Иван царевич

ГЛАВА 1

В тридевятом царстве, далеко за горами за лесами за морями, жил царь с царицей. И когда в небе появилась новая луна, царица родила младенца, будущего наследника земли магов. Так могла начинаться эта история, но к сожалению, я этого не помнил. Да и много чего не знал, но обо всем по порядку.

В этом мире ни одна живая душа, за исключением маменьки не заметили моего появления на свет. Думал я, ведь как можно не заметить рождение своего ребенка. Только вот куда она потом делась, не знаю. Возможно сгинула. Сколько помнил себя, всегда моей верной подругой и соратником, были улица, свобода и желание не жить нет. Выжить! Именно это и делают дети живущие на улицах Московии.

Время шло, весна сменила зиму, на ее место приходило лето, потом осень и снова зима. Зиму не любил больше всего, время когда нечего есть и постоянный холод, что пробирает до костей, завывает, путает в волосах снег и сковывает лохмотья одежды.

Одна отрада была, смотреть с чердака бани, на боярскую дочь, куда меня пускала сердобольная кухарка, чтобы не сгинул.

Красавица Дуняша с розовыми щечками, выходила гулять во двор со своими няньками. Запала в душу сразу, еще семь зим назад, когда впервые попал на чердак. Несколько раз пытался заговорить на ярмарке, но вот не таких друзей подбирал для нее батюшка. Пока был не ровня. И долгими зимними ночами, лежа в темноте у трубы печи, думал, и строил планы, как заполучить Дуняшу в женки, самым верным вариантом это пойти служить царю, в армию там титул можно было получить и деньги. Ведь боярами так и становились. Только как туда попасть? В старой рубахе, лаптях и залатанных штанах. Без знакомства и протекции. Пока мысли в голову не приходили, оставалось только мечтать.

Проснувшись пораньше, сегодня было рождественское утро. Этого утра я и вся челядь, к которой с недавних пор был приписан, ждали с нетерпением. Ну не утра, конечно, а барских подарков ждали, что хозяйка раздает после прихода из церкви.

– Ванька, где тебя носит? – услышал, голос кухарки. – Дрыхнешь еще? Вот, тебя сейчас. – пронзительно пискнула Тося.

– Иду. – крикнул сверху, наверное опять нагоняй получила от Григория управляющего, а кроме меня ей больше не на кого было кричать. А мне некуда было идти, поэтому приходилось слушать и терпеть. – Что ты так раскричалась, встал давно, жду, чтобы под ногами не болтаться.

– Я тебе сейчас, дам не болтаться. – постаралась Тоня отвесить мне затрещину, но я ловко увернулся.

– Тосечка, Гришка не стоит того, чтобы ты по нему, так убивалась! Вот совсем. И уж тем более не стоит, таскать меня из-за этого за уши. – сказал, кухарке и вновь увернулся, когда она чуть не залепила мне очередную затрещину.

– Так, ты значит платишь за мою доброту? Я к нему со всей душой, от барина прикрываю, он бы давно тебя в деревню сослал. – прошипела она, и вновь попыталась влепить затрещину, от которой я вновь увернулся.

– Не может твой барин в деревню меня отправить, вольный я.

– Бумагу покажи?

– Нет бумаги и нет и другой бумаги, где я прописан как крепостной. Ничей я.

– Все чьи-то, а ты ничей. – в очередной раз взвизгнула Тоня и все таки схватила меня за ухо. – Как пирожки тискать и кашу ложкой хлебать на кухне так ты чей. А ну быстро за водой к проруби ступай.

– Со Степаном?

– Нет с ведрами и коромыслом, некогда Степану. А мне вода нужна, в кадке на дне осталось и поживее.

– Иду, не серчай, а то цвет лица портится и сморщишься вся как изюм. – сказал и выскочил за дверь.

– Я тебе сейчас, покажу изюм, нашелся тут! – взвизгнула Антонина.

– Тосечка, ты, как всегда, прекрасна. – остановился посередине двора и поклонился кухарке. Захватил у дома ведра и побежал на реку. Мороз щекотал щеки и пробирался сквозь тонкую телогрейку, но я был рад и этому, к сегодняшнему дню к меня слишком много накопилась в памяти дней, когда было значительно хуже. И сейчас благодарил бога, за каждую ночь в тепле, за сытый желудок и возможность жить.

Пробежавшись по пробуждающемуся городу, выбежал к реке. Проруби за ночь замерзла, и подышав на руки взял коромысло и начал ломать лед, топором было конечно по сподручнее, но его впопыхах забыл прихватить. Кое-как освободил полынью, набрал воды ведра и понес воду, пошатываясь от тяжести ведер вышел на дорогу. Остановившись, огляделся, вдалеке неслись сани с тройкой лошадей и бубенцами.

– Лучше обождать. – мелькнула мысль в голове. Боярам проще затоптать, чем остановить коней на полном ходу.

Сани пронеслись мимо, подняв сотни снежинок в дружный хоровод. На козлах сидел кучер, а внутри трое мужчин в праздничных шапках, завернутые в соболиные шубы.

– Вот, если бы тоже так, хоть разочек на санях, прокатится. – пролетела мысль в голове. Иногда становилось особенно обидно, почему у кого-то всего вдоволь, а мне не досталось ни чего, даже крыши над головой. Ладно. Нужно идти, а то Тося сейчас заругает, что долго меня нет, еще и без обеда останусь.

– Ваня, ну что так долго, опять ворон считал по дороге, – сказала Тося, когда зашел в стряпню.

– Топор забыл, пришлось коромыслом пробивать прорубь.

– Горе ты луковое, замерз?

– Да, есть немного.

– Садись, сбитень отогрелся сейчас покормлю. – у Тоси, как и у любой бабы была характерная особенность, она быстро загоралась, и так же быстро отходила.

– А хозяин уже отбыл на утреннюю? – спросил у Тоси, когда она поставила передо мной кувшин со сбитнем.

– Да. А что это ты так хозяином в последнее время интересуешься? Аль работы мало?

– Нет, работы много. Спасибо. Больше не надо.

– А то я устрою, что головы не поднимешь и мысли дурные испаряться.

– Тось, а тебе разве ни разу не хотелось, что бы вот как хозяйка прокатится в санях, да на тройке, в соболиной шубе.

– Вань, не прибили и розгами не накормили и то слава богу, какие там тройка? Боярами нужно родиться, чтобы на тройках кататься, да в соболиных шубах ходить. Ни по нашу честь.

– Ну согласись, несправедливо, одним все другим ничего. – сказал, жуя корку хлеба.

– Откуда вот скажи, ты взялся такой непутевый? Выпороть бы, что бы мысли такие из головы испарились.

– Не надо, ну ведь Тось, боярами и купцами как-то становятся?

– Бояра, купца, ему подавай, когда он даже грамоты не знает! – возмущенно проговорила Тося. Не понимая, что только показала мне путь, как выбраться в люди.

– Учиться нужно. – сказал вслух.

– Учится, это не про нас Вань. Прекращай, доведут тебя такие рассуждения до розг. Вот барин услышит и выпорет, как дать выпорет.

– Не буду. Только скажи, где грамоте обучают?

– Барских детей учитель приходит обучать, а таким как мы знать грамоту и не обязательно. – буркнула Тося. – Учиться он надумал… – продолжала говорить Тося, ни как не успокаиваясь, отправляя все свое негодование на замес теста, – Учится, и надо было такое придумать, как могут… как могут эти мысли появляться в этой бестолковой голове. Жуть. – на несколько секунд, Тоня остановилась и замолчала. – Слышишь?

– Что? Нет. Тихо.

– Слышишь бубенцы барские, знать заутреня закончилась. Хозяева возвращаются.

– Как ты это услышала?

– С этой стороны улицы, когда проезжали, скоро будут дома. – сказала Тоня и сложила тесто в большой таз.

– Так может это другие проезжали? – все еще недоумевая, как она на слух определила, что это бубенцы именно нашего барина.

– Там, было три пары бубенцов, понимаешь и у них звук другой, их боярин в прошлом году из поездки привезли и звучание отличается от местных. Не обращай внимание. – махнула она рукой и вытерла руки о передник. – Пошли лучше, сейчас барыня подарки будет дарить. – сказала потирая ручки.

– А что обычно дарят?

– Обычно, пряник и монетку.

– Деньги что ли?

– Да, когда медяк, когда серебро. По-всякому бывает, как у барина настроение случается, ну или не знаю, от чего это зависит.

Только мы вышли из терема, как ворота отворились, и барские сани въехали во двор. Дворня, высыпала из разных углов и выстроилась перед теремом.

– С рождеством и как водится, от нас подарки за верную службу. – сказал барин, выйдя из саней. – Гришка, где угощенье? Поди принеси сюда. – отправил управляющего в терем. Дуняша с барыней встали рядом.

– Папенька, а можно я. – проговорила она, глядя на него снизу вверх, укутанная в пуховый платок и шубку.

– А почему бы и нет, – сказал он, достал из-за пазухи кошелек и отсчитал ей монеты. Из терема вышел Григорий с большой корзиной на перевес. Барыня вручала сладкий пряник, а Дуняша следом за ней серебряную монету. Люд, кланялся и благодарил.

– Спасибо, Матушка. – произнесла Тося рядом со мной.

– Спасибо, – повторил за ней, когда получил свой подарок. Дуняша, положила мне на руку монетку, и снова сказал спасибо. Первый раз видел ее настолько близко. Девица улыбнулась мне и посмотрела в глаза.

