Агония Титана

Размер шрифта:   13
Агония Титана

Пролог

Он искал ее. Засовывал руки и сознание в каждый долбаный уголок вселенной.

И так тысячу лет.

Она сводила его с ума ускользающим образом святящихся глаз.

«Я здесь, Александр! Найди меня…» – смеется, играя, и он, протянувший было к ней руку, просыпался, вскакивал на кровати от судороги, чувствуя, как капельки пота стекают по вискам и груди.

Он был одержим ею.

Гребаная ведьма, сведшая его с ума.

Долбаная заноза в мозгу, не дававшая ему спокойно жить.

Небесное проклятие, посланное ему, чтобы он никогда не смог по-настоящему возвыситься. Гудящая башка со звеневшими ею только мыслями не давала наслаждаться победой над врагами. Вечно сосущее чувство голода по ней было его проклятием.

За столько веков он уже не знал, любит ли ее, или ненавидит.

Трахал шлюх, надеясь выкинуть ее из башки, а ее смеющийся и торжествующий образ вплывал перед ним, заставляя отбрасывать от себя продажных женщин резким движением.

Ему нужна была только она.

Сводила с ума тем, что оставила его. Заставляла выть зверем в минуты особо острого одиночества. И они всегда совпадали с главными минутами его триумфа. Без нее весь гребаный мир был неполным. Без нее вкус побед отдавал горечью на языке.

Он поклялся, что найдет ее.

Уничтожит единственную слабость, сдерживающую его силу.

И вот, спустя тысячи лет, он вдруг почувствовал ее. Она была здесь. И он сорвался с места, летя за ней тут же, и кончики пальцев подрагивали от неверия того, что это действительно она.

Он не мог ошибиться. Только не сейчас.

Она была здесь. Манила его кончиком пальца, а он как одержимый летел на этот зов, посланный с другого уголка вселенной.

И вдруг этот луч пропал. Оборвался, и он чуть не свихнулся, когда перестал ее чувствовать.

Застыл в открытом космосе, чувствуя себя полностью дезориентированным. Разломанным на части. Ведь хуже ее отсутствия могло быть только ощущение, что он вновь ее потерял.

Александр сжал кулаки, смотря в сияющую черноту космоса и почувствовал, как каждый мускул на его лице наливается гневом.

Она будет принадлежать ему.

Он найдет ее где угодно.

Даже если для этого понадобится перевернуть каждый гребаный камешек во вселенной.

Глава 1

– Давай, Алира! Так мечами машут только девчонки!

И я пыхчу, выворачиваясь из огромных лап воина шивари. О том, что я тоже своего рода «девчонка», отец не думает.

Он так и стоит сбоку поля, усыпанного песком, коего на Харваде более чем достаточно. Иногда отец принимается наворачивать нервные круги, когда ему кажется, что я вот-вот проиграю.

– Старайся лучше, Алира! Тебя учили лучшие мастера Альянса! Я отвалил им гребаную кучу денег! Может стоило их вздернуть за то, что обманули меня?

И я, закатывая глаза и скрипя песком на зубах, поднимаюсь вновь, поправляя выбившиеся из тугой косы волосы. Ее всегда заплетает мама. Она вечно напевает себе что-то под нос и приходит рано с утра, чтобы сделать мне прическу, несмотря на то что я давно уже справляюсь сама.

Но это наш с ней ритуал.

Единственное, что по-настоящему осталось от моего детства.

Все остальное – это бесконечные тренировки с отцом и наемниками, которым он платит за то, что я их уродую. По его приказу.

Соглашаются они, надо сказать, за небольшую плату.

Никто из них не видит особой угрозы в невысокой щупленькой девице с белыми косами. А потом все они, как один, горько сожалеют о том, что вообще согласились. Я – дочь своего отца. И я владею практически любым оружием с десяти лет.

– На сегодня достаточно, – мать вплывает в бойцовский павильон, недовольно поджимая губы. Уж не знаю, на что ее там купил отец в моем детстве, но я до сих пор удивляюсь, как она только позволила мне заниматься боевыми искусствами.

Ее лицо, обрамленное медовыми вьющимися волосами, выражало тем больше недовольства, чем выше поднимались мои навыки.

– Перестань, Диана, она только размялась, – отмахивается от нее отец.

– Я. Сказала. Достаточно.

Сталь в ее голосе слышна так отчетливо, что даже мой соперник отбрасывает меч тут же, удивленно на нее глядя.

А я только усмехаюсь, закидывая оружие на плечо.

Уж что-что, а командовать моя мама умеет. Годы, проведенные в Остроге или Адских Землях, как мы называем мою родину, сделали из нее настоящую железную леди.

Вот только являет она ее миру крайне редко. Обычно все делает отец. Но иногда кто-то должен приструнить и его, и вот тогда Диана и показывается из тени.

Он всегда прислушивался к ней.

Сколько себя помню, отец ни разу не противился словам матери. Пожалуй, объяснялось это тем, что она крайне редко позволяла себе комментировать его действия. Лишь в экстренных случаях его полных безумств. И тогда ее губы сжимались в тонкую нить, а карие, с неоново-зелеными прожилками глаза метали настоящие молнии. Именно так было и сейчас.

– Достаточно, Эм, – уже с нажимом произносит она. – Сегодня день Деи, если ты помнишь.

– Даже если хотел бы, не смог забыть эту долбанную дату… – бурчит отец.

– Не выражайся при дочери, – глаза Дианы темнеют еще больше.

– Она и не такое слышала в бойцовских бараках…

– Что ты сказал?

– Сказал, что нам нельзя, разумеется, забывать о правилах приличия, – уже громче произносит отец, и я не выдерживая, прыскаю, прикрывая рукой улыбающиеся губы. – Я ведь почти… Как это… Лорд с твоей планеты, принцесса…

Отец шутливо кланяется, и мама закатывает глаза, но по ее выражению я вижу, что она больше не злится.

Они с отцом однозначно созданы друг для друга. Пусть и история их любви не самая романтичная… Я слышала краем уха о том, что он чуть ли не похитил ее с другой планеты в самом начале, а она и вовсе была помолвлена с другим… В любом случае, никто из них никогда не посвящал меня в подробности, а я была довольна настоящим. И в этом настоящем они как магниты тянулись друг к другу. Долгие годы совместной жизни ничуть не притупили их чувств друг к другу, и они до сих пор выглядели как влюбленные подростки.

– Прими душ, Алира, – безапелляционно произносит мать. – А потом ты…

– А потом я буду тихонько сидеть в своей комнате, пока остальные веселятся на приеме маршала Зейна. – отчеканиваю я фразу, заученную с ней уже несколько лет назад, закатывая глаза. – Ты серьезно, мам? Я укладываю здоровенных мужиков на лопатки за несколько минут. И не могу пойти на прием лучшей подруги?

– Не смей так разговаривать с матерью, – отец сверкает неоново-зелеными глазами, поднимая палец вверх и смотря на меня в упор, от чего мне становится страшно не по себе. В такие редкие моменты я отчасти понимаю, почему его раньше называли демоном. Поработителем Альянса.

Но сейчас протест и несправедливость во мне на столько глубоки, что я не замечаю тревожных звоночков.

– Я хочу пойти на этот прием! – упрямо произношу я. – Возможно это последняя возможность для меня увидеть Дею.

– Попрощаешься с ней после, – мама кладет руку на плечо побелевшего от гнева отца, не привыкшего к тому, чтобы ему перечили. – Мы уже говорили тебе, Алира, что не просили бы тебя об этом, если бы это не было так важно.

– Но не сказали, какого черта вообще об том просите.

– Алира! – синхронно выдыхают они оба.

А я уже не слышу.

В сердцах бросаю меч прямо в песок и ухожу, повернувшись к ним спиной.

– Вернись! Мы еще не закончили!

– Не надо, милый, дай ей остыть.

– Характер у нее бесовский!

– Интересно, в кого бы это? – усмехается мама.

Я почти вижу, как они с отцом переглядываются, улыбаясь друг другу, но сейчас злость во мне перекрывает остальные чувства.

К этому приему на Харваде готовились несколько месяцев.

Я, наконец, увидела бы загадочного Александра, которому обещана Дея. А она не затыкалась, говоря о нем уже добрых пять лет.

И видела-то его всего один раз…

Каково же было мое изумление, когда родители запретили мне появляется на этом приеме. И при чем, ни одного объяснения! Только эти их переглядывания, от которых становилось тошно.

– Ты воин, Алира, так я тебя воспитал, – произнес отец в качестве завершения диалога. – А воины исполняют приказы и не задают вопросов.

Тогда он сыграл на том, что я возгордилась, услышав «ты – воин» на устах отца. Уже не «девчонка», не «размазня», не «кукла в юбке». С выражениями он не церемонился. И тогда, получив его признание, я не стала задавать вопросов.

Вот только Дея была моей лучшей подругой.

И чем ближе становилась дата ее отъезда, тем горячее я осознавала, что просто не могу не прийти не попрощаться с ней.

Глава 2

– Почему ты так рада, что покинешь Харваду? – удивляюсь я, глядя как Дея едва ли не напевает себе под нос, примеряя одно платье за другим.

– Ты не видела его, – нараспев произносит Дея, прикладывая к себе то один, то другой наряд перед зеркалом. – Какое лучше? – она резко оборачивается ко мне, заставляя врасплох.

– Чудесны оба, – на автомате отчеканиваю я.

– Точно так же ты сказала и про семь предыдущих, – усмехается Дея.

– Я и правда думаю, что они все ничего, – небрежно отзываюсь я.

Дея – одна из самых красивых девушек, что я вообще когда-либо видела. Она была практически точной копией своего отца, Эмира. Темная, смуглая кожа в сочетании с черными длинными волосами, завивающимися в красивые локоны. Выразительные голубые глаза в обрамлении длинных ресниц и идеальные пропорции лица. Помимо того, Дея была счастливой обладательницей высокой груди и стройных длинных ног. По мне так, наряди ее в хоть грязную тряпку, она бы все равно была самой красивой девушкой на приеме.

– Ты всегда была добра ко мне, Алира, – улыбается Дея, останавливая свой выбор на небесно-голубом платье из струящейся ткани с открытыми плечами. Платье идеально гармонирует по оттенку с ее глазами, и я несколько секунд просто любуюсь ей, а Дея, довольная моей реакцией, кружится у зеркала.

– Так почему ты рада, что скоро оставишь всех нас? – глухо, совсем не так жизнерадостно, как планировала, произношу я.

– Что? – Дея оборачивается и быстро подходит ко мне, садясь на колени и беря мои руки в свои. – Как ты можешь так думать, Алира? Я уверена, что мы будем видеться и после того, как… Как…

– После того, как тебя утащит в свое логово какой-то иномирянин?

Ловко уворачиваюсь, когда Дея пытается в шутку меня ударить.

– Я уверена, что он позволит мне видеться с родными.

– Почему? Почему, ты так уверена в нем, Дея? – все непонимание прорывается наружу. Я долго держала его в себе, чтобы не делать отъезд лучшей подруги еще тяжелее, но все-таки никак не могла понять, почему она отправляет себя на гильотину без малейших сожалений. – Ты видела его всего один раз, и то, когда тебе было… Сколько?.. Пять?

– Поверь, этого было достаточно, – мечтательно произносит она.

Я скриплю зубами и закатываю глаза, за что все-таки получаю шлепок ее легкой ладони.

– Меньше всего на свете я хочу усложнять твою жизнь, Дея. Но если бы ты хоть раз сказала, что не желаешь этого брака, что не хочешь ехать, я бы сбежала с тобой на другой край вселенной, где он никогда не найдет тебя! Как бишь его…

– Александр, – мурлычет Дея, и меня всю передёргивает от чужестранного имени. – И я не хочу сбегать от него, Алира.

– Но почему? – привставшая было в порыве своей тирады, я бессильно опускаюсь обратно на кровать.

– Ты поймешь, когда увидишь его, – Дея поднимается на ноги и мне зубами скрежетать охота от этого мечтательного выражения на ее лице. Каждый раз, когда она говорит о человеке, которого видела пятнадцать лет назад. – Ты, наверное, думаешь, что я просто сошла с ума, но я правда счастлива. Счастлива потому, что скоро он прилетит за мной.

Я думаю, что она просто дурочка.

Серьезно.

Я очень люблю Дею, но Аиша, ее мать, слишком увлекла ее чтением женских романов. И это явно способствовало ее провалу в мир романтических иллюзий, где незнакомец увозит тебя в таинственную даль, и вы живете долго и счастливо.

Что я прекрасно усвоила за свои двадцать два года, так это то, что мир опасен. И кишит кучей уродов, мечтающими захватить власть. Только она ими и движет. И я ужасалась от мысли о том, что Дея достанется одному из них.

А в том, что этот Александр именно такой, я даже не сомневалась.

Я видела то, чего не замечала сама Дея. Губы моего отца, и ее, Эмира, сжимались в тонкие нити, едва только речь поднималась об этом Александре. Его имя не упоминали, словно он был какой-то прокаженный или что-то в этом роде. И я также видела, что отдавать Дею было для них огромной мукой. И раз ни мой отец, ни Эмир, не могли сопротивляться этому, значит, Александр был наделен властью и опасен. Как минимум.

И поэтому сейчас, когда я смотрела в очаровательное и безмятежное лицо лучшей подруги, меня разбивало отчаяние из-за того, что я не могу присутствовать на этом приеме.

А что если ей понадобится моя помощь? Что если этот Александр проявит к ней жестокость, а меня не будет рядом? Я ведь никогда не прощу себя за это…

– Мне так жаль, что Мулцибер запретил тебе присутствовать, – Дея поджимает пухлые губки и обнимает меня. – Мы обязательно попрощаемся, когда я пойду забирать свои вещи! Жди меня, пожалуйста, здесь, в моей комнате. Я не хочу улетать, не обняв тебя на прощание.

