Дикий прапор. Книга 3

Эйнштейн никогда не принимал квантовую механику из-за присущего ей элемента случайности и непостоянства. Он говорил: «Господь не играет в кости». Он был неправ дважды. Наличие чёрных дыр доказывает, что Господь не только играет в кости, но ещё и бросает их туда, где никто не сможет их увидеть.

Стивен Хокинг.

Пролог. Не ходите, дети, в космосе гулять.

В рубке древнего рейдера один за другим начали появляться члены экипажа и стали занимать свои места согласно боевому расписанию, усаживаясь в ложементы, проводя проверки сопряжения, подключать свои нейрошунты к системе управления. Все, за исключением одного старого еврея, Зевулона Адамовича Робинзона, который в данный момент до сих пор лежит в капсуле, и братьев вотахов. На всякий случай я дал команду Дэну приготовить для него комплект из комбинезона и скафандра.

Все расселись по своим местам, доложили о готовности, и «Арес», развернувшись кормой к планете, в карманах жителей которой имелось столько денег, что можно было бы купить половину Содружества, начал удаляться в космос. Как только мы ушли на минимально необходимое расстояние, я ввел в навигационную систему координаты прыжка, искин подтвердил возможность перемещения ноль-переходом, и мы прыгнули.

В момент, когда наш корабль оказался в точке координат, переданных мне арварским пиратом, глупо погибшим от рук своих же товарищей по промыслу, тут же взвыли баззеры тревоги, по кораблю прошла странная судорога. Навалилось мерзкое ощущение, как будто сейчас вырвет.

– Внимание, внимание, корабль находится в поле действия черной, статичной дыры с отрицательным зарядом, аварийная ситуация. Командир, это ловушка. Нас затягивает за горизонт событий.

– Сваливаем отсюда, – закричал я искину, – прыжок куда угодно, – мои слова начали растягиваться, все сильнее и сильнее, сам мир, казалось, стал растягиваться, очертания людей и предметов исказились, в энергетическом плане творилось что-то невероятное.

– Невозможно, – протянул голос искина, и все замелькало перед глазами.

Искин древнего рейдера ничего не смог предпринять, гравитационные воздействия черной дыры были вне пределов его физических возможностей. Если бы они материализовались немного подальше от горизонта событий, всего лишь на пятую часть астрономической секунды, то у них еще был бы шанс, но дело в том, что координаты, переданные им, как раз и находились в точке, из которой не было возврата. Масса всех объектов, в том числе и самого корабля, даже отдельных атомов его квазиживого мозга начала стремительно увеличиваться, стремясь к бесконечности, связи начали разрываться, само время стало растягиваться. Сигналы просто никуда не двигались, они остановились, когда носовую часть корабля начало засасывать в сингулярность. Последним решением искина была просьба о помощи у единственного, с кем у него была связь, он создал пакет с данными и попытался передать его. Но он не успел, движение квантов практически остановилось. В момент, когда корабль прошел гладкую прозрачную линзу статичной черной дыры, на доли мгновения гравитационные силы пространства – времени уравновесились, и пакет с данными все-таки ушел по назначению.

После моей последней команды, когда я попытался увести корабль ноль-переходом куда угодно, прошла, казалось бы, целая вечность, все было, как в замедленном кино, стремительно замедлялись движения, а потом и сама мыслительная деятельность. Масса начала нарастать, но мы уже не могли это чувствовать, пространство растянулось, засасываемое в бесконечное, таинственное ничто.

На короткий миг просветления я получил пакет от искина, там было всего несколько слов: «Помоги, только ты сможешь, только пси…».

Потом процесс опять пошел по нарастающей, но что я мог в этой ситуации сделать? Никаких подходящих техник я не знал, мой резерв был наполнен лишь на половину своей емкости. Однако просто так опускать руки было не в моих правилах. Первое, что мне удалось сделать – это щит, но это никак мне не помогло. В этот момент, когда жизнь близких мне разумных висела на волоске, в голове начали всплывать знания, все, что я когда-либо учил, полимерная математика пятого порядка. Родимая, не зря я тебя тогда в голову свою многострадальную засунул, сами собой в затухающем сознании начали просчитываться параметры сил, в которые я попал, и параллельно строиться модель, компенсирующая это воздействие. Выходило, что мне самому нужно применить практически аналогичное по силе воздействие на пространство – время. Возник только один, но очень важный вопрос, каким именно образом мне это сделать. На какой-то миг я отчаялся, пока не вспомнил слова одного маньяка от науки, мастера Бренратта, прекрасно прочистившего мне мозги в свое время, он сказал мне тогда не так и много слов, но некоторые я запомнил.

– Всегда, в любых ситуациях, можно найти выход, пси-поля позволяют менять пространство Вселенной под наши нужды.

Так сказал он мне тогда. А потом добавил:

– Нет предела совершенству. Познав силу своего разума, ты сможешь зажигать и гасить звезды, создавать и разрушать планеты.

«Я смогу, я человек», – словно мантру, начал я повторять в своем сознании.

Если и существуют такие техники пси, чтобы выживать в черной дыре, то мне их никто не сообщил, значит, надо пытаться придумать их на ходу. И я начал творить. Все вокруг состоит из энергии. Мастер Бренратт тогда, помнится мне, несколько из них перечислил, значит, есть тут такая, которая и запускает этот непонятный процесс, что-то же должно делать так, чтобы это чудовище появилось, значит, есть какой-то механизм. И я раскрылся, я открыл свой дар и источник навстречу неизведанному и увидел ее. Она была повсюду, едва отличимая от обычных, уже ставшими привычными энергетических линий мироздания. Скручиваясь в бесконечную спираль, она уходила в бесконечность, за грань моего восприятия. Я попробовал подключиться к ней, и это с трудом, но получилось, однако попытки закачать ее в Хран отразились только выворачивающей наизнанку болью, наши энергии были несовместимы, и тогда я разом выпустил из себя то, что было накоплено, опустошив хранилище. Сразу после этого я стал втягивать эту, незнакомую мне энергию другого слоя реальности, мои энергетические каналы начали гореть, но я усилием мысли восстанавливал себя вторым потоком сознания. Я начал строить вокруг себя защитный кокон из свободно вращающихся силовых полей с отрицательно заряженной стороной от себя, их вращение я направил против хода спирали, благодаря которой и существовала эта черная дыра. Я все добавлял и добавлял их, пока их количество, густота и скорость вращения не начали компенсировать искажения пространства-времени, я смог оглянуться и увидел застывших на ложементах, умирающих товарищей, тогда я рывком расширил сферу на пространство рубки, одновременно нужно было увеличивать и увеличивать количество полей. Обострившимися чувствами я ощутил, как корпус моего прекрасного, практически живого корабля начал деформироваться, не выдержав запредельных нагрузок. И тогда я сделал то, чего не мог не сделать, я попытался его спасти, сжигая самого себя, я развернул кокон на весь километровый корабль и забрал у бесконечно голодного монстра, этого выверта Вселенной, его законную добычу. Мы проваливались все глубже и глубже, сквозь уходящую в никуда бесконечную воронку. Сколько это длилось, я не могу сказать, я и так-то был не в себе, когда сотворил это, время вокруг текло по совсем другим законам, то ускоряя, то замедляя свой бег, а то и поворачивалось вспять, я чувствовал содрогания корпуса корабля, когда нас швыряло о стенки колодца в созданном мной коконе. Чужеродная энергия, исходящая из меня во все стороны, давно расплавила прекрасный подарок Миго, образовав бесформенную лужу под ногами и капли полиморфной квазиживой массы скафандра лигонов. Верой и правдой послужил он мне, но вот и его время закончилось. Кожа на моем теле начала лопаться в местах пробоев энергетических жгутов. Хоть я и пытался восстановить свои повреждения, не знаю, каким уж по счету потоком сознания. Честно говоря, выжить в этом хаосе энергий я не надеялся. Я был холоден внутри, в голове бились только две мысли: спасти товарищей с кораблем и держать контроль над защитным коконом. В какой-то момент нагрузка на мое энергетическое тело стала так велика, что мои глаза просто лопнули, из кровавых провалов хлестнули дополнительные потоки силы, уже не было необходимости их восстанавливать, я отчетливо понял, это конец. Больше мне не выдержать. И в этот самый момент кокон с поврежденным корабликом внутри прорвал мембрану, закрывающую выход из воронки. Он с огромной скоростью вылетел из нее и промчался мимо исполинской бипирамиды, парящей в космическом пространстве. Он задел в полете одну из граней, и нагрузка от удара создала такое пиковое противодействие на мою защиту, что меня попросту перегрузило, удар по моей энергетике был настолько силен, что меня просто выкинуло из собственного многострадального тела.

Я в виде бесплотного духа осматривал пространство рубки, я видел под собой собственное, почерневшее от ожогов тело с пустыми провалами глазниц. Вокруг места, где я находился, был выжженный круг почерневшего металла, гравитация из-за отключившихся систем не функционировала, и моя тушка медленно парила в пространстве. Облетел всех своих товарищей, тут не было только старого еврея и братьев вотахов, они сейчас находились в кабинах штурмовиков. Я вылетел из рубки, легко проникнув прямо сквозь металл корпуса корабля, очутился в открытом космосе и увидел вдалеке исполинскую конструкцию, как бы состоящую из двух пирамид, скрепленных между собой своими основаниями. Эта махина удалялась от нас, так как после удара корпусом об одну из ее граней нас отбило, словно в бильярде, и отбросило в сторону. Я нырнул обратно и вернулся в рубку. На контрольной панели робко и несмело загорелся один индикатор, потом второй, третий, вот сразу три, пять, вот загорелся один из экранов, и на нем появилась рябь. Я безучастно смотрел на все происходящее.

Я смог, смог, нет предела нашим возможностям. Но Вселенная берет свою цену за все.

Через несколько минут в рубке «Ареса», плавно нарастая, появилась гравитация, и мое обезображенное тело опустилось на палубу лицом вниз. Я словно очнулся ото сна. Я что, умер? Так почему я мыслю? Раз мыслю, следовательно, я живу. Нет, не хочу, мне еще рано, мне на Землю надо. Херня с ней происходит. Я попытался вернуться в свое тело. Я даже лег в него, совместив свое эфирное и физическое тело, но это не помогло. Похоже, это конец, я умер.

Глава 1. Возвращение.

В глубине защищенного, казалось бы, ото всего, что только может ему повредить, кожуха пробежал квант энергии. Потом второй, еще несколько. Видимо, запас прочности, вложенный создателями, был поистине высок. Квазиживой разум древнего корабля оживал. Медленно, несмело, но оживал. Удивительное вещество, из которого он был создан – протобиогель, было настроено на выживание. Как только несколько секторов физического носителя искусственного интеллекта активировались, в ход вступила энергетическая матрица, на которую был записана резервная копия личности искина. Она хранилась для пущей безопасности вообще не в физическом устройстве, это ее и спасло от окончательного разрушения. Матрица личности перезагрузилась, и виртуальный Дэн открыл глаза в момент осознания себя, загрузки пула воспоминаний и первичного сбора информации, его возможности ввиду неполной работоспособности были крайне малы. Но получив данные из рубки, искин, в первую очередь, выделил две трети своих мощностей на систему жизнеобеспечения. Корпус был сильно поврежден, большинство систем не откликалось, по большей части он был слеп и глух. И самое страшное, он не чувствовал командира. Как только он смог хоть немного запустить оборудование в рубке, то увидел обугленное тело Бора в ней и экипаж в ложементах. Никем другим, кроме командира, это быть не могло. Биосканеры в рубке не работали, только слабый, периодически сбоящий визуальный канал, поэтому нельзя было определить степень их повреждений. Искин бросил все ресурсы на поиск работоспособного дроида. Как же не хватает возможностей. Слишком медленно восстанавливаются поврежденные сектора. Из всей массы механических помощников удалось найти только трех, которые хоть и повреждены, но на момент попадания в зону сингулярности были неактивны и находились в таких местах, где им удалось каким-то непостижимым образом частично уцелеть.

