Ты моя, девочка!

Пролог

Еду к Алексу. Одиннадцатый час. Наверняка дома. Сердце в груди колотится от мысли, как он отреагирует, когда увидит меня. Вчера утром я наговорила ему многое. Вдруг откажется? Но попытка не пытка же ведь… Не так ли? Нужно попробовать…

Поднимаюсь на нужный этаж и стою перед дверью квартиры любимого. Хочу нажать на звонок, но рука не поднимается. Не могу решиться. По спине пробегают мурашки от волнения. Всё же не сдерживаюсь и стучу в дверь.

— Женя? — хозяин дома не заставляет долго ждать.

Всё тот же Алекс… Безумно красивый и привлекательный. Сегодня какой-то растрёпанный. Нет той идеальной укладки. Волосы прилипли ко лбу, кажется, только что умылся. В белоснежной рубашке.

Сердце сжимается, когда замечаю на воротнике следы красной помады. Опечаток женских губ. Всего лишь полтора дня… Тридцать шесть часов, а он уже нашёл себе другую.

Тошнит. Как я прикоснусь к нему, если попросит. Если захочет секса прямо сейчас.

— Можем поговорить? — холодно бросаю я, не отводя взгляда от яркого пятна. До боли сжимаю руки в кулаки и впиваюсь ногтями в нежную кожу, чтобы сдержаться и не заплакать.

— Ты вроде всё сказала вчера… Или я ошибаюсь? — хмурится, изучая меня с ног до головы. Всё же приглашает меня в свою квартиру. Снимаю куртку и обувь. Иду следом за ним в гостиную. — Я тебя слушаю, — садится на диван и с хитрой ухмылкой пялится на меня.

Давай Женька, возьми себя в руки и попроси помощи. Денег. Ради мамы.

— Мне нужны деньги, — сглатывая, еле произношу, следя за выражением лица мужчины. Он ни чуть не удивляется. Широко улыбается и проговаривает:

— Я их тебе предлагал, а ты каждый раз отказывала. А вчера… Хлопнула за собой дверь и ушла. Зачем выпендривалась, если через день снова планировала сюда вернуться, а?

Нет, Алекс. Я не планировала сюда возвращаться. Я хотела вычеркнуть тебя из своей жизни раз и навсегда. Но, видимо, у судьбы другие планы. Мамочке нужна операция. Её жизнь теперь в твоих руках.

— Мне нужна твоя помощь, Алекс, — тихо, но твёрдо произношу и прикусываю нижнюю губу. Еле держусь, ещё чуть-чуть и мои нервы сдадут. — Не мучай меня. Либо одолжишь, либо я просто уйду и мы забудем этот разго…

— Сколько? — резко отрезает, не даёт договорить.

— Шестьсот тысяч. Срочно. До завтра. — смотрю ему в глаза и замечаю его недовольную мимику. Не ожидал от меня?

— Хорошо, — говорит он и делает короткую паузу. У меня невольно улыбка появляется на лице, но моя радость длится не долго. — Теперь у меня два условия, Женя.

— Какие? — прикрываю глаза и молюсь Богу, чтобы он снова не начал говорить про аборт. Что угодно, но малыша своего я терять не хочу.

— Первое то же, что и вчера, — не моргая глазами приказывает он, заставляя меня ненавидеть его всё больше и больше. — А второе… Ты будешь каждый день ждать меня в этом доме… — снова останавливается на полуслове. Встаёт с дивана и приближается ко мне. — На коленях…

Глава 1. Неожиданная встреча

Очередной рабочий день подходит к концу. Слишком устала. Ноги не слушаются — онемели. Клиентов было слишком много. Капризных. Извращенцы чёртовы не дают заняться делом. Иногда ненавижу себя за то, что родилась такой красивой и привлекательной. На фиг эта красота если не счастлива в браке.

Муж обвиняет меня в бесплодности.

Ругается каждый день — хочет малыша. А я… А что я? Жду чуда от Бога. Работаю, не зная усталости и не жалея себя. Супруг наверняка пришёл со смены, поел жареного гуся, которого заказал приготовить для него, и спит. По-барабану ему в каком состоянии нахожусь я.

Попрощавшись с коллегами, надеваю пальто и шапку. Выхожу из ресторана. Зима. Снег беспрерывно валит густыми хлопьями, залепляя всем прохожим глаза. Вызываю такси — до дома далеко. Автобус в час ночи я вряд-ли найду. Хочу перейти дорогу, но с противоположной стороны с огромной скоростью мчится большой внедорожник. Я останавливаюсь и делаю шаг назад. Мало ли, вдруг водитель пьян и не сможет вовремя остановиться.

Автомобиль тормозит прямо передо мной. С водительской стороны открывается дверь и выходит мужчина. Огромный. Накачанный. В черном пальто до колен. Приближается.

— Сядь! — приказывает, кивая на тачку. — Я спешу.

В недоумении смотрю на мужчину. Что значит сядь? Кто он такой? Явно путает меня с кем-то.

— С какой стати я должна сесть в вашу машину? — не отвожу взгляда от моего ночного приключения.

Каждый день кто-то, словно специально, пытается испортить мне настроение. Я так привыкла к таким нахалам, что сейчас, для меня это очень привычная ситуация. Неудивительно.

— Блять, женщина! — сжимает за локоть и толкает на переднее сидение. Я в шоке от происходящего.

Мужчина садится и заводит свой автомобиль. С виду серьезный. Красивый. Чёрные глаза, длинные ресницы. Пухлые губы и лёгкая щетина. Мои мысли идут не в ту сторону. Муж ждёт меня дома, а я сижу в тачке чужого мужика и пялюсь на него. Господи…

— Куда вы меня везёте?? Алё? — останавливаемся на светофоре.

Он не отвечает, поворачивает голову в мою сторону, когда я тяну его за руку. Вопросительно приподнимает бровь. Пару секунд. Снова возвращает свое внимание на дорогу.

— Трахать тебя буду. Всю ночь. — не смущаясь произносит он. А у меня пот холодный течёт по позвоночнику.

— Ч-что вы говорите? Меня муж дома ждёт! — кричу и резко открываю дверь. — Остановите машину или я…

— Прыгнешь? — перебивает стальным тоном. Неожиданно тормозит.

Я не жду следующих его слов. Молнией выхожу и бегу, но кажется он идёт следом за мной.

— Да стой ты! — придерживает за локоть и поворачивает к себе. — Не понравился? Хорошие бабки дам, не ёрничай. Поехали, а?

— Отвали ты от меня, придурок! Я ждала такси, а ты меня буквально похитил! Я с работы домой иду, твою мать! Иди ищи себе шлюху! Не на ту напал! — ору, хочу выдернуть руку, но он, чёрт бы его побрал, слишком сильный. Не отпускает.

Никого нет. Ни одного прохожего. Где я — понятия не имею. Хотя ехали мы минуты три, не больше. Да и кто в такое время задницу свою морозить захочет?

— Ты не Алла? — недоверчиво прищуриваеться. — Меня женщина должна была ждать на выходе из ресторана. В коричневом пальто.

— Нет! Я не Алла. Женя я! Господи… Что за день? Откуда ты вообще свалился на мою голову? — говорю и направляюсь обратно к дороге. Достаю телефон, чтобы вызвать такси.

— Хорошо. Извините. Я вас подвезу. Ошибся, видимо.

Усмехаясь, замёрзшими пальцами пытаюсь набрать номер. Но бессмысленно. От страха даже цифры забыла. Проклинаю мужа за то, что не может найти нормальную работу и я вынуждена пахать до полуночи, терпя таких придурков.

— Меня зовут Алекс, — продолжает. — Присаживайтесь.

Он снова открывает дверь, приглашая сесть. Смотрю по сторонам, будто ищу какую-то подсказку. Я не знаю где нахожусь. А ещё холодно. Перевожу взгляд на мужчину, глотаю ком, стоявший поперёк горла. Ехать с ним? Или же ждать такси?

— Хорошо. Я далеко живу. Буду признательна. — всё же выбираю первый вариант. Сажусь.

Едем в полной тишине. Нервы сдают. Кусаю губы. Боюсь. А вдруг мы столкнёмся с Мишей у подъезда? Как он отреагирует? Смена у него заканчивается в двенадцать, а сейчас пол второго. Хотя… Он думает я приду к утру. Но мои планы неожиданно поменялись.

Я вышла замуж, думая, что нет парня лучше Миши. Со временем начались споры, неуместная ревность. А в последние пару месяцев супруг начал конфликтовать по поводу ребёнка. Работает охранником, но зарплата слишком маленькая. Хорошо хоть мне квартира от бабушки досталась. Как бы мы справились с арендой?

В свои двадцать пять, я чувствую себя гораздо старше, пусть и друзья говорят иначе. Красивое личико ничего не значит. Я хочу быть счастлива. Иметь хорошую семью. Но мой двухлетний брак потихоньку подходит к концу. Любовь умерла. Мой муж больше не притягивает меня. Я избегаю его уже три недели. Захожу в дом, принимаю душ и закрываю за собой дверь комнаты, предназначенной для гостей.

— Приехали. — перестаю витать в облаках, слыша тихий хриплый голос совсем близко. Поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с мужчиной, имени которого даже не знаю. Хотя нет, знаю… Алекс, кажется?

— С-спасибо. — выдавливаю из себя, смотря ему прямо в глаза.

В машине светло. Совсем чуть-чуть. Он слишком привлекательный, чтоб его! Чуть отстраняюсь, дышать нечем. Запах его парфюма проникает глубоко в лёгкие. Дурманит. Становится не по себе. Я замужняя женщина. Всё это неправильно. Совсем неправильно.

Но у него видимо другие планы. Правой рукой косается моей щеки, гладит большим пальцем. Тянет нижнюю губу вниз. Ожидаемо. Всех привлекают — слишком сочные. Тянет меня к себе и впивается в губы. Сначала целует грубо и бессовестно. Затем мягко, нежно. Его язык проникает в мой рот.

Мне стыдно…

В чужой машине, с чужим мужчиной. Что я вытворяю? Хочу отстраниться, но не в силах этого сделать. Не понимаю, что со мной происходит. Меня словно магнитом тянет к нему. И я начинаю отвечать на его властные поцелуи. Низ живота ноет. Я готова отдаться ему. Чувствую себя последней шлюхой. Что он обо мне подумает?

— Прекрати. — произношу, когда он освобождает мой рот, спускаясь к шее. — Это неправильно… Мне нужно домой… Меня ждёт муж…

Но он словно не слышит меня. Дышит часто-часто. Его рука под свитером, гладит мою спину. Мурашки пробегают по телу от прикосновения его горячих рук. Слишком жарко.

— Алекс…

— Поехали ко мне, — совсем тихо говорит он. — Тебе будет хорошо. Обещаю.

— Я… Нет. Отпусти, пожалуйста… — пытаюсь оттолкнуть его руку, но не получается.

Снова терзает мои губы, заставляя заткнуться. Я отвечаю. Снова и снова. Ласкаю его шею, спускаюсь вниз. Он сжимают мою грудь. Больно, но приятно. Соски затвердели — он чувствует как я возбуждена. Ещё пару минут этой невыносимой ласки и я кончу.

— Ал… — мне трудно говорить. Но я должна выбраться из этой машины. Иначе произойдёт что-то нехорошее. Я не смогу его забыть, если мы зайдём далеко.

— Ч-ш-ш. Тебе же хорошо, да? — спрашивает. Не дожидается ответа, продолжает. — Мне тоже. Давай сделаем приятно друг другу. А, Женя?

Господи, я играю роль шлюхи. Он просто хочет меня для одноразового секса, а потом выкинет вон. Даже думать обо мне не будет. Вспоминать. Зачем мне это?

— Не хочу! Найди себе другую… шлюху. — слёзы предательски текут по щекам.

Отвратительно. Противно от самой себя. Как я докатилась до этого? Поправляю одежду и открываю дверь. Но он цепляется за мою руку.

— Что за чёрт? Почему выпендриваешься? Ты такая же, как и все. Увидела мужика с хорошим баблом и вот, — кивает куда-то в сторону живота. — Кончила от одних поцелуев.

— Да иди ты в задницу! — кричу дрогнувшим голосом и вылезаю из машины. Захожу в подъезд, вытирая слёзы. Обидно.

Достаю ключи из сумочки, но не могу открыть дверь. Руки трясутся. Губы горят от поцелуев гада.

Молю Бога, чтоб Миша спал. Если он увидит покрасневшую шею, то мне капец. Сразу догадается.

С трудом захожу в квартиру. Снимаю обувь и одежду. Вешаю пальто на вешалку и замечаю женскую куртку. Смотрю под ноги и там чужая обувь.

Что происходит?

На цыпочках, словно воровка, направляюсь в спальную. Ночник включен. Мой муж с какой-то женщиной спит в обнимку. Сердце бешено колотится внутри, а в глазах темнеет.

Мой муж, в моей квартире, в моей кровати с другой…

— Миша!? — сдавленно произношу, но видимо слишком громко.

Спящие резко вздрагивают. Девушка прикрывается одеялом, а мой "муж" протирает глаза и смотрит по сторонам, будто не понимает, что происходит. Сволочь!

— Я ухожу. Вернусь через пару часов, и чтоб ни тебя, ни её я здесь не видела. Собери всё своё барахло и катись на все четыре стороны! — кричу и иду к двери.

Надеваю обратно пальто и сапожки. Слышу за спиной голос уже бывшего супруга, он что-то кричит. Но мне по-барабану. Выбегаю наружу, рыдаю в голос. Кто-то зовёт меня, наверное Миша. Не хочу его слышать и видеть. Предатель.

— Женя! — ещё один крик и я оказываюсь лежащей на снегу в обнимку с мужчиной.

Крепкие руки держат меня очень сильно. Я слышу, как бешено стучит его сердце. Он спас мне жизнь. Если бы не он, я оказалась бы под колёсами автомобиля. Поднимаю голову и не верю своим глазам.

— Алекс?

Глава 2. Один взгляд

— Алекс… — смотрю в глаза мужчины и тону в них. Сердце подсказывает, что он опасный. От него нужно бежать. Держаться как можно дальше, но не могу. Неадекватная реакция.

— Жить надоело? — рычит в губы. Кожей чувствую его ярость. Он зол. Поднимается и мне помогает. Стряхивает с себя снег, а потом с меня. Он заботится? Не думаю… — Какого хрена под машину кидаешься?

— Спасибо, — тихо отвечаю, кусая нижнюю губу. Он не видит в моих глазах растерянность и обиду. Не видел, как я плакала. И знать ему незачем, почему я побежала на дорогу. Слёзы застелили глаза и я не заметила машину. — Я пойду…

Поеду к маме. Найду какой-нибудь повод — скажу с Мишей поссорилась. А лучше в ресторан вернуться, или же к Марине. Чёрт! Что за день сегодня…

— Куда? На этот раз не смеешь! — взяв меня за руку, направляется к машине. Не понимая происходящего, я молча следую за ним, еле поспевая за его широкими шагами. Буквально бегу.

— Да что ты делаешь, Алекс? Прекрати! — умоляюще смотрю на мужчину. Я боюсь его. Знаю, если поеду с ним, произойдёт что-то неотвратимое. — Алекс…

Он меня не слушает, взглядом заставляет сесть в автомобиль. Без слов. Едем в полной тишине. Несколько раз спрашиваю, куда он меня везёт, его ответ — молчание. Глаза липнут, жутко хочу спать. Я почти двадцать часов на ногах.

Машина останавливается около многоэтажного здания. Меня охватила паника, но я должна её подавить.

— Где мы? — спрашиваю, не отрывая взгляда от его глаз. Хищник чёртов, какой же привлекательный… Он снова молчит. Открывает дверь с моей стороны и тянет к себе, мол, вылезай. Поднимаемся на седьмой этаж. Заходим в его квартиру. Я дрожу, то ли от холода, то ли от волнения и страха. Не знаю.

Я делаю то же самое, что и мужчина — снимаю пальто и обувь. Затем все происходит словно в тумане. Он прижимает меня к стене и жадно впивается в губы. Одной рукой он удерживает мои руки за спиной, а другой трогает моё тело, начиная с шеи, заканчивая на бёдрах. Его язык проникает глубоко, уверенный и искусный. Застонав под его настойчивыми ласками, я задрожала от удовольствия. Колени подгибаются. Ещё чуть-чуть и я будто упаду. Но он сильно держит меня за талию. Освобождает мои руки. С каждым его грубым поцелуем, я всё сильнее сжимаю пальцы, ногтями впиваясь ему в затылок и в плечо. Сильное дыхание и напор тяжёлого тела — я не хочу сопротивляться.

Мне хорошо…

Его щетина расцарапает мою кожу. Жжёт.

Зря я надела это платье.

Он раздевает меня прямо у двери. Кидает одежду куда попало и раздевается сам. Я не думаю о последствиях, готова поддаться ему.

Миша никогда не делал такого — он не умел возбуждать. Ничего нового — нависая надо мной входил в меня, выходил. И всё.

Но от одного поцелуя Алекса моё бельё становится влажным. От одного прикосновения его рук.

Он поднимает меня, сжимая ягодицы и усаживает на тумбочку. Раздвигает мои ноги коленом и входит в меня. Глубоко и грубо.

— Алекс… — вскрикнула от боли. Он покрывает мой рот своим, и с каждым толчком то ли стонет, то ли рычит — непонятно. Перед глазами плывёт, кружится голова. Всё что я могу сделать, так это царапать его плечо.

— Кричи. — хрипит, слегка кусая мою шею. Он сжимает мою грудь. Сильно. Мне больно и в то же время невыносимо приятно. Ещё чуть-чуть… Совсем… Немножко… Вскрикнув, впиваюсь ему в губы. Простонав, кусаю его язык и чувствую вкус крови. Мне хочется ластиться…

Ему мало…

Он берёт меня на руки и уводит в комнату. Спальня Алекса. Я лежу на огромной кровати, а он навис надо мной. Рассматривает каждую частиску моего обнаженного тела, словно оценивает. Свет включен. Вздрагиваю от неожиданности, когда его пальцы проникают внутрь и начинают осторожно двигаться. Я буквально извиваюсь и взглядом умоляю — продолжай…

— Лекс… — прохрипела, когда чувствуя жар внизу живота. Второй оргазм. Моё сердце не выдержит. Сколько он так будет мучить меня удовольствием? Невыносимым.

— Я же говорил… — тихо, с хрипотцой в голосе произносит. — Пойдём… Будет хорошо… А ты ведёшь себя…

— Это неправильно… Я… Я замужем, Лекс. — не знаю зачем я это сказала, но мои слова будто разозлили мужчину. Пальцы внутри меня заменил его огромный член. Он начал входить очень грубо и больно, будто наказывал.

— Кричи! Хочу услышать, как ты будешь звать меня, когда будешь кончать! — злобно выплёвывает он, проникая всё глубже и глубже. — Кричи, я сказал, Женя!

— Ле-е-екс… Бо-ольно. — прокричала. — Алекс!

Он замер на секунду. Поцеловал меня в висок, и замедлился. Словно был не в себе и только что очнулся.

Мелкая дрожь пробежала по моему телу. Я снова на грани… Шепчу что-то неясное, обнимая его за шею. Сжимаю до боли его черные, густые волосы, на что слышу дикое рычание мужчины, словно животное. По его движениям — сумасшедшим, я понимаю, что осталось чуть-чуть.

Не могу говорить, во рту пересохло. Жутко хочется пить. Он свёл меня с ума.

Я до самого утра занимаюсь любовью с незнакомым мужчиной… Очень устала, но не могу отпустить его. Лежала под его тяжёлым телом и не делала попыток освободиться. Вдыхать его аромат — только этого хотелось. Ухоженный. Самоуверенный. А ещё наглый.

Жадно впивался в мои губы при каждом моём крике. Он брал меня грубо и дерзко, но с таким желанием и страстью, будто долгое время у него не было женщины.

Я давно не чувствовала себя желанной.

Он играл с прядью моих волос. Ласкал. Как уснула, даже не помню, но проснулась к полудню от раздражающего звука мобильника.

Алекса нет рядом.

Звонят с работы. Обещаю прийти на ночную смену. Голой встаю с кровати и шагаю к гардеробу Алекса. Надеваю одну из его футболок, которая доходит почти до колен. Бесшумно ступая по холодному полу, направляюсь в ванную.

Алекса дома нет.

Как не удивительно, женских следов я не нашла. Хоть и прибрано, но довольно пыльно. Словно он давно тут не жил. Захожу на кухню, холодильник забит продуктами. Купил он их сегодня и разместил. Когда только успел?

Пару часов провожу за плитой, пока не добиваюсь нужного вкуса от приготовленной еды. Уж это я умею отлично.

В гостиной замечаю много книг разных авторов. Взяв тряпку, тщательно вытираю пыль с полок, осторожно приподнимая предметы. До рабочего времени осталось не много, но Алекс ещё не появился.

Возвращаюсь в спальню, чтобы переодеться. Моя одежда была аккуратна собрана и положена на край кровати. Грубый мужчина, но в то же время такой безупречный.

Мой муж никогда не делал подобного. Только сейчас я понимаю, что эти два года он просто пользовался мною, как прислугой. Такой ленивый, даже чтоб попить воды, не хотел идти на кухню.

Меня отправлял. Постоянно заваленная немытой посудой раковина и стол. Я больше всего уставала собирать его вещи по всему дому. Никогда не видела помощи с его стороны.

Надеюсь, они со своей любовницей укатиликуда подальше с моей квартиры. И почему меня не задела его измена? Ни капельки. И сейчас мне все равно, как он и где. Но раньше я очень волновалась, если приходил с работы поздно.

Я просто его не люблю…

Да. Маринка — моя лучшая подруга, всегда говорила: "Он тебя недостоин! Только себе хуже делаешь, незачем его терпеть?". Но я никогда не слушалась. Боялась расторгнуть брак. Ведь я ради счастливой семьи приняла его предложение выйти за него замуж. Столько времени таскался за мной, пока не получил согласия. Видимо и он разлюбил.

Но матушке он нравился. Ругала меня каждый раз, когда узнавала, что мы снова поссорились. Говорят, мать всегда хочет лучшего для своего ребёнка. Но она больше поддерживала Мишу, нежели меня. Не замечала грусти и несчастья в моих глазах. Старалась всегда слушаться её, ведь у меня нет никого, кроме неё. Моя единственная родная душа.

Отгоняю прошлые вспоминания, думая о прошлой ночи. Улыбка невольно появляется на лице. Алекс… Кто же ты, загадочный мужчина? Откуда свалился на мою голову? Может это подарок Деда Мороза на Новый год? Всего-то осталось месяц, не больше.

Знаю только его имя, и то, что он довольно богатый. Наверняка, постоянно занятой человек. Интересно, чем он занимается? Может владелец какой-нибудь компании, или же ресторанов? В принципе, мне всё равно. Его состояние меня не волнует. Ах, Алекс…

Расплываясь в улыбке, потянулась за телефоном. И только сейчас я заметила на тумбочке конверт, а рядом маленькая записка. Деньги…

"Надеюсь, этого достаточно для одной ночи. Ты прекрасна."

Читаю раз за разом. Не могу сдержать слёзы обиды и разочарования. Ему понравилось мое тело. Больше ничего. Он тоже воспользовался мной. Да. Ему нужна была шлюха на ночь и он её получил. Горько признаваться.

Неужели в моей жизни никогда не будет мужчины, который будет любить меня до бесконечности и принимать такой, какая я есть? Сердце разрывается на кусочки. Я не хочу о нём думать, потому что непролитый поток слёз, стоявший комом в горле, прорвётся наружу. И я долго не смогу прийти в себя.

Взяв сумочку и телефон выхожу из комнаты. Одевая пальто и обувь, хлопая за собой дверь, убегаю как можно дальше от этого дома.

Ты выиграл.

Один — ноль. В твою пользу, Алекс…

Глава 3. Вспоминания

Я стою на остановке вблизи дома Алекса и пытаюсь определить свое местонахождение по GPS-навигатору, чтобы вызвать такси. Так обидно мне не было никогда. Просто нестерпимо. Он использовал меня, как одноразовый стаканчик — выпил до дна мои чувства и выбросил. Впрочем, я с самого детства так привыкла к унижениям со стороны близких для меня людей, что от чужих ожидала всё что угодно. Но здесь я виновата сама! Зачем я села в его машину, плюс приехала к нему домой, и в добавок, ещё и занялась с ним сексом во всех позах, в которых он желал?

За два года супружеской жизни, я никогда такие выкрутасы себе не позволяла. Мой муж слишком ленивый — даже в постели. Миша безразличен мне. Нет, не из-за Алекса. У нас уже несколько месяцев очень холодные отношения. Ну я же не виновата, что не могу забеременеть. Его зарплата идёт на его же сигареты, пиво и одежду, которую он любым путём должен купить каждый месяц. Модник чёртов!

А мои деньги на продукты и лекарства мамы. У неё не только давление, так ещё и диабет. Сколько раз мамина соседка, тётя Алла, звонила и просила срочно приехать. И как со всеми этими проблемами мне ещё и на свое лечение накопить? Я же не железная…

Такси приезжает быстро. Сажусь и еду домой. Нужно переодеться. Душ приняла у Алекса ещё утром. Надеюсь, будущего бывшего мужа там не встречу.

Вчера я настолько возбудилась от поцелуев Лекса, что даже не разглядела красавицу-брюнетку в своей постели. Но по тусклому свету ночника мне показалось, будто встречалась с ней раньше. В принципе меня это не волнует. Абсолютно.

Одежда Миши ещё дома. Значит не собрал её и не уехал. Вернётся. Ничего. Завтра попрошу дядю Федю, чтобы поменял замок на двери. Посмотрим, как поступит дальше.

— Ну наконец-то! — визжит Марина, как только я захожу в раздевалку. — Где тебя носит?

Она моя лучшая, единственная подруга. Знакомы ещё с университета. Я училась на юридическом, но как-то не сложилось. Ещё два года назад она уверяла меня, что я не найду мужчину лучше Михаила. Ведь он был другом её мужа. Но в последние месяцы наоборот — уговаривает развестись с ним. Я её ни в чём не виню. Внешность человека чертовски обманчива.

— Да пришла я, пришла. — отвечаю тихим голосом.

— Что случилось? На меня посмотрела, живо! — командует, вызывая улыбку на моём лице. — Давай, валяй!

— Я вчера Мишу застала в своей постели с другой. — честно признаюсь, ведь скрывать я от неё ничего не стану.

— Ваау! На тебе повод для развода, Женька! — хохоча, кричит во весь голос. — Тварь, ненавижу изменщиков!

— Я тоже спала с другим, Марин. — грустно улыбаюсь.

Мурашки по коже разбегаются от одного вспоминания чёрных, как уголь, глаз Алекса. Хоть для него я всего лишь мимолётная забава. Кайф. Завтра даже не вспомнит про меня.

— Чё, чё? С кем? — на этот раз шёпотом произносит, делая шаг ко мне. — Жень, ты серьёзно?

— Да. Случайно познакомились и сразу же полезла к нему в постель. — выдыхаю, принимая реальность. Ведь он прав, я поступила, как последняя шлюха. "Выпендривалась", а потом сама, чуть ли не молила его, чтобы трахал меня до утра. Умница какая!

— Женя, шеф зовёт! — слышится голос одной из работниц. А я рада поводу закончить разговор.

— Расскажешь мне всё до конца. Со всеми нюансами! — угрожает подруга перед уходом.

Не все люди ценят близких. У меня есть только мама, которую я хочу сберечь от всего мира. Больная. Папу не помню, я была ещё маленькой, когда он умер. С семи лет меня воспитывал отчим с матерью. Как родительница вышла за него замуж — понятия не имею. Мама работала в детском саду, а он отнимал все деньги и проигрывал в Казино. До последней копейки. Помню времена, когда я ела сухой хлеб с томатом. Желудок постоянно был пуст, также, как и холодильник. Днями оставалась без света и отопления. Часто болела. И могла только молить Бога, чтобы смогла поскорее выздороветь. На лечение денег не было.

С пятнадцати лет начала работать. Я не стеснялась мыть лестницы в подъездах, хоть дети моего возраста часто издевались надо мной. Не стеснялась мыть посуду в ресторанах после пар, в то время, как девушки девятнадцати лет с парнями в те же рестораны на свидания приходили. Отчим и меня оставлял без средств. Но его задержали три года назад за торговлю наркотика.

Из-за нескольких лет стресса, мама очень постарела. Она просто сделала ошибку и не смогла отвязаться от второго мужа. Учила меня быть честной, а самое главное верной. Мужу.

Но чёртов змей-искуситель лишил меня и честности, и верности. Миша никогда не целовал меня с такой жадностью, как Алекс. С такой бешеной страстью. Крышесносные поцелуи…

Лекс любит брать жёстко — я это поняла. Он хотел, чтобы я кричала от боли и умоляла остановиться. Но я делала наоборот — хотела ещё и ещё.

Таких женщин не забывают.

Сравнивать Алекса с Мишей, тоже самое, что танк с Жигули. Разные не только по внешности, но и характеру. Алекс никогда не станет жить на деньги какой-либо женщины. Кем бы она не была. А вот Миша…

Они никогда не будут на одной волне.

— Здравствуйте, Павел Павлович. — захожу в кабинет шефа и закрываю за собой дверь. — Меня звали. Чем могу помочь?

— Добрый вечер, Евгения. Хотел дать вам список мероприятий, запланированных на следующую неделю. Новый год на носу. Скажи ребятам, чтобы не расслаблялись. — серьёзным тоном говорит мужчина. — Держи. И, пожалуйста, никаких просьб уйти пораньше и тому подобное, не обсуждается!

— Я вас поняла, Павел Павлович. Это всё?

— Пока что, да. Не выключай телефон, я могу позвонить когда угодно.

— Будет сделано. С вашим разрешение. — говорю и выхожу из кабинета.

Два часа ночи. Рабочий день приближается к концу. Спина очень сильно болит, и ноги тоже. Подруга всё же заставляет меня рассказать ей всё происходящее с Алексом. И слушает с открытым ртом. Если бы я не была её подругой, она бы обливала меня говном. Ведь я "изменщица", а она не любит таких. Терпеть не может.

К трём часам всё же оказываюсь дома. Будущего бывшего мужа, слава Богу, дома нет. Завтра обязательно поменяю замок и поеду в ЗАГС, подам на развод.

Принимаю горячую ванну, и надев шёлковый халат, сижу на кухне и пью кофе. Я дико устала, но не могу спать. Достаю из сумочки список и знакомлюсь с ними. Вроде все какие-то вечеринки и дни рождения. Только в воскресенье помолвка сына известного бизнесмена.

И почему я снова вспоминаю Алекса?

Глава 4. Чужой жених

Дни летят незаметно. Вот уже неделя прошла, словно пара дней. Наверное потому, что не было ничего экстремального и необычного за это время. Работа, бывало, тянулась до пяти утра.

Это бесконечная борьба за выживание. Я так устала от всего: безденежья и приставаний пьяных мужиков. Хоть и охрана сразу швыряет их наружу. Бессонные ночи превратили меня в скелета и привидение. Я белее полотна и тёмные мешки под глазами выделяются слишком чётко на мёртвенно-бледном лице. Не уверена поможет ли макияж, но нам велели прийти, будто на собственный праздник. "Работники будут аккуратными и ухоженными" — написано в сегодняшнем договоре.

Я, как главный официант должна весь день находиться на виду, и указывать ребятам что и как делать. Я очень аккуратная девушка. Знаю как и с кем надо правильно общаться. Умею налаживать отношения, и красиво, вежливо говорить с клиентами, за что всегда получаю хорошие чаевые и мной остаются довольными все: и шеф, и гости нашего ресторана.

Часы показывают девять, я спала всего четыре часа. Хочется ещё поваляться, но это для меня стало мечтой.

Не помню, когда завтракала в последний раз, и сегодня тоже не собираюсь. Умывшись, возвращаюсь в спальню. Нет, не в ту, в которой спала когда-то с Мишей, а в ту, что для гостей. Я выкинула то пастельное бельё, и всё Мишино барахло собрала в мусорный пакет. Так уже несколько дней валяются возле двери и ждут своего хозяина.

Он не появлялся дома после того дня, и, если честно, мне по-барабану, где он и с кем. Тишина и темнота успокаивают нервы, дают возможность расслабиться хотя бы пару часов. Оказывается, я столько времени напрасно терпела его. Мой, почти бывший муж отказался от развода. Со мной он лицом к лицу не встречался. Нас разведёт суд через две недели. Упёртый баран, блин

К полудню иду в салон красоты. Макияж я не люблю, но на этот раз нуждаюсь в нём.

— Сделайте, пожалуйста, так, чтобы пятны над глазами не были заметны. Самый минимальный макияж. — говорю девушке.

За полчаса я готова. Тональный крем, немного туши и светло-розовая помада. Мои зелёные глаза больше не блестят…

— Ребята, — начинает разговор шеф, собирая нас в банкет-зале. — Сегодня важный день. Клиенты слишком капризные и хотят самое лучшее обслуживание. На кону репутация нашего ресторана. Будьте внимательны. А для вас, — кивает на меня и Андрея, — Новая форма. Вы двое будете на виду. Заберите её из моего кабинета.

— Будет сделано, Павел Павлович. — отвечаю.

— Нифига себе у вас блат, Жень! Иди, посмотри, что там за форма. — с нетерпением произносит подруга, целуя меня в щёку.

Черная юбка и белая рубашка. Красиво смотрится, но я так привыкла к брюкам, что, как-то непривычно становится. Распустила свои, до талии, длинные волосы и вышла наружу. Гости постепенно собираются в зале. Кто-то пьёт спиртное, кто-то уже начал есть, не дождавшись жениха с невестой.

— Ребят, сегодня мы должны собраться и показать себя. Давайте не подведём начальство. Всё. Начинаем. — говорю и отправляю их в зал.

— Жень, невеста красотка, хоть и искусственная. А парень просто…ммм… Бог, блин

— Ты это ещё и Роме скажи. Посмотрим, как отреагирует он на эти слова, Маришка. — отвечаю подруге.

— Мой муж доверяет мне, девушка. — подшучивает. — И при нём сказать могу!

Влюбленная пара смотрится прекрасно. Девушка в белом длинном платье с глубоким декольте. Чересчур накрашенная, но с очень красивой прической. Она выглядит сногшибательно.

Шикарная помолвка.

Я не надела платье своей мечты и фату. У меня не было большой свадьбы. Мы только расписались в кругу знакомых и близких. Нет, не то, что я люблю богатых и хочу огромное торжество, но Миша ведь мог взять кредит, или же долг у друзей. Мог бы сделать мне приятно. Просто не захотел. Ведь пахать он точно не будет, и платить за платье, которое я надену всего лишь один раз в жизни, отдавать всю свою зарплату — тоже.

Девушка одной рукой придерживает свое платье, а второй махает гостям. Приветствует. Мужчина стоит спиной — его я не вижу.

— Андрей, там не хватает напитков. — указываю на стол, и иду в сторону парочки. Играет тихая музыка и невеста прижимается к любимому, обнимая его за талию.

Я рассматриваю каждый стол, и неосознанно сталкиваюсь с мужчиной. Роняю поднос.

— Извините, я… Вы не ушиблись? — рассматривая меня с ног до головы, спрашивает он.

— Всё в порядке. — отвечаю, и иду вперёд.

Шеф довольно улыбается мне, и я понимаю, что всё идёт гладко. Присоединяюсь к нему, рассматривая девушку, которая совсем рядом со мной. Красивая. Очень. Повезло же жениху.

— Жень, принеси торт. — кричит подруга, чтоб я смогла услышать. Слух у меня хороший, но и у посторонних тоже. Несколько человек поворачиваются в нашу сторону, в том числе и жених.

Я застываю на месте, увидев до боли знакомое лицо.

Алекс…

Сын крупного бизнесмена. Жених. Он уже давно забыл меня. И зачем вообще вспоминать, если есть такая красивая будущая жена? Ему просто начихать на меня!

Я должна опустить глаза и уйти. Я должна принести торт. Но я стою, как вкопанная и смотрю на мужчину. А он на меня.

— Жень, ты в порядке? — тянет меня за локоть подруга и я будто просыпаюсь.

Как же обидно… Мне просто жаль себя. Я так опустилась. Унизила себя. Боже… Буквально неделю назад он был со мной, обнимал, целовал. Страстно. Безумно.

А сейчас?

А сейчас у него помолвка. Может через пару месяцев свадьба, или даже раньше. Он искал женщину на ночь. В тот день. А я раздвинула ноги перед ним не сопротивляясь.

Никакой мужик не отказался бы…

Беру себя в руки и маленькими шагами выхожу из зала. Мне очень больно. И почему-то ревность режет сердце. Я не могу видеть его с другой. Не хочу!

— Жень, ты чего? Что случилось? — останавливает меня взволнованная подруга. — Будто привидение увидела.

— Алекс… Жених… Марин. — еле выдавила из себя. Руки трясутся — не понимаю в чём дело. Эти реакции… Что со мной происходит?

— Ты серьёзно? Тот самый?

— удивляется ещё больше. — Ладно, торт я сама отнесу с Андреем. Ты иди, приведи себя в порядок. Потом поговорим. — успокаивающе обнимает и уходит.

Захожу вы уборную и открываю воду. Щёки горят, а на глаза наворачиваются слёзы. Больно. Мне невыносимо больно из-за того, что я позволила ему воспользоваться моим телом.

Дверь резко открывается и я вижу перед собой… жениха. В чёрном костюме и белоснежной рубашке. Идеальная укладка волос. Чертовски красив.

Заходит внутрь и проверяет кабинки. Уверившись, что никого нет, закрывает дверь на замок.

— Что ты делаешь? Открой немедленно! — выплёвываю со злостью и иду на выход. Но он резко тянет меня за руку и прижимает к себе. Я в недоумении. Что это значит?

— Куда собралась? Мы не закончили. — говорит он на ухо со страстным, хриплым голосом, от чего мурашки по коже разбегаются и становится жарко. Но я не должна подпускать его близко…

— Мы ничего не начинали, Алекс! Отпусти меня, я сказала, и иди к своей… невесте! — пытаюсь освободиться от хватки мужчины, но зря трачу время.

Он поворачивает меня и прижимает спиной к своей груди. Вдыхает аромат моих волос, как одержимый и гладит рукой живот.

— Смотри, — кивает на зеркало. — Как красиво выглядит эта парочка, не так ли? — говорит, а я злюсь всё больше. Да он издевается!

— Прекрати! Отпусти! Алекс!

— Только не говори, что не хочешь меня. Ты уже готова… — утверждает, целуя шею. Я чувствую мужскую эрекцию у себя в спине. Он возбуждён, но и я, чёрт бы меня побрал, тоже.

— Не хочу! Я. ТЕБЯ. НЕ ХОЧУ! — по слогам кричу, но он даже не двигается, лишь улыбается.

— Да неужели? — одной рукой он сжимает мою грудь, второй забирается под юбку. Продолжает путь к тому месту, где уже пульсирует и горит. Пальцем дотрагивается до клитора. Я выгибаюсь от неожиданности, и задницей протираюсь о его возбуждённый член через слой брюк, на слышу глухой стон.

— Какая же ты чувственная Ж-же-еня. Уже влажная. — я зажмурилась, а он внезапно прикусил кожу шеи, вздрогнула и невольно открыв глаза, уставилась на мужчину. Он издал короткий смешок. Сухие и горячие губы припали к пульсирующей жилке, жадно втягивая её в рот. Мне больно и приятно одновременно. Все мои чувства и эмоции перемешались, превратившись в сладкий коктейл удовольствия.

Мне хочется нагрубить и послать его к чёртовой матери, но в то же время, я без ума от его прикосновений. А самое главное от поцелуев.

Мы смотрим друг на друга в зеркале. Чёрные, как уголь глаза Алекса ещё темнее от страсти и возбуждения. Он на грани и безумно хочет меня. Я хочу его тоже.

Но я не буду поддаваться ему! Я не буду его любовницей! Я не хочу быть вторым планом в его жизни… Господи, что я делаю? Он тоже самое с невестой своей вытворяет, а здесь со мной…

— Алекс, хватит… Я не стану твоей… любовницей… Отпусти, пожалуйста… — умоляю мужчину, потому что больше не могу. Чувствую как меня трясёт и цепляясь за его запястье, царапаю кожу. Ноги не слушаются — подгибаются. Господи…

— Посмотри мне в глаза! — командует он. Его искры в глазах и хитрая ухмылка в уголках губ заставляют меня прижаться к нему ещё больше. Пальцы внутри меня ускоряют скорость. Я уже готова кричать от удовольствия.

Никогда не думала, что близость с мужчиной способна принести такое наслаждение. Моё тело скручивается в узел и фейерверки взрываются перед глазами. Прикрываю глаза и опрокинув голову назад, на плечо Алекс, глубоко выдыхаю.

— Ты великолепна. — шепчет на ухо, дыханием сжигая раковинку. Касается языком мочки и сжимает зубами. Боль и удовольствие одним движением. — После работы приезжаешь ко мне… — снова страстная хрипотца с приказным тоном.

Эти слова приводят меня в чувства. Он уже не держит меня так сильно и я отталкиваю его руки. Нервно поправив одежду, поворачиваюсь к нему лицом.

— Зачем? — спрашиваю, снизу вверх смотря ему в глаза. Он слишком высок, чёртов искуситель. — Это неправильно Алекс! И ты это прекрасно знаешь!

— В нашем мире нет правильных поступков и правильных людей. Жизнь — игра без правил. Делай то, от чего получаешь удовольствие. — сказал, взяв руками мое лицо. — Ты же хочешь этого не меньше меня. В чём проблема, Женя?

Он не дожидается моего ответа и впиваясь в мои губы, целует взасос. С громким стоном отвечаю на его поцелуй. Большой возбуждённый член, упирается мне в живот. Моя рука тянется к ширинке его брюк. Расстегнула и взяла его огромный член в руки. Горячий…

— Твою же ж… — пошло выругавшись, он ещё сильнее прижался губами в мои. Его язык терзает мой, в то время, как я принялась мягко двигать вверх вниз по стволу. — Да. Продолжай… Сжимай… Несильно… Вот так вот… Да… — говорит мне в губы. Его глаза прикрыты. Чёрные, пушистые ресницы дрожат. Он сладко стонет — ему хорошо.

Он кончает, пачкая мою руку своим горячим семенем. Наши безумные взгляды цепляются. Мы дышим часто-часто.

— Придёшь! — снова приказывает, поправляя свои брюки и рубашку.

— Не приду, Алекс. Хватит. Между нами больше ничего не будет! — решаю я и произношу как можно убедительнее. — С меня хватит! — мою руки и иду к выходу.

— В чём проблема? — снова загораживает мне путь. — Что за высокомерие?

Удивляюсь его словам. Я просто не понимаю Алекса. Ведь он жениться собирается, так почему меня отпускать не хочет?

— Я не хочу быть твоей любовницей! — честно признаюсь я.

— Будешь! Будешь всем, кем хочу я! Для меня. И только.

— Нет. Нет, Нет! Хватит. Ты не можешь с двумя женщинами одновременно играть. Господи… Да кем ты себя вообще возомнил? — срываюсь на крики.

— Нет, значит? Хорошо. — смотрит куда-то в пустоту, затем возвращает взгляд в мою сторону. — А знаешь, у меня из дома пропал конверт с огромной суммой. И кроме тебя, в последние пару месяцев меня никто не навещал. Как ты думаешь, что будет, если я напишу жалобу в ментовку, а?

— Что? — я, шокированная его словами теряю дар речи. На секунды. — Что ты несёшь? Я никакие деньги не брала! И ты это прекрасно знаешь!

— Не-а. Я как раз таки знаю, что брала именно ты. Украла. — с серьезным выражением лица, произносит он. — У тебя два дня. Подумай. — говорит, грубо целуя меня в губы, идёт к двери. Открывает замок и выходит, прикрывая за собой дверь.

Он шантажирует, угрожает мне. Заставляет быть с ним и ненавидеть его всё больше и больше. Зачем ему это нужно, если он планирует жениться?

За Алексом выхожу и я, задумавшись о его словах, не замечаю перед собой подругу.

— Ну, пришла в себя? Хотя… Нет. Ещё хуже стала. Давай, милая, возьми себя в руки и закончим, наконец, этот день. Я уже очень устала.

— Хорошо, — отвечаю и возвращаюсь в зал.

Жених и невеста прижимаются друг к другу и дают позы для фотосессии. Он даже не смотрит в мою сторону. Но я не приму его предложение и не поеду к нему. Ни за что!

Отвлекаюсь на вибрацию телефона. Сердце замирает, когда на экране высвечивается номер мамы. Быстрыми шагами бегу в сторону раздевалки и принимаю вызов.

— Алло, мам.

— Доброй ночи, Женечка. Это тётя Алла. С Сеней что-то не так. Она снова упала в обморок. Я вызвала скорую помощь, но всё же подумала, что и ты должна знать. Приезжай скорее. Вдруг всё серьёзно…

Глава 5. Ради матери

Страх за маму заставляет биться сердце всё чаще и чаще. Руки трясутся — еле держу телефон в руках. Бегу обратно, чтобы попросить разрешения у шефа. Маме — моей единственной родной душе — плохо. Снова скорая. На этот раз я не поверю её отговоркам про давление.

Павел Павлович нехотя отпускает меня. Но он недоволен, ведь предупреждал, что до Нового года никаких разрешений.

Одеваю пальто и переобуваюсь. Рабочую форму не меняю. Некогда. Порывы ледяного ветра бьют в лицо, превращая слёзы в лёд. Я боюсь не успеть. Густыми хлопьями падает снег. Вызываю такси, благо, приезжает быстро, ресторан "Legend" находится в самом центре города.

Замечаю машину скорой помощи. Заходя в подъезд, мчусь на нужный этаж. Мысленно ругаюсь на маму за то, что она не согласилась жить со мной в моей квартире. "Не хочу мешать молодой семье" — говорила она.

Дверь не закрыта на замок. Тихо открыв, захожу во внутрь. Снимаю одежду и обувь. Слышу голос плачущей тёти Аллы.

— Ну что же ты так, Сенечка. Почему от дочки скрываешь? — говорит, а я замираю на месте. О чём речь?

— Она и так для меня многое делает. Мучается до самого утра. Ещё и эта проблема с сердцем… Не надо ей об этом знать. — отвечает мама.

— Мамуль, — делаю шаг вперёд, не отрывая взгляда от родительницы. — Мамочка, что с тобой? — падаю на колени возле дивана и обнимаю мать, целуя в щёки.

У неё глаза разбегаются. Не торопится с ответом. Врать она не умеет, но сейчас придумает какую-то ложь. Не понимает, что ради неё я сделаю всё. Она же моя мама. Любимая и драгоценная. Я люблю её больше всего на свете и готова работать даже круглосуточно.

Лишь бы она была здорова.

— Ничего, Женечка. Давление поднялось чуть. Я сегодня пирог пекла, несколько кусочков съела. Вот и результат. — пытается убедить меня.

— Вы рецепт написали? — спрашиваю у врача.

— Да. Вот. — протягивает мне бумагу. — Стаканчик воды можно? — говорит, а я по взгляду понимаю: сказать что-то хочет.

— Конечно. Пройдёмте. — киваю в сторону кухни. Девушка следует за мной. Сердце колотится безумным барабаном. Чувствую, что-то серьёзное. Это не просто давление. — Что с мамой?

— Проблема с сердцем. Я бы посоветовала поменять климат. В этой квартире слишком пыльно и душно. Обязательно обратитесь к врачу для подробного обследования. Она намекнула про боль в груди и попросила вам не говорить. — каждое слово эхом звенит в моем сознании.

Сглатываю ком, образовавшийся в горле и перевожу дыхание. Слишком больно. Я жизнь свою без матери не представляю, и нет такого поступка, которого я не сделаю ради её дыхания.

— А ещё держите её подальше от стресса. Ей сейчас лучше не волноваться.

— Хорошо. — провожаю медработников

Тётя Алла тоже уходит. Мама спрашивает меня про Мишу, а я не могу ничего ей ответить. Из-за него я здоровьем родной не буду рисковать. Просто избегаю тему мужа. Почти бывшего.

— Мам, поехали ко мне, а? Я меньше переживать буду за тебя. Ну, пожалуйста, мамуль. — пытаюсь уговорить, но она у меня не с лёгким характером. Решение свое не меняет. Никогда.

— Нет, дочь. Тебе легче будет, а мне нет. Не в своей тарелке я в твоём доме.

— Мам, ну что за чушь? Это и твой дом. — настаиваю. Но знаю — бесполезно.

Я никогда в жизни не проводила такой тягостной, нескончаемой ночи. Спала от силы пару часов. Приготовила маме завтрак и обед. Купила всё лекарства прописанные врачом. Написала список: что и когда пить. Убралась в доме.

На работу поехала рано. На автобусе. Теперь я должна копить каждую копеечку. Получу зарплату и поедем с мамой в больницу. Медработник дала мне понять, что откладывать это опасно.

Сегодня я должна искупить вину перед начальством. Ведь я его подвела. За три года работы здесь, я впервые позволила себе такое.

— Жень, ну наконец. Я разволновалась. Где тебя носит? Как тётя Сеня? — подруга застала меня в раздевалке.

— Не знаю, Мариш. В больницу на обследование надо. От меня скрывает. Ни слова не говорит.

— Тёть Сень, блин. У тебя терпение железное. Всё будет хорошо, не волнуйся. А что с женихом вчерашним? — спрашивает, а у меня дрожь по всему телу рассыпается.

Алекс… Я успела позабыть его на несколько часов. Его угрозы и шантаж. Щёки краснеют при вспоминании его прикосновений в уборной. Его холодного взгляда, но горячего тела. Такое ощущение, будто он ненавидит женщин. В том числе и меня.

— Ничего, Мариш. Ничего не было. — бессовестно вру. Я исполняю роль продажной женщины. Основная роль не принадлежит мне. Я ему нужна, как игрушка. Не более.

— Я тебя знаю, как свои пять пальцев Жень, не ври мне! — обижается подруга. — Слушай, а может они просто притворяются? Ну, бывает же так иногда у богатых. Ради бизнеса такие выкрутасы выворачивают.

— С чего ты так решила? — спрашиваю, в надежде услышать что-то успокаивающее.

— Женька, да, девушка смотрела с восторгом на этого мужика, как его там звали, твоего?

— Алекс…

— Да. На Алекса. Но ему будто было всё равно. Он после тебя тоже пропал на какое-то время. Короче, не думаю я, что они любят друг друга. — так убедительно всё рассказывает, даже верить хочется. Но это сказка.

— Ладно, Марин. Давай работать. Я и так провинилась перед шефом. Ещё одно замечание и я не выдержу.

День проходит спокойно. Принимать заказы, отвечать на вопросы некоторых любопытных клиентов и иногда спрашивать рецепты вкусно пахнущих блюд у поворов.

В дальнем углу сидят двое мужчин в полицейской форме. Слова Алекса звенят в ушах: "Как ты думаешь, что будет, если я напишу заявление в ментовку?" Неужели он послал этих, чтобы меня напугать? А вдруг он всерьёз посадит меня? Что тогда будет с мамой?

— Жень, тебя к столу номер семнадцать зовут. — говорит официантка. И снова я думаю о тех двух ментах. Господи, да что происходит?

Дрожа от страха, направляюсь в ту сторону. Но они сидят за столом номер двадцать. Шумно выдыхая останавливаюсь у нужного стола.

— Добрый день. Я вас слушаю. Что хотели заказать? — произношу с лёгкой улыбкой. Мужчина с черными глазами смотрит на меня с обворожительной ухмылкой. Красивый и знакомый. — Вы?

Мужчина, с которым я столкнулась на помолвке и уронила поднос. Он смотрит на меня склонив голову на бок, будто целую вечность. Затем его взгляд останавливается на моей груди. Неловко. Сбежать хочется и спрятаться. Неужели все мужики думают об одном и том же?

— Евгения, значит… — подаёт голос он, а я сквозь землю провалиться готова. Он на имя моё в бейджике смотрел, а я напридумала себе всякую чушь… Не надо во всех видеть Алекса — наглого собственника, чтоб его!

— Да, — смущённо отвечаю я. Щёки горят от неловкости. Мысленно дав себе пощёчину, продолжаю свою речь, — Так что хотели заказать?

Он не торопится отвечать. Его тёмные глаза с золотистыми искрами смотрят на меня… с восхищением что-ли. На нём черная рубашка, которая подчеркивает его широкие плечи и крепкое тело. Верхние две пуговицы растёгнуты. Фирменная одежда, значит, очередной богач. Только я от них насытилась. Мне Алекса хватает, второго не хочу.

— Не могли бы вы составить мне компанию? Выпьем кофе и поближе познакомимся. — говорит и крутит в руке телефон. Нервничает?

Не вижу смысла заводить новые отношения. Хотя… Я их уже завела и не могу забыть. Да и не забуду, если он заставит меня жить с ним. Грубый наглец Алекс и милый незнакомец. Полная противоположность.

— Прошу прощения, молодей человек. Но я на работе и в мои обязанности пить кофе с клиентами, знакомиться и беседовать не входят. А ваш кофе будет готово через пять минут. Всего хорошего, — говорю и делаю шаг вперёд. Но он заграждает мне путь. Заставляет остановиться и смотреть на него снизу вверх. Что за шуточки? То Алекс, то этот… Незнакомец.

— Меня зовут Ник, Женя. Прости, не подумал. Глупо поступил. Но, пожалуйста, хорошо подумай. Я буду ждать тебя на улице до окончания твоего рабочего времени. И… поверь мне, я бы не стал терять свое время, если бы ты не была для меня так важна. — слушаю, и мурашки по телу разбегаются.

Зачем я ему? Этот незнакомец — Ник — мечта каждой девушки. Но почему меня ни капли не тянет к нему? Почему я стала такой бесчувственной? Красивый. Умный. Вежливый. Не как Алекс…

Ах, чёрт! Снова Алекс.

.. Алекс… Алекс..!

Да что со мной не так, Господи?

— Я замужем, Ник, — решаю срубить с плеча.

Незачем надежду ложную давать. У меня есть не только муж, так ещё и любовник, который ждёт меня на ночь, чтобы оттрахать до того, пока не отрубимся. Жизнь, блин, хороша богатым.

— Жаль… Очень жаль. — хмурится он. Прищуривается, задумчиво. Словно не верит. — Извини. За беспокойство.

Достав из кармана портмоне, кинул пару купюр на стол и шагнул к выходу, оставив меня в недоумении.

