Обитель Непокорных. Книга первая

Мужчина побледнел, прошелся платочком по резко вспотевшей лысине, бросил опасливый взгляд на Машеньку.

– Виновата она, ведьма! Как ты не понимаешь, Анечка… Валерьевна? Невозможно пройти мимо.

– Опять вы фамильярничаете, Олег Геннадьевич! – я уже натурально закипала. – Мне вызвать вас в отдел кадров, где вам по пунктам могут объяснить, как необходимо общаться с гендиром?

Блондинка, тем временем, закончила обновлять макияж. Поправила размазанную помаду, невозмутимо подтянула юбку, расстегнула пуговицу на блузке, показывая краешек черного кружевного белья. Последнее действие явно выбивалось в ряду остальных.

– Анечке Валерьевне этого не понять, котик, – она картинно взвесила полушария груди, делая декольте еще более привлекательным. – Наша Анечка – просто фригидная сучка, которая ничего не смыслит ни в сексе, ни в любви.

От такой наглости у меня дыхание спёрло. В щеки ударила кровь, перед глазами помутилось. Но я заставила себя сохранять лицо, в очередной раз наступая на собственное эго ради работы. Понятное дело, раз девчонка так дерзит, то за ней стоит кто-то из управленцев, да повыше меня… Черт…

Обидные слова дерзкой работницы били прямо в цель. К тридцати пяти годам у меня не имелось партнера, все время я посвящала работе и улаживанию косяков своих работников. Вот прямо как сейчас! И я никогда не позволяла себе появляться в офисе в подобном виде.

– Зато ты, Машенька, смотрю везде преуспела, – все же не удержалась от короткой шпильки.

– Точно! – она крутанулась на каблуках, падая в объятия Олега. – Котик?

– Мур? – сразу подобрался лысенький многодетный папаша, колыхнув выдающимся пузиком. Я скривилась от приступа отвращения.

– Ты же заплатишь мою долю за МФУ? У твоей кошечки совсем нет денежек. Осталось только на булавки, – на длинных черных ресницах, обрамляющих яркие голубые глаза затрепетали фальшивые слёзы. – Да на новую помадку.

Он ведь не купится, так? Многодетный отец, ему еще семью содержать! Я скрестила руки на груди, испытывая жуткую злость на всю эту идиотскую ситуацию. Еще больше я ненавидела себя, потому что не могла оторваться от зрелища. Мне бы хоть капельку ее шарма и обаяния. Ну почему матушка природа не отсыпала и мне столь активных флюидов?

Но Олег, вопреки ожиданиям, нервно сглотнул, прижал к себе блондинку сильнее, попутно как следует ее облапливая.

– Конечно киса, о чем разговор. Все же это я виноват в произошедшем… Слишком активно тебя эксплуатировал. Мур-р-р-р…

Жирный. Старый. Котище! Да он натурально ластился к ней, а она, кривилась в мою сторону, разбрасывая победоносные усмешки.

Какая же мерзкая.

В итоге Олег меня застеснялся и перестал терзать девушку. Машенька сразу упорхнула по своим шлюшьим делам, не преминув шепнуть мне на ушко, проходя мимо:

– Так-то, Анечка Фригидновна, – а потом удалилась, подхихикивая.

Вот же… Зараза. Нет, с этим нужно что-то делать! Надо узнать, с кем именно спит блондинка, и попросить приструнить наглую змеюку!

– Ну ты даешь, Олег, – я покачала головой, делая пометку в смартфоне о том, что платить за МФУ будет наш герой-любовник. – Тебе теперь два месяца без зарплаты работать!

– Плевать, она того стоит, – подбоченился он. – С ней я чувствую себя настоящим мужчиной, Анна Валерьевна, понимаешь? – он с надеждой глянул на меня, ища поддержки, но я только смогла скривиться от омерзения. Куда-то подевалась его фамильярность, вместе с Марией, стучащей каблучками вдалеке. Поведение мужчины – не более чем отважная бравада перед лицом офисной красотки.

– Прости, но нет. Мне ЭТОГО правда не понять, – пожала плечами, отворачиваясь.

– Эх, Анна Валерьевна. Хорошая ты баба, но жизни совсем не нюхала. Сидишь в своем офисе, – он махнул рукой, – кое в чем она права. Ты посвящаешь себя работе, вовсе забывая о личной жизни. Уходишь последней, приходишь первой. Ни разу не видел, чтоб кто-то подарил тебе цветы в офис с доставкой. А посмотри на ее стол?

Переход на «ты» мне не понравился, но я нервно скосила глаза на предложенный закуток. Серый уголочек, как и ожидалось, пестрил букетами. Розы, пионы, изысканные дорогие цветы, названий которых я даже и не знала. Видела впервые. Коробки бесконечного шоколада, часть которых стояла и вовсе на голом полу, возле мусорного ведра. Машенька дотопала до стола, пренебрежительно пнула носочком туфельки розовую коробочку, перетянутую красной лентой.

– Ну и что? У меня просто другие приоритеты, Олег. Зато я хорошо зарабатываю, имею свое столичное жилье. Каждый день прихожу в тихую квартиру, где никто не шумит и не бегает по голове… И более того, у меня есть время на саморазвитие и оттачивание профессиональных навыков. Скоро возьму четвертую вышку по экономике…

Не знаю, кого из нас двоих я старалась убедить.

– Конечно-конечно, Анна Валерьевна. Вы – хороший начальник, мне ли не знать, ведь я работаю здесь уже лет двадцать. И последние пять годков сильно изменили нашу жизнь. Современная техника, климат в коллективе более дружелюбный, вечно растущие показатели и денежные премии. Просто по-мужски мне немного жаль, что такая женщина пропадает зря, – он глубоко и горестно вздохнул.

– Ладно, Олег Геннадьевич, иди давай, работай, – напомнила о конечной цели нашего пребывания в офисе. – Личная жизнь начальства – последняя вещь, которая должная тебя касаться.

– Как скажете, – мужчина отсалютовал мне и поковылял на свое место.

Однако, как выяснилось позже, я зря так быстро расслабилась.

Машенька решила окончательно меня извести. За что? Видимо за все хорошее, что я сделала для нее, прикрывая ее бесконечные грешки, или за то, что я прекрасно управляла доверенным мне подразделением фирмы по хозяйским принадлежностям, или же просто потому, что она ненавидела меня. Но факт остается фактом: вечером того же дня к нам приехал Андрей Тимофеев – держатель большинства акций, а также председатель совета директоров.

Он зашел ко мне в кабинет, сел напротив, чувствуя себя единоличным хозяином пространства, взглянул на часы.

– У нас через пол часа подписание контракта, Анна Валерьевна. Вы на нем присутствовать не будете.

1.1

Тут следует отметить, что ожидания по поводу приезда Андрея у меня изначально были не радужные. Несмотря на неоспоримый факт хорошего управления филиалом, я, все же, являлась женщиной. И замечали это не только подчиненные, как было с Олегом Дорофеевым, очень бойким малым. К сожалению, совет директоров у нас состоял практически из одних мужчин. Сколько мне пришлось приложить усилий, чтоб добиться должности генерального, сложно представить тем, кто никогда не поднимался по карьерной лестнице выше офисного клерка.

Особенно, следует учесть тот факт, что «стандартный», постельный путь, был мне недоступен. Однажды я пыталась завести отношения на рабочем месте, закончилось все очень плохо. А простой секс – это не для меня. Сильна в крови мораль старой закалки от покойной матери. Вбиваемое в головушку в детстве сложно потом оттуда выбить. Я искала честности в продажном мире, любви в окружении, лишенном ее, понимания среди тех, кто готов при любой возможности вогнать нож в спину. И год за годом обрастала иголками, становясь из нежной фиалки вполне себе боевым кактусом.

И пусть в современном мире многие ратуют за равноправие, все мы знаем, как обстоят дела на самом деле. Я сидела в напряженном ожидании, вовсе не первый раз за свою карьеру. Если вспомнить, подобная сцена повторялась довольно часто. Стабильно, раз в три месяца, кто-то из высокопоставленных мужчин приходил и начинал рассказывать мне как я не права.