– Дуня, что застыла! А ты юродиво, голову наклонил, нечего тебе на нее смотреть.– сказал громко барин.

Дуняша, торопливо прошла, продолжая раздавать монеты.

– Голову опусти, – прокричал уже громче барин, а Тоська, только по шее треснула.

– Барин не серчайте на него дурак, что с него взять.

– Дурак. – выплюнул барин, подходя ближе и разглядывая меня. Шея ныла, но я снова выпрямился. – Дурак, говоришь. – рыкнул он.

– Да, барин, прости его не ведает, что творит. – прощебетала Тоня и только треснула по спине и силой заставила встать на колени. – Прости его барин, прости. – продолжала щебетать она.

– Сейчас в счет праздника, выпишу ему розг. Так что бы глазенки свои больше не накладывал, а то что не положено.

– Барин, слабенький он не выживет, прости его. – Тоська, бухнулась тут же рядом со мной на колени. Умоляя, барина простить меня. Я же только продолжал смотреть на него, словно меня поддерживала в этот момент неведомая сила, излучаемая монетой сжатой в руке.

– Семен, ну ты видишь не в себе. Пойдем лучше к столу, праздник сегодня, зачем на душу грех брать. – сказала ласковым голосом подошедшая барыня, беря его под руку.

– А черт с ним! – сказал барин и они вошли в дом, оставив на улице растерянный люд Тосю, что продолжала стоять вся сгорбившись на коленях и меня тоже на коленях, но не отрывающий взгляда от двери, за которой только что скрылся барин и семейство.

Оплеуха прилетела звучная, в тот же момент, как люди между собой начали перешептываться. – Совсем дурной стал. На кухне сеновале можешь мечтать, о том, что ты ровня. А тут будь добр глазки прятать, пока есть что прятать. Барин, выпорет и места живого не оставит еще и выгонит или в деревню сошлет. Дурак, он и есть дурак! – кряхтела Тося вставая и отряхивая подол. – А сейчас, пошел на место, и чтобы я тебя не видела и не слышала ближайшие два дня. Пока барин не остынет.

ГЛАВА 2

Тем временем в тереме.

– Нет, Матрона, ну видела, какой наглец, какой наглец. Черт, а не наглец, как смотрит и не перебьешь и не нагнешь.

– Вот, Семен, а себя помнишь в его годы, таких не пороть надо, а приближать. Глядишь управляющий новый будет, аль ремесло, какое освоит.

– Скажешь, тоже! Я другое дело, все таки не крепостной был, хоть и сын кузнеца.

– Извини барин, так ведь и он не крепостной, – сказал, Григорий, накрывая на стол.

– Откуда ж он взялся?

– Тоська, кухарка пригрела. Он на рынке появился в прошлом году, все помогал ей корзину до дому принести, она его подкармливала остатками. Потом, по поручениям начал бегать, когда Селивана в деревню сослали, так и прижился. Смышленый, хоть и несет всякую околесицу.

– Какую например? – с интересом спросил барин.

– Не далече, как перед вашим приездом у Тоси все выспрашивал, где грамоте обучают. Тося, дала ему очередную оплеуху, но что-то подсказывает не успокоило его это. Нрав у него не кроткий. Подчиняется плохо. Хотя исполнительный, все что скажешь сделать, сделает и хорошо сделает без лени. Конюшню чистить, так до блеска, лошадь вычесывает, так потом у нее такая грива, девица обзавидуются.

Эта похвала вышла у Григория случайно, сам он не то ли опасался Ивана, и не то ли побаивался. И, как и Тося, каждый раз спускал мальца с небес на землю, когда тот вдруг ударялся мечты и рассуждения, что с Иваном случались довольно часто. За эти его мечтания и одновременное трудолюбие не свойственное людям из крепостных, обрекли блаженным или просто дураком.

– Учиться хочет, говоришь. – проговорил барин. – Учится это хорошо. Мало кто хочет учиться, в наше то время.

– Вот и приглядись к мальчонке. Глядишь и толк на старости лет нам выйдет. – сказала барыня.

– Пригляжусь, – буркнул барин. – Пригляжусь, только розог ему все равно придется попробовать. Какой нахал! Смотрел ведь и не отворачивался.

– Дурак, что с него взять, – поддержал барина вновь вошедший Григорий.

На утро барин отбыл по торговым делам, и заключение неожиданно закончилось. Потекли обычные будни, с работой с утра до позднего вечера, оплеухами от Тоси, что она впоследствии щедро компенсировала пирогами. Иногда во двор выходила Дуняша, мне по-прежнему нельзя было не то что подходить к ней и говорить, мне нельзя было даже поднимать взгляд. Чаще всего, Тося от греха подальше, зная, что сейчас боярская дочка выйдет, загоняла меня в мою каморку и запрещала показывать нос. В церковь по воскресеньям теперь тоже ходили в другую, что бы ни дай Бог, барыня не подумала дурного о тебе.

Прошло больше месяца, я по-прежнему слонялся от церкви к церкви, пытаясь устроиться в приходскую школу, чтобы грамоту учить, но бесплатно брали только тех, кто поступит потом на службу в церковь и станет послушником, точнее сначала надо было стать послушником, а потом брали в ученики и то не всех. А только самых, самых, у которых были способности. Ни как не мог понять, какие способности должны были у меня появиться, чтобы и меня тоже взяли в ученики. Брали, конечно, еще и тех кто мог платить, но за меня платить было некому. Поэтому, все чаще пропадал, на рынках и постоялых дворах, в надежде быстро заработать, выполняя мелкие поручения. Вид у меня был облезлый, и мог рассчитывать только на жалкие гроши, но эти монетки собирал, в надежде, что получится как-нибудь накопить.

Лютые морозы и вьюги затихли, все чаще светило яркое солнце, снег становился рыхлым, а в воздухе запахло весной. Еще совсем недолго и все окончательно растает, речка вскроется и можно будет не мерзнуть, думал я лежа на своем чердаке, наблюдая, как с длинных сосулек стекала вода, образуя лужи где-то внизу. Балбесничал, потому что несколько часов назад вернулся барин, а я не успел сбежать и Тоська, загнала меня на чердак, чтобы не попался на глаза. Опасаясь, что барин может вспомнить, тот мой взгляд и исполнит свое наказание.

– Странная, Тоська конечно, ее лупят, дура терпит, еще и меня прикрывает. – думал, переворачиваясь с бока на бок. В животе было пусто, со вчерашнего дня. Так можно было бы выспаться, но голодное брюхо, не давало сомкнуться глазам. Поэтому одев свой старенький тулуп и отворил уличную дверь, что выходила на задний двор, начал спускаться, предварительно осмотревшись на улице было тихо, только у конюшни топал ногой массивный вороной, с могучей гривой, приземистый с сильными ногами, такие не скачут быстро, они созданы, что бы перевозить на своей спине тяжелые грузы или тяжелых людей.

Думал спускаясь по лестнице, наблюдая за конем. Интересно, кто его хозяин, или может барин купил нового, но барин не ездил в седле, а все лошади на его дворе, тонкие, высокие на тонких ногах. Этот же был совсем другой. От коня веяло надежностью, статью. – Видимо барин вернулся не один. А с кем тогда? – промелькнула мысль и тут же пропала, так как голодный желудок в очередной раз дал о себе знать неприятно сжавшись. А во рту появилась слюна, от запаха, что доносился со стряпни, окно которой было приоткрыто, в недалеко от меня.

Спрыгнув с последней ступеньки, сначала было пошел к задней двери стряпни, но дверь внутри хлопнула и я притаился.

– Тоська, когда пироги уже будут?

– Скоро, Григорий, я их не могу быстрее выпечь, чем печь.

– Что ты какая нерасторопная! – пробубнил Григорий. – Вот выпороть бы тебя.

– Пори, только пирогов вы тогда, вообще не увидите. – взвизгнула Тоська в своей обычной манере.

– Дом полон гостей, а ты еще мне угрожать вздумала, ну я тебя сейчас! – прокричал Григорий. И видимо, Тося в него чем то кинула или ткнула. Потому что раздался грохот и Григорий взвизгнул, так неприятно по бабски.

– Так, ловить мне тут точно нечего. Тосе, сейчас не до меня. – подумал я и стараясь не шуметь, прошел через задний двор, отодвинув деревяшку, вылез через забор и побежал в сторону рюмочной. Может у деда Селивана есть какое для меня поручение, ну и кулебяка.

ГЛАВА 3

Пробираясь переулками, где редко ходят приличные граждане Московии, а для таких, как я самое место. Торопился скорее добраться до рюмочной, подгоняемый голодом, холодом и желанием подзаработать.

Солнце светило ярче, топило снег превращая, места где не было брусчатки в черную непроходимую жижу из грязи, человеческого мусора и еще не пойми чего. С непереносимым запахом. Вот вдалеке забрезжила задняя дверь знакомой рюмочной, кухарка Акулина большая и неповоротливая баба, вылила ведро помоев на дорогу. Завидев меня, остановилась на крыльце и подперла бока руками.

– И куда ты идешь? – злобно спросила женщина. Как только пошел ближе.

– Не к тебе, – буркнул я, стараясь пробежать внутрь, но ее толстая фигура закрыла весь проем, а рука схватила мое тельце за шиворот и развернув, оттолкнула.

– Нечего тебе тут делать. Зачистил, что-то и без тебя ртов хватает. – рявкнула она громко. Развернулась и ушла с крыльца звучно хлопнув дверцей. А я, шатаясь, приложился к стене из красного кирпича.