Я иду обратно на кухню, но часто возвращаюсь в зал и приглядываю за полицейскими. Они уже несколько часов тут. Заказали сладости и каждые пол часа просят горячий чай. Чего они ждут, не понимаю. Но почему-то уверена: это люди Алекса. Он припугнуть меня хочет, и заставить к нему пойти. Но я не хочу! Точнее… хочу, но нет так! Не насильно. И чтоб обращался со мной вежливо. Как Ник. Неужели это так сложно?

— Больше не на кого пялиться? Ты чего от ментов хочешь? — подруга крадётся сзади и шепчет на ухо. Я вздрагиваю от неожиданности.

— Это люди Алекса, Марин. — признаюсь, не желая больше скрывать его угрозы. — Он хочет, чтобы я к нему поехала. Или…

— Или? Что он может тебе сделать?

— Угрожает. Говорит, якобы, деньги с его квартиры пропали. На меня жалобу напишет.

— И? Пусть пишет! Не ты же сделала, пусть сам разберается. — говорит подруга, но не понимает, что Алекс не шутит. Он опасный человек. Безжалостный. И невыносимый. Такой притягательный урод!

— Марин, я не хочу больше о нём говорить. Пожалуйста. — умоляюще смотрю на подругу. Она оставляет меня и уходит.

До полуночи я работаю без остановки. Стараюсь часто попадаться на глаза шефа, чтобы он вычеркнул меня со своего чёрного списка. Характер у него хороший, если подчинённые послушные. А если нет, то пощады от него ждать не стоит.

Часто звоню маме и интересуюсь её здоровьем. Покушала ли. Приняла ли лекарства. Она отвечает положительно. Просит меня не ехать к ней, а идти к мужу. Так и хочется сказать правду, но слова врача, как тугой узел в горле. Не могу я так рисковать.

До нового года осталось чуть больше месяца. Накоплю денег, а после праздника поедем с мамой в больницу. Только тщательное обследование поможет выявить истинную причину маминых обмороков. Доктор назначит правильное лечение, и, надеюсь, она быстро пойдёт на поправление.

Рабочее время подходит к концу. Марина сообщает мне хорошую новость: сегодня меня подвезёт Андрей — её муж. Переодевшись, мы выходим на улицу.

Москва укрыта пушистым снегом, который скрипит под ногами. Увидев сугробы, я моментально вспоминаю тот день, когда Алекс лежал надо мной, спасая меня от машины, чуть ли не сбившей меня. Какая-то теплота рассыпается по телу. Этот мужчина, наглый и бессовестный, слишком остро действует на меня. Я теряю контроль над собой при одном его взгляде или же улыбке. Прелестник, блин.

— Жень, эти мужики не те, что сидели в ресторане весь день? — дёргает за локоть подруга задумчивую меня. Слежу за её взглядом и распахиваю глаза от удивления. Да, я не ошиблась.

Они люди Алекса.

В полной тишине едем домой. Я трясусь от страха. Нет, я не боюсь Алекса. Скорее мне страшно из-за мамы. Я же вовремя её навестить не смогу. Мужчина с чёрными глазами не даст мне покоя. Как же быть?

Быстро поднимаюсь в нужный этаж и открываю дверь. Принимаю горячий душ. Расслабляюсь. Спать не могу, хоть ужасно устала. Сижу у окна и смотрю куда-то вдаль. Так глубоко погрузилась в свои мысли, что даже не заметила полицейскую машину внизу, на улице. Лёгкая дрожь пробежала по телу. Нервы и без того натянуты в струну.

Издалека раздаётся звук телефона. Звонят, кажется. В час ночи? Сердце бешено колотится внутри от мысли, что маме снова плохо. Мобильник остался в сумочке. Дастаю его и некоторое время пялюсь на незнакомый мне номер. Может кто-то прикалывается? Звонок отключается. Крепко держу гаджет в руках и не решаюсь: перезвонить или нет? Вздрагиваю от очередного звука. На этот раз без сомнений отвечаю:

— Алло, — говорю испуганно, кусая ногти.

— Доброй ночи, Женя. Ты наверное уже поняла, что я не шучу. — услышала тихий и приятный мужской голос.

— Алекс?! Что ты хочешь? Оставь меня в покое! — очень резко отрезала я. — Не хочу я тебя! И к тебе не хочу тоже! Хватит за мной хвост отправлять!

— Я хочу тебя! Прямо сейчас. Такси возле твоего подъезда. У тебя полчаса. Или ты сама приедешь…

— Или? — не выдерживаю я. — Отправишь своих, чтоб арестовали меня? Или же позволишь им воспользоваться мной также, как и ты?

— Женя! — мужское рычание, больше похожее на звериное, режет слух. — Слишком много слов говоришь необдуманных. Я сказал, готовься! Такси ждёт.

Глава 6. Алекс. Жизнь — игра без правил

Алекс

Жизнь — игра без правил. Мой девиз.

День. Холодный и тоскливый. Снова дела отца. Проблемы. Его подставляют. А он не понимает. Точнее, не хочет понимать. Не нужно доверять никому. Абсолютно! Научился многому за свою жизнь.

Многое отец потерял, хоть и не принимает свое поражение. Его друг играет за его спиной. Но я знаю, что он не чист. Без сомнений. Факт.

Осталась только строительная компания. Но и там положение не самое лучшее. И с ней теряет хватку. Кто? Кто враг отца?

Папаша моей невесты.

Хитрый лис. Слишком умный, гений прям. Но я его насквозь вижу, и на чистую воду выведу. Маску сниму.

Отец учил меня не верить людям. Особенно женщинам. Жизненный опыт. Но дочка его друга для меня самый лучший вариант. По его мнению. А как по мне… Я жениться не собираюсь. Семью заводить — тоже. Нет женщин верных. Преданных. Есть только актрисы, умеющие рыдать крокодильими слезами при первой же возможности. Если натворили дел. И хотят пощады. Прощения.

Но я человек не простой. Простить? Нет. Понять? Тоже нет. Будь идеален, если ценишь человека, стоявшего напротив.

Отец не в курсе моих дел. Он считает меня избалованным парнем, которым я был буквально лет десять назад. Не мало… Но в его глазах я таким остался и не изменить. Пытался. Раз за разом. Эффекта ноль.

Кто я для него? Владелец маленького автосалона. И сын, который каждый месяц приезжает из Италии, чтобы вытащить его из говна. А про мои ювелирные салоны за рубежом, знает только близкий друг и партнёр по бизнесу.

— Можно? — стук в дверь и отец заходит в мой кабинет, не дождавшись ответа. — Не занят?

— Нет, отец. Добрый день. Что-то случилось? — спрашиваю. Он просто так никогда не является в моё рабочее место. Снова проблемы?

— Сейчас Федя придёт. С Жанной. Нужно день свадьбы выбрать. Ресторан. Приглашения и прочее. Короче, хватит тебе жить, как бездомный пёс. То в Италии, то в России. — говорит, задевая каждым своим словом.

Во времена матери я видел любовь. Ласку и уважение. Но она унесла всё с собой. Нет, нет! Отец ласкал меня. И даже гладил по голове, как маленького ребёнка. Хоть мне было больше двадцати. А затем, той самой рукой с такой силой бил, что в глазах темнело. Если родной человек ценит чужого многократно больше, чем своего ребёнка, то чего ждать от баб, которые ради денег готовы облизать каждый кусок твоего тела? Нихера.

— Я никуда не спешу. И я не бездомный. У меня и в Италии, и в России есть свой дом и работа. Приличная сумма в кармане и на счёте. — отвечаю, не отводя глаз от злого взгляда отца. В чём я провинился — понятия не имею. Но с ним снова что-то не так. — Я согласился на помолвку, но это не значит, что я буду плясать под вашу дудку каждый раз.

— Что у тебя есть, кроме того автосалона и двушки на другом конце города, которую ты называешь своим домом? Чего ты добился в этой жизни, сопляк? — кричит. Ругает, как маленького непослушного ребёнка.

— Отец! — произношу сквозь стиснутые зубы, вставая со своего кресла и пиная его в сторону. — Не будь таким неблагодарным. Сколько я денег вложил в твой бизнес, чтобы репутация твоя не испортилась. Сколько раз я тебя из говна вытаскивал? Даже сейчас, смотри, — показываю ему папки, валяющиеся на столе. — Все бумаги, все папки твоей кампании. Всё не так. Во всех документах проблемы. Недочёты. Не того рядом держишь, отец! — не в силах остановиться. Изливаю всю накопившуюся злость и гнев. Хочется орать и разгромить всё вокруг к чёртовой матери. Не жизнь, а сплошной стресс и унижение.

Дышу часто-часто. В венах кровь кипит. Всё тело от ярости дрожит. Но очередной стук в дверь заставляет прийти в себя.

— Александр Петрович, к вам пришли. — сообщает секретарша. — Жанна Фёдоровна и её отец.

— Пусть заходят, — отвечает отец, как ни в чём не бывало. Ему наплевать на меня и на мои чувства. Со стороны мы больше похожи на два врага, чем на отца и сына.

Поднимаю с пола кресло и сажусь. Гости заходят в кабинет, а я не могу оторвать глаз от своей будущей "жены". Ярко-красное платье до середины бёдер, такого же цвета губы. Белая шуба и высокие каблуки. На подиум собралась?

Нет, нет! Баб, я конечно, хочу, но не таких. А естественных. И чтоб неопытные были. Как Зеленоглазка, оказавшаяся не в то время, не на том месте. Меня должна была ждать моя секретарша — Алла. Возле ресторана "Legend" в коричневом пальто и чёрной шапочке. Тогда я её не знал, понятия не имел, как она выглядит. Прилетел из Италии. Целый месяц я не был с женщиной, надо было расслабиться. Брат нашёл мне бабу на ночь, дабы не скучал. Но вот вместо опытной шлюшки, я встретил неопытную, очередную продажную девочку под именем Женя. "Я замужем." сказала она, но в то же время растаяла от моего поцелуя, как снежинка. Наивная. Глупая. Вот только теперь я её не отпущу. Она моя! Будет рядом, пока не надоест. А потом пусть идёт на все четыре стороны, когда мне будет скучно с ней.

— Привет, дорогой. — невеста обнимает за шею и целует в щёку. Невинная овечка прям. Господи. Аж тошно.

— Здравствуй. — сухо отвечаю и киваю на диван. Мол, сядь. Она слушается. Садится рядом со своим папашей, скрещивая руки на груди.

— Петя, вы что решили? До нового года сделаем свадьбу? А после отправятся на медовый месяц. — делится своими планами будущий родственник. Раздражает его самоуверенный, наглый взгляд. Хитрая ухмылка.

— Речь идёт о моей свадьбе, а это значит, что все вопросы должны быть адресованы мне. — говорю ровным тоном. Мне нужно время, Феденька. Обещаю, я сниму твою маску и оставлю ни с чем.

— И как долго ты собираешься оставаться таким? — отец снова хочет задеть меня. Подколоть. Но я уже устал.

Вот пошлю этих куда подальше. Позвоню зеленоглазке и заставлю прийти сегодня ко мне. Мне нужно отвлечься. Забыть сегодняшний неугомонный день. И только она способна снести мою крышу. Даже утренний минет Аллы не помог вспомнить те эмоции и чувства, которые ощущал при одном её поцелуе. Ничего. Выдержу пару часов.

— Это моя жизнь, отец. С кем, где и как я буду жить, тоже решать мне и точка! А свадьбы до нового года не будет точно! — отрезаю я стальным голосом.

— Меня это не устраивает! — говорит Федя и выходит из кабинета. Отец следует за ним, напоследок одарив меня своим яростным взглядом.

Девушка не спешит уходить. Сидит, и словно не дышит.

— Сними маску, Жанна.

Глава 7. Его игрушка

Такси ждёт…

Только мне идти не хочется! Не так, Алекс… Не так! Заставляешь. Не спрашиваешь, хочу я или нет.

Сижу и думаю о его словах. Тех ментов он точно ко мне в квартиру не пошлёт. Его тон свидетель. Буквально взбесился.

Может не ехать? Вдруг сам приедет… Сюда? Неет. Даже ради секса, кайфа, он в мой дом не зайдёт. Любитель роскоши, блин.

Почему меня так тянет подчиниться ему? Быть покорной и послушной. Только ради него. Выглядеть красивее и привлекательнее. Тоже ради него.

Его власть? Да. Мне нравится его наглость. Хамство. А ещё бесстыдство. Чёртов соблазнитель с чёрными глазами и шикарным спортивным телом.

Стою у окна и смотрю вниз. Полицейской машины нет, но такси ещё ждёт. Блин! Неужели ты не можешь быть немного ласковым, а, Алекс?

Сердце начинает биться чаще, когда слышу звук мобильника. Ладони потеют.

— Алло, — решаюсь ответить и не бесить его всё больше.

— Тебя долго ждать, Женя? — спрашивает он ледяным тоном.

— Зачем я тебе, Алекс? И раз я так нужна, то приезжай сам! — осмеливаюсь поднять тон, на что слышу очередное рычание. Меня трясёт — я очень волнуюсь. По телу пробегает дрожь от его голоса.

— Женя! Ты сейчас же спустишься вниз. Сядешь в такси. И приедешь сюда. Ты меня поняла? Я жду тебя! — отключается.

Дальше я думать не хочу. Я поеду, и не потому, что боюсь его. А потому, что сама хочу. Пусть я буду плохой в его глазах. Грязной… Или кем он меня считает. Желаю почувствовать его рядом. В себе.

Надеваю новое кружевное нижнее бельё. Платье. Волосы всё ещё влажные. Обматывать шарф вокруг головы обязательно. Простудиться не хочу. Закрываю за собой дверь и спускаюсь вниз.

Ночной город пуст. Машин мало. Добираемся до дома Алекса очень быстро. Оказывается, даже мысль о нём, вызывает у меня дрожь по всему телу. Такая мелочь…

Я поднимаюсь на девятый этаж и нажимаю на звонок. Дрожу. Трясусь. От каждого звука за дверью.

— Ну, наконец-то! — открывая дверь, говорит он.

На нём только спортивные штаны. Я просто теряю голову при виде обнажённой, мускулистой мужской груди. Когда я превратилась в такую озабоченную?… Да, Господи! Что он со мной делает? Широкие плечи и мощный торс. А ещё, татуировка на левом плече, похожее на льва. Да, точно лев.

— Так и будешь смотреть? Заходи. — взяв меня за руку, тянет внутрь. Я моментально облизываю пересохшие губы и удерживаю его за локоть.

— Подожди. Зачем ты меня позвал? Какую игру ты ведёшь, Алекс? Может и мне о планах своих расскажешь? — смотрю ему в глаза. В упор. Стараюсь не опускать взгляд ниже шеи. Сглатываю раз за разом.

— Расскажу. Обязательно. Но сначала… — снимает с меня пальто и шарф. А потом и сапожки. Да что он делает, Боже? — Пойдём.

Как маленькую девочку, взяв за руку тянет за собой. На кухню. Он готовил? В полночь?

— Алекс? — смотрю с недоумением. — Что это значит?

— Это значит, сначала поздний ужин. А потом десерт. — подмигивая, идёт к плите. Согревает еду.

За несколько лет супружеской жизни, мой муж, никогда для меня не готовил. Да даже стакан воды не наливал! Мне уже не обидно за поступки Миши, а вот Алекс… За такое короткое время он овладел не только моим телом, но и сердцем. Я боюсь… Боюсь привыкнуть. Влюбиться.

— Я не голодна, но могу помочь, — поднимаюсь и присоединяюсь к нему. — Пожарил. мясо?

Такой грубый, но в то же время милый. Глаза блестят, но от чего — понятия не имею. Он достаёт со шкафа вино и бокалы. Ставит на стол и меня просит сесть. Я же говорила, что хочу подчиниться ему.

— Будешь есть со мной. Я несколько часов жду тебя. — серьёзным тоном заявляет он, наливая напиток.

Мы кушаем в полной тишине. Я не смотрю на него, но чувствую его взгляд на себе. Даже могу поклясться, что он улыбается. Неловко…

— И? Я могу поехать наконец домой? — не отпустит, конечно. Уверена. Не ради этого он ждал меня.

— Не-а. Ты будешь жить здесь. Со мной. — буквально ошарашивает меня новостью. Я на такое не готова!

— Что ты несёшь, Алекс? Ты… В своём уме? Я не буду с тобой жить!

— Не хочешь или не будешь? — садится на корточки передо мной. Обхватывает мои руки своими и смотрит в глаза. — Я же знаю: ты хочешь. Так в чём проблема?

В чём проблема? Это неправильно! Я ещё замужем. А самое главное, мне к маме надо! Она больна. Алекс… Встретила бы я тебя пару лет назад…

— Не хочу, — отвожу взгляд в сторону, дабы по глазам не понял мою ложь.

— Врёшь, — шепчет, целуя руки и поднимаясь вверх. — Хочешь.

— Алекс! — у меня дрожат губы, голос тоже. — Хватит! Да что ты от меня хочешь?

— Тебя, — не смущаясь, целует меня в губы. Током всё тело пронзает. Мурашки по телу разбегаются. — Будешь моей женщиной.

В глазах темнеет. Я теряю контроль над собой. Моё тело очень остро реагирует на его прикосновения. Он рукой гладит мою шею, не отстраняясь от губ.

— И… Сколько ты планируешь меня тут держать? — чуть отталкиваю его от себя и встаю со стула. — Сколько времени я буду твоей… женщиной?

— До того времени, пока не потеряю интерес к тебе. Давай не будем тратить время зря. Раздевайся.

Раздевайся…

Остаться и быть шлюхой для богатого мужчины. Ублажать его каждый день, в каждой позе, на которые его потянет. Быть второстепенной ролью в его жизни…

Или же…

Просто взять и уйти. Пусть жалуется. Буду давать показания. Буду обвиняемой. Потеряю работу. И самое страшное: что же будет с мамой?

— Притормози! — с яростью в голосе буквально рычу от злости. Игрушкой быть не хочу. Фарфоровой. Пластилиновой. Без разницы. Лишь бы гибкой была. Он желает именно такую. — Ты не имеешь права так со мной поступать! Да кто ты такой вообще? А как же твоя невеста? — аж глаз дёргается.

Вдох. Выдох. Стараюсь взять себя в руки. Быть спокойной. Он смотрит на меня с кривой ухмылкой на губах. Козёл! Знает, есть у него ниточка от меня. Притянет к себе, и всё. Я, как зависимая, а он мой наркотик. Хитрюга чёртов!

— Не имею права? Ты уверена?… Же-е-еня… — с хрипотцой в голосе говорит, приближаясь ко мне и прижимая меня к стене. Он скалой нависает надо мной который раз после нашего знакомства. Наклоняется к моему уху и шепчет: — Поспорим, через несколько минут сама будешь просить, чтобы я был твоим.

Самодовольный гад!

Он утыкается носом в мою шею и обжигает её своим дыханием. Вдыхает. Кончиками пальцев скользит от запястья до плеча, вызывая волну мурашек по всему телу. Он собирает мои волосы в кулак и резко тянет их назад, заставляя смотреть в глаза.

— Хочешь ведь остаться, МММ? — слегка прикусывает подбородок. — Хочешь! — не спрашивает. Утверждает. Ловит мои губы и терзает их своими. Его горячий язык проникает в мой рот. Дотрагивается до неба. Ему не жаль меня — он сжимает мою грудь до боли. Что я чувствую? Наслаждение? Удовольствие? Не знаю. Коктейль эмоций какой-то…

— Хватит! — впиваюсь ногтями в его плечи. Это безумие. Сумасшествие. Я не хочу быть зависимой. Не хочу привыкнуть к нему, а надоедать, чтобы он потом меня за дверь выставил, тем более. — Отпусти!

Я два раза до сегодняшнего дня пыталась вырваться из его хватки. Но напрасно. Безрезультатно. Я просто притворялась, что не хочу. А на самом деле…

Меня не устраивает две вещи: во первых — наличие его невесты. Во вторых — его отношение ко мне. Я же ведь не продажная. Не грязная. Да Господи… Но почему он думает иначе?

— Котёнок дикий. Можешь царапать сколько хочешь, но не сейчас, а в постели. Это даже заводит… — прислоняясь лбом к моему, прикрывает глаза. Какая-то мимолётная ласка, но так приятно становится на пару секунд. — Я больше не могу. Давай. Прекращай упрямиться малыш.

Малыш…

"Алекс… Я влюбляюсь в тебя… Потом больно будет. Мне. Отпусти. Умоляю." — хочется прокричать. Но в то же время… Будь я неладна!

— Я не могу так. Пойми меня, пожалуйста. Алекс… Я тебя… — шепчу, одурманенная его близостью и запахом. Но договорить не успеваю. Он снова берёт мои губы в плен своих. Заставляет дрожать от каждого прикосновения его рук. Доминант Хренов.

Я, человек, который прятался от мужа, чтобы он меня не трогал. Дал отдохнуть после ночной смены. Сейчас, стою перед чужим мужчиной и смотрю ему в глаза. Такая же уставшая, после работы. Но почему низ живота скручивает сладкими судорогами? Почему хочется нырнуть в его объятия и до самого утра не отпускать? Хочется положить голову на его грудь и услышать каждый стук его бешеного сердца.

— Не думай о ней. Есть только ты… И я… — еле выговаривает слова. — Останешься здесь. Будешь моей. А я твой. МММ… Какая же ты вкусная… Сладкая… — он расстёгивает молнию платья. Мучительно долго. Так, словно в замедлённой съёмке. При этом, его потемневшие от желания глаза, смотрят в упор в мои.

"Успокойся Женя. Это всего лишь слова. Всего лишь прикосновения. Возьми себя в руки. Эти отношения очень плохо закончатся. Очень!" — кричит разум, заглушая сознание. Но тело… Тело не слушается, Боже…

Упираюсь руками в его обнаженную грудь. Пытаюсь отстраниться? Не-а. "Может они притворяются? Бывает же, богатые такие выкрутасы выворачивают ради бизнеса" — вспоминаю слова Марины. Действительно так ли?

— Ах, чёрт! — берёт меня на руки и сажает на стол, где мы только что ужинали. Благо, я убрала всё. — Жень, ну ты меня с ума свела…

Нагло раздвигает мои ноги коленом и устраивается между ними. Я чувствую мужскую эрекцию даже через слой штанов. Он трётся членом о мой живот. Говорят, зрительный контакт усиливает возбуждение и помогает устроить более эмоциональную связь. И я слушаюсь этим советам, не закрываю глаза, когда он целует меня взасос. Он тоже.

Не хочу зацикливаться на его невесте или на чём-то другом. Буду наслаждаться процессом. Днями, проведёнными с ним. Ночами, в которых буду засыпать в его объятиях.

— Засела мне в мозги, дикарка… — стягивает с меня платье и кидает в сторону, — Сегодня будем играть по твоим правилам. Не стесняйся, малыш. Скажи, как ты хочешь? — также, умелыми руками снимает колготки и лифчик. Рассматривает каждый кусочек моего тела.

Слишком откровенно… Смущаясь, прячу глаза. Таращусь в пустое пространство за его спиной, Но он берёт меня за подбородок и поднимает вверх, заставляя смотреть в темноту его глаз.

— Я же сказал, не стесняйся. Ты когда-нибудь занималась сексом на столе? На кухне? — ласково трётся носом об мой. — Или, может пойдём в душ? Вместе. Под струями воды… — улыбается, демонстрируя свои белоснежные зубы.

Ладно, раз ты так хочешь, дорогой, пусть будет по твоему.

— Нет. Никогда. — обнимаю его за мощную шею и оставляю лёгкий поцелуй на кончике его носа. Играть так играть.

Алекс издает лёгкий смешок. Такой милый, словно не тот Дьявол, который шантажирует меня.

Мои трусики тоже под ногами. Я тянусь к его штанам. Но он опережает меня. Достаёт из кармана пакетик презерватива, прежде, чем снять их вместе с боксерами. Обидно становится от мысли, что я не смогу иметь детей.

Смотрю на его вздыбленный член и шумно сглатываю, представляя себе наши дальнейшие действия.

— Я пью таблетки, — обманула его. Как же признаться?

— Отлично, — кидает пакетик. — Значит, будем ловить кайф от каждой минуты, МММ? — сжимает мои ягодицы и притягивает к себе. — Посмотри на меня, — говорит, резко входя пальцем в лоно. Всего два раза. Вход. Выход. Затем пальцы заменяет его огромный стояк. — Я сказал… На меня… Смотри… — стонет он, толкаясь всё глубже и глубже.

Его язык скользнул между моих губ, дразня и возбуждая одновременно. Лекс сжимает мои ягодицы и прижимает к себе всё сильнее и сильнее к мускулистому, мужскому телу. В глазах темнеет, а кожа покрывается мелкими мурашками. Я подаюсь вперёд, желая раствориться в его естестве.

— Боже, Алекс… Даа… — в последний момент он дотрагивается до клитора. Я не сдерживаю крика, и вдыхаю ему в губы. Ещё пару толчков. Сумасшедшего ритма. Рычит, кончая в меня в очередной раз.

— Блять… Крышу снесло… — целует в висок, затем в лоб. — Пойдём в постель, — командует он. Берёт меня на руки и уносит.

Я просыпаюсь от звука неунывающего будильника. Выключив его, снова обнимаю Алекса за талию и закрываю глаза. Но уснуть не получается. Сажусь на кровать и упираюсь на спинку. В комнате горит ночник, поэтому могу разглядеть лицо своего соблазнителя. Такой милый когда спит. Наглый и упрямый на самом деле.

— Чего не спишь, Женя? И… Только не влюбляйся малыш… Давай, ложись.

Глава 8. Прислуга

— Доброе утро котёнок. Просыпаться не хочешь? — Алекс прижимает меня к себе и целует в лоб.

Мой мужчина. Уже целый месяц. Нет никакой невесты. Или, по крайней мере за этот срок я её не видела. По утрам каждый идёт на свою работу, а по ночам отдыхаем в объятиях друг друга. Наглый. Красноречивый. Даже мысли свои говорит вслух. Но мне нравится его забота. Кем бы я для него не была, чувствую себя желанной. Ценной.

Первые пару дней после нашей совместной жизни я приходила поздно. К трём или четырём утра. Не знаю, что сказал Алекс шефу, но он каждый день в десять отпускал меня домой. Мы сильно поругались с наглецом за этот его необдуманный поступок. Я не могла даже представить, что наш начальник подумал обо мне. Но со временем и это забылось.

Теперь, каждый день меня ждёт такси перед рестораном. Мой родненький просто не оставлял мне выхода. "Сделаешь так, как я говорю и Точка!" — всегда командует он, заставляя меня молчать своим напористым голосом.

Накопила приличную сумму и сдали мамины анализы. Ждём результатов. Очень надеюсь, что с лечением всё пройдёт. А про Мишу я ей не сказала ни слова. Она считает его умным, заботливым мужем. Но мы пару недель назад развелись с помощью суда. Как же противно было смотреть на своего бывшего. Может это исходит из того, что Алекс заботился и ласкал меня, как любимую женщину? Не знаю. Но Миша реально раздражал меня. Я только сейчас понимаю, что между нами не было любви. Он хотел секса и жратву. А ещё, чистую и глаженную одежду. Я для него была прислугой!

— Не-а. Хочу весь день валяться в этой кровати вместе с тобой, — честно признаюсь, прижимаясь к нему всё больше и вдыхая его аромат. — Имеешь что-то против?

— Есть работа, малыш. Без меня документы не подписываются. Собрания не проводятся. — хрипло произносит, играя с прядью волос. Его горячее дыхание касается кожи и щекочит её. — Беги в душ, если не хочешь получить по заднице.

— Не хочу. Точно не сейчас, — встаю, одевая рубашку Алекса, бегу в душ, как он сказал.

Да. Я свободная женщина. И мне нравится эта жизнь. Я никогда не была так счастлива ни с одним мужчиной. Хотя… О каких мужчинах идёт речь? У меня только Миша был, а сейчас Алекс.

Алекс… Я словно дышу им. Так привыкла к нему… Нет, нет! Я его просто полюбила. Безумно. Безгранично.

Закрываю за собой дверь ванной на замок, дабы, мой наглец не пришел за мной. Ибо, мы ещё полдня отсюда выйти не сможем. Горячий душ окончательно поднимает настроение, приводя в чувство, сливая с меня усталость прошлой страстной ночи.

Надеваю рубашку Алекса обратно, которая пахнет его парфюмом и выхожу наружу. Приятный запах чего-то вкусного щекочет нос. Он снова что-то готовит.

Сушу волосы. Стою перед зеркалом, и с расчёской на руках любуюсь собой. Яркие искры в моих зрачках появились в последние дни. Так действует на меня моя доза наркоты — Алекс. Любимый…

— Помочь? — он тихо подкрадывается ко мне сзади и обнимает за талию. Положив голову на моё плечо, смотрит на своего котёнка в зеркале. — Пойдём кушать. Или я съем тебя.

— Аппетитно пахнет, но ты вкуснее… — шепчу, также не отводя взгляда от его глаз в отражении, — Мне только волосы собрать надо. Сейчас приду.

— Никогда не смей стричь волосы. Ты мне такой больше нравишься, — поворачивая меня к себе, хрипит в губы. Его лёгкая щетина царапает мою кожу, а дыхание обжигает, заставляя пархать бабочкам внизу живота. — Ты поняла меня?

— А если не послушаюсь? Не понравлюсь тебе больше? — спрашиваю, обнимая его за шею и притягивая к себе. Я не люблю короткие волосы, дорогой. И стричь их не собираюсь. Но вот дразнить тебя… как раз хочется, — Алекс… Что ты чувствуешь ко мне?

Я вспоминаю, как он первые дни бросался на меня, как зверь на свою добычу. Но, последние две недели изменился. От слова совсем. Не обращал внимания на мою одежду, а сейчас, почти каждый день делает заказы, потому что я отказалась что-либо покупать на его деньги. Нет, мне это не по душе. Я с ним не ради его богатства, и, знаю, если я возьму и уйду, он никогда меня шантажировать не будет. Но я не уйду. Это была ловушка, чтобы приманить меня.

Завтрак мы делаем всегда вместе. Абсолютно. Кстати, он очень вкусно готовит. Я каждый раз сравниваю его с бывшим мужем и мысленно пинаю себя несколько раз. Так нельзя… Алекс, мой хороший, хоть и грубый собственник.

— Ты же у меня девочка умная. Послушная. Покорная. — мягко целует в губы и зарывается рукой в мои длинные волосы. Но он быстро отстраняется, знает, что закончится эта страсть не хорошо. — Тебе так идёт, малыш. Пойдём?

Я оставляю волосы распущенными и иду за своим мужчиной, который держит меня за руку. Не отпускает. Он не ответил на мой последий вопрос, но и спрашивать я его больше не стану.

— Сядь. Всё готово. — кивает на стол с едой. Присаживаюсь и улыбаюсь на приготовленный им омлет. Ну не видела я такого безупречного. Аккуратного. — Возможно сегодня приеду поздно с работы.

Сердце сжимается в груди, словно осколком стекла колет. Моментально мысль о невесте в голове просыпается. Но и зачем он мне это сказал? Ведь никогда не отчитывался, да, и поздно не приходил.

— Почему? — поднимая на него глаза, спрашиваю. Еле проглатываю кусок хлеба во рту. На меня накатила волна ревности, и я весь день буду сидеть на иголках, пока его не будет рядом.

— Это уже не твое дело, — тон становится холодным. Ледяным. Он не любит подобные вопросы, а отчитываться тем более. Но я не могу молчать, и не понимаю причину своей агрессивности, — Сказал, чтобы не ждала. Ложись и отдыхай.

Отдыхать? Да я уснуть без тебя не смогу, чёртов засранец! Чувствую, как трясутся руки, и губы — тоже.

— Ты… К ней пойдёшь? — не замолкаю я. У него меняется выражение лица: явно злится на меня, но мне уже всё равно. Спокойно реагировать я не могу. — Ответь же…

— Я отчитываться должен, Жень? Ты чего? — встаёт со стула, и идёт к выходу. — Я в душ, а ты одевайся. Выйду, такси вызову.

Уходит. Слёзы текут — я не могу взять себя в руки. Что со мной происходит…

Убираю со стола и мою посуду. Одеваюсь и жду Алекса. Вздрагиваю на звук дверного звонка. Алекс ждёт кого-то? Снова подозрения крутятся в голове. Может она пришла? Невеста… Слишком нетерпеливый гость стучит и звонит одновременно. Собираюсь с мыслями и иду к выходу. Не смотрю в глазок, открываю дверь, и, словно замороженная смотрю на гостя. Жутко знакомый человек — его я точно не ожидала. Какие у них отношения с Алексом?

— Вы? — тихо спрашиваю я, — К Алексу?

— Да. Он, надеюсь, дома? — как-то странно отвечает гость.

— Дома, дома. — позади слышится голос "моего". — Заходи, брат. Какими судьбами?

Я иду в сторону комнаты за своей сумкой. Не понимаю подвоха. Какие отношения у этих двух? Алекс назвал его братом…

Одеваю пальто и уже хочу уйти, как вопрос "брата" Алекса заставляет меня остановится и подслушать разговор.

— Ал, кто она? Что происходит? — с раздражением бросает гость.

— Прислуга, — каким-то безразличным тоном отвечает любимый, на что я выхожу из квартиры, хлопая за собой дверь со всей дури.

Обидно. Очень обидно. Я для него пустое место. ПРИСЛУГА. Столько нежности. Ласки. И всё для уборщицы? Ну, да. Выходит так.

Я была для него игрушкой. А себя он считает временным ебарём?! Ну это же ложь! Он для меня всё! Я просто безумно полюбила его. С первого дня. С первого взгляда.

Больно, Алекс…

Я не дожидаюсь лифта и спускаюсь по лестнице. Считаю каждую ступеньку, чтобы не думать о нём. Забыть. Стереть с памяти. С головы. Но слёзы предательски текут по щекам ручьём. Протираю лицо рукой и выхожу наружу. Нужно ехать к маме.

Сегодня я сюда не приеду. Хватит. Если я ему хоть чуть нужна, то он сам найдёт меня. Мы с ним про семью не говорили. Точнее, он не спрашивал, а мои вопросы игнорировал. Что я знаю про него? Гордеев Александр Петрович. Владелец одной из известных строительных компаний в Москве. Точка. Всё это я видела в его визитной карточке. А он, даже не поленился спросить обо мне за весь этот месяц.

Он снова заставил меня почувствовать себя подстилкой для богатого мужика. Ну, в принципе, что я должна была от него ждать? Он с самого начала дал понять чего от меня хочет.

Просто неловко перед Ником стало. Мы — люди всегда такие. Гоняемся за теми, кто нас не любит и не уважает. А тех, кто хочет серьёзных отношений, игнорируем и всё.

На мгновение я подумала, что они играют со мной. Но Ник бы не спросил тогда, кто я такая. А Алекс, собственник ещё тот. Даже если не любит, тронуть меня другому не даст.

Такси вызвать он не успел, поэтому иду на остановку и жду автобуса. Благо, приезжает быстро. Направляюсь к маме. Уберусь дома, приготовлю и на работу. А после, снова к родительнице.

— Ма, доброе утро, — сказала, снимая с себя одежду. — Ты где?

— На кухне, моя хорошая, — она, как и всегда что-то готовит. Включён крошечный телевизор, а на плите начинает свистеть чайник. — Доброе утро, доченька.

Целую родную в щёку и обнимаю, вдыхая её аромат. Я каждый день молюсь Богу, чтобы в анализах не было ничего страшного. Я сделаю всё для неё, даже кредиты возьму. Лишь бы она была здорова.

— Жень, а почему Миша не приходит меня навещать? — неожиданный вопрос мамы заставляет меня впасть в ступор. Говорят, мать всегда чувствует, если с её ребёнком что-то не так.

— Он работает, мам, — бессовестно вру, прячась от взгляда мамы. Ненавижу ложь, но тут я без выхода. Не могу рискнуть её здоровьем. — График тяжёлый. В десять приезжает, а к шести снова на работу. Ты прости, как только будет выходной, приедет вместе со мной.

— Всё хорошо, моя хорошая. Я понимаю, — сказала, наливая чай. — Сядь, выпьем.

Немного поговорив по душам, я принимаюсь за работу. Мама ругается, и говорит, что всё сделает сама. Но я этого допустить не могу. Почти каждые два дня я тут и помогаю с уборкой.

Закончив тут дела, еду в ресторан. День не из лёгких. Клиентов много. До нового года остались считанные дни. Интересно, с кем будет праздновать Алекс?

Бешено колотится сердце в груди при вспоминании его самодовольной физиономии. Я, как настоящая дура безумно влюбилась в человека, для которого унизить меня, то же самое, что щёлкнуть пальцами.

— Женька! — подруга светится от радости. — Смотри, что у меня есть.

Достаёт из кармана тест для беременности с двумя розовыми полосками. Я тоже их делала. Очень много. Ради этих двух полосок. Но у меня не получалось. Я рада за подругу безумно. Она замужем уже больше трёх лет и мечтает о малыше с самого первого дня супружеской жизни.

— Поздравляю, Мариш. Я очень рада за вас, — говорю, обнимая подругу и крепко прижимая к себе.

Я не знаю этих эмоций. Не знаю, что чувствует женщина, увидев тест с положительным результатом. И, если верить моему врачу, то и не узнаю. Жизнь такая штука…

— Спасибо, Жень, но почему ты такая кислая? У тебя глаза от счастья блестели в последние времена. Поссорились что-ли со своим бойфрендом? — подруга сканирует меня своим взглядом. Какое-то волнение мелькает на её лице.

— Да, есть такое. Не волнуйся, всё хорошо будет, — тихо произношу, не узнавая свой голос. Ещё чуть и я разревусь. Я не понимаю откуда такие эмоции. Никогда не плакала из-за каких-то ссор.

— В чём причина? Ты же не станешь от меня скрывать, а?

— Не буду. — говорю, не зная с чего начать. — Помнишь того мужчину, который познакомиться хотел? Где-то месяц назад?

— Да. Да! А ты, как глупая, вернулась к тому мажору! — повышает тон и почему-то меня задевают её слова. Да, она права. Он меня не любит. Но, а как же мои чувства? Я ведь неравнодушна к нему!

— Он оказался другом Алекса. Сегодня утром пришёл к нему, а дверь открыла я. Мой мажор, — говорю усмехаясь, и протирая единственную слезу с щеки, — представил меня прислугой.

— Вот же козёл! Жень, не можешь уйти от него? Ты же говорила, что он больше не станет тебя перед выбором ставить.

— Я не пойду к нему, Марин. Не пойду… — неуверенно шепчу. — Пойдём работать, а? Я забыть хочу уже его поступок.

Часы показывают одиннадцать вечера. Жутко устала. Не чувствую ног. Шеф ходит туда-сюда перед глазами. Ничего не говорит, значит, Алекс ему не звонил. Вот и отлично! На этот раз я его не прощу.

Но Алекс не умеет ждать. Нетерпеливый, блин!

"Такси ждёт тебя больше часа. Где ты?" — на экране телефона высвечивается сообщение моего любовника.

Глава 9. Крик души

Да! Именно любовника. Он любитель секса и требует от меня быть страстной и дать взять себя в каждой позе. Но уже всё! Конец! Игрушкой я его больше не стану, а прислугой тем более.

Интересно, что обо мне подумал Ник? Он не ребёнок, и словам Алекса не поверит точно. Или же "мой" уже рассказал всю нашу историю, в которой я так без усталости для него старалась. Единственное, что не делала — минет. Он не просил, а я и не хотела.

Гордеев звонит раз за разом, но я отвечать не намерена. К ногам его не пойду, и использовать себя, как тряпку, больше не позволю. Даже, пострадаю пару месяцев. Буду плакать в подушку по ночам, но и это пройдёт. Наверное…

Ненавижу себя за то, что так близко его к сердцу приняла. За то, что не могу перестать думать о нём. В каждом человеке Алекса ищу, и это меня из себя выводит. Я зависима. Больна. Одержима. Им.

— Жень, тебя в Vip-кабинку, седьмую. — говорит Андрей, странно прищуриваясь.

Он никогда не вмешивается в мои дела, хоть и очень близки, также, как и с Мариной. Эта парочка ещё год назад пожалела о том, что меня с Мишей познакомили. Но уже поздно было. Сейчас в глазах друга взволнованность мелькает.

— Андрюш, что такое? Ты странный какой-то. Что заказали там? — спрашиваю, не понимая поведения друга.

— Да не знаю. Шеф сказал, чтобы ты пришла и всё. Но хочешь я пойду, что-нибудь придумаю…

— Нее, ты чего? Что там может быть? Всё хорошо. — говорю, но понятия не имею, кто может меня ждать. Наглец точно за мной не приедет, а другой вариант в голову не приходит.

Друг кивает, а я на второй этаж поднимаюсь. Все Люкс-кабинки там находятся. В дверь не стучу, а прямо в помещение захожу. Полутьма и тихая музыка. Огромной стол посередине и два стула. На одном из них Алекс сидит.

Он меня замечает и исподлобья смотрит. Встаёт и жестом меня приглашает. Только я его видеть не хочу. Я зла. Я обижена. А он меня раздражает.

— Если тебе не нравится ужинать дома, тет-а-тет, то могла бы сказать. Я не против и здесь покушать. — на стол кивает, на которой еды полно, и бутылка вина рядом.

Романтический ужин? Но мне не до него, и до Алекса тоже. В белоснежной рубашке он выглядит безупречно. Его чёлка падает на мною так любимые, чёрные, как бездна, глаза, прикрывая лоб. Не услышав от меня ответа, он руки на груди сложил и театрально брови поднял.

— Зачем ты пришёл? К чему этот спектакль, Алекс? Ты хоть соображаешь, что обо мне подумают мои коллеги? — не сдерживаю свою злость и тон повышаю. Хмурится. Рукава рубашки медленно вверх закатывает, на обозрение бицепсы выставляя.

— Может сразу к делу? — ухмыляется загадочно, в бокал вино наливая, — Мне плевать на твоих коллег, и на то, что они думают, тоже.

Каждое слово, словно кинжал в сердце вонзает. Крушит. Рубит. На осколки разбивает. Я имя свое чистым много лет оставляла, а из-за него себя говном обливать не позволю. В глазах друзей женщиной заказной быть, также.

— Тебе плевать? — ещё больше злюсь я, самодовольную ухмылку заметив, — Тебе плевать на меня! Плевать на мои чувства! Плевать на мою работу! Да ты вообще способен думать о других? Хоть раз в жизни пробовал понять кого-то, а? — словно меня наизнанку выворачивает обида. Ярость и боль. К горлу подкатывает. Горько и досадно становится. Моя агрессия границ не знает.

Он удивлённо прищуривается, бокал с громким стуком на стол кладёт. Вино разливается, белую скатерть в красную превращая.

— Что с тобой не так? Чего ты добиваешься? — тихо, но твёрдо произносит он, заставляя меня заткнуться. — Не пришла? Ну и хорошо. На звонки не ответила? Забил. Пришёл за тобой. Вместе пару часов в романтической обстановке проведём, затем домой вернёмся — думал. Так что это за манеры? Что за наглость?

— Манеры? Может ты хотел сказать: почему выпендриваешься? А? Как тогда, в первый день нашего знакомства… — напоминаю ему, чувствуя, как слёзы по щекам текут. Я не могу себя в руки взять и тон снизить. Ещё чуть-чуть и на мой голос все собираться начнут.

— Хотел бы — сказал. И ты это прекрасно знаешь, Жень. — делает несколько шагов ко мне и вплотную прижимается. Прядь волос за ухо поправляет и в глаза, в упор смотрит. — Что с тобой? Обидел кто? — тихо шепчет хриплым голосом, на что тело снова меня предаёт. Ладонь на мою шею укладывает и кожу ласкает.

— Зачем ты пришёл? — резко отстраняюсь. Ещё немного, и снова ему поддаться могу. Даже его лёгкие прикосновения тело дрожать заставляют, — Думаю ты себе и любовницу в короткий срок найдёшь! И прислугу! Неет, не думаю… Прям уверена! — снова выкрикиваю я, отходя как можно подальше от него. — НЕ СМЕЙ. ТРОГАТЬ. МЕНЯ!

Он устало лицо рукой протирает и на меня в недоумении смотрит. Словно задумывается на минуту, затем мыслям своим кивает и ко мне обращается:

— Ты из-за того, что я тебя прислугой назвал, обиделась? — догадливый какой. Голову на бок склонив, немного вперёд подаётся. На меня странным взглядом, словно вечность пялится. Я понять даже, от усталости, не могу, что эти глаза мне сказать хотят. — А тебе лучше стало бы в роли любовницы?

Я больше не удивляюсь его словам. Он прав. В каком-то смысле, прислугой быть лучше. Если бы Алекса не встретила, я дала бы шанс другому мужчине в жизнь мою ворваться? Сомневаюсь…

Больше никакого доверия к роду мужскому не имею. И Миша и Алекс — любители моего тела. Бесплатного секса. И всё! Они на мечты мои насрали. Веру в будущее украли.

Я забыть хочу. Стереть с памяти последние пару лет. Уехать куда подальше с мамочкой своей, и больше не возвращаться. Новую жизнь с чистого листа начать, на прошлое плевать желаю.

— Любовницей… Да, знаешь, ты прав, — сглатываю ком, поперёк горла стоявший, и в глаза его, чёрные смотрю, не отводя взгляда, — А ты знаешь, что такое любовь? Что такое чувства? Что такое быть верным? А? — говорю, чуть тон снижая. — Я больше твоей подстилкой не буду. Оставь меня в покое и иди живи со своей… будущей женой, Алекс. Думаю, я заплатила тебе больше. Намного. А те деньги, украденные МНОЙ, — делаю акцент на слове последнем, — Копейки.

У меня просто не было выбора. Я испугалась за мать и к нему пошла. Тот факт, что Алекс мне симпатичен с первого дня нашего знакомства — я не отрицаю. Не скрываю. Но увидев его помолвку, к нему я не пошла бы. Страх людей храбрыми делает. Я больше его не боюсь.

— Жень, ты с дуба рухнулась? Что с тобой произошло? Ты ведь знала на что идёшь!? Знала — я занятой. Есть невеста. Сама видела. Своими глазами. Но уже месяц со мной, как жена любимая. Да и хорошо нам вместе. К чему этот разговор? Я там ради тебя же прислугой назвал. Прости. — он снова ко мне приближается, а я к столу иду. — Выбора не оставил! Забыл? Как шантажировал? А ты хоть задумывался, почему я приняла? Нет? — вопросительно поднимаю бровь, снова повышая тон. — Или же ты думаешь я попру за тобой всегда? Когда ты прикажешь? На! — от злости я контролировать себя не могу. Средний палец показываю и быстро убираю. Алекс поджимает губы в тонкую линию, но ничего не говорит. На секунду глаза прикрывает, снова всё своё внимание на меня обращает.

— Жень, ты такая упрямая… Что я должен был о тебе думать, если ты мне сказала, что ты замужем. И что тебя дома ждёт… — короткую паузу делает и снова бокал вином наполняет. — Ждёт муж… Ты его за кретина держала и со мной жила. Спала. Часами стонала подо мной. А теперь… ты строишь из себя умную девушку. Такое ощущение, будто я тебе изменил и отчитываться перед тобой должен. Какого хрена? — спокойно каждое слово произносит.

Мне воздуха не хватает. Дышу часто-часто, но прийти в себя не могу. Руку на грудь кладу, будто это отдышаться поможет. Но напрасно. Не помогает. В глазах темнеет, а к горлу тошнота подкатывает.

— Да пошёл ты! — снова выкрикиваю я. Пытаюсь пуговицы блузки расстегнуть. Душно. Похлада кондиционера бесследно исчезает. Не знаю, что со мной происходит. — Я не шлюха! Ты — самая большая ошибка в моей жизни! Исчезни к чёртовой матери! — спиной к стене прижимаюсь. Ноги подкашиваются — еле на ногах держусь.

— Жень… Что такое? Почему побледнела? — произносит взволнованным голосом. Актёр чёртов! Убедительно играет. За два шага рядом оказывается и рукой ко лбу прикоснулся. — Ты ничего не ела? Женя! — тон повышает, не услышав от меня ответа.

— Не трогай меня! — руку его отталкиваю. А на самом деле прижаться хочется и аромат его вдохнуть. Голову на плечо опустить, и не думать ни о чём. Но я не могу так. Не могу… И не дотронусь до него, пока он мнение свое обо мне не поменяет.

— Жень, сейчас не до упрямства, — на руки меня берёт и к дивану идёт. — Лежи! — командует, уложив.

Сам к столу направляется, и воду в бокал наливает. У меня голова невыносимо кружится, а тошнота не проходит. Простудилась, наверное…

— Выпей, — делаю глоток и глаза прикрываю, — Легче? Жень? — опустившись на корточки, большим пальцем щёку гладит. Так мягко. Обманчиво ласково. Будто я для него имею какое-то значение…

Но с другой стороны…

Если бы я действительно была для него важна, он бы давно навёл справки. Разузнал бы всё, в том числе и то, что я разведена. Но ему плевать! Он не умеет уважать, а любить тем более. Жестокий. Безжалостный. Эгоист и циник!

— Отстань! К своей иди, а меня — шлюху, в покое оставь. — еле шепчу, чувствуя, как в темноту проваливаюсь. Дышать ещё труднее становится. — Алекс… Мне…не… хорошо…

— Жень… Жень… Глаза открой. Малыш!? Твою же ж… — где-то через шум в голове до меня доносится его голос. Чувствую горячее дыхание на лбу. На лице и шее. — Потерпи, сейчас пройдёт… — последнее, что слышу…

Глава 10. Неожиданное чудо или Роковой выбор

Женщина…

Простая, но в тоже время необыкновенная.

Месяц с ней… Рай Настоящий.

Не надоела. Не надоест. Просто нужно ненавидеть её, но…

Не могу!

Дела в компании на грани. Утопии. Отец грязью меня пачкает с каждым днём всё больше и больше. Никого кроме своего друга не признает, даже сына родного. Ну и пусть! С семьёй Степановых я сам справлюсь, и в том же положении тесть мой окажется. Скоро.

Дочь свою женой моей сделать хочет. Только вот хрен с два!

Женщин ненавижу. Не верю. Не доверяю.

А Жанне тем более…

Есть у неё альфонс типичный со всеми признаками. Замечают все, кроме дурочки влюбленной. За бабками отца её гонится, а она не подозревает. Топит его подарками дорогущими, не жалея денег папаши.

Какая, нахрен, после этого вера?

Только… После новости о нашей помолвке, мужичка своего бросила. Клюнула на мои пару "игриво-ласковых" слов, и меня влюблённым котиком считать начала.

Господи упаси…

Далёк я от любви, а от полноценной семьи — тем более. Многое увидел в этой жизни. Многое пережил.

Теперь, только страсть кипит во мне. В голове. Сознании. Рядом с ней контроль теряю. Сдержанность моя на хрен улетает. Прижать её к себе до хруста хочется. Не отпускать.

И это меня бесит. Из себя выводит!

Так не должно быть!

Нет, это не любовь. Именно привязанность!

А ещё заинтересованность Ника… Женьку мою знает. На помолвке увидел. Понравилась Зеленоглазка моя.

— Что в ней такого необычного, что слюни распускать начал? — то ли себе вопрос этот задал, то ли другу.

Сразу прошлую ночь вспомнил… Как она прижималась ко мне всем телом. Узоры тоненькими пальцами, только ей понятные, на груди моей обрисовывала.

Страстная. Нежная. Естественная.

Так внимательно мое лицо рассматривала… Словно последний раз. От этой мысли аж сердце в груди в сумасшедшем ритме биться начинает.

Нет, не уйдёт она. Влюбилась. Нашла себе мужика с полным портмоне. С бесконечными счетами в банках. Пусть пока из себя гордую строит. Деньги мои не тратит. Подарки с трудом принимает. Я то знаю, как женщины бабки любят… В один прекрасный день и она попросит!

— Она не такая, Ал. И если ты играть вздумал, то забудь, брат. Оставь в покое, — с полной серьёзностью заявляет.

Что ты о ней знаешь, Ник? Ещё как "такая"! Замужняя, в то же время любовница моя. Такая горячая и покорная. Просто умница в постели.

Друг в женщинах никогда не ошибался. Даже много лет назад меня предупреждал.

Я не поверил…

Её выбрал. Ника растоптал. Но оказалось…

Ещё одна баба, в огромные купюры влюблённая…

Забыл.

У меня были одноразовые женщины. Продажные и грязные. Пару сотен евро, и, на коленях, раком, или, как сердце моё пожелает.

Но Женька из головы не выходит. В мозги засела, малявка чёртова. Её горячая рука лучше рта Аллы. Как бы не сосала девушка, но зеленоглазка иная. Кайф не тот с секретарём.

После Женьки я её не трогал. Хотя… и до неё не трогал, тоже… Сама дело выполняла и уходила деньги получив. Мастер минета.

Весь день слова друга не выходят из головы. Если он захочет, познакомиться с Женькой для него проще простого. Он умеет общий язык находить. Даже с детьми.

Какая-то ревность режет всё внутри. Вместе их представить не могу. Не хочу. Я пока не насытился ею, и отпускать не намерен. Точно не сейчас!

Задумчиво смотрю в монитор компьютера, витая в облаках. Компания отца отнимает всё моё время. Банкротство угрожает. Я, как и всегда, пытаюсь всё исправить. Партнёры старшему Гордееву не доверяют, только мои убедительные слова их сотрудничать заставляют.

К вечеру домой тянет жутко. К Зеленоглазке своей. Алла каждый день в десять такси вызывает к ресторану, где Женька работает. По моему приказу.

Жду дома, но она не появляется. Секретарю звоню. Злюсь. Может забыла? Но нет.

"Моя" на звонки не отвечает, и на сообщения, тоже. Еду в ресторан. Много раз там ужинали с хозяином того заведения. Старый друг — Артём Гордин.

Кабинку бронирую и еду заказываю. Женька всё ещё здесь, и, наверняка, голодная. Лимит терпения заканчивается в ожидании её. Словно влюблённый мальчик, впервые девушку на свидание пригласил. Какое-то дурное предчувствие не даёт покоя. Тревожное ощущение того, что вот-вот что-то произойдёт. Да и нервничаю я.

Начальнику девочки своей плачу, дабы её сюда отправил. Он странно пялится, но соглашается. Кто бы отказал?

Мучительные минуты длятся. Может случилось с ней что? Или нехорошо себя чувствует?

Блядь…

Что за тревога во мне барабаном пульсирует? Почему я за неё так волнуюсь? Нет! Прошлые ошибки заново не переживу. Не выдержу. Уничтожу. Либо её. Либо себя.