«Если тебе только позволят забрать вещи,» – хмуро думаю про себя я, но решаю больше не вступать в перепалку с Деей. Не стоит портить ей последний вечер дома.

– Люблю тебя.

– А я тебя.

Мы порывисто прижимаемся друг к другу, и у меня непроизвольно наворачиваются слезы на глаза.

Мне очень хочется, чтобы я была не права.

Я хочу ошибаться по поводу Александра. И больше всего на свете хочу, чтобы у Деи действительно было ее «долго и счастливо».

Но все нарастающее чувство тревоги во мне говорит о том, что это лишь заблуждение. Все внутри меня орет о том, чтобы я немедленно посадила Дею на звездолет и летела с ней прочь с Харвады, куда неотвратимо приближается Александр, чтобы забрать ее у меня.

***

– Почему моя дочь должна расплачиваться за это, Диана?

– Мы договорились обо всем уже много лет назад, Аиша. – Голос матери отдает такой сталью, что мне становится не по себе. – Сейчас давать заднюю уже поздно.

Чего только не происходит во тьме коридоров поместья маршала Зейна Моры.

Я не собиралась подслушивать их.

Застыла, не заворачивая за угол, скорее от неожиданности.

Моя мать и Аиша всегда ладили. Даже были подругами. И именно поэтому меня так шокировал тон, которым они говорили сейчас.

– Никогда не поздно, я просто не могу, Диана… Она же моя дочь… – Аиша всхлипывает, но похоже, мою маму это не может разжалобить.

– Возьми себя в руки, мать твою! Эта истерика никому из нас не принесет пользы! – отчеканивает она, и мои брови взлетают вверх еще больше.

Слышу шелест их одежды и решаюсь выглянуть из-за угла.

Картина на столько меня поражает, что я буквально застываю на месте, приоткрыв рот.

Мама направила на Аишу указательный палец, а та, с отчаянием на лице вжимается спиной в стену под ее напором.

Аиша всегда была мягкой, и Дею она воспитывала совершенно не так, как Диана меня. Но силы духа ей было не занимать. И такой, как сейчас – абсолютно разбитой, я видела ее впервые в жизни.

– Наши дети не должны платить за наши ошибки, – всхлипывает Аиша. – Это неправильно…

– Я понимаю тебя, – тон матери немного смягчается. – Понимаю, но ты должна быть сильной, Аиша. Из-за твоей слабости мы все можем погибнуть. Не предавай нас сейчас. Только не сейчас, когда мы…

Я неосторожно задеваю вазу на комоде и тут же прячусь обратно за угол, вжимаясь в стену и надеясь, что Диана не бросится коброй сюда.

Сама не понимая почему, но ощущаю, что услышала что-то запретное. Что-то такое, что не должна была. Никогда.

Сердце гулко стучит в груди, но я не делаю попытки убежать. А когда выглядываю из-за своего укрытия, женщин больше нет в коридоре.

Тягостное, тянущее чувство какого-то секрета повисает на шее ярмом.

Аиша тоже не хочет отдавать дочь этому монстру. Так какого дьявола мы не спасаем Дею?!

Теперь уже я окончательно принимаю решение.

Я взгляну в глаза этому Александру, кем бы он ни был, и если увижу то, чего опасаюсь – ужас в глазах Деи, то ничто не остановит меня от того, чтобы заколоть его.

Годы тренировок с лучшими воинами Альянса кое-чему меня научили.

Глава 3

Я почти не помню того времени, когда мы жили на Арканууме.

Слабые отголоски тьмы Острога, той части планеты, где никогда не светит солнце.

Мы были счастливы и беспечны. Позабыли о том, что не всесильны. Так говорит мать о том времени.

Мне было восемь, когда мы бежали. По-другому назвать это сложно.

Дикая спешка, оставленные вещи, ужас на лицах любимых людей, – это все, что я помню. Кукла с синими волосами, которую я крепко прижимала к груди, успокаивая.

Красная планета, Харвада, где правил маршал Зейн Мора со своей супругой, Самсарой, приняла нас. Небольшую горстку людей, последовавших за моим отцом, Мулцибером.

Расстановка сил в мире изменилась моментально. Моего отца больше не называли демоном. Отныне к нему обращались только «Эм». Его имя словно кануло в лету и теперь мы все были гостями, а не правителями. Если это и удивляло меня, то отец ни разу в жизни не выказал того, что скучает по прошлой жизни, где одного звука его имени боялся каждый.

Эмир, бывший генерал его армии, последовал за нами. Вместе со своей женой, Аишей, и двумя детьми, двойняшками: дочерью Деей и сыном Гибрисом.

Так сложилось, что у маршала и его жены детей не было. А потому они оба нежно любили нас троих, относясь с любовью и нежностью. Нас баловали и растили словно каких-то принцев и принцесс.

Вот только моя сказка закончилась довольно быстро.

С десяти лет отец начал тренировать меня, как воина. Пропали платья и куклы, появились кожаные латы и с сотню разных видов оружия.

– Лазер и огнестрел непредсказуемы, – усмехался папа, ловко орудуя мечом, – клинок в сердце куда надежнее, Алира.

Если меня и удивила такая перемена в воспитании, то я не возмущалась. По крайней мере, не помню этого.

Характер у меня не сахар. Так всегда говорила мать. Да и с чего ему было бы быть таким, если моими родителями были Мулцибер и Диана?

Словом, горячая кровь нашла идеальный выход в боях и военном деле. Уже к пятнадцати годам, я ни в чем не уступала воинам шивари во владении мечом.

***

Уже приняв решение, я поднялась в комнату, чтобы забрать пару своих кинжалов сай. Владение ими давалось мне всегда наиболее успешно. Заправив их за пояс, я задумчиво оглядела стену своей оружейной, подаренной мне маршалом Зейном. Прикинув, я взяла еще несколько метательных ножей, тонких, как лезвие и заправила их в пояс уже спереди.

Уже выходя из комнаты, глянула на себя в зеркало: белые пепельные волосы заплетены в длинную косу сзади, ноги обтянуты черными брюками из тончайшей кожи, не сковывающей движения, топ из этого же материала с широкими бретельками оставлял тонкую полоску на животе, а венчался резной броней из прочнейшего металла ваядума, который добывали здесь, на Харваде. Руки оставались абсолютно открытыми, чтобы ткань не мешала резкости движений. Ладони и пальцы оплетены черными лентами, чтобы не металл оружия не натирал кожу.

Усмехнулась про себя, прежде чем покинуть комнату, подумав о том, какие же мы разные с Деей. Погодки, с очень похожими судьбами, но при этом, кардинально разные.

– Направляешься куда?

Вздрагиваю, резко оборачиваясь, и тут же выхватываю из-за пояса сай, – трезубец с коротким древком.

– Проклятие, Гиб! Ты напугал меня!

Хмурясь, засовываю кинжал обратно за пояс, а Гибрис только усмехается, продолжая стоять, расслабленно привалившись к стене.

– Знал, что тебя не удержать в клетке, Алира. Хоть ты и клялась нашим отцам, что будешь паинькой.

– Я паинька, – пожимаю плечами, – хочу просто взглянуть одним глазком.

– Ага, и поэтому взяла полное оружейное обмундирование, – усмехается парень, отделяясь от стены и подходя ближе.

Мы с Гибом часто тренировались вместе. И видя его сейчас, в парадном красном костюме-тройке, я едва ли не расплываюсь в улыбке.

– Смотрю, принарядился?

– Так, надел какое-то старье, – небрежно отзывается он.

– Ну-ну, – усмехаюсь я, а сама невольно любуюсь тем, выгодно оттеняет красная ткань его смуглую кожу и пепельно-белые волосы. Узкое лицо с высокими скулами и большие голубые глаза. Плечи у Гиба широкие, несмотря на субтильность фигуры.

– Что, нравлюсь? – самодовольно усмехается Гиб, подходя еще чуть ближе. Теперь я чувствую свежий аромат его парфюма и запах кожи, пропитанной солнцем. – Ты только скажи, Алира, и я скину с тебя эти тряпки, чтобы ты могла рассмотреть меня как следует, – Гиб шутливо заправляет выбившийся из косы локон мне за ухо, но я замечаю, что его глаза темнеют, несмотря на улыбку на губах.

– Придурок! – смеюсь я, отшатываясь от него. Лишь на секунду в лице друга мелькает разочарование, но он тут же начинает смеяться вместе со мной.

Подобные шутливые диалоги для нас – норма. Но чем старше мы становились, тем ярче между мной и Гибом стало вырисовываться какое-то напряжение. Если раньше мы с ним и Деей всегда были неразлучны, то теперь Гиб все чаще пропадал где-то один, а потом становился молчаливым и замкнутым, смотря на меня так, словно я в чем-то перед ним виновата.

– Тебе лучше остаться в комнате, – внезапно заявляет Гиб.

– Это с чего это вдруг? – изгибаю одну бровь я.

– Потому что родители не просили бы тебя так поступить, если бы это не было по-настоящему важно.

– И давно ли ты стал таким послушным? – усмехаюсь я, а Гиб тут же бледнеет. – Слушай, – быстро добавляю я. – Я не хочу ссориться. Просто хочу убедиться, что с Деей все будет в порядке.

– Думаешь, Зейн, Эм, Эмир и армия воинов шивари не справится без тебя? – усмехается Гиб.

– Думаю, в случае чего, им понадобится любая помощь.

– Это в каком случае? – не унимается Гиб, начиная уже раздражать меня.

– Я пойду, Гиб. Вне зависимости от того, что ты об этом думаешь. И я не собираюсь светиться там, – добавляю быстро, видя, что он опять открывает рот, чтобы что-то сказать. – Взгляну одним глазком на этого Александра, и уйду к себе, если он адекватен.

– Психоаналитик Алира, – усмехается Гиб. – Давно ли ты умеешь ставить такие диагнозы?

– Давно ли ты стал такой занозой в заднице? – не выдерживаю я, заставляя друга улыбнуться.

– Ладно, делай, как знаешь, – сдаётся он. – Только все-таки постарайся не попадаться на глаза Эму. Он впадет в ярость, ты же знаешь.

Знаю. А потому серьезно киваю, глядя прямо в глаза Гибу.

Он оглядывает меня напоследок, и мне кажется, что вздыхает с какой-то тоской.

– Ты удивительная, Алира, – произносит он очень серьезно. – Скоро Дея уедет, и тогда мы сможем больше времени проводить вместе. Без нее, друг у друга будем только мы вдвоем.

– Пожалуй, – рассеянно отвечаю я, смотря вслед удаляющемуся Гибу.

Последнее время он всегда говорит такими загадками, что я едва ли его понимаю.

Выбросив из головы этот диалог, я устремляюсь вниз по потайным лестницам, которые ведут наружу. Выпрыгиваю в окно на первом этаже, а потом еще долгих минут десять трусцой огибаю огромное поместье. Приемный зал, на мое счастье, расположен на первом этаже и окружен балконом, с которого открывается прекрасный вид на мерцающую красными огнями Харваду.

Мельком замечаю, что возле взлетной полосы уже скопилось множество звездолетов. Только флаги семейств и планет, которые я знаю, а значит, незваные гости еще не прибыли.

Огромный прием со множеством приглашенных. Я знаю, зачем это сделал Зейн – чтобы Александр не смог сделать чего-нибудь опрометчивого перед глазами стольких свидетелей.

На горизонте мне мерещится грозовое облако, но я тут же хмурюсь и выбрасываю это из головы. Бури, пожирающие Харваду, происходят по расписанию, уже давно составленному учеными. И сегодня все было подгаданно именно так, чтобы гости были в безопасности.

Критически смотрю вверх, понимая, что балкон располагается чуть выше, чем я рассчитывала.

Мне приходится подпрыгнуть, чтобы дотянуться до нижнего края. Подтягиваюсь, чувствуя, как пальцы соскальзывают с влажного камня и падаю вниз. Так повторяется несколько раз, но в итоге мне удается зацепиться за какое-то углубление, и я победно делаю перехват за колонну. Уже когда я фактически взбираюсь, нога предательски соскальзывает, и я с ужасом чувствую, как начинаю проваливаться в темноту.

Но в этот момент меня за руку хватает сильная рука, затянутая в перчатку.

Я даже не успеваю понять, что происходит, а меня уже ставят на каменный пол балкона.

– Спасибо, – бормочу я себе под нос, пристыженная собственной неуклюжестью.

– Нужно быть осторожней, когда пытаешься проникнуть на прием без приглашения, – чуть насмешливо произносит низкий голос незнакомца.

– Я не… – начинаю было распаляться я, но вдруг понимаю, что он прав.

Пытаюсь разглядеть его лицо, спрятанное от меня полутьмой, но отчетливо вижу только полыхающие голубым светом глаза.

– Кто ты такая?

Тон звучит так, что я сначала впадаю в ступор, а потом начинаю злиться. Незнакомец говорит со мной так, словно это его поместье, и он только что поймал воровку в своих владениях.

– Не ваше дело, – грубо отчеканиваю я, пытаясь протиснуться между ним и краем балкона.

Он оказывается рядом так же быстро, как и поймал меня, заставляя вжаться спиной в бортик поручня.

– Не думаю, что отпустить тебя будет разумно, – незнакомец растягивает слова, обдавая меня жаром тела, от которого я начинаю испытывать непонятное волнение. Мурашки обильно расползаются по телу, когда я слышу едва уловимые терпкие нотки сандала.

– Удерживать меня вы тоже не сможете, – я резко поворачиваюсь в другую сторону, но передо мной тут же возникает рука, сталью ложащаяся на поручень. Дергаюсь в другую сторону, и происходит то же самое.

Он загнал меня в ловушку своих рук, и теперь мне как будто стало нечем дышать. Я впервые в жизни ощущаю себя такой беспомощной. Незнакомый мужчина как будто подавляет своей энергетикой, заставляя колени слабеть.

– Отпустите меня немедленно, – цежу я сквозь зубы, чувствуя, как его руки, словно издеваясь, лежаться на поручни балкона еще ближе ко мне.

