Кай, как член команды ты получишь автоматический допуск на станцию.

Шик! Осталось не оказаться в карцере.

Глава 10

– Разбор окончен, – офицер безопасности пожал плечами. – Игры через четыре часа. Всем разойтись.

Я первым рванул к лифтам, живот предательски урчал.

Пищеблок встретил меня приглушенным гулом. На этот раз чужаков нигде не было видно: видимо, их уже отконвоировали готовиться к играм. Я схватил поднос с двойной порцией рагу и наскоро проглотил все, даже не разбирая вкуса.

– Кай, – раздался голос ИИ, как только я поставил пустую тарелку в люк для посуды. – Тебе необходимо прибыть на кухню.

– На… кухню? – я нахмурился. – Я только поел.

– Это не обсуждается.

Пожимая плечами, я направился к лифту. Капсула уже ждала с открытой дверью. Я шагнул внутрь, и…

Двери закрылись.

– Назначение: Тактический ситуационный центр, – объявил Дип.

– Эй, погоди! А как же кухня?

– Это и есть «кухня», боец. – пояснил ИИ, – Место для проведения брифингов перед заданиями.

Капсула прибыла. Дверь открылась, и я замер на пороге, впечатленный:

Передо мной был просторный зал с голографическим столом в центре, на экран были выведены портреты пяти чужаков из пищеблока. Перед изображением стоял незнакомый мне офицер, судя по шевронам – разведка. Три ряда стульев, в первом – четыре фигуры. Шло оживленное обсуждение.

– А, наш «разведчик» пожаловал, – усмехнулся Дрок, сидевший с краю, когда я подошел. – Ну что, пацан, готов поиграть по-взрослому?

Я сел рядом с Дроком. Помимо нас, тут был Керк и та самая девушка-десантник, которая участвовала в моем задержании в парке. Теперь на ее сером комбинезоне красовались шевроны разведки. Рядом с ней – незнакомый лейтенант с такими же нашивками. У голографического экрана стоял капитан (судя по знакам различия).

Дрок тихо прошептал мне:

– Игра 5 на 5. Кроме нас троих, в команде старший группы – лейтенант Вейс, он курирует группу Мэри.

Капитан у экрана нахмурился, уставившись меня:

– А это кто?

– Пятый член команды, – ответил за меня Дрок.

Капитан закатил глаза:

– Потрясающе. Сборная солянка из двух десантников, двух разведчиков и… пацана, – он резко повернулся к экрану. – Условия: прямое столкновение, пересеченная местность. Ваши противники – сработавшаяся диверсионная группа. Люди они, может, и дрянь (что для диверсантов даже плюс), но они профессионалы. У каждого опыта в три раза больше, чем у вас, вместе взятых.

Лейтенант Корш, худощавый блондин с холодными глазами, впервые заговорил:

– Наши шансы?

– Букмекеры дают восемь к одному против вас, – усмехнулся капитан. – Но разведка играет по своим правилам. У нас есть план.

На экране вспыхнула схема полигона с пометками. Капитан ткнул пальцем в мерцающую точку:

– Мы знаем, как они привыкли работать. И это шанс…

Я ощущал приподнятое настроение. Впервые на «Императиве» я был среди своих. Пусть даже «пацаном». Осталось не попасть в карцер.

Капитан щелкнул пальцем по голограмме, и схема полигона сменилась анимированным планом действий.

– Учитывая ваш… разношерстный состав, – он едва заметно покосился в мою сторону, – чужаки будут действовать по стандартной схеме. Закопаются в центре полигона и не шелохнутся, пока вы не подставитесь под огонь, – его указка ткнула в холмистый сектор на карте. – Здесь. Они дадут вам свободно бегать по периметру, пока не смогут накрыть всех разом.

Лейтенант Вейс, до этого молчавший, резко поднял голову:

– Значит, нам нужна приманка.

– Именно, – капитан перевел взгляд на меня и девушку-разведчика. – «Мелкий» занимает позицию второго разведчика. Задача разведки – найти и спровоцировать их на огонь. Как только они раскроются…

– Основная группа перестреляет их, – закончил за него Дрок, хлопнув ладонью по колену. – Пока они палят по разведчикам, мы их отработаем.

Капитан кивнул:

– Прогноз: разведгруппа выбывает, но команда побеждает, – он закрыл голограмму. – Вопросы?