Например, в том, что не даю Машеньке повышения. Да-да, как ни странно, эта дамочка и здесь часто являлась предметом обсуждения. Или в том, что не надеваю короткую юбку.

Только действующие лица менялись. Порой, в роли карающего была сама я, а в роли отчитываемых – мои подчиненные. А иногда, конечно, случалось и наоборот. Совет директоров изначально довольствовался политикой нового ген. директора, то есть меня. Но вот год назад, все словно пошло не так. С каждым днем, я все сильнее ощущала какое-то напряжение. И проявлялось оно, как ни странно, внизу живота. Я списывала это на отсутствие нормальной сексуальной жизни, проверялась у врача, обнаружив что совершенно здорова, но выходя из кабинета с ощущением своей полной никчемности. Ведь не родила и не собираюсь! И продолжала работать дальше, закусив удила и высунув язык от усердия.

– Отчего вы решили ограничить мое присутствие? – поинтересовалась, сохраняя железное лицо. Этот гад не увидит ни одной мимической морщинки.

– Мне рассказали, что вы сегодня разговаривали с Машенькой неподобающим образом, – мужчина закинул ногу на ногу и скрестил ладони на верхнем колене в замок. На меня уставился носик баснословно дорогого брендового ботинка. Он тускло поблескивал в ярком свете ламп.

– Ваша Машенька обозвала меня фригидной, Андрей. Считаете это подобающим? – по тому, как мужчина поднял бровь я догадалась: высокая блондинка успела порезвиться и с ним.

– Ну… – он слегка замялся. – Я уже не раз говорил вам, вы должны быть более женственной. Тогда, возможно, сейчас я бы тут не сидел.

– Не поняла? – я сложила руки под грудью.

– На подписание контракта мы возьмем другую девушку. Понимаете, с той стороны придут тоже только мужчины. Они будут рады… эм… насладиться красотой Марии.

Что?! А кто будет проверять пункты договора? Они же думают одним местом, и вовсе не тем, которым следует контракты заключать. Я схватилась за голову. Да и, откровенно говоря, я никогда не считала себя уродиной. Волосы – иссиня-черные, немного завиваются. Длинные, но часто в строгом пучке. Косметика – умеренная, едва заметная. Фигура у меня не самая выдающаяся, обычная. Если не считать того, что сильно похудела, превращаясь в доску… Ну да. Но ведь я не по своей воле, а потому, что работе уделяла много времени, из кожи вон лезя!

– Может быть, вас еще что-то не устраивает? – спросила я, просто из любопытства.

– Раз уж вы заговорили, Анна Валерьевна, я бы хотел назначить на вашу должность другого сотрудника. Вы не справляетесь, – мужчина поцокал языком. Красивый засранец сидел напротив меня, сверкая ботинком, запонками и заколкой на галстуке. Точеные квадратные скулы, широкие плечи. Он явно следил за собой, проводя много времени в спортзале. Надо же, а ведь я когда-то сохла по нему. Нравился мне этот парень, помниться пять лет назад, когда я трудилась в штате с остальными, мужчина уже сверкал туфлями и разбрасывал повсюду тестостерон. Но сейчас я смотрела на него и не ощущала прежнего щенячьего восторга.

Когда-то он был для меня примером, почти богом. И, наверное, тоже поспособствовал повышению, видя мое рвение. Вспомнить бы, кто тогда трудился гендиром…

– Я отлично справляюсь, Андрей. И вам об этом прекрасно известно. Показатели отдела зашкаливают, сотрудники рвутся в бой, а Машенька ваша и двух слов не свяжет на встрече со второй стороной. Она отлична только в роли офисной подстилки, – покачала головой, не собираясь прощать ее утреннего оскорбления.

– Фу, как грубо, Анечка, – он наклонился вперед, – но кто тебе сказал, что нам нужно нечто большее? – мужчина поднял уголок губ. – Ты прекрасно справляешься с работой, но, кажется, совсем не понимаешь, зачем нам нужны красивые девушки. Ты не разу не проявила инициативу, Анечка. А между прочим, мой кабинет находится в соседнем здании, и тебе известен номер офиса. Машенька, к примеру, регулярно отмечается. Я помню твои сверкающие темные глаза, Анюта. Кажется, лет пять назад. Ожидал, что примчишься ко мне, как только повышу. Открытку с цветами прислал. Не помнишь?

Я нахмурилась. Хоть убейте, не помню. За время моей работы никто не присылал мне цветов.

1.2

– Причем здесь открытка, Андрей? – упрямо сделала вид, что не понимаю, о чем он говорит. – Кто вам будет проверять договора, тоже Машенька?

Визави скривился.

– Нет, дорогая. Она там нужна не для этого. А для оказания услуг, до которых ты не снизошла. Поэтому, будь добра, напиши заявление по собственному. Я дам хорошие рекомендации, Анна. Из тебя вышел хороший специалист, но в данный момент, мы ждем другого от наших сотрудниц.

Я закаменела. Вот так за краткий миг карьера рушится, потому что не легла под начальника. Горькая правда жизни. Ты пашешь, пашешь, на протяжении всего времени в компании, но вдруг появляется на все согласная Машенька, превращая в руину не только мои достижения, но и подставляя всех представительниц нашего пола в бизнесе. Я могла бы поспорить. Записать разговор. И предъявить его в соответствующие органы. Подать в суд и даже выиграть.

Однако, я продолжала смотреть на Андрея уже с непониманием. Что очаровательного в нем находила наивная девушка пять лет назад? Светлые голубые глаза? Аккуратно уложенные русые волосы? Этот атлетический разлёт плеч? Сейчас он казался мне противен. Откуда-то в голове возникла нелепая фантазия. Раздетый начальник на коленях передо мной, массирует ноги, целует пальчики и щиколотку, признавая меня своей госпожой. Нелепица какая-то. Уже галлюцинации всякие мерещатся от переработки. Может, оно и к лучшему…

– Хорошо. Я напишу заявление. Завтра будет у вас на столе, – сказала резко, не без ледяных ноток.

Мужчина только кивнул, поправил пиджак и поднялся.

– Было приятно иметь с тобой дело, жаль не срослось, – здесь его ясные голубые радужки прошлись по моим худым плечам, бедрам и животу. Он пожал плечами, качнул головой и вышел из кабинета.

Я облегченно выдохнула, откидываясь в кресле. Создалось впечатление, что пружина внутри меня, старательно закручиваемая долгие годы, вдруг потеряла напор, и распрямилась в толстый каленый стержень вместо позвоночника. Опыт. Вот что ценного было вынесено из неприятной ситуации. Зря напрягалась. Бесполезно рвалась к вершинам, на которые бы меня никогда не пустили. Вот уж точно, наивная дурочка. Я горько усмехнулась, подписывая заявление об уходе.

Кто-то может сказать, что я сдалась. Отчасти оно так и было. Мне надоела бессмысленная борьба с ветряными мельницами. Наверное, я окончательно выгорела, о чем свидетельствовало и физическое и моральное состояние. Я нуждалась в отпуске, который ни разу не брала за эти годы, надеясь улучшить показатели отдела еще на чуть-чуть. Ведь стоило мне покинуть должность на неделю, как начнется разброд и шатание, а допустить такого я уже не могла.

Загнала себя. Выдохлась.

Устало покинула место, понимая, что офис уже давно опустел. Все работники разбрелись по домам и барам. Сколько же я просидела, просто смотря в потолок и смиряясь с фактом увольнения? Не менее пары часов.

Пятница правила бал, соединяя скромников и экстравертов, сталкивая их за одним столиком в пиццерии или в каморке караоке. Может быть, и мне стоит немного выпить?

Подхватила сумочку, заперла кабинет, признаваясь самой себе, что давненько не уходила с работы так рано. Наверняка, Андрей и Машенька уже заканчивают встречу с перспективными партнёрами, хотя какое мне дело?

