Шесть орешков для Шоколадницы

Пролог

– Полин, хватит ломаться. Ты как обычно… – Виталик лежал на диване, лениво раскинув в сторону сильные руки. Голый. В полной боевой готовности. Его орган красивым стволом торчал вверх, намекая поторапливаться. Подрагивал и бил в накаченный живот. Виталик обожал зависать в спортзале, оставляя меня в одиночестве. Обычно, я тратила данное время с пользой и посвящала его своему хобби – рисованию десертов.

– Виталь, я… не хочу, – заломила руки, чувствуя, как по спине пробегает холодок. Очередная попытка наладить личную жизнь с треском провалилась. Начиналось всегда всё одинаково. Красивые слова, цветы, прогулки под луной и долгие разговоры. Порой, у меня в душе возникали ответные романтические порывы, будь они прокляты! Ведь именно из-за них я и продолжала пытаться снова и снова…

– Поля! Но ты никогда не хочешь! – в голосе мужчины послышалось плохо скрываемое бешенство. Кажется, я снова готова расстаться.

– Виталик, надень трусы, нам надо поговорить, – я устало сажусь на край дивана, ощущая спиной тепло разгоряченного тела мужчины. У нас был секс. Несколько десятков раз. Да, я упорно пыталась заставить себя что-то чувствовать. Но все бесполезно. Обратно-поступательные движения даже со смазкой не дарили большого удовольствия, что уж говорить об оргазме. К своему стыду, я никогда его не испытывала. Балансируя на грани взрыва, я только ощущала, что никак не могу перешагнуть эту обманчиво близкую черту. Я меняла партнеров в надежде наконец достичь долгожданного освобождения, но с каждым разом входить в секс становилось все менее желанно. И если поначалу, подростком, я с радостью в гормональном угаре искала идеального мужчину, давно поселившегося в моём воображении, то теперь, глядя на Виталика, я испытывала только острый приступ горького разочарования.

– И что же ты хотела сказать, – раздраженно выдал мужчина, натягивая проклятые боксеры, которые не могли спрятать эрекцию. Его вполне средних размеров член выступал сквозь помятый местами хлопок. Провокационно. Зовуще. И абсолютно глухо для меня. Словно немой пытается что-то объяснить слепому. Моё тело упрямо отказывалось отзываться на зов плоти, оставаясь преступно безразличным.

– Прости, но я не вижу смысла дальше мучить тебя, – мои плечи опустились, позвоночник надломлено покосился горбом. Я всерьез начала задумываться о том, чтобы больше не заводить отношений. Никаких. Слишком больно раз за разом разбивать своё сердце. А что хуже всего, с каждым мужчиной оно разбивалось все менее болезненно, повторно пробегаясь по застарелым шрамам. Так можно окончательно стать фригидной, и не только физиологически, но и душевно.

– Ты о чем, Полин? Разве я настолько плох, – он взлохматил ежик темных жестких волос на затылке. – Ну не получилось в последний раз, но это же не повод расставаться? Ты очень красивая девушка. Да, со своими заморочками. Рисуешь вон, что-то по вечерам. У тебя великолепное тело и ты хорошо готовишь. Что делать будешь без мужика?

От данного вопроса я скривилась. Виталик оказался закоренелым русским парнем до мозга костей и, как и каждый из них, считал себя пупом земли. Славный с первого взгляда, и да, не так плох в постели, как остальные, но абсолютно бесчувственный чурбан, который был не в состоянии распознать истинный оргазм от симуляции.

И да. Я это делала. Притворно изгибалась, сильнее сокращая мышцы внизу, стонала и царапала спину, боясь обидеть его. Надеясь, что симуляция станет однажды правдой.

– Ты не настолько плох, – призналась, волнительно закусив губу, – но на самом деле не только в последний раз не получилось… Я бы сказала, никогда не получилось.

Шокированное лицо брюнета стоило бы записать на видео, и потом просматривать, наслаждаясь моментом, когда гримаса превосходства над женщиной и собственной идеальности медленно сползает, сменяясь неверием, и, наконец, злостью. К сожалению, я не раз наблюдала подобную метаморфозу на других лицах. Жестокая? Возможно. Но не жестокосерднее других. Я хотя бы имею смелость признаться в собственных недостатках.

– То есть… – Виталик запнулся. Потом резко поднялся, распахнул дверь шкафа, нашел в недрах его дорожную сумку и стал бездумно складывать свои вещи. – Знал я, Полина, что ты с приветом, но чтоб настолько… Почему молчала? Разве нельзя было сразу зарубить все на корню?! Только время зря потратил.

Он с досадой швырнул майку на дно сумки, с которой частенько ходил на тренировки.

– Понимаешь, – начала слабым голосом. Можно подумать мне легко даются расставания! – это моя проблема. Я ходила ко множеству врачей, даже к психологу, которая является неким гуру в лечении аноргазмии, но и ее упражнения не смогли помочь мне побороть этот недуг. Она прописала мне мастурбацию. Однако и этим способом мне не достигнуть желаемого… А как понимаешь, близость без финала равняется чаю без десерта. Вроде бы и вкусно, но желание закусить горьковатый привкус слишком непреодолимо.

– Чаю без десерта, говоришь? Поэтому ты рисуешь эти пирожные и конфеты? Умелая из тебя актриса, Поля. Долбанный Оскар заслужила! Где твои слова о том, что хочешь отношений? Я же повелся, как идиот. На карие глаза и каштановые волны волос. Ты даже пахнешь притягательно, как плитка бельгийского шоколада! Черт бы тебя побрал! – он с злостью закинул в пасть ожидающей подачки сумки свой дезодорант и бритву. Виталик уже переключился на ванную. – Но знаешь что? Это подло! Я могу понять, что вы, бабы, нас мужиков не ставите ни во что, но ты…

В нём клокотал гнев, я и не могла осуждать мужчину. Все же, мы провели достаточное неплохое время вместе, и я к нему привязалась. Однако… ему необходима близость, тогда как я, не хочу ее и не готова к ней. Искать мужчину асексуала, что ли? Подперла рукой голову наблюдая за сборами Виталика.

– Ага. Бабы стервы, конечно же. Знаешь, сколько раз я это уже слышала? Боюсь вспомнить. Только вот… ни один из вас не посочувствовал мне, ни один не предложил как-то решить эту проблему! – мое терпение тоже подходило к грани, когда глаза застилает кровавая пелена и хочется просто бить посуду и швырять в стены фарфор.

В сумку бросили щетку, пасту, гель после бритья и забытую где-то пару носков. Полностью игнорируя мою тираду. Другого и не ожидала. И когда он успел так обжиться? Вроде встречались мы не так и долго… Мое сознание словно раздвоилось, и одна половинка отчаянно хотела встать на пути мужчины, умоляя его остаться, тогда как другая, бесконечно разочарованная во всех них, не желала терпеть… насиловать себя ради иллюзорных отношений. Несуществующей любви. Он даже ни слова не сказал о чувствах, только о том, что я красивая. Но быть секс-куклой… это не стоит того. Больше никогда!

Дверь с грохотом захлопнулась за Виталиком, заставив меня невольно вздрогнуть. По пусти, мужлан не забыл задеть стопку моих скетчей и пройтись по ним ногами! Тупой качок!

Спокойно, Поля, завтра будет новый день. Не плачь. Не смей плакать! Я прижала руку к горлу надеясь, что это сдержит предательский, рвущийся наружу стон. Сработало.

Поднялась, на трясущихся ногах к двери, закрыла засов на несколько оборотов. Показалось, что вместе с замком на входной, вешаю большой и неразрушимый и на свое сердце. Собрала рисунки, особо задерживаясь на самых аппетитных. Возможно, он прав. Я отвлекалась от реальности, тратя свободные минуты на акварельные зарисовки десертов. Мне это нравилось, и приносило неплохой пассивный доход.

Открыв браузер, я полезла искать новую вдохновляющую фотографию. Что угодно, лишь бы не думать о собственной ущербности.

Глава 1. Шляпник

– Полин, заказ на первый столик! – взвыла управляющая дикой разозленной гиеной. – Сколько можно ждать?! Ты бы бегала с той скоростью, с которой скетчи свои клепаешь! – не преминула поддеть противная Евгения, наша мегера. Да, в ресторане относились к моему хобби с некоторым пренебрежением, хотя оно и могло посоперничать по приносимым деньгам с зарплатой здесь же. Коллектив официантов, в целом, даже немного завидовал. Кому-то приходилось корячиться на второй работе, а я рисую картиночки и получаю стабильный, пусть и не очень высокий, доход. Мало кто из них знал, что помимо зарисовок, я частенько пыталась и претворить эти вкусняшки в жизнь и лелеяла в душе мечту однажды все же записаться на курсы шоколадных кондитеров.

Мегера снова прикрикнула. Знаю, знаю. Но что я могу поделать, если рук не хватает? Мы и так взяли на себя по одному дополнительному столику, потому что Пашка заболел, а замены ему так и не нашлось. Анька перебирала коротенькими ножками, летая от одного стола к другому, но даже с ее удивительной скоростью мы проигрывали эту битву между неравной толпой гостей и работниками общепита.

– Эй, красотка! – нетрезвым голосом сказал один из посетителей, уже давно протиравший место в ресторане. Толстоватый, с пивным пузиком, торчащим покатым краем из-за стола. Глянула на часы. Без пятнадцати три. Успел уже хряпнуть, и конкретно, свинья такая. Я знала эту интонацию от подвыпивших мужиков, и она не сулила мне ничего хорошего.

– Минутку, – вежливо улыбнулась в раскрасневшуюся рожу, и стрелой метнулась к первому столику. Здесь посетители представляли собой группку студентов, похоже, первокурсников. Неплохой вариант. Они хорошо платят, заказывая на компанию, но редко оставляют чаевые.

Вообще, сегодня я даже радовалась, чувствуя ноющую боль в изможденных от бесконечного бега по залу икрах. Ведь вся эта рабочая кутерьма отлично отвлекала от нежелательных мыслей, к которым я так или иначе возвращалась. Бракованная. Не такая, как все. Даже прочитав, по меньшей мере миллион исследований, и попробовав все, начиная с упражнений Кегеля, остеопатов и вагинальных шариков, заканчивая все техникой всасывания Наули, я так и не достигла никакого, даже малейшего успеха. Точнее, по упражнениям-то эффект был, а вот как до дела доходило – ноль. Полная тишина. Уход Виталика только подстегнул волну самокопания. И я затрясла головой, шагая к новому столику.

А самым обидным было то, что я не была уродиной! Я правда, выглядела неплохо и считала себя достойной этого дурацкого оргазма, вокруг которого все носятся. Понять, хотя бы на миг, что это за удовольствие такое… Я, возможно, как-то изменила бы свою жизнь…

Изучив не один десяток порнофильмов, я научилась не только тому, что являюсь полным бревном в постели, но и безупречно имитировать прогибы и стоны, дрожь в бедрах и закатывание глаз. Черт! Неужели в этом мире нет ни одного мужчины, способного подарить мне то, в чем я так отчаянно нуждаюсь?! Мысленно выругалась.