Дэн послал им приказ двигаться в рубку и эвакуировать членов экипажа в медицинский отсек. Дроиды, как команда инвалидов, скрипя поврежденными конечностями, двинулись выполнять поставленную задачу. Медицинский отсек на удивление, хоть и пострадал, но не так критично, как все остальное. Две медицинские капсулы откликались на запросы, и, по данным самотестирования, были готовы к немедленному применению. В одной из поврежденных капсул лежал человек. На вид ему можно было дать не больше пятидесяти лет. Зевулон Адамович Робинзон. К сожалению, катастрофа случилась в самый для него неподходящий момент и старый еврей, который так и не успел омолодиться, был мертв. Тело обгоревшего командира было аккуратно поднято и отнесено в медицинский отсек, там его положили в капсулу производства Арай, и программа максимального экстренного восстановления была запущена. После этого в капсулу был уложен Борн, как второе лицо после командира. Как только дроиды освободились, искин направил их на экстренный ремонт поврежденных капсул.

Дэн развил кипучую деятельность, несмотря на то, что его возможности были сильно ограничены. Он сделал все, чтобы сохранить жизнь экипажа. Через полчаса интенсивной работы капсулы уже функционировали, хоть и не в полном объеме, но все шесть разумных были в них загружены, самое тяжелое положение было у командира, он балансировал на грани. Капсула, как ни пыталась, ничего не могла сделать. Только поддерживать едва теплящуюся жизнь, следующим по тяжести повреждений был Борн. Так как у него были протезы нижних конечностей, то при повышении гравитационного воздействия он пострадал сильнее всех, у остального экипажа были разрывы кровеносных сосудов, множественные травмы и кровоизлияния, но прогноз по их восстановлению был положительный. А вот что делать с командиром, было непонятно. Его мозг не реагировал ни на что, тело тоже отказывалось восстанавливаться. Оставалось надеяться на возможности самого Борислава.

Я бесплотным духом стоял и смотрел на свое обезображенное тело. Мне было радостно оттого, что мои спутники выжили, значит, все это было не зря, жаль, конечно, Зевулона. Первая моя потеря, не считая себя. Дэн молодец, справился, кораблю сильно досталось. От нечего делать я облетел его и ужаснулся, потрепало так потрепало, сейчас искин пытался восстановить бригаду технических дроидов, чтобы попробовать запустить самые критически важные процессы. Нам всем очень повезло, что реакторы уцелели, не знаю уж каким образом, возможно, сказался их малый объем и высокотехнологичность, повезло еще и в том, что дополнительные реакторы производства империи Аратан были заглушены за ненадобностью. Но это нас спасло. Сейчас они медленно один за другим запускались и включались в сеть. От нечего делать я попытался попробовать воздействовать на местную энергию. К сожалению, так как физического тела у меня не было, я не мог использовать старые техники для работы. Пришлось думать, как бы изобрести что-то новое. Для начала нужно попробовать подключиться к любому каналу энергии. Я потратил больше двух часов, чтобы только слегка коснуться энергетической линии. Однако начало было положено, не ограниченный слабым телом, я висел в пространстве и старался придумать, как мне вернуться обратно, я несколько раз пытался влезть в собственное тело. Одеть его, словно костюм, но все было бесполезно. Раз я дух, почему я не могу закрепиться в физической оболочке, лопнули какие-то скрепы, которые удерживают душу в слабом теле? Значит, надо заново закрепиться в нем, отрастив новые. Но где она расположена, наша душа? Мозг, сердце или все тело? Скорее всего, все-таки в голове, оттуда идет все управление. Я снова погрузился в свое тело и начал придумывать технику сродни моей прошлой сфере поиска, мне нужно было понять, что и как работает в моем мозгу. Чтобы я ни делал, у меня ничего не получалось, я уже отчаялся и готов был бросить это занятие, когда в памяти всплыли слова наставника Бренратта: «Нет предела, мы можем все». Нельзя отчаиваться, нельзя. Я начал тянуться к своему телу, страстно желать соединиться с ним снова. Все остальное потускнело и отошло на второй план, мне отчаянно нужно было вернуться, без меня они не справятся. В какой-то момент я так страстно возжелал этого, что заметил, как от меня протянулась тоненькая ниточка к солнечному сплетению. Всего одна и толщиной с волос. Вот так и висит, оказывается, вся наша жизнь на волоске. Я, боясь повредить его, превратился в энергию, как тогда, когда телепортировался на борт станции с планеты Полигона и послал этот сгусток по этой тоненькой ниточке. Я тек и тек по ней, кажется, бесконечно долго, постепенно заполняя какой-то эфемерный сосуд. Вместилище моей души. После того, как я оказался в нем полностью, по телу, лежащему в капсуле, прошла судорога и сердце самостоятельно, без поддержки медкапсулы, сделало удар, потом еще один. Дышать самостоятельно я еще не мог, на меня навалилась просто адская боль, болело все, но теперь я стал ощущать свой источник, а значит, я мог и восстановиться. Первым делом нужно выработать план действий, сначала восстановить легкие, чтобы можно было дышать, потом уже поврежденные сосуды, а такую мелочь, как кожа и глаза, можно и в последнюю очередь сделать.

Искин почувствовал изменения, происходящие со мной, и правильно их истолковал, программа капсулы немного изменилась, она перестала пытаться полностью восстановить меня, теперь она просто поддерживала организм внутривенно, вливая физраствор и микроэлементы. Я же сосредоточился на самом трудном, легкие, они практически спеклись, и сейчас я восстанавливал ткани, убирал из них мёртвые частички плоти, силой своего разума я собирал их в комки и выталкивал через трахею, а там уже подключалась автоматика медицинской капсулы. Как только я закончил с легкими, то смог сделать первый самостоятельный вдох. Настал черед мозга, ему тоже досталось, как и все тело, он пострадал от гравитационных искажений, как и нейросеть, она в данный момент вообще не работала. Не работал и мой ментомодуль, неизвестно, сохранился ли он вообще, без него мне будет плохо. Хотя Хран-то работает, я спокойно могу закачивать в него чужеродную мне энергию, значит, есть надежда. Сращивать поврежденные сосуды и устранять последствия кровоизлияний было уже не так сложно, кровь разлагалась на составляющие, и они пускались на восстановление поврежденных органов. С глазами было значительно сложнее, они выгорели полностью, и пришлось выращивать их с нуля заново, за образец пришлось взять глаза Агаты, просто она лежала в соседней капсуле, да и глаза ее мне всегда нравились. Постепенно у меня начало получаться. Не знаю почему, то ли характеристики энергии были другие, то ли еще что, но если раньше я мог практически за несколько минут восстановить свое тело, то сейчас процесс шел медленно. Однако я справился и приступил к коже, сосредоточился, и она стала нарастать. Как только восстановился, я, не вылезая из капсулы, начал восстанавливать повреждения у товарищей. Повозиться пришлось со всеми, особенно с Дагом. Искин медкапсулы уже удалил ему бионические протезы, и я решил, что попробую вырастить ему новые ноги. А что, масса тела у него приличная, возьму понемногу отовсюду, вот и будут новые конечности. Труднее всего было с костями, слой за слоем, миллиметр за миллиметром я создавал их, используя строительный материал из жировых и мышечных тканей. Как только с костяком было покончено, настал черед мышц, сухожилий, сосудов и кожи, два часа кропотливой работы. В конце этих мероприятий я был опустошен, но радость от того, что я смог помочь друзьям, переполняла меня. Я немного поспал в капсуле, после пробуждения начал разбираться со своей нейросетью, часть нитей, проходящих через мозг, была повреждена. Я начал кропотливую работу по их восстановлению, на самом деле это оказалось не так и сложно, к тому же очень помогли знания из баз, мне главное – запустить ее. А там, если Фил не отправился в поля вечной охоты, то он справится с ремонтом, наноботы «Оплота» помогут, я возился с этим ещё три часа. Ребята уже начали вылезать из своих капсул, а я все трудился. Настоящий шок испытал Даг, когда, выбираясь из капсулы, он с удивлением опустился на свои собственные настоящие ноги, много лет он ходил на бионических и сейчас с трудом удерживал вертикальное положение, так как мышцы были очень слабые и плохо держали вес его тела.

Они стояли возле моей капсулы и смотрели на меня, а я был слишком поглощен собственной тушкой и не сразу обратил на них внимание.

– Ребята, посмотрите, – сказала Агата.

– Что это с ним, странно? – проговорил Миго. – Что это капсула с ним сотворила?

– Салаги! – воскликнул Даг. – Вы лучше посмотрите, что она сделала со мной, она вернула мне ноги. Я уже и забыл, как это, стоять на собственных, живых ногах, проклятье, и почему я раньше не воспользовался этим чудом техники? Теперь самое главное, их натренировать, а то стою еле-еле. Что вы там увидели?

      Даг подошёл к моей капсуле и присвистнул:

– Что это?

– Искин, – позвал он.

– Да, помощник, – ответил Дэн.

– Что с командиром?

– Я не могу ответить на этот вопрос, – ответил Дэн, – какие-то новообразования на его коже, но дело в том, что он сам руководит собственным восстановлением, может быть, это его задумка, вот придёт в себя, тогда и спросим, что это такое.

– Искин, что вообще происходит? Где мы находимся? Что с нами произошло? – завалила баронесса вопросами Дэна.

– Мы попали в зону сингулярности статичной чёрной дыры, корабль был не в состоянии совершить прыжок, и мы прошли через гравитационную линзу благодаря командиру, нам это удалось. К сожалению, корпус корабля и его системы сильно повреждены, в данный момент веду восстановительные работы.

– А куда мы попали? Где мы сейчас находимся? – спросил Миго.

– К сожалению, в данный момент я не могу ответить на ваш вопрос. Внешняя обшивка корабля сильно повреждена и до нее ещё не дошла очередь на восстановление.

– Какой прогноз по Бору? Сколько он ещё пробудет в капсуле? – спросил Даг.

– Судя по показаниям искина капсулы, восстановительные работы завершены, в данный момент командир отдыхает

К капсуле подошли два брата вотаха:

– Что с ним? – спросил Скар.

– Восстанавливается, – ответила Агата, – с ним всё должно быть в порядке.

– Тогда мы останемся здесь и подождём, пока он придёт себя, – ответил Аргун.

– Искин, – позвал Даг, – что на корабле с жизнеобеспечением?

– Атмосфера в жилом отсеке восстановлена, но многие помещения и отсеки корабля разгерметизированы, прогноз по ремонту неопределённый, – ответил искин.

– Ну и что нам сейчас делать? – спросила Агата.

– Предлагаю пройти в жилой отсек «Ареса», атмосфера в нём есть, температурный режим восстановлен. Вы можете принять пищу после того, как синтезатор будет восстановлен и проверен, и дождаться пробуждения командира, вместе с ним будет возможность решить, что делать дальше. К этому моменту я постараюсь восстановить системы навигации и ориентации в пространстве.

– Хорошо, – согласилась девушка, – пойдёмте, ребята, чертовски хочется что-нибудь съесть.

Поредевший отряд «Спартак» направился по направлению к жилому отсеку. Как только ребята ушли, я еще немного полежал и открыл глаза, проверил работоспособность нейросети. На внутреннем экране было видно вращающуюся эмблему корпорации, происходила перезагрузка основных программ. Через минуту рабочий экран нейросети развернулся, и я с радостью увидел на нём кнопку с латинской буквой «Б». Я тут же поспешил нажать на неё и увидел, как передо мной появляется маленький железный дровосек в лихо заломленной на затылок воронке.

– Привет, Фил, – радостным голосом поздоровался я.

– Здравствуй, хозяин. Я уж думал, что ты не справишься, такие переделки, в которые мы попали, мало кому удавалось пережить. В данный момент проверяю работоспособность всех ментомодулей, после верификации активирую «Оплот», чтобы направить наноботов на восстановление повреждённых участков нейросети. Командир, я должен тебе сообщить, что корневая структура ментомодулей подверглась неизвестному воздействию чужеродной энергии, тип энергии, которым ты сейчас оперируешь, кардинально отличается от того, на основе которых я был спроектирован, – Фил замолчал на некоторое время. – Получаю данные отчётов ментомодулей.

