Игры Королей

Глава 1

– Асти, асти, ты готова? Мы уже идем? – голосок Лилиан звенел, как колокольчик, нарушая утреннюю тишину.

Астерия, уже стоявшая посреди комнаты в поношенных джинсах, улыбнулась, глядя на отражение сестры в большом зеркале в резной раме. Их комната была маленьким миром, где их два противоположных полюса существовали в гармонии: ее собственный строгий угол с аккуратно разложенными книгами и учебниками и яркий, слегка безалаберный мирок Лилиан, заваленный тряпичными куклами и камешками, подобранными у реки.

– Почти, солнышко. Давай соберем тебя.

Она подошла к комоду, где на самой верхней полке лежала та самая шляпка – соломенная, с широкими полями, украшенная широкой голубой лентой, цвета незабудок. Лилиан обожала ее.

– Не шевелись, – мягко сказала она, пока Лилиан, затаив дыхание, смотрела на себя в зеркало, ее глаза сияли от предвкушения.

Пальцы Астерии, обычно неуклюжие в обращении с собственной внешностью, сейчас были удивительно ловки. Она завязала ленту изящным бантом под подбородком сестры, поправила непослушные светлые локоны, выбивавшиеся из-под полей.

– Готово. Самая красивая девочка на ярмарке.

Пока Лилиан кружилась перед зеркалом, разглядывая свой наряд в клеточку и новые лаковые туфельки, Астерия вернулась к своему отражению. И его картина, как всегда, вызвала в ней легкую, привычную досаду.

Зеркало показывало не высокую, но до боли худую фигуру. Джинсы, когда-то сидевшие плотно, теперь слегка мешковато обвисали на бедрах, подчеркивая их угловатость. Она натянула на себя просторную рубашку, которую купила себе в этом году на семнадцатилетие. Ткань грубоватого полотна абсолютно не облегала торс, а скорее, прятала его, свисая с острых плеч и плоской груди.

С длинными каштановыми волосами было проще. Их густота и здоровый блеск были, пожалуй, единственным, что ее в себе устраивало. Но и сегодня они должны были быть убраны. Взяв гребень, она быстрыми, отработанными движениями разделила волосы на прямы проборы и начала заплетать тугую французскую косу. Она стягивала пряди так, что кожа на висках натягивалась, и на лице проступали скулы. Готовая коса лежала вдоль спины тяжелым, идеально гладким жгутом. Ни одной выбившейся прядки. Практично. Удобно. Ничего лишнего.

– Ты тоже красивая, Асти, – вдруг сказала Лилиан, подойдя и обняв ее за талию.

Астерия положила ладонь на ее плечо, глядя на их отражение

– Спасибо, малыш. Ну что, пошли? Тебя ждет сладкая вата.

Она взяла сестру за руку, на секунду задержав взгляд на своем отражении. В этих джинсах, этой рубашке и с этой косой она чувствовала себя защищенной. Готовой ко всему, что может подкинуть шумный городской день.

Глава 2

Воздух на площади Трех Фонтанов был густым и сладким. Он состоял из ароматов жареной карамели, пыли, взбитой тысячами ног, и диковинных духов заезжих купцов. Для Астерии этот день был долгожданной передышкой в череде серых будней, обязанностей по дому и учебы. Но главное – он был для Лилиан.

Восьмилетняя сестренка трепетала от восторга, ее маленькая рука доверчиво лежала в ладони Астерии. Лилиан тащила ее от одного ярмарочного чуда к другому, ее восторженные возгласы сливались с общим гулом толпы.

– Смотри, Асти, дракон! Настоящий! – Лилиан указала на механического зверя, покрытого блестящей чешуей, который извергал безобидные клубы пара.

Астерия улыбнулась, сжимая ее пальцы. Настоящий, – с легкой грустью подумала она. Всем хочется чудес. Сама она оставила эту вероду где-то в двенадцать лет, когда окончательно поняла, что в этом мире вовсе нет волшебства и чуда.

– Хочешь посмотреть представление? – Астерия указала на небольшой, но пестрый шатер, у входа в которого стоял зазывала в камзоле, увешанном бубенцами. – Говорят, там показывают фокусы с огненными птицами.

Лилиан, разумеется, захотела. Взяв два билета, Астерия провела сестру внутрь.

Шатер был затемнен, пропитан запахом влажного полотна и дыма. В центре на небольшой круглой арене жонглировал факелами худощавый юноша, а немногочисленная публика лениво аплодировала. Они нашли свободные места на деревянных скамьях сзади. Лилиан, не отрываясь, смотрела на сцену, ее глаза блестели в полумраке, отражая танцующие языки пламени.

– Лилли, – наклонилась она к сестре, перекрывая гул толпы. – Хочешь сладкую вату? Розовую, как в прошлый раз?

Глаза девочки моментально переметнулись с огненных птиц на лицо сестры, загораясь новым, еще более ярким восторгом. Она закивала так усердно, что голубая ленточка на ее шляпке развязалась.

– Сиди тут, никуда не уходи, поняла? – Астерия строго посмотрела на нее, указывая пальцем на деревянную скамью. – Я мигом. Пропущу пару фокусов, не больше.

Лилиан снова кивнула, уже поворачиваясь обратно к представлению.

Астерия пробиралась к выходу, извиняясь и лавируя между сидящими зрителями. На мгновение она обернулась, чтобы убедиться, что сестра на месте. Та сидела, поджав ноги, вся – во внимании и ожидании. Успокоенная Астерия вышла из шатра.

Она быстро нашла лоток со сладкой ватой, отстояла короткую очередь и, наконец, получила в руки огромное, воздушное, невероятно розовое облако, накрученное на тонкую палочку. Оно пахло детством и беззаботностью. Отдав последние монеты из своего кошелька, Астерия старалась отмахнуть навязчивые мысли как им протянуть эту неделю. Завтра нужно оплатить счет за электричество, а через три дня – за квартиру. После ночной смены я буду как выжатый лимон, но придется идти подрабатывать в прачечную. Опять. Мысли сами собой перенесли ее в прошлое. Не в беззаботное детство, а на пять лет назад, в тот хмурый день, когда им позвонили из участка. Слова «никаких шансов», «примите наши соболезнования» проплывали в памяти, как обрывки кошмара. Их мир, такой надежный, рухнул за один день. Без родителей мир стал серым и для нее казаться никогда больше не обретал краски.

С тех пор ее мир сузился до двух вещей: Лилиан и работа. Учеба отошла на второй план. Подростковые мечты растворились в суровой реальности. Она разносила утренние газеты, мыла полы в кафе после уроков и подрабатывала в прачечной. Любая копейка была на счету. Эта ярмарка была редкой, почти преступной роскошью.

Войдя обратно в полумрак шатра, Астрея на секунду ослепла. Глазам нужно было время, чтобы привыкнуть к контрасту после яркого солнца. Она щурилась, пробираясь к их ряду, улыбка уже застыла на ее губах в предвкушении радости Лилиан.