– Не то, что? – усмехается он, сверкая глазами.

Это-то и проводит меня в себя.

Я молниеносно выхватываю сай из-за пояса, направляя самое длинное острие на шею мужчины.

На секунду в его глазах мелькает удивление, но при этом, он ни на сантиметр не сдвигается с места.

– Это плохая идея, маленькая воровка, – его голос звенит смехом. Лезвие, приставленное к горлу, его явно совершенно не пугает.

– Я не воровка! – восклицаю, сильнее прижимая кинжал к коже, и вижу, как по его шее начинает струиться маленький ручеек крови. – Я воин!

– Что же, маленькая воительница, ты знаешь, как на моей планете платят за рану, нанесенную иноземцем?

– Да мне плевать…

Я не успеваю даже закончить предложение. Руки незнакомца так молниеносно обезоруживают меня, что я вскрикиваю, когда сай с громким звоном падает на каменный пол. А в следующее мгновение мужчина хватает меня за талию, разворачивая спиной к себе. Одна его рука перехватывает мои запястья, а другая ложится на горло, резко запрокидывая голову так, что я широко распахиваю глаза, видя звезды далекого космоса.

– Что, теперь не такая смелая? – его голос становится ниже, приобретая бархатную хрипотцу.

– Да… Да пошел… Ты… – рычу я, чувствуя, как прижимаюсь спиной к его огромному, раскаленному телу.

Меня бросает в жар, когда его пальцы, так же крепко сжимая мою шею, начинают чуть поглаживать кожу.

– Мне нравится твой воинственный дух, – горячо шепчет он, от чего меня начинает разбирать дрожь, проходящая по всему телу. – Нам будет хорошо вместе…

Его горячие губы ложатся на мочку моего уха, чуть прикусывая его, и я испытываю такой взрыв эмоций, что едва ли не вскрикиваю, презирая саму себя.

– Что ты творишь?! – рычу, дергаясь, но он удерживает меня, впечатывая в перегородку балкона и прижимаясь ко мне сзади еще крепче.

– То, чего ты сама хочешь… – хрипит он, и я спиной чувствую, как гулко бьется его сердце. Точно так же, как и мое собственное. – Хочешь, но боишься…

Это неправильно… Это абсурд… Все, что происходит просто не укладывается в моей голове…

Тело предает меня. Разбивает истома от того, что он поглаживает мою кожу. И никакой здравый смысл не может заставить меня прийти в себя, выпасть из этого гипноза.

– Ты тоже чувствуешь это… – хрипит он мне на ухо, овивая рукой нагую кожу на талии, а я даже не замечаю, что он освободил мои руки, плетьми повисающие вдоль туловища. Глаза закатываются, когда губы незнакомца вновь настойчиво опускаются на мою шею. – Чувствуешь, что мы идеально подходим друг другу… Знаешь, что когда я буду трахать тебя, ты будешь изгибаться и стонать подо мной… Шептать мое имя…

Я прихожу в себя моментально.

Морок чертова незнакомца спадает с меня, как только я осознаю, что именно он хочет со мной сделать.

– Никогда! – изловчаясь, я отпрыгиваю от него, смотря безумно. Готовая обороняться в случае, если он вновь попытается приблизиться. Сердце стучит так гулко, что вот-вот вырвется из груди.

– Как жаль, что у меня сейчас нет времени, – усмехается незнакомец. Он не делает попытки сократить расстояние между нами. Смотрит на меня с голодным сожалением, и словно силой воли заставляет себя отступить на шаг. – Нужно кое-что забрать. Но позже… Обещаю, я займусь тобой.

А меня колотит от презрения к самой себе за то, что кожа до сих пор пылает в тех местах, где он ко мне прикасался.

Чертов незнакомец, которому я едва ли не отдалась в первые секунды встречи!

Какого дьявола вообще со мной происходит?!

Почему кровь бурлит до сих пор, когда я смотрю на его мощный силуэт, удаляющийся, а за тем пропадающий в парадном зале?..

Глава 4

Чувствуя, что руки все еще трясутся, я нахожу себе укромный уголок в нише балкона, надежно скрытый плющом. Даже когда в десяти сантиметрах от меня прогуливаются прибывшие гости, я остаюсь надежно сокрытой и выдыхаю облегчением. Прямо передо мной – узкая полоска стекла, позволяющая наблюдать за центром зала, где происходит прием.

Прибывшие гости, разодетые в роскошные наряды, кланяются и сияют улыбками, здороваясь с Самсарой и Зейном, одетыми оба в красное, – цвета их планеты.

Удивительно, но Самсара – землянка, как и моя мать. Воспоминания о далеком доме роднили женщин, и я была частой свидетельницей того, как они сидели вместе, потягивая вино из бокалов и смеялись шуткам, понятными только им двоим.

Видя отца в полном военном обмундировании, я сжимаюсь в уголке еще больше. Одетый в черную военную форму, он будто бы смотрит насквозь своими неоново-зелёными глазами. Особенно достается мужчинам, излишне-внимательно разглядывающим Диану. Отец ревниво, как бы невзначай, прикрывает мать плечом, а она только довольно и мягко улыбается. Одетая в темно-зеленое струящееся блестящей тканью платье на одно плечо, она выглядит царственно. Волосы уложены в тугую прическу и перехвачены золотым обручем. Вот пола ее платья цепляется за край двери, а отец тут же спешит помочь ей, потом мельком целуя ее. Смотря на них, я буквально начинаю улыбаться. Они созданы друг для друга. Даже двигаются в такт друг другу.

Потом в поле зрения появляется бледная, как мел Аиша. Ее и без того белая кожа словно стала прозрачной. Одетая в черное, словно траурное платье, она опирается на руку мужа, Эмира, гордо шагающего с выправкой военного. Его лицо выражает сталь, но я замечаю, как его смуглая рука трогательно сжимает пальцы жены.

Потом вереница лиц превращается в калейдоскоп. Кого-то из прибывших гостей я знаю лично, с кем-то никогда не сталкивалась. И в незнакомых лицах я пытаюсь уловить хоть какие-то признаки Александра.

Но пока безуспешно.

Этот негодяй опаздывает на прием, организованный в честь его помолвки.

Вечер Харвады сменяется поздней ночью, и я начинаю чувствовать, как ноги затекают, а кожа покрывается мелкими мурашками холода. Пока гости веселятся, наслаждаясь музыкой и разговорами, приправленными алкоголем, я обнимаю себя руками, чтобы хоть как-то согреться.

Может он вообще не прибудет? Позабыл о Дее и решил не забирать ее?..

– Тэр Александр, со спутницей Виерой.

Быстро вскидываю глаза на вход в зал и начинаю бесконечно проваливаться во тьму.

У меня икры леденеют от какого-то жуткого спазма, растекающегося из желудка по всему телу, заставляя меня неметь от жути.

Высокий, статный мужчина, одетый в черный, расшитый красным золотом камзол, уверенно шагает под руку со своей красноволосой спутницей, одетой, словно какая-то одалиска. Угольная, полупрозрачная ткань едва прикрывает ее тело, не оставляя никакого поля для фантазии. Поясок из розового золота овивает ее тонкую талию, позвякивая декоративными монетами.

Я не видела его лица во тьме, лишь очертания. Но все предчувствуя во мне орали о том, что мужчина, бесстыдно ласкавший меня на балконе, был Александром.

Эти голубые, сияющие глаза просто не могли принадлежать кому-то другому.

– Спаси меня, всевышний… – шепчу я вслух, и тут же прикладываю ладонь ко рту.

Я знала это. Кажется, чувствовала кожей, но гнала от себя эту мысль.

Я не встречала таких, как он. Могла бы догадаться, что он иномирянин. Не из нашей вселенной.

Но как ему удалось прибыть на Харваду?

Я видела все звездолеты на площадке, и там не было ни одного незнакомого.

– Добро пожаловать, Александр, – маршал Зейн, стоящий спиной ко мне, выходит вперед, чтобы пожать руку прибывшему гостю. – Надеюсь, ваше путешествие было комфортным.

– Более чем, – усмехается он, так красноречиво глядя на Виеру, что у меня к щекам приливает краска.

Чертов кабель! Притащил шлюху на собственную помолвку! А потом еще и… Боже, как стереть с себя позор за то, что произошло между нами.

Я беспомощно оглядываю зал, надеясь найти еще одного незнакомца с подобными глазами, но понимаю, что это тщетно. Черты лица хоть и были скрыты полутьмой, но все равно читались достаточно внятно. Высокие скулы и крупный, прямой нос, волевой подбородок и идеально очерченные полные губы, скрывающие два ряда ровных, один к одному зубов. Длинные серебряные волосы Александра были забраны назад и скручены в тугой узел.

– Нам приятно, что вы организовали такой прекрасный прием, – щебечет Виера, делая реверанс. Ее голосок такой сладкий, что сахаром скрипит на зубах. Она вся – сама невинность со своим хрупким изящным телом и огромными глазищами, сияющими зеленым неоном. Мне почему-то кажется, что это очень обманчивая обложка. Хитринка в ее глазах выдает в ней воина с несгибаемой волей, наряженного в бесстыдное платье для отвода глаз.

– Мы рады вам, – отзывает Самсара, величественно кивая головой.

– Где же она? – Александр оглядывает кругом, словно ища что-то. – Где же та, что обещана мне?

Мои глаза тут же находят бледную, смущенную Дею, с такой болью смотрящую на Виеру, что мне становится дурно. В своих романтических фантазиях, Дея явно не предполагала, что суженный может явиться с какой-то другой женщиной.

И все же, она делает несколько неуверенных шагов вперед, смотря аккурат в пол.

– Это она? – произносит Александр, обходя Дею кругом и разглядывая. Гости вокруг жмутся к стенам непроизвольно. Они словно чувствуют, что вмешиваться в происходящее небезопасно. – Что же, ты успела превратиться из малышки в прекрасную женщину с нашей последней встречи, – удовлетворенно заключает он. – Но я хотел бы узнать, что ты умеешь?..

Меня в жар бросает от непристойности его слов.

Эмир, не выдержавший намека, выбегает вперед, заслоняя собой Дею:

– Довольно! Как ты смеешь так унижать мою дочь?! Ты!.. Ты, хренов…

– Кто? – усмехается Александр, опасно сверкая глазами. – Будь осторожен со словами, Эмир. Я уже побеждал тебя один раз. А с того инцидента прошло много времени. – Александр приближается к Эмиру, выглядя как тигр перед броском. – Ты постарел, только и всего, а я умножил свою силу. – Мужчины пилят друг друга взглядами взаимной ненависти, и у меня мурашки по спине бегут от повисшего в воздухе напряжения.

– Будь с ней учтив, – рычит Эмир сквозь зубы. – Она тебе не скаковая лошадь на продажу.

Внезапно Виера возникает между ними, осторожно и ненавязчиво отводя Эмира чуть в сторону.

– Но что он такого сказал? Почему вас так это расстроило? Александр лишь поинтересовался, что именно он забирает, – девушка озадаченно хлопает ресницами, и я невольно расплываюсь в улыбке от этого представления.

– Не знаю как в ваших диких краях, – цедит Эмир сквозь зубы, – но у нас здесь не принято так обращаться с женщинами.

– Я вижу, что нам здесь не рады, Виера, – усмехается Александр. – Что ж, так я и думал. Впрочем, я ценю свое время и взаимно не желаю тратить его на вас. Я заберу обещанное и покину Харваду.

После его слов мне кажется, что я слышу коллективный выдох облегчения.

Аиша, подбежавшая к дочери, принимается гладить ее по лицу. А чистые, почти прозрачные глаза Деи выражают разве, что удивление. Она все так же восторженно смотрит на Александра, и в ее глазах я вижу непреклонную решимость перевоспитать его вкусы о полигамии.

Тяжело выдыхаю, понимая, что Дея свой выбор сделала.

Александр был действительно опасен. Он угрожал Эмиру открыто, насмехаясь над ним, а значит, был полностью уверен в собственной мощи. Я не сомневалась в том, что у него дикие манеры, а еще в том, что он любитель женщин. Но жестокости, той, что я опасалась, я в нем не заметила.

И сейчас, выбираясь из своего укрытия, я собиралась, как мы и договорились с Деей, поспешить в ее комнату, чтобы попрощаться…

– Еще одно, – внезапно произносит Александр, и я застываю на месте. – Раз уж вы никогда не желаете больше меня видеть, я хочу гарантировать вам это.

– Что ты просишь взамен? – хмуро произносит Зейн, вызывая новую улыбку на красивом лице Александра.

– Безделицу. Воровку, пытавшуюся обокрасть ваше поместье. – Лица Зейна и Самсары вытягиваются синхронно. – Я поймал ее на балконе, как раз когда она планировала проникнуть в дом. Полагаю, я могу забрать ее себе хотя бы за оказанную услугу.

Мир пошатнулся и так и норовит выскользнуть у меня из-под ног.

Только не это.

Мамочки!

Гул нарастает в голове такой мощью, что я начинаю задыхаться, не слыша последующий диалог.

Судорожно хватаясь за стену, я пытаюсь понять, куда мне бежать, чтобы опередить молниеносную реакцию Александра.

– …Ты безумен! – выкрикивает Эмир. – Это вопиющее неуважение! Сколько женщин тебе нужно, чтобы утолить твою развратную душу?!

– Раз уж ты спросил, много, – в голосе Александра слышится усмешка. – Но я не понимаю, почему тебя беспокоит, что происходит в моей постели… А, вот и мой трофей.

Обегая балкон на шатающихся ногах, я не заметила, как неосторожно мелькнула на свету, прямо перед его глазами.

Секунда. Я лишь успела моргнуть, а он переместился из центра комнаты аккурат по мне, едва не разбивая стеклянную дверь балкона, оставляя за собой длинную, словно прочерченную в воздухе полоску черного дыма.

– Попалась, воительница, – Александр сверкает глазами, прежде чем ухватить меня за локоть.

