Комета 3I/ATLAS. Прощание с Солнцем

Пролог

Худощавый молодой человек, стоявший у пустого оконного проема, мог бы показаться неуместным в окружавшей его обстановке. На подобных заброшках чаще можно встретить неформальную молодежь, безнаказанно оформляющую стены собственным творчеством, либо людей без определенного места жительства, использующих помещения в качестве доступного пристанища и хоть такого укрытия от непогоды.

Но Игнат не относился ни к одной из перечисленных категорий. Был он одет в дорогой костюм на тонкой подкладке. Очки дополненной реальности сложно было спутать с солнцезащитными или корректирующими зрение. Каждое запястье окольцовывали умные часы с большим экраном. Был он собран, сконцентрирован и внимателен.

Прижав палец к очкам, Игнат ответил на входящий вызов: – Доброе время суток. Слушаю.

– Пора.

– Понял. Принял. Устранить всех причастных?

– Непосредственно.

– Приступаю.

Игнат завершил разговор, развернулся и быстрым шагом вышел. Впереди так много дел! Сейчас нужен именно он, чтобы сделать все быстро, тихо, не привлекая внимание. Для осуществления плана не требовалось проводить подготовку, люди были на своих местах и задание знали наизусть. Только отдать распоряжения и убедиться в получении результата. Никто не должен узнать правду о комете, никто из людей.

Глава 1.

25 августа 2025 года.

Публикация в журнале Astrophysical Journal Letters:

«После сопоставления данных с различных телескопов, мы пришли к выводам, что кома кометы 3I/ATLAS состоит преимущественно из углекислого газа.

Такой состав можно объяснить двумя способами.

Основной: ядро кометы изначально содержит много углекислоты. Такой состав может возникнуть благодаря формированию в среде с очень высоким уровнем радиации.

Альтернативный: ядро кометы сформировалось на линии льда углекислого газа (граница за которой температура такая низкая, что углекислый газ кристаллизуется в лед.

Объяснить такое низкое содержание водяного пара оказалось сложнее. Единственная рабочая гипотеза на данный момент говорит о том, что поверхность кометы покрыта неизвестным изолирующим слоем, препятствующем проникновению тепла к ядру.

Анализ имеющихся данных о траектории движения кометы свидетельствует о вероятном происхождении из «толстого диска» Млечного пути».

– Валентин, вы были правы во всем. Скоро Юнона под нашим управлением сблизится с Атласом. Получилось перенастроить орбиту так, что некоторое время они будут двигаться параллельными курсами. Вы включены в команду по установлению контакта. Самолет уже ожидает, как соберетесь, вылетайте к нам. Мы с Иттеном ждем Вас.

– Здравствуйте, Мария! Я счастлив, что Вы поддерживаете мое понимание проблемы. Конечно, я готов принять участие в нашей совместной работе. Мне потребуется день на то, чтобы уладить все вопросы здесь, в Обсерватории. Завтра же готов лететь. Встречаемся, как я понял, у Иттена в Европейском агентстве?

– Да-да-да. Я тоже еще в Москве. Но уже сегодня вечером на самолет. Служебный мне не дали, лечу на частнике.

– Хорошо. Скоро увидимся. До встречи!

– Всего хорошего!

Мария положила трубку и улыбнулась. А жизнь-то налаживается!

Ретроспективно ей казалось, что черная полоса длилась не так уж долго. Агрессивный запрет на изучение кометы со стороны начальства, попытки отвлечь ее на мелкие текущие дела, неудачный запуск спутника, который они планировали отправить специально для изучения кометы, неделя без электричества – все это теперь казалось простым квестом для школьников. И она его прошла. Осадочек, естественно, остался. То оборудование, которое они хотели направить на спутнике, утеряно безвозвратно, время играет против них, карьера загублена. Но Иттену удалось получить программу по изменению орбиты Юноны. Она летит во Францию и Валентин тоже. Втроем они будут работать единой командой и постараются установить связь с инопланетными существами. А в этом обстоятельстве теперь уже не было никаких сомнений.

Осталось закончить все вопросы на работе, сдать дела и собираться. Они еще пожалеют, что не дали ей возможности совершить величайшее открытие в истории Земли, будучи сотрудницей Института космических исследований РАН. Теперь она свободна и летит во Францию как частное лицо.

– Валентин, добрый день! Вы уже в пути?

– Я приветствую Вас, Мария Анатольевна! Еду в аэропорт. Что-то случилось?

– Сигнал, который Вы мне пересылали – это азбука Морзе. Количество символов подходит под указание координат.

– Я так и думал, что это какой-то код. Но для чего инопланетным существам передавать нам координаты на нашей же планете, да еще и в нашей системе координат?! Что-то тут не вяжется. Я не вижу в этом смысла.

– Возможно, они планируют посадку на планету?

– Я считаю, это маловероятно. С нынешней скоростью объекта, я бы сказал, полностью исключено. Только если сбросят послание. Вы проверили полученные координаты? Я не расслышал, где это?

– В России. Почти точно указывают на космодром «Плесецк». Потому и пришла мысль о посадке.

– Я должен это обдумать. Спасибо Вам за информацию.