– Ментомодули активны и работоспособны, прогноз по восстановлению повреждённых участков нейросети положительный. Предположительное время работы по восстановлению – пять часов. Рекомендуется не пользоваться нейросетью в этот период времени.

– Получен отчёт по состоянию физического тела носителя.

– Бор, я не могу правильно интерпретировать полученные данные, состояние твоего тела не соответствует тому, которое было ранее. Твой кожный покров изменился. Я не понимаю причину этого изменения.

– Ладно, Фил, не заморачивайся, война план покажет, главное, что я выжил, ребят спас. Ну, а то, что с кожей какие-то проблемы, ничего страшного, давай, активируй «Оплот», пусть шаманит у меня нейросеть. Ну, а как всё сделаете, дай мне какой-нибудь сигнал.

– Принято, хозяин.

– Отбой, – скомандовал я, и железный человечек исчез из поля моего зрения.

      Я мысленно позвал Дэна, но он не ответил, тогда я настроился на кнопку отключения медицинской капсулы, удаленно нажал её, и крышка начала подниматься. Я осторожно вылез из капсулы, свет больно резал глаза, скорее всего, это оттого, что я ими первый раз в жизни смотрю, ничего страшного. Это должно пройти. Перед глазами были какие-то круги и разводы, но постепенно они исчезали и мой взгляд прояснялся. Я посмотрел на свою руку, когда положил её на бортик капсулы, на коже я заметил какие-то странные образования в виде чешуек. Я приблизил ладонь к лицу и попытался рассмотреть их. Моя внешняя часть ладони была покрыта какими-то роговыми пластинами.

– Что это за хрень? – пробормотал я. – Я такого не заказывал. Ладно, это все потом, сейчас надо разобраться, что с Дэном.

Я вылез из капсулы и встал на ноги. Постепенно моё состояние приходило в норму, я прилагал для этого все усилия.

Как только я вылез из капсулы, в динамиках раздался радостный голос Дэна:

– Командир, рад приветствовать, ты все-таки смог нас спасти. Я зарегистрировал изменения в твоём физическом теле. Зачем ты это сделал, для чего образования на коже?

– Дэн, если бы я знал, что это такое, сам бы тебе ответил, но я ни хрена не понимаю, восстанавливал всё как обычно, а получилось вот это. Давай мне по-быстрому короткий доклад по состоянию дел.

– Все целы, командир, благодаря твоей помощи, но господин Робинзон… В момент, когда произошла катастрофа, ему осуществлялись процедуры, после моего выхода из строя я не смог проконтролировать дальнейшие действия искина капсулы и он, к сожалению, погиб.

– Хреново, жаль старика, такова, видать, его судьба. Что по кораблю? Ты знаешь, когда это все произошло, я из тела своего вылетел и в виде привидения тут летал. Я так понимаю, пострадал ты существенно.

– Да, командир, корпус сильно повреждён, но этот вопрос решаемый. Сейчас первоочередная задача – восстановить мою работоспособность и поставить в строй ремонтных дроидов. Как только я смогу создать несколько рабочих бригад, сразу же начну восстановление. Прошу разрешение на использование всего лигандерита.

На этот запрос я, не раздумывая, согласился:

– Да плевать, используй всё, что угодно, лишь бы отремонтироваться и в первую очередь мне надо знать, где мы находимся. Когда меня выкинуло из тела после прохода на эту сторону, я видел какую-то конструкцию в космосе, что-то вроде поставленных друг на друга пирамид. Такой себе гиперромб. Находилась эта штука недалеко от места, где нас выбросило, вот гадом буду, она там неспроста. Сто процентов, она делает эту аномалию, надо бы вернуться и поспрашивать местных ребятишек с пристрастием, для чего они это сделали, а ещё лучше узнать, как нам попасть обратно на ту сторону. Это сейчас первоочередная задача после ремонта. Кстати, что там у нас с телепортацией?

– В данный момент телепортация недоступна, – ответил Дэн, – как только я восстановлю собственную работоспособность хотя бы до восьмидесяти процентов, эта функция должна опять заработать. Сейчас нам надо запустить маневровые и маршевые двигатели в первую очередь, после этого с помощью лигандерита я смогу восстановить свой корпус. К сожалению, скорее всего, «Беркут» придётся оставить или пустить на ресурсы.

– Да-а, Дагу это не понравится, – протянул я, – что, думаешь, он не подлежит ремонту?

– Возможно, его удастся отремонтировать, но для этого необходимы совсем другие условия, нужна верфь, потому что, скорее всего, его корпус поврежден сильнее, чем мой. Так как мой корпус способен трансформироваться при воздействии гравитационных искажений, ему частично удалось скомпенсировать разрывы конструкций, более полную информацию я смогу дать, когда восстановлю свою работоспособность.

– Хорошо, давай, латай себя, ремонтируй дроидов, нам надо остановить движение корабля. Кстати, Дэн, почему я голый? Где моя одежда?

– В нише под капсулой есть комбинезон, скафандр сейчас доставят, к сожалению, скафандр производства лигонов уничтожен, но скафандры Арай ничуть не хуже. Гвардейский клинок, я думаю, тоже удастся восстановить, если он поврежден, не проверял. Тебе повезло, что ты их снял, когда садился в ложемент.

– Вот это хорошая новость, без своих любимых игрушек я чувствую себя голым. Сколько прошло времени с того момента, как ты активировался?

– Прошло тринадцать часов.

– Да, за такое время мы могли далеко отлететь, но по космическим меркам, я думаю, это не критично, ладно, пойду я что-нибудь съем, синтезатор-то у нас работает?

– Командир, в данный момент я не уверен в его работоспособности, но у меня на складе есть стандартные пищевые рационы Содружества. Теоретически, они не должны были пострадать, там нечему ломаться, стандартные пищевые брикеты, невкусно, но съедобно.

– Вот и славно, помнится, во время службы на кораблях на Земле у нас тоже были такие брикеты из муки, сахара и комбижира. Давай, тащи сухпай, ребятам тоже, скорее всего, перекусить нужно и посмотри, что с водой. Мне кажется, их нужно запивать.

– Принято, командир. Вам их доставят в жилой отсек.

– Отбой, – дал я команду, одел комбинезон иссиня-чёрного цвета и нетвердой походкой потопал в направлении жилого отсека.

Идти пришлось не очень далеко, но непривычно, до этого я постоянно пользовался телепортом. К моменту, когда я туда добрался, небольшой дроид принес в своих манипуляторах коробку со стандартными сухими пайками. Всё-таки хорошо, что я тащил по старой армейской привычке из поля обломков всё подряд, в том числе и эти пайки. Я постучал в дверь баронессы, через несколько секунд она открылась, и я увидел Агату.

– Бор, – воскликнула она, – я так рада тебя видеть.

– И я рад видеть тебя, Агата.

Она бросилась ко мне на шею и крепко обняла.

– Ну, хватит, хватит, – ласково сказал я и заметил слёзы у неё на глазах, – самое главное, что мы живы, корабль мы отремонтируем и подумаем о том, как нам отсюда выбраться.

Она отстранилась от меня и всмотрелась в мои глаза.

– Бор, ты сильно изменился. Что с твоими глазами и лицом?

– А что с ними не так? – спросил я.

– Да всё с ними не так, Бор! – воскликнула Агата. – Пойдём, посмотришь, – она взяла меня за руку и провела в каюту.

На стене находилось зеркальная панель, она подвела меня к ней, и я посмотрел на себя. Да уж. Теперь я понимаю, почему она была так удивлена. На меня смотрел совсем не тот я, которого я помнил раньше, цвет моих глаз изменился. Раньше они были серого цвета, а теперь стали фиолетовыми. Ну, в принципе это я понять мог, за основу глаз при восстановлении я брал глаза Агаты. Удивило меня другое – на моей коже лица, как и на руках, были какие-то наросты. Это не производило отталкивающего впечатления. Мне они, в принципе, даже понравились, какой-то узор. Я потрогал эти образования на своём лице, странное ощущение, как будто они едины с кожей, даже попытался отковырять одно из них, но у меня не получилось. Ну да ладно, потом попробую разобраться.

Я перевёл взгляд на Агату и сказал:

– Мы попали в сложное положение, сейчас надо подождать, искин немного восстановится и остановит движение корабля. Потом уже будем определяться, где мы и что нам делать. У меня тут есть несколько сухих пайков. Они, конечно, немного просроченные, но, я думаю, это не критично, синтезатором пока пользоваться нельзя, до того момента, как искин проверит его работоспособность, что-то не хочется потом животом маяться.

– Я понимаю, – сказала Агата, – не держи меня за дуру.

– И в мыслях не было, дорогая баронесса, пойду я, мне еще всех обойти надо.

      Я вышел в коридор, где меня дожидался дроид. Достав из коробки два сухих пайка, я протянул их девушке.

– Вот, держи, думаю, ты знаешь, как ими пользоваться.

– Конечно, знаю. Я ведь проходила военную подготовку.

Следом я пошёл к Борну и, не ожидая, когда он откроет мне дверь, вошёл сам. Он сидел на кровати и рассматривал свои новые ноги с нежной розовой кожей. Он забавно шевелил пальцами, и на его лице блуждала счастливая улыбка.

– Радуешься обновкам? – спросил я.

Даг воскликнул:

– Бор, живой, чертяка, а я думал, что ты ещё какое-то время в капсуле проваляешься!

– Не дождётесь, – ответил я.

Старик посмотрел на меня и спросил:

– Так это ты мне ноги отрастил?

– Ну, а кто же ещё? – подтвердил я. – Вот, пока лежал и страдал, решил всех и подлатать, себя вот только видишь, как затюнинговал, понять не могу, как такое получилось, какая-то херня по всему телу.

– Спасибо, салага. Я уж не думал, что когда-нибудь на своих ногах смогу ходить. Только слабые они какие-то.

– Ну, а ты как хотел, новьё, представь, сколько часов придётся тебе их тренировать. Но, я думаю, спортивный тренажёр с этим справится. Зато, как говорится, своё. Да, я тебе тут пайков принёс, – показал я кивком на дроида с коробкой.

– О, это дело, – ответил Даг, – а то жрать хочется. Хоть вспомню вкус этого дерьма, ха-ха.

– Скажи честно. Что будем дальше делать? – спросил Даг. – Я так понимаю, мы в заднице у скрула оказались.

– Это ты точно подметил, старик. Самая что ни на есть жопа, и как отсюда выбираться, непонятно. Мы пролетели прямо сквозь чёрную дыру, выкинуло нас, даже не могу представить, где. Ладно, сейчас главное для нас – отремонтировать корабль, только вот у меня для тебя не очень весёлая новость. Скорее всего, придётся нам «Беркут» на запчасти разобрать или бросить тут.

      Борн посмотрел на меня тяжёлым взглядом:

– Всё так плохо?

– Ну, а ты как думаешь? Если «Арес» ещё кое-как, но смог перенести пролет через чёрную дыру и повышенное воздействие гравитации, то с «Беркутом» всё очень печально, а нам, чтобы вернуться назад, нужен «Арес».

– Я всё понимаю, – сказал Даг, – ну, надо так надо, что поделаешь, главное, что сами выжили. Спасибо тебе за это, я так понимаю, это ты нас спас.

– Да, пришлось потрудиться и скажу я тебе честно, братское сердце, было это непросто. Сжёг себя и сам с того света кое-как выбрался. Я ведь знаешь, старик, умер ведь, в тот момент реально призраком по кораблю слонялся, туда-сюда, кое-как удалось вернуться, никому такого не пожелаешь.

– Понимаю, Бор, понимаю. Если бы не ты, нас бы там всех размазало.

– Ладно, не грусти, пойду я, ещё Миго с братьями надо накормить, а то эти два вотаха наверняка себе места не находят.

– Ну да, согласился Даг, – они хотели тебя возле капсулы караулить, но мы их уговорили, сказал им, что это бессмысленно, мало ли, сколько ты там пролежишь.