Она увидела, как незнакомец наклонился над сестрой. Молодой человек, одетый с неприлично изысканной для ярмарки элегантностью – темно-синий кафтан, белоснежная рубашка, высокие сапоги. Его лицо было поразительно красивым, с идеальными чертами . Но красота его была холодной, отстраненной, как у мраморной статуи.

Астерия нахмурилась, ее пальцы непроизвольно сжались в кулаки. Инстинкт, древний и острый, как кинжал, зашевелился где-то глубоко внутри.

Незнакомец наклонился к Лилиан и что-то шептал ей на ухо. Его улыбка стала шире, ослепительной. Лилиан, не отводя от него взгляда, медленно кивала. В ее глазах читался не детский восторг, а какое-то завороженное, стеклянное смирение.

И тогда он протянул ей руку.

Сердце Астерии заколотилось в груди, проталкиваясь через толпу, уже не обращая внимания на то что она отдавила всем ноги, она бежала к сестре. Наконец ее рука, словно клешня, впилась в тонкое плечо Лилиан.

– Что ты творишь? – ее голос прозвучал резко, как удар хлыста, перекрывая музыку с арены. – убери руки от моей сестры! Немедленно уходи, или я крикну и позову полицию!

Парень, лишь отшатнулся с легким, изящным движением, будто отстраняясь от назойливой мухи. Его улыбка не исчезла, а лишь превратилась в откровенную усмешку. Холодные глаза, цвета старого льда, оценивающе скользнули по Астерии.

– Успокойся. Никакого принуждения, – его голос был низким, бархатным, и в нем звенела ядовитая сладость. – Мы просто заключили сделку. Маленькая Лилиан была так добра, что продала мне свою душу и свою волю. Всего за пару глупых, исполненных желаний. По-моему, более чем щедрое предложение.

Астерия остолбенела. Она ожидала всего чего угодно – что он попросит денег, что это похититель, маньяк или просто вор. Но это… похоже был больной человек.

– Ты сумасшедший, – выдохнула она, чувствуя, как дрожь бежит по ее спине. – Лилли, он тебе ничего не предлагал, да? Ты ничего ему не отдавала?

Но Лилиан смотрела на незнакомца с тем же завороженным, пустым выражением лица.

– Я звоню в полицию, – голос Астерии дрогнул, но она выпрямилась во весь свой невысокий рост. – Сейчас же!

– Парень рассмеялся, и его смех был похож на звон хрустальных бокалов. – Смертная, они бессильны против договоров, скрепленных по старинке. Но раз уж ты настаиваешь на формальностях…

Он сделал театральную паузу, его пальцы коснулись полей изящной шляпы, до сих пор скрывавшей часть его лица.

– Позволь мне представиться.

И он сдернул шляпу.

Это не было простым движением. Воздух вокруг них сгустился, зазвенел, будто натянутая струна. Яркий свет факелов на сцене померк, поблек, будто его поглотила внезапно сгустившаяся тьма. Астерия почувствовала, как земля уходит из-под ног.

И в этот миг, за долю секунды до того, как мир перевернулся, она увидела его без шляпы. Увидела острые уши, как в детских сказках про фейри. Истоки той ледяной красоты и почувствовала бездонную, древнюю пустоту в его взгляде.

А потом их не стало.

Парень и Лилиан исчезли. Просто растворились в воздухе, не оставив ни звука, ни вспышки света. Рядом с Астерией была лишь пустая скамья и легкое, мерзкое покалывание в воздухе, которое тут же рассеялось.

Она стояла одна в гуле шатра, где люди смеялись и аплодировали фокуснику с огненными птицами. Все было как прежде.

Астрея надеялась что это глупая шутка, фокус. Сейчас ее сестра выйдет из за кулис и этот странный парень посмётся вместе с ними. А она похвалит сестру и скажет что даже поверила её актерской игре. Но ничего не происходило. Никто даже не заметил что пропал человек, люди лишь смотрели на представление дальше.

Астерия медленно опустилась на колени, не в силах удержать дрожь, которая вдруг охватила все ее тело.

Полиция. Нужно вызвать полицию. Сейчас. Немедленно. Она с трудом поднялась на ноги, пошатываясь, и судорожно стала шарить в кармане своих потертых джинсов.

– и что ты им скажешь ? Твою сестру похитили и что она просто исчезла в воздухе с незнакомцем ? – раздался рядом молодой, слегка насмешливый голос.

Астерия резко обернулась. Перед ней стоял еще один незнакомец. И снова красивый, до неприличного. Но если тот первый был ледяным и отстраненным, то этот горел, как осенний лист. Стройный, в простой, но хорошо сидящей одежде, с беспокойными зелеными глазами и капной густых рыжих волос, которые, казалось, впитывали весь скудный свет шатра.

Она отшатнулась, инстинктивно поджав губы. Ее пальцы снова сжались в кулаки, готовая к новой угрозе.

– Уйди, – просипела она, и голос ее сорвался на хрип.

– С удовольствием, – парировал рыжий, ничуть не смутившись. – Но тогда ты так и не узнаешь, кто и куда увел твою сестренку. И, что более важно, почему ты уже должна начать ее забывать.

Сердце Астерии неприятно укололо, замирая между страхом и зарождающейся искрой надежды. Опасной, ядовитой надежды.

– Ты… ты знаешь? – выдохнула она, и ее взгляд стал пристальным, изучающим. Она искала подвох, ложь в его насмешливых зеленых глазах. – Ты знаешь куда её увели? Отведи меня к ней! Немедленно!

Она бросилась к нему, схватив его за складки куртки, и принялась трясти с силой, которой, казалось, не могло быть в ее худом теле. – Отведи меня к ней, слышишь! Я сделаю что угодно!

Парень не сопротивлялся, позволив ей трясти себя, словно она была разгневанным, но беззащитным котенком. На его лице не было ни страха, ни злости, лишь легкое любопытство.

– Смертная, Твои порывистые жесты ничем не помогут, – он мягко, но твердо высвободился из ее хватки. – Ее не вернуть. По крайней мере, вот так, силой. Сделка была законной. Она дала свое согласие. Пусть и не осознавая до конца последствий.

– Какая сделка?! Какие последствия?! Она ребенок! – выкрикнула Астерия, слезы наконец выступив на глаза, смешиваясь с яростью и беспомощностью.

– Дети тоже умеют хотеть. И иногда их желания так сильны, что за них не жаль заплатить. Даже душой, – он пожал плечами, и в этом жесте была леденящая душу обыденность. – Но… есть нюансы. Дороги, которые ведут в то место, куда ее забрали, для большинства закрыты. Но не для всех.

Он сделал паузу, давая ей понять намек.

– Ты… ты можешь меня отвести? – голос Астерии дрогнул, превратившись в шепот.

– Возможно, – он улыбнулся, и в этой улыбке было что-то хищное. – За небольшую услугу.