– Кто это у нас тут? – услышала бархатистый голос, со странным акцентом за моей спиной. И по привычке сначала сжался, ожидая очередной оплеухе. – Ну, что ты, я не собираюсь тебя бить, просто поговорить.

– Поговорить, – еле слышно спросил и повернулся посмотреть на чудака, что решил разговаривать с отребьем, коем меня считала даже жирная кухарка.

– Поговорить, наверное, голоден? – спросил он не отрывая от меня прозрачных и немного выпуклых, словно у рыбы голубых глаз.

– Да, барин.

– Барин? – усмехнувшись проговорил он. – Барин, – вновь повторил словно пробуя слово на языке и примеряя его к себе. – Пусть буду барин, но на родине, я граф.

– Настоящий граф? – переспросил я, тот кивнул улыбнувшись. – Это как же тебя сюда занесло, так далеко. И прям покормишь? – вдруг с надеждой спросил я.

– Покормлю.

– А я что?

– Не понял?

– Ну не просто так же ты меня кормить будешь? Что сделать надо? – спросил, сытое брюхо это конечно хорошо, но про заморских гостей разные слухи ходили, и Тоська постоянно пугала, что мол они людей едят. А обедом самому быть не хотелось.

– Ну-с, мне нужен посыльный. Постоянный, который хорошо знает город, и может за себя постоять, но только чистый и хорошо одетый.

– На долго? Я так-то вроде служу.

– А что ты тогда околачиваешься тут? Почему барин за тобой не смотрит и почему у тебя такое, – он покрутил рукой в воздухе видимо пытаясь описать мой внешний вид. – Грязная рубаха и это не пойми, что.– указал он рукой на рваный тулуп и порядком изношенные лапти.

– Я не крепостной, – буркнул с обидой, хотя этот барин был прав, за своими крестьянами барин не сильно следил, отрезы на одежу выделял редко, весь в заплатках ходил не только я, но и вся дворовая челядь. Баня пару раз в месяц. Зато гонять он любил, да подолы декам поднимать.

– Не крепостной значит говоришь! – задумчиво произнес он. – А документы есть?

– Какие документы у уличного подкидыша? Вы что барин, нет, извиняйте, граф.

– Тогда веди, обедать пойдем.

– Куда?

– Где ешь обычно туда и веди?

– Я ем там где дадут!

– Тоже верно, тут кормят? – указал он на рюмочную куда я шел.

– Кормят, но там за углом лучше, пойдемте граф, покажу.

Низкое полуподвальное помещение с окнами почти под потолок, это место славилось своими вкусными пирогами, запах от которых разливался словно молоко по всему переулку и приманивал люд.

– Что желаем? – спросила у меня, подавальная, встретив на пороге и загородив собой проход внутрь.

– Он со мной. – ответил граф, за ее спиной.

– С вами? – удивленно спросила девица, – Ну хорошо, садитесь вон туда в дальний угол, а то приличных людей распугаете.

– Это кто здесь приличный, – попытался я возразить, но граф протолкнул меня внутрь помещения.

– Не стоит ругаться с девицей, милый друг ваш внешний вид действительно не внушает доверие.

– Какой я вам друг! – буркнул под нос. – Вы барин, я не пойми кто.

– Все мы люди независимо от сословия, а значит друзья. Сейчас я подал руку, а когда-нибудь вы не пройдете мимо. – иностранец говорил спокойно, но мне на секунду стало не по себе. От голоса интонации и как он это говорил. Было не то чтобы страшно, вокруг люди, только мурашки табуном пробежали по спине, но голод заставлял сидеть и ждать пока накормят. Что не сделаешь, чтобы выжить, а правда что? Что такого должен сделать граф, чтобы я сбежал, сбежал от него, как от черной хвори. Что вообще должно произойти, когда лучше голод и медленная смерть?

На этот вопрос у меня не было ответа. Так случилось, что пока не приходилось выбирать, все что происходило, считал мелкими неурядицами, угрожающими исключительно настроению, как Тоськины затрещины или как четверть часа назад пенок толстухи, несмотря на что большую часть жизни провел на улице.

– Что ты будешь есть? – спросил настойчивый голос графа, видимо уже не впервые, выдергивая меня из моих мыслей, подавальщица, сложив руки на объёмной груди, нервно вздохнула и нетерпеливо топала ножкой.

– Шо, принесут то и буду. – озираясь по сторонам, сказал я.

– Принеси, что есть свежее, с хорошим мясом.

– Щи, расстегаи с рыбой и кулебяки, еще скоро будут перепела на вертеле, и жареный поросенок. – перечислила подавальщица, а у меня голова закружилась от предстоящего пира.

– Неси все. – сказал ей граф.

Девица тяжело вздохнула и спросила. – Пить что будете?

– А что есть?

– Квас, березовица, сбитень. Есть еще вино, но оно дорого.

– Принеси, что не бродило. – проговорил граф.

– Сбитень. – сказала, развернулась и ушла, покачивая бедрами, видимо хотела впечатлить графа, но тот не проявил к девице ни какого интереса.

– Расскажи мне о себе?

– Что? – спросил я.

– Не знаю, что хочешь. Например, где родился? Кто твои родители? Ведь они были.

– Не знаю. Не помню.

– Как такое может быть?

– Не знаю.

– Хорошо, а что первое ты помнишь? – спросил граф, рассматривая меня все более внимательно.

– Что помню, до того, как стал жить на чердаке у барина, куда Тоська пустила кухарка. Жил в лесу у старика, домик небольшой был из дерева, а потом пришли люди, в меховой одежде, у них еще вышивка такая интересная была красными буквами и поймали старика, сожгли дом, я в кладовой прятался. Она не в доме была, а чуть вдалеке и не видно было. Старика вздернули на дереве. Потом долго шел, очень долго, но было тепло и много ягод, я в них хорошо разбираюсь, дед научил. Знаю какие можно есть, а от какой живот будет болеть. Есть еще те которое заснуть помогают, положишь чуть больше и человека нет. – сказал не подумав, ведь дед всегда говорил не рассказывать никому, посмотрел на графа, что внимательно смотрел на меня.

– А дед, не рассказывал, как ты у него появился?

– Нет. Да я и не спрашивал. Он редко говорил вообще, только в лесу или когда травы разбирали, показывал какие от чего лечат. Что можно есть, а что нет.

– А что было дальше?

– Ну сначала бродил по лесам, как то набрел на разбойников, у них немного пожил, а потом вышел на тракт и так дошел до Московии, ночевал где придется, первый год по сеновалам перебивался, с такими же как я. А потом Тоське начал помогать, она и приютила.

– Сколько лет ты в Московии? – спросил граф, как передо мной поставили тарелку с дымящимися щами и рядом пироги. Мысли тут же вылетели из головы, и схватив первый попавшийся кусок, затолкал его в рот и начал жадно жевать. – Не торопись, у тебя достаточно времени, никто не отнимет. – сказал граф наблюдая с улыбкой, как я жую. Хотя, жевал, честно говоря, я через раз, просто заглатывал большие куски, тороплива запивая теплым сбитнем, настоянный на травах и меде. Последний раз пил такой в деревянном доме с дедом. Хорошее было время. Мысленно подумал я. Продолжая уплетать, жадно хватаясь за все что продолжала ставить подавальщица на стол. Не прошло и десяти минут, как я набил живот на столько, что глаза непроизвольно начали закрываться, а все равно продолжал держать целую перепелку в руке, откусывая от нее по чуть-чуть, растягивая удовольствие, от пребывания мяса во рту. Хотя, по правде, в меня уже не лезло и еще несколько кусков могли вызвать рвоту или мой живот просто лопнул.

– Теперь ты сыт? – спросил ласковым голосом граф. Я не мог двинуться, но мурашки вновь пробежали по спине и меня передернуло. – Ты готов ехать? – так же спросил, но я не мог двинуться. Не от того что переел, тело словно окаменело, глаза слипались, последнее, что мелькнуло перед глазами, это усмехающиеся улыбка подавальщице, что склонилась надо мной. Со словами. “Он готов, господин граф.”

ГЛАВА 4

***

Барский ДОМ

Тося суетливо вынимала из печи на стол только, что подошедшие пироги, которые получились, несмотря на вечно пытающегося Григория под ногами с бесконечными придирками. Вот если бы все таки женился, было бы другое дело подумала Тося, а так, что ходит тут, ну да управляющий, ну так ведь и я при деле. Ладно бы жили и Ваня был бы под присмотром, сидит сейчас наверное голодный на своем чердаке и носу показать боится.

Накрыв на стол для барина, Тоська вышла с задней двери, – Ваня, иди кушать. – звучно крикнула она, упершись руками в бока, подставив солнцу свое выцветшее за зиму лицо. Но Ивана не было.

– Ваня, спускайся, – сказала Тося чуть громче, но дверь на чердаке так и не открылась. Внутри у Тоси вскипел гнев, сначала было хотела вернуться в дом, но решила посмотреть, почему Ваня не выходит. Обычно он сразу спускался. Женщина спустилась по ступеням и подошла к лестнице ведущей на чердак, еще раз сделав позвав, не получила ответа. Начала подниматься. Наверху никого не было, мятый тюфяк, какие-то вещи в углу. – Куда, запропастился паршивец. – проговорила Тося. – Ну пусть голодным ходит, проголодается, вернется не в первый раз.

Но Ваня не пришел, прошел день, наступила ночь, а за ним утро, но его все не было. Женщина начинала волноваться, но куда бежать? И кто он ей. Появился ниоткуда и в никуда пропал.