– Вот ваш заказ, – снова дежурная улыбка, от которой щеки болят. Я выложила на стол плоские тарелки, наполненные изысками японского ресторана. – Что-нибудь еще желаете дозаказать?

– Желаю, – донеслось пьяным заплетающимся языком сзади. Несвежее дыхание опалило щеку, а пятерня мужика больно сжала ягодицу, впившись пальцами в тонкую ткань летних джинсов. – Тебя заказать можно? Гы-гы, – развеселился клиент.

Надо же, какая ситуация неприятная! И отпихнуть грубо его не имею права, гость все-таки. И как на зло вышибала наш сегодня тоже отсутствовал, заболел что ли за компанию с Пашкой, оставив ресторан без грубой мужской силы.

– Оставь девушку, придурок, – вдруг донеслось из скрытого тьмой угла студенческого стола. Загадочная фигура скользнула под лампу, показав красивого мужчину, необычной, даже я бы сказала, эпатажной наружности. Первым, что бросилось в глаза оказалась шляпа насыщенного фиолетового цвета. Из-под цилиндра соскальзывали на широкие плечи, затянутые в аметистовый костюм, волны огненно-красных волос. Крашеный? Наверное, очередная новая субкультура, в которой я не разбираюсь. Да и не интересно.

Однако, стоило признать, что этот гость не вызвал во мне негативных эмоций, скорее бесконечное недоумение. Не выглядел он тем, кто может дать отпор подвыпившему борову. Мужчина еще больше приоткрыл себя свету, показав, что обе его длинные руки приобнимают по одной блондинистой студентке.

– Ты хто такой ваще! Да я сейчас… – стоящий сзади меня алконавт напрягся, но не спешил отпускать или отходить. Только сильнее схватился за мой зад, намекая, что отступать не намерен. А дальше… Дальше случилось необъяснимое!

– Прости дорогуша, – губы незнакомца обратились к одной из дамочек, и та недовольно пискнула, скрестив руки под полной грудью. Видимо, я ошиблась, и компашка все же не была студенческой. Только сейчас дошло, что все гости, кроме этого странного высокого мужчины – девушки. Примерно одной наружности. Светловолосые с хорошими формами. Они о чем-то щебетали, не обращая внимания на конфликт. Абсолютно спокойные, веселые. С пьяными глазами. И эти туда же! Я злобно рыкнула, пытаясь создать между мной и пузатым хоть какую-то дистанцию, но он лишь сильнее вцепился в меня, теперь уже обвив талию второй рукой. Где администратор, когда она так нужна! Как орать так мы всегда готовы, а как конфликт…я закусила губу, напряженно размышляя.

Внезапно на коже возникло ощущение чужих глаз. Взгляд бесцеремонно скользил по телу, но он не принадлежал пьяному борову. Нет. Он ласкался, тёрся об меня, затекал в щели одежды и будто сканировал тело, нагло заглядывая вод вырез блузы, исследуя кожу на шее и напряженные складочки между бровей, особенно задержался на губах, которые мигом пересохли.

В голове помутилось и захлюпало шампанское. Что за бред?! Я сильнее сжала зубами валик губы, чтоб поймать отрезвляющую боль. Зашипела.

– Отойди от официантки, – теперь голос незнакомца в шляпе разительно переменился. Первое предупреждение было играющим, ненавязчивым. Это же, стало угрожающим, тон снизился, обволакивая мое сознание хрипловатым баритоном. – Не смей трогать то, что тебе не принадлежит.

Я смотрела и не могла оторваться от завораживающего лица «шляпника». К сожалению, мне была доступна только нижняя половина, но и ее было вполне достаточно, чтобы забыть кто я и где я, что меня ждут тонны работы и что только утром решила никогда больше не зависать на мужиках. Кривой изгиб красивых губ манил прикоснуться. Крылья носа мужчины трепетали, втягивая воздух. Он сидел на другом конце стола, но мне подумалось, что он принюхивается именно ко мне. И если бы не захват пянчуги, боюсь, сама бы уподобилась толпе фанаток вокруг гостя с огненными волосами. Сама бы льнула к его рукам похотливой кошкой, в надежде впитать хоть каплю его запаха и поймать случайное прикосновение длинных аристократичных пальцев. Что могли бы делать эти пальцы…

Между ног увлажнилось, а в голове шумел алкоголь, хотя я и не пила. Он поднял подбородок, смотря куда-то мимо меня, похоже, в лицо мужлана за спиной.

Идеальный разлет бровей и яркие, почти неоновой зелени радужки глаз. Они выжигали путь в полумраке ресторана сияющими изумрудами. Я бы не удивилась, окажись гость не человеком, а роботом со светодиодами под поверхностью искусственных глазных яблок. Но он моргнул, опровергнув мою теорию. Поймал мой взгляд. Искушающе улыбнулся, пообещав все удовольствие этого мира, и щелкнул своими умопомрачительными пальцами, от одного взгляда на которые у меня в ушах начинало шуметь, а бедра нетерпеливо потирались друг о друга.

Не знаю, в каком положении сегодня находились звезды, но явно такое перекрестье случается не часто, потому что сейчас за моей спиной начала разворачиваться непонятная драма. Мужик затрясся, посинел, отпустил, наконец, несчастную ягодицу, разжав хватку и осел на стул за ближайшим столом. Я обернулась. Взгляд борова едва ли был осмысленным, скорее, наоборот. Полный перепой. Надо бы Ане сказать, чтоб такси ему вызвала.

Однако, когда я оглянулась по сторонам, увиденное заставило меня сдавленно поперхнуться.

Весь ресторан пьяно спал.

Оперлась на стол администратора наша мегера, рассыпав длинные темные волосы по бумагам в нелепой позе. Ее руки безвольными плетьми свесились вниз, а ноги разъехались неуклюже в разные стороны. Посетители привалились к друг другу и сладко посапывали, позабыв о блюдах. Анька свалилась прямо на подлёте к очередному столику, уронив поднос с напитками, которые теперь активно растекались по полу, пачкая сладким соком все вокруг. И даже стайка блондинок, с которыми сидел «шляпник» тоже была в отрубе!

– А ты стойкий оловянный солдатик, – подмигнул мужчина, вставая. Я считала его высоким, еще когда он сидел, но сейчас, поднявшись, великан занимал собой пол ресторана. Буквально. Узкие бедра, тонкая ткань штанов обхватывала каждый мускул на сильных ногах, не скрывая ничего. Высокие сапоги смотрелись не современно, но очень ему шли. И чем ближе он подходил, тем яснее меня штормило, бросая то в жар, то в холод и тем сильнее мне хотелось прикоснуться к нему. Содрать аметистовый пиджак, стянуть брюки, залезть под белоснежную рубашку, ворот которой так ярко контрастировал с загорелой бронзовой кожей, отбросить этот проклятый цилиндр и зарыться пальцами в бронзовые пряди, узнать каковы они на ощупь…

– Вы что сделали? – неровным голосом попыталась спросить, отшатываясь от незнакомца, когда вся природа молила приблизиться.

– Не волнуйся, они всего лишь немного пьяны. Ну, возможно, чуть больше, чем немного. Я никому не повредил серьезно, – за один шаг мужчина достиг меня. Застал врасплох, заняв все пространство своим нереальным телом, окутал терпким ароматом вишневого ликёра. Притиснул к столу, вынудив меня чуть ли не сесть на него. Увидь такое начальница, тут же бы наорала и заставила все вымывать с хлоркой, попутно отпуская шуточки на счет моего хобби.

Шляпник не оставил мне места для маневров, я оказалась зажатой между ним и столом без шансов как-то выбраться из капкана каменных рук, что с силой опустились на край, отрезая пути к отступлению. И пока помутневшей головой я пыталась что-то сообразить, он уже заполнил все мои легкие, вынуждая дышать насыщенным фруктовым запахом с ноткой алкоголя.

– М-м-м… – он наклонился к моей шее и втянул воздух у самой кожи.

Я задохнулась от наглости этого типа, но почему-то не стала возмущаться, а лишь с замиранием стала ждать, когда он снова откроет рот и я увижу, как двигаются его эротичные губы и как сверкают зеленью глаза, теперь отлично видимые в таком ракурсе. Мне пришлось запрокинуть голову, чтоб посмотреть в его лицо. Но мимолетное движение возле шеи моментально зажгло внутри живота яростный огонь, который, несмотря на опьянение, быстро распространялся по телу.

– Ай… – вырвалось, и я все же предприняла попытку сдвинуть незнакомца, желая избавиться от сексуального наваждения, принесенного им в мою прежде спокойную жизнь. Легче сдвинуть булыжник весом в тонну!

Рыжий зашелся гортанным глубоким смехом, и его грудь завибрировала так близко возле моего лица. Так соблазнительно…

– Забавная… – он снова наклонился, на этот раз не остановился на полпути. А просто коснулся губами шеи. Его рот умело и мягко захватил кусочек кожи, усиливая многократно тот пожар, что полыхал внутри меня уже несколько минут. Не могу вспомнить, чтоб хоть кто-то из мужчин так сильно действовал на мое не очень активное либидо! И пусть головой я понимала: происходящее вряд ли похоже на нечто нормальное, то тело давно сдалось на милость эксцентричного мужчины, стоящего непозволительно близко, совершающего нечто невообразимое с моей кожей.

Самое жуткое – он с первой же попытки попал на эрогенную точку, о существовании которой я догадывалась, но никто и никогда так точно не проходился языком по чувствительному месту, чтоб колени подогнулись от первого же прикосновения.

Мужчина на миг отстранился, заглянул в мои глаза. И… я просто расплавилась под этим взглядом, где увидела отражение своей внезапной страсти, этого цунами, клокочущего в душе.

– Ты и на вкус как кусочек земного шоколада, – хрипло сказал он, и поцеловал. Смело. Быстро… Без малейшей доли вероятности, что я откажусь или отвернусь.

Мне бы здесь опомниться, посмотреть по сторонам на лежащих людей, но проклятое либидо, обычно спящее, решило, видимо, отыграться за все лишенные нормального удовольствия ночи, накачивая меня сладким, томящим ожиданием чуда… Разрядки, шагнувшей ко мне насколько близко, когда губы шляпника властно раздвинули мои, а его язык вторгся на новую территорию захватывая и подчиняя ее своей воле.

– Мхм… – я сдавленно пискнула, запрещая себе думать. Он меня поглотил. Совершенно. Момент, когда его фиолетовый пиджак все же оказался на полу, я не помню. Но вот как добралась до бронзовой кожи, как с наслаждением провела по твердой, мощной груди, лишенной волос, как сжался его сосок под моим пальцем – помню с особой тщательностью.

Раздраженный рык, и он подхватывает меня под попку, сметает со стола все блюда, усаживает меня на поверхность и просто сдирает фартук, пуговицы от рубашки звонко катятся по полу ресторана, лифчик сразу летит вслед за ними, и я остаюсь перед ним только в джинсах, но сама лишь ошалело смотрю и не могу насмотреться на тело «шляпника».

