В постели с Райаном

Глава 1

В первый раз я попала в кровать Райана совершенно случайно. Я лежала в постели с девушкой, с которой познакомилась двенадцатью часами ранее на пикнике. Моя семья только что переехала в Портсайд в штате Орегон из Аризоны, потому что отец получил повышение по службе. Так что на пикнике, среди новых лиц и новых имен, я чувствовала себя новичком. Портсайд был не большим городом, но и не маленьким – порядка двадцати тысяч жителей обитали в этом предместье на окраине Мерридейла.

Робби наверняка знал, сколько именно. Мой брат мог легко выдать любую статистику, потому что в нашей семье он был гением. А Уиллоу была в нашей семье творческой личностью. Она преуспевала во всем, что касалось творчества. Игра на пианино. Танцы. Рисование. А однажды она сделала шестифутового дракона из папье-маше, который получил первое место на конкурсе в нашем штате.

Поверьте мне. Это было выдающимся достижением. Ее даже показывали по телевидению на местных каналах.

Может быть, с этого все и началось. Может быть, ей стало казаться, что она должна конкурировать с Робби.

Я находила пустые пузырьки из-под слабительного в нашей с ней спальне, чувствовала в туалете запах рвоты, а несколько раз, проснувшись среди ночи, заставала ее за выполнением физических упражнений. Других девочек в семье не было – логично, что у нас была общая ванная. Мы также спали в одной комнате, пока не стали подростками, и тогда мы получили сво-бо-дуууу! (Я произношу это голосом героини «Храброго сердца», насколько мне это удается.)

Я не знаю, почему ей казалось, что она обязана соревноваться с Робби.

Никто не мог соревноваться с этим ребенком. Он был ходячим, говорящим и поглощающим пищу компьютером. Робби никогда не смог бы стать нормальным. Но мы с Уиллоу были нормальными. По крайней мере, я.

Я не была лучшей в чем-либо.

Уиллоу была популярна в Аризоне. А я нет.

Ну, точнее, я не была непопулярной. Я не входила в число выдающихся лиц в общественной иерархии, но я нравилась людям. Все меня знали. Все были милы со мной, хотя, если подумать, это могло быть из-за Уиллоу. Если кто-то приходил ко мне, он приходил и к ней. А она была из тех людей, которых нельзя было игнорировать.

То же самое с экзаменами. Я справлялась с ними. И если я получала четверки, я раздувалась от гордости. Но с Уиллоу все было не так. Она должна была получить все пятерки, а если нет – это был конец света. В нашей старой школе ходили слухи о том, что там собираются поднять средний балл аттестата с 4.0 до 4.2. Уиллоу была самым ярым сторонником этого.

Но не я. Это означало бы, что мне пришлось бы прикладывать больше усилий. Ни за что.

Может быть, в нашей семье у меня была именно такая роль. Я была недотепой.

Да. И мне это нравилось. Я была недотепой в нашей семье – или, может быть, лентяйкой. Между недотепой и лентяйкой есть разница. Кто-то может быть недотепой, но некоторые доводят это до настоящего искусства. И это описание как раз подходило мне.

Да, я была именно такой, и как раз поэтому я перепутала двери и вошла на цыпочках не в ту спальню. Я выходила, потому что мне захотелось выпить воды, а потом потерялась в поисках спальни Пич. Это было легко – дом был настоящим особняком.

Я сразу этого не осознала. В обеих спальнях было прохладно, там стояли вентиляторы и большие, удобные кровати. Эти люди были богатыми.

Постойте, не богатыми.

Они были состоятельными. Если верить моей сестре, это разные вещи.

Я встретила Райана и Пич на пикнике – точнее, я встретила Пич[1]. Я решила, что это ее прозвище, потому что у нее были вьющиеся рыжие волосы. И все лицо в веснушках. И голубые глаза. Она не выделялась из толпы. Как и я. Я никогда не выделялась из толпы, в отличие от Уиллоу. И у Райана с Пич все было в точности так же. Она не выделялась из толпы, а ее брат – выделялся.

Меня не знакомили с Райаном, но это было и не нужно. Я в любом случае заметила бы его. Он бросался в глаза. Люди замечали его, даже взрослые.

У него были золотисто-каштановые волосы, довольно длинные. Они спадали ему на лицо и казались очаровательно взъерошенными. И у него были орехового цвета глаза, квадратный подбородок и ямочка на правой щеке. У Райана было то лицо, по которому сохнут все девчонки. Даже когда он сидел за столом, было видно, какой он высокий, поджарый и широкоплечий. А по тому, как рукава рубашки обтягивали его бицепсы, было видно, что он очень мускулистый.

Он, очевидно, много тренировался.

И, судя по выражению его лица, ему было смертельно скучно.

Он сидел за столом рядом с двумя друзьями и ничего не делал. Он не разговаривал, не кричал, не махал руками. Он просто сидел, положив ноги на стоявший перед ним стул, и привлекал всеобщее внимание. Он, словно магнит, притягивал к себе людей.

Я была не из тех девчонок, которые издалека замечают парня и нацеливаются на него. Нет, нет, я была из тех, которые замечают парня, а потом столик, на котором лежат хот-доги. Уиллоу выбрала бы парня, а я выбрала бы хот-дог.

Все дело в приоритетах, верно?

Но хотя я и не разговаривала с Райаном, я угадала, что он был популярен. Такие вещи просто чувствуешь, и моя догадка подтвердилась, когда мимо него прошли две девушки. Они остановились и стали что-то шептать друг другу. Один из друзей Райана похлопал себя по ноге, приглашая девушек присесть ему на колени. Райан посмотрел на них, и они захихикали, прежде чем убежать прочь с раскрасневшимися лицами.

Уиллоу здесь не было, так что я была одна. Сидя за столом, я чувствовала себя неудачницей, глядя на остальных детей.

Все они казались мне очень красивыми и по-своему замечательными. И они легко сходились друг с другом, как мой младший брат. Он сидел за столом с двумя другими мальчиками и девочкой. Все они были поглощены своими айпадами. Я была уверена, что они говорили на своем особом языке, и если бы я подошла к ним, я не поняла бы ни слова из беседы этих одиннадцатилетних детей.

Но, повторюсь, я была недотепой в нашей семье. Я должна была уметь общаться с одиннадцатилетними, но, увы. Я бывала и прежде на мероприятиях с Робби. Я знала, как все будет происходить. Он найдет себе единомышленников и, не сомневаюсь, будет вполне счастлив.

Но опять же Робби не приходилось испытывать того, что мог бы испытывать другой одиннадцатилетний гений.

Его никогда не дразнили из-за того, что он так умен. Его почти что обожали. Люди думали, что он станет следующим Стивом Джобсом. И его одноклассники чувствовали это и уже подлизывались к нему. Конечно, может быть, время от времени попадался какой-нибудь завистник, но Робби никогда не говорил об этом. И даже если бы его начинали подначивать, сомневаюсь, что он заметил бы это.

Я часто думала, как он будет жить… потом. Робби всегда казался счастливым. Изменится ли это? Я надеялась, что нет – но стоп.

Вернемся опять к Райану.

Я должна была бы заметить что-то неладное в ту самую минуту, как моя голова коснулась подушки. Мне было тепло, уютно, и мое тело расслабилось. И зря… Лучше было бы не спать, как когда я лежала в постели Пич. Мне сказали, что лучше не оставаться ночью одной, и вот я забралась в чужую постель. Я напряглась, крепко вцепилась в простыню, так что костяшки моих пальцев побелели, и всю ночь прокручивала в голове все, что раньше произошло в моем новом доме.

Но в постели Райана все было иначе.

Когда мы проснулись на следующее утро, он был так же изумлен, как и я.

Он резко сел.

– Что? – спросил он, глядя на меня и раскрыв рот.

Я вцепилась в одеяло, чтобы натянуть его повыше, и, в свою очередь, уставилась на Райана. Это было так странно. Мое тело все еще было расслаблено. Только мой мозг запаниковал, но скоро проиграл битву. И я просто сдалась и закрыла глаза.

– Очевидно, я заблудилась, – пробормотала я.

Мы с Райаном не разговаривали – ни на пикнике, когда наши родители здоровались друг с другом, ни когда нас с Робби ночью привезли в их дом. Все было так тихо и таинственно. Миссис Дженсен что-то прошептала на ухо Пич, и та ахнула, прижала руку к губам, и на глазах у нее выступили слезы.

В этот момент я отвернулась. У меня задрожал подбородок, но я не хотела расплакаться. Если бы я начала плакать, я не смогла бы остановиться.

Так что мы с Райаном впервые разговаривали в темной комнате, и это даже не было настоящим разговором. Он посмотрел на дверь, словно хотел сказать кому-то о том, что произошло, но я пробормотала:

– Пожалуйста, не нужно. Я не могла уснуть, пока не пришла сюда. Не знаю почему, но теперь я смогу. Я просто хочу спать.

Он нахмурил брови. Ямочка на его щеке исчезла, и он медленно лег на свое место. Он ничего не сказал. Прошла минута, и я поняла, что он и не собирается ничего говорить. Он собирается дать мне уснуть, и, слава богу, так я и сделала.

Я уснула.

– Не знаю, мам. Я проснулся, и она была здесь.

Я слышала голос Райана за дверью.

– Я не понимаю этого.

– Я тоже, – проворчал он.

– Мне показалось странным, что она не вернулась в мою комнату прошлой ночью.

Вздох.

Я узнала голос Пич, но не могла понять, откуда он донесся. А потом это перестало иметь значение. Я снова уснула.

Кровать прогнулась подо мной, и я услышала шепот.

– Маккензи. – Рука дотронулась до моего плеча и потрясла меня. – Эй. Ты не спишь?

Это был Робби. Я перекатилась на бок и открыла глаза.

– Что?

Он плакал. На его лице виднелись следы высохших слез, и на ресницах дрожали новые.

Он вытер глаза и смутился.

– Ты что, собираешься спать весь день?

– Если мне повезет.

Он нахмурился и покосился на дверь.

– Я не хочу быть с ними один. Я не знаю этих людей.

Я подвинулась, откинула одеяло и похлопала по кровати рядом со мной.

– Залезай.

Он снова бросил взгляд на дверь, и на его лице была написана нерешительность. А потом он вздохнул. Его крохотные плечики опустились, и было видно, что он решил не сопротивляться. Он лег на кровать, натянул одеяло до подбородка и, лежа на боку, стал смотреть на меня. Я придвинулась к нему, так что наши лбы почти соприкасались.

Мы не разговаривали, но слезы снова показались у него на глазах. Одна сползла ему на переносицу. Я протянула руку и смахнула ее.

– Мама и папа уехали на весь день. Я проверил их календари на телефонах.

Я понятия не имела, как Робби смог это сделать, но меня это не удивило.

– Почему ты не плачешь? – прошептал он.

– Я не могу.

Он кивнул, словно в этом был определенный смысл.

– Иногда я хочу быть таким же, как ты. Ты сильная, Кенз.

Сильная? Разве это было моей ролью в семье?

Я попыталась улыбнуться, но я знала, что мне это не удалось. Вместо этого я, наверное, стала напоминать джокера.

– Ты сможешь заснуть?

– Я попытаюсь. Можем мы остаться здесь на весь день?

– Я собираюсь попробовать.

Это, похоже, он одобрил. Он закрыл глаза, и на его лице появилось почти мирное выражение. Но я знала, что это неправда. Мира не было. Больше не было.

– Эй, Кенз, – прошептал он спустя минуту.

– Да?

– С днем рождения.

Когда я снова проснулась, было темно и Робби исчез. Дверь была открыта, и я слышала стук вилок и ножей по тарелкам. Должно быть, меня разбудил запах еды, и на мгновение я разозлилась.

Они могли бы закрыть дверь. Но тут туман, окутывающий мой мозг, рассеялся, и я осознала, что это, наверное, Робби оставил дверь открытой. У него была такая привычка, что всегда раздражало Уиллоу.

Уиллоу…

Слабая улыбка сползла с моего лица.

Боже.

Я судорожно вздохнула и поняла, что на этот раз не смогу больше отгонять от себя страшные мысли.

Это был странный запах. Густой, ржавый, похожий на запах мокрого железа. От него у меня свело желудок, и я закусила губу еще до того, как открыла дверь в ванную. Уиллоу поцарапала руку, когда мы вносили в дом коробки. Если она развязала бинт и бросила его на полку, я разозлюсь. Она всегда кричала на меня, когда я оставляла на полке свою зубную щетку и пасту. В ее мире все должно было быть на своих местах, и она никак не могла понять, почему я этого не помню.

Я отвечала всегда одно и то же – что я не помешана на дерьмовом порядке. Это обычно злило ее. Но на этот раз я сама собиралась разозлиться. Уиллоу даже не знала, что ее ждет. Я собиралась махать руками, топать ногами и орать во всю глотку.

Она знала, как я ненавижу вид крови.

И тут я распахнула дверь в ванную.

Я не помню, когда осознала, что именно я увидела. Наверное, я что-то почувствовала, потому что позже мне сказали, что я испытала шок. Душа словно отделилась от тела. Говорят, человек может испытывать подобное при травмирующих обстоятельствах. Но я знала лишь, что я застыла на пороге и смотрю, а мое тело стоит на коленях.

Я прижала руку к губам, плечи дернулись, словно меня вот-вот вырвет. Позже я узнала, что в тот момент я кричала.

А потом я стала трясти ее, скользя по залитому кровью полу. Кровь была везде. Даже при одном воспоминании об этом я снова чувствую ее на своих руках. Теплую. Жидкости организма обычно ощущаются холодными. Но та кровь была густой и липкой. И ее температура не отличалась от температуры моего тела. Это было странно. Она должна была отличаться. Потому что это была кровь Уиллоу, и значит она, как и все в Уиллоу, должна была быть идеальной.

Я стояла на пороге и смотрела на себя. И я не переставала кричать. А потом внезапно остановилась. У меня из груди вырвалось рыдание, а потом я снова очутилась в своем теле.

Мое лицо: темные глаза, золотые волосы, округлый подбородок.

Мое тело: изящное, тонкие руки, длинные ноги.

Мое сердце: прекрасное, разбитое, истекающее кровью.

И все это лежало на полу в ванной в луже крови.

Чувствуя странное спокойствие, я перевела дух и придвинулась к Уиллоу. Я села туда, куда кровь еще не добралась. Но скоро должна была добраться. Она продолжала вытекать из ее ран.

Я знала, что она уже мертва. Ее глаза остекленели, но я хотела еще одно мгновение побыть с ней. Только моя сестра и я.

Я легла в ту же позу, что и она.

На живот.

Мое лицо было обращено к ней.

Моя рука лежала на полу, вверх ладонью, так же, как и ее рука.

Я смотрела на свою сестру в последний раз перед тем, как нас найдут.

Я увидела вспышку света. Кто-то вошел в мою спальню – мама. Я не взглянула на нее. Я была не в состоянии что-либо слышать. Меня окутал густой туман, притупляя все чувства. Но я услышала, как она закричала, словно откуда-то издалека.

И она стала трясти Уиллоу.

Время замедлилось.

Когда я услышала сирену и увидела за окном красно-белое мерцание, я взяла Уиллоу за руку.

Мое лицо. Мое тело. Мое сердце – все ушло с ней, потому что она была мной.

Моя сестра-близнец убила себя двадцать девятого июня.

На следующий день нам должно было исполниться восемнадцать лет.

Глава 2

– Хм. Эй.

Был уже одиннадцатый час следующего вечера. Мы с Робби провели там уже почти двадцать четыре часа. Я не покидала комнату Райана, выходя только в ванную. И я сидела в его кровати, держа в руках книгу. Райан боком вошел в комнату. Он держал руки в карманах и немного сутулился.

Я должна была бы ощутить неловкость, но в тот момент я просто сидела в кровати и мне было наплевать, что кто-нибудь может сказать об этом. Заложив пальцем нужную страницу, я закрыла книгу и стала ждать.

– Хм…

Он замолчал и уставился на меня.

Он понятия не имел, что сказать. Я видела нерешительность на его лице. Но он стряхнул с себя это выражение и слегка улыбнулся. На его щеке появилась ямочка. Он провел пальцами по волосам, и они стали такими же взъерошенными, как вчера. Я поняла, почему те две девушки так себя вели. Он был настоящей мечтой.

Я ждала своей реакции на него. Покраснею ли я? Захихикаю? Вздохну?

Нет. Ничего.

Я ничего не чувствовала. Но потом вспомнила, каково это было – лежать с ним в постели. И я поняла, что чувствую рядом с ним – умиротворение.

Он подошел немного ближе и прислонился к шкафу, бросив быстрый взгляд на дверь.

– Эта история с кроватью… – он жестом указал на кровать, в которой я сидела. – Она тебе нужна сегодня ночью?

Я опустила глаза. Мне не хотелось видеть выражение его лица, когда я задам этот вопрос.

– Мои родители возвращаются?

Ответом стало молчание, и оно тянулось так долго, что можно было подумать, будто у него не было ответа на мой вопрос. Но он был. Просто Райану не хотелось этого говорить.

Я встряхнула головой и уронила книгу на постель. Обхватив себя руками за плечи, отвернулась.

– Это неважно.

Он откашлялся.

– Прошу заметить, что все полагают, будто я ничего не знаю про твоих родителей.

Я подняла глаза.

– Но ты знаешь?

Нерешительность и настороженность, которые я увидела на его лице, постепенно сменились выражением сочувствия, и он кивнул.

– Да. Я подслушал их разговор по телефону. Они в отеле. Насколько я понял, завтра приедут ваши бабушка и дедушка.

– А-а. О’кей. – Я прочистила горло. – Спасибо.

– Да. – Он вздохнул. – Тебе не за что благодарить меня, но я должен узнать насчет кровати. Я пытался сказать маме, что, может быть, это было из-за меня – ну, что ты могла заснуть рядом со мной из-за моих подростковых феромонов или что-то в этом роде.

Я улыбнулась.

– Это какая-то новая теория.

– Эй, не все такие юные Эйнштейны, как твой брат.

– Тише. Я тоже не Эйнштейн. Я единственный нормальный ребенок в нашей семье.

Но я больше не была нормальной.

– Да.

Может быть, он подумал то же самое, потому что в комнате снова воцарилось молчание. И оно было угрюмым, словно мы оба понимали неестественность этой ситуации. Я не могла поддерживать нормальный разговор, потому что больше не была «сестрой-недотепой». Я превратилась в «сестру-близнеца, которая выжила».

– Черт, – выдохнула я.

Нервно теребя шлевки на джинсах, он посмотрел на меня.

– Что?

– Ничего. Да, я хочу спать в твоей постели, если ты не возражаешь.

– Я не возражаю. – Он улыбнулся. – Это было даже приятно – проснуться и увидеть рядом с собой в кровати такую горячую малышку. Мои друзья пришли бы в восторг…

– Не вздумай сказать им!

Его глаза расширились.

– Нет. Я понимаю, и я не стану никому говорить – я не такой трепач. Но моя сестра втюрилась в одного из моих друзей. Она уже все рассказала ему. Я подслушал и этот телефонный разговор.

– Кто ты? Вероника Марс[2] в мужском обличье?

Он фыркнул, и ямочка появилась на его щеке.

– Мне постоянно скучно, – сказал он. – Я бросаю мяч в корзину, чтобы хоть чем-то занять себя. Знаешь, это как синдром беспокойных ног? Вот у меня то же самое, только это касается и всего тела, и мозга. Иногда мне совсем не удается расслабиться.

– А-а.

– В любом случае, мама сказала, чтобы я сегодня не бросал мяч. Она опасается, что кто-нибудь из моих друзей завалится к нам, а она не хочет, чтобы они что-нибудь пронюхали. – Он фыркнул и закатил глаза. – Это Пич всегда все разбалтывает. А винят меня. Она никогда не попадает в неприятности.

Робби был любимчиком в семье, Уиллоу была совершенством. И, полагаю, я, как и Райан, была тем, кто попадает в неприятности.

– То же самое и со мной, – слабо выговорила я.

Это меня винили за слабительные. Они думали, что у меня расстройство пищевого поведения. И они не обращали внимания на большую тарелку кукурузных чипсов, которые я поглощала во время их душеспасительной беседы.

«Маккензи, мы с папой хотим тебе сказать, что мы очень тебя любим. И что внешность не определяет нашу самооценку…»

Были и другие случаи, например, когда Уиллоу хотела, чтобы я попросила у них бегущую дорожку. Днем они не видели, чтобы она занималась на ней. Только я. А она днем бегала в парке, а по ночам упражнялась на бегущей дорожке. А я делала зарядку – обычные тридцать минут. Мне следовало бы упражняться больше, но лень и кукурузные чипсы всегда побеждали.

– Так что… – Голос Райана вывел меня из задумчивости.

Я испытала облегчение. Больше никаких воспоминаний.

Он поправил рукав рубашки.

– Ты хочешь, э-э-э, чтобы я спал с тобой? Или ты хочешь спать одна? – Он поспешно добавил: – Меня устроит и то, и другое. Просто скажи.

– Что?

Кто-то стукнул в дверь. Один быстрый и громкий удар.

Райан застонал.

– Мама сказала, что не возражает, но она собирается включить видеокамеру. Знаешь, чтобы мы не наделали глупостей. – Он вскинул голову. – Не думай, что это входит в мои намерения. Я хочу сказать, что ты горячая крошка, но у тебя сейчас горе. Ты потеряла сестру… знаешь… – Он поморщился и выругался себе под нос. – Прости. Я не должен был этого говорить. Мне… мне очень жаль. Я лучше заткнусь, чтоб опять не сморозить что-нибудь не то.

– Что? – спросила я, надеясь, что приподнятые уголки моих губ сойдут за улыбку или еще лучше – за невозмутимую и даже сексуальную улыбку. – Ты хочешь сказать, что тебе никто не пытался поплакать в жилетку?

Он хохотнул, но тут же его глаза потемнели.

– Я потерял друга почти два года назад, так что я немного представляю, что ты сейчас чувствуешь. В некотором роде. Но не совсем. Я хочу сказать, что он не был моим братом, близнецом или что-то в этом роде, так что это не то же самое. Но… – Он замолчал и на мгновение закрыл глаза.

Но, на мой взгляд, потеря была потерей. Конечно, есть разные степени горя, но это все равно одно и то же чувство. Единственное, в чем было отличие, – произошло это быстро или постепенно. Но я не стала говорить этого, потому что, честно, кому, черт возьми, это интересно?

Я указала на телевизор и видеоплеер.

– У тебя есть Warcraft?[3]

– Да. – Он повеселел. – А ты играешь?

– Внезапно мне захотелось научиться.

– Здорово.

Он взял пульт со стола, нашел другой, лежавший на полу, а потом взобрался на кровать и сел рядом со мной. Мы сидели в кровати, прислонившись спинами к стене, и его ноги лежали рядом с моими, пока он учил меня играть. Время от времени его рука касалась моей руки, и всякий раз я чувствовала легкое, но теплое покалывание.

Мы играли почти весь вечер. Робби тоже играл с нами, пока я не убедила его отправиться спать. И мы с Райаном только успели потушить свет, как в комнату заглянула его мама.

– Уже третий час, – сказала она. – Пора спать. – Она слабо улыбнулась. – Надеюсь, что ты сможешь уснуть, Маккензи.

Я тоже надеялась.

Она выразительно посмотрела на Райана и указала глазами на стоявшего на столе игрушечного носорога, в носу которого горела красная лампочка.

Райан провел пальцами по волосам.

– Хорошо, хорошо, мама.

– Спокойной ночи вам обоим.

На следующее утро я рискнула в первый раз отправиться на кухню, где сразу же воцарилось неловкое молчание. Они могли молчать и до того, как я появилась, но я в этом сомневалась. Даже не спрашивая у Робби, я понимала, кто был предметом их разговора за две секунды до моего появления. Это был один из тех случаев, когда ты входишь в комнату и сразу же понимаешь, что там говорили о тебе.

Миссис Дженсен стояла у столешницы и наливала кофе. Пич сидела за столом, а пожилая женщина – я решила, что это их горничная или что-то в этом роде – поставила перед ней тарелку с овсяными хлопьями. Я даже остановилась и уставилась на них. Горничная. В синем платье, поверх которого повязан белый фартук.

У этих людей были не просто слуги – у них были слуги в униформе. Это уже совсем другой уровень. Очень богатые. Так сказала бы Уиллоу и была бы права. Она всегда была права.

– Маккензи, – выдохнула миссис Дженсен, немного покраснела и рукой пригладила волосы. – Как ты? Хорошо спала?

Я спала хорошо.

Я бросила взгляд на Райана, входившего в кухню со двора. Вместе с ним в комнату ворвался легкий ветерок. Увидев меня, он остановился, все еще держась за ручку двери, слегка приоткрыл рот, словно говоря букву «о», и крепче прижал к себе баскетбольный мяч.

– Привет!

Пич издала какой-то звук, я не стала обращать на него внимания. Но, услышав в ее голосе неодобрение, сразу же поняла, какие у нее в школе были подруги. Она должна была общаться с задаваками – злобными, вредными, смотрящими свысока на всех окружающих. Тот еще тип девиц. Другими словами, решительно не мой тип.

– Привет. – Я слегка помахала рукой, отведя глаза в сторону.

Робби, сидевший рядом с Пич, поднял руку и тоже помахал Райану, а потом уронил руку на колени. Я заметила, что перед ним лежит тост, к которому он не прикасался. Я отвернулась от него. Я не хотела видеть печаль моего маленького брата, мешки у него под глазами. Я не хотела вспоминать о том, что было причиной этого.

– М-мм, может быть, сядешь с нами, Маккензи?

Миссис Дженсен указала на стул, стоявший напротив Пич.

Вместо этого я села на соседний стул, напротив Робби.

Миссис Дженсен откашлялась, крепко прижимая к груди чашку с кофе, словно она защищала ее.

– Тост, Маккензи? Роуз сделает.

И передо мной тут же поставили тост, намазанный маслом. Но я была не в состоянии дотронуться до него. Пич помешивала ложкой хлопья в тарелке. И смотрела на меня с некоторым недоумением.

Я подняла одну бровь.

– Да?

Пич опустила глаза, но продолжила ковырять в хлопьях ложкой.

Райан плюхнулся на стул в конце стола, между мной и Робби.

И обе женщины – миссис Дженсен и Роуз – принялись хлопотать вокруг него. Какие хлопья он будет? Ах, он не хочет хлопьев. Тост? Бекон? Подожди, Роуз быстро приготовит блинчики. Не хочешь блинчиков? Тогда гренки? После пятого вопроса Райан встал, насыпал себе хлопьев в тарелку и, закатив глаза, вернулся на место.

– Моло… – начала было говорить его мама, но он уже схватил кувшин с молоком и полил им хлопья.

– Прекрати, мам, – проворчал он, – суетись вокруг Пич. Она это любит.

– Нет, не люблю.

Он бросил на нее взгляд, держа ложку в воздухе.

– Еще как любишь. Ты это просто обожаешь.

Пич перевела взгляд с меня на Райана, давая мне передышку.

– Ты иногда бываешь таким кретином!

На его лице появилась усмешка.

– Иногда? Я слышал, как ты разговаривала по телефону с Эрин. Кажется, ты сказала всегда?

Она широко раскрыла глаза и стукнула рукой по столу.

– Перестань подслушивать, когда я говорю по телефону! – она резко повернулась к матери. – Мам!

Райан пожал плечами.

– Я не виноват, что ты орешь на весь дом. В следующий раз закрывай дверь в свою комнату. – Он закатил глаза. – Может, подействует.

– О’кей. Вы двое! Прекратите! – решила вмешаться их мать, садясь во главе стола. Она по-прежнему прижимала к груди чашку с кофе. Повернувшись ко мне, она с холодной вежливой улыбкой спросила: – Маккензи, вы с Райаном будете учиться в одном классе? Ты же старшеклассница, верно?

Чудеса все-таки случаются.

Я кивнула.

Пич, прищурившись, посмотрела на меня, чтобы увидеть мою реакцию. Мое лицо было лишено всякого выражения, но в животе порхали бабочки.

Миссис Дженсен откашлялась.

– Ваши бабушка и дедушка приедут сегодня. Они заберут тебя и твоего брата и отвезут домой… или… в отель. Я не уверена, куда именно, но я знаю, что они очень хотят увидеть вас.

– Бабуля приезжает? – Робби поднял голову.

Я посмотрела на него.

– А ты не увидел этого в телефонах родителей?

Он закатил глаза, но один уголок его губ приподнялся.

– Я не могу следить за всем.

– Неужели? – стала подначивать его я. – Разве такое возможно?

Он пожал плечами, но что бы он ни собирался сказать, он не успел этого сделать.

Миссис Дженсен с облегчением рассмеялась, хотя и немного неестественно.

– Брайан говорил мне, что один из детей Филиппа просто гениален. Должно быть, он имел в виду тебя, Роберт.

Роберт. Я чуть не рассмеялась, услышав это имя. Никто так не называл Робби, кроме бабушки и дедушки.

Миссис Дженсен между тем продолжала, наклонившись вперед и с улыбкой глядя на Робби:

– В Портсайде есть особая программа для одаренных детей вроде тебя. Я думаю, тебе это должно понравиться. Я знаю, что в других местах особые дети иногда могут становиться изгоями среди своих сверстников. Но не сомневайся, – с чрезмерным оживлением сказала она, – в Портсайде такого не бывает.

Она замолчала, ожидая ответа от Робби.

Он посмотрел сначала на нее, а потом на меня. Его маленькая рука сильнее сжала вилку, а на глазах выступили слезы. Он отвернулся.

– Ох, – уголки ее губ опустились, – бедняжка.

Вот дерьмо! Пора мне было вмешаться и исполнить свой сестринский долг. Я кашлянула и отодвинула стул.

– Спасибо за завтрак, миссис Дженсен.

Она немного побледнела, но попыталась улыбнуться мне.

– Ну, вам лучше поблагодарить Роуз. Это она по большей части готовит еду. Мы не знаем, что делали бы без нее. – Она повернулась к Роуз, стоявшей у мойки. – Правда, Роуз? Если бы не ты, у нас все пошло бы кувырком.

– Да, миссис Дженсен. Да.

Миссис Дженсен рассмеялась, и я чуть не поморщилась, настолько фальшивым был ее смех. Она положила руку на грудь.

– Я заговорила о школе, потому что в конце недели к Пич придут несколько ее подруг. Хочешь…

Райан застонал.

Она сделала вид, что не слышала этого.

– …прийти и познакомиться с ними? У подруг Пич прекрасные манеры, и они хорошие девочки. Правда, Пич? Ты и твои подруги, кажется, пользуются уважением в классе. И неважно, что Маккензи старше вас на год.

– Мам! – Пич тоже пришла в ужас. – Заткнись.

– Мам, – протянул Райан. – Ей не захочется в такой момент общаться с незнакомыми людьми.

– М-мм?

Я могла только сидеть и наблюдать за тем, как разворачиваются события. Миссис Дженсен, казалось, не так легко было сбить с толку. Она пила кофе маленькими глоточками, с таким видом, словно он был накачан морфином. Я нахмурилась и посмотрела на столешницу, словно ожидая увидеть нечто, что она могла бы положить в свою чашку. И в этот момент я почувствовала, как нога Робби толкнула меня в колено. Он немного съехал вперед на стуле, вытянув ноги, чтобы достать до меня.

Я полагала, что уже исполнила свой сестринский долг, когда отвлекла всеобщее внимание от него. Поэтому я лишь приподняла бровь.

По губам Робби я прочитала слово «ванная».

Я кивнула.

– Можно нам выйти из-за стола?

– Вам? – Миссис Дженсен перевела взгляд с меня на моего брата. – Ах да. Да. Конечно. – Она посмотрела на наши тарелки. – Но вы оба так ничего и не съели. Роуз? Ты можешь позаботиться о том, чтобы у нас было что поесть, если они позже проголодаются? Если нет, мы можем заказать рогалики.

Боже. Рогалики. Меня словно ударили.

«Уиллоу, ты что, не голодна?»

Моя мама так ничего и не знала. Правда? Дело было вовсе не в том, что она не хотела знать. Верно?

«У нас есть рогалики, Уиллоу. Захвати один с собой, ладно? Тебе уже пора бежать в школу. Съешь его позже, если проголодаешься».

Мои глаза налились слезами, но нет, я не собиралась расплакаться. Ни за что.

Робби со скрипом отодвинулся на стуле. Потом он встал и замер на месте с удивленным выражением лица, словно не помня, зачем он это сделал.

– М-мм…

Он открыл рот и ничего не сказал. Потом закрыл его. Потом опять открыл. И по-прежнему ничего не произнес.

Я ласково сказала:

– Ванная.

– Ах да.

Он выбежал из-за стола, обогнул Райана и стал поспешно подниматься по лестнице.

Последовала еще одна неловкая пауза.

Я не поднимала глаз, потому что, честно говоря, мне не хотелось видеть их жалость. Мне пришлось напоминать моему маленькому брату, почему он встал из-за стола. И это было не нормально. И вообще то, что мы находились в их доме, было не нормально. Они не были друзьями нашей семьи. Мы едва знали их. У нас здесь не было ни друзей, ни родственников. Я думала, что вроде как подружилась с Райаном, но мы находились в его доме не ради удовольствия.

Я чувствовала их внимание. И мне оно было ненавистно.

Уиллоу всегда хотела привлечь к себе внимание. Как и Робби. Но сейчас оно было сосредоточено на мне, причем это было не такое внимание, какое я привлекала раньше. Я всегда предпочитала держаться сама по себе, порой любила пошутить, но всегда старалась держаться в тени. Меня легко было забыть. И такое внимание – точнее отсутствие его – мне нравилось. А то внимание, которое я привлекала в тот момент, было мне противно.

Мне оно было не нужно. Но мне его навязали.

Откашлявшись, я решила убраться оттуда. Я повернулась к Райану.

– Поиграем, пока не приехали бабушка с дедушкой?

Он сразу же поднялся.

– Черт, разумеется.

Он был, как и я, рад покинуть кухню. Но я решила не думать о том, почему именно.

И весь остаток дня мы провели в его комнате. Робби тоже был с нами до тех пор, пока в семь часов вечера не раздался звонок в дверь.

Глава 3

С приездом бабушки и дедушки все стало еще дерьмовее.

Слезы. Объятия. Похлопывание по спине. Это между взрослыми.

– Они что, раньше уже встречались? – шепотом спросил меня Робби.

А потом бабушка принялась тискать его.

Райан, который стоял у стены рядом со мной, хмыкнул, но тут же закашлялся, скрывая свою оплошность. Его сестра мрачно посмотрела на него. Потом перевела этот мрачный взгляд на меня, но тут же вспомнила, почему я находилась там. Она повесила голову и стала ковырять пол носком ботинка. Честно говоря, я не могла винить ее. Полагаю, я была не такой, как все ее знакомые девочки. Я имею в виду, что я не плакала. Я не хотела спать вместе с ней, но буквально приклеилась к ее брату. И в те несколько раз, когда она заговаривала со мной, я не слишком утруждала себя ответами. Я не была с ней грубой. Просто не отвечала на ее авансы, что было для нее явно непривычно. Но отвечать на авансы было делом Уиллоу. Она была общительной и обаятельной.

В общем, совершенной.

Я обняла Робби, прижимая его спиной к себе, и уткнулась подбородком в его макушку.

– Нет. Я думаю, что бабушке просто нужно поплакать. Вот и все.

Робби взял меня за руки и крепко сжал их.

– Дедушка выглядит так, словно и он хочет поплакать.

Стоя в стороне, дедушка держал в руке белоснежный платок. Он всегда лежал у него в кармане, бабушка настаивала на этом, но до того дня я ни разу не видела, чтобы он пользовался этим платком. И пока бабушка разговаривала с миссис Дженсен, дедушка высморкался, несколько раз моргнул и отвел глаза в сторону. Он поднес руку к лицу, а потом еще раз часто заморгал. Потом приподнял плечи и отвел их назад, словно напоминая себе, что он должен держаться стоически.

Разговор постепенно стал сходить на нет, и я поняла, что мне нужно приготовиться.

Я знала, что скоро бабушка начнет забрасывать меня вопросами.

Знала ли я? Сказала ли мне Уиллоу что-нибудь перед тем, как все случилось? Мог ли кто-нибудь остановить ее? Что-нибудь произошло в тот день?

Я перевела дыхание, потому что каждый ее вопрос был словно ударом хлыста.

– Эй, Кенз, – сказал Робби, выкручиваясь из моих объятий. – Ты делаешь мне больно.

Я тут же отпустила его и увидела на его руках белые отметины в тех местах, где я сжимала их. Я почувствовала раскаяние и вслед за дедушкой часто заморгала и отвернулась. Я не буду плакать. Я не буду плакать. Я в порядке.

Подними голову.

Держись.

Я могу это сделать.

Робби дотронулся до моей руки, и его жест сочувствия чуть было не заставил меня расплакаться. Но я же была сильной, как он сам сказал мне.

Выше голову.

Я не могла плакать. Еще не могла.

Я слегка улыбнулась Робби и легонько ударила его по плечу.

– Готов принять участие в мелодраме?

– Маккензи!

Это бабушка услышала меня.

– Как ты бесчувственна! Твоя сестра умерла два дня назад. Мелодрама? Ты так относишься к горю бабушки?

Я откашлялась.

– Ты права. Это очень бесчувственно с моей стороны.

Но Уиллоу не была ее близнецом, ее второй половинкой, не жила вместе с ней еще в животе у матери. Насколько я была бессердечной?

– Мам? – заговорил Райан. – Вы долго еще будете разговаривать?

– Э-э-э-э… – Миссис Дженсен вопросительно взглянула на бабушку.

– Шарлотта и Филипп надеются, что мы поговорим о детях.

– Разумеется.

Миссис Дженсен коснулась бабушкиной руки, а потом обе пары пошли по коридору.

Когда они уже не могли услышать нас, Райан сказал:

– Они направляются в столовую. Мама всегда отводит туда гостей, если только не хочет произвести на них особое впечатление. В таких случаях она отводит их в гостиную. Мы можем пойти на кухню, если вы проголодались.

Я не ела весь день.

Это было странно. Я что, хотела стать такой же, как Уиллоу? Пыталась ли я таким образом стать ближе к ней, или я просто потеряла аппетит?

У Робби заурчало в животе, и я ласково обняла его за плечи.

– Похоже, вот и ответ.

Роуз была на кухне, словно читала мысли Райана. На столе появился пакет с роллами, и вскоре мой брат начал уплетать их. Я подняла бровь.

– Ты что, сегодня совсем не ел?

Он проглотил кусок и пожал плечами.

– Ты же не ела. И я не знал, должен я есть или нет.

Он совсем не такой, как Уиллоу. В тот момент я это поняла.

– Ты можешь есть всякий раз, когда тебе захочется. У меня просто сегодня нет аппетита.

– Райан, почему ты так себя ведешь?

Вопрос Пич донесся откуда-то слева. Сидя за столом, она почти со злостью смотрела на брата.

Он нахмурился.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты раньше никогда так себя не вел. – Она жестом указала на нас с Робби. – Эдакий вежливый хозяин дома. Обычно тебе не терпится скрыться подальше от гостей. Ты ведешь себя так, словно она твоя девушка или что-то в этом роде. Но она не твоя девушка.

– Заткнись, Пи. Серьезно. Я веду себя вежливо. А ухожу я, когда приходят гости, потому что не люблю гостей.

– Ты не ушел, когда Эрин приходила в воскресенье.

Он поднял бровь.

– Я ел пиццу, сидя рядом с вами за столом, а потом ушел. Не придавай этому значение, которого нет.

Пич покраснела и, если такое только было возможно, еще больше разозлилась.

– Неважно. Просто я тебя не понимаю.

– Какое это имеет значение?

Робби уже доедал второй ролл. Роуз, должно быть, заметила это, потому что достала второй пакет с роллами и положила их в одну тарелку. Только для него.

– Никакого. Просто… – Пич бросила на меня взгляд и прикусила нижнюю губу. – Это неважно.

Райан выглядел настолько же сконфуженным, насколько и я, когда он взглянул на меня. Он покачал головой, и на мгновение мы словно остались одни. Я знала, что рядом находились другие люди, но они словно стали невидимыми, и страшная тяжесть, лежавшая у меня на сердце, вдруг покинула меня. Это ощущение длилось всего мгновение, но мне уже хотелось еще раз испытать его.

– О’кей. – Мистер Дженсен зашел в кухню, потирая руки. Он обвел нас глазами, на мгновение задержав взгляд на Робби. – Ваши бабушка и дедушка собираются забрать вас. Кажется, ваша мама упаковала для вас сумки с вещами. Они ждут вас в вашем доме.

– А там будут наши мама и папа?

У меня сжало горло, и я была рада, что Робби задал этот вопрос. Потому что у меня не было сил задать его.

– Э-э-э-э…

И, как и его сын накануне вечером, мистер Дженсен ответил мне, не сказав ни слова.

Вставая из-за стола, я старалась не смотреть ему в глаза. Вместо этого я обратилась к Робби:

– Пойдем. Мы должны быть сильными, чтобы поддержать бабушку.

– Я не хочу быть сильным.

Я внимательно посмотрела на брата.

– Робби! Просто… пойдем.

У него задрожали губы, и я ощутила ненависть к себе. Я взяла его за руку.

– Если ты все еще голоден, мы попросим дедушку остановиться где-нибудь по дороге и купить тебе еды.

Но я хотела остаться в этом доме.

И я тоже не хотела быть сильной, чтобы поддержать бабушку. И я не хотела видеть, как дедушка с трудом сдерживает слезы, чтобы ее не расстраивать. И мне не хотелось вспоминать о том, что когда в последний раз я видела маму, она, казалось, испытала облегчение, распрощавшись со мной.

Я крепко сжимала руку Робби, пока он не зашипел. Я ослабила хватку.

– Прости.

– Ничего, все в порядке.

Но это было не так. Больше ничего не было в порядке.

Мы уже подходили к машине, когда Райан окликнул меня. Я оглянулась и остановилась, а Робби пошел дальше. Райан шел по дорожке от дома, и входная дверь была закрыта. Все остальные остались в доме. Оглянувшись через плечо, я увидела, как Робби садится в машину. Бабушка уже сидела там, и дедушка оставил заднюю дверцу открытой для меня.

– Привет, – сказала я.

Райан остановился, и на его лице появилось смущенное выражение, которое сменилось настороженностью. Он собрался было провести пальцами по волосам, но осознал, что делает, и остановился.

Он коротко рассмеялся.

– Привычка. Волосы всегда в беспорядке.

– Это тебе идет. Ты такой милый.

У него расширились глаза.

– М-мм… Спасибо.

Я пожала плечами. Это было правдой, но он страшно сконфузился.

Он оглянулся на дом, словно решая, сказать ли ему то, что он собирался сказать. Потом он засунул руки в карманы и спросил:

– Ты сможешь заснуть?

А-а-а. Его кровать.

– Ты будешь скучать по мне?

У него на щеке появилась ямочка.

– Может быть. – Он улыбнулся шире, и я заметила, что у него появилась ямочка и на другой щеке. – Но серьезно, с тобой все будет в порядке? Твоя бабушка не слишком умеет успокаивать, верно?

– Ох, знаю. – Я попыталась улыбнуться, но мне это не удалось. Не ответив на его вопрос, я сказала: – Спасибо.

– За то, что я спал с тобой?

– И за это тоже. Спасибо, что провел со мной столько времени. Я знаю, что я… я сейчас не в себе.

– У тебя есть серьезная причина.

– Да. – Мне пора было идти к машине. У меня, вероятно, было лишь три секунды до того, как бабушка откроет окно и позовет меня. – Слушай…

– Моя сестра не так плоха, – сказал он.

– Что?

– Моя сестра. – Он жестом указал на дом. – Я видел, ты подумала, что она просто испорченная сучка. Она может быть и такой. Но она не всегда такая. Мне кажется, она хотела подружиться с тобой.

– Почему?

У Райана был такой вид, словно он с трудом сдерживал смех.

– Ты что, шутишь?

Я не шутила. Я не знала, что он имел в виду. Еще две секунды. Я уже приготовилась услышать бабушкин голос.

– Напиши мне, если захочешь. [email protected]. Сообщение придет сразу на мой телефон. Или, если хочешь, я позвоню тебе.

Я открыла рот, но, услышав, как открывается окно в машине, запнулась. Прежде чем бабушка окликнула меня, я вспомнила, что телефона при мне нет. Я уронила его, когда увидела Уиллоу.

Уиллоу…

– Я напишу тебе, – быстро сказала я и поспешно направилась к машине.

Мне хотелось оглянуться, чтобы проверить, смотрит ли Райан нам вслед. Но я не стала. Не знаю почему. И не успели мы отъехать от его дома, как я уже пожалела об этом. Мне нужно было оглянуться, но я не могла объяснить зачем. Просто мне очень хотелось.

А потом Робби сказал то, о чем я думала.

– Райан классный.

Да. Да, он был классный.

Первое занятие у психотерапевта.

– Привет, Маккензи. Меня зовут Наоми. Твои родители считают, что будет хорошо, если тебе будет с кем-нибудь поговорить, и я готова помочь тебе во всем. Итак, почему бы тебе не сказать мне, с чего ты хочешь начать?

– Я хочу уйти отсюда.

И так я и сделала.

Глава 4

Месяц спустя

– Затея с психотерапевтом не работает, – сказал мой отец. – Она прогуливает почти все сеансы, а уже прошел целый месяц. Что ты думаешь по поводу Аризоны? Может, ей поехать туда?

Я не должна была подслушивать, но искушение было слишком велико. Они уже двадцать минут сидели на кухне и обсуждали, что со мной делать. И я в конце концов сдалась, вышла из моей комнаты и села на ступеньки лестницы.

Эта история с психотерапевтом началась сразу после смерти Уиллоу. Бабушка высказала эту идею, и все, кроме меня, горячо поддержали ее. Я отчаянно сопротивлялась, но тщетно. И мне пришлось прибегать к разным тупым трюкам. Я называю их тупыми, потому что они были совсем незатейливыми. Я просто туда не ходила. Буквально. Если родители подвозили меня, я заходила в подъезд, а потом, когда они уезжали, выходила из него. А если они парковали машину и ждали меня в течение часа, я уходила через черный ход.

Заставить меня просидеть у психотерапевта целый час можно было лишь в том случае, если кто-то из родителей присутствовал бы на сеансе. Но я знала, что на это они не пойдут. В глубине души им так же не нравилось посещать психотерапевта, как и мне. После того как я прогуляла несколько сеансов, психотерапевт позвонила моим родителям. Не знаю, о чем они беседовали, но после этого они стали меньше давить на меня. В конце концов я доторговалась до того, что буду ходить на сеансы раз в два месяца. Это было самое большее, на что я согласилась, и, если кто-то думал, что этого недостаточно, мне было наплевать. Это не их близнец умер.

– Нэн Дженсен рассказывала мне о Городском Клубе Портсайда, – сказал моя мама. – Там у них есть разные занятия, которые Маккензи могла бы посещать. Ее дочь ходит на них со своими подругами. Нэн уверяет, что это идет ей на пользу. Там учат вести себя, как леди.

Мой отец фыркнул, и это без слов сказало мне, что именно он думал по этому поводу.

– Как насчет Аризоны? Это больше пойдет ей на пользу, не так ли?

– Ты же не хочешь летать с ней туда и обратно все лето? И я не думаю, что это будет так уж полезно. Кроме того, я не могу надавить на ее тамошних подруг. Я разговаривала с Эмили и Амандой.

– Кто такие Эмили и Аманда?

– Ты же знаешь, Эмили Кристоферсон и Аманда Грин. Их дочери – подруги Маккензи и…

– Это те дамы, с которыми ты ходила на винные экскурсии?

Я чуть не прыснула, представив, как мама ощетинилась. Папа считал, что винные экскурсии – тупое времяпрепровождение. А мама считала, что это самое лучшее развлечение, уступающее только походам в церковь.

– Да. Это они, – почти прорычала она. – Но я поговорила с ними о Зое и Джианне. Они сказали, что девочки будут рады видеть Маккензи, но ты сам знаешь, что от этого мало толку. Подростки не умеют выражать сочувствие, поэтому просто стараются держаться подальше.

– Разве не то же происходит и с взрослыми? – возразил папа. – Мы не общались с Тони и Дэниллой с самых похорон.

Последовало молчание.

Мама фыркнула.

– Ну, мы говорим сейчас о Маккензи и ее подругах.

– Если они не хотят поддержать свою подругу, пусть это останется на их совести. А нам нужно решить, что делать здесь и сейчас. Лучше всего будет, если мы найдем ей занятие. Она должна быть занята. Она должна…

Я наклонилась вперед, ухватившись рукой за балясину. Что он собирался сказать?

– Что? – мама еще раз фыркнула. – Ей нужно уехать? Подальше от нас?

– Расскажи мне еще раз, кто такая Нэн, – сдался папа.

Это была очередная ссора, счет которым я уже потеряла. Это стало их обычным занятием. Родители думали, что мы с Робби уже спим, и бросались в бой. Они, похоже, с нетерпением ждали этого момента.

Но они ошибались в своих предположениях.

Робби они укладывали в постель и гасили свет в его комнате. А мне лишь легонько стучали в дверь и спрашивали:

– Ты уже в кровати, дорогая?

Это ласковое обращение менялось по принципу ротации. Примерно раз в пять дней меня называли «дорогая», другими обращениями были «солнышко», «малышка», «дочурка» и «милая». Но в тот момент я никогда не была в кровати. В комнате все еще горел свет, но после того, как я громко говорила «да», они уходили.

Однако мне не следовало жаловаться. Мы провели неделю у бабушки с дедушкой, и она тянулась, как две. Пока нас не было, родители были очень заняты.

Не знаю подробностей, но они купили новый дом. Потом были похороны. Уиллоу похоронили в Портланде, чтобы можно был посещать ее могилу. Хотя мы летали в Аризону на поминальную службу. Она была организована не ради нас, а в основном ради друзей Уиллоу, моих друзей, друзей наших родителей и наших родственников.

Вернувшись из Аризоны, мы сразу же поехали в наш новый дом. Я назвала его «новый новый», потому что это был уже второй дом, в котором мы поселились в Портланде. В новом новом доме я ни с кем не делила ванную. Там было четыре спальни. Моя спальня и спальня Робби находились на втором этаже, и у каждого была собственная ванная. Комната наших родителей была расположена на первом этаже, там же была и комната для гостей.

И в этом доме не было места для Уиллоу.

Она была единственной из нас, кто уже успел обустроиться в новом доме. Остальные распаковали еще не все свои вещи.

Уиллоу…

Я вспомнила, как Уиллоу лежала в гробу – но нет, я не должна была думать об этом.

Мой телефон запищал.

Я схватила его и отключила звук, чтобы родители не узнали, что я их подслушивала. Опять.

Сняв блокировку, я увидела сообщение от Райана. У меня потеплело в груди.

Райан: – Я иду в кино с друзьями. Хочешь пойти с нами?

Кино? Я посмотрела на часы. Был уже десятый час. Я написала ответ.

Я: – Последний сеанс?

Райан: – Да.

Я: – А что за кино?

Райан: – Про супергероя. Пойдешь?

Меня не слишком интересовали такие фильмы.

Я: – Да.

Я хотела увидеть Райана, пусть даже мне пришлось бы тайком уйти из дома.

Сначала мы с ним переписывались по электронной почте. Потом наши отношения пошли дальше – он позвонил мне в отель. А когда у меня появился новый телефон, мы стали каждый день посылать друг другу сообщения.

По большей части он интересовался, как себя чувствует Робби. А я интересовалась, как обстоят дела с компьютерными играми. Два раза он спросил, могу ли я спать. Но я не стала отвечать на этот вопрос. Потому что ответ был отрицательным, и это было слишком печально. А я не хотела, чтобы мои отношения с Райаном были чем-то омрачены. Все вокруг было погружено в печаль, но я не хотела, чтобы это коснулось его. А однажды мы виделись с ним и с Пич. Они пришли к нам в отель, чтобы позвать нас поплавать. Но нам было не до этого. И мы с Робби уже много недель прятались от людей в нашем новом новом доме.

Райан: – Здорово. Я заеду за тобой через десять минут.

Десять минут? Постой.

Я: – Ты знаешь, где я живу?

Райан: – Да. Мой друг живет рядом с вами. Буду у тебя в десять часов.

В первый раз за прошедший месяц и один день мне хотелось, чтобы мои родители продолжали ссориться. Я прокралась к себе в комнату и оделась. Я выключила свет, но на всякий случай уложила подушки под одеяло, чтобы было похоже, будто я лежу в кровати.

Мне не было нужды выскальзывать из дома через черный ход. Битва в кухне была в самом разгаре. Мои родители не могли увидеть, как я спускалась по лестнице, так что я спокойно направилась к входной двери. И не успела я выйти на дорогу, как около меня остановилась машина.

– Привет!

Райан опустил окно со стороны пассажирского сиденья и жестом указал мне на заднюю дверцу.

За рулем сидел какой-то парень и кивал головой в такт музыке, громыхавшей в салоне. Он с рассеянным любопытством оглядел меня.

– Мы еще заедем кое-куда. А потом направимся в кинотеатр, – сказал Райан.

Когда я устроилась на сиденье, машина тронулась с места, и Райан повернулся ко мне. Он указал на сидевшего рядом со мной парня, который поднял руку в знак приветствия.

– Это Том Сандерсон и Ник Люмоз.

Ник сидел за рулем и тоже поднял руку, но не оглянулся.

Том кивнул с дружеской улыбкой. Оба парня выглядели немного нескладными. На них были форменные школьные рубашки, а волосы были в таком же беспорядке, как у Райана.

– Это та малышка, которая…

Райан быстро осадил Тома.

– Да, поэтому заткнись.

Я увидела сожаление и сочувствие, промелькнувшие в глазах Тома. Они знали о моей сестре.

– Том – парень, который нравится Пич, – пояснил Райан.

– Эй, приятель, – простонал Том, скрещивая руки на груди. – Ты, предположительно, не должен знать об этом. И о таких вещах не говорят, верно? Почему ты завел этот разговор?

– Потому, что это неправильно. Совершенно неправильно.

Ник фыркнул.

– Ты так не думал, когда в прошлом году моя сестра втюрилась в тебя.

Райан повернулся к Нику.

– Потому что это было в прошлом году, и твоя сестра горячая штучка. – Он встретился глазами со мной и пояснил: – Она меня не интересовала.

Теперь фыркнул Том.

– Верно. И понятно почему. – Он обратился ко мне: – Родители Ника развелись, и его сестра уехала жить с матерью. А он остался с отцом, из-за баскетбола и из-за нас. – Он похлопал по спинке сиденья Ника. – Верно? Ты не мог расстаться с нами. Поэтому и не уехал с мамой.

Ник, нахмурившись, посмотрел на него в зеркало заднего вида.

– Спасибо, что рассказал о моей дерьмовой жизни. Извини, – добавил он, обращаясь ко мне.

Том хохотнул.

– Не сердись, дружище. И я сказал это потому, что мы тоже знаем о ней кое-что личное. Я подумал, что так будет только справедливо.

– Да ладно. – Ник еще раз мрачно посмотрел на него. – Тогда я расскажу ей, как ты хочешь встречаться с Пич, но ничего не предпринимаешь из-за Райана. Ты боишься потерять друга. И как теперь ты себя чувствуешь, парень?

– Это правда? – Райан повернулся к нам.

Том закрыл глаза и глубоко вздохнул.

– Боже. Это отвратительно.

Райан нахмурился.

– Ты и в самом деле хочешь встречаться с моей сестрой? С каких это пор?

– Теперь уже ни с каких, – пробормотал Том.

– С мая, – сказал Ник. – С той вечеринки у Паркера, когда они целовались.

– Ты целовался с моей сестрой?

– Заткнись, Ник! Ты поквитался со мной. И я больше никогда ничего о тебе не буду рассказывать, если только не получу твоего одобрения в письменном виде.

– Хорошо. Я рад, что мы это прояснили.

– Отвали, – огрызнулся Том.

Райан сидел и ждал, пока эта перепалка закончится, а потом повернулся ко мне.

– Мои друзья – идиоты. Но они не всегда такие.

– Нет, всегда, – хором сказали Ник и Том.

Райан кивнул.

– О’кей. Всегда. Но… – Он повысил голос и со значением посмотрел на друзей. – Может быть, теперь они успокоятся? Хотя бы на вечер или до окончания фильма?

Я покачала головой.

– Пожалуйста. Продолжайте. Мне нравится.

Том поднял руку, и Райан прищурился.

– Не думай, будто я забуду о том, что услышал о тебе и моей сестре. Я знаю, что вы разговариваете по телефону, но целоваться – это уже совсем другое.

– Они целовались уже два раза.

– Заткнись, Ник! – взревел Том.

– О’кей. – На лице Ника появилась довольная улыбка. – Вот теперь я замолчу.

– Ты такой тупой баран.

Ник приподнял плечо, словно хотел сказать «ме-е-е-е», а потом замедлил ход и остановил машину. Я решила, что сейчас к нам присоединится еще один парень, так что я была удивлена, когда из двери дома, к которому мы подъехали, вышла девушка. Длинные роскошные каштановые волосы спадали ей на плечи. Она поспешно направилась к нам. Когда она подошла ближе, Райан вышел из машины.

– Садись впереди, – сказал он. – А я устроюсь сзади.

– Что? – Она села в машину и увидела меня. И когда Райан сел рядом со мной, в ее глазах появилось понимающее выражение. – А-а-а.

– Кора, это Маккензи, – Райан указал на меня, потом на нее: – Маккензи, Кора.

– Привет.

Я ждала, слегка насторожившись. Никогда не знаешь, что случится, если ты вступаешь на чужую территорию. Я была новенькой и уже была готова к какому-нибудь ядовитому выпаду. Но его не последовало.

В ее голубых глазах промелькнула боль, но она лишь заправила волосы за ухо и потупила взгляд.

– Привет.

Она произнесла это очень мягко и негромко.

Я расстроилась. Мне не нужно было быть такой гениальной, как Робби, чтобы понять, что означал ее взгляд. Ей нравился Райан. И судя по тому, как он захлопнул дверцу машины и сказал: «Поехали!», он не подозревал об этом.

Двое друзей Райана притихли, глядя на Кору.

Они были влюблены в нее, а она была влюблена в Райана.

Так что я чувствовала себя, как слон в посудной лавке. И я тихо вздохнула.

– Ты в порядке? – спросил Райан, понизив голос.

Ник отъехал от дома Коры и громче включил музыку. Кора признательно посмотрела на него.

Некоторое время в салоне была слышна только музыка. Ник не разговаривал. Кора тоже. А Том уставился в окно.

Я повернулась к Райану, чувствуя себя неуверенно.

– Там нас будут ждать еще какие-нибудь твои друзья?

Он покачал головой.

– Нет. Только мы. – Он задумчиво посмотрел на меня. – Я не был уверен, могу ли пригласить тебя в кино. Том сказал, что у вас в доме рано погас свет. И я подумал – может быть, вам с Робби не разрешили выходить из дому.

Боль, сжимавшая мое сердце, немного утихла. Я забыла о ней. Так же, как и всякий раз, когда я была рядом с ним. А он не собирался спрашивать меня о том, как прошла поминальная служба. Он не собирался спрашивать меня о том, как ужасно было сидеть рядом с моими друзьями, которые не знали, что мне сказать. Мне не нужно было рассказывать о том, как одни перестали плакать, когда я вошла в комнату, а другие заплакали еще безудержнее. Он не собирался спрашивать меня о бойфренде Уиллоу и о том, как Дьюк не мог смотреть на меня. О том, как никто не мог смотреть на меня.

Я была там, как две капли воды похожая на Уиллоу, но я не была ею.

С Райаном же, в этой машине, я не была оставшейся в живых сестрой Уиллоу. Я была просто Маккензи.

Я кивнула.

– В некотором роде. Но я думаю, что мама хочет, чтобы я чаще выходила из дому и чем-нибудь занималась.

– Это здорово. Мы все время заняты каким-нибудь дерьмом. Можешь держаться нас.

Я увидела, что Кора уголком глаза посматривает на нас. И при этих словах она слегка поджала губы.

– Да, может быть.

– Мы после кино устраиваем вечеринку, если хочешь – пойдем с нами.

Это предложение исходило от Тома.

Я приподняла одно плечо. Прежняя Маккензи не пошла бы на вечеринку – это было больше в стиле Уиллоу – но теперь все стало другим.

Идея с вечеринкой показалась мне замечательной.

– Я с удовольствием пойду.

Кора подняла голову и ехидно улыбнулась Райану.

– Эрин будет в шоке.

Том и Ник рассмеялись.

Я нахмурила брови.

– Эрин – это подруга Пич?

Райан помрачнел.

– Да, и вроде как моя бывшая девушка. – Он наклонился вперед и повысил голос: – Но я могу делать, что хочу.

Подруга Пич была девушкой Райана, и она должна была испытать шок оттого, что я согласилась пойти с ним на вечеринку. Я снова попала в неловкое положение.

Чудесно.

Кора обернулась и посмотрела на нас.

– Она ревнует Райана даже ко мне, а мы с ним дружим со второго класса.

Я поджала губы.

– Дайте угадать. Она популярна в школе?