ИВАН

Монотонный звук капающей воды, был слышен вдалеке, но так отчетливо. Глаза не открывались. Слышать звуки капающей где-то вдалеке воды и чувствовать запах свежести и холода единственно, что сейчас могло делать мое тело после короткого пробуждения. Несколько секунд сознания, и вновь проваливаясь в темноту. Не знаю, сколько прошло времени, только периодически, слышал, кап, кап, кап.

Не понимание где нахожусь и что происходит, периодически поднимало волну гнева вперемешку со страхом, внутри. Больше похожую на протест, но так же быстро эта волна растворялась.

Пока в один момент, я не проснулся. Открыл глаза и закрыл, было темно, темно настолько что разницу между открытием глаз и закрытием не ощутил, попробовал пошевелить руками и ногами, в принципе они подчинялись. Попробовал подняться, и голова закружилась, а перед глазами рассыпались миллиарды звезд. Лег. Под спиной лежал тканевый тюфяк набитый соломой, что-то вроде того, что был на крыше в барском доме. В голове пролетел немой вопрос, где я и что со мной произошло?

Последние, что помнил это взгляд графа и ухмылку подавальщице, но как такое могло произойти? Ведь я сам туда привел графа, или не сам. Попробовал сесть, в комнате все так же пахло сыростью и звук воды, уже не был проводником соединения с реальностью, а раздражал и мешал сосредоточить мысли. Которые путались и не поддавались объяснению. Зачем я тут, что будет дальше, и как выбраться.

Вдалеке послышался скрип, и глухие шаги, что постепенно приближались ближе и ближе. Встал, ноги плохо слушались и были ватными, сделав пару шагов, моментально уперся в стену, ощупывая холодные камни темницы, больше похожей на каменный мешок, не знал куда здесь можно убежать. Шаги становились все ближе, страх забирал остатки воздуха. Как дверь открылась, и комната наполнилась золотым светом свечи. Закрыв глаза от яркого света и выставил руки вперед, тело по-прежнему плохо слушалось меня.

– Вижу мой друг вы уже проснулись. – сказал все тот же бархатистый голос графа. – Как себя чувствуешь? – продолжил, в то время глаза постепенно привыкли к свече и я смог рассмотреть, то место где находился.

Это была узкая келья, с белеными кирпичными стенами и низким потолком без окна, с правой стороны высокий порог и массивная деревянная дверь с большим металлическим кольцом, заменяющим ручку. За моей спиной располагалась узкая кровать с чистым бельем, а в углу небольшой стол с табуретом, на котором стояла свеча и лежали какие-то книги.

– Где я? – спросил у графа, пока тот терпеливо ждал, пока я осмотрюсь.

– У меня в гостях, на сколько я понял мы договорились, что будете моим посыльным, эта комната прислуги. – сказал проходя мимо меня. – Да не дворец, но есть все необходимое.

– Но, как я тут оказался?

Граф, усмехнулся, поставил свечу на стол и облокотился. – Вы объелись, объелись, так, что упали в обморок. Пришлось везти сюда, лекарь сказал, что теперь вам положен сон и если повезет, вы придете в себя. И да вы проспали больше суток. – медленно говорил граф, а мой желудок скрутило так, что в одно мгновение, тело пришло в норму и единственное о чем мог думать так это об отхожем месте. – Лекарь предупреждал, что будут проблемы с животом. Выйдите из двери, направо до конца. – проговорил граф, а я устремился в указанном направлении, слыша вдалеке раскатистый смех.

– Значит меня не похищали, а почему тогда подавальщица сказала готов? Или может все это приснилось? Да нельзя сказать, что меня поселили в хоромах, но белье было свежее, однако нужно присмотреться.

– Вижу, Иван, чувствуете себя намного лучше, – сказал граф, как только появился в проходе.

– Да, спасибо. И что теперь делать надо?

– Жить как ты понял будешь здесь. Сегодня для тебя поручений не будет, походи по дому, посмотри, мой дворецкий подберет тебе платье, и кухарка покормит.

– А дальше?

– А дальше будет много поручений. – сказал граф задумчиво.

– Каких?

– Разных, но в основном разноска писем и приглашений.

– Вы так любите принимать гостей?

– Видимо твой барин не учил тебя, что не следует задавать много вопросов.

– Учил, только нужно знать, что тебе предстоит делать. Так считаю.

– А что еще считаешь? Интересно.

– Считаю, что нужно учиться грамоте, только вот на это денег много надо, а у меня нет. – и тут я вспомнил про свой тайничок с монетами, что остался на чердаке у барина.

– Это похвальное рвение. – сказал граф, внимательно наблюдая за мной.

– А я могу уйти на какое – то время?

– Зачем?

– Тоська, наверное, волнуется, нужно сказать, что в другой дом пристроился, – сказал первое, что в голову пришло. Хотя, по правде, хотел перепрятать понадежнее свои монетки.

– Да, думаю вполне. Идем, только покажу дворецкому.

Спустя четверть часа, я уже бежал по улочкам Московии в направлении барского дома.

ГЛАВА 5

Пробравшись сквозь ту же щель в заборе мелкими перебежками добрался до двери кухни, Тоська что-то напевала под нос. Конь по-прежнему, стоял в барском стойле. Видимо гость еще не уехал, хотя прошло больше суток интересно, кто это?

– Вот ты, где паршивец! – неприятный голос Григория, взвизгнул прямо над ухом и больно схватил меня за ухо Вытаскивая по ступеням на кухню. – Его тут уже больше суток ищут, а он где-то ходит.

– Убери от него руки! – кинулась ко мне на выручку Тоська как только увидела нас на пороге. Поспешно вытирая руки об большой передник.

– Пошла баба отсюда, – крикнул на Тоську, Григорий и замахнулся кулаком – Его барин велел к себе привести.

– Зачем ? – настороженно проговорила Тоська.

– А я почем знаю, велено было найти и привести еще вчера, а его паршивца, где-то черти носят.

Тоська только вздохнула и приложила руки к груди, давая нам пройти. Григорий, не выпуская моего уха из своей руки, повел меня в барские горницы.

– Вот он барин, – сказал Григорий, ставя меня перед собой. Сопротивляться было бесполезно, но откровенно говоря мне было интересно, что это такое понадобилось барину от меня.

– Ну ка иди сюда, – сказал барин вставая приветливо.

– Что это с ним, не как белены объелся? – промелькнула мысль в голове, обычно меня даже на порог дома не пускали.

– Вот тому юноша о котором я вам говорил. – барин подошел ко мне, отодвинув Григория к двери, махнув рукой, что слуга может идти. На спине образовалась испарина, соединилась в каплю и скатилась. От чего стало не по себе. Крупный мужчина, что до этого сидел спиной, повернулся, косматые брови соединились у переносицы, что придавало его взгляду серьезность.

– Вы уверены? По возрасту он должен быть старше. – грозный мужчина встал и стал меня разглядывать.

В голове проносились вопросы, кто этот мужчина, почему и главное для чего я должен быть старше? Зная ушлый характер моего барина, ни чего это разговор хорошего не предвещал.

– Ну я зашел сказать, Тоське, что нашел новый дом и больше не буду вас объедать, – начал говорить я быстро, пытаясь обойти барина, но тот схватил меня за загривок и вернул на место. Наклонил мою голову, сдвинул рубаху и волосы. Указав на место где у меня было пятно в виде пятиконечной звезды, ну так говорили, я ее, конечно, никогда не видел, глаз на затылке у меня нет. Сами понимаете, но иногда эта звезда приносила деньги, меня просили показать, а я брал скромную оплату.

– Да, это он. – протянул довольный увиденным, странный гость. Отсоединил от пояса увесистый кошель и кинул барину. Тот подхватил кошель и выпустил меня из рук, как только почувствовал свободу. Тут же рванул, что было мочи.

– Держи его, держи. – послышалось со всех сторон. Вдруг передо мной появился Григорий, но оттолкнув его, я выбежал с главного входа. Так и оставшись в барских сапогах, что было принято одевать, когда заходил в горницу. Сапоги были немного большего размера и как оказалось скользкими, как только моя нога коснулась льда у дома, ноги тут же разъехались и я упал. На пороге появился Григорий, спускаясь со ступенек, он громко горланил. Во все свое, часто нетрезвое горло. – Держи его. Держи подлеца.

Понимая, что разлеживаться тут мне нет никакого, резону, поднялся и кое-как держась на ногах, по большей степени скользя, покатился к калитке, в которую так удачно входила барыня, на секунду повис держась за ее шубу и вылетел за калитку, с одного ее доброго пинка. Скрылся в подворотни соседней усадьбы, через тайный лаз, потом на чердак и поминай как звали Ивана. Бежать сейчас по улицам было опасно, стоило им крикнуть и тут же бы меня поймали добрые люди московии. К тому же только я скрылся в подворотне, как из барского двора выехал, тот мужик на своей лошади, а тут две прямых дороги и все видно на сотни метров, особенно меня в больших и скользких сапогах. Поэтому отлежаться тут было самое оно. Через щель на чердаке, был хороший обзор двора барина. Этот чердак в прошлом годе помог втереться в доверии к Тоське и быть на подхвате, пока меня не пустили на их чердак. Но тут я был непрошенным гостем, скажем так. Да и дом часто пустовал, а жить на холодном чердаке, такое удовольствие скажу я вам. А во дворе у барина, все переполошились, Тоська стояла на крыльце стряпни и вытирала глаза передником. Григорий, со внезапно откуда появившимся Степаном, бегали по двору. Барин, по чем свет ругал барыню. На какой-то момент стало приятно, что меня вот так ищут. Ведь если ищут то нужен, но вот зачем я нужен был этому лохматому мужику с серьезным взглядом, что он отвалил барину, столько серебра, а может и золота! Мне же не показали, что в кошеле. И почему так было важно присутствие на моей шеи звезды? Вскоре, во двор въехал тот мужик, они о чем то говорили во дворе, но слышно не было. Только барин ему всячески старался, что-то объяснить смотрел на него снизу вверх и постоянно жестикулировал. После они вошли в дом и все во дворе затихло.