Прислонилась горячим лбом к холодной стене.

Да пошли они все! Со злостью пнула белую краску носком туфли. Мелкий глянцевый кусочек отлетел на пол.

Выпью, расслаблюсь чуть-чуть, а потом займусь здоровьем, благо деньги есть. И время появится… По-хорошему, если не сильно шиковать и пару лет могу не утруждать себя, только вот… после такого простоя никуда толком не устроиться, поэтому отпуск будет, но небольшой. Душу трудоголика сложно переделать. Сколько себя помню, любила заниматься разными вещами и во все хобби погружалась с головой. Поставлю цель и мчусь к ней не разбирая дороги, ночами сижу за докладами, строю химические вулканы для школы, рисую проекты. Закончила с отличием и университет. Люблю я познавать новое и достигать высот в чем бы то ни было.

Только не такой ценой, которую предложил мне директор. Нравственность – вот мой истинный недостаток. Вера в большую и светлую любовь, затухающая с каждым днем все сильнее. Надежда на счастливое семейное будущее, детей… Когда-нибудь, когда достигну воображаемой вершины. То есть – никогда. Потому что после того, как взобрался на одну гору, перед глазами неизбежно появляется другая: выше и сложнее по подъему.

Так я размышляла, понуро идя по яркой вечерней улице. В глаза бросилась вывеска паба. Почему бы и нет? Я достаточно далеко от офиса, чтоб не столкнуться с бывшими коллегами.

Заведение оказалось вполне приличным. В полумраке струилась приятная джазовая музыка, кто-то тихо переговаривался. Не стала искать столик и умостила тощий зад прямо за барную стойку.

– Тяжелый день? – бармены всегда чувствуют настроение людей. Особый талант.

– Не то слово, – тихо ответила я, понуро изучая деревянную столешницу со следами от многих сотен или даже тысяч бокалов и рюмок.

– Тогда позвольте предложить вам мой фирменный коктейль? Я называю его «Призыв к богине». Что скажите?

Я всмотрелась в лицо бармена. Обычный парень. Студент, наверное. Щупленький, невысокий. И внешность такая заурядная, что если отвернусь ни за что не вспомню, как он выглядел. Но, видимо, именно такая компания и была мне нужна.

– Наливай свой фирменный! – опрометчиво махнула рукой.

Красивый высокий бокал наполнило три слоя жидкости разной плотности. Без понятия, как бармены творят свою магию, но после тяжелого рабочего дня наблюдать шипящую радость сотни мелких пузырьков, проходящих сквозь фиолетовый и белый слой, я нашла весьма умиротворяющим.

Так было после первого бокала. И второго.

После третьего я окончательно расслабилась, и начала творить несусветную чушь, как это часто бывает с людьми, давно не нюхавшими алкоголь, но вдруг сорвавшимися от высокого нервного напряжения.

– Что означает «призыв к Богине»? – название пойла не давало мне покоя. Мистическое, с ноткой божественности, такое же приятное на языке, как и сам напиток.

Парень, лицо которого упорно расплывалось, пожал плечами, а потом подтянулся на стойке, перегнулся через столешницу и секретно, на самое ухо сообщил:

– Для отчаявшихся всегда есть шанс. Говорят, существует она, Богиня всех Женщин. Облаченная в черную мантию до кончиков пальцев ног, прекрасная, как свет самой Луны. Если тебе очень плохо, призови ее напротив зеркала и отправишься в лучшую жизнь, где твои ИСТИННЫЕ таланты найдут лучшее применение, нежели на Земле, – парень рассмеялся и вернулся на свое рабочее место. Принялся быстро смешивать новый коктейль, пока я приводила мысль в порядок.

– Этот называется «Щепотка Смелости». Тропический, незабываемый вкус. За счет заведения, – ладонь бармена проехалась по стойке, оставив невысокий шот.

Рядом с фиолетово-аметистовым шедевром с ярким ягодным вкусом, появилась маленькая оранжевая стопка. Я наклонилась и понюхала содержимое. Пахнет апельсином, ананасом и манго. Вполне невинно, я бы даже сказала соблазнительно. Всегда мне нравился этот щекочущий вкус южных островов. А ведь я туда так и не слетала, тратя время на работу, с которой меня так легко попросили уволиться.

Сделала злой выдох и заглотила стопку, обжегшую горло вполне настоящим спиртом. Огненная вода разлилась по пищеводу, заставив меня убого закашляться. Да уж, Анечка, не зная броду – не суйся в воду, глупенькая!

Я замолотила рукой по столу и мне в ладонь сразу попал стакан с водой. Быстро, не скрывая облегчения, я запила крепкий «смелый» шот.

– Действительно смело! – попыталась сфокусировать взгляд на бармене, лицо которого все никак не желало собираться в единый образ.

– Девушка? Разрешите пригласить вас на танец? – слева появился офисный клерк вполне импозантной наружности. Черные густые волосы, ухоженное лицо с легкой щетиной, яркие голубые глаза и деловой костюм. Т пиджака мужчина успел избавиться, а вот серая жилетка в скромную клетку и такие же брюки остались на нем.

А костюмчик-то не из дешевых. Я как-то заторможено отметила у себя в голове. От мужчины пахло приятно: хвоей, древесными дикими ароматами. Словно он только что спустился с гор, а не с верхнего этажа бизнес-центра по соседству.

Пока я думала, он продолжал терпеливо улыбаться, хотя уже и не так уверенно. Линия красивых твердых губ немного поплыла, когда он рассмотрел подробнее кого приглашает на танец. В полумраке нездоровая худоба и цвет лица, видимо не сильно выделялись, раз красавчик решил ко мне подкатить.

– У вас красивые глаза. Как темные сапфировые друзы, – вдруг сказал он, поразив меня геологическими познаниями.

– Мое единственное достоинство, – я пошатнулась на барном стуле, но вцепилась в руку незнакомца. Он слегка сник. Еще бы. Наверное, этот альфа-самец планировал заманить в свои сети доверчивую сексапильную девчонку, а попалась доска, не без преувеличений.

Тем не менее, мужчина повел меня вглубь танцпола, и под легкую мелодию скрасил несколько вечерних минут.

– Глеб, – представился он, притиснув огромной пятерней к себе.

– Ой. Анна, – пискнула, не ожидая такого напора. Последние годы я совсем забыла, что являюсь женщиной и могу чувствовать. Все силы уходили на работу, а тут, под воздействием ли алкоголя или той самой «Капли Смелости», но я неожиданно сама прижалась к мужчине, с удовольствием отметив, какой он твердый. Во всех смыслах. Андрей, буквально три часа назад растоптавший мою женственность, должен локти кусать, когда у красавчика напротив вполне осязаемый стояк!

– Приятно, Анна, – улыбнулся ходячий секс, окатив вибрирующей волной приятного голоса, а после отстранив и закрутив под мелодичный аккорд. Хвоя забралась в нос, захотелось приподняться на кончики туфель и достать до его шеи. Что я и сделала, грубо нарушив танец.

Мы зависли посреди мелодии, стоя ровно, томительно смотря друг другу в глаза.

– Знаешь, ты очень красивая, но я… честно говоря, ожидал другого от этого вечера, – меня словно окатили ушатом ледяной колкой воды.

– Я так понимаю, секс с доской туда в планы не входил? – сил плакать или негодовать уже не было. Сегодняшний день – одна сплошная черная полоса. Решила перестать себя обманывать.

– Прости, – виновато улыбнулся мужчина в свете тусклых софитов. Его взгляд уже хищно бродил по толпе, выбирая ту девушку, с которой планы у него срастутся.

– Ясно.

Я вырвалась из негостеприимных объятий, кинулась к барному стулу, где все еще болталась моя сумочка. Глупая, и как только повелась!.. Знала же – красавчики – не мое, и все равно пошла! Рыча на саму себя и костеря неугомонное либидо, неожиданно поднявшее голову, хотя я думала, что оно давно спрятало ее в песок и накрылось фиговым листочком сверху, проскочила в туалет.