Задумываюсь о жизни своей — бессмысленной, и не замечаю, когда Женька в помещение заходит. Поднимаю взгляд, и с её кошачьими глазами встречаюсь. Только… не нравится мне, как она смотрит.

Агрессивно. Злобно. Недовольно.

Прислугой её назвал, вот и дуется. Но и любовницей назвать не мог. Так лучше бы было? Но причина не только в этом. Словно кто-то против меня настроил. Таяла она при моем одном прикосновении, а сейчас, как маленькая девочка бежит от меня. Кричит. Ругается.

Что за манеры? Что за словечки?

Говорю всё, как есть. Что о ней думаю. На глазах бледнеет. Часто дышит, но и приблизиться не позволяет. Упрямая. Почему её так задевает? Влюбилась? Нет, конечно! Чушь какая! Нет никакой любви в этой жизни. Только привязанность невыносимая есть. И я вроде попал в эту самую ловушку…

Всё же подхожу и касаюсь её лба. Горячая. Явно температура высокая. Глаза не открывает, но я слышу её тихие всхлипы. Сердце в груди сжимается, колится тупой иглой.

Не приходит в себя. Теряет сознание.

— Алекс, — шепчет Зеленоглазка, а я на части разорваться готов.

Она словно раненая птичка в моих руках. Совесть мучает. Ругаю себя за то, что до срыва нервного девочку довёл. На руки беру и выхожу из помещения. Благо, и запасной выход знаю.

Сажаю в машину и везу прямо в больницу.

Сжимаю руль что есть силы до побелевших костяшек. Поминутно смотрю на бледное лицо Жени и схожу с ума. Зову её, но не отвечает. Холодный, липкий пот течёт по позвоночнику. Никогда так себя не чувствовал. Бессильно.

Ночной город полон машин. Злюсь на каждого водителя, кто впереди тормозит.

— Жень, милая, ты слышишь меня? — протирая лицо, произношу.

Я устал. Сильно устал на работе, но всё же припёрся к ней. Да и не жалею. Отдохнуть хотел. Но боком вышел отдых, блядь.

— Алекс… — её тихий голос эхом в сознании раздаётся, — Алекс…

— Ч-ш-ш, малыш. Всё хорошо. Уже подъезжаем, — беру её руку и притягиваю к себе, целуя кончики холодных пальцев. Чуть приоткрыв глаза, на меня внимательно смотрит.

— К-куда ты меня везёшь? Я… к тебе не хочу, — шепчет и отворачивается, руку из моей хватки освобождая.

Да почему все женщины такие? Столько времени так ласково, нежно обращалась со мной. Что теперь случилось то? Нашла себе другого? Богаче и привлекательнее? Надоел ей? Или же… С мужем помирилась?

Вполне возможно…

Наверное в ссоре была. Обиделась и со мной жила. А теперь…

Мысли, одна хуже другой. Не хочу думать. Это всего лишь предположения…

— В больницу. Ты сознание потеряла. Сейчас узнаем причину, — также холодно говорю, как она пару секунд назад. Простудилась сильно. Врачи рецепт напишут, примет таблетки и выздоровит. А затем, никуда не уйдёт и обижаться на меня не будет.

— Я не хочу! Отвези меня домой, Алекс, Пожалуйста, — за локоть мой хватается и к себе тянет. Останавливаю машину. Доехали.

— Обязательно, малыш… Обязательно поедем домой, но сначала врач, — выхожу из машины и открываю дверь с её стороны. Укутываю её в своё пальто, и выношу из машины.

— Алекс?! — вскрикивает она, обнимая меня за шею и утыкаясь носом, — Холодно, а ты в одной рубашке!

Ничего не отвечая целую её в лоб и иду ко входу в больницу. Входим через раздвижные стеклянные двери. Столько народу в полночь, будто нет здоровых людей в городе.

— Отпусти меня, — тихо шепчет, пряча взгляд. — Все на нас смотрят.

— И что? Расслабься, — также тихо говорю и снова целую, но на этот раз в висок. — Доброй ночи. Моей девушке плохо стало и сознание потеряла. Куда мне её вести, чтобы осмотрели?

Женька голову поднимает и мне в глаза смотрит. Так удивлённо, и в то же время с непонятными искрами. Она радуется?

Вспоминаю, что пару минут назад ляпнул и улыбка на лице появляется. Девушкой моей так сильно стать хочет? В принципе так и есть. Но насколько долго, только Бог знает.

— Идите за мной, — мило улыбаясь, говорит медсестра.

Заходим в кабинет и опускаю девочку. Врач среднего возраста усмехается и кивает на стул, смотря на Женьку.

— У неё температура и сознание потеряла минут двадцать назад. Простудилась, наверное. — спешу отчитываться, потому что Зеленоглазка сидит и молчит.

Не понимаю свою реакцию…

— Молодой человек, присаживайтесь. Я понимаю, вы волнуетесь, но это лишнее. Мне кажется причина совсем в другом, — тихо смеётся и измеряет температуру, — Тридцать шесть и семь. Всё хорошо. У вас задержки случайно не было? — обращается к Жене.

Она округляет глаза и смотрит то на меня, то на врача. Сглатывает и руки в кулаки сжимает.

— Н-не знаю… — прячет взгляд, в мою сторону не поворачивается.

— Значит была. — утверждает женщина, а до меня ещё не доходит смысл слов.

— Но у меня так часто! Почти каждый месяц, — возмущается. А мое тело током пронзает. Она что, беременна?

— Пройдёмте на УЗИ и узнаем точно.

УЗИ… Только не это…

— Жень?! — зову, но она не реагирует и идёт за врачом. А я за ними. Если она действительно беременна, я должен знать от кого. Ну, точно не от меня. Она же сказала, что таблетки пьёт…

Врач ведёт датчиком по животу Жени, смотря в монитор. А девочка просто прикрыла глаза. Я тут задыхаюсь, а ей вроде как всё равно. Женщину с грузом я не хочу!

— Ну вот. Смотрите на вашего малыша… — что-то ещё говорит, а у меня всё тело трясётся. Какой, на хрен, малыш?

— Какой срок? — спрашиваю сразу же, даже не задумываясь.

Женя не отрывает глаз от монитора. Кладет руку на живот и медленно гладит. На миг поворачивается в мою сторону, но её лёгкая улыбка застывает на лице, увидев мой недовольный взгляд. Да, моя дорогая. Мне не нужна беременная, Бог знает от кого, женщина. Со мной ты предохранялась.

— Примерно пять недель. Плюс или минус пару дней может быть, — женщина злобно смотрит на меня, но Жене улыбается. — Поздравляю вас.

— А вы… уверены? Я точно беременна? Но это же нереально. Мне сказали… — не договаривает. Замолкает на полуслове. И это к лучшему. Пусть молчит.

Выходим из больницы и садимся в машину. Поедем ко мне и как надо обсудим эту тему.

У неё будет ребёнок от мужа?!

Сжимаю челюсть до хруста, не могу прийти в себя. Больше всего бесит мысль, что она спала с другим. Стонала под каким-то… Блядь!

Достаю из бардачка пачку сигарет и зажигалку. Давно не курил, но сейчас необходимо. Нужно успокоиться.

— Что ты делаешь? — тихо спрашивает, — Не надо, пожалуйста, — умоляюще смотрит на меня, и держит за запястье.

— Отстань, — отталкиваю её руку и закуриваю.

Посмотрим, как она докажет любовь свою. Ещё и не дай Бог реветь начнёт, вообще сорвусь. Когда трахается со мной — таблетки пьёт. А с другими…

— Отвези меня домой! — даже не смотрит на меня. Пальто мое снимает и на заднее сиденье бросает. — Слышишь? Домой меня отвези! Или… Останови, я сама доберусь!

— Сначала поговорим, — грубо отрезаю, — Поедем ко мне и поговорим. А потом сама решай, что делать будешь.

Замолкает.

Глупая. В этот мороз и голая. Думает, отпущу, выкину её из машины? Конечно, нет!

Кровь в венах кипит, а нервы звенят от напряжения. В висках стучат одни и те же вопросы: Кто отец? От кого этот ребёнок?

Доезжаем и поднимаемся в квартиру. Она молчала всю дорогу, и сейчас молчит, тоже. Иду прямо на кухню. Достаю стакан и виски. Наливаю и пью залпом.

Хреновая ситуация…

Впервые так чувства во мне запутались. Не знаю чего хочу. Нет… Знаю… — Её рядом. Но теперь это нереально.

Когда-то я сидел часами в тёмном помещении. Один. И пил с утра до ночи. Сдохнуть хотел. Забыть всё. Память очистить.

Смог…

Забыл…

Теперь снова переживаю почти то же самое. Но тогда я видел предательство собственными глазами. А сейчас… Она месяц жила со мной и ни одной ошибки. Ни разу не повторял два раза. С первых слов меня понимала.

Казалось… Я снова начал чувствовать. Начал уважать. Говорить ласковые и тёплые слова, смысл которых давно забыл.

Но с каждым разом я всё глубже и глубже ныряю в море разочарования. Обмана. Лжи.

"Я пью таблетки", — звенит в ушах, будто она только что произнесла эти слова. Разве может женщина пить таблетки, которые противопоказаны, во время беременности? А хрен его знает… Или же просто не была в курсе.

Встаю и иду в гостиную. Женя наверняка ждёт меня. Но нет… Уснула на диване, укутанная в мою рубашку.

Укрываю её одеялом. Сажусь на кресло и смотрю на неё задумчивым взглядом. Почему я не хочу её отпускать? Таких женщин много ведь… Где угодно найти смогу, хватит одного моего щелчка.

Но она особенная…

Эта беременность… Все мои планы нахрен срывает… Блядь!

Нужно спать. К утру отрезвлею наверное. Поговорим. Обсудим…

Не знаю, когда заснул. Даже не переоделся. Просыпаюсь на неугомонный телефонный звонок. Кто-то безостановочно звонит Жене. Какая-то "Мариша". Пару раз скидываю вызов, но она не умолкает. Выхожу в балкон и отвечаю на звонок:

— Да.

— Женя!? Где Женя? Вы кто? — женский голос кричит в трубку.

— Женя спит. Проснётся — позвонит. — холодно произношу, и хочу отключиться, как слышу позади голос Зеленоглазки.

— Алекс… — шепчет она. — Отдай мне телефон.

Протягиваю ей мобильник и лезу в карман за сигаретами. Жуткая головная боль бьёт по нервам. Кажется, ночью переборщил со спиртным.

— Алло… Мариш… — короткое молчание… — Нет, не врёт. Я спала. Семь утра, Марин. Что в такое время делают? — говорит, смотря с балкона вниз и трясясь от холода. — Конечно приду. Да. К вечеру буду. Пока, моя хорошая…

— Тут холодно, войди внутрь. Нам предстоит разговор, — бросаю сигарету и встречаюсь с ней глазами. Такая взволнованная… Словно маленькая девочка, сделала что-то плохое и боится наказания.

— Прости, я вчера уснула. — тихо говорит она, сажаясь на диван.

— Жень, ты утром задала мне вопрос. Я не ответил, — собираюсь с мыслями и говорю серьезным тоном, — Сейчас готов ответить, НО! Сначала хочу услышать от тебя… Только, давай на чистоту. Всё, как есть. А?

Она сглатывает и обнимает себя за плечи. Снова на глазах бледнеет и мне это совсем не нравится.

— Жень, ты чего? Я просто хочу знать, что ты ко мне чувствуешь. И всё. Ответь мне…

Женя.

— Что ты ко мне чувствуешь? — задаёт он неожиданный вопрос.

Разве непонятно? Непонятно, как я безумно люблю тебя, Алекс? И во мне растёт частичка тебя. Я буду матерью твоего малыша. Нашего малыша…

Я столько времени пила таблетки. Лечилась, чтобы однажды, взяв за руку своего ребёнка, пойти гулять в парк. Показать ему самые красивые места города. Обнимать, целовать и прижимать к себе, вдыхая его аромат, как это делает каждый родитель.

Но в данный момент я безумно счастлива. Рада за то, что именно от тебя беременна, а не от бывшего мужа.

— Что ты от меня хочешь услышать? К чему этот разговор сейчас? — встаю и хочу уйти. Но он останавливает меня и прижимает к себе.

— Хочу услышать от тебя правду, Женя, — специально выдыхает, обжигая кожу шеи своим дыханием. Чтобы я вздрогнула и задрожала. Чтобы в полной мере ощутила его близость. Его горячее тело. Он обнимает рукой мою талию, второй гладит лицо костяшками пальцев. — Ты влюбилась, Да?

Его действия. Его взгляд. Нежность рук и страстность движений сводят с ума. Но сегодня я должна держаться от него подальше. Задумал он явно что-то нехорошее…

— Да, влюбилась… — еле выдавливаю из себя и хочу отстраниться. — Отпусти…

— А ты разве этого хочешь? — прикусывает мочку уха, из-за чего стук моего сердца сбивается с ритма. — Докажи… Как ты сильно любишь меня, Женька…

Доказать? Как?

Он целует мою шею, медленно поднимаясь вверх. Резко останавливается и смотрит мне в глаза. Его губы касаются моих, заставляя низ живота ныть сладкими судорогами. С моего горла вырывается тихий стон, когда он сжимает руками мои ягодицы.

Соблазнитель чёртов! Змей-искуситель!

— Ты должна сделать выбор, — продолжает он. — Или я, или малыш…

Сердце в груди колотится безумным барабаном. Сглатываю ком стоявший поперёк горла, взяв волю в кулак, слишком резко отстраняюсь от него и иду как можно дальше.

Алекс… Что за жестокость? Ты зверь! Это всего лишь малыш… Что ты себе напридумал?

Но я уверена в одном: что бы я не говорила, ты не поверишь мне. Ты не примешь этого ребёнка. Или… Как делают богатые люди, отнимаешь моё чудо и не покажешь мне его. Нет, нет! Он такого не сделает. Нет!

Эти мысли выворачивают мою душу наизнанку. Я не верю своим ушам. Господи… Как так можно?

— Что ты несёшь? — вскрикиваю я, не в силах справиться с эмоциями. — Что за эгоизм? Жестокость? Ты хоть знаешь, сколько люди стараются, лечатся, чтобы иметь хотя бы шанс стать родителями? Знаешь?

— Успокойся. И не кричи. Это мое условие, Женя. Если хочешь быть со мной. Моей девушкой. То избавишься от него, — кивает на живот, — Или же тебе больше нужен он… Бог знает от кого… — злобно бросает последние слова и отворачивается.

— А ты хоть чуть-чуть что-то испытывал ко мне? А? — нервно улыбаюсь я, кусая себе ногти. — Давай я отвечу! Ни-хре-на! Ты просто хотел много бесплатного секса. Хотел фарфоровую куколку рядом. Показывал свою власть надо мной. И? Что дальше? А дальше ничего, Алекс! Ты просто недостоин моей любви и всё! Я, никогда, слышишь? Никогда не убью своего малыша!

— Раз уж так безумно любила своего муженька, то какого хрена ты передо мной ноги раздвинула? — кричит он и идёт в мою сторону. От его безумного взгляда я делаю шаг назад и прижимаясь к стене. Алекс нависает надо мной, сжимая губы в тонкую линию. — Так иди рожай для него детей. А я… Да, ты права! Я искал себе в тот день ночную бабочку, а встретил тебя. И сейчас предлагаю тебе сделку: избавиться от него и жить со мной, как душа твоя пожелает. В деньгах проблем не будет. А в любви… И в ней проблем не будет…

Смешно. Я смотрю на него и нервно смеюсь. В любви проблем не будет, значит?

Ты сегодня есть, а завтра не будет тебя! А мой малыш будет со мной всегда. Да я ни при каких условиях не убью своё чудо!

— Да пошёл ты со своими деньгами! — упираюсь руками ему в грудь, — Надеюсь… Очень надеюсь, Алекс, что тебе однажды не придется выбирать между родным, кровным, и безумно любимым человеком! — говорю дрогнувшим голосом, чувствуя на щеках горячие слёзы.

— Второго шанса не будет, Женя. Дважды подумай! — приказывает он и дышит мне в губы.

— А я в нём не нуждаюсь. — освобождаюсь от его хватки, взяв телефон направляюсь в коридор. Надеваю свою старую куртку, которую не выкинула, несмотря на слова Алекса. — Иногда всё в жизни получается так спонтанно… Спасибо большое за подаренное мне счастье. Я никогда тебя не забуду, Лекс. — произношу, внимательно смотря ему в лицо, — Ты будешь перед моими глазами, где бы и с кем я ни была. И надеюсь, ты тоже будешь счастлив…

Глава 11. Неприятный день не закончен…

Я второй день подряд выхожу из дома Алекса со слезами на глазах. Но это конец. Я больше сюда не приеду. Никогда. Наши отношения начались слишком спонтанно. За одну ночь он овладел моим сердцем. Душой и телом. Также неожиданно рубанул с плеча.

На аборт я не соглашусь никогда! Я не могу пожертвовать своим малышом из-за "секса".

И без мужчины смогу прожить…

Алекс был последним, кого я приняла так близко к сердцу. Безумно полюбила. Привыкла. Привязалась. Нелегко будет мне его забыть… Но я справлюсь!

У меня родится сын. Да. И он будет единственным человеком мужского пола в моей жизни. Такой же наглый и прямолинейный. С черными, как смоль, волосами и глазами. Привлекательный. Чертовски красивый.

Но я научу его любить и уважать женщин. А самое главное — доверять…

Стрелки часов показывают половину восьмого. Холодное зимнее утро. Достаю телефон из кармана и замёрзшими пальцами пытаюсь набрать номер и вызвать такси. Не с первого раза нажимаю нужные цифры.

Слёзы обиды вновь стали наворачиваться на глаза. Нужно перестать думать о нём. Прогнать эти мысли. Отвлечься…

Сажусь в машину и еду к маме. Она бесусловно будет рада моему приходу.

За один день я потеряла любимого, но в то же время приобрела смысл жизни. Я буду жить ради этого маленького чуда, что растёт у меня под сердцем. Я буду хорошей матерью и дочкой. Но чьей-то женщиной или женой — НИКОГДА!

Мужчины любят только мое тело. В этом я дважды убедилась. Но в первый раз мне не было так больно. Я не ощущала ничего, кроме лёгкости. Да! Именно лёгкости! Словно какой-то груз таскала на спине. А этой самой тяжестью был Миша…

А Алекс… Не знаю, почему я так сильно хочу его. Почему так тянет хотя бы дотронуться до него. Рядом с ним я чувствовала себя под защитой. Но оказалось… Моей самой большой опасностью является именно Гордеев.

Аккуратно открываю дверь и захожу в квартиру мамы. В восемь утра она вряд-ли спит, но всё же стараюсь не шуметь, дабы не разбудить, вдруг ещё не проснулась…

Сняв куртку и обувь, на цыпочках иду в её комнату. Беру полотенце и направляюсь в ванную. Нужно умыться и хотя бы чуть-чуть прийти в себя.

Струи горячей воды бьют по макушке и немного приводят меня в чувства. Смывают прошлую ночь пусть и на короткое время. Задумываюсь о последних днях своей жизни… Как же я была счастлива ещё неделю назад. С ним…

Но эти дни не вернуть… Их больше не будет…

Он устроит себе роскошную жизнь со своей "любимой" невестой. Она родит ему детей…

Всего лишь мысль о них разрывает сердце и душу в клочья. Я не хочу их видеть вместе. Не смогу. Не выдержу. Час без него и я уже ощущаю невыносимую тоску.

— Ой, доброе утро, моя хорошая. Когда ты пришла? — сталкиваюсь с мамой, когда выхожу из ванной.

— Часик назад, мамуль. — целую родную в обе щеки и крепко обнимаю, — Как ты себя чувствуешь?

— Отлично, дорогая. Всё со мной хорошо. А ты как? Как Миша? — она снова спрашивает про него, а я хочу заткнуть уши и не слышать его имя. Да вообще, никакое мужское имя!

— Всё в порядке с ним, мам. — бессовестно вру. — Мамуль, я сейчас. Нужно же одеться.

Натянуто улыбаясь, иду за одеждой. И так поганое настроение испортили ещё и мысли о Мише.

До полудня провожу время у мамы. Нехотя собираюсь на работу. Я устала. Хочу забыть всё и просто выспаться. Отдохнуть. Но я не могу этого позволить себе. Нужно работать и зарабатывать деньги. И сегодня должны быть готовы результаты маминых анализов.

Правильно говорят — каждый день не может быть приятным, но в каждом дне есть что-то приятное. Надеюсь, проблемы с сердцем у мамы не такие серьёзные.

— Привет, Женька, — с грустным выражением лица меня встречает Маринка прямо у дверей раздевалки.

— Привет. Меня ждёшь? — подшучиваю я, хоть и совсем не до шуток.

— Да. Нужно поговорить. Сядь, — кивает на стул.

— Марин, ты меня пугаешь… — растерянно произношу, но всё же слушаюсь и сажусь.

— Жень, не знаю, как ты отреагируешь, но… — делает короткую паузу, сводя меня с ума своим молчанием, — Короче… Я сегодня была у врача. У той девушки, которая тебя лечила.

— И? Что-то с малышом? Не юли, Марин, блин. Говори, как есть!

— Жень, Миша тебя с ней обманывал. Изменял. — осторожно говорит подруга.

Я удивлённо смотрю на неё и не верю своим ушам. Господи… Какая же я дура! Да они же меня за лохушку держали…

Издаю нервный смешок. Затем этот смех превращается в хохот. Я просто не могу взять себя в руки и прекратить. Аж слёзы из глаз текут.

Сразу вспоминаю Алекса. Ведь однажды у него тоже будет женщина. Он тоже будет с другой. Предпочтёт другую. Мгновенно обнимаю себя за плечи. Рыдаю в ладони. Я не хочу этого переживать! Не хочу…

— Жень, успокойся. Ну и фиг с Мишей и с ней. Ты же всё равно не любишь его. Ну и пошёл он куда подальше. У тебя "свой" есть… Ну, любимый… — обнимает меня и пытается успокоить, но она не знает главного…

— Марин, да они мне врали! Я всё это время пила противозачаточные таблетки. Вот и забеременеть не могла! А с Алексом… Я не предохранялась. Думала, бесплодна. Господи… Какая же я слепая…

— Жень, ты беременна? Серьёзно? Это же прекрасно! Так чего расстраиваться-то? Да нафиг они тебе сдались?

Да… Марин… Это прекрасно, но только для меня.

— Да, беременна. Пять недель. Но… — сглатываю ком в горле и вытираю слёзы с лица. Встаю со стула, нервно поправляю одежду. — Он не хочет. Даже не верит, что это его ребёнок. Он…"Или я, или малыш" — сказал он мне, Марин. Между нами всё кончено.

— Пиздец! Жесть! Да какие же они придурки, блин! И Алекс и Миша!

— Как ты увидела их, Марин? — не хочу говорить про Алекса, — То есть, где увидела?

— Да я же собиралась сегодня в больницу. На УЗИ. Выхожу из такси и вижу их. В обнимку посреди дороги. Я прям окаменела, Жень. — вытирает слёзы с моего лица и целует в лоб. — Они меня не заметили. Забудь про них. Это и к лучшему. А твой Гордеев… Он ещё пожалеет. Я уверена.

— Давай за работу. Я чуть позже за маминым анализом пойду. Прикроешь? — закрываю тему, про Алекса больше говорить не буду.

Подруга безусловно соглашается. Весь день не трогает меня и не спрашивает ни о чём. Словно избегает. И мне это на руку. Хочу тишины и спокойствия.

Часы проходят мучительно долго. Время будто остановилось. Считаю каждую минуту. К шести иду в больницу. Да и тут меня ждут неприятности.

— Что значит всё серьёзно? Насколько? — шумно сглатываю. Не отвожу глаз от врача, смотрю в упор.

— Я не стану вам врать. Да, всё очень серьёзно. В течение трёх дней, вашей матери нужна операция. Иначе… Исход будет фатальным. Но, для этого нужны большие деньги… Огромная сумма.

— Ка-какая сумма? Сколько? — трясусь от волнения. Такую новость я не ожидала. Надеялась на лучшее, но, увы… Жизнь часто несправедлива. А я — полная неудачница. Простая пешка, которую не жалко пожертвовать никому!

— Девятьсот тысяч на операцию, — ошарашивает меня врач. Прикрываю глаза и раз за разом сглатываю ком, стоящий поперёк горла. Становится трудно дышать. — И… Примерно пятьсот- шестьсот на реабилитацию. Тысяч, конечно.

Я упираюсь спиной в стену и пытаюсь прийти в себя. У меня в жизни таких денег не было, и откуда найду — понятия не имею. Еле стою на ногах, а в глазах темнеет.

Попрощавшись с врачом, иду обратно в ресторан. У меня нет шанса, кроме, как продать квартиру. И то, полтора миллиона не стоит. Но эти деньги я должна найти. Обязана! Любым путём. Любой ценой.

— Марин, где Андрей? — буквально вбегаю в помещение. — Срочно нужен.

— Я здесь, — раздаётся голос друга. — Что случилось?

— Андрюш, — не сдерживаю слёз, — Нужно срочно продать мою квартиру. У тебя же есть друг риэлтор? Попроси, пожалуйста, его.

— Жень, это не проблема. Но сначала скажи в чём дело. И… Перед новым годом, я не знаю, будут ли нормальную цену давать или нет.

— Маме операция нужна. У меня два дня. Даже не два, а один. Завтра я должна найти хотя бы миллион. — голос срывается, дрожит.

Я словно попала в ловушку. Моя квартира столько не стоит. Завтра пойду в банк. Возьму кредит. Но и там мне больше трёхсот штук не дадут.

Безвыходная ситуация. Тупик.

Мамино жильё продать не смогу. Да и как мне ей объяснить? Она никогда в жизни не согласится!

Хочу пойти домой и выспаться. Но с этими проблемами, мыслями о маме, я вряд ли усну. Да и шеф не разрешит рано выйти. Сегодня он словно с цепи сорвался. Орёт на всех, явно нет настроения. В принципе, как и у меня…

— Пожалуйста, можно я пойду сегодня домой пораньше? У меня мама больна. Завтра в больницу отвезу её, — то ли оправдываюсь, то ли отчитываюсь, но умоляюще смотрю на начальника, в надежде, что он всё-таки разрешит мне уйти раньше. Но он даже не слушает меня. Страх потерял, или же Алекс приказал, дабы меня рано не выпускали. Да. В данный момент я жду от него всё!

— Я сказал нет! — стальным тоном кричит, от чего вздрагиваю. Проходящий мимо парень поворачивается и странно пялится на нас.

— Что здесь происходит? — мягкий женский голос доносится позади шефа.

Я узнаю эту девушку — хозяйка этого заведения и жена успешного бизнесмена Артёма Гордина. Безумно красивая и милая. Несмотря на то, что мы ровесницы, она уже родила троих детей. Не всем везёт, как ей. Она любима и желанна…

— Вера Сергеевна, — шеф растерянно смотрит на гостью, — Вы что-то хотели?

— Я спросила, что здесь происходит? — недовольно смотрит на мужчину, — Вы сказали, у вас больна мать? — обращается ко мне.

— Да. Я хотела уйти немного раньше, — говорю я, слегка улыбаясь.

— Вы можете идти. Мать — святое. Её надо беречь, — говорит мне, затем поворачивается в сторону шефа, — А вы… Чтобы больше такого не повторялось! Не нужно быть таким жестоким. Не забывайте про принцип бумеранга! — приказывает девушка и маленькими шагами идёт к выходу. Неужели такие понятливые люди ещё есть?

Шеф ворчит, но я не обращаю на него внимания. Спешу домой. Да. Такси меня больше не ждёт возле ресторана. Я поеду на автобусе. Так привыкла к роскоши, что, даже вспоминая, как пахнет в автобусах, тошно становится. Но другого выхода нет. Деньги нужны как воздух.

Доезжаю до мамы и нажимаю на кнопку звонка. Она открывает дверь, но словно не рада моему приезду. Бросая на меня хмурый взгляд, идёт в гостиную. А я за ней. Смогу ли я пережить ещё один шок за сегодняшний день?

— Миша?!

Меня охватывает паника. Что здесь делает этот подлец?! Сидит и пьёт чай со сладостями. Что он наговорил мамочке? Господи… Она бледная, как полотно. Смотрю на бывшего мужа и прям расцарапать хочется его самодовольную ухмыльку. Как я жила с ним в одном доме и спала в одной кровати?

— Почему ты мне не сказала? — начинает разговор мать.

— Ч-что не сказала? — испуганно говорю я, не отрывая угрожающего взгляда от мужчины, которого готова буквально задушить.

— Что ты развелась с ним и его из дома выгнала. Что дома не появляешься. — холодным тоном бросает мама. Неужели она поверила этому лжецу? Предателю? А как же я? Да неужели я в этой жизни не достойна доверия? Любви. Уважения в конце концов?!

— Что… Что? — удивлённо распахиваю глаза, не верю своим ушам. — Мам, ты чего? Ты веришь его словам?

— Жень, ну сделал я глупость. С кем не бывает? Ну, прости ты меня, дурака. Я же смог бы всё исправить,

а ты сразу на развод подала. Ты… Нашла себе другого?

О, Боже. Мама разочарованно смотрит на меня, а глаза её наполняются влагой. Ей нехорошо. А самое ужасное — она верит каждому его слову. Мне обидно. Очень обидно. Но сейчас нужно успокоить маму. Оправдаться. Отрицать всю чушь, что несёт этот говнюк.

Спокойно Женя. Спокойно. Вдох. Выдох. Думай о женщине, которая тебя родила и воспитала. Не обращай внимания на него.

— Мам, это ложь. Клянусь. — делаю шаг к ней, но голос подонка заставляет остановиться.

— Что ложь, а, Жень? — усмехаясь произносит он. — Пойдём домой и снова будем мирной семьёй. Забудем прошлое, а?

Нет. Это явно сон. Кошмар какой-то. Да что с ним не так? Он пьян что-ли?

— Да заткнись ты, ублюдок! Что ты несёшь? — выкрикиваю я и готова кинуться на него и расцарапать его морду.

— Прекрати! — тихий голос мамы разрывает сердце. Всего секунда, и тело матери на глазах падает на пол тряпичной куклой.

— Мама! — кричу, бросаясь к ней, — Мама?! Мам?! Открой глаза… Мама?!

— Что с ней? — Миша спускается рядом на корточки, и взволнованно смотрит. Бесит! Как же он меня бесит!

— У неё сердце больное, сволочь! Скорую вызови! Тёту Аллу позови! Да сделай же ты что-нибудь в конце концов! — очередной крик вырывается с моего горла.

Я его ненавижу. Господи, почему у меня ничего не складывается в жизни?

— Мамочка… родная… очнись… — тихо шепчу я, вытирая слёзы, текущие ручьём по щекам. Кладу голову на её грудь, чтобы стук сердца услышать. Но нет. Не бьётся её сердце. Боже… Я готова на всё, лишь бы с мамой всё хорошо было… Лишь бы она дышала. Жила.

— Что случилось? — тётя Алла буквально вбегает в гостиную и округляет глаза, увидев на полу лежащее тело мамы. — Скорую вызвали? Как она так?

— Вызвал…

— Пошёл вон! Пошёл на хрен, ублюдок! Всё из-за тебя! Если с мамой что-то случиться… Клянусь, слышишь? Клянусь, я своими руками убью тебя! Пошёл вон!

Он уходит. Ему плевать на мою маму. Плевать на меня. Зачем он появился? Поссорился со своей и припёрся ко мне?! У нас нет ничего общего, чтобы он под тем предлогом пришёл. Квартира моя, ни фига он от меня не получит! Да только не понимает, что матери моей угрожает. Сукин сын!

Скорая приезжает быстро. Показываю медработнику результаты анализов, на что он лишь ахает. Маму увозят, а я за ними на такси. Ехать в машине скорой помощи не разрешили. По дороге звоню Андрею. Нужно срочно продать мою двушку. Наверняка, завтра уже сделают операцию. Остаётся только надеяться, что кто-то купит мою квартиру за нормальную цену.

Всю ночь провожу в больнице. Мучаюсь. Не могу спать, в то же время еле стаю на ногах. Я устала… От проблем… От людей… От жизни…

— Жень, как ты? Как мама? — подруга всегда рядом, что бы со мной ни было.

Вспоминаю, как однажды, четыре года назад я лежала в этой же больнице. Избитая. Я сильно поругалась с отчимом, который копался в моей комнате и крал все мои накопленные деньги. До последнего рубля. Он не пощадил меня. Бил кулаком. Пинал, куда попало. Избил до полусмерти. В тот день Маришка также взволнованно пришла навестить меня. Вместе с мамой заботились обо мне долгих три месяца.

— Не знаю, Мариш. Врачи к ней не подпускают. Говорят, срочно нужна операция, — честно признаюсь, протирая рукой лицо. Сильно болит голова, а глаза уже не видят ничего.

— Жень, на квартиру максимум шестьсот тысяч дают. Копейки! Андрей ночью друзьям позвонил, но никакого эффекта. Прости, мы тебя подвели.

Шестьсот тысяч… Это даже не половина суммы, в которой я нуждаюсь. Мне нужно больше миллиона. Господи… Откуда мне взять эти деньги?

— Всё хорошо, Марин. Я в банк пойду чуть позже, может кредит смогу взять. — говорю еле слышно. Нужно связаться со всеми друзьями и знакомыми. Попросить помощи. — Позвони Андрею, скажи, что я согласна. Принесу документы на квартиру и подпишу, что надо.

— Хорошо, звоню. А в кредит ты максимум триста штук взять сможешь. Вот, держи, — протягивает мне маленький конверт, — Здесь сто тысяч. Это всё, что мы накопили. Тебе сейчас нужнее…

Принимаю помощь подруги. Продаю свой дом и беру кредит. Завтра маме сделают операцию, если я заплачу ещё двести тысяч. Но у меня этих денег нет. Продаю свою золотую цепочку, которую мама купила на мое совершеннолетие, и обручальное кольцо. Это копейки…

— Нет, Марин. Не хватает! Боже… Что мне делать? — хожу из угла в угол. Не могу найти себе места. У мамы состояние критическое.

— Ну кому мы не позвонили? Подумай ещё. Посмотри в список контактов, — подруга волнуется не меньше меня.

— Алекс… — произношу имя того, о ком я даже не вспоминала уже несколько часов.

Да. Это мой последний шанс. Единственный выход. Возможно — не откажет. Но снова будет меня сравнивать с девушками, которые охотятся на богатых мужиков. Снова назовёт меня шлюхой. Попользуется несколько месяцев и выкинет, как ненужную вещь.

Будет неприятно. Тошно. Но я должна буду согласиться на всё. Ради матери. Родной души.

— Ты серьёзно? Пойдёшь к нему и попросишь денег, после того условия? — подруга не сдерживает возмущения. Злится. Бесится. Но мне всё равно.

Да. Он зверь. Он животное, которому плевать на ещё не родившегося малыша. Но должно же быть в нём что-то человеческое. Хотя бы кусочек. Просто пойду и попрошу. Плевать, что будет потом.

— Да, Марин. Иди домой, а я к нему. Всё равно к маме нельзя. — прощаюсь с подругой. Стараюсь не обращать внимания на её ворчания.

Еду к Алексу. Одиннадцатый час. Наверняка дома. Сердце в груди колотится от мысли, как он отреагирует, когда увидит меня. Вчера утром я наговорила ему многое. Вдруг откажется? Но попытка не пытка же ведь… Не так ли? Нужно попробовать…

Поднимаюсь на нужный этаж и стою перед дверью квартиры любимого. Хочу нажать на звонок, но рука не поднимается. Не могу решиться. По спине пробегают мурашки от волнения. Всё же не сдерживаюсь и стучу в дверь.

— Женя? — хозяин дома не заставляет долго ждать.

Всё тот же Алекс… Безумно красивый и привлекательный. Сегодня какой-то растрёпанный. Нет той идеальной укладки. Волосы прилипли ко лбу, кажется, только что умылся. В белоснежной рубашке.

Сердце сжимается, когда замечаю на воротнике следы красной помады. Опечаток женских губ. Всего лишь полтора дня… Тридцать шесть часов, а он уже нашёл себе другую.

Тошнит. Как я прикоснусь к нему, если попросит. Если захочет секса прямо сейчас.

— Можем поговорить? — холодно бросаю я, не отводя взгляда от яркого пятна. До боли сжимаю руки в кулаки и впиваюсь ногтями в нежную кожу, чтобы сдержаться и не заплакать.

— Ты вроде всё сказала вчера… Или я ошибаюсь? — хмурится, изучая меня с ног до головы. Всё же приглашает меня в свою квартиру. Снимаю куртку и обувь. Иду следом за ним в гостиную. — Я тебя слушаю, — садится на диван и с хитрой ухмылкой пялится на меня.

Давай Женька, возьми себя в руки и попроси помощи. Денег. Ради мамы.

— Мне нужны деньги, — сглатывая, еле произношу, следя за выражением лица мужчины. Он ни чуть не удивляется. Широко улыбается и проговаривает:

— Я их тебе предлагал, а ты каждый раз отказывала. А вчера… Хлопнула за собой дверь и ушла. Зачем выпендривалась, если через день снова планировала сюда вернуться, а?

Нет, Алекс. Я не планировала сюда возвращаться. Я хотела вычеркнуть тебя из своей жизни раз и навсегда. Но, видимо, у судьбы другие планы. Мамочке нужна операция. Её жизнь теперь в твоих руках.

— Мне нужна твоя помощь, Алекс, — тихо, но твёрдо произношу и прикусываю нижнюю губу. Еле держусь, ещё чуть-чуть и мои нервы сдадут. — Не мучай меня. Либо одолжишь, либо я просто уйду и мы забудем этот разго…

— Сколько? — резко отрезает, не даёт договорить.

— Шестьсот тысяч. Срочно. До завтра. — смотрю ему в глаза и замечаю его недовольную мимику. Не ожидал от меня?

— Хорошо, — говорит он и делает короткую паузу. У меня невольно улыбка появляется на лице, но моя радость длится не долго. — Теперь у меня два условия, Женя.

— Какие? — прикрываю глаза и молюсь Богу, чтобы он снова не начал говорить про аборт. Что угодно, но малыша своего я терять не хочу.

— Первое то же, что и вчера, — не моргая глазами приказывает он, заставляя меня ненавидеть его всё больше и больше. — А второе… Ты будешь каждый день ждать меня в этом доме… — снова останавливается на полуслове. Встаёт с дивана и приближается ко мне. — На коленях…

Глава 12. Алекс. Моя любой ценой

Она уходит. Просто хлопает дверь и уходит. Значит, ей нужен ребёнок от мужа. Или же… От кого — понятия не имею. Может, она вообще не замужем? Да хрен её знает…

Целый день торможу. Не могу прийти в себя. Нет, ну вот с чего бы мне так нервничать? С чего бы так много думать о зеленоглазой чертовке, которой плевать на меня? Да нет в этой жизни нормальных женщин. Верных. Преданных. Есть только бабы, ищущие богатых мужиков.

Да только невыносимо тянет к ней. Её влюблённый взгляд не выходит из головы. И что за игры она ведёт? Я не узнаю самого себя…

Однажды смотрел в её паспорт. Шевченко Евгения. Откладываю всё дерьмо отца в сторону и ищу её в социальных сетях. Сколько же женщин с этим именем и фамилией. Часа два теряю, но в конце концов нахожу в "Инстаграмм". Фотографий её немного. Одна из них цепляет однако. Без макияжа. Волосы собраны в аккуратный пучок. Её пухлые губы заводят даже на снимке.

— Это ещё кто такая? — голос отца эхом разносится по кабинету. Настолько задумался, что не заметил, как он зашёл. И более того, Бог знает сколько времени следит за мной и видит, как я мечтательно пялюсь на Женьку. — Любовница? По ней слюни распускаешь?

— Что ты несёшь, отец? Какая, тебе разница? — ненавижу такое отношение к себе. Словно я чужой, а не кровный сын.

— Разница в том, что ты женишься через неделю! И никаких отказов! Ты меня понял? — приказывает он, с каждым словом повышая тон. — А с этой дрянью… — смотрит в глаза, будто таким образом мысли почитать сможет, — Сам справлюсь!

— Только попробуй… Только попробуй хоть пальцем прикоснуться к ней, отец… Клянусь, от этой компании ни следа не останется! — выводит меня из себя. Угрожаю родному отцу, защищая временную девушку.

Он уходит. А я падаю в пропасть с мыслями о Жене. Она глубоко в мозги засела, забыть не могу.

Перед глазами всплывают вспоминания. Заново переживаю, но сейчас вместо той женщины — Женя. Только отличаются они. Одна избалованная папина дочка, любящая шоппинг и прогулки. Вторая скромная, получающая удовольствие от одного ласкового слова. Но она ещё покажет свое настоящее лицо… Я верю в это. Бабы — хорошие актрисы. А зеленоглазые, тем более.

В то же время наивная она. Слишком мне доверяет… Каждому слову. Её улыбка перед глазами застыла. Снова и снова смотрю на её фотографии и не могу оторваться. Невыносимая тоска давит душу от этих обстоятельств жизни. С другой стороны страх подкрадывается к сердцу. Отец ей угрожал, и он не из тех, кто слова на ветер бросает.

— Дорогой, приветики! — невеста без стука входит в кабинет. Раздражает. Смотрю на неё и понять пытаюсь: Неужели она так достойна быть моей женой? Почему отец этого так хочет?

— Здравствуй. — холодно отвечаю и выключаю ноитбук. Ещё не хватало, чтобы она Женьку увидела.

Направляюсь к огромному окну, из которого весь город виден. Не до Жанны сейчас, но нужно отправить её к чёртовой матери. Вежливо.

— У тебя нет настроения? — устраивается напротив меня и смотрит прямо в глаза.

Может просто поддаться? Забыться? С ней. Да какая разница она или Женя? Тоже женщина… Одни и те же настройки… Взгляд останавливается на её ярких губах. Ненавижу, когда так красятся. Это перебор.

Она улыбается. Подумала, что поцеловать хочу? Ещё этого не хватало… Слегка отворачиваюсь, но чувствую её дыхание у себя в шее. Губами кожи касается. Какие-то непонятные чувства испытываю. Словно жене изменяю. Да и не хочу я Жанну рядом. Тошнит от неё…

— Пошла к чёрту, Жанна! — приказываю, шаг в сторону делаю.

А объяснять я ни хрена не обязан. Пусть думает что хочет. Из-за бизнеса отца я терплю её и папашу.

— Я твоя невеста! Через неделю женой стану. Почему ты так делаешь? — визжит она, а я челюсть до хруста сжимаю, чтобы не сорваться. Она побежит к отцу и весь мой план провалится.

— Обязательно, Жанна. Но сейчас у меня нет настроения. Поэтому, не приставай. — детское оправдание, но надеюсь не станет настаивать.

Она открывает рот, хочет что-то сказать. Но стук в дверь заставляет её замолчать.

— Заходите, — сразу же отвечаю, дабы она от меня отстала.

— Ал, у меня срочное дело, — как же вовремя Ник появляется. — Нужно обсудить последний контракт. Надеюсь вы не заняты.

— Нет, конечно. Заходи. — облегчённо выдыхаю и иду к своему креслу, — Мы ещё поговорим. — обращаюсь к "будущей жене".

Она губы в тонкую линию поджимает. Ничего не говоря, выходит из кабинета. Не удивляюсь, если чуть позже отец появится со своими обвинениями.

— Что? — спрашиваю, заметив хитрую улыбку на губах друга.

— Влюбился по уши, ещё и отрицать смеешь. Брат, не сомневайся в ней — мой тебе совет. И ты знаешь, что я редко ошибаюсь. Упустишь — потом я не хочу видеть, как ты тут громить всё будешь.

Про условие молчу, которое перед Женей поставил. Он бесспорно её защищать будет.

— А ты не влюбился? — серьёзно спрашиваю, приподнимая бровь.

— Нет! — резко отвечает он. — Я тебе не Костик. И… Зная, что она твоя, никогда бы не подкатил к ней. Да, она мне нравится. Но теперь, не как женщина, с которой вижу своё будущее. — так же серьёзно и убедительно отвечает.

— Я понял. Но нам вместе не быть. И тебя с Костей я никогда не сравню. Извини, если задел. — да, вопрос поставил я неправильный.

Ник явно не стал бы к ней прилипать, после того, как её в моём доме увидел. Но время назад не вернёшь. Друг папки на стол бросает и уходит.

— Нет никакого контракта.

Задел я его сильно. Но ничего не поделаешь. Сегодня не мой день. Завтра поговорю.

Компания снова от меня зависит. От моих денег. Нужно много выложить. На нити висит, а я, как железный работаю.

Жутко уставший направляюсь домой. Да только заходить не хочется. Она не ждёт меня и нет вкусной еды, приготовленной ею.

Не успеваю переодеться, как слышу стук в дверь. Открываю дверь и Зеленоглазку перед глазами вижу. Передумала?

Да. Я безумно рад. Привязался к ней, хоть не хотел. Не планировал. Только теперь сложнее будет её с жизни своей выкинуть. А забыть — тем более.

Заходит в квартиру. Запах её парфюма дурманит сразу же, как снимает куртку. Так и хочется прижать к себе и взять прямо у двери.

Какая-то грустная. Глаза заплаканные.

Но, нет. За деньгами пришла. Да. И она такая же… Столько времени гордо себя вела. Подарки не принимала. А вот и настоящее лицо показала.

— Первое условие то же, что и вчера… А второе… Каждый день будешь ждать меня в этом доме… — специально в упор смотрю, хочу увидеть, как отреагирует. — На коленях…

Глаза свои зелёные распахивает, и так невинно ресницами пушистыми хлопает. Не понравилось… Но, малыш, сама виновата. Будешь покорной. Послушной. Получишь всё, что хочешь. Будешь со мной столько, сколько душа моя пожелает. Я тебя отпускать не намерен, какой бы цена ни была.

Молчит. Словно вечность. А потом лишь кивает и отстраняется. Телефон беру и на её счёт деньги не задумываясь отправляю. Больше, чем просила. Надеюсь, не на мужика своего тратить будет. Но этому не быть. Каждый день перед глазами будет, а со временем и про работу забудет.

— А если бы это был твой малыш, — тихо спрашивает она, поднимая взгляд на меня, — Тоже отправил бы на аборт?

Глава 13. Малышу не бывать!

Мама. Я готова ради тебя пожертвовать своим малышом. Готова сделать аборт, в то время, как мечтала родить своего ребёнка. Мечтала проводить бессонные ночи, желая выспаться, пусть и буду замученной. Уставшей. Но всё же он будет звать меня мамой!

Но этому не бывать. Он жестокий человек, который не умеет ценить чувств других. Которому не жалко отнять жизнь, ещё не родившегося дитя. Я ненавижу его! Ненавижу настолько же, насколько и люблю. А после того, как он уничтожит моего ребёнка, и эта любовь умрёт…

Алекс берёт свой телефон и что-то тыкает на сенсорном экране. Убирает в карман, после чего я слышу пикание своего гаджета и понимаю — он перевёл деньги. Только сумма огромная. Я не возьму лишнюю часть!

— А если бы это был твой малыш, — решаю попытать свою удачу и рассказать, что отец именно он, — Тоже отправил бы на аборт?

Он молчит. Минуту. Две…

Не отводит от меня взгляда и не говорит ни слова. Между нами всего полшага. Он расстёгивает верхние две пуговицы своей рубашки, демонстрируя волоски, покрывающие грудь и игриво улыбается.

Нет, Алекс. Сегодня мне не до тебя, а до секса, тем более.

— Не надо мне мозги пудрить, и крокодильи слёзы лить, тоже. Иди, прими душ. Ужасно выглядишь. — игнорирует мой вопрос, но я хочу услышать от него ответ, каким бы он горьким ни был.

— Ты не ответил, — настаиваю на своём. Ну же, Алекс. Дай мне хоть маленький шанс.

— Я сказал, иди в душ, Женя. Поговорим завтра. Обязательно, — делает шаг назад.

Но я его не отпущу, пока своего не добьюсь. Придерживаю за локоть. Алекс удивлённо смотрит на меня, но всё же освобождает руку из моей хватки.

— Ответь! — твёрдо произношу, на что он губы поджимает и всё же отстраняется. — Да или нет?!

— От тебя — нет! — говорит.

Мы цепляемся взглядами. На пару секунд. У меня разрывается сердце, но я сама настояла и услышала то, чего добивалась. Молодец, Женька!

Больно. Очень больно, Алекс. Ты растоптал мои чувства и меня тоже. Хорошо. Я пойду на аборт, но, надеюсь, этот малыш будет твоим первым и последним!

Он отварачивается, в то время, как я, не отвожу от него глаза, которые наполняются влагой. Обидно. Невыносимо. Берёт пачку сигарет с письменного стола и направляется к окну.

Мне не за чем пялится на него. Мне надо принять душ, и хоть чуточку прийти в себя. Выхожу из гостиной, но щелчок зажигалки заставляет повернуть голову в его сторону.

— Спасибо. — тихо сказала я, глядя, как он выпустил тонкие струи дыма из носа, — За честность…

Захожу в ванную и закрываю дверь на замок. Включаю воду, и, раздевшись, забираюсь в душевую кабинку.

Упираясь спиной об холодный кафель, медленно оседаю вниз. Даю волю рыданиям, закрывая лицо руками. Будь проклят тот день, когда я тебя встретила, Алекса! Судьба у меня такая — несчастная.

Не знаю сколько я так сижу. Потеряла счёт времени. Ничего не чувствую кроме бессилия. Радует только одно: маме сделает операцию и с ней всё будет хорошо. А я… А я буду ждать, когда он захочет новое тело. Игрушку.

Выхожу наружу, надев на себя ванный халат и готовая к тому, что всю ночь Алекс будет использовать меня, как куколку пластилиновую. Но распахиваю глаза от удивления, увидев его спящим на диване в одних спортивных штанах. Сейчас, он совсем не похож на зверя. Бесчуственного и жестокого.

— Иди спать, Женя. Завтра много работы… — говорит он хриплым голосом, на что я только хмыкаю.

Значит, сегодня он резвлекался с другой по полной катушке и в моих "услугах" не нуждается. Я метаюсь между чувством ревности и ненависти. Но о первой нужно забыть. Это лишнее…

Бессонная ночь. Засыпаю на пару часов к утру, а просыпаюсь, чувствуя горячие прикосновение у себя на щеке.

— Алекс… — срывается с моих губ, но я резко замолкаю, вспоминая вчерашнее и то, что он отправляет меня убить своего же малыша. Отворачиваюсь от него.

— Хотел сказать, завтрак готов. Покушаем вместе? Мне на работу надо. — вставая с кровати, говорит он.

Мама! Мне нужно в больницу. Хватаю телефон и смотрю на часы. Восемь утра. Господи…

Нахожу свою одежду в шкафу Алекса и в спешке одеваюсь, не обращая внимания на злобные взгляды мужчины. Мне не до тебя. Думай обо мне всё, что хочешь.

— Сначала завтрак, Женя, — он прижимает меня к себе, обнимая за талию. — А потом… посмотрим, выйдешь ли ты сегодня из дома, или нет!

— Мне нужно идти, — рычу сквозь стиснутые зубы. Не хочу даже видеть и слышать его. Раздражает! Бесит! Ненавижу! — Да отпусти ты меня, мать твою!

— На кухню, марш! — командует он, но в тоже время прижимает меня к себе ещё сильнее, словно отпускать не хочет. Не отводит глаз с моих губ, затем снова взглядами цепляемся. — Не будешь слушаться — не выйдем отсюда, — кивает на кровать, — Весь день будем заниматься любовью, малышка.

Я замолкаю. Последнее, что сейчас хочу, так это его прикосновения. Да и нет у меня того притяжения. Не дрожу от прикосновений его рук, как это было прежде. Не теряю контроль над собой.

— Хорошо! — холодно бросаю и он отпускает меня.

Захожу в кухню и сажусь на стул. Пусть ухаживает, раз так хотел провести этот чёртов завтрак со мной. Не вижу смысла рассказывать о маме, потому что ему плевать на ещё не родившегося ребенка. За мать мою волноваться будет? Нет, конечно!

Между моих лопаток невесомо пробегает холодок. Малыш… Через несколько часов его не будет под моим сердцем… Моя мечта разобьётся вдребезги…

Ковыряюсь вилкой в своей тарелке, витаю в неизвестности. Настолько задумываюсь, смотря куда-то в пустоту, вздрагиваю, когда Алекс сжимает мою руку.

— А? Что?

— Говорю, нравится? — кивает на телевизор. Только сейчас замечаю рекламу ожерелья. Бриллиантовое, наверное. А чёрт его знает. Я не разбираюсь в драгоценностях. И зачем вообще он спрашивает?

— Нет, — честно признаюсь я, убирая со стола. — Я не люблю такие огромные вещи. Они мне не интересны.

Он не отвечает. Встаёт и идёт в комнату. Переодевшись, возвращается. Черный костюм сидит на нём безупречно. Высокий, под два метра рост. Ухоженный. Аккуратный. Как я люблю мужчин, которые ухаживают за собой. Да, именно из-за этого Алекс так привлекал меня. А сейчас… Не хочу иметь с ним ничего общего. Но поздно…

— Чёрная рубашка лучше, да? — вопросительно приподнимает бровь. Он спрашивает моё мнение? Зачем? Так и хочется подколоть его.

— Нет! Белая лучше… Красные пятна на воротнике круто глаза режут. Классно смотрятся. — бросаю через плечо, одевая куртку.

— Какие пятна? Подожди, часы забыл. Подвезу. — направляется в ванную и через минуту выходит.

Не хочу с ним ехать. Но и спорить, тоже. Поеду к Марине, а с ней в больницу. К маме. Переведу остальные деньги и буду ждать, когда сделают операцию. А потом… Думать об этом не стану… Больно. Невыносимо.

Мы молча спускаемся вниз. Также доезжаем до дома подруги. Удивительно. Эта тишина явно не к лучшему… Тяну за ручку, но дверь заблокирована. Чего он добивается?

— Открой дверь, Алекс. Что за игры? — жалуюсь я, смотря, как из подъезда выходит влюблённая пара, державшись за руку.

— Не веди себя так. Мне это не нравится! Верни свои заводские настройки, Женя! — приказывает он. — На меня смотри!

Не дождавшись от меня ни слова, наклоняется и целует взасос. Прижимает к себе. Терзает мои губы, царапая щетиной кожу. Мне хочется оттолкнуть его… не могу! Но и не отвечаю, хоть и безумно хочу. Отстраняется и открывает двери.

— Теперь ясно… Нашла себе другого… Лучше? Богаче? Может… Больше? — держит меня за запястье и сжимает до боли. — Или же к мужу вернулась?