Кора нахмурилась.

– Она одна из самых популярных девочек в школе, хотя она и моложе нас. А в нашем классе учится Стефани Уиттс.

Я подняла бровь.

– Она тоже будет на вечеринке?

Кора покачала головой.

– Нет, только Эрин.

И тут заговорил Ник:

– Эрин пригласили из-за Пич, и… – Он взглянул на Райана и замолчал.

Том откашлялся и поспешно сказал:

– Но она не слишком прикольная. – Он улыбнулся мне так, словно хотел поддержать меня. – Не беспокойся из-за нее. Ты намного прикольнее.

Кора фыркнула. И у меня снова сжалось сердце.

– Том, – Райан сердито уставился на него. – Заткнись, придурок.

– Что? – Том растерянно заморгал. – Что такого я сказал?

Кора покачала головой, сдерживая смех.

– Тебе точно нужно промыть мозги.

Том озадаченно посмотрел на нее.

– Что?

Ник въехал на стоянку около кинотеатра. Мы вылезли из машины, и парни пошли вперед. Кора замедлила шаг и пошла рядом со мной. Она взглянула на меня, снова заправила волосы за ухо и опустила глаза.

Ее рука слегка коснулась моей.

– Подожди секунду.

Я остановилась.

Райан и его друзья уже входили в кинотеатр. Он взглянул на нас. Придерживая открытую дверь, он молча стоял и ждал.

Я увидела вопрос в его глазах и отвела взгляд в сторону. Кора что-то говорила мне. Наверное, мне следовало уделить этому внимание, но я хотела только одного – быть рядом с Райаном. Эрин меня не волновала. Возможно, напрасно. Мой мозг говорил мне, что я должна быть осторожной. Я попала в драматическую ситуацию. Рядом с Райаном хотели быть другие девушки, и это меня не удивляло. У него была такая неотразимая внешность – темные горячие глаза, широкие плечи, узкая талия. И эти ямочки на щеках. Он был худощавым, но мускулистым. Однажды его рубашка приподнялась, и я увидела накачанный пресс.

Я заметила все это сразу же.

Девушки всегда будут охотиться за ним. Безусловно.

Уиллоу стала бы охотиться за ним.

Я несколько раз моргнула, испытав шок при этой мысли. Да. Она охотилась бы. А я не стала бы этого делать. Увидев, что он ей понравился, я стушевалась бы и нашла себе других друзей. И у меня не было бы никаких проблем в школе. Все это – историю с Корой и бывшей девушкой Райана – все это расхлебывала бы Уиллоу.

Неужели я влезаю в ее шкуру?

– Так что теперь ты все знаешь, – закончила Кора.

Я поежилась и вынуждена была сказать:

– Прости, я немного задумалась.

Она нахмурилась.

– Ты потеряла сестру, верно?

Я кивнула.

– Послушай, может быть, это не мое дело, и я понимаю, что мы только что познакомились, но люди говорят о тебе. Они не знают про твою сестру. Я хочу сказать, что не слышала никаких разговоров о ней. Райан заставил нас пообещать, что мы никому ничего не скажем, и я догадываюсь, что он пригрозил и Пич. Она большая сплетница, так что, если все это выйдет наружу, это будет ее рук делом. Но она рассказала Эрин, что ты спала в кровати Райана, когда была у них, и Эрин пришла в ярость. – Кора закатила глаза. – Эрин, возможно, тоже будет в кинотеатре, поэтому я тебе все это говорю. Райан не всегда мыслит здраво. Он считает, что Эрин не так уж плоха, но, клянусь, она просто ходячее исчадие ада.

– Она нападает в лоб или исподволь?

– Что?

Я не была бойцом, но внезапно почувствовала странное спокойствие.

– Мне нужно знать, как бороться с ней, так что как она действует? Как обычно? Ты знаешь, типа говорит гадости за моей спиной? Или она действует напролом? Сейчас встречаются разные сучки.

– Э-э-э… – Кора посмотрела на небо и сунула руки в задние карманы брюк. – У нее крашеные светлые волосы, и она всегда окружена подругами. Они все выглядят одинаково. Сильно накрашены. Если она увидит тебя в кинозале, не выходи в туалет. Она и ее подруги могут напасть на тебя и попытаться навредить тебе, но сделают вид, что это просто несчастный случай.

Значит, она была из тех, кто науськивает своих друзей на соперницу. Я кивнула.

– Понятно.

– Подожди.

Я собралась было идти дальше, но остановилась и посмотрела на Кору.

Казалось, она была удивлена.

– Разве ты не боишься?

У меня перед глазами всплыла страшная картина – Уиллоу, лежавшая на полу в луже крови.

– Нет, черт возьми.

И я пошла вперед. Мне не терпелось броситься в драку.

Глава 5

Я сразу же узнала Эрин.

Она пыталась липнуть к Райану, когда они стояли в очереди за билетами. Она то и дело клала руку ему на плечо, а он старался отодвинуться от нее.

Все было напрасно.

Он был недоволен, и ему хотелось, чтобы она отстала от него. Но его мрачный вид и то, как он ерошил свои волосы, возымели на нее противоположное действие. Похожая на модель блондинка только сильнее липла к нему всякий раз, когда он отмахивался от нее.

Ник и Том уже стояли в очереди в буфете, рядом с группой девиц. Я сразу поняла, что это подруги Эрин. Они казались совершенно одинаковыми – в облегающих джинсах и розовых свитерах. И все они были обильно посыпаны пудрой с блестками.

Кора подошла ко мне.

– Это она.

В ее голосе прозвучали зависть, страх и настороженность. И это ударило меня в самое сердце. Эта девушка реагировала на Эрин так же, как она отреагировала бы на Уиллоу. Уиллоу была такой же, как Эрин. Я не могла в это поверить, но это было правдой. То, как она стояла, как она шептала что-то на ухо Райану – Уиллоу точно так же вела себя со своим последним бойфрендом. И именно так она отшила его девушку. Та боялась Уиллоу, как Кора боялась Эрин.

И по какой-то причине это меня взбесило.

Но тут Райан увидел меня и помахал мне. И эта сучка тоже увидела меня.

Она тут же преобразилась. Она перестала быть соблазнительницей. Ее глаза стали холодными, а на губах появилась презрительная усмешка.

Привет, бессердечная сучка.

Я с трудом сдерживала улыбку. Эта девица пыталась запугать меня.

С Корой это сработало. Она отшатнулась от меня. Она даже отступила на пару шагов, и я посмотрела ей в глаза, чтобы она знала, что я все поняла.

Я хмыкнула. Что ж, не беда. Я справлюсь с Эрин одна.

Я снова повернулась и уставилась на бывшую девушку Райана.

Она самодовольно смотрела на меня, полагая, что я ее боюсь.

Она ошибалась.

На меня что-то нашло. Меня это накрыло еще тогда, когда я впервые услышала об этой Эрин, но теперь я чувствовала себя так, словно была завернута в одеяло. И это было не теплое, уютное одеяло. Это был кокон, откуда я хотела вырваться. Нетерпение. И предвкушение. Словно у меня… появилась цель.

Эта девица хотела сделать меня своей целью. Но ничего не выйдет, милая. Это так не сработает. Даже если она знала про мою сестру, меня это не волновало. Я почувствовала прилив адреналина.

У меня была цель, и я направилась прямо к ней. Без колебаний. Без промедления. Мне нужна была эта схватка, и плевать мне было на последствия. Мне нечего было терять.

В ее глазах отразилось удивление, но потом надменное выражение снова появилось на ее лице. Она рассчитывала, что я спасую перед ней.

Я улыбнулась. Она не знала, что ее ждет.

– Привет.

Даже Райан смотрел на Эрин с опаской. Мне хотелось бы знать, что она сделала, чтобы вызвать такую реакцию.

– Я купил тебе билет, – сказал Райан и взглянул на Эрин прежде, чем протянуть его мне. – Вот, возьми. Я не знал, взяла ли ты с собой деньги.

Я махнула рукой.

– Отдай его Коре.

Если он боялся этой сучки, прекрасно. Я могла купить себе билет. Он же не приглашал меня на свидание. Он просто спросил, не хочу ли я пойти в кино. Но вместо того чтобы достать деньги, я продолжала в упор смотреть на Эрин.

Она прищурилась.

– У тебя проблема с глазами?

– Подвинься. – Мне понравилось, как я произнесла эту простую команду. И я еще ближе шагнула к ней. Я практически теснила ее. – Ты мне мешаешь.

Мой голос был сильным и звучным. Не срывался. Не дрожал. Не смягчился. И я не была агрессивной. Я не была напряженной. Она и вправду мешала мне. Билетер был прямо за ее спиной.

Она подвинулась, но не намного. Скрестив руки на груди, она все еще стояла передо мной. Мне хватило бы места, чтобы протиснуться к билетеру, но мне пришлось бы пролезать к нему боком, в то время как она дышала бы мне в затылок.

К черту.

Я сделала шаг вперед и толкнула ее рукой.

Она вскрикнула.

Я повернулась и посмотрела ей прямо в глаза. Наши лица были на расстоянии всего нескольких дюймов.

– Подвинься, черт тебя возьми!

Она ахнула, но я, не обращая на нее внимания, протянула билетеру деньги.

Положив билет в карман, я повернулась к ней. Я была на дюйм выше ее, но и ей надо было отдать должное. Кора сказала, что Эрин могла бы быть моделью, и она оказалась права. Самым смешным было то, что и я могла бы быть моделью, и Уиллоу тоже.

Мне никогда не нравился наш с ней рост. Иногда он был мне просто ненавистен, особенно во время игры в футбол, но в тот момент, стоя лицом к лицу с Эрин, я была рада, что я выше ее.

За нами стояла целая очередь из желающих купить билет, но я не собиралась двигаться с места первой. Ни за что. Я не могла этого сделать. Она превратила это в чертову битву, и я не собиралась сдаваться.

Так мы и стояли, мрачно глядя друг на друга. Ее глаза сверкали, и усмешка не сходила с ее губ. Но я была холодна как лед. И мне не составляло труда показать ей это.

Нельзя бороться с тем, кто уже все потерял.

И Эрин сломалась. Она резко повернулась, встряхнула волосами и ушла.

Как только она отошла, я сдвинулась с места, чтобы дать возможность стоявшим за мной купить билет. Ее мгновенно окружили подруги, и она мрачно уставилась на меня. Я уставилась на нее. Я не могла первой отвести глаза. Это снова должна была сделать она. Это было ее поле боя. Не мое. И чтобы как-то утвердиться на чужой территории, я должна была выиграть обе битвы.

Кора подошла ко мне. Райан стоял неподалеку и хмурился.

– Это было неожиданно, – сказала Кора. – Прежде никто не мог одолеть Эрин.

На нее это произвело впечатление. Но я ничего не чувствовала.

Том и Ник подошли к нам, держа в руках банки с содовой и попкорн.

– Что мы пропустили? – с напускной игривостью спросил Том.

Райан изучающе посмотрел на меня, потом бросил взгляд в ту сторону, куда удалилась Эрин. Но он спросил лишь:

– Все готовы?

– Дай мне банку содовой.

Кора взяла у Тома банку, а потом рядом с ним направилась в зал. Ник немного задержался, посмотрел сначала на Райана, потом на меня, после чего повернулся и медленно пошел вслед за Томом и Корой.

Райан остался со мной. Как только остальные отошли достаточно далеко, чтобы не слышать нас, он сказал:

– Мне жаль, что так получилось с Эрин.

Он слегка приблизился ко мне, и его рука коснулась моей.

Я небрежно отмахнулась. Меня ни в коей степени не волновала его бывшая девушка.

– Нет проблем, – заверила я его. – Правда.

– Я знаю, что она может быть настоящей сучкой, но такой я ее давно не видел. Я могу поговорить с ней…

– Нет! – Я схватила его за рубашку. – Ни в коем случае!

Он нахмурился.

– Она не должна так себя вести. Это неправильно.

Он что, совсем не разбирался в девушках? Я покачала головой.

– Забудь об этом. Я могу справиться сама, но скажу тебе кое-что. – Я кивнула головой в ту сторону, куда удалились его друзья. – Я подозреваю, что за твоей спиной она обижает Кору.

Он вскинул голову.

– Ты это серьезно?

Его губы сурово сжались.

Хорошо. Мне понравилось, что он беспокоится о своих друзьях.

Выражение его лица сказало мне о многом.

Он собирался что-то предпринять.

В этом отношении он был таким же, как Уиллоу. Если она сталкивалась с несправедливостью, она предпринимала какие-нибудь шаги. Если только она сама не поступала несправедливо.

У меня сжалось сердце.

Если со мной поступали несправедливо, я ничего с этим не делала. Мне не нужно было бороться с этим. Уиллоу боролась за нас двоих.

Меня затошнило от этих мыслей. И внезапно я захотела не думать ни о чем таком. Я хотела вообще никогда ни о чем не думать. Я не хотела, чтобы в моей голове жили воспоминания, заставлявшие меня испытывать чувства, с которыми я не могла справиться.

Мне стало стыдно. Мне следовало научиться бороться с несправедливостью еще до того, как…

Нет. Прекрати думать. Прекрати чувствовать.

– Пошли в зал.

Райан еще мгновение пристально смотрел на меня, потом кивнул:

– О’кей.

Когда мы уселись на наши места, когда погас свет и начался фильм, я почувствовала, как первая слеза покатилась по моей щеке.

Глава 6

После фильма я отказалась ехать на вечеринку. Никто не возражал, когда Ник повез меня домой. Я полагаю, это было отчасти из-за того, что у них тоже был инстинкт выживания, как и у меня. И неудивительно. Если бы я пошла на вечеринку, полетели бы головы. И я не уверена, чья голова слетела бы первой – моя или Эрин.

Райан вылез из машины следом за мной, и я резко обернулась.

– Что?..

Он проигнорировал меня, захлопнул дверцу и постучал по крыше машины.

Ник опустил свое окно, но прежде, чем он успел что-то сказать, Райан улыбнулся ему.

– Будьте осторожны, детки. Пейте с умом. Ну, вы знаете, нужно полизать соль перед тем, как пить текилу, и все такое прочее.

Ник поднял вверх два пальца.

– Мир. – Он оценивающе посмотрел на меня. – Не забудьте презерватив, детки.

Том рассмеялся, и машина тронулась с места.

Кора сидела сзади и смотрела на нас. Она была похожа на огорченную сову.

Вскоре машина исчезла за поворотом.

– А вот и дом Тома, – сказал Райан, указывая на дом, стоявший слева от нашего. Там еще горел свет. – Когда мы все были у Ника, Том рассказал нам о своих новых соседях и спросил, не та ли ты девушка, которая залезла в мою постель. – Когда мы вышли из машины, он засунул руки в карманы и расправил плечи. Рубашка плотно облегала его тело, так, что снова были видны его великолепные мышцы. – Я рад, что ты пошла с нами в кино. Я думал, это выстрел наугад.

Я тоже была рада, что он написал мне. И меня это удивило. Но даже разборка с его бывшей девушкой была приятным отвлекающим фактором.

Я склонила голову набок.

– А ты знал, какая подлая твоя бывшая девушка? Похоже, она самая заносчивая сучка в этом городе.

Он немного поколебался, а потом вздохнул:

– Парни такого не замечают. Это не служит нам извинением, но мы обычно заостряем внимание на том, что нам нравится в девчонках. Сиськи и все такое. – Он криво улыбнулся. – До меня доходили кое-какие слухи, и Пич кое-что рассказывала мне, но, когда я увидел, как она вела себя с тобой сегодня вечером и как ты расправилась с ней, – это стало для меня настоящим открытием. – Он тихо рассмеялся. – У девушек то же самое, знаешь ли. Вы не замечаете, какие парни строят друг другу каверзы.

– И что, вам от этого легче?

Он пожал плечами.

– Нет. Просто констатирую факт. Но как бы там ни было, я чувствую себя ослом из-за того, что не понимал, насколько отвратительна Эрин.

Я на секунду разозлилась, но быстро успокоилась и тоже пожала плечами:

– Думаю, мне хотелось пободаться с кем-нибудь. И я не могла выместить свою злобу на родителях, как нормальный подросток. Они сейчас в трауре.

Я с трудом сдержала улыбку, но Райан это заметил. И на его правой щеке появилась ямочка.

– Хочешь зайти ко мне? – Я жестом указала на свой дом. Там было темно и тихо.

Ямочка появилась на его другой щеке.

– Я надеялся, что ты меня пригласишь. Но если ты не хочешь идти домой, мы можем пробраться в дом Тома. Его родители уехали в Сан-Диего, и сегодня он ночует у Ника.

– А ты сможешь открыть входную дверь?

Он кивнул, наблюдая за мной. Он ждал.

Мысль о том, чтобы отправиться куда-то, а не домой, привела меня в восторг. И тот дом будет пустым. Никаких родителей. Никакой Пич, мрачно смотревшей на меня. Никаких чокнутых бывших девушек. И младшего брата, спавшего в той комнате, которую уже не займет Уиллоу. И мне не придется беспокоиться о том, что он услышит, как я плачу по ночам, когда не могу уснуть.

– Хорошо.

Решение было принято.

– Да? – спросил Райан.

Я кивнула.

– Отлично. Лучше войти с черного хода. Чтобы не сработала сигнализация.

Райан повел меня во двор. Из-под цветочного горшка он достал спрятанный там ключ, отпер дверь и отключил сигнализацию. Я проскользнула в дом, и он снова включил ее.

Я закатила глаза.

– Должно быть, родители Тома настоящие гении.

– Да. Они, конечно, не Робби Малколм, но уверен, что у них с мозгами все в порядке. – Он жестом указал на висевшую на стене фотографию, на которой супружеская пара стояла рядом с одним из бывших президентов Штатов. – Они играют в гольф с этим парнем.

И я снова вспомнила, что Портсайд – это не Аризона. Надо же. Они знакомы с президентом.

Райан рассмеялся и повел меня в кухню. И я вдруг занервничала. Мы были одни. Я, конечно, не хотела возвращаться домой, но, кажется, я чего-то не додумала.

Я вообще весь последний месяц не была способна рассуждать трезво.

Райан спросил:

– Хочешь выпить? Я знаю, где они хранят выпивку.

У меня в животе заурчало.

Он услышал это и улыбнулся.

– Может, ты хочешь есть?

– Ты знаешь, где у них хранится еда? – пошутила я.

– У меня есть кое-какие соображения на этот счет.

Я села за стол, и Райан достал из холодильника остатки пиццы. Он положил ее в микроволновую печь и поставил на стол два стакана.

Я приподняла бровь.

– Должно быть, вы с Томом близкие друзья.

Райан вел себя так, словно это был его дом.

– Со второго класса. – Он наклонился и достал из шкафа бутылку виски. – Он не стал бы возражать, поверь мне.

– Ты часто приводишь девушек в его дом?

Он рассмеялся и налил в стаканы лимонаду, чтобы разбавить виски. Он сделал маленький глоток перед тем, как протянуть стакан мне.

– Нет, но он приводил девушку в мой дом. И даже не один раз. Моя семья отправилась в отпуск, и он спросил у меня разрешения. С тех пор это стало само собой разумеющимся. Если у кого-то из нас дом оказывается пустым, это значит, что мы можем воспользоваться этим.

– И ты проделывал это прежде?

– Нет.

Он посмотрел на меня, и его глаза потемнели.

Наши взгляды встретились, и мы замерли. Я почувствовала, как у меня в животе запорхали бабочки. Это было приятным ощущением, невероятно волнующим, и я задержала дыхание, потому что не хотела, чтобы это закончилось. Тяжесть, лежавшая у меня на душе, вдруг исчезла. Наверное, именно этого я и ждала с того момента, как Райан прислал мне сообщение. Я хотела быть рядом с ним. Чтобы я смогла уснуть.

И хоть на какое-то время я почувствовала себя нормальной.

Он взял в руку стакан, жестом указав мне на мой. В другой руке у него был кусок пиццы.

– Пойдем вниз.

Я спустилась на цокольный этаж следом за ним. Мы вошли в комнату, половину которой занимала огромная кровать. Райан забрался на нее и поставил стакан на стоявший рядом столик, очевидно, для этого и предназначенный. Я заколебалась, но он похлопал по кровати рядом с собой и взял в руки пульт дистанционного управления.

– Если нужно, я могу достать одеяла и подушки.

Все это было так странно и в то же время так хорошо. И от этого я еще больше смутилась. По какой-то причине я прикипела к этому парню.

Увидев, что я все еще колеблюсь, он опустил пульт.

– Что-то не так?

– Все не так.

– Мы с тобой?

Я пожала плечами. Да, это было так, но мне казалось глупым признаваться в этом.

– Не знаю.

Он нахмурился и склонил голову набок.

– Мы просто тусуемся.

О’кей. Я кивнула. Я могу сделать это. Потусоваться.

– Ты прав.

– Вот так уже лучше.

Я снова кивнула.

– Да.

– Ну, так что?

Он посмотрел на кровать рядом с собой, и я взобралась на нее и села рядом с ним.

После этого слова уже были не нужны.

Дело было не в том, что я не хотела разговаривать. Но Райан включил кино и, казалось, вполне довольствовался тем, что ел пиццу, смотрел фильм и потихоньку пил виски. Когда мой стакан опустел, он пошел наверх, чтобы снова наполнить его, после чего вернулся на место и снова включил кино.

Это был уже второй фильм за тот вечер, но я не могу вспомнить ни одного из них. Я помню только одно – я расслабилась. Вот так. Уиллоу, семья – все отошло на второй план. И я почувствовала умиротворение.

Спустя некоторое время я заснула, лежа рядом с Райаном. В какой-то момент я почувствовала, как он встал, но потом вернулся. Он накрыл меня одеялом, я свернулась в клубочек и снова заснула.

Когда я проснулась, он лежал на спине рядом со мной, одной рукой обнимая меня за плечи.

Он заснул в этой позе. Словно защищая мой сон.

Глава 7

– Маккензи.

Я проснулась оттого, что Райан произнес мое имя и осторожно потряс меня за плечо.

– Проснись. Нам нужно убираться отсюда.

– Что случилось?

Я с трудом разлепила глаза, но села в кровати и зевнула.

– Родители Тома вернулись.

– Что?

– Нам нужно бежать. Срочно.

Он слез с кровати, и я услышала шаги над нами.

– Разве Том вчера был дома? – спросил женский голос. – Я думала, он пойдет ночевать к Нику.

Снова послышались шаги, и сверху донесся глухой мужской голос.

Я поспешно пошла за Райаном. Мы поднялись по задней лестнице, прошли по гаражу и направились к боковой двери. Между кухней и гаражом была открыта дверь, и я услышала, как женщина спросила:

– Он что, пил?

Мужской голос стал громче. Он приближался к нам. И я увидела, что дверцы машины были все еще открыты. Они вытаскивали вещи оттуда.

– Он ел пиццу. Бутылка с виски тоже стоит на столе. Но я не знаю, пил ли он.

– Нам нужно с ним поговорить, – ответил мужчина.

Он был рядом, почти в проеме двери.

Райан выскользнул из боковой двери, и всю оставшуюся дорогу я нетерпеливо подталкивала его. Мы закрыли за собой дверь за несколько секунд до того, как в гараже раздались тяжелые шаги.

Райан взглянул на меня и шумно выдохнул.

– Мы чуть не попались.

– Почти попались.

– Я позвоню Тому. Он нас прикроет.

– Мы будем его должниками.

– Нет, – покачал головой Райан. – Я один буду его должником.

Я была с этим не согласна, но Райан был настроен решительно.

Мы выбрались на дорогу, ведущую к моему дому. Я знала, что мои родители, вероятно, пили утренний кофе. После смерти Уиллоу это вошло у них в привычку. Раньше они суетились на кухне и кричали на нас. И мы тоже начинали суетиться, неважно, в будни или в выходные дни. Нас всегда ждали какие-то дела или развлечения.

И теперь тишина пугала меня.

– Ты собираешься войти в дом? – спросил Райан.

Я стояла на крыльце, уставившись на дверь. Я, должно быть, была похожа на сумасшедшую, которая не могла спать в одиночестве, не могла общаться с родителями и даже не могла заставить себя открыть дверь своего дома.

– Ты слишком добр ко мне.

– Что? – Райан шагнул ближе ко мне.

Я увидела, что в руке он держал телефон.

– Ты собираешься звонить Тому?

– Да. Я расскажу ему, что было ночью. Пусть он будет готов к тому, что родители могут позвонить ему, когда закончат заносить вещи из машины в дом.

Я кивнула. Да, это может случиться очень скоро. Было не похоже, что они будут долго возиться.

– Полагаю, тебе стоит позвонить ему прямо сейчас.

– Да.

Но он не стал звонить. А я не уходила.

Мы просто стояли там. Я смотрела на нашу дверь. А он смотрел на меня. Мы разговаривали, как нормальные. Мы, вероятно, и выглядели нормальными, но один из нас был совсем не нормальным.

– Почему ты это делаешь? – спросила я.

Он недовольно хмыкнул.

– Ты имеешь в виду прошлый вечер? Когда мы были вдвоем?

– Да, вдвоем, и ты был очень добр ко мне. У тебя будут неприятности?

– Ты единственная, у кого могут быть неприятности. Том меня прикроет, скажет, что заходил домой вечером, чтобы поесть. Вот и все. Доверься мне. Мы проделываем это уже не в первый раз.

Но почему он был так добр ко мне? Почему изо всех сил старался помочь мне? Мы с ним даже не целовались, так что он делал это не для того, чтобы со мной перепихнуться. Он просто спал рядом со мной.

– Хватит. О’кей? Хватит. – Он подошел ко мне вплотную и взял меня за руки. – Я буквально вижу, как у тебя путаются мысли. Так что хватит.

– Но почему…

Он прервал меня, сжав мои руки, а потом отпустил их. И сделал шаг назад.

– Потому что мне этого хочется.

– Но почему тебе…

– Я не знаю, понимаешь? Я тоже этого не знаю. Я… я просто этого не знаю. Вот так. И я не хочу больше думать об этом.

На этом все и закончилось. Вопросы, мучившие меня, остались без ответа. Мы не стали церемонно прощаться. Я просто кивнула и проскользнула в дверь. Она была не заперта, и сигнализация была выключена, значит, кто-то из родителей уже выходил из дому этим утром. Войдя в дом, я направилась в гостиную и посмотрела в окно. Райан еще немного постоял на нашем крыльце, а потом повернулся и пошел прочь.

– Доброе утро, дорогая.

Мама проплыла мимо меня по пути на кухню.

Нет, никаких «а-а-а, ты уже встала?» или «где ты была ночью?» или «когда ты пришла домой?». Просто «доброе утро, дорогая».

Я пошла следом за ней на кухню и уставилась на нее. Она ни разу не взглянула на меня – ни когда наливала себе кофе, ни когда положила в тостер кусок хлеба, ни когда наливала в стакан апельсиновый сок. Она просто не поднимала головы. Намазав тост маслом, она спросила:

– Хочешь позавтракать? Я готовлю завтрак для Робби. Могу сделать тосты и на твою долю.

Прошлой ночью у меня урчало в животе, поэтому я сказала:

– Да, конечно.

И она положила в тостер еще два куска хлеба. А потом взяла тарелку с тостом для Робби и стакан с апельсиновым соком.

– Я вернусь сразу же, чтобы выпить кофе, – бросила она через плечо и вышла из кухни.

Она понесла Робби его завтрак. И вернется за своим кофе. А как же я? И я принялась мазать маслом свой тост.

– Я знаю, что ты смылась прошлым вечером. Я видел тебя.

Дверь в мою комнату была приоткрыта, и снаружи стоял Робби. Я бы подразнила его за то, что он шпионил за мной, если бы не тоска и не настороженность в его глазах.

– Привет, малыш. – Я сидела за своим столом. Повернувшись на кресле, я протянула ногу и носком открыла дверь шире. – Ты часто околачиваешься у моей двери?

Наградой мне послужило тихое хихиканье. А потом он вошел в комнату и плюхнулся на кровать. Его взгляд стал спокойным.

– Значит, ты меня застукал, да? – Я улыбнулась и откинулась на спинку кресла. – И что я теперь тебе должна? Ты не выдал меня маме и папе.

Он оперся руками о матрас по обе стороны от своих ног и приподнял плечи.

– Ты была с Райаном. Я знал, что с ним ты в безопасности.

– Да?

Его щеки зарумянились, и он опустил глаза.

– Райан классный.

– Согласна.

– Вы опять спали вместе?

На мгновение я лишилась дара речи. То, что эти слова произнес мой одиннадцатилетний брат, показалось мне по меньшей мере неуместным.

– Э-э-э… что?

– Рядом с ним ты можешь спать. Я нечаянно подслушал разговор у Дженсенов. И я подумал, что у тебя была причина лечь в его кровать. – Он сложил руки на коленях. – Ты поэтому сбежала прошлым вечером? Чтобы поспать?

Он думал, я ушла, чтобы поспать. Но, может быть, он был прав. Не то чтобы я ушла из дома для того, чтобы повидать Райана или показать родителям средний палец. Я вздохнула. Робби был слишком мал для того, чтобы разбираться со всем этим – с решениями Уиллоу или с моими.

– Забудь обо мне. Как твои дела?

Он болтал ногами, но, услышав мой вопрос, замер. А потом отвел глаза в сторону.

– Нормально.

– Эй! – Я подъехала на кресле ближе к нему и постучала по его колену. – Я серьезно. Как ты?

Он посмотрел на меня, и у меня сжалось сердце. На его ресницах дрожали слезы.

– Нормально.

Его голос дрожал.

Мы с ним поддерживали друг друга до похорон, во время похорон, и мне хотелось сказать, что и после похорон тоже, но это было не так. После нашего возвращения в Портсайд я захлопнула за собой дверь. Буквально. Когда прошлой ночью я ушла повидаться с Райаном, я в первый раз покинула свою комнату. Исключая те случаи, когда я выходила на кухню или в туалет. И когда я увидела слезы на глазах Робби, я мысленно обругала себя.

– Эй. – Я заговорила с ним как можно мягче. – Если тебе что-нибудь нужно, ты можешь обратиться ко мне. Ты же это знаешь, верно?

– Куда ты уходила?

– Мы ходили в кино.

– А где ты спала? У Райана?

– Я…

Слова застряли у меня в горле. Он смотрел на меня, такой абсолютно невинный и ранимый, а я собиралась солгать ему. Именно так все и было. Не говорить правду было ложью.

Я покачала головой.

– Мы вернулись сюда. Я собиралась войти в дом, но потом мы решили пробраться в дом его друга. Он живет рядом с нами.

– И ты там и спала?

Я кивнула.

– Это хорошо. Сегодня ты выглядишь лучше. И прошлой ночью я не слышал, как ты плачешь.

– Я не знала, что ты слышишь, как я плачу.

Робби вскочил с моей кровати. Я видела, что у него в мозгу роятся разные мысли. Он уже размышлял о том, чем займется в своей комнате. И он направился к двери.

– Ты плачешь каждую ночь. Я рад, что прошлой ночью ты не плакала. – Он открыл дверь. – Тебе стоит ходить туда каждую ночь.

И с этими словами он вышел из комнаты.

Мое сердце вырывалось из груди. Он разбередил мне душу. Снова.

Второе занятие у психотерапевта.

– Привет, Маккензи. С нашего прошлого занятия прошло довольно много времени. Хочешь поговорить сегодня?

– Нет.

Глава 8

Прошел почти месяц, прежде чем я снова увиделась с Райаном.

Он сначала путешествовал с родителями, а потом отправился в Нью-Йорк, чтобы повидаться с бабушкой и дедушкой. Он даже успел какое-то время пожить в палатке на природе. Мы с ним обменивались сообщениями, но, когда он, наконец, вернулся домой, мои родители отправили меня в Аризону. Предполагалось, что я проведу там четыре дня и в кругу друзей мои раны затянутся. Но между нашими родителями произошло какое-то недопонимание. Они устроили эту поездку, но друзья, с которыми я обычно плакала или смеялась, которые всегда, как я думала, будут поддерживать меня, оказались совсем чужими мне людьми.

Зоя и Джианна по большей части разговаривали друг с другом, смеялись над каким-то постом в сети и забывали о том, что я рядом. Я не шучу. Я смотрела телевизор в доме Джианны, когда услышала в коридоре шаги. Потом хлопнула входная дверь, и в доме наступила тишина. Они ушли. В социальных сетях они написали, что пошли в городской бассейн. Но я не собиралась злиться на них. Серьезно. Мне доставила удовольствие стычка с Эрин. С ней я не была знакома со второго класса. С ней я не обменивалась записками и не строила заговор против Мии Джиллеспи из четвертого класса, которая увела у Зои бойфренда.

С Эрин все было просто. Там я не испытывала никаких эмоций. Но две моих лучших подруги… в прошлом нас связывало слишком многое.

Вместо того чтобы злиться, я забронировала билет на самолет до дома и вызвала такси.

Была уже почти полночь, когда я написала Райану, что стою у его дома. Задние фары такси не успели исчезнуть из виду, а он уже открыл дверь и вышел на крыльцо.

– Привет. – Он был одет в домашние брюки и легкую рубашку. Скрестив руки на груди, он засунул кисти под мышки. Потом посмотрел на мой маленький чемодан. – Ты и вправду приехала сразу из аэропорта?

– Это было глупо? – Нормальная девушка так бы и подумала. Но я? В моей голове не было места таким мыслям. Я жестом указала на его дом: – Может, мне лучше отправиться домой?

– Нет. – Он слегка поежился, потом выпрямился и покачал головой. – Нет. Все хорошо. Правда. – Он снова посмотрел на мой багаж. – Я думал, что ты шутишь по поводу аэропорта. Я мог бы встретить тебя.

– А-а-а. – Это многое значило для меня. – Нет, все в порядке. Все было просто. Без суеты. Так я и веду себя в последнее время.

Он не смог сдержать улыбку.

– За исключением тех случаев, когда мы вламываемся в дом к моему приятелю, чтобы провести там ночь, верно?

Я рассмеялась.

– Да, не считая этих случаев.

– Пойдем. – Кивнув, он указал на свой дом, а потом протянул руку к моему чемодану. – Моя мама сегодня пошла в свой читательский клуб, который правильнее было бы назвать винным клубом, а Пич гостит у Эрин.

– А папа?

Должна признать, что было приятно войти в его дом, теплый и уютный. До того момента я даже не подозревала, насколько замерзла.

Райан закрыл за мной дверь и запер ее.

– Он внизу, смотрит бейсбол. Он записал игру на видео и, поверь мне, к концу так накачается, что либо заснет прямо там, либо направится сразу в спальню. У меня и прежде гостили друзья, когда у него была бейсбольная ночь, и он даже об этом не догадывался. – Он слегка приблизился ко мне. – Хочешь чего-нибудь съесть перед тем, как пойти наверх?

На этот раз я не смогла сдержать улыбку.

– Ты берешь быка прямо за рога, не так ли?

Он посмотрел на меня, и его глаза потемнели.

– Ты знаешь, что я имел в виду.

– Да. – Я кивнула. – И я готова.

Тут у меня в животе заурчало, и Райан поднял брови.

– Ты уверена? Твой желудок говорит совсем другое.

Я задумалась. Я не помнила, когда ела в последний раз.

Я завтракала вчера. Через два часа мама отвезла меня в аэропорт. В самолете кормили, но я не хотела есть. Меня встретила мама Джианны, и мы с ней заехали в пиццерию. Я откусила кусочек пиццы, но была не в состоянии жевать или переваривать его.

Вечером Зоя и Джианна ели попкорн, когда мы смотрели кино. Они смеялись. А я завернулась в одеяло и попыталась уснуть.

А наутро я выпила апельсиновый сок и кофе. Точно. Зоя и Джианна отправились в кофейню и вернулись с бубликами и кофе латте. Я выпила один латте. Вместо обеда они наелись лакричных леденцов, что вызвало недовольство мамы Джианны. Она приготовила большую миску салата, а они едва дотронулись до него.

А днем они бросили меня.

В самолете я опять ничего не ела, так что прошло почти два дня.

Я пожала плечами.

– Может быть, выпьем?

Райан кивнул.

– Понял.

Сначала мы поднялись наверх, и он оставил мой багаж в своей спальне, перед тем как вернуться на кухню. Я пошла в его ванную, радуясь, что она была смежной с его комнатой. Когда я умылась и стала чувствовать себя немного посвежевшей, он вернулся, неся в руках два стакана и в зубах – пакет чипсов.

Я потянулась за чипсами, но он покачал головой и протянул мне стакан. Я взяла его, и как только я это сделала, он открыл рот.

Пакет упал на кровать, а он сделал глоток из своего стакана.

– М-ммм. – Он подмигнул мне. – Ром с кока-колой. Отличная вещь, правда?

Он чокнулся со мной, а потом забрался на кровать и сел, прислонившись спиной к стене. Чипсы он поставил на столик рядом с кроватью, потом сделал еще один большой глоток и поставил стакан туда же.

У другой стены стоял небольшой диванчик, и я устроилась там. Черт. Эта выпивка была отличной. Я посмотрела на стакан.

– Я могла бы прикончить все это за две секунды.

– Ну, так давай. – Он вскрыл пакет и сунул в рот пару чипсов. Улыбнувшись мне, он добавил: – Может быть, я лезу не в свое дело, но думаю, что ты была бы не прочь провести весь этот год в пьяном угаре. Я бы так и сделал.

Да. Я отпила примерно треть коктейля из стакана, а потом откинулась на спинку дивана.

– Это не в моем стиле.

Но это было бы в стиле Уиллоу. Она пила бы, ходила бы на вечеринки и стала бы нимфоманкой, если бы это я…

У меня сжало горло, и я сделала еще один большой глоток. Вот дерьмо. Этот коктейль был по-настоящему классным. Еще два глотка, и мой стакан опустеет, и мне понадобится дозаправка.

Я посмотрела на Райана поверх стакана.

– Ты не тот человек, чтобы воспользоваться моим положением, не так ли?

Он добродушно хмыкнул.

– Да. – Он подмигнул. – Но когда мы будем спать, я могу нечаянно коснуться твоей сиськи.

Я рассмеялась, но тут же остановилась.

Черт. В последний раз я смеялась, в последний раз улыбалась только рядом с ним. Не со своими старыми подругами – или бывшими подругами – и не с кем-либо еще. Только с Райаном.

– Мне когда-нибудь станет легче? – спросила я и тут же пожалела об этом.

Райан затих, глядя мне в глаза, а потом вздохнул:

– Думаю, что да, в какой-то момент.

Боже. Я надеялась, что так и будет.

Боль, которую я не хотела ни испытывать, ни признавать, сжала мне горло. Она чуть не задушила меня, но я продолжала сидеть неподвижно. Я ждала, и в конце концов боль отпустила меня. Спустя мгновение я уже снова могла дышать.

Я прикончила свою выпивку.

Райан протянул мне свой стакан:

– Вот, возьми мой.

– А ты?

Он пожал плечами и отправил в рот еще несколько чипсов.

– Я, может быть, позже глотну пивка. Доверься мне. Все в порядке.

Я взяла стакан, и наши пальцы соприкоснулись. Тепло разлилось по моему телу. Это было то же чувство, которое я испытала, войдя в его дом. Все вокруг было плоским, черно-белым, серым, скучным и холодным. Но когда я была с ним, мир снова становился красочным.

Я снова могла чувствовать голод и жажду. И я вспомнила, что быть теплой – это нормально.

Чувствуя, что у меня опять сжимается горло, я отключила свои мысли. Так было гораздо проще жить.

– Ты останешься здесь на ночь, верно? – спросил Райан.

– М-ммм?

Я с облегчением опустила плечи. Спасибо тебе, Отвлекающий Фактор.

Я кивнула.

– Если ты не против?

Медленная и озорная улыбка расплылась на его лице. Его глаза потемнели, и его взгляд остановился на моих губах.

– Я славный парень и все такое прочее, особенно в последнее время. Верь мне, когда я это говорю. Ты можешь спать здесь, когда пожелаешь. – Он наклонился вперед и буквально впился в меня глазами. – И это предложение относится только к тебе и ни к кому другому.

Мне стало жарко. Я чуть не лишилась дара речи.

– Спасибо. Да, такой у меня план.

– Но как же твоя семья? Разве твои подруги или их родители не скажут им что-нибудь, когда обнаружат, что ты исчезла?

Я покачала головой, чувствуя, как от выпитого у меня становится легче на сердце.

– Я оставила записку родителям Джи. Сомневаюсь, что они заметят мое отсутствие раньше завтрашнего утра.

– Ты серьезно?

Я кивнула. Мне должно было бы стать грустно, но я чувствовала лишь облегчение.

– Я не нужна ни Джи, ни Зое. Я знала это. И они знали это. Родителей это не волновало, но мои подруги уже двинулись дальше. У них настала новая жизнь.

– Ерунда.

Может, и так. И вместо того чтобы расстроиться, я выпила половину содержимого стакана Райана.

– Они тоже любили Уиллоу. Они были моими лучшими подругами, но мы с Уиллоу шли в комплекте. Я дружила с ее друзьями. – Я жестом указала на свое лицо. – Ты не был на похоронах. Легче забыть Уиллоу, чем оплакивать ее. – Я вспомнила отвращение, которое было написано на лице Дьюка. – Ее бойфренду не терпелось убраться оттуда. И он все время лапал Серену, лучшую подругу Уиллоу.

– Да, дела… – Райан взял пакет с чипсами и бросил его мне. Пакет приземлился прямо на стол, стоявший рядом со мной. – Люди бывают отвратительны. Я это знаю. – Он поднялся с кровати и указал на мой стакан: – Я принесу ингредиенты сюда. Мы можем смешивать их до тех пор, пока не отключимся, да?

С этими словами он направился к двери, не дожидаясь моего ответа.

Я широко улыбалась, сама даже не понимая почему. Я знала только одно – я была счастлива, когда он вернулся. Я могла расслабиться, находясь рядом с ним в его спальне. И я не переставала смеяться, пока мы не сделали именно то, что он предложил.

Мы отключились около трех часов ночи, после того, как я напилась до бесчувствия.

Это была лучшая ночь за долгое-долгое время.

Глава 9

Когда я проснулась следующим утром, было около восьми часов.

Я собиралась спрыгнуть с кровати, но Райан перекатился на бок, обнял меня и притянул к себе.

– Здесь никого нет, – пробормотал он. – Доверься мне. Мы в безопасности.

Он был прав. Мы снова уснули, но, когда проснулись спустя два часа, в доме было по-прежнему тихо.

– По субботам отец играет в гольф.

– А как насчет твоей мамы? Или Пич?

Он зевнул, провел пальцами по волосам и побрел в ванную.

– Мама, скорее всего, спит. В читательском клубе не шутят. Когда они пьют, они пьют по-настоящему. – Я услышала, как он включил душ, а потом прокричал: – И сплетничают. Они самозабвенно пьют и самозабвенно сплетничают.

Я встала и подошла к открытой двери в ванную. И чуть не поперхнулась, но Райана, похоже, это не беспокоило. Это был уже другой уровень интимности. Но возможно, так было потому, что мы спали вместе. Да. Так оно и было. Но в любом случае я испытывала совсем новые ощущения в области желудка, словно он трепетал. Так я никогда еще себя не чувствовала. Никогда.

– А твоя сестра? – спросила я, не входя в ванную.

Райан обернулся и посмотрел на меня. Его волосы прилипли ко лбу, и он лукаво усмехнулся.

Боже. При этом зрелище мой желудок затрепетал сильнее.

Дверцы в душе были сделаны из матового стекла, так что он был скрыт от меня, начиная от груди и ниже. Но я видела его силуэт, и этого было достаточно. У меня покраснели лицо и шея.

– Она не вернется до обеда или даже до вечера, – протянул Райан. – Она может остаться там и до завтрашнего дня. Мы можем остаться в спальне на весь день, если хочешь.

Я воспрянула духом, услышав это предложение. Никакого нового дома, никаких сердитых родителей. Но в то же время никакого брата, который, как я отлично знала, нуждался во мне.

Я покачала головой.

– Я не могу. – Но тут я вспомнила один разговор. Робби сегодня куда-то собирался. – Постой. Может быть, могу.

– Да?

Он мыл голову шампунем, и я старалась не смотреть на то, как хлопья пены спадают на его тело. На его роскошное поджарое тело, силу которого я чувствовала, когда он обнимал меня.

Я оторвала взгляд от него. Я что, становилась такой, как Уиллоу? Неужели происходило именно это? Я не могла видеть ее, разговаривать с ней, быть рядом с ней, так что я начала становиться ею?

Я схватила телефон и отправила сообщение.

Райан выключил душ, и я низко склонила голову над телефоном, когда он вышел из душевой кабины и стал вытираться полотенцем. Потом он прошел в спальню и направился к шкафу. И тут мой телефон пикнул, и я увидела ответное сообщение.

Робби: – Мама и папа везут меня в какую-то школу. Я думал, ты об этом знаешь. Где ты?

Я: – В какую школу? Я скоро вернусь домой.

– Что случилось? – спросил Райан, подходя ко мне и садясь рядом.

Он уже был в джинсах и нагнулся, чтобы надеть носки и ботинки. Он сидел так близко от меня, что его рубашка коснулась моего плеча. А потом он откинулся на спинку кровати.

– Робби сегодня везут в какую-то школу.

– Да? – Райан щелкнул пальцами и показал на мой телефон. – Недалеко отсюда есть частная школа. Все одаренные и умные дети отправляются туда.

Я обернулась и посмотрела ему прямо в глаза.

– Ты шутишь.

У меня сжалось сердце. Я хотела, чтобы он шутил. Эта школа была только выдумкой, плодом его фантазии.

– Что?

Он не шутил. И это стало моим новым кошмаром. Телефон снова пикнул, когда пришел ответ от Робби, и я чуть не уронила его на пол.

Они увозят его. Я знала это. Я чувствовала это.

Уиллоу покинула нас, а теперь они увозят Робби.

Кто будет следующим?

– Что-то не так? – Райан наклонился ко мне, и его голос был мягким. Он взял у меня из рук телефон и вслух прочитал сообщение от Робби:

– Все в порядке. Я хочу попасть в эту школу. Увидимся вечером. Я люблю тебя, Кенз.

Он протянул мне телефон, но я не хотела брать его. И, увидев это, он бросил его на кровать рядом со своей подушкой.

Потом он слегка толкнул меня плечом в плечо.

– Ты в порядке?

Нет. Я была не в порядке. И я не знала, буду ли я когда-нибудь снова в порядке.

Но я сказала лишь:

– Я могу сегодня потусоваться.

В какой-то момент между ранним обедом, когда Райан заказал для меня еду и не дал мне ничего возразить, и нашим возвращением в его дом наши планы изменились.

Мы вошли в дом и услышали крики и смех, доносившиеся с заднего двора.

– Что там?

Райан нахмурился, поставил наш пакет с едой на столешницу и направился к двери, ведущей на задний двор.

И в этот момент в дом вбежала Пич, открыв дверь и захлопнув ее за собой. Она не видела меня и поприветствовала Райана широкой улыбкой.

– Я устроила сегодня вечеринку у бассейна!

– Что? Нет!

– Что? – передразнила она его и захлопала ресницами. – Да! Так что готовься, недоумок. Твои друзья скоро придут. Я позвала их. И кое-кто из твоего класса. Стефани Уиттс и ее подруги уже здесь.

– А мама и папа это одобрили?

Пич не ответила. Она увидела меня, и ее глаза потухли.

– А-а-а. Это ты.

Я закатила глаза, но Райан опередил меня и прорычал:

– Она мой друг. Так что заткись, Пич.

Она прикусила язык. Его рычание было способно творить чудеса.

Зазвенел входной звонок, и дверь распахнулась.

– Привет, Райан!

Том, Ник и еще какой-то парень ввалились в дом. И, увидев меня, замерли.

Они даже не взглянули на Пич. Это не должно было доставить мне удовольствия, но доставило.

Том широко раскрыл глаза.

– Привет, Маккензи. Я не знал, что ты тоже будешь здесь.

Ник добавил:

– Да, тебя давно не видно. Ты исчезла после того вечера, когда мы ходили в кино.

Третий парень указал на меня.

– Это она?

У меня похолодело в груди.

– Ты спрашиваешь о моей сестре?

– Сестре? – эхом отозвался парень.

– Нет. Об Эрин, – сказал Том. – Ты здорово поставила ее на место. Ты просто улет.

Ник закатил глаза.

– Он хотел сказать, что ты теперь прославилась. По крайней мере, среди девчонок. – Он посмотрел на Пич, которая все еще стояла рядом и наблюдала за происходившем. – Привет, маленькая сестричка Райана.

Он покосился на Тома, который, похоже, смутился и отвел глаза в сторону.

Ник привалился к стене, переводя взгляд с Пич на остальных.

Райан проигнорировал все это и лишь спросил сквозь зубы:

– Вы, парни, знали об этом?

Он кивнул в сторону заднего двора, и я повернулась, чтобы посмотреть, что там происходит.

Группа девочек, одетых в бикини, стояла около бассейна, и рядом с ними было несколько парней. Я узнала Эрин и догадалась, что остальные были ее подругами. Но между присутствовавшими чувствовался раздор. Другая группа девочек играла в бассейне с парнями, в то время как Эрин и ее подруги стояли у бортика.

– Да. Твоя сестра бросила клич. Вечеринка у бассейна у Дженсенов. Приглашаются все.

Ник все еще наслаждался смущением Пич.

Она посмотрела на свои руки и принялась ковырять ноготь.

Я почувствовала на себе взгляд Райана и, обернувшись, посмотрела ему в глаза. Я увидела в его взгляде извинение и поняла, что наша с ним тусовка заменяется вечеринкой с его друзьями. Я пожала плечами и попыталась слабо улыбнуться, чтобы дать ему знать, что я в порядке.

Я не хотела общаться с его гостями, но я хотела общаться с ним. И я была готова ради этого смириться с ситуацией. Это было лучше, чем отправиться в мой пустой дом, к тому же я не собиралась включать свой телефон. Час назад Джианна прислала мне сообщение, спрашивая, почему я уехала. Но она опоздала со своим вопросом почти на двадцать четыре часа, так что я не стала ей отвечать.

– Итак, – сказал Ник с ехидной улыбкой. – Пич. Хорошо повеселилась прошлым вечером?

Она повернулась и убежала.

Как только за ней закрылась дверь, Том подскочил к Нику и ущипнул его за плечо.

– Ты просто осел!

– Что? – рассмеялся Ник, потирая плечо и придвигаясь ближе ко мне и к Райану. – Я не виноват в том, что ты переписывался с маленькой сестричкой своего приятеля.

Райан закрыл глаза и провел пальцами по волосам, очаровательно их взъерошив. Бросив сердитый взгляд на своих друзей, он схватил Тома за грудки и прижал его к стене.

– Ты клеишься к моей сестре?

– Нет!

Ник фыркнул. И даже мне было понятно, что Том протестует слишком горячо.

Том опустил плечи.

– Не знаю. Вчера вечером мы переписывались. Она спросила, где ты, не с нами ли, ну а потом пошло-поехало.

– Он переписывался с ней три часа. Я всю игру слышал, как пикает его чертов телефон.

Том сердито посмотрел на Ника.

– Ты не мог слышать, как пикает мой телефон. Мы ходили смотреть баскетбол. В зале стоял ужасный шум.

Ник пожал плечами, все еще ехидно улыбаясь.

– Я готов отвечать за свои слова. – Его взгляд сделался холодным. – Это неправильно, и ты сам все знаешь.

Райан закатил глаза.

– Как бы там ни было, – сказал он и снова толкнул Тома к стене, но без особой горячности. – Не подкатывай к моей сестре, если только не собираешься жениться на ней. Понял?

Он похлопал Тома по щеке, а потом посмотрел на меня.

Незнакомый парень хмыкнул и поднял руку.

– Э-э-э… – Он откашлялся. – Ты горячая штучка.

Том и Ник улыбнулись, и напряженность осталась позади.

– Руки прочь. Райан первый заявил на нее права, – сказал Ник.

Райан указал на незнакомого парня, а потом на меня.

– Пит, Маккензи. Маккензи, Пит. – А потом добавил: – Пит – двоюродный брат Ника. Он приезжает к нему, когда хочет развлечься.

– Да-а-а, – протянул Ник, обнимая Пита за плечи. – Тогда он приходит к своему крутому братцу.

Пит скинул его руку.

– Мне жаль говорить тебе об этом, братец, но крутой чувак у вас Райан. Это он звезда баскетбола. Не ты. Ты никуда не годишься, – он стал отступать назад, выставив руки перед собой, словно собираясь отразить удар, – во всем, за что берешься!

– Заткнись. – Ник набросился на него и дважды ударил в бок. Они стали бороться, а потом Ник прижал Пита к полу. И только тогда щелканул его по лбу и поднялся на ноги. – Ты лузер.

– Ты засранец, – сказал Пит, но с улыбкой.

Они улыбались, и, когда оба уже стояли на ногах, я помахала Питу.

– Приятно познакомиться.

– Мне тоже. Я направляюсь в Фризберг. Это в нескольких часах езды отсюда, так что я не часто буду бывать здесь. Но если я появлюсь, это будет не только для того, чтобы развлечься, Райан.

Райан лишь что-то проворчал в ответ. Казалось, его это не слишком беспокоило.

Ник уточнил:

– Мы иногда зовем его Пи-пи. Можешь так его называть.

– Эй!

Пи-пи набросился на Ника, и вскоре они уже обменивались оскорблениями. Но Ник уже растратил часть энергии во время нападок на Тома.

После того как мы разграбили кухню Райана, мы пошли наверх, держа в руках выпивку и закуски. Я была рада, что мы с Райаном заправили постель, и вдвойне рада, что не оставила ничего в его спальне. Мы положили мой чемодан в багажник его машины, где он и оставался. И никаких вопросов ко мне, именно так, как я и любила. И я была рада, что парни продолжали дразнить друг друга, когда уселись играть в Warcraft.

Они не смотрели на меня вовсе не из-за Уиллоу, и в отличие от того вечера, когда мы ходили в кино, сидя в комнате Райана и слушая шутки его друзей, я чувствовала себя нормальной. Это было временно, я знала, что это чувство скоро пройдет, но пока оно владело мной, я упивалась им.

– Эй! Черт, нет!

– Ага!

Том и Ник держали в руках пульты, и, когда Том наклонился набок, чтобы его машина круче свернула налево, Ник стал подпрыгивать на месте. Он закусил губу и сосредоточенно нахмурился. И я знала, что в любой момент комната взорвется от восторгов или проклятий – может быть, от того и другого вместе.

Я взглянула Райана и увидела, что он наблюдает за мной. Он кивком головы предложил мне следовать за ним, и я сползла с кровати в тот момент, когда Ник выиграл гонку.

Он уронил свой пульт и победным жестом поднял руки вверх.

– ДА!

– НЕТ! – возразил Том.

Пит затолкал в рот пригоршню чипсов и потянулся за пультом Тома. С полным ртом он пробурчал:

– Теперь моя очередь.

Я тихо выскользнула из комнаты.

Райан ждал меня в конце коридора и кивнул мне, чтобы я шла за ним.

Я последовала за ним. Он провел меня по боковой лестнице вниз, на цокольный этаж. Мы слышали топот ног наверху и хихиканье.

Я подняла бровь.

– Дай угадаю. Женская бригада сейчас над нами?

Райан открыл холодильник и слегка пригнулся.

– У нас закончилась выпивка, а я знаю, что родители хранят здесь кое-какие припасы. Парни захотят выпить еще. А Пич и ее подруги могут тусоваться на первом этаже.

Я осмотрелась по сторонам. Это была огромная комната с кухней в дальнем конце. Там стоял бильярдный стол и висело баскетбольное кольцо. Еще там были два диванчика и три огромных кресла-мешка напротив большого телевизора. А в той части комнаты, где располагалась кухня, стояли два деревянных стола.

Эта комната была похожа на мечту любого тинэйджера. Не хватало только кинопроектора, машины для изготовления попкорна и, может быть, сцены для караоке.

Уиллоу пришла бы в восторг от этой комнаты.

Райан достал бутылку рома, и я села на один из барных стульев.

– Это здесь вы с ребятами обычно тусуетесь?

Райан кивнул.

– И Том с нами. – Он посмотрел на меня. – Ну, ты это уже знаешь.

– А Кора к нам присоединится?

Райан закончил доставать выпивку, подошел к шкафу, вынул оттуда пакеты с чипсами и с печеньем и протянул мне один из них.

– Ответ отрицательный.

Я подняла брови.

– Почему?

– Она старается избегать мероприятий, в которых участвует Эрин. – Он сделал паузу, а потом добавил: – По большей части.

А-а-а. Я кивнула.

– Не хочет быть брошенной на растерзание волкам, не так ли?

Он сжал губы, закрыл шкаф и облокотился на столешницу. Казалось, он с трудом подбирал слова.

– Кора никогда не любила ходить туда, где была Эрин. Мы не знали почему. Я понимал, что это имеет какое-то отношение к Эрин, но Кора никогда ничего нам не объясняла. Но я все равно написал ей, приглашая ее прийти.

Он вытащил из кармана телефон и показал мне ее ответ.

Кора: – Если Эрин там, то нет, черт возьми.

– Она никогда так явно не выражала свою неприязнь. – Его взгляд смягчился. – Я думаю, это из-за того, что ты сделала. Я и раньше прислушался бы к ней. Но она так не думала.

– Похоже, ты не замечал, какая Эрин злобная сучка, так что я не виню Кору в этом.

– Я знаю. – Он ухватился руками за край столешницы. – У нас с Эрин не было никаких серьезных отношений. Просто в прошлом году мы немного с ней потусовались, но это моя вина. Я должен был быть разборчивее.

Я пожала плечами.

– Не вини себя.

Его руки расслабились.

– Большинство парней – идиоты, – добавила я. – Они обращают внимание только на сиськи и на улыбку.

Он застонал, и его глаза сверкнули.

– Спасибо на этом.

Он стал собирать выпивку и закуску.

Я взяла то, что не уместилось у него в руках, и слезла со стула.

– Нет проблем. Я верю в реализм. И люблю, когда мои друзья трезво оценивают себя. Чем более они реалистичны, тем скромнее себя ведут.

– Ты хочешь сказать, что подавляешь их эго.

– И это тоже.

Мы направились к двери, и Райан повернулся, чтобы открыть ее спиной. Наши взгляды встретились, и меня охватило странное чувство. Словно во всем мире существовали лишь мы двое. Никаких проблем с сестрами. Никаких бывших подруг. Никакого давления. Ничего. Только он и я. И прежде чем я осознала это, у меня вырвался легкий вздох.

Его глаза потеплели.

Я и прежде испытывала такое чувство, но в тот момент оно было гораздо сильнее.

Я кашлянула и подняла ногу, показывая ботинок.

– Я сегодня не в форме. Обычно я люблю наступать каблуками на эго своих друзей. Чем тоньше каблук, тем лучше.

Он улыбнулся и отступил на шаг.

– Спасибо. Мне это нужно.

– Всегда рада помочь. Можешь звать меня Эгодробилкой.

Он расхохотался и дотронулся рукой до моей талии. Это было легкое прикосновение, но веселье сразу же покинуло меня. Я начала было смеяться, а потом мой смех стих, и я почувствовала, как он трансформировался во что-то другое. Тепло разлилось по моему телу, как прошлой ночью, и это новое чувство усилилось, словно мы были единственными в этом мире, словно все остальные перестали существовать.

Внезапно мне захотелось не покидать эту комнату, не возвращаться к тому, что за ее пределами. У меня перехватило дыхание, а на глаза навернулись слезы. Я несколько раз моргнула. Волна скорби захлестнула меня. Скорбь была слишком сильной, слишком угрожающей. И я не могла бороться с ней.

– Ты в порядке?

Нет.

Я никогда больше не буду в порядке. Разве он этого не знал?

Я вздохнула.

– У тебя вечеринка. Ты готов повеселиться?

Он тряхнул головой:

– Готов.

Глава 10

Парни решили, что им следует пообщаться с другими гостями. Следует. Вот именно. Потому что они хотели быть вежливыми, а не потому, что хотели пускать слюни на девочек в бикини. Это не имело отношения к тому, что задний двор Райана превратился в выставку полуобнаженных тел.

Я присоединилась к ним, но общаться мне не хотелось. Меня устраивало сидеть в одиночестве и слушать музыку. Я почти протрезвела. Райан несколько раз подходил ко мне, чтобы проверить, все ли у меня в порядке. Но я уверила его, что вполне довольна. В конце концов он присоединился к своим друзьям, смеясь и делая все, чего от него ожидали. Эрин тоже присоединилась к нему вместе со своими подругами. Они не отходили от нее, словно стараясь погреться в лучах ее славы. А Пич продолжала бросать на всех тревожные взгляды.

С моего наблюдательного пункта – шезлонга в дальнем углу двора – я снова увидела то, что заметила уже раньше. Было две группы девочек – группа Эрин и еще одна. Я предположила, что второй группой верховодит пресловутая Стефани Уиттс. Несколько девочек плавали в бассейне с парнями и играли с ними в мяч.

В какой-то момент одна из девочек поймала мяч, но тут же повернула голову и злобно посмотрела на Эрин.

А когда одна из подруг Стефани Уиттс проходила мимо меня, я спросила ее:

– В каком ты классе?