Благо, кабинки тут были индивидуальные. Я сильным рывком закрыла дверь, щелкнула засовом и зависла напротив зеркала с раковиной, придирчиво себя рассматривая.

– Да, схуднула ты, Анечка, ничего не скажешь. Скулы торчат, шея как у цыплёнка. Запястья… тоже тонкие… Но не уродина ведь. Просто в жизни был сложный период. А мужики? Что один, что другой – одного поля ягоды. Перевоспитать бы их… Как там бармен говорил?..

Включила холодную воду. Смочила руки и лицо. Глаза действительно красивые. Глубокие, синие. Два бездонных озера с расширенными зрачками. На бледном худом лице кажутся огромными. Темные волосы спадают на плечи поверх офисной блузы. И между ног горячо и требовательно. Стыдно.

– Богинюшка, услышь меня. Может быть, я не самая красивая, но точно одна из самый работоспособных и целеустремленных женщин. Только вера потеряна. Выдохлась, – снова потерла глаза. – Вот бы мне нормальную должность, где мои труды ценились, а мужчины носили на руках! А эти двое… готовы обидеть любую, лишь бы удовлетворить свои нужды. Такая несправедливость!

Конечно, если бы не алкоголь, я бы ни за что не стала нести подобную чушь. Обычно, я была собранной и уверенной в своих силах, но сегодня что-то пошло не так. Сломался стержень, поддерживающий долгие годы.

– Тогда, шагай! – ответила мне гладкая поверхность всколыхнувшись ртутным напылением.

Отражение зарябило, показывая не знакомый тощий образ, а… закутанную в балахон фигуру. Только если присмотреться, он не непроницаемый, а вуаль, скрывающая невероятной красоты богиню. Белые локоны в цвет луны, изящные черты лица.

Я заморгала, но отражение и не думало исчезать. Только заинтересовано наклонило голову.

– Думала, ты хочешь работать? – глаза у нее сверкали сплошными белыми пятнами без зрачков и радужек, из них лились лучи лунного света.

Допилась!

Я оглянулась назад. Снова вперед. Должно быть, в соседнем клубе костюмированная вечеринка?

– Простите, я, кажется, перепутала кабинки… – попятилась на неверных заплетающихся ногах.

– Стоять! – команда подчинила пьяные ноги. – Ты призвала меня, смертная. Теперь пути назад нет, – поверхность гладкая стала мягкой, и оттуда показалась ладонь. Белая, с аккуратными идеальными ногтями. Ее пальцы были тонкими и длинными, напоминая конечности паука. Сама рука тоже словно растянулась, стремясь заполучить жертву. В какой-то миг пятерня сомкнулась на вороте и потянула вперед.

А я все продолжала смотреть, завороженная на сказочное существо передо мной.

Рука тянула парализованное тело за грань стекла, в неизведанную даль.

Последней более-менее трезвой мыслью было: «Не стоило пить тот коктейль».

2.1

Когда я открыла глаза, меня ждали крайне странные ощущения. Тело лежало на огромной бетонной плитке круглой формы, по краям которой светились голубоватые иероглифы. Спина затекла, изо рта неприятно пахло алкоголем. В голове гудело, будто я всю ночь летела на самолете в неудобной позе.

– Сон, это все просто сон, – убежала сама себя, садясь. Ладони коснулись холодной плитки подо мной, отрезвляюще и слишком реально.

– Увы, дорогая, это не так, – из-за границ округлой плиты послышался ледяной потусторонний голос. – Ты находишься в новой Обители. Очередной оплот моей силы готов воспарить из глубин Хаоса, дабы послужить Богине Сумеречной Луны.

– Чего?.. – слабо пролепетала я, вглядываясь в темноту. Там, в тени двигался непонятный силуэт, достаточно высокий. Он сливался с тьмой, растворяясь серым туманом и собираясь вновь по мере того, как фигура двигалась за границей света.

– Я думала, ты деловая женщина, так отчего мямлишь словно глупая клуша? – зло зашипели из кромешной темноты, окончательно приводя в рабочее состояние распухший от алкоголя мозг.

– Подождите, не злитесь… Вы… Богиня? – я нахмурилась, тяжело соображая. Потёрла переносицу. Ну да, сама же возле зеркала непотребством занималась. Вспомнила сказки про пиковую даму из летних лагерей, куда меня часто отправляли в детстве. Там было весело, но большинство детей не годились для серьезных игр. И только избранные верили в гномиков, дам и прочую нечисть. Странно, но я принадлежала к той самой кучке идиотов. Я выросла, потеряв веру в чудеса, а теперь сижу, пошатываясь и чувствуя, как вчерашний алкоголь кислой волной подкатывает к горлу. Сейчас стошнит!

Скрючилась в затрудненном спазме, щедро поливая желчью камни с рунами.

Вдруг, иероглифы вспыхнули, еще сильнее засветились синим цветом.

– Отлично, вот и привязочка произошла, – сказало существо напротив меня, прятавшееся в тени. – Теперь ты – владетельница этой обители, дитя моё.

– Что? – слабо отозвалась, все еще рассматривая свою рвоту. Гадость какая. Вытерла рот рукавом блузы. Но сердце, прежде негодующе и испуганно бьющееся, внезапно успокоилось, а разум прояснился. Интуиция сразу подсказала: происходящее вовсе не сон, и я только что стала частью… чего-то больше, чем просто я.

Вокруг стало светлее. Мрак развеялся как нечто теперь лишнее, лишенное всякого смысла. И долговязая пугающая фигура Богини пошатнулась, шагнув вперед, но в следующий краткий миг возникла напротив меня, пялясь светлыми глазами, лишенными зрачков.

Как ни странно, это не мешало им смотреть прямо в душу. Вывернуть наизнанку все нутро, перетряхнуть воспоминания.

– Да, я в тебе не ошиблас-с-сь, – прошипела она. – Можешь называть меня Маэн, Анна. Я вижу много нужных качеств, но некоторых тебе не достает. Будет трудно… одно время. Ты или поднимешься надо всеми либо будет плестись позади, глотая пыль… Нарекаю твой новый дом Обителью Непокорных. И вот, мой первый подарок для тебя…

В темноте появился второй дрейфующий бетонный диск. Он прилегал к моему, соединяясь небольшой дорожкой. На нем вспыхнули руны, пространство завибрировало, уплотнилось. Молекулы свернулись в шар, формируя портал. Плотное, дикое завихрение выплюнуло на твердый камень человека.

Это был мужчина в деловом костюме. Широкоплечий и узкобедрый с каштановыми волосами и голубыми глазами, способными посоперничать по холоду с самим льдом. В круге поднялся на длинных упругих ногах Андрей Тимофеев, высокопоставленный начальник, вчера попросивший меня написать заявление по собственному. Его рубаха была расстёгнута, на щеке красовалась отметина от яркого красного поцелуя. Брюки едва застегнуты, а пиджак висит на плече. Ночь бывшего босса явно оказалась не чета моей.

В проёме белой ткани я наблюдала кубики пресса, которых никогда раньше не видела. Много фантазировала, представляя босса обнаженным, когда была наивной подчинённой, каюсь. Но сейчас действительность превзошла любые ожидания. От пупка по светлой коже шла полоска кудрявых волос, постепенно расширяющаяся к низу.

– Кхм, – прочистила горло, отводя глаза от непотребной картины. – Ну и подарочек…

Богиня, все это время стоявшая рядом усмехнулась.

– Ты просто еще не научилась с ними обращаться. Мой посланник упомянул, что я покровительствую женщинам? Так вот, эта Обитель – не просто плотный Хаос, собравшийся в камень. Это пространство будет подчиняться тебе. И он, – белые глаза теперь гипнотизировали разом напрягшегося мужчину, – тоже. Не сразу. Он очень непокорный экземпляр. Но хорош-ш-ш… Погоди, он пока нас не видит.