Я вышел из комнаты Дага и отправился к виконту, ему я тоже передал две упаковки сухих пайков, после этого навестил Скара и Аргуна, они очень обрадовались моему появлению. Всем им я рассказал о реальном положении, в которое мы попали. Приказав братьям оставаться в своих комнатах в связи с местами неработающей системой жизнеобеспечения, я направился в рубку. Зайдя туда, я нашёл свою катану, оставшуюся лежать возле командирского ложемента, вот ты где, моя родимая. Тщательно осмотрел лезвие, к моему великому счастью, лезвие клинка было целым и невредимым. Я оглядел рубку и нашёл рукоятку гвардейского клинка Арай, взяв его в руку, сформировал в своём сознании образ катаны, направил его в клинок и отдал ему мысленную команду. В моих руках появилась катана, только вот цвет лезвия у неё изменился. Если раньше он был голубым, то теперь он стал розовым. «Что-то странное с этой энергией творится, – подумал я. – Вообще в этом мире много странного».

Я сел в ложемент и осмотрел контрольную панель, время от времени на ней загорались новые индикаторы, значит, та или иная система входила в строй. На текущий момент, судя по получаемым мной данным, удалось восстановить около тридцати процентов систем корабля. Это хорошо, значит, процесс идёт.

– Дэн, – позвал я.

– Да, командир, – отозвался искин.

– Что там у нас? Давай, рассказывай, сколько удалось восстановить ремонтных дроидов?

– В данный момент работоспособно сорок три дроида.

– О, уже нормально, отправь нескольких на ремонт сканеров, напрягает, что мы ничего вокруг себя не видим, вдруг сейчас к нам какой-нибудь вражина подбирается.

– Это уже сделано, командир, в данный момент производится ремонт сканеров и системы телеметрии, ориентировочное время завершения ремонта – два часа.

– Ну, два, так два, – не стал спорить я, – что с маневровыми двигателями?

– Заканчиваю ремонт, через пятнадцать минут планирую серию точечных импульсов, чтобы остановить вращение корпуса.

– Хорошо, принял, – подтвердил я. – Ладно, пойду, отдохну, столько всего навалилось.

Глава 2. Обитель проклятых

За время моего сна Дэну удалось восстановить свою работоспособность до восьмидесяти пяти процентов. Наконец-то заработала телепортация, количество дроидов-ремонтников увеличилось до ста единиц, постепенно наш рейдер оживал. Искин пустил в дело все монеты из чудо-материала. По его словам, при помощи него удастся увеличить возможности трансформации его корпуса, сейчас наноботы распределяли этот металл по корпусу. Я спал пять часов, за это время «Беркут» был практически полностью разобран на составляющие, технические дроиды пустили в ход металл его корпуса и внешний вид «Ареса» сильно изменился. Он стал больше метров на тридцать, в данный момент полным ходом шёл ремонт его двигателей, сканеры и система телеметрии уже функционировала. Я проснулся, принял душ, было непривычно ощущать на своей коже странные наросты, но я к ним стал даже как-то привыкать. Честно говоря, я попытался убрать их при помощи своих способностей, но у меня ничего не получилось, какая-то чертовщина. Я откусил кусок от питательного брикета и вызвал на связь Дэна. Он обрадовал меня возвращением к способности телепортации, я тут же переместился в рубку, сел в ложемент и потребовал доклад о том, что удалось узнать за время моего отсутствия. Есть ли возможность сориентироваться в пространстве? Оказалось, что область космического пространства, в которой мы оказались, абсолютно не поддаётся идентификации, следовательно, ни о каком ноль-переходе и речи быть не может. Это могло быть всё что угодно, от другой галактики и до нового слоя реальности, по данным искина, ранее никто через чёрную дыру не перемещался.

– Ну, вот и стал ты, прапор, пионером, – пробормотал я себе под нос.

По данным сенсоров, мы находились в межзвездном пространстве, и никаких объектов, кроме того, который я видел призраком, поблизости не было. Искин предложил произвести разведку этого объекта после того, как будет отремонтирована система маскировки. Я сразу же попросил его проинспектировать наши склады на предмет установки системы маскировки на пассажирский бот. На мой взгляд, гораздо проще на маленьком кораблике лететь на разведку, чем рисковать «Аресом». Дэн пообещал сделать это как можно быстрее. Моего присутствия в данный момент здесь не требовалось, и я направился к товарищам, у нас было ещё одно важное дело. Нужно было похоронить старого еврея Робинзона, хоть и недолго он был с нами, но он был моим земляком, и я считал правильным отдать ему последние почести. Товарищи предложение поддержали, по моему приказу Дэн изготовил металлический гроб, в который мы уложили Зевулона. Я произнёс короткую прощальную речь, и гроб был телепортирован в космическое пространство, искин навёл на него орудие среднего калибра, после выстрела которого тот моментально превратился в шарик плазмы. Лети, старина, лети к звёздам. Пусть путь твой будет легок.

Восстановление системы маскировки закончилось через сутки, ударными темпами трудились дроиды, восстанавливая корпус после того, как он был готов, искин, произведя расчёты, начал трансформацию, так как Беркута у нас уже не было. Бот также был оборудован системой маскировки, и всё было готово к проведению разведки. Миго вылетел на нем, чтобы проверить, как работает маскировка, всё было так, как и должно было быть. Мы, в свою очередь, проверили функциональность маскировки на боте и, хоть «Арес» его мог увидеть, она явно работала, а значит, был шанс, что другие его не засекут.

Мы произвели последние проверки перед началом движения, мелкие работы ещё продолжались, но это было уже не критично. Я сел в командирское кресло и дал команду на старт, возле меня стоял Скар, наотрез отказавшийся покидать хозяина. «Ну, надо, так надо», – решил я и махнул на это рукой. Под полями маскировки мы стали приближаться к исполинской конструкции.

– Регистрирую излучения неизвестного спектра, – доложил искин, – я не знаю, что это такое, но генерирует оно какие-то волны.

      На экране отображалась оперативная обстановка.

«Что же это за штука? – спросил я сам у себя. – К гадалке ходить не надо, это из-за неё чёрная дыра, благодаря которой мы сюда попали». Вот и что нам теперь делать, что это вообще такое? То, что эту штуку надо проверить, даже не обсуждается и идти туда придётся однозначно мне. Возьму с собой Скара и Аргуна, одного они меня всё равно не пустят. Там могут быть противники и, судя по технологиям, которые они используют, они далеко не отсталые разумные. Никакой активности вокруг объекта не наблюдалась, на данных сканера тоже ничего не было видно, никаких отметок кораблей в окружающем космосе не было. Возможно, это какой-то автоматический объект. Ладно, придётся смотреть. Я взял с собой парней, и мы отправились за экипировкой. Попросил у Дэна штурмовой вариант скафандров, и он доставил нам три комплекта. Одевшись и не забыв прихватить с собой побольше боеприпасов, мы загрузились в бот. Включив маскировку, мы направились на разведку.

Аргун сел за управление ботом, и мы начали сближение, когда до объекта оставалось уже рукой подать, по узкому лучу с нами связался Борн.

– Птичка, птичка, у нас проблемы, в системе вышел из прыжка неизвестный корабль, какая-то древняя рухлядь, он даже не модульной конструкции, направляется к вам. Будьте осторожны.

– Понял тебя, надеюсь, они нас не заметят, – ответил я.

Борт корабля «Бурах».

Ванда сверилось с показаниями датчиков в рубке. Её старенький, латаный-перелатаный корабль вышел из прыжка точно в назначенных координатах, она совершала регулярный разведывательный рейд и сейчас возвращалась на эту древнюю станцию. Это был её дом, она родилась на этом древнем объекте десять поколений назад. Сейчас здесь выживало больше двух тысяч разумных. Станция давала им всем кров, возможность выращивать скудную пищу, накапливать воду и производить необходимый для дыхания кислород. От прошлых времён осталось очень мало информации о том, как всё это случилось. Достоверно было известно одно. Однажды в этот мир пришло зло. Кипенно-белые корабли появились неизвестно откуда. Они никого и ничего не боялись, ибо не было нигде сил, способных им противостоять. Горели планеты, уничтожались целые системы, гасли один за другим солнечные диски. Словно волной, прокатились Пожиратели, так их прозвали, по галактике, сожрали всё, что смогли найти, и ушли дальше, оставив после себя лишь горстку выживших. Всех, кто был глубоко в поясах астероидов или там, куда не смогли добраться враги. Каково же было удивление выживших, когда они не нашли родных им миров, они наткнулись только на мертвые, холодные камни, оставшееся от разрушенных планет.

Выжившие на своих шахтерских кораблях направились на поиски пристанищ, но везде, куда бы они ни прилетали, было одно и тоже – холодные, мёртвые камни. Запасы топлива заканчивались, корабли уже не могли двигаться дальше, и вот тогда было принято решение создавать из этих кораблей пустотные объекты и превращать их в станции, где отныне будет развиваться цивилизация. Пожиратели ушли, следы от прохода их флотилий остались до сих пор, это были не осколки планет, это было излучение их двигателей. Словно радиация, с которой, к слову, давно научились справляться, оно поражало всё живое, неведомым образом изменяя их тела, с этими изменениями до сих пор не научились бороться. Когда степень деформации достигала критических значений, конечности заменялись искусственными, неработающие органы – имплантами, если их удавалось достать или получить по наследству. Ну, а если все возможности были исчерпаны, наступало время последнего полета.

Когда-то давно предки Ванды вылетели в разведывательный рейд и нашли эту конструкцию, ничего живого вокруг не было, только этот древний механизм, он работал по неведомым законам и с неведомой целью. Но какая была разница для людей, у которых не было ничего, здесь была энергия, пространство для жизни, так и образовалась эта община. Они смогли проникнуть внутрь и кое-как разобраться с тем, как можно было его использовать. Внутренний объём позволял разместить здесь до пятидесяти тысяч разумных. Единственное, что было нужно для этого, это пища. Любые остатки семян тщательно собирались и высаживались в оранжереях. Живых планет в обозримом пространстве не осталось и даже единственное семечко, способное дать хоть какой-то урожай, стоило гораздо дороже жизни разумного. Самая печальная правда была в том, что семена и растения тоже подвергались воздействию этой энергии. Ни для кого не было секретом, что век цивилизации будет недолог. Следовательно, очень скоро эти жалкие крохи запасов закончатся. Вот во все стороны и летели корабли искателей, сжигая остатки топлива в поисках хоть чего-то, что можно было использовать. Иногда удавалось найти обломки корабля, или давно брошенную шахтерскую станцию, или планетоид с какой-нибудь полуразрушенной базой, всё, что можно было пустить в ход, тщательно собиралось и транспортировалось туда, где обитали выжившие. Ванда знала тридцать два подобных места. В некоторые из них она бы ни за что не рискнула сунуться. Те, кто там обитал, не брезговали плотью разумных, иногда они совершали набеги на другие поселения или нападали на одиночные корабли, чтобы завладеть ресурсами. Уже много поколений шла отчаянная борьба за выживание. В данный момент Ванда возвращалась из очередного поискового рейда, возвращалась она не с пустыми руками, ей удалось найти небольшое, но не разграбленное корабельное кладбище с остатками нескольких кораблей. Её добычей стали пищевые картриджи для синтезатора пищи, просроченные на две сотни лет, но те, кто жил в Обители, не привыкли перебирать едой. Также удалось найти стержни для реакторов, кое-какое имущество с корабельных складов, целые упаковки с комбинезонами и скафандры. Настроение у девушки было прекрасным, на кладбище еще можно вернуться не один раз, все она просто не успела осмотреть. Теперь станет полегче.

После выхода из прыжка она тщательно проверила пространство и не нашла ничего подозрительного. Настроив канал связи с диспетчером Обители, она прошла опознавание и направила свой корабль к шлюзу.