Услуга. Как раз из за подобного и пропала её сестра. Она отпрянула, смотря на него с новым приступом недоверия.

Парень уловил в её взгляде недоверие и тут же сказал

– О, не волнуйся. Ничего столь… грандиозного. И, формально, ничего, что будет напрямую угрожать твоей жизни. Просто маленький долг. Я попрошу его, когда придет время.

Астерия сжала зубы. Это пахло ловушкой. В детских сказках , что так часто читала ей бабушка, фейри всегда помогали только за сделки и абсолютно всегда это не сулило ничего хорошего.

Она закрыла глаза на мгновение. Лилиан сейчас одна неизвестно где, ей наверняка очень страшно.

– Хорошо, – выдохнула она, открывая глаза. Взгляд ее стал твердым, как сталь. – Я согласна. Услуга в обмен на то, что ты отведешь меня к сестре.

Рыжий парень улыбнулся широко и довольно, словно кот, получивший кувшин сливок.

– Отлично. По рукам, – он протянул ладонь для рукопожатия. – Меня, кстати, зовут Лирд. А тебя, отчаянная смертная ?

– Астерия, – ответила она, не двигаясь с места.

– Что ж, Астерия, – произнес он ее имя, будто пробуя на вкус. – пошли, нужно торопиться если ты хочешь найти сестру еще живой.

Лирд повел ее через площадь так быстро, что Астерии едва хватало дыхания, чтобы угнаться. Пестрые огни ярмарки, еще недавно такие манящие, теперь казались ей отвратительными. Они обходили лотки с игрушками, мимо которых она так мечтала пройтись с Лилиан, мимо продавцов, выкрикивавших зазывные речевки. Каждый смех, доносившийся из толпы, отзывался в ней уколом отвращения.

Он привел ее к старому фонтану Трех Каменных Рыб, что стоял в самом центре площади. Вода стекала по потрескавшимся каменным чешуям, весело журча, отражая огни фонарей. Дети пускали в чашу фонтана кораблики, а влюбленные парочки бросали монетки, загадывая желания. Обычное, мирное место.

– Ну вот, – Лирд остановился у самого края, его рыжие волосы казались медными в закатном свете. – нам туда

Астерия огляделась, ожидая увидеть проход или хоть какую-то дверь. Ничего. Только вода, камень и смеющиеся люди.

– Где? – спросила она.

Неужели Лирд издевается над ней.

Лирд ухмыльнулся и указал подбородком прямо в центр фонтана.

– Нкжно нырнуть.

Астерия отпрянула, как обожженная.

– Ты что, совсем идиот? – вырвалось у нее, голос прозвучал резко и громко. Рядом парочка обернулась на нее с удивлением. Она сглотнула и прошипела тише: – Я что, по-твоему, полная дура? Ты решил просто поиздеваться нам тем что у меня пропала сестра ?

Его улыбка не исчезла, но в глазах погасли искорки насмешки, сменившись на странную, почти уставшую серьезность.

– Я не трачу свое время на такие примитивные шутки, – сказал он спокойно. – Вода – это граница. Особенно проточная. А этот фонтан – не просто лужа для голубей. Это один из старых порталов. Единственный способ попасть в Сид, в мир фейри, откуда родом я и именно там сейчас твоя сестра— пройти сквозь воду. По-другому – никак.

Она смотрела на него, пытаясь найти в его глазах ложь.

– Но… – она начала, ее мозг лихорадочно искал возражения. Это же просто фонтан! Глубиной по пояс! Они просто вымокнут и выставят себя на посмешище!

Но слова застряли в горле. Лирд, не дожидаясь ее решения, резко шагнул с бортика. И потянул ее за собой.

Она ожидала каменного дна под ногами. Но дна не оказалось.

Бульканье в ушах превратилось в оглушительный грохот, свет фонарей погас, сменившись фосфоресцирующим, зеленоватым свечением, пробивавшимся сквозь толщу. Она не могла дышать. Легкие горели.

Я не умею плавать.

Паника, дикая, всепоглощающая, сжала ее грудь стальными обручами. Она забилась, пытаясь выплыть, найти поверхность, но ее не было. Только бесконечная, тягучая глубина. Вода хлынула ей в рот и нос, давя, заполняя все. Она пыталась крикнуть, но вместо этого только захлебнулась, выпуская последние пузыри воздуха. В глазах потемнело. Мысли о Лилли, о спасении – все растворилось в одном простом, животном ужасе. Она тонула.

И в этот миг чья-то сильная рука вцепилась в мою рубашку у затылка и резко рванула вверх. С невероятной силой меня выдернули из водоворота, и я, отчаянно кашляя и выплевывая воду, снова смогла вдохнуть. Но это был не воздух площади. Он пах влажной землей, цветами и озоном, словно после грозы.

Я стояла по пояс в воде, но это была не чаша фонтана. Мы были посреди небольшого, светящегося озера под огромным, лиловым небом. Лирд стоял передо мной, мокрый с головы до ног, его рыжие волосы темными прядями прилипли к лицу. И он… смеялся. Звонко и беззастенчиво.

– Ха! Так вот в чем дело! – выдохнул он, вытирая лицо. – Сказала бы сразу, что не умеешь плавать.

Ярость, горячая, как кипяток, затопила меня, вытесняя остатки страха и удушья. Я с силой, вложив в удар всю свою накопленную злость, отчаяние и унижение, ударила его кулаком в грудь.

– Ты… ты… идиот! – выкрикнула я, снова закашлявшись.

Лирд лишь фыркнул, но смеяться не перестал.

– Ладно, ладно, заслужил. Выбирайся, дикарка. Добро пожаловать в Сид.

Я сделала шаг, пытаясь выбраться на странный песок берега, но нога предательски скользнула по скользкому камню. И в этот миг что-то холодное, липкое и невероятно сильное схватило меня за лодыжку.

Крик застрял в горле. Меня резко рвануло назад, в воду. Я успела увидеть испещренное рябью дно, прежде чем удариться о него спиной. Вода снова хлынула в рот. Я отчаянно забилась, пытаясь разглядеть, что вцепилось в меня.

Существо было похоже на девушку. Длинные, черные как смоль волосы развевались вокруг головы, как водоросли. Кожа отливала мертвенно-синим, скользким, будто у рыбы, блеском. Но глаза… глаза были огромными, полностью черными, без единого проблеска сознания или милосердия. Руки с бледными перепонками между длинными пальцами впились в ее плоть, а когда оно приоткрыло рот, чтобы издать беззвучный, ультразвуковой вой, Астерия увидела частокол мелких, игольчатых зубов.

Я попыталась вырваться. Сухожилия на ноге горели огнем. Меня снова потащило на глубину.

– Пошли прочь! – раздался резкий крик Лирда.

Послышался короткий всплеск. Его нога в прочном сапоге с силой пнула синекожую тварь в голову. Раздался отвратительный хруст, и существо с шипением отпрянуло, скрывшись в темной воде.

