Служанка лорда Невермора

Служанка лорда Невермора

Хайд Хелена

Пролог. Кровный долг

— Так это тебя мой отец хотел сделать своей любовницей? — холодно бросил высокий мужчина с волнистыми черными волосами до плеч, собранными на затылке в хвост шелковой лентой.

Черт побери, он был красив. Красив той самой темной привлекательностью, от которой мурашки по коже. Но что больше всего пугало, так это его зеленые глаза. Никогда бы не подумала, что такие глаза могут быть у живого человека! Они казались совершенно равнодушными ко всему. Будто ему нет дела ни до меня, ни до окружающих, ни до всего мира вокруг.

Подхватив пальцами мой подбородок, он с безразличием осмотрел лицо.

— И правда, хорошенькая, — небрежно бросил он. — Вот только мне не нужна любовница. Владеешь бытовой магией?

— Да, конечно…

— Вот и отлично, будешь служанкой. Попроси лакея, чтоб провел тебя к Гертруде, она выдаст форму и найдет для тебя жилую комнату.

Больше ничего не говоря, мужчина ушел, скрывшись в глубинах своего поместья. И прошло не меньше минуты, прежде чем я, встрепенувшись, решилась и сама войти в дом, который отныне становился моей темницей.

Темницей, в которой мне, похоже, уготована бесконечная гора черной работы. Что, конечно, было получше постели мерзкого старого лорда, почившего год назад… однако все равно вдохновляло мало. Особенно с учетом того, что поступив в хороший мединститут три года назад, я рассчитывала на карьеру врача, а не поломойки.

Вот только в мои планы вмешалось то, что я до сих пор не могла объяснить.

И началось все два года назад. С темноты, в которой я услышала отдающий эхом голос, звучащий из ниоткуда… и одновременно отовсюду:

— Я предлагаю сделку.

Сделку? Что происходит? Где я?

Шум крыльев… и черные бусины глаз старого ворона, приземлившегося позади меня.

— Сегодня ты не должна была умирать, — продолжал голос. А я вздрогнула — в памяти всплыли ярко светящие фары, приближавшиеся ко мне секунду назад. Когда я, сломя голову, отчаянно убегала по ночным улочкам от того, кто гнался за мной попятам.

Еще только утром я радовалась, когда первый красавчик нашего мединститута пригласил меня на свидание.

Проблемы начались, когда после романтичного вечера Дима «предложил» зайти к нему «выпить кофе». А услышав отказ, взбесился! Заявил, что я его «развела», что он «столько бабок потратил на это свидание, а ему, значит, ничего за это не будет?». А затем… схватил меня за руку и силком потащил в сторону подворотни! Был уже поздний вечер, на улицах — пусто, и жившие в соседних домах люди наверняка слышали мои крики, да только никто не помог. Не вызывал полицию. Даже окон не открыл! Видимо, решили «не влезать не в свое дело».

Прижав меня к стенке, этот ублюдок посмотрел мне в глаза… и я онемела от ужаса, когда поняла, что они обратились в две сплошные черные впадины! А из его губ вырвался запах тлена!

Да что… что ЭТО вообще такое?!

Сделав рыков из последних сил, я ударила эту тварь сумочкой по лицу. Фурнитура расцарапала ему щеку, и я сумела вырваться. Только вот он погнался следом, и я понимала, что вот-вот догонит! Не глядя куда, просто бежала вперед… и выскочила на дорогу.

…а затем был свет фар и резкий звук тормозящих шин.

Так где я теперь? Неужели?..

Ворон продолжал с интересом смотреть на меня.

— Ты можешь отказаться и уйти с ними, — вновь прозвучал голос, и я увидела две появившиеся за вороном нескладные антропоморфные тени, от вида которых, вздрогнув, тихонько вскрикнула. — Или согласиться на сделку со мной.

— Какую сделку? — неровным голосом наконец спросила я.

— Стать пешкой, которая сыграет от моего имени. Сумеешь дойти до последней клетки шахматной доски и не дать поставить мат своему королю — сохранишь за собой право на новую жизнь. Проиграешь — и они вернутся за тобой, — сообщил голос, все еще звучащий непонятно откуда. Как будто… внутри моей головы. — Ты принимаешь условия?

— Кто ты такой? И… ЧЕМ было то, что… напало на меня?

— Да или нет? — гулко прозвучало сразу со всех сторон.

Неужели никаких пояснений? Только единственный выбор, предоставленный неизвестно кем или чем?

— Да, — сглотнула я, чувствуя, как горло сдавливает ком…

А затем открыла глаза и поняла, что лежу в постели. Старой, застиранной постели посреди комнаты, которая когда-то, похоже, была роскошной, но сейчас просто пугала своей запущенностью.

Где я? В больнице? Или у кого-то дома? Что произошло? Неужели все это было просто сном?

Поежившись от сквозняков, я приподнялась… и тихонько вскрикнула, увидев на стене зеркало, в котором отражалось чужое лицо. А в голове всплыли обрывки памяти шестнадцатилетней девушки, которой это лицо когда-то принадлежало.

Следующие сутки я попросту пролежала, свернувшись калачиком, и мелко дрожала, пытаясь осознать, принять и воспринять реальность, которая напоминала то ли больную фантазию, то ли сюжет какой-то книжки.

Ее звали Аннет Морнайт. И она была младшей дочерью обнищавшего аристократа, которую отец еще ребенком на крови пообещал лорду Эдгару Невермору. Тогда старый лорд помог ему сохранить земли с разваливающимся поместьем. Результатом отец Аннет был более чем доволен: род, который он все еще непонятно как надеялся «возродить», не пошел по миру. При этом он решил вопрос своей третьей дочери, которой не собрал бы даже самого скудного приданого, чтобы хоть как-то выдать замуж. Теперь же…

Теперь эта дочь, достигнув восемнадцатилетия, должна будет перейти в собственность Эдгара Невермора. Переехать в его поместье в качестве любовницы.

За день до того, как я очнулась здесь, Аннет впервые увидела старого лорда. И поняв, что через два года должна будет лечь ВОТ С ЭТИМ в постель… не выдержала и тем же вечером отравилась.

Вот только я, очнувшись на ее месте, не собиралась так просто сдаваться!

Нет. Ни за что!

Не знаю, что за игру решил вести тот ворон, но ТАКИЕ условия мне точно не подходят.

Воровато оглядываясь на дверь, я впопыхах собирала вещи. Этим вечером в доме никого не было, а значит, самое время бежать! Куда угодно, лишь бы подальше от них. И от того, что они для меня уготовили. Не дождутся, мерзавцы!

В обветшавшей гостиной ни души. И в прихожей.

Со всех сил сжимая ручку старого саквояжа и до боли закусывая губу, я выскочила во двор, а оттуда — в сторону города, где собиралась затесаться среди местных.

Как не трудно догадаться, денег у моей «новой семейки» было негусто. Однако я все же сумела найти в тайнике Аннет несколько монет и парочку старых украшений. Много за них не дадут, но хватит, чтобы переночевать, а завтра оплатить дорогу до другого города — например, увязаться за каким-нибудь торговцем, или вроде того. Придумаю на месте, осмотревшись, что в этом мире да как, и разобравшись со своими «унаследованными» способностями к бытовой магии, которые наверняка помогут мне где-нибудь пристроиться. Главное — не дать отцу Аннет поймать меня! Иначе потом сбежать будет труднее.

Я остановилась, чтобы перевести дух, лишь когда оказалась посреди городских улиц, довольно шумных даже поздним вечером. Со всех сторон — таверны, магазинчики, торговые прилавки. Тут и там сновали лошади, иногда — запряженные в повозки. Отсюда было еще далеко до центра, следовательно, могу предположить, что это — не «городская элита».

Вздрогнув, я решила не попадаться лишний раз никому на глаза, и притаилась в темном переулке…

Как вдруг услышала за своей спиной:

-А вот и ты.

Едва этот холодный, безэмоциональный голос прозвучал, крепкая рука схватила мое запястье. Я не успела даже вскрикнуть, как меня вытащили из переулка.

— Ты отправишься домой. Твой отец ждет тебя, и он очень зол, — проговорил высокий черноволосый мужчина. Дорого одет. Очевидно, хорошо тренирован… и чертовски красив. Вот только от его мрачной красоты по коже пробегали мурашки. А больше всего пугало то, что он смотрел на меня так, словно на моем месте ничего нет.

С этим же взглядом он усадил меня впереди себя на спину вороного жеребца и погнал его по городским улицам.

— Пожалуйста… отпустите меня! — не выдержав, расплакалась я, когда час спустя в поле зрения опять показалось отцовское поместье, в окнах которого горели желтые огоньки. — Вы не понимаете! Мне нельзя возвращаться туда! Если я останусь там… то через два года отец отдаст меня для забав мерзкому старому извращенцу!

Мужчина ничего на это не ответил. Даже не посмотрел на меня. Лишь пришпорил коня, приближая мое возвращение в проклятый дом.

— Вот, и следите за ней получше, — холодно бросил он отцу Аннет, передавая ему меня на пороге. — Я вам не мальчик на побегушках.

— Еще раз простите, мне очень жаль. Ума не приложу, почему она решила сбежать… раньше Аннет ни разу не выказывала непокорности.

— Меня не интересует «раньше», — голос незнакомца зазвенел металлом. А затем… Затем он застегнул на моей руке серебряный браслет в виде крыльев ворона, оплетающих запястье. С изумрудом, зажатым в вороньем клюве. И протянул своему собеседнику аналогичный перстень. — Вот, так будет понадежнее. Она не снимет его, как бы того ни хотела. И пока на ней этот браслет, девчонка не сможет далеко уйти от кольца. Так что вам будет достаточно просто носить кольцо самому, либо передавать его кому-то из домашних, если понадобится отлучиться из поместья. И следить, чтоб она сама его не стащила.

— Ох, благодарю вас, ваше превосходительство! Вы мой добродетель…

— Оставьте эти речи, лорд Морнайт, — отрезал мужчина, уходя прочь.

Он не соврал. Я в самом деле не могла снять этот браслет и уйти от кольца дальше, чем на полмили. Вот только все еще не оставляла надежду, поэтому не спешила брать пример со своей предшественницы и травиться. Не дождутся!

…А через год пришло известие, что старый лорд скончался. И я, как законный Кровный долг, перехожу в собственность его сына и наследника, лорда Алана Невермора. Сильнейшего в королевстве некроманта, о котором страшных сказок в округе ходило не меньше, чем о его отце.

Поэтому когда пришло время возвращения отцовского долга, я ехала под дождем, в скрипящей повозке по грязным дорогам, в направлении мрачного поместья неподалеку от старого кладбища, и дрожала от страха.

Когда же хозяин этого поместья вышел, чтобы встретить отца и принять уплату долга… я узнала в нем того самого мужчину, который два года назад оборвал мою отчаянную попытку побега.

Передав молодому лорду Невермору кольцо с изумрудом, отец откланялся и торопливо уехал, оставив меня на пороге со старым саквояжем в дрожащих руках.

Глава 1. Жемчужина

— Смотри мне! Чтоб ни одной пылинки там не осталось! — строго приказала Гертруда, худощавая рыжеволосая главная горничная средних лет. И вручила мне тележку со всем, необходимым для уборки и замены постели… с которой мне сейчас предстояло отправиться прямиком в покои лорда Невермора. И пока хозяин занят своими некромантскими делами у себя в лаборатории, хорошенько там убрать. Ничего не скажешь, «продвижение по службе»! Особенно после двух недель сплошного мытья посуды и полов на кухне.

Оказавшись в этом мире, я довольно быстро научилась управляться с бытовой магией, которой отлично владела моя предшественница. Это, собственно, было не так уж и странно с поправкой на то, что живя в обветшалом поместье обнищавшего рода, ее приходилось постоянно использовать. Слуг лорд Морнайт, естественно, не держал. Поэтому нужно было самой учиться ремонтировать вещи, прибираться, готовить и даже чинить мебель при помощи бытовых заклинаний, которые на порядок все эти дела упрощали. Так что имея такой-то объем практики, я сумела разобраться, как же самой применять их на деле.

С моими новыми обязанностями здесь, в поместье жуткого безразличного ко всему некроманта, бытовая магия была очень даже кстати… вот только это не означало, будто перспектива до конца жизни только и делать, что чистить ночные горшки, сильно меня вдохновляла! Пусть даже в чистке ночных горшков мне помогали бытовые заклинания. Ну уж нет, с этим точно надо что-то делать! А что именно делать — над этим еще предстоит подумать.

Поэтому прибираясь в хозяйской спальне, я усердно шевелила мозгами, которые, в конце концов, не так давно помогли мне поступить на бюджет в престижный мединститут, а значит, на что-то таки были способны.

Ранее, когда мне светила роль любовницы старого хрыча, основной моей целью был побег, который за год реализовать не удалось. Потом, узнав о смерти этого старого хрыча, я решила затаиться и для начала понять, как все это отразится на моей участи — тем более что сбежать все равно никак не получалось.

И вот теперь я знала, что сценария под названием: «Властный мудчина принуждает невинную трепетную лань» мне бояться не следует. Значит, можно строить дальнейшую стратегию, отталкиваясь от этого факта. Посмотрим, как я могу улучшить свое положение во всем этом беспросветном унынии!

За минувшие два года мне удалось немного изучить этот мир. Таким образом, я выяснила, что здесь царило не то чтоб вот совсем средневековье, но уровень технологического развития был скудный. Магический дар встречается нечасто, в основном у знати, и среди них водилось не так уж много по-настоящему сильных чародеев из классов боевиков, некромантов, заклинателей и алхимиков. Целители были и вовсе редкие звери. А мелкие аристократы (к которым принадлежал и род Морнайтов) в большинстве своем — бытовики, природники либо прорицатели.

То есть, серьезного технологического развития в массах магия так же не давала, оставаясь дорогостоящей привилегией для избранных. Как и — что особо важно в моем случае — широкого медицинского прогресса. Следовательно, для меня, как пришелицы из более развитого мира, и человека, немного разбирающегося в медицине (а еще любившего зависать на ютубе за роликами всяческого научпопа), это казалось неплохим окном для того, чтобы продвинуться и улучшить свое положение. Сейчас у меня есть покровитель, который содержит меня за то, что я стираю его портки. И что немаловажно — не держит меня за постельную грелку. А значит, имеет смысл попытаться доказать этому покровителю свою полезность в надежде на перспективы, без страха нарваться на принуждение к близости.

Что ж, попробуем сыграть в эту игру!

Склонившись над хозяйской постелью (к слову, просто огромной и такой мягкой, что я, припоминая свою скромную кровать, лишь тяжко вздохнула), я принялась менять наволочки на новые. Свежие, только что выстиранные, невероятно приятные на ощупь, сделанные из нежнейшей ткани…

А миг спустя вздрогнула, просто чудом не вскрикнула от испуга, когда подняв взгляд, увидела прямо перед собой лорда Невермора!

— Мой лорд, простите… я не знала, что вы… Мне уйти и закончить прибираться позже? — пробормотала я, от испуга чувствуя, как заплетается язык.

Но мужчина ничего не ответил. Лишь безразлично посмотрел на меня… и направился в мою сторону! Шаг, еще один. Сердце просто выскакивало из груди, руки дрожали, а глаза, не моргая, смотрели на него расширенными зрачками…

Пройдя мимо меня, Алан Невермор остановился возле изящного резного комода. Не шевелясь, я слышала, как за моей спиной он открыл один из его ящиков. И, судя по шелесту, что-то из него достал, прежде чем задвинуть обратно. После чего снова, точно так же, пройти мимо меня — так, словно меня здесь и не было вовсе. Совсем. А затем выйти из спальни в соседнюю комнату.

Тяжело дыша, все еще не в силах унять дрожь, я прислонилась к стене, запрокинула голову и прикрыла глаза. Проклятье, да что со мной не так?..

Нет, что с НИМ не так? Почему одного этого безучастного взгляда оказалось достаточно, чтобы так напугать меня?

— Ты в порядке? — услышала я холодный, лишенный всяких эмоций голос. И испуганно распахнув глаза, увидела этого мужчину прямо перед собой!

Не сдержавшись, вскрикнула.

— Да-да, простите, мой лорд, — забормотала я, вжавшись в стенку. — Просто немного…

Но он не стал дослушивать того, что я пыталась сказать. Лишь со все тем же безразличным видом развернулся и ушел. Несколько секунд спустя я услышала, как захлопнулась входная дверь его покоев.

Значит, теперь в самом деле я снова здесь одна.

Выдохнув, я прижала руку к груди, в которой стучало обезумевшее сердце, и присела на край кровати. В этот момент я даже не думала о том, что у меня наверняка будут проблемы, если лорд Невермор вдруг вернется и увидит, что я уселась на его постели. Голова просто кружилась, а в висках бил пульс, меня трясло от адреналина.

Прошло несколько минут, прежде чем мне удалось прийти в себя. Спохватившись, я вскочила с кровати, и расправив примятые простыни, продолжила…

Странный звонкий стук раздался после того, как я, вытянув одеяло из пододеяльника, встряхнула его. Так, словно на пол упало что-то маленькое и твердое.

Удивленно вздернув бровь, я положила постельное белье и наклонилась, внимательно осматривая пол. Мне понадобилось около минуты, чтобы заметить небольшой белый предмет, закатившийся под кровать.

Заинтересованно нахмурив брови, я легла пластом и вытянула руку, пытаясь до него дотянуться. Когда же у меня это наконец получилось, когда я ухватилась за предмет, и поднявшись, поднесла его к глазам…

То испуганно вскрикнула, отбросив в сторону!

Даже не имея моего незаконченного медицинского образования, трудно было не понять, что это…

Зуб!

Как есть, человеческий зуб, с тремя корнями!

Крепкий, здоровый, белоснежный — просто идеальный, словно жемчужина.

Но, черт возьми, что в постели моего хозяина делал чертов человеческий зуб? Он его, что ли, клал под подушку в надежде на то, что зубная фея ночью положит вместо него какую-нибудь монетку?

Хотя странно, не помню, чтобы прислуга говорила о проблемах лорда с зубами, из- за которых тот вынужден был вызывать стоматолога, который бы его вырвал. Да и… этот зуб, безусловно, был совершенно здоров. Никаких следов не то что гниения — даже точечки кариеса, даже тени зубного камня на нем не было. Как и малейшей желтизны. Как и сколов с трещинами, которые могли бы свидетельствовать о том, что причиной удаления зуба могло стать его физическое повреждение.

Тогда для чего кому-то делать это? Вырывать совершенно здоровый зуб. Еще и в мире, где стоматология находилась на ну ОЧЕНЬ начальном уровне своего развития, а местные зубные порошки по своей эффективности не шли ни в какое сравнение с современными пастами из моего мира. Следовательно, здоровые зубы здесь были на вес золота и очень ценились своими владельцами.

В головне крутился лишь один вариант: а не вырвали часом кому-то этот зуб в результате… скажем, пыток? Поймали какого-нибудь врага-шпиона, и пытаясь вытянуть из него информацию, пустили в ход щипцы для выдирания зубов?

Да нет, слишком жутко. И криков я никаких не слышала… по крайней мере, за время моего здесь пребывания. Хотя подземелье с темницей в этом поместье, конечно же, тоже было, насколько я успела узнать.

Если только… допустим, этого гипотетического «шпиона» могли пытать далеко за пределами поместья. Скажем, в лесу. А зуб просто случайно попал в складки одежды лорда, и тот, сам того не заметив, принес его в свою спальню…

Вот блин, нужно было меньше смотреть на ютубе всяких роликов про криминальную историю, параллельно почитывая детективы! Уже черт знает чего напридумывала, просто обнаружив в пододеяльнике один единственный зуб! Нашлась тут Мисс Марпл недоделанная. Скорее всего, причина того, что я нашла здесь эту штуку, какая-то дурацкая и банальная, и если бы ее было возможно узнать, я бы сама посмеялась, разочаровавшись в том, как все на самом деле прозаично. Так что нечего тут самой себе жути нагонять!

В любом случае, ЭТО нужно подобрать. Иначе найди его другая горничная, либо сам хозяин, мне влетит за то, что плохо убралась.

Встав на четвереньки, я принялась осматривать то место, где зуб должен был упасть… да только сколько ни ползала — все бес толку! Он как будто под землю провалился!

Раздраженно фыркнув, я создала заклинание, которое должно было бы помочь мне найти его. Вот только и чары не принесли желанного результата, они просто указывали, что предмета, который я ищу, здесь нет вообще.

А вот это уже странно.

В конце концов я, посмотрев на часы, решила сдаться. Время, отведенное мне на уборку, истекало. А если надолго задержусь — мне влетит от Гертруды. Или того хуже — лорд Невермор вернется в свои покои, но на этот раз уже с целью здесь отдохнуть. И будет крайне недоволен, если служанка, которая должна была давно доубирать и уйти прочь, все еще торчит здесь.

Покончив, наконец, с уборкой, я напоследок еще раз осмотрела пол в спальне. Так и не найдя треклятый зуб, собрала свою тележку и покатила ее в подвал — туда, где располагалась прачечная.

За то недолгое время, что я провела в этом поместье, мне доводилось бывать на подвальном этаже всего трижды, и этого мне хватило, чтобы невзлюбить его всеми фибрами души. Несмотря на то, что эти помещения хорошо отапливались, от них словно веяло каким-то неприятным холодом. В том числе это касалось и комнаты, отведенной под прачечную.

Вывалив белье в корзины для стирки, я выдохнула, вытерев со лба пот, и торопливо понеслась обратно, наверх. Как ни странно, после этого стало немного легче.

— О, а вот и ты, — вздохнула Гертруда, приметив меня с тележкой на пути в кладовую. — Для тебя как раз работа. Нужно приготовить третью и четвертую спальни, сегодня у лорда будут гости.

— Гости? — удивилась я. За то время, что мне довелось здесь прожить, хозяин успел произвести на меня впечатление довольно нелюдимого человека. — Что еще за гости?

— Тебе какое дело? — фыркнула главная горничная. — Какие-то важные люди из столицы. Тебя это не касается, просто приберись в комнатах и постели там свежее белье.

— Да, конечно, простите. Как скажите, — торопливо закивала я. И набрав в кладовой два набора свежего белья, отправилась в названные комнаты.

И все же, любопытство распирало. Интересно, кто же мог пожаловать к этому-то мужчине, и зачем? Еще и из столицы. Нет-нет, лорд Невермор, конечно, был одним из сильнейших некромантов королевства. Да только, как я успела разузнать, нынче нечасто выбирался куда-нибудь за пределы своих владений. Особенно после смерти его отца. Разве что, лет пятнадцать-двадцать назад, будучи еще совсем мальчишкой, учился сначала в столичном пансионе, а потом и в магической академии. Но если верить слухам, последние десять лет особой активности этот человек не проявлял.

Так кто, почему и зачем мог приехать к нему издалека?

Задаваясь этими вопросами, я привела в порядок две гостевые спальни как раз к тому времени, когда наступало время ужина для прислуги. И идя в столовую, четко понимала, что окончательно выбилась из сил.

Вот только прийти к себе и упасть спать сразу после ужина было плохой идеей. Потому что у меня имелись кое-какие дела поважнее.

Последние несколько дней я не ела хлеб, который нам выдавали за ужином. Вместо этого брала его с собой в комнату, спрятав в кармане. Но не для того, чтобы похомячить среди ночи!

У меня была цель. Конкретная и продуманная. Которая должна была стать для меня важной ступенькой в пробивании дороги наверх.

По этой причине и сегодня я, добравшись, в конце концов, в свою комнату, достала принесенный кусок и положила его внутрь одной из небольших глиняных посудин, где накрыла крышкой и оставила — на следующие несколько дней. А потом проверила еще три таких же посудины.

Вчера и позавчера две точно такие же я, разочарованно заскрежетав зубами, очистила и отмыла. Но сегодня…

Сегодня мои губы растянулись в улыбке маленького триумфа.

Потому что внимательно изучив в свете свечи точечки проросшей на хлебе плесени, я поняла, что наконец-то получила желанный результат: в одной из чаш, без сомнений, хлеб пророс конкретным видом плесени, который был мне так нужен:

Пеницилл.

Тот самый вид несовершенных грибов, из которого получают легендарный пенициллин: лекарство, совершившее революцию в медицине. Первый антибиотик, после открытия которого стало возможно бороться с бактериальными болезнями, регулярно уносившими миллионы жизней.

В этом мире не было антибиотиков. И если зажиточные промышленники со знатью могли позволить себе позвать мага-целителя, способного заклинаниями излечить ту же банальную пневмонию, то простые люди регулярно умирали даже от элементарных заражений. О сложных внутриполостных операциях так же без антибиотиков не могло быть и речи, ведь они бы почти наверняка повлекли за собой бактериальные заражения, и как результат, мучительную смерть. К слову, с понятием о дезинфекции здесь тоже было туговато из-за отсутствия знаний о бактериях и их природе. Что уж говорить о старой доброй вакцинации, которая могла бы предотвратить эпидемии опасных болезней, выкашивающих целые поселения. Так что уже по элементарным фронтам у меня было целое непаханое поле для деятельности.

И раз уж расклад был таков, я решила начать с внедрения в этом мире антибиотика. Конечно, обычный пенициллин, еще и выведенный буквально на коленке, был довольно слабым препаратом, особенно если сравнивать с современными антибиотиками, открытыми в моем родном мире. Но благо здесь — в мире, где оные еще не начали массово применяться — пока что и не было бактерий с высокой резистентностью к антибиотикам. До супербактерий и подавно далеко. А значит, даже простого очищенного пенициллина должно хватить, чтобы на порядок улучшить положение дел. По крайней мере, для меня, когда я продемонстрирую своему покровителю его действие. А там, гляди, и местные талантливые ученые- алхимики смекнут, что к чему, да начнут открывать новые препараты, еще и используя специализированную магию для ускорения процесса. Благо инквизиции, которая сжигала бы таких на кострах, здесь не водится.

Сейчас же моей целью было взрастить заветные пенициллы, а когда у меня будет достаточное их количество — очистить, используя доступную мне магию, тем самым получив долгожданный пенициллин. Имея который на руках, можно немалого добиться, если правильно сыграть это картой!

Конечно, я была бытовиком, а не алхимиком. Тем не менее, используя даже свой не совсем подходящий для этого магический дар, с моими медицинскими знаниями (пусть даже скромными по меркам моего родного мира), я смогу добиться желанного эффектна.

Потерев ладони, я спрятала накрытые посудины, и прихватив полотенце, побежала в душ для прислуги.

— Клянусь, я уверена, что видела ее! — услышала я из-за двери женской ванной комнаты. И замерев, затаила дыхание.

— Да не неси ерунды, быть такого не может, — раздраженно ответил голос, принадлежавший очевидно пожилой женщине. Увы, я здесь была недолго, и со всей прислугой перезнакомиться не успела, так что не знала, кем она была… либо просто не узнала этот голос, даже если слышала его ранее мельком.

— Это не ерунда, в спальне лорда Невермора минувшей ночью точно была женщина! — не унималась ее собеседница, которая была, вероятно, молодой. — Я видела ее в окне, когда выходила в сад, чтобы… кое-с-кем встретиться, — пробормотала она с очевидной неловкостью… чем заслужила циничный смешок своей приятельницы, вероятно даже догадавшейся, с кем именно та ходила «встретиться» посреди ночи в саду. — Шторы были приоткрыты, и я увидела силуэт стройной девушки в белом.

— Послушай, Дорхес, не нужно плодить дурацкие сплетни. Тебе точно просто показалось — либо блик от луны в окне, либо просто штора так легла, что это было похоже на человеческий силуэт… но ты ведь сама знаешь, что лорд Невермор не склонен к тому, чтобы зазывать в свою спальню служанок. А уж благородных леди в этом поместье сейчас нет и подавно… за исключением, разве что, той новенькой, которая и благородная-то исключительно по фамилии. А так — так же, как и мы, полы драит, и на любовницу не дотягивает.

— Конечно, с этим не поспоришь. И все же…

— Я здесь уже много лет служу, — тяжко вздохнула женщина. — И в общем… это правда, понимаешь? После того, как леди Береника умерла в день свадьбы, он в самом деле не заводил никаких интрижек, и уж тем более не искал новую кандидатку на роль супруги. Кажется, для него в тот день весь мир стал безразличен, в том числе и женщины. Так что я готова утверждать с полной уверенностью, что никакой женщины в его спальне быть не могло. Поэтому не разноси глупые сплетни. Обещаешь мне?

-Но…

— Пообещай не говорить об этом больше никому, Дорхес! — строго проговорила женщина, немного повысив голос. Так, что по коже у меня пробежали мурашки.

— Хорошо, обещаю, — наконец сдавшись, вздохнула она.

После этого послышался звук воды, льющейся из душа. Поняв, что обе сплетницы отправились мыться, я выждала пару минут, а затем и сама вошла в ванную. И когда, раздевшись, заходила в одну из кабинок — как раз увидела первую из них. Ту, которая была Дорхес.

И правда молодая — лет тридцать, не больше. Длинные русые волосы. Простые, но миловидные черты лица.

Увы, вторая собеседница подзадержалась, и выжидай я, пока она выйдет — навлекла бы на себя подозрения. Так что я просто закрылась в кабинке и открутила воду. А к тому времени, как вышла из нее, обе женщины уже ушли.

Глава 2. Кровь

Как нетрудно догадаться, среди слуг, работавших в поместье лорда Невермора, было не так уж и много магов-бытовиков. Магический дар редко встречался у людей неблагородных кровей… если, конечно, не считать бастардов и их потомков. Естественно, он немало ценился, особенно «полезный в хозяйстве». Поэтому для тех простолюдинов, у кого он проявился, развить его, и устроиться в поместье ближайшей зажиточной знати, было просто «счастливым билетом».

Что касается мелкой аристократии вроде Морнайтов, то для них служить более зажиточным лордам, а то и вовсе буржуазии, было тем, что обычно «ниже собственного достоинства». По крайней мере, если у них (в отличие от меня) в принципе был выбор.

Те же роды, в которых водился дар целительства, и вовсе неплохо устраивались, надежно обеспечивая этим даром свое благосостояние.

Так что кроме меня, насколько я успела разнюхать, Алану Невермору служило еще три мага-бытовика: две девушки и один мужчина, все они — из простонародья. И одна из девушек вроде как была результатом того, что некогда ее мать согревала постель какому-то благородному господину. Все трое были представителями средних сословий, неблагородного происхождения, но из благополучных (по меркам этого мира) семей. И характерная работа, для которой была необходима бытовая магия, распределялась между нами четырьмя по мере ее поступления. А в свободное от оной время мы выполняли обычные задания обычной прислуги, в которых бытовая магия на порядок упрощала и ускоряла дело.

Вот и сегодня день начался с того, что одно такое задание поручили мне. Увы и ах, местом выполнения этого задания была… прачечная в таком нелюбимом мною подвале!

Обычной стиркой занимались обычные прачки. Но вот когда речь шла о нежных дорогих тканях, либо особых загрязнениях, то в ход шли бытовики, прямым заданием которых становилось вывести пятна и постирать вещи, при этом не испортив их.

Сегодня таковыми вещами для меня стали хозяйские рубахи, парадный камзол и штаны, которые, как мне сообщили, были серьезно чем-то испачканы. А вместе с ними, до кучи, исподнее.

Предвкушая грядущие «развлечения», я поежилась и спустилась в подвальную прачечную, где кроме меня сейчас никого не было. А именно — в тот ее отдел, где стиралось хозяйское, и где чаще всего работали именно бытовики, а не обычные прачки. Одежда же и постели прислуги, техническая стирка, и все такое прочее, стиралось в другом отделе, значительно большем по размерам, где делали свое дело сразу несколько прачек. И те придут на свою смену немного позже. Мне же сейчас предстояло сделать свое дело в гордом одиночестве. При этом мне было традиционно приказано держать язык за зубами, что бы ни пришлось отстирывать.

Подойдя к корзине с вещами для стирки, я первым делом разобрала ее и рассортировала, чтобы работать с хозяйскими вещами максимально аккуратно. Ибо если что-нибудь хоть капельку испорчу — по головке не погладят.

Такс, посмотрим, что тут у нас…

Взяв в руки одну из принесенных на стирку рубах, я охнула, и выпустив ее из рук, отступила на шаг назад. Несколько секунд напряженно дышала, с опаской глядя на нее, прежде чем решилась подойти, снова взять в руки и присмотреться.

Никаких сомнений, небольшое, но и не такое уж маленькое, пятно сбоку. Уж очень сильно похожее на засохшую кровь. Увы, но принять его за какой-нибудь пролившийся на одежду соус было трудновато, особенно мне-то, с моим незаконченным медицинским образованием!

Но это уже совсем ни в какие ворота! Откуда вообще эта кровь могла взяться? Неужели лорд Невермор ранен?

Или?…

Или это не его кровь?

Снова всплыл в памяти зуб, найденный вчера в его спальне, буквально в постели. А заодно безумные предположения о том, что лорд Невермор мог кого-то пытать то ли в лесу, то ли где…

Поежившись, я отложила рубаху и осмотрела остальную одежду, принесенную на стирку. На ней, как ни странно, ничего подозрительного, обыкновенные пятна. И я уж было вздохнула с облегчением… когда осмотрев камзол, поняла, что с внутренней стороны на нем какое-то странное пятно, которое немного проступает на лицевую сторону. Что самое главное — это пятно было расположено там же, где и пятно на рубахе.

Получается, кровь все же его, Алана Невермора? Ведь будь это чужая кровь — того, кто «брызнул» ею на его одежду — основная часть крови наоборот осталась бы на лицевой стороне, а не на подкладке. Так же, выходит, кровь просачивалась изнутри.

Что же случилось? И почему?

…Не связано ли это часом с теми внезапными столичными гостями, которые должны были к нему вчера приехать?

Любопытство, только немного уснувшее после вчерашнего, вспыхнуло с новой силой. Вот только как его удовлетворить, и возможно ли это вообще? Ну в самом деле, не побегу же я сейчас к своему покровителю с требованием немедленно раздеться, дабы я посмотрела, есть ли у него там на боку свежая рана?

Покачав головой, я опустила камзол в чан со слегка теплой водой. Но вместо того, чтоб натирать порошками для стирки или, не дай боги, хозяйственным мылом — положила руку на гладь водяного зеркала по самому его центру. И сосредоточившись, вступила с тканью в контакт, используя воду как проводник. А затем начала буквально выталкивать из камзола частички загрязнений, заставляя их сливаться с омывающей их водой и отплывать в сторону. Работа на первый взгляд простая, но по факту очень кропотливая, занимающая много времени. Ведь я должна была фактически вытолкнуть из структуры ткани все частички грязи. Причем не только от этого пятна, но и вообще.

Нетрудно догадаться, что к концу процесса я порядком устала.

Покончив, наконец, с камзолом, я сменила воду, чтобы сполоснуть его. А затем взялась за следующий предмет — рубаху. Ту самую, с кровавым пятном. Сделанную из нежного шелка, который было бы так легко испортить, выводя пятна крови при обычной стирке.

Погрузив рубаху в воду, я потянулась к водяному зеркалу и начала работу заклинанием…

— КАК ТЫ СМЕЕШЬ НЕ ПОВИНОВАТЬСЯ МНЕ, ЩЕНОК?! — пронеслось в моей голове диким криком. В то время как перед глазами безумной вспышкой возникло искаженное гневом лицо уродливого старика, который замахнулся на меня ножом для конвертов! Когда же я, отступив на шаг, случайно заглянула в зеркало — увидела в нем отражение юноши, в котором без малейших усилий угадывался Алан Невермор… только значительно моложе. Навскидку этому парню из отражения можно было дать от силы семнадцать лет.

И на правом боку этого юноши белая рубашка расцвела красным цветком кровавого пятна.

Вскрикнув, я отскочила от чана со стиркой и села на пол, зажав рот ладонью.

Что вообще произошло? И самое главное — как? Неужели я только что увидела… эпизод из прошлого своего покровителя? Но если так, то почему? Ведь я, черт возьми, бытовик, а не прорицательница!

Но самое главное, та рана на его боку из видения… кровавое пятно было там же, где и сейчас, на той рубахе, которую мне принесли на стирку.

А мужчина, нанесший эту рану, без сомнений был Эдгаром Невермором — тем самым мужчиной, увидев которого, настоящая Аннет Морнайт два года назад решила, что лучше покончить с собой, чем принадлежать ему.

Бред. Просто бред. Не может же такого быть, чтобы у лорда Алана вдруг снова открылась рана, которую его отец нанес ему много лет назад!

…Или, все-таки, может? Ведь я, живя в этом мире, естественно не имела возможности обучаться в магической академии, где наверняка узнала бы, какие в этом мире бывают заклятия-проклятия, и чего от них следует ждать. Все, что мне удавалось, это выкапывать из воспоминаний Аннет Морнайт те уроки с учителем бытовой магии, которые отец обеспечил своим детям много лет назад.

Но что особенно интересно… А что, если сам факт наличия магического дара открывает перед его носителем куда более широкие возможности? Просто применять их становится возможным либо если знать, как это делать, либо при стечении определенных обстоятельств?

Если так, то у моей затеи попробовать создавать медицинские препараты при помощи магии даже больше шансов на успех, чем я предполагала!

Но для начала…

Видение. Почему я увидела его?

А главное… по какой причине старый лорд Эдгар Невермор много лет назад замахнулся ножом на собственного единственного сына?

Несколько минут я глубоко дышала, пытаясь прийти в себя. А потом, дрожа, подошла обратно к чану. Какими бы ни были загадки, вопросы и ответы на них, мне очевидно не стоит подавать виду, будто я могу подозревать что-то не то. Следовательно, сейчас я должна, словно ничего и не видела, закончить стирку хозяйских вещей.

Выдохнув, я снова положила ладонь на водяное зеркало, вступая в контакт с молекулами воды. И на этот раз никаких видений не последовало.

Сосредоточившись, я принялась выталкивать магией загрязнение из нежной ткани.

Частичка за частичкой… окрашивая воду в чане в неприятный красноватый цвет.

Получилось, ни следа от пятна.

Заменив воду, я еще раз повторила процедуру очистки — теперь уже по всей ткани рубахи. А затем хорошенько ее прополоскала, прежде чем повесить на плечики и расположить на вешалке для сушки рядом с камзолом.

— Вот блин, надеюсь, с ЭТОЙ штукой у меня не будет никаких видений, — проворчала я, когда следующим, что рука достала из стопки вещей, разложенных для стирки, стало хозяйское нижнее белье. Ибо еще не хватало — увидеть вдруг глазами лорда Невермора, как он надевает на себя эти труселя, заодно оценив и то место, на которое он их натягивал!

Но благо, хотя бы тут обошлось!

Когда все вещи были выстираны и развешаны, я открыла узкое подвальное вентиляционное окно и активировала заклинание, которым аккуратно их высушила. И оно, если честно, было самым «опасным» из всех, которые мне доводилось применять! Помню, пока я училась с ним работать, сожгла дома несколько своих простыней и старых платьев. Но сейчас, к счастью, идеально овладела этой магией, так что могла с легкостью за считанные секунды высушивать вещи из самых дорогих и деликатных тканей, еще и разглаживая складки — таким образом, делая ненужным процесс глажки, который был довольно хлопотным в мире без многофункциональных электрических утюгов.

Покончив с вещами, я аккуратно сложила в стопку одни из них. Другие же — то бишь рубахи, камзол и штаны — прямо на вешалках повесила на специальный крюк, расположенный на тележке для постиранного белья. И вот всю эту конструкцию покатила по пандусу наверх, из подвала, выходя из которого, как раз пересеклась с прачками, шедшими на свою смену.

Мне же нужно было отнести одежду в хозяйскую гардеробную, расположенную в одной из комнат покоев лорда. Так что туда я и направилась, покатив тележку по пандусу лестницы для прислуги…

-Ты ведь сам видишь, его время истекает, — внезапно услышала я незнакомый мужской голос, доносившийся со стороны одной из комнат, мимо которых я проходила.

Замерев, я не знала, что мне делать. Пошевелиться не получалось, хоть я и понимала: если кто-то узнает, что я невольно подслушиваю «не касающиеся меня» разговоры, мне несдобровать. И лучше всего было просто, толкая тележку, пройти себе дальше, словно ничего не слышала.

Увы, оцепенение не проходило, а любопытство лишь усугубляло положение.

— Только вот вариантов от этого больше не остановится, — раздраженно ответил ему другой мужчина. — Понятия не имею, что сдерживало проклятие все это время. Но сейчас… и это будет только набирать обороты. Пусть даже вчера нам удалось выиграть для него немного времени.

— При этом ты, как я понимаю, не собираешься отказываться от этой работы?

— Естественно! — фыркнул мужчина. — Невермор обещает слишком хорошо заплатить, если мы… решим его проблему. Так что поморочить себе голову имеет смысл. Сейчас мы собрали тот максимум, который необходим нам на данном этапе, так что можем возвращаться в столицу. Ну а там уже продолжим поиски, пока не раскопаем следующий пласт и не поймем, где копать дальше.

— Только вот слишком велик шанс, что он окочурится раньше, и в результате мы, потратив на это дело столько сил и времени, останемся с одним авансом, — скрипнул зубами первый собеседник. — Но если ты настаиваешь на том, чтобы рискнуть…

Где-то позади меня, со стороны лестницы, послышались звуки шагов. Еще немного — и тот, кто идет сюда, увидит меня, замершую под дверью, и поймет, что я подслушиваю.

Черт!

Выйдя из ступора, я быстро затолкала тележку вперед, буквально пролетев мимо двери. И мужчины, увлеченные своей беседой, даже не обратили на это внимания… Ну а я, увы, не успела разглядеть их, проезжая мимо дверного проема.

Однако уже услышанного было достаточно, чтобы день стал еще безумнее. Ведь если я все правильно поняла, то мой покровитель… вполне себе может в скором времени умереть от какого-то непонятного проклятия! И ради того, чтоб с ним разобраться, нанял неких… понятия не имею, если честно, кто те парни такие. Маги-частные детективы какие-нибудь, что ли?

Но на кое-какие догадки они меня, все же, натолкнули. А именно — на недавно выведенное мною с одежды лорда Алана кровавое пятно. Интересно, не была ли эта вновь появившаяся рана следствием каких-то манипуляций, проведенных хозяином минувшей ночью вместе с этими двумя?

Свернув за поворот коридора, я протолкала тележку еще несколько метров, а затем вошла в покои хозяина поместья. Которого здесь, конечно же, в это время не было. Несколько шагов — и я оказалась в гардеробной, где быстро повесила одежду, а исподнее аккуратно сложила в комод…

Как вдруг внезапно услышала шелест ткани из соседней комнаты.

Шелест ткани, который однозначно исходил от длинной женской юбки.

Вздрогнув, я обернулась и увидела, как в дверном проеме промелькнул силуэт девушки в белом платье.

Ничего не понимаю. Неужели та служанка была права, и в покоях лорда Невермора в самом деле расхаживает женщина? Но если так, что она делает здесь средь бела дня, когда самого хозяина поместья здесь нет? Да и вообще, кто она такая? Служанка? Привезенная из города красавица, пребывание которой здесь он держит в секрете? Или какая-нибудь аристократка, с которой завел тайную интрижку?

Растерявшись, я сделала несколько шагов, подойдя к дверному проему, и выглянула в комнату. Как раз вовремя, чтобы увидеть край белоснежного подола, скрывшийся за входом в спальню.

Это не мое дело. Однозначно, это — определенно не мое дело!

И все же я, словно под гипнозом, подбежала к двери спальни…

Чтобы увидеть пустую комнату.

Ничего не понимаю. Неужели мне в самом деле просто померещилось? Или же здесь какой-то тайный ход, и девушка поспешила в нем скрыться, когда поняла, что в покои вошла служанка?

Удивленно прищурившись, я всматривалась в пол, пока не поняла, что же именно притягивало мой взгляд: белоснежный, идеальный зуб, лежавший на ковре возле кровати.

Вот только когда я, наклонившись, подобрала его, то поняла, что это — не тот же самый зуб, который я видела здесь вчера.

Потому что это резец, с одним корнем.

Однако этот зуб — так же, как и вчерашний, был идеальным, жемчужным, и скорее всего, принадлежавшим тому же самому человеку.

Да что вообще здесь происходит?..

Голова закружилась. Резко, внезапно — то ли от волнения, то ли из-за усталости после того, как надышалась паром в прачечной. Вот только мои пальцы разжались, и белоснежный зуб упал на ковер.

А миг спустя на пол рухнула и я.

Это было странно. Как будто я всего на миг прикрыла веки, а теперь снова их открыла. И голова так же кружилась, а ясности сознания не было. В глазах немного расплывалось. Казалось, прошло не больше секунды.

Вот только проморгавшись, я быстро поняла, что за окном темно, а комнату освещают восковые свечи. И привыкнув к их желтому свету…

Я увидела рядом с собой Алана Невермора, сидящего на краю кровати.

На краю той самой кровати, где сейчас лежала я!

Ох мамочки…

— Наконец-то ты очнулась, — совершенно безэмоционально проговорил мужчина, даже не глядя на меня. — Я нашел тебя на полу несколько часов назад. Не знаю, сколько ты так пролежала, прежде чем я сюда пришел. Позвал врача. Тот не смог привести тебя в чувство нюхательными солями, но заверил, что с тобой все в порядке. Так что я решил не переносить тебя в твою комнату, пока не придешь в себя, и сообщил Гертруде, что тебе стало плохо.

-С… спасибо, мой лорд, — нескладно проговорила я, все еще пытаясь прийти в себя после потери сознания… и переварить происходящее.

А потом, присмотревшись, заметила, что лорд Невермор сидит на кровати в расстегнутой рубашке! И одновременно заливаясь краской… приметила, что на его боку и правда наложена повязка.

Итак, последние сомнения развеяны: кровь на одежде в самом деле принадлежала ему.

— Я распорядился, чтобы на завтра тебе дали выходной. Отдохни и приди в себя. Если будет плохо — обращайся к моему доктору, — тем временем продолжал мужчина, кажется вообще не обращая внимание ни на мое замешательство… ни на мое смущение из-за того, что я сейчас лежу в его постели, в то время как он, находясь со мной совершенно наедине, сидит на этой самой постели в одних только брюках и расстегнутой рубахе!

— Благодарю, мой лорд. Тогда я… пойду? — робко спросила я, поставив ноги на пол. И поднявшись, с облегчением поняла, что более-менее твердо стою на ногах. По крайней мере, снова упасть не должна.

— Да, можешь идти, — холодно бросил мужчина. И я, поклонившись, вышла из его спальни…

А затем пулей выскочила из покоев и понеслась в направлении корпуса прислуги, где располагалась моя комната! Больше всего на свете моля, чтобы никто часом, проходя мимо меня, не заметил густого румянца на моих щеках.

Глава 3. Никогда

Наконец-то!

Я потратила на это половину ночи, отведенную мне для сна перед днем, который снова будет полон тяжелой черной работы.

Но это того, черт возьми, стоило!

Я помнила, как провести очистку пенициллина, однако здесь у меня не было всех необходимых для этого процесса веществ. И я пока не представляла, каким образом могу их раздобыть в этом мире, с моим текущим положением. Еще и не вызывая подозрений.

Поэтому решила использовать для получения из пенициллов пенициллина доступную мне магию. Вплестись с ее помощью в структуру плесени, и вытолкать из нее заветное вещество, перенеся его в другую емкость. Примерно по тому же принципу, как я это делала, очищая ткань от загрязнений во время стирки.

Если честно, все это даже в теории звучало крайне сомнительно, и я не шибко верила в успех. Тем не менее, у меня получилось, у меня в самом деле получилось! Анализируя вещество, которое теперь находилось на дне закупоренной бутылочки, я убеждалась, что в моих руках самый настоящий пенициллин!

Первый в этом мире антибиотик.

А это значило две вещи.

Первая — выращивая и дальше этот вид плесени, я смогу продолжать добычу пенициллина, и увеличивать количество драгоценного препарата, находящегося в моем распоряжении.

Вторая — нужно не прозевать ближайший момент, когда этим козырем можно будет выгодно сыграть.

Максимально довольная собой, я спрятала результаты своих маленьких экспериментов, собиралась уже лечь спать…

И буквально подскочила на месте, услышав внезапный стук в дверь.

Интересно, кто это мог быть в столь поздний час?

С опаской поднявшись, я подошла к двери.

— Кто там? — робко спросила я… но не услышала ответа.

Очень странно.

Собравшись с духом, я приоткрыла дверь…

И не увидела на пороге ничего, кроме ночного мрака.

Неужели послышалось?

Нахмурив брови, я заперла дверь… и снова услышала этот стук. За моей спиной.

Окно. Без сомнений, он доносился от окна.

Медленно обернувшись, я увидела, что на подоконнике сидел большой, черный как смоль ворон, купающийся в лучах яркого лунного света. И словно подтверждая мои подозрения, он еще раз стукнул клювом по деревянной раме закрытого окна, а затем взлетел, и приземлившись на столешницу, с выжиданием посмотрел на меня.

Ничего не понимаю. Окно ведь было закрыто!

Сделав всего один тяжелый взмах своими массивными крыльями, ворон полетел прямо на меня! Испугавшись, я прикрыла голову руками…

А миг спустя поняла, что стою посреди улицы, невдалеке от поместья, в котором лишь несколько окон горят желтыми огнями. Прямо напротив меня — фамильное кладбище Неверморов. И могильная плита, украшенная каменными лилиями, на верхушке которой тот самый ворон неподвижно сидел, крепко вцепившись в него своими когтистыми лапами. Чувствуя, как сильно колотится сердце, я сделала к плите единственный шаг…

И, вздрогнув, проснулась за письменным столом в своей комнате!

Сердце продолжало колотиться — еще сильнее, чем минуту назад, в этом странном сне. А в памяти снова и снова всплывал один единственный день. Тот самый, когда я перенеслась в другой мир. Ну а если точнее — все то, что происходило между моментом, когда меня сбила машина, и минутой, в которую я открыла глаза уже в новом теле, посреди разваливающегося дома лорда Морнайта.

За минувшие два года ворон из того видения никак не давал о себе знать, ни разу. Да что там, ведь даже не обязательно, чтобы сейчас я в самом деле видела именно его!

Но, что, если его?

Что, если это было напоминание?

Тогда он сказал мне: «Сумеешь дойти до последней клетки шахматной доски и не дать поставить мат своему королю — сохранишь за собой право на новую жизнь».

Интересно, а не имелся ли ввиду под «моим королем»… лорд-некромант, которому я теперь служу? Тем более что у него сейчас, судя по всему, серьезные проблемы. И если так, то слова ворона, получается, можно трактовать следующим образом: «Если Алан Невермор умрет, мне тоже конец».

Кто-то ведет против него игру. И вероятно то проклятие, с которым он сейчас столкнулся, так же часть этой игры. Возможно, его покойный отец так же в этом замешан. И если только что увиденное не было просто сном, то мне прямым текстом… дали команду начинать действовать?