Плечи оплетают тугие канаты мышц, торс – одно сплошное искушение из рельефа греческих статуй, я могла бы гладить его вечно. От пупка и ниже уходит постепенно расширяющаяся полоска темных рыжеватых волос. Сглотнула.

Он ловит мой взгляд и не отпускает больше ни на секунду. Поднимает руку к голове и срывает шляпу, резко отправляя её в полёт куда-то вниз.

– Вы очень красивый, – выдыхаю без тени смущения. Просто констатирую факт во Вселенную, не понимая, как обычный рабочий день вообще мог перейти в то, чем мы сейчас занимаемся. А по внушительному бугру в штанах этого бога, другим существом его просто не поворачивает называть язык, он явно не намерен останавливаться. Впрочем, я тоже. У меня даже и мысли не возникает прекратить. Попробуйте остановить ребенка, впервые добравшегося до сладкого! Бесполезно.

– Ты… Отбрось формальности, малышка, – его губы сжимают сосок, а ладони стискивает полушарие, заставляя меня откинуться назад и наградить его очередным полубезумным стоном. – И да. Ты тоже очень красивая…

Язык танцует вокруг маленькой острой вершинки, я отключаюсь от реальности, паря на одной дикой волне удовольствия, скручивающегося в нетерпеливую спираль внизу живота. Бедра ритмично трутся о мужчину, пятки сильнее притискивают его ко мне. Так хочется полностью ощутить его возбуждение. И да. Он снова рычит, больше не церемонясь. Одним махом меня оставляют без джинсов. Насквозь мокрые трусики слетают еще быстрее.

– Я знаю, как ты хочешь, – шепчет горячее дыхание мне на ухо, и оказываюсь прижата грудью к столу, я на попку обрушивается сначала поглаживание, а потом шлепок. И еще один. Сладкий, подстёгивающий меня жаждуще изогнуться навстречу ему, почти умоляя всей своей позой поскорее войти и заполнить требовательную пустоту внутри, дать наконец спирали взорваться на миллион осколков.

Но мужчина жесток. Он только водит по складочкам головкой, несомненно, большого члена. Я ощущаю его размер и хочу толкнуться навстречу, но большая ладонь легко удерживает меня на месте, с силой придавив сверху.

– Ты не хочешь быстро, Шоколадка, – хрипло, выдавая себя с потрохами, говорит он. Шляпник, лишившийся своей шляпы, тоже хочет. До одури хочет оказаться во мне и дико вбиваться внутрь глубоко и основательно наполнять меня. Маленькая месть за промедление, и единственное, что мне остается – это говорить, поддразнивать и брать на слабо.

– Ты жаждешь. Шляпник, – так забавно давать друг другу прозвища, не зная имен. – Ты пульсируешь, я чувствую, как твой член дёргается и рвется в бой. Но знай, если ты оставишь меня без оргазма, я тебя убью. – Наивная угроза, как ни странно, заставляет его рассмеяться снова и сдвинуться на несколько миллиметров вперед. Он пробует, осторожно растягивает и входит в мокрое и горячее лоно. Сначала лишь головкой, но срывает несколько нетерпеливых стонов.

– Вот так угроза. Но не волнуйся, малышка, без оргазма я тебя точно не оставлю. Скорее, – он резко входит на всю длину и наматывает на кулак мои растрепанные волосы, – я заставлю тебя кончать столько раз, что ты не сможешь не то, что говорить, даже пошевелиться станет чем-то сродни пытки.

Глава 2. Девичник

Первый же мощный длинный толчок выбивает из легких весь воздух. Даже руки, опирающиеся на стол, подогнулись и больше не держат, только его сильная ладонь ложится на низ живота, сильнее притискивая к телу.

– О, Боже!.. – крик тонет в грубом, властном поцелуе. Он заставляет меня изогнуться. Держит за горло и впивается в губы, кусает, посасывает, ритмично облизывает вторя движениям внизу. Он сам на вкус как терпкая пьяная вишня, и мне кажется, что все вокруг пропитано его запахом. Даже моя кожа, ставшая невероятно чувствительной, пахнет алкоголем…

– Не зови своих богов, женщина! – говорит прямо в мой рот, а потом в наказание царапает зубами нежную кожу уха и глубже толкается, хотя кажется, что дальше уже некуда.

Его ритм бешеный, нестройный. Он просто не позволяет мне подстроиться, и как только я начинаю чувствовать, что удовольствие на грани и ускользает – угол наклона неуловимо меняется вместе с амплитудой движений…

Потная, с закусанными губами, я уже устала стонать, но никак… никак не могла взорваться… снова. На глазах выступили слезы…

– Ты обещал, – хрипло вылетает обвиняющая фраза из воспаленного и саднящего от криков горла.

– Хм, – слышится сзади.

Член выходит, заставляя меня было затрястись от недовольства и жуткого чувства неудовлетворения, но у мужчины другой план. Как пушинку, шляпник переворачивает меня к себе лицом, и я ловлю легкий приступ любования идеальной фигурой и измазанным общей смазкой стволом, что так и притягивает взгляд. Он бугрится от рельефа выделяющихся венок и нетерпеливо дергается. Раскрасневшаяся головка напряжена до предела. Не понимаю, он что, еще не кончил?

Рыжий ловит мой недоумённый взгляд и говорит:

– Только после тебя, Шоколадка… – и опускается на колени, без тени брезгливости накрывает ртом лоно и отправляет меня в очередную чувственную агонию, полную стонов и криков. Из-под полуприкрытых век я вижу его голову, двигающуюся между ног, и спящих посетителей ресторана.

В одурманенном гормонами мозгу сверкнула трезвая мысль – происходящее неправильно, противоестественно. Повела ногами, пытаясь слезть, но сделала только хуже. Язык мужчины нечаянно или нарочно погружается внутрь, шероховато скользит там, задевая особо чувствительную зону. Ладони сильно стискивают бедра, не позволяют улизнуть или избежать прикосновений.

Мышцы сводит от спазма, они сокращаются, как сумасшедшие, в глазах темнеет, и в этой черноте начинают зажигаться звезды: одна за одной. Каждая ярче предыдущей, пока в какой-то момент, подрагивающие от напряжения ягодицы не заходятся в долгой судороге наслаждения, а дыхание не сбивается, переходя в частое, неконтролируемое рваное безумие. Это длится несколько долгих секунд.

Я просто опускаюсь на стол, не в силах пошевелиться. Мой первый в жизни оргазм приковал меня к дереву, приклеил лопатки намертво, превратил мозги в кисель, а тело – вплавил в поверхность податливой карамельной патокой. Да. Определенно. Он того стоит. Стоит этих дурацких танцев с бубном вокруг точки G… и алфавитных техник, и всасывания Наули, и упражнений Кегеля…

– Так-то лучше, – самодовольно усмехается рыжий, и нависает надо мной. В глубинах его зеленых радужек плещется темный абсент. Точно… вот, что это за цвет. Этот мужчина подобен обжигающему абсентному пару, спонтанной, одуряющей алкогольной дымке…

Снова принюхивается. Целует мимолетно, давая почувствовать мой же терпкий солоноватый вкус. Это ужасно пошло и одновременно горячо.

– Ты, наверное, волшебник, Шляпник, – шепчу ему на ухо, когда сильные ладони подхватывают меня под попку, тянут на него, располагая удобнее.

– Ничего подобного, Шоколадка. Я – бог. – Не давая мне опомниться, он сильно толкается вперед, снова заполняя меня, пока расслабленную после первой волны удовольствия.

Я хотела рассмеяться на его глупое заявление, но он что-то сделал со мной. С моим телом, которое только что кончив уже хочет сделать это снова. И… только с ним!

Большой и толстый член скользит внутри, и мне наивно кажется, будто я могу ощутить каждую неровность на нем, каждую венку. Он больше не желает сдерживаться, и утягивает меня на новый виток безумия и жажды. Быть ближе, дольше, сильнее… вместе. Его ладони властно стискивают ягодицы, почти до синяков, и насаживают бедра на ствол все яростнее. На губах Шляпника загорается коварная улыбка, по виску стекает капля пота…

Я ловлю этот ритм. Исступленные поршневые движения. Подаюсь на встречу, чувствуя, что могу сделать это снова… Взлететь к небесам и разбиться в дребезге от чокнутых, зверских толчков. Шальной взрыв в этот раз накатил резко, без того томительного ожидания. Как лавина просто накрыл меня с головой. Великолепный орган внутри меня застыл и задергался, изливаясь внутрь. Шляпник рыкнул, повторив мой стон.

Минуту мы приходили в себя. Мокрые, потные. Я, сижу на столе, а он между моих бедер, все еще не спешит покидать лоно, и обнимает нежно, трепетно. Дышит со мной в унисон.

– Где тут у вас душ? – все еще хрипло и тихо спрашивает бог.

– Там – я слабо машу рукой в неопределенном направлении.

– Не хочу с тобой расставаться, – подхватывает на руки, и прямо так и шествует с голым задом в сторону комнат для персонала.

Мне нравится цвет и запах его кожи, ключицы, читающиеся под ней, и острый треугольник кадыка, нервно дернувшийся, когда Шляпник заметил мой взгляд. И его исследую, да. Откровенно. Взглядом художника, любующегося натурой. Острые скулы, изумительный абрис твердых губ, нос с легкой горбинкой, высокий лоб…

Именно последний вызывает во мне особый интерес. Ведь на лбу у мужчины татуировка, нанесенная какой-то светящейся краской. Некая руна. Правда вот из какого языка, понятия не имею. На скандинавские не похожа, да и на иероглифы, известные мне, тоже… Хотя, какая разница, ведь я ощущаю, как под покачиванием его шагов он снова твердеет внутри.

– Мы, вроде, шли мыться… – пытаюсь возразить, но уже где-то в коридоре у самой двери он ворчливо произносит:

– Одно другому не мешает, красавица, – и целует. Пьяно, от его губ исходит покалывание, и в голове резко начинает штормить, словно выпила бокал игристого. Не знаю, что этот мужчина со мной сделал, но я снова ему отдалась, прямо в коридоре. Под жесткий ритм, навесу, распятая у стены.

– Кончай, Шоколадка, кончай, как никогда раньше… – он рычит мне в губы, вколачиваясь долгими глубокими движениями. И я следую за ним, за его властью, безумием и страстностью. Ведь в глубине души, мне этого так давно хотелось и пьянящие пузырьки шампанского, сорвавшие все барьеры, только помогли расслабиться, позволить себе лишнего… стать смелее и честнее с собой.

Знал бы только Шляпник, как он был прав в своих словах…

Дальнейшие часы помню весьма туманно. Мы все же вымылись, попутно занимаясь сексом. Диким, животным и необузданным. Он сдержал обещание. Остановился лишь когда вытер меня и полностью обессиленную уложил на кушетку в комнате отдыха. Накрыл пледом, бросил в мою сторону прощальный взгляд, заставив глупое девичье сердце пропустить удар.