Лирд, не теряя ни секунды, наклонился, обхватил Астерию под мышки и почти вышвырнул меня на берег. Я рухнула на мягкий, колючий мох, тяжело дыша, вся дрожа от шока и холода. На моей лодыжке краснели пять синяков в форме длинных пальцев.

– Ч-что это было? – прохрипела я, с ужасом глядя на воду, которая снова стала спокойной и обманчиво безмятежной.

Лирд стоял надо мной, его поза была напряженной, а взгляд бдительно скользил по поверхности озера.

– Никсы, – бросил он через плечо, отжимая воду из рукава. – Русалки для бедных, если хочешь. Только без красивых песен и романтики. Обитают у порталов, поджидают растерянных путников попавших в Сид случайно. Обожают блестящие безделушки, но если таковых нет, не побрезгуют и мясом. Особенно любят сдирать кожу. Полосками.

Астерия сглотнула комок тошноты, непроизвольно потирая пораненную ногу. Её сердце все еще колотилось, как птица в клетке.

– Они… они здесь повсюду? – спросила я, и мой голос прозвучал слабо и по-детски.

Лирд наконец повернулся ко мне, и в его зеленых глазах снова мелькнула знакомая насмешка.

– Не только они. Сид не любит гостей. И уж тем более не прощает невнимательности. Запомни первое правило: здесь ничему и никому нельзя доверять. Ни воде, ни земле, ни воздуху. И уж тем более – красивым лицам, – он многозначительно поднял бровь, явно намекая и на себя в том числе. – Можешь встать? Нам нужно двигаться. Пока другие обитатели не учуяли свежую кровь и страх. Они от него без ума.

Астерия кивнула, с трудом поднимаясь на дрожащие ноги. Я посмотрела на свое отражение в темной воде, но увидела там лишь искаженную тень. Даже моя собственная внешность здесь была мне не верна.

Глава следующая 3

Астерия шла за Лирдом, моя мокрая одежда тяжело обвисла, натирая кожу. Песок сменился хрустящим под ногами грунтом цвета ржавчины, а вскоре их поглотила гуща Леса Шепчущих Теней. Деревья здесь были непохожи ни на что виденное мною раньше: их стволы извивались, а листья, серебристо-черные, шелестели, перешептываясь на непонятном языке. Воздух был густым и сладким, как разлагающийся мед, и в нем стоял постоянный, едва уловимый звон, будто кто-то бесконечно водил пальцем по краю хрустального бокала.

– Куда мы идем? – наконец спросила Астерия, пробираясь за Лирдом сквозь заросли странных папоротников, сиявших мягким фосфоресцирующим светом. Мой голос прозвучал приглушенно, будто лес ворует звуки.

Лирд, не оборачиваясь, ловко отстранил ветку с шипами, похожими на обсидиановые иглы.

– В двор Теней. Именно там находится твоя сестра. Её похитил слуга одетый как из дворца теней.

Астерия сглотнула.

– Зачем? – вырвалось у нее. – Зачем ему понадобилась восьмилетняя девочка?

Лирд на мгновение замедлил шаг, огляделся, будто проверяя, не шелохнулось ли что в тенях между деревьями, и продолжил путь.

– Ты должна понять их логику, смертная. Для таких, как фейри, люди – это… ну, как для тебя скот. Шумные, примитивные, слепые существа. Вы не видите истинной ткани мира, не чувствуете магию в воздухе. Вы для нас – глухонемые в роскошном театре. Низшая раса.

Он говорил это с отстраненной прямотой.

– Но при этом вы им нужны. В качестве слуг. Рабочей силы. Иногда – развлечения. Закон наших… их… миров запрещает открытое похищение. Но он не запрещает предлагать сделку. Они нашептывают человеку, исполняют пару-тройку его сиюминутных, глупых желаний – новую куклу, чтобы все девочки во дворе завидовали, бесконечный запас сладостей, избавление от дразнящего одноклассника… – он бросил на нее взгляд, полный понимания. – А взамен просят всего ничего: Поработай на нас немного.

Астерия с ужасом вспомнила сияющие глаза Лилиан, ее доверчивый кивок.

– Немного? – переспросила она, уже догадываясь об ответе.

Лирд горько усмехнулся.

– В этом и подвох. В сделках с фейри важна каждое слово, каждая буква. Они не лгут. Они просто не договаривают. Для фейри немного это лишь миг в их бессмертной жизни. Поработай на нас, на их языке означает —отдай нам свою волю и служи, пока твое тело не превратится в пыль, а дух не истощится до последней искры. Твоя сестра будет прибирать в замке, подавать вино, гладить плащи. Она не будет спать, не будет есть, не будет помнить ни тебя, ни себя. Она станет пустой куклой, которая будет работать, пока не сломается. И это, заметь, если она не наскучит им ранишь времени и они не решат… избавиться от нее.

Астерия остановилась, прислонившись к холодному, живому стволу дерева. Ее тошнило. Лес вокруг поплыл, и шепот листьев стал похож на злобный смех.

– Это ужасно, – прошептала она.

– возможно, но это законно, – поправил ее Лирд. Его лицо в призрачном свете леса казалось высеченным из бледного камня. – И твоя сестра его приняла. Нарушить сделку нельзя. Ее можно только… оспорить. Или переиграть. Но для этого тебе придется играть по их правилам. А правила здесь пишутся кровью. Идем. До заката нам нужно добраться до Дрожащих Холмов. По ночам в этом лесу гуляет нечто, перед чем никсы покажутся милыми ручными собачками.

Они снова тронулись в путь.

Солнце в Сиде садилось не как в мире людей – оно не угасало в багровых всплесках, а словно растворялось, выцветая. Лиловое небо потемнело до цвета увядшей розы, а затем погрузилось в темноту, пронзенное чужими, слишком крупными звездами. Шепот леса сменился иными звуками – скрипом веток, похожим на скрежет костей, и далекими, леденящими душу воплями, от которых кровь стыла в жилах.

Лирд, наконец, остановился на небольшой поляне, окруженной кольцом бледных, похожих на кость, грибов.

– Здесь остановимся, – коротко бросил он, ложившись на траву. – Дальше идти ночью – верный способ стать украшением для чьей-то коллекции.

Астерия молча опустилась на колени. Усталость была тяжелым свинцом в костях, а страх за Лилиан грыз изнутри, не давая покоя. Я пыталась бороться со сном, сидя у маленького, бездымного огня, который Лирд добыл каким-то непостижимым жестом. Пламя было холодным и зеленоватым, оно не согревало, но, казалось, отгоняло самые смелые тени. Глаза мои слипались, мысли путались. Я видела лицо сестры – то улыбающееся с ярмарки, то застывшее и пустое, как у тех слуг-кукол, о которых говорил Лирд. В конце концов, измождение взяло верх, и она провалилась в тяжелый, беспокойный сон.

Меня разбудили звуки.

Словно кто-то перекатывал огромные булыжники не подалёку. И сопение, влажное и хриплое, будто у гигантской свиньи.