Мы с парнями внимательно наблюдали за тем, как старый помятый кораблик заходит в открывшийся гигантский шлюз. Мы переглянулись с братьями, и я кивком показал Аргуну, чтобы он двигался за этим судном. Никем не замеченными мы попали внутрь исполинской станции, «Арес», конечно, вряд ли смог бы сюда войти полностью, хотя, если постараться и кое-что тут убрать, я думаю, его можно было бы тут спрятать. Наши приборы засекли передачи на неизвестном нам языке после того, как мы очутились внутри ангара, створка шлюза медленно опустилась, перекрывая выход. Мы установили сканер излучений на широкополосный приём и начали собирать данные по языку жителей станции. Я в очередной раз поблагодарил судьбу за то, что забыл одеть на руку искин разведчика Джоро после того, как вернулся с планеты Галая, я его снял, даже сам не понял, зачем, просто такая вот привычка перед душем все с себя снимать. Только благодаря этому он остался цел и сейчас вовсю трудился, производил анализ языка, на котором переговаривались местные. Постепенно база знаний пополнялась и передавалась мне на изучение, также мы старались понять, что вообще тут происходит. Ко всему прочему я подключил к сбору информации свой ментомодуль Гиперборей. Все вместе мы создали этакий кластер по обработке разведданных. На причальных стенках было несколько небольших кораблей, скорее даже ботов, в дальней части ангара находились какие-то сцепленные между собой кучи металлолома. Скорее всего, из старых конструкций кораблей.

Постепенно стала вырисовываться общая картина. В общем, разумные, которые обитали здесь, всеми своими силами старались выжить, в данный момент шла разгрузка того, что доставил этот корабль, который позволил нам сюда проникнуть. Судя по разговорам, больше всего местные жители радовались продуктам питания. Мы наблюдали за местной жизнью в течение почти трех часов, и я уже довольно бегло мог бы говорить с ними на их местном наречии. Жалко, что нельзя было передать эти знания братьям вотахам, очень скоро нам предстояло обозначить своё присутствие, потому что большего нам отсюда не узнать, требуется выйти на руководство этой станции, чтобы понять, что делать дальше. И знание языка у спутников было бы желательным, но чего нет, того нет, придется самому. Оттягивать дальше не было никакого смысла, наши ребята тоже переживают сейчас за нас. Изнутри станции наш сигнал до них не доходил. Аргун по моей команде аккуратно посадил бот на палубу и снял маскировку. Через минуту на нас обратили внимание, и взвыл сигнал тревоги, в нашу сторону выбежало несколько гуманоидов в старых, не раз отремонтированных скафандрах, с каким-то, даже на вид устаревшим, вооружением. Они подбежали к боту и наставили на него стволы.

– Ну что, ребята, двинули, надеюсь, они не начнут стрелять без разговоров, и если что, то наша броня окажется крепче, – сказал я, вставая и направляясь на выход.

Мои охранники взяли оружие наизготовку, и мы направились к открывающемуся пандусу бота. Я примирительно поднял руки и, включив динамик на скафе, громко и четко произнес на местном языке:

– Ну что, товарищи, кто заказывал парламентера?

Люди в скафандрах что-то пытались нам кричать. Я перевёл передатчик в режим широкополосного приёма, и на меня навалилось множество голосов. Братья вотахи молниеносно обтекли меня и прикрыли своими телами, их руки лежали на рукоятях их абордажных клинков.

– Спокойно, ребята, – сказал я, – ничего они нам не сделают, всегда можно договориться.

Я раздвинул парней в стороны и вышел вперёд. Из-за спин местных появился ещё один разумный, оружия в его руках не было. Я по-прежнему стоял, примирительно подняв руки, показывая этим международным жестом, что пришёл с миром.

– Кто вы такие? – услышал я в динамиках сильный уверенный голос.

– Путешественники, – ответил я, – вот, решили зайти к вам на огонёк.

– Почему вы появились у нас скрытно и как вы это смогли сделать?

– Всё просто, зашли вот за этой посудиной, – я показал на старый корабль, благодаря которому мы попали в ангар.

– Почему вы не вышли на связь с диспетчером? – прозвучал следующий вопрос, – из какого вы поселения? Я вас раньше не видел.

– Скорее всего, у нас разные системы связи, – соврал я, – могу сказать также, что тоже вас раньше не видел. Может быть, поговорим в другом месте, а то меня что-то напрягают эти ребята со стволами. Да и мои товарищи нервничают.

Человек в скафандре махнул рукой и направленное на нас оружие опустилось.

– Пойдёмте, – сказал он, – мы должны вас проверить.

– Должны так должны, – согласился я и дал команду искину бота, сразу после этого пандус за нашими спинами закрылся.

Группа местных расступилась, и мы пошли вслед за тем, с кем разговаривали. Я внимательно смотрел по сторонам, отмечая детали. Сразу стало понятно, что это древняя постройка. Что-то было в деталях, в дизайне. У меня создалось такое впечатление, как будто я окунулся в когда-то давно прочитанную книгу про выживающую в метро цивилизацию землян. То тут, то там попадались какие-то кустарные пристройки, грубо сваренные из кусков металла. Особенно это стало видно, когда мы покинули ангар и попали во внутренние помещения станции, здесь уже была атмосфера и стали попадаться местные жители, одетые в какие-то обноски. Практически никто не носил пустотные скафандры, даже комбинезоны были не у всех, иногда попадались дети в одежде, сделанной из старых комбезов. Я начал рассматривать внешность этих людей, у многих из них на лице и видимых частях тела были какие-то язвы. Довольно часто, в основном у взрослых, попадались кибернетические протезы конечностей, импланты, заменяющие глаза, дыхательные маски. Мы шли около двадцати минут, за это время я успел достаточно подробно рассмотреть быт местных жителей, скорее всего, большую часть мне не показали, проведя по второстепенным коридорам. Ну, то, что местные находятся в бедственном положении, я понял отчётливо, мы пришли в небольшое помещение, в котором находилось пять человек. Судя по всему, это было местное руководство.

Мы с вотахами прошли в помещение. Я деактивировал шлем скафандра, и глаза сидящих уставились на мое лицо. По центру стола сидела немолодая женщина с седыми волосами.

– Почему твои спутники скрывают свои лица? – спросила она.

Я повернулся к парням и по нейросети дал им команду убрать шлемы.

– Они не такие, как ты, – сказала женщина.

– Резонно, – произнес я в ответ, – так и вы отличаетесь, природа так устроила, чтобы мы все были разные, а на мой внешний вид не обращайте внимания.

      Я посмотрел вокруг и не увидел для себя места, чтобы сесть. Осмотревшись, я увидел возле стены кресло и, кивнув на него головой, дал команду поставить его возле стола. Скар, ни слова не говоря, молча выполнил приказание. Не спрашивая разрешения, я уселся в него.

– Не очень-то любезно вы принимаете гостей, господа, – высказал я свое недовольство.

– А мы гостей не ждали, – ответила женщина. – Почему на ваших лицах нет следов излучения? – спросила она.

– Так уж сложилось, – уклончиво ответил я и сделал себе пометку в памяти разобраться, что это за излучение.

– Так кто вы и что вы хотите? – продолжала задавать вопросы женщина.

– Мы путешественники, наткнулись на вас случайно, вот и решили заглянуть в гости, – практически не соврал я.

– Ваш корабль слишком мал, чтобы летать на большие расстояния, значит, где-то у вас есть корабль побольше.

– Возможно, вы правы.

– Что вы от нас хотите? Нам нечем поделиться с вами.

– Тут вы, скорее всего, не правы, кое-что у вас есть.

      Сидящие за столом напряглись.

– Нам нужна информация, – не стал я скрывать очевидное, – карты межзвездных путей.

– Почему у вас самих их нет? – спросила женщина. – И какую именно информацию вы хотите узнать? И ещё, что вы можете взамен нам предоставить?

– Это вопрос обсуждаемый, – ответил я, – ну, а карт нет, потому что мы залетели сюда случайно и плохо ориентируемся в ваших реалиях.

– Откуда нам знать, что вы не от порченных.

– Ну, для начала я понятия не имею, кто такие порченные.

– Я ему не верю, – сказал сидящий рядом с женщиной мужчина и встал из-за стола, – это какая-то уловка, я считаю, что их надо задержать и допросить.

Братья за моей спиной напряглись и положили руки на рукоятки абордажных клинков.

– Успокойся, Гурт! – резко скомандовала женщина. – Сядь на место, я тебе слова не давала!

Мужчина, которого назвали Гуртом, что-то недовольно пробурчал себе под нос, но сел на своё место.

– У вас большой корабль? – спросила женщина.

– Ну, для кого большой, для кого и не очень, смотря, что вы имеете в виду.

– Да, может быть, тогда вы вызовете его к нам в ангар?

– Боюсь, что он туда не поместится, – ответил я.

– Значит, всё-таки большой.

– Откуда вы прилетели и куда направляетесь?

– Прилетели издалека и хотим вернуться домой.

– Если мы дадим вам то, что вы хотите, где гарантия, что вы не вернётесь сюда с подкреплением? – спросил один из мужчин.

– Гарантии вам никто дать не сможет, скажу только, что у нас нет никаких военных планов в вашем отношении.

– Допустим, – продолжил мужчина, – нам всё равно непонятно, почему на ваших лицах нет следов излучения. У вас что-то есть, а вот у тех двоих абсолютно чистые лица, так не бывает. Может быть, у вас медицинская капсула есть?

– Конечно, есть, – не стал спорить я, – а что в этом такого, они везде есть.

– Не лезь, Радж, – строгим голосом сказала женщина.

– Скажите, – обратилась она ко мне, – где вы взяли для неё расходные картриджи? Можете ли вы несколько штук выделить нам?

– Я думаю, это возможно. Вы нам даёте все карты, которые у вас есть, а с нас картриджи.

Тут мою голову посетила мысль, ведь у них могут быть картриджи совсем другой системы. Мы вообще не видели толком их технологий.

– Подождите, – обратился я к женщине, – сначала мы хотели бы посмотреть на медицинские капсулы, которые есть у вас, может быть, наши картриджи вам не подойдут.

– Это возможно, – согласилась она, – после того, как мы закончим разговор, вас отведут в медицинский отсек.

– А теперь вы не могли бы рассказать мне, про какое излучение вы постоянно твердите? – осторожно поинтересовался я.

Сидящие за столом переглянулись и подозрительно уставились на меня.

– Странно, что вы ничего об этом не знаете.

– Я же говорю, мы издалека, из очень далёкого далека. Вышли из прыжка в пределах досягаемости до этого объекта, и вы первые, с кем мы наладили контакт. У нас произошёл сбой системы, и мы лишились навигационных карт, – соврал я.

Сидящий с краю мужчина встал и пристально глядя мне в глаза заявил:

– Что-то в его словах не сходится. Я чувствую, что он говорит неправду.

Сидящие за столом напряглись после слов этого человека.

– Наш видящий считает, что вы врёте, а он редко ошибается, – презрительно сказала женщина.

Я посмотрел в глаза этого мужчины и постарался настроиться на его разум. Это получилось сделать очень легко, и я услышал удивлённый мысленный голос:

– Ты такой же, как я, ты тоже видящий!

– Как тебя зовут? – спросил я.

– Меня зовут Марун, – представился он.

– Послушай, Maрун, я вам не враг, нам действительно нужна ваша помощь, и я хочу получить её добровольно, поверь, я в состоянии заставить всех здесь сидящих сделать всё, что я захочу, а мой корабль может разнести вашу Обитель в клочья. Сделай так, чтобы ваш Совет помог нам, и мы поможем вам.

– Хорошо, – сказал мужчина в ответ, – я помогу тебе, но мне нужна будет от тебя услуга.

– Что ты хочешь? – спросил я.

– У меня есть дочь, ей нужна срочная медицинская помощь, ваших картриджей может не хватить на неё. Я хочу, чтобы ты сделал так, чтобы она первая прошла процедуры.

– Это не проблема, – согласился я, – раз уж ты тут самый адекватный, сделай так, чтобы мы получили достоверную информацию.

– Я понял тебя, я сделаю все, что возможно.

Я разорвал контакт с телепатом, с которым общался и сел на своё место.

– Я ошибся, – сказал он, – я посмотрел его мысли, он говорит правду и хочет нам помочь, – уверенно заявил он.