– Пусти!.. Пусти меня!.. Не понимаешь, что творишь!.. – тихим шепотом рычу я. Но уже поздно. Он толкает меня в красный зал, заставляя Зейна нахмуриться, а Самсару испуганно приоткрыть рот.

– Я заберу это себе.

– Убери от нее свои лапы сейчас же.

Тихий рык моего отца заставляет шепотки вокруг стихнуть.

Александр не выпускает меня, но веселость с его лица стирается.

– Мулцибер, – произносит он. – Я и не узнал тебя сразу в этой обстановке. Слышал, ты покинул Аркануум после моего визита туда. Почему же? Я на столько напугал тебя своей маленькой речью? – он чуть склоняет голову к плечу, внимательно изучая реакцию соперника.

– Отойди от моей дочери, ублюдок, и я отпущу тебя отсюда живым.

– Дочь?.. Твоя?.. – теперь я вижу, что впервые с момента прибытия, Александр удивлен на самом деле. Он переводит на меня заинтересованный взгляд, но не отпускает, словно не замечая моих потуг вырвать руку. Он будто из стали сделан. Мне удавалось одолеть и более огромных противников, но Александр даже не шевелится под моим напором. – Я должен был догадаться… – хмуро добавляет он.

– Отпусти ее! – вновь повторяет отец, делая еще один шаг в нашу сторону.

За его спиной я вижу побледневшую мать, испуганно поджавшую губы. Она застыла, словно каменное изваяние и только руки чуть дрожат, словно воплотились ее самые страшные кошмары.

Александр поворачивает голову ко мне, и я вижу, что его лицо хмуро. Он явно размышляет, стою ли я того, чтобы ополчить на себя всю Харваду.

– Пожалуйста, – шепчу я одними губами, смотря на него с отчаянием.

Его черты тут же расправляются, и он поворачивает голову к Мулциберу:

– Теперь не могу. Я уже заявил на девчонку свои права.

Вокруг повисает такое молчание, что я слышу шумное дыхание свей матери. Оно прерывисто и неровно. И обрывается апокалипсисом, который начинается следом.

Александр отпихивает меня от себя так резко, что я валюсь на пол.

Когда поднимаю голову, вижу, что он уже успел отшвырнуть от себя Зейна, и сейчас сжимал рукой горло Эмира.

Сила Эмира заключалась в молниеносной скорости. Но как же силен был Александр, что среагировал быстрее него, а сейчас оторвал огромного мужика одной рукой от пола?

– Ты кое-чему научился, да? – усмехается Александр, чуть склоняя голову к плечу. На его точеном, идеальном лице заостряются скулы. – С нашей последней встречи научился не прятать свой дар и сумел развить его.

– П-пошел ты!.. – Рычит Эмир и из его рта брызжет слюна, а лицо покраснело.

Мулцибер нападает на соперника с ревом с другой стороны, но не проходит и нескольких секунд, как и его горло попадает в захват Александра.

– Папа! – взвизгиваю и бросаюсь на врага, выхватив из-за пояса свои кинжалы, но меня тут же останавливает Виера, от удара меча которой я еле-еле успеваю увернуться.

Эта красноволосая хрупкая девушка уже успела уложить охранявших нас воинов шивари и отобрать их оружие. Так и знала, что ее внешность обманчива.

– Не надо малышка, – произносит она между ударами, – ты только все усложняешь.

– Вы напали на мою семью! – рычу я, делая удар клинком снизу, но Виера уклоняется и от него, отпрыгивая.

– Ты можешь остановить это, – задыхаясь, произносит она.

– Довольно! – рычит Александр, видя, что в зал, из которого убегают перепуганные гости, прибывают новые воины шивари. – Довольно, иначе будут последствия!

– Давай, ублюдок! Покажи мне свои последствия!

Последнее, что я вижу – Зейн замахивается, чтобы нанести удар. А затем все погружается в абсолютную тьму.

Сначала мне кажется, что я ослепла. А через несколько секунд я окончательно убеждаюсь в этом. Натираю до красноты глаза, испытывая немыслимую панику, но никак не могу прозреть.

– Минута, проведенная в Абсолютной тьме, лишит вас зрения, – голос Александра звучит словно повсюду. В панике оглядываюсь, но все равно не могу ничего разглядеть. – Отложите оружие, и я верну вам Свет.

Секунда, еще одна… Они тянутся в словно в бесконечности…

Я знаю, что Александр не врет. Чувствую на интуитивном уровне. Думаю, это понимают и все остальные.

Скрепя сердце, я отбрасываю от себя сай и слышу кругом звон оружия. Внутренне отсчитываю секунды. Перспектива навеки остаться во тьме внушает непередаваемый ужас, когда она реальна.

– Это правильное решение, – вновь его голос во тьме, а потом реальность возвращается ко мне.

По ощущениям – я словно побывала в другом измерении, и сейчас только вдохнула родной, теплый воздух.

– Что… Что это было?.. – хриплю я, сталкиваясь глазами с Виерой. Она даже не выглядит удивленной. В отличие от остальных, попадавших на пол на колени.

Рваные полоски тьмы все еще висят в воздухе, словно оплетая пространство черными лентами.

Посиневшие Мулцибер и Эмир все так же болтаются в обеих руках Александра.

Они хрипят проклятия и явно не собираются сдаваться.

Отчаяние такого масштаба накрывает меня, когда я вижу дезориентированных воинов шивари, что хочется плакать.

Они будут убивать за меня. Разумеется будут, Зейн отдаст им этот приказ. Вот только я не сомневалась в том, что Александр уничтожит их всех. Просто знала каким-то шестым чувством, что угроза, прозвучавшая во тьме – вполне реальна.

И более менее приводя мысли в порядок, я слышу свой собственный дрожащий голос:

– Я пойду… Пойду с тобой!.. Только не причиняй им боль.

Александр тут же переводит тяжелый взгляд на меня, смотря чуть с прищуром:

– Хочешь сказать, что сделаешь это по доброй воле?

Мне так и хочется всадить ему кинжал под ребра, чтобы стереть чертову усмешку с лица.

– Д-да…

– Не слышу.

– Да! – задыхаясь от унижения и избегая смотреть на свою семью, выкрикиваю я. – Я пойду с тобой потому, что сама хочу этого…

Теперь уже Александр смотрит на меня с удовлетворением.

– На колени.

Его голос разлетается эхом по огромному залу, и я на столько в ступоре от этого приказа, что не сразу понимаю, что он обращается ко мне.

– Ч-что?.. – тупо переспрашиваю я.

– А ты не очень-то сообразительна, не так ли? – усмехается Александр. – Я сказал на колени.

Приказ на столько унизительный, что я не могу сдержать спазма, проходящего по моему лицу. Это вызывает только новую усмешку на его лице.

Все мое внимание сейчас приковано к искаженному бешенством лицу отца.

Он ненавидит Александра в эту секунду. На столько, что разорвал бы его голыми руками на кровавые куски мяса. Но себя он ненавидит еще больше. Из-за этой безысходности и обреченности. Из-за того, что никак не может мне помочь.

– А-лира… – хрипит он, безуспешно пытаясь разжать пальцы Александра. – Не… Не смей!..

– Тот случай, когда папочку лучше не слушать, – усмехается Виера, все еще держа свой меч, направленный на Зейна.

Александр же не говорит ни слова. Молча ловит каждую мою реакцию, а я просто задыхаюсь от собственной беспомощности.

Идиотка.

Сидела бы в комнате и ничего этого бы никогда не произошло…

– Мне поломать кому-то из них позвоночник, чтобы вдохновить тебя? – рычит он, и я вижу, как еще больше бледнеют лица отца и Эмира.

– Нет!.. Не нужно!..

Превозмогая боль в ломящих мышцах, я резко сгибаю ноги, падая перед ним на колени.

Я словно уменьшилась. Словно мир резко перевернулся и положил меня на лопатки ровно так же, как я делала это со своими врагами.

Раньше.

Теперь мой соперник превосходил меня на миллион пунктов. И я даже не представляла, что мне нужно сделать, чтобы сравняться с ним по силе и отплатить за все это унижение.

– Славно.

Александр тут же отбрасывает от себя хрипящих Мулцибера и Эмира, к которым моментально бросаются Диана и Аиша.

– А теперь поднимись и шагай к выходу. Ты тоже, – это дрожащей от страха Дее.

Происходит именно то, чего я опасалась.

Я вижу настоящую боль и ужас в глазах Деи. Вот только связано теперь это не с Александром, а со мной.

– Отец… Отец, прошу тебя… – вижу, что Мулцибер пытается встать, когда я прохожу мимо, но Александр толкает меня между лопаток, не давая остановиться.

– Прошу тебя! Дай мне попрощаться с семьей! – я останавливаюсь, но он тут же закидывает меня себе на плечо, словно какой-то куль с мукой.

– У нас нет на это времени, – небрежно отзывается он, сходя вниз по ступеням.

– Пусти меня! Пусти!

Я верещу и брыкаюсь, но это не приводит вообще ни к чему. Мы покидаем особняк, и Дея, идущая сзади, едва поспевает за быстрым шагом Александра.

– Налево, – командует Виера, замыкающая наше шествие. – Нам нужно торопиться. Они скоро окончательно придут в себя.

– Без тебя знаю, – небрежно отзывается Александр, перекидывая мое извивающееся тело на другое плечо.

Он поднимается по железным ступеням звездолета, и в момент, когда мы уже было заходим внутрь, я чувствую, как меня что-то с силой швыряет назад.

– Твою мать!..

Визг Деи, мой собственный, хруст костей и протяжный стон, – все это смешивается в единый калейдоскоп событий. А потом, когда я распахиваю глаза и чувствую, как меня ставят на ноги грубые руки, я едва ли не теряю дар речи.

– Что… Что ты наделал… – хриплю я, видя перед собой окровавленное тело Эмира. Пытаюсь было броситься к нему, но меня перехватывают за талию, заталкивая внутрь звездолета.

Вижу, как Виера с мечом в руке отвешивает Дее, которая не может перестать орать, звонкую пощечину, а потом грубо впихивает ее следом, задраивая герметичную дверь.

– Не смей с ней так обращаться! – ору я, но Александр отпихивает меня на пол, не давая напасть на красноволосую.

– Села на место! – рычит он, сжимая кулаки. – Скажи Зоху, чтобы взлетал немедленно, – это уже быстро кивающей Виере. – Твою мать… – рычит он, видя, как из поместья в нашу сторону несется толпа воинов шивари.

Среди них я вижу отца и мать, и только сейчас в полной мере осознаю, что больше никогда их не увижу.

– Ты – монстр! – хриплю я, чувствуя, как глаза наливаются слезами. Дея рыдает у меня на коленях, не в силах вообще что-либо сказать.

Ноздри Александра раздуваются гневом, когда он смотрит на меня так, словно готов задушить прямо сейчас, голыми руками.

– Еще раз заговоришь со мной в подобном тоне, и я вырву язык из твоей глотки. Дни, когда командовала ты, закончились. Теперь ты принадлежишь мне. Это понятно?

Фигура его спокойна, но глаза сверкают такой убийственно яростью, что я невольно вжимаюсь в кресло спиной.

Кажется, теперь он доволен.

Чувствую, как корабль отрывается от земли и резко набирает высоту.

– Теперь у тебя есть только я. И тебе нужно научиться нравиться мне, чтобы выжить на Эрлис Луванге.

Глава 5

– Как твое имя?

Я впадаю в ступор от этого вопроса.

Наверняка бы рассмеялась, если бы только не трагические обстоятельства.

– Алира, – цежу сквозь зубы, беря в руки нож и вилку.

Несколько минут назад Виера пожаловала в мою комнату и сообщила, что Он ждет меня на ужин.

И это не просьба.

С учетом того, что меня заперли в одноместной белой каюте, где я и двигаться-то могла с трудом, предложение выйти на ужин я приняла.

На вопросы про Дею Виера не отвечала. Но по внутреннему ощущению я знала, что ей не причинят вреда. Не для того они стольким рискнули, чтобы убить нас… По крайней мере, сразу…

И вот, я сижу напротив Александра, смотря за тем, как он, совсем как обычный человек, поглощает мясо со своей тарелки. Почему-то это удивляет меня. Словно это делает его почти таким же, как и я. Хотя это опасное заблуждение.

Окровавленное тело Эмира все еще стоит у меня перед глазами, когда я смотрю в холодные, словно бездна, голубые глаза.

– Странное имя.

– Серьезно? – не выдерживаю я, отбрасывая приборы на тарелку. Вижу, что Александр опасно прищуривает глаза, но не могу остановиться. – Только мое имя кажется тебе странным? А не то, что ты заявился на мою планету, забрал свою невесту, похитил меня и убил Эмира?

Губы непроизвольно начинают трястись, когда я вспоминаю его обездвиженное тело. Во мне еще теплилась надежда, что Эмир мог выжить. Вот только опыт воина говорил о том, что с такими ранами в животе умирают моментально.

Аиша была целительницей. Уроженка Архаира, погибшей планеты, где жили алияды, она могла бы спасти мужа… Если бы только успела. Ее голос обладал такими свойствами. В детстве, когда мы с Гибом разбивали колени в кровь, ей стоило только напеть несравнимую ни с чем мелодию, как наши раны моментально затягивались.

– Невесту? – переспрашивает Александр, хмуря брови.

Я широко распахиваю глаза, выражая крайнюю степень негодования.

– Ты опять делаешь акцент не на главном, – отчеканиваю я.

Он смотрит на меня сначала удивленно, а потом вдруг… Начинает смеяться. Заразительно так, запрокинув голову и становясь еще привлекательнее…

Мне становится душно в одном пространстве с ним.

Я понимаю, что все эмоции, которые рождает во мне этот мужчина – неверные, неправильные, невозможные.

Я должна ненавидеть его. Но я заставляю себя ненавидеть его. Хочется влепить себе пощечину за то, что даже думаю об этом.