Астерия замерла, не открывая глаз, вслушиваясь. Звуки приближались. Земля подо мной слабо вибрировала. Сердце заколотилось где-то в горле. Я резко села и тут же схватилась за кинжал, который Лирд дал мне днем на всякий случай.

– Лирд, – прошептала я, бросаясь к его неподвижной фигуре у огня. – Проснись.

Он открыл один глаз, совершенно бодрый, будто и не спал.

– не бойся, – его голос был спокоен. – это тролли. Вышли на охоту. Любят по ночам выходить к окраинам леса, чтобы… выловить пару-тройку овец.

– Они… опасны для нас? – спросила Астерия, сжимая рукоятку ножа.

Лирд повернулся на бок, подперев голову рукой, и ухмыльнулся своей вечной ухмылкой.

– Нет. Тролли фейри не едят. А вот людей – Он пожал плечами. – Не знаю. Еще не видел как тролли ели человечину. Может, ты для них как диковинный деликатес, а может, и нет.

В его тоне не было ни капли истинной озабоченности, лишь привычная язвительность. Но для Астерии это не было шуткой. Громкое урчание и топот раздались совсем близко, за стеной деревьев. Я представила себе этих троллей – огромных, тупых и голодных. И представила, что будет, если они решат, что худенькая человеческая девушка – это достойная замена овце.

Я посмотрела на насмешливое лицо Лирда, на его полную уверенность в своей безопасности. Но себя также я не чувствовала.

Не говоря ни слова, я резко развернулась, подбежала к ближайшему дереву с низко растущими, жилистыми ветвями и, пользуясь ловкостью, отточенной в детских лазаниях по крышам, вскарабкалась наверх. Я забралась так высоко, как только смогла, устроилась в развилке двух толстых суков, прижалась спиной к шершавой коре и затаила дыхание.

Снизу донесся тихий смешок.

Всю оставшуюся ночь Астерия не сомкнула глаз. Она сидела на своем дереве, вглядываясь в мрак, откуда доносились тяжелые шаги и хриплое сопение. Нож она не выпускала из рук. Лирд внизу, казалось, снова спокойно уснул.

Когда небо на востоке начало светлеть, окрашиваясь в пепельно-серые тона, звуки наконец стихли. Только тогда Астерия, обессиленная и продрогшая, позволила себе расслабиться. Астерия спустилась с дерева, ее тело затекло и ныло от неудобной позы.

Лирд уже был на ногах. Он сидел на корточках у потухшего огня и что-то жевал, глядя на нее с тем же насмешливым выражением.

– Ну что, принцесса на горошине, хорошо почивала на своих перинах? – поинтересовался он, протягивая мне кусок какого-то темного хлеба и полоску вяленого мяса, которое пахло дымом и чем-то неизвестным.

Астерия молча взяла еду. Гордость боролась в ней с голодом, но голод победил. Я откусила кусок, и хлеб оказался на удивление сытным.

– Они ушли? – спросила я, кивнув в сторону, откуда доносились ночные звуки.

– Тролли? Да. Они не любят свет. Им пора возвращаться в свои пещеры. – Он встал, отряхнул штаны. – А нам пора двигаться. Чем дальше мы углубимся в земли Королевства Теней, тем чаще будут попадаться такие соседи.

Они снова зашагали. Лес постепенно редел, уступая место холмистой местности, покрытой блеклой, серо-лиловой травой. Воздух стал суше, и в нем зазвучал новый звук – отдаленный, но настойчивый гул, словно где-то работали гигантские меха.

– Что это? – спросила Астерия, настораживаясь.

– Столица. Вернее, ее предместья. Кузницы, мастерские, – пояснил Лирд. – Там куют оружие для королевской гвардии и прочие безделушки, которые так любят фейри. – Он бросил на нее колкий взгляд. – Возможно, там же твоя сестра и работает. Дети с их маленькими пальчиками хорошо справляются с тонкой работой. Чисткой украшений, плетением волшебных нитей… пока пальцы не сотрутся в кровь.

Астерия сглотнула, сжимая кулаки. Образ Лилиан, сгорбленной над наковальней или тыкающей своими маленькими, нежными пальчиками в колючую проволоку, заставил ее сердце сжаться.

– Мы сможем сейчас зайти туда ? – спросила я, пытаясь звучать решительно.

Лирд рассмеялся, но на этот раз в его смехе не было веселья.

– О, конечно. Как старые друзья. Меня, возможно, пропустят. А тебя, пахнущую человечиной, страхом и потными джинсами, – схватят, свяжут и либо бросят в яму к другим невыполнившим контракт слугам, либо подарят как диковинку какому-нибудь придворному. Нет, Астерия, мы пойдем другим путем.

Он указал вперед, где среди холмов зиял вход в пещеру, почти скрытый зарослями колючего черного кустарника. Оттуда тянуло сыростью и пахло озоном и камнем.

– Подземные ходы? – уточнила Астерия, чувствуя, как по спине пробегают мурашки.

– Лучше, чем идти по главной улице где мы будем у всех на виду— Он подошел к входу и, обернувшись, протянул ей руку. Его выражение лица стало на удивление серьезным. – С этого момента, Астерия, забудь о своем недоверии ко мне. Впереди – лабиринт. И он… живой. Один неверный шаг, и мы оба останемся здесь навсегда. Доверься моим шагам. И не отпускай мою руку.

Астерия посмотрела на его протянутую ладонь, затем на темный провал пещеры.. Она сделала глубокий вдох, пахнущий пылью и опасностью, и крепко взяла его руку.

– Хорошо, – просто сказала я. – Веди.

Он кивнул, и мы шагнули во тьму.

Ступени под ногами то были твердыми, то проваливались в упругую, резиновую пустоту. Стены дышали, переливаясь перламутровыми отсветами, и на их поверхности проступали и таяли чужие воспоминания. Астерия шла за Лирдом, цепляясь взглядом за его спину, единственную точку опоры в этом безумии.

И вдруг я услышала.

– Асти?

Тонкий, испуганный голосок. Голос Лилиан.

Сердце Астерии замерло, а затем забилось с бешеной силой. Она резко обернулась. В одном из ответвлений коридора, затянутого серебристой дымкой, стояла ее сестра. Та самая, в платьице в клеточку и с голубой ленточкой в волосах. Она плакала, протягивая к ней ручонки.

– Асти, я боюсь! Забери меня отсюда!

Инстинкт кричал в Астерии, требуя броситься вперед, схватить ее, обнять. Ее ноги сами понесли ее в сторону призрака.

Но железная хватка Лирда на ее запястье остановила ее как вкопанную.

– Нет! – его голос прозвучал резко, как удар кнута. – Не смотри. Это ловушка. Лабиринт читает тебя. Он показывает то, что ты больше всего хочешь видеть. Это не она.