Подлец! Сволочь!

Да как он может? Как он может так унижать меня?

— Да что ты от меня хочешь? Заело, блин? Заклинило? Чего ты достаешь меня? То про мужа, мать его! То про другого! Дырку себе для кайфа искал? Нашёл! Так пользуйся! У меня другого выхода всё равно нет, кроме как ноги раздвигать! Какая тебе, нахрен разница, с кем я и что делаю? — кричу и бью его кулаком в грудь раз за разом. Меня тошнит и не хватает воздуха. Буквально задыхаюсь. Не не могу остановиться.

— Ты знала, какой я с первого дня встречи, Женя! И раз ты со мной, то второго нет и не будет! Ты поняла меня?! — обеими руками лицо мое держит, чтобы не смогла отвернуться, и рычит в губы, смотря в глаза.

— Я не знала, что ты такой… Зверь! Не знала! Да что ты вообще обо мне знаешь? НИ — ЧЕ — ГО!!! — отталкиваю его и выхожу из машины, хлопая дверь со всей дури.

Как же невыносимо больно. Горько. Он не хочет от меня ребёнка. Он считает меня шлюхой. Легкомысленной. Доступной. Продажной. Я разве достойна такого унижения? За что мне всё это?

Поднимаюсь на пятый этаж и стучу в дверь. Марина открывает и дверь и приглашает в квартиру.

— Что стряслось Жень? — спрашивает она первым делом. — Ты плакала? Что сказал "твой"?

— Забей. Всё хорошо. Пойдёшь со мной к маме? Он дал деньги. — не разуваюсь, стою в коридоре. Незачем терять время.

— Конечно пойду. Ну-ка, давай колись. Что он предложил? Аборт, да? И ты не призналась, что отец он?

— Нет. Он не поверит… И даже если поверит, то… Марин, он не хочет от меня ребёнка. Пожалуйста, я больше не хочу говорить на эту тему… — тихо шепчу себе под нос.

— Сволочь! — ругается подруга, — Он тебя подвёз?

— Да. Настоял… Больше некуда было.

Мы вызываем такси и направляемся в больницу. Оплачиваем остаток суммы. Операция состоится вечером в шесть.

Марина уходит по делам, а я в свою квартиру. В бывшую квартиру… Нужно собрать вещи и перевести всё к маме. Выпишут её не скоро. Реабилитация продлится не меньше двух месяцев — так сказал врач.

К обеду еду в другую больницу. Для аборта. Для того, чтобы убить нашего с Алексом малыша.

Всю дорогу плачу, не в силах остановиться. Я хочу этого ребёнка! Как? Каким образом? Я могла надеяться только на его совесть. Но у него её нет!

Сердце в груди от бессилия разрывается. Колотится. Бьётся в сумасшедшем ритме. Выбора нет. Нужно постучаться в кабинет гинеколога и сесть в кресло.

Так и делаю. Жду, когда врач заполнит документы и даст мне их на подпись. Она смотрит на меня недовольно, будто я сама в восторге. Задаёт глупые вопросы, в то же время, задевает грубыми словами.

— Ради пятиминутного кайфа ты убиваешь невинного малыша. В аду сгорите все… Дай угадаю… Выбрала не того мужика и забеременела, да?

— Да, — киваю я.

— Всё готово. Вставайте! — грубо заявляет она, сжимая мой локоть. Да как они вообще позволяют вести себя с пациентами?

— Стоять! — позади слышится тихий, но твёрдый мужской голос.

Глава 14. Алекс. Вычеркнуть прошлое

"— Да, что ты обо мне знаешь?" — прорычала мне в лицо.

Согласен. Ты права, малышка. Я ничего о тебе не знаю и знать не хочу. Потому что всё глубже ныряю в твой мир. Только… как после твоих слов не навести справки, а? Как забить и не интересоваться, кто ты такая?

Жму на газ и еду куда глаза глядят. С одной стороны — аборт, который она не хочет делать. С другой… помада Жанны. А я то всё думал, почему она глаза с моей шеи не сводит. Напридумал себе всяческую чушь. Но, оказывается, ревность в крови её кипела. Не скажу, что неприятно. Как раз-таки приятно! Не та она, которой пару дней назад была. Совсем не та! Злая. Агрессивная. И не поддаётся соблазну. Мои поцелуи и прикосновения не действуют на неё.

"Я не знала, что ты такой зверь…" — в ушах звенят её слова. Да, кажется я переборщил с условиями. Но и с женщиной, беременной от другого, жить не хочу. А стать зависимым от неё, тем более…

Блять! Хреновая ситуация!

— Здравствуй, Лёха. — звоню другу, решившись узнать данные девочки, — У меня маленькая просьба, дружище.

— Добрый день. Я тебя внимательно слушаю.

— Мне нужна информация про одну девушку. Знаю только её имя, фамилию и адрес. Только, брат, срочно.

— Без проблем. Жду твоего сообщения. — попрощавшись отключаюсь.

Столько мыслей в голове… Её реакция про мужа мне совсем не понравилась. Да и вопрос, который задала вчера… Я разве могу быть отцом? Она сказала, что предохраняется! Или же обманула? Зачем?

Твою ж мать, Женя! Что ты со мной делаешь?

Приезжаю на работу, поднимаюсь в свой кабинет. Что-то сегодня совсем не до совещаний, и вообще рука не тянется ни к чему. В голове гудит. Вибрирует. Не по себе становится…

— Можно? — Ник заходит в помещение с несколькими папками в руках. Чёрт! Я забыл вчера подписать документы, — Нужна твоя подпись.

— Конечно! Доброе утро, брат, — вчера я его серьёзно задел. И даже сейчас он смотрит на меня с обидой, — Прости за вчерашнее. Ты не так понял…

— Всё окей. Ты главное не потеряй ту, которая тебя любит и уважает. А не твои бабки. Забей на меня…

Он снова Женьку защищает. Руки в кулаки невольно сжимаются. Какое-то иное чувство всплывает внутри меня. Почему мне не нравится, когда друг с таким восхищением о женщине моей говорит? Почему? Что, чёрт бы меня побрал, со мной происходит? Я что, ревную? Да нет, конечно! Её — точно нет!

— Александр Петрович, к вам пришёл Артём Гордин. Впустить? — сообщает секретарша.

— Конечно! — он один из лучших друзей.

Давно знаем Тёмыча. И я, и Ник. Любой мужчина позавидует ему. Очаровательная, любящая жена. Трое детей. Счастливая семья — одним словом.

— Доброго времени суток, Ал. Ник? Какой сюрприз. — пожимаем друг другу руки и обнимаемся.

Но что-то мне подсказывает, что не просто так он явился сюда с самого утра. И выражение лица странное…

— Как у тебя дела, Тёмыч? Детишки как? — спрашиваю и почему-то сразу Женьку вспоминаю. Чертовка, блять! Самого совесть грызть всю жизнь будет из-за этого грёбаного аборта! Да только поздно. Хочу её чистой. Без чужого малыша.

— Да всё хорошо. Я перейду сначала к делу, а затем поговорим по душам, окей? — говорит и вопросительно смотрит. Я лишь киваю. — Ал, ты в курсе, что твой отец на дно сел? И что ему круто помогают в этом? Я тебе на мэйл отправил всё, где накосячил. Взглянешь.

Да, дружище. Я в курсе. И кто подставляет, тоже. Но нихера не докажешь. Отец чужому больше, чем родному верит. Меня ненавидит. Знал бы я причину…

— Знаю. Только… Брат, сделать с этим ничего не могу. Спасибо, Тёмыч. — искренне благодарю. Таких друзей много не бывает.

— А что это мы такие кислые сегодня, а? — неожиданно спрашивает он, на что Ник только глаза закатывает.

Отвлекаюсь на сигнал телефона. Сообщение от Лёхи.

"Шевченко Евгения Фёдоровна. Двадцать пять лет. Разведена…"

Крышу буквально сносит от последней новости. Она свободная девушка? У неё никого нет? Так зачем столько денег? От кого беременна?

— Ал? Ты тут?

— Да. Что ты там говорил? — интересуюсь. Но единственное, что хочу в данный момент — остаться один, дабы сообщение дочитать.

— У него крыша съехала, — подключается Ник, — Не обращай внимания. Девочка нормальная встретилась впервые в жизни, а он из себя строит… — не договаривает, заметив мой взгляд хмурый.

— Если уверен в её любви, Ал, сомневаться не стоит. И если обидел сильно, то и оправдания не жди. Любящие не оправдываются. Свои права не защищают. Просто замкнутыми становятся и всё. Порыдают в подушку или под дождём. Пойдут ради любимого на что угодно, но всё равно не сделают шаг вперёд. — говорит серьёзным тоном, о чём-то задумываясь. — Я всё такое пережил, брат.

— Ага, если своё прошлое из головы выкинет, то и увидет её любовь, — бросает Ник, встав с кресла. — Ладно друзья, мне пора. Поговорим ещё Тёмыч…

— Да мне тоже пора. На днях встретимся. А ты хорошенько подумай, Ал… — обращается ко мне.

— Обязательно! Позвонишь, когда время будет. Ник, а ты подожди. Подпишу документы, потом уйдёшь.

Артём уходит, а мы обсуждаем последние контракты. Забываю про сообщение, полностью сконцентрировавшись на этоделах. Да и друг не трогает эту тему. Но женские крики заставляют бросить всё в сторону и выйти с кабинета.

— Что здесь происходит? — смотрю на Аллу, спорящую с какой-то девушкой. Вторая, словно дикая смотрит на меня.

— Это ты тот тиран, да? Ты Алекс? — нагло бросает каждое слово, делая шаг вперёд. — Ты заставил её! Заставил!

О чём она — понятия не имею. Но в кампании Аллы точно с ней говорить о чём-либо не хочу. Киваю в сторону кабинета. Девушка послушно заходит, не обращая внимания на ворчания секретарши.

— Кто вы, девушка? И о чём говорите? — Ник опережает меня. — Я вас, кажется, видел где-то.

— Ага. Видели. И я вас, сволочей, тоже видела. Как не стыдно, а? Что она вам такого сделала? Это ты послал своего друга, чтобы и он с Женькой познакомился? Тоже использовал её, а потом… — обращается ко мне, повышая тон с каждым словом, но Ник перебивает её, не позволяя договорить.

— Нет, конечно. — отвечает ей, — Что с ней? — спрашивает, не отводя взгляда от меня.

— Ой, вы прям невинные овечки! — выкрикивает она. — Да как ты мог условие ей такое поставить, а? Как ты её своего ребёнка уничтожить отправил?

— Чего? — Ник глаза от удивление распахивает, — Блять, Саня, ну ты…

Просто уходит, пиная напоследок дверь. Да, сегодня день хреновый…

— Какой мой ребёнок? Она замужем была вообще-то, когда со мной спала! — твёрдо говорю, но безумно хочу быть не правым в этой ситуации. Хочу услышать, что я единственный в её жизни.

— Вот именно! БЫ — ЛА!!! Она его с другой в своей постели застала, в тот проклятый день, когда с тобой познакомилась! Да и до развода не подходила к нему! Да он… Он… Тварь полная! С врачом спал, которая, якобы бесплодность её лечила. А на самом деле ложь! Чушь! Они сговорились… — слёзы текут по щекам девушки, а у меня сердце тупой иглой колит.

Значит, из-за этого про таблетки наврала? Но лучше бы призналась! Правду сказала! Но как? И поверил бы я ей? Верю ли сейчас?

"Любящие не оправдываются" — вспоминаю слова Артёма и разгромить всё хочется. Круто, блядь, лоханулся!

— Она… От меня беременна? — раньше не чувствовал такого никогда.

Сердце сжимается при одной мысли, что я своего родного малыша уничтожу. И только Бог знает, что чувствует сейчас она. Как обижена. Как ненавидит. Из-за этого бросилась на меня в машине.

— У неё мать больна! Квартиру продала. Украшения свои золотые, тоже. У всех друзей в долг взяла, но всё равно денег не хватило… А ты так вот… Сволочь! Да и права она в чём-то! Лучше сдохнуть под колёсами автомобиля, чем малыша… — руку на живот кладёт и гладит.

Сглатываю несколько раз. В себя прийти пытаюсь. Да, Ник прав. Я должен прошлое вычеркнуть и о настоящем думать. О Жене. О ребёнке. О нашем ребёнке…

Как я вообще умудрился вчера её так подколоть, типа от неё не хочу малыша. "Начнет плакать, умолять. Врать, что он мой." — подумал я и рубанул с плеча, чтобы отстала от меня и закрыла эту тему. Круто постарался! Ты большой молодец, Алекс!

— В какой она больнице? — спрашиваю, взяв со стола ключи от автомобиля и телефон, — Мне нужно остановить её.

Девушка глаза распахивает, в недоумении на меня смотрит, вытирая слёзы с лица. Да, я облажался. Как верну её, не знаю. Но в одном уверен — Она Моя!

— В центральной. Рядом с нашим рестораном. — тихо говорит, умоляюще смотря на меня. — Пожалуйста, останови её.

Девушка уходит. А за ней выхожу и я. Мчусь к лифту, но он не работает. Спускаюсь по лестнице.

Когда-то я безумно хотел детей, но моя "любимая" всегда находила предлоги. Слишком поздно её намерения понял. А потом и предательство… С лучшим другом моим. Вычеркнул всего за минуту. Вышвырнул из дома своего. Но из сердца выкинуть было нелегко. Совсем нелегко…

И сейчас. Женька… Знал, как привык к ней. Как близко принял… Слишком близко…

Звоню раз за разом. Она не отвечает. Сжимаю челюсть до хруста от злости. На себя. И немного на неё.

— Где она? — с одного из кабинетов раздался голос отца моей невесты. Невольно остановился, словно почувствовал, что речь идёт о моей малышке, — Своими ногами пришла? Отлично! Уничтожьте её и ребёнка! Аккуратно, чтобы никто даже не заподозрил! У вас двадцать минут. — говорит он в трубку.

Холодный пот по спине течёт. Руки моментально потеют. Не вижу смысла говорит с этим говнюком. Двадцать минут…

Выбегаю наружу. Сажусь в машину и жму на газ. Больница находится недалеко отсюда. Должен успеть! Обязан! Снова звоню и снова без ответа.

— Чёрт! Чёрт! Женя!!! — кричу, нажимая на сигнал машины. — Дай проехать!

Краем глаз перечитываю сообщение, отправленное Лёхой. Да, девушка права. Мать её больна. Отец давно умер. Отчим в тюрьме уже несколько лет… Судьба у неё, конечно, хреновая.

Доезжаю до больницы и буквально вбегаю внутрь. Узнаю в какой палате и направляюсь туда. Дышать уже нечем. Задыхаюсь. Но останавливаться не должен.

Тихо открываю дверь и замечаю девочку свою, сидящую в кресле. Грустная. Смотрит задумчиво на пол. Будь я неладен! До чего довёл…

Женщина-врач говорит всякую чушь. Оскорбляет и унижает Жёню. Она точно шавка отца Жанны. Ладно, и с ней справлюсь…

— Стоять, — тихо, но как можно твёрдо произношу, заходя в палату.

Женька глазами часто-часто моргает, словно не верит в моё присутствие рядом с ней. Беру её за руку и направляюсь к выходу. Остановливаюсь в последний момент.

— Вы! — угрожающе смотрю на женщину. — Завтра вас здесь не будет. Уволняйтесь заранее.

Выходим из палаты.

Глава 15. Новое начало

Я в состоянии шока…

Он, взяв меня за руку, словно маленькую девочку, уводит как можно дальше отсюда. Поминутно смотрит по сторонам. Такое ощущение, будто за нами следят.

Я не знаю, что сказать и что думать. Зачем он поставил мне условие, отправил на аборт, а затем пришёл и не позволил. Так ещё и на врачей наорал. Странно. Очень странно. Но какова ни была бы причина, пусть и он пришёл вовремя, я его не прощу!

Мы садимся в машину. Он не произносит ни слова. Злой. Поневоле пришёл за мной? Нет, конечно. Никто его заставить не сможет, если чего-то сам не захочет.

Снег падает пушистыми хлопьями. Земля покрыта белоснежным ковриком. Люди готовятся к новому году, а я с одной больницы в другую направляюсь.

Он заводит автомобиль и выезжает со двора больницы. Медленно. Плавно. Мой взгляд остановился на мускулистых руках, сжимающие руль, на которых вздулись вены. Рингтон его мобильника не замолкает. Звонят раз за разом, на что он не обращает внимания, а меня это напрягает.

— Может ответишь, наконец? — тихо говорю, слегка взглянув на него.

— Не твое дело! — грубо бросает, не отводя глаза с дороги.

Он останавливается около огромного цветочного магазина. Господи… Что происходит? Хочется спросить, но я на него сильно обижена. Больше говорить с ним не буду, пока сам не начнет разговор. Выходит, оставляя меня одну. И около получаса не возвращается. С кем-то по телефону разговоривает около входа. Время не идёт. Замерло. Что за план он придумал? Не знаю… Но я пешка в этой игре, которой не жалко пожертвовать.

Наконец он идёт в сторону машины с маленькой вазой в руках, внутри которого розы. Разного цвета с укороченными стебельками. Раньше было бы больно… Но сейчас всё равно, кому он их купил. Он уничтожил мои чувства к нему. Любовь. Страсть. Притяжение. Оказывается, несколько слов и на это способны. В данный момент я чувствую себя обязанной быть с ним. Я должна ему крупную сумму. А это нужно отработать!

Он кладёт цветы на заднее сидение. Садиться и смотрит на меня. В глаза. В упор. Несколько секунд. А потом отворачивается и снова заводит машину.

— Может объяснишь? — мне не терпится узнать, что происходит.

Я хочу пойти к маме. Быть рядом. К вечеру должны сделать операцию. Но я понятия не имею, что он задумал и куда мы едем.

— Объясняться будешь ты! А сейчас просто молчи, если не хочешь меня злить. — даже не поворачивается ко мне.

— Ты уже зол, как чёрт! Да и мне всё равно, что ты там запланировал. Ничего хорошего от тебя не жду… Просто скажи, куда мы едем? — цепляюсь за ручку двери и сжимаю её от ярости.

Не проходит и секунды.

Он притягивает меня к себе и грубо впивается в губы. Терзает их. Щетина царапает кожу. Жжёт. Его язык проникает в мой рот. Властно. Жадно. Переплетается с моим. По коже рассыпаются мурашки.

Господи… Снова он заставляет подчиниться меня и мое тело ему. Но я не хочу!

— Офигел! Разобьёмся! — задыхаясь говорю, отталкивая его.

— Офигел! — подтверждает, — Рядом с тобой меня уносит к чёртовой матери. И да, я зол! Но не на тебя!

Я нервно сглатываю.

Какая муха его укусила? Столько вопросов в голове, но ни одного ответа…

Взяв мою руку, приподносит к губам. Целует кончик каждого пальца, не отводя глаза от дороги. Не отпускает до того, пока не жмёт на тормоз. Останавливается у больницы, в которой должна пройти операция мамы. Что это значит?

Вопросительно смотрю, но он игнорирует мой любопытный взгляд. "Может на аборт сюда приехали?" — мелькает в голове. Нет, я этого уже не жду.

А может и напрасно…

— Алекс! Зачем мы здесь? — цепляюсь за его куртку, замечая, как он открывает дверь.

— Выходи. Сейчас узнаешь.

Он, словно собственная больница, направляется в сторону регистрационной и произносит какое-то имя. Нас отправляют в кабинет врача. Алекс не отвечает на мои вопросы, лишь приказывает замолчать. Но я не могу…

— Иван Иванович. Добрый день. — они пожимают друг другу руки.

— Добрый, Александр Петрович. Мне сказали о вашей просьбе. — врач странно смотрит на "моего". В глазах его страх пробегает. Он боится?

— Эта была не просьба. Когда операция? — слишком резко спрашивает Алекс, на что мужчина сглатывает перед тем, как ответить.

— Максимум через час. Готовимся.

— Отлично! Моя девушка хочет увидеть свою мать. Вы знаете, что нужно делать.

— Какая палата? — ещё жёстче произносит он. Врач смотрит то на меня, то на Лекса. Не нравится ему эта ситуация, но он будто вынужден подчиниться приказам Гордеева.

— Следуйте за мной, — говорит и выходит из кабинета. А мы за ним.

Я сжимаю руку Алекса. Сейчас я готова сделать всё, что он пожелает. Я увижу маму до операции. Обниму. Поцелую. А через пару дней, дай Бог, она прийдёт в себя.

— Спасибо. — шепчу одними губами, встречаясь с ним взглядом. Он ничего не отвечает, лишь кивает. Его выражение лица мне не нравится. Он снова смотрит по сторонам. Кого хочет увидеть? Что вообще, чёрт возьми, происходит?

Заходим в лифт и поднимаемся на пятый этаж. Столько людей в больнице, словно нет здорового человека. Мне не терпится увидеть мамочку. Родную мою. Любимую.

Алекс, словно скала рядом со мной. Сейчас мне ни капли не страшно с ним. Так и хочется обнять его сильно-сильно. Прижаться всем телом. Но… Я ещё не знаю подвоха… Если есть, конечно. Вдруг что-то задумал? У меня же всегда так… Живу счастливо и думаю, что никто и ничто не сможет испортить мне жизнь. А потом, БУМ, и всё вдребезги разбивается. Как в тот день, когда Алекс условие поставил.

— Здесь, — врач кивает в сторону палаты. — Подождите тут. Я отправлю медсестру, она будет с вами.

— Хорошо. Мы подождём. — высокомерно бросает Лекс, и снова неприятно становится. Так не обращаются с людьми, которые намного старше! — Чёрт! Забыл вазу с цветами. Я быстро, Окей? — обращается ко мне.

— Ладно, — шепчу я, опуская его руку.

Он уходит, а я жду в кародире. Время будто замерло. Так бывает всегда, когда чего-то ждёшь с нетерпением. Мысленно считаю до шестидесяти и обратно. И так несколько раз. Но Алекс не появляется.

— Женя, — слышу позади голос человека, которого прямо сейчас готова задушить. Своими руками. Поворачиваясь, вижу своего бывшего мужа перед глазами. Боже… Джинсовые штаны и черная кожанка. Обувь в грязи. А сам на бездомного похож. Любовница не хорошо смотрит за ним, значит… Впрочем, мне плевать!

— Миша?! Какого чёрта? — произношу сквозь стиснутые зубы. — Зачем припёрся, придурок? Из-за тебя она в таком состоянии! Как ты смеешь появляться тут?

Я неосознанно повышаю тон, забывая, что нахожусь в больнице. Как я могла полюбить такую сволочь? Да не любила я его! Какая к чёрту любовь, если каждую ночь тихо прикрадываешься в комнату, дабы мужика не разбудить. Да! Я именно так и делала. Избегала, чтобы не приставал. А сейчас, буквально тошнит от него.

— Я хотел попросить прощения, родная. — он умоляюще смотрит на меня, а я не верю ему ни капли! Либо классно играет, либо любовница выкинула его, как вещь ненужную. Но мне его не жалко! Совсем!

— Иди в задницу! Я тебя ненавижу! — говорю, и, заметив, как он приближается ко мне, делаю шаг назад.

Первый. Второй.

Вжимаюсь спиной в стену. Идти некуда.

— Ты будешь послушной девочкой, какой была всегда, Шевченко, — угрожающе смотрит на меня. Но я его не боюсь. И что он мне может сделать в больнице, среди стольких людей. Хотя, кажется, рядом нет ни души.

— Женя! — рычание Алекса звенит в ушах. Бывший поворачивается в его сторону, а я в одно мгновенние оказываюсь рядом с Гордеевым.

— О-го. Значит, я был прав. Нашла себе другого и…

— Заткнись! — перебивает бывшего Алекс, — Жень, — протягивает мне вазу с цветами, — Иди к маме. Разрешили. И наполни вазу водой, малыш. — так ласково и нежно произносит, улыбаясь. Взглядом успокаивает.

Я ничего не говорю. Забираю цветы с рук любимого и иду в палату. Но дверь за собой не закрываю — оставляю чуть приоткрытой. Больше всего хочу узнать, что скажет Миша. Зачем он припёрся и вообще чего он хочет, после того, как в мой дом другую привёл?

— Михаил, значит! — не спрашивает, утверждает Алекс.

Дальше я не слушаю. Не хочу. Не могу. Знаю, бывший наговорит всяких гадостей, хотя мне до лампочки. Поверит ли ему Алекс? А кто его знает… Он ещё вчера условия ставил. От малыша избавиться приказывал. Словно зверь бесчувственный. А сегодня, будто я для него самый драгоценный человек. Мои проблемы — его проблемы…

Я не разбираюсь в людях. Не вижу ничего плохого ни в одном человеке, пока тот меня не подставит. Да. Такое я пережила много раз…

Мама лежит в постели. Подхожу к ней и опускаюсь на колени, поставив вазу на тумбочку, стоявшую рядом. Целую родную руку. Бледная. Наверное дали снотворное и она спит. Мне хочется расцеловать её. Обнять и объяснить всю ситуацию. После операции, когда прийдёт в себя, именно это и сделаю.

Мама всегда верила мне. Ни разу не сомневалась. Не думаю, что слова Миши для неё что-либо значили. Просто разволновалась.

Столько раз она прикрывала меня от своего мужа. Моего отчима. Это была роковая ошибка — выйти замуж за него. Он бил меня, не щадил. Я отправлялась в институт с синяками на лице. Косметика не помогала. Одногруппники шептались за спиной, как только я отворачивалась. Как же было стыдно…

Мама не могла видеть меня такой. Плакала днём и ночью, а я лишь успокаивала, говоря, что всё рано или поздно будет хорошо. Вроде пару лет так и было… Меня не били, не говорили пошлых слов. Я была нужной. Именно нужной! Миша не любил меня. Ему нужна была прислуга и мои деньги, которые я зарабатывала без устали до двух-трёх часов утра. А он… Тратил их на чипсы и пиво.

Но теперь всё позади. Нужно наслаждаться каждым днём, проведённым с любимым. С Алексом.

Будущего у нас нет. Зачем я ему нужна — понятия не имею. Но он чётко дал понять, что от меня детей не хочет. Может… Просто навёл справки, узнал, что мать больна и решил помочь… Может, он не такой уж и бесчувственный?

Поднимаюсь, беру вазу с цветами и направляюсь в ванную. В частной больнице все удобства под рукой. Но тут каждое доброе слово врачей нужно оплачивать кругленькой суммой. Ну и пусть. Зато мама будет здорова.

Ставлю наполненную водой вазу с разноцветными розочками на тумбочку и иду к двери. Хочу услышать голос Алекса, и что он скажет моему бывшему.

— Я тебя выслушал. Не перебил. А теперь слушай меня ты. — стальной тон Лекса режет слух. Он зол. — Я прекрасно знаю, почему она от тебя ушла. Знаю, как подло ты поступил, приводя в её же квартиру шлюху.

Боже… Откуда он всё это знает…

Марина..!

Когда успела?

Сжимаю челюсть до скрипа зубов. Ну зачем, Марин? Зачем? Надеюсь, хотя бы скрыла, что отец он. Ведь Лекс не хочет от меня малыша! Рано или поздно прикажет избавиться.

— О-о-о… Так она ещё и про личную жизнь наболтала?…

— Заткнись! Я сказал, не перебивай! Не забывай, где ты находишься. Про Женю забываешь раз и навсегда, если не хочешь оказаться в инвалидной коляске! Она развелась. Вычеркнула, плюнула на тебя! Сейчас она моя женщина. Сечёшь, что это значит? — словно зверь, рычит Алекс. Старается сдержаться, но не очень хорошо получается. Миша ещё не в курсе с кем дело имеет, — Явно ты не просто так примчался… Квартиры у неё нет. И работы с сегодняшнего дня не будет. Так что, получить тебе нечего. Свободен. Можешь идти.

— Как это — квартиры нет? — слишком громко говорит бывший.

— Не ори, твою мать! Я так и знал! Из-за денег. Держи! Позвонишь на этот номер вечером, расплатимся!

Я отстраняюсь от двери, взяв стул ставлю его возле кровати и сажусь. Алекс даст ему денег? Это неправильно. Я не допущу этого! Миша никакого права на мою квартиру не имел! Она была моя.

Слышу какие-то протесты бывшего. Затем тяжёлые шаги и звук закрывшейся двери. Поднимаясь на ноги, смотрю на Гордеева. Он не отводит глаз с моей мамы.

— Что он сказал? — спрашиваю, приближаясь к нему. Он поворачивает меня к себе спиной и обнимает за талию. Опускает подбородок на плечо и тихо, с хрипотцой в голосе шепчет на ухо:

— Не строй из себя дурочку, Жень, — говорит он. Его горячее дыхание щекочет и обжигает кожу, одновременно. Он знает, что я подслушивала. — Твой бывший из-за квартиры пришёл… Которой нет.

— Я догодалась. Ты собираешься давать ему деньги? — шепчу, гладя на его руки, сжимающие мою талию.

— Конечно, нет. Нужно научиться их зарабатывать и пахать днём и ночью. А сейчас, нам нужно идти. Чуть позже будет операция. Больше нас сюда не впустят, да и не нужно. Через недельку увидишь маму, — целует мочку уха, играя языком. По коже рассыпаются мурашки, меня бросает в дрожь от желания.

— Она единственная, кто у меня есть, Лекс. — тихо произношу, слегка поворачивая голову в его сторону. Он накрывает мои губы своими, от чего стон вырывается с моего горла.

— Ч-ш-ш, я знаю. Пойдём уже. Нам пора. Дома поговорим, — слегка прикусывает нижнюю губу и отпускает меня с неба на землю.

Поцеловав маму напоследок, выхожу из палаты. Алекс ведёт себя странно. Я не понимаю — хорошо это или нет. Он ласково говорит каждое слово, нет той грубости, которая была сегодня утром. Да, сейчас его поведение бесспорно нравится больше.

Едем домой в полной тишине. Гордеев не отпускает мою руку ни на минуту, а иногда поглаживает мое бедро, поднимаясь снизу вверх. Была бы сейчас ночь, он давно бы остановил в тихом месте и взял бы меня прямо в машине. Несмотря на его действия, я чувствую как он напряжён и взволнован.

Алекс открывает дверь квартиры и впускает меня. Я снова чувствую себя хозяйкой этого дома, наполненный запахом любимого человека.

— Жень, я переоденусь. Вспотел. А потом на работу. Приготовь что-нибудь вкусное, хорошо? Поужинаем вместе, и… Я жутко хочу тебя, — страстно целует в губы, прижимая к себе.

Он отпускает меня и идёт в комнату. А я в ванную, чтобы помыть руки с дороги и начать готовить. Всё настроение портится при виде рубашки с красным пятном, висящей на вешалке. Да и почему я, собственно говоря, должна обижаться? У него есть невеста и он даже не скрывает этого. Прикрываю глаза, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза. Хочется спрятаться в углу комнаты и поплакать сколько влезет. До хрипоты.

— Жень, я ушёл, — где-то издалека раздаётся голос Алекса. Мне нечего ответить, да и не хочу. Сглатываю раз за разом стоявший в горле ком. Не проходит. — Жень, ты чего?

Он подходит вплотную и смотрит внимательно в глаза. Проследив за моим взглядом, говорит:

— Это не то, что ты себе напридумала. Как бы смешно не было… Жень, — он поднял мой подбородок вверх пальцами и обхватил щёки руками, дабы не смогла отвернуться. — У меня после тебя не было женщин. Я… Когда-то засыпал с одной, просыпался со второй. И даже совесть не мучила. А сейчас… всё иначе. Просто поверь мне. Вернусь — отвечу на все твои вопросы, хорошо?

Словно Алекса подменили, честное слово. Нет того наглого, бесчувственного мужчины. Я не понимаю в чём причина и что с ним происходит.

— Хорошо, — сглотнув, прижимаясь к нему и опускаю голову ему на грудь. Слышу бешеный стук его сердца, словно он разволновался.

— Только… Сегодня на работу не пойдёшь. И это не приказ и не указание. Просто просьба. Приду и съем тебя до последнего кусочка. Договорились, малыш?

Глава 16. Алекс. Малыши

Как правильно понять женщин? Какая она? Что хочет от мужчины?

Женька…

Хрупкая. В то же время сильная.

Никакие миллионы не могли заменить счастья в её глазах, после того, как я привёл Зеленоглазку к матери. Словно маленькая девочка, неверующе смотрела на меня. С благодарностью. Нет за спиной человека, который о ней бы заботился. Буквально героем стал всего одним действием.

Неожиданно.

Она единственная, чьей честности поверил, после того, как узнал, что работала она до утра и мать лечила. Плюс муж… Не мужик, а баба настоящая.

Задержался, когда за цветами возвращался. Сообщение Лёхи перечитывал. Эта сволочь даже не работала. Тут с Женькой, а там с какой-то шлюшкой жил. Говнюк! Якобы на смену идёт.

Озверел, увидев рядом с ней этого кретина. Сразу узнал — Леха и его фотку посылал. Как Зеленоглазка согласилась замуж за него выйти?

Безумно красивая, со стройной фигурой. Прям модель настоящая. А он… Даже говорить не стоит…

Явно за деньгами припёрся. Квартиру делить захотел? Бабла ему дай и на всё согласиться. Но всё не так просто..!

Отдал номер Ника. Пусть позвонит, брат хорошо с такими ублюдками справляется. Ночами не выпустит до дикой усталости. Учиться надо зарабатывать, а не за счёт женщин жить.

Жалко стало малышку. Не смог сдержаться. Обнял, прижал к себе. Только зря…

В брюках тесно становится при каждом её касании. Зелень её глаз околдовывает, гипнотизирует до такой степени, что крышу на хрен сносит. Ведьма!

Нежная, ласковая ведьма.

Иногда и характер свой показывает и всё больше меня заводит. Колючка!

Только… Я карты слишком рано открыл. Мое слабое место — Женя. Теперь по ней бить будут. Друг отца моего…

Нужно спектакль со свадьбой заканчивать. К чёртовой матери послать всех. И невесту и папашу её. На хрен я вообще согласился?

Отец является хозяином тридцати процентов акций компании. Всё потерял, а Ник выкупил. Пусть отдаёт всё Анашкину. Мне уже плевать, раз он мне не доверяет. Теперь о ней думать надо и о ребёнке будущем…

Но они малышку в покое не оставят. За неё боюсь. Боюсь, что больно сделают. Унизить вздумают. Работы ей точно не видать, уж об этом старики позаботятся.

Но Женя теперь не одна..!

Я её не отпущу! Никогда! Ни за что!

А ещё малыш… Наш малыш…

Увидев мать, даже забыла те гадости, которые ей наговорил. "От тебя — нет" — эти необдуманные слова, словно острый нож в сердце её крошечное. Пожалел. Раскаялся о поступках своих. Она не заслужила такого отношения. Поздно очухался, но я всё исправлю…

Везу её домой, еле сдерживаюсь, чтобы в постель не затащить. Целую, кусая её губы, слыша её стоны. Заводит. Возбуждает. Малышка.

Но надо ехать на работу и разобраться с мужиками. А ещё, для Жени охранника найти, дабы за каждым её шагом проследил. Необходимо! Анашкин — человек не простой. Опасный. Бессовестный.

Приезжаю на рабочее место и прямиком в кабинет отца. Нужно выяснить, почему он так настаивает на свадьбе с дочерью друга. Несколько раз замечал недовольное лицо папы при виде Жанны. Столько странностей… А самое главное, до смерти матери, отец не обращался со мной как сейчас. Словно я чужой.

— Можно? — спрашиваю, заходя в кабинет без стука в дверь, от чего родитель вздрагивает. — Нужно поговорить. Срочно.

— Ты знаешь дорогу в мой кабинет? — подшучивает, — Ну, присаживайся, раз пришёл.

— Мне нужен от тебя честный ответ, отец. Ты не всё обо мне знаешь, и, поверь мне, я буду на твоей стороне в любом случае, — говорю серьёзным тоном, изучая его выражение лица. — Почему ты так боишься своего друга? Что тебя заставляет делать всё, что он хочет?

Папа бледнеет на глазах. Он поджимает губы в тонкую линию, хлопает крышку ноутбука. Значит, я попал в точку! Но что такого может произойти, если отец мной жертвует. Моим счастьем?

— Что за чушь ты несёшь, сопляк? — рычит он, произнося свое фирменное слово. Да, от него я правды не дождусь. Но я обязан всё узнать.

— Отец, — сжимаю кулаки и на секунду прикрываю глаза, Я давно не ребёнок. С этим характером ты всё потеряешь, а я больше прикрывать не буду! В следующий раз, папа, попросишь помощи у своего друга, который так старается тебя с этой компании пнуть. — кричу от злости, не замечая, как отец невесты в кабинет заходит.

— Как некрасиво за спиной говорить, — цокает языком, раздражая меня всё больше и больше. Буквально выводит из себя.

Он знает про беременность Жени и то, что этот малыш мой. Впервые в жизни я боюсь за жизнь какой-то девушки. Уж слишком глубоко в сердце пробралась Зеленоглазка.

— Не обращай на него внимания. О чём ты хотел поговорить? — обращается к другу своему отец. Топчет меня под ногами.

— О свадьбе. Я договорился на четвёртое января. Как раз день рождение Жанны. Двадцатисемилетие, — смотрит мне в глаза. А я крушить всё вокруг готов. Как без моего согласия эти двое будущее мое решают?

— Никакой свадьбы не будет! Вбейте себе в голову раз и навсегда! — злобно выплёвываю каждое слово и иду к выходу.

— Саша… Саша..! — кричит за спиной отец. Но мне уже по барабану.

Направляюсь в свой кабинет. Первым делом звоню Лёхе и договориваюсь об охране для Жени. Издалека следить и за её безопасность отвечать будет.

— Ал?! Что произошло? Почему отец твой снова озверел? — Ник вовремя приходит. Нужен совет и его мнение.

— Он боится Анашкина. Что-то не так, брат. Поддерживает каждый его каприз. Такое ощущение, будто неисправимое дело натворил, а друг его свидетелем стал. Может шантажирует? Короче, ничего не понимаю… — устало тру лицо рукой.

Жутко хочется уйти отсюда. От всех этих дел. Закрыться дома и с ней время проводить. С Женей. Да и умеет она ласкать и ухаживать. Делать приятно человеку.

— Солидарен. — неожиданно заявляет друг. — Много раз замечал, как они шептались. И… — делает паузу, словно слова подбирает, — Ал, я здесь только из-за тебя, дружище. Если ты уйдешь, я за тобой. Мне не нужна эта компания.

— Знаю. Я ради папы здесь. Строил он этот бизнес не легко. Но в последние годы совсем изменился… — честно признаюсь. — Забей. Я отцом стану, лучше об этом поговорим.

Ник удивлённо на меня смотрит, а потом в улыбке лицо расплывается.

— Значит, пошёл за ней? Не сомневаешься, что это твой малыш? Твою же ж мать! — хохочет он, вставая с кресла. — Это самое правильное решение, Ал. Я безумно рад за тебя. Женя достойна счастливой жизнь, а ты достоин её. И?

— Что и? — спросил я, охваченный приступом жгучей ревности. Как же он так ласково назвал её имя…

— Почему ты здесь, а не с ней? Будь я на твоём месте, ни на минуту не оставил бы. И не думай ничего лишнего, умоляю тебя. Она твоя женщина. — заявляет серьёзным тоном. — Кстати, мужик какой-то звонил насчёт работы. Сказал, ты мой номер дал.

Ник уходит, а я за ним. Хочу увидеть Женькину улыбку. Услышать её дыхание. Чувствовать её запах. Чертовка с зелёными глазами меня в послушного котика превращает. Да я и не против.

С завтрашнего дня у неё охрана будет, и я меньше волноваться стану. Сидеть весь день дома она не согласится. Без сомнений.

Дверь открывать своим ключом не желаю, жму на дверной звонок и жду. Женька не заставляет долго ждать, открывает, а я с открытым ртом на неё смотрю.

На ней моя рубашка, пуговицы расстегнуты до середины груди. Явно без белья. Соблазнительница чёртова.

Захожу внутрь и дверь пинком закрываю, а её к стене прижимаю.

— Жень, — утыкаюсь в её шею носом и запах вдыхаю. Сладкий. Яблочный. — Иди ко мне…

Глава 17. Маленькое счастье

Иди ко мне, — он прижимает меня к стене и грубо впивается в губы. Словно голодный зверь на добычу бросается.

Не знает, как я его ждала. Как время убивала. И не только ради того, чтобы любовью заняться. Я жутко волнуюсь за маму. Алекс перед уходом сказал, что сообщит о её состоянии сразу же, как только ему позвонят. Но я так и не дождалась звонка.

Приготовила еду, приняла душ и надела его рубашку. Без белья. Дабы внимание его привлечь. И у меня, видимо, получилось.

Он сжимает мою грудь через слой ткани, от чего стон с горла моего вырывается. Голодный. Горячий. Мой.

— С ума меня свести хочешь, малыш? — снимает пальто и в сторону бросает. Я утыкаюсь носом в его шею, ощущая его запах — аромат парфюма и кожи любимого мужчины. Дурманит.

Я слишком чувствительна к прикосновениям. К его прикосновениям. Я зарываюсь пальцами в его мягкие волосы и опрокидываю голову вверх, наслаждаясь каждым его поцелуем. Мягким. Горячим. Страстным.

— Пиздец, как хочу тебя, — шепчет он, смущая меня своей откровенностью.

Целует плечи, шею, поднимается выше. Чувствую его дыхание совсем близко — у уха. По его хриплому стону и учащённому дыханию я понимаю — он безумно хочет меня. Возбуждён также, как и я. Сгораю от желания почувствовать его как можно ближе. Внутри себя.

— Блять! — рычит, услышав рингтон своего мобильника. Достаёт телефон с кармана и внимательно смотрит на экран. Одаряет меня коротким, хмурым взглядом, и снова возвращает свое внимание телефону. — Да! — грубо говорит, чуть отстранившись от меня. — Всё хорошо?! Отлично!

Он подносит мобильник ко второму уху и приближается вплотную так, чтобы я расслышала каждое слово говорящего.

— Да, Александр Петрович. Операция прошла отлично. Состояние пациента стабильное. Волноваться незачем. — слышу мужской голос. Врач, наверное.

— Когда можем увидеть? — холодным тоном спрашивает Алекс, горячим языком выводя узор на моей шее.

— Минимум через две недели, раньше невозможно. Поймите нас, пожалуйста.

— Хорошо. Жду от вас отчётов каждый день! — приказывая, отключается.

Я смотрю на него с благодарностью. С восхищением. С любовью. Обвиваю его шею руками и прикосаюсь к его лбу своим, не отрывая взгляда.

— Не смотри на меня так… — шепчет, целуя кончик носа, — Совесть мучает…

— Спасибо, Лекс. Ты не представляешь как я сейчас счастлива, — глажу его по шее, на цыпочках поднимаюсь для поцелуя, но он слегка отстраняется.

— Сначала я пойду в душ. Потом покушаем. А после ужина — десерт по имени Женя. Хорошо? Я устал смотреть на тебя с возбуждённым членом.

— Боже, Алекс! — смущаясь, прячу глаза.

Чувствую, как кровь приливает к щекам. Стыдно. Какой же он красноречивый… Но в то же время мне это нравится. Каждое его откровенное слово возбуждает меня, заставляет испытывать мелкую дрожь.

Поцеловав меня в висок, он окончательно отрывается и идёт в ванную. Еда готова, стол накрыт. Осталось только принять душ Алексу и присоединиться ко мне. Сегодня я хочу сделать ему приятно. Очень приятно! Так, чтобы эту ночь он не забыл никогда в жизни. Так, чтобы он желал меня каждый день. Каждую минуту. Где и когда бы ни был!

Он выходит из душа в одних шортах. Мокрый. Капли воды текут по его волосам. По мускулистым плечам и рельефному торсу. Невольно взгляд спускается вниз, покачав головой поднимаю глаза на Алекса и замечаю его довольную ухмыльку. Щёки заливает краска стыда. Господи, он понял, что я пялилась на его член.

— Садись, — сглатнув, предлагаю.

Он послушно садится, вытирая шею маленьким полотенцем. Чёртов змей-искуситель! Он мстит мне за то, что я встретила его полуголой.

Ковыряюсь вилкой в почти пустой тарелке, в горло кусок не лезет, в то время, как Алекс с аппетитом ест вторую порцию. Смотрю на него и улыбаюсь, не могу оторвать глаз. Привлекательный. Сексуальный. И на какое-то время мой. Только мой.

— Не смотри так… Есть вопросы? — Задавай. — говорит, чуть улыбаясь мне.

Да. Он обещал ответить. Но у меня столько вопросов, что не знаю с чего начать.

— Почему ты такой недоверчивый? — тихо спрашиваю, положив вилку на стол. Внимательно слежу, как Алекс жуёт, на меня не смотрит. — Я о женщинах.

— Одно дело, когда любимая девушка предаёт… Второе… — делает короткую паузу и поднимает глаза, — Когда самая родная женщина. И после этого не можешь довериться. Понимаешь?

— Понимаю… — честно признаюсь. — Самая родная — это…

— Да. — не даёт договорить, перебивает стальным тоном, и я понимаю, что тема закрыта.

— А ты искренне любил когда-то? — очень хочу услышать отрицательный ответ, но не дожидаюсь.

— Да, — говорит, а я сгораю от ревности. — Точнее… Я так думал. Но сейчас… Жень, любовь — это волноваться. Беспокоиться. Ревновать. Искать любимого везде и во всех. Я правильно понимаю?

— Да. Терзать себя мыслями, где он и с кем. Ждать его до самого рассвета, даже если знаешь, что не прийдёт, — слова сами собой вырываются с моих уст.

— Именно. — подтверждает, покрывая ладонью мою руку. — А мне было всё равно… Я бесился. Разрушал. Крушил всё вокруг, когда её с собственным другом застал. Но знаешь, это было не из-за любви к ней. Скорее из-за того, что меня за кретина держали. — говорит, скользя рукой к моему плечу, — Есть ещё вопросы?

Да. Есть. Я хочу спросить про его невесту. Про наше будущее. Что он от меня хочет и что планирует. Но слова в горле застряли. Застыли.

— У меня есть только отец, которому плевать на меня. И тётя. Её я не видел после смерти матери. Лет десять. Может и больше. — поднимается со стула, — Пойдём?

Алекс притягивает меня и к себе прижимает. Руками сжимает мои ягодицы и мягко целует в губы. Словно пушинку берёт меня на руки и в сторону комнаты направляется.

— Подожди… Лекс… — шепчу ему в ухо, но он меня словно не слышит, — Алекс… Пожалуйста… Позволь мне кое-что сделать.

Он останавливается в гостиной и в недоумении на меня смотрит.

— Опусти меня и садись на диван. Пожалуйста.

Да. Он слушается. Садится и вопросительно приподнимает бровь. А я… Я хочу сделать то, что желаю. Стою перед ним и на колени опускаюсь. Впервые сделаю минет и очень надеюсь, что Алексу понравится. Тянусь к его вздыбленному члену, но он удерживает меня за руку.

— Жень… Ты хочешь сделать это из-за благодарности? Или же по желанию? — неожиданно спрашивает он.

Да. Я должна крупную сумму. Но, Алекс, сейчас я о долге не думаю. Просто хочу сделать тебе хорошо. Приятно. И самой себе, тоже.

Я отталкиваю его. Сердце колотится. Руки дрожат от волнения. Продвигаюсь ближе и аккуратно вынимаю его член с трусов и сжимаю в ладони, при этом не отвожу взгляда от Алекса. Его полузакатанные глаза и учащённое дыхание свидетель тому, что я всё делаю правильно и ему это нравится.

Боже… Такой горячий. Огромный. Как же это влезает в меня…

Провожу пальцем по всей длине, а затем то же самое делаю языком. Слышу хриплый стон Алекса и моё сердце стучит ещё сильнее. Низ живота ноет. Тепло и приятно становится. Сглотнув, аккуратно облизываю головку члена.

У меня совсем нет опыта. Никогда такого себе не позволяла, но сейчас мне нравится то, что я делаю. Нравится облизывать и сосать этот толстый член. Нравится погружать его глубоко, до горла. До неба. Нравится, как этот сексуальный мужчина стонет.

— Ты… Когда-нибудь… Это делала? — спрашивает, гладя по голове.

— Нет. Впервые…

Он выдыхает так, словно от облегчения.

— Жень, возьми поглубже… Да… Вот так… Просто соси, Женя!

Глава 18. Продолжение

Я подчиняюсь…

Вылизываю его твёрдый член со всех сторон, будто это что-то очень сладкое и вкусное. Его хриплый стон… Рука, которая ласкает мою голову, спускаясь потихоньку вниз к шее… Его движения, которые заводят меня всё больше и больше сводят с ума. Признаюсь честно, если бы я не стеснялась, уже разок кончила бы лаская себя между ног.

Он уже глубоко во рту. Алекс слегка нажимает на мою голову, пытаясь достать до горла. Я задыхаюсь… Изо рта текут слюни. Я слышу его дыхание — частое и глубокое. Ещё чуть-чуть… Совсем немножко… Звериный рык, и я чувствую солёный сок во рту. Глотаю до последней капли. Господи… Как же мне понравилось…

— Вставай, — командует он и рукой тянется к спинке дивана. За пару секунд этот диван превращается в огромную кровать. Рывком притягивает меня к себе и сильно обнимает с бешеной страстью впиваясь в шею.

— В моей жизни есть две девочки… — хрипло произносит, от чего мурашки по коже рассыпаются. Но в то же время мне больно… Вторая — это я. А первая… Обида по телу растекается, и неосознанно царапаю его плечи, — Точнее… Одна сейчас рядом, а вторая будет между нами через несколько месяцев.

Я расслышала? Он про нашего малыша? Он хочет девочку? Нет, нет! У меня точно глюки…

— Моя страстная девочка. Как же мне нравится, когда ты так ревнуешь… — смотрит на меня словно хищник, пробравшийся к своей жертве, и готовый напасть в любое время.

Поцелуй в шею. Ещё один. Второй.

В щёки. Глаза. Губы.

Он обрисовывает непонятный узор на моей груди. Слегка вздрагиваю от каждого его прикосновения. Я жажду, с нетерпением жду, когда он возьмёт меня. От его горячего дыхания волны удовольствия с бешеной скоростью по телу растекаются. Но он не торопится. Мучает меня.

— Ревную… — я глубоко вдыхаю и решаю признаться ему, — Потому что люблю тебя, Алекс…

Тишина. Секунда. Другая.

Он молчит, смотря мне в глаза. Так искренне улыбается, нависая надо мной. В черных, как бездна глазах мелькает какая-то искорка. Он верит мне. Сейчас я вижу это по его взгляду, а раньше не понимала, что он хочет и что думает обо мне.

Между нами есть безумное притяжение. От него не хочется бежать. Прятаться. Не хочется тихо прокрадываться в другую комнату, как это делала раньше, когда жила с мужем. Наоборот. Хочется разбудить. Поцеловать каждый сантиметр его горячего тела. Возбудить. И до утра заниматься любовью.

Сексуальный. Притягательный. Темпераментный мужчина.

Мой мужчина.

Алекс коленом раздвигает мои ноги и… Боже, он смотрит прямо туда… Там так пульсирует… Горит. Моё тело требует его вторжения. Толчков.

Сглотнув, он возвращает взгляд на меня и тихо шепчет:

— Повтори… Скажи ещё раз, Жень…

— Я люблю тебя, Алекс… Но… Как же она? — я имею в виду его невесту. Хочу знать правду. Знать, почему он с ней помолвлен, но живёт со мной. Целует и обнимает меня. Но для остальных его женщина — именно она!

— Забудь. Её не было. Нет. И не будет в моей жизни. Никогда.

Эти слова Алекса то ли расслабляют, то ли приводят в недоумение. Как это её нет? Они на глазах десяток человек объявили о свадьбе. Фотографы. Репортёры. Все были там и снимали их. А он говорит — её нет…

Ступор!

Но я только прикрываю веки, задумываясь. Вздрагиваю от неожиданного толчка. Широко распахиваю глаза, цепляясь и царапая плечи Алекса.

Он вошёл в меня.

Потом всё словно в тумане… Слишком жарко… Слишком горячо…

Он заполняет меня полностью. Удовольствие. Наслаждение. Вспышки. Фейерверки перед глазами.

— Есть только ты. И есть я. Третьим будет наш малыш. Женя, — он выдыхает, — Я сделаю тебя самой счастливой женщиной. Ты только поверь мне. Доверься.

И это капец как приятно. Слышать его хриплый голос. Стон. Обещания.

Я верю тебе. Верю, Алекс. Больше, чем кому-либо в этой жизни. Больше, чем самой себе. Ты только сдержи. Сдержи свое обещание, любимый.

Он сжимает мои соски между пальцами одновременно толкаясь в меня всё сильнее и сильнее. Мне нравится тяжесть его тела и то, как та самая тяжесть придавливает меня к матрасу. Мне безумно нравится смотреть на него вот так — снизу-вверх, когда он нависает надо мной и смотрит с восхищением. Чёрные глаза от страсти и возбуждения стали ещё темнее. Он… Такой большой. Красивый. Сексуальный.

— И если увижу рядом с тобой кого-нибудь другого… — рычит в губы, очередной раз толкая, — Ты даже не представляешь, что я с ним сделаю!

Жирный намёк…

Толстый…

Но, Алекс, у меня есть ты и больше никого не будет.

Он скользит рукой вниз и ныряет между ног, обрисовывая круги на клиторе. Я хочу крикнуть, заорать от удовольствия. От этой невыносимой ласки его умелой руки. Лекс целует меня в шею и плечи, иногда прикусывая. Я сжимаю кулаки и глотаю ртом воздух. Перед глазами темнеет, а тело прошибает дрожь и безумное удовольствие. Этот яркий оргазм сносит остатки разума к чёртовой матери.

Он не выходит из меня…

Он толкается и толкается. Сжимает мою грудь, в то время, как я не могу даже вдохнуть.

Мои ноги оказываются у него на плечах. Толчок. Второй. Третий.

Он хрипло рычит и сжимает мои волосы в кулак. Тянет их назад, сильно, почти до боли, освобождает шею. Лижет кожу, спускаясь вниз. Ключица. Плечо.

— Кончи для меня ещё раз, девочка моя, — часто дышит, а я думаю о том, как и почему он сдерживается. Почему не кончает? Меня смущают его откровенные слова, но и заводят, тоже. — Ну же, ты уже готова…

Господи, что он со мной вытворяет… Я словно пластилин, и он подбирает нужное положение. Делает из меня всё, что хочет.