– Жаль, что этого больше не повториться, – прошептал мужчина, обхватывая мою ладонь вместе с запястьем, – хотя… вдруг еще встремся, Шоколадка.

Легкий поцелуй коснулся нежной кожи на руке. Руна на лбу мужчины вспыхнула ярче, и мне подумалось, что это не простая татуировка.

– У тебя на лбу… – но договорить так и не вышло.

Глаза заволокло пьяной пеленой, и я вырубилась, с чистой уверенностью, что все произошедшее оказалось следствием девичника по случаю отставки Виталика. Правда, вечеринки этой и не было вовсе, но это мы опустим.

Сознание, плавающее в густом желе, никак не хотело возвращаться в похмельное тело. Нехотя, как ученик, которого заставляют идти в ненавистную школу, оно так же лениво выплывало из сизой дымки, расстилающей по телу какую-то невероятную негу. Потяжелели даже пальцы на ногах, не говоря уже о щиколотках, коленях, больше похожих сейчас на слабые узелки, а не на суставы. Я попыталась раскрыть глаза, но веки едва ли желали мне подчиниться.

Пикнул автоответчик.

– Где тебя носит, Полина?! – гневный выкрик администраторши быстро вернул мне трезвость. Веки мигом распахнулись, но прежде, чем я успела доковылять до телефона, мегера уже успела меня уволить.

– Это ни в какие рамки, Полина! Ты не появляешься на работе третьи сутки! Не отвечаешь на звонки! Соседи говорят, видели как ты заходила в квартиру с каким-то мужиком! Раз для тебя гулянки важнее работы, можешь больше не возвращаться. Ты – уволена! – послышались короткие гудки.

Моя рука замерла, так и не успев нажать кнопку ответа. Третьи сутки? О чем она?

Я потерла переносицу, вдруг осознавая, что стою посреди комнаты совершенно голая, без своей любимой пижамки, с которой не расставалась никогда. Смешные малыши-авокадики покорили мое сердце, как только были замечены на витрине магазина, и у них не осталось тогда ни малейшего шанса избежать участи стать моей залюбленной шмоткой.

Все еще не очень соображая, я поплелась в ванную. Зависла, облокотившись на раковину. Вот это погуляли мы с девчонками… Проводили Виталика, так сказать…

Из зеркала на меня посмотрела, как ни странно, свежая молодая девушка. Лет двадцати пяти, со вздернутым милым носиком и пухлыми губками. Но вот этого довольного блеска в глазах я что-то не припомню…

Набрала холодной воды в лодочку из ладошек, и наткнулась на… тату. Запястье левой руки украсила непонятная загогулина, впрочем, она была довольно мила.

– Ну что ж, – вздохнула я, плеская в лицо прохладные капли, – это еще не самое ужасное последствие девичника… Подумаешь, татуха.

Но, почистив зубы, и умывшись, я заметила еще несколько отметит на светлой коже. Красноватые пятна, до боли напомнившие засосы после бурной ночи, не раз виденные мною на телах подруг. На шее, под грудью, в районе пупка и даже на внутренней стороне бедра!..

Да что вообще произошло за эти трое суток?!

Глава 3. Первый орешек

Я напрягала память изо всех сил, но единственное, что смогла вспомнить – как пошла на работу после расставания с Виталиком. Неужели я настолько напилась, что переспала с кем-то? А теперь еще и не могу вспомнить…

Потерла лоб, постучала по щекам для пущего эффекта, но эти действия не воскресили никаких воспоминаний. Прошлепала в комнату, налила себе ядреного кофе, и чтобы хоть как-то снизить уровень стресса, резко возросший за несколько минут беглого осмотра тела, напялила любимую пижамку и уселась на диванчик, сложив ноги лотосом.

На невысоком столике рядом в беспорядке валялись те самые принадлежности для рисования, которые так ненавидел мой бывший. Щелкнув по пульту, врубила телек – пусть фоном поиграет. И принялась рисовать.

Сначала набросала рисунок простым карандашом. Легкие линии ложились на бумагу гладко, с первого раза. Мне не пришлось лезть в интернет в поиске красивой фотки для вдохновения, я просто творила прямиком из головы новый десерт, перекладывая образ на лист. Зазубренный краешек мяты, приятная прозрачная креманка с невесомым муссом внутри, несколько слоев нежнейшего бисквита, и большая сливочная шапочка на вершине – вот что вышло из-под моей руки.

Потом взяла водостойкий лайнер и обвела основные контуры, ну а дальше… началось самое интересное. С помощью маркеров превратить зарисовку в почти настоящее живое блюдо. Работала на автомате, попутно размышляя.

Если мы с девчонками накатили так сильно, что я теперь ничего не помню, то будет неплохо сходить к врачу. Точно. И анализы сдать на всякий случай. Я давно и прочно сидела на противозачаточных, но где гарантия, что мой партнер воспользовался защитой? Хотя, может быть, и секса не было и мне просто все мерещится.

Но тело не могло врать. Томящаяся налитая грудь, живот, побаливающий от напряжения мышц как после хорошей тренировки в зале, ягодицы, ноющие приятной болью… У меня точно был «контакт». Да и в душе поселилось некое удовлетворение, которое прежде мне было неведомо.

– В ресторане «Эвиденс» произошел вопиющий случай. Массовое алкогольное опьянение по неизвестным причинам. Мы на месте происшествия, где администратор, дежуривший в тот роковой день, предоставит нам самую достоверную информацию о случившемся, – скороговоркой протрещала журналистка, привлекая внимание.

Я обомлела. С плоского экрана на меня смотрела Зинка, наша мегера. Напомаженные красным губы шевелились и извивались, рассказывая о странном случае три дня назад.

– Сейчас у нас проводят проверку, но выдвигают версию, что в блюда каким-то образом попало достаточное количество алкоголя, чтобы сделать это. Мы приносим извинения всем пострадавшим. Официанты, работавшие в эту смену – уволены, а повара понесут большие денежные штрафы за халатность, – жгучая брюнетка взметнула кудри.

Вот же зараза. На меня свалила вину! И почему я ничего не помню?! А может… Может меня тоже опоили? И я тут в отключке валялась… Стоп. Что-то не сходится. Кто тогда тот мужик?!

Пальцы быстро нашли смартфон. Почти разряженное устройство пискнуло, но согласилось позвонить Ане, моей напарнице по цеху. Пока шли гудки, я подхватила рюкзак, побросала в него альбом для скетчинга, маркеры, лайнеры и сам эскиз.

– Чего тебе, Полин? – грустный голос на том конце связи звучал отстранённо. Сама на себя не похожа, наша позитивная маленькая официантка.

– Ань, привет! Что произошло? Расскажи мне, а? Я только очухалась, мегера в новостях говорит, что уволила всех, это правда?

– Правда. И мне досталось. Вот сижу на сайтах, работу новую ищу. И даже не выплатили ничего толком, представляешь? А что случилось… Долго объяснять. Давай встретимся в кафе, рядом с рестораном?

– Ладно, только я лишь к вечеру освобожусь, мне надо по делам неотложным сходить… – замямлила, понимая, что в клинику обязательно нужно попасть сегодня, пока «следы» еще свежи, и сдать все анализы.

– Окей, тогда давай часов в семь. Кстати, у меня вещи из твоего шкафчика, еле отвоевала у мегеры. Тут блокнот, что-то еще по мелочи…

– Хорошо, Ань, спасибо большое! С меня кофе.

– Давай, – буркнула девчонка и завершила звонок, оставив меня в смешанных чувствах. Пока мы болтали, я, не отдавая себе отчета, выводила узоры на пустом листе. Они у меня в квартире были рассованы во все возможные места, чтобы в порыве вдохновения не искать. Вот и сейчас, болтая, нащупала одну из «заначек». А нажав кнопку отбоя, и скинув смартфон с плеча на диван, я задумчиво уставилась на рисунок.

Там изображался человек. В принципе, для меня не характерно рисовать людей, я больше люблю предметы и еду… а тут…

Волосы до плеч, твердые, почти квадратные грани скул, чувственный рот, аристократичный нос. Глаза спрятались за полой цилиндра. Широкая шея держала голову мужчины ровно, гордо, а ключицы переходили в сильную мускулистую грудь.

«Что за странная фантазия, Полина?» – мысленно отчихвостила себя, комкая листок. И придет же в непутевую голову?

Оделась, подхватила сумку-рюкзак и выскочила на улицу, обзванивая клиники.

– У вас странные симптомы, – заметила врач, спустив с носа очки-половинки. – Исходя из осмотра, контакт был, довольно бурный, но ничего необычного. На изнасилование не похоже. Однако потеря памяти – это очень тревожный знак. Думаю, вам не помешает так же обратиться и к неврологу.

Эта женщина давно наблюдала меня, и знала всю подноготную долголетних «мытарств». В довольно дорогой конторе, одной из лучших в городе, я оставила круглую сумму, чтобы узнать, что причина, по которой я не могу испытывать оргазм, не имеет отношения к физиологии. Никаких слабых мышц, никаких анатомических особенностей. Все в норме, кроме одного. Я тяжко вздохнула.

– Наверное, вы правы. Но это на меня не похоже. Переспать с мужчиной, имени которого я не знаю, да и как выглядит – понятия не имею.

Тут на ум почему-то пришел выброшенный рисунок, никак не шедший из головы. Возможно ли?.. Да ну… Где водятся такие «шляпники»? Точно не в этом мире.

– Но Полина, возможно, именно этот факт и решит твою деликатную «проблему», – предположила моя собеседница. – Я глубоко уверена, что единственное, что не позволяет тебе жить нормальной сексуальной жизнью – это твоя голова.

– Вам ли не знать, Екатерина Сергеевна, что по этому вопросу я тоже обращалась. А результат нулевой.

Женщина задумчиво постукала пальцами по столу, пробежалась по мне взглядом еще раз.

– А татуировка? Тоже подарок от бурного девичника? – она приподняла бровь.

– Похоже на то. Ладно, вы меня немного успокоили. Хотя, признаться, я до сих пор не могу поверить, что способна на случайный секс. Когда ждать результатов анализов? – мне хотелось поскорее закончить разговор и встретиться с Анькой.

– Через пару дней, Полин, быстрее никак, – пожала плечами женщина. – Рада, что смогла помочь.

– Спасибо. – Кивнула я и вышла из кабинета.

На то, чтоб вклиниться без очереди и сдать кровь ушло довольно много времени, поэтому я поспешила к обговоренному месту, в душе надеясь, что все разъясниться. Но знала бы я тогда, как дела запутаются еще сильнее…

Резонансный случай привлек на мое бывшее место работы множество любопытных зевак. Сидя в скромной кафешке напротив, мы с Аней пили обещанный кофе и смотрели, как пытаются справиться с непомерной нагрузкой новички, нанятые мегерой за один день. Сделав глоток черного крепкого напитка, девушка злорадно ухмыльнулась:

– Смотри, сейчас уронит, – и тыкнула пальцем в окно.