Она остановилась, явно удивленная моим вопросом.

– В старшем.

Она скривила губы и презрительно посмотрела на меня.

Какая я глупая. Она была популярной старшеклассницей. Кто такая я была, чтобы заговаривать с ней?

Я подавила желание показать ей средний палец и снова откинулась на спинку шезлонга. Поправив солнечные очки, я вернулась к роли отщепенца.

Я снова надела наушники, включила «Славься» Дермота Кеннеди и глубоко вздохнула. Сидя там, в окружении незнакомых людей, на вечеринке, которая мне не нравилась, я погрузилась в мысли о Уиллоу.

Что я там делала?

Это мероприятие было не для меня. Даже если бы Уиллоу была рядом со мной.

Я предпочла бы быть дома, с моими друзьями, с которыми играла в футбол, и, если бы они захотели пойти потусоваться куда-нибудь, я попыталась бы отговорить их от этого. Серьезно. Смотреть фильмы и поедать фастфуд было намного интереснее.

Но эта вечеринка пришлась бы по вкусу Уиллоу.

Она любила популярных девочек и популярных парней. Она сразу разобралась бы, кого покалечить, кого убить, чью задницу поцеловать и с кем потрахаться.

Я находилась в ее мире.

Сквозь звуки музыки я слышала смех, который был похож на смех детей на игровой площадке. По собственной воле я находилась в центре торнадо, а все остальные казались вполне довольными.

Почему я не могла быть нормальной?

Почему я даже не хотела попытаться?

Я почувствовала, как потекли слезы, но меня это не беспокоило. Я даже не пошевелилась. И не стала вытирать их. Я не собиралась останавливать поток слез, но и не собиралась разражаться рыданиями. Это тоже было не в моем стиле.

Я даже не помнила, когда плакала в последний раз, прежде чем погибла Уиллоу.

Это она была любящим порыдать и склонным к мелодраме близнецом. Если ее бросали или она бросала кого-то, это был конец света. А если ее, спаси бог, предавала подруга, ее жизнь была кончена…

Но это был плохой выбор слов.

Я включила другую песню. Мне нужно было сменить темп, если я хотела вести себя прилично.

Следующей песней была «Мне нужна моя девочка».

Черт!

Я снова нажала на кнопку.

«Спи, детка, спи».

Вот дерьмо!

Мне нужно было включить что-то другое, но мой большой палец замер на кнопке.

Эти слова заставили меня вспомнить тот вечер.

Она лежала на полу. Ее открытые глаза остекленели. Под ней натекла лужа крови.

Я легла на пол, прислонив голову к ее голове и так же, как она, сложив руки. Я лежала в луже ее крови, и мне казалось, что это моя кровь.

Мы будем лежать рядом. Она расскажет мне свой секрет, а я притворюсь, что он меня взволновал.

Мы раньше так часто делали, и я притворилась, что тем вечером все происходило именно так.

Боже.

Вот дерьмо.

Слезы текли ручьями у меня из глаз, и, хотя я не шевелилась, я знала, что рано или поздно окружающие заметят это.

Включив музыку громче, я поднялась и пошла в дом.

Так было уже лучше. В наушниках я могла не реагировать на взгляды, насмешки и вопросы окружающих. Музыка защищала меня. Я была в своем мире. Мне не нужно было все их дерьмо. Были только я и моя музыка. И еще Уиллоу.

Я всюду чувствовала ее присутствие.

Я планировала подняться наверх, в комнату Райана. Но напоследок оглянулась.

Райан и его друзья были в бассейне и играли с остальными. Та девчонка, которая презрительно посмотрела на меня, теперь висела на руке Райана, пытаясь отобрать у него мяч. Группа Эрин наблюдала за ними, сидя в шезлонгах. Они о чем-то переговаривались и мрачно смотрели на других девочек. А те загорали и беспечно смеялись рядом с бассейном.

Они все были нормальными.

А я – нет.

И я чувствовала, что она рядом.

Внезапно меня охватил гнев, словно это она затащила меня сюда.

Я не собиралась жить ее жизнью. Это была не моя роль.

– Иди к черту, Уиллоу, – прошептала я, повернулась спиной к бассейну и поспешила наверх.

Я собиралась забрать все, что я оставила в комнате Райана, и уйти, потому что это была я.

– Эй.

Я обернулась и увидела Райана, стоявшего в дверях. Его волосы были мокрыми, а по груди стекали струйки воды. Он нахмурился.

– Ты уходишь?

Я мысленно сказала: «Черт, вот дерьмо!»

Мрачно посмотрев на него, я смахнула со щеки слезу.

– Да.

Я хотела сказать что-нибудь еще, но язык не слушался меня.

– Почему?

В моей голове пронеслись все известные мне ругательства, прежде чем я заговорила.

– Это… – Я махнула рукой в сторону бассейна. – Мне здесь не место.

Он повторил, сильнее нахмурившись:

– Почему?

– А ты как думаешь?

Он моргнул, и выражение его лица изменилось. Оно стало смущенным, и он немного сгорбился.

– Я не подумал.

– Одно дело – тусоваться с тобой, и совсем другое – общаться с таким количеством народа. – Я снова махнула рукой в сторону бассейна. – Я думала, что я в порядке и мне нравятся твои друзья, но все это не для меня. – Я взглянула в окно. – Я думаю, что мне лучше поехать домой.

– Тогда пойдем.

– Что?

Его рука снова потянулась к волосам, словно он сказал что-то, не подумав. Он несколько раз моргнул, а потом кивнул:

– Да. – Его плечи распрямились. – Я поеду с тобой. В любом случае, твой чемодан лежит в моем багажнике.

– Райан…

– Слушай, ты не слишком разговорчива, и мне кажется, я единственный, с кем ты разговариваешь. Я знаю, что дома у тебя все печально. И это понятно, но, когда ты хочешь отгородиться от всего мира, для меня можно сделать исключение. Я не все.

Я рассмеялась, но сердцу стало тесно у меня в груди.

– Уиллоу сразу же запала бы на тебя.

Я не собиралась этого говорить.

Его взгляд сделался пронизывающим.

– Да?

Боже. Что я говорю? Я не была болтушкой, но этот парень? Я покачала головой.

– Почему ты так действуешь на меня?

– Но я действую на тебя в хорошем смысле, верно?

Я опустила голову. Он и так уже знал это.

– Я проберусь к тебе.

Я подняла голову.

– Что?

– Чтобы ты могла заснуть. – Он кивнул. – Я знаю, где ты живешь. Твоя комната на западной стороне? Я буду пробираться туда каждую ночь, если хочешь.

– Это второй этаж.

– Я смогу вскарабкаться туда. У тебя под окном растет большое дерево.

– А у тебя не будет неприятностей? – Он мог пробираться ко мне и оставаться у меня, пока я не усну. – Если тебя поймают?

Он небрежно пожал плечами, и на его губах появилась озорная улыбка. Он сунул руку в карман плавок.

– Мы можем импровизировать. Но мама никогда не заходит в мою спальню после полуночи. Я буду приходить к тебе, вскарабкиваться в твою комнату и спать с тобой. Я могу заводить будильник и выскальзывать из твоего дома до того, как все проснутся. И если я буду возвращаться к себе не позже семи утра, все будет в порядке.

Несколько часов сна – это было здорово.

– О’кей.

Я все еще колебалась, но я нуждалась в сне. Если я превращусь в зомби, мир будет в опасности.

На лестнице послышался громкий топот.

– Эй, чувак. – Том, Ник и Пит ввалились в комнату, с трудом переводя дыхание. – Слушай! Мы… ой.

Они заметили меня и остановились, словно натолкнулись на невидимую стену.

Том кивнул мне.

– Привет, Маккензи. Как дела?

Пит потер лоб.

Ник поднял глаза к потолку.

Том нахмурился и посмотрел на них.

– Что?

Райан шагнул к нему и ударил его по плечу.

– Перестань, ты ведешь себя глупо.

– Ух. – Том потер плечо. – За что?

– Мы разговаривали. – Райан не был настроен шутить. Он мрачно посмотрел на Тома. – Что вам нужно?

Ник и Пит тихо рассмеялись.

Том бросил на них быстрый взгляд и перестал тереть свое плечо.

– Нам прислали сообщение. Маллали устраивает вечеринку, и девчонки собираются туда. – Его глаза снова загорелись, и он повернулся ко мне: – Хочешь пойти, Маккензи?

Но прежде чем я успела ответить, он посмотрел на Райана.

– Мы прибежали сюда, потому что брат Ника сказал, что раздобудет выпивку для нас. Но нам пора идти. Он направляется в Лейквиль на вечеринку со студентами колледжа.

– Тогда пойдем на вечеринку со студентами.

Я поморщилась. Эти слова вырвались у меня прежде, чем я сообразила, что говорю. Что, черт возьми, со мной происходило?

Это была не я. Меня не интересовали вечеринки со студентами. И если я на них появлялась, это было в тех случаях, когда меня заставляли туда пойти или заманивали туда обманным путем. И мне было непременно нужно, чтобы мне пообещали заехать в ресторан мексиканской кухни на обратном пути, и, возможно, я попыталась бы отправиться туда в пижаме. Хороший пушистый домашний халат выглядит чертовски сексуально.

Райан пристально посмотрел мне в глаза.

А Том обвел всех вопросительным взглядом.

– Что?

Райан изучающе смотрел на меня, словно хотел увидеть в выражении моего лица что-то такое, чего там, возможно, и не было. Не знаю, увидел ли он то, что хотел, но он повернулся к Нику.

– А Бен не будет возражать, если мы пойдем туда?

– М-ммм… – Ник скривил губы.

– Давайте я его спрошу, – предложила я.

О’кей. Я отбросила осторожность к чертям.

Парни переглянулись, а у меня в голове снова мелькнула мысль – какого черта я вытворяю?

Я даже не верила, что Уиллоу поступила бы так же. А может быть, и поступила бы. Может быть, она не была довольна общением со своими одноклассниками. Она, возможно, захотела бы общаться со студентами колледжа. Я знаю, что еще до того, как мы переехали, она начала переписываться с каким-то студентом. Дьюк об этом не знал, но она уже собиралась его бросить. Прости, Дьюк.

А я хотела… чего-то другого.

Очевидно, вечеринка со студентами была этим чем-то другим.

– Нет. М-мм… – Ник нахмурился. – Я пошлю ему сообщение по-быстрому. – Он взглянул на Райана и уже тише добавил: – Я могу сказать ему, что ты тоже придешь.

Райан стиснул зубы и поднял одно плечо.

– Валяй.

Я переводила взгляд с одного на другого, заметив, что все как-то притихли.

– Эй, в чем дело?

Все посмотрели на Райана, и он резко встряхнул головой.

– Да ерунда. Просто Бен большой любитель баскетбола. Он захочет побросать мяч со мной.

– А-а-а.

Но было еще что-то. Я это чувствовала, но, оглядев всех присутствовавших, я поняла, что никто из них не собирается распространяться на эту тему. Создалась неловкая ситуация, сути которой я не понимала.

Телефон Ника запищал спустя несколько секунд.

– Да, – сказал он. – Он сказал, что мы можем пойти туда, но нам следует уже выдвигаться.

Парни стали суетиться, готовясь переодеться из плавок в уличную одежду. И они забыли о том, что я была в комнате, пока Райан не прикрикнул на них. Том и Ник уже стягивали с себя плавки, но тут же застыли на месте.

Я подняла руку, глядя в пол.

– Все в порядке. Я возьму свою одежду и переоденусь внизу.

– Эй, – сказал Райан, выходя следом за мной в коридор и закрывая за собой дверь. – Ты уверена, что хочешь пойти?

Я подняла плечо.

– Наверное, можно сказать, что сейчас я готова на все.

На этой неделе Робби должен был пойти в свою новую школу, а я – в свою.

И кого это, черт подери, волновало? Верно?

– Маккензи…

Я склонила голову набок.

– Я буду готова через несколько минут.

– Если ты уверена.

В его глазах читалась забота, и это согрело меня. Он разговаривал со мной так, словно я была нормальной.

Но нормальная я умерла в луже крови сестры-близнеца.

Я пошла к его машине и вытащила из своего чемодана кое-какую одежду. Я планировала переодеться в какой-нибудь ванной комнате на первом этаже, но там была уйма народу. Парни все еще были в комнате Райана, так что я огляделась по сторонам и увидела, что дверь в комнату Пич открыта.

Прости, Пич, но я позаимствую у тебя кое-какое дерьмо.

Я нырнула в ее комнату. Переодевшись, пошла в ванную. Она могла за это подать на меня в суд, но мне было наплевать. Я воспользовалась ее лаком для волос и косметикой.

Мы направлялись на вечеринку в колледже. И я должна была выглядеть соответственно.

Закончив, я повзрослела лет на пять. Подводка для глаз и тени для век сделали меня старше.

На мне были джинсовые шорты, я расстегнула верхнюю пуговицу и стащила их пониже, на дюйм ниже талии. Вот так. Это было завершающим штрихом.

Райан уже стоял у входной двери вместе со своими друзьями. Когда он увидел меня, его глаза округлились и потемнели.

– Вау! – Пит даже сделал шаг по направлению ко мне. – Ты чертовски горячая, Маккензи.

Ник фыркнул и ударил его по руке.

– Ты просто нарываешься, Пи-пи.

– Заткнись. Что такого я сказал? – Пит указал на меня. – Она действительно отпадная.

– Так ты должен сказать это вежливо, чтобы мы не подумали, что ты клеишь девушку Райана.

Пит, нахмурившись, посмотрел сначала на Райана, потом на меня.

– Э-э-э…

Райан только приподнял бровь, но не проронил ни слова.

Пит покраснел и кашлянул.

– Маккензи, ты…

Я фыркнула и махнула рукой.

– Хватит. Мы все отлично выглядим. И оставим эту тему.

На его лице появилась удовлетворенная улыбка.

Я посмотрела на Ника и прищурилась.

– А ты, в свою очередь…

Он назвал меня девушкой Райана. Я должна была поправить его, но, бросив быстрый взгляд на Райана, я расхотела возражать. Он, не отрываясь, смотрел на меня горящими глазами.

Да. Я была полностью под его влиянием.

Я кашлянула.

– Все готовы?

Ребята открыли дверь и вышли из дома.

Райан немного задержался, стоя рядом со мной. Не сказав ни слова, он взял меня за руку. Его пальцы переплелись с моими, и мы последовали за остальными. Меня охватило приятное возбуждение, но я постаралась не обращать внимания.

Глава 11

Итак, я была там и держала в руке красный пластиковый стакан. Громко играла музыка, и голоса сливались в приглушенный гул. И нас приняли так, словно никто из нас не был лузером. Мы уехали со школьной вечеринки, поменяв ее на студенческую.

Я чертовски продвинулась по социальной лестнице.

Уиллоу позеленела бы от зависти.

Меня охватило странное чувство, и мое сердце сжалось. Я подняла свой стакан и посмотрела на небо. Я стояла во дворе дома одного из студентов.

Ты там, наверху, Уиллоу? Или ты рядом со мной?

Я ненавидела ее. Она не должна была быть ни там, ни тут. Она должна была быть на этой вечеринке. Не я. И она должна была бы кричать на родителей, чтобы они не отсылали Робби из дома. И должна была бы помочь мне освоиться в новой школе. Позаботиться о том, чтобы у меня был отдельный шкафчик и все прочее. Я в этом почти не разбиралась.

Был субботний вечер. У меня оставался лишь один день, а потом я пойду в свою новую школу – я одна. Но так не должно было быть.

Она была моей сообщницей. Неважно, как бы она ни доставала меня, как бы ни заставляла мою кровь вскипать от негодования, она была моей второй половинкой.

– Ты в порядке?

Я не была знакома с девушкой, которая задала этот вопрос, и, наверное, поэтому ответила честно:

– Я схожу с ума.

Она просто проходила мимо со стаканчиком в руке, но при этих словах остановилась как вкопанная.

Я махнула рукой и нацепила на лицо фальшивую вежливую улыбку.

– Я в порядке. А ты?

– Да. – Она склонила голову набок. Я могла бы быть зеленым инопланетянином, если судить по тому, как она смотрела на меня. – О’кей. Все хорошо.

Она отошла от меня.

Беги, малышка. Беги от сумасшедшей, пьяной шизофренички.

Нет, надо вычеркнуть это. Я была просто сумасшедшей шизофреничкой. Алкоголь выветрился из меня по дороге. И мне следовало наверстать это упущение. Еще два стакана пива, и я захмелею. А это было именно тем, что мне нужно.

Я повернулась, собираясь направиться вслед за девушкой, но натолкнулась на Райана. Он отнял у меня стакан и взял меня за руки.

– Нет.

Он отбросил стаканчик в сторону, развернул меня и повел прочь от бочонка с пивом.

Я указала большим пальцем назад.

– Я шла туда.

Он покачал головой, продолжая вести меня в другую сторону.

– Мы пойдем подальше от этого бочонка.

Я снова указала назад.

– Но бочонок ведь там.

– Именно.

– Я хочу пойти к бочонку.

– А я не хочу.

Я остановилась и скрестила руки на груди. Похоже, между нами назревала ссора, но Райана это не беспокоило. Он попытался заставить меня идти с ним, но я уперлась. Тогда он обнял меня рукой за талию и приподнял.

– Ой! – вскрикнула я.

Такого я не ожидала.

Два – ноль в его пользу.

Он нес меня, пока мы не удалились на большое расстояние от остальных. Справа от нас росли деревья, слева раскинулась лужайка, по которой протекал ручей. Я не стала смотреть на полную луну над нами. Я уже смотрела на нее, когда разговаривала с Уиллоу. Так что небо и все остальное, находившееся наверху, меня не интересовало. Она больше не заслуживала моего внимания.

– Сядь.

Райан положил руку мне на плечи, словно собирался силой заставить меня сесть. Но я скинула его руку и отошла от него на шаг. Я обхватила себя руками; мне было холодно, хотя вечер был теплым.

– Мак.

Я махнула рукой.

– Я в порядке. Я больше не буду пить.

– Я не поэтому остановил тебя.

Я посмотрела на него, нахмурившись.

– А почему?

Он пожал плечами и склонил голову набок.

– Ты показалась мне расстроенной. О’кей, и… – Он поднял глаза к небу. – Может быть, я и вправду не хотел, чтобы ты пила. Напиться наедине со мной – это одно. А напиться в компании незнакомых людей… Ну, не знаю. – Он посмотрел в ту сторону, откуда мы пришли. Оттуда доносились звуки барабана и громкий смех. – Мне не понравилось, как некоторые парни смотрели на тебя, – признался Райан.

– Да? – Я уже забыла, как старший брат Ника смотрел на меня. На меня часто смотрели так после того, что случилось с Уиллоу. И я старалась не обращать на это внимания. – Не беспокойся, – улыбнулась я. – Я не буду спать ни с кем из них. Я думаю, чудесно усыпить меня можешь быть только ты. – Вспомнив, как брат Ника и его друзья лебезили перед Райаном, когда мы пришли на вечеринку, я толкнула его локтем в бок. – Не уверена, что мне понравилось, как они смотрели и на тебя тоже.

Он улыбнулся и, похоже, расслабился.

– Посидишь со мной?

Я кивнула. Это было глупо, но мне понравилось, что он об этом спросил. На этот раз мне не указывали, куда идти. Меня никуда не тащили. Мне не диктовали, как себя вести.

Когда я села на траву рядом с ним, он спросил:

– Что?

– Что – что? – спросила я.

– Ты вздохнула. С тобой все в порядке?

Я нахмурилась.

– Так странно. Мои родители вроде бы не следят за мной, но с другой стороны, они только это и делают.

– Что ты имеешь в виду?

– Не знаю.

Я и вправду не знала.

В последнее время я многого не замечала, но, возможно, этого следовало ожидать. Но человек всегда хочет понять суть вещей, и, может быть, особенно в такое время.

Я шумно выдохнула.

– Все стало таким дерьмовым.

Он согнул колени, обнял их руками и положил на них подбородок.

– Да, могу себе представить.

Я посмотрела на него. Он сказал это так, словно тоже испытывал такое чувство.

– Твой друг умер.

– Это не то же, что сестра.

– И все-таки ты немного представляешь, каково это.

– Да. – Он посмотрел мне в глаза теплым взглядом, и я замерла. – Я немного это представляю.

– И поэтому ты такой милый со мной?

Он застонал и запрокинул голову. Потом вытянул ноги и оперся руками позади себя.

– Это мы уже проходили.

– Ты сказал, что сам не знаешь почему. Ты просто был милым. – Я повторила его слова.

Он негромко рассмеялся.

– Знаешь, большинство девчонок просто ухватились бы за возможность лечь в мою кровать.

– Правда? – Я с трудом удержалась, чтобы не улыбнуться, и вопросительно подняла брови.

– Да. Я настоящая секс-бомба. Если бы ты не была в трауре, я решил бы, что ты слепая. Посмотри на меня. – Он жестом указал на свое тело. – Я просто классный. К тому же я баскетбольная звезда, если ты не заметила, как меня встречали здесь.

– О нет, я заметила. – Его встречали как знаменитость. Но я при этом чувствовала, что он не хочет говорить об этом. Он был вежлив со всеми, но его друзья быстро пришли к нему на выручку и оберегали его весь оставшийся вечер. А теперь он прятался со мной. Я рассмеялась. Может быть, это я пряталась с ним. Мне нужна была такая шутливая беседа. Невидимая тяжесть в моем сердце стала немного легче. – Спасибо тебе. – Я согнула колени и прижалась к ним щекой, повернув голову к нему. – И ты настоящий милашка.

– Милашка? – Он поморщился. – Ты серьезно? Не могла придумать что-то более мужественное?

– Ты пока еще мальчишка. Мы еще только школьники.

Он покачал головой.

– Вот тут ты ошибаешься. Мы на пороге взрослой жизни. Еще один год, и все. И вперед.

– Как маленькая птичка, которую долго оберегали, – пошутила я. – А теперь тебе разрешают полетать.

– Точно. – Он поморщился. – Наверное. Или как орел. Не маленькая птичка. Я орел. И смертельно опасный.

Я рассмеялась.

– Лучше сказать, гриф. По-моему, они крупнее.

– Но они такие уродливые. – Он подмигнул мне. – В отличие от орлов, которые очень красивы.

– Так ты красив?

– Черт, конечно. – Он снова выпятил грудь. – Я мог бы позировать для журнала, я так хорош собой.

Он не врал. Одеть его по последней моде, и он мог бы покорить Париж.

Словно прочитав мои мысли, он посмотрел на меня серьезным взглядом. А может быть, это было лишь отражением моего взгляда.

Было ли это…

Он нагнулся ко мне.

Я чуть не потеряла равновесие, потому что руками все еще обнимала свои колени. Но, как и всегда, он знал, что происходит со мной. Он дотронулся до моего плеча, не давая мне упасть, и я закрыла глаза.

Никакой парень не должен был бы заставлять меня чувствовать себя так, словно мне необходимо было его прикосновение, чтобы я могла сохранять равновесие. Но это произошло. Почему-то, хотел он этого или нет, он стал для меня таким надежным якорем. И я уже задумалась, смогу ли обойтись без него. У меня закружилась голова, но его ладонь легла мне на затылок и большой палец дотронулся до моей щеки.

Его лицо было так близко, а глаза не отрывались от моих губ.

Неужели мы собирались сделать это?

А потом его губы прижались к моим.

Я почувствовала себя так, словно уже целовалась с ним множество раз.

Я легко вздохнула и разжала губы. Он придвинулся ко мне, и его язык коснулся моего.

Я не хотела думать. Я только чувствовала, как Райан крепко прижимал меня к себе.

В Аризоне я уже целовалась с несколькими парнями. И у меня был один бойфренд, но между нами не было ничего серьезного. Так, активный петтинг, вот и все. И я никогда не чувствовала себя так, как в этот момент. И почему-то меня это не удивило.

Мы легли на траву, но не прервали поцелуя. Райан пробовал меня на вкус, целовал, покусывал, дразнил меня. Кто-то из нас застонал, и я почувствовала прикосновение его рук к моему лицу. Он обнял ладонями мои щеки, и внезапно я почувствовала соленый вкус во рту.

Это были слезы. Мои слезы.

Я целовала Райана и одновременно плакала.

Он замер, а потом поднял голову.

– Ты что?

– О, Боже!

Я перекатилась на бок и свернулась калачиком. Что я вытворяла? Серьезно? Плакала, черт возьми, целуясь с парнем?

– Э-э-э…

– Прости, Райан. – Я не могла смотреть на него. Слезы не останавливались. Я смахивала их, но они продолжали катиться по моему лицу. – Я не знаю.

Нет. Мы оба это знали. Все знали это.

Я сгорала от стыда.

А потом, вместо того чтобы смущенно замолчать, он рассмеялся.

Рассмеялся.

Я подняла голову и посмотрела на него. Он закрыл лицо руками, и его плечи сотрясались.

– Что…

– Прости. – Он покачал головой, но был не в силах сдержать смех. – Я… Самый большой кошмар для парня – когда девчонка ударяется в слезы во время поцелуя.

– Ты знаешь, почему я плачу, – мягко сказала я. – Это не имеет к тебе никакого отношения. Ты же знаешь это, верно?

– Да. Да, но все же… – Он посмотрел на меня. – Ты кому-нибудь расскажешь об этом?

Я с трудом удержала улыбку.

– Мне очень жаль.

– Я уже слышу эти шутки. Ты так плохо поцеловал ее, что она разразилась рыданиями. Ты так печально поцеловал ее, что буквально заставил расплакаться. – Он потряс головой, унимая смех. – Никто не вынесет таких насмешек. Никто.

– Я тебя поняла.

– Никто, Мак. Я должен заботиться о своей репутации.

Он уже во второй раз назвал меня «Мак». И удовольствие разлилось по моему телу.

Мне нравилось, как он произносил это.

Но он все еще ждал, и я кивнула.

– Поняла. Ни слова не скажу о том, что расплакалась.

– Ты можешь плакать. Это не страшно. Но я уединился с тобой, чтобы тебя утешить, а не для того, чтобы соблазнить. Вот так.

Он казался таким серьезным, но я увидела в его глазах смешинки. Я кивнула.

– Договорились. Я плакса, а не шлюха.

– Ну…

Я рассмеялась и покачала головой.

– Шучу. – И, потому что я не могла сдержать себя, я приблизила свое лицо к его лицу и прошептала: – Но тебе не о чем беспокоиться. Ты чертовски здорово целуешься.

Наши губы снова встретились, и я закрыла глаза.

Кто-то застонал – может быть, мы оба, – и на этот раз он притянул меня к себе, так что я лежала на нем. Он крепко обнимал меня. И мы поцеловались. А потом еще раз и еще.

Глава 12

Я вела себя, как потаскушка. Почти рассветало, когда после вечеринки Райан и его друзья подвезли меня к моему дому.

Я тихо прошмыгнула внутрь, но, если я ожидала, что родители учинят скандал, я ожидала напрасно. Они встали почти в девять часов утра, а когда я проснулась и спустилась на кухню, там меня ждала записка. Робби вчера так понравилась новая школа, что они повезли его туда. Насовсем.

Вот так вот.

Я не имела права голоса в этом вопросе.

Райан пришел ко мне после обеда, и бо́льшую часть времени мы провели в моей комнате. Мы целовались, играли в видеоигры, ели печенье и пиццу и выпили немного вина. О’кей, было много вина и много поцелуев, и в конце концов я повесила на свою дверь записку, в которой написала родителям, что я сплю. А потом я устроилась в кровати рядом с Райаном.

Мы целовались и целовались, но ничего больше.

Когда я проснулась в понедельник, я сразу же взглянула на часы. Шесть утра.

Райан уже сидел на краю кровати, нагнувшись, и надевал ботинки. Он уже надел рубашку, но она поднялась сзади.

Я села и поправила ее, дотронувшись пальцами до его спины.

Он посмотрел на меня, и его глаза потемнели. В них горело неприкрытое желание, которое я уже научилась распознавать после субботней ночи и вчерашней вечеринки.

– Доброе утро, – пробормотал он.

А потом наклонился и поцеловал меня.

– М-мм, – я отстранилась и сморщила нос. – Я еще не чистила зубы, и у меня скверное дыхание.

Он рассмеялся и, взяв меня за руку, снова притянул к себе.

– Ты в полном порядке.

И доказал мне это, снова захватив в плен мои губы и не давая мне уклониться.

Спустя несколько секунд мне уже не хватало воздуха, а сердце выпрыгивало из моей груди. Райан застонал и поднял голову.

А потом прижался лбом к моему лбу.

– Мне нужно ехать домой, чтобы переодеться и приготовиться. – Он снова выпрямился и посмотрел мне в глаза. – Первый учебный день. Хочешь, я отвезу тебя в школу?

Я хотела было сказать, что родители захотят отвезти меня, а потом вспомнила, что они, вероятно, к тому времени должны будут уйти на работу.

– Да.

– О’кей. – он кивнул и открыл окно. – Я вернусь примерно в семь тридцать.

– О’кей.

Он улыбнулся, а потом вылез из окна и спустился по дереву. Вскоре я услышала, как завелась его машина. Когда она скрылась за поворотом, я снова легла в кровать и уставилась перед собой. Я не смотрела на потолок. Я ни на что не смотрела.

Я… даже не знаю.

Мы не занимались сексом прошлой ночью. Но сняли рубашки и расстегнули джинсы. Посреди ночи я проснулась, чтобы надеть пижамные брюки и майку без рукавов. Но вскоре после этого моя майка была снята, а брюки спущены с талии. Райан снял джинсы, но не снимал трусов. Он держал меня в объятиях, прижав к своей груди, и так я и спала.

Он ушел. Мое тело было расслабленным, а губы опухли. Я могла с легкостью проспать весь день. Я чувствовала себя вполне довольной, пока не услышала, как скрипнула половица у моей двери. Потом в дверь постучали, и я села в кровати.

– Дорогая?

Мама.

О, Господи! Я потянулась за майкой и быстро надела ее.

– Я думала, что вы уже ушли.

– Мы уходим через несколько минут, но ты сама доберешься до школы? Тебя подвезти?

– Нет, я сама справлюсь.

Она не спросила, хочу ли я поговорить о Робби. Меня это не удивило. Я отчаянно сопротивлялась походам к психотерапевту. И после этого родители поняли, что мне не надо даже давать шанс высказывать свое мнение.

Я слушала, как они перемещались по дому.

Я прожила с ними восемнадцать лет. Я знала все их привычки. Отец варил кофе. Мама делала тосты. Потом отец съест йогурт и тост, и они закончат одеваться. Кофе они возьмут с собой. Я слышала, как звякали ключи, пока они обсуждали, кто поднимется наверх, чтобы попрощаться со мной.

Должно быть, победила мама, потому что на лестнице я услышала тяжелые папины шаги.

Он легонько стукнул в мою дверь. А потом спросил:

– Мы выдвигаемся. Позвонишь, если тебе что-то понадобится.

Это не было вопросом. Он не спрашивал и не ждал ответа.

И снова ни слова о Робби. Неужели они не думали о том, что это может плохо отразиться на мне? Но я больше не знала, что творится в голове моего отца.

Он считал, что выполнил отцовский долг? Или уехал, совсем больше обо мне не думая? Словно зайти попрощаться со мной было частью будничной рутины? Потому что так оно и было. Они всегда заходили к Робби и Уиллоу… И, как правило, там происходило что-то, что задерживало их. Несколько раз они заходили и ко мне, но обычно их внимание было сосредоточено на Уиллоу.

Мой телефон ожил, и я села на край кровати. Опершись локтями на колени, я положила голову на руки.

Телефон продолжал звенеть, и я со стоном потянулась за ним.

– Алло?

Мягкий и неуверенный голос.

– Это Маккензи?

Я встала.

– Кто это?

– Кора.

Подруга Райана. Нет, точнее, девушка, которая влюблена в Райана – парня, с которым я прошлой ночью целовалась.

Я прикусила губу. Какой теперь будет моя роль?

– Э-э-э, привет. Да. Это Маккензи.

– Слава богу! – Она рассмеялась. – Я подсмотрела твой номер в телефоне Райана. У нас в классе есть еще одна Маккензи, которая влюблена в него, так что я не была уверена, правильный ли это номер.

Еще одна? Я нахмурилась.

– Нет, это я. А та другая девушка, она что, переписывается с ним?

– Что? – Кора, казалось, была сбита с толку. – Нет, нет. В общем, да. Она отправляет ему сообщения, но я не думаю, что он отвечает ей.

Облегчение. Я выдохнула.

Серьезно, как много девушек охотилось на него?

– О’кей.

Последовало молчание.

Я ждала. Ведь это она позвонила мне.

– М-мм, о’кей, я позвонила, чтобы узнать: не нужно ли подвезти тебя до школы? Или, если хочешь, я встречу тебя в школе? Я могу помочь тебе освоиться.

Вот дерьмо.

Она набивалась ко мне в подруги, чтобы я должна была придерживаться основных правил дружбы. Типа «руки прочь от Райана». Но это правило я уже нарушила. И потому что у меня не было сил беспокоиться еще и об этом, я выпалила:

– Слушай, я должна сказать тебе…

Я остановилась, чтобы набрать воздуха в легкие. Она попыталась заговорить, но нет, я ей не дала. Она, вероятно, чувствовала, что именно я хочу сказать ей, и пыталась остановить меня. Но я должна была сказать ей это, потому что, когда я повстречала Райана, я еще не была знакома с ней. А я начала зависеть от него двадцать девятого июня.

Я снова заговорила:

– У нас с Райаном роман.

– Что?

Я едва не застонала. Она, похоже, чуть не плакала.

– Прости, я…

– О’кей, все в порядке. Просто не говори об этом больше, ладно?

– Нет. Ты не слушаешь меня. Мне не хочется причинять тебе боль, но я не могу отступиться. Я хочу, чтобы ты это знала, прежде чем мы решим подружиться. – Я выдохнула. – А если ты больше этого не хочешь, я тебя пойму.

Райан не собирался ухаживать за ней. Я знала это, и она тоже это знала. И еще она знала, что он ухаживает за мной.

Может быть, если бы Уиллоу была жива, мне не нужен был бы Райан и мне понравилась бы Кора. Может быть, тогда я могла бы отойти в сторону, но сейчас все было по-другому.

Я заговорила очень мягко:

– Прости, Кора, я знаю, что он тебе нравится.

Она шмыгнула носом.

– Тогда почему ты бегаешь за ним?

Это было не так, но…

– Потому что сейчас он мне очень нужен.

Она еще раз шмыгнула. Я слышала, как она высморкалась.

– Я всегда думала: а вдруг? – наконец сказала она смирившимся тоном. – Казалось, Эрин была ему противна, когда мы в последний раз виделись с ней, так что я начала было надеяться. Словно у меня появился шанс, наконец.

У меня сжалось сердце от сочувствия к ней, но моя потребность покончить с этим дерьмом взяла верх. Называйте меня сучкой. Называйте меня шлюхой. Называйте меня кем угодно, но в тот момент я хотела лишь одного – выжить.

Мой телефон пикнул.

Райан: – Выдвигаюсь через тридцать минут. Хочешь кофе?

Черт. Мне пора одеваться.

– Кора, – сказала я. – Мне пора собираться, увидимся в школе.

Я положила трубку, а потом написала Райану «да» и помчалась в душ. У меня не было времени ждать ее ответа.

Глава 13

Тем утром произошли два события.

Я не стала рассказывать Райану о звонке Коры. Если она захочет упомянуть о нем в разговоре с ним, это будет ее решением.

И мой приезд в школу в машине Райана не остался незамеченным.

Одноклассники направились было к нему, но остановились, увидев, как я выхожу из машины. Они раскрыли рты, а потом начался настоящий хаос.

Это преувеличение, но, учитывая, что в последнее время мое чувство реальности подводило меня, мне это показалось хаосом. Девчонки, подходившие к нему, резко развернулись и бросились к своим подругам. Я слышала, как они шептались.

Когда мы вошли в школу, все стало еще хуже. Одна из девчонок, пытаясь обогнать нас, споткнулась и, вскрикнув, упала. Когда она поднялась на ноги, ее лицо горело огнем. Она бросилась к подругам и спряталась за их спинами.

Райан только поднял брови, а потом повернулся ко мне и виновато посмотрел на меня.

Я покачала головой.

– Поверь, это для меня такая мелочь. Меня все это не волнует.

Он ответил мне слабой улыбкой, но я знала, что он мне не поверил.

А должен был поверить. Я предпочитала это внимание ко мне как к его девушке тому вниманию, которое было обращено на меня как на сестру Уиллоу. Хотя они не были знакомы с ней. Для них она была лишь девушкой, которая покончила с собой.

Хотя они могли и этого не знать. Здравый смысл подсказывал мне, что эта новость уже должна была достичь их ушей, но Райан твердо уверял меня, что ни он, ни его друзья ничего никому не говорили. Так что я все еще ждала, что в один прекрасный день Эрин скажет что-нибудь гнусное об этом, и я приготовилась мотать свой первый срок.

Не то чтобы я что-то планировала или на что-то надеялась. Но я должна была трезво смотреть на вещи. Мне, возможно, придется как следует врезать ей.

Мучительная боль пронзила меня в тот момент. Мне не хватало Уиллоу гораздо сильнее, чем я могла предположить. Я чуть не споткнулась. Мне казалось, что меня поджаривают в аду. Я заставила себя с силой выдохнуть, а потом сделала глубокий вдох и вскинула голову. Мне казалось, что мне на шею навалился мешок с цементом и что я шла по разломанному асфальту.

Один шаг. Второй. Третий.

Боль не отпускала меня, но она не была невыносимой.

Четыре, пять, шесть, и я не чувствовала себя так, будто ослепла.

– Ты в порядке? – Райан повернул голову и посмотрел на меня.

Он заметил. Конечно, заметил.

Я усилием воли заставила себя кивнуть, и это далось мне нелегко. Я откашлялась.

– Я должна зайти в учительскую, отнести документы и все такое прочее.

– Ты уверена, что с тобой все в порядке?

На это у меня не было подходящего ответа. Я не знала, когда со мной все будет в порядке, так что проигнорировала его вопрос.

– Встретимся позже.

– О’кей.

Я пошла по коридору, чувствуя, как он смотрит мне вслед. Я не переставала ощущать на себе его взгляд, пока не свернула за угол и не остановилась возле учительской.

Интерес ко мне со стороны окружающих пропал, и это означало, что слухи в школе распространялись не так быстро, как я ожидала. Подходя к учительской, я увидела стоявшую неподалеку Кору. Когда я приблизилась к ней, она отошла от стены, крепче прижав к себе учебник и тетрадь.

Она опустила глаза, но потом расправила плечи и, решительно вздернув подбородок, снова посмотрела на меня.

Она показалась мне похожей на раненую птицу. Я была орлом, оторвавшим у нее крыло. Но по какой-то идиотской причине она хотела подружиться с орлом. Нет, постойте – орлом был Райан. А я в этом сценарии была грифом.

– Привет.

Я остановилась, кивнув ей в знак приветствия.

Она сняла невидимую нитку со своей рубашки и выпалила:

– Я знаю, что Райану ты нравишься, и я прошу извинить меня за вмешательство, но я хочу дружить с тобой, если ты не против. – Она покраснела и замолчала. Разглаживая рубашку, она спросила: – Ты не против?

– Нет. – Я не испытывала к ней враждебности. В любом случае это она должна была невзлюбить меня. – Я только рада. Спасибо.

Дверь учительской открылась, и я отступила на шаг, пропуская вышедших из нее школьников. Потом я вошла в комнату, и Кора последовала за мной. В учительской бурлила жизнь. Учителя входили и выходили, а три женщины сидели за столами. Одна из них, с измученным лицом, помахала мне.

– Ваше имя?

Я назвала себя, а потом протянула ей документы, которые мама этим утром оставила для меня на столешнице.

– О тебе уже говорят, – пробормотала Кора.

Женщина прервала ее, спросив:

– Маккензи Малколм?

– Да.

Она снова стала что-то печатать на компьютере.

Я взглянула на Кору, которая подошла ближе к нам, оглядываясь через плечо. Я увидела двух девушек, которые встали в очередь за нами. Они разглядывали нас и переговаривались. Я лишь надеялась, что сплетни обо мне касались только моих отношений с Райаном. С этим я могла справиться.

Девушки показались мне смутно знакомыми. У одной были рыжие волосы, распущенные по плечам. У другой волосы были темными, но прическа такой же. Розовые свитера. Синие джинсы. И блестки. Они, казалось, все щедро посыпались пудрой с блестками.

– Они пользуются успехом? – спросила я Кору.

– Это подруги Эрин.

А-а-а. Значит, они были на вечеринке у Дженсенов в субботу.

– О’кей, мисс Малколм. – Женщина повернулась к принтеру, стоявшему позади нее, а потом протянула мне бумаги. – Вот ваше расписание, номер шкафчика и код замка. Вам придется зайти к медсестре. Она даст вам форму, которую ваши родители должны будут подписать. Это разрешение давать вам болеутоляющие или пластыри или что-нибудь еще в этом роде. – Она нацепила на лицо доброжелательную улыбку, которую, может быть, надевала на лицо уже раз двадцать за это утро. – А ваша сестра тоже пришла в школу?

Кора ахнула.

Она ничего не знала…

Женщина замерла, увидев мою реакцию и реакцию Коры. Она о чем-то задумалась, и я видела – она не понимает, что происходит. Она откашлялась и, когда снова заговорила, в ее тоне зазвучали властные и немного снисходительные нотки, словно мы напрасно тратили ее время.

– Ваша сестра, Уиллоу Малколм? Если она сегодня отсутствует, нам понадобятся ее документы. Я получила документы только на вас, моя дорогая.

Я не могла произнести это. Слова застряли у меня в горле, и я шикнула на Кору прежде, чем она успела открыть рот. Я схватила чистый лист бумаги, лежавший на столе. Пальцы слушались меня с трудом.

«Она умерла 29 июня, – написала я. – Она не придет».

Я сложила лист бумаги пополам, а потом еще раз пополам.

Протянув его женщине, я схватила свои вещи и поспешно направилась к двери. Я не хотела оказаться рядом с ней, когда она прочитает мою записку.

Но мне не повезло.

Я услышала, как она охнула, еще до того, как дверь закрылась за мной.

– Должно быть, у нее были устаревшие сведения. Или из твоей прежней школы прислали устаревшие сведения. Не знаю. – Кора шла рядом со мной, крепко прижимая к груди учебники.

Я шла как слепая, понятия не имея, куда направляюсь, и мне потребовалось какое-то время, чтобы прийти в себя.

Шкафчик. Мне нужно было найти свой шкафчик.

Взглянув на номер, я осознала, что иду не по тому коридору. Мне нужно было вернуться и пройти мимо учительской, но ничто не заставило бы меня сделать это.

Я посмотрела свое расписание и показала Коре номер классной комнаты.

– Где это?

Она закусила губу и поправила рукав своей рубашки.

– Дальше по коридору.

Я кивнула.

– Пойду в класс.

– Но у нас есть еще двадцать минут.

Но я уже отошла от нее. Я лишь бросила через плечо:

– Ничего.

Я найду свой шкафчик позже.

Когда я вошла в классную комнату, учителя там еще не было, так что мне не у кого было спросить, куда я могу сесть. Я устроилась за последней партой в дальнем углу от двери. Мой портфель все еще был при мне, но меня это не беспокоило. Я достала тетрадь и карандаш и положила телефон на колени, отключив звук. А потом, когда остальные ученики начали заходить в класс, я уставилась в окно.

Когда они расселись по своим местам, разговоры стихли.

Я чувствовала, что они наблюдают за мной. Но я не смотрела на них. Не могла. Несколько слезинок скатилось по моим щекам, и я усилием воли заставила себя сдержаться и не расплакаться. И я проявила недюжинный актерский талант, изображая статую.

Может быть, на Хэллоуин я буду изображать именно ее.

– О’кей, всем привет, – сказал учитель и остановился, когда открылась дверь.

Я, наконец, оглянулась по сторонам и удивилась, обнаружив, кто именно сидит рядом со мной. Но прежде чем я смогла переварить эту информацию, какой-то школьник вошел в класс и протянул учителю записку.

Когда тот начал читать ее, я испытала дежавю.

Я знала. Знала, каким будет его следующее действие.

Учитель замер и поднял глаза. Его взгляд остановился на мне.

В его глазах вспыхнуло сочувствие. Он кашлянул и вернул школьнику записку. Потом пробормотал:

– Может быть, лучше предупредить следующего учителя. Даже всех учителей.

Он произнес это очень тихо, но даже в дальнем углу комнаты я его услышала.

Руководство школы не хотело, чтобы учителя повторили ошибку той женщины из учительской, так что новости о смерти моей сестры передавались из класса в класс. Ни один учитель не назовет имя Уиллоу Малколм при перекличке. Никто не спросит, сестры ли мы, и не захочет узнать, где она.

Это было очень тактично с их стороны, но я все равно чувствовала себя голой.

У меня было сильное предчувствие, что во время переклички учитель не станет называть мое имя, и я была права. Но он назвал всех остальных школьников в классе.

Когда он назвал имена друзей Райана – Ника и Тома, – они сказали «здесь», и я обнаружила, что они заняли места рядом со мной. И я была благодарна им. Я не знала, сидели ли они на этих местах всегда, но я готова была поверить, что они сели так специально.

Их присутствие оберегало меня.

Глава 14

После второго урока я набралась смелости и прошла мимо учительской. Это было нелепо. Я шла в толпе других школьников, но клянусь, я чувствовала, как та женщина наблюдала за мной. Хотя я и знала, что это не так.

Когда я закрывала свой шкафчик, готовясь отправиться на четвертый урок, ко мне подошел Райан. До обеда оставался всего один урок, еще один час, а потом – свобода.

– Как дела?

Теперь я привлекла внимание не из-за Уиллоу, а из-за моих отношений с Райаном. Я прислонилась к шкафчику и опустила глаза, но я могла видеть из-под ресниц. И точно, все умирали от любопытства, желая узнать больше о том, что происходит между Райаном и таинственной девушкой.

– Ты кто? Греческий бог ухаживания?

Он хмыкнул.

– Я просто классный. Ты что, уже забыла?

– Верно. Ты орел секса.

– Да уж. – Его улыбка сделалась озорной, и он огляделся по сторонам и тоже заметил, что мы привлекли всеобщее внимание. Наклонившись ко мне, он тихо сказал:

– Серьезно. Как ты? Кора рассказала мне о Маргарет.

Я удивилась, а потом сообразила, что Маргарет – та женщина в учительской.

– Если честно, я не хочу говорить об этом.

– О’кей. – Он жестом указал на коридор. – Какой у тебя следующий урок?

– Español. Y tu?[4]

– Si, si[5]. – Он кивнул. – Пойдем. Можешь сесть за мою парту.

Я сухо посмотрела на него, и он ответил мне таким же взглядом.

Когда мы вошли в класс, я обнаружила, что на этом уроке присутствовали не только старшеклассники. В одном углу комнаты уже сидели Пич и Эрин, и я не могла сдержать стона. Райан фыркнул. Он положил руку мне на спину и легонько подтолкнул меня вперед. Мы прошли в конец комнаты, к самой последней парте. Этот парень понимал меня без слов. Мы сели за парту, и, словно упав с неба, рядом оказались Том и Ник и сели перед нами.

– Привет.

Том повернулся к нам, когда раздали рабочий материал. Он хлопнул Райана по руке. Ник последовал его примеру. Оба посмотрели на меня, увидели выражение моего лица и помахали мне.

– Ты пережила первые уроки без потерь, – заметил Ник.

– Точно. Спасибо, что посидели рядом со мной.

Он пожал плечами.

– Да ладно. Мы в любом случае всегда там садимся. И то, что ты уже была там, было просто совпадением.

Это было правдой.

Они начали обсуждать с Райаном уроки, намечавшуюся вечеринку и девчонок. Я чувствовала на себе их взгляды, но не участвовала в их беседе.

Мне хотелось бы, чтобы меня все это интересовало. Но меня все это и интересовало, и в то же время не интересовало.

Я везде чувствовала ее присутствие.

Она сидела рядом со мной.

Она стояла рядом со мной.

Она шла рядом со мной.

Она была мною, но я больше не была ею.

Я уголком глаза посмотрела на Райана.

Я зациклилась на нем. Он стал повязкой на моих ранах – прикрывал их, но не залечивал. Они были все еще свежими и открытыми, но я надеялась, что повязка поможет мне не растерять свои внутренности.

Я больше не была частью этого мира, частью всех этих людей. Я была изгоем, и лишь я одна по-настоящему это понимала.

Никто из окружавших меня людей не был близняшкой, потерявшей свою сестру. Но это было моей новой ролью.

Я почти могла слышать, как Уиллоу кричит мне:

Этих девиц нужно проучить! Они больше здесь не королевы. Теперь здесь правим мы. Ты и я, Мак. Уиллоу и Мак. Ты и я.

– Мак?

Я с трудом перевела дыхание. Черт, я практически слышала ее.

Ее рука коснулась моей руки.

– Мак?

Я громко закричала, вскочив со стула. Отступив назад, я прижалась спиной к стене и уставилась на свой пустой стул.

Все взгляды обратились ко мне.

Рука Райана все еще была протянута к тому месту, где я сидела. Он медленно сжал ее в кулак и повернулся ко мне. Положив руки на колени, он слегка подался вперед.

– Маккензи?

Господи. Это была не она. Это Райан коснулся моей руки. Райан всего лишь назвал меня так, как называла меня она.

– Я…

– Что это с ней? – прошептал Том.

Ник раздраженно посмотрел на него и ударил его локтем в грудь.

– Ой!

Когда учитель обогнул стол и направился ко мне, Райан встал между нами. Тем самым он скрыл меня от глаз всего класса.

– В чем проблема? – спросил учитель.

Я услышала, как заскрипели стулья, и вскоре Ник и Том уже тоже стояли впереди меня. Все трое прикрывали меня. Это было так мило, так великодушно с их стороны, что я снова чуть не потеряла самообладание.

Я протянула руку и схватила Райана за рубашку, и он шумно выдохнул.

Его голос прозвучал немного натянуто:

– Ей… ей нужно выйти на минуту.

Я наклонилась вперед и прижалась лбом к спине Райана.

– Ну что ж, проводите ее, – мягко сказал учитель. – Я знаю о…

– Хорошо, – резко прервал его Райан.

Он обнял меня за талию и притянул к себе. Я уткнулась лицом ему в грудь, и мы направились к двери.

– Мои вещи, – пробормотала я.

– Том и Ник заберут их.

Мы вышли в коридор, но Райан не останавливался. Он отпустил мою талию и взял меня за руку, переплетя свои пальцы с моими. Он тащил меня за собой, пока не остановился у своего шкафчика. Достав из него свою сумку и ключи, он подвел меня к моему шкафчику.

– Код. – Он указал на него.

Мне не хотелось отпускать его руку, но я сделала это и открыла шкафчик.

Взяв мой рюкзак и учебники, Райан спросил:

– Твой телефон при тебе?

Я кивнула, и он закрыл мой шкафчик.

Райан надел на плечо оба рюкзака, опять взял меня за руку и повел меня к парковке. В коридоре было всего несколько школьников, но все они провожали нас взглядами, не спуская глаз с наших переплетенных пальцев. Никто не остановил нас.

Мы открыли входную дверь и чуть не столкнулись с парнем в черной кожаной куртке. У него были длинные черные волосы, темные глаза и презрительная ухмылка. Увидев Райана, он нахмурился.

– Привет, старик. – Он остановился и положил руку на дверь, не давая Райану закрыть ее. – Куда вы направляетесь?

Райан крепче сжал мои пальцы.

– Какого черта? Ты вернулся?

Они были явно знакомы. Но было в этом что-то большее.

Может быть, они были двоюродными братьями? Родственниками?

Парень проигнорировал вопрос Райана, и его темные глаза остановились на мне. Он жевал кончик ручки, но вынул ее изо рта и указал ею на меня.

– Ты прогуливаешь уроки с цыпочкой? Я что, очутился в параллельном мире? Мы с тобой поменялись ролями? – Он посмотрел на Райана. – Ты теперь бунтарь, а я баскетбольная звезда?

– Отвали, Кирк. – Но Райан, казалось, был совершенно спокоен. Он улыбнулся и закатил глаза. – Ты просто гвоздь в моей заднице.

Кирк наклонил голову набок и снова засунул ручку в рот.

– Скажи мне что-нибудь другое. Ты был гвоздем в моей заднице с тех пор, как мы были младенцами.

Райан рассмеялся, и, когда Кирк поднял вверх кулак, Райан стукнул по нему кулаком.

Они обнялись, а потом Кирк снова кивнул в мою сторону:

– Кто эта цыпочка? Я думал, что я один оказываю на тебя плохое влияние.

Райан поднял вверх наши руки и, кивнув, указал на меня:

– Это Маккензи.

Я ждала дальнейших объяснений. И Кирк, как видно, тоже. Мы оба смотрели на Райана, но его губы были плотно сжаты. Он явно не намерен был что-либо объяснять.

Это хорошо.

Я с трудом сдержала улыбку. Она снова была здесь – моя сестра говорила со мной, словно находилась рядом.

Кирк медленно кивнул.

– Мило. – Он поднял руку вверх, и его улыбка сделалась озорной. – Рад познакомиться с тобой, Маккензи. Я единственный настоящий друг Райана. Остальные просто притворщики.

– Хорошая попытка. – Райан снова закатил глаза и стукнул Кирка по руке. – Что ты, собственно, тут делаешь? Ты решил вернуться?

Озорная улыбка бунтовщика Казановы сползла с лица Кирка.

– Да. Мои родители разводятся. Удивляюсь, что Нэн еще не рассказала тебе. Я буду жить с отцом.

– А Эмили?

– Сестренка будет жить с мамой. Они в Лос-Анджелесе.

Райан поморщился.

– Прости, старик.

– Да уж. – Кирк снова посмотрел на меня, и в его глазах сверкнул лукавый огонек. – Похоже, ты времени не терял.

– Это не то, что ты думаешь, – возразил Райан, но его тон был спокойным. Он говорил так, словно они обсуждали погоду. – Мы решили на сегодня закончить с уроками.

Кирк кивнул.

– Не беспокойся. Я присмотрю за твоими притворщиками.

– Будь обходителен с Томом! – крикнул Райан вслед своему другу, который уже отошел от нас.

Единственным ответом Кирка была поднятая вверх рука.

Райан вздохнул, глядя вслед своему приятелю.

– Все будет в порядке.

Он посмотрел на меня и слегка нахмурился.

– М-мм?

Я махнула рукой в ту сторону, куда удалился Кирк.

– Если ты хочешь поговорить с ним, я могу сама добраться до дома.

– Это я привез тебя сюда.

Я пожала плечами.

– Я могу вызвать такси. Не проблема.

– Ни за что. Кирк просто чокнутый. Я вовсе не примерный мальчик, который никогда не делает ничего дурного. И я рад предлогу смыться из школы. Это я использую тебя.

– Ты уверен?

Он, казалось, все еще беспокоился из-за своего друга, но кивнул с мягкой улыбкой. Отпустив мою руку, он обнял меня за плечи и прижал к себе.

– Давай убираться, пока не прозвенел звонок и все не высыпали во двор.

Но мы не успели убраться.

Звонок прозвенел, когда мы с Райаном усаживались в его машину. И когда мы отъезжали от школы, из дверей стали выходить школьники, направляющиеся на обед.

– Итак. – Райан взглянул на меня. – Куда отправимся?

Я не могла понять этого парня.

Он хотел прогулять занятия. И я действительно стала для него удобным предлогом. Но потом он встретил своего друга. Остальные его приятели казались нормальными, законопослушными парнями. Кирк же выглядел более опасным.

Уиллоу запала бы на Райана, пока не обнаружила бы, что он не был славным примерным парнем, которым он поначалу казался.

Я посмотрела на Райана, и меня охватило волнение.

Может быть, он был тем парнем, на которого сразу же запала бы я. Уиллоу пришлось бы отступиться.

– Мне все равно, – сказала я. – Поедем куда-нибудь.

Глава 15

Мы поехали ко мне.

Это было не оригинально, но вполне разумно. Мои родители были на работе. И должны были вернуться в семь или в восемь вечера. Робби тоже больше не было дома в будние дни.

У Райана дома не было пусто, как у меня. Его мама то приходила, то уходила, Пич должна была прийти из школы на обед, к тому же там были слуги.

Так что мы выбрали мой дом.

Отправившись на кухню, я бросила рюкзак на столешницу и взяла в руки меню из ресторана, откуда можно было заказать блюда на дом.

– Мы можем заказать еду, поскольку сейчас обеденное время.

Райан улыбнулся и, запрыгнув на столешницу, уселся рядом с моим рюкзаком. Его ноги почти касались пола.

– Делай, как хочешь. У вас здесь есть какая-нибудь провизия?

Я открыла холодильник.

Листовой салат. Молоко. Сыр. Две упаковки йогурта и несколько яблок. В морозилке тоже было не густо. Только два брикета диетического мороженого для мамы.

Я закрыла обе дверцы холодильника и снова взяла в руки меню.

– Тогда закажем что-нибудь.

Он кивнул.

– Отлично. Заказывай что хочешь. Я заплачу.

Я улыбнулась и протянула руку к телефону, стоявшему на кухне.

– У нас что, свидание?

– Нет, мы просто прогуливаем занятия. В следующий раз заплатишь ты, если хочешь.

Я рассмеялась немного натянуто.

– Договорились.

Заказав пиццу, мы спустились на цокольный этаж, прихватив с собой напитки. Я оставила дверь открытой и положила рядом телефон, чтобы можно было услышать, когда доставят пиццу.

Райан развалился на диване, забросив руку на спинку. Ноги он вытянул перед собой и положил на стоявший перед ним стул. Я собралась устроиться рядом с ним, но он что-то пробормотал и притянул меня к себе, почти посадив меня к себе на колени.

– Что ты делаешь? – проворчал он. – После прошлой ночи ты все еще смущаешься?

Я почувствовала, как покраснело мое лицо, и уставилась на свои руки, лежавшие на коленях.

– Да, немного.

– Что? – Он слегка подался вперед, чтобы лучше видеть мое лицо. – Ты серьезно?

Я подняла голову.

– Я сама не знаю, как проживаю день за днем, – призналась я. – Черт, даже час за часом.

Я не стала говорить ему, что почти вижу, как Уиллоу сидит рядом с нами на диване. Она была везде.

– Я, кажется, немного сошла с ума.

Он пожал плечами и взял у меня из рук пульт. Его рука коснулась моей, и у меня по спине пробежали мурашки.

– Думаю, если бы ты не сошла с ума, это было бы ненормально.

Я откинулась на спинку дивана и стала наблюдать за ним. Он включил телевизор и стал переключать каналы.

– Ты так думаешь?

Он посмотрел мне в глаза, и его взгляд смягчился.

– Да. Мой друг умер, и мне хотелось наброситься на всех. Они вели себя так, будто я должен был забыть об этом к началу учебной четверти. У меня было всего четыре дня на то, чтобы оплакать его. И мои родители никак не могли понять, почему мне все стало неинтересным.

– Что ты имеешь в виду?

Я немного отодвинулась от него, но он схватил мои ноги и положил их к себе на колени. Большим пальцем он провел по внутренней стороне моей лодыжки.

Потом он снова откинулся на спинку дивана и посмотрел на экран. Но, казалось, он не видел ничего перед собой. Его лицо застыло и стало похожим на маску. Я уже видела это раньше – он становился таким, когда разговаривал с кем-нибудь, кроме меня или его друзей. Даже с сестрой.

– Не знаю. – Райан глубоко вздохнул. – Он умер зимой, в конце каникул, так что в футбол мы в то время не играли. Но я в любом случае, вероятно, завязал бы с футболом. Я играл в баскетбол, в некотором роде должен был продолжать играть. Весь город взорвался бы, если бы я прекратил, но я завязал со всем остальным. С бейсболом. И всем прочим, что я делал раньше. Мои родители сходили с ума. Они не понимали, что со мной происходит. Я перестал грубить им. – Он тихо рассмеялся. – В тот год я постоянно курил марихуану с Кирком. И еще много пил.

– Сколько тебе было лет?

– Это случилось два года назад.

Боль сдавила мне грудь. Я оглянулась, и мне показалось, что Уиллоу придвинулась к нам. А потом она стала растворяться в воздухе. Я уже почти не видела ее. Я переключила внимание на Райана.

– Мне очень жаль.

Он стал поглаживать мои ноги. От внутренней стороны стопы до колена и обратно.

У меня сжало горло.

– Вы с Кирком тогда и ударились в загул? – спросила я, с трудом переводя дыхание.

– Нет. Хотя да, но мы подружились не на этой почве. Дерек был его кузеном. Он был в таком же отчаянии, как и я. Он говорит, что я был хуже его. А я говорю, что хуже был он. Но в тот год мы с ним вместе наделали много глупостей.

– А потом он уехал?

– Да. Он прошлой зимой переехал в Лос-Анджелес. Его маму перевели туда или что-то в этом роде. Но, надо полагать, он теперь вернулся.

– А ты об этом не знал?

Он не ответил. Прошло несколько секунд, а потом он снова посмотрел на меня, и в его глазах было какое-то странное выражение.