— Давай, малыш, — сексуальный, дикий рык не отрезвляет. Наоборот. Веки тяжелеют. Я не хочу закрывать глаза. Хочу увидеть его лицо и его эмоции, когда он будет кончать. Но не получается. Сжимаю веки. С горла вырывается всхлип. Хочу крикнуть, тоже не получается.

Ещё один толчок… Ещё… И ещё…

Очередной. Слишком резкий. Звериное рычание. И тяжёлое тело любимого надо мной.

Я ничего не вижу. Не слышу.

Он ложиться рядом и за секунду я оказываюсь над ним. Кладу голову ему на плечо и закрываю глаза. Ни единого слова. Тишина.

Сколько мы так лежим? Минуту? Две?

— Пойдём на кровать. Там мягче… — он целует в висок, подхватывая меня за ягодицы, одним рывком поднимается.

Через минуту, ощущаю спиной прохладу и мягкость — он уложил меня на кровать. Сам ложится рядом, тоже. Я поворачиваюсь к нему и, не отрываясь, смотрю в его глаза, глупо улыбаюсь.

Сегодня самый счастливый день в моей жизни.

— Спи малыш, завтра рано вставать. Куча дел… — мягко, коротко целует, в губы произносит.

— Завтра Новый Год, — напоминаю, — Какая работа в праздничные дни?

— Жень, компании угрожает банкротство. Я должен заняться делами и поднять на ноги этот чёртов бизнес. — проводит указательным пальцем по щеке к шее. По коже пробегают мурашки и я снова теряюсь в ощущениях. — Закрой глаза и засыпай. После работы выйдем, прогуляемся. Хорошо?

— Серьёзно? — неверующе заглядываю в глаза, — Конечно! Я только за. — прижимаясь всем телом, кладя голову ему на грудь, прислушиваюсь к каждому стуку его сердца.

Я каждый Новый Год встречала на работе или же сидя в четырёх стенах дома. Мой бывший муж никогда не делал мне сюрпризов, подарков. Редко говорил приятные слова или же куда-то приглашал. Я всегда молча завидовала своим подругам, в том числе и Марине. Но это была белая зависть.

Алекс засыпает раньше, а я никак не могу закрыть глаза и погрузиться в сон. Я целый час пялюсь на него и глажу рукой его щеку с лёгкой щетиной, а иногда тянусь и дарю лёгкий поцелуй. Во рту пересохло, жутко хочу пить, но не могу от него оторваться…

— Жень, — тихий, хриплый голос заставляет вздрогнуть от неожиданности. — Спи, не дразни меня.

Я не говорю ни слова. Поцеловав его в подбородок, направляюсь на кухню. Не успеваю зайти, как в глаза бросается маленький красный огонек над верхней полкой кухонного шкафа в углу, похожий на лампочку гирлянды. Моргаю несколько раз, думая, что мне показалось. Но нет… Таких штучек я видела много. Очень много. У нас в ресторане.

Но чтоб на кухне… Серьёзно?

Но Алекс не глупый. Наоборот. Есть и этому объяснение.

Но я не буду над этим думать, или же портить настроение…

Но, знаете, счастливые дни слишком скоротечны…

Глава 19. Надоела…

Мужчина, который изменил мою жизнь на триста шестьдесят градусов. Мужчина, который подарил мне бесконечное счастье за короткое время. От которого я жду малыша. Которого я люблю таким, какой он есть — наглый, грубый. Но в то же время такой нежный и ласковый. Он умеет ухаживать за женщиной. Я чувствую себя желанной. Любимой. Хоть и ни разу не услышала от него слова "любовь" или же "любимая". А хотелось бы…

Я решила не заикаться на эту тему. Может со временем поймёт свои чувства и признается. И насчёт скрытой камеры ничего не сказала. Захочет — скажет сам. Помню, Алекс шантажировал меня какими-то доказательствами того, что я украла деньги у него, из дома. Жук. Всё было ради того, чтобы я согласилась. Приняла его предложение жить с ним. Нет второй камеры в этой квартире, кроме кухни.

Новый год решили отметить вместе. Дома. Романтический ужин тет-а-тет. Красное вино. Тихая музыка. Я и он. А после, как всегда, страстная и незабываемая ночь.

— Завтрак готов? — хриплый голос и горячее дыхание Алекса касается уха и шеи. Он, стоявший позади, обнимает меня за талию и прижимает к себе. Только вышел из душа, и, позавтракав должен уехать на работу. Но мне не хочется его отпускать. Совсем не хочется.

— Готов, родной, — поворачиваюсь к нему лицом и провожу руками по его груди до шеи.

Влажные волосы прилипли ко лбу. Капельки воды текут по его телу. Он снова без футболки, демонстрирует накаченное, спортивное и сексуальное тело.

— Этими зелёными глазами ты околдовала меня, ведьма, — держит мое лицо руками, чтобы не смогла отвернуться и отвести взгляд. Тянет большим пальцем нижнюю губу вниз, затем отпускает. Постоянно голодный… Неугомонный робот.

— Но не смогла добиться твоей любви, — обиженно надуваю губки и прикрываю глаза. После чего он берёт мои губы в плен своих. Его язык властно проникает в мой рот.

Он не жалеет меня, мучает. И так каждый день. Каждый раз, когда мы стоим рядом. Он берёт меня на кухне. В ванной, где я царапаю холодный кафель от удовольствия. Он трахает меня даже прижав к стене. Трахает на диване. После ужина он часто сам убирает со стола, дабы прямо там же усадить на него и раздвинуть мои ноги как можно шире. А потом снова трахать, пока наши тела не приллипнут от пота, и мы просто задыхаемся от усталости.

Алекс такой… Алекс голодный волк.

— Ты во сколько поедешь на работу? — он откровенно игнорирует мои слова, меняет тему, чем раздражает меня. Ну и ладно…

— В три, наверное. — отстраняюсь от него, больше не хочу чувствовать эту невыносимую ласку. Я не удержусь, снова поддамся, а это последнее, что я сейчас хочу. Его игнор просто разрывает мое сердце. Душу. Я хочу услышать от него слова любви, хоть и не желала возвращаться к этой теме.

— Отлично. Машина будет ждать тебя в десять, — каждый день говорит одно и то же слово, будто напоминает, намекает, чтобы я вернулась вовремя. Умник, блин.

Он уезжает на работу рано утром, а я привожу себя в порядок. Давно не ухаживала за волосами и кожей.

К маме всё ещё не пускают. Врач звонит Алексу три раза в день с отчётом о её состоянии. Я очень соскучилась по ней, но выбора нет. Надо ждать…

Алекс тоже волнуется за мою маму. Потому что он рано потерял свою? Быть может. Но то, что его мать предала их, мне показалось странным. Не знаю почему… Но какое-то предчувствие не даёт мне покоя…

А отношение Гордеева ко мне…

Я уверена, что Алекс тоже не равнодушен ко мне. Это не просто притяжение наших тел. Это однозначно любовь! Но он не хочет этого признавать и ранит меня этим.

Он словно не может дышать без меня. Звонит раз десять пока работает. Поминутные сообщения не оставляют в покое. Такое ощущение, будто мы школьники. Обижается, если я не отвечаю вовремя. Но я же не сижу в кресле, как он, не командую подчинённым. Наоборот. Но он меня не понимает…

— Привет, Жень, — меня встречает Марина в регистрационной.

Первые дни я дулась на неё за то, что рассказала Лексу про мое прошлое. Как обманул муж. Как они с любовницей держали меня за лохушку.

Но потом, конечно же, простила. Я безумно благодарна ей, ведь она спасла жизнь нашему малышу, от которого Алекс так упорно велел избавиться, не зная, что он его собственный.

Но сегодня я замечаю грусть в её глазах. Явно что-то случилось.

— Привет. Что за кислое лицо? Что произошло, дорогая? — мы идём в сторону раздевалки. Подруга не говорит ни слова, а я и не настаиваю. Лишь заходя в помещение заговоривает:

— Сестра приехала. Двоюродная, — присаживается на стул и начинает плакать.

— Марин, ты чего? Ты плачешь? Объясни, что происходит… — говорю, снимая с себя пальто и опускаясь на корточки напротив неё.

— Она беременна. В Питере жила с самого детства. Образование есть. Работала в хорошей фирме. А потом… — слёзы текут по её щекам, а я сглатываю, потому что знаю, случилось что-то ужасное, раз подруга так горько плачет, — Она от босса своего забеременела. А он… Короче отец босса узнал, что она малыша от сына его ждёт, сразу же распорядился. Её никто на работу не берёт. Так круто подставили, аж квартиру продала. И сейчас, дитя под сердцем, без гроша за душой. А тот самый… Её босс. Даже близко не подходит. Не хочет ни малыша, ни её.

Господи… Какая душераздирающая история. Жизнь жестокая штука. Почему-то я моментально сравниваю себя с ней. Ведь я тоже хотела уйти от Алекса. Воспитать ребёнка сама. Даже не думала, что однажды могу потерять работу и остаться ни с чем. Состояние мамы и слова Марины, сказанные Алексу, круто поменяли мою жизнь. С какими же жестокими людьми судьба столкнула эту девушку.

— Марин, моя хорошая. Возьми себя в руки. Где сейчас твоя сестра? — осторожно спрашиваю.

— Чуть позже придёт. Андрей попросил шефа взять её на работу. Ну, хотя бы до того, пока живот не будет заметен. Придётся скрывать её беременность. — она снова плачет, от чего и у меня слёзы вниз по щеке катятся.

Да. Она действительно приезжает. Двадцатичетырехлетняя девушка. Блондинка с голубыми глазами. Какая сволочь могла так воспользоваться ею и выкинуть, как ненужную вещь? Очень красивая. Милая. Добрая.

Такси ждёт меня на выходе. Выхожу с работы и прямиком направляюсь домой. Сегодня меня напрягала не только история сестры Марины — Кати, так ещё и то, что Алекс к вечеру перестал отвечать на сообщения, хоть сам раньше бесился, когда не отвечала я. Нет, я конечно понимаю, что он может быть на совещании. Может быть занят. Но чтобы столько часов… И снова обида захлестнула меня с головой.

Звоню ему несколько раз, но он не отвечает. Сижу на диване перед телевизором и не могу взять себя в руки. Успокоиться. Плохое предчувствие гложет изнутри, выворачивает наизнанку.

Я жду Алекса несколько часов. Он приезжает очень поздно, хоть и раньше было наоборот.

— Алекс, — вскакиваю с места и иду к двери, когда слышу щелчок.

Но от увиденного становится не по себе. Он снимает с себя пальто и я земачаю ослабленный узел галстука. Рукава рубашки, закатанные до локтей. Растрёпанный. Такой… Непривычный что-ли…

— Почему не спишь? — он проходит мимо, не обняв и не поцеловав. Я застываю на месте, словно вкопанная не могу продвинуться вперёд. Но заставляю себя пойти за ним, чувствуя, как глаза наполнились влагой. Что снова происходит?

— Тебя ждала, — с обидой в голосе произношу. — Нужно поговорить.

Он подходит ко мне и обнимает. Его пропитанное запахом виски дыхание касается моей кожи.

— Прости, был занят, — оставляет лёгкий поцелуй на губах, — Я только прочитал сообщения. Ты написала нужна помощь кому-то. Что случилось?

Значит, он читал, но не отвечал. А занят был не делами, а просто пил весь день. Да так, что от него всего пахнет алкоголем и сигаретным дымом. Злость и обида разрывает душу, расцвечивая мир в холодные, мрачные цвета. Слёзы готовы хлынуть с глаз каждую секунду, но я держусь. "Может у него проблемы на работе" — то ли успокаиваю, то ли накручиваю себя этими мыслями, но решаю объяснить ему историю Кати в надежде, что он захочет помочь.

— У Марининой сестры проблемы. Девушку выгнали с работы из-за того, что… — усмехаясь произношу, — Что она забеременела от своего начальника. Он её обманул, понимаешь? — смотрю в глаза Алекса, но он ничего не отвечает, лишь кивает, дабы я продолжила, — И теперь её нигде на работу не берут. Отлично позаботились…

— Ты хочешь, чтобы я взял её на работу?

— Хочу, если, конечно, ты этого хочешь…

— Я тебе предлагал работу у себя в кампании, Женя. Ты отказалась. А сейчас хочешь, чтобы я взял чужую, в то время, как я хотел быть ближе к тебе. — его каждое слово словно осколок льда. Режет. Замораживает.

Да. Он прав. Он предлагал мне, но я не восприняла всерьёз. А зря…

— Хорошо, — продолжает он, — Пусть завтра придёт в кампанию. Я предупрежу наших, возьмут её. Напишешь мне данные этой девушки. — холодно бросает и, снимая с себя одежду, идёт в ванную.

Я не знаю что думать. Не знаю как поступить. С чего начать разговор и понять, что с ним происходит. Он выходит из душа и также молча идёт на кухню.

— Алекс, что случилось? — подхожу ближе и беру его за руку, но он слегка отталкивает меня, от чего я окончательно не могу сдержать себя и слеза катится по щеке.

Он не реагирует.

Отвлекается на рингтон телефона. Смотрит то на меня, то на экран мобильника. Выходит на балкон и закрывает за собой дверь. Почти голый в зимнюю погоду. Возвращается через пару минут и снова проходит мимо. Злой. Агрессивный. Но я удерживаю его за локоть.

— Объясни. Что. Происходит! — выплёвываю со злостью, ногтями впиваясь в его кожу.

— Отстань от меня! Не до тебя сейчас! И не до потряхушек, тоже! Надоела!

Глава 20. Выбор

Женя…

Эта оторва засела в моей голове. В моих мыслях. Запала в душу. Проникла глубоко в сердце, откуда её только с болью вырвать можно.

Не хочется отстраняться от неё. Не хочется оставлять одну. В голову ничего не лезет. Рука ни к чему не тянется. Только о ней и думаю. Днём. Ночью.

Думаю о ней везде. Дома. На работе. В дороге. Чёрт бы меня побрал, даже на совещаниях! Ведьма околдовала меня своими зелёными глазами, в которых я тону. Растворяюсь.

Никогда не испытывал таких ощущений. Никогда не мчался домой, лишь бы увидеть девочку, которая меня ждёт.

Когда-то я считал, что люблю женщину, которая убила во мне веру в девушек. Убила все мои чувства. Но сейчас понимаю, что я ошибался. Да, я тогда тоже бежал домой после работы, но только ради секса. Яркого. Незабываемого. Именно такого, какого я желал. Она мне и не отказывала. Получала от меня хорошее бабло и ей было по барабану — где я и что делаю.

Слишком избаловал её. Относился к ней, как к ребёнку. Прислушивался ко всем её капризам. А она…

Женька не такая… Женька моя послушная девочка.

Я никогда не любил заказную еду и привык готовить для себя сам. Но больше месяца Зеленоглазка балует меня своими вкусными блюдами. Женька единственная, кто не отказывает мне ни в чём. Кроме работы в нашей компании. Хотел, чтобы она была перед глазами каждый день. Каждую минуту. Но… Может и её отказ к лучшему. Жанна и её отец не оставили бы малышку в покое.

Она не из тех, кто настаивает, надоедает своими капризами. Из тех, кто понимает с одного слова. Взгляда. Проникла глубоко в сердце. Жёстко реагирую. Только на неё. Одну. Единственную.

— Саша, — отец Жанны заходит в кабинет и ведёт себя так, словно это его личная собственность. — Надо поговорить.

Я смотрю на него с отвращением. Ненавижу таких людей, знаю, будет настаивать на свадьбе. И его самодовольная ухмылка мне совсем не нравится. В какую игру играет эта сволочь? Мне его задушить собственными руками хочется за то, что малыша нашего убить хотел, а также от Жени избавиться. Несколько дней не попадался мне в глаза. Всему свое время, пусть думает, что я не знаю о его планах. Посмотрим, что предпримет дальше.

— Если о свадьбе… — делаю паузу, слежу внимательно за его взглядом, — Её не будет. Ни-ког-да!

— Ты глубоко ошибаешься, Саня… Как послушный пёсик будешь делать то, что захочу я! — командует хохоча, затем расслабленно располагается в кресле.

Я злюсь. Зверею. Он повторяет слова моего отца. Ведёт себя точно также. Еле сдерживаю себя, чтобы не вцепиться ему в горло. Чтобы не задушить.

— Во-первых — выбирай выражение, если не хочешь вылететь отсюда. А во-вторых… Я свои слова назад не беру.

— Не в этом случае, — он снова ухмыляется, доставая из кармана телефон. Что-то тыкает на экране, а затем кладёт мобильник на стол и толкает в мою сторону.

Не хочется смотреть. Раз он так самоуверенно ведёт себя, значит, там что-то не простое. Там то, из-за чего я буду вынужден принять их условия и жениться на Жанне.

Может что-то связанное с Женькой? С мужем её… Снимки какие-то? Нет, их я точно вместе видеть не хочу!

Всё же беру гаджет в руки и смотрю на экран. Пустое помещение, но находящегося внутри можно определить с лёгкостью. Отец! С кем-то громко спорит, но слова я не слышу, только гул. Мужчина напротив показывает папе что-то, на что он достаёт из-за пояса оружие и стреляет не церемонясь.

Бросаю телефон в сторону гада. Сжимаю руки в кулаки до побелевших костяшек. Сердце сжимается, вырывается с груди. Тварь! Вот как отца на цепи держал. Шантажировал. Вот куда деньги отца деваются.

— Сука! Ещё и другом себя называешь? — автоматом встаю с кресла и направляюсь к нему. Взяв за ворот рубашки, поднимаю вверх. Готов раздавить его. Готов убить. — Так ты его на цепи держал, а? Шантажировал? Когда это было? Где, чёрт бы тебя побрал?!

— Отпусти, если не хочешь, чтобы я прямо сейчас пошёл с этим видео в ментовку и не сдал твоего отца!

Отталкиваю его от себя. С такой силой сжимаю челюсть, что скрип зубов слышу.

— Рассказывай!

— Не-а… Ну, что я тебе должен рассказать, а? Ты всё видел своими глазами. И… Я знаю, что у тебя в кабинете есть скрытая камера, не смей выпендриваться, иначе…

— Иначе? — рычу от злости. От злости на него, но гораздо больше на отца.

Ведь я просил его по-человечески рассказать мне всё, почему он эту сволочь так боится. Но нет, он решил поиграть в прятки. Но это не игра! Это жизнь, в которой за ошибки родителя должен расплачиваться я! Именно я! Я должен расстаться с ней. Со своей зеленоглазой любимой женщиной. Я должен отпустить не только её, но и ещё не родившегося малыша. Я должен стереть их и жениться на дочери этого…

Блять!

— Всё равно виновными будете вы. Точнее твой отец. Как ты думаешь, сколько лет он просидит за решёткой? Десять, может пятнадцать лет? — говорит издевательским тоном. Только Бог знает, с какими усилиями я держу себя в руках.

— Чего ты хочешь? Денег? Окей, не проблема. Сколько? Я дам тебе сколько хочешь, но ты уйдешь отсюда к чёртовой матери и больше не появишься! — процедил сквозь стиснутые зубы, сжимая в руках свой телефон и краем глаза читая сообщение. Отца я в тюрьму не посажу, но и Женьку не отпущу. Не могу. Не хочу. Мне без неё никак.

— Нет! Как раз Саня, именно ты пошлёшь свою шлюшку к чёртовой матери и женишься на моей дочери. Ты меня понял? И у тебя на раздумья всего двадцать четыре часа. Впрочем… Думать-то нечего. У тебя нет шанса отказаться. Не примешь мое предложение — потеряешь не только отца. Поверь мне, я способен на всё.

— Не вздумай мне угрожать! Уничтожу тебя! Убью! Даже тело твое не найдут, скотина! Только попробуй к женщине моей приблизиться… Не смей!

Рассудок на миг помутился от ярости. Бессилия. Как выручить отца из безвыходного положения? Как Женю сберечь? Она меня даже не выслушает… Не поверит. Как объяснить, что я на другой жениться вынужден? А как же мои обещания?

Я отчётливо слышу каждый удар своего сердца. Чувствую, как пульсирует кровь в венах. Жадно глотаю воздух, но не могу надышаться. Задыхаюсь. Не хватает воздуха.

Женя…

— Ты сейчас не в том состоянии, чтоб мне приказывать! Твою шлюшку не трону…

— Заткнись! Выбирай выражение, я сказал! — твёрдо отрезаю, не позволяя договорить. Не дам ему ещё раз оскорбить мою девочку!

Он смотрит на меня и скалится улыбкой до ушей. А я, как раненый зверь готов разорвать его на части прямо здесь и сейчас. Я много думал о будущем. Впервые в жизни с огромной серьёзностью принимал мысль о том, чтобы завести семью. С ней. С Женей. Даже не хочу думать, как я ей буду объяснять эту ситуацию.

— Ладно, — "друг" отца равнодушно пожимает плечами и направляется к выходу, — Время ограничено, Саша, — говоря напоследок уходит, хлопая за собой дверь.

Вцепившись за стол, перевернул его вверх дном. Пнул кресло прочь к чёртовой матери. Взяв со шкафа виски и стакан, упираясь спиной в стену медленно сполз по ней на пол. Сижу и пью сколько влезет на пустой желудок. Читаю сообщения Зеленоглазки, чувствуя, как прозрачная пелена закрывает глаза.

Больно, блядь! Впервые так больно даже от одной мысли, что вынужден буду бросить её. Отпустить. Послать прочь от себя, чтобы строила новую жизнь. С моим малышом. С моей маленькой девочкой. С моей крошечной Альбиной…

Бутылка виски пуста. Я разгромил всё вокруг, но не помогает! Так не должно было быть! Так не должно было быть, мать вашу, с ней! Она не должна была всё это прожить! Во всём виноват я! Именно я!

Заставляю себя подняться. Нужно поговорить с отцом. Узнать, как и когда он совершил преступление. За что он убил человека?!

— Пошла прочь! — рычу на секретаря отца. Блондинка невинно хлопает ресницами, словно не она спит с моим папашей ради денег. — Прочь, я сказал! Не появляешься здесь, пока отец тебя сам не позовёт. Ясно тебе?

— Что происходит, Саша? — через гул в голове доносится голос отца.

Каждый звук царапает сознание. Рвёт на части сердце, которое ещё чуть-чуть и взорвётся вдребезги, словно осколки льда. Словно самое тонкое стекло.

— Я сейчас тебе объясню, отец. Ты в кабинет зайди, — спокойно предлагаю, закатывая рукава рубашки до локтей.

— Ты пьян? На работе? Ты что себе позволяешь, сопляк? — и снова оскорбление. Разве стоит из-за такого человека разрушать свое счастье? Разве стоит отказаться от Женьки из-за него?

— Да, пьян! — держу себя в руках. Хочу спокойно поговорить. До каждой мелочи хочу узнать, что он натворил. — Отец, кого ты убил?

Он смотрит на меня не отрывая глаз. Сглатывает нервно, затем отворачивается. Идёт к окну, из которого весь пейзаж вечернего города виден. Он стоит ко мне спиной. Молчит. Тишина повисает между нами, а я уже схожу с ума. Хочу поехать домой и просто быть с ней. Быть рядом. Прижать, обнять до хруста костей.

— Тебя тоже шантажировать начали? Видео отправили? — даже не поворачивается ко мне. И до меня не доходят слова. Ибо слишком много выпил и мозг отказывается соображать.

— О чём ты? Сядь в это грёбаное кресло и расскажи мне всё. До самой мелочи. Ты знаешь, чем я должен пожертвовать ради того, чтобы тебя не посадили? — грустным тоном спрашиваю. Сам себя не узнаю. Что со мной происходит? Почему так колотится сердце? Почему так страшно?

— Откуда ты узнал? — тихо задаёт вопрос, повернувшись ко мне лицом. Такой бледный. И я вижу в его глазах страх. Впервые за свои тридцать четыре года жизни. Впервые мой отец кажется мне беззащитным. Впервые мне жаль его.

— Твой дружок, — усмехаясь, устало потираю лицо рукой, — Федя. Показал мне видео, где ты стреляешь, убиваешь человека.

— Что? Федя? Ты охренел?

Глава 21. Выбор. Продолжение

Он мне не верит…

Отец не верит родному сыну, в то время, как я задыхаюсь от безвыходности. Не знаю, что делать и как помочь ему.

Перед глазами её образ — Женькин. Я помню, как она смотрела на меня с мольбой, когда просила денег ради матери. В голове звенят её слова, сказанные с обидой: "Надеюсь, Алекс… Очень надеюсь, что тебе однажды не придётся выбирать между родным, кровным и безумно любимым человеком."

Приходится выбирать, малышка… Это моё наказание. За то, что не поверил тебе вовремя. Принял за очередную продажную. Разбил тебе сердце, но ты меня рано простила. Очень рано. Последним ударом будет моя свадьба с Жанной, после чего ты окончательно будешь вынуждена стереть меня из своей жизни. Плюнуть на такую сволочь как я, который оставил тебя на пол пути. Который обещал сделать тебя самой счастливой женщиной.

Я тебя недостоин, малыш.

— Что я такого сделал, отец, что ты во мне так разочаровался? Что я такого сделал, чтобы заслужить такое обращение? — голос хрипит.

Он не смотрит на меня. Маленькими шагами идёт к креслу и присаживается. Упирается локтями на стол и закрывает лицо ладонями.

— Пап, давай поговорим на чистоту, а? Ты мне всё расскажи, а я помогу. Я не маленький и… Поверь мне, у меня есть хорошие знакомые, кто может нам помочь. — пытаюсь разбить ледяную стену, стоящую между нами.

— Я всегда думал, откуда каждый мой шаг узнают. Посылают сообщение, чтобы я не подписывал документы, или же… Отдал контракт какому-то сопернику… — говорит, затем тянется и достаёт из шкафа спиртное и стакан. Трясущейся рукой наливает и залпом выпивает, — Я только сегодня узнал, чем ты занимаешься на самом деле. Старый друг сказал. Автосалоны, ювелирные магазины. — усмехается, наливая очередную порцию напитка.

— Он подставлял тебя. Я уверен, его рук дела. — заявляю. Перечитываю сообщения Жени, но не могу ответить. Каждое написанное слово усиливает пульсирование крови в висках, — Зачем ты выстрелил?

— Он… Показал мне снимки… Его и… — сглатывает и на секунду прикрывает глаза, словно ему трудно говорить, — И Настасьи.

— Что? Пап, мама никогда не принимала обвинения. Она всегда утверждала, что не изменяла. Не предавала. Только в тот проклятый день, когда она покончила собой… уверяла меня, что это правда. Что, якобы, те фотки реальные. Я видел снимки, но… Не верил, ибо верить не хотел.

Не верил. Честно говоря, стал верить после того, как сам с изменой столкнулся. А некоторые слова, поступки Жени отрезвили сознание. И почему у меня такое ощущение, будто и в смерти матери "друг" отца замешан?

— Я не знаю, сын. — впервые за долгие годы он называет меня сыном. Теплота по всему телу разливается. — Теперь я думаю, что и в этом он замешан, — говорит, словно читая мои мысли, — Он мне твои снимки тоже показывал. Как ты в клубах… В отелях с женщинами.

— Отец, я разве не имею права развлечься? — глубоко вдыхаю, поднимаясь на ноги, — Веди себя так, чтобы он ничего не заподозрил. Я найму детектива, пусть раскопают про него информацию. Пап, я не хочу её терять, но и тебя за решётку отправлять, тоже. Поговорим завтра, Окей? На трезвую голову?

Он лишь кивает. Направляюсь к двери, нужно ехать домой и поговорить с Женей. Объяснить. Может поймёт меня? Но какой любящий человек поймёт? Я просто ставлю себя на её место и даже мысль о том, что она выйдет замуж за другого, больно колотит сердце.

— Сын, — голос отца заставляет остановиться, — Прости меня, я был не прав насчёт тебя. И… Всегда винил тебя в смерти матери, потому что он говорил, что… Видел вас, когда вы ругались. Якобы она из-за тебя покончила собой. Это была игра. Дай мне время, я разберусь, хорошо?

Вижу в его глазах раскаяние. Грусть и горечь. Вижу, что он жалеет. За пару шагов оказываюсь рядом и сильно обнимаю отца. Прижимаясь, вдыхая его запах.

Как же я соскучился… Я не помню, когда мы от души так обнимались…

— Всё будет отлично, — обещаю ему. Не вру. Наверняка для него всё будет именно так, но для нас с Женей… только Бог знает.

Иду в свой разгромленный кабинет. Ник стоит посреди помещения скрестив руки на груди. С недоумением рассматривает меня с ног до головы.

— Надеюсь больше не будешь отрицать, что по уши влюбился. Что происходит, Ал? — он сканирует меня своим пронзительным взглядом. Пинает одну из папок, валяющихся на полу и плюхается на кресло, — Сядь, поговорим.

Сажусь. Рассказываю угрозы "друга" отца, замечая, как после каждого слова Ник удивляется всё больше. Ожидаемо.

— Извини, брат, но твой отец слишком уж странный. А Фе-едя, — издевательски тянет имя врага, — Не нравился он мне никогда. Даже дядю Петю несколько раз предупреждал, но он меня в пятую точку отправлял каждый раз. Ладно, и с этим справимся. Только ты за девушку свою крепко держись. Она теперь не одна, а с твоим наследником.

— Наследницей, — отрезаю грубо. Я хочу девочку. И мальчика тоже, но первой будет зеленоглазая чертовка. Женькина копия.

— Ладно, как хочешь, — хохочет брат и невольно у меня улыбка на лице появляется. — И чего ты тут торчишь? Иди расскажи ей, я уверен, она тебя поймёт. Это временно.

Да. Это временно. Нужно вывести его на чистую воду. Но как? Сказать всегда легко…

— Будь другом, позвони Лёхе и скажи, чтоб раскопал мне информация про "крысу". Я хочу знать о нём всё. Чую, накосячил он не мало. А чуйка меня никогда не подводила, если только единожды.

— Конечно, считай уже сделал. Давай, вставай, довезти тебя нужно домой. Ты пьян. — кивает на дверь, а я и не против.

Всю дорогу обсуждаем дальнейшие действия. Будет не легко вывести его на свет божий. Разоблачить. Узнать истинное лицо. Но нужно…

Ради отца. Жени. И ради дочки.

Я хочу семью, устроенную на любви. Хочу любящую жену и детей. Хочу, чтоб меня провожали на работу и с улыбкой встречали дома. А всё это мне может дать только моя Зеленоглазка. Моя женщина.

— Спасибо, Ник. — пожав друг другу руки, выходим из машины.

Он вызывает такси, а я поднимаюсь на свой этаж. Достаю из кармана ключи и уже хочу открыть дверь, как слышу звук телефона. Сообщение.

— "Время ограничено" — гласит.

Злой, как чёрт, захожу в квартиру. Испортил, говнюк, настроение, которого и так не было. Слова друга взбодрили меня и я хотел серьёзно поговорить с Женей.

— Алекс, — она встречает меня на пороге. Взволнованная. Звонила и писала смс-ки, но я не отвечал. Её ошарашенный взгляд останавливается на моём лице. Я просто прохожу мимо, бубня какую-то чушь.

Тупо отталкиваю её от себя. Принимаю душ, мечтая, чтобы она не ждала меня. Ушла спать. Не хочу я видеть боль на её лице, когда о свадьбе буду говорить. Вынужденной.

Но она ждёт…

Снова игнорирую, зверею, когда звонок от скотины приходит. Выхожу на балкон, не чувствуя холода. Кровь в венах кипит. Сердце, словно в горле, стучит в бешеном ритме.

— Да.

— Она еще там? Не забывай… У тебя мало времени, — говорит и отключается.

Стою так несколько минут, анализируя его слова. Что он может сделать? Подать заявление? Отправить видео ментам? Разве может так человек поступить с другом детства? И что ему даст свадьба с его дочерью? Неужели он думает, что я отдам ей или подарю что-то… Или же просто ради славы. Да хрен их знает, чёрт бы их побрал.

— Алекс, объясни, что происходит! — Женя цепляется за мою руку, когда хочу уйти в спальню. Просто залезть под одеяло и спать. Если смогу, конечно…

— Надоела! — единственное слово, которое может заставить её отстать от меня.

Моментально жалею, увидев её наполненные влагой глаза. Её обиженное лицо и глаза, смотрящие на меня с непониманием. Сердце сжимается от одного её взгляда. Она отворачивается. Кивает и идёт в спальню, заперев дверь на замок.

Злюсь сам на себя. На ней сорвался, необдуманные слова сказав. Блять! Бью кулаком в стену.

Раз… Второй…

— Жень, открой дверь, поговорим. Я… У меня проблемы на работе… — говорю как можно мягче в надежде, что поймёт меня. Откроет. Но тишина. — Малыш, ну, не обижайся.

Без реакции. Обиделась. Мне бы обнять её. Расцеловать. Поговорить по-человечески. Но я снова сломал её. Снова сделал больно. Сделал то, что умею лучше всего.

Глава 22. Черная полоса

Захожу в спальню и хлопаю за собой дверь что есть силы. Закрываю её на замок, дабы он не пришёл за мной, но если Алекс захочет, то одним ударом эту деревяшку вышибет.

Я ложусь на кровать лицом вниз и рыдаю, уткнувшись в подушку. Мне больно. Он сегодня любит, ухаживает, а завтра — я ему надоела, не нужна. Он со мной обращается, как с принцессой. Я уверена, делает это из-за малыша. Но не надо… Не хочу! Пусть будет таким, какой есть. Пусть обращаеться грубо, зато я буду знать, что он искренне это делает, а не играет роль.

Мне обидно. Он обещал сделать меня самой счастливой женщиной, а сам играет с моими чувствами. Это так больно — летать в облаках от счастья, а потом от одного слова упасть вниз и лишиться крыльев. Сломаться. Да, он опустил меня с неба на землю.

— Женя, — он стучит в дверь, на что я прикрываю уши ладонями. Не хочу ни слышать, ни видеть его! — Открой дверь, малыш. Поговорим. Я объясню тебе ситуацию, — теперь его голос звучит мягко и я чувствую, что он пожалел о сказанном, но мне не хочется с ним говорить, а видеть тем более.

А я-дура думала, что он любит меня, но не признаётся. Да какая к чёрту любовь? Нет ничего подобного.

Алекс уходит, поняв, что я не открою. А я плачу до хрипоты в голосе, может поможет, успокоюсь.

Ложусь на ту часть кровати, где всегда спит любимый и вдыхаю его запах. Я ждала его не ради "надоела". Но хотя бы мне есть чему радоваться. Алекс не поступил также, как тот Катин мажор. Меня не выгнали с работы и я не осталась без гроша за душой. Лекс принял, хочет малыша.

Да только его!

Всю ночь не могу прийти в себя, но всё же под утро засыпаю. Просыпаюсь к одиннадцати часам. Ну и отлично, сегодня приготовил для себя сам, и во второй комнате есть для него одежда, ею воспользовался наверняка. А я даже не переоделась, спала в той же одежде.

Смело открыв дверь выхожу в гостиную. Но от увиденного, замираю, стою на месте с открытым ртом. Он не ушёл… И, кажется, не спал. Сидит на диване перед ноутбуком. Поднимает на меня взгляд и я замечаю его покрасневшие глаза. Так больно… Я не хочу видеть его таким.

— Доброе утро, — хрипло, тихо произносит он. От его голоса мурашки по телу рассыпаются. Но обида во мне так сильна, что я просто игнорирую его и направляюсь в ванную.

Принимаю душ и так же молча возвращаюсь в комнату. Сушу волосы и одеваюсь. Поеду к маме, квартиру приведу в порядок. Через несколько дней смогу её увидеть, а потом и домой выпишут.

— Ты куда? — он скалой надо мной нависает, когда я с комнаты выхожу.

Смотрю на него. А он на меня. Так внимательно, словно каждую чёрту запомнить хочет. В глаза, затем на губах взгляд останавливается, и снова к глазам возвращается. Я его не понимаю… Так не ведёт, так не смотрит человек, которому безразлична женщина напротив. Но почему он так со мной? Почему делает больно каждый раз, а потом сглаживать вину торопится?

— К маме… В мамину квартиру, — еле выдавила слова, загипнотизированная его взглядом.

— Женя, — еле слышно. Одной рукой за талию обнимает, второй щёку гладит костяшками пальцев. При этом не отводит от меня взгляда, — Я не хочу тебя терять, — сглатывая, лбом к моему прислоняется. Столько нежности в этом действии.

Чёрт бы тебя побрал, Алекс! Ты пудришь мне мозги и я путаюсь. Не знаю любишь ты меня или играешь!

— Не надо, — отворачиваюсь. Он мягко целует в висок. Его дыхание касается кожи и я неосознанно, нехотя таю. Прикрываю глаза. — Прости, малыш. Я оговорился. Был зол. На тебе сорвался, прости.

И как после этого не обнять, не целовать? Как после этих слов не прижаться к нему всем телом? Но сначала нужно его подколоть!

— Я же тебе надоела! — сквозь стиснутые зубы. — Да? Так легко сломать, обидеть и сделать больно… А потом: "Женя, прости?", Да? Нет, Алекс! Я тебе не верю. Ни одному слову. Я просто игрушка в твоих руках и всё!

— Это не так, — спокойно говорит он, целуя в лоб. — Это не так. Ты моя единственная. Я тебя…

Я смотрю ему прямо в глаза. Я хочу, я жду тех слов. Я хочу услышать от него признание. Я хочу, чтобы он сказал: "Я люблю тебя, Женя". Но нет…

— Я тебя ни на кого не променяю… — говорит, а к моему горлу подкатывает ком.

Он целует меня в лоб, потихоньку спускаясь вниз — глаза, щёки, а потом губы. Без языка. Терзает мои своими, слегка прикусывая. Я не отвечаю, но низ живота начинает ныть от возбуждения. Его рука, обнимающая меня за талию, тихонько поднялась вверх и легла на лопатки, крепче прижимая меня к сильному, мускулистому телу.

Я не выдерживаю. Заключаю его шею в кольцо рук и целую в ответ. Медленно. Не торопясь. Стон за стоном вырывается с моего горла. Я глажу его обнаженную грудь — он любит ходить дома без рубашки. Алекс собирает мои распущенные волосы в кулак и тянет их назад, открывая шею. Его щетина царапает кожу, а места куда он касается губами горят. Всплывают. Но это удовольствие длится не долго.

— Жень, сначала нам нужно серьёзно поговорить, а потом продолжим.

Глава 23. Продолжение

— Жень, сначала нам нужно серьёзно поговорить, а потом продолжим, — с хрипотцой в голосе шепчет.

Он берёт меня за руку и целует кончик каждого пальца. Затем тянет за собой и просит:

— Сядь.

Я вижу, как он возбуждён, но раз не хочет секса, значит действительно что-то серьёзное. Присаживаюсь, а он рядом.

— Малыш, мне нужно тебе кое в чём признаться. Не хочу, чтобы между нами были секреты и ложь. Но… прежде чем я тебе это скажу, знай, что я вынужден так поступить, — делает паузу. Протирает лицо рукой и прикрывает на секунду глаза. Сердце сжимается в груди, чувствую, мне совсем не понравятся его дальнейшие слова.

— Ты меня пугаешь, — несмело улыбаюсь. Руки холодеют, а по телу пробегает дрожь.

— Жень… Я должен на ней жениться. Вынужден. Но это ненадолго. Мне нужно вывести их на чист…

Дальше я не слышу. Всё плывёт передо мной и я чувствую, как на глаза наворачиваются слёзы, а к горлу подкатывает тошнота.

— Вынужден? — шёпотом, — Вынужден, говоришь? Поэтому я тебе надоела? — резко поднимаюсь на ноги. Всё тело дрожит, сердце бешено стучит, словно сейчас выпрыгнет из груди. — Её помада на рубашке… Из-за неё на мне срываешься. Не надо, Алекс! Не надо из-за малыша со мной оставаться. Не обязан! Я сама смогу воспитать своего ребёнка! Иди! Иди к ней, — голос срывается, слёзы ручьём катятся вниз по щекам.

Несу полную чушь! Как я смогу без него жить? Да я даже представить его с другой не могу! У меня сердце разрывается от одной мысли, что он будет трогать, целовать, обнимать другую!

— Жень, успокойся, — положив руки на мои плечи, притянул к себе. Но я отскакиваю от него, словно от огня. Мне больно. Мне очень обидно. — Жень, пожалуйста… Тебе волноваться нельзя. Я понимаю у тебя гормоны или что там ещё, но малыш, выслушай меня до конца.

— Ты и вынужден?! — усмехаясь, — Это совсем несовместимо, Алекс! Ты понимаешь, что я тебе не верю? Ты любишь её… Любишь! — не понимаю, что со мной происходит. Я кричу, словно ненормальная. Дрожу, как лист. Перед глазами туман. — Да иди ты к чёрту! Не трогай меня! — снова кричу, когда он очередной раз пытается меня успокоить, но сразу же прикрываю рот ладонью, услышав дверной звонок.

Этот звук отрезвляет меня. Я вытираю слезы и иду к двери, чтобы открыть. Ник, наверное. А может и кто-то другой.

— Подожди, надену футболку сам открою, — говоря, в комнату заходит.

С чего бы это? Может она пришла? Его невеста, на которой он, якобы, вынужден жениться. Господи… Я не хочу всю жизнь быть его любовницей. Не хочу растить ребёнка от женатого мужчины.

Не задумываясь иду к двери и открываю её. Если пришла та самая девушка, то пусть знает, что у её жениха есть любовница. Пусть знает, что он живёт со мной, а жениться собирается на ней. Пусть ей тоже будет больно, как и мне! Разве в этой жизни только я заслужила унижение? Измену…

Но я моментально краснею, увидев перед собой мужчину лет шестидесяти. В шикарном сером костюме, а сверху чёрное пальто с растёгнутыми пуговицами. Тот смотрит на меня так же с удивлением, как и я. Чем-то похож на Алекса, но гораздо старше. Может отец? Но Гордеев говорил, что отцу наплевать на него.

— Ты кто? — с лёгкой улыбкой спрашивает он и делает шаг во внутрь. Я автоматически отстраняюсь в сторону и даю ему пройти.

— Прислуга, — с долей правды произношу и иду в комнату. Заберу сумку и уеду к маме. Может смогу немножко отвлечься.

— Какая, к чёрту, прислуга? — Алекс придерживает меня за локоть, а потом опускает, услышав голос гостя. — Отец? — он неверующе замирает у двери гостиной и смотрит в коридор. — Заходи.

Отец, значит. Алекс очень обрадовался его визиту, хоть и я думала, что отношения у них не из лёгких.

Я молча выхожу из квартиры, но Гордеев не намерен меня отпускать — останавливает меня у лифта, резко прижимая к своей мощной груди.

— Вечером обязательно поговорим, Женя. Ты просто доверься мне. Поверь. Всё будет хорошо. Обещаю.

Мы смотрим друг другу в глаза. С одной стороны я зла, как чёрт. Хочу его задушить или же врезать хлёсткую пощёчину, потому что он всегда делает мне больно, когда я забываю все неприятности в своей жизни и полностью отдаюсь ему. А с другой стороны — тело игнорирует все мои попытки держаться от него как можно дальше, наоборот, меня тянет к нему, словно к магниту.

— Отпусти, — тихо произношу, вдыхая его запах.

Он отпускает и уходит только после закрытия дверей лифта. Вызываю такси, намеревшись поехать в мамину квартиру и привести её в порядок.

Я витаю в облаках, вспоминая самые красивые, незабываемые дни, проведённые с Алексом. Даже не замечаю его звонков.

— Малышка, после работы поговорим и я объясню тебе ситуацию. Я уверен, что ты поймёшь меня. А Марининой сестре скажи, чтобы приехала сегодня в компанию. Пусть в регистрационной назовёт имя Арсения Волкова. Я предупредил его — он поможет. Целую и обнимаю крепко. — гласит в сообщении.

Убедил.

Я не знаю какая там может быть причина, но очень надеюсь, что Алекс не натворил дел и ему не грозит опасность. Я обязательно выслушаю его, возможно, найдем какой-то выход из этой ситуации. Я просто не выдержу его свадьбу с какой-то… дрянью…

Указав водителю новый адрес, еду сообщить Катьке приятную новость. Она будет безумно рада, хоть на мгновение забудет подлость человека, которому доверилась и влюбилась.

— Жень? Какой классный сюрприз, — Марина встречает меня с улыбкой до ушей.

— Я с отличной новостью, — подруга приглашает на кухню, где они с сестрой готовят обед. — Кать, сядь сюда, пожалуйста.

Девушка с небесными глазами слегка улыбается и садится рядом со мной. У неё уже слегка заметен живот, как никак, пятый месяц беременности.

— Я напишу тебе адрес компании, где работает мой… — я прикусываю язык, не знаю, как правильно его представить. В данный момент я являюсь для него только любовницей. — Любимый. Он готов взять тебя на работу. Сегодня в три. Тебе лучше подготовиться и пойти вовремя.

С каждым словом девушка всё больше округляет свои безумно красивые глаза. Не верит. Ведь её мажор просто поставил чёрную полосу на её трудовую книжку. Её никто не сможет принять на работу. А она, между прочим, этого не заслужила… Совсем не заслужила! Мы, женщины, такие глупые… Всегда гонимся за плохими мальчиками, а хороших на своём пути не замечаем.

— Н-нет… Они не позволят, я их знаю, — бормочет она, вытирая влажные от слёз глаза.

— Не плачь, Катюш. Иди и одевайся. Сегодня у тебя будет классная работа, — говорю, решаю не продолжать предложение — "по крайней мере до родов", как говорил Алекс.

— Спасибо вам огромное! — она плачет от радости. С благодарностью в глазах встаёт со своего места и выходит из кухни.

— Он у тебя прямо волшебник, — подруга подмигивает, игриво улыбаясь. Не знает что я чувствую и что переживаю.

— Угу! — решаю не впитывать её в подробности отношений с Алексом.

Выпив стакан чая с печеньями, прощаюсь с девочками и теперь действительно еду к маме. А на работу сегодня не пойду. Нужно поговорить с Гордеевым как можно раньше, ибо я сдохну тут от волнения.

Я приезжаю к маме. Сегодня у меня весь день такое ощущение, словно за мной кто-то следит, но каждый раз, когда поворачиваюсь назад, никого не замечаю.

Захожу в подъезд и вздрагиваю, буквально подпрыгиваю на месте от сильного хлопка двери. Полутьма. Я не замечаю человека, который за мной идёт. Быстрыми шагами поднимаюсь на верхних этаж.

— Куда спешим? — кто-то сзади сильно тянет меня за волосы и я падаю на бетонную ступень попой и ударяюсь головой в стену. Господи, что происходит?

— Вы кто? — не сдерживаю слёз и плачу в голос, пытаюсь подняться, но второй пинает мою руку и на этот раз я ещё сильнее падаю. — Отпустите! Помогите! — кричу, но мне затыкают руками рот.

— Заткнись! — один из них пинает меня за живот. Я сильно кричу и обоими руками пытаюсь защититься. У меня там растёт малыш. Я просто умру, если потеряю его.

— Пожалуйста, не надо… — я хныкаю, хочу кричать, но страшно. Один раз крикнула, но никто не услышал, или же не захотели влезть в неприятности.

— Не надо? — хохочет один из них. Такой противный голос. Одеты в чёрное, в голове капюшоны. Я поднимаю голову, хочу увидеть их лица, но напрасно. — Больше не будешь под ногами путаться, ясно тебе?

И снова сильный удар в живот. В глазах темнеет. Я всё сильнее обнимаю себя, собираясь в комочек. Больно… Очень больно…

Второй поднимает меня за воротник пальто и ставит на ноги. Они дрожат, подгибаются.

— Убирайся как можно дальше отсюда, — получила звонкую пощёчину. Они меня не щадят и им ни капли не жалко меня. А ещё, они знают, что я беременна. Я уверена. Но кто может так со мной поступить? Кто хочет уничтожить ещё не родившегося малыша? Это же звериный поступок! Я рыдаю и кричу, всё равно меня не спасти. Они меня убьют!

Слышу, кто-то сильно бьёт в дверь, хочет зайти в подъезд. Бандиты шепчутся между собой, и очередной удар в живот окончательно отключает меня. Но последние слова головорезов я слышу чётко:

— Огромный привет от Гордеева!

Глава 24. Она — моя жизнь

Алекс

— Отец, что случилось? — возвращаюсь в квартиру.

Женька меня не выслушала, но я её прекрасно понимаю. Я бы сдурел не меньше, даже крушил бы всё вокруг. Она не может принадлежать другому! Она только моя!

Неожиданный визит отца разрывает наш разговор. Может, она поняла бы меня, если бы я смог рассказать всю ситуацию. Приняла. Простила. И была бы рядом, а не напротив.

Но она девочка умная, уверен, вечером утомит меня своими вопросами: что и зачем?

— Ты ей рассказал? Из-за этого поссорились? — отец смотрит на меня с грустью. Я уже много лет не видел таких эмоций на его лице. Он всегда был жесток и несправедлив ко мне. После смерти матери. — Она красивая, — слегка улыбается, — Зеленоглазая, на Настасью похожа.

Сердце защемило от этих слов. Папа любил маму, но некоторые факты заставили поверить в то, что она изменяла отцу. Если бы та ситуация была сейчас, я бы никогда не поверил. Стоял бы за спиной матери горой и не дал бы кому-то говорить о ней чепуху. Это была подстава. Хотели разбить нашу семью. Достигли своего.

— Похожа… Она не глупая, поговорим вечером, поймёт меня… — очень на это надеясь, говорю. Но что у неё на уме — знает только Бог и сама Женя. — А ты зачем пришёл? Не пойми неправильно. Просто…

— Я знаю о чём ты думаешь. Прекрати оправдываться. У меня к тебе предложение. — он крутит в руке телефон, словно ищет правильные слова, не знает с чего начать. — Я знаю, что у тебя были проблемы со старшим сыном моего друга — Вити Огнева. Но сегодня… Твои близкие друзья Гордин и Огнев-младший готовы объединиться ради одного огромного проекта. Надеюсь ты не будешь против что, как владелец самой большой компании, я хочу подписать этот договор.

— Да, Артём меня предупреждал, но Демьян ничего не говорил. Отец, я терпеть не могу Костю, и, думаю, ты прекрасно знаешь почему. Но если ты так хочешь, то я не против.

Достаю из кармана сигареты и зажигалку. Жутко действует на меня даже имя "друга", который с женщиной моей в моём же доме переспал. А потом выкинул её, как ненужную вещь. В чём был подвох, так и не понял. Разве другую найти не мог? Богатый, симпатичный мужик, но почему-то всегда за задницей чужих женщин бегает.

— А что решил ты? Поженишся на Анашкиной? — отец сжимает руки в кулаки от злости. Он недоволен, не хочет, чтобы я был с ней. А пару дней назад было иначе… Как же мы так быстро стали чужими и за один день снова приблизились? — Я… Не хочу, чтобы вы из-за меня расстались. Твою девушку имею ввиду.

— Мы не расстанемся, — уверяю то ли его, то ли себя.

— Он мне столько всего говорил, я даже не понимаю, как верил ему…

— Отец, время вспять не повернёшь, но мы можем сыграть так, чтобы он поверил. Не придавай виду. Общайся так, как раньше.

Он только кивает. Попрощавшись уходит, а я собираюсь на работу. Все мысли о Женьке, о её словах. Она думает, что я люблю Жанну. Знала бы, как от других женщин тошнит, а от Анашкиной тем более.

Выхожу из дома к обеду. Не тороплюсь, потому что видеть того урода не хочу. Фёдор слишком уверен в себе, но я его сломаю. Пусть не сегодня, но рано или поздно я выведу его на чистую воду. А что будет с отцом — понятия не имею. Как-никак, он убил человека. Хочется верить, что это была ловушка. Может он жив?

Мой разгромленный кабинет быстро починили, поменяли всю мебель. Стол заполнен папками, дел много, но рука ни к чему не тянется. Не по себе становится. По телу пробегает холодная волна плохого предчувствия и стоит комом в горле. Что-то не так…

— Женя… — первое, что в голову приходит. Моментально звоню охраннику, который должен был следить за ней. Длинные гудки не замолкают — он не отвечает, заставляет сердце биться учащённо.

— Да, Александр Петрович… — его взволнованный голос режет слух, а я замираю на месте, словно ноги приросли к полу, не могу сделать ни шага, — Я следил… Вы говорили, чтобы я не заходил в подъезд. Дабы она не подозревала. Я так и сделал… Но…

— Что но? — буквально ору в трубку, сжимая мобильник в руках. Кровь гулкими толчками стучит в висках, просится наружу. Я не готов… Не готов услышать что-то плохое… Не выдержу, если с ней что-то произойдёт из-за меня. — Да что, мать твою, случилось?

— Я услышал крики с подъезда. Пока я вышибал дверь, они сбежали… Их было двое. Я выстрелил, ранил одного, но не до них было. Не стал идти за ними. Они избили вашу девушку. Я везу её в больницу, она вся в крови.

— Я тебя убью, — словно зверь, рычу в трубку.

Убью!

Не только его, но и Фёдора! Убью, в порошок сотру! Убью, даже тела не найдут!

Лишь бы с ней ничего не случилось.

— В какую больницу её везёшь? Ты проверял? Она дышит? Да, блять, скажи что-нибудь! — в одной рубашке срываюсь с места, хлопнув дверь за собой.

Жарко. Слишком горячо. Тело с пяток до головы горит от злости. Вне себя от ярости, но сдерживаюсь из-за неё. Из-за них. Моих девочек.

Он предупреждал. Я не поверил. Не так быстро — думал. Но, тварь, ударил по самому больному месту. Чувственное. Ценное. Самое нужное. А я… Я не смог сдержать свое слово. Не смог о них позаботиться.

— В центральной, — тихий голос охранника действует на нервы. Словно острым кинжалом сердце на части разрывает. Я его задушу, как только морду его увижу. — Дышит, но сильно ранена. Лицо в крови и… не только лицо…

Дальше пелена прикрывает глаза. Я вспоминаю её взгляд, когда она уходила из моей квартиры не соглашаясь на аборт. Она хотела этого малыша вопреки всему, даже плевать было на меня. А сейчас из-за такой скотины, как я, она может потерять ребенка. Не простит. Никогда!

Отключаюсь и мчусь в больницу. Как бешеный захожу в лифт и спускаюсь вниз. Не вижу никого перед глазами, только о ней думаю. Сажусь в машину, влажный от пота, хоть на улице и минус двадцать градусов. Волнуюсь. Пару секунд прихожу в себя, усмиряя дыхание и анализируя возникшую ситуацию. Жму на газ, пофиг, что будет. Снег не даёт возможности увеличить скорость, автомобиль скользит по сторонам.