Мы с Эмиром были довольно близки. И этот хладнокровный монстр, сидящий напротив, убил его. Так какого черта я до сих пор не попыталась всадить ему вилку в сонную артерию?

– Ты забавная, – он чуть щурит глаза, словно в точности знает то, о чем я думаю. – Продолжай в том же духе, и я оставлю тебя в живых.

– Мне не нужны твои подачки, – выплевываю я, недовольно кривя губы.

– Почему ты не ешь?

– Нет аппетита, – отрезаю я, складывая руки на груди.

– Ты можешь показывать свой характер, – равнодушно отвечает он, прожевывая еще один кусок. – Но не слишком усердствуй.

– Иначе что? – вздернув подбородок, произношу я.

Играю с огнем.

Знаю это, потому что в его комнате, где нам накрыли стол, становится резко темнее.

И теперь я уже не сомневаюсь в том, что это из-за него.

Глаза лихорадочно оглядывают роскошное помещение в поисках какого-нибудь оружия. Мои кинжалы Виера отобрала еще вчера ночью, перед тем как впихнуть меня в каюту. Я могла бы атаковать ее. Возможно даже победить. Но мы находились на корабле, напичканном головорезами Александра. Всех их убить в одиночку у меня бы не получилось. А потому я решила выждать более удачный момент.

Здесь, в каюте Александра, все обставлено антикварной деревянной мебелью и расписано золотом. В правом углу, возле огромного окна стоит большая заправленная кровать. И почему-то я резко перевожу с нее взгляд, чувствуя себя неуютно.

– Я ведь могу сделать твою жизнь невыносимой, Алира, – спокойно произносит Александр, откидываясь на резную спинку стула. Сегодня на нем более строгий камзол, но цвета остались все те же: черный и розовое золото. – Ты хочешь этого, м?

– Зависит от того, что лежит на другой чаше весов, – хмуро отзываюсь я, вызывая его улыбку.

– Я уже говорил тебе тогда, на балконе, – небрежно произносит он, поднимаясь на ноги и возвышаясь надо мной скалой. – Мы подходим друг другу. Зачем причинять друг другу боль, когда можно доставить удовольствие?

Его голос действует на меня гипнотически, а в себя я прихожу только тогда, когда чувствую, как его пальцы начинают поглаживать мое плечо.

Вскакиваю резко, вжимаясь в стену и едва не роняя стул. Сердце стучит так гулко, что я почти не соображаю, что испытываю от этого касания.

– Я неприятен тебе? – улыбка на его лице выглядит скорее приклеенной. – Мне казалось, тебе нравилось, когда я ласкал тебя на Харваде. Тогда, – его голос приобретает бархатные нотки, – это было лишь начало, Алира. Я могу дать тебе на много больше…

– Как ты смеешь даже намекать на это! – хриплю я, чувствуя, как каждая клетка тела наливается гневом. – Ты убил Эмира!

– Да, и теперь он в лучшем мире, – его безразличие в тоне наводит меня на мысль о том, что он просто психопат. – А мы, Алира, мы все еще здесь, – бархатный голос и еще один невидимый шаг ко мне, – мы состоим из крови и плоти, – я начинаю чувствовать собственное сердцебиение, – ты женщина, а я мужчина. И мы хотим друг друга…

– Замолчи! – хриплю я, затыкая уши руками.

Я ненавижу себя за то, что слушаю это. Ненавижу за то, как накаляется мое тело от одних этих постыдных слов.

Да кто я вообще, мать твою, такая, если могу думать о том, как окажусь в постели с мужчиной, который похитил меня?!

Эти мысли придают мне сил и уверенности, когда я произношу:

– Я никогда не стану твоей шлюхой. Заруби себе это на носу!

– Ты станешь той, кем я пожелаю, – спокойно произносит он. – По своей воле, или нет.

Я уже наполняю рот воздухом, чтобы обрушить на него поток грязной брани, когда вдруг сменяющийся за окном вид космоса привлекает мое внимание.

– Что это? – зачарованно произношу я, видя, как огромные парящие камни словно расступаются перед нами.

Александр оборачивается, довольно произнося:

– Это Эрлис Луванг, Алира. Когда-то он был колонией твоего отца, но сейчас принадлежит нам. Мулцибер потерял его, как и все остальное, когда бежал, напуганный тем, как легко я смог найти его.

– Тебе так нравится насмехаться надо мной? – огрызаюсь я, не выдержав насмешки в его тоне.

Александр оказывается рядом так близко, что я на мгновение перестаю дышать.

Он так близко, что я могу рассмотреть каждую черточку на его идеальном лице. Так близко, что я чувствую легкий аромат сандала, смешанный с горячим запахом его тела, от которого у меня почему-то немеют колени.

– Ты теперь – моя собственность, – отчеканивает он своим низким голосом. – И я буду говорить то, что посчитаю нужным. А ты будешь покорно кивать головой и тупить глаза. Это ясно?

Хочется заорать «да пошел ты!» прямо в его гребаное красивое лицо. Пальцы сжимаются в кулаки, и я едва сдерживаюсь, чтобы не наброситься на него.

Он говорит так просто и так спокойно, что бесит в десять раз сильнее.

– Это ясно? – повторяет он, и я прищуриваю глаза, цедя сквозь зубы.

– Ясно.

– Ясно?..

Сначала я не понимаю, чего он хочет от меня, но от красноречивого взгляда, едва ли не захожусь смехом.

– Что? Прикажешь называть тебя «мой господин»? – в голосе звучит такая издевка, что он просто не может не заметить.

Но не выходит из себя даже сейчас.

– Если потребуется.

Александр чуть склоняет голову к плечу, оглядывая меня так красноречиво, что я чувствую, как начинают полыхать щеки и едва ли не задыхаюсь от возмущения.

Ну уж нет!

Если он только посмеет потребовать что-нибудь непристойное, я вспорю его тело голыми руками. Или наложу их на себя. Плевать. Насилия над собой я не позволю никогда в жизни.

Кажется, это он тоже читает в моем взгляде, потому что внезапно делает шаг назад.

– Пока будет достаточно «Тэр Александр», – произносит он, разворачиваясь и направляясь к выходу.

– А это что должно значить? – бросаю я ему в спину.

Он ничего не отвечает.

Как обычно.

Я не достойна его слов.

Я лишь пленница и воровка, от которой от избавил Харваду.

Глава 6

Он видел, как менялось лицо Виеры. Видел, как беззаботность сменилась непониманием, а потом страхом.

Настраивать против себя тех людей было ни к чему. Они не представляли угрозы для самого Александра, но он не любил напрасных убийств. Тысячелетия жизни сформировали его главное правило: проливать кровь лишь тогда, когда это было необходимо.

Раньше, в периоды своей черной агонии, он убивал и не мог остановить кровопролития. Людские жизни для него ничего не значили. И он знал, как легко может сорваться, вновь стать монстром.

Но больше не хотел утопать в крови. Он видел перед собой новую цель, жизнь, где начнет все заново. И монстр, живущий в нем, мог все эти планы сломать… Если только выпустить его на волю…

А за никчёмную девку проливать кровь он не собирался. Более того, Александр уважал Мулцибера и Эмира. Они составляли тех немногих живущих, кого он во что-то ставил. Не встань они между ним и его добычей, этого конфликта бы не случилось. Эмир остался бы в живых.

Хмурит лицо, рыча. Понимает, что все полетело к чертям собачим, когда увидел эту белокурую ведьму.

Надо было отказаться от нее. Внять здравому смыслу.

Но он ничего не мог с собой поделать.

Только увидел, как девчонка шепчет «пожалуйста» своими полными губами, и окончательно спятил.

Она должна была принадлежать ему.

Он захотел ее с того самого первого касания, когда схватил падающую с балкона за руку. Она будила в нем что-то потустороннее, что-то не из этого мира.

И он не мог держаться от нее подальше.

Гладил белую кожу и представлял, как будет погружаться членом в ее гибкое тело. Представлял, какими будут ее стоны, как затвердеют розовые соски, когда он сожмет в руке ее грудь…

Мать твою, эта девка сводила его с ума одним своим нарядом. Кожа, туго обхватывающая ее грудь и ноги была его личным мучением.

Он видел кучу шлюх. Самых лучших. Но ни одна из них не порождала в нем такой черной похоти, как Алира.

Она ему мозги наизнанку вывернула. Из-за нее он натравил на себя всю Харваду с клятыми воинами шивари.

Просто баба… И что ему в башку вступило, когда понял, что не отпустит, понял, что заберет с собой, даже если придется всех их разорвать на части?

Демон, жаждущий крови, ликовал. И кормила его светловолосая ведьма.

Александру бы вышвырнуть ее с борта с открытый космос и унять свою агонию. Но что-то мешало ему… Предвкушение давно забытого наслаждения от обладания. И это могла дать ему только Алира…

За все то время, что жил в разных галактиках, он не встречал таких, как она. И дело тут было не во внешности.

Алира была хороша. Со своим гибким, обещающим все галактические удовольствия телом, длинными серебряными волосами, изящными чертами лица с пухлыми губами и тонкой, почти прозрачной кожей. Но привлекла она его далеко не внешностью. Он встречал женщин много красивее, чем она… Дело было в другом. Она манила его своей энергетикой, силой воли, химией, плескавшейся между ними… Если где-то всевышний и создавал пары, то она была вылеплена специально для него. Все в ней его притягивало. Юная дева для циника, прожившего сотню людских жизней.

Ухмыльнулся, думая о том, что рассуждает, как идиот.

Она принесет ему все беды этой вселенной.

Чувствовал это, и все равно тащил за собой на Эрлис Луванг.

Нахмурился, думая о Дэусе и его жене, Эре. Эти двое с легкостью могут использовать девчонку, как оружие против него. Слабость того, у кого никогда ее не было…

Прикинул, а потом понял, что так много она для него не значит.

Он защитит ее, если потребуется. Но никогда не позволит управлять собой.

В этом Александр был уверен.

А потому, заставив себя отвлечься на отчет команды, старался внимательно вникнуть в суть.

К своему бешенству и изумлению, он не понимал, почему впервые не мог сконцентрироваться. Перед глазами, вместо важных данных, то и дело всплывал образ девчонки с белыми волосами…

***

Это совсем не то, что я ожидала увидеть.

Отец рассказывал мне о Эрлис Луванге, всегда говоря о том, что этот комплекс небольших планет лишь пристанище космических пиратов и всего сброда вселенной. Раньше сюда слетались главные головорезы Альянса Пяти планет, куда когда-то входили: Земля, Аркануум, Харвада, Архаир и Вартус, обитель философов-калимерини.

После распада Архаира, самой загадочной планеты-звезды, по сути, Альянс включал в себя лишь четыре планеты, но по привычке и по всем документам, название решили оставить.

Из-за того, что на Архаир никогда не ступал ни один иноземец, сложно было понять, что стало причиной катастрофы.

Ученые предполагали, что то был всплеск радиации, из которой состояло ядро Архаира. Другие говорили, что алияды разрабатывали на своей планете какое-то сложное оружие, но просчитались, и тем самым навлекли на себя катастрофу.

В любом случае, некогда светящаяся звезда Архаир теперь потухла и представляла собой подобие обугленного камня.

Когда я смотрела на снимки, сделанные после ее уничтожения, меня пробирал озноб. Как только представляла, что катастрофа повлекла за собой мгновенную смерть миллионов ничего неподозревающих алияд, мне становилось дурно.

Примерно такая же метаморфоза ждала меня и на Эрлис Луванге.

Вот только в обратную сторону.

Это был нечто потрясающее.

Я зачарованно оглядывала своды здания желтовато-палевого цвета, сложную, хрупкую на вид конструкцию домов и куполообразные своды дворца, светящегося огнями впереди нас.

Ночь открывала вид на звезды, которые буквально сияли над нашими головами, и Дея испуганно цеплялась за мою руку, опасливо смотря вверх, словно боясь, что они вдруг обрушатся на наши головы.

– Это все из-за близости космоса и низкой атмосферы, – хмыкает идущая рядом с нами Виера. Она только выполняет роль спутницы. На самом деле, она наш конвоир. Красные волосы светятся огнями Эрлис Луванга, словно зажигающими их. – Ни на одной из ваших планет звезды не находятся в прямом смысле, так близко к планете. Нереально, правда?

– Красиво, – соглашаюсь я, гладя по руке Дею. Широкая спина Александра, идущего впереди нашего небольшого отряда, выглядит расслабленной. Он о чем-то разговаривает с капитаном нашего корабля, который мы оставили на взлетной полосе. Зох… Кажется, так он назвал его.

Чуть седоватый, но все еще сохранивший свою мощь мужчина постоянно оборачивался на нас с Деей. Но я никак не могла прочитать по его взгляду, о чем он думает.

Ноги утопали в мелком песке, которым тут было покрыто буквально все.

– Дорожки чистят, – недовольно произносит Виера, подхватывая едва не упавшую Дею. – Но смысла это не имеет особо никакого, потому что за следующий час их уже снова заметают песчаные ветры.

Плевать на песок, забивающийся в рот и каждую складочку одежды. Больше всего меня беспокоит вид Деи.

Она выглядит ужасно бледной. Длинные волосы растрепаны, а голубое платье, в котором ее уволокли с бала, изрядно помялось.

Эта девушка не предназначена для путешествий по бесконечной пустыне. Она, скорее, фарфоровая куколка, которую нужно беречь и держать в роскошной обстановке. Дея не произнесла ни слова с того момента, как мы ступили на корабль. Она позволяла мне помогать себе, но не отвечала ни на один вопрос. Словно произошедшее с отцом оглушило и ослепило ее, и теперь она балансировала где-то на грани миров.

Это и становится последней каплей.

– Эй! – кричу я, сама себе поражаясь. – Эй, вы!

На мгновение плечи Александра напрягаются. Он оборачивается, словно не веря, что вообще услышал это.

– Ты это мне? – произносит он, чуть подняв бровь.

– Вам… Вам всем, – произношу я, чувствуя, как пальцы начинают немного дрожать под его холодными голубыми глазами. – Она не может идти по пескам. Ей тяжело.