Я сглотнул. Мысли о том, чтобы быть отправленным на убой, меня не радовали.

– А если… – я неуверенно поднял руку, – они не поведутся на приманку?

Капитан усмехнулся:

– Стандартка диверсионных групп – мгновенная нейтрализация раскрытых целей и отход, – его взгляд скользнул по моей тощей фигуре. – А тут еще и личный мотив.

Мэри (видимо, единственная, кто понял мои метания) резко встала:

– Только не трусь, пацан. Это игра, парализующее оружие. Их погубит шаблонное мышление. В реальном бою так не воюют.

Я стиснул зубы. Логика была железной. Роль приманки – не сахар, но победа важнее. Молча кивнул.

Голограмма погасла. Что ж, пусть я буду «приманкой» – зато в этой роли я себя знал. Улицы Нижнего тоже чему-то учат.

Полигон оказался заброшенной промышленной зоной: груды металлолома, развалины зданий, перекошенные конструкции. Нам выдали только парализаторы – броня на играх не предусмотрена.

Мы выдвинулись из ворот, и я подумал, что на этом полигоне мы будем искать их полдня. Я двигался впереди в паре с Мэри, стараясь повторять ее движения – короткие рывки между укрытиями, остановка для осмотра местности, новый рывок. Вокруг было совершенно пусто.

И вдруг все случилось. Я только успел заметить смазанное движение: из кучи обломков, которую я только что осматривал и счел пустой, на меня ринулась тень.

– Сле…! – оборвавшийся крик Мэри.

Удар в солнечное сплетение выгнул меня дугой. Второй – в челюсть – отправил в полет на землю.

Последнее, что я услышал:

– Контакт!

Грохот.

Звуки отключились. Я лежал и смотрел, как появляются наши, смотрят на меня, не видят никакого противника и попадают в классический «огневый мешок». Парализаторы противника били точно, без паники: три выстрела, три падающих тела.

В этот момент меня наконец запоздало накрыло дикой болью. Все на мгновение стало очень ярким, затем сознание провалилось в желанную темноту.

Что ж, в карцер я не попал. Правда, и на станцию тоже. Очнулся я в медблоке. Голова гудела, челюсть болела так, будто ее вырвали и вставили обратно. Медик перегружал меня с платформы около капсулы лифта в ажурное кресло. Кресло затянуло в капсулу в стене. Клюнуло инъектором в локтевой сгиб – боль ушла, я расслабился и, кажется, стал вырубаться.

Двенадцатилетний сопляк против профи, – раздалось за пределами капсулы. – Кто этот бред санкционировал?

Сознание вернулось резко, будто бы его включили.

– Приветствую, с возвращением, – раздался голос Дипа. – Сорок восемь часов семнадцать минут медикаментозного сна. Для первого раза с десантником – терпимо.

Я поморщился, пытаясь сфокусироваться. Над койкой материализовался голографический отчет:

– Челюстная кость – восстановлена. Пневмоторакс – устранен – женский голос сделал едва заметную паузу. – Забавный момент: сломанное ребро остановилось в миллиметре от перикарда. Почти элегантно.

Я попытался что-то сказать, но язык не слушался.

– Не дергайся. Через четверо суток будешь в строю, – в тоне проскользнула знакомая ирония. – Хотя по твоим показателям вижу – не в восторге. Ошибаешься.

Я хрипло выдохнул.

– Это был лучший из возможных для тебя исход при встрече с профессионалом. Твой противник, кстати, проявил неожиданную… сдержанность.

– Сдержанность? – выдавил я с хрипом.

– Да, он дозировал силу ударов. Иначе бы травмы были гораздо серьезнее, – голос стал чуть суше. – Он не только ограничился нейтрализацией, но провел ее в щадящем режиме. В реальном бою ты был бы мертв после первого удара.

Над койкой всплыло изображение документов с моей голограммой.

– Теперь о приятном. Ты больше не призрак, – в интонации появился оттенок удовлетворения. – Воспользовались лазейкой 14-Дельта: восстановили статус «погибшего» бойца.

Документы развернулись, демонстрируя строку:

«Принадлежность: ИМПЕРАТИВ ИМПЕРИИ. Дата регистрации: [27 июня]»

– Теперь ты существуешь официально, – осознанная пауза.