– Он звонил мне несколько раз в последние две недели. Но я не перезванивал ему. Мне было не до него.

Это из-за меня. В его жизни появилась я.

– Может быть, он попозже присоединится к нам?

Райан тихо рассмеялся, пристально глядя на меня. Потом провел руками по моим ногам, схватил меня за талию и усадил меня к себе на колени.

Я шумно выдохнула, а потом застонала, когда его руки коснулись моих ягодиц. Его губы были рядом с моими, а глаза не отрывались от моего лица.

– Не думаю, – пробормотал он.

Он нагнул голову, и я закрыла глаза, подавшись навстречу ему.

Его губы коснулись моих, и в этот момент позвонили в дверь.

– Черт.

Он отстранился, прерывисто дыша.

Он бережно усадил меня на диван, а сам направился к двери.

Я услышала, как дверь открылась, а спустя мгновение раздался голос Райана:

– Спасибо.

Он захлопнул дверь и поспешно вернулся в комнату. Положив пиццу на стул, он поднял меня на руки и посадил на колени лицом к себе, так что я оказалась верхом на нем. Я улыбнулась, чувствуя себя ленивой и в то же время сексуальной. Обняв его за шею, я зарылась пальцами в его волосы и наклонилась к нему. Он прижал меня к себе.

По моему телу прокатилась волна восторга.

Боже.

В первый раз мы целовались в субботу вечером. Это было два дня назад. Потом он пробирался ко мне ночью в воскресенье, и мы опять целовались. Но все это не шло ни в какое сравнение с тем, как я чувствовала себя в тот момент.

У меня перехватило дыхание, когда он углубил поцелуй, и я почувствовала, как его язык коснулся моего. Его рука дотронулась до моей талии, а потом скользнула мне под рубашку. Он замер, ожидая, что я дам ему знать, на что я согласна, а на что – нет. Так же было и в субботу вечером. Он молча спрашивал моего разрешения, прежде чем дотронуться до моего тела. И сейчас он тоже спрашивал об этом. И, как и в ту ночь, я ответила ему без слов, дотрагиваясь до него так, как хотела бы, чтобы он дотронулся до меня. Моя рука тоже скользнула ему под рубашку. Я погладила его мускулистый живот, потом моя рука поднялась выше, к его груди.

Он на мгновение отстранился от меня.

– Ты уверена?

Я кивнула и снова прижалась губами к его губам. Я не могла остановиться. Мне хотелось целовать его, пробовать его на вкус. Его руки поглаживали мою спину, потом спустились к ягодицам, и он крепко прижал меня к себе. Но мне было этого мало.

Я хотела большего.

Я хотела всего, что помогло бы мне забыть, что я превращаюсь в призрака.

И мы продолжали целоваться еще долго после того, как остыла пицца.

Нас разбудил звук открывающейся двери гаража.

В комнате было темно. Телевизор был выключен, а меня обнимала рука Райана.

Он уснул рядом со мной. Мы спали, обнявшись, на диванчике.

Я резко села.

– Черт!

Я потрясла Райана за плечо, но его глаза уже открылись в тот момент, когда я пошевелилась.

– Что?

Мы оба услышали, как закрывается дверь гаража.

Он повторил следом за мной:

– Черт.

Застонав, он вскочил с дивана, поспешно натягивая рубашку. Я схватила свою и посмотрела вниз. Да, мои брюки были застегнуты. Я взглянула на его брюки. Нет, его брюки не были застегнуты. Он взъерошил волосы и огляделся по сторонам.

Я указала на его брюки.

– Застегнись.

– Что?

Он посмотрел вниз и снова выругался. После чего быстро застегнул джинсы.

Мы на этот раз зашли немного дальше, но полноценного секса между нами не было. Я, безусловно, чувствовала его возбуждение и старалась прижаться к нему как можно крепче. Но когда я осознала это, меня словно топором ударили по голове. Я была рада, что мы делали только это.

– Что, если им уже позвонили из школы?

Он схватил свой телефон и начал просматривать сообщения.

– Скажи им правду. Ты думала, что сможешь выдержать это, а потом обнаружила, что это не так. Ты потеряла сестру, Мак. Твои родители должны отнестись к тебе с сочувствием.

Он был прав. Я почувствовала себя немного лучше. Чувство вины слегка ослабло.

Они войдут в дом. Я слышала, как они переговаривались.

Они позовут меня.

А когда я не отвечу, отправятся на поиски.

Увидев, что в моей комнате меня нет, они снова позовут меня.

Они спустятся на цокольный этаж, потому что очевидно – если меня нет ни в моей спальне, ни в гостиной, значит, я внизу.

Так что я стала ждать, прислушиваясь. Сердце отчаянно колотилось в груди.

Открылась дверь холодильника. Я услышала, как звякнули стаканы. Потом папа направился в свой кабинет.

На кухне заработала микроволновка.

Потом я услышала, как кто-то достает тарелки из шкафа.

А потом… ничего.

Они так и не позвали меня. Они не ходили в мою комнату, чтобы проверить, дома ли я. Мама прошла по коридору в их спальню. Запищала микроволновка, а за ней – духовка. Потом папа вышел из кабинета и вернулся на кухню.

– Еда готова! – крикнул он.

Легкие мамины шаги раздались в коридоре.

Они выдвинули стулья.

Я слышала стук столовых приборов по тарелкам.

Я боялась пошевелиться.

Телефон Райана засветился, когда ему пришло сообщение. Звук он выключил. Я быстро схватила свой телефон и тоже выключила звук. Родители должны были послать мне сообщение, чтобы проверить, как у меня дела. Они должны были поинтересоваться, где я и как прошел первый день в школе, а потом сказать, что сели ужинать, не дожидаясь меня. Они, вероятно, думали, что я у друзей. Но когда я посмотрела на экран телефона, что я увидела?

Никаких звонков. Никаких сообщений. Ничего.

Мои родители не собирались меня разыскивать.

Райан придвинулся ко мне и показал мне свой телефон. Он написал:

«Хочешь, тайком выскользнем из дома и отправимся ко мне? Роуз приготовила спагетти».

Хотела ли я?

Я оцепенела, словно от холода. Я видела пиццу, которую мы заказали и так и не съели. Она все еще лежала на стуле, но у меня не было аппетита. Я прокрутила в голове возможные сценарии: я могла подняться наверх и притвориться, что родители не забыли обо мне, или я могла поехать к Райану. Там будет Пич и все остальные.

Я кивнула, внезапно отчаянно захотев оказаться где-нибудь в другом месте.

Глава 16

Нам не пришлось выскальзывать из дома тайком.

Когда мы поднимались по лестнице, родители закончили ужинать. Я слышала, как они сложили посуду в мойку, а когда мы уже поднялись на верхнюю ступеньку, они прошли мимо нас. Папа пошел в свой кабинет. Мама направилась в их спальню. Я видела их спины, когда они удалялись по коридору, а потом разошлись по разным комнатам. И тогда мы с Райаном направились к двери.

Я закрыла дверь за собой.

Пока мы ехали, я держала телефон в руке. Я была уверена, что он вот-вот зазвонит. Мои родители вспомнят обо мне. Они захотят узнать, где я.

Но к тому моменту, когда мы подъехали к дому Райана, телефон так и не зазвонил. Я со вздохом убрала его в рюкзак.

Райан вышел из машины и остановился, поджидая меня.

– Я позвоню ребятам, чтобы узнать, задали ли нам что-нибудь на завтра.

Я кивнула. У меня внутри бушевала буря, и в то же время я все еще была в оцепенении. И я радовалась всему, что могло бы отвлечь меня.

– Хорошая идея.

Но, как оказалось, ему не нужно было звонить.

Когда он открыл дверь, до нас донеслись крики, смех и громкие звуки музыки в стиле «техно».

Какая-то тень выскользнула из гостиной, промелькнула по коридору на кухню, потом вернулась.

Пич уставилась на нас и завопила:

– РАЙАН ДОМА!

Послышался громкий топот, приближавшийся к нам отовсюду. Я инстинктивно отступила на шаг. Это было шоком – попасть из моего пустого, почти наводненного призраками дома в дом Райана, полный жизни.

Эрин и две другие девушки выбежали следом за Пич. Том и Ник сбежали по лестнице. А Кора и Кирк поднялись с цокольного этажа. Когда они все остановились, я увидела, что лица большинства раскраснелись и блестели от пота.

Кирк криво усмехнулся, глядя на нас. Он оперся рукой о стену и вздернул подбородок.

– Твои родители уехали на банкет.

– Роуз наготовила кучу еды и тоже ушла. Еда в холодильнике, – перебила его Пич, тяжело дыша.

Райан посмотрел на нее, потом перевел взгляд на Кирка.

– И вы решили, что здесь можно устроить вечеринку?

Кирк пожал плечами.

– Нам показалось, это неплохая идея. Особенно если учесть, что ты сегодня сбежал с занятий со своей цыпочкой.

Он произнес последние слова очень вызывающе, и все уставились на меня.

Ты собираешься такое проглотить? – Я слышала, как это прошипела Уиллоу.

– Нет, – мысленно ответила я. – Нет, не собираюсь.

Я в упор посмотрела на Кирка.

– Похоже, у тебя не было проблем, когда ты наткнулся на нас в школе.

– Это было до того, как я узнал, что он свалил насовсем, – сказал Кирк и посмотрел на Райана. – Серьезно, старик…

Я перебила его:

– Так отчего такая перемена? – Я бросила быстрый взгляд на девчонок, которые переступали с ноги на ногу, словно играли в волейбол. – Ты что, наслушался обо мне от моих поклонниц?

Эрин подняла брови. Ее подруги ахнули и взволнованно посмотрели на нее.

Пич раскраснелась еще сильнее.

Райан посмотрел на меня, потом на Кирка. Его губы скривились, и он нахмурился.

– Если верить им, ты вцепилась в моего приятеля сразу же, как увидела его. Ты как пиявка, ты встала между ним и его друзьями, и я считаю, что это полное дерьмо. – Он окинул меня насмешливым взглядом. – Я думал, Райан просто везет тебя покататься во время обеденного перерыва. А потом узнал, что все это тянется с самого лета.

Вот говнюк.

Я шагнула к нему.

– Ты что, шутить со мной вздумал?

В его глазах появилась настороженность. Насмешливая улыбка сползла с его лица, но он все еще с вызовом смотрел на меня.

– Давай восстановим хронологию событий. Моя семья переехала в Портсайд в июне. Я увидела Райана на пикнике, устроенном компанией, в которой работают мои родители. Это было двадцать девятого июня. Я даже не разговаривала с ним. А спустя восемь часов моя сестра покончила с собой.

Он уже не смотрел на меня с вызовом.

– Спустя четыре часа я оказалась в доме Дженсенов. Двинемся дальше. В следующем месяце я ходила в кино с Райаном и его друзьями. Спустя еще месяц мы виделись во время уикенда, и да, мы сбежали с занятий сегодня. Хочешь знать почему?

Я думаю, что никто не смог бы остановить меня. Я была ослеплена яростью.

– Потому что я, черт побери, не могла справиться с тем, что моя сестра-близняшка, мать ее, была не со мной.

Райан положил руку мне на спину, и это немного охладило мой пыл. Но я все равно чувствовала внимание, направленное на меня. Все смотрели на меня с насмешкой и осуждением.

Уиллоу разбила бы их всех наголову всего за несколько минут.

Немного остыв, я сказала:

– Ты потерял двоюродного брата. Я потеряла свою вторую половину. Так что побереги свое осуждение для тех сучек, которые сегодня прокомпостировали тебе мозги.

Молчание.

Если ты хочешь съездить по морде одной из этих сучек так, чтобы это сошло тебе с рук, лучше сделать это сейчас.

Уиллоу снова шептала мне на ухо. Я могла представить, как она презрительно смотрит на Эрин. Я подавила желание рассмеяться, зная, что не получится, но Уиллоу точно поступила бы именно так.

Райан взял меня за руку. Мягко, словно пытаясь успокоить загнанное в угол дикое животное, он сказал:

– Ну ладно, хватит. Пойдем лучше наверх.

Я чувствовала, как во мне снова закипает злость, поэтому позволила ему увлечь меня за собой. Ник и Том посторонились, пропуская нас. Райан что-то сказал им, но так тихо, что я не расслышала его слов. Он повел меня наверх, в свою комнату, и, когда мы вошли в нее, я махнула рукой.

– Иди. Я знаю, что ты хочешь поговорить с ними. Со мной все будет в порядке.

Он заколебался, стоя у двери.

– Ты уверена?

Я кивнула, не глядя на него.

– Кирк редко так обманывается в людях. Он скоро придет в чувство.

Я не смогла сдержать глубокий вздох.

Я чувствовала себя неловко.

Эти девчонки хотели добиться от меня какой-нибудь реакции. И они ее добились. Я потеряла контроль у них на глазах. Они победили. Они использовали лучшего друга Райана, чтобы насолить мне.

Один-ноль в пользу этих богатеньких сучек.

Я села за стол Райана, слегка улыбнувшись этим словам Уиллоу.

Ты была крута, как задница. Я горжусь тобой, сестренка.

Крута, как задница? Я понятия не имела, что это значит, но моя близняшка так и сказала бы в тот момент, когда сама была тоже «крута, как задница».

Но ты зря считаешь, что у тебя все тип-топ. Посмотри на себя, вы с Райаном ведете себя, как похотливые кролики. Следи за своей сексуальной активностью, сестренка. Ты же не хочешь навязать родителям маленьких внучат, которых они тоже оставили бы без внимания.

Я широко улыбнулась.

Иди к черту, мертвая сучка.

Она засмеялась бы, и я готова поклясться, что я почти слышала ее смех.

Боже.

Ее присутствие было почти ощутимым.

Выше голову. Твоя маленькая сестренка приближается. Три, два…

– Маккензи? – Пич постучала в дверь.

Я застыла на мгновение, а потом огляделась по сторонам. Неужели Уиллоу и вправду была здесь?

Нет.

Я сходила с ума. Это казалось более правдоподобным.

Сестра Райана открыла дверь и заглянула в комнату. Увидев меня, она переступила порог и осторожно закрыла за собой дверь. Она стояла, прислонившись спиной к двери, и смотрела в пол.

– Э-э-э…

Она за чем-то пришла. И я просто ждала, что она скажет.

– Прости.

Она замолчала, и я нахмурилась.

– За что?

– За что? – Она глубоко вздохнула и подняла глаза. Ей явно было стыдно. – Я просто не подумала о том, через что тебе пришлось пройти. – Она подняла руку вверх. – Через что тебе приходится проходить. И мне очень жаль.

О’кей. Она извинилась. Хотя я и не понимала по- чему.

– Я тебя не понимаю. Что плохого я тебе сделала?

Она поморщилась, как от боли.

– Ты станешь думать, что я идиотка.

Я уже так думала, так что промолчала.

Она вздохнула.

– Я ревновала к тебе и беспокоилась из-за тебя.

– Да?

– Это очень глупо. Я… Райан никого не любит.

Я фыркнула.

– Кроме Тома, Ника, Коры и Кирка?

– Да, но он только недавно стал снова общаться с ними. А в семье он ни с кем не разговаривает. Я его сестра, а после смерти Дерека он общался только с Кирком. А потом Кирк уехал, и…

Она замолчала.

– Что ты хочешь сказать?

– Дерек умер, когда Райан был в предпоследнем классе. И он на целый год прекратил заниматься тем, чем обычно занимался, не считая баскетбола. А потом Кирк уехал, и он стал… стал таким же, как и ты. Он пришел в себя всего за пару месяцев до того, как ты переехала в наш город. И когда это случилось с твоей сестрой и ты осталась у нас ночевать, я возненавидела тебя. Я видела, как ты прикипела к Райану, и он не отталкивал тебя. А он отталкивал всех, пока ты не появилась. – Она на мгновение смутилась и опустила глаза. – Я не хотела снова потерять брата.

– Ты думала, что я хотела этого?

Она вскинула голову.

– Я боялась, что он снова впадет в то состояние, в котором был после смерти Дерека.

Мне стало многое понятно. И реакция Райана на меня, и то, почему меня тянуло к нему, и даже причина такого ее отношения ко мне.

– Мне очень жаль.

– Нет. – Она покачала головой и заправила прядь волос за ухо. – Это мне жаль.

Я увидела, что на глазах у нее выступили слезы. Она смахнула их.

– В общем, я хотела сказать тебе все это.

И она выскользнула из комнаты прежде, чем я смогла ей ответить.

Но через несколько мгновений в дверь снова постучали. На этот раз Кирк. Он заглянул в комнату.

Еще до того, как он заговорил, я увидела на его лице раскаяние и подняла руку.

– Пожалуйста, не нужно.

– Что?

– Ты пришел, чтобы извиниться?

Он опустил голову.

– Э-э-э… да. Верно.

Я покачала головой.

– Мне, честно, это не нужно. Я не для того набросилась на тебя, а потом засела в этой комнате, ожидая, когда ты приползешь сюда, поджав хвост.

– Ладно. – Он все еще смотрел в пол, но на его губах появилась игривая улыбка. – Хвост уже здесь. – Он вильнул бедрами. – Я могу отрастить волосы подлиннее, если хочешь, и тогда у меня будет настоящий хвост.

– Нет, – сказала я и рассмеялась. – Райан что, устроил вам взбучку?

Он перестал вилять бедрами и кивнул.

– Да. Я чувствую себя ослом. Эрин ничего мне не рассказала. Она лишь пожаловалась, что с твоим появлением Райан резко изменился. Я всегда защищал его, и вовсе не из-за брата. Если ты не заметила, Райана любят. Очень многие.

Это я уже понимала.

Я встряхнула головой.

– Хорошо. Только больше не нужно вцепляться мне в глотку, о’кей? – Я рассмеялась. – Мне кажется, я уже исчерпала всю свою квоту на скандалы. За последние несколько месяцев их у меня было больше, чем за всю предыдущую жизнь.

– Правда?

– Правда.

Я могла представить себе, как Уиллоу стоит рядом со мной, скрестив руки на груди и закатив глаза к потолку.

Это все моя работа. Ты заняла мое место, сестренка.

Кирк провел ладонью по лицу.

– Слушай, может быть, это не мое дело, но я понимаю, через что ты проходишь. Я думал, что схожу с ума. После смерти Дерека я везде видел его – или думал, что вижу.

Я не знала, что и сказать.

– А потом ты перестал его видеть? – спросила я наконец.

Он ответил не сразу. Прошло несколько секунд. Его взгляд стал отсутствующим. Он смотрел на меня так, словно не видел меня.

– Нет, честно говоря, нет, – тихо сказал он.

Отлично. Я уже могла резервировать себе место в психушке.

– Но я не хочу, чтобы он исчез, – он кивнул в мою сторону. – И ты этого не захочешь, если у тебя все так же.

Я вздохнула.

– Прости, что я набросилась на тебя.

– А ты прости, что я был таким ослом и тебе пришлось набрасываться на меня. И, к твоему сведению, я это заслужил. Тебе не за что извиняться.

Уиллоу что-то проворчала, стоя рядом со мной. Это по-честному.

Кирк направился к двери и взялся за ручку.

– Райан послал меня сюда, чтобы я поунижался перед тобой, а заодно спросил, не хочешь ли ты спагетти. Он разогрел их на кухне. Боюсь, что пиццерии уже закрыты.

Я подумала о забытой дома пицце. Тогда я не была голодна, но теперь у меня заурчало в животе. Спагетти показались мне хорошей идеей.

Я тоже направилась к двери.

– Веди меня.

Он заколебался, все еще не открывая дверь.

– Мы помирились, да? Я могу сказать ему, что мы помирились? Тогда он не даст мне пинка.

– Он так сказал?

– Он сказал: «Поднимись наверх и извинись. Я тебя серьезно предупреждаю, осел ты эдакий. Или я дам тебе хорошего пинка».

И на это я улыбнулась.

Глава 17

Когда мы с Кирком вошли на кухню, Райан вопросительно взглянул на меня, чтобы убедиться, что со мной все в порядке. Я кивнула и села за стол. Я была новичком в этой компании. Я уже дважды сражалась за свое место под солнцем – и продолжила бы сражаться, если бы нужно было, – но, наблюдая за остальными, я поняла, что больше никто не противился моему присутствию. Единственным человеком, который все еще продолжал дуться, была Эрин. Но всем было наплевать на нее, даже ее подругам. Казалось, они были больше настроены флиртовать с парнями, особенно с Кирком.

Когда еда была разогрета, все встали из-за стола и наполнили свои тарелки. Кто-то достал выпивку и поставил на стол.

Райан подождал, пока все положили себе спагетти, и только после этого наполнил и свою тарелку.

Он направился к пустующему стулу около Кирка, но не успел сесть – все потеснились и освободили ему место рядом со мной. Так что Райан сел слева от меня. А справа сидела Кора. И все это время никто даже не прервал разговора.

И тогда я поняла.

Вся эта неприязнь со стороны девчонок, со стороны Пич, со стороны Кирка – все это было из-за того, что они все зависели от Райана. Никто не начинал есть, пока Райан не уселся за стол. И никто не сказал ни слова по этому поводу. Это было негласным правилом. И лишь когда он взял вилку в руку, остальные сделали то же самое.

Знал он это или нет, но он был ядром этой группы. Он ее склеивал.

И странное чувство охватило меня. Тепло. Оно вытеснило холод из моего сердца, заставляя меня чувствовать что-то, чего я, может быть, не хотела чувствовать.

– Ты в порядке? – тихо спросил Райан.

Я кивнула.

– Да. Все нормально.

Я испытывала чувство гордости за него, хотя и не знала почему. Не то чтобы он был моим бойфрендом. И все же я как бы застолбила его за собой, и он не возражал. Я знала, что у него был выбор, но можно сказать, никакого выбора и не было. Я забралась в его постель и приворожила его. Но остатки здравого смысла подсказывали мне, что это не так. Он прогнал бы меня, отверг бы, если бы не хотел иметь со мной дела. А он этого не сделал.

Я думала, что он просто добрый парень, который западает на девушек, попавших в беду. Что он хотел спасти меня, но дело было не в этом.

Он делал то, что хотел. Он на целый год выпал из жизни. Он курил марихуану. Пил. Перестал заниматься спортом. Он восстал против своей жизни, против надежд, которые на него возлагали. И в этом смысле мы были с ним не на равных.

Потому что на меня никто не возлагал никаких надежд.

Я услышала, как Уиллоу напомнила мне:

Робби возлагает на тебя надежды.

Я втянула воздух в легкие, чувствуя, как глаза наполнятся слезами. Робби. Я за весь день не послала ему ни одного сообщения.

Он в порядке. До одури рад оказаться в новой школе. Но он беспокоится о тебе. Пошли ему сообщение. Дай ему знать, что у тебя все в порядке, а попозже позвони ему.

Я чуть не закатила глаза к потолку. Я что, собиралась прислушиваться к голосу, звучавшему в моей голове? Но я все же встала из-за стола.

– Пойду позвоню Робби.

Райан кивнул.

– О’кей.

Я не ушла далеко. Просто села на крылечке и достала из кармана телефон.

Послав Робби сообщение, я стала ждать ответа. Но так и не дождалась. Я не знала номера его комнаты, так что позвонила на общий номер школы.

Очень скоро меня соединили с ним.

– Алло? – услышала я его голос.

– Это твоя ужасная сестра.

Он рассмеялся. Я почувствовала, что он обрадовался.

– Привет, ужасная сестра. Это я, твой ужасный братец.

Я фыркнула.

– Почему ты ужасный? Это я не позвонила тебе вчера вечером, чтобы справиться, как у тебя дела.

– А я ужасный, потому что не позвонил тебе сегодня, чтобы справиться, как дела у тебя.

– Ты не обязан это делать.

– Но я об этом даже не подумал.

– Тогда мы в расчете и никто из нас не ужасный.

Казалось, он был вполне счастлив, и я немного расслабилась. Может быть, голос в моей голове был всезнающим?

Он счастлив убежать от тяжелых воспоминаний. Уиллоу сидела рядом со мной.

Да, может быть, мысленно ответила я ей. Я не стала произносить этого вслух, чтобы окончательно не скатиться в безумие. Я не стала разговаривать с ней, как с живым человеком, сидящим рядом со мной. Она была просто голосом в моей голове.

Уиллоу рассмеялась.

Ты такая дурочка. Я не выдумка. Ты не хочешь признать этого просто от трусости.

Я откашлялась и постаралась об этом не думать.

– Расскажи мне все подробно. Я хочу почувствовать себя так, словно я с тобой.

Робби рассмеялся. Его смех был радостным, детским. Юный гений в кои-то веки столкнулся с интересным вызовом.

Это хорошо.

Может быть, мои родители хоть что-то сделали правильно.

И пока Робби будет в порядке, буду в порядке и я.

И весь следующий час я внимательно слушала его. Он рассказал мне о своих соседях по комнате, о своих уроках и о своих учителях. Они уже поговаривали о том, чтобы начать готовить его к поступлению в колледж, и меня это не удивило. Мой брат был чертовски гениален.

В этой школе с ним все будет хорошо. Он больше беспокоится о тебе.

Я опять проигнорировала Уиллоу, но почувствовала, как она улыбнулась, добавив:

Не давай ему поводов для беспокойства, сестренка. Он будет счастлив в этой школе.

И он должен был быть счастлив. Наконец.

Когда наша беседа подошла к концу, он сказал:

– Звони мне, Мак.

Он тоже звал меня так же, как и она. У меня заболели щеки от натянутой улыбки и от всех моих стараний не расплакаться. Черт. Нельзя плакать.

Я охрипла от всего свалившегося на меня счастья.

– Обязательно.

– В следующий раз ты расскажешь мне, как дела у тебя. Договорились?

– Договорились, – коротко сказала я. Нельзя было показывать ему мои эмоции. – Когда?

– М-мм… – Он помолчал секунду, а потом сказал: – Может быть, в четверг? Я разговаривал с мамой и папой. Я хочу на выходные остаться в школе.

– Что? – Я оцепенела.

– Здесь многие остаются. И у нас есть специальные программы для выходных дней.

Он произнес эти слова виноватым тоном.

Он вернется домой, когда ему этого захочется. Доверься юному Эйнштейну. Он знает, что делает. Не заставляй его хлебать то же дерьмо, что и ты. Ему одиннадцать, а не семьдесят.

Я снова проигнорировала ее, но в чем-то она была права.

– Это, наверное, замечательно. Может быть, я тоже попрошусь в твою школу, – пошутила я. – У вас есть классы для пожилых школьников? Ты сможешь быть моим куратором.

Робби захихикал. Начав, он не мог остановиться.

– Это глупо, Мак.

Вот так. Такой у меня был маленький братик.

– О’кей. – Я чувствовала, что можно заканчивать разговор. Он и вправду был в порядке. – Я позвоню в четверг.

– Нет. Лучше я позвоню тебе. Мы с ребятами собираемся создать одну видеоигру, так что я позвоню тебе, когда мы закончим.

Мой маленький братик: будущий изобретатель и компьютерный гений. Я так гордилась им!

– Я люблю тебя, – сказала я.

Он ответил мне тем же. Закончив разговаривать, я продолжала сидеть на крыльце.

Мне нужно было уже встать. Кто-нибудь станет меня разыскивать, вероятнее всего, Райан. Это он следил за мной, как куратор, а не Робби. Но ему не нужно было так пристально за мной наблюдать. Я была не такая, как он. Он отгородился ото всех, и Пич боялась, что снова потеряет его.

Это было логично, но я не собиралась поступать так же.

Верно?

Или, может быть, мне стоит немного дистанцироваться от него? Дать ему свободу выбора, заставить его проявить ко мне интерес. Тогда уже нельзя будет сказать, что это я влияю на него. Это будет только его решением. Я могла это сделать и в то же время… не могла. Даже при одной мысли об этом у меня сжалось сердце.

Я была не в состоянии так поступить.

Почему-то, по непонятной причине, Райан стал необходим мне. Он оберегал меня, защищал меня. С ним я держалась на плаву. Без него я бы утонула.

Я утонула бы в одиночестве.

Я услышала, как открылась входная дверь, и не удивилась, когда он сел рядом со мной. Его рука коснулась моей.

– Ты будешь спать у меня сегодня?

А разве у меня был выбор?

Я словно была под водой. Я чувствовала, как моим легким не хватает воздуха. Я готова была начать работать ногами, пытаясь всплыть на поверхность.

– Я буду прятаться в твоем шкафу, пока твоя мама не ляжет спать.

Его улыбка сделалась лукавой, и я так же лукаво улыбнулась ему.

Он кивнул.

– Договорились.

Третье занятие у психотерапевта.

– Ты не ушла с нашего прошлого занятия. Я думаю, что это прогресс, и еще раз спасибо, что ты пришла сюда. Ты пропускала другие занятия, но я хочу напомнить тебе о том, что и учителя в школе, и твои родители полагают, что эти занятия тебе необходимы. После смерти твоей сестры прошло уже несколько месяцев. Я надеюсь, сегодня ты сможешь поговорить о ней?

Тягостное молчание.

– Нет.

Она вздохнула.

– Я не была знакома с твоей сестрой. Я не знаю, каково это – потерять близнеца или быть первой, кто найдет ее, мертвую. Пожалуйста, Маккензи. Я очень хочу узнать побольше о твоей сестре. Расскажи мне о ней.

Вновь тягостное молчание.

– Ее звали Уиллоу, и она бросила меня.

Глава 18

Месяц спустя

Мы были на танцах.

Черные, серебряные и розовые надувные шары висели на стенах и лежали на полу. На дальней стене висел большой розовый плакат. Мы снова были в нашей старой школе.

Играла грустная музыка, и наши друзья танцевали, обнявшись. Это был вечер встречи выпускников.

Уиллоу стояла на сцене, на голове у нее была корона, а ее розовое платье блестело и переливалось. Она казалась частью декораций, словно убранство зала было специально подобрано к цвету ее одежды.

И если бы я не знала, что к чему, я всем сердцем поверила бы в это.

У нас с Уиллоу были светло-русые волосы, а иногда они становились золотистыми. Оттенки менялись, в зависимости от сезона или от очередного похода Уиллоу к стилисту. Летом она проводила больше времени на солнце, и ее волосы становились совсем светлыми. Сейчас они вьющимися прядями спадали ей на плечи, и это было очень красиво. Она была похожа на греческую богиню и привлекала внимание всех, кто ее окружал.

Нет, внимание привлекало то, как она носила это платье, как она стояла. Словно она была владелицей этого здания.

Только немногие были способны осознать, что мы все жили в мире Уиллоу.

Она повернулась и посмотрела на меня. Ее взгляд был отрешенным.

– Не спрашивай меня.

Я встала рядом с ней и посмотрела вниз. На мне было точно такое же платье. Но я ненавидела розовый цвет. И я чувствовала, что у меня на голове тоже была корона. Но я ненавидела короны. А потом я посмотрела через плечо – мои волосы отросли и были немного светлее, чем обычно.

Я была ею.

Я снова обвела взглядом зал. Мы уже были не в нашей старой школе. Я не узнавала этот зал. Он был незнаком мне, как и вопрос, обжигавший горло.

– Не нужно. Пожалуйста.

Она начала всхлипывать.

Я посмотрела на нее. Я была ее отражением и стояла в той же позе, что и она, – вздернув подбородок и распрямив плечи.

– Почему ты это сделала?

Черные от туши слезы потекли по ее щекам.

– Я не могу ответить на этот вопрос.

Я задала другой вопрос, тот, из-за которого я почти ненавидела ее:

– Почему ты бросила меня?

Я закричала и резко села в кровати.

Чья-то ладонь прижалась к моим губам, сильная рука заставила меня снова лечь. Райан обнял меня, не давая мне пошевелиться. Его голова склонилась ко мне, и в темноте я едва видела его глаза.

– Ш-ш-ш, – прошептал он.

Вот дерьмо!

Реальность возвращалась ко мне. Я была в комнате Райана, в его кровати, и я уже четвертую неделю тайком пробиралась туда.

Я услышала, как в конце коридора открылась дверь.

– Черт!

Райан перепрыгнул через меня и подбежал к двери.

В коридоре послышались шаги.

– Что ты делаешь?

– Спрячься! – прошептал он и выскочил в коридор, навстречу родителям.

– Райан! – крикнул его отец. – Этот звук, похоже, донесся из твоей комнаты.

– Это Пич! – крикнул в ответ Райан.

– Это Пич? – с тревогой спросила его мама. – Не похоже на ее крики.

В коридоре снова послышались шаги, а потом еще одна дверь открылась, и зажегся свет.

Он сказал, чтобы я спряталась, но я боялась пошевелиться. Они не должны были обнаружить меня, иначе все это закончится. От панического ужаса у меня сжало горло. Я начала потихоньку сползать с кровати.

– Пич? Милая?

– М-мм… что? – голос Пич был сонным.

– Ты кричала, – сказал Райан.

– Да?

– Милая, тебе приснился кошмар?

– М-мм… разве? Наверное.

– Ох, бедняжка.

Их мама стала тихо говорить что-то успокаивающим тоном, и в то же время шаги послышались у самой двери комнаты Райана.

– Ты быстро сориентировался, – сказал отец Райана.

Я чуть не вскрикнула. Голос прозвучал у самой двери, словно отец провожал Райана в его комнату.

Двигаясь, как ниндзя, я опустилась на пол и заползла под кровать. Так я хотела спрятаться от Уиллоу, на случай, если ей захочется поговорить посреди ночи.

В открытую дверь я видела две тени в коридоре.

– Как твои дела? Я знаю, что ты и девочка Малколмов очень подружились.

– Что? – Голос Райана соответствовал легкой истерике, в которой пребывала я.

Черт, черт, черт. Если они обнаружат меня, если расскажут моим родителям, если, если – так много «если» крутилось у меня в мозгу. Но они не смогут этого сделать. Этого не случится, потому что иначе мои родители снова станут следить за мной. Я не смогу выбираться из дома ночью, и Райан не сможет тайком пробираться ко мне, как мы обычно делали, кроме тех случаев, когда кто-то из нас просто никак не мог ускользнуть из дому.

– Я иногда беседую с Филиппом на работе. Он старается держаться. Полагаю, как и все они. А как их девочка?

– Э-э-э… она справляется. Я так думаю.

– Пич сказала, что вы очень сблизились. Роуз говорит, она часто бывает здесь.

– А-а-а! Да. То есть… да. Она справляется. То есть это все, что я могу сказать.

Его отец вздохнул.

– Надо полагать. Филипп говорит, что их младший сейчас в школе для одаренных детей. Похоже, ему там очень нравится. Они ездят повидать его четыре раза в неделю.

Правда? Новость для меня.

– А как она? – спросил Райан. – Они уделяют ей достаточно внимания?

Я чуть не выругалась. Что он делает?

– Надо полагать. Она была ее близняшкой. Я думаю, они больше всего беспокоятся о ней. – Спустя секунду он добавил: – Что? Это не так?

– Нет. Не знаю.

– Вы же друзья, разве нет? Ты ведешь себя странно, Райан. Что с тобой происходит?

– Нет. Я знаю. Я хочу сказать, что мы друзья. Она в нашей компании.

– Значит, она дружит с Корой?

– Угу. – Райан, казалось, был так зажат, словно ему в зад вставили кол. – Они единственные девочки в нашей компании. Странно было бы, если бы они не подружились.

– Ты все-таки какой-то странный.

– Сейчас ночь. Чего ты еще ждал? Пич разбудила нас истошным криком, от которого кровь стынет в жилах.

– Да. – Его отец вздохнул. – Ты прав. Хорошо. Слушай, иди спать. Может быть, я спрошу Филиппа, не захотят ли они прийти к нам как-нибудь поужинать. Тебе нравится эта идея? Чтобы твоя подруга пришла к нам со своими родителями?

– Конечно. Да. Это хорошая идея.

Мне снова захотелось врезать ему. Он мог в две секунды отговорить отца от этой затеи.

– О’кей, сынок. – Он хлопнул Райана по спине. – Постарайся уснуть. Я люблю тебя, Рай.

– Я тоже люблю тебя, папа.

Тень вошла в комнату, дверь закрылась, и я услышала мягкие удаляющиеся шаги в коридоре. Я ожидала, что Райан вернется в постель, но он не шевелился.

– Маккензи? – прошептал он. – Ты здесь?

Я могла затаиться под кроватью. Он решил бы, что я тайком выскользнула из комнаты и отправилась домой. И я стала бы преследовать его, как Уиллоу продолжала преследовать меня. Но это было некрасиво, и с ним я не хотела бы поссориться.

Я вылезла из-под кровати.

– Ты славно побеседовал с отцом, – сказала я, возвращаясь в кровать.

Райан лег рядом и натянул на нас одеяло.

– А что я мог поделать? Если бы я вел себя странно, он мог бы решить, что здесь что-то не так.

– Он все равно подумал, что ты ведешь себя странно.

Райан пожал плечами.

– Вести себя нормально не так просто. Я все время думал: Вот дерьмо! У меня в комнате прячется девчонка, и они могут ее обнаружить, вот дерьмо, вот дерьмо, вот дерьмо!

Я рассмеялась, откинувшись на подушку.

– Согласна. Я бы тоже вела себя странно.

Он посмотрел на меня.

– Ты обычно не бываешь со мной такой раздраженной. Тебя еще что-то разозлило? – Немного помедлив, он добавил: – Это он заговорил о твоей семье.

У меня сдавило горло. Его слова эхом отдавались у меня в голове.

– Я не знала, что они ездят к Робби четыре раза в неделю.

– Они не сказали тебе?

Я покачала головой.

– И твой брат ничего тебе не сказал?

Я снова покачала головой.

Я почти не бывала дома, а если и бывала, то очень недолго или я была не одна. Я понятия не имела, что они ездят к Робби. Я была рада, что они навещают его, но в глубине души во мне зашевелилась ревность.

Я была там. Я была в их доме и каждый день мучительно хотела что-то сказать им.

Мои родители не были злобными людьми. Они не собирались забывать обо мне, потому что не любили меня. Но я была уверена, что они не хотят видеть меня.

Всякий раз, глядя на меня, они видели ее.

Так что я стала держаться от них подальше. Черт, мне даже самой не хотелось смотреть на себя в зеркало.

У меня были ее глаза. И волосы. И тело. Я похудела, избавилась от лишнего веса, который до этого набрала, поглощая чипсы. И чем чаще она снилась мне, чем больше разговаривала со мной, чем больше преследовала меня – тем неуклоннее я становилась Уиллоу.

Если бы я была на ее месте, оплакивали бы они Маккензи? Может быть, это было бы легче для них.

– Если они договорятся поужинать вместе, мы можем завалиться ко мне всей компанией и расстроить их планы.

Я тихо рассмеялась и прижалась к Райану.

– Да уж, они будут в восторге.

– Твои родители?

– Нет, парни.

Под парнями я подразумевала и себя с Корой.

Наутро после того вечера, примерно месяц назад, когда все передо мной извинились, я пришла в школу, и они окружили меня, словно я была одной из них. Так все и началось. И Тома, Ника, Кирка и Кору я стала с тех пор считать своими друзьями.

Рука коснулась моего лица, и я вздрогнула, когда Райан вытер слезу с моей щеки.

Боже. Я стала вытирать слезы. Мое лицо было совсем мокрым.

Я застонала, перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку.

– Эй. – Его голос был таким успокаивающим, таким ласковым, что я чуть снова не сломалась. Он погладил меня по волосам и спине. Потом перевернулся на бок, лицом ко мне, продолжая гладить мою спину. Его голос прозвучал прямо над моей головой: – Знаешь, ты никогда не говоришь о ней.

Я по-прежнему лежала, уткнувшись лицом в подушку.

Я не могла говорить о ней. Просто не могла.

– Какой была твоя сестра?

Он переживал за меня и думал, что поступает правильно, пытаясь разговорить меня. По крайней мере, я так думала.

Но он поступал неправильно.

Я повернулась на бок, готовая на что угодно, лишь бы не говорить о ней. Я обхватила его руками за шею, притянула к себе и прижалась губами к его губам.

Я отчаянно хотела забыть обо всем.

Я отчаянно хотела его… нет. Я должна была быть честной, по крайней мере, с самой собой. Я просто использовала его. Вот так. Я это признаю. Мне нравился Райан, и, возможно, в глубине души я испытывала какие-то эмоции по отношению к нему, но в тот момент я этого не осознавала.

Он мог прогнать ее. И это было единственным, что срабатывало.

– Райан, – выдохнула я.

– Мак?

Боже.

Обычно мне нравилось, когда он называл меня так, как называла меня она. Но не той ночью.

Я села в кровати, продолжая целовать его, и новое чувство охватило меня. Безрассудное, дикое и пьянящее. Я скинула с себя рубашку. Я спала без бюстгальтера, и как только я сняла рубашку, руки Райана оказались на моей груди.

Да.

Это помогало.

Она испарялась. Я чувствовала, как она покидает меня.

– Ты…

Я покачала головой и снова прижалась губами к его губам. Меня не волновало, что я могла показаться ему слишком неистовой и безумной. Я такой себя и чувствовала, но в то же время меня охватило страстное желание. Я… я перестала думать. Это был единственный способ окончательно прогнать ее. И той ночью мне было все равно, насколько далеко мы могли зайти ради того, чтобы это случилось.

Я хотела его, и это чувство становилось все сильнее.

Я ахнула.

– Черт, Маккензи, – пробормотал Райан, потом толкнул меня на подушку и навис надо мной. Тяжело дыша, он лег на меня.

Я чувствовала его возбуждение сквозь тонкую ткань его трусов и моих пижамных шорт.

Положив руки ему на ягодицы, я сильнее прижала его к себе.

Вот так.

Я начала медленно и ритмично двигаться, стараясь прижаться к нему как можно сильнее. Он тоже двигался, и его руки становились все увереннее, все требовательнее, все грубее. Моя отчаянная потребность пробудила в нем ответные чувства. Он всем телом навалился на меня.

Если сдвинуть в сторону его трусы и мои шорты, мы станем единым целым.

Мой мозг прекратил функционировать.

Я только удивлялась, почему он еще не был внутри меня.

Мой язык проник к нему в рот, и я коснулась рукой его затвердевшей плоти.

Он выругался и оттолкнул мою руку. Оторвавшись от моих губ, он поднял голову.

– Ты уверена? – выдохнул он мне в ухо, а потом приподнялся на локтях и посмотрел мне в глаза.

Я кивнула.

Остатки здравого смысла покинули меня. Я была готова. Все в любом случае вело к этому. Уиллоу сводила меня с ума, но все равно – да, я была готова.

– Я принимаю противозачаточные таблетки.

Он протянул руку и откинул прядь волос с моего лба.

– Правда?

Мое сердце снова сжалось от боли.

– Уиллоу в прошлом году переспала с Дьюком. А когда мама узнала об этом, она заставила нас принимать таблетки.

Славная старушка Уиллоу.

Райан ласково провел большим пальцем по моей нижней губе.

– У меня есть презервативы, – прошептал он. – На всякий случай.

Я кивнула.

Черт, сделай вдох, Мак. Опомнись. Подумай. Это не шутки. С-Е-К-С. Это настоящий секс. Он тот парень, который тебе нужен?

Я чуть не закричала, почувствовав ее озабоченность. И почему, черт возьми, мой мозг снова заработал? Предполагалось, что мысли о ней в такой момент должны были оставить меня. Но я выслушала ее слова и сосредоточила все свое внимание на Райане.

Я была девственницей. Тот ли он, единственный, кого я ждала? И внезапно я почувствовала, как Уиллоу снова покидает меня. Она стала растворяться в воздухе, унося с собой всю мою боль, всю мою злость на нее. Осталась лишь я, лежавшая в объятиях Райана.

Я знала, каким будет мой ответ, и кивнула.

Я была готова. Я хотела этого, и не с кем-нибудь другим, а именно с ним.

– Да, – я почти прошептала это.

Я не хотела ничего другого. И это желание не было омрачено болью, которую причинила мне сестра. Оно было чистым, основанным на чувствах, которые я испытывала к Райану.

– Пожалуйста.

Его глаза потемнели, и это было все, чего он ждал. Он склонил голову, и его губы снова нашли мои.

Да.

Глава 19

Я занималась сексом.

Я сделала это. Особенный, первый раз наступил, и я была счастлива, что со мной был именно Райан. Под семью слоями моего эмоционального дерьма прятались настоящие чувства к нему. Я хочу сказать, что знала себя. Я не настолько повредилась в уме из-за поступка Уиллоу, чтобы утратить остатки здравого смысла и подарить свою девственность какому-нибудь засранцу.

Райан был тем, кого я ждала. Я не знала, что случится в будущем, – я с трудом справлялась с настоящим, – но все уже произошло.

Дело сделано.

Я больше не была девственницей, и предполагалось, что я изменилась. Верно?

Предполагалось, что я даже выгляжу по-другому?

Нет?

Глядя на себя в зеркало после того, как я приняла душ, я с интересом заглянула в свои глаза, в которых, как считалось, должна отражаться душа.

Я ничего там не увидела. Совсем ничего.

Обычная радужная оболочка, белок и все прочее. Ресницы. Но это была не я.

Я поморщилась и отвела глаза в сторону.

Черт. Я даже не хотела смотреть в глаза самой себе. Себе. Я не хотела видеть то, что, вероятно, видели все остальные.

В моих глазах не отражалось ничего. Пустота. Мертвая тоска.

Меня уже не было.

Там не было никакой жизни. Ни счастья, ни восторга, одна пустота.

Я лишилась девственности и уже собиралась пойти и вновь заняться сексом, чтобы хоть что-то почувствовать.

Это что, черный юмор?

О, чудесно! Настало время для моих обычных бесед с Уиллоу.

Привет, Уилл.

Она облокотилась на раковину и сложила руки на груди.

Знаешь, Мак, если бы ты в самом деле была сумасшедшей, ты не думала бы обо мне только в те моменты, когда могла справиться с этим. Я бы преследовала тебя все время. Я уговаривала бы тебя убить кого-нибудь или еще что-нибудь в этом роде. Разве не к этому нас принуждают всякие голоса? Сделать какое-нибудь дерьмо?

Я не знаю. Я не шизофреничка. Я просто оплакиваю тебя.

Уиллоу фыркнула.

У тебя не в порядке с головой, это точно. И да, может, ты и оплакиваешь меня, но, честно говоря, разве ты не просто оттягиваешь неизбежное?

Я заставила ее заткнуться.

Я знала, что она собирается сказать, и остановила ее, буквально представила, как она улетучивается из моей головы, из этой ванной, из этого дома. Куда-то далеко-далеко. Я почти видела, как она отлетает от меня.

А потом я открыла глаза.

Я все еще здесь, тупица.

Она не сдвинулась с места.

Сучка.

Она рассмеялась.

Наконец-то. Хоть что-то. Ты так чертовски депрессивна. Что случилось с тобой? Само собой, я знаю. Она жестом указала на себя. Но ты понимаешь, что я имею в виду. Тебе нужно было покончить с этим дерьмом уже давно, но ты продолжаешь глотать его. Ну же, опомнись, Звезда Футбола.

Я никогда не была Звездой Футбола.

Нет, была. Ты была звездой во всем. Ты просто этого не знала.

Я была ленивой, и ела вредную пищу, и…

Ты была нормальной, и ты была лучшей в футбольной команде.

Но…

Ты была нормальной, Мак. Ее голос был таким мягким. И это было очень хорошо. Ты была единственным нормальным человеком в нашей семье, пусть ты себя таковой и не считала. Мы нуждались в тебе. Ты была нашим якорем и остаешься им.

Ты сильная, Кенз.

Я услышала голос Робби. Я снова могла видеть его в тот день, стоявшего в дверях комнаты Райана и смотревшего на меня. Я откинула одеяло и позволила моему маленькому брату спрятаться в постели рядом со мной.

Если бы мы только могли никогда не покидать это убежище.

Я ожидала от Уиллоу какого-нибудь язвительного замечания, но она молчала. Тогда я взглянула на нее и чуть не ахнула. У нее на глазах блестели слезы, и она крепко сжала руки в кулаки, словно старалась удержаться и не заплакать.

Мне так жаль, Мак.

Что? Меня словно опалило огнем. Я подалась к ней и протянула руку.

Если бы только я могла повернуть время вспять…

И пуф! Она исчезла.

– Нет!

Она была там. Она была настоящей. Я могла видеть ее, говорить с ней. А потом она исчезла.

В комнате послышались шаги. Дверь в ванную распахнулась, и на пороге появился Райан. Его взгляд был диким.

– Маккензи? Что? – Он увидел, что я невидящим взглядом смотрю в пустоту, и огляделся по сторонам. – Маккензи? Что…

Те же слова, но совсем другое значение.

Нет. Ни за что. Я не могла, просто не могла произнести это вслух.

Она не была настоящей.

Ее здесь не было.

Она мертва.

– На моем месте должна была быть она. – Эти слова вырвались у меня.

Он посмотрел на меня и вздохнул.

– Ох, Мак.

Слезы брызнули у меня из глаз. Я чувствовала, как они катились по моим щекам, но не могла пошевелиться, не могла сдержать их.

– Маккензи. – Он сказал это тихо и нежно, а потом притянул меня к себе. – Мне так жаль.

Он положил ладонь мне на затылок и крепко прижал меня к себе.

Глава 20

– Я знаю, чем вы с Райаном занимались прошлой ночью.

Я вздрогнула и захлопнула свой шкафчик. Потом повернулась к Пич, которая, казалось, была в ярости. Ее глаза сверкали. Она плотно сжала губы и скрестила руки на груди.

Она не казалась злой. Она по-настоящему злилась.

И постукивала ногой по полу.

Я уставилась на ее ногу. Кто так стучит ногой? Ну, серьезно?

– Повтори.

Она не могла говорить о том, о чем, как я думала, она говорит. Потому что… Как, черт возьми, она могла знать об этом?

Она опустила руки и крепко сжала кулаки.

– Ты кричала прошлой ночью. Мне снилось, что я везу щенка на ярмарку. Райан свалил все на меня, но это была ты. Я знаю, что вы двое вытворяете. Он либо пробирается к тебе в дом, либо ты ночуешь у него. Это ты кричала прошлой ночью.

Докажи это.

Мне хотелось вслед за Уиллоу повторить эти слова, но правда заключалась в том, что Пич могла доказать это. Легко.

Просто открыть чертову дверь в спальню Райана в три часа ночи, и доказательство будет налицо. Так что я промолчала.

Ух!

Я решила не обращать внимания на Уиллоу. Я все еще бесилась из-за того, что прошлой ночью она бросила меня.

Черт тебя побери.

И это я тоже проигнорировала.

– Чего ты хочешь? – спросила я у Пич.

Прекрасно. Она хотела поиграть со мной? Ну что ж, ей это просто так не сойдет с рук.

Она нахмурилась, немного опустила голову и сделала шаг назад.

– Что ты имеешь в виду?

– Чего ты хочешь? Если я кричала, что ты собираешься делать с этим?

– Ничего.

Она нахмурилась еще сильнее.

– Тогда зачем ты так раскипятилась?

Она пожала плечами и снова скрестила руки на груди.

– Не знаю. Я хотела, чтобы ты и Райан знали, что я все знаю. А почему ты кричала?

Причина, по крайней мере для других людей, была не слишком убедительной.

– Мне приснилось, что мы с сестрой на вечере встречи с одноклассниками.

– А-а-а. – Она наклонила голову набок. – Но это, наверное, было приятно.

Я фыркнула.

– Я знала, что ты так подумаешь.

– Разве это было неприятно?

Я мрачно посмотрела на нее.

– Это была моя сестра. И я. На вечере встречи. Я больше никогда не смогу пойти с ней на танцы. Так что сложи два и два.

Я снова повернулась к своему шкафчику.

Я не стала говорить ей о том, что я становлюсь Уиллоу. Для нее это не имело смысла.

– Мне очень жаль, Маккензи.

Ее тихий голос заставил меня снова посмотреть на нее.

– Мне жаль, что твой детский сон потревожили, – сказала я примирительно.

Она хихикнула. Потом еще раз. И покачала головой.

– Прости. Просто… детский сон. Это прозвучало смешно из твоих уст.

Я фыркнула.

– Я всегда готова променять дерьмо в моей голове на твой детский сон.

Она посерьезнела.

– Да. Я уверена, что это так. – Она смягчилась и пробормотала: – Мне очень жаль, что такое случилось с твоей сестрой.

Я не помнила, говорила ли она мне когда-нибудь об этом. Но ее голос прозвучал искренне, словно на этот раз ей и вправду было жаль.

У меня сдавило горло, и я кивнула.

И тут прозвенел звонок.

Я стояла в коридоре, вся на взводе из-за разговора с сестрой Райана за четыре минуты до начала урока.

Вот дерьмо!

– Увидимся позже, – сказала я ей.

Я не стала дожидаться ее ответа. Все поспешно направились в классы, и я слилась с общим потоком.

У нас с Райаном был секс.

Да, я собиралась и дальше заниматься этим, но мне нужна была передышка. Мне нужно было разобраться хотя бы со своими поступками, раз я не была в состоянии разобраться кое с чем другим. И это другое преследовало меня.

И вернувшись к тому, с чем я должна была разобраться: я больше не была девственницей.

Сначала мне было больно, но потом приятно. Очень приятно.

Когда девственности лишилась Уиллоу, я была рядом. Я сидела на ее кровати и слушала ее детальный отчет.

Прошлой ночью я плакала не оттого, что не могла разделить свои переживания с ней. Я плакала потому, что я не стала бы этого делать.

Предполагалось, что Уиллоу все знала бы. Она плакала бы, умоляя меня рассказать обо всем, но я ничего не сказала бы ей, потому что Райан был важен для меня. Уиллоу ревновала бы. Она хотела бы сама заполучить его, но заполучила его я, потому что той ночью пробралась в его кровать.

Предполагалось, что Уиллоу все знала бы…

Возьми себя в руки. Я здесь, но ты не хочешь этого признавать. Верно, Мак? Когда ты начала говорить сама с собой? Да, да. Ты сумасшедшая. Ты чокнутая, и тебя отправят в психушку, чтобы ты не сделала того же, что сделала я. Ведь это именно то, что тебя так беспокоит, разве нет?

– Хватит! – закричала я.

Я стояла в дверях классной комнаты, глядя невидящим взглядом перед собой. Уиллоу уже исчезла.

Все присутствовавшие в классе – включая учителя – смотрели на меня.

Мистер Брекли откашлялся.

– Совершенно верно. Хватит. Пора заняться учебой. – Не обращая внимания на смешки, он жестом указал на дверь. – А сейчас, если вы закроете дверь, мисс Малколм, мы начнем занятия.

Мне стало жарко.

Я закрыла дверь и направилась к своему месту, не отвечая на вопросительные взгляды Тома, Ника и Коры.

Глава 21

– Привет.

Голос Райана не перекрывал шума, стоявшего в коридоре, но я словно была настроена на его волну, на его голос, на его тело, на всего его. Все остальные как бы растворились. Я повернулась, зная, что он стоит позади меня и смотрит на меня с тревогой, которую, может быть, он не должен был испытывать. Напряжение отпустило меня.

И это было плохо.

Я не должна была так зависеть от него, но шагнула ближе к нему. Мое тело уже предавало меня.

– Твоя сестра все знает.

Я собиралась сказать больше, объяснить, но попытки выкинуть Уиллоу из головы заставили меня забыть обо всем.

Я сделала еще один шаг по направлению к нему, и он тоже шагнул ко мне. Мы словно стали одним целым. Я стояла, прислонившись спиной к шкафчикам, и Райан оперся одной рукой о соседний шкафчик. Я не могла сдержать себя. Я прижалась головой к его руке и взялась за шлевку на его джинсах. Он тут же отреагировал на мои прикосновения. Шумно втянув воздух в легкие, он застыл на месте. Но я не стала притягивать его к себе. Я лишь держалась за шлевку. Она была продолжением Райана.

– О чем? – спросил он, подняв брови.

– О том, что я по ночам пробираюсь к тебе, – пояснила я. – И о том, что это я, а не она, кричала прошлой ночью.

– Черт. – Его плечи опустились. – Но больше она ни о чем не догадывается, да?

– Нет. Об этом не догадывается.

– Черт, Мак. – Он криво усмехнулся. – У меня чуть не случился сердечный приступ.

Я улыбнулась.

– Нет. Все в порядке.

– Мы с тобой не разговаривали после… после того, что случилось, – сказал он.

Верно.

Я опустила глаза, чувствуя себя очень неловко.

Он держал меня в объятиях, пока мы не заснули. Меня разбудил его будильник, и я сказала ему, что могу сама добраться до своего дома. Я принесла кое-какие свои вещи к нему домой, а он – ко мне. Но это было совсем не то же, что привести себя в порядок в своем собственном доме. Мне нужно было побыть одной в то утро, и когда спустя час Райан заехал за мной, я уже превратилась в девочку-уклонистку.

Я уклонялась от разговоров о сексе. О том, что случилось в ванной. Я уклонялась. И уклонялась. И уклонялась.

Я чувствовала, как стены сжимаются вокруг меня, и я понимала, что не смогу уклоняться всегда, но намерена была сделать все от меня зависящее. Называйте меня Звездой Уклонения. Я с гордостью носила бы это прозвище.

Я покачала головой, давая понять, что все еще не хочу говорить об этом, а потом пальцем провела по его животу.

Его глаза загорелись, и нас как магнитом потянуло друг к другу. Он склонился надо мной.

Скоро должен был прозвенеть звонок. Нам пришлось бы идти в класс, но я не хотела отходить от Райана. Я не хотела общаться с другими людьми. Я хотела продолжать стоять там, рядом с ним, или отправиться куда-нибудь, где мы могли бы побыть одни.

Я хотела сбежать с уроков.

Я ни разу не сбегала после того первого дня, и мне не очень хотелось повторять. Если я сделаю это, потом мне трудно будет остановиться. Я уже и так с трудом подавляла искушение исчезнуть куда-нибудь с ним одним. Я выкинула бы из головы всех остальных, весь мир, и, конечно же, Уиллоу.

Я тоже люблю тебя, идиотка.

И этого мне было достаточно.

– Давай уберемся отсюда.

– Да?

Я кивнула и огляделась по сторонам. Остальные уже потянулись в классы.

– Если мы собираемся сбежать. – И тут я увидела, что к нам направляются Кирк и Ник. Они смотрели на нас так, словно мы были их мишенью.

– Да ладно, забудь.

Райан обернулся и выругался себе под нос. Потом сделал шаг вперед и закрыл меня от их взглядов.

– Привет, парни.

Ник с подозрением прищурился, но остановился. А Кирк подошел к нам.

– Давайте сбежим, – сказал он.

Мы с Райаном выпрямились и удивленно посмотрели на него.

– Что? – спросил Райан.

И только тогда я заметила, что глаза Кирка метали молнии. Он хмурился и всем своим видом излучал негодование. Он сунул руки в карманы черной кожаной куртки.

– Мне нужно выбраться отсюда. Давайте сбежим. – Он окинул нас взглядом. – Вы с нами?

Ник молчал, но Райан повернулся ко мне.

– Я согласна, – сказала я.

Райан изучающе посмотрел на меня.

– А ты идешь? – спросила я Ника.

Кирк обнял Ника за плечи.

– Черт, да. – Он дважды хлопнул Ника по плечу. – Он пойдет с нами.

– Да. Конечно.

Но по его тону можно было понять, что он не слишком рвется сбежать вместе с нами.

Райан отодвинул меня в сторону, открыл свой шкафчик и положил туда учебники. Взяв меня за руку, он закрыл шкафчик и кивнул.

– Отлично. Пойдем.

Остальные школьники видели, как мы уходили, но Кирк повел нас к черному ходу. Мы бегом пересекли лужайку и направились к стоянке. Кирк и Ник пошли к машине Кирка, но Райан потянул меня в другую сторону.

– Мы поедем за вами на моей машине! – крикнул он.

Ник, похоже, хотел что-то сказать, но Кирк только поднял руку. Он не обернулся и даже ускорил шаг. Спустя несколько мгновений Ник повернулся и пошел вслед за ним.

Мы с Райаном пробрались между рядами машин к тому месту, где он припарковался. Не сговариваясь, мы разжали руки, и каждый направился к своей дверце. Я подождала, пока он разблокирует двери, потом села на переднее сиденье и пристегнулась.

Райан тоже сел в машину, и вскоре мы уже выезжали со стоянки. Мы немного подождали, пока Кирк не выехал со стоянки следом за нами. Его черный внедорожник пронесся мимо нас, задержавшись на секунду только при выезде с парковки.

Райан был не так быстр, но через квартал уже догнал Кирка.

– Куда мы едем?

– Не знаю. Кирк выберет куда.

Я вспомнила почти безумный взгляд Кирка.

– Что-то случилось? Ты что-нибудь знаешь?

– Понятия не имею. Кирк иногда бывает таким. Иногда ему нужно побыть вдали ото всех или просто развеяться.

– А что вы обычно делаете в таких случаях?

Райан пожал плечами, включив сигнал поворота и замедлив движение на перекрестке.

– Честно говоря, это ненормально. Я хочу сказать, что такое случается со мной или с Кирком, но с тех пор, как он вернулся, он общается с другими людьми больше, чем до своего отъезда. Раньше это были лишь мы двое – он и я.

Я могла читать между строк.

– А теперь ты по большей части со мной.