Александр кидает быстрый взгляд на шатающуюся Дею и резко хмурится.

– Зох, – произносит он, пиля меня взглядом. – Понеси эту куклу. Не то сломается еще до того, как ее проверят.

– Да, мой Тэр.

Мужчина тут же подходит к нам, осторожно наклоняясь и произнося Дее шепотом:

– Все хорошо, милая, я не причиню тебе вреда.

Дея выглядит так, словно и не слышит его вовсе. Однако обхватывает шею мужчины руками, когда Зох осторожно, действительно словно фарфоровую куколку, берет ее на руки.

На секунду, когда ее юбки оказываются на уровне моих глаз, я замечаю, что у Деи кровоточат ноги из-за мягких туфелек, в которые набился песок.

Неудивительно, что она едва на ногах держалась.

Зох идет вперед, бережно держа на руках Дею, и наш отряд вновь возобновляет свой путь вдоль резких построек.

Иду вперед и вижу, что Александр не двинулся с места. Он все так же стоит, хмуро глядя на то, как я приближаюсь к нему.

Мраморное изваяние идеального человека. Пугающее, вечное, разозленное…

– Ну, удачи, – хмыкает Виера, изящно проскальзывая между крепкими мужчинами из команды корабля.

И тут я окончательно теряю всю свою спесь.

Не то, чтобы присутствие Виеры сильно успокаивало, нет. Она просто была эдаким гарантийным талоном, что меня не снесет взрывной волной.

Чувствуя, как адреналин начинает колотить кончики пальцев, я осторожно ступаю вперед, делая вид, что ногам тяжело пробираться сквозь песок. По сути, я лишь надеюсь, что ему надоест ждать меня, И Александр просто раздраженно отвернется, забыв о моем существовании.

Шаг. Еще один.

Ноги леденеют тем сильнее, чем ближе я к нему становлюсь.

Уже когда я ровняюсь с ним, потупив взгляд в песок, во мне вдруг мелькает надежда, что Александр меня не тронет.

Но то всего лишь секунда. Потому что в следующую, он больно хватает меня за запястье, поднося его к своему лицу и заставляя меня ойкнуть от боли и привстать на цыпочки.

– Ты нравишься мне, но всему есть предел, Алира, – рычит он, находясь всего в сантиметре от меня. – Еще раз заговоришь со мной в подобном тоне, и это будут твои последние слова. Это ясно?

– Отпусти меня! – шиплю я. – Мне больно!

– Это ясно?.. – повторяет он.

А меня бесит буквально все.

Первый испуг прошел, и во мне вновь проснулась та, которая ничего не страшится. И она не собирается покоряться какому-то иноземному гребаному полубогу, или кто он там.

Изловчаясь и пользуясь моментом неожиданности, я переношу вес на корпус, параллельно ставя ему подножку.

Александр на столько не ожидает подобного, что я вижу изумление у него на лице прежде, чем он начинает валиться на песок.

Мой триумф недолог, потому что отпускать меня он не намерен, и утягивает аккурат за собой.

Мы валимся вместе, начиная скатываться с высокой дюны буквально кубарем. Я визжу, удивляясь тому, как меня не расплющивает под его огромным весом. Спасает лишь то, что Александр придерживает мою голову, чтобы ее к чертям не оторвало в этом калейдоскопе.

– Твою мать! – рычит он, сплевывая песок.

Я с трудом разлепляю глаза и понимаю, что он лежит верхом на мне, вдавливая всей мощью в песчаное покрывало.

– Алекс! – испуганный голос Виеры откуда-то сверху.

– Со мной все нормально, – рычит он. – Идите. Мы прибудем позже.

– Слезь с меня! – хриплю, брыкаясь, но он и не думает выполнять просьбу.

Отирает лицо рукавом, но все равно весь перемазан в песчинках. Это вызывает во мне какой-то нездоровый приступ весёлости, мелко сотрясающей все тело.

– Смешно тебе? – рычит он, и я чувствую, как его корпус сильнее впечатывает меня в еще горячий песок.

Дух тут же перехватывает от какого-то странного ощущения внизу живота, и я начинаю брыкаться активнее, но это абсолютно ни к чему не приводит.

– Пусти! – хриплю я. – Пусти немедленно!

Но теперь его очередь усмехаться.

Александр, словно издеваясь, проводит рукой вдоль моего тела, накрывая грудь сквозь плотную ткань и броню, но я все равно чувствую это касание, от которого начинаю задыхаться.

– Пошел прочь!

– Как много на тебе лишней одежды, – усмехается он, а взгляд становится темнее. – Этого ты добиваешься, Алира? Любишь, когда тебя берут грубо? – и он шире раздвигает мне ноги, впечатываясь в меня еще сильнее.

Голова начинает идти кругом, когда я чувствую что-то твердое, упирающееся в меня сквозь нашу одежду. Дышать становится еще тяжелее, а сердце вот-вот вырвется из грудной клетки.

– Уйти от меня!

– Может… Может мне взять тебя прямо здесь, на глазах у своих людей? Чтобы они видели, что бывает с теми, кто нападает на их Тэра?.. – Александр небрежно убирает песчинки из моих волос, а меня начинает разбивать нервная дрожь от его слов.

– Ты не успеешь сделать этого, – рычу я, – я перережу тебе глотку от уха до уха!

– Чем же? – усмехается он. – Своим острым языком?

Я не успеваю и подумать ничего, а он друг накрывает мои губы своими, больно сминая лицо рукой. Пытаюсь заорать, но получается только какой-то вой.

Александр везде. Его губы опаляют меня своим жаром, заставляя рассудок отплыть в какое-то параллельное измерение. Что-то внутри словно обрывается, когда я чувствую, как его шершавый подбородок тесно прижимается к моему, царапая и посылая электрический разряд по всему телу. В нос ударяет легкий аромат сандала и его дыхания, которое словно пожирает меня, пытаясь добраться до самой души.

Мышцы словно парализует ядом его силы, которую я отчётливо испытываю на себе. Но этот раз почему-то совсем не хочется сопротивляться… Все во мне орет о том, чтобы я поддалась Александру. Особенно, когда его рот перехватывает мои губы. Углубляя поцелуй, он проводит языком по нижней губе, лаская меня этим запретным, слишком интимным касанием.

Окрыленный моей капитуляцией, от того, что тело расслабляется в его руках, он теряет бдительность, ослабляя хватку. И это пробивает брешь в его дурмане.

Кое-как собрав воедино остатки разума, я размыкаю рот, изо всех сил кусая его за губу.

– Бл***! – вскакивает с меня резко распрямляясь, переводя бешенный взгляд с моего лица на руку, которой он отер губу. На ней алеют капельки крови.

Он делает шаг в мою сторону, и я непроизвольно принимаю боевую позу. Александр останавливается, как вкопанный, глядя на это, а потом вдруг… Заходится громким смехом. Звучным таким, совсем не злым, почему-то…

– Твою мать… Я точно свихнулся… – произносит он, глядя на меня, но словно разговаривает сам с собой. А я никак не могу понять этой веселости. Была уверена, что за подобное он просто уничтожит меня.

Протягивает руку, но я отскакиваю в сторону.

– Да не трону я тебя, – раздраженно произносит он, отходя. – Не сегодня…

Звучит, как угроза, но это «не сегодня» внушает мне надежду.

– Шевелись, Алира, если не хочешь заночевать в пустыне.

Александр протягивает мне руку еще раз, когда мы подходим к дюне, но я вновь отпрыгиваю, вызывая новую усмешку:

– Ну, как знаешь.

Тьма опускается на нас плотным покрывалом. Но секунду я даже вздрагиваю, обращая лицо к небу, словно там произошло какое-то затмение или что-то в том роде.

Хмурясь, перевожу взгляд вновь на Александра, уже начиная понимать, что дело в нем… А потом я вижу, как… Его ноги отрываются от песка, и Александр начинает парить где-то в метре над землей.

Я подозревала, что он силен. Знала, что у него есть способности, которые не сможет объяснить ни один ученый. Но сейчас по моей коже гуляют мурашки от потусторонней жути, в которую меня повергает это зрелище.

– Ночью в песках пробуждаются кейны, а у них острые ядовитые зубы. – Он произносит это абсолютно спокойно, будто и не сотворил сейчас никакого чуда. Парит, смотря на меня сверху вниз, и только черные одежды чуть развеваются от ночного ветра. – И запах мяса они чуют за несколько километров. Пошевеливайся, если не хочешь стать трупом с обглоданными костями.

А я не вижу усмешку на его губах. Не чувствую страха из-за кейнов, о которых я слышу первый раз в жизни. Я беззвучно открываю рот, наблюдая за тем, как Александр легко перемещается в воздухе, поднимаясь над дюной, а потом и вовсе растворяется в темноте.

Картинка Замка Хаята:

https://i.pinimg.com/564x/59/99/d8/5999d8cd9096ce4344e1c2266cdeb5ed.jpg

Глава 7

Видел, как девчонка смотрит в небо, ища его глазами, и довольно усмехнулся, накинув на себя еще больше тьмы. Сейчас, ночью, он мог практически полностью скрыться от ее глаз.

Ее отец – Мулцибер, а она все равно не потеряла способность удивляться. Непостижима.

А потом Алира смотрела вокруг, видимо прикидывая, сможет ли сбежать, раз он ее оставил, и Александр с интересом наблюдал за ней, думая о том, что если сбежит обратно, к кораблям, то окажется полной дурой.

Пока они проходили по бедным кварталам Хаята, новой столице Эрлис Луванга, Алира не могла не разглядеть бродяг и воинов, бросавших на нее плотоядные взгляды.

Возможно, Александр и был опасен для нее, но она должна была понимать, что он в данном случае – меньшая из зол, из тех, что может на нее обрушиться.

– Молодец, хорошая девочка, – расплывается в улыбке, помимо воли, видя, как Алира начинает брести за его маленьким отрядом.

Ойкает и чертыхается, взбираясь по дюне, но все равно не зовет на помощь.

И почему-то от этого он еще больше расплывается в дебильной улыбке.

Именно поэтому она и привлекла его – хрупкость, затянутая в оболочку воина. И он пока не понимал, на сколько сильно хочет ее сломать… На сколько быстро…

Разворачивается, чтобы улететь, прибыть раньше во дворец, но вдруг зависает на одном месте. Его словно привязало к этой девчонке. Рычит, бесясь сам на себя, но все равно провожает ее, смотрит, чтобы никто из пилотной команды не смотрел плотоядно.

Он знал этих мужчин. Доверял им полностью в миссиях и знании космоса. Но он также видел, как они обращаются с женщинами, а потому решил не рисковать. Проводил команду взглядом до самого входа во дворец, и только потом выдохнул.

Дэус и Эра ждали его.

И Александр влетел в один из коридорных пролетов на высшем этаже дворца, в куполообразную башню, скидывая с себя полог тьмы.

– Мой Тэр, – послушник, или слуга, кем он на самом деле и являлся, склоняет перед ним голову, едва удерживая поднос в трясущихся руках.

Александр только брезгливо хмурится, проходя мимо него быстрым шагом. Ветер от его походки взмывает полы длинной небесно-голубой туники с золотой каймой на одежде паренька, и тот склоняется еще ниже.

Выбритая голова, слепое подчинение в лице и полное отсутствие воли.

Рабы. Вот кто они на самом деле.

Высшие Тэры называли их послушниками. Ухмыляется, думая про себя, как легко заставить человека самого застегнуть на себе кандалы, прикрыв это налетом религиозности.

А может, они и правда были богами?.. Александр так и не смог найти ответа на этот вопрос. Бороздил космос тысячи лет, но так и не нашел Источник. Но то было давно… Многие сотни лет назад. Когда он еще надеялся, что сможет вернуть себе Астарту…

Трясет головой, прогоняя непрошенные мысли. Не понимает, почему Астарта вдруг всплыла в его голове именно сейчас. Прошло так много времени… А может, он до сих пор надеялся найти ее? Может он потому и хочет Алиру, что она так напоминала ему его первую любовь?.. Его единственную любовь…

– Тэр Александр! – два послушника на пару распахивают перед ним тяжелые золотые двери, и он окончательно блокирует свой разум, входя в зал правящей четы. Он знает, что Эре только оставь лазейку, она все мозги наизнанку вывернет и выжмет насухо. – Мы ждали тебя! – весело произносит Дэус.

– И пока ждали, не пренебрегали местными деликатесами, судя по всему, – усмехается Александр.

Дэус уже давно стремительно терял форму. Некогда великий воин, теперь он обрюзг, отрастив себе бочку на месте живота, а потом, отпустив длинную седую бороду, стал больше похож на развратного старика, чем на высшего Тэра.

– Будет тебе, – добродушно усмехается Дэус, и его жирные губы расплываются в улыбке. – Эра у меня для того, чтобы блистать красотой. Моя же Сила, – он чуть наклоняется вперед и бьет себя указательным пальцем по виску, – вот тут.

Александр оставляет каменное выражение на лице, хоть и хочется ухмыльнуться. По его мнению, Эра была и тем и другим в их семье. Уже достаточно давно. Примерно тогда, когда Дэус начал жиреть и трахать девок из новой для них галактики, вместо того чтобы заниматься тем, для чего они бежали с Эвира на самом деле.

Эра закрывала на измены глаза.

Некогда, девушка из бедного рода, она не блистала ничем, кроме ослепительной красоты, которую сохранила и по сей день. Возвысившись, Эра превратилась во властолюбивую двуличную суку, не раз ломавшую жизни соратникам Александра.

Они были глупцами. Смотрели, как она открывает хорошенький рот и пили мед, лившийся с ее губ, не замечая ударной дозы яда.

– Мы рады тебе, – величественно, по собственному мнению, Эра склоняет голову, вызывая в Александре только новую усмешку. – Ты с хорошими новостями? Ты нашел ее?