– Ты в этом уверен? – спросила женщина.

Мужчина кивнул.

– Хорошо, – продолжила она, – считайте, что мы договорились.

– Арчер, – обратилась она к самому молодому за столом, – я так понимаю, сейчас у нас в ангаре только корабль Ванды?

– Да, старейшина, она только что вернулась.

– Попроси её передать навигационные карты этому человеку.

– Вы же знаете её, старейшина, она может не согласиться.

– Передай ей мой приказ, если у неё будут вопросы, пусть задаст их мне лично. Кстати, вы так и не представились, – обратилась она ко мне.

– Меня зовут Винд, капитан Бор Винд.

– Меня зовут Сандра, я старейшина Обители. Добро пожаловать.

– Благодарю вас, Сандра.

Мы шли с Маруном, и я слушал печальную историю этого места. Оказывается, то, что я считал другим типом энергии, является остаточным излучением каких-то древних кораблей, которые прошли, словно серпом, по этой галактике. Да, теперь я был уверен, что нас закинуло именно в другую галактику и, если считать, что этих самых галактик очень много, найти дорогу домой становится крайне проблематично. Единственная ниточка, которая нас связывает, эта древняя конструкция. Насколько я понял, её нашли местные жители и освоили лет восемьсот назад. Мне рассказали о том, как неизвестная раса уничтожила практически всю цивилизацию, включая планеты и даже светила. Какая же это должна была быть орда, чтобы пройтись по галактике и уничтожить всё живое, это же уму непостижимо, не хотелось бы встретиться с ними. Единственное, что дошло об этом событии, это цвет их кораблей, они были абсолютно белые и огромные. Марун сам вызвался быть для меня провожатым, мы шли и негромко разговаривали, время от времени за нами увязывались ребятишки, которым было очень интересно, что это за незнакомцы бродят по их территории. Мы дошли до медицинского отсека, и я осмотрел единственную медицинскую капсулу, которая была в Обители. Это было что-то допотопное, потом мне показали пустой медицинский картридж, и он ожидаемо оказался совсем непохож на наши, печально. Но, думаю, что найдётся на нашем складе какая-нибудь старая капсула. Да и расходников мы в поле обломков набрали прилично, тем более, сейчас мы пользуемся в основном капсулами Арай.

– Марун, – обратился я к нему, – у нас совсем другие капсулы, но мы дадим вам одну и к ней картриджи. Я бы хотел посмотреть на твою дочь.

      Взгляд человека погрустнел, но он кивнул:

– Пойдём, здесь недалеко.

      Мы вышли из отсека и пошли в соседнее помещение, оно было разделено на большие каморки, в каждой из которых была кровать, мы прошли в одну из них.

      На кровати лежала молодая девушка, на вид ей было не больше двадцати пяти лет и всё её лицо покрывали язвы, глаза были покрыты коркой, из-под которой сочилась сукровица. Я посмотрел на неё энергетическим взглядом и увидел обширное поражение внутренних органов, судя по всему, ей осталось недолго, она явно умирала.

Я посмотрел на её отца:

– Что же ты раньше молчал, придурок? Она же умирает!

– А что я мог сделать? Картриджей нет уже больше года, да и у нас таких много.

– Отец, – слабым голосом позвала девушка, в её дыхании слышались бульканья и хрипы, – отец, это ты?

– Да, дочка, я. Потерпи немного. Скоро мы сможем тебе помочь.

– Отец, я чувствую, что мне уже не помочь, мне так плохо, убей меня.

– Не говори глупостей, Эмилия! – с нежностью в голосе проговорил Марон.

      Девушка закашлялась, на её губах выступила кровавая пена, я отчётливо видел, что, если я сейчас не вмешаюсь, она умрёт, так и не дождавшись помощи.

– Отойди, – резким голосом скомандовал я и, не дожидаясь, когда он уйдет, оттолкнул его в сторону, – выйди, не мешай мне.

– Что ты хочешь делать? – спросил он

– Я сказал – выйди и не мешай мне, иначе дочери у тебя не будет! – я добавил к своим словам мысленный приказ.

      Мужчина пулей выскочил из каморки. Мне приходилось действовать очень быстро, я отчётливо видел, что лёгкие девушки заполнены мутной жидкостью, резким рывком я погрузился в транс и настроился на её тело. Что же это за излучение такое, которое так воздействует на живые организмы, тело девушки скорее напоминало полуразложившийся труп. Я подключился к её энергетическим каналам и начал их подпитывать, одновременно с этим я, разделив своё сознание на несколько потоков, начал очищать лёгкие и внутренние органы от омертвевших частиц. Я не знал, как было раньше, поэтому восстанавливал её тело по наитию. Вскрыв коросту на глазах, я увидел, что их там уже нет и начал отращивать их заново. За полчаса напряжённой работы удалось восстановить здоровье девушки и даже вернуть ей весьма привлекательную внешность. Глаза я сделал ей такие же, как у ее отца, прототип-то был рядом. После того, как закончил, я погрузил её в восстановительный сон. Из дверей на меня смотрел Марон, он не верил своим собственным глазам, но в тоже время видел, что это возможно.

– Кто ты такой? – спросил он дрожащим голосом, из его глаз текли крупные слёзы счастья.

– Кто, кто? Человек я, человек, запомни это.

– Я запомню, – всхлипывая, сказал Марон, – спасибо, спасибо тебе, Бор, я у тебя в неоплатном долгу, ты сделал даже больше, чем мы договаривались. Я и не думал, что такое возможно, максимум, на что я надеялся, это то, что удастся хоть немного продлить её жизнь, а теперь она выглядит так, как много лет назад, ещё в детстве. Я не знаю, откуда вы пришли, но я хочу туда. Забери меня с собой, Бор, если не меня, так хоть дочку возьми, она тебе служить будет, сделает все, что захочешь, только забери.

      Я не знал, что ответить этому человеку, не могу же я вывезти всю станцию, тем более я не знаю, как это сделать. Теоретически это возможно, но как быть с практикой?

– Бор, – обратился ко мне Марон, – тут среди умирающих много молодых и детей. Ты можешь сделать для них хоть что-нибудь, пока не доставили капсулы, практически раз в несколько дней кто-то умирает, нас становится всё меньше, детей практически не рождается, – губы его дрожали, сердце учащенно билось, от этих его слов в моём горле встал ком.

– Я не смогу вылечить всех, давай, покажи мне самых тяжёлых, я постараюсь. Если всё настолько плохо, придётся нам у вас задержаться.

      Мы перешли в другую кабинку, в ней лежал маленький мальчик, укрытый какой-то тканью, она была пропитана чем-то едким, явно какое-то лекарство. Я осторожно приподнял край полотна и увидел вместо кожи одну большую сплошную язву, в нос ударил неприятный запах. Бог ты мой, да что тут творится? Что это за проклятый мир, где дети заживо гниют, у мальчика не было даже гениталий, какие-то язвенные остатки ещё угадывались, ему явно тоже оставалось недолго.

– Сколько ещё здесь таких? – глухим голосом спросил я.

– У нас почти все в той или иной степени больны, – ответил он, – мы все поражены этим, кто-то больше, кто-то меньше. Смотря у кого какой организм, мы стараемся не покидать Обители, она каким-то образом защищает нас от излучения.

– Ладно, об этом потом, – перебил я его, – позови одного из моих товарищей.

Марон вышел и через несколько секунд ко мне зашёл Скар.

– Да, хозяин, что случилось?

– Ну, во-первых, не хозяин, а командир, а во-вторых, я хочу, чтобы ты срочно вылетел на «Арес» и доставил сюда одну медицинскую капсулу с тремя комплектами расходников, если на складе «Ареса» еще есть капсулы, которые нам не нужны, значит, доставьте две, грузите их в грузовой бот и постарайтесь не задерживаться.

– Я понял, дорогу я запомнил, но надо, чтобы кто-то открыл шлюз.

– Сейчас попробуем решить этот вопрос, – ответил я вотаху.

Я снова позвал Марона и попросил его, чтобы он организовал открытие шлюза для нашего бота, это нужно было для скорейшей доставки оборудования. Он торопливо кивнул и убежал. Ну, а я принялся за мальчика, состояние его было плачевным, но я знал, что смогу его вытянуть, и не с таким справлялся. Его внутренние органы были в достаточно удовлетворительном состоянии, мне пришлось только постараться, чтобы восстановить ему репродуктивную функцию, зато я уже справлялся без проблем с кожей, с каждым разом мне всё легче удавалось оперирование этой энергией. Огромное подспорье оказало наличие у меня медицинских баз. Я переходил из кабинки в кабинку последующие четыре часа, проверял, насколько тяжёлым было состояние пациента и, если чувствовал, что данные разумные на грани, принимался за лечение. Я не мог связаться с «Аресом», но надеялся, что всё получится, я просто физически бы не смог вылечить столько людей, сколько было на этой станции, вернее, смог бы, но на это ушло бы столько времени, что пока я заканчивал лечение последних, первая партия снова нуждалась бы в лечении. Ко мне несколько раз заходили представители Совета, чтобы своими глазами убедиться в том, о чём им рассказывали. Когда я вышел из этого чумного отсека, то увидел перед собой множество людей, с надеждой смотрящих на меня, у многих из них здесь находились близкие и дети. Со мной по нейросети связался Скар и доложил о доставке двух медицинских капсул и десяти комплектов расходных картриджей. Вместе с ними прибыло два технических дроида, когда местные увидели их, у них просто глаза полезли на лоб от удивления, оказалось, что у них данные технологии вообще были неразвиты, весь ремонт производили вручную, а если и было когда-то что-то подобное тут, то давно кануло в лету. Я взял под контроль дроидов, и с их помощью мы в медицинском отсеке установили обе капсулы и подключили их к системе энергоснабжения. Правда, пришлось немного повозиться с настройками из-за разницы в уровне мощности в местных энергосистемах, но у нас всё получилось. Двое добровольцев были уложены в них, искин капсулы выдал прогноз по времени лечения – около пяти часов на каждого. Это было неплохо, дело сдвинулось с мёртвой точки. Как только мы решили самые сложные вопросы, я направился на тот самый корабль, благодаря которому мы попали в Обитель.

Нас с Маруном встретила настороженно смотрящая симпатичная девушка с бионическим протезом вместо правой руки, её лицо имело слегка неправильные черты, такое ощущение, как будто её лечили в криво настроенной капсуле. Ей уже сообщили о том, что нам удалось сделать и о помощи умирающим, также она знала, что мы привезли и установили капсулы, в которых сейчас начали лечение первые жители Обители.

Марон сопровождал меня, он постучал в шлюз, и тот открылся. Мы прошли с ним внутрь корабля, отсек наполнился воздухом, и мы сняли шлемы скафандров. Телепат уверенно завёл меня в рубку, там я и познакомился с ней.

– Здравствуйте, Ванда, – поздоровался я.

– За картами пришли? – не очень любезно ответила она.

– Да-да, за ними, – подтвердил Марон.

– Ну, и как мне их вам передать? Давайте какой-нибудь носитель информации.

– А нельзя сразу на нейросеть перекинуть? – спросил я.

– Что за сеть? – нахмурила брови девушка.

– Ну, это такой помощник, устанавливаемый в головной мозг имплант, – постарался объяснить я.

– И откуда вы такие распрекрасные явились? Всё-то у вас есть, импланты в мозгах, корабль, как с иголочки, медицинские капсулы.

– Ванда, успокойся и помоги господину Бору. Это приказ Сандры.

– Знаю, – буркнула она, – только как я ему их передам?

– Я думаю, что справлюсь с этим, – сказал я, отдавая команду своему наручному искину на соединение с бортовым компьютером.

Рагнар начал перебор протоколов и через пять секунд установил соединение с навигационной системой корабля.

– Командир, представляешь, у них даже искина нет, просто примитивный компьютер. И как они в космосе летают?

– Карты есть? – уточнил я.

– Да, я скачал весь массив данных.

– Ну, вот и славно, на всякий случай прошерсти её систему и скопируй всю информацию, может быть, найдём что-нибудь интересное.

– Сделано, командир, начинаю анализ информации, массив навигационных карт передам на «Арес» при первой возможности для их адаптации.

Я посмотрел на Марона и сказал:

– Всё готово, карты я получил. Благодарю за помощь, Ванда.

Девушка зло сверкнула на меня глазами:

– Надеюсь, ничего не сломал?

– Не переживайте, с вашим компьютером всё нормально. И вообще, ты чего такая нервная, родная? Я вроде тебя ничем не обидел.

Она отвернулась и уставилась на панель управления.

– Пойдёмте, господин Винд, – позвал меня Марон, – раз уж вы тут закончили.

– Погоди, – прервал его я, – надо ещё разобраться, что это с ней, – я кивнул на девушку.

Настроил мысленный канал на телепата и спросил:

– Чего она завелась? Что с ней не так?

– Не знаю, Бор, может, завидует, что у вас такой корабль, или ещё что. У неё непростая судьба, она прирожденный пилот и чахнет, если не уходит в рейд. Из-за этого и пострадала. Пилотов у нас, сам понимаешь, наперечет, и хоть мы стараемся их подлечивать в первую очередь, иногда не получается, так и с ней произошло. Хорошо, хоть протез смогли ей подобрать и лицо немного поправили.

– Это называется «поправили»? – удивился я.

– Пришлось изрядно заплатить на соседней станции, чтобы это организовать, вот так-то.

– Да, конечно, у вас тут свой колорит.

– Ванда, – позвал я её.

– Что ещё вам нужно? – крикнула она и повернулась к нам лицом, на её щеках отчётливо были видны две мокрые дорожки.

– А ведь она могла бы быть красоткой, – подумал я.

– Спать, – отдал я ментальную команду, и глаза девушки закрылись.

Я подхватил её, оберегая от падения, энергетическими жгутами и зафиксировал в вертикальном положении. Дал команду Филу на анализ внешности и составление карты изменений. Моему ментомодулю понадобилось всего пять секунд на это задание, он передал мне образ, и я приступил к работе. За десять минут я изменил её до неузнаваемости, никаких следов на её лице не осталось, на меня смотрела симпатичная, я бы даже сказал, красивая девушка. Я усадил её в кресло и оставил отдыхать.

– Пойдёмте, Марон, теперь все, – позвал я, и мы отправились на выход.

«Арес» на всякий случай всё ещё находился под полями маскировки, но максимально приблизился к станции. Он по моему приказу телепортировал дроидов-взломщиков и поставил им задачу добраться туда, куда путь нам был закрыт и выяснить, для чего вообще эта древняя конструкция предназначена. Шустрые малыши разбежались по внутренним объёмам и коммуникациям, им предстояло проделать много работы.

Глава 3. Кто ходит в гости по утрам.

Маленький дроид-диверсант пробирался по узким коммуникационным трассам. Умный механизм всеми своими силами пытался выполнить поставленную перед ним задачу. Узкий кабель-канал закончился небольшим лючком, дроид проверил его, но он не открывался. Тогда на манипуляторе дроида появился универсальный инструмент, небольшой лазерный резак, настолько миниатюрный, что им можно было бы сделать даже операцию по коррекцию зрения. Дроид вырезал небольшое отверстие, достаточное для того, чтобы его корпус смог проникнуть за преграду. Если бы он мог радоваться, он бы, несомненно, обрадовался, потому что этому маленькому трудяге посчастливилось найти изолированную шахту с главным искином этого циклопического сооружения. В шахте обнаружилась колба из прозрачного материала, заполненная бирюзового цвета жидкостью, в которой находился мозг разумного существа. Он был весь опутан проводами, заканчивающимися коннекторами, на поверхности мозговых извилин были прикреплены какие-то модули неясного назначения. Биологический искин на основе мозга разумного существа, технология, которая очень давно перестала встречаться и была запрещена советом Содружества. Диверсант шустро пробежался по периметру шахты в поисках панели управления, через которую можно было бы подключиться к банку данных. Как только он его нашёл, из его брюшка появился универсальный гибкий коннектор. Искусственный разум дроида выявил ряд возможных технологических отверстий, через которые могло бы быть осуществлено подключение. Перебрав несколько вариантов, ему удалось найти нужный, и он приступил к своей основной работе – взлому намеченных целей. Эта задача заняла у него всего три часа, даже удивительно, как просто ему это удалось. Дроид начал скачивать информацию и осуществлять замену управляющих кодов искина. Как только ему это удалось, он отключился, издав нехарактерный для него торжествующий писк, и направился по недавно прорезанному им проходу в шахту. Дроид быстро побежал в место, откуда он пришёл. Через час искин «Ареса» телепортировал его обратно на борт, снял с него полученные данные и дроид был отправлен на зарядку.

Квазиживой искин древнего райдера в общей массе полученных данных не заметил небольшой, сжатый до немыслимых значений, файл с данными, который вместе с основной информацией осел в его накопителях.

Я сидел в командирском ложементе на борту своего корабля и изучал материалы, которые удалось собрать. Наши малыши-диверсанты очень хорошо потрудились и смогли найти и выпотрошить местный искин, который, к слову сказать, оказался живым и биологически. В данный момент кластер из Рагнара, Дэна и Фила обрабатывал полученную информацию, так как язык, на котором был написан код, оказался нам незнаком. Постепенно назначение станции прояснялось. Это был маяк. Маяк для неизвестного нам типа двигателей, технологии, которые должны применяться при таком способе межгалактических перемещений, было тяжело даже осмыслить. Судя по всему, очень давно неизвестные разумные научились перемещаться между галактиками. Никакие гипердвигатели, двигатели ноль-перехода, варп не могли осуществить такие гигантские прыжки. Вот и были придуманы подобного рода порталы. Да это был именно портал, то, что мы называли чёрной дырой, на самом деле являлось своего рода туннелем. А ведь не зря у нас называли их кротовыми норами. Если это был портал, значит, теоретически он должен быть проходим в обе стороны. Неясным было одно, каким образом создавалось защитное поле, позволяющее уберечь корабль от гравитационных и темпоральных искажений. Судя по возрасту, который мы выяснили, изучив корневые каталоги искина, найти его создателей будет проблематично. Данный объект был установлен семь миллионов лет назад, им воспользовались всего пять раз в самом начале его работы. Три корабля прошло на ту сторону и два вернулось обратно. Дэн пообещал мне, что в течение суток он сможет разобрать и отсортировать полученную информацию, может быть, у нас получится узнать, на каких принципах работали их двигатели и защита. Нам сейчас нужна была любая зацепка.

В Обители полным ходом шло лечение местных жителей, двух капсул, конечно же, было мало для такого количества страждущих. Тем более что иногда старшее поколение просто замалчивало свои проблемы, стараясь отдать свою очередь молодёжи или своим детям. Так что мне приходилось подключаться к этому делу. На меня смотрели с благоговением, ведь то, что я делал, по их меркам было немыслимо, мне удавалось спасти даже безнадежных больных. Я старался не отказывать никому, если видел, что это действительно нужно. К сожалению, заменять или выращивать конечности мы не могли, изможденные из-за отсутствия достаточного питания местные были очень худыми, и им просто неоткуда было брать строительные материалы для восстановления конечностей, да и времени на этот процесс уходило бы очень много, нам бы детям помочь, и то хорошо. Видя бедственное положение местного населения, я решил немного распотрошить закрома на «Аресе». У нас было много имущества, которым мы не пользовались: устаревшие комбинезоны и пустотные скафандры, которые нам были не нужны, несколько пищевых синтезаторов с просроченными, но всё ещё рабочими пищевыми картриджами, всё это мы передали на Обитель. Шустрые ребятишки быстрее всех освоили эти нехитрые приборы, они увлечённо экспериментировали, заказывая различные блюда. Всё это продолжалось, пока Сандра, старейшина этого поселения, не прекратила эти эксперименты. Ресурсы картриджей были не безграничны. К сожалению, мои спутники не могли так быстро освоить местный язык, поэтому отдуваться в этом плане приходилось исключительно мне. Хотя все и побывали на территории Обители и посмотрели быт ее жителей. «Арес», получив с корабля Ванды базу с навигационными картами, обработал их по нашим стандартам. Мы выяснили, что уровень освоенности этой галактики по сравнению с нашей был очень низок, а это значило, что здесь могло быть гораздо больше мест, где могла сохраниться жизнь, ведь не просто так сюда пришли эти Пожиратели, что-то же их привело сюда. Не могла же это гигантская орда позариться на жалкую сотню миров. Да, ещё по-прежнему был открыт вопрос, кто установил здесь маяк, и почему он установлен именно здесь. По логике вещей, следовало бы установить его там, где до него было удобно добираться, значит, скорее всего, достаточно близко должен был быть мир или база этих неведомых создателей Обители.

Прошла уже неделя с тех пор, как мы появились здесь, анализ данных, полученных от искина, подходил к концу. На общем собрании нашего отряда мы решили слетать на разведку и проверить самые дальние системы, которые были на картах Ванды. Возможно, там получится найти что-нибудь, что поможет нам найти дорогу домой.

Перед самым отлётом, когда я уже шёл к боту в сопровождении Аргуна, я услышал за спиной топот, повернувшись, я увидел Ванду:

– Постойте, господин Винд! – выкрикнула она. – Подождите, пожалуйста.

– Здравствуй, Ванда, – поздоровался я с девушкой, – ты что-то хотела?

– Господин Винд, простите меня, пожалуйста, за моё поведение.

– Не бери в голову, Ванда, я всё понимаю.

– Господин Винд, я знаю, что повела себя, как дура, а вы исправили моё лицо, я стала даже лучше, чем была раньше.

– Ну, вот и наслаждайся.

– Господин Винд, возьмите меня с собой, я знаю, что вы собираетесь в разведывательный рейд. Вам нужна будет моя помощь, ещё один человек, знающий местные языки, вам пригодится, пожалуйста, господин Винд, – зачастила она.

– Извини, Ванда, я не могу этого сделать, ты не член моей команды, у меня тоже есть свои секреты.

– Господин Винд, я знаю, что вы можете всё, можете даже после этого стереть у меня память, но это же мечта, настоящий боевой корабль, я не могу смотреть на своего «Трудягу» после всего, что видела. Господин Винд, не лишайте меня этого, это моя жизнь, моя мечта, моя любовь, – девушка упала на колени и попыталась обнять меня за ноги.

– Что ты делаешь? Перестань! – строго прикрикнул я на нее, – ты что, совсем рехнулась, похоже, я вместе с лицом что-то там в твоей голове перемкнул.

Аргун наклонился к моему уху и прошептал:

– Командир, девчонка дело говорит. Давайте возьмём, она местные реалии действительно знать должна хорошо.

Я задумался, в словах молодого вотаха был смысл. Да и, честно говоря, я был бы не прочь взять с собой помощницу, но я запомнил её вздорный характер, и у меня были сомнения в том, что она сможет ужиться с Агатой. В последнее время, особенно после путешествия через чёрную дыру, я стал замечать на себе её взгляды, которые она украдкой бросала на меня.

Подумав, я поднял девушку с колен:

– Ладно, будь по-твоему, возьмём тебя с собой, но только на этот разведывательный рейд.

Обрадованная девушка вскочила на ноги и захлопала в ладоши. Очень забавно это было наблюдать, ведь одна из её рук была механической. Странно это всё, нейросетей нет, а бионические протезы – пожалуйста. Мы уселись в бот, аппарель закрылась, и мы вылетели на «Арес». Корабль уже был готов к вылету, мы ввели координаты самой удалённой системы, до которой могли достать, и, разогнавшись, ушли в прыжок. Мы спланировали наше движение так, чтобы двигаться от системы к системе в попытках хоть что-нибудь найти.

Первые три системы были пусты. Дэн сделал расчёты и, устроив мозговой штурм, мы пришли к выводу, что нужно двигаться туда, где скопления звездных систем гуще. Если Пожиратели на своём пути уничтожали не только планеты, но и звёзды, логично искать там, где эти звёзды есть. Возможно, нам удастся хоть что-нибудь найти, благодаря своим мощным сенсорам и оптическим системам, Дэн смог разработать для нас очень удобный маршрут. Мы выскакивали в системе, производили картографирование и анализ информации, потом разгонялись и прыгали дальше. Так нам удалось удалиться на двадцать три системы вглубь за неполный месяц. Для того, чтобы достичь такой скорости, мой Кулибин в очередной раз улучшил параметры гипердвигателей. К сожалению, на всём нашем пути нам не удалось найти ни одной живой планеты. В самом начале, когда мы доставили на борт Ванду, я решил установить ей нейросеть для облегчения коммуникации с экипажем и обучению языку. Да и не мешало бы подкинуть ей баз знаний. Девушка восприняла эту идею с восторгом, после того как она вылезла из медицинской капсулы, и у неё прогрузилась пилотская сетка, она была на седьмом небе от счастья. А после того, как я, засунув её в обучающую капсулу, загрузил ей комплект баз пилота среднего корабля, она чуть с ума не сошла от радости. Теперь она могла по-новому взглянуть на смысл слова «пилот», словно маленький ребёнок, она не вылезала из-за пульта управления. После того, как ей установили нейросеть, и у неё появился разъём для прямого подключения, она первый раз в жизни попробовала слияние. Увидев ее лицо после этого, я понял – более преданного члена экипажа найти мне будет непросто. После этого опыта она уже не сможет жить так, как прежде.

– Готовность к выходу из прыжка – десять секунд, – доложил искин.

Весь экипаж собрался в рубке, как только мы вышли из прыжка и ушли под поля маскировки, начался стандартный процесс сбора данных о системе.

– Командир, регистрирую наличие технологического объекта, командир, он огромный, размер примерно около семнадцати километров, это корабль.

– Приплыли, – ответил я, и в рубке повисла напряжённая тишина.

– Сканеры на пассивный режим, – скомандовал я.

– Есть, командир.

Мы замерли в напряжённом ожидании, считывая информацию, получаемую от сенсоров корабля. Вышли мы на краю системы, которая состояла из двенадцати планет разного размера. Судя по данным, на двух из них могла быть жизнь.

– Вот мы, походу, и вляпались, – пробормотал я, – искин, объект активен?

– Нет, командир, энергетической активности не наблюдается, – казалось, в рубке все забыли, что такое дышать, а сейчас, после этих слов, дружно сделали выдох.

– Так, – начал отдавать я указания, – следить за всем, за любым проявлением активности, если корабль живой, это очень опасный противник и нам явно не по зубам, если он мёртвый, то что-то должно было его убить, и это что-то может быть кораблём, объектом в системе, может быть, что-то с поверхности планет.

– Принято, командир, – ответил Дэн.

– Так, ребята, если что, сваливаем отсюда, кстати, Дэн, сможем ли мы в случае чего прыгнуть отсюда ноль-переходом? – спросил я.

– Да, командир, мы сможем покинуть эту систему по ранее посещенным координатам.

– Ну, это уже хорошо.

Мы медленно двигались по системе, приближаясь к этому левиафану. Никаких признаков энергетической активности на нём мы не зарегистрировали, но этого было мало. Неизвестно, какие технологии они используют, мы можем быть для них дикарями на деревянной лодке. Как только мы подошли на расстояние, достаточное для уверенной работы оптических сенсоров, начала поступать картинка. Увидев внешний облик корабля, я почувствовал, как у меня немного отлегло от сердца, потому что мы увидели пробоину в его корпусе ближе к носовой части.

– И кто же тебя так приголубил, родимый? – пробормотал я.

Корабль дрейфовал по системе, достаточно далеко от живых планет, никакого излучения или следов активной разумной жизни, по крайней мере, отсюда, мы не обнаружили. Возможно, жизнь там недостаточно развитая или примитивная. Чем ближе мы подходили к кораблю, тем неувереннее мы себя чувствовали. По сравнению с ним мы действительно были букашки, корабль был идеально чистого белого цвета, словно снег, его обводы и строение корпуса были удивительно красивы, я невольно залюбовался этим исполином. Возможно, нам улыбнулась удача, и мы сможем найти здесь технологии для межгалактических прыжков. Слишком близко приближаться на «Аресе» мы не рискнули. Я взял с собой Аргуна и Борна, и мы вылетели на боте, чтобы посмотреть на него поближе и по возможности проникнуть внутрь.

Мы медленно облетели корабль по кругу, посмотрели сопла его двигателей, неясного назначения отверстия на корпусе, надстройки. После этого мы решились и подлетели к гигантской пробоине, она была эллипсовидной формы, размером примерно сто на восемьдесят метров.

– Ничего себе, – пробормотал Борн, – это чем же его так должны были жахнуть, чтобы сделать такую дыру?

– Не знаю старик, но я бы не хотел повстречаться с тем, что может делать такие разрушения. Ну что, ребята, рискнём? – спросил я у парней.

– А куда мы денемся? – ответил Борн.

– Ну, тогда поехали, начнём, помолясь. Давай, Аргун, аккуратненько опускай нас поближе к пробоине.

Парень виртуозно опустил бот на корпус белоснежного корабля и закрепился на нём, мы проверили свою экипировку и отправились на разведку, дистанционно закрыв за собой аппарель бота. Используя двигатели скафандров, мы, уже имея некоторый опыт подобных дел, влетели в пробой корпуса. Так как раньше я уже видел подобное, то сейчас немного удивился, не было обычной мешанины конструкций. Такое ощущение, как будто огромный объём корабля просто расплавился или дезинтегрировался. Срезы были достаточно ровные и можно легко понять структуру конструкции корабля Пожирателей на глубину более ста метров.

– Не нравится мне всё это, – раздался в динамиках голос старика.

– Полностью с тобой согласен.

– Какое-то очень странное оружие, дезинтегратор или что-то в этом роде, – высказал своё предположение Даг.

– Вот и я пришёл к тем же выводам, – согласился я, – ладно, что мандражировать, надо двигаться дальше, если и были тысячу лет назад тут враги, надеюсь, что они все уже сдохли.

Я попытался запустить сферу поиска, но вблизи корпуса корабля мои способности начали сбоить и работать некорректно. Как будто он экранировал пси-энергию.

– Там, – показал Аргун на ровный срез коридора.

Подрабатывая двигателями скафандров, мы аккуратно влетели в коридор и опустились на палубу, магнитные ботинки включились, и мы пошли неспешно по коридору. На внутреннюю поверхность шлема проектировались данные со сканеров, встроенных в скафандры, но никакой энергетической активности они не зафиксировали. Сейчас мы направлялись в носовую часть корабля, скорее всего, там находилось рубка, время от времени попадались какие-то помещения неясного назначения, надписи на неизвестном языке, похожие на иероглифы. Я скрупулезно записывал всё в память искина, может быть, потом получится расшифровать.

– Пробоина находилось примерно на десятом километре, если считать с кормы в нос. Если учесть, сколько мы прошли, то идти нам ещё километров пять, – подсчитал Даг.

– Да, тут без дроидов-разведчиков не обойтись, по этому монстру можно ходить целый год, и то не обойдёшь все помещения. Я считаю, нам надо вернуться и запустить сюда дроидов. Пускай всё обследуют. Живых тут явно никого нет, автоматика вся мертва, – высказал свое мнение Борн.

– Пожалуй, ты прав, – согласился я, – давай ещё метров сто-двести проверим и назад.

– Давай, торопиться нам всё равно некуда, – поддержал моё предложение Борн.

Через тридцать пять метров справа показалось запертая дверь. Компактным плазменным резаком, которым снабдил нас Дэн, я быстро вырезал в ней отверстие, Даг, который уже успел немного привести свои новые конечности в порядок, ударил по ней ногой, и створка провалилась внутрь, отлетев в противоположную стенку помещения.

– Смотрите, похоже, я нашёл одного из хозяев этого корабля, – сказал Даг и сделал шаг внутрь.

Я зашёл за ним следом и увидел, как старик приблизился к телу, облачённому в серебристый комбинезон, по моим нервам внезапно ударило ощущением смертельной опасности.

– Стой, Даг! – крикнул я, бросаясь к нему, но видел, что не успеваю, и он уже тянется рукой, чтобы перевернуть это тело.

Я метнулся к нему, используя ускорение и одновременно выбрасывая вперед энергетические жгуты, обхватывая его и пытаясь отбросить в сторону. Это у меня получилось, но по инерции меня бросило прямо на этот труп. Как только я дотронулся до него, то увидел в мечущемся свете прожекторов, как что-то тёмное попало ко мне на скафандр и втянулось в него. Мою руку обожгло резкой болью и болело как раз именно там, где на моей коже недавно проявились наросты. Эта резкая боль моментально распространилась по всему моему телу.

Я дико закричал и увидел, как ко мне метнулся Аргун:

– Стой! – закричал я, отбрасывая энергетическими жгутами парня.

Его оторвало от палубы, и он отлетел в переборку. Я попытался, задействовав энергетическое зрение, понять, что со мной происходит. И как только осознал, мне стало страшно, вокруг меня сворачивался тугой кокон из бешено вращающихся вихрей непонятного мне типа энергии. Он настолько стремительно ускорился, что от этого начала кружиться голова, на забрале скафандра отобразилась какая-то мешанина символов, и у меня помутилось в глазах. Когда зрение прояснилось, я понял, что переместился.

Я находился явно на поверхности какой-то планеты, по колено в снегу какого-то странного голубовато-салатового цвета.

– Ну и что это за хрень? – спросил я неведомо у кого. – Шайзе, ещё один Полигон, что ли? Не, ребята, хватит, не хочу.

Судя по поведению программного обеспечения моего скафандра, он сейчас конкретно глючил, но техника Арай – это техника Арай, и через минуту наноботы, входившие в комплект любого скафандра, справились с повреждениями, система самовосстановления заработала. На шлеме появились данные о повреждениях и их устранении, а также анализ окружающей атмосферы и уровня силы тяжести. Она была равна шести десятых от стандартной, значит, я находился на каком-то планетоиде. Атмосфера его состояла на сорок пять процентов из метана, на пятнадцать из цианида, на восемь из углекислого газа, три процента озона, двадцать восемь процентов гелия, остальные газы были представлены в незначительном объёме.

«Да уж закинули меня в эту клоаку, дышать тут невозможно. Хорошо, хоть скафандр работает, придётся выбираться куда повыше», – сам с собой начал разговаривать я.

Я посмотрел в небо и увидел грязно-серые облака, проплывающие не так и высоко, видимо, атмосфера здесь достаточно разреженная. Ну что ж, сюда как-то попал, значит, найдём и дорогу назад. И не из такой задницы выбирались. Топай, прапор, топай. Проваливаясь по колено в этот странный снег, я направился по направлению к видневшейся неподалёку возвышенности. Вполне возможно, что это какие-то скалы. Пройдя метров пятьсот, я обо что-то споткнулся, и это что-то находилось под двадцатисантиметровым слоем снега. Ладонями я отгреб снег в сторону, чтобы посмотреть, что это такое, и наткнулся на точно такой же серебристый скафандр, как тот, который был на гуманоиде с корабля Пожирателей. Похоже, это нечто, которое попало на меня, переместило их сюда. Тут они и сдохли. Раскопав тело, я осмотрел его, на искаженном, промороженном и высушенном лице отражалось мука. Да уж, не позавидуешь. Попасть сюда без скафандра наверняка было очень неприятно. Я осмотрел внешность Пожирателя, он был несколько крупнее обычного человека, ростом около двух метров, гуманоид, земного типа, похож на человека, цвет кожи сейчас, после тысячи лет пребывания в ядовитой атмосфере, не разобрать. Единственное, что бросилось мне в глаза, это такие же чешуйки на коже, как и те, что появились у меня после восстановления. Только узор на лице был немного иной.

«Это мне уже не нравится, – задумчиво проговорил я, – что это за херня-то со мной происходит постоянно?».

Оставив тело в снегу, пошёл дальше, я спотыкался ещё несколько раз, видимо, на это небольшое пространство перемещались с корабля члены экипажа. Здесь они и находили свою смерть.