Я уставился на дату:

– Как? Корабль – не планета.

– Не забивай голову. Пока ты был на станции, я оформил запрос ИИ базы на восстановление в списках живых. Они подтвердили твое присутствие на борту – и вот результат.

Странное чувство охватило меня. Я всегда был тенью – даже детской регистрации не имел. Настоящие документы на планетах делали в 14, если были деньги и первоначальная запись. Но большинство из Нижнего жили без них. А ведь с документами даже полиция должна соблюдать правила…

– Спасибо! – наконец смог выдавить я.

– Не благодари, – Дип сделал паузу и с ехидством продолжил. – Просто надоело тратить ресурсы на бюрократическое обоснование расходов на несуществующего обитателя корабля.

Глава 11

– Поздравляю, Кай. Базовый курс по математике ты закончил, – обрадовал Дип на следующий день.

– Ура, значит, свобода? Я могу просто во что-то поиграть? – удивленно переспросил я, чувствуя подвох.

– Отличная идея! – сказал ИИ. – Будешь играть в покер.

– Дип, я сам придумаю, во что поиграть. И уж точно не в карты.

– Ты не понял, боец. Это твой следующий курс математики. Практическое применение теории вероятности, статистики, комбинаторики и теории игр.

– Дип, но это же… карточная игра?

– Покер – это игра не в карты. Они лишь отображают цифры.

– Простой пример, – продолжал ИИ. – В колоде 52 карты четырех мастей. У тебя на руках две карты одной масти. На столе лежат еще три, две из которых той же масти.

Вероятность того, что ты соберешь флеш со следующей открытой картой, около 2% на каждую подходящую тебе карту. Карт одной масти 52/4=13. Четыре из них уже задействованы. Тебе подходят 9. То есть 18%, что у тебя будет флеш.

– И зачем мне это знать? – скептически спросил я.

– Предположим, ты можешь выиграть 100 кредитов, если флеш соберется. Для этого нужно поставить 10. Это 10% от банка. Рискнув 10%, ты получаешь 18% шанса на выигрыш. Математически – выгодно.

– Постой. 18% – это же мало? Я просто проиграю.

– В одной раздаче – да. Но тысяча таких раздач превратит вероятность в статистику: ты выиграешь примерно 180 раз и проиграешь 820. Однако выигрыши перекроют проигрыши и дадут прибыль.

Я задумался над неувязочкой:

– Дип, но тогда все игроки в покер были бы победителями.

– Они игроки, Кай. Их не интересует математика. Просто стараются выиграть конкретно сейчас и побольше. Знаешь, что самое смешное?

– Что?

– Каждый из них уверен, что умеет играть. Они не анализируют ошибки и не учатся. Они играют. А ты будешь учить математику.

Все оставшееся время до выхода из медблока я считал проценты, вероятности и диапазоны вероятностей. Как вообще люди могут играть в это добровольно?!

Наконец-то покинув медблок, я понял, что соскучился по стрельбищу, а еще больше – по нормальной еде. И первым же делом я отправился не в каюту, а к еде!

Пищеблок встретил меня привычным гулом голосов и вкусным запахом.

Уже направляясь к раздатчику, я увидел Керка, стоявшего за одним из столиков вместе с двумя теми самыми чужаками. Он поймал мой взгляд и кивнул:

– Эй, боец. Присоединяйся.

Я взял поднос с едой и на мгновение засомневался.

– Не бойся, не укусим, – хрипло усмехнулся один из чужаков, высокий, со шрамом через бровь.

Подходить не хотелось, но убежать – это показать, что испугался. А значит, надо нападать.

Подойдя к их столику, я посмотрел в глаза чужакам:

– Что, проиграли спор? Или у вас в расписании уроки хороших манер?

Один из них фыркнул, двигая свой поднос и освобождая мне место.

– Настоящий волчонок!

Шрамистый склонился вперед:

– Ты занял свое место, пацан. Не за этим столом, – он постучал пальцем по виску. – Здесь.

– О, значит, теперь я официально член вашего клуба психов?

– Люди делятся на два типа, – сказал коренастый, игнорируя мою колкость. – Овцы и волки. Первые бегут. Вторые…

– Вторые получают по зубам первыми, – буркнул я.