– Пока нет, – отвечает Александр, видя, что Эра пытается прочитать малейший намек на ложь в его мимике. – Я работаю над этим, Тесса.

Она впивается в него голубыми глазами с чуть желтоватыми белками и кривит длинный заостренный нос:

– Неужели? Тогда кто те две девушки, что ты привел с собой? Новые послушницы? – Эра склоняет голову к костлявому плечу, и Александр чертыхается про себя.

Должен был догадаться, что этой суке уже все доложили. Еще в тот момент, когда они ступили на землю Хаята.

– Лишь намеки, моя Тесса, – он чуть склоняет голову в поклоне. – Я доложу вам о результате, когда проверка будет…

– О, мы бы хотели знать обо всем, Тэр Александр, – сладко улыбается Эра, заставляя его зубами скрежетать. – Эта самая важная миссия для нас, – найти Сияющую. Без нее мы не сможем…

– Я все это знаю, – рычит Александр, не сдержавшись и вызывая ее довольную улыбку. – Я сообщу вам, Тесса Эра.

Дэус, явно не поспевающий за мыслью, переводит взгляд с одного на другую прежде, чем добродушно произнести:

– Ну-ну, не будем ссориться. Эра, ты ведь знаешь, Александр самый ценный наш Тэр. Его способности впечатляют, а потому мы и приняли его обратно, в объятия семьи. – Семьи… Скорее зудящее кровное родство, не позволяющее им ненавидеть друг друга открыто. – Помимо этого, именно он уловил энергию Сияющей, а значит, сможет найти ее.

– Будем… Будем надеяться, что нашему лучшему Тэру это удастся, – с приклеенной улыбкой шипит Эра.

– Что ж, если это все… – Александр быстро кланяется, делая шаг назад. – Я бы хотел отдохнуть. Дорога была изматывающей.

– Разумеется, мой дорогой! – Дэус взмахивает рукой несколько раз, словно шут на ярмарке. И Александр невольно хмурится, думая про себя, сколько еще он протянет до того, как Эра окончательно захватит власть. – Если тебе потребуется моя компания, или ты захочешь увидеть новых послушниц…

– Тэра Александра не интересуют женщины, не так ли? – хищно улыбается Эра, вставляя новую ядовитую иглу.

– Все верно, – отвечает он, и ни один мускул не вздрагивает на его лице. – Я предпочитаю работу развлечениям.

Эра пилит его ненавидящим взглядом, уже не скрывая своих истинных чувств. Ноздри на ее узком носу раздуваются, а тело, укутанное в дорогую золотую с голубым ткань, напрягается. Крупные золотые серьги в ушах позвякивают.

Александру она никогда не нравилась. Он не понимал, почему по ней сходят с ума послушники и многие приближенные Тэры. На его вкус Эре не хватало веса и мягкости черт.

Возможно поэтому она и ненавидела его. За то, что предлагала себя практически открыто, а он никогда так и не воспользовался этим предложением.

– И как ты только протянул столько тысяч лет на этой философии? – хохочет Дэус, и Александр замечает, как Эра смотрит на него с нескрываемым отвращением.

Он давно знал, что они не самая счастливая пара.

Особенно после того, как Дэус в полной мере насладился женой и переключился на молоденьких послушниц. Произошло это всего спустя несколько лет после обряда Соединения Судьбы. И Александр не винил Дэуса. Даже в этих незамысловатых девушках жизни было больше, чем в хладнокровной Эре.

– Не забудьте о вашем докладе, мы будем ждать его с нетерпением, – бросает она вслед, когда Александр уже выходит из дверей.

Он даже не оборачивается.

Знает, что это неуважение только взбесит гарпию, но ему плевать.

До одури хочется сейчас только оказаться рядом с той, чьи волосы пахнут приходящей весной.

Глава 8

Нельзя сказать, что я была избалована роскошью. Как и сказать того, что я ее не видела. В поместье маршала Зейна у меня было все. Но дворец Хаята поражал любое воображение.

Я с удивлением смотрела во мглу царившей ночи, вдыхая аромат пустыни сквозь окно, в котором не было стекол. Горячий воздух открыто бродил по моей комнате.

Лазурно-золотое убранство царило во всем. Тут и там на меня смотрели античные статуи из резного стекла, а потом просторные лестницы, увитые плющом, провожали нас сквозь бесконечные пролеты.

Меня беспокоила только Дея.

Когда Александр буквально растворился в ночном небе, предварительно воспарив в него, я едва поверила своим глазам.

С минуту принимала решение о том, стоит ли попытаться сбежать.

Осталась я лишь потому, что они увели Дею. А я не собиралась бежать без нее.

Нас поместили в соседних через коридор комнатах, козле двустворчатых дверей которых стояли «послушники», как их назвала Виера, в голубых туниках, больше похожих на длинные обрезы ткани, которые на них накинули и закрепили на груди золотыми брошами.

Для похищенных пленниц, комнаты у нас были более чем богато обставлены. И почему-то даже это вызвало во мне легкую панику.

Осторожно ступая босыми ногами по настилу ворсистого ковра, я обводила пальцем кромки глиняных сосудов, выставленных на комодах и столах, трогала невесомую ткань занавесок на окнах и такую же, голубую, свисающую балдахином с кровати.

Ни дверей, ни стекол не было. Это было очень кстати, потому что горячий ветер Хаята гулял по комнате свободно, хоть немного разбавляя жару.

Заглянув за угол стены, я обнаружила ванную комнату с купальней, в которую вели мраморные, песочного цвета ступени.

Тело, просящее отдыха, едва ли не заломило, когда я осторожно коснулась теплой воды, в которой плавали бутоны незнакомых голубых цветов.

Воровато оглядевшись, я поняла, что одна здесь. Единственное, что смущало – стекла не было и на этом окне, откуда открывался вид на горячую пустыню Хаята с немногими горящими огоньками в окнах далеких построек.

Порывисто скинув с себя брюки и чуть помучавшись со шнуровкой на лифе, я взошла по ступеням и погрузила тело в благоухающую воду, застонав от удовольствия.

На дно ванны тут же погрузилась сотня песчинок, захваченных мной из путешествия по пустыне.

– Из твоего окна вид гораздо лучше, чем с моего.

Этот насмешливый голос заставляет меня заорать и обхватить грудь руками, глубже погрузившись в воду. Взгляд лихорадочно метается по комнате в поисках полотенца, а Александр, сидящий прямо на окне и привалившийся спиной к стене, наблюдает за мной с горящими глазами.

– Ты!.. Ты!.. Беспринципный!.. Наглый!.. Бессовестный!..

– Твой словарный запас куда богаче, чем я думал, – его глаза опасно блестят, а губы все так же растянуты в белозубой улыбке, – это может стать проблемой.

– Любишь, когда тебе кланяются и безропотно подчиняются? – хмурюсь я.

– В этом есть своя прелесть, – Александр кивает, отводя взгляд в небо и смотря на звезды. А я нахожу глазами полотенце, и едва ли не начинаю стонать от безысходности. Высокая стопка стоит на полке прямо возле него. И что-то подсказывает, что Александр не станет кидать мне его, чтобы я могла прикрыться.

– Типичная мысль нарцисса и деспота.

Он оборачивается, и улыбка пропадает с его лица. Но я ничуть не боюсь. Мне плевать. Я зла до кейновых чертей, потому что он посмел явился без спроса в мою комнату, словно я его покорная рабыня. Собственность, личное пространство которой он может нарушать, когда вздумается.

– Я уже говорил тебе держать язык за зубами…

– Да, не то вырвешь его, – безразлично отвечаю я, параллельно загребая на себя побольше голубых цветов. Сама мысль, что он все равно видит меня сквозь прозрачную гладь воды, вызывает слепое бешенство. – Чего тебе надо, Александр? Я уже сказала, что скорее сдохну, чем лягу с тобой в одну кровать. И скорее заколю тебя во сне, чем начну тебе подчиняться…

Всего секунда, одно движение… Я лишь успеваю моргнуть, а его фигура уже не сидит вальяжно на кромке окна. Его рука сталью смыкается на моих щеках, больно притягивая к своему лицу.

– Со мной никто не смеет так разговаривать, – рычит он, сверкая голубыми глазами.

– Очень жаль, – хриплю я, отвечая ему ненавидящим взглядом и стараясь вырвать лицо из его пальцев. – Тебе бы… Не помешал… Урок… Воспитания…

Мы боремся какое-то время, поднимая потоки брызгов воды, заставляя ее волнами переливаться за борта купальни. Я пытаюсь нанести ему хоть один удар руками, от которых он либо с легкостью уворачивается, либо блокирует собственной рукой, заставляя меня больно биться о сталь своего тела.

В конце концов ему, видимо, надоедают мои жалкие потуги нанести ему хоть какой-то вред, потому что он с силой отталкивает меня в воду, заставляя погрузиться на дно на несколько секунд.

– И кто выступил бы в этой роли? – усмехается он, когда я выныриваю разъяренная как дьявол и отплевываясь от воды. – Ты, Алира? Не льсти себе, – губы кривит презрительная усмешка. – Ты ничто. Песчинка во вселенной, которую я случайно выловил. Ты потухнешь в ней, даже не успев блеснуть, если не прекратишь свое бессмысленное сопротивление.

– Пошел ты к дьяволу! Я дочь великого человека! Я воин! Никогда! Никогда я буду с тобой ни в одном из смыслов! – рычу, подлетая к краю и пытаясь схватить его, но Александр делает невесомый шаг назад, не позволяя мне этого. – Лучше умереть!..

– Ты так часто просишь об этом, что невольно заставляешь меня об этом задуматься, – он склоняет голову чуть к плечу, рассматривая мою грудь, от чего соски тут же сжимаются в тугие камушки. Я перехватываю себя руками, рыча от злости, чем вызываю только его громкий смех. – Ты заблуждаешься на свой счет, Алира, – произносит он, наклоняясь и приближая ко мне свое лицо, – ты ничего из себя не представляешь. И у тебя есть лишь одна валюта, которая меня пока интересует. Но если так и будешь строить из себя оскорбленную девственницу, мне вскоре это надоест.

Слова на столько хлестко бьют меня, что я чувствую, как к щекам приливает жар бешенства и отчаяния.

Глаза Александра, сияющие холодом бездны, не выражают ничего. Я в них – ничто. Никогда и никто не смел смотреть на меня так. Никогда в жизни, никто не заставлял меня чувствовать себя такой маленькой и беспомощной.

– Прошу тебя, – шепчу я, едва узнавая собственный голос, – отпусти меня. Я не хочу здесь быть… Отпусти меня и Дею. Зачем мы тебе?..

На секунду, всего одну, я вижу, что в его лице мелькает сомнение. Блестит лучом надежды, но его тут же сжирает беспросветная тьма.

– Хороший спектакль, Алира, – хмурится он. – Как быстро ты умеешь менять свои лица. Но я живу на этом свете слишком давно, чтобы купиться на этот дешевый театр. Приведи себя в порядок. Завтра я приду и не хочу слышать ни единого отказа. Ты послушно раздвинешь ноги, а потом будешь брать в свой красивый рот мой член. У меня для тебя только эта роль.

Он оглядывает меня напоследок, тяжело глотая. Я вижу черное марево, плескающееся в этих голубых глазах, от которого становится жутко.

Он исполнит то, что сказал. Вижу это по его фигуре и леденею от жути.

– Попробуешь тронуть меня, и я убью тебя! – ору ему вслед, когда Александр разворачивается, словно заставляя себя, и шагает в сторону окна. – Слышишь! Я заколю тебя, если хотя бы коснешься меня! Ублюдок!..

– Слышал, – оборачивается лишь мельком, не обращая внимания на отчаяние в моем голосе. – А ты слышала меня, Алира.

Я задыхаюсь от боли и унижения, видя, как он одним движением шагает за окно, растворяясь в темноте.

Глава 9

Сомнение. Всего секунда, но его трясет даже от этого.

Опять этот ее невинный взгляд. От которого он только больше распаляется.

Никогда не видел таких глаз. Никто и никогда не смотрел на него с такой… Надеждой. Словно он, бл*** монстр, утащивший невинную девочку в свое логово.

Прижимается раскаленным лбом к прохладе стены и приказывает себе прийти в себя.

Никогда ни один гребаный придурок не поверит в то, что дочь этого дьявола Мулцибера может быть невинна. Зная то, как ее демон-отец жег свою жизнь, надо быть полным дебилом, чтобы подумать, что эти гены не передались дочери.

Ловкая шлюха.

Накидывает на него свои путы лжи и ждет, что он поверит.

А он как дебил чуть не купился.

В какую-то секунду почти дрогнул, увидев свое отражение в ее глазах.

И снова кулаки сжимает, вдавливая их в стену и едва слыша, как крошка камня сыплется на ботинки.

Никогда. Больше никогда он не позволит бабе обвести себя вокруг пальца. Они все одинаковые. Порождения Тени Кали, посланные, чтобы сводить мужчин с ума. Алчные, лживые, коварные. Именно так описывали первую жену первого бога в Древней Книге Мира. И все женщины произошли от нее.

Раньше Александр считал это все суеверными бреднями.

Но чем дольше жил на свете, чем больше он видел, тем сильнее укреплялось в нем это убеждение.

Алира точно такая же.

Своими отказами она только распаляет в нем черное марево желания так, что он сам себя не узнает. И он возьмет то, что желает. Силой, если понадобится.

Затем, бл*** он и приволок ее на гребаный Эрлис Луванг. Нарушил слово, данное самому себе, и посеял смуту. Не только в мире, но и в собственной душе. Пусть ублажает его, а потом, когда насытится ее телом, отправит ее обратно к папаше.

Усмирил агонию, почувствовав, что стало легче от этого решения, и тут же услышал стук в дверь.

– Да? – рявкнул недовольно.

– Ты не в духе сегодня? – усмехается Виера, проскальзывая сквозь створки двери и тут прикрывая ее за собой.

Он не отвечает, только раздраженно поводит плечами, уходя вглубь комнаты.