– Да.

Он пересек перекресток и посмотрел на меня.

– Ты в порядке? – спросил он несколько мгновений спустя, когда мы вслед за Кирком свернули на подъездную аллею.

Мы припарковались рядом с домом, в котором, похоже, никого не было.

– Где мы?

– У Кирка.

– А его родители не?..

Райан рассмеялся.

– Его отец работает в городе, как и твой, а прислуга ничего никому не расскажет. То, что Кирк сбежал с уроков, – это нормально для него.

Отлично. Еще одна ненормальность, которая стала нормальной. Я уверенно двигалась к тому, чтобы стать несовершеннолетним правонарушителем.

– О’кей.

Райан рассмеялся, а потом вздохнул.

– Мы с тобой не говорили о вчерашней ночи.

Он уже и раньше пытался заговорить об этом. Тогда я хотела уклониться от этого разговора, как, впрочем, и сейчас.

В нормальной жизни нормальная Маккензи звонила бы Уиллоу или посылала бы ей сообщения из ванной. Я не спала бы всю ночь, размышляя о том, правильно ли я все сделала. Нужно ли мне было сначала принять душ или я была достаточно чистой? Как я должна была теперь лежать рядом с ним? Я анализировала бы каждое его движение. Или, кто знает? Может быть, я снова превращалась в Уиллоу, потому что она поступала бы именно так.

Уиллоу все рассказала мне о своем первом сексе. Она была взбудоражена, но не показывала этого. Ни своему бойфренду, ни друзьям. Только я видела это. Она старалась никогда не показывать своих чувств. Никогда.

Черт. У Дьюка были такие брюшные мышцы, что я могла бы облизывать их целый день. Но он был туп, как гири, которые он поднимал в тренажерном зале.

Я вздохнула и мысленно ответила ей.

Спасибо, Уилл, что напомнила мне.

Рада помочь. Ты будешь еще долго думать об этом. Но я хочу, чтобы ты при этом пользовалась моим языком, а не своим.

Да.

Спасибо.

Я сказала это язвительным тоном.

Уиллоу фыркнула.

– Мак?

Меня бросило в жар. Райан пристально смотрел на меня все то время, пока я разговаривала с Уиллоу.

– Прости. Что?

– Ты в порядке?

Я сходила с ума.

– В полном порядке. Пойдем.

Я открыла дверцу и выскочила из машины. А потом посмотрела на дом Кирка.

Подъездная аллея огибала холм. Двор окружала изгородь в испанском стиле. Дом, тоже в испанском стиле, был обложен яркой плиткой, а к фасаду примыкала веранда. Аккуратно постриженные кусты выстроились вдоль подъездной аллеи.

Дом Кирка был огромным, но меня это не удивило. У них была горничная и дворецкий, и, как и предсказывал Райан, они не выказали ни удивления, ни неодобрения, когда мы все ввалились в дом.

– Спасибо, Митчелл. – Кирк похлопал дворецкого по плечу.

Дворецкий и глазом не моргнул. У него было одно из тех лиц, которые стали бы добрыми и дружелюбными, если бы он улыбнулся. Но он не улыбался. К его лицу, казалось, была приклеена пластиковая маска, так что, если бы он улыбнулся, эта маска могла треснуть. Я решила, что ему около шестидесяти. Его волосы с проседью были аккуратно пострижены и причесаны.

– Ваши гости останутся на ужин? – спросил он.

Райан открыл было рот, но Кирк опередил его:

– Да, закажи что-нибудь шикарное из ресторана.

Это вызвало некоторую реакцию.

Митчелл несколько раз моргнул. Мускул на его щеке дернулся, а потом… ничего. Маска снова была надета, словно его лицо обкололи ботоксом.

– Слушаюсь.

И он исчез в коридоре.

Я смотрела ему вслед. Я видела, как его ботинки ступают по кафельному полу, но не слышала ни звука. Как такое было возможным? Уиллоу могла бы брать у него уроки бесшумной ходьбы.

Она фыркнула.

Этот ходячий мертвец ничему не может научить меня.

Кирк повел нас вглубь дома. Он нажал на кнопку, и две панели, составлявшие дальнюю стену, разъехались, открыв вид на бассейн. Часть заднего двора была под крышей, а другая часть – на открытом воздухе. Их разделяла стеклянная стена. Там были скамейки из синей и белой плитки и шезлонги, на которых лежали подушки. Два гриля стояли по бокам двора, а сам двор был выложен булыжниками.

Все это очень впечатляло.

Кирк направился к холодильнику, бросив через плечо:

– Кто хочет пива?

Ник прошел мимо меня, ворча:

– Если уж мы решили прогулять уроки, давайте сделаем все по высшему разряду.

Кирк почти ядовито улыбнулся ему, и я была удивлена, увидев, как потемнели глаза Ника.

Поставив пиво на место, Кирк достал из бара бутылку текилы. Еще он достал пять маленьких рюмок и поднял их над головой.

– Тогда текила.

Райан застонал.

– Это не очень хорошая идея.

– Да ладно, донжуан. – Кирк, прищурившись, посмотрел на меня, а потом перевел взгляд на своего лучшего друга. – Что? Думаешь, ты один можешь быть плохим мальчиком? Не выйдет, приятель. Я был твоим подельником. И я хочу снова занять это место.

Райан рассмеялся. Он стоял так близко ко мне, что я почувствовала, как напряжение отпускает его.

– Это справедливо. – Его рука коснулась моей. – Хорошо. Только давайте сделаем это по всем правилам, ладно?

Ник нахмурился.

– А по каким правилам пьют текилу?

Кирк и Райан улыбнулись, а потом Кирк достал соль и лайм из холодильника.

Райан стал комментировать, пока Кирк разливал текилу по рюмкам.

– Посоли свою руку.

Кирк посолил.

– Лизни ее.

Кирк лизнул.

– Выпей текилу одним глотком.

Кирк выпил.

– А теперь пососи лайм.

Кирк повиновался.

– Ох, блин! – Кирк выплюнул лайм, морщась и тряся головой. – Именно так и надо пить. – Он придвинул все ингредиенты к Нику. – Ты следующий.

Ник настороженно посмотрел на стол.

– К вечеру нам будет плохо, разве нет?

Райан рассмеялся.

– А ты когда-нибудь видел, чтобы все заканчивалось по-другому в те дни, когда Кирк сбегает из школы?

Ник застонал и потянулся за солью.

– Ты прав. Боже. Нам точно будет плохо. – Он насыпал соль на руку и посмотрел на Райана. – Ты не член футбольной команды, в отличие от меня. Предполагалось, что сегодня я буду на тренировке.

– Тогда займись баскетболом, как я.

Кирк рассмеялся.

Ник что-то пробурчал, прежде чем лизнуть руку.

– Я и так уже занимаюсь баскетболом. – Он поморщился, схватил рюмку, залпом выпил текилу и положил в рот кусочек лайма. – Черт! Это здорово обжигает.

Он отступил на шаг, все еще морщась, и настала очередь Райана.

Он не стал медлить или что-то говорить. Он просто проглотил текилу, как настоящий знаток, и даже не поморщился. Словно он пил воду. Я не могла решить, встревожило это меня или возбудило. Как бы там ни было, настала моя очередь.

Три пары мужских глаз уставились на меня.

Это было то, чего я хотела, – найти еще один способ забыться.

Я потянулась за солью.

Я должна была бы нервничать, верно? Пить текилу среди бела дня в компании трех парней, которых я едва знала? Год назад такое не могло со мной случиться. Я была бы в школе, болтала бы с друзьями, готовилась бы к тренировке с футбольной командой.

Но это было тогда, а теперь все изменилось.

Я хотела сделать это.

Я чувствовала, как Уиллоу стоит рядом со мной.

Прекрати, Мак. Это глупо. Хочешь напиться? Правда? Ты уже занималась сексом. Я имею в виду, сколько банальных способов ты испробуешь?

Я заткнула ее и насыпала соль на руку. Потом слизала ее и одним глотком выпила текилу. Райан протянул мне кусочек лайма, но я не взяла. Вместо этого я шагнула к нему и впилась губами в его губы.

Да! Это обожгло меня именно так, как я и хотела. И после жаркого поцелуя я снова потянулась за солью.

Я слышала, как парни что-то сказали, и почувствовала удивление Райана, но он стоял сзади меня. Он положил руку мне на талию. Я чувствовала, что он хочет сказать что-то, чтобы остановить меня, но я покачала головой, и он убрал руку.

Я одним глотком выпила еще одну порцию текилы, снова без лайма, и повернулась к Райану.

На этот раз он уже был готов и прижался губами к моим губам. Он потянул меня в сторону, подальше от остальных. И продолжал целовать меня, дразня меня губами и языком. Ника и Кирка уже не было рядом. Темнота окружала нас. Мы стояли внутри дома, и когда Райан захотел зажечь свет, я остановила его.

– Нет.

Я обхватила его руками за шею, притянув к себе, и он прижал меня к стене.

Его губы стали настойчивее, нетерпеливее.

Мое тело горело, и когда я откинула голову назад, переводя дыхание, я поняла, что именно этим я надеялась заняться вместо того, чтобы сидеть в классе.

Я хотела забыться в его объятиях, и я хотела еще текилы.

И я не хотела, чтобы Кирк и Ник были здесь. Я хотела быть наедине с Райаном, и, когда он начал целовать мою шею, я поняла, что и он хочет того же. Я почувствовала, что он уже возбужден.

Со стоном он положил ладони мне на бедра и с силой прижал меня к себе.

Глава 22

В дверь постучали.

– Ну вы, похотливые голубки!

Кирк стоял за дверью и продолжал стучать, пока Райан не отодвинулся от меня.

Что-то пробормотав, он приоткрыл дверь.

– Что?

Я услышала, как Кирк усмехнулся:

– Вы можете заняться этим позже. А сегодня мой день.

Но Райану было не до смеха.

– Когда ты сбегаешь из школы, ты обычно накуриваешься, напиваешься или трахаешься. Или все сразу.

– Но не сегодня.

Я увидела, как на лице Райана промелькнула улыбка, но он быстро спрятал ее и отодвинулся от меня. Его рука все еще лежала на моей талии, но я уже немного пришла в себя, и мне нравилось наблюдать за сменой выражений на его лице.

Он любил Кирка. Это было очевидно, но он при этом настороженно относился к нему. Тем не менее он уже готов был выслушать его. Его рука, лежавшая на моей талии, расслабилась. А поскольку мы были в гостях у его друга, я подумала, что нам, наверное, лучше немного остыть. Но когда мы снова окажемся одни? Черт, да, я наброшусь на него.

И ты все еще думаешь, что не пытаешься стать мною?

Я замерла, услышав насмешливый голос Уиллоу. Но я попыталась ее заткнуть.

Я – это ты, Мак. Ты не можешь игнорировать меня, и ты сама это знаешь. Это все равно что игнорировать саму себя.

Я сжала зубы и увидела, как Райан бросил на меня быстрый взгляд.

Я могу игнорировать саму себя столько, сколько мне захочется, парировала я.

Я отодвинулась от Райана и направилась к двери.

– Что?

Райан смотрел, как я прошла мимо Кирка, который поспешно посторонился.

Я снова подошла к столу, на котором стояла бутылка текилы, и обнаружила, что одна рюмка уже была наполнена. И я залпом выпила ее. Соль может убираться к черту. И мне все еще не нужен был лайм.

И, черт возьми, мое горло сильно обожгло. На этот раз я почувствовала это и решила, что мне нужно выпить еще. Я потянулась к бутылке, собираясь налить себе четвертую рюмку, но внезапно почувствовала чье-то присутствие рядом с собой.

Чертова Уиллоу. Она не собиралась оставить меня в покое.

– Не хочу показаться бестактным, но…

Это была не Уиллоу.

Я подняла глаза. Ник так смотрел на рюмку в моей руке, словно в ней плавал червяк.

Он посмотрел мне в глаза.

– Но твоя проблема – это твоя сестра, верно?

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы переварить его вопрос. Алкоголь уже начал действовать, и все окружающее начало казаться мне туманным и расплывчатым. Я несколько раз моргнула.

– Что?

– Я хочу сказать… – Он откашлялся, оперся руками на стол и жестом указал на Райана и Кирка, которые все еще разговаривали, стоя в дверях. – Проблема Кирка – развод его родителей. И его отец редко бывает дома. Проблема Райана – гибель его лучшего друга два года назад. А твоя проблема – твоя сестра, верно?

У меня зачесалась рука. Мне захотелось ударить его.

Я нахмурилась.

– Да. Это так. Но это не важно.

Он помолчал, а потом на его лице появилась ухмылка.

– Прости. – Он выпрямился и провел пальцами по волосам. – Не хочу показаться идиотом, но…

– Но уже поздно.

Он даже ухом не повел.

– Я хотел спросить тебя, потому что не хотел что-то предполагать. Моя сестра говорит, что я идиот и что я высказываю слишком много предположений.

– Наверное, я могла бы полюбить твою сестру.

Он рассмеялся и снова оперся руками на стол.

– Мы уже некоторое время тусуемся вместе, но поскольку между тобой и Райаном что-то большее, чем легкий флирт, я решил познакомиться с тобой поближе. Ну, знаешь, поговорить с глазу на глаз.

Я проглотила текилу, со стуком поставила рюмку на стол и отошла от Ника, бросив через плечо:

– Все это странно.

Четыре рюмки. Дорогой Бог текилы, пожалуйста, сделай так, чтобы это подействовало. Я не хочу больше чувствовать что-либо.

Я направилась к бассейну, и Ник пошел за мной.

– Моя сестра тоже говорит, что я странный.

Ник обычно разговаривал только с Кирком или с Райаном. Если он не беседовал с ними, он подкалывал Тома. И он редко обращался ко мне. Я понимала почему. Я была на грани нервного срыва, и я знала, что в нем есть что-то подлое, так что мне эта комбинация не нравилась.

Я крикнула Кирку:

– У тебя не найдется купальника?

Кирк указал на чулан.

– Там. Мария следит за тем, чтобы они были постираны. Так что если какой-нибудь купальник валяется на полу, не бери его. Значит, его еще не стирали. – Он хлопнул Райана по плечу и кивком указал на стол. – Пошли. Выпьем еще по одной.

Кирк посторонился, когда я подошла к ним. Он обратился к Райану, но смотрел при этом на меня.

– Не хочу, чтобы вы со своей подружкой опять потерялись где-то внутри дома. Кто знает, сколько пройдет времени прежде, чем вы опять появитесь.

Я остановилась как раз между ними. Райан стоял у меня за спиной, и я чувствовала, что он собирается дотронуться до меня. Три, два, один – и его рука легла мне на талию.

По моему телу пробежали мурашки, и это было очень приятным чувством. Но я подавила его и не позволила себе прижаться к Райану, хотя это было бы так легко сделать.

Вместо этого я мрачно посмотрела на Кирка.

– Так, так. Ты, похоже, ревнуешь.

Самодовольная улыбка сползла с лица Кирка. Он широко раскрыл глаза и выпрямился.

– Я не это имел в виду.

– Тем не менее.

Боже упаси, мы не собирались играть по правилам Кирка. Мне было наплевать, как он планировал проводить время. И меня охватила такая злость, что я даже поморщилась.

Мне не нравилось, что Кирк критикует меня, но я была недовольна и своим поведением.

Я чувствовала на себе взгляд Райана, пока шла к чулану. Я закрыла за собой дверь, но услышала, как он что-то говорит Кирку. И я услышала в его интонациях упрек. Я прислонилась спиной к двери и с силой выдохнула.

Господи, что я делаю?

Я сбежала с уроков. Выпила четыре рюмки текилы. Целовалась с Райаном и нападала на его лучшего друга. И насмехалась над другим его другом.

Я закрыла дверь на замок, села на пол и опустила голову. Одна секунда. Мне нужна была только одна чертова секунда, чтобы прийти в себя.

Уиллоу села рядом со мной.

Все будет только хуже, сестричка.

Отвали.

Мне просто больше нечем заняться. Я навестила Робби, ему очень грустно, но, по крайней мере, он оплакивает меня правильно.

Я что, должна это терпеть? Да. Очевидно, должна.

Что ты хочешь сказать?

Он плачет, а потом идет играть со своими друзьями. Когда горе наваливается на него, он перестает играть и позволяет себе почувствовать это горе. Он не отрицает его, как ты.

Я не могла. Она не понимала. Если я поддамся… – Я покачала головой и поднялась с пола. Я не собиралась продолжать этот разговор, реальный или вымышленный. Если я дам слабину, это меня раздавит. Эта страшная боль никогда не оставит меня.

Она не знала. Она не понимала. И никто не понимал.

Купальник, Маккензи, – сказала я себе. – Найди себе купальник и перестань думать. Это чертовски просто.

Я нашла купальник и надела его, ощущая присутствие Уиллоу. Она всегда была рядом. Но я уже училась притворяться, что ее рядом нет. И чувствуя, как текила начала действовать, я поняла, что очень скоро она исчезнет.

Совсем исчезнет.

Схватив полотенце, я открыла дверь.

А ты можешь остаться здесь.

После этого я направилась к бассейну и нырнула в воду. И больше я уже не останавливалась. Я не могла остановиться. Текила начала притуплять мои чувства, но скоро это должно было пройти. Мне нужно было просто продолжать двигаться. Я начала плавать от одного бортика к другому. Я должна была измотать себя.

И это сработало. Не знаю, как долго я плавала, но я просто не останавливалась, пока остальные тоже не прыгнули в бассейн.

Я услышала всплески, а потом чьи-то руки обняли меня за талию и подбросили в воздух.

Завизжав, я увидела, как Райан улыбается мне, а потом я снова упала в воду. Я выплыла на поверхность в тот момент, когда Кирк ринулся на Райана, и тут же завязалась борьба. Ник, испустив воинственный крик, прыгнул в воду и присоединился к сражению. Эти трое какое-то время пытались затолкать друг друга под воду, пока Райан не заметил, что я наблюдаю за ними. Он схватил меня за щиколотку и притянул меня к себе. Я почувствовала, как его тело на мгновение прижалось к моему, а потом он снова подбросил меня в воздух.

После этого разразилась большая война.

Кирк, Ник, Райан и я провели весь следующий час, пытаясь утопить друг друга. Я по большей части была в проигрыше, но время от времени мне удавалось утащить под воду одного из них.

Я забыла о том, какой сумасшедшей еще недавно себя чувствовала. Теперь мне хотелось флиртовать с Райаном, драться с Ником и Кирком, плакать, смеяться и играть в бассейне.

Я никогда еще так весело не прогуливала школу.

Проведя в бассейне еще час, я наконец вылезла из воды. Мое тело устало, мозг спал, а алкоголь все еще окутывал меня теплым туманом. И это радовало. Я направилась босиком к одному из шезлонгов. На нем лежали два полотенца, и я закуталась в них, как в одеяла. Я устроилась в шезлонге, свернувшись в клубочек, и стала наблюдать за парнями.

В какой-то момент тень загородила мне солнце, и этого было достаточно для того, чтобы я проснулась. Я открыла глаза и увидела Кору, которая, нахмурившись, смотрела на меня сверху вниз.

– Ты спала?

Я села и потерла кулаками глаза. В висках у меня стучало – чертова текила! Я огляделась по сторонам. Парни уже вылезли из бассейна и теперь лежали на диванчиках, перебрасываясь баскетбольным мячом.

– Да. Кажется. – Я окинула Кору взглядом, заметив, что ранец еще был у нее на спине, а полы рубашки уже не были заправлены в джинсы. – Сколько времени?

– Почти четыре.

– Ты пришла сюда сразу же после занятий?

Она кивнула и изучающе посмотрела на ребят. Потом вздохнула и бросила рюкзак на пол. Она села в шезлонг, стоявший рядом с моим, но не стала ложиться. Повернувшись ко мне, она не спускала глаз с парней.

Я увидела выражение беспокойства на ее лице и села в шезлонге, накинув на себя полотенца, чтобы не замерзнуть. Мне уже было немного холодно.

– В чем дело? – спросила я. – У них будут неприятности из-за того, что мы сбежали с уроков?

Прищурившись, она бросила на меня быстрый взгляд.

– Сомневаюсь. У Кирка никогда не бывает неприятностей из-за прогулов. Никогда. А матери Ника, возможно, позвонят. Но ей все равно. Если он скажет, что у одного из них выдался тяжелый день, ее это вполне устроит. А Райан…

Она прикусила нижнюю губу и замолчала.

Ага. Я поняла. Она беспокоилась о Райане.

– Я думала, тебя уже не волнуют мои отношения с Райаном.

Она снова посмотрела на меня. Ее глаза немного расширились.

– Что?

– Ты переживаешь из-за него.

– Нет. – Она поправила рукав и стала разглаживать полы рубашки. – Я хочу сказать, что в первый день он сбежал с уроков из-за тебя, а сейчас вот – из-за Кирка. В прошлом году он покатился по наклонной плоскости из-за него.

– Но его друг умер.

– Знаю, но…

Она замолчала и снова прикусила губу.

Она не понимала. Ей было невдомек, как скорбь может стать всеобъемлющей. Ей было проще обвинить Кирка в дурном влиянии на Райана, чем понять, что чувствовал Райан, потеряв друга.

Черт. А что она думала о моей проблеме?

– Должно быть, это здорово, – пробормотала я, снова ложась.

Она удивленно посмотрела на меня.

– Что?

– Никого не терять.

Она опустила голову.

– Когда мне было двенадцать лет, у меня умер хомяк.

Домашние питомцы тоже могут быть членами семьи. Но я решила, что в ее случае это не так. Она казалась не слишком убитой горем.

Меня охватила зависть. Она поразила мою грудь, желудок, каждую клеточку моего тела, от пальцев на ногах до волос на голове. Я хотела жить ее жизнью. Я хотела этого так сильно, что чуть не расплакалась.

Я отказалась бы от Райана ради того, чтобы иметь то, что имеет она.

– Все знают, что вы четверо сбежали сегодня с уроков.

Я все еще размышляла о жизни без боли, так что мне понадобилось несколько секунд, чтобы переварить то, что она сказала.

Настала моя очередь нахмуриться.

– И что?

– Ничего. – Она подняла руки и поправила волосы. – Все знают, что вы сегодня пропустили занятия.

Я не поняла, что она хочет этим сказать.

– Это проблема? Или что? Я не понимаю, к чему ты ведешь.

– Нет. – Она пожала плечами и снова принялась жевать нижнюю губу. – Стефани Уиттс все знает. Все девчонки и парни это знают. Они хотели, чтобы я позвонила им, когда выясню, куда вы отправились.

Вот дерьмо!

– Скажи мне, что ты им не звонила. Ведь так? – Я села в шезлонге, поджав под себя ноги и завернувшись в полотенце. – Ты не звонила этим девицам?

Она не отвечала, и я видела, как она жует внутреннюю часть щеки.

Черт! Она позвонила. Застонав, я опустила голову.

– Сколько у нас времени до того, как они нагрянут сюда?

Она приподняла плечи, по-прежнему не отвечая.

– Эй! – я помахала рукой у нее перед глазами. Она продолжала смотреть на парней, не отвечая мне.

– Ой. – Она взглянула на свой телефон. – Примерно десять минут назад.

И в этот момент я услышала голоса. Первым из-за угла дома появился Том, за ним потянулись остальные. Я увидела Пич и Эрин. За ними шло еще много народу. Том открыл калитку, и они повалили во двор. Подруги Эрин тоже пришли вместе с ней.

Все новые и новые лица появлялись из-за угла дома.

Я узнала нескольких парней из моего класса.

Кора пробурчала себе под нос:

– Это все баскетболисты. Футболистов сегодня нет. У них тренировка. – Она смотрела, как Ник хлопает по плечу некоторых парней. – У Ника будут неприятности из-за того, что он пропустил тренировку.

В калитку входили все новые ребята и девушки. Вскоре во дворе собралась уйма народу.

Я перестала смотреть на них, но я слышала, что она сказала.

Его тренер огорчится. Но не родители.

Эрин окликнула Кору, и я вскочила с шезлонга.

– Куда ты? – спросила Кора.

Я не ответила. Увидев, как Эрин приближается к нам, я помчалась к чулану и закрыла за собой дверь.

Я не могла вынести этого. Всех этих людей.

Я чувствовала себя так, словно мои внутренности разорвали, а потом неправильно сложили. Ничто больше не казалось правильным. Я не могла сидеть рядом с Корой в шезлонге и слушать, что скажет Эрин. Неважно, станет ли она набрасываться на меня с издевкой или целовать меня в зад. В последние несколько недель она больше склонялась ко второму варианту, и я не могла понять ее. Но неважно, хотела она подружиться со мной или нет – этого не случится.

Моим единственным настоящим другом был Райан.

И в этом-то и состоит вся проблема.

Я резко ответила своему привидению:

Боже, только не сейчас!

Уиллоу закатила глаза.

У тебя ничего не вышло в Аризоне с Зоей и Джианной, и ты не хочешь подружиться ни с кем здесь. Я соглашусь, что Кора немного странная, но, Мак, ты сама очень быстро становишься еще более странной. Ты присосалась к Райану, как пиявка.

Заткнись. Я помолчала секунду. А что касается Зои и Джианны, во всем виноваты они сами. Это они хотели, чтобы я уехала, а не я.

Она фыркнула.

Так давай, кричи на них. Осыпай их проклятиями. Взбесись. Но не исчезай просто так. Я хочу сказать, что все знаю. Она сменила тему. Я все понимаю, Мак. Тебе хочется схватить в охапку своего парня и увести его подальше от друзей. Но этого ты не можешь сделать. Дай парню немного повеселиться для разнообразия. Не становись для него проблемой. Вместе вы или нет, но это долго не продлится, если ты будешь продолжать в том же духе.

Я сказала, заткнись.

Это тяжело, родная. Я понимаю, что ты сходишь с ума из-за меня, но не порть того единственного, что ты смогла сделать правильно. Дай ему передышку.

Она была права, но я больше не хотела слушать ее нотации. Вскочив на ноги, я вновь натянула одежду, схватила ранец. Я не знала, где находится дом Ника, но это было неважно. Когда я выскользнула из чулана, все болтали и смеялись. Кое-кто плескался в бассейне, но Райана нигде не было. Решив, что он ушел в дом, я обогнула двор и вышла через калитку, через которую все недавно вошли.

«Я не убегаю», – твердо сказала я себе.

Но я врала себе.

Я, безусловно, убегала.

Не желая быть пиявкой, которой назвала меня Уиллоу, я послала Райану сообщение.

Я: – Я направляюсь домой. Я совсем забыла, что собиралась поехать с родителями навестить Робби. Я позвоню тебе, когда вернусь.

Мой телефон завибрировал почти сразу же.

Райан: – Ты уверена? Как ты доберешься до дома?

Я шла пешком, но после этого сообщения позвонила в службу такси. А потом сообщила об этом Райану.

Через несколько секунд мой телефон снова завибрировал.

Райан: – О’кей. Позвони мне попозже.

Такси остановилось рядом со мной.

Я: – Обязательно. Желаю тебе хорошо повеселиться!

После этого я села в такси, и оно тронулось с места.

Глава 23

Я ожидала, что дома никого не будет.

Но это было не так.

Я вошла в дом, бросила ранец на пол и увидела маму, сидевшую за столом на кухне. На столе лежал ноутбук. Справа от него стояла чашка с кофе, а слева – ваза с фруктами. Мама была в наушниках. Прикусив губу, она подняла взгляд.

Когда она увидела меня, ее глаза расширились. Мы уставились друг на друга.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я.

Она сняла наушники.

– А ты что здесь делаешь?

Я нахмурилась.

– Занятия в школе уже закончились.

– Да, но ты теперь никогда не приходишь домой после школы.

Я указала на ее компьютер.

– Ты работаешь?

Она посмотрела на свой ноутбук, словно забыла, что он лежит перед ней.

– Э-э-э. Да. Я решила денек поработать дома. – Она встала, отодвинув стул, и замерла, словно забыла, зачем поднялась. – Хочешь съесть что-нибудь? Перекус после уроков?

Я не хотела есть, но почувствовала, что улыбаюсь. Она говорила со мной так, словно я опять была третьеклассницей.

– Что? Ты собираешься порезать для меня яблоки?

– Нет. Я… – Она замолчала и хмуро посмотрела на меня.

Я слышала по утрам, как она ходит по дому, собираясь на работу. Родители стучали в дверь моей комнаты по вечерам, и я всегда ждала, пока они сделают это, прежде чем выскользнуть из дома. Но на прошлой неделе они перестали стучаться ко мне. Я смотрела на маму, пытаясь вспомнить, когда видела ее в последний раз, когда разговаривала с ней.

И я не смогла этого вспомнить.

Но я увидела, как она вздрогнула, когда наши взгляды встретились. Она тут же опустила глаза, вцепилась в край стола и покачнулась, словно вот-вот упадет.

Во мне бушевала буря. Я чувствовала, как крик рвется из моей груди. И пока я продолжала в упор смотреть на нее – не шевелясь и не отводя глаз, – я чувствовала, как этот молчаливый крик раздирает мои внутренности.

Я молча причитала. Я беззвучно рыдала. Я мысленно умоляла ее снова посмотреть на меня, потому что какая мать не хочет видеть лица своего ребенка? Но я не издала ни звука.

Так я стояла еще минуту. Она не подняла глаз. Мы с ней словно соревновались в выдержке. Я молча требовала ее внимания, но она стояла неподвижно.

– Я все еще твой ребенок, черт возьми.

Мама вскинула голову. Она и так уже была бледной, но при этих словах ее губы, казалось, посинели, и она судорожно глотнула.

– Я знаю, – прошептала она.

Я шагнула к ней, но тут же остановилась. Она больше ничего не сказала.

Но она должна была сказать мне хоть что-нибудь. Я ждала с замиранием сердца.

Она шмыгнула носом и провела рукой по щеке. И я увидела ее слезы. Она плакала так беззвучно, что я даже не заметила бы этого, если бы она не пошевелилась.

Она отвела взгляд в сторону и заговорила.

– Я потеряла ребенка, и с того времени перестала быть нормальной матерью. Я каждый день с головой погружаюсь в работу, чтобы не сойти с ума. Я не сплю по ночам, потому что знаю, что тебя нет в твоей кровати, но я так боюсь спрашивать тебя о чем-либо. Я знаю, что ты, в свою очередь, тоже можешь в ответ спросить меня о чем-нибудь. Мы с папой почти не разговариваем, не считая тех случаев, когда навещаем Робби. И мы ни разу не сказали тебе о своих поездках к нему. – Она глубоко вздохнула. – Ты по большей части не ночуешь дома, и я понятия не имею, что я должна чувствовать по этому поводу.

Я не могла… но что это она сказала?

– Ты знаешь, где я бываю по ночам?

Она с горечью рассмеялась.

– Я не была лучшей из матерей, но я все еще твоя мать. Ты чертовски права – я отслеживаю твой телефон. – Она в упор посмотрела на меня. – Ты занимаешься с ним сексом?

Я быстро соображала, но мое сердце перестало биться и рухнуло вниз.

– Ты все знаешь?

Она слабо улыбнулась. Получилось похоже скорее на гримасу.

– Конечно. Я все знаю, и родители Райана тоже.

– Я… – У меня не было слов.

– Нан звонила мне и сказала, что ты кричала посреди ночи. Райан свалил все на их дочь, но потом они догадались, что это была ты. Она не знала, в курсе я или нет.

У меня кружилась голова.

– Как давно ты об этом знаешь?

Она вздохнула и снова села.

– С первой же ночи, когда ты не пришла домой. Ты была с ним?

– Ты уже это знала?

– Нет. Но мы догадались.

– А-а-а.

Я отодвинула стул и плюхнулась на него.

Моя мама рассмеялась, но это был горестный смех.

– Все началось в первую же ночь, верно? Нан рассказала нам, как Райан помог тебе уснуть, а потом это так и продолжалось.

Боже.

Я с усилием сглотнула.

Мое горло сжалось от боли.

Ее голос стал хриплым.

– Мы не переставали наблюдать за тобой, любить тебя и думать о тебе. Но в последнее время мы были эгоистичными, очень эгоистичными.

Она все еще не смотрела на меня. Она не отрывала глаз от компьютера.

– Я должна была бы быть в офисе сегодня, а потом мы с твоим отцом собирались поехать к Робби. Но я не смогла заставить себя поехать. Я собралась на работу. Села в машину. Но когда твой отец стал выезжать из гаража, я попросила его остановиться.

Слезы катились по ее щекам.

– И я весь день работала дома.

– А как же Робби?

Я поморщилась. Мой голос прозвучал грубо и хрипло.

– Может быть, я съезжу к нему завтра. – Она посмотрела мне в глаза. Ее взгляд на мгновение прояснился. Это было все равно что увидеть луну в облачную ночь. Вот ты видишь ее, а вот она уже исчезает за облаками. – Хочешь поехать со мной?

У меня в горле застрял ком величиной с «Титаник».

Я начала кивать и никак не могла остановиться. Я кивала и кивала.

– Да, с удовольствием.

Она посмотрела на мой ранец, лежавший на полу.

– Вам что-нибудь задали на дом?

– Я сегодня сбежала с уроков.

Она мельком взглянула на меня и судорожно глотнула.

– Правда? – Она кашлянула и нахмурилась. – И что ты сегодня делала?

– Мы поехали к одному из друзей Райана.

У нее дернулась голова. Это было быстрое, резкое движение.

– Вы там пили?

– Да.

Мы с ней не разговаривали много недель, и теперь я чувствовала себя так, словно плотину прорвало. Мне хотелось рассказать ей все. Мне хотелось, чтобы она отругала меня. Мне хотелось… мне хотелось снова стать нормальной.

– И занимались сексом?

О’кей. Это было тем немногим, чем мне не хотелось делиться.

– Нет.

– Нет, никогда или нет, сегодня?

Ее глаза стали похожи на бусинки. Она неотрывно смотрела на меня.

Черт. Она не отставала.

– Нет, сегодня.

Она закрыла глаза и вздохнула.

– О’кей. Это ответ на вопрос, на который ты не хотела отвечать. Так у вас с Райаном был секс?

Мне показалось, что мой язык стал огромным.

– Да.

– Когда?

– Прошлой ночью.

Она снова посмотрела на меня, и ее глаза наполнились слезами.

– В первый раз?

Я кивнула. Мое горло сжалось.

– Самый первый? – хрипло спросила она.

Я кивнула.

– Значит, ты больше не девственница?

И тут я поняла, что плачу. Слезы катились по щекам, и почему-то мне стало намного легче.

– Да.

Ее плечи затряслись. Она прижала кулаки к губам, а потом уронила голову на стол и заплакала.

Но я не слышала ни звука. Все еще.

Глава 24

– Она все знает? – спросил Райан.

Был уже вечер. Я лежала на своей кровати, прижав телефон к уху.

– Они знали это все время.

– Вот дерьмо.

– Да уж.

Я перекатилась на спину.

Я слышала, как громко играет музыка, и решила, что он все еще у Кирка. Райан прислал мне уже несколько сообщений, так что после примирения с мамой я позвонила ему. Мне нужно было предупредить его о том, что его ждет. И мне нужно было признаться, что я не поехала повидать Робби.

– Ты соврала мне? – спросил Райан.

– Я не хотела цепляться за тебя. Мне не хотелось, чтобы ты возненавидел меня из-за того, что у меня не все в порядке с головой.

Он рассмеялся.

– Я тебе этого не говорил, но, думаю, я разрешил тебе спать в моей кровати в ту первую ночь потому, что у тебя было чертовски не в порядке с головой.

Я села.

– Не может быть.

– Чем ненормальнее девушки, тем больше они мне нравятся.

Я закатила глаза, понимая, что он подшучивает надо мной.

– Ты разыгрываешь меня.

Он коротко рассмеялся.

– Точно. Но ты не настолько ненормальная, и, если бы я встретил тебя при других обстоятельствах, я все равно хотел бы тебя. Могу признаться тебе в этом. Тебе не нужно беспокоиться из-за меня.

Ты это слышишь, Уиллоу?

Я представила, как она ответит мне.

Отвали.

Но мы уже перешли к другой теме. Мы стали обсуждать мою поездку к Робби на следующий день.

– Ты поедешь во время занятий или после?

Я нахмурилась.

– Полагаю, после школы. Мама была не в восторге от того, что я сегодня прогуляла уроки.

Почему-то у меня стало спокойнее на душе.

Я улыбалась, понимая, что выгляжу, как идиотка. Если бы кто-нибудь увидел меня в тот момент, он решил бы, что я улыбаюсь оттого, что разговариваю с Райаном. Но я улыбалась потому, что испытывала прилив спокойствия.

И только Уиллоу смогла бы понять меня.

Услышав в трубке шум голосов, я спросила:

– Ты все еще у Кирка?

– Да. – Он вздохнул и рявкнул на кого-то: – Отвяжитесь от меня! Я говорю по телефону!

Что-то громыхнуло, и звуки музыки и голосов стали приглушенными. Райан снова заговорил:

– Все напились. Кирк закрылся в комнате с двумя цыпочками. Кора плачет и не говорит мне почему. – Он казался таким усталым. – Я заставил Пич уехать домой, и я уверен, что теперь она меня ненавидит.

Он был заботливым старшим братом.

– Приезжай ко мне.

Он ответил не сразу.

– Ты уверена? – наконец спросил он. – Я хочу сказать, что теперь, когда твоя мама знает…

– Я впущу тебя потихоньку. – Внезапно мне страстно захотелось увидеть его. – Ты сможешь вести машину?

– Да. Я пил только тогда, когда ты была здесь, и то всего лишь две рюмки текилы. А с тех пор я держу в руках одну и ту же бутылку пива, да и то для того, чтобы остальные отвязались от меня.

Мое сердце забилось быстрее.

Он приедет.

– О’кей. Припаркуйся за углом. Я не знаю, мама снова стала прежней мамой или она просто сегодня на время прервала свой траур, так что лучше нам быть поосторожнее.

Он рассмеялся, но его голос был усталым.

– О’кей. Я сбегу отсюда. Скоро буду у тебя.

После того как мы закончили разговор, я подошла к своей двери и приоткрыла ее. Я прислушалась, но в доме было тихо. Я знала, что мама дома. Было уже около одиннадцати, так что, если папы еще дома не было, он должен был вскоре появиться.

Идя на цыпочках по коридору, я чувствовала себя так, словно вламываюсь в чужой дом. Но я хотела знать. Если мама еще не спала, Райану будет непросто пробраться ко мне.

Гостиная была пустой.

И библиотека.

И ее кабинет.

И кухня.

Больше не беспокоясь о том, чтобы двигаться беззвучно, я сбежала вниз по лестнице. Мое сердце снова бешено заколотилось в груди.

Было все еще слишком рано для нас с Райаном. Обычно мама в это время была в своем кабинете или в гостиной, но я никогда не проверяла их спальню.

Искать ее нужно было в первую очередь здесь, и, подойдя к их спальне, я распахнула дверь.

Я ожидала… чего-нибудь. Я ожидала услышать легкое похрапывание или увидеть скомканные одеяла там, где должна была спать моя мама.

Но я ничего не услышала и не увидела. Совсем ничего.

Никого не было в ее спальне, в ее кровати, в ее ванной, в ее шкафу. Я даже заглянула под ее чертову кровать, потому что никогда не знаешь, что может произойти. Но я не теряла надежды.

Я бегом сбежала по лестнице на цокольный этаж. Никого.

Я включала свет в каждой комнате, куда заглядывала.

И тоже никого.

Задний дворик. Иногда по вечерам она сидела там с ноутбуком и бокалом вина. Едва дыша, я взлетела по лестнице. Но все было напрасно. Еще до того, как открыла заднюю дверь, я знала, что во дворе никого нет.

Я почувствовала, как в глубине души зарождается страх.

Мне осталось осмотреть лишь одно место. Войдя в гараж, я остановилась в дверях. Прошло несколько мгновений, прежде чем я осознала, что увидела.

Гараж был пуст.

Отцовской машины там не было. Не было там и «Тахо», на которой обычно ездила мама, когда отправлялась одна по своим делам.

Их обоих не было дома.

Она бросила меня.

После разговора о моей утраченной девственности и всего остального… хорошо, это был не совсем разговор. Она просто сидела и плакала, пока мне не стало совсем неловко и я не начала раздумывать, как ускользнуть в свою комнату. Она спросила, хочу ли я есть. Я сказала ей, что не хочу, но чуть позже передумала.

Я вернулась на кухню, но ее там не было.

Неужели она к тому времени уже ушла из дома?

Я направилась в свою комнату, чтобы взять телефон, но увидела, как моргает кнопка автоответчика. Обычно я не обращала внимания на записанные на нем сообщения. Они всегда предназначались моим родителям, но что мне было терять? Может быть, она позвонила и оставила мне сообщение?

Я нажала кнопку и услышала:

«У вас одно новое сообщение от Шарлотты Малколм».

Я подошла ближе к телефону.

– Привет, родная. Я почему-то не могу связаться с тобой по мобильному телефону. Я поехала в магазин за продуктами. В холодильнике лежит только старая пицца. Папа позвонил мне и сказал, что на вечер у него есть какие-то планы. Мы проведем этот вечер в городе. Будь хорошей девочкой. Никакого секса. Я уверена, что Райан тайком проберется к тебе, и я не против, если вы будете спать. Только спать. Поняла? И завтра иди в школу. Я уйду с работы пораньше и заеду за тобой по дороге к Робби. Я люблю тебя…

На этом сообщение закончилось.

Я снова нажала на кнопку, но следующее сообщение было для папы.

Не знаю, сколько я стояла там.

Она не бросила меня. Она позвонила. Она помнила обо мне.

Она уехала, потому что у нее появились планы на вечер. Это было вполне логично.

Я глубоко вздохнула.

Мои ладони вспотели, и я вытерла их о домашние брюки.

Они все еще любили меня.

Она все еще любила меня.

В дверь тихо постучали, и я выглянула в окно.

Райан приехал.

Глава 25

Я уже почти заснула, как вдруг услышала глухой стук.

Я села в кровати. Рука Райана крепче обхватила меня за талию, и я замерла. Он дышал по-прежнему ровно. Я не разбудила его. Осторожно высвободившись, я слезла с кровати.

В коридоре всегда по ночам горели два ночника, по одному в каждом конце, так что я могла дойти до спальни родителей, не включая свет.

У меня по спине пробежал холодок. Я пошлепала в сторону родительской спальни.

Бух!

– Вот дерьмо!

Я остановилась. Это был голос отца. Нахмурившись, я подошла ближе к двери родительской спальни, которая была приоткрыта. В комнате горела одна из ламп, и, заглянув внутрь, я увидела, как отец прошел мимо меня, направляясь в ванную.

Кровать была застелена. Никто не ложился спать. Вместо этого я увидела, что на ней лежал ворох одежды, а по всей комнате стояли коробки. Некоторые были открыты, некоторые уже запакованы. Запакованные стояли ближе к двери, словно их собрались вынести.

Папа вышел из ванной, держа в руках туалетные принадлежности. Он бросил их в одну из коробок, положил сверху несколько рубашек и закрыл коробку.

– Что ты делаешь?

Я шире открыла дверь и вошла в комнату.

Папа выругался и резко обернулся. Он нервно провел рукой по лицу.

– Черт, Маккензи. В следующий раз предупреждай, хорошо?

Я ничего не ответила, сосредоточив внимание на коробках.

– Что ты делаешь?

Мы что, опять переезжаем?

Я знала, что нет.

Это было бы лишено смысла.

– Э-э-э, родная.

Он сказал это тем же странным голосом, каким в свое время объявил мне, что мы переезжаем в Портсайд.

Я затрясла головой.

– А где мама? – спросила я.

– Она… – Он вздохнул, огляделся по сторонам и провел пятерней по волосам. – Я понимаю, как это выглядит, но…

– Но это не так? Ты не уезжаешь?

Наши взгляды встретились, и я поняла, что так оно и было.

Я чувствовала присутствие Уиллоу у меня за спиной, но она молчала. В кои-то веки.

– Нет.

Внезапно его плечи опустились. Его рука сжалась в кулак. А в глазах промелькнула печаль.

Но мне не было жаль его.

Меня охватил страх. Я не могла пошевелиться, не могла вздохнуть. Страх заслонял собой все, и я чувствовала себя так, словно меня вот-вот стошнит.

– Что ты делаешь? Только никакого вранья, папа.

Он снова огляделся по сторонам, а потом как-то странно посмотрел на меня, словно он меня не видел.

– Я уезжаю.

Не знаю, должна ли я была при этом испытать облегчение или отчаяние. Но я не чувствовала ни того, ни другого. Я просто стояла и смотрела на него. Потом я кивнула и отвела глаза в сторону.

Это было логично.

Горе может стать причиной распада семьи. Разве не это я прочитала как-то в одной брошюре?

Я обхватила себя руками и опустила глаза.

– Ты бросаешь маму или нас всех?

Он не ответил сразу, и я все поняла.

Мне захотелось отвернуться от него, повернуться к нему спиной, но я была не в силах. Я чувствовала на себе его взгляд.

– Я переезжаю поближе к Робби.

Значит, он бросал маму и меня.

Я знала, что Робби очень нравится в новой школе. Я понимала – может быть, и к лучшему, что он не живет в этом мертвом доме. Но это все равно было как-то неправильно. Он должен был быть дома. И мама тоже. А отец не должен был уезжать.

Он не должен был бросать меня.

– Мак?

Райану следовало бы присудить премию за то, что он выбрал самый неподходящий момент для своего появления.

За дверью скрипнула половица.

– Кто это? – мрачно спросил отец. – Какой-то парень?

Я хотела закатить глаза, но сдержалась. С трудом.

– Ты же бросаешь нас. Так что тебе должно быть все равно.

Он замолчал и судорожно сглотнул. Я видела, что он размышляет над моими словами, и вдруг заметила седые волосы у него на висках. И за ушами. У него были огромные мешки под глазами, и я могла поклясться, что с лета количество морщин на его лице удвоилось.

Мой папа не был старым, но он стал выглядеть старым.

– Мак?

Райан громче прошептал это. Он стоял прямо за дверью.

– Кто там? – громко спросил отец.

Райан открыл дверь и посмотрел на папу, но выражение его лица было совершенно бесстрастным. Он знал, во что ввязывается.

– Я Райан Дженсен, сэр. Вы работаете с моим отцом.

Его плечи были расправлены, и он был абсолютно спокойным. Он не собирался идти на попятную.

И в тот момент я все поняла. Он пришел мне на помощь, и ему было все равно, чем это обернется для него.

– А-а-а. – Мой папа сдался. – Верно. Твой отец упоминал, что ты дружишь с моей дочерью.

Он посмотрел на меня, потом на Райана. Его взгляд задержался на моей майке и шортах, а потом на домашних брюках Райана. Райан успел натянуть на себя футболку.

Папа потер бровь.

– Ты спишь здесь, Райан?

– Да, сэр.

– Он спит с тобой, Маккензи?

Я кивнула.

– Ты же сам это знаешь.

– Нет. Нет, я не знал. – Он говорил очень спокойно. – Твоя мама поддерживает отношения с Нэн. Полагаю, ты это имеешь в виду? Твоя мама знает?

Я снова кивнула. Почему я чувствовала себя так, словно никогда не смогу сглотнуть?

В комнате воцарилось молчание, и Райан шагнул ближе ко мне.

– Ты в порядке?

Папа рассмеялся и повернулся к одной из коробок.

Я покачала головой, не отводя взгляда от Райана, и сказала:

– Мой папа перебирается поближе к Робби.

Райан никак на это не отреагировал. Он был здесь не для того, чтобы обсуждать детали. Он ждал моего сигнала, который сказал бы ему, должен ли он остаться или уйти.

Но я еще не приняла никакого решения, так что ничего не сказала ему.

Папа продолжил упаковывать вещи. Его плечи были напряжены, и он раздраженно закинул галстук на спину.

Он все еще был одет так, как одевался на работу. Я сразу не обратила на это внимания. Но по какой-то причине это показалось мне абсолютно уместным.

– Уже почти три часа ночи, – пробормотала я. – Почему ты не переоделся?

Он что, куда-то ходил после работы? Или собирался пораньше отправиться в офис?

Уиллоу фыркнула у меня за спиной.

Сомневаюсь, что он отправится на работу, сестренка. Ты не обращаешь внимания. Понюхай.

Понюхать что?

Его. Ты не пользуешься духами с запахом ванили, и не думаю, что ими пользуется твой приятель.

Я ощутила, как кто-то словно сжал мое горло. Она была права.

Я уловила запах, но это была не ваниль. Это была лаванда. Папа благоухал, как эти цветы.

Я повернулась к Райану.

Мама всегда пользовалась цитрусовыми духами. Она ненавидела лаванду.

– Мама сказала, что собирается встретиться с тобой в городе. Она была надушена, когда ты видел ее?

Почему-то я сомневалась, что это были ее духи. Мои эмоции не успевали за мозгом, быстро сложившим два и два. Я почувствовала, как у меня задрожали колени.

Райан еще ближе придвинулся ко мне и положил руку мне на талию. Он удержал меня от падения.

– Ты с кем-то встречаешься.

Отец резко повернулся к нам. Он страшно побледнел, а потом увидел руку Райана на моей талии.

– Убери руки от нее.

Мне было наплевать. Я спросила:

– Кто она? Из-за кого ты бросаешь нас?

– Маккензи, родная…

Он отшатнулся, словно я ударила его по лицу.

– А мама знает?

Его плечи поникли, и он опустил голову. В руках он держал рубашку.

– Она знает.

Он не смел посмотреть на меня.

Он не просто бросал нас. Он уходил от нас к какой-то женщине.

Он хотел создать новую семью.

Мы с Уиллоу подумали об одном и том же в один и тот же момент.

У меня свело желудок, и я почувствовала горечь во рту.

– Кто она?

– Ты ее не знаешь, милая.

Он говорил шепотом. А я – в полный голос. И с каждым вопросом мой голос становился все тверже.

– Кто она? – Может быть, я не знала ее, но Райан знал. – Это кто-то с твоей работы?

Это должно было быть именно так.

После гибели Уиллоу он уходил из дома только на работу. Еще он ездил к Робби, но ездил он всегда вместе с мамой. Верно? Они ездили вместе?

– Маккензи, можем мы поговорить об этом позже?

– КТО?

Мне не нужно было, чтобы Райан поддерживал меня, не давая мне упасть. Ярость придала мне силы.

– Маккензи, милая…

Мои ноздри раздулись.

– Я спрашиваю, кто? Я хочу это знать!

Он сжал губы. Уперевшись руками в бока, он пристально смотрел на меня. Воздух вокруг нас был словно насыщен электричеством, и мой вопрос был резким, как удар молнии.

Ну и пусть. Я не боялась крови. Больше не боялась.

Я шагнула к нему.

– Кто, папа?

– Сейчас не время говорить об этом.

– Ты мне скажешь это, или я превращу твою дерьмовую жизнь в ад.

Мы смотрели друг другу в глаза, и, казалось, папа размышлял о том, воплощу ли я в жизнь свою угрозу. Но я была намерена это сделать. Твердо намерена.

Он выдохнул:

– Ее зовут Мэллори Локхарт. И да, она работает со мной.

Я не оглядывалась на Райана, но чувствовала, как он изумлен.

– Ты переезжаешь к ней?

– Я… да. По крайней мере, на время. Мы с мамой обсудили это сегодня вечером.

Я уже ничего не понимала. Мой мозг словно отключился. Но мне было необходимо получить как можно больше информации.

– Где сейчас мама?

– В отеле, недалеко от школы Робби.

Это было в трех часах езды от дома. Значит, завтра я не поеду никуда, кроме школы.

– Значит, ты соврал мне? Ты сказал, что собираешься переехать поближе к Робби?

– Нет. То есть да. Дом Мэллори расположен ближе к его школе. – Он кашлянул. – Не думаю, что твоя мама приедет домой завтра. Ты… я хочу сказать…

Я подняла глаза. Он сурово смотрел на Райана.

– Что?

– С тобой все будет в порядке? По крайней мере, ты сможешь прожить одна несколько дней?

Я рассмеялась.

Я знала все, что мне нужно было знать.

Никакого Робби завтра.

Никакой мамы завтра.

И никакого отца в обозримом будущем.

Я не ответила отцу. Я повернулась, слегка задев рукой Райана. Мне казалось, что я смотрю на нас со стороны. Мы снова были втроем.

И я вышла из комнаты.

Райан последовал за мной.

А Уиллоу замыкала шествие.

Четвертое занятие у психотерапевта.

– Ты немного рассказала мне о Уиллоу на прошлом сеансе. Как насчет сегодня?

Улыбка Наоми была милой и жизнерадостной, но мне хотелось стереть с ее лица эту улыбку. Она сложила руки на коленях и жестом указала мне на стул. Она старалась показать мне, что мы с ней друзья.

– Твоя мама звонила мне. Она сказала, что ты встречаешься с каким-то мальчиком. Как его зовут?

Последовало напряженное молчание. Я уже привыкла к такому молчанию. Лишь оно было моим настоящим другом. Я улыбнулась и подалась вперед.

– Мы с ним трахаемся.

Ее дружелюбная улыбка померкла.

– Что?

Глава 26

Мэллори Локхарт было тридцать семь лет. Семейное положение – все сложно. Она работала менеджером по рекламе в «Вест Коарс Текнолоджи». У нее были каштановые волосы, лицо в форме сердца и глаза цвета ореха, немного близко посаженные. Она была миниатюрной, носила очки, ее брови были идеально выщипаны.

Она получила степень бакалавра в университете «Вест Скоттридж».

За прошедший день она разместила на своей страничке пять фотографий своей собаки, за последнюю неделю – три саркастических афоризма, и у нее было больше двух тысяч друзей в социальных сетях.

Она недавно приобрела золотистого ретривера по имени Багси и была в восторге оттого, что «у нее появился новый питомец в то время, когда она начинала новую главу своей жизни».

Я внимательно посмотрела на экран, чтобы увидеть, когда она разместила на своей страничке эту запись. Это было четыре дня назад, в семь часов три минуты вечера. Я начала читать комментарии к этой записи.

«Люблю тебя!! И так горжусь тобой!»

«Обнимаю, хо-хо, детка».

«С нетерпением жду встречи с Багси!»

«Очарователен! Да!»

К этому комментарию прилагалось видео, на котором щенок рвет подушку, а потом сваливается с дивана.

За ним шла целая строка сердечек.

«Замечательно. Очень рада за тебя».

Остальные комментарии я читать не стала. Как видно, все ее друзья были в восторге оттого, что она так счастлива. Мне хотелось помочиться им на головы, всем без исключения.

Пошли они все к черту. Пошла она к черту. Пошел к черту мой отец. Пошли к черту все.

Слова «новая глава» относились не только к собаке. Готова была поспорить, что ее друзья об этом не знали. Может быть, мне стоило просветить их всех?

– Ты все еще ищешь инфу о ней в интернете? – спросила Кора, садясь на стул рядом со мной в нашей школьной библиотеке.

Все еще. Я чуть не рассмеялась над этими словами, но ярость, поселившаяся во мне накануне ночью, не отпускала меня.

После того как мы с Райаном вернулись в мою комнату, я так и не смогла заснуть. Он спал, а я не могла. Я сразу же села за компьютер, чтобы собрать всю информацию о любовнице отца. Я узнала адрес ее электронной почты и день ее рождения. Я нашла информацию о ее семье. Я знала, в какой школе и в каком колледже она училась. И Гугл помог мне прикинуть ее ежегодный доход.

Но все это не отвечало на главный вопрос – по- чему?

Почему мой отец? Это она охотилась за ним? Или он стал за ней ухлестывать? Как они вообще познакомились? Совместный проект? Она работала с ним над проектом? Может, они начали флиртовать около фонтана? Или в кофейне?

Я ненавидела ее.

Я не знала ее, но я ее ненавидела.

Я посмотрела на Кору. Я дала задание Райану узнать у родителей побольше об этой Мэллори Разлучнице Локхарт, но мне нужен был кто-то такой же сумасшедший, как и я, обладающий талантом выискивать нужную информацию.

– Я хочу подъехать к ее дому и разрезать на куски шины ее автомобиля, – сказала я Коре. – Нет, я хочу подъехать к ее дому, позвонить в дверь и заставить ее чувствовать себя так же ужасно, как чувствует себя моя семья.

И это было совсем не мало.

Мне не нужна была Уиллоу, чтобы так поступить. Я зациклилась на этой любовнице и сама понимала это.

Но это меня не волновало.

Мой отец оплакивал свою дочь. И должен был сблизиться с мамой на этой почве.

Чья бы корова мычала, а твоя бы молчала.

О’кей. Я услышала Уиллоу. Нашей семье позорно не хватало умения утешить друг друга. Если не считать того, что мама вдруг решила стать хорошей матерью. Она очень старалась. Я получила от нее сообщение, в котором говорилось, что поездка к Робби откладывается и что она знает о моем ночном разговоре с отцом. Она обещала, что позже мы с ней все обсудим, потому что у меня наверняка были вопросы. И, словно этого было недостаточно, она позвонила матери Райана.

Предполагалось, что я до конца недели поживу у Дженсенов. Но только если не буду спать в кровати Райана. Я должна была после школы собрать нужные мне вещи, упаковать их и отправиться с Райаном к нему домой.

Я закатила глаза, прочитав это. Как глупо со стороны мамы вести себя так, словно я была третьеклассницей, которую отправляли погостить у друзей. Я поеду к Райану, но не после школы. Я поеду, когда мне захочется. Иногда мама забывала, что мне уже исполнилось восемнадцать лет.

Я закатила глаза и поставила под одним из постов Мэллори череп с костями.

Кора наклонилась ко мне и тихо рассмеялась.

– Ты ставишь смайлики из аккаунта твоей сестры в Фейсбуке. Это жутковато и в то же время прикольно.

Кора изучающе смотрела на меня, но мне было плевать. Я продолжала ставить черепа с костями под постами Мэллори.

– Она будет знать, что это сделала ты. Ты же это понимаешь?

– Конечно. – Я улыбнулась. – Она не сможет этого доказать.

Кора выпрямилась.

– Черт. У тебя такой злой вид.

Если бы она могла знать, что творится в твоей голове.

Мне было плевать и на Уиллоу. Я поставила череп с крестями под очередным постом.

– Это же пост о том, как делать своими руками декорации для Хэллоуина.

Я продолжала просматривать посты.

– Мой отец ненавидит Хэллоуин. Ей следовало бы знать об этом.

Кора снова рассмеялась, но ее смех становился все менее веселым и все более настороженным.

Но меня это не волновало. Я была сумасшедшей, выполнявшей свою миссию. Если мама не собирается впадать в ярость из-за сложившейся ситуации, тогда в ярость впаду я. Уиллоу уже была бы вне себя. Она кричала бы и требовала бы ответов на свои вопросы. Она звонила бы папиной любовнице и маме одновременно.

Она подожгла бы наш дом – образно говоря… наверное.

Я подождала немного, ожидая услышать от Уиллоу какие-нибудь комментарии, но она молчала. Кстати, если подумать, в последнее время она молчала все больше и больше.

Я превращалась в нее.

Вот почему. Уиллоу жила во мне, так что ей не нужно было… и тут прозвенел звонок.

Слава богу. Это прервало мои размышления о том, что моя умершая сестра больше со мной не разговаривает.

Кора взяла свой рюкзак и встала. Она прижала рюкзак к груди, а я выключила компьютер.

– Все собираются на обед к Пэтти. Ты пойдешь?

Я тоже взяла свой рюкзак и направилась к выходу.

– Кто это «все»? – спросила я, когда мы подошли к двери.

Она вышла из библиотеки вслед за мной.

– Да все. Райан, кажется. Эрин. Ее подруги. – Она пожала плечами. – Не знаю. Все популярные ребята.

Вот как. Популярные.

Вот о чем обычно беспокоятся нормальные тинэйджеры.

Я оглянулась и посмотрела на нее, но она не смотрела на меня.

– Я не популярна.

– Нет, популярна.

– Нет, – я покачала головой. – Это не так.

– Нет, популярна. Поверь мне. Ты популярна. Даже если ты этого не подозреваешь. Ты ведь с Райаном, и все девчонки побаиваются тебя.

И неудивительно. Нас с Уиллоу было двое, но даже одна из нас могла довести их до ручки. Я хмыкнула, но ничего не сказала. Я не была популярной, и мне было на это наплевать. Мне было наплевать на популярность в Аризоне, и теперь мое мнение не изменилось. Единственным бонусом нашего переезда стал Райан.

Я замерла посреди коридора. Некоторые школьники, идущие позади нас, возмутились, но мне не было до них дела.

Кора остановилась и оглянулась.

– Ты поэтому хотела быть с ним? – спросила я.

Ее глаза расширились, и она приоткрыла рот от удивления.

– Э-э-э… что?

Она крепче прижала рюкзак к груди.

– Ты хочешь быть популярной? – Я покачала головой. – Но разве ты уже не популярна? Ты дружишь с этими парнями. Разве это не делает и тебя популярной?

Она издала странный звук.

– Это так неловко.

– Почему?

Мы все еще стояли посреди коридора, и другие школьники стали обходить нас. Один парень обругал нас, но, увидев меня, откашлялся, чтобы скрыть это.

– Простите. Привет, Маккензи.