Начинаю задыхаться, салон внедорожника кажется очень тесным, не хватает воздуха. Частое и тяжёлое дыхание снова сбивается с ритма, когда вспоминаю её хмурый, обиженный взгляд. Нет, она меня точно не простит! Да и права! Я не заслужил!

Голову разрывают воспоминания последнего дня. Мы несколько дней были так счастливы, а вчера я лишил нас очередного яркого дня одним словом, "надоела". Придурок! В чём её вина? В том, что влюбилась в скота, который не умеет уберечь свою женщину? Именно! Это была огромная ошибка — влюбиться. Доверять. Отдавать душу и сердце мне.

— На каком вы этаже? Какая палата? Вы где? — ору, как бешеный, не в силах взять себя в руки и успокоиться. Может всё не так плохо, а?

— Третий этаж, Александр Петрович. — голос охранника слышится сдавленно. Он знает, что с ним произойдёт. — Только что на операцию…

Дальше замолкает. Операция… Она потеряла малыша? Мы потеряли нашу девочку? Или же что-то другое?

Поднимаюсь на нужный этаж и замечаю охранника, прислонившегося к стене. Руки в крови, а на лице только страх.

— Как ты не понял, что за вами хвост? — один рывок и кулак поподает ему в челюсть. Он отскакивает в сторону и тяжело сглатывает, держась рукой за только что повреждённое место.

— За нами не было хвоста. Они будто ждали в подъезде. Словно знали, что ваша девушка приедет в ту квартиру. — он говорит тихо, но уверенно в своих словах.

Да, если судить честно, то его вины на самом деле нет. Я сам говорил, дабы ждал в машине. Не додумался, что её могут ждать и внутри. Тупой, блять!

Его слова прерывает рингтон телефона, который он с силой сжал в ладони. Протирает лицо рукой и смотрит на экран.

— Это… Её. Она, кажется, хотела набрать вас до того, как потеряла сознание. Номер высветился на экране, когда я сломал дверь и к ней подошёл. Но, видимо, не успела.

Охранник протягивает мне мобильник, он тоже в крови, а на экране написано "Марина". Как теперь ответить и что сказать?

— Да, — голос срывается, почти не слышен, — Марина, это Алекс.

— А-алекс? — по её тону понимаю, что она начала паниковать. — Что с Женей? Где она?

— Она в больнице. Кто-то напал. Избил. Мы в центральной больнице и к сожалению я ничего не знаю о её состоянии. Жду врачей.

— О, Боже! — вскрикивает она, — Я… Я сейчас приеду…

Так и держу телефон и слушаю короткие гудки. Нервы начинают искрить с новой силой, заставляя темнеть рассудку. Не могу нормально думать ни о чём, вынужден ждать врачей, которые никак не могут выйти с этой чёртовой операционной.

Перед глазами та картина, где она окровавленная пытается набрать мой номер, чтобы позвать на помощь. Чёрт! Как же больно!

— Вы родные пострадавшей? — через час или полтора, наконец, врач появляется. Подруга Жени тоже приехала. Я задыхаюсь от нетерпения, но другого варианта не было, кроме, как ждать.

— Да. Как она? Как себя чувствует? Я хочу увидеть её! — снова звериное, дикое рычание эхом разносится по почти пустому коридору.

— К сожалению, — он не смотрит мне в глаза, а куда-то за спину. Выворачивает наизнанку мое спокойствие. Сжимаю руки в кулаки до хруста костей и делаю шаг вперёд. — Мы не смогли спасти малыша. Сочувствую. — чеканит он, — Но девушку увидеть можете. Она сейчас не в себе…

Дальше сознание затуманилось. Я прижимаю врача к стене и нависаю над ним.

— Как это? Почему не смогли спасти малыша? Почему? — обезумел. Я вне себя, чувствую, как вены вздуваются от бурлящей крови.

— Мы сделали всё, что смогли. Увы, малыша больше нет, — ставит жирную точку слишком внезапно. Я не был готов к этому. Я витал в облаках, фантазировал, какой будет наша семья. Размечтался.

Отпускаю врача, сам прижимаясь к этой грёбаной стене и сползаю вниз. Сажусь на холодный кафельный пол, обхватив голову руками. Как мне пойти к ней? Как поговорить? Как попросить прощения?

— Через час или два можете увидеть её, — где-то издалека до меня доносится голос врача.

Не знаю каторый час и сколько я так сижу. Потерялся в своих мыслях. Допустить промах — дело одной секунды, я допустил, потерял самое ценное. Стараюсь, очень стараюсь сдержать свою ярость, задвинуть эмоции на задний план, не думать о Фёдоре. Он важная, очень противная проблема, которую я должен, обязан решить незамедлительно. Но как я сдержусь? Я же убью его, как только увижу!

Подруга Жени замечает мою ярость, злость. Смотрит с сожалением, печалью. Плачет прикрывая ладонью лицо, но словно прячется от меня. Не хочет, чтобы мне стало ещё хуже.

Медсестра сообщает новость — я могу её увидеть. Но не могу сдвинуться с места.

Не смогу смотреть ей в глаза. Я виноват в том, что с ней произошло. Я — причина всего её несчастья!

Смотрю в чуть приоткрытую дверь и не решаюсь зайти, словно маленький ребёнок. Страх пронзает тело, сердце стучит в бешеном ритме.

Нужно зайти и столкнуться с неизбежным.

Подхожу к её кровати, где она лежит и не отрывает глаз с потолка. С пустоты. Опускаюсь на корточки и беру её за руки. Она поворачивает голову в мою сторону и смотрит ледяным взглядом.

— Малыш… Прости меня, — я готов стоять на коленях днями, лишь бы она смогла простить, забыть боль, которую причинил я. Лишь бы смогла дать мне второй шанс, хоть я и недостоин.

— Алекс, — её шёпот разрывает душу в клочья, — Зачем ты это сделал? Я ведь согласилась на аборт… Тогда… Зачем?…

Глава 25. Потеря

Темнота. Хочу открыть глаза, но не могу. Не получается. Веки не двигаются. Слышу голоса. Непонятные. Едва отличимые. Незнакомые. Морщусь от вспышки тупой боли. Всё тело болит. Ломит. Во рту пересохло, но вкус крови чувствую ясно. Голова как будто не моя. Кружится.

Последнее происшествие словно острая игла вонзается в тело. В сердце. Бесконечные осколки стекла впиваются в сознание.

Малыш… — вспоминание о нём отзывается тупой болью. Крушит. Рубит.

Открываю рот, чтобы вымолвить хотя бы одно слово. Вопль. Да, хотя бы один звук! Но нет…

Что со мной случилось? Где я? Что, чёрт возьми, происходит?

"Привет от Гордеева… Привет от Гордеева… Привет от Гордеева…" — пульсирует в висках набатом.

Это неправда! Алекс такое никогда не сделал бы! Он со мной так не поступил бы! Он… Он… Он не может навредить мне, ведь так, да?

Я же ещё тогда готова была на аборт! Я же согласилась! Зачем? Я заслужила такое обращение, Алекс? Я никогда не пережила бы, если с тобой что-либо случилось! А ты?

Нет… нет… нет! Это неправда! Цель? Логика? Он не хотел, чтобы я ушла. Он был готов любым способом держать меня рядом. А если нет малыша, значит нет меня.

Гордеев… Может отец!? Он же застал нас вместе. Так ещё и отношения у них нехорошие. Он? Отец Алекса?

Да какая разница после того, как я потеряла ребёнка? Какая разница кто, если нет смысла жить дальше? Я же так мечтала. Я же так сильно хотела стать матерью. Господи… За что?

— Она приходит в себя, — тихий мужской голос прорывается в сознание.

Еле открываю глаза. Белый потолок и стены. Незнакомое место. Где я? Пикающие приборы режут слух. Я в больнице? Малыш? Может он ещё жив? Может я его ещё не потеряла? Такое ведь возможно, да?

— М-ма-лыш… — произношу, но не слышу своего голоса. В горле пересохло. Жжёт. Ком стоит поперёк, не могу сглатнуть. — В-во-да…

— Стакан воды! Она хочет воды.

Снова темнота перед глазами. Просыпаюсь и замечаю несколько человек. Никто не говорит ни слова. Врач и медсёстры не отходят ни на шаг. В глаза попадает капельница, лекарство по трубочке бежит в кататер на моей левой руке.

— Ма-лыш, — теперь слова выходят понятные и говорить немного легче. — Ч-что с-с малышом? — совсем тихо. Шепчу.

— Мы сделали всё возможное. Но малыша спасти не смогли. Увы.

Господи. Это правда. Я его потеряла.

— Но ты молодая. Сколько тебе лет? Двадцать? Двадцать два? Не огорчайся, будут у вас ещё малыши. — голос медсёстры такой тихий, ласковый.

Ей жаль меня. Но зачем она говорит мне эти слова? Знала бы, с каким трудом я забеременела. Как я хотела этого ребёнка, отец которого женится на другой. С которым у нас больше не будет шанса иметь общего малыша.

Теперь нет повода держать меня рядом.

— Я позову близких. Они волнуются. Несколько часов ждут от меня новостей, — врач отчитывается?!

Алекс здесь? Как я сюда попала, Господи? Кто меня привёз?

Однажды я сделала огромную ошибку, садясь в его машину. С того дня я утонула в нём, стала зависимой. Слепо доверила свою судьбу человеку, у которого есть невеста, и, возможно, на днях будет свадьба. Мало того, ещё и забеременела, но моё счастье продлилось недолго.

Он умеет дарить женщине счастье…

Также умеет отнимать…

А знаете, я несу чушь! А как же те дни, когда я летела от восторга быть рядом с ним? Как же те дни, когда мы съедали друг друга до последнего кусочка и не могли насытится? Ведь я полюбила его! Я полюбила его больше жизни!

Но из-за него я потеряла своего долгожданного ребёнка!

— Малыш… Прости меня… — взволнованный голос Алекса проникает в сознание и вынуждает повернуть голову в его сторону. Оторваться от потолка, на которого я пялюсь чёрт знает сколько времени, задумываясь о прошлом.

— Алекс… Зачем ты это сделал? Я же согласилась на аборт… Тогда… Зачем?…

Он распахивает свои чёрные, как бездна, глаза и смотрит на меня с явным удивлением. Не ожидал от меня этих слов? Обвинений? Но ты виноват! Именно ты!

— Ты… Серьёзно? — сжимает мою руку в ладонях и смотрит как-то странно. Не как всегда, с какой-то… болью что-ли… — Я такой… зверь в твоих глазах?

Я сглатываю и отворачиваюсь. Мне нелегко это говорить. Я, конечно, не думаю, что Алекс поступил со мной так жёстко. Бессовестно. Беспощадно. Но и в глазах старшего Гордеева я не увидела ненависти и злости. Он не был похож на человека, который был бы против нашей совместной жизни.

— Они передали огромный привет от Гордеева! Кто, если не ты? Твой отец, а? Отвечай! За что мне всё это, Алекс? Что я такого сделала? — с каждым словом повышаю тон, чувствуя, как горячие слёзы текут вниз по щекам. — О, Боже… Живот.

— Жень? Женя?! Что случилось, родная? Врач!? Позовите врача! — он кричит, зовёт доктора.

Такой взволнованный нависает надо мной и пытается помочь. Живот пронзает невыносимая боль. Жгучая. Мучительная. Адская.

Он так близок и в то же время далёк. Я не хочу верить, что всё устроил он. Это просто нелогично. Нет причин для такого поступка. Ну же, отрицай, убеждай, что ты не виноват. А если иначе… То я никогда не прощу тебя! Просто исчезну из твоей жизни раз и навсегда.

— Не надо… Проходит, кажется…

Я замечаю капельки пота у него на лбу и трясущие руки, поглаживающие мой живот. Боже… Как после этого его обвинить? Он же действительно заботится и боится.

— Нет, пусть приходит, обезболивающее уколит и все пройдёт. — раздался в ответ сдавленный и испуганный шёпот. — Поговорим потом, хорошо? — чуть улыбнувшись, наклоняется и мягко целует в лоб. Отстраняется.

— Почему? И сколько ты будешь отрицать? Рано или поздно тайное становится явным, Алекс!

— Женя, это не отец! Я в этом уверен. Да, отношения у нас плохие. Но мы поговорили, обсудили. Он не против моих отношений с тобой. И он не знал о твоей беременности, а те, кто это сделал, они знали, что у тебя под сердцем мой малыш. Потому что практически все удары нанесены в живот!

— Защищай отца, — выдыхаю вымученно.

— Женя, моя хорошая. Зачем вот так вот подставлять себя, а? — он садится на стул и снова берёт мою руку и сжимает своей. — Это же даже не логично. Подстава. Что бы ты ненавидела меня и ушла. Но я тебя никуда не отпущу, понимаешь? Просто не могу! Это был и мой малыш, и мне тоже больно. Ты же права… Я тебя отправлял на аборт, а потом… Ну, мог же не прийти за тобой… В тот момент малыша не было бы. Ты же веришь мне? — его тихий голос заставляет задуматься. Да, он прав. А также, я уверена, он знает, кто это сделал.

— Какая разница? Всё равно виноват ты! Всё случилось из-за тебя! Разве не ты причина всему этому?

Он задумчиво посмотрел на меня, а потом поглаживая ладонь сказал:

— Я и не отрицаю, Жень. Я виноват. — опустил взгляд на мой живот, потёр лицо рукой и продолжил. — Ты сейчас поправишься и тебя выпишут отсюда. Мы поедем домой, сядем и поговорим. Серьёзно. Я хочу полностью обнажить душу перед тобой. Хочу, чтобы ты приняла меня таким… — делает паузу и сглатывает, словно ищет подходящее слово. Он придумывает что-то нецензурное, хочет обозвать себя, но я против этого.

— Я и так приняла тебя таким, какой ты есть. Влюбилась с первого взгляда. С первой твоей улыбки, которая перед глазами каждый раз, когда я прикрываю глаза. — тихо произношу, замечая, как выражение его лица меняется. Он злится. — Но ты каждый раз спускал меня с неба на землю. Ломал крылья, которые я приобрела рядом с тобой. А теперь их вообще нет…

Он снова смотрит на меня, а на этот раз вижу блеск в его глазах. Так бывает, когда вот-вот из глаз хлынут слёзы. Он…

— Дай мне время, — хриплый голос Алекса проникает в сознание. Он расстроен, да. Но все равно это не повод его прощать.

Это такое чувство, когда ждёшь и ждёшь, мечтаешь. Потом внезапно сбывается мечта и также внезапно всё теряешь, будто этого счастья и не было вовсе. Именно это со мной случилось.

— Ты… ведь знаешь, кто со мной так поступил? — не могу молчать, хочу знать всё сейчас, когда он готов откровенничать.

Слова даются не легко — даже движение губ вызывают боль на лице, куда ударили не только ладонью, но и кулаком. И в данный момент моя самая большая боль — малыш. А эта… Пройдёт когда-то… Наверное…

Он молчит. Не говорит ни слова, раздражает, нервирует всё больше. Вдох. Выдох. Стены медленно начинают кружиться, я зажмурилась, Алекс сжимает мою руку и эта сильная хватка приводит меня в себя.

— Что такое? Снова живот болит? — он игнорирует мой вопрос и наклоняется ко мне. Потом тянется к тумбочке и я слышу короткое пикание. Пульт? Врача позвал?

— Ты не ответил! — восклицаю, и от резкого движения руки всё тело пронзает невыносимая боль. Боже, как же больно. Нестерпимо.

— Женя! Успокойся. Я же сказал, что всё расскажу. Но не сейчас, малыш. Ещё чуть-чуть потерпи.

— Меня вызывали? Что случилось? — врач приходит не вовремя.

Так и смотрю на Алекса не отводя взгляда. Он снова отталкивает меня. Впрочем, как всегда. Хотя мог бы откровенно признаться, какие у него проблемы и почему он вынужден жениться на другой. Но нет. Алекс такой. Закрытый. Решит все проблемы сам, но при этом буду страдать я. Уже пострадала. Меня наказали из-за него, а в чём была вина Гордеева — только Бог знает и Алекс сам.

— Доктор, — обращаюсь. — Хочу услышать от вас честный ответ. Не надо мне давать ложную надежду, если её нет. — горько усмехаясь произношу. Ком жгучей ярости так и стоит в горле. Я боюсь своего вопроса, а ещё больше боюсь услышать ответ, который раз и навсегда может погасить мою жизнь. — Я смогу когда-то забеременеть?

Врач застывает. Плавно поворачивает голову в сторону Алекса. Я не знаю, что Гордеев ему приказывает взглядом, но уверена, врач будет лгать.

— Конечно, — неуверенно сказал, — Вы же ещё молодая.

Он будто забывает о том, что его вызывал сюда Алекс. Чтобы не отвечать на вопросы, просто поворачивается и уходит. Он наврал. Я больше никогда не стану матерью! Никогда!

— Выйди! — заорала я и попыталась подняться. Но словно меня растоптали несколько человек, даже голову повернуть не могу. — Я сказала уходи! Иди к чёрту! Я тебя ненавижу! Ненавижу!

Глава 26. Алекс. Я отомщу!

Алекс

Мне нечего ответить.

Во всём виноват я.

"Ненавижу тебя!" — Женькины слова, словно громом отдаются в голове, стучат в висках.

Молча выхожу. Незачем её злить. И так двигаться не может. Всё лицо в синяках. Так и хотелось погладить её нежную кожу, прижаться, даже лечь рядом и крепко обнять. Не отпускать от себя. Не отстраняться.

Но я лишил себя этого удовольствия. И уверен, больше она меня к себе не подпустит.

Чёрт знает, что хотел сказать врач, но пришлось немного постараться, чтобы просто уверил её.

Что бы тот не говорил…

У нас будут малыши.

Рано или поздно.

Выхожу из палаты и упираюсь спиной к стене возле двери. Подруга Жени смотрит на меня с сочувствием. Легонько пожимая моё плечо руками в знак поддержки, идёт к моей Зеленоглазке. А я достаю из кармана сигареты и направляюсь в дальний угол коридора. Там есть окно.

Нужно поговорить с Гордеевым — майором полиции. Он должен помочь уничтожить этого гада. Из под земли достану и своими руками уничтожу, если первым его не найдёт Тимофей.

— Ник. Ты решил дела с Гордеевыми? — я должен был быть на совещании. Но никакой проект мне не нужен, если моя любимая лежит в больнице и страдает от боли.

— Да. Только закончили. Где тебя, чёрт возьми носит?

— Приезжайте с Тимофеем в центральную больницу. Срочно. Четвёртый этаж, двадцать вторая палата. — игнорирую его вопрос. Мне некогда с ним болтать. Надо вернуться к Жене.

— С тобой всё в порядке? — не умолкает. — Что случилось?

— Не со мной, — коротко бросаю, нервно закуривая.

— С Женей? — после короткой паузы продолжает.

— Да.

— Вашу мать!

Отключаюсь и возвращаюсь к Жениной палате. Прислоняясь к стене около приоткрытой двери, сжимаю кулаки, вспоминая, как этот сука довольный собой ходит по городу.

Нужно поговорить с отцом. Узнать все детали того происшествия. Как он оказался в том месте, встретился с тем мужиком, которого застрелил. Сколько бы я его не любил и уважал, но из-за него я под удар Женю поставить не могу. Она не может страдать из-за нас.

Невинная женщина, оказавшаяся не на том месте, не в то время.

— Марин, ты не понимаешь, — изнутри доносится хриплый голос Зеленоглазки. — Во мне была частичка его. Нам не быть вместе. Никогда. Но, хотя бы был малыш. Он женится. А как же я?

Сердце пронзает невыносимая боль. Словно удар молнии наэлектризовывает всё тело. "Нам не быть вместе" — она так думает? Да я весь мир вверх дном переверну, если она не станет моей. Если она не будет моей женой!

— Ты же не думаешь, что это он сделал? — вопрос Жениной подруги вынуждает сосредоточиться и внимательно слушать в ожидании ответа.

— Не думаю. Но из-за него!

Конечно из-за меня. Ведь она жила спокойной жизнью, после меня обрела маленькое счастье, как сказала сама, а я всё растоптал.

Ещё какое-то время сижу в коридоре. Мне нужно сделать паузу. Бросить всю работу, послать к чёртовой матери и заботиться о ней.

Охренеть как быстро очухался!

Влюбился.

Но, мать вашу, почему всё так сложилось?

Отвлекаюсь на рингтон телефона.

— Да, — отвечаю на звонок Тимофея.

— Там есть охрана у палаты? Мои ребята приехали, сейчас поднимутся. А ты спускайся на первый этаж, кабинет возле стойки регистрации. Поговорим.

Дождавшись парней, направляюсь к друзьям. Прикрывать отца было самой большой ошибкой. Убить человека — не простое дело. Нужно отвечать за свои поступки, дабы не сдохнуть от угрызения совести.

Но… Разве я не убил бы из-за Жени? Да прямо сейчас, если Фёдор попадёт мне под руку, я его просто задушу! А потом сдамся ментам, а не стану всю жизнь вздрагивать на каждый телефонный звонок, в котором будут просить деньги за молчание.

— Что с ней? — спрашивает Ник, как только захожу в кабинет.

Пожимаем руки друг другу, присаживаюсь на кресло напротив друзей.

— Избили. Шлюпки Фёдора. Потеряли ребёнка.

— Блять!.. — Ник пошло ругается, — И что дальше?

— Сочувствую. — грустно говорит майор, — Расскажи всё по порядку.

— Тимофей, отец убил человека. Много лет назад. И у этого скота есть видео. Он шантажирует папу уже долгое время. А он от страха отдал всё, что мог. Так ещё и гад, оказывается, настраивал против меня собственного отца, который верил ему, не подозревая, что именно Анашкин его шантажирует.

— Когда ты узнал?

— Недавно. Пару дней назад. Я должен был жениться на его дочери — таково было его условие. И чтобы я долго не думал, решил избавиться от бага, который нас связывает с Женей — малыша. Да только он не рассчитал. Нас не только малыш связывал. Я её бросать не стану.

— И не надо. У тебя есть доказательства того, что он шантажировал вас? — спрашивает.

— Да. В кабинете есть камера. Всё снято. В том числе и то, когда он показывал мне видео и предъявлял условие.

— Ясно, — усмехается майор. — Нихрена он не сделает. Он и сам схлопочет не малый срок, если вы напишите заявление о его шантаже. А отца никто не посадит, пока видео не будет в наших руках. Впал в панику — вот и делал всё, что просит его дружок.

— Я знаю. И плюс круто меня, сукин сын, подставил. Жене привет от Гордеева передали, когда… — не могу договорить, словно тугой узел, слова застревают в горле. Представляю ту картину, где руку на неё поднимают, холодный пот по позвоночнику течёт.

— Успокойся. Уже ничего не изменить, — Ник, заметив мою ярость, пытается успокоить. Но не знает, что я сейчас чувствую. Не может понять.

— Тим, найди его. Если я найду раньше, просто застрелю не задумываясь! — я твёрд и уверен в сказанном.

— Ага. Сделаешь легче Жене? Пойдёшь сдашься, а потом за решёткой будешь любоваться фотками её жизни с другим. Умник, блять!

— Ник прав. Успокойся и возьми себя в руки. Я не эгоист, знаю, что такое потерять ребенка. Не усложняй ситуацию, я найду его.

— Я всё равно никуда в ближайшее время не собираюсь. Буду работать отсюда, пока её не выпишут. Ладно, парни. Мне пора.

— Не волнуйся насчёт компании. Я справлюсь. — ворчит Ник. — А ты, давай, иди к своей Зеленоглазке.

Попрощавшись выхожу и возвращаюсь к Жене.

Внутри такая уверенность — знаю, рано или поздно жизнь Фёдора будет зависеть от меня.

Он ответит за всё, что пережила Женя. Он ответит за потерянного малыша!

Он… сдохнет в ближайшее время!

Глава 27. Серьёзный разговор

Он так близок — потяну руку и достану, но в то же время очень далёк. Теперь. После того, как стал причиной гибели малыша. Я его ненавижу. Но люблю также сильно.

Пять дней, проведённых в больнице, я ни разу не почувствовала себя одинокой. Алекс не оставлял меня одну, если даже и отлучался на пару часов, то рядом обязательно была Марина. Они созванивались, он просил его заменить, и она соглашалась. Они подружились и вели себя словно близкие друзья.

Я наблюдала за ним, когда он считал меня спящей. Выключив свет в палате, он работал за компьютером. А я изучала каждую морщинку на его лице, которое так чётко было видно при свете приборов.

Я наблюдала, как он злится, если что-то идёт не так. Часто хмурился, протирал лицо и глаза — хотел прийти в себя, ведь его клонило в сон, но он упорно сражался и до самого утра не спал. Если только пару часов дремал — и то, сразу просыпался, как только я пыталась подняться с кровати.

А ещё бывало, он просто отставлял компьютер в сторону и, поставив стул у моей кровати, садился. Брал меня за руку и целовал — так мягко. Нежно. Ласково. Хотелось ещё и ещё.

Но в то же время я ненавидела себя! Не надо так зависеть от него! Не надо! Ведь из-за него я в таком состоянии: всё тело в синяках. Ломит. Сильно болит. На лице почти не было живого места, но сейчас, кажется, следов мало.

Он словно наркотик — его всегда мало. Не хватает. Хочется и хочется.

Но нужно соблюдать дистанцию. Взять себя в руки. И просто бежать, куда подальше.

Но разве я смогу это сделать?

Я притворялась спящей, когда его дыхание касалось кожи. Жарко становилось. Задыхалась от нахлынувших чувств, медленно плавясь. Еле сдерживала себя, хотела оттолкнуть, но не могла. Это так приятно — чувствовать себя ценной. Желанной.

Но почему так поздно? Сколько бы не сгорала от желания, но Алекс, я не смогу тебя простить. Не смогу!

Я слышала, как он часто ругался, разговаривая с кем-то по телефону. Так пошло, аж уши хотелось закрыть и не слышать. Я такие нецензурные слова впервые вживую слышала.

Но это же Гордеев. От него надо ожидать всё.

"Найдите мне его! — почти каждый день, словно зверь рычал в трубку в коридоре. — "Да! Из под земли достаньте!"

И я понимала… Это тот, кто со мной так поступил.

— Я собрал твои вещи. Врач осмотрит тебя снова — и поедем домой.

Его голос проникает в сознание. Стучит в висках набатом. Он не может командовать! Не может приказывать.

У меня тут куча вещей, которые купил Алекс, и заставлял менять каждое утро. Смягчался, когда я злилась, но часто говорил твёрдо, чтобы я не смела отказывать.

— Я с тобой никуда не поеду! — зашипела я.

— Ещё как поедешь!

— Нет!

— Жень, — ага, как всегда, видит, что таким тоном меня не убедить и начинает говорить мягче. — Это небезопасно.

— Опасно рядом с тобой! Всё произошло из-за тебя! И хватит мне командовать, чёрт бы тебя побрал!

— Ругайся сколько хочешь, — нажимая на пульт, вызывает врача, — Через час будем дома.

Боже, как же хочется просто подойти и вылепить ему пощёчину! Ведёт себя так, словно я его собственность.

— Козёл! — ворчу себе под нос, поправляя на себе одежду, после проверки врача.

— Так и есть, — издаёт тихий смешок, прикрывая рот ладонью. Но в глазах грусть. — Так меня ещё никто не называл.

Физическая боль утихла, но душевная не скоро утихнет…

Мы выходим из больницы. Холодный зимний ветер бьёт в лицо, развевает мне волосы. Но в то же время в голубом безоблачном небе ярко светит солнце.

Алекс открывает дверь и я сажусь в машину. Мы едем домой в полной тишине, хоть и я хочу кричать, орать и высказать всё, что накопилось. Но какой толк? Он просто скажет: "Да, ты права", и всё. Он не отрицает ничего — ни единое слово, которое я злобно выплёвываю ему в лицо почти каждый день.

Доезжаем. Так же молча поднимаемся на нужный этаж. Захожу в квартиру и первым делом иду в душ. Не хочу с ним оставаться наедине. Помоюсь и ложусь спать, хоть совсем этого не хочу. Я и так несколько дней лежала и буквально задыхалась от безделья. Я не привыкла к такому графику. Режиму.

Надеваю на себя махровый халат и быстрыми шагами направляюсь в комнату. Слышу на кухне звук кофеварки, значит, Алекс там. Сушу волосы, укладываю, делаю всё возможное, чтобы убить время. Не хочу с ним сталкиваться. Он говорил, что хочет серьёзно поговорить. Если я этого раньше очень сильно желала, то сейчас наоборот — я не готова.

— Жень, — Алекс долго не выдерживает и стучит в дверь, — Выйди, нам нужно поговорить.

Поговорить…

Я не отвечаю. Притворяюсь глухой.

— Жень, открой дверь… — не замолкает. Стучит.

Сколько ещё можно откладывать разговор? От кого я убегаю? Открываю дверь и выхожу. Сажусь на диван. Он ставит на письменный стол кружку с капучино. Садится рядом.

— Ты не можешь убегать от меня вечно, малыш. — шепчет. — Ты же хотела знать, почему я женюсь и кто это с тобой сделал? — он указывает на меня, а потом опускается вниз и не отрывает взгляда от моего живота. Пару минут. Тишина. Он молчит, я тоже.

— Первое уже неинтересно, Алекс. Иди, женись на ком хочешь! Я тебя ненавижу! — голос предательски дрогнул. Представляю его свадьбу с другой и по телу дрожь пробегает.

— Врёшь! — утверждает. — Сделал это родственник той… — он не договаривает, замолкает на полуслове и сжимает челюсть. — Я его найду, Жень. Обещаю.

— Зачем? Что ты этим добьёшься? Вернёшь малыша? — слёзы текут. Я говорю совсем тихо. Спокойно. Не кричу, не срываюсь, словно смирилась. Да и на самом деле, что теперь изменится? Хоть ночами реви. Нет его. Нет ребёнка моего. И не будет. Я не стану матерью.

— Моя хорошая, — он стирает слёзы с моей щеки и целует в лоб, а я даже не сопротивляюсь. — Прости меня, — сглатывает и продолжает через пару минут, — Помнишь, ты из-за матери пришла? Деньги хотела? Так вот, я также… Вынужден на ней жениться ради отца, Жень…

Я поднимаю на него взгляд и вижу в его глазах грусть. Горечь. Да, ему тоже больно. Но почему он это говорит сейчас? Почему не сказал, когда я спрашивала? Ведь я поняла бы. Приняла. Была бы рядом. Поддержала. Если это был фиктивный брак, я бы его до конца жизни ждала бы, зная, что он женится на ней поневоле!

— Но сейчас… — он делает короткую паузу, говорит с трудом. — Мне… Жень, он убил человека. Отец. И его шантажируют…

— Я поняла. Не надо. Не нужно договаривать.

Его отца шантажируют и чтобы он не отправился в тюрьму, Алекс решил пожертвовать нами. Поставил под удар нас.

Но с другой стороны, возможно, он не знал, что так поступят. Что мне навредят.

О, Боже… Как же это трудно… И сейчас Алекс держит меня рядом только из-за жалости. Ему жаль меня и, быть может, совесть не позволяет.

— Он мне дал время, но я не думал, что тебе навредят. Знал бы… Я в тот день из-за него психанул, на тебе сорвался. Жень… — он сжимает мои руки в своих и чуть приближается ко мне. Смотрит в глаза. В упор. — Я чуть не сдох, когда мне сказали, что тебя в больницу везут… Я… Я люблю тебя Женя.

Словно гром гремит. Ничего не слышу. Смотрю на него, будто зачарованная. Понять пытаюсь, он искренне говорит или нет. Но вроде не врёт. Не играет.

— Перестань, — отворачиваясь, — Не надо мне врать, — говорю, но на самом деле я хочу, чтобы он повторил. Раз за разом.

— Врать? Жень, посмотри на меня. — он держит меня за обе щеки и поворачивает голову, вынуждая смотреть ему в глаза. — Я люблю тебя. Просто… Малыш, я не представляю себя без тебя. Впервые в жизни я так испугался. Страх тело пронзал. Такое ощущение… Ну, не знаю, как это объяснить, Жень, если тебя не будет, я просто сдохну. Умру от тоски.

Он отпускает меня и поднимается на ноги. Не находит себе места. А я всё ещё анализирую его слова.

— Я был монстром, помнишь, когда встретились? Брал всё, что хотел. Мой любой каприз, любое желание должно было исполнится сразу. Немедленно. Я не знал, что значит отказ. Но теперь всё изменилось. Хочу только тебя, Жень. Свела с ума меня. Крышу снесла. — взъерошивает волосы пальцами, затем возвращается и снова садится рядом. — Ты же мне веришь?

Верю, но не подаю виду. Сердце говорит одно, а мой ледяной взгляд другое. Я резко вздрагиваю, услышав звонок телефона. Алекс смотрит на экран. Хмурится. Потом на меня.

— Алло, — говорит. Слушает. Улыбка на его лице появляется. — Отлично! Конечно, мы приедем. Спасибо. До встречи. — отключается.

Не знаю, что ему сказали, но он явно доволен. У него блестят глаза.

— Хочешь к маме? — задаёт он неожиданный вопрос. — Приедем, обсудим эту тему заново. Сейчас мама важнее. Вставай.

Глава 28. Мама

Услышав с его уст "мама важнее", по телу разливается теплота.

Что за мужчина, Господи…

Хочется обнять, поцеловать. Быть рядом, не отпускать. Но в то же время не могу забыть боль, которую причинил именно он.

— Хорошо, — тихо произношу, всё ещё не веря в происходящее.

Значит, мама пришла в себя и её можно увидеть. Мне страшно. Что я ей скажу? Как она отреагирует, увидев меня? Обрадуется, конечно, но вспомнив слова бывшего мужа, она снова может разволноваться и ей станет плохо. А если увидит со мной Алекса?

Я встала с места и зашла в комнату. Быстро переодеться не получается — тело ещё болит. А также не забыла про косметику. Нужно прикрыть синяки на лице.

Взглянула на себя в зеркало — сегодня собственная красота меня не радует. В зелёных глазах нет того счастья, блеска, которые были буквально два дня назад. Пухлые губы разбиты, но помада поможет. Ничего страшного… И это пройдёт…

Алекс ждёт меня в гостиной. Он отлично смотрится в чёрных джинсах и белой рубашке, обтягивающей его мускулистое тело. Ему идёт. Ему всё идёт.

Мы не разговариваем. Алекс плавно ведёт машину, не торопится, я тоже. Боюсь, мама не захочет меня видеть. Она считает Мишу святым. Безгрешным. Но на самом деле я всегда врала ей. Я сама вынудила её поверить в его честность. Ведь она была больна, и я никогда не подавала виду, что несчастна. И эти мои действия сегодня сыграют против меня.

— Ты в больнице кричала на него, что во всём виноват он. Что он сделал? — я не сразу понимаю, о чём говорит Алекс. Пару раз прокрутив в голове его вопрос, до меня доходит, что он говорит про Мишу.

— Неважно, — коротко бросаю, не желая развивать тему.

— Жень, я хочу знать. Если не скажешь ты, узнаю от него, — рявкает, сжимая руль руками до побелевших костяшек. Он злиться. Ну и пусть…

Он же обещал Мише работу. Вот и сблизились. Молодец какой, его рядом держит.

— Я не хочу иметь с ним дело, малыш. Просто хочу знать, — делает паузу и на секунду поворачивается в мою сторону, заглядывает в глаза. — Твоя мама знала, что вы собираетесь развестись?

— Нет, — выходит слишком резко. — Я скрывала до последнего, чтобы ей плохо не стало. А он…

Сглатываю ком, поступивший к горлу. Как я могла выйти за него замуж? И как безумно влюбилась в человека, любить которого — одна сплошная боль? Я совсем не разбираюсь в мужчинах. Выбираю бесчувственных, а они разбивают моё сердце и калечат душу.

— Он лишнее сказал при матери, да? Сукин сын! Хорошо Ник с ним справляется, — усмехаясь, — Будет знать каково это — пахать без усталости. Будет каждую копейку ценить и поймёт, какое сокровище потерял.

Я поворачиваюсь к нему, смотрю в серьёзное лицо Алекса. Это он меня назвал сокровищем? Пытается смягчить меня? Хрен с два!

Я уверена, Марина ему уже всё мелочи рассказала. Они же теперь не разлей вода.

Я ему не отвечаю. Тихая музыка в салоне автомобиля успокаивает нервы. Из окна смотрю на людей, спешащих домой. Бесконечные огни улиц и вереницы машин — знакомая картина. Нужно выходить на работу, Алекс меня не отпустит домой, но и в одной квартире с ним, как с соседом, жить не хочу.

Молча поднимаемся на нужный этаж. Сердце от волнения стучит так громко, что я не слышу ничего вокруг. Гордеев берёт меня за руку и ведёт вперёд, как маленькую девочку. Ноги не слушаются, я боюсь, мама меня не простит.

— Ты чего дрожишь? — Алекс замечает моё волнение, — Ты же не думаешь, что мама ему поверит? Успокойся, — слегка улыбается уголками губ. — Ты заходи, а я сейчас приду.

Тихо открываю дверь и захожу во внутрь. Мама лежит на кровати и в руках какая-то книга. Но не читает, а задумчиво смотрит в окно.

— Мам, — шепчу, падая на колени возле её кровати.

— Женя, моя хорошая. Ну, наконец-то. Я заждалась тебя.

— Врачи час назад позвонили, что можно тебя увидеть, — поднимаюсь, целую родную в щёки, глаза. — Как же я соскучилась.

— Я тоже, моя хорошая. — замечаю влагу в уголках глаз мамы и не сдерживаю себя.

— Как ты? Как себя чувствуешь? — стираю слёзы с её лица, — Я очень испугалась, мам.

Вдруг взгляд мамы застывает. Она смотрит в сторону двери, и я поворачиваюсь туда.

Алекс… С цветами на руках. Откуда он их взял?

— Это тот, о ком говорил Миша? — мама задевает меня этими словами. Почему-то мне больно от того, что она Мише поверила. А ведь он был неправ. У нас и так отношения были не самые хорошие и на развод я подала не из-за Алекса!

— Мам, — пытаюсь вымолвить хоть слово, но ком обиды стоит поперёк горла и даже сглотнуть не даёт.

— Добрый вечер, Евсения Юрьевна, — мягким и вежливым тоном говорит Алекс. — Можно я объясню?

Он делает шаг вперёд. Второй. Третий. Я распахнутыми глазами смотрю на него, но он игнорирует мой взгляд.

— Это для вас, — протягивает букет нежно-розовых роз маме.

— Спасибо, — благодарит она.

— У меня нет доказательств того, что Женя начала встречаться со мной после развода. И убеждать не стану. Но, поверьте, она развелась не из-за меня. Вы же знаете свою дочь в разы лучше меня… Совесть её позволила бы так поступить со своим мужем?

Он говорит тихо. Убедительно. Его каждое слово проникает в сознание, словно гипнотизирует. Вынуждает поверить. Он прав, однако.

— Ваша дочь просто прелесть, — улыбнувшись, смотрит на меня Алекс, а я всё больше распахиваю глаза. Господи, что он несёт? — Я люблю её больше всего на свете, и, обещаю, сделаю её самой счастливой.

Я сжимаю его руку и впиваюсь ногтями, мол, заткнись. Но он всё говорит и говорит. Я замечаю, как с каждым словом Алекса светятся глаза мамы. Она улыбается!

Дьявол!

Околдовал маму!

А это приятно между прочим… Хоть и я ненавижу его! Хоть и зла на него! Очень зла! Если он думает, что я его прощу, то напрасно!

— Женя, моя хорошая поставь цветы в вазочку, — говорит мама, расплываясь в улыбке.

Я в шоковом состоянии поднимаюсь на ноги и делаю то, что она велит.

Мама и Алекс. Разговаривают, словно давние друзья. Смотрю на Гордеева — он улыбается, но в глазах снова та грусть.

Наши взгляды встречаются и его улыбка застывает на лице. Я отворачиваюсь.

Мы беседовали с мамой около часа. Прощаться, уходить не хочется. Она смеётся от души, а я бесконечно благодарна Алексу. Он сумел влюбить в себя маму с первого раза. Впрочем, как и меня.

Говорю же, дьявол!

— Ладно, мои хорошие. Уже поздно, врачи ругаться будут. — говорит мама, — Александр, я тебе поверила. И… Надеюсь, ты сумеешь сдержать свое слово.

— Конечно! Не сомневайтесь! — уверяют Алекс.

— Спокойной ночи вам. Идите уже.

— Я завтра приду, — шепчу на ухо, целуя на прощение родную.

Мы выходим из больницы. Я счастлива, и на какое-то время забываю о своей боли. Но стоит мне сесть в машину, как злость снова кипит в венах.

— И зачем ты её уверил? Ты спросил моего мнения, прежде чем о каком-то счастье говорить? Какое к чёрту счастье рядом с тобой, Алекс?

Глава 29. Неудачный сюрприз

Мы целую неделю живём, словно брат и сестра, или же как хорошие соседи. Я готовлю ему завтрак и ужин, провожаю и встречаю с работы. Но он меня не трогает — обещал. Пока я сама не захочу. Не прикасается. Не говорит лишнего. Впрочем, как и я.

На работу не пускает, говорит, приди в себя, только потом выходи. Ну и мама против. Слушает жалобы Алекса и на меня обижается. Гордеев пользуется ситуацией, знает, я не пойду против матери. Дьявол, блин!

Вчера её выписали из больницы. Алекс неоднократно предложил ей жить у нас, хотя бы временно, но она наотрез отказалась. Думает, помешает молодым. Только не знает она, чего я лишилась из-за него.

— Я сегодня пойду к маме. Вернусь поздно, но ужин будет готов, — говорю, ставя на стол завтрак.

У него привычка — принимать душ и ходить по дому почти голым — в одних шортах. Хочет соблазнить меня, но у него не получится!

А если честно, то пытаюсь не смотреть на его мускулистое, привлекательное тело. Или же на улыбку, в которую так сильно влюблена. Мне больно каждый раз, когда он пытается хоть чуть приблизиться. Когда "случайно" задевает мою руку. Надеюсь, смогу его простить… Но точно не сейчас.

— Она согласится? Думаю, отправит тебя к любимому максимум к семи часам, — смеётся в голос, а я отворачиваюсь, дабы мою улыбку не увидел. Мама действительно прогонит меня, не позволит поздно вернуться. — Ладно, скажешь, я заеду за тобой. Тогда не будет против.

Неожиданно берёт мою руку и целует. Лёгкая улыбка застывает на моём лице. Он слишком быстро нашёл общий язык с моей мамочкой, и не скажу, что это мне на руку. И в каком-то смысле, я даже ревную.

— Спасибо. Иногда понимаешь.

— Стараюсь понять каждый раз. — тихо говорит, гладя мою руку.

Я считала его секс-маняком, но оказалось, он умеет себя сдерживать. Про измену не думаю — он не даёт повода. Несколько раз в день звонит по видеосвязи, пишет сообщения, на которые я стараюсь не отвечать, но не могу справиться с собой. А также приходит домой не позднее девяти, раньше возвращался очень поздно.

— Ага, стараешься. — убираю со стола опустошённую Алексом тарелку. — Тебе вроде пора. Опоздаешь.

— Босс может иногда задержаться…

— И какой пример возьмут с босса подчинённые? — стою к нему спиной и мою посуду. Спиной чувствую его голодный взгляд на себе. Уверена, будь я не против, прямо на столе мои ноги раздвинул бы. Волк!

— Ладно. С тобой не поспоришь. — говорит через короткую паузу. Глубоко вздохнув, встаёт со стула и идёт в комнату.

Переодевшись в свой фирменный чёрный костюм и белую рубашку, возвращается обратно. У него весь гардероб переполнен такой одеждой, разных фирм, которые ему безумно идут. Будь я с ним не знакома, и увидев его в этой одежде, я бы сразу догадалась, что он начальник. Босс.

— Плохо смотрится? — игриво улыбается.

— Нет. С чего ты решил?

— Не знаю, как-то странно смотришь. — ага, заметил, как я пялюсь на него не отрывая взгляда.

— Ладно, до вечера, — резко целует в щёку, проходя мимо. От неожиданности застываю на месте. Обнаглел, сволочь.

Он уходит, а я еду к маме к обеду. И ей готовлю еду, убираюсь дома, весь день хожу с глупой улыбкой на лице. Мечтаю. Почему-то мне кажется, что никто не сумеет сегодня испортить моё настроение. На душе так спокойно, хоть и в последнее время, даже за коротким счастьем всегда идёт буря. Ураган.

Мама смотрит на меня и тоже улыбается.

— Женечка, сядь рядом, моя хорошая. Я давно хотела тебя спросить, — она задумчиво смотрит на меня, словно думает, спросить или нет. Я сажусь рядом с ней на диван, обнимаю за плечи.

— Что такое, мамуль? Не стесняйся, спрашивай. — да, честно отвечу на каждый её вопрос. Про беременность она, слава Богу, не знала. Это и к лучшему.

— Миша тебе изменял?

— Да, мам. Но, знаешь, хорошо, что это случилось. Поверь мне, я никогда не была так счастлива. — почти не вру.

Единственное мое несчастье — это потеря моего малыша, за что трудно простить любимого, хоть и сохну по нему. Хочу обнять, Поцеловать. Прижаться всем телом, почувствовать его дурманющий запах. Но нет… Всё не так просто.

Мы болтаем обо всём на свете. Вспоминаем прошлое, мое детство, а также папу. Каким он был хорошим и как любил нас. Но теперь его нет..

Алекс приезжает к восьми — раньше назначенного срока. Они странно переглядываются с мамой и улыбаются друг другу. Господи, я реально осталась одна, а они стали командой.

Мама не даёт возможности Алексу зайти в квартиру, под предлогом, что её ждёт подруга. Странно. Впервые вижу от неё такое поведение и мне становится неловко перед Гордеевым. Что с ней происходит? Куда делось её гостеприимство?

Но Алекс улыбается, обнажая свои белоснежные зубы.

У них какой-то план!

Молча возвращаемся домой. Заходим в квартиру и я чувствую приятный запах еды. Сняв пальто и обувь, направляюсь прямо на кухню. С открытым ртом смотрю на стол, накрытый множеством блюд и шампанским. Что он пытается сделать?

— Сначала моем руки, малыш, а потом приступаем к еде. У меня для тебя есть сюрприз. — шепчет на ухо, обнимая за талию. И я понимаю, как сильно соскучилась по нему, и по его прикосновениям.

Мы ужинаем, вспоминая приятные моменты из своего детства. Шутим. Смеёмся. А иногда глаза встречаются и мы, не отрывая взгляда смотрим друг на друга.

— Жень, — достаёт из кармана маленькую бархатную коробочку, нежно-розового цвета и открывает крышку. — Примешь от меня маленький подарочек?

Цепочка с кулоном-символом бесконечности, украшенный бриллиантами. Блеск драгоценных камней ослепляют глаза. На одной стороне клона есть буква "А", а на другой "Е" — первые буквы наших имён.

— Очень красиво, — честно признаюсь. Я никогда не получала от мужчин подарков, если только в школе на восьмое марта. А Миша… Он любил тратить свои деньги на пиво и чипсы, для меня было жалко.

Но почему-то сердце начинает сильно колотится. Руки трясутся от одной мысли. Вот почему он ведёт себя так в последнее время…

— Я знаю зачем мужчины дарят такие подарки, Алекс. Знаю, какая у тебя цель. Но ты не получишь то, чего хочешь, — говорю, резко встав со стула. Хочу уйти, но он придерживает меня за локоть и притягивает к себе, впечатывая меня к своей твёрдой груди.

— Ты о чём? — тихо спрашивает.

— Я о том, Алекс… Что я не смогу дать тебе то, чего ты хочешь. Не просто же так ты решил потратиться на меня! — шиплю змеёй. Оттолкнув его, выбегаю из кухни и захожу в комнату, закрываю дверь на замок.

Прислоняюсь к холодному металлу лбом, чувствуя, как слёзы текут по щекам.

— Жень, ты не права малыш. Открой, поговорим.

Но я его слушаю. Не хочу слушать. Я молчу, он тоже. Несколько минут.

— Любимая. Открой, пожалуйста, дверь. Я купил эту цепочку не ради секса. Я же обещал… Малыш, ты забыла? У тебя сегодня день рождения.

О, Боже…

Сегодня четырнадцатое января — мой день рождения. А я совсем забыла. Вот почему мама с Алексом переглядывались, странно себя вели. Она знала о его планах и поддерживала, скрывая от меня сюрприз, который он мне готовил. Я же всё испортила!

Медленно открываю дверь и выхожу из комнаты. Алекс стоит посреди гостиной и с грустью смотрит на меня. Он сжимает в руке кулон, а цепочка висит. Как же неловко, как же я смотрюсь глупо со стороны.

— Я… забыла. Извини… Подумала…

— Ч-ш-ш, — он приближается ко мне, и схватив за плечи, прижимает к себе, — Я сам себя таким нарисовал. Сам виноват. Ты меня прости.

Я крепко обнимаю его и кладу голову на грудь, слушая бешеный стук его сердца. Его ладонь сжимает волосы на моём затылке, а я прислоняюсь плотнее, чтобы ощутить его нежность полностью без остатка. Почувствовать запах, исходящий от него. Дурманящий. Сводящий с ума.

Как же я соскучилась…

Поднимаю взгляд и попадаю в плен черных как уголь глаз. Не могу оторваться. Моргнуть. Они смотрят на меня с такой теплотой и лаской, что голова идёт кругом, а тело изнывает тягучим возбуждением.

Обнимаю его шею и притягиваю к себе, впиваясь в губы жадным поцелуем. Он медлит, но не сдерживается и целует с голодом, и в то же время не так, как раньше — мягко, чуть отстранённо, будто боиться, что я могу передумать и оттолкнуть его, а затем обвинить, что он воспользовался ситуацией. Но нет. Этого хочу я. Хочу загладить вину. А также поверить тебе снова, Алекс.

— Женя… — хрипло и совсем тихо, — Останови меня.

Тело пронзает волна возбуждения. Губы горят и немеют от его поцелуев, а низ живота ноет, требуя ещё и ещё, а он говорит "останови меня"?! Интересно, как это сделать, если крышу мою напрочь сносит?

— Не останавливайся, — бормочу первое, что приходит на ум. Не думаю ни о чём, кроме нас и страстной ночи, которая нас же ждёт.

Запрокидываю голову назад, освобождая шею для его жадных поцелуев. Чувствую, как напрягаются его мышцы. Он, чуть отстранившись смотрит на меня. В глаза.

— Я не железный, малыш. Не играй с огнём — это небезопасно. — с игривыми нотками произносит.

Я обещала его не прощать. Обещала не подходить близко, не трогать, не чувствовать, как он мне нужен. Меня тянет к нему, как к запретному плоду. Нельзя Женя, нельзя быть такой зависимой от него. Он делает больно каждый раз, когда доверяюсь и расслабляюсь. Когда думаю, что между нами даже вода не прольётся, но всё заканчивается иначе — я падаю и разбиваюсь.

— Жень, — звериный рык и он прижимает меня к стене, — Женя… Я не железный… — задыхаемся, отрываемся друг от друга, когда не хватает кислорода.

Я не даю возможности отстраниться, впиваюсь ногтями в его шею и сильнее прижимаю к себе.

Бешеная страсть.

Провожу рукой вниз — с плеч до ремня его брюк, слыша его безумный рык. Да, нам хорошо вместе, но в то же время опасно. Он — непростой человек. У него много врагов, из-за которых мы потеряли нашего малыша. Но я уверена, Алекс отомстит им, преподаст им урок, хоть и это уже ничего не изменит.

Потихоньку расстёгиваю пуговицы его рубашки, гладя каменную грудь.

Чёртова химия!

Меня уносит в космос. Я действительно стала зависимой. Он словно наркотик и его постоянно мало. Не хватает.

Я избегала мужа, пряталась. Не хотела быть с ним. А от Алекса не убежать, да и не хочется.

— Успокойся, — шепчет он, — Жень не сегодня.

Он придерживает мои кисти руками, запрещая его трогать. Велит остановиться. Но почему?

— Хочу… — не слышу своего голоса, — Отпусти…

— Нет, Женя. Точно не сегодня. Не хочу, чтобы ты наридумывала себе всякую ерунду. Повернись, цепочку…

— Козёл! — не даю возможности договорить и поворачиваюсь попой к нему и резко прижимаюсь, чувствуя его вздыбленный член. Вот так вот, Алекс! Не хочешь, так не надо!

— Ах, чёрт! — очередной рык, но он сдерживает себя. Надевает на мою шею цепочку и слегка целует за ухом обжигая кожу и всё больше меня заводя.

Ладно, пусть не сегодня, но завтра ты от меня не убежишь, Алекс! Я тебе обещаю!

Глава 30. Безумная страсть

Утро начинается с нежных прикосновений. Моих. Я целую каждую морщинку на его лице, щеки, глаза, нос. А он притворяется спящим, хоть я чувствую, как напрягаются его мышцы.

Вчера он упорно отказался быть со мной. Наказывал. Доказывал, что я нужна ему не только ради секса. Говорил, я важна. Ценна. Желанна. Любима. Я единственная, в ком он нуждается.

И как же это, чёрт побери, приятно!

Алекс кремень.

Не двигается. Не торопится. А я всю ночь не спала, хотела его безумно. Соблазняла, упираясь попой в его вздыбленный член, когда он повернув меня спиной к себе, обнял за талию. Он все равно не поддался! Да, мы спали вместе. В обнимку. Но, Боже, кроме поцелуев ничего не было между нами. Он не позволял!

— Алекс, — шепчу ему в губы. Я уверена, он не спит, — Тебе на работу пора.

Мне интересна его реакция. На работу он точно опоздает, потому что я его не отпущу. Не сегодня.

— Не ври, — улыбается и открывает глаза, а я пропадаю в тёмных омутах. — Я знаю который сейчас час. Ты всю ночь не дала мне спать, ведьма.

Он целует меня в лоб и снова прикрывает глаза. Вот же ж..! Специально провоцирует!

— Алекс! Если ты меня прямо сейчас не трахнешь, уйду к маме и больше не приду! А ты…

Поднимаю голову и рявкаю сквозь стиснутые зубы, но он не даёт договорить, впивается в губы долгим, властным поцелуем. Он терзает мои губы, царапает кожу трёхдневной щетиной. Его язык проникает в мой рот. Изучает. Подчиняет.

Резко поднимает меня за талию и кладёт спиной на свою грудь. Поглаживает мой живот, медленно поднимаясь вверх. Разум плывёт напрочь, мышцы внутри ноют требуя большего. Хочется потереться об него, скользить вверх вниз, но я терплю, жду, когда он начнёт проявлять инициативу.