Занятно. Если так подумать, то единственное, что мне приходит в голову, это мои знания «современного человека, оказавшегося в технологически неразвитом мире». По крайней мере, это кажется мне единственным, что именно я могу использовать в пользу своего покровителя, и в чем у меня имеется весомое преимущество перед коренными жителями этого мира. В том числе и перед зажиточной знатью, получившей лучшее магическое образование. Выходит, я должна… как-то расположить к себе лорда Невермора. Вот только не просто «немного улучшить свое положение и выбить себе условия получше», а…

Серьезно помогать ему знаниями и умениями. На пределе своих возможностей.

…Но если увиденное только что в самом деле было просто сном?

Что ж, есть один способ это проверить.

За все время, что жила в этом поместье, я ни разу не ходила на семейное кладбище Неверморов. Лишь поглядывала на него издалека, и то без особого энтузиазма. Следовательно, не знала, какая там где могила, и как выглядит то или иное надгробье. Так что нужно просто сходить и проверить, есть ли там вообще та могильная плита с каменными лилиями, которую я видела во сне.

Вот прямо сейчас и схожу!

Быстро переодевшись, я набросила плащ с капюшоном и со свечой выскользнула в коридор, а оттуда, уже погасив свечу — во двор. Ночь была лунной, так что мне даже не требовались другие источники света, чтобы четко видеть, куда ступаю и что передо мной.

Вот и оно, то самое место: семейное кладбище, на котором уже много веков покоились предки моего покровителя. Но ту могилу, что меня интересовала, не придется искать в его глубинах — если верить сну, она находилась где-то на краю захоронения. И судя по всему, была относительно свежей.

Если честно, я до последнего надеялась, что все это и правда было самым обычным сном. Вот только когда взгляд выловил освещенные ярким лунным светом белые каменные лилии, эти надежны растаяли.

Тяжело дыша, я подошла ближе. Да, как есть, никаких сомнений. Это та самая могила, которую я видела во сне. На верхушке которой в видении сидел тот зловещий ворон.

И присмотревшись к надписи на надгробье, я испуганно отступила на шаг:

Береника Ленор

16 марта 3671 — 18 сентября 3689

Ah, broken is the golden bowl! the spirit flown forever!

Драгоценной невесте

от вечно скорбящего Алана Невермора

Никаких сомнений… и никакой надежды. Это просто не может быть совпадениями.

Береника.

Имя, что упоминала та пожилая служанка, разговор с которой я подслушала тогда в ванной для прислуги.

Имя невесты Алана Невермора, которая умерла десять лет назад.

Более того…

18 сентября.

Именно в тот день к лорду приезжали гости из столицы, и именно на следующее утро после этого мне поручили стирать его одежду со следами крови.

Получается, ЭТО случилось как раз в десятую годовщину ее смерти.

Задумавшись, я подступила к могиле на шаг и положила ладонь на надгробье.

Интересно, а как она вообще умерла?

В округе об Алане Неверморе, загадочном некроманте, гуляло немало страшных сказок, которых успела наслушаться и я сама, и Аннет Морнайт до того, как я заняла ее место. Что, в принципе, было не странно, ведь некромантов в простонародье побаивались, да и среди знати к магам с этим даром относились довольно прохладно, с легкой настороженностью.

Конечно же, среди этих страшных сказок была история о том, что невеста тогда еще юного некроманта умерла прямо в день свадьбы при загадочных обстоятельствах. Вот только никаких подробностей этих «загадочных обстоятельств», конечно же, никто не знал. Если, конечно, не считать за таковые «знания» бурные фантазии о страшных демонах, которым безумные отец с сыном принесли в жертву бедную невинную деву, предварительно устроив со всеми демонами оргию.

И по этой же причине я совсем не уверена, что разумно будет просто взять и спросить об этом у Гертруды, или еще кого-нибудь из прислуги, давно работающей в поместье. Знать-то они что-то могут, да только вряд ли эта тема здесь из тех, на которую старожилам разрешено сплетничать направо и налево. Ну а сам «вечно скорбящий Алан Невермор» уж точно не придет в восторг, задай ему такой вопрос какая-то новоиспеченная служанка.

Тем не менее, ответ должен быть важен. Иначе тот ворон не указал бы мне на ее могилу.

Потерев замерзшие плечи, я развернулась и быстрым шагом вернулась в поместье, где снова зажгла свечу и направилась к своей комнате. Какие бы на моем пути ни были загадки и задания, подъем в шесть утра никто не отменял. И до того хорошо бы поспать хоть несколько часов. Желательно без жутких сновидений, напоминающих мне о том, что мне еще придется побороться за право продолжать жить.

Вот только, похоже, я слишком сильно раскатала губу, и как результат, она треснула!

Потому что проходя мимо женского туалета в крыле для прислуги, я заметила нечто странное: вытекающую из-под двери маленькую алую струйку, по которой скользнул свет свечи.

Конечно, можно было убеждать себя, что это просто пролилась краска, потому что кто-то решил покрасить трубы в туалете на ночь глядя. И успокаивая себя этими словами, пойти себе дальше по коридору.

Увы, вместо этого я сделала шаг к двери туалета и несмело открыла ее. А потом громко закричала, просто чудом не уронив свечу.

На полу, невдалеке от одной из кабинок, в неестественной позе лежала женщина с перерезанным горлом! Шок полностью затуманил мне рассудок. Поэтому лишь к тому времени, как на мои крики сбежалась первая прислуга, я начала смутно припоминать, что видела эту девушку.

Она. Без сомнения, она.

Когда-то миловидное лицо, искаженное посмертной маской ужаса. Длинные русые волосы, заплетенные в косу, словно венок на голове.

Дорхес. Женщина, которую я видела в душевой тем вечером. Та самая, разговаривавшая с престарелой служанкой о том, что якобы видела в окне спальни лорда Невермора какую-то девушку.

Интересно, а… не та ли ее собеседница приложила руку к тому, что сейчас эта несчастная лежит мертвая в женском туалете? Или же наоборот — та служанка что- то знала, и именно такая участь — то, от чего она надеялась ее уберечь, когда приказывала не болтать об увиденном? Проклятье, ну почему я тогда так и не исхитрилась подсмотреть, чтобы увидеть ее лицо?

Что примечательно, на Дорхес была надета черная форма горничной с белым чепчиком, фартуком, манжетами и измазанными кровью лацканами. Похоже, этим вечером бедняжка даже не возвращалась в свою спальню после рабочего дня. Неужели кто-то куда-то ее заманил, а дождавшись ночи, завел вот сюда, и здесь убил?

— А? Что? — охнула я, не сразу поняв, что кто-то трясет меня за плечи и что-то говорит. В голове просто стоял гул.

Это был мужчина. Судя по форме, один из стражников, охранявших поместье.

Прошло еще несколько минут, прежде чем мне удалось боле-менее прийти в себя. И тогда я в полной мере осознала, что нахожусь в кабинете перед несколькими стражниками в погонах, сообщавших о высоком звании. И что меня пытаются допросить.

— Простите, я… мне просто трудно успокоиться. После увиденного, — проговорила я, через силу беря себя в руки.

Черт, хоть бы кто успокоительного предложил!

— Так как вы нашли тело, и почему были так одеты?., леди Аннет Морнайт, если не ошибаюсь? — строго проговорил один из них.

— Да, верно, это я, — сбиваясь, я кивнула. — Мне не спалось, чувствовала себя дурно. Решила выйти во двор, чтобы немного подышать свежим воздухом. А возвращаясь, увидела, что из-под двери туалетной комнаты вытекает струйка крови.

— И вы никого не видели?

— Нет, простите, — сбиваясь, прошептала я.

Меня продержали в этой комнате еще несколько минут, задавая разные вопросы, а затем, все же, позволили уйти к себе. И закрывая за собой дверь своей маленькой комнатушки, я теперь лишилась последних сомнений: о загадочной смерти невесты лорда Невермора мне в самом деле лучше так просто никого не спрашивать. Как и о чем-либо другом.

Глава 4. Рана

К счастью мне – как восемнадцатилетней девушке, которая нашла посреди ночи труп жестоко убитой коллеги – позволили после допроса отдохнуть до обеда, а не подниматься в шесть утра со всеми. И видимо стресс так сильно вымотал меня, но едва переодевшись в своей комнате, я тут же рухнула на кровать и на несколько часов провалилась в глубокий сон. Без сновидений.

Когда же проснулась – пообедала вместе с остальной прислугой, сразу же получила поручение от Гертруды и отправилась прибираться в нескольких комнатах на третьем этаже. А именно – в том самом крыле, где располагалось «рабочее пространство» лорда Невермора: кабинеты, библиотека, комната для совещаний, и конечно же лаборатории. Вместе с целыми комнатами, отведенными под рабочие склады, где хранились все возможные артефакты, ингредиенты и прочие ценные предметы, которые были необходимы при работе, и должны были всегда находиться под рукой у некроманта.

Благо решив, что на сегодня с меня достаточно жути, Гертруда отправила меня протирать пыль не в этих самых складских комнатах. Мне поручили всего лишь комнату для совещаний и три «запасных» кабинета, которыми сам лорд обычно не пользовался. Как я слышала, именно один из них несколько дней назад предоставлялся для работы тем же недавним столичным гостям, пока они были здесь.

Тем не менее, пусть даже этими кабинетами сейчас никто не пользовался, в них стабильно собиралась пыль. Поэтому мне с лихвой хватало работы по уборке, пусть даже бытовая магия помогала стряхивать пыль с заставленных разными предметами полок одним махом – вместо того, чтобы брать и протирать каждую вещичку по отдельности.

К тому времени, как я закончила, солнце уже медленно катилось к горизонту. Сложив свои вещи на тележку, я вытолкала ее в коридор…

Вздрогнув, замерла на месте: в нескольких метрах от меня, по этому самому коридору, толкали носилки, на которых – вне всяких сомнений – лежало накрытое простыней человеческое тело. И у меня был лишь один вариант того, кому это тело может принадлежать.

Занеся труп Дорхес в одну из лабораторий лорда Невермора, слуги быстро ушли. И я четко понимала, что должна сделать то же самое…

Но вместо этого, затолкав свою тележку обратно в только что убранный кабинет, на цыпочках проскользнула к двери лаборатории и вошла внутрь.

Она лежала в самом центре комнаты. На большом металлическом столе. И надо отдать должное тем, кто занимался телом – его кропотливо привели в порядок. Отмыли, зачесали и заплели русые волосы, переодели в длинную серую сорочку. А на шее завязали простенькую бархатку, которая полностью скрывала смертельную рану.

Сама не понимая как, я подошла ближе. Странно, ведь я даже не знала эту женщину. Видела ее лишь раз, мельком – после того, как подслушала тот разговор, который возможно был причиной ее смерти… а может в действительности не имел к ней никакого отношения!

Она была мне чужой.

Тем не менее, я не могла перестать смотреть на ее навеки застывшее, мертвенно-бледное лицо.

Как вдруг услышала шаги, доносившиеся из коридора! Тяжелые, размеренные шаги человека, уверенная походка которого выказывала в нем того, кто считает себя хозяином этих стен.

И если это правда Алан Невермор, если он в самом деле идет сюда… то мне однозначно влетит, если этот мужчина увидит меня здесь, в его лаборатории, рядом с телом Дорхес!

Запаниковав, я начала осматриваться по сторонам, и приметила один из стенных шкафов. Открыв дверцу – обнаружила, что там в самом деле есть место, чтобы спрятаться. И не задумываясь, запрыгнула в него, заперев за собой дверцу. При этом сквозь маленькую щель теперь могла наблюдать за всем, что происходит в лаборатории.

Дура-дура-дура! Зачем я вообще это сделала? Ведь если вдруг он найдет меня здесь – мне точно несдобровать!

Вот только выходить из шкафа, увы, было уже поздно: лорд Невермор вошел в свою лабораторию. Один.

И теперь точно УДИВИТСЯ, мягко говоря, выпрыгни я вдруг из стенного шкафа!

Делать нечего, придется тихонько сидеть здесь, пока он сам отсюда не уйдет, а потом быстренько уносить ноги. Надеясь, что лорд в самом деле в этой лаборатории надолго не задержится.

В следующую секунду я затаила дыхание, испуганно дрожа: он направился в мою сторону. Но нет – похоже, Алан Невермор просто посмотрел в окно на садящееся солнце. И развернувшись, подошел к металлическому столу, на котором лежало тело убитой служанки.

– Взываю к тебе на закате твоего последнего дня на этом свете! – четко, холодно и властно проговорил он, поднеся ладонь ко лбу покойницы. – Дорхес Фанклок, прежде чем навеки покинуть мир живых с лучами уходящего солнца, молви мне свои последние слова!

Признаюсь, я просто чудом не заорала, как пятилетка, впервые узревшая логотип телекомпании ВИD! Потому что не каждый день видишь, как мертвая женщина просто на твоих глазах поднимается под четким углом в девяносто градусов, и садится ровно, словно она – один сплошной стальной стержень.

– Чего ты желаешь? – прохрипел тихий, искаженный голос, который мне из моего укрытия едва удавалось расслышать.

Голос, который звучал не из ее губ. А как будто… отовсюду.

– Кто убил тебя? – не теряя времени, мужчина задал вопрос.

– Я не могу сказать, – напряженно прозвучало в ответ.

И кажется, эти слова не только не удовлетворили, но и порядком удивили некроманта. Похоже, в подобных ситуациях он не привык слышать подобное.

– Ты знаешь своего убийцу? – собравшись, спросил он.

– Я не могу сказать, – снова ответила женщина.

– Твой убийца служит в этом поместье? – некромант напряженно проскрипел зубами.

– Я не могу сказать.

– Ты знаешь, почему тебя убили?

– Я не могу сказать.

– Где ты встретилась с тем, кто тебя убил?

– Я не могу сказать, – снова ответила служанка… и мне показалось, что я слышу нервную дрожь в ее голосе. Так, будто…

Будто это говорит женщина, к виску которой какой-то психопат приставил пистолет, и тут ей звонит по телефону знакомый и спрашивает, все ли у нее нормально.

– Тебе кто-нибудь угрожал? – продолжал Алан Невермор, нервно поглядывая в окно.

– Я не могу сказать.

– Что последнее ты видела перед своей смертью?

– Белое платье и… – начала было Дорхес…

Но не договорив, разом рухнула обратно на железный стол!

– Проклятье! – прорычал некромант, и сжав кулак до белых косточек, с размаху стукнул по стене.

А затем, лишь напряженно дыша, развернулся и вышел.

Едва стихли звуки его шагов, я словно ошпаренная выскочила из шкафа, и обернулась на окно. За которым на горизонте уже село солнце.

Сбиваясь с ног, я подбежала к двери лаборатории и выглянула в коридор. Никого.

Словно пуля, я пронеслась к кабинету, где оставила свою тележку. И лишь там позволила себе отдышаться, свалившись в большое рабочее кресло.

Вот тебе и на! Сначала странный сон-видение. Потом труп в туалете для прислуги. А теперь я стала свидетельницей настоящего некроматского ритуала! Какой-то безумный день, честное слово. Даже начинаю скучать по тем временам, когда я штопала магией старые носки в «папочкином» сарае, который он гордо называл «родовым поместьем Морнайтов».

Ну а дальше что?

Хотя нет, при таких-то тенденциях мне точно не хочется знать, что там дальше! Эй, высшие силы, вы бы там притормозили, что ли! Я, между прочим, не умудренная опытом зрелая барышня в теле юной девицы – когда меня сбила машина, мне было вот столько же, сколько сейчас этому телу. Как-то многовато для одной маленькой перепуганной меня! Надоело! Хочу домой, в свой НАСТОЯЩИЙ дом! В свою НАСТОЯЩУЮ комнату. Где обои с цветочками, мягкий пледик, печеньки в форме зайчиков, и Нетфликс с сериальчиками. А не вот это вот все!

Только вот, увы, хотеть не вредно. Так что придется наматывать сопли на кулак и думать, как из всего этого выпутываться, пока и эту «новую жизнь» в не самом радужном мире не прозевала.

Успокоиться. Собраться. И не выказывая себя, не вызывая ни у кого подозрений (а то это здесь, как показывает пример Дорхес, может плохо закончиться), пойти к Гертруде и сдать работу. А затем, если ничего нового не навесят – отдыхать, ужинать и дальше ставить полумагические-полунаучные опыты с пенициллином.

Все же, по крайней мере, одно стабильно радовало: в столовой для прислуги этого поместья кормили хоть и просто, зато очень вкусно. Незамысловатые блюда были приготовлены рукой мастера своего дела, и просто таяли во рту. За те два года, что я провела в доме «унаследованного» папочки, мне не приходилось и близко так же вкусно кушать. И что самое приятное, вероятно узнав, что со мной приключилось прошлой ночью, один из поварят заварил специально для меня чай с букетом успокаивающих трав.

Ох да, да-да-да! Сделав уже первые несколько глотков, вдохнув запах сего отвара, я поняла, что это – именно то, в чем я так нуждалась весь этот безумный день! Горячий, приятный, душистый. Этот фито-чай словно обнимал каждую клеточку моего тела, которая весь день колотилась, словно старый невротик. И успокаивающе поглаживал, помогая почувствовать себя лучше. В результате закончив ужин, я в самом деле немного отошла от всех стрессов. Того и гляди, сейчас приму душ, лягу в кроватку, просплю всю ночь без задних ног, а на утро встану и буду как новенькая!

Покинув столовую, я направилась в сторону спален для прислуги…

Как вдруг услышала шумиху, доносившуюся со стороны холла. Хорошую такую шумиху. И тут же, не раздумывая, побежала в ту сторону.

То, что я увидела, добежав к источнику гвалта, превзошло буквально все мои ожидания. Потому что я в самом деле совершенно не ожидала увидеть истекающего кровь лорда Невермора, которого слуги буквально тащили на себе по лестнице на второй этаж, к его спальне!

Из головы моментально испарились все мысли.

Все, кроме одной:

Если он умрет, то вероятно мне тоже конец.

– Что, черт возьми, произошло?! – в панике закричала я, без спросу вбежав в хозяйские покои, где уже толпилась прислуга.

– Непонятно, – охнула одна из служанок, вероятно наблюдавшая за всем этим шоу с самого начала. – Его превосходительство просто вломился через парадный вход, оставляя за собой кровавые следы на полу. Лакеи тут же подхватили его и потащили сюда. Прислуга побежала за доктором Мицлером… только пока он сюда не дошел, – добавила она, недовольно скрипнув зубами.

Тем временем я, подойдя поближе и заглядывая в спальню… побледнела.

Левая нога. У Алана Невермора была серьезно ранена левая нога – бедро, чуть выше колена. Но что самое главное – судя по тому, что из этой раны равномерным потоком вытекала густая темно-вишневая кровь, у него была серьезно повреждена вена.

Проклятье! Венозное кровотечение – это не шутки. Само по себе оно не остановится. Если вовремя правильно не оказать первую помощь, возможны серьезные осложнения. Даже смерть.

Но что хуже всего, если повреждена крупная вена, просто перевязать рану – не вариант. Тугая перевязка или жгут – лишь временная мера, пока пострадавшего не доставят в больницу, где вену необходимо сшить.

Только вот незадачка, медицина в этом мире была не на том уровне, чтобы сшивать вены!

С хирургией здесь вообще было, мягко говоря, плоховато. Настолько плоховато, что даже само слово «хирургия» следовало бы писать через «е»! Так что в случаях вроде этого просто останавливали кровотечение. И если пострадавший мог позволить себе мага-целителя – либо сам отправлялся в клинику, где таковой был, либо вызывал оного на дом и надеялся, что тот приедет раньше, чем начнется некроз тканей, после которого – только ампутация. При которой еще скажи спасибо, если перед оной додумаются не развязывать жгут – что моментально повлечет за собой отравление организма всеми токсинами, которые скопятся в пораженных некрозом тканях. А ведь некоторые особо талантливые «херурги» в самом деле додумывались, перед ампутацией, жгут развязать! После чего искренне говорили, что «сделали все, что было в их силах, но пациента спасти не удалось».

А ближайший маг-целитель работал в городе, где содержал свою маленькую и крайне дорогую частную клинику. И чисто теоретически, конечно, его могли успеть привезти сюда вовремя… да только шансов на то, что прибудет он до начала некроза, все равно было немного. Ведь телефонов и даже телеграфов в этом мире нет, то есть – только гонца посылать, который пока до места доедет, а потом пока с целителем приедет… Короче, такая скорость срочных вызовов, что даже как-то грех жаловаться на не шибко спешащую скорую помощь в моем родном городе.

Хотя, о чем это я? Для начала нужно срочно остановить кровотечение, иначе лорд Невермор прямо сегодня же отправится к своей невесте и папочке!

– Его нигде нет! – закричал лакей, ворвавшийся в комнату. – Доктора Мицлера нигде нет! Ни в лазарете, ни в его комнате!

И тут я поняла: пушной зверек.

Вариантов немного. Либо Алан Невермор быстро умирает от потери крови, а меня, вероятно, забирают в мир мертвых следом за ним, либо…

– Эй, ты, БЫСТРО нарывай эту простынь полосками шириной примерно с ладонь! – громко и четко приказала я, ткнув ближайшему к постели лакею одну из простыней, упавшую с кровати. – Я СКАЗАЛА БЫСТРО! – рявкнула я, когда он, замешкавшись, вытаращился на меня глазами по пять копеек. Как ни странно, помогло! Мужчина тут же принялся выполнять поручение. Я же тем временем обернулась к одной из горничных. – А ты СИЮ ЖЕ СЕКУНДУ принеси мне нитки и самую тонкую, самую острую иголку, и самые маленькие, самые тонкие и острые нож с ножницами, которые только найдешь! Вы! – я указала яростным взглядом на еще трех горничных – Ты НЕМЕДЛЕННО неси воду для обмывания и губку, ты – спирт! Ты тащи сюда грелку с самой холодной водой, которую только найдешь! А ты!.. – я гаркнула еще одному лакею. – Быстро помогай снять с него штаны! И да, все вышли вон! Здесь осталось, кроме этих двоих, кто сейчас мне ассистирует, максимум три человека!

– Что… ты творишь? – слабо прошептал побледневший лорд, когда я без лишних церемоний подбежала к его кровати и зажала пульсирующую вену. Которую отпустила лишь на миг – чтобы дать лакею стащить с его бедра пропитанную кровью штанину.

– Спасаю тебе жизнь, идиот! Молчи, терпи и не мешай, если не хочешь сегодня же умереть! – раздраженно рявкнула я, запоздало вспомнив, что хамить и «тыкать» высокому лорду-некроманту, будучи какой-то служанкой-бытовиком – это, мягко говоря, не самая лучшая идея. Даже в самой стрессовой ситуации.

Хорошо хоть слуги к тому моменту, после моего злого крика, разбежались из покоев, и сейчас максимум припадали любопытными ушами к входной двери.

Впрочем, что сам высокий лорд, что оставшиеся вокруг нас слуги, настолько прихренели с моего тона, что даже впали в ступор. Следовательно, никто из них не стал со мной спорить, просто выполняли мои поручения. А этого мне в данный момент было более чем достаточно.

Получив от лакея нарванную на бинт простынь, я, за неимением под рукой плотной ваты, скрутила валик из ткани, и приложила ее к коже Алана Невермора немного ниже места ранения. И приказав другому лакею крепко держать его, прижимая именно в этом месте, начала туго приматывать импровизированным «бинтом». К счастью, это дало нужный эффект: кровотечение остановилось, при этом пульсация артерии все еще прощупывалась.

Только вот облегченно выдыхать пока рановато. Потому что главное было еще впереди.

Раз мы не можем рассчитывать на своевременный визит целителя… придется экстремально проявлять фантазию.

Увы и ах, во время обучения в меде я собиралась стать инфекционистом, но никак не хирургом. Поэтому знания о хирургии у меня были общие и очень поверхностные. Тем не менее, я, по крайней мере теоретически, знала, как сшивать поврежденную вену. Даже видела один раз вживую, как это делается. К сожалению, практического опыта у меня в этом деле до сих пор не было.

Ну что ж, теперь, похоже, будет!

– Кто-нибудь, ради всех богов, дайте ему выпить чего-нибудь покрепче! – крикнула я, когда мне принесли воду для обмывания, и я очистила рану. А затем, приложив холод, обработала ее края спиртом – осторожно, чтобы не вызвать болевого шока. После чего протерла спиртом собственные руки, мысленно взвыв от того, что медицинских одноразовых перчаток в этом мире так же не существует.

Только вот дальше пациенту однозначно будет несладко. Потому что новокаина в этом мире тоже, к сожалению, не изобрели! Те же немногие токсичные примитивные местные анестетики, которые здесь существовали, находились в распоряжении доктора Мицлера, а тот сейчас пропадал черт его знает где. А значит, максимальное обезболивающее, на которое лорд Невермор может сейчас рассчитывать, это глоток виски.

– Слушайте меня внимательно, – напряженно проговорила я, строго глядя в немного затуманенные глаза лорда Невермора. – Сейчас я должна сшить вашу поврежденную вену. У меня есть одна идея, как вам помочь… но в любом случае, вам будет больно. Так что эти двое, – я указала взглядом на лакеев, – …будут держать вас, чтобы ваша нога не дернулась. Вы же не вздумайте умышленно вырываться. Старайтесь лежать как можно более неподвижно, даже если боль будет адская. Мы с вами договорились?

– Хорошо, – сипло ответил мужчина.

– Вот и отлично. Тогда приступаем, – скомандовала я, вручая стоящим рядом горничным большие зеркала и подсвечники, которые использовала таким образом, чтобы получить направленный свет, призванный максимально осветить для меня место проведения операции.

Взяв в руку маленький тонкий нож, принесенный служанкой, я обработала его спиртом вместе с ножничками. А еще бросила в спирт ту самую иглу, форму которой изменила магией, и в которую уже вдела нитку.

Мамочки, я ТАКОГО никогда в жизни даже нормальными хирургическими инструментами в нормальных условиях не делала! А теперь должна провернуть буквально используя подручные средства, еще и без анестезии… Звездец.

С трудом удержавшись от того, чтоб самой глотнуть виски для храбрости (потому что тогда ни о какой твердой и точной руке речи бы точно даже не было), я выдохнула. И встав на колени возле кровати лорда, максимально приблизила свое лицо к его раненному бедру.

А затем сделала ножом надрез, чтобы высвободить поврежденную вену и сделать ее доступной для операции. Под аккомпанемент криков боли лорда Невермора, естественно!

Далее, под все ту же чудесную музыку, я перевязала оба края поврежденного сосуда: сначала проксимальный конец, чтобы предупредить воздушную эмболию, а потом – дистальный. Когда с импровизированными заменителями зажимов было покончено – аккуратно обрезала поврежденные края. И лишь после этого принялась их сшивать. Осторожно, махонькими стежками. Ну а затем…

Затем было главное, что я надеялась сделать.

Я не была уверена, что такое «наколеночное» зашивание поврежденной вены сработает идеально. Поэтому приложив к месту шва ладонь, попыталась задействовать на сосуде…

Немного видоизмененное бытовое заклинание для починки одежды.

Да, пускай это была чистой воды профанация. Но если… если это заклинание сращивало поврежденные участки ткани, из которой сделана одежда, то почему оно же, но немного переделанное, не может… срастить повреждённые участки вены? Особенно когда они уже сшиты.

Целительские заклинания работали совершенно иначе. Они были направлены на то, чтобы «дать поврежденному органу вспомнить, каким он был до ранения либо болезни», и восстановить его – откатить до момента повреждения. Таким образом, целитель просто прикладывал ладони к нужному месту и направлял чары туда, куда это было необходимо, регулируя их действие и интенсивность.

Я же сейчас, пусть и обладала иными силами, но конкретно знала, что и как делаю, используя свою магию. Четко представляла себе не только желаемый конечный результат, но и клеточную структуру сшиваемых волокон. То есть, действовала не наобум, «ожидая чуда», а с научной конкретикой. Что давало мне шансы на успех.

Напряженно дыша, я пропускала через себя магические потоки, анализируя клетки и соединяя их. Пока, наконец, не поняла, что у меня получилось, и они в самом деле стали одним целым.

Ну а теперь…

Для начала, я сняла с вены швы. Затем развязала «импровизированные зажимы». И лишь потом, еще раз просканировав сосуд заклинанием, размотала тугую повязку, убрала холод… и с триумфом поняла, что сработало! Кровь и правда потекла по вене.

Неимоверно довольная собой, я снова обработала края раны некроманта, зашила их (опять же слушая дивные вопли боли и страданий), но на этот раз – без применения того же заклинания. Я и с веной-то, с моим нынешним опытом, справилась с трудом, а подлатать такой большой участок мне было просто не по силам. Так что я просто простерилизовала спиртом лоскут, который положила сверху, и замотала все это полосками ткани, которые лакей нарвал из шелковой простыни.

И лишь затем, медленно выдохнув… позволила себе рухнуть и прилечь на пол от головокружения, которое из-за волнения постфактум накатило на меня.

Поверить не могу. У меня получилось! У меня… в самом деле получилось.

Все, кто оставался в покоях, шокировано смотрели на меня. Ну да, конечно, не каждый день станешь свидетелем того, как какая-то горничная-бытовичка продемонстрировала медицинские манипуляции, которые не привыкли видеть даже от местного доктора (а он, раз работал в поместье самого лорда Невермора, уж наверняка был не последним человеком в своем деле).

Сам пациент, судя по всему, тоже постепенно приходил в себя… и таращился на меня ничуть не менее удивленными глазами.

– Как… ты это сделала? – наконец проговорил он, выдрав у лакея бутылку виски и сделав из нее еще один большой глоток. – Откуда ты знала… и где научилась…

– В доме отца было несколько книг по медицине, которые я в свое время прочла. На всякий случай – в его поместье не было своего доктора, так что я решила изучить, как оказывать первую помощь, – тут же соврала я. – Несколько раз мне приходилось применять знания оттуда на деле, когда кто-то из домашних ранился. Ну а остальное… такого, как только что, я никогда раньше не делала. Но опираясь на свои малые знания и опыт, пришла к выводу, что действовать нужно так. Хотя если честно, до конца не была уверена в результате.

А еще я до конца не была уверена в том, что мне поверили. Оставалось надеяться лишь на то, что Алан Невермор, будучи некромантом, а не медиком, не был в курсе того, что мои знания, примененные уже только во время операции, превосходили те медицинские знания, что были известны в этом мире. Но вот будь здесь тот же доктор Мицлер – он бы наверняка заинтересовался тем, зачем я вообще обрабатывала свои инструменты, рану и прокладку спиртом. Ведь в этом мире не знали о существовании бактерий, следовательно – и бактериальных инфекций. Потому и о дезинфекции местные врачи были не в курсе. А банальные бактериальные воспаления оставались для них чем-то непонятным.

Более того, даже сейчас опасность возникновения бактериального заражения раны оставалась крайне высокой. А значит, мне следует сделать еще одну вещь, чтобы быть наготове: изготовить примитивную пенициллиновую мазь.

Впрочем, скорее всего, это не понадобится. Как я поняла из разговоров, прислуга послала в город за целителем, как только увидела окровавленного хозяина. А значит, уже через два-три, максимум четыре часа оного сюда привезут, и он просто залечит рану лорда Невермора.

Я же, уличив момент, улизнула и побежала к себе в комнату. Пока некромант, оклемавшись после операции, не пожелал устроить мне более детальный допрос, к которому я сейчас была совершенно не готова.

Глава 5. Лекарство

Безусловно, меня очень интересовал вопрос: «А как, собственно, Алан Невермор получил такое ранение?». Еще и, вероятно, совсем недалеко от своего поместья, возможно даже если не прямо на его территории, то совсем недалеко от входных врат. Ведь будь это иначе – вряд ли бы он попросту добрался до парадного входа живым. Увы, из разговоров прислуги я так ничего на эту тему и не узнала. А просто что-либо у кого-либо здесь спрашивать было, как известно, чревато и могло закончиться тем, что тебя найдут в туалете с перерезанным горлом.

Так что я выбрала иную стратегию: затаиться, не высовываться и держать ухо востро. Параллельно делая свое дело.

К счастью, в течение следующих суток ничего не произошло, и ночь обещала быть спокойной. Поэтому я, раздобыв за день необходимые ингредиенты, приступила к изготовлению пенициллиновой мази.

Для этого мне нужно было смешать пенициллин пополам с основой. Которую я, засев за письменным столом, принялась готовить: 50% кипяченой воды, которую я дополнительно очистила при помощи бытовой магии от ненужных примесей, 43% растительного масла, 5% пчелиного воска и 2% желатина. Последний мне, к слову, пришлось делать самой, используя в процессе магию, чтобы получить максимально чистый порошок. Для чего выпросила на кухне немного костей, хрящей, шкурок и соединительных тканей животных, которых разделывали на мясо. Благо с поварятами я за это время немного сдружилась, и они без лишних вопросов дали мне то, что я просила, и даже одолжили кастрюлю, чтобы я могла выварить в ней заветное вещество, которое после очистила при помощи видоизмененных бытовых заклинаний. Так что теперь, на разные-всякие-случаи, у меня была под рукой небольшая баночка с сухим желатином, который мне однозначно еще может понадобиться… ну а если не понадобится – сделаю из него желе и потом  разбогатею, торгуя новым для этого мира десертом!

Сейчас же я закончила смешивать заветную пенициллиновую мазь. Которую, возможно, в самом деле применю со дня на день.

Потому что до сих пор не удалось найти не только доктора Мицлера.

Но еще и того самого целителя из города, за которым послали минувшей ночью!

В последний раз его видели как раз вчера вечером. Когда он, закончив работу в больнице, отправился домой. Вот только до дома маг, судя по всему, не дошел. По крайней мере, прислуга утверждала, что не видела его возвращения. С тех пор о нем никто не слышал. Ничего не узнал даже поисковый отряд стражи, весь день прочесывавший город и расспрашивающий жителей улиц, по которым он должен был проходить.

Хотя неведение не продержалось долго! Уже к вечеру следующего дня целитель нашелся. На краю леса неподалеку от города. Слегка прикопанным, чтобы его случайно не заметили проходившие мимо собиратели ягод, но не слишком тщательно, так что поисковые собаки, все же, унюхали бедолагу!

Естественно, происшествием все были шокированы. Особенно персонал больницы, в которой маг работал, обеспечивая оной финансовое благополучие. А заодно все, кто мог позволить себе его услуги в случае каких-нибудь острых проблем со здоровьем, следовательно – теперь оставался без живущего неподалеку целителя, который мог спасти твою шкуру, начни ты помирать от какой-нибудь болячки.

В том числе, к слову, напрягся и лорд Невермор. Потому что чуда, увы, не произошло: то ли во время самого ранения неизвестно как и неизвестно каким предметом, то ли по дороге к поместью, но в рану все же была занесена инфекция. И теперь она делала свое дело: воспаленная рана не спешила заживляться, зверски болела, и если верить разговором слуг, начала сильно гноиться.

Распорядитель поместья, конечно, вовсю работал над тем, чтобы найти и доставить своему покровителю нового целителя из какого-нибудь другого города. Вот только с коммуникацией в этом мире было, мягко говоря, туговато, что существенно затягивало процесс и лишало драгоценного времени. Такими темпами еще гляди – Алану Невермору попросту ампутируют ноги и прижгут рану (что, собственно, являлось самым распространенным в этом мире способом борьбы с заражением пораженных инфекцией конечностей, если у тебя не было денег на целителя, либо мага-целителя вовремя привести не удавалось).

И пусть такое странное «стечение обстоятельств» порядком настораживало (ведь кто-то же все это однозначно организовал, желая загнать некроманта в угол и если не убить, то покалечить!). Однако для меня значило одно:

Пришло время действовать, разыгрывая свой первый большой козырь.

Я решила сделать это вскоре после ужина. Когда основная часть прислуги уже разошлась по своим комнатам. Но при этом еще не слишком поздно для того, чтобы разгуливающая по коридорам горничная вызвала у кого-нибудь подозрения. Так что вернувшись к себе с плотно набитым брюхом, я, вместо того чтоб идти в душ и переодеваться ко сну, принялась собирать все то, что понадобится мне на этом дельце. А именно – ту самую добытую значительными трудами пенициллиновую мазь и раствор соды. Который, конечно, был не фурацилином или хлоргексидином, но свою работу должен был выполнить исправно.

Сложив все это на поднос вместе с перевязочными материалами (среди которых теперь были бинт и тампоны, которые я специально заранее простерелизовала термическим методом), я накрыла свое добро стерильной белой тканью. И вместе со всем этим направилась к покоям лорда Невермора, сохраняя на лице невозмутимое выражение.

Однако же занятно. Лишь пару дней назад он получил такое серьезное ранение, но охрану возле двери не выставил. Получается, несмотря на все это, некромант уверен, что может не бояться нападения на себя посреди ночи?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Осмотревшись, чтобы в коридоре не было лишних глаз, я открыла дверь хозяйских покоев и вошла. Тихо, без стука. На цыпочках прокралась к спальне…

Но не доходя до нее, замерла и едва не вскрикнула: у постели лорда Невермора стояла девушка в белом платье. Совсем юная, с длинными золотистыми волосами, в которых виднелись две черные пряди, ниспадающие от висков. Бледная, истощенная, но даже это истощение не могло скрыть ее невероятной красоты.

Не может быть. Кто она такая? Почему здесь? И?..

Дверь спальни захлопнулась. Сама по себе. Вздрогнув, я побежала к ней и открыла, вот только девушки там больше не было! Лишь Алан Невермор, беспокойно спящий в своей кровати.

Что за чертовщина здесь творится, чтоб вас всех трижды за ногу?!

Чувствуя, как быстро колотится сердце, я поставила свой поднос на прикроватную тумбу. И уже разгибаясь, увидела на полу – ровно на том месте, где минуту назад стояла девушка – что-то маленькое и белое.

А подняв странный предмет, поняла, что это был зуб. Идеальный белоснежный зуб с двумя корнями…

Стоп, зуб?

Проклятье, я готова была поклясться, что сейчас держала его на своей ладони! Но стоило мне просто моргнуть, и он исчез.

Может, упал?

Наклонившись, я принялась ползать по полу в его поисках, только как ни вглядывалась – не видела ничего, даже отдаленно напоминающего зуб!

Да что вообще здесь происходит?

– Что ты здесь делаешь? – услышала я ослабленный голос. И буквально подскочив, уставилась на Алана Невермора, холодно смотревшего на меня.

– Я пришла вам помочь, – сообщила я, и собравшись, приподняла ткань со своего подноса. – У меня есть лекарство, которое снимет воспаление с вашей раны.

– Откуда же оно у тебя? – с интересом протянул некромант.

– Сделала, – не стала скрывать я, и посмотрела просто в его безразличные глаза. – И могу сделать еще. Ну а на что оно способно – вы сами вскоре увидите. Если, конечно, не запретите мне дважды в день, строго в одно и то же время, промывать вашу рану и менять повязку с лекарством.

– Думаю, ты и сама понимаешь, что твое предложение звучит подозрительно, – протянул мужчина, не сводя с меня взгляд. – И все же, думаю, если бы ты хотела моей смерти, то позавчера тебе было достаточно просто ничего не делать. Так что… покажи, на что ты способна теперь.

– С вашего позволения, мой лорд, – кивнула я, присев в реверансе.

И для начала размотала повязку, чтобы как следует промыть воспаленную рану раствором соды. После чего, прибравшись и вытерев кожу, осторожно нанесла на рану мазь с антибиотиком, положила сверху прокладку и снова замотала ногу.

– Сейчас полдесятого вечера, – проговорила я, посмотрев на часы. – Завтра в полдесятого утра я снова буду здесь. Надеюсь, к тому времени вам уже начнет становиться лучше. Сладких снов, мой лорд, – учтиво сообщила я. И выдохнув, вышла из комнат лорда Невермора.

Как и обещала, я вернулась, чтобы сделать перевязку, в полдесятого утра. Не встретив на своем пути никаких препятствий. И что меня особо порадовало – мужчина не задавал вопросов, просто позволял себя лечить. По крайней мере, пока. Тем более что осмотр раны дал мне понять: лекарство помогает. Конечно, до выздоровления было еще далеко, но воспаление уже немного спало, и некромант наверняка это почувствовал.

Поэтому несколько следующих дней я в одно и то же время, утром и вечером, приходила, чтобы сделать перевязку, промыть рану и положить новую порцию лекарства. Которое, конечно же, все это время не прекращала изготавливать в своей комнате, выращивая и очищая пенициллы, чтобы из полученного вещества приготовить новую антибиотическую мазь.

Так продолжалось изо дня в день. Даже после того, как немного оправившись, Алан Невермор начал осторожно ходить, не слишком нагружая ногу. И когда я поняла, что следующая перевязка будет последней – прихватила с собой те самые припасенные тогда маленькие ножнички и выпрошенный у Гертруды пинцет, чтобы снять швы, прежде чем в последний раз наложить повязку с лекарством.

– И все же… что это за мазь и как ты ее сделала? – внезапно услышала я, накладывая повязку. И кажется, в этот момент мужчина почувствовал, как мои руки вздрогнули, выдав волнение.

Вот черт! Я ведь понимала, что услышу этот вопрос, и даже заготовила ответ! Но все равно вот так по-глупому дала понять, что предпочла бы на него попросту не отвечать.

– Все началось с того, что несколько лет назад я кое-что заметила, – проговорила я. – У одного из отцовских дворовых псов после ранения загноилась пасть. Пес был хороший, и отец не хотел его умертвлять, тянул с этим, так что с каждым днем животному становилось все хуже. Понимая, что он уже не жилец, его держали отдельно, на цепи возле будки. И слуга уже даже не хотел тратить на него то варево, которым у отца кормили собак… так что пару дней не кормил его, а потом как-то бросил ему в миску лишь несколько кусков заплесневевшего хлеба. Животное из-за воспаленной пасти не могло нормально есть, но так изголодалось за это время, что набросилось даже на хлеб, и съело его. А потом случилось то, чего никто не ожидал: псу полегчало. Немного, но даже это стало для всех сюрпризом. Впрочем, ненадолго – на следующий день ему снова стало хуже. Я же, решив проверить одну свою догадку, снова дала ему заплесневелого хлеба, завалявшегося на кухне… и результат был тот же: псу опять полегчало. Тогда я начала целенаправленно выращивать плесень на хлебе и кормить его. В ходе экспериментов обнаружила, что еще и не всякая плесень помогает, так что научилась определять, какая именно дает нужный результат. А еще поняла, что важно соблюдать график приема. Увы, того пса спасти мне так и не удалось, потому что я не знала, как правильно применять эту плесень, в каких количествах и с какой частотой. К тому же, не успевала вырастить нужное количество. Тем не менее, тот случай дал мне пищу для размышлений, и я продолжила свои исследования, в ходе которых научилась, используя видоизмененные бытовые заклинания, отделять от плесени и очищать от примесей то конкретное вещество, которое оказывало лечебный эффект на такого рода воспаленные ранения. А так же разработала рецепт мази на его основе – в таком виде его намного проще и эффективнее применять.

Закончив свою историю, я посмотрела на лорда и поняла, что он, мягко говоря, в смятении. С одной стороны, все это выглядит крайне подозрительно. Но вот с другой, в его обычно безразличных глазах читалась искра интереса и понимание одного важного для меня факта: я могу быть ему полезна.

Итак, зерно посажено. Теперь осталось дать ему прорости. Ну а пока что мне следует оставить его с этими мыслями наедине.

– Простите, мой лорд, мне пора возвращаться к моим обязанностям, которые я оставила, чтобы сменить вам повязку. Хорошего вам дня, – учтиво проговорила я. И схватив свой поднос с перевязочными материалами, ускользнула в коридор.

Что ж, надеюсь, размышления лорда Невермора не примут неожиданный и совершенно не желательный для меня оборот!

Глава 6. Зараза

Как ни странно, конюшни так же были местом, где время от времени требовалась помощь бытовиков. И сегодняшний день стал как раз таким, когда тем самым бытовиком, которого позвали подсобить на конюшне, стала я.

Ранее мне не доводилось бывать здесь. Лишь пару раз пробегала неподалеку, но внутрь не заходила. Потому чувствовала себя немного не в своей тарелке и не могла сразу сориентироваться, чтобы понять, куда вообще здесь идти и где искать конюха.

– Эй… есть здесь кто-нибудь? – осторожно окликнула я, оглядываясь по сторонам…

И подпрыгнув, испуганно вскрикнула. Потому что морда вороного жеребца, которую я, обернувшись, заметила, вызвала бы кирпичную диарею даже у Чака Норриса! Она была не просто озлобленная, а буквально буйная! Готова поспорить, подойди я немного поближе к стойлу, где стояло это исчадье ада – оно бы просто откусило мне лицо. Но что самое жуткое – прямо на лбу этого коня было клеймо с тремя буквами: «В.Ф.Б».

– Осторожнее, милая. К этому парню даже я побаиваюсь подходить без надобности, – услышала я за своей спиной. И оглянувшись, увидела конюха средних лет.

– Даже не буду спрашивать, почему, – охнула я, пытаясь восстановить дыхание. – Как вообще вы с ним уживаетесь, не сдав до сих пор на колбасу?

– При всей скверности характера этого засранца, он слишком хорош, – пожал плечами конюх. – Лучший жеребец в конюшнях лорда Невермора. Собственно, только лорду и удается с ним совладать с тех самых пор, как Вильгельм прибился к нам.

– Прибился? – я нахмурила брови.

– Да, – кивнул мужчина. – Год назад, во время пожара, в котором погиб старый лорд, Эдгар Невермор, этот красавиц прибежал неизвестно откуда. Мы, конечно, пробовали найти его хозяев, рассылали по округе гонцов, пытались узнать, чье это клеймо… вот только все оказалось напрасно. Поскольку же это исчадье ада было достойным жеребцом, его оставили в конюшне. Я сначала надеялся получить от него потомство, да только он, вместо того, чтоб осеменить кобылу… едва не забил ее до смерти! После второй попытки я перестал и пытаться, решив, что племенные лошади нам целыми нужны. С тех пор на нем ездит только хозяин.

– Понятно, – вздрогнула я. А потом, опомнившись, спросила: – Так… вы вызывали бытовика? Гертруда сказала, для меня здесь есть работа.

– Есть, еще как есть, – с улыбкой кивнул конюх. – Вон в тех стойлах доска возле замка сломалась. Чинить все это – на весь день мороки, потому что кучу всего разбирать-собирать, заменять… Может получится просто магией доску восстановить?

– Сейчас посмотрю, – кивнула я, и вместе с мужчиной прошла к указанным стойлам, которые в данный момент пустовали – похоже, конь, который в них обитал, был на прогулке.

Восстановить доску магией и правда оказалось делом пяти минут. Так что выполнив задание и приняв благодарность от конюха, я ушла обратно в особняк… на выходе из конюшни снова обернувшись на стойла с тем самым жутким конем по имени Вильгельм, который смотрел на меня с самой настоящей злобой.

Да уж, вот ненормальное животное! Впервые меня видит, а такое впечатление, будто я – его смертный враг.

Войдя внутрь поместья через вход для прислуги, я, как и было велено, направилась к Гертруде. Вот только уже по пути заметила, что все не то что всполошились, а были…

Откровенно напуганы.

Но чем? Что могло перепугать чуть ли не всю прислугу поместья?

– Задание на конюшне выполнено. А что?.. – заговорила было я, завидев главную горничную. Вот только она, не дослушав, перебила меня и огрызнулась:

– Подожди, не до тебя! Только что вернулся один из стражников, искавших доктора Мицлера!

– Его, что ли, тоже где-то мертвым нашли? – охнула я.

– Если бы! – скрипнула зубами Гертруда. – Во время поисков он заехал в деревню неподалеку… И обнаружил там бубонную чуму!

– ЧУМУ?! – подскочила я, моментально побледнев.

– Стражника уже заперли во флигеле, велено никого к нему не подпускать, и сам он, передавая эту «замечательную новость», держался ото всех подальше. Так что есть надежда, что мы здесь не перемрем. Только вот сама понимаешь, что это значит.

Я понимала. Понимала лучше, чем кто-либо другой в этом поместье… как и во всем этом мире.

Как я успела когда-то выяснить, последняя вспышка «черной смерти» прокатилась здесь более ста лет назад, и тогда унесла одну пятую населения континента. С тех пор страшную болезнь фиксировали дважды, но оба раза она буйствовала не так сильно, и очаги удавалось локализовать… хотя жертв все равно было сполна.

И вот теперь новый очаг был просто у меня под боком! Что тут скажешь, прекрасно! Просто лучше не придумаешь!

Меня трясло. Гертруда уже давно убежала куда-то по своим делам, так и оставив меня посреди коридора. Я же, не двигаясь с места, стояла и дрожала.

А потом, сжав руки в кулак, со всех ног побежала наверх. Сначала к лабораториям лорда Невермора, а после – к его рабочему кабинету, где и нашла хозяина поместья.

Да, стоит ли говорить, что увидев, как в его дверь влетает какая-то служанка, достопочтенный молодой граф обалдело выкатил глаза?

– Что это значит? – строго выпалил он, сердито нахмурив брови.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Есть разговор, – заявила я, без церемоний опершись ладонями на столешницу.

– Какой еще разговор? – прорычал некромант. – Возможно, ты не слышала, но в деревне в считанных километрах от моего поместья обнаружена чума! Так что убирайся, мне сейчас не до тебя!

– Не уберусь! – рявкнула я, яростно сверкнув глазами. – Потому что как раз из-за этого я сейчас здесь!

– То есть, я еще должен выслушивать панические истерики какой-то служанки?