Богиня вдруг протянула ко мне длинные пугающие пальцы, и прежде, чем смогла избежать прикосновения, сжала плечо. От места, где прохладные подушечки скользнули по коже, начал разрастаться черный узор. Вензеля и завитушки, растительный орнамент..

– Ты будешь Настоятельницей Обители Непокорных, а они станут твоими послушниками. Несогласные могут перейти в другую Обитель или отправиться на съедение Хаосу. Таков мировой порядок в моих владениях. Эти узоры – особая отметина. В них состоит твоя сила. Попробуй коснуться правой рукой одного из мужчин и одарить его своей милостью… Знаю, пока ты не готова. Но придет время, и ты захочешь… Отчаянно захочешь коснуться кого-то из них. А может сразу нескольких…

Значит тот бармен был непростым?.. Я разглядывала пальцы руки, вокруг которых вились черные шипы, обхватывая средний палец. Понятно, отчего взгляд так упорно не желал запоминать лицо парнишки за стойкой. Просила работу, Аннушка? Получай. Хотела расслабиться? Что может быть более умиротворяющего, чем текущая в жилах божественная сила? А неясные условия от работодателя совсем не помогают делу.

Теперь я, простая смертная, во власти тёмной богини неведомых пределов Великого Хаоса. Вокруг кромешная тьма, и только холодный каменный диск под ногами напоминает о зыбкой реальности происходящего.

– Смотри, владетельница, твоего будущего послушника тоже укачало от перемещения в новый мир, – богиня презрительно рассмеялась, перетекая с одного места на другое. Сотканная из густого живого тумана женщина постоянно перемещалась и ее было сложно поймать в фокус. Я только успела рассмотреть длинную черную фату да серебристый венец на длинных белых волосах под ней.

Мало понимая, что мне теперь делать, я покорно перевела взгляд в сторону Андрея.

Мужчина упал на четвереньки и прощался с завтраком. Или с ужином. Вряд ли он в принципе ложился. Костюм выглядел помятым, а его хозяин растерянным и недовольным.

Хлопок!

Надо мной словно гулкий мыльный пузырь лопнул. Широкая спита дернулась, и голова бывшего начальника медленно повернулась в мою сторону. Зеленые льдинки вместо радужек метнулись к богине, потом снова влево.

– Где я? Анна? Почему мы здесь… Это сон? Точно, плохой сон… – он провел ладонью по лбу, и я заметила, как на коже выступили мелкие бисеринки пота. – Куда делась Мария? – измученные голос продолжал выдавать бессмысленный набор слов. – Контракты? Машина? Моя новенькая, только воском залил…

– Здесь не курорт для таких, как он, – прошипела божество Сумеречной Луны, неуловимо скользнув ко мне. – Ему предстоит знатно пострадать, прежде его недалекий мужской мозг осознает куда он попал. Эти самцы нуждаются в хорошем перевоспитании, не так ли?

Длинные пальцы божества снова мне коснулись. Теперь черный узор на теле ожил, перетекая по коже и пульсируя.

– Ой, – я пискнула от неожиданности, рассматривая собственную руку. Шипы… Нераскрывшиеся розовые бутоны в количестве… точно не могу сказать их число, потому что рисунок уходил вниз, на живот и бедро, закрытое плотной офисной юбкой.

– Только представь. В твоей власти признать его или отвергнуть. Хочешь, пусть гниет в вечной Тьме, вспоминая сомнительные блага, так ценимые им при жизни. Женщины?.. О да, у него их было множество. И не одну он не уважал, не говоря о любви. Инструменты достижения целей, не более. Их обязанность – скрашивать его досуг, быть красивыми и ухоженными. Порхать длинными ножками перед задранным вверх носом этого нарцисса. Он будет пытаться манипулировать тобой, дорогуша, – по подбородку ласково, с нескрываемой любовью прошлись пальцы Богини. – Предлагаю тебе на каждую попытку этого недоразумения склонить тебя на свою сторону, касаться его «плохой», карающей, рукой. И, напоследок, не забудь – Обитель Непокорных стала твоим новым домом. Ты никогда не сможешь вернуться на Землю, есть лишь пара исключений, позволяющих это сделать. Но я надеюсь, эта тема никогда не возникнет между нами. Если я буду тебе необходима, просто позови, окропив кровью любой камень… Тебе поможет в этом кольцо.

Один из пальцев окружил золотистый металл с секретом, внутри перстня него пряталась небольшая острая игла, которая появлялась при нажатии специальной кнопки.

Фигура истаяла в воздухе, оставив меня лишь обеспокоенно озираться.

С исчезновением богини ощущение уюта и спокойствия тоже ушло. Накатила запоздалая паника.

– Анна?.. – Андрей возник рядом со мной, перебравшись со своего круга. Его заметно пошатывало, и выглядел он гораздо хуже меня. – Что это было за существо?

– Ты тоже видел Маэн? Она сказала, что является Богиней Сумеречной Луны, – я покачала головой. – Не знаю. Мне сложно объяснить. Я была в баре, загадала глупое желание, а потом зеркало превратилось в вязкое желе и затянуло сюда. Здесь я открыла глаза утром.

– Черти что! – зло выкрикнул в пустоту красивый мужчина. Взлохматил волосы, обратив внимание на воротничок, испачканный помадой. – Дурацкий сон. Слишком реалистично-бредовый. Впрочем, от Анечки часто исходила подобная чушь. Отчеты-отчеты, и ни одного слова о том, насколько я крут. Только ОНА, везде она и ее достижения. Не спорю, девчонка был хорошая, но такое неуважение к руководству… Лучше бы пришла в кабинет по-хорошему, сверкнула декольте и дальше… как пойдет.

Он рассуждал так, будто меня здесь не было.

– Смотрю, ты хорошо провел ночь, – пожала плечами, рассматривая окружающий пейзаж. Вот бы уйти подальше от него! Слова, сказанные сейчас снова ранили. Мои достижения – пустой звук. Я всего лишь баба с сиськами.

От вида заносчивого самца просто тошнило на физическом уровне. Будь он хоть трижды красавцем, никакая внешность не скроет испорченное нутро. Тем более, когда оно так сильно себя показало.

Словно в ответ на мои мысли, от второго круга появилась едва заметная тропка, ведущая вниз. Что ж… деваться все равно некуда.

– Да, Машенька отработала свою новую должность, – признался мужик без тени раскаянья. Напротив, он даже потер ладони, расправил плечи, будто бы мысленно возгордившись собой, и… зашагал следом за мной, а поймав недовольный взгляд, выдал:

– Что?! Раз уж мы оказались в моем кошмаре вместе, полагаю, ты – плод болезненного воображения, Анечка. Тебе полагается быть в кружевном черном белье и на кровати, а не в этом… – негодующе возразил мужчина, щелкнул пальцами, пытаясь наколдовать мне новый образ.

Я лишь покачала головой и сильнее устремилась вперед, надеясь, что где-то там меня ждет замок с теплой постелью, камином и горячей едой. Или просто небольшая хижина в лесу. А возможно, там скрывается одноэтажный коттедж или шикарная квартира. Перемещение все еще ауколось в желудке, но он все равно начинал постепенно требовать привычного утреннего крепкого кофе.

Дорожка петляла в темноте, струясь светлой лентой, оплотом материального в странном мире, но чем больше я размышляла о том, как будет выглядит воображаемый приют, тем сильнее менялось окружающее. Незамеченные мелкие правки пространства стали реальными в мгновение ока. Взмах ресниц – и дорожка разрослась. Стило подумать, что два каменных диска наверное находятся на вершине горы, как плотная темнота стала скалой сероватого оттенка с обширным плато наверху.

Внизу появилась долина. Зеленая, с деревьями и лугами, россыпью мелких полевых цветов, стадами овец и коров, прыгающими зайцами в высокой траве. Воздух из тяжелого стал свежим, в синем ярком небе появились рваные облака, напоминающие неаккуратно взлохмаченную вату.