Его губы скользят по плечам. Прикусывает кожу, затем целует то место.

— Ты не понимаешь? Я умею сдержать себя, но ты прям… — рычит, мочку уха присасывая.

Его рука скользит между ног. Моё бельё давно влажное и сейчас он это почувствует. Он вытворяет со мной невыносимые вещи. Опытный хищник. Не хочу думать, что у него было много женщин. Совсем не хочу. Теперь я единственная и других не будет, как сказал сам.

— Влажная, — довольно рычит, трусики с меня стягивая, — Моя.

Веки тяжелеют, глаза сами собой закрываются. Я всю ночь вертелась туда сюда, лишь бы его каменную сдержанность сломать, но себе хуже сделала.

Рука скользит и дотрагивается до сокровенного места. Радужные круги и фейерверки перед глазами, нестерпимый жар внизу живота вынуждают пригибаться навстречу. Палец входит в меня, но этого мало.

Удовольствие огнём проливается по венам и скручивает всё тело в узел.

Мне хочется ещё глубже, на той глубине, где палец не достанет. Глубокий стон вырывается с моей груди, когда он вытаскивает палец с меня и входит заново.

— Чувственная. Страстная, — его вторая рука сжимает мою грудь до боли. До чертовски приятной боли. Горячий язык скользит с шеи до плеч. Он вытворяет со мной невероятное, вынуждает прогибаться с каждым его движением внутри меня. Мерзавец умеет доставлять удовольствие и я лечу в облаках от наслаждения.

— Не мучай меня, Алекс, — стону, извиваюсь, но он меня не слушает, медлит.

— Тоже самое ты вытворяла со мной всю ночь, — выдыхает, — Думал сдохну от перевозбуждения.

Значит, он хотел, но сдерживал себя. Быть может и сегодня не тронул бы, если бы я не приставала и не ставила условия. Но он же знает, что я не уйду…

И очередное движение пальцем. Ещё один. И ещё…

О, Боже…

Нечем дышать, захлебываюсь, не хватает воздуха. Теплота разливается внизу живота, растекается по всему телу. Секунда. Вторая.

Алекс рычит, словно зверь. Мгновение. И я оказываюсь вниз лицом на кровати. Он надо мной. Его язык лижет плечо, лопатки, каждый позвонок. Сжимает ягодицы, больно, но мне плевать, я хочу продолжения.

Не знаю, что он делает, на миг отстранившись от меня, но я чувствую его член у себя на спине. Горячий, твердый и… большой. Скользит между ягодицами.

— Алекс, — стону, не в силах сдерживать себя.

— Ч-ш-ш…

Он меня мучает. Специально медлит, а как сам удерживается только чёрт знает.

Поднимает мою попу верх и слегка нажимает на спину. Стыдно. Стоять перед ним так — стыдно. Но мне и на это плевать.

Вскрикиваю, когда его член входит в меня. Медленно. Заполняет собой всё моё естество. Кричу от каждого толчка, после которых всё огнём горит. Сжимаю рукой простыню, а Гордеев, заметив это, он переплетает наши пальцы. Я чувствую тяжесть его тела на себе. С каждым толчком всё глубже проникает, вынуждает выгибаться навстречу, приближаясь к наслаждению.

Но он выходит из меня.

— Боже, — говорю и вскрикиваю, когда он резко поворачивает меня на спину и ложиться сверху, также неожиданно входя заново.

— На меня смотри! В глаза! — с хрипотцой в голосе приказывает, тяжело дыша. — Не отварачивайся…

Снова переплетает наши пальцы и губами мои ловит, когда я очередной раз крикнуть хочу. Наши тела влажные от пота, прилипают. Жадно целует, толкаясь во всю длину раз за разом. Тело предательски откликается на каждое его движение. И меня уносит далеко от реальности. Как же, чёрт побери, это приятно! Как же с ним хорошо!

— Кончи для меня, малышка, — шепчет он, чуть отстраняясь, и в шею впивается. Прикусывает венку, отчего вздрагиваю.

Толчки усиляются и я понимаю — осталось чуть-чуть. Совсем немного. Он на грани, и я — тоже.

— Ах, А-ле-екс, — кричу, цепляясь в шею и к себе прижимая. Чувствую бешеную пульсацию внутри себя. Мы кончили одновременно.

Глаза закрываются, меня уносит в сон. Чёртов мерзавец не поддался соблазну целую ночь, а сейчас я не в силах открыть глаза и посмотреть на него. На моего безумного мужчину.

Он ложится рядом и нас одеялом прикрывает. Поворачивает к себе спиной и за талию обнимает. Он любит так делать.

Запах мои волос вдыхает, а я невольно улыбаюсь от его ласки. Я уже отключаюсь.

— Женя, я люблю тебя, — слышу, то ли во сне, то ли реально он мне это говорит, я не знаю.

— М-м-м, я тоже люблю тебя, — бормочу, на что хриплый смех доносится до меня через туман в голове.

Ладно, меня наверное глючит, Алекс и признание? Хотя… Было же однажды…

Просыпаюсь, чувствуя горячую руку у себя на плече. Спускается до локтя и снова поднимается.

— Алекс?! — он, почти голый, в одних шортах сидит на краю кровати и за мной наблюдает. Невозможно оторваться от кубиков пресса. Его сексуального тела. Чёртов соблазнитель! — Когда ты проснулся?

— А я и не спал, — хрипло произносит, наклонившись в висок целует. — Приготовил завтрак, беги в душ и кушать.

— Хочу с тобой, — протираю сонные глаза и подняться пытаюсь, но Гордеев, взяв меня на руки голую, направляется в сторону ванной. — Ты признавался мне в любви или я во сне видела? — спрашиваю на ходу, за шею его обнимая.

— Люблю, — улыбается, белоснежные зубы обнажая, — А ты?

Пинком дверь открывает, меня опустив, воду включает.

— Жень, — выдыхает, — Если я здесь останусь, то мы до вечера не сможем оторваться. Я жду тебя на кухне, — в губы мягко целует и отстраняется. Сглатывает, ниже плеч не смотрит.

Теперь улыбаюсь я, а точнее смеюсь.

— Ладно, выйди, а то ты меня сейчас… — не успеваю договорить, как он меня к стене прижимает. — Алекс…

— Не могу, — зарывается пальцами в моих волосах и нагло в губы впиваетя. — Не могу устоять…

Одним движением шорты снимает и в сторону бросает. Обхватив меня за талию поднимает, а я ногами его бёдра обвиваю. Чёрт, теперь он только губами меня ласкать сможет, а руками меня придерживать.

— И не надо, — за плечи его цепляюсь, словно безумная целую. Губы, язык кусаю, на что рычание Алекса слышу. Ну и пусть… немножко больно будет. — Не отпускай. Никогда. Слышишь?

Он жадно прикоснулся губами к соску, а я теснее прижалась к нему. Жду вторжения. Чувствую его возбуждённый, горячий член, скользящий между ягодицами. Но он не входит. Снова мучает.

— Никогда. Ты моя! Только моя! — хрипит в ухо.

Тихий всхлип вырывается с груди, когда наконец вторгается в меня. Царапаю его плечо, ногтями впиваюсь. Обхватываю его лицо и в полузакатанные от удовольствия глаза смотрю. Мой. Только мой.

Горячая вода льётся по нашим телам нескончаемыми нитями струй. Воздуха не хватает, словно испарился.

Он целует подбородок, прикусывая. Кончает в меня с тихим рычанием, напоследок позволив себе несколько грубых, быстрых и сумасшедших движений.

Пару минут стоим неподвижно в обнимку и просто целуемся. Не торопясь, медленно, нежно. Стон за стоном вырывается с моего горла, мне его мало, хочется ещё.

— Дай мне шампунь, — говорит, опуская. Я тянусь, но он обратно меня тянет и внимательно на живот смотрит. Он увидел там синяк. — Твою же ж… Прости… Прости подонка, хоть и недостоин.

— Перестань. — поднимаюсь на цыпочки и в подбородок целую. — Всё будет хорошо… Ты же обещал?!

— Будет! Всё будет хорошо…

У Алекса испортилось настроение. Помывшись, мы выходим из душа. Одеваемся и садимся ужинать. Пытаюсь его подбодрить, но что-то не получается. Переживает…

— А можешь сегодня на работу не идти? — делаю очередной глоток сока, смотря на него исподлобья.

— Нет, Катя не справится. Слишком её загружаю.

Сердце больно защемило. Катя, значит?! Когда они успели так сблизиться, подружиться? Нет, я конечно знаю, Катька девушка хорошая, но вот… Катя…

— Что у тебя в голове, Женя? — прищуривается, внимательно на меня смотрит. — Не надо глупости придумывать.

Сглатываю, допиваю свой сок. Что со мной происходит, Господи? Так будет вечно?

— Всё хорошо.

— Ты ревнуешь? Жень?! — за руку тянет, к себе прижимает. — Глупышка. Моя глупая малышка.

— Не ревную! — отрицаю. Вру, хоть и режет всё внутри ревность долбаная!

— И не надо. — улыбается, в кончик носа целует. — Сядь, хочу кое-что рассказать.

Послушно сажусь, отрываясь от мерзавца.

— Когда мы были в больнице, мне звонили. Та сволочь — отец ребёнка. Знаешь, как то неприятно говорить, потому что совесть мучает… Я же тоже так по-скотски чуть ли не поступил… Точнее поступил, но так бы никогда не сделал. — лоб протирает, на меня взглядывает виновато, — Мало того, малыша не принимает, так ещё все пути закрывает… Я послал их на все четыре стороны, но не остановлюсь пока не уничтожу их.

— Твари! — срывается с губ, — А что с твоим бывшим секретарём?

— Уволил, — опускает взгляд, на меня не смотрит. Странно… Что-то точно скрывает.

— Алекс?!

— Ладно, мне пора, Жень. Приготовишь что-нибудь вкусненькое на вечер, а? Постараюсь прийти раньше, — встаёт с места, наклонившись, короткий поцелуй на моих губах оставляет.

Странно себя ведёт, но почему? Что их связывало с секретарём и почему он её уволил?

Он не ответил, меняя тему разговора. Переоделся и ушёл.

Просто взял и ушёл без объяснений.

Любопытство разрывало сердце, но ладно, я сумею потерпеть до вечера.

Приготовив еду, готовлюсь выходить из дома. Нужно увидеть маму — я сильно соскучилась. И поругать, почему она так быстро меня предала и на сторону Алекса встала.

Но знаете, это приятно. С Мишей она не была так откровенна, но и мой бывший был козлом настоящим. Моя мама для него никакого значения не имела, впрочем, как и я.

Открываю дверь и делаю шаг вперёд, но сильная мужская рука толкает меня обратно и за собой дверь закрывает.

Господи… Что опять происходит?

Мужчина в одежде курьера стоит передо мной. Делаю шаг назад, а он ко мне приближается. Лет пятидесяти, может и больше. Кто он чёрт побери?

— Ну привет красавица… Наконец я до тебя добрался!

Глава 31. Ураган

— Кто вы? Что хотите? — отвечаю мгновенно.

Видимо, переодевшись в курьера, никто не заподозрил, что он пришёл именно к нам. Алекс же намекал, что внизу охрана будет постоянно стоять.

Я делаю шаг назад, направляюсь на кухню. Незаметно открываю замок сумочки, чтобы телефон достать. Этот мужчина пришёл не просто так…

— Не делай глупостей, чтобы не пожалеть. Я хочу поговорить, трогать тебя не стану. — замечает мою панику.

Идёт следом за мной. Я прижимаюсь спиной к стене, некуда идти. А он возле двери на меня смотрит.

— Зачем вы пришли? — я дрожу от страха, но стараюсь не подавать вида. Синяки на моём теле ещё не зажили и вот очередная угроза… Я уверена, Алекс ищет именно его, а он словно крыса прячется в каждой дырке. И именно из-за него мы потеряли малыша! — Вам мало того, что сделали?

— Ну прости, — прищуривается, волосы взъерошивая. — Другого выхода не было.

Он говорит так, будто ему лет тридцать, не больше. А не как пятидесятилетний. Не нравится мне его взгляд — пристальный. Изучающий. Оценивающий.

— За что? Чего добиваетесь? Я ни в чём не виновата! И малыш тоже! За что? — руки дрожат, сердце в груди сжимается. Его слова выводят меня из себя.

— Ты — ни в чём. Правда. Абсолютно ни в чём… Но ты не на той стороне стоишь, — он снова смотрит на меня. С ног до головы, будто оценивает. Что значат эти взгляды? Извращенец что-ли?! — Но ещё не поздно…

— Что за чушь несёте? Да Алекс убьёт вас, как только найдёт!

— Не найдёт! — холодным тоном перебивает, не даёт договорить. — Он. Меня. Никогда. Не. Найдёт. — каждое слово говорит с ударением.

Бесит. Раздражает. Мне бы до телефона дотянуться, Алексу позвонить. Он прилетит сюда моментально, если его голос услышит. Но не могу — он не отвлекается ни на секунду.

— Уже много лет отец его не может со мной справиться, — противно хохочет, — Думаешь сопляк справится?

У него отвратительный смех. Он чешет свою полу седую бороду, исподлобья меня изучая. Нет, он точно маньяк. А ещё про отца Алекса говорит так, словно… Ах, да! Точно! Неужели это он тот друг, который старшего Гордеева подставляет? О, Боже…

— Вы сделали, да? Вы подставили его? — с каждым словом всё сильнее злюсь.

Хочу вцепиться в этого гада и расцарапать его морду долбаную. Самодовольную. Я сейчас зла больше всего из-за малыша, а Алекс вдвойне! Я даже не представляю, что будет, если Гордеев его найдёт. Порвёт! Задушит! Отомстит за малыша и за меня!

— А кто ещё? Хочешь расскажу, как всё началось? — говорит, демонстрируя свою самодовольную ухмыльку. Неужели всё расскажет? Может попытаться его разговорить?

— И как? Как человек может подставить своего друга? Нет, ну о чём я… — сжимаю до боли челюсть, вспоминая тот день, — Убить ещё неродившегося малыша, для тебя как щелкнуть пальцами. А если на кону большие бабки, то не только подставить, так ещё и убить брата родного можно, так?

Перехожу на ты, забывая о его возрасте. Отбрасывая в сторону свою воспитанность, разговорилась с ним как с ровесником. Этот человек не достоин уважения!

— Не-а. Убивать его я не хочу. А как же бабки получу? Твой Саша даст? Не-е-е, — злится и я вижу его кулаки, сжавшие до побелевших костяшек. — Он не такой уж глупый, каким я его считал. Из-за него мне приходится прятаться, даже на отца наплевал! Менты меня всюду ищут.

— А ты думал с рук сойдёт? — вопросительно бровь приподнимаю и нервно смеюсь. Боже, куда делся страх?

— Ты не боишься меня? А напрасно! Думаешь, если Саня увидит твои обнажённые фотографии с другим, например… с Николаем или же со мной, то простит тебя? Будет снова ухаживать? Дарить ценные подарки? — кивает на мою шею, где цепочка с кулоном висят, подаренные Алексом, — Любить в конце концов?

— А ты думаешь он тебе поверит?

— Отец поверил, ещё много лет назад, — ржёт как конь, а у меня холодный пот по позвоночнику течёт. Дрожь по телу рассыпается. — Подумал, застрелил его… — замолкает, понимая, что ляпнул лишнего.

Тот человек не умер! Они просто устроили ему ловушку!

А также он отправил снимки матери Алекса его отцу. А тот поверил в измену. Да, теперь пазлы складываются, потихоньку картинка образовывается. Вспоминаю слова Гордеева: "когда изменяет родной человек", я знала, что он говорил про мать, но что именно произошло, я понятия не имела. Этот сукин сын просто обманул их. Подставил. Все обвинили её… А что произошло дальше? Что с ней случилось?

— Подлец! — повышаю тон, злобно выплёвываю ему в лицо. — Зачем? За что?

— Я ему обещал, что однажды ты будешь моей тенью. Потеряешь всё. А он не верил! — скрипит зубами, рядом стоявший стул пиная, который с грохотом валится на пол. Вздрагиваю от неожиданности.

Он действительно ненормальный. Психованный. Больной человек.

— Господи… Что с матерью Алекса? Что с ней произошло? Она то что тебе сделала? Сукин сын?!

— А ты мне нравишься, — он снова хохочет и теперь мне не по себе становится. Нужно же как-то добраться до телефона. Позвонить Алексу… Но как? — Мать покончила собой, а потом я устроил ему встречу с тем человеком — "мужчиной" его жены. Знаешь, в тот день и Саня снимки увидел. Но не поверил. Бедная женщина… — кривит губы, словно ему жалко стало, но ни капли сожаления не вижу в его глазах. — Она даже не стала его убеждать в ином, чего я совсем не ожидал. Прям облегчила мне задание. В тот день с Саней тоже поссорились, он умолял, чтобы она рассказала правду, но… Не смогла. Ведь знала… Я не бросаю слова на ветер. Рано или поздно это должно было случится. Она… Слабая женщина…

Как можно быть таким чудовищем. С каждым его словом мурашки по коже рассыпаются, а ему плевать! Он не сожалеет о сделанном. О том, что разрушил счастливую семью. Из-за него умерла мать Алекса, и отец потерялся…

Он смеётся. Громко хохочет руки об руку протирая. В голубых глазах столько зла. Ненависти. Он настроен на одно — уничтожить Гордеевых и точка! Но он не добьётся!

— А совесть не мучает? — шиплю змеёй. — Ах, какая там совесть у убийцы? Больше ты ничего не добьёшься! Алекс верит своему отцу и будет до конца за его спиной! — кричу не в силах остановиться.

— Это пока! — он снова прерывает меня, не даёт возможности продолжить, — Пару фоток, и Петя подумал, что его сын наркоман. — издевательски ухмыляется. — Снимки с женщинами… Каждый день с одной… Не-не-не, даже с двумя, с тремя одновременно…

Ревность выстреливает в голову. Сердце. Я не верю его словам, не хочу верить, но как только представляю себе ту картину — Алекса с другими женщинами, так сразу сердце в груди сжимается.

"Очнись, Женя! Он тебя провоцирует! Против Гордеева настраивает!" — кричит сознание.

— Пошёл вон! — выкрикиваю и за секунду бросаюсь к шкафу и достаю оттуда нож, — Я сказала вон, или пенай на себя! Убью!

Он отстраняется, словно зверь, готовится нападению. Он раздавит меня, если захочет что-либо сделать, но я всё равно делаю шаг вперёд.

— Я тебя не трону, ведь говорил. Но… Если ты думаешь, что он выберит тебя, то… — улыбается на все тридцать два зуба, затем резко меняет свой взгляд на серьёзный. — Кто там сейчас у него есть? Старая секретарша. Новая. И ты. Но… Давай поспорим — он сегодня же плюнет на тебя?! И на старых любовниц — тоже?!

Сжимаю в руках нож до боли. Каждое его слово уверенное. Он знает, о чём говорит. Но я доверяю Алексу, верю всем сердцем и душой. Он такое не сделает. Ведь не сделает, да?

— Пошёл на хрен, сукин сын!

— Мы ещё не закончили с тобой! Ты в конце концов будешь со мной! — говорит, выходя из квартиры. — Скоро, Женя! Очень скоро!

Да. Так каждый раз. После счастья — ураган. Но чувствую, на этот раз этот ураган будет непростым. Разгромит. Уничтожит. Меня. И мою жизнь.

Глава 32. Предупреждение

Он уходит, а я не могу прийти в себя. Мало того, что он наговорил, так ещё и заявил, что Алекс развлекается со своими секретарями на работе.

Хожу из угла в угол, не могу найти себе места. Кусаю ногти, представляя Гордеева с другой. Сердце стучит как бешеное, и руки моментально холодеют. Нет! Это неправда! Он же меня специально так злит! Провоцирует!

— Любимый, чем занимаешься? Хочу приехать к тебе. — пишу сообщение.

Но он не отвечает также, как и на звонки. Неужели подонок прав? Старая секретарша… Ведь Алекс сказал, что уволил её. И Катя… Нет, ну это точно неправда! Она нормальная девушка и по моей просьбе там работает!

Ах, чёрррт!!!

Как же он мне мозги запудрил, мать его!

Но я не могу устоять на месте. Взяв сумочку, выхожу из квартиры. Поеду прямо к нему. Пусть ругает, орёт, но я все равно поеду! Увижу, какие там у него секретарши и чем занимается, что даже на мои звонки не отвечает. Ну и почему он собственно говоря должен злиться?

Сажусь в такси и называю адрес. Нужно рассказать Алексу про этого подонка. Он должен знать, что мать из-за него потерял. Отношения с отцом из-за него были плохими — тоже. Да и всё, что наговорил мне этот псих, Гордеев должен знать!

Выхожу из такси и смотрю на здание снизу вверх. Не решаюсь зайти внутрь. Что я скажу? Кто я и зачем пришла? Ведь меня спросят…

Замечаю мужчину, выходящего с телефоном на ухо. Серый костюм ему очень идёт. Я его узнаю.

— Пётр… — вырывается с горла. Я не знаю его отчества. Господи, что за тупость! Мне сначала нужно поговорить с Алексом, а не с его отцом!

Он меня услышал. Смотрит по сторонам, ищет кто его позвал. Наши глаза встречаются. Отключает мобильник и в карман кладёт. Прищурившись, он направляется ко мне.

— Здравствуй, Женя, — он протягивает мне руку, а я пожимаю.

— Добрый день. Извините, я не знаю вашего отчества. Но нам нужно поговорить. — говорю, смущаясь. Мужчина смотрит на меня добрым взглядом. Слегка улыбается, но на что?

— Конечно, но у меня очень мало времени. Пройдём туда, — он кивает в сторону — на огромный ресторан и смотрит на часы.

— Н-нет. Я не займу много времени. Давайте лучше в машине. — я же знаю, что он спешит. Нужно по-быстрому объяснить, рассказать, что сказал этот гад. Да и вообще узнать кто он такой.

— Хорошо, — лицо Гордеева-старшего становится слишком серьёзным. — Сюда.

Он открывает мне дверь и приглашает в свой танк. По-другому невозможно назвать тот автомобиль.

— Алексей, выйди. Я сам позову. — говорит водителю, а потом обращается ко мне: — Что случилось? Надеюсь у вас с Сашей всё в порядке? — его волнение видно по лицу.

— Всё хорошо. — слегка улыбаясь, — Сегодня ко мне пришёл мужчина, точнее… в квартиру Алекса. Он был одет в одежду курьера, чтобы его не узнали. Я понятия не имею, кто он, но думаю вы его прекрасно знаете. Лет пятидесяти. Голубые глаза.

— Фёдор?! — он меня перебивает, челюсть сжимает, — Он тебе ничего не сделал? Не трогал? Женя?!

Господи, как они с Алексом похожи, когда злятся. И даже тон прям точно такой же.

— Нет, нет! Всё хорошо. Он много чего наговорил. Я хотела поговорить с Алексом, но он не ответил на звонки. Вот я и приехала.

— Он на очень важном совещании. Не обижайся на него, — немного расслабляется. — Что он тебе наговорил? — взволнованно.

— Вы никого не убили, — начинаю, но, кажется, глупое начало разговора. — Ну, он мне сказал, как много лет назад подставили вас с каким-то мужчиной. "Он подумал, убил человека" — так он сказал. А эти слова имеют только одно значение — они до сих пор вместе и играют против вас и Алекса. Шантажируют же, да?

— Ты уверена, что он так сказал?

— Конечно. Да и про жену вашу… Она не изменяла.

Взгляд мужчины моментально меняется. Он поджимает губы в тонкую линию, а руки в кулаки. В чёрных глазах боль и сожеление. Он — человек хороший, но сделавший много ошибок в прошлом.

— Я знаю, — совсем тихо говорит. От его голоса мурашки по телу рассыпаются. — Сволочь! Он мой друг… Как так можно?

— Он вам не друг! — выходит слишком резко. — Из-за него вы потеряли жену, ещё немного — и сына потеряли бы. И не только!

Он не говорит ни слова. Не знает про малыша. Смотрит в окно, на толпу людей, которые спешат по своим делам. Нашу тишину разрывает рингтон его телефона. Он смотрит на экран, но явно отвечать не хочет.

— Мне пора, — произношу, — Просто не надо бояться его угроз.

— Спасибо Женя. Ты даже не представляешь, как облегчила мне жизнь. Но совесть будет грызть меня изнутри вечно.

— До встречи, — сглатываю, не знаю что ответить его словам. Открываю дверь и выхожу наружу. Снег падает пушистыми хлопьями, а от сильного ветра становится холодно.

— До встречи, девочка, — доносится из автомобиля.

Я захожу в ресторан, сажусь на дальний угол и заказываю кофе. Раз за разом звоню Алексу, но бессмысленно.

— Нам нужно срочно поговорить! — пишу очередное сообщение. Снова без ответа.

Какое-то плохое предчувствие колотит сердце. Не знаю что происходит. Но сегодня нехороший день. Совсем нехороший.

Теряю счёт во времени. Уже темно. Смотрю на часы — стрелки показывают семь часов вечера. А он ещё не ответил…

Алекс, что происходит?

Вздрагиваю на пикание мобильника. Улыбаясь открываю сообщение, уверенная, что от любимого. Но нет. Неизвестный номер.

— Я же говорил, что он выберит не тебя! Не веришь? Ресторан "Максимус" — через двадцать минут он женится. На другой.

Глава 33. Разочарование или Ловушка

Сжимаю в руках кружку, сглатываю раз за разом. Больно…

Это сообщение как острая игла в сердце. Душу. Пробивает дыру насквозь. Невыносимо.

Слёзы текут по щекам, падают на белую скатерть. Читаю, но не верю. Алекс такое не сделает!

— Ну же, родной, ответь на мой звонок, — бормочу себе под нос.

Звоню, но он снова не отвечает. Что мне делать? Пойти туда, поверив в слова кретина старого? И этим я докажу, как не доверяю любимому.

Но в то же время, сердце ноет. Колотится, предчувствуя чего-то неладное. Почему он не отвечает? Разве совещание может столько продлиться, даже если самое важное? Алекс никогда так не поступал, Господи, что же всё это значит?

Поднимаюсь, оплачиваю два кофе. Нужно просто пойти и увериться, что чёртов старик врёт. Взгляну и вернусь обратно. Может, до того времени Алекс позвонит…

— В Максимус, пожалуйста, — говорю таксисту.

— Ресторан или клуб?

— Ресторан, — я забыла, что недалеко есть и клуб.

Не могу взять себя в руки — дрожу, как осенний лист. Волнуюсь, нервничаю. Алекс перед уходом попросил меня приготовить вкусную еду, а сам не отвечает на звонки и сообщения. В это время он уже выходил с работы и звонил мне, что подъезжает. Уже девятый час. Но ни слова.

Смотрю на ночной город. Зимой быстро темнеет. Люди торопятся: кто домой, а кто на прогулку. Свет автомобильных фар ослепляют влажные от слёз глаза.

Зачем я плачу? Это же всё ложь, уверена! Алекс так со мной не поступит…

Выхожу из такси — и чуть ли не падаю, спотыкаясь, но в последний момент придерживаюсь за дверцу автомобиля. Голова кружится — я сегодня ничего не ела. Голодна.

Смотрю на огромный ресторан и не могу заставить себя сделать шаг, зайти во внутрь. Сердце подсказывает, что не нужно туда идти, а где-то в глубине души меня пожирают сомнения. Надо идти. Там же нет ничего страшного, просто посмотрю и выйду.

Посмотрю? Где я буду его искать в этом огромном заведении?

А может это ловушка? Ведь старик — мастер в таких делах, но… Что мне могут сделать посреди огромного ресторана, где находится сотня людей?

Глубоко вдохнув, делаю шаг вперёд. Ещё один. И ещё…

Набираюсь смелости и захожу внутрь. На стойке регистрации стоят две девушки с милыми улыбками на лице, принимают гостей. Что я скажу? Зачем пришла? И куда идти дальше?

— Умница! Поднимись на крышу. Свадьба на свежем воздухе, девочка глупая. — гласит в сообщении.

Он следит за мной! Мало того, издевается. Но, Боже, почему мне кажется, что он не врёт? Ну почему?!

— Здравствуйте, — подхожу к девушкам. — Подскажите пожалуйста, сегодня у вас в ресторане есть свадьба? То есть… — запнулась, не зная, как продолжить. Назвать его имя? Фамилию? Ах, чёрт!

— Да, есть. — отвечает блондинка. — На крыше и в банкетном зале.

Дальше не слушаю. Ноги сами ведут меня к лестнице. Придерживаясь за перилла, поднимаюсь наверх. С безумно бьющимся сердцем делаю каждый шаг, зная, что он меня не обманет. Не сделает этого — не женится на другой. Или же я — глупая, так его вознесла в своих глазах. Полюбила до безумия и никогда не изменю ему, и думаю, что он не изменит — тоже. Я не хочу верить, что он лжец. Обманщик. Что он играл со мной, или же издевался всё это время. Зачем? За что?

— Ай, — придерживаюсь за дверь, когда мужчина с камерой на руках сильно задевает меня плечом. Хочется нагрубить, сказать, чтобы смотрел куда прёт, но не до него сейчас.

С сильно колотящимся сердцем подхожу ещё ближе и приоткрываю дверь, дабы убедиться, хоть и знаю, что он не может быть здесь. Колени дрожат, а руки холодные, словно лёд.

Этот чёртов засранец добился своего — я припёрлись сюда, хрен знает зачем. Вокруг много гостей, журналистов и репортёров. Кто фотографирует, а кто просто развлекается.

Не вижу ничего такого, чтобы дальше здесь оставаться. Делаю шаг назад и хочу уйти, но…

— Уважаемые гости. Сегодня мы собрались здесь, чтобы отметить свадьбу влюблённой пары — Александра Гордеева и Жанны Анашкиной…

Откуда-то слышится мужской голос. "Влюблённой пары", "Александр и Жанна".

"Александр… Александр…" — словно набатом стучит в висках.

Это мой Алекс?

Мой мужчина, по которому я схожу с ума? Не представляю ни дня без него… Это он? Серьёзно?

Захожу внутрь и застываю.

Он такой красивый. Аккуратный. В костюме, который надел сегодня утром. Галстук, который выбирала я. Волосы, как всегда, идеально уложены.

Они смотрят на фотографа. Позируют. Она держится за его руку, не отпускает. А я???

А я стою и не могу отвести взгляда от них. От него. Смотрю… Смотрю, как он достает из кармана маленькую каробочку, открывает. Взяв кольцо, надевает на её палец.

Мой мужчина. Мой Алекс.

Мой?

Он никогда не был моим!

Он развлекался. Проводил время. Получал безумный кайф, когда занимался со мной любовью в любой позе, которой пожелал. Словно из пластилина, мог лепить из меня всё, что хочет.

И я была не против! Была всего лишь игрушкой!

Его признания в любви — всё это часть игры! День рождения? — мысль мамы! Сумел каким-то образом её влюбить в себя. Но зачем? Зачем играть с чувствами, не только моими, но и мамиными? Что я ей скажу? Во всех программах будут кричать про свадьбу успешного бизнесмена и она увидит!

Чёрт бы тебя побрал, Александр Гордеев! Ненавижу тебя! Будь проклят тот день, когда я тебя встретила!

Глотая слёзы, делаю шаг вперёд. Ещё… И ещё один. Еле спускаюсь, цепляясь за холодные перилла дрожащими руками.

Он меня обманул!

Она — та девушка, с которой у него была помолвка в нашем ресторане. Но он говорил, что между ними ничего нет и быть не может. Наврал!

Лжец! Подонок!

"Влюблённая пара" — всё ещё звенит в ушах. Зачем, Алекс, ты так со мной? За что? Хочется кричать, плакать до хрипоты. Расцарапать его лицо, и её — тоже. Хотя, нет, я такое никогда не сделаю. Просто молча уйду и всё.

Она тоже из обеспеченной семьи, как и он. А я? Я всего лишь официантка, в его глазах жалкая. Нищая и убогая. Недостойна такого, как он!

Значит, и отец его знал о свадьбе! Тоже наврал, якобы совещание у него! Господи, почему я такая доверчивая? Так ещё и припёрлась, чтобы его предупредить… Доброе дело сделала, а взамен? Взамен всегда разочарование!

Ложь! Враньё!

Чувствую себя маленьким котёнком, загнанным в угол. Понятия не имею что делать и как жить дальше… Как его забыть? Как выкинуть из головы прожитые с ним дни, месяцы? Как выкинуть, перестать думать, как была счастлива с ним? Только с ним!

Ватными ногами делаю шаг за шагом, заставляю себя выйти из ресторана. Люди странно пялятся на меня — думают сошла с ума? Да, в принципе так и есть.

Дура.

Столько раз он меня обманул… Из-за него я потеряла малыша, но вопреки всему я снова поверила ему! Доверилась! Подчинилась! Каждое его слово для меня было законом!

Глупая!

— С вами всё хорошо? — на выходе меня придерживают за локоть. Поднимаю взгляд и встречаюсь с голубыми глазами блондинки. Слишком пухлые губы, накрашенные ярко-красной помадой сразу притягивают внимание. — Вы плачете? Почему?

Какое ей дело? Что нужно? Отстаньте вы от меня все, Господи! Отвалите!

— Всё хорошо, спасибо, — делаю шаг вперёд, вежливо "посылая" девушку к чёрту. Не до неё сейчас.

Поеду к маме, приму горячий душ и буду плакать в подушку. Я скрою от матери своё несчастье, может, она и не увидит, не узнает про свадьбу Алекса. А через пару недель постараюсь ей объяснить, мол, не сложилось. Не получилось у нас быть вместе.

— Боже, такое знакомое ощущение. Вас бросил парень, да? — она снова придерживает меня за локоть, слегка пожимая. — Пойдёмте в мой автомобиль, я вас довезу. Мало ли, вдруг причините себе вред. Я вас так понимаю…

Её голос такой тихий, тёплый. Притягивает, манит, вынуждает слушать её. Или же я так расстроена, растеряна, что ищу поддержки от каждого прохожего?! Неужели у меня на лице написано, что меня бросили? Вытерли о меня ноги и выкинули как ненужную тряпку?

— Да, — коротко отвечаю. Зачем скрывать, если она по выражению лица уже догадалась? — Но я хочу побыть одна. Оставьте меня в покое, пожалуйста.

— Ну уж нет, я вас не отпущу. Ещё пару дней назад меня тоже бросили. Я чуть под чужую машину не прыгнула. Пойдёмте, я вас довезу, чтобы на душе спокойно было. Я тут недалеко живу, рядом с музеем на улице Луговой.

Луговая. Мама живёт в соседней улице. Может действительно не стоит отказываться? Надо вызвать такси. Ждать Бог знает сколько, а я тут оставаться совсем не хочу…

— Ладно. Я вам заплачу, — несу чушь, ведь по её одежде видно, что она не бедная. Не примет она мои копейки.

— Бросьте. Вот здесь мой автомобиль, — она открывает заднюю дверь яркой, большой машины и приглашает меня. Сажусь. Девушка идёт к двери переднего пассажирского сидения, достаёт из бардачка бутылку воды и возвращается ко мне, тоже присаживается рядом. — Выпейте, легче станет.

— Спасибо, — я не чувствовала жажду, но теперь с каждым глотком не могу остановиться.

— Не за что, — девушка странно смотрит на меня. Теперь её улыбка не кажется мне искренней. Наоборот, словно натянула и вообще не рада мне. — Поговорим?

Голова кружится, а перед глазами прыгают черные круги. Меня тошнит, хочется на свежий воздух. Тянусь к ручке двери, но блондинка придерживает меня.

— Не спеши, Женечка… Неужели ты думала, что он серьёзен с тобой? — девушка сжимает мой локоть так крепко, что хочется кричать от боли. Кто она? Снова я тупо доверилась незнакомому человеку, который явно не просто так посадил в свою машину.

Дура!

— Кто вы? — еле выдавливаю из себя. Все тело дрожит, не от холода, скорее от волнения. Растерянности и страха. — Что было в бутылке?

— ХА-ХА-ХА. Нет, ты реально такая доверчивая… Думала, Саша с тобой будет? — она смеётся. Ржёт так громко, будто по голове моей молотком бьют. Слишком больно.

— Кто вы, я спрашиваю? — веки тяжелеют. Я снова хочу открыть двери и просто прыгнуть наружу, но они заблокированы.

— Он был со мной, пока не появилась ты. Мы трахались каждое утро, днём и ночью перед уходом. Он меня ценил! Хотел быть со мной, но ты всё испортила! Он меня уволил! — она говорит спокойно, но с яростью в голосе. На самом деле она в бешенстве. И я теперь понимаю, кем она является — его старая секретарша.

— Тебе к ней нужно, а не ко мне, — я не слышу своего голоса, меня уносит в темноту, — Он на ней женится.

— Ой, да Господи. Ты реально такая идиотка или прикалываешься? С ней? Ах, неет! Вообще мне надоело с тобой нянчиться…

Краем глаз замечаю, что она полезла в карман. Достаёт какой-то белый платок. Кривит рот. Сглатываю. Чувствую, что-то хочет со мной сделать, а я даже двигаться не могу. Всё тело словно парализировало.

Тянется ко мне и закрывает рот той самой тряпкой, от которой неприятно пахнет. Тошнит, в то же время глаза сами собой закрываются. Карабкаюсь, сопротивляюсь. Но бесполезно. Я, кажется, теряю сознание.

Проваливаюсь в пустоту. Темноту. Что меня ждёт, только чёрт знает.

Может и это к лучшему…

Глава 34. Дотла

Алекс

Настоящая ведьма. Околдовала так, что не хочется отходить от неё ни на шаг. Не хочется выходить из дома, безумный кайф — ласкать её. Не распуская руки, а словами.

Нежными, тёплыми словами.

Но нужно… Вынужден оставить её. Уйти на работу, найти этого гада, из-за которого ребенка лишились. Нужно вывести его на чистую воду. Но старик оказался непробиваемым. Словно сквозь землю провалился, нигде найти не можем.

А Женя… Простила, глупышка. Свела меня с ума. Я знал о дне рождения. Двадцать шесть лет. Маленькая совсем, хрупкая. Наивная и слишком доверчивая. Но одно я понимаю точно — больше врать или же скрывать категорически нельзя. Ибо её потеряю, а это невозможно! Просто не смогу без неё. Не справлюсь.

Вспоминаю своё прошлое и сравниваю с настоящим. Совсем по-разному, словно небо и земля. Или же огонь с водой. От Жени исходит теплота, любовь и уважение. Она умеет ухаживать, ценить, а самое главное — ревновать. А та, которая была в прошлом… Настя… Её больше всего бизнес интересовал и мой статус. Бабки нужны были огромные, и, конечно, популярность. Но что-то пошло не так. Она путь свой поменяла — на другого посмотрела. Раньше я злился на Костю — одного из лучших друзей, а сейчас только благодарен.

Когда-то, застав его в постели со своей женщиной, которую считал любимой, думал, просто сдохну. Не выдержу эту измену. Психовал. Крушил. Но она так быстро забылась, что через пару месяцев жил с другой, не вспоминая её.

Женя… Я её даже представить с другим не могу. Нет, я просто убью того, кто хоть на расстоянии двух метров от неё стоять будет. Ну и она не позволит. Женька не такая! Она любит искренне. Всем сердцем. Готовая на всё ради меня.

Глупышка.

— Доброе утро, Александр Петрович, — секретарша встречает с улыбкой. Хорошая девушка, чего только не хватило тому болвану, который её бросил. — Принести кофе?

— Доброе. Да, конечно. — нужно немного прийти в себя после Жениных ласк.

Захожу в кабинет, снимаю с себя пальто. Должен проверить некоторые документы, чтобы не париться на совещании. Сегодня важный день, Анашкин тоже появится там. Он вынужден. Иначе его бизнес к чёртовой матери полетит.

— Доброе утро, Сань, — майор приходит вовремя. Наверное выяснил, чем этот подонок занимается, куда деньги тратит, которые от отца шантажом вытягивает. — У меня важное дело.

— Присаживайся. Что смог разузнать?

— Много чего… Во-первых в городе почти не появляется. Или же на час, а потом снова исчезает. Словно сквозь землю проваливается, но мы найдём. Поверь, он не страшнее Орлова, за которым я почти пятнадцать лет гнался, — усмехаясь.

Да, знал я, что у них был враг отца, из-за которого с братом они далеко от друг друга жили. Гордин-младший даже не знал о существовании брата-майора. Но у Тимофея с тем мужиком был повод для вражды. А у нас нет!

— Итак, деньги все идут в казино. Он просрал крупную сумму и многим задолжал. Я бы сказал… — что-то чиркает в папке, а потом в мою сторону бросает. — Пару маленьких квартир, двадцать процентов компании и дочь — это всё что у него осталось. Азарт в его крови кипит и поверь, он не способен кого-либо убивать. Только шантажировать.

— Чего? Ты в курсе, что он уже убил? Он мою дочь убил, Тимофей! — рычу в ответ, открывая папку.

Да, последние три года он буквально живёт в казино. Огромная сумма, два особняка и несколько автомобилей — всё проиграно. Но это меня не успокаивает. Мне нужен он! Тот, из-за кого Женька пострадала и меня возненавидела. Хоть и ненадолго.

Её любовь настолько сильна, что всё равно сумела простить.

— Это был другой план — он хотел, чтобы девушка от тебя ушла. Но не получилось. Ему нужны деньги, Ал. Твое состояние. И он вернётся ради этого, найдёт путь. Зацепится за что-либо лишь бы от тебя бабки получить.

Он говорит уверенно. Специалист. Мастер своего дела. Доверяю ему до бесконечности, но что-то меня беспокоит, словно он недоговаривает.

— И я буду сидеть, сложив руки на груди и ждать, когда этот подонок появится? И всё? Что значит не можем найти, Тим? Если бы мне сказал другой мент, возможно я бы поверил. Но не ты, Гордин!

— Не всегда всё идёт пучком, старик. Он вчера ночью засветился в казино и сразу же испарился. Сегодня появится точно. Я попросил ребят приготовить фальшивые документы, потому что уверен — он поставит условие, дабы ты всё имущество на его имя перевёл. Но чем шантажировать будет — только чёрт знает и сам Анашкин.

— Отец? — другого варианта нет. Он только папу на крючке держит. Подставил круто и много лет его деньги в казино просаживает.

Хрен недоделанный.

— Возможно. Но, думаю, до него давно донесли, что твой отец расслабился. Я, например, сразу почувствовал. Раньше он избегал людей, мало на совещаниях присутствовал. А сейчас совсем другое дело. Ты — его сила, Сань.

— Я в курсе. Но и не вижу другого хода. Женя? Так она вряд ли без предупреждения из дома выйдет, да и ребята твои, ты сказал, внимательно следят. Так? — приподнимаю вопросительно бровь, в ожидании подтверждения. Ощущение того, что он что-то скрывает, меня не отпускает. Но я доверяю ему, как родному брату. Не жду от него подвоха.

— Однозначно, — уверяет и поднимается с кресла. — Артём на совещании. Ты тоже там должен присутствовать. Возможно Анашкин из своих шлюпок пошлёт, а сам снова скроется. Но этот проект важен, Ал. Не упустите.

Он уходит, и я, взяв папки тоже поднимаюсь на сороковой этаж, забыв о кофе, приготовленном секретарём. Да, этот проект очень важен, нужно любой ценой выиграть, но что-то на душе не спокойно.

Совещание длится не час. Не два. А целую вечность. До самого вечера торчу тут и слушаю бессмысленные разговоры, планы, которые совсем не к месту.

Задыхаюсь от скуки, но по закону подлости забыл мобильник в кабинете. Не могу смотреть фотографии или же написать сообщение своей Зеленоглазке. Моей ведьме, которая ни на минуту из головы не выходит. Как только вспоминаю её стоны и крики, в брюках тесно становится. Ёжусь на кресле, проклиная этот день.

Так и хочется просто быть рядом с ней. Обнять и почувствовать стук её сердечка наивного. Глупая девочка моя.

К восьми часам всё же заканчивается совещание. Освобождаюсь от коллег и буквально мчусь на свой этаж. Захожу в кабинет, где Тимофей меня ждёт.

— Что-то случилось? — спрашиваю автоматом.

— Анашкин… Высветился у дома матери твоей девушки. Возможно и к тебе в квартиру заходил, но ребята сказали, что с Женей всё хорошо и она дома. Короче. Где твой телефон? Компьютер включи. Он наверняка планирует что-то и тебе позвонит.

Комп загружается, а мобильник испарился. Открываю каждую полочку шкафа, но нет. На столе нет. В карманах пальто, пиджака — тоже нет. Нет телефона.

— Что значит у дома? А женщина ему зачем? — спрашиваю, так как действительно не понимаю чего он добивается. Маму Жени, конечно, не дам в обиду. Да и если Анашкин ей навредит, то мне лучше исчезнуть по своей воле с жизни Зеленоглазки. Этого она точно мне простит.

— Не волнуйся. Доверься мне. Ребята там. — снова меня уверяет. Убедить пытается.

— Катя, — зову секретаршу. — Ты заходила в мой кабинет? Я не могу найти свой телефон.

У девушки глаза разбегаются и она нервно губы свои кусает.

— Я… Александр Петрович, я поднялась пару часов назад к Николаю Сергеевичу. Некоторые контракты он должен был подписать. А когда вернулась, — виновато на меня смотрит и я вижу как глаза её влажными становятся. — А когда пришла… Ваша бывшая секретарша выходила из кабинета. Она могла взять? Простите меня, пожалуйста. Я виновата.

— Алла?! Так с какого перепуга она припёрлась? Не сказала? Не объяснилась? — цежу сквозь стиснутые зубы.

Я зол. Выгнал её к чёртовой матери, потому что меня бесили её приставания. Словно жвачка — прилипала и отклеить невозможно было. Не хватало ещё, чтобы с Женей снова поссорились. Чтобы она думала, что я с кем-то кроме неё отношения имею. Да и давно я в женщинах не нуждаюсь. Кроме ведьмы своей.

Но зачем Алла пришла?

— Не-ет. Сказала пару ядовитых слов в мой адрес и ушла. Но, да. Она так улыбалась, словно чемпионат мира победила. — Катя буквально трясётся от волнения. Ломает себе пальцы, нервно сглатывая. Беременная. Нельзя ей нервничать.

— Хорошо. Можешь идти, — смотрю на майора, взглядом задавая вопросы.

— Значит, он не один. Я так и знал. Наверное она взяла телефон. Взгляни на почту, может Анашкин уже что-то прислал. Нужно сделать всё, что она захочет. Я приготовил все документы.

— Он свадьбу с его дочерью в первую очередь прикажет, — не сомневаясь произношу. — Зачем ей мой телефон? Там нет никакой секретной информации. Да и вообще ничего такого. Твою мать! — ору. — Ты же сказал с женщиной все в порядке, Тимофей!

В почте куча сообщений, одно из них от Фёдора. Он, стоит над головой спящей женщины, целясь оружием в её голову.

Чёрррт!

— Всё с ней хорошо. Она Аллу увидела и дверь открыла. А что случилось дальше — не знаем. Но женщина спала, когда мы в квартиру ворвались.

— Чего? Твою мать, Гордин! И ты это от меня скрывал? Да ты в своём уме? — дрожь по телу пробегает от мысли, что могли женщине навредить.

Женщина… Единственная, кто есть у моей любимой. Родная душа. Женя просто плюнет на меня, если мать свою по моей вине потеряет. А я вовсе жизнь свою без неё не представляю.

— Успокойся! — рявкает майор, лицо рукой протирая. — Вот смотри, — он достаёт из кармана телефон, видео включает и в мою сторону протягивает. Женькина мама по дому ходит и всё с ней в порядке. Скрытую камеру в доме разместили, значит. Внизу дата и время написано — он не врёт. Все с ней действительно хорошо. — Посмотри, какие у этого больного условия.

— Свадьба. Владельцем компании должна являться его дочь. А автосалоны я обязан до завтрашнего дня перевести на его имя. Блять! Что там у меня ещё осталось?

Нет, дело не в состоянии. Если бы действительно он шантажировал меня жизнью мамы любимой, я бы не задумываясь всё отдал. Но, сука, сейчас я не хочу этого делать!

— Сань, он появится на этой свадьбе или же что-то другое придумает, если ты откажешься. Это шанс.

— Говорит, не только её застрелит, но и видео отца в ментовку отправит. Да и свадьбу по телевидению должны обсуждать. — читаю и нервно смеюсь, устало лицо рукой протирая.

Реально устал. От всех этих проблем. Спокойствия хочется. Просто лежать на диване с Женькой и смотреть какой-нибудь фильм. Обнять и вдыхать её сладкий, цветочный запах. Но я торчу тут и вынужден в кошки-мышки играть, чтобы тварь эту найти!

— Нихрена он не сделает, старик. Шизофрения, мать его! Такие люди не способны убивать, если только чужими руками, и то редко.

— Можно? — Ник в кабинет врывается. Недовольный. Расстроенный. — Что с Катей? Алла телефон спёрла? Я Катю к себе вызвал днём, ты нагрубил ей? — спрашивает сдавленным тоном. За девушку нервничает и что-то мне подсказывает, что он неравнодушен к ней.

— Да хрен с этим телефоном. Я ей не грубил. — твёрдо отвечаю. — Дай мне телефон. Нужно Женьке позвонить. Предупредить, мол, мобильник потерял. Дома все объясню, а вот про свадьбу…

Блять! Скрывать не хочу, но и чёрт знает, когда дома буду. И если ей скажу, тогда снова всё построенное разрушится.

— Зачем? Сань у нас нет времени! В "Максимуме" всё готово. Напиши ему, что свадьба будет в девять. Пусть дочь свою посылает. А журналистов я найду, и регистратора свадебного. Пиши.

— Хорошо. — делаю, как он велит, затем Женьке звоню. Раз за разом. Но она не отвечает.

— Номер незнакомый. Вот и не отвечает. Поехали, потом позвонишь. Дома она, а мы опаздываем.

Действительно. Не узнала номер, наверное?!

Едем в "Максимус". Обстановка напряжённая. Всюду люди Гордина внимательно следят, чтобы старика не упустить, если, конечно, появится.

Чувствую себя пошло. Я снова хернёй страдаю. Ей ничего не сказал, припёрся, дабы на другой жениться. Хоть и всё игра.

На душе тяжело и эта тяжесть давит в грудную клетку. Сердце колотится, бьётся в сумасшедшем ритме. Сжимаю челюсть до скрипа зубов, когда Жанна появляется. Одетая в белое длинное платье и волосы собраны так, словно с самого утра готовилась. Впрочем, так и есть. Она наверняка в планах отца немалую роль играла до сегодняшнего дня. И сегодня играет. Стерва!

Улыбается во все тридцать два зуба. Держится за мою руку, прижимается всем телом, когда фотограф снимает нас. Тошно. От самого себя. А от неё — тем более.

До чего же докатился?!

— Сегодня мы собрались здесь, чтобы отметить свадьбу влюблённой пары. — говорит регистратор свадьбы.

Влюблённой, мать вашу, пары!

Проклинаю себя сто раз в минуту. Думаю о Женьке, только о ней! Сегодня Анашкин в ловушку попадёт и всё. Всё закончится.

Не буду медлить. Завтра же нарисую кольцо и закажу. Для неё. Любимой. Свадьбу сыграем настоящую.

Лишь бы сегодняшний день закончился!

Достаю из кармана кольцо, которое Тимофей, хрен знает где, нашёл. Надеваю на палец Жанны.

Чувствую на себе чей-то взгляд, и, будто, запах Женькин в нос ударил. Смотрю по сторонам, но нет.

Меня глючит.

— Стоять! — доносится крик отца. — Никакой свадьбы не будет. Всё, спектакль завершён. Все вон отсюда!

— Отец! — хватаю его за локоть и смотрю в глаза. Он должен меня понять.

Тимофей смотрит по сторонам, незаметно в рацию что-то шепчет.

План провалился.

— Что? Нет никакой свадьбы! Мне Катя сказала, что ты женишься на этой, — кивком на Жанну указывает, которая ревёт в стороне. — Не надо из-за меня жизнь свою гробить.

Люди расходятся. Все смотрят в недоумении, а кто-то незаметно снять на камеру пытается. Что за день, мать вашу?

— Пётр… — Ник отца в сторону уводит, заметив мою ярость.

Мы спускаемся в кабинет Гордеева. Смотрю на часы — пять минут десятого. Безумно хочется домой. К Женьке.

— Я не думал, что у вас есть какой-то план. Ко мне сегодня Женя пришла, сказала, как Фёдор приходил и всё ей рассказал, как меня подставил. — произносит отец.

Майор губы в тонкую линию поджимает и взгляда от телефона не отрывает.

— Что значит "пришла"? Тимофей?! — ору на мента, который меня вокруг пальца обвёл. — Ты сказал, она дома!

— Так нужно было, — спокойно отвечает, выводя меня из себя. А его это спокойствие, словно кипяток в голову.

— Что нужно было? Где она сейчас? — ярость в затылок выстреливает, по телу растекает. Я ещё никогда в жизни так не злился.

— Я вынужден был скрыть, Ал. Потому что нам нужен не только Анашкин, но и та стерва, которая с самого начала ему помогала. Доносила информацию, из-за чего у вас много раз провалы с контрактами были! — смотрит мне в глаза и каждое слово с яростью бросает. Злится.

— ГДЕ. ЖЕНЯ. СЕЙЧАС? Дай мне телефон, твою мать! Позвоню ей.

— Да, подожди ты! — выкрикивает, телефон в руках сжимая. — Она была тут. Свадьбу увидела. Видимо… Старик с ней говорил и сказал…

— Она была здесь? Видела свадьбу? Ты… Ты издеваешься, Тимофей?

Сглатываю. Я — взрослый мужик, трясусь от страха. Она видела… Как я ей докажу, что это была игра? Как, чёрт побери?

— И… Фёдор с ней где говорил? Твою же ж мать, Гордин, объясни по-человечески где она и что происходит?

— Да, к тебе в квартиру пришёл! И вот, — отец протягивает мне мобильник, — Катя сказала, что нашла его в корзине для мусора.

Беру телефон и включаю. Разряжен.

— Зарядка! Есть у кого с собой? Гордин, надеюсь она дома, ибо тебе не жить. Клянусь, я тебя убью, если с ней что-то случится! — угрожаю. Знаю точно, никто его отнять не сможет. Реально прикончу! Плевать на жизнь, если Женьки там не будет!

Руки трясутся, пока телефон включаю. Долго набирает, сука, зарядку. Наконец!