Он отошел от нас прежде, чем я успела ответить, но я видела, что его шея покраснела.

– Вот видишь? Рейнольдс понятия не имеет, кто я такая. Передо мной он не стал бы извиняться.

Она махнула рукой в ту сторону, куда он пошел.

– Нет, я не популярна. Я… – Разбита. Сломлена. Наполовину мертва. И я занималась сексом – то есть у меня был секс. Один раз. Я была немного опытной в этом деле. – Это не «я» нормальная. Поверь мне. Нормальная «я» не популярна. Нормальная «я…» – Я заколебалась. Нормальная «я» была такой же, как Кора. В определенном смысле.

Ты всем нравишься, Мак. Выброси это из головы. Тебе никогда не нужно было завоевывать себе место под солнцем.

Уиллоу сказала мне это в тот день, когда мы узнали, что переезжаем. Я содрогнулась, вспомнив об этом.

Она была так далека от истины. Это она всем нравилась. Даже две мои ближайшие подруги бросили меня, потому что им так не хватало ее. Неужели она этого не знала? На самом деле не знала? Это она была звездой.

Я отвела взгляд в сторону.

– Нормальная «я» невидима. Поверь мне.

Я ошибалась. Я не была такой, как Кора. Ее беспокоило то же, что и Уиллоу, но Уиллоу достигла успеха. Она была помешана на социальном статусе.

Мне нужно было перестать думать об Уиллоу.

Я почувствовала, как она фыркнула, и обратилась к ней.

Прости, но из-за тебя я становлюсь немного тронутой.

Только немного?

Нам с Корой пора было поторопиться. Скоро должен был прозвенеть второй звонок. Я схватила Кору за руку. Она наблюдала за мной, слегка склонив голову набок. Но я хотела, чтобы она услышала меня.

– Я потеряла сестру. Моего брата перевели в другую школу, а прошлой ночью я узнала, что мой отец бросает нашу семью. Если бы я могла поменяться с тобой местами, я сделала бы это. Я не хочу сказать, что у тебя нет никаких проблем. У всех они есть. Но я прошу тебя подумать о том, чего ты хочешь. Если ты так сильно хочешь быть популярной, забудь об этом. Это того не стоит.

Она опустила глаза, но я услышала, как она пробормотала:

– Это того не стоит для тебя.

– Это того не стоит ни для кого.

Но это было утопией. Если бы все были добрыми и достойными. Если бы не существовало ненависти, боли, страданий. Если бы люди не обращали внимания на цвет кожи, качество одежды, престижность места проживания. Если бы ничто не имело значения, кроме сердца и ума.

Я хотела бы жить в таком мире. Я почти чувствовала, что живу в нем, так сильно мне этого хотелось.

Я мягко сказала:

– Если я популярна, поверь мне, я все равно несчастна. А ты нет. Я видела тебя в компании с парнями.

И тут прозвенел второй звонок.

Я опаздывала на урок, так что повернулась и пошла по коридору, уже опустевшему. Я оглянулась, и Кора стояла все на том же месте, где я ее оставила.

В моей душе шевельнулась надежда. Слабая, но все-таки надежда.

Глава 27

Весь остаток дня Кора вела себя по-другому. Не знаю, почему это было мне приятно, но это было именно так. Мы пошли обедать вместе со всеми и сели за стол рядом с парнями. Когда пришла Эрин с подругами, Кора не отреагировала на их появление так, как она делала раньше. Она не занервничала. Не стала ерзать на стуле. И не вздрогнула, когда Эрин поприветствовала нас.

Кора была совершенно спокойна. Она просто излучала уверенность, и я видела, что парни это заметили. И Эрин тоже. Она нахмурилась, направляясь к своему столу. А парни продолжали искоса поглядывать на Кору, и когда мы шли обратно с обеда, и в течение всех оставшихся уроков.

Я не была уверена, заметил ли все это Райан. Он был гораздо наблюдательнее, чем многим могло показаться. Он просто лучше остальных скрывал это.

На седьмом уроке Кирк толкнул меня локтем в бок.

– Что?

Он карандашом указал на Кору. Она отвечала на вопросы теста, который нам всем раздали.

– Что с ней происходит?

Словно услышав его – а она вполне могла его услышать, – Кора выпрямилась, гордо вскинув голову. Если бы на ней в этот момент была корона, она крепко держалась бы на ее голове. Не так, как раньше, когда она опускала голову или сутулилась.

Я спрятала гордую улыбку и пожала плечами.

– Не знаю. Она выглядит сексуальнее, чем обычно, верно?

Райан взглянул на меня, и на его лице было странное выражение.

Но Кирк изучающе смотрел на Кору.

– Да, верно, – кивнул он. Я видела, что он был заинтригован. Он снова кивнул: – Да.

Он взял свою тетрадь и рюкзак и встал из-за нашего стола. Подойдя к Коре, он сел рядом с ней и легонько толкнул ее в бок.

Я чувствовала на себе взгляд Райана, но склонила голову над тетрадью.

Он придвинул к себе мой стул, и наши ноги оказались прижатыми друг к другу.

– Что происходит?

Я пожала плечами:

– Понятия не имею.

Но я улыбалась. Я была на подъеме.

Наконец-то случилось хоть что-то хорошее.

Райан не стал настаивать. Я знала, что позже он станет расспрашивать меня, и я все ему расскажу. Кора была его старым другом. И он будет рад за нее.

Спустя несколько минут я перестала пытаться ответить на вопросы теста. Я не могла сосредоточиться, так что просто откинулась на стуле и стала наблюдать, как Кирк и Кора то ли флиртовали, то ли изучали друг друга. Они оба чувствовали, что происходит что-то важное, но не понимали, что именно.

Райан дал мне списать ответы на те вопросы, с которыми я не справилась, а после окончания урока я поспешно направилась к Коре.

Я схватила ее за руку, радостно улыбаясь.

Она оглянулась и опустила голову, но я видела ее улыбку.

– Итак. – Я кивнула в сторону Кирка, который направлялся к своему шкафчику. – Что все это значит?

– Ты знаешь. – Она пожала плечами. – Я последовала твоему совету.

– Так ты поняла, что не так уж несчастна?

Она рассмеялась и встряхнула головой:

– Нет. То есть да.

Мы направились к ее шкафчику.

Райан прошел мимо нас, но обернулся, и на его лице было все то же вопросительное выражение.

Позже, беззвучно, одними губами произнесла я. Он кивнул, остановившись у шкафчика Кирка.

– Тебе нравится Кирк?

Кора никогда не говорила о нем. Она всегда говорила только о Райане.

– Не знаю. – Она открыла шкафчик и начала складывать учебники в рюкзак. – Может быть. То есть… – Она замолчала, глядя на то, как Кирк обменивается шутками с Райаном. – Он самый крутой парень в школе, не считая Райана.

Она уставилась на него. По-настоящему уставилась и вздохнула.

– Что я делаю? Прошлым вечером он развлекался с близняшками Беллини. Он никогда не заинтересуется мной.

Я нахмурилась и внимательно посмотрела на Кору.

Она была немного ниже меня. Ее каштановые волосы были небрежно забраны в пучок, и несколько выбившихся из прически прядей обрамляли ее лицо. У нее были ярко-синие глаза. Очень светлая кожа, покрытая веснушками. Она не была красавицей и не накладывала на лицо гору косметики. Но она была хорошенькой от природы.

Она была доброй, застенчивой и преданной друзьям. Я ни разу не слышала, чтобы она сказала что-нибудь плохое о ком-нибудь из них. Единственным человеком, к которому она относилась негативно, была Эрин. Но это было понятно. Кора панически боялась ее.

Не было никаких причин, почему бы Кирк не мог заинтересоваться ею.

– Он будет дураком, если не заинтересуется тобой.

Она мрачно посмотрела на меня.

– Да ладно.

– Я серьезно. Я хочу сказать, сама подумай. Если он не захочет встречаться с тобой, так это только потому, что он хочет продолжать валять дурака с девчонками, которые не подходят для длительных отношений. Прости меня, Кора, но ты именно такая девушка, которая серьезно относится к отношениям. И он был заинтересован. Он спросил у меня, почему ты сегодня не такая, как всегда.

– И что ты ему сказала? – встревоженно спросила Кора.

Я прислонилась к шкафчику.

– Я сказала, что не знаю, но ты кажешься мне более сексуальной. И он согласился со мной.

У нее чуть не отвисла челюсть. Ее щеки покраснели.

– Правда?

– Да. Правда.

Бросив на него быстрый взгляд, она опустила голову.

Райан и Кирк оба наблюдали за нами.

Кирк смотрел на Кору так, словно прежде никогда не видел ее. И Райан смотрел на меня точно так же. Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы понять выражение его лица, потому что оно было не таким, как всегда. Наши взгляды встретились. Он смотрел на меня с заинтригованным и вместе с тем одобрительным выражением. И тут меня осенило, и я чуть не упала.

Это была прежняя «я».

Это было именно то, что я сделала бы прежде.

Я помогла бы подруге, которая нуждалась в поддержке. И если бы было нужно подтолкнуть какого-нибудь парня к решительному действию, я стояла бы со своей подругой около ее шкафчика и обсуждала бы с ней этого парня. Это была настоящая «я». И это было здорово. Я хочу сказать, немного странно, но в то же время здорово.

Райан видел меня такой впервые.

Я отвела взгляд в сторону и опустила глаза.

Уиллоу была рядом со мной. Я чувствовала ее присутствие и ждала, что она что-нибудь скажет. Но она молчала. Она стояла очень тихо, и я не выдержала.

Вот как? На этот раз тебе нечего сказать?

И словно она и впрямь была рядом, я услышала, как она хмыкнула, а потом повернулась и ушла.

Она оставила меня. На секунду я утратила дар речи.

– Ты в порядке?

Кора закрыла свой шкафчик и повесила рюкзак на одно плечо. Она ждала моего ответа.

– Да, конечно. – Я выпрямилась. – Я в порядке.

Мое привидение, моя сестра оставила меня. Но я не хотела, чтобы она исчезала.

Я уже привыкла к тому, что ее призрак преследует меня.

Глава 28

– Что там сегодня произошло с тобой и с Корой?

Я знала, что Райан задаст мне этот вопрос, и я посмотрела на него. Он сидел на водительском сиденье. Когда он спросил, куда я хочу отправиться после школы, я сказала, что к дому любовницы моего отца. И он даже не поморщился и не спросил, откуда я знаю ее адрес.

Я откинула голову на подголовник и улыбнулась. Мне не нужно было долго учиться, чтобы поддерживать его интерес ко мне.

Но мне нужно было ответить на его вопрос. Я внимательно посмотрела на него. Мы выехали на шоссе, и ветер трепал его волосы.

Как я могла объяснить, что сказала Коре всего несколько слов, но они совершили чудо? Или что по какой-то глупой причине это так многое значило для меня?

Как я могла сказать ему, что Уиллоу бросила меня, а мне до боли нужно было ее присутствие?

Как могла я… Дурочка, остановись. Поговори с ним.

Я почти улыбнулась, снова услышав голос моей сестры. Это успокоило меня.

– Я даже не знаю, – сказала я.

Райан нахмурился и поднял боковое окно машины. Шум ветра стих, и в машине воцарилась интимная атмосфера.

– Что ты хочешь сказать?

Я откашлялась и выпрямилась на сиденье.

– Я даже не знаю. Вот что я хотела сказать.

– Что это значит?

Я слегка покачала головой.

– Она сказала мне, что я популярна среди ваших знакомых, а я сказала ей, чтобы она не говорила глупостей. – Смысл тот же, но слова другие. Я пожала плечами. – Я так несчастна. – При этих словах Райан повернул голову и посмотрел на меня. – Быть популярной не стоит того.

Он все еще хмурился, но кивнул и снова сосредоточился на дороге. Включив сигнал поворота, он свернул налево и объехал белую машину.

– Кирк думает, что она горячая штучка, – сказал он. – Это твоя работа?

Я повернулась к нему, насколько мне позволял сделать это ремень безопасности.

– Коре всегда нравился ты, пока не появилась я. А ты что, хочешь, чтобы она все еще сохла по тебе?

Я пристально посмотрела на него.

Он ответил мне недовольным взглядом.

– Так ты для этого что-то затеяла?

– Ты злишься на меня.

– Злюсь? – Он озорно улыбнулся. – Нет, вовсе нет. Я уже начал хорошо понимать тебя, но это происшествие с Корой сбило меня с толку. Вот и все. Я не беспокоюсь из-за Коры или из-за Кирка. Если обретенная Корой уверенность в себе привлекает его, я надеюсь, что она и дальше будет продолжать в том же духе, и я надеюсь, что он не причинит ей боли. Я больше волнуюсь из-за тебя.

– Почему? Я в порядке.

И так оно и было. Я была в своем уме.

Меня не беспокоило то, что мама не появлялась дома. Меня не беспокоило то, что она не повезет меня сегодня повидаться с Робби. Меня не беспокоило то, что я потеряла еще одного члена нашей семьи.

Да. Я была в полном порядке.

И у меня не было никаких проявлений шизофрении.

Я впилась ногтями в свою руку. И не пошевелилась, даже когда почувствовала, как по руке потекли струйки крови. Это было приятным и освежающим ощущением.

Спустя тридцать минут мы свернули с основного шоссе, и Райан посмотрел на мои руки.

– Черт! Мак!

Он схватил меня за руку, и я разжала пальцы. На моей руке было пять глубоких ран, из которых текла кровь.

Райан выругался себе под нос, включил сигнал поворота и свернул на стоянку около бензозаправки.

– Что, черт возьми, случилось? – Резко остановившись напротив невысокого здания, он распахнул свою дверцу. – Вылезай. Нужно срочно обработать твои раны.

Он взял меня за руку, свободной рукой закрыл машину и положил ключи в карман. Не выпуская моей руки, он повел меня внутрь здания и попросил аптечку. Служитель станции протянул ее нам и сказал, что туалет находится сзади.

Мы пошли было по коридору, но он рявкнул:

– Я имел в виду, что туалет снаружи.

Райан сердито посмотрел на него.

– Спасибо. Ваша чуткость удивительна.

Служитель пожал плечами и повернулся к другому клиенту.

Райан попятился и задом открыл дверь, не выпуская мою руку и мрачно глядя на служителя поверх моей головы.

За углом, рядом с пожарным шлангом, стоял металлический столик для пикника. Райан похлопал по нему.

– Запрыгивай.

Он поставил аптечку на столик рядом со мной. А я вернулась в прежнее отрешенное состояние. Я чувствовала себя так, словно меня завернули в одеяло, укрыв от настоящей боли. И раны на моей руке ни в малейшей мере не беспокоили меня.

Райан склонился надо мной и начал обрабатывать мои раны.

Я нахмурилась.

– Мне становилось лучше.

Он на мгновение застыл, а потом выпрямился и посмотрел мне в глаза.

– Что?

– Мне становилось лучше.

Внезапно моя голова стала очень тяжелой.

Мне захотелось спать. Я подалась вперед и уперлась головой Райану в плечо.

– Она ушла от меня сегодня, – пробормотала я ему в рубашку. – И мне становилось лучше.

Райан застыл, а потом медленно, невыносимо медленно поднял руку и положил ладонь мне на затылок.

– Кто ушел?

– Уиллоу.

Но это было не совсем так. Она ведь разговаривала со мной, разве нет? Это она была рядом со мной в машине. Верно?

Райан стоял неподвижно, как статуя.

– Уиллоу была рядом с тобой?

Я кивнула и выпрямилась. Мне было больно смотреть на него. Солнце было таким ярким, что у меня из глаз потекли слезы.

– Она сначала ушла от меня, но потом, в машине, снова заговорила со мной.

– Она говорила с тобой?

– Один раз.

Это была она? Этот вопрос мучил меня.

– Она разговаривала с тобой?

Он погладил меня по волосам. Наклонившись ко мне так, что нас разделяло всего несколько дюймов, он посмотрел мне в глаза.

Я отвела взгляд в сторону. Я не могла смотреть ему в глаза. Я чувствовала, что сделала что-то не так, но не знала, что именно.

Я не могла мыслить здраво. Что я сказала не так?

Уиллоу, что я наделала?

Слеза потекла по моей щеке.

– Она мне не отвечает.

– Уиллоу не отвечает?

Уиллоу…

Я покачала головой.

– Она ушла.

Я хотела, чтобы она вернулась. Мое сердце сжалось от боли. Я хотела, чтобы она вернулась. Я хотела снова разговаривать с ней, чувствовать ее присутствие.

Слезы все катились по моим щекам.

– Райан, куда она ушла?

Он пристально смотрел на меня. Его зрачки расширились.

Уиллоу. Я не должна была бы говорить о ней. Но она снова бросила меня.

Я съежилась, мысленно свернулась в клубочек, и Райан прижал мою голову к своему плечу.

И я горько заплакала, а по моей руке медленно стекали капельки крови.

Глава 29

Корабль здравомыслия отчалил. Я официально сорвалась с катушек.

Я разговаривала с мертвыми людьми, видела мертвых людей – и я не была психом.

Райан подвез меня к дому Мэллори-разлучницы. После того как я немного пришла в себя, он обработал раны на моей руке и перевязал их. Но я все время вытирала рукой слезы с лица, так что повязка намокла и стала черной от туши.

Поднявшись на крыльцо, Райан постучал. Другой рукой он взял меня за руку и переплел свои пальцы с моими.

Мне захотелось сказать: «Кошелек или жизнь?», но дверь распахнулась, и я промолчала.

На пороге стояла женщина и внимательно смотрела на меня.

– Мистер Малколм здесь? – спросил Райан.

Она резко вскинула руку и прижала ладонь к губам. Она была такой же, как на фотографиях в Фейсбуке, только еще более хорошенькой.

Я ненавидела ее.

Моя злость помогла отчасти прогнать мое безумие, и мне удалось унять слезы. Но я все равно продолжала шмыгать носом, как наркоманка.

Она несколько мгновений разглядывала меня, слегка подавшись вперед. И тут до нее дошло, и она отступила на шаг.

– Филипп! – крикнула она через плечо, а потом снова повернулась ко мне: – Вы Маккензи.

Я не ответила. Все мои силы ушли на то, чтобы окинуть ее гневным взглядом. Я хотела, чтобы она почувствовала всю ненависть, исходившую от меня и от Уиллоу. Это было только справедливо, учитывая, что она не столкнется с самой отчаянной из нас.

Она шумно вобрала воздух в легкие, и ее губы начали подергиваться.

Послышались шаги, и она посторонилась. На пороге появился мой отец и, нахмурившись, посмотрел сначала на нее, а потом на меня.

– Что… Маккензи?

Он перевел взгляд на Райана, который крепче сжал мою руку.

– Можно… можно нам войти?

Не знаю, почему Райан привез меня туда. Может быть, это было ближе, чем ехать в психушку. Может быть, он не хотел больше иметь со мной дела и решил оставить меня на попечение отцу. Могло быть множество причин. Когда я осознала, куда он везет меня, я попыталась вырвать у него свою руку.

– Нет, Райан. Отвези меня туда, где мне окажут помощь. А встреча с ней мне не поможет. Я была не права, когда просила тебя отвезти меня туда.

Но он не выпустил мою руку из своей, а положил ее к себе на колени.

– Мы должны увидеться с ним. – Его голос был ласковым, но твердым, а когда он посмотрел на меня, его взгляд был нежным. – И там тебе помогут. Доверься мне.

От его взгляда я снова расплакалась. Хотя, впрочем, я и так не переставала плакать. Но он по-прежнему держал меня за руку, и я постепенно начала успокаиваться. Не знаю, как или почему, но я в одно и то же время и успокоилась, и разнервничалась.

Попробуйте это понять.

– Да. Входите, входите. – Мой отец жестом пригласил нас войти и положил руку мне на плечо. Я услышала, как он вполголоса обратился к Мэллори: – Можно, мы пройдем во дворик?

– Да. Конечно, конечно. Делайте все, что хотите.

– Прости.

Я замерла и резко повернулась.

– Да. – Мой голос был ядовитым и презрительным. – Да, продолжай, папа. Продолжай извиняться перед ней. Скажи своей шлюхе, как тебе жаль, что мы появились здесь потому, что я теряю рассудок из-за смерти моей сестры. Я так чертовски сожалею, что потревожила вас.

– Что…

Она повернулась к отцу, но тот кашлянул и оборвал ее:

– Если я понадоблюсь, мы во дворе.

– Филипп…

Он крепче взял меня за плечо, но Райан оттащил меня от него и повел во двор. Он открыл застекленную дверь и закрыл ее за нами, оставив моего отца в доме.

Я села как можно дальше от двери, и Райан сел рядом со мной.

Он не стал больше брать меня за руку, и я не знаю, огорчило меня это или нет. Он наблюдал, как за дверью мой отец разговаривает с Мэллори.

Отец хотел было взять Мэллори за руку, но она отшатнулась от него. Она посмотрела на нас сердитым взглядом и что-то сказала отцу. Его плечи поникли, а она скрестила руки на груди и отошла в сторону, скрывшись из нашего поля зрения.

– Может быть, я сумасшедший, но не думаю, что твой отец так уж увлечен ею.

Я хмыкнула.

– Поверь мне, никто не подумает, что ты сумасшедший.

Он улыбнулся мне и откинулся на спинку стула.

– Ты знаешь, что я имел в виду.

– Нет. Все еще не знаю. И ты удивительный, а не сумасшедший.

Отец провел пальцами по волосам и посмотрел на нас сквозь стекло. Я заметила, как он одет. На нем были тренировочные брюки и теплая рубашка с длинными рукавами. На ногах – черные домашние тапочки.

Я почти зарычала.

– Где твой халат, сигара и газета? – спросила я, когда он открыл дверь. – Похоже, здесь ты себя чувствуешь более непринужденно, чем в нашем новом-новом доме.

Он замер, потом сделал шаг вперед и закрыл за собой дверь. Я посмотрела на его глаза. Накануне под ними были мешки, но сейчас их уже не было. Этот ублюдок выглядел почти отдохнувшим.

– Ты злишься. – Он сел напротив Райана.

Я фыркнула.

– Что навело тебя на такую мысль?

Пошел он к черту!

Это у него была новая работа.

Это он хотел занять новую должность.

Это он принял решение переехать.

Это он привез нас сюда.

Я подалась вперед и прошипела:

– Ты обещал нам лучшую жизнь.

Он опустил глаза.

Райан кашлянул и тоже слегка подался вперед.

– Э-э-э, мистер Малколм.

Он был гораздо вежливее, чем я.

Отец поднял голову, и я увидела выражение страдания на его лице. Оно было искренним и неподдельным. На его лице отражалось все, что чувствовала я. Он был измучен и раздавлен.

Мешки под его глазами исчезли, но кожа приобрела синеватый оттенок, и он выглядел почти полумертвым.

Он попытался улыбнуться.

– Да, Райан?

Но улыбка быстро исчезла с его лица. Она была лишь мимолетной.

– Не знаю, есть ли у меня на это право, но я чувствую, что просто обязан кое о чем с вами поговорить.

Вот оно. Сердце сильнее забилось в моей груди. Он собирался рассказать ему об Уиллоу. И о том, что я постепенно теряю рассудок.

Райан положил руки на стол и уставился на них.

– Я провел много времени с вашей дочерью. Достаточно, чтобы понять, что я не должен был этого делать.

Что?

Он поднял голову и пристально посмотрел на моего отца, не отводя взгляда.

– Я знаю, что ваша семья пережила страшную трагедию, но, если бы вы выполняли свой долг, ваша дочь не спала бы в моей постели все эти ночи.

Господи! Что он делает?

Лицо моего отца сделалось непроницаемым.

– Ты так думаешь, да?

– Я это знаю, сэр.

– По-твоему, я должен был серьезнее относиться к своему отцовскому долгу?

Райан не поморщился, не состроил гримасу, не съежился и не отвел взгляда в сторону. И его тон был мягким, но решительным.

– Да, когда это касается Мак.

Отец поморщился. Это имя подействовало на него, как отрава. Я почти видела, как он внутренне содрогнулся, и была уверена, что сейчас он извинится, встанет и попросит нас уйти.

Это приближалось…

Он вздохнул и откинулся на спинку стула.

– Может быть, ты прав.

Что?

Я выпрямилась на стуле. Должно быть, я ослышалась. Я уже должна была бы быть на полпути к двери.

– Я все это время вел себя неправильно, и понадобилось вмешательство семнадцатилетнего подростка, чтобы я осознал это.

Он рассмеялся, но этот смех был слабым и горьким.

– Мне восемнадцать. – Райан улыбнулся и покачал головой: – Хотя это не имеет значения.

– Ну, хорошо. – Отец улыбнулся ему. – Это, надо полагать, делает меня не таким жалким.

Я не знала, рассмеяться ли мне, отпустить ли какую-нибудь нелепую шутку или, может быть, снова расплакаться? Что сделала бы Уиллоу на моем месте?

Я перешла бы в наступление, дорогуша.

Я снова слышала ее, и это помогло мне расслабиться.

– Уиллоу разговаривает со мной, – объявила я.

Они оба посмотрели на меня.

Я продолжала, испытывая непреодолимую потребность выговориться.

– Она все время рядом со мной. Я разговариваю с ней. Она снится мне. И вначале я ненавидела все это. Я не хотела думать о ней, чувствовать ее присутствие, слышать ее, но она не оставляла меня в покое. Она преследовала меня до сегодняшнего дня. – Мой голос задрожал, и я опустила глаза. – Сегодня она ушла, и теперь я сама не своя. – Продолжай. – Я ненавижу ее, и я люблю ее, и она нужна мне. Но папа. – На мгновение у меня перехватило горло. – Ты же живой, и ты нужен мне еще больше. А ты бросил меня. – Я говорила не только о той ночи, когда он забирал свои вещи. – Ты перестал проверять, как у меня дела. Ты перестал интересоваться, где я. – У меня снова перехватило дыхание.

Я услышала, как отец снова и снова пытался откашляться:

– Маккензи.

Ножки его стула скрипнули по полу. Я не могла поднять глаза. У меня не было на это сил. А потом он обнял меня. Он опустился на колени, прижал мою голову к своей груди и шумно втянул в себя воздух.

– Маккензи, мне так жаль.

Он крепче обнял меня.

Я могла расплакаться в тот момент. Я могла остановиться на этом, удовлетворившись сделанным мною признанием. Но это была не вся правда, которую я хотела донести до него.

– Я не в состоянии смотреть на себя в зеркало. Как же я могу заставить тебя смотреть на меня? – прошептала я.

Мне так не хватало ее.

Я хотела, чтобы она была рядом.

Я не хотела, чтобы отец обнимал меня.

Я хотела, чтобы она обнимала меня.

– Я не хочу, чтобы она была привидением, папа.

– Я знаю. – Он погладил меня по голове и откинул с моего лба прядь волос, как обычно делала мама, а иногда и Уиллоу. – Я знаю. Поверь мне. – Его голос стал хриплым. – Мне так не хватает твоей сестры, что иногда это становится просто невыносимым.

То, что я плакала в объятиях отца, было естественно. Но мне нужен был не он. Я только думала, что он мне нужен. Я только думала, что мне нужна была мама. Но мне не нужен был никто, даже Робби.

Я хотела, чтобы меня обнимала лишь она. Но она не могла этого сделать.

Я отстранилась от отца, и он обхватил ладонями мое лицо.

– Прости меня, родная. Мне так жаль.

Он снова обнял меня за плечи и крепко прижал к груди.

Я бросила взгляд на Райана, и, должно быть, он что-то увидел в моих глазах, потому что снова подался вперед.

– Э-э-э… мистер Малколм?

Мой отец поднял голову.

– Да?

Райан наблюдал за мной, и я кивнула ему и поправила рубашку. Она вся была в пятнах от слез.

– Что у вас с… – Он жестом указал на дом.

– А-а-а.

Отец посмотрел на меня, и я попыталась улыбнуться.

– Я в порядке.

Он все еще колебался.

– Правда, – добавила я.

– О’кей. – Он сел на стул, стоявший рядом со мной, и провел рукой по лицу. – Я не изменяю маме. Мэллори – моя коллега, и я переехал к ней, потому что нам нужно как можно скорее закончить один проект. Мы весь день работали над ним, и нам даже пришлось призвать на помощь еще нескольких человек. Нам приходится работать круглые сутки, и… – Он поднял голову и посмотрел на часы, висевшие на стене. – Нас скоро могут прервать. Сюда едут еще некоторые наши коллеги. Они едут прямо из офиса.

– Ты сказал мне, что уходишь от нас. Ты сказал, что уходишь из-за нее.

– Да, сказал. Но это не так. – Казалось, обвиняющие нотки в моем голосе не смутили его. – То есть я сказал, что перебираюсь поближе к Робби, и это правда. Твоя мама навещает Робби сегодня, а я поеду к нему завтра. Я не собирался приезжать сюда, пока прошлым вечером, когда я ехал по шоссе, мне не позвонил начальник. Я думал, что на тот момент рабочий день закончился, но это было не так.

Я покачала головой.

– Тогда почему ты сказал мне, что уходишь от нас к другой женщине?

– Потому что ты подумала это, а я лишь не стал тебя разубеждать. – Он вздохнул, начал было говорить, потом еще раз вздохнул. – Я работал вчера с Мэллори, но это все. Только работал. И мы с твоей мамой действительно разъезжаемся, но я не бросаю ее из-за кого-то. Я здесь, чтобы работать, только чтобы работать. И я вправду переезжаю поближе к Робби, по крайней мере, на то время, пока мы с мамой не уладим все вопросы.

Я почувствовала, как выругалась Уиллоу. Но я уже могла достаточно трезво рассуждать, чтобы понять, что это выругалась не она. Это сделала я. Это сделала та часть меня, которая все еще была связана с ней.

– Это все какая-то бессмыслица, – прорычала я. – Ты ведешь себя непонятно. Ты и мама. – Я подалась вперед. – Я все понимаю. Я не разговариваю с вами, но и вы не разговариваете со мной. Почему никто не хочет разговаривать?

Я уже кричала.

– Черт возьми, начните разговаривать! ПОГОВОРИ С МАМОЙ! ПОГОВОРИ СО МНОЙ! ПОГОВОРИ С… МНЕ НАПЛЕВАТЬ! ПОГОВОРИ С ЧЕРТОВЫМ ПСИХОТЕРАПЕВТОМ!

Никто не сказал мне, чтобы я понизила голос. Никто не попытался заткнуть меня.

А если кто-то и попытался бы, я обрушилась бы на него.

Я кипела от злобы. Она была неистовой и нездоровой, и во мне ее было слишком много.

Успокойся, Маккензи, – сказала я себе.

Наступило долгое молчание.

А потом мы услышали, как позвонили в дверь. Мэллори поднялась по лестнице с цокольного этажа, бросила на нас быстрый взгляд и направилась к входной двери.

В дом вошло несколько человек. Мужчины в деловых костюмах и женщины в строгих юбках. Мой отец не солгал. Они выглядели так, словно приехали сюда прямо из офиса.

Он не солгал.

Он не солгал.

Я отъехала назад на стуле, подняла ноги на сиденье и обхватила их руками. Положив голову на колени, я стала глубоко дышать.

Он не солгал.

Я молчала, и Райан спросил:

– Может быть, нам лучше уйти?

Я кивнула.

– С тобой все будет в порядке, Мак?

Господи. Он назвал меня так, как называла меня она. Но это было нечестно. Все в нашей семье называли меня так. Но это она придумала это уменьшительное имя, когда… Я почувствовала злость и приближение истерики.

– Хочешь уйти? – Райан наклонился ко мне.

Я подняла голову, чувствуя себя обнаженной, чувствуя, что с меня содрали кожу. И снова кивнула.

– Да.

Райан взял меня за руку и повел в дом. Отец пошел вслед за нами и, проходя мимо Мэллори, что-то сказал ей. Их коллеги уже спустились в цокольный этаж.

– Я скоро вернусь, – сказал ей отец. – Дай мне минуту побыть с дочерью.

Он вышел вслед за нами на крыльцо и закрыл за собой дверь.

– Они заказали еду на дом, так что нас могут снова прервать.

Он посмотрел на меня.

Нельзя было не заметить, что мой отец страдал. На вид ему можно было дать все шестьдесят, а не сорок.

– Если я буду нужен тебе, я всегда буду рядом, – сказал он. – Я брошу все и примчусь к тебе. Я не лгу.

Он был мне нужен, когда умерла Уиллоу. Он был нужен мне все эти месяцы после трагедии. И я буду нуждаться в нем до тех пор, пока не стану взрослой. Но как я могла сказать это, когда сегодня он выбрал свою работу? И могла ли я сказать ему это?

Да, могла.

Черт.

– Ты нужен мне дома, с мамой и Робби. Я хочу, чтобы вся моя семья была рядом со мной.

Он поморщился, но не отвел взгляд.

Я ждала, пристально глядя на него.

Потом он кивнул.

– О’кей. Я позвоню маме. Мы так и сделаем.

Я посмотрела вниз и увидела, как побелела рука Райана. Я сжимала ее слишком крепко. Ослабив хватку, я виновато взглянула на него. Он покачал головой. Это его не беспокоило.

– Ты готова ехать домой?

Я повернулась к отцу.

– Да. О’кей.

И внезапно на душе у меня стало спокойнее.

Мы уже собрались направиться к машине, но отец задал мне последний вопрос:

– Это ты ставила черепа на страничке Мэллори в Фейсбуке?

Глава 30

Райан подвез нас к моему дому.

Было уже темно, но я знала, что мама все равно вернется домой в этот вечер. Райан спросил, нужно ли составить мне компанию до ее возвращения, но я сказала – не нужно. Мне казалось, что это было так правильно – войти в дом, сделать уроки, надеясь, что когда мама поздним вечером вернется домой, она отругает меня за то, что я еще не сплю. Я уже очень давно не чувствовала себя так.

Я поцеловала Райана и сказала:

– Со мной все будет в порядке.

И я верила в это. Я улыбнулась ему и пошла к дому.

В доме было холодно, так что я включила отопление и заказала пиццу. После этого я занялась тем, чем занималась бы год назад.

Я сделала домашнюю работу, сидя за столом на кухне, заплатила за пиццу, когда ее доставили, и съела половину к тому времени, когда начала открываться дверь гаража. Я поднялась, намереваясь налить себе стакан вина, чтобы спровоцировать маму на скандал, но не успела я взять в руки бутылку, как услышала голоса.

Мое сердце остановилось.

– Маккензи!

Я резко повернулась, раньше, чем успела осознать это.

Я уже была на полпути к гаражу, когда дверь распахнулась и Робби бросился ко мне.

Я поймала его и оторвала от пола. Прошло лишь полтора месяца, но я готова была поклясться, что за это время он вырос.

– Робби!

– Привет, сестренка, – пробормотал он, уткнувшись носом мне в шею и крепко обхватив меня руками. Потом он немного отстранился.

Я не хотела отпускать его, но мне пришлось это сделать. Я поставила его на пол.

– Ты кажешься таким большим. Ты стал выше ростом.

Он был всего на дюйм ниже меня. Я взглянула на маму.

– Это нормально? Какой у него рост?

Она рассмеялась, входя в дверь с коробкой пиццы и двумя сумками в руках.

– Ну, он подрос на полдюйма, но не думаю, что сильно изменился.

Я нахмурилась, глядя на коробку с пиццей.

– Ты похудела! – почти прокричал Робби. – Я стал выше, а ты стала меньше!

Он мог обхватить пальцами мое запястье, но не бицепсы. На них все еще были мускулы.

Я пожала плечами и глупо улыбнулась.

– Это, возможно, скоро изменится. – Я указала на пиццу.

Мама рассмеялась:

– На секунду я растерялась. – Она подняла вверх пиццу, которая была у нее в руках. – Робби настаивал на том, чтобы остановиться и купить тебе еды. Он беспокоился о тебе. – Она посмотрела на него, и ее взгляд смягчился. Она вся, казалось, смягчилась. – Я говорила, что тебе не о чем беспокоиться.

Он улыбнулся.

– Я всегда беспокоюсь. – Он снова обнял меня. – Я скучал по тебе, Мак.

Я прижала его к себе и закрыла глаза.

– Я тоже скучала.

Если бы я могла держать его в объятиях всю ночь, я так бы и сделала. Я чувствовала себя так, словно он больше не был просто моим братом. Он был моей половинкой, наполовину моим сыном, и я чувствовала себя ответственной за него. Но, может быть, это Уиллоу так повлияла на меня. Она оставила нас, и я больше не хотела никого терять.

– О’кей. – Мама хлопнула в ладоши, а потом сдвинула рукав на левой руке и посмотрела на часы. – Уже почти полночь. Робби, тебе завтра не нужно идти в школу, но тебе все равно пора спать. И Маккензи…

Я ждала ее указаний, одной рукой обнимая Робби за плечи.

Она замолчала, глядя на нас и смахивая со щеки слезинку.

– Нам о многом нужно поговорить с тобой, но тебе завтра идти в школу, и я больше не разрешаю тебе прогуливать. Иди в постель, и чтобы никакие парни не пробирались к тебе ночью, поняла?

Она притворялась суровой родительницей. Но мы с Робби знали, что это всего лишь роль.

Мы оба кивнули, и Робби первым пошел к лестнице. Он обнял маму, а потом взбежал по ступенькам наверх.

– Возьми свою сумку! – крикнула ему вслед мама.

Его шаги снова послышались на лестнице. Он схватил сумку и во весь рот улыбнулся нам. Его щеки раскраснелись.

– Я забыл.

И он снова побежал по лестнице, громко топая, словно никогда не уезжал из этого дома.

Сначала я почувствовала ее легкое прикосновение, и она ласково прижала меня к себе.

– Ты в порядке, родная?

Я не была в этом уверена, но чувствовала себя отчасти умиротворенной.

Я обняла ее и прошептала:

– Пожалуйста, верни домой и папу.

– Ох, Маккензи.

Я была не единственной, кто потерял в весе. Ее почти тщедушное тело дрожало. Она погладила меня рукой по спине и откинула прядь волос с моего лба.

– Я сделаю это. Обязательно. – Она кашлянула и отстранилась от меня, обнимая меня так, как перед этим я обнимала Робби. Ее глаза внимательно смотрели на мое лицо. – Пожалуйста, будь в порядке. Пожалуйста.

У меня сжало горло, и я моргнула. Я была шокирована.

Я кивнула.

– Я стараюсь.

– О’кей. – Она снова крепко обняла меня. – И я говорила серьезно – никакого Райана сегодня ночью.

Я опять кивнула и с легкой улыбкой и с бабочками в животе поднялась наверх вслед за братом.

Я собиралась лечь спать. По крайней мере, я уже лежала, свернувшись клубочком и прижав к груди игрушечного медведя, когда услышала тихий стук.

Я направилась было к окну, думая, что это Райан, но тут открылась моя дверь.

Робби просунул голову в комнату, все еще держась за ручку двери.

– Привет.

Пусть ему было уже одиннадцать лет, но для меня он остался трехлетним. Он по-прежнему был моим маленьким братишкой.

Чувствуя, как все внутри у меня начало таять, я похлопала по кровати:

– Иди сюда.

Он широко улыбнулся и прыгнул ко мне в постель. Забравшись под одеяло, он положил голову на подушку и улыбнулся во весь рот.

Этот малыш… я была его собственностью. Я сжала пальцы в кулак и притворилась, что хочу ударить его в живот.

– Как твои дела, братишка?

Но вместо того, чтобы стукнуть его, я начала его щекотать.

Он рассмеялся, потом завизжал и свернулся в клубочек. Когда я перестала его щекотать, он оглянулся на меня через плечо. Я стала щекотать его бока, и он снова завизжал.

– Эй! Что вы там делаете? – крикнула снизу наша мама.

У Робби перехватило дыхание.

Я рассмеялась и ответила ей:

– Робби не хочет вылезать из моей постели! Мама, поднимись и забери его.

Он приоткрыл рот и сел в кровати.

– Мама, это неправда! Она щекочет меня!

Мы услышали ее смех, и я закрыла глаза. Именно этого мне не хватало все это лето.

Моя мама смеялась.

Робби смеялся.

Я улыбалась.

И папа собирался вернуться домой.

С нами все будет в порядке, Уиллз.

Она не ответила, да я и не ожидала, что она ответит. И мне не нужен был ее ответ. Я и так знала, что она рада за нас.

Я продолжала щекотать Робби, пока он не начал зевать. И я почувствовала себя виноватой из-за того, что он еще не спал. Он уже давно должен был спать. Черт, они приехали домой очень поздно. Когда он завернулся в мое одеяло, я, не спрашивая его, достала одну из его любимых книг и начала читать ему вслух.

Спустя пять минут он уже крепко спал.

Он закутался в мое одеяло, но мне не хватило духу разбудить его или отнести в его собственную кровать.

Осторожно ступая по комнате, я взяла в руки телефон. Там было несколько сообщений от Райана.

Райан: – Как дела?

Спустя тридцать минут:

Райан: – Закончил делать уроки. Хочешь поговорить?

Спустя еще час:

Райан: – Надеюсь, у тебя все в порядке. Я иду спать.

И десять минут назад:

Райан: – Мне кажется, я люблю тебя.

Пару секунд назад:

Райан: – Спокойной ночи.

Я чуть не выронила телефон. Сердце бешено стучало у меня в груди, и я начала писать ему ответ:

Я: – Спокойной ночи. Я думаю, что я…

– Робби спит?

Я подпрыгнула. Телефон выпал у меня из рук. Выругавшись себе под нос, я нагнулась и подняла его, случайно нажав на клавишу «отправить сообщение».

Нет!

Черт, черт, черт.

Моя мама стояла на пороге и, хмурясь, наблюдала за мной.

– Я… подожди!

Я оглянулась, но Робби все еще крепко спал. Я пошла к двери. Мама отступила на шаг, и я вышла вслед за ней в коридор. Она тихо закрыла дверь, а я в это время взглянула на свой телефон.

О боже.

Сообщение было получено. Я ничего не ответила ему, и я была не в состоянии мыслить здраво.

– Что-то не так? – спросила мама, переводя взгляд с меня на телефон.

– Все в порядке. – Я убрала руку с телефоном за спину. – У меня не хватило духу отнести Робби в его комнату. И я так скучала по нему!

Она кивнула и оперлась о стену, сложив руки на груди. По ее щеке поползла слезинка.

– Мы переживали, не зная, пойдет ему на пользу или во вред твое общество. – Она посмотрела на мою дверь. – Я думаю, мы были неправы. Мне жаль, что мы разлучили вас.

Они сделали это нарочно? Мне приходило это в голову, но услышать подтверждение…

– Я думала, ему нравится в его новой школе.

У меня голова шла кругом. Как они могли так поступить?

– Он хотел там остаться и хотел увидеться с тобой. Но не думаю, что ему очень хотелось вернуться сюда.

Это был новый дом. У Уиллоу не было в нем своей комнаты, но ее вещи все еще были здесь. Мама повесила на стену ее фотографию. И, словно чувствуя ее присутствие, мы обе посмотрели на нее.

Это фото было сделано, когда Уиллоу училась в младших классах. Она перебросила свои почти платиновые волосы через одно плечо и, склонив голову набок, флиртовала с камерой. На ее лице была лукавая улыбка, и казалось, что она вот-вот расхохочется.

– Ох, родная. – Мама протянула руку и вытерла слезу, сбегавшую по моей щеке.

Она все еще плакала, и я поняла, что не в состоянии злиться на них. Мы все старались по-своему справиться с нашим горем, было ли это плохо или хорошо, здорово или нездорово.

– Я собираюсь лечь спать.

Она кивнула и поцеловала меня в лоб.

– Береги себя и будь умницей. О’кей, Мак?

Я кивнула и посмотрела на нее.

– Не увозите его больше. Я серьезно.

Она отстранилась от меня и хотела кивнуть, но тут же застыла. Моя угроза не была пустой. Она увидит, что может случиться, если они снова разлучат меня с Робби.

Я вернулась в комнату и написала Райану сообщение.

Я: – Я хочу многое тебе сказать, но не сейчас. Поговорим утром?

Потом я проверила, заведен ли будильник, отключила звук телефона и достала второе одеяло. Свернувшись калачиком рядом с братом, я закрыла глаза.

Райан сказал, что любит меня…

Глава 31

На следующее утро Райан ждал меня около школы.

До этого он написал мне, спрашивая, не нужно ли меня подвезти, но я отказалась.

– О’кей, родная. – Мама остановила машину возле школы. Она бросила взгляд на Райана и вздохнула: – Это Райан?

– Да.

– Он красивый, правда?

– Мам! – Я покраснела.

Она улыбнулась и наклонила голову.

– Что? У меня есть глаза. Я не слепая. – Она прикусила губу и прищурилась. – Вы с ним занимались сексом после того первого раза?

Да. Мое лицо горело.

– Ты просто убиваешь меня.

Она закатила глаза и прищелкнула языком.

– Ты слишком драматизируешь. – Ее улыбка смягчилась. – Держись за него. Я знаю, что Уиллоу была бы счастлива за тебя.

– Мам.

Я опустила глаза и стала нервно теребить ремень своего рюкзака.

Зачем она снова упомянула Уиллоу? Это вызвало у меня горькие, мучительные воспоминания.

– Но я хочу сказать, больше никакого секса.

Она старалась казаться строгой, и она говорила совершенно серьезно, но я чувствовала, что в ее словах не было огонька. Когда прошлой ночью папа вернулся домой, я слышала, как они несколько часов разговаривали. Когда Робби стал ворочаться с боку на бок, я закрыла дверь моей комнаты и включила вентилятор, чтобы заглушить звуки их голосов. После этого я смогла заснуть, а наутро, за завтраком, мама просто сияла.

Она была оживлена, но все же не могла скрыть горечи в глазах. Я видела это, потому что чувствовала то же. Мы все это чувствовали. Я видела это в глазах Робби.

– Маккензи.

Она ждала моего ответа.

Я несколько раз моргнула.

– Что?

– Пообещай мне, что больше не станешь заниматься сексом.

– Никогда? – Я взялась за ручку дверцы.

– Никогда.

Я начала вылезать из машины.

– Да ладно, мам. Ты знаешь, что я не могу пообещать этого.

Она нахмурилась.

– Маккензи! Не закрывай дверь, пока.

Я захлопнула дверцу, потом наклонилась и посмотрела на нее с делано оживленной улыбкой.

– Я люблю тебя. Береги себя. Желаю вам с Робби хорошо провести время.

– Маккензи! – снова крикнула она, но я уже отошла от машины и направилась к Райану. На ступеньках школы стояло много народу. Некоторые просто разговаривали, несколько школьников катались на скейтбордах.

Обычно я не входила в школу с парадного входа. Парковка располагалась позади здания, так что там должно было быть много народу. Но и возле парадного входа народу было немало, так что мы с Райаном не смогли бы поговорить по душам, на что, я знала, Райан рассчитывал.

И именно из-за этого предстоящего разговора я не могла так долго уснуть накануне.

Райан привалился к стене и кивнул моей маме, когда она проезжала мимо нас.

– Твоя мама не работает сегодня?

– Робби дома, так что она взяла отгул. Она спросила утром, не нужно ли меня подвезти.

Он кивнул.

– Значит, тебя нужно будет отвезти домой после уроков?

Он повернулся ко мне, опершись плечом о кирпичную стену здания школы.

Это было так странно, и я нахмурилась.

– Что?

Он выпрямился, и мне почудилось, что он оказался еще ближе ко мне.

Рюкзак висел у меня за спиной, и я стала теребить ремень, как я делала это в машине. Я нашла свисавшие концы ниток и стала машинально обрывать их.

– Я получила твое сообщение вчера вечером.

– Которое? Я послал тебе четыре сообщения.

– Я получила их все.

Он на мгновение замолк.

– Понимаю.

Нет. Нет, он не понимал. Он насторожился, и я могла лишь гадать, по какой причине. Но я знала, что он понятия не имел о том, что со мной творится.

Я сделала глубокий вдох, словно мне не хватало воздуха.

– Ты не знаешь. Ты не знаешь всего. Я получила твое сообщение, и я… – Как я могла это объяснить? Я даже не знала, есть ли для этого подходящие слова. Но мне все равно нужно было попытаться. – Я пока не могу ответить тебе.

Он поднял брови.

– Что ты имеешь в виду?

Я почувствовала, что у меня горят щеки.

– Ты написал слово на букву «л». И я была счастлива прочитать это, но так нечестно. Я… я за тобой не успеваю.

Он оперся рукой о стену и склонился надо мной, а я сделала шаг назад и прижалась спиной к стене. Я нервно сглотнула, потому что внезапно у меня пересохло в горле. Его ореховые глаза пристально смотрели на меня, и в них загорелся огонь.

Боже.

Я забыла, какой он высокий.

– Ты что, еще вырос? – спросила я, с трудом переводя дыхание.

На его губах появилась улыбка, и он склонился надо мной. Он все еще опирался рукой о стену над моей головой, и его губы почти касались моих.

Я забыла, что хотела сказать, и облизнулась.

– Райан.

– М-мм? – Он, не отрываясь, смотрел на мои губы.

Я положила руку ему на грудь и слегка оттолкнула его.

– Я не в состоянии думать, когда ты так близко.

Он обнял меня свободной рукой за талию.

– Это плохо?

Он не отстранился от меня. Я чувствовала, как вздымается его грудь, а мускулы напряглись.

Он был так же взволнован, как и я.

– Ты оставляешь за собой право ответить мне, когда будешь готова?

– Да. – Я снова кивнула, пытаясь сосредоточиться. Я вспоминала, как он в первый раз поцеловал меня на студенческой вечеринке. И как он снова целовал меня у нас на цокольном этаже. И что я чувствовала, когда он проник в меня. – Я сейчас в таком раздрае.

Он тихо рассмеялся, и – о господи! – даже это показалось мне интимной лаской.

– Райан, – пробормотала я.

– Да? – Он еще ниже склонился надо мной.

Я закрыла глаза, потому что чувствовала его близость, его дыхание на моей щеке. Я чувствовала, как он напрягся, сдерживая себя, и я не смогла устоять. Я начала водить большим пальцем по его груди. Это было лишь легкое прикосновение, но он застонал.

– Хочешь продолжить в каком-нибудь другом месте?

Да! Но я вздохнула:

– Я пообещала маме, что не буду сбегать с занятий.

– И это важно.

Да, это было важно. Стоп, он что, соглашался со мной?

Я открыла глаза, и его лицо было совсем рядом с моим. Если бы я пошевелилась, он уже целовал бы меня.

Что я сказала ему? Это было так важно, слишком важно, чтобы можно было промолчать.

Я была в раздрае. Да. Вот так.

Я откашлялась и начала все снова.

– У меня дома все понемногу налаживается. Не знаю, надолго ли и что произойдет дальше, но я была не в себе. – Это все еще было так. Горечь никуда не исчезла. Я по-прежнему тосковала по ней. Я поспешно продолжила, опасаясь, что эта горечь заставит меня разрыдаться в его объятиях: – Я пытаюсь сказать тебе, что… – Я сильнее прижалась к стене, отодвинувшись от него на дюйм, и посмотрела ему в глаза. – Когда я отвечу на твое сообщение, я сделаю это не потому, что ты прислал его мне. Я хочу чувствовать это, я хочу, чтобы это было осознанно с моей стороны, и я хочу…

Его взгляд потух.

– Ты не чувствуешь этого?

Я прижала руку к его животу.

– Дело не в том, что я не чувствую. Дело в том, что внутри меня происходит слишком многое. Родители сегодня дома. Робби сегодня дома. Уиллоу…

У меня сжалось сердце, но то, что я хотела сказать ему, было слишком важным, чтобы я остановилась.

– Я старалась не обращать внимания, что ее уже нет рядом со мной. – Я старалась не замечать слишком многое. – Я использовала тебя, чтобы забыться. И я сбегала с уроков. И пила текилу. – Сделай глубокий вдох, Маккензи. Мое сердце выпрыгивало из груди. Я судорожно вцепилась в его рубашку. – Внутри меня много слоев боли. Такой сильной, что я не могу выразить это словами. А под этими слоями настоящий ад. Мучительный и кровавый. Это агония. Страдание. Пытка.

И самоотрицание. Оно лежало в подоплеке всех моих действий. Казалось, что внутри меня мрачная, черная дыра.

Его рука сжала мою талию, но его прикосновение стало другим. Уже не чувственным, а скорее успокаивающим.

– Я не могла ответить на твое признание, потому что так было бы нечестно и по отношению к тебе, и по отношению ко мне. Я хочу ответить, лишь когда буду чувствовать это, и только это. Уиллоу больше нет, и я всегда буду чувствовать себя так, словно половина меня умерла. Но я знаю, что когда-нибудь мои раны затянутся. Я не хочу сказать, что стану в один прекрасный день совершенно нормальной, но я хочу сказать, что не могу ответить тебе, пока эта боль не стихнет. Сейчас в моей душе нет места для всего этого. Пока что.

Я притянула его к себе и почувствовала его удивление. Он едва удержался от того, чтобы прижаться ко мне всем телом. Он постарался сохранить между нами какое-то расстояние, хотя бы один дюйм, но и это было слишком много для меня. Я хотела почувствовать всего его.

Это успокаивало меня, но я хотела не просто успокоения. Я хотела большего.

Райан положил руку мне на затылок и коснулся большим пальцем моей щеки.

– Я понимаю, что ты хочешь сказать мне, и не обижаюсь на тебя.

– Правда?

Он покачал головой, не сводя глаз с моих губ.

– Когда я написал тебе это, я знал, что ты не можешь ответить мне тем же. Я не поэтому послал тебе это сообщение. Я послал его потому, что считал – так будет правильно. Я хотел, чтобы ты знала. Но я понимаю тебя. Правда.

Он снова застонал и склонился надо мной. На секунду его губы коснулись моих, а потом он отстранился.

Но я потянулась за ним, приподнявшись на цыпочках, не желая прерывать поцелуй.

Он прижался лбом к моему лбу, и наши взгляды встретились.

– Ты скажешь мне это, когда сможешь, а я всегда буду рядом.

И я ощутила умиротворение. Это было такое прекрасное чувство!

Я обняла его и прижалась к нему.

Глава 32

Два месяца спустя

Пятое занятие у психотерапевта

Я сидела на диване у Наоми, а она – напротив меня.

Сказать, что я – добровольно или нет – участвовала в предыдущих четырех занятиях, было бы явной ложью. С первого занятия я просто ушла. На втором отказалась что-либо говорить. На третьем я задержалась чуть дольше и признала очевидный факт: Уиллоу умерла. А на четвертом ошарашила ее сообщением о моих отношениях с Райаном.

Наоми улыбалась мне, но в ее улыбке была настороженность, и я почувствовала угрызения совести.

Ей было лет тридцать с небольшим, и у нее была смугловатая кожа. В этот день она распустила волосы, и ее лицо обрамляли черные кудряшки. Иногда она наносила на них гель, но сейчас они были пушистыми и непокорными.

Мне они нравились. Казалось, они отлично сочетались с веснушками на ее лице. Эти кудряшки словно не хотели, чтобы их укрощали. Они хотели жить самостоятельной жизнью.

Я могла поговорить с ней. Немного. Эти занятия у психотерапевта до недавнего времени были единственным ограничением, которые на меня наложили родители после смерти Уиллоу. Вначале они дали мне слишком много свободы, но теперь все кардинально изменилось.

– Как дела дома?

Я ждала, пока Наоми заговорит, и при этих словах посмотрела на нее. Я была немного удивлена. Обычно она вела себя дружелюбно, но была твердо намерена заставить меня говорить. Однако сегодня все было по-другому.

Она казалась искренне заинтересованной.

Я немного расслабилась и неожиданно ответила:

– Лучше.

У нее чуть не отвисла челюсть, но она закашлялась, поправила блузку и села попрямее.

– Что ты имеешь в виду под словом «лучше»?

Я рассказала ей обо всем.

Я не видела причины, почему бы мне не быть искренней с ней, по крайней мере, хоть немного. Я по-прежнему не хотела говорить об Уиллоу, но моя семья – это было совсем другое.

Когда я закончила, я взглянула на часы. Я говорила двадцать минут. И все это время она молча слушала меня.

– Исходя из моего опыта, столкнувшись с большим горем, семьи или сплачиваются, или разваливаются. То, что твой отец решил расстаться с вами, не кажется мне таким уж необычным. Но необычно то, что ты вмешалась, что-то сказала, и тебя услышали. – Она пристально посмотрела на меня. – Ты изменила ход событий. Ты осознаешь, что ты сделала?

Я нахмурилась. Я не понимала, о чем она говорит, и начала уже жалеть о своей откровенности.

– Ты помогла своей семье, Маккензи.

– Что?

– Ты решила все высказать своим родителям, и они прислушались к тебе. Я общалась со многими детьми, в семьях которых случалось большое горе. Некоторые из них не высказывали родителям все, что они чувствуют. Некоторые высказывали, но их никто не слушал. Я могу лишь догадываться о причинах, по которым твои родители решили расстаться. Но ты сказала, что отец вернулся домой?

Я кивнула.

– Да, он живет дома с тех пор, как я поговорила с ним. И мама тоже.

– А твой маленький брат снова в своей школе?

– В будние дни, а на выходные он возвращается домой.

Теперь по субботам мы все ходили в кино.

Она сложила руки на коленях и подалась вперед.

– Я не знала твою сестру. Я никогда не встречалась с ней, но могу сказать тебе одно: она гордилась бы тобой.

Я почувствовала себя неловко.

Наоми сказала много приятных слов обо мне, но всякий раз я пыталась сменить тему. Шутила. Спорила с ней. Задавала ей нелепые вопросы, например, почему у нее в кабинете мало комнатных растений. Я даже пыталась запугать ее. Я сказала, что, если она не перестанет хвалить меня, я почувствую себя так, словно она клеится ко мне, и подам на нее жалобу. Она лишь улыбалась и продолжала говорить мне о том, что хорошего я сделала после смерти Уиллоу.

Но она ошибалась.

Все ошибались. Я видела, что мои родители смотрят на меня по-другому после того случая с Мэллори-разлучницей и эпохального скандала с отцом. Казалось, что они смотрят на меня так, словно видят в первый раз.

Я не понимала этого, и мне это не нравилось.

И была еще одна тема, которую я не хотела обсуждать. И пока Наоми об этом не заговаривала.

Но на этот раз она подняла эту тему, когда я уже собиралась уходить.

– Маккензи.

Я была уже у двери, но повернулась и посмотрела на нее.

– Что?

– Мы должны поговорить о предсмертной записке твоей сестры, прежде чем мы с тобой закончим.

Да. Та самая тема.

Глава 33

– Как вчера прошло занятие?

Я подпрыгнула и резко повернулась, ударившись рукой о свой шкафчик, но я не должна была удивляться.

Мы с Райаном разговаривали прошлым вечером по телефону, и я знала, что утром он будет искать случая поговорить со мной. Теперь это стало нормой. Наша жизнь понемногу возвращалась в нормальное русло, следовательно, мама ночевала дома два раза в неделю. Тогда она подвозила меня в школу по утрам, и это был как раз один из таких дней.

Выругавшись, я потрясла рукой.

– Вот дерьмо. – Райан взял меня за руку и наклонился, чтобы рассмотреть мои пальцы. – Я не хотел напугать тебя.

Я попыталась улыбнуться, но у меня получилась лишь кривая гримаса, как у клоуна. Мои пальцы страшно болели.

– Нет проблем. Это моя вина. Я просто задумалась.

Он дотронулся до костяшек на моих пальцах.

– Ты вывихнула два пальца. Я могу вправить их, если хочешь. В баскетболе это случается очень часто.

О боже.

От боли у меня подгибались колени. Я кивнула и уперлась свободной рукой ему в плечо.

– О’кей. Давай.

– Да?

– Да.

Он дернул меня за пальцы, и я завопила:

– А-а-а!

Схватив его за руку, я с трудом удержалась на ногах.

Окружающие с интересом смотрели на нас, но я была счастлива. Я могла пережить такое. Эта боль пройдет.

– Ты в порядке? – Райан снова дотронулся до моих пальцев. – Теперь лучше?

Я замерла, но боль уже стихла. Я пошевелила пальцами, сгибая и разгибая их.

– Да. Все прошло. Спасибо.

На его лице появилась самодовольная улыбка.

– Я нашел свое призвание. Я буду врачом. Мне нравится лечить девчонок, которые потом бросаются мне на шею.

Я стукнула его по плечу здоровой рукой.

– Очень смешно.

Он засмеялся, но его глаза потемнели.

Я выпрямилась, чувствуя, как мое тело реагирует на него. Мне страстно захотелось прижаться к нему.

И тут я увидела Кирка, Ника и Тома, которые направлялись к нам.

Кирк поднял вверх кулак, и Райан стукнул по нему своим кулаком. А потом оперся о шкафчик позади меня. Он обнял меня рукой за талию и кивнул ребятам.

– Что затеваете?

– Устроим вечеринку после твоей первой игры? – спросил Кирк. Он бросил взгляд на Тома и Ника, и они кивнули.

Рука Райана спустилась мне на бедро, но его тон был по-прежнему беспечным.

– Да, конечно. У тебя?

– Можно и у меня. Нет проблем. – Кирк посмотрел на меня. – Ты пойдешь, Маккензи?

Я посмотрела на Райана, прежде чем ответить.