Действительно, среди толпы неровно вышагивал новичок в форме официанта. Он нес поднос некрепко, локоть его вихлял из стороны в сторону, грозя вот-вот окатить содержимым бокалов посетителей.

– Где только набрала таких? – вздохнула я, поддерживая знакомую. Мы с Анькой не были подругами, так, коллеги. Но я понимала ее чувства и не стала сразу заводить разговор про тот день, хотя внутри все так и зудело от любопытства. В тайне, я надеялась, что она прольет свет на личность моего загадочного партнера, после которого тело превратилось в податливое, растекшееся на диване тесто. Именно такая ассоциация приходила на ум, когда я пыталась вспомнить первые мгновения пробуждения.

– Понятно где… – с намёком на известные сайты протянула собеседница. – Вот.

На свободное место стола лег небольшой пакет.

– Тут вроде твои вещи. Я сгребла все из ящика без разбора. Они мне дали десять минут и велели выметаться побыстрее, – девушка прислонила нос к чашке, вдыхая бодрящий кофейный аромат.

– Спасибо. Я тебе очень благодарна. Не знаю даже как пойду теперь за остатками зарплаты… – простонала, уже заранее представляя возможную сцену, где мегера поджимает напомаженные губ и нехотя отдает мне конверт.

– А ты карту проверь. Они вроде обещали со всем рассчитаться, – пожала плечами блондинка, а потом, видимо, собравшись с мыслями, глубоко вздохнула.

– Это был обычный день. Но последнее, что помню, как к тебе стал клеиться тот мужлан, а меня подзывали гости, заказавшие коктейли. Потом, закружилась голова. Когда проснулась, вокруг так же озирались люди. Официанты с заспанными глазами вставали, сразу хватались за швабры и тряпки – убирать следы разлитых и рассыпанных блюд. Через десять минут к ресторану подъехали машины скорой помощи. Многих забрали. Осматривали по очереди, дело это растянулось. А самое интересное знаешь что, Полин?

– М? – я смела со стола пакет.

– Тебя нигде не было.

Я нахмурилась, снова пытаясь вспомнить события того дня. Действительно, там был этот подвыпивший мужичок, решивший помять ручки о филейную часть первой попавшейся официантки. Была компания студентов, Анька бегала рядом с подносом… Нет… Ничего не помню.

– Классная татушка, – заметила собеседница, кивнув на моё запястье.

– Ага… Ань, спасибо за вещи. Я побегу дальше по делам, хорошо? Сегодня выдался суматошный день, – допила залпом кофе, подхватила пакет.

– Да без проблем. Обращайся, если что. Я вообще не верю в версию, что всем алкоголь подмешали, очень уж странная ситуация. Может, это какой-то маньяк?.. – девушка охнула и прислонила ладонь к губам.

Мне лишь оставалось нервно рассмеяться. Однако, пока ноги быстро перебирали к выходу из кафе, интуиция ожила и принялась нашептывать: Анька при всей своей наивности, права! И маньяк, опоивший весь ресторан каким-то образом и является тем самым парнем, с кем я провела ночь. Возможно, даже не одну.

Чтобы немного снизить градус волнения и успокоиться, я бесцельно побрела по улицам города, размышляя о случившемся. Никогда еще в своей жизни мне не приходилось терять контроль настолько сильно и разрушительно. Хотя, был один случай в школе.

Я росла в спокойной семье с мамой и отчимом, порой была странным ребенком, но все творческие люди склонны к своим приколам. Однажды, на уроке труда для девочек, я вместо лимонного пирога умудрилась сделать шоколадный кекс. Красивенький такой, покрытый слоем темной глазури и цветной карамельной посыпкой.

Учительница еще долго пыталась убедить одноклассниц, что не приносила на урок никакого шоколада. Но девчонки продолжали спорить наперебой и доказывать обратное. Мы заканчивали урок традиционным чаепитием с собственноручно приготовленными вкусняшками и кекс справедливо разделили на всех. Он оказался чудо как хорош для десятилетней хозяюшки, сотворившей его. Наверное, учительница вообще бы заподозрила меня в покупке кондитерского изделия, если бы своими глазами не видела, как я вытаскиваю его из духовки.

Здесь стоит отдать должное маминому супругу. Суровый дядя Паша, как я его называла, все же никогда не стал мне «папой», но всегда поддерживал все мои странности, словно я являлась его родной дочерью. Рассказ учительницы дошел и до мамы. Она долго возмущалась, потому что уверилась – я пронесла рецепт и запрещенные ингредиенты на занятие. «Но откуда у Полины деньги на все это?» – вот какой вопрос интересовал ее больше всего. А вечером, они с мужем затеяли разговор в гостиной, думая, что я уже давно сладко сплю.

Любопытство идет в комплекте с творчеством, поэтому нелегкая понесла меня под дверь – подслушать рассказ мамы. Так я впервые узнала хоть что-то о своем настоящем биологическом отце.

– Паша, ты, наверное, мне не поверишь, – вздохнула мама, нервно теребя в руках платок. Она сидела на длинном диване в гостиной, а отчим разместился рядом, приобняв ее.

– Рассказывай, Света. После сегодняшней беседы с директором меня мало что может удивить. Она заявила, что Полинка пронесла на занятие продукты и велела отчитать дочку, представляешь? Да даже если и купила она эти шоколадки, какая разница где? Еще и тройку влепили за то, что вместо лимонного пирога приготовила другое! – слышать, что отчим называет меня «дочкой» было приятно, но сама я никогда так и не смогла сказать ему «папа». Он довольно поздно появился в нашей с мамой жизни. Мне тогда исполнилось лет восемь.

– На счет этого кекса… – начала мама, – ты никогда у меня не спрашивал об отце Полины, а я не хотела рассказывать. Мало помню о нем. Но те далекие времена я правда думала, что люблю и любима, Паш. Обаятельный мужчина пригласил меня в кафе, мы познакомились на улице. И тут же накормил сладостями. А когда я обратила внимание, как он трепетно относится к ним, он признался, что работает кондитером.

– Света, может не надо? Я столько лет жил без этой информации и поживу еще, – попытался прервать ее дядя Паша, но она только отмахнулась.

– Нет, погоди. Послушай. Роман был бурным. Очень. Мне кажется, мы не вылезали из постели. И однажды утром я вышла на кухню пораньше, чтоб попить воды. Лерой был там. А еще вокруг него летала посуда, в плошке само собой замешивалось тесто, на сковородке уже шкворчали блинчики, а на металлическом подносе выстроился ровный ряд шоколадных конфет. И честно, я бы подумала, что мне это приснилось, если бы не одно «но». Он просто исчез. Через пару недель я узнала, что беременна.

– Вот же! – дядя Паша сжал кулаки, – и хорошо, что исчез! Зато какая мне жена досталась теперь, – он крепко обнял маму, сильнее притискивая к себе. – Так значит, он был волшебником? – хихикнул мужчина.

– Я до сих пор не знаю. Возможно, мне просто привиделась та сцена. Но Полина росла, и в три годика каким-то образом умудрялась доставать конфеты с дальней полки шкафа, хотя никак не могла дотянуться до них. Высоты табуретки точно не хватало. Все сладости, которые я пыталась прятать, она всегда находила. И я просто перестала покупать их с запасом, иначе накупленное тут же таяло прямо на глазах! Этот случай с кексом напомнил мне, что у Поли особые отношения со сладостями… – мама посмотрела на собеседника, и ее лицо осветил экран телевизора, который на время разговора замьютили*.

– Точно, особые. Знаешь, Свет, не волнуйся. Уверен твой бывший парень кусает где-то там локти, потому что бросил тебя с дочкой. А на счет магии и летающих вкусностей… Наша психика порой такие вещи творит и так искажает воспоминания… Спи спокойной. Даже если у нас растет маленькая сладкая волшебница – мы со всем справимся.

Мама тогда вздохнула и положила голову на плечо своего избранника, а я пошла спать, на цыпочках пробравшись обратно в спальню. Разговор со временем истерся из памяти, но оставил осадок. Веру в то, что из меня может вырасти настоящая повелительница сладостей. В ту ночь я решила стать кондитером, но я в итоге смогла устроиться только официанткой…

Почему-то именно сейчас, сидя на лавочке в полузаброшенном парке, я особенно остро вспомнила детскую мечту и полезла в пакет разбирать вещи из шкафчика. Может, устроиться на курсы?..

Набор маркеров, скетчбук, заколки и резинки, рабочая форма, купленная за свой счет… А это что?

На дне моя ладонь нащупала нечто и быстро вытащила на свет. На руке остался лежать орех! Какая-то странная смесь грецкого и арахиса. В такой, продолговатой скорлупке. Это что, чья-то шутка? Зачем в мой ящик подбросили его?

Не особо задумываясь над действиями, я поднесла орех к носу и вдохнула аромат, исходящей от темной скорлупы.

Терпкий, почему-то с нотками вишневого ликёра. Очень аппетитный. Ну ладно! Открою!..

*– выключили звук, с помощью кнопки mute(мьют).

Глава 4. Парлас

Под нажимом скорлупка лопнула, рассыпавшись кучкой острых осколков. Однако содержимое оказалось неожиданным, мягко говоря. У меня на ладони лежали две блистерные карамельки, будто отрезанные кем-то от большой пачки, синяя и красная конфетки. А рядом с закованными в пластик леденцами короткая записка:

«Я выполнил обещание и подарил тебе несколько оргазмов, Шоколадка. Хочешь повторить? Тогда съешь красную конфету. Твоя жизнь больше никогда не будет прежней, но ее придется сильно изменить. Предпочтешь окончательно забыть меня? Тогда, тебе стоит выбрать синий леденец, и татуировка исчезнет.

Твой Шляпник.»

Чего?!

Подняв голову, я бестолково заморгала, пытаясь уместить в голове дурацкую записку. Как ни странно, память вдруг активизировалась, не давая мне полной картины, но разрозненные и краткие, как фотовспышки, образы двух тел, переплетающихся в страстном порыве, быстро заставили меня покраснеть до корней каштановых волос. Да и аромат, все еще хранимый скорлупой загадочного орешка всколыхнул нечто горячее в сердце и кровь загустела до состояния сладкой патоки, гоняя по венам со скоростью неотвратимой пули.

Перечитала слова. Даже понюхала бумагу. Обычный клочок, небрежно оторванный от блокнота с неровным краем.

Шляпник, значит. Теперь набросок, нарисованный во время телефонного разговора не казался столь уже глупым. По телу пробежала дрожь. Рефлекс воспоминаний. Подстегивая кровь бежать еще сильнее и сконцентрироваться внизу живота. Он не врет. Я с легкостью могу поверить, что с ним испытала то, о чем мечтала всю сознательную жизнь. То, что раньше было недоступным.

Съесть конфетку? Изменить свою жизнь? А вдруг, я просто умру и она отравлена?.. Особенно если учесть, ЧТО этот мужчина сотворил с рестораном… Я замешкалась.

