Иерусалимский храм как финансовый центр

1.1. Краткая история Первого и Второго храмов

На протяжении многих веков древние евреи жили без настоящего храма. В качестве временного храма после их исхода из Египта использовалась скиния – переносная палатка, в которой регулярно осуществлялись богослужения и жертвоприношения Единому Богу. Иерусалимский храм имеет десятивековую историю существования. Вместе с тем на фоне многотысячелетней истории еврейского народа это не очень большая (хотя, наверное, самая яркая) ее часть.

Стационарный храм (предмет нашего разговора) был построен при царе Соломоне по настоянию и по плану отца – царя Давида в X в. до н. э. Храм помогал строить царь Тирский Хирам: он присылал кедры и кипарисы, а также опытных мастеров. Строительство длилось семь лет, в работах участвовало более 150 тыс. человек, за которыми присматривало более 3 тыс. надсмотрщиков. По завершении работ в храм был перенесен Ковчег Завета – ящик со Скрижалями Завета, которые были получены Моисеем от Бога на горе Синай. Этот храм принято называть Первым храмом. В Первом храме был золотой алтарь – жертвенник, на котором воскуривался фимиам. Было десять столов для хлебов, десять золотых семисвечников и много другой утвари из драгоценных металлов. Об этом великолепии можно прочитать в Пятикнижии Моисеевом.

Золото царя Соломона не принесло благополучия Древней Иудее. Даже наоборот. Древние иудеи стали любить золото больше, чем Бога. Это привело к серьезным потрясениям государственных устоев. Как пишет К. Каутский, в Израиле в его «золотое время» (царствование Давида и Соломона) уже началась существенная социальная и имущественная дифференциация общества. Имело место даже долговое рабство, наблюдалась скупка земли богатыми израильтянами (несмотря на существовавшие ограничения, например, так называемых «юбилейных годов» – системы периодического аннулирования долгов). Следствием этого стало исчезновение свободного крестьянства, а вместе с тем – и военной силы Израиля, его способности сопротивляться внешним нашествиям[4]. При преемнике Соломона Ровоаме еврейское царство разделилось на два царства: Израильское и Иудейское, причем Израильское царство не имело у себя храма, который остался в Иудейском царстве.

Цилиндр Кира. Специальным указом царя евреям было разрешено вернуться в Иудею и восстановить Иерусалимский храм.

Что представляла собой религиозная жизнь евреев Израильского царства? В самом начале существования Израильского царства Иеровоам ввел культ тельца и по политическим расчетам запретил евреям северного царства посещать иерусалимский храм[5]. Как отмечал известный отечественный знаток истории еврейского народа И.Я. Богоявленский, «рядом с религиозным расстройством шло и потемнение национального самосознания израильтян. После разделения царств евреи северного царства в массе своей уже не всегда сознают свое национальное единство с евреями южного царства»[6]. Чуть ниже он продолжает: «Результатом этого было то, что это царство (Израильское), включавшее в своих границах более 2/3 всего еврейского народа, пало гораздо раньше Иудейского царства, и, что особенно замечательно и поразительно, пало почти безвозвратно»[7]. Речь идет о том, что десять северных колен израильских были покорены ассирийцами (это произошло в 722 г. до н. э.), уведены в плен и очень быстро ассимилированы[8]. От еврейского народа уцелели колена Иудино и Вениаминово, часть колена Левина (левиты) и остатки северных племен, бежавших после разгрома Самарии[9].

Постепенно религиозное сознание начало угасать даже у евреев южного царства, хотя у них был храм.

Храм царя Соломона просуществовал около 400 лет и был разрушен вавилонским царем Навуходоносором после захвата им Иерусалима в 586 г. до н. э. Большое количество жителей Иудеи было захвачено в плен и угнано в Вавилон.

Несколько десятков лет евреи жили без храма. Но вот персидский царь Кир завоевывает Вавилонское царство. Многие источники указывают на то, что решающую роль в завоевании Киром Вавилонского царства принадлежало евреям, которые выступали в качестве соглядатаев на стороне персидского царя[10]. Это предопределило последующую благосклонность Кира к евреям. В 538 г. до н. э. он разрешает евреям вернуться домой и приступить к восстановлению разрушенного храма. Он даже оказывал материальную помощь в строительстве Второго Иерусалимского храма. Евреи, в свою очередь, признали Кира помазанником Божьим. Можно было бы предположить, что пленные евреи были сильно угнетены вавилонским царем Навуходоносором, и это подтолкнуло их к сотрудничеству с врагами вавилонского царя. Однако многочисленные источники сообщают нам, что евреи в вавилонском плену чувствовали себя достаточно комфортно и даже успешно занимались ростовщичеством и торговлей[11]. Далеко не все евреи вернулись на родину, но в финансовом отношении в восстановлении храма участвовало большинство евреев. Вот что писал об этом Н.М. Никольский: «Для восстановления Иерусалима и храма нужны были средства; они составились из пожертвований возвращающихся иудеев; но, кроме того, все иудеи рассеяния, которые не хотели бросать свои торговые дела и ехать назад, в неизвестное будущее, посылали все-таки со своей стороны также деньги и вещи для переселенцев; пожертвованной казны составилось 61.000 драхм золота (около 115.000 руб.) и 5000 мин серебра (около 265.000 руб.), всего, значит, на наши деньги около 380.000 руб. (сумма по тогдашнему масштабу огромная)»[12].