– Пожалуй.

– Я спросил, потому что ты в последнее время стала примерной ученицей. Не прогуливаешь. Не пьешь. Не участвуешь в наших вечеринках. И не прячешься по углам со своим Ромео. Что случилось?

Я чувствовала, что мои раны затягиваются.

– У меня дома все стало налаживаться.

Все наладилось не на сто процентов. Это не могло случиться так быстро. Но мы решительно перевалили за пятьдесят процентов. В один прекрасный день, полагала я, мы продвинемся еще. Это будет нелегко. Во мне жили чувства, которыми я не хотела делиться. Но мне придется на это пойти, если я хочу, чтобы все наладилось.

Но в настоящий момент я была вполне довольна.

Я откинулась назад, прижимаясь всем телом к Райану, который продолжал разговаривать со своими друзьями, выглядывая из-за моего плеча. Я почувствовала, как его рука скользнула мне под рубашку и стала поглаживать мою спину.

Это было так приятно и успокаивающе.

Мы так и стояли, пока не прозвенел звонок и все не стали расходиться по кабинетам. Было приятно стоять с парнями вот так, возле шкафчиков. Это больше не было обычным делом – почти всегда рядом крутились другие девушки. Если с нами рядом находился Кирк, к нам иногда присоединялась Кора. Кирк обычно обнимал ее рукой за плечи и разговаривал с Райаном, одновременно флиртуя с ней. А иногда к нам подходила Эрин, за которой тянулись ее подруги. Мы с ней по-прежнему были в натянутых отношениях, но в последнее время она одаривала меня кислой улыбкой или говорила мне «привет». Иногда я отвечала ей тем же. По моему мнению, она не заслуживала моего дружелюбия, и пройдет еще уйма времени, прежде чем мы с ней станем не только вежливыми друг с другом.

После седьмого урока Райан подошел ко мне, когда я стояла у своего шкафчика.

– Ты останешься на тренировку?

Я стала доставать из шкафа учебники, которые были мне нужны, чтобы выполнить домашнее задание.

– Да. Мама и папа сегодня вечером идут на занятие с психотерапевтом.

– Значит, мы сможем потусоваться?

Я закрыла шкафчик, и Райан прижал меня к себе. Сквозь джинсы я чувствовала, как его плоть затвердела. Он уже был возбужден, и я понимала, что он имеет в виду.

Чувствуя, как мое тело загорелось в ответ, я улыбнулась ему.

– Да.

– Да?

В его глазах сверкнул огонек. Он прижимал меня к себе все сильнее и сильнее.

Его дыхание обжигало меня, и я пробормотала:

– Черт, да!

Он улыбнулся и поцеловал меня.

И тут рядом с нами что-то громыхнуло, и Райан резко вскинул голову. Его рука крепче обняла меня за талию, и он прорычал:

– Что тебе, черт возьми, нужно?

Какой-то парень с улыбкой смотрел на нас, поигрывая баскетбольным мячом. Он ударил им о шкафчик, а потом пошел прочь по коридору.

– Хотел уточнить, придешь ли ты на тренировку! – крикнул он через плечо.

– Теперь уже могу не прийти.

Парень поймал мяч и остановился.

– Ты это серьезно, дружище?

Он стал постукивать пальцами по мячу.

Я не знала этого парня, но не нужно было напрягаться, чтобы понять, что он тоже старшеклассник. Никто из младших классов не посмел бы так разговаривать с Райаном.

Кирк и Ник вдруг оказались рядом с нами и встали по обе стороны от Райана.

Кирк сунул руки в карманы.

– В чем дело, Вачовиц?

– Я разговариваю с Дженсеном. Он больше настроен перепихнуться, чем сходить на тренировку.

Райан зарычал и бросился было к нему, но Ник поднял руку, останавливая его.

– Следи за своими словами, – обратился он к Вачовицу. – Райан не пропустил ни одной тренировки на этой неделе, и он уже капитан команды. Ты знаешь, что он решает, кого взять в команду.

– Игроков отбирает помощник капитана.

Ник широко улыбнулся и склонил голову набок.

– Но Райану принадлежит решающий голос. Если ты не нравишься ему, он может не включить тебя в команду.

Вачовиц немного растерялся. Опустив голову, он сунул руку в карман.

– Ты это серьезно?

Райан обошел своих друзей и решительно направился к Вачовицу. Подойдя к нему, он толкнул его на шкафчики.

– Мне наплевать, капитан я или нет. Еще раз так набросишься на меня, и я выкину твою задницу из команды.

Кирк и Ник шагнули ближе к Райану.

Вачовиц нервно сглотнул, и его кадык дернулся.

– Да, приятель, прости.

Он поднял кулак вверх, но Райан не ответил тем же.

Посмотрев на меня, Райан сказал:

– Еще раз так сделаешь, и мы не обойдемся одними словами, понял?

Вачовиц бросил на меня быстрый взгляд и снова сглотнул. Ничего не сказав, он повернулся и пошел прочь по коридору, больше не бросая мяч в шкафчики.

– Что ж, это было забавно, – сказал Кирк, когда Райан снова подошел к нам.

Райан по-прежнему не сводил с меня глаз. Потом он наклонился и поцеловал меня, и по моей спине пробежали мурашки.

– Увидимся позже? – мягко спросил он.

Я кивнула, чувствуя, как у меня в животе порхают бабочки.

Он отступил на шаг и хлопнул Ника по плечу.

– Пойдем. Вачовицу придется здорово попахать на сегодняшней тренировке.

Улыбка Ника сделалась почти зловещей.

– Черт, точно.

Они отошли от нас, но Кирк задержался возле меня.

– Ты не играешь в баскетбол? – спросила я его.

Он рассмеялся и покачал головой.

– Я не большой фанат спорта. Я люблю смотреть и делать ставки и еще клеить девушек, сидящих на трибунах, но это все. А ты?

Я?

Ну же, звезда футбола.

Я снова услышала, как Уиллоу так называет меня, и неожиданно для себя ответила:

– Вообще я играю в футбол.

– Правда? Здесь у нас это весенний вид спорта. Ты собираешься играть?

И я услышала свой голос:

– Да. Думаю, что да.

Не знаю, кто был больше шокирован – я или он. Но, честно говоря, я не думала о спорте с двадцать восьмого июня.

Глава 34

Стук баскетбольных мячей напоминал раскаты грома. Все звуки смешались – свистки, скрип кроссовок по паркету, возгласы игроков. В зале пахло потом, но кто-то догадался открыть дверь, чтобы в зал проникал свежий воздух вместе со звуками танцевальной музыки, доносившейся из коридора.

По дороге в туалет я увидела, что возле шкафчиков разминаются танцоры.

В школе было полно народу, несмотря на то что занятия закончились. Но я была единственным человеком, наблюдающим за тренировкой баскетболистов. Когда тренер вошел в зал и увидел меня, он занервничал. Я увидела, как его плечи напряглись и он нахмурился. Но Райан подбежал к нему, а следом за ним Ник и еще какой-то парень. Они стали что-то говорить тренеру, и постепенно он расслабился, хотя на его лице по-прежнему читалось неодобрение. Он что-то сказал Райану, тот кивнул и вернулся к своим упражнениям.

Я продолжила делать свою домашнюю работу, не глядя на тренирующихся. И вскоре разминка закончилась.

Парни начали игру, а я сидела и радовалась тому, как чертовски хорош был Райан.

Может быть, я судила предвзято, но мне казалось, он лучше всех бросал мяч. И работал напряженнее всех остальных.

Вачовиц, напротив, был худшим игроком. Он пропустил пас, потом еще один, и, наконец, кто-то из его команды крикнул, чтобы он проснулся.

Он спохватился и постарался взять себя в руки.

– Можно я сяду здесь?

Я обернулась, удивившись тому, что не заметила, как кто-то подошел ко мне, и увидела Кору, которая указывала на сиденье рядом со мной.

Я кивнула.

– Конечно.

Я немного подвинулась, освобождая ей место.

Она села на скамейку верхом, так что одна ее нога касалась моей, а вторую она поджала под себя. Она с интересом посмотрела на поле.

– Я всегда забываю, как хорош Райан, пока не увижу его играющим.

– Правда?

Она кивнула, и ее лицо было очень серьезным.

Какое-то время мы молча следили за игрой. Парни из команды Райана перебежали на половину соперника, и он отдал одному из них пас. Этот бросок был таким быстрым, что мяч оказался в руках у парня прежде, чем он успел моргнуть.

Кора вздохнула.

– Просто приготовься. Это будет настоящим безумием, особенно учитывая, что ты подружка Райана.

– Что ты имеешь в виду?

Она посмотрела на меня, с явной неохотой отводя взгляд от игроков.

– Райан очень милый и скромный. Совсем не высокомерный. И люди забывают, насколько он хорош, пока не начнется сезон. И тут они быстро это вспоминают. В пятницу вечером, после первой игры, начнется настоящее безумие. Девчонки будут вешаться на него.

Замечательно. В течение последних двух месяцев Уиллоу постепенно перестала разговаривать со мной, но мне, возможно, придется прибегнуть к помощи моей внутренней Уиллоу. Возможно, мне придется противостоять разным сучкам.

И как только я подумала об этом, на меня навалилась усталость.

Я устала от борьбы, от злобы, от того, как некоторые девчонки ненавидели друг друга без всяких на то причин.

– Тебя не тошнит от всего этого?

– Что? – Кора нахмурилась.

Я оглянулась и увидела, что она была не единственной, кто пришел в зал после окончания тренировок. Целая толпа девчонок стояла позади трибун. Эрин, ее подруги, Пич и еще несколько популярных старшеклассниц. Там были и парни. Некоторые разговаривали с девчонками, остальные уселись на переднюю скамейку и стали наблюдать за игрой.

Я жестом указала на девчонок:

– Ты не устала от всего этого? От этих девчонок, от их злобы?

Она посмотрела на них и приподняла одно плечо.

– Не знаю. Наверное, у меня просто нет выбора, знаешь ли. – Она снова посмотрела на меня. – Я чувствую себя так, словно мне нужно постоянно бороться, чтобы заставить моих друзей замечать меня.

– Но не Кирка.

Она закатила глаза.

– Он замечает меня, потому что ты сказала мне, чтобы я не тушевалась. Я так и сделала, и он заметил меня, но с тех пор все пошло по-старому. Я не знаю, как вести себя. И я не главное звено в пищевой цепочке. Я хочу сказать, посмотри на него. – Она жестом указала на Кирка, который обнимал Эрин за плечи. Он наклонил голову и почти касался губами ее шеи, а она кокетливо смеялась. – Он флиртует со всеми подряд.

– Но не когда ты рядом.

Она снова посмотрела на меня, как бы говоря: «Ты серьезно?»

– Но сейчас-то я рядом.

– Но он просто еще не увидел тебя. – Я улыбнулась ей и крикнула: – Кирк! Мы здесь!

– Маккензи! – прошипела Кора.

Слишком поздно. Кирк поднял голову, увидел нас и широко улыбнулся. Он снял руку с плеча Эрин, и она бросила на меня испепеляющий взгляд. Кирк отошел от нее и направился к нам.

Он плюхнулся на скамейку рядом с Корой.

– Я не сразу увидел вас, – протянул он. – Что ты здесь делаешь?

Кора замерла, а потом указала на меня:

– Она ждет Райана.

– Я разговариваю с тобой. Я знаю, что здесь делает Малколм.

Он не отрывал взгляда от нее.

Я увидела, как она покраснела. Краска залила ее шею и лицо.

– Я разговариваю с Маккензи, – тихо сказала она.

– Не хочешь пойти куда-нибудь и поговорить со мной?

Кора продолжала смотреть на меня. Ее глаза расширились. Я видела, как она затаила дыхание.

– Что? – сдавленным голосом проговорила она.

Кирк хмыкнул и вплотную придвинулся к ней. Если бы она не хотела, чтобы он касался ее, она отодвинулась бы. Но она этого не сделала.

Он наклонил голову и коснулся губами ее плеча.

– Ты меня слышала.

Она снова издала какой-то сдавленный звук. Она все еще не смотрела на него, но и не шевелилась.

Кирк озадаченно посмотрел на меня.

Прозвучал свисток, означавший конец тренировки. Я кивнула Райану, который направился к своей скамейке.

– Мы с ним скоро уйдем, – сказала я Коре и Кирку. – Идите. Потусуйтесь. Желаю хорошо провести время.

Улыбка Кирка стала шире.

– Да. Как скажешь. Пошли, потусуемся и развлечемся.

Кора была так напряжена, что была похожа на робота.

– Да. О’кей. Пошли потусуемся, – кивнула она.

– Отлично. – Кирк поднялся и потянул ее за руку за собой. – Передай своему парню, что я попозже позвоню ему, – сказал он.

Он увлек Кору за собой, хотя она все еще не отрывала взгляда от меня. Ее рот приоткрылся.

Я помахала ей, а когда Кирк отвернулся, показала ей два больших пальца.

Она покачала головой, но улыбнулась.

Я тихонько хмыкнула.

Скамейка подо мной пошевелилась, и я подняла глаза. Райан сел рядом со мной, но его взгляд был устремлен туда, где скрылись Кирк и Кора.

– Я увидел то, что увидел? – спросил он.

– Ты думаешь, он причинит ей боль?

Он посмотрел на меня, высоко подняв брови.

– Они ушли, чтобы славно потусоваться?

Я нахмурилась. Он что, ничего не замечал?

– Они держались за руки.

– Кирк держится за руки со всеми девчонками. – Он немного подумал и добавил: – За исключением тебя. Пусть только попробует дотронуться до тебя.

Я была рада услышать это.

– Если он ей нравится, разве это так уж плохо?

Он сел верхом на скамейку рядом со мной, так что одна его нога касалась меня, а другая оказалась у меня за спиной. От него пахло потом, но это не имело значения. Я чувствовала, как на меня снисходит спокойствие от одной лишь его близости. И я была поражена, сообразив, что даже не подозревала, как я была неспокойна, пока он не дотронулся до меня.

Я расслабилась, и он притянул меня к себе.

– Не знаю. Кирку раньше всегда нравилась Кора.

– Правда? И когда это прекратилось?

Он не ответил, и я повернула голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Он с трудом сдерживал улыбку.

– Когда ей начал нравиться я.

Я ударила его по колену.

– И ты прикинулся дурачком, не так ли?

Он поморщился и поцеловал меня в плечо.

– Мне Кора никогда не нравилась в этом смысле. Но она никогда ничего мне не говорила. Я выглядел бы идиотом, если бы сказал ей напрямик, что она не должна увлекаться мною.

– Ты мог бы тактично намекнуть ей на это.

– Я так и делал. Я всегда подчеркивал, что мы с ней друзья. Но все это уже в прошлом. – Он крепче прижал меня к себе и уперся подбородком в мое плечо. – Кто знает? Может быть, это неплохо. Я думаю, Кирку она действительно нравится.

Он обнимал меня, и я забыла обо всем.

– Райан!

Я тут же очнулась.

Я посмотрела в ту сторону, откуда раздался этот возглас. Эрин махала нам – ему – так отчаянно, что ее рубашка задралась, обнажив живот. Я чуть не зарычала, а Райан с трудом сдержал смех.

Он куснул мое плечо.

– Не кипятись.

– Отлично. – Я мрачно посмотрела ему в глаза. – Представь себе, что я сказала бы тебе то же самое пару часов назад, когда ты сцепился с Вачовицем.

Он поморщился.

– Прости. – Подняв голову, он крикнул: – Что, Эрин?

Она замерла. Это был не тот дружелюбный тон, на который она рассчитывала, но она все равно продолжила:

– Мы с компанией отправляемся в пиццерию. Хочешь пойти с нами?

Я ждала, чтобы она включила и меня в число приглашенных, но этого не случилось.

Я зарычала и вскочила на ноги.

– Ты этого не хочешь, правда?

Я не стала ждать и направилась к ней. Эрин вскрикнула и отступила на шаг.

Я не знала, что собиралась сделать, но я не была намерена терпеть оскорбления.

– Эй. – Одна из ее подруг встала между нами и подняла руки. – Успокойся, Маккензи.

Мне было плевать на нее. Мне было плевать на всех, кто смотрел на нас. И мне было плевать, что я реагировала чрезмерно. Это было личное оскорбление.

Как я могла не реагировать?

Я подошла к Эрин и наступала на нее до тех пор, пока она не уперлась спиной в стену зала. Я оперлась руками о стену по обе стороны от нее, загнав ее в ловушку.

Мои глаза были мертвыми. Я не могла видеть себя, но я чувствовала, что они были мертвыми. Все мои чувства – злость, горечь и печаль, – все эти чувства, которые я подавляла, всплыли на поверхность. И я направила всю их мощь против нее.

– Что, по-твоему, ты делаешь?

Она судорожно глотнула, не смея отвести от меня взгляд.

– Я собиралась пригласить и тебя.

– Ты приглашаешь своего бывшего бойфренда в пиццерию, когда он сидит рядом со своей девушкой? Когда я рядом? Что, по-твоему, я должна сделать?

Я чувствовала, как Уиллоу фыркнула рядом со мной.

Это все потому, что ты была с ней вежлива. Она забыла, какой сумасшедшей ты можешь быть.

Отлично. Я дам ей почувствовать, насколько я безумна. И последняя стена между нами рухнула. Я позволила ей увидеть девушку, которая отправилась к любовнице своего отца (ну, по крайней мере, я думала, что она его любовница). Я позволила ей увидеть девушку, которая разговаривала со своей мертвой сестрой, видела ее, чувствовала ее, ощущала ее запах. Я позволила ей увидеть девушку, которая все еще не могла рассказать, каково это было – увидеть собственную сестру в луже крови. Эта девушка пока еще не говорила об этом никому.

Я позволила ей увидеть самую черную сторону меня.

Эрин съежилась, но я не давала ей пошевелиться.

Это была безумная ситуация. Это я создала ее, и я знала, что все снимают происходящее на свои телефоны. Они будут говорить о том, какая я сумасшедшая, возможно, станут обсуждать, что Райан заслуживает кого-нибудь получше, но мне было наплевать. Как я и говорила Коре, нельзя беспокоиться из-за них. Как только ты начнешь обращать на них внимание, ты проиграла.

Ты и вправду решила сразиться с ними? Этот голос, звучавший у меня в голове, принадлежал не только Уиллоу. Он принадлежал Робби. Моему отцу. Моей маме. Мне самой.

Может быть, нет. Может быть, я сражалась сама с собой.

Может быть, я сражалась с чем-то совсем другим.

– Я ничего не знаю. Поняла? – закричала Эрин, подняв руки и отталкивая меня.

Я отступила на шаг, но даже не поморщилась. Я даже не почувствовала, что она меня толкнула. Я поняла это лишь по тому, как все ахнули.

– Я ничего не знаю. Ясно?

Она подняла руки и чуть не набросилась на меня.

Но я не пошевелилась.

Ни на дюйм.

Она могла ударить меня, но в последнюю минуту сдержалась.

Я улыбнулась.

– Ты дерьмовая врунья. Ты отлично знаешь, почему сделала это. И теперь ты врешь.

– И что? Ты хочешь ударить меня?

Я задумалась, слегка склонив голову набок.

– Нет, но если ты еще раз дотронешься до меня, я это сделаю.

– Чего ты хочешь, Маккензи? – Она отбросила со лба прядь волос.

– Я хочу, чтобы ты не клеилась к моему бойфренду у меня на глазах, и не только у меня на глазах. Я хочу, чтобы ты перестала думать, что я это проглочу. И дело не только в нем. Посмей напасть на кого угодно из тех, кто мне дорог, и я дам тебе сдачи. – Я прищурилась и шагнула к ней. – Я буду драться с тобой. Я прошла через ад, так что для меня не проблема утянуть тебя туда вслед за собой. Если ты ищешь дурочку, которую сможешь запугать, ты не на ту напала.

Ей следовало бы это знать, но, очевидно, она на самом деле об этом забыла. Прошло уже несколько месяцев после нашего с ней первого столкновения. Или, может быть, она забыла об этом под впечатлением его игры в баскетбол? Кора предупреждала меня, и, возможно, я создала прецедент. Нацелься на Райана и жди неприятностей. Но дело было не во мне. Девчонки будут вешаться на него. И если он будет это поощрять, это будет его решением. И тогда я отойду в сторону. Я не стану бороться с этим, но сейчас ситуация была совсем другая.

– Дело было в нем? – спросила я.

– Что?

– Сейчас. Ты действительно хотела, чтобы Райан пошел с тобой в пиццерию? Или дело было во мне?

Она закатила глаза.

– Конечно, дело было в тебе. – Она взглянула на группу девчонок, стоявших поблизости. – Они хотели знать, хватит ли мне смелости позвать Райана в пиццерию и не включить тебя в число приглашенных.

Они проверяли меня на прочность.

Прищурив глаза, я шагнула к ним.

– Прошу прощения, – сказала я. – После моего приезда в Портсайд я была слишком занята своими делами. Я не знала, кто здесь у вас признанный лидер.

Девчонки были шокированы и открыли рты от изумления. Все, кроме одной.

Она вышла вперед и отбросила волосы через плечо.

– У тебя со мной проблемы?

– Да.

– Почему?

– Из-за Кирка.

Я была изумлена.

– Что?

Она обменялась взглядами с подругами, а потом снова повернулась ко мне.

– Он разговаривал с нами.

– Но он обнимал ее. – Я указала на Эрин.

Она фыркнула и пожала плечами.

– Но разговаривал он со мной.

– И ты бесишься из-за того, что я окликнула его?

Нет. Разговаривая со мной, она не спускала глаз с Райана. Эта стычка была не из-за Кирка. Эта стычка была из-за Райана. Предупреждение Коры было более обосновано, чем я думала.

– Ты все врешь, – сказала я.

– Повтори? – Я видела, как ее глаза воинственно вспыхнули.

– Ты все врешь. Ты говоришь, что все это из-за Кирка, но я думаю, что это полное дерьмо. Ты собираешься наброситься на меня, но все это время не сводишь глаз с Райана. Это все из-за него, но почему? Твое эго пострадало из-за того, что он не с тобой? В этом вся проблема?

Она покачала головой:

– Ты сумасшедшая. Ты понятия не имеешь, во что ввязываешься!

Я резко шагнула к ней. Нас разделял какой-нибудь дюйм, и она замолчала. Я ждала, наблюдая за тем, как она борется с желанием отступить. И она не отступила. Ей были известны правила игры.

Я была на ее территории. И я почувствовала, как Уиллоу загорелась. Она обычно наслаждалась такими стычками, и я мысленно сказала ей:

Ты молчала почти два месяца, а теперь вернулась?

Я здесь, потому что нужна тебе.

– Ты думаешь, что одержишь верх? – с самодовольной улыбкой спросила чертова девица. Она была на вечеринке у бассейна в доме Райана, а потом у Кирка, когда мы прогуляли занятия. – У меня много друзей. Мы можем сделать твою жизнь невыносимой.

– Попробуйте. – Я посмотрела на ее подруг. – Пишите мне угрозы в социальных сетях. Присылайте мне сообщения со словами «шлюха» или «гадина» или еще с какими-нибудь тупыми ругательствами, которые только сможете вспомнить. Шепчите по телефону моей матери о том, что ей следует пожалеть, что ее вторая дочь не покончила с собой.

Я почувствовала ее изумление. Но я уже говорила об этом и прежде. Я знала, что все всем известно. Они все знали про Уиллоу.

– Присылайте мне сообщения по электронной почте, рассказывая, как я умру. Проколите мне шины. Проколите шины моей маме. Напишите на моем шкафчике «неудачница». Сделайте все это. Я, черт возьми, не уступлю. Я сделаю копии ваших сообщений в сети. Я сохраню все чертовы письма и отправлю их в дирекцию школы. Я отплачу вам сторицей за все, что вы сделаете. И я добьюсь того, что это вас вызовут на ковер. И самым безобидным для вас результатом будет отчисление из школы. Так что сделайте это.

В тот момент я ненавидела их.

Я ненавидела все, что за ними стояло.

Я ненавидела все, что они делали.

Но на самом деле я ненавидела не их. Ничуть.

Эрин не решилась бороться со мной. Кора перешла на мою сторону. И даже Пич выражала мне свое сочувствие. Но эти девицы – с ними стоило побороться.

Мне нужна была эта схватка. Я могла дышать ею. Она могла стать целью моего существования. Но ни одна из девиц не ответила, и тут я посмотрела на Райана. Наши взгляды встретились, и вся моя злоба иссякла.

Я почувствовала слабость, и в моей груди шевельнулся стыд.

У меня на глаза навернулись слезы, и я отвернулась.

Я хотела бороться не с ними.

Глава 35

– Мам?

Мой телефон зазвонил вскоре после моей стычки с той как-ее-там-звали, так что у меня не было времени поразмыслить над тем, как я должна была бы быть смущена. Вытащив телефон, я вышла в коридор и прислонилась к шкафчикам, заткнув пальцем ухо, чтобы лучше слышать.

– Эй! Привет, родная. Как прошел твой день? – Она не стала ждать моего ответа. – Послушай, кое-что произошло. Ничего плохого, но мы с папой заночуем в городе. Завтра мы, как обычно, пойдем на работу, а потом заберем Робби. Мы будем дома завтра после обеда.

Ого!

Я почувствовала чье-то присутствие и даже, не оглянувшись, поняла, что это Райан. Я словно была настроена на его волну.

Я повернулась, чтобы посмотреть на него, и крепче прижала телефон к уху.

– Так вы сегодня вообще не приедете домой?

Его глаза загорелись.

Я подняла брови, отлично зная, о чем он подумал.

– Да, то есть нет. И, Маккензи, пожалуйста, веди себя хорошо. Пожалуйста, пожалуйста, никакого Райана в твоей кровати.

Постойте – что она говорила? Я слегка наклонилась вперед.

– Но он может прийти ко мне в гости?

– Я бы очень хотела, чтобы ты подружилась и с девочками, но ладно, Райан может прийти к тебе, но при условии, что он не будет спать у тебя и вы не станете заниматься сексом. Поняла?

Я посмотрела на Райана и подняла вверх большой палец.

– Да. Мы поняли. Никакого секса, и он не будет спать в моей постели.

Когда я отключила телефон, Райан улыбнулся.

– Значит, мы будем спать на цокольном этаже?

– Черт, да.

Он притянул меня к себе и поцеловал.

На несколько секунд я позволила себе забыться в его объятиях, прежде чем отстранилась. Моя злость еще не утихла, но его прикосновение немного успокоило меня. Я больше уже не чувствовала себя надутым шариком, который готов лопнуть от одного прикосновения иглы.

– Спасибо.

– За что?

За то, что рядом с тобой я снова чувствую себя нормальной.

– За то, что ты не смотришь на меня так, будто у меня две головы.

Я отстранилась, не желая видеть его реакцию, но он снова притянул меня к себе.

В его глазах вспыхнул огонь.

– Эй, – тихо сказал он. – Я все понял, о’кей? Ты просто поругалась с несколькими девчонками. А мы с Кирком в свое время нарывались на настоящие драки. Это было глупо и очень, очень плохо.

Меня пронзил страх, когда я представила себе, как Райан дерется.

– Тебе доставалось?

Он криво усмехнулся:

– Ради этого мы все и затевали.

– А твои родители знали?

Он кивнул.

– Я не мог скрыть очевидное, но я прекратил драться. Пич была такой несчастной всякий раз, когда я появлялся с синяками, так что в конце концов я образумился.

Меня потрясло его признание, но я вспомнила, каково это было – посчитаться с теми девчонками в спортзале. Внутри меня снова вспыхнул огонь, согревая меня. Это было как наркотик. И так все просто. Причини боль или испытай боль сама. Только два решения. И оба могли помочь не чувствовать того, что я не хотела чувствовать.

Я содрогнулась, чувствуя, как во мне снова закипает злость.

– Пойдем.

Пока я снова не отправилась на поиски другой стычки.

Я не чувствовала присутствия Уиллоу рядом со мной, но я слышала ее.

А ты все время считала меня тупицей из-за того, что я люблю хорошую ссору. А теперь ты почувствовала всю прелесть драки? Она может помочь тебе забыть…

И с этими словами она исчезла.

Мы подъехали к ресторанчику, чтобы купить пару бургеров. Райан достал кошелек, собираясь расплатиться, но молодого сотрудника в окошке сменил более взрослый мужчина, который покачал головой и протянул Райану пакет с едой со словами:

– Не стоит. Тебя во время баскетбольного сезона мы угощаем бесплатно.

Райан поморщился.

– Нет. Спасибо, сэр, но я лучше заплачу.

– Даже слышать это не хочу. – Он протянул Райану пакет и слегка встряхнул им. – Я знаю, что ты снова приведешь нас к победе. Это дань уважения к тебе. Возьми свою еду, Дженсен.

Я видела, что Райан заколебался, но взял пакет.

– Спасибо.

Сотрудник кивнул и закрыл окошко.

Райан какое-то время сидел неподвижно. Он наклонил голову, держа в одной руке пакет, а в другой – деньги.

– Черт, – пробормотал он наконец.

Рядом с окошком выдачи заказов стоял ящик, в который опускали пожертвования на детскую больницу. И прежде чем отъехать, Райан опустил туда все деньги, которые держал в руке.

Я ничего не сказала, только взяла у него из рук пакет, чтобы он не мешал ему вести машину. Я все понимала. Уиллоу была творческой звездой, Робби – гением, и я видела, как им часто оказывают особое внимание, потому что они сами были особенными.

– Я знаю, это выглядит глупо, но…

Я прервала его.

– Я понимаю. Я часто видела, как такое случалось с Уиллоу и Робби.

Все любили одаренных людей, и это было хорошо, хотя здесь была и обратная сторона.

– Опять начинается. Мне нравятся такие знаки внимания, но они словно сажают тебя на крючок. Никогда не знаешь, когда этот крючок вопьется в тебя. – Он затормозил на светофоре и посмотрел на меня. – Ты меня понимаешь?

– Да, – сказала я небрежно, но я знала, что он чувствует. Я видела, как такое внимание иногда приводило Уиллоу в отчаяние. – Люди делают тебе подарки, они очень милы с тобой, и поначалу это замечательно. Но потом ты чувствуешь себя обязанным всем им.

– Точно, – сказал Райан. – Ты становишься должен такому количеству людей, что теряешь самого себя. Это странное чувство, и я ощущаю себя дураком из-за того, что так заморачиваюсь этим. У них есть причины так вести себя со мной. И я не должен был бы жаловаться.

– Нет. – Я повернулась к окну и задумалась. – Я понимаю тебя. Правда.

Мне было интересно, так ли себя чувствовала Уиллоу?

Чувствовала ли она себя так, словно ее разрывали на части? Чувствовала ли она себя обязанной всем этим людям? Или это просто усугубляло ее проблемы?

– Ты в порядке? – спросил Райан.

– Что?

Мы уже снова выехали на шоссе, но Райан искоса бросал на меня изучающие взгляды.

– Кажется, ты только что забыла о моем присутствии.

– Прости. Я…

Мне было необходимо поговорить о ней. Я знала это, но не могла выговорить ни слова. Я могла думать об этом. Я могла мысленно проговаривать эти слова, но при попытке произнести их вслух меня охватывала паника.

Я покачала головой и уставилась в окно.

– Нет. Я просто задумалась. Но я тебя слышала. Когда слишком много людей хотят от тебя чего-то, нетрудно потерять самого себя.

Глава 36

Мы с Райаном перенесли огромный матрас из гостевой комнаты на цокольный этаж в домашний кинотеатр. И заснули на нем во время просмотра фильма. Когда я проснулась, финальные титры уже закончились и экран погас. Так что я не знала, что именно разбудило меня.

Мне не нужно было в туалет.

В комнате было не холодно, но я села, и простыня соскользнула с меня. Матрас лежал прямо на ковре, так что я сначала скатилась на пол и только потом встала на ноги. Райан все еще спал. Он лежал на боку, лицом ко мне, положив руку под подушку. И я видела, как поднимаются и опускаются в такт дыханию его плечи и грудь.

Я не хотела быть одной из тех дурех, которые недооценивают себя, но я все равно не понимала, почему он влюбился в меня. Честно, совсем не понимала. Я была в полном раздрае, но он говорил, что понимает меня. Он говорил, что и сам одно время испытывал похожие чувства. Но я-то была по уши в дерьме и лишь только начала разгребать его. Глубоко в моей душе было похоронено столько всего, и мне даже казалось, что это привидение Уиллоу разбудило меня. Мне это казалось совершенно разумным объяснением.

У нас с Уиллоу в старом новом доме была общая ванная, и такая же ванная была здесь, на цокольном этаже. Она располагалась между двумя гостевыми комнатами, но пока никто еще ни разу не воспользовался ни одной из них. И когда мы зашли в комнату за матрасом, это был первый раз, когда туда кто-то вошел.

Может быть, именно это разбудило меня. Я подсознательно испытывала настороженность. Возможно, она наконец всплыла на поверхность. Я вышла из кинозала и остановилась в дверях гостевой комнаты.

Я чувствовала ее запах.

Она любила духи с запахом ванили и добавляла их в лосьон под названием «Розовые обещания». Они всегда напоминали мне запах ванильной розы. Я чувствовала этот запах. Солнце еще не встало, так что я понятия не имела, который был час. По моим прикидкам, было около четырех или пяти, может быть, даже меньше. Луна все еще была на небе.

Мне не следовало идти в эту ванную. Я знала, что не следовало, но мои ноги меня не слушались.

Меня тянуло туда.

У меня сжалось сердце.

Я слышала, как она смеялась. Это было похоже на шепот ветерка, но ветра не было, и я знала, что это не шепот. Это была лишь пустая комната и я.

Из-под ванной пробивались лучики света, слегка освещая гостевую комнату.

Смех стих, и вместо него я услышала пение. Это была любимая песня Уиллоу.

Я встряхнула головой. Нет, это была не любимая песня Уиллоу. Это была совсем новая песня, которую я в первый раз услышала накануне утром.

Песня звучала в моей голове, потом наконец стихла.

– Вау!

Я чуть не упала. Это был голос Уиллоу, но звучал он не в моей голове. Он был настоящим. И доносился из ванной.

На дрожащих ногах я шагнула в ванную.

Уиллоу стояла нагнувшись и брила ногу. Ее волосы были небрежно собраны в пучок на затылке. На ней был облегающий топик и джинсовые шорты. А радио на полке играло эту песню.

Я протерла глаза.

Я видела то, чего не было. Это была настоящая галлюцинация. А следующим шагом станет психушка.

Ущипни себя. Тогда ты проснешься.

Но, ущипнув себя, я почувствовала боль. Я не грезила.

Уиллоу пританцовывала на месте, водя бритвой по ноге в такт музыке.

– Уиллоу? – Мой голос прозвучал надтреснуто.

Она подняла голову и широко улыбнулась.

– Тебе потребовалось много времени. Господи! Ты знаешь, сколько раз я брила здесь ноги в надежде, что ты придешь сюда? Слишком много раз, сестренка, слишком много. – Она провела рукой по своей ноге в том месте, где не было пены для бритья. – Потрогай. Совсем гладкая. Мне даже не нужно брить ее.

– Этого не может быть.

Она выпрямилась и положила бритву в раковину.

– Это ты так думаешь. Мне кажется, может.

– Тогда, значит, ты привидение?

Она наклонила голову набок, и ее пучок тоже съехал набок.

– Нет, не думаю. Я не чувствую себя привидением.

– Но я могу видеть тебя. Я могу слышать тебя.

Я могла разговаривать с ней. Я чувствовала ее запах. Если я протяну руку, смогу ли я дотронуться до нее?

Могу ли я обнять ее в последний раз?

Она закончила мыть бритву и убрала ее в шкафчик.

– Ты разговариваешь со мной уже много месяцев, но продолжаешь думать, что я просто голос у тебя в голове.

Так и было. Разве нет?

Я потерла лоб, чувствуя, что моя голова стала тяжелой.

– Ты хочешь сказать, что все это происходит на самом деле?

Она подняла руки вверх беспомощным жестом.

– Я хочу сказать – зачем тебе докапываться до этого? Может быть, тебе и следовало увидеть меня сегодня ночью? Может быть, тебе и следует слышать меня время от времени? Может быть, тебе следует разрешить мне помогать тебе, когда я могу? И может быть, все это происходит для того, чтобы ты пробудилась? Кто знает? Кому до этого есть дело? Тебе незачем беспокоиться об этом. Говоря обо мне, ты не станешь более сумасшедшей. Поверь мне. Ты становишься сумасшедшей потому, что не хочешь говорить обо мне.

Я не могла справиться со всем этим.

Меня охватила страшная тоска, которая грозила сожрать меня заживо. Я чувствовала, как она уже откусывает от меня маленькие кусочки.

Что происходило со мной?

И тут Уиллоу шагнула ко мне. Я чувствовала тепло света, падавшего из-за ее спины. Ее ванильный аромат наполнял мои ноздри, и это было так по-настоящему. Слезы покатились по моему лицу.

Я хотела, чтобы она была настоящей.

Я хотела увидеть свою сестру еще один раз.

– Ш-ш-ш.

Она дотронулась до моей щеки, и боль отпустила меня.

Она улетучилась, и ее заменило тепло, словно солнце касалось моей кожи.

– Уиллоу, – выдохнула я.

– Я знаю, знаю. – Она провела рукой по моей щеке и заправила за ухо прядь моих волос. – Я знаю, Мак. Правда, знаю. И я здесь. Я настоящая. Я всегда буду рядом с тобой.

Я все еще плакала.

– Но на самом деле тебя здесь нет. Я не могу смеяться с тобой, взрослеть с тобой. Я не могу – я так одинока, и ты знаешь это.

Я не знала, когда смогу прикоснуться к ней еще раз.

– Почему ты бросила нас?

Я не могла заставить себя произнести те слова, которые могли бы описать ее поступок. Но я могла снова видеть все это.

Мое лицо: темные глаза, золотые волосы, округлый подбородок.

Мое тело: изящное, тонкие руки, длинные ноги.

Мое сердце: прекрасное, разбитое, истекающее кровью.

И все это лежало на полу в ванной в луже крови.

Я снова лежала на полу. Моя ладонь была в луже ее крови, а мое лицо было повернуто к ней.

– Не нужно. Не нужно, Мак. – Она старалась утешить меня, вернуть меня к реальности. Ее руки продолжали дотрагиваться до моего лица, стараясь прогнать ужасные воспоминания. – Не вспоминай меня такой. Я была больна. Мне было тоскливо. Мне было больно, и я никого не попросила помочь мне. Я была больна, Маккензи. Я была больна. Ты не поймешь этого, потому что я никогда тебе об этом не говорила.

Но были признаки. Я знала, что были признаки.

Засохшая рвота в туалете.

Ее ночные упражнения.

То, как она плакала, не получив на экзамене высший балл. Она провела тогда в постели все выходные.

– Ты отгородилась от нас.

– Да. – Она смотрела мне в глаза, не отрываясь. Если я буду смотреть на нее, я не смогу видеть ее такой, какой она была в тот страшный миг. – Я была больна, Маккензи. Я не могу выразиться яснее. То, что я сделала, ужасно. Но сделанного не вернешь. Я не могу все исправить. Я не могу… – Она замолчала, и я увидела, что она плачет.

Могут ли привидения плакать? Могла ли она сделать это, кем бы она ни была?

Она шмыгнула носом и встряхнула головой, чтобы прогнать слезы.

– Я ни с кем не поговорила. Я не поделилась своими переживаниями, но ты должна сделать это. Ты должна говорить. Ты должна говорить обо мне. Ты не должна держать все в себе и подавлять свои чувства. Потому что это не приведет ни к чему хорошему. Я знаю, что ты не хочешь испытывать это горе. Я знаю, что ты не хочешь расставаться со мной. Но ты должна это сделать. Иначе ты станешь такой же больной, как и я. Я не хочу, чтобы ты была там. Поняла? Я не хочу, чтобы ты была со мной. Не ты. Это моя ноша. Не твоя. Я хочу, чтобы ты прожила долгую жизнь. Я хочу видеть, как ты выйдешь замуж. Я хочу видеть своих маленьких племянников и племянниц. Я хочу видеть, какими бы были мои дети.

Я схватила ее за руку и крепко сжала ее.

– Пожалуйста, пожалуйста, замолчи. Я не хочу, – простонала я.

Она не позволяла мне отстраниться. Не позволяла мне упасть. И чем дольше она говорила, тем сильнее меня охватывало горе.

Я не хотела делать того, что она мне велела. Я хотела остаться там, рядом с ней. Она была счастлива. Она танцевала. Она была жива. Ее сияние озаряло все вокруг, и мне хотелось только этого. Я не хотела думать о том, что ее больше нет.

Если я снова начну думать об этом, страшная тьма вновь опустится на меня. Я постаралась подавить эти чувства. В последние два месяца мне стало лучше. Все стало налаживаться.

– Нет, – резко сказала она. В ее глазах я увидела решимость. – Тебе не стало лучше. Ты притворяешься. И я не могу позволить тебе притворяться. Почувствуй мое присутствие. Скажи мне «прощай». И тогда… – Она стала растворяться в воздухе.

Мне стало холодно.

Свет постепенно гас. И тени возвращались.

Я уже не чувствовала запаха ее духов.

Песня стихла, и я слышала лишь тиканье часов в коридоре.

– Уиллоу! – закричала я.

Ее ноги растворились в воздухе.

И ее руки.

Ее лицо – я пристально смотрела ей в глаза. Я жаждала прикосновения ее пальцев к моему лицу, но она сказала:

– Ты должна сказать им, Мак. Ты должна сказать им.

И с этими словами ее пальцы исчезли.

И ее глаза.

Я осталась одна.

Но я слышала ее прощальные слова:

– Помни обо мне и береги эти воспоминания. Это последний шаг, Мак. Я люблю тебя…

Я опустилась на пол и разрыдалась. Моя грудь вздымалась от рыданий. Я чувствовала соленый вкус моих слез, и, не зная, что мне еще сделать, я поползла к тому месту, где она лежала тогда, словно это была та же ванная.

Я легла там, повернувшись лицом к ней.

И так я и заснула.

В тот день случилось много всего.

Я проснулась раньше Райана, вернулась в постель и легла рядом с ним.

Потом мы пошли в школу.

Робби приехал домой.

Мама и папа улыбались друг другу.

Я не знала, была ли Уиллоу на самом деле в той ванной, хотя я знала, что не стану мучить себя вопросами, пытаясь все это объяснить. Я всегда думала, что схожу с ума, но, когда утром я проснулась в объятиях Райана, я чувствовала себя немного более нормальной.

И мне стало немного лучше.

Глава 37

Зал был забит. Буквально.

По правилам пожарной безопасности люди не могли стоять вдоль стен, так что они толпились в дверях. Они вытягивали шеи, чтобы следить за игрой. Несколько школьников стояли сбоку от скамеек, но их время от времени прогоняли.

Баскетбол был популярен в Аризоне, но не настолько, насколько здесь.

Когда я увидела женщину в баскетбольной футболке с надписью «Дженсен» на спине, я решила, что в команде есть еще Дженсены. Она не была его матерью, а он не упоминал, что кто-то еще из его семьи придет смотреть игру. Но она не была его родственницей. В команде не было других Дженсенов, и, когда началась разминка и появился Райан, зал буквально взорвался.

Это было сумасшествием.

Кора увидела выражение моего лица и рассмеялась. Она похлопала меня по колену:

– Да. Приготовься. Райан – это тебе не обычный игрок команды. Ни в одной команде штата больше нет таких игроков.

Я знала, что Райан хороший игрок, но не ожидала, что он настолько хорош. Я выпрямилась на сиденье, испытывая гордость за него. И, словно почувствовав мой взгляд, он забил три очка и посмотрел на меня.

Я почувствовала возбуждение. Его волосы были растрепаны, как я всегда любила. Некоторые игроки под майки надели футболки с длинными рукавами, но не Райан. Я видела его широкие плечи и рельефные бицепсы. А когда он поймал мяч и подпрыгнул для броска, его майка приподнялась. Я увидела мускулистый живот, который был так хорошо знаком мне. Он был в прекрасной форме, и я затаила дыхание. Все эти предупреждения, которые я получала – о том, насколько сумасшедшим был баскетбольный сезон, о том, как сильно любили Райана друзья и родные, – все это обрушилось на меня, как цементный блок.

Он был не только лидером в группе своих друзей – он буквально был всеобщим любимцем. Помните, мы отправились с ним за едой и ему дали ее бесплатно? Это случилось не единожды. Это был лишь первый звонок.

И я начала понимать почему.

Кора толкнула меня в бок, указав на скамейку под нами.

– Стефани Уиттс планирует пофлиртовать с ним сегодня вечером. Я просто предупреждаю тебя.

Это была та девчонка, с которой я сцепилась накануне, и она сидела в кругу своих подруг. Эрин и Пич сидели неподалеку и перешептывались. Том сидел на скамейке позади Пич рядом с какими-то парнями, которых я не знала.

– А где все остальные?

Словно в ответ на моей вопрос в зал вошли Кирк и Ник. С ними были еще два парня, и в одном из них я узнала Пита.

– Это двоюродный брат Ника, верно? – спросила я у Коры. – А почему Ник сегодня не играет?

– У него неприятности. Не знаю, почему его не допустили к игре. И ты права, это его брат.

Она встала и с улыбкой помахала рукой:

– Эй! Пит! Сюда!

Пит покрутил головой и увидел нас.

Кирк и Ник остановились поболтать со Стефани и ее подругами, а Пит направился прямо к нам. Проходя мимо Пич, он потрепал ее по волосам в знак приветствия, потом ударил Тома кулаком в кулак, после чего приблизился к нам.

– Привет, Кора. – Он сжал ее в медвежьих объятиях, а потом вежливо улыбнулся мне: – Маккензи, верно?

Я кивнула.

– Пи-пи, верно?

Он громко хохотнул:

– Черт. Точно. – Он сел на скамейку за нами, так что его колени оказались позади Коры. Она откинулась назад и оперлась о его ноги. Пит положил руки ей на плечи. – Не подумай, будто я не рад видеть тебя. Но, пожалуйста, пожалуйста, позволь мне пофлиртовать с тобой. Кирк уже предупредил меня, чтобы я к тебе не приставал. Я умру счастливым, если мне удастся всласть подразнить его сегодня.

Кора замерла и посмотрела на меня.

Пит снова засмеялся и пошевелил ногами.

– М-мм? Кора?

Она по-прежнему смотрела на меня.

Я пожала плечами.

– Все нормально.

Она кивнула, словно только этого и ждала, а потом обернулась и ущипнула Пита за ногу.

– Ой! За что?

Он ничего не понимал.

– Иногда ты такой идиот, – сказала Кора.

– Такой же идиот, как мой братец? Или как твой новый красавец?

Он похлопал ее по плечу и указал на своих друзей.

Кирк наблюдал за нами, и его лицо было настороженным. Он прищурил глаза, внимательно посмотрел на Кору, потом повернулся и что-то сказал Стефани. Она наклонилась вперед и дотронулась до его руки, а потом откинулась назад с таким видом, словно удачно пошутила. Ее подруги засмеялись. Ник с легкой усмешкой посмотрел на Кирка, а потом заметил, что тот не сводит глаз с нас с Корой. Он тоже поднял голову и, прищурив глаза, взглянул на Пита.

Я оглянулась и увидела, что Пит одной рукой обнял Кору за плечи и игриво приподнял брови.

Кора покачала головой.

– Тебя сегодня побьют.

Но при этом она не отстранилась от него.

Кирк поднял вверх палец и погрозил Питу.

Но Пит лишь рассмеялся:

– Этот сукин сын может немного попотеть.

Он притворился, что собирается прижаться щекой к щеке Коры.

Она взвизгнула, оттолкнула его и выпрямилась.

Я посмотрела на нижние ряды. Казалось, все сидевшие там наблюдали за ними. Но Стефани смотрела на меня, и ее глаза потемнели. Ее подруги стали о чем-то перешептываться, глядя то на нее, то на меня.

– Ух ты, – сказал Пит. – Что происходит? Я нахально провоцирую Кирка, и, кроме него, никому до этого нет дела.

Он тихо рассмеялся.

Кора снова положила локоть ему на колено.

– Стефани Уиттс и Маккензи вчера сцепились.

– Сцепились? – спросил Ник, подходя к нам. Он и Кирк решили присоединиться к нам, и Ник сел позади меня, добавив: – Скорее, Маккензи решила устроить тренировку, использовав вместо мяча голову Стефани. – Он легонько ударил кулаком по моему плечу. – М-мм? М-мм? Я прав?

– Да? – Пит улыбнулся. – Помнится, я слышал, как ты вытерла пол бывшей подружкой Райана. – Он немного наклонился ко мне. – Ты теперь самая крутая цыпочка в этой школе?

Я рассмеялась.

– Крутая цыпочка?

– Она умеет постоять за себя, – сказал Кирк, плюхаясь на скамейку рядом с Корой. Он кивнул мне, а потом повернулся и столкнул Пита с его места. – Прикоснись еще раз к тому, что принадлежит мне, и мы с тобой серьезно разругаемся.

– Ах так? – Пит невозмутимо снова вскарабкался на свое место и наклонился к Кирку, так что их лица оказались совсем рядом. – Значит, теперь Кора принадлежит тебе? Ты это признаешь? – Я увидела, как он слегка подмигнул Коре.

Я изучающе посмотрела на свою подругу. Она едва заметно улыбнулась и опустила голову. Я подумала, не затеяла ли все это сама Кора? Или Пит решил сделать небольшое дружеское одолжение одному из них или им обоим?

– Я… – Кирк неуверенно осмотрел на Кору. – Что? – Он нахмурился и смягчил голос: – Не хочешь… не хочешь как-нибудь пойти потусоваться?

Она вскинула голову.

– Как-нибудь?

– Сегодня вечером?

Ник что-то буркнул.

Кирк поправился:

– Завтра вечером? – Он поморщился. – Сегодня вечером я обещал быть на вечеринке.

Ее лицо было почти ярко-красным.

– А-а-а! М-мм. Д-да. Да.

Она просто светилась, и Кирк кивнул:

– Здорово.

Они продолжали смотреть друг на друга, пока Ник не стукнул своего кузена по плечу.

– Ох! – Пит потер свое плечо и мрачно посмотрел на Ника. – Скажи честно, с чего мы вдруг перешли к насилию?

– Насколько я помню, ты сам ударил его в тот раз, когда мы познакомились с тобой.

Я указала на Пита, а потом на Ника.

Оба двоюродных брата замерли, а потом Ник пробурчал:

– Ха! Она права.

Он повернулся и попытался снова стукнуть своего брата, но на этот раз Пит уже был начеку. Он отклонился и поймал Ника за руки, а потом они стали бороться прямо там, на трибуне.

Кирк схватил меня и Кору за руки и потянул нас на другую скамейку. Большинство сидевших рядом вскочили с мест. Несколько маленьких детей расплакались.

– Эй! Прекратите! – Какая-то женщина средних лет стала лупить сумочкой по спинам Ника и Пита. – Вы двое. Прекратите немедленно.

Это сработало, но не до конца.

Они перестали драться и сели на свои места, но тут же начали толкать друг друга.

– Эй, парни. – Том взбежал по лестнице и остановился у края нашего ряда. – Кирк. – Он жестом указал на площадку, где некоторые игроки прекратили разминаться и наблюдали за дракой. – Они собираются вызвать охранников.

Кирк застонал, но принялся разнимать братьев.

– Клянусь, я с ними двумя никуда больше не пойду.

Женщина с сумочкой передала свое оружие мужу. Казалось, он был единственным человеком, которого не волновали Ник и Пит. Он спокойно сидел на своем месте и смотрел на площадку. Я проследила за его взглядом и обнаружила, что его внимание было сосредоточено на участницах группы поддержки, которые разминались на краю поля. Одна из них наклонилась, чтобы поговорить с подругой, и ее задница была обращена прямо к нам. Не думаю, что это ее беспокоило.

А потом – шлеп! Я отшатнулась, чувствуя резкую боль в щеке.

– Эй! – закричал Кирк, но я не могла видеть его. Я падала назад – падала, – пока несколько пар рук не подхватили меня.

– Ох, дорогая, – ахнула сидевшая позади меня женщина.

И тут рука обвила меня за талию и подняла в воздух.

– ЭЙ!

Я узнала эту грудь, которая прижималась ко мне, и возмутилась, хотя и почувствовала облегчение.

– Нет, нет. Ты должен продолжать разминку.

Райан крепче прижал меня к себе. Его тело было напряженным, и он рявкнул:

– Прекратите! СЕЙЧАС ЖЕ!

Он продолжал обнимать меня одной рукой, а второй расталкивать драчунов.

Боль стала стихать, и я приоткрыла один глаз и увидела, что Ник и Пит смотрят на меня.

– Нет, – сказал Ник.

Том что-то пробормотал. Если он пытался остановить Ника, это сработало, потому что тот опустил плечи.

Пит подался вперед.

– Мне очень жаль, Маккензи. И ему тоже.

Ник ударил его в плечо.

– Я и сам собирался сказать это. Мне тоже жаль, Маккензи.

– Да. – Пит покачал головой. – Мы оба извиняемся.

Они посмотрели на Райана, и я была уверена, что если бы они могли отступить на шаг, они сделали бы это. Пит судорожно глотнул и добавил:

– Прости, Райан.

– Сукин сын, – выругался Райан и жестом указал на площадку. – Вы ударили ее, и вы устроили сцену. Охранники уже направлялись к вам, но я сказал им, что остановлю это.

Все его тело было напряжено, и, услышав угрозу в его голосе, я внимательно посмотрела на него.

Я была не единственной.

Кирк встретил мой взгляд, и я видела, что он тоже немного озабочен.

Я нахмурилась и положила ладонь на грудь Райана, чтобы успокоить его.

– Я в порядке. Честно. – Я несколько раз моргнула, проверяя, все ли в порядке с моим глазом. – Я все еще могу видеть.

Райан ничего не сказал, но обнял меня и прижал к себе. На мгновение он наклонил голову и коснулся губами моей шеи, а потом опустил руки.

Он указал на Ника и Пита.

– Сядьте на задницы и прекратите это дерьмо. – Потом он указал на Тома: – И ты. Сядь здесь. Перестань клеиться к моей сестре, и если эти подонки начнут опять драться, подставь свою щеку, чтобы защитить Маккензи.

Райан бросил на меня быстрый взгляд, а потом отправился на площадку. По дороге некоторые хлопали его по спине, а один парень вскинул вверх кулак.

– Принеси нам победу, Дженсен!

Кирк хмыкнул и повернулся к Тому:

– В следующий раз шевели задницей, чтобы помочь прекратить все это.

Том сел, но откинулся назад и с угрозой посмотрел на Кирка.

– Я не виноват, что эти два придурка впадают в детство всякий раз, когда оказываются рядом.

– Эй.

– Эй?

Но никто не ответил Питу и Нику, и Кирк закатил глаза, когда мы снова уселись на наши места.

– Тебе следует прекратить встречаться с Пич, и ты сам об этом знаешь. Это может навредить вашей дружбе с Райаном.

Том мрачно посмотрел на него, но ничего не сказал. И, словно решив, что инцидент исчерпан, все обратили взгляды на площадку.

Прозвучал свисток, и игроки закончили разминку.

Игра началась.

Глава 38

Райан забил тридцать два очка.

Выиграл двенадцать подборов.

Дал шесть результативных пасов.

Сделал три перехвата.

Я была потрясена. И мне было стыдно, что на мне нет майки с его именем. Когда прозвучал финальный свисток, мне захотелось спросить ту даму, где она приобрела эту майку.

– Здорово, да? – Глаза Коры сияли, но, возможно, это отчасти объяснялось тем, что последние два часа они с Кирком держались за руки.

Она увидела ту даму в майке, которая спускалась с трибуны, и покачала головой.

– Это уже чересчур, но, в конце концов, это же была первая игра.

Кирк обнимал Кору за плечи.

– Тебя подвезти на вечеринку? Ты ведь идешь туда?

Я кивнула и рассмеялась.

– Похоже, придется.

Я слышала предупреждения. И видела, как перед игрой повсюду царила приподнятая атмосфера. Но когда я очутилась в зале, у меня открылись глаза. Все предупреждения Коры касательно Стефани Уиттс стали казаться мне весьма серьезными.

– Но я знаю, что Райан подвезет меня.

– Я так и думал. Но все же спросил на всякий случай. Мы с ним еще не говорили об этой вечеринке.

После первой половины игры Том снова сел рядом с Пич. В перерыве он ушел в буфет и так и не вернулся к нам, устроившись с девчонками внизу. Ник и Пит сидели с нами до конца игры, а потом тоже спустились туда, где сидели Стефани Уиттс и ее подруги, и стали болтать с ними.

– Они просто флиртуют. Ведь ты и Кора уже заняты.

Должно быть, Кирк проследил за направлением моего взгляда.

– Да, я знаю, – сказала я.

Но раньше я никогда не испытывала таких чувств. По крайней мере, по отношению к этим парням. Я посчитала это почти предательством, что было очень глупо с моей стороны. Я же знала, что это не так.

Может быть…

Друзья Райана – обычные парни. Они хотят ухаживать за девчонками. Я чувствовала, что Уиллоу закатила глаза. Только то, что они не сидят все время с тобой, не означает, что они не дорожат твоей дружбой. И Райан совершенно точно не утратит к тебе интерес. Этот парень совсем без ума от тебя. Я умерла бы от скуки, глядя, как вы воркуете, если бы уже не была мертвой…

Я замерла. Уиллоу.

Да. Да. Я чувствую твое неодобрение, но знаешь что? Я мертва. Я могу шутить, сколько мне вздумается. Она фыркнула. И что ты собираешься с этим делать? Уби…

Хватит!

Я внезапно почувствовала, что должна немедленно убраться оттуда.

– Я, э-э-э, я, пожалуй, подожду Райана у его шкафчика.

Не знаю, поняли они меня или нет. Я говорила очень быстро. Но я не могла выслушивать шутки покойницы. Мои раны были еще слишком свежими, слишком болезненными.

Она просила меня помнить ее, лелеять эти воспоминания, но в то же время отпустить ее. Но она сама все так усложнила… Я все еще чувствовала ее рядом с собой. Может быть, она хотела утешить меня, извиниться… Я не знала этого и не хотела это знать. Только не в тот момент. Этот вечер принадлежал Райану.

– Маккензи!

Я услышала, как Ник окликнул меня, но прошла мимо него.

Черт.

Он стоял между Эрин и Стефани Уиттс, и я знала, что они обе мечтали быть рядом с Райаном. А я… я в буквальном смысле убегала от привидения, поселившегося в моей голове. Это не было сверхъестественным. Я не была медиумом. Уиллоу не существовало.

Вот так, Уиллоу! Я мысленно прокричала это в своей голове, но в то же время старалась кричать не слишком громко. Я все еще не хотела слышать ее ответ. Тебя не существует. Я все проанализировала и решила, что ты мертва. Можешь отпускать свои чертовы шуточки, сколько пожелаешь. Я не хотела слышать их.

Выйдя в пустой коридор, я крепко сжала пальцы в кулаки, ожидая ее ответа. Но его не последовало, и я, приближаясь к шкафчику Райана, разжала кулаки.

Я не чувствовала ее присутствия. Она снова ушла от меня.

Чувствуя себя более спокойной, поскольку она больше не висла на моих плечах, я опустилась на пол. Спиной я прижалась к шкафчику Райана, согнула ноги в коленях и обхватила их руками.

Я крепко закрыла глаза и опустила голову на ко- лени.

И даже в тот момент я все еще хотела, чтобы она оставила меня. Я хотела выкинуть все это из своей головы, но в то же время не хотела. Я чувствовала себя чуть менее сумасшедшей, чем пару дней назад, но все равно была наполовину сумасшедшей. Или на треть. И когда я стану совсем нормальной, исчезнет ли она насовсем?

– Планируешь, как завоевать весь мир?

Я засмеялась и подняла голову. Мой смех оборвался, когда я увидела, что надо мной склонилась Эрин.

– Ты!

Она рассмеялась, встряхнула головой и подняла руки вверх:

– Слушай. Я сдаюсь. Я спускаю флаг, и мне кажется, уже не в первый раз. Нам не стоит продолжать враждовать.

Я вздохнула. Я уже так устала от этого разговора.

– Чего ты хочешь, Эрин?

Потому что она чего-то хотела. Она была одной из таких людей.

– О’кей. Это справедливо. – Она опустила руки и скрестила их на груди. – Послушай, я никогда не говорила о твоей сестре, а мы обе знаем, что я могла это сделать. Ты дважды упоминала ее, а Пич рассказала мне о ней в подробностях. – Она склонила голову набок. – Она очень хорошо объяснила, как вы с Райаном так близко сошлись. Я понимаю это. Честно. Он чувствует твою боль, как ты чувствуешь его боль. – Ее верхняя губа немого приподнялась в усмешке. Она продолжала, и в ее словах слышалась горечь. – Горе – отличный фундамент для отношений, но дело не в этом. Я не дерьмовая.

– Ближе к делу.

Если она не объяснит, чего хочет, я продолжу разговор по-своему. Я поднимусь на ноги и разберусь с ней по-другому. Может быть. Скорее всего. А может, и нет. Я выскажу все, что о ней думаю, и уйду, когда решу, что сделала все возможное.