– Вы должны выслушивать служанку, которая знает, что нужно делать, чтобы мы все от этой чумы не передохли к чертовой матери! – закричала я, стукнув по столу кулаком. – Во-первых, деревню нужно закрыть на карантин и следить, чтобы НИКТО из жителей ее не покидал. Некоторые жители могут испугаться и постараться уйти, а среди них – и зараженные, которые еще не знают о том, что больны, так как болезнь еще не успела проявиться. По этой же причине нужно в срочном порядке разослать гонцов в ближайшие поселения, до которых такие шустрые беженцы могли дойти. Во-вторых, что естественно – если кто-нибудь увидит организацию шествия паломников, которые захотят замаливать грехи, отправившись в путешествие с самоистязаниями – выписать им люлей и отправить по домам, пока не заразили все королевство. Инкубационный период заболевания – от двух до шести дней, реже до двенадцати. Все это время человек может не знать, что заражен, и дойти до другого населенного пункта, где распространить инфекцию. В-третьих, вы должны дать мне полномочия по организации госпиталей для тех, кто уже болен, и приказать всем до единого слушаться каждого моего слова. Чума – инфекционное заболевание. И оно распространяется не «через дурные запахи», так что стильные маски с клювами, наполненными благовониями, от него не спасут. Переносчики заболевания – блохи, живущие на крысах, мышах и прочих грызунах. Если блоха выпьет крови грызуна, зараженного бактерией чумной палочки, а потом укусит человека, он заболеет, и девяносто пять из ста зараженных умрут. Следовательно, в деревне, которая стала первым очагом заражения, необходимо вытравить всех крыс, перетравив на них блох, чтобы те не перебрались на новых носителей. При этом… если чума не перейдет в легочную форму – считайте, нам повезло, потому что бубонная чума не передается легко от человека к человеку. В случае непосредственно бубонной чумы нужно избегать контакта, в первую очередь, с кровью зараженных. Но вот если в деревне будут больные легочной чумой – меры должны быть намного серьезнее, поскольку она может передаваться воздушно-капельным путем. Проще говоря, если «дышать с зараженным одним воздухом», ты так же заразишься. Поэтому в деревне, рассматривая худший сценарий, нужно срочно вводить масочный режим: каждый житель должен нашить для себя тканевых масок на завязках, закрывающих рот и нос. И носить их на лице, периодически меняя на свежие, а старые – регулярно кипятить, при кипячении чумная палочка почти сразу погибает. Так те, кто заражен, не смогут легко заразить здоровых. Кроме того, все до одного жители должны изолироваться друг от друга, сидеть по домам, не контактировать даже со своими домашними – пока болезнь не проявится у всех, кто уже заразился, и по истечении двух недель после последнего зафиксированного случая мы не обнаружим новых. Ну а с теми, кто заразится… С ними сложнее. Чума – это бактериальная инфекция, а бактериальные инфекции лечатся антибиотиком, к которым относится и пенициллин. Вот только незадачка: даже сумей мы вырастить большое количество плесени и очистить ее, пенициллин не справится с этой бактерией, здесь нужен стрептомицин. Если бы под моим руководством работал маг-алхимик, мы бы наверняка смогли что-нибудь сделать. Но сейчас я не могу ничего гарантировать. Поэтому на данном этапе нам нужно просто правильно организовать карантинную зону и проинструктировать людей…

– И откуда же у обычной горничной-бытовички, которая всю жизнь прожила, не покидая потрепанного поместья своего нищего отца, такие познания в деле борьбы с чумой? – медленно проговорил Алан Невермор, поднявшись с кресла. И этого холодного тона оказалось достаточно, чтобы я, запнувшись, отступила от его стола на шаг.

– Сейчас это не важно, нужно быстро действовать…

– Согласен, действовать в самом деле нужно быстро, – перебил мужчина, и обойдя стол, приблизился ко мне. – Вот только прежде чем начинать действовать, я, все же, хочу получить ответ на свой вопрос.

– Мой лорд, уверяю, что…

– Ты слишком странная… как там тебя?.. Аннет? – бросил он с таким выражением лица, что я даже на секунду не засомневалась в том, что он не издевался, а взаправду пытался вспомнить, как там меня зовут! – Сначала копошишься какой-то странной формы иглой в моей ноге, в результате чего без целителя не даешь мне истечь кровью – чего я ни разу не видел от лучших врачей, с которыми мне доводилось иметь дело. Потом приходишь в мою спальню с чудодейственным новым лекарством. И вот теперь заявляешь, что знаешь о природе бубонной чумы, и в курсе, как с ней ПРАВИЛЬНО бороться. Что самое главное, все это – в дни, когда мой личный доктор, работавший в поместье, исчез, а мага-целителя из ближайшего города нашли мертвым, и другого такого в округе просто нет. Прости, дорогая, но все эти «стечения обстоятельств» заставляют задуматься: а стоит ли доверять той, кто знает вещи, которых узнать никак не могла, и используя которые, обещает решить мои проблемы? Так кто ты, черт побери, такая?! – рявкнул мужчина, и прижав меня к стенке, стукнул ладонью по обитой ситцем панели над моей головой.

Вот же проклятье! Кажется, у меня остается не так-то и много вариантов ответа.

Озвучивать правду, как минимум, опасно. Во-первых, мне могут не поверить, и последствия мне не понравятся. Во-вторых, даже если мне поверят, неизвестно, что со мной после этого будет.

Только соврать, судя по всему, не получится. Особенно сейчас. Действуя импульсивно, я ворвалась к нему в кабинет, и не думая, в самом деле ляпнула куда больше, чем следовало бы. Раскрыла, что однозначно знаю о медицине в разы больше, чем самые продвинутые доктора и маги этого мира. И разумных объяснений всему этому просто не было. Тем более если вываливать все это вот так, как сделала сейчас я – разом. Возможно, цеди я информацию дозированно, придумывая объяснения на каждую порцию – у меня бы получилось водить Алана Невермора за нос, не раскрывая себя. Вот только времени на это из-за чумы не осталось! И теперь выход был только один.

Поэтому я, выдохнув, проговорила:

– Я из другого мира.

– Что? – икнул мужчина, уронив челюсть.

– Мое настоящее имя – Анна Саблевская. Мне было восемнадцать лет, когда два года назад я погибла в своем родном мире и очнулась здесь, в теле Аннет Морнайт. Там, в прошлой жизни, я была студенткой мединститута, и собиралась стать врачом-инфекционистом. Конечно, я отучилась лишь год, хоть меня считали одной из лучших студенток. Так что по меркам моего родного мира мои знания о медицине невероятно малы, ТАМ после первого курса меня не взяли бы на работу даже медсестрой. Однако здесь… здесь, в этом мире, даже такие скудные по меркам моей родины знания многократно превосходят все то, что известно вашим лучшим докторам. Кроме того, я была довольно любознательной девушкой, так что изучала немало научно-популярных материалов, которые могли бы значительно поднять уровень технологического развития этого мира. Если, конечно, вы предоставите мне все, необходимое для работы. В чем и лично для вас, как вы должны понимать, будет немало выгоды.

Повисла тишина. Несколько невыносимо долгих секунд Алан Невермор смотрел на меня широко распахнутыми глазами. А затем, резко развернувшись, отошел к своему столу.

– Забавно, – проговорил он, не глядя на меня. – С одной стороны, это безумное объяснение в самом деле многое объясняет. Но вот с другой, чтобы поверить в эти бренди про пришелицу из другого мира, нужно окончательно рехнуться.

– Не спорю, не случись со мной все это – я бы сама в такое ни за что не поверила, – кивнула я, максимально беря себя в руки. – И все же, если чисто гипотетически предположить, что я говорю правду, какими были бы ваши действия?

– Если предположить… То для начала, я бы не стал афишировать того, что в моем распоряжении находится такой ценный источник полезной информации. Твой статус изменился бы – так, чтобы ты не тратила время на черную работу горничной, и сконцентрировалась на тех технологиях, которые могла бы мне дать и разработать, отталкиваясь от той уникальной для моего мира информации, которой владеешь. Но при этом твой новый статус не должен вызвать у кого-нибудь подозрений касательно того, насколько ценным объектом ты являешься. Потому… я бы официально сделал тебя, вместо горничной, своей любовницей – в конце концов, именно это изначально и планировал мой отец по отношении к тебе, так что такой твой статус не привлекал бы к тебе лишнего интереса.

– Любовницей?! – возмущенно выдохнула я.

– Естественно, только де-юре, – холодно бросил мужчина, и когда он снова посмотрел на меня, я увидела в его взгляде полное ко мне безразличие как к женщине. – Как я уже говорил тебе в тот день, когда тебя привезли в мой дом, мне не нужна любовница. Однако этот статус позволил бы мне без подозрений обеспечивать твою более тщательную охрану. А так же объяснил бы, почему внезапно ты больше не занимаешься никакой работой, нежась в комнатах на верхних этажах поместья. Так же естественно, что твои контакты были бы существенно ограничены – ради твоей безопасности и ради того, чтобы какие-нибудь шпионы, проникнув в мое поместье, не вытянули из тебя случайно что-нибудь для всех нас нежелательное. Но при всем при этом, конечно же, были бы обеспечены все условия, в которых тебе и не захотелось бы предавать меня, переметываясь на сторону кого-нибудь, кто пообещает больше. В своих людях я ценю верность, и готов должным образом ее вознаграждать.

– В таком случае… как бы вы тогда поступили со вспышкой чумы в своих владениях? –проговорила я, внимательно глядя на него.

– Думаю, это стало бы… неплохой проверкой, – протянул некромант. – Когда ты ворвалась, я как раз дописывал письмо, которое отправлю с гонцом в столицу. Чума – серьезная угроза, так что королевский двор, без сомнений, пришлет сюда парочку целителей. И еще одно письмо я могу отправить с тем же гонцом, но уже для другого адресата – моего давнего знакомого-алхимика. Возможно, нам удастся заинтересовать его в сотрудничестве, не раскрывая при этом карт о том, кто ты на самом деле. Пока же они не приедут, у тебя будет достаточно времени, чтобы доказать, что твои слова – не пустой звук, ради чего я дам тебе полную свободу действий. Ну а в зависимости от результатов уже приму решение… если мы, конечно, выживем.

– Тогда положитесь на меня, мой лорд, – ухмыльнулась я. И, глядя на него исподлобья, умышленно, вместо реверанса, прижала правую руку к груди и склонилась в изящном поклоне – как в этом мире по этикету было принято у мужчин знатного происхождения.

Глава 7. Карантин

Алан не соврал, обещая мне полную свободу действий.

Разве что действовала я не от своего имени. Не желая привлекать лишнего внимания к моей персоне (и соответственно всем перспективам, которые я несу, будучи «гипотетической» пришелицей из технологически более развитого мира), Алан Невермор решил не афишировать того, кто же является источником всех тех непонятных, непривычных, а по факту – революционных для этого мира идей. Поэтому все распоряжения отдавал лично, не отступая даже на полслова от моих инструкций.

Первым делом из горничных была организована бригада по пошиву тканевых медицинских масок. А невдалеке от деревни разбит пункт для стирки, кипячения и просушки оных – благо дни были относительно погожими, что способствовало не долгосрочному их высыханию.

Чтобы не тратить лишнего времени на разъяснения толпе того, как эти маски надевать, носить, менять и сдавать бригадам для стирки, я подготовила инструкцию со схемами. К счастью, даже в самых захудалых деревнях здесь были как минимум храмово-приходские школы, где жителей учили, как минимум, читать и писать. А у лорда имелся примитивный печатный станок. Поэтому быстро изготовив форму, печатник начал штамповать листовки. На обратной стороне которых было кратко и четко изложено, что должен делать каждый житель деревни, кроме непосредственно ношения масок:

Во-первых, самоизолироваться и никоим образом не контактировать ни с кем – кроме тех случаев, когда от лорда поступали приказы касательно конкретных действий. Если в доме проживало больше одного человека, каждый должен был запереться в отдельной комнате. Если комнат было меньше, чем живущих в доме людей – соорудить разделительные перегородки, используя простыни и подручные материалы. Постоянно проветривать помещение. И ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ избегать контактов с кровью других членов семьи. Пока что у меня была надежна на то, что мы имеем дело с бубонной чумой, которая не перешла в легочную форму, следовательно – не передается воздушно-капельным путем. Однако в таких случаях, как говорится, лучше перепаниковать, чем недопаниковать.

Во-вторых, если у кого-то в доме проявятся симптомы болезни, из окна должна быть вывешена простыня – тогда бригада по сбору масок пришлет за отрядом. А тот, в свою очередь, сначала сопроводит больного в полевой госпиталь в транспортировочном боксе (который, увы, был просто обитым тканью деревянным ящиком, и все же – лучше, чем ничего). После чего сожители заболевшего будут на особо жестком контроле следующие две недели, а их дом надлежит обработать доступными нам антисептиками и пометить краской.

В-третьих, если в доме закончатся продукты или предметы первой необходимости, из окна следует вывесить веревку. Тогда бригада по сбору масок пришлет к дому команду, которая разносит пайки.

Ну и чтоб припугнуть людей, от имени лорда было дописано, что все нарушители правил будут казнены на месте. Так же, как и те, кто попытается утаить заболевших.

Закончив с подготовкой листовок и оставив печатника делать свое дело, я сначала передала мастерам лорда Невермора чертеж для медицинского шприца и приказала изготовить таких как можно больше. А затем взялась за организацию того самого полевого госпиталя. Невдалеке от деревни были разбиты палатки с койками, разделенными тканевыми перегородками.

Там же, рядом с госпиталем, не медля, началось рытье ямы, в которой следовало сжигать тела умерших… чего, к сожалению, с вероятностью 99% избежать не выйдет. Потому что при всех моих стараниях, сейчас я физически не была способна изготовить нужные лекарства.

Ну а чтобы жертв было как можно меньше, я начала планировать самое главное: борьбу с разносчиком заразы.

Нашими врагами были блохи, живущие на крысах. А значит, задача состояла в том, чтобы вытравить их и прикончить, не дав блохам сбежать от носителей. Следовательно, действовать было решено в два этапа.

Первый – вытравить из деревни крыс, при этом не давая им разбежаться по округе.

Второй – собрать всех крыс в одной большой яме, умертвить, обработать тела уксусом, чтобы перетравить блох, а затем сжечь и закопать.

И вот здесь следовало хорошенько пошевелить мозгами.

Для начала, все свободные руки отправились нарывать перечной мяты, полыни и веток бузины с гроздьями. Чтобы  жителям деревни набросали всего этого добра в своих домах как можно больше – как известно, эти растения были крайне нелюбимы мышами и крысами, а значит, должны были хоть немного отвадить грызунов, вместе с их блохами, от жилых домов. С той же целью в подвалах нужно было рассыпать песок с добавкой извести.

Далее грызунов следовало выкурить из деревни, направив их куда надо. И ради этого здоровые жители деревни (соблюдая все меры предосторожности, держа социальную дистанцию и не снимая масок), начали окружать поселение неглубоким рвом, по краям очищенным от травы… который заполняли дровишками и хворостом. Выход из этого кольца был только один, в виде сужающейся дорожки. Которая, в свою очередь, вела к яме, точно так же окруженной по краям пылающим рвом. И возле которой стояли бочки со всем уксусом, который только удалось собрать.

Была ли я уверена в своем плане?

Конечно же нет! Вся эта затея казалась ненормальным цирковым номером, который нужно было провернуть с одной, первой и последней попытки. Без репетиций и страховки.

Вот только с тем, что имелось у меня в распоряжении, я не могла придумать других вариантов того, как избавить деревню от грызунов с блохами на оных, при этом не дав крысам разбежаться по округе и понести заразу в другие населенные пункты.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А значит, нужно действовать. Не показывая другим, как же мне самой в действительности страшно.

– Что ж, посмотрим, что выйдет из твоей безумной затеи, – холодно проговорил Алан Невермор, первым поджигая факелом хворост, лежащий на дне рва. И тем самым давая остальным стражникам по периметру сигнал делать то же самое. После этого не прошло и нескольких минут, как деревня была окружена кольцом огня.

Затем начинался следующий акт: стража поджигала костры, установленные в пределах деревни. Таким образом, чтобы сначала загорелись те, что были наиболее отдалены от «выхода» из кольца пламени.

Согласно плану, огонь и дым должны заставить крыс паниковать и искать выход из «горящей» деревни. А новые костры, загораясь один за другим, постепенно гнали их в нужном направлении – вместе с грызунами, которые присоединялись к ранее всполошенным. И так – пока все они не выбегут к самому узкому месту, где забегут в яму, наполненную хлорной известью… из которой так же не смогут выбраться.

Как известно, смешиваясь, хлор и уксус высвобождают токсичные испарения, которые сильно бьют в голову. Следовательно, крысы, которые вдохнут эту дрянь, вряд ли смогут забежать обратно в тот узкий проход, из которого прибежали. Нет, нюхнув ЭТО, они точно останутся на дне… где продолжат дышать отравой, пока не сдохнут вместе с блохами на своих шкурах. А кто не дотравится – те позже сгорят.

Поэтому когда в яму повалили первые крысы, стражники, стоявшие на возвышениях на ее краю, начали плескать на дно ямы из ведер уксус, который тут же вступал в бурную реакцию с хлорной известью!

Все это время я сидела на вершине наблюдательной башни, сооруженной неподалеку от огненного рва, и внимательно наблюдала за происходящим через подзорную трубу. Чтобы в случае чего подать лорду Невермору сигнал и скорректировать ситуацию. Но похоже, в этом не было нужды: все шло согласно плану. Совершенно сумасшедшему плану… который сработал.

Конечно, в результате этого плана вся деревня смердела дымом, а от ямы доносился дивный микс ароматов из хлорки с уксусом и паленой крысятины. Тем не менее, похоже, с главным мы справились: по крайней мере, основная масса крыс и мышей в деревне были уничтожены. А значит, инфекция более не должна так активно распространяться.

Когда на рассвете костры погасли, жители снова закрылись в своих домах. На этот раз – до конца карантина. Бригады же возобновили свою работу по изоляции зараженных и обеспечению тех, кто ежедневно в ужасе осматривал свое тело, боясь увидеть на нем бубоны увеличенных лимфоузлов.

Тем временем вернулись стражники, что с собаками отправились ловить троих деревенских, которые все же сбежали из поселения до начала карантина. Двоих из них поймали в лесу, а третьего перехватили на подходе к ближайшему городу (да-да, тому самому, рядом с которым находился «родовой сарай» лорда Морнайта). Симптомов заболевания у беглецов пока что не проявилось, поэтому их вернули в свои дома – тем более что все трое были взрослыми мужчинами и жили там одни.

– Тебе следует поспать, – услышала я за своей спиной, когда я изучала собранные образцы почвы в надежде обнаружить в них стрептомицеты, из которых в перспективе смогла бы получить заветный стрептомицин.  – Ты не отдыхала уже почти двое суток.

– Я не могу позволить себе сон, потому что моих усилий не достаточно, – обессилено прошептала я. – Если мой дар бытовика еще оставляет простор для того, чтобы извернувшись, воздействовать на вещества и трансформировать их, то насколько я понимаю ваш дар некроманта, он на такое однозначно не способен. А значит, кроме меня, никто не может обнаружить нужное вещество, стимулировать его рост и получить из него препарат, без которого люди умрут. Следовательно, каждый час, который я просплю, может стоить кому-нибудь жизни!

– Только вот если ты сейчас же не поспишь хотя бы немного, то просто сорвешься, грохнешся в обморок, сляжешь сама, и после этого уже никому не сможешь помочь! – рявкнул мужчина, и его голос звенел металлом. – Сейчас же ляг и поспи, это приказ. Чтобы бороться с чумой, ты нужна мне вменяемой и с ясным умом. Более того, отдохнув и набравшись сил, ты будешь делать ту же работу куда быстрее и эффективнее. Или я не прав?

– Да, вы правы, мой лорд, – вздохнула я, вставая из-за рабочего стола своей новой личной лаборатории, которую некромант приказал для меня оборудовать. Так же, как приказал подготовить для меня личные покои и рабочий кабинет. Увы и ах, для всех отныне я в самом деле пребывала в статусе его любовницы!

– Согласно моим расчетам, целители должны прибыть уже через три дня. Сообщений о новых больных все меньше, и судя по всему, практически все они – те, кто заразился до травли крыс, – продолжал Алан Невермор. – А это значит, что нам в самом деле удалось сдержать распространение чумы. Следовательно, деревня не вымрет, и ее не придется полностью сжигать, чтобы остановить эпидемию. Как по мне – лично для тебя уже это достаточный повод, чтобы позволить себе поспать.

– Я продолжаю себе это говорить, мой лорд. Вот только… хоть умом понимаю это, но мысленно все равно возвращаюсь в ту деревню. В тот госпиталь. Где среди зараженных есть совсем молодые парни и девушки, дети, даже одна женщина на позднем сроке беременности! Я… просто не хочу, чтобы они отправились в яму для кремации покойников, – проговорила я дрогнувшим голосом.

– Только благодаря тому, что ты здесь, у них вообще есть шанс выжить. Понимаешь это? – строго отчеканил мужчина, и встав напротив меня, посмотрел мне в глаза.

– И все же… хоть мой мозг максимально перегружен, я никак не могу избавиться, даже на время, от одной мысли, – сосредоточенно проговорила я, внимательно глядя в его холодные зеленые глаза. – Эта вспышка чумы, еще и прямо возле вашего поместья… Не кажется ли она вам какой-то странной? Ведь насколько я успела изучить историю этих земель, чумы здесь не было довольно давно, и она всегда приходила издалека. То есть, природные очаги не в этих краях. Но тогда почему так внезапно именно здесь, когда в округе спокойно? Почему буквально на расстоянии вытянутой руки от вас? Еще и в конце сентября, а не летом – когда у блох из-за жары самый пик активности, а у крыс все условия для самого активного размножения.

– Ты намекаешь на то, что?..

– Я не могу ничего утверждать, но возможно, кто-то подстроил это, – я сжала кулаки. – В моем мире много столетий назад чума использовалась как одно из первых бактериологических оружий во время воин. Зараженные чумной палочкой тела бросали в колодцы, даже забрасывали ними осажденные города, чтобы спровоцировать эпидемии. Так… не мог ли кто-нибудь, допустим, отравить колодец в деревне, бросив в него источник бактерий? Мой лорд, у вас… есть враги? – прищурившись, спросила я.

А некромант в ответ лишь нервно усмехнулся.

Глава 8. Ворон

Я сама до сих пор не могла в это поверить, но число жертв чумы в деревне в итоге было не слишком велико. И в основном умершие были именно из людей, попавших в первую волну заражения. В то время как среди тех, кто получал стрептомицин, который я все же сумела выделить, почти все дотянули до приезда целителей. Для которых в итоге работы было куда меньше, чем они ожидали, благодаря тому, что мы первым делом избавились от крыс. Ну и еще, конечно же, благодаря тому, что это в самом деле была именно бубонная чума, не перешедшая в легочную форму. Следовательно, заболевшие не были слишком заразны.

Тем не менее, совсем без жертв не обошлось. И каждого человека, чью жизнь унесла болезнь, я воспринимала как собственное поражение. Невыносимо болезненное поражение, из-за которого я уже несколько дней не могла спокойно спать по ночам. Да, поступая в мед, я понимала, что начав работать в будущем врачом-инфекционистом, я буду терять пациентов, и с этим ничего нельзя сделать. Что несмотря на все мои усилия, все равно будут те, кому я не смогу помочь, кого не сумею спасти. И старалась готовиться к этому морально с того дня, как увидела свое имя в списке зачисленных студентов. Но, похоже, преподаватели говорили правду: к первым потерям пациентов просто невозможно морально подготовиться, это все равно сильно по тебе ударит.

Поэтому…

Раз я не могла изменить прошлое, то решила сделать все, чтобы в будущем увеличить шансы тех, чья жизнь будет зависеть от меня. Благо, лорд Невермор заявил, что предоставит мне все необходимое для любых моих разработок.

Так что когда с эпидемией чумы мое вмешательство более не требовалось, а новых больных сразу же лечили целители, я принялась рисовать чертежи всех возможных медицинских инструментов, которые только могла вспомнить достаточно детально. Чтобы мастер лорда Невермора изготовил их для меня. Набор скальпелей и хирургических игл, шприцы, все возможные виды зажимов, ножниц, пинцетов, крючков, иглодержателей, скобочников… Пускай я не была хирургом, но все равно способна на большее, чем все местные доктора вместе взятые. А значит, должна использовать даже свои скудные знания, должна передать другим, чтобы те их преумножили. И для этого мне понадобятся, во-первых, инструменты, во-вторых…

Во-вторых трупы, на которых я смогу практиковаться в хирургии, прежде чем мне снова доведется проводить любого вида операции на живых людях.

Алхимик, обещанный лордом Невермором, все еще не прибыл. Однако гонец принес от него ответ… который был положительным: ученый-маг обещал в скором времени в самом деле приехать в его поместье ради долгосрочной работы, которой некромант его заинтриговал. Только, для начала, ему требовалось закончить и утрясти кое-какие свои дела в столице, прежде чем надолго покинуть свой городской дом.

А это открывало передо мной нешуточные перспективы в фармацевтике. Более сильные антибиотики, новокаин, препараты для общего наркоза и целое множество основных лекарств, которые хороший маг-алхимик наверняка сможет изготовить, если подтолкнуть его мысли в нужном направлении, дав ему необходимую теоретическую научную базу. И, что самое главное – записать магические рецепты зелий и формулы заклинаний, чтобы в будущем дать этим разработкам развитие руками других ученых.

…главное только, после всех тех разработок, дать лорду Невермору нечто такое, что позволило бы ему без сожалений «отпустить» уникальные медицинские знания в народ и опубликовать их, сделав доступными широкой общественности.

И у меня уже были кое-какие мысли на этот счет!

Но для начала нужно максимально укрепить тылы медицинского фронта. Если мои догадки были верны, и эпидемию чумы в самом деле кто-то организовал, то не стоит исключать и вероятности новых атак такого рода. Холера, оспа… и множество других болезней, вспышки которых могли выкашивать людей пачками. И против которых можно было обезопасить жителей графских земель, проведя в округе заветную вакцинацию. Внедрение оной я так же внесла в первые пункты своего плана, и возлагала большие надежды на обещанного лордом Невермором алхимика.

– Целители завтра уедут. Как скоро в округе поселится новый свой маг такого класса – неизвестно, – услышала я, и вздрогнув от неожиданности, подняла взгляд… чтобы ощутить, как по коже пробежал холодок от безразличного взгляда этих опустевших зеленых глаз. – Все было сделано так, как ты говорила, – продолжал Алан Невермор. – Последний выявленный случай заражения был две недели назад, больного тут же изолировали, целители излечили его, а дом, в котором он жил, обработали теми дезинфицирующими растворами. После этого новых чумных не было.

– Слава богам, наконец-то все закончилось, – с облегчением вздохнула я, откинувшись на спинку кресла. – Впрочем, не факт, что это в самом деле конец, если эпидемия и правда была делом рук какого-нибудь вашего особо изощренного врага.

Врага, который знал, как именно нужно заражать чумой. Знал, как распространяется эта болезнь, а не думал, что в ее вспышках виноваты людские грехи, созвездия, или поднимающиеся из-под земли миазмы.

– Итак, раз у нас появилась передышка, и ты при этом на деле доказала свою крайнюю полезность… – протянул мужчина, садясь на стул прямо напротив меня. – То я хотел бы, наконец, задать тебе кое-какие сильно интересующие меня вопросы. Как ни крути, мне крайне интересно, каким образом в мой дом так кстати занесло пришелицу из другого мира, еще и технологически значительно более развитого.

По телу пробежала дрожь. От его голоса, его взгляда. И понимания того, насколько опасный разговор с этим мужчиной мне сейчас предстоит.

– Если уж на то пошло, то занесло меня не в ваш дом, мой лорд, – вздохнула я, отложив карандаш. – А в дом Морнайтов. Хотя, конечно же, скорее всего то, что забросило меня туда, прекрасно знало: я занимаю тело девушки, которая большую часть своей жизни жила а качестве разменной монеты, и просто ждала того дня, когда окажется в этом поместье. Правда вот, при этом я далеко не уверена, было ли то существо в курсе одной маленькой детали, заключающейся в том, что на момент, когда я переступлю этот порог, хозяином поместья Неверморов будете уже вы, а не ваш отец, которому я была нужна… лишь с одной целью.

– Так-так, а это уже поинтереснее, – нахмурился некромант, немного наклонившись вперед. И хищно облокотившись на стол, сцепил пальцы в замок. – И что же это за «то существо»? Я правильно понимаю, что ты… знаешь, чем было то, что перенесло тебя?

– Не совсем, – призналась я, решив, что по ряду причин, эту часть от своего покровителя лучше не утаивать. – Я видела ЭТО, но понятия не имею, чем же оно было.

– И что же ты видела, Аннет?.. Или мне, все же, называть тебя Анной?

– Думаю, можно и Аннет. За минувшие два года я уже привыкла к этой форме имени, – вздохнула я. А потом, собравшись, ответила: – Ну а то, что я видела… это был ворон.

– Ворон? – брови Алана Невермора удивленно поползли вверх.

– Большой черный ворон, который говорил со мной… после того, как я погибла.

– И что же он тебе сказал?

– Сначала – то, что я не должна была умереть той ночью. А затем – то, что я могу получить шанс на вторую жизнь, если соглашусь «стать его пешкой» в какой-то игре. Это существо так ничего и не объяснило, лишь поставило перед выбором. Но при этом дало понять, что я должна… не дать поставить мат какому-то королю. И… немного позже этот же ворон являлся мне во сне незадолго до того, как началась эпидемия. В ночь, когда убили ту служанку, Дорхес. Это натолкнуло меня на мысль, что тот «король» – это вы. Следовательно, если некто загонит вас в угол, тени, на которые мне указал ворон, придут за мной, чтобы увести – вероятно, в мир мертвых.

– Как, получается, интересно, – задумчиво проговорил мужчина, подперев пальцами подбородок. – При этом ты не знаешь, что это был за ворон?

– Не имею ни малейшего понятия, мой лорд.

– Забавно. Потому что я знаю, – заявил он, строго посмотрев мне в глаза, и от этого взгляда мое сердце испуганно замерло. – Черный Ворон – древний дух-хранитель Неверморов. Согласно легенде, сотни лет назад он был магом невероятного могущества, который пожертвовал жизнью ради защиты своих потомков, и с тех пор оберегает наш род. Только вот я даже не припомню, какой из моих предков последним утверждал, будто тот являлся ему в видениях. Поэтому мне вдвойне интересно, почему же его видела ты. Почему он пришел за тобой и привел тебя сюда.

– К сожалению, мой лорд, я не знаю ответа на этот вопрос, – прошептала я дрожащими от волнения губами. – Могу лишь предполагать, что возможно он знал что-то о том, что против вас готовится. И предположил, что пришелица из мира вроде моего, обладающая моими знаниями, способна будет склонить чашу весов в вашу пользу.

– Возможно, – задумался некромант. А затем, буквально пронзив меня своим взглядом, спросил: – Аннет… а как ты умерла? Почему Ворон сказал, что ты не должна была умирать той ночью?

– Это одна из тех вещей, которые мне… очень сильно не хочется вспоминать, – проговорила я, опустив взгляд на столешницу, где лежали исписанные листы бумаги. – Парень, с которым я училась в одном мединституте… он затащил меня в переулок, собирался изнасиловать. Вот только его глаза… – я осознала, что мелко дрожу. – Они были странные… нет, НЕНОРМАЛЬНЫЕ. Это были даже не глаза, а два сплошных сгустка непроглядной черноты. И еще из его рта воняло так, будто на меня дышал покойник, провалявшийся несколько дней в жару посреди улицы. Испугавшись, я ударила его и попыталась сбежать, да только выбежала на дорогу и меня сбила машина… Машина – это что-то вроде повозки, которая ездит без лошадей благодаря механическому устройству, которое само вращает ее колеса, – разъяснила я, увидев непонимание на лице собеседника. – Словом… я сама ничего не понимаю. Что это было, и почему случилось именно со мной. Помню лишь того ворона, предлагающего мне свою сделку. Тени за его спиной, которые, похоже, перед этим собирались забрать мою душу. И то, как очнулась уже в этом мире, а в голове начали проявляться обрывки воспоминаний хозяйки моего нового тела, которая покончила с собой после первой встречи с вашим теперь уже покойным отцом.

– То есть, в ту ночь, когда Аннет Морнайт совершила попытку побега… это уже была ты, верно?

Я удивленно распахнула глаза.

Так он… помнит ту ночь? Помнит, как нашел и вернул меня? И как я, расплакавшись, рассказывала ему, что не хочу становиться любовницей его «мерзкого отца»?

– Да, я, – тихо проговорили мои пересохшие губы.

Повисла тишина. Долгая, всепоглощающая. Разбавляемая лишь тихим треском свечи, горевшей в подсвечнике на моем рабочем столе. Свечи, свет от которой плавно скользил по его такому красивому и такому пугающе-безэмоциональному лицу, не сводившему с меня холодных глаз.

А потом его губы шевельнулись, когда мужчина сказал:

– Кажется, я знаю, из-за чего ты погибла.

Сердце пропустило удар.

– Неужели? – шепнула я, ощущая, как во рту стало сухо.

– Судя по всему, это были пожиратели тени. Темные паразиты, способные скользить в пространствах, которые непостижимы обычным людям. В том числе перемещаться между мирами, иногда захватывая чужие тела. Как правило ненадолго – носители просто не могут долго выдержать их и самопроизвольно отторгают. Так вот, эти существа питаются человеческими душами. К счастью, они очень редкие твари, но и очень… проблемные. Могут даже преследовать свою избранную жертву, если ей каким-то чудом удастся уйти. И в случае перехода желанной души в другой мир не следует исключать и того, что они унюхают ее и придут туда следом за ней.

– И как… защититься от них? – дрожа всем телом, тихо спросила я.

– Не знаю.

Голова пошла кругом. Мне показалось, что от страха я сейчас потеряю сознание…

– Эй! – окликнул меня знакомый голом. И тут я поняла, что в самом деле едва не свалилась с кресла в полуобмороке. А Алан Невермор, молниеносно оказавшись рядом со мной, подхватил меня.

– Простите, мой лорд, – пробормотала я. Ох, весь мир вокруг как будто уплывал из-под меня!

Как вдруг в голове пронеслась мысль:

– Так получается… вы знаете о том, что существуют другие миры, помимо вашего родного?

– Иначе бы я так легко не поверил тебе, – хмыкнул он, растянув губы в сдержанной полуулыбке. – Но таких, как я, здесь немного. Очень немного. Настолько, что я не уверен, есть ли они вообще, и кем могут быть.

Глава 9. Береника

После эпидемии чумы я, перестав концентрироваться на оной, в полной мере смогла обратить внимание на то, как изменилось мое положение в поместье лорда Невермора. Отныне я более не была «просто служанкой-бытовичкой, на которую хозяину абсолютно плевать». Нет. Теперь я стала драгоценным сокровищем, которое тщательно охраняют от других. По факту, если честно, чувствовала себя… ценной заложницей. Важным инструментом, любые запросы которого будут исполнены, но который при этом буквально находится в собственности хозяина. И эту «собственность» никому, ни за что, ни при каких обстоятельствах не отдадут. Даже больше – сделают все, чтобы о ней никто никогда не узнал.

Конечно, в мире с феодальным устоем подобное было вполне себе даже в порядке вещей. И пускай такое положение мне совершенно не нравилось… тем не менее, в данный момент времени оно было для меня крайне выгодно. Это однозначно был значительный скачок после «дочери, которой расплачиваются за услугу» и «служанки, драящей полы». Естественно, топать ножкой и требовать свободы с равными правами при таком раскладе не вариант. Начни я истерично кричать, что «не позволю так с собой обращаться», мне лишь рассмеются в лицо, поскольку у меня нет власти, чтобы в самом деле кому-то что-то не позволять. Тем не менее, я надеялась на то, что в будущем смогу снова поднять свое положение и увеличить влияние – как на собственную жизнь, так, возможно, и на… нечто большее.

Чтобы не то что ускорить этот процесс, а сделать его возможным, я начала, параллельно с разработками технологий для своего хозяина, изучать магические книги и в принципе любую мало-мальски полезную литературу, которая имелась в его богатой библиотеке. И к которой он дал мне полный доступ. Понимая, что увеличив свои знания в области магии и специфических наук этого мира, я смогу быть для него еще более полезной. Таким образом, я усиленно подтягивала теорию, чтобы эффективнее и разностороннее использовать свою магию, лучше понимая ее природу и возможности с научной точки зрения.

Однако вскоре меня поставили перед еще одним… мягко говоря, неприятным фактом.

– То есть? – вздрогнула я, выкатив глаза.

– А что тебя удивляет? – пожал плечами некромант. – Для всех ты ведь официально пребываешь в статусе моей любовницы. Но что же это за любовница, которая вообще никогда не бывает в моей спальне? – добавил он. И от того, насколько безразличным голосом мужчина говорил эти слова, по коже у меня пробежали мурашки.

– Но ведь… мой лорд… – запинаясь, пробормотала я. – Когда мы все это обсуждали… в самом начале… вы заверили меня, что вам не нужна любовница, и вы не собираетесь тащить меня в свою постель.

– Ничего не изменилось. Любовница мне в самом деле не нужна, и в своей постели тебя я видеть не хочу, – бросил Алан Невермор. – Тем не менее, для остальных мы должны создать видимость того, что это не так. Когда в деревне, расположенной совсем близко к поместью, была эпидемия чумы, всем было не до того. Но сейчас… сейчас прислуга однозначно обратит внимание на то, что моя якобы любовница вообще не приходит ко мне по ночам. Следовательно, начнет болтать и что-то подозревать. Поэтому вывод напрашивается один: нужно чтобы все думали, будто я с тобой в самом деле сплю. И для этого ты будешь, время от времени, приходить в мои покои по ночам, надев халатик поверх кружевного белья и соблазнительной прозрачной ночной сорочки. Что самое главное – прежде чем выходить из своих покоев и направляться в мои, дождись появления в коридоре кого-нибудь из прислуги. А во время проходки полы халата должны немного распахиваться, чтобы глазастая любопытная горничная заметила, как ты «нарядилась для своего лорда».

Сказать, что я от этих слов покраснела гуще вареного рака, это не сказать совершенно ничего! Нет-нет, подобный цирк, конечно же, однозначно был лучше того, чтоб спать с ним взаправду. Но я все равно сгорала от стыда даже от мысли о том, что мне теперь придется притворяться чьей-то постельной грелкой вот настолько убедительно, чтобы ни у кого не оставалось сомнений! А ведь в реальности я даже ни разу не целовалась! Один раз, еще в старших классах, чуть не случилось с одноклассником, который мне нравился… но тогда, в школьном коридоре, нас прервал звонок с урока. Несколько дней мы не виделись, потому что я простыла. А когда вернулась с больничного – с ним уже начала встречаться другая девушка. После этого я, полечив свое разбитое сердце несколькими килограммами шоколадного мороженого, поставила крест на этой вашей личной жизни, и решила сконцентрироваться на поступлении в мед. Ну и еще немного – на ютуб-каналах с обожаемым научпопом.

И вот теперь на тебе!

Ну и словно всего этого мне было мало, Алан Невермор заявил:

– Первый такой твой визит состоится сегодня ночью.

– Как, уже? – немного побледнев, охнула я.

– Именно, затягивать не следует, – кивнул некромант. – Буду ждать тебя в районе десяти вечера. Плюс-минус – в зависимости от того, когда заметишь в коридоре прислугу, которая бы увидела, как ты идешь от своих покоев к моим. Парочку «нарядов» для этих прогулок я для тебя пришлю с горничной за пару часов до того. Ну а немного позже из столицы привезут еще – чтобы твои «вечерние образы любовницы графа Невермора» не были однообразны, тем самым, опять же, вызывая ненужные подозрения. Пускай все думают, что за дверью моих покоев творятся все возможные грани разврата, а не просто скучающее чаепитие. Итак, Аннет, тебе все понятно?

– Да, мой лорд, – смущенно прошептала я. И когда он вышел – наконец позволила себе в панике обхватить голову руками, упершись лбом в столешницу.

НУ ЗА ЧТО-О-О-О МНЕ ВСЕ ЭТО?!

Никогда в жизни не наряжалась подобным образом. Поэтому сейчас все эти вещи даже в руках держать было стыдно! Конечно, меня немного ободряло то, что ВСЕ ЭТО никто не увидит – только служанка мельком заметит кое-какие детали в слегка распахнувшемся халате.

…По крайней мере, я в самом деле надеялась, что все это никто не увидит!

И все же, я волновалась. Безумно волновалась. Как любая нормальная девушка, которой предстояло провести не в совсем приличном виде пару часов наедине с богатым и властным мужчиной, который в силу своего социального положения имеет над ней полную власть. Следовательно, единственное, на что я могу надеяться – это те самые заверения того мужчины касательно полного отсутствия у него ко мне интереса как к женщине.

Приодевшись, я поскорее завязала халат, чтобы не видеть себя в ЭТОМ в зеркале, и подкралась к двери. Где начала прислушиваться к звукам, доносившимся из коридоров. Чтобы дождавшись, когда невдалеке послышатся тихие шаги горничной – открыть дверь и выйти в коридор.

Ох, мамочки, как стыдно-то! Мельком встретившись взглядами с этой девушкой, я поняла, что знаю ее! Не то чтобы были прям вот подружками, но немного болтали о том да о сем в свободное время. И вот теперь она увидела, как я, вот так вот нарядившись, широким шагом пошла к двери покоев своего якобы любовника, которому якобы собиралась согревать постель! Еще и полы халата распахнулись немного сильнее, чем я планировала – соответственно, немного больше продемонстрировав мой прикид.

Развернувшись к ней спиной прежде, чем девушка поняла, как я сильно покраснела от стыда, я гордо продефилировала к заветной двери. Встав у которой, постучала и проговорила:

– Мой лорд, это я, Аннет.

А затем, потянув за дверную ручку, вошла…

И тут же, заперев дверь, прижалась к ней спиной, сползая на пол!  Где сразу обхватила голову руками и зажмурилась. Щеки горели, сердце колотилось, а сильнее всего хотелось вернуться обратно, догнать ту горничную и закричать: «Это совсем не то, что ты подумала!».

– Как я понимаю, все прошло успешно, и прислуга заметила, как ты, в таком виде, заходишь ко мне, – внезапно прозвучало рядом со мной. Тихонько вскрикнув от этого безучастного голоса, я распахнула глаза и увидела нависающего надо мной Алана Невермора.

Блин, да что ж этот мужчина вечно выскакивает, словно скример из хорроров Джеймса Вана?! У меня так с ним инфаркт будет!

– Я в душ и спать, – тем временем бросил Алан Невермор. Таким тоном, словно перед ним была не откровенно одетая юная девушка в уязвимом положении… а какое-нибудь поросшее мхами лесное бревно. – Вон там, на столе, чай и печенье. В той же комнате найдешь книжную полку, можешь взять с нее что-нибудь почитать. Через пару часов взъерошь себе волосы, растрепай одежду и уходи. Ну и да, пока будешь сидеть пить чай – можешь пару раз картинно вскрикнуть что-нибудь вроде: «О да, мой лорд! Сильнее!»… или что-нибудь еще из того, что обычно женщины кричат в порыве страсти.

– Как будто бы я знаю, что они там кричат! – фыркнула я, скрестив руки на груди. И ясно осознавая, что мои щеки сейчас буквально пунцовые.

Вот же гад! Да не может быть, чтоб он нес все это с искренним безразличием! Наверняка просто притворяется, а в действительности ржет с меня по полной!

Продолжая самым наглым образом меня игнорировать, Алан Невермор… и правда ушел в сторону комнаты, которую я, со времен своей работы здесь горничной, запомнила как его ванную.

Ну что ж, по крайней мере, меня в самом деле не стали домогаться. Уже плюсик!

Восстановив дыхание и попытавшись максимально вернуть себе спокойствие, я прошла в комнату, где рядом с креслами и диванчиком, на журнальном столике, стояли вазочка печенья, пара чашек и чайничек с чаем, душистый аромат которого поддразнивал ноздри. Тут же я вспомнила, что из-за волнения перед предстоящим так и не поужинала. Так что недолго думая, налила себе чаю и взяла из вазочки первую печенюшку. А затем вторую. И третью… Все же, на кухне лорда Невермора пекли великолепное печенье!

Вероятно, мистическая сила чая с печеньками сделала свое дело: уже несколько минут спустя я почувствовала себя здесь более-менее уютно. И даже захотела действительно взять почитать какую-нибудь книгу. Ну правда, мне ведь здесь почти два часа торчать – не потолок же рассматривать. А так хоть с пользой это время потрачу.

С этими мыслями я допила остаток чая в чашке и прошла к книжной полке, висевшей над небольшой тумбой рядом с зеркалом во весь рост. Книг здесь было немного, но взгляд почти сразу зацепился за парочку надписей на корешках, которые меня заинтересовали. С интересом наморщив лоб, я потянула одну из них…

И на мою ладонь буквально упал небольшой белый предмет, похоже, лежавший сверху на книге.

Предмет, в котором я почти сразу узнала зуб. Идеально белый зуб, напоминающий жемчужину. Клык.

Я задрожала. С тех пор, как мой статус изменился, и мне больше не приходилось убирать здесь как горничной, я больше не бывала в покоях лорда Невермора. Вплоть до сегодняшней ночи.

Но вот теперь, стоило мне снова здесь оказаться, и я опять нашла еще один зуб! Да что здесь, черт возьми, вообще происходит? Почему зубы разбросаны по этим комнатам? И?..

Я вскрикнула, стоило мне, отведя взгляд от зуба, случайно заглянуть в зеркало.

Потому что прямо позади меня стояла мертвенно бледная девушка в белом платье. С золотистыми волосами, в которых от висков виднелись две черные пряди.

Не медля, я тут же развернулась… И не увидела рядом с собой совершенно никого!

Оцепенение. Страшное, невыносимое оцепенение.

Черт побери, в этом мире, несмотря на наличие в нем магии с некромантами, не существовало призраков как «естественного факта неживой природы»! Души покойников просто покидали этот мир на закате того дня, когда человек умирал. На закате, до момента, когда сядет солнце, некромант мог ненадолго воззвать душу обратно в тело и поставить ей несколько вопросов, но на этом все. Тела же некроманты могли обращать в зомби – бездушных кукол, слушающих любого приказа, и не имеющих ничего общего с тем, кем эти люди или животные были при жизни. И да, в случае страшной смерти, могла остаться тяжелая некротическая энергетика, но даже она относительно легко чистилась силами любого жреца из местного храма.

Но призраки, настоящие фантомы, не были здесь чем-то «нормальным и привычным»! Более того, их существование попросту отрицалось. В них даже деревенские дурачки не верили.

Однако…

Что тогда, мать вашу, сейчас видела я?!

Что я видела все те разы, замечая в покоях лорда Невермора эту девушку? Ведь теперь… с тем, как я быстро развернулась… с тем, где она стояла… Совершенно точно, никто и ни при каких обстоятельствах не сумел бы так быстро убежать и спрятаться в некоем тайном ходе. И заклинаний, которые могли бы вот так моментально скрыть что-нибудь с глаз, в этом мире так же не существовало.

– Аннет? – долетело до меня словно издалека. И я не сразу осознала, что Алан Невермор стоит рядом со мной и трясет меня за плечи.

– Что… это было?! Кто… КТО это была?! – испуганно всхлипнула я… а посмотрев на свою ладонь, поняла, что она пуста. – И куда опять подевался этот зуб?!

Едва слова слетели с моих губ, мужчина молниеносно изменился в лице. Спокойное безразличие словно сдуло ураганным ветром.

И лишь постфактум я, вспомнив Дорхес, пожалела о том, что ляпнула это.

– Ты… видела ее, – медленно проговорил он. – И судя по этому твоему «опять» – уже не в первый раз.

В ответ я, дрожа, кивнула.

Медленно выдохнув, некромант подвел меня к дивану и силком на него усадил. При этом не отпуская моих глаз цепким взглядом.

– Сколько раз? – механически проговорил мужчина.

– Это был четвертый, – призналась я. – И все четыре раза… я находила зубы, которые потом исчезали.

– Проклятье, – выпалил он, стиснув зубы. – Не думал, что она… являлась кому-нибудь кроме меня.

Я же тем временем осознала еще кое-что: судя по всему, лорд Невермор буквально выскочил из душа, лишь накинув халат, который сильно распахнулся на тренированной груди… и спасибо хоть, еще прикрывал все ниже пояса!

Вот же… я что, вконец ума лишилась из-за испуга, раз после только что пережитого смущаюсь, глядя на не совсем одетого мужчину? Аня, соберись, чтоб тебя! Ты же медик! Пускай только первый курс отучилась, и до этого голых мужчин видела лишь в учебниках, ну и еще в паре сериальчиков, где оные расхаживали… Это все равно не профессионально! Особенно непрофессионально обращать на такое-то внимание, когда вокруг происходит настоящая, что ни на есть, чертовщина.

– Мой лорд… вы знаете, кто это была? – прошептала я, искренне надеясь, что ответ шокирует меня достаточно, чтоб я перестала думать о том, в каком виде мы с ним сейчас оба сидим наедине посреди ночи.

– Береника Ленор, – выдохнул мужчина…

И да, этот ответ полностью оправдал мои ожидания, напрочь выбив из головы все те безумные мысли! Поселив вместо них целый ворох других безумных мыслей, но уже в совершенно ином направлении.

– Погодите… но ведь это имя…

– Имя моей покойной невесты, – мрачно прошептал он дрогнувшим голосом, отвернувшись от меня. – Хоть наша помолвка и была договорной, я все равно влюбился в нее без памяти. Ты ведь знаешь о том, что случилось, верно?

– Только частично, – сбиваясь, пробормотала я. – Что она… умерла в тот день, когда должна была состояться ваша свадьба. Но на этом, по факту, все. Остальное, что я слышала – просто гуляющие в народе бредни…

Стиснув зубы, мужчина стукнул по журнальному столику кулаком.

– Ну да, конечно, ведь в народе обожают придумывать всякую дрянь… Хотя боюсь, узнай они то, что случилось на самом деле – вся дрянь, которую они придумывали, показалась бы им детским лепетом.

– То есть, мой лорд?.. – ошарашенно шепнула я. А затем, все же, решилась спросить прямо: – Что… случилось с Береникой?

– В последний раз я видел ее рано утром, когда все поместье уже готовилось к свадьбе, – отрешенно проговорил некромант. – Она была бодра, полна сил и улыбалась. А потом ее просто… нашли мертвой в одной из комнат. Что случилось и почему – так выяснить и не удалось. Я был просто убит. Выпросил у ее отца право похоронить Беренику на нашем семейном кладбище – как ту, что уже почти стала членом нашей семьи. И на похоронах юной девушки заканчивается все, о чем свидетелям тех событий позволено говорить вслух. Каждого из них заставили дать нерушимый обет молчать о том, что случилось. То, что произошло дальше… я запрещаю тебе рассказывать кому угодно. Даже под страхом смерти, – проговорил он неожиданно настолько ледяным тоном, что моя собственная душа едва не сбежала из тела.

– Клянусь молчать об этом, мой лорд, – проговорила я, касаясь его ладони, над которой появилась магическая печать заклятия нерушимой клятвы.

Короткая вспышка – и заклинание сработало.

– В ночь после похорон кто-то надругался над могилой. Выкопал гроб, достал из него тело… и щипцами выдрал изо рта Береники все зубы. Идеальные белые зубы, которые пленяли всех в ее жемчужной улыбке.