– А тут ничего, – осмотрелся Андрей, спотыкаясь о камни тропы фирменным кожаными туфлями. С горы пахнул ветер и донес до меня его парфюм, смешанный с тошнотворной сладостью духов Марии. Гадость.

– Но я не мог такого вообразить! – мужчина застыл, видя, как вдали возникают очертания каменного замка, а возле горной речки вдруг вырос срубленный домик, вполне теплый на вид. Только вот… было в зданиях что-то не так.

Я поспешила вперед, к домику, мечтая о мягкой кровати и отдыхе. Но больше всего – о крепкой чашке кофе.

3.1

Желание стало настолько невыносимым, что ноги стремительно понесли вперед, вбиваясь офисными каблучками в землю. Проклятые туфли-лодочки начинали мне надоедать. В этом мире дышалось гораздо легче, сладкий, упоительный воздух проникал в легкие городского жителя и пьянил, можно сказать в буквальном смысле. У меня закружилась голова, неудачный камешек попал под каблук, и я сильно пошатнулась.

– Эй, Анна, вы упадете! – почему-то соскочил на формальный тон бегущий сзади Андрей.

Да что ему нужно?! Прилип словно назойливый банный лист к бедру и не собирается сдаваться. Не припоминаю, чтоб он так за мной бегал на работе. Начальство у нас приравнивалось к богам, ощущалось настолько же недостижимым и далеким, поэтому работники предпочитали лишний раз с ним не пересекаться, и прежние рефлексы не спешили меня оставлять.

Я ускорилась. В ноздри проник аромат кофе. Но… он был далек от того, к которому привыкли жители задымленной Москвы. Свежий, дикий и слабоватых запах необжаренного кофе. Ну точно.

Повернулась влево, резко затормозив. Там раскинулась крохотная плантация кофейных деревьев. Плоды, заключенные в тугую зеленую кожуру пока не созрели, их шкурки лоснились под ярким солнцем, тоже появившемся из Хаоса. Я сощурила глаза. Очевидно, в этом вымышленном мире становилось жарковато. Лето здесь, что ли?

Островок реальности становился все более достоверным, походящим на мой идеальный мир. Что характерно, здесь не было и следа цивилизации. Я так устала от постоянно шума большого города, смога и технологий. Не даром в голове сначала представился замок в далеких горах, а потом уже остальные варианты домов. И каждый из них даже отдаленно не напоминал человейники Москвы.

Интересно, коттедж тоже где-то есть? Но в обозримом окружении я видела только далёкие просторы изумрудных холмов, поля, бесчисленные деревья, реку и крупное озеро на севере. Вдалеке, совсем на горизонте, высились шпили замка, казавшегося старой развалиной из черного камня.

– Долина Непокорных, – пробормотала себе под нос.

Дёрнула сумку с плеча, нащупала смартфон. Тыкнула боковую кнопку. Ну точно. Не работает. Экран не загорался, оставаясь черным и матовым. Заряда нет. Да и вообще, такое ощущение что техника тут не пашет.

– Вот ты шустрая, Аня. Это что такое, кофе? Не отказался бы от чашечки, – Андрей снова засыпал вопросами несуществующего собеседника. Ведь я не собиралась с ним разговаривать. Гнусный бабник, карьерист и эгоист. Совсем не подарок. Даже смотреть в его сторону не хотелось.

Я со злостью размахнулась и кинула телефон в сторону деревьев. Мягкая почва разверзлась, открывая черноземную пасть. Напоминание о прошлой жизни оказалось проглочено с большим удовольствием.

– Зачем вы так с телефоном, Анна? – поцокал языком мужчина.

– Не работает, Андрей! В этом новом мире все иначе, – я развернулась так быстро, что волосы хлестнули по красивому мужскому лицу. В зеленых глазах мужчины мелькнуло удовольствие. Что за странная реакция?! – Вы почему так близко ко мне встали?!

– Сам не знаю, – он взлохматил волосы пятерней, сверкнув дорогими часами на запястье. – Говоришь, не работает? – мужчина запустил руку в пиджак, нащупал смартфон. – Действительно.

Андрей сделал шаг в сторону, расправил плечи, осматриваясь. Бросил пиджак на землю, закатал рукава.

– Жарко. Словно лето на экваторе…

Он был прав. Я тоже уже чувствовала себя стесненно в юбке, колготках и офисной блузе. Хотелось раздеться, выпить свежевыжатого сока, и поваляться на белом песке на берегу теплой воды. Мечты. Как же давно я не отдыха по-настоящему…

Что удивительно, здешний мир словно прочитал мои мысли. Рядом с кофейной рощей прямо на наших глазах стало происходить волшебство. Земля вспучилась, покрылась толстыми трещинами… и выплюнула из недр пять деревьев. В воздухе разлился яркий цитрусовый аромат, на ветвях повисли большие набухшие апельсиновые плоды.

Андрей снова почесал затылок. Посмотрел на меня, потом на кофе. На окружающую нас реальность. Он не даром стоял на верхушке, ум у парня работал отлично, включая аналитическое мышление. Жаль лишь, что тот мозг, который располагался в штанах имел слишком большое преимущество в его жизни. То ли статусность, то ли сама возможность заполучить любую девушку, пообещав ей должность довела до того, что я вижу сейчас.

Твердые губы мужчина искривились в усмешке.

– Апельсины… Если я правильно помню, то это – твои любимые фрукты. Ты постоянно таскала на работу тот мармелад, в ярких зеленых коробочках, когда начинала путь в нашей фирме. А я запомнил. Потому что сам цитрусовые не переношу, у меня от них аллергия, становлюсь похожим на красное чешущееся животное. Судя по всему, реальность, в которую мы попали отзывается на твои желания. В таком случае, кофе понятно, и плоды тоже, а вот остальное, – он стал внимательно рассматривать горы, вдохнул воздух, даже высунул язык, при этом почему-то скользнув кончикам по кромке губы.

Я заворожено смотрела на бывшего начальника. Хорош, стервец. Этот прямой нос и подрагивающие крылья ноздрей, эти широкие плечи… под закатанными рукавами показались предплечья, покрытые темно-русыми волосками, под кожей виднелись выпирающие вены, рисующие замысловатый узор. Мне вдруг захотелось, как тогда, в бытность начинающей работницы, попускать слюни на шикарный мужской экземпляр. Но сердце было глухо. Потому что я знала его натуру до каждой черточки. Я знала, что если я подставлю спину – он подло ударит, как сделал этот с увольнением. Я знаю, что ему никогда не бывает мало, а еще… он прервал мои мысли.

– Смотрю, ты любительница природы. Интересно, почему на мои просьбы этот мир не спешит отвечать. Наверное, та богиня… – он скривился, – страшное существо, с которым ты общалась. Она упоминала что-то об этом?

Я лишь пожала плечами, не собираясь облегчать задачу тому, кто меня так легко списал со счетов. Играючи и как бы мимоходом обнулив успех последних лет.

А там что? – он сощурил глаза. Замок?.. Надо подумать, что попить и поесть, – Андрей упер руки в бока, деловито осматриваясь. – Может, нажелаешь нам шашлык или бутылочку вина? А лучше рыбы, предпочитаю лосось и тресковые породы.

– Прости, но я не голодна, – ответила, наверное, резко. Это замечание вызвало недовольную гримасу на холёном лице.

И снова на первом месте у Андрея его желудок, шикарная еда, блеск и лоск, «сомнительные блага», как выразилась богиня.

«В твоей власти признать его или отвергнуть. Хочешь, пусть гниет в вечной Тьме».

