Мистер Денежный Мешок

Vi Keeland

Penelope Ward

Mister Moneybags

 © 2017. MISTER MONEYBAGS by Vi Keeland & Penelope Ward

© Бологова В., перевод на русский язык, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020 

Глава 1. Бьянка

Похоже, эта гребаная компания занимает весь верхний этаж.

Я закончила набирать в телефоне кое-как составленные вопросы для предстоящего интервью и нажала на нужную кнопку панели лифта. Сильвия, мой редактор, определенно будет недовольна, тем более что эти вопросы я должна была представить ей еще пару дней назад, а теперь у нее не останется времени, чтобы сделать к ним поправки, ведь она жить не может без того, чтобы что-нибудь не исправить.

Я опаздывала уже на целых пять минут, а лифт полз со скоростью черепахи. Несколько раз ткнув пальцем в кнопку с номером 34, я пробурчала, что в следующий раз пойду пешком. Но кого я хотела обмануть? Разве я могла в таких туфлях подняться своим ходом на тридцать четвертый этаж, да еще и в этой узкой юбке? Я еле-еле смогла выбраться из такси, высадившего меня прямо перед входом в офисное здание.

Я громко вздохнула. Мы вообще двигаемся или нет? Это определенно самый медленный лифт, на котором мне когда-либо приходилось ездить. В полном отчаянии – или просто из желания как можно скорее покончить с этим интервью – я снова набросилась на панель с кнопками. Несколько раз нажав кнопку 34, я простонала:

– Ну, быстрее же. Я и так уже безбожно опаздываю.

У меня вырвался вздох облегчения, когда мне показалось, что лифт наконец начал двигаться быстрее. Но потом он внезапно резко дернулся, свет погас, и наступила кромешная тьма.

– Ну вот, вы все-таки доломали эту проклятую штуковину, – произнес звучный мужской голос за моей спиной. От неожиданности я подпрыгнула и взмахнула рукой, в которой был зажат телефон, от чего он тут же выскользнул из пальцев. Судя по звуку, с которым он ударился о пол, телефон разбился.

– Вот дерьмо! Посмотрите, что вы наделали. – Я присела на корточки и принялась ощупывать пол, но ничего не обнаружила. – Не могли бы вы включить фонарик, чтобы я поискала свой телефон?

– С превеликим удовольствием.

– Спасибо.

– Но у меня, к сожалению, нет с собой телефона.

– Вы что, издеваетесь? Как это – нет? Кто в наше время ходит без мобильника?

– Советую как-нибудь попробовать. Если бы вы не были сейчас так зациклены на своем телефоне, мы бы с вами не попали в столь неприятную ситуацию.

Я выпрямилась и подбоченилась, приняв тем самым вызывающую позу.

– Что вы имеете в виду?

– Ну, если бы вы не были так поглощены набиранием текста в телефоне, то заметили бы, что рядом с вами в кабине лифта находится еще один пассажир.

– И что?

– А то, что если бы вы меня заметили, вы бы не подскочили от неожиданности, услышав мой голос, и не разбили бы свой мобильник. И тогда у нас был бы сейчас источник света, и вы могли бы рассмотреть панель, чтобы еще раз тридцать нажать на нужную вам кнопку. Уверен, это бы нас непременно спасло.

Я почувствовала за спиной какое-то движение.

– Что это вы там делаете?

Когда он ответил, его голос прозвучал совсем из другого места – левее и ниже:

– Я сижу на корточках и пытаюсь найти ваш телефон.

В лифте было темно, хоть глаз выколи. Я ничего не могла разглядеть, но почувствовала рядом движение воздуха и поняла, что незнакомец поднялся на ноги.

– Вытяните руку.

– Надеюсь, вы хотите передать мне мой телефон, не так ли?

– Нет, я стянул штаны и сейчас суну вам в руку свой член. Черт, да вы, похоже, та еще язва, не так ли?

Уверенная, что он не может увидеть меня в темноте, я улыбнулась, услышав его саркастический ответ, и протянула руку.

– Просто отдайте мне мой телефон.

Его пальцы скользнули по моей руке, придержав ее, и я почувствовала, как он вложил аппарат мне в ладонь и сжал мои пальцы.

– А у вас милая улыбка. Советую почаще ее демонстрировать.

– Здесь ни черта не видно. Откуда вы знаете, что у меня милая улыбка?

– Увидел ваши зубки.

Он отпустил мою руку, и у меня тут же начался приступ паники. Вот черт. Только не здесь. И не сейчас.

Я поспешила схватить его за руку, пока он не успел отпустить ее.

– Простите… видите ли… я… не могли бы вы подержать меня за руку… всего одну минутку?

Он так и сделал, не задавая лишних вопросов. Странно – этот мужчина всего лишь стоял там и держал меня за руку, время от времени сжимая ее, словно понимал, как мне нужна поддержка. В конце концов волна паники начала отступать, и я ослабила свою хватку.

– Можете отпустить меня. Прошу прощения. У меня просто небольшая паническая атака.

– А сейчас все прошло?

– Со мной так бывает – эти приступы накатывают и уходят. У меня такое ощущение, что чем дольше мы с вами здесь торчим, тем больше вероятность, что это повторится. Просто продолжайте говорить со мной. Это меня отвлечет.

– Ну, хорошо. Как вас зовут?

Внезапное желание закричать было просто непреодолимым.

– А-а-а-а-ааааааааа!!!

– Черт! Это еще что такое? – прорычал он.

Я издала еще один истошный вопль, более громкий, чем первый.

– Зачем вы это делаете?

Не отвечая, я перевела дух и произнесла уже спокойно:

– Вот сейчас лучше.

– Вы меня напугали до усрачки.

– Ну, извините. Это психотехника такая: чтобы побороть панику, нужно кричать во весь голос.

– Хотите сказать, это самый эффективный метод?

– У меня в запасе есть и другие психотехники. Например, я еще могу катать в руке шарики.

– Простите, что?

– У меня есть шары. Если их перебирать в руке, то можно снять стресс.

– Шары, говорите? Вы же вроде женщина, и весьма фигуристая, по крайней мере, если смотреть со спины.

– Я имею в виду массажные шары Баодинг – металлические, для медитации. Я кручу и перебираю их пальцами в ладони. Это меня успокаивает. – Я принялась нервно шарить в сумочке.

– Что это у вас там шуршит?

– Я пытаюсь найти свои волшебные шары. Затерялись где-то в сумочке. – Света по-прежнему не было, и я никак не могла ничего нащупать. – Твою ж мать, где они?

Он усмехнулся.

– У меня, кстати, тоже есть пара шаров. Можете ими поиграть, если вам так уж приспичило.

– Вы просто отвратительный пошляк. Держите свои шары и все остальное, что к ним прилагается, подальше от меня.

– Да ладно, я ведь просто шучу. Не берите в голову. Между прочим, вы сами подняли эту тему с шарами, которые нужно перебирать. Мы с вами застряли в темном лифте. Вот я и пытаюсь вас развеселить. Блин, неужели непонятно?

Нащупав наконец шары Баодинг, я произнесла:

– Слава богу, я их нашла. – Глубоко вздохнув, я начала крутить их, пытаясь сосредоточиться на позвякивании металла о металл.

– Они звенят. Очень мило, – произнес он саркастическим тоном. – А что именно вы с ними делаете?

– Перебираю их в ладони.

– И на вас это действительно влияет?

– Конечно. – Через несколько минут я повернулась к нему. – Раскройте ладонь. – Я вложила шарики в его руку. – Придерживайте их указательным пальцем, чтобы они не прижимались друг к другу. – Почувствовав, что он держит шары неправильно, я пояснила: – Указательным пальцем, а не средним.

– А, понятно. Действительно, лучше оставить средний палец незадействованным. Буду показывать его время от времени, если лифт вскоре не поедет.

– Вижу, вы ко всему этому относитесь несерьезно. Отдайте-ка! – Я забрала у него свои шары.

– Как-то мне довелось быть на свидании с женщиной, которая наклонилась ко мне через стол и сообщила, что у нее несколько металлических шариков в самом интересном месте.

– Это другие – шары Бен-Ва.

– Вот как? Значит, вы о них знаете?

– Конечно.

– Вы прямо-таки эксперт по лечебным шарикам. А вам самой приходилось их использовать?

– Нет. Мне не нужны шарики, чтобы достичь оргазма.

– Правда?

Я не могла видеть его лицо, но чувствовала, что он ухмыляется.

Покачав головой, я произнесла:

– Похоже, наш разговор приобретает весьма странный оттенок.

– И вы это только сейчас заметили? Полагаю, наша встреча приобрела странный оттенок с того самого момента, как я чуть не оглох от вашего крика.

Вся эта ситуация выглядела до крайности нелепой. Я рассмеялась неожиданно для себя. Металлические шарики выскользнули у меня из ладони и раскатились по полу лифта.

– Кажется, вы уронили свои драгоценные шары.

Он произнес это таким невозмутимым голосом, что я расхохоталась еще сильнее. Он присоединился ко мне, и мы оба зашлись в истерическом хохоте. Безумие, как известно, заразительно.

В конце концов мы оба оказались на полу и сидели так, прижавшись спиной к стене кабинки. Внезапно мы оба прекратили смеяться, и на пару минут в лифте повисло молчание. Я с удивлением почувствовала, что от него умопомрачительно пахнет. Это была странная смесь туалетной воды с его собственным мужским ароматом. Интересно, внешне он так же привлекателен? Мне пришлось признать, что по крайней мере голос у него дьявольски сексуален.

Любопытство одержало верх над здравым смыслом, и я спросила:

– А как вы выглядите?

– Скоро узнаете.

– Да я просто пытаюсь поддержать разговор.

Он склонился ко мне, и от его многозначительного тона у меня по телу пробежала дрожь.

– А каким вы меня себе представляете? – Да уж, голос у него действительно невероятно сексуальный.

Я прокашлялась, пытаясь собраться с мыслями.

– На самом деле у вас очень приятный, уверенный голос – голос зрелого человека. В моем представлении, вы довольно пожилой почтенный мужчина. Внешне что-то типа Джеймса Бролина[1].

– Принимается.

– А что вы скажете насчет меня?

– Ну, вас-то я успел увидеть – по крайней мере, со спины. Поэтому все, что я знаю, это что у вас потрясающая задница и великолепные зубы – они прямо-таки сверкают в темноте.

Мое дыхание почему-то заметно участилось.

Он, видимо, почувствовал мое волнение и произнес ворчливым тоном:

– Если вам сейчас опять приспичило завыть, как гиене, то, по крайней мере, сделайте милость, позовите кого-нибудь на помощь. Хоть какая-то польза от ваших воплей.

Неожиданно для самой себя я вскочила на ноги и принялась колотить по двери лифта с воплями:

– На помощь! На помощь!

Но все мои попытки привлечь к нам внимание оказались напрасными.

– Ладно-ладно, достаточно. Можете остановиться.

Я замолчала и, снова опустившись рядом с ним на пол, почувствовала приближение очередной волны паники. Мне было очень нелегко справиться с собой, не имея возможности хоть на что-то отвлечься. Никогда раньше мне не приходилось бороться со своими страхами в кромешной темноте.

– Не могли бы вы снова подержать меня за руку?

– Конечно, – просто сказал он.

Незнакомец крепко сжал мою руку в своей ладони. В отсутствие визуальных стимулов я сосредоточилась на других ощущениях – запахах и прикосновениях. Наслаждаясь приятным теплом его большой руки и вдыхая его запах, я закрыла глаза и попыталась успокоиться.

Внезапно он вскочил, отпустив мою руку.

– Свет! Наконец-то!

Я открыла глаза и увидела, что все светильники в лифте снова зажглись.

– Ура, свет! – возрадовалась я.

Радостно обернувшись, чтобы обнять своего невольного собрата по несчастью, я потеряла дар речи, мое сердце замерло, а затем забилось в бешеном темпе. Я застыла, не в силах отвести взгляд или проронить хотя бы слово. Этот парень оказался гораздо привлекательнее, чем я могла себе представить, – настолько красив, что мне вдруг стало невыносимо стыдно за себя и за все, что только что происходило между нами в темноте.

Прямо скажем, незнакомец совершенно не походил на Джеймса Бролина. Он оказался гораздо моложе, сексуальнее и брутальнее пожилого актера. Насколько я могла судить, ему было слегка за тридцать.

У моего собрата по несчастью были довольно длинные иссиня-черные волосы, заправленные за уши и скрывающиеся под надетой козырьком назад бейсболкой. Потрясающие, холодные, как сталь, глаза серо-голубого цвета, на красиво очерченном подбородке – легкая элегантная небритость.

Я буквально лишилась дара речи, а потом, все же взяв себя в руки, прошептала, словно мы только что с ним встретились:

– Привет.

Он одарил меня ослепительной сексуальной улыбкой и подмигнул:

– Привет.

Глава 2. Декс

Ну надо же – маленькая любительница поиграть с шариками оказалась хитрой лисичкой.

Перед тем как в лифте погас свет, я смог разглядеть ее только со спины. А теперь я смотрел в ее прекрасные, огромные карие глаза и внезапно почувствовал, что, как ни крути, а инцидент с лифтом имеет свои положительные стороны.

Она кашлянула.

– Свет, конечно, зажегся, но мы все еще сидим в застрявшем лифте.

Я попробовал нажать несколько кнопок.

– Похоже на то. И все же имеется положительная динамика. Готов поспорить, что эта штука в скором времени придет в движение.

И, говоря это, я вовсе не имел в виду свой член, хотя должен признаться, что он действительно шевельнулся, когда она облизнула свои пухлые губы.

Еще разок, пожалуйста.

Твою ж мать!

Да она просто красавица!

Я пробежал глазами по ее телу сверху вниз и обратно. Мне безумно понравились крошечные пуговки на строгого покроя блузке, которые, словно дорожка, вели к ее изящной шейке. Я был бы не прочь прижаться губами к этой нежной коже, всосать ее и полизать…

Может, мне все же удастся уговорить ее наплевать на работу ради свидания со мной?

– И куда вы направитесь, если не секрет, когда мы отсюда выберемся?

– На тридцать четвертый этаж.

Что?

Интересно, что она собирается делать в моем офисе?

Я был уверен, что она точно не относится к числу моих работников. Уж я бы запомнил это лицо, эти глаза.

– А что вы там собираетесь делать?

– На самом деле я буду иметь счастье встретиться с самим Мистером Денежным Мешком и взять у него интервью.

Сердце мое сжалось.

Ничего себе! Похоже, добром для меня это не кончится.

– Простите, с кем, я не понял?

– С неуловимым Декстером Труиттом. Генеральным директором «Монтегю Энтерпрайзес». Их корпорация занимает целый этаж.

Стараясь не выдать собственного беспокойства, я небрежно спросил:

– А почему вы называете его Денежным Мешком?

– Представляю его себе этаким сварливым и склочным, жадным до денег козлом, вот почему. Мне кажется, это прозвище ему прекрасно подходит. Хотя, если честно, я с ним не знакома.

– Почему же тогда вы так к нему относитесь?

– У меня есть на то свои причины.

– Может, все-таки не стоит думать о людях плохо, пока вы с ними не познакомитесь, – заметил я и, даже зная ответ, все же спросил: – Почему же вы тогда согласились взять у него интервью?

– Я работаю в деловом журнале Finance Times. И мне поручили сделать этот эксклюзивный материал, раз уж нам представилась такая исключительная возможность. Статья будет посвящена невероятному, знаменательному событию – выходу этого самого Труитта из тени. Он всегда избегал публичности и вел очень скрытный образ жизни, категорически отказываясь встречаться с фотографами и журналистами после того, как отец передал ему бразды правления в компании. Этот тип умеет создавать вокруг себя ореол таинственности – в этом ему нет равных. Поэтому, когда я узнала, что он согласился дать нашему изданию свое первое интервью, я руками и ногами ухватилась за эту возможность.

– И почему же? Вы вроде сказали, что этот парень вам не нравится…

– Думаю, мне доставит немалое удовольствие поджарить ему задницу.

– Знаете, вы не производите на меня впечатления человека, который будет специально играть у кого-то на нервах, особенно учитывая ваши приступы паники.

– Поверьте, я сумею собраться ради такого случая. Не собираюсь упускать возможность покуражиться над ним.

– И все же нельзя судить о людях по одежке. Вы уже для себя решили, что этот парень сущий козел, хотя ни разу с ним не встречались. Даже если некто богат и всесилен, вовсе не обязательно, что он негодяй.

– Речь не только об этом.

– А о чем же еще?

– Скажем так: я проделала тщательную подготовительную работу, готовясь к интервью, и из первых рук знаю, что этот тип – настоящий мерзавец. Это длинная история. Не хотелось бы углубляться в подробности.

Вот дерьмо! Мое сердце ускорило ритм. Мне просто необходимо узнать, почему она обо мне такого нелестного мнения. Определенно, ей и в голову не пришло, что я и есть тот самый Декстер Труитт, учитывая, что после посещения спортзала я был одет в самую простую одежду. Сейчас я скорее походил на какого-нибудь курьера, приехавшего на велосипеде в офис, чтобы доставить посылку, а не на солидного генерального директора корпорации с многомиллионным оборотом.

В моем офисе была душевая кабина и гардеробная, и я собирался переодеться, как только поднимусь наверх. Но, похоже, я сам уже опаздывал на это чертово интервью.

– Как вас зовут? – спросил я.

– Бьянка.

– А дальше?

– Бьянка Джордж.

Действительно, это имя журналистки, с которой у меня сегодня назначена встреча.

– Приятно познакомиться, Бьянка!

– А вас как зовут?

И правда, как же меня зовут?

Может, сказать ей, что интервью с пресловутым Мистером Денежным Мешком началось с того момента, как она вошла в лифт, или лучше продолжить игру, изображая скромного трудягу-парня, с которым она уже начала откровенничать? Последний вариант показался мне гораздо более забавным и многообещающим.

Итак, как же меня зовут?

Мое имя… мое имя…

Я бросил взгляд на письма, которые забрал сегодня из спортзала. Сейчас они валялись на полу лифта рядом с металлическими шарами.

Конверты.

Название фирмы-отправителя.

Рид.

Итак, пусть будет Рид.

Я посмотрел на дверь лифта.

Группа The Doors[2].

Джим Моррисон.

Джим.

Джеймс.

Джей. Это годится.

Итак, Джей Рид.

– Меня зовут Джей Рид.

– Приятно с вами познакомиться, Джей.

– Взаимно, Бьянка.

Внезапно из устройства громкой связи раздался голос:

– Говорит Чак Сэнсон из дирекции эксплуатации здания. В лифте кто-нибудь есть?

– Да! – воскликнула Бьянка. – Мы здесь! Мы застряли!

– Мы просто хотим сообщить вам, что поможем вам выбраться оттуда очень скоро. Вашей жизни ничего не угрожает, мы сейчас работаем над тем, чтобы ликвидировать поломку.

На ее лице появилось облегчение.

– Благодарю вас. Огромное вам спасибо! Пожалуйста, держите нас в курсе.

– Разумеется.

А я испытывал только одно желание – продолжать оставаться в этой темной тесной кабинке лифта рядом с Бьянкой. Мне непременно нужно было разобраться, почему она испытывала ко мне настолько явную неприязнь, но какая-то часть меня действительно получала удовольствие, изображая Джея, обычного парня, в отношении которого у нее не возникало ни малейшего предубеждения.

– Чем вы занимаетесь, Джей?

На это у меня был только один ответ, учитывая то, во что я был одет.

– У меня небольшая фирмочка, оказывающая курьерские услуги. Я как раз направлялся на двадцать шестой этаж.

– Наверное, нелегко таскать такую тяжесть?

– Что вы имеете в виду? Неужели мои причиндалы?

Она покраснела.

– Да нет, все эти конверты и посылки…

Мне понравилось, что она наконец смирилась с чувством юмора Джея.

– Да я понял. Просто вы так мило краснеете, что захотелось вас подколоть.

Щеки Бьянки по-прежнему пылали. Свет, заливающий лифт, изменил правила игры. Я определенно казался ей привлекательным. Иногда это можно определить безошибочно. Когда она ловила мой взгляд на себе, то начинала смущенно хлопать ресницами и отводила глаза.

Без сомнения, я произвел на нее впечатление.

– Как же вы дошли до жизни такой? Я имею в виду интервью, которые вы вынуждены брать у ненавистных вам мужчин?

– Ну, дело в том, что раньше я работала трейдером на Уолл-стрит.

– И каким же образом это привело вас в журналистику?

– Да никаким. Это привело к нервному срыву, что, собственно, и заставило меня сменить профессию. По крайней мере, работая в журнале для деловых людей, я все-таки использую свою ученую степень в этой области.

– Скажите, сколько времени продлится интервью с этим… типом?

– К сожалению, я уже опоздала. Поэтому вовсе не уверена, что оно вообще состоится.

– Уверен, мистер Труитт войдет в ваше положение, узнав, что случилось.

– Кто же его знает. А вдруг поломка лифта не случайна? Он ведь знал о моем визите. Может, он просто струсил и решил дать задний ход, ведь это его первое интервью.

– Думаю, вы преувеличиваете. Он, скорее всего, просто позвонил бы вам и отменил интервью. Согласитесь, это проще, чем устраивать диверсию с лифтом. Сдается мне, что вы слегка страдаете паранойей, Малышка Джорджи. Но, к счастью для вас, у меня есть лекарство от этого расстройства.

– Надеюсь, речь идет не о ваших… х-м-м, причиндалах?

Я закинул голову назад и усмехнулся.

– Представьте себе – ни о них, ни о ваших шариках.

– И что же это за чудодейственное средство, которое вылечит мою паранойю?

– Круассончики.

– Это еще что такое?

Я рассмеялся.

– Смесь пончика и круассана.

– О, похоже, я видела их в телевизионной рекламе. Их пекут в кондитерской на Спринг-стрит?

– Точно. Они безумно вкусные – просто пальчики оближешь. Не хотите ли отведать это чудо после того, как закончите свое интервью?

Бьянка кивнула:

– С удовольствием.

Зашибись!

– Конечно, если мы выберемся из этого гребаного лифта, – со вздохом добавила она.

Не успела она договорить, как лифт качнулся, и мы услышали по громкой связи голос, возвестивший нам, что поломка ликвидирована.

Я нажал на кнопки этажей, на которые мы направлялись, и – о чудо! – лифт поехал вверх. Надо сказать, я даже испытал некоторое разочарование.

Когда лифт остановился на этаже, куда я якобы направлялся, я задержался в дверях, не давая им закрыться.

– Как мне с вами связаться, когда вы освободитесь?

Бьянка прищурилась.

– А все же, почему вы не носите с собой мобильный?

– Это длинная история. Может быть, когда вы расскажете мне историю вашей неприязни к Мистеру Денежному Мешку, я объясню вам, почему не люблю пользоваться мобильной связью.

Честно говоря, просто я по глупости забыл телефон у Каролины прошлой ночью. Разумеется, я не собирался сообщать Бьянке, что оставил его на квартире у своей старинной подруги, с которой время от времени спал.

– Встретимся внизу у входа, – предложил я.

– А как вы узнаете, что я уже закончила?

– Я просто подожду вас там.

– Вы уверены?

– Конечно. Полистаю журналы в киоске. Может, смогу почитать материалы Бьянки Джордж в последнем номере Finance Times. – Я подмигнул ей.

– Ну, хорошо, договорились, – она улыбнулась. – До скорой встречи.

Когда дверь лифта закрылась, сердце мое бешено колотилось. Я открыл первую попавшуюся дверь на этаже и, оказавшись в приемной неизвестной компании, тут же принялся флиртовать с секретаршей, уговорив ее одолжить мне телефон. И тут же набрал номер своего секретаря.

– Привет, Джозефина. Ты, конечно, знаешь, что на сегодняшнее утро у меня запланировано интервью с Бьянкой Джордж из Finance Times. Мне надо, чтобы ты задержала ее минут на сорок пять. И только по истечении этого времени, будь добра, сообщи ей, что я не смогу сегодня с ней встретиться. Скажи, что я свяжусь с ней по электронной почте, чтобы перенести интервью на другой день.

– Но зачем нужно заставлять ее ждать? Ничего не понимаю.

– А тебе и не нужно ничего понимать. Просто сделай, как я сказал, хорошо?

– Да, сэр.

Хотя я оставил свой мобильник у Каролины, в кабинете у меня был другой телефон для деловых звонков.

– И еще, можешь попросить кого-нибудь прямо сейчас спуститься на двадцать шестой этаж и передать мне мой телефон? Я буду ждать у лифта. Телефон стоит на зарядке на моем столе.

– Я все сделаю.

Надо как можно эффективнее использовать имеющиеся в моем распоряжении сорок пять минут. Прежде всего надо где-нибудь раздобыть велосипед, будь он неладен. Иначе как я буду изображать курьера?

– Чуть не забыл, Джозефина. Не могла бы ты найти в Интернете адрес ближайшего магазина на Манхэттене, где продаются велосипеды?

Она назвала мне адрес магазина в десяти минутах езды от офисного здания. Моего шофера поблизости не оказалось, поэтому, заполучив телефон, я вызвал такси и добрался до этого места. Там я приобрел велосипед, который, как клялся и божился продавец, наилучшим образом подходил для курьерского обслуживания. Хотя я засомневался, что двухместная модель, которую он мне всучил, годится для курьера. Надо срочно придумать, как при встрече объяснить это Бьянке.

Нацепив на голову только что приобретенный велосипедный шлем, я в нетерпении ждал у входа в здание. Когда Бьянка вышла, выглядела она весьма раздраженной.

– Что случилось?

– Этот мерзавец меня кинул.

– Он хоть объяснил, почему?

– Не соизволил назвать ни одной причины. Меня заставили ждать, чтобы потом объявить, чтобы ему пришлось отменить встречу. Видите ли, он захотел перенести интервью на другой день, но я в это не верю.

Вручая ей второй шлем, купленный на всякий случай, я произнес:

– Знаете что? Раз он такой мерзавец, то и хрен с ним.

– Вы правы. Хрен с ним.

– Вам нужно возвращаться в редакцию?

– Нет. Буду весь день предаваться безделью после такого облома, – ответила она.

Я кивнул:

– Вот и правильно. Садитесь на заднее сиденье.

Она осмотрела велосипед.

– Почему вы ездите на двухместном?

– У меня есть разные модели. Этот я использую, когда нужен помощник. Можно сказать, мне сегодня повезло – у моего обычного велика сдулось колесо, поэтому я взял для разъездов этот. Рука судьбы, не иначе. Потому что сегодня вы – мой помощник, Бьянка Джордж. А теперь наденьте этот шлем.

Она уселась на заднее сиденье, и мы начали крутить педали в унисон.

– Первая остановка – кафе, где подают круассончики, – сказал я, оборачиваясь к ней.

– А вторая? – крикнула она против ветра.

– Поедем, куда вашей душе будет угодно, Малышка Джорджи.

Глава 3. Декс

– Нет, вы это видели?

– Что?

Честно говоря, мне было очень сложно сосредоточиться на чем-то, кроме ее крепких сосков под тонкой тканью блузки.

– Тех двоих парней. – Бьянка указала на двух типов в деловых костюмах, сидевших на одной из лавочек метрах в пятнадцати от того места, где мы сами сидели на траве. Я впервые с детских лет ступил на Большую лужайку в Центральном парке. Хотя прекрасный вид на это удивительное место открывался из окна моей квартиры, обычно мне не хватало времени даже на то, чтобы просто полюбоваться им.

– А что с ними не так?

Она подбородком указала в сторону старушки, которая шла по дорожке неподалеку от тех двух мужчин.

– Эта пожилая дама споткнулась и чуть не упала.

– По их вине?

– Тот, который слева, вытянул ноги так, что невозможно пройти. А дорожка такая узкая, в ширину и метра, наверное, не будет, и этот парень ее почти полностью перегородил.

– Он просто высокий, и ноги у него длинные. Вряд ли он сделал это нарочно, чтобы подсечь старушку.

– Может, и нет. Но в этом-то и беда с такого рода личностями. Они не проявляют даже элементарной вежливости по отношению к окружающим людям. И сосредоточены лишь на том, что имеет непосредственное отношение к ним самим. Могу поспорить, что если бы мимо продефилировала женщина с пышным задом в обтягивающих штанах для йоги, он бы убрал свои длиннющие ноги с дорожки, потому что заинтересовался бы ею.

– Сдается мне, что вы испытываете некий пессимизм в отношении всех мужчин в деловых костюмах.

– Вовсе нет. – Произнося все это, Бьянка принялась разворачивать свой обед. Мы с ней купили бургеры и картофель фри в забегаловке, мимо которой я проезжал миллион раз и куда никогда не заходил до сегодняшнего дня. – Впрочем, если честно, между благосостоянием человека и его манерами есть прямая связь. Чем больше его капитал, тем в меньшей степени он считает нужным соблюдать правила приличия.

– Мне все же кажется, что вы преувеличиваете. Какие же научные данные подтверждают ваше смелое заявление, мисс Finance Times?

Она открыла картонную коробочку с картошкой и вытащила одну палочку. Показав ее мне, она сказала:

– Я сейчас представлю вам научные данные. Хотите заключить пари?

– Зависит от того, что будет поставлено на кон.

Она откусила кусочек картошки и усмехнулась:

– Похоже, вы уже знаете, чего лишитесь, не так ли?

– Я этого не сказал. Но я хочу знать все эти научные факты, прежде чем на что-то соглашаться.

– Вы уже все знаете, трусишка.

Я рассмеялся.

– И в чем же заключается пари, всезнайка?

– Спорим, я смогу заставить этого типа в костюме убрать свои ноги с дорожки, не говоря ни слова?

– И как же вы собираетесь это сделать?

– Это уж мое дело. Ну, так что? По рукам?

Надо сказать, она меня заинтриговала.

– Только скажите, что я могу проиграть.

Она задумалась.

– Если я выиграю, вы отвезете меня домой на своем велосипеде, но крутить педали я не буду.

– А если вы проиграете?

– Я буду крутить педали, а вы будете расслабляться на заднем сиденье.

Мой рост сто восемьдесят три сантиметра, и вешу я почти девяносто килограммов. Ее же вес от силы около пятидесяти. Разумеется, я ни за что не позволю этой хрупкой женщине тащить меня на велосипеде через весь город.

– Вот что я вам скажу. Если вы выиграете пари, я отвезу вас, куда вашей душе угодно, а вы будете отдыхать. Если же проиграете, то вам придется со мной поужинать. И я отведу вас в милый ресторанчик, битком набитый мужчинами в деловых костюмах.

Похоже, предложение ей понравилось. Протянув мне руку, она заявила:

– Заметано. Готовьтесь, сегодня вам придется хорошенько поработать физически.

Хм. Мне бы тоже очень хотелось заставить ее хорошенько поработать физически, но это не имело никакого отношения к езде на треклятом велосипеде.

Она поднялась и стряхнула прилипшие к рукам травинки.

– Не могли бы вы одолжить мне свою толстовку?

Я действительно захватил с собой толстовку с капюшоном, направляясь в спортзал. Стояла прекрасная погода, и я сунул ее в одну из спортивных сумок, прикрепленных к багажнику велосипеда. В другой лежали ее сумочка и сексуальные туфельки на высоком каблуке. Она сбросила их и заменила на резиновые шлепанцы, которые извлекла из сумки, прежде чем сесть на заднее сиденье велосипеда.

Бьянка достала из сумки заколку и стянула волосы в пучок. Потом надела мою толстовку и застегнула ее до конца, не забыв поднять капюшон.

– Что это вы делаете?

– Собираюсь прогуляться мимо этих типов в деловых костюмах, чтобы показать вам, что они даже не заметят, что я чуть не споткнулась об их ноги.

– И для этого нужна маскировка?

Она одернула толстовку так, чтобы полностью закрыть бедра. Теперь кофта свисала до колен.

– Я прячу свои активы.

– И очень привлекательные активы, надо сказать.

Теперь, когда темная бесформенная толстовка размера на четыре больше, чем нужно, полностью скрыла ее великолепную фигуру, а капюшон не позволял рассмотреть прелестное личико, она сорвалась с места и побежала, вскоре оказавшись на той самой тропинке. Добежав до двух сидящих на скамейке представителей деловых кругов, она сделала вид, что споткнулась. Один из мужчин поднял голову, мельком взглянул на нее и продолжил говорить. Проклятье, они действительно выставляли всех нас, бизнесменов, полными козлами.

С победной улыбкой на лице, словно уже выиграла пари, Бьянка подбежала к месту, где мы сидели. Она начала стягивать толстовку, быстро произнося:

– Вот видите. Они и вправду ведут себя по-хамски. Понятия не имеют об элементарной вежливости. У того, который даже не удосужился на меня взглянуть, наверное, открывается прекрасный вид на парк из окна его апартаментов.

Наверное, не стоило сейчас упоминать, что я живу на Сентрал-Парк-Уэст и у меня тоже виден Центральный парк из окон гостиной и спальни. При этой мысли я призадумался – куда же я отведу ее, если она согласится поехать ко мне домой после нашего свидания? Вряд ли Джей, простой курьер, развозящий посылки на велосипеде, может позволить себе даже крошечную каморку в здании, в котором я сейчас жил.

Не успев снять свитер, Бьянка принялась расстегивать пуговки на своей блузке. Некоторое время назад я как раз гадал, что же скрывается под шелковой тканью, а теперь получил возможность воочию увидеть нежную кожу, покрытую идеальным загаром, и изрядную часть груди. Интересно, она носит бюстгальтер с эффектом пуш-ап или у нее действительно такие соблазнительно округлые сиськи?

– Похоже, вы подтасовываете карты.

Ничего не отвечая, она сняла заколку и слегка взъерошила волосы, потом полезла в сумочку и вытащила ярко-красную помаду.

– Вряд ли им вообще есть дело до того, кто именно идет по дорожке, – продолжал я.

Обновив макияж, она достала из сумки туфли и надела их.

– Ну как, сойдет?

Я откинулся назад, опершись на локти, и принялся наслаждаться зрелищем. Мне, собственно, не было никакого дела до того, как себя ведут два типа в деловых костюмах, но мне нравилось любоваться прелестями Бьянки. Она действительно постаралась показать товар лицом.

– Ну что ж, начнем!

Как и в прошлый раз, она пошла по траве, чтобы попасть на нужную тропинку. Ее бедра покачивались из стороны в сторону, когда она переставляла свои стройные ножки, ставя ступню одну прямо перед другой. Почти дойдя до объектов исследования, она уронила эластичную резинку, стягивающую волосы, на землю. Бьянка повернулась и согнулась в талии, наклоняясь за потерей и демонстрируя двум мужчинам свою великолепную попку. Тот, который сидел, вытянув ноги, определенно обратил на ее внимание. Она выпрямилась, взглянув в мою сторону с вызывающей улыбкой, и сделала еще несколько шагов. Когда оставалось не больше метра до скамейки, парень действительно убрал ноги с тропинки, позволяя ей пройти.

А потом не отрывал взгляда от ее соблазнительной задницы все то время, которое ей понадобилось, чтобы дойти до места, где мы сидели.

– Ловко вы все это проделали, ничего не скажешь.

– Я вспомнила – мне надо еще заскочить в несколько мест по дороге домой за покупками, – со злорадством в голосе произнесла она.

– Дайте-ка угадаю. Наверное, за кирпичами?

Она рассмеялась. Мне понравилось, как она запросто сбросила туфельки и уселась на траву, не боясь запачкаться. Уверен, что в последний раз ноги Каролины касались травы только для очередной фотосессии, и, скорее всего, одному из фотографов пришлось нести ее туда на руках.

У меня в кармане завибрировал мобильный телефон. Это происходило все то время, что мы ездили по городу, покупали еду на обед, но сидевшая на заднем сиденье велосипеда Бьянка ничего не заметила – шум большого города заглушал все звуки.

– Это что у вас, телефон?

– Как видите.

– А я считала, что у вас его с собой нет. Ведь поэтому вы не смогли посветить мне, чтобы я могла найти свой, когда его уронила.

Вот черт!

– У меня его действительно не было, потому что я забыл его в сумке на велосипеде, когда поехал на лифте, чтобы доставить посылку.

– Неужели?

Мой телефон снова зазвонил.

– Может, вам следует ответить?

– Это может подождать.

– Вы один работаете? Или компания достаточно большая?

– У нас несколько работников.

Черт, похоже, этот придурок Джей сам роет себе яму. Как, спрашивается, я потом стану выпутываться из этой ситуации?

Она сощурила глаза.

– Что-то вы темните. Странно, большинство мужчин обычно цепляются за любую возможность поболтать о своих достижениях.

– Может, моя компания и на плаву, но мне не хотелось бы пугать вас, создавая впечатление, что я один из этих богатеньких мальчиков, к которым вы, похоже, испытываете неприязнь.

– Я испытываю к ним неприязнь вовсе не потому, что у них есть деньги. А из-за того, какими они становятся под влиянием этих самых денег. Вероятно, богатство искажает их сознание и у них меняются жизненные приоритеты – эти ребята начинают думать, что весь мир вращается вокруг них.

– Значит ли это, что вы не обязательно исключите состоятельного мужчину из списка потенциальных женихов только из-за его денег?

– Потенциальных женихов? – Она усмехнулась. – Вы выражаетесь в точности, как те придурки, которые учились со мной в магистратуре при Уортонской школе бизнеса.

– Вы учились в Уортонской школе бизнеса?

– Да. И не делайте вид, что вас это удивляет. Представьте себе, умные и образованные девушки тоже могут использовать крепкие словечки и демонстрировать тело, чтобы выиграть пари. А как насчет вас? Вы учились в колледже?

Я ни в коем случае не мог ей признаться, что учился в Гарварде, поэтому продолжил врать с риском окончательно запутаться.

– Я учился в государственной средней школе. Это могли позволить себе мои родители.

Надо сказать, я солгал лишь частично. При желании мои родители и вправду могли позволить себе государственную школу, то есть у них были возможности выкупить все на корню – территорию, преподавателей, да что там говорить – хоть целый университет.

Мы еще целый час просидели на траве, поедая наш обед и болтая о том о сем. Эта женщина интриговала меня во многих отношениях, и я хотел знать о ее жизни и увлечениях как можно больше.

– Скажите, а что вы делаете в свободное время, когда не втягиваете мужчин в рискованные пари, сидя на Большой лужайке?

– Я очень много работаю. Вы уже знаете, что я пишу статьи для Finance Times и подрабатываю фрилансером в других изданиях. Поэтому в выходные я часто езжу по заданиям редакции. Когда я здесь, в городе, то редко сижу дома. Люблю вкусно поесть. Мне нравится ужинать в ресторанчиках, пробовать всякие экзотические блюда в компании подружки. В последнее время мы с Фиби увлеклись вьетнамской кухней. Когда мы в последний раз пошли во вьетнамский ресторан, я даже не знаю, что ела, потому что мы были единственными не-азиатами в этом местечке, и там практически не говорили по-английски. А по субботам я часто работаю волонтером в некоммерческой организации «Подари жизнь гончим». Они занимаются спасением собак, которых бросают их помешанные на бегах хозяева, когда бедняги перестают бегать так быстро, как раньше. Эти песики такие красивые и умные, им требуется много движения, поэтому я забираю парочку с собой на пробежку, когда у меня есть возможность.

– Как благородно с вашей стороны.

Она пожала плечами:

– Просто хорошая терапия, как для собак, так и для меня.

– А у вас самой есть собака?

– Мне бы так хотелось ее завести, но там, где я живу, запрещают держать собак больше пяти килограммов веса. А я предпочитаю крупные породы. К тому же со всеми этими разъездами мне нежелательно держать собаку в таком тесном помещении, как моя квартирка. После того как я перестала работать на фондовой бирже, мой материальный уровень несколько снизился, что прежде всего выразилось в сокращении жилплощади. В доме, где я жила прежде, одна только кладовая была больше всей моей нынешней квартиры. А как насчет вас? Чем вы любите заниматься в свободное время?

В последние полгода моя жизнь в основном состояла из работы по восемьдесят часов в неделю, посещения различных светских мероприятий, которых требовал мой род деятельности. Лишь изредка я трахал Каролину, когда та бывала в городе. Но беспечный курьер Джей, коим я сейчас являлся, ни в коем случае не мог рассказать Бьянке об этом. Поэтому я продолжал вдохновенно врать, рискуя окончательно запутаться в собственных вымыслах.

– Мне приходится уделять много времени своему бизнесу. У меня работает несколько сотрудников, но компания существует всего несколько лет, и мы все еще находимся на стадии становления. Я стараюсь посещать спортивный зал пять раз в неделю, и… – Надо срочно придумать что-то удобоваримое насчет моих интересов в жизни. К сожалению, пытаясь в очередной раз правдоподобно соврать, я произнес первое, что пришло мне в голову: – А еще я занимаюсь резьбой по дереву.

– Резьбой по дереву?

– Именно. Это такое древнее ремесло. Вырезаю различные фигурки из древесины.

Вот какого черта я это ляпнул? Почему мне не пришло в голову сказать, например, что я люблю ходить в походы или гнать самогон в домашних условиях? Я представления не имел о резьбе по дереву. Даже палку не смог бы обстругать. Хотя, говоря о палке…

Бьянку мои откровения явно позабавили.

– Редко приходится слышать о таком увлечении. Надо же – резьба по дереву. А что именно вы мастерите?

– Ну, не хотелось бы об этом говорить на первом свидании. – Я лукаво ей подмигнул. – Просто имейте в виду, что у меня весьма умелые руки, и вас ожидает несколько весьма интересных деревянных изделий, когда мы снова с вами встретимся.

– Не «если», а «когда» мы снова встретимся? – Она вопросительно подняла брови. – Вижу, вы довольно самоуверенны, не так ли?

– Я бы предпочел считать себя настойчивым. Может быть, я всего лишь простой курьер, но это вовсе не значит, что я не смету все преграды на пути к достижению цели, когда знаю, чего хочу. 

Послеобеденные часы пролетели быстро. Мне очень не хотелось прерывать столь приятное времяпровождение, но на четыре у меня была назначена встреча с человеком, специально прилетевшим из Лондона. От этих переговоров я уж точно не мог отказаться, как сделал со всеми другими обязательствами на этот день. Не говоря уже о бесконечном потоке срочных сообщений от моей секретарши, от которых телефон буквально разрывался.

Я очень неохотно довез Бьянку на велосипеде до ее дома. Она сдержала свое обещание и даже не подумала утруждаться, крутя педали, когда я тащил ее через полгорода. Несмотря на прекрасную физическую форму, когда мы наконец добрались, я обливался по́том и тяжело дышал.

Стерев пот со лба рукавом толстовки и припарковав велосипед, я произнес с невольным укором:

– Вы действительно не помогали мне во время поездки.

Она улыбнулась.

– Верно. Пари есть пари, не так ли? А вы его проиграли.

Я уже начинал думать, что проиграл гораздо больше, чем пари. Как там с моей головой?

– Когда мы сможем снова увидеться?

– Вы опять приедете за мной на велосипеде?

– А это имеет для вас значение?

– Вовсе нет. Я просто хотела уточнить, что лучше надеть.

– Что-нибудь сексуальное. – Я сделал еще одну попытку проникнуть в ее личное пространство, прощупывая почву. Надо сказать, это ее не обескуражило.

– А куда мы с вами пойдем?

– Куда вашей душе будет угодно. – Весь день я просто умирал от желания прикоснуться к ней, но приставать с поцелуями к ней в парке или во время движения разрушило бы всю необыкновенную атмосферу этого дня. Но теперь мы стояли перед ее подъездом, никого рядом не было видно, и я больше не мог противиться порыву. Волосы ее немного разлохматились от быстрой езды, я протянул руку, чтобы их пригладить, и прикоснулся ладонью к ее подбородку, поглаживая ее щеку большим пальцем.

– Скажите сами, куда хотите сходить. Я готов на все.

– Как насчет ресторанчика с эфиопской кухней?

– Отлично. – Я наклонился к ней ближе. – Чего еще вы хотите?

Она опустила глаза на мои губы.

Правильный ответ, детка.

Я уже собирался было прикоснутся губами к ее губам, но вдруг услышал сзади какой-то шум. Повернувшись, я увидел пожилую даму, с трудом пытающуюся выбраться из такси.

– Это миссис Эксинджер, – пояснила Бьянка. – Она живет в квартире напротив.

Мне очень хотелось бы проигнорировать старушку, которая никак не могла вылезти из такси, и продолжить начатое, но не выдержал. Казалось, она вот-вот упадет, а чертов таксист и не думал ей помочь. Я пробормотал ругательство, но все же бросился к ней. Бьянка поспешила за мной.

– Привет, миссис Эй! Это мой друг Джей.

Я взял почтенную даму за руку и помог ей выбраться из такси на высокий тротуар. Убедившись, что она твердо стоит на ногах, я взял ее сумку с продуктами с сиденья и покорно потащил, следуя за старушкой и Бьянкой до самой ее двери.

– Бьянка, милая, не могла бы ты помочь мне снять коробку со шкафа? Я боюсь лезть на стул, а мне надо отправить кое-какие фотографии сыну в Калифорнию.

– Разумеется, помогу. Я же говорила вам, что можете постучаться в мою дверь в любой момент, когда возникнет необходимость. Я помогу вам отнести покупки и снять вещи со шкафа.

После того как я открыл дверь, и мы все вошли в холл, Бьянка посмотрела на меня с немного виноватым видом.

– Надеюсь, вы мне позвоните?

Немного разочарованный, я извлек телефон из кармана и вручил ей, чтобы она могла внести туда свой номер. Закончив, она вернула мне телефон, забирая из моих рук небольшой пакет с продуктами.

Я не мог поцеловать ее в губы под пристальным взглядом миссис Эй, и поэтому, когда дверь лифта открылась, я наклонился и чмокнул ее в щечку.

– Было очень приятно познакомиться с вами, Бьянка. Я обязательно вам позвоню.

– Жду с нетерпением.

Я подождал, пока не закрылись двери лифта, и направился к своему велосипеду. По пути я бросил взгляд на номер, который она набрала в моем телефоне. Она уже успела прислать мне сообщение: Пожалуйста, сделайте мне какую-нибудь маленькую деревянную фигурку, и в следующий раз получите поцелуй, которого вас сегодня лишили.

Отлично. Просто великолепно, черт побери. После того как я доеду на этом гребаном велосипеде до офиса своей многомиллионной компании, мне еще придется подумать над тем, как освоить резьбу по дереву.

Глава 4. Бьянка

В ту ночь я отправилась спать в великолепном расположении духа. Все мои мысли были о Джее. Но мое настроение испортилось, когда, просматривая электронную почту, обнаружила послание от человека, который меня так бессовестно кинул, – от ненавистного Мистера Денежного Мешка.

Дорогая мисс Джордж!

Пожалуйста, примите мои извинения за то, что отменил нашу встречу, не предупредив заранее. Возникла непредвиденная ситуация, которая требовала моего присутствия, так что я ничего не смог поделать.

С наилучшими пожеланиями,

Декстер Труитт. 

С наилучшими пожеланиями? Надо же! Он даже не заикнулся о том, чтобы перенести сорванную им встречу на другой раз! Разумеется, он и представить себе не мог, какие неприятности мне может принести эта его «непредвиденная ситуация». Мне были поставлены четкие сроки предоставления материала, и теперь журнал остался без сенсационного интервью. Меня, правда, удивило, что подобный тип все-таки побеспокоился принести извинения, но все равно в конечном итоге все это выглядело достаточно плохо. И я решила ответить. 

Мистер Труитт!

Боюсь, ваша «непредвиденная ситуация» поставила меня в весьма затруднительное положение. У нас в журнале жесткие сроки сдачи статьи. Если не удастся провести интервью с вами в кратчайшие сроки, нам придется снять этот материал. На какой день вы могли бы назначить новую встречу?

Через полминуты сигнал на моей почте возвестил, что получено новое сообщение. Надо же! Декстер Труитт сподобился мне ответить.

 Мисс Джордж, а что, если мы начнем прямо сейчас?

Прямо сейчас? Он что, спятил? У него хватает наглости назначать мне встречу в столь позднее время? Он и вправду думает, что я соглашусь?

Мистер Труитт,

Уже 11 часов вечера. Я не могу встречаться с вами так поздно. Когда у вас на этой неделе появится возможность встретиться со мной в рабочее время?

Я ждала его ответа, нервно постукивая кулаком по коленке.

Мисс Джордж,

Я и сейчас полностью к вашим услугам. Мы можем провести интервью по электронной почте. Я бы в любом случае предпочел представить свои ответы в письменном виде, чтобы быть уверенным, что мои слова не будут искажены.

Неужели он это серьезно? Я поспешно набрала сообщение.

Мистер Труитт,

Смею напомнить, согласно вашей договоренности с редакцией журнала вы согласились дать очное интервью. У меня сложилось впечатление, что целью такого шага с вашей стороны было наконец появиться на публике. Интервью, проведенное по электронной почте, явно не отвечает этим требованиям.

Я сидела, уставившись на экран, и грызла ногти.

Мисс Джордж,

О каком соглашении вы говорите? Я никогда ничего не подписывал с редакцией вашего журнала. Поэтому у меня нет перед вами никаких договорных обязательств. Я просто выразил заинтересованность в том, чтобы дать интервью.

С тех пор я изменил свое решение и больше не желаю, чтобы меня интервьюировали лично. Если вы все же хотите взять у меня интервью сейчас по электронной почте, я буду счастлив предоставить вам эту возможность.

Я принялась быстро стучать по клавишам ноутбука, набирая ответ.

Мистер Труитт,

Не хотите ли вы сказать, что на самом деле никакой непредвиденной ситуации не возникло? Вы солгали мне и отменили интервью, потому что так и не решились явить миру свое лицо?

 Разочарованно вздохнув, я снова забралась в постель в ожидании ответа.

Мисс Джордж,

У меня действительно сложилась непредвиденная ситуация, но, полагаю, я вовсе не обязан отчитываться перед вами в отношении обстоятельств моей личной жизни. Что касается того, чтобы явить мое лицо миру, неожиданные обстоятельства дали мне время еще раз обдумать такое судьбоносное решение. И я решил, что будет лучше сохранить личную информацию о себе в тайне.

Просто отлично. Похоже, интервью все-таки накрылось.

 Мистер Труитт,

Было бы хорошо, если бы вы уведомили нас об этом до того, как мы объявили о вашем интервью и потратили немало средств на его рекламу. Ведь весь смысл этого материала состоял в том, чтобы заявить о вашем решении наконец выйти из тени, под завесой которой вы до сих пор прятались. Не думаю, что в нынешних обстоятельствах удастся сделать интересную историю.

 Его ответ на этот раз пришел еще быстрее.

Мисс Джордж,

Я предоставляю вам возможность задавать мне любые вопросы, которые только пожелаете. Безо всяких ограничений. Полагаю, из этого можно сделать интереснейшую историю. Но у меня есть два условия. Первое: никаких фотографий. Думаю, это честно с моей стороны, учитывая, что во всех прочих отношениях я буду перед вами, как открытая книга. Второе: на каждый вопрос личного характера вы должны позволить мне задать аналогичный вопрос вам. И вам придется отвечать со всей честностью. Так как вы, очевидно, считаете, что вот так обнажать душу на публике это пустяковое дело, вам будет полезно побывать, так сказать, по другую сторону баррикад.

Ну как, договорились?

Что за дурь этот парень курит? Может, задать ему этот вопрос, раз уж мне позволено спрашивать его о чем угодно? К черту все! Мне нужна эта история, как говорится, кровь из носу. И даже без его физиономии на обложке это будет самый эксклюзивный и сногсшибательный материал, чем все, о чем мы писали за последнее время.

Мистер Труитт,

Я согласна. Итак, начнем?

Мисс Джордж,

Я весь к вашим услугам. Давайте начнем с вопросов, касающихся моего бизнеса. Разделаемся с ними поскорее. Понятно, вы работаете в Finance Times, но давайте смотреть правде в глаза – людей на самом деле меньше интересует, сколько акций своей компании я продал, чем то, с каким количеством женщин я встречаюсь.

Мы переключились на Gmail-чат, и потом почти целый час я ходила вокруг да около, выясняя, как он пришел к руководству компанией своего отца, занимающейся венчурными инвестициями.

За последние пять лет я слышала множество похвал в адрес Декса-младшего за то, что он расширил состав служащих компании, в частности, нанимая больше женщин и представителей нацменьшинств. Поговаривали, что он пускался в еще более рискованные инвестиционные проекты, чем его отец.

Декс также поведал мне, что представлял собой его обычный рабочий день – невероятное множество совещаний, в основном по телефону, с предпринимателями и инвесторами. Все без исключения клиенты и сотрудники подписывали соглашение о неразглашении информации, согласно которому они не могли раскрывать личные данные Декса или фотографировать его.

Он рассказал, что иногда ему приходилось целыми сутками работать без сна, когда он выходил на финишную прямую по завершению какой-нибудь сделки.

После того как мы прошлись по всему спектру деловых вопросов, я принялась бомбардировать его вопросами о личной жизни. Правда, мне приходилось долго и тщательно обдумывать формулировки, потому что знала – он обрушит на меня ответный вопрос личного характера.

Бьянка: Расскажите мне о своем детстве.

Декс: Я – единственный ребенок Декстера Труитта и Сьюзанн Монтегю-Труитт. Отец моей матери Стюарт Монтегю основал нашу компанию. Отсюда и ее название «Монтегю Энтерпрайзес». У Стюарта не было сына, поэтому он оставил компанию моему отцу, прекрасно понимая, что когда-нибудь я унаследую ее. Надо сказать, отец не принимал особого участия в моем воспитании. Как вы, наверное, предполагаете, в детстве я ни в чем не нуждался и вел весьма привилегированный образ жизни. Но родителей видел нечасто.

Бьянка: Значит, вас воспитывали нянечки?

Декс: Разумеется. Я особенно запомнил одну из них, по имени Элис Шугарбейкер. Я звал ее Шугар.

Мои губы невольно растянулись в улыбке. Как мило – этот могущественный воротила до сих пор помнил прозвище женщины, которая, по сути, его вырастила.

Бьянка: А где сейчас ваши родители?

Декс: Отец отошел от дел и проживает в Палм-бич с третьей женой. Мама была второй. Она сейчас живет здесь, в Нью-Йорке. Замуж повторно так и не вышла. У меня более близкие отношения с ней, чем с отцом. Между прочим, вы забегаете вперед. Теперь моя очередь задавать вопросы. Расскажите мне о своем детстве, Бьянка.

 Неужели он серьезно намерен вести эту игру?

Бьянка: Неужели вам это действительно интересно?

Декс: Почему бы и нет? Вы не менее достойный человек, чем я. Итак, расскажите мне. Где вы выросли?

Бьянка: На Стейтен-Айленд. Родителям приходилось тяжело трудиться, чтобы зарабатывать на жизнь. У меня есть сестра.

Декс: Ваше детство было счастливым?

Бьянка: Мое детство длилось до того момента, пока родители не развелись. А после этого жизнь пошла наперекосяк. Пришлось несладко.

Декс: Понятно. Та же ситуация была и у меня, когда родители развелись. Мне очень жаль.

Бьянка: Спасибо за сочувствие. А теперь следующий вопрос. Когда вы поступили в Гарвардский университет, то решили специализироваться в бизнес-администрировании, потому что это вас действительно интересовало или потому что вы знали, что рано или поздно встанете у руля семейного бизнеса?

Декс: Хотите честный ответ? Я тогда не задумывался о том, чего хочу. Я выбрал бизнес-администрирование, потому что в этом действительно был смысл, учитывая перспективы наследования бизнеса и те ожидания, которые моя семья возлагала на меня. Боже, Бьянка, эти вопросы чертовски скучны.

 Я рассмеялась вслух. Не пойти ли тебе нафиг, Декс!

Бьянка: О чем тогда вы хотите поговорить?

Декс: Людям не нравится вся эта ерунда. Они читают ваш журнал, потому что сами хотят понять секрет чьего-либо успеха. В какую школу я ходил и где, на самом деле не имеет значения. Компанию мне поднесли на блюдечке с голубой каемочкой. Я поклялся себе, что не собираюсь упускать эту возможность, совершая те же ошибки, что отец. Он многие годы вел себя нечестно, обманывал людей, выуживая у них кучу денег. Я смело могу признать это, потому что данная информация уже ни для кого не секрет. Я дал себе обещание, что буду вести бизнес по-другому, а кроме того, не стану привлекать к своей персоне внимания общественности.

Бьянка: Почему нельзя честно вести бизнес и одновременно быть публичным человеком?

Декс: Думаю, я уже в достаточной степени доказал, что можно быть успешным, не красуясь на обложках журналов. Зачем мне лишние хлопоты со всеми этими социальными сетями и глянцевыми журналами? От них нет никакой отдачи, одни неприятности.

Я решила, что он прав, с этим не поспоришь.

Декс: Задайте же мне какой-нибудь интересный вопрос, наконец! О чем-то, что людям действительно хотелось бы знать.

Бьянка: Раз уж вы считаете себя таким авторитетом по части интересных вопросов во время интервью, какую информацию вы САМИ хотели бы сообщить людям о себе?

На сей раз прошло некоторое время, прежде чем он ответил.

Декс: Я хочу, чтобы они узнали, что я представляю собой нечто большее, чем баловень судьбы в дорогом костюме. Что я каждое утро просыпаюсь с надеждой провести каждый час с максимальной пользой, о каких бы делах ни шла речь – мелких или крупных. Уверен, что в отношении меня существует предвзятое мнение, ходит множество слухов. Почти все они не соответствуют действительности. Люди считают, что желание вести достаточно скрытный образ жизни – это такая уловка с моей стороны, попытка окружить себя ореолом таинственности, изображая знаменитость, избегающую внимания общественности. На самом деле я обыкновенный парень, который всего лишь хочет спокойной жизни, Бьянка. А вовсе не злобный хищный волк, готовый сожрать прекрасную девушку с большими карими глазами и отменивший интервью с ней, чтобы довести ее до белого каления.

 Последняя фраза отчего-то привела меня в замешательство, меня обдало жаром.

 Бьянка: Откуда вы знаете, что у меня карие глаза?

Декс: Я в данный момент изучаю информацию о вас на веб-сайте Finance Times.

Я представила, что он сейчас рассматривает меня, оценивая, как я выгляжу, и мне стало очень не по себе. Я поспешила сменить тему беседы.

Бьянка: Что, по вашему мнению, люди еще хотели бы узнать о вас?

Декс: Не пытайтесь уйти от обсуждения вашей персоны. Между прочим, вы очень красивы. Давайте поговорим об этом. Это более веселое занятие, чем обсуждать меня.

Бьянка: Не стоит.

Декс: Вообще-то сейчас моя очередь задавать вопросы. Вы думали, я забуду?

Бьянка: Что именно?

Декс: Итак, что бы вы хотели рассказать о себе людям, Бьянка Джордж?

Бьянка: Я бы хотела, чтобы меня воспринимали серьезно некоторые миллионеры, у которых я пытаюсь взять интервью.

Декс: Я воспринимаю вас очень серьезно. И хочу узнать о вас больше. А теперь ответьте на мой вопрос. Что бы вы хотели рассказать о себе людям?

 Боже, он ставит меня в весьма неловкое положение. Однако по какой-то странной причине я неожиданно смягчилась по отношению к этому человеку. И мне больше не хотелось выдать какой-нибудь саркастический ответ, ведь на самом деле Декс был со мной предельно открыт все время нашего общения. Оказывается, быть откровенным совсем не трудно, поэтому я ответила на его вопрос со всей искренностью.