– О боги… – выдохнула я, ощутив, как голова кружится, угрожая мне обмороком. – Какой ужас…

– Нет, Аннет, это еще не ужас, – горько скрипнул зубами некромант. – Настоящий ужас заключался в том, что когда тело Береники нашли возле ее разрытой могилы… она все еще дышала. Увы, недолго – от ТАКОГО она не прожила и нескольких минут после того, как ее нашли, прибежав на душераздирающие крики, доносившиеся с кладбища. То есть да! – нервно вскрикнул Алан Невермор, запрокинув голову. – Получается, когда ее тем утром нашли мертвой… то по факту, она была не мертва, а заколдована. Некто наложил на нее заклятие, которое ни мне, ни моему отцу, ни приехавшему осмотреть Беренику магу-целителю не удалось даже распознать. И решив, что она мертва, мы просто… похоронили ее живьем. После чего какой-то больной ублюдок – вероятно тот самый, что заклял ее – раскопал могилу. Либо снял чары, либо они сами к тому времени прошли… и он живьем выдрал ей зубы, после чего скрылся прежде, чем до кладбища добежали. А потом… несколько дней спустя… я нашел в своей спальне, на прикроватной тумбе, ларец, в котором лежало тридцать два белоснежных зуба.

Глава 10. Алхимик

Что ж, по крайней мере, теперь я наверняка знала, почему после смерти невесты десять лет назад Алан Невермор не хотел даже смотреть на женщин, не то что заводить любовниц. И уж тем более – искать новую кандидатку на роль супруги. Потому что после ТАКОГО захотеться может, разве что, сдохнуть.

Но если на этот вопрос ответ был получен, то новых, вдобавок к уже имеющимся, насыпалась еще одна гора. И, похоже, мне придется из шкуры вылезти, но найти не только ответы на эти вопросы, а еще и решения проблем, которые за ними стоят. Иначе дух-хранитель рода Неверморов заберет у меня свой маленький презент в виде шанса на новую жизнь, пусть даже это жизнь не в самом приятном мире.

– У меня снова плохие новости, – внезапно прозвучало от входа в лабораторию, где я как раз занималась тем, что отрабатывала на трупе операцию по вырезанию аппендицита. Который в этом мире, конечно же, не умели удалять, поэтому если у кого-то он воспалялся, а поблизости не было целителя (либо денег на оного), человек был обречен на смерть из-за такого, казалось бы, обыденного пустяка.

Что я, конечно же, собиралась исправить.

Ну и да, что однозначно было хорошо для медика, служащего некроманту – так это то, что благодаря специфике рода деятельности покровителя не было никаких проблем, чтобы получить трупы для хирургических практик.

– Какие же, мой лорд? – поинтересовалась я, отложив скальпель.

– Доктор Мицлер, – отчеканил Алан Невермор. – С тех пор, как он пропал, мои люди не прекращали поиски. И нового лекаря я не нанимал в свое поместье лишь по той причине, что от тебя в этой области толку однозначно больше, чем могло бы быть от лучших наших врачей.

– И сейчас, как я поняла… поиски дали результат? – я нахмурилась.

– Верно, – кивнул мужчина. – Его нашли в проклятых шахтах, с перерезанной глоткой. Опознали по неснимаемой серьге лекарской гильдии с личным номером.

– Не скажу, что удивлена – после случившегося с городским целителем шансы на то, что доктор Мицлер жив, были слишком малы, – вздохнула я. – Вопрос был лишь в том, как скоро найдут тело.

– И в отличие от целителя, убийца в самом деле как следует позаботился о том, чтобы тело не нашли быстро. Мало того, что шахты далеко отсюда, так в них еще и никто в здравом уме не сунется.

– Неужели не нашлось мага, который бы справился с тем проклятием? – протянула я, смутно припоминая, что тоже слышала о тех рудниках, расположенных в пещерах к югу. Которые, несмотря на богатства местных залежей полезных ископаемых, давно забросили из-за того, что все работавшие там шахтеры умирали. Вот буквально все! Причем если вначале бедолаги просто заболевали и уже не выздоравливали, то дальше было хуже. Чем больше они углублялись в пещеры, тем скорее наступала смерть. Ну а закрыли шахты с концами после того, как несколько разведчиков, спустившихся в самое сердце этих пещер, вскоре вернулись, почувствовав себя дурно, и мучительно умерли в тот же день.

– Не нашлось мага, который бы его даже распознал, – скрипнул зубами лорд Невермор, для предков которого вся эта история с закрытием шахт и смертями работников в свое время влетела в копеечку… а заодно прибавила баллов к и без того дурной родовой репутации. – Мой прадед в свое время обещал огромные деньги тому, кто снимет проклятие с его шахт. Да только в результате едва не разорился на компенсациях благородным семьям магов разных классов, чьи члены не просто не разобрались с проклятием, но еще и сами стали его жертвами. В результате на шахты просто махнули рукой. В то гиблое место даже разбойники не рискуют захаживать. И будь тело доктора Мицлера спрятано хоть немного глубже – думаю, мы бы его вообще никогда не нашли. Но к счастью для нас, его оставили недалеко от входа, куда еще решаются подходить те же поисковые группы с собаками, например.

– Занятно, – пробормотала я себе под нос, мысленно отметив, что вопрос этих странных пещер в будущем обязательно нужно будет изучить детальнее. – Так… Мой лорд, возможно, вы расскажете мне, как той ночью получили ранение, из-за которого могли умереть от потери крови? Что, к слову, вполне могло случиться с учетом убийства того, кто фактически был единственным, способным вовремя оказать вам первую помощь, благодаря которой вы смогли бы дождаться целителя из города. И если бы дух-хранитель вашего рода не организовал для вас меня, вы, вероятно, не дожили бы тогда до утра. Понимаю, что раз вы не рассказали мне всего ранее, то уверены, что это не мое дело. Тем не менее, хочу напомнить, что меня фактически прислали к вам в качестве уникального «волшебного помощника», вероятно способного подсобить с решением кое-каких ваших критически важных проблем. Следовательно, я смею несмело предположить, что если вы не будете скрывать от меня важную информацию, это поможет мне спасти вам положение и жизнь. Вы… расскажете мне, мой лорд? Ваша рана была ровной и аккуратной, четкой, похожей на разрез. Напади на вас животное, или напорись вы на что-нибудь – ранение выглядело бы совершенно иначе. Так… кто напал на вас?

Ему не нравилась эта тема. Совершенно очевидно и без каких-либо сомнений. И если мои догадки верны, если его в самом деле той ночью кто-то атаковал и пытался убить, у него наверняка есть весомые причины это скрывать.

Тем не менее, сквозь холодную каменную маску его лица можно было смутно угадать: мужчина колеблется. В самом деле думает о том, чтобы открыть мне эту безусловно опасную тайну…

– Мой лорд, простите, что беспокою вас… во время ваших исследований… – внезапно заговорил лакей, после стука буквально влетев в лабораторию. И вероятно логически предположил, что, конечно же, с лежавшим на столе трупом работал некромант, а не «какая-то его любовница». – Но вы сами приказывали отыскать вас и без промедления доложить, когда прибудет господин Мове.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Напряженно выдохнув, Алан Невермор обернулся к слуге.

– Да, спасибо, я сейчас же спущусь, – проговорил он. И дождавшись, пока лакей, поклонившись, удалится, снова развернулся ко мне.

– Господин Мове? – протянула я, наморщив лоб.

– Тот самый алхимик, о котором ты просила, – сказал некромант. – Встретимся вечером. Зайдешь в мои покои после десяти, и пока прислуга будет думать, что я с тобой забавляюсь – расскажу тебе о результатах нашего с ним разговора. И да, запирай дверь своей лаборатории и кабинета. Еще не хватало, чтобы слуги застукали тебя лично за работой.

– Безусловно, вы правы, мой лорд, простите. Учту, – кивнула я, склонившись в легком поклоне. И проводив мужчину взглядом, заперла дверь изнутри, а затем снова взяла в руки скальпель.

Согласно договоренности с покровителем, у меня было время до семи вечера, прежде чем прислуга, занимающаяся обслуживанием лабораторий, заберет труп для захоронения. Поэтому я практиковалась без отдыха и обеденного перерыва… что, впрочем, было нетрудно. Как-никак, я еще не успела привыкнуть ко всему этому достаточно, чтобы как бывалые патологоанатомы, трескать бутербродики прямо во время вскрытия, не отвлекаясь от процесса! Так что аппетита у меня в принципе не было… спасибо еще, что уже хоть перестало тошнить, и голова больше не кружилась. Конечно, в родном мире я время от времени напрашивалась на практические занятия старшекурсников благодаря тому, что была в хороших отношениях со многими преподавателями. Так что те, видя мою любознательность, без проблем разрешали мне посещать свои пары у старшаков, в том числе пускали поглазеть в анатомичку. Вот только тех таких занятий, что я успела посетить, было однозначно недостаточно, чтобы я ко всему привыкла.

Когда настенные часы показали полседьмого, я сняла защитный халат и фартук, перемыла и собрала хирургические инструменты, сложив их на отведенные для них полки. И осмотрев коридор на предмет отсутствия свидетелей, выскользнула из лаборатории, направляясь в свои покои. Где перед ужином собиралась не только переодеться, но еще и хорошенько помыться. Увы и ах, рефрижераторов в этом мире не изобрели! Так что хоть сейчас и был октябрь месяц, но тело человека, умершего вчера в городской больнице, полным ходом взаимодействовало с бактериями, которые запускали процесс его разложения. Следовательно, запашек был далек от аромата английских роз.

В такие дни как этот, когда мне доводилось практиковаться в хирургии на трупах, я особенно радовалась тому, что несмотря на всю почти-средневековую технологическую отсталость этого мира, в нем все же уже додумались до канализации. И даже научились подавать в душевые горячую воду, нагретую в котельной! Все эти блага примитивной цивилизации, конечно же, были доступны лишь самым богатым людям, а остальные, по старинке, грели воду на печи и подмывались в тазиках… в том числе, к слову, и семейство Морнайтов. Поэтому когда я оказалась здесь и впервые увидела душ для прислуги, то чуть не заплакала от счастья.

Теперь же у меня была целая ванная комната с большой чугунной ванной, оснащенной ручкой душа. В которую горничные регулярно приносили для меня душистые мыла и первоклассные средства по уходу за волосами. Последним я, к слову, особенно порадовалась – подобные лорд Морнайт себе позволить не мог. И хоть я старалась, живя у него, выкручиваться «народными средствами», регулярно делая масочки из подручных материалов, но с теми жесткими средствами для мытья мои бедные волосики все равно были похожи на паклю. Сейчас же, когда у меня появились средства для более адекватного ухода, и дорогие столичные шампуни, темно-каштановые локоны постепенно приобретали божеский вид.

Закончив с банными процедурами, и с удовольствием вдыхая запах своей кожи (которая теперь пахла красным яблоком, а не мертвечиной), я переоделась в свежее платье и направилась в хозяйскую столовую, где мне было велено есть с тех пор, как мой статус изменился. Конечно, я могла и заказать еду прямо в свои покои, но мне было неловко просить о таком «пальцезагибательном» обслуживании горничных, вместе с которыми совсем недавно мыла окна, и плечом к плечу штопала носки. Так что старалась не злоупотреблять ничем подобным, прибегая к такого рода услугам лишь когда это в самом деле было крайне необходимо.

И кто бы мог подумать, что подходя к лестнице, я встречу идущего в мою сторону Алана Невермора… вместе с незнакомым мне молодым шатеном! Хорошо сложенным, роста немного выше среднего, с живыми голубыми глазами и приятным гладко выбритым лицом.

– О, Аннет? Добрый вечер, – бросил некромант. А затем, обращаясь к своему спутнику, проговорил: – Позвольте представить вам мою пассию, леди Аннет Морнайт. Аннет, это мой гость, Мишель Мове. Очень талантливый маг класса алхимик, который, надеюсь, задержится здесь надолго.

– Рада знакомству, господин Мове, – учтиво сказала я, и вовремя спохватившись, присела в реверансе вместо уже привычного мужского поклона, который использовала при общении с лордом Невермором.

– Прошу вас, леди, можете обращаться ко мне просто по имени, – вежливо улыбнулся алхимик, поцеловав мою руку. – Рад нашему знакомству… Надеюсь, лорд Невермор, вы не ревнуете? – добавил он с легким добродушным смехом.

– Нет, что вы, с Аннет у меня нет поводов для ревности, – пожал плечами некромант. И признаюсь, эти слова немного кольнули мое самолюбие своей двузначностью. Ведь пускай для гостя они звучали как «я уверен в своей пассии», но в действительности их смысл, адресованный уже мне, заключался в: «невозможно ревновать ту, что в принципе не интересует тебя как женщина».

И да-да, с одной стороны, мне такое отношение было только на руку. Но вот с другой, это, все же, слегка разозлило!

– Встретимся сегодня вечером, моя дорогая, – тем временем сказал Алан Невермор, кивая мне на прощание. – А сейчас нам с господином Мове нужно еще кое-что обсудить в моем кабинете.

– Да, конечно, мой лорд. Буду с нетерпением ждать встречи, – мило ответила я, и продолжила свой путь в столовую. Не подавая виду, будто его слова хоть как-то меня задели.

Увы, вкусный ужин не помог мне хоть немного отвлечься от мыслей о приезде алхимика. Так что после него я лишь прихватила книгу из библиотеки и отправилась в свои покои, ожидать назначенного моим покровителем времени. А когда оно настало – нарядилась соответствующим образом. И уже традиционно подождав появления в коридоре проходившей мимо горничной, двинулась к двери хозяйских покоев.

– О, а вот и ты? – спокойно бросил Алан Невермор, когда я, постучав, вошла.

– Да, мой лорд, – поклонилась я. – И я с нетерпением жду услышать о том, до чего вы договорились с господином Мове.

– Думаю, результат тебе понравится, – сказал он, и сев на диван, указал мне на кресло напротив себя.

Учтиво кивнув, я опустилась в него… предварительно придержав полы халата, чтоб они оставались плотно сомкнутыми, и не продемонстрировали этому некроманту даже мои колени. Пускай он неоднократно и неоднозначно давал понять о своем ко мне безразличии, это не значило, будто я буду чувствовать себя комфортно, разглядывай он мое тело!

 На миг мне показалось, что слева от меня, в тени, кто-то стоит. Но нет, бросив беглый взгляд в ту сторону, я не увидела ни фантома Береники неизвестной природы, ни даже зуба где-нибудь на полу или на полочке. Что, безусловно, стало поводом вздохнуть с облегчением.

После того, как я увидела ее в зеркале, и некромант раскрыл мне тайну своей злополучной несостоявшейся свадьбы, меня больше не оставляли в этой комнате одну. Когда я приходила сюда, чтобы изобразить, будто исполняю свой «долг графской любовницы», Алан Невермор никуда не уходил, не ложился спать, и даже не отходил от меня дальше, чем на несколько шагов. Возможно, именно поэтому Береника Ленор больше не являлась мне.

Интересно, а сам этот мужчина… все еще видит ее, оставаясь один? И если да, то как часто она показывается ему? Даже боюсь представить, что у него на душе: вот так, из раза в раз, год за годом. Когда перед твоими глазами по ночам то и дело появляется образ зверски убитой девушки, которую ты горячо любил много лет назад… С такими-то «веселостями» даже первый деревенский кобель начисто поставит крест на личной жизни и уйдет в монастырь.

При всем при этом тему фантома никто из нас двоих до сих пор больше не решался поднимать. По крайней мере, пока что.

– Итак… для начала, мое предложение его заинтересовало, так что следующие несколько месяцев Мишель Мове проведет в этом поместье. Где я выделю ему кабинет и лабораторию для работы, – сообщил некромант. И эта новость меня в самом деле порадовала!

– Как же вам удалось убедить его, не раскрывая карт, мой лорд? – с интересом спросила я.

– Рассказал ему, что у меня есть один очень талантливый маг-ученый, чей класс не позволяет ему разгуляться на полную, и чьи наработки способны совершить революцию в медицине, – проговорил лорд Невермор. – Якобы он готов присылать их мне, поскольку желает развития науки. Но при этом имеет серьезные личные причины не раскрывать свою личность. Так что готов пожертвовать славой во имя прогресса. В то время как меня интересует исключительно выгода, которую я получу от всех этих разработок, поэтому я готов спонсировать исследования и всячески им способствовать. Мишель – из тех магов, которые родились с большим магическим потенциалом и проницательным умом, при этом не имея знатного происхождения. Такие в нашем мире либо довольствуются малым и остаются никем, либо умеют продираться наверх, используя любые возможности. Мишель, для своего происхождения, достиг немалых высот в магической карьере. Поэтому, как ни странно, радо ухватился за очередную перспективную возможность.

– И как же мне предстоит с ним работать, если непосредственно прямой контакт исключен? Я правильно понимаю, что мне нужно будет…

– Именно, излагать для него все в письменном виде, – кивнул некромант. – Твоей задачей будет максимально детально описать то, что ты знаешь, и то, чего хочешь от него добиться. А он уже, используя свои специфические знания, умения и особенности дара, доработает формулы и воплотит разработку. Насколько я понимаю, ты уже достаточно подтянула теоретическую базу по магии, чтобы правильно и понятно излагать свои мысли алхимику, дабы он понимал, что и как должен сделать при помощи своего дара?

– Верно, – кивнула я. – Хоть мне еще далеко до теоретических знаний магов, посвятивших свою жизнь волшебным наукам, но с основами, необходимыми для этой работы, я более-менее разобралась. Так что постараюсь сделать все, чтобы работать наиболее результативно.

– В таком случае, буду ждать от тебя в ближайшие дни рукописи первого проекта.

– Что ж, если этот вопрос мы с вами уже обсудили, а время, отведенное под «имитацию любовных утех», еще не истекло… Возможно, вы захотите вернуться к нашему разговору, который прервал приезд господина Мове? – медленно протянула я. И немного склонившись вперед, проговорила, глядя на покровителя исподлобья: – Мой лорд, кто или что ранило вас той ночью, когда я сшивала вашу поврежденную вену на ноге?

Мужчина напрягся. Очевидно, я – полезный инструмент – не была в статусе союзника, которому доверяют достаточно, чтобы безоговорочно делиться какой угодно информацией.

И все же, по истечении минуты, Алан Невермор напряженно выдохнул и сказал:

– Он был в маске. Высокий, очень крепкий, вооруженный мечом, причем меч был чем-то смазан. Он поджидал в засаде и напал на меня когда я, возложив цветы на могилу Береники, направился в сторону поместья. В силу… определенных обстоятельств я не хожу безоружный, так что сумел дать отпор, ударив его кинжалом под ребра. И все же, меня ранили. Если нападавший знал, что доктор Мицлер и целитель из города мертвы, а значит, не смогут оказать мне помощь… то вероятно решил, что с таким ранением я все равно не жилец. В лучшем случае, остался бы без ноги. Наверное, поэтому он и сбежал.

– Надо же, какой предусмотрительный молодой человек: готовясь к покушению, на всякий случай – вдруг до конца дело довести не получится – избавился от врача, способного оказать первую помощь, и целителя, который бы вас излечил.

– Не уверен на счет «молодого», – задумался некромант. – Он явно был на порядок старше меня… но при этом в великолепной форме.

– Вот как…. – я скрестила руки на груди. – Мне просто интересно, чисто теоретически… а не мог ли именно он убить ту горничную, Дорхес, которую я не так давно нашла мертвой? Ведь… как по мне, то было бы странно, если бы во всего одном поместье (или неподалеку от него) завелся более чем один убийца, строящий против вас козни.

– Знаешь, сейчас я вообще ни в чем не могу быть уверен. Особенно в количестве людей, стремящихся меня убить.

– И какие же кандидатуры первыми приходят в голову?

– Первым – лорд Себастьян Холлер, покровитель соседнего графства. У нас с его семьей давние счеты. Тем не менее, прямых поводов полагать, что он пытается убить меня, нет. Так же на меня точат зуб несколько глав мелких аристократических родов, плюс парочка представителей местной буржуазии. И еще при дворе есть одна знатная коварная дама, которой я отказал четыре года назад, и она поклялась меня извести. Когда думаю про ту же недавнюю эпидемию чумы, которая могла быть кем-то подготовлена, на ум приходят эти люди. Однако… я не могу избавиться от чувства, что меня ненавидят прямо здесь, где-то совсем близко.

– А знаете, что меня беспокоит? – я призадумалась. – Эта убитая горничная… я случайно подслушала ее разговор в душевой для прислуги с другой женщиной, пожилой, которую я не увидела. И Дорхес… она сказала ей, что видела в вашем окне, как я теперь понимаю, Беренику. Та вторая женщина строго приказала ей об этом молчать. Ну а что было дальше с Дорхес – вы знаете. А еще я надеюсь, что раз тоже видела Беренику, и раз рассказала обо всей этой истории вам… то меня, следом за Дорхес, в туалете не прикончат.

– Справедливые опасения, – нахмурился Алан Невермор. – Распоряжусь усилить твою охрану. А еще закажу для тебя из столицы артефакт, при помощи которого ты сможешь подать мне сигнал, если попадешь в беду.

– С учетом всех сложившихся обстоятельств, буду искренне благодарна, мой лорд, – я поежилась. – А еще не помешает найти ту женщину, с которой Дорхес говорила в душевой, и выяснить, что она знает. Вот только за все время я, сколько ни прислушивалась к пожилым женщинам из прислуги… так и не смогла понять, кем из них она была. Но вот что интересно… Если взять в расчет это обстоятельство убийства горничной, не может ли ее убийца быть связан со смертью вашей невесты десять лет назад?

– Думаешь, это… тот, кто сделал с ней?.. – выпалил некромант, сжимая кулаки до белых косточек.

– Либо тот, кто был тесно связан с убийцей и имеет отношение к тому, что сейчас ее фантом все еще появляется в ваших покоях. Возможно, если мы разгадаем эту тайну, поймаем того мерзавца, то и найдем способ… прекратить это?

Лорд Невермор молчал. Было видно, как он напряжен, как его руки дрожат мелкой дрожью.

– Как вы думаете, какова природа того, что… происходит здесь? – осторожно спросила я.

– Задаюсь этим вопросом все десять лет, – наконец выговорил он. – И что самое страшное… кажется, это в самом деле она. Такое впечатление, будто ее душа застряла и не может покинуть этот мир, не способна обрести покой. Возможно, что-то удерживает ее. Возможно, это связано с тем, что именно в своих покоях я нашел ларец с ее зубами. Но если есть малейший шанс того, что распутав этот клубок, мы сможем ее освободить…

– В таком случае, сделаем все ради этой цели, – уверенно проговорила я. – И все же, меня не перестает волновать одна… не самая приятная догадка.

– Какая же?

– Подозрительная вспышка чумы в деревне, а еще тот факт, что нападая на вас, лезвие меча чем-то смазали – очевидно субстанцией, в которой содержались бактерии, ставшие причиной дальнейшего заражения раны. Не хочу показаться пессимисткой, но… что, если я здесь не единственная иномирянка? И еще один пришелец из более развитого мира как раз работает вместе с вашим врагом.

– Если так, то мне не очень нравится этот сценарий, – мрачно протянул некромант.

– И именно поэтому мы не должны его исключать, даже если пока что нет никаких серьезных подтверждений этой теории, – я нахмурила брови. – Пускай это лишь предположение, для которого нет веских оснований, готовиться всегда нужно к худшему варианту. Иначе рискуем оказаться на десять шагов позади. Но если такой вариант в самом деле имеет место быть, то главным вопросом становится: на что способен этот иномирец? Чем он занимался по жизни раньше? Насколько обширные знания и в каких областях имел? И вообще, пришел из моего мира, или какого-нибудь другого, совершенно отличного от него?

Глава 11. Проклятие

Сегодня лорд Невермор должен был передать Мишелю Мове первую рукопись, с которой ему предстоит поработать. И это была инструкция по созданию заветного новокаина! Который маг-алхимик (если я правильно разобралась в возможностях этой силы) сможет легко синтезировать, беря за основу молекулу кокаина – вещества, использующегося докторами этого мира как местный анестетик… как очень токсичный анестетик, который при своем применении всегда нес крайне опасные последствия для всего организма. Но в моем мире уже было известно об опасности этого вещества, что привело к его запрету. А благодаря изобретению новокаина необходимость в этой дряни попросту отпала, полностью переведя вещество в запрещенные препараты, которыми, разве что, баловались люди, настолько обделенные мозгами, что добровольно травили себя всяким дерьмом ради «ловли глюков».

Вот только в этом мире, увы, с фармацевтикой было туго. И адекватных, действенных аналогов среди местных анестетиков было, мягко говоря, негусто. Так что тем, у кого не было денег на мага-целителя, приходилось тяжко.

Что я, конечно же, теперь намеревалась изменить! Новокаин, хоть и был не без побочек, являлся намного более безопасным средством. Которое, я уверена, в скором времени совершит революцию.

Как я поняла, алхимики были теми самыми магами, в руках которых находился полный картбланш для самых невероятных заклинаний. Потому что…

Будучи магом-бытовиком, я могла управлять различными веществами, слабо на них влияя. У местных, не знакомых с концепцией молекул и атомов, это ограничивалось заклинаниями элементарных манипуляций с материями, сфера применений которых укладывалась в то, что понималось под бытовой магией. Я же, скрестив оную со своими научными знаниями, могла осознанно выявлять частицы, разделять и соединять их, стимулировать либо наоборот останавливать рост и развитие. В том числе ускоряя или замедляя естественные процессы, а то и вовсе делая возможным то, что недоступно обычным людям.

Но вот алхимики… с ними все было куда интереснее. Ведь они могли буквально совершать химические реакции, которые в принципе невозможны. И что самое главное, выражаясь современной терминологией, фактически… воздействовать на молекулы, и даже на атомы того или иного вещества, видоизменяя и перестраивая их. Следовательно – превращать одно вещество в другое.

И на этом моменте я, конечно, лишь горько поплакала. Потому что будь я высококлассным химиком или физиком – в паре с алхимиком могла бы творить просто невиданные вещи! Но, увы, мом познания в этой науке были лишь базовыми знаниями любознательной девушки, отучившейся один год в меде. Тем не менее, даже этого было достаточно для того, чтобы радикально изменить этот мир.

Пока же Мишелю предстояла работа по созданию, испытаниям и совершенствованию новокаина, я планировала подготовить базу для вакцинации. И решила не изобретать велосипед, а, как это было и в моем мире, начать с оспы. Если точнее – с более мягкой ее формы, коровьей оспы, на основе которой планировалось создать первую в этом мире вакцину. После чего передать результат, вместе со всеми записями, Мишелю – для дальнейшей разработки и развития технологии, в том числе и для создания вакцин от других болезней. Согласно моему плану, до зимы должна начаться вакцинация всех населенных пунктов, расположенных на землях под покровительством лорда Невермора. Таким образом, мы предотвратим возможные вспышки заболеваний – как естественные, так и те, которые кто-то мог бы любезно для нас организовать. Это было бы особо опасно в зимний период, когда из-за морозов, ограниченной мобильности и запасов продовольствия люди более уязвимы. Потому я делала ставку на то, что следующий серьезный удар нам попробуют нанести уже зимой.

Ради реализации первого пункта этого плана мой покровитель несколько дней назад отправил гонцов на… не самое воодушевляющее задание: поиск населенного пункта, в котором водились бы коровы, больные оспой. И когда хотя бы один из них вернется, принеся мне опытный образец – содержимое пустул из вымени заболевших коров – я смогу приступить.

Ну а пока что меня занимал еще один, ничуть не менее важный вопрос: убийца, находящийся если не прямо внутри графского поместья, то уж точно совсем недалеко от него. Лишь выявив и обезвредив его, а в лучшем случае допросив, мы сможем полноценно перейти из защиты в нападение.

Допустим, если этот убийца был один: он сначала заколдовал, а затем жестоко убил Беренику Ленор десять лет назад. Он же, когда прошли эти самые десять лет, напал на Алана Невермора в попытке «отправить его следом за невестой», но по факту лишь ранил, а мне удалось спасти покровителю жизнь. И он же прикончил Дорхес, видевшую призрак Береники в окне.

Но… почему ЭТО могло стать поводом убивать горничную? Что, собственно, такого критичного в том, что она якобы видела в окне графской спальни девушку в белом платье? Почему это так взволновало убийцу, что он аж сорвался с места и лишил жизни эту женщину?

Та самая пожилая служанка, которая приказывала Дорхес молчать, очевидно знала ответ. И если не она сама была то ли убийцей, то ли сообщницей убийцы… Выходит, ей удалось что-то узнать. При этом имелась причина, по которой она не могла поделиться своими знаниями с хозяином.

И все это лишь делает еще более острой необходимость найти ту женщину.

Только вот как мне узнать, кто она?

У меня была одна идея, но она ничего не гарантировала: организовать для меня процедуру опознания по голосу. Соорудить что-то вроде кабинок-исповедален в католических храмах моего родного мира. И в одно из помещений кабинки, вместо священника, посадить меня. Во второе же по очереди запускать всех служанок старше пятидесяти лет, приказав им, чтобы рассказали какую-нибудь ерунду, исключительно для отвода глаз. Неважно какую, лишь бы я по несколько минут слушала голос каждой из них. Конечно, была вероятность того, что та самая женщина, догадавшись, изменит голос, чтобы ее не узнали. Но если говорить ей придется долго, есть шанс, что я смогу распознать притворство.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вчера я изложила эту идею Алану Невермору, и он отдал распоряжение своему мастеру, чтобы тот изготовил такую кабинку. Начать допрашивать таким вот образом возможных подозреваемых планировалось завтра. И список служанок, подходящих по возрасту, Гертруда уже приготовила, положив его сегодня хозяину на стол.

Я же теперь, довольная проделанной работой, собиралась до завтра отдохнуть (подразумевая под отдыхом, конечно же, спокойное чтение магической литературы у себя в покоях). Да только случилось нечто, немного переменившее мои планы. А вернее – я кое-кого увидела.

Тех самых двух мужчин, которые приезжали в поместье Неверморов как раз в день десятилетия смерти Береники. Чей разговор я случайно подслушала. И кто, вероятно, был как-то связан с той раной, что открылась на боку лорда Невермора.

…проклятие. Они сказали, что он под действием проклятия, которое набирает обороты, из-за чего время некроманта истекает. А еще, судя по тому подслушанному разговору, мой покровитель нанимал этих парней, чтобы они разобрались с тем проклятием и нашли способ его снять.

Получается, раз эти двое снова приехали сюда, то собрали в столице нужную информацию, раскопали кое-что, что поможет перейти на новый уровень в понимании происходящего.

Теперь, при виде новых старых гостей, я снова прокручивала в голове каждую деталь, которую мне удалось тогда подслушать. И, в конце концов, поняла, что догадками довольствоваться в моем случае не только скучно… но еще и смертельно опасно. Так что когда наступил глубокий вечер, я переоделась в уже привычный «косплей постельной грелки» и направилась в покои своего «любовничка», хотя сам он меня, к слову, сегодня не вызывал!

– Добрый вечер, мой лорд, – проговорила я, войдя после стука в хозяйские покои вскоре после того, как заметила, что сам некромант как раз в них вернулся.

– Надо же, не помню, чтобы я сегодня… приглашал тебя зайти, – нахмурившись, протянул он… и пройдя в гостиную, я как раз увидела своего покровителя в одних кальсонах, без рубашки!

И во-первых, отметила отсутствие на боку повязки (что значило, что та рана, все же, открывшись снова; не присутствовала на его теле постоянно, а таки зажила). Во-вторых, густо покраснела и отвела взгляд.

Мужчина же, при виде такой реакции, самодовольно хмыкнул и накинул халат.

– Появилась тема разговора, которую, как мне кажется, нам лучше не откладывать до того дня, когда вы решите меня позвать, – заявила я, облегченно выдохнув, когда некромант завязал халат.

– В самом деле? – он вздернул бровь. – Что же это за тема?

– Ваше проклятие, – выговорила я, и отметила, как при этих словах мужчина изменился в лице. – Мой лорд, когда вы собирались рассказать мне о нем?

Некромант нахмурился. И замерев на несколько секунд, внимательно смотрел на меня – словно пытался просканировать насквозь ледяным взглядом своих бесчувственных зеленых глаз. А потом я услышала, как он холодно поинтересовался:

– И откуда же такие занятные познания?

– Нетрудно было сложить два плюс два, когда на следующий день после приезда тех самых господ, которые нынче снова у вас гостят, мне принесли на стирку вашу одежду со следами крови. И пока я ее очищала, то… кое-что увидела, – проговорила я, благоразумно решив умолчать о том, что так же подслушивала разговор той странной парочки.

– Кое-что? – еще сильнее нахмурился лорд Невермор.

– Насколько я поняла, это была сцена из прошлого, в котором вам нанесли ранение на боку – аналогичное тому, кровь от которого я отстирывала на следующее утро после десятой годовщины смерти Береники. Понятия не имею, почему увидела то видение, когда начала очищать вашу рубаху магией. Однако… Если уж мы вместе работаем над тем, чтобы решить ваши очевидные проблемы, вам лучше не скрывать от меня такие немаловажные детали, как, например, проклятие, вероятно угрожающее вашей жизни.

– Ради того, чтобы решить вопрос этого проклятия, я нанял лучших в королевстве магов-заклинателей… по крайней мере, лучших из тех, кто не знатного происхождения, и готов быть нанят высоким аристократом, – мрачно бросил мужчина. И все же, от меня не ускользнуло то беспокойство, что появилось на его лице в этот момент.

– Итак, мои предположения касательно того, кто такие эти уважаемые господа, оказались верны, – констатировала я, не спуская с него взгляд. – Вот только, как мне кажется… они все еще не закрыли вопрос проклятия? И как мне кажется, если бы ваши проблемы можно было решить обычным наймом местных магов, вряд ли бы дух-хранитель вашего рода переносил для вас помощника из другого мира. Вам так не кажется?

– И чем же с моим проклятием мне может помочь иномирянка, обладающая уникальными для этого мира познаниями в науках, которые, при всей их ценности, не имеют отношения к магии? – напряженно прорычал лорд.

– Вот это мы можем узнать только в том случае, если вы предоставите мне максимально полную информацию, – я пожала плечами. – Вы ведь и сами наверняка понимаете, что все события, вращающиеся вокруг вашей персоны и создающие для нее проблемы, вероятно как-то между собой связаны. Если же наша общая цель – распутать этот клубок, то утаивание тех или иных сведений лишь замедлит процесс. Что может привести к нашему общему поражению, следовательно – мы оба умрем. Чего мне, увы, совершенно не хочется. Так что это за проклятие, мой лорд? Оно как-то связано с Береникой? И какое отношение к нему имеет то, что ваш покойный отец собственными руками много лет назад нанес вам нешуточное ранение ножом для конвертов?

Снова повисла пауза. Тягучая, напряженная, откровенно неприятная. Такая, которую хочется поскорее оборвать… а она, словно назло, все не заканчивается и не заканчивается.

– Она зовет меня к себе в могилу, – наконец проговорил мужчина. И от этих слов, сказанных так внезапно среди этой тишины, по моей спине пробежали мурашки. На миг показалось, что призрак Береники стоит прямо за моей спиной… но быстро обернувшись, я убедилась, что ее там в самом деле нет.

– В… могилу? – робко протянула я, напряженно сглотнув.

– Вероятно, причина в том, что именно в этих покоях, в моей спальне… я нашел тот ларец с ее зубами, – выдохнул Алан Невермор. – И заклинатели, которых я нанял расследовать все, связанное с этим проклятием, так же считают, что именно ларец с зубами послужил якорем, который прикрепил проклятие ко мне. Причем нет, Аннет, я пытался переехать в другие покои, – немного повысил голос некромант, очевидно прочитав этот вопрос на моем лице. – Но это не помогло. Даже наоборот: когда я пытался жить в других комнатах, становилось только хуже. Словно тонкая, острая нить, обвившая мою шею, натягивалась, болезненно врезаясь в кожу и угрожая меня задушить. Следовательно, хоть душа Береники и заключена в этих комнатах, мне вредит не то, что я нахожусь рядом с ней, а нечто иное. Нечто, что удерживает здесь и ее саму. И для чего она служит лишь проводником, который затягивает меня на тот свет. Поэтому Огюст (один из заклинателей) уверен: если найти способ освободить Беренику, это разрушит проклятие. Отпустит ее, и в то же время спасет меня. Именно к такому выводу они пришли, проведя в столице свое исследование старых рукописей в королевской библиотеке. Вот только конкретного способа, четких инструкций того, как это сделать, им пока найти не удалось.

– И я готова спорить на что угодно: узнав личность убийцы, взяв его за горло, мы получим шанс максимально быстро решить эту проблему.

– Да, убийца вероятно является ключевым переменным в уравнении проклятия, – кивнул некромант. – Вот только за все десять лет, минувших после смерти Береники, мне не удалось его отыскать.

– Скажите, мой лорд… я понимаю, что этот вопрос с моей стороны абсолютно грубый, бестактный, и даже жестокий. Но… десять лет назад… вы поднимали Беренику для допроса на закате первого дня после ее смерти? Когда… ее нашли на разрытой могиле.

– Я в самом деле… собирался это сделать, – ответил мужчина, выдержав еще одну напряженную паузу. – Хотел попытаться выяснить – возможно, она видела того, кто заклял ее. Либо когда он делал ЭТО с ней, выкопав из могилы… вдруг он не прятал лицо? Конечно, шансы на это были невелики, ведь тот ублюдок понимал, что имеет дело с родом некромантов, который способен допросить жертву посмертно. Вполне вероятно, что я наткнулся бы на такие же блоки, которые встретил, допрашивая убитую горничную… тем не менее, я собирался попытаться.

– Собирались… но в итоге не сделали этого?

– Не смог, – выдохнул Алан Невермор, и в этот момент он эмоционально показался мне марионеткой, у которой разом оборвались все нити. – Я был преисполнен решимости… но когда вошел в свою лабораторию и увидел ее лежащей на столе… вся решимость просто испарилась, а я оцепенел. Конечно, ее… подготовили. Обмыли, привели в порядок, сделали все, чтобы максимально скрыть от глаз следы кошмарной смерти. Вот только глядя на нее, я все равно видел весь тот кошмар, который узрел в тот момент, когда добежал до ее разрытой могилы. Окровавленное лицо с выдранными зубами, растрепанные, перепачканные землей волосы, переломанные ребра, два из которых торчали наружу… Я просто смотрел на нее, неподвижно стоя в нескольких шагах от лабораторного стола, и даже не ощущал, как по моему окаменевшему лицу текут слезы, оно словно онемело. А когда я очнулся, в комнате было уже темно: солнце давно село – единственная возможность узнать хоть что-нибудь была наверняка упущена.

– И по этой причине… из-за этого ваш отец тогда взбесился настолько, что ударил вас ножом? – протянула я в смутной догадке.

Однако ответ меня удивил.

– Нет. До.

– То есть, до? – выдохнула я, выкатив глаза.

– Скандал состоялся незадолго до заката, – пояснил мужчина. – Как и я, отец был могущественным некромантом, одним из сильнейших магов этого класса в стране. И он заявил мне, что я еще зелен, едва закончил обучение в королевской академии, к тому же, цитируя его, «все еще слишком мягкотелый». Поэтому, согласно его мнению – не смогу должным образом провести ритуал допроса. А значит, вместо меня, этим должен заняться он, как куда более опытный некромант. И его слова… они взбесили меня. Я заявил, что ни за что не позволю ему подойти к телу моей Береники. Что если кто-нибудь и поднимет ее, то это буду лишь я, и никто другой, тем более – не он. Услышав мой ответ, отец вспылил и завязалась не просто ссора, а самый настоящий, самый бурный скандал. Отец настаивал, что допрос покойницы должен проводить именно он, а не «щенок вроде меня». Ну а я в свою очередь пообещал оторвать ему руки, если он хотя бы попробует прикоснуться к ее телу. И тогда отец схватился за нож.

– Но… почему? – непонимающе проговорила я, не сводя с некроманта взгляд. – Почему вы были настолько категорически против того, чтобы ритуал провел ваш отец?

– Потому что я видел, как он смотрел на нее при жизни, – выпалил Алан Невермор сквозь стиснутые зубы. – И это был взгляд мужчины, которого от того, чтобы насильно затащить девушку в постель, удерживает лишь понимание единственного факта: за эту девушку не просто есть кому заступиться – есть тот, кто без шуток и колебаний убьет тебя голыми руками, попробуй ты сотворить подобное. Поэтому одна только мысль о том, что ЭТОТ человек может проводить некромантский ритуал с моей невестой, вгоняла меня в бешенство. И я понимал, что ни за что не позволю, не допущу этого. Любой ценой.

– О боги… – охнула я. Ну и семейка, черт возьми! – Хотя с учетом того, что ждало бы меня саму, не погибни ваш отец год назад во время пожара… то я даже не сказать, чтобы слишком удивлена.

– Что есть то есть, – горько хмыкнул некромант. – Тем не менее, он оказался прав: я в самом деле не смог поднять Беренику и провести допрос. В самом деле оказался слишком мягкотелым. И из-за этого мы, возможно, потеряли шанс узнать правду об ее убийстве. С тех пор отец не прекращал меня этим упрекать… да и я сам понимал это. Понимал, что возможно, если бы я позволил отцу провести ритуал, а не настаивал на том, чтобы сделать это лично… то мы бы смогли найти того, кто сделал это с ней.

– Либо наоборот, – задумалась я. – Не подумайте, будто я пытаюсь как-то очернить вашего отца из-за личных антипатий, связанных с тех, какие у него были на меня планы… Но что, если ваш отец так настаивал на личном проведении ритуала, и не хотел допускать к нему вас, не потому, что сомневался в вас как в некроманте… А потому, что боялся вашего успеха? Боялся, что вы все же допросите Беренику, и узнаете нечто… для него нежелательное?

– То есть, ты думаешь, что мой отец знал что-то об ее убийстве, а то и вовсе был к нему причастен?

– Это, конечно, лишь чистая догадка, – поспешила заверить я. – И все же, не следует исключать такого варианта. К слову, мой лорд, я вижу, вас это мое предположение не слишком-то возмутило.

– Как ты уже, думаю, догадалась, у меня с отцом были не лучшие отношения, и я точно не смотрел на него с наивным восхищением, – фыркнул некромант. – Он был мерзавцем, и узнай я о какой-нибудь еще мерзости, к которой он причастен – меня это не особо удивит. Что же касается смерти Береники, то я хочу знать, что за тварь сделала это с ней, и отомстить. Но даже если отец имел к этому отношение… После того, как он умер, я разбирал все его бумаги. Вот только не нашел ничего подозрительного. Ничего, что указывало бы на его связь со смертью моей невесты. Лишь парочку полных ненависти писем от лорда Холлера – причем как от уже покойного отца, так и от его сына, несколько лет назад унаследовавшего родовые земли.

– Вы о том самом лорде Холлере, который – покровитель соседнего графства и первый названный вами подозреваемый на роль заговорщика, стремящегося сейчас вас убить? – уточнила я.

– Он самый.

– И почему же, позвольте поинтересоваться, он писал полные ненависти письма вашему отцу?

– Это давняя история, – вздохнул некромант. – История, касающаяся Береники.

– То есть? Не желаете ли изложить поподробнее?

– Береника была дочерью Софии Холлер, младшей сестры старого лорда Франциска Холлера, отца того самого Себастьяна Холлера. Софию в свое время выдали замуж за Артура Ленора, дядю нынешнего короля. И изначально женихом их дочери должен был стать кузен Береники, Себастьян Холлер.

На этом месте я, не выдержав, закашлялась. Конечно-конечно, в этом мире (как и в моем родном мире в определенные исторические периоды) браки между кузенами были обычным делом, особенно среди знати. Тем не менее, меня от подобного все равно немного подташнивало.

– Вот только в итоге планы Софии и Франциска поженить своих детей пошли прахом, когда Береника влюбилась в меня. Ее же отец, Артур, искренне любил свою младшую дочь, а брачный союз с Неверморами показался ему ничуть не менее престижным и выгодным, чем с Холлерами. Так что разом разбив все планы, которые строила София, он заключил договор с моим отцом и организовал нашу помолвку. Я тоже испытывал к Беренике симпатию, потому не стал возражать против решения отца… а позже и вовсе полюбил свою невесту всем сердцем. Вот только Франциску Холлеру это, конечно, не понравилось. Так же, как и его сыну Себастьяну, который был одержим Береникой, и просто взбесился, узнав, что их помолвка сорвалась. Поэтому между нашими домами пробежала черная кошка. Но это и сравнить нельзя с тем, как обострилась вражда, когда в день свадьбы мою невесту нашли мертвой. А позволение Артура Ленора похоронить Беренику на нашем семейном кладбище и вовсе вызвало настоящую бурю негодования с их стороны. И это они, заметь, еще не знали всего, произошедшего после похорон! Если бы отцу не удалось сохранить всю эту историю в строжайшей тайне, наложив на всех посвященных слуг заклятие нерушимой клятвы… я боюсь даже представлять, что бы тогда произошло. Тем не менее, даже без этого Себастьян искренне, всем сердцем ненавидит меня как того, кто «отобрал у него Беренику, а затем не уберег ее».

– В самом деле, это – весомая причина, чтобы считать Себастьяна Холлера первым подозреваемым, – вдумчиво проговорила я. – И все же, кое-что меня беспокоит еще больше. Если кто-то наложил на вас десять лет назад проклятие, нынче угрожающее вам смертью… то зачем этому же самому человеку пытаться убить вас теперь, используя «иные методы»? А если так, то получается, у вас в самом деле два врага, которые сейчас одновременно вас атакуют. Возможно сговорившись, возможно каждый сам по себе. Однако шансов выстоять в войне на два фронта значительно меньше. Следовательно, нам нужно сделать все, чтобы перестать догонять бегущих впереди нас оппонентов, и начать, наконец, играть на опережение. Иначе мы с вами оба покойники, мой лорд.

Глава 12. Ритуал

Просыпаясь на следующий день, я собиралась начать поиски той женщины, разговор которой с Дорхес когда-то подслушала.

Вот только искать ее не пришлось!

Потому что когда ранним утром в туалете для прислуги нашли тело зарезанной пожилой служанки, ни у меня, ни у лорда Невермора не возникло малейших сомнений в том, что это и была та самая собеседница Дорхес.

Ее звали Агата Харпер. Пятьдесят шесть лет. Служила в этом доме почти четыре десятилетия, и конечно же застала ту самую несостоявшуюся свадьбу Алана Невермора. А затем и ночь, когда кто-то раскопал могилу с похороненной заживо Береникой Ленор, чтобы совершить невиданное зверство.

И то, что Агату убили, значило одно: убийца Дорхес понимал, что мы ищем именно эту женщину. Следовательно… был в курсе либо конкретного ее разговора с Агатой, либо того, в чем эти две служанки вероятно были замешаны. Знал об их связи, которая сгубила вторую следом за первом. И знал то, что Агата владела информацией, опасной для него. А значит, понимал, что узнай мы эту информацию – он и его задание окажутся под угрозой.

А еще немаловажно… если атакующих сторон в самом деле две, то убийца в поместье возможно находится на той из них, которая касается проклятия. Ведь первым делом он убил именно горничную, которая увидела призрак Береники в окне хозяйской спальни, что, по мнению Агаты, было опасно. Следовательно, скорее всего этот убийца не причастен к той стороне, которая организовала вспышку чумы в деревне и нападение на Алана Невермора, вместе с убийством его личного доктора и городского мага-целителя.

Таким образом, в этом поместье и правда завелось слишком много убийц-шпионов! И если мы хотим начать обыгрывать соперников, то для начала неплохо бы количество этих убийц-шпионов уменьшить.

Что ж, одну травлю крыс я уже недавно организовала! Придется провести еще и вторую.

Раз уж сегодняшние планы сорвались из-за убийства той, кого планировалось искать, я решила заняться еще одним крайне важным моментом: вопросом коммуникации. Возможность быстро передавать информацию из поселения в поселение в пределах владений лорда Невермора значительно бы нам помогло, позволив оперативно реагировать на происходящее в округе. И в условиях надвигающейся зимы это было особенно актуально. Поэтому следующим проектом, который я намеревалась воплотить, становилась сеть передачи данных.

Конечно, в силу своей специальности и ограниченности знаний, я не могла вот так просто сделать телефон, или даже телеграф… по крайней мере, сейчас. Возможно, позже затею с телеграфом удастся воплотить, используя магию и чужие светлые головы, в которые вложу нужные идеи. Но пока что я решила обойтись более простым и реализуемым в наших условиях методом: сигнальные фонари+морзянка.

Ради этого плана во всех городах и деревнях под покровительством лорда Невермора нужно будет установить информационные станции, состоящие из домика шифровальщика и вышки, на которой посменно находились бы дежурные с фонарем. И при необходимости передать в графское поместье какую-нибудь срочную информацию (либо наоборот – принять ее), шифровальщик закодировал бы текст по методу старого доброго «точка-тире», а дежурный на вышке отправил бы этот сигнал при помощи фонаря до следующей информационной станции. В тех случаях, когда расстояние между деревнями и городами было слишком велико, и увидеть сигнал становилось просто физически невозможно даже при помощи подзорной трубы, информационные станции планировалось установить где-нибудь на возвышенности между поселениями.

Конечно, главным минусом всей этой системы являлось то, что передать сигнал возможно лишь в темное время суток, и лишь в ясную погоду – даже простой туман станет помехой. Тем не менее, даже так это все равно позволит передавать и получать информацию намного оперативнее: никакой конь не способен бежать быстрее светового луча.

Но ключевым во всем этом плане был тот самый шифр из точек и тире. Который я собиралась разработать с нуля, используя уже известный принцип азбуки Морзе. Причин было две.

Первая – я банально не знала азбуки Морзе.

Вторая – если гипотетически возможный иномирец в «активе» врага так же из моего мира, то он может знать азбуку Морзе. Следовательно – перехватывать и расшифровывать наши сообщения, поднося их на блюдечке тому, на кого работает (тому же Себастьяну Холлеру, например). Вот только если значение комбинаций точек и тире будет иным, нежели в принятой во всем моем мире азбуке Морзе, он просто не сможет расшифровать их и прочитать наши сообщения.

Так что я села за разработку шифра сразу после того, как начертила для мастера лорда конструкцию сигнального фонаря: металлической коробки с зеркалами внутри и заслонкой, которая будет легко отодвигаться вверх, чтобы передающий послание мог комбинировать длинные и короткие световые сигналы.

Однако во главе стола все еще стоял вопрос поимки вражеского агента в наших стенах. Потому что если он будут продолжать здесь работать, еще и передавать своему покровителю информацию о наших действиях, вырваться вперед не удастся. Но вот если мы возьмем его за жабры, то не только пресечем эту ниточку. А еще и получим возможность некоторое время поводить врага за нос, передавая ему ложные сведения прежде, чем он поймет, что его шпион раскрыт и пойман.

Поэтому сейчас мы надеялись приблизиться на шаг к его раскрытию, и ради этого поднять Агату для допроса. Понимая, что на ней, вероятно, стоят такие же блоки, как и на Дорхес, мы с Аланом Невермором пришли к нехитрому выводу: нужно хорошенько подумать, какие вопросы ей задавать, чтобы получить результат за то окно, в которое можно провести допрос.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍И вот, когда пришло время, я отложила записи с как раз законченным шифром, и направилась в лабораторию своего покровителя, куда уже привезли труп убитой пожилой горничной.

– Рад, что без опозданий, – небрежно бросил некромант, входя в комнату следом за мной.