Что значит «оставить или отвергнуть»? Я крепко задумалась, взгляд перешел на свежие татуировки, украсившие руки. Помотала головой. Бред… Бредовый мир с не менее бредовыми правилами. Попробуем, что он может предложить…

Есть мне пока не хотелось, но вот пить… Жажда мучила безумно, еще и сушнячок со вчерашнего вечера любезно напомнил о себе под палящими лучами. На проваливающихся в мягкую почву каблуках я подошла к дереву, замерев в некоторой нерешительности перед стволом. Плоды висели низко, я могла протянуть руку и быстро их достать. Но там, повыше, наливались самые спелые и сочные апельсины, показывая красные бока. Мой любимый сорт…

Солнце вдруг стало жарить еще сильнее. По коже побежал соленый пот. Я расстегнула пуговицу на блузке, показав краешек кружевного лифчика. Оглянулась на Андрея, но тот присел на корточки, увлеченно рассматривая землю. Он не собирался мне помогать. Что ж…

Я увидела на дереве неровности, которые могли бы облегчить достижение вершины. Подняла ногу, пытаясь зацепиться. Однако, произошло малообъяснимое. Подошва туфли пружинисто отскочила от коры, не дав мне возможности осуществить задуманное. Я попробовала еще раз, но загадочная физика просто напросто не позволяла мне сделать что-либо. Ладно, попробую тогда сорвать ближайшие плоды. Обошла дерево по кругу, приноравливаясь. Подпрыгнула повыше, уверенная, что сладкий апельсин вот-вот окажется в руках и будет играть у меня во рту, но… меня снова спружинило! И что хуже, на этот раз свидетелем моего позора стал Андрей.

– Вот это новость, да, Анечка? – издевательски пропел бывший босс, подходя ближе. – Оказывается, не все здесь подчиняется тебе, – он смерил взглядом вспотевшую меня, особенно задержавшись на ложбинке между грудей, где просматривалось черное кружево, оценил негодное дерево с гладкой корой и толстыми лоснящимися листьями, явно не очень дружелюбное, по крайней мере по отношению к женскому полу, усмехнулся со смесью превосходства и затаённого эгоизма. – Не попить тебе апельсинового сока и не поесть сладких долек. Разве что с моих рук…

Красивая широкая спина изогнулась, напряглась в прыжке, и в ладонях зеленоглазого мужчины оказался налитой фрукт, манящий лоснящейся на солнцепёке неровной корочкой.

Я жадно сглотнула. Вязкая слюна неприятно каталась на языке.

– Что ж, раз воды не предвидеться, придется и мне пить эту кислятину. Лучше бы наколдовала нам пресноводную реку и кофеварку, Анюта, а не вот это вот все, – он продолжал критиковать меня, пока пальцы споро снимали кожуру с плода. Очистки падали на землю и тут же пропадали, проглоченные почвой.

Как бы то ни было, но Надел, выделенный богиней Сумеречной Луны, явно имел некий разум, подчиняясь воле той, кому его оставили. Но почему я тогда не имею права даже сорвать фрукт? Разве сама Маэн не говорила, что теперь многое в моей власти?! Бредовые местные законы…

Из-за жары и горячего воздуха, настроение, и так будучи ниже плинтуса, скатилось совсем уж в какую-то адскую бездну. Самодовольная улыбочка на лице Андрея действовала еще более раздражающе, чем это бывало в Москве. Он не сводил с меня тяжелого взгляда, снимая полоски кожуры. И в зеленых радужках плясали настоящие бесята. Мужик дорвался до власти, почувствовал ее всем телом и теперь издевался, нагло обещая мне самое настоящее наказание за плохое поведение, плавая в своей родной стихии. Да, таким он был, и именно таким я его ненавидела.

Я наблюдала за сильными пальцами, которые уже почти закончили очищать фрукт, сочащийся соком. В воздухе пахнуло ярким вкусным ароматом апельсина.

– Что ж… – с хрустким звуком он разделил фрукт на две половинки. Яркие маленькие соковые мешочки, вырывавшиеся из-под треснувшей пленки одной из долек так и манили прикоснуться и скорее съесть.

– Ну уж нет, дорогуша. Разве тебя не учили, что первый кусок должен достаться мужчине? – Андрей рассмеялся, видя, как я озадаченно нахмурила брови. – Этот новый мир начинает мне нравится. Я подчиню тебя себе, Анечка, и ты, наконец, станешь моей во всех смыслах. Надеюсь, в замке найдется деловой стол из качественного дерева, на котором я хорошо тебя поимею. За еду. Ха-ха, – он все продолжал веселиться, раздражая меня все сильнее.

А самое противное – возразить гаду было нечего, только мысленно проклинать богиню и костерить по чем зря никудышное божество, обманувшее меня. Что она там говорила? Если она мне понадобиться, мысленно позвать? Именно это я и сделала.

За спиной Андрея стал клубиться черный, непроницаемый для света, густой туман. Время замедлилось, улыбка на лице мужчины замерла, но при этом, когда богиня появилась, я могла двигаться как прежде, без этого странного эффекта.

– Что ты хотела, Настоятельница Обители Непокорных? – хрипло спросило божество в балахоне. – А, вижу… Вы познаете законы моего Надела. Что ж… Знай, Анна. Здесь все не так просто, и многое построено на взаимном доверии и иных, важных чувствах. Этот заносчивый экземпляр думает, что победил, но каким будет его лицо через минуту, когда он поймет, что безнадежно проиграл? Сможет ли он покориться уверенной женской руке? Ты ведь сможешь быть такой рукой, Анна? Сожми пальцами его достоинство и растоптай. Заставь служить себе, используй силу, или отправь его в Бездну Хаоса и призови следующего… Все в твоих руках, красавица… – богиня щелкнула пальцами и исчезла, вернув времени прежний ход.

Смех Андрея нелепо звучал посреди тихой долины. Я упрямо задрала подбородок. Действительно, на работе я не могла ему сопротивляться из-за боязни потерять должность многие мысли оказывались невысказанными в лицо совета директоров, но сейчас мне нечего терять. Теперь, окончательно уверенная, что сила Сумеречной Богини на моей стороне, я стала с интересом наблюдать за поведением примата в дикой природе. Не могла думать о нем иначе. Умный парень, но его инстинкты… И этот горячий масляный взгляд богатых изумрудных радужек, от которого мне становилось не по себе.

Он отделил дольку и правил ее в свой рот. Твердые губы предвкушено выгнулись, но апельсину не суждено было попасть внутрь. Ибо как Андрей не пытался положить проклятую дольку в рот, она никак не желала сдаваться и попадать внутрь, воздух пружинисто откидывал его пальцы раз за разом, и до меня начала доходить вся божественная ирония положения, в которое мы попали.

– Ничего не понимаю, – растерянно выдал Андрей. Он больше не смеялся. Бывший начальник рассеяно опустил кусочек апельсина.

– Ты же умный мальчик, Андрей, – я решила отбросить все то, что сковывало мою сущность там, в цивилизованном мире. – Сейчас ты смеялся и обещал поиметь меня на столе из массива дерева, – я шагнула к нему ближе, включив обаяние.

Да, он был гадким, но чертовски красивым самцом. В глубине моего сердца всегда жила самка, мечтающая воплотить с ним самые смелые сексуальные фантазии, но его похождения перекрывали мечты на корню. Потому что заниматься сексом с тем, кто делает это с кем-то вроде нашей Машеньки, совсем не хотелось. Это как повторно использовать чужую салфетку, приложить к чужому кофе со следом ярко-красной помады на стаканчике. В общем, не особо приятно и гигиенично.

Я качнула бедрами, добавив в голос чарующих ноток.

– Ты хохотал от перспективы того, что я должна буду выпрашивать у тебя еду и питьё. Но надо же, оказывается в МОЕМ Наделе вещи устроены иначе, чем ты мог предположить… Думай, Андрюша, думай. И скажи мне… – я шагнула ближе, ощущая тепло чужого тела, его нестерпимый жар, я видела, как по высокому лбу скатывается капля пота, как промокла от тепла его некогда дорогая люксовая рубашка, теперь сгодившаяся только на тряпки. – Кто кого должен кормить?.. Кому предстоит унижаться за еду из моих рук? А главное… готов ли ты засунуть в задницу своё эго, дружочек, и принять бедственность собственного положения?