В кабинете полковника Джеффри Барнса наконец-то воцарился порядок. Снова раздавались звонки телефона, мерно гудел системник, приглушенно бубнил новостной канал. Вновь стопки рапортов лежали на столе, заходили сотрудники с отчетами о проделанной работе, секретарша исправно и вовремя приносила кофе.

– У нас все готово. Ракеты доставлены на спутник и подключены к пусковой установке. Да, достаточно. В три раза превышают заряд Dart’а. Топливо тоже заправили. Расчетное время до включения маршевых двигателей 47 часов. Мы разнесем эту комету, чем бы она не была. Обеспечение национальной безопасности – наша работа, сэр, – полковник закончил разговор по стационарному телефону и положил трубку. Нет, он не улыбался. Нет, он не злорадствовал. Это не было его коварным планом, только работа. Устранить, пусть даже потенциальную, но все же угрозу – это жизненная необходимость.

В таких вопросах Джеффри Барнс не привык полагаться на сотрудничество или поручать дело своим подчиненным. Он должен проконтролировать сам проведение всей операции. Дело даже не в исполнении своих должностных инструкций, не в боязни за свое кресло, не в желании выслуживаться перед начальством. Это его долг, как патриота своей страны.

И пусть ходят слухи о связи правительства с инопланетянами. Эти слухи отвлекают обывателей от реальных проектов, осуществляемых под грифом «секретно». Ничего не стоило ограничить распространение реально важной информации. А всяческие небылицы пусть мусолят любители тайн и заговоров. Лучше занять их пытливые умы этим. Иначе что?! Пересажать всех и вызвать еще больший интерес к запретному плоду? Нет уж! Наоборот, сфабрикуем дезинформацию и подадим под соусом утечки.

Проект «Земля» был личной разработкой полковника. И он гордился успехами в данной сфере. Да, проект требовал финансирования, но давал желаемые результаты. Пусть на выделение грантов исследовательским центрам по всему миру уходил приличный поток денежных знаков. Зато это обеспечивало полный контроль над результатами.

Только немногие ученые и исследователи до сих пор пытались высовывать голову и что-то там вякать. Понятно, в тот же момент запускалась целая система опровержений, публикаций лояльных ученых с их экспертным мнением, а порой даже откровенные насмешки и слив компромата. Но все же эти выскочки вызывали у Джеффри Барнса сильное раздражение.

Вот и сейчас этот Валентин Кош мутит воду. После недельного энергетического кризиса слетела блокировка его публикаций. Тут же в сети вновь возникла масса его безумных интервью и статей. Теперь уже поздно их удалять, придется устроить этому недоумку неприятности. Хотя сделать это надо было уже давно, еще когда он организовал сбор подписей под манифестом «Предупреждение ученых мира человечеству». Ничего, лучше поздно, чем никогда.

Глава 2.

27 августа 2025 года.

Сообщение Информационного агентства France-Presse:

«Сегодня ночью самолет Европейского космического агентства потерпел крушение над Атлантическим океаном. Борт N8907М совершал перелет из Чили во Францию. По предварительным данным, пилот и единственный пассажир погибли. Личность пассажира устанавливается».

На взлетно-посадочной полосе аэропорта Ла Флорида Валентина Коша ждал легкий винтовой самолет Socata TBM850. Он поднимался на борт не спеша, ведь этот самолет ждал только его. На прощанье бросил доктор Кош взгляд на заходящее за горы пятно оранжевого солнца. Прощай, Чили! Нас ждет контакт с внеземным разумом!

Как только Валентин сделал шаг внутрь железного чрева самолета, на его пути возник человек в форме: – Кош?

– Да, это я.

– Нет времени. Пока заправщик не отъехал, срочно вылезайте через грузовой люк и прячьтесь в его кабине. Водитель в курсе. Покинете аэропорт как будет возможность. У меня приказ Вас убить.

– Но…

– Никаких «но»! Быстро!

Валентин перелез через задний ряд кресел, с трудом протиснулся между каких-то ящиков в хвосте самолета и вылез через люк. Заправочная машина стояла вплотную к борту самолета. Он оказался как раз между фюзеляжем и кабиной автомобиля. Аккуратно захлопнув за собой люк, Валентин влез в водительскую кабину заправщика и сжался на полу. Что происходит? Его хотят убить – это понятно. Недоброжелателей у человека, привыкшего говорить правду и отстаивать свою точку зрения, ожидаемо будет много. Но почему это доверили пилоту? И что его остановило от исполнения приказа?

Водительская дверь распахнулась. Коренастый мужичек легко запрыгнул в салон, устроился поудобнее, поправил кепку. Он как бы не замечал скрутившегося в эмбрион человека на полу. Водитель нажал кнопу старта, но звука двигателя не послышалось, только приборная панель осветилась и прозвучал мелодичный сигнал. Электрокар, догадался Кош. Они плавно тронулись и покатили куда-то прочь от самолета.