Солнце постепенно садилось, а на чердаке становилось прохладно.

– Может не настолько я им и нужен раз так быстро перестали искать? – промелькнула мысль в голове. И я потихоньку стал выбираться из своего убежища. Что бы отправится в дом к графу.

И как только вылез из дыры, был тут же пойман за шиворот Григорием. – Ты паршивец думал, что никто не знает, где ты прячешься? – проговорил, дыхнув на меня, своим зловонным дыханием смеси гнили и перебродившего кваса, что он вероятнее всего изрядно принял для согрева, ожидая меня. Потом громко. – Брин я его нашел.

Не знаю, на что я надеялся, только со всей силы, я укусил руку Григория, что держала меня за шею. И не разжимал до тех пор, пока не почувствовал, солоноватый привкус его крови у себя во рту. Потом оттолкнул его и побежал что было сил. Стараясь свернуть в узкие переулки, где сложно будет меня найти и тем более ехать верхом. При этом постоянно меняя направление. Боясь увидеть за собой погоню, я бежал, бежал что было сил, не оборачиваясь. Зная, что это меня замедлит. Впереди мелькнул храм. Я знал расположение внутри, и знал, что там было несколько входов. А еще там внутри было несколько ниш в которые вполне можно было спрятаться и отдышаться. Отворив тяжелую дверь. Прошмыгнул в полумрак, между горящих свечей и молящихся людей. В храме была служба. Сладковатый запах и песнопенья, казалось никто не обратил на меня внимание и юркнув в нишу из которой я мог видеть вход. Облокотился спиной о стену переводя дыхание.

Прошло немного времени, мое дыхание успокоилось, а глаза привыкли к полумраку и я стал наблюдать, было все, как обычно, служба шла своим чередом. Да и после меня никто не заходил. Так показалось, только вот в дальнем углу зала, мелькнула знакомая фигура огромная, но в то же время, он перемещался по залу практически бесшумно, методично осматривая молящийся люд. Постарался вдавиться в нишу еще глубже, но я прекрасно знал, как только священник пойдет с ходом, по залу нишу и все что в ней будет хорошо видно. Перекрестившись, выдохнул и стал пробираться к выходу. И вскоре очутился на улице, сбив практически с ног двух попрошаек. У церкви стоял привязан тот самый конь, нетерпеливо топая ногой. Показывая, что готов скакать за мной, хоть целый день. Обогнув коня, я побежал в самый узкий проход, в надежде, что мой преследователь не сможет там проскакать и ему придется ехать в объезд, что добавит мне немного времени.

До особняка графа, было по-прежнему далеко, если учесть тот факт, что сейчас я двигался в противоположное от него направление. Не знал, на сколько ему нужен будет помощник, за которым гонится по пятам такой здоровый мужик и не продаст ли он меня так же легко как барин. По сути моя жизнь ничего для них не значила, таких, как я, много. Поэтому я просто бежал. Пробежав несколько кварталов и сменив направление несколько раз, я наконец замедлил шаг, чтобы восстановить дыхание, да и подумать куда дальше идти тоже не мешало.

За спиной послышался стук копыт и я обернулся, думая, что это бородач меня нашел, и каково же было мое удивление, когда я увидел графа, на коне.

– Милый друг. – протянул он с акцентом. Вам не кажется ли, что ваша прогулка немного затянулась?

На моем лице растянулась улыбка, сделав шаг назад, поскользнулся и упал. Продолжая так же глупо улыбаться.

– Леопольд, нашему другу нужна помощь, – сказал граф и убрал лошадь в сторону, пропуская ко мне дворецкого. Дворецкий направил лошадь ко мне и протянул мне трость, схватившись за нее рукой я встал. А Леопольд одой рукой поднял меня и посадил впереди себя.

– Не вертись. – только и сказал дворецкий.

И мы медленно поехали по улицам. Граф о чем то говорил с дворецким на непонятном мне языке, только по разговору и то как дворецкий отвечал ему. У меня закрались сомнения относительно того, кто из них кому подчиняется.

Диалог графа и дворецкого.

– Вот Леопольд, видишь мальчишка, сам пришел к нам в руки и доверяет нам. А если бы мы его не пустили, он мог бы сбежать.

– Все ровно не нужно было его пускать, сколько его искали и теперь могли потерять. Тем более глава ордена в городе, что бы было если бы он его встретил.

– Да не переживай так.

– За его голову отвечаю я. А вы создаете видимость не забывайте про это.

Как дорогу нам перегородил, бородатый мужик, что уже заплатил за меня барину. И судя по взглядам которыми обменялись Дворецкий и бородач, что-то мне подсказывало, что они были знакомы.

– Глава, а вот и вы! Какая неожиданная встреча не находите? – проговорил спокойным голосом князь и направил лошадь вперед.

– Мне нужен мальчишка, я его купил. – ответил ему бородач игнорируя приветствия.

– Очень жаль, но он у меня работает и малец сказал, что не крепостной.

– Я его купил у барина.

– Документ есть? Нет тогда всего хорошего.

– Я за него заплачу тебе.

– Ты знаешь, что в нужных руках этот мальчишка ценнее любого золота, а еще он ценен только пока жив. Пропусти нас и никто не пострадает.

ГЛАВА 6

– Ценен только пока жив! – эхом отозвалось в моих ушах. А из отголосков памяти всплыло воспоминание. – Эх Ваня, Ваня. Только бы уберегла тебя судьба. – говорил он так часто, думая, что не слышу, но только старик не успел рассказать от чего меня должна была уберечь судьба.

В воздухе повисло немое молчание, только фырканье лошадей и цокот копыт перемещающихся на месте лошадей.

– Глава, нас все таки двое, – протянул граф, – Давай не будем испытывать твою судьбу. Тот не ответил, только продолжал пристально смотреть на меня немигающим взглядом, а я смотрел на него. Прошло еще несколько томительных минут, кони теряли терпение, как и всадники на них, но тут Глава, как его называл граф, подтянул узды и отъехал в сторону, освобождая нам дорогу. Первым стукнул лошадь по бокам, дворецкий и та неторопливым шагом прошла мимо, бородача, что продолжал смотреть на меня. И только проходя мимо, я увидел на сбруи лошади и на железных нарукавниках бородача металлические пятиконечные звезды. Не знал, были ли они похожи на мою, но то что у него они тоже были, показалось странным. Когда мы проехали я обернулся и видел, как князь, усмехнувшись, плюнул под ноги коня на котором сидел бородач, тот только тяжело вздохнул. Мы ехали по тихим улочкам, ставни в лавках были закрыты на ночь и только рюмочные продолжали светиться тусклыми огнями показывая путникам где они могли рассчитывать на ночлег и еду.

На улице было спокойно, сказал бы даже очень тихо, ехали мы размеренно и граф с дворецким тоже молчали прислушиваясь к каждому шороху. Бородач уже давно остался позади, несколько раз оглядывался и видел, как его огромная темная фигура становится все меньше и в итоге скрылась совсем за поворотом.

В голове промелькнула мысль, если он не преследовал, значит точно знал куда направляется граф, а если это так значит я не могу быть в безопасности ни где! Эта мысль меня поразила, но вспомнив толстые стены его дома и охрану во дворе, стало спокойнее.

– Если я ему нужен, он же сможет меня защитить. – подумал, – Только вот зачем я ему нужен? Оборванец. Да еще как выяснилась с кучей тех кто меня хочет купить. Зачем им нужен, такой как я? Что бы устраивать за мной охоту. Этого не понимал.

Вдалеке показался дом графа, я хорошо запомнил, расположение и как выглядит сам дом и это придало уверенности, что хотя бы на эту ночь у меня будет ужин и кровать, а что еще нужно оборванцу, мечтающему о тарелки щей.

Мы вошли во двор и дворецкий тут же отправил меня на кухню, а сам давал распоряжение охране и другой прислуге. На секунду мне показалось. Что граф это и есть дворецкий. Уж больно он себя смело раздавал указания. Гришка, когда говорил всегда на барина оглядывался. Хотя может там откуда они приехали так принято, что слуги самостоятельно могут все решать, но все мысли тут же выветрились из моей бренной головушка, как только кухарка Катерина поставила передо мной тарелку со щами и отрезала ломоть хлеба.

Стряпня была большая, и кроме Катерины тут были еще несколько девиц и толстый мужик в непонятно колпаке, он плохо говорил на нашем языке, только постоянно кривился. Кривился, когда Катерина несла мимо него тарелку, кривился от моего потрепанного вида и что глотаю не жуя. И его как то сразу не возлюбил. С другой стороны, к я понял всю прислугу кормит Катерина, а этот был поставлен к графу и готовил лично для него, но их заморских не понять. Размышлял и продолжал есть. Катерина, как и Тося была доброй женщиной, это было видно по ее лицу и по тому, как со мной обращалась. Уличные особенно чувствуют, доброту. Она помогает нам выжить.