Через семьдесят лет после разрушения Первого храма (в 516 г. до н. э.) был построен и освящен Второй храм. Он был намного скромнее по размерам и убранству, чем предыдущий храм. В течение примерно пяти веков внешний вид Второго храма не претерпевал радикальных изменений.

Во времена царя Иудеи Ирода Великого (о котором мы знаем из Нового Завета), в 20 г. до н. э., началась кардинальная реконструкция Второго храма, которая завершилась при Агриппе II, в 64 г. н. э.

Изгнание Христом торговцев и менял происходило именно в то время, когда происходила реконструкция Второго храма. Фактически это был новый храм, гораздо более внушительный по размерам и более богатый по обстановке, чем тот, который был до Ирода Великого. Достаточно сказать, что площадь Храмовой горы была увеличена вдвое – до 144 тыс. кв. м (в том числе так называемая «священная территория» имела размеры 250 х 250 м). Храм был заново освящен. Талмуд утверждает, что «тот, кто не видел Храма Ирода, никогда в жизни не видел красивого здания»[13].

Однако он не получил названия Третьего храма; считается, что это реконструированный Второй храм. Второй храм был разрушен после осады Иерусалима римским войском Тита в 70 г. н. э. С тех пор прошло без малого две тысячи лет. В течение всего этого времени еврейский народ жил без храма, хотя планы его восстановления вынашивались постоянно. Сегодня, после создания государства Израиль, подготовка мирового еврейства к строительству Иерусалимского храма (который принято называть Третьим храмом) резко активизировалась[14].

1.2. Между Первым и Вторым храмами: переломная точка еврейской истории

Для понимания истории еврейского народа и Иерусалимского храма необходимо обратить внимание на некоторые наиболее значимые точки времени, в которых вектор этой истории делал повороты и развороты. В первую очередь, такими переломными точками были события, связанные с захватами еврейского государства внешними завоевателями: ассирийцами, вавилонянами, персами, египетскими царями, сирийскими правителями (Селевкидами) и, наконец, римлянами. Наиболее крутой «разворот» еврейской истории, по нашему мнению, произошел после захвата Иудеи вавилонским царем Навуходоносором, разрушения им Первого храма и увода в плен иудеев. Этот плен, как отмечают еврейские источники, отразился на быте и культуре евреев. Большое влияние он оказал на их религиозную жизнь (в течение нескольких десятков лет они были лишены возможности совершать главный религиозный акт – жертвоприношение, которое могло осуществляться только в Иерусалимском храме; в этой связи были внесены определенные коррективы в правила религиозной жизни). Еврейский язык был предан окончательному забвению. Его постепенно вытеснил арамейский. Резко усилилась тяга евреев к изоляционизму[15], появилось чувство национального превосходства, усилилась борьба за «чистоту крови»[16], четко обозначился курс на господство над другими народами.

После вавилонского пленения у евреев появился зафиксированный в письменном виде закон в виде Торы (Пятикнижие Моисеево); это была своеобразная «конституция» еврейского народа, детально регламентирующая многие стороны его жизни. Как отмечает Н.М. Никольский, книги Закона Моисеева были привезены в 444 г. до н. э. еврейским вождем Ездрой[17] в Иерусалим из Вавилона, там они были зачитаны перед народом, и народ принес присягу на верность этому закону[18]. Благодаря принятию Торы у еврейских вождей появился инструмент эффективного контроля за своим народом.

Но нас с учетом обсуждаемых вопросов интересует еще одно последствие вавилонского пленения: в плену евреи «заразились» «духом капитализма». Многими исследователями сегодня признается, что капитализм в истории человечества появился не в конце Средних веков (когда стартовал процесс так называемого «первоначального накопления капитала») и не после буржуазных революций в Европе (английской – в XVII веке и французской – в XVIII веке), как это вытекает, например, из марксистской концепции истории. Последняя предполагает, что история человечества – последовательная смена общественно-экономических формаций. Соответственно, в ней выделяются следующие этапы мировой истории: первобытнообщинный строй, рабовладельческий строй, феодализм, капитализм, коммунизм[19].

Сегодня мы постепенно отходим от такого искаженного представления об истории человечества. Тысячи фактов подтверждают, что еще на этапе так называемого «рабовладельческого строя» уже существовал капитализм как модель общества, базирующегося на достаточно развитых товарно-денежных отношениях и ориентированного на получение прибыли (накопление богатства). А средствами получения прибыли мог быть как наемный труд, так и труд рабов. Прибыль же преимущественно выступала в форме торговой прибыли и ссудного процента. То есть ранний капитализм был преимущественно торгово-ростовщическим. Кстати, современный западный капитализм также приобрел ярко выраженные черты торгово-ростовщического капитализма, что делает актуальным изучение раннего (древнего) капитализма. При знакомстве с ранним капитализмом бросается в глаза большое его сходство с современным западным капитализмом – наследником Древнего Вавилона и Древнего Рима. Что касается классического промышленного капитализма (модель английского капитализма первой половины XIX века), то его на Западе уже нет[20].