По пути в Архивный отдел Марию вдруг посетила мысль, которая не приходила ей раньше. А ведь документация по настройкам сенсоров спутника, который они так напрасно готовили, может пригодиться ей во Франции. Возможно, удастся что-то перенастроить на Юноне. Эти данные позволят сэкономить время на проведение расчетов. Сделаю ксерокопии, подумала Мария и свернула по коридору к лаборатории с габаритным оборудованием. Там почти никогда никого не было, зато был ксерокс. Его подключили на случай, если понадобиться сделать копии с технической документации от установленного оборудования.

За Марией уже захлопнулась дверь в лабораторию, поэтому она не увидела, как в коридор из лифта вышли четверо в форме цвета хаки и бронежилетах. Уверенными твердыми шагами они проследовали прямиком к кабинету Заведующий Лабораторией исследования и картографирования космоса Марии Анатольевны Гуриной. Ключом открыли дверь и вошли.

– Мария Анатольевна! – аспирант, проходивший у нее стажировку, позвонил совсем не вовремя, но не отвечать было как-то не прилично и не профессионально.

– День добрый! К сожалению, я более ничем не смогу Вам помочь в вашей научной работе. Меня уволили. Я уезжаю.

– Сейчас это все не важно. Мария Анатольевна, за Вами пришли. Они уже, наверное, на этаже. Бегите!

– Что? Кто?

– Потом. Я Вам все расскажу потом. Я был в холле. Прошли мимо меня. У лифта дежурят, на лестнице тоже. Сможете проникнуть в подвал?

– Как?

– Не знаю. Вы здесь работаете. Сможете попасть в подвал, Вы спасены. Получится, перезвоните, – и он положил трубку.

Что здесь вообще происходит? Ее хотят арестовать, задержать, допросить? Но почему? Мария судорожно вспоминала все свои действия за последнее время. К взрыву ракеты она не причастна. На все вопросы комиссии она уже ответила и никаких претензий к ней не было. Да, в частной переписке с Валентином у них была версия, что это диверсия Штатов. Но это же не повод приходить за ней.

Так, лирика потом. Надо что-то делать. Бросив все бумаги у ксерокса, Мария осторожно приоткрыла дверь лаборатории и выглянула в коридор. У лифта стоял солдат с автоматом на перевес. Незаметно выйти не удастся. Суперспособностями она не обладала, хотя невольно в голове промелькнули: невидимость, левитация, прохождение сквозь стены, умение уворачиваться от пуль, ментальное внушение. Нет, не вариант. Пришлось вернуться в лабораторию.

Осмотрелась. В окно не вылезти, некуда там. Только если в последний путь до асфальта перед входом в Институт. Воображение живо нарисовало ей эту картину и Марию передернуло. Ищем дальше. Ага, вот и спасение! Крупногабаритное оборудование доставляли сюда на грузовом лифте. Прекрасно! Управление у него внешнее – пульт висел на проводе. Значит можно запустить его изнутри, протянув провод через дверки.

Мария влезла внутрь. Было не очень комфортно, т.к. пол в лифте был на уровне метра над полом лаборатории. Пришлось задрать юбку. Но кого это волнует?! Дверки вполне спокойно закрылись, несмотря на проходящий провод от пульта управления. Как только створки сомкнулись, Мария услышала какой-то шум в коридоре. Она замерла.

– Вы меня спрашиваете? Была в своем кабинете. Я знаю? Пять минут назад видел ее на камере, – доносился голос Петра Эдуардовича, директора Института: – Может в туалет вышла. Смотрели? Так посмотрите!

Так у начальника установлена камера видеонаблюдения в ее кабинете?! Вот так новости. Звук, интересно, пишет? Тогда начальник много нового мог узнать о своей персоне. Сейчас это казалось смешным, но если бы Мария знала о камере раньше, явно пришлось бы скорректировать свое поведение и быть немного сдержаннее в выражениях эмоций. Плевать! Она нажала на кнопку спуска лифта.

Дернувшись, лифт пошел вниз. Упс! А вот блок управления проводом потянуло вверх. Когда он дошел до дверок и уперся в них, лифт замер. Прекрасно! Блин! Она в ловушке.

Тут же за дверями лаборатории послышались крики и суета. Услышали работу лифта? Конечно, он так дернулся, что задребезжали металлические крепления. Мария подпрыгнула насколько этого позволил не такой уж высокий потолок. С ударом ногами в пол, кабинку грузового лифта тряхнуло. И раздался еще более оглушительный грохот. Еще прыжок, еще…

Усилия были вознаграждены. Блок управления наконец-то оторвался от провода и безвольно упал к ногам Марии. Все бы хорошо, но утеряв контакт с пульта управления, кабина лифта устремилась вниз в свободном падении.

Заведующая лабораторией часто представляла себя на борту космического корабля или в открытом космосе. Каково это, оказаться в невесомости?! Вот, пожалуйста, наслаждайтесь ощущениями! Полной невесомости, конечно не было, но легкое чувство полета все же возникло.

Что там говорят?! Перед смертью вся жизнь пролетает перед глазами? Ничего подобного. Никакая жизнь никуда пролетать даже не собиралась. Мария просто материлась! Во весь голос, с чувством!

И вот в тот момент, когда она уже готовилась отправится к праотцам, кабину тряхнуло и Марию вжало в пол. Сработали аварийные тормоза. Дыхание сбилось, локоть разбит, спина болит. Но жива.