Но у Виеры язык никогда не держится за зубами, поэтому, она с усмешкой произносит:

– Я-то думала, твоя новая игрушка должна развлекать тебя, а не вгонять в вековую депрессию.

– Умолкни, – бросает он беззлобно, вызывая ее заливистый хохот.

– Даже так, Алекс? Столько лет без женщины, и теперь… Она отвергает тебя?

– Говори зачем пришла или выметайся, – хмурится он, скидывая с себя тугой камзол и разваливаясь на кровати.

За что он всегда любил Виеру, так это за ее конкретность. Она не раз выводила его из себя своими высказываниями, но при этом, никогда не юлила.

Виера была провидицей. Это было ее даром, ее Частицей Бога. Единственный минус заключался в ее неоново-зеленых глазах. Неполноценность дара, вот что это значило. Там, откуда Александр был родом, таких как Виера называли бастардами. В этой же вселенной, существа подобные ей, приравнивались едва ли не к богам. До той поры, пока не пришли настоящие боги…

– Это вероятнее всего она, Алекс… – Виера понижает голос до шепота, подаваясь вперед, а он замирает, чувствуя, как перехватило дыхание. – Мы нашли ее, слышишь! – она залезает на кровать прямо в обуви, но ему плевать на это. Он не может поверить в то, что слышит.

– Ты… Уверена? – хриплым шепотом.

– Да, я чувствую ее.

– Чувствуешь? – усмехается он, тут же приходя в себя. – Сколько раз я слышал это, Виера, за последние годы?

– Нет, сейчас все не так, – она мотает красной кривой волос, лучезарно улыбаясь. – Раньше она просто мелькала. То вспыхнет, то исчезнет. Путала меня. Но сейчас, когда я нахожусь рядом с Деей, я чувствую это. Чувствую энергию Света.

Александр смотрит на нее с сомнением, совсем не разделяя энтузиазма.

Виера уже заставляла его погоняться по вселенной за Сияющей. За его искуплением. И сейчас, пока он не будет точно уверен в том, что девчонка, обещанная ему много лет назад – та самая, кто нужна, больше не станет слушать этот бабий треп.

– Мы проверим ее завтра и…

– Не завтра, – глухо произносит он.

– Что?.. Почему?.. – в глазах Виеры стоит практически шок. – Мы так близко, и…

– Я сказал не завтра.

– Почему?

– Тебе недостаточно того, что я приказываю? – раздраженно произносит он, а тело накрывает густо туман тьмы, на который Виера хмуро поглядывает.

– Достаточно, – обиженно отчеканивает она. – Отправить Дею обратно на Харваду?

– Не мели чушь, – отмахивается он. – Послезавтра отправим ее к Энже. Не своди с нее глаз, пока там будет Дея. Я не хочу, чтобы…

– Старая сучка прониклась любовью к внучке и отпустила ее? – договаривает Виера.

– Почти так, – хмуро произносит Александр. – Она клялась мне в верности, но я практически уверен, что она так и осталась верна Мулциберу.

– Ты прав, – Виера чуть склоняет голову к худенькому плечу, – женщины всегда остаются верны тому, кто дарит им надежду.

Александр смотрит на Виеру чуть искоса, произнося:

– Женщины хранят верность лишь тому, кто внушает им страх.

– Думай, что хочешь, – отмахивается она, поднимаясь на ноги. – Знаешь, я удивляюсь, как ты мог прожить столько столетий, но так и не приблизиться к понимаю женщин.

– Возможно, меня увлекали другие вопросы, – усмехается он.

– И все-таки мне любопытно. Почему не завтра? Мы ведь ждали этого.

Хмурится, решая, послать ли ее к чертям, но настроение у него улучшилось.

– Я ждал столетия. Один день ничего не изменит.

Виера продолжает смотреть на него в упор:

– И?..

– Что «и»?

– Это не может быть причиной. Я слишком хорошо знаю тебя, Алекс.

Отворачивает лицо, пряча усмешку:

– И я не хочу давать Эре то, что ей нужно так быстро.

Виера расплывается в улыбке, хлопая в ладоши:

– Это мне уже больше нравится! Прикажу послушнику, чтобы докладывал о том, как она мечется, словно тигр в клетке! О, эта идея мне нравится! Чего-чего, а ждать эта властолюбивая сука никогда не умела.

Виера аж пританцовывает, направляясь к выходу, вызывая улыбку на лице Александра.

Ей всегда нравились интриги. Она обожает запутывать свои кошачьи клубки.

– И, Алекс, – она уже стоит в дверях, – не думай, что я поверила, будто бы это главная причина.

Она усмехается, захлопывая дверь, и он чувствует, как внутри поднимается ярость.

Дьявол с ней.

Виера провела с ним так много времени, что похоже, он стал предсказуемым.

И плевать…

Хотя, Виера права…

Он уже решил, как проведет завтрашний день и ночь… А триумф от того, что он нашел Сияющую, станет заключительным аккордом его удовольствий.

Но сначала… Сначала он должен вытряхнуть из башки девку, от одной мысли о которой ему хочется сорваться с места и нестись в ту купальню, где она, нагая, стыдливо прикрывала свое тело…

Глава 10

– Я никуда не пойду.

– Это не просьба, Алира.

– Пошел к черту!

Прекрасный завтрак, поданный послушниками в моей комнате, был моментально испорчен появлением Александра.

Я едва успела только съесть пару ложек какой-то иноземной крупы с ягодами, как он явился, в своем неизменном черном камзоле с золотыми нитями, прошитыми узорами. Сегодня на его плечи накинут еще и черный плащ, застёгнутые спереди у горла золотой цепочкой.

Зло во плоти…

– Вон! Все!

Кажется, сюда он пришел не в самом плохом расположении духа, но сейчас был вне себя. На грани. И я чувствовала от этого какое-то нездоровое удовольствие.

Если он собирался истязать меня, то я буду мучить его в ответ. Не хочет по-хорошему, – не будет!

Послушники, испуганно тупящие глаза, тут же, один за другим начинают спешить к выходу.

Я уже почти жалею, что перешла на грубый тон.

Оставшись с Александром наедине, я начинаю чувствовать знакомую тяжесть внизу живота, видя, как он направляется ко мне, неотвратимый, злой, сжимающий кулаки.

Запаниковав, я забегаю за другую сторону стола, а он лишь усмехается:

– Ты серьезно думаешь, что это меня остановит?

Александр дергает стол одной рукой так, что он волчком несколько раз переворачивается в воздухе. Фрукты и ягоды разлетаются по углам под мой громкий визг. Хватает меня за локоть, привлекая к себе, и я обреченно заглядываю в ледяную синеву его глаз.

– Собралась немедленно, – рычит он сквозь зубы.

– Я никуда с тобой не пойду! – смотрю прямо в светящиеся глаза, хоть внутри все трясется от страха и собственной неуместной смелости. – Найди себе другое развлечение!

– Ты и есть мое развлечение, маленькая идиотка, – отпихивает меня от себя с силой, и я отлетаю к стене. – Повторять дважды не буду. Оделась и вышла из комнаты. Если тебя не будет через пять минут, я вытащу тебя отсюда сам и голой потащу на рынок Эрлис Луванга.

– Р-рынок? – тупо переспрашиваю я.

В картинке моего подсознания Александр пришел, чтобы увести меня в свою комнату… Как и обещал вчера… И сейчас новость о том, что он хочет отвести меня на рынок отзывается таким облегчением, что я едва ли не начинаю смеяться в голос.

– А Дея… Она тоже пойдет с нами? – тихо спрашиваю я.

Он ничего не отвечает. Его полные, идеально очерченные губы до сих пор сжаты гневом. За два быстрых шага он преодолевает расстояние до двери и громко хлопает створкой, выходя. Так, что с потолка начинает сыпаться бетонная крошка.

Паника, завладевшая мной, когда он появился, начинает отступать.

Это всего лишь… Прогулка?..

Нет, мне пора перестать воображать себе всякие ужасы. Тем более, что в голове у этого дьявола, я и понятия не имею.

Вижу, что кто-то из послушников уже приготовил мне черно-золотое полупрозрачное платье и кривлю лицо.

Я такое и под пытками не надену.

Нахожу в ванной, там, где и оставила его, свой боевой костюм из тонкой кожи и надеваю его. Быстро заплетаю волосы в косу и гоню от себя мысли о маме, которая раньше делала это каждое утро.

Теперь ее нет. Как и отца. И я не должна мысленно призывать их, чтобы не накликать беду.

Я уверена, что они попытались бы спасти меня, если бы только смогли.

Проблема заключается в том, что я не хочу этого.

Я видела, на что способен Александр. И что-то подсказывало мне, что он показал еще далеко не все свои фокусы… А потому, их появление здесь было бы слишком опасно.

А я не хочу подвергать свою семью опасности из-за собственной глупости.

Трясу головой и направляюсь к выходу.

Как раз в этот момент Александр гневно распахивает дверь. Похоже, обещанные пять минут вышли.

Он хмуро оглядывает меня, произнося:

– Эти тряпки еще не сожгли?

Я только пожимаю плечами, вставая рядом с ним:

– Ты сказал одеться, я оделась. Во что, ты не уточнял.

Его лицо разглаживается, когда он усмехается, и я вдруг чувствую странное волнение смотря на него.

Нет, это просто невозможно.

Не может такое идеальное лицо принадлежать такому жестокому деспоту.

– Дея не пойдет с нами? – спрашиваю я, когда он начинает шагать по коридору.

– Нет, – через спину. – Но если не будешь портить мне кровь, то я разрешу тебе навестить ее завтра.

– С ней все в порядке? – нагоняю его, пытаясь заглянуть в глаза. – Как она себя чувствует?

– Откуда мне знать? – равнодушно пожимает плечами. – Спросишь у нее завтра.

Я в ступор впадаю от этого тона.

– Что опять не так? – хмурится он, оглядываясь, когда мы выходит во двор замка, где повсюду, под резными мостиками течет бирюзовая вода.

– Я просто не понимаю тебя, – смотря прямо ему в глаза, произношу я. – Ты забрал ее, чтобы жениться, но тебе даже чхать на ее состояние. Зачем тебе тогда все это?

Он поднимает одну бровь и смотрит на меня так, словно я неразумное дитя. Разворачивается, уходя прочь, но я цепляюсь за его рукав, разворачивая к себе:

– Ответь мне! Зачем ты забрал Дею, если тебе совсем плевать на нее?! Если ты охотнее являешься ко мне в комнату, чем…

– Ты совсем ничего не соображаешь? – его ладонь резко опускается на мой рот, зажимая его и напрочь лишая голоса и воздуха. – Что за сцены ты мне устраиваешь на виду у послушников? Одно дело устраивать истерики в своем будуаре, и совсем другое – позорить меня на людях, – злость в глазах физически ощутимая. Такая, что колени неметь начинают. Он нависает надо мной так, что меня плотно скрывают створки его плаща. Чувствую, как его рука крепче прижимает к себе за поясницу и дергаюсь, стараясь отстраниться, но Александр только делает хватку сильнее. – Тшш… Успокойся, ты и так уже наворотила дел… – еще теснее, еще ближе… Мне в голову ударяет запах сандала, от которого начинает кружиться голова…

Это все неправильно… Так не должно быть…

И все-таки, я испытываю какое-то нездоровое наслаждение о того, что мы с ним будто бы укрыты ото всего мира створками его плаща… Что послушники не могут видеть того, как его пальцы жадно сминают кожу на моей пояснице… Как его рука соскальзывает с моего рта, задевая пальцами чувствительные губы…

– Поддайся мне, Алира… – тихим шепотом, губы в губы. Руки упираются в его грудь до боли, чтобы создать хоть какое-то расстояние между нами, но я все равно чувствую обжигающий жар его тела. – Поддайся, и мы прекратим эту агонию… Ты тоже ее чувствуешь…

– Дея… – шепчу я, прикрывая глаза, словно заклинание, которое может остановить его, остановить меня…

– Кто она мне? Игрушка? Ряженая кукла, которую даже трахать и то скучно?

– Ты не прав, – хмурю брови, смотря на него в упор. – Дея, она…

– Да насрать мне на то, какая Дея, – Александр берет мое лицо в свои руки. – Меня не интересуют такие как она. Я повидал их за свою долгую жизнь.

– На сколько долгую? – быстро спрашиваю я, облизывая вдруг пересохшие губы.

– Очень долгую… – глухо произносит он, и я вижу, как его глаза темнеют. – Бесконечно долгую, Алира…

Что-то должно произойти сейчас. Ощущение нарастающей паники и гулкого сердцебиения не дают мне вдохнуть.

Александр так близко, что меня окутало ароматом сандала. Я вся растворилась в нем и сейчас даже дышу им.

Это неправильно.

Так нельзя!

Он – враг!..

А я окончательно сбрендила, раз до сих пор не сорвала со своего лица его горячие ладони.

Похоже, что и он это понимает, потому что делает едва уловимое движение, прижимаясь ко мне еще теснее, еще ближе…

Он дурманит меня… Как наркотик. Как запрещенный кайф опиума.

Я почти не дышу, когда его горячие губы отпускаются на мою скулу, и ощущаю почти физическую боль разочарованного тела, когда с силой отпихиваю от себя.

На этот раз Александр не делает попытки вновь прижать меня к себе.

Смотрит с разочарованием, а скулы на матовом лице еще больше заостряются.

– Шагай, – грубым тоном, проносясь мимо ураганом.

И я выдыхаю, понимая, что он отпустил меня… Но лишь на время…

А я не знаю, на сколько меня еще хватит. Его близость действует на меня удушающе. Я просто перестаю соображать и превращаюсь в ту, какой себя никогда не знала. И это пугает меня. Сильно пугает.

Глава 11

– …Ты знаешь, что Эрлис Луванг это комплекс небольших планет? Раньше центр находился на Джако, но сейчас это Хаят. Именно сюда съезжаются продавцы экзотических товаров со всех планет.

Продолжить чтение