– Пирог будешь? – спросила у меня Катерина, когда я подъел все из своей тарелки.

– Спрашиваешь, конечно, буду. – ответил ей, уличные никогда не откажутся от еды, даже если сыты, всегда можно положить в карман и потом доесть, но сейчас я не собирался откладывать, за день со всеми этими перебежками сильно проголодался, что мог еще пару тарелок съесть, ну или пару пирогов.

Когда последний кусок пирога был отправлен в рот почувствовал, что вновь объелся никак в первую встречу с графом в трактире, поменьше, да и жевал я в этот раз более тщательно не хотелось еще в обморок упасть.

– Помнишь, где спал? – спросила Катерина, прерывая мои размышления.

– Да.

– Вот и хорошо, сегодня ты больше не понадобишься иди отдыхать. – сказала женщина убирая со стола.

– Я можно мне во дворе посидеть? – хотелось развеяться немного, но больше разведать обстановку.

– Не стоит. Там сейчас… – кухарка махнула рукой и улыбнулась, но как то криво, с опаской.

А мне ничего не оставалось делать, как пойти в подвал, где мне был приготовлен угол. Сначала, я было хотел послушать, что происходит в доме, ну что бы разведать общую обстановку. Так сказать, но спускаясь по ступеням чувствовал, что глаза сами закрываются и не успел войти в свою каморку. Как меня точно выключили.

Проснулся. В каморке было темно и так же вдалеке капала вода. Странное ощущение не покидало меня, если первый раз мой неожиданный обморок можно было отнести к обжорству, то вчера, меня снова сморило в сон. Хотя до того, как поесть сил было полно и в голова была ясной.

Попробовал пошевелиться, но тело меня не слушало и был мягким словно вата.

В коридоре послышались шаги. Комната приоткрылась и узкая полоска мерцающего света проникла внутрь. Пришедший удостоверившись, что я сплю, вновь прикрыл дверь. И комната погрузилась в темноту. Неторопливые шаги, прошли дальше по коридору и открыв одну из дверей притихли. – Кто это был? – подумал я.

Странность происходящего не покидала меня ни на минуту, я пытался в голове дать всему происходящему разумные объяснения, но было непонятно, что происходит и из-за чего такой переполох.

Давно, давно, дед учил быть наблюдательным и смотреть на детали, что не привлекают обычно внимание. Еще он говорил, что нельзя доверять людям. А кому тогда доверять?

Начнем сначала. У меня на шеи есть звезда, присутствие которой было важно, как для бородача, так и для графа, как теперь выясняется. Может и неслучайно в таком случае, он меня зацепил на улице. Ведь многие знали про эту звезду, и в трактире часто показывал, да и попрошайки с которыми жил, до Тоськи тоже ее видели. Что получается, дело все в ней? Только, дворецкий тогда сказал бородачу, что я полезен, только пока жив.

В коридоре вновь скрипнула дверь и теперь уже две пары ног спускались по ступеням быстрые шаги более легкие и тяжелая поступь, слышно было, что идущие старались не шуметь.

– Он тут, – проговорил тихий женский голос. В комнату освещал тусклый свет.

– Он жив. – сказал тихий мужской голос.

– Ему дают сонные травы, чтобы спал всю ночь и сейчас еще под их действием. Вы же возьмете меня с собой, мне теперь оставаться тут нельзя. – проговорил скороговоркой женский голос.

– Ваня, – сказал мужской голос, наклонившись близко ко мне. От него пахло лошадьми, кожей и лесом. Такой странный и знакомый с детства запах. Так пахло на опушки возле дома старика. В Московии часто вспоминал этот запах, только лишь закрыв глаза, но больше не чувствовал. – Ваня. – произнес голос еще раз.

– Бери его на руки и пошли в любой момент может проснуться Леопольд. И тогда мне точно несдобровать.

Открыл на секунду глаза, как раз в тот момент когда бородач отвернулся и попытался меня поднять.

– Я могу идти сам. – тихо сказал я и попытался встать, но тело не слушалось меня.

– Он не сможет, – тихо проговорил женский голос. Обращаясь к бородачу. Тот подхватил меня, закинул на плечо словно мешок и вышел из комнаты. Выйдя из комнаты, прошли по знакомому коридору и попали в стряпню, тут у двери спало несколько постовых, так как были в полной форме и с мечами. На выходе из черного хода спали еще несколько человек. – Видимо сонным зельем вчера накормили не только меня. – подумал я. Продолжая болтаться на спине бородача. А положение мое нельзя было назвать завидным. У калитки на привязи стоял большой конь, что привлек мое внимание еще у барина. Бородач закинул меня ему на спину и сам сел. Подтянув ближе к себе посадил предварительно укутав в шкуру, что подала ему женщина. Я не чувствовал особо холода, да и тело продолжало не слушаться, скорее всего из-за снадобья, что мне дали, но на дворе была весна и ночью было холодно.

– Может, стоит крикнуть, тогда проснется охрана и меня спасут. А спасут ли или им проще будет меня убить. Ведь бородач, тогда явно дал понять, что ему дорога моя жизнь когда отступил. В отличие от графа с дворецким. Пусть идет как идет. Дед часто говорил, что мы сами иногда не можем знать, что для нас обернется благом, а что крахом. Иногда кажется жизнь кончена и путей уже не видно, как неожиданно открывается дверь и вот он новый путь. Тогда я особенно не понимал его слов, он объяснял это на примере лесной чащи, когда смотришь с лес и не видно ни тропинки, ни прохода, но как только начинаешь идти, дорога перед тобой открывается. Прошел несколько метров и дорога видна, еще несколько метров и вновь есть место среди веток, где безопасно можно пройти, но стоит остановиться и вновь перед тобой непроходимая чаща. У графа в доме может и не все, но видел, а бородач не вызывал особого доверия, но может это только на первый взгляд так.

– А как я? – спросила Катерина. Теперь при свете луны, я был уверен, что это именно она.

– Собери вещи и спрячься в том доме на окраине, помнишь? Тебя не смогу взять, но как только доберусь и за тобой пришлю. – сказал бородач. Женщина, не ответила ничего. Слышно было, как она вздохнула тяжело и только по тому, что стояла рядом. Легонько тронула моей руки и сказала. – Ваня, не переживай, ты теперь в надежных руках и почти дома. Через пару часов морок с тела спадет и ты начнешь вновь чувствовать. Мы скоро с тобой встретимся.

Конь под нами нетерпеливо фыркнул и пошел, рука Катерина слетела с моей, оставив на ней теплый еле уловимый след.

Конь неторопливо брел, а я находясь в коконе рук бородача вновь уснул.

Мне снова снился тот кошмар, когда на нашу избушку в лесу напали, он с периодичностью преследовал меня. Точно, что-то в нем было, только вот понять, что именно не получалось. Очнулся, было жарко, на улице светило яркое солнце, отражаясь от небесно-голубых глыб льда, что скопились на берегу недавно вскрывшийся реки. Видимо мы давно выехали из Московии. Мне не хотелось выдавать себя, что я уже проснулся.

– Сам сидеть можешь, – прогремел надо мной голос.

– Да. – ответил я, постарался выпрямиться, тело затекло, но пошевелив конечностями, понял, что они уже мне поддаются.

– Хорошее, Катерина зелье все таки варит. – прогремел голос.

– Куда мы едем?

– Домой.

– У меня нет дома. – сказал я равнодушно.

– Это ты так думаешь, на самом деле есть.

Я усмехнулся. – И где же он?

Глава 7

– Еще пять дней пути и мы на месте. – ответил бородач, мечтательно. – Там тепло не то что в вашей Московии. – проговорил он и тело передернуло словно от мелкой дрожи.

– А как так случилось, что я тут очутился? – решил узнать подробности, пока бородач был настроен на разговор. – И почему, если у меня есть дом, я столько времени провел на улице, – сказал я с вызовом, но замолчал. А бородач продолжил за меня.

– И как такое допустили твои родители? Это ты хотел спросить. – он сказал, именно то что я хотел знать всегда, эти вопросы преследовали столько, сколько помнил себя.

– Да. – смутившись произнес и посмотрел вдаль. Голубая вода все так же отражала солнце, ей было все ровно, на то что происходило вокруг и на двух путников, что сейчас брели вдоль воды.

– Ты совсем ничего не помнишь? – спросил бородач на выдохе. – Какие твои самые первые воспоминания? – и я пересказал, туже историю, что поведал несколько дней назад графу. – И не помнишь Леопольда, дворецкого графа? – спросил осторожно он.

– Нет. – Откуда я должен помнить, этого дворецкого, – подумал я.

– Но помнишь как выглядела вышивка?

– Да немного, красный орнамент., именно такие не встречал после, но всегда думал, что это вышивка встречается только в тех землях. – И в доме у графа ты этот орнамент не видел?

– В доме графа, я видел стряпню и темную келью, где спал. Все. – с вызовом проговорил, откровенно не понимая куда это так настойчиво меня пытается увести своими рассуждениями бородач.

– Тогда я даже не знаю с чего начать, давай на месте старейшина все расскажет, как и что с тобой произошло. – нервно проговорил бородач, тон его резко изменился.

– Есть, что-то секретное, в моем рождении? – не сдаваясь спросил.