Мария выбила ногой дверки и вывалилась из лифта. Так! Не терять сознание! Этого еще не хватало. Возьми себя в руки, дочь самурая. Надо спешить. Только сначала сориентироваться.

Да ладно! Не бывает такого. Только в кино. Хотя нет, в жизни бывает такое, что в кино не покажешь, никто не поверит. Она была в подвальном помещении Института.

– Я в подвале. Что дальше? – телефон не пострадал, она смогла дозвониться своему сообщнику. А как его теперь еще назвать?!

– Осторожно. У выхода тоже может быть охрана. Двигайтесь к дальней стене, там есть выход в бункер бомбоубежища. Здание строили во время Холодной войны. Тогда это считали обязательной частью стратегически важных зданий. Только Вы в сам бункер не заходите, сбоку есть выход к аварийному подъезду. Я буду ждать Вас там на выходе.

Мария пробиралась по темным закоулкам подвального этажа. Боясь привлечь внимание светом фонарика на телефоне, решила обойтись без него. В темноте приходилось передвигаться на ощупь. Синяков она набила знатно. Кажется, завтра юбку придется сменить на штаны.

В конце концов ей удалось найти дверь с выцветшей табличкой «Эвакуация». Удивительно, но дверь открылась довольно легко. Неужели, кто-то следил за ее состоянием. Слой пыли на всем вокруг свидетельствовал об обратном. Просочившись в приоткрытый проем, Мария обнаружила проход к бункеру с еще одной дверью, только более массивной. А в сторону отходил коридор, в конце которого виднелся далекий тусклый свет.

Все еще не решаясь на резкие движения, Мария пробралась к источнику света. На выходе кто-то стоял, нервно переминаясь с ноги на ногу и озираясь по сторонам. Но тут никакой загадки не было. Не узнать аспиранта было невозможно. Вечно растрепанный, неряшливый, лопоухий, с взъерошенными волосами и нелепыми очками. Только вот сейчас это была та соломинка, за которую пришлось хвататься.

– Кхе (кашлянула Мария, подкравшись тихо со спины).

– .ять! – вскрикнул парень, аж подпрыгнув.

– Добрейшего вечерочка.

– Да что ж Вы так пугаете! Я ж ежа чуть не родил!

– Сама на нервах. Это истерическое. Прости, если напугала. Но кого ты еще ожидал тут увидеть?

– Вообще не смешно. Тут взвод вооруженных солдат, не меньше. Вы настолько опасны? Здание оцепили. Все входы и выходы. Про этот они толи забыли, толи вообще не знают.

– Что дальше?

– Едем отсюда для начала. На метро нельзя, там камеры. Выследят. Идем на автобус.

Они вышли на маленькую улочку и неспешно, чтобы не вызывать подозрений, направились прочь от Института.

– Сейчас едем к Курскому вокзалу. Светимся там на камерах, снимаем наличку. У Вас же есть на карте деньги?

– О! Это ограбление?

– Да, я его три месяца как раз готовил. Надо, чтобы они нас там просекли. Купим с Вашей карточки билет на поезд куда-нибудь. А оттуда уже рванем во Внуково. Вас же там самолет ждет?

– Откуда ты все знаешь?

– Работа такая.

Подняв бровь, Мария вопросительно посмотрела на парня.

– Все потом. У нас будет время в полете, чтобы все обсудить.

– У нас?

– Не надо только со мной спорить. Без меня Вы не только не улетите, даже из Москвы выбраться не сможете. Вы бы знали что происходит, не тратили бы сейчас время на споры. За Вами такие люди идут, что даже я не уверен в успехе мероприятия. Хотя и готовился к сегодняшнему дню.

– То есть ты знал заранее? Черт! Насколько заранее? Почему не сказал?

– Сильно заранее. До того, как перевелся к Вам.

– Не ты перевелся, напомню. Тебя отправили.

– Отправили другого студента. Но он до Вас не доехал. Зато доехал я. На самом деле, очень удачно все сложилось. Так я попал в эпицентр событий. Иначе пришлось бы все это время дежурить на улице где-то поблизости. Я, конечно, присмотрел пару кафешек недалеко от вашего института. Только это не так интересно, как находиться непосредственно рядом с Вами.

– Кто ты, воин?

– Идемте, Мария Анатольевна. Наш автобус.

Глава 3.

28 августа 2025 года.

Сообщение Института иммунологии Ла-Хойи, Калифорния, США:

«8% нашей ДНК принадлежит «древним чужим».

В человеческом геноме сохранились следы древних вирусных инфекций. Речь идет о фрагментах эндогенных ретровирусов HERV-K.

Они обнаружены в поверхностном гликопротеиде оболочки. У современных людей этот элемент встречается в мембранах опухолевых клеток и при аутоиммунных заболеваниях.

Когда-то в давние времена вирус встроился в ДНК человека и сохранился в ней до наших дней. Это еще раз подтверждает теорию о древнем взаимодействии генов человека с различными вирусами».