– Вторые смотрят в лицо опасности, – поправил он. – Даже если им страшно.

Я замер, сжимая хлеб. Эти слова звучали… странно. Не как похвала. Как констатация факта.

Керк встал, хлопнув меня по плечу:

– Обиды закончились на полигоне, боец.

И странное дело – нормально пообщались.

Дни сливались в монотонную череду, я осознал, что уже не чувствую себя чужаком. Теперь со мной здоровались. Не только Керк и сержант из тира, но и десятки людей, чьих лиц я не помнил. Техник в коридоре кивал, проходя мимо, разведчики, кивали порою встречавшиеся офицеры.

Я стал частью чего-то. Не семьи, хоть это слово и мало что мне говорило. Что-то другое. Может быть… стая? На корабле не было места сантиментам, но здесь знали мое имя. И что важнее – я тоже ощущал, что они – свои.

Чужаки давно покинули «Императив», а мой распорядок превратился в четкий алгоритм:

Стрельбище (где сержант все так же грозил зубной щеткой).

Покер с Дипом (я научился вычислять шансы интуитивно).

Спортзал (где я даже начал участвовать в спаррингах – победой считался бы любой проведенный мною удар. Пока только теоретически, но я не ныл).

Тактика. Дип порой развлекался, давая задачки вроде: «Ты один в отсеке с 3 противниками. У тебя – пистолет с 2 патронами, у них – ножи. Как выжить?» (Ответ: Труп, труп, труп. Ошибка – попадать в подобную ситуацию.)

– Дип, а можно мне в рубку? – спросил я как-то, отвлекаясь от задачи по тактике про захват рубки силами абордажников.

Голос ИИ прозвучал снисходительно:

– Твой уровень допуска не позволяет. Да и зачем тебе туда физически?

Стена передо мной вдруг ожила, проецируя изображение рубки. Вместо ожидаемых панелей с мигающими кнопками, экранов с бегущими цифрами и экипажа в напряженной работе – пустота. Простое помещение с голым столом и креслами вокруг.

– А где… все? – я обвел рукой пустоту. – Где приборы? Экипаж?

– Ты насмотрелся глупых голо, – усмехнулся Дип. – Ни один человек не справится с управлением кораблем лучше меня. Я анализирую данные в 12 000 раз быстрее, чем ты моргнешь. Реакция – в 800 раз точнее, чем у лучшего пилота.

Я присвистнул:

– Значит, пилотов не существует?

– Только на москитном флоте – персональных истребителях. Их нельзя оснастить полноценным ИИ: нет места для экранирования, и его сожжет первый же ЭМИ-импульс. А удаленку заглушат помехами.

– А приборы? – тыкнул я пальцем в голограмму.

– Зачем железо, если любые данные можно вывести куда угодно? – стена моргнула, и на ней появилась куча стрелочек, цифр, огоньков, а над всем этим великолепием – надпись: «Текущее состояние канализационной системы палубы G».

Я задумался, ловя за хвост что-то важное:

– А… я могу научиться летать на истребителе?

Дип сделал паузу, а затем ехидно сказал:

– Научиться – да. Летать – нет.

– ?!

– Кай. Никто не позволит тебе сесть в истребитель. Но тренажеры тебе доступны, и там точная копия реальности.

Так в мое расписание добавилось пилотирование. И это была его лучшая часть! Вот – корабль, а вот космос. Летай! Это оказалось удивительно легко. Другое дело – лететь, куда надо, поражать цели и возвращаться живым.

Главное отличие от реальности – вместо смерти тебя ждал лишь пренеприятный удар током. И первое успешное приземлением без этой «бодрящей встряски» случилось лишь на третью неделю.

Тренажеры стали моей отдушиной. Здесь не имело значения, что я на голову ниже и вдвое легче любого десантника. В кабине истребителя все становятся равны. Особенно весело было схватываться с десантниками, те иногда заглядывали на тренажеры, когда уставали от рутинных занятий.

Вскоре наши бои проходили на равных, и, пожалуй, я мог дать фору некоторым из них. Но уверенность продержалась недолго.

В тот вечер, кроме меня, в зале собралось трое бойцов, мы уже распределились на пары для боя двое на двое, когда…

– Подключился пятый участник, – сухо сообщил Дип.

