Человек, который был докторской колбасой

Посвящается Вуди Аллену

Позвольте сразу уточнить: я не сумасшедший. Ну, или не настолько сумасшедший, чтобы не понимать, насколько абсурдно звучит то, что я собираюсь рассказать. Но если вы дочитали до этого места – значит, вам тоже интересно, как человек может превратиться в докторскую колбасу и при этом сохранить способность рассуждать о жизни, смерти и экзистенциальном кризисе.

Меня зовут Мортимер Финкельштейн, я работаю бухгалтером в фирме «Шварц и сыновья» (хотя ни один из Шварцев не является моим родственником – просто так совпало). Живу в двухкомнатной квартире на Верхнем Вест‑Сайде, имею кота по имени Сартр (потому что он вечно смотрит на меня с презрением) и абонемент в психоаналитический кабинет доктора Леви.

Итак, всё началось в четверг. Я зашёл в гастроном на углу купить что‑нибудь на ужин. Взгляд упал на витрину с колбасами. «Докторская», – гласила надпись золотыми буквами. И знаете, что я подумал? «Вот она, стабильность. Вот она, надёжность. Вот она, связь с прошлым, когда мама готовила макароны с тушёнкой и ломтиком докторской».

Купил батон, принёс домой, нарезал. Первый же кусочек… изменил всё.

Проснулся я утром и почувствовал: что‑то не так. Потянулся к будильнику – а рука не сгибается. Точнее, сгибается, но как‑то… пластично. Посмотрел в зеркало и увидел: я – докторская колбаса. Розоватая, гладкая, с едва заметной мраморностью жира.