У Курского вокзала они погуляли по привокзальной площади, выпили кофе в кафе, купили билеты на вечерний поезд до Владимира. Затем сняли в банкомате всю наличку с карточки Марии. Кажется, все намеченное было выполнено.

– Опять на автобус? – спросила Мария у своего спутника.

– Нет. Теперь нам надо ускориться. Пойдем к такси. И одолжите, пожалуйста, Ваш телефон.

Получив новенький смартфон в свои руки, он кивнул и повел ничего не понимающую Марию к парковке. Ага! Такси – это хорошо. Быстро и сложно отследить. Молодой человек о чем-то переговорил с таксистом и тот, сев в свою машину, тронулся.

– В чем прикол? Почему он уехал без нас?

– Так надо. Мы поедем на моей, – и парень вальяжно проследовал куда-то в сторону.

Мария дар речи потеряла. Перед ней открыли пассажирскую дверь желто-черного Мустанга. На эмоции просто уже не оставалось сил. Удивляться?! С этим молодым человеком такая эмоция становилась уже какой-то даже обыденной. До пошлости незаурядный аспирант.

С парковки они стартовали с пробуксовкой. Марию вжало в сидение.

Автоматическая коробка передач перещелкивалась в ритме степа. Это был ад! Мария пожалела, что не разбилась на лифте час назад. Мама, роди меня обратно! Светофоры – веселая гирлянда для красоты, пешеходы – два-три вообще не в счет, где наш страйк? Перестраиваясь из полосы в полосу, парень вообще не отпускал педаль газа. В повороты они входили в лучших традициях дрифта. Выжать все, на что способен мотор, и никак иначе!

Глаза закрыть – страшно. Открыть – еще страшнее. Молиться – не смогла вспомнить ни одной. Орать – бесполезно, шум мотора заглушает все звуки.

Сбавили скорость они только на подъезде к аэропорту. Тут поток автомобилей был настолько плотным, что не позволял двигаться никак иначе, кроме как со скоростью потока.

И тут он впервые за время поездки заговорил: – Мы вовремя? Во сколько у нас вылет?

– Самолет уже ждет нас. Можно получить мой телефон обратно? Я позвоню, что мы прибыли.

– Ваш телефон уехал на такси.

– Ты .бнутый? Отдал мой телефон? С какого?

– Телефон легко отследить.

– Почему мой? Они твой отследят с тем же успехом!

– Отследят. Только он уже едет на другом такси совсем в другом направлении.

– Я ничего не понимаю.

– Сейчас взлетим и я все объясню.

На аэродроме малой авиации во Внуково не было особого контроля. Отлет был запланирован заранее. Их ждали. Погрузились в самолет беглецы без каких бы то ни было проблем. Маленький самолетик пошел на разгон по взлетной полосе в тот момент, когда на аэродром, сбив металлические ограждения, влетели две черные машины с мигалками. Странно, но пилот не обратил на них ни малейшего внимания. Уверенно потянув штурвал, он поднял машину в воздух. Раздались одиночные хлопки, за которыми последовали пару металлических щелчков по фюзеляжу. По ним стреляли. В принципе, после всего произошедшего ранее, ожидаемо. Обошлось без повреждений, пули прошли по касательной.

Взлетели. И вот они уже смотрят на Москву через иллюминаторы с высоты птичьего полета.

Когда самолет поднялся в воздух и набрал высоту, Мария выдохнула и расслабилась. А вот молодой человек, сидящий напротив был в своем обычном состоянии. По нему вообще было не понятно, что там внутри. Как понять расслаблен он или нет, если складывалось ощущение, что он и не напрягался?!

– Теперь ты можешь посвятить меня в происходящее?

– Да. Слушайте.

И парень начал свое повествование.

– Часть моего рассказа может показаться Вам бредом, сказками и больной фантазией воспаленного мозга. Дослушайте, потом будете делать выводы. Мое настоящее имя – Платон. Сейчас я на вашей стороне, но так было не всегда. Трихии похитили меня еще во младенчестве, вырастили и воспитали. Я не буду вдаваться в подробности. Память сохранила только хорошее, хотя сейчас я понимаю, что кроме тренировок и обучения там не было ничего. Три столетия я исполнял их распоряжения, находясь на Земле. Нет, моя работа была не такой, как Ваша. Иногда я решал дела в течение недель, а порой проходили годы в бездействии. Когда требовалось воздействие на мир людей, тогда к моим услугам и прибегали. Обратили внимание, я говорю об этом в прошедшем времени? Шесть лет назад я дезертировал. Был не согласен с акцией по запуску SARS-CoV-2. Идея, конечно, сама по себе неплохая. Я имею в виду, запустить глобальный апгрейд для людей. Но у этого обновления слишком большой процент летальных исходов у тех, кто не готов принять изменения. Кроме отсева, есть еще и социальный фактор. По причине пандемии многие люди оказались локализованы в ограниченном пространстве с, казалось бы, близкими людьми. Только казалось. Однако, для многих проводить вместе 24/7 – мучительно сложно. Отыгрывать свою роль и сохранять тайны такое длительное время готовы не все. Прорывается естественная сущность человека. Готовы вы взглянуть в истинное лицо монстра?! Напомню, вы живете в колонии-поселении. Тут у вас одни преступники, маньяки и душевно больные. О! Вижу вопрошающее удивление на лице. Вы не в курсе? Да-да. Земля – своеобразная тюрьма для душ изгоев. Транспортировать тела на такие расстояния расточительно для цивилизации. Для преступников велика честь. Переправляют сознание и вселяют в тела уже здесь. В эти слабые убогие тела, созданные для страданий. Заметили, что людей становится год от года больше и больше? Это новые поступления. Но вам дан шанс измениться. Ни о какой отработке долга перед родиной речи не идет, простое отбывание срока здесь тоже не работает. Возвращение в цивилизованное общество возможно только одним путем – очищение души. Сознание будет возвращаться в новое тело на планете до тех пор, пока не воспитает в себе праведность мыслей. В качестве подсказки вам даны разные варианты религий и верований. Там прямым текстом указано, к чему стремиться. И те, кто смог не просто формально выполнить указания, а принять их в свое сердце – те возвращаются. В этом заключена мудрость расы ариев. Исправился – добро пожаловать обратно в цивилизованное общество. Сознания ваши будут существовать не вечно, но очень долго. По местным меркам –очень-очень долго.