Экраны моргнули. Вместо привычного баланса сил мы увидели жутковатую картину: четверо наших маркеров против одинокого красного треугольника.

– Ну что, мальчики, поиграем? – раздался хрипловатый, неожиданно женский голос.

То, что произошло дальше, даже боем назвать было сложно. Это была бойня. За три минуты сорок секунд наш квартет превратился в четыре кучи мусора, даже не успев толком скоординироваться.

– Синяя команда уничтожена, – констатировал Дип. – Победитель – пилот первого класса, майор Аллия Шеннон, вторая ударная группа.

– Да как так-то? – непонимающе сказал я. – Как она успела?

Снова голос Алии Шеннон:

– Разница в результативности между первым и вторым классом пилотов – порядка 30%, – пауза. – В нашем случае были все 300, – пауза. – И не будь ребенком, боец. Твой голос – твое дело, но нытье мне не нравится.

Один из десантников поспешил вклиниться:

– Нормальный у него голос, майор. Соответствует… э-э… боевым показателям.

– Пятнадцать лет? – со смешком спросила Аллия Шеннон.

– Двенадцать, – буркнул я.

Глава 12

Следующий день на стрельбище начался, как обычно: разминка, проверка оружия, пара пробежек для разогрева. Я уже давно не палил по статичным мишеням. Стандартным проходом была стрельба на бегу, с уходом от ответных выстрелов – точнее, их предполагаемых траекторий.

МК-5, который когда-то казался таким тяжелым, теперь лежал в руке, как родной. Я делал перебежку между укрытиями, на ходу отправляя пару пуль в мелькающие красные метки. Поворот – еще один выстрел. Кувырок за бетонный блок – поразить последнюю мишень.

Ближе к концу захода краем глаза заметил сержанта у наблюдательного пункта. Он о чем-то горячо спорил с женщиной в синей форме флота – странное зрелище. Флотские обычно не совались на нашу территорию. Судя по эмоциональным жестам, они ругались.

Я закончил упражнение, скинул наушники – и тут же сержант махнул мне рукой:

– Ко мне!

Женщина резко развернулась. Ее взгляд – острый, как лезвие – будто пригвоздил к месту. Что-то в этом взгляде заставляло непроизвольно выпрямиться.

– Иди сюда, – повторил сержант, но теперь в его голосе слышалась непривычная нотка.

Когда я подошел, спор мгновенно стих. Женщина медленно оглядела меня с головы до ног, и на ее лице появилось какое-то странное выражение – смесь шока, недоверия и чего-то еще, чего я не мог понять.

– Он же действительно совсем ребенок, – наконец выдохнула она, снова повернувшись к сержанту. – Кому, скажите на милость, пришло в голову сунуть боевое оружие в руки… мальчишке?

Сержант начал что-то оправдываться, похоже, они все это время обсуждали меня.

Женщина резко развернулась ко мне. Ее голос казался знакомым, хотя, уверен, никогда не видел ее раньше. К нам флотские вообще заглядывали редко. Мой взгляд скользнул по нашивкам на ее форме – майор. И тогда меня осенило. Тот самый хрипловатый голос из тренажера по пилотированию. Аллия Шеннон.

Между тем женщина обратилась уже ко мне, ее голос был полон возмущения:

– И тебе действительно нравится вот это все? – она махнула рукой в сторону стрельбища. – Почему бы не играть в игрушки со сверстниками?

Я пожал плечами и не стал цепляться к тому, что сверстников тут нет:

– Мне нравится, – на ум тут же пришла мысль про волков и овец, и я добавил, – да и таков мир: либо ты готов стрелять, либо ты мишень.

Женщина схватилась за голову, бросив убийственный взгляд на сержанта и еще пару десантников, которые давно не стреляли, а подтянулись поближе, с интересом прислушиваясь.

– Галактика… – прошептала она, и в голосе звучало настоящее отчаяние. – Им запретили держать на корабле животных, и они нашли себе живую игрушку. Ребенка вместо щенка!

Сержант неожиданно фыркнул, и в его голосе прозвучала странная гордость:

– Скорей уж наш Кай – самый настоящий зубастый волчонок.

Майор Шеннон резко повернулась ко мне. В ее глазах читался немой вопрос.

Я выпрямился во весь свой невысокий рост и посмотрел ей прямо в глаза:

– Мне нравится быть волчонком.