Синяя или красная? Забыть самые лучшие впечатления… Крышесносную близость. Отказаться от возможности испытать ее снова?

Нет. Такой была я. Безрассудной, повернутой на сладостях девчонкой, верящей в сказки. Ведь в глубине души, мне всегда думалось, что история мама – это не галлюцинация, а реальность. И отец мой и правда был неким волшебником, повелителем вкусняшек. Дома меня никто не ждал. Не было там мужчины, покорившего мое сердце, наоборот. Квартирка настолько уже наполнилась бесконечным разочарованием от прихода очередного бойфренда в жизнь, что я не хотела туда возвращаться. Немного подумав, я написала сообщение маме.

«Люблю тебя, мамочка! Уехала поступать на кондитерские курсы. Возможно, пропаду на несколько дней».

Разум твердил, что творю бред, но сердце замирало и трепетало в предвкушении. Я очень хотела встретиться со Шляпником снова. Возможно, в этот раз я не дамся ему так легко и немного помучаю гада! В первую очередь потому, что слишком устала ждать того самого в своей жизни. А он, в свою очередь, мелькнул на горизонте и испарился. Еще и часть воспоминаний забрал! Я даже не помню этот чертов оргазм! Ух!

Вскоре я так сильно себя накрутила, что пальцы скомкали бумажку и сжали карамельки. Пластиковый край блистера больно впился в кожу. Вступила кровь.

– Ай! Проклятый Шляпник, – зашипела я. – Даже если сейчас съем эту конфетку и сдохну, то восстану приведением, и буду мучить тебя в загробной жизни!

Одним махом легко выдавила капсулу, забросила красную карамельку в рот.

Яркий, чудесный вкус разлился на языке почти мгновенно. Здесь была и сладость клубники, с едва заметной горчинкой раннего садового яблочка, и незабываемый малиновый дух, сплетенный с вишневой пьяной кислинкой, и приторный, почти забытый, медовый взвар, который готовила раньше бабушка по материнской линии.

В один момент концентрация разнообразных ощущений взорвала мозги с невероятной силой. Я зажмурилась, не веря, что такой вкус существует на самом деле. Попыталась выплюнуть леденец, но тот будто прилип к нёбу, и продолжал неумолимо плавится во рту, разнося вокруг эту невероятную сладость.

Должно быть, я потеряла сознание, потому что мир померк, оставив сомкнувшуюся вокруг черноту. Все звуки, ощущения – испарились. Потерялась куда-то простоватая лавочка из парка, перестав подпирать спину, вслед за ней рассеялся и остальной мир.

Когда же веки, наконец, распахнулись, первой мыслью оказалась следующее:

«Прав был Шляпник. Моя жизнь никогда не будет прежней».

Ведь вокруг, пестря разными оттенками сиреневого буйным цветом возвышалась растительность чужого мира. Под ладонями, теперь упиравшимися в теплую, пропитанную иным солнцем, почву, смялась неестественно изумрудная трава. Прикрывая глаза ладонью-козырьком, я всмотрелась в высь и не смогла сдержать изумленного возгласа.

В синеве, словно копия фотографии из космоса в высоком качестве – плавала Земля. Она занимала собой почти половину пространства, я даже могла рассмотреть часть материков и циклонные вихри, воздушными облаками закручивающиеся над Евразией. Клянусь, если бы на моем месте побывал Нил Армстронг, он бы изошел на слюну от зависти – настолько прекрасная картина раскинулась перед моими неверующими глазами.

Куда я попала?!

Я определенно находилась в лесу. Не знаю, каким образом загадочный Шляпник переместил меня в это место, но оно едва ли напоминало Землю флорой и фауной. И либо я совсем сошла с ума после того инцидента, либо – меня забросило в другой мир!

Среди высокой травы и белых мелких цветов копошились жучки незнакомой мне наружности. Их хитиновые панцири поблескивали красным цветом в ярких лучах, десятки лапок перебирали своего рода муравейник – большую кучу.

Увидев всех этих копошащихся жучков, я села. Не хотелось, чтобы орава незнакомых ползучих членистоногих облепила меня с ног до головы. Потом поднялась, пытаясь прийти в себя. Виски пульсировали болью, а в кулаке остались зажаты осколки ореха – не похоже на видение или галлюцинацию. Вот же они: по-прежнему пахнут вишней. А записка куда-то пропала. Потерялась в перемещении, похоже.

Рюкзак, как ни странно, остался на моих плечах, и быстро встряхнув содержимое, я поняла, что все на месте. И маркеры и скетчбук. Хлопнула себя по лбу! Надо было воды положить! Где я тут теперь ручей найду… Во рту уже начинало требовательно сохнуть. Но полянка, на которой я себя нашла после перехода, не располагала к дружелюбному знакомству с новым миром.

В одной стороне копошилась высотой с метр горка веток и листиков, притаскиваемых жуками, в другой стороне виднелась лесная густая чаща… Стоило оглянуться – и идти некуда. Никаких признаков, что ступив за «муравейник», я найду там спасительную тропу. Какие советы обычно дают потеряшкам?

«Если вы заблудились, оставайтесь на месте!» – сразу же всплыло из страшных видео на ютубе.

Хм. Но ведь этот совет актуален только если кто-то знает, что ты потерялся. А в этом мире меня никто не ждал… Наверное…

Я все же решилась подойти к дереву с серой корой и фиолетовыми листьями. Оно выглядело довольно безобидным, так что я оперлась на него и принялась размышлять. Тут с какой стороны не взглянешь – везде засада. Где искать автора записки? Как выбираться из леса? А если я только сильнее заплутаю и меня кто-нибудь сожрет?

– А-у-у! – резко и громко крикнула в лесную глушь. Звук будто и не улетел далеко – настолько густой здесь был лес и подлесок с частыми стволами деревьев, понатыканными неровными рядами зубочисток. Прямо эдакое цветастое канапе!

Особо ни на что не надеясь, обреченно сползла по стволу вниз.

– Нарушитель! Не двигайся! – лес молниеносно потемнел, помрачнели листья, из аметистовых став темно-синими, безрадостно пожухла трава. На поляне возник пугающий персонаж, распространяющий вокруг себя мглу. Под его ногами клубился темный туман.

Закутанная в черный балахон фигура двинулась в мою сторону.

– Вы арестованы согласно букве закона Парласа, во имя Всесильного, – фигура вытянула руку, и прежде, чем я успела что-то сообразить, с широкой, на вид вполне человеческой ладони, сорвались тугие плети и обвили меня по рукам и ногам.

– Эй, отпустите меня! За что вы меня связали? Вы что, местная полиция, или как?

– Надсмотрщикам нельзя разговаривать с преступниками, – произнес мужской голос из-под капюшона, а затем, уже знакомая рука, щелкнула пальцами.

Второе за день перемещение прошло еще более головокружительно. Моргнула и открыла глаза в тюремной камере, сидя на узкой койке. Вокруг какое-то средневековье и дырка в полу вместо отхожего места. Вот это новости!

Сам Надсмотрщик, как он себя назвал, стоял по ту сторону решетки и сверлил меня взглядом, которого я не видела, но прекрасно ощущала. Интерес служителя местного закона так и блуждал по мне, внимательно рассматривая, казалось, каждую деталь иномирной одежды.

– Как вы попали на Парлас? – приятный голос, между прочим. Если не думать об его обладателе.

Я даже не была уверена, что этот тип является тем же самым, который переместил меня из леса. Ничего себе, магический мир! И полиция интересная… По крайней мере, у них есть форма, если так можно назвать эти пугающие бесформенные тряпки. Пол на той стороне выстилал черный туман, позволяя рассмотреть только стену и смутные очертания коридора.

– А водички у вас тут не найдётся? А то очень уж пить хочется, – я не спешила отвечать на вопрос дознавателя.

Мужчина явно не хотел выполнять мою просьбу, но то ли ограничения местного закона, то ли еще какие-то правила были на стороне нарушителей – и ему пришлось повторить фокус. По щелчку на тумбочке появился поднос с кувшином и глиняной кружкой. Я принюхалась к прозрачной жидкости, но не заметив ничего подозрительного, смело налила сосуд до краев и осушила практически махом.

– Теперь вы готовы отвечать на вопросы? – фигура приблизилась к решетке.

Я мысленно отметила, что под балахоном угадывались приятные женскому глазу очертания. Широкие плечи, высокий рост, прямая спина, выдающая многолетние тренировки. Служитель местного закона явно умел не только спрашивать, но и кулаками работать при необходимости.

– Поговорим, – согласилась я, – но сначала, вам придется разъяснить некоторые детали…

Из-под капюшона хмыкнули.

– Подойдите ближе, я должен вас осмотреть, – произнес чарующий мужской голос. Черт. А он наверняка, симпатичный мужик, зачем кутается в эти балахоны…

– Вы же не сделаете мне больно? – с сомнением отозвалась я.

– Нет, никакой боли. Покажите мне ваши запястья, щиколотки, верхнюю часть груди. Мне просто необходимо убедиться, что вы – нарушительница. Всесильный суров с непрошеными гостями, – последние слова прозвучали слегка зловеще.

Я закатала штаны и уже начала догадываться о предмете поиска Надсмотрщика. Уж не заветный ли браслет-татуировку он ищет? Щиколотки были отсмотрены тщательным образом.

– Скажите, где я оказалась? – мне надоело томиться в неведении. Пора начинать узнавать больше о новом месте.

– Вы попали на Парлас, место обитания богов, – просто отозвался мужчина в балахоне. – Дальше. Приоткройте ворот.

Легко расстегнув несколько пуговиц на рубашке, я показала совершенно чистые плечи и нежную кожу верха не особо выдающихся холмиков. Да, грудь у меня была небольшого размера. Примерно единичка с половинкой, но я не испытывала по этому поводу каких-либо комплексов. Гораздо большую проблему составлял интимный недуг, связанный с неспособностью испытывать оргазм.

– Руки. Закатайте вашу… рубашку до локтей.

У них тут что? Женщины не носят такое? Как еще объяснить загадочную паузу перед деталью гардероба.

Выполняя приказ Надсмотрщика, я все думала: мне кажется, или общается со мной снисходительно, словно какая-то недалекая девица.

– Стой! – он даже перешел на «ты». – Подойди ближе!

Цепкая сильная рука сграбастала запястье. Длинные ногти, прежде не замеченные, теперь привлекли мое внимание. У мужика реально был отличный такой маникюр. Черный, больше походящий на лезвия. Аж мурашки по спине. В целом, он производил такое двоякое впечатление. Словно под капюшоном пряталось нечто… способное на многое. Опасная и дикая сила. Одновременно завораживающая и пугающая.

– Метка! – зашипел Надсмотрщик. – Что ж, поздравляю тебя. Ты не нарушительница! Ты – невеста братьев Ро Тэр! – прозвучало это с легкой издевкой, словно быть нареченной этих самый братьев – некое преступление… Но едва мои мысли понеслись в ту сторону, лихорадочно бегая от метаний по поводу нового «мира богов» к непонятности на счет «невесты-больше-чем-одного-мужчины», раздался оглушительный взрыв.