– Стой! Так я не умру? – тут Мария не смогла сдержаться.

– Здесь умирает ваше тело. Сознание переходит в буфер и спустя некоторое время, после очистки памяти о предыдущей жизни, переносится в новое тело. При этом морально-этические устои сохраняются. Эта система работает почти идеально, но все же сбои бывают. Иногда сознание случайно попадает в другое время: прошлое или будущее. И это было частью моей работы – устранять такие баги. Нам известны также единичные случаи, когда сознание взламывало систему и сохраняло память о прошлых жизнях. Порой мы позволяем такое, когда это идет на пользу общему процессу вашей реабилитации.

– Какое все это имеет отношение к тому, что сейчас происходит?

– Я просто хотел ввести Вас в курс дела. Конкретно сейчас идет операция по устранению всех причастных к возможному установлению контакта с арцирианином.

– С кем?

– Комета, к которой Вы проявляете такой интерес – представитель одной из рас данной галактики. Немногочисленной расы, но они достигли значительного развития. Если вы установите контакт, арцирианин откроет вам все секреты. Они этого не допустят.

– Кто это «они»?

– Трихии. Те, кто меня воспитал. Они как охранники и наблюдатели. В том числе и за вашей планетой. После трагедии на Марсе, контроль еще больше усилен. То, что вы называете НЛО – корабли трихий. Да-да, они и есть те самые зеленые человечки. И серые тоже. Там у них свои разновидности есть. Сами по себе трихии не достигли особого развития, но они прекрасные исполнители. Арии дали им технологии и приняли на работу. Я получается, был на субподряде. Завербованный и внедренный агент под прикрытием. Не могут же они сами расхаживать у вас по улицам в открытую. Это явно не останется незамеченным.

– Так что они сейчас от нас хотят?

– Вам намекали, что надо забыть о комете. Вы не послушались. Теперь отдан приказ о Вашем уничтожении. На мое место карательной длани пришел другой человек. Я знаю его. Игнат. Очень опасен и в отличие от меня, не знает ни жалости, ни сострадания. Ход мыслей этого человека мне хорошо известен. Я был бы на его месте сейчас, если бы не сбежал. И я бы пришел за Вами.

Мария вздрогнула и с опаской взглянула на Платона.

– Не бойтесь. Я на Вашей стороне. Вы были бы уже давно мертвы, но я планирую помочь в этом деле. Надеюсь, ваши друзья справятся с опасностью самостоятельно. Что мог, я организовал. Иттен уже в безопасности. У него преимущество, не надо перемещаться особенно далеко. Сейчас он в условленном месте, куда подключены все средства связи и управления. Мне было проще организовать центр там. В Штатах маниакальная многоуровневая система безопасности, проникнуть к ним физически оказалось проблематично. Пришлось ограничится взломом их сервера. У вас в институте, уж простите, но устаревшее оборудование. Поэтому я решил собрать вас всех в Париже. Когда доберемся, оттуда будут доступны все те возможности, что потребуются нам для взаимодействия с этим спутником… Как его там?

– Юнона.

– Да. Точно. Предотвратить аварию при запуске вашего модуля я не смог. Но Юнона вне досягаемости и система управления уже мной перепрошита.

– А как бы ты смог предотвратить взрыв ракеты? Комиссия установила, что проблема была в сборке.

– Хм. В сборке тоже был косяк, но он бы не привел к взрыву. Просто отвалилась бы крышка с модуля. И все. Это повлияло бы на длительность работы спутника и только. Вы бы успели провести все свои исследования кометы и даже установить контакт. А после уже не так важно сколько этот спутник проработает, комета к тому времени уже покинет Солнечную систему. Причина взрыва в другом. Игнат.

– Ты сказал, что Иттен в безопасности. А что с Валентином?

– Тут сложнее. Я не могу быть рядом с вами двоими. Но я постарался организовать и его прибытие во Францию. Только, знаете-ли, с Чили это не так просто. Сейчас он уже должен быть в пути.