Потом, после секундной паузы, сказал то, что давно чувствовал:

– Десант – это моя стая.

Аллия Шеннон замерла на месте, будто получила удар. Ее глаза расширились, губы беззвучно шевельнулись.

– Маугли… – прошептала она так тихо, что я едва расслышал.

Потом снова наступила эта странная тишина. Она стояла, уставившись куда-то мимо меня, будто видела что-то ужасное. Вдруг резко развернулась и пошла прочь, бормоча себе под нос:

– Маугли, воспитанный десантом… Пустая галактика…

Я остался стоять с глупым выражением лица, совершенно не понимая, что только что произошло. Сержант тяжело вздохнул и потрепал меня по плечу:

– Не обращай внимания, боец. Женщины, их не понять.

Вечером, вернувшись в каюту и плюхнувшись на койку, я изучал звезды на потолке. Это слово – «Маугли» – весь день вертелось у меня в голове.

– Дип, – наконец выдохнул я. – Кто такой Маугли?

Стена передо мной ожила, проецируя старомодную картинку: темноволосый мальчишка, бегущий среди волков.

– Литературная притча времен Золотого века, – задумчиво ответил ИИ. – О человеческом детеныше, воспитанном волчьей стаей.

Я перевернулся на бок, заинтересовавшись.

– Расскажи.

И Дип рассказал. Полночи я слушал о мальчике, который рос в джунглях, и его друзьях-зверях. История завораживала.

Когда Дип закончил, я долго молчал, чувствуя, как что-то щемит внутри. Не то грусть, не то странное узнавание.

– Значит, если я Маугли, то ты у нас… Багира?

Дип долго молчал, я уже подумал, не обиделся ли он.

– Каа, – наконец ответил он, – у меня, как-никак, доступ ко всем знаниям мира.

Я засмеялся, потянулся и почувствовал, как глаза предательски слипаются.

Маугли… Да, пожалуй, это звучало… гордо.

Утром Дип сообщил обеспокоенным голосом:

– Кай, полковник Каролайн требует твоего присутствия.

Я так и замер. Полковник? Со старшими офицерами я еще не сталкивался. Да и зачем кто-то хочет меня видеть?!

Когда лифт тронулся, ровный голос Дипа произнес:

– Назначение: тактический центр флота.

Тактический центр не потрясал – еще одно помещение с голыми стенами и голографическим столом посредине. У стола стояли двое: Аллия Шеннон и высокая женщина в форме с нашивками полковника. Никакой помпезности – только практичность военного корабля.

– Вот он, ваш Маугли, – сказала Аллия, когда я подошел.

Полковник Каролайн – симпатичная женщина постарше с короткой стрижкой и внимательными глазами – оглядела меня с головы до ног.

– Действительно, Маугли, – наконец произнесла она. – Какая дичь.

Аллия резко развернулась к полковнику, жестикулируя:

– Вы же видите? Ребенок должен учиться, заводить друзей, а не… – она махнула рукой в мою сторону. – Ему не место на боевом корабле!

Я сжал кулаки:

– У меня полно друзей! И я учусь каждый день.

Дип неожиданно вклинился, его голос прозвучал из стен:

– Кай успешно освоил тактику второго уровня, базовые курсы пилотирования и математики. Результаты выше среднего.

– Да ему не стрелять надо, а играть в игры! – Аллия буквально топнула ногой.

Я не выдержал:

– Да я каждый день в игры играю! Вон, на станции вообще эпично было!

Стена перед нами вспыхнула голограммой: наша команда и «чужаки» занимают позиции на полигоне. Камера крупно показывает меня – пригнувшегося за укрытием, с парализатором в руках. Затем быстрая промотка: мое падение, вспышки выстрелов…

Воцарилась мертвая тишина. Полковник медленно подняла бровь, глядя на запись. Аллия выглядела так, будто вот-вот упадет в обморок. Даже Дип почему-то замолчал.

Полковник Каролайн тяжело вздохнула и махнула рукой:

– Свободен.

Я вышел, так и не поняв, что только что произошло – неприятности чуялись за парсек, но какие именно?

Впервые за все время на корабле мне пришлось иметь дело с офицером такого ранга. Лейтенанты, капитаны – это одно, но полковник… Вспомнилась десантская поговорка: «Подальше от начальства – поближе к пищеблоку».