– Но она зовет меня! – взвыла Астерия, пытаясь вырваться. Слезы застилали ей глаза. – вдруг это правда она! Я должна…

– Это тень, – прошипел Лирд, поворачивая ее к себе, заставляя смотреть в свои холодные зеленые глаза. – Иди на этот зов, и ты навсегда останешься блуждать здесь, пока не превратишься в такую же тень. Твоя настоящая сестра где-то дальше. Доверься мне сейчас, или все кончено.

Астерия снова посмотрела на Лилиан. И сквозь пелену отчаяния она заметила то, что не разглядела с первого раза: платье было идеально чистым, на нем не было ни пыли, ни следов долгого пути. А в глубине ее мнимых глаз не было ни капли настоящего страха – лишь пустота, притворяющаяся им.

Я сглотнула комок в горле, отвернулась и кивнула Лирду.

Он не отпускал мою руку до самого выхода из лабиринта.

Наш путь завершился перед еще одними вратами – на этот раз ажурными, словно сплетенными из кованого дыма и паутины. За ними слышались звуки – приглушенные шаги и далекая музыка.

– Слушай, – Лирд снова стал серьезен. Он повернул меня к себе. – Ты – моя слуга. Твоя жизнь сейчас зависит от того, насколько убедительно ты опустишь глаза. Не поднимай их. Не смотри ни на кого. И, что бы ты ни увидела боковым зрением, не подавай вида. Ты – вещь. Поняла?

Астерия кивнула, чувствуя, как по спине бегут мурашки. Она опустила голову, уставившись на причудливый узор пола, выложенного из перламутра и обсидиана.

Лирд толкнул ворота, и мы вошли.

Зал был огромным, бесконечным. Воздух вибрировал от магии, густой и тяжелой, как расплавленный металл. Боковым зрением Астерия видела мелькающие тени в богатых одеждах, слышала щебет и смех, похожий на звон разбитого стекла. Они прошли несколько шагов, как вдруг двое стражей в таких же безликих шлемах преградили им путь.

– Лирд, – один из стражников произнес голосом, похожим на скрежет камня. Его взгляд скользнул по Астерии. – Интересная вещица. Не одолжишь на пару часов? Скучно здесь. Хочется… развлечься. Коридор тут же залился хохотом.

Ярость, горячая и мгновенная, затопила Астерию. Она хотела воткнуть ногти в свои же ладони, но осталась стоять неподвижно играя до последнего. Но вся напряглась, готовая драться за свою жизнь в случае если Лирд вдруг согласится с ними.

Но Лирд лишь рассмеялся – легким, беззаботным смехом, который резанул слух.

– Нет уж, эту я приберег для себя. Она еще новая, не обкатанная. Не хочу, чтобы ее сломали до того, как я наиграюсь.

Стражи замерли на мгновение, затем один из них фыркнул, и они отошли, пропуская их дальше. Лирд грубо толкнул Астерию в спину, заставляя идти.

Они миновали зал и вышли в галерею. Отсюда были видны другие помещения: гигантская кухня, где на огне, казалось, из самих теней, жарилось нечто неопознанное; бесконечные библиотеки с полками, уходящими ввысь, на которых стояли книги, переплетенные в живую, шевелящуюся кожу.

И тут Астерия увидела их. Слуг.

Они двигались по своим делам – несли подносы, подметали пол, поправляли гобелены. Это были люди. Мужчины, женщины, даже дети. Но они были пусты. Их движения были плавными, точными и безжизненными, как у марионеток. Их глаза были открыты, но взгляд был стеклянным, застывшим, лишенным какой-либо мысли или эмоции. Они не разговаривали, не улыбались, не выражали усталости.. Один мальчик, лет десяти, бесконечно тер одно и то же место на уже сияющем полу. Его пальцы были стерты в кровь, но выражение лица оставалось абсолютно безмятежным.

Ледяная дрожь пробежала по телу Астерии. Вот оно. Участь, которая ждала Лилиан. Стать такой же пустой, немой куклой. Работать до тех пор, пока тело не превратится в пыль.

Лирд резко свернул в один из бесчисленных боковых коридоров, втолкнул Астерию в небольшую, слабо освещенную комнату с красивой, но простой мебелью и захлопнул дверь. Воздух пах пылью и сушеными травами.

– Дальше вот так, в твоем аромате немытого человека и ярмарочной пыли, мы не пройдем, – отрезал он, окидывая ее критическим взглядом. – Здесь можешь принять ванную. Воду они проводят из подземных ключей, она чистая. – Он указал на небольшую дверь за которой вероятно находилась купальня— Я вернусь. Не открывай никому.

Прежде чем я успела что-то сказать, он вышел, оставив меня одну. Астерия осмотрев комнату, сдвинула тумбу приставив к двери. Хоть и сомневаясь что она чем то поможет если кто-то захочет зайти.

Горячая вода обожгла кожу, смывая пот, грязь и следы слез. Я терла кожу, пока та не покраснела, пытаясь смыть всю грязь вместе с эмоциями.

Когда я, закутавшись в грубое, но чистое полотенце, вышла из ниши, Лирд уже ждал меня. На узкой кровати лежало платье. Не одежда служанки, а настоящее творение – из ткани цвета глубокого полуночного неба, усыпанное мельчайшими серебряными блестками, словно звездной пылью. Оно было простого кроя, без лишних рюшей, но сшито с такой искусностью, что ткань струилась, как живая.

– Надень, – коротко приказал Лирд.

Астерия нахмурилась.

– Зачем это? Я явно так не буду похожа на служанку.

– Ты будешь похожа на мою игрушку, – он немного замялся. – А я не таскаю за собой оборванцев. Сегодня великий пир и некоторые фейри берут с собой слуг которые хорошо поработали на них .

Я сжала зубы, но надела платье. К моему удивлению, оно сидело на моей худощавой фигуре идеально, мягко облегая покатые плечи и узкую талию, скрывая излишнюю худобу и придавая моему силуэту внезапную, хрупкую грацию. Ткань была прохладной и невесомой.

– Волосы, – Лирд подошел ко мне с гребнем. Я отшатнулась, но он схватил меня за подбородок. – Сиди смирно. Ты должна выглядеть так, будто тобой занимались.

Он расплел мою густую каштановую косу и быстрыми, умелыми движениями уложил волосы в сложную, но элегантную прическу, заплетая часть прядей и оставляя другие мягко обрамлять лицо. Я смотрела на свое отражение в полированной поверхности металлического кувшина и не узнавала себя. Это была не я. А другая, прекрасная девушка. Я особо не отличалась красивой внешностью, но наряд и прическа явно сделали свое дело. От этого было до тошноты неловко.

– Готово, – констатировал Лирд, окидывая меня взглядом, полным удовлетворения или даже восхищения – Теперь ты выглядишь даже лучше некоторых фейри. Осталось только сделать вот что. – Он поднес к моим губам крошечную серебряную ягоду. – Разжуй. Не глотай.

Конечно же ей не хотелось жевать неизвестную ягоду, но пора уже начать доверять Лирду.