После того визита Уиллоу запал драться у меня пропал. Могло потребоваться некоторое усилие, чтобы вернуть его, но я знала, что силы во мне еще есть. И целое море сумасшествия.

– …сегодня на вечеринке, о’кей?

Я ее не слушала.

О да, я была дерьмовым противником. Мне все так надоело, и я только думала, что мне может захотеться сцепиться с ней.

– Что ты сказала?

– Ты что, вообще меня не слушала?

– Нет.

– Очень мило. Я пытаюсь оказать тебе услугу, а ты даже не слушаешь.

Я вздохнула и снова прислонила голову к шкафчику.

– Теперь я готова слушать. Так что ты говорила?

Она опустила глаза.

– Тот друг Райана, который умер…

– Да? – У меня сжалось сердце. Я не думала, что мне понравится то, что я услышу.

Она подняла глаза и смахнула слезинку со щеки.

– Мы с ним встречались.

– Подожди. – Тогда, значит…

Но она уже не могла остановиться.

– Вот почему мы с Райаном сошлись на какое-то время. Это продлилось недолго, и, честно говоря, причиной послужило то, что нам обоим так его недоставало. Когда это случилось, я встречалась с Дереком уже два года.

Это объясняло, почему Эрин постоянно крутилась вокруг нашей компании.

– Я не понимала, почему они позволяют тебе тусоваться с ними, – задумчиво сказала я. – Я думала, это из-за Пич. Но вы все вместе были в доме Райана, когда там появился Кирк.

– Да. Он двоюродный брат Дерека. Мы все дружили. А потом Дерек умер, а мы с Райаном на протяжении нескольких месяцев были очень близки. – Она вздрогнула и поморщилась. – Хочешь, буду еще более откровенной? Нет, я даже не хочу тебя спрашивать. – Она немного поколебалась, а потом выпалила: – Я не сожалею о том, что спала с Райаном. Я сожалею лишь о том, что время для этого было неподходящим.

Она понимала. В некоторой степени.

– Я с Райаном не из-за моего горя.

Да, вначале я использовала его, и Райан знал об этом. Он до определенной степени понимал это, потому что сам по той же причине использовал Эрин.

Вот поэтому он и понимал меня.

– Спасибо, что сказала.

И я поблагодарила ее искренне.

Она кивнула.

– Именно по этой причине я никогда не говорила тебе ничего плохого о твоей сестре. И по той же причине я сейчас здесь. Тебе следует остерегаться Стефани. Она тебя не поймет.

– Да. – Я не жалела ни о чем из сказанного мною в ее адрес или в адрес ее подруг, но это было до того, как я рассталась с Уиллоу. – Я слышала, что она собирается заполучить его сегодня вечером.

– Верно, и иногда она может быть жестокой. Так что прикрывай свою спину, когда столкнешься с ней. О’кей?

Несколько мгновений я изучающе смотрела на нее. Верить ей или нет?

Эрин была популярна среди своих одноклассников. И даже несмотря на то, что она была моложе на год, я знала, что ей не было нужды тусоваться со Стефани и ее подругами. В начале года между ними были трения. Я в то время многого не замечала, но я обратила внимание на это на вечеринке у бассейна, которую устроила Пич.

– Почему ты тусуешься с ней?

Вместо ответа она лишь слегка улыбнулась. Она собралась уходить, но все же бросила через плечо:

– Потому что иногда очень полезно близко общаться не только с друзьями, но и с врагами. – Она подмигнула мне. – Это классика жанра.

Она уже уходила, когда появился Райан с висевшей на одном плече спортивной сумкой. Он удивленно посмотрел на проходившую мимо него Эрин.

– Что здесь происходило? – спросил он, подходя ко мне.

Я широко улыбнулась, чувствуя себя так же, как и всегда при его появлении.

Он прогонял все тучи, иногда в буквальном смысле.

– Стефани Уиттс собирается повеситься тебе на шею сегодня вечером. А мне предлагают прикрыть свою спину, – сказала я почти с радостным предвкушением. Я подмигнула Райану. – Я слышала, что она абсолютно безжалостна.

Его улыбка была такой же широкой, как и моя, но он ничего не сказал, лишь бросил сумку на пол и сел рядом со мной.

– Ты же знаешь, что тебе не о чем беспокоиться, верно?

Я кивнула.

– Знаю. – Но мое сердце сжалось от тревоги, которую я не могла подавить. – Просто… – Я подняла голову и повернулась к нему, так что наши лица разделяли всего несколько дюймов. – Я не доверяю им.

– Да, я это понял. – Он наклонил голову и коснулся губами моих губ, а потом прошептал: – Но мне не нужна Стефани Уиттс. Мне не нужен никто другой.

Он пристально посмотрел мне в глаза.

Мое тело ожило. По нему прокатился электрический разряд.

Я улыбнулась.

– Мне тоже нужен только ты.

Он отстранился и с непривычно серьезным выражением посмотрел на меня. Он не улыбался. Не усмехался. В его глазах не было задорного огонька. Он внезапно стал очень серьезным.

– Я не просто хочу тебя. Я тебя люблю.

Мой язык онемел.

Я должна была бы ответить признанием на его признание, но я все еще слышала Уиллоу.

Боль пронзила меня, и я отвернулась – точнее, попыталась отвернуться.

Но Райан обнял меня, коснулся рукой моего подбородка и заставил меня посмотреть ему в глаза. Его большой палец стал поглаживать мой подбородок, а глаза неотрывно смотрели на мои губы.

– Я не мог бы сказать этого год назад. Я не мог бы сказать этого шесть месяцев назад. Но теперь могу. Мне понадобилось так много времени, Мак. Смерть Дерека потрясла меня, так что когда я говорю «понял», это значит, что я понял. Но я хочу говорить это.

Мне так нужны были его слова.

Они стали для меня глотком свежего воздуха.

Я повернулась и, медленно двигаясь, села на него верхом. Мы были в темном коридоре, который был пустым, но люди, вероятно, все еще стояли у физкультурного зала. Два шага – столько бы потребовалось кому-нибудь для того, чтобы повернуть за угол и увидеть нас.

Но в тот момент меня это совершенно не беспокоило.

Я сидела на нем верхом, а его руки легли мне на бедра.

Наклонившись к нему, я коснулась губами его губ и прошептала:

– Я хочу показать тебе то, чего пока не могу сказать.

– Да? – легкая улыбка появилась на его губах, и он лукаво посмотрел на меня.

– Да.

Я пошевелилась, крепче прижимаясь к нему. Его плоть уже затвердела. Его спортивные шорты не стесняли его движений, а мои джинсы были мне немного велики.

Боже!

Я посмотрела налево, потом направо, но в коридоре никого не было.

Я закусила губу. Мое тело загорелось в предвкушении. Я знала, что мне следовало подняться. Нам следовало бы перенести это занятие в другое место. Но меня уже ничего не беспокоило.

Это было безрассудно.

Это было глупо.

Это было опасно пьяняще, и с последней мыслью я перестала думать. Мои бедра прижимались к нему, и он притянул меня к себе, приподнявшись мне навстречу.

– Черт, Мак.

Он отстранился от меня; его глаза были чертовски темными, и мне хотелось утонуть в них. Его левая рука легла мне на талию, потом погладила мое плечо и остановилась между моих грудей. Они налились и отяжелели, но он не пошел дальше. Он просто замер, чувствуя биение моего сердца и неотрывно глядя мне в глаза.

Он застонал.

– Ты заставляешь меня испытывать чувства, которые я считал навеки утраченными.

Казалось, это мучило его, и я слегка отодвинулась и провела рукой по его волосам. Они были влажными и слегка завивались. Мне очень нравилось, когда его волосы были растрепаны.

– Что ты имеешь в виду? – спросила я.

Его рука снова легла мне на бедро, и он притянул меня к себе. Наши тела идеально подходили друг другу.

Мне с трудом удалось удержаться и не начать двигаться.

Райан прислонился затылком к шкафчику и стал наблюдать за мной.

– Дерек был моим лучшим другом, а не Кирк.

– Но я думала…

Он покачал головой, и его глаза все еще были такими темными.

– Кирк стал моим лучшим другом после смерти Дерека, но по-настоящему это были лишь он и я. Даже все остальные – Том, Ник и Пит – знали это. Были лишь я и Дерек. А потом он умер, и… – у него вырвался горестный вздох. Он закрыл глаза, и его носогубные складки обозначились резче.

Я еще дальше отодвинулась от него.

Мое сердце ушло в пятки. А грудь разрывалась от боли.

Мне казалось, что я в точности знаю, что он скажет дальше.

Он посмотрел на меня.

– Я думал, что никто не знает, каково это – испытывать такую боль, что единственное, чего ты хочешь, – это умереть вместе с тем человеком. – Он погладил меня по бедру и опустил глаза. – Пока не появилась ты.

Он снова поднял глаза. В них была такая мучительная тоска, его взгляд был таким затравленным, что мне было больно находиться рядом с ним. Но только не из-за него. Мне не хотелось убежать от всего этого.

Я испытывала боль оттого, что кто-то еще понимал меня.

Это было все равно, как если бы на долю секунды она вернулась. Райан занял место Уиллоу. А я заняла место Дерека. И на мгновение мы стали друг для друга потерянными любимыми людьми.

Потом я ахнула, и это чувство оставило меня.

Я вернулась к действительности. Это были мы. Я и Райан. Привидения снова исчезли.

– Я не знала.

Он пожал плечами и снова опустил глаза. Рукой он поглаживал мою ногу.

– Он умер перед началом баскетбольного сезона. Кто-то сказал мне, что я не обязан в нем участвовать, если это будет слишком тяжело для меня. Но я хотел участвовать. Те, кто не отговаривал меня, я знаю, испытали облегчение. Они хотели, чтобы я играл. Им не было дела до Дерека, но мы с ним были одним целым. Мы вместе были капитанами команды. Я играл и за университет, но…

Он посмотрел мне в глаза. В его глазах застыла боль. Он прошептал:

– И я полностью отдался баскетболу. Словно я хотел забыть его и в то же время словно хотел убить себя. Ты понимаешь?

Я кивнула. У меня сжалось горло.

– Да.

– Но все чего-то ждали от меня. Они хотели, чтобы я выигрывал. Они хотели, чтобы я двигался быстрее, чтобы я учился новым трюкам. Тренеры. Учителя. Друзья. Мои родители – все. Мне не давали перевести дух. Они все хотели одного – чтобы я выигрывал. А я хотел совсем другого – умереть.

– Райан, – прошептала я, снова прижавшись к нему.

Мне было больно, но теперь это была не моя боль. Это была его боль. Я положила руку ему на грудь. Я чувствовала, как бешено колотится его сердце.

Мне хотелось сказать что-нибудь, чтобы замедлить биение его сердца, но я не могла найти подходящих слов.

В тот момент существовали лишь горечь и тишина, сопровождающая ее.

Райан наклонился и взял меня за руку. Он поцеловал ее и крепко сжал в своей руке.

– В тот год я выложился по полной, и к концу сезона я был совершенно опустошен.

– И тогда ты перестал обращать внимание на окружающих.

– Да. – Он сжал мою руку, лежавшую у него на груди. Другая его рука скользнула мне под джинсы. – Кирк и я, мы плевали на все. Мы употребляли наркотики. Напивались. Дрались. Трахались. – Он поморщился. – Но нам это не помогало. – Его рука стала ласкать мою спину. – Нам потребовалось полтора года, чтобы понять, что все это не помогает. – Он замолчал, нежно обнимая меня, словно я была хрупким сокровищем. – Я знаю, что ты чувствуешь. Я понимаю, что ты разговариваешь с Уиллоу. Я понимаю, почему ты сидишь в темном и безлюдном коридоре. Я понимаю, почему ты встаешь с кровати, чтобы поплакать в гостевой ванной. Я все понимаю. Ты думаешь, что я многого не замечаю, но это не так.

– Райан. – Слезы потекли по моим щекам. Я подняла руку и приложила ладонь к его щеке. – Я…

Я хотела сказать это.

Я это чувствовала. Я чувствовала больше, чем могла выразить словами.

Его глаза блеснули, а потом боль отступила. Он снова стал прежним Райаном, и мое сердце замерло, потому что я поняла, что все это время он старался оправдывать ожидания окружавших его людей.

И все это время он скрывал от меня свои чувства.

– Не нужно. – Я наклонилась и положила ладонь ему на щеку. Я приблизила свое лицо к его лицу, наши взгляды встретились, и наши губы почти соприкасались. – Не делай этого. Только не со мной.

– Не делать чего?

Но он знал. Он отлично знал это, и я покачала головой:

– Не отвергай меня. Я не одна из них.

Он снова закрыл глаза, помедлил пару секунд, а потом сделал глубокий вдох. А потом он открыл глаза, и я увидела его, настоящего, реального. Он снова открылся передо мной.

– Вот так, – сказала я, поднимая руки и обхватывая его лицо ладонями. Я прижалась лбом к его лбу. – Вот так.

Обе его руки легли мне на бедра, и он прижал меня к себе.

И тогда, потому что это был подходящий момент, я сказала:

– Я люблю тебя, и я люблю тебя за то, что ты любишь меня.

Он снова закрыл глаза, и я сделала то же самое, и так мы и сидели, просто держа друг друга в объятиях.

Глава 39

Моим первым предупреждением должна была стать Эрин.

Она стояла на подъездной аллее, когда мы подъехали к дому Стефани Уиттс. Рядом с ней стояла Пич. Том был позади нее, но по какой-то причине эта встречавшая нас компания не насторожила меня.

Возможно, причиной тому было чувство, которое в тот момент владело мной. Я сказала Райану, что люблю его, и я на самом деле чувствовала это. Я не испытывала других чувств, которые мешали бы мне произнести это. Я чувствовала себя так, словно с моих плеч свалился непосильный груз.

Или, может быть, я чувствовала, что не смогу сдержать обещание не заниматься с Райаном сексом. Потому что это не был бы секс. Это была бы любовь.

Я готова была рискнуть вызвать гнев мамы.

А может быть, все дело было в том, что Райан не выпускал мою руку. Мы разжали их только на секунду, когда садились в его машину. А потом он снова взял меня за руку и держал ее, пока мы не начали парковаться.

И нас решили встретить именно эти трое.

Пич? Возможно. Том? Возможно. Они оба? Странная идея, но все-таки не лишенная вероятности. Но Эрин? Возможно, мы временно заключили перемирие, но мы с ней не были подругами. Так что при виде их троих я должна была бы напрячься.

Мы с Райаном вышли из машины. Райан подошел к ним, и эта троица по-прежнему молчала.

Том криво улыбался. А когда Райан подошел ко мне, Том отошел от Пич и наклонил голову:

– Райан! Маккензи!

Пич тоже чувствовала себя неловко, кусая губы и, казалось, испытывая потребность взять Тома за руку. Но она не сделала этого. Она скрестила руки на груди и опустила голову.

И тогда я все поняла. Эти двое были группой поддержки девицы, которая была моим первым врагом в Портсайде. Бывшей подружки Райана и его любовницы.

И тогда я услышала тревожный сигнал. У меня сжалось сердце.

– Эрин.

Она даже не смотрела на Райана. Она не спускала глаз с меня, и я видела ее огорчение. Оно лишь промелькнуло в ее глазах, но оно было очень сильным. Оно было очевидным. Ее глаза помрачнели, она нахмурила брови и заправила прядь волос за ухо.

– Я понятия не имела, – сказала она.

– Не имела понятия о чем?

Райан шагнул вперед, словно желая прикрыть меня.

– Что ты хочешь сказать, Эрин?

Она все еще не смотрела на него, но его сестра впилась в него взглядом. Пич приблизилась к Эрин и остановилась между ней и братом. Она протянула руку и мягко сказала:

– Райан…

Он проигнорировал ее и рявкнул:

– Эрин!

Дверь дома распахнулась, и музыка оглушила нас. Из открытой двери лился яркий свет, и люди стали выходить из дома.

– Райан!

– Маккензи!

Кирк, Кора, Ник и Пит высыпали на поляну.

Кора была неестественно бледна, и по ее щекам катились слезы. Когда ее глаза встретились с моими, она замерла и сделала глубокий вздох. Кирк тоже остановился, глядя на нее. Он нахмурился и взял ее за руку, но, как и Эрин, она не сводила с меня глаз. Она и Эрин обе были испуганы – из-за меня.

Парни нервно поглядывали на меня, но их больше волновал Райан.

Потому что…

Почему?

Почему они переживали за него, в то время как девчонки так боялись за меня?

Меня.

Потому что…

Потому что Райан защищал меня, но Эрин и Кора…

Они смотрели на меня так, словно им было жаль меня, и в то же время они были напуганы.

Все дело было во мне.

Я отступила на шаг, слыша голос Уиллоу, словно она стояла напротив меня.

Я покачнулась, закрыв глаза.

Нет…

Да, вздохнула Уиллоу. Они собираются использовать меня, чтобы насолить тебе.

Я открыла глаза и увидела ее.

Она была почти прозрачной и покачивалась на ветру, но я видела ее.

Уиллоу смотрела на меня, и на ней было то же платье, что и во сне. Розовое, блестящее платье. Подобием короны стала коса, оплетавшая ее голову. Уиллоу выглядела живой, настолько живой, что у меня вырвался судорожный вздох. Я несколько раз моргнула, но она все еще была там.

Мы больше не обменялись ни словом. Она не приблизилась ко мне. И она не указала на дверь, но я знала, что она ведет меня туда.

Она хотела, чтобы я вошла в дом, и, чувствуя ее поддержку, я успокоилась. Я была готова и направилась к двери.

Все обернулись, и я услышала, как Кора ахнула.

– Вот дерьмо! – воскликнул Кирк.

Они видели ее. Я готова была поклясться, что они видели ее.

Я чуть не споткнулась, и у меня подогнулись колени. И тут она исчезла. Я только чувствовала ее присутствие рядом со мной. Ее рука коснулась моей. Ее сила передалась мне, как и спокойствие. Она позволяла мне чувствовать, что с ней все в порядке.

Дверь распахнулась. Кто-то увидел, как я подхожу, и выключил музыку. Все стоявшие на поляне повернулись, чтобы посмотреть на меня. Кое-кто самодовольно ухмылялся. Кто-то смеялся. Кто-то смотрел на меня с жалостью, и это больше всего задело меня. Мне не нужна была ничья жалость, но меня все равно жалели. Я стиснула зубы. Что бы ни ждало меня, я покажу им, что не нуждаюсь в их жалости. Они были в гостиной.

Толпа вокруг меня не расступилась, когда коридор повернул в сторону кухни и столовой. Но посреди коридора была дверь в гостиную, в которой некоторые сидели на диванах, а остальные расположились на полу.

Они смотрели кино на большом экране. Это даже не был телевизор. Изображение проецировалось на стену для пущего эффекта. И рядом с экраном стояла Стефани Уиттс, но она была не одна.

Зоя.

Джианна.

А рядом с ними? Дьюк и бывшая лучшая подруга Уиллоу Серена. Дьюк обнимал ее за плечи. Я отвернулась от них. Они не заслуживали моего внимания, но Дьюк опустил руку, как только увидел меня. Его глаза расширились, и он шагнул ко мне.

– Маккензи!

Он уже готов был ползать передо мной на коленях. Я слышала это в его голосе и мрачно посмотрела на него.

– Не нужно.

Мне не было нужды спрашивать, как они очутились здесь. Я посмотрела на Стефани.

– Что ты делала? Залезала на мои странички в социальных сетях? Гуглила имя моей сестры?

Она подняла брови и высокомерно улыбнулась.

– Ты сама сказала, что я могу сделать самое плохое, чтобы уесть тебя. – Она жестом указала на моих бывших подруг и на бывших друзей Уиллоу. – Вот так. Они рассказывали мне все о твоей сестре.

Я, наконец, посмотрела на экран и перестала слушать ее. Она что-то продолжала говорить, без сомнения, что-то ядовитое, но в тот момент это не имело значения.

Уиллоу была права. Это была она. Они смотрели видео, снятое, когда она выиграла соревнование с тем шестифутовым драконом из папье-маше. Она улыбалась, держа дракона в одной руке и пурпурную ленту в другой. Ее трофей стоял рядом с ней, и она была так горда. Она лучезарно улыбалась. А потом картинка сменилась, и они терлись носами с Дьюком. А потом я увидела ее и ее подруг, одетых в форму группы поддержки. За ними последовали фотографии Уиллоу – ее школьные фотографии с третьего класса по восьмой.

Они показали ее фотографию в старшем классе.

Слезы текли по моему лицу, но мне было все равно.

Так много фотографий, одна за другой, и они были такими впечатляющими. Двадцать пять. Чертовы двадцать пять фотографий. И я чувствовала, как мой мозг пульсирует при виде них.

– Вы сделали фотографии прямо перед вашим отъездом, – пробормотал Дьюк, подходя ближе ко мне. – Она послала мне их по электронной почте. Я получил их через неделю после того…

Она послала их перед тем, как покончить с собой.

Я не ответила ему. Я не была уверена, что мне этого хотелось. Видео продолжалось.

Я и Уиллоу – она улыбалась, а я закатила глаза к потолку.

Фотография ее в костюме группы поддержки и моя в футбольной форме.

Фотография, на которой мы с ней обнимаемся.

Фотография, снятая во время обеда. Я уплетала чипсы, а она ела морковку. Чертову морковку.

Фотография перед тем, как мы пошли в школу. Уиллоу была в платье, а я – в джинсах.

Уиллоу носила юбки, а на моей рубашке зияли дыры. Волосы Уиллоу всегда были в идеальном порядке, а мои забраны в растрепанный конский хвост.

Я поняла намерение Стефани и посмотрела на нее, стирая слезы с лица.

– Ну и что? Ты собираешься продолжать эту презентацию, давая всем понять, что это не она, а я должна была покончить с собой? Что она была близняшкой-звездой, а я нет? Что я посредственна, скучна и утомительна? А она преуспевала почти во всем?

Я пересекла гостиную и встала перед экраном. Лицо моей сестры проецировалось на мое, но я продолжала в упор смотреть на Стефани.

– Знаешь ли ты, что я думаю об этом каждый день после того, как нашла ее? – прошептала я. – Знаешь ли ты, что ее привидение преследует меня?

Мой голос дрогнул.

Кто-то шмыгнул носом позади меня.

Я услышала чей-то шепот.

И я чувствовала чье-то присутствие у меня за спиной. Сначала я подумала, что это Уиллоу, пока рука – живая теплая рука – не дотронулась до моей. Это был Райан. Но он не притянул меня к себе. Он просто стоял за моей спиной, на случай, если понадобится мне.

Я качнулась к нему и переплела пальцы наших рук. Он придвинулся ближе ко мне, и я спиной почувствовала его тепло. Вторую руку он положил мне на бедро.

Ядовитая улыбка Стефани начала сползать с ее лица, и она нахмурилась. Она оглядела присутствовавших, надеясь найти у них поддержку.

Но она ее не увидела.

Я ни на кого не смотрела, но я почувствовала, как в комнате воцарилась напряженная тишина. Те, кто думал, что будет забавно, изменили свое мнение. Если это не было из-за меня, то, вероятно, из-за Райана и целой группы наших друзей, которые стояли за нами.

– Всем очевидно, что твоя сестра была очень популярна, а ты… – Она попыталась насмешливо улыбнуться. Но, как и все ее прежние ухищрения, это не сработало.

– Что я? – Я вздернула подбородок. – Я оплакиваю такую мучительную утрату, что даже тебе не пожелаю такого. Но я пытаюсь справиться с этим. Пытаюсь вести себя нормально. Заставляю себя жить дальше, потому что я нужна моей семье. И я нашла здесь людей, которые любят и поддерживают меня. И ради них тоже я должна продолжать жить нормальной жизнью. Разве я не такая? – Я повысила голос. – И не делает ли меня это слабее, чем ты? Слабее, чем все в этой комнате? Или, может быть, это делает меня сильнее тебя? Это заставляет меня жить, хотя мысль о том, чтобы присоединиться к моей сестре, иногда мешает мне даже дышать.

Я вывернула себя наизнанку на глазах у всех собравшихся.

Все эти месяцы я молчала, но теперь меня будто прорвало.

Я чувствовала их удивление. Райан крепко сжал мою руку, а потом выпустил ее. Все присутствовавшие в комнате замерли, а у Стефани расширились глаза, и кровь отлила от ее лица.

Я повернулась к моим бывшим подругам и посмотрела на них с той же ненавистью, с какой смотрела на Стефани.

– Как вы посмели приехать сюда? Как вы посмели привезти это видео на вечеринку? Как вы посмели подружиться с этой сучкой, зная, как она относится ко мне?

Зоя и Джианна побледнели и открыли рты. Но я не дала им говорить. Я продолжала свой монолог.

– Как вы посмели повернуться ко мне спиной? Как посмели?

Меня не волновало, почему Дьюк или Серена были здесь. Но я все же повернулась к ним.

– Уиллоу возненавидела бы вас за это, и вы знаете это.

Серена опустила голову, но Дьюк попытался оправдаться:

– Это все не так. Я хочу сказать… – Он жестом указал на Стефани. – Она сказала, что она твоя близкая подруга.

Зоя и Джианна шагнули вперед, остановившись за Дьюком.

Зоя попыталась улыбнуться мне.

– Мы чувствовали себя виноватыми, когда ты уехала, Кенз.

– И Дьюк сказал правду. Она связалась с нами, сказав, что она твоя подруга. – Джианна бросила взгляд на Стефани. – Ты не появлялась в социальных сетях. Я посылала тебе сообщения после того, как ты уехала, но ты их не получала.

Потому что я появлялась в сетях под именем Уиллоу.

– Мы не знали, с кем ты дружишь. Честно, мы не имели представления. Мы здесь не для того, чтобы причинить тебе боль. – Зоя расплакалась. – Честно.

Я покачала головой.

Райан заговорил поверх моей головы:

– Вы сочли, что показать видео с ее сестрой на школьной вечеринке было хорошей идеей? – Его тон был жестким и язвительным. – Как, черт возьми, это могло прийти вам в голову?

– Мы не… – начал было Дьюк.

– Вы хотели посмеяться! – оборвал его Райан. – И вы хотели посмотреть на ее лицо. – Он пальцем указал на Стефани. – Когда мы пришли сюда, она источала яд. И этот ее взгляд должен был заставить вас выключить эту чертову аппаратуру.

– Мы…

Зоя прервала Джианну. Она сгорбилась.

– Мы просто не подумали. Ты прав. Мы просто не подумали.

– Я надеялся, что все будет о’кей, – сказал Дьюк. – На это я и надеялся. Но клянусь, Маккензи, мы приехали не для того, чтобы причинить тебе боль. Мы приехали извиниться. – Он посмотрел на остальных и приложил руку к груди. – По крайней мере я приехал извиниться. Ты попыталась поговорить со мной после поминальной службы, а я сбежал от тебя. – Он указал на бывшую подругу Уиллоу. – Мы с Сереной оба сбежали.

– Просто это так тяжело.

Я кивнула, перебив Серену.

– Тяжело смотреть на меня и видеть ее? Слышать ее, разговаривая со мной? Поверь мне, я все это знаю.

– Ты не надеялась, что она останется, верно? – Эрин вышла из толпы и скрестила руки на груди. Она в упор смотрела на Стефани, которая старалась укрыться за своими подругами. – Ты рассчитывала, что она придет, увидит их, увидит видео, услышит смех и убежит в слезах? Ты думала, что все так и произойдет?

Подруги Стефани отошли от нее. И она осталась стоять одна. Она мрачно посмотрела на них, а потом повернулась к Эрин и ко мне.

– Честно говоря, я собиралась сказать именно то, о чем догадалась Маккензи. Что умерла не та сестра, что Уиллоу была лучшей из них двоих. Это было видно на видео. – Она высоко вскинула голову. – Так что я собиралась использовать то оружие, которое она мне дала, и уничтожить ее.

Она повернулась ко мне.

– Представь мое удивление, когда я обнаружила, что ты не общаешься со своими старыми друзьями, а бойфренд Уиллоу и ее ближайшая подруга закрутили роман. Ты сама напрашивалась на это.

Ее глаза остановились на Райане, а потом она отвернулась.

– Это из-за него?

Я отпустила его руку.

– Да! – Она снова вздернула голову. – Он наш. Он должен был бы встречаться с одной из нас, а не с тобой! Не с девчонкой, у которой… не все дома! Ты сумасшедшая. Я слышала, как ты разговаривала сама с собой в туалете. И в классе ты ведешь себя, как накачанная наркотиками. – Она обхватила голову руками. – Ты не заслуживаешь его. Ты…

Я наклонила голову набок.

– Я что?

– Ты… – Она судорожно сглотнула и пожала плечами. – Ты недостаточно хороша для него.

Ее слова должны были бы потрясти меня.

Но этого не произошло. Не в это время.

– Ты опоздала. Неделю назад я согласилась бы с тобой. – Я грустно рассмеялась. – Я не бросила бы его, поскольку я слишком эгоистична и он нужен мне. Но сейчас я считаю, что ты не права.

Я посмотрела на экран. Уиллоу смеялась. Я отодвинулась так, чтобы не загораживать экран, и рассмеялась так же заразительно, как она.

Ты у нас сильная, Кенз, – сказал Робби.

Ты была звездой во всем, – сказала Уиллоу. – Ты просто об этом не знала.

Ты очень нужна нам. Ты наш якорь.

– Ты ошибаешься, – я посмотрела на Стефани. – Я достаточно хороша, и я лучше, чем когда-нибудь сможешь стать ты.

И, снова взяв Райана за руку, я вышла из комнаты. Он пошел за мной. И Эрин тоже. И Кора. И Том. И Кирк. И Пит. И Ник.

Позже мне сказали, что почти все ушли следом за нами.

Стефани Уитт после той вечеринки лишилась своего влияния.

У нее все еще остались кое-какие подруги, но она больше не пользовалась популярностью в школе.

Эрин стала моей почти подругой и каким-то образом заняла место Стефани в школе, за исключением того, что она не стала никого травить. Я настаивала на этом, и она согласилась.

Но она все еще продолжала управлять окружающими с помощью запугивания.

Кора и Кирк после той вечеринки стали неразлучны.

Ник и Пит флиртовали с Зоей и Джианной прежде, чем переключиться на других девчонок. К счастью, тем вечером они не стали устраивать потасовку.

А Том и Пич целовались, краснели и держались за руки при каждом удобном случае.

На следующее утро мы завтракали с Зоей и Джианной перед тем, как они должны были улететь домой. Мне все еще было обидно, что они не поддержали меня в трудную минуту, но они так долго были частью моей жизни, и они тоже любили Уиллоу. Кроме всего прочего, я старалась вести себя так, чтобы Уиллоу могла гордиться мной. Она столько раз говорила мне, что гордится мной, но я не слишком верила ей. Однако я старалась. И это означало, что мне придется общаться с Дьюком и Сереной.

Мне было труднее разговаривать с ними, чем с Зоей и Джианной. Они знали такую Уиллоу, какой я не знала: подругу, партнершу по группе поддержки, любовницу. И когда я смотрела на них, по их щекам потекли слезы, И при виде их слез мои глаза тоже налились слезами.

Я чувствовала неловкость, сидя в укромном месте ресторана с Зоей и Джианной, а потом с Дьюком и Сереной. Мы все плакали. Мы все оплакивали Уиллоу. И за это я была им благодарна.

Я была окружена людьми, которые тоже любили ее. И так это должно было быть с самого начала.

После этого все они улетели в Аризону, но я стала общаться с Зоей и Джианной чаще.

А что касалось меня и Райана…

Глава 40

Пять месяцев спустя

Впившись губами в мои губы, Райан прижал меня к стенке душевой кабины. Он поднял мои руки над моей головой и удерживал их в таком положении, наклонив голову и слегка покусывая мое плечо.

И когда он вошел в меня, я ахнула.

Он держал меня на весу, а потом отпустил мою левую руку и положил свою мне на бедро. И еще глубже погрузился в меня.

Боже.

Этот парень.

Чувствуя внизу живота нараставшее напряжение, я свободной рукой растрепала его волосы.

Струи воды лились на нас, но Райан оберегал меня, стараясь, чтобы вода попадала только на него. Мое лицо было покрыто влагой, и, когда я сделала глубокий вдох, в рот мне попала вода.

Мы были вместе почти год. Через сорок три дня исполнится годовщина смерти Уиллоу. Как раз в тот день, когда я впервые попала в кровать Райана. Я прошла через ад за этот год, но Райан был рядом со мной все это время.

Я погладила его спину, чувствуя, как напрягаются его мускулы по мере того, как он все глубже входил в меня, двигаясь ритмично.

Он наклонил голову, вобрал в рот мой сосок и стал посасывать его.

Я закрыла глаза, чувствуя охватившую меня страсть. Я хотела его. Я хотела его нетерпеливо, страстно, и за целый прошедший год эти чувства не ослабели. Более того, я желала его все сильнее и сильнее. Как этим вечером – мы собирались на выпускной бал, но я пошла в душ, зная, что мне необходимо заняться с ним любовью, чтобы потом вытерпеть весь вечер, когда мы сможем только перешептываться и держаться за руки.

Все взгляды будут устремлены на нас.

Все взгляды будут устремлены на него. Он будет провозглашен королем бала, что ни у кого не вызывало сомнение. Будет выбрана и королева, и ходили слухи, что это буду я, но я сильно сомневалась в этом. Я переехала в этот город всего лишь год назад. И это было несправедливо, пусть я и была подружкой Райана. Я не была всеобщей любимицей в классе. Но зная, что все будут смотреть на Райана, мне мучительно хотелось слиться с ним воедино. Я хотела напомнить себе, что он мой, только мой. Я хотела чувствовать, как он движется внутри меня, и я хотела видеть, как он смотрит на меня, когда мы занимаемся любовью.

Я подняла голову и увидела его устремленный на меня взгляд.

Его глаза были темными, страстными и обжигающими.

Он поднял меня повыше, все еще прислонив к стене, и стал двигаться быстрее и настойчивее. Он словно заявлял свои права на меня.

Я обняла его руками за шею и стала целовать его плечо.

Он глухо застонал и положил руку мне на бедро. И начал двигаться все быстрее и жестче.

Я откинула голову, переводя дыхание, стараясь успевать за ним, но все это было для него. Он крепко обнимал меня, изо всех сил вонзаясь в меня. Я почувствовала приближение оргазма, и мои мысли отключились. Черт, я чувствовала себя почти опьяненной. Я могла лишь держаться за него, пока не почувствую приближения пика наслаждения.

– Райан, – выдохнула я. Я вцепилась ногтями в его спину. – Я сейчас кончу.

Он замедлил движения и пробормотал:

– Пока нет. – Быстрое погружение. – Господи! – Еще одно резкое погружение. – Теперь. – Он вошел в меня до самого конца и замер. – Сейчас. – И он взорвался.

Я кончила вместе с ним, и мощный оргазм сотрясал мое тело.

Он не выпускал меня из своих объятий, пока наши тела не остыли, а потом на руках вынес меня из душа. Мои ноги все еще обнимали его за бедра, и я крепко прижималась к нему, положив голову ему на плечо.

Он ласково погладил меня по мокрой спине и понес меня в мою спальню.

– Черт.

Я вздохнула, когда он положил меня на кровать и отстранился от меня.

Он рассмеялся, погладил рукой меня по боку, а потом провел губами по моему влажному телу.

Я взъерошила его волосы, потом провела руками по его плечам. Он навис надо мной и посмотрел мне в глаза. В его глазах все еще полыхал огонь.

– Ты в порядке?

Я кивнула.

– Да. – Я прижала ладонь к его щеке. – Мне хорошо. А тебе?

Он кивнул, нагнулся, чтобы еще раз поцеловать меня, а потом сел на кровать рядом со мной.

– Черт.

– Точно.

– Я не хочу идти туда сегодня вечером.

Я рассмеялась и поцеловала его в плечо.

– Без короля бала корабль не поплывет.

Он снова застонал, потом схватил меня за руку и усадил меня верхом на свои колени.

– Да?

– Да.

Я улыбнулась в ответ на его улыбку. Мы еще оба не остыли от наших упражнений в душе. Я была обнажена, и, когда его глаза стали разглядывать меня, я откинула голову назад. За последний год мои волосы заметно отросли. У меня не хватило духу отрезать их. Уиллоу всегда носила длинные волосы, и сегодня ночью я хотела, чтобы они были такими же, как у нее, только мои волосы были темнее. Я чувствовала, как их кончики щекотали мне спину, и это было приятным ощущением. Но меня больше волновал взгляд Райана.

Я знала, даже прежде чем заглянула ему в глаза, что они будут темными, возбужденными и горящими. Словно по команде, он лег в кровать и притянул меня к себе. Его плоть снова затвердела, и не в силах сдержаться, я дотронулась до нее.

– Господи, Мак.

У него вырвался хриплый стон, и от моего прикосновения его плоть затвердела еще сильнее. Он положил руки мне на бедра, но не шевелился. Моя ладонь все еще лежала на его пенисе.

Я начала гладить его, от чего он сделался еще тверже.

– Итак, если тебя выберут королем бала, мы оба знаем, что другая девушка будет выбрана королевой.

Он начал судорожно глотать воздух, а я продолжала ласкать его.

– Мы можем поговорить об этом в другой раз?

– Нет. – Я улыбнулась, наслаждаясь своей властью над ним. Я нежно коснулась кончика его пениса. – Тебе придется танцевать с этой девчонкой.

– Черт возьми. Мак. – Его грудь судорожно вздымалась. А в глазах вспыхнул огонь. – Я отплачу тебе. Ты знаешь это.

И я на это надеялась.

Я продолжала гладить его плоть.

– И когда ты будешь танцевать с этой девчонкой, тебе это не понравится. Верно?

Он почти дрожал и тряс головой.

– Нет. Черт, нет. Только продолжай.

Я так и сделала, но на этот раз наклонилась и взяла его пенис в рот. Он замер, запустив пальцы в мои волосы. Я могла продолжать, но мне не хотелось мучить его. По крайней мере, пока. Я подожду окончания танцев, после чего Кирк устроит вечеринку, где мы сможем остаться вдвоем. И тогда я буду мучить его всю ночь.

Он не стал долго ждать. Он схватил мою ногу и забросил ее себе на плечо. А потом глубоко вошел в меня.

У меня перехватило дыхание. Я шумно выдохнула сквозь зубы. Господи! Это было так чудесно.

– И что ты теперь на это скажешь? – Он с улыбкой смотрел на меня, снова и снова вонзаясь в меня все глубже.

Я вздохнула, наслаждаясь этой сладкой пыткой, а когда спустя полчаса он надел презерватив, я уже стонала и кусала губы, чтобы не закричать. А потом мое тело обмякло.

Потом он свернулся калачиком рядом со мной и поцеловал меня в шею.

– Нет никого, с кем я хотел бы танцевать, – прошептал он, сжав ладонью мою грудь. – Только с тобой. – Он снова поцеловал меня, поглаживая большим пальцем мой сосок. – Мне нужна лишь ты, Мак.

Я уже знала это. Я знала это весь прошедший год, но мне приятно было услышать это, потому что я чувствовала то же самое. Для меня больше никто не существовал, кроме Райана.

Закрыв глаза, я пробормотала:

– Это хорошо, потому что я люблю тебя.

Он крепче прижал меня к себе.

– Я тоже люблю тебя.

И в моей душе воцарился покой.

Глава 41

– Твои волосы стали намного темнее, – сказала Кора и положила подводку для глаз на столик.

Мы собирались на вечеринку у меня дома. Райан ушел, чтобы переодеться, и вскоре прислал нам сообщение, что парни уже пьют.

– Да.

Я поправила выбившиеся из прически локоны. Они были не слишком темными, но я ополоснула их после мытья тонирующим лосьоном. Они по-прежнему были достаточно светлыми, но я не хотела выглядеть в этот вечер точной копией Уиллоу. Я хотела быть самой собой, и когда я посмотрела в зеркало, то увидела себя. Я хотела быть и Уиллоу, и собой.

– А Райан коротко постригся. Не могу в это поверить. Он так любил ерошить свои волосы, и ему это так шло.

Я не улыбнулась. Я услышала в ее голосе зависть.

Кора была счастлива с Кирком, но она давила на него, чтобы он тоже постригся. Как только она увидела новую прическу Райана, придававшую ему безумно сексуальный вид, она завелась. И она была в этом не одинока. Пич присоединилась к Коре, умоляя Тома постричься. Оба парня отказались и отрастили волосы еще длиннее. У Кирка волосы закрывали уши, а Том стал решительно напоминать пуделя.

Райан постригся на лето. Он основал новый тренировочный лагерь для баскетболистов, и ему не хотелось возиться с длинными волосами, к тому же с ними было жарко. Я любила его взъерошенные волосы. С ними он выглядел таким обаятельным. Но я не могу отрицать, что меня взволновал его вид, когда он вернулся из парикмахерской. Новая прическа делала его таким взрослым, настоящим мужчиной.

– Эрин сказала, что Стефани Уиттс надеется стать королевой бала.

Кора вытянула перед собой руку, проверяя маникюр.

И она не заметила, как я поморщилась при этом известии.

Дело было не в королеве бала. Я не хотела быть ею, но это стало в течение последних месяцев причиной для жарких споров. Эрин, Кора, Пич и все их подруги настаивали на том, чтобы я получила корону. Я отговаривала их, но все равно знала, что они проводят кампанию в мою пользу. И тогда я начала говорить всем, что они должны выбрать Кору. Она была единственной, кому этого хотелось, и за последний год она сильно изменилась. Она превратилась из самой скромной девушки в классе во всеобщую любимицу. И она заслуживала звания королевы.

Но не я. Это было немыслимо.

Я посмотрела на ее сиреневое платье, тени в тон платью и блестящую пудру на шее.

– Готовься произнести речь, – сказала я ей.

Она широко раскрыла глаза. И тут же отвела взгляд в сторону.

– Ты знаешь, что этого не случится.

Но я видела, как ее щеки раскраснелись.

– Ладно, – сказала я.

В дверь позвонили, и громкие шаги дали мне понять, что Робби бежит к входной двери.

Мы посмотрели на дверь в моей комнате, ожидая увидеть их прямо на пороге, и спустя секунду мы услышали их голоса. Мы улыбнулись, глядя друг на друга.

Наши мужчины прибыли за нами.

– Мак! – завопил Робби с первого этажа. – Райан и Дуфус уже здесь!

Мы услышали, как Кирк проворчал:

– Меня зовут Кирк, малыш.

Это было еще одним изменением за прошедший год. Между Кирком и Робби возникла странная дружба. Кирк дразнил моего маленького брата, а Робби называл его разными именами. Райан объяснил как-то ночью, что Робби напоминает Кирку Дерека, и моя обеспокоенность их дружбой улетучилась.

– Райан и майор Дуфус уже здесь! – крикнул снова Робби.

– Мы уже спускаемся! – крикнула я, а потом спросила Кору: – Ты готова?

Она вздохнула и посмотрела на себя в зеркало.

Ее волосы были завиты и волнами спадали ей на плечи. Ее макияж был безупречен. Мы пустились во все тяжкие и даже накануне сделали маникюр и педикюр. Мне пришлось немного подкорректировать маникюр сегодня днем, и он выглядел очень аккуратным.

– Да. Готова.

– Ты выглядишь сногсшибательно, – заверила я ее.

– Спасибо.

Она повернулась и окинула меня взглядом. И на ее лице появилось благоговейное восхищение. Я знала, что она все это время занималась только собой, что было естественно. Она нервничала, а я – нет.

Но это было неправдой.

Хотя я нервничала не по той же причине, что и Кора.

Я не питала надежды стать королевой бала. И я знала, что она нервничает из-за вечеринки у Кирка после бала, но она не признавалась мне в этом.

– Ты выглядишь…

Я должна была спросить и взяла Кору за руку.

– Ты планируешь заниматься с Кирком сексом сегодня ночью?

Я заметила тень в коридоре, когда выпалила это, и поморщилась. Но Кора смотрела только на меня, так что она не видела Райана, на секунду остановившегося в дверях, а потом потихоньку удалившегося по коридору.

– Я… Я не знаю. Мы обсуждали это.

Я нахмурилась.

– На его вечеринке?

– Я знаю. – Она пожала плечами, отвела глаза в сторону и прикусила губу. – Он будет пить. Он уже сейчас пьет. И я хочу заняться с ним сексом. Я имею в виду, что он тоже хочет этого. Но, думаю, мне стоит прекратить переживать из-за этого. Если все будет хорошо, мы сделаем это.

– Ты любишь его?

При этом вопросе вся ее стеснительность испарилась. Она вскинула голову и распрямила плечи.

– Да. Я люблю его.

Это было самым уверенным ответом из всех, которые я получала от нее.

– Некоторые люди ждут до свадьбы, – выпалила я, сама не зная почему. – Ты можешь подождать, если ты одна из таких.

– А ты? – Она поджала губы.

– Нет. Райан и я – мы уже…

– Я так и думала. – Она приподняла плечо. – Я знаю, почему ты сказала это, потому что я сама так думаю. Но я люблю его. И не знаю, что с этим делать. Я не хочу выходить замуж до тех пор, пока мне не перевалит за тридцать. А я не хочу ждать так долго.

– Просто…

Вот дерьмо. В чем заключалась моя проблема? Я понимала, что она хочет сказать. Но я чувствовала, что должна предупредить ее – сказать ей то, что сказала бы мне Уиллоу. Кора никогда не говорила о сексе, но Райан сказал мне, что у Кирка целый запас презервативов. Нетрудно было догадаться о моей реакции на это.

– Ты жалеешь о том, что занималась сексом с Райаном?

Я посмотрела в сторону двери, но не увидела его тени в коридоре. Он мог стоять рядом или мог спуститься на цокольный этаж. Но я не солгала, когда ответила:

– Нет. Я жалею только о том, что здесь нет моей сестры.

Кора вздрогнула.

– Я забыла о твоей сестре.

У меня сдавило горло.

– Ты не знала ее.

– Но все же. – Она окинула меня внимательным взглядом. Выражение ее лица смягчилось. – Ты выглядишь сногсшибательно, Маккензи. Я не могу представить, что твоя сестра была красивее, чем ты.

Я испытала шок и несколько секунд не могла произнести ни слова.

– И если меня выберут королевой бала, я не стану танцевать с Райаном. Я буду танцевать с Кирком, так что тебе нет нужды беспокоиться на этот счет. – Она обняла меня и поцеловала в щеку. – Я пойду спущусь вниз. – И с этими словами она вышла из комнаты.

Я чувствовала присутствие Райана и, даже не глядя в сторону двери, знала, что он стоит на пороге.

– Ты все слышал?

– Да. Теперь тебе не придется беспокоиться из-за танца короля и королевы.

Я улыбнулась.

Он внимательно посмотрел на меня. На мои волосы, на мое платье. Его взгляд задержался на моих губах.

– Она не солгала. Ты выглядишь великолепно, Мак.

Это уменьшительное имя.

Я была в его объятиях всего два часа назад, но меня снова охватило желание. Я страстно хотела, чтобы он поцеловал меня, прижал меня к себе. Меня разрывали на части самые разные эмоции. Я вспомнила вопрос Коры и мысленно ответила на него отрицательно. Я никогда не смогла бы пожалеть о том, что была с Райаном.

Наши отношения развивались стремительно, но у меня было такое чувство, что это и должно было происходить именно так. Но как бы там ни было, он смотрел на меня так, словно я была самой красивой девушкой изо всех, кого он знал. И по моему телу пробежали мурашки. Мои колени ослабли, а в животе запорхали бабочки.

– Спасибо.

На мне было блестящее розовое платье, почти в точности такое, в какое была одета Уиллоу. Когда я увидела его в магазине, у меня волосы зашевелились на голове. Возможно, это она привела меня сюда. Мы ходили по магазинам с мамой, и я замерла, увидев его. Мы сразу же купили его, и как в ту ночь, когда я видела ее в последний раз, я оплела косу вокруг головы наподобие короны.

Кора в этот вечер была в сиреневом. Я знала, что Пич будет в желтом, а Эрин – в серебристом наряде. Но не я.

Я буду в розовом. Это был самый модный цвет, но я никогда его не любила. А Уиллоу обожала.

Я была в восторге от реакции Райана. Но я наряжалась не для него. И не для себя.

Я нарядилась для Уиллоу.

И словно все стало казаться правильным, Райан шагнул ко мне, положил ладонь мне на затылок и, наклонив голову, поцеловал меня. Его губы были нежными и мягкими, и я закрыла глаза, позволив себе раствориться в его объятиях.

А потом мы поехали на бал.

И все кусочки мозаики сложились в моей душе.

Эпилог

– Маккензи.

Я вошла в офис Наоми и села в то самое кресло, в котором сидела последние десять месяцев. Я не хотела участвовать в этих сеансах. Я даже не хотела признаваться, что посещаю психотерапевта. Но все же я была здесь. Я пообещала родителям посетить шесть сеансов, а это был мой десятый сеанс. Я заслужила звезду.

Я кивнула в знак приветствия и сложила ладони на коленях.

Наоми секунду помедлила, вероятно, оценивая мою позу, а потом откинулась на сиденье кресла.

– Что происходит?

Я знала, что она имеет в виду, но притворилась, что не понимаю ее. Не знаю, зачем я это делала.

– Что вы имеете в виду?

Она улыбнулась и кивнула мне:

– Ты знаешь.

Вот такие у нас с ней были отношения. Она знала, что я знаю. Я знала, что она знает, что я знаю. И я все равно продолжала играть свою роль. И она мне позволяла.

Я никогда не хотела посещать эти занятия. Но за последние десять месяцев я перестала отгораживаться стеной от Наоми. И даже продолжала ходить к ней, когда это уже было не нужно. Но сегодня был особенный день. В этот день я расскажу всем, что именно со мной происходит, потому что до тех пор я не хотела отвечать на вопросы.

– О’кей. – Она выдохнула, откинувшись на кресле. – Скажи честно, что с тобой происходит?

Я никогда не хотела говорить об Уиллоу.

Из-за нее мои родители отправили меня на курсы психотерапии. Потому что я первая нашла ее. Я не знала, что она была в таком отчаянии. Там, безусловно, были какие-то сигналы. Но я не знала, как понять их. А для посторонних людей они ничего не значили.

Я кашлянула и прочистила горло.

– У нее часто менялось настроение.

Наоми нагнулась вперед.

– Это один из признаков, верно? – Я отвела взгляд в сторону.

– Да. – Уголком глаза я видела, что она кивнула. – Ты наблюдала за признаками или просто догадывалась?

Мне не нужно было гадать.

– Она постоянно впадала в ярость, злясь буквально на все. Я думала, это из-за нашего переезда.

– Да, я вижу, почему ты была сбита с толку.

Но я еще не закончила.

– Она отгородилась и ото всех остальных.

– Да. Ты упоминала об этом.

– Она порвала с Дьюком, но я думала, что это тоже было связано с переездом. А потом Серена сказала мне, что Уиллоу перестала разговаривать и с ней.

– Серена была…

– Лучшей подругой Уиллоу, – пояснила я. – Я не знала об этом, но Серена рассказала мне, когда они приехали сюда несколько месяцев назад.

– Верно. Ты упоминала о том, что они приезжали.

Мне захотелось рассмеяться, но смех застрял у меня в горле. Я не рассказывала Наоми о том вечере со Стефани Уиттс. И не потому, что хотела скрыть это от нее. Просто мне нужно было самой все обдумать. Стефани Уиттс не удалось навредить мне. На самом деле она даже помогла мне. И я не собиралась больше думать о ней.

– Она очень много спала, а иногда по ночам… она занималась на тренажерах. Иногда спала всего два часа. А иногда она могла проспать днем двенадцать часов.

– И это настораживало тебя?

Я покачала головой:

– Я думала, у нее расстройство пищевого поведения. Я не знала, что она подумывала о самоубийстве. Она никогда… – Мое горло снова сжалось. – Она не была неудачницей, не размышляла о том, чтобы умереть, не чувствовала себя загнанной в угол, не считала себя бременем, испытывая невыносимую боль…

Я продолжала перечислять список симптомов. Это мучило меня с тридцатого июня прошлого лета.

– Я просто думала, что у нее расстройство пищевого поведения, и я не принимала его всерьез. Я думала, ей помогут. Я просто думала…

Как я могла все это объяснить?

Наоми подалась вперед и положила руки на колени.

– Маккензи, я тебя не понимаю.

Ее голос был спокойным. Он всегда был спокойным. Она немного помолчала, словно не зная, что сказать. Но я знала, это не так. Психотерапевты всегда знают, что сказать. Они понимают многое из того, о чем мы даже не догадываемся. Они понимают нас, даже если мы сами себя не понимаем.

Ведь это так?

А потом Наоми снова заговорила, и ее голос был мягким и деликатным, словно она убеждала меня открыться ей.

– Я не упоминала о предсмертной записке твоей сестры, но я знаю, что ты читала ее. Твои родители рассказали мне об этом. Она лежала рядом с ней, когда она… когда ты… – Она откашлялась. – Когда ты нашла ее. Твоя мама сказала мне, что ты держала ее в руке. Но ты не хотела говорить об этом. Я думаю…

Да, Наоми. Скажи мне, что ты думаешь. Скажи мне, как я должна горевать, и самое главное, скажи мне, как мне рассказать правду о самом страшном дне моей жизни. Скажи мне это, пожалуйста.

Я была в ярости, но ни одно из этих слов не произнесла вслух. Я сидела, как статуя, отвернувшись, и на моем лице было обычное каменное выражение.

Да, некоторые раны стали затягиваться. Да, внешне я вела себя, как нормальная. Моя жизнь изменилась. Она не стала лучше. Я не могла сказать, что мне стало лучше без моей сестры. Но это было совсем другое.

Были дни, когда я чувствовала себя хорошо. Были дни, когда я была уверена, что наконец смогу быть счастлива. Были дни, когда я чувствовала себя сильнее, чем прежде. Но были и дни, когда мне так не хватало Уиллоу, что мне хотелось свернуться в клубочек и расплакаться. Были дни, когда пустота внутри меня болела так нестерпимо, что я была уверена, что на самом деле потеряла легкое, или печень, или половину сердца. В такие дни я понимала, какую невыносимую боль испытывала она.

Но было все еще одно, чего никто не знал. Кроме Уиллоу.

Из-за этого временами я думала, будто нахожусь в параллельном мире. Если я буду думать об этом, мой мир рухнет. И я не знала, как я смогу жить после этого. Но я должна была сегодня рассказать все об этом.

Десять месяцев занятий с психотерапевтом. Почти год после смерти Уиллоу.

Я выздоровела. Я стала сильнее. Я очень старалась, но эта вещь все еще преследовала меня. Может быть, это было настоящей причиной того, что Уиллоу преследовала меня? Она уже не так часто бывала рядом со мной, но я все еще ощущала ее близость. И я всегда знала – она хочет, чтобы я сказала правду. Но это пугало меня.

В такие времена я буквально теряла голос. Словно я страшно боялась сказать это, потому что мне было слишком стыдно.

– Маккензи? – Наоми подъехала на кресле поближе ко мне. – Что с тобой происходит? Она положила ладонь на мою руку. – Ты вся дрожишь.

– Мне становится легче.

– Я это знаю. – Я услышала гордость в ее словах. Она сжала мою руку. – У вас с Райаном все хорошо?

Я кивнула.

– Вы поехали на выпускной бал вместе? Я видела фотографии в местных газетах. Я не знала, что они это делают, но догадываюсь, что, когда речь идет о Райане Дженсене, такую новость пропустить нельзя.

– Он был королем бала.

Она отпустила мою руку и снова откинулась на кресле, устроившись поудобнее.

– А ты была королевой бала?

Я покачала головой.

– Кора была королевой.

– Ты рада за нее?

Я кивнула.

– Да. Она заслуживает этого. Она теперь одна из самых популярных девчонок.

– Если я правильно помню, ты приложила к этому руку, верно? Ты взяла ее под свое крыло, как Уиллоу брала тебя под свое. Я права?

Боже. У меня сдавило горло.

Это никогда не прекратится. В тот момент я осознала.

Я посмотрела ей в глаза, и слова вырвались у меня:

– Я никогда не смогу исцелиться, правда?

Ее горестный взгляд ответил мне. Но она сказала:

– Потерять близнеца – все равно что лишиться матери, или отца, или любимого человека. Я могу представить, что в некоторых отношениях будет еще хуже. Так что, Маккензи, пустота, которую ты ощущаешь, будет с тобой всю жизнь. – Она сжала губы и снова придвинулась ближе ко мне, так что наши колени почти соприкасались. – Я не думаю, что прошедший год должен был залечить твои раны или помочь тебе пережить смерть Уиллоу. Я думаю, в этот год ты училась справляться со своим горем. И я думаю, что ты проделала замечательную работу.

Но она не знала.

Никто не знал.

Кроме Уиллоу.

– Вы хотели поговорить со мной о предсмертной записке Уиллоу?

Ее глаза расширились от изумления. Я подняла этот вопрос, а не она.

– Да. Я хотела поговорить с тобой о ней все наши последние занятия, но боялась давить на тебя, когда ты только начала идти на поправку. – Она приблизила голову к моей голове. – Хочешь поговорить об этом сегодня?

Нет. Но я должна была сделать это.

– Уиллоу никогда не говорила, что чувствует себя загнанной в угол или безнадежной неудачницей. Она никогда не говорила о том, что хочет покончить с собой, но это тоже определенный знак.

– Существуют и другие признаки. Симптомы, которые ты перечислила, могут быть тревожными знаками, если присмотреться к ним поближе. Но иногда трудно видеть, что они собой представляют. Твои родители беспокоились о твоей сестре, но они беспокоились и о тебе. Переезд в другой город, когда придется идти в новую школу, может огорчить любого подростка. Но, Маккензи, ты не можешь винить себя за то, что не видела признаков.

Я покачала головой.

– Уиллоу никогда не говорила об этом.

– Возможно, но она это чувствовала. Она говорила о том, что она невидима, бесполезна, не в состоянии конкурировать с сестрой и братом. Я могу сказать тебе, что, если она даже не произносила этих слов, она чувствовала все это.

Наоми сменила тон. Она нахмурилась и на мгновение уставилась в пол.

– Меня смущает направление нашей беседы. Мне кажется, ты не веришь в чувства своей сестры. Но все это было написано в ее предсмертной записке.

Она снова взяла меня за руку. Обычно она избегала физических контактов с пациентами. Она даже не любила обниматься, чему я была рада. Я любила дотрагиваться до Райана и обнимать Робби, но этим все ограничивалось. Каким бы ни был мой прогресс за последний год, я все еще не любила физических контактов с родителями и всеми остальными. Я любила их, но проблема была во мне. С того дня, когда умерла Уиллоу.

В тот день я изменилась.

Все, кем я была до двадцать девятого июня, было стерто. Когда я лежала рядом с Уиллоу, это было так, словно она забрала мою боль, забрала с собой мои проблемы.

Я чувствовала, как это давит на меня. Я знала, что поделюсь этим, но прежде чем сделать это, мне было нужно постараться, чтобы Наоми меня поняла.

Я снова пробормотала:

– Она никогда ничего не говорила. Не об этом.

Наоми еще ближе придвинулась ко мне.

– Но ты говоришь. Ты пытаешься что-то сказать.

Да…

– Я в порядке, – сказала я ей.

– Нет, я знаю…

Она не знала. Я должна была заставить ее понять.

– Уиллоу мертва, а я жива. Я смеюсь. Я люблю. Я чувствую себя счастливой, но этот год был таким тяжелым. Временами я хочу быть с ней. Но я не могу этого сделать. Робби зависит от меня. Я нужна своим родителям. И у меня есть Райан. Я люблю его и знаю, что у нас с ним все будет хорошо. Мы будем счастливы. Конечно, у нас будут проблемы, и мы будем ссориться. Все проходят через это. Все отношения имеют свои взлеты и падения. Но у нас все будет в порядке. Я буду в порядке.

– Я знаю. – Но она все еще хмурилась, пытаясь понять, к чему я клоню.

– Я не спорю с вами о том, что чувствовала Уиллоу. Я знаю, ей было больно. Я просто не знала, насколько она страдала, и я жалею…

Я снова потеряла голос. Вдох, второй, третий, и я снова смогла говорить.

– Я жалею, что не видела большего. Я жалею, что не поговорила с ней, но я была занята собой. Я видела лишь то, что хотела видеть, и я никогда не думала…

Мой голос снова отказал. На этот раз мне пришлось ждать дольше. Тридцать секунд, и я снова заговорила.

– Предполагалось, что это должна была быть не она. Предполагалось, что это она, а не я была всеобщей любимицей. Это была ее всегдашняя роль. – Я снова повторила: – Она никогда не разговаривала. Но теперь говорю я.

Наоми выпрямилась, и на лице у нее появилось выражение ужаса. Но я схватила ее за руки, прежде чем она снова откинется в кресле. И я наконец сказала ей то, что скрывала ото всех.

– Я не знаю, как она нашла ее. Я не знаю, почему она оказалась рядом с ней. Но она не писала эту записку. Я не стала читать ее, потому что ее написала не Уиллоу.

Я отпустила руки Наоми и откинулась на спинку кресла, наконец, наконец чувствуя мир в душе, делясь своим последним секретом.

– Это была моя записка.