Пол и стены сотряслись от его мощности, завибрировали и задрожали.

– Во имя Всесильного! – зло крикнул Надсмотрщик, – охрана!

Но со стороны коридора раздалось лишь пьяное похрапывание. И снова взрыв. Ближе и громче. Достаточной силы, чтоб проделать дырку в стене. Звук осыпавшихся камней подтвердил мою догадку.

– Святая Мгла! – выругались из-под хламиды и кинулись в коридор. Однако далеко он не убежал.

Когтистый страж осел кулем на моих глазах по щелчку появившегося в проходе Шляпника.

Да! Я его узнала. Правда, ничего толком не вспомнила, но экстравагантного мужчину сложно было с кем-то перепутать. Фиолетовый цилиндр, рыжие волосы до плеч, в тон головному убору пиджак, черные брюки и сапоги. Джентльмен озорной наружности, и глаза его сокрыты под полой шляпы.

Чему я удивилась больше, так это двум фигурам возникшим за спиной Шляпника.

Первому я дала мысленно прозвище Махина. Он был огромным. Метра два ростом, с широкими плечами, накаченный, в простой рубахе и просторных штанах. Такой… дровосек. Ему бы еще топор на плечо, и будет точное соответствие образу. Короткий ежик волос и серьезный нахмуренный взгляд даже слегка пугали.

– И это ради нее ты нас заставил пойти на преступление, братец? – пробасил Махина, сканируя меня с ног до головы. – Она же простолюдка. – Сказано следующее было с пренебрежением.

Простолюдка? Что это значит?

– Глаза разуй, Руан. Здесь даже не пахнет простолюдкой. А вот чем-то неуловимо вкусным – да, вполне. Земляночка. Наша земляночка… – эти слова вырвались из уст третьего мужика впечатляющей наружности.

Длинные рыжие волосы перехвачены в тугой хвост на затылке, обаятельная белозубая улыбка. На нем – шаровары и жилет-безрукавка с узором по краю. На шее болтается амулет в виде ромба.

– Вы что наделали?.. – изумленно выдыхаю я, пока длинноволосый приближается к камере, критически осматривает толстые прутья решетки.

– Отойди, красавица, я боюсь тебя задеть, – подмигивает этот… Знаю! Янтарь. Назову его про себя огненным янтарем. Живой камень, внутри которого играют лучи пламени. И стоило мне сделать несколько шагов назад, как по щелчку пальцев Янтаря замок на решетке начинает плавиться от невыносимого жара. Краснеющее железо стекает на пол, клетка открывается.

– Скорее, – командует Шляпник.

И прежде, чем я успеваю пикнуть, начинаю ощущать знакомое головокружение. Сильные руки забрасывают меня на плечо, и последнее, что я вижу, прибывая в сознании – крепкий мужской зад Махины, принявшего ношу.

Глава 5. Семейство Ро Тэр

Над моей головой плавала Пироженка. В корзиночке из тонкого хрустящего теста, с ручками и ножками, с шапочкой из взбитых сливок, кокетливо закрученных кверху. У нее был мягкий, сочувствующий взгляд.

– Да-а-а, – протянула ожившая вкусняшка. – Не предполагала я, что достанется мне такая безмозглая хозяйка. Чем ты думала, болезная? Шагнула в чужой мир и стала разговаривать с Надсмотрщиком! Между прочим, господин Анаил чуть было не присвоил тебя себе! А у синхов этот, как его, собственнический инстинкт ох как силён. Еще бы минута и… осталась бы ты без женихов.

Пироженка взмахнула ручками и приземлилась мне на грудь. Легкая, почти невесомая малышка. Лукаво посмотрела. Интересный такой сон, необычный. Не припоминаю, чтобы мне когда-либо снились живые сладости.

– Как тебя зовут? Меня Альбина назвала пока просто Ванильной Пироженкой, но обещала, что когда я встречу свою богиню, она даст мне новое имя, – она наклонила головку. При этом гора взбитых сливок немного всколыхнулась, и я заметила на ней розовый карамельный бантик.

– Меня зовут Полина. А кто такая Альбина? И почему пирожное разговаривает? Это мне кто-нибудь объяснит?! – я приподнялась на локтях, решила рассмотреть комнату, в которой очнулась.

Что ж, если это сон, то он вполне себе реален. Например, у меня очень реально побаливает голова. И ощущение такое знакомое…

Точь-в-точь, как когда я очнулась после трех дней отключки.

Шляпник!

Здесь же, словно по сигналу открылась дверь. Тяжелая, дубовая, с резным узором вдоль всех четырех сторон.

– Проснулась? – в помещение зашла женщина. Милая такая толстушка в возрасте. Волосы заплетены в две длинные каштановые косы, выражение лица довольно добродушное, однако, в глубине глаз прячется некоторое беспокойство.

– Эм. Вроде, – пироженка исчезла. Похоже, действительно приснилась. Я вздохнула.

– Я – Румия Ро Тэр… Мама этих троих рыжих ураганов, с которыми ты уже успела познакомиться, – женщина улыбнулась и присела на край кровати. – Знаю, на Земле так не принято, но у нас на Парласе, у близнецов всегда одна невеста… В данном случае, одна на троих.

Чего?! Я резко поднялась на кровати и захлопала глазами. Погодите. Не помню, чтобы я на такое подписывалась… Принялась судорожно воспоминать. Ну да. Махина, Янтарь и Шляпник. Все красавчики – не поспоришь. Но трое?! Да еще и учитывая мою непростую историю… Возможно, и не было там никакого оргазма, и во всем виновата исключительная моя тяга к приключениям и творческая натура.

Видимо вся гамма чувств полноценно отразилась на моем лице, потому что женщина смутилась, покраснела и опустила глаза в пол. А потом продолжила:

– Конечно, Тэрри был неправ тем, что не предупредил тебя. Но помолвочный браслет доказывает и благосклонность невесты… Если бы он тебе не нравился, татуировки бы просто не случилось…

– Подождите, Румия. Вы понимаете, что я сейчас нахожусь в абсолютно новых для меня условиях? Даже нет уверенности в реальности происходящего. Возможно, меня просто сбила машина и я лежу в коме где-нибудь в областной больничке и вижу цветные яркие сны. И Тэрри – он кто? Шляпник?.. – уже чуть более миролюбиво закончила я, все еще не понимая, как относиться к гостье.

– Как ты его назвала? – Румия рассмеялась. Лицо женщины преобразилось. Наверное, мне повезло, что я попала именно к ней в дом. Она производила впечатление заботливой и нежной хозяйки. Понимающей матери. – Ох, прости. Очень забавно. Остальным ты тоже клички придумала?

– Ага. Янтарь и Махина. Имён они не назвали. Действительно, зачем мне их знать?.. На плечо просто закинули и все, да еще и, похоже, каких-то наркотиков подмешали в воду. Иначе почему меня так развезло, что я умудрилась даже сознание потерять?.. – я все говорила и говорила. Если подумать, ведь я никому не рассказывала о случившемся. Даже маме и отчиму. Эти события были столь интимными…

– Ой, не могу, – продолжала смеяться мама тройни. – Придется мальчикам попотеть…

– Меня, кстати, Полиной зовут. Можно просто Поля. Полечка, – я заразилась весельем от гостьи. Нет. Этот мир определенно не плох. Одно только – пока не понятно, как он работает.

– Чувствуй себя как дома, Поля. И парням спуску не делай. Они привыкли, что им в жизни все дается легко. Тэрри – бог алкоголя. Способен из любой жидкости сделать вино или что покрепче. Леон – бог огня. Разогреть еду или устроить небольшой взрыв – это к нему. А вот Руан, пожалуй, самый хозяйственный из них. Ему повинуется дерево и камень, стекло и другие материалы. Если нужно что-то построить или смастерить, он всегда поможет… – она расписывала их достоинства как на ярмарке, слишком хорошо.

Хотя некоторые моменты прояснились. Любую жидкость в вино? Да это же он споил весь ресторан! И применил на мне свою магию, негодяй такой! Как минимум, трижды!

– Слушайте, Румия, без обид. Почему вы так расхваливаете своих сыновей?..

– Ну как же, – сделала паузу хозяйка дома, – хотела бы, как и любая мать, чтоб у них все было хорошо в личной жизни. Тем более, они так долго искали невесту… На Парласе, к сожалению, никто им не подошел…

– Долго – это сколько?.. – насторожилась я.

– Годков пять уже мучаются. Надсмотрщики им даже произвели Совместительную услугу. Подняли базу всех богинь. Но и так не получилось найти подходящую девушку. Вот Тэрри и рискнул всем, отправившись на Землю. Между прочим, надеюсь, ты не беременна?..

– Э-эм, – протянула, – нет. Можно поинтересоваться, почему вы спрашиваете?

Румия слегка смешалась, принялась заламывать пальцы.

– Дело в том, что на Парласе есть суровое наказание. Если бог ходит на Землю и оставляет землянку беременной – его казнят. Так погиб отец Альбины Тиль Тар, полубогини. У нее интересная способность – управлять выпечкой, а в помощниках – Волшебный Крендель, очень наглый персонаж…

Услышав про Альбину уже который раз за день, я невольно насторожилась. Второй факт, который меня возмутил, это сам вопрос Румии. Откуда-то она знала, что мы со Шляпником переспали. Дико как-то. Попасть в другой мир, а здесь сразу лезут с неудобными расспросами.

– Понятно. Нет, на Земле есть специальные таблетки, они позволяют женщине не беременеть. А как вы поняли что… э-э-м… есть вероятность такого исхода?.. – я нервно скользила взглядом по комнате. Да вроде, обычное жилье, но не современное. Электричество есть, небольшая люстра на полотке, но явно не фабричного производства, а работа искусного мастера. А еще вот этот резной комод и тумбочка возле кровати, да и сама кровать, с пологом на четырех длинных шестах была чуть ли не произведением искусства… Настоящее богатство. Из данного осмотра я сделала вывод – на Парласе с технологиями худо. Хотя, может оно и не плохо.

– Ой, Полечка. Ну браслет же! Он появляется при весьма определенных обстоятельствах. Ты, наверное, голодна? Пойдем в столовую? Скоро мальчики должны вернуться да и отец их. Все же, день к концу идет, – всплеснула руками Румия Ро Тэр, нагнав на меня краску.

Черт! Да я уже почти ненавижу Шляпника! Мало того, что ничего не помню, так теперь еще и все в курсе, что мы переспали! Р-р-р! И как мне в глаза ему смотреть?.. А остальные братья?.. А-а-а!

Я взлохматила волосы, которые, справедливо сказать, были и так не в лучшем виде. Желудок требовательно заурчал. Ну вот. Теперь отказываться неловко. Хотя я бы с удовольствием еще посидела в комнате одна и попыталась бы привести мысли в порядок.