– Дип, – спросил я, заваливаясь на койку, – это что, проблемы?

ИИ сделал небольшую паузу – для него необычно долгую.

– Статистически… неопределенная ситуация, – в его голосе впервые слышалось что-то вроде растерянности. Потом добавил более уверенно:

– Но ты не на службе. Полковник Каролайн не твой начальник.

Я задумался, глядя в мерцающие на потолке звезды. Если она не мой начальник… то почему тогда у меня такое чувство, будто я в заднице?

– Дип, а можешь мне показать, что они обсуждают?

– Нет, Кай, это противоречит протоколу безопасности.

– Ну тогда хотя бы объясни, что происходит?

Дип замолчал ненадолго, но создавалось ощущение, что он напряженно думает. Потом он начал говорить, осторожно подбирая слова:

– Про тебя забыли, Кай, точнее, даже не заметили твоего появления. Но Аллия подняла настоящую лавину. Узнала, как ты сюда попал, и поставила всех на уши. Даже капитан получил ее рапорт о твоем существовании. Наградив его головной болью. Всем досталось и все в легком в шоке: полгода на боевом корабле живет мальчишка, и никто не в курсе. Такого даже в анекдотах не встретишь. Теперь они решают, что с тобой делать.

– Да не надо со мной ничего делать! – я в панике сжал кулаки.

– Кай, – Дип сделал паузу, – представь, что у тебя есть дом. И вдруг выясняется, что в одной из комнат полгода живет посторонний. Что бы ты стал делать?

Я замер. В голове отчетливо маячила картинка с убийством.

– Не знаю, – наконец пробормотал я.

– Вот и они не знают.

Впервые за все время на корабле мне стало по-настоящему страшно.

Глава 13

– Дип, это что за звук?Следующее утро началось с неприятного жужжания. Я приподнялся на локте, протирая глаза:

На стене замигал голографический значок – треугольник с восклицательным знаком.

– Срочное сообщение. Письмо от канцелярии корабля.

Голос ИИ прозвучал… странно .

– Показывай.

Значок на стене сменился текстом:

«Каю (незарегистрированному лицу на борту).

В соответствии со статьей 14-Г Устава, вы обязаны покинуть "Императив Власти" в течение 48 часов с момента получения уведомления.

Основание: Отсутствие служебного статуса.»

Я замер. В висках застучало.

– Это… шутка?

– Нет, – Дип сделал паузу. – Это реакция на рапорт майора Шеннон. Они только что узнали о твоем существовании.

Я вскочил, сжав кулаки.

– Полгода я здесь! Ты сам сказал, что у меня есть допуск – и вдруг «незарегистрированное лицо»?

– Кай. Допуск на перемещение по кораблю – одно, – Дип говорил медленно, будто объяснял ребенку. – Но «Императив» – боевой корабль. Здесь действует устав. Пока на твой счет не было распоряжений, ты мог делать что угодно. Но теперь есть прямое предписание.

Мой кулак ударил по стене и вспыхнул болью.

– Дип, – я сглотнул ком в горле. – Как это отменить?

– Я могу затянуть процесс, – подумав, ответил Дип. – По статье 7-В, если корабль в космосе, приказ о высадке можно оспорить. Но…

– Но?

– Это не отменит решение, Кай. Канцелярия поставила галочку, – теперь они доведут дело до конца. Мы выиграем пару дней. Не больше.

Понял, что скриплю зубами. В голове крутилась одна мысль:

«Меня просто выкидывают. Как мусор».

– Где эта Аллия? Хочу посмотреть ей в глаза, когда скажу все, что о ней думаю.

– Кай. У тебя нет доступа на флотские палубы.

– Да как так-то?

– Можно отправить ей сообщение.

– Давай!

Я надиктовал, пришлось несколько раз менять формулировки, так как Дип просто отказывался записывать некоторые слова, компромиссный вариант вышел таким:

«Дорогая майор Шеннон. Надеюсь, вы счастливы. Вы – бессердечная сука. Я вам ничего плохого не сделал, а вы походя уничтожили мою жизнь. Надеюсь, вам это было нужно».

«Бессердечную суку» я все же смог отстоять.

– Отправляй.

– Кай…

– Отправляй!

Наступила тишина.