– Не помню, чтобы давала вам повод сомневаться в моей пунктуальности, мой лорд, – хмыкнула я, запирая за ним дверь.

За окном солнце уже приближалось к линии горизонта. И это значило, что время пришло. Пан или пропал!

Один раз я уже наблюдала за тем, как Алан Невермор поднимал покойницу для допроса. Тем не менее, на этот раз я стояла рядом с ним, а не пряталась в шкафу, поэтому видела все четко и ясно. И от этого становилось еще более жутко. Когда подойдя к столу, некромант поднес ладонь ко лбу служанки и четко, звенящим металлом голосом, проговорил:

– Взываю к тебе на закате твоего последнего дня на этом свете! Агата Харпер, прежде чем навеки покинуть мир живых с лучами уходящего солнца, молви мне свои последние слова!

Секунда… и женщина ровно села на столе, глядя впереди себя невидящими глазами.

– Чего ты желаешь? – словно отовсюду, прозвучал тихий, хриплый голос, напоминавший искаженное эхо.

– Что последнее ты видела перед своей смертью? – тут же задал он вопрос, который был последним, что некромант спросил у Дорхес, поднимая ее для допроса… и тот единственный вопрос, на который та начала было давать ответ, да только не успела договорить.

– Белое платье и сгорбленного мужчину с ножом, – проговорила Агата, тут же вызывая у меня целый фонтан эмоций…

Которому сейчас не было времени поддаваться: нужно использовать те мимолетные минуты, что у нас есть до того, как солнце полностью сядет.

– Что последнее ты слышала перед своей смертью? – не медля, спросил Алан Невермор, решив попробовать вопрос, сформулированный аналогично тому, на который успешно был получен ответ.

– Музыкальная шкатулка, тиканье карманных часов и кашель, – ответила покойница, продолжая нас шокировать.

– Ты знаешь мелодию, которую играла та музыкальная шкатулка? – продолжал некромант, реагируя на ситуацию.

– Огюст Филабер, Вальс листьев, – сообщила женщина, и я уже буквально не могла стоять на месте от нетерпения. Потому что…

Потому что если мы найдем музыкальную шкатулку с этой мелодией, она фактически укажет нам на убийцу!

– Белое платье было на этом сгорбленном мужчине? – спросил лорд, задавая откорректированный вопрос из тех, которые мы с ним накануне заранее заготовили.

– Нет.

– Тогда на ком было белое платье?

– Девушка. Мертвая.

– Что делала эта девушка? – не унимался некромант, и судя по дрожи его руки, нервы у него серьезно сдавали.

– Плакала и танцевала вокруг меня.

Что за… чертовщина вообще здесь происходит?!

– Эту девушку убил тот же, кто убил и тебя? – собравшись с силами, спросил Алан Невермор.

– Нет, – неожиданно для нас обоих ответила покойница.

А вот это уже интересно! Получается, тот, кто жестоко убил Беренику… не был тем убийцей служанок, которого мы разыскиваем сейчас? Или же…

– Как тот, кто убил тебя, связан с той мертвой девушкой в белом платье? – спросила я, задавая вопрос прежде, чем некромант сам скажет следующее слово.

Снова удивляя нас, покойница ответила:

– Он желал ее при жизни, и теперь желает мести.

И пока лорд ошарашено замер, выкатив глаза от такого внезапного откровения, я задала следующий вопрос:

– Тот, кто убил тебя, мстит за ту девушку самолично?

– Нет, ему отдают приказы.

– Кто?

– Я не могу сказать, – напряженно проговорил голос.

Черт!

– Тот, кто отдает приказы твоему убийце, сам желал мертвую девушку в белом платье? – не сдаваясь, продолжала я.

– Да.

Что ж, это очень сужает круг подозреваемых! И фактически лишает сомнений в том, что тот самый первый подозреваемый лорда Невермора, вероятно, и есть наш противник. По крайней мере, что касается происходящего с нами сейчас.

– Почему девушка в белом платье была рядом с тобой, когда тебя убили? – словно очнувшись, и сам спросил некромант.

– Потому что я знала, что она все еще здесь, но молчала.

– Почему ты молчала? – выпалил некромант, с опаской поглядывая в окно, где солнце уже почти село.

– Потому что десять лет назад, перед похоронами, я поняла, что она все еще жива, но мне приказали скрыть это, – ответил голос. А затем, прежде чем ошарашенный мужчина успел хотя-бы открыть рот, Агата резко развернула голову ко мне, и я услышала, как этот жуткий голос проговорил отовсюду, вгрызаясь каждым словом в мою голову: – Тот, кто желает пожрать твою душу, уже здесь. Он далеко, на другом конце света, и нескоро тебя найдет. Но он уже ищет…

Как вдруг тело, обмякнув, упало на стол: солнце за окном полностью скрылось за горизонтом.

Я же, задрожав, и сама не устояла на ногах. Попросту рухнула на колени, а потом ослабленно села на пол. Голова шла кругом. То есть… получается, что?..

– Неужели пожиратель тени уже… прибыл в этот мир? За мной? – сбиваясь, пробормотала я.

А ведь… ведь мне все еще неизвестно, как защититься от этих тварей!

– Пока что рано паниковать, слышишь? – строго проговорил Алан Невермор, опустившись рядом со мной на одно колено, и легонько встряхнул меня за плечи. – Этот мир – не деревня с двумя улочками. Если та тварь в самом деле на другом конце света, то ей понадобится немало времени, чтобы понять, где именно тебя искать, а потом еще и найти. Вынюхивать души, на которые запали, они не могут… по крайней мере, на расстоянии, тем более на большом. Так что пусть он и отследил, в какой мир тебя закинуло (что, заметь, заняло у него больше двух лет), но найти тебя в этом мире будет для него делом не одного месяца. Если повезет, то даже не одного года. А к тому времени мы придумаем какой-нибудь способ обезвредить его, обещаю. Только для этого мне, для начала, не помешает самому выжить.

– Что правда то правда, – прошептала я. И нерешительно посмотрев на него, смущенно добавила: – Спасибо, мой лорд.

– Как-никак, ты ценный союзник, – он пожал плечами. – Но вот остальное, что сказала эта женщина… Проклятье, я так и не успел спросить, кто приказал ей молчать после того, как она поняла, что подготовленная к похоронам Береника не мертва…

– Скорее всего, ответ был бы «Я не могу сказать», – вздохнула я. А затем продолжила: – Вероятно, убийца, зная о призраке вашей невесты… старался сделать так, чтобы кроме вас, о нем не узнали другие. Поэтому сначала убил ту, что увидела девушку в окне, и начала об этом трепаться… а затем убрал и саму Агату. Значит, в самом факте существования этого призрака есть нечто, что он хочет скрыть. А главное, его в самом деле могут видеть не все подряд. Ну и кроме того, все это значит, что каждый человек (кроме, разве что, вас, мой лорд), видевший Беренику, теперь под прицелом. То есть, в том числе и я!

Глава 13. Подозреваемый

Прислуга унесла тело Агаты, чтобы выдать покойную горничную ее родным для похорон. Мы же с моим покровителем, не теряя времени, уединились в его кабинете. Где во-первых, максимально точно записали все, что было сказано во время допроса. Во-вторых, собирались провести совещание, на котором обсудить все, что узнали.

– Итак, кашель, карманные часы и музыкальная шкатулка с конкретной мелодией, – задумчиво повторила я, когда Алан  Невермор закончил документировать все, что рассказала покойница. – И это должно быть связано с неким сгорбленным мужчиной. Который очевидно служит в вашем доме не меньше десяти лет, раз уж успел лично застать Беренику живой… и даже возжелать ее. Как я понимаю, список подозреваемых будет небольшим?

– Верно, – напряженно кивнул он. – И пока мы собирались в этот кабинет, я уже распорядился, чтобы его схватили и держали в темнице. Собственно, на встречу с ним через несколько минут и отправлюсь.

– Отличные новости, мой лорд, – довольно кивнула я. – И кто же он такой?

– Мой второй конюх, тридцать девять лет. Служит у меня больше двадцати лет. Сначала был мальчиком на побегушках, а потом поднялся до работы в конюшнях.

Поднялся… Во какие, я смотрю, у местных простолюдинов, которые пошли в прислугу, шикарные перспективы для карьерного роста… однозначно есть к чему стремиться в этой жизни!

– Однако же – конюх, который положил глаз на юную благородную леди, еще и невесту хозяйского сына, – протянула я. – А потом еще и обозленный ее страшной смертью, всю правду о которой его господа утаивали… Вполне себе мотив, чтобы переметнуться на сторону вражеского рода. Но вот другое интересно: кем был тот, кто приказал Агате молчать, когда она, как я догадываюсь, заметила признаки жизни у Береники перед похоронами?.. что могло быть результатом того, что наложенное на нее заклятие ближе к погребению начало ослабевать. Более того, этот человек все еще должен был иметь на горничную влияние, ведь она продолжала молчать обо всем этом до сих пор.

– Последнее не обязательно, хотя и наиболее вероятно, – задумался лорд Невермор. – Даже если того, кто приказал ей молчать тогда, на сегодня уже нет в этом поместье, она могла просто бояться заговорить об этом сейчас, опасаясь наказания за то, что десять нет назад ее молчание стоило Беренике жизни. И если сейчас вспомнить одно твое недавнее предположение…

– Вы о том, что в убийстве Береники может быть замешан ваш отец?

– Да, – мрачно кивнул некромант. – Если он в самом деле приложил к этому руку, и не хотел, чтобы кто-либо что-либо узнал, то мог приказать слишком наблюдательной горничной молчать. Сейчас же она могла просто бояться снова поднимать эту тему, опасаясь моего гнева. Либо понимала, что кроме отца, есть еще некто, замешанный во всей этой мутной истории. Некто, все еще находящийся поблизости и несущий для нее реальную угрозу.

– Вот только… почему ваш отец тогда просто не убил горничную, которая заметила то, чего не должна была замечать? – я нахмурилась. Какие объективные причины могли у него быть оставить ей жизнь десять лет назад, и потом держать ее возле себя все эти годы вместо того, чтоб тихонько прикончить? Вряд ли здесь дело ограничивается исключительно гуманизмом. Более того, оставаясь живой, она представляла для него угрозу не только потому, что знала о том, что Беренику хоронят живой… но еще и могла проболтаться о личности человека, приказавшего ей молчать.

– Если только с нее не брали магическую клятву, – предположил мужчина. – Вот только незадачка… Особенность клятвы в том, что она действует на давшего ее человека даже после смерти. Что, в том числе, может быть причиной блокировки ответов на некоторые вопросы, которые проводит некромант во время поднятия для допроса на закате. И хоть смерть давшего магическую клятву – не повод для него распускать язык, но клятва действует…

– Только пока жив тот маг, которому эту клятву давали, – отрешенно проговорила я, припомнив то, что изучала в магических книгах.

– Именно, – кивнул Алан Невермор. – Пока душа мага, который брал клятву, остается в мире живых, клятва так же продолжает действовать. Но как только она покинет этот свет, магическая клятва так же теряет силу. По этой же причине после смерти отца я в тот же день, пока никто не смекнул, что к чему, собрал всех слуг, которые работали в поместье десять лет назад, и застали смерть Береники. Я заставил каждого из них снова дать клятву о молчании, на этот раз уже лично мне. Вот только даже если бы я вдруг сошел с ума и решил разом «освежить» и клятву, которую могли стребовать с Агаты Харпер… я об этой клятве попросту не знал. Следовательно, либо она имела веские причины молчать даже без клятвы, и отец знал, что она в самом деле не проболтается…

– Либо тот, кому она эту клятву давала, все еще жив, – прошептала я. – И тогда… А что, если ваш отец знал убийцу Береники и покрывал его, и именно этот убийца взял клятву с горничной?

– Такой вариант так же вполне возможен, – вдумчиво проговорил некромант. – Вот только в таком случае тот маг должен был посещать наше поместье в день смерти и похорон Береники.

– То есть, это может быть кто-то из тех, кто приехал на вашу свадьбу… а потом задержался до похорон. И как я понимаю, после самого обряда погребения никто из «гостей» не остался на ночевку, иначе бы они тоже стали свидетелями убийства?

– Верно. На нашу свадьбу тогда приехало немало представителей высокой знати со всей страны, как-никак и Неверморы не последние люди в королевстве, и Леноры имеют немалое влияние, в жилах Береники даже текла кровь королевского рода. Так что магов на нашу несостоявшуюся свадьбу приехало немало, и около половины из них остались на похороны, сразу после которых разъехались.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Следовательно, клятву с Агаты должны были взять как раз перед погребением. Практически сразу после того, как она заметила, что заклятие начинает ослабевать, и Береника подает признаки жизни. И в таком случае тот маг, стоящий за убийством вашей невесты, должен был пристально следить за гробом. Настолько, чтобы обратить внимание на служанку, выражение лица которой изменилось при взгляде на «покойницу». Скажите… я понимаю, что вам больно об этом вспоминать, и в тот день вы явно были не в том состоянии, еще и после ранения отцом, но… Как проходили похороны? Где стоял гроб до церемонии, и как много людей могло возле него находиться?

– Сначала гроб с телом держали в одной из комнат на первом этаже поместья, – тяжело выдохнув, начал лорд. И по его лицу было видно, что каждое слово, каждое возвращение к тем воспоминаниям причиняют ему невыносимую боль. – Во двор, к парадному входу, его вынесли лишь к началу погребальной церемонии, в полдень. Именно там собрались все, кто пришел проводить Беренику: кто из-за того, что в самом деле тепло к ней относился, а кто просто представлял свой род на похоронах ради соблюдения этикета. Час жрецы из храма исполняли проводные песнопения, а потом гроб отнесли к семейному кладбищу Неверморов, где заколотили гвоздями и закопали в землю.

– И все то время, до полудня, пока гроб стоял внутри поместья?..

– Я почти не отходил от него, – признался мужчина. – Отлучался всего пару-тройку раз, когда… понимал, что сейчас не выдержку, – напряженно выдохнул он, и я заметила, как дрожат его руки. – Тогда я на несколько минут выходил на задний двор со стаканом виски, пока меня не попускало. А затем… снова возвращался к ней. И хоть это сводило меня с ума, не мог отвести взгляд, потому что, как тогда думал, больше никогда ее не увижу. Хотя… с тем, как я ее УВИДЕЛ снова – на разрытой могиле, окровавленную, умирающую в агонии… то луже бы я тогда, на похоронах, и вправду видел ее в последний раз, – сбиваясь, пробормотал он. Прежде чем, словно опомнившись, сжал кулаки и продолжил: – За то время, пока я стоял возле гроба, в комнату заходило лишь несколько человек. Родители и братья Береники, Себастьян Холлер со своим отцом (следом за которыми, по приказу отца, ходили по пятам стражники, чтоб те вдруг чего не учудили), и мой лучший друг времен студенчества, Стефан Райдер. Мой отец тоже появлялся пару раз, но не особо задерживался. После нашей ссоры накануне, когда он ударил меня ножом… на людях мы не подавали виду, будто между нами что-то не так, но отец не сомневался, что я не желаю его видеть. Поэтому наше с ним общение на похоронах сводилось к исключительной формальной картинке для тех, кто пришел на эти похороны. Кроме них… разве что прислуга, которая подходила к телу, чтобы сбрызнуть его благовониями. День выдался на удивление жаркий для ранней осени, и опасались, что будет… слышен запах. Поэтому, хоть саван и без того был надушен до тошноты, эту процедуру повторяли множество раз, пока гроб не вынесли для обряда. Хотя, конечно, потом мы поняли, что никакого запаха в принципе не могло быть, ведь Береника… не мертва.

– Получается, Агата стала одной из тех горничных, которые приходили сбрызнуть покойницу благовониями. И подойдя к гробу, как раз когда вы отходили на задний двор… обнаружила, что покойница-то и не покойница вовсе. Ну а тот, кто заклял ее, незаметно следил за комнатой все это время. Заметив, что горничная что-то заподозрила, приказал ей молчать, возможно использовав магическую клятву. И если так… то у нас есть одна ниточка, – я задумалась. – Все остальные слуги, которые на тот момент работали в поместье, и которые до сих пор находятся здесь. Нужно допросить их всех, причем желательно так, чтобы каждый допрашиваемый не знал, что кроме него, вопросы задают и другим участникам событий. Возможно, кто-нибудь из них видел, кто еще из гостей-магов находился рядом с комнатой, либо заходил в нее. Если нам повезет – можем найти даже того, кто замечал мага, входившего или выходившего из комнаты, когда там находилась Агата. Как я понимаю… те самые слуги у вас, в силу обстоятельств, на особом счету, так что нам не придется тратить время на составление списка?

– Естественно, – коротко кивнул некромант.

– В таком случае предлагаю не медля заняться допросом, а поспать уже после того, как с ним закончим.

– Только, для начала, допросить задержанного конюха, – напомнил мужчина.

– Полностью поддерживаю, – согласилась я. – Тогда выдвигаемся в темницу немедленно?

– Я выдвигаюсь в темницу немедленно, – поправил Алан Невермор, поднимаясь из-за стола. – А ты жди меня в своих покоях. Если я начну таскать свою любовницу на допросы, это вызовет слишком много подозрений. Это вдвойне нежелательно с учетом того, что конюх мог быть не единственным шпионом.

– Да, конечно, вы правы, мой лорд, – согласилась я, хотя мысленно взвыла. Вот черт, из-за этого дурацкого прикрытия я, похоже, пропущу самое интересное! – В таком случае, буду ждать вашего визита, – выдохнула я. И, поклонившись на прощание, покинула кабинет некроманта.

Снедаемая любопытством, я мерила свою гостиную шагами, ожидая обещанного визита Алана Невермора. Вот только он все не приходил и не приходил! Час за часом. Я даже начала подозревать, что он попросту позабыл обо мне. И в конце концов, не выдержав, ближе к полуночи постучала в дверь его покоев… вот только там было заперто, а по ту сторону не доносилось не единого звука. Значит, он в самом деле все еще не закончил?

Скрипя зубами, я вернулась к себе, и продолжила нервно наматывать по комнате круги. Лишь к трем часам ночи дверь покоев осторожно открылась.

– Итак, ты в самом деле все еще не спишь, а не просто забыла погасить в гостиной свечи? – уточнил некромант, закрывая за собой дверь.

– Как видите, мой лорд, – поклонилась я. – Могу я спросить, почему вы… так сильно задержались с визитом?

– Конюх мертв, – коротко сообщил он. И я, выкатив глаза, напряженно опустилась на тахту. – Когда я пришел навестить его в темнице, он там висел, зацепившись ремнем за решетку тюремного окна.

– Проклятье…

– И я практически не сомневаюсь в том, что ему кто-то ПОМОГ подвеситься. Хотя стража, конечно, уверяет меня, что в темницу никто не заходил. По крайней мере, они никого не видели, – продолжал мужчина, устало плюхнувшись в кресло напротив меня. – Когда труп сняли, я сразу же обыскал его, и в самом деле нашел припрятанные во внутренних карманах часы, – вел дальше он, положив те самые карманные часы на мой стол. – Завтра с утра, как немного посплю, займусь их изучением. Возможно, на них наложено какое-то заклинание, не зря же покойная горничная при допросе акцентировала внимание на том, что слышала их тиканье перед своей смертью. Ну а до того буду держать их рядом с собой, буквально пойду с ними спать, чтобы никто часом и их у меня не стащил.

– Разумное решение, – вздохнула я, все еще пытаясь переварить эту новость.

– Сразу после обыска я лично сопроводил тело в мертвецкую и приставил к нему такую охрану, что к нему точно никто не проберется. Приказал, чтобы непосредственно возле стола с трупом постоянно дежурило пятеро стражников, и еще столько же – возле входа. Пускай конюх умер до полуночи, но это случилось уже после заката. Следовательно, до следующего захода солнца его душа все еще будет в этом мире, и завтра я смогу поднять труп для допроса. Ну а до того нам с тобой задание: хорошенько подумать над вопросами, которые могут нам помочь, но при этом не являются очевидными – на которые наверняка будут наложены блоки. Если повезет, то сможем выудить еще что-нибудь полезное.

– Постараюсь поломать над этим голову, и завтра изложу вам свои варианты возможных вопросов, – сосредоточенно кивнула я.

– Разобравшись с трупом конюха, я лично обыскал комнату, в которой он жил, – продолжал лорд. – Увы, похоже тот, кто убрал его, так же побеспокоился и о шкатулке, потому что ее я не нашел, хотя перерыл всю комнату, осмотрел каждую половицу на предмет того, нет ли под ней тайника… Но нет, ничего.

 – В таком случае шкатулка сейчас у того, кто стоит за смертью конюха, – задумалась я. – Если он от нее не избавился… что вряд ли – скорее всего, она для чего-то нужна. Иначе бы конюх не брал ее с собой на убийство горничной. Подозрительно другое: если тот парень в самом деле повесился не сам, то… почему тот, кто «помог» ему умереть, обыскал и забрал музыкальную шкатулку из его комнаты, но при этом оставил в его кармане часы?

– Надеюсь не потому, что значение имеет только шкатулка, а часы в действительности не важны, – мрачно проворчал некромант.

– В любом случае, это вы узнаете наверняка, когда завтра изучите часы, – я пожала плечами. – Но как я понимаю, столько времени у вас занял не обыск маленькой комнатушки конюха, верно?

– Верно, – подтвердил Алан Невермор. – Закончив с этим, я тут же приступил к допросу слуг, которые были свидетелями похорон Береники. Ибо не удивлюсь, если, с такими-то темпами, до завтрашнего утра мы нашли бы мертвыми еще и парочку из них – как раз тех, которые могли бы рассказать что-нибудь полезное.

– И как я понимаю из ваших слов, такие в самом деле нашлись во время допроса?

– Именно, – сообщил мужчина. – Конечно, большинство из них, за столько-то лет, уже все позабывали. Однако, во-первых, те, кто сумел хоть что-нибудь припомнить о том дне, сходились на том, что вроде бы как в комнату с гробом тем утром не заходил больше никто, кроме тех, о ком я тебе рассказывал сегодня. Во-вторых, одна горничная видела Агату Харпер, которая входила туда с флаконом благовоний – вероятно, обрызгивать ними тело незадолго до обряда. Судя по всему, как раз когда я в последний раз отходил на задний двор, чтобы подышать свежим воздухом и прийти в себя. Так вот, судя по словам той горничной, тогда же в комнату вошел и мой отец. И еще один лакей утверждал, что видел, как отец вышел из той самой комнаты на пару минут раньше, чем комнату с гробом покинула Агата.

– Секундочку, – растерялась я. – Но тогда получается, что… это именно ваш отец в самом деле приказал ей молчать о том, что Береника не умерла? Что он знал: ее хоронят живьем?

– Все указывает на то, – выпалил мужчина сквозь стиснутые зубы.

– Но тогда чем же он заставлял ее молчать? И почему блоки, наложенные, судя по всему, ним же, действовали даже во время посмертного допроса? Ведь вы сами говорили, что после смерти мага такие заклинания должны были рассеяться!

– Если бы я знал, – покачал головой некромант. – И похоже, нам теперь придется искать ответы на эти вопросы. Но пока что… предлагаю нам обоим поспать, чтобы продолжить утром с ясной головой. До вечера, на который назначен допрос трупа конюха, у нас будет достаточно времени. И у нас достаточно дел, на которые мы это время потратим.

– Полностью с вами согласна, мой лорд. Спокойной ночи, – встав, поклонилась я. И когда Алан Невермор покинул мои покои, заперла дверь на ключ. Так, на всякий случай.

Глава 14. Часы

Нежиться в кровати до обеда не пришлось – хоть я и легла спать уже даже не то что поздно, а БУКВАЛЬНО рано, сама ситуация не позволяла слишком расслабляться и отдыхать. Конечно я, все же, поспала гораздо дольше Алана Невермора, которому нужно было с утра пораньше заняться изучением часов. Сам он, в силу своего дара, полностью провести магический анализ, конечно же, не мог. Но благо, в его поместье как раз «гостили» парочка заклинателей, нанятых им для расследования собственного проклятия. Дар и умения которых прекрасно подходили для выполнения этой работы!

Так что, направляясь после завтрака в кабинет покровителя в оговоренное время, я надеялась узнать что-нибудь интересное. И судя по тому, каким бледным было лицо Алана Невермора, когда я застала его за рабочим столом, можно сделать вывод, что мои «надежды» будут однозначно оправданы!

– Добрый день, мой лорд, – изящно поклонилась я. И закрыв за собой дверь, села напротив некроманта. – Как я понимаю, вам удалось узнать кое-что интересное об этих часах?

– Они принадлежали Беренике, – тут же выдал он. И я, едва услышав это, уронила челюсть даже до того, как до конца осознала смысл его слов.

– То есть…

– Да, верно, до списка вопросов, которые я сегодня задам трупу этого ублюдка, добавляется еще парочка касательно того, какого черта и каким образом эти часы у него оказались, – прошипел мужчина сквозь стиснутые зубы.

– Однако это объясняет две вещи, – я задумалась. – Первая – то, что часы у него не забрали. Вероятно тот, кто помог конюху отправиться на тот свет, просто ничего о них не знал. Вторая – то, почему Агата Харпер слышала их тиканье перед своей смертью, в то время как вокруг нее танцевал призрак Береники. Если часы принадлежали вашей покойной невесте… к слову, что на счет заклинаний? Какие-нибудь были наложены на часы?

– Нечто странное в них и правда деле имелось, – тяжко выдохнул некромант. – Что-то вроде… связи с той силой, которая удерживает здесь Беренику. Огюст Дюпен – главный в том дуэте заклинателей, которых я нанял вести расследование по проклятию – считает, что часы каким-то образом подвязались к нитям чар.

– То есть, имеется шанс, что они послужат если не ключом, то хотя бы отмычкой к избавлению вас от проклятия?

– Такая вероятность есть, но Огюст сразу сказал, чтоб я не спешил слишком сильно на это надеяться.

– Понятно. А как вообще у этих заклинателей обстоят дела с их исследованием? Чем они заняты в поместье сейчас, и что планируют?

– В данный момент они пытаются изучать и анализировать нити проклятия, чтобы найти способ их распутать. В столичной магической библиотеке им удалось найти сведения, опираясь на которые, возможно получится найти метод и расписать нужные формулы. Огюст, хоть и не является аристократом, однако сумел многого добиться в столице благодаря своему нестандартному мышлению. Думаю, если уж он не сможет разобраться с этим… то меня уже не спасти, – немного нервно хмыкнул некромант.

– А ваша рана, мой лорд? – робко спросила я. – Она… больше не открывалась?

– Нет. В ту ночь это случилось, вероятно, потому, что заклинатели пытались проникнуть в корень проклятия и добыть базовые сведения, используя меня как проводник. Но… боюсь, если мы не найдем способ покончить с этим как можно скорее, я однажды просто не проснусь, – вздрогнув, проговорил он. – Береника просто вытащит мою душу из тела, и вместе с ней отправится в загробный мир.

– Только вот вы же не надеетесь на то, будто я это допущу? – хмыкнула я. – Увы, но мне совершенно не хочется снова умирать. А значит, и вам придется выжить, мой лорд. К слову, я тут подумала… Тот, кто напал на вас той ночью, когда я сшивала вам вену. Это очевидно был не конюх. Вы ведь не упоминали того, чтобы атаковавший вас был сгорбленным?

– Верно, у того типа была образцовая осанка. А конюх лет пять назад сильно травмировал спину во время работы с лошадьми, и с тех пор постоянно горбится.

– Следовательно, можно предположить, что это был тот же, кто помог конюху повеситься.

– Если только здесь не затесался еще один шпион. Чему я, если честно, уже не удивлюсь – мое поместье превратилось в какой-то проходной двор, – проворчал некромант.

– Да уж, развелось здесь тараканов… Придется еще немало постараться, чтобы их вытравить. А еще – заслать несколько своих в поместье лорда Холлера. Чтоб ему не так скучно было жить.

– Уже над этим работаю, – ухмыльнулся Алан Невермор. – Конечно, организовать в его поместье наличие моего шпиона, чтобы он этого не заметил – дело непростое. Особенно сейчас, когда он сам активно ведет против меня игру, и ожидает ответного удара в любой момент. Тем не менее, я не дам ему расслабляться.

– Рада слышать такие речи, мой лорд.

Не то чтобы для меня стало рутиной наблюдать за тем, как некроманты поднимают покойников, чтобы перетереть с ними о том да о сем… но направляясь со своим покровителем к его лаборатории, чтобы уже в третий раз стать свидетельницей столь дивного процесса, я уже однозначно переживала немного меньше.

Следуя приказу лорда, труп охраняли даже сейчас. До того самого момента, когда Алан Невермор вошел в свою лабораторию. Лишь после этого стражники, откланявшись, удалились. И когда их шаги стихли, к некроманту присоединилась уже я – так, чтобы никто из графской стражи или прислуги не видел, что на посмертные допросы с лордом зачем-то ходит его «любовница».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ну что ж, посмотрим, что удастся вытянуть из этого паршивца, – проговорила я, бросив взгляд в окно, за которым солнце уже приближалось к горизонту. А это значило, что самое время начинать!

Подойдя к телу, Алан Невермор возложил руку на его лоб и произнес уже известные мне слова заклинания. После которых покойник, ровно сев на металлическом столе, произнес:

– Чего ты желаешь?

И первым делом некромант задал вопрос, который по итогам дня вышел на первое место. Более того, скорее всего не был заблокирован.

– Ты знал, что карманные часы, найденные у тебя после твоей смерти, принадлежали Беренике Ленор?

– Знал, – тут же ответил покойник, подтверждая наши догадки.

– Откуда у тебя эти часы? – сразу же спросил мужчина.

– Я забрал их из покоев моей богини после того, как ее похоронили во второй раз.

– Зачем ты украл эти часы?

– В память о моей страсти, – не таясь, признался покойный конюх. И меня, если честно, начало слегка подташнивать… хотя боюсь даже представить, чего стоило лорду Невермору, слыша подобное, при этом сдерживаться и придерживаться плана! – Когда я целовал эти часы, то слышал ее голос.

ОПА!

– Что этот голос говорил тебе? – поинтересовался некромант.

– Обычно ничего внятного. Беспорядочные слова, стенания, бормотание… но мне было неважно, потому что это ЕЕ голос.

Итак, одно наше подозрение подтвердилось: этот мужчина в самом деле неровно дышал на невесту своего господина. И когда ту зверски убили, а хозяева еще и скрыли ужасное преступление в стенах их поместья, затаил жажду мести. Которая нашла реализацию, когда его завербовали люди лорда Холлера.

А еще его слова подтверждают то, что душа Береники в самом деле ничего толком не осознает, просто бесконечно страдает.

– Кто забрал музыкальную шкатулку, которая играла Вальс листьев Огюста Филабера? – исключительно ради проформы спросил лорд.

– Я не могу сказать, – совершенно ожидаемо ответил покойник.

Что ж, значит, блоки здесь точно есть, и с очевидными вопросами можно даже не пытаться! Остается выруливать окольными путями.

– Когда ты убивал Агату Харпер, то знал о ее секрете, касающемся Береники?

– Да, – и опять мы услышали интересный ответ!

– Откуда ты узнал об этом?

– Я не могу сказать.

Вот же!

– Тот, кто приказал тебе молчать о секрете Агаты Харпер, связан с твоей смертью? – внезапно встряла я, наморщив лоб.

И получила ответ, от которого удивленно выкатила глаза:

– Нет.

– Тот, кто приказал тебе молчать о секрете Агаты Харпер, работает на лорда Холлера? – тут же уточнила я.

– Нет.

– Тот, кто приказал тебе молчать о секрете Агаты Харпер – это Эдгар Невермор?

– Я не могу сказать, – отчеканил конюх, и мы с некромантом шокировано переглянулись.

Потому что такой ответ буквально означал подтверждение. Самое, что ни на есть, прямое и не оставляющее сомнений.

Получается… этот мужчина узнал о том, что Агата заметила на похоронах, и Эдгар Невермор точно так же заставил его прикусить язык, взяв магическую клятву?

Только вот незадачка: если дело сейчас и правда в клятве, взятой старым лордом; если сейчас мы натыкаемся именно на его блоки…

То почему они все еще действуют, раз Эдгар Невермор уже год как мертв?

– Почему ты все еще исполняешь этот приказ? – проговорила я, внимательно глядя на мертвое, бледное лицо.

– Потому что тот, кто приказал мне, не позволяет ослушаться его приказа.

Секундочку…

– Как ему это удается, если его душа уже покинула мир живых? – выпалила я.

И ответ нас окончательно ошарашил:

– Потому что его душа не покидала этот мир, – ответил покойник. А затем, резко посмотрев прямо в глаза Алану Невермору, хрипло прошептал:

– Вильгельм.

…и практически сразу, обмякнув, рухнул на стол: солнце за окном полностью село.

– Вильгельм… – повторила я, понимая, что где-то уже это слышала.

– Мой личный конь, с которым никто, кроме меня, в принципе не способен справиться. Да и сам я, если честно, побаиваюсь эту скотину, – ответил лорд, поглядывая то на меня, то на железный стол с трупом, то на окно.

– Тот самый, с клеймом «В.Ф.Б.» на лбу, который прибежал к вашим конюшням в ту ночь… когда ваш отец погиб в пожаре?

– Я смотрю, ты уже неплохо информирована на этот счет?

– Просто приходилось разок забегать на конюшни, чтобы кое-что там починить, и имела сомнительное удовольствие лицезреть эту тварь, – поежилась я от не самых приятных воспоминаний. – Ну и вызывавший меня конюх (к слову да, как раз этот вот парень) немного рассказал историю появления в вашей конюшне того генетически качественного копытного психопата. И знаете… если обратить внимание на то, какие секреты хранил конюх… то я даже начинаю сомневаться в том, что это было просто совпадением.

– Считаешь, он хотел обратить твое внимание на того коня, чтобы ты его запомнила?

– Вполне вероятно. И как-то мне это напомнило… попытку взятой в заложники жертвы подать прохожим сигналы о помощи так, чтобы этого не заметил маньяк, приставивший нож к их почке.

– Так ты думаешь, что…

– Думаю, что нам следует повнимательнее присмотреться к тому жеребцу, – кивнула я.

И не желая затягивать с эти до того, как кто-нибудь в этом поместье еще кого-нибудь убьет, мы быстрым шагом направились в конюшни.

Его гадшество Вильгельма мы застали в том самом стойле, где я видела его во время своего визита сюда. Причем, судя по нахмуренной стервозности морды, видеть нас, еще и двоих сразу, этот ненормальный был совершенно не рад.

– И что теперь? – поинтересовалась я, не решаясь подойти к стойлам ближе, чем на два метра.

– Все это звучит как невозможный полный бред, и я, если честно, даже никогда не слышал ни о чем подобном. Вот только этот «невозможный полный бред» слишком многое объяснил бы. Так что… Некроманты, в силу природы своего дара, способны резонировать с человеческими душами, находящимися в телесной оболочке. Собственно, так мы и поднимаем усопших для посмертных допросов, пока душа не отошла в иной мир. И чисто теоретически… если я направлю заклинания на душу, то должен выявить, является ли она человеческой. А чтоб увеличить свои шансы… – проговорил он, доставая из внутреннего кармана камзола перстень-печатку. – Он принадлежал отцу и был на нем в день его смерти. После того, как прислуга, обмывая тело, сняла с него перстень, я всегда носил его с собой в кармане. Как напоминание о том, во что я не хочу превратиться. Думаю, этот предмет отлично подойдет на роль резонатора. И Аннет, отойди еще на пару шагов назад.

– Конечно, мой лорд, – кивнула я и отступила.

Тем временем Алан Невермор начал скрупулезно читать заклинание, держа кольцо в вытянутой руке прямо напротив морды коня. И к слову, конь при этом, мягко говоря, ЗАБЕСПОКОИЛСЯ. Но некромант не прекращал, и даже не делал паузы. Лишь увеличивал скорость, с которой проговаривал слова заклинания…

Пока конюшнями не пронеслась волна зеленоватого света! Которая, пройдя сквозь коня, вернулась в перстень, и тот завибрировал. Да так сильно, что это увидела даже я, находясь в пяти метрах от него.

– Так и есть, – слегка безумно хохотнул Алан Невермор, и отступив немного назад, прислонился спиной к стене, чтобы просто устоять на ногах. – Проклятье… мой отец… его душа в самом деле заключена в теле этого треклятого коня!

Глава 15. Метценгерштейн

Безусловно, стражники, служившие лорду Невермору, наверняка искренне удивились, когда их тайно отвели в конюшни, где приказали охранять спесивого графского коня, еще и не спускать с него даже половины глаза. Причем пригрозили, что если с жеребцом что-нибудь случится, наказание будет суровым, вплоть до потери головы.

Вот только некроманта сейчас, похоже, в последнюю очередь волновало, насколько рехнувшимся его посчитает собственная стража. Потому что бедолага сейчас переживал то самое состояние, когда хочется напиться и вообще выкинуть мозг к чертовой матери из черепушки. Но если второе в самом деле было плохой идеей, то как минимум пару стаканчиков чего покрепче лорд, все же, решил себе позволить.

– Поверить не могу, – пробормотал он, крепко сжимая в руке полупустой стакан виски. – То есть, целый год в моей конюшне жевал овес мой собственный отец. Проклятье, да это уже даже звучит так, словно я спятил!

– Не могу с вами не согласиться, мой лорд, – тяжко вздохнула я, и себе потягивая красное винцо. Довольно хорошее винцо, к слову. – Так… что выяснили заклинатели, изучая этого коня, прежде чем вы приставили к нему охрану? – наконец решила спросить я, предположив, что мужчина уже хоть немного оклемался и расслабился, полечив нервишки крепким напитком.

– Не поверишь, поплясав вокруг моего копытного папаши, они сделали вывод, что он… тоже подвязан к проклятию, которое связывает меня с душой Береники!

– Да неужели? – присвистнула я, поперхнувшись винишком.

– Представь себе, – хмыкнул он. – Не знаю как, почему и каким образом, но то, что удерживает Беренику в этом поместье, поймало его душу, когда та после смерти пыталась отлететь в мир мертвых. И… похоже, затащила ее в тело какого-то коня, впечатав на его лбу то самое клеймо. А конь, вероятно еще плохо осознавая, что к чему, на чистых эмоциях прибежал в свое поместье, где его посадили в стойло! Хотя они очень сомневаются в том, что этот конь и сейчас что-нибудь в полной мере осознает. Скорее всего, душа, связанная проклятием и заключенная в тело животного, пребывает в полусознательном состоянии. Тем не менее, есть одно весомое различие между ним и Береникой. И оно заключается не только в том, что у отца сейчас есть физическое тело.

– А в чем же тогда?

– В том, что освободить отца от этой дряни будет куда проще, – вздохнул молодой лорд. – Нечто перехватило его душу и затащило в тело коня. Но это НЕЧТО не держит его так сильно, как Беренику. Поэтому… вероятно, если лишить его физического тела, при этом аккуратно подрезав нужные магические ниточки после заката, то душа отца сможет отлететь из мира живых и убираться себе к чертям собачьим. Что, к слову, должно оказать положительную динамику на то проклятие, которое влияет на меня и Беренику.

– Значит, это следующее, что вы собираетесь сделать? – уточнила я. – Перед закатом убить коня и отпустить душу Эдгара Невермора?

– Но перед этим сделать еще кое-что, – нервно хмыкнул мужчина. – Прежде чем этот старый пройдоха улетит себе почивать с миром, я собираюсь устроить его душе посмертный допрос и узнать, как он связан со смертью Береники и проклятием.

– Каким же образом, мой лорд? Ведь конь… насколько мне известно, вряд ли сможет заговорить человеческой речью.

– Поэтому я, используя все тот же отцовский перстень, собираюсь перенаправить его душу на закате в другое тело. Человеческое. Ради этого я уже отправил гонцов на поиски покойника, который отошел в течение сегодняшнего дня, до заката. То есть, его собственная душа уже отлетела, но при этом труп еще свеженький. Процедура, конечно, из ряда вон… но и я не последний некромант в королевстве. Так что думаю, мне это будет посильно.

– Надо же, какой интересный у нас завтра вырисовывается вечер… – протянула я, делая большой глоток вина. – Буду ждать его с нетерпением!

* * *

Однозначно, ЭТОТО натюрморт стоил того, чтобы быть увиденным!

Лаборатория некроманта.

В которой на одном столе лежал вчерашний труп пожилого мужчины… а на втором, побольше, расположился связанный конь, которого накачали дурманами, чтобы он не брыкался. Конечно, если бы я, работая совместно с Мишелем Мове, уже разработала препараты для общей анестезии, последний пункт значительно бы упростился. Вот только эти дни и так оказались СЛИШКОМ насыщенными на события, да и алхимик еще не закончил до конца с тем, что я уже для него расписала. Так что пришлось обходиться методами, которые уже были в ходу в этом мире. К тому же, вредоносность препаратов, которыми накачали коня, и все негативные последствия от оных для его здоровья, больше не имели значения. Потому что с минуты на минуту этого жеребца планировалось умертвить.

Для Алана Невермора сие обстоятельство было особенно непростым. Ведь технически, он сейчас собирался… убить собственного отца! Пускай отца уже однажды умершего. Пускай отца, чья душа была заключена и наверняка страдала, находясь в теле животного под действием проклятия. Следовательно, умертвив коня, он лишь освободит его, подарив покой, которого старый лорд заждался вот уже год как.

Тем не менее, от самого этого факта некуда было деваться. Поэтому некромант был бы сейчас совсем не против опрокинуть стаканчик для храбрости… да только в отличие от вчерашнего вечера, сейчас ему нужна была максимально ясная голова. Иначе у него просто не получится без косяков провести сложнейший беспрецедентный ритуал, который он сам в течение дня разрабатывал как раз для этого случая. Ведь права на ошибку и «еще одну попытку» у него не будет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Поэтому Алану Невермору приходилось призывать на помощь все свое хладнокровие. И когда мы остались в лаборатории вдвоем, наедине с конем и человеческим трупом, мужчина бросил взгляд за окно. Где солнце уже приближалось к линии горизонта.

– Пан или пропал, – выдохнул он, беря в руки длинный острый нож, с которым подошел к коню.

Я поняла, что просто не могу на это смотреть, потому зажмурилась. Зажмурилась, проклиная себя за эту слабость. Потому что я не сумела даже оставить глаза открытыми, в то время как Алану Невермору приходилось не только смотреть, но и делать подобное.

Но нет, вместо этого я просто зажмурилась и дрожала, слыша звуки, безжалостно доносившееся до моих ушей. А когда они наконец стихли – открыла глаза и увидела дрожащего некроманта над умерщвленным животным, под которым на металлическом столе уже скопилась лужа крови.

Лорд Невермор не терял драгоценного времени. И тут же подняв над тушей коня руку с отцовским перстнем, начал читать сложное заклинание, в ходе плетения которого кольцо стало вибрировать, нагреваться, и даже немного менять цвет, темнея с каждым произнесенным магом словом. Вокруг нас нарастал тихий, но вгоняющий в панику гул… который в один момент резко стих. Когда это случилось, некромант быстро развернулся к металлическому столу с покойником, и надел перстень-печатку на его бледный палец.

А затем поднес ладонь к его лбу и прочитал заклинание для поднятия покойника для допроса.

Это был момент истины. Секунды, которые покажут, получилось ли у него?.. или же все было напрасно?

Миг, еще один…

А потом покойник, чья собственная душа отошла в иной мир еще вчера на закате, поднялся, и ровно сев на металлическом столе, открыл свои помутневшие глаза!

– Чего ты желаешь? – проговорил он… и на этот раз губы мертвеца в самом деле отчетливо зашевелились! Хотя голос все еще доносился не из его рта, а отовсюду.

– Назови свое имя, – четко и твердо произнес некромант.

– Эдгар Невермор, – ответил тот, и мое сердце в предвкушении заколотилось.

Получилось, у него в самом деле получилось!

Правда вот сам молодой лорд, конечно же, своему успеху не спешил радоваться. Увы, обстоятельства этого успеха располагали его скорее к тому, чтобы впасть в маниакальную депрессию.

– Ты знаешь, почему после своей смерти оказался в теле коня? – спросил Алан Невермор, и тысяча чертей, я была просто в шоке с его выдержки! На его месте я бы уже просто превратилась в овощ из-за моральных потрясений.

– Потому что эта потаскуха потащила меня за собой! – ядовито прошипел покойник, и уже от этих его слов глаза некроманта вспыхнули гневом! А старый лорд, как ни в чем не бывало, продолжал: – Хоть я и перекинул на тебя, щенок, основную волну проклятия, но мне тоже досталось. Уже позже, проанализировав все, я понял, в чем был мой просчет. Я не учел королевскую кровь в жилах этой дряни, ее концентрацию и силу. А еще то, что она была усилена нерожденным потомком в ее чреве. В результате мне прилетело от двоих. И хоть я перенаправил все это дерьмо на твою шкуру, меня тоже задело. Поэтому после моей смерти она не позволила мне уйти, притащила обратно, и заставила год жить в конюшне!

– Нерожденный потомок? – побледнев еще сильнее, выговорил Алан Невермор. И делая все, чтобы справиться с эмоциями, продолжил допрос: – О каком нерожденном потомке ты говоришь?

– О ее бастарде с Себастьяном Холлером, которого она понесла незадолго до того, как должна была выйти за тебя, – фыркнул покойник. – Кстати да, СЮРПРИЗ, сынок! Твоя прошмандовка тебе изменяла! Сначала я думал, что только со мной. Потом у меня закрались подозрения, что она раздвинула ноги даже перед одним смазливым парнем, который работал на наших конюшнях. Ну а на утро, когда должна была состояться твоя с ней свадьба, эта шлюха призналась мне, что в ее брюхе ублюдок младшего Холлера!

– И ты убил ее, – проговорила я, в то время как некромант, ошарашенный, стоял на месте с широко распахнутыми газами, казалось не в силах даже пошевелиться. – Сначала заклял… каким-то своим особым заклятием, чтобы создать для нее мнимую смерть. Потом раскопал могилу и убил ее уже по-настоящему, выдрав ей живьем все зубы, и нанеся смертельные ранения. И по этой же причине настаивал на том, чтобы лично провести допрос с поднятием Береники после смерти вместо твоего сына. Чтобы он вдруг не узнал, что все это сделал ты.

– Именно, моя дорогая так и не состоявшаяся подстилка, – ехидно хохотнул Эдгар Невермор. – Но мне повезло, этому ничтожеству не хватило духу, чтобы поднять свою драгоценную шлюшку для посмертного допроса.

– Что ты знаешь о природе проклятия Береники, которое наложено на твоего сына? – продолжала я, и мой голос зазвенел нотками металла.

– Я хотел, чтобы эта тварь страдала после того, как изменила мне с тем выродком-Холлером, еще и обрюхатилась от него. Поэтому решил создать для ее души ловушку, в которой она страдала бы вечность… ну, или по крайней мере, десятилетие-другое. Вот только не учел силу ее родовой крови, удвоенную плодом. Поэтому в момент, когда она подохла, мое собственное проклятие начало связывать меня с ней, оборачиваясь против меня. Смекнув, что к чему, я сложил ее выдранные зубы в ларец, пошел в спальню Алана и провел там обряд, который перебрасывал откат с меня на него. Таким образом, все последствия связи с пленной душой переходили на моего потомка. Он становился якорем для Береники Ленор, поэтому она тянула его в могилу, чтобы самой освободиться. Увы, не совсем получилось: хоть это и дало мне выиграть для себя время, та тварь не отстала от меня полностью, и все равно дотянулась до моей души после смерти.

– Почему ты поступил так с собственным сыном? – выдохнула я, в ужасе отступив на шаг назад.

– Потому что он слишком напоминал мне свою овцу-мамашу, и ни капли не был похож на меня, – мерзко ухмыльнулся покойник…

И с этой ухмылкой рухнул на стол, когда солнце за окном полостью село.

Повисла тишина. Тягучая, болезненная тишина, тянувшаяся несколько безумно долгих минут…

А потом она разбилась вдребезги нервным, истеричным смехом Алана Невермора, с которым он прислонился к стене и, запрокинув голову, смотрел в окно, на сумеречный лес вдалеке.

– Надо же, – проговорил он, и в его голосе проскользнул всхлип. – Я… десять лет оплакивал девушку… которая за моей спиной спала не только с прислугой и моим злейшим врагом… но еще и с моим собственным отцом!

Глава 16. Виски

Что ж, Алану Невермору… нужно было время. Для начала, время. Чтобы просто переварить все то, что услышал, вызывая душу своего отца на посмертный допрос. Потому что когда мы выходили из его лаборатории, по нему было видно: все это просто не укладывается у него в голове. Возможно, так его подсознание защищало здравый смысл, донося до него осознание каждого из шокирующих фактов дозированно, по очереди.

Правда о том, что девушка, которую он любил, и по которой скорбел долгие годы, была совсем не той, кем он ее считал.

Правда о том, что эту девушку собственноручно убил его родной отец, который еще и спал с ней.

О том, что эта девушка на момент смерти была беременна… беременна ребенком другого мужчины. И если этот мужчина знал о ее положении, то теперь вдвойне понятно его желание извести Алана Невермора. Отомстить всему роду за то, что в стенах их поместья умерла та, кто понесла от него… но при этом, продолжая играть с ним, сама же отказала ему в браке, предпочтя другого мужчину.

А еще о том, что проклят он по милости все того же собственного отца.

Тем вечером я сама записала все, что Эдгар Невермор говорил на допросе. А после, получив от своего покровителя добро, передала эти сведения заклинателям, перед тем взяв с них магическую клятву о неразглашении. Чтобы они немедленно приступали к работе, используя эту информацию в разработке методов избавления нанимателя от проклятия.

Пока же они были этим заняты…

На следующий день Алан Невермор не пожелал ни с кем разговаривать. Так что я, взвесив все за и против, решила заняться своими прямыми обязанностями иномирянки, владеющей уникальными для этого мира знаниями: прописывать очередную медицинскую технологию, которую должен был воплотить Мишель Мове. Благо мне как раз доставили желанные образцы коровьей оспы, так что я заперлась в лаборатории, готовя для алхимика базу, на основе которой он должен будет создать первые в этом мире вакцины.

Закончила я уже глубокой ночью. И подготовив записи таким образом, что их оставалось только передать алхимику, отправилась к себе всего с двумя желаниями: принять душ и пойти спать. Правда вот…

По пути к себе я обратила внимание на то, что из-под двери лорда Невермора пробивается слабый свет свечи. Так он до сих пор не спит? После всего дня наедине с собой, не выходя из своих покоев даже чтобы поесть?

Мысли о том, в каком он сейчас состоянии, не давали мне покоя. Настолько, что приняв душ и уже улегшись в кровать, я поняла, что просто не могу заснуть! Как ни старалась, расслабиться и закрыть глаза никак не получалось. А просто идеальная кровать теперь казалась зверски неудобной.