Во рту у нее разлился горьковато-сладкий вкус, и почти сразу же язык онемел, став тяжелым и непослушным.

– На всякий случай, это от чар фейри – пояснил он. – Пойдем. Пир в самом разгаре. Именно там мы и найдем твою сестру. Большинство слуг будет на нём.

Он снова взял меня за руку, но на этот раз его прикосновение было не железной хваткой, а легким, формальным жестом, каким ведут даму под руку.

Мы вышли в коридор и направились туда, откуда доносились звуки музыки, смеха и звон бокалов. Чем ближе мы подходили, тем сильнее сжималось сердце Астерии.

Широкие врата распахнулись, и их встретила оглушительная волна звуков и запахов. Зал был таким огромным, что его противоположный конец тонул в дымке. Сводчатый потолок, словно живой, был усыпан светлячками, мерцающими в такт причудливой музыке, что лилась из ниоткуда – мелодия из шепота ветра и звона хрусталя.

Астерия замерла на пороге, ослепленная зрелищем. Длинные столы из черного дерева, ломились от яств. На огромных блюдах дымилась жареная телятина, покрытая золотистой корочкой и травами с серебряными листьями. Между ними стояли вазы с фруктами невиданных форм и цветов – ягоды, светящиеся изнутри нежным розовым светом, груши с прозрачной, как стекло, кожурой, сквозь которую было видно их сочную мякоть. В хрустальных кубках плескалось вино, переливающееся всеми оттенками заката – от кроваво-красного до глубокого фиолетового. Воздух был густым и пряным, пах медом, жареным мясом и чем-то неуловимо волшебным, одурманивающим.

Но пиршество было лишь фоном для настоящего зрелища – фейри.

Они заполняли зал, двигаясь с невозмутимой, хищной грацией. Девушки были столь прекрасны, что больно было смотреть. Их кожа отливала перламутром, бледным серебром или нежным голубым, как зимний лед. Волосы струились водопадами цвета, изумрудной зелени или червонного золота. Черты лиц были безупречны, словно выточены рукой гениального скульптора, а из-под изящных причесок выбивались длинные, заостренные уши. Их наряды из струящихся тканей и живых цветов казались частью их самих.

Их спутники были не менее ослепительны – высокие, статные, с глазами, горящими, как звезды, и улыбками, в которых читалась опасность и скука вечных существ.

Они все – каждое движение, каждый взгляд – были воплощением совершенства, против которого ее собственный, человеческий облик казался жалкой, грубой подделкой. Она, в своем прекрасном платье, чувствовала себя неуклюжим пастушком, забредшим на бал богов.

И их взгляды падали на нее.

Поначалу мельком, с легким любопытством. Затем дольше, пристальнее. Мужчины-фейри провожали ее глазами, но в их взорах не было ни капли восхищения или интереса, которые она иногда, к своему стыду, ловила на ярмарке у парней из своей деревни. Нет. Это был взгляд коллекционера, увидевшего диковинный экспонат. Взгляд, полный холодного любопытства и собственничества. Она была для них игрушкой. Новенькой, нарядной, но всего лишь игрушкой. Не существом, а вещью, которая может позабавить – пока не наскучит.

Один из них, с волосами цвета воронова крыла и глазами, как жидкое золото, наклонился к своему соседу и что-то шепнул, не отрывая взгляда от Астерии. Его губы растянулись в улыбке, от которой по коже побежали мурашки.

Астерия невольно прижалась к Лирду, чувствуя, как по спине ползет ледяной холод. Ее пальцы сжали складки его рукава. Он же, напротив, казался совершенно расслабленным. Он кивнул тому фейри с легкой, ничего не значащей улыбкой и повел Астерию дальше в зал, будто не замечая устремленных на нее взглядов.

Постепенно в глубине зала показался возвышающийся тронный помост. Он был вырезан из цельного куска оникса, поглощавшего свет, и лишь слабое мерцание, исходило от самого камня

На троне восседал король.

Он выглядел… старым. Бесконечно, непостижимо старым. Его лицо, обрамленное серебряными волосами, казалось высеченным из слоновой кости временем и безразличием. Глаза, цвета тлеющих углей, медленно скользили по залу, видя каждого. На его пальцах не было массивных перстней – лишь тонкие, почти невидимые из того же оникса. От него веяло такой немыслимой древностью и холодной, безличной силой, что Астерия почувствовала, как ее собственное существование меркнет до величины пылинки.

– Ему несколько тысяч лет, – тихо, едва шевеля губами, прошептал Лирд у нее за спиной. – Элиан. Король Теней. Не смотри ему в глаза.

А рядом… – его взгляд скользнул по сидящей рядом с королем женщине, – ее величество Королева Моргана.

Астерия невольно залюбовалась. Королева была ослепительна. Ее черные волосы, словно отлитые из полированного обсидиана, были уложены в сложную корону из кос и шпилек, усыпанных крошечными бриллиантами, мерцавшими, как иней. Ее лицо с безупречными чертами и темными, пронзительными глазами было бесстрастно, но в самой этой бесстрастности читалась бездна власти и уверенности.

Рядом с ним, на тронах поменьше, сидели двое сыновей. И Лирд, следуя ее взгляду, так же тихо представил их.

Дэмиан. Он сидел прямо, его осанка излучала власть и уверенность. Каштановые волосы были аккуратно откинуты назад, открывая высокий лоб и суровые, но правильные черты лица. Его глаза, цвета темного янтаря, были спокойны и внимательны.

И второй сын выглядел лет двадцати, Волосы цвета воронова крыла оттеняли молочно-белую, почти фарфоровую кожу. Его черты были резкими, аристократичными, а глаза – темными, как беззвездная ночь, и столь же бездонными. Он не улыбался, лишь холодно и оценивающе наблюдал за происходящим, длинные пальцы медленно вращали хрустальный бокал с вином. – Киприан. Не связывайся с ним. Не в коем случае не привлекай внимание и не смотри прямо в глаза. Если он тебя заметит это будет конец.

Я невольно залюбовалась им, и отчего-то в моем животе появился жар. Мне не понравилось как мое тело отреагировало на него и я отвела взгляд.

Вероятно именно он унаследует трон, самый старший наследник.

Словно прочитав мои мысли, Лирд добавил

–Трон займет Дэмиан а не Киприан. Потому что Киприан не чистокровный наследник. Его мать королева Моргана , а вот отец обычный полководец который умер давным давно. – Трон унаследует конечно же Дэмиан, в нем течет кровь короля Элиана.

Я только сейчас заметила что Киприан был копией матери, такая же холодная и острая красота. И совсем не похож на короля Элиана.

– Где искать сестру ? – прошептала Астерия, едва шевеля онемевшими губами, ее взгляд метался по залу, выискивая среди сверкающей толпы единственное дорогое лицо. – Лирд, она должна быть здесь!

– она явно где-то в этом дворце. Возможно в северной библиотеке или прямо здесь в этом зале.