Восемь звонков и четырнадцать сообщений. Пиздец!

"Алекс, ответь, пожалуйста. Нужно поговорить."

"Алекс, ты меня пугаешь. Почему не отвечаешь?"

"Что у тебя в голове? Я беспокоюсь, ты не понимаешь? Возьми трубку, чёрт побери!"

"Ладно. Извини, что отвлекаю своими бессмысленными эсэмэсками."

Сердце разрывается. Жжёт внутри, наизнанку душу выворачивают её слова.

Вспоминаю про камеру, которую давно установил. Захожу в систему и смотрю, что Женя делала сегодня. Не думаю, что они на кухне говорить будут, но, хотя бы голоса услышу.

Схожу с ума, когда девочка моя на кухню заходит. Испуганная. Её видно плохо, но Анашкин со всех сторон виден. Включаю звук. И ребята слышат. Как он признается, что с другом своим отца подставили. Из-за него же мать покончила жизнью. И… Слюни по Женьке распускает. Тварь!

Она в конце концов нож берёт и на него кидается. Глупая! А когда на кухню возвращается, прямо на камеру смотрит. Она знала!

— Прям Вера-2, блять! — майор пошло ругается, кресло в сторону пиная.

— Где она? Дома? Нет? — надеваю пиджак и к выходу направляюсь. Домой идти надо. Игра окончена. Отцу он угрожать больше не сможет, а маму Жени… Больше не посмеет туда вернуться.

— Твоя секретарша увезла её. Только что. — словно гром над головой гремит. Темно перед глазами становится.

— Что? — не веря своим ушам, поворачиваюсь в сторону Гордина. Тот не отводит взгляда с мобильника, с кем-то переписывается, в то время, как у меня холодный пот по спине течёт. — Ты был в курсе и специально подставил её под удар, да, Тимофей?

Сжимаю руки в кулаки, еле сдерживаюсь, чтобы не врезать "другу".

— Нам нужен был не только Анашкин, но и она! — отвечает. — Такие шлюхи не оставляют в покое, пока своего не достигают. Пока не получают то, что хотят.

— ТЫ. ЕЁ. ПОДСТАВИЛ! — цежу между сквозь стиснутые зубы, не могу себя контролировать, бью кулаком в челюсть майору.

— Твою мать, — Ник тянет меня к себе, дабы снова не врезал. Но ярость в венах кипит, в висках стучит, а сердце сжимается от боли. — Время теряете!

— Моя жена с самой первой нашей встречи серьги с жучком носит, а сын с рождения — браслет. Я задыхаюсь от страха каждый день, что могут им навредить. Всё, что я делал, всё было ради вас. Если бы среди псов Анашкина не было моего человека, я бы никогда так не рискнул, мать твою!

— Ты подсунул туда какого-то сопляка и теперь я должен расслабиться? Да я доверял тебе! Какой из тебя, нахрен, друг? Где она, Тимофей? Больше ни слова не хочу слышать!

— Не сопляка, а капитана полиции! И да! Именно из-за того, что она — твоя женщина, я каждый шаг делал, сто раз проверяя. Обдумывая каждый. В твой дом он в одежде курьера ворвался! Да, мои лоханулись! А вот когда избили её, не мои парни работали на тебя! Анашкин больной, он не способен убивать, Саня, запомни! Такие люди за свою жизнь больше всего боятся!

— Ты не можешь тестировать свой долбаный опыт на моей женщине! На моей, блять, женщине! — кричу. Схожу с ума.

— Я ничего не тестировал! — бьёт кулаком в стену мент. — Выходим. — говорит, — Они недалеко отсюда. После выхода из города километра пять вперёд. В левой стороне дом двухэтажный. Заброшенный.

Я буквально вылетаю из кабинета, слыша за спиной крики майора. Да, возможно он думал обо мне. О нас. Но я не намерен тут сидеть и ждать.

Псих зациклился на Женьке. Может распустить руки. Может снова избить, как людей раньше отправил. Да и Алла там, сумасшедшая. Чёрт их знает, что они надумали.

Завожу автомобиль и мчусь. Не смотрю на то, что горит красный свет светофора. Меня сегодня никто не остановит.

Сжимаю руль до побелевших костяшек. Чувствую только страх и бешенство. Я прикончу суку собственными руками! И Аллу — тоже.

Останавливаю машину. Дом, а вокруг железный забор. Светло из-за фонарей и несколько амбалов смотрят по сторонам. На входе двое, а сколько внутри, только чёрт знает.

— Ты кто? — неясно бормочит один из них заметив меня. Такое ощущение, будто он под кайфом.

Бью в челюсть кулаком. Ещё один. И ещё… Второй на меня бросается и тоже получает удар за ударом, падает на землю куклой тряпичкой.

— Стоять! — чувствую дуло пистолета у себя на затылке, — Тихо, Гордеев. Не спеши.

Глава 35. Развязка

Я прихожу в себя на чей-то крик. Мужской. Яростный. Не могу двигаться, но с огромным трудом открываю глаза. Лампочка, висящая с потолка, качается. Тут не очень светло, но силуэты двух человек вижу ясно. Мужчина и женщина. Та секретарша, наверное, но кто второй?

Последнее что помню — это то, как тряпкой мне рот закрыли и я потеряла сознание.

Снова из-за Алекса…

Сердце пронзает невыносимая боль, когда перед глазами всплывает картина, где мой мужчина, Алекс, на палец той девушке кольцо надевает.

Я была игрушкой, и он очередной раз меня сломал. И теперь навсегда. Не думаю, что меня сегодня выпустят живой!

— Ты что ей дала, тварь? Я марать руки кровью из-за вас не собираюсь! Я устроился сюда, как охрана, а не как преступник! — с яростью выплёвывает мужчина, сжимая воротник пальто девушки.

— Снотворное! Не ори! Не сдохнет она! — гладит его руку и приближается так, что между ними сантиметры остаются.

Но он отталкивает её и шаг назад делает. Второй. И третий. А бывшая Алекса в недоумении на него смотрит. Какая легкомысленная девушка, Господи… Если меня сюда из-за Гордеева притащила, типа любит его, и я третья лишняя. А как же свадьба его? А как же этот мужчина, к которому она липнет?

Кажется, я не могу нормально соображать из-за страха и недоумения.

— Чего вы кричите? Жгут? Что происходит? — психованный старик заходит в помещение.

По телу пробегает дрожь, мурашки рассыпаются. Я сижу на холодном полу, укутываясь в свое пальто сильнее. Этот человек ненормальный, а эта… Одна из бывших "моего", объединившись выкрали меня. Зачем? Убьют? Попросят деньги? У кого? Гордееву я даром не нужна, и, кажется, они не в курсе…

— Да потому что просил, чтобы ее не трогали! Я не хочу из-за вас сидеть за решёткой, я только вышел на свободу! — цедит он и в мою сторону поворачивает голову. Замирает на секунду. Он заметил, что я пришла в себя. — Поговорил с ним?

Он обращается к старику. Тот молчит, губы поджимает. Крутит в руке телефон.

— Где её мобильник? — говорит грозным голосом девушке псих.

— У меня. Он не звонил, видимо, не нашёл ещё свой телефон. Но от Коли раз пять было.

Не нашёл свой?! Что это значит? Они про Алекса?

— Может и не нашёл, но свадьба отменилась! И во всём виноват Петя! Нужно было приказать одному из них, — кивает на выход, наверное, там его головорезы. — Чтобы прикончили.

Боже… Я трясусь от страха. Прикрываю глаза, дабы они не заметили, что я пришла в себя. Пусть откровенничают… Мне важно знать детали, пригодится быть может.

Отменил свадьбу?! Это точно про Гордеева! Я, дура, поверила этому идиоту? Может у Алекса какой-то план был? Господи, подскажи, что правда, а что ложь?

И от Коли звонок пришёл. Коля — это Ник что-ли? Да, мне несколько раз звонили с незнакомого номера, а я, тупая, подумала — это псих недоделанный.

— Отменил? — хохочет блондинка, телефон в сторону бросая. — Так а я что говорила? Всё из-за неё! — тыкает пальцем в мою сторону, на что ещё сильно глаза прикрываю.

— Заткнись! — прерывает такой же псих, как и эта девушка.

Мне страшно тут, среди них. Они ненормальные и я не знаю, что нужно ожидать от таких людей. Если меня убьют, то и следа не останется — они меня закопают в лесу или же просто сожгут!

Я слышу громкие стуки каблуков девушки — она приближается ко мне. Что задумала? Чувствую запах её парфюма. Блондинка совсем близко.

— Эй, — врезает мне пощёчину, от чего вздрагиваю от неожиданности и боли. — Очухалась?

Она улыбается. То ли нравится ей, как я сижу на полу обессиленная. То ли поиздеваться надумала. Ну и пусть…

— В сторону от неё отойди! — угрожающим тоном орёт мужик и в мою сторону приближается.

Девушка сразу подчиняется. Бросает на меня злобный взгляд, поднимается. Старик наклоняется, но я отворачиваюсь. Не хочу его видеть, смотреть. Убийца! Столько жизней угробил!

— На меня смотри, — он двумя пальцами поднимает мой подбородок, вынуждает, заставляет смотреть ему в глаза. И я смотрю! Что он мне сделает? Снова бить будет или своим прикажет? Убьёт? — Знаешь… Он наплевал на твою мать также, как и на отца родного. Отменил свадьбу с моей дочерью…

Сжимает мой подбородок до боли. Я слышу скрип его зубов — он в ярости.

Значит, та девушка его дочь? И он угрожал Алексу, дабы он на его дочери поженился?!

Я, дура!

Ведь Гордеев говорил, что она для него никто! Но утром мог же предупредить, что план у них есть?!

— Причём тут моя мать? — выплёвываю, удерживая его бешеный взгляд.

— Я хотел её убить, но твой придурок с ментами договорился! — ещё сильнее подбородок сжимает, — Пришлось бежать… А сейчас, — он резко меня толкает и поднимается. Голова больно об стену ударяется. — Посмотрим, чем он пожертвует ради тебя.

В глазах темнеет от удара. Но мне плевать. Алекс мой! И он придёт! Я не поверила ему, его словам. Не нужно было идти в тот чёртов ресторан! Я, тупая, пошла на провокационные сообщения этого ненормального, а потом, ещё и сучке психованной поверила.

Глупая!

Да, Алекс много врал. Издевался над моими чувствами, из-за чего я и на этот раз решила, что он лжёт. Но, нет! Между нами много недосказанности. Недоверия. Но я обещаю, любимый: если ты приедёшь за мной, и мы сумеем выйти из этой чёртовой передряги живыми, то я больше никогда не буду сомневаться в твоей любви!

НИ — КОГ — ДА!!!

— Придёт… Он придёт! — уверенно произношу, утыкаясь носом в свои колени. — И тогда вам не жить!

Блондинка смеётся, а старик напрягается. Какие-то крики доносятся снаружи, и я чувствую — Алекс пришёл.

— Я посмотрю, — говорит мужчина, до сих пор у двери стоявший. — Вы не выходите!

Бывшая секретарша Алекса поправляет свою одежду. Нервно на свой телефон смотрит, ногти кусая. Она нервничает.

— Я… Я пойду, — бормочит она, сумку на плечо надевая. — Не хочу, чтобы он меня здесь видел.

Я смеюсь.

Хохочу как сумасшедшая, не отрывая от неё взгляда. Старик странно пялится, и она — тоже.

Дверь открывается с грохотом, на что все вздрагиваем.

— Он один, — говорит рыжий мужчина, который с нами был внутри.

Девушка бледнеет на глазах. А старик рукой за пояс тянется, и я замечаю там оружие. О, Боже…

Алекс заходит во внутрь уверенными шагами. Какие-то папки на руках. На меня не смотрит, а куда-то за мою спину. В пустоту. В глазах огонёк. Огонёк ярости и бешенства. Одна рука в крови и губа разбита.

— Ты же в курсе, что живым отсюда не выйдешь? — рычит Алекс, не отрывая взгляда от старика… Девушка медленными шагами, совсем незаметно, пытается проскользнуть к двери. Но Гордеев, схватив её за руку, толкает в угол помещения. — Ты тоже отсюда не выйдешь, сучка!

Алекс

— Стоять! — чувствую дуло пистолета у себя на затылке, — Тихо, Гордеев. Не спеши.

Плавно поворачиваюсь, скрипя зубами. Просто убить всех подряд хочется и плевать, что будет дальше. Совесть изнутри грызёт, Женя из-за меня столько всего пережила…

— Отлично, — мужик прячет пистолет за пояс и на меня внимательно смотрит, — Всё хорошо. Но зря ты так спешишь. Нужно друзьям доверять.

— Когда на кону смысл жизни, тогда насрать на всё. А когда умышленно подставляют, тогда втройне. — я понимаю, он — человек майора. Тот самый капитан.

— Я не тупой. Понимаю. — тот смотрит мне за спину, видимо, что-то заметил. — Всё. Спектакль закончен. Он без оружия. Все по местам. — твёрдо произносит.

Доносится шорох со всех сторон. В темноте хрен заметишь кого-то. За каждым кустом спрятались люди Анашкина, такие же ненормальные, как и он сам.

— Сука, — рычу от злости, нетерпится Женьку увидеть. — Как она?

— Не волнуйся. С ней всё хорошо, — уверяет, — Я Тимур. Пойдём.

Он идёт впереди, к машине. Открывает дверь и достаёт из бардачка папку.

— Тимофей, мать твою! — понимаю, что это для игры. Там документы фальшивые. Я даже в кабинете не взглянул на них.

— Подыграй, — говорит, врезая кулаком в челюсть. — Тварь!

Бьёт несильно, но ощутимо. Во рту вкус крови. Отшатываюсь от него. Слышу позади хохот. Вытираю тыльной стороной ладони рот — губу разбил.

Тимур толкает меня вперёд. Открывает дверь помещения. Захожу внутрь и на секунду замираю, встретившись взглядом с Женей, сидевшей на бетонном полу. Заплаканные глаза, косметика размазанная по всему лицу.

Чувствую как Алла, сука, проскользнуть мимо хочет, но не сегодня. Ни Анашкин, ни эта тварь отсюда не выйдут живыми, либо же выйдут, но только в наручниках.

— Другом себя называл… — рычу от злости, сжимая в руках папку, — Ради этого?

Он смотрит на меня, как баба, которая облизывает губы, увидев мужика с полным портмоне.

— А ты ради неё, — кивает на Женю, — Готов отдать всё, чего ты добился за рубежом? Больше десяти лет?

— Готов. Но ты уверен, что выйдешь отсюда живым? — усмехаясь. — Я же тебя прикончу! За маму! За отца, которого ты подставил! За нашего малыша! Я же тебя убью, сука!

Старик отшатывается. Делает шаг назад, сжимая в руках пистолет.

— А ты? — смотрю на секретаршу, которая всхлипывает, трясётся от страха в углу. — Какого хрена, Алла? До чего ты опустилась, что с этим долбаным психом объединилась?

— Ты… Ты… Меня бросил! Из-за неё! А я отомстила! — дрожащим голосом объявляет она. Смешно. — Я тебя любила!

Поворачиваюсь к Женьке, замечаю, как руки в кулаки сжимает. Она не отводит глаза от меня. Моя девочка.

Ревнивая. Влюблённая. Девочка.

Не понимает, что эта дрянь — Алла, для меня никто. И никакого значения не имеет.

— Я тебя трахал за деньги! — не сдерживаю ярости. — За деньги! Ты понимаешь? Ты — шлюха! А её… — делаю короткую паузу, — Её люблю. Ты сделала такую огромную ошибку, что, поверь мне, сегодня твой последний день на свободе.

— Саша… Ты так уверен, что любишь её? — направляется к Женьке и опускается на корточки, — Ты ещё не передумала? С ним хочешь быть? На работе одна. В ресторане другая. В постели третья. Да, да! Ты третья! — тихо произносит, внимательно смотря в лицо Жени.

У малышки глаза моментально влажными становятся. Она смотрит на меня так невинно. Наивно. Доверчиво.

— Да пошёл ты! Сукин сын! — плюёт в лицо Анашкину. Тимур в стороне рот рукой прикрывает, второй пистолет сжимает.

— Не смей! — ору, когда старик руку поднимает. Бить задумал? При мне же? Достаю из кармана зажигалку и чиркаю. — Ты же не хочешь, чтобы всё это сгорело?

Он поднимается, злобно посмотрев на Женю. Ради денег, тварь, на всё готов. Но я не предоставлю ему это удовольствие.

— Саша… — умоляющий голос Аллы доносится сзади, — Пожалуйста, прости меня… Отпусти меня, дай уйти. Я не виновата… — ревёт.

— Заткнись! — кричу ей и снова возвращаюсь к Анашкину, — Зачем ты так с отцом? Ты не оставил у него почти ничего. Почему ко мне не пришёл?

— Он мне не друг! И никогда не был! Я ведь обещал ему, что однажды он моей тенью станет! Я терпеть не мог вашу счастливую семью с самого первого дня знакомства! И… Я его не подставлял, что за глупость?!

— Всё в камеру сам рассказал, придурок! — усмехаясь. Замечаю, как Женька на ноги встать пытается. — Забыл? У меня в квартире?

У него глаза расширяются. Но по взгляду вижу — он мне не верит.

— Нет! — он поднимает оружие и в меня целится. Чуть крючок сжимает. — Это чушь! Ты врёшь!

— Нет, нет! Пожалуйста. Не надо. Не стреляйте, пожалуйста! — выкрикивает Женя, на что он отвлекается.

Бросаюсь вперёд и бью ногой его руку. Оружие падает на пол с грохотом, но старик оказывается слишком шустрым. Достав из кармана нож, делает шаг вперёд. Прикрываю Женю всем телом, отворачиваясь спиной к старику. Плечо отзывается тупой болью. Острой. Ноющей. Затем выстрел из пистолета.

— Алекс! — кричит, обнимая меня Зеленоглазка. — Алекс?! У тебя… У тебя… Алекс?! Кровь?!

Женя

Я обнимаю сильную шею Алекса от страха и схожу с ума, когда вижу его окровавленное плечо. Одна мысль о том, что он может умереть, его может не стать, приводит меня в ужас. Я просто не смогу жить без него. Жизнь, которая стала для меня такой ценной, после того, как его встретила. Пусть и пострадала я немало — потеряла малыша. Но ему тоже больно, не только мне.

Кричу что-то невнятное, а Гордеев пытается меня успокоить. Всё крепче прижимаюсь, чувствуя его горячее дыхание у себя на виске. Затем он целует меня взасос, несмотря на сильно разбитую губу. Жадно. Голодно. Так, будто сильно соскучился и не хочет отпускать.

— Всё. Всё, малыш. Всё хорошо. Это всего лишь царапина. — он сглатывает нервно и челюсть сжимает, а я понимаю — никакая это не царапина. Обнимает меня крепче. Его сердце стучит так громко, будто готово вырваться из груди.

Псих, как мусор на полу валяется. Мужчина, ругающий ту блондинку выстрелил в старика. Ранил ногу. Значит, он — кто-то из людей Алекса. Не просто так же меня защищал.

— Заткнись, — рявкает на ненормального Алекс, — Тимур, уведи его отсюда.

— Уведём. Тимофей всех "возьмёт", потом и этих… — смотрит на блондинку, а потом на психа. Усмехается.

Бывшая секретарша, обнявшая себя за плечи, трясётся. Есть из-за чего. Растрёпанная, тушь по лицу потекла. Идиотка. Алекс сказал, что трахал её. За деньги. Шлюхой назвал.

Когда-то и меня так называл…

Но сегодня всё изменилось.

Я знаю! Нет, уверена! Он любит меня!

— Он и меня так же обнимал. Целовал. Утром со мной, и вечером перед уходом — тоже. А потом та блондинка появилась и он меня бросил. Не волнуйся, и тебя выкинет! Он бесчувственный, разве не видишь? — блондинка то ли плачет, то ли смеётся. Непонятно. Но её слова больно проникают в сердце, словно игла острая. Режет. Жжёт.

Она про Катю?

Смотрю на неё, не отводя взгляда, хоть и Алекс шепчет на ухо ласковые слова, которые я не понимаю через шум в голове.

И я снова ведусь на провокационные слова?

Тимур поднимает её схватив за ворот пальто, выводит наружу.

— Саня?! Глубокая рана? — слышу голос второго мужчины. Он надевает на руки психа наручники и тянет за собой.

— Всё отлично. — уверяет Алекс.

Старик кричит, орёт, что ещё придёт и отомстит. Что не всё кончено, но полицейский затыкает ему рот одним словом.

В голове не укладывается, что этот ненормальный поступил со своим другом так жестоко из-за зависти и ревности. Женщина — мать Алекса — покончила c собой, не выдержав его шантажа и угроз. Отец и так всё отдал, дабы за решёткой не сидеть.

Но он ответит за всё! Алекс не успокоится, пока этот чёртов психопат не будет наказан!

— Малыш… Жень?! — Гордеев слегка трясёт меня за плечи, после чего я немного прихожу в себя и отрываю взгляд с закрывшейся двери. — Ты чего? Неужели веришь ей? — хрипотца в его голосе вынуждает тело предательски дрожать.

— Ты же сам сказал, что… Её…

— Жень, таких у меня много было, — отрезает он грубо. — Не надо из-за каждой шлюхи думать, что я над тобой издеваюсь! Не надо верить всякой чуши! Так не любят!

— А как любят? — его слова действуют на меня слишком остро. Обида прозвучала в моем голосе. — Как?

— Я люблю тебя, Женя! — он впивается в мои губы, прижимая к холодной стене. Грубо. — Люблю! Готов грызть всем глотки, кто ещё раз хоть на метр к тебе приблизится. Всё закончилось. Больше тебя в обиду не дам, моя девочка.

— Любишь? — обхватываю его лицо руками, заставляя смотреть в глаза. — Алекс, или ты найдёшь себе старую секретаршу, или же просто обойдёшься без неё.

Он удивлённо распахивает глаза, а потом нежно улыбается, обнажая свои белоснежные зубы.

— Ты будешь работать со мной. Не позволю ни на минуту отойти от меня. — серьёзным, грозным тоном объявляет.

А я и не против.

На этот раз, соглашусь, Алекс! Больше никакого секретаря!

Пока медики проверяют рану Алекса в машине скорой помощи, я не могу отвести глаз от блондинки, которая сидит в полицейском автомобиле и пялится на нас. Тихо выхожу и направляюсь к ней. Нужно сказать пару слов, а ещё вернуть ей кое-что.

— Я на минуточку, — умоляюще смотрю на Тимура. Тот смотрит по сторонам, а потом открывает дверь.

— Две минуты, — говорит.

Сажусь и смотрю на блондинку с отвращением. Внутри кипит ревность, когда представляю, как Алекс трогает её.

— Думала сойдёт с рук? Испоганила себе жизнь. Стоило того? — цепляюсь за её волосы и что есть силы тяну назад. Она визжит, но мне по-барабану. Врезаю пощёчину, которую она заработала. — Больше никогда не смей приближаться к нам! Клянусь, убью!

— Откройте эту дверь, — кричит, как ненормальная. — Она же меня убьёт! — Толкаю её и выхожу из машины. Мне больше нечего ей сказать. Сучка.

Тихо направляюсь назад, вздрагиваю, когда сильные руки обхватывают мою талию и впечатывают в твёрдую грудь.

— Куда пропала? — тихий голос Алекса проникает в сознание. — Я искал тебя.

— Я здесь, — шепчу, поднимаясь на носочки и целую чувствительную венку на его шее. — Никуда не пропала.

— И не смей! Нам нужно ехать. Твоя мама позвонила, говорит, нехорошо себя чувствует. Поехали.

Глава 36. У тебя ровно неделя!

— Жень, ты скоро? Я опаздываю на совещание, — нежный голос Алекса доносится из кухни.

Уже около месяца мы работаем вместе. Нет, нет! Не секретарём! Гордеев сделал меня своим партнёром. Теперь я владелец тридцати процентов его компании. Конечно, я около недели гавкала на него, когда узнала, что он заставил меня подписать те документы обманом — скрывая, не давая возможности прочесть, что там написано.

А Катька теперь секретарь Ника, который тоже уволил свою старую помощницу. И, кажется, между Катей и другом Алекса летят искры. Жаркие. Горячие и обжигающие искры. Но Катюша держит дистанцию. Боится, что появится её бывший. За ребёнком, конечно, а не за ней самой. Но Николай человек непростой. Его слово — закон между друзьями и партнёрами. И, если я не ошибаюсь, у Ника с Гордеевым есть какой-то козырь в руках против того парня, который беременную девушку бросил, и плюс, на работу устроиться возможности не давал. Только скрывают мужчины, какие планы строят. Но всё тайное всегда становится явным!

— Не ты, а мы. — обнимаю его за шею, целуя мочку уха. Он сидит ко мне спиной, и буквально застывает с кофе в руках, чувствуя мое дыхание.

— Нет, Женя! — отрезает стальным тоном, из-за чего я ещё крепче прижимаюсь к нему. Как же мне нравится его так злить. — Там будут только мужики. Ты хочешь, чтобы я разбил морду всем, кто на тебя глазеть будет? Станет приятно?

Ревнивый мой. Вечно голодный. Ненасытный. Сумасшедший. И безумно любимый мужчина.

— Ну и пусть… Ах, Алекс. — вскрикиваю, когда он, схватив меня за талию сажает к себе на колени, — Родной?!

Чёрные глаза угрожающе смотрят на меня. Его лицо так близко… Дыхание касается моих губ, на что я моментально облизываю их. Он хитро улыбается, прядь моих волос за ухо поправляя.

— Ты вкусно пахнешь… Может ещё разок?

Я удивлённо распахиваю глаза. Сглатываю. Ведь мы только что, больше часа занимались любовью в ванной. У меня гудит между ног. Горит от его бешеных толчков. Прикосновений. Энергии Алекса нет предела. Он умеет заводить, возбуждать в любое время суток, не зависимо от местонахождения.

— Ты же опоздаешь… — прикрываю глаза, дабы не видеть его возбуждённый взгляд и пухлые губы, которые манят, гипнотизируют. Вынуждают прильнуть к ним страстным поцелуем.

— Ты же тоже хотела… — хриплый голос Гордеева доносится совсем близко. Меня уносит в бездну, где я теряю голову, окончательно поддавшись безумному желанию.

— Алекс, — сглатываю, часто дыша и чуть отстраняясь, взглядываю в его черные как смоль глаза, — Может ночью, а? Если мы начнем… Твой "рычаг" не знает, что такое "тормоз". А мы… Точнее… ты не успеешь на совещание. Обещаю, ночью сделаю всё, что и как ты захочешь. — говорю, но еле сдерживаю себя.

Меня заводит от одного его затуманенного взгляда. Заводит, как только прикасается ко мне, а больше всего заводят его полузакатанные от удовольствия глаза. Да, он просто ходячий секс, Господи! Меня заводит всё, что есть в нём!

— А мы быстро…

— Нет…

— Уверена? — жадно впивается в мою шею, от чего мурашки по коже рассыпаются и хочется просто бросить всё к чёрту. Запереться дома и до утра не отпускать этого мерзавца. Расцарапать его плечо и раскусить губы. До крови. Так, чтобы знал, как со мной опасно играть!

— Увы, — шепнула и аккуратно встала с колен Алекса, замечая, как он бросил на меня разочарованный взгляд. — Хорошо что чёрную рубашку надел.

— Ага. Ник издевается, когда на белой пятно розовой помады видит. — поднявшись со стула, обнимает меня за талию и нежно целует в лоб. — Поехали.

Рабочий день не длится вечность, как это было раньше. Не устаю… Если только немного спина болит после горячего секса в кабинете босса на плоской поверхности. Его огромный стол стал для нас любимым местом. Там мы больше наслаждаемся друг другом, чем на кровати нашей квартиры.

Чёртова одержимость обладает нами.

Не можем оторваться, сосредоточиться на работе. На совещании мне нельзя, потому что, по мнению Алекса, там все мужики пялятся на меня. Не знаю так ли это или нет, но я спорить на эту тему не думала никогда. А вот ждать его возвращения капец как сложно!

— Ты зря защитила… Нужно было и её за решётку посылать. Чтобы вместе с отцом гнила.

Он про свою бывшую нев… Язык не поворачивается произносить. Жанна. Так её зовут. Алекс не в курсе, что она приходила к нам в компанию и умоляла, дабы Гордеев не писал заявление на неё. Стало жалко блондинку… Было в её глазах искреннее сожаление. Страх. Она не врала.

— Забей на неё. Пусть живёт, как судьба велит. — говорю, поправляя узел галстука. — Тебе пора, мой хороший. Ни пуха, ни пера!

— Спасибо, ведьма моя, зеленоглазая. Я ненадолго. — поцеловав кончик каждого моего пальца, выходит из кабинета.

Я не нахожу себе места, пока жду его. Иногда вспоминаю слова той сучки, которая со стариком за решёткой сидит. Майор — Тимофей и Тимур — капитан — друзья Алекса, сказали, что им хороший срок обеспечен. Психопату — тем более.

А также я познакомилась с жёнами друзей Гордеева. У меня теперь есть не только Марина, но и много подруг ещё. Подружились с первого дня и плотно общаемся.

— Жень, — я не замечаю, когда Алекс возвращается. Сижу на кресле и рассматриваю украшения, которые нарисовал мой мужчина. Он отличный художник между прочим! Скрывает свой талант от многих и, говорит, рисует только меня и драгоценности — тоже для меня. — Скучала?

— Ещё как, — встаю с кресла и делаю шаг к нему. Он сидит на краю стола, скрестив руки на груди. Странно смотрит на меня. — Что-то не так?

— Всё так. — длинные пальцы поднимают мой подбородок, заставляя смотреть в глаза боссу, — Поехали к маме? Она нас ждёт.

Приподнимаю удивлённо брови, не скрывая своего ошеломления. Нет, я конечно привыкла, что мама больше с Алексом общается, чем со мной, но, чёрт, это же чересчур! В гости приглашает, а я даже не в курсе!

— Когда позвонила? — делаю шаг назад, испытывая непонятные чувства.

— Только что. Ты не хочешь? — внимательно следит за моими эмоциями. — Жень, глупая ты моя. Что снова у тебя в голове? Что ты себе напридумала?

Нервно сглатываю. Отворачиваюсь, дабы он не заметил мои влажные глаза.

— Хочу, — еле выдавила из себя, поправляя свое платье. Нужно как-то себя успокоить, но я не понимаю, почему на меня действуют такие пустяки. Ведь я должна радоваться, что Алекс нашёл с мамой общий язык. Но всё же обидно…

— Может сначала… — обнимает со спины и проводит руками с живота до груди. Сжимает их, вырывая стон с моего горла. — М-м-м..

— Нет, Алекс. Ночью, — говорю, а сама цепляюсь за его руки, чтобы не отпускал.

— Хочу прямо здесь и сейчас, малыш. Хочу тебя сзади.

Алекс

Женька удивлённо распахивает глаза, не ожидая от меня такого. Права. Она думает, я серьёзно. Но, нет. Это была всего лишь шутка. Зеленоглазка и не против, просто немного неожиданно…

— Я пошутил, — обнимаю так крепко и впиваюсь носом в ямку шеи, где пахнет вкуснее всего. Персиковый аромат в перемешку с запахом её кожи сводят с ума. — Поехали? Мама ждёт нас.

Она сглатывает, но всё же отходит от меня на шаг и заглядывает в глаза. Ведьма пожирает меня своим взглядом.

— Нет, — качает головой и снова подходит. — Я тоже хочу тебя, Алекс. До ночи не дождусь…

Улыбка расплывается на моём лице. Моя девочка. Страстная. Чувствительная. Хватит одного прикосновения и она, словно девственница перед первым разом, трясётся. Дрожит, как осенний лист. И даже сейчас замечаю, как мурашки рассыпаются по её коже, когда легонько целую её ладонь.

— Кхм. Дай подумать. — игриво задумавшись, смотрю на её затуманенные глаза. — Минуточку.

Направляюсь к двери и закрываю на замок. Мне и самому не терпится. Хочется её всю. Съесть. Пить и напиться. Но нет. Не получается у нас так — не можем насытиться. Это больше любви. Больше притяжения. Какой-то коктейль, где перемешаны все чувства.

Я как школьник ревную её ко всем. Одного взгляда хватает в сторону моей Зеленоглазки, как морду тому гаду разбить хочется. До неузнаваемости. Женька не в курсе, что её бывшего уволил! Понял, сука, какую драгоценность потерял, и начал снова тереться рядом с моей женщиной.

Я выходил из лифта, направлялся в свой кабинет, но что-то заставило меня остановиться и проследить за этим чмо. Он меня не замечал, а я сразу понял куда он прёт. Женька, прижимаясь спиной к стене возле окна, говорила по телефону. Улыбалась. Но улыбка слетела с её лица сразу же, как только увидела бывшего. Не знаю, что сука сказал, но Женька, послав его лесом зашла в кабинет, захлопывая за собой дверь.

Я изуродовал ему лицо прежде чем уволить. Тварь! Не сказал ни слова, потому что знает — убью! Молча свалил.

Слишком доверчивая моя девочка. Чересчур.

Прежде чем послать Жанну к ней, был уверен, Зеленоглазка простит все её выпендрёжы. Знал, что меня уговорит, дабы и её не послал к отцу. Зря я так поступил… Она верит всем, считает их такими же, как и она сама. Но, нет! Не все в этой жизни такие честные и не все имеют совесть.

— Хорошо, — подхожу к ней так плотно, что между нами всего лишь расстояние дыхания. — Но ночью я свою порцию заберу. Ты же знаешь, я не могу насытиться тобой.

Она прикрывает глаза и чуть улыбается.

— Конечно, — хрипит мне в губы, взъерошивая мои волосы. — Я только за.

Нахожу молнию её платья и не спеша тяну вниз в то время, как Женя прикусывает кожу шеи и целует одновременно. От её ласки и нежности по телу растекается невероятная, феерическая волна возбуждения. Она снимает с меня пиджак и бросает в сторону, расстёгивает пуговицы рубашки, не отрывая от меня взгляда. Я замечаю, как дрожат её руки — она снова волнуется. Говорю же, каждый раз словно это наше первое свидание и первый секс. Глупышка.

А у меня в брюках пожар, но я всё равно не спешу. Не хочу, чтобы эти минуты закончились. А ещё лучше было бы, если бы мы находились в квартире, в мягкой кровати. В принципе, мне всё равно, но не хочу, чтобы Женьке было холодно на плоской поверхности стола.

Снимаю с неё платье, и, также умело лифчик. Приподняв её за бёдра, усаживаю на тот самый стол. Отодвинув все папки и ноутбук в сторону, уложил её спиной.

— А теперь просто лежи и доверься мне, — говорю, стягивая с неё красные кружевные трусики. Чулки не трону — они нам не мешают.

Она не слушается. Поднимается на локтях, обняв меня за шею, целует. Так, что крышу сносит. Наши языки сплетаются. Она не упускает шанса меня подразнить, и кусает. Несильно.

Дикая кошка. Моя.

Гладит шею тёплыми руками. Рубашка летит в сторону вслед за пиджаком. Женька расстёгивает ремень брюк, вытаскивает наружу член, который превратился в камень.

Ещё в тот день — при первой встрече, даже не подозревал, что так стану одержим ею. Полюблю больше жизни. Думал, трахну разок и пойдёт лесом. Как делал со всеми. Но первый месяц совместной жизни перевернул всё вверх дном.

Я не жалуюсь.

Наоборот.

Счастлив.

Никто в этом мире не смог бы полюбить меня так, как любит она. Никто не смог ценить так, как она. Уважать. Беречь. Восхищаться. Никто. Кроме неё.

Моя девочка.

— Алекс, — всхлипывает, когда прикусываю её грудь и спускаюсь ниже к пупку, осыпая её гладкую, нежную кожу жаркими поцелуями.

Маленькие соски затвердели от прикосновений моих рук.

— Разрешаю только стонать! — прорычал, наматывая её длинные чёрные волосы в кулак. Потянул назад — вынудил окинуть голову и освободить шею для поцелуев. Просунув руку между нашими телами, которые прилипали друг к другу, добрался до естества, истекающего влагой. — Вот так вот. Моя чувствительная девочка.

— Пожалуйста… — то ли рык, то ли стон вырвался с её горла, когда мой палец проник внутрь. — Алекс…

— Ч-ш-ш. Не торопись… — еле сдерживаю себя, чтобы не войти в неё. Член готов взорваться от перевозбуждения. Мы изнываем от желания, но я держусь до последнего. Хочу продлить минуты, которые кажутся слишком короткими. — Твою же ж…

Проник в неё во всю длину и замер на секунду, изучая затуманенный взгляд Жени. Одурманенные процессом, мы мечтали об одном и том же: чтобы время замерло.

Звериные толчки. Страстные поцелуи. Безумное наслаждение.

Ускорил темп, приближаясь к финалу. Я впервые в жизни проклинал старика, который ещё неделю назад должен был приготовить кольцо, которое я нарисовал за два дня для Женьки. Но вынужден ждать ещё, чёрт знает сколько, чтобы пожениться с этой ведьмой, без которой не смогу жить ни дня.

— Люблю тебя, — зарычал, кончая в неё и сильно обнимая. Она, положила голову мне на плечо и притихла. Ни слова. — Женя?!

— М-м-м…

— У тебя ровно неделя, малыш.

— А? Что? Зачем? — подняв голову, посмотрела своими зелёными глазами на мои с каким-то удивлением.

— У тебя ровно неделя! Выбери себе всё, что нужно: свадебное платье, стилиста, визажиста. Короче, женимся!

Эпилог

— Малыш, жду тебя в своём кабинете. Спустись на пару минут. Срочно. — гласит в сообщении.

Мой без пяти минут муж не даёт возможности подготовиться как надо. Видите ли, не терпится ему увидеть меня. Но нет, родной. Обойдёшься.

— Девочки, как я выгляжу? — поворачиваюсь к подружкам, демонстрируя свое белоснежное свадебное платье и причёску, которую пришлось переделать дважды. Первая не понравилась.

— Су-у-упер, — Марина прикрывает рот ладонью, в то время, как жёны братьев Гординых не могут оторвать от меня взгляда. Если они так реагируют, то боюсь представить реакцию Алекса. Моего мужчины, который буквально через несколько минут станет моим мужем.

Алекс хотел роскошную свадьбу. Репортёры, журналисты и прочее. Чтобы весь мир узнал, на ком женится крупный бизнесмен, владелец нескольких авто и ювелирных салонов. Да, богатый, обеспеченный. Но, знаете, как-то меня это совсем не волнует. Мне нужен он. Здоровый. Верный. Счастливый. Деньги — последнее о чём я думаю.

Гордеев купил большую двухэтажную виллу в нескольких километрах от города. И здесь же я захотела нашу свадьбу, а не в каком-либо элитном ресторане. А самое главное — в кругу семьи и друзей.

— Ты великолепна, — обнимает меня жена младшего Гордина — Вера, а за ней и Алиса — супруга нашего майора. Вика — девушка Демьяна сидит в стороне и любуются нами. Тихая, и будто… отчаянная что ли… Когда мы познакомились с ней, она была с Костей — братом Демы, но потом… Короче, у каждого своя история. О них вы тоже узнаете. Но не сейчас и не от меня…

— Соглашусь, — выдавливает Вика, не отрывая от меня взгляда. — Прости, я просто никогда не видела такую красоту.

Её тихий голос такой трогательный. А большие глаза смотрят с восхищением.

Катька также стоит в стороне и готова расплакаться. Только… Не знает она, какой сюрприз Ник для неё приготовил. И, конечно, для малыша. Он примет его, как собственного. Уже много раз обещал и он хозяин своего слова. Сделает всё идеально, если Катькин бывший позволит… Но… и об этом не сейчас.

— Женя!!! Я. Тебя. Жду. — очередное сообщение от любимого.

Только Бог знает, какими усилиями я уговорила Алекса перевести нашу свадьбу в апрель. Весна, не так холодно и можно устроить свадьбу в саду нашего огромного дома. У него сегодня день рождения. Я хотела сделать два в одном, но судьба подарила мне кое-что ещё. Я безумно счастлива и с нетерпением жду, когда же смогу остаться с ним наедине и поздравить нас.

— Ты чего не отрываешь взгляда от телефона? Чего улыбаешься, как влюблённая маленькая девочка? — Марина шутит, а девчонки смеются. И я тоже улыбаюсь, понимая, что она права. Да, я влюблённая "глупышка", как говорит Алекс.

— Говорит, хочет меня увидеть перед тем, как мы спустимся вниз. Если не приду я, придёт сам. Сюда. — честно признаюсь и замечаю недовольное лицо Маришки.

— Нет, я его не впущу, — удивляет меня она своими словами. — Ах, Женя, — она держится за свой живот и делает шаг ко мне. Взяв мою руку, кладёт в область пупка, — Чувствуешь? Шевелится.

Да. Действительно. Сын подруги пинает маму, а я вспоминаю свою потерю. В тоже время моему счастью нет предела. Представляю себя на месте Марины и задумываюсь, какая реакция будет у Алекса, когда наш малыш будет двигаться внутри и что он будет чувствовать?

— Не нравится мне твоя улыбка, Женя. — говорит тихоня Вика, приподнимая вопросительно бровь. — Ты что-то от нас скрываешь?

— Женя?! — одновременно вскрикивают жёны Гординых.

Но в дверь стучат и девчонки отвлекаются. А я кладу руки на щёки, чувствуя как они горят.

— Если это Алекс, я не позволю ему тебя увидеть! — бубнит Марина, открывая дверь.

— Мам? — красные, заплаканные глаза мамы смотрят на меня с любовью и восхищением. Она не отрывает от меня взгляда, рассматривает с ног до головы. — Мам, ну ты чего?

Подхожу к ней и крепко обнимаю, вдыхая аромат любимой, единственной родной души, за которую я готова порвать всех, кто только посмеет её обидеть. Хотя… У неё есть защитник лучше меня — Алекс. Они любят друг друга и уважают, как сын и мать. Мама категорически отказалась от помощи, денег Гордеева, хоть и Алекс настаивал, пытался достучаться, что у него кроме нас никого нет. Но, нет! Мама ведь у меня такая упрямая. "Прямо вся в мать пошла" — всегда говорит любимый. Я же ведь тоже упёртая.

Но Алекс ещё тот хитрый лис. Он ловит каждое мое слово, будто ждёт намёка, что я хочу. Пару месяцев назад он отвёз меня в торговый центр, и, неосознанно я остановились в отделе детской одежды. Взяв на руки маленькие носки, вдыхала аромат, словно от них малышом пахнет. "Был бы у меня такой магазинчик, я бы не выходила отсюда." — сказала я то, что думала в тот момент. Но откуда я могла знать, что через пару недель он исполнит моё желание? Нет, у меня времени заниматься торговлей совсем нет, да и Гордеев не позволит мне там работать, а вот мама… Я сразу поняла план Алекса. Говорю же — лис хитрый. Да, теперь мама там работает, якобы в магазине дочери. И даже не знает, что именно она его владелец. Мой мужчина умеет пудрить мозги и хитростью вынудить подписать документы. Жук.

Так ещё мой почти муж купил квартиру, которую я продала ради матери. Для её лечения. Мало того, он сделал там обалденный ремонт. Ну а я… Я подарила её матушке. Она её сдаёт. На жизнь, конечно, хватает.

— Жень… А ты знаешь, — вытирает слёзы, скатившиеся вниз по щеке, и подходит ко мне. — Когда ты выходила замуж за того… Я видела грусть в твоих глазах. Но думала… со временем всё исправится. А оказалось, я была неправа. Вот сейчас наоборот: вы оба летите от счастья!

— Мам, давай не будем о прошлом. Да, я безумно счастлива и не хочу портить момент противными воспоминаниями. — целуя в щёку, произношу.

Телефон в руках вибрирует. Снова сообщение от Алекса.

— Женя! Я хочу увидеть тебя раньше гостей! Поднимаюсь к тебе!

Ох, Господи. Нетерпеливый и ревнивый мой.

— Ладно, доченька. Я уверена, Саша очень сильно любит тебя и никогда не обидит. Он мне обещал. — мама сильно обняв, целует меня в лоб — Я пойду. И ты спускайся. Гости все здесь. Вас ждут.

Мама уходит, а я смотрю с окна вниз, где собраны все друзья Алекса с жёнами или же девушками. Девчонки тоже спустились вниз, а я подхожу к тумбочке, открываю. Достаю оттуда бархатную коробтчку, предназначенную для любимого, и пишу сообщение.

— Я одна. Жду тебя.

Жизнь такая штука… Не знаешь, что и когда ждать. В тот день, Алекс послал меня на аборт взамен на деньги, а я считала его самым мерзким человеком на земле. Ненавидела всем сердцем. А сейчас… Я эту жизнь без него не представляю.

— Малыш, — хриплый голос моего мужчины проникает в сознание. Мягкие и нежные нотки, как струйки тёплой воды, растекаются по телу. — Ты… Прекрасна…

Не отрывая от меня взгляда, закрывает дверь и приближается вплотную. Черный костюм идеально сидит на нём, а аккуратная укладка волос напоминает мне наше первое знакомство. Он такой красивый, безумно любимый.

— Ты тоже, родной. — он притягивает меня к себе и впивается в губы с такой жадностью, словно годы не виделись. Его руки изучают меня, мое тело со всех сторон, но поцеловать может только шею и плечо. Ну и грудь можно, да только… Ну не время секса…

— Мне нужно кое-что сказать, — отрывается от моих губ и заглядывает в мои глаза с печалью. — Жень…

— Ты меня пугаешь… — прищуриваясь, спрашиваю.

— Мне очень стыдно, да и больно. Очень. Я… Просто не могу, понимаешь? Вспоминаю тот день, когда тебя…

— Ч-ш-ш, — прикрываю его рот ладонью, запрещая говорить. Да, я знаю в чём он, но не надо. Уже ничего не изменить. Нужно смотреть вперёд, иначе мы не сможем быть счастливы, вспоминая прошлое. Но и его терзает, убивает, грызёт совесть. Сделал ошибки и сейчас готов сделать всё, дабы я забыла те дни. Дни, когда он со мной, словно с куклой обращался. — Давай с сегодняшнего дня просто забудем все неприятности из прошлого. Начнём заново, а?

Я, положив руки ему на грудь, смотрю в черные как ночное небо глаза, а он гладит мою щеку, не отрывая при этом взгляда.

— А ты сможешь забыть? — шепчет мне в губы, углубляет поцелуй. Если я его сейчас не останавлю, то выйти с этой комнаты мы не сможем.

— Уже забыла, — еле отрываюсь, делаю глубокий вдох. Нужно кое-что сказать. — Алекс…

— Женя, я люблю тебя! — перебивает он меня, не давая возможности сообщить ему важную, и очень приятную новость. — Люблю больше жизни. И если я сегодня счастлив, то только из-за тебя. Ты — мое солнце. Смысл. Понимаешь? И я хочу, чтобы ты никогда во мне не сомневалась. Слышишь? Никогда! В моей жизни никогда не будет второй женщины…

— Ошибаешься, — злюсь я, — Ты врёшь!

Алекс удивлённо смотрит на меня. Не понимает, мою реакцию.

— Что? Жень, ты мне не веришь? — сдавленным голосом произносит. Не ожидал. — Жень?!

— У меня для тебя есть подарок, — показываю коробочку, которую крепко сжала в руках. — Открой.

— Ты не ответила на мой вопрос, Женя!

— Открой, потом отвечу.

Он сглатывает, но все же открывает чёрную бархатную коробку. Замирает. Не отрывает взгляда от подарка. Сюрприза.

— Это… Я… Ты…

— Да. Это тест беременности, Алекс. Я беременна. Ты станешь отцом. — говорю на автомате, а он, словно загипнотизированный смотрит на меня. Даже не моргает. — Я чувствую, у нас будет девочка.

— Женя…

— Да, родной. — тихий смешок срывается с моих губ.

— Я люблю тебя! Люблю! — крепко обнимает, целуя каждую частичку моего лица. — Люблю.

— Женя, вы там скоро? — стучит в дверь Марина, — Люди вас ждут, а вы… — не договаривает, но по тону ясно — она злится.

— Идём, идём. — отвечаю подруге и обращаюсь к Алексу, — Ну, что… Пойдём? Папаша.

Через 4 года

— Альбиночка, стой смирно, чтобы я смогла заплести твои косички ровными.

Наша дочь не умеет сидеть тихо. Постоянно прыгает, бегает и говорит. Активная и общительная девочка, с черными как смоль волосами и глазами. Прямо как отец. Точно такие же брови и нос. Копия любимого мужа.

— Альбин, слушайся маму. — на минуту Алекс отрывает взгляд от компьютера и говорит дочери.

Мама должна увезти её в садик, а мы отдохнём немного. До родов остались считанные дни — ждём рождения нашего сына.

— Ну, быстлее, мам. Бабуля уже готова… — дочь вертится в сторону, спешит к друзьям. — Меня зе Лёса с Линой здут.

Лёша — сын Кати с Ником, а Лина — дочь Марины и Андрея. Ходят в один сад. Эта тройка вместе везде: в саду, на прогулке, на отдыхе. Неразлучные.

— Готова, принцесса? — Мама спускается по лестнице, держа в руках свою сумочку. Синий брючный костюм идеально сидит на ней. Настоящая бизнес-леди.

Алекс не оставил ей выбора после нашей свадьбы. Заставил маму жить вместе с нами, а я была с мужем заодно. Поддерживала во всём также, как и сейчас. Незачем ей жить в квартире одной, если у нас есть такой огромный дом.

— Всё, готова. — дочь сразу прыгает со стула на пол. Малявка не может сидеть пять минут подряд на одном месте.

— Мамоцка, папоцка, — дочь целует нас в обе щеки и бежит к выходу. Иногда у меня складывается такое ощущение, будто друзей она любит больше, чем нас. — Не скуцайце!

Мама идёт следом за дочерью, пожелав нам хорошего дня. Еле присаживаюсь на диван рядом с супругом. Кладу голову ему на плечо, а руку на свой живот. Тупая боль пронзает, кажется я… Я…

— Жень, ты почему побледнела? Всё хорошо? Нигде не болит? — взволнованно спрашивает, трогая мой лоб ладонью, затем целует.

Мой муж идеален. Заботлив и безупречен. Я ни разу не пожалела о том, что познакомилась с ним, вышла замуж. Наоборот. Я благодарна судьбе за то, что в моей жизни есть он — безумно любимый мужчина.

Старший Гордеев тоже жил с нами некоторое время, но потом женился. Решили жить отдельно, и Алекс не стал настаивать. Не знаю почему, но та женщина как-то не по душе моему мужу. Не полюбил её, но главное, что отец любит.

— Всё хорошо. Немного живот болит, но это всегда так. Пройдёт, — успокаиваю то ли его, то ли себя. Протираю свой вспотевший лоб и цепляюсь за руку супруга.

— Ты уверена? Жень, посмотри на меня, Малыш. — поднимает мой подбородок, вынуждая смотреть ему в глаза. Его взволнованный взгляд сразу заметен. Нервничает не меньше меня.

— Пройдёт, не волнуйся.

Я помню тот день, когда родилась Альбина. Позвонила ему, когда почувствовала боль, которая не проходила больше часа. Тогда я тоже думала, что пройдёт. Первый ребёнок, и я просто была неопытной. А сейчас мы ждём Артура. Имя выбрала на этот раз я — просьба мужа. Алекс волнуется не меньше, чем в первый раз. Тогда он буквально за десять минут приехал домой, точнее прилетел. Вспотевший. Бешеный взгляд. Нервный. А мне сразу стало спокойней. Рядом с ним.

— Жень, давай родная, вставай. Едем в больницу. — муж помогает мне подняться, а я цепляюсь за его руку ещё сильнее, чувствуя невыносимую боль в животе.

— Алекс… У меня… начались… схватки… Я… я… рожаю…

Алекс

Моя женщина.

Любимая. Желанная женщина.

Люблю её больше жизни. Люблю такой наивной и доверчивой. Люблю зелёные глаза, которые смотрят на меня с нежностью. Восхищением.

Она подарила мне дочь — Альбину. Подарила бесконечное счастье. А сейчас она не может сделать ни шагу от боли. Артур торопится открыть глаза в этот мир.

— Что такое? — приходит прислуга, — Схватки начались?

— Да. Мы выходим. Предупредите Евсению Сергеевну.

Садимся в машину и я жму на газ. Одна мысль, что я могу её потерять, сводят с ума. Сердце невыносимо колотится, стучит в бешеном ритме. Сжимаю руль, что есть силы до побелевших костяшек и поминутно поворачиваюсь в сторону своей жены. Она молчит, кусает губы, дабы я не нервничал.

— Женя?

— Всё хорошо, не спеши. — врёт.

Даже представить не могу, как ей больно.

По дороге звоню врачу, чтобы ждал на входе. Подготовились. Не терпится взять на руки сына.

— Всё будет хорошо, Алекс. Не первый же раз, — успокаивает Женя, когда её уводят в палату.

— Люблю тебя. — говорю на автомате перед тем, как закрывается дверь.

Буквально за час приходят все: друзья, отец, мама Жени. Хожу с угла в угол, сердце стучит в горле. Кто знает в каком состоянии находится любимая жена.

После неё, после нашей свадьбы всё изменилось. Я буквально летел домой каждый день, чтобы женщину свою увидеть. Поласкать. Поцеловать. А она всегда была за спиной. Поддерживала любое мое решение.

Иногда мне кажется, что я уделяю семье очень мало времени. Но и тут она меня понимает и не несёт чушь, как многие женщины. Не раздражает. Не мучает. Не надоедает. Наоборот. Каждый день ждёт моего возвращения с железным терпением.

— Как она? — спрашиваю у врача.

— Поздравляю, у тебя родился сын. Четыре килограмма вес и пятьдесят три сантиметра рост. Крепкий, прям как отец. — пожимает мне руку, уже знакомый с рождения дочери врач. — И с женой всё хорошо. Не волнуйся.

— Спасибо. Могу её увидеть?

— Да. Только недолго. Ей нужен отдых.

Женщина моей мечты. Лежит на кровати, дышит часто, не отводя глаз от окна.

— Жень, как ты? — подхожу и целую в губы. Плевать, кто там на нас смотрит. Самое главное, с моей женой всё в порядке, и с сыном — тоже.

— Всё отлично. Ты видел Артура? Прям твоя копия! И дочь и сын так похожи на тебя. Я счастлива, Алекс! Очень счастлива!

Слёзы катятся по её щеке, а я собираю каждую губами.

— Я тоже счастлив, малыш. Очень.

Моя женщина. Любимая. Незаменимая.

Моя!