Тяжко вздохнув, я откинула одеяло и села, спустив ноги на мягкий коврик. Затем, поднявшись, вскочила в тапочки, накинула халат, и уже завязывая его на ходу, вышла в коридор. А оттуда – к двери покоев Алана Невермора, за которой все еще горели свечи.

– Вижу, вам не спится, мой лорд? – деликатно поинтересовалась я, войдя внутрь.

– Есть немного, – бросил мужчина, не поднимаясь с большого кресла посреди своей гостиной.

Надо же, даже без ворчания на тему того, какого черта я приперлась к нему в полвторого ночи? Ой-ой, да у него, похоже, дела совсем плохи…

– Возможно, я могу вам чем-то помочь? – осторожно спросила я, проходя к нему, и без спросу села напротив.

– Если собралась утешать меня, согревая мою постель, то даже не мечтай, – мрачно буркнул он.

– Не дождетесь, мой лорд, – ухмыльнулась я… и сама не поверила своим глазам, но после этих слов Алан Невермор в самом деле улыбнулся! Пускай слегка, но в этой улыбке, вместо горького безумия, проскользнуло нечто, отдаленно напоминавшее…

Тепло.

– Однако если так задуматься, – вздохнула я, поудобнее расположившись на софе. – То хоть в результате всех этих допросов мы и выяснили немало важных моментов, касающихся вашего проклятия, но при этом так и не приблизились ко второму шпиону.

– Да, как-то все, касающееся проклятия, Береники и моего отца, перетащило наше внимание на себя. В результате мы так и не выпытали ничего, что могло бы указать на того засранца, который пытался меня прикончить, – проворчал мужчина, сделав глоток из боюсь даже предположить, какого за сегодня стакана виски. Впрочем, пьяным в стельку он тоже не выглядел. Очевидно старался держать себя в руках и не выпивать больше, чем нужно, чтобы сохранять над собой контроль. – И теперь придется снова искать след.

– Будь у вас в поместье немного меньше слуг – можно было бы просто собрать всех их в главном зале и не выпускать. Тем временем провести детальный обыск в каждой из комнат, пока не найдем ту музыкальную шкатулку. Да только с тем количеством прислуги, которая здесь работает, такой обыск рискует занять столько времени, что за него шпион однозначно придумает, как выкрутиться и что сделать, дабы избежать раскрытия.

– И это еще если забыть о том, что шкатулка может быть спрятана вообще не в его комнате, – подметил лорд.

– Именно, – кивнула я. – Тем более что этот инсайдер Холлера наверняка не дурак. Более того… мне все больше кажется, что мы имеем дело не с простым шпионом, а с магом-простолюдином.

– Поясни-ка, – насторожился Алан Невермор.

– Дорхес, та горничная, которую убили первой, – я нахмурила брови. – Уже с ней у вас возникли проблемы на посмертном допросе. Вот только если блоки, касающиеся Береники и обстоятельств ее смерти, объяснялись клятвами, которые со слуг стребовал ваш отец, то вот с Дорхес это объяснение немного трещит по швам. Она начала работать у вас гораздо позже убийства Береники. Да и ее призрак почему-то увидела в вашем окне буквально за несколько дней до того, как ее саму прикончили, о чем она сболтнула Агате. Вот только сама Агата, как выяснилось, не имела к шпиону-убийце никакого отношения. А значит, убийца узнал о том, что она видела призрака в вашем окне, вероятно не от Агаты Харпер. Тогда вопрос: откуда? И главное, ПОЧЕМУ то, что она увидела Беренику, стало поводом ее убивать? Более того, так же острым остается вопрос: «Почему Дорхес вообще увидела Беренику?». Ведь за все десять лет, что это проклятие активно, кроме вас, меня, собственно Дорхес, и еще возможно вашего отца… этого призрака вроде как никто другой и не видел. Ну разве что еще ее могла видеть Агата до того, как ее убили, и то не факт. Слишком многое не сходится.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Твоя правда, – покачал головой некромант. – И если все это так, если шпион Холлера в самом деле маг, то вопросов по делу прибавляется. Равно так же, как и проблем.

– Поэтому завтра, когда вы протрезвеете, предлагаю с самого утра всем этим заняться, – строго напомнила я. – Тем более что нанятые вами заклинатели тоже должны в скором времени хоть до чего-нибудь, а додуматься после тех новых сведений, что мы им предоставили.

– Что да то да. День, отведенный для себя ради того, чтобы пораскисать, закончился. Так что нужно собираться и действовать дальше. Да что там, мне в самом деле не стоило выделять на свои «раскисания» целый день…

– Ну, если по-честному, то вы, все же, заслужили на этот день, – вздохнула я, покачав головой. – После всего, что дух вашего отца рассказал на посмертном допросе, недолго и вовсе поехать крышей. И то, что вы до сих пор в ясном уме, просто денек провели наедине с бутылкой виски – уже немалое достижение, без шуток. Нет ничего постыдного в том, чтобы иметь чувства, мой лорд.

– Мой отец, похоже, считал иначе, – нервно хохотнул он. – Настолько, что кувыркался с невестой, которую я любил, а потом еще и одарил меня проклятием, чтобы отвести его от себя, когда собственное заклинание накрыло его откатом.

– Ваш отец, уж простите, напоминает мне какого-то психованного социопата, которого не стоит брать в пример даже при отсутствии других вариантов, – подметила я. – Хотя в этом плане у нас с вами даже есть нечто общее. Мой-не-совсем-мой папаша тоже был настолько добрейшей души человеком, что не моргнув глазом расплатился за услугу собственной дочерью, еще и с психом, который собирался насильно сделать из этой его дочери свою любовницу.

– Что да то да. И знаешь… именно поэтому, похоже, отец так возненавидел мою мать, – мрачно проговорил молодой лорд. – Я ее почти не помню… но то, что помню, в корне отличается от того, что из себя представлял мой чокнутый отец.

– Что с ней случилось? – осторожно спросила я.

– Неизвестно, – печально вздохнул некромант. – Она пропала без вести, когда я был еще совсем ребенком. Ее искали по всей округе, но так и не нашли. Вроде как в наше поместье даже приезжали королевские констебли, чтобы расследовать ее исчезновение, и похоже проверить, не замешан ли в этом отец, который как раз в тот период окончательно поехал крышей. Вот только уехали, не найдя ни матери, ни даже отцовского кота.

– Кота? – немного удивилась я.

– Да, в тот же день пропал и наш черный кот. Второй из них – точно такой же, как и первый, только с белым пятном на груди.

– А что с первым-то случилось? – я еще больше запуталась.

Однако следующие слова лорда вогнали меня в шок:

– Отец его повесил.

– Повесил?! – закашлялась я, поперхнувшись собственной слюной.

– Да, представь себе, каким он был добрейшей души человеком: за несколько лет до того, как выдрать в наказание за измену живьем зубы невесте своего сына, с которой долгое время спал… он еще и кота повесил, – проскрипел зубами мужчина. – Насколько я помню, тот первый кот безумно любил отца и всюду ходил за ним. Примерно до того момента, как отец, напившись, сбрендил и выколол ему глаз ножом.

– Что-что он сделал? – я еще больше выкатила глаза.

– То самое, – фыркнул некромант. – После этого кот начал бесить его самим фактом своего существования. Наверное, просто потому, что напоминал ему о том, как он обошелся с живым существом, которое его любило, и которое ему доверяло. Не знаю, что вообще творилось у него в голове, но однажды он просто повесил того кота на дереве в саду. А через некоторое время… притащил в поместье нового. Не знаю, где он его взял, но тот кот был точной копией старого, даже одного глаза у него не было. Вот только у нового кота на груди было белое пятно. И возможно, это просто разыгралось мое детское воображение… но чем дольше кот жил у нас, тем больше то пятно напоминало мне висельную петлю.

– Мать моя женина… – нервно икнула я.

– Это еще что, – поежился молодой лорд. – После того, как кот исчез в один день с матерью, отец, наверное, только обрадовался и плюнул на сам факт его существования. Да только я никак не мог забыть того пятна на его груди. И вспомнил о нем с новой силой, когда случился тот самый пожар, в котором погиб отец. Той ночью дотла сгорела одна из конюшен, уцелел лишь небольшой участок стены. Тот самый, рядом с которым нашли тело Эдгара Невермора, непонятно вообще как и почему там оказавшемся. И на том участке стены… сажа оставила силуэт, слишком сильно напомнивший мне кота, болтающегося в петле.

– Да уж, у вас, я смотрю, было самое, что ни на есть, счастливое детство, – вздрогнула я, потерев плечи так словно оказалась на морозе.

– Вместе со счастливым отрочеством и счастливой юностью, – фыркнул некромант. – И пока что просветов во всем этом мраке не наблюдается. Если так подумать… то у меня и нет особых причин цепляться за эту дрянную жизнь. Даже уже и не верится, что в ней может произойти хоть что-нибудь хорошее.

– Эй-эй, такие речи меня не устраивают, мой лорд! – запротестовала я, буквально вскочив на ноги, и нависла над ним, еще и уперев руки в боки. – Хочу вам напомнить, что несмотря на всю травматичность того, что вы вчера узнали, сам факт того, что эти секреты раскрыты, уже частично избавляет вас от груза прошлого. И когда этот клубок будет распутан, вы сможете начать жизнь заново, полностью избравшись от всех призраков вашего жуткого прошлого.

– Я смотрю, человек, который и сам умрет, если я погибну – просто неоценимый источник жизнеутверждающих речей для меня, – хмыкнул Алан Невермор.

– Естественно, – подмигнула я, и хоть этим вечером не пила ни капли вина, чувствовала, как все больше вхожу в какой-то безумный, озорной раж. – Зря, что ли, ваш предок-ворон меня к вам послал? Так что не смейте вешать нос! Вот избавим вас от проклятия, отправим призрак Береники кувыркаться с чертями в аду на пару с Себастьяном Холлером, и начнете жизнь с чистого листа… Или шутить про «кувыркаться с чертями в аду» сейчас еще слишком рано? – спохватилась я…

Но в ответ некромант неожиданно рассмеялся! Сначала сдавлено, зажимая рот ладонью, но уже через минуту – открыто, во всю глотку. И возможно мне просто показалось, однако создавалось впечатление, будто с этим смехом он пытался вытолкнуть из себя всю накопившуюся боль, слишком сильно терзавшую его душу. Так, чтобы наконец освободиться от нее – для начала, хотя бы частично.

Глава 17. Притворство

Увы, помимо проблем моего покровителя, которые были по совместительству и моими проблемами, у меня имелись еще и собственные. Никак с Аланом Невермором не связанные.

А именно – тот самый пожиратель тени, который, согласно словам Агаты, уже прибыл в этот мир с целью меня найти. Поэтому для меня крайне остро стоял вопрос поиска способов защиты от этой твари. К счастью, в этом вопросе у меня, если верить лорду, еще оставалось немало времени. И что самое главное – надежда на то, что даже разобравшись с проклятием и проблемами, связанными с лордом Холлером, я останусь для Алана Невермора ценным ресурсом, который попытаются сохранить. Значит, в самом деле постараются спасти уже от моих личных неприятностей.

Для последнего, естественно, я должна продолжать доказывать ему свою полезность, дабы у покровителя не зародилось мысли, будто я уже выдала ему все самое ценное, что могла. Так что пока Мишель Мове был занят вакцинами – прописала для него базу по препаратам общей анестезии. В том числе и принципы, которые помогут сделать их более безопасными. Благодаря этому у меня уже было наготове то, что можно сразу выдать алхимику, когда он закончит с обширной темой вакцин. А значит, раз работа сделана наперед, шпион больше никого не убивал, а заклинатели возились с проклятием, я могла посвятить освобожденное время на изучение литературы, которая была прямо или косвенно связана с пожирателями тени.

К сожалению, даже в «особом отделе» магической библиотеки Неверморов информации о них было немного, лишь пара старинных рукописных книг. И решив отложить вопрос: «Откуда мой покровитель в принципе знает о других мирах и пожирателях тени?», я углубилась в имеющиеся сведения об этих существах.

Они были теми, кого отвергло само мироздание. Кого отторгала сущностью мультивселенной. Мерзкие, алчные твари, движимые лишь голодом и ненавистью.

Всего их было семеро. И миллионы эпох назад, на заре цивилизаций в первых обитаемых мирах, они совершили невиданное. То, что навсегда прокляло их души, обратив в ментальных чудовищ.

Когда-то давно, до грехопадения, их называли рейзексами. Существа, подобные им, согласно книге, были в каждом из заселенных миров. Целью рейзекса являлось служить точкой пересечения этого мира с другими мирами, ключом для связи мира с мультивселенной. И благодаря такой связи обеспечивалась прочность, неразрывность самой вселенной.

Вот только однажды что-то пошло не так. Семеро рейзексов из разных миров, один за другим, выходили на связь друг с другом и в итоге объединились в своем общем стремлении. Им было мало служить мостами между мирами, они хотели… править ними. Безраздельно, единолично. Подмять и покорить, иметь неограниченную власть.

Но в своих амбициях семерка прыгнула выше головы. И как результат не справилась с силами, которые хотели подчинить. Потому что рейзексы были созданы для того, чтобы соединять и держать вместе, а не для того, чтобы подчинять. В итоге миры этих рейзексов были уничтожены. Сами же они, вобрав в себя все тени, всю боль, горе и отчаяние, излучаемые гибнущими мирами…

Превратились в монстров. Тех, кого сейчас принято называть пожирателями тени. Энергетических паразитов, лишенных собственных физических тел, и отвергаемых всеми мирами. Паразитов, которым для существования необходимо питаться.

Паразитов, у которых имелось для этого три важные способности.

Первая – пусть с огромными усилиями, но проникать из мира в мир.

Вторая – захватывать в этих мирах тела разумных существ. Ненадолго, потому что при проникновении пожирателя тени внутрь, тело носителя само начинало отвергать его, и в результате вышвыривало прочь уже через считанные часы, максимум – через сутки.

И третья – поглощать особые души, способные живить этих тварей. Найти такие души для них было непросто, на это требовались десятилетия, если не столетия тщательных поисков. Поймав и сожрав такую душу, пожиратель тени продлевал свое существование.

Именно поэтому не было ничего странного в том, что тот из них, который прицепился ко мне, не собирался так просто отступать. Теперь мне было понятно: если уж это существо нашло подходящую «еду» для себя, но та от него по каким-либо причинам ускользнула, ему однозначно проще напасть на след, вычислить и догнать беглеца, чем искать новую жертву.

Но что хуже всего… как и говорил Алан Невермор, он не знал способа защититься от пожирателя тени. В тех книгах, что имелись у него в наличии, об этом не было сказано ни единого слова.

Только вот если этой информации нет здесь, то где же ее тогда искать?

Очевидно, что ответ сможет дать лишь тот, кто и рассказал мне о пожирателях тени, а еще предоставил возможность прочесть эти книги. Да и вообще разрешил пользоваться своей библиотекой.

Следовательно, становилось очевидным то, что мне предстоит поговорить с ним об этом. Вот только, боюсь, прямо сейчас этот разговор начинать бессмысленно, слишком много у лорда Невермора горящих проблем, чтобы переключаться еще и на эту. Которая, как он считает, может немного подождать.

Получается, чтобы поднимать эту тему с ним, нужно, как минимум, разобраться с проклятием Береники и поймать шпиона-убийцу, орудующего в поместье. А для этого нужно, в свою очередь, дождаться результатов последних расчетов заклинателей.

И вот, когда с момента посмертного допроса Эдгара Невермора прошла уже почти неделя, покровитель вызвал меня в свой кабинет.

– Чем могу быть полезна, мой лорд? – поинтересовалась я, грациозно поклонившись.

– Для начала, надень это, – приказал мужчина, положив на столешницу золотой браслет с сапфиром.

– «Подарок любовнице»? Внезапно, – я вздернула бровь.

– Это сигнальный артефакт, который я тебе обещал, – сообщил он, не моргнув глазом. – Кроме тебя, никто не сможет снять его с твоей руки, как бы ни старался. В случае опасности коснись сапфира и пошли в камень заряд заклинания. Так я получу извещение на это кольцо и буду знать, что тебе нужна помощь, – пояснил некромант, продемонстрировав мне на своем пальце золотой перстень с сапфиром.

– Благодарю, мой лорд. Крайне полезная вещица в наше смутное время, – не кривя душой, поблагодарила я, и тут же застегнула браслет на запястье. Удобный, можно спокойно носить круглосуточно. – Но ведь вы позвали меня не только потому, что получили посылку от столичного мастера-артефактника, верно?

– Верно, – кивнул Алан Невермор, встав из-за стола. – Есть важные новости от заклинателей, и я решил, что тебе стоит их узнать.

– Очень рада слышать, что могу быть вам полезна, мой лорд, – кивнула я. – Итак?..

– Благодаря часам Береники и полученным на допросе отца сведениям они практически взломали проклятие, – заявил некромант, прислонившись к своему столу в полуметре от меня. – Вот только… чтобы разрушить его формулу, необходим тот самый ларец, который я нашел с зубами Береники в своей спальне.

– И в чем проблема, мой лорд?

– В том, что я не знаю, где этот ларец, – неохотно признался мужчина.

– Постойте, как это? – я удивилась. – Ведь ваш отец сам же подбросил его вам, чтобы перенаправить на вас откат от своего проклятия.

– Подбросил. Да только тогда все это настолько сильно ударило по мне, что я вообще ни черта не соображал. Причем не один час. А когда немного оклемался и начал воспринимать этот мир, заодно осознавая, что похоже, все же сохранил рассудок… ларца уже нигде не было. Понятия не имею, куда он подевался, кто его куда мог отнести, и что сделать. Но факт в том, что этого ларца у меня сейчас нет.

– Скверно, мой лорд, – я заскрипела зубами, чудом сдержавшись от более экспрессивных выражений. – Получается, пока мы не выясним, где тот ларец, и не добудем его, то и прокля…

Меня прервали. Неожиданно, и совершенно бестактно.

Прервали тем, что притянули к себе и поцеловали! Глубоко, требовательно, властно. И, черт возьми, долго!

– За нами следят, – шепнул некромант мне на ухо, разорвав поцелуй и прижавшись губами к моей шее, прямо под ушком. – Сработало оповещение: кто-то пересек одну из линий сигнального заклинания, которые я расставил на подходе к «слабым местам», из которых можно подсмотреть и подслушать происходящее в моем кабинете. Я подал сигнал, чтобы сюда пришли, это ненадолго.

Вот только у меня в данный момент не получилось ни испугаться из-за слежки, ни даже возмутиться по какому-либо поводу. Потому что Алан Невермор снова захватил мои губы! И обвив руками хрупкое тело, начал жадно скользить ладонями по спине.

Он двигался ловко, грациозно – так, словно танцевал изысканный танец. Увлекая за собой, мужчина опустился в свое большое рабочее кресло и усадил меня к себе на колени. Растрепывая прическу, его пальцы нырнули в мои волосы, а губы принялись играть с моими губами, словно с крыльями трепещущей бабочки.

Но что хуже всего…

Я четко понимала, что все это – лишь притворство. Что единственная цель происходящего – ввести в заблуждение шпиона, который задался бы вопросом: «что «любовница» графа делала в его рабочем кабинете?», если бы только не увидел, как лорд развлекается с ней, ради чего, вероятно, она сюда и пришла.

Вот только все это понимание не спасло оттого, что меня… в самом деле накрыло, черт возьми! И я отвечала его губам, я обвила его шею руками не осознанно, ради продолжения представления, а исключительно инстинктивно!

А некромант тем временем расстегнул верхние пуговицы моего платья и запустил свою руку в вырез, слегка сминая мою грудь сквозь бюстье. И ох, это было слишком! Это однозначно было слишком! Да только я не могла не то что возразить – даже сдержать тихий стон оказалось выше моих сил. Я лишь таяла, словно кусочек масла, ощущая, как в моем рту абсолютно бессовестно хозяйничает язык Алана Невермора.

…Но тут прозвучал стук в дверь, сразу после которого та открылась. И обернувшись на этот звук, я увидела Мишеля Мове, который, смутившись, отступил на шаг и тут же пробормотал:

– Оу, лорд Невермор, простите… что помешал, – деликатно проговорил он, отводя взгляд. И я, воспользовавшись моментом, тут же вскочила на ноги, отступила от некроманта на шаг, и отвернувшись, торопливо застегнула платье. Жаль что с растрепанной прической все было куда сложнее! – Возможно, мне стоит зайти попозже?

– Нет-нет, что вы, проходите, – учтиво заговорил тот, указывая посетителю на гостевое кресло напротив его рабочего стола. – Наш разговор с леди Морнайт я закончу попозже, работа превыше всего. У вас, как я понимаю, есть для меня хорошие новости?

– Совершенно верно, – заговорил Мишель, и встретившись взглядами с Аланом Невермором, я поняла, что мне сейчас в самом деле лучше убраться отсюда восвояси. Да и после только что произошедшего я, если честно, была совсем не против! Так что откланявшись, вышла прочь, даже не слушая, о чем там пошел разговор.

Так, Аня, спокойно! Сейчас не время и не место! Вот добежишь до своих покоев – там сможешь краснеть!

Всеми силами сдерживаясь, чтоб не вызвать подозрений у того, кто мог за мной следить, я с максимально спокойным лицом прошла к себе… и уже там тихонько взвыла, вцепившись пальцами в волосы.

Елки-моталки, вот тебе и первый поцелуй!

Это просто… это просто… У меня просто слов нет! Да как этот нахал посмел… пусть даже ради прикрытия, но… Вот так взял, и…

И…

Коснувшись горящих губ подушечками пальцев, я против воли вспомнила это. Вспомнила, как требовательные, бескомпромиссные губы владели мной, и по телу пронеслась волна дрожи, которую просто невозможно было отрицать.

Так, ладно, допустим, просто признаем как факт: да, мне в самом деле понравилось с ним целоваться. Но это ничего не меняет! Весь тот поцелуй был притворством, просто сценой для шпиона, чтобы отвести подозрения от того, кто я на самом деле, чем здесь занимаюсь и в чем моя для покровителя ценность. Естественно, лорд Невермор притворялся качественно и убедительно, вот и я сама вошла в роль. Плюс, для меня это был первый опыт такого рода, а шикарно целоваться он в самом деле умел, вот меня и пробрало.

Да, вот, вполне себе разумное объяснение.

И чтобы как следует его для себя закрепить… я отправилась в ванную, желая лишь одного: окунуть свою голову в холодную воду!

Глава 18. Крысы

Нам не пришлось долго думать, чтобы прийти к выводу: сидеть на месте и просто ждать, пока шпион сам что-нибудь предпримет, дабы пытаться вычислить его по допущенным промахам – не самая лучшая идея. Особенно если мы не хотим все разом поумирать. А значит, нужно самим спровоцировать его на нужное нам действие и подстроить ловушку.

Поразмыслив что к чему, мы решили сыграть на двух нам известных данностях.

Первая – он убил Дорхес, которая видела призрак Береники.

Вторая – он начал время от времени подслушивать происходящее в кабинете лорда Невермора. И два из трех случаев слежки, о которых тот знал благодаря сигнальным заклинаниям, выпали как раз на мои визиты. Да и третий случился буквально через несколько минут после того, как я из кабинета вышла. Следовательно, этот проныра, скорее всего, был заинтересован именно в том, о чем некромант говорил непосредственно со мной.

Во второй раз, к слову, обошлось без имитации бурной страсти с горячими поцелуями (из-за чего я тогда вздохнула с облегчением). Будучи уже готовыми к тому, что слежка возможна, мы заранее проработали сценарий, по которому будем действовать. Так что когда сигнальные заклинания сработали – оперативно переключились и изобразили дурацкий разговор, в ходе которого я якобы выпрашивала себе новые платья.

Итак, благодаря всей этой информации мы решили попробовать спровоцировать шпиона на нужные нам действия, начав ловлю на живца.

Для начала, я стала чаще захаживать в кабинет Алана Невермора. При этом чуть ли не демонстративно к двери оного шагала, каждый раз стараясь попасться на глаза как можно большему количеству прислуги. И вот, когда рыбка заглотила наживку, и во время очередного визита некромант получил сигнал от заклинаний, я начала отыгрывать сценарий, заготовленный уже для этого случая:

– Нет, послушай, я так не могу, Алан! Мне это просто надоело! Для меня все это – слишком!

– Аннет, прошу, не устраивай истерик, – согласно своей роли, фыркнул мужчина, закатив глаза.

– Не устраивать истерик?! – охнув, возмутилась я. – Как я могу не устраивать истерик, когда по твоим покоям расхаживает какая-то девица в белом платье? Кто она вообще такая? Когда ты ее у себя поселил? И… где вообще она прячется? Как ей удалось так быстро скрыться, когда я ее увидела?

– Послушай, это просто…

– Просто что? Я хочу знать! Или, может, мне пойти спросить прислугу? Наверняка среди них найдутся те, кто эту твою «Мисс Просто Показалось» обслуживают!..

– Нет! – резко крикнул некромант, немного приподнявшись. А затем, стараясь выглядеть спокойным, продолжил: – Только не нужно никого расспрашивать и рассказывать, будто якобы видела в моих покоях какую-то девушку в белом платье.

– Почему же, Алан? – с вызовом поинтересовалась я. – Почему мне не нужно о ней спрашивать?

– Потому что они… могут решить, что ты не в себе.

– О-о-о-о! Намекаешь, что твоя прислуга решит, будто я чокнутая? Ну спасибо, конечно, за доброе слово. Вот только я больше склонна считать, что ты не хочешь, чтобы я расспрашивала о ней… потому что тогда узнаю, кто эта девушка такая!

– Слушай, давай просто поговорим об этом позже. Сегодня вечером, у меня…

– Чтобы ты снова заговорил мне зубы, вскружил голову и утащил в постель, тем самым обрывая неудобный разговор? Как это на тебя похоже!

– Аннет…

– Я просто не понимаю, почему ты так со мной поступаешь! – трагически воскликнула я. И изобразив всхлип, выбежала из кабинета, зажимая рот ладонью.

Ну и оказавшись в коридоре, тоже, естественно, не спешила выходить из образа. Потом вот так, изображая истерику и расстроенные чувства, добежала до своих покоев, где наконец позволила себе расслабиться. Искренне надеясь, что у меня получилось сыграть достаточно убедительно.

А еще, конечно – что мы правильно поняли все зацепки, и перформанс был не напрасен.

Впрочем, мне не пришлось долго гадать, получилось ли.

Потому что уже той же ночью я проснулась, услышав плавную, изящную мелодию музыкальной шкатулки. И открыв глаза, увидела над своей постелью высокого крепкого мужчину, лицо которого скрывала маска! А рядом с ним, прямо за его спиной, стояла Береника.

Вот только незадачка, я не могла закричать. Даже пошевелиться. Казалось, мое тело просто больше мне не принадлежит. И вот этот момент пугал больше всего.

Мелодия. Она словно гипнотизировала меня, превращая в свою марионетку. Подчиняясь этим незримым нитям, мое тело само по себе встало с кровати и сделало шаг, а затем еще один. Вперед, навстречу мужчине, который в одной руке держал шкатулку… в другой же крепко сжимал большой, острый нож.

Вот как… получается, меня даже не будут отводить в туалет для прислуги? Сделают ЭТО прямо здесь, посреди моей собственной спальни? А я не могла даже зажмуриться.

Продолжая двигаться против собственной воли, я медленно, тихо опустилась перед мужчиной на колени. Он же, занеся руку для удара, стремительно направил блеснувшее в лунном свете лезвие к моему горлу…

Как вдруг отлетел, снесенный ударом Алана Невермора! Который, не теряя времени даром, не ожидая, пока его противник оклемается, выбил нож из его руки и приставил к шее свой меч.

Я же тем временем ощутила, как меня отпустило, и поняла, что шкатулка больше не играет. А призрак Береники, стоявший здесь секунду назад, исчез.

Спохватившись, я подбежала к кровати, под которой как раз для таких случаев был спрятан легкий одноручный меч. С которым я присоединилась к своему покровителю, без колебаний наставив его на того, кто несколько секунд назад собирался меня убить.

– Надо же, сработало, – ухмыльнулся некромант, стараясь за цинизмом скрыть то, что его в этот момент…

Не на шутку трясло.

Стража прибыла через считанные минуты. И когда убийца был связан по рукам и ногам, когда его приковали к стене в темнице, Алан Невермор наконец снял с него маску. Благо после того, как этот самый парень пытался меня убить, у лорда имелся обоснуй, согласно которому я присутствовала в этот момент вместе с ним в камере с пленным. А это значило, что в кои-то веки у меня была возможность поучаствовать в самом интересном!

И это самое «интересное» начиналось уже с личности убийцы. Потому что когда некромант снял с него маску, я узнала в нем одного из лакеев – кажется, его звали Девидом. Которого запомнила благодаря похоронам Дорхес, на которых присутствовала еще в качестве горничной. Так что, затесавшись среди других слуг, видела, как этот мужчина побивался над гробом…

Потому что, как я слышала из обрывков разговоров, у него с покойницей был роман!

– Так-так, – прищурилась я, внимательно глядя на него. – Получается, ты это что, убил женщину, в которой состоял в отношениях?

Вот только лакей, судя по всему, не шибко спешил включаться в беседу.

– Надо же, какой необщительный, – бросил некромант. – Но знаешь, дружище, это не проблема. Все, что нам откажешься рассказать ты, согласится рассказать твой труп на закате.

– Вы так в этом уверены, лорд Невермор? – наконец молвил пленный. И в его голосе читалась горькая ирония.

– Вот как? – заинтересовался мужчина. – Я правильно понимаю, что тот, кто прислал тебя… предварительно стребовал со своей марионетки магическую клятву?

– Думаю, здесь нет ничего, что можно было бы понять неправильно, – фыркнул Девид.

– В таком случае, я могу понимать этот ответ как согласие на душевный разговор, если я поспособствую избавлению тебя от этих клятв? – ухмыльнулся лорд.

– При условии, что вам удастся меня заинтересовать.

– Если твои ответы меня устроят, я, возможно, не убью тебя.

– А вы, я смотрю, мастер торговаться, – нервно хохотнул лакей.

– А ты, я смотрю, подозрительно сговорчив, – подметил Алан Невермор.

– Когда соглашаешься на что-то исключительно ради денег, и то со скрипом… то да, становишься сговорчивее твоих союзников, пошедших на это же, но ради каких-то своих принципов.

– В таком случае… Аннет, прикажи страже привести заклинателей. Они вроде как должны ошиваться где-нибудь неподалеку.

– Сейчас же будет исполнено, мой лорд, – заверила я и вышла в коридор. Где увидев первого же стражника, передала ему хозяйское распоряжение.

Дуэт наемных заклинателей и правда привели к нам уже несколько минут спустя. Когда наниматель изложил им задание, парочка лишь довольно ухмыльнулась и сообщила, что сделает дело быстрее, чем мы успеем заскучать. К счастью, снять магическую клятву с живого человека, в отличие от мертвеца, было, хоть и сложно, однако все же выполнимо при условии наличия рядом ну очень талантливого заклинателя. И по сути, Огюст Дюпен только что в который раз доказал свою исключительную талантливость!

Закончив работу, оба мага удалились, снова оставив нас втроем.

– Итак, продолжим нашу беседу? – хмыкнул некромант. – Так по какой же причине ты работал на, как я понимаю, Себастьяна Холлера, верно?

– Верно, на него, – вздохнул Девид. – Причина проста как пень: деньги и возможность получить какое-нибудь положение. По крайней мере, повыше, чем лакей. Я родился с магическим даром заклинателя, да только семья у меня была бедная, и по этой причине мне не приходилось даже мечтать о том, чтобы получить полноценное магическое образование. Соответственно, о карьере в большом городе мечтать не приходилось, там за свои места дрались маги поталантливее, побогаче и пообразованнее. Так что, в итоге, оставалось радоваться месту среди челяди в поместье лорда Холлера. И вот, пару лет назад, он сделал мне предложение: стать третьим шпионом в его поместье, где используя свой магический дар, выполнять определенные задания, для которых требовался заклинатель. За что мне, конечно же, пообещали щедрую награду. О том, что придется запачкать руки, мне дали понять уже позже, когда процесс моей тренировки был в самом разгаре, и мне фактически прямым текстом сказали, что в меня уже вложено немало ресурсов, да и я знаю слишком много, чтобы даже заикаться о том, чтоб дать заднюю. Так что в итоге пришлось смириться, и когда время пришло – отправиться наниматься в поместье Неверморов. Поэтому я просто утешался тем, что мне за эту грязную работу хорошо заплатят.

Надо же, какой этот Себастьян Холлер, оказывается, милый молодой человек! По крайней мере, если этот парень говорит правду, то не удивительно, что когда прижало, он принял решение переметнуться.

– При этом тебя, конечно же, нисколько не покоробило то, что в списке той грязной работы оказалось убийство женщины, с которой ты спал, – холодно проговорила я, смерив пленника презрительным взглядом.

– Именно, просто спал, – фыркнув тот в ответ. – Она не была для меня чем-то особенным. Как и я для нее. В чем я, к слову, убедился, когда она назвала меня в постели Аланом, – добавил он, злобно скривившись.

– Так-так, секундочку, мой лорд, получается вы это что, умолчали о своем романе с убитой горничной? – поперхнулась я.

Надо же! А ведь ему даже удалось убедить меня в то, что он все десять лет скорбел по своей невесте, а не по бабам бегал!

– Не было у меня никакого романа с горничными! – прошипел некромант, внезапно разбивая мое в нем разочарование еще до того, как оно успело толком сформироваться. При этом на его лице отчетливо читался едва сдерживаемый гнев.

– Да неужели? – удивленно нахмурился Девид. – С чего бы тогда Дорхес было называть в постели со мной ваше имя?

– Понятия не имею, – фыркнул лорд. – Я даже особо не обращал на эту служанку внимания. И уж точно не выделял ее из остальных.

– То есть… получается, мой лорд, у той женщины были… фантазии о вас? – я закашлялась.

– Может и были, но их реализацией я точно не занимался, – раздраженно отмахнулся мужчина.

Так-так, занимательно…

– Однако же вернемся к главному, – проговорила я, внимательно глядя на лакея. – Почему ты убил женщину, с которой спал? Не из-за того же, что решил, будто она изменяет тебе.

– Убить ее мне приказали, – напряженно выдохнул он. – Сказали использовать шкатулку как проводник для заклинания контроля сознания, под действием которого отвести Дорхес в туалет для прислуги, и там перерезать ей глотку. Ну а из-за того, что я решил, будто она изменяет мне, я даже как-то не слишком расстроился, получив это распоряжение.

– По какой причине тебе был отдан этот приказ? – сосредоточенно спросил Алан Невермор.

– Потому что она проболталась мне о том, что видела в окне графской спальни фантом Береники.

– Вот как, получается, тебя посвятили в столь деликатную подробность, как присутствие ее души в стенах моего дома? – вздернул бровь некромант.

– Естественно. Именно ради этого им нужен был конкретно шпион-заклинатель, а не просто какой-нибудь одержимый своей покойной бывшей конюх, – вздохнул Девид.

– Но почему то, что Дорхес видела Беренику, стало причиной убивать ее? – не унималась я.

– Потому что те, кто способны увидеть Беренику, могут стать ключом к освобождению ее от проклятия вместе со снятием отката, влияющего на Алана Невермора, – тихо проговорил пленник. – Цель Себастьяна Холлера – освободить Беренику, но немного иным способом: через смерть того, чья жизнь служит для нее якорем, не отпускающим ее на тот свет. Однако, насколько я понял причины, то… если женщина западет на Алана Невермора (несмотря на всю его не самую располагающую к романтике натуру), то она сможет видеть и фантом его невесты. Соответственно – ее можно использовать в заклинании как ключ, через который нити проклятия отделятся от Береники и отпустят ее, оставив вас, мой дорогой лорд, и дальше жить на этом свете.

– Как, получается, занимательно, – проговорил он, в то время как я едва не выдала того, что в моем случае все это – точно не работает, и я видела Беренику по другой причине. Потому что наш с ним роман в действительности притворство, и не влюблена я в него вообще!

– Поэтому мне было велено, используя музыкальную шкатулку, убивать всех женщин, которые видели ее.

– Но при этом Агату Харпер убил не ты, – я нахмурилась. – Значит, Береники она не видела, и согласно вашей с Холлером теории, в лорда Невермора не была влюблена. Только вот убивал ее конюх все равно при помощи шкатулки.

– Верно, ее просто нужно было прикончить, чтоб не ляпнула лишнего про Дорхес и то, что она видела, – признался конюх. – После того, как Дорхес рассказала мне о своем с ней разговоре, в котором Агата строго предупреждала ее молчать об увиденном в окне, мы поняли, что эта старуха что-то знает. Поэтому кураторка решила, для перестраховки, убрать ее, используя шкатулку. Ну а у конюха просто чесались руки убить кого-нибудь во имя Береники, вот я и вручил ему нож.

– А теперь самое интересное, – протянул некромант. – Ты сказал «кураторка», верно? Кто это? Кто та женщина, которая, как я понимаю из твоих слов, была главной в шпионской группе, работавшей в моем поместье?

– Все-то вы замечаете, – нервно хмыкнул лакей. – Это Гертруда Виллоу, главная горничная.

– Достань меч из ножен и следи за ним, – выпалил Алан Невермор. И тут же буквально вылетел из камеры!

Прошел почти час, прежде чем мужчина вернулся и сообщил, что случилось чертово чудо: Гертруда не успела сбежать. Вернее как, узнав, что Девида поймали, она уже собиралась попытаться! Как раз, приодевшись для дороги, собрала саквояж и пробралась на конюшни, где оседлала лошадь и помчала в ночь, словно героиня любовно-приключенческого романа, сбегающая от нежеланного жениха. Да только графская стража тоже была не лыком шита! И увидев, что кто-то посреди ночи угоняет с хозяйских конюшен лошадь, быстренько запрыгнула в седла. Как нетрудно догадаться, тренированные солдаты, упражнявшиеся в езде галопом чуть ли не ежедневно, легко нагнали немолодую служанку, не особо часто гоняющую верхом. А узнав в воровке графского коня главную горничную, немного офанарели и посадили ее под стражу до дальнейшего выяснения обстоятельств с хозяином.

Так что когда Алан Невермор в панике побежал к страже с криками о том, что Гертруду срочно нужно ловить и задерживать… его просто провели к камере в подземелье, где та уже битый час сидела!

Плодотворно с ней там побеседовав, мужчина видимо вспомнил, где и с кем меня оставил. И спохватившись, вернулся, чтобы приказать страже тщательно охранять пленника – да так, чтоб тот вдруг тоже случайно не «повесился». Меня же увел, причем демонстративно в свою спальню. Лишь оказавшись в которой, я смекнула, что во всей этой спешке все еще расхаживаю в халате поверх ночной сорочки! Причем что халат, что ночнушку, пора бросать в стирку после всех ночных приключений… да и самой помыться не помешает.

Однако душ решено было отложить на потом, потому что у лорда Невермора очевидно имелись более интересные дела.

– Так что она вам рассказала, мой лорд? – первым делом спросила я, усевшись напротив него на софе.

– Во-первых, это касается ее мотивации, – хмыкнул мужчина. – Не поверишь, но… Гертруда была любовницей отца до того, как он закрутил интрижку с Береникой!

– Да ладно! – я поперхнулась.

– Как ты догадываешься, после смерти моей невесты отец к своей прошлой любовнице-горничной, которой на тот момент было уже за тридцать, не вернулся. Вместо того переключился на новых, совсем молоденьких девиц. В итоге разозлившись на него, Гертруда и пошла в шпионы Холлеров. Немного позже к ней присоединился конюх со своей мотивацией. А чуть больше года назад им в команду прислали заклинателя в лице того Девида.

– И когда эта «темная Лига Справедливости» собралась, они начали действовать, – проворчала я.

– На нее, в отличие от того лакея, пришлось поднасесть, используя старые-добрые пытки и ментальное воздействие, прежде чем она раскололась. Однако результат того стоит: похоже, кроме этой троицы, в моем поместье больше нет крыс.

– То есть, как я понимаю… мы поймали их обоих прежде, чем они успели дать знать Холлеру о том, что их раскрыли, и других, кто мог бы об этом сообщить, нет?

– Судя по всему, да, – кивнул лорд. – Более того, сам факт того, что эти двое под стражей, держится в секрете.

– И вы думаете о том же, о чем думаю я?

– Верно, – коварно ухмыльнулся Алан Невермор. – В отличие от Девида, Гертруда точно не будет с нами сотрудничать. Так что предлагаю свалить на нее нападение на тебя сегодня ночью, а заодно нападение на меня, убийство Дорхес, Агаты и конюха. А вот Девида мы обработаем заклинаниями. Он будет время от времени попадаться всем на глаза еще несколько дней, а затем уволится… и вернется к Себастьяну Холлеру, чтобы передать ему некую срочную информацию. А точнее – дезинформацию, которая будет выгодна нам. Кроме того, немного позже, когда мы с ним уже немного все устаканим, я планирую вытащить из него как можно больше о том, что происходило в поместье Холлеров в тот период, когда он еще был там. Ну и конечно, мы с заклинателями хорошенько поработаем над тем, чтобы он не ляпнул лишнего. Главная особенность магической клятвы в том, что ее можно обнаружить и снять, лишь когда хотя бы приблизительно понимаешь, какой та клятва могла быть и чего касаться. Только тогда ее возможно распутать и освободить от нее человека даже без участия мага, которому эта клятва давалась. Следовательно, не зная, где искать, и заклинание не обнаружишь. Поэтому главной задачей будет продумать формулировки таким образом, чтобы Себастьян Холлер не сумел их обнаружить и даже заподозрить, будто что-то не так. А Девид, в свою очередь, не имел лазейки, чтобы намекнуть Холлеру, где и что искать. Будет непросто, но мы справимся.

– Отличная идея, мой лорд, – мои губы растянулись в коварной улыбке.

– Однако это еще не все хорошие новости на сегодняшнее… уже, по сути, утро, – хмыкнул мужчина, и бросив взгляд на окно, я увидела предрассветное зарево. Да уж, бурная выдалась ночка! Нет, надеюсь, мне сейчас хотя бы дадут немного поспать после того, как тот псих чуть меня не прирезал!

– Что же еще? – с интересом спросила я, борясь с усталостью, которая буквально требовала дать телу отдохнуть.

– Музыкальная шкатулка, при помощи которой они завораживали жертв, из-за чего те, в том числе, видели фантом Береники, – медленно проговорил некромант, достав из наплечной сумки и поставив на журнальный столик ту самую шкатулку. – После того, как мы взяли лакея… я узнал ее. И именно поэтому держал рядом с собой, в этой сумке, постоянно проверяя, не пропала ли она вдруг куда.

– То есть, мой лорд, на что вы намекаете?

– Я не намекаю, Аннет. Я говорю прямым текстом, – прошептал он дрожащими губами. – Эта музыкальная шкатулка… Она сделана из того самого ларца, в котором я нашел зубы Береники у себя в спальне.

– О боги, – охнула я, отпрянув назад – так, словно от шкатулки меня оттолкнула какая-то невидимая волна.

– Именно, – кивнул мужчина, слегка запинаясь от волнения. – Вот как они ее использовали. После того, как я нашел ее… вероятно, это была Гертруда. Прошмыгнув в покои, она забрала ее и спрятала. А затем какой-то маг (скорее всего не Девид, здесь очевидно приложил руку кто-то более умелый)… Какой-то маг, возможно работающий на Холлера артефактор, переделал ее, используя темную энергетику и связь с проклятием. И в результате шкатулка стала инструментом для влияния на разум тех, кто так или иначе становился причастен к проклятию. Так что используя шкатулку, эту связь обрывали вместе с жизнью того человека.

– Так что же это получается, мой лорд? – проговорила я, дрожа от волнения. – Теперь мы…

– Похоже на то, – ответил он, напряженно дыша. – Скорее всего, используя ее, мы теперь сможем снять проклятие. Отпустить Беренику на тот свет, чтобы она оставила меня в покое. Более того, от Девида мы знаем еще одну условность, которая поможет заклинателям закончить расчеты формул для развеивания проклятия.

– О чем вы?

– О том, почему они хотели убить тебя так же, как Дорхес, – заявил некромант. – Поскольку ты способна видеть Беренику, то можешь стать тем важным элементом, который нужен для обряда избавления от проклятия.

– Но ведь… это какой-то бред! – я взбудоражилась, ощутив, как щеки наливаются румянцем. – Он ведь заявил… что якобы Беренику видят женщины, которые… положат на вас глаз, мой лорд. И не знаю, как там та горничная… но с моей стороны даже не надейтесь, вот я о чем! – чуть ли не взвизгнула я, в то время, как покраснели уже и кончики моих ушей.

А в ответ этот наглец… просто расхохотался!

– На самом деле это не так и важно, – заявил он, стараясь унять свой смех. – Может и та служанка была ко мне равнодушна, а в постели с Девидом представляла какого-нибудь другого Алана, кто знает? Единственное, что имеет значение – это то, что ты видишь ее. А значит, тебя можно использовать в ритуале. Так что готовься, Аннет. Как только Огюст даст знать, что у него все готово для обряда очищения, мы проведем этот ритуал.

– Буду ждать с нетерпением, мой лорд, – проговорила я, сделав глубокий вдох и посчитав до десяти.

Глава 19. Очищение

Безусловно, хорошей новостью можно было считать то, что заклинатели, нанятые Аланом Невермором, добросовестно отрабатывали свой хлебушек с маслом. И уже через несколько дней после казни Гертруды в подземельях поместья сообщили, что подготовили все для снятия проклятия с Береники и молодого лорда.

Вот только была у них и одна плохая новость: после тестового подключения к нитям заклинания ради прощупывания оного на предмет готовности к снятию, они обнаружили… что есть нечто, мешающее сделать это прямо сейчас. Что именно – они так и не поняли. Установить удалось лишь два фактора.

Первый – это была какая-то темная энергетика в пределах поместья, которая сама по себе не была чем-то особенно сильным, но при этом резонировала с проклятием и блокировала его устранение.

Второй – чем бы оно ни являлось, но эта дрянь однозначно… была связана с Эдгаром Невермором.

– Надо же, даже через год после физической смерти, и через несколько недель после окончательного упокоения своей гнилой душонки, папочка продолжает портить мне жизнь, – проворчал некромант, сидя вместе со мной в своем кабинете. Где, в силу разоблачения шпионов, больше не нужно было опасаться прослушивания, из-за которого придется резко изображать страстную парочку.

– И у вас нет никаких предположений на счет того, что же это может быть?

– Ни малейших, – тяжко вздохнул мужчина. – Отец был тем еще выродком. А уже после его смерти я узнал, что выродком он был даже в разы большим, чем казался при жизни. Однако какую же конкретно дрянь он еще для меня оставил, я понятия не имею.

– В таком случае, нужно искать зацепки, – решительно заявила я.

– Вот только где? Напоминаю, что после его смерти год назад я перебрал все оставленные ним бумаги, но там не было ничего, наталкивающего на какие-угодно темные секретны.

– Возможно, то, что может на эти секреты указать, спрятано в другом месте? Понадежнее? – я задумалась. – Там, где это не нашли бы так просто даже после его смерти?

– И где ты предлагаешь поискать для начала?

– В его спальне. Вы ведь ее не обыскивали столь тщательно, как кабинет?

– К слову нет, не обыскивал, – некромант почесал подбородок. – Тогда предлагаю отправиться туда прямо сейчас.

Не став возражать, я поднялась с кресла, и вместе с покровителем отправилась на жилой этаж. Туда, где располагались покои покойного старого лорда.

– Давненько я здесь не бывал, – проговорил Алан Невермор, переступив порог комнат, от вида которых по спине пробежали мурашки. Не потому, что они были какими-то особенно жуткими. Просто понимание того, что за человек жил здесь, само по себе вызывало холодок, обволакивающий кожу. – Кажется, в последний раз заходил сюда через пару дней после его похорон. Просто приказал прислуге поддерживать здесь чистоту, – продолжал некромант, входя в спальню… и на секунду замер, остановив взгляд на кровати. Возможно, подумал о том, что на этой самой постели его невеста изменяла ему с Эдгаром Невермором.

Решив не оставлять покровителя лишний раз в тишине наедине с травмирующими воспоминаниями, я начала активно перерывать комнату, используя в поисках бытовую магию. Проверяла каждую половицу, каждую стенную панель. Изучала каждую подушку на предмет того, не было ли в нее зашито что-нибудь. А еще – поднимала каждый стул, каждое кресло, каждую ножку кровати, чтобы сняв с нее набалдашник, изучить…

И как раз в этом интуиция меня не подвела! Потому что именно в ножке прикроватной тумбы оказалось просверлено отверстие. В котором лежало нечто, туго замотанное в вату – чтобы при простукивании звук не выдал полость.

– Бинго! – ухмыльнулась я, разматывая предмет. Который оказался свернутым в трубку листом бумаги, словно вырванным из какого-нибудь блокнота.

«Я не знаю, где кот. Я хотел прикончить его, но эта тварь словно сквозь землю провалилась! Ну и черт с ним, достаточно того, что он больше не показывается мне на глаза. Кладка в погребе надежная, идеальная, мне нечего волноваться. Эти идиоты никогда ничего не найдут».

– Мой лорд, а ваш отец вел дневник? – я нахмурила брови.

– Да, всю жизнь, и очень тщательно, – призадумался мужчина. – Но после его смерти я нашел лишь последний, начатый незадолго до того пожара. И у меня была одна теория на  счет причины. Однажды я увидел, как отец… жег один из своих дневников. Тот, в котором за день до этого закончились страницы. Вероятно, он поступал так со всеми своими дневниками. Пока те не заканчивались – писал в них все, что ударяло ему в голову. Но как только заполнял последнюю страницу – сжигал. И после того, как мы узнали кое-какие его секреты, я даже понимаю, почему.

– Получается, эту страницу он вырвал из дневника и спрятал задолго до того, как сжег дневник, в котором она была написана?

– Похоже на то. Сама, думаю, понимаешь, так что я могу сказать тебе это вслух: мой отец был сумасшедшим. Совершенно лишенным человечности выродком. И некоторые его поступки трудно объяснить логикой психически здорового человека. Он, скорее, действовал, руководствуясь какими-то своими, внутренними импульсами, которые для тех, кто в здравом уме, могут казаться иррациональными.

– Что да то да. Так… отправляемся в погреб, мой лорд?

– Отправляемся в погреб, – кивнул некромант, выдержав напряженную паузу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Взяв в руки масляную лампу, я последовала за своим покровителем туда, где ранее бывала пару раз, еще когда работала здесь служанкой. В одно из тех самых сырых, темных и мрачных помещений, где бывать, в общем-то, не особо и хотелось, потому когда уже нынче покойная Гертруда не слала, я и не напрашивалась.