Он мягко высвободил ее руку и растворился в толпе, направляясь за напитками. В этот момент музыка сменилась – зазвучала новая мелодия, струнная и гипнотическая, и пары фейри устремились в центр зала, начав танец, полный неземной грации. Астерия осталась одна, прижавшись к колонне, чувствуя себя абсолютно чужой и беззащитной в этом море красоты и безразличия.

И тут мой взгляд упал на небольшую фигурку в простом платье служанки, которая, сгорбившись, несла тяжелый серебряный поднос с фруктами. Сердце Астерии замерло, а затем заколотилось с бешеной силой. Это была Лилиан. Ее лицо было бледным и сосредоточенным, маленькие руки с трудом удерживали ношу.

Все предостережения Лирда, вся осторожность мгновенно испарились. Мне было плевать что я делаю, я должна забрать отсюда сестру. Не думая о последствиях, я рванулась вперед, пробираясь к ней сквозь толпу сверкающих фейри.

– Лилли! – прошептала я, подбегая к ней.

Сестра вздрогнула, ее стеклянный взгляд дрогнул, и в нем на мгновение мелькнуло узнавание и страх. Её поднос со звоном упал на пол и разлетевшиеся фрукты попали прямо на короля. В этот момент Астерия почувствовала на себе десятки любопытных и осуждающих взглядов.

В зале наступила тишина, а затем раздались возмущенные возгласы.

Все произошло мгновенно. Двое стражей в безликих шлемах с грохотом бросились к ним, их доспехи лязгнули. Железные руки уже тянулись, чтобы схватить их обеих.

Именно в этот миг отчаяния, оглядываясь в поисках любого средства защиты, мой взгляд упал на него. На древний меч в роскошных ножнах, лежащий на мраморном постаменте между тронами. Он выглядел как реликвия, музейный экспонат. – Надеюсь он хотя бы настоящий. Подумала я про себя.

Не раздумывая, Астерия подбежала к нему и, схватившись за рукоять, изо всех сил рванула на себя. Она ожидала, что меч будет тяжелым, прикованным, но…

Меч вышел из ножен с тихим, мелодичным звоном. Он был на удивление легким и идеально лежал в ее руке, будто был создан для нее.

В зале воцарилась мертвая тишина. Музыка оборвалась на полустакорде. Все взгляды, полные шока и недоверия, были прикованы к ней. А затем зал взорвался шепотом, похожим на шипение змей.

И тут произошло нечто неожиданное. Королева Моргана, до сих пор неподвижная и величественная, резко встала. Ее прекрасное лицо исказила гримаса чистой, безудержной ярости. Она повернулась к Королю.

– Опять?! – ее голос, обычно мелодичный, прорезал тишину, как нож. – Опять отпрыски твоих… смертных шлюх?! Я же избавилась от всех твоих нагуляных детей?! – Она с силой оттолкнула низкий столик с яствами, который с грохотом опрокинулся. – Я не буду терпеть этого унижения!

С этим она, гордо вскинув голову, стремительно покинула зал, ее черные шелковые одежды развевались, как крылья разгневанной вороны.

Король Элиан не двинулся с места. Он смотрел на Астерию, и в его глазах, казалось, плескалась не то ярость, не то… любопытство. Он махнул рукой и стража, успевшая сделать несколько шагов в ее сторону, замерла.

Затем он снова посмотрел на Астерию, все еще сжимающую меч в дрожащих руках.

– этот меч – «Меч Предназначения»… Он подчиняется только той крови, что течет в жилах моего рода. Только тот, в ком есть королевская кровь Теней, может извлечь его. – Он сделал паузу, давая словам проникнуть в ее сознание. – Ты – моя дочь.

Астерия застыла с открытым ртом. Затем истерический смешок вырвался из ее груди.

– Это бред! – выкрикнула она. – Моя мать… она никогда бы не… не изменила отцу!

Король Элиан усмехнулся, и в этой усмешке была вся холодная, безжалостная логика его народа.

– Милое дитя, – произнес он мягко. – Если я, Король фейри, захочу смертную, то то, как она поступила бы, не имеет ни малейшего значения. Имеет значение лишь то, чего я захочу. А я, как видишь, очень редко отказываю себе в желаниях.

Астерия стояла, все еще сжимая рукоять меча, ее разум отказывался воспринимать эту правду. Весь зал смотрел на меня, но я чувствовала лишь один взгляд – тот, что прожигал меня насквозь, холодный и отточенный, как лезвие.

Медленно, против воли, мой взгляд поднялся и встретился с глазами Киприана.

Он не двигался, сидя на своем троне, но казалось, вся тьма зала сконцентрировалась в его фигуре. Его темные, как бездонные колодцы, глаза были прикованы ко мне. Это был взгляд чистой, немой, леденящей душу ненависти.

Внезапно в моей памяти всплыли слова Лирда, сказанные с обычной его язвительностью, но теперь обретшие зловещий смысл: Киприан? Он ненавидит брата. Он старше Дэмиана на 2 года, сильнее, умнее. Но трон никогда не будет его. Просто потому, что Дэмиан крови короля, а он нет. И несправедливость жжет его изнутри».

И теперь она, Астерия, простая смертная, оказалась не просто незаконнорожденной дочерью короля. Она стала новой, несправедливостью. Еще одним камнем на его пути. Еще одним доказательством того, что кровь и происхождение значат все, а воля и сила – ничто.

В его взгляде она читала не просто гнев. Она видела смертельную угрозу. Если она и вправду дочь Элиана, она была лишней фигурой, внезапно появившимся на игровом поле, и он уже вычислял, как лучше всего эту фигуру уничтожить.

Астерия перевела взгляд с ледяного лица Киприана на Короля. Она выпрямилась, все еще сжимая рукоять меча.

Мой голос, дрожащий от нахлынувших эмоций, прозвучал громко и четко. – Я пришла спасти свою сестру, которую ваш приспешник, украл из нашего мира, обманом заманив ребенка! И сейчас я заберу ее и уйду отсюда. Нам нечего здесь делать.

Король Элиан не выглядел ни разгневанным, ни оскорбленным. Он смотрел на меня с тем же отстраненным любопытством, с каким ученый рассматривает редкий экспонат.

Он сделал легкий жест рукой. – Нам есть что обсудить. Стража, отведи мою… Дочь и ее спутницу в северные покои. Я присоединюсь к ним, когда освобожусь.

Это был приказ. Стража, теперь уже без тени агрессии, но с непоколебимой твердостью, окружила Астерию и Лилиан. Понимая бесполезность сопротивления, Астерия с грохотом воткнула меч обратно в ножны и, крепко сжав руку сестры, позволила себя вести.

Их привели в огромные, роскошные покои. Воздух здесь был прохладным и пахнущим свежими цветами. Шелковые драпировки, мягкие ковры, огромная кровать с балдахином – все кричало о богатстве и комфорте, который был такой же ловушкой, как и холодная камера. Как только дверь закрылась, Астерия опустилась на колени перед Лилиан.