О «древнем» (или «раннем») капитализме писали немецкие историки, экономисты и социологи М. Вебер, Т. Моммзен, К. Каутский, Э. Мейер, В. Зомбарт, итальянский юрист и экономист Джузеппе Сальвиоли, наш отечественный историк М.И. Ростовцев, английский историк Арнольд Тойнби и многие другие. Большинство из них связывают «ранний» капитализм с античным обществом – Древней Грецией и Древним Римом. Считается, что своего пика «ранний капитализм» достиг в Древнем Риме в период поздней республики и в начале императорского периода (начало I в. до н. э. – конец I в. н. э.). В то время там существовали громадные латифундии, на которых использовался труд рабов и которые производили товарную продукцию (модель так называемого «классического рабства»). А в Риме пышным цветом расцвело ростовщичество, «вечный город» стал также центром международной торговли.

Но факты говорят, что капитализм появился еще раньше. Зачатки примитивного капитализма (протокапитализма) существовали в Древней Ассирии, Древнем Вавилоне, у финикийцев. На границе второго и третьего тысячелетий до нашей эры в Ассирии возник город Ашшур, который представлял собой, как утверждают некоторые историки, первую торговую факторию (по крайней мере, упоминаемую в дошедших до нас документах). Город находился на пересечении важных торговых путей из Месопотамии в Сирию и Иран. В городе правила имущественная олигархия богатых купцов. Подобно крупной фирме, торговцы Ашшура учредили еще множество филиалов – дочерних факторий-поселений на пространствах от Месопотамии до Малой Азии и контролировали их. Ашшуром управляла элита, состоящая из представителей жречества и богатых торговцев – торгово-жреческая олигархия. Позднее Ассирийское царство с его «островками капитализма» пришло к закату, и его сменило Вавилонское царство[21].

На тот момент, когда Навуходоносор покорил Иудею, Вавилонское царство было тем местом на земле, где капитализм достиг наиболее высокого уровня развития. Как пишет английский исследователь древней истории Джеймс Веллард, «…к 1800 г. до н. э… доминирующим фактором в развитии экономики (Вавилонского царства. – В.К.) стал частный капитал. Таким образом, на смену шумерской модели религиозного коммунизма пришли торговля и коммерция, ставшие столпами Вавилонской империи. Капитализм, впервые появившийся на исторической сцене, не слишком отличался от современной его формы»[22]. Своего максимального расцвета Вавилонское царство достигло во время, непосредственно предшествующее вторжению Навуходоносора в Иудею. Тогда численность населения в городе Вавилоне выросла до одного миллиона человек (лишь два города древнего мира – Рим и Александрия – выходили на такую численность населения, но таких масштабов они достигли существенно позднее). Как отмечает один наш исследователь, «особенность социальной структуры Вавилона заключалась в том, что правившая в нем финансовая олигархия была неразрывно связана со жречеством. Храмы были ничем иным, как крупными фирмами и банками, проворачивавшими масштабные сделки, дававшие деньги под проценты, владевшими крупной недвижимостью: землями, ремесленными мастерскими, торговыми лавками. По сути, жреческие корпорации Вавилона были одновременно и финансовыми»[23]. Наряду с собственностью храмов там была сильно развита нехрамовая частная собственность в рамках крупных коммерческих организаций (торговые дома Эгиби и Мурашу). Археологические документы (клинописные таблицы) свидетельствуют о том, что в Древнем Вавилоне заключались многочисленные договоры, велись судебные тяжбы, регистрировалась недвижимость.

Евреи, которые пробыли в вавилонском плену несколько десятков лет, успели впитать в себя «дух капитализма», получить ощутимые результаты от коммерческой деятельности, приобрести «вкус» к торгово-ростовщическому бизнесу. Некоторые исследователи обращают внимание, что еще до вавилонского плена евреи проявляли склонность к торгово-ростовщической деятельности, которая не смогла в условиях Иудеи раскрыться. Те сравнительно немногие евреи, которые оказались за границей еще до разрушения Иерусалима Навуходоносором, сумели добиться больших успехов в бизнесе. Читаем у Г. Чамберлэна: «Впрочем, в высшей степени замечательно, что евреи, не дождавшись плена (а тем паче – рассеяния по всей земной поверхности), уже раньше проявили предпочтение такого рода жизни. В целом ряде городов, находившихся на берегах Тигра и Евфрата, были найдены еврейские печати из более древних эпох, и уже во времена Сенахириба, – следовательно, за 100 лет до первого разрушения Иерусалима, – самым большим банкирским домом в Вавилоне был иудейский дом под фирмой «Братья Эгиби». Говорят, что он тогда занимал на Востоке такое же положение, как в настоящее время в Европе дом Ротшильдов»[24]. О вероятном появлении еврейской диаспоры еще до вавилонского пленения мы узнаем также у С.Я. Лурье: «В эпоху Вавилонского пленения, а вероятно, даже раньше (курсив мой. – В.К.), евреи были по преимуществу народом рассеяния. Палестина была только религиозным и отчасти культурным центром»[25]. Понятие «плен» применительно к жизни евреев в Вавилоне достаточно условно. Практически никаких ограничений на занятия теми или иными видами деятельности «пленники» не имели. Им было разрешено выехать на новое место жительства со всем своим имуществом, слугами и рабами. Наконец, «пленники» могли свободно передвигаться по всем просторам Вавилонского царства для осуществления своего бизнеса. Это привело к тому, что еврейские общины стали появляться в разных географических точках еще при вавилонском царе. О том, что активное формирование еврейской диаспоры происходило уже во время вавилонского плена, пишет, в частности, М.И. Никольский: «Переселенным купцам было запрещено только возвращаться в Иудею, но они свободно могли разъезжать и торговать по всему остальному огромному пространству великой державы. Они и делали это. Одни остались в Вавилоне; другие переселились в Ниневию, Экбатаны, Сузы и Египет»[26].

При Кире и последующих персидских царях (Дарий, Ксеркс, Артаксеркс и другие) евреи фактически получили «режим наибольшего благоприятствования». Персидский царь Кир проявлял свою благодарность за «содействие» со стороны «пленников» в победе над вавилонским царем. Вот одна лишь деталь. Как сообщает Г. Чамберлэн, Ездра, приехав в Иерусалим, привез с собой даров от персидского царя (в основном золотые и серебряные вещи для украшения Иерусалимского храма на сумму, превышающую 5 миллионов марок[27]. Благодаря персидскому содействию евреи еще активнее стали разносить «дух капитализма» по всему пространству Средиземноморья, устраивая свои торговые фактории. Вокруг факторий, в свою очередь, складывались иудейские общины со своими органами управления и институтами (советы, суды, синагоги, школы). Еврейские источники признают, что увод жителей Иудеи в вавилонский плен и последующее их укоренение в Вавилонии и расселение по всему ареалу Средиземного моря было крайне важным событием в истории еврейского народа, определившим его будущую судьбу: «Падение Иерусалима стало поворотным пунктом еврейской экономической истории (…) изгнанники в Вавилонии присоединились к постоянно растущей еврейской диаспоре (…).

Рисунок Иерусалимского храма. Амстердам, 1629 г.

Еврейские поселенцы быстро интегрировались в окружающие экономические структуры (…) В особенности в Вавилонии евреи вступили в процессы развитого торгового обмена. В архивах торгового дома Мураши идентифицированы не менее 70 еврейских имен, среди них были землевладельцы, которые вели операции в крупных масштабах с представителями этого дома (…) Многие евреи, особенно в Вавилонии, нажили значительные состояния и поддерживали тесные политические и деловые контакты с правящими кругами страны…»[28]

Воссозданный на руинах Второй Иерусалимский храм как центр национальной власти копировал вавилонскую модель управления обществом: он представлял собой симбиоз жреческой аристократии и торгово-финансовой буржуазии («финансово-жреческая олигархия»)[29].

Фактически воссоздание Иерусалима и храма стало проектом еврейской буржуазии и наиболее религиозных еврейских фанатиков, находившихся на территории Вавилона. Известный знаток еврейской истории С.Я. Лурье в своей книге «Антисемитизм в древнем мире» признавал, что это воссоздание носило искусственный характер: «Послевоенный Иерусалим сам был искусственным образованием диаспоры с центром в Вавилоне»[30]. Эти слова были написаны примерно 90 лет назад. Таким же искусственным было создание после Второй мировой войны государства Израиль. В обоих случаях потребовались мощное политическое давление и финансовое стимулирование со стороны еврейской финансово-жреческой олигархии для того, чтобы заставить евреев диаспоры возвращаться в «страну обетованную».

1.3. После плена: политико-экономическая доктрина вождей иудаизма

«Дух капитализма» оказался запечатленным не только в сердцах евреев, которые побыли на берегах Вавилона, но и в книгах Закона (Пятикнижии, или Торе). Эти книги, как признают многие историки, были написаны или переписаны с исправлениями (с существовавших ранее еврейских источников) в течение нескольких десятилетий после завоевания Вавилона персидским царем Киром.

Гаустон Стюарт Чамберлэн

По крайней мере, в части книг Торы, по мнению некоторых исследователей, ранее существовавшие в еврейском народе представления о монотеизме, Иегове, взаимоотношениях с другими народами, внутренних взаимоотношениях евреев, государственной и духовной власти и др., претерпели существенные изменения (искажения). Многие из таких изменений (искажений) отражают изменения в сознании евреев, произошедшие под влиянием плена, вавилонской и персидской религии и идеологии[31]. Английский ученый Г. Чамберлэн[32] писал: «Древние христиане отлично знали, что Ветхий Завет – обработанный продукт позднейшего времени… Итак, все открытое новейшей «высшей библейской критикой», к которой относятся одинаково враждебно как строгие протестанты, так и католики, является лишь научным подтверждением факта, бывшего 1000 лет тому назад commimis fama (общеизвестным) и нисколько не служившим соблазном для самых набожных душ»[33]. Тот документ, который был подготовлен Ездрой и Неемией и который стал конституцией еврейского народа (Пятикнижие, или Тора), по мнению Чамберлэна, находился в резком противоречии с поучениями таких израильских пророков, как Илия, Осия, Михей, Исайя, Иеремия. Как отмечает этот автор, «лишь из резкого контраста между их (упомянутых выше пророков. – В.К.) учением и постановлениями иерусалимских теократов (к ним он относит, прежде всего, Иезекииля, Ездру и Неемию. – В.К.) становится ясным, до какой степени еврея сделали иудеем»[34]. Чамберлэн постоянно проводит мысль: до вавилонского плена была религия евреев, после плена она превратилась в религию иудаизма. Г. Чамберлэн постоянно подчеркивает, что та религия, которая сформировалась после плена, – религия преимущественно лишь одного колена еврейского народа – Иудина. Сыны Иуды коренным образом переделали ту систему религиозных взглядов, которая некогда была общей у всего еврейского народа (двенадцати колен Израиля); эта система получила название «иудаизм».

Г. С. Чамберлэн так описывает процесс создания новой идеологии и нового законодательства евреев после вавилонского плена: «Итак, духовенство принялось за сооружение искусственного здания (Торы): Второзаконие было дополнено (в особенности одиннадцатью первыми, столь эффектными, историческими главами). Затем составили так называемое «законодательство священников» (всю книгу Левит, три четверти книги Чисел, половину книги Исход и приблизительно одиннадцать глав книги Бытие); кроме того, в это же время были собраны и составлены книги Ветхого Завета из разных источников в том виде, в каком они дошли до нас, конечно, – после тщательного их пересмотра, очищения и дополнения… Но работа эта, по трудности и сложности своей, оказалась выше тогдашнего образовательного уровня, так что противоречия бросаются нам в глаза на каждом шагу, и мы можем проследить совершенно ясно весь ход усердного труда, выполненного руками благочестивого произвола»[35].

Юлиус Вельгаузен, немецкий историк второй половины XIX века[36], придерживается такой же точки зрения: «Ездра и Неемия стали милостью царя Артаксеркса (персидского царя. – В.К.) окончательными организаторами иудейства»[37]. Вельгаузену также принадлежит фраза: «Из плена возвратилась не нация, а лишь религиозная секта»[38].

Известный немецкий историк, большой знаток древнего мира Эдуард Мейер (его творческая деятельность также приходится на вторую половину XIX в.) полагал, что Тора была написана Ездрой и его сообщниками под влиянием той среды, в которой они оказались (вавилонская и персидская идеология). Более того, он писал о сознательном воздействии персидских царей на духовных вождей еврейского народа, находившихся в их зависимости: «Иудейство было создано именем персидского царя и в силу авторитета его власти. Таким образом, влияние царства Ахаменидов (Ахамениды – династия персидских царей, правивших в период 558–330 гг. до н. э. – В.К.) сказывается с силой, свойственной лишь немногим другим причинам, еще теперь непосредственно на нашем времени»[39].

При неоспоримости факта влияния персидской власти и персидской идеологии на формирование Торы следует иметь в виду, что этот документ в том виде, как он был принят в 440 г. в Иерусалиме, был нужен, прежде всего, самим вождям еврейского народа. Он помогал эффективно управлять еврейским народом, подчинять и использовать его для достижения своих экономических и политических целей. Как отмечает Г. Чамберлэн, после вавилонского плена вождями еврейского народа «были собраны и составлены книги Ветхого Завета из разных источников, в том виде, в каком они дошли до нас, конечно, – после тщательного их пересмотра, очищения и дополнения, с целью создать надежную поддержку новой аристократии, новой вере в Иегову, а также новому закону, под бременем которого отныне предстояло томиться бедным иудеям»[40].

Наиболее яркое выражение этой метаморфозы еврейства сказалось в экономической сфере. Прежде всего, был взят курс на паразитическое существование за счет жестокого порабощения и эксплуатации других народов. Эта установка четко просматривается, например, в некоторых частях книги пророка Исайи, которые, по мнению специалистов, были написаны после плена. Читаем: «Тогда сыновья иноземцев будут строить стены твои, и цари их служить тебе; ибо во гневе Моем Я поражал тебя, но в благоволении Моем буду милостив к тебе. И будут всегда отверсты врата твои, не будут затворяться ни днем, ни ночью, чтобы приносимо было к

тебе достояние народов и приводимы были цари их. Ибо народ и царства, которые не захотят служить тебе, погибнут, и такие народы совершенно истребятся»[41].

Вот еще одна выдержка из этой книги: «И придут иноземцы, и будут пасти стада ваши, и сыновья чужеземцев будут вашими земледельцами и вашими виноградарями. А вы будете называться священниками Господа – служителями Бога нашего будут именовать вас; будете пользоваться достоянием народов и славиться славою их»[42].

Речь в законе идет не просто об эксплуатации инородцев и иноверцев, но о прямом (физическом) их порабощении: «А чтобы раб твой и рабыня твоя были у тебя, то покупайте себе раба и рабыню у народов, которые вокруг вас. Также и из детей поселенцев, поселившихся у вас, можете покупать, и из племени их, которое у вас, которое у них родилось в земле вашей, и они могут быть вашей собственностью. Можете передавать их в наследство и сынам вашим по себе, как имение; вечно владейте ими как рабами. А над братьями вашими, сынами Израилевыми, друг над другом не господствуйте с жестокостью»[43].

Созданный после плена закон предусматривал легализацию ростовщической деятельности евреев в случае, когда заемщиками являются инородцы и иноверцы. Впрочем, не только легализацию, но даже поощрение такой деятельности. В частности, во Второзаконии говорится: «Не отдавай в рост брату твоему ни серебра, ни хлеба, ни чего-нибудь другого, что [можно] отдавать в рост; иноземцу отдавай в рост, а брату твоему не отдавай в рост, чтобы Господь Бог твой благословил тебя во всем, что делается руками твоими, на земле, в которую ты идешь, чтобы овладеть ею»[44]. В той же книге еще раз евреям внушается принцип «двойных стандартов»: «С иноземца взыскивай, а что будет твое у брата твоего, прости» [45].

Сформулированная во Второзаконии установка на поощрение активной ростовщической деятельности евреев среди других народов означала легализацию паразитизма как принципа устройства еврейского общества. Г. Чамберлэн делает тонкое замечание насчет того, что еще до вавилонского пленения жреческая верхушка Иудеи стала приобретать вкус к паразитическому существованию. Оно обеспечивалось за счет того, что на территории Иудеи находился Иерусалимский храм, и десять израильских колен, проживавших в соседнем государстве (Израиле), фактически оплачивали на протяжении более века безбедное существование иерусалимской верхушки. Вавилонский плен лишь усилил эту склонность евреев Иудеи к праздной и сытой жизни[46]. Надо иметь в виду, что численность проживавших в Иудее евреев была в несколько раз меньше, чем в соседнем Израиле. По данным современного еврейского источника, в начале VIII в. до н. э. в Израиле проживало 800—1000 тыс. человек, а в Иудее – 300–350 тыс. человек. То есть соотношение было почти 3: 1[47]. Можно предположить, что Иерусалимский храм обеспечивал сытую жизнь не только верхушке Иудеи, непосредственно связанной с храмом, но и большей части жителей Иудеи, которые прямо или косвенно получали средства жизни от храма и паломников.

В Ветхом Завете, как известно, сознание иудеев «программировалось» на мировое господство, и эта стратегическая цель увязывалась с ростовщичеством как средством достижения этой цели: «Ибо Господь, Бог твой, благословит тебя, как Он говорил тебе, и ты будешь давать взаймы; и господствовать будешь над многими народами, а они над тобой господствовать не будут»[48].

О том, что деньги в Ветхом Завете (Торе) были определены не конечной целью еврейства, а лишь средством для достижения более высоких, политических целей, говорят многие еврейские и нееврейские авторы. Так, наш известный философ Владимир Соловьев (1853–1900), который достаточно лояльно относился к евреям, писал, что «евреи привязаны к деньгам вовсе не ради их материальной пользы, а потому, что находят в них ныне главное орудие для торжества и славы Израиля»[49].

«Семена» «духа капитализма» стали разноситься евреями по просторам Средиземноморья и региона Ближнего и Среднего Востока. Политико-экономическая доктрина иудаизма продолжала совершенствоваться и после того, как Пятикнижие Моисеево получило статус закона в Иерусалиме в 444 г. до н. э. Ветхий Завет дополнился некоторыми книгами, которые несли «дух капитализма». Например, в книге Товита (неканоническая книга Ветхого Завета, написанная примерно за 100 лет до Р. Х.) ангел посылается с неба для того, чтобы помочь получить проценты с отданных за границей денег (гл. 5 и 9). В первых веках после Р. Х. политико-экономическая доктрина иудаизма нашла свое воплощение в Талмуде, где она получила более детальную (по сравнению с Ветхим Заветом) проработку.

Как пишут многие еврейские и нееврейские авторы, евреи через многие века пронесли полученный ими в Древнем Вавилоне «дух капитализма», и он стал той «закваской», на которой стал быстро взрастать современный капитализм Нового времени[50].

1.4. Ограбления Иерусалимского храма

Иерусалимский храм с его сокровищами был подобен магниту, который притягивал к себе завоевателей – как непосредственных соседей, так и грабителей издалека. Исторические источники свидетельствуют, что за свою долгую историю Иерусалим более 80 раз подвергался захватам и разорениям. Были, конечно, богобоязненные завоеватели, которые грабили город, но не рисковали прикоснуться к богатствам храма. Но для многих завоевателей никаких табу на сокровища храма не существовало. Формы грабежа были как варварскими, когда завоеватели врывались в храм и в его святая святых и все ломали и крушили, так и более цивилизованными. Во втором случае завоеватели требовали дань, которую вожди еврейского народа могли заплатить лишь за счет храмовой казны.

Изображение Навуходоносора на вавилонской камее

Еврейская энциклопедия пишет по этому поводу: «Политическая слабость и военные поражения Иудеи плачевно сказывались на храмовой сокровищнице: египетский фараон Шишак, ассирийские цари, израильский царь Иехоаш грабили храмовую казну или взимали дань, на уплату которой приходилось тратить храмовые сокровища»[51].

Одно из первых и крупных ограблений храма произошло вскоре после смерти царя Соломона и разделения единого Израильского государства. Египетский царь Шишак вступил с огромным войском в Иудею, взял несколько укрепленных городов и дошел до Иерусалима. Он забрал сокровища – как храма, так и царского дворца – и удалился в свою землю. Это было при царе Иудеи Иеровоаме[52].

В 604 г. до н. э. Иудея попала под власть вавилонского царя Навуходоносора. Первые годы тогдашнему царю Иудеи Иоакиму пришлось платить дань вавилонским захватчикам. Вскоре, однако, подстрекаемый египетским царем Иоаким отказался от уплаты дани. Кончилось тем, что в 597 г. до н. э. Навуходоносор пришел в Иерусалим для наведения порядка, а заодно ограбил храм. «Сопротивляться Навуходоносору было бесполезно, и Иоакиму пришлось спасаться ценой дани. Он признал себя вассалом царя вавилонского и три года платил ему дань; потом попробовал отложиться. Тогда под стенами Иерусалима появился Навуходоносор… Иоаким умер во время осады, а сын его Иоахин сдался на милость победителя. А храм Иагве (Иерусалимский храм. – В.К.) был разорен и разграблен: все золото и все золотые вещи были увезены в качестве добычи великого царя…»[53]. Новым царем Иудеи Навуходоносор поставил Седекию, который некоторое время поставлял Вавилону требуемую дань. Однако через семь или восемь лет Седекия перестал платить дань, объявив Иудею независимой. Вавилонский царь вновь организовал военный поход против Иудеи. На этот раз Навуходоносор повторно ограбил храм, вывезя из него все драгоценные сосуды и украшения, а после этого сжег храм. Кроме того (мы уже об этом говорили), многие жители Иерусалима и Иудеи были уведены в плен в Вавилонию.

Во времена, когда Иудея находилась под владычеством Селевкидов (сирийских царей греческого происхождения), также были случаи ограбления храма. Тогда в Иудее была конкуренция за обладание должностью первосвященника. Первосвященник обязан был платить дань сирийским царям. Один из таких первосвященников по имени Менелай не только платил сирийцам дань, но также запустил руку в Иерусалимский храм. Он забрал из храма священные сосуды и отвез их в Антиохию для того, чтобы получить расположение со стороны сирийских владык и укрепить свои позиции в Иерусалиме. Вскоре после этого в Иудее началось восстание против владычества Селевкидов. Тогдашний сирийский царь Антиох двинул свои войска в Иерусалим, подавил восстание, а заодно разграбил храм.

Во время римского владычества имели место два крупных ограбления храма. Первое произошло вскоре после того, как Иудея перешла под контроль Рима: римский военный начальник Марк Красс[54] в 55 г. до н. э. разграбил казну храма, когда шел на войну с парфянами. Им было украдено денег на сумму 2 тыс. талантов и золотой утвари на сумму 8 тыс. талантов. Громадная по тем временам сумма! Красс обосновал этот разбой тем, что ему нужны деньги, чтобы платить жалованье своим воинам.

Второе крупное ограбление произошло в 70 г. н. э., после чего Иерусалимский храм был уничтожен войсками римского военачальника Тита[55]. Кроме того, случались «мелкие» ограбления. Например, имели место случаи, когда в храмовую казну запускали руку римские прокураторы (наместники римского императора в Иудее).

Однако самыми главными грабителями казны храма были… первосвященники и их ближайшее окружение. Они имели все полномочия для того, чтобы управлять этой казной, но при этом, выражаясь современным языком, «злоупотребляли своим служебным положением», т. е. использовали храмовые средства в своих личных целях.

2.1. Иерусалимский храм как финансовый и экономический центр Иудеи

Кроме богатств, которые нужны были для отправления религиозных обрядов (храмовая утварь), а также запасов продовольствия (для прокормления священников), в храме еще хранились сокровища, которые были, выражаясь современным языком, «финансовыми активами», или «ликвидными активами». Это были запасы монет и драгоценных металлов, которые выполняли функции денег и которые составляли казну храма. Ведь – еще раз подчеркнем – храм в Иерусалиме выполнял не только богослужебные функции, но также финансовые. Можно назвать три основные финансовые функции храма:

– сбор налогов и податей для обеспечения функционирования храма, а также отчасти для решения некоторых социально-экономических проблем еврейского народа;

– обеспечение сбора налогов для метрополии (т. е. государства, под властью которого находилась Иудея);

– коммерческая деятельность.

Безусловно, основной была первая из названных функций. В разные моменты времени храм выполнял одну, две или все три финансовые функции.

В эпоху Первого храма складывалась национальная финансовая система иудеев. Это было время, когда они имели свое государство. Соответственно, финансовая система древних евреев в то время включала два основных компонента:

а) государственные финансы (казна царя);

б) финансы Иерусалимского храма (казна храма).

Тот, кто изучал историю еврейского народа, знает, что вскоре после царствования царя Соломона начался кризис еврейской национальной государственности. Он проявился, прежде всего, в разделении единого государства на Северное (10 колен израильского народа) и Южное (2 колена)[58]. Вскоре Северное (Израиль) было покорено ассирийцами и прекратило свое существование. Южное государство (Иудея) в VI в. до н. э. было захвачено вавилонским царем Навуходоносором и восстановило свое существование через несколько десятков лет. Правда, в дальнейшем Иудея оказывалась последовательно под владычеством египетских царей, сирийских царей и римских императоров – на правах вассального государства или провинции. Исключение составил период Маккавеев (II–I вв. до н. э.), когда Иудея была независимым государством. Мы об этой истории говорим в данном случае для того, чтобы подчеркнуть следующую мысль: большую часть своей истории еврейский народ не имел своей государственности и своих государственных финансов. Финансовой основой его жизни была казна Иерусалимского храма – своеобразная «общая касса», находившаяся в распоряжении или под контролем духовных вождей этого народа – первосвященников и их ближайшего окружения.

Храмовая казна хранилась в сокровищнице в святилище[59]. Кроме того, существовала «сокровищница посвященных даров», в которой хранились захваченные в ходе военных действий трофеи, а также дары царей и военачальников, равно как и подношения частных лиц. По-видимому, в храме находились также десятина (зерно, крупный и мелкий рогатый скот) и продовольственные запасы, из которых выделялось содержание левитам[60]. В храме также хранилось царское оружие (например, стрелы и щит Давида).

Изначально казна храма создавалась для того, чтобы обеспечивать, прежде всего, нормальное функционирование самого храма – выплачивать жалованье священникам и левитам, осуществлять ремонт и строительные работы в пределах храмовой территории, приобретать необходимые для богослужений предметы (масло, ладан, вино, священнические одеяния и т. п.).

В истории еврейского народа случались «чрезвычайные ситуации» – например, голод или пожары. В таких случаях из казны храма могли выделяться средства для помощи нуждающимся жителям. В отсутствие государства храм мог выполнять и некоторые другие квазигосударственные функции – например, поддержание систем водоснабжения в Иерусалиме, ремонт дорог и улиц в пределах городских границ (особенно накануне больших праздников).

Впрочем, из казны храма финансировались и некоторые расходы, которые были связаны с тайной политикой первосвященников. Наиболее известный случай – оплата предательства Иуды: 30 полученных им сребреников были взяты из «сокровищницы церковной»[61]. Наверное, те деньги, которые охранявшие гроб Иисуса Христа стражники получили после воскресения Спасителя, также имели своим источником казну храма[62].

Безусловно, деньги Иерусалимского храма были той «кровью», которая давала жизнь экономике Древней Иудеи. Вот что пишет об экономической роли храма современный еврейский автор: «И, конечно, Храм был важным экономическим центром – фактически его хранилище было государственной казной. Кроме того, Храм задействовал вокруг себя целый ряд профессий. Так, мы знаем, например, что одежды, в которых священники должны были служить Всевышнему и исполнять свои обязанности в Храме, после недели службы запрещено было использовать повторно. Эти одежды должны были сохраняться, но для каждой следующей группы священников требовались новые, причем одежды священника должны быть специально сотканы, а не сшиты. Сегодня в Йерихо (Иерихоне) археологи находят гигантские склады продукции, которая производилась для Храма. Кроме массы льняной, хлопковой и шерстяной одежды и различных тканей, которые должны были быть изготовлены строго определенным образом, Храму требовались: вино для возлияний и масло для воскурений; дерево, которое сжигалось на жертвеннике; сосуды, как правило, из драгоценных металлов или из камня – и все это далеко не исчерпывало список продукции, необходимой для храмовых нужд. Еще надо было сажать деревья, растить животных, которых приносили в жертву в Храме, выращивать лен и хлопок, ткать одежду, изготавливать украшения, сосуды и другую утварь для Храма. Таким образом, необходимость в целом ряде специальностей вызывалась и поддерживалась Храмом»[63].

Надо иметь в виду, что храм обеспечивал работой жителей Иудеи также благодаря громадному спросу на продукты питания и жертвенных животных со стороны паломников, которые несколько раз в году стекались на большие праздники в Иерусалим. По некоторым оценкам, численность населения Иерусалима во времена Иисуса Христа могла реально находиться в диапазоне 200–300 тыс. человек, а число приезжих во время больших праздников было на порядок больше[64]. Не трудно понять, что при таком резком увеличении числа людей в любом городе (даже современном) неизбежно цены повышаются, иногда в разы. А надо учитывать, что хороших транспортных коммуникаций Иерусалим не имел, поэтому быстрый подвоз товаров был затруднен. В Иерусалиме в такие дни не хватало даже питьевой воды[65]. Поэтому цены были запредельными не только на жертвенных животных и предметы, необходимые для богослужений, но также на продукты питания и другие товары первой необходимости, а также жилье.

Читаем у К. Каутского: «Храмовые сборы и паломники должны были приносить огромные суммы денег в Иерусалим и кормить там немало людей. За счет культа Яхве жили в Иерусалиме, прямо или косвенно, не только храмовые священники и книжники, но и лавочники, менялы, ремесленники, а также селяне, земледельцы, скотоводы из Иудеи и Галилеи, находившие в Иерусалиме прекрасный сбыт для пшеницы и меда, для овец и коз, для рыбы, которую они ловили в море или Генисаретском озере и отправляли в Иерусалим в сушеном или соленом виде»[66]