– В твоем рождении и жизни, много секретного, начиная с происхождения заканчивая силой, которая в тебе скрыта. И так как скоро тебе, Вам, – бородач замолчал. – Пока не оказались на нашей территории, мне разрешено обращаться к Вам на ты, но как только мы прибудем, все сразу станет, так как положено. – скороговоркой договорил он и напрягся. – Понятно?

– Да. – только и ответил я. – А можно узнать почему граф называл тебя главой?

Бородач немного расслабился, посмотрел вдаль и вздохнул. – Потому что я глава ваших войск. – сказал он.

– Глава без войска! – пошутил я, а бородача перекосило. И только брови сильнее сдвинулись к переносице.

– Войско есть, только до него добраться нужно. – пробубнил глава.

– А что если граф за нами погонится? А у нас ни войска, ни чего и плетемся мы еле-еле.

– Ты совсем ничего не помнишь из своего мира?

– Нет, все что я помнил уже, сказал. – нервно проговорил.

– Сейчас мы закрыты для посторонних глаз. Поэтому, если граф даже и будет стоять рядом он нас не увидит.

– Как это?

– Можно вопросы все задашь старейшине, я не знаю, как это происходит и с магией не знаком. Мне сказали, что нужно сделать, когда ты будешь у меня. Я сделал. Знаю, что сейчас мы невидимы. И на этом все. – с возмущением проговорил он.

– Хорошо, хорошо. – попытался я успокоить главу, лицо которого залилось краской. – А почему войско где-то там? Можно тогда узнать.

– Да. Между миром людей и миром магов, есть договоренность, ее еще достиг твой дед. Маги не могут нападать или проводить войска на территорию людей. Еще тут запрещено пользоваться магическими силами.

– А как же Катерина?

– Катерина не маг, а травница. И я не маг, а воин. А нас не видно благодаря золотой пыли. Это все может использоваться на стороне людей, так как считается артефактами, не знаю как объяснить… Так артефакт это не магия, так как он действует короткое время и что-то там не излучает, так вроде бы объяснял старейшина.

– Но если ты не маг, как ты стал главой войск?

– Ты всегда такой любопытный. – на выдохе произнес бородач.

– Да. Всегда. – ответил копируя его строгий голос.

– Войн с магическими силами редкость, в основном мы пользуемся артефактами. Магов на самом деле не так много, сила у них разная и дается при рождении, но доступ к ней можно получить в двенадцать лет. Это все что я знаю.

– А мне сколько?

– Через три смены луны будет двенадцать. Поэтому и нужно было тебя найти. Старик, должен был тебя привести в день когда исполнилось одиннадцать лет, но этого не произошло. И тогда я отправился на твои поиски.

– А зачем, тогда я нужен графу?

– Ты ему не нужен, ты нужен Леопольду.

– А зачем я нужен Леопольду?

Бородач тяжело вздохнул. – А Леопольд служит твоему дядюшке и ему нужна твоя сила, в момент, когда маг получает доступ ее можно выкачать в сосуд, и тогда ты станешь обычным человеком.

– Как сейчас?

– Да и в твоей жизни ничего не изменится.

– Так стоп, ты сказал про дядюшку, мы едем к нему? И ради этого, вы за мной гонялись? И поэтому он сказал, что я ценен пока жив. Он хотел отвести меня к дяде. – выпалил все, что в этот момент, всплыло в голове.

– Ты наследник, земли магов.

– И в этой земле магов мой дом? И мы через пять дней будем там и я встречу своего дядю. Это же здорово!

– Не совсем туда. Мы идем к старейшине. Понимаешь, земля магов сейчас принадлежит дяде. – проговорил осторожно глава.

– И это плохо? А где тогда мои родители? – спросил у главы, почему-то мне показалось, что он сказал что они живы.

– Твои родители погибли, девять лет назад. Мне очень жаль. Тебя забрал доверенный слуга твоего отца, он был лесником, обучал охоте твоих дядей и отца. Когда на замок напали, сбежал в земли людей. Долго ходили слухи, что ты так же погиб, как и твои родители, но в тот год когда тебе исполнилось девять лет. Пришла весточка, что ты жив. Об этом сказал один странствующий монах.

– С такой длинной почти до пояса седой бородой, она у него примерно отсюда, – показал на уровень груди. – Была заплетена в косу и внизу закреплена разноцветными шнурками. Ходил он в длинном черном балахоне, с котомкой из мешковины.

– Ты его помнишь! – удивленно проговорил бородач.

– Да, он несколько раз нас навещал со стариком. Первый раз он был весной, потом летом, а в конце этого лета напали те с вышивкой и мне ничего не оставалось делать, как податься в Московию. Монах, про нее много рассказывал, да и направление, куда идти, он же в последний раз указал. Только, когда я пришел в Московию, монаха так и не нашел. – я замолчал и вдруг меня осенила мысль. – Получается, это тот монах привел к нам войско?

– Мне очень жаль, но это войско было твоего дяди. И монах, по незнанию видимо разоткровенничался с кем-то в дороге. – проговорил бородач.

– Мой дядя хотел меня… – догадка, которую не хотел произносить вслух больно резанула по сердцу, только я обрадовался, что на земле есть человек с родной кровью, так почему-то хочет, что бы я не жил. Все предыдущие слова, бородача, про смерть родителей и мой побег, старика, Леопольда вдруг сложились в ровную картину, где все встало на свои места.

– Да, твой дядя очень хочет, что ты не смог претендовать на земли магов и чтобы вся власть над миром магов осталась в его руках. Ведь он для этого сделал очень много. – сказал бородач.

– А куда мы тогда идем? – спросил осторожно, ведь я точно помнил, как бородач, сказал что мы идем домой.

– Мы идем в меж земелье. – спокойно ответил он. – Это земли находятся на границе, между землей магов и людей. Управляет этими землями совет магов.

– Но, дядя может на них напасть? И тогда… – произнес вслух свою догадку.

– Нет, не может. Пока ты там будешь находиться, будешь в безопасности.

– Почему ты так уверен? – осторожно спросил у бородача.

– Потому что это как храм у людей и там нельзя воевать, но если у людей все держится на вере, в меж земелье подкреплено магией.

– Это как?

– Как гласят легенда, этот кусок земли расположенный на высоком холме, над морем был желанным трофеем как у людей, так и у магов. Хорошее расположение. За него шли бесконечные войны. И так как он постоянно переходил то к людям, то к магам, на нем толком ничего не строилось и никто там не жил. Пока как то ночью, когда внизу шел очередной бой. Вся гора вспыхнула голубым огнем, так ярко, что воины обеих сторон покидав снаряжение, бросились бежать. А на утро все увидели, как больше половины горы превратилось в красивый замок, который светился на солнце, вот как вода сейчас.

– Гора стала замком? – недоверчиво спросил я.

– Да. – восторженно произнес бородач, – Его видно очень далеко, на третий день пути мы увидим его верхние шпили.

– Нет подожди, – в моей голове е так же плохо укладывалась, что это возможно и я решил переспросить еще раз. – Ты хочешь сказать, что за одну ночь, гора превратилась в замок, сама без строителей и всего, что нужно для стройки?

– Да. Именно это я и хочу сказать. Какой же ты все-таки болтливый и единовременно неверующий, – с недовольством произнес он. – Как будто рассказываю, что-то такое, что сам не сможешь делать, когда у тебя появятся силы, ну если, конечно, доживешь до этого момента.

– Хорошо, хорошо. Допустим! И кто его построил?

– Его построили три мага, которым не нравилось, что их силы используют для войн. И они сделали, этот замок, где каждый маг мог найти защиту и кров. Вокруг горы и по сей день стоит многоуровневая магическая защита, через которую не может пройти не кто без приглашения.

– А я им зачем?

– Тебя мне сказал привести старейшина. Он тоже там временно живет. При твоем отце был одним из советников и служил многие годы не только твоему отцу, но и деду.

– Он поможет мне вернуть мои земли?

– Я не знаю, поможет или нет. Пока. Мне сказали попытаться тебя найти и привезти туда где будешь в безопасности.

– Хорошо, а как тогда ты там оказался?

– Когда произошло, то что произошло с твоими родителями, я и некоторое количество воинов отказались служить вашему дяде и ушли вместе со старейшиной в меж земелье. Себя мы считаем вашим войском, но все нас называют войском без царя, те что отказались принять, правила новой династии. Правда осталось нас совсем немного. А так как вас не кому было особо содержать стали выполняем разные функции. Например, вот тебя привести было бы не кому. Да и разные поручения бывают, но чаще всего сопровождение и охрана, на земле людей. – закончил говорить глава.

– Последний вопрос.

– Давай, если он и вправду последний.

– На сегодня… – сказал бородачу и дождавшись его кивка спросил. – Почему, там живя в Московии, люди ничего не знают о магии?

– Эка, а покороче вопроса ты не мог придумать?

– Нет. – ответив улыбнулся.

– Когда-то, давно не было разделений и люди и маги жили вместе, но когда одни могут сделать и сотворить, все что угодно, а другие, такими способностями не обладают. Рано или поздно это приводит к разделению и войне. Это приводит к войнам. Маги были сильнее, но их было меньше. И люди начали истреблять магов, по одному. Сделали специальные клетки, в которых маги были бессильны. Ваш род превратился на некоторое время в домашних питомцев, которые могли развлекать своих хозяев. Но твой прадед со своими братьями и еще несколькими семьями магов, жили вдали от городов и им удалось остаться на свободе. Как гласят легенды, сначала они скрывались на южных берегах государства при каждой опасности уходя в море. Со временем община разрасталась, маги, которым удавалось сбежать примыкали к ним и в один момент, уже твой дед заключил соглашение с правителями Московии и земли магов отделились. Часть людей осталась на земле магов, часть ушла. Из памяти людей постепенно стерлись чудеса, что раньше были обыденностью. Люди быстро забывают. Сменилось несколько поколений и вот маги перешли в разряд легенд, что рассказывают старики своим внукам перед сном. – глава закончил рассказывать, а я задумался.