 Бьянка: Я всего лишь девушка, которая хочет быть счастливой. Мне не нужны большие деньги или престижная работа. Я перестала работать на Уолл-стрит, потому что это оказалось выше моих сил. Поэтому я зарабатываю на жизнь тем, что пишу статьи в журналах. Я далека от совершенства. Действительно, у меня предвзятое мнение в отношении влиятельных людей из мира бизнеса. Возможно, это следствие того, что я насмотрелась, как моих трудолюбивых и честных родителей, которые работали не покладая рук, многие годы обманывали подобные люди. Но за то короткое время, когда мы с вами сегодня переписывались, я поняла, что вы совсем не тот человек, каким я вас представляла себе. Я строила предположения насчет вас, и они не соответствуют действительности. Вот поэтому мне хотелось бы, чтобы люди знали, что я не боюсь признавать свои ошибки.

Декс: Весьма признателен вам за это.

Бьянка: Вы были очень откровенны со мной. И мне захотелось ответить вам тем же.

Декс: Давайте забудем об интервью. А что вам самой хотелось узнать обо мне?

Бьянка: По правде говоря, мне интереснее всего узнать, как вы выглядите. Я просто умираю от любопытства.

Декс: Надо же! Вы действительно предельно откровенны. Вы, наверное, считаете, что я не позволяю себя фотографировать, потому что крайне неказист с виду?

Бьянка: Я этого не говорила.

Декс: Но вы наверняка так думаете.

Я не могла сдержать улыбку.

Декс: Хотите на меня посмотреть?

При мысли о том, что я смогу его увидеть, мое сердце бешено заколотилось. Что такое со мной происходит? Однако на этот вопрос был только один ответ.

Бьянка: Да.

 Через пару секунд на почту пришло изображение. Я нажала на него, и дыхание у меня перехватило.

Ничего себе!

Фотография изображала возлежащего на кровати мужчину. Его торс с рельефной мускулатурой был покрыт почти бронзовым загаром. Фото казалось ненастоящим, настолько это тело выглядело совершенным: вероятно, самый невероятный трос, который я только видела в своей жизни. Фотография была обрезана по пояс, показывая лишь краешек черных трусов-боксеров с надписью на резинке Emporio Armani. Тонкая полоска волос сбегала вниз посередине «пояса Адониса» – четко выраженной V-образной линии мышц в нижней части живота. Полный отпад!

Я не могла оторвать взгляд от фотографии.

Такого я точно не ожидала. От слова «совсем». Честно говоря, я не верила своим глазам. Такое не могло быть правдой.

Когда я наконец смогла отвести глаза от совершенной, словно древняя бронзовая статуя, мужской фигуры, я написала:

Бьянка: Это точно не вы.

Глава 5. Декс

Как бы мне хотелось видеть ее лицо в этот момент!

Черт. Мне много бы чего хотелось. Эта болтовня с Бьянкой меня просто убивала. Мой член окаменел при мысли, что она сейчас рассматривает мою фотографию.

Декс: И все же это я.

Бьянка: Не верю. Ну, признайтесь же. Вы, наверное, стащили картинку с сайта Pinterest. Ха-ха!

 У меня даже подбородок заболел от того, что я все время улыбался. Схватив ручку и лист бумаги с прикроватного столика, я написал на нем ПРИВЕТ, БЬЯНКА ДЖОРДЖ, накрыл им лицо и сделал селфи, постаравшись снова показать свой торс во всей красе. Обрезать снимок пришлось по талию, иначе она заметила бы мое возбуждение, возросшее в результате нашего милого обмена подколками.

 Декс: Теперь вы мне верите?

Бьянка: Ну, хорошо, признаю, вы привлекательны.

Декс: Спасибо. Но вы ведь еще не видели моего лица. И, боюсь, сегодня не увидите.

Меня вдруг охватило странное чувство, которого, честно говоря, я раньше никогда не испытывал. Это была самая настоящая ревность. Но не просто ревность. Я ревновал ее к самому себе. Внезапно Джея охватила жуткая ненависть к Дексу.

Бьянка: Вы готовы продолжить интервью?

Декс: Как скажете.

Бьянка: Думаю, нам стоит продолжить его завтра.

Я рассмеялся. Полагаю, она просто потеряла дар речи. Признаюсь, с моей стороны это было крайне непрофессионально, но, проведя с этой женщиной целый день, я чувствовал себя в ее обществе так уютно. Мне было так хорошо с ней, что я просто не сдержался. К тому же она уже дала мне понять, что находит меня привлекательным, и я не мог противиться желанию закрепить собственный успех.

Декс: Значит, завтра вечером? В то же время? Допустим, в одиннадцать.

Бьянка: Хорошо. Это подойдет.

 Еще бы, мать твою.

 Декс: Договорились. Спокойной ночи, сладких снов.

«Сладких снов»… Я выражался, как подросток, а не могущественный магнат. Чертовски непрофессиональное поведение с моей стороны, но мне на все было наплевать. К тому же я чуть было не назвал ее Малышка Джорджи, но успел вовремя себя одернуть. Это ведь прозвище, которое Джей придумал для нее, тупица! Ох, уж этот несносный Джей. Я засмеялся, понимая всю абсурдность происходящего. Это ведь сущее безумие: Декс ненавидел Джея, потому что скоро тот будет иметь удовольствие общаться с ней лично. А Джей терпеть не мог этого гнусного выскочку Декса за то, что тот злоупотреблял своей властью, чтобы узнать ее получше.

Я не ожидал, что от нее придет еще одно сообщение.

 Бьянка: Спокойной ночи, Декс.

И когда же это она перестала называть меня мистером Труиттом? Впрочем, какая разница: я был счастлив, что она это сделала.

 Декс: Спокойной ночи, Бьянка.

 Малышка Джорджи.

Сон ко мне никак не шел, настолько сильно я возбудился. У меня никак не выходило из головы то, что Бьянка написала этому придурку Джею: «Пожалуйста, сделайте мне какую-нибудь маленькую деревянную фигурку, и в следующий раз получите поцелуй, которого вас сегодня лишили». Что ж, раз уж мне не спится, самое подходящее время посмотреть в YouTube ролики с уроками резьбы по дереву. 

– Мне надо кое-куда заехать, прежде чем я отправлюсь на деловой обед, – проворчал я Сэму, моему водителю, залезая на заднее сиденье черного лимузина. Прошлой ночью я целый час сидел в YouTube, изучая видео с уроками резьбы по дереву, и составил список необходимых материалов и принадлежностей. Я все еще не мог поверить, что обрек себя на такие дурацкие испытания ради поцелуя этой девушки. Ведь Каролина охотно поцеловала бы меня безо всяких уговоров, если бы Сэм просто купил цветы, прежде чем отвезти меня к ней. Определенно, Бьянка произвела на меня неизгладимое впечатление.

– Куда направляемся, сэр?

– Юнион-сквер, 14-я улица.

Магазин принадлежностей для творчества был огромным. Бросив взгляд на часы, я заметил, что до делового обеда оставалось всего десять минут, а нам еще предстояло ехать через весь город. Наверное, растерянно бродя по магазину, я выглядел там белой вороной, потому что, когда я остановился, оглядываясь, ко мне поспешила женщина в синем рабочем халате.

– Могу я вам чем-нибудь помочь, сэр?

– Я ищу принадлежности для резьбы по дереву. Какие-нибудь инструменты, деревянные бруски, лак. Возможно, пособия для начинающих.

Она показала себе за спину:

– Это все находится наверху.

Я последовал за ней на второй этаж в самую дальнюю часть магазина.

– У нас прекрасный ассортимент всего необходимого для резьбы по дереву. – Она открыла коробку, в углублениях которой лежали семь инструментов с деревянными ручками. – Вот очень хороший набор. Он довольно дорогой – стоит больше ста долларов, но изготовлен из высококачественной стали, и в него входит резец, долото и трехгранное долото.

Долото? Да что вы говорите? У меня самого оно есть. Я взял коробку из рук женщины и прихватил пару пакетов деревянных брусков.

– Этого достаточно. Спасибо, что уделили мне время. Вижу, вы прекрасно в этом разбираетесь.

– Обращайтесь в любое время. Пару недель назад у нас тут была презентация. Инструктор все объяснял и давал полезные советы. Если у вас возникнут затруднения с материалом, следует смочить дерево.

– Благодарю вас. Я это непременно запомню. 

Как и положено, Джозефина вошла в мой кабинет точно в 16.45 с дымящейся чашечкой некрепкого кофе «Ямайка Блю Маунтин». Правда, в тот день я был слишком занят, чтобы даже просто поднять глаза.

– Мистер Труитт?

– М-м-м… – С помощью семимиллиметрового долота более чем за полчаса я выбил углубление и прорезал длинную борозду в бруске.

– Может, вам нужен пластырь?

Я совершенно забыл, что порезался и замотал пораненный палец салфеткой, заклеив ее скотчем. Пропитанная кровью салфетка стала ярко-красной; выглядело все это гораздо более устрашающе, чем было на самом деле.

– Ничего, со мной все в порядке.

– Могу я поинтересоваться, чем вы занимаетесь?

Я сидел с закатанными по локоть рукавами рубашки и ослабленным галстуком и старательно строгал брусок дерева размером десять на пятнадцать сантиметров, склонившись над мусорным ведром, полным стружки.

– А на что это похоже, как считаете?

– Занимаетесь резьбой по дереву?..

– Отлично, Джозефина. Вижу, я нанял вас не напрасно.

Я решил было, что разговор на этом закончен, и продолжил свое занятие. Но Джозефина продолжала стоять в кабинете, внимательно наблюдая за мной. Я вздохнул и снова поднял на нее глаза:

– Вы что-нибудь еще хотите?

– Скажите, зачем? Зачем вам резьба по дереву?

И я сказал ей чистую правду:

– Понятия не имею.

Часам к шести у меня были еще две испачканные кровью салфетки, прикрепленные к пальцам скотчем, и мусорное ведро, до верха заполненное стружкой. Может быть, эти кожаные защитные чехлы для пальцев, которые я видел на YouTube, вовсе не для неженок? 

Я редко позволял себе выпивать в одиночестве. Тем не менее, добравшись до дома, я налил себе на два пальца виски «Макаллан» двенадцатилетней выдержки и потягивал его, любуясь видом на парк из окна. Заканчивался длинный летний день, солнце только-только приближалось к горизонту, хотя уже шел девятый час вечера. В парке толпы гуляющих наслаждались прекрасной погодой. Я смотрел на парочку, катающуюся на велосипедах, и пытался понять, когда я перестал радоваться простым вещам, вроде прогулок в парке. Я взирал на происходящее внизу из окна своего пентхауса, словно из башни слоновой кости, полностью оправдывая представление Бьянки обо мне.

Бьянка. Эта женщина занимала все мои мысли целых полтора дня – я явно на ней помешался, не иначе. После более чем двухчасового интервью с ней я решил избавить себя от мучительного ожидания и под видом Джея связался с ней. Несмотря на то что я просто ненавижу общаться посредством сообщений и предпочитаю поговорить по телефону, напомнить о себе сообщением явно больше в духе курьера Джея.

 Джей: Как у тебя сегодня с уровнем тревожности? Может, снова хочешь поиграть со своими шариками в компании незнакомого мужчины в полной темноте?

 Я бросил остатки скотча в корзину и удобно устроился на диване, вытянув свои длинные ноги – в точности, как те парни в деловых костюмах накануне в парке. Правда, я не собирался подставлять подножку пожилым дамам. Бьянка ответила мне лишь через полчаса, и я уже начинал беспокоиться, уж не хочет ли она отшить Джея. Но потом по экрану побежали точки.

Бьянка: Прости, что не сразу ответила. Была в душе. Сегодня у меня очень умиротворенное настроение. Я поработала над статьей, потом съездила навестить маму. Так что потребности в шариках не возникло.

Ну, это для меня. Теперь, когда я живо представил себе Бьянку под душем, мне, возможно, придется заняться своими шариками. Похоже, я постепенно превращаюсь в извращенца, но ничего не могу с собой поделать.

 Джей: В душе, говоришь? Хм.

Бьянка: Оставь эти грязные мысли. Наши отношения еще не на той стадии, когда тебе может быть позволено потереть мне спинку. Ты меня пока даже не поцеловал.

 Пока. Это слово многое сказало о позициях, отвоеванных моим соперником. Я улыбнулся. В глубине души она уже согласилась на этот поцелуй – может, не зря я чуть не отрезал себе пальцы?

Хотя, конечно, рано об этом говорить. И все же она написала еще одно сообщение до того, как я успел ей ответить.

Бьянка: Кстати, о поцелуе. Что ты мне сейчас вырезаешь?

Джей: А что бы ты хотела?

Бьянка: М-м-м… Какую-нибудь твою фирменную статуэтку.

 Легко сказать! Пока из целых кусков дерева у меня получаются уродливые огрызки.

Джей: Как насчет какого-нибудь животного?

 Я посмотрел несколько обучающих роликов в Интернете с пошаговыми инструкциями. Как только я овладею стамесками и долотом, я смогу вырезать какую-нибудь фигурку. Интересно, насколько это сложно? На видео десятилетний мальчик менее чем за пять минут вырезал рыбку.

Бьянка: Фигурку животного? Это замечательно.

Джей: И когда мы сможем совершить этот обмен? Нечто твердое за нежный поцелуй.

Бьянка: Как смешно. Догадываюсь, ты усмехался, когда писал последнюю строчку.

 Я действительно усмехнулся. Снова.

 Джей: Хочешь сказать, я извращенец?

Бьянка: Именно.

Джей: И как ты относишься к извращенцам?

По экрану запрыгали точки, а потом остановились. Мне было безумно интересно, каким будет ее ответ на этот раз.

 Бьянка: В последнее время мне начинает казаться, что мне и в самом деле нравятся парни с некоторыми отклонениями от нормы.

Хотя от мысли, что ей нравятся парни с отклонениями, мой член зашевелился, возрадовавшись, меня несколько покоробило выражение «в последнее время мне начинает казаться». Я принялся гадать, уж не Декса ли она имеет в виду, ведь именно он посылал ей свои фотки в полуголом виде, а это точно попадает под категорию девиантного[3] поведения. Интересно, расскажет ли она мне о нем – то есть обо мне.

 Джей: Какие у тебя планы на вечер?

 Какое-то время она не отвечала.

Бьянка: Мне придется поработать поздно вечером.

Х-м-м… В общем-то, она говорит правду. Декс был ее работой.

Джей: Как насчет того, чтобы поужинать в четверг вечером?

Бьянка: Не получится. У меня уже есть планы на этот вечер. Может, в пятницу?

 Планы? Уж не свидание ли с кем-то другим? Я не имел права злиться, но голос разума не помешал мне испытывать именно это чувство. Вообще-то у меня самого было запланировано свидание на вечер пятницы – приглашение на какой-то великосветский банкет, куда я собирался пойти в компании Каролины.

 Джей: А в пятницу я занят. Может, в субботу?

Бьянка: В субботу меня не будет в городе – после обеда уезжаю в командировку по заданию редакции. Может быть, в следующие выходные буду свободна.

 Я совершенно не собирался ждать с ней встречи целую неделю и мгновенно принял решение.

Джей: Тогда я отменю свои планы на пятницу. Заеду за тобой в семь, хорошо?

Бьянка: Отлично. Буду ждать.

Итак, подведем итоги. У Джей с Бьянкой свидание через пару дней, а Декс с нетерпением готовится к беседе в одиннадцать вечера. Что эта женщина со мной делает? 

Ровно в одиннадцать вечера на экране моего ноутбука всплыло окошко онлайн-чата:

Бьянка: Добрый вечер, мистер Труитт!

Декс: Я здесь, мисс Джордж. Вы готовы ко второму раунду?

Бьянка: Конечно. Я долго обдумывала нашу вчерашнюю беседу и могу признать, что вы правы.

Декс: Я всегда прав. Говорите точнее, что вы имеете в виду.

Бьянка: Я имею в виду, что в статье должно больше внимания уделяться вам как личности. Нам не стоит слишком сосредотачиваться на проблемах бизнеса.

 Как же мне нравится такой подход. Сосредоточься же на мне, Малышка Джорджи.

Декс: Не хотите ли вы мне сказать, что сегодня будете задавать вопросы более интимного характера? Ведь наша договоренность все еще в силе – вопрос за вопрос, мисс Джордж.

Бьянка: Я сама на это согласилась, так что деваться некуда. Вы готовы?

Мой член предательски зашевелился. Успокойся, братец. Она же беседует с мистером Труиттом.

Декс: Я всегда в полной боевой готовности, мисс Джордж.

Бьянка: Вопрос первый: вы состоите с кем-то в серьезных отношениях?

Декс: Да, я встречаюсь с одной женщиной. Но это нельзя назвать серьезными отношениями.

 Это была сущая правда. Возможно, после событий последних двух дней и можно говорить о начале серьезных отношений кое с кем, но наша связь с Каролиной нас обоих ни к чему не обязывала. Наше общение было обоюдовыгодным – мы посещали нужные деловые мероприятия и удовлетворяли друг друга в постели. Не поймите меня неправильно – мне искренне нравилась Каролина и, уверен, я так же нравился ей. Но ни один из нас не хотел, чтобы эти отношения переросли в нечто большее.

 Бьянка: Вы хотели бы когда-нибудь иметь детей?

Декс: Прошу вас, не спешите, мисс Джордж. Полагаю, вы пропустили мой вопрос. А вы сами состоите с кем-нибудь в серьезных отношениях?

Бьянка: Нет. Прежде состояла, но эти отношения закончились.

Декс: Что же случилось?

Бьянка: Это длинная история. Пожалуй, изложу вам краткую версию. Он тоже был брокером, мы даже обручились. А потом он меня обманул. И я разорвала помолвку.

 Твою ж мать! Такой печальный опыт вряд ли пойдет на пользу нашим отношениям.

Декс: И как же он вас обманул?

Бьянка: Я уже ответила на целых два вопроса. Полагаю, это вы сейчас забегаете вперед.

Декс: Согласен.

 О чем там она меня спросила? Точно – о детях. До меня вдруг дошло, что встречаюсь с Каролиной уже почти год, а она ни разу не поинтересовалась, вижу ли я себя в будущем отцом семейства с целой кучей спиногрызов.

Декс: Да. Я очень хочу детей. Но не хочу, чтобы их воспитывали нянечки. Не поймите меня неправильно, я был очень привязан к Шуги, но все же думаю, детей должны воспитывать родители, если это возможно. Ну, теперь моя очередь. В чем вас обманул ваш жених?

Бьянка: Он лгал буквально обо всем, о чем бы вы его ни спросили.

Декс: Значит ли это, что он вам изменял?

Бьянка: Нет, не думаю. Он просто любил врать. Обманывал клиентов, водил за нос нашего босса, врал насчет денег на своем счету. Впрочем, все это неважно. Теперь, по прошествии времени, мне кажется, что он просто наслаждался самим процессом.

Декс: Не является ли это одной из причин, почему вы недолюбливаете богатых и влиятельных мужчин?

Бьянка: Вполне может быть. Я об этом не думала. Мой отец не был особенно богат, но он тоже любил приврать. А я предпочитаю в жизни простые вещи – истину, например.

 Мне показалось, что яма, которую я сам себе вырыл, достигла максимальной глубины, и я представления не имел, как выберусь из нее без последствий. Самым разумным решением было бы прекратить играть в эту игру прямо сейчас, но, разумеется, я не смог этого сделать. Еще битый час я продолжал отвечать на вопросы личного характера и задавать их. И чем больше я узнавал, тем более одержимым становился. Я хотел знать о Бьянке Джордж абсолютно все. Когда мы наконец решили закончить беседу, ее последний вопрос вернул меня к жестокой реальности.

Бьянка: Я должна сдать этот материал в конце месяца. Мне бы очень хотелось завершить интервью, встретившись с вами лично. Мы, конечно, продолжим наши ежевечерние беседы в одиннадцать часов, но мне действительно нужно встретиться с вами лицом к лицу. Разумеется, никаких фотографий.

 Поколебавшись, я ответил.

 Декс: Хорошо. Я согласен. В конечном итоге можете рассчитывать на встречу.

Вот дерьмо! Похоже, я все-таки вляпался по самое «не могу»!

Глава 6. Декс

Если ты тупой, как деревяшка, которую обрабатываешь, никакое увлажнение не поможет.

В этот вечер мне предстояло свидание с Бьянкой, а я не сумел вырезать даже простой карандаш, не то что фигурку какого-нибудь зверя. Белобрысый Клемент – десятилетний мальчишка из роликов на YouTube – был для меня вечным укором, и у меня поневоле закрадывалась мысль: наверное, он передергивает. Ведь эту гребаную резьбу по дереву на самом деле не так-то просто освоить. В полном отчаянии, призывая громы и молнии на голову юного гения, я отложил инструмент, поняв, что сегодня Бьянке не суждено получить деревянную фигурку. Тем не менее я преисполнился решимости сорвать ее поцелуй, чего бы мне это ни стоило.

Через некоторое время пискнул мой телефон, сигналя, что пришло новое сообщение. На экране высветилось имя Бьянки. Я немедленно открыл его.

 Бьянка: И куда мы сегодня пойдем?

Джей: Я заказал столик в эфиопском ресторане.

Бьянка: М-м-м… В каком именно? Я посмотрю информацию о нем в Интернете. Просто должна знать, как мне одеваться.

 Неважно, насколько пафосным считалось это место – с таким же успехом это мог быть автоприцеп, стоящий на обочине шоссе, – мой ответ прозвучал бы в любом случае так же.

Джей: Надень что-нибудь сексуальное.

Бьянка: Можно.

Джей: Вот и отлично. Мне не терпится поскорее тебя увидеть. Осталось лишь пара часов до нашего свидания.

Бьянка: Хорошо. Не забудь обещанную деревянную статуэтку. Я хочу произвести обмен. 

– Мы едем в Дамбо, Сэм, – произнес я, забираясь на заднее сиденье.

– В Бруклин? Конечно, мистер Труитт. А куда именно?

– К мосту, в район Бруклинского блошиного рынка, – ворчливо ответил я.

Секретарша распечатала мне карту этого района, но, когда мы туда добрались, нам это не сильно помогло. На территории блошиного рынка оказалось не меньше сотни палаток, и я безуспешно бродил среди них, пытаясь отыскать одну из них под номером G45. Когда я попросил Джозефину найти для меня магазинчик, где продаются всякие мелкие деревянные поделки, она, без сомнения, заметила первые признаки моего намечающегося нервного срыва.

Кажется, она начинала обо всем догадываться.

Бруклинский блошиный рынок, очевидно, служил прибежищем множества искусных ремесленников, среди которых я и разыскал пожилого мужчину, продававшего свои поделки через интернет-сайт под названием «Деревянные изделия из Кении от Джелани». Мне крупно повезло, так как рынок по счастливому стечению обстоятельств работал сегодня, а не как обычно только по субботам, потому что в то время в Дамбо проходил Фестиваль культурного наследия.

Войдя в палатку с длинным прилавком, я был рад увидеть высокого темнокожего мужчину в цветастом африканском головном уборе, с резной деревянной тростью. Я заметил, что на столике перед ним стояло множество мелких фигурок различных животных, явно вырезанных вручную. Я мысленно пообещал дать Джозефине прибавку к зарплате, когда вернусь в офис в понедельник.

Я внимательно рассматривал статуэтки, восхищаясь искусной работой мастера. Еще неделю назад я прошел бы мимо, даже не удосужившись оценить, сколько труда вложено в эти фигурки – они были олицетворением мастерства и терпения художника. Однако теперь работы Джелани впечатлили меня до глубины души.

– Они прекрасны, – искренне восхитился я.

– Спасибо. Вы ищете подарок?

– Угадали. Для женщины.

– Понятно. – Джелани кивнул с таким видом, словно умел читать у меня в сердце.

Я почувствовал странное единение с ним. Он взял в руки маленькую фигурку моржа.

– Возможно, вам стоит выбрать фигурку животного, которое является тотемом вашей женщины, отражает ее дух. Морж олицетворяет умение хранить секреты. – Он вернул статуэтку на прилавок и взял с него другую. Это был козел с двумя круто изогнутыми саблевидными рогами, направленными назад. – Горный козел, как тотемное животное, говорит о стремлении к власти. Он независимый, сильный и умный. Любопытный, но при этом очень требовательный.

– Пожалуй, я возьму этого козла.

Джелани улыбнулся. Он пробил чек и положил деревянную фигурку в небольшой пакетик из коричневой бумаги. Вручая покупку мне, он произнес:

– Будьте осторожнее с горными козлами – у них достаточно крепкие рога, чтобы проткнуть вас, если вы им насолите.

Замечательно. Просто замечательно, мать твою! 

Каролина была крайне недовольна, что я отменил наше посещение банкета. Я наплел ей, что неважно себя чувствую и даже впервые взял из-за болезни несколько выходных. Однако перспектива общения с Бьянкой того стоила.

Бьянка надела облегающее платье шоколадного цвета, оставляющее открытым одно плечо. Этот цвет подчеркивал карамельный оттенок ее глаз и оттенял роскошные волосы цвета воронова крыла. Передо мной стояла знойная красавица.

Декс, конечно, знал, от кого она унаследовала столь яркую внешность, но Джей не удержался и спросил.

– Скажи, кто ты по национальности?

– Стопроцентная гречанка. А ты?

– Мама у меня наполовину итальянка, наполовину француженка. Отец – британец.

Мне было сложно удержаться, чтобы постоянно не пялиться на нее через стол. Я даже не мог сосредоточиться, чтобы прочитать меню, в котором были указаны блюда, о существовании которых я раньше не подозревал.

Я заехал за Бьянкой на машине, которую взял в аренду специально для Джея. Для такого парня, решил я, лучше всего подойдет джип. Мне также пришлось тщательно обдумать, что надеть на свидание. Декс отправился бы на него в рубашке от Армани. Джей, как я подозревал, предпочитал более демократичный стиль, поэтому я остановил свой выбор на обычной черной тенниске и темных джинсах.

Любуясь девушкой через стол, я произнес:

– Кажется, они забыли принести нам столовые приборы.

– Не забыли. Просто эфиопскую еду положено есть руками.

– Правда? Я об этом не знал.

– Так вы раньше никогда ее не пробовали?

– Никогда.

– Ну что ж. Мне она нравится, правда, я ела ее всего пару раз. Не прочь попробовать что-нибудь новенькое.

– Мне нравится ваш авантюрный настрой.

– В некоторых вещах я действительно не чужда авантюризма. – Она задорно улыбнулась.

– Мне безумно хочется узнать побольше об этих ваших проявлениях, Малышка Джорджи. – Я сел, обхватив ее ноги своими под столом. – Предоставлю вам право заказать любые блюда для нас, потому что вы, видимо, знакомы с их кухней. Итак, что бы вы хотели попробовать?

– Ват.

– Что еще за вата? – изумленно спросил я.

– Так называется блюдо, которое я хочу нам заказать. Это кусочки курицы в остром луковом соусе. Что-то вроде ароматного рагу со специями. И еще у них отличные лепешки, которые называются инджера, – ими положено зачерпывать пищу. Вам понравится. Вы любите острую еду?

– Да.

Мы сделали заказ. Я сидел как на иголках, так сильно мне хотелось подобраться к ней поближе. Поэтому я пересел на ее сторону стола.

– Что это вы делаете? – спросила она игривым тоном.

– Предпочитаю сидеть к вам поближе. Надеюсь, ты не возражаешь?

– Не возражаю. Все нормально.

Я поспешил закрепить свои достижения и приобнял ее за талию, но тут ее взгляд упал на мое запястье, где поблескивал «Ролекс».

Глаза ее округлились.

– Эти часы стоят тысяч десять долларов. Неужели твой курьерский бизнес идет настолько хорошо?

На самом деле, они обошлись мне в двадцать тысяч.

Твою ж мать!

– Порой у нас случаются удачные месяцы. Поэтому я могу себе позволить иногда себя побаловать.

– Ничего зазорного в этом не вижу. Люди, которые зарабатывают своим трудом и не купаются в роскоши, знают цену деньгам и могут время от времени потратиться на действительно хорошие вещи.

Вот именно.

Тем временем она продолжала:

– Кстати, раз уж мы заговорили о действительно хороших вещах… Что-то я не вижу, чтобы ты захватил с собой фигурку, которую обещал для меня вырезать.

– Не беспокойся. Она лежит в машине. Просто не хотел испытывать судьбу и предъявлять ее тебе в самом начале свидания.

– Мне не терпится поскорее увидеть, что ты смастерил.

Я погладил ее ладонь большим пальцем.

– А я с нетерпением жду того, что последует дальше.

Наши глаза встретились. Боже, как же она красива! Я с огромным трудом удержался от того, чтобы не наклониться и не попробовать эти пухлые губки на вкус.

Тут подошла официантка и нарушила ход моих мечтаний, поставив в центр стола большое овальное блюдо с мясом, овощами и разными соусами коричневого и оранжевого цветов. По краям блюда были разложены тонкие лепешки.

– Тебе придется показать мне, как все это есть.

– Ну, лепешки в основном используются, чтобы брать ими пищу. Я где-то читала, что в Эфиопии существует традиция кормить друг друга во время еды.

Я вопросительно изогнул бровь.

– И ты собираешься меня кормить?

– Если ты, конечно, этого хочешь.

Да, да, покорми меня сейчас. А потом я и сам непременно тобой полакомлюсь.

– Мне бы этого очень хотелось.

Она изящными пальчиками разорвала лепешку и зачерпнула кусочком смесь мяса с овощами. А потом свернула лепешку и осторожно положила мне в рот. Я же умудрился в процессе лизнуть языком ее ладонь.

Так она продела несколько раз, и я каждый раз с нетерпением ждал, когда она положит мне в рот еще один кусочек. Это получалось настолько чувственно и интимно, что я забыл обо всем на свете – в тот момент мне не хотелось ничего другого.

– А теперь твоя очередь покормить меня, – внезапно заявила она.

Пытаясь повторить действия Бьянки, я случайно капнул острым соусом на свои пораненные пальцы.

– Ох, – невольно простонал я.

– Что с тобой?

Я рассмеялся про себя.

– Да все нормально. Я от неожиданности. Просто порезался, и теперь щиплет, зараза, соус-то очень острый.

– Ох, мне так жаль. А как ты порезался?

А вот теперь у меня есть возможность сказать ей чистую правду.

– Когда вырезал фигурки.

– Понятно. Видимо, это опасное занятие.

Я сделал еще одну попытку – зачерпнул этот самый ват куском лепешки и попробовал свернуть ее. Положив угощение Бьянке в рот, я позволил себе задержать палец на ее нижней губе, пока она жевала.

– М-м-м… – промурлыкала она. – Очень вкусно, правда?

– Просто безумно вкусно, – пробормотал я, наблюдая за движением ее губ и сгорая от желания слизать с них остатки соуса. – Скажи, какие еще народы традиционно не пользуются столовыми приборами?

– Не могу сразу сказать. А почему ты спрашиваешь?

– Потому что, мне кажется, это очень нам подходит – словно специально для нас придумано.

– Ты так думаешь? Разве уже есть «мы»?

– Почему бы и нет?

В следующий раз, когда я попытался покормить ее, то проявил неосторожность и соус запачкал ей подбородок.

– Кормить женщин из рук – не твоя сильная сторона, Джей Рид.

Я не удержался и произнес:

– Зато у меня прекрасно получается ликвидировать последствия.

При этих словах я наклонился и медленно слизал соус с ее подбородка. Она закрыла глаза и издала – или мне показалось? – легкий стон, что я тут же расценил как знак того, что она не против продолжения.

И к черту этого гребаного козла.

Я прекрасно понимал, что нарушаю ожидаемый порядок действий. Ведь предполагалось, что этот поцелуй я получу в качестве приза за вырезанную из дерева фигурку, но я просто не смог удержаться, да и кто бы смог! Прижав губы к ее мягким податливым губам, я самозабвенно поцеловал ее.

Моя рука сама собой потянулась обнять ее за шею, а Бьянка и в самом деле простонала, не отрывая от меня губ, и тогда я принялся целовать ее со всем своим пылом, протискивая язык в ее рот и уже не желая пробовать ничего иного.

В этот момент к нам подошла официантка, чтобы наполнить водой наши стаканы, и тут же смущенно отпрянула, покраснев. Мне же было совершенно наплевать на то, что кто-то видит наше «выражение чувств в общественных местах», как выражается полиция.

Член мой мгновенно затвердел, как каменный, и я понял, что влип по полной и не собираюсь так просто отпускать эту девушку. Ни как Декс, ни как Джей. Мне было ясно одно – химия между Джеем и Бьянкой возникла просто потрясающая. И я вовсе не собирался позволять Дексу все испортить, пока не буду уверен в ее реакции, если – и когда – я все ей открою. Ведь может так случиться, что время, проведенное нами вместе, окажется всем, что у меня когда-либо будет с ней. Поэтому Джей должен пожить хотя бы еще немного.

Она отстранилась, кашлянула и сказала:

– Я… этого совсем не ожидала.

– Я тоже, просто ты сводишь меня с ума, Бьянка.

До меня вдруг дошло, что Джей даже не попытался узнать ее получше во время свидания, не задавал личных вопросов во время ужина. Отчасти это объяснялось тем, что я пока еще не был готов почувствовать себя Джеем. Я оставался Дексом, который накануне вечером провел достаточно времени, общаясь с Бьянкой, чтобы узнать ее ближе и не задавать лишних вопросов. Джей вел себя так, словно ему многое о ней известно.

Если я не попытаюсь расспросить ее о личной жизни, у нее может сложиться впечатление, что она мне совсем неинтересна. Поэтому следующие несколько минут я провел, задавая ей вопросы о ее детстве, отношениях с мужчинами, карьере – хотя я все это уже знал.

Я очень осторожно отвечал на ее вопросы, но чем больше мы беседовали, тем большее чувство вины я испытывал за то, что не спешил заканчивать свою мистификацию.

В глазах Бьянки определенно светилось желание. Несомненно, она находила меня привлекательным, и я был абсолютно уверен, что мне придется дарить ей много деревянных фигурок, если я хочу залезть ей в трусики. Ситуация становилась запутанной до невероятности. Декс злился на Джея за его желание переспать с Бьянкой. А Джей ненавидел Декса за то, что тот осуждал его за совершенно естественные желания. Возможно, обеим моим ипостасям следовало побеспокоиться заранее и зарезервировать пару уютненьких местечек в дурдоме.

Впрочем, ужин оказался потрясающим – от вкуснейшей еды до поцелуя.

Когда мы снова сели в мой джип, она повернулась ко мне и сказала:

– Время пришло. Хочу свой подарок.

– Похоже, я опередил события и проделал все в обратном порядке, так ведь?

Изрядно нервничая, я полез в бардачок. Протянув ей деревянную фигурку, я произнес:

– Вот, это тебе…

Бьянка прижала ко рту ладошку.

– О боже! Это козел?

– Да, горный козел.

Она с восторгом разглядывала статуэтку.

– Как прекрасно проработаны детали! Не могу поверить, что ты это сделал сам.

Я тоже не могу.

– Ах, какие у него рожки! – Она рассмеялась.

– Ну как, нравится? – Я подмигнул ей.

– Очень. Как бы мне хотелось посмотреть как-нибудь, как ты работаешь. Наверное, интересно наблюдать, как ты вырезаешь эти фигурки.

Хм, хм… мне тоже…

– Возможно, когда-нибудь мы это устроим. Вообще-то, я делаю это для того, чтобы снять стресс. Никогда не приходилось демонстрировать свое мастерство на публике. До такого я еще не дорос.

– Судя по состоянию твоих пальцев, это далеко не простое занятие.

– Так и есть. Гораздо более сложное, чем ты себе представляешь.

– И это делает фигурку, которую ты вырезал для меня, еще более ценной. Я так тебе благодарна.

Внезапно я почувствовал укол совести из-за своего обмана.

– Не за что, Бьянка.

Я некоторое время глядел в окно, пытаясь стряхнуть с себя мерзостное чувство.

– Куда ты хочешь теперь поехать?

– Мне нужно быть дома без пятнадцати десять.

– Неужели? Зачем?

– Мне надо еще кое над чем поработать.

– Поработать?

– На самом деле я по вечерам провожу интервью с Декстером Труиттом. По онлайн-чату.

Я сделал вид, что у меня отвисла челюсть.

– С тем самым Мистером Денежным Мешком?

– Угадал. Вместо того чтобы сделать интервью при личной встрече, он пожелал отвечать на вопросы по Интернету. Каждый вечер в одиннадцать часов, с понедельника по пятницу. Похоже, это время его больше всего устраивает.

– Значит, он фактически ставит тебя раком, заставляя приспосабливаться к его расписанию?

Я был дважды не прав, задавая вопрос в такой форме. Во-первых, я тем самым выставлял Декса в невыгодном свете. Во-вторых, сама мысль о Бьянке, стоящей на четвереньках, открывающейся для Декса… Я снова возбудился донельзя.

– На самом деле мне удобно работать в одно и то же время вечером. Днем у него слишком плотное расписание. Да это и не продлится слишком долго. Статью нужно сдавать в конце месяца. Это крайний срок.

Забавно это слышать от тебя. У меня ведь это тоже крайний срок.

– Ну, хорошо, значит, у нас есть еще полчаса, прежде чем я отвезу тебя домой. Чем хочешь заняться?

– Честно? Мне бы хотелось увидеть, где ты живешь, если, конечно, это недалеко от моего дома в Сохо. Может, успеем выпить по чашечке кофе.

– Ты правда этого хочешь?

– Надеюсь, не слишком бесцеремонно с моей стороны напрашиваться к тебе домой?

– Вовсе нет.

Именно в этот момент до меня дошло, до какой степени я увяз во всей этой лжи с Джеем. Зная, что моему альтер-эго понадобится квартира, куда он мог бы пригласить Бьянку, я арендовал через агентство меблированную квартиру с помесячной оплатой. Как я мог вообще попасть в такую ситуацию? Если информация об этом когда-нибудь выйдет наружу, все это будет выглядеть крайне грязно и неприлично – все подумают, что я снял хату для траха. На самом же деле я самым необъяснимым образом потерял голову от этой женщины и запутывался во лжи все больше, пытаясь как можно дольше оставаться с ней. Я никак не мог найти оправдания своей одержимости, не понимал, как смогу объяснить ей, что проделал все это, исходя из самых лучших намерений.

Она улыбнулась мне, ее огромные карие глаза засветились, и я тут же, помимо своей воли, нашел себе оправдание… снова.

– В какой части города ты живешь?

Надо подумать. Где же я, черт возьми, живу? У меня не было возможности посетить то место, хотя Джозефина и вручила мне ключ от квартиры. Это было рискованно, но я не знал, как выйти из этой ситуации иначе. Я взглянул на экран телефона, делая вид, что проверяю время, а на самом деле заглянул в почту, чтобы узнать адрес моего нового «дома».

– Я живу в Нохо[4].

– О, как здорово, – сказала она, улыбаясь.

Да уж, просто зашибись. 

Старичок, очевидно живущий по соседству, зыркнул на нас недобрым взглядом, когда мы стояли перед «моей» дверью, а затем, ни слова не говоря, скрылся в недрах собственной квартиры.

– Ты что, обычно не здороваешься с соседями?

Разумеется, нет, когда они понятия не имеют, кто я такой.

– Этот дед не очень-то меня жалует. Он всегда возмущается, когда я громко включаю музыку.

Открыв дверь и бросив беглый взгляд на интерьер квартиры, я понял, что очень близок к тому, чтобы убить кое-кого.

То, что предстало передо мной, совсем не походило на меблированную квартиру, которую я видел на сайте в Интернете. Вся обстановка отдавала вопиющей безвкусицей и помпезностью – преобладали белый и лиловый цвета со множеством позолоты. Я практически потерял дар речи. Черт, как я смогу объяснить ей все это безобразие?

Мне стало очень не по себе, когда я заметил гигантский портрет Элвиса Пресли на стене. А увидев в одном из углов статую Лайзы Минелли в полный рост, я понял, что пропал. Но если мне приходилось делать вид, что все в порядке, то у Бьянки просто челюсть отвисла от изумления.

– Это…

– Здесь жила моя тетушка, – быстро выпалил я первое, что пришло в голову. – Она умерла. И оставила мне эту квартиру. У меня так и не хватило решимости изменить стиль, который ей так нравился.

– О, как мило с твоей стороны. А как давно она скончалась?

– Примерно год назад. В конце концов я, конечно, поменяю обстановку, но мне кажется, что пока это делать рано.

Она сочувственно погладила меня по плечу.

– Я так хорошо тебя понимаю.

Боже, как же мне все это осточертело! Мне просто хотелось заключить ее в объятия и во всем признаться. Почему я не могу этого сделать?

Она красноречиво ответила на мой невысказанный вопрос, внезапно схватив меня за отвороты рубашки и прижимаясь своими мягкими губами к моим губам.

Вот и ответ. Ради этого я готов на все.

Если я сейчас во всем ей признаюсь, то потеряю ее, и, возможно, безвозвратно.

Нет! Ни за что! Я не был готов ей сейчас все рассказать, потому что существовала очень высокая вероятность, что в этом случае я никогда больше ничего подобного не испытаю. Она ведь не выносит лжецов, а ты, Декстер Труитт… или Джей Рид, или как там тебя, черт возьми, зовут? – ты самый отъявленный лжец.

Она отстранилась от меня, лишая тепла сочувствия и… своего роскошного тела.

– Можно посетить твою ванную комнату?

– Конечно, но…

Где же эта чертова ванна?

– Пойду сначала проверю, все ли там как надо. Кажется, утром я бросил грязное белье прямо на пол, ведь я не ожидал, что ты придешь ко мне в гости. Сейчас вернусь.

Мое сердце бешено колотилось, когда я шел по коридору, открывая подряд все двери, пока не обнаружил ванную.

И слава богу, что я ее проверил. Рядом с унитазом высилась стопка порнографических журналов. Без лишних раздумий я открыл окно в ванной комнате и вышвырнул их, моля бога, чтобы она не свалились на голову какому-нибудь прохожему. Меня даже пот прошиб, когда я представил, что придется объяснять ей, почему так случилось.

– Вроде все нормально, – заявил я, вернувшись в гостиную. – Последняя дверь в конце коридора.

С каждой секундой, пока она находилась в ванной комнате, меня все сильнее охватывала паника из-за пребывания в этом месте – я гадал, что еще она может обнаружить. Тут я вспомнил, что она, кажется, сказала, что хочет выпить кофе. Шкафы на кухне, скорее всего, были пусты, поэтому я решил как можно скорее убраться из этой гребаной квартиры. На пути сюда мы проехали мимо Starbucks – кафе находилось прямо за углом. Надо предложить ей пойти туда.

Когда она вернулась, я поспешно сказал:

– Я только что вспомнил, что у меня закончился кофе. Как насчет того, чтобы заглянуть в какое-нибудь кафе перед тем, как я отвезу тебя домой?

– Да, это будет неплохо. Между прочим, почему в твоей квартире так пахнет нафталином?

Хороший вопрос, Бьянка Джордж.

– Да вот, приходится использовать. Уйма моли развелась.

Боже, как же все это мерзко! Больше всего на свете мне хотелось бы пригласить ее в свою настоящую квартиру. В следующий раз, прежде чем тащить ее в это логово, надо будет сначала обследовать здесь каждый уголок, провести дезинфекцию и дезинсекцию и натащить сюда вещей, которые ей могут понравиться.

Оказавшись в кафе, мы уютно устроились на угловом диванчике и принялись потягивать капучино. Она без умолку болтала, а я то и дело прерывал ее рассказ поцелуем. Каждый раз, когда я это делал, она тихонько всхлипывала, что мне безумно нравилось.

Время уже близилось к половине одиннадцатого, когда она взглянула на часы.

– Мне действительно пора идти.

– Неужели ты не можешь хоть чуть-чуть опоздать на свое свидание с Мистером Денежным Мешком?

– Нет. Это будет непрофессионально с моей стороны.

Честно говоря, меня слегка раздражало, что она не захотела отменить разговор с Дексом. Мне даже пришлось напомнить себе, что, в общем-то, мы должны «болеть» за Декса. Думая «мы», я имел в виду нас обоих – Джея и Декса. В глубине души мы оба стояли на страже его интересов. В таком случае почему этот гребаный Джей так недоволен?

С большой неохотой я отвез ее домой, а потом на всей скорости помчался в свою настоящую квартиру.

Когда я оказался дома, мне потребовалось некоторое время, чтобы успокоиться и превратиться в самого себя. Я заметил, что она уже в Сети, и послал ей короткое сообщение.

Декс: Я слегка задерживаюсь. Дайте мне десять минут, пожалуйста.

 Не дожидаясь ответа, я бросился в душ и постарался смыть все воспоминания о ее тихих всхлипах во время поцелуев, представляя, что мы занимаемся чем-то более серьезным, нежели просто поцелуи.

Глава 7. Декс

Немного сбросив напряжение, я смог увидеть ситуацию со всей ясностью.

Декс должен отбить Бьянку у Джея.

Как бы нелепо это ни звучало, но если она полюбит меня настоящего больше, чем вымышленного, то у меня появится шанс, что она в конце концов поймет, что я – настоящий – стою того, чтобы закрыть глаза на всю ту ложь, которую нагородил. Наверное, у меня уже начался бред вдобавок к недавно обнаружившейся шизофрении. Но на тот момент это было единственным, что пришло мне в голову. По крайней мере, надо попытаться прощупать почву.

 Декс: Привет, Бьянка. Я уже здесь. Простите, что опоздал. Как прошел ваш вечер?

Бьянка: Очень хорошо, благодарю.

Декс: Чем вы занимались?

Бьянка: У меня было свидание.

Декс: Свидание, которое закончилось раньше одиннадцати? Наверное, вам оно не очень понравилось.

Бьянка: Работа для меня превыше всего.

Декс: И все же мне кажется, что если вам там было хорошо, вы бы кинули меня сегодня с интервью.

Бьянка: Нет, свидание было просто прекрасным.

Оно действительно было прекрасным. Я все еще чувствовал ее вкус на своем языке. И хотел бы попробовать ее на вкус во многих других местах.

Бьянка: Вы здесь?

Декс: Да. Расскажите мне о вашем свидании. Что в нем было такого прекрасного?

Бьянка: Ну, понимаете, так получается со многими людьми, вы проводите с ними время, и словно кусочки пазла складываются. И вы можете увидеть всю картинку после того, как соединили несколько разрозненных фрагментов.

Декс: Мне это знакомо.

Бьянка: Так вот, у меня такое чувство, что этот парень – словно пазл, состоящий из десяти тысяч кусочков, и мне понадобится немало времени, чтобы сложить его.

Декс: И это, по-вашему, хорошо?

Бьянка: Конечно. Это значит, что у него, так сказать, много слоев.

 Я не был готов согласиться с ней. Оказывается, больше всего в Джее ей нравилась его многогранность – слои, как она выразилась. Но ведь это всего лишь бинты, прикрывающие его ложь.

Декс: Скажите, а что вам больше всего в нем нравится?

Бьянка: Хотите правду?

Декс: Конечно.

Бьянка: То, как он меня целовал. Я чувствовала, что он сдерживается, но в какие-то моменты все же пересиливал себя. Мне нравится, что он не в состоянии контролировать свое влечение ко мне. От этого я чувствую себя такой сексуальной.

 Я рассмеялся про себя. Мне казалось, что я хорошо скрывал, что делала со мной близость с нею. Оказывается, мои чувства гораздо более прозрачны, чем я думал.

 Бьянка: Между прочим, мне кажется, что сегодня вечером мы поменялись ролями. Ведь это я должна брать у вас интервью, а не наоборот.

Декс: Я нахожу, что слушать вас гораздо интереснее, чем рассказывать вам о своей персоне.

 После этого она пару минут молчала. Я знал, что не следует проявлять настойчивость, но, твою мать, я уже влип во все это по уши.

Декс: И вы встречаетесь исключительно с этим парнем-головоломкой?

Бьянка: Нет. Наши отношения еще так далеко не зашли. Правда, у меня пока не предвидится свиданий с другими мужчинами, но это не намеренно.

Декс: Значит, если красивый, молодой, богатый мужчина с кубиками на животе пригласит вас на свидание, вы не будете иметь ничего против?

Бьянка: Вы намекаете на себя?

Декс: Очень может быть.

 Сгорая от нетерпения, я ждал ее ответа. Когда я его прочитал, сердце у меня оборвалось.

Бьянка: В таком случае я откажусь.

 Настроение мое совсем упало после этих слов. Я безумно расстроился и захотел поскорее закончить нашу беседу. Очевидно, я настоящий ее вовсе не интересовал, и она предпочтет проводить время, пытаясь лучше узнать странного парня, который жил в квартире покойной тетушки и увлекался резьбой по дереву.

Декс: Почему бы вам не начать интервью?

 В следующие полчаса Бьянка задавала мне разные вопросы. Поскольку я чувствовал раздражение, мои ответы были менее откровенными, чем в предыдущие наши две беседы. Ближе к концу она упомянула, что собирается в деловую поездку и планирует использовать это время, чтобы просмотреть свои записи и набросать черновую версию статьи. Она предложила продолжить наше общение на следующей неделе, чтобы она могла доработать материал, и я согласился не раздумывая.

Декс: Как насчет того, чтобы побеседовать в следующий вторник в то же время?

Бьянка: Это будет замечательно.

Декс: Удачной поездки, Бьянка. Берегите себя.

Бьянка: Спасибо.

Чувствуя себя полностью опустошенным, я уже собирался захлопнуть ноутбук, но на экране появилось новое сообщение от нее.

Бьянка: Декс? Вы еще здесь?

Декс: Да.

Бьянка: Просто чтобы вы знали: у меня есть твердое правило – никогда не встречаться с мужчинами, с которыми меня связывают деловые отношения.

Декс: И это правило перестает действовать, когда деловые отношения заканчиваются?

 На сей раз ей потребовалось некоторое время, чтобы ответить.

 Бьянка: Верно. Думаю, это правило отменяется, когда деловые отношения завершены.

 Так что иди на хрен, Джей! Я снова в игре.

Декс: Приятно это услышать. Спокойной ночи, Бьянка. 

На следующий день после обеда уличное движение оказалось еще более плотным, чем обычно. Деловая встреча, рассчитанная на час, растянулась на целых три и оказалась бесполезной тратой времени. Когда загорелся красный свет, я снова бросил взгляд на часы – за последние несколько минут мы продвинулись едва ли на десяток метров. В офисе меня ждала огромная кипа документов, с которыми надо было ознакомиться, а к тому времени, как мы сумеем проползти через весь город, секретарша уже уйдет. Я послал Джозефине электронное письмо с просьбой заказать мне обед и распечатать все необходимые файлы, если мне все-таки удастся добраться. В полном отчаянии я откинулся на кожаное сиденье и принялся смотреть в окно, непрестанно думая о Бьянке. Прошлым вечером в конце нашей беседы она дала понять, что не против пойти со мной на свидание – я имею в виду, со мной, как с Дексом. А это означало, что ее все же тянет ко мне, как к реальному человеку. Я не представлял, как мне выпутаться из ситуации, которую я сам же создал. Однако за время своих долгих занятий бизнесом я понял одну вещь – возможно все, если очень сильно захотеть. Вероятно, в этом и таился ключ к разрешению проблемы – нужно рассматривать ситуацию с Бьянкой как одну из задач в бизнесе. Я позволил эмоциям захватить себя, и это мне очень мешало. Что, если представить, что Бьянка – это, допустим, компания, которую я очень хочу приобрести, а ее владелец вовсе не заинтересован в продаже? Это ведь совсем простая задача – следует изучить эту компанию получше, понять пристрастия и предубеждения владельца, определяющие его поведение. Такую информацию можно использовать, чтобы доказать ему, что передача компании в мои руки является наилучшим решением для его бизнеса. Я прикрыл глаза на несколько секунд.

Что наиболее важно в твоей жизни, Малышка Джорджи? Что ты любишь и что ненавидишь? Я напряг мозги, но так и не смог понять, что поможет мне получить конкурентное преимущество. В полном унынии я открыл глаза, когда мы снова остановились на светофоре, и посмотрел в окно. К моему большому удивлению, ответ находился прямо перед моими глазами – написанный огромными буквами. Я искал знаки судьбы и нашел на пересечении Уэст-стрит, 21-й и 7-й Авеню. Над входом в магазин красовалась вывеска со светящейся надписью «Подари жизнь гончим». 

– Вы пришли на занятия, которые начинаются в шесть часов, сэр?

– М-м-м… – Я оглядел комнату и увидел на двери объявление, в котором говорилось, что сегодня вечером начинаются занятия для новых волонтеров.

– Да. Я пришел на занятия.

А после этого надо сразу отправиться на прием к психоаналитику. Это вообще нормально: заставить шофера остановить машину, чтобы заделаться волонтером для выгула… собак, когда у тебя работы невпроворот? Даже женщина за стойкой, видимо, подумала, что я слегка не в себе. Она оглядела меня с головы до ног.

– М-м-м… У вас такой замечательный костюм. Вы же понимаете, что собаки могут вас запачкать, обслюнявить?..

– Конечно. Я планирую переодеться, перед тем как мы начнем.

Ну, это уже полный дурдом.

Сюзетт (это имя значилось у администратора на значке) решила, что это хорошая идея. До занятий еще оставалось десять минут, я заполнил регистрационный бланк и вышел на улицу к машине.

– Я здесь останусь на некоторое время, Сэм.

Шофер был в недоумении, и я хорошо его понимал. Я внезапно завопил диким голосом, приказывая ему остановиться, потом вошел неизвестно куда, что на первый взгляд выглядело как магазин товаров для животных или зоогостиница, а он знал, что домашних любимцев у меня нет.

– Все в порядке, сэр?

Боже! Нет.

– Да. Я просто совсем забыл, что записался поработать волонтером в приюте для спасения грейхаундов[5] на сегодня. Это имеет отношение к благотворительной акции, на которую меня подписала Каролина.

Я заметил, что научился врать без малейшей запинки. Это было сродни поведению преступника – начинаешь с мелких правонарушений, например, бьешь ногой по автомату для продажи жевательной резинки, чтобы выскочил контейнер с разноцветными шариками, и, не успев моргнуть, уже грабишь банк, направив пистолет на банковских сотрудников.

– Можешь уезжать. Когда я здесь закончу, то поймаю такси, чтобы доехать до офиса.

После того как Сэм уехал, я некоторое время стоял перед входом в приют для гончих, оглядывая улицу в поисках магазина, где можно было купить какую-нибудь одежду попроще, чтобы переодеться. Обнаружив неподалеку магазин спортивных товаров, я поспешил туда и купил несколько маек, толстовку и кроссовки. По иронии судьбы, получился в точности такой же прикид, в котором Джей познакомился с Бьянкой в лифте. Непонятно почему эта одежда показалась мне самой подходящей.

После десяти минут занятий я понял, что выгуливание собак – гораздо более сложное дело, чем я себе представлял. Там было множество тонкостей – как выбрать длину поводка, почему на прогулке надо идти впереди собаки, а не плестись за ней, чтобы показать, кто в этой ситуации доминирует, поощрять ее за хорошее поведение, способствовать ее социализации… А я-то всегда думал, что достаточно дернуть за поводок, и все образуется само собой.

Меня прикрепили к трехлетнему псу по кличке Бандит. Сюзетт сообщила мне, что он повредил крестообразную связку во время гонок, и хотя в остальном совершенно здоров, больше не годится для участия в собачьих бегах. Именно поэтому хозяин хотел усыпить пса – вот так он и попал в приют…

По завершении четырехчасового обучения мы с Бандитом пошли на прогулку. В двух кварталах от приюта находился небольшой парк, где допускался выгул собак. Туда мы и направились – я шествовал впереди своего гладкошерстного подопечного, ведя его на коротком поводке. Когда мы добрались до парка, было еще жарко и сыро, хотя солнце уже клонилось к горизонту. Мне показалось, что Бандиту нужно отдохнуть, и я присел на лавочку на одной из аллей парка. Мой воспитанный хвостатый друг тоже послушно сел рядом, неотрывно глядя на меня.

– В чем дело, приятель? Вкусностей у меня больше нет.

Пес наклонил голову набок и сидел, не отводя от меня глаз.

Наклонившись, я почесал его за ухом.

– Хочешь, чтобы я тебя погладил?

Он потянулся ко мне и издал звук, ужасно напоминающий кошачье урчанье. Я понял, что действую правильно, и, обхватив обеими руками его морду, принялся чесать за ушами. Пес спокойно сидел, и одна из задних лап начала двигаться в унисон с движениями моих пальцев.

– Ага, тебе нравится…

Я получал истинное удовольствие, наблюдая за движениями его лап, которые то замедлялись, то ускорялись в зависимости от темпа почесывания. В какой-то момент он вдруг рванулся вперед и принялся лизать мое лицо.

– Полагаю, с тебя хватит. Хорошенького понемножку. Знаешь, а ты ведь очень умный пес.

Бандит начал еще усерднее облизывать меня, словно подтверждая, что совершенно согласен с похвалой.

– Ну, если уж ты такой умный, скажи, как угодить Бьянке? Что ей по-настоящему нравится? Потому что я, хоть убей, никак не могу это вычислить. Может, тебе уже приходилось с ней встречаться? Такая с длинными ногами и карамельного цвета глазами, приходит к вам по субботам? А пахнет просто умопомрачительно. Ты бы запомнил ее, парень, уж поверь.

Хоть я и находился в полубезумном состоянии в последнее время, все же я еще не настолько спятил, чтобы всерьез ожидать ответа от собаки. Тем не менее ответ пришел, хотя заговорил не Бандит.

– Хм, кажется, у вас проблема, молодой человек? – Рядом со мной на скамейку уселась старушка. На голове у нее красовались бигуди, прикрытые ярким разноцветным шарфом. Одета она была в халат кричащего розового цвета. В руке пожилая леди держала пакет с зерном для птиц, от чего я насторожился.

– Надеюсь, вы не собираетесь кормить птиц прямо сейчас, не так ли?

– Конечно, я подожду, пока в парке не будет собак. – Она подбородком указала на Бандита. – Судя по вашему с ним разговору, вы и так в полной заднице. Не хватало только приманить голубей, чтобы ваш пес устроил на них охоту.

Я кивнул:

– Благодарю вас.

– И что вы собираетесь делать?

– Извините, что вы имеете в виду?

– Видите ли, я хожу уже не так быстро, как прежде. Вот и услышала, как вы сообщили этому песику, что не можете разгадать некую девушку по имени Бьянка.

Я вздохнул.

– Это длинная история.

– Уж чего у меня в избытке теперь – так это времени. Попробуйте выговориться!

Обычно я не вступаю в разговоры с незнакомыми людьми. И уж тем более не обрушиваю на них проблемы, связанные с моей личной жизнью. Но, черт, почему бы и нет? Я и так совершил много безумств в последние дни. Что изменится, если я продолжу в том же духе?

– Буду краток. Я познакомился с женщиной. Наврал ей с три короба. И теперь одна ложь приводит к другой, и все это нарастает, как снежный ком, и я уже потерял контроль над ситуацией.

Старушка тряхнула головой.

– Раз уж вы так боитесь, что она все выяснит, значит, вы к ней неравнодушны?

– Так и есть.

– Что бы вы ей ни наврали, надо во всем признаться. Лучше горькая правда, чем сладкая ложь.

Я бессильно опустил плечи. Поговорка задела меня за живое. Именно этим я и занимался – скармливал Бьянке тонны сладкой лжи – в прямом и переносном смысле слова.

– Самое смешное, что я врал ей, потому что был вынужден так делать, ведь только ложь давала мне шанс на общение с ней. Однако в конце концов она захотела узнать меня настоящего, и то, что началось с маленькой лжи, заставит ее задавать множество вопросов и узнать неприглядную правду.

Старушка указала на Бандита:

– Она такая же любительница собак, как и вы?

Я постыдился признаться ей, что моя неожиданная любовь к собакам тоже была частью этой лжи.

– Да.

– Вот и отлично. У меня самой шесть собак и две кошки. Оставляю их дома, когда вечером прихожу сюда покормить голубей. Любители животных, вроде нас с вами, совершенно особая порода людей. Я всегда говорю: посмотрите, как человек относится к животным, и вы поймете, что он собой представляет. Раз она любит животных, значит, знает, что такое безусловная любовь. Наверное, у нее добрая душа и она сможет простить такого пройдоху, как вы, за совершенные ошибки.

– Вы так думаете?

– У меня за плечами сорок четыре года семейной жизни. Но когда я впервые встретила своего Уолтера, да упокоит Господь его душу, он как-то напился в баре и поцеловал хорошенькую официантку.

– И вы его простили?

– Черт, нет, конечно. Я дала ему пинка под зад. Заставила целый месяц ползать передо мной на коленях, сходила на свидание с парнем, которого, как я знала, он терпеть не мог, и постаралась, чтобы он об этом узнал. В конце концов, как говорится, ненавидя грех, я чуть не упустила самого грешника.

Я рассмеялся:

– Спасибо за совет. Я подумаю, как поступить.

Поскольку наша с Бандитом прогулка затянулась, я попрощался с пожилой леди и направился в приют. Сюзетт уже ждала меня в холле.

– Я видела, как вы шли по улице. Похоже, вы поладили.

– А как же иначе. Правда, приятель?

Я наклонился к псу и потрепал его по загривку в последний раз.

– Вы сможете найти время, чтобы выгуливать наших собачек каждую неделю? Мы можем выдавать вам Бандита, раз уж вы так подружились.

Разумеется, времени у меня совсем не было, но все же…

– Конечно. В рабочие дни график работы у меня весьма напряженный, но, возможно, удастся что-нибудь придумать.

– Как насчет воскресенья?

– Не получится, – произнес я, возможно, слишком быстро. – Мне трудно выкроить время в воскресенье, но я постараюсь выбраться в какой-нибудь из будних дней. У вас найдется визитная карточка? Я вам позвоню, как только определюсь со временем.

Она протянула руку, вытащила из ящика карточку и вручила мне, забрав поводок Бандита.

– Благодарю. Я скоро с вами свяжусь.

Похоже, я совсем потерял рассудок.

Глава 8. Бьянка

У меня росло ощущение, что меня собираются кинуть. После возвращения из поездки я написала ему, и, несмотря на то что мы обменялись несколькими сообщениями, он не спешил назначать дату следующего интервью. Возможно, он был слишком занят своим бизнесом, а я слишком много себе вообразила и теперь испытывала ложные надежды.

Я чувствовала некоторое разочарование, потому что во время наших ночных бесед химия между нами просто зашкаливала, но в то же время какая-то часть меня испытывала противоречивые чувства по поводу наших с Дексом откровений. Меня все больше тянуло к этому Мистеру Денежному Мешку. И если только я правильно его поняла, он тоже испытывал ко мне интерес. Моя недавняя поездка дала мне возможность набросать статью о неуловимом Дексе Труитте, к тому же я постаралась раскопать факты, которые не лежали на поверхности. Сегодня я задам ему вопросы о его отце, ответы на которые, вероятно, будет трудно получить, и постараюсь пролить еще больше света на этого таинственного человека.

Ровно в одиннадцать вечера на экране ноутбука высветилось окошко чата. Мое сердце предательски заколотилось, когда я увидела сообщение от Декса.

Декс: Привет, Бьянка.

 Наверное, это звучит странно, но я буквально услышала, как он произносит мое имя своим звучным сексуальным голосом.

 Бьянка: Добрый вечер, мистер Труитт.

Декс: А я думал, что мы отбросили формальности.

 Я напечатала эти слова от волнения, не задумываясь. Но он был прав: мы больше не называли друг друга мисс Джордж и мистер Труитт.

Бьянка: Простите, я по привычке.

Декс: Как прошли выходные? Вы по мне скучали?

 Конечно!

Бьянка: Я действительно много о вас думала.

Декс: Расскажите мне об этом поподробнее.

Бьянка: Я пыталась написать статью, и поэтому, естественно, вы занимали мои мысли.

 Я, правда, не написала, что сохранила откровенное фото, которое он мне прислал во время первой беседы, и любовалась его накачанным прессом, пока все выходные писала статью. Может быть, поэтому мне было так трудно выкинуть его из головы все эти дни.

 Декс: Похоже, раз я не пишу о вас статью, мне не пристало думать о вас. То есть на это нет профессиональных оснований.

 Я улыбнулась экрану.

Бьянка: Хотите сказать, что ваши мысли обо мне не носят делового характера?

 Я сидела, глядя на экран, и кусала ногти в ожидании ответа.

Декс: Мои мысли определенно носят личный характер.

Бьянка: Как интересно.

Декс: Весьма и весьма.

 Просто отлично – интервью только началось, а меня уже охватило сексуальное возбуждение. В растерянности я не знала, что ответить, но, к счастью, он продолжил.

Декс: Как продвигается ваша статья обо мне?

Я почувствовала облегчение от того, что он переключился на обсуждение рабочих вопросов.

 Бьянка: Мне кажется, читателям понравится. Но у меня есть еще несколько вопросов.

Декс: Валяйте.

Я понимала, что невозможно ходить вокруг и около, если я хочу выяснить правду, и решила задать вопрос напрямую.

Бьянка: Что произошло между вами и отцом?

Он некоторое время молчал.

Я испытала на своей шкуре, насколько неприятной личностью был отец Декстера, но предпочла не писать об этом. Желание посчитаться с Декстером Труиттом-старшим отходило на второй план по мере того, как я узнавала его сына. Они явно были сделаны не из одного теста.

 Декс: Как я уже говорил, мой отец большую часть своей жизни был отъявленным лгуном и мошенником. Он изменял матери на протяжении всей их совместной жизни и обманывал деловых партнеров, отнимая у них деньги. В детстве я не понимал, что он за человек, и боготворил его, хотя и не видел его слишком часто. Когда я был подростком, ходило множество слухов о его участии в каких-то аферах, мошеннических сделках. Несмотря на то что он вышел сухим из воды, поскольку с юридической точки зрения придраться к нему было невозможно, ему уже не удавалось скрывать от меня правду и притворяться тем, кем он не был. Поэтому наши отношения оставались весьма напряженными многие годы, ведь я не хотел, чтобы мое имя связывали с его аферами. Вы уже знаете, что мое решение вести скрытный образ жизни и избегать публичности во многом обусловлено нежеланием повторить ошибки отца. Я долгое время старался избегать общения с ним, что было неглупым решением с точки зрения бизнеса.

Бьянка: А с личной точки зрения?

Декс: Ну, этот человек все еще мой отец. Не так-то просто прохладно относиться к тому, кто подарил тебе жизнь. В последние несколько лет мы все же пытаемся как-то наладить общение. Он стал очень религиозным, постоянно ходит в церковь у себя во Флориде – думает, что обрел Бога в душе. Он также боится заболеть раком кожи. Думаю, он начинает понимать, что жизнь слишком коротка, чтобы прожить ее как кусок дерьма.

Бьянка: Итак, вы потихоньку учитесь прощать его.

Декс: Да, пытаюсь. Скорее, речь идет о том, чтобы принять то, что я не могу изменить, и продолжать жить дальше. Я не могу изменить то, что он был не слишком хорошим отцом для меня в детстве. Но сейчас он хочет принимать большее участие в моей жизни, поэтому мне решать, продолжать эти отношения или порвать с ним. Не хочу испытывать никаких сожалений в будущем… Кроме того, я понимаю, что он не вечен.

Бьянка: Умение прощать – прекрасная черта.

На сей раз Декс молчал довольно долго.

 Декс: А что вы лично готовы были бы простить?

Бьянка: Не понимаю, что вы имеете в виду.

Декс: Вы как-то сказали, что не выносите вранья. Могли бы вы простить кого-нибудь, кто вам солгал?

Бьянка: Все зависит от причины, по которой это сделано.

Декс: Ну, например?

Бьянка: Если кто-то вынужден лгать, чтобы спасти другого человека, я могу это простить. Как мою мать. Она лгала мне, чтобы меня защитить. Отец изменял ей, а она постоянно придумывала разные истории, чтобы его выгородить. В конце концов из-за его недостойного поведения их брак разрушился. Поэтому, хотя я и не оправдываю ложь, мать я готова простить, потому что она делала это, чтобы уберечь меня от боли, которую я испытала бы, узнав о том, что делал мой отец.

И снова он медлил с ответом.

Декс: Есть ли еще какие-нибудь ситуации, когда вы могли бы простить кого-нибудь за вранье?

 Надо подумать об этом. В общем, в моей картине мира лжи места не было, и никакого оправдания ей быть не могло. Но даже про себя я не могла сказать, что никогда не врала по мелочам или из благих побуждений.

 Бьянка: Не знаю. Полагаю, это зависит от конкретного случая.

Декс: То есть вы все-таки не видите мир в черно-белых тонах, что уже хорошо.

Бьянка: Как получилось, что внимание переключилось с вас на меня?

Декс: Думаю, Бьянка, мы уже на том этапе, где никаких определенных правил игры не осталось.

Бьянка: Ваша правда. Подумать только, за время нашего общения я нарушила все возможные правила журналистской этики.

Декс: Я никому об этом не расскажу, если и вы будете хранить молчание. Опубликованная статья будет такой, как положено. Мы просто получили больше удовольствия в процессе, чем это обычно происходит во время формального интервью.

Бьянка: Вы правы. Это даже не походило на обычную работу.

Декс: Осмелюсь сказать, что мне будет не хватать наших ночных бесед, после того как мы закончим.

Не хватать… Этих слов явно недостаточно для описания того, что я чувствовала, думая о скором окончании наших бесед. Я, можно сказать, подсела на разговоры с Дексом, у меня определенно появилась от них зависимость. А как еще можно это назвать, когда я целый день ждала, когда же наступит одиннадцать часов?

Бьянка: Мне тоже.

Мы прервали разговор. Очевидно, интервью наконец закончено. У меня скопилось столько информации об этом человеке, что я даже не представляла, что с ней делать – все это не поместится в четырехстраничную статью. Необходимости продолжать наше общение больше не было. Но я находила Декса удивительным и могла бы продолжать болтать с ним столько, сколько получится. Ему вовсе не обязательно знать, что я практически закончила статью. Его следующее послание привело меня в полное замешательство.

 Декс: А что с парнем, с которым вы встречаетесь?

Однако хороший вопрос. Я понятия не имела, чем занимается сейчас Джей.

Бьянка: Мы с ним давно уже не виделись.

Декс: Почему?

Бьянка: Похоже, он сильно занят. Мы поддерживаем связь, просто не договаривались о свидании.

Декс: Вижу, вы не слишком по этому поводу опечалены.

Бьянка: Честно говоря, эта поездка и работа над статьей… У меня просто не было времени об этом задуматься.

Декс: Значит, вы были слишком сосредоточены на мне.

Бьянка: Да, можно и так сказать.

Декс: Что ж, буду думать, что так оно и есть.

Бьянка: А как насчет вас? Почему вы со мной общаетесь? Вы даже ни разу не отменили нашу беседу. А ведь, наверное, целая толпа жаждущих женщин стоит в очереди. Полагаю, у вас от них отбоя нет.

Декс: Ну, может, и не толпа, но, признаюсь, мне не приходится напрашиваться на свидания.

Бьянка: Да что вы говорите!

Декс: Хотите знать правду?

Бьянка: Разумеется.

Декс: В последнее время мне ни с кем не хочется общаться, кроме вас.

 До меня не сразу дошли его слова. По телу прокатилась теплая волна. Как можно так увлечься кем-то, с кем я даже никогда не встречалась? Мне безумно хотелось его увидеть – больше, чем кого-либо за всю свою жизнь. Я судорожно набрала ответ.

Бьянка: А что, если нам встретиться сегодня? Прямо сейчас?

 Я закрыла глаза, устыдившись своей настойчивости. Сердце мое колотилось в ожидании ответа. Через некоторое время он написал.

 Декс: Только не сегодня. Мы же договорились встретиться, когда закончим работать, помните?

 Я настолько взволновалась, что меня бросало то в жар, то в холод. Он раньше давал понять, что хочет пригласить меня на свидание, но почему-то продолжает избегать встречи. Надо попробовать вызвать его на откровенность.

Бьянка: У меня такое впечатление, что вы все время ищете предлоги, чтобы отказаться от встречи.

 Промежутки между его ответами становились все длиннее и длиннее.

Декс: Мне просто нужно к этому подготовиться.

Подготовиться? К чему, интересно?

 Бьянка: Подготовиться?

Декс: Конечно. Время, проведенное за беседами с вами, отличается от всего, что со мной раньше бывало. Вы теперь знаете обо мне больше всех остальных людей. А я, возможно, знаю о вас больше, чем обо всех женщинах, с которыми встречался. И в то же время мне хочется знать о вас еще больше. Я открыл вам свою душу – практически полностью. Это совершенно новый для меня опыт. Встреча с вами станет для меня очень сильным переживанием. К тому же я боюсь разочаровать вас. Именно это беспокоит меня больше всего.

Бьянка: Как вы можете разочаровать меня, если я и так уже знаю про вас почти все?

Декс: Возможно, вам не понравится мой внешний вид.

Бьянка: Тогда позвольте мне хотя бы услышать ваш голос.

Декс: Еще рано.

Бьянка: Но почему?

Декс: Обещаю, вы скоро его услышите.

Бьянка: Вы что, пищите, как Микки Маус, или что-то в этом роде?

Декс: Могу заверить вас, что это не так. У меня превосходный уровень тестостерона. Полагаю, вам понравится мой голос. Странно, что вы меня об этом спросили.

Бьянка: Просто пытаюсь выяснить причины, по которым вы прячетесь от людей. Честно говоря, вы заставляете меня чувствовать себя неловко, мистер Труитт.

Декс: Вы опять обращаетесь ко мне формально? Больше не называйте меня так, прошу вас. Мы ведь же уже перешли на другой уровень общения. И скажите, почему чувствуете себя неловко, хотя на это нет никаких причин?

 Потому что начинаю думать, что опасался он главным образом меня.

Бьянка: На самом деле причины есть. Мне иногда кажется, что, несмотря на всю нашу взаимную симпатию, вы не собираетесь со мной встречаться, и это меня беспокоит. Я также подозреваю, что наши беседы превратились для вас в своего рода игру. К тому же – и это самое худшее опасение – я иногда подозреваю, что меня просто разыгрывают, и я беседую вовсе не с Декстером Труиттом.

Декс: Клянусь, это я и есть. Я бы НИКОГДА не поступил так с вами, Бьянка. Это точно я.

 Надо признаться, я ему поверила. Как низко с моей стороны высказывать такое подозрение. Может быть, эта мысль и мелькала у меня в голове, но в глубине души я, конечно, в это не верила.

 Бьянка: Ну, хорошо. Я, конечно же, вам верю. Простите меня, я, пожалуй, перегнула палку. У меня такое ощущение, что позволила себе непростительную бестактность, а это непрофессионально.

Декс: К черту разговоры о профессионализме. Поймите простую вещь: у меня действительно есть опасения по поводу встречи с вами, но они НИКАК не связаны лично с ВАМИ. ВСЕ они связаны исключительно с тем, какое впечатление Я могу произвести на ВАС.

Бьянка: То есть вы считаете, что я – человек поверхностный? Боитесь, что ваша внешность произведет на меня не то впечатление?

Декс: Не в этом дело. Я прекрасно знаю, что вы вовсе не поверхностны, да и к моей внешности это… можно сказать, не имеет отношения.

 Вот теперь он полностью сбил меня с толку. Неужели он считает себя уродливым? Честно говоря, я была уверена, что при таком роскошном теле даже внимания не обратила бы на некрасивое лицо. Более того, меня влекло к нему прежде всего как к личности, и мне было наплевать, какое у него лицо и даже тело.

Бьянка: Простите. Мне, наверное, не стоило поднимать эту тему. Но вы ведь уже согласились со мной встретиться. Полагаю, мне следует больше доверять вам и проявить терпение.

Декс: Обещаю, что когда-нибудь мы с вами обязательно увидимся, Бьянка. И никогда не сожалейте о том, что пытаетесь получить то, что хотите.

 Пожалуй, надо сворачивать беседу, пока я не ляпнула чего-нибудь, о чем впоследствии пожалею.

Бьянка: Пожалуй, я пойду сейчас спать, если вы не возражаете.

Декс: Вижу, я вас расстроил.

Бьянка: Нет, все в порядке. Просто думаю, мне пора отдохнуть.

Декс: Хорошо.

 Я не стала отвечать на последнюю реплику, но он прислал еще одно сообщение.

Декс: Как насчет завтра, в то же время?

Бьянка: Конечно. Спокойной ночи, Декс.

Декс: Приятных сновидений, Бьянка.

 Я выключила ноутбук и закрыла глаза. Чувствуя себя полностью опустошенной, я проверила, нет ли в телефоне новых сообщений от Джея, и ничего не обнаружила. Но через двадцать минут раздался стук в дверь.

Глава 9. Декс

От удивления Бьянка широко раскрыла глаза, увидев меня стоящим в дверях.

Это было огромной ошибкой с моей стороны.

Но мне требовалось увидеть ее.

В глазах у нее застыло усталое выражение, возможно, она плакала.

Твою мать. Я причинил ей боль.

Именно поэтому я и пришел к ней – проверить, все ли с ней в порядке.

– Джей? Что ты тут делаешь?

Вместо того чтобы ответить, я обхватил ее щеки ладонями и впился в ее губы неистовым поцелуем, выплескивая всю боль и отчаяние, поднявшиеся во мне после нашего последнего разговора.

Она постанывала, думая, что целует губы Джея, но я, со всем пылом моего сердца, целовал ее как Декс.

Прости меня за эту ложь, Малышка Джорджи.

Мой член был твердым, как камень, когда я пробовал ее на вкус. Она застонала, не отрывая от меня губ, когда он уткнулся прямо в ее живот. От нее пахло зубной пастой, упругие груди прижимались к моему телу. Я чувствовал, что мог бы взять ее прямо здесь, посреди гостиной.

Сердце Бьянки отчаянно колотилось в унисон с моим, и я начал целовать ее еще более страстно. Она обняла меня за шею, теснее прижимая к себе. У меня внезапно возникло желание поднять ее на руки, что я и сделал. Она обхватила мою талию ногами, а я продолжал целовать ее так крепко, как никого за всю свою жизнь.

Меня захлестывал адреналин. Надо сказать, меня охватили досада и злость от того, что она так легко поддалась на чары «Джея». После нашего сегодняшнего разговора я был уверен, как никогда, что ее сердце принадлежит мне – Дексу. Тем не менее она позволила мне – то есть Джею – поцеловать себя. Неужели она не может перед ним устоять? Я был в бешенстве.

Мне до боли хотелось овладеть ею, физически выплеснуть все эмоции, которые мне пришлось сдерживать весь вечер.

В конце концов я с усилием оторвался от нее и опустил на пол.

– Это лучший прием, который я когда-либо получил.

Она продолжала обнимать меня за шею.

– Честно говоря, я не была уверена, что когда-нибудь снова тебя увижу.

Я понял, что мне все труднее и труднее смотреть ей в глаза как Джею. Уставившись в пол, я произнес:

– Хочу извиниться перед тобой за то, что никак не мог выбраться в последнее время. Это вовсе не потому, что мне не хочется тебя видеть. Просто закрутился на работе и только сейчас сумел вырваться.

Чертов лгун.

– Мне нужна была такая встряска сегодня вечером, чтобы мозги встали на место, – сказала она.

– Зачем? – Я сглотнул. – Что-то случилось?

– Да так, ничего особенного. Долго рассказывать. Мне кажется, что я чуть не сошла с ума. На самом деле… очень хорошо, что ты пришел. Я так рада тебя видеть.

Нет. Нет. Нет. Только не теряй голову.

Ты попала в точку – с Джеем пора распрощаться. Он всего лишь пришел прикоснуться к тебе в последний раз.

– Теперь все хорошо?

– Да, когда ты рядом.

Она улыбнулась.

– Я сомневался, стоит ли приходить, просто не был уверен, что ты еще не спишь.

– Не думаю, что смогла бы уснуть сегодня.

Я тоже…

– Что же тебя так сильно расстроило?

– Я действительно не хочу об этом говорить, понимаешь? Это связано с моей работой.

Как же, как же. Значит, на мелкую ложь мы действительно способны…

Поглаживая ее руки, я произнес:

– Пойми, я действительно не могу остаться у тебя сегодня. Просто я…

Хотел удостовериться, что с тобой все в порядке.

Хотел увидеть тебя.

Хотел прикоснуться к тебе.

– Я просто хотел заскочить на минутку, поздороваться и сказать, что думаю о тебе.

И попрощаться навсегда.

Она выглядела так, словно ее охватила паника.

– Когда я снова тебя увижу?

– Сложно сказать. У меня сейчас полно работы.

И Джей должен умереть.

Бьянка явно колебалась какое-то время, но потом все же произнесла:

– Мне так не хочется оставаться одной сегодня. Не хочешь провести со мной ночь?

Я не ответил, и она подалась ко мне и нежно поцеловала.

– Пожалуйста!

Ничего на свете я не желал так сильно, как ночи с ней. В голове у меня все смешалось, и, не в состоянии придумать правдоподобного повода для отказа, я кивнул:

– Да. Конечно.

Бьянка потянула меня в спальню. Казалось, все это происходило во сне. На прикроватном столике я заметил желтый блокнот. Наверное, на этой стороне кровати она лежала, когда беседовала с Дексом. Неимоверным усилием воли я заставил себя не заглядывать в блокнот, чтобы узнать, что она там написала. Я боялся увидеть какие-то ругательства в свой адрес после неудачного завершения нашей беседы.

Бьянка легла на постель, а я устроился рядом с ней. Мы лежали так несколько минут. Мои губы касались ее спины, звук ее дыхания успокаивал меня. Мне казалось, с каждым вздохом я слышал ее мысли. Я всем сердцем чувствовал, что, несмотря на то что она сейчас наслаждалась теплом тела Джея, на самом деле все мысли ее были о Дексе, то есть обо мне.

Все казалось очень невинным, пока она не прижалась мягкой попкой ко мне и не начала тереться о мой член, вызывая дикое возбуждение. Очень быстро я понял, что она пыталась меня спровоцировать. Черт, у нее это прекрасно получалось, а я не отстранялся, позволяя ей делать все что хочется. В школе у нас было название для таких игр: «трах в одежде». Мне следовало бы знать, что невозможно просто спокойно спать рядом с этой женщиной.

Я уже был готов кончить в штаны, когда резко одернул себя.

– Прекрати.

Она обернулась и прошептала мне в губы:

– Ты меня не хочешь?

Я пришел в полное смятение. Она явно хотела трахнуться со мной, а я больше всего на свете хотел оказаться внутри ее, но не мог себе этого позволить. Нельзя было даже думать об этом, пока она не узнала, кто я такой на самом деле.

Я поднялся с кровати.

– Мне пора идти.

Она тоже вскочила.

– Прости. Я просто потеряла голову. У меня так давно не было отношений. Я думала, что ты этого хотел, что именно поэтому ты пришел так поздно. Вот и решила дать тебе понять, что я не против… если, конечно, ты этого хочешь. Но ничего, все нормально.

Мой голос прозвучал громче и резче, чем мне хотелось бы:

– Я действительно хочу этого… Видит бог, безумно хочу. Но тебе следует быть осторожней, Бьянка. Ведь на самом деле ты совсем меня не знаешь.

Она горько усмехнулась:

– Ты меня предостерегаешь против самого себя?

– Нет… конечно, нет.

Твою мать, конечно же, да.

– Просто не хочу торопить события в наших с тобой отношениях. И думаю, что нам… для начала следует узнать друг друга получше, – продолжал я.

А ведь я знаю про тебя практически все.

Я глубоко вздохнул.

– Но так как я не в состоянии устоять перед тобой, думаю, будет лучше, если я поеду сегодня домой, а потом снова приглашу тебя на свидание, как положено. Хочу доказать тебе, что встречаюсь с тобой не ради случайного секса, Бьянка.

Она закрыла лицо руками и произнесла:

– Ты прав. Просто… мне показалось, что мне это очень нужно сегодня.

Я знаю это, малышка.

Ведь я сам виноват в этом…

Сердце мое сжалось. Мне нужно было как можно скорее убраться отсюда, пока я не признался ей во всем. Она сегодня не в том состоянии, чтобы принять горькую правду.

Нежно поцеловав ее в лоб, я пробормотал:

– Я скоро позвоню, хорошо?

Она просто кивнула и проводила меня до двери.

И как ты теперь будешь выкручиваться, придурок?

Чувствуя себя последним мерзавцем, я отправился домой на своем джипе и поклялся, что завтра же покончу с этим Джеем. 

На следующее утро в офисе я пребывал в весьма рассеянном состоянии, и это еще мягко сказано. Отменив все деловые встречи, назначенные на день, я сделал то, чего никогда себе не позволял, – отправился домой и предался безделью.

Сидя на диване, я не сводил глаз с часов, в нетерпении ожидая вечерней беседы с Бьянкой. Оставалось еще целых девять часов. Меня охватил ужас.

Должен ли я признаться ей сегодня во всем?

Я схватил телефон и набрал номер единственного человека, который смог бы понять, через что мне приходилось сейчас проходить.

Он сразу же ответил:

– Привет, сын.

– Как ты себя чувствуешь, папа?

– Неплохо. Только что вернулся с прогулки. Собираюсь сделать себе бутерброд с тунцом.

– Как у вас там с погодой?

– Это же Флорида. Стоит жара, но в любой момент может пойти дождь.

– Знаю.

– Чем обязан твоему звонку?

– Мне нужен твой совет.

– Обычно ты в них не часто нуждаешься.

– Ну, сейчас такие обстоятельства, что, думаю, ты мне действительно сможешь помочь. Дело в том, что речь идет о вранье. Я угодил в действительно дерьмовую ситуацию, причем собственными стараниями.

– А, тогда понятно. В этом случае разумно обратиться ко мне.

– Насколько мне известно, ты не очень-то старался скрыть свои интрижки от мамы, но каждый раз умудрялся каким-то образом вернуть ее расположение…

Отец прервал меня:

– Ты что, кому-то изменил?

– Нет, я не имею обыкновения обманывать женщин, папа. Просто наврал ей по поводу того, кем я являюсь. Женщина, с которой я встречаюсь, считает меня кое-кем другим.

– Получается, ты сам себя стыдишься?

– Это длинная история. Полагаю, у нее какие-то предубеждения по поводу богатых и влиятельных мужчин. Я неправильно оценил ситуацию и принял неразумное решение. Разумеется, я собираюсь во всем ей признаться в скором времени и извиниться за совершенную ошибку. Просто хотелось бы знать, есть ли какая-нибудь хитрость признаться во лжи так, чтобы понести минимальные потери.

Отец хмыкнул.

– Твоя мать всегда была слишком добра ко мне, слишком снисходительна. А ей не следовало бы так ко мне относиться. Увы, я не могу подсказать тебе никакую хитрость, Декс. Если тебе повезет, эта женщина поймет, какой ты на самом деле, и простит тебя. А если же не повезет, боюсь, ты ничего не сможешь сделать, чтобы убедить ту, которой ты причинил боль, дать тебе второй шанс. Это цена, которую мы платим за нечестное поведение. Если она вобьет себе в голову, что тебе нельзя доверять, ты уже ничего не сможешь вернуть. Я это знаю на своем горьком опыте.

Сердце мое сжалось.

– Понятно.

– За свою жизнь, – вновь заговорил отец, – я потерял множество хороших людей, которые были правы, когда решили, что я недостоин их доверия.

– Ну что ж. Я-то думал, что после нашего разговора буду чувствовать себя лучше, но на самом деле мне стало еще хуже.

– Прости, сынок. Я просто старался быть с тобой честным.

– О, я слышу иронию в твоем голосе…

Мы расхохотались. Мне было так странно смеяться вместе с Декстером-старшим, казалось, наши откровения нас сблизили.

– А ты чего хотел?

Я услышал, как он вздохнул.

– Что ж, я, пожалуй, оставлю тебя. Возвращайся к своему обеду, отец.

– Будь на связи.

– Конечно.

Я уже собирался прервать разговор, когда он вдруг сказал:

– Декс?

– Что?

– Я горжусь тем, что ты стараешься быть более порядочным человеком, чем я. Надеюсь, ты сможешь выбраться из этой передряги и не потеряешь эту девушку. 

– Приятель, если я и хочу попробовать чей-то язык на вкус, то точно не твой.

Тыльной стороной ладони я попытался стереть слюни Бандита со своих губ. Я уже третий день подряд приходил вывести своего нового друга на прогулку. Джей теперь был официально мертв, а слабовольному Дексу не хватало смелости признаться Бьянке в обмане, поэтому сейчас меня связывала с Малышкой Джорджи только эта пятидесятикилограммовая машина по производству дерьма и дурно пахнущей слюны. Как ни странно, сейчас это был мой единственный настоящий друг.

– Ну и что же нам делать, приятель? – Я снова сидел на скамейке в парке, а Бандит устроился у моих ног и без устали глазел на меня. Наверное, я действительно сошел с ума, но когда он пошевелил одним ухом, я мог поклясться, что он меня слушает и полон желания помочь решить мои проблемы с прекрасным полом.

– Тебе когда-нибудь приходилось терять голову из-за женщины? Совершать действительно глупую ошибку и не знать, как ее загладить? Не знаю… Ну, допустим, стащить у суки кость и закопать ее, когда она это не видит?

Бандит поднял лапу и дотронулся до моего колена. Я счел это за положительный ответ. Значит, Бандит действительно воровал кости.

– Ты воришка, да? Но ты ведь как-то выкрутился и все-таки завоевал ее сердце?

Пес открыл пасть и широко зевнул, а потом положил свою длинную морду мне на колени.

– Вижу, даже тебе наскучили рассказы о глупостях, которые я наделал в своей жизни. – Я почесал ему голову и вздохнул. – Просто не знаю, что дальше делать. Как объяснить ей, почему эта ложь так затянулась? Признаться, что я просто боялся не понравиться ей, если бы она поняла, кто я на самом деле? Или честно сказать, что я и есть тот богатенький мерзавец, которых она терпеть не может и который бы ей не понравился ни при каких обстоятельствах?

Честно говоря, именно этого я и опасался – как только она узнает, кто я, то разозлится так, что побежит искать еще какого-нибудь честного курьера.

Время приближалось к восьми, и я уже на целый час опаздывал в офис, поэтому отвел своего лучшего друга в приют. Когда я час назад забирал его, Сюзетт не было на месте, но сейчас она уже сидела за стойкой.

– Мистер Труитт, я так рада, что застала вас. Хотела сообщить вам, что Бандита переводят на нашу ферму в северной части штата в конце недели.

– На ферму?

Она нерешительно улыбнулась.

– Мы можем держать собак в городском приюте всего три месяца, а потом отправляем на ферму на заслуженный отдых, если их никто не захочет усыновить.

– На ферму? На севере штата? Вы действительно это имеете в виду? – У меня когда-то в детстве была собака, и ее отправили на так называемую ферму. Помню, как сказал другу, что Бастера отправили на ферму, где ему будет лучше. Но мой друг просветил меня по поводу того, что собой представляют такие фермы.

Сюзетт улыбнулась вполне искренне.

– О боже, этот вовсе не то, что вы подумали. Наша ферма – это замечательное место. Ее держит женщина по имени Эллисон. Это удивительный человек. Единственным недостатком остается то, что животным там не хватает общения с людьми, как в городе, где у нас куча волонтеров. Но само место очень приятное, у собак там есть возможность побегать вволю.

Я взглянул на Бандита и увидел, что он пристально смотрит на меня. Вот только не надо делать такие грустные глаза. Это действительно прекрасная ферма. А вовсе не выдумка родителей, чтобы наивные дети меньше переживали. Ты разве не слышишь, что говорит эта женщина? Я опустился на корточки и погладил пса по голове.

– Береги себя, хорошо, дружище? – По какой-то причине мне казалось, что рвется последняя ниточка, связывающая меня с Бьянкой. Через пару минут я поднялся и передал Сюзетт поводок.

Когда она взяла его, Бандит наотрез отказался отходить от меня. Сюзетт, причмокивая, произнесла:

– Ну, пойдем же, Бандит. Мистеру Труитту пора уходить.

Но чертов пес и не думал сдвигаться с места, даже когда Сюзетт легонько потянула его за ошейник.

– Простите. Они так быстро привязываются к людям. Сейчас я принесу его любимую игрушку.

Она вышла из комнаты и тут же вернулась, сжимая в руке игрушечную косточку, которая издавала резкий писк. Пес сразу встрепенулся.

– Иди сюда, Бандит. – Игрушка противно пищала. – Попрощайся с мистером Труиттом.

Я взглянул на своего верного друга – хранителя самых сокровенных моих секретов – для того, чтобы, разумеется, попрощаться с ним. Но вместо этого я произнес совсем другие слова. Даже не представляю, что заставило меня их ляпнуть. Я понимал только то, что еще не готов порвать свою последнюю связь с Бьянкой. В результате я потерял остатки благоразумия и произнес:

– Я бы хотел забрать Бандита к себе.

Глава 10. Бьянка

А это что еще такое?

Похоже, мой воспаленный ум сыграл со мной дурную шутку. Я шла по 21-й стрит, глубоко задумавшись о Декстере Труитте. Наверное, всему виной чувство вины, которое я испытывала, потому что думала о нем, когда целовалась с Джеем этой ночью. Я моргнула, чтобы зрение прояснилось, не веря своим глазам: высокий, темноволосый и очень красивый мужчина, безумно похожий на Джея Рида, усаживался на заднее сиденье роскошного лимузина. Я стояла довольно далеко, но он действительно выглядел точной копией Джея, только одетого в элегантный костюм-тройку. Но самое удивительное заключалось в том, что он помогал забраться в этот самый лимузин крупной гончей собаке. Куда, спрашивается, подевался его велосипед? Я рассмеялась про себя, думая о том, какие причудливые картины может иногда рождать воображение, и, проводив удаляющийся лимузин взглядом, направилась в собачий приют.

Там меня встретила Сюзетт.

– Привет, Бьянка. Это что – сон, или сегодня действительно понедельник?

Я улыбнулась.

– Сегодня действительно понедельник. Я ведь только вчера была здесь. – Я не спешила задавать вопрос, который крутился у меня на языке, потому что он заставит ее засомневаться в моей вменяемости, но потом подумала, что если кто и сможет меня понять, то это такой же увлеченный собачник, как и я. – Вчера я выгуливала собаку, с которой раньше не сталкивалась… и… понимаешь, у меня сейчас в жизни не самый легкий период, а прогулка с этим песиком повышает мне настроение. – Я решила не говорить, что большую часть прогулки я провела, изливая на бедного пса свои проблемы.

Сюзи улыбнулась.

– На мой взгляд, четвероногие хвостатые создания действительно лучшие психотерапевты. О какой из собак идет речь? Я тебе ее приведу.

– Его зовут Бандит.

Сюзи выглядела изумленной.

– Похоже, Бандит стал очень популярным в последнее время. Увы, ты его упустила. Его только что забрал к себе один из волонтеров. – Она указала на дверь. – Они ушли отсюда буквально пять минут назад.

Назовите это интуицией, но мое сердце чуть не остановилось: сама не знаю почему, я ощутила неприятное предчувствие.

– И кто же его забрал?

Сюзи наклонилась над стойкой.

– Вообще-то я не имею права давать информацию о волонтерах, которые забирают собак, но… Бандит, можно сказать, вытащил выигрышный билет. Его забрал себе парень, который живет на Централ-Парк-Вест. Какая-то большая шишка, у которого своя компания.

– Его случайно зовут не Джей Рид?

Она покачала головой:

– Нет, как-то совсем по-другому.

Я облегченно вздохнула.

– Хорошо. Я только что увидела парня на улице с гончей. Он мне напомнил одного моего знакомого, вот я и подумала, что это может быть он.

– Ну, его точно звали не Джей. Но если твой Джей выглядит так роскошно, как новый владелец Бандита, пусть тоже записывается в волонтеры.

Я рассмеялась:

– Значит, этот парень хорош собой?

– Не то слово. – Сюзетт сложила какие-то бумаги в папку и закрыла ее, положив на стойку. – А если я сейчас выдам тебе Марлу? Ее еще сегодня не выгуливали, а ты уже с ней знакома, не так ли?

– Марла – это замечательно. Она такая милая.

Сюзетт пошла в помещение, где держали собак, а я подошла к стойке. Проверив телефон, я увидела, что новых сообщений от Джея нет. Я сунула телефон в карман и оглядела комнату. На папке, в которую Сюзетт убрала бумаги, было написано «Собаки, взятые из приюта». Я по природе своей любопытна, но обычно не имею обыкновения совать свой нос куда не положено. Оглядев комнату и поняв, что никто не обращает на меня внимания, я легонько подцепила крышку папки указательным пальцем и бросила взгляд на верхнюю страницу.

Во второй строчке документа был указан домашний адрес «усыновителя»: 1281 Централ-Парк-Вест. Значит, Сюзетт вовсе не шутила – Бандит действительно значительно поднялся вверх по социальной лестнице. А потом я подняла глаза на имя, значащееся в заявлении. Мне даже пришлось моргнуть несколько раз – я не была уверена в том, что это снова не проделки моего воспаленного воображения. Нет, это совершенно невозможно. Это полная бессмыслица. Полностью потеряв осторожность от волнения, я открыла папку и вырвала эту страничку. Уставившись на нее, я глазам своим не могла поверить. Написанное там имя буквально ввело меня в шок.

Декстер Труитт. 

У меня скрутило живот, к горлу подступала тошнота. Я стояла на другой стороне улицы в тени деревьев в парке и ждала. Причем я отменила интервью, которое должна была взять после обеда, и, словно сумасшедшая фанатка, выслеживала этого человека.

Все происходящее совершенно противоречило здравому смыслу.

За последние несколько часов мне все же кое-как удалось сложить кусочки головоломки и я наконец осознала, что Декс – он же Джей – сотворил со мной. Просто я никак не могла понять, зачем ему это понадобилось.

Может, это какая-нибудь изощренная игра, забава для богатеньких мерзавцев? Подцепить обычную девушку из низшего класса, своим трудом зарабатывающую себе на жизнь, и посмотреть, может ли он затащить ее в постель, разыгрывая из себя простого рабочего парня? Но этот кусочек мозаики никак не хотел вставать на место. Потому что позавчера Джей вполне мог бы переспать со мной – я его откровенно соблазняла, практически сама на это напрашиваясь. Боже, как же жалко я выглядела. Но если это для него такая игра, почему тогда он не воспользовался ситуацией и не взял желанный приз, который я сама ему так настойчиво предлагала? Единственной причиной, которую я могла придумать, было то, что я вовсе не привлекаю его физически, и я бесновалась от этой мысли. Скорее всего, для него это какая-то извращенная интеллектуальная игра, ведь даже мои бедра, трущиеся о его член, не заставили его желать меня.

Темный лимузин подъехал ко входу в роскошное здание, за которым я наблюдала с противоположной стороны улицы. Мое сердце бешено заколотилось, когда я увидела, кто вышел из машины. Декстер Труитт, он же курьер Джей… Конечно, он – законченный негодяй, но при этом такой красавчик! Я чуть не выскочила из-за дерева, за которым пряталась, но тут он помог выйти из лимузина Бандиту, и я слишком растерялась и смутилась для того, чтобы подойти поближе к ним.

Что он собирается делать с собакой?

Они оба направились к небольшому газону неподалеку.

Декс погладил пса и сказал ему что-то, когда тот сделал свое дело, а потом они пошли к главному входу в здание. Прежде чем войти, Декс внезапно остановился, обернулся и посмотрел в мою сторону. Я тут же спряталась за дерево. Сердце было готово выскочить из груди при мысли о том, что он мог почувствовать мой пристальный взгляд.

А потом он быстро скрылся в подъезде.

Я еще целый час простояла там, испытывая самые противоречивые эмоции. Я злилась из-за того, что никакого Джея на свете не было, а я буквально бросалась на мужчину, которого действительно совершенно не знала. Я была взбешена из-за всего того грязного вранья, что Декстер Труитт скормил мне; похоже, этот парень ничуть не лучше своего папаши. А самое главное – мне было безумно жаль, что мужчины, в которого я уже начала влюбляться, на свете не существует. И это выводило меня из равновесия больше всего.

В конце концов я решила сейчас не приближаться к Дексу-Джею и отправилась домой, чтобы предаваться жалости к себе, заливая горе дешевым вином. Я приняла ванну, и вдруг до меня дошло, что эмоциональные переживания, которые я сейчас испытала, подпадали под три стадии горя. Пусть даже в такой извращенной форме, но я все же потеряла дорогого человека сегодня – Джея, которого никогда не существовало.

Стадия первая: шок. Даже глядя на имя в документе, я не могла поверить, что Декс и Джей – один и тот же человек. Я практически заставила бедную Сюзетт подтвердить, что человек, забравший собаку, на самом деле Декстер Труитт.

Стадия вторая: отрицание. Я видела имя, черным по белому написанное в документе, собственными глазами видела, как этот человек садился в лимузин, мне это подтвердила Сюзетт, и все же я торчала у него под окнами, чтобы получить доказательства его неприглядных поступков.

Стадия третья обрушилась на меня, как раз когда я допивала второй бокал вина. Это был бешеный, неудержимый гнев. Я впала в ярость, и это подвело меня к другому состоянию – стадии 3 Б, как я ее назвала. Я даже обрадовалась ей, и мне не терпелось поскорее осуществить задуманное.

Это была месть.

Глава 11. Декс

Бандит начал скрестись в дверь без пяти одиннадцать, поэтому я не успел вовремя добраться до ноутбука. Я жутко психовал после того, как совершил оплошность, появившись у Бьянки на пороге в роли Джея. Вернувшись после короткой прогулки с собакой, я с облегчением увидел на экране окошко чата с ожидавшим меня посланием.

 Бьянка: Привет, Декс.

Декс: Привет, Бьянка. Как у вас сегодня дела?

Бьянка: Немного нервничаю.

И я тоже.

Декс: Нервничаете? Почему? Надеюсь, у вас все в порядке.

Она молчала несколько минут, и я был безумно заинтригован, что же она ответит.

Бьянка: Хочу вас кое о чем спросить. Но не уверена, что вам понравится обсуждать эту тему.

 Я и так уже достаточно позволил ей копаться в грязном белье нашего семейства. Интересно, до каких пределов она готова дойти сегодня?

 Декс: Я и так для вас словно открытая книга, Бьянка. О чем бы вы хотели поговорить сегодня?

Ответ последовал незамедлительно.

Бьянка: О сексе. Хочу поговорить с вами о вашей сексуальной жизни.

 На сей раз мне пришлось долго успокаиваться, прежде чем ответить.

Декс: Вы хотите обсудить это со мной для статьи или из личного интереса?

Бьянка: Считайте, что из личного интереса.

 Боже, я возбудился от одной мысли, что буду обсуждать с ней мою сексуальную жизнь. Но согласно правилам нашей игры она тоже будет вынуждена отвечать на мои вопросы.

Декс: Задавайте вопросы. Полагаю, правила игры сохраняются, и на каждый ваш вопрос я буду задавать свой.

Бьянка: Разумеется.

 Я догадался налить себе стакан виски и теперь был рад, что это сделал. Точки запрыгали по экрану, и я выпил содержимое стакана за один присест.

 Бьянка: Скажите, в сексе вы открыты для экспериментов?

 Неужели она отличается странными сексуальными вкусами? У нее склонность к извращениям? Я никогда особо не экспериментировал в сексе, но почему бы и нет – с хорошим партнером. Я представил, как привязываю ее к кровати, легонько шлепаю и занимаюсь с ней анальным сексом, и это сделало ее еще более желанной в моих глазах.

 Декс: Могу я рассматривать это как предложение с вашей стороны, мисс Джордж?

Я залпом проглотил остатки спиртного, но это не помогло – я возбудился от собственных фантазий, как прыщавый подросток.

Бьянка: Угадали.

Декс: Вы определенно женщина, которая знает, чего хочет. Я нахожу это безумно возбуждающим. Скажите, что вы задумали?

Следующая минута, когда я ожидал ее ответа, показалась мне самой длинной в жизни.

 Бьянка: Любовь втроем. Вы, я и еще один человек.

 Я трижды пытался положить пальцы на клавиатуру, но не мог ничего написать. У меня просто не было слов. Какой мужчина не захочет трахнуть красивую женщину в компании ее подруги? Тем не менее ее предложение почему-то привело меня в ярость на каком-то глубинном уровне. Мне она безумно нравилась, но оказалось, что я не настолько лишен предрассудков, как думал раньше. Для меня групповой секс был просто из ряда ничего не значащих приключений, но уж никак не в той ситуации, когда действительно кого-то любишь. Я не знал, что ей ответить. Прошло несколько минут, и Бьянка снова мне написала.

Бьянка: Вы еще здесь?

Декс: Да.

Бьянка: Я обидела вас?

 На самом деле так оно и было. Но мне придется как-то объяснить причины моего отказа, рискуя показаться убогим придурком.

 Декс: Вы мне очень нравитесь, Бьянка. Мысль о том, чтобы переспать с вами, кажется мне весьма привлекательной, но все же, думаю, секс втроем – не лучший способ начинать отношения.

Бьянка: Очень жаль. Мне кажется, втроем нам было бы просто улетно.

Декс: Может, стоит попробовать сначала вдвоем, а потом уже перейти к экспериментам?

 Если представится такой случай, я был уверен, что смогу доставить ей такое удовольствие, что ей захочется все получить одной и ни с кем не делиться.

Бьянка: Не уверена, что это хорошая идея.

Декс: Вы уже практиковали такое раньше?

 Она проигнорировала мой вопрос.

Бьянка: В пятницу, в семь часов вечера. Я буду ждать вас в холле отеля «Лайбрери», если все-таки решите к нам присоединиться.

Декс: А если не присоединюсь?

Бьянка: Я закончила работу над статьей. Через неделю вышлю вам копии для окончательного утверждения. Полагаю, наши беседы подошли к концу. Если предпочтете проигнорировать мое приглашение, желаю вам всего хорошего, мистер Труитт. 

Мне следовало бы поработать. Или пойти спать, учитывая, что прошлой ночью я не выспался после нашей странной беседы с Бьянкой. Но вместо этого я сидел за письменным столом, уставившись на ее фотографию с сайта журнала, в котором она работала.

Бьянка Джордж окончила Уортонскую школу бизнеса с отличием и пять лет проработала трейдером на рынке ценных бумаг. Она стала сотрудничать с Finance Times с 2015 года в качестве внештатного отраслевого эксперта, пишущего статьи с точки зрения инсайдера.

Ничто в ее биографии не намекало на то, что эта женщина может быть склонна к групповому сексу. Я швырнул ручку через всю комнату. Почему это должно меня волновать, мать твою? Какой мужчина отвергнет предложение заняться любовью втроем от женщины, которая ему нравится? Конечно, женщина таких свободных нравов, скорее всего, не придаст значения тому, что я притворялся двумя мужчинами одновременно. Как ни странно, меня сейчас меньше волновало, простит ли она меня, чем то, что она задумала. Да, я был разочарован. Разочарован ее смелым предложением. Голова моя шла кругом. Впору обращаться к психоаналитику, Труитт. Я-то думал, что у нас с этой девушкой сложатся особые отношения. Но все же не до такой степени особые, чтобы я принял тот факт, что она не против, чтобы я совал свой член в нее по очереди с какой-то подружкой. Решительно прервав эти мысли, я сел за работу, единственное занятие, в которое я мог погрузиться без остатка. Каким-то образом мне удалось достаточно сосредоточиться и погрузиться в изучение финансовых прогнозов в отношении компании, которую я собирался приобрести. Лишь ближе к вечеру, изрядно утомившись, я сделал перерыв. Джозефина позаботилась о том, чтобы доставить в мой кабинет бутерброд с индейкой, потому что я боялся выходить на обед, опасаясь, что меня снова охватят неприятные мысли о Бьянке. «Если предпочтете проигнорировать мое приглашение, желаю вам всего хорошего, мистер Труитт». Ее прощальные слова снова и снова звучали в моей голове. Я вгрызался в бутерброд, просматривая сообщения в телефоне. Последнее пришло от Каролины.

Каролина: Как насчет ужина вечером в субботу? У меня приглашение на благотворительный банкет.

Я избегал встреч с ней уже несколько недель подряд и не чувствовал готовности общаться с ней сейчас. Не ответив ей, я перешел к следующему сообщению. Отец интересовался, как мои дела. Я отделался кратким вежливым ответом и стал просматривать остальные сообщения, продолжая поедать индейку. В числе последних я увидел сообщение от Бьянки. Только оно было адресовано Джею, а не Дексу. Поэтому, открыв его, я пришел в замешательство.

 Бьянка: Привет. У тебя есть планы на вечер в пятницу?

 Джей, разумеется, ответил немедля.

 Джей: Нет. Хочешь что-то предложить?

Бьянка: Хочешь встретиться со мной и еще одним человеком и повеселиться как следует в отеле «Лайбрери» в семь часов?

 Какого черта? Только в этот момент до меня дошло, что она имела в виду. Я бросился к ноутбуку, открыл наш вчерашний чат и принялся судорожно просматривать всю нашу беседу. Когда она предложила заняться любовью втроем, я решил, что третьим участником станет женщина. Но это было вовсе не так. Бьянка, мать твою, приглашала Джея заняться любовью с ней и Дексом! 

Приближался вечер пятницы, но я был готов принять происходящее не в большей степени, чем в минуту, когда Бьянка обрушила на меня свое дерзкое предложение.

Я брился перед зеркалом в ванной и, как безумный, изливал жалобы на собаку.

– Твоя подружка – извращенка, Бандит! Представляешь? Законченная извращенка! – Я замолк, стряхивая воду с бритвы. Указав бритвой на пса, я произнес: – Все дело в том, что это непристойное предложение, мне кажется, совершенно несвойственно ее характеру. Впрочем, это мне хороший урок – ты никогда до конца не узнаешь своего ближнего. Можно провести десятки задушевных бесед с женщиной, которая кажется тебе уравновешенной и здравомыслящей, а потом вдруг с удивлением узнать, что она страдает сексуальными извращениями.

– Гав!

– Самое странное и неестественное – и я признаюсь в этом только тебе, никому больше об этом не расскажу, – что одновременно это меня заводит. Представляешь, мне хочется быть одновременно двумя мужчинами и трахать ее в двух ипостасях. Наверное, я больной на всю голову.

– Гав!

– Вот именно. Ты когда-нибудь слышал пословицу – любопытство сгубило кошку? Именно это и происходит со мной сегодня вечером. Я настолько сгораю от любопытства, гадая, что же она собиралась со мной делать, что просто не могу не пойти туда. Потому что я просто кобель, Бандит, как и ты. Все мужчины такие. Но, в отличие от тебя, я не могу вылизывать свои яйца. Поэтому я принимаю безумное решение все же отправиться на это свидание и заниматься любовью втроем, причем буду представлять две трети этой комбинации в одном лице. – Я шлепнул на лицо порцию крема после бриться.

– И знаешь, что во всем этом самое хреновое? – Я засмеялся, глядя на собственное отражение в зеркале. – Я все еще не знаю, пойду ли я туда в качестве Джея или Декса.

Бандит издал протяжный вой и улегся на пол.

– Да знаю-знаю. Выгляжу я довольно жалко. Может, ты жалеешь, что связался со мной и не бегаешь теперь по лугам на той самой ферме на севере штата, а? Потому что вместо этого ты попал на безумную ферму, как в той самой игре.

Бандит проследовал за мной в гардеробную, примыкавшую к спальне. Я стоял, уставившись на целый ряд дизайнерских рубашек на вешалках, развешанных по порядку – от светлых до темных тонов. Мои глаза остановились на одежде, висевшей в углу и занимавшей совсем мало места; это был гардероб Джея, состоявший из джинсов, простых повседневных рубашек и толстовок с капюшоном. Так как я понятия не имел, что буду говорить и делать, когда приду на это странное свидание, надо было выбрать компромиссный вариант одежды. Я остановился на облегающем пуловере цвета верблюжьей шерсти и простой рубашке. Облик неизвестно кого довершили темные брюки. Я побрызгался туалетной водой и надел часы.

– Веди себя хорошо, Бандит. Не надо делать так, как твой хозяин, – не позволяй твоему члену разрушать твою жизнь.

– Гав!

Я опустился на корточки и почесал его за ухом.

– Пожелай мне удачи, дружище. Если к утру не вернусь, значит, я угодил в больницу, потому что Бьянка Джордж дала мне хорошего пинка под зад.

На улице меня поджидал шофер. Он стоял, прислонившись к черному лимузину.

– Куда направляемся, мистер Труитт?

– В отель «Лайбрери», Сэм!

Сев в машину, я посмотрел на освещенные окна моего пентхауса, гадая, останется ли моя жизнь прежней, когда я вернусь домой.

Когда Сэм высадил меня в центре Манхэттена возле похожего на библиотеку шикарного здания, которое Бьянка выбрала для нашего свидания, я решил, что мне нужно найти укромное местечко и понаблюдать за ней, когда она появится.

Мы больше не обменивались сообщениями, за исключением послания от Джея, в котором он согласился встретиться с ней в назначенное время. Я старался минимизировать ее общение с Джеем, потому что решил покончить с ним раз и навсегда.

Я ждал, спрятавшись за колонной, и наконец увидел ее. Мое сердце чуть не остановилось. Бьянка сидела в кресле в холле, положив ногу на ногу. Она надела черное платье без бретелек, открывающее верхнюю честь груди – два кремового цвета холмика, которые мне тут же захотелось съесть. Свои пухлые губы она накрасила помадой самого яркого красного цвета.

Но я обратил внимание на кое-что еще. Для женщины, которая столь беззастенчиво пригласила двух разных мужчин в гостиницу, чтобы заняться с ними «сексом втроем», Бьянка выглядела слишком напряженной. Она тяжело дышала и смотрела на часы каждые десять секунд. Здесь явно было что-то не так.

Я не имел представления, что мне говорить или делать в такой ситуации. Единственное, что мне оставалось, – это импровизировать, а дальше – действовать по обстоятельствам. Стоит ли мне прикинуться Джеем или же предстать перед ней как Декс. Хрен его знает!

Сунув руки в карманы, я медленно направился к ней, молясь про себя, чтобы все это оказалось не столь ужасным, как я себе это представлял. Заметив меня, она поднялась, одергивая платье.

– Привет.

– Привет, Бьянка.

Она кивнула:

– Рада видеть тебя, Джей.

Я сглотнул, стараясь избавиться от комка в горле. Мне показалось, что она произнесла это имя с горечью. Язык ее тела говорил мне, что она мне не слишком рада, поэтому я не решился поцеловать ее. Кашлянув, я произнес:

– Должен признаться, я несколько озадачен твоим приглашением.

– Ну что ж, пора тебе узнать обо мне все, Джей.

Я-то думал, что и так все о ней знаю.

Глядя на ее соблазнительные губы, я внезапно почувствовал укол ревности – и понял, как я зол.

– Так, значит, секс втроем, Бьянка? Как мы до этого докатились? Объясни, почему ты вдруг решила, что тебе не хватит одного мужика, чтобы получить удовлетворение? Настоящий мужчина способен и один с этим справиться.

– Хочешь знать правду?

Как бы ни иронично это звучало, но да, я хотел этого.

– Да, – ответил я.

– У каждого из вас есть качества, которые привлекают меня.

– Объясни, пожалуйста.

– Видишь ли… он обладает блестящим интеллектом. Он умен, амбициозен и могуществен. И все же в глубине души он очень мягкий и человечный, настолько, что под его влиянием мне хочется стать лучше. Он тоже проявляет ко мне интерес, не только к моей внешности, но и как к человеку.

Я нервно сглотнул.

– А что ты можешь сказать обо мне?

– Ты загадочная личность. Меня невероятно тянет к тебе физически. Но в последнее время, когда я с тобой, я все время думаю о нем. Вот я и решила… что лучшим способом удовлетворить сразу все мои запросы – будет пригласить вас обоих сегодня вечером.

Мое сердце бешено забилось.

– Поверить не могу, что ты хочешь обесценить наши отношения, вовлекая еще один член в это уравнение. Как будто я смог бы спокойно сидеть и наблюдать, как другой мужик трахает тебя.

– Ты явился сюда, чтобы учинить мне допрос… или осудить меня?

– Я просто хочу знать, какого черта ты все это затеяла? Я полагал, что смог зацепить тебя, и твое предложение меня просто ошарашило. Как ты только могла подумать, что я могу тебя делить тебя с кем-то еще?

Она сделала ко мне несколько шагов и бросила мне в лицо:

– Если бы лучшие стороны вас обоих сочетались в одном мужчине, такой проблемы бы у нас не возникло.

Черт меня подери!

Я больше не мог держать это в себе. Пришло время выложить всю правду.

– Бьянка, есть кое-что, что ты должна узнать…

– Позволь мне задать тебе один вопрос, Джей. Как ты узнал, что человек, которого я пригласила на наше свидание, это мужчина, а не женщина?

– Из твоего сообщения.

– Ничего подобного, я ни разу не упомянула пол этого человека. Совершенно точно. – Ее взгляд словно вонзал в меня кинжалы.

Твою мать! Ведь и правда, вначале я подумал, что третий человек – ее подруга, и только потом обнаружил истину из ее сообщений Джею, а она действительно не упоминала, что третий участник нашего свидания – мужчина. Я был в таком смятении из-за всего происходящего, что совершенно забыл, что она не уточнила, о ком идет речь.

Ну, вот и все. На этот раз я запорол все окончательно.

– Ты облажался, Декс.

Декс?!

Она действительно назвала мое имя или я окончательно сошел с ума и у меня начались слуховые галлюцинации?

– Как ты меня назвала?

– Декс… точнее, Декстер Труитт.

Неужели она все знает?

Да, она все знает!

Это просто ловушка.

Мое сердце готово было выскочить из груди.

– И как давно ты знаешь, что это я?

Ее глаза сверкали.

– А это имеет какое-то значение?

– Я должен знать, как давно ты меня…

– Обманываю? – выпалила она. – Ну и каково испытать это на своей шкуре, Декстер? – Она почти кричала. – Каково это, когда тобой манипулируют?

Неожиданно я обнаружил, что взгляды всех присутствующих в холле обращены на нас.

– О! Посмотри, тут полно зрителей, Декс! – обведя рукой холл, крикнула она. – Смотрите все, это знаменитый Декстер Труитт! Тот самый мультимиллионер, глава «Монтегю Энтерпрайзес». Он пришел сюда, чтобы заняться сексом втроем – со мной и еще одним мужчиной. Не теряйте возможности сфотографировать его. Это принесет вам кучу денег.

К счастью, ее никто не послушался.

– Прекрати, Бьянка!

– Ты хочешь, чтобы я прекратила? Боишься, что все узнают, какая ты лживая скотина?

Чувствуя, что у меня нет иного выбора, я обхватил ее за талию и забросил себе на плечо. Она дергала ногами и стучала кулаками мне по спине.

– Что ты себе позволяешь?

– Ты не даешь мне ни слова сказать. Нам надо пойти куда-нибудь и поговорить наедине.

– Сейчас же отпусти меня!

– Ты действительно сняла номер? – спросил я.

– Нет, я не снимала никакого номера. Я ведь не шлюха – в отличие от тебя, кто согласился трахаться втроем, с моим парнем.

– Ничего подобного. Я не собирался тебя ни с кем делить, Бьянка. Ни с женщиной, ни с мужчиной, вообще ни с кем.

Все еще держа ее на плече, я подошел к стойке регистрации.

– Нам нужен номер, будьте любезны.

– Нет, нет, это не так!

Администратор смущенно спросил:

– Вам с двумя кроватями или с одной?

– С одной, пожалуйста.

– Что ты несешь, – закричала Бьянка за моей спиной.

– Нам не нужна кровать, Бьянка, нам надо просто где-то поговорить.

– Я не пойду с тобой ни в какой номер!

– Пойдешь, или никакой статьи ты не напечатаешь.

– Ты опоздал. Интервью уже в работе.

– Я не позволю его опубликовать. А если оно все же будет опубликовано, я подам в суд или вообще куплю этот чертов журнал с потрохами, это будет еще лучше.

Администратор вручил мне ключ-карточку, я взял его и кивнул:

– Благодарю вас.

Я пронес ее в лифт и опустил на пол, только когда двери лифта за нами закрылись. Прижав ее к стене, я сказал:

– Я не отпущу тебя сегодня до тех пор, пока ты меня не выслушаешь. Мне тебя вынести отсюда или сама со мной пойдешь, добровольно?

Глава 12. Бьянка

Дверь гостиничного номера со щелчком захлопнулась за нами. Прижавшись к ней спиной, я скрестила руки на груди, словно защищаясь. Между нами повисло напряженное молчание.

Декс присел на край кровати, обхватив голову руками, а затем провел пятерней по волосам. Хотя я вся пылала от гнева, мне захотелось самой запустить пальцы в его шевелюру. Когда он наконец поднял голову и посмотрел на меня, в пронзительном взгляде его голубых глаз не было и намека на насмешку. Таким серьезным я его еще никогда не видела. Во всяком случае, Джея.

– Как ты узнала? – наконец спросил он.

– Я не собираюсь раскрывать тебе свои секреты.

– Справедливо. – Декс глубоко вздохнул. – Ты должна знать, Бьянка, что я с самого начала собирался во всем тебе признаться.

– Зачем же тогда надо было мне врать с самого начала? – Мой голос дрогнул. – Я пыталась понять причину, но безуспешно. Уж точно не ради того, чтобы со мной переспать, ведь ты сам меня отверг. Тогда почему? Просто для того, чтобы заморочить мне голову?

– Нет! – Его лицо вспыхнуло от гнева. – Нет, черт тебя возьми… Бьянка.

– Так почему тогда?

– Я просто хотел общаться с тобой, получше тебя узнать, так, чтобы твое предвзятое мнение о моей персоне не повлияло на наши отношения. Ты ведь откровенно выложила мне все, что думаешь о Мистере Денежном Мешке, в том самом лифте. Именно тогда я неожиданно для самого себя принял это спонтанное решение, о чем теперь искренне сожалею. Я поступил очень глупо, обманывая тебя.

– Глупо? Ты притворялся другим человеком, Декс! Нет в мире хуже лжи, чем изображать из себя того, кем ты не являешься.

– Каждую секунду во время того интервью ты общалась со мной настоящим.

– И я предпочла именно тебя, Декс. Больше всего на свете мне нравились эти моменты откровенности, когда я говорила с тобой настоящим. А ты разрушил все хорошее, что могло бы быть между нами, позволив своему альтер-эго вмешаться в наши отношения.

– Я не представлял себе, что мы с тобой так прекрасно поладим. Ты показалась мне такой неприступной в том лифте. В то время я просто не понимал, как можно растопить этот лед.

– Ну, мне просто в голову не могло прийти, что человек, о котором я говорю такие нелицеприятные вещи, стоит прямо передо мной. Мне не стоило быть такой откровенной.

– Вот почему мне и удалось тогда узнать правду. В тот момент ты выражала свои истинные чувства. – Декс поднялся и подошел ко мне. – Послушай… Мне нет оправдания за то, что я сделал. Я и не жду, что ты простишь меня. Можешь всю жизнь меня за это осуждать. Но только не отталкивай меня. Останься со мной. Можешь кричать на меня, злиться… но просто будь со мной.

Его лицо было так близко, что я почувствовала, как у меня подкашиваются ноги и начинает колотиться сердце. Меня всегда тянуло к нему, однако знать, что это лицо и тело принадлежат человеку, который так долго занимал мои мысли, было просто невыносимо. Я ненавидела себя за то, что все еще хотела его.

Он смотрел на меня и, казалось, видел насквозь. Мне пришлось отвести взгляд в сторону.

– Неужели ты думаешь, что я смогу когда-нибудь снова поверить тебе? Поверить, что ты мне больше не солжешь?

– А ты все же попытайся. Неважно, сколько раз я тебе это пообещаю, я уверен, ты мне сейчас все равно не поверишь. Мне придется заново завоевывать твое доверие, а на это нужно время. Тебе придется решать, насколько ты готова пойти на такой эксперимент со мной и рискнуть.

Зазвонил его телефон, но он не стал отвечать.

– Не хочешь посмотреть, кто это?

– Мне все равно, – резко произнес он.

– Если тебе нечего скрывать, покажи.

Он, не раздумывая, протянул мне телефон.

Ревность – зеленоглазое чудовище – охватила меня, когда я увидела четыре сообщения от одной и той же женщины.

 Каролина: Почему не отвечаешь?

Каролина: У меня от твоего молчания скоро разовьется комплекс неполноценности.

Каролина: Мне так хочется почувствовать твой прекрасный член во мне.

Каролина: Позвони, а не то я приеду к тебе сегодня вечером.

– Каролина, значит? Видимо, твоя постоянная партнерша по траханью?

– Полагаю, в наших беседах я уже говорил тебе, что иногда имею отношения с женщинами.

– Так почему же ты ей не отвечал?

Декс наклонился ко мне и произнес, почти касаясь моих губ:

– Разве это не очевидно?

Как бы я ни злилась на него, мысль о том, что он будет спать с другой женщиной сегодня ночью, казалась мне невыносимой. Чтобы скрыть свои чувства, я прошла через всю комнату к окну.

Он последовал за мной.

– Бьянка, я ни с кем не был с того самого дня, когда ты предложила мне покрутить шарики в лифте. Я совершенно на тебе помешался и теперь до усрачки боюсь, что потеряю тебя из-за того идиотского решения, которое я принял, еще ничего о тебе не зная.

– Да, Декс, это и в самом деле было идиотское решение. Я в растерянности. Мне нужно время, чтобы это все переварить. – Меня просто захлестывали эмоции, когда я произнесла: – Понимаешь ли ты, что мне нравился человек, которого ты изображал. Он стал частью моей жизни, а теперь он просто… исчез. Я никогда снова не увижусь с Джеем. Это странное чувство, мне все еще кажется, что он на самом деле существует.

– Я понимаю. Мне так нравилось, как ты на него смотрела. Я мог ощутить это, только притворяясь Джеем. И я готов пожертвовать чем угодно, лишь бы сохранить хоть частицу этого чувства.

Я не знала, что ему ответить, и мои мысли переключились на милейшего пса, которого он забрал домой.

– Почему ты решил приютить эту собаку? Это тоже часть твоей шутки?

Он удивленно раскрыл глаза.

– Откуда ты знаешь про Бандита?

– Из-за этого я и узнала правду. Я видела, как ты его увозишь. Пошла в приют и выяснила имя человека, который его забрал.

Декс озадаченно поскреб подбородок, а потом понимающе кивнул.

– Это явно было упущением с моей стороны.

– Значит, его ты тоже используешь в своей игре?

– Я начал работать волонтером в приюте в надежде понять, что ты любишь. Я знал, что, когда признаюсь тебе во всем, мне понадобится любая зацепка. Однако вскоре я действительно привязался к Бандиту. Благодаря ему я чувствовал себя ближе к тебе, но, признаюсь, я в него просто влюбился. А забрать мне его пришлось из-за того, что его собирались отослать на ранчо где-то на севере штата. Я беспокоился по поводу его безопасности, невзирая на все их заверения, что он будет в порядке. Вот и решил забрать его домой.

– Значит, он теперь живет с тобой?

– Да. Эта теперь мой пес.

– Что ж, очень великодушно с твоей стороны…

– Мне от этого одно только удовольствие – за исключением вони у него из пасти. Надо с этим что-то делать.

Я не могла сдержать улыбки. Закрыв на секунду глаза, я произнесла:

– Я нашла средство, которое поможет с этим бороться. Оно довольно действенное. Я тебе пришлю название.

– Вот и отлично. – Декс улыбнулся, и я сразу же напомнила себе, что сегодня нужно держаться от него на расстоянии, чтобы еще глубже не угодить в ловушку его обаяния.

– Мне пора домой. Слишком много впечатлений для одного вечера.

– Поехали ко мне, Бьянка. Обещаю, что буду вести себя хорошо.

– Я не могу этого сделать.

– Ну, по крайней мере, позволь мне отвезти тебя домой.

Помедлив, я кивнула:

– Хорошо. Но отвези меня прямо к моему подъезду. Не надо никуда заезжать.

Было так странно ехать в роскошном автомобиле Декса. Это мне напомнило, насколько его жизнь отличалась от жизни его бесславно почившего альтер-эго. Салон автомобиля был буквально пропитан запахами высококачественной кожи и денег. Декс не отрывал от меня глаз, но при этом соблюдал дистанцию. От его пристального взгляда все мое тело покалывало. Мне до боли хотелось прикоснуться к нему, несмотря на весь мой гнев. Преодолев неловкость, я произнесла:

– И что ты намерен делать потом? Отправишься к Каролине порадовать ее своим прекрасным членом?

Услышав мой вопрос, он ехидно улыбнулся:

– Это бы тебя огорчило?

– Я не собираюсь указывать, что тебе делать.

– Вообще-то я не об этом. Я спросил, огорчит ли это тебя?

– А ты как думаешь?

– Судя по твоему покрасневшему лицу, мысль о том, что я трахаюсь с другой женщиной, тебя очень даже расстраивает, неважно, готова ты это признать или нет. – Он протянул руку и положил ее мне на колено. Его горячее прикосновение заставило мои мышцы между ног сжаться. – Я не собираюсь сегодня встречаться с Каролиной, Бьянка. Я отправлюсь к себе домой и завернусь в одеяло рядом с четвероногим чудовищем, которое, кажется, совершенно уверено, что моя кровать принадлежит ему. И буду всей душой молиться, чтобы ты оказалась настолько великодушной, чтобы простить меня. А завтра утром я проснусь, приветствуя новый день, и буду изо всех сил стараться, чтобы ты дала мне второй шанс.

Когда мы подъехали к моему дому, Декс вышел и, обойдя машину, открыл дверцу с моей стороны. Он нежно провел пальцами по моей щеке, пока я стояла рядом с ним. Я закрыла глаза, пытаясь запомнить это ощущение.

Черт тебя возьми, Декс! Ведь я не знаю, смогу ли когда-нибудь доверять тебе.

Мне очень многое хотелось ему сказать, но события этого вечера буквально выжали меня как лимон, и я просто ответила:

– Дай мне немного времени.

– Хорошо, – прошептал он.

Я уже направилась к двери, как вдруг неожиданная мысль заставила меня обернуться.

– Ты и в самом деле занимаешься резьбой по дереву? – спросила я.

Он потупился, а потом снова поднял на меня взгляд.

– Я честно пытался. Порезы на пальцах настоящие.

Я лишь покачала головой. 

Спустя два часа на мой телефон пришло сообщение. Этот вечер был настолько насыщен событиями, что я совсем забыла, как еще мало времени. На часах было всего 11 вечера.

Декс: Я знаю, что наше интервью закончено, но просто хочу удостовериться, что с тобой все хорошо.

После пары минут сомнений я села за ноутбук и напечатала:

Бьянка: Я в полном порядке.

Декс: Неправда. Хотя по-другому и быть не может. Но я рад уже и тому, что ты мне отвечаешь.

Бьянка: Ты позвонил Каролине? Она ведь написала, что если ты этого не сделаешь, то она сама к тебе заявится.

Декс: Я не позвонил, и она таки приехала.

 Я со злостью застучала по клавишам.

Бьянка: И что, она наконец-то заполучила твой «прекрасный член»?

Декс: Нет. Я просто сказал, что больше не могу с ней встречаться.

Бьянка: Не стоило избавляться от запасного варианта.

Декс: Я никогда не рассчитывал на долгие отношения с ней. И никогда не испытывал к ней таких чувств, какие испытываю к тебе.

Бьянка: И как она это восприняла?

Декс: Она была вне себя от ярости. Но я не могу сейчас об этом думать, все мои мысли только о тебе.

Бьянка: Полагаю, она очень красива.

Декс: Ты для меня гораздо более привлекательна… во всех отношениях.

Бьянка: В таком случае тебе не повезло.

Декс: Потому что мне не удастся тебя вернуть?

Бьянка: Я не могу ответить.

Декс: Что ж, тогда я буду этой ночью представлять нас с тобой вместе, как я и делал каждую ночь с момента нашей встречи. Даже просто мысли о тебе меня возбуждают больше, чем близость с кем-то другим. Хочешь удостовериться?

 Спустя несколько мгновений Декс прислал мне фотографию. На ней красовалась впечатляющая выпуклость под его серыми боксерами. Я почувствовала, как начали сжиматься мои мышцы между ног. Это выглядело так, словно он запустил к себе в трусы змею. У меня даже челюсть отвисла, я буквально потеряла дар речи.

Декс: Вот видишь, что ты со мной делаешь, Бьянка. Я хочу тебя до боли.

Бьянка: В следующий раз, когда ты вздумаешь прислать мне фотку с фальшивым членом, постарайся, чтобы в кадр не попала лапа Бандита – а то весь эффект насмарку.

Декс: Пожалуй, тебе пора спать. Тебе надо как следует отдохнуть перед завтрашним днем.

Бьянка: А что будет завтра?

Декс: Мы встречаемся в моем офисе. Я пригласил фотографа, который сделает столько фотографий, сколько твоей душе угодно, для твоего журнала. Я выполню свое обещание. Пришло время выйти из тени.

Глава 13. Декс

Джозефина объявила по громкой связи:

– Прибыл мистер Астер.

Бросив десятый раз за последние полчаса взгляд на часы, я разочарованно вздохнул. В надежде провести с Бьянкой несколько минут наедине я сказал ей, что фотосессия назначена на девять тридцать, хотя Джозефина пригласила фотографа на десять часов. Однако мистер Астер появился на пятнадцать минут раньше, а мисс Джордж уже на пятнадцать минут опаздывала. И я начал терять надежду, что она вообще появится.

– Джозефина, передай ему, что я буду через пару минут.

– Хорошо, мистер Труитт.

Я еще минут десять просидел за письменным столом, нервно крутя пальцами, а затем, не выдержав, отправил Бьянке сообщение: «Поскольку ты, по-видимому, не придешь, какие планы мне следует выбрать для фотосессии для статьи?» Прошло еще пять минут, и я, так и не получив ответа, неохотно отправился на встречу с мистером Астером. С ним пришли две женщины.

– Мистер Труитт, позвольте представиться, меня зовут Джоэл Астер. Встреча с вами – большая честь для меня. Я был взволнован, когда мне вчера позвонили из вашего офиса.

Я пожал ему руку.

– Произошло кое-что непредвиденное, поэтому нам нужно завершить все это как можно скорее. Надеюсь, вы не возражаете.

– Разумеется, нет, – ответил он. – Я знаю, что вы очень занятой человек. – Он взглянул на женщину слева и кивнул. – Чери подготовит вас к съемке, нанеся легкий грим, а Брина установит осветительные приборы.

Мы прошли в мой кабинет, и все трое немедленно приступили к работе. Джоэл и Брина начали передвигать мебель и устанавливать световое оборудование, Чери прикрыла мне спину и грудь белым бумажным полотенцем, заправив его за воротник.

– Сначала я нанесу вам на лицо увлажняющий крем, а затем наложу матовую основу, – сказала она. – Практически никакого грима не понадобится. У вас потрясающе четкие черты лица, камера такие любит.

Чери приступила к работе и большую часть времени стояла передо мной, причем ее соблазнительные сиськи подрагивали прямо на уровне моих глаз. Было совершенно невозможно не заглянуть в глубокий вырез ее блузки.

– А ваша жена присоединится к нам во время съемок?

– Я не женат.

Она наклонилась, чтобы нанести какую-то гадость мне на подбородок, и ослепительно улыбнулась. Я впервые посмотрел ей в лицо и заметил, что она очень привлекательна – непокорная грива светлых вьющихся волос эффектно обрамляла лицо с тонкими изящными чертами. Чери попросила меня опустить глаза, собираясь что-то втереть мне в веки, чтобы от них не отражался свет, и я был абсолютно уверен, что она специально приняла такую позу, чтобы еще лучше продемонстрировать мне свои прелести. Чтобы не поддаться искушению, я закрыл глаза. Они оставались закрытыми еще несколько минут, пока она вбивала мне в лицо пудру кончиком кисти, и я попытался использовать эти мгновения, чтобы расслабиться, но тщетно. Джоэл и Брина сильно шумели, двигая мебель, и я даже не услышал, как в кабинет вошла Джозефина, пока она не остановилась у моего письменного стола и не произнесла:

– Мистер Труитт, пришла мисс Джордж. Пригласить ее сюда?

Я резко сорвал с шеи бумажное полотенце и вскочил, напугав бедную Чери.

– Мне сначала нужно поговорить с ней. Она в приемной?

– Да.

Мой офис находился на тридцать четвертом этаже в юго-восточной части, и чтобы попасть в приемную, мне потребовалось пройти через два длинных коридора. Из служебного помещения в приемную вела прозрачная стеклянная дверь. Мое сердце бешено колотилось в груди, когда я завернул за угол и увидел Бьянку, сидящую на диванчике для посетителей. Она смотрела в телефон и не замечала меня, пока я не оказался прямо перед нею.

– Бьянка, я рад, что ты все-таки решила присоединиться к нам. – Она встала. По ее взгляду я понял, что что-то не так. – Что случилось?

– Такси, на котором я ехала, попало в аварию. Какой-то идиот врезался в нас сзади, и когда разозленный водитель выскочил и начал на него орать, тот подал назад, а затем еще раз въехал в нас, уже нарочно.

Я начал ощупывать ее с головы до ног, сам не зная, какие повреждения ожидал найти.

– С тобой все в порядке?

Она рассмеялась:

– Я-то в порядке, но я сильно опоздала.

– Ну и черт с ним. Ты уверена, что не пострадала? У тебя что-нибудь болит?

– Больно поворачивать шею, но это ерунда. Наверное, от резкого рывка при столкновении.

– Надо немедленно ехать в больницу, чтобы тебя осмотрели.

– Нет, нет, не надо, со мной все хорошо, правда.

Я обхватил ее лицо ладонями и заглянул в глаза.

– Ты уверена?

– Да, совершенно уверена.

Не долго думая, я притянул ее к себе, крепко обнял, глубоко вздохнул и, с шумом выдохнув, наконец почувствовал облегчение. Я все утро пытался расслабиться, но удалось мне это только сейчас. Я поцеловал ее в макушку.

– Рад, что все обошлось.

Мне чертовски не хотелось отпускать ее, но она, очевидно почувствовав себя неловко, прошептала:

– Декс, твоя секретарша смотрит на нас.

– Пусть себе смотрит.

– Ну, в самом деле, пора уже заняться работай.

Я почувствовал, как ее тело напряглось в моих объятиях, и очень неохотно разжал руки. Откашлявшись, я произнес:

– Фотограф и его команда готовятся к съемкам в моем кабинете. Я тебе все здесь быстро покажу, прежде чем мы направимся туда.

Мой отец по своей природе был очень тщеславным человеком. Я всегда чувствовал себя неловко при виде выставленного напоказ богатства, но, когда дело коснулось Бьянки, мне вдруг захотелось похвастаться. Я решил сделать все возможное, чтобы произвести на нее впечатление. Прежде чем пройти в кабинет, я провел ее по всему этажу, показав разные отделы компании, и представил ее сотрудникам. Если честно, мое появление потрясло моих сотрудников даже больше, чем я ожидал. Прошло не меньше года с тех пор, когда я заглядывал в эти комнаты последний раз. Большую часть времени я торчал в своем кабинете, закопавшись в груду документов и инвестиционных проспектов, либо же вообще отсутствовал, уезжая на переговоры.

– Это гораздо больше, чем я представляла, – сказала Бьянка, когда мы выходили из аналитического отдела.

Я игриво приподнял бровь.

– Надеюсь, ты говоришь об офисе «Монтегю», а не о той фотке, которую я послал тебе вчера вечером?

Ее прекрасное лицо залилось краской.

– Я бы предпочла, чтобы мы придерживались профессиональных рамок, мистер Труитт.

Я застыл на месте, не дойдя нескольких метров до входа в кабинет. Увидев это, Бьянка тоже остановилась в паре шагов от меня.

– Мистер Труитт? – переспросил я.

– Я пытаюсь не нарушать профессиональную этику.

Преодолев разделяющие нас пару шагов, я наклонился, чтобы прошептать ей на ухо:

– Но в таком случае тебе стоит называть меня как-то иначе, потому что, когда ты произносишь «мистер Труитт», меня это невероятно возбуждает. Все дело в том, что в те недели, которые мы с тобой переписывались, у меня в голове сложился достаточно обширный каталог сцен, где мы с тобой играем разные роли, мисс Джордж. И моей самой любимой является та сценка, в которой ты называешь меня именно мистером Труиттом. – Я немного отстранился, чтобы взглянуть в ее лицо, и заметил, что зрачки у нее расширены и она судорожно сглатывает. Я был абсолютно уверен, что она все еще испытывает ко мне физическое влечение, но проблема заключалась совсем не в этом, ведь прежде всего мне требовалось снова завоевать ее доверие. – Идем, я познакомлю тебя с Джоэлом Астером.

Я позволил Джоэлу и его команде в течение целого часа делать со мной все, что им заблагорассудится. Бьянка все это время держалась в стороне, но в какой-то момент я обратил внимание, что она болтает с Чери, мисс Большие Сиськи. Позируя фотографу, я пытался подслушать, о чем они говорят, но это было практически невозможно, хотя я мог поклясться, что после этого разговора Бьянка недовольно поджала губы, чего раньше я за ней не замечал. В конце концов я попросил фотографа сделать перерыв. Отведя Бьянку в сторону, я спросил у нее:

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Просто великолепно!

Эти слова, а главное, ее тон ничего хорошего не предвещали.

– В чем дело?

Она пожала плечами:

– Да ни в чем, просто я думаю, что мне пора идти. Съемки почти закончены, и Чери с удовольствием позаботится обо всем, что тебе нужно.

Я тут же обо всем догадался и сказал:

– На самом деле мне нужна ты. Мы почти все закончили, но думаю, для журнала будет полезно получить эксклюзивные фотографии того места, где я живу.

– А где ты живешь?

Я повернулся к фотографу, который поправлял объективы камеры.

– Джоэл, как насчет того, чтобы сделать несколько снимков моих апартаментов на Централ-Парк-Уэст?

Он сразу воодушевился.

– Это будет просто замечательно. Думаю, здесь мы уже сделали достаточно хороших снимков. Фотографии вашего жилища помогут людям понять, кто такой Декстер Труитт на самом деле.

На это я и рассчитывал.

– Вот и прекрасно. Я сейчас вызову водителя. Квартира очень светлая, поэтому, я думаю, мы обойдемся без гримера и дополнительного освещения. – Я повернулся, чтобы посмотреть на Бьянку. – Мисс Джордж объяснит нам, что бы она хотела увидеть в моей квартире. 

– Хорошая собачка, – пробормотал я себе под нос. Бандит встретил нас у двери, подошел ко мне, чтобы я потрепал его по загривку, а затем бросился прямо к Бьянке. Она наклонилась, и пес прижал голову к ее груди, чуть не сбив ее с ног.

«Неудивительно, что мы с тобой так хорошо ладим, Бандит, – мысленно сказал я ему. – Ты самый лучший из сводников. Разведи ее на всякие нежности, может, и мне чего-нибудь перепадет. Хорошо, приятель?»

– Бандит, позволь Бьянке хотя бы войти.

– Похоже, вашему псу она действительно понравилась. Нас он едва заметил – сказал Джоэл. – Но разве можно его за это винить?

Пройдя в квартиру, я быстро показал Джоэлу кухню и гостиную. Пока он снимал вид, открывающийся на Центральный парк из окна, я вернулся к входной двери, где Бандит все еще приставал к Бьянке. Схватив за ошейник, я оттащил пса в сторону.

– Пойдем, парень, я дам тебе вкусненького.

Мне удалось откупиться от «лучшего сводника» парой собачьих бисквитов, и он послушно потрусил в мою спальню в дальнем конце квартиры. Похоже, он выбрал эту комнату, чтобы прятать там свои сокровища. Бьянка пыталась отчистить короткую серую собачью шерсть со своей черной юбки, и я заметил на груди ее темно-зеленой блузки мокрое пятно слева. Наступила моя очередь приставать к ней.

– Похоже, мой пес тебя пометил.

Она бросила взгляд на блузку и рассмеялась:

– Он – мастер распускать слюни.

– Мне ли не знать. Я не могу его заставить спать где-нибудь еще, кроме моей кровати. Иногда он оставляет такие лужи, что я опасаюсь, как бы моя домработница не подумала, что я начал писать в постель.

– Так мило с твоей стороны, что ты позволяешь ему спать с тобой в одной кровати. Но от этой привычки собак очень сложно избавить, и они могут очень сильно ревновать, когда… ну, ты понимаешь… когда делишь кровать с кем-то еще.

– Может, стоит начать его приучать к этому прямо сейчас? Ты можешь остаться у меня сегодня?

Бьянка закатила глаза.

– Ты мне квартиру показываешь или что?

Джоэл был поглощен пробными снимками разных мест гостиной, чтобы приспособиться к естественному дневному освещению, и я положил руку на спину Бьянки.

– Разумеется. Что скажешь, если я сначала покажу тебе спальню?

– И почему меня не удивляет это предложение?

Я провел Бьянку по квартире. Казалось, она с интересом рассматривала все вокруг, но тем не менее я заметил, что она не переступила порога спальни. Она по-прежнему старалась держать дистанцию, и хотя я мог это понять, мое стремление сократить расстояние между нами оставалось настолько же сильным, как и ее желание держаться от меня подальше. У меня появилось ощущение, что наше противостояние стало своего рода испытанием на прочность. Кажется, она не понимала, что наше первое сражение я уже проиграл из-за собственного дурацкого упрямства. Мы по-прежнему находились в состоянии войны, и я был твердо намерен в ней победить. Когда мы подошли к моему кабинету, я открыл дверь, но тут же ее захлопнул. Я вовсе не планировал заранее посещение моей квартиры и совсем забыл, что творилось у меня на столе.

– Там такой беспорядок, – неуверенно произнес я и направился было к следующей двери, но Бьянка не собиралась отступать.

– И что это ты там скрываешь, интересно?

– Ничего особенного.

Она сощурилась.

– Еще какие-нибудь секреты?

– Ничего подобного.

– Тогда покажи мне эту комнату. Хочу знать, что еще ты там прячешь, Декс. Или лучше называть тебя Джеем, когда ты врешь? – Она с суровым видом скрестила руки на груди.

Видимо, из этой ситуации мне не суждено выбраться без потерь. Я тяжело вздохнул.

– Ну, ладно, входи.

Глава 14. Бьянка

Войдя в кабинет, я потеряла дар речи: просто стояла и смотрела. На огромном письменном столе царил настоящий хаос. Вся столешница была усыпана деревянными стружками, там же валялось несколько заготовок, над которыми успели потрудиться и бросили, к телефону была прислонена брошюра с инструкциями по резьбе, вокруг разбросаны инструменты. Но не это поразило меня больше всего, а открытая аптечка первой помощи рядом с горой скомканных бумажных полотенец, покрытых засохшей кровью, и с полдюжины пластырей. Декс стоял за моей спиной. Никто из нас не произнес ни слова, после того как он включил свет. Я повернулась и посмотрела ему прямо в лицо.

– Зачем? – спросила я.

– Что – зачем?

– Зачем ты сказал, что занимаешься резьбой по дереву?

– Хочешь услышать правду?

– Конечно, хочу.

Он провел пятерней по волосам, взлохматив их.

– Понятия не имею. Думаю, просто хотел показать тебе, что я самый обычный парень.

Мои губы дрогнули, готовые расползтись в улыбке.

– Хочешь сказать, что ты понятия не имеешь, чем обычные парни занимаются в качестве хобби?

– Я вырос в привилегированных условиях, Бьянка. Если бы я сказал тебе, что в старших классах занимался фехтованием и даже участвовал в соревнованиях, а выходные проводил на яхте, что бы ты обо мне подумала?

Он, несомненно, был прав. Одна маленькая ложь, как снежный ком, влекла за собой лавину других.

– К твоему сведению, Декс, я встречалась со многими простыми парнями, но что-то не заметила, чтобы кто-то из них увлекался резьбой по дереву.

– Принято к сведению, – смущенно сказал он.

– А еще учти, что большинство из них никогда не использует таких выражений, как «принято к сведению».

Он робко усмехнулся. Я видела, что он чувствует себя неловко из-за своих глупых поступков. Вообще-то я даже была уверена, что он постоянно укорял себя за то, что постоянно врал мне. Я пошла к выходу, но остановилась на пороге, когда Декс выключил свет.

– Не могу не отдать тебе должное: ты хорошо вжился в роль своего персонажа. Серьезно подошел к делу, ничего не скажешь.

– Если бы, – проворчал он.

Когда мы закончили осматривать квартиру, Джоэл был готов начать фотосессию. Он сделал несколько снимков Декса у окна с видом на Центральный парк, затем у массивного камина в центре гостиной, но мне больше всего понравились фотографии, на которых Декс сидел на диване. Джоэл прервал работу, когда зазвонил телефон Декса и тот ушел на диван поговорить с кем-то – из донесшихся до меня обрывков разговора я поняла, что он говорил с секретаршей. Пока Декс разговаривал, подошел Бандит, взгромоздился на диван и улегся рядом с хозяином, положив огромную голову ему на колени. Декс рассеянно гладил пса по голове, продолжая беседовать с Джозефиной. И в этот момент Джоэл, находившийся на другом конце комнаты, поднял камеру и принялся снимать. Я могла лишь представить, насколько теплыми и естественными получатся эти фотографии. Когда Декс закончил говорить, Джоэл принялся упаковывать оборудование.

– Вы закончили? – спросил Декс.

– Думаю, того, что я наснимал, более чем достаточно. Уверен, результаты вам понравятся.

Декс кивнул, потом посмотрел на меня.

– Не могли бы вы сделать еще один снимок, Джоэл? Я хотел бы сфотографироваться с мисс Джордж.

– Разумеется.

Декс протянул мне руку, и я поняла, что глупо препираться из-за какой-то фотографии, и встала рядом с ним. Он обхватил меня за талию и притянул поближе. Джоэл несколько раз щелкнул нас, но тут в этот процесс вздумал вмешаться Бандит. Он прыгнул на нас, положив нам обоим на грудь лапы. Мы засмеялись, а Джоэл продолжил щелкать фотоаппаратом. Когда Джоэл наконец все собрал и упаковал камеру, в комнате повисло неловкое молчание. По крайней мере, я эту неловкость ощущала очень хорошо.

– Рад был познакомиться с вами, мистер Труитт. Фотографии доставлю вам в офис через пару недель.

Декс кивнул:

– Благодарю вас.

– Мисс Джордж, вы собираетесь сейчас домой? Может, возьмем такси на двоих?

Не успела я ответить, как в разговор вмешался Декс.

– На самом деле, – сказал он, – нам с мисс Джордж надо обсудить кое-какие детали статьи. Бьянка, не могли бы вы задержаться ненадолго?

Оставаться с ним наедине было неразумно.

– Мне бы хотелось, но у меня еще назначена встреча, на которую я должна успеть.

Однако Декс не собирался так легко сдаваться.

– Всего на пару минут, прошу вас! А когда мы закончим, я попрошу шофера отвезти вас, куда нужно. И вам не придется тратить время на поиски такси.

Он проводил Джоэла к двери и попрощался с ним, прежде чем я успела что-то ответить. Когда он вернулся в гостиную, я сидела на диване, потирая шею, которая действительно начинала болеть.

– Твоя шея тебя еще беспокоит?

Я кивнула:

– Наверное, просто растянула мышцы. Ничего, теплая ванна и электрическая грелка мне помогут.

– Подвинься-ка.

– Что?

Декс жестом велел мне сесть на край дивана.

– Может, эти руки и не умеют вырезать фигурки из дерева, зато могут делать офигенный массаж. Позволь хотя бы так тебе помочь.

И снова он не стал ждать моего ответа, а вместо этого скинул ботинки, забрался на диван и сел сзади меня, обхватив ногами. Я собралась было возразить, но почувствовала, как его пальцы сжали мне шею. Боже, до чего же прекрасное ощущение! Ладно, пара минут ничего не решит.

Декс не соврал, массаж оказался действительно «офигенным». Он растирал мне шею подушечками больших пальцев круговыми движениями вверх и вниз вдоль позвонков, достаточно сильно нажимая и таким образом снимая напряжение с мышц. Я расслабилась и опускала голову все ниже, пока подбородок не коснулся груди. Я потеряла счет времени, только вслушивалась в свои ощущения, пока Декс растирал и умело продавливал мышцы в нужных местах. В какой-то момент он наклонил мне голову влево и занялся областью над моим правым плечом. С моих губ сорвалось блаженное мурлыкание, неожиданное для меня самой. Хотя после этого болезненное напряжение в шее почти прошло, я внезапно ощутила, как напрягаются совсем другие части тела, но на этот раз не мои. Декс явно возбудился. Так как я сидела между его ног, то не могла не почувствовать, как увеличивается его член, упирающийся в мою задницу. Черт, ощущение оказалось приятным.

Бо́льшая часть меня хотела наслаждаться им, смаковать сильные прикосновения его пальцев к моей шее и все больше твердеющего члена – к ягодицам. Но затем я вспомнила прошлый раз, когда к моим бедрам прижимался член Декса. Только тогда это был не Декс, а Джей… Это происходило в ту ночь, когда он заявился ко мне без предупреждения, и я практически вынудила его заниматься со мной сексом в одежде. Перед этим он беседовал со мной в Интернете как Декс, а потом тут же бросился ко мне домой, чтобы немного пообщаться со мной как Джей. Казалось, ему ничего не стоило безо всякого перехода изображать передо мной другого человека. Эта мысль подействовала на меня отрезвляюще, словно мне на голову внезапно вылили ушат холодной воды.

– Мне пора идти, – сказала я, резко вставая с дивана.

Декс тоже встал. Выглядел он слегка обескураженно.

– Прости. Пожалуйста, не уходи. Я перепробовал все способы. Даже вспомнил случай из детства, когда вошел в спальню своего деда и застал его занимающимся сексом с бабушкой. Но даже воспоминание об этой неловкой ситуации не может охладить моего желания, когда я рядом с тобой. Я прошу тебя остаться не ради физической близости. У меня и в мыслях не было пытаться соблазнить тебя сейчас.

Как ни странно, я ему поверила.

– Тогда зачем ты просишь меня остаться, Декс?

– Я всего лишь хотел убедиться, что ты не слишком сильно пострадала в этой утренней аварии. А еще я хочу знать, смогу ли убедить тебя встречаться со мной. Можем ли мы начать все сначала? Я понимаю, что крупно облажался – просто дай мне шанс доказать тебе, что я мужчина, которому ты можешь доверять.

Но это была лишь половина проблемы, и речь шла не только о восстановлении доверия между нами. Я отдавала себе отчет в том, что в корне моих сомнений лежат давние неприятности, которые его семья причинила моему отцу. И в то же время я понимала, что не в состоянии находиться рядом с Дексом и не испытывать к нему влечения. А вступать с ним в физические отношения, прежде чем я смогу окончательно простить его и начать полностью доверять, будет непростительной ошибкой.

– Мне нужно некоторое время, Декс.

– И сколько же тебе понадобится?

– Я не могу сказать. Не знаю.

Я увидела, что его охватывает паника.

– Но мы можем хотя бы продолжать болтать по вечерам?

– Это не слишком хорошая идея.

– Бьянка… что я могу сделать, чтобы ты меня простила? – буквально взмолился он.

Мне действительно стало его жаль. Я подняла руку и коснулась его щеки.

– Просто дай мне время. По крайней мере, несколько недель.

Он вгляделся в мое лицо и, обнаружив, что я говорю совершенно серьезно, заметно сник, его плечи опустились.

– Хорошо, – коротко сказал он.

Я приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.

– Береги себя, Декс.

Глава 15. Декс

– Черт бы тебя побрал, Клемент!

Временами, когда я особенно переживал из-за ситуации с Бьянкой, я начинал смотреть ролики на YouTube с малолетним парнишкой, который вызывал у меня чувство неполноценности. Этот чертов сопляк мог вырезать из дерева что угодно с потрясающей точностью, умудрившись при этом ни разу не порезаться. Меня это безумно раздражало, но в то же время чрезвычайно вдохновляло.

Придется постараться, Декс. Если уж взялся за что-то, надо добиться успеха.

– Ничего не скажешь, у тебя просто замечательная прическа! – издевательским тоном произнес я, обращаясь к экрану компьютера. У моего ненавистного соперника были прямые волосы соломенного цвета, остриженные «под горшок».

Конечно, мне не следовало так себя мучить, но в последнее время мне все труднее было найти какое-нибудь достойное занятие помимо работы. Бьянка уже несколько недель отказывалась возобновлять наши вечерние беседы или встречаться со мной. А это означало, что Декс потихонечку сходил с ума и, рискуя ослепнуть, онанировал каждую ночь.

Я поклялся, что дни нашей разлуки проведу с пользой. Пусть она не хотела меня видеть, но это вовсе не означало, что я не могу дать ей понять, что постоянно думаю о ней. Я решил, что лучшим названием этого периода станет «Операция по возвращению Бьянки».

Этап первый: действительно освоить резьбу по дереву, чтобы делать для нее разные деревянные фигурки. Причем любые! Это должно получиться очень романтично. Если я приложу достаточно стараний, то смогу вырезать козла, который будет хотя бы вполовину так же хорош, как и тот, которого я однажды купил для нее на Бруклинском мосту.

Я повернулся к Бандиту, который сидел рядом со мной и так же пристально следил за тем, как Клемент вырезал что-то.

– Гениальная идея, правда, – обратился я к нему, – показать ей, что я очень стараюсь? Это ведь будет так трогательно и в то же время оригинально.

– Гав!

Я напечатал в поисковой строке: «Как вырезать козла». К сожалению, не нашлось ни одного видео, подходящего под мой запрос. Тогда я, не раздумывая, выбрал один из видеороликов, которые мне предложили первыми.

На экране появился какой-то парень с австралийским акцентом, с пухлой девчушкой на руках. Рядом с ним стоял настоящий живой козел.

– Ну же, Бри, – говорит парень, – скажи «папа».

– Мэ-э-э, – раздается голос козла. Девчонка хихикает.

И каждый раз, когда мужик говорил «скажи «папа», козел издавал протяжное «мэ-э-э», а малышка заливалась веселым смехом.

«Скажи «папа». Козел: «Мэ-э-э», девчонка: «Хи-хи-хи».

«Скажи папа… папа». – «Мэ-э-э… мэ-э-э». – «Хи-хи-хи… хи-хи-хи».

И что за фигню я смотрю?

Парень на экране повернулся к козлу: «Послушай, приятель, ты не мог бы прекратить мекать? Она так никогда не скажет “папа”, пока ты ее смешишь».

«Мэ-э-э».

«Хи-хи-хи».

Ролик кончился, и я тут же запустил его снова. Это было заразно, и мои губы поневоле растягивались в улыбке.

Повернувшись к Бандиту, я сказал ему:

– Можешь себе представить? Он обращается к животному, как к человеку, и воображает, что тот его понимает.

– Гав!

Ролик назывался «Пикси и Бри учатся говорить “папа”».

– Это действительно смешно, – сказал я, кидая ролик в «Избранное». У этого парня Чэнса Найтмена был целый YouTube-канал, на котором были выложены ролики с его двумя детьми и этим самым козлом. Пригодится, когда мне захочется удостовериться, что я не единственный человек на свете, слетевший с катушек. А впрочем, пофиг. И я подписался на канал.

Хотя я и поклялся не звонить Бьянке, это не значит, что я не могу придумать какую-нибудь хитрость, которая заставит ее войти со мной в контакт. Когда зазвонил телефон, я сразу понял, что это она. Я схватил трубку.

– Бьянка, я…

– Ты сошел с ума.

Она подозрительно похрюкивала. Плачет или смеется? Определенно, она заливалась смехом.

– Похоже, тебе очень смешно.

– Декс Труитт… Пожалуй, я сделаю примечание в конце статьи и напишу, что у тебя совершенно поехала крыша.

– Ну и пусть, зато я заставил тебя смеяться.

– Каким образом ты сумел пробраться в мою квартиру? Ты напугал меня до чертиков. Я уже подумала, что кто-то влез ко мне домой и собирается меня убить.

– Скажем так, твой консьерж получит прекрасный подарок на Рождество.

– Ну да, – согласилась она. – Но ты совершенно ненормальный!

Я приобрел статую Лайзы Минелли у владельца «квартиры Джея» и перевез ее на квартиру Бьянки. Я попросил установить ее напротив двери так, чтобы Бьянка сразу увидела ее, как только войдет. Напоминать ей о безумном антураже «апартаментов Джея» было несколько рискованно, но я сделал это в надежде, что она в конечном счете научится воспринимать мои прошлые выходки с юмором.

– Ну что ж, теперь тебе придется изыскать способ избавить мою квартиру от непереносимого запаха нафталина, принесенного из той конуры.

Я и до этого посмеивался про себя, но тут расхохотался в голос.

– Завтра же пришлю тебе лучшее средство.

– До свидания, Декстер.

– До свидания, Бьянка.

Закончив разговор, я взглянул на Бандита и торжествующе улыбнулся.

– А ей это понравилось, приятель. 

В воскресенье я оказался на Бруклинском блошином рынке. Некоторые люди подсаживаются на наркотики, я же совершенно помешался на резьбе по дереву. Войдя в палатку «Деревянные изделия из Кении от Джелани», я направился к знакомому продавцу.

– Привет, я недавно купил у вас деревянного козлика. Наверное, вы меня не помните.

Старик во все той же яркой шляпе оглядел меня с ног до головы.

– А я вас помню, – сказал он с сильным акцентом. – Хотите купить что-нибудь еще?

– На самом деле у меня есть к вам одна очень необычная просьба.

– Я вас слушаю.

– Мне надо срочно научиться резьбе по дереву. Я перепробовал все обучающие ролики в Интернете, но у меня ничего не получается. Не могли бы вы дать мне несколько уроков? Я готов заплатить.

Он расхохотался, откинув голову назад.

– У меня ушли годы, чтобы научиться этому. Я совершенствовался в своем искусстве с самого детства, когда еще жил в Кении.

– Я, конечно, понимаю, чтобы достичь такого мастерства, нужны многие годы, но мне всего лишь хочется научиться вырезать хоть что-нибудь, не такое совершенное, не порезав при этом пальцы. Пусть фигурки зверей будут выглядеть убого, главное, чтобы они были узнаваемы. Для меня и этого достаточно.

– Сынок, зачем вам это понадобилось? – Он прищурился. – Наверное, из-за женщины?

– Вы очень проницательны, Джелани.

– А, тогда все ясно.

– Послушайте, я знаю, что это звучит глупо, но когда я купил у вас козла, я сказал ей, что сделал его сам. Конечно, в конце концов она узнала правду. Мне было очень стыдно, что я вообще лгал ей, и я надеялся доказать, как сожалею об этом, предприняв реальные усилия, чтобы действительно сделать что-то подобное. В общем, я в полном отчаянии, потому что, похоже, вот-вот потеряю единственную женщину, к которой когда-либо испытывал настоящие чувства. Я готов сделать все что угодно или заплатить за то, чтобы вы обучили меня вашему искусству.

Глубоко вздохнув, он написал на клочке бумаги адрес и протянул его мне:

– Приходите сюда сегодня в два часа.

Я уже не успевал до назначенного времени проехать по мосту в Манхэттен и обратно, поэтому завис в Бруклине, купил кофе и бесцельно бродил по улицам, пока не пришло время встречи в Уильямсбурге.

Ровно в два часа я постучал в его дверь и немного подождал.

Старик открыл дверь и пропустил меня в комнату. Он оказался абсолютно лысым, что я обнаружил только сейчас, потому что до этого он при мне не снимал свою яркую африканскую шляпу. Он провел меня в мастерскую, расположенную в обшарпанном подвале.

– Не знаю почему, но я представлял, что под этой шляпой у вас буйная шевелюра, – ляпнул я, пытаясь завязать разговор. Похоже, мои слова хозяина не порадовали. Начало оказалось весьма неловким, и я в замешательстве принялся оглядываться вокруг. – Так это здесь вы творите свою магию? Расскажите, как вы начали заниматься резьбой по дереву?

– Меня научил мой дед. Мы обычно продавали фигурки туристам, чтобы заработать денег у себя в Найроби. – Он разложил на столе несколько инструментов и жестом пригласил сесть рядом с ним. – Запомните три главных правила, которым надо следовать при резьбе по дереву: делать все очень медленно, работать острым ножом и всегда защищать руки. – Он протянул мне перчатки от порезов. – Не буду рассказывать вам, что делать. Я просто покажу. Наблюдайте внимательно и повторяйте за мной.

Джелани уже нанес карандашом очертания животного на каждый из двух деревянных брусков. Я молча повторял все его движения. За все время мы практически не перекинулись и парой слов. На все ушло около двух часов, потому что мы работали с деревом и ножом чрезвычайно медленно. В самом конце старик повернулся ко мне:

– А волос у меня нет из-за химиотерапии. Я сейчас как раз в самой середине курса лечения. У меня рак прямой кишки.

О боже, нет!

– Простите меня, я не знал.

– Все в порядке.

– Как вы сейчас себя чувствуете?

– Бывают хорошие дни, а бывают и плохие. Сегодня хороший день.

– Рад это слышать.

Я подумал о том, как часто мы не догадываемся о том, какие серьезные проблемы скрывают окружающие нас люди. По сравнению с его бедами мои проблемы с Бьянкой кажутся такими незначительными.

В конце концов мне все же удалось смастерить вполне сносного козла, хотя он и выглядел весьма жалко по сравнению с тем, который вышел из-под умелых пальцев Джелани. Но все же я сделал его сам и теперь мог с гордостью продемонстрировать Бьянке.

– Нет слов, насколько я вам благодарен за то, что вы нашли время позаниматься со мной.

Я сунул руку в карман и вытащил пачку купюр. Старик выставил вперед руку в протестующем жесте.

– Нет, не надо.

– Пожалуйста, возьмите…

Джелани решительно оттолкнул мою руку.

– Но я хотел бы вас как-нибудь отблагодарить, – настаивал я.

– Тогда приходите ко мне через неделю.

Неужели я не ослышался и он в самом деле предложил мне это?

– Вы правда хотите, чтобы я к вам снова пришел и мы продолжили занятия?

– Да. Мне нравится ваша компания. Меня это отвлекает от печальных мыслей. Понимаете, когда ты все время один, то слишком много думаешь. Для меня это своего рода терапия.

Его ответ поразил меня до глубины души, и у меня нашелся только один ответ.

– Обязательно приду.

Глава 16. Бьянка

Утром, направляясь на работу, я вышла из дома и перед подъездом увидела черный «Кадиллак». Мое сердце ёкнуло. Похоже, Декс нарушил обещание не видеться со мной, но не могу сказать, что меня это сильно расстроило.

Водитель вышел из машины, подошел ко мне и, кивнув, поприветствовал:

– Мисс Джордж.

Я ожидала, что сейчас опустится окно или появится Декс, но этого не произошло.

– А где Декс? – спросила я.

– Мистер Труитт сказал, что на этой неделе я в полном вашем распоряжении.

– То есть его сейчас здесь нет?

– Нет. Он распорядился доставить вас в целости и сохранности туда, куда вам нужно.

– Ну, хорошо. Благодарю вас.

Он распахнул передо мной заднюю дверь, и я села в машину. Назвав ему адрес редакции журнала, я немедленно схватилась за телефон. Декс ответил немедленно:

– Здравствуй, Бьянка.

От звука его глубокого, спокойного голоса у меня по коже поползли мурашки.

– Что все это значит?

– Согласись, что в этом автомобиле ехать гораздо удобнее, чем на заднем сиденье моего двойного велосипеда, не правда ли?

– Ты хотел сказать, велосипеда Джея? – Я покачала головой. – Могу только представить, каких усилий тебе стоило раздобыть этот велосипед в тот день.

– Скажем так, у меня была очень сильная мотивация сделать это.

– А что это за затея с шофером?

– Я подумал, что тебе следует избегать поездок на такси, это небезопасно. И я решил для разнообразия поменяться с тобой ролями. Отныне на работу на такси буду ездить я, а Сэм поступает в твое полное распоряжение на целую неделю.

– Это вовсе не обязательно.

– Знаю. Но если я сам не могу быть с тобой, то, по крайней мере, буду уверен, что ты в хороших руках и с тобой ничего не случится.

– Вечером мне машина точно не нужна.

Ведь не могла же я сказать прямым текстом, что у меня на вечер запланирована встреча с коллегой.

Один из редакторов нашего журнала Имон Карпентер пригласил меня на свидание. Слово «нет» уже готово было сорваться с моего языка, но я вдруг подумала, что мне пойдет на пользу, если я буду встречаться с кем-то еще помимо Декса. Конечно, я нарушу установленное самой же правило не вступать в отношения с мужчинами, с которыми работаю, но это позволило бы мне проверить, насколько сильно Декс завладел моим сердцем. Мы ведь с ним не клялись друг другу в верности, поэтому я имела полное право поступить так, как хочу. В любом случае, я совершенно точно знала, что не допущу никакой физической близости с Имоном, поэтому была уверена, что мне это свидание никак не повредит.

Однако, немного подумав, я решила, что должна быть честной с Дексом.

– Сегодня вечером я собираюсь на свидание. Поэтому будет не совсем правильно воспользоваться твоей машиной.

В трубке воцарилась мертвая тишина. Я была почти уверена, что он прервал разговор.

– Ты еще здесь?

– Да, – неуверенно, едва ли не заикаясь, произнес он. – Если честно, я в шоке. То есть я… Я хочу сказать, что… Все это время я…

– Все это время что?

– Все это время я ни с кем, кроме тебя, не встречался и решил, что…

Похоже, ему было непросто произносить эти слова.

– Значит, ты решил, что и я все это время ни с кем не должна встречаться?

– Полагаю, я просто очень надеялся на это. – После некоторого молчания он спросил: – И куда он тебя пригласил?

– Бистро «Девять». – Я вздохнула. – Поверь, я не собираюсь позволять ему ничего лишнего.

Я услышала его тяжелое, прерывистое дыхание.

– С тобой все в порядке, Декс?

– Мне пора идти, – резко сказал он.

– Хорошо, я… – Он прервал разговор, прежде чем я успела что-то произнести.

Позже, когда я приехала в офис, на столе меня ждала посылка. Открыв ее, я обнаружила там фотографии Джоэла с фотосессии в квартире Декса. Предполагалось, что Декс отберет наиболее понравившиеся снимки, а из них я, в свою очередь, выберу три-четыре для интервью.

На первых двух снимках Декс стоял у окна с видом на парк. Я не могла не восхититься его мужской красотой: высокой статной фигурой, блестящими черными волосами, крупными мускулистыми руками, безупречной одеждой. На одной из фотографий он напомнил мне Джеймса Бонда в исполнении Пирса Броснана, правда, с легкой небритостью и гораздо более красивого.

На других двух фотографиях Декс был снят у камина, а на следующих он сидел на диване в компании Бандита. Мое сердце сжалось. Еще одна, последняя, была вставлена в рамку, и к ней была прикреплена записка: Мистер Труитт хотел бы эту фотографию подарить вам, она не предназначена для статьи.

На ней были мы с Бандитом, положившим лапы мне и Дексу на грудь. Все мои чувства пришли в смятение. Очевидно, он послал эту фотографию еще до нашего утреннего разговора. Меня невольно охватило чувство вины.

Черт бы тебя побрал, Декс!

На самом деле мне совершенно не хотелось идти на свидание с Имоном. Я просто заставляла себя сделать это, пытаясь доказать самой себе, что смогу встречаться с кем-то еще, если Мистер Денежный Мешок разобьет мне сердце. Это был просто защитный прием. В глубине души я это понимала… а вот Декс – нет. 

Имон наверняка решил, что я слишком погружена в свои мысли. Я постоянно проверяла телефон, надеясь увидеть сообщения от Декса. Однако он не написал ни слова после моих утренних откровений, и я терялась в догадках, не разрушила ли я наши отношения окончательно и бесповоротно.

Я мысленно одернула себя за то, что поглощена мыслями о Дексе во время свидания с другим мужчиной.

Пытаясь поддержать разговор и отвлечься от своих горестных размышлений, я спросила:

– Что у тебя нового по твоей теме в журнале? Есть ли новые проекты?

– Я готовлю интервью с Гарри Анджелини из «Маркел Корпорейшен» на следующей неделе. Но если честно, твое эксклюзивное интервью с Труиттом вызвало настоящую сенсацию. Все только о нем и говорят.

Просто великолепно. А я только что решила перестать о нем думать!

– Да, получилось действительно неплохо.

– У меня не было возможности прочитать черновой вариант, но все удивляются, насколько тщательно проработана статья. Такое впечатление, что ты провела с ним несколько месяцев.

– Да уж, это получился долгосрочный проект. – Я покашляла, прочищая горло и заодно стараясь подобрать слова. – Я сочла, что лучше не торопить события.

– Думаю, ты что-то недоговариваешь.

К столу подошел официант с маленьким подносом.

– Десерт для вас.

– Но мы, кажется, не заказывали.

– Да, просто некто позвонил и любезно попросил заказать его для вас.

Взглянув на тарелку, я едва не ахнула. На тарелке, покрытой капельками карамели, лежали два огромных шоколадных шарика.

– Что это такое?

– Это трюфельное мороженое.

Шарики.

Мое лицо залилось краской. Декстер. Это точно он!

– Хорошо. Спасибо.

– И что все это значит? – недоуменно спросил Имон.

– Понятия не имею, – соврала я. – Прости, мне нужно отлучиться ненадолго. Можешь начинать десерт без меня.

В кабинке туалета я достала телефон и написала сообщение.

Бьянка: Мороженое ты заказал?

 На экране тут же запрыгали точки.

Декс: Да. Приятного аппетита.

Бьянка: Вообще-то тебе не следовало этого делать.

Декс: Я же знаю, как ты любишь шарики. Кроме того, я хотел бы извиниться перед тобой за свое странное поведение сегодня утром. Ты имеешь полное право встречаться, с кем пожелаешь.

Бьянка: Спасибо, но тебе вовсе не нужно извиняться. Твоя реакция вполне понятна.

Декс: Я сказал Сэму ждать тебя возле ресторана на тот случай, если понадобится отвезти тебя домой. Если он не сможет припарковаться, он будет все это время кружить по кварталу.

Бьянка: Мне он сегодня вечером не понадобится.

Декс: Воспользоваться или нет его услугами, решать тебе. Просто знай, что он там, на всякий случай.

Бьянка: Очень мило с твоей стороны, благодарю. А чем ты занят сегодня вечером, если тебе не нужна машина?

Декс: Решил остаться дома.

Бьянка: Хорошо. Приятного тебе вечера.

Декс: Тебе тоже.

 Такие внезапные перемены в его поведении показались мне странными. Я даже начала гадать, уж не применяет ли он приемы реверсивной психологии[6], действуя от противного, хотя с ним ни в чем нельзя было быть уверенной.

Когда я вернулась за столик, Имон уже съел свой шоколадный шарик и оплатил счет.

– Ну как, вкусно? – спросила я.

Он облизнул губы.

– Просто потрясающе.

Через несколько минут я взглянула на часы и сказала:

– Вечер был просто замечательным. Но мне завтра рано вставать, так что, с твоего позволения, я, пожалуй, поеду домой.

– Возьмем такси на двоих?

– Мне надо еще кое-куда заехать, так что я лучше поеду одна.

– Да, конечно, поезжай.

Было видно, что он очень разочарован, но лучше уж не давать ему ложных надежд. Да и вообще, по-хорошему, мне не стоило соглашаться на это свидание, если я не испытывала по отношению к нему никаких чувств. По дороге к выходу я сказала Имону, что мне нужно заглянуть в туалет, поэтому он вышел из ресторана первым.

Оказавшись на улице, я увидела черный «Кадиллак», припаркованный на противоположной стороне улицы. Я помахала водителю рукой:

– Привет, Сэм!

– Добрый вечер, мисс Джордж, – произнес он, открывая передо мной дверцу машины.

У меня чуть не случился сердечный приступ, когда я увидела, что лежит на заднем сиденье.

Сначала я решила, что это Декс, но как бы не так – это была статуя Лайзы Минелли. Рухнув на кожаное сиденье, я зашлась в истерическом хохоте.

– Простите, мисс, это мистер Труитт велел сделать, – услышала я виноватый голос Сэма. – Куда вас отвезти?

И куда, в самом деле?

Во всем мире было только одно место, куда мне хотелось поехать сегодня вечером.

– К дому мистера Труитта, пожалуйста!

Глава 17. Декс

Бандит лаял, как безумный. Я закрутил кран в душе и прислушался, пытаясь понять, от чего это пес сорвался с катушек. Обычно он не лаял попусту. В перерывах между гавканьем я различил слабый звук дверного звонка.

Вот черт!

Я вышел из душа, схватил полотенце и, обернув его вокруг талии, поспешил к двери. Заглянув в глазок, я никого не увидел, но Бандит продолжал заливаться истошным лаем, поэтому я открыл дверь и, высунув голову, оглядел лестничную площадку. Мое сердце бешено заколотилось, когда я увидел Бьянку – она стояла возле лифта, опустив голову.

– Бьянка!

Она подняла глаза и посмотрела на меня:

– Декс. Ты долго не открывал, я подумала, что тебя нет дома.

– Я был в душе.

Двери лифта распахнулись, она нерешительно повернулась к ним, затем снова взглянула на меня, потом опять на лифт. Она явно не знала, что ей делать – уйти или остаться. Но через пару секунд она все же приняла решение.

– Мне лучше уйти. Прийти сюда было ошибкой. Прости.

– Бьянка! Подожди!

Она ступила одной ногой в кабинку лифта и застыла. В тот момент мне было по барабану, что на мне одно только полотенце и я весь мокрый. Я выбежал вслед за ней на лестничную площадку.

– Не уходи, пожалуйста!

Я схватил ее за локоть, и она снова замерла в нерешительности. Когда она наконец кивнула в знак согласия, у меня вырвался глубокий вздох облегчения. Ни в коем случае нельзя было давать ей время передумать. Поэтому я быстро оттащил ее от возможных путей отступления и втянул в квартиру.

Хотя мне и удалось затащить ее на свою территорию и закрыть дверь, она, казалось, продолжала пребывать в нерешительности. Она стояла у порога, уставившись в пол, и не двигалась с места.

– Какой приятный сюрприз, – сказал я.

– Мне не стоит здесь находиться.

– Думаю, ты не права. Именно здесь ты и должна находиться. А вот где тебе совсем не стоило находиться, так это на том гребаном свидании.

Бандит, стоявший рядом со мной, именно в этот момент решил подойти к Бьянке. Он уселся прямо у ее ног и уткнулся носом ей в бедра. Она улыбнулась и потрепала его по голове.

«Хороший мальчик. Напомни мне купить тебе косточку, да побольше. Лучше всего слоновью».

– Наш пес, кажется, со мной согласен.

– Наш пес?

– Разумеется. Я чувствую, что он принадлежит нам обоим, ведь именно он помог нам соединиться.

– Если я не ошибаюсь, он содействовал нашему разрыву. Я увидела тебя у приюта и таким образом раскрыла тебя, помнишь?

Я шагнул к ней.

– Я вижу это несколько в ином свете.

Она усмехнулась.

– Значит, тебе нужны очки, Труитт.

Я приблизился еще на один шаг.

– Мне не нужны очки, чтобы увидеть, как ты прекрасна сейчас.

Ее длинные волнистые волосы были распущены и слегка встрепаны. Она выглядела совершенно потрясающе в простом черном платье с открытыми плечами. Ее манящие губы были накрашены ярко-красной помадой, и когда она провела по ним языком, чуть увлажнив их, я буквально впился в них взглядом.

– Декс… – В ее тихом голосе прозвучала нотка предостережения. Она, должно быть, уже поняла, что со мной происходит, когда я долго смотрю на нее.

– Бьянка… – тем же тоном произнес я и сделал еще один шаг к ней.

Она не отшатнулась, не убежала… собственно, ей и некуда было бежать, ведь она стояла, прислонившись спиной к входной двери, но я все равно воспринял это как благоприятный знак и подошел ближе. Она опустила глаза, и у меня появилось ощущение, что она изо всех сил пытается сохранить контроль над собой. Плохо то, что я-то как раз хотел заставить ее потерять этот самый гребаный контроль.

– Что-то твое свидание закончилось слишком рано. Значит, этот Имон, в отличие от меня, тебе не подходит?

Она хмыкнула:

– Интересно, откуда ты узнал, что его зовут Имон?

Твою ж мать, похоже, я прокололся.

– Какое это имеет значение? Главное, что свидание закончилось рано, и ты сейчас здесь, а не с этим придурком.

– Он вовсе не придурок. И это имеет значение. Как ты узнал его имя?

– Мой шофер заплатил метрдотелю ресторана, чтобы узнать имя того, кто заказал столик.

– Но зачем тебе это понадобилось?

– Я должен был знать, кто мой соперник, на случай, если ты вдруг начнешь с ним встречаться по иным причинам, а не просто для того, чтобы забыть меня.

Ее глаза расширились.

– Ты так самонадеян. Думаешь, я пошла на это свидание исключительно из-за тебя? Так вот, Декстер Труитт, спешу сообщить тебе, что мир не вращается исключительно вокруг тебя.

– Вот как? Печально это слышать. Тем более что мой мир последнее время вращается только вокруг тебя.

Мы стояли, уставившись друг на друга. Судя по ее растерянному взгляду, у нее сейчас в голове крутились сотни разных мыслей. К сожалению, она наконец пришла к тому решению, от которого, как я надеялся, она уже отказалась.

– Я должна идти, – прошептала она.

Меня охватило отчаяние. Я решительно преодолел то расстояние, которое еще нас разделяло. Наши тела буквально горели, запах ее духов сводил меня с ума. Опустив взгляд, я увидел, как быстро опускается и поднимается ее грудь – почти так же, как и моя. Я не мог позволить ей уйти. Просто не мог, и все.

– Не уходи!

– Нет, я должна.

Понимая, что у меня совсем не осталось времени и она вот-вот выскочит из квартиры, я использовал ее единственную известную мне слабость – влечение ко мне. Обхватив ее лицо руками, я сжал ее щеки ладонями и приблизил свои губы к ее губам.

– Останься. Не уходи, – и с этими словами я впился в ее рот поцелуем. Она без колебаний открылась мне навстречу, наши языки сплелись. Ощущение, что она покорна мне, завело меня до предела. Я прижал ее к двери всем своим обнаженным телом… Я хотел подхватить ее на руки и отнести в спальню.

Я уже готов был это сделать, но в этот момент Бьянка слегка толкнула меня кулачками в грудь и произнесла едва дыша:

– Декс, нам надо притормозить. – Однако, судя по всему, она вовсе не была в этом уверена.

Я опустил голову и прижался лбом к ее лбу.

– Я пытался сбавить обороты с того самого дня, как встретил тебя. Но у меня, кажется, только одна скорость, когда дело касается тебя, Малышка Джорджи.

Ее губы дрогнули.

– Малышка Джорджи? Разве не так меня называл Джей?

– Да, так. Но это также то имя, которым я мысленно называю тебя с первого дня нашего знакомства.

Она задумалась на мгновение.

– А что, мне нравится, звучит очень мило.

– Все бывает в первый раз. Не думаю, что когда-либо слышал из уст женщины слово «мило» в свой адрес.

– В этом-то и вся твоя проблема, Декс. На самом деле ты совсем не такой, каким кажешься внешне, но иногда твоя истинная сущность пробивается наружу, и мне удается увидеть тебя настощего.

Ее сексуальная красная помада слегка размазалась, и я стер ее большим пальцем.

– Да неужели? Это хорошо или плохо?

– Конечно, хорошо. Это значит, что в глубине души ты вовсе не такой мерзкий извращенец, каким кажешься снаружи. Я имею в виду человека, который способен с ходу начать говорить скабрезности и врать незнакомой женщине в лифте.

В голове у меня тут же промелькнула картина, которую я увидел тогда в лифте, когда наконец загорелся свет.

– Как только я тебя увидел, я подумал, что ты потрясающе красива.

– Ну, ты тоже показался мне вовсе не уродом.

– Меня так безумно к тебе тянет. Все эти недели я не мог подумать о тебе, чтобы не возбудиться.

– И свидетельство твоего возбуждения сейчас порвет мне платье, – сказала она, покраснев.

Я усмехнулся, но даже не подумал отстраниться.

– Извини.

– Не похоже, что ты на самом деле раскаиваешься. – Она опять толкнула меня в грудь. – Иди надень на себя что-нибудь. Нам надо сесть и спокойно поговорить. И мне бы не хотелось видеть на тебе при этом одно лишь полотенце.

– Может, мне его снять?

Она жестом указала на мою очевидную эрекцию, а затем – на спальню.

– Это все сейчас лишнее. Иди и не вздумай выходить, пока не приведешь себя в приличный вид.

У меня ушло целых десять минут на то, чтобы избавиться от наваждения. Уж не говоря о том, чтобы взять под контроль свой стояк. Бьянка была сейчас здесь, у меня, а не на свидании с другим парнем, как намеревалась. Это уже хорошее начало. Если мне удастся в конце концов не думать членом, у меня, возможно, появится шанс.

Я надел джинсы и простую темную толстовку, брызнул на себя туалетной водой и зачесал назад мокрые волосы. Затем, бросив взгляд вниз и еще раз удостоверившись, что выгляжу «прилично», отправился в гостиную. Бьянка стояла у окна, любуясь видом на парк.

– Могу я предложить тебе что-нибудь выпить? – спросил я.

– А что у тебя есть?

– Я собирался открыть бутылку вина. Ты любишь красное вино?

– Да, люблю.

Мне понадобилось в два раза больше времени, чем обычно, чтобы открыть эту гребаную бутылку, так как из кухни мне прекрасно была видна гостиная, где стояла Бьянка. Я не мог оторвать от нее взгляд, она была просто сногсшибательна – любой мужчина, если он только не слепой, не мог этого не заметить. Но в моих чувствах к ней было нечто большее. Я ощутил свою тягу к ней еще до того, как в темноте лифта вспыхнул свет. Между нами определенно существовала некая особая связь, я был в этом абсолютно уверен. Просто мне нужно было показать ей, что наши отношения основаны не только на физическом влечении.

– Вот, возьми, – я протянул ей бокал.

– Спасибо. – Она снова отвернулась к окну.

– Вижу, ты предаешься здесь размышлениям.

– Так и есть, – сказала она, глотнув вина.

– Ну вот он я, перед тобой, вполне прилично выгляжу и готов тебя внимательно выслушать.

Бьянка выразительно взглянула вниз, затем подняла глаза и вздохнула.

– Жаль, что такое великолепие пропало зря.

Изо всех сил стараясь «хорошо себя вести», я прикусил язык, чтобы не ответить в том же духе.

– Почему бы нам не присесть и не поговорить, – предложил я.

После того как мы сели, я молча ждал, когда она заговорит. Я был уверен, что ключом к тому, чтобы Бьянка простила меня, было бесконечное терпение с моей стороны, и сейчас решил начать с малого. Она несколько раз провела пальцем по краешку бокала, а затем сказала:

– Парень, с которым я встречалась сегодня, весьма симпатичный.

Я на секунду закрыл глаза, а затем сказал:

– Уж если ты встречаешься с кем-то помимо меня, то ради твоего же блага я бы предпочел, чтобы это был именно симпатичный парень.

– Спасибо.

И тут я не удержался:

– Но даже если это будет симпатичный парень, это вовсе не значит, что я не захочу набить ему морду.

Она осуждающе покачала головой, но все же улыбнулась.

– Не стоит беспокоиться. Я больше не собираюсь с ним встречаться.

Я потягивал вино, наблюдая за ней поверх края бокала.

– Надо сказать, что прямо сейчас мое желание избить его до полусмерти несколько поубавилось.

Мы сидели на диване совсем рядышком, и Бьянка изогнулась всем телом, чтобы посмотреть мне в лицо.

– Я так хотела, чтобы он мне понравился. Я хотела, чтобы у меня внутри порхали бабочки, когда мы общались с ним за ужином, и я действительно хотела хотеть пойти с ним домой и заняться умопомрачительным сексом.

Я знал, что, возможно, заслуживаю всего этого, что она всерьез обиделась на меня после всей той лжи и глупых выходок с моей стороны, но услышав ее слова, я испытал нестерпимую боль.

– Ну, хорошо, хоть кому-то из нас повезло.

– И я не хочу хотеть быть с тобой.

– Да, ты уже объяснила мне это четко и ясно.

Она поставила бокал на журнальный столик, а затем посмотрела мне в глаза.

– Но как бы я ни старалась этому сопротивляться, я все же этого хочу. Я пыталась заставить себя не думать о тебе, пыталась отвлечься от тебя, встречаясь с другим, и тем не менее я сейчас здесь после своего неудачного свидания.

Я опустил свой бокал и поставил рядом с ее бокалом на столик.

– Послушай меня, Бьянка. Я знаю, что облажался. Я уже просил у тебя прощения и буду делать это снова и снова. Но ты не можешь отрицать, что между нами происходит нечто особенное, такое, ради чего стоит рискнуть еще раз. – Я провел пальцами по ее щеке. – Рискни вместе со мной, Малышка Джорджи. Дай мне еще один шанс.

Глава 18. Бьянка

В конце концов я призналась самой себе, что больше боялась НЕ пойти на этот риск и не возобновить с ним отношения, чем снова обжечься, поверив ему. Иногда награда стоит риска. Я посмотрела ему прямо в глаза.

– Ты всегда будешь честен со мной?

– Клянусь тебе в этом.

Я прикусила губу. По правде говоря, я не могла себе даже представить, что никогда больше не увижу этого мужчину. Он прав. Между нами действительно происходило нечто удивительное, что-то такое, чего я раньше никогда не испытывала. Связь между нами настолько окрепла, что я была не в силах расстаться с Дексом.

– Хорошо, я согласна.

Лицо Декса осветилось радостью, словно у ребенка, который рождественским утром обнаружил под елкой кучу подарков. Это было просто восхитительно.

– Так ты согласна? Ты даешь мне второй шанс?

Мне стоило бы сохранять серьезность, но я не могла не улыбнуться при виде его счастливого лица.

– Хорошо, но давай не будем спешить. Мне бы хотелось начать все сначала.

– Я готов.

– Начать сначала – это значит начать со свиданий. Мы должны лучше узнать друг друга. Я хочу познакомиться с настоящим Декстером Труиттом.

Он подвинулся ко мне чуть ближе.

– Я для тебя как открытая книга.

– Вот и замечательно. Давай для начала сходим куда-нибудь вместе.

– Мне это нравится.

Он еще немного пододвинулся так, что наши колени соприкоснулись. На мне было короткое платье, и когда он дотронулся рукой до моего обнаженного колена, меня бросило в дрожь. Он нежно погладил мне кожу подушечкой большого пальца.

По всему моему телу поползли мурашки, но я все же умудрилась спокойно сказать:

– Я не занимаюсь сексом на первом свидании.

Он наклонился ко мне.

– А чем же ты занимаешься на первом свидании?

Умом я противилась быстрому развитию событий, но тело не желало с ним соглашаться, когда Декс начал играть с моими волосами, накручивая локоны на палец.

– Ничем особенным.

Он приблизил свои губы к моим и прошептал:

– А как насчет поцелуя? Ты позволяешь себя поцеловать на первом свидании?

Ничего на свете я так не хотела сейчас, как снова слиться с ним в поцелуе. Возможно, мне хотелось и кое-чего другого, но с этим тем более следовало подождать. Поэтому я резко встала.

– Мне пора идти.

Декс поднялся вместе со мной.

– Ты хочешь уйти сейчас, потому что не доверяешь самой себе, оставаясь со мной наедине в моей квартире?

– Да, не доверяю, и ты это прекрасно знаешь. Ты знаешь также, что меня влечет к тебе физически, и я понимаю, что, если останусь, ты сделаешь все, чтобы мне было сложно устоять. Поэтому я собираюсь сейчас покончить с этой ситуацией, ведь мы решили, что не станем спешить.

Он не смог скрыть своего разочарования.

– Когда я снова смогу тебя увидеть?

– В пятницу вечером. Пригласи меня на настоящее свидание как Декстер Труитт. Думаю, безопаснее всего будет встретиться где-нибудь на людях.

Лицо Декса расплылось в хищной ухмылке.

– Если ты думаешь, что свидание в людном месте удержит меня от приставаний к тебе, то после этого вечера ты узнаешь меня лучше.

Я недовольно закатила глаза, хотя в глубине души мне нравилось, что рядом со мной он не в состоянии контролировать себя.

– Спокойной ночи, Декс.

– Спокойной ночи, Малышка Джорджи. 

Я переживала самый жуткий страх первого свидания, который когда-либо испытывала, что, возможно, было как-то связано с тем, что на самом-то деле я собиралась совсем не на первое наше свидание. Я отвергла уже третье платье, которое примеряла, и теперь сидела на кровати в одном лифчике и трусиках, пытаясь прийти в себя. Закрыв глаза, я сделала несколько очищающих вздохов и начала сосредотачиваться на успокаивающем звуке шариков Баодинг, которые перебирала в ладони. Я несколько раз повернула голову то в одну, то в другую сторону, расслабляясь, и как раз в тот момент, когда начала успокаиваться, раздался звонок в дверь.

Вот дерьмо! Я схватилась за телефон и с ужасом поняла, что уже без десяти семь. Должно быть, я потратила целый час, примеряя одежду и пытаясь медитировать, хотя была совершенно уверена, что прошло не больше пятнадцати минут.

Черт, черт, черт!

Поспешно накинув на себя халатик, я подошла к двери и нажала на кнопку домофона.

– Декс?

– Он самый, единственный и неповторимый.

Я открыла для него входную дверь, а сама побежала в ванную комнату к зеркалу. Времени одеться у меня уже не оставалось, хотя бы успеть привести себя в порядок. Перед тем как начать выбирать платье, я сделала прическу, но после нескольких примерок она растрепалась.

Быстро поправив волосы и макияж, я поспешила обратно в прихожую и открыла дверь. Декс как раз выходил из лифта и я, стоя на пороге, молча наблюдала, как он идет ко мне по длинному холлу. Боже, как же он красив! Одет он был очень просто – в темную спортивную куртку с темными брюками и серую рубашку без галстука. Но при этом он излучал такую дерзкую уверенность, что мое сердце невольно пустилось вскачь. И когда он подошел к моей двери, у меня внутри уже все трепетало.

Декс взял меня за подбородок и запечатлел на моих губах целомудренный поцелуй. Чуть отстранившись, он сказал:

– Я полагал, что ты была намерена не спешить.

– Именно так.

– Открывая мне дверь в одном халатике и глядя на меня так, как сейчас? Это уж точно не способствует замедлению наших отношений.

Я помотала головой в надежде прочистить мозги.

– Прости. Я просто потеряла счет времени. Входи. Мне нужно всего несколько минут.

Я вернулась в квартиру, но, обернувшись, обнаружила, что он остался стоять на пороге.

– Думаю, мне лучше подождать тебя здесь.

– Что? Не смеши меня, проходи.

Он опустил взгляд и уставился на мою грудь. Хотя я была полностью прикрыта, но тонкий шелковый халатик и мягкий лифчик никаким образом не могли скрыть моих затвердевших сосков. Они проступали сквозь кружева и шелк и выглядели нетерпеливыми и возбужденными, выдавая обуревавшие меня чувства. Я поспешно сложила руки на груди.

– Это твоя вина.

– Моя вина?

– Именно. Если бы ты не был весь из себя такой… – я провела рукой сверху вниз, – красивый и сексуальный, они бы тебя так не приветствовали. К тому же ты меня поцеловал. Что ж ты после этого хочешь?

– Так, значит, красивый и сексуальный? – Он ухмыльнулся.

Я закатила глаза.

– Просто войди и сядь где-нибудь.

– Хорошо. Но не могу обещать, что от этого буду выглядеть менее сексуально.

Я удалилась в спальню, а Декс остался сидеть на кухне. Еще раз судорожно просмотрев свой гардероб, я в конце концов остановилась на красном платье, которое очень любила. Красный цвет всегда заставляет мужчин оборачиваться, и я надевала его только один раз, когда ходила в бар с друзьями из редакции. В тот вечер я привлекла к себе больше внимания, чем за всю свою жизнь. Мне этого хватило надолго, поэтому я больше его ни разу не надевала. Но сегодня во мне взыграл собственнический инстинкт, и мне захотелось, чтобы Декс не смог оторвать от меня глаз, так же как и я сама, похоже, не могла отвести от него взгляда.

Когда я вошла в кухню, Декс рассматривал фотографии моих племянниц, которые я повесила на холодильник, и повернулся на звук моих шагов. Его взгляд сказал мне, что я сделала правильный выбор.

– Ты выглядишь… – Его голос прервался, он скорчил гримасу. – Может, тебе лучше переодеться?

Я нахмурилась.

– Тебе не нравится мое платье?

– Мне чертовски нравится твое платье.

– Тогда в чем дело, я не понимаю.

Декс подошел ко мне.

– Ты выглядишь потрясающе, и красный цвет тебе определенно к лицу. Но это платье… я чувствую, что из-за него у меня будет масса неприятностей в этот вечер. 

Декс отвез меня в одно из самых эксклюзивных заведений Верхнего Вест-Сайда. «Часовня» когда-то была старой церковью, которую превратили в элитный ресторан. Особый колорит обстановке придавали окна со старинными цветными витражами. Ресторан стал популярным не только из-за роскошных интерьеров, но также благодаря кухне в стиле фьюжн, в которой смешивались кулинарные традиции Востока и Запада. Чтобы попасть туда, нужно было заказывать столик за несколько недель, если не месяцев.

Разворачивая льняную салфетку, я произнесла:

– Я могла бы, конечно, спросить тебя, каким образом тебе удалось заказать здесь столик, но, полагаю, в этом городе ты можешь попасть в любое место, куда тебе только заблагорассудится.

– Ну, если ты говоришь без иронии… На самом деле я далеко не всегда могу попасть туда, куда хочу. Если бы это было так, то я сейчас находился бы под этим столом с головой между твоих восхитительных ножек.

У меня невольно сжались мышцы в том месте, на которое намекнул Декс.

– Ты просто озабоченный ублюдок.

Он нервно потеребил свои часы.

– А я никогда и не пытался скрыть от тебя этот факт. Надо заметить, твое лицо сейчас приобрело более яркий цвет, чем твое роскошное платье. Похоже, мысль о моей голове под твоей юбкой и моем языке, сводящем тебя с ума, тебе очень нравится. Признай же это.

Черт, а ведь он прав!

– Что ж, должна признаться, эта мысль не кажется мне неприятной.

– В ходе наших ежевечерних бесед ты узнала, насколько я хорош в зарабатывании денег, но ты пока не знаешь, насколько искусен мой язык. Конечно, это не то, что можно обсуждать в интервью для солидного журнала. Но я обязательно продемонстрирую тебе свой талант, когда придет время.

У Декса была потрясающая способность сохранять абсолютную невозмутимость, произнося пошлости в общественных местах. Могу поклясться, что если бы кто-нибудь наблюдал за нами со стороны, он мог бы решить, что мы обсуждаем деловые вопросы. Я же, напротив, все это время ерзала на стуле.

Он поиграл бровями.

– Между прочим, я кое-что тебе принес.

– Правда? – Я расплылась в улыбке.

Он вытащил какую-то вещицу из внутреннего кармана пиджака. Это оказалась еще одна маленькая деревянная фигурка животного. В отличие от той, которую он, вернее Джей, подарил мне, эта была далека от совершенства.

– Я сделал это специально для тебя, – с гордостью произнес он.

– И что это?

– Это козлик. Разве не похоже?

– О да, конечно, похоже, – солгала я. На самом деле разобрать, что это за чудище, было просто невозможно. – Неужели ты вырезал это сам?

– Разумеется. Я беру уроки у мастера, резчика по дереву. Когда обучение закончится, я смогу вырезать для тебя все, что ты захочешь, малышка.

– Это совсем не обязательно. Почему ты решил, что тебе необходимо поддерживать эту часть твоей личины?

– Понимаешь, дело совсем не в этом. Думаю, у меня неожиданно появилось огромное уважение к искусству, которое поначалу казалось мне просто забавным хобби. А сейчас я по-настоящему наслаждаюсь, пробуя свои силы в резьбе. А тут еще возникла неравная конкуренция с десятилетним блогером из YouTube, которая выбивает меня из колеи. – Он скривил губы в улыбке. – Тебе кажется это странным?

– Да, – рассмеялась я. – Ты по природе немного эксцентричный и странный, но в хорошем смысле. Так что эта неожиданная страсть к резьбе вполне в твоем духе. – Я взглянула на деревянную фигурку, в которой с трудом угадывались очертания козла. – На самом деле эта вещь бесценна. Я буду очень дорожить ею, еще больше, чем первой, потому что ты сделал ее своими руками.

– Вот и отлично. – Он смущенно моргнул.

Когда ужин близился к концу, мое внимание привлекла только что вошедшая в зал пара. Они сели наискосок от нас. Женщина была высокой, потрясающе красивой и гораздо моложе своего спутника. Свои светлые волосы она разделила на косой пробор и собрала в низкий пучок. Тонкая нитка жемчуга переливалась перламутром на атласной, цвета шампанского, блузке без рукавов. Ярко-красная сумочка «Биркин», которая, как я знала, стоила не один десяток тысяч долларов, стояла на полу рядом с ней.

Когда пожилой спутник женщины встал из-за столика и удалился, она посмотрела в мою сторону, наши глаза встретились, и затем она начала что-то быстро набирать в телефоне. Через мгновение телефон Декса завибрировал, он бросил на него взгляд, а затем обернулся и посмотрел прямо на блондинку. Она лучезарно улыбалась нам.

Что, черт возьми, происходит?

– Твою ж мать, – прошептал Декс себе под нос.

– Эта женщина тебе только что прислала сообщение?

Он скрипнул зубами.

– Да, это и есть Каролина.

Каролина.

У меня упало сердце. Женщина, которая пару секунд назад казалась мне привлекательной, вдруг стала в моих глазах в десять раз более роскошной и опасной. Я вдруг осознала, что эти улыбающиеся губы не раз смыкались вокруг «прекрасного члена».

Сжигаемая ревностью, я спросила:

– И что же она тебе только что написала?

Декс, понимая, что ему не удастся ничего от меня скрыть, просто протянул мне телефон.

 Каролина: Так это и есть причина, по которой ты больше не спишь со мной?

 Я вернула ему телефон.

Каролина заметила, что он показал мне ее сообщение, и снова начала что-то набирать. Когда его телефон зажужжал, я спросила:

– Что она пишет?

Он неохотно повернул телефон экраном ко мне.

Каролина: Непременно сообщи ей, что любишь анальные игры.

Меня захлестнула волна адреналина.

– Правда? – Я разозлилась. – Хорошо, что она меня просветила. Буду знать.

Похоже, Декс тоже начинал злиться.

– Она намеренно дразнит тебя, Бьянка, так как видит, что ты читаешь ее сообщения.

Когда спутник Каролины вернулся за столик, сообщения прекратились, и ее внимание полностью переключилось на пожилого мужчину, который «ее ужинал».

– Прости, – сказал Декс.

– Ничего страшного. Мы не можем изменить того, что у нас было до нашей встречи.

Он, конечно, заметил, что я раздосадована, и сказал:

– Давай уйдем отсюда.

– Ну уж нет, тогда она поймет, что испортила мне настроение. Я не хочу доставлять ей такого удовольствия.

– Понимаю, но если мы останемся, она будет действовать тебе на нервы. А я этого не потерплю.

Положив пачку долларов на стол, чтобы оплатить счет, Декс знаком пригласил меня следовать за ним.

С трудом удержавшись, чтобы не смотреть на Каролину, я прошествовала вслед за Дексом мимо их столика, и мы вышли из ресторана.

Мы сели в «Кадиллак», и Декс велел Сэму поездить по окрестностям, пока мы не определимся, куда хотим направиться. Декс взял меня за руку.

– Прости меня, пожалуйста, за испорченный вечер.

– Тебе вовсе не за что извиняться.

– Хорошо, что мы успели поужинать до того, как она появилась.

Я некоторое время молчала, глядя в окно, затем сказала:

– Я никогда не была особо ревнивой. Хотелось бы мне, чтобы меня это не так сильно расстраивало.

Как ни тяжело мне было это признать, но встреча с Каролиной – такой изумительно красивой – застала меня врасплох. Странно, но сейчас я хотела Декса еще сильнее, так как внезапно почувствовала себя достаточно неуверенно, к тому же во мне взыграли собственнические чувства.

– Как мило, когда ты ревнуешь. К тому же я чувствую себя гораздо спокойнее, потому что это показывает, что я тебе не безразличен, особенно сейчас, когда мне так необходимо подтверждение твоих чувств.

– А я теперь чувствую себя неуверенно. Она выглядит абсолютно потрясающе.

– Да, физически она совершенна. Это можно сказать о многих женщинах. И все же требуется гораздо большее, чем прелестная мордашка, чтобы довести меня до одержимости. А ведь я и в самом деле одержим тобой, Бьянка. Ты не просто единственная женщина, с кем бы я сейчас хотел заниматься любовью, но я подпал под обаяние твоего ума гораздо раньше, чем перестал контролировать свои сексуальные желания, находясь рядом с тобой. – Он крепко сжал мне руку. – А ты еще говоришь о ревности. Представляешь, как я страдал каждую секунду, когда ты была на этом свидании. Но хорошо, что мы можем откровенно поговорить об этом. Мы должны быть честными в отношении наших чувств – это помогает нам понять, как мы на самом деле относимся друг к другу.

Что касается честности, мне уже некоторое время не давала покоя неприятная мысль. С самого начала наших отношений я скрывала от него одну тайну. Я доставила ему массу неприятных минут, упрекая в обмане, в то время как сама скрывала нечто важное. Пожалуй, пришло время признаться ему в том, что изначально побудило меня встретиться с ним. От волнения у меня вспотели ладони.

– Мне надо рассказать тебе кое-что.

Явно встревоженный моим необычным тоном, он выпустил мою руку.

– Хорошо, давай.

Что ж, будь что будет.

– Я ругала тебя за то, что ты не был со мной честен. Но и я тоже не была до конца честной с тобой, скрывая некие обстоятельства. Есть информация, которую я утаивала от тебя с первого дня нашей встречи.

– Только, ради бога, не говори, что это связано с другим мужчиной.

– Нет, не с мужчиной.

– И на том спасибо.

– Ну, во всяком случае, не в том смысле, как ты думаешь.

– О чем ты говоришь?

– Была причина, по которой я вызвалась взять у тебя интервью. И это было вовсе не любопытство.

– Ну, хорошо… тогда что это была за причина?

– Это твой отец.

– Мой отец? – растерянно переспросил он.

– Да.

– И что же не так с моим отцом?

– Моя мать когда-то работала у него.

– Твоя мать… работала у отца? Чем она занималась в «Монтегю»?

– Какое-то время была его секретаршей.

– Ты шутишь?

– Нет. Это правда.

– Боже, у нас сменилось столько секретарей. Как долго она работала?

– Не помню, несколько лет.

– Дольше, чем кто-либо другой.

– Знаю. Тем не менее твой отец уволил ее, и это повлекло за собой серьезные материальные проблемы для нашей семьи, потому что мы полностью зависели от ее зарплаты. Декстер-старший очень хорошо платил, и мы привыкли к достаточно высокому уровню жизни.

– И что же произошло потом?

– Ну, я была слишком маленькой, чтобы что-нибудь помнить, но мать рассказывала мне, что тогда же начались неприятности в компании моего отца, и он потерял добрую половину дохода. Примерно в то же время начались проблемы в отношениях родителей, отец завел интрижку на стороне. Так что потеря мамой работы стала началом краха нашей семьи.

– И, насколько я понимаю, ты связала все эти неприятности с тем, что сделал мой отец? По-твоему, то, что твоя мать потеряла работу, стало катализатором всех этих неприятных событий?

– Да, я понимаю, что в этом всем нет его прямой вины. Но мне захотелось хоть как-то поквитаться с ним, проведя это интервью с тобой. Изначально я планировала устроить тебе веселую жизнь, загнать в угол вопросами, но, разумеется, не стала этого делать, так как вскоре поняла, что ты совершенно не похож на своего отца.

– Поверить не могу, что ты собиралась так поступить и, более того, ничего потом мне не сказала.

– Ну, я думаю, теперь ты понимаешь, почему мне пришлось скрывать от тебя эту нелицеприятную правду.

Он кивнул:

– Конечно, понимаю и не осуждаю тебя за то, что ты сразу не призналась в своих намерениях, но я очень бы хотел, чтобы ты честно все рассказала мне позже. Я бы не стал тебя винить. Ты ведь тогда совсем меня не знала. И, честно говоря, мой отец и в самом деле человек довольно дерьмовый, так что у тебя были все причины жаждать возмездия.

– Теперь я ни за что бы не сделала ничего, что могло бы причинить тебе вред, Декс, поверь мне. Я чувствую себя так глупо, когда вспоминаю свои так называемые планы мести.

– А знаешь, что я насчет этого всего думаю?

– Что?

– Мы оба наделали много ошибок – особенно я. Думаю, мы достаточно друг другу врали и достаточно друг перед другом повинились. Почему бы нам не перестать все время думать о прошлом? И не стоит позволять другим людям мешать нашему счастью, будь то вымышленный Джей, Каролина или мой папаша. Надо просто продолжать жить. – Он наклонился ко мне и поцеловал меня в лоб. – Надеюсь, тебе больше не в чем мне признаваться.

Я улыбнулась ему.

– Действительно не в чем. Спасибо за понимание. И ты совершенно прав. Достаточно жить прошлым.

– Честно говоря, я дошел до того состояния, что ты могла бы рассказать мне про себя какие-то в сто раз более ужасные вещи, и я закрыл бы на это глаза, потому что ты мне очень нужна. Я уже не могу остановиться. Ты даже могла бы рассказать мне, что кого-нибудь убила, и я бы постарался помочь тебе избежать наказания.

– Ты совсем сошел с ума, Декс.

– Я знаю, что у тебя проблемы с доверием, и я немало тому способствовал. Но мне действительно хочется хотя бы как-то возместить причиненный тебе вред.

– Поверь, это связано не только с тем, что произошло между нами. Измена отца, то, что он бросил нас, когда я была совсем маленькой, сделало меня весьма недоверчивым человеком. Ведь девочка никому на свете так не доверяет, как своему отцу. Из-за того, что он предал мою мать, да еще в такое тяжелое для нашей семьи время, я выросла, постоянно ожидая от мужчин каких-то подвохов и подлостей. Так что не ты один виноват в том, что я не спешу вступать с тобой в серьезные отношения. Это связано не только с тобой или… с Джеем.

– Ладно, тогда будем считать, что у нас с тобой одни и те же страхи.

– Одни и те же? Как это?

– Именно. Ты боишься, что я могу оказаться таким же подлецом, как наши папаши, но того же боюсь и я сам. Хотя я могу различить, что хорошо, что плохо, я опасаюсь, что чисто генетически предрасположен быть плохим человеком. Честно говоря, когда я выдавал себя за Джея, я спрашивал себя об это чаще, чем когда-либо. То, что я так легко обманул тебя, доказывало мне, что мой страх обоснован. Насколько жестко я должен контролировать свои действия, если способен в мгновение ока принимать такие сомнительные решения? Так что меня это все тоже очень тревожит. И все же в какой-то момент нам стоит расстаться с этими предубеждениями и посмотреть, что из этого получится.

А ведь он абсолютно прав.

Слушая его, я опустила глаза и обнаружила, что он снова возбужден.

– О боже! Как ты можешь?

– Что именно?

– Как ты можешь так реагировать на меня во время настолько серьезного разговора?

– Тебе обязательно задавать мне такие вопросы? Как будто ты не знаешь, как я на тебя реагирую, когда ты рядом? – Он постучал пальцем по лбу. – Я разговариваю с тобой, используя голову, а что происходит при этом в нижней части моего тела, мне не подконтрольно.

– Как плохо, что ты на самом деле не Джей, – пошутила я.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, если бы Джей существовал на самом деле, то мы бы уже какое-то время с ним встречались и, возможно, находились дома и проделывали все те вещи, которые ты себе сейчас представляешь, – поддразнила его я.

– Это довольно жестоко с твоей стороны. Я и так, кажется, уже ненавижу этого парня. – Он положил мне ладонь на затылок и, притянув к себе, прошептал прямо в губы: – Позволь спросить тебя кое о чем? Что мне позволено сегодня вечером?

– Ну, я себе не настолько доверяю, чтобы оставаться с тобой наедине, поэтому мы не поедем ни к тебе, ни ко мне.

– Ладно, как скажешь… Итак, где мы сможем продолжить наше, так сказать, ограниченное общение?

– Честно говоря, единственное место, где я, возможно, смогу тебе позволить прикоснуться ко мне, – это переполненный зрительный зал кинотеатра. По крайней мере, там я буду уверена, что мы не перейдем установленные нами же границы, когда кругом столько людей.

Не колеблясь ни секунды, он распорядился:

– Сэм, мы едем в кинотеатр «Лоус Линкольн-Сквер».

Глава 19. Декс

Великолепно! Весь последний ряд кинозала пустовал. Мы приехали так поздно, что все билеты на хорошие фильмы уже распродали, но это не имело никакого значения. Ведь я приехал сюда не для зрелищ.

Когда свет погас, я положил руку на колено Бьянки. Мы, по крайней мере, попытались посмотреть самое начало фильма – какую-то комедию с ограблением банка.

Через несколько минут Бьянка повернулась ко мне. Она глядела на меня, вместо того чтобы смотреть на экран, и я понял, что настал мой час – она молча разрешала мне начать то, ради чего, как она знала, я и пришел сюда.

Я почувствовал себя подростком, до предела взволнованным перспективой в первый раз коснуться любимой девочки. Развернувшись к ней всем телом, я обхватил ее затылок, приблизил ее губы к своим и, буквально зарычав от нетерпения прямо ей в рот, начал жадно ее целовать. Было что-то безумно эротичное в том, чтобы ходить по краю и рушить допустимые пределы в переполненном кинотеатре. Получив весь задний ряд в свое полное распоряжение, мы оказались в двойном выигрыше: на нас никто не смотрел, но при этом оставалось восхитительно острое ощущение, приятно щекочущее нервы, когда делаешь что-то запретное в общественном месте.

Наши языки сплелись, но я жаждал большего. Я провел рукой от ее коленки вверх по ноге, забрался под платье, провел пальцем вдоль краешка ее трусиков. Я чувствовал, как задрожали ее бедра, когда я просунул пальцы под резинку. Ее трусики увлажнились от желания; она была сильно возбуждена и, как я догадывался, провела в таком состоянии весь этот вечер.

Я буквально впал в состояние эйфории, когда мои пальцы проникли во влажный горячий центр ее желания. Закрыв глаза, я погружался в нее снова и снова. Так легко и сладко было представлять, как ее жаркое тесное лоно обхватывает мой болезненно затвердевший член. Я ничуть не сомневался, что не сумею долго ждать, когда наконец смогу ощутить это на самом деле.

А еще мне безумно хотелось вобрать в рот розовые бутоны ее сосков, но ее платье с застежкой-«молнией» на спине служило серьезным препятствием для осуществления моих желаний. Пришлось довольствоваться малым, я на миг прижался губами к ее груди, слегка прикусив сосок через ткань, а затем вновь поцеловал в губы.

– Не могу дождаться, когда смогу тебя трахнуть, – прошептал я ей на ухо.

– И я позволила бы тебе это, если бы мы были не в кинотеатре. Вот почему мы сейчас здесь.

– Знаю, – сказал я, вздохнув с сожалением.

Она ласково провела пальцами по моим волосам и крепче прижалась к моим губам поцелуем. Я продолжал ласкать ее пальцами, то проникая вглубь, то скользя по бугорку подушечкой большого пальца. Когда она с силой сжала мою руку бедрами, я понял, что она кончает. Ей не понадобилось для этого много времени.

Не было ничего сексуальнее, чем видеть ее беззвучный крик, когда ее захлестнуло наслаждение. И теперь я не мог дождаться, чтобы услышать ее голос в тишине моей спальни, когда мы сделаем это вместе.

Когда она перестала ерзать и дрожать, я вытащил из нее пальцы и обсосал, наслаждаясь вкусом ее страсти.

В ответ она обхватила своей маленькой рукой мой затвердевший член сквозь брюки и прошептала на ухо:

– Если бы мы могли чем-то накрыться, я бы тоже кое-что для тебя сделала.

Я понял, что ради этого придется пожертвовать своим костюмом.

Я снял пиджак и накинул себе на колени. Ее рука скользнула под него и принялась неловко расстегивать «молнию» на моих брюках. Мой возбужденный до предела приятель вырвался на свободу, и Бьянка принялась медленно его ласкать. Расслабленно откинувшись на спинку сиденья, я невольно подумал о том, как, черт возьми, мне удастся сохранить невозмутимый вид? Ведь это было лучшее из всего, что я мог вспомнить, кроме, пожалуй, пережитого несколько минут назад, когда она кончала под моими руками.

Мои опасения были обоснованны. Я чуть не потерял самообладание, когда она облизала свою ладонь, перед тем как снова обхватить меня. После этого ее движения стали наращивать темп, я выгнулся и через несколько секунд кончил в ее руку, а мое ставшее безвольным тело обмякло, и я буквально рухнул обратно на сиденье. Ее влажная рука вызвала у меня бурю эмоций.

Бьянка лукаво улыбнулась, когда я использовал свой дизайнерский пиджак, чтобы незаметно привести себя в порядок. Давненько мне не приходилось заниматься этим, пожалуй, с тех пор, как окончил среднюю школу. Поймав ее выразительный взгляд, я скривился:

– Не волнуйся, я не собираюсь сдавать это в чистку.

– Надеюсь, это был не самый твой любимый пиджак.

– Он стоил всего две тысячи долларов. Но то, что происходило сейчас, намного дороже.

– О! Я и не знала, что это так дорого. Надо было бы использовать рот, тогда получилось бы еще дороже.

– А ты, оказывается, коварная, Малышка Джорджи, – прошептал я, прежде чем прижаться губами к ее губам. 

– Когда я снова тебя увижу? – Мы сидели на заднем сиденье моей машины и уже почти доехали до ее дома. Меня ничуть не заботило то, что в моем голосе невольно прозвучало отчаяние и что совсем недавно я уже задавал ей точно такой же вопрос. Мы оба знали, что мяч был на ее стороне поля, так зачем притворяться, что это не так?

– Ну, завтра вечером у меня дела на работе. Я буду дома довольно поздно.

– Эти дела зовутся не Имоном, случайно?

Она улыбнулась и покачала головой:

– Нет. Но даже если бы и так, в любом случае это была бы именно работа, а не свидание. Я бы не стала маскировать свидание под работу.

Я взял ее за руку, переплетя наши пальцы.

– Надеюсь, ты имеешь в виду, что не станешь скрывать свидание, потому что не собираешься ни с кем встречаться? Помимо меня, разумеется.

Она шутливо толкнула меня плечом.

– Это способ просить меня ни с кем не встречаться, кроме тебя?

– Я просто надеюсь на то, что если я и не трахну тебя в ближайшее время, то никто другой точно не окажется внутри тебя.

– Ты слишком груб.

Я пожал плечами:

– Пусть так. Но ты сама-то могла бы сказать мне, что мысль о том, что мой член может оказаться в другой женщине, кажется тебе вполне допустимой?

– Нет, разумеется. Это совешенно неприемлемо.

– Тогда все решено. Мой приятель будет продолжать общаться только с моей рукой до тех пор, пока ты не решишь избавить его от страданий.

– Да ты настоящий романтик, – рассмеявшись, сказала она.

Мы остановились у тротуара перед ее домом, но я продолжал сидеть, не спеша открывать дверцу с ее стороны.

– Я не выпущу тебя из машины, пока ты не скажешь, когда мы снова увидимся.

– Как насчет послезавтра? В четверг?

– У меня назначена встреча за ужином в Бостоне.

– Ну что ж… В пятницу я планирую поужинать с мамой у нее дома. Она присматривает за моими двумя племянницами с вечера пятницы на субботу, чтобы моя сестра с мужем могли провести свободный вечер дома одни. Но ты можешь присоединиться к нам, если хочешь.

– Но это будет засчитано как свидание, – поспешно сказал я.

Она посмеялась над моим рвением.

– Возможно, прежде чем ты согласишься пойти со мной, мне следует предупредить тебя, что дети моей сестры – это маленькие монстры.

Я сразу же вспомнил, как однажды Каролина решила позвать меня на семейное торжество. Отказ с извинением слетел с моего языка еще до того, как она закончила произносить свое приглашение. Но сейчас, услышав слова Бьянки, я готов был согласиться, не колеблясь ни минуты. И что еще хреновее: когда она описывала семейный ужин с детьми – то есть именно то, чего я всегда старался избегать, – я поймал себя на мысли о том, что, возможно, увидев ее с племянницами, смогу заглянуть в собственное будущее.

Я поднес ее руку к губам и поцеловал.

– Меня не так-то легко напугать.

– Посмотрим, что ты скажешь после того, как встретишься лицом к лицу с этими исчадиями ада и просидишь в часовой пробке на Стейтен-Айленд.

Повернувшись к ней, я обхватил ее лицо ладонями.

– Говоришь, час в пробке? Что ж, я смогу придумать несколько приятных способов скоротать это время по дороге на Стейтен-Айленд в пятницу вечером. Просто на этот раз я возьму пиджак подешевле.

Глава 20. Бьянка

Нам пришлось изменить планы на вечер пятницы. Интервью, которое я брала после обеда в Нью-Джерси, затянулось, поэтому я предложила Дексу встретиться в доме моей матери, чтобы не тащиться через весь Стейтен-Айленд в час пик, а потом возвращаться обратно. К тому же, поразмышляв над перспективой знакомства мамы с Декстером Труиттом, я решила, что будет лучше, если я сама скажу ей, кто его отец. Прошло уже много лет с тех пор, как мама перестала работать на него и родители развелись, но если даже я имела зуб на Декса из-за поведения его папаши, то, вероятно, она ненавидела его не меньше. Если не больше.

– Привет, дорогая!

Не успела я войти в дом матери, как ко мне подбежала Фейт, одна из дочек моей сестры. Четырехлетняя девчушка врезалась мне в ноги, и я подняла ее на руки, легкую, как пушинку. Все ее личико было перемазано шоколадом, а на голове красовался черный обруч с маленькими красными рожками – сущий чертенок, да и только.

– Вижу, у тебя уже прорезались рожки. Я знала, что рано или поздно это произойдет.

Я усадила ее к себе на поясницу и отправилась на поиски второго маленького монстра. В доме царила подозрительная тишина. Оставалось только надеяться, что две юные разбойницы не взяли маму в плен и не держат связанной в какой-нибудь каморке.

– Мама, ты где?

– Я здесь, милая, – раздался ее голос с кухни.

Я вошла в кухню и увидела, что Хоуп, сестричка-близнец Фейт, стоит на стуле, усердно что-то помешивая в стоящей на столе миске. За спиной у нее виднелись белые ангельские крылышки. Мама держала в руках большую чашу от стоявшего рядом кухонного комбайна. Она тепло мне улыбнулась.

– У меня сегодня целых две помощницы.

Поставив Фейт на пол, я целовала ее сестричку в лобик.

– Вижу. Кто это тут у нас нарядился ангелочком?

– Я настоящий ангелочек, тетя Би!

– Вот и неправда. Какой из тебя ангел? Но крылышки действительно очень красивые. Похоже, бабуля сегодня вас возила в магазин карнавальных костюмов?

Хоуп быстро кивнула.

– Она сказал, что ты поможешь нам накраситься.

– Правда?

Мама поцеловала меня в щеку.

– На самом деле я им такого не говорила. Мы это вообще сегодня не обсуждали. – Она повернулась к второй внучке: – Хоуп, мама тебе говорила, что лгать нехорошо?

Малышка смущенно прикрыла носик ладошками.

– Я вовсе и не лгу!

Мы с мамой засмеялись. Хоуп сделала неловкое движение, и все содержимое миски, которое она помешивала, опрокинулось на стол и потекло на пол. Фейт не отставала от сестры и, пока мы с мамой пытались ликвидировать беспорядок, вымазала полголовы шоколадом с ложки, которую мама перед этим сунула ей в руки, чтобы хоть чем-то ее занять. Когда наконец мы привели в порядок кухню и двух маленьких чудовищ, я поставила диск с сериалом «Полный дом» и налила нам с мамой по бокалу вина.

Мы с ней сидели на кухне, откуда могли наблюдать за девчушками, которые увлеченно смотрели сериал в гостиной.

– Итак, расскажи мне наконец о мужчине, с которым ты встречаешься и сегодня пригласила сюда.

Я отпила большой глоток вина из бокала, прежде чем ответить.

– Ну, что тебе сказать? Он красивый, умный и успешный.

– Пока все звучит просто идеально.

– На самом деле он вовсе не идеален. Начало романа у нас было весьма бурным, но мы смогли с этим справиться. Думаю, именно это мне в нем и нравится. Он и не думает притворяться безупречным. Если он совершает ошибку, то не пытается найти себе оправдание, а просто признает, что был не прав.

Мама опустила глаза и грустно улыбнулась.

– Умение признавать ошибки очень важно для развития отношений.

Я понимала, что, говоря это, она имеет в виду отца. Даже после стольких лет его измена причиняла ей боль. Я накрыла рукой ее ладонь.

– Могу я у тебя кое-что спросить, мама?

– Разумеется.

– Как ты думаешь, если бы отец признался во всем, что сделал, вы могли бы остаться вместе? Могла бы ты ему снова доверять после того, как он обманул тебя?

– Милая, отец вовсе не виноват в том, что мы не вместе.

За все пятнадцать лет, прошедшие с их разрыва, мама никогда не рассказывала мне, как именно отец подвел ее. Она относилась к тому типу матерей, которые стремятся защитить своих детей любой ценой. Но мы с сестрой все же слышали какие-то обрывки их разговоров во время ссор из-за его измены и догадались, что происходило.

Тут раздался звонок в дверь, и я посмотрела на часы микроволновки.

– Думаю, это Декс. Я и не подозревала, что уже столько времени.

– Декс?

– Да. Его зовут Декстер, сокращенно Декс.

Пожалуй, стоит назвать ей его фамилию в следующий раз. Так будет лучше. Пусть она познакомится с ним без груза негативных эмоций, которые она может испытывать по отношению к его отцу.

– Я открою.

Прежде чем распахнуть дверь, я сделала глубокий вдох. Прошла всего пара дней с тех пор, как мы виделись с Дексом, но я постоянно думала о нем после того вечера на последнем ряду кинозала. На самом деле в последнее время мне было трудно сосредоточиться на чем-либо еще помимо Декса Труитта. Мое сердце бешено заколотилось, когда я открыла дверь и взглянула в его красивое лицо.

Декс улыбнулся, и мои колени подогнулись, как у какой-нибудь девчонки-подростка. В одной руке он держал роскошный яркий букет цветов, а в другой – бутылку вина. Наклонившись, он нежно поцеловал меня в губы, а потом через мое плечо заглянул в дом. Близняшки по-прежнему сидели, уставившись в телевизор.

– Похоже, удалось их на время утихомирить? – прошептал он.

– «Полный дом» лучше, чем скотч и веревка.

Декс в мгновение ока обнял меня за талию и вытащил на крыльцо, прикрывая за мной дверь. Прежде чем я успела сообразить, что происходит, он прижал меня к двери спиной и впился в мои губы в страстном поцелуе.

– Я так по тебе скучал, – пробормотал он, наконец оторвавшись от меня.

– Я тоже по тебе скучала.

Он прижался лбом к моему лбу, и глаза его опустились на вырез моего платья – более низкий, чем обычно.

– Мои губы просто безумно жаждут снова ощутить вкус твоих сосков. А потом опуститься еще ниже.

– Только не здесь.

– Конечно, не здесь. Но сегодня ночью.

Я откашлялась.

– Хорошо.

– Так ты согласна?

Я кивнула:

– Даже разрешаю опуститься ниже. Но войти в меня не позволю…

Он закрыл глаза.

– Я сейчас собираюсь познакомиться с твоей мамой. Могу я попросить тебя не использовать таких слов, как «войти в меня»? Мало того что я из семьи Труиттов, что само по себе для нее недостаток, мне не хотелось бы, чтобы она считала, что я не могу контролировать свое возбуждение.

Я опустила взгляд на его член.

– Да, похоже, так и есть…

Тем вечером Декс вел себя довольно странно. Я терялась в догадках: может, он раздосадован тем, что я не рассказала маме, кто он такой, до его приезда, или же само пребывание у нее дома заставляло его чувствовать себя неловко? Но его жесты и мимика были на удивление скупы, и по его лицу я ясно видела, что он напряжен. Он был необычно молчалив. Когда позвонила моя сестра, чтобы проверить, как ведут себя девочки, мама ушла в гостиную, чтобы дать им поговорить по телефону, и я воспользовалась возможностью прощупать настроение Декса, пока ставила принесенные им цветы в вазу.

– С тобой все нормально?

– Просто замечательно.

Я нахмурила брови.

– И почему мне кажется, что ты на меня обижен? Ты злишься, потому что я не сообщила маме, кто твой отец? Я собиралась это сделать… и обязательно сделаю. На самом деле я хочу, чтобы она получше узнала тебя, чтобы понять, что ты за человек, не поддаваясь неприятным воспоминаниям, которые не имеют к тебе настоящему никакого отношения.

Декс закрыл глаза.

– Дело вовсе не в этом.

– Тогда что тебя беспокоит?

– Повтори-ка еще раз имя твоей матери.

– Элени.

– В таком случае я ее знаю. Я нечасто приходил к отцу в офис, но явно ее там встречал, так как с первого взгляда понял, что мы с ней знакомы.

– Ну, она-то тебя не узнала. Неужели ты чувствуешь себя неловко из-за того, что знаешь, кто она, а она тебя не узнает? Если хочешь, я расскажу ей все прямо сейчас.

– Ты не чувствуешь иронии в своем вопросе?

Я только сейчас поняла, что он имеет в виду.

– Я понимаю, но в данном случае я виновата в том, что тебе приходится что-то скрывать. Я сама поставила тебя в дурацкое положение, но ведь это совсем другая ситуация, чем твое вранье, когда ты притворялся Джеем.

– И все же сейчас я чувствую себя не менее дерьмово, чем тогда.

– Ну, значит, я все ей расскажу. Не хочу, чтобы ты испытывал неловкость.

– Нет, не стоит. По крайней мере, не делай этого, пока я здесь. Мне крайне противно притворяться перед одной из тех женщин, кому мой отец причинил неприятности. Мне так жаль, что твоя семья пострадала от него, Бьянка. Поверь, я искренне из-за этого переживаю.

Мое сердце заныло от его слов. Я знала, каково это – расти с отцом, чье поведение вызывает у тебя возмущение. Насколько я знала, мой отец однажды изменил матери. Но все же мне сложно представить, какие чувства можно испытывать, когда живешь в тени человека, который открыто унижает жену, заводя интриги на стороне, и не задумываясь увольняет ни в чем не повинных работников.

– Но ведь ты – не твой отец. Ты же сам сказал, что нам следует оставить прошлое позади. Пожалуйста, не переживай из-за того, к чему ты лично не имеешь ни малейшего отношения. В конце концов, даже моя неприязнь к твоему отцу немного поутихла, ты же видишь. Конечно, моей семье пришлось нелегко, когда мама потеряла работу. Но ведь многие семьи сталкиваются с финансовыми трудностями. Наша семья распалась из-за поведения моего отца. Мне кажется, я просто хотела взвалить вину на кого-нибудь другого. Пора мне уже повзрослеть и трезво оценивать ситуацию, обвиняя лишь того, кто действительно виноват в наших невзгодах.

Я закончила заниматься цветами, и Декс подошел ближе и притянул меня к себе. Он погладил мои волосы и наклонился, чтобы поцеловать, но этот прекрасный момент прервал один из маленьких дьяволят. Нисколько не смущаясь при виде незнакомого человека, девочка подбежала к Дексу:

– Ты кто?

Она настолько увлеклась сериалом, что даже не заметила, как Декс прошел вместе со мной через гостиную в кухню. Декс присел рядом с Фейт на корточки и заглянул ей в глаза:

– Меня зовут Декс. Я друг твоей тети Бьянки.

– Вы что, спите вместе?

Я широко раскрыла глаза.

– Фейт! Что это за вопрос?

Она проигнорировала меня и продолжала разговаривать с Дексом:

– Когда я гощу в доме тети Би, она разрешает мне спать в ее кровати. Когда папа уезжает по делам, мама пускает меня к себе. А если ты будешь спать в кровати тети Би, то мне что – придется спать на полу?

Губы Декса дрогнули, но он ответил девочке очень серьезным тоном:

– Тебе не придется спать на полу.

– Ты собираешься жениться на тете Би?

Не успела я открыть рот, как Декс ответил:

– Может быть, в один прекрасный день я и женюсь на ней, если мне повезет.

– А можно я понесу букет для невесты во время свадьбы? Ведь нужна только одна девочка, а моя сестренка любит ковыряться в носу, поэтому вы ее не выбирайте.

Я принялась хохотать, но тут заметила, что Хоуп тоже вошла в комнату и все слышала.

– А вот и неправда! Я уже не ковыряю в носу!

Фейт наклонилась к Дексу со злорадной улыбкой и прошептала ему в ухо:

– Еще вчера ковырялась, я видела.

Эти девчонки определенно зададут нам жару в подростковом возрасте.

Во время ужина мы стали свидетелями бесконечных перепалок между «ангелом» и «демоном». В промежутке между их словесными баталиями мама с Дексом оживленно беседовали. Этот человек, несомненно, умел очаровывать женщин, и мне было интересно наблюдать его в действии. Мама поставила записи Дюка Эллингтона для настроения, и он тут же сыграл на ее пристрастии к джазовой музыке, со знанием дела пустившись в рассуждения на эту тему. Затем он обсудил с ней ее любимые композиции таких джазовых исполнителей, как Лестер Янг и Билл Эванс, о которых я и слыхом не слыхивала, чем окончательно покорил ее сердце. К концу ужина она до такой степени подпала под воздействие его обаяния, что даже если бы вдруг узнала, что он серийный маньяк, то продолжала бы так же им восхищаться. Декс настоял, чтобы мы с мамой отдыхали, пока он с девочками не уберут со стола. За их стараниями было очень весело наблюдать. Мы потягивали вино, а он по очереди поднимал малышек на руки, чтобы они могли поставить чистую посуду в шкафчик. В какой-то момент я даже подумала, что этот мужчина способен на многое, если может укротить неуправляемых четырехлетних чертовок, как бы сомнительно это ни звучало.

– Мне он нравится. Он кажется таким искренним, – произнесла мама.

Декс наклонился, чтобы поставить что-то в посудомоечную машину, и я невольно задержала взгляд на его упругой заднице, обтянутой джинсами.

– Мне он тоже очень нравится.

Я как раз делала глоток вина, продолжая глазеть на соблазнительный зад Декса, когда мама вдруг сказала со вздохом:

– А нет ли у него симпатичного папочки для твоей милой старой мамы?

Я чуть не подавилась, вино попало мне в носоглотку. Мне вдруг стало нестерпимо жарко.

Мама рассмеялась, а я с трудом перевела дыхание, откашлявшись.

– А что тут такого? Пусть я и не молода, но ведь все еще полна жизни.

По пути домой я позволила Дексу опуститься на «второй этаж». Мы оба смеялись, когда он незаметно ласкал меня на заднем сиденье «Кадиллака». Он даже умудрился опустить голову и попробовать мои соски на вкус, заслоняя меня от водителя и проезжающих машин – пригодилась его спортивная куртка, пусть и использовалась она не по назначению.

Когда мы подъехали к моему дому, я заметила под его брюками впечатляющую выпуклость.

– Ты хочешь… подняться ко мне?

– Это зависит от того, зачем ты меня к себе зовешь. По-прежнему будешь держать на пороге или все же пригласишь, так сказать, войти внутрь?

Мое тело просто изнывало от невыносимого желания позволить ему это. Я крепко сжала ноги, чтобы унять бушующий между ними огонь. Но в то же время… я еще не готова была уступить Дексу. А сдерживалась я не потому, что все еще ему не доверяла – сердце мое, похоже, преодолело совсем еще недавние свои подозрения. Напротив… я чувствовала, что заниматься любовью с Дексом будет чем-то особенным для нас обоих… чем-то очень важным в нашей жизни. И поэтому, вероятно, немного боялась этих отношений. Я повернулась к нему:

– Я хочу тебя больше, чем хотела кого-либо в своей жизни.

Декс заглянул мне в глаза.

– Вот и замечательно. Потому что это чувство взаимно. Однако мне почему-то кажется, что ты не договорила и за этим обязательно последует «но».

Я улыбнулась.

– Хотела бы я, чтобы это было не так. Просто… – Я понятия не имела, как выразить обуревавшие меня чувства. Меня терзали крайне противоречивые эмоции, и мне сложно было объяснить ему свои сомнения.

Я опустила голову, пытаясь облечь мысли в понятные слова, но Декс взял меня пальцами под подбородок и поднял мою голову, чтобы посмотреть в глаза.

– Я буду ждать столько, сколько понадобится. Для меня не имеет значения, почему ты еще считаешь, что не готова к отношениям. Я приду, когда ты меня позовешь.

– Спасибо тебе, – с чувством облегчения, но, возможно, и с некоторым разочарованием сказала я.

Мы еще немного постояли на улице, а потом Декс проводил меня до подъезда. При этом он даже не попытался войти. Когда мы наконец распрощались, я прислонила голову к закрытой двери и прислушивалась к его шагам, пока они не смолкли. В тот момент мне почему-то представился вечер, когда отец ушел от нас, о чем я не вспоминала годами. Я сидела в своей комнате и плакала, когда он перетаскивал свои вещи из дома к машине. Я тогда не желала его видеть, но не могла не прислушиваться к его шагам, когда он ходил взад и вперед. Я даже не поняла, когда он поднялся в свою комнату в последний раз. Он шел к двери, а я все прислушивалась к его шагам, а они все удалялись и удалялись, пока не смолкли совсем. Я ждала, что они раздадутся вновь, но он так и не появился. Больше он никогда не переступал порога нашего дома. Просто исчез из нашей жизни.

Глава 21. Декс

Бьянка отправилась на три дня на Западное побережье, брать у кого-то интервью по заданию редакции. Хотя я чувствовал, что наши отношения действительно налаживаются и, похоже, нам удастся преодолеть последствия всей той отвратительной лжи, что я нагородил, в глубине души что-то не давало мне покоя. Я ломал голову, пытаясь понять, почему мать Бьянки показалась мне такой знакомой, но не смог вычислить, где мы с ней встречались. Она меня явно не узнала, ведь прошло столько лет, и тогда я был всего лишь подростком.

В течение дня я был сильно занят в офисе. Я с головой погрузился в работу, но все же какое-то неясное тревожное чувство одолевало меня. К концу дня оно усилилось, и я никак не мог сосредоточиться. Я схватил телефон, решив позвонить отцу. После второго звонка в кабинет вошла секретарша и положила пачку документов, которые она только что скопировала, мне на стол. Я сбросил звонок, решив, что не время звонить отцу и выпытывать детали, и обратился к Джозефине:

– Прежде чем уйдешь, не могла бы ты заказать мне билеты на самолет на завтра? Мне надо вылететь утром. И, пожалуйста, арендуй для меня машину. Она мне понадобится сразу после прилета.

– Конечно. Куда вы собираетесь лететь?

– В Уэст-Палм-Бич. Мне срочно надо повидаться с отцом. 

Несомненно, международный аэропорт в Уэст-Палм-Бич представляет собой полную противоположность аэропорта имени Джона Ф. Кеннеди. Все там происходило крайне неспешно. Там не было обычной суеты, и я почти расслабился, к чему явно располагала сама атмосфера этого места.

Поскольку я собирался провести там всего одну ночь, я не взял с собой никакого багажа. Я набрал номер отца, как только вышел из раздвижных стеклянных дверей аэропорта. От уличной жары и влажности мое лицо тут же покрылось капельками пота.

– Папа, ты где сейчас? Я здесь, только что вышел из самолета.

– Неужели я нахожусь при смерти, просто не успел это почувствовать? – пошутил он.

– Что ты имеешь в виду?

– А почему еще ты вдруг вздумал нанести мне визит? Ведь я с тобой уже сто лет не виделся.

– Понимаешь, мне нужно срочно с тобой поговорить кое о чем, очень для меня важном, вот я и решил убить сразу двух зайцев и навестить тебя. Действительно, мы с тобой очень давно не виделись.

– И то правда.

– Ты сейчас дома?

– Нет. Я отдыхаю в «Брейкерс».

– Там и увидимся. Я сейчас сяду в машину и направлюсь прямо туда.

– Хорошо, сынок. Буду ждать.

После того как я забрал арендованный «Мерседес», я проехал по мосту, соединяющему Уэст-Палм-Бич с поражающим роскошью курортом Палм-Бич-Айленд. Проезжая мимо знаменитого клуба «Мар-а-Лаго» с высокой башенкой, я вспомнил, как в детстве родители взяли меня на вечеринку, на которой присутствовал сам Дональд Трамп. Мы часто проводили зимние праздники и выходные в этом шикарном месте, где собиралось весьма закрытое сообщество богатых людей.

Справа от дороги, по которой я ехал, раскинулся зеленовато-голубой океан. Слева располагались особняки богачей – одни в испанском стиле, другие – образцы современной архитектуры с обилием металла и стекла. Туристы и местные жители праздно бродили по тротуару в пляжных нарядах и выглядели так, словно ничто в мире не могло нарушить их спокойствия. Если честно, я им искренне завидовал.

Наконец я прибыл в «Брейкерс» – прибрежный отель, где отец часто обедал с экс-руководителями компаний. Я знал, что он проводит много времени в клубе для миллионеров, расположенном дальше, на Перувиан-авеню.

Легкий ветерок, колышущий ветви пальм, приятно контрастировал с жарой и суетой города. Я невольно подумал, как было бы хорошо, если бы Бьянка приехала сейчас со мной, чтобы насладиться свежим морским воздухом и прохладой. Я представил, как прекрасно было бы порезвиться с ней на пляже. Наверное, ее роскошная попка потрясающе выглядит в бикини.

Я вошел в отель и сразу же вспомнил, почему отцу так нравилось здесь. Это было место тусовки богатых и знаменитых, здесь отец полностью погружался в свою стихию. В этом роскошном отеле, изысканно оформленном в мягких пастельных тонах, просто пахло деньгами.

Стоя у парковки, я послал ему сообщение, и он вышел встретить меня в холл.

Отец быстро обнял меня и похлопал по спине.

– Декс… как приятно тебя видеть, сынок.

– Мне тебя тоже приятно видеть.

Уж не знаю, было ли причиной тому освещение или что-либо еще, но отец выглядел заметно постаревшим с тех пор, когда я встречался с ним в последний раз. Но, несмотря на это, он был в достаточно хорошей форме для своих лет, потому что всегда старался вести активный образ жизни.

– Мы как раз обедали на балконе. Копченый лосось с каперсами, между прочим, который приготовил сам шеф-повар Чжон. Не желаешь к нам присоединиться?

– Кто это «мы»?

– Мы с Майрой и еще пара друзей.

Майра была самой последней женой отца. Она выглядела, как многие женщины здесь – крашеная блондинка, наряды от Шанель и множество пластических операций. И, разумеется, в руках крошечная собачка, с которой она не расставалась. Я почему-то был уверен, что Каролина в недалеком будущем превратится в такую вот Майру.

– Вообще-то я надеялся, что мы с тобой сможем поговорить наедине.

– Что-то случилось?

– Нет. У меня просто появились к тебе вопросы.

– Ну хорошо. Позволь мне сообщить им, что я скоро вернусь. А потом мы можем прогуляться по пляжу.

– Хорошая идея.

Для этого визита, вспомнив поговорку про чужой монастырь, я оделся соответствующим образом – легкие брюки цвета хаки и белая майка с воротничком.

Отец вернулся и жестом пригласил меня пройти на пляж. Закатав брюки по колено и взяв туфли в руки, я шел рядом с ним по самой кромке накатывающих на берег волн. Под ногами хрустели ракушки, и несколько чаек на бреющем полете пронеслись прямо над моей головой.

– Итак, что же такое случилось, что вынудило тебя приехать навестить меня? Что-то, связанное с той девушкой, которой ты представился другим парнем?

– Представь себе, случилось чудо, и она простила меня. Мы сейчас очень стараемся наладить отношения. Правда, я еще не завоевал ее доверия на все сто процентов. Но тем не менее мой приезд к тебе действительно в какой-то степени связан с ней. А конкретнее, с ее матерью.

– А что не так с ее матерью?

– Она в свое время работала у тебя. И ты ее уволил несколько лет назад.

Отец расхохотался:

– Ну, тогда она одна из нескольких сотен человек. Как я могу понять, о ком идет речь?

– Я познакомился с ней на днях, и она сразу же показалась мне странно знакомой. Она, наверное, работала у тебя дольше, чем другие секретарши, так как остальных я совершенно не помню.

– Как ее зовут?

– Элени Джордж.

Он внезапно остановился как вкопанный, повернулся и посмотрел мне в глаза:

– Элени Георгакопулос.

– Нет. Элени Джордж.

– Ее фамилия Георгакопулос. Это совершенно точно. – Он направился к валуну неподалеку. – Давай присядем. Мне надо немного отдохнуть.

– Ты и вправду уверен, что ее фамилия Георгакопулос?

– Да.

– Подожди-ка.

Я быстро набрал сообщение для Бьянки.

 Декс: У меня тут возникла одна мысль. Я никогда у тебя не спрашивал, но ведь фамилия Джордж совсем не похожа на греческую. Это просто сокращение или что?

Она ответила сразу.

 Бьянка: Угадал. Я какое-то время назад изменила ее, сократив из практических соображений. Похоже, никто не может ни произнести, ни написать мою фамилию правильно. На самом деле я Георгакопулос.

Декс: Хорошо. Теперь буду знать.

 – И что она ответила? – спросил отец.

– Она написала, что ее фамилия действительно Георгакопулос.

Он кивнул.

– Давай угадаю. У этой твоей девушки… большие золотисто-карие глаза, роскошные темные волосы и умопомрачительные формы?

– Точно.

– Яблоко от яблоньки недалеко падает.

– Если тебе так нравилась ее мать, зачем ты ее уволил?

– Я ее уволил? – Отец рассмеялся, явно не веря своим ушам. – Это она тебе сказала?

– Да. Бьянка сказала, что ты уволил ее мать, и ее семья разрушилась под давлением финансовых трудностей. Все это запустило цепь событий, от которых они так и не оправились.

– Позволь мне рассказать тебе кое-что об Элени Георгакопулос. Я могу быть с тобой откровенен, потому что мы с тобой оба взрослые мужчины, и я уже не живу с твоей матерью.

– Что?!

– Эта женщина была словно… сексуальный напалм. Никогда в жизни я не испытывал того, что испытывал с ней.

– Сексуальный напалм? Прости, ты хочешь сказать, что…

– Она действительно была моим секретарем, а я – ее начальником. Но мы к тому же еще были любовниками, Декс. Она изменяла своему мужу со мной.

– Не может быть!

– Это продолжалось несколько лет. Конечно, она не была единственной женщиной, с которой я состоял в отношениях в то время – ты же ты знаешь своего дорогого старого папу, – но она стала единственной запомнившейся мне.

Меня чуть не затошнило при мысли о моем отце и матери Бьянки.

– Ты должен мне все объяснить.

– Хорошо. Я расскажу тебе все, что ты захочешь услышать.

– Значит, она изменяла мужу… с тобой? А потом ты ее из-за этого уволил?

Он покачал головой:

– Я не собирался ее увольнять. Просто ее муж узнал о том, что мы состоим в любовной связи, и заставил ее уйти с работы. Наверное, они рассказали своим детям совсем другую историю. Я никогда бы ее не уволил, потому что просто не смог бы с ней расстаться. Она была для меня как наркотик.

– Боже, как все запуталось. Ты хочешь сказать, что это продолжалось годами?

– Именно так, пусть и непостоянно.

– Поверить в это не могу.

– Странно, что ты не можешь поверить. Если ее дочь так же красива, как она, наверное, ты можешь меня понять.

– Нет. Прежде всего я не принимаю то, что ты обманывал мать. Но ведь ты разрушил еще один брак! Не могу понять, как так можно!

– Ее муж никогда не был способен дать ей то, что давал я.

– Это она тебе так сказала?

– Да. Она была удивительная, но он не был способен это разглядеть. Все, что ему было нужно, это чтобы она была примерной женой. Но у нее внутри пылал огонь. Муж ее, очевидно, был обычным порядочным, работящим человеком, но он не вызывал у нее пылких чувств и не проявлял особой нежности.

– А ты, значит, проявлял к ней нежность? Что-то на тебя это не похоже.

– Да, я человек авантюрного склада, способный на безрассудные поступки. Но я давал ей то, чего она жаждала. Ты действительно хочешь, чтобы я все тебе объяснил на пальцах?

– Нет уж, уволь меня от подробностей. Пожалуйста.

– Между нами возникли страстные чувства, пусть и не всегда объяснимые. Все было весьма зыбко и непредсказуемо. В конце концов она решила попытаться спасти свой брак ради детей. Но из того, что ты мне рассказал, я понял, что у них, очевидно, ничего не получилось. Полагаю, если доверие между супругами утрачено, его далеко не всегда можно восстановить. Мне безумно жаль, что я сыграл такую неблаговидную роль во всем этом, разрушив ее семью, но должен признаться, нисколечко не сожалею о нашем романе. Это время было одним из самых запоминающихся в моей жизни. Я все еще время от времени вспоминаю о ней, а ты же знаешь, для меня это вовсе не характерно.

– У меня просто нет слов. Я хотел бы разозлиться на тебя, но понимаю, что ты никак не мог предугадать, что я в один прекрасный день повстречаю ее дочь и полюблю ее.

– Конечно, нет.

– Это все ужасно. Мы с Бьянкой пообещали друг другу, что между нами никогда больше не будет секретов. Но как я могу рассказать ей, что ее мать вовсе не святая страдалица, какой она ее считала? Как можно объяснить человеку, что все свое детство, всю свою жизнь он заблуждался насчет родителей?

Отец какое-то время пребывал в задумчивости, а потом сказал:

– Ну, ладно, послушай меня. Хотя ты можешь не согласиться с моими словами, но я все же скажу тебе это.

– Что ты хочешь мне сказать?

– Думаю, что в жизни все же есть ситуации, когда правило «честность – лучшая политика» не работает. В таких случаях, как твой, никто ничего не выиграет, если ты вывалишь на нее все, что теперь знаешь. Подумай об этом хорошенько, Декс. Что произойдет, если ты ей расскажешь, а Элени будет все отрицать? Как тогда сложатся ваши отношения?

– Или, наоборот, Элени выяснит, кто я такой… и все расскажет дочери так, как сама захочет? – с вызовом произнес я.

– В этом случае прикинься простачком. Вовсе не обязательно кому-то знать о нашем сегодняшнем разговоре. Я уж точно буду держать рот на замке.

– Даже не знаю, как быть. Не представляю, как смогу скрыть от нее такое.

– Одно дело резать правду-матку, когда это идет кому-то во благо. Но из твоих откровений точно ничего хорошего не получится. Все, что я хочу, это чтобы ты хорошенько все обдумал. Не надо спешить и действовать сгоряча. Нет никаких внятных причин, по которым так уж необходимо сбросить на всех эту бомбу. С тех пор прошло много лет. Не надо ворошить прошлое. Я в этом абсолютно уверен. Если Элени захочет признаться, пусть делает, что хочет. Но ты не обязан вмешиваться и все ей говорить.

Глядя на летящий в небе самолет, я произнес:

– Мне действительно надо все как следует обдумать.

– Не слишком из-за этого напрягайся. Жизнь так коротка, сынок. Я убеждаюсь в этом каждый день, когда получаю известия о кончине знакомых от инфаркта или чего-нибудь еще.

Он поднялся с камня, на котором мы сидели, и стряхнул песок с брюк.

– Пойдем. Как насчет того, чтобы сыграть партейку в гольф? 

Вырезать шею жирафа было нелегко. Я очень внимательно следил за руками Джелани, когда он показывал, как правильно орудовать ножом. Мы сидели за освещенным лампой столом у него в подвале, но мыслями я витал совсем в другом месте.

Переночевав у отца во Флориде, я прилетел обратно, успев как раз к началу урока резьбы по дереву в бруклинской квартире Джелани. Уроки эти были всегда спокойным, медитативным занятием, к тому же я считал, что, проводя время со стариком и приглядывая за ним, я в какой-то степени выполняю долг перед обществом.

Джелани никогда не жаловался, но я знал, что он тяжело переносит курс лечения. Большую часть времени он оставался дома, за исключением выходных дней, которые проводил на Бруклинском блошином рынке. У него почти не было родственников, которые заглядывали бы к нему. Иногда он встречался с племянником, но тот часто отменял встречи. Я настоял на том, чтобы он звонил мне в таком случае. Старик по-прежнему наотрез отказывался принимать от меня деньги, хотя я был готов оплачивать все его расходы по лечению, если бы он мне это позволил.

– Как вы себя чувствуете? – спросил я.

– Мне надо держаться. Если я хоть на секунду об этом задумываюсь, мне тут же становится хуже. Вот почему я и прошу вас приходить сюда. Наблюдать за вашими попытками научиться вырезать фигурки – это все равно что сидеть в кабинете зубного врача, но общение с вами меня отвлекает. Удивительно, какую власть имеют мысли над телом. Ну, если уж мы об этом заговорили, расскажите, что у вас сейчас на уме.

– Вы заметили, что я о чем-то думаю?

– Вы выточили у жирафа такую тонкую шею, что она толщиной с карандаш. Вижу, вы никак не можете сосредоточиться.

Я усмехнулся:

– Вы меня раскусили.

– Так расскажите. О чем вы все время думаете? Это связано с вашей греческой богиней?

– Откуда вы знаете?

– Просто ткнул пальцем в небо. Так в чем ваша проблема?

Следующие несколько минут я рассказывал Джелани о своей поездке во Флориду и неожиданном признании отца о романе с Элени.

– Вот теперь по вине отца я гадаю, следует ли рассказывать Бьянке правду или нет. На самом деле отец по-своему прав. Зачем причинять ей такую боль, если от этого никто не выиграет?

Джелани покачал головой.

– Все же ваш отец ошибается. И вот почему. – Он забрал жирафа у меня из рук, подошел к скамье с инструментами и взял маленькую пилу. – Вы сейчас в точности, как этот жираф, – произнес он и начал медленно пилить тонкую шею, пока голова жирафа не упала на пол.

Вот черт!

– Зачем вы это сделали?

– Я избавил его от мучений. Вы не можете даже сосредоточиться на работе, потому что тайна, которую вы скрываете, как рана, которая уже начала загнивать. Она разъест вашу душу быстрее, чем я отпилил шею жирафа. Так всегда происходит со всеми тайнами и ложью, которые все равно рано или поздно открываются.

– Хорошее сравнение, – произнес я.

Он кивнул:

– Да. Никогда не надо скрывать правду, какой бы она ни была. Открыв правду, вы станете свободнее. Слышали когда-нибудь об этом?

– Конечно.

– Вы не можете рисковать, не рассказывая ей об этом, ведь есть вероятность, что Бьянка все узнает. Даже если вы ничего ей не откроете… у вас такие честные глаза, Декс. Она сможет прочитать по ним, что вы что-то от нее скрываете. И тогда вашим отношениям точно конец. Вы уже однажды ей солгали. И второго шанса на прощение у вас не будет. Так что игра не стоит свеч. И не обращайте внимания на то, что сказал вам отец. Из того, что вы о нем рассказывали, я знаю, что он отъявленный лгун. Что делать, такова его природа. Просто расскажите Бьянке правду, какова бы она ни была, и не приходите сюда вырезать фигурки, когда ваше внимание рассеяно. – Он сунул мне в руки новый брусок дерева. – А теперь попробуйте сосредоточиться.

Я взял его.

– Хорошо, сэр.

Иногда тяжело слышать правду, но такое возвращение к жестокой реальности стало для меня даже более благотворным, чем предполагал Джелани. 

Время близилось к вечеру, а я все еще не представлял, что делать.

Бандит пришел в восторг, когда я забирал его из фешенебельной зоогостиницы, где я его оставил на время поездки. После этого мы с ним на пару направились к Бьянке.

Я испытывал потребность выговориться, чтобы принять решение, и, сидя на заднем сиденье «Кадиллака», заговорил с псом, гладя его по голове:

– Послушай, тут такое дело… Отец сказал, что возникнет сущая неразбериха, если я начну ворошить прошлое, но Джелани думает, что я поступлю глупо, если буду что-то сейчас скрывать от Бьянки. Знаешь, если бы ты умел говорить, это бы помогло решить проблему. Мне бы так хотелось услышать еще чье-либо мнение, чтобы сделать выбор.

– Гав!

– Ну, ладно. Даже если правда выйдет мне боком, я не буду винить тебя, дружище.

Итак, я принял решение: я все ей расскажу сегодня.

Глава 22. Бьянка

Когда я открыла дверь, то прямо перед собой увидела маленького деревянного жирафа.

– У тебя уже получается гораздо лучше, – произнесла я, принимая подарок.

– Ты думаешь?

– Надо освободить для этих фигурок отдельную полку. – Бандит пронесся мимо меня в квартиру и бросился в спальню.

– Он даже не дал мне возможности поздороваться с ним, – сказала я, провожая пса взглядом.

– Ничего, что он туда побежал?

– Все нормально.

Я улыбнулась, с ног до головы разглядывая великолепного мужчину, стоявшего передо мной. Он был одет небрежно, в легкие брюки цвета хаки и белую тенниску с воротничком, облегавшую его торс, как перчатка. Мне с трудом удалось удержаться от того, чтобы не запустить руки под нее и провести пальцами по его гладким мышцам. Мультимиллионер в стильной повседневной одежде. Я глубоко вдохнула запах его туалетной воды и в этот момент поняла, как мне его не хватало. Могу себе представить, как все эти шикарные женщины во Флориде пожирали его взглядом.

– Ты точно выглядишь как человек, только что вернувшийся из Палм-Бич.

– У меня просто не было времени переодеться. Как только самолет приземлился, я помчался на урок к Джелани, потом забрал Бандита из гостиницы и тут же направился к тебе.

Было так замечательно видеть его снова, но Декс казался несколько отстраненным, и я никак не могла понять, в чем причина. Он определенно был чем-то очень озабочен. Я даже почувствовала некоторую неуверенность, потому что он не обнял и не поцеловал меня при встрече. Мое тело жаждало прикоснуться к нему, но гордость не позволяла сделать первый шаг.

– У тебя все хорошо? – отважилась спросить я.

Потирая заросший легкой щетиной подборок, он ответил:

– Есть кое-что, о чем нам надо срочно поговорить.

Сердце мое сжалось.

Не успел он договорить, как раздался звонок в дверь.

– Вот дерьмо, – невольно вырвалось у меня.

– Ты кого-то ждешь?

– Да.

– Кого же?

– Это мой отец.

Мне показалось, что Декса охватила паника. Но с чего бы?

– Твой отец?

– Да. Я же не знала, что ты ко мне заедешь, и пригласила его на обед.

– Ты ему обо мне не рассказывала, не так ли?

– Нет.

– А как насчет твоей матери? Ты ей уже все объяснила?

– Нет. Просто не успела. – Я прошла к двери. – Лучше мне его впустить.

Когда я открывала дверь, Декс прошептал за моей спиной:

– Бьянка, только не рассказывай ему, кто я такой, хорошо? 

– Значит, у вас собственный бизнес? Может, я даже слышал о вашей компании? – Отец пытался завязать разговор с Дексом, который вел себя на удивление скромно. Очевидно, все его мысли были заняты тем, что он собирался рассказать мне.

– Вряд ли. Мы работаем в финансовой сфере. Компания не очень известная.

У меня не было возможности сообщить об этом Дексу, но статью, которую я о нем написала, планировали вскоре опубликовать. Сначала ее поставили в план осеннего выпуска, но главному редактору она так понравилась, что ее решили поставить в следующий номер журнала, который должен выйти вот-вот. В гостях у матери Декс сказал, что не хочет, чтобы мои родители знали, кто он такой, но когда статью напечатают, они рано или поздно все узнают. Я не хотела, чтобы он открыто лгал моему отцу. Переводя взгляд с одного на другого, я думала о том, что именно ложь изначально испортила мои отношения с этими двумя мужчинами.

– Папа, Декс просто скромничает. Он стоит во главе очень успешной компании, благодаря чему мы и познакомились. Я брала у него интервью для Finance Times. – Я бросила взгляд на Декса, который сидел, уставившись в никуда, пока не взглянул мне в глаза. – Через две недели ты сам все про него узнаешь. Статья выйдет в следующем месяце, с портретом Декса на обложке журнала.

Глаза Декса округлились.

– В следующем месяце? А я думал, что только осенью.

– Статью перенесли на более близкий срок. Главный редактор считает, что мир слишком долго ждал, чтобы познакомиться с тобой. Так что через пару недель все твои секреты будут поведаны широкой публике. – Я подмигнула ему. Конечно, я шутила, но от этих слов Декс неожиданно побледнел.

– Простите, могу я вас ненадолго покинуть? Мне надо наведаться в ванную комнату.

Декс вышел и отсутствовал несколько минут. Я налила отцу пива и вышла проверить, что происходит. Осторожно постучав в дверь ванной комнаты, я спросила:

– Декс? С тобой там все в порядке?

Он открыл дверь.

– На самом деле я не очень хорошо себя чувствую.

Я дотронулась до его лба. Его от природы смуглое лицо было землистого цвета, а кожа холодной и влажной на ощупь.

– Может, ты заболел? Не хочешь пройти в спальню прилечь?

– Мне, наверное, следует уйти. Просто не хочу заразить тебя и твоего отца.

Я была крайне разочарована, но мне хотелось верить, что странное поведение Декса вызвано его недомоганием. Впрочем, в глубине души что-то мне подсказывало, что он вел себя так необычно совсем по другой причине, и это не предвещало нам обоим ничего хорошего. В общем, у меня возникло плохое предчувствие.

– Хорошо. Если ты считаешь, что тебе будет лучше в собственной постели, тогда тебе действительно лучше уехать.

Декс пытался заглянуть мне в глаза, но я отвернулась и направилась было в гостиную, но он схватил меня за локоть и рванул к себе. Он обхватил мои щеки ладонями.

– Лежать одному в собственной постели гораздо хуже, чем в твоей с тобой. Там мне будет очень одиноко без тебя, хотя ты еще не успела в ней побывать.

Это прозвучало так искренне и мило, хотя выглядел он по-прежнему печальным.

– Ну что ж, желаю скорейшего выздоровления.

Он кивнул. Когда мы вдвоем вошли в гостиную, отец уже успел познакомиться с Бандитом. Пес двумя задними лапами стоял на полу, положив тело на колени отца, сидевшего на диване.

– Похоже, у тебя появился новый друг.

Отец почесал Бандита за ухом.

– Мне всегда хотелось завести собаку. Декс, вы ведь взяли его из приюта?

– Да, так и есть.

– Я и не знала, что ты мечтал завести собаку, папа. Как так получилось, что в детстве у нас не было никаких собак?

Отец ответил тихим голосом, как всегда, когда речь заходила о матери. Мы с ним обычно избегали говорить о ней, но иногда все же приходилось это делать.

– Твоя мама категорически не хотела держать в доме собаку.

Бандит слез с папиных колен и уселся рядом с Дексом. Отец поднялся с дивана.

– Как насчет того, чтобы выпить пива, Декс?

Я ответила вместо него:

– На самом деле Дексу придется уйти. Ему нездоровится.

– Очень жаль. Дочка так редко позволяет мне общаться со своими друзьями. А я-то думал, что наконец смогу рассказать парочку неловких историй из ее детства.

Декс поднял бровь.

– Неловких историй?

Отец прошел на кухню и достал бутылку пива из холодильника.

– Еще до школы моя маленькая принцесса питала нежные чувства к старшему сыну наших соседей Томми Моретти.

Я повернулась к Дексу:

– Может, тебе действительно стоит уйти, если ты неважно себя чувствуешь?

Отец с улыбкой открутил крышку бутылки и передал ее Дексу, тот с удовольствием ее принял. Оба мужчины, казалось, не обращали на меня ни малейшего внимания. Отец между тем продолжал:

– Так вот, этому Томми в то время было лет восемнадцать-девятнадцать, а Бьянке от силы семь. Она подружилась с младшей сестричкой Томми специально, чтобы проводить как можно больше времени в доме Моретти.

Декс повернулся ко мне и прошептал:

– Уже тогда тебе нравились мужчины постарше, не так ли?

Я закатила глаза. Но отец не угомонился.

– Разумеется, Томми больше интересовался девочками своего возраста, а не малолетками, но мою принцессу это нисколько не останавливало, и она продолжала его обожать. Несколько раз мы обнаруживали какие-то вещи Томми в нашем доме, и каждый раз Бьянка делала вид, что случайно их прихватила. Ее трофеями были пара его перчаток, крем после бритья и бейсболка. Только после того, как мама Бьянки, убираясь в ее комнате, кое-что обнаружила, до нас наконец дошло, что она тайно влюблена в этого парнишку.

– И что же она там нашла?

– Очевидно, Бьянка ходила в ванную после того, как Томми брился, и собирала сбритые волоски из раковины. У нее под матрасом мы обнаружили целый пакет щетины, очевидно, собранной за год.

Отец усмехнулся и сделал глоток пива. После этого рассказа Декс почему-то заявил, что останется у меня еще на некоторое время. После первой бутылки они выпили еще четыре, а к концу обеда Декс выслушал множество не менее неловких историй из моего детства. Я могла бы убить отца за то, что он ставит меня в такое неловкое положение, но почему-то умилилась над тем, что он помнит так много забавных деталей.

Убирая остатки обеда на кухне, я заметила, как Декс с отцом дружески беседуют в гостиной. Похоже, они получали истинное удовольствие, общаясь друг с другом. В течение последних двух часов они обнаружили, что у них достаточно много общего – помимо удовольствия приводить меня в смущение смешными историями из детства. Они оба любили рыбачить, хотя, надо сказать, мне было сложно представить Декса стоящим на берегу с удочкой. И еще они оба питали слабость к старым автомобилям марки «Шевроле». У меня на сердце потеплело при виде того, как они сидели рядом, болтали и смеялись.

– Пожалуй, мне пора идти. – Отец посмотрел на часы. – Надо еще заглянуть в аптеку, купить лекарство, пока она не закрылась.

– Лекарство? Ты болен?

Отец подошел ко мне.

– Нет, принцесса. Просто давление в последнее время скачет, и мне прописали кое-какие лекарства. Обычное дело в моем возрасте.

Бандит нетерпеливо скреб пол у двери.

– Пожалуй, выйду с вами. Похоже, Бандит просится на прогулку, – с некоторым сожалением произнес Декс.

– Сейчас накину свитер и присоединюсь к вам, – сказала я.

Я прошла в спальню и стала рыться в шкафу. Не успела я снять свитер с верхней полки, как в спальню вошел Декс, закрывая за собой дверь.

– Твой отец действительно очень приятный человек.

Хотела бы я относиться к нему лучше. Почему любую похвалу в адрес отца я воспринимала как оскорбление в отношении моей матери?

– Иногда он бывает таким.

Декс подошел ко мне сзади, как раз когда я натягивала свитер, и сжал мои плечи.

– Мне бы хотелось пройтись с твоим отцом вдвоем, если не возражаешь.

Я повернулась к нему:

– Вот как? Ну, хорошо.

Он поцеловал меня в макушку.

– Спасибо за понимание. Пожалуй, тебе стоит сказать, что ты только что вспомнила, что надо сделать несколько звонков по работе, или что-то в этом роде.

– Ладно. Но ты ведь вернешься после того, как выгуляешь Бандита, правда?

Декс выпрямился, безмятежное выражение лица, которое у него было последние два часа, тут же исчезло.

– Да. Нам обязательно нужно поговорить.

Как и посоветовал Декс, я извинилась перед отцом, соврав, что у меня важные звонки по работе и поэтому я не могу пойти с ними на прогулку. Мы попрощались с отцом, и оба мужчины вышли за дверь.

– Вернусь минут через десять, – напоследок сказал Декс.

Я ждала десять минут. Прошло двадцать, сорок… Не успела я и глазом моргнуть, как с его ухода прошел целый час. В конце концов мои нервы не выдержали, и я отправила ему сообщение.

Бьянка: Когда ты вернешься?

Глава 23. Декс

– О чем так напряженно думаешь, сынок?

Последние десять минут я был погружен в глубокие раздумья, не зная, как правильно начать разговор. Я попросил отца Бьянки прогуляться со мной и Бандитом, а сам молчал все время, пока мы шли до парка.

– Простите. Просто есть кое-что, что вызывает у меня беспокойство.

– Хочешь это со мной обсудить?

– Даже не знаю, как начать.

– Начни с самого начала. Я никуда не тороплюсь. Аптека подождет до утра, ничего страшного.

Я глубоко вдохнул.

– Хорошо.

Слева от дорожки, по которой мы шли, стояла скамейка. Я жестом указал на нее.

– Не хотите ли присесть?

– Со мной все в порядке. Можем продолжить прогулку, если хочешь.

Не зная, как вывалить на него шокирующую новость, я, не раздумывая, сказал:

– Вы знакомы с моим отцом. Меня зовут Декстер Труитт.

Тасо – так звали отца Бьянки – остановился как вкопанный. Он взглянул мне прямо в глаза. Увидев, что я предельно серьезен, он произнес:

– Думаю, нам действительно лучше присесть.

– Они должны были остаться с матерью. Наверное, я человек старых взглядов, но девочки должны жить с матерью, если это возможно. Мы с женой не устраивали баталий за опеку над детьми. Я не хотел, чтобы дочки затаили зло на женщину, с которой они должны брать пример. – Тасо печально покачал головой и вздохнул. – Элени вовсе не хотела лгать им, это я предложил. Я не пытался оспорить у нее опеку над детьми, согласился оказывать любую финансовую поддержку и обещал, что регулярно стану посещать дочек. В обмен на это я попросил ее выполнить два условия. Первое – сказать девочкам, что это я завел интрижку на стороне. Элени отказывалась заявлять об этом прямо – она не хотела обманывать дочерей, если они ее спросят. Однако она обещала, что никогда не расскажет им, что послужило причиной развода на самом деле. В тот вечер, когда я уходил навсегда, я извинился перед девочками за то, что разрушил нашу семью. И все последующие годы они никогда не спрашивали меня о моей предполагаемой измене, а Элени никогда не отрицала ее открыто.

– Бьянка все еще настроена против вас за это.

Тасо бессильно опустил плечи. Он снял очки и протер глаза.

– Я знаю. Когда я придумал этот план много лет назад, я рассчитывал на то, что они еще совсем дети и смогут это пережить. Но, похоже, Бьянка никогда меня не простит.

Теперь я понял, как доверяет мне Бьянка, даруя второй шанс. Отцу она никогда не давала такой возможности. Я повернулся к Тасо и посмотрел ему прямо в глаза:

– Мне придется все ей рассказать.

– Понимаю. Она больше не маленькая девочка, которую надо защищать от душевных травм. Она уже взрослая женщина, которая заслуживает того, чтобы услышать правду от мужчины, которого она явно любит. Ложь разрушила отношения между мной и Элени. Я очень любил ее. Какая-то часть меня все еще ее любит, честно говоря. Но когда я догадался, что происходит, я дал ей второй шанс. Думал, что мы сумеем все преодолеть, если сильно постараемся. Через несколько месяцев, казалось, наша жизнь начала налаживаться, но я снова поймал ее на лжи. Зашел к ней в офис и увидел… Простите, вам вовсе не нужно знать подробности.

После этого мы еще некоторое время сидели на скамейке, разговаривая. Когда в кармане зажужжал телефон, я понял, что гуляю уже больше часа. Тасо увидел, что я смотрю на телефон.

– Это моя дочь?

Я кивнул.

– Вам пора идти. Снимите этот груз со своей души. Она большая девочка и очень любит свою мать. В конце концов она поймет, что, когда кто-то совершает ошибки, это не всегда его вина. Она это переживет. Просто обязательно будьте рядом с ней, когда ей придется проходить через это.

Мы поднялись со скамейки. Я протянул руку Тасо.

– Я очень благодарен вам за понимание.

– Позаботьтесь о моей маленькой девочке. 

Теперь я знал, что собираюсь поступить правильно, но легче от этого мне не становилось. Я несколько минут постоял у двери Бьянки, но потом все же решился и позвонил. Она тут же открыла дверь и отошла в сторону, впуская меня в квартиру. Бандит ринулся внутрь и тут же исчез в глубине спальни.

– А я уже было начала думать, что ты не вернешься.

– Прости. Я беседовал с твоим отцом, и мы потеряли счет времени.

– Как я посмотрю, вы с ним спелись. Вот уж никак не думала, что это произойдет, но, понаблюдав за вами обоими, вдруг поняла, что вы с ним похожи. – Она сморщила нос. – Разве не удивительно?

– Не знаю, чему тут удивляться.

Она улыбнулась:

– Хочешь бокал вина?

– Не отказался бы от чего-нибудь покрепче, если у тебя найдется.

Бьянка прошла на кухню и принесла каждому из нас по стакану. Мой был наполнен янтарной жидкостью. Она села на диван и выжидающе посмотрела на меня, а я опрокинул половину стакана, даже не понюхав.

Она сразу приступила к делу:

– Тебя явно что-то беспокоило с того самого момента, как ты пришел. Что происходит?

Я глубоко вздохнул.

– Мне с тобой надо кое о чем поговорить.

– Хорошо, я слушаю.

– Это определенно расстроит тебя.

Наступила ее очередь пригубить янтарной жидкости для храбрости. Она тоже отпила половину стакана и посмотрела мне прямо в глаза.

– Я предпочитаю услышать правду, даже если она мне не понравится, Декс.

– Ладно. – Было трудно произнести это, но я все же сказал: – Мой отец состоял в любовной связи с твоей матерью. 

Казалось, пол протрется от того, что Бьянка ходила взад-вперед по комнате, перекатывая в руке позванивающие серебристые шарики. Я рассказал ей все, что узнал, и теперь она пыталась осознать всю глубину лжи, которую ей навязали родители. За последние пятнадцать минут она прошла стадию отрицания и перешла к гневу.

– Зачем он лгал и заставлял меня ненавидеть себя почти двадцать лет?

– Он пытался защитить тебя.

Она застыла на месте.

– Тем, что все время врал? Ложь еще никого не спасала, помимо самого лгуна.

– Думаю, существует два вида лжи. Ложь во спасение и ложь для того, чтобы уйти от ответственности. Твой отец никогда не пытался уйти от ответственности.

– Значит, ты считаешь нормальным заставлять нас с сестрой считать, что это он изменил матери?

Я растерянно потер затылок. Нужно было проявлять предельную осторожность. Бьянка только начала мне снова доверять, и демонстрировать, что я вообще принимаю ложь в каких-то ее проявлениях, – не самая хорошая идея. Поэтому вместо того, чтобы начать рассуждать, прав ли был ее отец, солгав дочерям, я решил вообще уйти от разговора. Все это время я соблюдал дистанцию, но чувствовал, что она нуждается в физическом контакте для утешения, а мне так хотелось помочь ей.

Она все еще расхаживала по комнате, и я подошел к ней и взял ее руки в свои. Тихий звон шариков прекратился.

– Иди ко мне.

Вначале она сопротивлялась, но потом все же позволила мне крепко обнять себя.

– Боже, Декс! Я чувствую себя так, словно вся моя жизнь была наполнена ложью. Я думала, что мой отец предатель, а мать невинная жертва, а получается все наоборот.

– Не думаю, что это надо расценивать так. Полагаю, что один из них ошибся, а второй лишь пытался сделать так, чтобы эта ошибка не мешала вам с сестрой видеть все то хорошее, что есть в этом человеке.

Бьянка довольно долго молчала. Когда она наконец заговорила, голос ее дрожал:

– Значит, мама нас всех предала.

– Не надо так говорить о ней. Людям свойственно совершать ошибки.

Она подняла голову.

– А ты разве не считаешь своего отца предателем?

– Считаю, но это совсем иное дело. Мой отец не совершил одну-единственную ошибку. Вся его жизнь – сплошная цепь ошибок, любовных интрижек и лжи. Это не была случайная интрига. Это его образ жизни.

– Как я могу считать, что мать не такая же, как он? А может, с ее стороны это тоже была не единственная измена?

– Ты должна с ней поговорить. Ты уже не маленькая, и она расскажет тебе правду.

Бьянка выпила еще бокал вина, мы немного поговорили. А потом она попросила меня остаться на ночь. Она хотела, чтобы я ее обнимал, а я только рад был дать ей утешение, в котором она так нуждалась. Я снял с себя всю одежду, кроме трусов-боксеров, и скользнул к ней в постель. В ту ночь даже речи не могло быть о сексе, хотя я бы солгал, если бы сказал, что ее круглая попка не соблазнительна, когда я прижимался к ее телу сзади. Я поцеловал ее в плечо и нежно произнес:

– Поспи немного. Поговорим утром, если захочешь. Хорошо?

Она вздохнула:

– Хорошо.

Через пару минут ее дыхание замедлилось, и я решил было, что она уснула, но она шепотом произнесла:

– Декс?

– Что?

– Спасибо за то, что рассказал мне правду сегодня. Я понимаю, как нелегко тебе было это сделать.

– Да. Это было нелегко. Я ненавижу саму мысль о том, что причинил тебе боль. И знаю, что тебе тоже нелегко было слушать.

– Так и есть. Но само твое присутствие помогло мне пережить это.

– Я очень рад это слышать.

– Это действительно так. Невыносимо было узнать такую страшную правду, но ты помог мне ее перенести.

Я снова поцеловал ее в плечо.

– Я все теперь понял. Мы вместе сможем пережить любые трудности, если только останемся честны друг с другом.

В тот момент я и не подозревал, что иногда жизнь предлагает настолько невероятные ситуации, что из них невозможно выйти без потерь.

Глава 24. Бьянка

Увидев кусок торта с единственной зажженной свечой, я повернулась к Дексу:

– Опять? Ты это серьезно?

Декс фыркнул с лукавым видом и громко рассмеялся. Его смех я чувствовала всем телом. Празднование уже становилось традицией: каждый день на этой неделе мы отмечали мой день рождения.

Вокруг нашего столика собрались человек десять сотрудников ресторана и принялись петь «С днем рождения!» в мою честь, что могло бы показаться нормальным, если бы не два обстоятельства. Во-первых, это вовсе не был мой день рождения. Во-вторых, уже третий раз на этой неделе Декс просил официантов в разных ресторанах приносить кусок торта со свечой, чтобы отпраздновать тот факт, что я стала на год старше.

Я уже знала, что у Декса Труитта весьма своеобразное чувство юмора. И все же я была признательна ему за попытки отвлечь меня от печальной ситуации. Он знал, что я все оттягивала объяснение с матерью насчет ее измены и последующей лжи.

Мы с Дексом решили пока наслаждаться жизнью, не беспокоясь ни о чем, кроме себя самих. В конце концов, прошлого не изменить. Даже если я и хотела поговорить об этом с матерью, поспешность здесь ни к чему, так как семья наша уже пострадала, и теперь исправить уже ничего было нельзя.

Я поблагодарила официантов, когда они закончили петь, а потом повернулась к Дексу:

– Почему ты продолжаешь это делать?

– Что ты имеешь в виду? Торт на день рождения?

– Да.

– Потому что мне хочется слышать твой замечательный смех и видеть, как ты смущаешься, снова и снова. Лишь ради этого стоит стараться тебя развеселить.

Когда мы оставались вдвоем, Декс всегда произносил одну и ту же фразу: «Загадай желание и подуй». Он всегда говорил это с таким видом, что сами его слова казались двусмысленными.

Но несмотря на то, что его речь была полна не совсем пристойных намеков, он по-прежнему даже не пытался навязать мне секс. Он изо всех сил старался больше не совершать ошибок в общении со мной, пожалуй, даже слишком осторожничал. Мы ни разу не спали в одной постели с тех самых пор, как Декс рассказал мне правду о наших родителях. Но даже тогда он вел себя очень осмотрительно, старательно сдерживая себя. Каждый день вечером он отправлялся ночевать к себе после того, как завозил меня домой.

Голос Декса прервал мои размышления:

– Ты ведь знаешь, что это не только твоя проблема, Бьянка. Это наша общая проблема. Дело касается не только твоей матери, но и моего отца. В измене всегда участвуют двое. Так что сбрось груз с твоих плеч и переложи его на меня. Я бы освободил тебя от всех забот, если бы смог.

Я впервые в жизни почувствовала, что у меня появился надежный друг, действительно готовый ради меня на все. До меня наконец дошло, что наши отношения могут быть прочными, и Декс, возможно, намерен остаться со мной навсегда.

– Ты же не уйдешь от меня?

– Я бы не смог, даже если бы попытался, Бьянка. Но почему ты спрашиваешь? Ждешь, что я тебя покину?

– Не знаю. Может быть, на подсознательном уровне и жду. Мне кажется, до меня только сейчас дошло, что ты принадлежишь мне и не собираешься меня бросать.

– Ты наконец это поняла?

– Думаю, да. – Я улыбнулась.

Декс потянулся ко мне под столом и взял меня за руку.

– Я никогда не чувствовал такой прочной связи с кем бы то ни было, кроме тебя. Я буквально ощущаю химию между нами. Мы не так уж давно друг друга знаем, но в каком-то смысле кажется, будто мы знакомы уже сто лет, правда?

Я была полностью с ним согласна.

– Ты прав.

– Я знаю, это звучит странно, но мне кажется, что нам самой судьбой суждено было встретиться, и даже вся эта неразбериха с родителями произошла не случайно. Как ни печально, между ними тоже была прочная связь, как и между нами сейчас. Возможно, это неспроста. Наверное, это странная тяга друг к другу обусловлена генетически, или что-то в этом роде. Я не знаю, почему так, но уверен лишь в одном…

Он глубоко вздохнул и замолчал.

– В чем же?

Декс тряхнул головой.

– Да нет, ничего.

– Ты хотел что-то сказать, но так и не решился.

– Да, я хотел кое-что сказать… но это так важно для меня, что, думаю, сейчас не время. Не хочу, чтобы наши отношения омрачались из-за того, что ты нервничаешь.

Хм-м…

– Я не успокоюсь, пока не решусь поговорить с матерью.

– Думаю, мне следует присутствовать при этом разговоре.

– У мамы в воскресенье день рождения. Александра хочет пригласить нас к себе отпраздновать. Сестра очень хочет с тобой познакомиться.

Я уже рассказала Александре о том, кто такой Декс, но у меня еще не было возможности сообщить эту новость матери.

– Значит, я пойду с тобой на эту вечеринку, – произнес он.

– Вся проблема в том, что мне не хотелось бы закатывать сцену на дне рождения. Но я не уверена, что смогу сдержаться, потому что увижу ее в первый раз после того, как узнала правду.

– Почему бы не действовать в зависимости от того, как сложится ситуация?

– Хорошо, так и сделаем.

Загадав желание, я задула свечу. 

– Просто не могу в это поверить, – сказала Александра.

Я слышала, что она плачет.

– Понимаю. Мне очень жаль, что пришлось вываливать все это на тебя сегодня, но я не хотела, чтобы эта новость застала тебя врасплох в воскресенье, если я не выдержу и выложу все маме.

Я решила позвонить сестре и рассказать о нашей матери и Декстере-старшем. Алекс была шокирована не меньше меня, узнав настоящую причину развода родителей.

– Честно говоря, теперь все становится на свои места, – задумчиво произнесла она.

– Что ты имеешь в виду?

– Теперь понятно, почему папа всегда оставался таким печальным, даже когда у него якобы был роман.

– А знаешь, ведь ты права. Это действительно выглядело очень странно.

Алекс всхлипнула.

– Надеюсь, оно того стоило.

– Что именно? Мамины отношения с Декстером-старшим?

– Да. Ведь именно эта интрижка разрушила ее брак, и последствия стали ужасными для всей нашей семьи.

– Однако каким-то непостижимым образом это привело меня к Дексу. Если бы я считала, что его отец несправедливо уволил маму, я бы ни за что не вызвалась брать интервью у его сына. Такое впечатление, что Вселенная великодушно решила компенсировать мне нанесенный ущерб.

Мы с ним уже через многое прошли, и я твердо уверена, что влюбляюсь в него все больше и больше. – Я в первый раз сказала об этом, хотя давно уже не сомневалась в своих чувствах к этому мужчине. – На самом деле я в этом абсолютно уверена.

– Офигеть! Полагаю, в таком случае мне пора с ним познакомиться.

– Давно пора. Думаю, тебе он понравится. Он безумно обаятельный и разумный человек. Мама сразу же его полюбила. Разумеется, она понятия не имеет, кто его отец.

– Ну что ж, скоро ситуация изменится. И чем скорее ты ей все расскажешь, тем лучше.

– Хорошо. Встретимся в воскресенье. 

Декс стоял на пороге моей спальни, скрестив руки на груди. Он бросал на меня соблазнительные взгляды, в то время как я укладывала волосы в высокую прическу.

Я надела черное платье на пуговицах, и можно было подумать, что я собираюсь на похороны, а не на день рождения. Но настроение мое было совсем не праздничным – нервы натянулись до предела, потому что я знала, что, как только вечеринка закончится, мне придется говорить с матерью об очень неприятных вещах.

– Ты очень напряжена, – заметил Декс, приближаясь ко мне и глядя на мое отражение в зеркале.

– Так и есть.

Он подошел сзади и положил ладонь мне на задницу.

– Не стоит так переживать. Я всегда тебя поддержу.

Я оттолкнула его руку.

– Пока что ты только за меня держишься.

Он снова сжал мою ягодицу.

– У тебя самая потрясающая задница на свете, но сейчас я говорю серьезно.

Я повернулась к нему, обняла его за шею и легонько чмокнула в губы.

– Знаю.

Декс какое-то время смотрел мне в глаза, а потом сказал:

– Хочу помочь тебе расслабиться, прежде чем мы туда поедем.

– Каким образом ты собираешься это сделать?

– Пора бы уже твоей киске познакомиться с моим ртом.

Глава 25. Декс

Для начала я решил просто подразнить ее. Когда она откинулась на кровать в своем черном платье, задранном до талии, я начал покрывать ее бедра и живот поцелуями, скользя вверх и вниз, к коленям, а затем снова вверх. Ее дыхание стало частым и тяжелым, то ли от предвкушения наслаждения, то ли от волнения.

У меня оставался только один способ выяснить это – и я прижался языком к ее возбужденному бугорку между ног. Громкий сладострастный стон, вырвавшийся, казалось, из самой глубины ее тела, послужил для меня единственным свидетельством того, что она более чем в порядке.

Каждым движением языка я хотел дать ей понять, как сильно я хотел этого, как хорошо было наконец попробовать ее на вкус. Мой член был готов взорваться, когда она начала извиваться и дрожать подо мной. Я притянул ее бедра поближе к себе, чтобы полностью погрузить лицо в ее лоно, и вдохнул в себя ее запах.

Доставлять ей удовольствие было так приятно, что я почти забыл, что пока это не должно было касаться меня. Мне нужно было заставить ее испытать сильнейший оргазм прямо так, мне в рот, чтобы ей ничего не оставалось, как только полностью расслабиться сегодня вечером. Но сам я, несмотря на то что член у меня уже затвердел как камень, продолжал ласкать ее, бесконечно продлевая ей удовольствие.

Я всегда любил ублажать женщин таким образом, но могу честно сказать, что никогда раньше я не чувствовал, что могу кончить от одного этого действия. С Бьянкой все было по-другому. Доставлять ей невыносимое удовольствие, наблюдать, как она растворяется в нем, как сладостные ощущения, захлестывающие ее тело, стирают все горестные мысли из ее головы, оказалось для меня настолько же возбуждающим, насколько и завораживающим.

Если не считать тонкой полоски ровно по центру лобка, она была тщательно выбрита. Я понимал, что завтра она в полной мере ощутит на себе последствия моей легкой небритости.

Я вынырнул из пучины наслаждения только для того, чтобы облизать пальцы, прежде чем вновь погрузиться в нее, продолжая пожирать ее изнутри. Мне нравилось чувствовать, как ее руки впиваются в мои волосы: для меня это служило явным признаком того, что она наверху блаженства. Когда я почувствовал, что она близка к вершине наслаждения, я намеренно немного замедлился, но в ту же минуту она сильнее прижала мою голову к себе. Очевидно, наивно было полагать, что именно я контролирую ситуацию. Усилив натиск, я почувствовал, как она содрогнулась, задрожала, и ее восхитительная пульсирующая киска достигла кульминации под жадными движениями моего языка. Но я не останавливался, пока она не затихла и ее бедра не перестали двигаться под моими руками.

Напряженное всего несколько минут назад тело Бьянки обмякло, и она обессиленно откинулась на кровать.

– Ух ты, – выдохнула она. – Это было… супер!

– Похоже, мы немного опоздаем, – сказал я с самодовольной ухмылкой. – После вечеринки я отвезу тебя к себе домой. И тогда я сделаю все, что ты позволишь мне сделать с тобой. Одевайся, а я пока пойду в ванную.

Все еще ощущая ее вкус на своем языке, я отправился в ванную и наконец кончил сам, думая о том, что только что происходило между нами. Я полностью отдавал себе отчет в том, что после сегодняшнего вечера пути назад уже быть не может; мне непременно нужно было полностью овладеть ею сегодня ночью. 

Элени встретила нас у дверей дома Александры.

– Я так рада снова видеть вас, Декс!

– С днем рождения, Элени.

Бьянка огляделась.

– А где Александра?

– Она пошла за свечами для торта. Я просила ее не беспокоиться, но ты же знаешь свою сестру. Она хочет, чтобы все было идеально. Я сказала ей, что она рискует сжечь дом, устанавливая на торте такое количество свечей в этом году.

Бьянка, прищурившись, посмотрела на меня.

– Надо же… первый праздничный торт на этой неделе, который предназначен не для меня.

Элени в замешательстве спросила у дочери:

– Что ты имеешь в виду?

– Декс говорил сотрудникам всех ресторанов, куда мы ходили на этой неделе, что сегодня мой день рождения. – Бьянка засмеялась. – В результате мне четыре раза преподнесли торты со свечами и исполнили серенады в мою честь.

– Ах, как я люблю людей с чувством юмора. У вас случайно нет старшего брата, Декс? – кокетливо поддразнила меня Элени.

Мне было вовсе не смешно от ее слов.

К счастью, незнакомый высокий мужчина со светлыми волосами пришел мне на выручку в возникшей неловкой ситуации.

– Декс? – Он протянул мне руку. – А я Брайан, муж Александры. Приятно познакомиться с вами.

Крепко пожав ему руку, я сказал:

– Рад увидеться с вами воочию, Брайан. Бьянка много рассказывала мне о вас.

– А где же девочки? – спросила его Бьянка.

– Они отправились вместе с Алекс в магазин. – Он указал на множество закусок, разложенных на гранитной столешнице. – Возьмите пока себе немного еды. В углу есть еще мини-бар.

– Спасибо, Брай. – Бьянка улыбнулась, но когда ее зять отошел, я понял, что она начала немного нервничать. Она смотрела куда-то в сторону, точнее, на встроенный в стену электрокамин.

Поглаживая ее по спине, я спросил:

– Все хорошо?

– Да. – Она судорожно выдохнула. – Я не собираюсь ничего ей говорить до окончания вечеринки. Не хочу все испортить.

Я понизил голос:

– Конечно. Поступай так, как тебе удобно. Позволь, я приготовлю тебе выпить. Что тебе налить?

– Ром с колой было бы замечательно.

Смешав для нее коктейль, я заметил, что у входной двери поднялась суматоха. Очевидно, вернулась сестра Бьянки с дочками. Я остался на кухне, позволив Бьянке поболтать с ними.

Я обернулся на звук приближающихся к кухне женских каблучков и улыбнулся подошедшей ко мне женщине. Но моя улыбка быстро погасла из-за неожиданно появившегося неприятного ощущения узнавания.

Без всякого сомнения, эту женщину я знал.

Однако я совершенно не мог понять, откуда взялось неприятное ощущение.

Я даже не вполне понимал, что говорил ей, когда нас представляли друг другу. Все происходило как в тумане, потому что я слишком сосредоточенно вглядывался в ее лицо, пытаясь понять, что меня тревожит.

Я лихорадочно думал, и наш разговор пролетал мимо моего сознания, как мчащиеся по трассе болиды «Формулы-1».

Знакомая улыбка.

Кивок головой.

Манера говорить.

Черты лица.

Все было так знакомо, и в то же время я был уверен, что никогда не встречал ее прежде. Черт возьми, Декс, думай!

Мои усилия не пропали даром. В какой-то момент во время ужина, когда я украдкой вновь посмотрел на Александру, догадка обрушилась на меня, словно тонна кирпичей, свалившаяся на голову.

Горло перехватило, меня прошиб холодный пот.

Не извинившись, я поспешно встал из-за стола, чтобы Бьянка не почувствовала моей внезапной паники. Оказавшись в ванной, я посмотрел на себя в зеркало. На лбу у меня выступили капельки пота. Мое сердце колотилось так быстро, что казалось, вот-вот выскочит из груди.

Лицо Алекс показалось мне знакомым, потому что оно очень походило на то, которое я видел почти каждый день в течение всей первой половины своей жизни.

Александра была точной копией моего отца. 

Мне потребовалось минут десять, чтобы собраться с мыслями и вернуться в гостиную.

Бьянка взглянула на меня, как мне показалось, немного смущенно:

– У тебя все в порядке, Декс?

– Нет… кажется, я подхватил какую-то заразу.

– О нет!

– Да, извини. Мне… Хм… нужно уйти. Мне очень жаль. Я знаю, ты рассчитывала, что я останусь здесь с тобой, но я действительно не хочу кого-нибудь заразить.

Черт, мне снова приходится лгать. Но мне едва ли удастся скрыть свое потрясение, а говорить правду прямо сейчас мне казалось просто невозможным. Я не мог сказать Бьянке о своих подозрениях, что ее сестра может быть дочерью моего отца, так как основывался только на их сходстве. Но – что еще хуже – не исключено, что он мог быть отцом и самой Бьянки – как бы немыслимо ни звучало это предположение. Как я мог все это ей сказать? Пока не встречусь с отцом и не выясню все до конца, я не смогу вернуться к нашим отношениям. Это совершенно исключено.

– Ты уверен? – Выражение испуга в ее глазах, казалось, отражало мой собственный страх, хотя она беспокоилась совсем по другой причине.

– Да, уверен, я должен уйти. Мне действительно очень жаль.

– Все в порядке. Не расстраивайся.

Выходя из дома, я мог думать только о том, что за всю неделю ни разу не сказал ей, как люблю ее. Я останавливал себя, убеждая, что еще слишком рано для таких признаний. Теперь я горько сожалел, что не сказал ей о своих чувствах до того, как все в нашей жизни изменилось в одно мгновение.

Взволнованный и расстроенный своим открытием, я даже забыл вызвать водителя, так что теперь стоял на холодной улице без машины. Начинался дождь, и я пошел по дороге, лавируя между прохожими и потоком машин. Я позвонил отцу. На звонок ответила его жена:

– Алло.

– Майра, отец дома?

– Да. У тебя все в порядке?

– Пожалуйста, соедини меня с ним.

Через несколько секунд в трубке раздался голос отца:

– Декс? Что случилось?

– Папа, послушай, мне нужно, чтобы ты кое-что вспомнил, хорошо? – Слова сорвались с моего языка, прежде чем я мог все хорошо обдумать. – Когда у вас с Элени Георгакопулос был роман… сколько лет назад это было?

– Я ведь уже говорил, что это продолжалось…

– Двадцать семь… двадцать восемь лет назад? Так? Вспомни, пожалуйста!

– Подожди минутку. – Он немного помолчал. – Это началось около двадцати девяти лет назад и продолжалось примерно шесть лет.

У меня скрутило спазмом все внутри.

– Скажи, когда ты занимался с ней сексом… ты всегда предохранялся?

Пожалуйста, скажи «да», черт тебя дери!

– Я не могу помнить все до мелочей, сынок.

– Как ты можешь называть мелочами такие важные вещи?

– Кажется, она говорила, что принимает таблетки, но… честно говоря… это было так давно.

Я невольно повысил голос:

– И ты никогда не пользовался презервативом?

– Кажется, нет. Никогда.

– Как ты мог такое допустить?

– Полагаю, я ей доверял. Признаю, это было довольно безответственно. Но в любом случае, почему ты сейчас спрашиваешь меня обо всем этом?

– Сегодня вечером я впервые увидел сестру Бьянки.

– И что же?

– Папа… – Я сглотнул. – Она очень похожа на тебя.

В трубке повисла тишина.

– Полагаешь, она моя дочь? – недоверчиво спросил он через некоторое время.

На меня упали первые капли дождя.

– Думаю, что это вполне возможно.

– А ты не думаешь, что намеренно ищешь сходство только потому, что я рассказал тебе о том романе? Может, у тебя развилась паранойя на этой почве и ты ищешь неприятностей на свою голову?

– Нет. Хотел бы я, чтобы все было именно так. Эта мысль даже не приходила мне в голову, пока я не увидел ее. Она слишком похожа на тебя. Но, боже, я и представить себе не мог, что ты мог быть настолько безответственным, чтобы допустить такую возможность.

– Ничего еще пока не подтверждено. И даже если то, что ты говоришь, правда… ты-то что беспокоишься?

– И ты еще спрашиваешь об этом? Ты заявляешь мне, что фактически мог быть отцом сестры моей девушки, и более того, что спал с их матерью как раз в то время, когда они обе были зачаты. У них всего пара лет разницы! Я теперь даже не могу быть уверенным, что не состою в любовной связи с собственной сестрой! И ты не понимаешь, о чем мне беспокоиться?

Я так кричал в трубку, что прохожие начали оборачиваться на меня.

– Успокойся, Декс!

– Не говори мне, чтобы я успокоился, черт тебя возьми! Я смогу успокоиться в единственном случае – если очнусь от этого кошмара и все это окажется неправдой!

Я даже не помнил, как прервал разговор. Я пришел в себя, только выходя из винного магазина с большой бутылкой виски «Файерболл» в коричневом бумажном пакете.

Когда Сэм подкатил ко мне, у меня оставалось только одно место, куда я мог направиться.

– Куда едем, мистер Труитт?

Я сделал глоток и, посмаковав обжигающий вкус виски, скользнувший по горлу, коротко бросил:

– В Бруклин.

Глава 26. Декс

Как же все мерзко!

Не то чтобы меня это волновало. Когда мы приехали в Бруклин, я уже как следует приложился к бутылке этого отвратительного на вкус виски. Я велел водителю не ждать меня, поэтому, когда Джелани не открыл дверь на мой звонок, устроился на крыльце его дома и, как бездомный, продолжил пить прямо из горла бутылки, обернутой бумажным пакетом. Это может показаться странным, но просидев там больше часа в полной темноте, я начал спрашивать себя, не чувствую ли я сейчас то же, что чувствуют бездомные. Конечно, у них не было многомиллионного пентхауса с видом на парк, куда всегда можно вернуться, но в тот момент я чувствовал себя в душе бездомным – неприкаянным, никому не нужным, растерянным и одиноким. Мне было не к кому пойти. За те месяцы, что я общался с Бьянкой, она незаметно стала олицетворять дом в моем сердце, и теперь, без нее, идти куда-то, где ее нет, мне казалось совершенно бессмысленным. Я сделал еще один большой глоток, шурша пакетом и наслаждаясь теплом, разливавшимся по моему телу. Я понимал теперь, почему многие люди пьют, чтобы заглушить боль и согреть свою замерзшую душу.

Я, должно быть, ненадолго задремал, предаваясь размышлениям о смысле жизни. Продолжая прикладываться к бутылке и глотая своего нового «лучшего друга» с привкусом корицы, я вдруг почувствовал, как кто-то пинает меня по ногам.

– Пытаешься на своей шкуре прочувствовать, как живет другая половина человечества, дружище?

Я поднял голову. Джелани стоял надо мной и улыбался, пытаясь привести меня в чувство. Я, пошатываясь, поднялся на ноги, чувствуя, как алкоголь бултыхается в моей голове, пагубно сказываясь на моем равновесии.

– Я не знал, куда еще мне пойти, – пробормотал я.

Джелани понимающе кивнул и пригласил меня войти. Выкладывая продукты из холщовой сумки, висевшей у него поперек груди, спросил:

– Женщина или семейные проблемы?

Какая горькая ирония!

– И то, и другое.

– Как насчет кофе? – Он указал на бутылку, которую я все еще сжимал в руке. – Думаю, это будет получше того, что у тебя сейчас в пакете.

Джелани смолол горстку кофейных зерен и высыпал в старый серебряный кофейник, стоявший на газовой плите. Пока он колдовал над кофе, я присел к столу и осмотрел разложенные на нем новые деревянные фигурки. Первым оказался маленький морж – то самое тотемное животное, которое Джелани предложил мне купить в нашу первую встречу.

– Я купил козла, но ты был прав, предложив мне тогда этого проклятого моржа.

– А… Хранитель тайн. – Он разлил по чашкам черный кофе и поставил одну передо мной. – У твоей подруги в шкафу есть скелеты, которые заставили тебя усомниться, та ли это женщина, которая тебе подходит?

– Можно и так сказать.

Джелани потягивал кофе, глядя на меня поверх чашки.

– Там, откуда я родом, есть старая поговорка: «В спокойном море не стать бывалым моряком». Мы, мужчины, становимся сильнее, учась обуздывать волны и вести корабль по верному курсу.

– Да уж… вот только… – я хмыкнул, – это скорее похоже на цунами. Вы много знаете моряков, которые смогут пережить цунами?

– Нет такой проблемы, которую бог не мог бы решить.

Я отхлебнул горького черного кофе и решил, что если уж мы договорились до необходимости вмешательства бога в наши дела, то мне требуется кое-что покрепче кофе. Надо сказать, что в тот момент я очень злился на этого Большого Парня в небе. Налив себе в кофе виски из моей бутылки, я размешал его пальцем, пока Джелани с молчаливым укором наблюдал за происходящим. Сделав большой глоток, я поставил чашку на стол и посмотрел на своего необычного друга:

– Я безумно влюбился в одну женщину.

Джелани понимающе улыбнулся.

– И сегодня вечером узнал, что у нас с ней… вполне вероятно, один и тот же отец.

Улыбка Джелани погасла. Затем он придвинул свою чашку ко мне и жестом попросил налить ему немного напитка из бутылки в коричневом пакете. 

– Разве можно представить себе бо́льшую нелепость?

Я только что подробно рассказал Джелани грязную историю с моим отцом.

Он изогнул бровь.

– Разве может быть что-то нелепее этого? – Он кивнул на бутылку. – Сколько еще этой гадости в коричневом бумажном пакете у тебя осталось?

Мы оба рассмеялись.

– А самая большая глупость в том, что, кажется, мне все равно, сестра она мне или нет. Пусть я и напился, но даже то, что у нас может быть похожая ДНК, не заставляет меня меньше хотеть ее как женщину.

– Многие королевские семьи сохраняют чистоту своих кровных линий, заключая браки внутри семьи. Монархия Мономотапа в Зимбабве регулярно практиковала инцест. Король часто женился на своих дочерях и сестрах, чтобы произвести чистокровное потомство. – Он помолчал, подумал. – И Клеопатра, например, вышла замуж за обоих своих братьев.

– А есть какие-нибудь примеры посвежее? Скажем, из двадцать первого века?

Джелани с усилием улыбнулся, и только в тот момент я понял, как сильно он похудел. Щеки его буквально ввалились, а я настолько погрузился в свои переживания, что даже ничего не заметил сначала.

– Вы ничего не едите. Плохо себя чувствуете из-за лечения?

Как и в прошлый раз, он небрежно пожал плечами:

– Бывают плохие дни, бывают и хорошие.

– Когда вы в последний раз ели по-настоящему?

– Не так уж и давно. Суп теперь мой друг в эти дни.

Я уставился на него.

– Завтра вечером. Я приглашаю вас на ужин в мой любимый ресторан.

– Подозреваю, что завтра, после этого пойла, вы будете чувствовать себя настолько отвратительно, что не сможете ничего взять в рот.

С минуту мы оба молчали. Наконец Джелани произнес:

– Ты должен сказать ей.

– Я знаю.

– Все будет так, как должно быть.

Я чертовски надеялся, что он прав. Потому что сегодня отчетливее, чем когда-либо, я понял, что мы с Бьянкой должны быть вместе.

Кофе взбодрил меня, но не отрезвил – что, с моей точки зрения, было как раз то, что нужно. Я доехал на такси до дома Бьянки и почти двадцать минут неподвижно стоял внизу, глядя в окно. С улицы я увидел, что в ее спальне горит свет, но я не был уверен, что она не оставила его включенным, когда мы уходили. Мне требовалось собраться с духом и в самом деле войти в это чертово здание и проверить, дома ли она. Но свет в ее окне вдруг погас, и я получил ответ на свой вопрос. Она уже дома. Я сделал глубокий вдох и поспешно вошел в подъезд, пока решимость не покинула меня окончательно.

– Декс? – Бьянка открыла дверь как раз в тот момент, когда я поднял руку, чтобы постучать во второй раз. Она взглянула на меня, и сразу же удивление сменилось беспокойством. – Что с тобой? Тебе стало хуже от болезни или произошло что-то еще?

– Можно мне войти?

– Конечно. Входи.

Бьянка отступила в сторону и пропустила меня в квартиру. Заперев за мной дверь, она повернулась ко мне:

– Ты выглядишь просто ужасно. Тебе надо сейчас лежать в постели. – Она заботливо пощупала мне лоб. Боже, как же я люблю ее! – Температура вроде бы нормальная. По крайней мере, жара нет.

Я ничего не мог с собой поделать. Я обхватил ее и притянул к себе, обняв так крепко, как никогда никого не обнимал. Может, я чересчур сильно сдавил ее, но я не мог разжать рук и выпустить ее. Через некоторое, достаточно долгое, время она все же попыталась немного отстраниться.

Мы стояли полуобнявшись, почти касаясь друг друга носами, и она смотрела мне прямо в глаза.

– Ты ведь не болен, правда?

Я отрицательно покачал головой.

– Что происходит, Декс? Это из-за моей мамы? Тебя напугало то, что ты собирался встретиться с ней, зная, что она сделала? Я предчувствовала, что ты можешь расстроиться больше, чем думал.

Я молча кивнул. Внезапно я словно онемел, не в силах выговорить ни слова, а ведь мне так много нужно было ей сказать.

Ее прекрасные глаза подернулись печалью.

– Идем. Давай я налью нам немного вина, и мы сможем обо всем поговорить.

Бьянка высвободилась из моих объятий и уже направилась было на кухню, но как раз в этот момент я схватил ее за руку и снова притянул к себе. Она улыбнулась, думая, что я шучу, но я был совершенно серьезен. У меня мелькнула отчаянная мысль: что, если это последние минуты, когда мы все еще можем оставаться друг для друга теми, кем смогли стать за месяцы нашего непростого общения? Если все в нашей долбаной жизни перевернется с ног на голову, я хочу еще один, только один раз поцеловать ее на прощание.

Я привлек ее к себе и, обхватив ее прекрасное лицо ладонями, впился поцелуем в ее губы. Я целовал ее до тех пор, пока не понял с абсолютной ясностью, что она для меня – все, и потерять ее означает потерять самого себя. Опустив руки, я молча, с отчаянием посмотрел на нее, а она несколько раз моргнула, словно с трудом возвращаясь в реальность.

– Ты пугаешь меня, Декс, – прошептала она. – Этот поцелуй слишком похож на прощальный.

Если это и было началом конца, то я не хотел, чтобы она запомнила наш последний поцелуй именно таким. Я провел пальцами по ее щеке.

– Я люблю тебя, Бьянка. Я чертовски сильно тебя люблю.

Казалось, ее очень удивили мои слова. Черт возьми, меня тоже удивило, что они сорвались с моих губ. И все же я был рад, что сказал ей о своей любви. Ей нужно было знать правду. Всю правду без утайки. Бьянка приподнялась на цыпочки и нежно поцеловала меня в губы, потом отстранилась, чтобы посмотреть мне в глаза.

– Я тоже люблю тебя, Декс.

Как же мне хотелось остановить время, остаться в этом мгновении навсегда! Но Бьянка все же поняла, что мне нужно многое ей сказать, и приготовилась к нашему непростому разговору.

– Иди же, присядь, я принесу вина, и мы поговорим.

Я прошел в комнату, а она радостно улыбнулась мне из кухни, наливая вино в бокалы. Неужели я совершил роковую ошибку, обрушив на нее известие, что люблю ее, всего за несколько минут до того, как рассказать ей все то, что должен? В комнату вошла сияющая Бьянка с двумя бокалами вина. Казалось, мое признание развеяло ее беспокойство, которое она почувствовала при моем появлении, а теперь, после слов любви, я собирался разорвать ее сердце на кусочки неожиданным известием. Боже, я так надеялся, что не усложнил и без того тяжелую ситуацию только потому, что оказался эгоистичным мерзавцем и захотел в последний раз поцеловать ее на случай, если все обернется к худшему.

Бьянка поставила бокалы с красным вином на кофейный столик и устроилась на диване напротив кресла, в котором сидел я. До этого момента я не замечал, во что она одета. Вернее, того, чего на ней надето не было, а именно – очень многих вещей. На ней были только облегающие черные шортики и светло-розовая маечка на тонких бретельках, красиво оттеняющая ее гладкую загорелую кожу. Когда она подняла бокал, чтобы отпить вина, я увидел, что на ней нет лифчика, а ее соски задорно торчат, четко проступая под тонкой трикотажной тканью.

ЧЕРТ!

ЧЕРТ!

ЧЕРТ!

Увидев это, я почувствовал, как мой рот наполнился слюной. Было невыносимо больно заставить себя закрыть глаза и напомнить себе: она может быть твоей сестрой. Она может быть твоей гребаной сестрой. Когда я снова открыл глаза, то мог поклясться, что ее тугие соски увеличились вдвое. Я с силой потер лицо.

– Ты не могла бы надеть халат или что-нибудь в этом роде?

Бьянка посмотрела вниз и заметила то, что я увидел.

– Тебе не нравится моя грудь?

– Нравится. И даже слишком. Поэтому я никак не могу сосредоточиться.

Она весело рассмеялась, думая, видимо, что я шучу, но потом все же встала и пошла в спальню за халатом. Я в несколько глотков выпил свое вино за ту пару минут, что она отсутствовала. Когда она вернулась в сексуальном красном шелковом халатике, небрежно распахнутом, что оказалось еще сексуальнее, я схватил второй бокал и тоже осушил его до дна.

Посмотрев на два пустых бокала, Бьянка застегнула халат и села, глядя на меня серьезно.

– Что ж, давай поговорим.

Я не знал, с чего начать. Внимательно посмотрев на нее и мысленно стараясь запомнить навсегда, словно я вижу ее в последний раз, я глубоко вдохнул, а затем выпалил:

– Твоя сестра – точная копия моего отца.

Глава 27. Бьянка

– Как такое возможно?

Декс неуверенно провел пятерней по волосам.

– Я позвонил отцу после нашей встречи сегодня вечером. Он подтвердил, что время совпадает. И что он никогда не пользовался презервативом.

– Возможно, ты просто все это себе надумал. Александра очень похожа на нашего отца. У них одинаковые манеры, одинаковое чувство юмора, они даже вилку держат одинаково странно!

– Это все от воспитания, не от генетики.

– У них одинаково густые брови.

– Это достаточно распространенная черта. Осмелюсь предположить, что такие брови у половины населения Греции.

– Ты ошибаешься. Ты точно ошибаешься.

Декс достал из кармана телефон и нажал несколько кнопок, пока не нашел то, что искал. Затем он повернул телефон экраном в мою сторону и протянул его мне на ладони. Я видела, что он открыл страничку в Facebook.

– Это страница моего отца. Пролистай его фотографии, сама все увидишь.

Я колебалась несколько мгновений, но в конце концов любопытство взяло верх. Первая же фотография, на которую упал мой взгляд, заставила сжаться сердце. Казалось, я смотрю на фотографию своей сестры, превращенную компьютерной программой в изображение мужчины. Но это ничего не доказывало. Это, должно быть, простое совпадение. Я пролистала еще несколько фото.

Глаза моей сестры.

Я прокрутила дальше.

Ее улыбка. Изумительная улыбка Александры. Мои глаза наполнились слезами.

Декс попытался отобрать у меня телефон, чтобы я не смотрела дальше. Я оттолкнула его руку, мне нужно было увидеть все самой. Я листала и листала… тщетно надеясь найти доказательство тому, что на предыдущих фото сходство было случайным – не так падал свет или неправильный ракурс выбран… Но когда я в полном отчаянии добралась до конца фотоальбома, я уже почти ничего не видела из-за слез.

Декс встал, подошел ко мне, опустился на колени и взял меня за руки.

– Прости. Мне так жаль.

Он попытался обнять меня, утешить, но я не могла отвлечься от своих мыслей: мне требовалось знать больше.

– А твой отец знал?

– Он утверждает, что понятия не имел.

– А моя мать?

– Представления не имею.

– Она начала работать там всего за год до рождения Александры. Что, черт возьми, она наделала? Прыгнула в постель к боссу при первой же возможности?

Все эти вопросы я задавала не Дексу, хотя и к нему у меня было их предостаточно. Но Декс попытался ответить.

– Я не знаю, что там произошло на самом деле. Отец отвечал очень расплывчато, без деталей. К сожалению, у меня сложилось впечатление, что он не пытается что-то специально скрывать, просто его постоянные романы с разными женщинами были обычным явлением в то время, и он плохо помнит, что и с кем у него происходило на самом деле.

– Я не понимаю, Декс. Как можно родить ребенка, который явно похож на другого мужчину, и жить дальше, словно ничего не произошло? У них только что закончился роман, во время которого она забеременела, а потом и родила, и ни один из них никогда не задавался вопросом об отцовстве? Все просто продолжали жить привычной жизнью?

Декс сжал мои руки.

– Этот роман тогда не закончился, Бьянка. Отец сказал, что их связь продолжалась почти шесть лет.

Возможно, до сих пор срабатывал защитный механизм моего сознания, не позволяющий допустить невозможное, или я действительно настолько наивна. Но я все еще не до конца понимала, что еще он хочет мне сказать.

– Шесть лет? Но как же так? У нас с Александрой всего четыре года разницы…

Декс молча смотрел на меня, заглядывая в самую глубину моих глаз, ожидая, что до меня наконец дойдет. Часы отсчитывали секунды.

5. 4. 3. 2. 1.

– О боже мой! – Я вскочила и побежала в ванную. – Кажется, меня сейчас стошнит. 

Я чувствовала себя так, словно только что узнала о смерти близкого человека. В груди появилась пустота, болезненная и в то же время невероятно тяжелая. После двух часов разговоров, слез и двух бутылок вина Декс спросил, хочу ли я, чтобы он ушел. Но я хотела как раз противоположного – чтобы он остался со мной навсегда и завтра утром сказал мне, что сегодняшний вечер был просто дурным сном. И все же, когда мы лежали в моей постели, безумная мысль о том, что он может быть моим братом, постепенно проникала в мое сознание.

Долгое время никто из нас не произносил ни слова. Я лежала к нему спиной, и его рука какое-то время покоилась на моем бедре, пока он наконец не нарушил наше тревожное молчание.

– Ты когда-нибудь слышала о монархии Мономотапа в Зимбабве? – спросил он.

Я рассмеялась от неожиданности. О чем, черт возьми, он говорит в такую минуту?

– Нет, разумеется.

– А о Клеопатре что-нибудь знаешь?

А-а-а… Так вот о чем он думал! Я повернулась к нему. Света не было, но мои глаза уже достаточно привыкли к темноте, чтобы видеть его.

– Знаю, конечно. А ты знаешь, что на самом деле она была не египтянкой, а гречанкой? Корни ее семьи уходят в Македонию.

Я знала, что он говорит совсем не об этом, но решила, что надо хотя бы немного разрядить обстановку. И это сработало. Я почувствовала улыбку в его голосе.

– Вот как? Думаю, вы хорошо учились в школе, мисс Георгакопулос. А что еще вы узнали на уроках истории?

– Она любила очень сильно подводить глаза, и выглядело это весьма вульгарно.

– Умница. Но ты ведь прекрасно поняла, о чем я говорю.

Я вздохнула.

– Хочешь сказать, что тебе все равно, сестра я тебе по отцу или нет?

Он сразу же утратил свой легкомысленный тон.

– Сам не знаю, что говорю. Единственное, в чем я действительно уверен, так это в том, что люблю тебя. И ни за что тебя не отпущу. Несмотря ни на что.

– Это ты сейчас так говоришь. Но мужчины смотрят на своих сестер немного иначе, чем женщины на своих братьев. Ни за что на свете ты не сможешь испытывать ко мне сексуальное влечение, если есть хотя бы малейший шанс, что мы брат и сестра, Декс.

Я видела, как в темноте блестели белки его глаз, когда он смотрел на меня.

– Как ты можешь судить обо мне?

С этими словами он взял меня за руку и потянул ее вниз по своему телу, пока моя ладонь не накрыла его член. Твердый как камень, он яснее ясного говорил о его полной готовности воспринимать меня как женщину, а не как сестру. Я тихо охнула, когда он сжал руку, заставив меня обхватить пальцами очевидное доказательство того, что его отношение ко мне ничуть не изменилось.

– Это достаточно ясный ответ на твой вопрос?

– Думаю, да.

Декс усмехнулся, поднес мою руку к губам и поцеловал ее. Потом наклонился и прижался губами к моему лбу.

– Поспи немного. Утро вечера мудренее. Завтра решим, что делать дальше.

– Хорошо.

Я перевернулась на другой бок, и Декс, обхватив меня руками, прижался к моей спине. В этих объятиях не было ничего сексуального, несмотря на возбуждение Декса. Теперь я чувствовала себя как-то иначе, чем раньше, я ощущала себя… защищенной. Его тепло окутывало меня, как одеяло, мне было спокойно и уютно, и очень скоро я начала погружаться в сон.

– Спокойной ночи, Декс, – прошептала я.

– Спокойной ночи, моя Малышка Джорджи. 

На следующий день Декс позвонил из офиса в середине дня, чтобы проверить, как я себя чувствую. На самом деле это был уже не первый раз, он несколько раз звонил убедиться, что у меня все в порядке. Но на этот раз неприятная мысль внезапно промелькнула в моей голове.

Он просто пытается по-братски защитить меня.

Заткнись! Я с досадой дернула себя за волосы. Иногда я ненавидела свой изощренный ум.

Голос Декса звучал устало:

– Как ты себя чувствуешь?

– Ты действительно хочешь это знать?

– Конечно.

– Я думаю, что большую часть вчерашнего вечера была в шоке, но теперь до меня, кажется, все это начинает доходить. И реальность меня жутко пугает.

– Не тебя одну, Бьянка. Мне тоже страшно. На самом деле я не могу вспомнить ничего, что когда-либо пугало меня больше за всю мою жизнь.

Его слова отозвались во мне невыразимой печалью. На глаза навернулись слезы. Я тосковала о том времени, когда мы еще ничего не знали.

– Я очень скучаю по тебе, – прошептала я.

– Но я здесь, – тихо сказал он. – Я никуда не делся. – После некоторого молчания он продолжил: – Нам нужно узнать правду. Хотя это и убивает меня. Ты готова все выяснить? Я не собираюсь настаивать, пока ты не будешь готова.

Я так и не поговорила с матерью в тот вечер, когда Декс поспешно ушел. Но теперь мне предстоял более сложный разговор, так как надо было не только рассказать ей о Дексе, но и выяснить, мог ли Декстер-старший оказаться отцом Александры и даже моим. Короче, полная задница!

– С чего мне начать? Я чувствую себя такой беспомощной, – тяжело вздохнула я.

– Я должен убедить отца согласиться на тест ДНК. Я думаю, тебе нужно как можно скорее поговорить с матерью и сестрой. Мы не можем больше откладывать, особенно теперь.

– Ладно, – согласилась я. – Сегодня вечером я устрою экстренное совещание, и мы попробуем уговорить Алекс тоже пройти тест.

– Ты хочешь, чтобы я был с тобой, когда ты им все скажешь?

– Вообще-то, думаю, будет лучше, если я постараюсь справиться со всем сама. Для моей сестры этот разговор слишком тяжелый. Думаю, нам с ней лучше поговорить вдвоем.

– Ладно, по крайней мере, честно. Делай так, как считаешь нужным. Я просто хотел быть рядом, чтобы поддержать тебя, если ты вдруг почувствуешь, что нуждаешься во мне. Я не хочу, чтобы тебе пришлось справляться со всеми этими трудностями в одиночку.

Сама мысль, пришедшая в голову в этот момент, показалась мне невыносимой.

Видимо, Декс почувствовал что-то в моем молчании.

– Скажи, что у тебя на уме.

– Ты сказал, что не хочешь, чтобы я справлялась с трудностями в одиночку, а я вдруг поняла, что мне, возможно, нужно смириться с тем, что теперь придется жить одной, без тебя. Может быть, чем скорее я пойму, как это сделать, тем будет лучше.

Голос Декса прозвучал почти сердито:

– Не говори так, Бьянка. Даже не думай об этом.

Мой голос неожиданно окреп. Я поняла, что должна быть сильной.

– Это правда, Декс. Думаю, мы должны быть готовы к худшему. Мы просто не хотим признать очевидное.

– Неужели ты думаешь, что я могу просто взять и исчезнуть из твоей жизни, если все обернется не в нашу пользу?

– Ну, мы, конечно, не можем оставаться… близкими людьми. Это было бы слишком больно, тебе так не кажется?

– Что касается меня, то я думаю, что гораздо более мучительно было бы не видеть друг друга. Я просто не могу представить свою жизнь без тебя. Если случится так, что… – Он запнулся. – Боже, я даже не могу этого произнести. Я даже подумать об этом не могу, черт побери!

Я продолжила за него:

– Если случится самое худшее и мы с тобой…

– Даже если случится самое худшее, я хочу всегда быть в твоей жизни. Как бы безумно это ни звучало, ты слишком дорога мне, чтобы я мог отпустить тебя.

Я была сбита с толку и не совсем поняла, что он имел в виду.

– Так что… мы теперь будем… встречаться как друзья?

– Не думаю, что мы действительно могли бы так назвать наши отношения, но…

– Ты что, готов к тому, чтобы видеть меня с другими мужчинами?

В трубке повисла мертвая тишина.

– Черт побери! Нет… я не могу сейчас даже вообразить ничего подобного. Но мне придется как-то смириться, потому что я хочу защищать тебя, даже если это меня убьет. Я не хочу, чтобы ты просто исчезла из моей жизни.

Я почувствовала, как мои глаза вновь наполняются слезами.

– Это ты сейчас так говоришь… но, боюсь, это будет слишком сложно, Декс. Не думаю, что смогу выдержать, видя тебя с другими женщинами. Ты женишься, у вас когда-нибудь появятся дети, а я… Боже… дети… я буду думать, что они могли бы быть моими…

– Пожалуйста, Бьянка! Не надо! Умоляю тебя не думать об этом сейчас, хорошо? Просто давай забудем весь этот кошмар на время. Это единственный хороший момент в предстоящем нам ожидании в эти дни. Я не предлагаю тебе притворяться, будто ничего не произошло, но постарайся ничего не придумывать, пока все не выяснится. Ладно? Ты можешь сделать это для меня, малышка?

Я крепко зажмурилась, чтобы сдержать слезы.

– Ты не должен меня так называть… пока мы не узнаем, – выдавила я.

– К черту все это. – Я почувствовала, как он стиснул зубы. – Ты – моя Малышка Джорджи. И я всегда буду называть тебя так, как захочу. Я не собираюсь скрывать свои чувства до того дня… до той секунды… Мне это совершенно необходимо.

Я проглотила слезы.

– Надеюсь, эта секунда никогда не наступит. 

Мы обе долго молчали, сидя рядышком на диване в гостиной сестры. Александра выглядела так, словно вот-вот упадет в обморок. Я ненавидела себя сейчас, но мой поступок диктовала необходимость правды. Я даже почувствовала облегчение из-за того, что этот разговор наконец состоялся, потому что держать все в себе было просто невыносимо.

В последние полчаса я выложила все, что знала и о чем подозревала. Декс дал мне несколько фотографий своего отца в молодости, чтобы я могла продемонстрировать сестре их необыкновенное сходство. Она не стала спорить, да, собственно, тут и спорить-то было не о чем.

Моя мать, конечно, была шокирована, когда я рассказала, кто такой Декс. Однако, узнав об этом, она, казалось, уже ничуть не удивилась моим подозрениям насчет биологического отца Александры.

– Но я действительно даже и не думала, что это… – начала она, выслушав мои предположения.

– Что? – перебила я ее с возмущением. – Что мы об этом когда-нибудь узнаем? Неужели ты никогда не замечала, как она похожа на него?

– Разумеется, заметила. Но это стало очевидно уже потом, когда она немного подросла. К тому времени было уже слишком поздно. Отец, дорогая, – обратилась она к Александре, – это твой настоящий отец во всех смыслах слова. Он любит вас обеих больше жизни. И формальное выяснение отцовства на самом деле ничего не может уже изменить.

– Но ты допускаешь такую возможность, что… – у меня перехватило горло, – что старший Труитт может быть не только отцом Алекс, но и моим тоже?

– Я не могу этого исключить. Я совершила огромную ошибку, поставив нас всех в такое затруднительное положение. Но я была молода и безрассудна. В то время я чувствовала себя в ловушке, и Декстер стал для меня выходом из нее. Я не думала о долгосрочных последствиях и, уж конечно, никогда не могла предположить, что одна из моих дочерей влюбится в его сына много лет спустя. Я бы все отдала, чтобы изменить свое прошлое, но это попросту невозможно.

Моя мать заплакала, и сестра, молчавшая все это время, рывком поднялась с дивана и вышла в другую комнату. Я поспешила за ней.

– Мне очень жаль, Алекс.

В комнате было темно. Она села на кровать и закрыла лицо руками.

– Это не твоя вина. Мне просто нужно время, чтобы смириться.

– Конечно, нам спешить некуда.

Она повернулась ко мне:

– Но почему она, кажется, даже не слишком расстроена? Она хоть представляет, как это повлияет на всю нашу жизнь? Даже не столько на мою, сколько на твою?

– Думаю, она просто в шоке. Похоже, много лет она старалась вытеснить эти мысли из головы. Она не могла предположить, что мы об этом когда-нибудь узнаем.

– А папа вообще что-нибудь подозревает, как ты думаешь?

– Он непременно должен был что-то заподозрить, – сказала я. – Честно говоря, даже зная то, что я знаю, я бы не подумала, что это возможно, пока сама не увидела ваше сходство.

– Ты очень похожа на маму, – сказала она. – А я не похожа ни на одного из наших родителей. Но я никогда ни о чем не подозревала.

– Да, знаю. Я тоже.

Алекс в панике вскочила.

– Нам нужно как можно скорее пройти этот тест. Я должна знать точно.

– Декс как раз работает над этим. Он еще должен уговорить отца на тест. И он все организует, как только мы получим согласие Декстера-старшего.

– А если он не согласится?

– Тогда, я полагаю, мы можем проверить отцовство папы, – сказал я.

– Все это такой кошмар! Пожалуйста, скажи мне, что не спала с Дексом.

– Мы были близки к этому… но нет, последнего шага пока не сделали.

Алекс облегченно вздохнула:

– Слава богу, Бьянка. Возможно ли вообще себе такое представить!

В этом-то все и дело. Я могла себе это представить. И фантазии мои ничем не отличалась от тех, что жили во мне еще до начала всего этого кошмара. Но сейчас я не могла ей в этом признаться. Мои романтические чувства к Дексу не могло поколебать ничто, и, похоже, между нами ничего не изменилось и уже не могло измениться.

Но едва ли кто-то еще смог бы это понять.

Глава 28. Декс

Застегивая рубашку, я посмотрел на Бандита, который стоял, наклонив набок голову, и внимательно слушал мою болтовню.

– Знаешь, вообще-то ты, приятель, чисто теоретически вполне мог бы трахнуть свою сестру. Ведь собак очень часто разводят с помощью инбридинга, то есть близкородственного скрещивания, разве нет?

– Гав!

– Но ты ведь в полном порядке, правда? Это же не был бы конец света. Никто не осуждает собак. Так почему кто-то должен осудить меня?

Пес внимательно смотрел на меня, часто дыша и высунув язык.

– Тебе не кажется, что все это полный капец? Разве я не должен относиться к ней теперь по-другому, а, Бандит? Узнав то, что я знаю? Но я не могу! Я хочу ее как женщину. В некотором смысле я даже не желаю знать правды. И, конечно, не смогу остаться в стороне и просто наблюдать, как она идет по жизни без меня. Я хочу всегда быть рядом, вместе с ней. – Попрыскавшись одеколоном, я снова посмотрел на пса. – Что ты думаешь насчет того, чтобы переехать в Европу? Я слышал, что инцест там не так уж и осуждают. Мы все можем быть там счастливы – ты со своим кровосмесительным происхождением, я, Бьянка и наш двухголовый ребенок. Что на это скажешь?

– Гав!

Посмотрев на часы, я понял, что сильно опаздываю на ужин с Джелани, и поспешил со сборами.

– Будь хорошим мальчиком, – сказал я, прежде чем направиться к двери.

Поскольку Джелани чувствовал себя не очень хорошо, я решил пригласить его в ресторан в Бруклине, чтобы он мог, если понадобится, быстрее оказаться дома.

После того как я заказал четыре разных блюда в итальянском ресторане, мой исхудавший друг сказал:

– Никак не мог предположить, что ты пригласил в гости целую армию.

Официантка поставила на стол большие порции курицы и баклажанов с пармезаном, равиоли с омарами и овощную лазанью.

– Вам нужно что-то прилепить к своим костям. А то, что мы не съедим, просто возьмете с собой.

Я предоставил возможность Джелани говорить самому. В этот вечер мои мысли витали далеко, и я слушал вполуха, когда он рассказывал о своей жизни в Кении или рассуждал о том, стоит ли продлевать свое место на Блошином рынке на предстоящий год.

Но в какой-то момент он заговорил громче, прервав ход моих мыслей.

– Декс, я разговариваю с вами уже полчаса, а вы почти все время смотрите в никуда и, похоже, совсем меня не слушаете.

Я встряхнул головой и поспешно сказал:

– Извините, я просто очень волнуюсь.

– По поводу теста?

– Да. В конце концов отец согласился пройти тест, но только после того, как вернется из отпуска. Он сейчас отдыхает на острове Теркс.

– Ну, по крайней мере, он готов пойти вам навстречу. Это ведь уже половина дела, не так ли?

Я тяжело вздохнул.

– Да. Так что все решится примерно через неделю.

Я крутил большими пальцами, дергал вверх-вниз коленями, то и дело оглядывал зал. Джелани достаточно долго сидел передо мной, скрестив руки на груди, прежде чем я, перестав ерзать, понял, что он молча наблюдает за мной.

– Декс, послушай…

– Да?

– Пойди к ней.

– Что?

– Тебя сейчас нет здесь. Хватит зря тратить время в этом ресторане, пытаясь накормить тощего старого меня. Иди к ней прямо сейчас и проведи с ней остаток вечера. Если я чему и научился с тех пор, как заболел, так это тому, что каждый прожитый день бесценен. Если все закончится не в вашу пользу, по крайней мере, у вас будут эти дни. Не трать их впустую. Проживите еще немного в блаженстве незнания.

В тот момент я действительно ничего так не хотел, как прямо сейчас пойти к Бьянке.

– Вы уверены, что не будете возражать?

– Конечно, нет. Жизнь – это прекрасно. Мы пробыли здесь уже достаточно долго, и у меня теперь есть еда на всю неделю.

– Вам лучше бы все это съесть.

Джелани усмехнулся:

– Спасибо, что позаботился обо мне, Декс. Ты хороший человек. 

Сегодня на небе стояла полная луна. После того как я подвез старика к дому, я велел Сэму ехать прямо к Бьянке. К своему разочарованию, я обнаружил, что ее нет дома: мне отчего-то не пришло в голову сначала позвонить ей или написать. И все же я решил не утомлять ее своим вниманием. Может, она сейчас у сестры, и они вместе все еще переживают последствия обрушившегося на их головы открытия.

Вместо того чтобы написать ей сообщение и спросить, где она, я решил вернуться к себе и переодеться.

Когда раздался стук в дверь, я едва успел снять брюки. Бандит принялся лаять как сумасшедший. Я прекрасно знал, что единственным человеком, кому позволялось беспрепятственно миновать швейцара, была Бьянка.

Мое сердце бешено забилось.

Когда я открыл дверь, у меня перехватило дыхание. Бьянка выглядела невероятно красивой в простых джинсах и облегающей кожаной куртке. Волосы ее были влажными, все в мелких капельках дождя. Она смотрела на меня очень пристально, словно искала что-то очень важное и наконец нашла. А затем практически рухнула на меня. Я крепко сжал ее в объятиях, и мы очень долго стояли, не двигаясь, прислушиваясь к стуку наших бьющихся рядом сердец. Это было лучшим подтверждением того, что ее чувства ко мне остались неизменными.

– Я был у тебя дома, – прошептал я ей прямо в макушку. – Но не застал тебя.

– Я была с Алекс. Брайан остался дома с девочками, чтобы мы могли поужинать вдвоем и поболтать.

Я немного отстранился и заглянул ей в глаза.

– И после ты сразу же приехала сюда?

– Да. Моя сестра поняла, что все мои мысли заняты только тобой. И она просто велела мне пойти к тебе.

– Забавно. Джелани тоже сказал, чтобы я пошел прямо к тебе. Думаю, мы с тобой оба как открытая книга, да?

Взгляд Бьянки внезапно прояснился и скользнул по моему телу вверх, вниз и снова вверх. Именно тогда я понял, что стою практически раздетый, в одном нижнем белье. Желание вспыхнуло в ее глазах, пока она разглядывала мое полуобнаженное тело. Прекрасно зная, о чем она думает, я невольно напряг мышцы пресса и почувствовал, как нарастает мое возбуждение. Мой голос мгновенно охрип, когда я ободряюще прошептал ей на ухо:

– Это нормально, что ты меня хочешь, – и, коснувшись рукой ее волос, я добавил: – Видит бог, как сильно я хочу тебя.

– Я начинаю понимать, каково это, когда действительно не можешь бороться со своими естественными желаниями. И это меня безумно тревожит, потому что, если результат окажется не в нашу пользу, а я так и не смогу от них избавиться… Что же тогда нам делать?

– Тогда мы переедем в Европу, – без колебаний сказал я.

– Что?

Я провел рукой по ее щеке.

– Я всего лишь шучу.

А может, и нет.

– Послушай, – продолжал я. – Люди могут говорить нам, как следует поступать, но не могут сказать, как нужно чувствовать. Ничто и никогда не доказывало мне этого яснее, чем вся эта ситуация. Ты хочешь меня сейчас так же сильно, как и я тебя, и это… меня убивает.

И, как обычно, мое тело переставало мне подчиняться, когда Бьянка была рядом. Моя реакция становилась все более очевидной с каждой секундой, пока затуманенный взгляд Бьянки блуждал по моему телу. Я не отвечал за себя, я даже не был уверен, что смог бы остановиться, если бы Бьянка вдруг сказала мне, что ее не волнуют последствия и что она хочет, чтобы я прямо сейчас занялся с ней любовью. Я совсем не знал, как бы поступил; вот до какой степени отчаяния дошел.

Я взял ее за руку и подвел к дивану. Когда я сел, откинувшись на спинку, она присела рядом и нерешительно положила руку на мой пресс. Несмотря на то что ее движения казались неуверенными, я ясно видел, что она умирала от желания сделать это.

– Все в порядке. Дотронься до меня. Дальше мы не пойдем. Просто коснись меня.

Она провела пальчиками по каждому дюйму моей кожи, а я просто закрыл глаза и наслаждался ее прикосновениями. Затем она приникла ко мне и положила голову мне на тяжело вздымающуюся грудь. Я был уверен, что она чувствует, как мое сердце бьется прямо в ее ухо.

– Я не хочу с тобой расставаться, – тихо прошептала она.

Запустив пальцы в ее густые темные волосы, я спросил:

– Хочешь открою один секрет?

Ее голос звучал еле слышно:

– Да.

– Я должен сказать это сейчас, потому что так это вижу… А потому, что мы пока еще не знаем правды, все, что я скажу сейчас, – это нормально…

Она оторвала голову от моей груди и выпрямилась, чтобы посмотреть мне в лицо. И хорошо сделала: сейчас мне было действительно важно завладеть ее вниманием.

Я пристально посмотрел ей в глаза.

– Я никогда не перестану любить тебя. Даже если окажется, что мы кровные родственники, я все равно буду тебя любить. Возможно, я больше не смогу говорить об этом вот так и не смогу выразить свои чувства физически, но не перестану любить тебя. Мне очень нужно, чтобы ты это знала. В конце концов, ты пойдешь по жизни дальше. Возможно, ты встретишь кого-то еще, но я все равно никогда не перестану любить тебя. Я тоже могу встретить кого-нибудь и даже, в конце концов, жениться, но когда она пойдет со мной к алтарю, можешь не сомневаться, я буду представлять на ее месте тебя и желать, чтобы все было по-другому. Потому что я никогда не перестану тебя любить. И кем бы ты ни была, моей любимой или сестрой… ты все равно останешься самой удивительной женщиной, которую я когда-либо встречал в своей жизни. Что бы ни случилось, ты, Бьянка, – любовь всей моей жизни. Никто и никогда не заменит мне тебя.

Она слушала меня, ее лицо заливали слезы.

– Я так сильно люблю тебя, Декс!

Мне невыносимо хотелось прижаться к ее губам, ощутить ее нежность в эту минуту.

– Мне очень нужно поцеловать тебя сейчас.

– Так поцелуй меня. Пожалуйста… Поцелуй меня, – выдохнула она.

Я не заставил себя долго упрашивать. С той же ненасытной жаждой, с какой она просила о поцелуе, я впился в ее губы, и в этом поцелуе было больше страсти, чем когда-либо прежде. Если это и было неправильно, черт с ним! Я и не хотел ничего правильного. Как сказал Джелани, да будет благословенна неизвестность. Я был готов к компромиссу, ведь я не собирался с ней спать, и кто может помешать мне целовать ее! Возможно, это можно было бы считать недопустимым, если бы мы не целовались раньше бесчисленное количество раз. Ведь это так естественно для нас обоих, так знакомо. Как дышать. И если я попаду в ад за то, что продолжаю делать то, что для нас двоих естественно, так тому и быть.

Я целиком отдался своим чувствам.

Мысль о том, что Бьянка должна уйти, приводила меня в отчаяние. 

На следующий день она вылетела в Вирджинию по заданию редакции. Я легкомысленно предложил ей перенести интервью, но Бьянка сказала, что ей необходимо работать, чтобы пережить это время, иначе она сойдет с ума. Я хорошо ее понимал, но ненавидел саму мысль о том, что она будет сидеть одна в гостиничном номере за сотни миль отсюда и в течение двух ночей думать о том, что делать, если случится самое худшее. Не говоря уже о том, что две ночи вдали от нее казались мне вечностью. И во время наших ежеутренних и ежевечерних разговоров по телефону я все отчетливее чувствовал, как она снова ускользает от меня. Мы были так далеко друг от друга, и это заставляло ее слишком много думать.

И когда я позвонил тем вечером, чтобы узнать, как она себя чувствует, ее голос наполняла печаль.

– Как прошло интервью? Сделала все, что хотела? – спросил я.

– Думаю, да. – Она тяжело вздохнула. – Знаешь, честно говоря, я понятия не имею, как все прошло. Хорошо, что я в последнюю минуту захватила диктофон – обычно я им вообще не пользуюсь, – потому что почти уверена, что все, что он сказал, вошло у меня в одно ухо и вышло из другого.

– Это вполне понятно. У тебя сейчас сильный стресс.

– Хочешь расскажу кое-что забавное?

– Да, мне бы сейчас не помешала хорошая шутка. – Я откинулся на спинку кресла.

– Представляешь, я проснулась посреди ночи, и на меня нахлынула волна панической атаки. Я никак не могла заснуть и достала шары Баодинг, те самые, помнишь? И крутила их в руках, пока мой мозг лихорадочно перебирал все события прошлой недели.

– А ты не думаешь, что я тоже мог бы лежать в постели прошлой ночью, играя с моими собственными шарами, чтобы избавиться от стресса, и мечтая о тебе? Можно я задам вопрос… не совсем приличный? Ты когда-нибудь пробовала использовать эти шарики с немного другой целью? Думаю, это гораздо лучше помогло бы тебе избавиться от стресса.

Я ощутил улыбку в ее голосе.

– Несносный извращенец! У тебя одно на уме. Я ведь еще не закончила свою историю.

– Продолжай. Мне очень интересно узнать, закончился ли твой сеанс игры с шарами так же успешно, как и мой.

– Так или иначе, – продолжила она, посмеиваясь, – я немного покрутила эти шары, но все еще не могла заснуть, поэтому решила включить телевизор. Угадай, какой фильм шел в три часа ночи?

– И какой же?

– «Клеопатра».

Какой бы безумной ни казалась вся эта ситуация, я обрадовался тому, что мы оба все еще способны смеяться над собой. Впрочем, когда Бьянка заговорила снова, голос ее звучал более серьезно:

– Сестра сегодня ходила в лабораторию, с которой ты договорился.

– Правда? И как все прошло?

Я все-таки упросил отца, чтобы он пошел в отделение той же лаборатории во Флориде, когда вернется с отдыха. Бьянке и Алекс достаточно было только сообщить номер, чтобы сделать необходимый мазок. Я организовал все таким образом, потому что не хотел, чтобы им пришлось что-то объяснять.

– Она ходила туда вместе с Брайаном, а мама забрала девочек к себе, чтобы сестра с мужем могли провести вечер вдвоем.

– Это хорошо, – заметил я.

– И это самое малое, что она может сделать для моей сестры.

– А ты уже договорилась о визите туда?

– Завтра днем. В три часа.

Я услышал панический страх в ее голосе.

Я все еще раздумывал, говорить ли ей, о чем я раздумывал последние два дня, но теперь, когда визит в лаборатории был назначен уже на завтра, я ясно понял, что у нас осталось не так уж много времени…

– Когда ты прилетаешь?

– Кажется, в начале девятого.

– Не уходи, дождись меня, я заеду за тобой в аэропорт.

– Ты уверен? Я могу взять такси.

– Уверен. Я безумно соскучился по тебе. И в любом случае, мне надо кое-что обсудить с тобой до завтра.

– Боже, только не это! Если ты говоришь, что тебе надо кое-что серьезно обсудить, то признаешься, что притворялся Джеем, потом говоришь, что моя мать – лгунья, изменявшая отцу, а потом сообщаешь, что мы можем быть братом и сестрой. Не уверена, что хочу вообще больше с тобой разговаривать на серьезные темы.

Она еще могла шутить.

– Я больше не собираюсь сообщать тебе плохие новости. Обещаю.

– Тогда почему ты говоришь так серьезно?

– Просто я думаю, что нам обязательно надо поговорить. При личной встрече. Сегодня вечером.

– Декстер Труитт! Меня сейчас вышвырнут из самолета без парашюта за то, что я ору во всю глотку и звеню шариками, если ты сейчас же не скажешь, что у тебя на уме. Я не могу ехать домой, не зная, какой сюрприз ты собираешься устроить мне в следующий раз.

Вот дерьмо.

Я полный идиот! Я должен был просто сказать ей, что скучаю по ней, и оставить все как есть.

– Я просто хотел поговорить с тобой об этом чертовом анализе ДНК.

– И что с ним не так?

Похоже, она не собиралась оставить меня в покое, пока я не скажу, что затеял. Впрочем, неважно, скажу я ей или нет, у нее и так голова идет кругом.

– Я тут подумал… А что, если ты не будешь проходить тест?

– Имеешь в виду завтра? Ну, хорошо, я могу пойти туда в другой день, если я нужна тебе завтра.

– Нет. Я имею в виду… что, если мы вообще ничего не будем выяснять?

Глава 29. Бьянка

Подходя к идущему вниз эскалатору, я заметила Декса, стоящего возле багажного отделения и оглядывающегося в поисках меня. Мы встретились взглядами в ту минуту, когда я шагнула на ступеньки, и мое сердце тут же ухнуло вниз. Боже, я, кажется, совсем сошла с ума от любви к этому человеку.

Одет он был очень просто, в джинсы, темную футболку и кроссовки. Однако даже в повседневной одежде он вовсе не выглядел заурядно. И сейчас лицо Декса отражало такую бурю чувств, что у меня по коже побежали мурашки. Он стоял неподвижно, не отрывая от меня глаз и внимательно следя за каждым моим движением. Когда я наконец спустилась и подошла к нему, сердце мое бешено стучало.

– Мужчина, не прокатите девушку? – попыталась я шуткой разрядить обстановку.

Он что-то проворчал в ответ, как мне показалось, насчет того, как и на чем он хочет меня «прокатить», а затем обнял меня за талию, притянул к себе и поцеловал с такой отчаянной страстью, что у меня сжалось сердце. Вся моя решимость обязательно идти завтра в лабораторию, чтобы сделать тест на ДНК, и до тех пор, пока мы не получим результаты, держаться от него подальше улетучилась быстрее, чем реактивный самолет, на котором я только что прилетела.

– Выкинь из головы эту мысль, – сказал Декс прямо мне в губы, прерывая наш жаркий поцелуй.

У меня перехватило дыхание.

– Какую мысль? – смутилась я.

Он выразительно выгнул бровь.

– Ты ведь собиралась сказать мне, что оставаться вместе, несмотря ни на что, – не слишком хорошая идея.

Как он узнал?

– Я вовсе даже и не собиралась…

Он покачал головой с понимающей ухмылкой и взял у меня сумку.

– У тебя есть еще какой-нибудь багаж?

– Нет, только это.

– Тогда пошли отсюда скорее.

Во время короткой поездки до моего дома мы мило поболтали: о том, как прошел мой рейс, каким у меня будет следующее задание, даже обсудили колебания цен на рынке в эти дни. Одним словом, говорили обо всем, о чем угодно, кроме самого важного вопроса, волнующего нас обоих. Но все это резко и неожиданно закончилось, как только мы зашли в мою квартиру. Я быстро распаковала вещи, пока Декс наливал вино, а затем повисло неловкое молчание.

Сидя на диване напротив меня, Декс наклонился вперед и положил обе руки мне на колени.

– Я не хочу риска, не хочу потерять тебя из-за этого теста.

– Декс… я не уверена, что смогу нормально жить, не зная правды.

– Мы будем жить как прежде, так, будто ничего не было. Если мы решим никогда ничего больше не раскапывать, думаю, через некоторое время все будет в порядке.

– А что будет, если… мы станем жить вместе и?.. – Я замолчала, мне было тяжело говорить.

– Ты имеешь в виду, если бы мы когда-нибудь захотели иметь детей?

Я молча кивнула.

– Мы могли бы усыновить ребенка. Меня бы это вполне устроило. Есть много детей, которым нужны хороший дом и родители.

Я отвернулась, пытаясь скрыть слезы, и Декс сжал мою руку, чтобы заставить меня снова посмотреть на него.

– Посмотри, как хорошо мы справились с Бандитом.

Я фыркнула.

– Не думаю, что опыта с Бандитом достаточно для того, чтобы принять решение не иметь детей естественным путем.

Он погладил меня по волосам.

– Может, и недостаточно. Но если дело обстоит так, что приходится выбирать между тем, чтобы потерять тебя навсегда, и усыновлением ребенка вместо рождения собственного, то для меня такого выбора вообще не существует.

Я посмотрела ему в глаза.

– Ты каждый раз меня удивляешь.

– Я вполне могу с этим смириться.

– Декс, послушай…

Он наклонился ко мне и поцеловал меня в губы.

– Подумай об этом. Просто подумай об этом еще немного.

– Хорошо. Я подумаю.

Мы удобнее устроились на диване, я расслабилась, прислонившись спиной к Дексу и зевнула. Путешествия всегда выбивали меня из колеи, к тому же в последнее время я плохо спала. Декс заглянул мне в лицо и убрал волосы со лба.

– Ты устала. Тебе нужно немного поспать.

– Да, очень устала. А этот бокал вина подействовал как снотворное на мою бедную и без того сонную голову. Кроме того, у меня болит шея от долгого сидения в самолете. Так что мне лучше сейчас лечь на спину и вытянуться, обычно мне это всегда помогало. Так что, думаю, пора спать.

– Что ж, тогда я дам тебе немного отдохнуть.

Я повернулась к нему, непроизвольно нахмурившись.

– Ты разве не останешься на ночь?

– А ты хочешь, чтобы я остался?

– Конечно, хочу.

Декс облегченно вздохнул.

– Я очень этому рад. Потому что последние несколько ночей без тебя были настоящим адом.

Войдя в спальню, я переоделась в свою обычную майку и шорты, а Декс разделся до боксеров. Пока он забирался под одеяло, я присела на край кровати и достала из тумбочки увлажняющий крем, чтобы втереть его в руки.

Пока я намазывала одну руку, Декс сел в кровати и взял у меня баночку.

– Позволь мне это сделать.

В комнате на некоторое время стало тихо, он втирал увлажняющий крем в мои руки, а я наслаждалась неожиданной близостью, расцветающей сейчас между нами. Обычно я просто наносила крем, чтобы смягчить кожу, но Декс своим массажем совершал сейчас настоящее чудо. Когда его сильные пальцы круговыми движениями добрались до моего плеча, я закрыла глаза от удовольствия, позволяя ему стирать боль и стресс не только с моего тела, но и с моей души.

– Боже, как приятно, – промурлыкала я.

– Ты все еще очень напряжена, и у тебя болит шея. Почему бы мне не воспользоваться этим кремом и немного не помассировать тебе шею и плечи, как думаешь?

– Звучит заманчиво.

Декс сел, прислонившись спиной к изголовью кровати, расставил ноги и знаком показал мне сесть к нему ближе. Он мягко наклонил мою голову вперед, пока подбородок не уткнулся мне в грудь, и отвел волосы в сторону, открыв спину. Затем его руки оторвались от меня на мгновение, и секундой позже капля холодного увлажняющего крема попала на мою кожу.

– Бр-р-р, холодно.

– Я могу предложить тебе немного тепленьких «взбитых сливок»[7], если хочешь. – Декс сказал это игривым тоном, но голос его звучал хрипло, я слышала в нем нарастающее желание.

– Какой же ты пошляк, – пробормотала я.

Он усмехнулся и принялся массировать мне шею.

– Ну, раз я пошляк, то могу также признаться тебе в некоторых своих фантазиях на тему того, как я буду втирать мои особые взбитые сливки в эту восхитительную кожу.

Его пальцы работали над мышцами в том месте, где плечо переходило в шею. Почувствовав, как расслабляются и распускаются болезненные узлы, я еще ниже опустила голову и расслабила плечи.

– Вот как? И где же ты будешь втирать эти сливки?

Движения Декса стали медленнее.

– Ты действительно хочешь, чтобы я тебе рассказал?

– Конечно.

Его пальцы замерли, и, наклонившись вперед, он зашептал, и его теплое дыхание щекотало мне шею:

– Иногда, когда я принимаю душ, я представляю, как кончаю прямо на твою грудь и втираю свои «сливки» в твои соски.

У меня перехватило дыхание, я не смогла ничего произнести, и Декс, видимо, понял, что его слова заставили меня почувствовать неловкость. Собственно, так и получилось, но только неловкость объяснялась вовсе не тем, что он подумал. Я ощущала дискомфорт из-за нарастающего болезненного сокращения мышц между ног.

– Мне не следовало говорить тебе всего этого? – тихо спросил он.

Я сглотнула и прошептала:

– Нет. То есть на самом деле я бы хотела, чтобы ты рассказал мне больше.

– Ты хочешь услышать больше о моих фантазиях?

– Именно.

Декс на мгновение замолчал, а затем, продолжая массировать мне спину, заговорил в такт своим равномерным движениям:

– Я представлю, как ты лежишь на спине, твои руки сжимают твои восхитительные груди с торчащими сосками, а я, верхом на тебе, двигаю своим членом между ними вперед, назад, вперед, назад…

Я чуть пошевелилась между его ног и почувствовала прижимающийся к моим ягодицам твердый ствол.

– А хочешь, я расскажу тебе о моих фантазиях, как я представляю тебя?

– Я бы отдал весь свой банковский счет и пентхаус в придачу за то, чтобы прямо сейчас услышать, как ты рассказываешь мне свои фантазии.

Я хихикнула.

– Ну, все начинается с того, что ты открываешь… – Мое безумное, вымышленное приключение было резко прервано громким рингтоном мобильника Декса.

– Не обращай внимания, – поспешно сказал он. – Продолжай, пожалуйста.

– Но… уже поздно. Почти десять. Ты даже не хочешь посмотреть, кто звонит в такой час?

– Нет, – так быстро ответил Декс, что я рассмеялась.

Несколько раз прозвонив, сотовый затих, и Декс попросил меня продолжить.

– Ну, так что там дальше? Я открываю… что? Дверь? «Молнию» на штанах? Сумку? Наручники? Не заставляй меня теряться в догадках.

Я хихикнула.

– Ну, ладно. Есть у меня одна фантазия, в которой ты открываешь…

Будто дожидаясь самого неподходящего момента, снова раздался звонок, и телефон Декса начал вибрировать и прыгать по столу.

– Может, тебе все же стоит ответить?

– Нет.

– Хотя бы просто посмотри, кто это.

Декс неохотно потянулся к телефону. Он какое-то время озадаченно смотрел на экран, потом сказал странным тоном:

– Это жена моего отца, Майра.

– Разве они не на Карибах? С чего бы ей звонить? И так поздно?

Декс раздраженно схватил трубку и поднес ее к уху. Я прислушалась и заметила, как он напрягся.

– Что случилось?.. Когда?.. Где он?

Мое сердце замерло в ожидании подробностей, но было ясно, что все это не к добру. Закончив разговор, Декс немедленно встал с кровати и начал ходить взад и вперед. Я опасливо спросила:

– Что случилось?

– Мой отец. У него обширный инфаркт.

– О боже мой! Он…

– Он в больнице, в отделении интенсивной терапии. Жив, но еще не пришел в себя.

– На островах?

– Это случилось в самолете. Очевидно, он плохо себя почувствовал, и они решили вернуться домой раньше, чтобы он мог показаться своему врачу. Это случилось за несколько минут до того, как они приземлились во Флориде сегодня вечером.

– Мне очень жаль.

Декс растерянно провел пальцами по волосам.

– Мне нужно туда лететь. Первым же утренним рейсом.

– Я поеду с тобой.

Он посмотрел на меня:

– Ты уверена?

– Я хочу быть рядом с тобой.

Он немного помедлил, но все же кивнул. Затем он позвонил в авиакомпанию. Пока он что-то рычал в трубку, я убрала увлажняющий крем, которым он массировал мне кожу, и пошла на кухню выпить воды.

Стоя у кухонного стола, я поняла, что собираюсь встретиться со своим предполагаемым биологическим отцом.

И поняла, что мне нужно срочно выпить вина.

Глава 30. Бьянка

Декс был непривычно неразговорчив, пока мы летели во Флориду. Утром на пути в аэропорт он поговорил с Майрой и узнал, что отцу требуется операция по тройному шунтированию и замене сердечного клапана. Его сердце ослабло после обширного инфаркта, и нельзя было терять времени из-за почти полной закупорки коронарной артерии. Операция должна была состояться сегодня после обеда.

Когда мы прибыли в медицинский центр «Добрый самаритянин», Декс уже знал номер палаты, где лежал отец, и мы промчались мимо стойки регистратуры к лифту. Только когда двери лифта закрылись, я подумала о том, как мое появление подействует на Декса-старшего. До настоящего времени у меня была лишь одна мысль – поддержать Декса.

– Может, мне следует подождать в холле, пока ты пойдешь с ним повидаться?

Декс, обычно такой разумный, всегда замечает все происходящее вокруг, и поэтому мне странно было видеть его настолько растерянным.

– Прости. Ты что-то сейчас сказала?

– Я сказала, что лучше будет, если я не пойду с тобой в палату. Я могу просто подождать в холле.

– Ты этого хочешь или просто считаешь, что так будет лучше для него?

– Не хочу его расстраивать.

Двери лифта распахнулись. Декс взял меня за руку и кивнул:

– Ты пойдешь со мной. 

Жена Декса-старшего стояла в холле отделения интенсивной терапии и беседовала с врачом. Когда мы подошли, они обернулись. Майра с трудом выдавила улыбку:

– Привет, Декс! Спасибо, что приехал.

– Как я мог не приехать?

– Доктор Шарма, это Декс-младший, сын Декстера.

Доктор кивнул в знак приветствия. Потом Майра посмотрела на меня. Я протянула ей руку:

– Бьянка Джордж. Я… подруга Декса. Очень сожалею по поводу состояния здоровья вашего мужа.

Доктор бросил взгляд на часы.

– Я собирался пойти в палату и проверить текущее состояние вашего отца. Вы можете побыть там, пока я это делаю.

Декс кивнул в знак согласия.

Доктор Шарма повернулся ко мне:

– Простите, но посещать палаты интенсивной терапии могут только родственники пациентов, так что вам придется подождать здесь.

Декс изменился в лице, и я замерла в напряженном ожидании. Он привлек меня к себе.

– Бьянка – моя девушка. Но существует большая вероятность того, что она – его дочь. Поэтому она пойдет с нами.

Не зная, что ответить, растерянный врач жестом пригласил нас войти в палату. 

Даже несмотря на то, что Декс-старший оказался бледнее, чем я предполагала, и лежал, сплошь опутанный проводами приборов и капельниц, я бы узнала его где угодно. Он действительно был точной копией моей сестры. Их сходство поражало еще больше, чем на фотографиях.

Сначала его взгляд остановился на Дексе. На лице его промелькнуло удивление при виде сына, а потом он явно обрадовался. Однако свет в его глазах погас, когда он увидел меня рядом с Дексом – живое напоминание того, что все неприглядные тайны прошлого всегда выходят наружу. И зачастую в самое неподходящее время.

– Папа, – кивнул ему Декс.

Декстер-старший попытался было стянуть с лица кислородную маску, но доктор помешал ему это сделать.

– Не надо это снимать, мистер Труитт.

Затем доктор Шарма принялся изучать медицинскую карту и тут же объяснил все возможные риски, связанные с предстоящей отцу Декса хирургической операцией на сердце. Мы все внимательно его слушали. И тут я почувствовала взгляд Декстера-старшего на себе. Я повернулась, чтобы взглянуть ему в глаза, и он мне мягко улыбнулся. Затем перевел взгляд на сына – тот тоже уже не слушал доктора, а внимательно наблюдал за тем, что происходило между нами. Когда Декс-старший с трудом поднял ослабевшую руку и протянул ее в мою сторону, я растерялась, не зная, что делать. Я переводила взгляд с отца на сына, ища хоть какой-нибудь подсказки. Мы с Дексом не обсуждали ничего с прошлой ночи, но я знала, что рано или поздно этот момент настанет. Мне нужно было точно знать, является ли этот человек моим отцом. 

Мы оставались в больнице все время, пока Декс-старший находился в операционной.

Когда наконец доктор Шарма вышел, чтобы сообщить нам, что операция закончилась успешно, мы с Дексом одновременно облегченно выдохнули. Декс радостно поцеловал меня в губы, чем немало смутил доктора. Думаю, тот уже отказался от мысли понять наши отношения и запутанные родственные связи.

– Мы можем его сейчас увидеть? – спросил Декс.

– С ним сейчас жена. Я бы все же попросил вас немного подождать, потому что ваш отец все еще отходит от наркоза. Скажем, полчаса, не больше.

Через какое-то время Майра вышла из палаты и сказала, что можно войти, добавив, что ее муж хочет видеть нас обоих.

Мое сердце бешено колотилось, когда мы вошли в послеоперационную палату.

– Как ты себя чувствуешь, папа?

Он сглотнул, видимо, в горле у него пересохло.

– Бывало и лучше.

– Похоже, операция прошла удачно. Я очень рад это слышать.

Декс-старший повернул ко мне голову:

– Я все еще не могу в это поверить. Перед тем как погрузиться в наркоз, я думал, что вы – это она. Вы выглядите в точности, как ваша мать.

– Так и есть. Мне многие об этом говорят.

Его слабый голос дрожал, но он продолжал говорить с заметным трудом:

– Я действительно любил ее. В моей жизни было много женщин. Большинство из них я даже не помню. Но я никогда не смогу забыть Элени.

Он некоторое время смотрел на Декса, а потом произнес:

– Вижу в глазах сына то же выражение, которое было у меня, когда я любил ее. Правда, чувства между вами, кажется, еще сильнее.

– Папа, не следует так много разговаривать. Ты теряешь силы.

– Нет, я должен высказаться.

Декс сокрушенно вздохнул.

– Ну, хорошо.

Его отец взял меня за руку и обратился к нам обоим:

– Мне очень жаль, что из-за меня сложилась такая ситуация. Я сделаю все, что вы сочтете нужным. Я побывал на пороге смерти, и это заставило меня по-иному взглянуть на жизнь. Я действительно хочу знать правду. Это важно для вас, но не менее важно для меня.

Декс быстро сказал:

– Ну, тебе еще нужно время, чтобы поправиться, а потом мы разберемся со всем этим.

– Что за чушь? Все, что надо сделать, – это взять мазок у меня со щеки. Пригласите доктора, и покончим с этим, пока вы еще здесь. Не стоит откладывать.

Декс, очевидно, забеспокоился из-за настойчивости отца.

– Мы еще не решили окончательно, стоит ли делать тест ДНК.

Все еще держа его отца за руку, я посмотрела Дексу прямо в глаза и произнесла:

– Уже решили.

– Неужели?

– Да, Декс. Нам обязательно нужно это сделать.

Декс согласно кивнул и растерянно заморгал, понимая, что проиграл это сражение.

– Ну, хорошо.

Примерно через час пришел врач из лаборатории, чтобы взять у нас пробы. Пока он делал соскоб с внутренней стороны моей щеки, я смотрела в выразительные глаза Декса и молча молилась, чтобы результат теста оказался благоприятным для нас.

Затем Декс позвонил в центральную лабораторию, в которую отправили пробы Александры, и узнал, что результаты будут получены в течение пары дней. Я знала, что эти дни станут самыми долгими в моей жизни.

Мы решили остаться в Палм-Бич, пока не придут результаты анализов. Таким образом, если Декс-старший действительно окажется моим биологическим отцом, мы с ним сможем переварить эту новость вместе. Сестра же предпочла остаться в Нью-Йорке, так как ее муж не смог отпроситься на несколько дней с работы, а ей непременно нужна была его поддержка в нашей непростой ситуации.

Я позвонила в зоогостиницу, где находился Бандит, предупредила, что он задержится там на несколько дней. Затем я очень долго проговорила по телефону со своим отцом; он заверял меня, что независимо от результата экспертизы наши отношения не изменятся и что я всегда останусь его маленькой принцессой, самой любимой на свете. Еще раньше, когда я набралась смелости и поговорила с отцом на эту щекотливую тему, он признался, что всегда подозревал, что Александра не его дочь, но в конце концов решил не проводить тест ДНК, потому что знал, что от его результатов ничего в его сердце и душе не изменится, и он по-прежнему будет любить ее.

Оставшуюся часть вечера мы с Дексом провели в гостевом домике, примыкающем к пляжу, принадлежащему мистеру Труитту. Измученная после долгого дня в больнице, я расслабилась в объятиях Декса. Мы пребывали в довольно безрадостном настроении, когда пытались заснуть на огромной кровати под шум волн, бьющих о берег прямо под застекленной дверью дома.

На следующее утро Декс незаметно подошел ко мне сзади, когда я любовалась океаном, сидя на веранде. Он протянул мне чашку свежесваренного кофе.

– Как ты себя чувствуешь?

– Такое впечатление, что все тело онемело.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду. Это последствия шока, который ты испытала, и я, надо сказать, тоже. Я метался между желанием никогда не узнать правду… и необходимостью все выяснить, и теперь мы все узнаем уже завтра.

– Мы не смогли бы спокойно жить. Всегда бы мучились, задаваясь этим вопросом.

– Думаю, в глубине души я это знал, но все же разум отказывался это принимать. – Декс выглядел действительно испуганным. – Нам не следует терять эти последние часы неведения, Бьянка. Мы должны наслаждаться каждой секундой, проведенной вместе.

– Что ты предлагаешь?

– У нас впереди длинный день.

– Правда?

– Да, черт возьми. Результаты, возможно, будут готовы уже завтра… а это означает, что у нас целый день, когда мы все еще можем пребывать в блаженном неведении. Так что я чувствую, что надо провести этот день так, словно проживаем целую жизнь.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду некоторые вещи, которые я хочу увидеть и проделать, пока ты еще моя Бьянка, на тот случай, если мне никогда не будет суждено остаться с тобой. Хотя то, что мне действительно хочется больше всего на свете, для меня недоступно.

– Так чем же мы все-таки займемся?

– Для начала я хочу пригласить тебя в разные интересные места.

Глава 31. Декс

Я позвонил в несколько местных фирм, пока Бьянка принимала душ и одевалась. Имя Труиттов было хорошо известно в Палм-Бич, и я легко заручился необходимой мне помощью.

Сначала мы остановились на Уорт-авеню – улице, аналогичной Родео-драйв в Палм-Бич. Насколько я знал, Бьянка не испытывала привязанности к материальным благам, но это меня не остановило, и я решил засыпать ее всеми роскошными вещами, которые только можно купить за деньги.

Прожить целую жизнь за один день.

Я сделаю этот день самым ярким в ее жизни – на всякий случай.

Мы припарковали машину и пошли вдоль дороги, рассматривая шикарные витрины. Ее лицо залилось краской, когда я намеренно остановился перед входом в магазин «Тиффани».

Заметив виноватое выражение на моем лице, она спросила:

– Что ты затеваешь, Декс Труитт?

– Подожди меня здесь, ладно?

Войдя в зал магазина, я поспешил к первому же сотруднику.

– Могу я вам чем-нибудь помочь?

– Да. Мне нужна Джулия. Мы с ней договорились по телефону.

Через несколько секунд ко мне подошла светловолосая женщина.

– Добрый день, мистер Труитт! Вот, возьмите. Если по какой-то причине не подойдет, принесите сюда в магазин, и мы поменяем размер.

– Замечательно. Благодарю вас.

Держа в руке маленький синий подарочный мешочек, я вышел из магазина и поспешил туда, где меня ждала весьма раздосадованная Бьянка.

– Что в этом мешочке, Декс?

Я не стал тянуть времени.

– Ну, ладно, прежде всего я хочу тебе сказать, что это еще не предложение руки и сердца. Надеюсь, что, если все обойдется, я сделаю его по всем правилам. Я хочу, чтобы мы отпраздновали это событие, когда не будет туч над головой. Но все же сейчас мне хотелось бы сделать тебе подарок, чтобы ты меня всегда помнила.

Я вытащил из мешочка маленькую коробочку и открыл ее, показывая «кольцо вечности» с дорожкой из бриллиантов карата на три, не меньше. Яркие солнечные лучи падали на россыпь камней, заставляя их переливаться всеми цветами радуги.

– Я не собираюсь сегодня вставать перед тобой на одно колено – мы отложим это на потом. Неважно, каким будет завтра результат, ведь ты все равно станешь членом семьи Труиттов. Я хочу, чтобы ты надела это кольцо в память обо мне, о том времени, которое мы провели вместе. Неважно, смогу ли когда-нибудь подарить тебе еще одно, обручальное, или этот подарок останется в одиночестве, как символ того, чему не суждено случиться, – это кольцо всегда будет напоминать тебе о моей вечной любви и уважении к тебе, Бьянка.

Я надел ей кольцо на палец: оно подошло просто идеально. Я точно угадал размер, и это тоже получилось чисто случайно, – рука судьбы, как и все в нашей необычной истории.

Она ошеломленно смотрела на сверкающие камни, а я продолжал:

– Сегодня не день нашей свадьбы, но это наш день, он целиком принадлежит нам, и мы собираемся его как следует отпраздновать. Будет и праздничный торт, и красивое белое платье, и любовные игры на пляже. И каждую секунду этого долгого дня мы проведем вместе.

Задыхаясь от бурных эмоций, она крепко обняла меня.

– Даже не знаю, что сказать, чтобы поблагодарить тебя за этот великодушный жест, но я всю жизнь буду с гордостью носить это кольцо.

Я взял ее за руку и страстно поцеловал.

– А теперь поехали веселиться. 

Мы успели к назначенной на полдень встрече в роскошном бутике. Владелица отвела Бьянку на второй этаж взглянуть на новую коллекцию одежды. Я попросил ее приготовить все платья белого цвета до нашего прихода. Так как это не была настоящая свадьба, а просто импровизированный праздник, я велел показать своей спутнице не вечерние наряды, а более повседневные платья. Но сделать окончательный выбор предстояло самой Бьянке. Моим единственным условием был непременно белый цвет одежды. Ну, вы понимаете… А вдруг нам все же не суждено быть вместе, и это все, что останется в нашей памяти!

К моему ужасу, меня наверх не пустили, так как та территория предназначалась исключительно для женщин. Я ждал внизу, рассеянно перелистывая страницы свадебного каталога, рассматривая фотографии.

А Бьянка намного красивее.

Я перевернул еще одну страницу.

Послушай, парень, а ты бы женился на ней, если бы узнал, что она твоя сестра? Нелегкое решение, не так ли?

А это что тут у нас? О! Косметическая масочка, интересно из чего? Хороший способ расслабиться наутро после бурной ночи, ничего не скажешь.

Я закрыл журнал и заметил Бьянку, медленно спускавшуюся по винтовой лестнице. При виде ее в новом наряде, который она выбрала, у меня перехватило дыхание. Но сердце забилось еще чаще от счастливой улыбки на ее лице. Она была так полна надежды и оптимизма, так прекрасна и одновременно трогательна…

Ты все отлично придумал, старина Декс. Это действительно хороший способ отвлечь ее от печальных мыслей.

Оставалось только молиться, чтобы не произошло ничего ужасного, способного стереть эту чудесную улыбку с ее лица.

– Ты выглядишь просто потрясающе.

Явно смущаясь, она опустила глаза на свое платье.

– Оно достаточно скромное. Я не хотела ничего экстравагантного. Это в самый раз для такого случая.

Она выбрала белое платье с открытыми плечами, подчеркивающее талию, с широкой юбкой, доходящей до колен.

– Оно просто идеально.

– А то! – Она улыбнулась. – Попробуй угадать название этой модели.

– А что, у платьев есть имена?

– Конечно. – Она засмеялась. – Это, например, называется La Bandita – Бандитка.

Я невольно расплылся в улыбке.

– Здесь явно присутствует дух нашего песика. Мне это нравится.

– Спасибо тебе за этот приятный опыт. Прямо как в фильме «Красотка».

– Я до самой смерти не смогу с тобой расплатиться за то, что ты мне дала. – Я наклонился и запечатлел нежный поцелуй на ее губах.

Она протянула мне руки.

– Что ж, теперь я принарядилась. Куда направимся?

– Не скажу, это сюрприз, – произнес я, подмигивая.

Мы ехали на арендованной машине с открытым верхом, а я думал о том, как прекрасна жизнь. Теплый ветерок развевал волосы Бьянки, мы держались за руки.

Подъехав к месту назначения, я увидел, что мне предстоит параллельная парковка. Втиснуться между машинами было практически нереально, но, скажу без ложной скромности, мне это удалось просто блестяще.

– У тебя великолепные навыки парковки, Труитт.

– Было тесно, но я все же сумел туда влезть. Надеюсь, если господь будет милостив к нам, то очень скоро смогу тебе на практике продемонстрировать свое мастерство втискиваться в узкие пространства. – Я игриво подмигнул ей.

– Прежде всего ты мастер говорить пошлости, – хихикнула она. – И очень надеюсь, тебе повезет. – Тут Бьянка наконец заметила, что мы припарковались напротив кондитерской. – Значит, здесь мы будем пробовать торт?

– Угадала. Причем не один. Мы попробуем множество разных вариантов.

– То есть ты хочешь, чтобы мы выбрали свадебный торт?

– Конечно, почему бы нет?

– А разве не нужно будет после этого действительно заказать торт на свадьбу?

– Вполне возможно. Значит, я его закажу и попрошу отправить на адрес отца.

– Так ты заботишься о его больном сердце? – с сарказмом произнесла она.

– Ну, ладно. Мы можем поступить следующим образом. Я внесу предоплату, и мы договоримся, что закажем торт в любое время в течение года. Если все сложится нормально, мы сюда обязательно вернемся и заберем его.

Она взяла меня за руку.

– Отличный план.

Французская кондитерская «Ганаш» благоухала ароматами сластей и «Амаретто». В стеклянных витринах красовались потрясающие многоярусные торты изумительных пастельных тонов.

Встретившая нас администратор пригласила пройти в заднюю комнату. Она налила нам чаю и положила на тарелки несколько кусочков разных тортов.

– Пробуйте их по очереди. Вот здесь ручка и бумага, чтобы вы могли поставить баллы каждому. Тортики все пронумерованы. Надеюсь, вы сможете прийти к согласованному мнению и выбрать один, который обоим придется по вкусу.

– Неужели будущие супруги спорят по поводу выбора свадебного торта? – спросила Бьянка.

– Представьте себе, и такое случается. Вы будете удивлены, если узнаете, какие из-за этого иногда разгораются баталии. Можно выбрать вкус каждого из слоев по отдельности, обычно их три. Поэтому жених с невестой всегда могут найти компромисс.

Мы с Бьянкой приступили к дегустации. Мы оттягивались по полной, угощая друг друга с ложечки, и я вспомнил о нашем первом свидании в эфиопском ресторанчике. Я окунул палец в крем и провел по ее носу и губам, думаю, тем самым смутив администраторшу. Представляю себе, как бы было неловко, если бы она знала, кто мы такие и в какой странной ситуации находимся. В конце концов дама не выдержала и вышла из комнаты, чтобы оставить нас наедине.

Когда Бьянка слизнула крем с губ, мой член шевельнулся.

– Мама обычно пекла пироги и торты на дни рождения друзей, если у нее было время, – сказала она. – Мне безумно нравилось помогать ей. Конечно, самым приятным занятием было облизывать ложку с кремом.

– Думаю, ты проделываешь это фантастически. Это, наверное, была деревянная ложка?

– Представь себе, да. Большая деревянная ложка.

Я схватил чайную ложечку.

– Покажи, как ты ее облизываешь.

Тут администраторша вернулась в комнату.

– Как вам понравился морковный торт?

Бьянка посмотрела на меня:

– На мой вкус, крем слишком жидкий.

– Похоже на то, – вторил ей я.

– Надеюсь, вы скоро закончите дегустацию? – спросила женщина.

– На самом деле выбрать очень сложно, – произнес я.

Бьянка схватила меня за колено под столом. Когда женщина снова вышла, мы оба расхохотались, но потом все же решили отнестись к делу более серьезно.

Минут через пятнадцать женщина снова вернулась.

– Ну, как у вас дела?

Бьянка улыбнулась.

– Мы остановили свой выбор на ванильном торте со взбитыми сливками для нижнего слоя. Средний слой пусть будет лимонным… тоже со взбитыми сливками. Ну, а верхний… тоже ванильный, но с клубникой и, разумеется, взбитыми сливками.

Поцеловав ее в ухо, я игриво произнес:

– Я-то знаю, как ты любишь взбитые сливки.

Дама смущенно кашлянула.

– Пойду принесу каталог. Нужно выбрать форму торта, и мы оформим заказ.

Она вышла и вскоре вернулась с каталогом, где были изображены свадебные торты всех форм и размеров. Бьянка указала на один.

– Смотри… шарики. Помнишь нашу первую встречу? – Она повернулась к администраторше: – Как насчет этого с шариками?

– Вам нравится этот торт? Видите, он украшен мини-тортиками в виде шариков на палочке. Их можно разместить в любой части изделия. А самое интересное – то, что все они съедобны.

Я ухмыльнулся.

– Значит, их можно воткнуть куда угодно, а потом съесть? Мне это определенно нравится.

– Вы такая замечательная пара, просто созданы друг для друга, – проворковала женщина.

Сжимая бедро Бьянки, я произнес:

– Спасибо за комплимент.

Дама достала ручку.

– Ну, хорошо… И когда же у вас свадьба?

На несколько секунд повисло молчание, а потом я ответил:

– Скорее всего, через год.

– Замечательно. Вы должны внести предоплату в размере пятидесяти процентов, а остальное заплатите при доставке.

Я передал даме кредитную карту, и мы снова остались в одиночестве. Я заметил, что Бьянка внезапно помрачнела.

– Что-то не так?

– Такое впечатление, что все это происходит на самом деле. Хотела бы я, чтобы это было так.

Твою мать. Вижу, что все мои попытки развеселить ее приводят к обратному эффекту.

– Может, я слишком далеко зашел?

– Вовсе нет. Просто я слишком разволновалась, когда она записала дату свадьбы.

Не успел я ответить, как женщина вернулась с моей кредитной картой и чеком.

– Заказ оформлен, мистер Труитт. Вы можете в любое время позвонить нам, сообщить, где состоится торжество, и мы доставим ваш торт утром в день свадьбы.

Бьянка оставалась на удивление молчаливой, когда мы вышли из кондитерской. Не в силах больше это выносить, я крепко обнял ее прямо на тротуаре и прошептал в ухо:

– Держись. Не теряй оптимизма.

– Очень тяжело не готовиться к худшему. Так не хочу, чтобы нас ждало разочарование. Но с трудом верится, что нам удастся избежать проблем.

– Но я хочу верить в счастливый исход. Это единственное, что помогает мне пережить сегодняшний день. Я хочу верить, что ровно через год… я буду есть свой свадебный торт и тебя. – Я рассмеялся, потому что совсем не собирался произносить это слова – они вылетели сами собой. Буду есть тебя… Как говорится, что на уме, то и на языке.

Она игриво шлепнула меня по руке.

– Я рада, что ты еще можешь шутить в такой ситуации.

– Лучше смеяться, чем плакать, красавица моя.

Я твердо верил в это. 

Мы провели остаток дня на закрытом пляже у гостевого домика.

Когда солнце начало клониться к горизонту, мне показалось, что опустился темный занавес, возвещающий, что наше время на исходе. Бьянка все еще не снимала белого платья, которое теперь было покрыто песком и забрызгано водой. Я неотрывно смотрел на нее, стараясь навсегда запечатлеть ее образ в памяти.

– Я не хочу спать сегодня ночью, – произнесла она. – Да и в любом случае я не смогу заснуть.

– А кто говорит, что надо идти спать? – Я схватил ее за руку. – Могу я пригласить тебя на танец?

Нам не нужна была музыка, когда мы медленно кружились под завораживающие звуки волн и шуршание песка, и продолжали танцевать, пока не погасли последние лучи солнца, а потом просто стояли и разговаривали, изо всех сил стараясь не задремать.

Но усталость все-таки взяла свое, и мы опустились на песок, по-прежнему не размыкая объятий.

Утром нас разбудил крик чаек. Мы выглядели так, словно волны океана прибили нас к берегу. Оказывается, мы проспали довольно долго – очевидно, измотанные вчерашними переживаниями.

Мы сели, и я обвил ее руками сзади.

– Ты так и не закончила то, что хотела рассказать… – произнес я.

– О чем ты?

– Помнишь, до того, как мы решили полететь сюда вместе, ты начала рассказывать мне свою сексуальную фантазию. В ней я пытался что-то открыть. Хочу услышать продолжение.

– Вот уж не думала, что ты это вспомнишь.

– И не надейся. Хочу выслушать, как ты меня представляешь в своих фантазиях. И, должен сказать, моя ревность к Дексу из твоих грез ничуть не меньше, чем к этому придурку Джею.

– Ну, хорошо. Значит, так… Все начинается с того, что ты пытаешься открыть…

Тут зазвонил мой телефон. И она замолчала.

– Они что, издеваются? – простонал я.

– Боюсь, тебе так и не суждено узнать, что было дальше, Труитт.

– Ну уж нет. Давай дальше.

Она резко села.

– Ответь на звонок.

Я нехотя нажал на кнопку.

– Декс Труитт.

– Здравствуйте, мистер Труитт. Говорит Эрика из лаборатории Леоминстера.

Мое сердце бешено заколотилось.

– Да, слушаю вас.

– Мы получили результаты теста.

Глава 32. Бьянка

Я почувствовала, что меня сейчас стошнит. Или я упаду в обморок. Или может случиться и то, и другое сразу. О боже! Что, если я сначала потеряю сознание, а потом меня вырвет? Я же могу задохнуться! Я вскочила и начала нервно ходить по песку. Моя кожа покрылась липким потом, и, судя по выражению лица Декса, я, должно быть, выглядела не лучше, чем чувствовала себя. Он продолжал разговаривать:

– Пожалуйста, подождите минутку. – И, прикрыв мобильник рукой, спросил меня: – Как ты? Тебе лучше сесть. Мне не нравится, как ты сейчас выглядишь.

– Как я себя чувствую, мне тоже не нравится.

Декс вернулся к разговору:

– Эрика? Вы сказали, вас зовут Эрика?

Я услышала «да», хотя телефон был прижат к его уху.

– Послушайте, мне нужно перейти в более тихое место. Могу я перезвонить вам, скажем, через пять минут? – Он выслушал ответ, потом сказал: – Да, хорошо. Ваш номер есть в моем телефоне… Понятно, дополнительный два восемь три… Спасибо. Это займет всего несколько минут, и я был бы признателен, если бы вы подождали моего звонка… Хорошо, большое спасибо.

Наконец закончив разговор, Декс подошел ко мне и обнял за талию.

– Пошли отсюда. Давай вернемся в номер. Думаю, нам нужно поговорить несколько минут, прежде чем мы выслушаем наш приговор.

Словно в тумане я позволила Дексу отвести меня в нашу комнату. Я была так уверена в своем решении, так стремилась узнать правду, и вот теперь, когда до нее уже рукой подать, мне вдруг захотелось сбежать от нее куда глаза глядят. Я была не готова. Мне требовалось время.

Декс подвел меня к кровати и усадил на краешек. Раньше я слышала слово «помертветь», но только теперь на себе прочувствовала, что это значит. Раньше стресс означал для меня учащенное сердцебиение, перекатывание шариков в руке или крик во всю глотку. Но этот стресс оказался совершенно иным. Я не чувствовала ног. Я посмотрела вниз и пошевелила пальцами, просто чтобы убедиться, что все еще могу это сделать.

Декс опустился передо мной на колени и обхватил лицо ладонями.

– Ты уверена, что хочешь услышать правду?

– Сейчас я уже абсолютно ни в чем не уверена. – Я шумно выдохнула. – Меня зовут Бьянка, верно?

Декс улыбнулся.

– Совершенно верно. А меня зовут Джей.

Почему-то его глупое замечание вернуло меня к реальности. Я улыбнулась в ответ и долго смотрела ему в глаза. То, что я увидела там, было абсолютно прекрасным, – не только сам этот человек, но и его чувства, его любовь ко мне. Я видела, что он честен, открыт и готов дать мне все, чего я захочу. У меня перехватило дыхание, но я вспомнила, что должна знать правду. Я хотела, чтобы наша любовь была безоговорочной, чтобы она не зависела ни от каких условий, а незнание правды всегда будет огромным вопросительным знаком висеть над нами.

Я даже не почувствовала, как слезы наполнили мои глаза и потекли по щекам, пока Декс не вытер их бережным движением. Он закрыл глаза, и я поняла, что он принял решение, которое я приняла чуть раньше, хотя мы оба ни слова не сказали об этом друг другу.

– Скажи, как лучше это сделать. Хочешь сначала узнать о себе или о сестре?

Я на минуту задумалась.

– Сегодня суббота, и Александра с девочками, наверное, на балете. Почему бы нам сначала не узнать о моих результатах, а потом взять небольшой тайм-аут, прежде чем мы узнаем об Алекс. Боюсь, я не смогу справиться с двумя известиями сразу.

– Хорошо, мы так и поступим. – Он сжал мою ладонь. – Ты уверена, что все в порядке? Ты же не собираешься сейчас отключиться, правда?

– Думаю, я в порядке. – Я глубоко вдохнула и кивнула в знак согласия. – Давай, звони прямо сейчас. Я готова выслушать результаты.

– Хорошо. Через минуту. Сначала мне нужно кое-что сделать.

– Что еще?

– Вот это. – Он обнял меня, притянул к себе и впился поцелуем мне в губы. Он целовал меня с такой страстью, с таким неподдельным чувством, что когда наконец выпустил из объятий, я… разрыдалась, не выдержав шквала эмоций. Боже, я – просто какая-то катастрофа.

Увидев выражение лица Декса, я засмеялась сквозь слезы и, пытаясь их вытереть со щек, сказала:

– Не обращай внимания, я плачу от счастья.

– В данный момент ты выглядишь не очень-то счастливой.

Я прижалась лбом к лбу Декса.

– Странно, да? Но это так. Я очень люблю тебя, Декстер Труитт.

– Я тоже люблю тебя, Бьянка. Даже больше, чем могу это осознать.

Я не стала спрашивать, что Декс собирается делать, просто закрыла глаза и прочитала коротенькую молитву. Когда я снова посмотрела на него, его глаза все еще были закрыты, а губы слегка шевелились. Я была почти уверена, что мы обращаемся с одинаковой просьбой к Большому Парню на небе. В конце концов он сжал мою руку еще раз, а затем взялся за телефон.

Глубоко вдохнув, я задержала дыхание, пока он набирал номер.

– Можно добавочный номер два восемь три, пожалуйста?

Я слышал голос женщины в трубке, но на этот раз не могла разобрать, что она говорит.

– Да, Эрика? Это Декс Труитт еще раз звонит вам, чтобы узнать результаты. Только пока мы хотели бы узнать результаты теста Декстера Труитта и Бьянки Георгакопулос. По поводу Александры Фьоре и Декстера Труитта я позвоню вам немного позже.

Я встала с кровати и начала расхаживать по комнате.

Декс продиктовал код безопасности, который нам дали, и снова подтвердил, что пока хочет узнать только один результат. После этого Декс посмотрел на меня, дождался моего кивка и сказал в трубку, что готов.

Прошла целая вечность, – хотя, скорее всего, она длилась не больше тридцати секунд, – Декс закрыл глаза и откашлялся.

– И какова точность этих результатов? – хрипловато спросил он. – Понимаю. Большое спасибо. Я скоро перезвоню, чтобы узнать другой результат.

Мое сердце упало, когда я увидела выражение лица Декса. Кажется, теперь настала его очередь терять сознание. Слезы текли по его лицу, когда он подходил ко мне.

– Скажи, – прошептала я. – Просто скажи это.

В следующее мгновение меня подхватили на руки и закружили по комнате.

– Вероятность нашего родства составляет ровно 0,0 %!

– Что?

Он действительно это сказал или мне кажется?

– Ты меня правильно поняла. Мы не родственники, Бьянка.

– О боже! Боже мой! – Я прижала руку к груди. Мое бедное сердце билось так отчаянно, что казалось, вот-вот разорвется.

– Это точно? Ты уверен?

– Я никогда и ни в чем в жизни не был так уверен. И я бы сказал, что 0,0 % – это довольно точно. Слава тебе, Господи!

Наклонившись, я прижалась губами к губам Декса.

– Мы не родственники. Мы действительно не родственники. – Я повторяла эту фразу снова и снова, словно мантру, но, по правде говоря, мне нужно было услышать ее снова, чтобы осознать всю важность известия. Лицо Декса было мокрым от слез, когда он опустил меня на кровать.

В то время как я, испытав облегчение, пребывала в блаженном состоянии полного расслабления, Декс, как мне показалось, испытывал противоположные чувства. На его лице появилось напряженное выражение желания и решимости. Он начал торопливо раздеваться. Когда он дошел до своих боксеров, я остановила его:

– Подожди.

– Не думаю, что я способен ждать дольше. Мне жизненно необходимо сейчас оказаться внутри тебя, Бьянка. Можешь называть меня пошляком, если хочешь, но у меня возникло непреодолимое желание сделать тебя своей. Впиться зубами в твою кожу, чтобы поставить на тебе мое клеймо, а потом влить в тебя всего себя без остатка, потому что я тебя теперь никому не отдам.

Я судорожно сглотнула.

– Господи, Декс.

– Слишком много правды для тебя?

– Вовсе нет, это самая сексуальная вещь, которую я когда-либо слышала в своей жизни… Просто… я хочу кое-что для тебя сделать.

– А это может подождать до тех пор, пока я кое-что не сделаю для тебя? – Он положил меня на середину кровати, но сейчас обхватил за лодыжки и подтянул к краю, где стоял сам. – Несколько раз. Это может подождать, пока я сделаю кое-что для тебя несколько раз?

Я захихикала, но тем не менее слезла с кровати.

– Садись, Декстер, не мой брат, Труитт. Сядь.

Он нахмурился, но подчинился. Я видела, как вздулись спереди его боксеры.

Я начала медленно расстегивать блузку.

– Мы не говорили об этом раньше, но я принимаю таблетки.

– Черт побери, а вот за это спасибо. Потому что мне сейчас очень нужно почувствовать тебя всей своей кожей, и я точно не смогу прерваться, если уж окажусь внутри тебя. Мы могли бы так и заснуть, когда я весь буду внутри тебя сегодня вечером.

Я сняла блузку, выскользнула из брюк и встала перед Дексом, позволяя ему не спеша осмотреть всю себя, дюйм за дюймом. Впрочем, его терпение истощилось очень быстро, но когда он потянулся ко мне, я сделала шаг назад.

– Еще не сейчас.

Он отчаянно застонал от нетерпения, но послушался и ухватился за край кровати, сильно сжав руки.

Я отвела руку за спину и расстегнула лифчик. Несколько раз тряхнула плечами, и он соскользнул на пол.

Декс сглотнул. Его грудь тяжело поднималась и опускалась, я слышала его шумное дыхание.

– Ты фантастически красива.

– Спасибо.

Оставаясь в одних трусиках, я подошла к нему и опустилась на колени.

– Бьянка… – прохрипел он, решив, что догадался о моих намерениях. – Я не могу… то есть… ты не можешь… короче, я не продержусь и десяти секунд, если твой рот…

– Вот и чудесно. Потому что я не собиралась использовать сейчас свой рот. – С хитрой улыбкой я сжала руками свои груди, давая понять, что именно хочу сделать. – Снимите свои боксеры, мистер Труитт.

– Так я тоже долго не протяну, Бьянка. Я слишком долго мечтал о том, чтобы оказаться между этими восхитительными холмиками. Я давно мечтал кончить на них, но в этот раз я хочу кончить в тебя.

Одним быстрым движением Декс поднял меня с колен, уложил спиной на кровать и навис надо мной всем своим большим мускулистым телом.

– Спасибо, что хочешь осуществить мои фантазии. Для меня очень важно, что ты предлагаешь сделать это еще до того, как получишь собственное освобождение.

– Я ничего так не хочу, как воплотить в жизнь все твои извращенные фантазии. Я планирую провести много времени, исследуя глубины вашей извращенности, мистер Труитт.

Декс умудрился выскользнуть из своих трусов, не отрываясь от меня, я все время чувствовала, как его твердый горячий член пульсировал на коже моего живота. Мы так долго ждали этого момента, сомневаясь, что он вообще когда-нибудь наступит, что оба больше не могли выдержать ни секунды. Раздвинув ноги под его настойчивым нажимом, я почувствовала, как он, удерживая мой взгляд, медленно вошел внутрь. С каждым дюймом его проникновения я все больше открывала для него мое сердце. Да, да, да. Это было так невероятно восхитительно – наконец-то получить его целиком. Он завладел моим сердцем с нашей самой первой встречи, и теперь наконец я вся принадлежала ему, а он мне. Я наконец поняла, что это такое – отдаться друг другу без остатка.

Декс осторожно, медленно двигался вперед и назад, не торопясь растягивая мое тело, чтобы я смогла принять его полностью. Это было очень красиво и приятно, но я видела, что он с трудом сдерживается. Чтобы поощрить его к более решительным действиям, я обхватила его руками и впилась ногтями в его ягодицы.

Его зрачки расширились.

– Черт возьми!

Я добилась своего. Он опустил голову и сильно укусил меня за правую грудь, ускоряя движения. Вероятно, на груди останется след, но я и хотела этого… хотела быть отмеченной им во всех отношениях.

– Черт. Черт, – простонал он, и его рот переместился к моей шее, где он продолжал посасывать и прикусывать мою соленую от пота кожу, собирая пригоршни моих волос и пропуская их сквозь пальцы. Я застонала, когда он чересчур сильно потянул за них.

Все отошло на задний план, кроме звука нашего неровного дыхания и шлепков влажных тел друг о друга, когда он все глубже и глубже входил в меня.

– Я собираюсь заполнить тебя всю, моя Бьянка.

Он чуть приподнял голову, чтобы посмотреть на меня, и это оказалось последней каплей. Мое тело и так уже все гудело, но оргазм обрушился на меня настоящей лавиной. Я выкрикивала его имя снова и снова, пока мои мышцы пульсировали, сжимаясь и дрожа вокруг его внушительного члена. И как раз в ту минуту, когда я подумала, что мое удовольствие достигло вершины, Декс вошел в меня быстрее и глубже, чем до сих пор, а затем выплеснул в меня все свое напряжение, испустив сексуальный стон, заставив мое тело содрогаться от новой волны освобождения, к которому мы с ним пришли вместе.

Немного отдышавшись, Декс нежно поцеловал меня в губы. Он все еще оставался внутри меня и потом медленно скользнул внутрь и наружу.

– Я люблю тебя, Бьянка.

– Я тоже тебя люблю.

– Мы шли до этого момента совершенно безумным путем, но это заставило меня понять, что я готов сделать очень многое, чтобы сохранить тебя в своей жизни. В любом случае я не собирался отпускать тебя, даже если бы оказалось, что ты моя сестра.

– Неужели? И что именно ты собирался сделать, чтобы заставить меня остаться?

– Скажем так, я провел кое-какие исследования.

Я прищурилась:

– О чем ты говоришь?

– У полнородных братьев и сестер пятьдесят процентов одинаковой ДНК. У сводных братьев и сестер в среднем только двадцать пять процентов. Это, собственно, не настоящий инбридинг, то есть близкородственное скрещивание, а скорее это называется лайнбридингом – чистолинейным скрещиванием.

– Ты что, собирался убедить меня, что существует научное обоснование того, что я могла бы спать со своим братом?

– Конечно, нет, – сказал он, но его возмущение выглядело не слишком натуральным.

– О! – только и смогла выдавить я.

– Сам я не собирался. Для этого я договорился о встрече с консультантом по генетике.

– Ты шутишь?

– И, возможно, с психологом тоже. – Он засмеялся, но я знала, что сейчас он говорит правду.

– Ты безумен!

– Я просто безумно люблю тебя, моя Малышка Джорджи. Я безумно в тебя влюблен.

Эпилог. Декс

– Все получилось так, как и должно было, правда? И нам даже не пришлось переезжать в Европу.

Тут подал голос водитель:

– Вы что-то сказали, мистер Труитт?

– М-м-м… Нет, Сэм. Просто болтаю с Бандитом.

Я почесал пса за ухом.

– Как я уже сказал… все сложилось просто прекрасно. Тебе, дружище, не пришлось доживать свои дни на той ферме на севере штата. И мы с тобой не трахаем никаких сестер, хотя кто тебя знает, но пусть прошлое остается в прошлом, правда? Я не выдам твои секреты, можешь на меня положиться.

– Гав!

– Ведь впереди нас ждет замечательное будущее.

Наконец мы добрались до места назначения. Я, конечно, знал, что притаскивать собаку на церемонию открытия центра – с торжественным разрезанием ленточки и всем прочим – выглядело довольно странным, но ведь Бандит был важным членом семьи. Я бы никогда не смог поступить иначе.

Ведя пса на поводке, я вдохнул не слишком свежий воздух Бруклина и обратил взгляд на вывеску над входом в здание, которая гласила:

Центр искусств и культуры имени Джелани Окиро.

Преисполненный гордости, я не мог дождаться, чтобы показать Бьянке, во что мы превратили это место.

Мы с Бандитом поднялись на лифте на второй этаж, и там в холле я увидел Александру с планшетом в руках. Она тепло улыбнулась нам.

– Как поживает моя сестрица по отцу?

– Отлично, братец. Между прочим, никто из журналистов пока не пожаловал.

– Вот и хорошо. – Я сцепил ладони. – Значит, у нас будет еще немного времени, чтобы проверить, все ли в порядке.

– Точно. Времени всегда не хватает.

Я оставил Бандита в одной из свободных комнат, предусмотрительно налив ему миску воды, и вернулся к сестре, которая все еще стояла в холле. Чувствовалось, как она напряжена.

– Я немного нервничаю, ведь мне снова придется с ним увидеться.

Я сочувственно кивнул:

– Знаю, что тебе нелегко.

Алекс сегодня снова встретится с нашим отцом. Они с Майрой были в городе и планировали заехать в центр. Хотя прошло уже несколько лет с тех пор, как мы выяснили результаты тестов ДНК, Алекс провела совсем немного времени с Декстером-старшим. Она всегда испытывала неловкость в его присутствии и в любом случае продолжала считать Тасо своим настоящим отцом.

Примерно год назад я пригласил Алекс возглавить отдел спецпроектов в моей компании. Одним из последних ее заданий стал контроль над созданием центра искусств, который я построил, чтобы почтить память Джелани. Он скончался через полгода после того, как мы с Бьянкой вернулись из того памятного путешествия в Палм-Бич. Несмотря на лечение, рак прямой кишки дал метастазы по всему телу. Когда ему стало совсем плохо, мы с Бьянкой навещали его каждый день. Думаю, мой друг искренне привязался к Бьянке, и я его за это не осуждал.

Незадолго до того, как он покинул этот мир, я рассказал ему, что планирую продолжить его дело. Хотя мастер никогда не любил находиться в центре внимания, он все же позволил мне пригласить фотографа, чтобы тот запечатлел наши последние уроки резьбы по дереву. И теперь большие черно-белые фотографии рук Джелани за работой были развешаны по всему центру вместе с различными образцами африканского искусства.

Джелани оставил мне все деревянные фигурки, которые сделал. Мы разместили их в стеклянных витринах во всех комнатах центра, где располагались мастерская для резьбы по дереву, залы для занятия музыкой и многое другое. Наша некоммерческая организация откроет двери для детей и подростков из этого района. Все сотрудники центра будут получать зарплату в «Монтегю Энтерпрайзес», а материалы и прочие расходы лягут на плечи спонсоров, которые пожелают поддержать это благородное дело.

Алекс постучала пальцами по планшету.

– Ой, я совсем забыла кое-что рассказать. Я ведь упросила того парня Клемента – звезду YouTube – прилететь сюда в выходные и дать мастер-классы резьбы по дереву, так что твоя просьба выполнена.

– Правда, что ли? Я лично хочу встретиться со своим давним соперником, в свое время вызывавшим у меня жуткое чувство неполноценности. К тому же он уже изрядно повзрослел. Вполне себе крупный подросток. Уже не так стыдно будет соревноваться с ним сейчас.

Она рассмеялась.

– А где Бьянка?

– Я отправил Сэма за ними. Что-то она запаздывает.

– Понимаю твое беспокойство.

Следующие пятнадцать минут мы с Алекс обходили все помещения, проверяя, все ли в порядке.

Когда мы вернулись в холл, я спросил:

– Надеюсь, Хоуп и Фейт тоже приедут?

– Конечно. Брайан их привезет.

– Вот и отлично. Уверен, им здесь понравится.

Она посмотрела мне через плечо.

– А вот и Бьянка.

Просто потрясающе, какое действие оказывает на меня один звук имени моей жены. Не успело слово «Бьянка» слететь с уст Алекс, как весь мир вокруг меня заблистал яркими красками. Именно этот свет и наполнял мою жизнь, теперь навсегда.

Я обернулся и увидел, как роскошно она выглядела в красивом наряде, который надела по случаю торжественного события. Она вовсе не походила на женщину, которая всю ночь напролет просидела с капризничавшей двухлетней дочуркой. Я опустился на корточки, подзывая к себе малышку. Мое сердце просто растаяло, когда та радостно побежала ко мне, словно больше всего на свете хотела оказаться в руках своего папы.

Я поднял ее, расцеловал в обе щеки и прошептал на ушко:

– Вот уж не думал, что ты все-таки доберешься сюда, Джорджина Бина.

– «Мотрин»[8] творит чудеса, – улыбнулась Бьянка. – Я не хотела, чтобы она пропустила такое событие. Я знаю, что ты пригласил фотографа.

– Я так рад, что она здесь.

– А мама с папой приедут? – спросила Алекс.

Бьянка покачала головой:

– К сожалению, нет. Мы с Дексом их пригласили, но они оба сочли, что встречаться с Декстером-старшим им будет неловко.

Несмотря на то что отношения родителей Бьянки много лет оставались напряженными, в последние месяцы они явно потеплели. В прошлые выходные мы даже пригласили их вдвоем к нам на завтрак. Конечно, им по-прежнему было сложно общаться с моим отцом, но я все же искренне радовался тому, что отношения между ними стали вполне сердечными – я считал это важным для нашей с Бьянкой дочери.

Я повернулся к Алекс:

– Не возражаешь, если я попрошу тебя присмотреть за Джорджиной несколько минут? Я хочу все показать Бьянке, пока не нагрянули посетители.

– Конечно, не возражаю.

Я передал дочку любящей тетушке. Джорджина выглядела точной копией своей матери, и я был просто счастлив от этого. Мы зачали ее незадолго до нашей свадьбы, которая состоялась пару лет назад и была отмечена пышным торжеством в Нью-Йорке. В то время мы еще не знали, что Бьянка беременна.

В следующие после нашей свадьбы выходные мы полетели в Палм-Бич, чтобы забрать свадебный торт, который выбрали во время дегустации ровно год назад. Нам доставили его из кондитерской прямо на наш закрытый пляж. Мы сфотографировались на фоне роскошного торта, съели пару кусочков, а оставшуюся часть отправили в расположенный неподалеку дом престарелых, чтобы порадовать его обитателей.

Взяв Бьянку за руку, я отвел ее в музыкальный зал.

Она просто подпрыгнула от неожиданности, войдя туда.

– Что за шутки? Ты это серьезно?

– Здорово, правда?

Злополучная статуя Лайзы Минелли наконец обрела постоянный дом. И не только она, но и Элвис из так называемой «квартиры Джея». Я раздобыл и другие атрибуты поп-культуры, чтобы оформить зал в общем стиле. В углу стоял кабинетный рояль и другие музыкальные инструменты.

– Наконец ты нашел для нее подходящее жилье, – смеясь, сказала Бьянка.

– Правда? Похоже, она бродила везде, подыскивая место, где могла бы напугать тебя в последний раз. – Я указал на большой портрет на стене. – Видишь, и Элвис тоже здесь. Заметила?

– То, во что ты превратил этот центр, просто потрясающе.

Прижимая ее к себе, я произнес, почти касаясь ее губ:

– Я рад, что все еще могу удивлять тебя, миссис Труитт. – Я отошел на пару шагов, чтобы полюбоваться ею. Ее соски маняще выступали из-под черной ткани платья. – Боже, твои сиськи выглядят просто восхитительно. Как бы я хотел пососать их.

– Ты каждый день восхищаешься моими сиськами. Ничего нового не хочешь сказать?

– Сегодня они приветствуют меня особенно соблазнительно. Не говоря уже о том, что сейчас такой период, когда ты не кормишь младенца, так что имею полное право полностью забрать их себе. – Я наклонился, чтобы нежно поцеловать ее сосок, и произнес: – Я уже говорил, как мне нравится твое тело, когда ты беременна?

– Ты это твердишь по нескольку раз в час.

– Как ты относишься к тому, чтобы рожать малышей постоянно?

– И кто, по-твоему, это будет делать?

– Ну, я надеюсь, что ты, моя греческая богиня.

Бьянка погладила живот – она была на четвертом месяце беременности.

– Думаю, на этом я остановлюсь. Двое детей в семье – это идеально.

Я нежно сжал ее в объятиях.

– После первого ты тоже так говорила.

– Знаю. Но после того, как малышка родилась и у меня прошли тошнота и изжога, я передумала.

– Ну, тогда я надеюсь, что ты будешь передумывать раз десять подряд.

Ее глаза округлились.

– Целых десять раз?

– Честно? Если ты согласишься, то десять детишек – самое оно.

– Ты с ума сошел, но, признаюсь, я самой себе не доверяю в этом вопросе, так что не факт, что этого не произойдет. Ведь есть две вещи, работающие против меня. Во-первых, не успеваю я слезть с таблеток, как стоит тебе только посмотреть на меня, и я уже беременна. Во-вторых, я просто не могу устоять перед тобой. Ты смотришь на меня своими ясными голубыми глазами, и я уже на все готова, лишь бы сделать тебя счастливым.

– Тогда какие проблемы? – радостно спросил я, целуя ее в шею. Надо было остановиться, иначе все кончится тем, что я предстану перед нью-йоркскими журналистами с вызывающе торчащим членом.

Кстати, о журналистах: Бьянка по-прежнему работала фрилансером в Finance Times, но бралась только за те статьи, для которых не требовалось поездок. С появлением Джорджины у нее уже не хватало на это времени, да и я нуждался в ее внимании. Впрочем, она знала, что, если бы снова захотела выйти на работу, я бы ее поддержал. Однако в последнее время ее больше привлекала роль жены и матери – именно это делало ее счастливой. Конечно, я только радовался тому, что она всегда встречала меня, когда я приезжал с работы. Правда, теперь я старался не задерживаться в офисе, спеша домой к моим любимым девочкам.

Я неохотно оторвался от нее, поцеловав в последний раз.

– Надо выйти на улицу. Скоро начнут прибывать гости.

Мы вышли из зала и увидели, что Алекс по пятам следует за нашей дочерью, которая носилась по холлу взад и вперед.

– Что это у Джорджины в руках?

– Я думала, что мы все деревянные фигурки расставили по витринам. Но, похоже, она умудрилась найти одну где-то.

Бьянка бросилась к малышке.

– Это ведь не игрушка. Она может взять ее в рот.

– Ничего страшного. Дядюшка Джелани не стал бы возражать, – сказал я. Когда я отобрал у дочки обслюнявленную статуэтку, то невольно улыбнулся – это оказался жираф. Чем больше я недоумевал, откуда она его взяла, тем более странным мне это казалось. Мы действительно убрали все статуэтки Джелани в стеклянные ящики, я сам проследил за этим. Подняв голову, я посмотрел на лампочки, скрытые в потолке. Хм-м. Будем считать, что это неразрешимая загадка, хотя в глубине души мне очень хотелось верить, что дух Джелани где-то здесь, поблизости, и дает мне свое благословение.

Тут начали прибывать журналисты. Я встал у входа, улыбаясь в окружении членов моей семьи репортерам, и мы торжественно разрезали ленточку, что и ознаменовало официальное открытие центра.

Когда мы вошли внутрь, я увидел, что уже прибыли мой отец с Майрой. Они оживленно беседовали с Александрой, а она выглядела так, словно хотела находиться где угодно, только не здесь. Я хотел бы подойти к ним, чтобы разрядить возникшее напряжение, но меня тут же оттащили в сторону для очередного интервью.

От ослепительных вспышек камер у меня заслезились глаза. Целых три репортера держали микрофоны у моего лица. Я услышал, как один из них спросил:

– Расскажите нам, почему вы решили открыть этот центр, мистер Труитт.

Я кашлянул, чтобы прочистить горло, и совершенно искренне сказал:

– Я хотел подарить людям то, что Джелани в свое время дал мне: безопасное пространство, куда можно приходить поразмышлять над своими проблемами, а также раскрыть свой творческий потенциал. Когда я впервые обратился к мастеру за помощью, я сделал это по очень странной причине. Я хотел освоить волшебное искусство резьбы по дереву, доселе мне незнакомое, чтобы покорить сердце женщины. – Я усмехнулся. – Со временем я осознал силу искусства и его важность для человека. Лично меня оно просто спасло – спасло от меня самого, от моих разрушительных заблуждений, и позволило выразить мои чувства лучше, чем это можно делать словами. В каком-то смысле это был глубокий духовный опыт. Я начал заниматься резьбой по дереву шутки ради, но Джелани вкладывал в это дело всю свою душу, в этом заключалась его жизнь, и я начал понимать, почему он так увлечен этим. Некоторые люди прекрасно умеют выразить свою любовь словами. Другие… действиями. А есть такие, кто использует для этого силу искусства. По сути своей, искусство и есть любовь. И я хочу поделиться с вами любовью, которую мой мудрый друг подарил мне, потому что теперь, милостью Божьей, моя жизнь до краев наполнена любовью. – Я улыбнулся. – И, прошу поверить мне на слово, я сам стал неплохим резчиком по дереву. Скажем так: парочка выставленных здесь статуэток – моих рук дело.

Вспышка камеры чуть не ослепила меня.

– Скажите, мистер Труитт, вам удалось покорить ту девушку?

Я моргнул.

– Конечно.

Выполнив долг перед прессой, я забрал Бандита, и мы отправились на поиски моих девочек. Заметив, что Бьянка сидит в уголке с Джорджиной, я воспользовался возможностью полюбоваться ими.

– Посмотри на них, Бандит. Разве можно поверить, что они принадлежат нам?

Я не представлял, что можно испытывать любовь большую, чем та, которая переполняла мое сердце.

Если охватившие меня чувства можно было описать одним словом, этим словом было бы «благодарность». Мне в жизни безумно повезло получить прекрасную семью. Теперь у меня нет и тени сомнения в том, что я никогда не стану принимать этот дар судьбы как должное. Тот ужас при мысли о возможной разлуке, который мы с Бьянкой испытали, сделал нас сильнее. Ничто не заставляет нас ценить кого-либо больше, чем возможность потерять его.

Бьянка выглядела усталой, а у малышки Джорджины лихорадочно горели щечки, она кашляла, и из носа у нее текло. Нужно было срочно отвезти их домой. Признаться, я и сам ничего так не хотел, как поскорее выбраться отсюда и провести тихую субботу, лениво валяясь на диване в окружении семьи.

Я взял Джорджину из рук Бьянки.

– Поехали домой.

Бандит тут же воспользовался возможностью положить голову Бьянке на колени. Из нас троих только у нее были свободные руки, чтобы погладить пса.

– Но ты же еще не можешь уйти, не так ли?

– Кто платит, тот и заказывает музыку. Так что здесь я могу делать все, что захочу. В любом случае мероприятие уже подходит к концу.

Распрощавшись с отцом и Майрой, мы незаметно выскользнули из холла.

Когда мы оказались в лифте, Джорджина начала плакать. Действие лекарства заканчивалось, малышка устала и почти засыпала. Бандит гавкал каждый раз, когда она заходилась в плаче, – он так делал всегда, вот почему в последнее время мы совершенно не высыпались.

Сразу после того, как двери лифта закрылись, произошло нечто необычное. Свет выключился на три секунды, а потом снова зажегся, и лифт пришел в движение.

Бьянка засмеялась:

– Ой, не к добру это!

– Согласен. Хотя и приятно вспомнить нашу встречу, я вовсе не уверен, что на сей раз мне удалось бы справится с ситуацией, учитывая, что в лифте со мной находятся уже две малышки, орущие во весь голос.

Она игриво шлепнула меня по руке.

– Признайся, что тебе все же понравились мои шарики и мои истошные крики в тот день?

– Еще как. Мне понравились твои шарики с первого момента нашей встречи, а особенно понравились…

– Выражайся осторожнее. Она понимает больше, чем ты думаешь.

– Гав!

– Похоже, и пес тоже, – со смешком добавил я.

Мы все уселись в ожидавший нас «Кадиллак». Бьянка пристегнула Джорджину к детскому сиденью, и наша дочка мгновенно уснула.

Половину поездки домой мы провели довольно спокойно. Тут мне в голову пришла одна мысль, и я повернулся к Бьянке:

– Ты мне так и не рассказала, что я тогда открывал.

– О чем это ты?

– Ну, как же? О той самой сексуальной фантазии, о которой ты мне пыталась рассказать несколько лет назад, но нас раз каждый раз прерывали. – Я погладил ее бедро. – Что ты себе представляла?

– В настоящий момент я могу мечтать только об одном – ты открываешь банку мороженого и скармливаешь мне в постели, одновременно массируя ноги. Это будет просто божественно.

Я откинул голову назад и рассмеялся.

– Это вполне осуществимо.

Она запустила пальцы мне в волосы и пробежала по ним.

– Ну, хорошо. Ты действительно хочешь знать, что мне тогда привиделось?

Наклонившись к ней поближе, я хрипло произнес:

– Конечно, черт возьми.

– Итак, все начиналось с того, что ты открываешь… Блин!

«Кадиллак» резко, со скрежетом затормозил. Моя рука инстинктивно протянулась к Бьянке, защищая ее.

– Простите. Какой-то ненормальный водитель подрезал меня, и пришлось затормозить, – виновато объяснил Сэм.

На этом наша спокойная поездка закончилась. От толчка Джорджина проснулась и зашлась в истерическом плаче.

Я наклонился и поцеловал малышку в макушку.

– Ш-ш-ш… Все хорошо, детка, не плачь.

Я достал телефон, вошел в YouTube, включил канал Чэнса Найтмена и нашел тот самый видеоролик с заливающейся смехом девочкой и блеющим козлом, надеясь, что это успокоит Джорджину.

Дочка взяла мой телефон крошечными ручками, но это не помогло – она разревелась еще громче.

– Гав!

Бьянка хихикнула.

– Не сработало. Ну вот, теперь у нас есть тявкающий пес, блеющий козлик, смеющийся ребенок и плачущий ребенок.

Честно говоря, я не представляю теперь свою жизнь без этого веселого хаоса. Без любимой жены, дочки – без всего нашего счастливого безумия.

– Это звуки самой жизни, Бьянка, – произнес я с сияющей улыбкой. – Сладчайшая музыка для моих ушей, Малышка Джорджи!