Теплая чилийская ночь стрекотала сверчками. Валентин сидел на полотняных тюках в ангаре аэродрома. Пахло сухой соломой и прелой травой. Они что переправляют сено самолетами? Хотя, их дело. Это не важно.

Человек в форме грузчика привел его сюда три часа назад и сказал ждать. Не имея никакого альтернативного плана, Валентин повиновался. Он ждал, сам не зная чего. Зато появилось время обдумать положение дел.

У него на руках доказательства наличия инопланетного разума на объекте. Представлен он живыми существами или автономным запрограммированным модулем – это вопрос, который предстоит выяснить. Но все говорит о том, что это не простая комета. Траектория движения настолько точная, что это просто не может быть случайностью. Целый веер атипичных характеристик в составе и поведении объекта. Внутреннее свечение, направленное вперед, явно превышающее возможности отраженного света. И последняя капля: пульсирующие изменения интенсивности излучаемого света. Ритмичные и повторяющиеся. Как предположила Мария, азбука Морзе. Древний способ передачи информации, часто используемый на море. Но о чем должны нам сказать указанные координаты?! Совершенно не ясно.

С объектом все очень интересно. Но есть еще одно важное обстоятельство. Его персона кого-то заинтересовала. Это неспроста. Он привык, что его игнорируют, отмахиваются от его идей, откровенно насмехаются или просто стараются не замечать. Но что он такого сделал и кому, что заслужил пули в лоб? По назойливой мухе не палят из дробовика.

Это может означать только одно – в его бумагах есть что-то такое, что стоит его жизни. Хотя, если бы дело было только в бумагах, их бы изъяли и на этом все бы закончилось. Скорее всего, он что-то знает. Но что? Очень странное чувство. Ты знаешь важную информацию, но не знаешь какую именно информацию считать важной.

От раздумий Валентина отвлек человек в униформе аэропорта: – Доктор Кош, пойдемте со мной, я Вас отвезу.

Глава 4.

29 августа 2025 года.

Публикация ученых Мичиганского и Обернского университетов на портале arxiv.org:

«После открытия кометы 3I/ATLAS мы проанализировали данные с телескопа TESS и обнаружили фотографии кометы, сделанные еще в мае сего года. Ранее на данную комету просто не обратили внимание.

После того как фотоснимки были обработаны с применением метода стекинга по фокусу, удалось проследить как с 7 мая по 2 июня комета проделала путь в 0,88 астрономические единицы. За это время ее свечение выросло в 5 раз. И это аномальное поведение! Обычные кометы за то же время увеличивают яркость не более, чем в 1,5 раза».

– Платон, мне кажется или мы снижаемся? – Мария была встревожена неожиданным изменением в их маршруте.

– Да, заходим на посадку. В Париж нам сейчас нельзя. Они будут нас ждать там. В открытую конфронтацию идти вообще не вариант. Сядем в Вилье-Сен-Дени. У меня там приготовлен катер, по Марне пойдем до Парижа.

– Ты решил меня покатать на всех видах транспорта? – улыбка спутницы показалась Платону какой-то неожиданно игривой.

– По воде не так много камер. На трассе нас сразу срисуют. И Вам бы переодеться. За креслом сумка с одеждой.

– Ты даже наряды мне прикупил? Я прибуду в Париж модницей?

– Очень надеюсь, что оценить это смогут не наши преследователи, а только Ваши коллеги. К сожалению, в самолете душ не предусмотрен, но умыться и привести себя в минимальный порядок можно.

– Какая забота! Зачем тебе вообще вот это вот все?

– Скажем так: я преследую свои личные цели. Пока я остаюсь на Земле, Игнат спокойно спать не может. Никто не давал ему указаний меня устранять, под прицелом ваша группа исследователей. Но я его личный враг. Глупо будет с его стороны упустить возможность убрать под шумок и меня.

– Получается, ты свою задницу спасаешь? И на что ты надеешься?

– Вы установите контакт с арцирианином. А я воспользуюсь его кораблем для того чтобы свалить отсюда. Думаю, он будет не против подбросить попутчика до ближайшей цивилизованной области космоса.

– Еще вчера я бы тебе не поверила. Теперь уже сама не знаю, чему верить.

– Могу я попросить Вас переодеться. Мы скоро будем на месте.

Мария начала расстегивать блузку. Пуговка за пуговкой расширяли просвет между тканью. Вслед за блузкой она стянула юбку, одежда упала на пол. Платон взирал на нее, не отводя взгляда. Мария смотрела ему прямо в глаза, расстегивая лифчик. Нет, его взгляд не дрогнул. А ее это будоражило, пульс участился, кожа стала теплой. Каков! Смотрит в глаза, не ниже на обнаженную грудь. Она что, не достаточно привлекательна для него? Ладно, с этим мы еще разберемся. Мария влезла в тонкую водолазку. Из-за набухших от возбуждения сосков эластичная ткань водолазки натянулась на груди. Фланелевые штаны в крупную клетку пришлись как раз в пору, и по талии, и по длине. Белые кроссовки. Интересно, сейчас так модно в Париже?

– Я готова, – отчиталась Мария своему костюмеру.