– Хорошо, – свесила ноги на пол. Там же нашлись мои кросы – комфортные. Я скосила взгляд на ступни Румии, вставшей рядом. Простая обувь, тоже похожа на ручную работу. Аккуратные швы полуботинок толстой нитью опоясывали носок, а после уходили к пятке, стягивая плотную кожу точно по ноге. Стоит сказать так же, что женщина, хоть и выглядела не очень молодо, но вела себя бодро, постоянно улыбалась, что-то щебетала.

Пока мы шли в столовую, она старалась задавать вопросы, однако я была слишком взволнованна предстоящей встречей с «мальчиками». В груди поселилось странное предчувствие. Я рассмотрю их еще раз. До мельчайших деталей. И…

Сбегу?

Так хотелось сбежать. Но моя планета висела на местом небоскребе, стоило выглянуть в окно и тоскливо напоминала о невозможности бегства. Не стоит тешить себя наивной надеждой, что хоть кто-то из мужчин серьезно отнесётся к моему хобби или даже разделить мои интересы. Такого никогда не случалось. Я уже давно похоронила личную жизнь, как вдруг судьба преподнесла подарочек в тройном размере. Что за издевательство?!

Пыхтя и бурча нечто нечленораздельное, я плелась за Румией, почти не замечая ничего вокруг. Тем сильнее я удивилась, когда перед нами распахнулись двустворчатые двери и открыли вид на длинный, щедро уставленный блюдами стол. У них, наверное, праздник?..

Вопросительно посмотрела на Румию. Статная брюнетка сделала приглашающий жест рукой.

– Мы очень рады твоему появлению в нашем доме, Полина. Можешь не сомневаться. Присаживайся, – она отодвинула спинку одного из стульев, пока я уже поедала глазами изыски местной кухни.

А в том, что это не рядовой ужин, я смогла убедиться и позже.

Опустившись за стол, замерла, не зная с чего начать. И стоит ли. Возможно, здесь другие обычаи и традиции, которые я должна учитывать? Хвала высшим силам, долго раздумывать не пришлось. Другая дверь на дальней стене отворилась и в помещение влетел дородный мужчина занимательной наружности.

В возрасте, с небольшим пузиком и роскошными рыжеватыми кудрями на голове. Высокий, с внушительными мускулами, бугрящимися под кожей. Интересно, он тоже – бог? То есть, волшебник со своим талантом?..

– Ну что, женушка, представишь меня гостье? – крякнул он, подходя ближе. Ни капли не стесняясь, вскользь мазнул по взглядом сначала по блюдам, а потом уже и по мне, не оставляя иллюзий по поводу его истинного интереса.

– Конечно, дорогой. Девушку зовут Полиной, она – невеста Тэрри.

– Погодите! – вдруг опомнилась я, вскакивая, – никакого согласия я не давала! И предложение не принимала!

В душе вскипела буря. Мне показалось, что я вот-вот потеряю контроль над своей жизнью, и если не заступлюсь сама за себя, то подмоги ждать больше не от кого. Мужчина удивился, мама тройни смутилась и стала заламывать руки, а вот мой гневный пассаж резко прервали:

– Знаешь, Полин, – кто-то подошел сзади и дыхнул в макушку. И, о черт, этот голос мне был знаком! – Ты согласилась. Несколько раз. Умоляла мне продолжать и доставить тебе удовольствие. Даже сейчас, смотря на тебя сзади, меня охватывает безумное желание не разговаривать, а просто одурманить, опьянить, и забрать в свои комнаты…

Я обернулась, не в силах слушать этот бред. Не помню – значит не было! Что, собственно, и озвучила, заглядывая под шляпу, обжигаясь изумрудным взглядом и одновременно почти захлебываясь в нем. Пьяный абсент. Градусов семьдесят, не меньше. Чувственный рот, красивый изгиб линии носа, костюм.

– И только из уважения к невесте, не буду реализовывать задуманного, – как ни в чем ни бывало закончил Тэрри, а затем размашистым шагом быстро занял свое место за столом. За ним же и последовали остальные братья.

– А девчонка с огоньком, – подмигнул мне длинноволосый Леон, берясь за приборы.

– Хм… – глубокомысленно выдал третий близнец, не спеша входить в разговор.

– У меня вообще-то имя есть! – огрызнулась я на Леона, удивляясь как вообще успела запомнить их имена.

– Знаю! Но мы, вроде как не знакомы. Прости, малышка. Меня зовут Леон Ро Тэр. Я – бог огня. Временами слишком вспыльчивый, поэтому ношу этот амулет, – он подцепил пальцем кулон на цепочке, болтающийся на голой груди. Бронзовая кожа привлекла взгляд, но я специально сделала над собой усилие и взглянула на подвеску. Ромбообразный камень, с виду прозрачный, в глубине таил какой-то красноватый туман. – Он блокирует часть моих сил, когда я становлюсь слишком… взрывоопасным.

– А я – Полина. И я пока совсем не понимаю, что делаю в вашем мире. Парлас, кажется. У вас у всех есть магия, правильно?

– Ага. Есть. Кушай, не стесняйся, – ухмыльнулся Леон, – не отравишься. Эта еда отличается от земной. У нас другие растения и животные, но есть много общего. Например вот это, – он показал на блюдо похоже выложенное из отварных яиц, украшенных белым соусом и красными шляпками местных аналогов помидоров. – Яйца высокогорки. Вроде, похожи на ваши, куриные.

– Верно, – подтвердил Тэрри.

О да! Как я могла забыть, что Шляпник – настоящий знаток Земли. В памяти вдруг всплыл образ его, обнимающего двух блондинок. Ай! Я что, уже ревную?.. Но ведь у нас был секс, и он утверждает, что я хотела… продолжения. Значит, все было неплохо, верно?

– Можешь звать меня Руан, – пробасил Махина, тоже приступая к трапезе, – надеюсь, мы поладим.

Вот так вот просто. Он надеется, что мы поладим. А я? Надеюсь ли я? Украдкой бросила взгляд на каждого из мужчин. Посмотреть определенно было на что. И да, между ними прослеживалось некоторое сходство, но из-за разного образа жизни, причесок и манеры себя держать все же нельзя было назвать их идентичными близнецами.

– Не смущайте гостью, мальчики. Ей нужно освоиться, – строго вставила Румия, уже накладывая мне что-то в тарелку. Отец семейства, чьего имени я пока так и не узнала, во всю увлеченно ужинал, не особо уделяя внимание мне или сыновьям. Из чего я сделала вывод – он рабочий человек со строгой житейской позицией, но, похоже, даже появление невесты в доме воспринималось как данность, а не что-то из ряда вон.

Пробуя незнакомые овощи и мясо на вкус, я продолжала их рассматривать. Махина, похоже, не очень любит общаться. Скорее, такой, замкнутый человек. То есть, бог. Но красивый – этого не отнять. Даже над столом прекрасно было видно отлично развитую мускулатуру, которая может дать форму многим земным мужикам, регулярно посещающим спорт-зал. Нелюдимый мужчина. Ежик рыжеватых волос отлично подчёркивал его брутальность, и широкую шею, с плечами, на которые, без преувеличения, могла бы поместиться моя попа. На каждом из них.

И хотя с одной стороны, перспектива завязать отношения сразу с тремя пугала, то с другой – интриговала. Ну какая женщина не мечтает о таком? Брутал, красавчик и мачо словно ощутив мой взгляд синхронно подняли головы и переглянулись, обменявшись улыбками. Знают, гады, от чего девичье сердце готово биться быстрее.

Черт! Спалилась! Но как не спалиться, когда такой шикарный генофонд под носом? Только и можно – что сидеть и слюни пускать, попутно размышляя о собственной жизни. Например о том, что парни не будут счастливы со мной. Даже если дойдет до интима… Я их разочарую. Вздохнула, поковырявшись в еде, а потом встала.

– Извините, вы очень добры, но я хочу побыть одна. Можно, я пойду?

Перемена настроения не прошла незамеченной. Все трое синхронно нахмурились, подтверждая свое родство.

– Не против, если я провожу тебя до комнаты? – первым успел подняться Леон, звякнув цепью с кулоном. Подвеска ударилась о твердую грудь с характерным звуком. Огненный парень заинтересовался?

– Хорошо. Все было очень вкусно, Румия. Было приятно познакомиться со всеми вами, – поблагодарила хозяйку и поднялась. Она лишь послала нам в след теплый взгляд. Остальные братья остались сидеть с непроницаемыми лицами.

Глава 6. Хозяйство и простолюды

Шедший рядом Леон оказался на две головы выше меня. Он твердо шагал, и полы голубой жилетки колыхались под дуновениями тёплого ветра, пахнувшего из открытых в коридоре окон.

Вообще дом этой семьи скорее напоминал особняк во французском стиле с широкими расстояниями между комнатами, длинными переходами от одной залы к другой и орнаментами под полотком.

– На что смотришь, малышка? – полюбопытствовал мужчина, показав нотки бархатного приятного голоса.

– Я анализирую это место. Очень красивый, просторный дом. Понимаю, почему вся семья живет вместе. Ведь вдвоем родители наверное бы заскучали, – я накрутила на палец прядь каштановых волос, и поймала острожный заинтересованный взгляд Леона. Смутилась. Выпустила ее. Постаралась принять более безразличную позу. Я что, с ним флиртую?! На первой встрече?! Тело перенеслось, а мозги на Земле остались, похоже! Мысленно дав себе подзатыльник, переключила внимание на Леона, который решил поведать о мире, в который меня занесло.

– На самом деле, размер дома зависит от количества веры у его хозяина. Этот особняк принадлежит отцу, а так как его дар пользуется популярностью, то и вера копится довольно быстро. Иногда у дома появляются новые комнаты и помещения, а мы даже не замечаем, – хохотнул длинноволосый бог огня. – Однажды я в нем заблудился и со страху подпалил мамины любимые занавески. Тогда на меня и повесили этот амулет. Чуть весь дом не сгорел…

Мы шли дальше, но дорога и не спешила заканчиваться.

– А вера – такая местная валюта? Хотя, логично, раз вы – боги… Но ты ведь делал эти взрывы, да?

– Вчера-то? Ага, – довольно распрямился Леон, будто стремясь выглядеть еще выше. В желтых глазах бога мелькнуло сдерживаемое лукавство. Я задирала голову, чтоб рассмотреть его лицо, а он, наверное, видел во мне кого-то вроде блохи. Маленькой и настырной. – Ситуация была чрезвычайной. Наше будущее висело на волоске. Теперь придется штраф большой платить за принесенный ущерб. Как раз, все сбережения за пять лет работы туда и пойдут… Но, по-честному, Надсмотрщик не имел права тебя арестовывать и брать под стражу. Он изначально должен был удостовериться в отсутствии у тебя печатей другого бога.

Это он про браслет? Я задрала рукав рубашки и уставилась на тонкую черную вязь. А ведь действительно, мне же сразу показалось, что изображение напоминает незнакомый язык.

– Точно, – мое запястье поймал горячие пальцы. И правда огненный, даже душно стало. И дышать нечем, хоть и рамы распахнуты…