Моя жизнь не была похожа на сказку, сколько я себя помнил, но там был понятный враг, это голод и холод и с ним я научился справляться, сейчас же был совсем непонятно кому доверять и откуда ждать беды.

День клонился к закату, но мы продолжали движение, не останавливаясь, глава давал небольшие, белые комочки съедая их я не хотел ни есть ни пить. Тело затекло и хотелось пройтись, но мы не останавливались. Бородач объяснял это тем, что спускаться на землю нам опасно. Не стал задавать лишних вопросов, и расположившись поудобнее уснул.

Глава 8

****

– Катерина, а что это ты тут забыла в такой час? – раздался знакомый голос за спиной служанки. Всего несколько мгновений назад, Савелий с Ванюшей скрылись за поворотом и стоящий сейчас за спиной всадник мог легко их нагнать. Женщина повернулась и увидела конюха, что отбыл днем и должен был приехать только к вечеру следующего дня.

– А ты что тут забыл? – громко проговорила Катерина, повернувшись ее руки уперлись в бока. – Ты же должен был быть уже на подъезде к деревне? Я даже боюсь представить, что сделает с тобой Леопольд, если сейчас вдруг проснется.

– Что делает, что сделает. Разбудить надо! И его и графа.

– Зачем это? – вдруг всполошилась Катерина, зелье должно было действовать еще минут двадцать как минимум.

– Их деревня, что была куплена, давеча почти сгорела, нужно туда ехать. По дороге мужика встретил, что ехал, сообщить.

– И что за спешка, она же уже сгорела, значит до утра терпит. – сказала Катерина, преграждая путь, спешившемуся конюху.

– Эх дурная баба. – замахнулся он на нее кулаком и оттолкнул в сторону. Пройдя в ворота.

Катерина перекрестилась, первой мыслью было убежать, и девица побежала. Остановилась, но куда, в одном платье и телогрейке, ночью. Может, сейчас никто не заметит в панике, что Ванюши нет, а там она напросится в деревню и по дороге незаметно и скроется. Тяжело вздохнув, поплелась во двор.

Конюх, бросив лошадь тормошил заснувшую охрану, браня ее всеми последними словами.

Катерина вошла во двор, было страшно, она взяла под уздцы лошадь, сняла сбрую, налила ей воды и насыпала овса. Знание, того что она делает, успокаивало ее, к тому же она не показываться в доме, а если спросят где была. Можно показать довольную лошадку, но что она делала у ворот, ночью. Катерина, видела, как в усадьбе зажигаются огни, как люди мелькали то тут, то там. Девица стояла в конюшне, пыталась придумать понятное оправдание своему ночному отсутствию в доме, но ничего не приходило в голову.

– Вот ты где! Сколько можно тебя искать? – рявкнул над ухом Леопольд, который подошел так тихо, как в принципе и всегда. Тело Екатерины напряглось и замерло. А щетка, что до этого проворно расчесывала гриву, повисла в воздухе вместе с рукой. – Что ты тут делаешь? Дурная баба.

– Конюх, сказал, что деревня горит. А я пожаров боюсь у меня тятенька живьем сгорел, до сих пор рученьки трясутся, как слышу про страхи такие, саму еле вытащили. – тараторила, Катерина попутно показывая действительно трясущуюся руку.

– Ай, что с тебя взять. Деревенщина. Иди готовь, графу настой, чтобы его светлость с опохмелку не страдала. Выезжать надо, а он лыка не вяжет.

– А это мы мигом, господин дворецкий, это мы быстренько. – торопливо проговорила девица и вытирая руки о подол. И выйдя из конюшни, направилась было в стряпню.

– Стой, а что делала у ворот, конюх сказал, что встретил тебя, когда пришел и ты его пускать не хотела сначала?

Катерина, остановилась и медленно повернулась, в голове промелькнула мысль, – Лучше быть пропащей девицей, чем мертвой. И твердо сказала. – Гришку ждала. – повернулась и пошла проч, Леопольда видимо удовлетворил ее ответ, Катерина дошла до стряпни, открыла дверь и только находясь внутри. Сделала, глубокий выдох и перекрестилась несколько раз. Подумав, что на этот раз боги миловали, и она получит немного времени.

Благо в очаге еще теплились угли и вода была достаточно горячей, не теряя времени, кухарка подкинула дров и собрала нужные травы, именно благодаря тому, что она варила разные снадобья для графа, могла держать столько трав, в том числе и сонных, не вызывая каких либо подозрений. Когда все было готова, Катерина налила отвар в кубок и добавила мед. Позвала домового слугу, чтобы тот отнес графу. Села за стол.

– Сейчас все соберутся и уедут и в доме не будет ни кого смогу спокойно уйти, – думала Катерина, отпив отвар, что приготовила для себя. Он придавал сил и помогал думать. Так говорила бабушка, которая научила всему. Идею, напрашиваться в деревню она откинула сразу, слишком это было опасно.

– Что ты сидишь? Пьешь! – гаркнул вновь зашедший Леопольд.

– А что мне делать? На дворе ночь, отвар графу отнесли! – сказала Катерина и отпила напиток, что действительно придавал сил и помогал думать быстро.

– Заморыша разбуди с нами поедет. – коротко сказал он.

– Его сейчас не разбудишь! – уверенным голосом проговорила она. – Вы же сами сказали, что бы спал, спал так крепко, как только можно, а если проснется, что бы двигаться не мог. Хорошо, если он проснется к утру, а двигаться сможет к обеду. Поэтому если он вам нужен идите и несите его сами. Мальченко хоть и худой, но не меньше двух пудов весит, мне его не унести. – сказала она равнодушно, попивая свой отвар.

– Дурная ты все таки баба. В деревню отправлю. – рявкнул на нее дворецкий.

– Я вам не крепостная девка, что бы в деревню отправлять, могу и сама уйти, мне с моими травами в любом дворе будут рады. Расчет дайте и как вернетесь и духом моим уже пахнуть не будет. – сказала, все так же равнодушно Катерина, допивая свой отвар.

Леопольд, только махнул на нее рукой и пошел наверх в покои графа.

Леопольд, много лет служил только одному хозяину, названному царю Владимиру, что сейчас сидел на троне, далекой стороны магов. И купленная деревня в близь Московии, должна была стать временным пристанищем магов.

Граф сидел и смотрел стеклянным взглядом в темноту за окном, когда в его покои зашел Леопольд.

– Как вы мне осточертели мне с вашими помойками! – ругнулся он.

– Фи, можно было меня и не будить! – протянул лениво граф, допивая из кубка.

– Вы хозяин деревни, если не забыли. Поднимайтесь. Нужно торопиться. – чуть более грубо произнес Леопольд.

– Она уже сгорела, пока мы туда доберемся и все угли истлеют, ну у вашего хозяина есть много, как вы их там называете? – граф покрутил рукой в воздухе. Потом щелкнул пальцами, проговорил. – Артефакты. И я слышал, что можно даже вырастить из них не то что один дом, а например целый замок, а тут всего лишь деревня. – пренебрежительно скривился граф и откинулся на перину. – Давайте до утра, а утром проснемся и на свежую голову, но лучше ближе к обеду, когда разогреет и поедем. – проговорил он, сладко зарываясь в одеяло и устраиваясь снова спать. – И пусть ваша кухарка мне еще этого волшебного снадобья состряпает к моменту как я проснусь, не знаю, где вы откопали, но она точно знает, как сделать вкусный настой. – договорил он уже не членораздельно и только причмокнул в конце.

Леопольд, вздрогнул со злости и отдернул одеяло с князя. – Встал я, сказал! – гаркнул он, так сильно, что Катерина внизу вздрогнула от неожиданности. А личный повар князя, которого тоже разбудили, выронил от неожиданности поваренка из рук. И заговорил на своем родном языке. Катерина не понимала, что он говорит, но по тембру догадывалась, что, скорее всего, это были ругательства, вперемешку с причитаниями и жалобами на свою судьбу.

В итоге на рассвете, делегация из десяти человек включая конюха, повара, князя и Леопольда, выехали из двора. Леопольд, больше не заставлял будить ее Ванюшу и дал единственное распоряжение относительно его, из дома не выпускать, и поить зельем, чтобы мальчишка спал до их прибытия. Это насторожило Катерину, что такого было в этой деревне, что Леопольд так переполошился. Женщина не любила загадок, которые не понимала.

К слову сказать, Катерина не просто так попала в этот дом. Более того ей требовалось приложить множество усилий, чтобы ее приняли. Сейчас же когда Ваня, с Савелием были на пути к меж земелью, она могла спокойно уйти в безопасное место, но столь быстрое и поспешное отбытие, заставило задуматься и остаться на ненадолго, чтобы попытаться выяснить подробности.

Глава 9

Леопольд, шел по дороге, между продолжающими дымится домами, ночью подморозила и вчерашнее месиво превратилось в колтуны с которых так и норовила сорваться нога. Увидел, колодец ему захотелось пить. Закинул ведро привязанное к веревке и поднял. – Здравствуй Леопольд, – услышал он спокойный голос, который ни с кем не мог перепутать, а водная гладь в ведре пошла рябью.