– Еще очки и кепка. Но это можно потом. Готовьтесь, мы садимся.

Приземлились они на маленьком аэродромчике, который представлял собой участок поля, расчищенный и оборудованный для содержания легких частных самолетов. Изначально здесь базировались исключительно АТ-802А, обслуживающие близлежащие сельскохозяйственные угодья. Но в последнее время стал также местом обучения и любительских полетов.

– Нам надо торопиться. Это обманчивое чувство безопасности, – Платон быстрым шагом направился от самолета к ангарам, где стояли легкие самолетики.

Мария следовала за ним. Кроссовки подходили для таких перемещений намного больше, чем ее туфли, оставленные в самолете. День был солнечный и достаточно теплый, но на открытой площадке взлетного поля ветер все же продувал тонкую ткань водолазки.

В ангаре их встретил бородатый крупный мужчина в комбинезоне техника. Он кинул Патону брелок и кивнул на маленький электромобиль, похожий на гольф-кар. Заняв место на пассажирском сиденье, Мария пристегнулась. В памяти были еще очень живы картины их безумного заезда по улицам Москвы. Но на ее удивление машинка тронулась плавно.

Они выехали на автостраду. Вокруг раскинулись просторы обработанных полей. Ветерок приносил аромат осенних трав, сена и лаванды. Ну, это уже явно дорисовывает ее воображение. Какое клеше! Неспешная езда по плавным изгибам сельской дороги действовала умиротворяюще. Мария попробовала представить, что это ее маленький отпуск. И ведь почти получилось. Если бы не солдаты с автоматами в ее кабинете, если бы не пули, отправленные в след их взлетающего самолета, если бы не чувство опасности, с которым ей приходится смотреть по сторонам.

И совершенно неожиданный спутник, ведущий сейчас электрокар навстречу неизвестности. Нелепый аспирант в перекошенных очках, спаситель от ареста, безумный гонщик, исполнитель приказов инопланетян. Что он там еще рассказывал в самолете?!

Что-то там такое промелькнуло в его рассказе, чему она в общем потоке информации сначала не придала значения: – Сколько ты, говоришь, работал на этих инопланетян?

– Около трех веков, чуть меньше.

– Это шутка такая?

– Нет. Трихии подкорректировали мою ДНК. Я старею, но медленно. Менять исполнителя каждые 30-40 лет не в их интересах. Раз уж потратили время на мою подготовку, они ждут в ответ достаточный срок моей службы. По их расчетам, я должен еще лет пятьсот оставаться в хорошей форме. Потом придет старость, и я буду уже не так эффективен.

– Но ты решил от них сбежать. Не благодарный!

– Так-то я не просил делать из меня орудие их возмездия. Никто не спрашивал, согласен я или нет.

– Ты – человек?

– На все 100%. Только с отредактированным геномом. Почистили мне там ошибки, но ничего нового не добавили. У меня нет никаких сверх способностей. Только годы тренировок и саморазвития.

Пейзаж плавно начал приобретать новые теплые тона закатного солнца. На поля опускался осенний прованский вечер. Их маленький автомобильчик уверенно свернул с асфальтированной дороги на грунтовку. После нескольких поворотов, вдали показался одиноко притаившийся у леса одноэтажный домик.

– Переночуем здесь, а утром отправимся в Париж, – Платон припарковал гольф-кар под навес и подключил к зарядному устройству: – Пойдем в дом.

– Мы ко всему списку правонарушений добавим еще и взлом?

– Ты все еще меня недооцениваешь? Это дом Рафаэля. Он в курсе.

– О! Рафаэль – это твой парень? – кажется что-то начинает проясняться, Мария с нескрываемым интересом посмотрела на Платона.

– Нет. Он друг. Просто друг. А мои сексуальные предпочтения Вас не должны волновать.

– Где же сам Рафаэль? Я бы с ним побеседовала за чашечкой кофе у камина.

– По порядку. Хозяин дома уехал, чтобы не навлечь на себя еще больше проблем. Все, с кем мы контактируем, автоматически попадают в список потенциально причастных. Убивать их, возможно, будут не всех. Допрашивать с пристрастием – однозначно. Теперь следующее: никакого камина. Свет мы не включаем, огонь не разводим. Незачем лишний раз привлекать внимание. Пока не окончательно стемнело, Вы можете принять душ. Это там, – Платон указал в сторону коридора, сбоку от входа.

– Хоть какие-то хорошие новости за сегодня, – упрашивать Марию не пришлось, она отправилась к душу: – Здесь нет окон, можно включить свет?

– Можно. Но не запирайте дверь. Так, на всякий случай.

Хм. Не запираться?! Что, все-таки будет подглядывать? И пусть. Может это сможет пробудить в нем что-то человеческое?! Нет, Мария не напрашивалась. Дома все же у нее законный муж. Но вот такой полный игнор ее женственности вызывал спортивный азарт. Легко было бы отшить наглеца, позарившегося на ее прелести. Отказывать мужчинам она умела и практиковала подобное как на работе, так и в клубах. А этот парень что себе позволяет? Ведет себя так, будто она и не женщина вовсе.