4.1

На минуту он задумчиво свел брови вместе. Между них запала давно протоптанная мыслями морщинка. Красивые такие брови, очень даже. От Андрея пахло дорогим парфюмом, смешанным с мужским потом, тяжелый, волнительный флёр. Этот запах заползал в ноздри и дразнил меня, соблазняя на безрассудства. Захотелось прикоснуться к его коже и проверить, такая же она твердая и жаркая, как мне представлялось. Покачала головой, шумно сглотнув.

К несчастью, Андрей заметил этот жест, самодовольно распрямился, становясь выше, его рост – метр и девяносто сантиметров, не меньше. Я даже самой себе кажусь рядом с ним маленькой серой худенькой мышью.

Либидо, давно спящее в тощем теле, вдруг парадоксально воспряло духом, как это было в баре. Но я затолкала его подальше. Что бы там не говорила богиня, еще одного позорного эпизода я не переживу. Тот парень… Глеб, вдруг некстати вспомнился, испортив настроение. Как он скривился, рассмотрев меня подробнее, словно я недостойна… секса. Близости. Любви. Чего угодно. И такая внутренняя злость меня взяла, что возбуждение мгновенно схлынуло, будто и не было его. Хотя я могла так же легко списать этот перепад на гормональный фон и долгое отсутствие отдыха.

Солнце поднялось выше, согревая налитые плоды, пока мы с Андреем стояли вот так, слишком близко друг к другу, решая неясный вопрос лидерства. Так было для меня, но не для него. Эгоистичный индюк давно все решил.

– Ты не права, Анечка. Даже если мне придется есть из твоих рук, ты все равно не можешь сорвать плод, – мужчина пожал плечами. Эгоист не собирался сдаваться и передавать мне бразды правления. – Так что это, – он обвел рукой окружающий мир – взаимовыгодное сотрудничество. Держи, красавица, надеюсь ты поделишься со мной.

Он передал мне очищенный фрукт. В его словах звучала правда. Аналитическое мышление Андрея не подвело и на этот раз. Сама я не смогу сорвать даже апельсин! Мои мысли лихорадочно забегали, стараясь избежать ловушки. Но в отличие от Андрея, я не ловила кайфа от чужой беспомощности, практичная от природы натура искала такой выход, который устроит нас всех.

Я мысленно поблагодарила мужчину, не торопясь делать этого вслух. Не улыбалось мне давать ему очередные словесные аргументы в этой бессмысленной борьбе, да и фраза богини все еще набатом била в ушах. Ну почему мы не можем просто договориться?

«Заставь служить себе, используй силу, или отправь его в Бездну Хаоса и призови следующего».

Мимолётно наши пальцы соприкоснулись. Именно в тот момент, когда я прошептала мысленное «спасибо». И с моей правой рукой, где растения плели загадочную сеть, произошла внезапная непредсказуемая метаморфоза. Шипы ожили, щекоча кожу, буквально становясь твердыми, вовсе не похожими на рисунок, потянулись вперед, к запястью Андрея. Со среднего, самого выдающегося вперед пальца, сбежал крупный шип, достаточно быстро, чтоб я не успела отдернуть руку.

Быстрый укол шипа последовал за переданным мне апельсином, а потом растение резко втянулось обратно в руку. Андрей вскрикнул от неожиданности, сделал шаг назад, пошатнулся, весь выгнулся дугой. Отвернулся от меня, привалившись к фруктовому дереву.

– Эй, тебе плохо? – забеспокоилась, наблюдая за реакцией мужчины. Сделала шаг к нему, но он лишь неразборчиво захрипел:

– Нет… мне… хорошо… – его позвоночник словно пронзило твердое прямое копье. Спина Андрея распрямилась, затем снова согнулась. На этот раз мужчина повернулся ко мне лицом. Пугающий, дикий, голодный.

– Аня… ты что натворила, ведьма? – он говорил и приближался, а я рефлекторно шагала назад, все дальше уходя от деревьев. Изумрудные магические глаза бывшего босса загорелись ярче, словно в радужку отсыпали порцию блесток. Ненормальное свечение одновременно завораживало и пугало. Но я видела во взгляде Андрея то, что многие девушки хотели увидеть. Лютую жажду, невозможную потребность, желание. Его тело скручивало от судорог вожделения.

– Анечка, не убегай… – он говорил осипшим голосом, еле передвигал ноги, чтоб следовать за мной. Такое ощущение, что ему было сложно идти, под ширинкой выпер основательный бугор. Явственная неровность на брюках говорила лучше любых слов.

Я поняла, что за сила заключалась в правой руке. Мое мысленное спасибо за апельсин превратилось в сильнейший порыв возбуждения, шипастая виа-гра, мать ее. А возможно, нечто большее, походящее на действие более сильного вещества. Андрей не отставал, и, казалось, отчаянно хотел добраться до меня. Цель его была кристально ясна.

Секс.

– Анечка, тебе будет хорошо, прошу, не уходи… – он стонал, но упорно шел вперед, напоминая зомби из фильмов ужасов.

Как быстро я превратилась из Анны в Анечку, и стала прекраснее всех на свете. Пугающая сила, более того, я уверена, в ней таится нечто более опасное, чем просто возбуждение.

– Нет, Андрей, ты не в себе. Успокойся… – бормотала, пятясь назад.

Но он все же добрался до меня. В один слитный быстрый прыжок настиг своим огромным телом, протянул руки, уже почти касаясь пальцами…

Нет! Я не хотела его. Не так, ни вообще как-либо! Я зажмурилась, боясь того, что последует дальше.

Ладони Андрея ударились о плотный воздух.

– Чертов мир! – выплюнул он зло, сверкая зелеными глазами. – Почему ты сделала это со мной, а теперь я не могу… не могу даже коснуться тебя, ведьма?! – голос мужчины приобрел пугающие вибрирующие нотки. – Это хуже, хуже… того, что было на Земле. Это не просто хотелка, Аня! – он продолжал пытаться достать до меня, но я упорно качала головой, отрицая любой возможный контакт с этим человеком.

Нет! Нет! Нет!

– Прекрати от меня убегать, я уже трижды кончил! Черт, – его снова скрутило. Мужчина упал на колени и мелко затрясся, теряя весь свой апломб. Передо мной был обычный парень с всклокоченными волосами, с пятном на брюках, с испачканными в земле пальцами, которыми он рыл траву, когда катался по ней в экстазе. Он совсем не походила на того высокомерного эгоистичного Андрея, которого я знала. И теперь я больше его не боялась. У меня есть власть. Радовать и… Взглянула на левую руку.

– Хорошо, боже, как хорошо… – поясница мужчины выгнулась, он сделал характерное движение бердами и затих, пытаясь отдышаться. Его зрачки были расширены, пульс бился стремительно, о чем говорила яростно стучащая жилка на шее.

Что будет, если я воспользуюсь другой силой? Ему станет легче, отпустит? Хочет ли он, чтоб его отпустило? И что могло бы быть, если бы он дотронулся до меня и я… ответила взаимностью? Предпочла не думать об этом. А просто отвернулась.

Да, наверное, я жестока. Но мне не дают покоя слова Андрея о том, как он был имел меня на дубовом столе. За еду. Попади в мужские руки такая власть, я бы давно ползала у его ног текущей сукой, умоляя хотя бы о взгляде. С ума сойти. Простое мысленное спасибо погрузило мужчину в блаженство. А что случилось бы, если бы я сформировала более мощный посыл, осознанно благодаря его за искреннюю заботу либо за нечто большее?..

Не хочу проверять этого с Андреем, поэтому… Воспользовалась кольцом на пальце, кольнув тыльную сторону ладони. На коже выступила капля крови.

– Маэн, прошу, появись!

Знакомый черный туман заклубился на тропе, куда я вышла, позорно сбежав от Андрея. Мне совсем не хотелось наблюдать за тем, что происходит с этим мужчиной. Противно.