Погреба находились в одной из трех секций подземелий. Первая из них была отведена собственно под темницы. Вторая – под технические помещения, где работала прислуга. И в третьей, находящейся поближе к леднику, располагались все запасы провианта, на которых жило поместье. Соответственно, помещения были просто огромными, разделенными на множество комнат, в каждой из которых хранились продукты того или иного типа. А значит, найти здесь что-нибудь было непросто, даже используя для облегчения процесса бытовые заклинания.

– Очень надеюсь, что отец в самом деле что-то здесь запрятал, и мы сейчас морочим себе головы не напрасно, – пробурчал некромант, когда после трех часов безрезультатных поисков мы перешли обыскивать следующую комнату. Оказавшуюся, к слову, винным погребом, сплошь заставленным бочонками и ячейками, в которых пылились старые бутылки.

– Будем оптимистами, мой лорд, – вздохнула я, принявшись осматривать помещение. При этом всеми силами стараясь не разбить здесь чего-нибудь.

И как говорится, чего больше всего боишься, то и накаркаешь! Только этим можно объяснить то, что я вот так нелепо зацепила тяжелый бочонок, стоявший в полуметре от стены. Который, пошатнувшись, как раз к этой стене и покатился, еще и громко об нее стукнувшись – благо, не разбился.

Вот только в следующий момент я все равно чуть не умерла от остановки сердца.

Потому что услышала дикий, пугающий, душераздирающий рев, долетавший из-за стенки!

Рев, напоминающий… кошачий ор.

– Ты… тоже это слышала? – шокировано выдохнул Алан Невермор.

– Если вы о том, что за этой стеной как будто рвал глотку кот, которого словно режут… то да, что-то такое я тоже слышала.

– Значит, это была не моя личная галлюцинация, – пробормотал мужчина. И жестом приказав мне отойти, быстро разгреб все, стоявшее возле стены, у которой мы слышали этот звук.

А затем, не сбавляя оборотов, прихватил какой-то инструмент, стоявший у стены, и принялся прямо ним разбивать камни! Я в свою очередь решила помочь ему с этим процессом, ослабляя кладку при помощи бытовых заклинаний.

Это заняло у нас несколько минут. Несколько мучительно долгих, темных, сырых, пыльных минут. Прежде чем в дыре, образовавшейся в стене, мы, посветив лампой, увидели то, от чего я прямо на месте едва не потеряла сознание. В то время как лорд, глядя на ЭТО в блеклом желтоватом свете, даже в этом свете казался бледнее мела.

Женщина. Да, определенно, это женщина. Ее плечи окутывали побитый временем шелк и кружева. На ее шее была камея. А длинные, черные как смоль волнистые волосы обрамляли лицо… которое улыбалось нам жутким оскалом черепа. Черепа, который был расколот, очевидно из-за удара чем-то, что и послужило причиной смерти.

Но что самое безумное, на голове у нее сидел обтянутый высохшей шкурой скелет черного кота!

– Это… она, – слабо прошептал Алан Невермор, дрожа крупной дрожью. – Никаких сомнений, это она…

– Кто она, мой лорд?

– Моя мать.

Закончив осторожно извлекать истлевшее тело из разобранной стены, стража положила его на носилки и унесла в мертвецкую. В то время как молодой лорд, все еще бледный и не способный даже связно говорить, удалился к себе в покои, где очевидно собирался остаться наедине с бутылкой самого крепкого, что имелось в его баре.

Он надеялся. Алан Невермор не сказал об этом ни единого слова, но очевидно он все еще надеялся, что его мать жива. Просто когда-то, не выдержав, сбежала от мужа-психопата, сумела замести следы, чтобы ее не нашли, и где-нибудь осела. Возможно, нашла себе мужчину, с которым счастлива. Может быть даже когда-нибудь, узнав о смерти старого лорда, снова наведается сюда, чтобы встретиться с сыном.

Вот только сегодняшняя находка вдребезги разбивала последние тени этой надежды. А записка, найденная нами накануне в спальне Эдгара Невермора, лишала последних сомнений в том, кто же ее убил.

Просто в голове не укладывается. Сколько же этот мерзавец отнял у собственного сына!

И ведь унаследуй Алан Невермор магический дар своей матери-алхимика, или более того – обладай вообще каким-нибудь другим даром, это дало бы Эдгару Невермору хотя бы повод подозревать, будто сын не от него. Тогда у его поступков была бы хоть какая-нибудь мерзкая мотивация. Но нет! Молодой лорд, как и его отец, был некромантом. Причем ничуть не менее сильным, чем сам Эдгар Невермор. Да и общие черты, если смотреть на более ранние портреты старого лорда, у них явно угадывались, хоть он и правда, судя по старым портретам покойной леди Невермор, больше походил на нее. Однако же сомневаться в том, кто был отцом моего покровителя, не приходилось. И от того становилось еще более жутко от того, что тот ненормальный причинил столько зла своему родному ребенку, единственному наследнику. Каким же конченым мерзавцем он был!

Взяв на себя смелость отдать необходимые распоряжения вместо ушедшего заливать горе лорда, я прошла в свой кабинет. Где дождалась отчета от заклинателей, которые сообщили: да, в самом деле, тем, что блокировало снятие проклятия с Береники, были остаточные магические следы из-за того, что жестоко убитая мать некроманта оставалась замурована в подвале. И в момент наложения проклятия Береники линии заклинаний переплелись. Но теперь, когда тело обнаружили, а заклинатели деликатно с ним поработали, блокировка – тот маленький магический клин – была устранена. И это значило, что теперь проклятие можно начинать снимать в любой момент.

Естественно, как только Алан Невермор достаточно придет в себя для этого.

Поблагодарив Огюста и его напарника, я уединилась в своем кабинете, решив постараться забыться в работе. Сейчас моему покровителю нужно дать немного времени наедине с собой, прежде чем приходить к нему и пытаться куда-то звать, что-то делать. Хотя бы пару часов, просто чтобы осознать и свыкнуться с этой мыслью хоть немного.

Так что сейчас я полностью окунулась в записи, целью которых было ввести в этом мире использование сорбентов. Нехитрых, но чертовски важных препаратов, призванных очищать организм от токсинов при отравлениях, заболеваниях почек и печени, поджелудочной железы, желудочно-кишечного тракта, аллергических и иммунозависимых заболеваниях. Для начала планировалось начать с самого простого: углеродных адсорбентов. То есть, создать старый добрый активированный уголь. Который хоть и требовал своего употребления в больших количествах, но уже должен был стать немалым скачком для этого мира.

Следующим, что было у меня в планах – заветные антигистаминные препараты, комбинируя которые с сорбентами, можно будет эффективно лечить острые аллергические реакции.

Увлекшись работой, я даже не заметила, как дверь моего кабинета открылась. И лишь несколько секунд спустя поняла, что кто-то надо мной стоит!

– Ох, господин Мове, что вы здесь делаете? – встрепенулась я, спешно захлопывая блокнот со своими записями.

– Прошу вас, просто Мишель, – учтиво улыбнулся алхимик, поцеловав мою руку. – Я слышал обо всем том ужасе, что случился с вами. Подумать только, найти в погребе тело той несчастной… могу представить, как вы напуганы. И это всего через несколько дней после того, как вас саму едва не зарезали в собственной спальне…

– Не беспокойтесь, я в порядке, господин Мо… Мишель, – я покачала головой. – Боюсь, кому сейчас по-настоящему плохо, так это Алан. У меня даже в голове не укладывается, каково это, найти ВОТ ТАК тело собственной матери…

– Вижу, вы принимаете это близко к сердцу, – тяжко вздохнул мужчина. При этом не то что не спешил отпускать мою руку… а буквально сжал ее в своей ладони!

Опаньки, а это еще что за фокусы?

Нет-нет, за все время, что этот человек работал здесь, мы с ним хоть немного, да пересекались. Правда вот, в основном тогда со мной был мой фальшивый любовник. Хотя даже когда Мишель встречался со мной без присутствия покровителя, ничего подобного от него вроде как не было! По крайней мере, я такого не замечала.

Интересно, почему же вдруг он решил так откровенно заигрывать на этот раз? Еще и с той, кто официально вроде как была любовницей того, кто его нанял!

– Не беспокойтесь, со мной все в порядке, – немного напряглась я и попыталась деликатно высвободить руку. Да только в ответ на мою попытку Мишель лишь сильнее ее сжал! – Простите, но… что вы себе позволяете?

– А что такого? – подмигнул алхимик, притянув меня к себе. – Думаю, нет смысла скрывать, что вы мне симпатичны, Аннет.

– И вас, хотите сказать, совершенно не смущает то, что у меня… уже есть мужчина? – выдохнула я. Всеми силами стараясь не покраснеть при этих словах, словно тихоня-школьница, завравшаяся перед крутыми одноклассницами о том, что встречается с красавчиком-студентом, и с ним у нее уже давно все было. Причем так бурно, что им и не снилось!

И в следующий момент ощутила себя как эта самая школьница, которую подловили на том, что о мужской физиологии она только в книжках читала!

– Прошу вас, передо мной вам однозначно незачем притворяться, – прошептал Мишель.

– То есть, притворяться?! – возмутилась я. – С чего вы решили, будто здесь кто-то притворяется?

– С того, что я уже давно обо всем догадался, – улыбнулся он. – Те записи с медицинскими исследованиями, которые мне передает лорд Невермор… это ведь вы их пишете, верно?

– О чем вы? – выдохнула я… и проклятье, предательски задрожала! Чего он, конечно же, не мог не заметить, фактически прижимая меня к себе всем телом!

– О том, что я узнал ваш почерк, Аннет, – хмыкнул алхимик. – Узнал тот самый почерк, которым были написаны все записи. Несколько дней назад мне попались на глаза кое-какие ваши записки, сделанные вами для прислуги. И вот только что, бессовестно заглянув в то, что вы сейчас писали, я окончательно убедился в том, что все те записи делались непосредственно вашей рукой. Следовательно, сделал нехитрый вывод: то, что вы якобы любовница Алана Невермора – просто прикрытие для вашей истинной деятельности. Чтобы никто не догадался, будто это вы и именно вы – тот самый гениальный ученый, расписывающий столь революционные технологии, для воплощения которых ему просто не хватает соответствующего магического дара. И это меня до безумия порадовало. Потому что прямо значило один крайне приятный момент: у меня есть шанс! Я люблю умных женщин, а ваш ум просто вскружил мне голову!..

– Ошибаетесь, Мишель, у вас НЕТ ШАНСОВ, – внезапно прозвучал громогласный голос от двери. И обернувшись на него, мы оба увидели Алана Невермора! Который теперь был не бледным… а бордовым от гнева. Буквально подлетев, он схватил алхимика, отлепил его от меня и грубо оттолкнул, прикрывая меня собой. – Не скрою, мне не нравится то, что вы узнали этот маленький секрет. Однако то, что она – автор всех тех разработок, никоим образом не относится к тому, что Аннет – МОЯ женщина, и я НИКОМУ не позволю отобрать ее у меня. Какие бы у кого там ни были фантазии на этот счет. Надеюсь, я понятно изъясняюсь?

 – Ох, простите, мой лорд, – забеспокоился Мишель, попятившись назад. – Мне безумно жаль за эту досадную неловкость. Я в самом деле решил, будто ваши отношения – просто прикрытие, и на самом деле Аннет свободна…

– То, что вы там себе решили, не имеет никакого отношения к действительности, – прорычал некромант. – Ну а что касается остального… то думаю, мне не стоит говорить, насколько нежелательна малейшая вероятность разглашения этой тайны? – выпалил мужчина сквозь стиснутые зубы. – Это вопрос, в первую очередь, личной безопасности Аннет. О том, на что она способна, не знает никто, кроме меня. Все время, что она занималась своими исследованиями, я делал все, чтобы об этом не прознала даже самая длинноносая прислуга в моем доме. И то, что об этом пронюхали вы, мне, мягко говоря, не нравится…

– Конечно, мой лорд, я это понимаю. И обещаю, что не позволю этой информации распространиться…

– Не позволите, – холодно отчеканил Алан Невермор. – Потому что вы не выйдете из этого кабинета, пока не дадите мне комплекс магических клятв, которые будут максимально возможной в этом мире гарантией молчания. Это во-первых. А во-вторых, вы будете оставаться работать в моем поместье столько, сколько я посчитаю необходимым. Любые ваши письма при этом будут проверяться лично мной. И так – до тех пор, пока я не смогу быть уверен, что ваш язык не навредит Аннет, даже если вы вдруг не удержите его за зубами. Надеюсь, у вас нет претензий на этот счет? Все же, спешу напомнить, что вы узнали крайне важную секретную информацию, имеющую слишком большое значение. Что и сами должны понимать, потому что лично работали с результатами ее исследований.

– Да, конечно, мой лорд, никаких возражений, – сдавшись, проговорил алхимик.

Следующие полтора часа Алан Невермор работал с Мишелем, беря с него магические клятвы одну за другой. Я же получила достаточно времени, чтобы сидя за своим рабочим столом… мысленно взвыть от всей той речи, что этот бесстыжий некромант только что толкнул!

А-А-А-А! Зачем он вообще наплел все вот это?! К чему оно было после того, как алхимик обо всем догадался?

Неужели… покровитель в самом деле решил, будто Мишель может нести для меня угрозу, начни он вдруг за мной ухаживать, подбираясь ко мне поближе, и поэтому сразу пресек все на корню? Или для чего еще было продолжать уверять, будто я его любовница? Не понимаю, хоть убейте!

Когда с комплексом магических клятв было покончено, алхимик, миллион раз глубочайше извиняясь, покинул мой кабинет. И тогда я не то что вздрогнула, а буквально подскочила на месте, увидев взгляд Алана Невермора, с которым он развернулся ко мне.

– И чем же, скажи на милость, ты здесь с ним занималась в мое отсутствие? – строго проговорил он, и подойдя к моему столу, уперся ладонями в столешницу.

– Ровно тем, что вы видели, ворвавшись в кабинет, мой лорд: пыталась отговориться от чрезмерно навязчивого внезапного ухажера. Однако же меня немало удивило то, что вы решили делать подобные заявления, и продолжать утверждать ему, будто между нами в самом деле что-то есть, даже когда Мишель Мове догадался о том, что наш с вами «роман» – не более чем фикция. Могу я поинтересоваться, с какой целью вы наплели ему все это теперь?

На несколько секунд повисла тишина. Слишком… долгих секунд. По истечении которых лорд наконец отчеканил:

– С той, Аннет, что пока он уверен, будто я в тебя влюблен – не станет сам активно за тобой ухаживать. Более того, теперь будет стараться избегать тебя, чтоб вдруг не нарваться на мой ревностный гнев. А значит, у него будет меньше возможностей навредить тебе, если вдруг это надумает.

– То есть, вы наняли именно его, вызвав из столицы. Но при этом серьезно ему не доверяете?

– Я вообще не уверен, могу ли сейчас на все сто процентов доверять кому-угодно, даже себе.

– Тем не менее, мне вы можете доверять, мой лорд, – вырвалось у меня прежде, чем я успела прикусить язык.

После этих слов повисла еще одна неловкая пауза. Желая поскорее разрушить которую, я сообщила:

– Огюст с напарником распутали заклинания и готовы снимать проклятие в любой момент. Если вы готовы.

– Я всегда готов. Пошли, – сипло прошептал Алан Невермор. И неожиданно взяв меня за руку, вывел из кабинета, буквально потащив за собой в направлении своих покоев.

Едва получив извещение, заклинатели, вероятно сидевшие все это время на низком старте, в считанные минуты оказались в хозяйской гостиной. Причем со всем, необходимым для ритуала. И не медля приступили.

Они усадили нас в кресла друг напротив друга. Дали мне в руки музыкальную шкатулку, а лорду – карманные часы Береники, найденные у конюха. И попросив обоих закрыть глаза, приступили к делу.

Я ничего не видела, лишь слышала бормотания, с которым мужчины читали заклинания. А еще – жуткие, странные звуки, доносившиеся отовсюду! Скрежеты, гудение, шепоты. Они физически наполняли воздух вокруг меня, в то время как по коже как будто бегали лапки тысяч маленьких насекомых…

А потом я вздрогнула. Просто чудом не вскрикнула и не открыла глаза. Потому что перед моими закрытыми глазами пронеслось видение: растрепанная, заплаканная, окровавленная Береника Ленор, которая металась на холодном, грязном полу, одетая в лохмотья и связанная сотнями запутанных алых нитей…

Как вдруг лохмотья стали белоснежным платьем, кровь исчезла. Нити, словно расплетаясь одна за другой, исчезли. А девушка, умиротворенная и совершенно спокойная, обернулась ко мне, как будто глядя мне в глаза, и… буквально пролетела сквозь меня!

В следующий миг наступило спокойствие. Полное спокойствие. Страх, даже малейшая тревога отступили, а вместо них пришла поразительная легкость.

– Теперь можете открывать глаза, – услышала я голос Огюста Дюпена. И когда посмотрела на свои руки – поняла, что шкатулка исчезла.

А затем встретилась взглядом с Аланом Невермором, и увидела, как из его глаз текут слезы…

Слезы облегчения. Как будто с его плеч только что свалился непосильный груз, отравлявший его долгие годы.

Никто из нас ничего не говорил. Тем вечером мы просто разошлись по своим спальням. А уже на следующий день оба заклинателя, получив за свою работу более чем щедрую плату, откланялись и покинули поместье, возвращаясь в столицу.

– Не могу поверить… это в самом деле закончилось, – прошептал некромант, оказавшись со мной наедине в своем кабинете. – Прошлой ночью я четко ощутил это. Ее здесь больше нет. В самом деле нет. Я… больше десяти лет так спокойно не спал.

– Рада, что вам наконец лучше, мой лорд, – улыбнулась я.

– И теперь, после захоронения останков матери, мы можем вплотную заняться Себастьяном Холлером, – вздохнул мужчина. – У меня уже даже есть кое-какие соображения на счет следующих шагов…

Как вдруг дверь кабинета распахнулась. Без стука. И полное паники лицо ворвавшегося слуги явно давало понять, что у него была причина не стучать.

– Мой лорд! – сбиваясь, проговорил он. – В большом городе неподалеку… Стража получила письмо от какого-то ненормального, который заявил, что он – боевой маг невиданной силы, способный за один миг взрывать своими заклинаниями целые дома, и даже кварталы. И чтобы подтвердить свои слова… Через час после того, как письмо было передано страже, на воздух взлетела часовая башня! Этого не может быть, ни один боевой маг, известный за всю историю, не мог в считанные секунды сотворить такое мощное заклинание, чтобы настолько большое здание за секунду взлетело на воздух! Еще и так, чтобы не было видно, откуда это заклинание прилетает! Башня просто… взорвалась изнутри!

– Проклятье… – выдохнул некромант, выкатив глаза.

– Но что хуже всего… в письме он заявил, что будет взрывать так по одному зданию в городе каждые четыре часа, пока вы лично не явитесь на центральную городскую площадь!

Глава 20. Террорист

Время. Теперь дорога была каждая минута, которая отделяла нас от следующего взрыва… ценой которого могли стать жизни ни в чем не повинных горожан. Поэтому мы с Аланом Невермором немедля сели в карету и приказали кучеру как можно быстрее гнать лошадей. С того момента, как взорвалась часовая башня, до прибытия гонца в поместье лорда, прошло почти два часа. А значит, велика была вероятность, что мы даже не успеем прибыть в город к моменту второго взрыва! Что, скорее всего, так же было частью плана террориста – усилить тревогу и лишний раз показать, насколько он серьезен.

Конечно, первой разумной мыслью была эвакуация. Да только взрыватель и это предусмотрел! Пообещал в своем письме, что если жители попробуют покинуть город, он начнет взрывать жилые кварталы, атакуя убегающих смертоносными чарами. И один мужчина, попытавшийся пересечь городскую черту… в самом деле свалился замертво? не добежав до врат! Поэтому все, что оставалось горожанам, это запереться по домам и дрожать в страхе, ожидая чуда.

– Первым делом, мой лорд, я хочу прояснить для вас один крайне важный момент, – заговорила я, внимательно глядя на покровителя, пока мы ехали в карете. – Вероятность 95%, что тот, с кем мы имеем дело – никакой не «боевой маг невиданной силы».

– Вот как? – нахмурился мужчина. – Не совсем тебя понимаю. Если он не маг, то как объяснить происходящее?

– Для вас это в самом деле непросто, потому что в этом мире не изобрели порох, а вместе с ним и огнестрельное оружие, – пояснила я. – Однако в моем мире уже много столетий существуют различные вещества, которые, при их активации, способны взрываться с разной степенью разрушительной силы. Обычно от пламени – как правило, достаточно даже малейшей искры. А некоторые вещества могут поднять все на воздух, стоит их просто немного встряхнуть.

– Погоди, ты говоришь мне о том, что…

– Верно, мой лорд, – кивнула я. – Практически никаких сомнений в том, что эти взрывы организованы Себастьяном Холлером при помощи знаний его иномирца. Который, судя по всей этой ситуации, скорее всего либо химик, либо физик. Ну, либо просто человек, обладающий незаурядными знаниями в этих науках. Создав сильную взрывчатку, лорд Холлер вероятно нанял человека, который согласился исполнить роль взрывателя. Заложил солидные запасы созданного иномирцем вещества в несколько крупных зданиях, и теперь начал взрывать их. И вероятно именно поэтому от Холлера так долго не прилетало новых сюрпризов после чумы – нужно немало времени, чтобы изготовить такое количество взрывчатки, а потом еще и незаметно пронести ее в подвалы нескольких крупных зданий. Вариантов того, как он приводит это в действие, два. Первый – таймеры на каждой бомбе, которые будут активировать оные каждые четыре часа. Однако я склоняюсь ко второму варианту, более простому: обыкновенный фитиль, поджигая который, злоумышленник быстренько уносит ноги подальше от места грядущего фейерверка.

– И почему же ты склоняешься к этому варианту?

– Потому что взрывник выставил нам конкретные условия: чтобы вы пришли на центральную городскую площадь. Следовательно, бомбы будут активироваться только если вы не придете. Но вот если явитесь – продолжать взрывы для него не будет смысла, ведь тогда он выполнит свою основную задачу. А это, в свою очередь, значило бы, что в случае вашей покорности ему пришлось бы бегать по всем заминированным зданиям, чтобы отключать механизм активации. В таком случае намного логичнее выжидать и взрывать здание за зданием, когда приходит время. А это, в свою очередь, дает и нам одно преимущество: если мы будем следить за зданиями, которые заминированы, то сможем и поймать того, кто попытается в подвалы этих зданий пробраться. Взрыватель думает, что все уверены: он – маг невиданной силы, а не просто психопат с коробкой спичек. Следовательно – не ждет, будто возле зданий, которые он собрался взрывать, будут искать психопата с коробкой спичек. Конечно, если Холлер уже догадался, что на вас тоже работает иномирец из более развитого мира, то может подозревать и то, что его хитрость с «боевиком невиданной силы» раскусили. Однако пока что вам удавалось сохранить мой секрет в пределах своего поместья, что подтвердил допрос Гертруды как перед ее казнью, так и посмертный. А значит, с этой стратегией у нас есть шанс.

– Только вот одно но, – призадумался Алан Невермор. – Как мы узнаем, в подвалах каких именно домов заложена эта твоя взрывчатка?

– Есть у меня одна идея, – ухмыльнулась я. – Судя по тому, что взрыв был очень мощный, использовали, скорее всего, крайне сильную взрывчатку. Иначе оной потребовалось бы пронести в подвалы просто огромное количество – того же пороха нужно несколько бочек. Что, безусловно, не удалось бы сделать незаметно. И если отталкиваться от того, что проще всего сделать в мире, который находится на таком уровне технологического развития… То я предполагаю, что наш враг создал нитроглицерин и изготовил динамит. А я, к вашему счастью, в прошлой жизни была любознательной девушкой, и знаю, как его сделать. Для этого мне понадобятся лишь глицерин, который можно получить при омылении жиров, и азотная кислота, получаемая путём сухой перегонки селитры с квасцами и медным купоросом. В большом городе все необходимые компоненты можно быстро раздобыть, и используя бытовую магию, я смогу быстро приготовить образец вещества. Ну а дальше нам понадобятся собаки-ищейки. Если мы дадим им понюхать полученный нитроглицерин, то они смогут отыскать и заминированные этой взрывчаткой дома.

– Могу сказать лишь то, что я поражен, – присвистнул некромант. – Надеюсь только, что ты не ошибаешься.

– Я тоже надеюсь на это, мой лорд, – вздохнула я. – И еще одно: ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах, мы не должны выполнять требования террористов. Это еще одно железное правило, которое используется в моем мире, где такого рода угрозы, увы, нередко имеют место быть. Причина проста: если дать понять, что от вас можно получить что угодно, пусть даже сущую мелочь, путем шантажа – это будет провоцировать новые атаки, с новыми требованиями, а игра будет вестись на повышение ставок. Как со стороны союзников конкретных злоумышленников, так и совершенно других психопатов, которые могут всем этим «вдохновиться» уже на собственные подвиги. Поэтому вы не должны выходить на центральную площадь. Более того… подозреваю, если вы сделаете это, вас тут же убьют. То, что описывал гонец – с мужчиной, который упал замертво, не добежав до городских врат… Хотя в этом ведь нет ничего странного! Если наш враг уже сделать взрывчатку, то вероятно ему ничего не стоило и создать огнестрельное оружие. А в этом мире даже самый примитивный самострел уже опасен.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Огнестрельное оружие? – нахмурился лорд Невермор.

– Если объяснять совсем просто, то оно представляет из себя металлическую трубку, в которую засыпается взрывчатое вещество в небольшом количестве, вставляется металлический шар, называемый пулей, и поджигается фитиль. Когда вещество взрывается, сила от взрыва выбрасывает пулю из трубы, отправляя ее в полет на большое расстояние с такой силой, что она способна в мгновение ока пробить плоть, сломать кости, и при попадании к жизненно важные органы – нанести смертельное ранение. Это очень опасное, ужасное изобретение, уносящее огромное количество жизней. Которое я – как врач, стремящийся спасать людей – не хотела приносить в этот мир. Однако, похоже, наш враг уже сделал это вместо меня.

– Да уж, если у них в самом деле появилось такое оружие, то дела плохи, – задумался некромант. – В таком случае идти на открытый конфликт с Холлером будет опасно. И даже если ты создашь подобное оружие для меня… жертв очевидно будет немерено.

– Именно, мой лорд. Однако я надеюсь, что этого можно будет избежать. У меня… есть один план. Как тихо и аккуратно убрать Себастьяна Холлера, чтобы он сам этого не понял. Если кое-какие мои догадки верны, мы сможем без проблем от него избавиться. Но об этом я, все же, поговорю с вами позже. Сейчас нам нужно решить текущую проблему с подрывником.

– Что ж, я заинтригован, Аннет, – с азартом прищурился некромант.

Карета мчала по тракту так быстро, как лошади только могли ее нести. Вот только к тому моменту, как мы уже подъезжали к городским вратам…

Нас оглушил громогласный взрыв! За которым последовали крики паники ошарашенной толпы. Уже добравшись до города, мы выяснили, что взорвали главный городской храм. Где, к частью, почти никого не было…  кроме, разве что, обитавших там жрецов и парочки особенно религиозных прихожан, которые решили, что молитвы спасут их от психопата, взрывающего город.

Едва добравшись до ратуши, лорд Невермор отдал два срочных распоряжения. Первое – чтобы ему выдали все названные мною вещества, необходимые для получения нитроглицерина. Второе – чтобы как можно скорее собрали всех ищеек, имеющихся в городе.

До следующего взрыва оставалось чуть менее четырех часов. А значит, пока что любое здание, в том числе и ратуша, на это время были безопасны. И закрывшись со мной в один из кабинетов внутри оной, Алан Невермор следил, чтобы никто не забежал сюда и не увидел, чем я тут занимаюсь!

– Готово, мой лорд, – довольно выдохнула я, протягивая некроманту склянку. – Только… умоляю, даже не дышите на него! Если его встряхнуть, даже пролить на пол – все взлетит на воздух! Здесь небольшое количество, которого будет достаточно, чтобы дать собакам изучить запах. И все же, даже его хватит, чтобы того, кто будет неосторожно с ним обращаться, разорвало на части.

– Спасибо, учту, – нервно сглотнул мужчина. И оставив меня в своем кабинете, ушел.

Поскольку то, кто я такая и чем на самом деле занимаюсь, все еще держалось в секрете, на этом мое участие, увы, заканчивалось! Все, что мне оставалось, это сидеть в кабинете и ждать. Положительным моментом о ожидании стало то, что когда прошло четыре часа после подрыва храма… я услышала тишину. Никаких оглушительных взрывов, никаких криков и звуков разбивающегося камня, падающего на землю и соседние дома. А это значило, что под руководством лорда Невермора террориста все же удалось поймать!

Правда вот, когда некромант вернулся (причем вернулся уже в другой одежде), я узнала одну неутешительную новость: когда они поймали этого засранца, он…

Подорвал сам себя! Как оказалось, этот псих примотал к собственному телу динамитную шашку! Взрыва которой я не слышала лишь потому, что случился он достаточно далеко от ратуши. И был не таким громогласным, как если бы тому парню удалось взорвать городской театр, к которому он как раз и направлялся.

Таким образом, становилось невозможным допросить ни самого террориста, ни его труп на закате – банально потому, что после этого взрыва попросту не было что допрашивать! Причем, если лорд не преувеличивал – переоделся он как раз потому, что после этого взрыва… нет, сам он не пострадал. Но вот кусок кишечника, отлетевший в его сторону, изрядно испачкал камзол!

После всего этого Алан Невермор не стал задерживаться в городе, и тут же потащил меня к карете с единственной целью: как можно скорее вернуться домой.

Глава 21. Элемент

– Итак, теперь ты, надеюсь, расскажешь мне, что там у тебя за план? – поинтересовался лорд Невермор, когда на следующий вечер после возвращения из города мы уединились в его покоях, изображая бурные страстные ночи для прислуги (а заодно и чрезмерно пронырливого алхимика).

– Конечно, мой лорд, – улыбнулась я. – Помнится, несколько недель назад вы рассказывали мне о неких проклятых шахтах.

– Да, было такое. И чем же это может нам помочь?

– Тем, что если я все правильно поняла… то ни один маг не смог найти и снять с этих рудников проклятие по одной простой причине: никакого проклятия попросту нет.

– То есть, нет? – лорд нахмурился. – Почему же тогда те, кто бывал там, болели и даже умирали страшной смертью?

– А вот причина – как раз то, чем эти копи могут быть нам полезны, – хмыкнула я. – Дело в том, что в моем мире уже давно известно о так называемом радиоактивном излучении. Его источник – группа веществ, называемых радионуклидами. Вся опасность того излучения в том, что его невозможно увидеть или почувствовать, лишь зафиксировать при помощи специальных сложных приборов. Это излучение по своей сути – поток частиц, которые, сталкиваясь с нашим телом, влияют на мельчайшие частицы, из которых оно состоит, и изменяет их. Таким образом, буквально делая так, что частицы, получившиеся в результате этих изменений, отравляют наше собственное тело. Когда дозы этого излучения небольшие, организм еще способен с ними справиться. Особенно если оказывать правильную медицинскую помощь, направленную на защиту от действия излучения, и прием препаратов, которые помогают минимизировать вредоносное воздействие. Но вот если дозы большие, телу будет нанесет невосполнимый ущерб, который приведет к серьезным заболеваниям, и даже страшной смерти. Особенно опасно, когда мельчайшие частички радиоактивной пыли и газа попадают внутрь через дыхательные пути или пищеварительный тракт. Тогда это вещество практически сразу попадает в кровь и наносит ужасающий вред. В моем мире это называют «лучевой болезнью». И когда я изучала информацию по случаям жертв «проклятия» ваших старых родовых рудников, то обнаружила, что симптомы, описанные у пострадавших, поразительно похожи на симптомы той самой лучевой болезни.

– То есть, ты считаешь, что…

– Да, мой лорд. Что в тех пещерах имеются залежи радиоактивных веществ, – кивнула я. – Очевидно, они находятся достаточно глубоко, раз наиболее сильное воздействие на себе испытали именно те рабочие, что ходили на разведку. Где и надышались радиоактивной пыли, которая погубила их. Остальные же регулярно получали большую или меньшую дозу излучения от общего фона, из-за чего болели. Те, кому не везло работать с породами, содержавшими частички радионуклидов, умирали быстрее.

– И как же ты планируешь использовать это против Себастьяна Холлера? – с интересом протянул мужчина.

– Для начала, проникнуть в те рудники, исследовать и добыть из них немного радионуклида. Тогда мы сможем изготовить какой-нибудь предмет, в который подмешаем это вещество. И найдя повод, подсунем этот предмет лорду Холлеру, – коварно хмыкнула я. – Поскольку он не будет знать о его опасности, то и не станет мыть после него руки… а в идеале было бы сделать, скажем, набор столовых приборов, которыми он бы регулярно ел, или что-нибудь вроде того. Так, чтобы радионуклиды попадали внутрь его тела, нанося серьезный вред. Тогда…

– Этот предмет убьет его?

– Конечно же, не сразу, мой лорд, – подмигнула я. – Это будет происходить постепенно. День за днем, неделя за неделей. Пока ваш противник, в конце концов, не сляжет и не умрет от неизвестной болезни, даже не подозревая о том, что вы к этому причастны. Ведь на нем не будет никакого реального проклятия, которое могли бы снять маги! Лишь физические свойства вещества. Естественно, чтобы все получилось, важно придумать, как обеспечить соблюдение двух условий. Первое – постоянный контакт лорда Холлера с предметом. Второе – сделать так, чтобы он не получил помощи от мага-целителя. Иначе тот просто восстановит его организм, устранив все повреждения, и тогда ждать придется по новой. Следовательно, когда наш шпион донесет, что у лорда Холлера начались необъяснимые проблемы со здоровьем… к тому времени в округе должно как раз не остаться ни одного целителя. А тех, кого он будет вызывать, нашей задачей будет тихонько перехватывать. Так, чтобы никто даже не догадывался, почему же ни один из магов до него не добрался вовремя.

– Хитро.

– Возможно, конечно, что его иномирец поймет, в чем дело. Однако это однозначно случится не сразу. И скорее всего к тому моменту, как тот догадается о причине недуга, более того – найдет тот самый предмет, лорду Холлеру уже будет нанесен непоправимый ущерб, который без целителя не откатить.

– Звучит отлично. Только вот… как ты собираешься добыть то вещество, при этом выжить?

– А вот это, мой лорд, будет уже немного сложнее, – вздохнула я, скрестив руки на груди. – Придется порядком попотеть, чтобы подготовить костюм, который максимально меня защитит. И конечно же, идти туда должна буду лично я, поскольку без меня никто не поймет, что и как искать. Впрочем… думаю, кое-чья помощь мне в этом походе, все же пригодится.

– Ты сейчас о…

– Верно, мой лорд, – хохотнула я. – О нашем дражайшем алхимике, которому после предстоит с этим веществом работать.

* * *

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Все же, одно меня даже не удивило: то, что мужчина пылко признавался тебе в своей страстной симпатии, еще не значило, будто его особо обрадует перспектива отправиться вместе с тобой в пещеры, таящие смертельную опасность! Однако, похоже, научный интерес и понимание того, что отвертеться не выйдет, помогли Мишелю смириться с грядущим. Поэтому сейчас мы с ним стояли у входа в те самые «проклятые» пещеры. К слову, вместе с Аланом Невермором, который оставался здесь дежурить, ожидая нашего возвращения.

Я не знала наверняка, залежи какого именно радиоактивного элемента здесь обнаружу (хоть и догадывалась, что это может быть уран). Поэтому решила подготовиться максимально. В том числе – прихватить с собой мага, класс которого будет полезен, возникни критическая ситуация. И который при этом был единственным, кроме Алана Невермора, кто уже и так знал о моей научной деятельности.

Для начала, под моим руководством Мишель создал вещество, обладающее свойствами резины, которое стало основой наших защитных костюмов. Далее мастер лорда Невермора, следуя моим чертежам, добавил к этим костюмам жилетки, сделанные из свинца, целью которых было защитить от радиоактивного фона наши внутренние органы. Ну а самое главное – изготовил противогазы, которые должны были спасти нас от самого страшного: радиоактивной пыли. Конечно же, эти противогазы закрывали всю голову и были оснащены стеклянными окошками, позволявшими нам видеть.

Вот так, облачившись во все это добро, мы прихватили с собой свинцовый чемодан для породы, которую намеревались с собой принести, лопату и пару небольших динамитных шашек – на случай, если породу придется добывать. Все это (за исключение, разве что, лопаты) я подло взвалила на плечи алхимика. И вот в таком вот виде, держа наперевес масляную лампу, двинулась в глубины давно заброшенных пещер.

С каждым пройденным метром мне становилось все более неуютно. Пусть даже Алан Невермор предоставил мне максимально подробный план рудников, меня все равно не покидало ощущение, что стоит мне разок моргнуть, и я навсегда потеряюсь здесь, в этих многокилометровых туннелях.

Нет-нет, конечно, в родном мире мне до безумия нравилось иногда смотреть видео разных сталкер– и диггер-блоггеров, которые в какие только задницы мира не лазили. Вот только существенное… нет, даже решающее различие состояло в том, что посматривая те выпуски на ютубе с экрана родительского пятидесятидюймового 4К-телека, я погружалась в атмосферу заброшенных подземелий. Но при этом сама-то все еще находилась дома на диване, в абсолютной безопасности! И точно знала, что не сорвусь в пропасть. Что своды пещер над моей головой не обвалятся, никакие камни мне на голову не упадут, а земля не уйдет из-под ног.

А здесь, сейчас, такой уверенности у меня не было. И от этого каждый пройденный метр лишь нагнетал тревогу.

Спасибо хоть Мишель (то ли помня гнев Алана Невермора, то ли точно так же страдая от кирпичной диареи, как и я) не додумался прямо вот здесь и сейчас заигрывать. Впрочем, не исключено, что останавливала его как раз лопата, которую я уверенно сжимала в хрупкой руке, затянутой в защитную перчатку!

Так мы продвигались дальше, вглубь этих пещер. И уже даже миновали те их участки, в которых когда-то велись работы по добыче полезных ископаемых, полностью перейдя на «дикие» территории. Где, по видимому, и располагались залежи радиоактивных руд, которые и стали причиной местного «проклятия». Следовательно, здесь уже должен стоять сильный фон, а воздух вероятно насыщен радиоактивной пылью и газами. От которых меня теперь отделял лишь противогаз, воздух сквозь который я медленно, настороженно потягивала, моля всех богов этого мира, чтобы он меня не подвел. Иначе, если что-то сделано неправильно, если я надышусь этой пыли, мне просто конец.

– Опа, кажется, у нас бинго, – пробормотала я себе под нос, увидев на стенах красивый желтовато-зеленый налет. Подойдя поближе, внимательно посветила на него, и сказала уже громче, обращаясь к Мишелю: – Кажется, я нашла. Подержи.

Передав алхимику лопату и лампу, я посчитала до десяти, пытаясь успокоить сердцебиение…

И сняла перчатку.

Все в порядке. Скорее всего, кратковременное пребывание без нее мне не навредит. Главное потом не забыть сразу же вымыть руку с содой, как только я выйду наружу.

Сконцентрировавшись, я поднесла обнажившуюся ладонь к стене пещеры, сосредоточилась, сканируя ее заклинанием… И почти сразу же ощутила их: мириады невидимых глазу частиц, которые отлетали от породы во все стороны, словно крошечные смертоносные пули!

– Да, так и есть, это он, – прошептала я.

Аутонит: ураносодержащая порода. Когда-то давно первые стеклодувы, не знавшие о токсичности урана, беспечно добавляли ее в свои изделия, и те получались необычно красивого зеленого цвета, который буквально сверкал на солнце. А если посветить на такие ультрафиолетовой лампой – еще и ярко в ней светились.

Путем восстановления кальцием, мы сможем получить из нее чистый металлический уран.

– Значит, мы должны заполнить свинцовый чемодан этой породой? – уточнил алхимик.

– Верно. Поэтому, для начала, отойди-ка подальше, – скомандовала я, беря в руки динамитную шашку и спички.

Пока Мишель отбегал, ища безопасное место, я установила шашку в небольшой расщелине. И обернувшись в поисках пути для быстрого отступления, подожгла фитиль. После чего, словно ошпаренная, развернулась и дала деру!

Прошла лишь пара секунд после того, как я спряталась за поворотом пещерного коридора, и прижалась к стене рядом с Мишелем. А затем нас оглушило взрывом, с которым послышались звуки падающих камней!

– Подожди здесь, – приказала я, когда мужчина уже было порвался покидать укрытие. – Дай пыли осесть. Как-никак, наши противогазы могут быть не идеальны.

Лишь молча кивнув, мужчина выдохнул и снова прислонился к стенке.

Так прошло несколько минут, прежде чем я осторожно выглянула и убедилась, что пыль в самом деле успела немного осесть. И жестом дала Мишелю команду идти за мной.

Оказавшись рядом с породой характерного зеленоватого цвета, я принялась не медля загребать ее лопатой, забрасывая в свинцовый чемодан, который алхимик держал открытым. И когда мы, закрыв его, направились обратно к выходу из пещер, Мишель вероятно в полной мере оценил, зачем же я попросила мастера приделать к нему маленькие колесики! Ибо иначе, таща на своем горбу свинцовый чемодан с породой, бедный алхимик бы попросту сломался на полпути.

– Итак, как успехи? – поинтересовался Алан Невермор, когда мы, выйдя из пещер, принялись быстро, при этом осторожно снимать с себя защитные костюмы. Некромант же, помня о моем предостережении, не спешил близко подходить к нам, и уж тем более – прикасаться.

– Все прошло великолепно, мой лорд, – довольно сообщила я, указав взглядом на чемодан. – И теперь нас ждет несколько крайне любопытных и безумно продуктивных дней!

* * *

Поверить не могу. Передо мной на столе, в свинцовой шкатулке… в самом деле лежал он: потемневший  на воздухе кусочек тяжелого металла. Самого опасного химического элемента на земле.

Обогащенный уран-235. Радиоактивный элемент, который использовался как топливо в атомных электростанциях… и при создании ядерного оружия. Сейчас, в этот момент, я была просто рада тому, что моих знаний медика однозначно не хватит для того, чтобы сделать последнее. Потому что, какой ни была бы мотивация… нет, ни за что, в этом мире ТАКОЕ просто не должно появиться! Это оружие ни при каких обстоятельствах нельзя применять людьми против других людей. Иначе, если все начнется, его уже будет не остановить.

Только бы тот, второй иномирец, либо так же не обладал знаниями для создания атомной бомбы… либо так же был принципиален в этом вопросе. И ни за что даже не намекнет своему покровителю на то, что такое оружие вообще реально создать.

Правда вот, то, что он сделал для своего хозяина взрывчатку и огнестрельное оружие, при помощи которых тот организовал террористическую атаку на город… скорее всего, лучше мне не надеяться только лишь на сознательность и порядочность второго иномирца. По крайней мере, как максимум – на то, что его возможно сломать и заставить делать то, что нужно его покровителю.

И из этого следовал еще один вывод: план с подсовыванием Холлеру какого-нибудь предмета вроде столового прибора из урана лучше переработать. Потому что если уран попадет в руки тому иномирцу, и он поймет, что же заполучил… поймет, что у нас есть источник урановой руды…

Нет, это однозначно не вариант.

Больше часа я просто неподвижно сидела на месте, глядя на свинцовую шкатулку…

А потом мои губы растянулись в слегка безумной улыбке.

Ну конечно, так будет даже лучше!

Сам по себе уран, с точки зрения радиоактивной угрозы, не настолько опасен, как некоторые думают. И главную опасность он может представлять как раз при попадании внутрь организма – в виде вдыхаемой пыли, например. Либо если частички урана попадут в пищеварительный тракт. То есть, чтобы облучение от него нанесло Холлеру реальный вред, нужно, во-первых время, во-вторых соблюдение целого ряда сложных переменных.

Однако было другое вещество. Для живых существ в сотни раз более опасное в качестве изотопа: цезий-137. Продукт радиоактивного распада насыщенного урана в ядерном реакторе. То самое вещество, что было выброшено в окружающую среду во время аварии на Чернобыльской АЭС, сделав зону отчуждения опасным местом на следующие триста лет – которые являются десятью периодами его полураспада.

Как-то я слышала об одном случае, еще когда шла подготовка СССР к принятию у себя Олимпиады. В том числе активно строились жилые дома. Тогда на каменном карьере потеряли капсулу с цезием-137, которая использовалась в каком-то приборе. Совсем маленькую. Но из-за спешки работы не стали останавливать и махнули рукой на потерянную опасную вещицу.

А через некоторое время в одной квартире люди начали умирать от лучевой болезни, один за другим. Как выяснилось, в стене их квартиры и обнаружили ту самую утерянную капсулу с цезием-137. После этого, ничего не разглашая, естественно, из дома быстренько вырезали участок стены со злополучной капсулой, да только человеческих жизней, загубленных из-за халатности, это, увы, вернуть не могло.

Но что самое главное конкретно в моей ситуации – то, каким образом это можно было использовать в нашем случае.

Верно, цезий-137 – это не уран. А еще он намного более опасен, и намного быстрее вызовет у Сбастьяна Холлера лучевую болезнь. Достаточно будет лишь подложить капсулу с веществом в его спальне, или рабочем кабинете. Там, где он бывает регулярно. И там, где эта вещица не навредит никому другому.

 Осталось только одно: преобразовать уран в цезий-137. И кажется, это было вполне возможно. Ведь по сути, мне нужно будет просто направлять и стимулировать, немного корректируя, процессы, которые происходят с веществом. Тем более что в моем распоряжении были услуги первоклассного алхимика!

Так что, схватив свинцовую коробочку, я со всех ног помчала к лаборатории Мишеля Мове.

Было непросто уговорить Девида не только вернуться в поместье Холлеров с дезинформацией от нас, а еще и подбросить своему официальному хозяину то, что его убьет. Однако удалось сыграть на трех факторах, которые в самом деле были этому парню не безразличны.

Первый – его собственная злость на того, кто сначала не сказал ему всей правды, а потом фактически принудил к грязной работе, заставив убивать людей. Чего тот парень очевидно в самом деле изначально не хотел.

Второй – обещание Алана Невермора, в случае успеха, простить ему все грешки.

Третий – деньги, которые некромант пообещал. Причем заверив, что ему самому не нужно ничьей больше смерти, кроме самого Себастьяна Холлера.

Так что, в конце концов, экс-лакей согласился сотрудничать, дал лорду дополнительный комплекс магических клятв, и пообещал, по дороге «домой», прихватить с собой шкатулку с капсулой цезия-137. Которую при первой же возможности спрятать в хозяйской спальне под половицей прямо под кроватью.

Кроме того, Девид так же поделился кое-какими полезными сведениями о том, что происходило в поместье Холлеров накануне его отъезда. И из его слов у меня зародились кое-какие подозрения касательно того, кто же тот самый иномирец в распоряжении Себастьяна Холлера!

Вероятно, это была его молодая жена, Даяна Холлер, которая как раз полтора года назад родила мужу наследника. С этой женщиной явно было что-то не так. Она вела себя странно и подозрительно – даже с поправкой на то, что у нее могли быть гормональные скачки из-за беременности и родов.

А еще Девид сообщил то, о чем болтали все слуги Холлеров: Себастьян был… жесток со своей женой. Очень жесток. И если это в самом деле так, то становится понятно, почему со стороны вражеского иномирца было так мало научных атак. Вероятно причина в том, что эта бедняжка просто не горела желанием особо помогать своему «супругу» в его темных делишках, и делала это лишь потому, что тот ее заставлял.

О том, что в поместье Холлеров уже начал работать и наш инсайдер, мы Девиду, конечно же, не говорили. Однако первая информация, полученная от него как раз пару дней назад, вполне себе подтверждала слова Девида и те догадки, которые они у нас вызвали.

И это наталкивало на еще одну приятную мысль: вряд ли женщина, которую буквально держат в заложниках, будет слишком стремиться спасти своего мучителя от лучевой болезни, даже если смекнет, что к чему.

Поэтому следующим, что следовало тщательно организовать Алану Невермору, была ликвидация для Себастьяна Холлера возможности получить услуги целителя. К исполнению чего он, конечно же, уже приступил сразу после того, как Девид отправился назад, в поместье своего старого покровителя.

Глава 22. Дорога

Лорд Невермор не скупился на гонорары агентуре, которая должна была выйти на всех магов-целителей не из аристократии, чьих сил было бы достаточно для излечения серьезных повреждений. И сделать все, чтобы эти маги не пришли на помощь Себастьяну Холлеру, когда тот будет их искать. Это, конечно, влетало некроманту в немалую копейку. Однако, похоже, «дражайший сосед» достал его настолько, что он готов был потратиться! К счастью для него, класс целителя был крайне редким, особенно среди людей неблагородного происхождения, потому эти затраты были не такими ужасающими, как могли бы быть, реши вдруг Алан Невермор провернуть подобный фокус с алхимиками либо заклинателями.

С магами из родов аристократов-целителей было немного сложнее, хоть такие и можно было пересчитать на пальцах одной руки. Бегать наниматься они, конечно же, не спешили. Однако здесь все упиралось в иной вопрос: их личная лояльность к Холлерам.

К счастью для моего покровителя, с тремя целительскими родами успел вдребезги рассориться еще отец Себастьяна, когда повелся весьма истерично, получив отказ на брак своего сына с Береникой Ленор.

Еще один род целителей был во-первых довольно слаб, во-вторых, весьма равнодушен к Холлерам, при этом лоялен к Неверморам. Вдобавок, жил в другом конце страны, и вряд ли стал бы сломя голову мчать на помощь по первому зову гонца. Так что здесь мой покровитель надеялся решить дело парой писем, присланных со щедрыми подарками.

Был, правда, еще один род аристократов-целителей, который все же мог бы прислать кого-нибудь из своих на помощь Себастьяну Холлеру. И вот с ними Алан Невермор собирался задействовать сложную стратегию, ключевым в которой был перехват гонцов, коих давний враг мог бы к ним слать. К счастью, почтовых голубей, которые были бы натренированы летать именно к поместью того рода, у Холлера не было! Да и в этих краях оные не пользовались особой популярностью, поскольку в горном хребте неподалеку водилось немало хищных птиц, охочих до жирной голубятины.

Таким образом, Алан Невермор медленно, но верно выплетал паутину, которая затянется петлей на шее Себастьяна Холлера. При этом к самому нему ни у кого точно не возникнет никаких вопросов, как и жажды мести, потому что по факту тот пройдоха просто ослабнет, быстро угаснет и помрет сам не понимая от чего. Следовательно, перестанет вести свою вредоносную деятельность против человека, которому и без него было не до него.

Я же – видя, что самые острые проблемы уже позади, и активных срочных действий пока не предвидится – собралась напомнить покровителю и о собственной проблеме, которая с каждым днем становилась все актуальнее: пожиратель тени. Тот самый, убегая от которого, я погибла в родном мире. И который вот уже несколько месяцев как искал меня здесь.

