Тонкие грани

Глава 1

Л Автор: Зима И.

Тонкие грани

Кто сражается с чудовищами, тому следует самому опасаться стать чудовищем.

Ф. Ницше.

Эпилог

За полночь, когда город уснул привычным сном и небо рассыпало звездный ковер, ледяная Луна заглянула в в комнату, где одинокий человек садится напротив окна и обращает взор навстречу бесконечному свету и пишет ей свои неотправленные письма. Ветер колеблет на остывшей земле желтизну листвы… Он резкими, привычными движениями пера выводит буквы, бессвязно шепчет и гасит дыханием свечу, доставшуюся ему в наследство от хозяйки. Желтая луна светит настолько ярко, что написанное можно прочитать в полутьме:

– Я скучаю по вам, как зверь скучает по своему хозяину. Но мне не жаль себя. Мне жаль тех, кто никогда не любил. Чтобы быть с вами, нужно было стать храбрым как лев, а я труслив, словно кошка…Иногда я вижу ваше будущее и в нем кто-то другой треплет вашу челку, и разглядывает блики в ваших голубых зрачках.Когда смотришь на звездное небо, понимаешь, как велик мир. На через минуту он задумался, вновь прошелся глазами по написанным строкам и нервно дрожа, немедленно растерзал исписанную бумагу на маленькие неровные кусочки…Ты всегда найдешь меня, просто если посмотришь звездной ночью на небо. Оттуда я смотрю на тебя. Я всегда буду рядом.

Глава 1.

Порыв ветра качнул прозрачную вуаль, приоткрыв уставшее лицо. Пожалуй в первый раз в жизни Мэй не знала какое решение принять. Из последних сил она шагала по улицам незнакомого города, то и дело оборачиваясь на любой шум, в ожидании события что навсегда изменит предыдущее течение ее жизни. В этом странном полузабытьи она обнаружила себя возле разрушенной церквушки. От усталости она прижалась к ее дверям, и постояв так несколько минут и вздрогнула от неожиданности, когда в наполненном светом воздухе разлились оглушающие вибрации колоколов. Ее вдруг осенило, что город этот, словно древний Вавилон, существовал по своим правилам и те немногие, кто осмеливался желать обрести в нем свое место- должны были подчинятся его диким законам. Заплатить свою цену придется и ей, но какую? Она понимала, что она никого здесь не знает. Встречая прохожих, она заглядывала в лицо каждому, пытаясь разглядеть добрый жест или то, что можно принять за надежду, и в толпе выделила для себя просящего милостыню бездомного. Вдруг в голове мелькнула страшная мысль. Она подошла к нему, присела и задыхаясь, уверенно прошептала:

–Убейте меня. Вам ведь нужны деньги? Это все, что есть. Только убейте. И с этими словами она вложила в дрожащую морщинистую ладонь оставшиеся монеты, что у нее оставались. Но рука его разжалась, деньги звеня посыпались на землю и разлетелись в стороны. И из рук его выпала трость, на которую он опирался при ходьбе, она подняла ее и подала ему в руки. Мэй непонимающе посмотрела ему в глаза- старик не только не взял подаяние, вместо этого опасливо глядя ей в глаза, хромая побрел в сторону набережной. Наблюдая как скрюченная, надломленная болезнью фигура медленно удалялась вдаль горизонта, Мэй начала понимать чего именно испугался бездомный. Он испугался ее, Мэй Вэйлин. И после этого случая она стала бояться саму себя.

Ей хотелось забыть, как днем раньше она очнулась в луже с разбитым лицом. Ее полуживое тело выкинули, поверив что она замерзнет или погибнет от кровопотери. Все, что ей удалось вспомнить- это силуэт человеческой фигуры, крадущейся в темноте словно дикое животное. Собрав последние силы, она попыталась встать, но локоть саднил и с первого раза подняться не удалось. Она решила остановится у торговых лавок, рассматривая дома вдоль дороги и наконец увидела себя в отражающей поверхности витрин трактира. Глаза ее были будто мертвые, ненавидящие и слезились от страха. Напрасно она отряхивала бархат платья, подол которого стал грязным от бессмысленного хождения и горько осмотрела в платок, когда откашливалась в него кровью. Вдруг она вспомнила о том, что должна позаботиться о самом главном, и незаметно от посторонних дотронулась до своего живота. Теперь она невольно сравнивала себя с пассажиром на тонущем корабле, который все не может поверить в реальность надвигающейся катастрофы и вместо того, чтобы пытаться спасти свою жизнь, смирившись с участью, молча идет ко дну.

Она обрела ночлег в борделе- единственном месте в городе, где могла найти себе пристанище женщина, утратившая положение в обществе и где единственным товаром который она могла предложить были ее молодость и красота. Как и каждую предыдущую и последующую ночь Мэй видела во сне своего не рожденного ребенка.. Неглубокий и беспокойный повторяющийся сон то и дело прерывался и, каждый раз вскрикивая в полудреме, она вспоминала нечто неосязаемое – ту бесценную безмятежность прошлой жизни, когда не надо было принимать сложных решений и весь мир казался правильно устроенным. Могла ли тогда юная Мэй догадываться, что ей просто позволяли жить в сказке?

Прошли месяцы новой для нее реальности, но душевная боль не уходила, а сидела внутри, словно раненый зубастый зверек. Мэй ходила словно привидение среди шумящих комнат, и вслушивалась как улица заполняется криками сбившихся в стаю беспризорников, охочих до чужого кошелька. Грязной и жестокой вереницей эти вертлявые мальчишки преследовали ее, размахивая руками, кривляясь, повторяя движения международного сигнала бедствия с криками :-Мэйдэй, Мэйдэй. Но все в этом мире не то, чем кажется и теперь она хорошо это знала. Это был условный знак, что сегодня бордель посетит важная персона. И крики этих маленьких людей, будто крики голодных чаек, острым клином врезались в тяжелую от похмелья голову. Тогда она по-солдатски быстро одевалась, затем по привычке долго примеряла перед зеркалом множество шляп, потому что в конце концов остановилась на той, что примеряла первой. Здесь ее ждал длинный рабочий день. Она вышла из борделя, увидела, что улица полна грязи и дорогу по которой ей предстояло идти снова размыло и недовольно поморщилась. Ею овладело неприятное чувство, что за ней наблюдают.

Ровно на этом самом месте напротив департамента, год спустя, экипаж выгрузил посреди городка рыжеволосую девчонку в зеленом платье."Грин Хилз" – земля, которую мы любим" -прочла она надпись на его фасаде, спешно покидая экипаж и удивленно оглядываясь по сторонам. Город был подобен умирающему великану и поразил гробовой тишиной – слышно было только как ветер шевелит кроны деревьев перед заходом солнца. И только ее нога коснулась земной тверди, как она ощутила себя песчинкой посреди чего-то большого и опасного, пытаясь отогнать от себя мысль о том, что ей придется задержаться в этом городе на месяц! Ранее не покидавшей пределов монастырской школы особе, этот срок казался вечностью.