– Хочешь на стрельбище? – неожиданно спросил Дип.

– Что?

– Ты зол. Лучше выпустить пар, чем есть себя.

И я согласился. Да. Стрелять.

На стрельбище Дип приготовил мне сюрприз. Только взял в руки пистолет – раздался его голос:

– Режим скоростной стрельбы активирован.

Передо мной вспыхнули три нестандартные мишени. На каждой – светящиеся надписи:

«МАТЕМАТИКА»

«КАНЦЕЛЯРИЯ»

«МАЙОР АЛЛИЯ»

А над ними завис красный таймер, отсчитывающий сотые доли секунды.

Два быстрых выстрела:

Бам! «Математика» разлетелась на куски.

Бам! «Канцелярия» сложилась пополам.

Палец застыл на курсе, мишень с именем Аллии исчезла прежде, чем я выстрелил.

– Дип?! – моя рука с пистолетом застыла в воздухе.

– Входящее сообщение от майора Шеннон, – ИИ специально сделал паузу. – Воспроизвести?

Я опустил пистолет.

– Давай…

Голос Дипа изменил тембр, имитируя Аллию, но без ее обычной стальной интонации:

«Кай. Это совсем не то, чего я добивалась! Ты, может, и не веришь, но есть вещи, которые тебе необходимы – сверстники, нормальное обучение, социализация. Я хотела помочь, а не навредить. Прости меня, я найду способ это исправить».

Я молчал, пауза затянулась.

– Вернуть мишень? – спросил Дип.

Я вздохнул.

– Давай другую мишень.

И появилась мишень: «Уныние».

Вечером Дип передал, что Майор Шеннон ждет меня в тактическом центре.

Как и в прошлый раз, там были Аллия Шеннон и полковник Каролайн.

Я подошел поближе и понял, что Аллия выглядит уставшей: тени под глазами, волосы, собранные в небрежный хвост. Ни капли от той железной стервы, что громила меня в тренажере.

– Я нашла выход, – сказала она мне. – Официальное усыновление. Ты отправишься в интернат для детей офицеров на станции «Орион».

Я фыркнул:

– Офигенно. Ты сломала мне жизнь и еще решила поиграть в Мамочку? Мне не нужен интернат, я хочу жить здесь.

Дип неожиданно влез в разговор:

– Кай, мне жаль, но майор права. Ты не принадлежишь стае, Маугли. Ты должен вернуться из джунглей к людям.

Я вскочил, стукнув кулаком по столу:

– Да хватит уже сравнений с глупой книжкой! Ты что, всерьез сравниваешь десант с волчьей стаей? Десант – это тоже люди! Уход с корабля – это не возвращение из джунглей, это бросить судьбу, которой я хочу.

Аллия смотрела на меня по-новому – не свысока, а почти с жалостью.

– Ты прав. Это не книга. И не прав, – это именно те самые джунгли.

Внезапно ее перебила полковник:

– Десант – это не лучший выбор, мальчик. В десант идут те, кто не смог добиться большего. Мы хотим дать тебе шанс на лучшее будущее.

Я скептически хмыкнул:

– Зачем мне что-то еще, если я уже нашел то, что мне нужно?

– Хорошо, – вздохнула полковник, – давай так: отправляешься в интернат, заканчиваешь его, и, если не передумаешь, вернешься сюда официально.

Я засмеялся:

– Официально? И как же это, если меня вышвыривают?

– Согласись – и прямо сейчас я регистрирую тебя в качестве новобранца, отбывшего для обучения. Кстати, ближайшие каникулы через три месяца. Проведешь их здесь.

Я переваривал услышанное, а полковник продолжила:

– После учебы выбор за тобой – пробовать что-то еще или вернуться в десант.

Дип тихо подтвердил:

– Условия соответствуют регламенту.

Это выглядело, как честная сделка. И я согласился на усыновление. Дип тут же официально его зафиксировал.

Полковник переглянулась с Аллией и произнесла:

– Приказ №478-Ш. Кай, усыновленный майором Шеннон, зачисляется курсантом десантной части. Немедленно.

– Зафиксировано, – отозвался Дип.

– Приказ №479-Ш. Направление курсанта Кая Шеннона в кадетское училище «Орион». Вступает по прибытии.

– Зафиксировано.

Интересно, мне теперь что, звать майора… Мамой?