Именно эту тему я решила поднять сегодня вечером, когда снова пойду в покои Алана Невермора, изображать его любовницу. Как-никак, я продолжала расписывать для него новые медицинские технологии и всяческие полезные изобретения, однозначно давая понять, что у меня еще достаточно знаний, которые могут ему пригодиться. В тои числе и в деле подъема финансов после дорогостоящих операций против родовых врагов. А значит, в моем физическом выживании некромант все еще должен быть заинтересован.

Дождавшись ночи, я нарядилась «соответствующим образом» и вошла в хозяйские комнаты, уже готовясь начинать заготовленную речь. Но тут случилось непредвиденное!

– Садись, Аннет, – сказал мужчина, когда я прошла в его гостиную, сильнее запахивая халат. – Есть важный разговор.

– Какой, мой лорд? – насторожилась я, опускаясь на свою облюбованную софу.

– Это касается того пожирателя тени, который охотится на тебя, – сообщил он, и от этих слов у меня, не скрою, немного отвалилась челюсть! – Все время, начиная со дня, когда мы сняли проклятие Береники, я в большей или меньшей степени прощупывал почву, пытаясь узнать что-нибудь, что могло бы тебе помочь.

В самом деле? Вот так сюрприз!

– И вы выяснили что-нибудь полезное? – я слегка наморщила лоб.

– И да и нет, – вздохнул некромант. – Я перерыл в этом поместье все, что только мог, но так и не нашел ничего, что подсказало бы, как справиться с пожирателем тени, который преследует свою добычу. Так же, как и не выяснил, что такого особенного в тех душах, которых пожиратели тени выбирают своими жертвами, и чем именно эти души отличаются для них от других. Однако… у меня есть кое-какие соображения на счет того, где мы, все же, можем найти какую-нибудь полезную информацию.

– Что же это за место? – напряженно спросила я, ощущая, как вспотели ладони.

– Рейвенклок, замок Неверморов, оставленный нашим родом более трехсот лет назад. Прежде чем мои предки построили это поместье и переехали сюда, мой род жил в том замке несколько столетий. Если где-нибудь и могут храниться старые секреты нашего рода, то только там.

– Почему же этот замок забросили, мой лорд? – я насторожилась. – Неужели и там… было какое-то страшное неснимаемое проклятие? Или чудовища, с которыми никто не мог справиться? Череда загадочных смертей?

– О, нет-нет, – рассмеялся некромант. – Просто здание было старым, построенным еще в древние времена, и потому по нему гуляли сквозняки, на которых можно было буквально летать. К тому же, там, в силу особенностей старинной архитектуры, становилось практически невозможно провести ту же канализацию, нормальную систему отопления и все такое прочее, что уже потихоньку появлялось в богатых домах. Так что решено было оставить ту развалюху и дальше стоять в горах исключительно как родовую памятку. А вместо нее построить для проживания более комфортабельное поместье здесь, почти в сутках езды от замка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Понятно, – улыбнулась я. – Но… могу я задать один вопрос, мой лорд? Откуда род Неверморов вообще знает обо всем этом? О других мирах, рейзексах, пожирателях тени и истории их появления? Я буду права, если предположу, что рейзекс этого мира… имеет прямое отношение к Неверморам?

– Я смотрю, ты умеешь делать логические выводы, – хмыкнул некромант.

– Значит ли это, что рейзекс – тот самый ворон, являющийся духом вашего предка и хранителем рода Неверморов?

– Тоже верно, – кивнул он. – Более того, как раз возле замка Рейвенклок находится его могила. Вероятно, он был рейзексом еще при жизни, и остался им после своей смерти, обретя духовную форму ворона. При этом стал хранителем и защитником своих потомков.

– То есть, вы надеетесь на то…

– Что его могила подскажет нам, где найти ключ к твоему спасению.

* * *

Алан Невермор не стал слишком откладывать с поездкой к старому родовому замку. Поэтому скомандовал отправляться в дорогу уже через несколько дней, как только дождался всех ответов и разослал все письма, которые должны были быть отправлены.

К тому времени, к слову, вакцинация жителей земель под покровительством Неверморов уже шла полным ходом. Хоть шпионы в поместье Холлера и не доносили о тревожных звоночках, это еще не значило, будто можно расслабляться, и «дорогой сосед» не решит порадовать своего «давнего друга» новой эпидемией, еще и посреди зимы.

Мы покидали поместье всего лишь на три-четыре дня, поэтому, не считая погонщиков, с собой взяли лишь трех слуг, которые ехали в карете следом за нашей. Вместе со всеми припасами, которые могут нам понадобиться в путешествии. Конечно, мало кому хотелось тащиться зимой в такую дорогу, еще и в горы. Но лорд пообещал хорошо доплатить за эту «командировочку», так что прислуга не возражала.

Выехав из поместья на рассвете, нам не повезло добраться до замка в тот же день. Поэтому ночевать мы остановились в деревне неподалеку от гор, сняв комнаты на постоялом дворе. И…

Да! Слуги, безусловно, начали бы болтать, если бы лорд Невермор, зачем-то потащив свою любовницу на эту «зимнюю прогулку к родовому замку», ночевал с ней в разных комнатах. Так что мне пришлось делать вид, будто меня нисколько не смущает сам только факт грядущей ночевки наедине с этим некромантом.

Даже в самой лучшей комнате местная обстановка, мягко говоря, разительно отличалась от той роскоши, к которой мой покровитель очевидно привык. В том числе, здесь не было канализации, так что да, еще раз да: удобства во дворе, а мыться – в баньке, расположенной в пристройке. Тем не менее, нужно отдать Алану Невермору должное: он все равно старался не ворчать и не ныть, а стоически переносил не самые лучшие условия.

Ну а что касается меня, то…

То я просто зверски хотела помыться после целого дня, проведенного в дороге, еще и закутанной в кучу теплой одежды. Тем более что в самом старом замке такой возможности не будет. Вот только было одно но: мой покровитель тоже собирался в баньку, которую растопили как раз для него. И пойди мы туда мыться по очереди – это, как минимум, вызвало бы все те же вопросы, что возникли бы, потребуй он для нас отдельные комнаты. Следовательно, встал вопрос выбора: либо я не моюсь вообще, либо… иду мыться вместе с ним. Что в принципе было вот из разряда НЕТ-НЕТ-НЕТ-ТОЧНО-НЕТ-НИ-ЗА-ЧТО!

Однако видимо судьба (а точнее – один совсем рехнувшийся некромант) решила все за меня. И пока я, раскладывая вещи, стояла посреди комнаты в замешательстве…

Алан Невермор подошел ко мне и заявил:

– Слуга сообщил, что баня готова. Пойдем, я уже успел разведать – там перед входом в саму баню есть небольшая комната, предназначенный для того, чтобы оставить там одежду и полотенца. Пока я не выйду из бани, никто не посмеет заходить в нее – так же, как не посмеет входить в саму баню. Я подожду там, пока ты помоешься. Потом схожу помоюсь сам, и вместе вернемся.

Ничего более не говоря, даже не обращая внимания на мое замешательство, мужчина просто взял меня под руку, прихватил халаты с полотенцами, и повел меня по лестнице для гостей, вниз – к коридору, который вел к входу в баню постоялого двора.

И лишь оказавшись в той самой комнате, о которой некромант говорил… я смекнула, что здесь, вообще-то, даже нет никакой ширмы, чтобы спрятаться за ней!

– Мой лорд, простите… вы что, собираетесь смотреть на то, как я раздеваюсь? – тихо охнула я, смущенно посмотрев на покровителя.

– А ты возражаешь? – с издевкой ухмыльнулся мужчина, с новой силой вгоняя меня в краску. – Ладно-ладно, не волнуйся, – хохотнул он, демонстративно отвернувшись.

Вот нахал! И как вообще все эти шуточки понимать? Ведь, помнится, не так и давно, лишь пару-тройку месяцев назад, он так категорично заявлял, что вообще ни в каком виде я его как женщина не интересую! Теперь же, после этих его хиханек-хаханек, было в сто раз более неудобно раздеваться, стоя в паре метров от него! Пусть даже он при этом стоял ко мне спиной, не пытаясь подглядывать и краем глаза.

Быстро повесив снятые вещи на крючок для одежды, я проскользнула к двери в саму баню. Уже собираясь ее захлопнуть, опомнилась и заявила:

– Когда буду выходить – постучу в дверь, и тогда отвернитесь от нее!

А затем закрылась… и следующую минуту простояла, прижимаясь спиной к этой самой двери и тяжело дыша. Сердце просто безумно колотилось, норовя выскочить из груди. Вот же…

Медленно выдохнув, я похлопала себя по щекам и быстро побежала мыться. Вероятно, именно желание поскорее покончить со всей этой неловкой ситуацией (за которой, к слову, продолжалась другая неловкая ситуация) хорошенько так меня ускорило. Не став слишком долго нежиться в горячей водичке, я быстро помылась, и едва на нервах не забыв постучать, все же вышла в «комнату ожидания». Где Алан Невермор, к счастью, в самом деле развернулся к выходу, услышав мой стук.

Только вот одно ма-а-а-аленькое но:

К тому моменту, как я вышла, некромант уже сам разделся! Благо хоть додумался обернуть вокруг бедер полотенце, иначе бы у меня точно шарики за ролики заехали! Однако и всего остального, не прикрытого полотенцем, вполне хватало, чтобы мое лицо, и так красное после бани, стало пригодно к тому, чтобы жарить на нем яичницу!

Всеми силами стараясь не смотреть на широкую тренированную спину (что у меня, к слову, получалось довольно скверно), я прошла к своим вещам и быстро завернулась в полотенце. При этом искренне жалея, что оно не особо длинное, и хватает его от подмышек лишь до середины бедра – а не, как мне хотелось бы, до пола.

– Так что, твоя очередь отворачиваться? Или леди, все же, желает поглазеть? – не прекращая издеваться, хмыкнул Алан Невермор.

– Я уже отвернулась и смотрю на стенку! – в панике чуть ли не взвизгнула я, резко обернувшись носом в угол. И затылком буквально чувствуя, как этот нахал бессовестно улыбается на всю челюсть!

Когда за ним закрылась дверь банного помещения, я с облегчением выдохнула и принялась торопливо одеваться – мало ли как быстро он там помоется! В спешке вытершись, натянула белье, надела ночную сорочку и накинула халат, который запахнула буквально по самый подбородок и завязала так крепко, как вообще это было возможно.

После того, как я закончила, прошло несколько минут, прежде чем двери банной открылись.

Открылись вообще без всякого предупреждающего знака!

– Мой лорд, неужели нельзя было постучать прежде, чем выходить?! – напряженно проговорила я, резко развернувшись, с трудом дыша и четко ощущая, что нахожусь на грани обморока.

Вот же!.. Вот же!..

Нет-нет, конечно, я развернулась относительно быстро – сразу после того, как прошло оцепенение из-за шока. Да только те несколько секунд, на которые этот шок лишил меня возможности двигаться, я стояла с выпученными глазами и отвисшей челюстью, наблюдая за тем, как Алан Невермор выходит из бани. Еще и с таким видом, будто его вот вообще ничего в этой ситуации не смущает!

– Прости, задумался, пока мылся, и немного забылся, – бросил он, судя по звукам, начав вытираться.

Ох, честное слово, я просто чудом вспомнила, в каком относительно него положении, и успела сдержаться, прежде чем начать материться пятиэтажным. Что для меня, воспитанной девушки из интеллигентной семьи, было крайне не свойственно, к слову!

Четко ощущая, как горят мои уши, я дождалась, пока этот потерявший всякие границы некромант завяжет халат, и вместе с ним под руку вышла из банной пристройки, оказавшись внутри коридоров постоялого двора. И черт-черт-черт, всю дорогу до нашей комнаты при всем желании не могла не думать о только что увиденном! Еще и с поправкой на то, что он всю дорогу напоказ прижимал меня к себе!

Едва за нами закрылась дверь комнаты, я отскочила от него и заявила:

– Мой лорд, вы как хотите, но я спать! У меня… был тяжелый день!

…И лишь сказав это, посмотрела на стоявшую под стенкой двуспальную кровать… осознав, что она здесь, вообще-то, одна!

О боги, да сколько можно?!

– Кровать твоя, я посплю в кресле, – устало вздохнул некромант и взял плед, прихваченный из сумки с нашими вещами. – За одежду не беспокойся, слуги принесут ее из бани.

Одежда. Ну да, конечно, со всеми этими нервами я как-то и забыла о вещах, которые остались в той комнатушке-раздевалке.

Выдохнув, я посчитала до десяти и нырнула под одеяло.

– Спокойной ночи, мой лорд, – смущенно проговорила я. И случайно бросив взгляд на некроманта, расположившегося в кресле напротив…

Снова засмущалась и отвернулась зубами к стенке.

Глава 23. Рейвенклок

К счастью, на следующий день нас ничего не задержало. И после обеда мы прибыли к старинному замку, где никто не жил вот уже три столетия. При виде этих мощных заснеженных стен против воли пронимал благоговейный трепет и чистый восторг. Вместе с тоненькими звоночками вполне объяснимой тревоги.

Поставив кареты во внутреннем дворе, прислуга отнесла наши вещи в одну из когда-то жилых комнат. Где сразу же принялась прибираться, разжигать камин и стелить постель, делая все, чтобы здесь можно было относительно комфортно переночевать. После чего эти же люди отправятся приводить в порядок одну из комнат для прислуги, где переночуют сами. Все это должно было занять у них несколько часов, которые мы с Аланом Невермором, конечно же, не собирались тратить впустую.

Немного отдохнув с дороги, мы сразу же спустились в самые нижние подземелья замка Рейвенклок. Туда, где располагалась крипта, в которой покоились все Неверморы, умершие более трехсот лет назад, до того как род переехал в новое поместье, возле которого обосновал новое фамильное кладбище.

Виток за витком, мы спускались по винтовой лестнице, мимо нескольких ответвлений с дверями, за которыми были проходы в другие подвальные помещения. И вот наконец достигли самого ее конца.

Когда тяжелая кованная дверь со скрипом отворилась, свет масляной лампы слабо лизнул холодные древние коридоры, ведущие к множеству секций. В каждой из них находились саркофаги, рядом с которыми стояли каменные статуи предков Алана Невермора. Шаг за шагом, мы углублялись в этот лабиринт…

Пока не остановились возле саркофага, на крышке которого сидел большой каменный ворон. Статуя мужчины, стоявшая рядом с ним, тянулась к застывшей птице рукой. При этом на каменном лице, даже сквозь столько веков, угадывалось сосредоточенное, слегка задумчивое выражение.

– Это он, Николас Невермор, – проговорил лорд, внимательно глядя на крышку саркофага.

– Тот самый человек, чей дух являлся мне в видениях как черный ворон? – шепнула я, сделав шаг к месту, где покоились останки существа, по воле которого я оказалась в этом мире.

И словно в трансе, коснулась головы каменной птицы…

Все продолжалось лишь несколько секунд. На эти секунды мне показалось, что погас абсолютно весь свет во вселенной, погребая меня в безраздельной, абсолютной черноте. Она была везде, она была всем. В ней не было ничего и никого.

А затем я снова резко увидела крипту, саркофаг с вороном на крышке, каменную статую Николаса Невермора... и некроманта, стоящего рядом со мной. Увидела в слабом свете масляной лампы. Но этот свет, как ни странно, совершенно не причинял дискомфорта глазам после той внезапной темноты.

– Аннет? – осторожно окликнул лорд, коснувшись моего плеча.

– Лунная башня. Лаборатория в верхней комнате. Медальон, – отрешенно проговорила я, все еще ощущая себя словно в трансе.

Он не стал спрашивать, откуда я знаю о той башне, и что там должно находиться. Вероятно, понимал, что я и сама не знаю ответа. Поэтому просто взял меня за руку и повел обратной дорогой, к выходу из крипты. А дальше – вверх по винтовой лестнице, не отпуская моей руки. Пока мы не оказались на первом этаже, в главном зале. Где обнаружили, что короткий зимний день уже подходит к концу, и начинает смеркаться.

– Так… куда теперь, мой лорд? – решилась спросить я.

– Лунная башня – самое высокое строение в замке, обсерватория, – медленно выдохнув, ответил некромант. – Сам я никогда там не бывал, но еще мой дед, когда я был маленьким, рассказывал, как в нее пройти. Кажется, я припомнил, что он говорил… да, нам туда.

Не отставая от покровителя ни на шаг, я последовала за ним в один из коридоров, который вывел к длинной винтовой лестнице. И… да, подъем по ней в самом деле был долгим. Очень долгим. Настолько, что у меня отпали последние сомнения в том, что Алан Невермор не ошибся, и в самом деле повел в самую высокую башню в этом замке! Так что когда этой бесконечной лестнице наконец пришел конец, и я увидела дверь за последней ступенькой, то не скрывая вздохнула с облегчением.

– Надеюсь, что здесь не заперто, и нам не придется теперь спускаться, чтоб искать ключ, – проворчала я… в ответ на что сама не поверила своим ушам, но правда услышала, как некромант тихонько засмеялся!

Надо же, совсем не узнаю в этом мужчине того угрюмого, холодного, безразличного ко всему миру «живого мертвеца», которого впервые увидела больше двух лет назад, когда он оборвал мою попытку сбежать из отцовского дома. Так же, как и того безучастного типа, что встретил меня на пороге своего поместья несколько месяцев назад.

– Возрадуйся, открыто, – сообщил он, потянув за дверную ручку.

Послышался противный, громкий скрип, с которым дверь отворилась, впуская нас внутрь обсерватории.

Первое, что бросалось в глаза, это несметное количество приборов на рабочих столах, книжные полки и стеллажи со старыми бумагами, которые видимо сочли недостаточно важными, чтобы перевозить при переезде. Так же здесь имелась еще одна дверь. Которая выводила на балкон – как было видно из большого, чудом уцелевшего окна – к лестнице, что вела на вершину башни.

– Когда-то там находился телескоп, но его перевезли, когда род покинул замок и поселился в поместье, – пояснил некромант, пока я с интересом осматривалась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Медальон… – проговорила я, повторяя свои собственные слова.

– К слову да, о каком медальоне ты говорила?

– Понятия не имею, – призналась я. – Сама не знаю, как и что заставило меня сказать те слова. Они словно сами себя проговорили.

– Да уж, странно, – нахмурился мужчина. – Что ж, поищем, какие здесь могут вообще лежать медальоны.

Искать в самом деле было где. Не ленясь, мы заглядывали буквально в каждую щель, желая не пропустить ни одного места, где могло бы что-нибудь лежать. Усложняло поиски еще и то, что к тому времени, как мы поднялись сюда, уже полностью стемнело… а издалека донесся гулкий раскат грома.

– Гроза? – удивленно выдохнула я, слегка вздрогнув. – Разве зимой бывают грозы?

– Возможно, где-то в горах просто сошла лавина, – предположил некромант. И задержав взгляд в окне, добавил: – Похоже, начинается метель.

Поежившись, я открыла ящик стола, над ручкой которого замерла как раз перед этим протяжным звуком…

И охнула, увидев в нем, на вершине стопки пожелтевших бумаг, небольшой медный медальон с вороном на крышке.

Мой ум понимал, что нужно быть осторожной и не следует спешить. Что лучше, для начала, дать осмотреть эту находку своему покровителю.

Да только руки сами по себе, совершенно не слушаясь разума, схватили медальон и открыли его…

Громогласный звук повторился! Вместе с ослепившей меня вспышкой, которая была то ли молнией, то ли… чем-то, накрывшим только мои глаза.

Я не слышала голосов. Не видела никаких ярких картинок, кроме лишь абсолютной черноты космоса, пронзаемой бесконечностью огоньков далеких звезд, переплетаемых в узоры галактик.

Нет, ничего такого не было. Я просто…

Знала.

Знала, что пожиратели тени охотятся за душами потенциальных рейзексов, которые могли прийти на смену одному из уже существующих, в любом из миров. А еще являлись единственным во вселенной, что способно утолить голод пожирателей тени и продолжить их существование.

Знала, что пожиратель, севший мне на хвост – тот самый первый рейзекс, что начал выходить на связь с другими шестью, вместе с которыми и совершил свое грехопадение.

Знала, что Николас Невермор перетащил меня в этот мир, потому что ослабевал, и собирался передать свои полномочия, сделав меня новым рейзексом этого мира.

И что самое главное – знала, что если я приму его пост, пройду инициацию и займу его место, ни один пожиратель тени больше не сможет мне ничего сделать. Более того, если мне хватит сил, я даже смогу дать ему бой и как минимум изгнать из мира, ставшего для меня новым домом.

Не знала я лишь одного: что именно мне нужно сделать, чтобы пройти эту инициацию. До меня доносилось лишь эхо слов: я должна обрести для себя в этом мире точку опоры.

Но… какая еще может быть точка опоры в мире, где я и так живу?

Теряясь, я отступила на шаг назад…

И закричала, потому что четко ощутила это: он видит. Видит своими черными пропастями глаз, которые нацелены прямо на меня!

Головокружение. Раскаты грома. Вспышки молний…

И во всем этом безумии я не сразу поняла, что падаю. А когда осознала, что смотрю на небо, с которого сыплются снежинки, а я вижу его, потому что лечу спиной вниз из окна Лунной башни…

Когда я осознала это, то закричала. Закричала испуганно, пронзительно. И увидев, как из окна следом за мной высунулся наполовину Алан Невермор – отчаянно потянулась к нему руками, хотя понимала, что мне уже до него не достать…

Как вдруг увидела, что некромант с силой бросил в меня нечто – веревку, к концу которой было привязано что-то тяжелое. Что-то, за секунду обогнавшее меня в свободном падении. На голых инстинктах, в панике, я схватилась за веревку и вскрикнула, но теперь уже от боли в руках, кожу на которых счесало. Вот только я даже не подумала ее выпустить! Напротив, со всей силы вцепилась в веревку и не отпускала, даже когда, покачиваясь на ней, врезалась в стену башни и больно ударилась о холодный камень.

– АННЕТ! – долетел до меня сквозь ветер крик некроманта.

Но я не ответила. Лишь дрожала и плакала, со всех сил держась за веревку… и поняла, что она поднимается. Поднимается, потому что лорд что есть мочи тащит ее, затягивая меня обратно в разбитое окно.

Минута, еще одна… и вот уже он, схватив меня за руку, затащил внутрь и усадил на пол, крепко обнимая.

– Что… произошло? – спросила я вперемешку со всхлипами.

– Я сам этого до конца не понял, – покачал головой некромант. – Просто на миг все потемнело, а когда свет снова появился – увидел, что ты словно сама по себе вылетаешь из окна спиной вперед. Поймать тебя я уже никак не успевал. Но к счастью, к стене у окна была прикована веревка с каким-то прибором, который использовался моими предками в магических экспериментах. Я бросил его в твою сторону, надеясь, что получив ускорение, он перегонит тебя в падении, и ты успеешь ухватиться за веревку.

– Кажется, у вас получилось спасти мне жизнь, мой лорд, – прошептала я, чувствуя, как мои губы растягиваются в невротичной улыбке.

 – Давай лучше уйдем отсюда, – выдохнул он. – Не знаю, что за сила вытолкнула тебя из окна, но не хочу снова ощутить ее воздействие.

– Полностью с вами согласна, – кивнула я. И, опираясь на его крепкое плечо, шатаясь, вышла из обсерватории.

Пока мы спускались, я, чувствуя себя, словно в бреду, рассказала ему все, что буквально влетело в мою голову, когда я коснулась медальона. А после этого, оставшуюся часть пути, мы молчали, вероятно, каждый для себя пытаясь переварить столь безумную информацию.

Вскоре мы оказались в прибранной комнате, согретой растопленным камином. И тут же сняли верхнюю одежду. Не медля, некромант достал аптечку, собранную мной накануне, чтобы под моим руководством промыть и обработать мои ладони. К счастью, обошлось без серьезных ран и содранной кожи, лишь болезненные ссадины. Глядя на которые, мужчина замер, держа мои ладони в своих руках…

А потом, подавшись ко мне, поцеловал.

Дрожал. Как же он сильно дрожал! Каждая клеточка его тела.

Подхватив на руки, некромант осторожно положил меня на расстеленную постель и прижался, не выпуская мои губы даже на миг. А я… я коснулась ладонями его щек и поняла, какие же они холодные.

И в этот миг мне просто… захотелось поделиться с ним своим теплом.

* * *

Сквозь сон я услышала стук. Громкий, настойчивый. И лишь открыв глаза, осознала две вещи.

Первая – стучали… нет, колотили в дверь комнаты, где мы с Аланом Невермором остановились ночевать.

Вторая – собственно то, что я проснулась, лежа в постели с некромантом! Еще и прижимаясь щекой к его обнаженной груди.

Шок от понимания этого очевидного факта оказался столь сильным, что я просто впала в ступор и даже не пошевелилась, когда мужчина, с которым я (о боги, до сих пор не могу в это поверить!) провела ночь, проснулся. Ворча, накинул халат и прошел к двери.

– В чем дело? – строго спросил некромант, глядя на слугу, которого я сама не видела. Но судя по голосу, тот был КРАЙНЕ взволнован.

– Мой лорд, это… Простите, что беспокою, но это срочно! Только что из ближайшей деревни прибыл гонец, который получил под утро сообщение световым сигналом из поместья, и!..

Дальнейшего разговора я не слышала, потому что Алан Невермор, выйдя из комнаты, закрыл за собой дверь. Я же была просто слишком шокирована всем происходящим, чтобы бежать и подслушивать разговор. Поэтому осталась на месте, в постели, натягивая теплое одеяло по самый подбородок, пока некромант не вернулся. Причем беспокойство на его лице явно давало понять: у нас проблемы.

– Прости, я должен срочно ехать, – проговорил он, торопливо одеваясь. – Возьму коня и поеду верхом вместе с одним из слуг, чтобы как можно быстрее добраться до поместья. Возникли… кое-какие проблемы. Похоже, Холлер уже активно ищет целителя, и есть опасность того, что один к нему, все же, доедет. Так что я должен немедленно вмешаться и лично решить этот вопрос. Не беспокойся, я отдам все распоряжения – подав тебе завтрак, слуги соберут вещи как можно скорее, и ты отправишься с ними в обратную дорогу. Если все будет в порядке, прибудешь в поместье к завтрашнему вечеру, – добавил мужчина, застегивая шубу. И склонившись надо мной, крепко сжал мою ладонь… Интересно, почему его рука сейчас так сильно дрожит? Из-за плохих новостей? Ведь не может же быть, чтобы… – Все будет в порядке. До встречи, – шепнул он, и подался было вперед, но замер, зажмурился, глубоко выдохнул и буквально вылетел из комнаты.

Оставшись одна, я несколько минут неподвижно сидела в постели, пытаясь просто осознать все это. Только вот не получалось. В голове просто не укладывалось произошедшее прошлой ночью. Начиная с того, что я узнала, коснувшись медальона с вороном (который, к слову, после этого таинственным образом исчез) и заканчивая тем, что я оказалась с Аланом Невермором в одной постели.

Воспоминания пронеслись в моей голове чередой вспышек. Его прикосновения. Ласки. Поцелуи. От каждой картинки, всплывавшей в мыслях, по коже пробегали мурашки, а внутри как будто что-то сладко дрожало. Даже эти воспоминания пьянили! Вот только…

Прижимая подушечки пальцев к губам, которые так четко, так ясно помнили вкус губ некроманта, я снова начала дрожать, когда меня накрыло одной единственной мыслью:

А что, собственно, ВСЕ ЭТО значило для него?

Нет-нет, конечно, это уже было однозначно далеко за пределами «Ты как женщина меня совершенно не интересуешь». Вот только пускай раньше у меня и не было опыта с мужчинами, это не отменяло того факта, что раньше я жила в информационный век, много книжек и постов в соцсетях читала, много фильмов и видосиков на ютубе смотрела. Поэтому была более чем в курсе: если какой-то человек хочет переспать с другим человеком, это еще не значит, будто его к нему отношение выходит за пределы конкретного желания секса. Следовательно, если мужчина с тобой переспал, не сказав ни слова и заранее ничего не оговаривая, это может значить лишь то, что он просто хотел с тобой переспать, а ты при этом выразила активное согласие. Тем более что после происшествия в башне оба мы были на нервах, адреналин зашкаливал, вот он и…

В самом деле, что, если таким образом Алан Невермор просто «снимал стресс»?

Почему-то от этой мысли в груди стало сильно больно, и я инстинктивно закусила губу.

Так, спокойно! Собраться! Еще не хватало начать тут реветь голой в постели, когда слуги завтрак принесут.

Напряженно выдохнув, я сжала кулаки, быстро оделась и привела себя в порядок. Как раз вовремя – зайдя в комнату с подносом, от которого на километр пахло вкусной едой, слуга сообщил, что как только я поем, они соберут вещи, и мы отправимся в обратный путь.

Поблагодарив за еду, я быстренько ее слопала, накинула шубу и вышла во двор. Где уже вовсю шли сборы, и слуги мельтешили, спеша сложить все вещи в кареты, в которых теперь было запряжено на одну лошадь меньше.

Когда со сборами было покончено, я в последний раз взглянула на стены исполинского замка, обдуваемого холодными горными ветрами, и нырнула в свою карету, закрыв за собой застекленную дверцу. Здесь было, конечно, далеко до отапливаемого помещения, однако однозначно намного теплее и уютнее, чем на улице, где ледяной ветер гонял острые снежинки.

Как и рассчитывал Алан Невермор, я добралась до поместья к вечеру следующего дня, переночевав в одной из крупных деревень по дороге. Вот только к тому моменту, как я вернулась в привычные стены, некроманта там уже не было. Как доложили слуги, едва приехав поздней ночью, он до рассвета проработал в своем кабинете, а затем утром снова отбыл в дорогу. Сообщив лишь то, что его не следует ждать ближайшие несколько дней.

Глава 24. Слова

Его не было почти две недели. И когда Алан Невермор вернулся в свое поместье, мне было сложно смотреть на него. Я просто не знала, как себя вести, о чем говорить… не знала даже, что чувствовать. Просто поднимать тему той ночи уже само по себе казалось страшным. Это было словно в эксперименте с кошкой Шредингера: достаточно лишь открыть коробку, и ты узнаешь ответ наверняка. Но до того как ты сделаешь это, пока коробка все еще закрыта… у тебя еще остается надежда на то, что кошка может быть жива, даже если на самом деле она мертвее мертвых. И больше всего на свете я боялась, что если вот так возьму, открою эту коробку сейчас, то увижу «мертвую кошку» на ее дне.

Поэтому, в конце концов, поняла, что не смогу заговорить, и решила промолчать.

Именно с этими мыслями я, поприветствовав Алана Невермора в общей гостиной, направилась в свой кабинет, где проработала весь оставшийся день. На протяжении которого некромант, как я узнала от прислуги, практически не выходил из своего кабинета, то и дело просматривая почту и готовя письма, с которыми на рассвете разошлет гонцов.

Распоряжения для меня зайти к нему вечером «в качестве любовницы» так и не поступило.

Я же, хоть мне было до безумия любопытно узнать, чем он занимался все это время, просто не решилась сама напрашиваться на визит.

Мы увиделись на следующий день. Он просто вошел в мой кабинет, когда я расписывала новую медицинскую технологию для Мишеля. И увидев его, я чудом удержала карандаш в руке.

- Добрый день, мой лорд, - тихо проговорила я, проклиная себя за предательски сиплый голос.

- Да, добрый день, Аннет, - шепотом ответил он, несколько секунд стоя у двери, прежде чем выдохнуть и пройти к креслу напротив моего рабочего стола.

Вот черт. Надеюсь, он сейчас не думает: «Хоть бы эта девица не начала какие-нибудь неудобные разговоры на тему того, что значила та ночь, потому что она ничего не значила! Не хватало мне еще истерички, которая теперь будет бегать за мной и ныть, потому что я разок с ней переспал».

От таких предположений рука задрожала и я, чтобы скрыть это, быстро положила карандаш, а затем сложила обе руки на колени – так, чтобы их не было видно из-за столешницы.

- Рада, что вы, наконец, вернулись в добром здравии, - сказала я, желая оборвать затянувшуюся паузу.

Проклятье! Только… не говори чего-то вроде: «Аннет, прости, мне очень жаль, давай обо всем забудем».

Лучше… лучше просто промолчи. Пожалуйста.

- Так что случилось? – снова заговорила я, прежде чем некромант успел открыть рот, и возможно сказать то, что ранит меня, подтверждая, что кошка в коробке мертва. – Почему вам тогда… так срочно потребовалось уезжать из замка? Вам удалось перехватить того целителя, который направлялся к Себастьяну Холлеру?

- Да, удалось, - вздохнул мужчина, отведя взгляд. – Как мне доложил мой шпион, дела этого пройдохи сейчас совсем плохи. Он начал активно искать целителей незадолго до того, как мы отправились в Рейвенклок, но внезапно обнаружил, что эта задача куда труднее, чем ему казалось. Перед тем его начали мучать тошнота, рвота, вялость и отсутствие желания двигаться. Потом его на некоторое время попустило, и он уже подумал, что просто чем-то отравился. Но через некоторое время обнаружил, что у него выпадают волосы и зубы, язык отек, сильная слабость и бледность…

- Значит, я правильно рассчитала дозу цезия-137, который наш дорогой друг подложил ему под кровать, - хмыкнула я. – Лучевая болезнь свалила его не слишком быстро, но и на долгие месяцы это не затянулось.

- Как я выяснил от того же Девида, парочка целителей к нему, все же, приезжали. Из тех самых слабых простолюдинов, которых мы даже не включали в наш план, поскольку было ясно, что они ему не помогут, - продолжал лорд Невермор. – И они, в общем, полностью оправдали наши ожидания. Повозившись с Холлером, развели руками сказав, что не знают, в чем причина, но справиться с таким недугом не способны. Обычные врачи, которых он нанимал, тоже, естественно, ничем не смогли ему помочь. Заклинатели подтвердили, что и никаких проклятия на него воздействие не оказывают. Ну а его жена, как мы и предполагали, не вмешивалась, даже если в самом деле распознала, от чего страдает ее супруг. Вот только… тогда, в Рейвенклок, слуги донесли мне, что один довольно сильный целитель из благородного рода, о котором я говорил тебе в самом начале операции… он жил отдельно от своей семьи, в столице, и поэтому один гонец к нему, все же, проскочил. Тот маг как раз был не в ладах с родней и нуждался в деньгах, поэтому оказался не против исцелить Холлера за щедрую плату. Вернувшись в поместье, я детально изучил отчеты разведки, и лично бросился ему наперехват. К счастью, сумел с ним встретиться прежде, чем он добрался до земель под покровительством Холлеров.

- И как же вы убедили его сотрудничать?

- Банально предложил больше, - ухмыльнулся некромант. – Но если бы он просто развернулся и не приехал уже после того, как дал свое согласие, мой дражайший сосед наверняка бы лишился последних сомнений в том, что к его проблемам причастен я.

- Да, это бы было крайне нежелательно, мой лорд.

- Так что мы договорились действовать немного иначе: получив от меня аванс, тот маг приедет к Холлеру, сделает вид, что в самом деле старался его исцелить… но скажет, что у него ничего не получилось, и эта болезнь – не то, с чем он в силах справиться. Поэтому добросовестно не возьмет с него плату за визит и уедет. Благодаря разработанной тобой сигнальной сети еще до того, как мы с ним встретились, когда он возвращался назад, я уже знал, что он не соврал мне, и Холлер в самом деле не получил услуг целителя. Так что заплатил ему оставшуюся сумму и наконец смог поехать домой. И теперь этот мерзавец Себастьян не просто не получил желанную помощь целителя. Он еще и потерял почти три недели, думая, что его проблема решена, а значит, все это время не вел активных поисков. Что в его случае очень критично. Ему становится хуже с каждым днем, и смею надеяться, он долго не протянет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Отличная работа, мой лорд, - кивнула я. – Рада, что с вашими врагами скоро будет покончено.

- Да. Остается только покончить с твоими, - сосредоточенно проговорил некромант. – Тогда, спускаясь с башни… ты говорила, что почувствовала, как он засек тебя?

 - Верно, - я вздрогнула. – Никаких сомнений в том, что он узнал, где я нахожусь. И думаю, как только он доберется до этих мест и выяснит, что то был за замок – быстро догадается, где меня, вероятно, следует искать. Тогда ваше поместье наверняка станет первым местом, которое он решит проверить в поисках своей добычи. То есть, вопрос того, как скоро мы с ним встретимся, зависит лишь от того, насколько быстро он сюда доберется с того места, где находился до этого. Как я поняла из записей, оказавшись в одном из миров, пожиратели тени вынуждены постоянно менять носителей, поскольку тело одного и того же человека не способно долго его выдерживать, оно просто отторгает его. И чтобы переместиться из одного человека в другого, этому духовному паразиту нужен прямой физический контакт. Следовательно, он может вселиться даже в кого-нибудь из ваших слуг.

- Очень надеюсь, что пока его еще здесь нет, - поморщился лорд Невермор. – Но в любом случае, главное то, что к моменту моего возвращения он еще не начал действовать. Прости, что оставил тебя так надолго, когда ситуация с твоей проблемой обострилась.

- Все в порядке, мой лорд. Как вы верно сказали, главное то, что вы вернулись прежде, чем пожиратель тени проявил себя. Спешу напомнить, что моя жизнь все еще напрямую зависит от вашего выживания, так что я не меньше вашего заинтересована в том, чтобы загнать в угол вашего соперника, - я попыталась натянуто улыбнуться, да только не получилось.

- Тем не менее, я все равно не должен был убегать вот так… и оставлять тебя одну, - тихо проговорил он, подойдя ко мне.

- Вам нет нужды лишний раз тратить время на объяснения, я… все понимаю, - болезненно сглотнула я, и резко встав с рабочего кресла, торопливо отошла к окну. – И помню, что вы ничего мне не должны. В конце концов, мною просто расплатились родом Неверморов за услугу, которую ваш отец оказал лорду Морнайту, так что моя жизнь полностью принадлежит вам. Следовательно, как бы вы ни решили поступить, на все ваша воля.

- Аннет…

- Не нужно, - шепнула я, из последних сил сдерживая всхлип, который душил горло.

Просто молчи. Не продолжай. Умоляю.

- Я поступил так, как не должен поступать мужчина, - проговорил он за моей спиной. – Ты была напугана, я сорвался и не сдержал себя, поддался порыву, а на утро… просто запаниковал, и как последний трус убежал, едва получил повод. Даже не сказав ни слова. У тебя есть право ненавидеть и презирать меня за такое.

- Пожалуйста, хватит…

- Нет, послушай, я должен тебе это сказать… - выдохнул некромант, коснувшись моего плеча.

- Я уже все поняла! – закричала я, вздрогнув, словно от электрошока. И просто не в силах сдержать слезы, которые брызнули из глаз, совершенно себя не контролируя… резко обернулась и дала ему пощечину! – Черт, неужели так сложно осознать, что мне больно слышать эти отговорки?! Не нужно полчаса объяснять мне, чтоб я не путалась у тебя под ногами! Мне все ясно, я не наивная дуреха, которая будет бегать за тобой навязчивой мухой, от которой нужно долго и нудно отмахиваться! Успокойся, я тебя не побеспокою! Просто… дай мне немного побыть одной.

Не в силах перестать плакать, я выбежала из кабинета и не глядя понеслась по коридорам. Перед глазами все расплывалось, голова кружилась, а тело било крупной дрожью.

Проклятье… да что я вообще творю? Нахамила, дала пощечину, еще и «тыкала» человеку, который фактически является моим хозяином. От которого напрямую завишу. Повела себя, словно какая-то тупая истеричка. Да кто вообще дал мне право поддаваться эмоциям? В этом мире, с его-то порядками, где отец может расплатиться собственной дочерью за услугу, и это никого вообще даже не смутит… Такие фокусы ведь сродни самоубийству! Я же лишь несколько месяцев назад радовалась тому, что меня здесь не будут избивать, ломать и насиловать, а вместо этого вручили ведро и швабру. Что там – просто чудом старикашка, который уже облизывался на мое юное тело, умер за год до того, как для лорда Морнайта пришло время расплачиваться.

По-хорошему, мне бы, в таких-то обстоятельствах, благодарить Алана Невермора за то, что только разок, на нервах, «поддался порыву», и то лишь когда я сама потеряла голову и была очень даже за. А теперь еще и деликатно объяснял мне, где мое место.

Но вместо этого я, не в силах унять слезы, сходила с ума от такой невыносимой боли в груди, что хотелось выдрать себе сердце голыми руками!

Дура.

Какая же я дура…

- Попалась! – резко прозвучало над моим ухом.

И тут я осознала, что один из лакеев, схватив меня за плечи, прижал к стене за темным поворотом коридора.

Прошло несколько секунд, прежде чем сквозь слезы я смогла разглядеть его глаза… вместо которых виднелось лишь две абсолютно черные пропасти.

О нет…

Дрожа и всхлипывая, я инстинктивно потянулась пальцами к сапфиру на золотом браслете, посылая на него магический импульс. И уже затем попыталась вырваться, да только пожиратель тени слишком крепко меня держал!

- Даже не надейся, что на этот раз сумеешь сбежать, умерев и перепрыгнув в еще какой-нибудь мир, - прошипел он, смачно облизываясь длинным языком. И от его дыхания при этих словах меня обдало запахом тлена. Который показался в моей памяти настолько свежим, словно я ощущала его лишь вчера.

Широко ухмыляясь, существо медленно открыло свою черную пасть, которая вытянулась, напоминая какую-то жуткую, искаженную маску…

Как вдруг что-то схватило пожирателя тени и оттащило от меня. А миг спустя в его челюсть врезался кулак Алана Невермора, который молниеносно извлек из ножен кинжал и пошел в атаку!

Вот только существо, вечность скитавшееся по мирам, оказалось тоже не лыком шито. Двигаясь быстро и ловко, пожиратель тени быстро взял инициативу в поединке. И уже несколько секунд спустя выбил из рук противника кинжал, хватая его на вооружение!

- НЕТ! – что есть мочи закричала я, поняв, что некромант упал на пол, а мерзкая тварь уже занесла клинок для удара.

И на голых инстинктах выскочила вперед…

- Ты принимаешь мой пост? – прозвучал в голове гулкий, холодный… и такой знакомый голос. Голос, с которым перед моими глазами воздались вверх два черных вороновых крыла.

- Да, - не колеблясь, ответила я…

И ощутила, как все мое существо насквозь пронзили мириады ярких потоков, которые тонкими нитями переплетались во мне.

…А затем, лишь взмахнув руками, заставила пожирателя теней отлететь на несколько метров назад, пока его спина не ударилась о стену.

- Данной мне силой, изгоняю тебя из этого мира навеки, и на три тысячи лет блокирую тебе возможность пересекать границы миров! – словно эхо, прозвучал мой твердый, отдающий сталью голос.

Едва эти слова стихли, лакей забился в конвульсиях, и из его глаз вылетел черный поток, который взмыл вверх и исчез во вспышке света.

Я же… я без сил упала на пол, ощущая, как мое тело буквально растворяется. И когда поднесла руку к глазами – увидела, что та стала немного прозрачной.

Да, верно. Точка опоры. Она нужна как раз для этого, чтобы… просто не потерять себя и свое физическое тело. И я в самом деле нащупала ее. Вот только она оказалась такой зыбкой, что не сумела удержать меня после того, как я, в первую же секунду после инициации, применила такое мощное, такое энергетически затратное действие, как не просто изгнание пожирателя теней из мира. А еще и блокировка для него проникновения в другие миры на длительное время, что наверняка приведет к его смерти от голода.

Итак, я победила своего врага, обрекая его на гибель. Да только сама в итоге при этом подписала себе приговор. По крайней мере, своему физическому телу.

- Аннет! – словно сквозь туман, прозвучал крик Алана Невермора. Который, подскочив, прижал меня к себе и положил мою голову себе на колени.

- Кажется… для меня это все, - слабо прошептала я, инстинктивно взяв его за руку. Просто… так хотелось почувствовать прикосновение его пальцев! Хотя бы еще раз, напоследок.

- О чем ты?! Нет!..

- Боюсь, что да, - проговорила я, сама едва слыша собственный голос. – Мое тело… оно просто не выдержало. Но не волнуйся, поскольку я переняла силу рейзекса и прошла инициацию, мой дух останется здесь. Чтобы оберегать этот мир… и тебя. Поэтому я всегда буду рядом с тобой, даже если ты меня не увидишь, а я больше не смогу даже дотронуться до тебя, - из последних сил улыбнулась я, коснувшись его щеки полупрозрачной ладонью.

- Нет, Аннет, не смей умирать! Слышишь?! – отчаянно закричал некромант, не сдерживая слез. – Умоляю, живи! Я… я больше не хочу терять девушку, которую люблю! – выдохнул он, и самозабвенно прижался к моим губам поцелуем.

Поцелуем, на который я, заплакав, ответила. И обвив его шею своими руками, запуская пальцы в его волнистые черные волосы, прижимаясь всем телом, ощущая бешеный стук его сердца… Почувствовала, как само дыхание этого мира наполняет меня энергией. Сильной, стойкой, неудержимой и непоколебимой. Она пронизывала меня насквозь, наполняла и дарила силы на что угодно.

И когда некромант, нежно выпустив мои раскрасневшиеся губы, посмотрел мне глаза, я уже четко понимала, что не исчезну из рук лорда Невермора.

Никогда.

ЭПИЛОГ

- Рада встрече, леди Невермор, - спокойно улыбнулась шатенка с истощенным, но все еще красивым лицом. Которое, похоже, лишь недавно снова начало расцветать после невыносимо долгих лет.

- Взаимно, леди Холлер, - кивнула я, в знак приветствия пожимая руку счастливой молодой вдове.

Похоронив «дражайшего супруга», Даяна Холлер решила почтить визитом ближайшего соседа чуть менее чем через два месяца. К тому времени уже вовсю зеленела поздняя весна, и прекрасная погода великолепно располагала к путешествиям.

- Цезий-137. Это было… креативно, - ухмыльнулась она, отпив чая, который служанка принесла для нас за столик в летнем саду.

- Рада, что вы оценили, - подмигнула я в ответ. – Как и то, что нашли капсулу, и она не осталась в спальне вашего покойного супруга, на века сделав ту комнату «проклятым местом».

- Да, вы правы, такие игрушки лучше хранить в подземелье, спрятав в свинцовый сундук. К тому же, никогда не знаешь, когда она в хозяйстве пригодится.

- Совершенно верно, - хихикнула я. – Так… насколько я поняла, вы, все же, прибыли не именно из моего родного мира. Но при этом ваш мир был весьма похож на мой. Особенно в плане того, что касается технологического развития. И кем же вы были в том мире, прежде чем оказались здесь?

- Студенткой-физичкой, - ответила женщина, подтверждая мои давние подозрения. – И здесь дар мага-природника не дал мне развернуться так, как если бы я оказалась в теле женщины с даром алхимика.

- Знакомая проблема.

- К счастью, мне с самого начала хватило ума не говорить Себастьяну Холлеру о том, на что я могу быть способна, если он наймет для меня алхимика, - покачала головой женщина. – Он… специально притянул иномирянку в тело своей жены, которая умирала из-за выкидыша, случившегося после того, как он сам же ее избил. Шантажировал чем-то прошлого рейзекса этого мира, и заставил его сделать это. Так на месте его жены оказалась я… И я просто не хочу снова вспоминать весь тот ад, в котором жила эти годы. Он просто… сломал меня. Раздавил. Наверное, боясь окончательно сойти с ума, я даже начала убеждать саму себя, что ВСЕ ЭТО – нормально. Поэтому повинуясь ему, исполняла приказы. Вот только не рехнулась настолько, чтобы помогать ему с энтузиазмом.

- По этой причине мы и не получили серьезных атак со стороны химика, которому ничего не стоило бы, скажем, пустить в поместье токсичный газ, который поубивал бы в нем всех за одну ночь? – нервно ухмыльнулась я.

- Что-то вроде того, - покачала головой Даяна. – Тогда, когда тот ворон переносил меня… он сказал, чтобы я держалась. Что помощь обязательно придет. И не то, чтобы я так сильно верила в его слова, но они… в самом деле помогли. Спасибо, Аннет.

- Своих не бросаем, - подмигнула я.

- А знаете, что самое циничное во всей этой истории?

- Внимательно слушаю.

- Причина, по которой Себастьян Холлер, вместе со своим отцом, так сильно ненавидели Неверморов, еще до сорвавшейся помолвки с Береникой, - поежившись, прошептала женщина. – Когда-то давно, много лет назад… Эдгар Невермор изнасиловал жену старого лорда Холлера.

- Святые угодники… да тот выродок совсем неугомонный был… - охнула я.

- Что да то да, - вздохнула Даяна. – И… отец Себастьяна так и не узнал до своей смерти, был ли ребенок от него, или от Эдгара Невермора. Внешне сын полностью удался в свою мать, и главное – унаследовал именно от нее, а не от отца, магический дар боевика. И это непонимание, эти вечные подозрения, отравляли их обоих в дополнение к самому гневу за то, что старик-Невермор сотворил с леди Холлер. Но по горькой иронии… месяц назад у моего сына, наследника рода Холлеров, проснулся магический дар. И это был класс алхимика: тот самый, что был у отца Себастьяна.

- То есть…

- Верно. Ребенок, все же, оказался от него. Вот только ни сам Себастьян, ни его отец, не узнали этого прежде, чем умереть. И знаете… после того, что этот выродок делал со мной, мне совершенно не жаль его по этому поводу, - холодно проговорила Даяна, сжав кулаки.

Проводив гостью, я вернулась в особняк и прошла в кабинет мужа. Где рассказала ему о разговоре с леди Холлер… за исключением кое-каких деталей, которые останутся нашими маленькими женскими секретами. В том числе сообщила Алану о договоренности с ней: продвигать в этом мире прогресс, используя свои научные знания, но ни в коем случае не применять эти знания для разработки оружия. Конечно, со временем прогресс сам приведет беспринципные пытливые умы к тому, что они изобретут его на основе привнесенных нами знаний – кто ради финансовой выгоды, а кто из безумного интереса, не ограниченного чувством ответственности. Тем не менее, мы надеялись, что со своей стороны сможем максимально перекрыть самые опасные пути, при этом подарив нашему новому миру блага современной науки и медицины.

- Рад, что встреча прошла продуктивно, - кивнул мужчина. И встав из-за стола, подошел ко мне, чтобы обнять.

- После нашей переписки я была в ней практически уверена.

- Главное теперь пойти отдохни, тебе ведь сейчас нельзя перенапрягаться, - подмигнул Алан, ласково коснувшись моего живота.

- Не волнуйся, не буду, - ответила я, с нежностью прижимаясь к самому дорогому человеку. Человеку, ради которого я буду защищать этот мир, неся в него самое светлое, что только смогу принести.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец