Верни мою душу, ведьма!

Глава 1

[Мёртвая Пустошь, запретные территории / Ноар Коулдан]

Серый туман медленно крался по следам путников, осмелившимся ступать по земле, выжженной запретной магией. Ноги в сапогах из мягкой кожи по щиколотку утопали в пепле и пыли. Иногда под ними слышался неприятный хруст древних костей. Возглавлял отряд высокий мужчина, напряжённо всматривающийся в непроглядную мглу. Светлые длинные волосы он стянул на затылке тугими косами, открывая слегка заострённые кончики ушей.

Опасность таилась в каждом шорохе, в жутком хохоте проклятых душ, что скрежетали во мгле невидимыми челюстями, предвкушая лёгкую добычу. Совсем рядом раздался резкий пронзительный визг, вынуждая путников слаженно встать плечом к плечу. До боли в пальцах натянулась тетива луков. Напряжённые взгляды устремились в плотные клубы серого воздуха.

Визг внезапно оборвался.

— Заблудшая душа, — прошептал невысокий коренастый парень, капля пота медленно ползла по его виску.

— «Заткнись, идиот! Молчи! Ни звука!», — стоявшая рядом бледнокожая девушка красноречиво толкнула его локтем.

Он вздрогнул, в тот же момент тугой комок нервов лопнул — разрезал воздух свистом выпущенной стрелы. Парень едва ли успел протянуть руку за новой стрелой, когда влажный холод обвившего лодыжку щупальца проник сквозь голенище сапога.

Сомкнувшаяся над головами тишина наполнилась зловещим шёпотом древних проклятий.

[Академия стихий в Рогранте, владения магов / Сибель Блумель]

Сибель скрупулёзно выводила на свитке закорючки рунического письма: быстрый взгляд на доску, скрип заточенного пера. Она отгородилась непроницаемым заслоном равнодушия и сосредоточенности на знаниях. А этот лорд Дарней…

Магистр словно почувствовал, что мысли девушки направились в его сторону:

— Леди Блумель, вам всё понятно?

— Да, магистр. — Сибель выдержала хмурый, тяжёлый взгляд мужчины, а про себя добавила: — «Катись ко всем шваххам».

— Нужно ли повторить?

— Нет, магистр, — скупо ответила она и сильнее сжала пальцами перо, — «вали в серый мрак».

С задних рядов послышались язвительные насмешки. Сибель их понимала, но, порой, так хотелось ответить им всем какой-нибудь дрянной пакостью. Хотя бы одним крохотном шепотком, малюсеньким проклятием… Но нет, нельзя. Ведь жить девушке хотелось ещё сильнее.

Адепты с жаждой впитывали каждое слово магов стихий. А после теории отправлялись в зал практических занятий, где арканили друг друга под неусыпным контролем магистров и дежурных целителей. Но для леди Блумель эти массивные, зачарованные двери были наглухо закрыты.

Кристалл стихий не дал её способностям и дохлой единицы.

— Бестолковая пустышка, — шептались у неё за спиной. Иные не стеснялись бросить в лицо: — бездарная нулёвка.

— «Да если бы! Да чтоб ты…» — она стискивала зубы: — «Нет, нельзя. Молчи».

С недавних пор в стенах академии стихий Мелессира Третьего разрешено обучаться обычным людям. Таковых было крайне мало, и Сибель с большим трудом вошла в их число. Не только адепты, но и многие магистры, в том числе и лорд Дарней, кривились глядя на неё. Кто-то просто задавался вопросом — зачем? Другие злобно шипели в спину — гадина, заняла чужое место. А иные выплёвывали и вовсе обидное — Моррисова содержанка. Эх, знали бы они, кто кого содержит на самом деле. Со старым лордом у Сибель сложились натянуто-отрицательные отношения, но оттого не менее взаимовыгодные: ему деньги, ей статус аристократки, без которого в академию было не попасть.

Мягко звякнули большие кристальные часы над дверью аудитории, оповещая, что до конца лекции осталось четверть часа.

— Ускоряемся, — поторопил магистр, взмахнул рукой и очистил заклинанием левую половину доски, на которой стали проступать руны нового аркана, — сегодня вы должны освоить ещё и «диазз перевернутую», к тому же…

Речь лорда прервал характерный стрекот зарождающегося портала. Гладь пространства пошла рябью, впуская в аудиторию серые дымчатые щупальца и запах пыли — значит, прорыв делают прямиком из Мёртвой Пустоши!

— Щиты наизготовку! — скомандовал магистр, быстрыми движениями пальцев соткал огненных вестников, и они на своих хвостах понесли сигнал тревоги в ректорский кабинет. Сам же лорд встал в боевую стойку между адептами и порталом. В одной руке полыхал магический щит, в другой зарождалась искра боевого огненного пульсара.

Аудитория наполнилась нестройными всполохами кособоких щитов первогодок, и лишь Сибель продолжала неподвижно сидеть, полагая, что с тварью Пустоши боевой магистр справится. А если из портала придут люди — то опасности и вовсе нет. В самом крайнем плохом варианте она удерёт в окно, рядом с которым каждый раз предусмотрительно выбирала место. Казалось, всегда собранная, тщательно выверяющая каждый шаг девушка была готова к любому развитию событий. Но судьба преподнесла ей испытание.

Вертикальная щель исказила воздух, и из неё выскочил альвис. Он не удержался, рухнул на колени, но дорогую ношу не уронил. Рубашка разодрана, плечо покрыто алым, по виску размазана кровь, а на руках девушка. Альвисса. По её бледной коже медленно расползались чёрные узоры проклятия, мучительно высасывающие жизненные силы.

Следом из портала вскинулась чешуйчатая лапа и, прежде чем щель схлопнулась, успела впиться загнутыми когтями в спину альвиса. Да так и замерла в плоти мужчины, отрезанная от тела жуткой твари, оставшейся в Пустоши.

— Помоги! — хрипло выкрикнул альвис. Отчаяние и боль его крика отразились от стен аудитории, ища ту, которой предназначалась мольба.

Лорд Дарней не знал как помочь. Испуганные адепты, естественно, тоже. Сибель панически взглянула на окно, за которым скрывался широкий карниз.

— Сними проклятье! — альвис наконец нашёл взглядом девушку.

— «Бежать. Окно. Прямо сейчас. Давай. Давай!», — молила она себя.

Но невидимая магия альвиса уже сковала её волю:

— Сюда иди, ведьма!

Слово, которое Сибель так старательно скрывала, прозвучало. Легенда бездарной аристократки зазвенела обрушаемыми осколками. Тело жгло взглядами: двадцать шесть удивлённых адептских, один мрачный магистерский, другой злобный — альвиса.

Притягиваемая незримой силой, побледневшая, на едва гнущихся ногах Сибель поднялась со скамьи и пошла вперёд. Девушка рухнула на колени перед альвиссой, провела кончиками пальцев по узорам тьмы на бледной коже, считывая их.

— Я сожалею, — дрожащим голосом произнесла Сибель, не в силах поднять глаза на альвиса. — Это проклятие Роха. Его нельзя снять.

— Шваххова девка! Ты ошиблась! Посмотри ещё раз!

— Уважаемый лорд, — начал было магистр Дарней, — нужен целите…

— Заткнись! — рявкнул альвис.

— Что вы себе позволяете?!

«Может ещё есть шанс?» — Сибель почувствовала, как чужая магия чуть отпустила, и потому как согнулся пополам магистр Дарней, стало ясно, на кого отвлёкся альвис. — «Надо швырнуть в него головной болью, икотой и расстройством желудка и сигануть в окно! Сейчас!»

Но все мысли выбили из головы слова альвиса, в глазах которого горела решительность… или безумие:

— Обмен.

— Что? — едва слышно переспросила девушка.

— Ведьма, я требую обмен.

— Нет! — ужаснулась Сибель. — Это незаконно. Я не умею. А равновесие…

— В бездну равновесие! Делай!

В аудиторию ворвался ректор и боевые магистры. Но альвис взмахнул рукой, вызывая защитный купол. Дымчато-синеватая пелена наполнилась альвисскими рунами и отгородила тех, кто мог бы остановить непоправимое, расползлась на стены и окна. Другой рукой альвис жёстко схватил Сибель за горло.

— Делай, сказал! Или сдохнешь!

— Я и так умру, если сделаю, — прохрипела девушка, судорожно пытаясь расцепить чужие пальцы.

За куполом началось движение, ректор отдавал приказы, адептов выводили из аудитории. Казалось, что вся эта суета постепенно отдалялась. Шум затухал, как и сознание. Секунды утекали, а вместе с ними и жизнь.

«Не так. Не здесь. Не сейчас. Шваххов альвис!»

Сибель отпустила руку, всё сильнее сжимающую её шею, скрестила запястья, мысленно активируя тёмную магию. Витиеватыми браслетами на коже проступила чёрная руническая вязь. Посиневшими губами девушка беззвучно прошептала запретные слова… А потом всё померкло.

[Фитнес-клуб «Немезида» в Калининграде, владения людей / Ярослав Власов]

— Эй, друг, — окликнул Ярослав проходящего мимо нескладного лысого мужичка, — навесь-ка мне ещё по пятерке!

Явный новичок провёл рукой по голове, будто хотел пригладить несуществующие волосы, поднял железные блины и нацепил на штангу:

— Подстраховать?

— Думаешь, справишься? — ехидно усмехнулся парень, прошёлся по мужику надменно-оценивающим взглядом и на выдохе сделал жим вверх. Лысый обиженно пробурчал что-то невнятное и направился к стойке с гантелями.

Четвёртый подход Ярославу удался уже не так резво, мышцы приятно гудели от напряжения. На бицепсах вздулись вены, а футболка пропиталась потом. Закончив со штангой, парень обошёл ринг, расположенный в центре тренажёрного зала.

«Живи, Тёмыч. Пока что. Но послезавтра тебя ждёт потрясающий хук слева. Всё как ты любишь».

Ярослав открыто улыбнулся будущему сопернику и поспешил в раздевалку. Холодные струи душа бодрили, смывали усталость и запах тяжёлого железа. В мысли уже пробралась длинноногая Аня, с которой сегодня намечался весьма интригующий вечер, обещающий плавно перетечь не менее интересную ночь.

В груди резко защемило, но вовсе не от переизбытка романтических чувств. Ярослав издал невнятный сдавленный звук, пошатнулся, упёрся ладонью во влажный кафель. Вода на полу щедро разбавилась алыми разводами.

Придерживаясь за стену, едва передвигая ноги, он вышел из душевой кабины. Перед глазами плясал хоровод чёрных точек. Рваное дыхание со свистом вылетало из груди. В голове звенело. Нет, не так — стрекотало, щёлкало. Каждый шаг отдавался болью во всём теле.

— Эй, — окликнул Ярослав ближайшего парня, но тот сделал вид, что не слышит.

Стрекот нарастал. Воздух вокруг пошёл рябью. Из соседней кабинки вышел мужчина средних лет.

— Друг, п-помоги, а, — давился словами Ярослав. — У меня. п-походу. давление. скак. нуло.

Но мужчина, обтираясь полотенцем, прошёл мимо.

Сзади неожиданно повеяло зимним морозом. Что было совсем ненормально и неожиданно, но принесло толику облегчения… Ровно до тех пор, пока тысячи ледяных игл впились в спину. Ярослав болезненно выгнулся дугой и закричал. Его вдруг подняло над полом, потянуло, словно рыбу, насажанную на невидимые гарпуны. Когда его тащило мимо кабинки, Ярослав увидел на полу скрюченное тело, по которому расползалась вязь чёрных, словно живых, татуировок. Новый крик вырвался из груди, ведь в том теле парень признал своё собственное.

Глава 2

[Окрестности Сивеллы, владения драконов / Фабиана Сотье]

Прохладный ветер настойчиво дул в спину, словно подталкивал, приглашал сделать шаг вперёд. Один маленький шаг, и всё изменится. Боль, терзающая сердце, позор, изматывающий душу — один шаг и все они исчезнут… Она исчезнет…

— Маира! Добрая маира! — рядом с девушкой возник чумазый мальчишка лет десяти и сам того не понимая вырвал её у ветра, у реки, у судьбы.

Она отпрянула от края каменного моста и непонимающе уставилась на протянутую грязную ладошку.

— Маира ведь добрая. Не пожалеет монетку на краюху хлеба.

Девушка кивнула, достала из заплечной торбы расшитый жемчужным бисером кисет и непослушными пальцами стала развязывать тесёмку. Малец воровато оглянулся по сторонам и ловким движением перехватил кисет.

Она равнодушно смотрела, как мелькают босые пятки среди повозок, пересекающих реку.

— Вот подлец! — возмутился крестьянин с ближайшей телеги. — Но ты не горюй, маира. Хочешь, задарма до Сивеллы подброшу?

Девушка не хотела. Очень не хотела. Но больше идти было некуда. Сивелльская академия — единственное место, где её ждала оплаченная на год вперёд комната, ненавистные учебники и позорное клеймо "порченой девицы". Двери родного дома для неё закрылись. Навсегда.

— Зови меня Никос, — крестьянин протянул руку и помог забраться в телегу.

— Фабиана, — кротко отозвалась девушка и уселась на солому. И плевать ей было на то, что помнётся или испачкается дорожное платье. Плевать на россказни мужика о плохом урожае пшеницы. На себя саму ей было плевать.

Под мерный стук деревянных колёс девушка задремала. Хранительница грёз и сновидений словно в наказание перенесла Фабиану в тот самый день:

Журчащая прохладным ручьем мелодия наполняла зал храма эльфийского града Аолона нежным таинством, мягкостью и любовью. Два сердца трепетно шли навстречу друг другу. Лёгкие шаги начищенных до блеска сапог, шуршание шлейфа белоснежного платья, смущённые улыбки.

Две семьи собрались поддержать, засвидетельствовать рождение нового союза, дать друг другу то, в чём так отчаянно нуждались. Эльфийский род Игалорисс был древним, знатным, но до неприличия бедным. Человеческая семья Сотье не имела высоких титулов, зато обладала крепким финансовым достатком. Да чего уж там, отец Фабианы весьма успешно вошёл сначала в торговую гильдию, а затем и в список самых обеспеченных семейств Верхней Рехии.

Из-за плотной, искусно расшитой ширмы вышел седовласый храмовник. Нараспев воздав молитвы хранительнице семейных очагов, он установил на алтарь брачный кристалл.

— Признаёте ли вы, Ильсир из рода Игалорисс, что ваши намерения свободны от злых умыслов и вы добровольно вступаете в вечный союз.

— Перед родом, храмом и хранителями — признаю, — бойко произнёс молодой эльф и нежно улыбнулся своей невесте.

— Признание ли вы, Фабиана из семьи Сотье, что ваши намерения свободны от злых умыслов, вы чисты душой и добровольно вступаете в вечный союз.

— Перед семьей, храмом и хранителями — признаю, — робко ответила Фабиана, зарделась лёгким румянцем и опустила глаза.

Храмовник взял молодых за руки и приложил их ладони к кристаллу. Вспыхнули серебристые искры, окутали влюблённых, взвились к потолку, завихрились в нежном танце, озаряя даже самые тёмные уголки церемониального зала. Глава рода и отец семьи обменялись традиционными рукопожатиями знак заключения союза. А молодожены, подхваченные благословенными искрами, закружились в своём первом брачном танце, даря друг другу счастливые улыбки и пылкие взгляды…

Телега подпрыгнула на корявой кочке и Фабиана распахнула глаза. Вокруг уже сгустились сумерки, а далеко впереди на фоне алого заката отчётливо выделялись высокие шпили академии магических искусств Сивеллы.

Девушка горестно всхлипнула и пожалела, что не решилась на тот шаг с моста. А посланный Хранителями сон лишь сильнее оттенил боль, показал, как могло бы быть.

Как должно было быть!

Не доезжая двух кварталов до ворот академии, Фабиана вежливо распрощалась с Никосом, пожелав милости Хранительницы урожая и благ судьбы.

В свою комнату проскользнула замеченной лишь стражем ворот. Сбросила дорожное платье и тяжело упала на кровать, дав волю слезам. Подушка из пуха стрецы надёжно глушила неистовые крики отчаянья израненной души.

Окончание выходного месяца девушка провела в стенаниях и сетованиях на судьбу. И когда её мысли снова вернулись к тому, чтобы шагнуть в пропасть, она напоследок решила посетить скромный храм Севиллы и излить душу Хранительнице судеб. То ли Высшая услышала мольбы, то ли Фабиана сама пришла к той мысли, но из храма она вышла, обретя чёткую цель.

Она должна доказать, что эльфийский кристалл в Аолоне ошибся.

— Сломался ли он или был зачарован, или вовсе из вредности — но он ошибся, — взволнованно шептала Фабиана, — Ошибся! Моя душа чиста! Кристалл должен был принять мою клятву!

Воспоминания о чёрных искрах, облепивших её кисть, словно крестьянская хворь вызвали новый приступ щемящей тоски, постепенно перерастающей в злобу.

— Как он посмел меня так опозорить? Перед семьей, перед моим Ильсиром. Да я же никогда и ни с кем! Я даже не целовалась, как следует! Неужели, если бы я была не чиста, то согласилась бы на обряд в эльфийском храме, где есть брачные кристаллы? Будь, упаси Хранители, это правдой, я бы настаивала на свадьбе в Верхней Рехии, да хоть в той же Сивелле. В человеческих храмах эльфийских кристаллов нет, лишь артефакты, скрепляющие брачными метками любые союзы. Я бы уговорила Ильсира. Но я же знаю, что чиста. Выходит, кристалл дал сбой. Почему именно на мне?! — в бессильной злобе девушка сжала кулаки. — Я должна попасть в другой эльфийский храм и доказать всем! Восстановить свою честь! Вернуть Ильсира…

Снова терзающим цветком разлилась в груди боль. Вернуть не получится. Только в случае смерти его жены. Но своей младшей сестре девушка смерти никак не желала.

К ужасу Фабианы в тот день брачный союз всё равно состоялся. Предприимчивый отец быстро заменил одну дочь на другую, более подходящую, более чистую. Эльфийский род не стал упускать возможность поправить своё финансовое положение и принял новую кандидатуру. А Ильсир дал своё согласие скорее от злости. Однако во второй раз кристалл сработал правильно.

Четвертый год обучения начался для Фабианы с косых взглядов, полных презрения и змеиных перешёптываний за спиной. Слухи разошлись быстро, а как иначе? Ильсир и Фабиана учились смежных потоках и не скрывали своих чувств, как и предстоящей свадьбы. Но после церемонии в академию девушка вернулась одна, ещё до окончания выходного месяца. Эльф же появился к началу нового учебного года и с брачным браслетом. Адепты умели сопоставлять факты. Ни Ильсир, ни Фабиана на эту тему не распространялись. Окружающим приходилось довольствоваться официальной версией — глава эльфийского рода и маир Сотье сами определили состав союза. Девушку кто-то жалел и сочувствовал, кто-то ехидно злорадствовал. И все они считали её отвергнутой.

— Маира Фабиана Отверженная, — шептались по углам адепты.

Что было недалеко от правды. Любимый женился на другой. Семья отвернулась. Теперь она сама по себе. Теперь ей придётся выживать.

Девушка приняла отстраненную позицию и вышагивала по коридорам с поднятой головой. Она боялась, что все они увидят её сломленной, раздавленной. Нельзя было этого допустить. Нельзя.

Глава 3

[Академия стихий в Рогранте, владения магов / Ярослав Власов]

Пустую тишину огласил истошный нечеловеческий вопль. Ярослав вздрогнул и резко распахнул глаза. Первой, кого он увидел, когда расфокусированный взгляд прояснился, стала отползающая от него девушка. Её кожа отливала неестественной белизной. Она придерживала большой беременный живот рукой и продолжала двигаться, отталкиваясь пятками, оставляя после себя мокрые водяные следы. Девушка добралась до стоящего стеной синеватого тумана, в котором блестели серебром неведомые символы.

— «Что за дрянь?» — пронеслась мысль в голове у Ярослава и тут же потонула в новом женском крике.

Замолчав также резко, как и вскрикнув, девушка потянулась к туману. Новые серебристые символы будто сорвались с кончиков её пальцев и вплелись в дымку. Бледная рука погрузилась в синеву. Нечёткие тени с той стороны схватили её и вытянули на другую сторону странного барьера.

— Она рожает! Целителя! Позовите целителя! — раздались за преградой встревоженные возгласы.

[Академия стихий в Рогранте, владения магов. / Сибель Блумель]

Сибель лихорадило: руки тряслись, тело горело, а страх рвал душу ледяными когтями. Она переводила затравленный взгляд с неподвижного тела альвиса, на уползшую за барьер альвиссу.

— «Я что-то сделала не так, я что-то сделала не так, я что-то…»

— Тащите сюда альвиса Наала, пусть снимет шваххов купол, — за магической стеной ректор отдавал распоряжения.

— Инквизы на подходе, — а это слова магистра Дарнея.

Самые страшные слова в жизни ведьмы.

Сибель не могла успокоиться, снова и снова возвращаясь мыслями к тому, как исчезли с кожи альвиссы руны проклятия Роха, как неправильно менялось её тело, как рос живот, переходя в стадию беременности на крайних сроках.

— «Всё не так! Всё неправильно!» — повторяла Сибель сквозь всхлипы.

Хотя у молодой ведьмы совершенно не было опыта в подобных ритуалах обмена, но из рассказов бабушки, она знала, что такого быть точно не должно.

[Академия стихий в Рогранте, владения магов. / Ярослав Власов]

Ярослав лежал на полу и всё ещё косил глазами в сторону, где скрылась кричащая, похожая на бледный труп девушка. За дымчато-синей, словно живой стеной, испещренной вспыхивающими символами суетились неясные силуэты. Их голоса доносились будто из жестяного ведра, то ли с эхом, то ли со скрежетом. Справа кто-то шмыгал. Ярослав повернул гудящую голову: на полу, обхватив колени, тряслась в истерике другая девушка. За её спиной уходил вверх ряд парт и терялся в синеве тумана.

— Где я? — хрипловато обратился он к ней и закашлялся.

Та вздрогнула от неожиданности, вытаращила зелёные глазищи:

— Альвис? — она сорвалась с места, опустилась рядом с ним, схватила за руку. — Альвис!

— Эмм? Чего? — не понял парень.

На лице девушки мгновенно вспыхнула дикая надежда:

— Выпусти меня отсюда!

— Да я и не держу, — он развёл руками и тут же скривился от простреливающей боли и простонал.

— Не можешь, да? — Истеричка шумно шмыгнула носом и зло добавила: — Вот и сдохнем, значит вместе. Инквизы и тебя не пощадят.

— Инквизы? — недоумевал Ярослав.

— Пыта-а-а-ть буду-у-ут, — заревела в голос девица.

Парень резко сел, отчего всё вдруг покачнулась, закружилось. Голова болела, а тело ломило, будто его всю ночь пинали. Синева туманной стены отсвечивала, предавая его рукам жуткий бледный оттенок. Ярослав с очередным стоном помотал головой и сосредоточился на более важных вопросах:

— «Я видел собственное тело в душевой. Ведь видел же? Как такое возможно? У меня глюки или… кома какая-нибудь? Я в больнице? Или нет? Похоже на универ. Универ? Но какого фига? Не понимаю. И тело… Моё тело… Я же помню. Дерьмо! А если я умер? Если это ад?» — Он снова бросил взгляд на исписанные мерцающими символами стены. — «Спецэффекты? Фокусы? А уползшая беременная девица? Актриса? Такое вообще возможно сыграть?»

Мысли опять вернулись в душевую:

— «Но я-то не играл. Я видел… себя…» — он бросил хмурый взгляд на истеричку и переспросил: — Пытать будут, говоришь?

Девушка в ответ громко всхлипнула.

— Слушай, да что происходит, а? Какие пытки? Это — ад? В котлах что ли варить будут? — Ярослав хотел хоть каких-то ответов. — Черти?

Истеричка неожиданно подавилась всхлипом.

— Правильно! Чертить! — она вскочила, схватила с ближайшей парты гусиное перо, подбежала к дымчатой стене, где проступали контуры окна и принялась царапать чёрные знаки.

Парень со стоном поднялся и встал за спиной девушки. Голова ещё кружилась. Телу, казалось, было ещё хуже.

— Решила вычислить площадь усечённого конуса? — оценил он расплывающиеся перед глазами художества. Девушка испуганно вздрогнула.

— Твой голос… Он другой.

Она хотела добавить что-то ещё, но дымка в местах символов начала клоками сползать на пол, явив распахнутое окно. Ярослав оторопело уставился на средневековые каменные постройки.

— Да что за фигня-то?!

Истеричка шустро вылезла наружу и понеслась по карнизу.

— Ну знаешь, дамочка, я как бы тоже к пыткам страстью не пылаю.

Ярослав, болезненно кряхтя и матерясь, ринулся за ней. По карнизу второго этажа они добежали до угла здания. Затем девушка спрыгнула на выступающий козырёк, опустилась на четвереньки с намерением свеситься ногами вниз.

— Подожди, — Ярослав её опередил, первым оказался на земле. Тут же подхватил висящую девушку под ягодицы и аккуратно поставил на землю. Она густо покраснела, а потом рванула со всех ног. — Да подожди ты! Чёрт! Блин!

Ярослав увязался следом. Подсознательно он для себя решил, что зеленоглазая истеричка что-то знает об этом месте. И раз убегает от пыток, значит, им точно по пути.

Они петляли между хозяйственными постройками, пересекли выложенную допотопной брусчаткой площадь и оказались возле кованых ворот.

— Эй, постой! — поравнялся Ярослав с девицей. — Куда мы бежим?

— Подальше от инквизов. Бабушка Лорен всегда говорила, что главное правило выживания — предусмотрительность. Вот я и предусмотрела путь экстренного побега. Я так надеялась, что до этого не дойдет! Но появился ты и всё разрушил. Ты мне жизнь сломал!

Девушка принялась тараторить между всхлипами про запрещённые заклятия, Объединённый Краевой Совет, проклятые тела… Она говорила, ускоряясь и пропуская целые куски слов.

— Что-то не правильно. Ты не правильный! Другой! И проклятое тело альвиссы до обмена не было беременным. Ну точно не на крайнем месяце! Живот вырос за считанные минуты.

— Жуть.

— Такого не должно было произойти. Не должно! — вслух произнесла девушка. Похоже, от бега у неё закололо в правом боку. Она остановилась перевести дух.

Ярослав всё больше убеждался, что мадам немного того. Однако всё равно попытался выудить у неё хоть какую-то информацию:

— Инквизы — это те, кто пытает?

— Да.

— За грехи при жизни? За то, что плохо себя вели? Делали ужасные вещи?

— Конечно, ужасные! — воскликнула она со злостью и снова побежала.

Ярослава одолевали сомнения. Пейзажи вокруг казались слишком неправильными для адских. Малоэтажные постройки больше походили на европейскую деревню, удивительно лиловые кроны деревьев и вовсе отдавали флёром сказочности, да и люди на улицах выглядели спокойными, занятыми своими хлопотами.

«Да у нас в российской глубинке народ в гораздо худших условиях живёт, чем в местном аду. Так всё же может это не ад? Стоит ли верить сумасшедшей?»

Парень перешел с бега на шаг, поймал любопытный взгляд дородной бабы, держащей за ноги двух трепыхающихся кур. Вокруг неё была аура обычной деревенской жизни. Казалось, если у этой женщины и есть в доме котлы, то они явно предназначались для наваристой куриной лапши…

— Стоять! — громогласно раздалось впереди, — именем закона великого Рогранта, прославленного града магов стихий и…

Ярослав осторожно выглянул из-за угла дома и, в который раз за сегодня, офигел.

Высокий худой мужчина в помпезном голубом камзоле и накрахмаленных белых перчатках пафосно вещал про какой-то Рогрант. Его тёмные волосы были собраны на затылке в аккуратный хвост. В руках он держал конец верёвки, переливающейся серебряными нитями и зелёными всполохами. Рядом, устремив обречённый взгляд в небо, прямо в грязной луже стояла на коленях та самая истеричка. Сверкающая верёвка смыкалась удавкой на её шее и с каждым словом лощеного хмыря петля затягивалась всё сильнее.

[Окрестности Рогранта, владения магов. / Сибель Блумель]

Сибель любовалась облаками. В последний раз. Пусть лучше они. Белые, воздушные, невесомые, гонимые ласковым ветром… Да, лучше они, чем холодный взгляд голубых глаз инквиза, рубленными фразами зачитывающий приговор. Сердце девушки стучало ровно, страх уже ушёл. Осталось лишь флегматичное принятие неизбежного и облака.

«Кажется, вон то похоже на коня с крыльями. Повезло ему. Он свободен…»

Глава 4

[Академия магических искусств в Сивелле, владения драконов / Фабиана Сотье]

Дверь ректората распахнулась и выпустила растрёпанных старшекурсников. Помятые, побитые парни угрюмо потащились по коридору и свернули в сторону оранжерей. Или скамья в коридоре перед самым главным кабинетом академии была слишком жесткой, или нервы были натянуты до предела, но Фабиана сидела как на иголках. Потом и вовсе вскочила, стала мерить коридор торопливыми шагами и прокручивать в голове варианты построения диалога с ректором. Шансов на одобрение почти не было. Но девушка решила испытать судьбу. Той, кто недавно собирался сделать шаг с моста, бояться уже было нечего.

— Хватит мельтешить! — капризно потребовала переборщившая с пудрой девица.

— Действительно, — поддакнул её сосед — худощавый, смуглый парнишка. — Ректор Райдонс сегодня лютует, а твоё хождение из угла в угол, во-первых, не поможет, во-вторых, раздражает. Все мы здесь аудиенции ждём, чтобы получить свою порцию наказаний. Если тех за драку аж в оранжерею отправил, то и нас ничего хорошего не ждёт.

— Пессимист, — фыркнула напудренная девица, — к ректору особый подход нужен.

Она кокетливо поёрзала на скамье, поправила замысловатую прическу.

«К ректору же не только за наказанием приходят», — мысленно ответила им Фабиана, но вслух спорить не стала.

— Маира Сотье! Войдите! — гаркнула секретарь ректората так, что Фабиана вздрогнула, а парнишка выронил учебник.

Приёмная ректората славилась уютом. Приятный аромат ванильного какао и запах бумажных свитков наполняли помещение. Огромные мозаичные витражи пропускали мягкий переливистый свет, портьеры глубокого зеленого оттенка элегантно подпоясаны золотистыми шнурами, большой стол украшен ювелирной резьбой по тёмному деревянному массиву… Но одно выбивалось из тёплой атмосферы — секретарь. Бледная, как дверное полотно целительского корпуса, альвисса. Строгая дама была уже в годах, а сетка мелких морщин придавала её лицу ещё большую суровость. Каркающий хриплый голос не добавлял секретарю миловидности. Говорят, в детстве альвисса перенесла жуткую хворь, которая едва не забрала жизнь и оставила подарочек в виде поврежденных голосовых связок.

— Здравствуйте, маира Лидель, — вежливо улыбнулась Фабиана.

— Маира Сотье, в запросе на аудиенцию вы указали, что цель визита — перевод, — перешла сразу к делу альвисса. — Этот вопрос мы можем решить в переделах приёмной. Уточните, что именного вас интересует. Перевод на другую специализацию? Но вы должны осознавать, что на факультет артефакторики очень много желающих, и при переходе ваше место будет отдано другому. Обратно перевестись вы уже не сможете. И даже если…

— Извините, пожалуйста, маира Лидель, — перебила секретаря Фабиана, — я не хочу переводиться между факультетами. Моя цель — программа по обмену студентами.

— Вот как, — альвисса нахмурилась и недовольно поджала губы. — И чем это вам, интересно знать, не угодила наша академия?

— Нет, нет, дело не в этом. Я люблю нашу академию. Просто, понимаете, жизненные обстоятельства… — Фабиана нервно скомкала в пальцах подол платья.

— Тогда и вправду лучше напрямую говорить с ректором, — не стала пытать секретарь и махнула в сторону ректорской двери, — проходите.

Фабиана мялась у порога в ожидании, когда ректор обратит на неё внимание. Но в руках у дракона отсвечивал магическими всполохами свиток — значит, он был получен только что. Секунды шли, искры затухали, а лицо ректора сильнее хмурилось. Даже отсюда Фабиане было видно, как на лбу сквозь кожу проступает серая чешуя. Девушка закусила губу, подумывая над тем, как незаметно отступить назад и сделать вид, что сегодня не приходила. Потому как было очевидно, что дракон зол, и лучше всего сейчас было убраться из кабинета и попытать счастья в другой раз. Может, даже завтра.

— Kest toor! — рявкнул ректор.

Знания драконьего языка ограничивались для Фабианы детскими играми, когда они с сестрой носились по родовому имению и размахивали намотанными на руки простынями. Драконы из них получались так себе, зато некоторые словечки из книжки с огненно-оранжевой обложкой въелись в память. А потому девушка определила это рявканье как «штормовое пекло!», или «в пекло шторм!», или… В общем, следом снова прибежала мысль зайти с прошением о переводе в другой день.

Ректор резко встал, опалил свиток дыханьем, отчего бумага вмиг вспыхнула и тут же осела на стол частичками серого пепла. Тёмный камзол дракона дрогнул и стал таять в воздухе, открывая взору Фабианы мускулистое мужское тело, на котором одна за другой проступали чешуйки.

— Ой! — не сдержала девушка удивленного вздоха и прикрыла ладонью рот… А надо было глаза.

Дракон издал глухой рык, окатил девушку гневным взглядом желтых глаз со стремительно вытягивающимися в вертикальную линию зрачками.

— П-простите, маир Райдонс. Мне разрешили войти. Я…я по поводу перевода. Маира Лидель…

— Лидель сама может решить подобные вопросы, — рявкнул меняющий ипостась ректор, — приём окончен.

Дракон когтистой лапой подцепил ручку стеклянной двери и выскочил на балкон — взлётную площадку. Разбег в три шага человеческими ногами, но опорный толчок — уже мощными чешуйчатыми лапами. Широкий размах серых жилистых крыльев заслонил небо…

Впервые Фабиана видела оборот дракона так близко.

— О, Хранители! — стыд залил щёки жгучим румянцем.

Девушке понадобилось несколько минут, чтоб прийти в себя, вытеснить из головы образ голого мужчины и ухватиться за умную мысль. А потому в приёмную она вернулась с напускной уверенностью.

— Одобрил? — тут же проявила любопытство секретарь.

— Да, — твёрдо кивнув, солгала Фабиана. — Ректор сказал, что вопрос перевода можно решить с вами. А сам улетел. Велел передать, что приём окончен.

Альвисса с удивительной для её возраста проворностью выскочила из-за стола и проверила кабинет ректора. Фабиана видела, как секретарь прикрыла балконную дверь, заботливо поправила разметавшиеся ветром бумаги и бытовым заклятием почистила стол от пепла.

— Так, хорошо, давай посмотрим, что у нас есть.

Альвисса поочередно доставала свитки и зачитывала условия программ по обмену. Но Фабиану интересовал только эльфийский Йолли.

В свою комнату девушка возвращалась с широкой улыбкой. Все перешептывания у неё за спиной не смогли испортить настроения. И даже случайное столкновение с Ильсиром на лестнице показалось не таким болезненным, как обычно.

Всё получилось. Маира Лидель оформила её одиннадцатой в список адептов, отправляющихся в Йолли на следующей неделе.

— Да! Да! Я молодец! — Фабиана кружилась по комнате. Её план по восстановлению репутации воплощался в жизнь, и самый сложный шаг был сделан. Ведь всем известно, что попасть в эльфийскую программу обмена очень трудно, а девушкам — почти невозможно. Почти.

Фабиана плюхнулась на кровать с высоты своего роста, мечтательно прикрыла глаза, представляя остроконечные белоснежные крыши эльфийского града, но их бессовестным образом потеснило другое воспоминание — дракон Райдонс Серый, входящий в оборот.

Глава 5

[Окрестности Рогранта, владения магов / Сибель Блумель]

Когда белоснежная крылатая лошадь наскочила на соседнее облако, монотонно-пафосная речь инквиза вдруг оборвалась на полуслове. Рядом что-то упало, обдав лицо Сибель брызгами. Девушка медленно опустила взгляд и с удивлением стала рассматривать, как голубой камзол лежащего в луже инквиза медленно пропитывался грязной жижей.

— Чего расселась? — сильные руки резко потянули её вверх, ставя на ноги. — Валим отсюда!

Альвис, который не альвис, держал её под руку и уводил прочь. С каждым новым шагом Сибель приходила в себя, позволяя вспыхивать несмелым лучам надежды.

— «Спасена?»

Она недоверчиво косилась на спутника, сопоставляя его нынешнего с тем, кто ворвался в аудиторию сегодня утром. Картинка не складывалась в единый образ.

— Туда, — хрипло выдохнула девушка и указала на полевую тропинку, когда они миновали крайний дом посёлка. Её спаситель послушался, и свернул с основного тракта. А Сибель решилась задать свой главный вопрос: — А ты кто?

— Конь в пальто! — огрызнулся парень.

— Как конь? Почему? — искренне изумилась девушка, — «я же не могла призвать душу коня! Альвис и альвиса должны были поменяться местами! Но альвисса осталась собой, только беременной. Куда тогда делся настоящий альвис? Швахх! И откуда взялся конь?!»

— Что почему?

— Конь.

— Ты нормальная вообще, нет? Проводить тебя до ближайшей дурки?

— А? — Сибель никак не могла ухватить нить диалога и понять спутника.

— Б.

[Окрестности Рогранта, владения магов. / Ярослав Власов]

Ярослав был в смятении, потому что запланированный джеб вышел настолько мощным, что разом выбил дух из «голубого кафтана». И парень искренне надеялся, что не навсегда. Ведь вырубить человека и убить — вещи разные. Убийцей Ярослав становиться не хотел. А ещё он заметил свою руку. Кожа неестественно бледная даже при свете солнца, пальцы более длинные, ногти не той формы и сила, с которой получился удар… Рука была при нём, но одновременно — не его. Вторая тоже. И ноги. Не те ноги. Ещё и в сапогах. Одежда тоже была чужой. Всё это вгоняло в панику, разрушало остатки здравого смысла в и без того гудящей голове. Единственное, что хотел сейчас Ярослав — укрыться в безопасном месте и вытрясти из истерички всё, что она знает. А ещё неплохо было бы поглядеть в зеркало.

Беглецы с трудом пересекли заросшее бурьяном поле. Сибель хрипела, задыхалась и натужено закашливалась. Ярослав выругался, схватил девицу, намереваясь перекинуть через плечо и нести.

— Отпусти! — вырвалась она, не удержалась на ногах и рухнула в траву.

— Слушай, ты еле тащишься. Если я тебя понесу, будет быстрее. Я не понимаю, какого чёрта здесь происходит, но точно не хочу ни пыток, ни петли на шее. Так что иди сюда и не выпендривайся.

— Но ты ранен!

— Терпимо, — окровавленную рубашку он уже успел заметить ранее, когда рассматривал «не свои» руки. Тело ломило, болело — неприятно, но Ярослав чувствовал в себе силы бежать. Более того, был готов тащить на себе истеричку.

— У тебя кровь и сзади эта… эта…

— Что, эта?

Парень попытался ощупать свою спину и ухватился за чешуйчатый обрубок, которого у нормального человека быть не должно.

— Что за нафиг?! Хвост?!

Ярослав дёрнул за лишнюю конечность и с криком повалился в траву рядом с девушкой. Под правой лопаткой горело огнём, словно вся боль «не его» тела сконцентрировалась именно там.

— Что со мной?! Отвечай! — Ярослав схватил Сибель за запястье и рывком придвинул к себе. — Отвечай!

— Не тряси меня! Я всего лишь хотела учиться, получить лицензию. Открыть свою лавку и продавать травы, пряности или книги. Я хотела жить спокойно, чтоб меня не трогали! Я… я…

Девушка всхлипнула, зеленые глаза увлажнились. Ярослав потер виски, глубоко вдохнул, медленно выдохнул:

— Да твою ж! Чёрт! Давай без истерик, ладно? Просто объясни мне всё с самого начала. Потому что я совершенно ничего не понимаю, — он осторожным движением откинул с её лба тёмную прядь волос, выбившуюся из пучка и заправил за ухо. Этот жест подействовал на Сибель успокаивающе. Она шмыгнула носом, но плакать передумала.

— Я расскажу всё что знаю. Но, умоляю, не здесь. Пожалуйста. Инквизы… Они… — девушка неосознанно прикоснулась рукой к шее, где опечатался красный след от удавки.

— Хорошо. Тогда простой вопрос — куда мы бежим?

— К озеру.

— Окей, а на озере у нас…?

— Лодка.

— И поплывём мы…?

— По западному руслу реки Мидалы.

— Ну хоть не Стикс.

Удивительным образом Ярослав вдруг уловил неясный шум, гул голосов. Словно на миг очутился на рынке в разгар скидок. В общем людском гомоне вёлся диалог. Слов было не разобрать, но интонация, строгость речи — словно кто-то проводил допрос. Перед мысленным взором сразу возник лощеный франт в голубом кафтане. Предчувствие надвигающейся опасности прокатилось по телу.

— «Инквиз», — с уверенностью определил Ярослав, правда, сам не понял каким образом. Одно стало ясно — он бы и дальше с удовольствием продолжил вытягивать из девицы ответы, но пора было в срочном порядке делать ноги. И если их ждёт впереди увеселительная поездка на адской яхте, то там и можно будет поговорить.

Он поднялся и помог встать девушке. Небольшая передышка придала ей сил. Дыханье выровнялось. Они не бежали, но шли быстрым шагом и вскоре добрались до рощи, Ярослав бы назвал её дубовой, вот только листья на массивных деревьях были лиловыми. А вот под ногами скрипели обычные жёлуди. Но главный плюс был в том, что беглецы ушли с открытого пространства. А значит, шансы избежать петли возрастали.

Трижды Ярослав утягивал девушку в кусты, загодя уловив шорох встречных шагов. Два раза мимо проходили мужики с ведрами и рыбацкими снастями, а третьей была старуха с корзиной грибов.

[Окрестности Рогранта, владения магов. / Сибель Блумель]

Сибель не понимала, как относиться к альвису. Он ведь сломал её жизнь, которую она так тщательно выверяла. К которой её готовила бабушка Лорен. Им приходилось скрываться, не засиживаться на одном месте подолгу, лгать, воровать, идти на подлог. Но у них с бабушкой был план, была цель. С новым законом, позволяющем магически не одарённым аристократам обучиться в академии и получить дипломированную лицензию, Сибель могла бы изменить свою жизнь. Лицензентов инквизы не трогали. Если, конечно, не выделяться, а жить в тихом неприметном уголке Рогранта. Но шваххов альвис в один миг всё разрушил. Несмотря на жгучую обиду, ненависть и страх, Сибель крепко держалась за локоть того, кто занял это бледное, израненное тело. Он был другим. Не оттолкнул её, не побоялся ударить инквиза. Она вдруг поняла, что альвис ей нужен. Очень нужен. Под его защитой можно было бы переплыть не только Мидалу, а целое море и оставить позади этот жестокий к ведьмам край. Бабушка Лорен рассказывала, что на западе некоторые эльфийские умельцы могут поставить печать на магию.

— «Вот бы запечатать свой чёрный дар и жить обычной жизнью, как простой человек».

Раньше об этом можно было только мечтать. Но теперь…

Девушка уверенно сворачивала с одних троп на другие. Чем дальше они пробирались, тем гуще смыкались над их головами кроны деревьев и тем настойчивее в привычной смеси лесных запахов звучал аромат горечи и соли.

— Уверена, что правильно идём? — тихо спросил альвис и, морщась, потёр переносицу.

— Да. Я же помню, где спрятала лодку.

— Это-то и настораживает.

— Что именно?

— Зачем ты её вообще прятала?

Парень раздвинул руками очередной, особо ветвистый куст и замер, будто впервые видит Розидарное.

Перед беглецами раскинулась нежно-розовая водная гладь, которая простиралась между тонкоствольными деревьями, поваленными корягами, торчащими над поверхностью воды плетистыми корнями.

— Вау, — удивлённо выдохнул рядом с неё альвис. — Нереально сказочно, но реально вонюче.

Ведьма пожала плечами и скинула обувь. Спутник неоднозначно хмыкнул, рассматривая её довольно грубые сапоги на толстой подошве, которые сильно выбивались из образа благородной леди.

— Сюда! — махнула она ему рукой.

Девушка подоткнула подол длинной юбки и зашла в причудливое озеро. Тёплые потоки розовой воды ласково лизнули ступни, и с каждым шагом стали подбираться выше, пока дошли до уровня её бёдер.

Сибель добралась до поваленного бревна, нащупала веревку и вытянула на поверхность нос утопленной лодки. Альвис тоже скинул свои мягкие сапоги и бросился помогать. Стараясь не шуметь, он вынимал пригрузочные камни и осторожно опускал их на дно озера, одним только взглядом призывая девушку не издавать лишних звуков.

— Кто-то идёт, — едва слышно прошептал.

Сибель бросила испуганный взгляд в сторону тропки, по которой они пришли.

Глава 6

[Акватория Сивеллы, владения драконов / Фабиана Сотье]

Райдонс Серый придирчиво осмотрел строй адептов из одиннадцати человек. Девять парней и две девушки.

— Kest toor! — прошипел сквозь зубы ректор, мысленно добавил огненных ругательств в адрес маиры Лидель. — Целых две! Анарендил будет в бешенстве.

Изящный эльфийский корабль рассёк лазурную бухту и бесшумно пришвартовался. Нос судна вытягивался вверх, плавно переходя в деревянную лебединую шею. Голову птицы украшал серебряный клюв, а на кипенно-белой краске, поддаваясь игре солнечных лучей, ярко горели лебединые глаза из черного янтаря.

Первым на пирс сошёл высокий статный эльф с белоснежными волосами, собранными в мудреные косы.

— Uquetima, ukarima!!! — выругался Анарендил вместо приветствия, буравя взглядом Фабиану и Белинду.

— Рад встрече, мой эльфийский друг, — ректор улыбнулся послу.

Эльф и дракон отошли в сторону, с недовольным видом обсуждая дела, адепты академии магических искусств с любопытством взирали на вновь прибывших. Одиннадцать против одиннадцати. И лишь Фабиана хмуро рассматривала свои мыски своих сапог. Она стала ближе к цели, но не думала, что ей будет так тяжело видеть их, таких сдержанных, грациозных, светлых… Таких, как её Ильсир.

На борт девушка поднялась последней.

— Добро пожаловать на «Рассветный луч», — поприветствовал гостей эльфийский капитан, — располагайтесь. Ливемсир покажет вам ваши каюты.

Вперёд выступил эльф неопределённого возраста. Его щуплая фигура, острые черты лица и почему-то короткие до щиколоток штаны создавали впечатление, что перед адептами стоит подросток, но цепкий глубокий взгляд и серебро в некогда тёмных волосах говорили о прожитых годах.

— Отдать швартовы! — зычно выкрикнул капитан и добавил мелодично-распевчатую команду на эльфийском.

— «Заклинание», — подумала Фабиана, с удивлением глядя на то, как канаты, словно ожившие змеи, сами втянулись на борт.

Капитан одними губами стал шептать заклинания. Судно послушно отошло от пирса и легло на курс. Натянулись два, похожих на лебединые крылья белоснежных паруса, и судно понеслось вперёд по мокрой глади, оставляя позади дом, где Фабиане были не рады, академию, где девушку заклеймили Отверженной и любимого, который теперь утешался в постели с другой женой.

— Да прибудет с нами попутный ветер, — тихо произнес Ливемсир и жестом пригласил адептов следовать за ним. Анарендил проводил их суровым взглядом, от которого и Фабиана, и Белинда первыми спустились в недра корабля, стараясь укрыться за широкими спинами парней.

— Похоже, мы с тобой чем-то послу не понравились, — шепнула Белинда и присела на жесткую койку. Девушка тут же сморщилась. — Как мы будем три недели спать на этом?!

— А куда деваться, — пожала плечами Фабиана и пристроила свою торбу на соседнюю койку. — А посол, да-а-а, явно не рад нам с тобой. Мой… кхм… друг как-то рассказывал, что Йолли неохотно принимает у себя незамужних маир.

— Я кое-что подобное слышала, но не поняла, в чём же причина? — Белинда привычным движением пригладила свою пшеничную косу.

— Посмотри вокруг. Хоть наш край и считается владениями драконов, однако драконьи кланы сейчас переживают упадок. В то время как в этих землях прочно обосновались и люди, и эльфы, и альвисы… В общем, все подряд.

— И что?

— А то, что за морем не так. Эльфийские земли принадлежат исключительно эльфам. Они берегут свои угодья и леса от других рас. Не любят чужаков. Учиться по обмену — пожалуйста, но как отучишься — пакуй вещи домой. Человеческих девушек эльфы считают изворотливыми и распутными.

— Что за вздор! Мы, между прочим, из благородных домов! У нас воспитание, положение.

Фабиана подавила горестный вздох. Теперь-то у неё ни дома, ни семьи, ни положения.

— Мой друг говорил, что наши девушки, прибыв в эльфийский край, чаще всего там и остаются… На правах жён. А такие союзы Йолли не любит, но и запретить не может.

— А твой друг бывал за морем?

— Он там родился. Но его семья уже давно перебралась в Сивеллу.

— Так он эльф?

Фабиана кивнула, а на лице собеседницы отразилась сложная мыслительная деятельность — светлые брови сошлись к переносице, взгляд устремился в одну точку на полу. Руками девушка перебирала волоски в кончике косы. Прошла пара минут, за которые Фабиана успела разложить свои вещи.

— Так ты Отверженная, — сделала, наконец, вывод Белинда. — С факультета артефакторики. Так ведь? Ты встречалась с эльфом, всё шло к свадьбе, но он женился на другой. Эту историю вся академия полощет. Поэтому ты здесь, верно? Сбегаешь от неразделённой любви?

— Ты слишком много вопросов задаёшь, — огрызнулась Фабиана. Настроение стремительно покатилось вниз. — «И зачем только я про Ильсира вспомнила? Ага, как же не вспомнишь про него, в таком-то окружении, куда ни плюнь, попадешь в эльфа».

— Да ладно тебе. Я ж не со зла. Выслушаю, советом помогу. Эльфы — они, конечно, хороши собой, статные красавцы, все как на подбор, ну разве что кроме Ливемсира. — Белинда махнула рукой в сторону коридора, будто упомянутый боцман стоял за дверью каюты. — Но оно может и к лучшему, что тот остроухий на тебе не женился. Не представляю, как можно жить в таком союзе. Ну ладно первый десяток лет, а потом что? Он такой молодой и красивый, а ты уже вся в морщинах. Нет, я, конечно, понимаю, что в некотором роде эльф в выигрыше остаётся — можно менять жён каждые лет пятьдесят. Разнообразие. Но это как то…

Блондинка недовольно сморщила нос.

— Некоторые очень тяжело переживают потерю супруги, — возразила Фабиана. — Иногда даже целителям приходится восстанавливать эмоциональное состояние скорбящего вдовца.

Фабиана всё это знала, понимала и принимала, потому что бесповоротно влюбилась, а потому много времени провела в библиотеке академии, изучая вопрос брака смешенного типа.

Пусть её век короток, но зато она прожила бы его рядом с Ильсиром. Но теперь «разнообразие» звучало из уст Белинды как…как что-то действительно неприятное.

— Может оно и правда к лучшему, всё равно теперь ничего не изменить. Ильсир женился. А я плыву в Йолли. — выдохнула Фабиана, а про себя добавила, — «Вернуть Ильсира невозможно, но вот дом и семью… Я просто обязана восстановить свою честь в глазах отца. Я докажу, что я не порченная!»

— А пойдем на палубу, — предложила Белинда и взяла Фабиану под руку, — прогуляемся. Где-нибудь в противоположной стороне от посла.

Высоко в небе парил серебристо-серый ящер, то и дело закрывая сверкающим телом солнце — ректор провожал своих адептов до границы морей. На свободных морских просторах ни у Райдонса, ни у Анарендила власти не было, но в акватории Сивеллы присмотреть за кораблем дракон был обязан.

Фабиана украдкой бросала взгляды в небо. И пока все остальные наблюдали чешуйчатую ипостась Райдонса, девушка ускользала воспоминаниями в ректорский кабинет и ощущала, как на щеках расцветает румянец.

Через полтора часа на палубе собрались абсолютно все и взирали на полупрозрачную, пронзающую небеса стену, разрезающую море, бесконечно простирающуюся влево и вправо. Преграда, разделяющая территории словно соткана из ветра, свежего, беснующегося, завихряющего хрустальные снежинки.

Дракон заложил крутой вираж у самой поверхности стены, пролетел над водной гладью, касаясь её кончиком крыла, описал круг над кораблем. На мгновение замер за кормой, но лишь для того, чтобы сделать большой замах крыльев и пустить в паруса воздушный поток.

"На удачу" — подумали адепты.

"Вышвырнул из Сивеллы" — решила Фабиана.

Судно со скрежетом прорывалось сквозь магическую стену. Девушка присела и заткнула уши руками. Собственно, на ногах оставались стоять только представители эльфийской расы, которые окутали себя заклинанием тишины и теперь с усмешкой наблюдали за остальными пассажирами.

Противный скрежет резко оборвался, а вместе с ним лебединый корабль ворвался на территорию свободных морских просторов.

Здесь царили стихии и Хранители морей. Магия становилась непослушной, а ветра — неуправляемыми. В подтверждение этого вскрикнула Белинда и помчалась вслед за своей шляпкой. Не успела. Ветер быстрее.

Глава 7

[Розидарное озеро, владения магов / Ярослав Власов]

— Надо забрать обувь, — едва слышно прошептала девушка.

Ярослав кивнул, хотя возвращаться на берег ему совершенно не хотелось. Он снова прислушался — вдали хрустнула ветка.

— «Время ещё есть».

Шлёпать босыми ногами по молочно-розовой глади было бы равносильно крику: «Та-дам, а вот и мы!», поэтому Ярослав медленно опустился в воду, под лопаткой сразу засаднило с удвоенной силой. В горле запершило от вдыхаемой горечи, исходившей от поверхности воды.

— «Надеюсь, в этой воде не вся таблица Менделеева плавает», — он стал цепляться ладонями за каменистое дно, подталкивая себя вперёд. — «Причина смерти: утопление в следствии отравления тяжёлыми металлами при попытке бегства от средневекового инквизитора-душителя. Да ну, бред!».

Ярослав доплыл до берега и взял обувь. Но не успел он и шага сделать обратно, как прямо на него из прибрежных кустов вышел инквиз. Камзол свисал грязной серо-голубой тряпкой, одна бровь рассечена, кожа вокруг правого глаза припухла и покраснела, но на узком лице застыла презрительная усмешка.

— Вот дерьмо! — Ярослав не сводил взгляда с тонких рук, затянутых в перчатки, на которых плясали серебристые искры. — «Утопление отменяется. Причина смерти: Удушение средневековым инквизитором при попытке раздобыть две пары сапог», — искры вытягивались и неспешно заплетались в подобие тонкого магического каната. — Слышь, чувак, ты это, не кипишуй.

— Именем закона…

— Может, договоримся, а?

— Именем закона великого Рогранта…

— «Ну звездец!».

— …прославленного града магов сти… ик!!!

Казалось, этот звук, случайно слетевший с губ некогда холёно-лощёного инквиза, удивил его самого даже больше чем Ярослава.

— Именем за-ик! — кона вели-ик! — «грязный камзол» с шумным выдохом согнулся пополам, обхватив живот. — Ах ты ж ведьма!

Он бросил злобный взгляд в сторону Сибель. Раздалось не в меру громкое бурчание живота и сдавленный стон.

Ярослав предприимчиво не стал ждать, когда инквиза отпустит внезапный спазм и под истеричные женские крики: «беги, альвис, беги!», вздымая прорву розовых брызг, ринулся к лодке. По пояснице ритмично шлёпал чешуйчато-хвостатый атавизм. Но мысли парня были сосредоточены на побеге, а потому рассуждения, что он вообще такое, Ярослав решил оставить на потом. Он перегнулся через борт, оттолкнулся пятками от поваленного дерева. Лодка подалась вперёд. Только сейчас он понял, что всё ещё сжимает в руках по паре сапог. Сибель, как подобает благовоспитанной леди, проворно сунула парню весло.

[Розидарное озеро, владения магов / Марион Нуйти]

На счету Мариона Нуйти было четырнадцать ведьминских голов. Довольно большая цифра по меркам края, где чёрная магия была практически истреблена. И ни одна из тех, кого он оплёл удавкой, не смела даже вскрикнуть. Но эта, пятнадцатая…

— Шваххово отродье!

Инквиз со злостью натянул штаны и вылез из кустов. На лбу проступили бисеринки пота.

— Найду. Убью. Обещаю, — прорычал он вслед скрывшейся из виду лодке, сделал несколько шагов по тропе… и с громкой бранью, не свойственной его статусу и положению, снова метнулся в кусты орешника.

[Розидарное озеро, владения магов / Ярослав Власов]

— На кой тебе сдалась эта обувь?! — рявкнул Ярослав, неистово работая веслом.

— А далеко ты убежишь без сапог-то? — Сибель сидела на дне лодки в луже из розовой воды. Выглядела она устало и напугано.

— Придумали бы что-нибудь. Купили бы новые.

— Нельзя соваться к торговцам. Те и за гнутый медяк сдадут.

— Ну украли бы. Чёрт! Да меня чуть не придушили за две долбанные пары сапог!

— Может и украли бы, а может и нет, — глубоко вздохнула девушка, — и вообще, если ты слышал его приближение, то зачем полез на берег.

— Слышал шаги. Но я думал инквиз ещё далеко. Мне так казалось. Но сейчас я не слышу погони. Наверное, он не смог найти лодку.

— Розидарий, — кивнула Сибель на водную гладь. — Здесь у инквиза нет силы.

— Так, — Ярослав утёр рукавом вспотевший лоб, — значит сейчас мы в безопасности? Верно я понимаю?

— Временно. Но мы не сможем вечно плавать по озеру. Как только вступим на землю, инквиз узнает.

— Как?

— Магия поиска. Он нас запомнил.

Ярослав отложил весло и потёр виски, растрепал руками «не свои» не в меру длинные белые волосы.

— Магия значит. Ладно. Давай-ка по порядку. Где мы?

— На Розидарном озере. Левый проток реки Мидалы.

— Так это ад или как?

— Ад? Не знаю где это, не была там ни разу. — пожала плечами девушка. — Сейчас мы на территории Рогранта.

— Мм. Именем закона великого града и бла-бла-бла. Слышал уже. Дальше давай. Кто я такой?

— Альвис… — она замялась.

— Альбинос что ли? Я поэтому такой бледнокожий и беловолосый?

— Альвис, — упрямо повторила она. — Как этого можно не знать? Ой, так не врал? Ты и вправду конь? Но…

Ярослав выдал такую трёхэтажную руладу на русском, что странные, по-кошачьи зелёные глаза девушки удивлённо округлились.

— А теперь ещё раз, что это я за тварь такая?

— Альвисы — народ юго-восточных земель, — не громко начала она, отвела взгляд и принялась шкрябать ногтем щепку, выбившуюся из кромки борта. — Полукровки, рожденные от эльфов и чёрных ведьм.

— Эльфы? Ведьмы? — Ярослав скрестил руки на груди, осмысливая. — Же-е-есть. Э-э-эльф.

— Магический уровень у вас не высокий, — продолжила излагать факты девушка, — но специфичный: по фону ближе к эльфам. Внешность — бледность кожа, высокий рост, заостренные уши.

Ярослав непроизвольно дотронулся до кончика уха и убедился в правдивости слов. Но всё эти эльфы, ведьмы и магия… Такая реальность никак не укладывалась в голове. Ярослав пропустил между пальцами «не свою» прядь:

— Длинные светлые волосы…

— Не обязательно светлые, — покачала головой девушка.

— М-м. Ладно, волосы пока оставим, но ты определённо забыла про хвост.

— Что? Нет, нет. У альвисов нет хвостов.

— Да что ты говоришь! А это что, по-твоему? — парень развернулся в пол оборота и продемонстрировал лишний отросток.

Девушка поморщилась:

— Это лапа.

— О, лапа. Ну лапа — это прекрасно. Я — трехрукий урод. Горро, блин. Чёрт! Ну и дерьмо. И как ей шевелить? Она не работает.

— Она не твоя.

Ярослава словно под дых ударили.

— Что, прости?

— Лапа. Она — не твоя. Ты вывалился порталом прямиком из Мёртвой Пустоши. А тварь полезла за тобой и ударила. — Невольная спутница изобразила взмах рукой с растопыренными, согнутыми пальцами. — Когти воткнулись, а портал схлопнулся и лапа осталась тут, а тело твари — там.

Сумбур в мыслях только усилился. Скопившееся напряжение достигло своего апогея. Ярослав набрал полные пригоршни воды и плеснул себе на лицо. А потом ещё раз. Часто дышал, но не мог надышаться. В голове шумело всё сильнее и сильнее. Сжал кулаки — ногти до боли впились в ладони. Ломота в теле разрасталась. Кончики пальцев онемели…

Сибель схватила альвиса за запястье:

— Arshaah tureuw, arshaah…

Ярослав заметил, как вспыхнули зелёные глаза девушки, с её губ слетала непонятная тарабарщина, но паническая атака разжала свои кольца, тревожность медленно отступала.

— Легче?

Парень кивнул. Какое-то время они плыли молча. Лодка неторопливо разрезала носом молочно-розовую гладь, отдавшись власти подземных течений. Горько-солёный запах въелся в кожу настолько, что уже перестал раздражать обоняние.

— Ярослав, — представился вдруг парень, разомкнув тишину. Ему очень захотелось чего-то привычного. Так пусть будет хотя бы имя, а не чуждое «альвис».

— Сибель.

— Красиво звучит. Как-то по-итальянски. Или французски…

Девушка не поняла и пожала плечами.

— Инквиз назвал тебя ведьмой. Это ведь не ругательство было?

— Нет. Но я не только несварение и икоту умею насылать. Чуть-чуть знаю целительство. Бабушка Лорен учила меня.

— Подожди, подожди. Так это из-за тебя инквиза так скрутило?

— Угу, — кивнула она.

— А чего ж ты тогда в первый раз не шарахнула своими пакостями, когда инквиз на тебя петлю накинул?

— На земле я не могу сопротивляться его магии. Но здесь, на этом озере, розидарий ослабляет магию инквиза.

— Это радует. И… спасибо. Но как я вообще здесь оказался? Почему в этом теле? В этом месте? Как мне снова стать собой? Как вернуться?

— Я не знаю, Ярро! — довольно резко выкрикнула девушка, сократив его имя. — Не-зна-ю. Спроси у альвиса, который был в этом теле до тебя.

— Так я спрошу. Скажи только как? Где его искать?

— Я не знаю.

— А что ты вообще знаешь?! Чёрт! Чёрт! Дерьмо! — начал закипать Ярослав от всей этой неразберихи. Но глубоко вздохнул, выдохнул, успокаиваясь. Не время для паники. Надо думать. — Сибель, в моём теле он может быть? Ну как в кино — раз, и поменялись местами. И теперь каждому из нас надо совершить какое-то благое дело, тогда божье проведение поменяет нас обратно? Так? Или я схожу с ума. Схожу с ума. Ладно, а татухи у него были?

— Что?

— Тату. Картинки или надписи на коже. Последнее, что я помню — это своё скрюченное тело в луже крови, по которому расползались чёрные иероглифы. Вот и спрашиваю, мог хозяин этого тела свои татухи с собой прихватить?

— Я не знаю, не знаю, — тихо прошептала Сибель, пряча лицо в ладонях.

[Розидарное озеро, владения магов / Сибель Блумель]

Сибель закрылась руками, не желая смотреть в глаза альвису. Чувство вины душило её. Ведь это она призвала душу ни в чём не повинного человека.

«Как я могу сказать ему, что поняла, куда подевалось проклятье с тела альвиссы. Что теперь он не сможет вернуться… Некуда. Проклятье Роха снять нельзя. Как мне сказать об этом?»

Она посмотрела на альвиса в щель между пальцами. Он снова взял в руки весло и яростно грёб по течению.

«Ведьма, я требую обмен. Делай, сказал! Или умрёшь!», — пронеслось воспоминание в голове у Сибель. — «Он заставил меня. Он заставил».

Глава 8

[Свободные морские просторы, «Рассветный луч» / Фабиана Сотье]

«Рассветный луч» уверенно держал курс на юго-запад. Капитан и старпом наполняли паруса магическим ветром. И чем дальше лебединый корабль углублялся в свободные морские просторы, тем больше магических ресурсов затрачивали эльфы. Когда воздушные потоки становились совсем хилыми и паруса норовили обвиснуть на реях белоснежными тканями, команда объединяла свои силы и затягивала лирическую эльфийскую песню, состоящую из связанных цепью высших заклинаний.

Из одиннадцати адептов по обмену морская болезнь изводила троих. Хрупкая, всегда улыбающаяся эльфийка Элиниэль каждые четыре часа отпаивала их дурно пахнущим зельем. Остальные же адепты наслаждались путешествием, общались с командой, с удовольствием слушали рассказы о Йолли. Особой популярностью пользовались морские байки Ливемсира, который частенько захаживал на камбуз и украдкой отхлёбывал нортинийского эля.

Свободные морские просторы коварны, разменная монета здесь — сила ветра. Магия теряла свою привычную стабильность, и управлять ей было очень сложно. Во избежание несчастных случаев на корабле работал поглощающий артефакт, который не позволял использовать какие бы то ни было виды магии кроме, конечно, эльфийской. В одном из своих рассказов Ливемсир упоминал мага огня, который хотел улучшить осветительный люмен в каюте и случайно спалил весь корабль, потому как вместо маленькой искры с его пальцев сорвался мощный огненный поток.

Фабиана и Белинда старались держаться вместе и как можно дальше от тяжелого взгляда посла Анарендила. Каюту девушки делили втроём с Элиниэль.

— Вот чего я ему сделала, а? — Белинда ворвалась в каюту и захлопнула дверь. По её щекам расползались красные пятна румянца. — Я вышла водички попить, а там он. Если бы взглядом можно было убить — я была бы горсткой пепла!

— Да перестань, — весело усмехнулась сидящая за столом Элиниэль. — Анарендил только с виду такой хмурый. И да, у него есть на то ряд причин.

— И каких же?

Девушка замерла посреди каюты, предвкушая, что вот сейчас ей откроют страшную тайну сурового посла. Но эльфийка лишь покачала головой, чем вызвала неподдельную досаду Белинды.

— Так нечестно! Мы с Фабианой — маиры, девушки благородных кровей, едем в Йолли, чтобы учиться. Никаких коварных целей по соблазнению эльфов не преследуем. Да ведь?

— Угу, — кивнула Фабиана, не отрывая взгляда от книги.

— Как же это обидно и несправедливо! — Белинда смяла в кулаках подол дорожного платья, но тут же спохватилась и разгладила образовавшиеся на ткани складки. — А пить всё равно хочется. Пойду ещё раз испытаю судьбу.

Белинда приоткрыла дверь и осторожно высунулась из каюты.

— О! Нолде! — замахала она рукой. — Подожди, я с тобой!

Эльфийка не сдержала широкой улыбки, представляя, как хрупкая Белинда цепляется за рукав рослого широкоплечего адепта и прикрывается этим большим парнем от взгляда Анарендила.

Сквозь шум волн послышался голос Ливемсира, а, значит, Белинда снова будет на палубе всецело занята эльфийскими байками. Фабиана отложила книгу, села на свободный стул рядом с Элиниэль и уставилась на то, как эльфийка изящными тонкими пальцами аккуратно вылущивала зерна из пучка сухих трав, чтобы в дальнейшем готовить из них зелье от морской болезни. Светлые косички девушка аккуратно собрала узлом на затылке.

— Ты хочешь мне что-то сказать, — не спрашивая, а утверждая, произнесла эльфийка и посмотрела льдисто-голубыми глазами в упор на Фабиану, — я ощущаю твоё беспокойство.

— Белинда только что сказала, что мы благородные маиры. Но это не верно. В отношении меня, — Фабиана взяла травинку и принялась сосредоточенно выковыривать серое ядро. Говорить ей было легче, когда руки заняты делом. — Не так давно семья отвернулась от меня.

— О. Я так сочувствую тебе, — с проникновенной искренностью сказала эльфийка, — мне очень жаль.

Фабиана коротко кивнула, проглотила подступивший ком и выпалила на одном дыхании:

— Элиниэль, скажи, брачные кристаллы ведь могут ошибаться? Ведь могут, да?

— Надо признать, я удивлена. Никогда не слышала о таком…

— В какие храмы Йолли допускаются люди? Как можно без брачной церемонии прикоснуться к кристаллу?

— Так, Фабиана, расскажи мне всё по порядку, — Элиниэль требовательно накрыла своей ладонью запястье девушки. — Что с тобой случилось? Не бойся. Видят звёзды, этот разговор останется в нашей каюте.

Фабиана принялась нервно теребить пучок травы, сухие листья осыпались на стол пыльной крошкой. Понадобилось четыре глубоких вздоха, чтобы обнажить свою душу:

— Всё началось с нашей встречи с Ильсиром. Да, он эльф. И да, мы полюбили друг друга. Но не знаю, что там считает посол Анарендил, но это именно Ильсир первым начал проявлять ко мне интерес. Я же, наоборот, считала такие отношения невозможными. — Фабиана неловко замялась. — Поначалу. Честно.

— Я верю тебе.

— Ильсир начал ухаживать. Это было так… эм-м. Волнительно… — Фабиана быстро смахнула побежавшую слезу, — Да и мой отец… Моя семья богата, отец входит в торговую гильдию…

— Но, несмотря на богатства, он всё равно остаётся торговцем. Я поняла. Родство с эльфами подняло бы твою семью на ступень выше. Хороший план. Но семья Ильсира была против вашего союза, верно?

— Нет. Вовсе нет. Совсем наоборот. Ильсир из рода Игалорисс…

— О. Наслышана. — Эльфийка вздохнула. — Сочувствую.

— То есть? — удивилась Фабиана. — Неужели о том, что случилось в храме, стало известно даже за морем? Так скоро? Как такое возможно?

— В храме? Нет, я про последнее восстание в Йолли. Около двух десятков лет назад несколько известных родов объединились против нашего правителя Рионилла Ладариса Ночного Листа. Восстание быстро подавили, а мятежников изгнали за море. Эльфы рода Игалорисс Цвет Утра были среди них.

— О, Хранители! Как же так? Ильсир говорил, что его родителей пригласили в Сивеллу для совместной работы с градостроителями, применять эльфийские знания в архитектуре для улучшения внешнего облика города и… Мятежники? Да ты, наверное, путаешь что-то.

— Мы хорошо знаем и чтим свою историю. Род Игалорисс был изгнан. Не хочу тебя расстраивать, но, вероятно, этот брачный договор был бы основан не на чувствах, а на выгоде. Так что случилось в храме?

Фабиана снова вспомнила самый ужасный день в своей жизни и перешла на полушепот. Эльфийка слушала внимательно и хмурилась.

— Я говорю правду. У меня ещё не было отношений с мужчинами. Но никто мне не поверил. В академии я посетила целителя.

— Целителя?

— Да. Он мужчина, я знаю. Это не совсем прилично… — девушка закусила губу, — и очень унизительно. Но ниже мне падать всё равно было некуда. Я выбрала маира Хомтиля, потому что его услуги бесплатны для адептов академии, а ещё он состоит в целительской гильдии, а, значит, мог бы дать мне официальное письменное заключение, закреплённое печатью.

— И? Дал?

— Дал, — вздохнула Фабиана и мотнула головой, прогоняя постыдные воспоминания об осмотре мужчиной с внимательными, но пустынно-холодными глазами. — Я отослала отцу. Но он был слишком оскорблён, чтобы простить меня. О, Хранители, было бы за что прощать! Я не виновата! Не виновата!

— Тише, тише. Не волнуйся, иначе мне придется не только зелье от морской болезни готовить, но и успокаивающий отвар заваривать. Я чувствую, что ты говоришь правду. Но и припомнить случай, или хотя бы упоминание, о том, что кристалл ошибся, я не могу. Здесь явно что-то не так.

— Я не виновата.

— Я верю тебе, Фабиана. Ты бы не стала со мной делиться, если бы тебе было что скрывать. Какой в этом смысл? А ещё я вижу твоё неподдельное отчаяние.

— У нас в Рехии только один эльфийский храм с кристаллом — в Аолоне. И именно там я потеряла всё — Ильсира, семью, благородное имя. Это было так ужасно! — Фабиана шмыгнула носом. — Не справедливо! Нечестно!

— Всё же я заварю тебе корень мастралиста, — Элиниэль поднялась со стула и направилась к сундуку с травами.

— Да не нужны мне никакие корешки! Я справедливости хочу! Поэтому я плыву в Йолли. Я пойду в ваш храм, и пусть другой кристалл покажет правду. Я верну семью. И уж точно никогда больше не буду влюбляться в эльфов. Не знаю как там Белинда, но на мой счёт посол Анарендил может быть абсолютно спокоен.

— Я ему так и передам.

— Что? Нет! — встрепенулась Фабиана. — Ты же обещала молча…

— О, звёзды! Я же пошутила. Прости. Да, оставь ты несчастную траву! — эльфийка отобрала измусоленный пучок, — бери перо и бумагу. Сейчас будем составлять список храмов. Ещё я лично знаю двух храмовников — составим для них рекомендательное письмо. И книги. Книги нужны обязательно. Подучишь терминологию, основы кристальных ритуалов. С храмовниками надо говорить на их языке, тогда они тебя услышат.

Глава 9

[Русло реки Мидалы, владения магов / Ярослав Власов]

Утлая пошарпанная лодка тихо плыла вдоль берега, поросшего сизым камышом. Запах горькой соли сменился на влажный, болотистый. Но Ярослав жадно вдыхал его полной грудью. Пейзаж изменился: скопление розидарных водорослей осталось позади, лодка вошла в широкое русло реки Мидалы. Дышать и вправду было легче, но вместе с тем возросла опасность встречи с инквизом.

Сибель рассказала, что инквизы — маги земли. Поэтому ведьмы были вынуждены селиться ближе к водоёмам, а со временем и вовсе уйти на болота. Но даже там не было покоя. Инквизы объединялись с магами воды, и не было от них спасения. Ведьмы выживали, как могли. Кто-то уходил в непроглядные топи, да там и пропадал, кто-то приспосабливался прятаться среди людей — рискованно, но жить-то хотелось.

Ярослав аккуратно вёл лодку, перебрасывая весло то слева от борта, то справа, руководствуясь наставлениями девушки, направляя суденышко в нужный рукав реки. Сибель сидела на носу лодки и водила пальцем по измятой мокрой карте.

— Я вот смотрю на тебя и думаю: ты ведь тщательно готовилась к побегу, — озвучил свои мысли парень, — с виду вся такая благородная — платье, корсет, причёска. А под юбкой походные сапоги, тайные карманы с картами. Заготовленная лодка на дне озера. Что ещё ты прячешь, а, ведьма? Ты, выходит, знала, что этот чувак с удавкой придёт за тобой.

— Я уже говорила, что по закону все ведьмы подлежат истреблению. Это весомый повод быть готовой к побегу. Всю жизнь оглядываюсь, прячусь, даже сплю одетой, — печально вздохнула девушка, — здесь сверни направо.

— Мда-а. Весело у вас тут. Люди до такой степени боятся икоты и расстройства желудка?

— Ярро, боятся они чёрной магии. Люди воспринимают сотворённое нами добро как должное, а вот о пакостях помнят очень и очень долго. Впечатления от них почему-то перечёркивает всё хорошее: отвары от кашля, натирки от ушибов или настойки против старческих хворей… Несправедливо, конечно. Знаешь, как порой сложно раздобыть нужные коренья для целебного зелья?

Девушка возмущённо вздохнула.

— Мы с бабушкой этими отварами на жизнь зарабатывали. Я притворялась подмастерьем целителя и осторожно продавала зелья. Бывало, кто-то хватал флакон и сбегал не заплатив. Разве он не заслужил пару часов кишечного расстройства?

— А ты ещё и мстительная, — хмыкнул Ярослав.

— Нет. Возможно, могла бы ей быть. Но бабушка Лорен запрещала. Ведь это бы выдало нас. Мы, итак, очень рисковали, выходя к людям. Но то — мы. Однако, не все такие. Чёрные ведьмы действительно владеют страшными ритуалы. Даже я знаю несколько. — Ярослав поймал на себе её беглый взгляд. Ведьма спешно отвернулась, будто увидела что-то в однообразном пейзаже, но продолжила свой рассказ. — Обряды эти сложные, отнимают много сил и опустошают магический резерв.

— Вот за них вас и убивают, верно? Не за икоту же?

— Раньше ведьмы были не лучше и не хуже магов. Жили, как и все. Южные земли считались их владениями. Но пару веков назад разразилась страшная война. Ведьмы объединились и выступили против стихийных магов, решив изгнать тех со своих территорий. То ли не поделили что-то, то ли за власть боролись. Некоторые утверждают, что виной всему безответная любовь ведьмы к магу. Другие твердят, будто маги порабощали ведьм и заставляли творить страшные заклятия в своих целях. Но все эти версии — домыслы. Никто не знает наверняка. Ведь все, кто мог что-либо рассказать, давно мертвы. Случилось это в Ареустре — стольном граде ведьминских земель. Битва была ожесточённой, кровопролитной. Много людей тогда погибло. А кто не погиб — повредился умом или утонул в сером тумане. Ареустр был разрушен. Его развалины теперь называют градом заблудших душ, а бывшие владения ведьм — Мёртвой Пустошью. Там зло, там твари.

— Там леший бродит, русалка на ветвях сидит. В общем, я понял про геноцид ведьм. А что с альвисами? Они тоже с магами что-то не поделили?

— Почему? Нет. У них дружественные отношения.

— В смысле? — Ярослав замер с веслом наперевес, — так мне можно было не убегать?! Тогда зачем инквиз плёл свою верёвку там, на берегу, и вот это вот его коронное: «именем закона…»

— Тебя ждут пытки.

— Но за что?

— Для начала за портал. Ты ведь на глазах у стольких свидетелей явился прямиком из Мёртвой Пустоши. А закон запрещает посещение этого края. Значит, ты нарушил охранные барьеры. И что ты там вообще делал? Точнее не ты, а хозяин твоего тела.

— А я откуда знаю?! Лично я в фитнес-клубе был, когда меня засосало в это тело. Ладно, как у нас говорят — давай решать проблемы по мере их поступления. Ты сказала, что лечить умеешь. Ну, в целительстве шаришь. Тогда вытащи из меня эту чешуйчатую дрянь.

— Ярро… Я не полноценный целитель. Меня бабушка немного учила, но и она всего не знала, конечно. В основном мы пользовались книгами, делали всё как написано, по пунктам. Да и не в одной магии дело — лучше всё подкреплять зельями. Вот их я очень хорошо варю. А словом только головную боль могу облегчить.

— Ну так и облегчи! А потом выдерни из меня чёртов отросток! Сибель, подумай сама, мало того что бледный я как труп, в драной окровавленной рубахе, так ещё с малопривлекательным бонусом за спиной. Так себе конспирация при побеге. Меня даже слепой заметит.

[Русло реки Мидалы, владения магов / Сибель Блумель]

— Швахх! — Сибель понимала, что альвис прав. Он очень приметен. — «Я могла бы его бросить: болевой спазм, толчок в спину, весло в руки и прочь. Но…»

Никто просто так не возьмёт на борт корабля одинокую леди. Для этого нужно было получать официальное разрешение семьи и портовой службы Рогранта. Последнее означало проверку личности, причин отплытия и… в конечном итоге петлю инквиза для чёрной ведьмы. Другой вариант — сопровождение.

Никто никогда не станет помогать ведьмам. Никто, кроме ничего не понимающего парня, душа которого перенеслась явно откуда-то очень издалека. Настоящий альвис в сопровождении — это шанс, один на сто тысяч миллионов. Такую возможность упускать нельзя. Сибель внимательно вгляделась в карту:

— Ладно. Через два ответвления будет небольшой рукав слева. Свернём туда.

Нос лодки с глухим стуком уткнулся в деревянный полусгнивший столб. На нём и других ему подобных стояли ветхие покосившиеся рыбацкие хижины. На карте деревушка перечеркнута, что означало её заброшенность. Но бабушка Лорен настоятельно рекомендовала держаться от таких мест подальше. Потому как заброшенные дома далеко не всегда бывают пусты. И чаще всего пристанище в них находят те, кого стоит опасаться больше всего. Нет, на первом месте у ведьм всегда инквизы. А вот беглые преступники, воры, убийцы — идут следующим пунктом. Но выбирать не приходилось.

Ближайший домишко стоял на самой окраине, крышу перекосило вправо, казалось — вот-вот, и она сползёт вниз, рухнет в мутную воду. В единственной комнатке не было ничего кроме пыли и ошмётков засохшей тины.

— Вот чёрт, — скривился Ярро, — это ж капец какая антисанитария. Посмотрим в другой лачуге?

В последующих двух домах было всё то же самое. А дальше за полосой осоки шли хижины не столь убогие. Брошенные, старые, но, по крайней мере, они не выглядели, будто развалятся от первого же дуновения ветра.

— О, а вот и бунгало класса люкс, — альвис взмахнул веслом и вдруг замер. Пригнулся в лодке, напряжённо вслушиваясь в звуки речной поймы. Шелест камыша, всплески волн, ласкающих деревянные сваи домов, отдалённое кваканье…

— Там кто-то есть, — шепнула Сибель. — Смотри, бельё висит. И лодка…

— Звяканье ложки о дно чугунного котелка, невнятное кряхтение, скрип отодвигаемого стула, — стал перечислять альвис. — Я слышу двоих. Нет, подожди. Трое, кажется.

— Давай-ка назад, — ведьма нервно вцепилась в кромку борта.

Они вернулись в самый крайний дом, пришвартовали лодку так, чтобы её почти полностью скрывал камыш. Девушка вообще предпочла бы убраться отсюда подальше, но из альвиса надо было вытащить чужеродные когти, но проделывать такое в качающейся на воде лодке было просто невозможно. А выйти на берег означало привлечь внимание охотника на ведьм. Девушка была уверена, что орден инквизов уже раскинул свои поисковые сети.

В доме Сибель ловко отстегнула от платья верхнюю юбку и расстелила её на пыльном полу. Ярро тихонько присвистнул:

— Ну ничёсе, леди.

— Что?

— Не ожидал, такого фокуса от средневекового платья. А корсет у тебя тоже разборный?

— Не твоё дело, — буркнула ведьма. — Ложись на живот.

Спорить не стал, лёг.

Сибель опустилась рядом на колени. Внутренне содрогаясь от мерзкого вида лапы и раны, девушка провела ладонями по спине альвиса. Под пальцами неприятно елозила жёсткая ткань окровавленной рубашки. Ярро замычал.

Девушка знала, что ему больно, но ей нужно было определить очаг поражения тела, глубину проникновения зазубренных когтей… Сибель продолжала тактильное исследование, параллельно открывая свой внутренний взор.

— Если б не запах пыли и дерьма, я бы решил, что меня обманом заманили на тайский массаж.

— Помолчи. Ты меня сбиваешь.

— Не могу. Адски больно.

— Заткнись уже! — рявкнула ведьма, в третий раз мысленно соскальзывая по острым когтям вглубь плоти.

— Оу, какая милая, однако, леди.

Сибель стукнула его по здоровому плечу и тут же услышала грубоватые слова на непонятном языке. Судя по тону, альвис сочно выругался.

Она видела, как покрылась испариной его бледная кожа. Он стискивал зубы, сдерживая болезненные стоны, в моменты, когда она касалась уродливой лапы. Альвис сжимал кулаки и, она была уверенна, перебирал про себя весь запас матерных слов.

[Русло реки Мидалы, владения магов / Ярослав Власов]

— Eolis arshaah fosin, arshaah isto leqaste… — медленно зашептала ведьма. Её голос словно ввинчивался в раненое тело. Ярослава то отпускало, то накрывало болью с новой силой. Огненные спазмы прокатывались по телу, казалось, что горят даже кости, а следом окатывало лавиной холода, такой морозной, что стыла кровь, и сердце сбивалось с ритма.

— «Она сейчас меня убьёт», — пронеслось в голове Ярослава, но он уже не мог ни пошевелиться, ни даже застонать. Сознание постепенно заволокло тёмной дымкой, и последняя затухающая мысль была о доме: «хочу проснуться в своём теле, в своём мире. Господи, пожалуйста, я же никогда ни о чём тебя не просил…»

Глава 10

[Свободные морские просторы, «Рассветный луч» / Фабиана Сотье]

Корабль мерно покачивался на волнах и упорно шёл вперёд. В руках Ливемсира змеились юзни, он неспешно шептал упрочняющие заклинания.

— Зачем вы это делаете? — к эльфу подошёл Габиор — щуплый, рыжий адепт академии магических искусств, — разве корабль не проходил проверку, разве он не безопасен?

— Дополнительный осмотр лишним не будет, — поучительно ответил боцман, — к тому же такое занятие всяко интереснее, чем слушать наставления Лаирасула.

— Это уж точно, — очень тихо сказал Габиор и покосился на капитана: тот в привычно-монотонной манере что-то рассказывал послу. А посол, в свою очередь, лишь изредка кивал головой и неотрывно следил за двумя девушками.

Фабиана и Белинда устроились на корме, и немного, в рамках допустимых приличий, свесились за борт, поджав под себя юбки, чтобы их ненароком не растрепал ветер. В лазурно-синих водах шёл на север косяк алых змеехвостов. Их блестящие красные чешуйки то тут, то там показывались из воды, чем вызывали неподдельный восторг у девушек. Остальные адепты уже успели насмотреться на диковинных рыб свободных морских просторов и разбрелись по палубе.

— Они такие красивые, словно россыпь гранатов, да? — восхитилась Белинда, — особенно вон тот, смотри, какой толстенький!

— Может с икрой? — предположила Фабиана, — их чешуйки так сверкают, что больше похожи не на гранаты, а на самые настоящие рубины!

— А кстати да, ты права. У меня дома остался потрясающий гарнитур из рубиновых камней. Колье дважды оборачивается вокруг шеи и такое тяжёлое, что пришлось заказать у артефактора зачарованную застежку. Для эффекта невесомости.

— М-м. А я больше изумруды люблю. Бархатный зелёный, с тенями таинственного чёрного где-то в глубине, будто…

— Будто глаза посла Анарендила, — шепнула Белинда Фабиане в самое ухо, звонко расхохоталась и резко подавилась своим же смехом, потому что те самые глаза пронзительно смотрели на неё из-под хмурых светлых бровей. Девушка тут же отвернулась и снова свесилась за борт.

— Ты вообще дурында? — тихо возмутилась Фабиана, усиленно делая вид, что сосредоточилась на блестящих красных рыбках.

— Думаешь, он услышал? Он всё ещё смотрит?

— А я почём знаю?

— Ты же изумрудовы глаза любишь, — зашептала Белинда, — вот и оглянись.

— Не хочу. Причём тут глаза? Я про камни говорила. И, кажется, теперь я тоже люблю рубины.

— О руби-и-ны, — громыхнуло нараспев за их спинами голосом Ливемсира так, что девушки вздрогнули от неожиданности. — А вы знаете, светлые маиры, где живёт самый большой рубин в мире?

— Живёт? — переспросила Фабиана.

— В коллекции какого-нибудь высокоуважаемого артефактора? — высказала предположение Белинда.

— В эльфийском храме? — подключился к угадыванию Габиор, маячивший за спиной эльфа.

В предвкушении очередной истории боцмана к ним стали подходить и другие адепты.

Ливемсир выдержал театральную паузу, длящуюся слишком долго, и ответил на свой же вопрос:

— Самый крупный рубин — это сердце Изола-неббиосы, которое хранит старый маяк, что одиноко возвышается над семью холмами.

— Что? Остров Дохлого Кита? Серьёзно? — не поверил Габиор.

— А я считаю — вполне логично, что самый большой камень находится на пиратском острове, — высказался адепт Нолде. — Наверняка эти разбойники ограбили какого-нибудь богатого маира или вовсе — драконову казну.

— Э, нет, детки, — добродушно ответил эльф. — Сердце Изола-неббиосы нельзя украсть. Две сотни лет назад, в лучшие времена моего отца Ваирилла Золотого Ветра алое пламя рубина горело для всех кораблей, что заплутали в туманах морских просторов. Многие хотели обладать этим камнем. Да вот только его нельзя было украсть. Невозможно. Но люди жадны, маги алчны, чёрные ведьмы коварны, эльфы самовлюблённы, а…

— Ливемсир! — окликнул боцмана недовольный посол, — Tyel rath’argh quendi![1]

— Tancave, tancave[2]. Так на чём я остановился?

— На Дохлом Ките, — с присущей ему хрипотцой в голосе напомнил Нолде, присевший рядом с Белиндой, — и на серд…

— Это сейчас остатки былого величия именуют Дохлым Китом. М-да… А вот раньше Изола-неббиоса был самым прекрасным островом, что знали свободные морские просторы. В те времена правили им драконы Рубинового клана, а люди, что его населяли, жили в мире и процветании. Драконы тщательно стерегли свои границы. Ни люди, ни маги, ни эльфы — никто так и не смог добраться до рубинового сердца. Но, так или иначе, двести лет назад свет старого маяка угас.

— Пираты? Это им удалось захватить камень? — предположила Белинда. Она немного подалась вперёд и с горящими глазами жаждала ответа.

— Нет. Отступники, пираты, беглые каторжники пришли на остров много позже, когда то, что утонуло в сером тумане, вновь показалось над поверхностью моря.

— Серый туман?! Но как? Разве серый туман свирепствует не на юге земель?

— Так Изола-неббиоса и есть на юге, от Ареустра, что нынче величают градом заблудших душ, остров отделял пролив Ла-лейне, — Ливемсир расслабленно облокотился на кромку борта, глубоко вздохнул. — Чему вас только в академии учат?

— Магии, конечно, — фыркнула Белинда.

— Магии — это хорошо. Но что с неё проку без истории? Без мирографии?

— Это мы тоже учим, — ответил Габиор, — но не столь подробно. Мы ведь не эльфы и не альвисы. Очевидно, на наш короткий век и той информации достаточно. Магистры…

— Так что дальше случилось? — перебил сокурсника кто-то из адептов.

— А дальше случилась Мёртвая Пустошь, что поглотила ведьминские владения, а заодно и Изола-неббиосу. Мрак и хаос воцарились на семи холмах, забирая живые души. Рубиновое сердце укрыл проклятый туман, и вскоре оно потухло. Алые драконы тотчас пали замертво и не осталось более жизни на самом прекрасном острове свободных морских просторов. А рассказать я вам хотел про чудесную эльфийку Виталиэль, что успела в последний закат Изола-неббиосы взбежать на борт людского судна и отплыла в западные земли. Случилось так, что Витали…

— Корабль на горизонте! Корабль на горизонте! — зычно разнеслась весть по палубе.

Все устремили взгляды на восток. Но лишь эльфам было подвластно глядеть вдаль и видеть.

Глава 11

[Русло реки Мидалы, владения магов / Ярослав Власов]

Молитвы Ярослава не были услышаны. Он распахнул глаза и… умел бы рычать — зарычал бы. Та же дряхлая хижина, пыль, забивающая ноздри, сквозь проломы в крыше видно чёрное небо, усыпанное мириадами звёзд. Совсем рядом, съёжившись в попытке согреться, спала его попутчица. Ярослав прислушался к своим ощущениям: ломота в теле никуда не делась, но под лопаткой больше не горело, да и тот факт, что он лежит на спине говорил о том, что целительница-самоучка своё дело сделала. Парень протянул руку, обхватил девушку за талию и придвинул к себе. Она поёрзала сквозь сон, устраиваясь поудобнее, ближе к тёплому телу альвиса.

— Хм, — тихо выдохнул он ей в растрепанный пучок волос, — говорила, что всегда готова к побегу, спишь вполглаза… А сама дрыхнешь как сурок.

Ярослав напряг слух, убедился, что их убогое пристанище окружают лишь звуки природы, закрыл глаза и провалился в сон.

— Ярро. Ярро. Ярро, — назойливо кружился в голове тихий шёпот. Парень махнул рукой, словно прогоняя муху.

Разум медленно выныривал из мира пустых сновидений.

— Ярро!

— Ну что?! — альвис резко сел.

Лучи утреннего солнца пробивались сквозь щели бревенчатой стены, открытая дверь монотонно скрипела, покачиваясь на одной петле. Но кроме Ярослава в комнате никого не было.

— Сибель?

Альвис навострил уши и долго, внимательно прислушался. Отсёк природный фон и… Ринулся из хижины. Лодки на положенном месте не оказалось. Ярослав исконно по-русски ругнулся и тихо нырнул в воду.

«Бунгало класса люкс» кипело жизнью. Нестройный мужской хохот, громыхание кружек, и истерично-приглушенное мычание попавшей в беду ведьмы.

Ярослав с одного удара выбил ногой деревянную дверь, в душе молясь, чтобы не было слишком поздно. Он прекрасно понимал, что могут делать трое взрослых мужиков, не обременённых понятием чести и достоинства с красивой девчонкой. Но увиденная картина повергла его в ступор, а потому он едва не пропустил удар веслом по голове. Отклонился в самый последний момент и тут же провёл серию ответных ударов по и без того помятой, одутловатой мужской роже. Противник отлетел к стене и стёк по ней вниз.

Двое других бросились на Ярослава одновременно. Первый был отправлен в нокаут чётким апперкотом, удар снизу в челюсть её же и сломал. А вот оставшийся мужик рьяно размахивал здоровенным тесаком, которым полминуты назад примерялся к горлу Сибель.

Ярослав действовал на инстинктах, ловко уклоняясь от смертоносного лезвия. Чьи это были инстинкты, его или же бывшего хозяина тела, задумываться было некогда. Он схватил со стола сковороду и отбивал один удар за другим. Звон стали метался по хижине. Дважды лезвие прошло в миллиметре от бледной кожи альвиса.

Ярослав тщательно выверял шаги и ждал тот самый нужный момент: лезвие прошло мимо, скользящим движением задев импровизированный щит, тесак вернулся в прежнее положение, мышцы его владельца напряглись для нового замаха. Ярослав поднырнул под руку противника, шаг, второй, поворот, взмах сковородкой, глухой удар — обмякшее тело завалилось вправо и грузно погребло под собой стол. По полу с ритмичным бряканьем покатился свалившийся чугунный котелок.

Неподдельный ужас плескался в зелёных глазах девушки, подвешенной над столом за руки и ноги. Ярослав аккуратно снял ведьму с мясницких крюков, вытащил изо рта грязную скомканную тряпку.

— Всё, всё, тише, всё позади… — он принялся бережно развязывать узлы верёвки на запястьях Сибель.

Девушку трясло крупной дрожью. Слёзы, всхлипы, подвывания. Ярослав не придумал ничего лучше, чем сгрести девушку в охапку. Сжал её в объятиях чуть сильнее, чем следовало бы. Сибель и не пыталась вырываться, наоборот, льнула к нему, словно пыталась спрятаться от этого страшного мира.

Так они и стояли посреди жуткой лачуги. Ярослав поглаживал девушку по спине, шептал незамысловатые успокаивающие слова, и отмечал, как постепенно всхлипы становятся тише, как ответно прижимается к нему дрожащее женское тело.

Поверх растрёпанного, сползшего на бок пучка её тёмных волос Ярослав осматривал комнату, улавливая детали, которые заставляли неприязненно морщиться. Все эти коричневые пятна на полу, грязные банки с бордовой жидкостью наталкивали на мысли о крови. Крюки и цепи, свисающие с потолка, набор тесаков, проржавевших пил и узких топориков, развешанных вдоль задней стены, лишь усиливали нехорошие подозрения. А воспоминание о подвешенной девушке, лезвия возле её горла и котелке под ним превращали подозрения в уверенность: эти трое — жестокие убийцы. Присмотрелся к распластанным мужикам, прислушался к ним… Мёртвая тишина. Перевёл взгляд на свои руки. Мысли о том, что он снова не рассчитал силу чужого тела, в этот раз никаких угрызений за собой не притянули.

— Пойдём отсюда, — тихо шепнул он Сибель и, не дожидаясь ответа, мягко подтолкнул девушку к выходу, придерживая за талию. На ходу Ярослав прихватил со спинки стула чужую куртку.

Лодку они позаимствовали у хозяев дома. Она была больше и новее, чем их прошлое «корыто».

— «Ещё бы мотор сюда», — вздохнул парень и сел за вёсла.

Он подвёл лодку к хижине, где они ночевали — забрал их скудные пожитки и взял курс на основное русло реки. Ведь вчера они специально свернули к заброшенной деревушке. Логично, что путь надо продолжать из точки поворота. Ярослав очень надеялся, что к тому времени, как они достигнут русла Мидалы, Сибель окончательно успокоится и сможет указывать путь.

[Русло реки Мидалы, владения магов / Сибель Блумель]

Сибель украдкой бросала взгляды на альвиса, занятого вёслами. Каждой клеточкой своего тела впитала незнакомые ощущения мужских рук, защищенности, поддержки. До безумия ей захотелось, чтобы теперь так было всегда, чтобы рядом был сильный мужчина, готовый прийти на помощь, спасти, спрятать от всех бед.

Девушка ушла в себя, в свои мысли. Изредка выныривала в реальность, и жестом указывала альвису, куда свернуть. Но ни говорить, ни обсуждать, ни тем более вспоминать о том, что утром её чуть не разделали вместо утки к праздничному столу, не могла. Чувство беспомощности угнетало. Грязный кляп — и вот она уже не может наслать даже простенькое заклятие. Единственное, что успела — мысленно пробраться по снам и позвать Ярро. А если бы его не было рядом? Если бы он не успел? При одной только мысли об этом леденел позвоночник и подступала тошнота. Инквизы с удавками теперь казались девушке гораздо добродушнее. По крайней мере, они следовали закону и исполняли возложенный на них долг. А эти…

Пока её спутник спал, она всего лишь хотела управиться с естественными потребностями, умыться, привести себя в порядок и попутно собрать корни водной камелвы для завтрака. Была предельно осторожна, вела лодку в зарослях высокой осоки и камыша.

Она и предположить не могла, что попадёт в растянутую сеть артефакта-ловца. Обычно такими пользовались охотники на крупных зверей. Но эти люди простыми охотниками не были. Бабушка Лорен как-то рассказала про секты «Кровавой луны», члены которой преследовались законом также как чёрные ведьмы, с одной лишь разницей — магической силы в этих людях не было, но они усиленно пытались её заполучить, отлавливая, обескровливая и поедая магов. До сегодняшнего утра Сибель думала, что это всего лишь страшная сказка.

— «Ох, бабушка Лорен, как бы я хотела, чтобы ты сейчас была рядом. Ты мне так нужна, так нужна»…

Лодка торопливо скользила по водной глади. Пейзаж за бортом не менялся, всё также обнимал берега высокой травой и болотистым запахом. Несколько раз встречались селения, но альвис старался обходить их по широкой дуге.

— Ярро, — тихо позвала Сибель, заглядывая в серые глаза альвиса. От прямого ответного взгляда девушка ощутила волну смущения и поспешила опустить ресницы. — Ярро, расскажи мне о своём крае. Как далёко он отсюда?

— Если бы я знал. Но рассказать могу, конечно. Мой мир прогрессивен…

Сибель слушала настороженно про самолёты, автомобили, компьютеры. Такие слова она даже запомнить не могла, не то, что представить. Но слово за слово, вопрос за вопросом и утреннее происшествие притупилось в памяти.

Корни водной камелвы Сибель обнаружила в другой заводи.

— Жуткая кислятина, — недовольно проворчал Ярро. — Ладно, а добавка есть? Я второй день без еды.

Так за луковицами и разговорами беглецы добрались до южного порта Рогранта.

Глава 12

[Свободные морские просторы, «Рассветный луч» / Фабиана Сотье]

Эльфы запели магическое словоплетение — туго, почти до скрипа натянулась белоснежная парусина, лебединый корабль спешно рассекал волны, едва ли не царапая бушпритом лазурную воду. Адепты спрятались в своих каютах и напряжённо молчали. Единственными неправильными звуками, нарушавшими ритмичный всплеск волн, была реакция на активную качку двух позеленевших парней.

Капитан Лаирасул задавал темп заклинаний, направлял корабль по ветру. Они уже весьма отклонились от курса, но скорость сейчас была в приоритете. Ведь от пиратов не уходят, от них убегают на всех парусах. Иначе смерть от их рук будет высшей милостью. А кому не повезёт…

Фабиана вцепилась в жёсткую койку и принялась беззвучно шептать Хранителям молитвы, слов которых не знала, но сочиняла сама. Ведь главное вера и духовный посыл. Крик о помощи. Так какая разница, какими словами кричать от страха?

Судя по движениям губ соседки, Фабиана определила, что Белинда делает примерно то же самое. Третьей девушки — Элиниэль в каюте не было. Эльфийка, хоть и была судовым целителем, но в час опасности все силы вливала, заклиная ветер вместе с остальными эльфами.

Позади, на горизонте маячило чёрное судно, несущее смерть. Посол Анарендил хмуро оглядывался, но не мог взять в толк, почему эльфийский корабль, наполненный сложной вязью заклинаний, никак не может оторваться от преследователей. На его озадаченные взгляды капитан ответить не мог — был занят заклинаниями. На бледной коже Лаирасула проступили бисеринки пота, всё чаще и чаще натяжение парусины спадало. Уклоняясь от погони, корабль внезапно влетел в зону штиля, коими коварно испещрены свободные морские просторы, и теперь был ведом одной лишь магией. Эльфы заметно уставали, покрывались испариной, отдавая весь свой магический резерв воздушным потокам.

Элиниэль чувствовала дрожь под коленями в последние… сколько? Девушка давно потеряла счет времени. Как долго длилась эта погоня: то ли час, то ли вечность — непонятно. Эльфийка тяжело осела на деревянный настил палубы, но с заклинания не сбилась. Спустя еще час на полу сидели все члены команды, и лишь капитан упорно продолжал стоять, хотя цвет его кожи сравнялся с оттенком первого снега северных земель. Солнце жгло головы, но о магическом теневом заслоне, обычно сопровождавшим судно никто даже не задумывался. Всех волновал лишь естественный ветер, которого как назло не было.

Фабиана уже давно перебралась на кровать к Белинде. Чтобы хоть как-то успокоиться, отвлечься соседка стала пересказывать байки Левимсира. Фабиана предпочитала чаще бывать в каюте с книгой в руках, чем на палубе в окружении эльфов, под тяжёлым взглядом посла. А потому большинство рассказов прошли мимо ушей девушки. Как выяснилось, пожилой эльф успел побывать в разных морских злоключениях и всегда конец его историй являлся началом новых приключений.

Минута за минутой шло время. Слово за слово одна байка перетекала в другую. Пока Фабиана не уцепилась за важную информацию, вскользь упомянутую Белиндой. А сводилась она к тому, что некая Аннабелия — героиня рассказа, переоделась в мужскую одежду и смогла выжить и сохранить свою честь на вражеском корабле, притворившись юнгой.

— Давай тоже переоденемся? На всякий случай, — предложила Фабиана.

— А у тебя есть что-то мужское?

— Попросим у ребят.

— Фабиана, они же нас засмеют потом! На весь Йолли будут рассказывать, как мы тряслись от страха и натягивали мужицкие портки.

— Но это всего лишь предосторожность.

— Нет. Это всего лишь сказка Ливемсира. И не факт, что правдивая. Успокойся, Фабиана. «Рассветный луч» быстрее всяких там пиратских корыт.

— Тогда почему до сих пор никто не вошёл в нашу дверь и не сказал, что угроза миновала?

Белинда не нашлась с ответом. А Фабиана уже стучалась в соседнюю каюту. Вопреки заверениям Белинды парни идею девушки восприняли серьёзно: то ли оттого, что сами изрядно нервничали, то ли вспомнили рассказ про отважную Аннабелию. Габиор, как самый щуплый из всех, одолжил Фабиане два комплекта своей одежды.

Белинда неприязненно присматривалась к тёмно-зелёным штанам:

— Если всё обойдется я быстро переоденусь в своё и буду всем говорить, что и близко к мужским вещам не прикасалась.

— Я подтвержу, — закатив глаза, заверила Фабиана и принялась разглядывать свой новый образ в зеркале.

Последний штрих — она проворно завязала узел из волос на затылке. Такую незамысловатую причёску девушка подглядела у кухарки Хенриетты. Воспоминание о пышных маковых булочках на миг вернуло Фабиану в отчий дом. Но она быстро от него отмахнулась — не время сейчас. Девушка натянула помятую с одного бока узкополую шляпу, подоткнула выбившийся каштановый локон и прочно приколола головной убор шпильками.

— И если что, это была полностью твоя идея, — не унималась Белинда.

— Да суй ты уже ногу в штанину! Она не кусае…

Окончание слова потонуло в оглушительном грохоте, а вместе с ним на миг показалось, что лебединый корабль взмыл в воздух, а потом раненной птицей упал в морскую пучину. Фабиана не удержалась на ногах, упала лицом в пол и прикрыла руками голову. Сверху что-то сыпалось, рушилось.

— О, Хранители! Спасите, не оставьте… — резкая вспышка боли в спине — сознание девушки взорвалось мириадами звёзд и погрузилось в темноту.

[Свободные морские просторы, «Рассветный луч» / Белинда ле Гранж]

Каюта кружилась, смешивая всё: вещи, щепки, покореженные доски, людей. Звуки слились в один бесконечный комариный писк. Белинда натужено хрипела и пыталась выкашлять древесную пыль, забившую легкие. Перекошенная дверь слетела с петель и впустила в каюту растрепанного Нолде. Он прижимал к лицу шейный платок, но быстро передал его Белинде. Девушка недоуменно таращилась на царапины на правой щеке парня, смотрела, как он открывает рот, как шевелятся его разбитые окровавленные губы, выпуская безмолвные слова, которые тут же растворялись в навязчивом пищащем звуке. Белинда видела, как округлились глаза Нолде, смотря куда-то за её спину. Прокашлявшись в платок, девушка развернулась и выхватила взглядом в разгромленной каюте мужские сапоги и тёмные портки, торчащие из-под массивной деревянной балки и груды досок. Оттуда же, медленно растекаясь по полу, тянулось щупальце бурой жидкости.

— Фабиана!!! — крикнула девушка, но не услышала своего собственного голоса. Она попятилась, пока не уперлась в грудь парня.

Нолде рывком развернул её к себе и встряхнул за плечи так, что голова Белинды дёрнулась, а ворох пшеничных волос рассыпался по плечам. Он что-то говорил, кричал, но она не понимала.

— Не слышу.

Нолде сказал что-то ещё, в движениях его губ Белинда угадала ругательство.

Новая волна ужаса ледяными пальцами сжала душу девушки: вот Нолде берёт её за руку, вот тянет в сторону выхода, наступает на поваленную дверь… Зловеще-стальной кончик лезвия вспарывает рубашку парня, вырываясь между лопаток, и продолжает своё движение вперёд. Замирает на миг прямо перед лицом Белинды. И снова скрывается, оставляя после себя на светлой ткани вертикальный алый шов, уродливо заливающийся багрянцем.

— «О, Хранители! О, Хранители! О, Хранители…» — гулкими молоточками стучала в голове девушки единственная мысль.

Резко, до боли, Нолде сжал кисть Белинды, так же резко отпустил. Когда его тело коснулось пола, души в нём уже не было. Сознание девушки медленно обволакивала дымка обморочного забвения, но сквозь неё успела проступить чернявая борода, заплетённая в три жидкие космы, и хищный блеск чужих, недобрых глаз.

Глава 13

[Южный порт Рогранта, владения магов / Ярослав Власов]

После того как Ярослав вдоволь нагляделся на пережитки средневековья, окунулся в портовый гвалт, ругань и тошнотворный запах рыбы, насмотрелся на трехмачтовые парусники, он приступил к осуществлению плана. Парень чётко следовал указаниям Сибель. Разузнал, какие суда отходят на запад в ближайшее время, пробовал договориться с их капитанами. Вот только одна маленькая деталь заставляла парня предпринимать всё новые и новые попытки. Стоило лишь упомянуть, что он поплывёт не один и в попутчиках у него не альвисса, а простая человеческая девушка, капитаны тот час же меняли свое решение, возвращали деньги и прогоняли с корабля.

Ярослав попытал счастья уже на восьми судах. На девятом до него дошло, что дело-то вовсе не в человеческой расе, ведь за это время он не раз видел, как обычные девушки поднимались на борт. И да, шли они всегда в сопровождении мужчин. Об этом Сибель предупреждала. Но капитаны отказывали. Почему?

— Привет! Как дела? — буднично окликнул Ярослав юнгу, что сидел на бочке и насвистывал незамысловатый мотивчик.

— Чего надо? Сундуки с барахлом таскать не буду, — сходу обозначил паренёк.

— Да я только спросить. Издалека приехал. Где тут нормально поесть можно?

— А-а-а. Так это, — почесал затылок юнга, — лучше иди в «Три утки», во-о-н в ту сторону, мимо торговок с макрелью. Ежели чего подороже надо — тогда в «Лазурную гавань» или «Водную лилию». Ты главное только к толстухе Мо не суйся.

— А чего с ней? Отравит что ли? — небрежно спросил Ярослав, отгоняя смутное узнавание. — «Или раздавит своими необъятными телесами?.. Откуда я её помню?»

Юнга рассмеялся в голос:

— Ну верняк ты не местный.

— Я так и сказал. Кста-а-ати, — Ярослав подвёл разговор к нужной теме, — здесь у вас как к межрасовым союзам относятся?

— Да, как и везде — не запрещательно. Хочешь с той, хочешь с этой. Только жениться потом не забудь, — вновь развеселился парнишка. — А ты с…

— С эльфийкой, — быстро соврал Ярослав. — Я приехал с эльфийкой. Моя… эм-м Леголас… — единственное имя, что пришло ему на ум, — Леголас уже заждалась. Я пойду. Надо бы её накормить. «Три утки», говоришь?

— Ага, туда, — кивнул юнга в сторону вонючих лотков с рыбой.

Ярослав скрылся в толпе, брёл с людским потоком вдоль побережья и думал, сопоставлял факты. Выводы напрашивались такие — капитаны отказывали, потому что не хотели связываться именно с ними, с беглыми преступниками.

— «Были ли они предупреждены? А если так, то, выходит, нас с Сибель уже ждут? Пасут? И если бы мы заявились в порт вместе… Чёрт. Плохо, очень плохо».

Навстречу прошёл пьяный, пошатывающийся мужик, который оставил после себя шлейф кислой можжевеловой браги и, почему-то, апельсина. Ярослав недоуменно оглянулся. Эта смесь запахов была ему знакома, и шаг за шагом он силился ухватить ускользающие воспоминания. Брага, хвоя, цитрус. Брага, хвоя, цитрус. Брага, хво… Внезапно перед внутренним взором предстал образ огромной женской груди, сдавленно колыхающейся в тугом бордовом корсете. Следом россыпь коричневых родинок поднималась по смуглой шее, незаметно переходящей в двойной подбородок. Алые напомаженные губы застыли в кривой усмешке, потом вдруг разомкнулись:

— Четыре золотых, остроухий, четыре, — хрипло прозвучало у Ярослава в голове, будто эта женщина действительно стояла сейчас перед ним.

С моря налетел освежающий бриз и развеял образ дородной дамы, однако оставил чёткое понимание — толстуха Мо.

Ярослав схватился за голову:

— «Чёрт бы побрал всё это дерьмо!»

С трудом подавив в себе порыв плюнуть на всё, заплатить только за себя и уплыть подальше от инквизов, портовой вони и Сибель. Но, во-первых, он ей обещал, а во-вторых, она единственная, кто хоть что-то поясняет в этом мире. Колдовство, магия — вот что должно расставить всё по местам, вернуть его домой. А из его катастрофически малочисленных знакомых в этом мире паранормальными способностями могли похвастаться лишь ведьма-самоучка да хлыщ с удавкой. Значит, следующий пункт в списке дел иномирянина — толстуха Мо. Видение или воспоминание, которое сохранило альвисское тело, говорило о том, что с той тёткой можно договориться.

— «Надеюсь, она поможет».

Пока Ярослав думал, ноги сами принесли его к двухэтажной таверне с вывеской «У Милагрес О.» Чужое тело помнило дорогу, чужие глаза уже видели эту вывеску. А вот родной мозг устал от всего навалившегося за эти два дня. От мира. От средневековья. От постоянного пребывания в статусе «ничего ты не знаешь, Ярослав Власов».

[Южный порт Рогранта, владения магов / Марион Нуйти]

— Вот и славненько, — довольно ухмыльнулся мужчина в чистом отутюженном камзоле цвета ясного неба. За его спиной только что смолк стрекот портала. — Приветствую, Фейро, где они?

— И тебе доброго вечера, Марион, — кивнул собеседник в точно таком же камзоле. — Здесь только альвис. Девчонку пока не чую. Хитра ведьма, на землю не ступает. Пустила в расход парня.

— Бухту осмотрели? — Марион Нуйти стянул с руки белоснежную перчатку, присел и провёл пальцами по земле, прислушиваясь к магии. Отголоски следов беглого альвиса уходили вглубь доков. А ведьмы и вправду не было.

— А толку-то всю бухту проверять? Взгляни, столько вокруг паршивых лоханок, — мужчина махнул рукой в сторону моря, — год пройдет, пока мы досмотрим каждую рыбацкую лодку. Капитаны пассажирских кораблей предупреждены. А вот эта бедняцкая мелочь… Поверь, я свою территорию знаю: проще и быстрее взять альвиса. Разговорить его не составит труда. Я как раз прикупил у Кёрти новенькую гарроту и ещё не успел её испытать.

— Фейро, твоё чрезмерное увлечение пыточными игрушками иногда пугает даже меня, — маг обтёр пальцы о носовой платок и натянул перчатку.

— Да брось, я всего лишь делаю свою работу. И причём делаю её очень хорошо.

— Ты на что-то намекаешь? — Марион сделал предостерегающий шаг вперёд.

Но Фейро и бровью не повёл:

— Ты же знаешь, я из тех, кто всегда говорит прямо. И это не у меня из-под носа сбежало ведьминское отродье.

Двое мужчин в форме инквизов великого града Рогранта, стояли на одном из портовых причалов и буравили друг друга тяжёлыми взглядами.

— Фейро! Фейро! — к инквизам подскочил юноша.

Его жидкие усы были аккуратно подстрижены. Одежда не новая, но опрятного вида. Марион безошибочно угадал в нём подмастерье. Когда-то он и сам вот так вот бегал по поручениям мастера и мечтал примерить свой первый голубой камзол.

— Альвис вошёл в таверну на шестом пирсе, — доложил ученик, — Анреа следит за входом.

— Идём, — Фейро приглашающе кивнул собеседникам и шагнул в указанном направлении, ни один мускул на его лице не выдал удивления. Однако в голове крутился один вопрос: «Что понадобилось парню у толстухи Мо, которая на дух не переносит ни альвисов, ни эльфов.

[Южный порт Рогранта, владения магов / Ярослав Власов]

— Это тебе за Кодди, — глухой удар кулака по нижней трети рёбер, — а это за Ула и Дроена.

Последовало ещё два удара по бледному телу. Ярослав сдавленно простонал, дёрнулся. Но двое здоровых мужиков за спиной держали крепко, так, что в руках нещадно ломило суставы. Взгляд зафиксировал занесенный в очередной раз кулак.

— «Вот дерьмо», — Ярослав приготовился к новой порции боли…

Но его тело запротестовало.

— Raasmiou naasliolerii, — совершенно не осознавая из каких глубин чужой памяти взялся нужный набор звуков, Ярослав ударил первым… словом, очень древним и очень альвисским. Под возмущённый гвалт захмелевших посетителей нападающего мужика протащило через пол таверны, словно пушинку на ветру. А Ярослава накрыло волной слабости.

— Довольно! — грубый окрик принадлежал крупной женщине неопределенного возраста между сорока и шестьюдесятью. — Тащите его сюда, живо!

Державшие мужики довели недоумевающего, едва перебирающего ногами, Ярослава до задней коморки и толкнули вперёд. Дверь за его спиной с грохотом захлопнулась, а всё его недоуменье сменилось отвращением, когда парня к этой самой двери прижало огромной грудью. Приторные духи забили ноздри, прочно встав в позицию где-то между туалетным освежителем воздуха с апельсиновой отдушкой и советским дихлофосом.

— Скучал, мой остроухий друг? — заговорили красные напомаженные губы. — Нет? А я вот скучала. По тебе…

Томный вздох. Мо провела рукой по бедру Ярослова. Парня тут же перекосило. И он приготовился сказать волшебное слово. Не «пожалуйста», а другое… Мысленно названное Ярославом «вышибалой».

— По твоим рукам, — продолжила женщина, сжав ягодицу альвиса, — а особенно я скучала по тому, что должны были принести мне эти руки.

Она резко отпрянула, прошлась по комнате. Остановилась:

— Так где он, Ноар? Где мой шваххов артефакт?

Ярослав не придумал ничего умнее, чем ляпнуть:

— Там.

— Там?

— Да. Там, — с серьёзным лицом подтвердил парень, пытаясь внутренне призвать отголоски памяти бывшего хозяина тела и понять, что вообще от него хочет эта жутко благоухающая тётка.

— Вот значит как. Гвидо!

В коморку вошёл один из ранее скрутивших Ярослава.

— Какие поручения, Мо?

— Этого на «Хвост дракона». И передай одноглазой морде, чтоб выгребал свою тощую задницу из-за стола и ставил паруса. Альвис должен отплыть сейчас же. А ты, мой остроухий друг, — она снова подошла вплотную к Ярославу, — привезёшь мне то, что должен.

Парень уверенно кивнул, хотя внутри чувствовал себя Андреем-стрельцом из детской сказки «Пойди туда, не знаю куда. Принеси то, не знаю что». Одно он понял — будет корабль. А это как раз то, что нужно. Они с Сибель свалят отсюда. Разберутся со всей этой магической фигнёй и отправят Ярослава домой. А Ноар, упомянутый толстухой Мо, пусть возвращается в это тело и сам разгребает всё это дерьмо.

— Я буду не один. С девушкой, — нагло заявил Ярослав, за что ещё раз получил по рёбрам тяжёлым кулаком Гвидо.

Глава 14

[Свободные морские просторы, «Рассветный луч» / Фабиана Сотье]

Каждый вдох шипами роз обдирал лёгкие, темнота вокруг давила чем-то осязаемым, чем-то, что зажало тело неведомыми тисками. Девушка сделала усилие, хотела приподняться или перевернуться — тщетно. Голос уже охрип от крика, боли. Слёзы спровоцировали отёк слизистой носа, дышать пришлось ртом, на языке и зубах скрипела древесная пыль.

— Пожалуйста, помогите, пожалуйста, — в сотый раз прошептала пересохшими губами Фабиана и провалилась в забытье.

Повторное пробуждение было хуже первого. Казалось, организм сам понял, что его хозяйка перестала дышать, и послал последний импульс по нервным окончаниям. Фабиана резко и шумно вдохнула — захрипела. Неосознанно затёкшие пальцы воспроизвели простейший пасс, магическая сила выплеснулась наружу, и струйка за струйкой пространство вокруг наполнилось влажным, чуть солоноватым воздухом, принудительно проникающим сквозь щели завала.

Девушка шумно втягивала кислород, который бередил рецепторы, насыщал мозг. С каждым новым вздохом хаотичные мысли упорядочивались.

Последнее, что она помнила — как стояла в мужской одежде и закрепляла шляпу. Потом грохот и стена, на которой висело зеркало, рухнула прямо на неё. Судя по нынешним ощущениям, с той минуты ничего не изменилось, и Фабиана лежала там же, где и упала. К тому же мерная качка красноречиво подтверждала, что девушка всё ещё на корабле. Вот только на эльфийском судне работал артефакт, блокирующий магию адептов. Однако эта самая магия сейчас ощутимо колола кончики пальцев.

Фабиана медленно призывала воздушные потоки, окружая себя коконом, который уплотнялся и разрастался, набирал силу. Магия срывалась неравномерными, неправильными скачками. Тем не менее, созданная воздушная подушка приподняла упавшую балку на пару дюймов и Фабиана, пятясь, выползла из ловушки. Как только она оказалась на открытом пространстве, груда покореженного дерева с грохотом обрушилась на пол.

Радость освобождения была пронизана болью: ушибы, ссадины, да ещё и кровь стала в полную силу циркулировать в затёкших конечностях, пронзая мышцы невидимыми иглами. Помимо этого Фабиана ощущала магическое истощение, словно она не простейший призыв воздуха сотворила, а прошла пятиступенчатую магическую тренировку на полигоне академии.

Левая штанина неприятно холодила кожу бедра. Девушка провела ладонью по ткани — на коже остался бурый отпечаток. Фабиана нервно сглотнула и принялась тщательно ощупывать ногу, но раны так и не обнаружила. Лишь поднеся пальцы к носу, она уловила травянистый оттенок зелья от морской болезни, что утром готовила Элиниэль.

— Элиниэль?! — позвала Фабиана осипшим голосом и сосредоточилась на осмотре хаоса, в который превратилась их каюта. — Белин…

Она осеклась на полу слове, когда напоролась взглядом распростертое у входа тело.

— Нолде? Нолде! — девушка подползла на четвереньках к парню и стала трясти его за плечо. — Нолде, что с тебой? Ты ранен? Где Белинда? Да очнись же ты!

— Мать твоя каракатица! — раздался сбоку гнусавый бас. Фабиана вздрогнула и отшатнулась: в дверном проёме стоял страшного вида мужчина, которого на эльфийском корабле быть не должно. Косматые лохмы русых волос спускались до плеч. Рубаха разодрана, окрашена алыми подтёками. Правая рука на перевязи. На широком поясе висел короткий меч — кутласс.

Пират сделал шаг вперёд, здоровущей пятернёй ухватил Фабиану в области ключицы, отчего у девушки потемнело перед глазами, и рывком поднял с пола.

— Эльф? — мужчина сжал подбородок Фабианы, запрокинул её голову и осмотрел ухо, едва не сбив и без того на ладан держащуюся шпильками скособоченную шляпу. — Не эльф. Бездна! Двигай, давай!

Он вытолкнул девушку из каюты. Она замерла в коридоре, с ужасом глядя в зияющий проём соседней каюты, где совсем недавно взволнованный Габиор подарил ей два комплекта своей одежды. Теперь же этот щуплый парень остекленевшими глазами смотрел, как под потолком с перебоями мерцает осветительный люмен.

— Чего уставился? Шевели костями!

Фабиана отхватила увесистый толчок в спину и по инерции пробежала несколько шагов вперёд. Затем была лестница и новые болезненные пихания. Вывалившись на палубу Фабиана зажмурилась — лучистая синева неба вызвала резь в глазах. Очередной подгоняй в спину не заставил себя ждать. Девушка дёрнулась и столкнулась с мужским торсом. Ноздри захлестнул запах потного тела.

— Смотри, Джоел, живчика нашёл, — пробасил сзади косматый, — бездна, что не эльф.

— Печень дохлой акулы! — Джоел отпихнул Фабиану. Та не удержала равновесие и рухнула на размётанную по палубе парусину, хранившую алые следы расправы. — Скинь его за борт, Берти. Здесь, итак, жрать нечего.

— Так чё, пусть эльфа смотрит. А за борт-то всегда успеется.

— Чего он там насмотрит-то? Полуобморочный. Да бездна с тобой! — мужчина сплюнул под ноги и вернулся к своим делам.

Стоя на коленях Фабиана скользила взглядом по тому, что недавно было чистой палубой изящного корабля. Из её центра торчал обрубок грот-мачты, сам же деревянный столб опрокинулся за борт, создавая опасный крен судна. Джоел интенсивно орудовал топором — перерубал ванты, удерживающие поваленную мачту.

То, что эти двое — пираты, Фабиана поняла сразу. Косматый Берти хоть и имел крупное телосложение, но был весь в ранениях, и мозг девушки интенсивно анализировал самые уязвимые места мужчины, которые можно бить, кусать, царапать, что бы хоть как-то защититься. Но второй мужчина обнулял и без того маленькие шансы на благополучный исход. От крепкого, коренастого Джоела веяло силой. Это читалось в его чётких, размашистых движениях. Рельефные мышцы оголённого торса бугрились, блестели от пота…

— Сопли подбери, нытик. Хуже бабы, — проворчал Берти и жестом указал на корму. — Двигай туда, помоги эльфу. Если он издохнет, ты отправишься следом.

Фабиана подскочила и ринулась в указанном направлении.

— «Кто-то из наших. Кто-то из наших», — слёзы обжигали щёки, что она не одна. Она не одна! Дважды девушка падала, спотыкаясь о канаты и раскуроченные доски. Позади слышались переругивания пиратов и стук топора.

Эльф полулежал на той самой скамье, где совсем недавно, любуясь искрящимся спинами змеехвостов, сидели Фабиана и Белинда. Белые некогда косицы слиплись в багряный ком, губы разбиты, бедро перетянуто поясным ремнём. Стоило девушке приблизиться, как изумрудные глаза вспыхнули удивлением и снова поблёкли.

— О, Хранители! Анарендил, родненький, — Фабиана опустилась на колени и, плача, обняла посла, неосознанно переступив через незримую границу былой неприязни. — Как же так? Что произошло? Где все?

— Uquetima, — эльф выдохнул со стоном, — ukarima.

Девушка ослабила объятья:

— Ты… Вы ранен. ы? Что мне сделать? Как помочь?

Глава 15

[Южный порт Рогранта, владения магов / Сибель Блумель]

Сибель заламывала пальцы, кусала губы, распускала и снова собирала волосы в высокий пучок, то и дело доставала и кармана часики и отсчитывала розово-лиловые кристаллы. Время шло, а заросли плакучих ив, что касались кронами водной глади, оставались безмолвными. Девушка прислушивалась к каждому шороху, но шагов альвиса всё не было.

Окровавленную рубашку Ярро скрыл под курткой с чужого плеча, которую он предусмотрительно захватил в речной хибаре. Его растрёпанные светлые пряди на ощупь оказались довольно жёсткими и прямыми. Девушка расчесала их пальцами и сплела в тугие косицы. Ей удалось придать своему спутнику пусть не солидный, но довольно опрятный вид.

— Ярро, ну где же ты?

Минуты неповоротливо тянулись, лишь усиливая нервозность. Чаще и чаще в голову лезли мысли: «а вдруг бросил?»

Бабушка Лорен учила, что никому нельзя доверять.

— Но Ярро ведь другой, — вслух рассуждала девушка, слегка раскачивая лодку влево и вправо. Эффект качелей немого успокаивал. Немного. — Он дважды спас меня. Швахх. Дважды. Неужели бросит сейчас? Бабушка, хоть бы ты ошиблась.

В желудке требовательно урчало, но кусок не лез в горло. Сибель повертела в руках последний корешок камелвы и заставила себя впиться зубами в кислую мякоть. Голодный обморок сейчас определенно был бы не к месту.

— Пожалуйста, вернись за мной, — шептала девушка, вскидывая взгляд к небу. В ответ оно не спеша окрашивалось медовым отливом закатных лучей.

С заходом солнца в южном порту Рогранта разгулялся ночной ветер, задувающий с моря. Сибель поёжилась, обхватила себя руками, а потом и вовсе отстегнула длинную юбку, закуталась в неё как в плед. Отчаявшись, девушка твёрдо решила, что переждёт эту ночь, а с рассветом поплывёт вдоль побережья на север, во владения драконов. Бабушка Лорен рассказывала, что Верхняя Рехия ведёт активную торговлю с западными землями.

— Вдруг удастся проскочить на один из купеческих судов, — Сибель настраивала себя на позитивный лад, но внутренний голос тут же вступал в оппозицию: — а что, если нет? Драконы, они же… Швахх! Испепелят на месте. Это если попасться им на пути. А если не попадаться… Да и возвращаться больше некуда, тем более вверх по реке, против течения. Нет. Теперь только вперёд. Но Ярро…

Так, бормоча себе под нос, покачиваясь на волнах, девушка незаметно для себя задремала. Не заметила она шхуну «Хвост дракона», что неподалёку встала на якорь, не услышала и приближения шлюпки.

[Южный порт Рогранта, владения магов / Марион Нуйти]

— Эх, Милагрес, Милагрес. Всё ведь просто решается, — Марион Нуйти громыхнул отодвигаемым стулом и присел. Мужчина с трудом подавил в себе желание достать накрахмаленный платок и приложить к носу, лишь бы не чувствовать едрёно-цитрусовое амбре, плотно висевшее в комнате таверны. — Сегодня вы — уважаемая леди, владелица питейного заведения. А завтра… Завтра на вашей кухне найдут котёл с признаками запрещённого зелья. Как вариант.

— Брехня, инквиз, — толстуха Мо упёрла в бока руки и оскалилась, — максимум, что определит экспертный маг — так это остатки рыбной похлёбки.

— Так-то оно так. Но время, уважаемая Милагрес, время. Пока проверки, пока выводы. Пару-тройку недель ваша таверна будет закрыта на досмотр… Слышите звон монет? Нет? А я слышу — это ваша запланированная прибыль перетекает в руки трактирщика с соседней улицы.

— У бедняги Колтона дела совсем плохи, — женщина сделала притворно-горестное лицо, алые губы выпустили печальный вздох. — Что ж, надо ведь соседям помогать. Пара-тройка недель… Пусть так. А я как раз хотела съездить в Сивеллу, давненько муженька своего не навещала. Чем не повод, а?

— У вас нет мужа, леди Милагресс, — возразил стоявший у окна Фейро.

— Муж али полюбовник. Кого волнуют такие ничтожные формальности?

— Мо, прекращай балаган, — рявкнул Фейро. — Зачем приходил альвис? Куда ушёл? Два простых вопроса, два простых ответа и расходимся.

Крупная женщина потёрла подбородок, пробежалась пальцами по нитке коралловых бус и, наконец, приняла решение:

— Ладно, инквиз. Ты же в курсе, что я остроухую братию на дух не переношу. Так вот, у меня тоже всё просто: мои парни этому залётному доступным языком объяснили, что он ошибся дверью. Спроси любого в зале. Рёбра блондинчику пересчитали да на задний двор скинули. Поди туда, поищи, может он валяется ещё в сточной луже.

Марион и Фейро долго вслушивались в магические потоки земли. Следы альвиса действительно обнаружились позади таверны, да только удивительным образом растворялись в темноте улиц.

[Южный порт Рогранта, владения магов / Сибель Блумель]

— Истеричка, — по-доброму произнёс Ярро и вместо того, чтобы предпринять третью попытку отцепить от себя всхлипывающую девушку, обнял её за плечи, поглаживая.

— Я думала, ты бросил меня, — тихо прошептала Сибель, и теснее прижалась к жилистому телу альвиса. Он болезненно поморщился.

В шлюпке было три свободные скамьи, но девушка их проигнорировала: под боком у Ярро было тепло, спокойно. Взгляд Сибель скользил в темноту за плечо гребчего: она прощалась с землёй, что была её домом восемнадцать лет.

— «Теперь всё будет хорошо. Теперь только вперёд: море, западные земли, запечатанный дар и жизнь. Обычная человеческая жизнь».

[Свободные морские просторы, «Хвост дракона» / Ярослав Власов]

— Так что у тебя за секрет, Ноар? — капитан Праи-Лу прищурил единственный раскосый глаз.

— Ты о чём? — заметно напрягся Ярослав, уже пожалевший, что вышел из каюты.

— О вечной молодости, конечно! — хохотнул кэп, — да ты чего такой серьёзный? В прошлую нашу ходку тебе мои шутки нравились. Так что принимаешь? Траву?

— Чего?!

— Траву, говорю, какую пьёшь? От морской болезни.

— А-а-а. М-м. Одуванчики. Э-э. И зверобой. Да, точно. Зверобой, — перехватив недоумённый взгляд, Ярослав принялся вдохновлённо городить чушь. — Любого зверя валит с ног, если переборщить с дозировкой. Но если знать норму, то никакая качка не страшна.

— Зверобой… хм… В Мёртвой Пустоши что ли взял? Не думал, что там вообще хоть что-то растёт.

— Как видишь, растёт, — поддерживал беседу Ярослав, поглядывая в сторону камбуза.

— Ты бы там поаккуратнее с этим делом, а то странный какой-то стал. Куда подевался тот Ноар, которого я знаю?

— «Хотел бы я это знать», — мысли о том, чем сейчас может заниматься его собственное тело в родном мире, Ярослав отогнал. — Пойду. Мне надо. Там это…

— Баба у тебя там, понял, не дурак. Но знаешь, между нами, та альвисса, что была с тобой в прошлый раз, мне нравилась больше. Весёлая, целеустремлённая, стержень в характере. А новая твоя полюбовница зачуханная какая-то. Таким на Дохлом Ките не место. А в Пустоши так и вовсе. Сама потонет и тебя потопит.

Ярослав неопределённо пожал плечами и поспешил удалиться от словоохотливого капитана.

— Кушать подано! — парень поставил перед Сибель миску с вяленным мясом, лепёшками и солониной.

Какое-то время в каюте стояла тишина, нарушаемая лишь пением волн да хрустом хлеба. Незамысловатая еда казалась лучше самых изысканных блюд фешенебельных ресторанов. Иногда пальцы Сибель и Ярослава сталкивались в миске, но голод затмевал и девичье смущение и этикет. Хотя, какая из чёрной ведьмы благородная леди?

Ярослав едва не подавился, когда со всех сторон раздался глухой скрежет. Но остаточная память альвиса милостиво подсказала, что так и должно быть.

— Что это? — испуганно спросила Сибель.

— Барьер. Добро пожаловать в свободные морские просторы.

[Свободные морские просторы, «Хвост дракона» / Сибель Блумель]

— У меня всё готово, — Сибель жестом показала на расстеленную на полу холстину, — но сначала выпей это.

В руках парня оказалась деревянная кружка и мутной жидкостью. Он вопросительно приподнял бровь.

— В судовом сундуке нашла кое-какие травы. Ты пей, пей. Да дурно пахнет, я знаю. Но против боли очень эффективно. И… — девушка немного замялась, — я… мне очень жаль, что так вышло. Что тебя побили. Из-за меня.

— Ты здесь ни при чём. Мы оба. Дело в альвисе. Настоящем альвисе, понимаешь? Я осознаю какие-то обрывки чужой жизни, — Ярро, стараясь не вдыхать неприятный запах сомнительного пойла, выпил его большими глотками. — Они привели меня к толстухе Мо. Знаю точно, что я мутил с ней мутные замуты.

— Что?

— Дела вместе проворачивали. И, похоже, не только дела. Хотя здесь я ничего не понял. Будто она играла. Я бы никогда на неё… вернее не я, а настоящий альвис. Нет, и я тоже, конечно…

— Прости, Ярро, я ничего не понимаю.

— Да, забей, — передав девушке опустевшую кружку, он стянул с себя рубашку, обнажая бледную кожу, по которой расползались последствия кулаков Гвидо.

Сибель скользнула взглядом по торсу альвиса, задержавшись на долю секунды дольше, чем следовало бы. Засмущалась и сосредоточилась на следах, что оставил на стенках кружки лекарственный напиток. Словно это нехитрое занятие было сейчас самым важным.

Альвис расположился на подстилке и вольготно заложил руку под голову. На щеках девушки он заметил румянец и громко хмыкнул.

— Скажи, что меня ждёт дальняя дорога, прогрессивный мир и собственное тело.

— Э-э. Зачем?

— Затем, что мне так хочется. И от несметных богатств тоже не откажусь. Так что? Есть в некофейной гуще хоть что-то из моего списка?

— Я вижу только рыбу.

— Золотую?

— Нет. Просто большую. Думаю, это подходит под твоё определение дальней дороги. Морское путешествие, потому и рыба.

— А там не видно, рыба живая или уже того, с душком?

— С чего такие вопросы? Тут всё ясно: рыба-море-плаванье. Я до сих пор не могу поверить, что у нас всё получилось. Два дня назад у меня была одна жизнь — ложь, подлоги, академия. Сейчас же я пересекаю свободные морские просторы. Западные земли решат все наши проблемы.

— Сибель, — позвал Ярро, — скажи, а что такое Дохлый Кит?

Глава 16

[Свободные морские просторы, «Рассветный луч» / Анарендил Душа Леса]

Анарендил был истощён, как физически, так и магически. Кошмар, стискивающий разум не отпускал даже в беспамятстве, снова и снова возвращая эльфа в миг, когда громыхнули пиратские пушки и лишили «Рассветный луч» манёвренности. Один единственный залп — и битва была проиграна, даже не начавшись.

После долгой погони по безветрию эльфы, раздувающие паруса магией, были обессилены. Адепты, сосланные в свои каюты — связаны артефактом, подавляющим их магию. Нестабильность потоков напуганных адептов могла привести к ужасным последствиям. Но за кормой полыхала фиолетовыми оттенками угроза куда страшнее. Ливемсир наспех пытался запечатать артефакт, чтобы адепты хоть как-то могли защитить себя. Но… Старый эльф едва успел выставить щит, когда в него влетел искрящийся разряд.

Нападающие просто пришли и взяли, что хотели: припасы, рабов, наложниц, жизни. Озоновый запах пиратской магии всё ещё стоял в носу, как и крики раненых собратьев, из последних сил сопротивляющихся смертельному натиску. Когда звуки прошлого становились нестерпимыми, Анарендил выныривал в реальность, которая хранила бурые отпечатки гибели команды.

— «Как же так вышло? Как?», — с болью в сердце обращался эльф к звёздам, скрытым синевой неба.

Но вместо ответа слышал лишь пиратскую брань. Этих двоих бросили на поверженном корабле, посчитав мертвецами. Что вполне в духе пиратов — кто отстал, то отстал.

Все трое хотели выжить. Пираты, чтоб вернуться к своим и продолжить разбой, эльф — чтобы собрать отряд и найти, развеять в пыль захватчиков, спасти пленных. Но проблема посла заключалась в том, что он не знал где искать, поэтому ему нужны были те, кто об этом расскажет. У пиратов тоже был не богатый выбор — в зоне полного штиля нужен ветер, а это либо заряженный грозовой магией артефакт, который, естественно, остался на их «Буйной Изольде второй», либо эльфийский искусственный ветер.

В очередной раз вырвавшись из лап бессвязного бреда, тонкий эльфийский слух уловил сдавленные крики из недр корабля. Но посол списал их на очередное помутнение сознания. Грозовой удар прошёлся вскользь, едва задев. Но этого было достаточно, чтобы периодически проваливаться в болезненную темноту. Уплывающим сознанием посол чаще всего выхватывал разрывающийся на части образ Юэлинара, самого молодого эльфа в команде. Его искажённое болью лицо, рот, раскрытый в последнем крике Анарендил видел каждый раз, как только прикрывал веки. Иногда на смену приходило другое видение: размётанные по широкой спине пирата белые косы Элиниэль, которую захватчик закинул на своё плечо, будто куль с мукой…

Туман забытья разрезался шумом и вознёй внутри корабля, а через какое-то время к запахам моря и озона прибавился легкий флёр воздушной магии. Анарендил приподнялся на локте и жестом подозвал ближайшего из пиратов.

— Там внизу… Проверь, — прохрипел посол. — Он мне нужен. Не убивай. Приведи. Мне адепт, тебе ветер. Договор.

В любой другой ситуации Берти отточенным движением кутласса в миг бы отсёк светлую косоплётную голову. Но пресная вода и ветер на морских просторах ценнее золота, что можно было бы выручить за эльфийские волосы. Чертыхаясь, пират заглянул в каюты и обнаружил щуплого задохлика. Жаль, что не эльф.

Сначала Анарендил не понял, что за мальчишка подбежал к нему. Не было такого среди адептов. А потом пришло узнавание: если отбросить шляпу, добавить юбку, распустить по плечам каштановые локоны…

— О, Хранители! Анарендил, родненький, — эльф услышал сорванный голос маиры Сотье. — Как же так? Что произошло? Где все?

— Uquetima, ukarima, — не сдержал он ругательства, когда тело болезненно отреагировало на через-чур плотные объятия.

— Ты…Вы ранен. ы? — спохватившись, она отодвинулась, — Что… Как помочь?

Анарендил сделал несколько глубоких вдохов и, отрывисто выговаривая фразы, отправил девушку искать в завалах сундук с травами Элиниэль. А сам навострил уши, вслушиваясь в ругань пиратов. Но ничего в их речи не выдавало направления. С севера они, или с юга моря эльф понять не смог. В свободных просторах раскидано много известных островов, и еще больше — безвестных. Вилы бездны, Дохлый кит, Ааривис — «Буйная Изольда вторая» могла унести пленных куда угодно. Сколько бы ни противостоял Объединённый Краевой Совет пиратскому промыслу, искоренить зло никак не удавалось. Грозовая магия царила над лазурной гладью воды и хранила своих владельцев. Чистой силе ведь не объяснишь, кто хороший, а кто плохой… Эльф не терял надежды уловить намёки в пиратских разговорах. Всё равно большего, чем лежать и подслушивать, Анарендил поделать не мог.

[Свободные морские просторы, «Рассветный луч» / Фабиана Сотье]

Фабиана осторожно, стараясь не попадать в поле зрения пиратов, вернулась к своей каюте. Новый виток ужаса завладел её телом и пригвоздил спиной к стене коридора. Девушка с трудом утёрла слезы, прикусила ребро ладони, чтобы хоть как-то прийти в себя. Но скрюченный у входа Нолде казался непреодолимой преградой. В мысли пробрался его голос, доказывающий, что стихия земли полезнее воздушной, его смех, приправленный лёгкой хрипотцой, пронёсся по коридору. Фабиана тряхнула головой, отгоняя призраки прошлого.

— Прости, — она осторожно перешагнула через неподвижное тело, — прости, прости. Там Анарендил… Я должна помочь. Мне нужны травы. О, Хранители, где же сундук?

Потратив полчаса, с помощью магии воздуха девушка нашла, что искала. Каждый мешочек или склянка были подписаны убористым почерком Элиниэль. Вот теперь Фабиана послала мысленную благодарность Ильсиру, за то, что учил её эльфийскому письму. Правда, тут же исправилась и пожелала возлюбленному крестьянской хвори, ибо не будь Ильсир таким настойчивым их отношения бы не вышли за рамки дружеских и не вылились в разбитое сердце и вынужденное соседство с пиратами. Выбрав восстанавливающие травы и настойки Фабиана вернулась к послу.

Девушка чётко следовала отрывистым указаниям Анарендила, хотя он и сам не был уверен в пропорциях отвара. Но вариантов всё равно не было. Фабиана практически не отходила от эльфа, даже зелье хотела сварить прямо на корме с использованием искр своей магии. Правда те то едва тлели, то вспыхивали снопом.

— Магия нестабильна. Особенно огненная, — напомнил эльф. — Внизу, на камбузе. Должен быть котёл. Скажи: uria orath, lauta.

— Гори огонь, грей?

— Почти. Знаешь эльфийский? — удивлённо приподнял бровь посол. Фабиана тут же протёрла её смоченной тряпицей, убирая сгустки запёкшейся крови с лица эльфа. На его бедре девушка уже успела сменить повязку: перебинтовала, как смогла, хоть у неё в этом опыта не было, но получилось лучше, чем у самого Анарендила.

— Немного, — вздохнула девушка и быстро отогнала всплывшее воспоминание об Ильсире, о том, как он вытягивал губы, произнося «u-u-uria». — Котёл — это артефакт?

— Немного, — эхом отозвался эльф, хотел добавить разъяснений, взмахнул рукой, но так и не закончил жест — скривился от боли.

— Нужно зелье, — констатировала очевидное Фабиана и снова тяжело вздохнула. Её пугали неизвестность и сам корабль, те, кто лежал внизу и те, кто работал топорами на палубе. Состояние посла тревожило, но рядом с эльфом девушке было спокойнее.

Фабиана собрала подготовленную смесь и осторожно стала спускаться на камбуз. Спину обожгло чужим взглядом, но девушка не обернулась, лишь мысленно запричитала:

— «О, Хранители, за что мне всё это? Почему наказываете меня?»

Искомый котёл обнаружился на полу среди попадавшей с полок утвари. Он сиял эльфийскими рунами на пузатом боку.

— Всего лишь зачарованный, — поняла девушка и потёрла пальцами вязь нанесённого заклинания. При других обстоятельствах она бы испытала досаду, ведь в её душе скрывалась адептка факультета артефакторики, которая бы с удовольствием разложила эльфийский артефакт на составляющие.

Фабиана выволокла довольно тяжёлый котёл в центр комнаты, высыпала в него травяную смесь. Бочек с пресной водой на привычном месте она не нашла. Вспомнила, как посол упоминал о том, что всё ценное забрали пираты — и воду, в том числе. Оставалось только порадоваться, что и блокирующий магию артефакт они тоже прихватили.

— Ничего, ничего. Вокруг море — тонны воды, — тихонечко бормотала девушка, — я же маг. Что мне стоит отделить соль от воды? Ерунда. Анарендил сказал, что огненная магия нестабильна. А водная?

Девушка подняла невысокую крынку, привязала к её ручке найденную в разрухе тесёмку и спустила в пролом корабельной стены, за которой блестела лазурная гладь. Добыв воды, Фабиана расположила в ряд деревянные кружки и медленно переливала жидкости из одной ёмкости в другую, магией фильтруя солёность. Но воду слить в котёл не получилась — судно резко дернулось, пол покачнулся. Нет, не пол. Сама девушка. Она оглядела разлитую воду, тяжело вздохнула и пошла с крынкой к пролому за новой порцией морской воды… Во второй раз взбрыкнули магические потоки и вода вновь разлилась по полу. Фабиана стиснула зубы и принялась за новую попытку.

— Драный плавник!

Девушка подскочила от неожиданности, снова расплескала воду и вжалась в прогал между сломанным столом и перевёрнутым стулом. Казалось, Джоел занимал весь дверной проём, хоть и не был здоровяком, как Берти. Но здесь, в тусклом свете единственного подрагивающего люмена выглядел устрашающе.

— Что ты здесь возишься?

— Я… я… Вот котёл. З-з-зелье варить б-буду.

Пират окинул взглядом все приготовления и сделал самые бесхитростные выводы:

— Последнюю воду нам потравить решил?

— Нет, нет…

Но Джоел вздёрнул Фабиану вверх, ухватив левой рукой за горло, и прижал к стене. Глухой звук — боль расцвела в затылке девушки.

— Боишься? И правильно, — мужчина ухмыльнулся, слушая хрипы задыхающегося «юнца», наслаждаясь его беспомощностью, — и это я заберу себе.

Он резким движением свободной руки сорвал с головы Фабианы шляпу и нахлобучил на себя. В этот самый момент застучали по полу выпавшие из причёски шпильки, и каштановые локоны опали на плечи.

— Якорь трухлявый в глотку! Баба! Э не-е-т, в бездну тебе пока рано.

— Отпусти! Отпусти! — хрипела Фабиана и молотила кулаками по спине, на которую была закинута.

Джоел прошёл в ближайшую каюту и бесцеремонно бросил свою ношу на жёсткую койку. Фабиане казалось, будто кто-то невидимый забрал, вдохнул весь воздух и его больше нет и не будет. Сердце сбилось с ритма и неровно отстукивало то в висках, то в ребрах. Перед глазами всё плыло от шока и слёз, а в носу застыл запах мужского потного тела.

Грубая хватка за бедро отрезвила, вернула в реальность. Девушка шумно вздохнула порцию воздуха:

— О, Хранители! Прошу, помогите! Не оставьте!

Фабиана призвала весь свой магический резерв и швырнула испепеляющим пульсаром высшей концентрации в Джоела. Вот только стихийная магия в свободных морских просторах крайне нестабильна. Особенно огненная.

Фабиана ощутила, как вырвалась на свободу магические потоки, озарив разрушенную каюту эльфийского корабля яркой вспышкой. Пульсар был боевой, тот самый, которому её, адептку факультета артефакторики, тайно обучил Ильсир во время одного из свиданий. Девушка отдала весь магический резерв и знала, что такой пульсар сожжёт на своём пути не только Джоела, половину кают, а может и весь корабль… И её саму конечно тоже. Но смерть была милее истязания и поруганной части.

Девушка инстинктивно зажмурилась, а воображение нарисовало бывшего жениха. На его бледном лице застыла печальная улыбка, а в глазах теплилась нежность… Или жалость?

— Из-за тебя я поехала в заморский край! — Фабиана вложила в эти слова, раздирающие сердце страхи, обиды, несправедливость, боль. Девушка кожей ощутила прикосновение некогда любимых эльфийских рук.

Но ладони Ильсира жгли диким холодом сквозь ткань одежды.

— «Не смей меня трогать! Не разрешала до свадьбы, не позволю и теперь! Ни тебе, ни Джоелу! Никому! Лучше умру!»

Ледяные иглы пронзали тело, рвали вены, прошивали насквозь. Фабина закричала. Крик унёс образ заиндевевшего Ильсира, грани каюты дрогнули и сквозь них проступили очертания другой комнаты, где до боли знакомо пахло бумагой и ванильным какао. Ректор академии только что сжёг какой-то документ. Не успел пепел осесть на стол, а Райдонс уже избавился от камзола и проявлял свою серебристую чешую. Она медленно, крайне медленно, обволакивала жилистый мужской торс, неторопливо скрывала рельефный мужской пресс, ползла ниже… Фабиане хотелось прикрыть глаза ладонями, но тело не слушалось, не позволяло даже моргнуть. А дракон входил в оборот. Девушка знала, что сейчас он повернется, выйдет на балкон и взлетит. Его когтистая лапа уже открыла дверь. В кабинет влетел штормовой порыв ветра, предвещающий грозу.

«Но было ведь солнечно?»

Фабиана не успела додумать эту мысль, как вмиг Райдонс оказался подле неё и царапал когтём не дверную ручку балкона, а тесёмки платья девушки, туго зашнурованные на груди.

Тин-нь — лопнула первая. Тин-нь — поддалась вторая. Груди стало свободнее дышать. Но воздуха всё равно не хватало. Тин-нь…

— «Что? Что происходит? Это ведь нереально! Такое мне уготовано посмертие? О, Хранители, смилуйтесь!»

Жёлтые драконьи глаза горели янтарным солнцем, чешуйки застыли, снова растворились человеческой коже. Внутри рвали ледяные иглы, но кожа будто плавилась в нестерпимом зное.

— Иди ко мне, — дыханье горячей волной обожгло щёку девушки.

— Нет! — выдохнула Фабиана и, превозмогая бессилие, толкнула Райдонса ладонями в грудь.

Образ дракона разлетелся миллиардом чешуек, зазвенел по полу водопадом монет.

— Четыре золотых, остроухий, четыре, — хрипло пронеслось по комнате.

«Что это? Хватит! Пожалуйста, хватит! Я больше не могу!»

Глава 17

[Свободные морские просторы, «Хвост дракона» / Ярослав Власов]

— Ну Сибель, успокойся уже, а? — Ярослав попытался обнять девушку, но та вывернулась и отскочила в сторону.

— Не трогай меня!

— Да было бы что трогать!

— Ты всё время руки распускаешь! — она утёрла слёзы тыльной стороной ладони, — Швахх! Мало того, что решил угробить, так ещё и поглумиться хочешь напоследок!

— У тебя с головой вообще в порядке? Истеричка! — рявкнул Ярослав и добавил парочку русских отборных. Выдохнул. — Мы сбежали от инкивиза? Сбежали. Так? Так. Ты хотела попасть на корабль? Вот, пожалуйста, мы на «Хвосте дракона».

— Этот шваххов хвост несёт нас на юг! Ты хоть знаешь, что там?!

Ярослав устало потёр виски.

— Мёртвая Пустошь, ты говорила уже раз сто. А ещё ты говорила, что Дохлый Кит — пиратский остров. Но Сибель, пираты — тоже люди. Пусть и жадные до денег. Это даже к лучшему, тем проще с ними договориться.

— Договориться с пиратами. Ха! Ты сам-то себя слышишь! Это невозможно. Ты чужой в нашем мире и ничего не знаешь, Ярро, ни-че-го.

— Да, я не знаю, но это тело… воспоминания. Их мало. Крупицы. Помню причал с обломленной статуей, от которой осталась только нижняя половина туловища, поросшая бурым мхом. Помню мощёную дорогу, уводящую вверх по холму, мимо дуба висельников. И вывеску со скрещенными кинжалами… — Ярослав глубоко вздохнул и покосился на пустую кружку, сожалея, что в ней не было чего покрепче лекарственного пойла. — Я уже не удивляюсь этим вспышкам чужого сознания. Просто устал, Сибель, просто устал. Порой мне кажется, что у меня шизофрения, раздвоение личности. А как ещё назвать всё это дерьмо, в которое превратилась моя жизнь?

— Обмен, Ярро, это называется обмен душ! Запрещённый ритуал. И устал здесь не только ты! Я каждый день, час, минуту оглядываюсь по сторонам; прислушиваюсь, не искрит ли за моей спиной удавка; живу в постоянном напряжении, страхе, — девушка крепко сжала кулаки. — Знаешь, каково это? Конечно, нет! А у меня появился один единственный шанс, и я поставила на него свою жизнь. Но ты всё испортил. Снова!

— Что значит снова? — Ярослав скрестил руки на груди. Брови сошлись к переносице, а взглядом он буравил зарёванную девушку.

— То и значит. Я нашла способ выжить. Академия решила бы мои проблемы. Не все, но многие. И всё было хорошо, насколько это вообще возможно для таких, как я. Но ты! — она гневно ткнула пальцем в грудь альвиса. Влажные от слёз глаза горели яростью, — ты вывалился из Мёртвой Пустоши прямо посреди лекции. Ты искал ведьму, специально настроил портал.

— Сибель, я…

— Бабушка мне рассказывала, что вы такое можете, потому что полукровки. В вашей крови есть слабые отголоски чёрного дара, и вы можете уловить его в других… В нас. Но альвисы никогда не принимали участия в наших убийствах. Не помогали ведьмам, но и не убивали. Изгоняли из своих владений, а в остальное не вмешивались.

— Да я же не…

— Это негласный закон. Но стоило твоей альвиссе отхватить проклятие, так явился! И плевать на последствия. Плевать тебе было на то, что спасая одну жизнь, разрушаешь другую!

Ярослав схватил Сибель за плечи и слегка потряс. Она тут же впилась ногтями в его руки.

— Очнись, женщина! Того альвиса здесь нет. Только я — пришелец из другого мира. Думаешь, я в восторге от всего этого? Думаешь, мне оно надо было? Разве я просил выдергивать меня из собственного тела и пихать вот в это бледнокожее недоразумение. Ты посмотри на меня! Вот руки, — он демонстративно помахал ими перед лицом девушки, — обычные руки. Но они не мои. Не-мо-и! А ноги видела? Что это вообще такое? Где мои квадрицепсы, а? А патлы эти отросшие? Это ж звездец! Курт Кобейн на минималках. Шакира, блин! В задницу всё!

Он схватил висевший на стене кутласс. Сибель в страхе отшатнулась, но Ярослав свободной рукой оттянул первую попавшуюся косицу и срезал её одним движением. Взялся за следующую.

Когда последний локон коснулся пола, Ярослав отшвырнул короткий меч, широким шагом направился к выходу из каюты

— Я не женщина, я — леди, — прошептала за его спиной ведьма.

Он громко ударил дверью об косяк.

На палубе было ветрено и прохладно, даже мачты поскрипывали под напором стихии.

— Ну вот, — с сарказмом проговорил вслух Ярослав, — теперь не надо отбиваться от волос, норовящих попасть в глаза и рот. Сплошные плюсы.

Ветер разнёс над морем его нервный смех.

— Эй, Ноар! Наконец-то ты на мужика стал похож, — рыжебородый боцман, имя которого Ярослав не знал, но смутно ощущал в глубинах своей памяти, душевно хлопнул Ярослава по спине.

Тело незамедлительно отозвалось болью, всё же зелье не всесильно. А магическое лечение Сибель применить не успела — распсиховалась.

— «Истеричка».

— Море сегодня на удивление нам покровительствует, — тем временем продолжил боцман, — полагаю, что доберёмся даже раньше обычного.

— Слушай, а как думаешь, почему чёрные ведьмы создали Мёртвую Пустошь? — Ярослав решил аккуратно подвести боцмана к ведьминской теме, чтобы хоть как-то заполнить огромные бреши в знаниях. — Я в курсе разных версий и легенд. Просто интересно твоё мнение.

— Да мужика они делили, — усмехнулся рыжебородый. — Бабы ж они такие. Стервы. А чёрные ведьмы втройне стервы. Не хотел бы я с такой дамочкой повстречаться.

— Так и среди магов могут найтись подобные экземпляры.

— Ноар, ты вместе с лохмами последние мозги себе отчекрыжил что ли? Маги — это маги: владение стихиями, плетение боевых арканов, бытовые заклинания. А ведьмы — это проклятия, пакости, обряды…

— А как насчет запрещенного обмена душ? Им же не только ведьмы владеют.

— Это как? — удивился боцман, подошёл вплотную, так что его борода неприятно кольнула щёку Ярослава, и понизил голос: — Ноар, ты что, решил развить дар своих предков?

— Нет, вовсе нет, — Ярослав постарался придать своему лицу беззаботное выражение, — просто интересуюсь этой темой. Только и всего.

— Зря. Не буди проклятую кровь. Она же тебя сожжёт изнутри. Известный факт. У вас, альвисов своя магия. А всё чёрное дерьмо оставь ведьминским отродьям. Ты нам нужен, Ноар. И ты знаешь это. Но иногда мне кажется, что вылазки в Мёртвую Пустошь оставляют в тебе свой отпечаток. Хочешь совет друга? Достань для Мо шваххов артефакт и исчезни на годик-другой. Съезди на запад, подыши эльфийским воздухом — говорят, полезно для здоровья.

— Я и сам об этом подумываю, — кивнул Ярослав, едва сдерживая гнев.

Обменявшись ещё парочкой дружелюбных реплик, альвис направился в камбуз. За подвешенной на веревках столешницей чистил рыбу молодой паренёк лет четырнадцати. Над ним нависал пузатый лысоватый кок и рассказывал о способах срезки плавников.

— Ой, — вырвалось у мальчишки, когда его взгляд перебежал с рыбьей тушки на вошедшего и сфокусировался на обстриженных волосах.

— Выпить есть? — сходу спросил Ярослав.

Паренёк было дернулся к бочке с водой, но кок придержал его за плечо:

— Продолжай.

Сам же мужчина подошёл к сундуку, что стоял в дальнем конце камбуза, извлёк из его недр мутную бутыль и разлил в два стакана, один из которых протянул альвису.

— Да прибудут с нами попутные ветры, — кок запрокинул стакан и осушил его в несколько глотков.

Ярослав последовал его примеру. Горло жгло, драло, царапало. Острое послевкусие пробрало до мозжечка. Он едва сдерживался, чтобы не закашляться. Но от повторной порции едрёной дряни не отказался. А потому, когда он добрался до каюты, перед глазами всё шаталось куда сильнее, чем от морской качки.

Сибель сидела на полу в углу комнаты, обняв колени руками и всем своим видом выражая обиду. Она даже не посмотрела в его сторону.

— Это. Всё. Ты. — Сказал Ярослав.

Девушка лишь слегка повела плечом.

— Ты — ведьма.

— Да неужели? Tureuw vatio iljohaj. Haar sa ture.

Ярослав громко икнул.

— Может, так лучше запомнишь, — зло прошептала девушка.

— Вот же стерва! — Он снова икнул, а затем пьяно рассмеялся, — а я знаю противоядие. Икота, икота, уйди на Федота, с Федота, на Якова…

Ярослав наблюдал, как удивленно вытягивается лицо Сибель, как она внимательно вслушивается в русскую речь. И ведь сработало же — он действительно перестал икать.

— А говорил, что у вас магии нет, — сделала вывод ведьма.

— А её и нет. Это лишь ликвидация сбоя работы диафрагмы посредством правильного дыхания, формирующегося в процессе быстрого произношения определенного набора звуков.

— А?

— Ты права была, — мягко произнёс Ярослав, устало привалился к стене и сполз по ней на пол рядом с Сибель, — я ничего не знаю о вашем мире. Это так. Я ведь думал, что во всём виноват хозяин тела, что он провёл обряд. Но это была ты. Ты ведьма. И ты сделала это со мной. Зачем?

— Так он и виноват. Он заставил меня, — грустно вздохнула девушка, — Ты… Он… Тот альвис чуть меня не убил. Пришлось выполнить его приказ. Но тебя там не должно было быть.

— Согласен, не должно было. Однако я здесь. Почему? Почему именно я, а не любой другой из восьми миллиардов жителей нашего мира?

— Ярро, я не знаю. Обмен должен был произойти только между альвисом и его альвиссой. Почему так вышло, я не-зна-ю.

— Ну и пофиг. Мне плевать. Просто сделай это ещё раз. Верни меня обратно.

— Не могу. Твоё тело погибло…

— Бред! Я же видел себя. Кровь из носа и потеря сознания ещё не означают смерть. У нас развитая медицина. Наверняка моё тело лежит в больнице на аппаратах и ждёт возвращения души. Или ещё хуже, если истинный альвис живёт моей жизнью.

— Но проклятье Роха…

— Нет. Хватит, Сибель. Хватит проклятий. Ты использовала меня, чтобы сбежать от инквиза. Будь я на твоём месте — поступил бы также. Понять тебя я могу. Но у меня есть своя собственная жизнь, и быть средством выживания я больше не намерен. Ты на корабле, плывёшь прочь от инквиза. На Дохлом Ките до тебя никому не будет дела. А в случае чего звон монет решит твои проблемы. Деньги у тебя есть. Ещё и толстуха Мо дала «на расходы». Вот, возьми себе, — он вложил в её ладони тяжёлый кожаный мешочек. — Тебе больше ничего не угрожает. Тело альвиса в этом уверенно. Давай теперь посчитаем мою миссию выполненной и отпустим меня с миром.

— Ярро… — девушка прильнула к альвису, обнимая. А потом засопела принюхиваясь. — Хмельных цветы?.. Швахх! Да ты же пьян!

Она вскочила на ноги и продолжила возмущаться:

— Да как же это?! У тебя вообще совести нет?

Ярослав резко поднялся и схватил девушку за талию. Она охнула и попыталась вывернуться. Безуспешно.

— Не надо нотаций, Сибель, — мягко попросил Ярослав. — Меняй всё обратно.

— Но…

— Сибель, я по-хорошему тебя прошу.

— Нет. Я не буду. — Она упёрлась ладонями в его грудь. — И ты не понимаешь, о чём просишь. Твоё тело мертво.

— Ты не можешь этого знать.

— Но ты же сам видел узоры проклятия!

— Мы ходим кругами. У нас нет магии! Не факт, что проклятие сработало. А вот что у нас есть, так это прогресс и развитая медицина. Я готов рискнуть.

— Ярро, нет! В тебе говорит хмель, он затмевает разум. Послушай, не надо…

— Сибель, — Ярослав поймал выбившийся из пучка тёмный локон, пропустил его между пальцами, медленно склонился, заметив, как наливаются краской щёки девушки. Он осторожно провёл ладонью по её коже, вытирая влажную дорожку, оставленную слезой. Смотрел прямо в необычные зелёные глаза ведьмы. Говорил и говорил о своём мире…

— Ярро…

Прижавшись своим лбом к её, он прошептал:

— Сибель, пожалуйста, отпусти меня. Верни домой. Ты сильная, ты справишься. Но нельзя разрушать чужую жизнь. Мою жизнь.

— Ты не слушаешь, Ярро. Ты так близко и одновременно так далеко. Не понимаешь, не слышишь.

— Как и ты меня. — Он обнял девушку, прижал к своей груди. — Отпусти, Сибель.

Плечи ведьмы поникли, а на запястьях вспыхнула руническая вязь.

— Думай о том, кому ты нужен больше всего, — тихо произнесла она пронизанным грустью шёпотом, — кто… кто тебя ждёт. Это самая сильная связь. По ней ты вернёшься.

Ярослав мысленно заметался между образами родителей, которые давно переехали в Хорватию и наслаждались друг другом и совместным бизнесом. Представил старшего брата и его новую жену. Длинноногая Аня мило улыбнулась и приглашающе махнула рукой. Но её тут же вытеснил Тёмыч, кивком указывая боксёрский ринг. За ним толпились друзья — Лёха, Толик и Артур… Но их силуэты развеяло видение хрупкой девушки с печальными зелёными глазами и вечно растрёпанным пучком на голове.

— «Всё у тебя будет хорошо», — мысленно пожелал он Сибель и провалился сознанием в стрекочущую дыру, пронзившую тело острыми иглами.

Глава 18

[Свободные морские просторы, «Рассветный луч» / Анарендил Душа Леса]

Анарендил проводил Фабиану взглядом. И не только он. Джоел какое-то время косился в сторону спуска в каюты, но продолжал рубить ванты. Наконец раздался тяжёлый всплеск, корабль дернулся, освобождаясь от веревочных оков, а переломившаяся мачта свободно закачалась на волнах.

Утерев пот с лица обрывком замусоленной тряпицы, Джоел метнул топор в оставшуюся целой фок-мачту. Анарендил проследил, как пират спустился внутрь корабля, стиснул зубы и с безмолвной мольбой обратился к небу, желая маире Сотье как можно скорее вернуться на корму целой и невредимой.

Но чуда не произошло.

Эльф напрягал слух, мысленно отсеивая ненужный плеск волн, скрип корабельного дерева… Пока не услышал то, чего не хотел — крики маиры Сотье. Заворочавшись на скамье, он попытался встать. Бедро опалило болью, а путь до кают казался бесконечным. Но Анарендил упрямо сделал шаг, потом второй. На третьем перед глазами всё поплыло, завертелось и остановилось лишь тогда, когда светловолосая голова коснулась настила палубы, а сознание накрыла темнота.

— Куда это ты намылился, эльф моржовый? Джоел! — позвал Берти, но так и не дождавшись подельника, кряхтя и проклиная бездну, потащил обморочного посла обратно на скамью, — Джоел! Иди подсоби! Да чтоб тебя!

[Свободные морские просторы, «Рассветный луч» / Ярослав Власов]

Ярослав открыл глаза и столкнулся взглядом с перекошенной озлобленной рожей, покрытой красными пятнами. На кончиках давно не мытых волос шипели искры. Мужик хлопал их ладонями и безудержно поминал всевозможные рыбьи потроха.

Тело снова ломило, как и в прошлый раз. Сознание медленно фиксировало окружающую обстановку и передавало сигналы заторможенному мозгу. Почему вместо облупленных белых потолков больницы перед глазами деревянная обшивка? Почему вместо дородной женщины-медсестры подгорелый вонючий бомж? Почему руки… Руки?!

— Твою-то мать! — прохрипел Ярослав, созерцая ещё более изящные кисти, чем были у тела альвиса.

— Будешь ублажать меня, стерва, пока не издохнешь.

Ярослав дёрнулся, но ослабленное тело отозвалось волной боли, прокатившейся от макушки до самых щиколоток, за которые схватился мужик и резко потянул Ярослава на себя. Парень стал брыкаться, лягаться, бессмысленно толкаться худыми бесполезными руками. Наглые мужские лапы ощущались везде, на бедрах, заднице, талии, груди… Груди?!

Поток отборного русского мата внезапно прервался. Бесконечная секунда тишины пронзилась осмыслением, непринятием и омерзением. Омерзением, навалившимся сверху, воняющим потом и палёной шерстью.

[Свободные морские просторы, «Рассветный луч» / Анарендил Душа Леса]

Анарендил снова попытался встать, но Берти тяжёлой рукой усадил эльфа обратно.

— Позови Джоела, — прокряхтел посол.

Направлять второго пирата в каюты было чревато усугублением ситуации, поэтому послу во что бы то ни стало нужно было вытащить Джоела на палубу. Анарендилу было тяжело говорить, но угрозу, что не будет вызывать ветер, донести удалось. В этот самый момент тонкий эльфийский слух уловил грохот в недрах корабля. Но здоровяк его даже не заметил, а стал рассказывать про сотни акульих зубов и то, как они будут рвать плоть бестолкового упрямого эльфа. И что ветер сейчас нужен им всем.

[Свободные морские просторы, «Рассветный луч» / Ярослав Власов]

— Raasmiou naasliolerii! — взревел Ярослав, вкладывая в древнее заклятие всю свою злость.

Альвисское слово отбросило Джоела в противоположный конец комнаты, пробило им деревянную стену, остатки которой на него же с грохотом и обрушились.

Ярослав молча глядел в потолок. Собственные воспоминания перенесли его в тринадцатилетний возраст. Стояла сентябрьская суббота. Солнце пробивалось сквозь хмурые тучи и пышные кроны парковых сосен, но не грело, не радовало. К фигурной металлической стеле влюбленные привязывали красные ленточки. Невеста заливисто смеялась, запрокидывая голову и ловя кожей рассеянные молекулы влажного воздуха. Жених украдкой от новоиспечённой тещи попивал шампанское. Ярослав стоял на другом конце парка и ненавидел их всех, их праздник, их радость. Рядом пыхтел Вовка, выравнивая лопатой холмик земли, что стал последним домом для Черныша. В тот день, стоя с пустым поводком, Ярослав впервые узнал, что такое боль утраты. В тот день он плакал в последний раз. Чертовски хотелось плакать и сейчас, лежа неизвестно где, неизвестно в чьём теле.

— Долбанная криворукая ведьма! — Ярослав вскочил с койки, но тут же согнулся пополам. Голова закружилась, а к горлу подступила тошнота. Он упёрся ладонями в колени и закряхтел, ощущая себя стариком, разбитым радикулитом. — Дерьмо собачье!

Перебрав все русские матерные слова, Ярослав незаметно для себя перешёл на альвисские ругательства, заполнивших каюту шипящей мелодичностью звучания.

— Так, корабль — ясно. Не «Хвост дракона» — видно. Бабское тело — это полный звездец! — озвучивал он вслух факты.

Ярослав одернул скособоченную рубаху, заправил её в брюки и вышел из каюты. Разруха, царившая вокруг, ему определённо не нравилась. В соседней комнате он увидел мёртвого парня, в следующей каюте — тоже.

— Какого чёрта?!

Среди обломков на полу он отыскал увесистую перекладину и перехватил её на манер биты. Новое тело мало того, что ощущалось болезненно и опустошенно, так ещё и вызывало адовый дискомфорт. Ярослав расправил плечи, но привычного роста это ему не прибавило. Больше всего ему хотелось сейчас оказаться в своей комнате, бесформенно растечься по родной «икеевской» кровати и спать, спать, спать.

Беззвучно проматерившись, он осторожно выбрался на раскуроченную палубу. Всё оказалось ещё хуже, чем внизу.

— Просто офигенно, — тихо пробурчал Ярослав, — какие ещё сюрпризы будут?

Осторожно ступая, он двинулся в сторону кормы, откуда доносились обрывки разговора. Гнусавый бас то и дело поминал бездну и просил пустить ветер. Ответы собеседника были хриплыми и невразумительными. Нити диалога складывались в уме Ярослава в бестолковый пазл.

Первым Ярослава заметил бледный, похожий на полутруп мужчина, лежавший на скамье возле борта. Тонкие черты лица были искажены тревогой и беспокойством. Мужчина принялся теребить свои белёсые косы и украдкой подавать невербальные намёки бровями, а потом и вовсе невпопад на монолог о ветрах ответил:

— Delia find.

— «Спрячь волосы», — мысленно перевёл Ярослав, и провёл рукой по волнистым локонам, — «Куда прятать-то? Зачем?»

— Чего? — не понял собеседник стоявший спиной и вдруг резко развернулся. — Чтоб мне сблевать ядовитой медузой! Баба-то откуда?!

На лице здоровяка за долю секунды промелькнул широкий спектр эмоций от удивления, до вожделенного предвкушения.

— И я бы очень хотел это знать, — отозвался Ярослав и, не раздумывая более ни секунды, со всей силы, что была в хрупком теле двинул «битой» по наглой небритой морде. Пират быстро среагировал, уклонился в последний момент, подставив плечо. От удара деревянная дубина переломилось надвое. И, не дав противнику опомниться, Ярослав выдал любимую троечку по корпусу. Затем был лоу-кик и локтевой снизу вверх… Девчачье тело двигалось технично, вот только силы ударов для противника-тяжеловеса катастрофически не хватало.

Тогда Ярослав попытался выдать своё коронное слово-вышибалу, но звуки не шли, словно не могли напитаться силой. Ощущать внутри себя некую пустоту и слабость было для Ярослава новым неприятным открытием.

Противник злорадно ухмыльнулся и ринулся в атаку как разъярённый бык. Парень только и успел, что встать в стойку и выставить блок. Умом понимая, что этот здоровяк его сейчас просто сметёт.

[Свободные морские просторы, «Рассветный луч» / Анарендил Душа Леса]

Эльф едва сдержал облегчённый выдох, когда увидел девушку. Выглядела она потрёпанно, одежда разорвана в нескольких местах, шляпы нет, волосы спутаны… Но хотя бы жива. Хотя бы жива.

Однако здоровая косматая угроза стояла к девушке спиной. Анарендил пытался подать маире Сотье знаки, что надо вернуть личину парня. Но был ли в этом смысл? Джоел непременно расскажет подельнику. Как бы ни хотелось послу вытряхнуть из пиратов правду, о том, куда увезли пленённых сородичей, слишком много «если» стояло на пути. Если не сознаются или вообще не знают, что задумал капитан «Буйной Изольды второй»? Если эльфов уже убили? Если не получиться справиться с пиратами после вызова ветра? Если… Против этого всего стояла одна жизнь. Реальная, здесь и сейчас.

Анарендил принял решение в тот момент, когда маира совсем не благородно раздавала Берти тумаки. Но силы были не равны. Здоровяк хоть и припал на одно колено, но это его лишь больше взбесило. В простое магическое плетение эльф вложил все оставшиеся силы и резкий, линейно направленный порыв ветра снёс пирата далеко за борт. Анарендил запомнил удивлённый взгляд маиры Сотье, едва успел улыбнуться краешками губ и провалился во тьму.

Глава 19

[Свободные морские просторы, «Хвост дракона» / Сибель Блумель]

Сибель схватила кутласс на тот случай, если настоящий альвис, который должен вот-вот вернуться в своё тело, задумает нанести ей вред. Но ведь она спасла его альвиссу и, если у Ноара есть хоть капля совести, то он не причинит вреда.

— И если уж быть совсем откровенной, то теперь твоя очередь мне помогать.

После ритуала сил у девушки почти не было, а потому меч в руках мелко дрожал. Медленно текли напряжённые секунды. Одна за другой. Сибель до боли прикусила губу. Но ничего не происходило. Беспокойство за себя сменилось тревогой за Ярро.

— Ноар не вернулся, — прошептала ведьма, + он не вернулся. Значит… Значит… Убила? Я его убила?!

Девушка выронила меч, упала на колени и всхлипнула, размазала тыльной стороной ладони слезы. В комнате стало так зябко и одиноко. Сибель обхватила себя руками и наклонилась вперёд, стукнувшись лбом об пол. А потому упустила момент, когда пошевелилось бледное тело.

— Хватит! Пожалуйста, хватит! Я больше не могу!

Сибель вздрогнула от хриплого шёпота и бросилась к альвису:

— Ярро! Ярро! Это ты? — она стала трясти его за плечи и шлёпать по щекам. — Ярро, пожалуйста.

— Ты кто? — серые глаза альвиса бегло осматривали то каюту, то лицо Сибель.

Ведьма не сдержала горького всхлипа и бесцветным голосом задала встречный вопрос:

— А ты кто?

— Фа… — альвис хрипловато закашлялся, — Фабиана.

— Кто?! — зелёные глаза Сибель расширились от удивления, — а где Ярро?

— А где я?

Фабиана не могла понять, очередной это виток кошмара или Хранители призвали её к себе? Новая комната напоминала каюту, но не погрязшую в разрухе и хаосе, как это случилось с «Рассветным лучом». Каюта была другой.

— «А девушка… Она кто? Хранительница моря? Нет — глаза слишком зелёные. Почти как у Анарендила… Хранительница Судеб?»

Столько вопросов роилось в голове, но зеленоглазая не спешила давать ответы. Лишь твердила непонятное «Ярро».

Фабиана попробовала сесть, но тело было словно из гномьего стралития — неподъёмное, обессиленное. Едва удалось перевалиться на бок. Рядом с лицом плетью упала беледнокажая рука.

— Ана… ренди…

Девушка хотела схватить эльфа за руку, но с ужасом осознала, что происходит что-то неправильное. Она мысленно сжимала и разжимала пальцы — и бледная кисть делала эти движения.

В гнетущей тишине раздался пронзительный женский визг.

Сибель хотелось заткнуть уши, но она заткнула рот. Сунула скомканную холстину альвису меж зубов и тот захлебнулся собственным визгом.

Не прошло и полминуты, как в дверь требовательно постучались. Ведьма и альвис вздрогнули одновременно.

— Ноар? — позвал обеспокоенный мужской голос с той стороны.

Сибель утёрла рукавом слёзы и судорожно стала искать варианты ответов. Пришлось вытащить кляп. Ведьма приготовилась давать краткие указания невесть откуда взявшейся девице, но незваный гость ждать не стал, а нагло ворвался в каюту. Рыжий бородач тут же подскочил к распластанному альвису:

— Ноар! Бездна! Что с ним? — последний вопрос он задал Сибель.

— Напился, — коротко пояснила она и, по сути, не такая уж это и была ложь. По счастью альвис что-то невразумительно промямлил.

Боцман нахмурился и наклонился к альвису. Бледное тело вздрогнуло, как показалось Сибель — девица испугалась. Альвис нечленораздельно промычал, когда мужчина склонился совсем уж близко и… обнюхал.

— Брага. Ясно, — сделал он вывод, отстраняясь. — До конца поездки Ноара на камбуз не пускай. Пусть отоспится, как следует, — мужчина перетащил альвиса на койку. Сибель заметила, как расшились от ужаса его глаза.

— М-м, — альвис протестующе замычал.

— Мда-а-а. Спи уже, — рыжебородый неодобрительно покачал головой и повернулся к Сибель, — А ты чего орала-то?

— Э-э-э… Да я это… Ну-у-у… — ведьма замялась, покашляла в попытках потянуть время в поисках идей.

Как ни странно, выручила Фабиана: деланно всхрапнула и прошептала лаконичное:

— Крыса.

— Так этого добра здесь навалом, — рыжебородый заметно расслабился, — а ты спи-спи.

Альвис тут же зажмурился.

Боцман уже собирался уходить, но наткнулся взглядом на кутласс, лежащий на полу.

— Испугалась, — поспешила объясниться Сибель, — отбиваться хотела. От крысы. Эм-м… Ноар-то пьян.

Мужчина хохотнул, повесил меч на стену, но прежде чем выйти, в два шага оказался вплотную к Сибель:

— Малышка, если тебе снова станет страшно, я всегда готов спрятать тебя от всех невзгод в своих объятиях. Вторая каюта по правому борту.

— Что?!

Но за боцманом уже закрылась дверь.

Сибель ошарашенно потёрла уколотую жесткой бородой щёку.

— Это был пират, да? Пират? — Фабиана с трудом села в койке.

— Может и пират, — пожала плечами Сибель.

— О, Хранительница…

— Чего? Хранительница? — удивилась ведьма, — а-а-а, так ты из Рехии?

— Из Сивеллы, — кивнула Фабиана, рассматривая бледные руки.

— Один швахх драконьи владения.

— Верно. Я училась в Сивельской академии, а родовое имение у меня в Верхней Рехии. Что с моими руками? А тело? Я умерла, да? Почему такое тело? Я — альвисса? Ты — Хранительница?

— Нет! Я — Сибель. Леди Сибель Блумель из Рогранта.

— Маира Фабиана Сотье из Сивеллы. Так ты тоже умерла? А где Хранители? А куда..?

Ведьма потерла виски, сдерживая разрастающуюся головную боль. Девица в теле альвиса продолжала осыпать бессвязными вопросами и это раздражало:

— Слушая, маира, умолкни, а? Мне подумать надо.

У ведьмы тоже имелись вопросы, но ответить на них было некому. Девушка вышагивала по каюте, лихорадочно соображая, что делать дальше. И чем больше думала, тем очевиднее казалась мысль, заставить Фабиану играть роль альвиса до конца, хотя бы до прибытия на Дохлый Кит. Иначе, зачем они обе нужны на этом корабле?

Сибель присела на край койки и начала пересказывать события последних дней, тщательно подбирая слова. Она попыталась утаить свою чёрную суть. Но Фабиана оказалась сообразительнее ничего не понимающего в магии Ярро и быстро догадалась:

— Ты — ведьма?

Сибель отрицать не стала, кивнула. Альвис инстинктивно отполз на другой конец койки.

— Это не заразно. А спазм желудка и я на таком расстоянии наслать могу. Но не буду. Фабиана, нам с тобой надо объединиться. Ты ведь хочешь вернуться в своё тело?

— Моё тело погибло.

— Точно?

— Я создала огненный пульсар на полном резерве. А это полное выгорание мага и всего вокруг. — Фабиана в ужасе прикрыла рот ладонью и едва слышно прошептала: —Анарендил… Хранители, что же я наделала?

— Так ты маг? Подожди, выходит, ты не менялась с Ярро, ведь в мёртвое тело душа вселиться не сможет. Значит, он всё-таки вернулся домой? — при этой мысли Сибель облегчённо выдохнула, — он был прав. Иной мир, прогрессивная медицина…

— Что я наделала… — продолжала причитать Фабиана, — Это наказание, да? Поэтому я здесь? С пиратом. С ведьмой… Такие, как ты должны быть уничтожены. Это закон.

— К шваххам законы!

Фабиана кивнула не то соглашаясь, не то каким-то своим мыслям.

— Я теперь альвисса. Ну и пусть. Значит, такова воля Хранителей! Значит, так было суждено. Они дали мне шанс начать сначала, ведь прошлую жизнь мне подло разрушили. Всё началось с того, что ошибся эльфийский кристалл. Хотя, нет. Даже раньше. Всё началось с Ильсира…

Сибель внимательно слушала Фабиану и чувствовала, как внутри клокочет злость.

— «Эта аристократическая дура хотела топиться из-за мужика?! Как так-то? Поплыла за доказательствами своей чести на другой конец света? Ду-у-ура! Да я бы хоть десять ночей провела с кем угодно и сто раз объявила об этом во всеуслышание, хоть в храме, хоть с вершины горы Суён. Орала бы о своем грехопадении на каждом углу Рогранта, если бы это потом дало мне право на жизнь. Простую человеческую жизнь».

В конце пламенной речи Фабиана всхлипнула, вспомнив страшную ухмылку Джоела. А Сибель лишь пожала плечами и поправила очевидное:

— Фабиана, ты не альвисса.

— То есть. Поверь, я прекрасно знаю эльфов и могу отличить их от полукровок…

— Да я не о том. Ты альвис, а не альвисса. Понимаешь? Ты — мужчина.

Фабиана чуть скосила глаза вниз:

— М-да. Эту маленькую деталь я как-то упустила, — потом девушка нервно рассмеялась и выдала витиеватую тираду, которую однажды услышала от их конюха Ухиля, избитого кузнецом.

Глава 20

[Свободные морские просторы, «Рассветный луч» / Ярослав Власов]

Ярослав ни черта не смыслил в мореходстве, магии и эльфах. То, что бессознательный светлокожий — именно эльф, а не альвис парень понял инстинктивно, внутренне ощущая чужеродную магию. Что было странным, хотя бы из-за того, что новое тело — человеческое и… и…

Навязчивый флёр чужих душ перемешивал воспоминания альвиса и девушки, угнетал, дезориентировал. Видеть фрагменты чужих жизней становилось невыносимо.

— Дерьмо! Долбанный вынос мозга! — Ярослав опёрся ладонями на борт, костяшки пальцев побелели, сжимая деревянную окантовку. — На Земле такое обычно лечится в дурке.

Когда перед мысленным взором возник голый чешуйчатый мужик, Ярослав грубо проматерился и решил отвлечь себя делом. Он спустился внутрь корабля и стал исследовать помещения на протечки. Кем бы он сейчас ни был, но утонуть на этом полуразвалившемся судне крайне не хотелось.

Внизу были погибшие, но не было воды. Ни морской, ни пресной. Первое — хорошо, второе… Стоило только об этом подумать, как парню захотелось пить. В одной из комнат он увидел котёл.

— «Скажи: uria orath, lauta», — пронесся в голове чужой шёпот.

— Да чтоб тебя! — Ярослав вытряхнул веточки, травинки и прочий мусор. — Uria orath, lauta!

Котел мигнул крючковатыми символами и раскраснелся.

— Вот тебе и раз, два, три — ёлочка гори. Так, ладно…

Парень сориентировался быстро, вспомнил высокую как жердь Екатерину Петровну, которая стояла у школьной доски и рассказывала про опреснители и промилле солёности.

Он зачерпнул кувшином морской воды, вылил её в котёл. В центр установил уцелевшую кружку. Когда принес с палубы кусок холстины, вода уже кипела. Ярослав накрыл котёл, прямо над кружкой сделал уклон ткани, положив сверху глиняный черепок — осколок миски. Вода выкипала, пар оседал на ткани и медленно стекал в кружку.

Ярослав не стал терять время даром и принялся за изучение себя, а точнее своего нового тела. Будь всё на своих местах, эта девица ему бы даже понравилась. Он неспешно провел ладонями по талии, обхватил грудь:

— Фигуристая. Ноги бы тебе подлиннее, как у Аньки. И душу свою.

Утолив жажду, Ярослав продолжил опреснение. Ведь он логично рассудил, что эльф — единственный, кто сможет прояснить ситуацию. Тот выглядел скверно и наверняка глоток воды ему не помешал бы. А ещё парень теплил надежду, что эльф сможет ему помочь. Ведь Сибель так вдохновенно отзывалась о магических возможностях этой расы.

— Где… — рядом раздался слабый голос, — где Джоел? И где ты научилась драться?

Ярослав подскочил со скамьи и поднёс к губам эльфа кружку. Анарендил сделал жадный глоток, поперхнулся, закашлялся и болезненно скривился.

— Не торопись ты так, эльф, — мужским голосом ответило тело Фабианы, а посол вновь закашлялся, теперь уже от удивления.

Ярослав вскинул руку, останавливая его вопросы.

— Я чертовски задолбался от всей этой жести, поэтому ты, эльф, сейчас меня внимательно выслушаешь и поможешь вернуться домой.

— Анарендил.

— Чего?

— Моё имя — Анарендил Душа Леса, посол эльфийских земель, западного края, града Йо…

— Ладно, тормозни, я понял. Я — Ярослав. Если сложно, можешь звать Ярро. Так вот…

Эльф полулежал на скамье, внимал странному рассказу, маленькими глотками отпивал воду, иногда задавал уточняющие вопросы.

— У меня есть мысли, но мало сил, — произнёс он, когда Ярослав закончил эмоциональный пересказ своих злоключений. — Говорить сложно. Маира Сотье варила зелье… То есть должна была сварить.

— Что надо делать? — быстро сориентировался Ярослав.

Проблему незнания наименований местных растений он решил просто — закинул все травы, что сам же ранее вытряхнул из котла, посчитав мусором. Заварил их как обычный чай. А вот эльф разочаровал, напился зелья и впал в долгий сон.

Ярослав бесцельно бродил по кораблю, в итоге взял в одной из кают тюфяк и улёгся неподалёку от эльфа. Сознание парня металось из одного рваного, хаотичного сновидения в другое. Бесконечный калейдоскоп бессвязных картинок изматывал, не давал понять, где обрывки чужих воспоминаний, а где кошмары его собственного воображения.

Прохлада ночи выдернула Ярослава в реальность. Ясное чёрное небо было усыпано мириадами сверкающих холодным светом звёзд. Парень зябко поёжился и укрылся пледом по самый подбородок. Осознание того, что засыпал он без всякого покрывала, медленно достигло изнурённого мозга. Парень резко сел и огляделся. Эльфа рядом не было.

— Эй! — но ответом послужил лишь мерный плеск волн. — Вот блин! Эльф, ты где?

Ярослав закутал в плед худые девчачьи плечи и побрёл вдоль левого борта. Пропажу он обнаружил в одной из кают, где у самого входа лежало скрюченное тело молодого парня. Эльф притащил в эту комнату зачарованный котёл и теперь распевал над ним медово-тягучие слова, периодически подкидывая в варево пучки трав, подливая капель из маленьких округлых пузырьков, которые он извлекал из стоящего рядом сундука. Светлые волосы больше не висели грязными окровавленными колтунами, а были сплетены в аккуратные чистые косицы.

— Даже переодеться успел, — констатировал вслух Ярослав.

Анарендил бросил на него короткий взгляд и вернулся к зелью. Из котла вырвался сноп неестественно-зелёных искр. — А ты точно эльф, а не ведьмак?

Тот лишь неопределённо качнул головой и продолжил странные песнопения. И только когда закончил, окунул в зелье кружку и протянул Ярославу.

— И что это?

— Пей. Твой магический резерв пуст. Нам нужно восстановить силы.

— Это поможет мне вернуться в свой мир? — Ярослав опасливо сделал глоток, но, вопреки ожиданиям, почувствовал мягкий пряный вкус.

— Нет, но облегчит жизнь в этом. Послушай, Ярро, колдовство чёрных ведьм признано крайне опасным, как раз из-за подобных ритуалов. Время ведьм закончилось Мёртвой Пустошью. А ведь раньше это были цветущие плодородные земли. Но чёрные зашли слишком далеко в своей вседозволенности. Они обрекли на смерть тысячи неповинных, что населяли тот край. Люди, эльфы, гномы, альвисы — все, кто был там в то время — погибли. Животные переродились в опасных тварей, которые жаждут крови и пожирают друг друга. Раса драконов и вовсе лишилась всего Рубинового клана. А сами ведьмы растеряли свои души в сером тумане. Так что, нет, Ярро, — развёл руками посол, — переместиться в другой мир — означает вновь провести чёрный ритуал, а это неприемлемо.

— Неприемлемо?! Какое, к чертям собачьим, неприемлемо?! — Ярослав подошёл вплотную к эльфу и смял тонкими пальцами ворот его рубашки. — Я что, по-твоему, должен всю свою жизнь провести в бабском теле?!

— Скажи спасибо звёздам, что ты хотя бы не гном. Человек — уже хорошо. К тому же — маг.

— Женщина! Я — жен-щи-на!!!

— Девушка, — поправил Анарендил, аккуратно отцепил руки псевдо-Фабианы и поправил скособоченную рубашку, — молодая девушка, перспективный маг-артефактор. Не так уж и плохо. А вот маире Сотье, если я всё верно понял из твоего рассказа, видимо досталось тело альвиса, компания ведьмы и нелегальный корабль, идущий на остров Дохлого Кита. Вот за неё я крайне обеспокоен.

— Значит, и мы отправимся туда же! — в голосе Ярослава звенела ярость, — я найду эту криворукую ведьму и заставлю её всё исправить!

— Проведение ритуала обмена душ запрещено законом и…

— Да пошёл ты со своим законом!

— Благородные девицы так не выражаются. Запомни на будущее. Пригодится. А теперь давай воздадим почести погибшим и отправим их тела к Хранителям моря. А с рассветом возьмём курс в западные земли.

— Ну коне-е-ечно, — саркастично протянул Ярослав, — так ведь проще всего — свалить домой. Можно даже закатить праздничную вечеринку в честь возвращения и жить себе дальше, любуясь лесами, лугами, травами и… от чего там ещё эльфы тащатся? Красота же, да?

— Я вернусь домой, — сухо и твёрдо произнес Анарендил, — доложу о случившемся и возглавлю поисковый отряд. Я найду тех, кого забрали на «Буйную Изольду».

— Вторую, — уточнил Ярослав. Почему-то ему казалось, что именно этого слова не хватало в высокопарной речи эльфа.

В тот же миг Анарендил прижал Ярослава к стенке, выпавшая из рук кружка глухо стукнулась об пол.

— Что ты знаешь? Джоел успел тебе что-то рассказать? Говори!

Ярослав смутно предполагал, Джоел — это тот любитель распускать лапы, которого он укокошил внизу. А ещё парень отчётливо уловил, что эльф успел не только переодеться, но и воспользоваться парфюмом. Пахло от него свежескошенной травой и ещё чем-то незнакомым, приятным, но никак не вяжущимся с агрессивным поведением.

— Где твои манеры, эльф? Я ведь благородная девица, а ты зажимаешь меня как портовую шлюху.

— Velanenye elyo tundosse![3]

— Взаимно, остроухий. Ranco enyal[4]

Эльф скривился, но руки всё-таки убрал и даже отступил на два шага:

— Поговорим спокойно. Расскажи, всё, что знаешь про «Буйную Изольду».

— Да не знаю я ни Изольду, ни Джоела.

— Но ты сказал — вторая. Изольда вторая.

— Это всего лишь отголоски чужой памяти. Уверен, что не девичьей. Та в основном о голом мужике с чешуёй мечтает. А вот настоящий альвис… Будь я в своём мире — назвал бы его довольно криминальной личностью. И контакты с пиратским кругом у него были неплохие. А эти вспышки воспоминаний меня порядком достали. Чувствую себя шизиком-сплитом.

— Попробуй вспомнить что-то ещё. Где швартуется «Изольда»? Куда увозят пленных? Это очень важно! Пойми. Жизнь эльфов и магов в опасности.

— А моя жизнь? На неё тебе плевать?

— У тебя она хотя бы есть. Пусть такая, но есть. Я знаю, что ты не согласен с этим положением. Обещаю, звёзды свидетели, в Йолли мы соберём совет и рассмотрим твою ситуацию. Возможно, найдем подходящее решение. Но сейчас те, кто плыл на этом корабле, в гораздо большей опасности.

— Соберём совет? Рассмотрим ситуацию? И сколько времени уйдёт на это? Я из России, эльф. Я знаю, что такое бюрократия, рассмотрение дел и все эти «отложено до выяснения новых обстоятельств». И вариант «возможно» меня крайне не устраивает.

— Посмотри, — Анарендил взял Ярослава за запястье, подвел к выходу из каюты и указал на бездыханное тело, — посмотри на него. Маир Нолде Роттен — адепт академии магических искусств. Плыл учиться по обмену. Разве он заслужил такое? А Элиниэль? Она судовой целитель, это была её четвертая поездка через море. Представляешь, что пираты могут с ней делать? Прямо сейчас, в эту самую минуту. Пожалуйста, Ярро, если ты что-то знаешь, скажи!

Ярослав вздохнул, принимая правоту эльфа. Никто не заслуживает такого. Но как вызвать чужие воспоминания?

Он аккуратно обошёл Нолде, поднялся на палубу и вдохнул свежий морской воздух. На горизонте чернота неба уступала первым всполохам пробуждающейся зари.

— Окей, гугл, давай покопаемся в сплетениях душ, — на миловидном женском лице отразилось глубокая задумчивость.

Обрывки фраз, чужие голоса, круговерть картинок обволокли разум, вызывая тошноту. Наконец Ярослав нашёл, что искал:

— Грубый шрам от виска до подбородка, стягивает кожу так, что один глаз сполз ниже другого. И волосы на поврежденной стороне отсутствуют, зато другая часть головы — будто с гривой.

— Это капитан «Изольды». Он швырнул в меня грозовым пульсаром. — Эльф, прихрамывая, подошёл ближе. — Ты его знаешь?

— Нет. Но все дороги ведут в Рим, а точнее на остров Дохлого Кита. Мне ведьма, тебе Крэйг.

— Так зовут капитана?

— Нет. Крэйг — хозяин Дохлого Кита и он знает капитана «Изольды».

Эльф устало потёр переносицу:

— Ладно. Сначала вернёмся в Йолли, сообщим…

— Это далеко? — перебил Ярослав.

— Недели две пути. Примерно. При попутном ветре. Мы сильно отклонились от курса, когда пытались уйти от погони.

— Йолли на западе. Кит на юге. Нам нужно на пиратский остров прямо сейчас…

— Но ты не альвис теперь. Думаешь, станет Крэйг рассказывать какой-то незнакомой маире о местонахождении «Изольды»?

— Думаю, станет, если мы найдём моё предыдущее тело. Но, конечно, мы можем вернуться в Йолли. Две недели туда, чёрт знает сколько обратно… Что, по-твоему, за это время пираты сделают с той эльфийкой, про которую ты говорил? — с нажимом произнёс Ярослав, а про себя добавил, — «и где я потом буду искать Сибель?»

Глава 21

[Остров Дохлого Кита, владения пиратов / Фабиана Сотье]

— Руку суй! Поживее! — прикрикнул на одного из пиратов тощий мужик в сером бушлате, надетом на засаленную рубаху не первой свежести. Утро выдалось тёплое, а он всё равно старался запахнуться поплотнее. — Очередь не задерживай.

Пират разразился гневной тирадой, а Фабиана привстала на цыпочки, силясь рассмотреть, хоть что-то за широкими спинами.

Цепочка людей тянулась вокруг исполинской статуи, от которой остались только нижняя часть туловища, поросшая мхом каменная юбка и потрескавшиеся ноги в сандалиях. На них-то и расположился пропускной пункт на остров. Тощий принимал мзду, а за его спиной возвышались четверо вооружённых здоровяков. На их фоне мужичок и вовсе казался плюгавым.

— Артефакт, — тихо шепнула Фабиана Сибель, профессиональным взглядом приглядываясь к ящику из резного дерева. В его крышке зияло чернотой отверстие, по контуру которого то и дело пробегали фиолетовые искры грозовой магии.

Когда подошёл их черёд, Сибель дрожащей рукой пыталась отсчитать двадцать золотых. Мысль о том, что придётся отдать почти все сбережения, была задавлена другой, более опасной и беспокойной. Девушка ежесекундно ожидала окрика: «Ведьма! Держи ведьму!»

Фабиана выхватила из рук Сибель кисет и сама протянула плюгавому нужную сумму, ещё и театрально глаза закатила как бы намекая: «Ох уж эти женщины, что с них взять».

Мужик в бушлате понимающе усмехнулся и кивнул на ящик. Фабиана сунула в отверстие бледнокожую альвисскую кисть и вздрогнула: разряд магии болезненно прошил ладонь.

— О, Хранитель… — зашипела было девушка, но тут же исправилась, вспомнив Берти, — Храните нас, крабовые клешни! В бездну!

Причем говорила она делано-низким голосом. По её же мнению — получалось так себе. Но на счастье плохой актёрской игры пират не заметил и лишь кивнул, чтобы проходили дальше.

На ладони кляксой расплылась фиолетовая метка, отдалённо напоминающая рыбу, страдающую ожирением. Девушка внутренне скривилась — она даже на первом курсе лучше делала «визуалки». Но местного артефактора видимо мало заботила эстетическая красота отметины.

— Да успокойся ты! — шикнула Фабиана на ведьму, когда они отошли подальше от пропускного пункта. — Всё уже. Мы прошли. Мы на острове.

Сибель никак не хотела отпускать локоть альвиса, за который вцепилась мёртвой хваткой.

— Послушай, — продолжила говорить Фабиана, — нужно придерживаться плана.

— Как ты можешь быть такой спокойной?

— Я потеряла любовь, семью, поплыла на другой конец света, попала в руки пиратов, видела трупы своих друзей, меня чуть не обесчестили, а в конце этого списка — вовсе умерла! Теперь вот живу в теле мужчины… После такого контрольный пост — ерунда. Рыжебородый боцман с нашего корабля пугал меня значительно больше. Слава Хранителям, он с нами не увязался. Давай, Сибель, возьми себя в руки. Посмотри вокруг, никому ты здесь не нужна. Местные ценят только звон монет.

— И это большая проблема, ведь мы почти все деньги отдали за вход. Как мы теперь наймём другой корабль? Как?!

— Ты же говорила, что для тебя честь не главное, — Фабиана игриво подтолкнула спутницу. — Так может, соблазнишь какого-нибудь капитана?

Попытка вытянуть Сибель из почти истеричного состояния с треском провалилась. Ведьма шутки не оценила, выпустила локоть альвиса и поджала губы:

— А может, лучше ты выполнишь то, зачем сюда прибыл, альвис Ноар? Давай, отправляйся в Мёртвую Пустошь. Принеси Мо то, что она просила. Ах да, ты ведь даже не в курсе, что это.

— Ведьма! — прошептала Фабиана.

— Шипишь как змея, — огрызнулась Сибель. — Имей в виду, если выдашь меня… Тебе ведь тоже есть, что скрывать, фальшивый Ноар.

Мощёная старой, сколотой брусчаткой дорожка шуршала под ногами мелкими камешками, мусором и уходила вверх по склону. Вокруг тянулись кривые, неухоженные заросли самшита. Фабиане вспомнился рассказ Ливемсира, как эльф восторженно отзывался об этом некогда процветающем острове. Отголоски былого величия Изола-неббиосы проступали сквозь пыль времён: полуразрушенные строения из крупных каменных блоков, увитые плющом, вынужденно соседствовали с неказистыми деревянными постройками, возведёнными после порождения Пустоши. Даже эта выщербленная дорога наверняка раньше была крупным трактом, по которому сновали повозки торговцев.

[Остров Дохлого Кита, владения пиратов / Сибель Блумель]

Пока Фабиана мыслями окунулась в прошлое, Сибель размышляла о будущем. И срок его ограничивался неделей. Всего семь дней действовала метка, разрешающая пребывание на острове. Затем следовало либо её обновить за очередной десяток монет с человека, либо убраться с Кита. Были ещё какие-то варианты, что пробубнил плюгавый мужик, но обрывки невнятных фраз пугали словами «вечное услужение», «пожизненное заключение»…

Итак, у них была неделя, чтобы найти корабль, отплывающий в западные земли.

— «А если не найдем? Если никто в ту сторону не собирается? Что мы будем делать? Швахх!» — Сибель споткнулась о неровный дорожный камень. Неволей снова вспомнился Ярро, — «он бы поддержал под локоть… Лишь бы ты не ошибся, когда рассказывал воспоминания Ноара о таверне со скрещенными кинжалами. Хоть бы Фабиану приняли за тебя и помогли убраться отсюда…»

Ведьме безумно хотелось, чтобы Ярро был сейчас рядом с ней, спрятал в своих объятиях, тепло прошептал на ухо мягкие успокаивающие слова… Но его здесь не было.

[Остров Дохлого Кита, владения пиратов / Фабиана Сотье]

— Дуб! — воскликнула Фабиана, а идущие чуть впереди неопрятного вида мужики оглянулись.

— Что, дуб?

— Смотри. Не клён и не сосна, это — дуб. Ты же говорила про дерево повешанных.

— Висельников, — поправил один из мужиков и толкнул мыском стоптанного сапога жёлудь. — Дуб висельников. На его ветвях помещается в аккурат одиннадцать петель. Забавная смерть.

— Что в смерти забавного? — приподняла светлую альвисскую бровь Фабиана.

— Можно трепыхаться на верёвке и одновременно наслаждаться видами.

Мужики громко заржали. А вид и вправду был красив: до самого горизонта простиралась лазурная гладь моря. Мощёный тракт сбегал вниз по склону холма, тянулся светлой полосой мимо малоэтажных построек и хуторков, терялся в сером тумане, а потом вновь выныривал тонкой нитью на пологом куске суши. Ливемсир говорил, что раньше остров состоял из семи холмов, теперь же над поверхностью возвышались жалкие остатки суши, по форме напоминающие тело кита.

Из мыслей Фабиану выдернул противный запах прокисших ягод.

— На, хлебни, — один из мужиков протянул альвису заляпанную флягу, продери глотку, а то пищишь как баба.

Фабиана едва сдержала брезгливую гримасу, лихорадочно соображая, как бы деликатно отказаться от дурно пахнущей браги, своим амбре вызывающей рвотные позывы, и при этом не встрять в конфликт. Но мужик вдруг резко схватился за живот:

— Вот собака сутулая! Говорил же, что рагу смердит! А ты: «оно свежее, ешь», — он разогнулся и впечатал кулак в щетинистую скулу рядом стоящего парня. Тот в долгу не остался, но Фабиана и Сибель ждать исхода драки не стали.

— Повезло то как, — поделилась впечатлениями Фабиана, когда они спустились с холма и шли вдоль ряда покосившихся домишек, со дворов которых доносилось кудахтанье кур и визг свиней. — Я бы ни за что не стала пить это сомнительное пойло, да ещё и из грязных пиратских рук!

— Вряд ли здесь найдутся для тебя фужеры на тонких хрустальных ножках с выдержанным вином. Да и виноградников я здесь не вижу.

— А раньше — были. И вино, и виноградники, и фужеры. Когда-то это был прекрасный остров.

— Ты можешь и дальше наслаждаться воображаемыми красотами, но я вижу пиратские владения, пустые карманы и отсутствие возможности уплыть отсюда, — проворчала ведьма, — остаётся только уповать на то, что у твоего нового тела были здесь хорошие связи, и нам помогут. Но надежда на это такая же дохлая, как сам Кит.

— Мы справимся. Да помогут нам Хранители!

— Да к шваххам твоих Хранителей! Они тебя не слышат. Иначе ты бы сейчас нежилась дома на благородных маирских перинах.

— У меня больше нет дома. И меня самой нет. Но Хранители мне дали вторую жизнь!

— Не они, а я! — Сибель вздёрнула подбородок. — И я должна дать тебе кое-что ещё. Muicuaf, tussis wheeze. Muicuaf, wheeze vox. А то и правда, пищишь как баба.

Фабиана поперхнулась, будто воздух враз стал песком и оброс шипами. Он драл горло с каждым вздохом. Бледными руками альвис схватился за покосившийся забор и надсадно закашлялся. Сиплые хрипы раздирали лёгкие и никак не прекращались.

Из дома выскочила всклокоченная женщина, схватила прислоненные к стене вилы с ошмётками налипшего сена и заорала на Фабиану:

— Убирайся прочь! Не то заколю!

Приближаясь, фурия одной рукой задрала серый застиранный подол, выставляя на обозрение широкие панталоны, и прикрыла им нос и рот, другой же рукой перехватила вилы и ткнула черенком альвиса в грудь.

— Пшёл отсюда, чахоточный!

Фабиана взвыла от боли, но приступ кашля резко оборвался. Она шагнула к стоявшей рядом Сибель:

— Ах ты ве…

Остаток опасного слова потонул в звонкой пощёчине. Зелёные ведьминские глаза яростно сверкали, похлеще разрядов грозовой магии. Не успела Фабиана схватиться за горящую щёку, как в бок вторично уткнулся черенок вил:

— Убирайся, сказала! — продолжала вопить женщина.

— Сгинь в бездну! — совсем не благородно рявкнула Фабиана.

— Вот теперь то, что надо, — заверила Сибель и поспешила дальше по улице.

— Что — надо? Зачем ты это сделала? — Фабиана двинулась следом, — я слышала, ты шептала проклятие. Да погоди же ты! Ведьма!

Сибель резко остановилась и схватила альвиса за рубашку, смяв ткань в кулаках:

— Не смей произносить это слово! Ясно?! Никогда!

— А ты больше не смей меня проклинать!

— Вот это уж по обстоятельствам. Если понадобится, чтобы ты, альвис Ноар, разговаривал не как мужик, которому защемили хозяйство, то прокляну тебя кашлем. Если надо избежать ссоры, то нашлю расстройство кишечника тем неотёсанным мужланам. Не доставай меня сейчас. Я устала. Проклятия вообще-то тоже изматывают. А ещё меня пугает неизвестность. Вот до боли в коленях пугает.

— Говоришь как старуха.

— Как бабушка Лорен, — поправила Сибель и указала пальцем на покосившуюся вывеску с изображением скрещенных кинжалов, — пришли.

[Остров Дохлого Кита, владения пиратов. Таверна Арби / Фабиана Сотье]

В таверну Фабиана вошла, распрямив плечи, но сморщив нос. Спёртый воздух был щедро приправлен запахами горелого мяса, топлёного жира и портков конюха Ухиля, которые благородная маира Сотье однажды стащила из коморки для слуг. На спор, конечно. Младшая сестра уже тогда во многом превосходила Фабиану: часто побеждала в детских играх, лучше вышивала, владела гораздо большим магическим потенциалом…

— «Не удивительно, что и Ильсир достался тебе», — отстранённо подумала Фабиана.

Сибель мялась позади альвиса, готовая швыряться проклятиями. Ещё перед тем, как войти в дверь, девушки составили бесхитростный план — пройти внутрь, занять неприметный столик, осмотреться и аккуратно поговорить с хозяином таверны. А если что-то пойдёт не так — скрутить всем животы и бежать прочь.

Но этот план мгновенно рухнул под весом двух подавальщиц, которые с радостным визгом повисли на альвисе.

— Ноар, как же я скучала!

— Почему не зашёл в прошлый раз? — надула губы рыжая девица.

— Старый Циретей сказал, что ты был на острове, остановился у него и… — понизила голос вторая девушка, — будто с женой был. Это правда? Ты женился?

— На той альвиссе, что вечно таскалась за тобой хвостом, да?

Фабиане стало дурно от потока вопросов и обилия запахов, к которым примешались удушливые цветочные ноты дешёвой парфюмерии. То, как подавальщицы бесцеремонно вторглись в личное пространство — обескураживало. Но ещё хуже было от их наглых прикосновений, неуместных поглаживаний и ощупываний.

— Вот бездна! — рявкнула Фабиана, обхватила девиц за талии и крутанула от себя в разные стороны, словно в танце «Майлона-ле».

Те по инерции пробежали несколько шагов вперёд. Рыжая не удержалась на ногах и плюхнулась на колени к одному из посетителей таверны. Он тут же сомкнул объятия и сально прошёлся взглядом по аппетитно колыхающейся груди неожиданного подарка. Тёмненькая девушка оказалась более проворной — неожиданную пробежку закончила изящными па, соответствующими этому танцу, и финальным штрихом присела в лёгком реверансе. Чем вызвала у Фабианы новую волну недоумения, потому как движения девушки были насквозь пропитаны манерами, прививающимися благородным девицам с раннего детства. Тем абсурднее было видеть её меж заляпанных столов вонючей пиратской таверны.

Сибель растерялась от столь радушного приёма не меньше альвиса и случайно не сдержала заготовленное проклятие. Ближайший столик разразился синхронной икотой. На вопросительный взгляд альвиса ведьма лишь округлила зелёные глаза.

— Ноар! — по таверне грузно «плыл» пузом вперёд владелец. — Ты ли это? Куда патлы свои девал? Еле признал тебя.

Мелкие вспышки чужого сознания показывали Фабиане этого мужчину то в одной рубахе, то в другой. Вокруг менялись лица посетителей. Но неизменно крупный мужчина двигался между столиков неторопливой тяжёлой походкой.

— Арби! — ответно воскликнула Фабиана и уверенно зашагала на встречу, мысленно посылая благодарность Хранителям, что своевременно подкинули нужное воспоминание. Вместе с именем всплыли и дружелюбные чувства к Арби.

Сибель не отставала ни на шаг, полностью положившись на Фабиану. После приветственных похлопываний по спинам и рукопожатий, альвис представил Сибель, как свою помощницу. Арби мазанул взглядом по фигуре ведьмы:

— Эй, Рози! Этой клади побольше мяса в похлёбку! — крикнул он куда-то через плечо, указал пальцем на Сибель и уже тише пояснил: — тощая, как задница воблы.

Затем он пригласил гостей в покои, которые находились этажом выше.

— Располагайся, Ноар. Эта комната за тобой, как и договаривались.

Девушки окинули взглядом небольшое мрачное помещение с грязным круглым окошком, одной кроватью и шкафом из лилового дерева.

— Но смею напомнить, — прервал осмотр густой бас, — что через два месяца истекает срок аренды. Продлевать будешь? Лучше бы заранее решить. А то знаешь, заезжих всё больше становится. Не Кит, а проходной двор.

— Тебе ли жаловаться, Арби? — Фабиана в который раз хлопнула мужчину по широкой спине, — больше посетителей — больше прибыль.

— Больше драк, сломанных столов и брюхатых девок, — проворчал владелец заведения, — продлим ещё на годик вперёд наше плотное сотрудничество?

— Конечно, конечно, — закивал альвис.

— С тобой приятно иметь дело, Ноар. А то знаешь, до меня дошли слухи про Циретея. В последний раз ты остановился у него, — между густых чёрных бровей Арби проявилась вертикальная складка, — что за дела у тебя с тем прохвостом?

— Так уж вышло. Случайность, — Фабиана силилась вспомнить ещё хоть что-то, но разум тела молчал. А хозяин таверны выжидательно буравил взглядом.

— Это было желание альвиссы, — пришла на помощь Сибель.

— Ну да, точно, — Фабиана благодарно кивнула ведьме, — я не мог ей не уступить. Так уж вышло. Но теперь та история в прошлом. Абри, моя помощница очень устала, ей бы прилечь. Да и мне нужно разобраться с кое-какими делами…

— Понял, понял. Вы тут занимайтесь… делами. Только полегче, этой старушке второй десяток пошёл, — Арби кивнул на кровать, хлопнул Фабиану по плечу тяжёлой пятернёй, — а я пока новый договор об аренде подготовлю.

— Сибе-е-ель, — простонала Фабиана, когда за Арби закрылась дверь и стихли на лестнице грузные шаги. — У меня все внутренности трясутся. Думала, он меня раскусит. И что за дурацкая привычка лупить по спинам? У меня всё болит. Всё! Тело, голова, рёбра… И лёгкие горят из-за тебя!

Альвис опустился на кровать и зарылся лицом в подушку.

— Я могу помочь…

— Ой, вот не надо больше проклятий, ладно? — пробубнила Фабиана. Нервное напряжение, которое она так тщательно прятала в глубине себя, выплеснулось в подушку невнятными молитвами Хранителям. Девушка не заметила, как провалилась в беспокойную дрёму. Сквозь калейдоскоп бессвязных картинок прорывался невнятный ведьминский шёпот. Он журчал весенним ручейком, успокаивал, приносил долгожданный покой.

[Остров Дохлого Кита, владения пиратов / Сибель Блумель]

Сибель отпустила руку альвиса, только когда поняла, что он, наконец, заснул безмятежным сном. Девушка вытянула из него болевые очаги, оставив лишь небольшое поражение голосовых связок. С каждым разом целительство давалось ведьме всё лучше.

— Бабушка Лорен бы мной гордилась.

Вот только Сибель и сама чувствовала себя разбитой и опустошённой: столько проклятий за утро, постоянный душащий страх, ещё и целительство. Девушка задвинула хлипкую на вид щеколду на двери. На всякий случай придвинула стул, а на его спинку водрузила гранёный стакан, что нашёлся в шкафу. Старые привычки — если кто войдёт, то разбившийся стакан даст об этом знать. Сибель достала из под юбки прихваченный с корабля кутласс, хотела спрятать в лиловом шкафу, но подумав, оставила в изголовье кровати. Только после этого прижалась к тёплому боку альвиса и закрыла глаза.

Ей снилось озеро, переливающееся всеми оттенками розового, кислые луковицы камелвы и Ярро, сидящий на скамье утлой лодки и вдохновенно рассказывающий про свой техногенный мир.

Глава 22

[Дохлый Кит, владения пиратов / Анарендил Душа Леса]

«Рассветный луч» сел на мель в туманной бухте. Ярослав до измождения и тошноты копался в анналах чужой памяти, пока не нашёл нужные сведения. Он указывал направление, эльф правил ветром. Заходить на Кит с хвоста было очень рискованно, зато бесплатно. Не имея в карманах и гнутого медяка о главном входе мечтать не приходилось. Редкие смельчаки подплывали с запада, и лишь треть из них преодолевала затопленную серым туманом хвостовую часть острова.

Острый эльфийский слух улавливал лишь чваканье ила под подошвой сапог, но все внутренние инстинкты вопили об опасности. Она словно забралась под кожу и жалила нервы. Расползающееся безмолвие давило на двух путников, но те упорно шли вперёд. С каждым шагом почва обретала твёрдость, а мгла нехотя распадалась на грязно-серые клочья, разжимала прохладные объятия.

Последние два десятка шагов Ярослав и Анарендил пробежали, словно кто-то мог накинуться сзади и уволочь назад, прочь от спасительного света.

Мог, конечно, мог.

Заблудшие души тщательно хранили свои территории.

Но путникам повезло. Они с радостью окунулись в розовые лучи заходящего солнца. Эльф запоздало схватился за ноющее бедро и повалился в сочную зелёную траву. Ладонями он ласково провёл по земле, с наслаждением впитывая кончиками пальцев природную магию. В воздухе сплелись ароматы медового клевера, морской соли и Йолли… Пахло домом. Прикрыв веки, Анарендил мог бы обмануться. Но серая мгла, густо застилающая низину Китового хвоста, возвращала в реальность.

Ярро неустанно проклинал всё подряд: этот мир, мерзкий туман, слабое женское тело, блаженную улыбку на лице посла. Но Ярро ведьмаком не был, а потому эти чертыхания так и оставались безобидно висеть в вечернем воздухе. Маира Сотье поправила шляпу, что надёжно укрывала волосы. Анарендил не позволил их отрезать, ещё на корабле сам заплёл в замысловатые косы и ловко спрятал под шляпой. Ярро был слишком измотан, чтобы спорить ещё и об этом, однако не упускал возможности поворчать:

— Дались тебе эти мудрёные шевелюры. Твой личный фетиш, да? Видел бы ты, во что я превратил голову альвиса…

Анарендил неодобрительно хмыкал. Он поддерживал девушку под руку, хоть Ярро и беспрестанно возмущался этим фактом. С каждым шагом иномирянин кряхтел, сопел и жаловался на незримое давление, на то, как путается его разум в образах чужих реальностей. Изнеженное тело благородной маиры, неподготовленное к долгим пешим походам по негостеприимным землям, отзывалось болью в ногах, спотыкалось, норовило упасть.

Эльф же наоборот, чувствовал себя всё лучше. Впитывал рассыпанные в воздухе частицы энергии леса, травы, земли. Ощущал, как неторопливо заполняется его внутренний резерв. Исцеляющее заклинание вошло в полную силу и окончательно развеяло боль в бедре.

До ближайшего селения путники добрались глубокой ночью. Темнота удачно скрадывала их силуэты, позволяла миновать ненужные и опасные встречи с местными.

— Сюда, — Ярро свернул с неровной мощёной дороги в сторону каменных развалин, — здесь была мельница. Когда-то.

Анарендил и сам видел очертания старинных жерновов, на которые опёрлась ладонями маира Сотье. Парень, заточённый в женском теле, тяжело хватал ртом воздух. Чужие воспоминания выматывали его, но без них было не обойтись. Остатки восстанавливающего зелья путники выпили ещё на «Рассветном луче», перед тем как ступить в туман, и теперь эльф мог помочь только одним способом. А иначе далеко они не уйдут.

Анарендил бесшумно подошёл сзади и обхватил маиру под грудью.

— Какого чёрта ты творишь!? — дёрнулся иномирянин, но ослабевшее тело не смогло вырваться из цепкого захвата.

— Dinen, Yarro, dinen, — мягко произнёс эльф ему на ухо. — Gilgalad thilia, silme, isilme faina. Аnta vala lome, anta vala tavaril[5]…

— Лапы убери, извращенец!

Анарендил певуче растягивал гласные. Его голос с каждым словом наливался незримой силой, окутывал Ярослава прохладным коконом природной магии, расслаблял тело, лёгким ветерком ласкал девичью кожу. Мелодичные напевы осторожно высвобождали перегруженный разум. Вскоре Ярро перестал сопротивляться, затих. Затем и вовсе откинулся назад, прижимаясь лопатками к груди эльфа, отдаваясь волнам умиротворения и спокойствия.

Их дыхание вошло в единый ритм. Во рту появился тонкий привкус скошенной травы, оттенённый терпкой горчинкой дубовой рощи.

Анарендил медленно, не нарушая гармонии, разомкнул руки. Одну ладонь спустил чуть ниже живота маиры. Вторую, плавно скользя по девичьему телу, переместил выше её груди, пальцами коснулся выпирающих ключиц. Он призывал потоки ночи и направлял их туда, где хранится душа и туда, где зарождается жизнь.

Постепенно тягучие напевы становились тише. Магия момента таяла.

Анарендил отстранился первым и придержал под локоть пошатнувшуюся маиру.

— Как себя чувствуешь?

— И хорошо, и плохо, — тихо отозвался Ярро, отстраняясь. — Что ты сделал? Что это вообще было?

— Я пропустил через себя силу природы и влил её в твоё тело.

— И не упустил шанса меня облапать, — буркнул себе под нос иномирянин. Он чувствовал себя заметно лучше, бодрее, словно проспал несколько часов. В тоже время ему претила мысль о том, что его касались мужские руки. Пусть даже эльфийские и пусть даже не совсем его, а тела, которое он занимает… — Временно. Всё это временно. Я найду Сибель и вернусь назад. С твоей помощью она сделает всё правильно. Должна.

— Я вижу ход твоих мыслей, — эльф смахнул пыль с жернова коротким заклинанием и присел на край, — у каждого из нас своя цель. Но чёрная магия запрещена. Ты вернёшься в свой мир, а ведьма будет передана инквизам за совершённый ритуал. Ты готов взять ответственность на себя за её гибель?

— Уже само её существование губительно. В этом вина ваших законов, а не моя. У нас вот времена инквизиторов и всей этой ведьминской дичи остались в прошлых веках. Будь у меня возможность, я бы забрал Сибель в свой мир.

— Даже так?

— Видел бы ты как сверкали её колдовские глазища, когда я рассказывал о самолётах. Зелёные, кстати, но не как у тебя. А такие, как у кошек в темноте. Ведьминские. Да-а-а. — выдохнул Ярро. — Сибель бы в моём мире понравилось. Но вряд ли это возможно… Она хотела попасть в эльфийские земли, чтобы ей запечатали магию и она смогла бы жить, как обычный человек.

— Мы не всемогущи, Ярро. Да, у нас есть храмовники, которые обладают достаточными знаниями для проведения обряда шести печатей. Но ведьма должна обладать сильным духом. Проблема в том, что слабые не выживают после обряда, их душа выгорает вместе с чёрным даром. А сильные к нам не идут. Они горды, упрямы и хорошо прячутся. Но инквизы не расслабляются. Что скажешь, Ярро, твоя Сибель сильна духом?

Ярро отрицательно покачал головой:

— Истеричка.

Он махнул рукой. Затем опустился на колени и долго шарил рукой под жерновом, пока, наконец, не нащупал тугой кисет.

В его памяти в схроне под жерновом было припрятано четыре таких мешочка с монетами. Он сам их туда клал. Вернее не он, а настоящий альвис — Ноар. Перед внутренним взором быстро сменялись лица. Ярро не углублялся в имена и отношения, потому что чужие воспоминания отнимали много энергии. Он лишь озвучивал ключевые моменты. И по сему выходило, что приближённые к Ноару люди изрядно опустошили этот схрон. Оставалось только надеяться, что найденных монет хватит. Ведь долго задерживаться на Ките путники не собирались.

— Так, дальше у нас по плану Циретей, — резюмировал посол.

— Та ещё козлина, — поморщился Ярро. — Но без меток на острове никак нельзя.

— Значит, у нас нет выбора. Идём.

Глава 23

[Дохлый Кит, северная рыночная площадь. Владения пиратов / Фабиана Сотье]

Грязное мутное окно нехотя впускало зарю в небольшую комнату на втором этаже таверны. Из щели под дверью навязчиво тянуло жареным луком. Фабиана сморщила нос и принялась разглядывать мелкие частички пыли, что кружились в утренних лучах. Девушка покосилась на жавшуюся к ней ведьму и пригладила пучок её волос, щекотавший шею. Выходило, что они проспали без малого сутки.

Следовало хорошенько обдумать дальнейшие действия. Где найти корабль, что пойдёт на запад? С кем лучше договориться? А к кому подходить опасно?

Ответы на эти вопросы могла бы подсказать память настоящего хозяина тела. Глубоко вздохнув, Фабиана прикрыла глаза… И погрузилась в монотонный гул сигналов автомобилей, застрявших в пробке на перекрестке. Сломанный светофор беспрерывно мигал жёлтым. Двое мужчин переругивались, не стесняясь в выражениях. Вокруг шли люди, опустив головы и уткнувшись в экраны смартфонов…

Фабиана дернулась, выныривая из воспоминания иномирянина. Она отмахнулась от него, как от чего-то шумного и назойливого и совершенно, абсолютно непонятного. Лишь шестая попытка самокопания привела куда нужно — на остров Дохлого Кита.

Желудок ныл под тяжестью жирной переперченой яичницы, щедро начинённой жареным луком и шкварками. После скромных рыбных похлёбок на «Хвосте дракона» завтрак, поданный Рози, вызвал тяжесть и изжогу.

Ворча себе под нос, то и дело поглаживая живот, Фабиана добралась до рыночной площади. Именно здесь стоило искать Кнута Нам-Бо. Арби хоть и был в дружественных отношениях с альвисом, но оставался всего лишь владельцем таверны. Он мог предложить кров, еду, брагу и женщин, но не корабль. А вот Кнут Нам-Бо владел на Ките северным рынком и семью кораблями. Этот человек был таким же жирным, как яичница Рози и таким же противным, как изжога после всё той же яичницы.

Рыночная площадь была что и в Сивелле или Рехии — самой обычной, наполненной палатками, прилавками с товарами и резкими выкриками торговок. С одной лишь разницей: теперь вместо привычного: «светлого дня, добрая маира, не желаете ли свежих яблок?», она слышала иное.

— Эй, красавчик! — проорала Фабиане очередная торговка, — вяленый кальмар специально для тебя! Бери! Эй, ну куда же ты? Только сегодня два кальмара по цене трёх! Не проходи мимо!

Фабиана ускорила шаг, но в спину всё равно долетело:

— Добавишь ещё три медяка сверху и я твоя! Ладно — два! Красавчик?!

Торговые ряды петляли, женщины неустанно навязывали свой товар. Мужчины громогласно с ними спорили и с довольными ухмылками на пиратских рожах получали желаемое, нередко — в глубине палаток.

Фабиана стискивала зубы, старалась не смотреть по сторонам и упорно пробиралась вперёд, пока, наконец, не вывалилась из суеты на открытое пространство. Именно эта часть рынка принадлежала Нам-Бо. Только теперь Фабиана поняла — почему его прозвали Кнутом.

Вместо визгливых голосов торговок над площадью висели стоны, полные отчаяния и боли, которые со свистом рассекались ударами хлыстов. Грязные, ободранные люди стояли на деревянных помостах, прикованные цепями к железным перилам. Фиолетовые искры грозовой магии потрескивали на звеньях от малейшего движения и «кусали» узников. Фабиана потёрла пальцем свою метку, вспомнив болезненный разряд, что прошил её ладонь.

Хотелось убежать, спрятаться от этого кошмара, забраться с ногами в высокое кресло отца, что стояло перед камином в родовом имении и стереть из памяти перекошенные болью лица… Или забрать кутласс, что утром Сибель спрятала в лиловом шкафу и неистово перерубить им все искрящиеся цепи, намотать кнуты на шеи жестоких надсмотрщиков…

Невольничий рынок, развернувшийся прямо под носом Объеденного Краевого Совета пугал своей масштабностью и страданиями людей. Когда хлёсткий удар вспорол кожу на спине крепкого мужчины, одетого в одни лишь брюки и сапоги последней моды по меркам Верхней Рехии, Фабиана поняла две вещи. Во-первых, узники захвачены из Рехии, Сивеллы, может и Рогранта. А во-вторых, завтрак-таки попросился наружу.

Больше часа Фабиана бродила меж рядов с живым товаром, чаще смотря под ноги, лишь бы не сталкиваться с умоляющими взглядами. Единожды спросила у одного из надсмотрщиков, где найти Нам-Бо, за что была бесцеремонно схвачена за руки и проверена на наличие метки.

— «Не будь этой уродливой кляксы на ладони — стоять и мне в цепях! О, Хранители! Сжальтесь, не оставьте! Не за себя прошу — за них», — лёгким кивком Фабиана указала на ближайшую группу невольников и замерла.

Женщины, девушки — и совсем юные, и уже шагнувшие в зрелость. Совершенно разные, но одинаково сгорбленные под тяжестью отчаяния и горя. Морской бриз трепал лёгкую, полупрозрачную ткань их серых туник, открывая чужим сальным взглядам гораздо больше допустимого даже по меркам южных земель.

Фабиана стиснула зубы в бессильной злобе и поспешила отвернуться. Вот только быстро отведённый взгляд успел зацепиться за густую пшеничную косу.

— «Нет, нет, нет! О, Хранители!»

Узница невидящим взором глядела вдаль, поверх голов надсмотрщиков, покупателей и зевак. На её щеках не просыхали дорожки от слёз. Коса покоилась на плече девушки, в тщетной попытке прикрыть багряно-жёлтый синяк.

— Хороша девка, да? — хмыкнули рядом.

Фабиана вздрогнула, обернулась и уткнулась взглядом в медную брошь в виде кнута. Девушка до сих пор не могла избавиться от ощущения дискомфорта из-за высокого роста её нового тела. Но даже альвис едва доставал этому надсмотрщику до подбородка.

— Товар свежий, на днях завезли. Ты не смотри, что руки у неё тощие, зато глянь, какая задница… А ну повернись, — зычно гаркнул надсмотрщик. Визгливо запела плеть, опустившись рядом с босыми ступнями узницы. Девушка дёрнулась, мазанула по альвису взглядом, полным страха и ненависти и медленно, словно сломанная деревянная кукла повернулась спиной. Искры на ее браслетах трещали и жалили кожу запястий.

— У-у-у, сочная корма, — причмокнул кто-то из зевак.

— Почём девка? — поинтересовался из толпы другой голос.

— Двенадцать золотых, — возвестил надсмотрщик.

Среди пиратов разнеслась волна возмущения:

— Чтоб тебе морским червём подавиться!

— Двенадцать золотом! Да в бездну!

— Эта девка стоит дороже входа на Кит!

Но чутье надсмотрщика с первого взгляда определило реального покупателя — лицо альвиса, стоящего перед ним выражало крайнюю заинтересованность. А значит, с обычных шести золотых смело можно было поднимать до двенадцати.

— Так что? Берёшь? — надсмотрщик скрутил кнут в кольцо. — Ладно, ладно, друг. Одиннадцать золотом и четыре медяка. Это крайняя цена.

Глава 24

[Дохлый Кит, старая библиотека. Владения пиратов / Сибель Блумель]

— Метку! — рявкнул жилистый мужик в распахнутой рубашке. На поясе у него висели короткие мечи, а на шее — шнурок с акульими зубами.

Сибель вскинула руку, раскрыв ладонь прямо перед его лицом. Мужчина коротко хмыкнул, кивнул, чтобы проходила дальше.

— «Библиотека, швахх бы её побрал! Самое безопасное место на острове. Ну коне-е-ечно! Вот только упомянуть забыли, что до неё еще дойти надо! Швахх, швахх, швахх!», — отойдя на десяток шагов, ведьма обернулась и шепнула в спину мужчины икотное заклинание.

Не сдержалась. Да надоело потому что. Каждый пятый встречный норовил проверить её метку. Сибель поначалу пугалась, показывала дрожащую руку с кривым изображением фиолетовой рыбины. Но после пятнадцатой проверки страх перерос в раздражение. Девушка понимала, что пираты с лёгкостью определяли в ней чужестранку и считали своим долгом проверить пропуск. Хотя, это же пираты. Не о долгах речь, а о выгоде. Нелегальную девицу можно было забрать в личное пользование, сдать в управу или продать.

Сибель не прошла ещё и половины пути, а была зла хуже самого красного швахха. Да и желудок призывно урчал, требуя пищи. Нормальной. Завтрак Рози, щедро начинённый жирными шкварками, Сибель расковыряла вилкой и незаметно скормила двум плешивым котам, что обтирались под столом. Арби похвалил её за опустевшую тарелку, а альвиса привычно хлопнул по спине, от чего тот едва не подавился. Хозяин таверны присоединился к обсуждению и крайне удивился, что Ноар собрался идти к Нам-Бо со своей помощницей.

Чтобы скрыть свою неосведомлённость Фабиана сочинила историю про неудачную драку, где её тело огребло тумаков по затылку и слегка повредило память. Арби по доброте душевной и за шесть медяков сверху настоятельно рекомендовал альвису идти к Нам-Бо одному:

— Своих женщин Кнуту лучше не показывать, тем более симпатичных. Лучше отправь помощницу к Тару, как раз успеет записаться в Утреннюю Книгу.

После аккуратных расспросов девушки выяснили, что Тар — это Тар-Сурион Ринга Ломе, смотритель дома запрещённых книг, или, проще говоря, владелец пиратской библиотеки. Через него следовало записаться на приём к хозяину острова — Крэйгу, у которого, естественно, кораблей было в разы больше, чем у Кнута. Резервный вариант, на тот случай, если с Кнутом не выгорит. Да и со слов Арби Крэйг и Ноар были знакомы, поэтому шансы на положительный исход возрастали.

— Позвольте вашу руку, — непривычно вежливо раздалось рядом.

Прямо на земле, прижавшись спиной к большому валуну, сидел дряхлый старик.

— Да подавись, — прошипела сквозь зубы Сибель и показала открытую ладонь.

Цепкие крючковатые пальцы сомкнулись на её запястье. Морщинистое, иссушенное южным солнцем лицо выражало глубокую задумчивость. Левый глаз с бельмом взирал куда-то в куст самшита, а правый вперился в метку и застыл.

— Всё рассмотрели? — раздраженно спросила Сибель, — могу я идти?

Но старик не отвечал, словно превратился в статую. Спустя несколько долгих секунд старческие пальцы разжались и его рука безвольно плюхнулась вдоль тела. Казалось, он даже дышать перестал.

— Вы в порядке? — злость девушки сменилась смутным беспокойством. Сибель легонько потрясла старика за плечо. — Эй! Вы часом не померли?

— Красивый мотылёк, да глупый, — вдруг произнёс скрипучий голос, при этом всё тело так и осталось неподвижным. Лишь едва заметно шевелились обветренные губы, — голубая смерть за спиной, а впереди мёд янтаря. Заманчивый, сладкий… Но лапки прилипнут, крылья сгорят. Плохая судьба, — старик мгновенье помолчал и рявкнул: — погибель!

Сибель отшатнулась от сумасшедшего, но старческая рука взмахнула вверх:

— Есть и другой путь. Дашь золотой — посмотрю.

Девушка застыла в недоумении. Слова старика казались бессмысленным бредом. Но голубая смерть… Почему перед внутренним взором Сибель возник камзол инквиза? Голубой, как ясное небо.

То ли пристальный взгляд странного ведуна, то ли желание услышать хоть что-то хорошее не дали Сибель уйти. Она протянула сверкнувшую на солнце монету. Одну из семи оставшихся.

— Горный хрусталь, — многозначительно изрёк старик и замолчал.

— Что хрусталь? Что это значит?

— Другой путь.

— И? Мне в горы нужно? Камень искать? Идти-то куда?

Но старик прикрыл глаза и всхрапнул.

— Швахх! Я вам золотой заплатила!

Сибель тронула старца за плечо, тот нехотя открыл правый глаз.

— Красивый мотылёк, да глупый, — пробормотал он и снова погрузился в дрёму.

— Да чтоб тебя… — ведьма хотела добавить какой-нибудь пакостный шёпоток, но окинув взглядом сгорбленную фигуру старца, лишь махнула рукой, — «каждый выживает, как может. А я и вправду глупый мотылёк, раз попалась на такой бесхитростный обман».

Золотой было жаль. Но, наверное, старику нужнее.

— Метку!

— А? А-а. Вот, — Сибель в сотый раз показала кому-то ладонь, — «вчера, когда я шла с альвисом, никто ни разу не спросил про метку. Но стоило мне появиться на улицах Кита одной… Значит ли это, что представителей альвисской расы здесь побаиваются? А вот одинокая девушка кажется лёгкой добычей. Что же, вот вам метка, любуйтесь издали».

Девушка пошла с согнутой в локте рукой, выставляя всем на обозрение фиолетовую рыбу. Рука вскоре затекла, зато с вопросами больше не приставали.

Здание библиотеки располагалось на соседнем холме и дышало былым величием ушедшей эпохи. Сибель ожидала увидеть очередную деревянную постройку, а вместо этого перед ней раскинулся настоящий замок из крупного серого камня. Правое крыло здания было обрушено, но левое казалось хоть и старым, но обитаемым. Узкие стрельчатые окна тянулись вверх по фасаду, а коричневые стебли одеревенелого плюща цепко оплетали зубчатую стену, что соединялась с высокой башней.

Кто-то случайно задел Сибель плечом. Девушка опомнилась, достала из кармана юбки кристальные часы и помянула всех шваххов от чёрных до красных и обратно. Арби сказал, что записаться на аудиенцию к Крэйгу можно лишь утром, а бесконечные проверки меток уже отняли слишком много времени — близился обед. Ведьма поспешила вниз по склону и быстро достигла вздыбленного дугой деревянного моста.

Между двумя холмами клубилась река густого тумана. Дымчатые щупальца вились тонкими струйками, просачивались сквозь щели мостовых досок, где тут же давились пиратскими подошвами. Люди обыденно сновали туда-сюда, занятые мирскими разговорами, спорами, сплетнями. Но сквозь мерный гул повседневной жизни островитян Сибель явственно расслышала тяжёлое дыхание. Волна мурашек прокатилась вдоль позвоночника, распространилась по коже и сгрудилась на запястьях. Каждый шаг по мосту давался всё тяжелее, словно мгла тянула к себе, звала, шептала. Зловещий древний язык ведьм царапал страхом и могильным холодом. Запястья жгло всё сильнее — руническая вязь проснулась, поползла по коже чёрными лентами. Шёпот из тумана перерос в пронзительный визг. Но никто, кроме молодой ведьмы этого не слышал.

Глава 25

[Дохлый Кит, дом ростовщика. Владения пиратов / Ярослав Власов]

Циретей двумя пальцами перебирал гладкие, сточенные водой розовые камешки, нанизанные на кожаный шнурок. Собственно, больше пальцев у него не было. Бывший пират, а ныне глубоко нелюбимый всеми ростовщик расположился в кресле с высокой бордовой спинкой. Люмен под потолком освещал мрачную подвальную комнату, жужжа всеми оттенками фиолетового и запахом озона. Взгляд ростовщика сосредоточился на кучке золотых монет, что лежала на низком столике. Напротив стояли эльф и девица, отчаянно желающая казаться парнем. Но намётанный глаз Циретея ей не обмануть.

— Зачем ставить вам метки, когда тот же Нам-Бо за девку дал бы вдвое больше? Да волосы эльфов нынче пользуются спросом, — бормотал вслух ростовщик. — Но они заявили, что пришли по рекомендации от того бешеного альвиса. Плохо. Крайне плохо. Никто в здравом уме не станет переходить дорогу Ноару Коулдану. Но если всё-таки соврали?..

Ярослава коробил цепкий взгляд Циретея, которым ростовщик с особым интересом рассматривал зону ниже ключиц. Женскую грудь Ярослав стянул лоскутом парусины и надежно спрятал в мужской рубахе широкого кроя, позаимствованную на «Рассветном луче». Но ростовщик не скрывал засаленной ухмылки, обнажающей крепкие белые зубы. Фальшивая маира Сотье скосила взгляд на стоящего рядом эльфа — он держался уверенно и спокойно, словно не их судьба сейчас была в алчных руках прожжённого подлеца.

Секунды текли медленно, как расплавленный воск. Они не поспевали за ускорившимся биением женского сердца. Ярослав нервничал всё сильнее. Кожей чувствовал приближение крупных неприятностей. Когда напряжение в комнате стало почти осязаемым, камешки меж двух пальцев ростовщика замерли. Он принял решение. Тонкие губы разомкнулись, обнажая крупные, едва ли не лошадиные зубы. Грудная клетка поднялась, вбирая порцию воздуха, чтобы на выдохе огласить приговор.

Посол не был бы послом, если б не умел тонко чувствовать именно такие моменты. Нужные, правильные. А потому первое слово Циретея заглушилось звоном монеты, брошенной Анарендилом на стол. Она встала ребром, прокатилась по дуге и завертелась на месте, лаская слух ростовщика самой понятной ему золотой мелодией. К ней присоединилась ещё одна и ещё…

Когда увеличившаяся кучка монет перевесила сомнения ростовщика, Ярослав облегчённо выдохнул и первым сунул руку в ящик. Боль была резкой, как разряд тока, а вместе с ней на ум пришли строчки чёрного юмора из советского стишка:

Дочка спросила у мамы конфетку,

Мама сказала: «Сунь пальцы в розетку»…

После сделки Циретей настоятельно рекомендовал позавтракать в таверне, что располагалась над мрачным подвалом-приёмной. Расценки здесь были под стать хозяину — конские. Но рисковать расположением ростовщика посол не стал и с искусственной, лживой улыбкой согласился.

— И когда ты только успел скрысятничать? — пробурчал Ярослав с набитым ртом, совсем не по-женски орудуя ложкой в тарелке с похлёбкой. — А если б этот хмырь удовлетворился изначальной суммой, оставшиеся монеты ты бы себе зажилил?

Анарендил дохрустел огурцом:

— Мой опыт ведения переговоров насчитывает десятки лет. И подобных пройдох я встречал не раз и не два. Первое и самое простое правило — не показывать и уж тем более не отдавать сразу все деньги.

— Ну, допустим. Так у тебя ещё остались монеты? Если уж ты такой предусмотрительный.

Эльф хитро улыбнулся и взмахнул рукой, подзывая подавальщицу:

— Милая, будь добра ещё по кружке ягодного отвара мне и моему спутнику, — и тише, только для Ярослава добавил, — вернее — спутнице.

Ярослав недовольно скривился.

— Спутнице, — передразнил он эльфа деланно-писклявым голосом. — Ненавижу. Ешь давай быстрее и валим отсюда. Нам ещё до Китовой головы пилить и пилить.

— Ну что за выражения? Ты же благородная маира, где твои манеры? — поддел Ярослава Анарендил.

— Да пошёл ты… — рявкнула девица, переодетая парнем. — Слышь, эльф, не беси меня.

— Ладно, — легко согласился посол, — пока ты прихорашивался в нужнике, я распорядился…

— Прихорашивался? Ты вконец офигел?! — выпалил Ярослав в негодовании и, опомнившись, перешёл на гневный полушёпот, — ты хоть представляешь, что я чувствую? Каково мне, когда привычные действия… привычные части тела отсутствуют… Да я… Да ты…

— Ярро, я верю, что тебе сейчас не просто. Я просто хотел сказать, что велел седлать коней. Так что путь на другой конец острова проделаем с ветерком. Сэкономим полдня, если не больше.

— Коней? Дерьмо!

— Что опять не так? — эльф приподнял светлую бровь.

— Я никогда не ездил верхом.

Анарендил негромко рассмеялся, допил отвар и поднялся из-за стола:

— Ты можешь вытаскивать из чужой памяти мелкие детали, неужели твои руки не вспомнят, как держать вожжи? Верховая езда — один из обязательных уроков, что дают благородным девицам.

[Окрестности Дохлого Кита. Владения пиратов]

Вороные кони домчали путников до той части острова Дохлого Кита, именуемую местными жителями «головой». Каменный мост, что соединял «голову» с «телом» был затоплен серым туманом, сквозь который едва просматривались его контуры. Ярослав зябко передёрнул женскими плечами — хватило ему вчерашних воспоминаний о том, как они пробирались сквозь эту жуть. Лошади нервно всхрапывали и трясли гривами.

— Сюда, — из длинной деревянной постройки выскочил пацан лет тринадцати, — кони по мосту не пройдут. Ведите их сюда.

Он указал рукой вглубь постройки, из которой доносилось нестройное ржание.

— Мы направляемся к Крэйгу, — деловито пояснил Анарендил, — а за коней я заплатил…

— И что? — фыркнул мальчишка, — надо теперь животных гробить? Они и до середины моста не дойдут, как ведьмы сожрут их души.

— А людей ведьмы, значит, не жрут? — спросил Ярослав.

— Людей — нет. Только их души. И только у тех, кто остановится полюбоваться туманом. Мост надо переходить быстро, это все знают.

— Так верхом как раз и будет быстрее.

— У животных души слабые. Их легко оторвать от тела.

— А что, нельзя было мост повыше построить, — не унимался Ярослав, — чтобы безопасно можно было переправляться на ту сторону?

— Вы же к Крэйгу едите — вот у него и спросите. Глядишь, вас и подрядит на строительство.

Пацан тут же схлопотал подзатыльник от подошедшего конюха. Мужчина отправил мальчонку разгребать навоз, а сам повторил путникам те же слова, но с большей долей учтивости.

Анарендил выдал витиеватую эльфийскую брань и спешился, вручив вожжи конюху. Ярославу пришлось сложнее. Хоть эльф и был прав — навыки маиры по управлению живым транспортом проявились должным образом. Но, видимо, Ярослав сделал всё не совсем верно, потому что задница, поясница и бедра нещадно ныли. Он мешком повалился с коня. И если бы не эльфийские руки, во время подхватившие его, целоваться Ярославу с выщербленной брусчаткой.

— Хватит лапать мой зад! — рявкнул он вместо благодарности.

Анарендил отдёрнул руки и возвёл глаза к небу:

— Uquetima, ukarima.

Эльф, не оглядываясь, зашагал по мосту. Серая мгла волновалась, скользила по его сапогам, словно принюхивалась, ощупывала. Ярослав поспешил следом. Снова его охватила тревога, ощущение чужого колючего взгляда холодило кожу. Навязчивое желание взвизгнуть Ярослав злобно придушил в зародыше и ускорил шаг, а потом и вовсе перешёл на бег, обогнав эльфа.

Кожа под меткой все ещё зудела. Ярослав в который раз потёр пальцем фиолетовую чешую кобры, что распласталась на ладони, грозно раздувшая капюшон. Конец змеиного хвоста полз вверх по руке и скручивался в три оборота вокруг запястья. Парень одёрнул рукав длинноватой рубашки, и метка скрылась под тканью.

Разговор не клеился. Ярослав пребывал в дурном настроении — его бесили часто проявляющиеся женские повадки нового тела и воспоминания, которые порой накатывали так внезапно, что он сбивался с шага или спотыкался. Чаще всего перед мысленным взором мелькал эльф Ильсир. Его губы, тянущиеся в прошлом к Фабиане, вызывали у Ярослава приступ тошноты и желание пробить эльфийскому хлыщу по корпусу. Иногда всплывали лица родителей и сестры, были ещё конюхи, кухарки, служанки, имение, академия, храм. Они вызывали блёклые чувства, оттенённые печалью. А вот здоровенный кристалл, испускающий чёрные искры вызывал жгучую ненависть. Что конкретно произошло с Фабианой в храме Ярослав уловить не смог, потому как стоило только сосредоточиться на этом воспоминании, как оно сметалось натиском голого чешуйчатого мужика. По сравнению с субтильным Ильсиром, в этом мужчине чувствовалась сила, мощь и власть.

— Ренди, — обратился Ярослав к спутнику, сократив имя до мало-мальски привычного. Посол хотел было возразить, но подумав, просто махнул рукой. — А у вас тут мужики с чешуёй водятся? Ну такие серебристо-серые с жёлтыми, почти змеиными глазами.

— Райдонс Серый. Он ректор академии магических искусств, где училась маира Сотье. Дракон.

— А-а. Дракон. Всего-то, — кивнул Ярослав, устав удивляться разнообразию этого мира. Он снова углубился в свои мысли, — «сомневаюсь, что дракоша перед всеми студентами голым расхаживает. Что ж, Фабиана, ты выходит с ректором мутила? Но тогда, на кой чёрт тебе сдался Ильсир?»

— Разделимся? — неожиданно предложил Анарендил.

Ярослав вынырнул из своих-чужих мыслей и увидел перед собой развилку и указатель. Узкая тропка уходила влево, а надпись на указателе призывала к чтению в местной библиотеке. Слова были перечёркнуты, а рядом поминались рыбьи потроха во всевозможных позах. Видимо, кто-то очень не любил книги. Да и сами путники читать не собирались, но альвисская память хранила воспоминания о смотрителе и толстой амбарной книге, в которой следовало записываться на приём к правителю.

Основной же тракт вёл в центр головной части острова, то есть туда, где следовало бы искать таверну Арби и Сибель. Ярослав очень надеялся, что именно туда отправится ведьма, поскольку он сам ей рассказал о вывеске со скрещенными кинжалами. И если девушки там не окажется, то для него наступит полный, как бы сказала Сибель, швахх. Где искать какую-нибудь другую ведьму, способную вернуть его домой, Ярослав понятия не имел.

— Удивлён, что ты это предложил.

— Мы оба — заложники своих желаний, Ярро. Ты столь страстно желаешь найти свою ведьму, сколь я — Крэйга. Мы можем ещё долго спорить, куда пойти в первую очередь. А можем разделиться на время. Я запишусь в книгу, узнаю время аудиенции и приду в ту таверну. Там и встретимся. Если надумаешь уйти — оставь записку у владельца. У меня ещё остались золотые Ноара — разделим поровну.

— Всё-таки остались? И много? Слушай, ну ты и жук, эльф.

— Я — посол, — поправил он, — посол Анарендил.

Глава 26

[Дохлый Кит, таверна Арби. Владения пиратов / Фабиана Сотье]

Фабиана стояла у окна и нервно крутила пуговицу на тёмно-коричневом камзоле, который притащила Рози за восемь медяков. За эти деньги жена Арби обещала новую одежду, а принесла…

— Новую! Как бы ни так! — девушка скептически осмотрела выбивающиеся из стежков нитки, — наверняка отняли у тех несчастных, что сейчас стоят на площади в цепях. Пираты… Чтоб их! Чтоб их! Чтоб их акулы загрызли! Всех до единого!

Альвис прошёлся по комнате и вернулся к окну:

— Да где тебя Хранители носят?!

Время шло, а Сибель всё не было. Два золотых, выделенных ведьмой Фабиане, ушли на «бронирование» узницы на три часа. За это время следовало принести остальные девять золотых и четыре медяка, в противном же случае «товар» вновь будет выставлен на торги.

Со слов Арби в библиотеку можно было добраться аж тремя дорогами. Поэтому шансы разминуться с ведьмой были два к одному. Но и просто ждать Фабиана уже не могла. С каждой растворившейся в прошлом минутой таяла и надежда вызволить подругу.

Выждав ещё четверть часа, и оторвав-таки злосчастную пуговицу, альвис решительно выскочил за дверь комнаты.

— «Я только туда и обратно. Бегом, — подбадривала себя девушка и, спускаясь, перепрыгивала через две ступеньки, — вдруг ведьму понесло в читальные залы. Уж где-где, а в доме запрещённых книг наверняка найдется и литература по ведовству. Я бы на месте Сибель не стала упускать такого шанса. Но если она всё-таки вернётся раньше меня, то будет ждать, как и условились. Пробегусь туда и обратно. Я же ничего не теряю…»

Стоило альвису спуститься в зал таверны, как все мысли разом вспорхнули, словно стайка испуганных пичуг и понеслись в обратную сторону.

Фабиана очень даже теряла. Шляпу, честь, совесть… Видеть собственное тело в объятиях полупьяных здоровяков для девушки стало сущим кошмаром. Её тело брыкалось, отбивалось странными, технически поставленными ударами. А ещё оно ругалось на сивельском, альвисском, эльфийском и… русском? Том самом языке, что обрывками всплывал в воспоминаниях. Один из посетителей таверны стоял на четвереньках и зажимал разбитый нос, на лице второго красовались четыре ровные кровоточащие царапины и рассечённая бровь. Но ещё двое были вполне себе здоровы, активно шарили лапами по женскому телу и, смеясь, строили похабные планы на ближайший час.

Фабиана, та, что заперта в теле альвиса, крепко зажмурилась. Эмоции переполняли девушку, ломали изнутри, разбивали ставшее привычным понимание мира. Но открыв глаза её собственное тело не исчезло, а продолжало извиваться змеёй в наглых пиратских руках. В другом конце зала хихикали Рози и одна из подавальщиц. Абри негромко, но грозно отчитывал вторую, рыжую подавальщицу возле бочек с брагой и на красноречивый взгляд альвиса лишь пожал плечами — мол, мужики развлекаются, обычное дело.

Кончики пальцев Фабианы закололо обрывками родной стихийной магии. Сила шла волнами, неправильными всплесками. Но главное — магия отозвалась, наконец-то проснулась после полного опустошения резерва. Фабиана взмахнула бледной альвисской рукой, закрутила воздушный поток и выбила одного из мужиков со скамьи. Падал он вместе с оторванным рукавом своей жертвы.

Следом в альвисской ладони сформировалась алая искра. Она кособоко наращивала силу, неравномерно разгоралась — и вместо сферического пульсара в воздух взмыла рваная пламенная клякса. Огненная магия Фабиане всегда давалась плохо.

[Дохлый Кит, таверна Арби. Владения пиратов / Ярослав Власов]

Ярослав задыхался от гнева, возмущения и бессилия. Если б не подавальщица… Эта недалёкая особа полезла флиртовать к новому посетителю таверны, который душой был парнем, телом — девушкой, а одеждой снова парнем… Рыжая девица в шутку сдернула с него шляпу. Каштановые косички, заплетённые эльфом, рассыпались по плечам. Возможно, Ярослав даже с ними сошёл бы за парня с оригинальной причёской, но следом за ним в таверну ввалился изрядно подпитый тип. Он нахрапом ухватил обеих — и подавальщицу, и псевдомаиру Сотье.

Дальше для Ярослава всё смешалось в дикий ком гадких ощущений и бестолковых попыток отбиться от гнусных приставаний. Хруст чьего-то носа под его локтем воодушевил. И позволил заехать по лицу второму. На периферии зрения Ярослав выхватил рыжую, её оттащил в сторону грузный мужчина — хозяин таверны Арби. Вспышка памяти об этом была крайне некстати и отняла несколько важных секунд в драке, дав преимущество и без того неравным противникам.

Неожиданно один из нападавших свалился со скамьи, сопровождаемый звуком отрываемого рукава. Ярослав тут же двинул ему пяткой под дых. А затем ещё раз. Одновременно с этим и с мерзкими ощущениями домогательств он почувствовал, как мелкие невидимые колючки защекотали изнутри, заполнили вены, впитались в кровь. Внутренняя пустота отступала. И древние слова сами сорвались с губ:

— Raasmiou naasliolerii!

Последний пират получил свою долю справедливости — перекувыркнулся через соседний стол, сметённый древней магией.

— Ноар! — взревел Арби.

Ярослав оглянулся в его сторону, одновременно ощущая неприятную слабость во всем теле.

— Убери, к ядрёным кальмарам, эту дрянь! — владелец таверны смотрел куда-то за плечо Ярослава, — Спалишь мою таверну — убью!

Ярослав недоумённо развернулся и увидел своё промежуточное тело.

Альвис стоял возле лестницы в приталенном коричневом камзоле. Его светлые, почти белые волосы непослушно торчали в разные стороны, в серых глазах полыхали отблески пламени, что металось над ладонью. Огненную магию Ярослав в живую ни разу не видел, но даже ему хватило ума понять — происходит что-то неправильное.

Рядом поднимался с пола пират с расцарапанным лицом, одновременно с ним в душе Ярослава поднималась радость:

— «Нашёл! Нашёл своё бывшее тело. А значит, и Сибель где-то здесь».

Ярослав на радостях двинул пирату правой в челюсть и приветственно кивнул альвису. Тот сжал пальцы в кулак так, что побелели костяшки. Беснующийся комок пламени разлетелся клочками дыма, разнося по таверне подкопчённый флёр.

— Да акулья ж печень! — в таверну вошёл невысокий, но широкоплечий посетитель, — Арби, наконец-то у тебя нормальной жратвой пахнет! Рози, крошка, неужели ты научилась готовить? Давай-ка мне похлёбку, две кружки браги и ту рыжую девицу, как там её… Лора? Дора?

Арби отвлёкся на посетителя, жизнь в таверне вернулась в привычное русло, словно и не было никакой стычки. К Ярославу подбежал альвис, и первое, что он услышал от своего бывшего тела:

— Деньги есть?

Глава 27

[Дохлый Кит, старая библиотека. Владения пиратов / Сибель Блумель]

Тень кипариса не могла полностью скрыть тонкую фигуру девушки, что стояла, прижавшись к стене замка. Каменная кладка холодила спину, успокаивала. Сибель обхватила себя руками и тяжело дышала. Девушка затравленно озиралась по сторонам, но людской поток шёл руслом привычной жизни.

— «Не заметили. Неужели обошлось?»

Руническая вязь на запястьях медленно бледнела, пряталась под кожу. Ведьминская суть отступала в тень хрупкой леди Сибель Блумель. Девушка выждала ещё какое-то время, направилась к высоким дубовым воротам.

За ними располагалась мощёная площадь, центр которой занимал корявый пень, шириной в два обхвата. Бабушка Лорен рассказывала про гигантские деревья, название которых выветрилось у Сибель из памяти. А вот то, что сок этих исполинов обладал целебной силой и очень ценился ведьмами, девушка помнила. К тому же под этими деревьями часто можно было встретить заросли мандрагор. Раньше. Давно. В прошлом.

— Э, малышка! Не меня ждёшь? — хлёсткий удар по заднице заставил Сибель взвизгнуть и резко обернуться.

— Не смейте! — она выставила вперёд ладонь, — у меня метка есть, вы не имеете права!

Молодой парень с кучерявыми вихрами на голове рассмеялся:

— Я много чего имею… и кого. Ты вошла в ворота, а значит теперь ты на моей территории, детка.

Он, нагло улыбаясь, шагнул к Сибель.

— Т-так ты смотритель Т-тар? — она инстинктивно отпрянула от протянутой руки.

С парня вмиг слетела маска вседозволенности и похабщины.

— К Тару, значит, — произнёс он серьёзно, — два золотых.

— Что? — округлила зелёные глаза Сибель.

— Вход в библиотеку — два золотых, — громко возвестил парень, и следом совсем тихо добавил, — но лучше б у тебя их не было.

— Но у меня есть, — ведьма нащупала в кармане две монеты и протянула наглому привратнику, — вот.

— Что ж, твоё право. Тебе туда, — он махнул рукой на башню, что возвышалась над остальными строениями, — правый коридор, вторая дверь, два пролёта вверх.

Сибель коротко кивнула и двинулась в указанном направлении. Вот только за вход в саму башню другой наглый тип потребовал ещё золотой. Девушка попыталась возразить, но натолкнулась на безразличное:

— Не хочешь платить — ты знаешь, где выход.

Пришлось скрепя зубами снова залезть в карман. Только вот сумма неожиданно увеличилась вдвое — за попытку поспорить.

— Это возмутительно!

— Что? Что-то не нравится? — оскалился мужчина.

— «Швахх тебя раздери», — боясь спорить дальше, Сибель отдала монеты и прошмыгнула на лестницу. Но прежде чем подниматься, украдкой оглянулась… Лицо девушки тронула злорадная улыбка, когда в коридоре раздались ругань и громкое бурчание живота наглого поборника.

Отсчитав два пролёта, Сибель оказалась возле старой дубовой двери. В воздухе улавливались запахи сырости и озона. А на двери едва виднелась вырезанная, но почти затертая надпись: «Фарос».

— Маяк? — тихо перевела девушка, — причём здесь маяк? Мне ж в библиотеку надо. Обманул что ли кудрявый мерзавец? Зря только ему золотые отдала!

За неимением других вариантов Сибель потянула за железное кольцо и оказалась вовсе не в библиотеке, а в объятиях очередного прохвоста. Вместе с монетами он заполучил отдавленную сапогом ногу, икоту и едва не прикусил себе язык. Возможно, получил бы больше, но Сибель удалось вывернуться и убежать.

В царство книг девушка влетела разозлённой, с практически опустевшим карманом. Столкновения с очередным мужчиной избежать не удалось, и она невольно вдохнула исходивший от него приятный аромат хвойного леса после дождя. Влажный, терпкий, свежий. Запах мгновенно перенёс Сибель на несколько лет назад…

Бабушка Лорен сидела на стволе поваленной сосны. На её коленях стояла плетёная корзина с кореньями, что собрала Сибель.

— Этот не годится, посмотри, Сиби, основание слишком толстое — значит совсем старый. Пользы от него не будет. И вот здесь, гляди, изъеден жуками — отбрасываем…

— Кхм-кхм, — раздалось над ухом.

Воспоминание испуганно дрогнуло и развеялось, оставляя девушку наедине с тёмным мужским камзолом, в который она упёрлась лбом, носом и грудью.

— И-извините, — Сибель смутилась, отпрянула и разозлилась ещё сильнее. Былое воспоминание причинило тупую боль, что щемящей тоской сдавила сердце, а потому невольно рявкнула, — Сколько?

— Два часа дня, — невозмутимо, со звонкими металлическими нотками в голосе ответил довольно высокий объект столкновения. Слегка заострённые кончики ушей торчали сквозь волосы, спадающие на плечи серебристым водопадом. Яркие глаза на бледном лице светились мудростью и синевой морской бездны.

— Да знаю я, что два часа! — огрызнулась Сибель, — Сколько вам надо? Сколько платить?

— За что вы хотите заплатить?

— Так за вход! Вы разве не… Вы не… — девушка сконфуженно опустила взгляд в пол, — «он же не похож на пирата… Эльф, самый настоящий.»

— Тар-Сурион Ринга Ломе, — представился он.

— Ринга Ломе, — шёпотом повторила Сибель, — «тот самый, что мне нужен. Смотритель. Ещё и эльф. А я ему нагрубила. Швахх, швахх, швахх!».

— Холодные Сумерки.

— А? — Сибель подняла подбородок и встретилась с прямым взглядом синих омутов.

— Ринга Ломе означает Холодные Сумерки, на эльфийском. Так что привело вас, э-э…

— Сибель, леди Сибель Блумель, — заполнила она многозначительную паузу, вспомнив о манерах, — прошу меня простить за это нелепое столкновение и за резкие слова. Так сложились обстоятельства. Вернее целых три обстоятельства, что встретились мне на пути в стенах этого замка. И… Тар-Сурион Ринга Ломе, мне сказали, что у вас можно записаться на аудиенцию к Крэйгу.

— Ах, это. Как я уже сообщил вам ранее, дорогая леди Блумель, утреннее время подошло к концу. Запись в Книгу сегодня невозможна, — эльф красноречиво развел руками, — приходите завтра на рассвете. Обещаю, придержу для вас первую строчку.

— У меня нет столько времени… — девушка перебрала пальцами три оставшиеся в кармане монетки, — «и денег тоже нет. Я не смогу повторно штурмовать эту крепость».

— Боюсь, я не в силах вам помочь.

— Послушайте, — Сибель вцепилась в рукав тёмного камзола, — но мне очень-очень нужно. Вопрос жизни и смерти.

— О. Жизнь, смерть и Изола-неббиоса — понятия неразделимые. Одни лишь звёзды ведают, кому что уготовано. Особенно в этих краях.

— Послушайте, Тар-Сурион Ринга Ломе…

— Можете звать меня просто Тар, — разрешил эльф.

— Прослушайте, Тар, вы не понимаете. У меня каждый день на счету…

Сибель просила, приводила аргументы, показывала метку, бросала жалобные взгляды — но смотритель библиотеки остался непреклонен.

«Шваххов эльф! Ладно. Может хоть у Фабианы получилось договориться с Нам-Бо. В крайнем случае, действительно, придём сюда на рассвете вместе с ней. Может тело альвиса и тут сыграет на руку. Или, как вариант, пристукнет швахховых поборников».

Сибель попрощалась со смотрителем и вернулась в коридор. Но путь на лестницу преградил икающий мерзавец.

— Да чего тебе ещё надо-то?

— Четыре золотых, — криво улыбнулся наглец.

— Утопись в бездне, — рявкнула ведьма.

Поборник громко икнул и сказал, продолжая ухмыляться:

— Правила Дохлого Кита, малышка. Выход дороже входа. С тебя пять золотых.

— Так было же четыре!

— Уже шесть.

Пират рассмеялся, а ведьма воспользовалась его расслабленностью — шепнула расстройство живота и оббежала согнувшегося в спазме проходимца. Она толкнула дубовую дверь, что вела на лестницу. Разряд грозовой магии вошёл в ладони и вывернул наизнанку всё тело. По крайней мере, ей так показалось.

Сквозь резкий запах озона и помутневшее от боли сознание ведьма почувствовала чужие руки на бёдрах:

— У-у-у, крошка, да тут всего три золотых. Не густо. Что ещё ты можешь мне предложить?

Грубые руки сжали бёдра сильнее. Сибель всхлипнула, упёрлась ладонями в грудь пирата, силясь оттолкнуть. Тщетно. Мужчина приблизил своё лицо и торопливо прошёлся влажным языком по контуру её губ, вдохнул в себя очередной возмущённый всхлип и бесцеремонно смял губы растерявшейся девушки своими.

Сибель укусила. А что она ещё могла?

— Вот же дрянь! — поборник прижал пальцы к окровавленной губе, а другой рукой замахнулся…

— Леди Блумель, — прозвенело металлом по коридору, пират тут же отпрянул от девушки, — зайдите, мы не окончили разговор.

Тар стоял в дверном проёме, ведущем в библиотеку. Сибель двинулась в сторону эльфа, ей хотелось бежать, спрятаться за эльфом, но ноги после контакта с грозовой магией слушались плохо, и походка вышла медленная и шаткая.

Эльф покачал головой, а у ведьмы сжалось сердце. Ей показалось, что вот сейчас, прямо сейчас он закроет дверь, и она вновь останется в ловушке, наедине с разрядами грозовой магией и пиратом. Но Тар дождался, подал девушке руку и буквально втянул в библиотеку.

[Дохлый Кит, старая библиотека. Владения пиратов / Тар-Сурион Ринга Ломе]

— Этот чай с особым ингредиентом, — Тар пододвинул Сибель фарфоровую чашку. Отвар должен унять её эмоции, успокоить.

Смотритель уступил ей своё любимое кресло с потёртыми подлокотниками, а сам встал у стеллажа с книгами, привычно пробежался пальцами по ребристым корешкам и вздохнул. — «Глупая, зачем только сунулась сюда?»

— Корень лариохоры, — очень тихо произнесла Сибель, едва сделав первый глоток.

Но Тар услышал и резко обернулся, буравя взглядом девушку. Она съёжилась, будто хотела ещё глубже спрятаться в кресле.

— «Или не глупая?»

— Корень лариохоры — особый ингредиент. Запах очень специфический… — негромко повторила леди Блумель и отпила из чашки.

Выглядело это так, будто она хотела одновременно и проявить вежливость, и отгородиться от эльфа хрупким фарфором.

— Я вас смущаю?

— Извините. Нет. Просто… Тот пират… — очевидно, что девушка не могла подобрать правильных слов. Руки слегка подрагивали от остаточной слабости после разряда грозовой магией, а в глазах кипела ярость пополам с отчаянием. — Мой первый поцелуй. Как же противно. Неправильно. Мерзко, — очень тихо причитала она, но эльф слышал, хоть и не подавал вида. Сибель сделала несколько глотков подряд. — Спасибо, за чай, Тар. И за то, что спасли.

— Сомневаюсь.

На лице леди отразилось неподдельное удивление.

— В чём? Я не понимаю…

— Крэйг не любит гостей. Знаете, леди Блумель, сколько желающих обсудить с ним важные, по их мнению, дела? — эльф стал загибать пальцы, перечисляя, — предложения, проблемы, жалобы, доносы, прошения… Люди отчего-то забывают, что находятся на пиратском острове и правление здесь нельзя сравнивать с тем, как это устроено в материковых государствах. Крэйг не будет разбираться с жалобами, он просто вышвырнет и виноватую, и пострадавшую сторону в яму. Развлечения ради. Поэтому, для их же блага, лучше придержать жалобы и прошения при себе. И поэтому же был усложнён способ попадания на аудиенцию. Запись по утрам — как думаете, дорогая леди Блумель, сколько пиратов проснётся с рассветом после вечерних гулянок в тавернах и кабаках? А плата за вход и выход — слишком расточительно.

— Не то слово, — кивнула Сибель. Вместе с этим движением из её пучка выскочила непослушная прядка.

— Звёзды свидетели, после введения таких порядков поток жалобщиков сократился впятеро, — Тар взял со столика чайник и наполнил опустевшую чашку девушки. На краткое мгновенье эльф был довольно близок, но этого хватило ведьме, чтобы вновь окунуться в букет лесных ароматов.

От эльфа не укрылось, то, как затрепетали её ноздри, сосредоточенное лицо на миг расслабилось, взгляд смягчился.

— Я понимаю ваши причины прийти сюда, леди Блумель. Но вы — молодая, красивая, интересная… — Тар подавил печальную улыбку, глядя как мило начала краснеть девушка, — Донан — тот, что охраняет коридор, подобрал бы менее благопристойные эпитеты. А Крэйг — он мужчина, в чьих руках власть, с которой невозможно поспорить. Понимаете, к чему я клоню?

Девушка громко сглотнула. Не дождавшись ответа, эльф продолжил:

— Я настоятельно не рекомендую вам искать встречи с Крейгом, леди Блумель…

— Доброго дня, — внезапно раздалось со стороны входа.

Тар обернулся и столкнулся со взглядом изумрудных, определённо эльфийских глаз. Сердце пропустило удар, сбилось с ритма, причиняя глухую боль и телу, и душе. Так каждый раз случалось, когда он видел «своих», почти всегда — скованных или заклеймённых. Но вошедший не был ни тем, ни другим. Он был свободен. И от этого кровь разнесла по венам острое чувство зависти.

Зависти, тоски, но не злобы.

— Elen sila lumen omentilmo, Tar-Surion Ringa Lome, — произнес неожиданный визитёр.

— Saesa omentien lle…

— Anarendil Ind Taur.

— Mankoi naa lle sinome, Anarendil Ind Taur?..[6]

[Дохлый Кит, старая библиотека. Владения пиратов / Сибель Блумель]

— «Целых два эльфа! В жизни ни одного не видела так близко, а теперь аж двое!» — Сибель зачаровано переводила взгляд с одного эльфа на другого. Мужчины неторопливо выстраивали красивый диалог, что ласкал слух девушки звонкими переливами весенних ручейков. Каждый их жест был пропитан изяществом и статью, — «породой — сказала бы бабушка Лорен».

— Прошу меня извинить, дорогая леди Блумель, — Тар слегка склонил голову.

Сибель вздрогнула и громко брякнула фарфоровой чашкой, которую как раз опускала на столешницу, — «выгонит? Швахх! Он меня сейчас выгонит! Нет, нет, нет…»

— Мы вернёмся к нашей беседе немного позже.

— «Точно выгонит».

— А пока вы можете осмотреться здесь и скоротать время за чаем и книгой, — смотритель обвёл рукой пространство, заставленное стеллажами, и вновь перешёл на эльфийский, переводя внимание на гостя.

Едва эльфы скрылись за дверью в глубине библиотеки, откуда ранее Тар вынес поднос с чаем, девушка облегчённо выдохнула.

Сибель первым делом кинулась к окну и отдёрнула тяжёлую портьеру. Надежды не оправдались — прыжок с такой высоты на мощёный тракт, что пролегал как раз под окнами, чреват не только сломанными ногами, но и свёрнутой шеей. К тому же она заметила редкие фиолетовые всполохи, пробегающие словно по невидимой паутине, что опутала стекла. Сибель прислушалась к своим ощущениям и сумела уловить лёгкий шлейф озона.

— И здесь грозовая магия! Швахховы пираты! Да чтоб вам всем неделю из отхожего места не выползать! — ругнулась девушка, но древнюю магию в слова не вложила — на всех островитян всё равно не хватит. — «Осталась надежда на Тара. Он должен помочь с грозовой дверью. Так ведь? Конечно, иначе стал бы он на меня тратить чай из лариохоры. Вот только… Это ведь пиратский остров, делается ли здесь хоть что-то за просто так, бесплатно? Попросит ли Тар что-нибудь в обмен на услугу?»

Она в раздумьях прошлась вдоль стеллажей, наугад вынимала книги из сплочённых рядов и, мельком пролистав, возвращала на место. Сибель не могла остановить свой выбор на чём-то конкретном. Так она дошла до конца книжного зала и обнаружила узкую винтовую лестницу, ведущую вверх.

— «Тар же не сказал, осмотрись, вот я и осматриваюсь», — девушка осторожно взобралась по крутым скрипучим ступеням.

Она надеялась, что обнаружит запасной вариант, например, другой выход из библиотеки или неприметный черный ход. Но стоило ей подняться на этаж выше, как к горлу подступил ком, а глаза защипало. Казалось, даже дышать стало тяжелее.

Помещение было заставлено высокими стеллажами, как и в нижнем зале. Вот только здесь корешки книг не пестрили цветовой гаммой, а переходили от тёмно-зелёного к чёрному и манили бешеной энергетикой. Непокорной, необузданной и… родной. На стене справа висела табличка «Чёрная магия, ведовство».

Стройные ряды книжных полок тянулись вглубь и казались бесконечными, манили сокровенными знаниями и тайнами. У Сибель внутри всё перевернулось: прежние цели бесцеремонно вытиснились одним единственным желанием — изучить каждую страницу в этом зале, прочитать каждое слово в этих тёмных книгах.

— А что если упросить Тара взять меня своей помощницей? Остаться бы в этой сокровищнице… — размышляла вслух девушка, вышагивая между стеллажами и бережно касаясь пальцами корешков древних книг. Но она тут же себя одёрнула, — если так, то придётся признаться в том, что я ведьма. А такие как я признаны вне закона. Но остров-то пиратский, что если здесь другие правила? Как бы узнать наверняка? И… Швахх! Фабиана! Придётся её бросить. Нам нужно всё как следует обсудить. А вдруг она тоже захочет остаться. Вернее не она, а он. Альвис. Кста-а-ати…

Сибель вернулась на два прохода назад, где видела указатель «обряды и ритуалы». Глаза разбегались от обилия старых книг, но вскоре она нашла то, что искала: «ритуал обмена душ». Пожелтевшие страницы фолианта обветшали и грозили рассыпаться прямо в руках. Девушка бережно переворачивала листы, с трудом вчитывалась в выцветшие чернила.

Чем дальше читала, тем яснее понимала, что она всё делала правильно. Жесты, слова, обращения к истокам собственной души, пробуждение рунической вязи на запястьях…

— Не понимаю. Выходит, никакой ошибки не было? Но откуда тогда взялся Ярро? И как так вышло, что второй раз вместо настоящего альвиса в это тело попала Фабиана?

Уголок ветхой страницы оторвался вместе с окончаниями слов.

— Швахх!

Девушка решила аккуратно вложить его в самый конец книги и с удивлением обнаружила на заднем форзаце надпись, сделанную размашистым подчерком и дважды подчёркнутую:

«Недопустимо проводить ритуал в состоянии алкогольного опьянения объектов обмена».

Сибель мысленно перенеслась в каюту «Хвоста дракона»: пошатывающийся Ярро, запах хмельных шишек и отчаянная просьба отпустить его. Девушка почувствовала, как отлила кровь от лица, и противный холодок пополз вдоль позвоночника, забираясь глубже, стремясь сковать сердце.

— Что же я наделала? — прошептала она, — Ярро…

Сибель дрожащей рукой сунула книгу обратно на полку и побежала вниз, гонимая вопросами без ответов: где же он на самом деле? Что с ним? Не убила ли?

Глава 28

[Дохлый Кит, старая библиотека. Владения пиратов / Тар-Сурион Ринга Ломе]

Аккуратным убористым почерком Тар записал в одну из строк утренней книги: Анарендил Душа Леса. Время поставил самое благоприятное для сделок — сразу после ужина. Сытый Крэйг лояльнее голодного, да и напиться и впасть в агрессивное состояние ещё не успеет.

Тар детально проинструктировал Анарендила, в какой момент и под каким предлогом лучше всего откланяться и покинуть резиденцию правителя острова. Советы смотритель дал бескорыстно, и правила записи в книгу нарушил — тоже. Почти. В обмен он попросил рассказать последние новости о родной земле и вывести отсюда одну юную леди, что осталась дожидаться в зале. Анарендил, конечно, согласился.

Древние стены жадно впитывали мелодичную эльфийскую речь. Беседа перескакивала с одной темы на другую и грозила продлиться не один час. Но Анарендилу следовало найти Ярро, а потому эльфы условились возобновить разговор, после аудиенции у Крэйга. К тому же Тар пообещал любую помощь, которую смог бы дать в условиях своего далеко не свободного положения.

Восемьдесят девять лет он хранил книги в той библиотеке, пополнял коллекции, вёл учет, изучал древние свитки… Шестнадцать правителей сменилось на острове за это время. Крэйг был не лучше и не хуже предыдущих — жестокий, алчный, развращённый властью. Он взял правление силой и кровью, как делали и прошлые властители, как будет и с ним самим рано или поздно. Одно только неизменно — хранилище книг и смотритель библиотеки. Тар-Сурион не искал власти, но был мудр. Его имя произносили с должным уважением и простые люди, и правители. Эльфа не втягивали в распри, но и из хранилища не выпускали. Никогда. Тар жил в своём мире, окружённом круглыми стенами башни, запахами книжной пыли и знаний.

Каждое утро эльфа начиналось с желания переступить порог своей темницы, выйти в коридор, спуститься по лестнице, почувствовать под ногами брусчатку двора, окунуться в рассветные лучи…

[Дохлый Кит, старая библиотека. Владения пиратов / Анарендил Душа Леса]

Анарендил вышел из личных покоев Тара, что находились прямо в библиотеке и служили рабочим кабинетом, спальней и столовой одновременно. Обсудив дела, смотритель вежливо попросил посла подождать в книжном зале, не желая разделять с посторонними таинство утренней книги. Анарендил и не настаивал, к тому же на подсознательном уровне чувствовал, как густо Тар-Сурион оплетён клятвами на крови и связан паутиной грозовой магии.

Девушку с зелёными, почти кошачьими глазами он обнаружил в том же закутке с креслом. Вот только теперь она не сидела и не потягивала чай маленькими глотками. Нет, что-то определённо изменилось с тех пор, как они с Таром ушли в кабинет. Она была взвинчена, спешно ходила от стеллажа к стеллажу, скрестив на груди руки, а завидев эльфа, резко остановилась, будто налетела на невидимую преграду.

Анарендил только собрался начать разговор, но не успел. Девушка выпалила первой:

— Позади вас стояла смерть.

— Простите? Леди Блумель, что вы имеете в виду?

— Позади вас стояла смерть, — повторила она, — совсем недавно. Быть может, вы этого даже не заметили.

— Такое сложно не заметить на захваченном пиратами корабле, но с чего бы вам знать об этом?

На лице девушки всего лишь на каткий миг отразилось торжество, но Анарендил успел его заметить.

— Опасность не миновала, — со знанием дела произнесла она.

— Вот как? — посол скептически хмыкнул, — «ещё бы, я же на острове пиратов и хочу спасти захваченных ими же эльфов. Очевидный факт, что это опасное предприятие».

— Именно так. Но я вижу хороший путь. Хотите, расскажу?

— Хм. Что ж, удовлетворите моё любопытство, будьте так любезны, — эльф даже слегка склонил голову, словно в почтительном поклоне.

— Три золотых.

Анарендил подавился воздухом.

— Предлагаете, чтобы я у вас купил пророчество?

Она уверенно кивнула.

— Вы, значит, ведунья?

— Можно и так сказать, — уклончиво ответила девушка, — так что? Берёте пророчество? Четыре золотых.

Эльф снова закашлялся:

— Уже четыре?

— Мы на пиратском острове, — нагло заявила девица, — чем дольше думаете, тем выше цена.

Анарендил огляделся вокруг в поисках благородной леди, помочь которой просил Тар. Ведь та наглая девица, что стояла перед ним, на леди никак не походила. Конечно, он понимал, что она изворачивается, любым способом пытается разрешить свою ситуацию. И абсолютно точно не знает, что Тар уже обо всём договорился, и Анарендил бы оплатил её выход из библиотеки и даже проводил бы до постоялого двора, где она остановилась. Но поведение этой девицы находило в душе эльфа отторжение. Пиратские устои, которые она так быстро примерила на себя, давали ей сотню очков назад.

— Что ж, четыре, так четыре, — эльф решил сыграть по её правилам и протянул монеты, — «раз так хочет, пусть сама за себя и платит на выходе».

Девушка хищно схватила монеты и сунула в карман юбки. Чем заработала ещё один минус к статусу, ведь истинные леди не прячут карманы в юбках, предпочитают ридикюли, сумочки, кисеты… Хотя, это ведь пиратский остров, здесь законы не писаны.

— Э-э-эм… — протянула девица, — волосы. Да, точно, волосы.

— Что, волосы? — Анарендил чувствовал нарастающее раздражение.

— Отрежьте их, если попадёте в сложную ситуацию.

— Unguer wethrinaer![7] — рявкнул он.

Леди Блумель вздрогнула и развернулась в сторону двери. Собственно, своё она уже получила и теперь могла выбраться из библиотеки самостоятельно.

— Мне нужно спешить. Всего доброго, — неловко распрощалась девушка.

Анарендил не стал возражать и ответил сухим кивком.

Стоило только ей распахнуть дверь, как на пороге обнаружились два обещающих неприятности субъекта. Выглядели они сурово и как раз собирались входить.

— Управа Кита, — объявил один из вошедших, — ты-то нам и нужна.

Второй схватил испуганную девицу под локоть.

Она жалобно пискнула и показала им ладонь:

— У меня м-м-етка есть.

— И метка, и жалоба о нападении. Ты покусала Донана?

Анарендил удивлённо вскинул брови и попытался заступиться, ведь какой бы не была эта «леди» — Тар за неё попросил.

— Уважаемые, думаю, здесь явно произошла ошибка…

— Она, она, — донеслось из коридора, — губу мне прокусила, дрянь такая!

— П-пожалуйста. — Умоляющий взгляд на Анарендила, дрожащие губы, побледневшее лицо…

Управец, державший девицу, выдал оскал, отдалённо напоминающий улыбку, и стремительно потащил упирающуюся леди по коридору.

— Пожалуйста, помогите! — истерично неслось из коридора. Девушка звала, кричала, плакала.

— Подождите! — Анарендил не успел сделать и шагу вперёд, как на его плечо опустилась ладонь Тара.

— Покажи метку, эльф, — потребовал второй управец, при этом с алчным огоньком в глубине глаз осмотрел светлые волосы Анарендила. И лишь после недолгой заминки опустил взгляд на змею, оплетающую запястье посла, — даже так? Особый гость. Хм-м. Ладно, не буду отвлекать вас от дел.

Человек из управы бросил быстрый взгляд за плечо Анарендила и ушёл. За спиной у себя посол услышал горестный вздох.

— Жаль девчонку, — произнес Тар-Сурион, — но ей уже не помочь. Управа — это закон острова. Выше — только Крэйг.

Глава 29

[Дохлый Кит, северная рыночная площадь. Владения пиратов / Ярослав Власов]

— Я думала, что умерла! — взволнованно рассказывала Фабиана Ярославу. Она утягивала его за руку, петляя меж крикливых торговок и палаток с товарами. — Я ведь весь резерв влила в тот пульсар, понимаешь? Моё тело должно было погибнуть в пламени… во взрыве. Вместе с кораблём.

— Единственный взрыв, который я ощутил, очнувшись в твоём теле — так это эмоциональный. Мужские лапы на моей отнюдь не мужской заднице, а перед лицом — подпаленная борода какого-то урода.

— То есть Джоел… Ну он… Это… — Фабиана замялась, непременно бы залилась румянцем, если б тело альвиса вообще способно было краснеть.

— Что, это?

— Ну… Что он делал с моим телом?.. Воспользовался?

— Совсем офигела?

— Офи… Что?

— Ты меня за кого принимаешь?! — возмутился Ярослав и перешагнул корзинку с яблоками, стоящую на пути. — Я этим уродом бородатым прошиб пару корабельных стен. Бедолага такого отпора не пережил. Но я не понял, зачем было пытаться разнести корабль пульсаром? Нет, то, что этот гад хотел сделать — низко, отвратительно и по-пиратски. Но, Фабиана, самоубийство — это не выход.

— А что мне оставалось? Я не могла отшвырнуть его от себя воздушными потоками. Да я вообще ничего не могла. Магия в свободных морских просторах непослушна и крайне нестабильна. Наверное, именно поэтому взрыва и не произошло. Но я сильно испугалась, когда Джоел… Он трогал меня и… Я решила, что лучше умру.

— И прихвачу с собой остроухого посла, да, Фабиана? После взрыва корабль бы затонул вместе со всеми пассажирами.

— Говорю тебе — я испугалась и не думала об Анарендиле в тот момент. Не до того, знаешь ли, было.

Внезапно путь преградила молоденькая торговка. Она томно хлопала ресницами и накручивала на палец белокурый локон.

— Мальчики, устриц не желаете? — Однако у неё в руках подноса с морепродуктами не было.

— Нет! — одновременно рявкнули Фабиана и Ярослав, обошли девицу и ускорили шаг.

Какое-то время шли молча или отбивались он назойливых торговок.

— Ладно, — сказал Ярослав, — давай повторим план: сначала рынок, потом Сибель. Сейчас находим надсмотрщика, выкупаем твою подругу. Затем ищем Нам-Бо, просим корабль. Говорить будешь ты, как альвис Ноар, а я стою рядом и молчу в тряпочку.

— Зачем в тряпочку? — удивилась Фабина, а Ярослав закатил глаза. — У тебя итак хорошая маскировка. Шляпу только не снимай. А вот если будешь лицо прятать за тканью, то это может вызвать ненужный интерес и…

— Забей. — Ярослав небрежно махнул рукой. Сейчас не до разъяснений устойчивых выражений русского языка. — Я просто буду молчать.

Солнце стояло высоко в небе и нещадно припекало рыночную площадь. Лбы пленников покрыла испарина, растрёпанные волосы облепили лица, полные безнадежности, тоски и злобы.

— Же-е-есть какая, — прошептал Ярослав. — Когда ты попросила выкупить подругу, я и предположить не мог, что ты имела в виду… Это же работорговля. Самая настоящая.

— Два часа назад их было больше, — тихо произнесла Фабиана, отметив, как поредела вереница пленников. Только бы тот надсмотрщик сдержал слово и не продал Белинду кому-то другому. Так, здесь направо. Кажется в этом ряду. Нет, в следующем. Или в том… О, Хранители! Да где же?.. Бездна!

Альвис заметался между помостами.

— Да не паникуй ты! — Ярослав хотел слегка встряхнуть девушку за плечи, но ощутил под своими пальцами твёрдое, жилистое тело альвиса. — Чёрт! Никак не привыкну. Так, Фабиана, успокойся. Вспомни, как выглядело нужное место, кто ещё там был, какой надсмотрщик — может он имя называл или шрамы есть?

Той скудной информации, что удалось вспомнить девушке, хватило, чтобы первый встречный надсмотрщик указал нужное направление. Альвис не сдержал облегчённого выдоха, когда вдали замаячил тот самый «женский» помост.

— Вот она! — указала Фабиана на пленницу с пшеничной косой.

Та вдруг вздрогнула, встрепенулась, забилась в искрящихся цепях и закричала:

— Райдонс! Ректор Райдонс!

Ярослав проследил за взглядом узницы и увидел по другую сторону помоста знакомого мужчину, того самого, чей обнажённый образ неустанно являлся в остаточной памяти Фабианы и изрядно выбешивал.

— Так это ж твой дракоша, — ткнул он альвиса локтем в бок.

— Ректор нашей академии!

[Дохлый Кит, северная рыночная площадь. Владения пиратов / Фабиана Сотье]

Фабиана рванула вперёд. Радость тепло танцевала в груди, бежала по венам, колола кончики пальцев, предвещая окончание всего кошмара, в котором она оказалась. Девушка верила, что ректор появился здесь не случайно. Что он во всём разберётся и спасёт и её, и Белинду, и даже этого странного иномирянина.

Фабиана едва не влетела в спину ректора, когда в последний момент Ярро одёрнул её за руку, остановил:

— Ты что творишь? Совсем мозги на радостях отшибло? — зашептал Ярослав ей в самое ухо. — Ты — альвис, забыла? Он тебя не узнает. А изображать вместо тебя благородную девицу я не собираюсь. Мне твоего любовника и воспоминаниях хватило. Если начнёт приставать — сразу в морду дам, ясно?

Фабиана гневно сверкнула глазами, но ответить не успела, потому что яростное: «заткни её» хлестнуло больнее удара кнута.

Слова эти выплюнул Райдонс Серый. Дракон, ректор академии и надежда на спасение.

Только теперь рядом с Райдонсом Фабиана обнаружила Нам-Бо, хотя, казалось бы, такую тушу сложно было не заметить. Но поначалу надежда резко затмила всё вокруг, но теперь молниеносно разбилась. А вместо звона стекла девушка слышала визг плети, дважды опустившейся на помост у ног Белинды, а на третий раз, обвив её лодыжки, оставила алые полосы на светлой коже.

— Болван! Легче! Девку не порти! — прикрикнул Кнут Нам-Бо на надсмотрщика и повернулся к дракону: — Этих не бери. Уже второсортный товар. Вот прибыл бы ты на денёк-другой пораньше, мне бы было что тебе предложить. А так… Ты ведь знаешь Крэйга.

— Kest toor! — ругнулся дракон. — Что, ни одной нет? Совсем?

— На днях должен вернуться один из моих кораблей. «Красный клык» славится хорошими «уловами». Обещаю, если на борту будет хоть одна…

— На днях — это когда? — нетерпеливо оборвал дракон работорговца. — Завтра?

— А это уж, мой Серый друг, как бездна распорядится. — Кнут развёл руками. — Ты же понимаешь, море порой непредсказуемо. Сложно сказать наверняка — пара дней. А может три-четыре. Не стоит так нервничать.

— Zuu Rahgol, boziik hi mey! Dii raan bahlok! Dur![8]

Альвис стоял в трёх шагах позади, и прижимал руку ко рту — боялся, что вырвутся то ли непрошенные ругательства, то ли девичьи всхлипы. Фабиана знала драконий лишь на уровне детских сказок — отдельные фразы, но этого хватило, чтобы уловить смысл диалога дракона и работорговца. Фабиана с высоты своего нового роста склонилась к уху Ярро и с жаром зашептала:

— Он хочет кого-то сожрать. Девушку. Ищет какую-то особенную. О, Хранители, я не понимаю. Как же так?! Ректор… он… Ярро, может это не он? Не наш ректор? Клан серых драконов — один из самых многочисленных. Что если этот безднов гурман — другой дракон? Наверняка так и есть!

Последнюю фразу Фабиана едва ли не выкрикнула, не справившись с эмоциями. Стоящий впереди мужчина резко обернулся.

— Ноар! Старина! — радушно воскликнула огромная мужская туша, которую все звали Кнут. — И ты здесь! Вот так неожиданность.

Нам-Бо подошёл к опешившей Фабиане и протянул руку. Ярро, стоявший не полшага позади, ткнул застывшего альвиса в спину.

— Добрый день. — Фабиана отстранённо ответила на рукопожатие, но взгляда не отрывала от ректора сивельской академии магических искусств.

— Серый, Ноар. — Кнут быстро представил дракона и альвиса друг другу. — Ноар у нас охотник, Мёртвая Пустошь — его дом родной.

Нам-Бо раскатисто хохотнул, посчитав шутку удачной.

— Вот как? — скептически хмыкнул дракон. — И как там живётся?

Фабиана никак не могла собраться и найтись с ответом. Девушку словно выбило из колеи. Ярро понял её замешательство, выступил вперёд:

— Да нормально там живётся. Соседи, правда, неспокойные.

Кнут снова заржал, колыхая двойным подбородком.

— Неспокойные? — переспросил он сквозь смех.

— Ведьмы при жизни были теми ещё занозами в заднице, а уж в посмертии… Стервы в общем, — сообщил Ярро, поддерживая расхлябано-шутливую атмосферу. — А Ноар слегка притих, так это потому что одна такая «соседка» навешала ему знатных подзатыльников. Еле ноги унёс. Ещё не восстановился до конца, но уже готов совершать новые подвиги. Я, кстати, его новый помощник — Ярро.

Фабиана стиснула зубы и уповала на то, что перевоплощение маиры Сотье в субтильного паренька работает как надо и ректор не признает в нём бывшую адептку.

— Жив остался и ладно. — Одобрительно закивал Кнут альвису. — До меня дошли слухи, что весь твой отряд полёг в последнем походе. Эх, а я тебе в прошлый раз таких крепких ребят подобрал. Ну ничего, это всего лишь расходный материал. У меня такого добра навалом.

— Я вижу, — скривившись, согласилась Фабиана. Первый шок девушки отступал, и она нашла в себе силы обратиться к дракону, — а вас… эм… Серый, что привело в эти края?

Жёлтые глаза дракона на миг вспыхнули нехорошим огнём:

— Дела.

Фабиана прикусила щёку изнутри, поняв, что задала неудобный вопрос.

— Конечно-конечно, — снова пришёл на помощь Ярро и попытался снизить градус нарастающего напряжения. — Все мы — люди занятые.

Серый коротко рыкнул, на его лице появились чешуйки, а зрачок стал опасно вытягиваться в вертикальную линию.

— «Вот бездна! Он назвал дракона человеком». — Внутренне сжалась Фабиана. — «Что же делать? Что же делать? Что?..»

Слава Хранителям, Ярро дураком не был и тут же поспешил переменить тему. Он развернулся к Нам-Бо:

— Раз уж речь зашла о делах… мы с Ноаром как раз шли к тебе. Нужен корабль, идущий на запад. Что, Кнут, есть у тебя такой?

— У меня всё есть для моих дорогих друзей, — отозвался толстяк, с особой интонацией выделив слово «дорогих».

— Так уж и всё, — со злобным сарказмом прорычал ректор Райдонс.

— Тогда нам осталось сойтись в цене, — Ярро заглянул в заплывшие глаза работорговца.

Прения сторон длились недолго и не были интересны дракону. Он отошёл в сторону, перестал дымиться и вернулся к нормальному обличию. Ярро делал вид, что согласился с расценками. Фабиана кивнула тоже. Дальнейший спор не имел смысла: тридцати золотых у них не было. И это только за одного человека. А их как минимум пятеро. Белинду Фабиана намеревалась вызволить любым способом. Как и иномирянин не бросил бы ведьму. А ещё был посол Анарендил… Тут хоть со скидкой, хоть без.

— «Буйная Изольда» отходит на закате пятого дня.

— Отлично, — деловито кивнул Ярро, — мы заплатим непосредственно перед отплытием, да Ноар?

— Да. — Альвис скрестил руки на груди. Жест выглядел довольно уверенным, однако так Фабиана пыталась скрыть свою возрастающую нервозность.

— Выходит нам ещё пять дней ждать. Хм. А давай-ка, Кнут, мне во-о-н ту птичку с косичкой. — Ярро махнул рукой в сторону помоста, — скоротаем с ней парочку дивных вечерков.

Фабиана бросила на него благодарный взгляд, ведь сама она была слишко растеряна, чтобы без подозрений выстраивать диалог.

— Хороший выбор! — Нам-Бо подал знак надсмотрщику. Тот отстегнул магические цепи и спустил узницу.

— Шесть золотых за девку. Но друзьям отдам за пятёрку.

Надсмотрщик скривился, поняв, что потерял жирную надбавку, на которую он ранее раскрутил альвиса. Но хозяину никто никогда не рисковал перечить. Нам-Бо схватил толстыми пальцами запястье Белинды — на бледной коже девушки был изображён кнут — уродливая тёмно-багряная метка живого товара.

Перстень Нам-Бо, заряженный грозовой магией, вспыхнул фиолетовыми искрами. Они закружились в воздухе и осели, потрескивая, на руке Белинды. Девушка болезненно застонала.

— Давай, Ярро, заяви свои права.

Ярослав замялся, не понимая, что надо делать. На помощь пришла Фабиана, которая видела нечто подобное в остаточной памяти альвиса. Она склонилась к уху парня.

— Ярро, возьми её за руку и ставь свою метку поверх той, что уже есть.

Фабиана бросила быстрый взгляд в полные слёз и ужаса глаза узницы, когда иномирянин накрыл её запястье своей ладонью. Белинда мелко дрожала. Фабиана едва сдерживалась, чтобы не обнять её. Но нельзя было. Она, итак, паршиво играла свою роль, переложив главенство на Ярро, как на мужчину, хотя изначально планировалось всё иначе. Она увидела некое замешательство в его взгляде:

— «Дальше-то что? Как метку поставить? Какую?»

Но Ярро быстро собрался и провёл большим пальцем по уже нанесённому изображению кнута.

— Кнут и… пряник, — объявил он.

Разряды щёлкнули, Белинда вскрикнула, а рядом с кнутом проявился багряный кособокий колобок.

Нам-Бо объявил сделку совершённой и толкнул пленницу в объятия Ярро, звонко хлопнув её по заднице и рассмеявшись.

На этом и распрощались. Ярро придерживал Белинду с одной стороны, с другой её взял под локоть альвис. От чего узница затряслась ещё сильнее. Она нашла взглядом стоящего чуть поодаль дракона. Её губы беззвучно складывались в одну единственную мольбу: «Райдонс, пожалуйста, помогите. Райдонс…»

Но дракон на неё даже не взглянул, переключился на обсуждение с Кнутом собственных дел.

Глава 30

[Дохлый Кит, замок Крэйга. Владения пиратов / Сибель Блумель]

Ноздри забивал плесневелый запах давно сопревшей соломы, устилавшей пол темницы. Ломкие травинки кололи горящую щёку, а из-под железной двери неприятно тянуло холодом. Сибель лежала, сжавшись в комок и всхлипывала. Истерика достигла пика час назад и резко оборвалась хлёсткими пощёчинами. Тиана отвесила их аж трижды. И чтоб не нарваться на четвёртую, Сибель притихла, замерла. Устав сетовать на злую, несправедливую судьбу, она стала прислушиваться к разговорам сокамерниц.

— Если Крэйг меня не выберет, то я буду проситься к Озирису.

Кто-то саркастически засмеялся.

— Дура ты, Кайла. Это же верная смерть.

— А вот и нет. Там хотя бы будет шанс на свободу. Я не в том юном возрасте, чтобы Крэйг…

— Крэйг то, Крэйг сё… — оборвала девушек Тиана. — И не надейтесь. Он выберет меня. Уж я-то знаю как себя подать. Я к этому готовилась. А вы? Что с вас взять? Начнём с того, что он предпочитает светленьких. Я два месяца пила дрянное зелье и мучилась несварением, зато теперь мои волосы похожи на расплавленное золото.

— Или на копну пересушенной соломы, — возразила ей Кайла.

— Заткнись!

— Сама заткнись. Какой же надо быть идиоткой, чтобы добровольно подставиться и попасть сюда?!

— Это самый короткий путь к Крэйгу.

— И самый большой риск оказаться на невольничьем рынке Кнута.

— Не для меня, — Тиана самодовольно усмехнулась, — я же гото…

Скрежет засова оборвал разговоры.

— За мной, — скомандовал стражник, распахнувший дверь, — пошевеливайтесь.

Сибель шла в конце вереницы из восьми девушек. Она обхватила себя руками и еле передвигала ноги. Боялась того, что уготовила ей судьба, ведь уже успела убедиться, что удача давно повернулась к ней спиной.

Грозовые люмены сбились в кучу под высоким потолком, мерно потрескивали, освещали просторную залу, придавая её мрачному и древнему убранству фиолетовые отсветы. Старые, ветхие гобелены тёмными пятнами висели вдоль каменных стен. За высокими стрельчатыми окнами хмурилось сумеречное небо.

— «Уже вечер. Фабиана наверняка меня ищет…»

Ароматы жареного мяса вынудили Сибель жадно сглотнуть слюну. Девушка опустила взгляд в пол, чтобы не смотреть на длинный дубовый стол, заставленный сочными блюдами и крынками с элем. Но беспокоило её не только это. Ведьме спешно захотелось слиться с мраком залы, стечь в щели дубового пола тихой незаметной лужицей. Раствориться, исчезнуть. Всё что угодно, лишь бы не стоять здесь, перед пирующими мужчинами, от которых разило властью, силой и жестокостью. Эти ощущения впитывались в кожу, заставляли склонять голову ещё ниже.

— Нарушительницы прибыли, Хозяин, — доложил стражник, небрежно кивнул на девушек и отошёл в сторону.

За столом перестали бренчать ложками, хрустеть косточками дичи и отхлёбывать из кружек.

— Так, так, так. Что у нас здесь?

Из под опущенных ресниц Сибель взглянула на говорившего. Он сидел в самом центре. Мощный, широкоплечий. Тяжёлая челюсть хозяина острова чуть выпирала вперёд и хранила жирные следы надкушенной куриной ножки, что он зажимал в правой руке. Взгляд тёмных глаз внимательно ощупывал девичий строй. Развитая грудная клетка главного пирата проступала сквозь светлую, слегка распахнутую рубаху. Чёрные с проседью волосы сжимал сбившийся на бок обруч, сплетённый из тонких нитей золота — знак власти, венец эльфийской работы.

Куриная ножка взметнулась и выборочно указала на нескольких девушек.

— Кнут, этих забирай за так. Дарю.

— Нет, пожалуйста! Нет! — заголосила Тиана, перекрикивая рыдания остальных избранниц, и бросилась на колени. — Крэйг! Хозяин! Я ваша… Я для вас! Я готовилась!

Нервными, дёрганными движениями девушка распустила тесёмку на корсаже платья, хотя её полная грудь и так была чрезмерно открыта хмурому взору Хозяина. Да и не только его.

Из-за стола поднялся грузный, объёмный мужчина и довольно потёр руки. Он подал знак кому-то в другом конце залы и тут же ещё трёх девушек вытолкали из строя. Подошедших мужчин связывал один общий факт — у всех на груди были приколоты медные броши в виде кнута. Они вспыхивали фиолетовым, как только их обладатели касались запястий девушек. Сибель видела, как на коже рыдающей рядом с ней соседки вспыхнула метка, копирующая образ броши — кнут.

Ведьма не могла пошевелиться, скованная страхом, пропитанная ужасом тех, кто стоял рядом. Обескураживали крики и мольбы Тианы, которая ещё полчаса назад была лидером в их темнице и казалась сильной и самоуверенной. А теперь скребла пятками пол, упиралась, вырывалась из крепких мужских рук.

Двери залы захлопнулись, но вопли и рыдания всё ещё доносились из коридоров, куда увели отмеченных.

— Хозяин, — Кайла припала на одно колено, склонила голову и быстро заговорила, боясь упустить момент относительного затишья. — Я сильная и выносливая. Я желаю испытать себя в ямах.

По зале разнесся нестройный мужской хохот.

— Что, Зир, возьмёшь себе свежее мясо? — Крэйг весело хлопнул по плечу сидящего справа мужчину. Он был уже в годах, седовлас, одноглаз, но в целом здоров и крепок.

Кайла вскинула голову и упрямо посмотрела на Озириса. А вот он безотрывно буравил взглядом единственного глаза ведьму. Сибель утягивало в холодный омут кристально-чистого льда его радужки. Острая, колкая прохлада опутывала тело, мысли, сознание. Царапала, словно пробуя на вкус.

— Возьму эту, — он кивнул в сторону съёжившейся Сибель.

— Да ты сегодня в ударе, старик! На молодух потянуло? — хохотнул кто-то.

Его поддержали. Сибель была напугана и даже не поморщилась от потока похабностей, что лилась отовсюду.

А старик, продолжал изучать ведьму. Словно заглядывал в самую душу.

Внезапно над столом прокатился раскатистый рык. Мужчины вмиг смокли, нарушительницы осели на пол. И лишь Сибель осталась стоять на трясущихся ногах. Словно гипнотическое око Озириса удерживало её от падения.

Воцарившуюся тишину разрезал скрежет отодвигаемого стула. Чьи-то шаги разнеслись по зале, уверенно приближаясь к Сибель. Вместе с идущим, к девушке подступала волна жара, которую не замечал никто из присутствующих. Стало трудно дышать. Надвигающийся зной отнимал кислород. Но странные морозные потоки воздуха врывались неистово, словно силились окутать, заковать ведьму в ледяной кокон. Сибель обуял иррациональный страх, какого её ещё не доводилось испытывать. Она не могла даже повернуть голову и посмотреть на того, кто нёс невидимое жаркое пламя, продолжала смотреть на Озириса. Внешне старик не проявлял ни единой эмоции, но внутри… Сибель чувствовала, как звенел льдом воздух между ними, буря окутывала её, ветер рвал, ревел, завывал:

— Моя. Не отдам.

Ведьму выбросило в далёкое воспоминание, когда бабушка Лорен послала её за подснежниками для зелья. В тот год они жили в маленькой хижине на склоне горы Суён в окрестностях Рогранта. Сибель было лет девять, может десять — она и сама уже не помнила.

Снег забивался в низкие ботинки, кожа на руках покраснела от весеннего мороза, но маленькая ведьма крепко держала корзинку с первыми травами. Над головой громко прокаркал ворон. Девочка отвлеклась, провожая взглядом чёрную птицу, взмывшую над верхушками деревьев, а под подошвой с треском лопнула льдистая корка, что скрывала горный ручей. Иглы холода прошили ступни, икры, колени, ладони. Корзинка перевернулась, и водный поток подхватил травы, закружил их в своих объятиях, уволок под лёд.

Щёки горели от слёз не столько от боли, сколько от обиды: два часа блужданий по лесу — и вот, все найденные с трудом подснежники и первые травы потеряны. Одежда вымокла, обувь испорчена. Девочка представила осуждающее лицо бабушки Лорен и сильнее разревелась. Третья попытка выбраться из ручья провалилась вместе с очередной коркой льда. Маленькая Сиби почувствовала, как холод пробрался сквозь тело до самых костей, он не хотел отпускать.

— Моя. Не отдам, — почудилось ей.

Она снова оступилась, упала на колени. В левую ладонь до боли впился острый камень. Девочка с остервенелым отчаянием подняла его со дна ручья, намереваясь зашвырнуть подальше в лесную чащу. Но лучи весеннего солнца радугой заискрились в прозрачном кристалле, вызвав вздох восторженного удивления.

Позже бабушка Лорен сказала, что это горный хрусталь — замёрзшее дыхание дракона. В тот день она отпаивала Сибель горькими настоями и заставляла подолгу сидеть на нагретых в печи камнях и отпаривать ноги в кадке с очень горячей водой.

Из воспоминаний ведьму выдернула новая волна жара, что скрадывала воздух вокруг. Зрительный контакт с Озирисом резко оборвался статной высокой фигурой в тёмном камзоле, лацканы которого были расшиты серебристыми нитями. Именно эти узоры стала рассматривать Сибель, совсем потерявшись в раздирающих противоречивых ощущениях и боясь поднять глаза на подошедшего вплотную мужчину. Видимо, это его не устроило. Он схватил Сибель за подбородок, заставляя посмотреть на себя. Колдовские жёлтые глаза переливались яркими оттенками янтаря.

Мужчина медленно склонился к лицу Сибель.

— «Поцелует? Швахх! Сейчас поцелует!» — забилась мотыльком единственная мысль, от которой почему-то стало ещё жарче.

Но вопреки ожиданиям мужчина лишь вскользь задел губы Сибель своими, склоняясь ниже, к шее.

— «Что он делает? Что он делает? Что…»

Громко, слишком громко для обычного человека мужчина втягивал воздух, невесомо касаясь носом тонкой кожи на шее ведьмы.

— «Обнюхивает?! Он меня обнюхивает?! Швахх! Зачем?!» — мысленно заметалась Сибель.

Она желала это прекратить и продолжить одновременно. Воздуха не хватало. Хотелось оттянуть ворот платья и вдохнуть поглубже… или подставить шею так, чтобы он продолжал, спускался ниже… Или нет? Хотела ли она, чтобы он перестал сопеть и отстранился? Или же чтобы поднял голову и смял её губы диким поцелуем, сладким как медовая патока. Почему-то ведьме казалось, что вкус должен быть именно таким, совсем непохожим на тот слюнявый поцелуй, что случился у неё с Донаном перед входом в библиотеку. Где-то на задворках сознания пробивалась и крепла ещё одна мысль:

— «Как бы мне хотелось, чтобы вместо странного типа был Ярро. Чтобы именно он сжимал в своих объятиях, а не этот… Чтобы именно губы Ярро были в такой опасно-притягательной близости, а не лицо этого…»

Жёлтые глаза с вытянувшимся в вертикальную линию зрачком стали тускнеть под натиском воспоминаний об альвисе, который был рядом, спасал от удавки инквиза, защищал, поддерживал.

Сибель разозлилась, что мужчина подле неё — не тот самый.

— «Да что он вообще себе позволяет?»

Она отшатнулась, отступила на шаг, затем ещё на два. Дышать стало чуть-чуть легче.

— Строптивая куколка, Серый, — хохотнул кто-то за столом. А стоящий перед девушкой мужчина изогнул бровь.

Ведьма не поняла — то ли удивился, то ли разозлился.

— Если так любите запах плесневелого сена, то предлагаю вам посетить темницу, где нас держали, — зло прошептала Сибель. От всего пережитого голос слушался плохо, во рту пересохло.

Мужчина перед ней неоднозначно хмыкнул.

— Я первый заявил на неё права, — произнёс Озирис, вновь возвращая внимание к своей персоне, — девушка моя по закону.

Над столом загалдели, кто-то согласно поддакивал, иные же утверждали, что Серому сейчас нужнее.

Сибель видела, как напрягся стоящий рядом мужчина, а Озирис всё также не проявил ни единой эмоции. Крэйг поправил на голове венец, который тут же съехал на другой бок. Хозяин собирался огласить своё решение, но Серый его опередил:

— А почему бы не позволить маире выбрать самой, раз на неё такой спрос?

— «Я не маира, я — леди. И то лишь по поддельной бумаге».

Крэйг задумчиво потёр переносицу.

— А что, — потряс подбородками Кнут, — я тоже поучаствую в аукционе. Крошка, пойдешь ко мне? Обещаю, бить не буду и найду на тебя лучшего покупателя.

— Нет, лапуля, давай ко мне. У меня есть корабль, отвезу тебя на край света!

— Это с тобой-то она свет повидает? Ха! Ставлю золотой, что ты не выпустишь её из каюты.

— Поддерживаю ставку, — выкрикнул кто-то с другого конца стола.

— Прекратили балаган! — рявкнул Крэйг и хлопнул ладонью по столу, и над залой разлилась тишина, нарушаемая лишь треском грозовых люменов.

— Думаю, маире эти варианты не подходят, так? — выразительно посмотрел на ведьму Серый и, дождавшись робкого кивка, продолжил: — Как и предложение почтенного Озириса. Пойдёшь к нему — сгинешь в бойцовских ямах. Я же предлагаю тебе ночь, полную удовольствий, а после — свободу.

— «Одна ночь и я буду свободна», — Сибель закусила губу и принялась себя убеждать. — «Всего лишь ночь. Ничего страшного. Значит, так должно случиться. Мужчина странный, но красивый, приятный, я бы даже сказала — интеллигентный. Ну и что, что обнюхал… Пиратская каюта, рабство или какие-то ямы… Из всех остальных вариантов ночь с Серым — наилучший. Верно? Ох, бабушка Лорен, хорошо, что этого не видишь».

— Выбирай. — Крэйг нетерпеливо побарабанил пальцами по столешнице. — Сейчас.

Ведьма сделала несмелый шаг к Серому. Его янтарно-жёлтые глаза победно вспыхнули, а губы изогнулись в довольной ухмылке.

— «Почему тогда Кайла с такой мольбой смотрит на старого Озириса. Почему? В чём подвох?»

Сибель сделала ещё полшага и одновременно бросила быстрый взгляд на владельца ям. Единственный глаз Озириса был страшным и отталкивающим своей льдистой прозрачностью. Но тонкая струйка прохладного воздуха обдала лицо лёгким утренним морозом, дав тот самый глоток свежести, которого так не хватало рядом с выжигающим зноем.

А янтарноглазый изящно подставил локоть, предлагая маире вложить свою руку. Благородный жест.

— «Вот только я не маира».

Глава 31

[Дохлый Кит. Владения пиратов / Фабиана Сотье]

— Пожалуйста, прошу вас. Отпустите. Мой отец богат. Он заплатит, — сквозь громкие всхлипы, не переставая, молила девушка, которую вели под руки двое колоритных мужчин.

Один был высоким, жилистым альвисом, а второй, напротив, — мелковатым, безусым юнцом. По крайней мере, так казалось толпе, что наводняла рыночную площадь. На самом же деле от альвиса присутствовала лишь телесная оболочка, занимаемая душой благородной маиры Фабианы Сотье. А вот её настоящее тело шло рядом, переодетое в юношу и наделённое душой иномирянина Ярослава Власова.

Как только работорговец и дракон остались позади, парни оттащили рыдающую, упирающуюся пленницу под сень ближайшего раскидистого дуба. Слова девушки превратились в нечленораздельное мычание. Измученная, уставшая, она из последних сил извивалась, лягалась, царапалась…

— Белинда, Белинда, — мягко встряхнул её альвис, — всё-всё, успокойся.

Узница удивлённо округлила глаза, замерла.

— Ты в безопасности. Мы тебя спасаем, а не убиваем.

— Вы… Вы… Вас прислал отец?

— Да если бы, — удручённо выдохнула Фабиана. — Белинда, всё очень сложно и здесь не место, чтобы обсуждать ситуацию. Просто пойдём с нами. Не дёргайся, не буянь и не привлекай внимания пиратов, хорошо?

Девушка несмело кивнула. Отметила, что на пиратов эти двое действительно не похожи. А мелковатый паренёк и вовсе отдалённо кого-то напоминал.

— А куда мы пойдём.

— У нас комната в таверне.

Белинда вздрогнула, отшатнулась, снова всхлипнула.

— Не бойся, — быстро оценил испуг Ярослав, — мы тебя не тронем. В комнате безопасно, там всё и объясним, расскажем и даже покажем. Ещё должен подойти Ренди — остроухий с вашего «Рассветного луча».

— Ренди?! — недоумённо переспросила Фабиана, поражаясь такому непростительному отсутствию такта. — Ярро, ты что?! Он же эльфийский посол, а не собака. Нельзя так фамильярно…

— Будешь меня этикету учить? Оглянись вокруг, на себя посмотри, альвис, — последнее слова Ярослав выделил особой саркастической интонацией, — вырубай уже благородную девицу.

— Посол? — выдохнула Белинда, вмешиваясь в непонятный спор своих владельцев. — Анарендил? Он с вами?

— Да, — ответил Ярослав и взял девушку под руку. — Нам лучше поскорее вернуться, чтобы не разминуться с ним.

[Дохлый Кит, таверна Абри. Владения пиратов / Белинда ле Гранж]

В таверну Белинда входила настороженно, с комком натянутых нервов, замершим в груди. Эльфийского посла в комнате не было, что усилило беспокойство. Однако, мужчины, купившие её на рынке, агрессии не проявляли, не то что те, на «Изольде». Девушка непроизвольно передёрнула плечами от ужасных воспоминаний, что останутся с ней вечными шрамами на душе и на теле.

Белинда заняла выгодную позицию у двери, готовая сбежать (или хотя бы попытаться) в любой момент. Она внимательно следила за альвисом, как за наиболее опасным из этой пары.

— Мы встретили ведьму. Так вышло, что она провела запрещённый обряд и теперь вот. — Альвис махнул рукой в сторону юноши.

А тот снял шляпу, расправил заплетённые в косы волосы. Затем небрежно скинул на кровать камзол, размотал ткань под ним и облегчённо вдохнул полной женской грудью:

— Узнаёшь?

— Ф-фабиана? Но… — Белинда подбежала к девушке. — О, Хранители! Это, правда, ты? Но как? Я думала, ты погибла. Фабиана, Фабиана…

— Я здесь, Белинда, — к ним подошёл альвис. — А это Ярро в моём теле. Ведьма поменяла нам души.

Бывшая узница забилась в дальний угол кровати и слушала самый невероятный и малоправдоподобный рассказ. Она больше склонялась к мысли, что Фабиана повредилась головой при обвале корабельной стены. Поэтому, когда в комнату вошёл Анарендил, Белинда бросилась к нему на шею и расплакалась.

— Laitale gil[9], — выдохнул эльф в пшеничную макушку Белинды. — Как ты? Где остальные?..

Обрывочно, давясь всхлипами и подвываниями, она стала рассказывать о случившемся с ней горе.

[Дохлый Кит, таверна Абри. Владения пиратов / Фабиана Сотье]

Эльф аккуратно усадил маиру ле Гранж на постель, задавал наводящие вопросы, стараясь деликатно обходить особо болезненные для Белинды воспоминания. Успокаивающе оглаживал её спину и незаметно запустил лёгкую исцеляющую волну. А когда получил нужные ответы, осторожно погрузил девушку в лечебный сон.

— Итак, сложим все факты. — Эльфийский посол принялся вышагивать по комнате. — Белинда сказала, что не видела, как моя команда покидала корабль. Работорговец вам сообщил, что «Буйная Изольда» через пять дней отплывает на запад. Куда именно они собрались везти эльфов? Зачем?

— Выкуп? — предположил Ярро.

— Сомнительно. В нашу акваторию они зайти не посмеют. Они хоть и пираты, но не идиоты. Грозовая магия сильна в свободных морских просторах, но ограничена барьерами.

— Это та воздушная стена, сквозь которую мы со скрежетом проплывали? — уточнил Ярро.

Анарендил кивнул. А Фабиане, присевшей на край кровати, вдруг вспомнился дракон Райдонс Серый, который величественно парил в небе, закрывая солнце. Как он взмахом широких крыльев направил воздушный поток в паруса «Рассветного луча». Традиция — на удачу.

— «Удача?! Ха!», — Фабиана не сдержала саркастичный смешок.

— Выходит, у нас есть пять дней, чтобы всё выяснить, или… — Анарендил решительно сжал кулаки, — или же угнать «Изольду».

— Ренди, не кипишуй, — остудил его пыл Ярро, — для начала и вправду лучше всё выяснить. Мы влипли в эту историю и будем держаться вместе. Но посмотри на нас — таком виде мы на подвиги не способны. Дождемся Сибель, заставим её поменять нас обратно. С телом альвиса я управлялся лучше, чем с девчачьим.

— Согласна с Ярро, — кивнула Фабиана и уловила на себе неодобрительный взгляд эльфа. Лишь через долю секунды она поняла, что смотри он на её альвисские волосы, торчащие во все стороны. Она непроизвольно провела по ним рукой, пытаясь пригладить. — Я тоже хочу назад в своё тело. Где носит эту ведьму?!

— Действительно. Где она? — заинтересовался Анарендил. — Хотел бы я взглянуть на столь редкий экземпляр.

— Ушла ещё утром записываться на приём к Крэйгу. В местную библиотеку. Так не вернулась.

— Ренди, ты ведь туда же ходил, — напомнил Ярро. — Не видел…

— Uquetima, ukarima… — протянул Анарендил и потёр виски. — Только не говорите, что это та наглая девица с растрёпанным пучком на голове… Леди Блумель.

[Дохлый Кит, замок Крэйга. Владения пиратов / Анарендил Душа Леса]

Анарендил остановился в центре мощёной площади возле огромного пня, отдавая дань уважения давно почившему онодриму:

— Quel kaima, Ent[10].

Затем эльф развернулся и зашагал к главному входу в замок, бросив мимолётный взгляд на боковую дверь, что вела в башню-библиотеку. Бледный свет молодой луны обнимал массивное строение, даря старым каменным стенам холодный сине-голубой оттенок. С моря тянуло солью, прохладой и свободой. Но Анарендил не мог позволить себе такой роскоши. Долг и ответственность перед страной и своим народом толкали его вперёд, в логово врага.

— Мне назначено на восемь, — проинформировал он пиратов, охранявших вход.

— Метку, — потребовал один из здоровяков. Он взглянул на змею, обхватывающую запястье эльфа и одобрительно кивнул.

— Раз назначено на восемь, то и восемь золотых за вход, — осклабился другой пират.

— Запись в Утренней Книге покрывает эти расходы, — надменно заверил эльф, мысленно поблагодарил Тар-Суриона за подробные инструкции, позволяющие избежать дыр в карманах. — Можем, конечно, прояснить этот момент у Крэйга, если вы запамятовали. Так, что?

Самодовольные улыбки сползли с лиц пиратов. Они переглянулись, и тот, что проверял метку, кивнул стоявшему поодаль юнцу:

— Томми, проводи.

Мальчишка гордо приосанился, поправил висевший на поясе короткий меч и с важно-напускным видом повёл Анарендила по длинной мрачной анфиладе. Под высокими потолками подрагивали грозовые люмены — монотонная трескотня чужеродной магии неприятно давила на эльфийского посла.

Они остановились возле некогда роскошных дверей, опоясанных завитками потрескавшейся золочёной лепнины. Оттуда приглушённо доносились запахи мяса, хохот и женские подвывания. По бокам от входа была выставлена охрана, вооружённая мечами и грозовыми артефактами. Левее, у колонны тихо перешёптывались те, кому посчастливилось занять строчки в утренней книге.

— Ожидайте здесь, — сказал юнец и чинно зашагал обратно.

— У меня назначено на восемь, — оповестил Анарендил других просителей.

Далее он ввязался с ними в спор, но своё место в живой очереди «застолбил». Пока эльф мысленно посылал благодарности звёздам и рекомендациям Тар-Суриона, двери распахнулись, наполняя анфиладу яркими запахами еды и отчаянным воплем:

— Крэйг! Хозяин! Я ваша… Я для вас! Я готовилась!

Двое стражников выволокли под руки златовласую девицу в распахнутом на груди платье. Следом за ней вывели ещё троих. На этом двери с глухим стуком захлопнулись. Анарендил напряг слух, но хаотичные звуки пира и женских стенаний никак не складывались во что-то определённое. Однако он внезапно уловил поток чужой магии. Не грозовой, которой пропитано всё вокруг. А иной, древней…

— «Amlug? Ro sinome?[11]»

Через минуту догадка подтвердилась раскатистым рыком, от которого все вздрогнули. А эльфа захлестнули новые потоки драконьей магии.

Недоумение Анарендила перешло в высшую степень, когда двери открылись вновь. Сначала он уткнулся взглядом в массивную фигуру одноглазого мужчины. От него веяло силой, но магические потоки сбоили и не давали чёткого ответа о способностях этого человека. Словно он скрыл свой дар от посторонних глаз.

На полшага отставая от одноглазого, двигалась девушка лет тридцати. Внешний вид слегка потрёпанный, однако, она расправила плечи и гордо вскинула подбородок.

— «Явно не из тех, кто рыдал в той зале».

Замыкала процессию та самая наглая ведунья, с которой Анарендил столкнулся утром и которую так ждали Ярро и Фабиана.

«Не ведунья — ведьма», — поправил он себя, — «леди Сибель Блумель».

Обхватив себя руками и уткнувшись взглядом в пол, она едва поспевала за спутниками.

Анарендил сделал шаг по направлению к ведьме, но его остановил шёпоток за спиной.

— Смотри, Озирис мяса набрал.

— Мяса? — тихо переспросил посол. — Что это значит?

— На девках метки, видишь? Топор значит, что они теперь в собственности Озириса, а он — владелец ям.

— Лучше б их Милло к себе в бордель забрал, дольше б прожили, — поддакнул другой пират. — А так — мясо. Тощая так уж точно.

— Возможно ли её как-то… выкупить? — спросил Анарендил.

— У Озириса-то? Нет. Это против правил. Но можешь подраться вместо неё… Шесть раз. Лучше сходи на рынок — там таких девах навалом.

Анарендил проводил троицу хмурым взглядом. В этот момент двери открылись снова. Ещё двух девушек увели куда-то, а один из охранников объявил начало аудиенции. Живая очередь всколыхнулась, загудела и по одному потянулась в залу.

Распахнутые двери позволяли рассмотреть лишь центральную её часть. Крэйга эльф определил сразу же и выругался про себя. Видеть на его голове венок — искусную работу своего народа было оскорбительно. Выводили из себя и потоки чужеродной магии, безнаказанность пиратов, их смех, издёвки и то, с какой лёгкостью Крэйг вершил судьбы людей. Эльфа затопило раздражением, бессильной злобой и обострившимся чувством опасности. Из четырёх просителей, занимавших очередь перед Анарендилом, троих отправили в ямы. Четвёртому повезло — он пожелал поступить коком на «Грозу морей», и, выдержав длинную паузу, Крэйг всё-таки удостоил его небрежным кивком.

Анарендил стиснул зубы, и вошёл в залу. Кристальные часы, тоже явно эльфийской работы, висели на правой колонне и показывали начало девятого.

— «Почти не опоздал», — мелькнула бесполезная мысль в голове эльфа. Её он быстро отогнал и сосредоточился на сидящих за столом. — Доброй ночи, господа. Я — Anarendil Ind Taur, посол эльфийских земель…

— Посол? — вскинул брови Крэйг. — Ты представляешь вражеский край сейчас?! Здесь?! Драный плавник! Ты или наглец, или полный глупец!

— Или я прибыл с миром и достойным финансовым предложением.

— Если нам что-то нужно будет от эльфов, мы сами это возьмём.

— Да! Верно! — разнеслись над столом восклицания приспешников Крэйга. — Захватим любой эльфийский корабль, если захотим.

— Это мне известно, — продолжил Анарендил, едва контролируя клокочущую в груди ярость, — однако, есть вещи… особые артефакты, которые мы не перевозим морскими путями. Что если нам заключить выгодный обмен?..

Эльф уловил в глазах Крэйга алчный блеск.

— На что хочешь поменяться? А, нет, не говори. Знаю. На недавнюю партию остроухих конечно же, я прав?

— Верно.

— И что? Эльфы готовы распрощаться с ценными артефактами, которые берегли веками? Отдать их нам в руки. Добровольно усилить нашу мощь и влияние? Заманчиво, но… Рассчитываешь, что тебе здесь хоть кто-то поверит?

Анарендил повернул голову и в упор взглянул в янтарно-жёлтые глаза дракона.

— Райдонс Серый может подтвердить, что моё слово не рушимо. Так ведь… друг?

Злобное рокочущее рычание огласило залу.

— Бездна, Серый, не бесись ты так! — ухмыльнулся Крэйг, — твоё настоящее имя я уже давно выяснил. Что скажешь про этого? — он кивнул на посла, — врёт?

— Анарендил действительно посол эльфийского края, — кивнул дракон, на скулах и лбу у которого проступили серые чешуйки. — У него есть связи и возможности, вероятнее всего и доступ к редким артефактам. Но эльфы хвалятся своей мудростью и велика вероятность, что смогут переиначить условия сделки с выгодой для себя.

— Много слов, Серый, ты не в ака… а, неважно. Тогда будем считать, что врёт.

Глава 32

[Дохлый Кит, термы Озириса. Владения пиратов / Сибель Блумель]

С каждым новым шагом Сибель одолевало всё больше сомнений — правильный ли выбор она сделала? Одноглазый мужчина пугал её до икоты, до дрожи в коленках. Сил идти прибавляла только Кайла, шедшая рядом. Её самодовольная улыбка и гордо вскинутый подбородок придавали Сибель толику уверенности. Но всё равно ведьме было очень и очень страшно.

Они петляли по внутренним коридорам старого замка, миновали разрушенное крыло, пересекли внутренний двор и оказались в прилегающем к замку строении. Здесь было всё иначе. Вместо холодного света грозовых люменов коридоры освещались восковыми свечами в настенных канделябрах, на подоконниках стояли кадушкки с геранью, румяные женщины улыбались с картин в позолоченных рамах. Пахло расплавленным воском и сдобными плюшками.

Озирис толкнул тяжёлую дверь и развернулся к Кайле:

— Тебе сюда. Рори! — крикнул он вглубь тёмного помещения, тут же на пороге возник крепкий мужчина, отчаянно зевающий в кулак, — принимай свежатинку. Объясни что к чему, ну ты понял.

Озирис подтолкнул Кайлу в спину, и та ввалилась в комнату, задев плечом Рори. А мужчина повёл Сибель дальше. Ведьма бросала взгляды на его широкую спину и седые волосы, выдающие его возраст, перебирала в уме все проклятия, которые знала. Но интуиция кричала, что с этим типом у неё ни кишечных колик, ни горлового кашля не выйдет.

Что-то с ним было не так. Пугающе не так.

Сибель ощутила, как пол под ногами стал уклоняться вниз, словно они спускались по склону внутри замка. Воздух становился более влажным. Причину она узнала через несколько поворотов. Пол плавно утоп в бурлящем водоёме, над которым клубился пар.

— «Термы?» — удивилась ведьма, осматривая сквозь мутно-молочную воду ровные каменные ступени, предназначенные для сидения в горячем источнике.

— Раздевайся.

Сибель вздрогнула и вспыхнула.

— От тебя пахнет темницей и страхом, — произнёс Озирис, — а от меня пиратской пирушкой. Ни то, ни другое мне не нравится.

Он стянул с себя рубаху и принялся распоясывать штаны. Сибель спешно отвернулась. За спиной раздался громкий всплеск.

— Чего застыла? — рявкнул мужчина.

Сибель снова вздрогнула и схватилась за завязки.

— «Ладно. Пусть так. Пусть. Выбор был не велик. Жёлтоглазый ведь прямым текстом говорил про ночь… Какая разница теперь? — но внутренний голос не желал успокаиваться, — «разница в том, что Серый бы утром отпустил. А этот? Может попробовать головную боль или зуд? Швахх, ну почему я не выучила заклинания мужской слабости?!»

Ведьма вспомнила, как краснела и спешила поскорее перелистнуть эти страницы бабушкиного гримуара. Глупо. Сейчас бы пригодилось.

Нательную сорочку Сибель снимать не стала, погрузилась в горячую воду прямо в ней и бросила настороженный взгляд в сторону мужчины. Сквозь клубы пара был заметен лишь его силуэт, облокачивающийся на дальний бортик.

Минуты шли, Сибель отмокала, а Озирис не предпринимал никаких решительных действий. Чувства неловкости, страха и смущения не отпускали. Щёки горели.

— Жарко? — нарушил тишину Озирис.

— Я… Не знаю. Наверное.

— Это простой вопрос.

— «Разве? Скажу «нет», он предложит согреть… собой. Скажу «да», подумает, что я горячая и… «Да» всё-таки лучше, можно соврать, что у меня температура и я больна. Так ведь?» — Сибель робко кивнула. — Да, жарко.

Вопреки надуманным ожиданиям, над поверхностью пронёсся лёгкий ветерок, разогнал клубы пара и подарил освежающую прохладу. Сибель отметила, что дышать стало легче, но и Озириса теперь было хорошо видно.

— «Как и ему меня».

— Имя? — спросил мужчина.

— Сибель.

— Возраст?

— Восемнадцать… с половиной.

— Откуда ты?

— Рогрант.

— Врёшь.

Сибель не успела возразить. Озирис с головой окунулся под воду, а над поверхностью снова заклубился пар, мешая видимости.

Через минуту мужчина всплыл прямо рядом с девушкой. От неожиданности Сибель взвизгнула и отпрянула. Но он жёстко ухватил её за запястье.

— Рогрант — владения магов, — он буравил её холодным взглядом единственного глаза. Ведьме тут же захотелось сжаться в комок, уйти под воду… утопиться. — Так откуда ты?

— Из Рогранта, — едва шевеля губами, прошептала Сибель.

— Из Рогранта, — сухо повторил он, а затем в одно движение оказался совсем близко, подался вперёд и прошептал ей на ухо: — именем закона великого Рогранта, прославленного града магов стихий…

Сибель забилась в тесных объятьях, затрепыхалась, как пойманная в сети рыба. Стандартные слова приговора инквизов пропитали её диким ужасом. Паника нарастала. Шею сдавило. Она ещё помнила искрящуюся петлю удавки.

— Tureuw vatio iljohaj, — в отчаянии крикнула ведьма, — Haar sa ture!

А в следующий миг её окатило лавиной холода, колючий воздух оцарапал лёгкие, заставил закашляться. И сквозь собственный кашель Сибель расслышала раскатистый смех. Паника отступала, возвращая в реальность. В воде вокруг плавали прозрачные льдинки, они медленно истончались, таяли под воздействием горячих потоков источника. Ведьма дотронулась до шеи и никакой удавки не обнаружила.

Озирис был от неё на расстоянии вытянутой руки и смеялся, облокотившись на каменный бортик. Сибель стала медленно отступать.

— Куда!

Она замерла.

— И что это сейчас было, маленькая лгунья?

Сибель молчала.

— Признаю, ты бывала в Рогранте. И, судя по всему, не только в нём, но и в петле. Я буду задавать тебе вопросы, и хочу услышать на них честные ответы. Поняла меня?

Дождавшись робкого кивка, Озирис продолжил:

— Итак, я прав? Ты была в петле?

Снова кивок.

— Как удалось спастись?

— М-мне пом-мог друг, — заикаясь ответила Сибель.

— Как?

Ведьма вспомнила Ярро, как он не побоялся заступиться за неё, как инквиз свалился в лужу, пачкая шваххов голубой камзол. Воспоминание отозвалось теплотой в сердце. Как бы сейчас всё не обернулось, она почувствовала радость от того, что был в её жизни достойный человек. Пусть и не долго. Но он был. Ярро…

— Он дал инквизу в морду, — с гордостью произнесла Сибель и неожиданно для самой себя широко улыбнулась.

— Занятно. Хороший, видимо, друг, раз не зассал.

— Хороший. А ещё он спас меня от сектантов «Кровавой луны», раздобыл корабль, даже бегал за сапогами и… — она запнулась, выдохнула: — Хороший. Самый лучший.

— Влюблённая ведьма — глупая ведьма.

— Я не… — Сибель оборвала сама себя, поняв, что он прав. В каждом слове прав. Смысла отпираться уже не было.

— Где он сейчас?

— Я бы и сама хотела это знать.

— Допустим. Тогда вернёмся к прошлому вопросу. Откуда ты? Восемнадцать лет прожить среди магов невозможно. Тебе невозможно.

— Но я прожила. Мы часто меняли жильё.

— Мы? Ты и твой друг?

— Нет. Я и моя бабушка.

— Тоже ведьма? — мужчина дождался утвердительного кивка и продолжил расспросы: — А она где?

Прилив бодрости Сибель растворился, как льдинки в горячем источнике. Девушку охватила застаревшая тоска, тупая боль утраты, терзающая душу.

Озирис тонко улавливал перемены в настроении молодой ведьмы. Он снова приблизился и обнял:

— Расскажи мне всё.

[Рогрант. Владения магов / Сибель Блумель]

— Сиби, книги! Мой гримуар! — воскликнула бабушка.

Она схватила холщовый мешок и кинула внучке. Сибель ринулась в соседнюю комнату. В туже секунду дубовая дверь содрогнулась под тяжёлыми ударами.

— Поздно! Швахх! Бросай всё!

Бабушка схватила Сибель за руку и метнулась к окну в кухне, которое выходило в глухой закоулок. У них был идеальный дом. Бабушка подбирала только такие — нестандартные, с переделанной планировкой, в которой сразу и не разобраться преследователям. Ведьмы всегда были готовы к побегу. Но в этот раз надежда на спокойную жизнь притупила чувство опасности. Возможность пристроить Сибель в академию стихий Мелессира Третьего под видом неодарённой леди окрыляла. Перспектива получить лицензию травницы, открыть лавку и жить хоть и скромно, но жить. Главное жить. Ни бегать, ни скрываться. Просто жить.

Счастье стояло так близко. Но кто-то из них ошибся, не доглядел, не заметил голубые цвета камзола.

Из закоулка они выскочили на оживлённую улицу, скрылись в ближайшей кондитерской, пробежав мимо удивлённых пекарей. Выход, предназначенный для загрузки муки, вывел их на соседнюю улицу. Здесь по плану беглянки разделились.

Сибель петляла по улицам Рогранта, проскакивала насквозь магазины, терялась в людской толпе, делала круги по рыночной площади. Переправилась на наёмном пароме через один из рукавов реки Мидалы, рассекающим город. Вода с примесью розидария должна была сбить инквизов со следа. Сибель это знала и чётко следовала разработанному бабушкой маршруту. В подвал на Малой Цветочной она добралась к закату. Прождала бабушку час, два, ночь и последующие двое суток. Сидела, как мышь в норе. Благо предварительно оставленные запасы воды и вяленого мяса позволяли переждать это время. Вот только ей кусок в горло не лез. Девушка плакала, ругалась, молилась, проклинала, молчала, часами глядя в одну точку. Но бабушка так и не появилась.

Сибель начертила на ножке стола семёрку с точкой снизу. Этот условный знак оповещал, что она будет приходить сюда каждое воскресенье к семи вечера. И если бы бабушка объявилась позже, то обязательно бы дождалась. Или оставила бы знак. Но дни шли…

По изначальному плану ведьмы должны были встретиться на Малой Цветочной, переждать там какое-то время, а затем снять новый дом. Не дождавшись бабушки, Сибель приняла неожиданное и очень рискованное решение — забрала половину суммы запрятанной в тайнике подвала и отправилась в академию, чтобы запросить комнату. Она, как зачисленная адептка имела на это право.

Вероятность того, что ведьм сдал инквизу лорд Моррис Блумель, которого подкупила бабушка Лорен, была ничтожно мала. Этот старик отчаянно нуждался в деньгах, а Сибель — в аристократическом статусе. По итогу сделки лорд Моррис получил стабильный доход, а молодая ведьма — фамилию Блумель. Все были в выигрыше, да и старик считал Сибель наглой провинциалкой, поступившей в академию для того, чтобы заполучить богатенького женишка. Иными словами, с ведьмовством он девушку не связывал.

Кто и где «прокололся», Сибель не знала, как ни ломала над этим голову, как не анализировала последние дни перед нападением. Она не могла найти ответа на этот вопрос. Возможно, дело было в том, что они в принципе сменили отдалённые края на шумный город. Академия заманила их.

Заманила она Сибель и во второй раз. Девушка не могла всё бросить и скрыться в лесах. Столько уже было сделано — подкупы, взятки, ложь, вступительные зачёты. Всё во имя спокойной жизни. Нельзя было отступать. Только не тогда. Ради будущего.

Бабушка Лорен бы этого хотела.

Сибель ходила в подвал каждое воскресенье. Она училась в академии, ежедневно выслушивая колкости от адептов и магистров. Несмотря на указ ректората, многие были против реформы, позволяющей набирать не одарённых учащихся…

[Дохлый Кит, термы Озириса. Владения пиратов / Сибель Блумель]

— Если б они только знали, что у ведьм хватило наглости провернуть такой план! — Озирис откинулся на каменный бортик, запрокинул голову и проговорил, обращаясь куда-то в сводчатый потолок: — Вопиюще дерзкий план!

— Они и узнали, — продолжила свой рассказ Сибель. — Альвис вывалился из портала прямо посреди лекции. На руках он держал свою альвиссу, поражённую проклятием Роха. Нужна была ведьма, чтобы его снять. О чем он и объявил во всеуслышание.

— Роха невозможно снять, — отозвался Озирис.

— Я так и сказала.

— Альвисы придерживаются нейтралитета в вопросах ликвидации ведьм. Не помогают, со своих земель изгоняют, но не убивают. Это дань их предкам. Ведь благодаря союзам чёрных ведьм и эльфов появилась новая раса. Но твой альвис плевать хотел на правила. Он не мог не понимать того, что настраивая портал на ближайшую ведьму — вынесет ей смертный приговор.

— Ему и вправду было плевать на меня. — Сибель развернулась и сложила локти на бортик.

Она устала бояться, устала от постоянного бегства, от напряжения, копившегося годами… Ведьма вываливала факты своей жизни незнакомому мужчине, нежась в молочной воде термального источника. Сама не понимала, то ли хотелось выговориться, то ли исповедоваться перед смертью. За такую информацию ведь убивают. Разве нет?

— И раз уж у нас час откровений, — продолжила Сибель, — я бы тоже хотела задать вам вопросы.

Мужчина хмыкнул.

— Ну, давай.

— Меня интересует ритуал обмена душ.

— Запрещён.

— Ведьмы тоже запрещены, но я же здесь.

Озирис медленно провёл ладонью по спине девушки.

— Точно, здесь.

Сибель передёрнула плечами, сбрасывая его руку.

— Я выяснила, что ритуал нельзя проводить, если объект находится в состоянии алкогольного опьянения. Какие ещё есть ограничения? Я имею в виду, если всё сделать правильно, в соответствии с указаниями книг, то в чём может быть ошибка?

— Почему ты спрашиваешь? Ты проводила этот ритуал? — видя её сомнения, продолжил: — Сибель, не время молчать. У нас час откровений, ты сама сказала.

— Ладно. Тот альвис заставил меня сделать обмен. Хотел, чтобы я поменяла их с альвиссой местами. Он готов был умереть вместо неё.

— Как благородно, — в голосе Озириса отчётливо звучал сарказм. — Две жизни в счёт одной. Альвис и ведьма против альвиссы. Нет в этом мире справедливости. И что? У тебя не вышло?

— Вышло, но не так. В общем… — ведьма закусила губу, а потом словно в омут с головой прыгнула. Призналась: — я случайно призвала душу из другого мира.

Температура воздуха вокруг понизилась.

— Продолжай, — кивнул Озирис.

— Совершенно посторонний парень попал в тело альвиса. Ярро. Он сказал, что покидая собственное тело, видел на нём расползающиеся чёрные символы. Думаю, проклятие Роха ушло в его мир и тело Ярро погибло. Скорее всего, вместе с настоящим альвисом. Почему вообще так вышло?

— Призвать душу из другого мира очень сложно. Заклятия такого уровня зачастую требовали и жизнь, и смерть. А ещё правильное положение звёзд, высокий дар ведьмы, трещины в гранях миров и тому подобное. Но более подробно тебе могли бы ответить истинные ведьмы. Лет двести-триста назад.

— И жизнь, и смерть… — задумчиво повторила Сибель, а потом резко развернулась к Озирису. — Альвисса! Проклятье убивало её — это смерть. Но после обмена она внезапно стала беременной. Её живот раздулся, и она кричала так, словно рожает. Это, получается — жизнь?

— Девочка, внезапно стать беременной невозможно, — он накрыл её ладонь своей. — Скорее она уже была в положении. Допустим, на ранних сроках. И допустим, именно сей факт затмил альвису разум, и он решился на портальный поиск ведьмы. Также как не стоит исключать вероятность того, что тело иномирянина погибло пустым и проклятым, а вот душа истинного альвиса вошла в рождающегося младенца. Поэтому-то и ускорились роды.

— Жуть какая.

— Нет. Это есть чёрная магия. Она опасна и коварна. Запрещена.

— И что будет дальше? — спросила Сибель. — Вы пугаете меня, знаете приговоры инквизов, дознаётесь правды, но я не вижу в ваших руках удавки и магия у вас другая. А ещё вы кажетесь мне человеком справедливым. Хотя, если честно, и не человеком даже…

— А кем?

— Думаю, что вы — ледяной дракон.

— Разве такие бывают? — изогнул седую бровь мужчина.

— Бабушка Лорен говорила, что да. Когда я в детстве нашла в ручье горный хрусталь, она сказала, что это ваше дыханье.

— Так уж и моё? — усмехнулся Озирис и снова водрузил свою руку на поясницу девушки, медленно притягивая Сибель ближе.

— Может не именно ваше, но одного из ледяных драконов.

— Красивая сказка. И лёд у меня действительно есть. — Он взял её руку и приложил к своей груди. — Сердце в моей груди скованно холодом одиночества.

Прикосновение к обнажённой коже мужчины в который раз заставило Сибель залиться румянцем. Он заметил, ухмыльнулся и продолжил:

— Пожалуй, это самые романтичные слова, что я когда-либо говорил. На самом деле, вряд ли ты ещё услышишь от меня нечто подобное. Я взрослый, состоявшийся мужчина и мне нужна женщина. Правильная, подходящая. — Озирис с шумом втянул воздух. — Ты подходишь мне, Сиби.

Иррациональный страх набатом застучал в её висках.

— Я не… Вы… — ведьма пыталась подобрать слова, заболтать его. Отсрочить неизбежное. — Так вы — дракон? Я же права? — «Швахх, как же он непозволительно близко». — Горный хрусталь в ручье… Это вы? Лёд и хру…

— И где же был тот ручей? — под водой шершавая ладонь, привыкшая держать меч, нетерпеливо коснулась бедра ведьмы.

— На северном склоне горы Суён, — еле выдавила из себя Сибель, покрываясь мурашками.

— Суён… Суён… Что-то знакомое, — рука Озириса замерла. — Да твою ж бездну!

Глава 33

[Дохлый Кит, таверна Арби. Владения пиратов / Ярослав Власов]

— Бездна! Да где его Хранители носят?! — шипела Фабиана. Из уст альвиса это выглядело несколько странно.

— Прекрати мельтешить перед глазами, — отозвался Ярослав, — если к рассвету остроухий не вернётся, значит, сами пойдём к Крэйгу.

— Так он тебя и ждёт.

— Он-то может и не ждёт. Но есть же библиотекарь, как там его?

— Тар-Сурион.

— Да, точно. И вообще, мы же на пиратском острове, тут всё решается звонкой монетой. Дадим кому-нибудь на лапу и узнаем, куда подевались Ренди и Сибель. Ситуация меня тоже напрягает, но, любом случае, ночью мы вряд ли что-то решим. Как у нас говорят, утро вечера мудренее. Иди уже сюда.

Ярослав похлопал ладонью по кровати. Фабиана изящно дёрнула жилистым альвисским плечом.

— Ещё у нас есть выражение — спать штабелями. И не фыркай. Телу альвиса это не идёт. Да и уж кому-кому здесь переживать за честь, так это нам с Белиндой. Ведь единственный мужик из нас троих — это ты. На физическом уровне, я имею в виду. Короче, мозги не парь, ложись спать. У нас осталось от силы часа три на сон.

Ярослав втянул ноги и прикрыл глаза. На него тут же обрушилась вся усталость последних дней. Он даже не мог вспомнить, когда спал в последний раз на нормальной кровати.

Вскоре рядом прогнулся матрас, и послышалось недовольное сопение Фабианы.

А утро началось со стука в дверь. Ярослав и Фабиана резко подскочили, запутались в покрывале и друг друге. С грохотом рухнули на пол. Белинда перевернулась на другой бок, прочно застряв во власти целебного сна.

— Слезь с меня! — рявкнул Ярослав, придавленный альвисом и едва сдержался, чтобы не вмазать боковой по корпусу. Но сознание после сна прояснилось быстро, напомнив, что в тяжёлом теле заперта девичья душа. — Иди дверь открой, будь мужиком, — саркастично пошутил Ярослав, спихивая с себя Фабиану.

На пороге стояла раскрасневшаяся Рози с подносом в руках. Вместе с ней в помещение вплыл запах пережареных шкварок.

— Завтрак в комнату, как и заказывали. И ещё вот, — она протянула свёрнутый трубочкой клочок бумаги, — мальчишка забегал, оставил для вас.

Фабиана выпроводила Рози, дав медяшку. Морща нос, опустила поднос с тарелками прямо на пол и развернула записку.

— Что за каракули? — спросил Ярослав, разглядывая острые закорючки.

— Эльфийские руны. Если напряжёшь мою память, сможешь прочитать.

— Нет уж, увольте. Сомнительное удовольствие, ведь твоя память доверху набита чешуйчатыми мужиками.

— А твоя — длинноногими блондинками. — Альвис скорчил недовольную гримасу. — Анарендил пишет, что он в темнице, а Сибель надо искать в каких-то ямах с топором. Наверное, должен быть другой перевод. Я знаю эльфийские руны, но те так чтоб уж очень хорошо.

— Сейчас разберусь, — Ярослав высунул голову в коридор, — эй, Рози, погоди минутку…

[Дохлый Кит, ямы Озириса. Владения пиратов / Фабиана Сотье]

Рослый альвис и тощий юнец обходили замок Крэйга по мощёному тракту. Как объяснила Рози, попасть в ямы можно двумя способами — через центральный вход или подземными коридорами из замка Крэйга.

Стоящий у входа пират было дёрнулся в сторону ранних посетителей, но взглянув на альвиса, коротко кивнул и даже не стал брать плату за вход.

— Похоже, тебя тут знают, — шепнул Ярослав Фабиане.

— И мне это не нравится. Что если поймут, что я — не я?

— Давай лучше будем надеяться, что наоборот, по-дружески выдадут тебе нашу ведьму.

Они обошли вокруг арены, где тренировались бойцы. Лязг мечей, зычные выкрики, удары кулаков слились в единый гомон. Ярослав получил увесистый тычок в спину:

— Мы сюда не пялиться пришли, — нервозно шипела Фабиана.

Порывшись в остаточной памяти альвиса, девушка с большим трудом воскресила образ одноглазого владельца ям и путь в его личную часть здания, получив взамен ноющую головную боль, от которой заломило зубы.

— Ноар! Каким ветром? — радушно выкрикнул черноволосый парень, на которого они наткнулись в каменном коридоре.

Он жёстко похлопал альвиса по спине.

— Бездна! — хрипло ругнулась Фабиана и, нацепив широкую улыбку, ответно подарила парню увесистый шлепок по лопаткам.

Тот нечленораздельно крякнул, прочувствовав всю тяжесть альвисской руки.

— Ты к Зиру?

— К нему, — кивнула Фабиана, — я с другом.

— Ха! Я думал, ты только с тварями Пустоши дружишь, — парень рассмеялся собственной шутке. — Зир в трапезной. Я провожу. Но только тебя. А друг твой пусть тренировками полюбуется. Такому дрыщу полезно будет.

В этот раз удар по спине достался Ярро, отчего он едва не свалился вперед носом.

— Рори, принёс?

— Не совсем то, что ты просил, Зир. — Провожатый раскрыл дверь шире, впуская альвиса и быстро ретировался.

— Кальмаров потрох! — взревел крупный одноглазый мужчина и с грохотом опустил кулак на стол, так, что тарелки со звоном подпрыгнули.

А Фабиана поняла, что следовало бы перетерпеть головную боль и углубиться в анналы памяти альвиса, чтобы понять, что отношения у него с этим типом, похоже, скверные.

— Доброго утра, — еле выдавил из себя альвис, смотря, как на него надвигается владелец ям. Широкий и крепкий на вид, несмотря на седину и сетку морщин.

— Доброго?! Доброго?! Ты вконец обнаглел, Ноар?

А в следующую секунду раздался глухой звук удара, помещение взметнулось в сторону и померкло.

Фабиана закашлялась, сплёвывая воду, которую из пузатого графина лил на неё Озирис. Челюсть болела так, что хотелось вновь потерять сознание и проснуться в сивельской целительской. И вообще, девушке очень и очень хотелось разрыдаться. Она даже шмыгнула носом, но впилась ногтями в собственные ладони, призывая остатки самообладания.

— «Альвис Ноар не стал бы пускать нюни! Соберись, Фабиана!» — она поднялась на ноги, стараясь не подать виду, как шатается комната вокруг, и мелькают перед глазами чёрные точки. — «Ты — Ноар, ты — крепкий и сильный альвис. О, Хранители, чтобы сейчас сделал этот безднов Ноар? Что же делать? Что? Развернуться и уйти? Сказать что-то умное? Обматерить? Дать сдачи? Наверное, всё-таки сдачи… Дерьмо».

Фабиана вскинула кулак, сделала обманный выпад левой, Озирис моментально отклонился в сторону. Альвис тут же дважды врезал ему по ребрам правым кулаком и отскочил в сторону — колени слегка согнуты, руки прикрывают лицо, но готовы наносить новые удары.

Девушка переводила удивлённый взгляд с кряхтящего Озириса на собственные кулаки. На долю секунды вместо владельца ям возник цилиндрический красный мешок, подвешенный к потолку, звуки ударов, запах потных тел, русский говор… А потом реальность снова вернулась в трапезную.

— «Воспоминание Ярро!» — поняла Фабиана, — «Очень вовремя. Наверное… Благородная маира Сотье без приглашения ворвалась в чужой дом, помешала завтраку и избила старика».

От абсурдности ситуации она издала нервный смешок.

— «Отец был бы в бешенстве».

В следующие минуты она уклонялась от кулаков оппонента, пружинила по зале, ставила блоки, а когда решилась повторить серию ударов, то мужчина ловко перехватил её руку и перекинул через себя. Фабиана стукнулась об пол затылком и взвыла.

— Скулишь, как щенок, — прокомментировал Озирис. — Сдаёшься?

— «Да в бездну Ноара!», — Фабиана схватилась за ушибленную голову. — Сдаюсь.

— Вот как? — поднял седую бровь владелец ям. — В таком случае, прошу к столу.

— «Что? Вот так просто?» — альвис удивлённо вскинул брови, но одноглазый уже повернулся спиной.

Он прошёл к столу и взялся за вилку. Фабиана поднялась, пыхтя и опираясь на ближайший стул, потом на него же и села. Потянулась к бутыли с мутной жидкостью и, ощутив под пальцами некое подобие прохлады, приложила к затылку.

— Интересно, — хмыкнул Озирис, а Фабиане показалось, что бутыль внезапно стала холоднее. — Так, каким ветром?

— За ведь… кх-кх… ведром тумаков, — ляпнула Фабиана, мысленно дав себе подзатыльник за оговорку. Хотя затылок и без того болел. — На самом деле меня интересует одна девушка.

— Так иди к Милло в бордель.

— Мне нужна конкретная и я знаю, что она здесь. Щуплая, невысокая, волосы в пучок собирает. Зовут Сибель.

Вилка в руках Озириса медленно согнулась пополам.

— Она попала ко мне прямиком из залы Крэйга, — голос владельца ям хрустел, словно корка льда, заставив альвиса непроизвольно поёжится, что не укрылось от взора единственного глаза. — Правила есть правила. Или хочешь подраться вместо неё?

Фабиана тут же припомнила, с какой лёгкостью этот человек обрушил её на каменный пол. Драться снова ей определённо не хотелось.

[Дохлый Кит, ямы Озириса. Владения пиратов / Ярослав Власов]

Ярослав проводил взглядом удаляющуюся спину альвиса. Посмотреть на настоящие средневековые тренировки конечно хотелось, но вместо этого он свернул в первый попавшийся коридор. Решил исследовать вражескую территорию. Ярослав чувствовал себя настоящим шпионом, аккуратно выглядывая из-за поворотов, прежде чем выйти. На ходу выдумывал разные отмазки, на тот случай, если его поймают. Большую нервозность доставляло женское тело, переодетое парнем. Ведь одно дело, если просто поймают, другое — если раскроют ещё и этот обман. Ярослав заготовил то самое крепкое альвисское словцо-вышибалу, которым, в случае чего, станет отбиваться, но очень надеялся, что до этого не дойдёт. Заклятие отчего-то работает через раз, а после накатывает слабость.

— Может оттого, что ты больше не альвис? — пробурчал тихо парень.

Он осторожно заглядывал в двери, встречающиеся по пути. Ему попадались кладовые, пустые комнаты или с тюфяками, на которых кто-то спал. А потом он увидел её.

Сибель склонилась над ногой лежащего на скамье парня и разматывала окровавленную тряпицу. Рядом стоял стол со склянками и пузырьками, вокруг которых суетилась девушка постарше. У дальней стены переговаривались двое вооружённых мечами мужчин, судя по гоготу — травили друг другу пиратские анекдоты.

— Псс-с! — тихо позвал Ярослав. Сибель оглянулась и недоумённо уставилась на него.

Он махнул рукой, чтобы она подошла ближе. Но ведьма недоумённо покачала головой, покосилась на стражников и вернулась к работе. Раненый громко застонал, охранники перестали смеяться.

— Эй! Ты кто такой? — окликнул один из них.

Ярослав отскочил за ближайший поворот.

— Ещё раз увижу здесь — хребет поломаю, — донеслось ему в спину.

Затем он услышал, как захлопнулась дверь, заскрежетал ключ в замке, а стражники по ту сторону стали переговариваться:

— Чего там, Стокс?

— Да малец какой-то. За бабами, походу, пришёл подглядывать.

— Ну Кайла-то ничё такая, я б и сам на нее поглядел… В укромном уголке и без одежды.

В комнате вновь разразился мужской гогот.

Ярослав запоминал обратную дорогу, считал повороты, приглядывался к портретам, висящим на стенах. Фабиану он ждал, где и велено — возле арены, где тренировались участники боёв. В очередной раз на него накатило неверие, что он действительно застрял в дремуче-средневековом мире и в хлипком женском теле.

— «Вот если сейчас вдруг открою глаза, увижу родной потолок и пойму, что всё это нескончаемый кошмар, дурной сон — книгу напишу. Вот точно! Обещаю».

Он крепко зажмурился, а потом… чуда не случилось. Странный мир никуда не исчез. Зато из коридора выползла фигура альвиса. Выглядела Фабиана весьма потрёпанной.

— Что…

— Уведи меня отсюда, — прошелестела она.

И только отойдя на безопасное расстояние от здания ям и замка Крэйга, свернув с тракта в густые заросли, альвис тяжело опустился на землю, утянул за собой Ярослава, уткнулся ему в грудь и разрыдался.

— Фабиана, тише-тише. Что случилось?

Ярослав поглаживал альвиса по спине, шептал ободряющие слова и чувствовал себя отвратительно. Он не любил женские истерики, а мужские — и вовсе никогда не видел.

— Давай поменяемся, а? — ныла девушка, — верни мне моё тело-о-о. Мне так плохо-о-о. Всё боли-ит. Он меня изби-ил. А я же девушка. Меня бить нельзя-я-я. Меня защищать надо, оберегать, люби-и-ить…

— Ты вернёшься в своё тело, а я — домой. Нам бы только ведьму нашу добыть. Что сказал Озирис?

— Что надо за неё драться. Пра-а-авила у них. А я драться не буду. Нет, нет и нет. Я не умею. Даже с твоей памятью. И ещё…

— Что? — насторожился Ярослав.

Фабиана громко шмыгнула носом.

— Зир так странно на меня смотрел. Ноара он знает. А я делала что-то не так. Он постоянно удивлялся своим одним глазом.

— Это как?

— Да не знаю! Просто ясно было по его лицу. Он такой… эмм… суровый, мощный, сильный. А когда я выходила из залы, он спросил, что стало с моими волосами. Мне-то откуда знать. Хотя… — Лицо альвиса приняло сосредоточенное выражение. — А, вот. Теперь вижу. Ты зачем их откромсал, Ярро? Красивые же были. Вот эльфы, например, очень ценят длину своих волос. Традиция. Альвисы — как родственная раса, наверное, тоже.

Фабиана взъерошила торчащие светлые лохмы.

— Ну и что это за кошмар? Ни причесать, ни пригладить, ни заплести. Ярро, из-за тебя…

— Так, стоп! — Предупреждающе взмахнул тонкой девичьей кистью Ярослав, — знаю я эту женскую привычку во всём искать виноватых. Но конкретно в моём случае дело в одной криворукой ведьме. Вот она-то нам и нужна. Давай, Фабиана, не раскисай. Будем с тобой рыцарями. Спасем прекрасную принцессу из жуткого замка. Вырвем её из лап драко… нет — циклопа. Он в данном случае больше подходит.

[Дохлый Кит, таверна Арби. Владения пиратов / Белинда ле Гранж]

Девушка нервно теребила косу пшеничного оттенка, постоянно её переплетая. Когда скрипнула дверь, она вздохнула со смесью облегчения и желания накинуться на вошедших с кулаками.

— Я думала, вы меня бросили! — обиженно воскликнула Белинда.

— О нет, ещё одна. Да вы издеваетесь?! Что ни девушка — то истеричка!

— Да я не…

Ярро не дал договорить:

— Пойду, узнаю у Рози на счёт обеда.

Он вернулся спустя час с тремя зелёными яблоками и крупицами информации. За это время Белинда выспросила все подробности утренней вылазки у Фабианы, одновременно прикладывала прохладные влажные тряпочки к синякам, обильно расцветающим на бледной альвисской коже. На самом деле Белинду больше беспокоила судьба Анарендила, чем неизвестной ведьмы. Да и проблемы с телом Фабианы она считала вторичными. На первом месте в груди яростно горело желание убраться с пиратского острова как можно скорее. И выход она видела в эльфийском после. Он в ответе за тех, кого вёз из Сивеллы в Йолли. Он должен вернуть её домой. Или в безопасное место. Он должен!

— Я говорил с Арби про темницы Крэйга, — поделился известиями Ярослав, — Ничего нового не узнал — клетки с узниками. Решётки, замки. Наших скудных сбережений не хватит, чтобы выкупить Ренди официально через управу. Придётся вламываться в темницу, подкупать стражников напрямую. Или обезвредить их и вскрыть замки… В общем, нереальное предприятие.

С громким хрустом он откусил своё яблоко.

— Фабиана может вскрыть замки, — оживилась Белинда. — Так ведь? Ты же артефактор. Создай что-нибудь отпирающее.

— Возможно, я и могла бы собрать… Но у меня… — она запнулась и нехотя призналась, — у меня некоторые проблемы с магией.

— Потому что ты альвис сейчас. Ярро, а ты как? — Белинда взглянула на парня, — у тебя тоже сложности?

— Да я в целом далёк от магии. Но даже то, что знаю, действительно, работает через раз на третий.

— Просто вам надо поменяться. Фабиана, ты говори Ярро, что надо делать и как вливать силу. Раз он в твоём теле, значит теперь артефактор — он.

— Звучит не очень, но попробовать стоит, — ответил альвис и со стоном растянулся на кровати. — Хранители! Как же голова-то болит! Хорошо, допустим, сделаем мы открыватель, а дальше? Как мы проберёмся в темницы? Драться со стражниками я не буду. Не смогу. Сегодня мне это доходчиво объяснили. Может, сначала вытащим ведьму? Она поменяет нас с Ярро местами. И он пойдет освобождать Анарендила. Настучит кому надо своими кулачищами.

— Сибель тоже находится за дверью с замком, — задумчиво произнёс Ярро.

— Значит, открыватель нужен в любом случае! — решительно воскликнула Белинда. — И ваши проблемы с магией меня не волнуют. Я хочу домой! То, что делали эти пираты… Грязные, мерзкие… Ненавижу! — она остервенело вгрызлась в яблоко и с набитым ртом повторила: — Я. Хочу. Домой. Так что вам придётся поменяться местами, создать артефакт и вытащить посла.

— И когда это ты успела превратиться из рыдающей девицы в командиршу? — развёл руками Ярро.

— Целебный сон Анарендила подправил её состояние, — отозвалась с кровати Фабиана, — я бы от него сейчас тоже не отказалась.

— От посла?

— И от посла, и ото сна. Первый пусть спасает, второй — лечит, а я пока полежу.

— Я думала, ты не любишь эльфов, Отверженная.

— Не называй меня так, Белинда.

Глава 34

[Дохлый Кит, замок Крэйга. Владения пиратов / Анарендил Душа Леса]

Анарендил запустил исцеляющую волну, сращивая сломанное ребро. Дышать стало чуть легче, но спертый воздух, наполненный запахами давно немытых тел, затхлостью и плесневелой соломой вызывал тошноту. Посол чувствовал, как тяжело в этом месте улавливать слабые потоки истинной природы леса, а без них его сил надолго не хватит. Поначалу он боролся со стражниками, управцами, пиратами, кого-то покалечил, кажется, даже кого-то убил. Но число противников было велико, а грозовая магия разливалась по темнице, подкрепляя вражеские силы, делая их удары острыми, едкими, пробирающими разрядами до самых костей. И те зачастую не выдерживали, трещали, ломались.

Решётка протяжно заскрипела, Анарендил поморщился и стиснул зубы. Душа заиндевела ненавистью к этому звуку, который обещал посетителей, а значит и новых ударов, новых мучений.

— Как посол эльфийского края расценил моё гостеприимство? — с нескрываемой издёвкой произнес хозяин острова. — Удобненько?

Крэйг повязал на лицо платок, пропитанный каплями эфирных масел. Терпкий запах кедровых сосен вплыл в темницу вместе с главным пиратом, словно дразня Анарендила, напоминая о хвойном лесе, но не давая таких естественных, таких необходимых магических потоков.

Эльф молчал.

— Не буду долго растягивать осминожьи щупальца, — Крэйг расслабленно привалился плечом к стене, потом резко выпрямился, брезгливо стряхивая с сюртука налипшую паутину и поминая последними словами морских обитателей. — Мой остров подчиняется мне. И плевать я хотел на вежливые расшаркивания и чинные приёмы остроухих задниц на своей земле. Полагаю, ты собирался забрать последнюю партию эльфов, пообещав мне блестящую наживку… А что после? Свалил бы в закат, не оглянувшись?

— Я держу своё слово, — тихо, но твёрдо заявил Анарендил, сверля хмурым взглядом пирата.

— Серый не очень-то с этим согласен.

— Райдонс у тебя на хорошем счету, да? Думаешь, ему можно верить? Он пирует с тобой за одним столом. Я увидел, что там ему и место. Рядом с такими же лжецами, упивающимися беззаконием и властью.

С пальцев Крэйга соскользнула фиолетовая искра и, разрастаясь, понеслась в эльфа. Он скрестил перед собой руки, насколько позволяла длина цепей. Грозовой удар пришёлся в сотканный эльфом слабый щит, разнёс его на осколки, мгновенно истаявшие в воздухе, и попал Анарендилу в грудь. Эльф задергался в конвульсиях, провоцируемых разрядом, и обмяк на цепях.

— Эй, Нэш — крикнул Крэйг за спину, — ведро тащи!

Анарендилу казалось, что его смыло с «Рассветного луча» за борт и непокорное море утягивало в чёрно-синюю пасть бездны. Он откашлялся, разлепил веки. Вокруг было мрачно и смрадно. Эльф ухватился за тонкий аромат кедра, но магия не отозвалась.

— Как послу эльфийского края мой имбирный эль? — кивнул Крэйг на опустевшее ведро, — Понраву ли?

Анарендил медленно вспомнил, осознал реальность и в бессильной злобе тряхнул оковами.

— Это значит да? Повторим нашу маленькую пьянку? — усмехнулся хозяин острова. — Или обсудим дела?

Посол откинул с лица мокрую прядь, выбившуюся из косицы.

— Чего ты хочешь?

— Сделку. — Крэйг потёр руки. — Добрую пиратскую сделку.

Так не дождавшись ответа узника, он быстро приступил к изложению сути:

— Итак, один артефакт — одна эльфийская голова. Если артефакт меня заинтересует, голова останется на плечах и даже, разумеется, за дополнительную звонкую плату, отправится восвояси. Улавливаешь суть, посол? Но если вместо артефактов ты привезёшь мне стухшую акулью печень, то нежные остренькие ушки пойдут на корм этим самым акулам, вместе с владельцами ушей, естественно.

— Предлагаешь мне пригнать в твою бухту эльфийский корабль, полный наших родовых артефактов? — дёрнулся в цепях посол. — За дурака меня держишь?!

— Само собой, это ведь ты в моей темнице, а не наоборот, — широко улыбнулся Крэйг. — Но у тебя нет выбора. Мои парни день за днём будут выпытывать из тебя тайные посольские секретики. А когда выжимать стнет нечего — скинут то, что от тебя останется в ямы. Забавы ради.

— Я поставлю на тебя медяшку, — гоготнул позади Крэйга Нэш.

— Antolle ulua sulrim, utinu en lokirim. Mereth en draugrim!..[12]

— Я не чешуи не понял, но, полагаю, это было согласие. Выбора-то у тебя нет, — картинно развёл руками пират. — Через несколько дней один из кораблей Кнута пойдёт в твои края. Быть на его борту в твоих же интересах, ну и в моих, конечно, тоже.

Крэйг сделал несколько шагов назад, вышел из темницы в коридор, Нэш тут же со противным скрипом захлопнул решётку.

— Ах да, чуть не забыл. Если надеешься на помощь своей девки, то я тебя разочарую. Циретей описал её во всех подробностях. Я здесь хозяин и мне не составит труда найти бабёнку, притворяющуюся парнем. А редкая метка со змеёй станет яркой особой приметой. Уверяю, уже к вечеру мои парни будут заваливать её из койки в койку. В назидание, так сказать.

— Andodulin![13] — зло выплюнул посол и укорил себя за то, что успел сунуть монету мальчишке Томми и велел передать записку Ярро. Теперь Крэйг будет знать, где искать. — Nadorhuan![14]

— Это что, эльфийское пожелание хорошего дня? — осклабился Крэйг, — о, не стоит так за меня переживать. Конечно, я проведу его хорошо. Ведь недавно я сломал честь и гордость одной миленькой остроухой блондиночке. Ух как она извивалась подо мной! Эля… Илли… А бездна! Нэш! Как там её?

— Элиниэль.

Уходил властитель острова под яростное бренчание цепей и выкрики всевозможных эльфийских ругательств, значения которых он всё равно не понимал.

Глава 35

[Дохлый Кит, таверна Арби. Владения пиратов / Белинда ле Гранж]

Сидевшая на кровати Белинда вскочила, когда услышала топот ног на лестнице. Сначала она подумала, что это Ярро и Фабиана возвращаются с рынка, куда они отправились за деталями для артефакта-открывателя. Но чем ближе были шаги, тем яснее становилось, что ни Ярро в женском теле, ни Фабиана в альвисском так не топают.

— «Наверное, новые постояльцы идут заселяться в соседние комнаты», — пожала плечами Белинда.

Но не успела она расслабиться, как дверь содрогнулась под громким ударом и слетела с петель. Девушка взвизгнула и схватила подушку, в рефлекторном намерении ею отбиваться от чего бы то ни было.

В комнату ввалились трое мужчин, выглядели они грозно, но немного приличнее, чем те пираты, с которыми Белинде уже довелось тесно пообщаться. Она побледнела и отчаянно захотела свалиться в обморок, как и положено в таких случаях благородным девицам. Но спасительная темнота отчего-то не спешила обволакивать сознание.

— Управа Дохлого Кита! — рявкнул самый здоровенный пират. — Ты — эльфийская подружка? С ним вместе прибыла на остров с хвоста? Отвечай!

— П-простите. Я н-не понимаю… — Белинда нервно стиснула подушку

— Вы с эльфом высадились в туманной бухте? Циретей поставил вам змею.

— З-змею?

— Руку дай сюда, — мужчина грубо схватил девушку за запястье.

Он задрал рукав её бесформенной кофты, которую для неё Фабиана выкупила у Рози. В мешковатой одежде Белинда чувствовала себя чуть более защищённо, однако грубое прикосновение мужских пальцев заставило её задрожать. На лбу выступили бисеринки пота, а кисти рук вмиг стали жутко холодными. Белинда затравленно смотрела, как шевелятся губы мужчины. Он что-то говорил, но она не понимала, не воспринимала слова. Видела, как толстая вена билась на его шее, как чёрная щетина пробивалась сквозь кожу подбородка. Рассматривала серповидный, грубо зарубцевавшийся шрам на его скуле…

— Бездна треклятая! Не та подстилка. Кнутовская. — Кивнул управец на уродливую метку кнута и пряника. Затем он толкнул Белинду на кровать, отчего из её горла вырвалось хриплое клокотание. — Ещё и припадочная. Так, проверьте соседние комнаты. А я расспрошу хозяина таверны.

Последний как раз возник на пороге комнаты, заслонив своим грузным телом весь дверной проём, так что парням пришлось потоптаться болванчиками вокруг Арби, прежде чем отправится на осмотр остальных помещений.

— Каким ветром, управец? — без особых любезностей спросил Арби.

Да и откуда бы им взяться, ведь всем известно, что Крэйговские цепные псы берут, что хотят, кого хотят и когда хотят.

— Ты владелец?

— Я.

— Меня интересует одна бабёнка, меченная змеёй Циретея.

— У меня все постояльцы с китами.

— А эта-то с кнутом, — кивнул пират на сжавшуюся в комок Белинду.

— Эта комната Ноара Коулдана, — ничуть не смутившись ответил Арби, — Особых гостей со змеиными метками здесь не было. А бабы от Кнута — расхожий товар… Мне нет дела до того, как Ноар их веритит и брюхатит. Мужик здоровый, крепкий. Ясное дело — организм требует. Я больше за старушку-кровать переживаю. Ей уже второй десяток пошёл.

— Так впиши её в счёт, — посоветовал управец, ещё раз окинул взглядом комнату и вышел.

— М-да. Не знаю, как там с кроватью, но я сломанную дверь точно впишу, — громко возвестил Арби, затем прошёлся по комнате, причитая и бранясь за устроенный беспорядок и вслух подсчитывая, на сколько звонких монет он поднимет Ноару оплату.

Так за нарочито шумным ворчанием Арби оказался возле съёжившейся Белинды и шепнул:

— Если знаешь, где Ноар — самое время драпать к нему и рассказать, что управа ищет одну из его подружек. Пусть прячет её понадёжнее. И передай, что Арби «змею» не сдал и надеется на дальнейшее взаимовыгодное сотрудничество. В конце коридора моя спальня, в лиловом шкафу есть люк и лестница. Выйдешь на задний двор. — Владелец таверны выразительно подвигал бровями и снова громко заворчал: — Ещё и петли новые нужно купить. Две. Лучше три. Прозапас.

Перечисляя убытки, он спустился вниз, где продолжил сетовать. К нему подключились мужские голоса посетителей таверны. Кто-то выяснял причину переполоха, кто-то заплетающимся языком предложил добавить в счёт сломанный прошлым вечером стул…

Белинда сжала кулаки, вонзая ногти в кожу ладоней. Боль нехотя выводила девушку из ступора.

— «Домой. Домой. Хочу домой. Чтобы попасть домой, нужен Анарендил. Нужны Фабиана, Ярро и ведьма. Нужно встать, бежать, предупредить… если их схватят — домой не получится…»

Белинда глубоко вздохнула и слезла с кровати. Из-за пережитого испуга действовала как в тумане и окончательно пришла в себя лишь на улице, когда прохладный морской бриз пролетел между домами и всколыхнул юбку девушки.

— Они ничего мне не сделали. Ничего. Только за руку подержали. Ну чего ты так испугалась? — шептала она себе. Но глубоко внутри знала ответ — «Буйная Изольда» и пираты, побравшие все законы морали.

— Эй, малахольная! Метка есть? — окрикнул кто-то из встречной вереницы людей.

Белинда вздрогнула, перехватила подушку и задрала рукав. Мужчина коротко кивнул и пошёл дальше.

Только теперь девушка осознала, что тащит с собой подушку из комнаты. Идти с ней в обнимку было легче, чем одной. А ещё ощутила, как металл под юбкой холодит бедро — обрывком простыни она примотала к ноге короткий меч, который ещё утром обнаружила в шкафу.

Белинда возвела глаза к небу:

— «О, Хранители, не дайте нам с Фабианой разминуться».

Кажется, они услышали. Ведь после пятнадцатиминутного ожидания в тёмном проулке, выходящим на основной рыночный тракт, девушка различила две знакомые фигуры и облегчённо выдохнула.

[Дохлый Кит, ведьмина изба. Владения пиратов / Ярослав Власов]

— У меня голова раскалывается так, что зубы сводит! — пожаловалась Фабиана и принялась обмахиваться сорванным лопухом, словно веером, — погружаться в чужую память становится всё тяжелее.

— Это потому что Озирис хорошо тебе навесил, — возразил Ярослав.

— Чего навесил?

— Чего-чего… Избил тебя, имею в виду.

— У меня и до него голова болела. Особенно когда приходят воспоминания. Давай лучше ты, Ярро. Ты ведь тоже можешь.

— Хватит спорить, пожалуйста, — тяжко вздохнула Белинда. Она сидела на земле, привалившись спиной к дереву и обняв подушку. — Сделайте уже что-нибудь. Мы не можем долго прятаться в кустах, надо скорее создать открыватель, вытащить ведьму и Анарендила. Должно же быть у этого Ноара что-то ещё. Дом на лазурном берегу, нора в лесу, комната у какого-нибудь другого Арби.

— Я знаю старую мельницу, но она на другом конце острова. Попробую поискать недвижимость поближе. — Ярослав погрузился в себя.

Потянулся к остаточной памяти альвиса. Увидел, как вьётся по холмам Кита разбитый тракт, дождь смывает грязь со старой брусчатки. Небо заволокло тучами, а иссиня-чёрный горизонт рвут вспышки острых молний. Ярослав перевёл «не свой» взгляд на дорогу — невзрачная тропа, превратившаяся в грязевое месиво, отходила влево от основного тракта. А вдали виднелся силуэт строения. Он пошёл рябью, покрылся серой чешуёй, проявляющейся на обнаженном мужском теле…

— Да твою ж! Задолбал!!!

— Что? Кто? — Фабиана схватила Ярослава за руку. — Что ты видел?!

— Тише вы! — зашикала Белинда. — Не орите так! И к твоему сведению, Фабиана, голос у тебя становится визгливым.

— Заклятие, похоже, слабеет. Сибель наслала на меня безднов кашель — думала, выплюну собственные лёгкие. Точнее, не собственные, а альвиса. В общем, да… Кажется, дискомфорт в горле наконец проходит, но это, я так понимаю, к худшему. И, Хранители дери, как же болит голова!

— Да, определенно — визгливым, — повторила свой вердикт Белинда.

Ярослав рассмеялся и повалился в траву.

— Дичайшая дичь! Ха! Визгливо пищащий здоровый мужик-не мужик. Меченная жирной змеёй девка с мужским голосом, притворяющаяся парнем и владеющая рабыней. Рабыня-командирша, страдающая перепадами настроения и её верная подружка-подушка… Дамы, вам не кажется, что нам всем пора в дурку. М-м-м, точно! — Ярослав перевернулся на живот, — А ну-ка, девочки, отгадайте исконно-русскую загадку: сидит девица в темнице, а коса на улице. Ну?

— Сибель?

— Не-е-е. Она у нас вписывается в сказку о прекрасной принцессе и драконе. Точнее о криворукой ведьмессе и циклопе. А я вам нашего любимого посла загадал.

— Так он же не девица, — возмутилась Белинда.

— Ну темница-то есть — есть. Косы есть — есть, — перечисляя, Ярослав загнул два пальца. — А девица… Хм, кто его знает, какие в местных тюрьмах порядки. Вдруг Ренди мыло не там обронит…

— И что не так с мылом? — простонал альвис, массирующий виски. — Впрочем, не важно. Ярро, что ты видел в памяти? Нашёл укрытие?

— Нашёл твоего ненаглядного любовника.

— Ильсира? — уточнила Белинда, пока Фабиана возмущённо сверлила взглядом Ярослава.

— Нет, того чешуйчатого…

— Заткнись, — прорычала Фабиана.

— Того — кого? — не унималась Белинда. — У неё же только Ильсир был, да, Отверженная?

— Иди в бездну. Не было у меня никого.

Ярослав саркастически хмыкнул:

— Ну-ну.

— Слушайте, я благородная маира! — Сжал кулака альвис. — И не смейте думать про меня всякие непотребства!

— Мы обе когда-то были маирами, — вздохнула Белинда и уткнулась в свою подушку. — Но не теперь. Ярро, сделай хоть ты что-то благородное — отведи нас в укрытие.

— Не могу. Меня сбивает… кхм… в общем, Фабиана, твоя очередь. Вспомни дождливый день, море по правую руку, размытая тропика по левую, посередине — тракт. Гроза сверкает, небо чёрное. Море волнуется раз, море волнуется два… На счёт три ты откроешь глаза и скажешь нам, куда идти.

Фабиана вынырнула из глубин памяти не на три и не на пять, а минут через десять активного самокопания. Со стоном поднялась с травы и протиснулась сквозь кусты. Шли они в общем потоке людей и бренчащих телег. Альвис сопел и держался за многострадальную челюсть, ссутулившийся паренёк — за тряпицу на запястье, скрывающую змеиную метку, а блондинка — за подушку.

Древнее строение, к которому подошли путники, явно принадлежало ушедшей ведьминской эпохе. Кладка местами обвалилась, но центральная комната дома сохранилась в целости, была сухой и не продуваемой сквозняками. Труба огромного камина разрушилась, но в это время года незваные гости в растопке не нуждались.

— Какое неприятное место, — поёжилась Белинда, — смотрите, тут даже котёл лежит. Наверняка, ведьминский. Брр-р.

— Атмосферненько. Как в историческом музее. Памятник культуры-архитектуры и всё такое, — Ярослав провёл рукой по пузатым бокам уцелевших стеклянных флаконов, что в беспорядке лежали на каменном столе.

— А я нашла лежанку. Свежую, — возвестила Фабиана и повалилась на тюфяк в углу. В воздух взмыло облачко пыли.

— Так уж и свежую?

— Ну не двухсотлетней давности же!

— На вот, подушку возьми, — Белинда кинула в Фабиану своим имуществом.

Альвис провалился в беспокойный сон, ворочался с боку на бок и болезненно стонал.

— Ты же тоже из магической академии, — обратился Ярослав к Белинде. — Неужели вас там не учили основам медицины?

— Чего?

— Целительству.

— Фабиана числилась на факультете артефакторики — у них другие задачи. А я… Сейчас уже без разницы.

Белинда распахнула край кофты и оттянула ворот платья. Под тканью цвёл огромный, уродливый синяк.

— Я думал, Ренди тебя подправил.

Девушка вновь закуталась в мешковатую кофту.

— Все остальные ушибы сошли. Но этот… Он не от удара. Меня… всех нас — магов-адептов, захваченных с «Рассветного луча» прижгли блокирующим артефактом. Дар восстановится, но не раньше, чем заживёт ожог. Теперь я могу лишь компрессы накладывать.

В подтверждение своих слов, Белинда велела Ярославу принести воды из колодца. Он по-русски чертыхался, пока осваивал механизм, но ведро-таки набрал. Девушка замочила в нём обрывки тканей и разложила на лице альвиса.

— Фабиана сказала, что владелец ям что-то заподозрил. Возможно, он понял, что Ноар фальшивый и сообщил в управу, — принялся рассуждать Ярослав, — тогда альвис не должен попадаться Озирису на глаза.

— Ты пойдешь спасать ведьму в одиночку? Вообще-то искали как раз тебя — девушку с меткой змеи.

Ярослав размотал запястье и пошкрябал пальцами змеиный хвост.

— Надо сделать плотную перевязку. Будто рука сломана. А вот на другой — кита изобразить. Белинда, как у тебя с рисованием?

— Неправильный вопрос, Ярро: не как, а чем? У нас нет чернил.

— Печалька.

[Дохлый Кит, ведьмина изба. Владения пиратов / Фабиана Сотье]

Фабиана проснулась, когда за окном мерцала холодным светом россыпь звёзд. Она стряхнула с лица давно высохшие тряпицы, прислушалась к себе — челюсть всё ещё ныла, но уже не так остро. Терпимо. А вот пить хотелось.

Белинда нашлась рядом — спала в изножье лежанки, привалившись спиной к стене. Фабиана аккуратно поднялась, уступая блондинке своё место.

Сложив ладони лодочкой, альвис зачерпнул колодезной воды из ведра.

— Ммм? Ты уже проснулась? — разлепил один глаз Ярро, который дремал, сидя за столом, приложившись щекой к каменной поверхности.

— Спи-спи.

Но Ярослав выпрямился и принялся разминать затёкшую шею.

— Раз уж мы оба на ногах, предлагаю заняться делом. Создадим открыватель, продумаем план. Нам придётся действовать быстро — после освобождения Сибель, в идеале сразу вытащить и Ренди. Когда Озирис поймёт, что ведьмочка пропала — начнётся кипиш, и к эльфу будет уже не подступиться. Поэтому нужно умыкнуть обоих практически одновременно.

— Но… Ярро, допустим, мы справимся с первой частью и заберём Сибель, сможет ли она нас сразу же поменять местами? И… Когда это случилось в прошлый раз, я чувствовала себя разбитой. Тяжесть, слабость. У тебя не так было?

— Примерно. Но Сибель немного соображает в целительстве, попросим её нас слегка подправить. Хотя бы на минималках.

— Мимимини… чего?

— Не важно. Смотри, нам нужно, чтобы сил хватило добраться до Ренди. Затем он нас подзарядит своими эльфийскими потоками. Его магию я на себе уже испытывал. Правда придётся перетерпеть слишком тесные объятия. Но нам не привыкать, да? — он подмигнул альвису.

— Мне не нравятся твои намёки, Ярро, — Фабиана упёрла руки в бока. — Давай проясним окончательно — у меня нет и не было любовников. Я должна была выйти замуж за Ильсира, но на церемонии кристалл ошибся. В общем, свадьбы у меня не случилось, как и первой брачной ночи. И на этом давай закроем вопрос и все эти недостойные обвинения.

— А что на счет Рай-как-его-там? Этот дракоша занимает гораздо больше места в твоих воспоминаниях, чем несостоявшийся жених.

Фабиана недовольно закатила глаза.

— Да я его видела всего раз… без одежды. Это вышло случайно! Райдонс из клана Серых драконов — ректор нашей академии. Я пришла в его кабинет просить о переводе в Йолли, а ему письмо в этот момент пришло. Видимо, что-то срочное. Он тут же стал входить в оборот. Одежда пропала, чешуя проявилась и всё такое. На самом деле я никогда не видела так близко процесс оборота. И да, голого мужчину до этого я тоже не видела. — Фабиана шумно втянула воздух. — Ну, ладно, ладно… Видела однажды. Когда мы с сестрой подглядывали в замочную скважину за переодевающимся конюхом. Но Дайра так пихалась, что я ничего особо и не разглядела. А тут… В общем, меня это зрелище впечатлило. И да, я часто потом вспоминала ректора. И да, мне стыдно за это. Доволен?

— Нет. Я вижу в твоих воспоминаниях гораздо более пикантные сцены, чем просто превращение мужика в дракона. Думаешь, совмещение наших сознаний даёт сбой? К реальному прошлому примешиваются твои бурные фантазии?

— Да что ты себе позволяешь?! Я никаких непотребств не фантазировала.

— Эй, потише! Белинду разбудишь. Посмотри вокруг, Фабиана. Пираты, развратные рыночные торговки, работорговля… Не место здесь благородным девицам. Так что прекращай заниматься самобичеванием. Ну думала ты о мужике, и думала. Здесь тебя никто не осудит.

— А ты? — отчего-то спросила Фабиана, поняв, что оправдываться бесполезно. О Райдонсе она, конечно, часто вспоминала, но только тот самый эпизод, ничего лишнего не выдумывала. Но для Ярро, похоже, всё едино. — Ты тоже не будешь осуждать?

— Разве что за то, что этот чешуйчатый меня постоянно сбивает с толку и усложняет копание в памяти истинного альвиса. А так, мне вообще пофиг. В моём мире хоть обфантазируйся драконами, оборотнями, вампирами… Кем хочешь и как хочешь. По этим фантазиям книги пишут и кино снимают. — Ярро махнул рукой, — не спрашивай, что такое кино. Долго объяснять. Я веду к тому, что мой мир по развитию и понятиям «стыда и срамоты» отличается от твоего.

— А как тогда на свадебных церемониях кристаллы признают чистоту души?

— Нет у нас никаких кристаллов. Хотят двое пожениться — идут и женятся. Не хотят — могут и без свадьбы вместе жить и детей наживать.

— Без свадьбы?! — альвис удивлённо вскинул брови.

— Ну да. Пожили, посмотрели. Не понравилось — разошлись.

— А девушка потом куда? В услужение храму?

— Какой тебе храм. Девушка, как и парень, начинает строить новые отношения с другим человеком.

— То есть как? А… А новый человек… он не против… что она… ну уже была…

— Не. Нет у нас с этим заморочек. В большинстве стран, по крайней мере.

— Я и представить себе не могла, что может быть иначе. Не так, как заведено, как положено. В голове не укладывается…

Фабиана отвернулась, а потом и вовсе принялась собирать детали для артефакта. Работа отвлекала от неуместных мыслей. Ведь если рассуждать как Ярро, то сбой кристалла — ерунда. В другом мире Ильсиру было бы плевать на чистоту, и свадьба бы состоялась. Фабиана не стала бы Отверженной, не поплыла бы в обернувшееся катастрофой плавание. Не… Много-много «не». Всё было бы иначе. Но ещё Фабиана неожиданно поняла другое — обида, боль и страх за собственное будущее породили в ней желание доказать ошибку кристалла. Ильсиру, семье, себе… Однако, теперь, после всего пережитого девушка не чувствовала ни обиды, ни боли. Вместо них по душе расползалось разочарование в отце, в сестре, в женихе, в дурацких обрядах, которые так запросто ломали девичьи жизни.

К рассвету Фабиана держала мудрёно сплетённый из стальных нитей ключ.

— Похоже на толстую отмычку. — Ярро оглядел выполненную работу. — Только красивую, словно из ювелирного. Завитушек не многовато?

— Нет. По ним пойдет магия от центрального сердечника. Нужно зарядить… я уже пыталась — не выходит. Наверное, Белинда права — придётся тебе.

Следующие полчаса Фабиана заставляла Ярослава выкручивать кисти в сложных пассах, учила взывать к внутреннему резерву. Но магия капризничала. Один раз почти получилось, но силы потока не хватило. В другой раз поток был неровным и ключ угрожающе вспыхнул. Фабиане пришлось подправлять стальные завитки.

— Может, вместе попробуем? — предложил Ярро и встал вплотную к Фабиане.

Она едва поборола неуместное желание отступить на шаг назад, сохранить дистанцию, принятую в обществе как допустимую между мужчиной и женщиной.

— «Стой на месте», — сказала она сама себе, — «Ярро прав, мы сейчас не в благородном обществе. Да и он — это же моё тело. Хранители, как всё запутанно… и жарковато».

Фабиана ощутила тёплое прикосновение к своей руке. Ярро медленно переплёл их пальцы в замок, а между их ладоней зажал ключ. От чего ей снова захотелось отступить и обмахнуться веером, а лучше выйти на свежей воздух. Но дело прежде всего.

Свободными руками Ярро и Фабиана начали синхронное движение. Кожу щипало магическими всплесками. Минуты шли. Фабиана уже собиралась отстраниться, боясь снова испортить заготовку. Но поймала на себе сосредоточенный взгляд карих глаз своего же тела. Ярро сдаваться не хотел. Смотрел прямо, едва ли не в самую душу. Странность ситуации вводила в замешательство. Вместо магических потоков Фабиана почувствовала, как к щекам приливает кровь, дыхание немного сбилось, а сердце стучит быстро и неровно.

— Вы что, собрались танцевать брачный танец? — донесся с тюфяка голос Белинды.

Фабиана резко отпрянула, отдернув руки. А Ярро принялся на лету хватать падающий ключ. У самого пола он ловко подопнул его мыском сапога, подкинув вверх. На этот раз поймал рукой, поднёс к глазам.

— Получилось? — подбежала Белинда, всматриваясь в артефакт. — Получилось!

Она на радостях обняла Ярро в теле Фабианы, и в том же порыве повернулась к альвису, но резко замерла и отступила на шаг.

— Я рада. Полдела сделано, — Блондинка и вовсе отошла в сторону, плотнее запахивая свою кофту.

Глава 36

[Дохлый Кит, ямы Озириса. Владения пиратов / Сибель Блумель]

— Сейчас, сейчас, — шептала Сибель, успокаивая больше себя, чем раненную, — потерпи немножко.

Ведьма замотала тугую повязку на бедре Кайлы и всмотрелось в мёртвенно-бледное лицо девушки.

— «Швахх! Швахх! Швахх!», — нервничала Сибель. Повязка очень быстро становилась бурой. — Эй! Сделайте же что-нибудь! Нужен нормальный целитель!

Крепкий, плечистый стражник подошёл ближе, оглядел Кайлу и покачал головой.

— Наш целитель помер пару недель назад. Один из раненых случайно его зашиб, мечась в агонии. Так что, давай уж сама как-нибудь. Выше раны жгут затянула, повязку наложила — молодец. Целитель, правда, ещё и штопал в таких случаях. Я особо не приглядывался…

— А другого целителя нет?

— Конечно, нет. Кто по доброй воле в ямы сунется? Целителей вообще на Ките как золота у нищего.

— Нет?

— Именно. — Стражник почесал затылок. — Для простых людей — нет. Ведь эти бездновы кальмары дерут за свои услуги столько, что до скончания мира потом не расплатишься.

— Озирис что, не может купить… эмм… услуги? Он же владелец. Наверняка богат…

— А целителям оно надо? Зачем загонять себя в яму, беспрерывно кого-то штопать и рисковать жизнью, если вдруг уходящий в бездну слетит с катушек от боли.

— Но люди умирают!

Стражник пожал плечами, мол, да, естественно.

— Иглу что ли дай с ниткой. Я попробую.

— Э-э-э. Ниткой? Так магией же шить надо. Умеешь?

Он достал из пристенного комода продолговатый футляр протянул Сибель. Девушка откинула крышку и увидела длинную спицу, раздваивающуюся на конце тонкими усиками. Такой странный инструмент Сибель видела впервые, и уж как им зашивать раны представления не имела никакого. Однако протянула руку. Едва кончики пальцев коснулись «иглы», как мелькнула искра и стукнула разрядом. Не очень больно, но достаточно, чтобы понять, что этот предмет она в руки взять не сможет.

— Так и думал, что ты не склонна к грозовой магии. — Стражник захлопнул шкатулку и отнёс на место. — Придётся своими силами.

— Может прижечь рану? — Сибель вспомнила, что где-то о таком читала.

— Может. В дикие времена так и делали. Ладно, схожу на кухню, принесу угли.

Он вышел и закрыл дверь снаружи. Ключ заскрежетал в замке. От неприятного звука Кайла распахнула глаза и застонала.

— Си… бель.

— Я здесь, — ведьма схватила Кайлу за руку.

— Болит… всё.

На бледно лбу выступили бисеринки пота, а бескровные губы дрожали.

— Не всё. Ещё не всё. Соберись, Кайла. Держись. Где твой боевой настрой, а? Давай же! Первый бой позади. Ты не умерла там, неужели сдашься здесь?

Сибель видела, как раненая стиснула зубы и несколько мгновений сдерживала стоны, но они всё равно прорвались болью и отчаянием. Кайла снова уплыла в беспамятство.

— «Да что ж это такое! Швахх!»

Сибель цепко ухватилась за запястье раненой, ушла в себя, отбросив все ненужные звуки, шорохи, запахи. Внутренний взор ведьмы проник в Кайлу, стал перебирать её разорванные мышцы, треснутые кости…

— Eolis arshaah fosin, arshaah isto leqaste… — тихо зашептала она.

Ведьма торопилась, едва не пропуская окончания слов. Нужно было успеть восстановить как можно больше поврежденных тканей, пока стражник не вернулся. Ушибы, гематомы, Сибель проигнорировала, сосредоточившись на бедренной артерии…

Из транса Сибель вывел грохот — дверь за спиной распахнулась с такой силой, что ударилась об стенку и по инерции захлопнулась снова. Ведьма вскочила на ноги, быстро натянула рукава рубашки в попытках скрыть проявившуюся чёрную вязь.

По леденящему холоду, накрывшему помещение, она поняла, кто явился в целительскую. Ведьма боялась шелохнуться, оглянуться. Боялась Озириса. Его странное поведение в термах, перепады настроения — то он внимательно слушал её откровения и поглаживал, явно намекая на переход к более тесному общению; то вдруг резко стал грубым, злился, ругался и отправил ведьму работать в целительскую. Как и Кайлу. Но этой ночью он передумал и выставил ту на бой.

— «Теперь моя очередь…» — обречённо подумала девушка.

Озирис грубо схватил Сибель за руку и потащил по коридорам. Его размашистые шаги гулко отдавались в извилистых коридорах, встречные люди шарахались в стороны, даже крепкие мужчины, явно из бойцов, старались слиться со стенами.

Зир хлопнул очередной дверью и буквально зашвырнул девушку в свои покои. Сибель бросала испуганный взгляд на огромную кровать.

— «Может оно и к лучшему. Хотя бы не арена».

— Дура!

Взгляд льдистого глаза прожигал холодом. Сибель обхватила себя и молчала. Казалось, что злость мужчины можно потрогать руками и замерзнуть насмерть. Он пошёл на неё. Сибель испуганно пятилась, пока не упёрлась поясницей в подоконник. Где-то вдали громыхнул гром. Забарабанили по крышам первые капли дождя.

— «Выпрыгнуть? Выпрыгнуть!»

— Дура! — рявкнул он так, что за спиной задрожало стекло.

Сибель вжала голову в плечи и крепко зажмурилась.

— Я тебе что говорил?!

Девушка шмыгнула носом, глаз не открывала.

— Дура, — повторил он в третий раз. Но уже тихо, с разочарованием, обдавая ледяными потоками.

Сибель почувствовала, как мужчина отстранился, отошёл. Звякнуло стекло и послышалось журчание. Девушка не смело открыла глаза и первое, что она увидела, была выбившаяся из пучка прядь волос, покрытая белоснежным слоем инея.

Зир стоял у невысокого столика со стеклянным стаканом руке.

— Иди сюда, — приказал он. Сибель медленно подошла. — Пей.

Он поднес к её губам стакан. В нос ударил резкий тяжёлый запах. Глоток обжигающей жидкости ободрал горло и упал в желудок. Сибель закашлялась.

— Для согрева, — пояснил он, наполняя стакан заново теперь для себя. И уж точно девушка не ожидала от него последующего: — Прости.

Она лишь коротко кивнула.

— Ты влила слишком много. Туман взволновался. Он услышал чёрные потоки. И я услышал, — негромко произнёс Зир, а потом как рявкнул, заставив девушку вздрогнуть: — Хочешь, чтоб донесли Крэйгу? Так он заберёт тебя как диковинную зверушку. Будет всем на пирушках своих показывать. А в дурном настроении и не только показывать, а и поразвлечься пустит. Только тебе такие развлечения вряд ли понравятся. Этого хочешь?

— Н-нет.

Зир выжидательно смотрел на ведьму. Она чувствовала его цепкий взгляд, но не шелохнулась, головы не подняла.

— Он выжмет из тебя всю магию, — вновь прозвучал голос Озириса, — заставит совершать поступки угодные ему и его власти. Откажешься — станет пытать. Заставит делать то, что ему нужно. На Ките закон — он.

Сибель смотрела в пол и продолжала молчать. Зир присел на край кровати со стаканом и сделал несколько крупных глотков.

— Рори уберёт ту девку. У неё был шанс выжить, но ты его отняла.

— Что? — встрепенулась ведьма. — Кайлу? Куда уберёт?

— Отпустит её душу в бездну.

— Но…

— Она слышала твои заклинания. Она — угроза тебе.

— Нет-нет, — помотала головой ведьма. — Кайла была без сознания. Она не могла ничего слышать. Пожалуйста, Озирис!

— У тебя такой вид, будто ты готова броситься передо мной на колени.

— А это поможет?

— Сомнительно.

Сибель решительно шагнула к Зиру и опустилась перед ним.

— Сомнительно не значит, что надежды нет, — тихо произнесла Сибель. — Не надо убивать Кайлу. Она ничего не слышала, уверяю.

— Чего ты так об этой девке печёшься? Кто она тебе?

— Никто. Просто… Просто рядом с ней мне немного легче. Он сильная духом и не боится. И мы обе здесь…

Озирис провёл пальцами по скуле Сибель.

— Красивая, — сказал он, внезапно меняя тему.

У ведьмы внутри всё сжалось в тугой узел. Его шершавые пальцы скользили по её коже, грубовато смяли нижнюю губу…

— Будешь моей, Сиби?..

Ведьма мелко задрожала.

Глава 37

[Дохлый Кит, ямы Озириса. Владения пиратов / Ярослав Власов]

Погода этим утром выдалась хмурая, небо затянуло тучами, безвозвратно скрадывая солнечные лучи. Ветер задувал под полы плащей, которые Ярослав выкрал из ближайшего постоялого двора.

Когда за окном поблёк яркий рассвет, все трое подумали об одном и том же — дождь им на руку. Сначала они собирались провернуть дело следующим утром, но погода благоволила, да и открыватель был готов. Одного не было — чёткого плана.

Надвинутые капюшоны надёжно скрывали их лица. Людей на тракте было не много, а те, кто был, сами кутались в плащи, да спешили поскорее добраться до теплых укрытий. И ни разу никто не просил показать метку или открыть лица.

— Хороший знак, — тихо произнесла Белинда, провожая взглядом пирата, который лишь мазанул по ним взглядом и скрылся в бревенчатом доме. — Хранители сегодня на нашей стороне.

Путники без труда добрались до моста между холмами, но здесь случилась небольшая заминка. Люди не торопились пересекать затуманенную пропасть.

— Что там? — спросила Фабиана у ближайшей дородной женщины.

— Туман поднялся.

— И что? Погода же пасмурная.

— Страшно переходить.

Фабиана фыркнула и пошла вперёд. Ярослав хотел было возразить, вспомнив, какие опасности может хранить в себе серая мгла, но спина альвиса уже скрылась из вида.

— Да у нас в Сивелле часто бывают туманные утра, — шепнула Белинда и поспешила за Фабианой.

Ярослав вздохнул как перед прыжком в воду и последовал за спутницами.

Мгла была неприветливой, волновалась. Снизу слышались шорохи, словно осыпался песок, по которому скользит гибкое тело неведомой рептилии.

Брусчатка под ногами пошла вверх, ведя Ярослава на пик дуги моста. С каждым шагом туман становился ниже. Сначала дав свободу голове, потом груди. Идти по пояс в серой непроглядной взвеси было ещё страшнее, потому что казалось, что вокруг нижней части тела ползут щупальца, готовые обвить и утащить в жуткую пучину. Спуск с моста Ярослав преодолел бегом и с колотящимся сердцем остановился возле Фабианы и Белинды. Альвис наклонился к его уху:

— Трусишка.

— Нам на дело идти, а ты едва не дрожишь, — проворчала Белинда. — Не думала, что ты…

— Я что? — разозлился Ярослав. — Ты хоть знаешь, что это за дрянь?

Он хотел им рассказать про то, как они с Ренди уже ходили сквозь такую гадость в хвостовой части острова. И что это не обычный туман, а отголоски Мёртвой Пустоши. Но Ярослав замолчал на полуслове и махнул рукой.

— «Не зачем их пугать. Не сейчас. Вот выберемся — я им покажу трусишку».

Они торопливо обогнули замок Крэйга.

— К Тару точно не зайдём за помощью? — спросила Белинда, косясь на высокую башню. — Анарендил говорил…

— Да, говорил, — оборвала её Фабиана. — И где он теперь? Они оба, и Анарендил, и Сибель, ходили к Тару, а потом сгинули. Нет, я этому эльфу не доверяю. Ярро?

— Может так совпало. Но лишний риск нам ни к чему.

В здание ям заходили с опаской и натянутыми нервами. Вперёд выставили Белинду, она оплатила вход за троих, потрепалась со стражниками о плохой погоде и выспросила дорогу в приёмное помещение. По наспех составленному плану всё должно было выглядеть будто она — служанка-рабыня, а её владельцы пришли делать ставки. В общем, классические посетители этого места.

Уловка сработала, путники как один выдохнули за первым же поворотом коридора.

— У меня колени дрожат, — пожаловалась Белинда. — Этот здоровяк так посмотрел… Да я была почти готова скороговоркой выдать всю нашу затею.

— Хранители! Ты в своём уме? — возмутился альвис, злобно сверкнув глазами из-под глубокого капюшона. — Только попробуй.

— Просто не подпускайте ко мне этих грязных пиратов. И пусть не смотрят так… так…

— Сюда, — оборвал Ярослав и свернул в левый коридор.

— Уверен? Вчера мы же мимо арены проходили.

— Какие нафиг арены, нас же сразу запалят! Этот коридор должен вывести к кладовым, а потом. Ай, ладно. Просто идете за мной.

— Но…

— Фабиана, помолчи. Я ковыряюсь в остатках памяти альвиса. И без тебя тошно.

Двигались спутники тихо, короткими перебежками. Ярослав шёл впереди, осторожно выглядывая из-за углов. Фабиана была последней и отслеживала тылы. А вот Белинда тряслась в середине. Ярослав даже предлагал девушке вернуться в помещение, где делают ставки. Переждать там. Потому что именно в Белинде он был уверен меньше всего.

— «Слабое звено. Как в избе командовать, так первая. А как до дела дошло, так трясётся вся», — он вдруг замер и развернулся к блондинке, — прекрати меня щипать!

Ярослав буравил взглядом кисть Белинды, ухватившую его за бок, так, что сквозь ткань плаща болезненно чувствовались её ногти. Девушка отдёрнула руку. Но не успели пройти и десяток шагов, как позади раздались чьи-то голоса. Белинда вновь схватилась за Ярослава.

— Грёбанный серый волчок! — гневно зашипел он, — отпусти мой бок. Больно же!

Он перехватил её руку и нырнул в ближайшее ответвление коридора. Здесь начинались кладовые.

— Фабиана, отмычку давай! Скорее!

Витиеватый стержень моргнул белыми искрами, отщёлкивая замок. Белинда первой рванула в открывшуюся дверь и стукнулась лбом о низкую балку, на которой были развешаны тряпки.

— Хранители-и-и, — простонала она.

Ярослав предусмотрительно пригнулся, а вот альвис едва не повторил участь блондинки, но вовремя подставленная ладонь Ярослава смягчила столкновение.

Голоса в коридоре звучали совсем близко. Фабиана, Белинда и Ярослав замерли в тесном, тёмном помещении и боялись дышать. Каждый из них молился своим богам, чтобы этим людям не пришло в голову что-то взять из кладовой. Блондинка зажала рот обеими руками, боясь всхлипнуть от напряжения. Фабиана нащупала ладонь Ярослава и схватилась за неё, переплетая пальцы. Он ответил лёгким пожатием, как бы говоря: «всё будет хорошо».

Повезло. Люди прошли мимо. Осторожно выйдя в коридор, Ярослав облегчённо вздохнул и подавил вертящееся на языке слово-вышибалу, которое он готов был пустить в ход. Лишь бы работало. Он оглянулся на спутниц: с бледного альвисского лба медленно стекала капля пота, а у блондинки шевелились губы в безмолвных молитвах.

— Идём, пока ещё на кого-нибудь не нарвались.

Стоило ему это произнести, как дверь рядом распахнулась, и из неё вышел зевающий боец, лицо которого украшало множество шрамов. Мужчина уставился на нежданную компанию в плащах и потянулся к рукояти меча.

Белинда так и взвизгнула. Одновременно с воплем она задрала юбку, чем ввела всех в ступор. Целое мгновение боец и альвис пялились на блондинку, тянувшуюся к привязаному к ноге кутлассу. Ярослав, повидавший в своей жизни немало женских ножек, опомнился первым и с высоты своего девичьего роста зарядил бойцу знатный апперкот.

Бессознательное тело затащили в кладовую. Руки и ноги бойцу связали тряпьём, что было развешано на балке. Про кляп не забыли. А вот дверь запереть не смогли, ведь магическая отмычка работала лишь в одну сторону — на открывание.

— В моём мире обычно показывают си… грудь, — заявил Ярослав Белинде. — Но твой вариант тоже ничего. Где ты меч-то раздобыла?

— В шкафу нашла.

— Это мы с Сибель притащили с корабля, — отозвалась Фабиана. — Я про него совсем забыла. Как моя рука? Болит?

— Да нормально. — Ярослав потёр сбитые костяшки пальцев, — до свадьбы заживёт.

— Только попробуй в моём теле выйти замуж! — вспылила Фабиана.

— Сдурела? Ты меня за кого принимаешь?! Так, всё, тихо. Позже это обсудим! Двигаем задницами, леди.

До нужной двери добрались крадучись, избегая столкновений с обитателями здания. Отмычка снова вспыхнула. Скрежет замка спутникам показался оглушительно громким. Белинда снова поддалась панике и опять первой вбежала в целительскую.

Глава 38

[Дохлый Кит, ямы Озириса. Владения пиратов / Сибель Блумель]

Лаконичное «уйди» повторялось в мыслях Сибель. Она прокручивала в памяти тот момент раз за разом.

— «Будешь моей, Сиби?..» — слова Озириса всколыхнули в ней бурю, состоящую из дикого страха и внутреннего протеста. Она затряслась всем телом, тая под холодным взглядом кристально-льдистого ока. Кусала изнутри щеки, впивалась ногтями в собственные ладони, но продолжала бояться и дрожать. Резко отшатнулась, когда Озирис подался чуть вперёд. Новая волна холода сковала её тело, в воздухе завихрились тысячи мелких снежинок, а в коротком «уйди» звенели ярость и разочарование.

Девушка бросила взгляд на котелок с остывающими углями — кажется, не пригодились. Сибель пыталась сосредоточиться на Кайле и принялась менять повязку. Кровотечение остановилось, но ведьма приняла этот факт довольно отстранённо, мыслями возвращаясь к Озирису. Она понимала, что в её нынешнем положении это было лучшее предложение: лучше бойцовских ям, лучше рабства, лучше удушливо-жаркого янтарноглазого. Озирис знал её тайну и ничего плохого не сделал, даже наоборот, пусть грубо и яростно, но он отругал её за дело, за то, что могла выдать сама себя. Даже предлагал убрать Кайлу, как свидетеля.

— «Он, выходит, защищал? А я… я…»

Того, что происходит наедине между мужчиной и женщиной ведьма смущалась, но не боялась. По крайней мере, не так, как благородные маиры или леди-аристократки, которые покладисто ждут свадебных церемоний. Сибель всегда знала, что путь в храмы для нее недоступен, как и замужество.

— «Так какого швахха я отказалась?! Зир хоть и груб, строг, но он не желает мне зла… Не желал… Он мог и не спрашивать. Мог взять, что хотел. Но не стал. Почему?!»

Изнуряющие размышления прервал рычащий скрежет замка. Ведьма сжала в руке окровавленную повязку, которую собиралась выбросить. Сердце неровно отсчитывало удар за ударом. Сибель ожидала увидеть на пороге Озириса, который бы схватил её за руку и выкинул бы на арену. Это мог быть и Рори, идущий убивать Кайлу. Но чего она не ожидала, так это того, что в дверь ввалится перепуганная блондинка и растянется на полу, споткнувшись об порог. А вслед за ней вбежит тощий пацан, который подглядывал вчера и…

— Фабиана?! — ошарашенно выдохнула Сибель, ринулась и повисла на шее альвиса, заливаясь слезами. — Ты даже не представляешь, как же я рада тебя видеть!

— А меня?

От знакомого голоса Сибель пробрало до мурашек, от макушки до самых кончиков пальцев. Она отстранилась от Фабианы и уставилась на парнишку.

— Ярро? — неверяще прошептала она.

— Ведьма ж ты криворукая, — по-доброму произнёс он и обнял рыдающую девушку. — Как была истеричкой, так и осталась.

— Слушайте, а вы можете свои лобызания отложить до лучших времён? Мы тут вроде как не в желанных гостях, — блондинка вернула всех в реальность. — Нам ещё кое-кого навестить надо, не забыли на радостях-то? Кстати, я подумала, что в темницу с вами не полезу. Снаружи подожду.

— Я как раз хотел предложить тебе то же самое, — кивнул Ярро блондинке.

— Вот и договорились. А теперь выведи нас отсюда, иначе я скоро чихать начну от этой вони.

Белинда демонстративно сморщила нос. Сибель нехотя выпуталась из объятий Ярро и шустро закончила с повязкой Кайлы. Наклонилась к раненой:

— Удачи. Пусть у тебя всё будет хорошо.

Обратный путь проходил всё также напряженно. И уж совсем поплохело беглецам, когда они обнаружили кладовую открытой, ту самую, где оставили вырубленного бойца.

— О, Хранители, — Белинда зашептала молитвы.

Ярослав переглянулся с Фабианой и свернул в ответвление коридора. Этот путь вёл к замку Крэйга, но впереди должно быть одно окно, через которое можно было выбраться наружу. Выходить через парадную дверь не имело смысла — наверняка там их уже поджидают.

— Нужно решать сейчас — все уходим через окно, тихо ныкаемся в избе, а за Ренди возвращаемся в другой день, когда кипиш поутихнет. Или в окно уходят Сибель и Белинда, а мы с Фабианой ищем темницы.

— Или идём все вместе, — внесла предложение Сибель, которая ни за что не хотела расставаться с Ярро.

— Я — в окно. Не пойду в темницы, — упрямо повторила блондинка.

— А я пойду, — твёрдо кивнула Сибель и схватила Ярослава за руку. — Я — с вами. Плевать, куда.

Белинда пожала плечами:

— Да как угодно, только ты их местами поменяй, ведьма. Так шансов будет больше.

— Сибель, а она права, — согласилась Фабиана с Белиндой. — Поменяй нас с Ярро. В своих телах мы более эффективны. С активной родной магией у нас действительно больше возможностей.

— У тебя, — внёс уточнение Ярослав. — Альвис мне не родное тело. Но в его шкуре мне однозначно будет лучше, чем в нынешней. Сибель, только соберись, ладно? Очень тебя прошу, сделай всё правильно. Но если я очнусь в теле какой-нибудь местной кухарки, то лично тебя найду и… — Ярослав демонстративно погладил шею ведьмы, обещая вовсе не ласки. — Просто сделай это как надо, идёт?

— Не могу. Озирис сразу поймёт. Я Кайлу пыталась исцелить, знаешь, как он взбесился! Он чует мою магию, стоит лишь усилить потоки. Обмен душ — это вам не икота.

— Дерьмо. Озириса на пути нам точно не нужно. Ладно, двигаем дальше. Сначала Белинду выпустим, а там разберёмся.

Искомое оконце оказалось небольшим, но достаточным, чтобы пролезть даже альвису. Белинда вручила меч Фабиане и перекинула одну ногу через подоконник. Блондинка резко передёрнула плечами, ёжась от налетевшего холода, и покосилась в сторону хмурого неба. Погода продолжала «радовать» затяжным моросящим дождём, а холод навязчиво заползал под полы плаща.

Фабиана держала Белинду за руки, медленно опуская, ведь от подоконника до земли было метра четыре. Так просто не выпрыгнуть. Альвис наполовину свесился из окна, а изнутри его придерживали Ярослав и Сибель.

— До сих пор не могу поверить, что ты здесь, — прошептала ведьма. — Нашёлся, пришёл за мной. Но откуда взялось мужское тело? И куда делась бывшая там душа?..

— Вам помочь?

А этот вопрос задала отнюдь не Сибель.

Глава 39

[Дохлый Кит, замок Крэйга. Владения пиратов / Анарендил Душа Леса]

— Эй, остроухий, — донеслось до Анарендила сквозь монотонный гул в ушах.

Исцеляющая волна уже почти не приносила облегчения. За частыми избиениями эльфийский посол явственно ощущал не только желание Крэйга получить родовые артефакты, но и его затаённую ненависть. Хотя Анарендил мысленно призывал звёзды в свидетели, что до этих дней ни разу с главным пиратом не встречался и искренне недоумевал, чем же успел вызвать такую злобу.

— Оглох что ли?

Анарендил сфокусировал затуманенный взгляд на тощей, как цыплячья коленка шее пирата. Его остро выпирающий кадык дёргался едва ли не при каждом слове, а вот смысл сказанного доходил до эльфа медленно.

— Кто? Какой друг? — хрипло переспросил эльф.

— Не могу назвать его имени. Давай, остроухий, если хочешь ноги сделать — отдай волосы.

— Волосы… Зачем?

— За хвостом макрели! Мне-то откуда знать? Велено принести волосы посла. Ты посол? Посол. Так что давай быстрее. Если Нэш меня тут застукает — тебе бездна.

— А тебе?

— Выкручусь. Так что? Хотя погоди. Щас. Как он там говорил… Грут, гурт… Нет, погоди. Гирт. В общем, бездна, забыл я. Гурт или гирт. И дальше… — парень задумчиво почесал затылок, — готрим телкесир. Вот. Или около того. Он сказал, ты поймёшь.

— Gurth gothrim Tel’Quessir?[15]

— Во-во, точно так и сказал. Давай уже свои лохмы, время жмёт, как крабу старый панцирь.

Анарендил стиснул зубы.

— «Это что, новые, извращённые издевательства Крэйга? Сказать пару слов на эльфийском, дать ложную надежду на неведомого друга. Хм… Друг… Фабиана знает эльфийский. Тар-Сурион знает. Элиниэль…» — при воспоминании о последней у Анарендила заныло в груди болезненной тоской, бессилием и невозможностью что-либо изменить, исправить. А следом перед мысленным взором утончённую белокурую девушку вытеснила другая, тёмненькая, с растрёпанным пучком на голове. — «Сибель говорила мне про волосы. Предсказание. Она — ведьма, может её слова были действительно пророческими?»

— Долго думаешь, — злился пират и нервно перебирал пальцами рукоять небольшого кинжала.

— Ладно, — выдохнул Анарендил.

Пират довольно ухмыльнулся, одобрительно закачал головой и принялся срезать спутанные светлые пряди с головы посла.

— Ты ведь и так мог забрать их. Я в цепях, так к чему были уговоры?

Анарендил проводил взглядом одну из своих косиц, что парень с какой-то маниакальной аккуратностью укладывал на дно поясной сумы. И только когда собрал весь «урожай» пират ответил:

— Нужно было добровольное согласие. Иначе магический эффект волос теряется. — Отойдя на достаточное расстояние от узника, пират добавил: — Да и вообще, благодарю, любезнейший, за щедрый дар.

Он картинно отвесил кривой реверанс, хохотнул, но тут же спохватился, прикрыл рот ладонью и принялся озираться по сторонам.

— Обманул, да? — зло прошептал Анарендил. Сил яростно беситься в цепях у него уже не было. — Saurar cam’wehtrin.[16]

— Ой, вот только не надо проклятий, остроухий. К тому же он просил твою прядь — вот одну ему и отдам. А остальное, уж не обессудь, ваше посольское величество, найду куда пристроить. Так сказать, моральная компенсация за риск. Ну, бывай, не хворай.

Уходил он, вслух подсчитывая будущую выручку:

— Одна прядь по четыре золотушки, а за косицу можно и шесть поиметь. Отмою её аккуратно — уже семь. Так, косиц было восемь, значит…

Темница Анарендила опустела, но вот мысли… В них царили хаос и злость, сквозь всю эту черноту пробивался тонкий росточек надежды. Из кандидатов на роль таинственного друга посол быстро отмёл Элиниэль, по тому с каким наслаждением Крэйг рассказывал, как проводил последние ночи, несчастная эльфийка вряд ли могла что-либо сделать. Оставались смотритель библиотеки и альвис.

— «Кто из них? Тар-Сурион давно живёт на Дохлом Ките, наверняка имеет хорошие связи. Однако насколько можно доверять пиратам? Да и сам эльф много лет как заперт в башне… Альвис? Фабиана, Ярро и Белинда — слабая команда. Крепкое тело альвиса с душой изнеженной маиры, которая должна мечтать о красивой магии, платьях и женихах. Другая наоборот — девица с душой иномирного парня, который в этом мире вообще не разбирается. Белинда и вовсе жертва пиратов. Такая же, как Элиниэль. Могут ли они как-то помочь? С другой стороны, Ярро не казался трусом. А его желание вернуться домой столь велико, что, возможно, он мог бы что-то придумать. Ведь мог? О, звёзды, кто бы это ни был, кто бы ни задумал помочь мне, дайте ему сил, наполните своим белым светом его душу и сопроводите удачей его намерения…»

Глава 40

[Дохлый Кит, ямы Озириса. Владения пиратов / Ярослав Власов]

Ярослав стоял у двери небольшой комнаты, в которой не было ничего кроме серых каменных стен и двух истерящих девиц. Вернее одна из них была альвисом, но внутренней сути это не меняло. По ощущениям прошло уже часа два, с того момента как владелец ям застукал их за побегом. Возможно, времени прошло и меньше, но Ярослава раздражало бесконечное ожидание, томление в неизвестности и неопределённость будущего. Хотя, насчёт себя, Фабианы и Белинды он особых надежд не питал.

— «Проникновение, похищение, попытка побега — вероятнее всего чёртов циклоп сгноит нас в бойцовских ямах. Альвиса точно. По-мужски. А вот с Белиндой и моим нынешним телом могут ещё и поразвлечься». — Ярослав поморщился и стукнул кулаком в стену. — «Я без боя не дамся. Не сдамся…»

— Дура! — в который раз рычала Фабиана на блондинку.

Ярослав был с ней согласен. Белинда находилась снаружи здания и могла попытаться убежать. Но испугалась пиратов, застыла, позволила себя схватить. Всё же с психикой у неё далеко не всё в порядке. Не так, как она пыталась это показывать, порой строя из себя командиршу…

В узком коридоре их застали врасплох, моментально окружили, и как бы Ярослав не мельтешил кулаками, девичьей силы хватило лишь на пару пиратов, которые просто не ожидали такого подвоха от щуплого парнишки. Повезло ещё, что в пылу драки с головы не слетела шляпа, скрывающая волосы. Ярослав запоздало чертыхнулся, что напрочь забыл о косичках, которые уже давно хотел обрезать. И Ренди бы не помешал в этот раз. Теперь, вопрос времени, как скоро обнаружат, что он не парень, а девушка. И судя по истеричным подвываниям Белинды, ничего хорошего его не ждёт.

— «А Сибель…» — Ярослав стукнул в стену ещё трижды. Воспоминания, как жёстко Озирис схватил ведьму за локоть, и та вскрикнула от боли, вызывали в его душе злость. Зир отдал короткий приказ своим парням увести беглецов, а сам потащил упирающуюся Сибель в неизвестном направлении. Ведьма всего-то успела наслать болевой спазм живота на одного из нападавших, но этого было недостаточно.

У альвиса на время короткой схватки из оконного проёма торчала только филейная часть. Он едва не выпал вниз головой, когда Ярослав и Сибель отпустили его ноги и ввязались в неравную драку. Пока альвис втискивался обратно в коридор, дело было уже кончено. Не в пользу беглецов. Фабиана и рта не успела открыть, как бессознательно сползла на пол от удара по затылку.

Спустя ещё час, атмосфера в комнате узников изменилась, превратившись в тягучую, вязкую тишину, которая давила всем на нервы. Разговаривать, спорить, ругаться, перебирать варианты возможного будущего и придумывать планы нового побега пленники устали. Каждый отошёл в свой угол и погрузился в собственные мысли.

Встрепенулись они, когда заскрежетал ключ в замочной скважине и в помещение вошёл владелец ям.

— Где Сибель? — Ярослав воинственно сделал шаг вперёд.

Озирис взмахнул рукой в предупреждающем жесте и переводил колючий, цепкий взгляд с Ярослава на Фабиану и обратно. Минуты шли. Наконец, Зир принял какое-то решение и кивнул мужчине, стоявшему тенью за его спиной.

— Рори, девушку закрой пока у Миланьи.

Белинда отпрянула от подошедшего к ней мужчины. Ярослав и Фабиана ринулись было преградить путь, но врезались в струю леденящего воздуха.

— Ничего ей не будет. Пока что, — холодно пояснил владелец ям.

— А нам? — Фабиана, удивлённо стряхнула иней с волос и бровей.

— А нам, Ноар, — это имя мужчина выделил особой интонацией, — надо обсудить кое-какой вопрос, не находишь?

— Снова бить будете? — мрачно протянул альвис.

Озирис не торопился с ответом, дождался, пока дверь за Рори и Белиндой закроется.

— Надо бы. Но женщин бить — мало чести… Если она не в яме, конечно.

Ярослав и Фабиана недоумённо переглянулись, как бы спрашивая друг у друга:

— «Сибель рассказала ему об обмене душ?»

— Я буду задавать вам вопросы. В ваших интересах дать мне чёткие ответы. Ложь я не терплю. Итак, где настоящий Ноар Коулдан?

— Мы не знаем, — ответил Ярослав, каким-то внутренним чутьём поняв, что врать этому человеку действительно не стоит.

— Я слушаю.

Фабиана первой стала рассказывать свою историю, о том, как попала в это тело. Всё же альвис Ноар принадлежал теперь ей. А Ярро подозревал, что она благородно оттягивает момент признания в том, что во втором теле и вовсе заперт иномирянин.

Однако Зир рассказом не удовлетворился. Он будто заведомо знал их секрет и проверял на вшивость. Оба, и Ярослав, и Фабиана, снова подумали, что ведьма раскололась раньше них. И теперь им действительно лучше, чтобы все версии совпали.

— Значит, Сибель вам нужна только ради тел? — холодное око Озириса прожигало насквозь. Ярославу показалось, что Фабиана даже щёлкнула зубами от холода.

— Не только. Тела нам важны, врать не буду, — твёрдо кивнул Ярослав. — Но оставлять Сибель пиратам мы не собирались.

— Вот как? — Озирис недобро ухмыльнулся. — Просветите-ка, куда ж вы собирались девать ведьму, преследуемую законом во всех краях?

— Она хотела запечатать свой дар в эльфийских землях. Планировала отправиться именно туда.

— И ты бы её сопроводил к эльфам, так?

— Нет. Наоборот. Я говорил с эльфийским послом. Запечатывание дара опасно для жизни. Я собирался предупредить её и запретить плыть к эльфам. Мы бы что-нибудь другое придумали.

— А я думаю вот как. Сибель бы вытащила душу из Ноара и вернула в правильное тело. А ты, иномирянин, хотел бы попасть домой.

— Не стану отрицать, моя Земля мне роднее. — Согласно кивнул Ярослав. — Но бросать девушек в такой скверной ситуации я не стану. Мы собирались забрать ведьму и эльфийского посла, сеть на корабль и убраться отсюда. А когда бы нашли для Сибель безопасное место, вот тогда бы я и попросил её вернуть меня домой. Таков был наш последний план.

— Провальный, — хмыкнул Озирис и прислонился спиной к стене, — для таких, как она в этом мире не осталось безопасных мест.

— Так что дальше? — не выдержала напряжения Фабиана. — Что с ней будет? Что с нами со всеми будет?

— Как насчёт зрелищного боя?

Фабиана непроизвольно передёрнула плечами.

— Сибель носит на запястье топор, — продолжил Озирис, — а значит, не может далеко уйти от меня, пока я, как её хозяин, не дам разрешение. Вы бы просто убили её, удайся вам сбежать дальше соседнего холма. Так же как и метка кнута на запястье той блондиночки не позволит ей отдалиться от владельца на большое расстояние. И раз она всё ещё не испепелена грозовыми разрядами, полагаю, что один из вас и есть её хозяин.

— Я. — Поднял руку Ярослав. При этом в его душе разливался липкий страх, ведь если всё правда, то он едва ли не погубил Сибель — свою единственную надежду на возвращение домой, да и просто очень хорошую девушку, которую жизнь и без того постоянно пинала.

— По правилам ям, отмеченные топорами должны участвовать в боях. Сибель слишком хрупкая для этого. Поломают на первой же минуте. Предлагаю вам её заменить. Это правилами допускается.

— Я не могу, — испугалась Фабиана, — я не умею. Я не Ноар. Мы же всё объяснили!

— Я пойду, — шагнул вперёд Ярослав.

— Ты не можешь! Ты же девушка. Это моё тело. Бездна! Да ты же его убьёшь! — Фабиана схватила Ярослава за руку. — Давай… Давай… Анарендил! Вот точно! Попросим эльфийского посла! Мы вытащим его из темницы, как и планировали, за это он с кем-нибудь подерётся. Да? Так можно?

Фабиана с горящей в глазах надеждой посмотрела на Озириса, но тот лишь скептически хмыкнул.

— Фабиана, — Ярослав мягко сжал ладонь альвиса. — Мы не можем выкрасть Ренди, а потом выставить его на всеобщее обозрение. — Затем он развернулся к владельцу ям. — Я ведь из другого мира. Когда-то давно у нас тоже проводились подобные игрища. Бои, гладиаторы, арены. Но, может, пришла пора что-то поменять? Есть ведь другие способы заставить людей гореть азартом и делать ставки, дать им хлеба и зрелищ без убийств.

— Может и есть. Но на Ките перемены не любят. Если люди приходят сюда смотреть на то, как одни бойцы выпускают кишки другим, то именно это они и хотят получить. Ямы — это ямы.

— Ладно, ладно. Допустим. — Ярослав прошёлся по комнате и остановился прямо напротив Озириса. — Но выслушать-то вы можете?

— Не сегодня. Вечером я должен выставить Сибель на бой. Правила. Так что, пойдешь вместо неё, иномирянин?

— Пойду.

Озирис коротко кивнул и переступил порог.

— Дурак, — зашипела Фабиана, — только угробишь моё тело.

— Так сильно в тебе желание вернуться домой? — внезапно оглянувшись, спросил Зир. — Готов рискнуть собой?

— Я говорил, что не только в доме причина, — ответил Ярослав. — И Сибель я здесь не брошу.

— Докажи.

Грохот резко захлопнувшейся двери отдался во всём теле Ярослава, взывая жгучую пронизывающую боль, режущую ледяными кинжалами, выворачивающую на изнанку. Хрипя, он повалился на пол и забился в судорогах хлеще одержимых демонами.

— Фа… би… — последнее, что Ярослав видел перед тем, как потерять сознание, были крупные хлопья снега, оседающее на мертвенно-бледном лице упавшего альвиса и остекленевший взгляд его серых глаз.

Глава 41

[Дохлый Кит, ямы Озириса. Владения пиратов / Фабиана Сотье]

Прохладная мокрая тряпица успокаивала горящую огнём кожу. Зубы лихорадочно стучали в такт непроизвольным вздрагиваниям тела.

— Пить, — Фабиана не узнала свой осипший голос.

— Он сказал — пока нельзя. Нужно перетерпеть.

Фабиана различила звук журчания воды и жадно раскрыла пересохшие губы. Но вместо желанного глотка получила лишь новое прикосновение смоченной ткани к лицу. Девушка распахнула глаза и различила сводчатый потолок, освещаемый неровными всполохами зажжённых свечей. Взгляд скользнул на стены и упёрся в портрет строгой женщины в наглухо застёгнутом чёрном кафтане. На тёмных волосах красовалась диадема с яркими изумрудами, что гармонировали с цветом её по-кошачьи зелёных глаз. Прищурившись, Фабиана различила подпись: «Миланья из рода де Айлис. Ковен Изола-небиоссы».

— «Ковен?»

Скосив глаза вправо, Фабиана обнаружила суетящуюся Белинду, которая полоскала в кадке небольшой отрез ткани.

— Пить, — снова попросила Фабиана.

— Да нельзя! Озирис запретил. Сказал, что жажда магическая и сама уймётся. Потерпи.

— Что со мной?

— С тобой всё хорошо. Очень хорошо.

— Белинда! — сипло воскликнула Фабиана, кряхтя, повернулась на бок и попыталась приподняться, опираясь на локоть. Странный такой локоть. Не бледный. Да и рука не грубая, мужская, а будто обычная. — Что за?..

Фабиана резко села в кровати, поборола головокружение и принялась судорожно себя щупать, похлопывать, щипать кожу, дёргать волосы. Каштановые!

— Зеркало! — она вскочила, тут же упала на подкосившихся ногах. Белинда помогла подняться и подвела Фабиану к высокому трюмо. — О, Хранители! Я! Это снова я! Как?!

— Это сделал Озирис.

— Он тоже ведьма… ведьмак?..

— Откуда мне знать. Сделал, и радуйся.

Следующий час маира Сотье размазывала слёзы по необъятной, колючей кофте Белинды, беспрестанно осматривала себя, подмечала изменения.

— Бёдра стали чуть уже, как и талия.

— Не мудрено. Сплошные стрессы и беготня по острову, — пожала плечами блондинка.

— Волосы потеряли мягкость.

— Мои тоже. — Белинда потрясла своей толстой косой. — Наверное, из-за соли в местном воздухе.

— Ноги истёрты мозолями.

— Сапоги у тебя для того, чтобы топтать полированный пол в академии, а не разбитый тракт проклятого острова.

— Уродливая булка, — Фабиана пошкрябала ногтями рисунок на предплечье.

— Как и у меня. Ярро говорил это — пря-я-яник. Ты теперь рабовладелица.

— Нужно это как-то отменить. И это тоже. — Девушка брезгливо провела пальцем по чешуе, обвивающей запястье. — Кит на ладони альвиса хоть и кособокий, но не такой страшный. А эта жуткая змея будто настоящая. Брр-р.

— Думаешь, метка — это самое важное сейчас? Фабиана, возвращайся уже в настоящее. — Белинда встряхнула подругу за плечи. — Мы всё ещё на пиратском острове. Тебя разыскивают управцы Крэйга. Анарендил в темнице.

— А Ярро? С ним что?

— Он будет биться в яме вместо ведьмы.

— Мы должны что-то придумать.

— Должны. Но Хранители явно закрыли глаза и даже не смотрят в нашу сторону.

— В бездну их!

— Фабиана!

— А что? Они ведь и вправду от нас отвернулись. Иначе не случилось бы вот этого всего. Не сидели бы мы здесь.

— Я утешаю себя тем, что мы хотя бы живы, — тихо произнесла Белинда и бросила быстрый взгляд на портрет давно почившей ведьмы. — Я уже никогда не стану прежней. Не после всего, что со мной сделали. Но можно ведь просто жить дальше. Вдали от всех. Попрошу у отца купить небольшой дом в Сивелле или даже в Верхней Рехии. Где-нибудь на окраине. В отдалении от городской суеты… У меня будет грушевый сад, плетёное кресло-качалка на террасе и два огромных пса. Нет, лучше три. — Она недолго замолчала, очевидно, в мыслях выбирая породу собак. А когда определилась, спросила: — А ты? Что будешь делать, если выберемся отсюда?

— Я домой не вернусь. Семья отвернулась от меня. Отец выгнал, лишил обеспечения. Сестра вышла замуж за моего жениха. Жених не особо-то и сопротивлялся рокировке. Мама… Помню, как она лишь неодобрительно качала головой. И было бы из-за чего. Из-за моей связи с мужчиной, которой и не было вовсе! Никто из них не пожелал разобраться в ошибке кристалла. Никто из них не поверил мне. Проще было прогнать с позором и забыть. Ну и до свидания. — Фабиана фыркнула и гордо вздёрнула подбородок. — Если выберемся, я потребую финансовую поддержку у эльфов.

— Думаешь, так можно?

Фабиана уверенно кивнула:

— В конце концов, это они не довезли нас до Йолли. Вот получу денежную компенсацию за все страдания и продолжу учёбу в эльфийской академии… Если Ярро согласится тоже.

— А причём тут Ярро?

— Я бы хотела, чтобы он был рядом… — Фабиана смущённо потупила взгляд в пол. — Чтобы мы были вместе.

— Пфф, — выдохнула блондинка. — Ярро вернётся в свой мир.

— Я попрошу его остаться. Я уговорю. Сделаю всё возможное.

— О, Хранители, только не говори, что ты влюбилась…

Фабиана глубоко вздохнула.

— Он ведь такой другой, понимаешь. Он словно выбил меня из кокона. Заставил взглянуть на всё со стороны. Помог понять простые истины, то, что действительно важно. И… Он так смотрит иногда…

— Вот интересно, как это он смотрит, если его тело было твоим?

— Ты не понимаешь. Его глаза…

— Это были твои глаза.

— Белинда! Нет же. Неважно, какое тело. Надо глубже смотреть, в самую бездну. В душу.

[Дохлый Кит, ямы Озириса. Владения пиратов / Сибель Блумель]

Сибель нервно расхаживала по комнате, едва сдерживая слёзы. В сотый раз она замирала напротив альвиса, привалившегося спиной к дверному косяку и скрестившему руки на груди, и в сотый раз произносила тихое:

— Прости.

Она наблюдала за тем, как Ярро придерживал одной рукой холодный компресс у лба, как сходились к переносице его брови, выражая недовольство.

— Ну прости. Я ведь пыталась тебе сказать. Но ты верил в прогресс своего мира. Что я могла сделать?

— Запихнуть меня в тело девчонки, конечно.

— Нет! Я не специально. Ты был пьян. Из-за этого…

— Алкоголь — зло, да? Пьяная душа спутала тела?

— Обряд я правильно провела, — воскликнула Сибель, отчаянно жестикулируя и кусая губы. — Я нашла книгу у Тара в библиотеке. Обряд переселения я сделала правильно. В тот раз — алкоголь. В предыдущий — беременность альвиссы. Новая жизнь…

— Я слышу эти слова уже по десятому кругу. Ты хоть понимаешь, что фактически убила меня — моё настоящее тело. И мой дом… Озирис сказал… Впрочем, тебе известно, о чём был наш разговор. Но чёртов циклоп хотя бы сказал мне всё прямо в лицо.

— Ярро…

— Ярослав. Так меня зовут.

Он швырнул мокрый компресс на пол.

— Ярро-Слав, я ведь не специально!

— Ты забрала мой мир, мой дом. Заменила мне тело. Возможно, вечером я лишусь даже его.

— Я не позволю, — ведьма закачала головой. — Это не правильно. Ты не обязан идти в ямы вместо меня. Я отказываюсь от твоей помощи.

— Какая бравада! — сыронизировал парень. — И что ты делать будешь на арене? Сразишь врага икотой?

— Спазмом, кашлем…

— Ерунда. При побеге бойцы циклопа скрутили нас в два счёта. И твои мелкие пакости здесь не помогут. К тому же я уверен, что ты с перепуга вместо болевых спазмов нашлёшь на них любовный приворот.

— Если б я только умела… Тогда бы бойцы не хотели меня убивать.

— Да, они бы тебя просто — хотели.

Сибель вспыхнула румянцем и вымучено вздохнула. Она устала от спора. Знала, что всё сделала правильно в обрядах, что её заставили, что стечение обстоятельств… Да, она это знала. Но сердце всё равно болезненно сжималось, потому что её действия отразились на Ярро. Она не хотела, но и вправду лишила его всего. Если бы не она… Чувство вины щедро разливалось по венам, заставляя снова и снова оправдываться.

Ведьма сделала ещё один круг по комнате. Снова остановилась напротив Ярро:

— Прости меня, пожалуйста. Я не…

Сибель отшатнулась, когда Ярро внезапно сделал шаг вперёд. Отступить он ей не дал — схватил за плечи. Ведьма несмело взглянула в его серые глаза альвиса, не зная, как ещё она может выразить своё сожаление, что сказать в оправдание, как поддержать Ярро в этот переломный час, как помочь ему принять всё то, что она сделала с его жизнью.

Девушка ощутила, как по щеке скатилась слеза, оставляя влажную дорожку.

— Я не виновата, — горячо затараторила она, — то есть виновата отчасти, не полностью… И я не хотела, чтобы…

— Да хватит уже, — в голосе Ярро слышалась обречённая усталость. Сибель замолчала, настороженно ловя каждое его движение. Он провёл рукой по её плечу, огладив выпирающую ключицу. Прикосновение его пальцев плавно скользило выше по шее. Аккуратно он поймал на её щеке очередную слезу. — Я понимаю. Но и злюсь не меньше.

— Прости меня, — едва слышно прошептала Сибель.

— Сказал же — хватит.

— Про…

Конец слова Ярро отобрал у неё единым вдохом. Девушка вцепилась в ворот его рубашки, сминая пальцами ткань, пытаясь устоять на дрогнувших ногах. Он на долю секунды оторвался от её губ, странно хмыкнул и свободной рукой поддержал Сибель за поясницу, сильнее прижимая к себе… Сильнее впиваясь губами.

Глава 42

[Дохлый Кит, замок Крэйга. Владения пиратов / Анарендил Душа Леса]

Анарендил давно потерял связь со временем, не знал, прошёл ли час или сутки. Казалось, что его засунули в самый дальний, самый мрачный отсек подземных темниц. Эльф уже совсем перестал чувствовать отголоски природных потоков леса. А значит, очередной пламенный привет от Крэйга, который принесёт Нэш вместе с новыми истязаниями, вероятно, станет последним в жизни эльфа. Анарендил потратил последние крупицы магии, сращивая лучевую кость, но рука так и осталась висеть вдоль тела безвольной плетью. Да и само тело давно бы уже уткнулось носом в пропахшей нечистотами пол, если бы не цепи.

Где-то в глубине коридоров маялись и другие узники. Поначалу Анарендил перекрикивался с ними, но кроме отборной пиратской брани и криков боли ничего не услышал. Да и чем они могли ему помочь?

Посол заставлял себя проваливаться в воспоминания, мысленно переносился в пышные густые леса эльфийских земель, представлял, как вдыхает свежий аромат молодой листвы, касается кончиками пальцев шершавой дубовой коры, как ноги утопают высокой зелёной траве, трели птиц ласкают слух, скрип… Скрип?

Этот резкий звук рассеял мнимую идиллию, заставил вернуться в реальность. Но Анарендил не спешил открывать глаза, всё ещё цеплялся за греющие душу образы. Он не хотел видеть ни Крэйга, ни его подручных. Не хотел доставлять им удовольствия разговорами. И уж точно, предпочёл бы сдохнуть здесь, чем соглашаться на бесчестную сделку.

Анарендил почувствовал легкое движение спёртого воздуха, понял, что его мучитель вошёл в темницу и стоит очень близко. Возможно, примеряется, куда бы ударить так, чтоб получилось больнее. По старым травмам, например.

Вопреки обыкновению, вошедший молчал. Не поминал бездну, не выдвигал унизительных условий, не отпускал глумливые шуточки.

Очередное движение воздуха совсем рядом с лицом. Анарендил лишь крепче стиснул зубы, ожидая удара. Но его не последовало. Кто-то легонько сдавил плечо посла, слегка тряхнул. От неожиданности посол сбросил маску бессознательности и с удивлением уставился на до боли знакомое лицо.

— Ливемсир?! — хрипло прошептал Анарендил.

Старый друг приложил к губам палец, прося тишины, и принялся едва слышно напевать — эльфийская магия белыми искрами сорвалась с ладони и впиталась в кожу на груди Анарендила. Затем Ливемсир достал из кармана маленький флакон и заставил Анарендила выпить отдающее горькой полынью зелье до самой последней капли.

Посол не сдержал облегчённого вздоха, поняв, что медленно боль отступает — родная магия запустила ускоренное исцеление.

— Не получится, — на грани слышимости произнёс Анарендил, глядя на друга, взявшегося за цепи. — Магические замки и…

Раздался первый щелчок. Цепь с правой руки змеёй поползла вниз, повинуясь законам тяготения. Ливемсир сдвинулся левее, принялся за второй замок, орудуя тонким, изящно выполненным артефактом.

Оставив цепи далеко позади, два эльфа бесшумно побежали по длинным тёмным коридорам. Где надо замедляли шаг, где надо пригибались, едва ли не ползли по самому полу. В одном из ответвлений их встретил Даэрон, минуту назад приложивший по затылку не в меру любопытного пирата. Втроём они пробрались в старые коридоры, которыми не пользовались со времён ушедшей ведьминской эпохи. Даэрон сверялся с картой и уверенно сворачивал в нужные коридоры, пока не встретился с Морохиром и Рибилсиритом. Дальше вели они.

Всегда сдержанный Анарендил готов был обнять каждого члена команды «Рассветного луча». Его переполняла радость встречи со старыми друзьями. Казалось, прошла целая вечность с того момента, когда они виделись в последний раз.

Лёгкая тень беспокойства кольнула Анарендила, когда очередное ответвление коридора привело их в тупик. Однако Рибилсирит ловко подпрыгнул вверх и ухватился за проржавевшую перекладину металлической лестницы. В тёмном зеве вертикального лаза-колодца замелькали подошвы его сапог. Посол ни за что бы не осилил такой подъём, будь он в том состоянии, до которого его довёл Крэйг. Но горькое зелье напитало его тело и дало возможность карабкаться по остову лестницы. Задрав голову, Анарендил видел круглый кусок хмурого неба, чувствовал, как мелкие капли дождя окрапляют кужу, стекают за шиворот. Но плохое настроение погоды ничуть не портило настроя посла. Он полной грудью вдыхал свежий порывистый ветер, зловеще подвывающий в этой каменной трубе.

Рибилсирит не стал подниматься до самого верха, а забрался в нишу, что встретилась им на полпути. В нише эльфы открыли неприметную дверь и осторожно шагнули в помещение, заставленное множеством стеллажей с книгами, посвящёнными чёрной магии.

— Анарендил! Хвала звёздам! — воскликнул капитан «Рассветного луча».

— И я несказанно рад видеть тебя на этом свете, мой друг, — ответил посол и крепко пожал руку капитана, отмечая при этом кривой шрам на кисти Лаирасула, уползающий под рукав рубашки. — Скольким удалось спастись? Как? А адепты?

— Я понимаю твоё нетерпение, Анарендил. Прошу, — капитан приглашающим жестом показал за стеллажи, где обнаружился старый овальный стол, заваленный книгами, картами, чертежами. — Тар-Сурион приготовил настойку для восстановления твоих сил. Признаюсь, прядь твоих волос было непросто раздобыть.

— Первую дозу я дал тебе в темнице, но нужно выпить ещё, — сказал Ливемсир и протянул удивлённому Анарендилу стакан. — Поможет укрепить твои связи с природными потоками. Ты должен восстановиться максимально быстро, ведь завтра нас ждут великие дела.

Секция библиотеки «Чёрная магия. Ведовство» наполнилась тихим журчанием эльфийской речи.

Глава 43

[Дохлый Кит, ямы Озириса. Владения пиратов / Ярослав Власов]

— Ну что, дамы, пожелаете мне удачи, — Ярослав с наигранным пафосом поклонился Фабиане, Белинде и ведьме Миланье, невозмутимо глядевшей с портрета.

— Ярро… — Фабиана сделала нерешительные шаги в сторону альвиса и нервно потёрла метку на запястье.

Ярослав проследил взглядом за её неосознанным движением:

— Не ссы, змейка, прорвёмся, — он ободряюще улыбнулся, хотя серые глаза оставались задумчиво-настороженными.

— Змейка?! — вскинула брови Фабиана, быстро спрятала руку с меткой за спину. — Ну знаешь ли!

— Да ладно, не парься.

— Чего? А впрочем, отложим пока этот разговор. Я хотела поговорить с тобой кое о чём, — девушка закусила губу и бросила быстрый взгляд на Белинду.

— Пить что-то хочется. Пойду, раздобуду стакан воды, — понятливая блондинка подошла к двери, но не успела её открыть, как на пороге с поднятой для стука рукой стоял Рори.

— Пора, — произнёс он.

— Секунду, — отозвался Ярослав. — Фабиана, что ты хотела сказать?

— Да так…

— Другого раза может и не быть.

— Я… эммм… Да помогут тебе Хранители, Ярро. — Она приподнялась на цыпочки и быстро коснулась губами его щеки.

Парень хмыкнул, кивнул и вышел за дверь.

— Он меня змеёй обозвал, слышала? — донёсся до острого альвисского слуха возмущённый голос Фабианы. — Да в бездну! Лишь бы живой вернулся.

— «Левой, левой, блок… Следить за ногами, следить за… Чёрт!» — Ярослав закашлялся, но во время уклонился от повторной атаки жилистого кучерявого мужика с неоднократно поломанным носом и шармами на подбородке.

Оппонент явно не желал давать Ярославу передышек. Наскакивал, шёл как таран, работая кулаками, словно поршнями. Повезло ещё, что альвису в первую же минуту удалось выбить меч из рук противника — приём Ярослав подглядел с остаточной памяти альвиса и весь вечер перед боем отрабатывал одно и то же движение. Задумка удалась — отняв меч, Ярослав отбросил и свой, предлагая бойцу перейти в рукопашный режим. Теперь шансы на победу стремительно возросли.

Ярослав почувствовал если не радость, то облегчение, когда противник свалился в глубокий нокаут, а шумная толпа зрителей не потребовала добивать проигравшего. Озирис, восседавший в особом почётном ряду, лишь одорительно кивнул. Ярослав мысленно порадовался, что циклоп не встал с места, не вытянул руку с большим пальцем. Видимо, в этом мире судьбы бойцов так не решались. То ли не догадались ещё, то ли участники оценивались монетами, а их терять не желал никто.

Бойцы сами, или с чьей-либо помощью покидали яму, некоторые отправилось в целительскую. Были и те, кто уже и вовсе никуда и никуда больше не сможет отправиться, кроме как в путешествие по тоннелю с белым светом в конце.

Хоть Ярослав и вырос на боевиках, триллерах и компьютерных бродилках, но видеть вываливающиеся кишки в реальном времени было до тошноты отвратительно. Неприятный запах крови и пота, густо висевший над ареной, только усиливал эти чувства. А потому, после всего, парень долго плескался в общественной бане, которую местные называли термами. Смывал с себя грязь, вонь, неприятные воспоминания. Именно там его и застало приглашение от Озириса.

В трапезную парень входил со смешанными чувствами — для ужина поздновато, для завтрака рановато, да и вообще есть ему не хотелось.

Озирис сидел за столом, отставив в сторону опустевшую тарелку. Ярослав в очередной раз непроизвольно отметил про себя мощь, которая исходила от циклопа на невидимом уровне. Да и в целом назвать Озириса не то что стариком, даже пожилым мужчиной, коим он казался на первый взгляд, язык бы не повернулся. Ярослав даже склонялся к тому, что сочетание мелких морщин, мудрость в тяжёлом, давящем взгляде, закрытый повязкой глаз и поседевшие волосы накидывали внешности циклопа плюс десяток-другой лет сверху.

— Не стоит разбрасываться мечами, — сходу начал Озирис и приглашающим жестом указал Ярославу на стул напротив себя. — Скажем, сегодня это было неожиданно. Необычно. Но завтра… Они пираты, Ярро. Для них нет понятия честного боя. Повезло, что Фрайн решил покрасоваться и согласился на рукопашную. В другой раз, отбросив меч, ты останешься без головы.

Ярослав нахмурился.

— Сколько у меня есть времени до следующего боя? Мне нужно тренироваться.

— Вот мы и подошли к нашей проблеме, — Озирис неторопливо поболтал в руке кружку и осушил её в три глотка. — Час назад в бухту вошёл «Красный клык».

— Мне это ни о чём не говорит.

— Серый лютует. На корабле не было того, что ему нужно. А значит, он придёт за Сибель.

— С фига ли? Я не въезжаю. Клык, Серый, Сибель — в чём связь?

— Райдонс из клана Серых драконов периодически наведывается на Кит. Кнут, как правило, даёт ему необходимый… товар. — При последнем слове Озирис недовольно поморщился. — Девушек.

— Фабиана сказала, что этот чешуйчатый из Сивеллы. Зачем ему лететь на Кит? Ближе девушек не нашлось?

— Обстоятельства. Серый старается не гадить в собственном доме.

— А можно яснее для особо неместных. В чём суть проблемы?

— А проблема в том, что драконы устойчивы почти ко всем видам заразы. Почти. Но есть чёрная хворь… Проклятие, порожденное Мёртвой Пустошью, которое можно подцепить лишь на запретных территориях. По этой причине драконы, как правило, туда даже не суются, ведь проклятье это медленно сжирает вторую ипостась. Хворь в целом не смертельна — потеряв своего дракона можно жить дальше человеком. Но не каждый двуликий готов с этим смириться. — Озирис откинулся на спинку стула. — Серый тоже. Он вынужден постоянно восполнять свой резерв, поддерживая своего зверя. Для этого он ищет особенных девушек. Тех, в ком есть искра магии и определённое сочетание феромонов; тех, которых примет его драконья ипостась. И чистых, конечно. Понимаешь?

— Да, — кивнул Ярослав. — Речь, видимо, не о мыле.

— Именно. Обычно у Кнута всегда есть, что предложить Серому. Но не в этот раз — два корабля не вернулись из рейда. — Циклоп выдавил кривую усмешку. — И не вернутся уже.

— Нет кораблей — нет рабынь. — Подвёл итог Ярослав. — А Сибель, выходит, соответствует всем параметрам.

— К сожалению. Серый заприметил её у Крэйга на пирушке. В тот раз я едва отбил, хотя, если честно, особо не рассчитывал, что Сиби выберет меня.

— Сиби? — вздёрнул светлую бровь альвис.

Озирис проигнорировал вопрос.

— Ведьму нельзя отдавать Райдонсу. Он быстро поймёт истинную природу её магии. Использует Сиби, а потом свернёт ей шею… Мне донесли, что Серый придёт за Сиби завтра. Он сразится вместо неё.

— Пусть встаёт в очередь. На бой выйду я, как и планировали.

— Народ не упустит возможности поглазеть на то, как дракон откусит кому-нибудь голову. Из вас двоих люди проголосуют за него. Биться пойдет Серый, без вариантов. А после боя он потребует с Сиби благодарность. Надо пояснять, какую?

— Вот же урод.

— Она будет обязана рассчитаться. Правила.

— Говняные правила. Что вообще за мир у вас такой? Сначала баб испортить надо, а потом порченные замуж выйти не могут.

— Почему не могут?

— Это ты меня спрашиваешь? Сами же напридумывали брачные кристаллы.

— Брачные кристаллы без проблем соединят даже, как ты выразился, порченных, если девушка выходит за своего первого любовника. А вообще, в храмы обычно лишь аристократия суётся для поддержания статуса. Простые люди женятся без изысканных церемоний и без проверок — сунут руки в артефакт и брачная метка готова. Но сейчас речь о Сибель. — Озирис подался вперёд. — Ты или я?

Ярослав шёл по коридору, поглощённый неприятными мыслями. Точнее, о Сибель было приятно думать, но вот о причинах планируемой настойчивости… В уме вертелись разговоры с Фабианой, которая страдала из-за того, что кто-то что-то не так понял и не стал разбираться в её пристойности.

— Чёрт, — сквозь зубы принялся ругаться Ярослав. — «Это на Земле я без проблем мог подкатить к понравившейся девчонке и пригласить к себе на ночь. Но в этом отсталом мире девицы так трясутся за своё благочестие… Некрасиво это всё по отношению к Сибель».

Потом мысли парня прочно встали на рельсы русского мата в адрес дракона. И только налетев на кого-то в коридоре, Ярослав понял, что свернул не в тот поворот.

— Сорян, — на автомате извинился он, развернулся и поспешил обратно, на ходу обдумывая, что следовало бы помедлить пару секунд и повнимательней рассмотреть этого типа в надвинутом капюшоне, ведь внутри зудело неприятное чувство, что Ярослав уже где-то с ним встречался.

Память подсунула размазанное, блёкло-серое воспоминание о том, как кулак впечатывается в лицо этого незнакомца. Ярослав записал это в копилку сомнительных заслуг истинного альвиса и ещё раз выругался.

— «Вот только врагов Ноара нам сейчас не хватало».

Ярослав постучал в нужную дверь, которая тут же распахнулась, словно его ждали. Искусанные губы, вспыхнувший радостью взгляд и то, как ведьма стиснула парня в объятиях, говорило о том, что да, ждали.

— Сибель…

— Вернулся. Живой, — шептала она, а ладонями проворно ощупывала тело альвиса на предмет ранений.

— Я в порядке.

— Хорошо.

— Кхм… — свободной рукой он прикрыл дверь и повернул ключ в замке. — Нам поговорить надо.

— Дай мне ещё минутку, пожалуйста.

Она теснее прильнула к нему, приложив голову к груди и слушая, как бьётся сердце.

— Сибель, я должен тебе сказа…

— Просто помолчи, Ярро, — прошептала она и всхлипнула.

— Что, ты опять?.. — он аккуратно взял её лицо в свои ладони. Подрагивающие отсветы настенных свечей придавали зелёным глазам Сибель мягкий золотистый оттенок, раскрывая их особую глубину… колдовскую? Но в этих странно-красивых глазах стояли слёзы, готовые вот-вот сорваться вниз и оставить на щеках влажные дорожки. — Кажется, недавно я нашёл действенный способ прекращать твои истерики.

Ярослав медленно склонился к Сибель и запечатлел на её губах лёгкий поцелуй. А потом слегка отстранился и искренне улыбнулся, зарылся в её волосы, освобождая их из оков дурацкого пучка, пропустил мягкие чёрные пряди между пальцами. Снова склонился к её губам, подарив второй невесомый поцелуй.

— Так лучше?

— Не достаточно, — тихо сказала девушка и сама потянулась к мужчине.

Она будто испуганный дикий зверёк делала несмелые шаги вперёд и замирала, словно ища одобрения, что всё делает правильно. Давала ему вести в этом безумном поцелуе, который становился всё глубже и неистовее. Тяжело дыша, Ярослав аккуратно прервал поцелуй, понимая, что руками уже давно спустился ниже спины девушки.

— Сибель, — хрипло произнёс он и легонько прикусил мочку её уха, пытаясь потянуть время, чуть прийти в себя, выровнять дыхание и вернуться к разговору. — «Она должна знать», — вертелось в голове. Но вожделение горячими волнами разливалось по венам. Непроизвольно он сжал пальцами её бёдра, сорвав с её губ протяжный стон.

Желание пылающим комом осело внизу живота, заставив Ярослава инстинктивно податься вперёд, вжаться в девичье тело, властно заявляя о своих намерениях. В этот миг он ждал, что она испугается, отшатнётся, но…

— Шва-а-ахх… — томно выдохнула Сибель и впилась ногтями в спину Ярослава, не желая отпускать.

— Да к чёрту всё! — он рванул тесёмку на льняной тунике Сибель, спустил мешавшую ткань с плечей, оголяя заострённые ключицы, с удовольствием наблюдая, как её кожа покрывается мурашками вслед за движением его пальцев…

Остаток ночи был густым, глубоким, как мазки масла на мольберте. Сибель заснула на плече Ярослава. В его объятиях. Пахнущая их ночью и страстью. Принадлежащая ему.

Ярослав перебирал пальцами пряди её шелковистых волос, слушал мерное сопение, смотрел, как лениво ползут по стене первые лучи солнца. Он окунулся в собственные воспоминания о доме и близких людях, о родной, привычной жизни. Улыбался тем историям, что случались с ним на Земле. Мысли заволокло бережной теплотой, ведь эти воспоминания навсегда останутся в его душе.

— Но теперь у меня другая жизнь, — он улыбнулся и поцеловал Сибель в макушку, от чего она сонно фыркнула и что-то невнятно пробормотала. — «Надеюсь, это было не очередное дурацкое проклятие, ведьмочка».

Глава 44

[Дохлый Кит, ямы Озириса. Владения пиратов / Сибель Блумель]

Сибель проснулась от настойчивого стука в дверь.

— Иду, сейчас, — крикнула она незваному гостю, вскочила с кровати и охнула от тянущей ломоты в теле, особенно внизу живота. — «Швахх!»

Девушка резко замерла перед кроватью — произошедшее этой ночью обрушилось на неё лавиной воспоминаний и чувств. Щёки опалило жаром, губы растянулись в шальной улыбке, мысли унеслись прочь — к его ласкам и поцелуям… пока очередной стук не вернул ведьму в реальность.

— Ярро… — Сибель внезапно нахмурилась, ощутив укол недовольства от того, что проснулась она-таки в одиночестве.

Она заметалась по комнате, хватала разбросанные вещи, судорожно пыталась всунуть руки в рукава, одновременно застегнуть юбку и собрать волосы в пучок.

— Иду, иду.

Запыхавшаяся и раскрасневшаяся она, наконец, открыла дверь.

— Ты проспала, — рявкнул Рори, окидывая девушку оценивающим взглядом, от которого Сибель почувствовала себя неловко. — Бегом за работу.

В целительской оказалось оживленно. Вчерашние бои для многих бойцов закончились травмами. Шестеро из них стонали в беспамятстве. Между койками сновали Фабиана, Белинда и хромала Кайла.

— Доброго утра, — пожелала всем ведьма и осведомилась у Кайлы: — Как твоя нога?

— Бездна как болит. Но я так рада, что она хотя бы на месте. Посмотри, я даже хожу понемногу. Спасибо тебе. — Кайла притянула к себе Сибель, благодарно обнимая, а заодно тихо прошептала ведьме на ухо: — воротник поправь, засос видно.

Сибель смутилась.

— Ты чего так долго? — на бегу спросила Белинда, разматывая обрез ткани для повязок.

— Да я…

— Ярро из-за тебя жизнью рисковал, а ты дрыхнешь до обеда, — выплеснула своё возмущение Фабиана вместо приветствия. — Хорошо же устроилась.

Сибель извинилась и стала держаться ближе к Кайле, помогая с приготовлением заживляющих настоек. С молодой женщиной ведьма легко нашла общий язык. Белинда держалась отстранённо, большей частью замкнутой в себе. А вот Фабиана пребывала не в духе и своё плохое настроение выплёскивала на Сибель, упрекая едва ли не в каждой мелочи: то не так перевязку сделала, то недостаточно календулы положила в отвар.

— Да что с ней такое? — тихо спросила Сибель у Белинды, когда Фабиана вышла поменять воду.

— Не выспалась. Ярро ждала. Думала, он зайдёт к ней после боя.

— Зачем? — тут же нахмурилась Сибель.

— Переживала за него. Даже бегала искать. Но нашла только Рори. Он-то и сказал, что Ярро у Озириса и он победил в бою, что всё обошлось без травм. Интересно, зачем одноглазый его вызывал? Вряд ли они среди ночи обсуждали прошедший поединок. Может речь шла о нашем отплытии с этого проклятущего острова? А? Как думаешь?

— Не знаю. Может…

— Ещё пять побед Ярро и ты получишь свободу. А вместе с тобой и мы. Озирис кажется мне справедливым. Я верю, что он нас отпустит. Он правильный… Не похож на этих гнусных пиратов.

Работа шла своим чередом. Сибель изнывала от нетерпения увидеть Ярро. Столько хотелось спросить у него, столько сказать. Да и просто прижаться и слушать биение его сердца. А ещё она очень надеялась, что второй бой будет не сегодня, что Озирис даст день-другой передышки, а лучше неделю. От мысли о том, что Ярро ранят или вовсе убьют, у ведьмы всё внутри леденело, а руки начинали мелко подрагивать. Улучив свободную минуту, она заварила себе чай, а потом долго всматривалась в разводы на стенках кружки, в которых отчетливо проступила петля. Девушка передёрнула плечами.

— «Петля тут точно ни при чём. На арене на мечах бьются». — Она со злостью отставила кружку и прогнала из мыслей старый дуб. Мимо него они с Фабианой проходили в свой первый день на Ките. Дуб, на ветвях которого помещается одиннадцать висельников. — «Хватит. Это всё нервы. Хочу к Ярро. Поскорее бы его увидеть».

Но её мечтам не суждено было сбыться. Сибель полоскала в тазу тряпицы, когда на руке вспыхнул фиолетовыми искрами топор. Метка жгла так, что захотелось её содрать вместе с кожей.

— Твой бой, — сказала подошедшая Кайла.

— Что это значит? — не поняла Сибель.

— Вызов на арену.

— За неё будет биться Ярро, — мрачно пояснила Кайле Фабиана. — Он уже выиграл один бой. Не думала, что его вызовут и сегодня.

— Но вчера такого не было, — ведьма сунула руку в таз, но прохладная вода не могла унять разрастающееся под кожей жжение.

— Нет, нет. Вы не поняли, — покачала головой Кайла и сочувственно посмотрела на ведьму. — Сибель должна явиться лично. Метка зовёт. Если она не пойдет, то грозовая магия её убьёт. Мне жаль.

Слова Кайлы подтвердили и раненые, что были в сознании, чем повергли Сибель в состояние между неверием и непринятием. Она словно со стороны наблюдала, как за ней пришёл кто-то из распорядителей и увёл, несмотря на возмущения и протесты Фабианы и Белинды, пытавшихся объяснить про замену. Чем ближе подходили они к арене, тем апатичнее чувствовала себя ведьма. Нехорошие мысли грызли её изнутри, ведь Яро за весь день так и не появился. Некстати всплыли наказы бабушки Лорен, которая говорила, что никому нельзя доверять, особенно мужчинам. Но Ярро… Он ведь не мог так поступить. Или мог? Воспользовался её чувствами и бросил на произвол судьбы. А судьба, очевидно, сегодня и оборвётся. Снова вспомнилась нагаданная петля.

— «Наверное, сегодня меня кто-нибудь придушит», — флегматично подумала ведьма.

Опомнилась Сибель, когда какие-то тётки стали её переодевать.

— Перестаньте! — отбивалась она от них, — я это не надену!

— Куда ж ты денешься-то.

Женщины ловко облачили девушку в жуткий наряд цвета взбесившейся малины, который и одеждой-то нельзя было назвать. Скорее двумя отрезами ткани: верхний едва закрывал грудь, оставляя живот и поясницу голыми, а юбка хоть и доставала до щиколоток, но разрезы с боков доходили аж до середины бедра.

— Это что? Я в бордель не пойду! Где Озирис? Мне нужно его увидеть!

— Да, хорошо, — неожиданно согласилась одна из тёток, и, к счастью Сибель, накинула на её плечи алый плащ. — Иди за мной.

Девушка облегчённо выдохнула, но вскоре поняла, как жестоко ошиблась, когда из бокового прохода её вытолкнули прямиком на арену. Метка тут же успокоилась, перестала гореть. Толпа зрителей радостно улюлюкала и свистела. А рядом жалось ещё пять девушек в таких же ярких мантиях. Поперёк всей арены был натянут рыболовный невод, а в другом конце зала стояла вторая группа девушек, наряженных в горчично-жёлтое.

Озириса Сибель и вправду увидела — он восседал в специально огороженном ряду и, перехватив её взгляд, коротко кивнул.

— «И это должно меня успокоить? Что, швахх побери, происходит?!»

Девушка рыскала глазами по залу, выхватывая знакомые лица. Самое почётное место занимал Крейг и буравил сальными глазами «горчичных» девиц, а те, видя его внимание принялись выгодно вставать в позы, открывать полы плащей, показывая все плюсы своих фигур.

— «Глупые. Неужели надеятся, хозяин острова выставит себя на замену одной из них?»

На трибунах Сибель увидела и работорговца.

— «Такую тушу сложно не заметить».

А следом она столкнулась с янтарём глаз Серого. Того самого, кому она отказала в зале у Крэйга. От него словно исходили нити жара, которые тянулись прямо к Сибель. Она испуганно сделала шаг назад, но воздух вокруг стал зловеще-удушливым.

— «Быть может это оно? Это моя и есть моя петля?»

В голове пронеслись горькие мысли о том, что всё могло бы быть по-другому, если бы она не отвергла Серого в тот день. Провела бы с ним ночь и уже на утро была бы свободна. И не было бы ни ям, ни переживаний, ни распутного наряда, ни Ярро…

— «Ну почему он не пришёл? Почему бросил?»

Повинуясь чужой воле, ведьма безотрывно смотрела в полыхающий янтарь. В глазах Серого горел злой огонь, готовый выжечь всё вокруг. На скулах ходили желваки, а лоб покрылся росчерком серебристых чешуек. Кнут легонько пихнул Серого в бок и указал толстым пальцем в сторону одной из «горчиц» и что-то быстро заговорил. В этот самый момент зрительный контакт с янтарём разрушился и Сибель, наконец, смогла сделать глубокий вдох.

Похоже, опаляющий зной касался лишь её одну, ведь другие девушки не проявляли никаких эмоций, кроме страха перед неизвестным будущим. Сибель отвернулась в сторону и с удивлением обнаружила в коридоре, из которого пришла Фабиану и Ярро. Он что-то рьяно объяснял девушке, а та при этом обеими держалась руками за его локоть.

Один из распорядителей вещал что-то со своей трибуны, но Сибель его не слушала. Больше всего ей хотелось сорваться с места, кинуться к Ярро и потребовать объяснений. Она сделала шаг вперёд, и в этот самый момент альвис оторвался от разговора с Фабианой, взглянул на Сибель и… улыбнулся. Мягко и тепло. А ещё он странно моргнул одним глазом, а потом соединил большой и указательный палец и показал ей получившийся круг.

— И? И что это значит? Ярро?

— Ты куда смотришь? — окликнула её рядом стоящая девушка. — Слушай правила. Если из-за тебя мы всё тут подохнем, я лично тебя убью.

— Что?

Но собеседница не ответила, а сосредоточенно глядела на распорядителя. Сибель последовала её примеру. Пока один вещал с трибун, другие подошли к девушкам и отобрали плащи. Ведьма отдавать не хотела — вцепилась в красную ткань. И лишь кивок Ярро заставил её разжать пальцы. Зрители похабно засвистели с трибун, заглушив монолог распорядителя. Он заткнулся, дунул в рог, что обычно служило сигналом к началу боёв. Затем мужчина бросил на арену мяч и крутанул кристальные часы.

«Горчицы» ринулись вперёд, одна из них схватила мяч и перекинула через невод.

— Один ноль, — громогласно объявил распорядитель.

— Бездна! — ругнулась соседка и толкнула Сибель, — Чего встала?! Шевели клешнями!

Сибель бросила недоумённый взгляд на Ярро, а он активно жестикулировал, показывая, что надо бежать-хватать-кидать. И она побежала.

На арене началась кутерьма, мяч летал через невод, трибуны оглушительно ревели, распорядитель отсчитывал цифры, на полу под сетью извивалась одна «малина» и рвала волосы «горчице», у которой жёлтая юбка задралась до подбородка. Кожаный мешок, набитый перьями и крупой врезался в голову Сибель. Она упала, едва успев подставить ладони. Рядом мелькнул всполох алой юбки — одна из девиц подхватила мяч и оправила его на «горчичную» половину.

Сибель стояла на четвереньках и ошалело пыталась осмыслить всё то бешенство, что творилось вокруг. Едва она поднялась, как увидела летящий в её сторону мяч. Взвизгнув, она отскочила к краю арены и прикрыла голову руками. Трибуны разразились смехом. А ближайшая «малиновая» врезала Сибель кулаком по рёбрам, от чего ведьма вывалилась за пределы поля.

— Не ушиблась? — расслышала она над головой и вложила ладонь в любезно протянутую руку.

— Спасибо, — кивнула она мужчине в плотно надвинутом капюшоне мешковатого чёрного плаща.

Сибель встала, оправила ненавистную юбку и попыталась отдёрнуть руку, но мужчина крепко сжал пальцы. Он резко мотнул головой, позволяя капюшону спасть.

— Сказал же, что найду, шваххово отродье.

Сибель с ужасом уставилась в аристократическое лицо мужчины, на его тёмные волосы, аккуратно стянутые на затылке в хвост, в лазурно-голубые глаза, с которыми так хорошо гармонировал оттенок его прошлого камзола.

Глава 45

[Дохлый Кит, ямы Озириса. Владения пиратов / Белинда ле Гранж]

Белинда опиралась спиной на прохладную стену коридора. Ревущая толпа пиратов вызывала у неё едва ли не тошноту. Больше всего ей хотелось убраться в выделенную комнату с портретом Миланьи. Но Фабиана просила быть рядом для моральной поддержки. И вот сейчас Белинда смотрела на тщетные потуги подруги заговорить с Ярро. Блондинка недовольно фыркнула, полагая, что сейчас не время и не место, да и в целом находила такое поведение недостойным. Это мужчины должны проявлять интерес к девушке, должны ухаживать, должны получить одобрение главы семьи, должны…

Но Фабиана сильно нервничала последние сутки. Переживала за бой, обиделась, что Ярро не зашёл после. Тут же его простила. Потом снова обиделась, что за весь день он так и не объявился. Кажется, теперь Белинда понимала, почему. Ведь пираты — гнусные, кровожадные, не знающие совести и чести. Им бы никогда не пришло в голову заменить кровавые побоища на игру в мяч. Всё происходящее на арене настолько не вписывалось в картину этого мира, что Белинда сделала верный вывод — это придумал и подготовил Ярро. И, судя по рёву зрителей, идея нашла отклик в мерзких пиратских душонках. Ещё бы — полуголые девицы сверкают своими телами, носятся по арене, охваченные азартом. Лично Белинде зрелище крайне не нравилось, но всё же, она признавала, что лучше это, чем резня и убийства.

Блондинка поморщилась, когда товарка по команде врезала Сибель и выкинула ту за пределы арены. Но ведьма не растерялась, уже обрела галантного поклонника, который подал её руку.

— «Наверняка, она ему сейчас мило улыбается».

Рядом витиевато выругался Ярро на мудрёном иномирном языке и рванул к ведьме, огибая арену под возмущенные окрики пиратов, которых пришлось расталкивать локтями. Следом за альвисом дёрнулась Фабиана.

— Куда?! — выкрикнула Белинда и попыталась удержать подругу за рукав. Но та выкрутилась и вклинилась в толпу зрителей вслед за Ярро. — Стой, ненормальная! Куда же ты…

Внезапно раздался жуткий грохот, такой, что Белинда присела, закрыла голову руками. Вместо звуков в ушах монотонно зазвенел комариный писк. С такого же звука когда-то и начался её личный кошмар — рухнувшая стена в каюте и плен на пиратском корабле…

Мимо проносились люди, на их лицах застыла злость и желание убраться отсюда. Наверное, они даже что-то кричали. По неровно кривящимся губам Белинда считывала: «Бездна, в бездну, бездне…», всё прочее она разобрать не могла.

Девушка сжалась в комок возле стены и принялась молиться Хранителям, чтобы её не затоптали. А потом она увидела, как сквозь множество бегущих ног ползут щупальца серого тумана. Волнующаяся мгла поднималась всё выше, а хаотичность людских тел возросла в разы. Бединда даже порадовалась, что не слышит их воплей, потому как лица пиратов исказились в диком ужасе, вызывая у неё недоумение.

— «И почему эти грозные воинственные пираты так боятся обычного тумана?» — Она даже провела рукой по мглистой взвеси, ощутив прохладную влагу на кончиках пальцев. — «Обычный туман. В Сивелле часто такой по утрам бывает».

Девушка обернулась в ту сторону, куда убежали Ярро и Фабиана, но ни одного, ни вторую не увидела. Однако внимание Белинды привлек человек у одной из колонн. В отличие от всех прочих он не пытался сбежать из ям. Наоборот, опустился на одно колено, почти скрывшись в тумане. Его надвинутый капюшон закрывал верхнюю половину лица, но губы было хорошо видно. Сначала девушка подумала, что он молится, но, присмотревшись, поняла — поёт, а вместе с тем выпускает свою магию. Природную — определила Белинда внутренним чутьём.

— «Он что, туман делает? Ой! Так это же эльф!» — ошалело пронеслось у неё в голове, и она рванула вперёд, к нему. Отчего-то в ней вспыхнула уверенность, что, где эльф, там и заветная помощь, спасение, свобода.

Белинда ощутила, как сквозь писк прорывается всеобщий гвалт — слух возвращался. В суматохе её оттеснили в сторону, толкали, а затем и вовсе на неё налетел мужчина и опрокинул на пол, сам не удержался на ногах и грузно навалился сверху. Лицо с жутким шрамом от виска до подбородка, болезненно полуприкрытый глаз, съехавший ниже другого, опечатались в её памяти навечно. Как и отвратная вонь мужского пота, браги, лука и перегара.

— Нет!!! — заорала Белинда и задёргалась под пытающимся встать пиратом.

Пока нервные клетки пропитывались всепоглощающим ужасом, рука девушки действовала неосознанно, под влиянием инстинктов самосохранения. Белинда сама не заметила, как резким движением выдернула кинжал из ножен на поясе пирата. Ощутила лишь то, как мягко погрузилась сталь в человеческую плоть.

— Ещё разочек, — глухо хохотнула Белинда, глотая слёзы и повторно загоняя остриё под рёбра мужчины, — тебе понравится. Не сопротивляйся, медуза вислоногая. Ещё разочек, так ведь ты говорил…

Сведёные судорогой пальцы неистово сжимали рукоять кинжала. Рука немела, но продолжала повторять одно и то же движение снова и снова, даже после того, как ненавистное мужское тело обмякло и перестало кряхтеть.

Горячая пиратская кровь впитывалась в объёмную мешковатую кофту Белинды. Во рту стояла тошнотворная горечь. А разум неподвижно замершей девушки лениво обрабатывал информацию. Суета вокруг продолжалась, однако толпа уже поредела, но никому и дела не было до лежащих в тумане тел.

— Ты никогда больше не тронешь ни одну девушку. Никогда, слышишь, никогда… — прошептала она на ухо мёртвому капитану «Буйной Изольды второй».

Глава 46

[Дохлый Кит, ямы Озириса. Владения пиратов / Ярослав Власов]

Увидев типа, держащего Сибель за руку, Ярослав сперва испытал укол ревности. А следом пришло узнавание. Лощёный хмырь победно ухмылялся, на его запястье вспыхнули серебристые искры. Ярослав нёсся к Сибель, знал, ещё мгновение и инквиз выпустит смертельную удавку. Внезапно всё потонуло в безумном грохоте.

Ярослав дотронулся до уха, а потом взглянул на свои пальцы, на которых отпечаталась алая кровь. Бездонная тишина, последовавшая за оглушительным грохотом, давила так сильно, что парень не мог расслышать даже собственного крика, вырвавшегося из груди. Вокруг началась давка — зрители суетливой рекой хлынули к выходам из зала. Кто-то кричал, беззвучно открывая рот, кто-то, как и Ярослав, растирал уши… Люди толкались, расчищали себе путь кулаками и локтями. А с появлением стелящегося по полу тумана, в толпе стали вспыхивать грозовые разряды — стремясь выбраться из ям пираты не жалели своих артефактов и шли на пролом. Наравне с фиолетовыми искрами мелькала и сталь мечей. Паника. Хаос. Смерть.

Только теперь Ярослав понял, на что намекал Озирис и почему велел сделать этот вечер таким зрелищным, какого ещё не видел этот мир. Владелец ям не спешил делиться с альвисом всеми подробностями своих планов, лишь ставил конкретные задачи всем участникам переворота. Единственное, что точно знал Ярослав — сегодня Дохлый Кит потеряет своего властелина. И за знание он заплатил клятвой молчания, замешанной на собственной крови.

Свою задачу Ярослав выполнил — интригу создал, антураж организовал, Крэйга заинтересовал. Ведь властилину острова давно наскучили бои в ямах, гораздо интереснее ему было наблюдать за ужасом в глазах просителей, когда за мелкие пожелания он одним лишь взмахом руки отправлял тех на смерть. Но сегодня главный пират занимал почётное место на трибунах и с нескрываемым азартом наблюдал за парадией на женский волейбол. Именно что пародией. Иначе происходящее на арене Ярослав назвать не мог. Как бы он ни старался, ни готовил зал и распорядителей — всё равно игра превратилась в бабьи драки. Но основную свою функцию бешеные фурии выполнили — выманили Крэйга из его неприступной крепости.

Единственное, что бесило Ярослава — наличие Сибель на арене. Озирис тоже не хотел рисковать ведьмой. Но цепочка «Крэйг, хозяин острова — Райдонс, друг Крэйга — Райдонс придёт за Сибель» увеличила шансы на то, что Крэйг составит компанию Райдонсу. Плюс распространение новостей о том, что сегодня в ямах будет «пушка-огонь-ракета»…

Ярослав бросил взгляд на места, где минутами ранее восседала власть и иже с ней. Озирис со своими бойцами в открытую рубился с охраной Крэйга. Сам же властелин острова отступал в сторону коридора, ведущего в его замок. Одна рука безвольной плетью висела вдоль тела.

— «Значит, ранен».

У коридора шла потасовка — подручные Озириса блокировали отступление Крэйга. Сам же главный пират не скупился на атаки, то и дело посылая в людей мощные грозовые разряды, после которых от человека оставалась горстка пепла. Рядом с Крэйгом бился Райдонс. Его оппоненты хватались за горло, словно начинали задыхаться, а дракон пользовался моментом и обрывал жизни острыми длинными когтями.

Ярослав продирался против людского потока, туда, где в последний раз видел свою ведьму. Щемящее беспокойство пульсировало в венах, отдаваясь неровным гулом в висках.

— Чёрт, чёрт, чёрт! — выкрикивал он, не слыша себя. — Сибель! Твою-то налево! Ты где?!

Альвис осматривал эту часть трибун, искал ярко-алый всполох платья среди серой людской массы. Но ведьмы нигде не было, как и инквиза. Впрочем, последнему затеряться в бушующей толпе было несложно. Вопрос лишь в том, стал ли он теряться или придушил Сибель за ближайшим поворотом.

Фиолетовая вспышка привлекла внимание альвиса — это Крэйг опустошил один из своих накопителей-артефактов и пробил себе путь в спасительный коридор. Ярослав осознал одно — если главному пирату удастся пережить эту ночь и удержать власть, то это конец. В первую очередь для Озириса. А вместе с циклопом и для всех остальных, причастных к попытке переворота.

— «Для меня, Сибель, Фабианы… для всех нас».

Не переставая оглядываться по сторонам и искать Сибель, Ярослав побежал в коридор, в котором скрылись Крэйг и приспешники, а также их преследователи.

Вскоре альвис нагнал Озириса. С ним был Рори, бойцы из ям и… эльфы. Они выстраивали линию защиты, удерживая над головами едва заметные глазу, почти прозрачные щиты, щедро обсыпаемые фиолетовыми искрами противника. Эльфийский посол коротко кивнул Ярославу и что-то сказал.

— Я нефига не слышу, — выкрикнул альвис. — Но я рад тебя видеть, Ренди. — а затем повернулся к циклопу: — Зир, Сибель нигде нет. В последний раз я видел её во-о-он там и рядом с неё был инквиз из Рогранта.

Ответа Ярослав ясное дело не расслышал, но то как сверкнуло льдом око Зира целиком и полностью поясняло, как и в каком темпе циклоп будет сворачивать шею лощёному хмырю.

Анарендил опустил руку, сбросив на время свой щит, и ударил волной магии в Ярослава, который тут же поперхнулся воздухом. А потом альвис почувствовал, как первые звуки проламывают кокон давящей тишины.

— И не надо так орать, — донеслись до него слова Ренди.

— Звёзды! Кажется, и я оглох от его воплей, — произнёс другой эльф.

— Да он просто себя не слышал, вот и орал, — отозвался третий и обернулся к послу: — Tira ten’ rashwe![17]

Анарендил едва успел восстановить свой щит, как над головами взорвался сноп искр. Ярославу показалось, что на миг он перенесся в свой мир и очутился в трансформаторной будке, потому как вокруг гудело, трещало и щёлкало.

[Дохлый Кит, замок Крэйга. Владения пиратов / Ярослав Власов]

Длинная анфилада осталась позади вместе с трупами многих пиратов. На лестнице, ведущий вверх, наступление давалось тяжелее из-за отсутствия манёвренности. Здесь пришлось оставить друх раненых эльфов, и с десяток бойцов. Оставшийся от них пепел неприятно скрипел под подошвами, но Зир упрямо вёл вперед остальных. Каждый понимал, что сдаться сейчас равносильно смерти. Нужно идти до конца, каким бы он ни был, и сколько бы ступеней не покрылось пеплом.

На их стороне была внезапность, наглость, ранение Крэйга, сплоченность разношёрстной команды. Всё это привело их на самый верх башни, увенчанной высокой перфорированной крышей, будто предназначенной лишь для создания легкой тени и защиты от посторонних глаз, но не от буйства погоды. В каменном полу лучами расходились желобки для отвода дождевых вод. В целом, само помещение было очень просторным, оканчивающееся с одного бока открытой площадкой, некогда предназначенной для приземления и взлётов драконов вымершего Рубинового клана. В центре помещения, прямо в полу располагалась идеально круглая, чуть выпуклая, чёрная поверхность. Она словно гладь озера отражала небесную россыпь звёзд и серебристую дорожку лунного света, проникающих сквозь отверстия в крыше. Над самой серединой чёрной плоскости прямо в воздухе висели кристальные часы, внутри которых грозно сверкали молнии. Воздух вокруг них жужжал и пах дождём и озоном.

— Грозовой источник! — выкрикнул Рори и тут же припал на одно колено, сраженный магическим ударом. Мужчина трясся и кашлял, но попадание гудящего разряда прошло по касательной благодаря одному из эльфийских щитов.

Озирис командывал атакой, а Ярослав держался позади, как и положено иномирянину без опыта.

— Raasmiou naasliolerii! — только и успевал выкрикивать он заветное слово-вышибалу, чем отбрасывал то одного, то другого врага.

Волшебное альвисское слово работало через раз, на третий, а благодаря исцеляющей волне Анарендила, не ввергало Ярослава в бессилие. Хотя парня всё же подташнивало от напряжения. Тем не менее тыл он вместе с раненым Рори удерживал.

Озирис выпустил ледяную волну, которая острыми клинками столкнулась с серой чешуёй Райдонса, стоящего на пути и проминающего эльфийские щиты опаляющим магическим жаром. Зверя смело в сторону, приложив головой об «озёрную гладь», на поверку оказавшуюся весьма твёрдой. О чем свидетельствовали громко клацнувшие зубы Серого. На полу вокруг него валялись выбитые чешуйки и осколки льда, которые стремительно таяли. Утробный рык раненого дракона разнёсся над башней.

Воспользовавшись свободной траекторией, всё бойцы Озириса на долю секунды слаженно расступились, открыв путь Анарендилу. Он чуть подпрыгнул и прицельно запустил магическим сгустком в Крэйга.

Властилин острова, в ускоренном темпе тянул магию из артефакта-источника, заряжаясь. В самый последней момент Крэйг выпустил грозовой жгут, оплёл им Кнута Нам-Бо и прикрылся огромной тушей работорговца. Ведь на полноценный щит у главного пирата грозовой магии не хватало. Кнута развеяло в воздухе белой пыльцой, густо пахнущей жасмином.

Эльфы снова сплотили щиты, отбиваясь от вражеских мечей, одновременно они пели витиеватые мантры и подпитывали Анарендила, готовящегося к повторному удару. Озирис мечом и магией держал левый фланг. Его натренированные бойцы валили свиту Крэйга разящими взмахами клинков.

— Ярро! — раздался за спиной выкрик.

Ярослав обернулся в тот момент, когда с лестницы на площадку вывалились Фабиана и Сибель. Раскрасневшиеся, взмыленные, потрёпанные. В один миг Ярослав испытал всю гамму чувств, от радости до злости. Сибель выжила, каким-то чудом отделалась от инквиза, но сейчас на девушек кинулись пираты.

— Raasmiou naasliolerii! — первого нападающего смело в сторону взлётной площадки и далёкий крик оборвался всплеском моря.

Кособокий огненный шар, дергающийся словно в конвульсиях, сорвался с пальцев Фабианы — один из пиратов вспыхнул факелом, а к смеси озона и жасмина добавился запах палёной шерсти.

Двое пиратов крючились в болезненных спазмах, держась за животы. Третий громко икнул, но взмахнул мечом над головой ведьмы.

Ярослав снова выкрикнул:

— Raasmiou na…

Мощный удар обрушился на него со спины, буквально прибив к полу. Не успев подставить даже ладони, Ярослав больно приложился лбом и носом. Казалось, даже сознание вышибло на краткий миг.

— Raas… — вновь прошептал он, глядя, как Сибель увернулась от меча и прижалась к Фабиане спина к спине, как сыплются проклятия с губ ведьмы, как непослушные огненные всполохи срываются с рук Фабианы. — miou…

Ярослава дёрнули за ногу и поволокли. Пропахав щекой по каменному полу, альвис извернулся и, оказавшись на спине, вонзил кинжал в чешуйчатый хвост, болезненно сдавливающий кольцами его бедро. Сталь звякнула соскальзывая. Новые и новые удары не причиняли шкуре Райдонса вреда. Дракон подтянул Ярослава к себе и замахнулся когтистой лапой. Альвис едва успел увернуться. Длинные когти проскрежетали по чёрной поверхности словно по стеклу. Чешуйчатая рожа скривилась от мерзкого звука. Но в янтарных глазах с вытянутым зрачком полыхала ярость, направленная именно на альвиса. Как будто…

— «Будто он почуял, из-за кого именно дракону не досталась Сибель», — промелькнула мысль у Ярослава, пока он перекатывался, уходя от очередного удара. Мощные лапы таранили чёрную гладь, пытаясь попасть в извивающегося ужом Ярослава.

— Raasmiou naasliolerii! — выкрикнул он, но зверюга лишь слегка покачнулась и клацнула зубами там, где только что была голова альвиса.

Ярослав улучил возможность и пырнул дракона в то место, откуда уже торчала одна из таящих сосулек Озириса. Остатки льда хрустко лопнули, пропуская лезвие глубже в тело. Дракон взревел, в его зобу заклокотало, будто в жерле вулкана. Ярослав чувствовал острое желание зверя спалить всё вокруг. Кто-то именно это и проорал:

— Жги их, Серый!

Яростный огонь плескался в янтарных глазах дракона. Разинутая пасть ощерилась острыми зубами. Воздух вокруг стремительно раскалялся.

Ярослав видел, как его собственная кожа покрылась болезненными волдырями и ожогами.

…И сильнее давил на кинжал.

Видел, как Фабиана голыми руками схватилась за пирата, выжигая того прямым огнём

…Продолжал давить — лезвие погрузилось в драконье тело по самую рукоять.

Видел, как стоит на коленях Сибель с разбитым носом, но упрямо шепчет проклятия.

…И проворачивал кинжал в теле зверя.

Видел, как фиолетовый всполох молний отразился в стали длинных драконьих когтей, занесённых над ним…

Глава 47

[Дохлый Кит, замок Крэйга. Владения пиратов / Сибель Блумель]

Для Сибель время словно остановилось. В неё влетел отрикошетивший разряд грозовой магии. Тело неконтролируемо затряслось в болезненных спазмах. Колени подогнулись, и девушка со стоном осела на пол. Теплая влага стекала по подбородку и капала на каменные плиты алыми разводами. Попадала и на подол дурацкой юбки, выбившийся из-под распахнутого плаща. Сибель отстранённо подумала, что хоть какой-то плюс у шваххова наряда — красное на красном…

Все вокруг суетились, ругались, махали мечами. Воздух трещал разрядами и магическими вспышками. А Сибель будто потерялась в пространстве: картинки последних событий пронеслись в голове за считанные мгновения.

Вот она обмерла от ужаса, глядя в голубые глаза инквиза. По его ухоженной ладони бежит первая искра, предвещая зарождение магической удавки.

Сегодня Сибель готовилась ко многому: к тому, что расстанется с жизнью на арене, к предательству Ярро, к удушению янтарноглазым драконом, даже к гибели от удара жёстким мячом по голове… Но только не к тому, что голубая смерть придёт за ней сквозь моря и ветра.

Кривая ухмылка тронула губы инквиза.

— Именем славного города Рогра…

Злая насмешка судьбы.

Третий раз в жизни Сибель слышит от этого человека столь высокопарные слова. Для него — работа, для неё — вестники смерти. И в третий раз воля случая оборвала инквиза. Сперва это был кулак Ярро, потом — икота. Теперь вот жуткий грохот. Все вокруг сжались, бросились на пол, схватились за головы. Инквиз тоже.

А Сибель — нет. Потрясение от встречи с ним было сильнее. Теперь она поняла, к чему была петля, размазанная на стенках кружки.

Гвалт вокруг нарастал, кто опомнился первым — побежал к выходу, распространяя панику.

Вот и ведьма не стала ждать других подарков судьбы. Побежала тоже, пока её личный душегуб не опомнился. Она бесцеремонно сдёрнула с кого-то накинутый плащ. Пират что-то кричал ей вслед, но ведьма юркнула в обезумевшую толпу, на ходу пряча под тёмной тканью свой бросский наряд.

По арене стелилась мгла. Сибель не ощущала её ведьминской природы. Когда она переходила затянутый туманом мост, всё было иначе. Сейчас же те страшные голоса молчали. И туман — это просто туман.

Сибель увидела, как в стороне одна группа людей теснит другую. Знакомые лица — Крейг, Серый, пират из управы, что бросил её в темницу… На них ополчились мужчины, с которыми ей приходилось сталкиваться в коридорах или в целительской; горстка эльфов в приталенных плащах, выкручивающих кисти в сложных пассах; Рори и Озирис…

— Ярро!

Ведьма бросилась к тому коридору, но когда сумела пробиться — он оказался пуст. Девушка бежала вперёд, ориентируясь по чёткому следу из капель крови, подкопчённых проплешин на стенах, обугливших гобиленов и поверженных тел.

— Сибель! Подожди! — сзади нагнала Фабиана. — Я с тобой!

— Что происходит? Ты знаешь?

— Нет. Надо найти Ярро!

— Он ведь знал, что вместо боёв будет шваххова игра? — Сибель перешагнула через распростёртого ничком человека. — Почему не предупредил?

— Я говорила с ним — Ярро просто не мог. Он дал Озирису клятву на крови о неразглашении. Он думал, что участницам обо всём сообщат распорядители. Но у тебя было такое ошарашенное лицо. Ты и вправду не знала?

— Да откуда ж?! Мы ведь с тобой весь день в целительской вместе были… Сюда! Они там!

Ведьма уверенно ворвалась на лестничную клетку и побежала вверх, перепрыгивая через две ступени. В спину ей дышала не отстающая ни на шаг Фабиана…

— Жги их, Серый! — громогласный клич выбил Сибель из воспоминаний в реальность.

— Не дождёшься! — выкрикнул Озирис. — Ресурса нет. А вот тебе пора бы сдохнуть!

Наступление обрушилось на главного пирата лавиной. Эльфы действовали слаженно.

— Gurth gohtrilye![18]

Раскрываясь подобно цветку, сбрасывали щиты, чтобы один из них мог выпустить мощную ударную волну. Озирис подстраивался под ведущего эльфа, сопровождая его удар длинными ледяными шипами.

Атаку за атакой Крэйг отбивал грозовыми щитами, черпая силу из молний, заточённых в висящих под потолком кристальных часах. Но восполнение резервов шло медленнее, чем тратилась магия на оборону. Один за другим падали его приспешники. Кем-то Крэйг жертвовал намеренно, выставляя живыми щитами…

Но Сибель уже не смотрела. Всё её внимание сосредоточилось попавшем под дракона Ярро. Альвис распластался на чёрной глади странного пола, словно на раскалённой сковородке. Его бледная кожа покрывалась ожогами, но Ярро продолжал сжимать кинжал, воткнутый в драконью плоть.

Ведьма в отчаянии перебирала все заклинания из гримуара бабушки Лорен. Сибель спешно шептала одно проклятие за другим, посылая зверю всевозможные болевые спазмы. Но чёрные пакости не причиняли дракону сколь значимого ущерба. Девушка чувствовала жизненную силу двуликого, которая хоть и утекала через нанесённые раны, но всё ещё бурлила в теле дракона. Он занёс тяжёлую лапу для последнего удара…

— Нет, нет, нет!

Ярро посмотрел прямо на ведьму. Глаза в глаза. С потрескавшихся губ слетело её имя:

— Си…бель…

— Dir, JooR lir[19], — пророкотало чудовище.

Стальные когти легко вошли в грудь альвиса.

— НЕТ! — отчаянье затопило сердце ведьмы. — Нет…

— DOVah KRON.[20]

Глава 48

[Дохлый Кит, замок Крэйга. Владения пиратов / Фабиана Сотье]

Здоровенный мужчина увернулся от огненного пульсара. Меча у пирата уже не было, и он самонадеянно решил свернуть Фабиане шею голыми руками. Вот за эти руки и схватилась девушка, посылая сырой магический огонь. Формировать новый пульсар она не успевала, а вот жить хотелось. Пират истошно заорал и отшвырнул от себя девушку.

Она упала на осколки ледяных шипов, обломки сломанных мечей и чьё-то неподвижное тело. Порезы на ладонях обильно закровоточили. Фабиану трясло мелкой дрожью от всего кошмара, что творился вокруг. Она успела многократно обругать себя, что сунулась за Сибель в это пекло.

Девушка окинула взглядом пространство, примеряясь тактически ползти в сторону выхода. Но взгляд остановился на падающем драконе. Его туша хлопнулась на поверхность круга в центре каменного пола. Толстый чешуйчатый хвост нервно стучал по зеркально-чёрной глади. Задняя лапа скрежетала жуткими когтями, оставляя за собой глубокие борозды.

Не могла Фабиана сопоставить ректора Сивельской академии, того дракона, что бередил её мысли вот с этим чудовищем, вставшим на сторону бесчестных пиратов. Почему? Она не знала ответа.

И не сразу поняла, что рядом с бьющимся в конвульсиях чешуйчатым телом неподвижно лежит второе…

— Ярро… — прошептала Фабиана.

Девушка продвигалась вперёд, сильнее раздирая ладони, локти, колени… Всё это меркло на фоне того осознания, что альвис не шевелился. Она пыталась различить движение его грудной клетки — дышит или нет? Казалось, что нет. И от этой мысли внутри всё покрывалось корками льда.

Чёрный круг в полу был горячим, жёг ладони, но девушка упрямо ползла к альвису.

— Ярро! — она дотянулась до его руки. — Ярро!

Ещё один рывок и… У Фабианы внутри разверзлась тёмная пропасть. Ледяная корка лопнула, выпуская наружу крик, полный отчаяния и тупой боли.

— Ярро… Как же так? Ярро…

Она невидящим взглядом смотрела на разодранную грудь альвиса, в которой уже не чему было биться.

Запястье кольнуло болью, и Фабиана отдёрнула руку. Но красные магические нити плотно облепили кожу, рассыпая алые искры, смешивающиеся с каплями её крови. Казалось, что в глубинах чёрной поверхности пола распускался красный цветок и тянулся тонкими отростками к Фабиане. Один из них скользнул по телу альвиса и недовольно отпрянул. Потянулся дальше и, распыляя шлейф сверкающих искр, обвил лапу дракона.

Фабиану бросило в жар, на лбу выступили бисеринки пота. Алая магия сверкала, будто ожившая россыпь рубинов, и прочно связывала девушку с подыхающим драконом. На руке истлели метка змеи, кнута и пряника, а вместо них проявилась красивая вязь. Та самая, которую Фабиана так хотела получить в храме, стоя рядом с Ильсиром и произнося клятвы.

Брачная метка.

Девушка перевела взгляд на Райдонса — на его серебристой чешуе проявлялась та же самая вязь.

— Нет, нет… — мотала головой Фабиана. — Какой бездны? Хранители, что происходит?

Вместо ответа её озарило алой вспышкой, и вот она уже не на полу в древней башне, а в ректорском кабинете сивельской академии, где уютно пахнет старыми книгами и ванильным какао. Жёлтые глаза непростительно близко. Шумное дыхание Райдонса опаляет шею. Его мягкие губы скользят по коже. Его руки позволяют себе слишком многое. Трансформировавшиеся когти рвут тесёмки платья одну за другой…

Фабиана громко вздохнула, хватая ртом воздух и выныривая из потерянных воспоминаний.

Но прошлое, развеянное в памяти чьими-то умелыми стараниями, не желало отпускать, рассказывало давно забытое. Заставляло девушку испытывать жгучий стыд и не меньшую ненависть к этому человеку, дракону, ректору.

— Сволочь! — зло выплюнула Фабиана, ногтями царапая брачный браслет, сдирая кожу, — какой же га-а-ад! Убью!

Она резко развернулась к трясущемуся в агонии дракону. Из его груди торчала рукоять кинжала.

— Убью! — в безумной ярости она выхватила кинжал и повторно воткнула в драконье тело. — Это тебе за Ярро!

Зверь содрогнулся.

— Фабиана… — прохрипел дракон, скосив на неё янтарно-жёлтый глаз.

— Для тебя — маира Сотье! Это — за меня!

Она ударила чуть левее, туда, где откололись другие чешуйки.

Дракон вздрогнул снова и грохнул хвостом об пол. Сеть трещин стала расползаться по чёрной поверхности, а из щелей потянулась вверх алая магия.

— Фабиана, стой! — сипло вдохнул дракон. — Это я…

— Сдохни, Райдонс!

— Змейка, не надо…

Глава 49

[Дохлый Кит, замок Крэйга. Владения пиратов / Сибель Блумель]

Сибель не могла пошевелиться, стоя на коленях. Её тело горело от высвободившихся потоков чёрной магии. Рукава плаща скрывали расползающуюся по запястьям ведьминскую вязь. Но как бы ни было больно и тошно, она знала, что успела. Знала, что провела обряд переноса душ правильно. Всё как написано в старых книгах. Но…

Ярро бился в лихорадке. Ведьма полностью перешла на внутренний взор и различила потоки жизненной энергии, как учила бабушка Лорен. Сибель чувствовала, как борется с самозванцем драконья ипостась.

«Не то тело. Неправильный выбор», — настойчиво зудела мысль в голове ведьмы, — «Я опять всё испортила».

Сибель попыталась пошевелиться и вновь скрестить запястья:

— «Я должна… Должна перекинуть его ещё раз», — но руки словно налились расплавленным свинцом.

Сила, которую она растрачивала в битве, теперь шевелилась в душе лишь тоненькой струйкой чёрного потока. Но, тем не менее, она была. Сибель кивнула самой себе:

— «Я должна. Даже если вычерпаю всю свою магию, если выгорю, умру — плевать. Я должна исправить всё, что сделала с ним. Выжить должен он».

На задворках сознания мелькнула ироничная мысль: когда альвис Ноар решил спасти свою любимую — цена для него утратила смысл, будь то его жизнь или жизнь ведьмы. Всё стало неважным, кроме истинной цели. И вот теперь она сама оказалась в том же положении. Сибель окинула взглядом место сражения:

Фабиана доползла до альвиса и замерла в немом иступлении.

— «Нет, женское тело он мне больше не простит».

Эльфы нанесли сокрушительный удар по Крэйгу, сбив его с ног магическим ударом.

— «Нет, никто из высокородных не смирится с заменой. Нельзя».

Вокруг Озириса кружили хлопья снега. Он вырвался вперёд с зажатым в руке мечом, словно созданным из горного хрусталя и льда. Одно чёткое движение рукой и голова Крэйга отделилась от тела.

— «На Озириса не действуют мои проклятия. Обряд тоже может не получиться. Мне нельзя так рисковать. Остаются пираты. Кто из них? Вот этот справа? Или тот? Хромающий Рори? А может… Швахх! НЕТ!!!»

Сибель с ужасом наблюдала, как Фабиана вонзила в дракона кинжал. Вокруг них кружила зловещим хороводом алая магия. Ведьма чувствовала мощь её потоков, которые вливались в тех, кто был в круге. Тело альвиса истаяло, обратившись в россыпь рубиновых капель. Начал осыпаться и хвост дракона…

— Нет!

Сибель в отчаянном рывке соединила запястья. Остатки чёрной магии пульсировали внутри неё болезненными, рваными толчками. С губ полетели запретные слова…

— Заткнись, шваххово отродье!

Проклятое заклинание оборвалось на вдохе, а шею сдавила удавка. Её треск наполнил Сибель леденящим ужасом. Она всё ещё тянулась к своим потокам, но они остались глухи.

— «Не успела!», — кричала ведьма внутри себя. — «Не успела!»

Сожаление острыми клинками расползалось по всему телу, раскалывало душу на сотни осколков. Слова инквиза, стоящего за спиной, были не важны. В зелёных глазах Сибель отражались рубиновые песчинки, в которые рассыпалось тело дракона.

[Дохлый Кит, замок Крэйга. Владения пиратов / Анарендил Душа Леса]

Анарендил понимал, что этот рывок будет последним. Ни зелье, выпитое ранее, ни природа, которой он напитывался весь этот день, не могли дать ему больше, чем он уже взял. И истратил.

Последний шанс пробить грозовые щиты. Последняя возможность искоренить воцарившееся зло.

Эльфы отдали ему всю накопленную энергию.

Крэйг, принёсший столько горя им всем должен умереть. Здесь. Сейчас.

Ледяной дракон расчистил путь…

— I’narr en gothrim glinuva nuin l’anor![21] — Анарендил вложил остатки сил в решающий удар.

Обессиленный Анарендил опустился на колени, сопровождаемый возмущённым гудением пробитых щитов. У него получилось. Он смог. Они смогли.

Рядом на пол тяжело дыша осели остальные эльфы.

Анарендил смотрел на то, как легко двигался Озирис, будто и не бился всё это время рядом с ними. Выверенные чёткие движения, взмах магическим мечом — и нет больше узурпатора.

— En![22] — воскликнул сидящий рядом Ливемсир, взмахом руки указывающий на алые всполохи, рвущиеся к потолку.

— Mani naa ta?[23] — удивлённо вскинул брови Рибилсирит.

— Что происходит?! Оно опасно? — раздались людские возгласы, в которых чувствовалась нарастающая паника перед неизвестным.

— Сердце Изола-неббиосы пробудилось, — ответил Ливемсир и склонил голову в почтительном поклоне перед алой силой, рвущейся из чёрных недр.

Рубиновые искры добрались до грозового артефакта, разломали оболочку кристальных часов и поглотили молнии. Монотонный гул разрядов, ставший уже привычным, внезапно смолк. Разлившаяся тишина благодатно обласкала слух и явила нежные, мягкие звуки, схожие с пересыпанием кристальных песчинок.

Алые отсветы набирали силу, всполохами прорывались сквозь крышу, ударили в звёздное небо мерцающими лучами. Эльфы не могли оторвать взгляда от столь необычного и прекрасного явления. Они затянули песнь, восхваляющую рождение новой эпохи.

А в самой глубине красных искр парила девушка, поддерживаемая флёром рубиновых искр.

[Дохлый Кит, замок Крэйга. Владения пиратов / Озирис Бром Фодииз, Ледяной клан]

Озирис расправил плечи, стоя над бездыханным трупом Крэйга — человека, которого ненавидел, которому вынужденно подчинялся и которого убил, обойдя законы магии крови. Тар-Сурион потратил последние несколько лет, копаясь в книгах и древних свитках из ведьмовской секции. Сколько времени прошло с тех пор, как Озирис доверил свою тайну Тару? Много. Много раз «пра» бабушка Миланья разбавила его кровь, даровав драконьей сути чёрные потоки.

Настала пора вновь обратиться к запрещённой силе.

Глава 50

[Дохлый Кит, замок Крэйга. Владения пиратов / Ярослав Власов]

От дикой боли Ярослав не мог дышать, не мог даже кричать. Его душа билась в чужеродном теле, словно в котле с кипящим маслом. Ледяные иглы переноса, пронзившие его душу, дарили крохи прохлады, но не спасали. Где-то внутри ревело чудовище. Взгляд мутился, тьма поглощала сознание. Вспышками мелькала реальность.

Ярослав видел рядом с собой тело альвиса, видел исступлённое отчаяние во взгляде склонившейся Фабианы.

Темнота. Размеренная, всепоглощающая боль разрывается новой — острой, резкой.

Алый свет бьёт в глаза. Фабиана заносит кинжал.

— Убью! Это тебе за Ярро!

Боль. Темнота. Новая вспышка.

— Фабиана… — Ярослав сделал судорожный вздох.

— Для тебя — маира Сотье! Это — за меня!

Снова боль. Перед взором стелится тьма. Из последних сил Ярослав цепляется за жестокую реальность:

— Фабиана, стой! Это я…

— Сдохни, Райдонс! — в её взгляде он увидел лютую ненависть и свой приговор.

— Змейка, не надо… — слова сорвались вместе с последним выдохом и в этот миг всё кончилось.

Тьма победила, ласково обняв Ярослава, даря спокойствие и долгожданный холод. Мрачный, тяжёлый, ледяной плен, царапающий душу. Но эта боль благодатная, не чета адскому пламени, в котором он сгорал. Прошло целое мгновение и Ярослав осознал, что с этой болью он знаком.

— «Куда теперь?!» — мысленно застонал парень.

Новая реальность обрушилась на него алой вспышкой, протяжными вибрациями эльфийской песни, запахами окровавленных мечей, влажных камней и жасмина.

Ярослав покачнулся, не устояв на чужих ногах, упал на колени и уткнулся лицом в знакомый, растрёпанный пучок волос.

— Сибель… — вздохнул он и повалился в бок, отмечая, как в кожу чужих рук втягивается серебристая магия с тонкими зелёными всполохами. — Ты издеваешься? Что опять за чёртова фигня?! Обычного тела не было?

Девушка повернула голову в его сторону. Ртом она интенсивно хватала воздух, по лицу размазалась кровь, а на тонкой шее розовела полоса от удавки. Зрачки девушки расширились от удивления и почти затопили зелёную радужку.

— Ярро?

— Ведьма ж ты криворукая, — проворчал Ярослав, а потом рывком сгрёб девушку в охапку и прижал к своей груди. — Ты в кого меня засунула?!

— Это не я, — всхлипнула Сибель. — Не я! Я не успела. Только в дракона. А он не принял. Я хотела в Рори.

Ярослав слушал сбивчивую речь ведьмы, которая всё ускорялась, выхватывая части фраз, теряя куски слов, заменяя их шумными всхлипами.

— Я же говорил, что нашёл способ заканчивать твои истерики.

Он прикоснулся губами к её щеке. Ведьма вздрогнула:

— Ты… ты он… И-ин-инквиз.

— Знать ничего не знаю, — Ярослав крепче сжал Сибель. — Привыкнешь.

Поцелуй получился с металлическим привкусом, солёным от слёз.

— Ничего, у нас будет и лучше, — прошептал Ярослав.

Ведьма тихо всхлипывала, лёжа на его плече, а он бросил взгляд поверх её головы, тут же столкнувшись с холодным оком Озириса. Циклоп коротко кивнул, обозначая, кому Ярослав обязан своим спасением.

За спиной Озириса бились алые всполохи, словно лучи прожекторов они устремлялись ввысь, проникали сквозь отверстия в крыше и пронзали ночь. Люди сидели на полу, восторженно смотря на необычное явление. Эльфы тянули заунывную песнь. Озирис подошёл к кромке чёрного круга, расправил широкие плечи и шагнул в алое марево.

Его крепкую фигуру облепили рубиновые искры, но он упрямо шагал вперёд. Ухватил за лодыжку зависшую в пространстве Фабиану и подтянул к себе. Перекинув девушку через плечо, Озирис стал прорываться обратно. Каждый его шаг был тяжёлым, словно он брёл по топкому болоту. Сверкающие красные нити оплетали его ноги ожившими стеблями осоки… Но он смог.

Перехватив Фабиану под поясницу и колени, Озирис осторожно обошёл сидящих людей, провожающих его взглядами. Он перешагивал через поверженные тела и скрылся в чернеющем проёме лестничной клетки.

— Уйдём отсюда, — сказал Ярослав и стал подниматься на ноги. Его шатало, тело ломило, подстраиваясь под походку нового владельца.

Сибель поддерживала его, хотя и сама еле держалась. Лестница им обоим далась тяжело, но они упорно шли за ярким красным пятном, в которое превратились некогда каштановые волосы Фабианы.

[Сдохший Кит. Ямы Озириса. Владения пиратов / Ярослав Власов]

— Как она? — обеспокоенно спросил Ярослав, со стоном опустившись на стул рядом с койкой Фабианы.

В целительской навязчиво пахло отварами трав. Вокруг стонали раненые в битве, сумевшие добраться до целительской самостоятельно. Кайла протянула смоченную ткань Сибель. Ведьма нахмурила брови.

— У тебя всё лицо в крови, — пояснила Кайла. — Умойся. И задохлика своего протри. В банке справа тонизирующий отвар. Я недавно сварила.

— Задохлика?

— Ну вон того, что возле кровати стонет. Видимых ран-то у него нет.

— Зато есть невидимые, — отозвался Ярослав, но от стакана мутной бурды отказываться не стал. — Озирис, что с Фабианой? Что за красная дрянь там наверху?

— Позже, — отозвался циклоп.

Он сосредоточенно бренчал склянками у стола и капал то один, то другой раствор в кипящий котёл, бросал в воду пучки трав и ещё какие-то малоприятные ингредиенты. Сибель следила за ним восторженным взглядом.

Дверь в целительскую со скрипом отвалилась и внутрь ввалилась Белинда. Она споткнулась о порог и рухнула на пол. Сибель бросилась её поднимать.

— Швахх! Ты вся в крови! — испугалась ведьма.

— Не моя.

— Что?

— Кровь. Не моя.

— Ты не ранена? — вмешалась в разговор Кайла.

Белинда отрицательно помотала головой.

— Кайла, — позвал Озирис, — проводи её в термы. Хорти, помоги тут с перевязками. Норт, Фринтон — соберите бойцов, кто в состоянии ходить, осмотрите арену. Раненых сюда. И отправьте кого-нибудь в башню маяка. Сибель, Ярро, налейте зелье в склянки и тащите в мои покои.

Раздав распоряжения, Зир вновь подхватил бессознательную Фабиану и понёс к себе.

Ярослав смотрел на странные волосы Фабианы. Никаким земным краскам его продвинутого мира не передать такой эффект. Будто каждый волосок — это истонченный драгоценный камень, невероятно вытянутый умелым ювелиром. Ярослав даже потрогал эти ожившие рубины, чем и заслужил недовольное сопение сбоку. Его ведьмочка хмурилась.

— Зир, так что с ней? — Ярослав устало привалился к стене возле изголовья кровати.

— Впитала магию рубиновых драконов.

— Но они же вымерли? — удивилась Сибель.

— Верно. — Кивнул Озирис и принялся вливать Фабиане своё зелье. — Она смогла разбудить сердце острова, что спало в башне маяка. В былые времена… А, впрочем, лекцию по истории вам Тар зачитает. Его библиотека как раз на нижних уровнях этой башни. А вот девушка наша успела сегодня выйти замуж и овдоветь.

Зир продемонстрировал запястье Фабианы, где бледнел брачный браслет. Сердце Изола-неббиосы — это самый большой эльфийский кристалл. Очевидно, он решил, что Фаби достойна быть женой кому-то из тех двоих. Или Райдонсу, или Ноару.

— Фаби? — скептически хмыкнул Ярослав.

— Но в теле Ноара был Ярро, — ещё сильнее нахмурилась Сибель. — И в драконе он тоже был. Значит… Значит, Фабиана за него замуж вышла?

Ведьма кивнула на Ярослава и закусила губу, в ожидании ответа.

— Нет. Дело именно в крови. К тому же у задохлика браслет не проявился.

— Хватит меня так называть, — возмутился Ярро.

— А ты, хлыщ, себя-то в зеркале видел? — ухмыльнулся Озирис.

— Ну знаешь ли, ты сам меня запихнул в это тело. Ничего поприличнее не нашлось? Сибель вон вообще трясёт от моего вида.

— Перекинь я тебя в кого другого, Сиби осталась бы без головы в этот момент. Хотя вероятнее всего я бы бросился спасать именно её. Но тогда бы не выжил ты. Нужно было выбирать, причём быстро. Я нашёл альтернативное решение, при котором выжили оба. Позже можем поискать другое тело, если его владелец будет не против обме…

— Нет уж, увольте! — вскинул руки Ярослав. — Хватит с меня. Вы даже не представляете, как трещит мозг от адовой кучи чужих воспоминаний. Мои собственные смешались с инквизовыми. А ещё не выветрились альвисовы и Фабианины. Кстати, я вот тут подумал… В её воспоминаниях есть некие сцены, где она с Райдонсом. Интимные моменты. Хоть Фабиана и утверждала, что ничего не было…

— Это как раз и объяснимо. Не зря же Серый стал ректором академии. Лучшего места для поиска подходящих и магически одарённых девушек не придумать. Подозреваю, что их местный целитель тоже замешан, ведь кто-то же чистил маирам воспоминания.

— Если у дракона была такая богатая кормушка, чего он тогда на остров припёрся?

— Осторожничал. Рабынь-то никто не хватится. А вот с благородными девицами могли возникнуть некоторые сложности в дальнейшем.

— Фабиана как раз из таких. Проблема вскрылась, когда она решила выйти замуж в храме.

— Кристалл её не признал, — понял мысль Озирис. Он плеснул в две кружки свой любимый напиток и одну протянул Ярро. — Выходит, у Фаби была начата брачная церемония, а когда она оказалась на маяке вместе с Райдонсом, то кристалл маяка завершил союз.

— Я мало что поняла из разговора, — Сибель отобрала кружку у Яррослава и сделала осторожный глоток. Закашлялась. — Гадость. — Она поморщилась и продолжила свою изначальную мысль: — Выходит, Фабиана и Райдонс поженились?

— Да пошёл он в бездну! — простонала Фабиана, не открывая глаз.

Все кинулись к ней. Она перебирала витиеватые пиратские ругательства, а потом резко распахнула глаза и села в кровати:

— Я его уби-и-ила! — вдруг взвыла она.

— Он того заслуживал, — Озирис приобнял её за плечи. — Райдо…

— Не о-о-он. Я убила Ярро-о-о, — девушка закрыла лицо ладонями. — Я не знала… Он сказал — зме-е-ейка. Но я… я… у-у-у.

— Эй, эй, Фабиана, успокойся. Я здесь. — Ярослав подошёл ближе и присел на край кровати. — Живее всех живых. Это я.

— Ярро? — она округлила глаза. — Как?

— Мне тут добрые люди экскурсию по телам утроили, — кивнул он в сторону Сибель и Озириса.

В глазах Фабианы всё ещё стояли слёзы, но девушка искренне улыбнулась.

— Это правда ты? — она стиснула рукав его плаща. — Такой другой…

— Я тоже не в восторге. Зато у этого хлыща есть функция искристого лассо. — Ярослав попытался внести позитивную нотку в обстановку. — Вообще я без понятия, что со всей этой бодягой делать. Ну да разберусь по ходу. У чувака ещё какие-то опции с магией земли есть. Короче, несколько сеансов мозготерапии и втянусь.

— Вот теперь верю, что это ты, потому что я ни бездны не поняла.

Фабиана подалась вперёд и потянулась рукой к аристократическому лицу инквиза.

— Кхм-кхм, — резковато вмешалась Сибель. — Чтобы до конца разобраться в ситуации, — мы с Ярро вместе. Как пара.

Ярослав согласно кивнул, встал с кровати и сделал шаг к ведьме. Она тут же поднырнула под его руку, вынуждая себя обнять.

— В каком бы теле он не был, — добавила Сибель.

Фабиана переводила долгие взгляды с одного на другого, улыбка медленно угасала.

— Так, вы двое — на выход, — скомандовал Озирис. — Фаби должна принять ещё зелья и отдохнуть.

[Сдохший Кит. Ямы Озириса. Владения пиратов / Фабиана Сотье]

— В каком бы теле он не был. — Фабиана вздохнула и откинулась на подушки. — Понимаю.

Казалось, будто горечь пепла осела во рту.

— «Они — пара».

— Тебе не стоит думать об этом, — мягко произнёс Озирис.

Взглянув на него, Фабиана поняла, что своим единственным глазом он будто душу видит. Все те чувства, что она сейчас пыталась подавить.

— Бездна.

— И говорить так не стоит. Ты не пиратка, ты — Рубиновая.

— И что бы это значило? — без интереса спросила девушка.

Озирис присел на край кровати, подхватил алый локон Фабианы и поднёс к её глазам.

— Видишь?

— М-м. Красиво. Наверное.

— Дело не в красоте, Фаби. Тебе дарована сила клана Рубиновых драконов.

— Я ничего не чувствую, — девушка равнодушно пожала плечами.

— Это потому что думаешь не о том. Твоя печаль…

— Не надо.

Озирис понимающе кивнул и поспешил переменить тему.

— Фаби, я научу тебя. Покажу, как ловить драконьи потоки, отделить от стихийной магии. Позже освоим комбинирование. Тар-Сурион подберёт нам книги.

— Я стану огромной красной зверюгой?

— Нет. Драконом ты не станешь. Ты рождена человеком без второй ипостаси.

— Какой-то недодракон тогда получается. Калека.

— С этим можно жить, поверь мне.

Фабиана внимательно посмотрела на Озириса.

— Ты тоже недодракон?

— Калека. Ты правильно сказала.

— Расскажи мне, — тихо попросила Фабиана, чтобы хоть как-то отвлечься от тоскливо зудящего «они — пара».

Озирис мягко улыбнулся и сел глубже на кровать, рядом с девушкой, опёрся спиной на изголовье и заложил одну руку за голову.

— Я родился двуликим. И даже немножно больше. Помнишь спальню, куда я определил вас с Белиндой. Миланья была старшей ведьмой ковена и моей много раз «пра» бабкой.

— Так вот откуда у тебя чёрная магия.

— Именно. Почти всю жизнь я подавлял в себе эту суть. Ты ведь знаешь, как к чёрным относятся: «именем закона» и петля на шею. Я хорошо научился скрывать этот дефект, выставляя на передний план моего дракона. О, как же я рвал могучими крыльями небеса! — Озирис вскинул руку, устремил ладонь вверх, изображая полёт. — Я бросал вызов самым свирепым ветрам!..

— И что случилось?

— Случилась чёрная хворь. Я подцепил эту дрянь в Мёртвой Пустоши. Она медленно убила мою вторую ипостась. До банального обидно, да? — усмехнулся мужчина.

Но за этой усмешкой Фабиана различила застарелую тоску, занозой сидящей в сердце.

— Мне очень жаль. — Она придвинулась ближе и утешительно погладила Озириса по руке.

— Часть моей души ушла вместе с драконом. Но я жив, драконья магия всё ещё греет меня изнутри.

— Греет? Мне казалось, что должно быть наоборот. Что твоя магия — холод, мороз, лёд.

— Вот поэтому я и предлагаю тебе свою помощь в обучении. Я смогу многое тебе рассказать. И про жар, и про лёд. Да много про что. У тебя начнётся другая жизнь. Новые возможности тебе понравятся, обещаю.

Озирис принялся рассказывать о том, как однажды он заковал в ледяной кокон разбушевашийся пожар и спас целое селение.

Переутомлённая Фабиана заснула, положив голову на плечо Озириса и не дослушав окончание рассказа.

Зир подождал, пока её дыхание не стало ровным и глубоким, а затем аккуратно поднялся с кровати.

— Но калека я не потому, что потерял дракона или глаз, а потому что одинок. Ты ведь поможешь мне это исправить, да, Фаби? Мы подходим друг другу.

Озирис поцеловал её в лоб, бережно накрыл пледом и покинул комнату. Бывшему владельцу ям ещё предстояло укрепить власть и превратить-таки Сдохшего Кита обратно в Изола-неббиосу.

Глава 51

[Изола-неббиоса. Владения драконов / Анарендил Душа Леса]

Хоть и прошло две недели после переворота, а Тар-Сурион до сих пор с наслаждением закатывал глаза, подставляя лицо солнечным лучам. Рядом волны мерно стучали о борт «Красного клыка» и шуршали мелкой галькой, устилающей бухту. Морской бриз ласково трепал длинные серебристые волосы Тара. Анарендил провёл рукой по своим неровно обстриженным лохмам и сдержанно улыбнулся.

— «Ничего. Отрастут. Волосы не главное, главное — свобода».

Эльфийский посол улыбнулся снова, вспомнив, как насупилась леди Блумель, когда он подарил ей библиотечную книгу «Пророчества, предсказания, ведовство. Том первый. Детский уровень».

— Ты уверен в своём решении, Тар-Сурион?

— Определённо, мой друг. Йолли ждал меня добрую сотню лет, подождёт и ещё с год-другой. Видят звёзды, у меня впереди великие дела. Изола-неббиоса возродилась из тумана и пепла. Моё место здесь. По крайней мере, пока ветра не нашепчут иное. Да и надо помочь Зиру взрастить правильную драконицу.

— Я уверен в благоразумии маиры Сотье.

— Благоразумия мало, Анарендил Душа Леса. Ещё нужны терпение, стремление и знания.

Эльфийская речь звучала весенним ручейком под стать оживающей природе острова, который вырвался из цепких объятий серого тумана.

— Конец одного приключения — это начало нового, — громко заявил Ливемсир, ступая на палубу «Красного клыка».

Анарендил, идущий следом за боцманом, отрицательно покачал головой:

— Не уж, давайте в этот раз обойдёмся без приключений.

— Согласна, — кивнула Белинда. Она стиснула пальцами деревянную кромку борта и прошептала: — пожалуйста, Хранители, пусть мы спокойно доплывём до Йолли. Пожалуйста.

Рядом с Белиндой тихо встала Элиниэль, возвела глаза к небу, молчаливо повторяя просьбу девушки.

— Отдать швартовы!

Корабль, ведомый эльфийскими заклинаниями, втянул канаты и распустил белые паруса.

Анарендил бросил последний взгляд на остров, который издали всё ещё казался серым, но посол знал, что новые ростки жизни уже пробились сквозь очерствевшую почву, ранее скрытую туманом. Изола-неббиоса просыпалась от многовекового сна, а на вершине старого маяка сверкало её пробудившееся сердце. Лучи солнца ярко блестели в магических искрах, словно играли с россыпью драгоценных камней.

— Магия Рубиновых драконов возродилась, рассеяла проклятую мглу. Возможно, у нас появился шанс восстановить и Мёртвую Пустошь тоже.

— Да услышит твои слова звёздное небо, Анарендил. — Лаирасул повернул штурвал, взяв на три румба западнее.

— Небо может и услышит, но я планирую созвать Краевой совет и вынести на обсуждение накопившиеся вопросы. В том числе буду просить о пересмотре законов относительно ведьм.

— Грядёт новая эпоха, — улыбнулся Ливемсир. — А это уже само по себе — приключение.

[Изола-неббиоса. Владения драконов / Сибель Блумель]

Поминая всех шваххов, Сибель забежала в трапезную и неожиданно столкнулась с Фабианой.

— Доброе утро, — поприветствовала ведьма девушку.

— Утро, — та небрежно кивнула в ответ и поспешила в сторону библиотеки.

По негласной договорённости девушки старались пересекаться как можно меньше. Сибель чувствовала напряжение Фабианы, ловила хмурые взгляды в свою сторону, но ничего поделать не могла. Всё было слишком непросто.

Озирис говорил, что надо дать Фабиане время. Да и сам он аккуратно переключал внимание новоявленной драконицы на себя. Однако пока между девушками трещало напряжение.

— Очевидно, не такое уж и доброе это утро, — проворчала ведьма.

— Сибель, да оставь ты её, — к ведьме подошла Кайла и протянула стакан ягодного отвара, — эльфы наконец уплыли, хоть теперь нормально питаться станем. Знаешь где у меня все эти их овощи!

— Тебя эльфы достали с овощами, а меня Ярро с яйцами!

— Э-э? То есть? У вас проблемы… ну это..?

— Да ну тебя! — фыркнула ведьма, — Ярро постоянно просит мяса и яйца. Называет это белковой диетой. Хочет. эм-м… сейчас… нарастить мышечную массу. Вот именно так и сказал. Ещё носится часами по игровой арене, тяжести какие-то таскает. Иногда мне кажется, что все эти перебросы из тела в тело плохо на нём отразились. Вчера вот жаловался, что ему блины нужны. Так я испекла ажурные блинчики по старинному бабушкиному рецепту.

— И? Ему понравилось?

— Съесть-то он съел. Но смеялся долго, — Сибель обижено надулась. — Сказал, что ему железо нужно было.

— Так и взял бы в оружейке. У нас хорошие мечи.

— Да нет, он хотел железные блины, чтобы тягать. Вот и как это понимать, я не знаю. Хочу сегодня к Озирису зайти, спросить какого-нибудь зелья для просветления ума. Видела я такое в гримуаре бабушки Лорен, да не помню состава. А в библиотеке Тара столько всего, что я целый год буду искать нужный рецепт.

— Мне кажется, ты преувеличиваешь. Ярро твой ведь из другого мира. То, что у вас есть некое недопонимание — это нормально. — Кайла протянула Сибель небольшую корзинку, в которую собрала варёные яйца и хлеб.

— Спасибо.

— Ты лучше ищи такие зелья, которые помогут твоему мужику приблизиться к цели. А прочистку мозгов он вряд ли одобрит.

— Думаешь?

— Определённо. Он ведь ради тебя старается преобразиться. Чтобы ты перестала видеть в нём инквиза и вздрагивать каждый раз, когда он к тебе подходит.

— Я не специально, — нахмурила брови ведьма.

— И всё же. Ярро старается. Волосы вон обстриг. Телом занялся… Поддержи его в этом.

— Может ты и права, Кайла.

— Конечно, права. Кстати, раз уж ты планировала зайти к Зиру, передай ему, что прибыли ещё девушки наниматься на работу. Я уже и не знаю, куда их определять. Надо как-то побыстрее все эти организационные вопросы решить.

— Передам. И спасибо ещё раз. Я так рада, что могу говорить с тобой открыто.

— Обращайся. Мудрая опытная женщина плохого не посоветует.

— Говоришь, прямо как моя бабушка.

Глава 52

[Изола-неббиоса. Владения драконов / Фабиана Сотье, Рубиновый клан]

— На правах наследия рода остров Изола-небиосса принадлежал, и будет принадлежать впредь клану Рубиновых драконов, — возвестил Тар-Сурион, занимающий стул по левую руку от Фабианы. — У нас имеются все засвидетельствованные свитки, подтверждающие данный факт. Да и вы, уважаемый Нурмаог, я уверен, не лишины знаний истории.

Сидящий напротив представитель клана Золотых драконов почтительно кивнул.

— Наш клан уважает волю предков и не претендует на наследие. Мы понимаем, сколь великое совершается здесь и сейчас. И в эти непростые времена Золотые драконы готовы оказать любую поддержку Рубиновой.

— Благодарю, — настала очередь Фабианы почтительно склонять голову.

Все эти обмены любезностями её порядком утомляли. Ведь за прошедшие три месяца это уже двадцать шестой визит драконьих представителей на остров. Девушка с удовольствием бы отказалась от всех этих приёмов, но статус обязывал. Так же как и предложенная помощь была, конечно, очень кстати. Однако за учтивыми расшаркиваниями непременно скрывался один очень жирный подвох: к концу вечера обязательным пунктом гости поднимали вопрос об укреплении власти старым как мир способом — браком.

Если бы не Тар-Сурион и Озирис, деликатно отклоняющие «лестные» предложения, но при этом умудряющиеся не остаться внакладе, Фабиана бы давно уже настучала всем этим женихам по их чешуйчатым мордам.

— Как же они раздражают! — едва ли не рычала Фабиана, прохаживаясь по комнате.

Она собиралась почитать что-нибудь нудно-поучительное, чтобы успокоить нервы. Но книга с грохотом опустилась на стол.

— Аккуратнее, это очень древний фолиант.

Озирис подошёл к ней со спины и не спеша огладил плечи девушки, легонько разминая и добавляя освежающей прохлады. Фабиана глубоко вздохнула и откинулась спиной на грудь мужчины.

— Зир, я так устала.

— Я знаю, Фаби, знаю. Но Изола-неббиоса слишком привлекательна. И не только для драконов. Брак — самый простой способ отхватить здесь кусок власти. Мы с Таром пока ещё можем отбиваться от претендентов на твою руку. Но их будет всё больше, а аргументов для отказа всё меньше. Думаю, в скором времени подобной аудиенции будут просить не только драконы. Эльфы, альвисы, люди — сначала приедут те, кто приближён к власти и у кого будет что предложить. Если ты всё ещё не определишься с выбором, то приедут пытать счастья и все прочие: маиры, лорды, простые парни, которые будут считать, что смогут покорить тебя своим горячим сердцем и дырявым карманом.

— Звучит отвратно. Зир, я не хочу этого всего. Я не просила драконью силу. Да я до сих пор не могу ей управлять!

— А вот этого вслух произносить не надо, Фаби. И я говорил тебе, как избавиться от вереницы ухажёров — просто выбери кого-нибудь. Но с умом. Слишком сильного и властного нельзя — он непременно подавит тебя.

— Да они все такие. Видно же! Высокомерие и желание власти из них так и прёт.

— Видимо, стоит подождать следующих претендентов.

— Издеваешься, да?

— Немного, — Зир обнял девушку, переложил на одну сторону рубиновые волосы. Склонившись к открытой шее, он шумно втянул воздух, впитывая аромат её феромонов.

— Ах вот как?! А что если мне устроить отбор женихов?

Озирис не сдержал злобного рыка.

— Вот придумаю заковыристые испытания, — продолжила Фабиана, — на силу, выносливость, мудрость.

— Придумай. Я уделаю всех этих сопляков.

Фабиана легонько рассмеялась:

— А спину по дороге не прихватит, дедуля?

Ледяной дракон скрипнул зубами и резко развернул девушку к себе лицом.

— Не вынуждай меня, Фаби. Я ведь и доказать могу. Могу и хочу.

— Я помню твоё предложение, Зир. — Она упёрлась ладонями в его грудь. — Но я пока не готова, не знаю. Не разобралась в себе. Или в тебе.

— Во мне? — повёл светлой бровью Озирис. — Что ты хочешь знать обо мне, Фаби? Спрашивай. Возраст? Так в этом всё дело? Мне сорок три. Да, я не молод. И потеря второй ипостаси сильно сказалась на внешности. Я не красавец, согласен. — Он крепче стиснул девушку, не желая отпускать. — Но я — не дед, поверь… Да бездна дери, проверь!

— Зир, я не могу… — Фабиана запнулась. Она видела его решимость и отвела взгляд и уткнулась лбом в широкую грудь мужчины.

Непроизвольно она вдохнула аромат мороза, щипающего щёки, хрустящего снега, покрытого лёгким флёром апельсиновой цедры… Его аромат. Сколько раз он вот так окутывал её сознание, даря глоток свежести, такой нужный в этом удушливом мире? Сколько раз они стояли вот так рядом? Сколько раз он обнимал её, успокаивая, стремясь защитить от всего и всех?

— «Много. Каждый день, возможно», — ответила она сама себе. — «Или чаще?»

Фабиана почувствовала, как привычно напряглось под её ладонями мужское тело.

— «Сейчас он выдохнет, потом шумно втянет воздух. Мой воздух. Подарит невесомый поцелуй в лоб. И выйдет за дверь». — Девушка подняла голову, ловя его взгляд. — Я не хочу.

Озирис выдохнул. Крылья его носа затрепетали. Он привычно склонился к её лбу. Фабиана резко приподнялась на цыпочках, а руками обвила шею мужчины, заставляя склониться ниже и запечатлеть тот поцелуй на своих губах.

— Не хочу… — снова сказала она, видя непонимание на его лице.

— Фаби… Зачем тогда? — тихо спросил он, но, поддавшись возможности, снова невесомо коснулся её губ своими.

— Не хочу, чтобы ты уходил, — также тихо ответила она.

С губ Фабианы слетел едва слышный стон, когда Озирис сжал её в объятиях. Чуть крепче, чем следовало, чуть сильнее, чем всегда.

Алое пламя растеклось по венам, выжигая сомнения и стыд. Смешалось с тяжёлыми хлопьями снега и морозной свежестью, от которой кожа Фабианы покрылось мурашками. Или это случилось от нетерпеливых прикосновений чувственных губ Озириса, ласк его шершавых рук, прохлады шёлка простыней…

Глава 53

[Изола-неббиоса. Владения драконов / Ярослав Власов]

— Ярро, к нам причалило какое-то утлое корыто с кучей потрёпанных бабёнок, — Рори отпустил пару ругательств. — Не могу найти Зира. Может, ты глянешь, какого вшивого ветра их к нам занесло? Нам бы со своими бабами разобраться, а тут ещё и эти. Не нравится мне всё это.

Ярослав отложил свитки, на которых до рассвета строчил списки с нововведениями и реформами. Он устало потёр переносицу.

— Ладно, я разберусь.

— На завтрашнем собрании я буду поднимать вопрос о возобновлении пропускных меток. А то шляются тут всякие, чтоб их в бездну утащило!

Ярослав спустился в приёмный зал и оглядел собравшихся женщин. Их было около дюжины. Хмурые, молчаливые, измученные дальним плаванием. Они воинственно сверкали глазами. Недобро косились на сопроводивших их мужчин — бывших бойцов ям, в обязанности которых теперь входил контроль за порядком в замке и окрестных территориях.

— Добрый день, дамы, — обратился к незвным гостьям Ярослав, привлекая их внимание, — что привело вас на Изо…

— Инквиз! — заверещала высокая рыжая девица и ткнула в него пальцем.

Ярослав действовал инстинктивно. Вскинул руки, выпустил искрящуюся петлю, которую тут же перекрутил замысловатым заклинанием, тем самым сплёл магический щит. Вовремя. Сотни всевозможных проклятий столкнулись со сверкающими нитями щита и истлели.

— Какого швахха?! — недоуменно выкрикнула женщина в капюшоне.

— Разве инквизы так умеют? — спросила другая.

— Давайте колики разом! На счет три! — скомандовала третья.

— Сдохни, инквиз! — донеслось из толпы.

Бойцы попытались утихомирить взбесившихся женщин, но получили свою порцию спазмов и теперь кряхтели вдоль стен. По виску Ярослава сбежала капля пота, руки подрагивали от напряжения, но он упорно держал оборону, вливая свою магию в защитное плетение. Мысленно он послал благодарность Зиру, за то, что ежедневно его натаскивал, тренировал, обучал использовать магические потоки.

По запястьям женщин вились чёрные руны, с их губ срывался зловещий шёпот. Ведьмы перешли к тяжёлым заклятиям, которые с шипением обрушивались на щит, всё сильнее продавливая его.

Ситуация обострялась. Ярослав взмахнул щитом чуть правее, рассыпая ворох искр и отвлекая внимание, а сам уклонился в другую сторону, быстро перекатился по полу, касаясь его пальцами левой руки и вливая заклятие, которое он прозвал «дрожь земли».

Пол тряхнуло так, что с потолка и стен посыпалась вековая пыль. Ярослав тут же сформировал новый силовой поток и запустил укрепляющий импульс — не хватало ещё обрушить весь замок. Быстрый пасс пальцами — и щит расплёлся на десятки серебристых нитей, которые устремились к повалившимся на пол женщинам и сковали их сетью, будто гигантской паутиной, не пропускающей чёрную магию.

— Отнюдь не милые дамы, предлагаю для начала поговорить, — Ярослав утёр со лба пот тыльной стороной ладони.

— Мы здесь умрё-ё-ём, — в отчаянии взвыла рыжая и панически забилась в магических путах.

— Нортон, ты как? — окликнул Ярослав одного из бойцов и получил в ответ витиеватую пиратскую брань. — Идти можешь? Давай-ка за Зиром. Весь замок на уши подними, но притащи сюда его задницу.

Когда держащийся за живот Нортон скрылся в коридоре, Ярослав повернулся к притихшим дамам и внезапно громко икнул.

— Да чтоб вас! Очень и очень… ик… немилые женщины. Достали-таки, — он глубоко вздохнул и затараторил: — Икота, икота, уйди на Федота, с Федота на Якова…

Ведьмы притихли, слушая иномирную речь. На их лицах отражалось удивление.

— Неправильный какой-то инквиз… — протянула одна из них.

— У вас, блин, всегда так. Сначала проклянёте, а потом разбираетесь, — сердился Ярослав.

— Так мы здесь умрём? — теперь уже с сомнением в голосе спросила рыжая.

— Мне-то откуда знать? Вы же ведьмы, вот и предскажите сами себе, где и как вы умрёте. А лично я вас убивать не собирался, хотя, надо признаться, после такой «тёплой» встречи очень захотелось.

— Но ты ведь Марион Нуйти, инквиз. — взяла слово пожилая ведьма. — Ты утверждаешь, что не хотел нас убивать. Это, конечно, ложь!

— Ложь, если б я действительно был этим самым Марионом.

— Ты может и раздобрел в плечах, растерял свой лоск, но я тебя узнала. Мы уже сталкивались однажды в Рогранте. Ты гнал меня до границы северных болот, помнишь?

— Не помню и вспоминать не хочу. Меня зовут Ярослав. Можно просто Ярро. На данный момент я занимаю это тело, в которое меня перебросило обрядом обмена душ. Так понятнее?

Ведьмы зашептались, выражая свои сомнения.

— Я один из представителей новой власти на этом острове, — продолжил разъяснения Ярослав. — Предлагаю всем успокоиться, пройти в трапезную и обсудить всё спокойно за кружкой ягодного отвара. Что скажете, немилые дамы?

Ведьмы зашептались громче:

— Я не верю ему.

— Но он до сих пор не убил нас.

— Может ловушка?

— Нельзя доверять…

— Скажи, Ярро, а где сейчас душа Мариона Нуйти? — вновь обратилась к нему пожилая ведьма, которая, видимо, была за старшую.

— Погибла вместе с моим предыдущим телом. Последний обмен произошёл в критический момент.

— Последний?

— Да. Это моё четвёртое тело.

— И кто же та ведьма, что проводила обмен столько раз?

— По большей части это дело рук Сибель Блумель, — Ярослав невольно улыбнулся, вспомнив свою «криворукую» ведьмочку.

— Сиби?! Ты знаешь, где она?! — встрепенулась ведьма и попыталсь вскочить на ноги. — Да сними ты эту шваххову сетку!

— Только без икоты, идёт?

— Никаких проклятий, я обещаю!

Ярослав отозвал свою магию, и ведьмы, шурша подолами, поднялись с пола. А пожилая женщина схватила парня за рукав рубашки:

— Скажи, где моя Сиби! Прошу!

— Ваша? Э-э-м…

— Лорри? — раздался за спиной мужской голос. — Во истину неожиданная встреча.

— Озирис? — вскинула брови ведьма и тяжело выдохнула: — Шва-а-ах… Скажи, что Сиби здесь! Скажи, что ответил добром на добро!

— Мой долг твоему роду уплачен, Лорри, — Зир слегка склонил голову. — Сиби под моей защитой и она будет рада тебя увидеть.

Эпилог

[Изола-неббиоса. Владения драконов / Ярослав Власов]

— Дорогие мама, папа и Вовка. У меня всё хорошо. А как вы? — обратился Ярослав к звёздному небу, стоя на смотровой площадке маяка. — Я вот усиленно внедряю свои реформы в этот отсталый мир. Слово «парламент» здесь не прижилось, но совет мы собираем каждое утро. Ух! Сколько шикарных идей я здесь задвинул! Сегодня вот официально утвердили проведение олимпийских игр. Надо же народ как-то развлекать. Рассматриваю это как один из инструментов налаживания отношений с соседними странами. Точнее, здесь они называются Краями. Эльфы, правда, надменно фыркают, но Ренди обещал их уломать. Наш остров только встаёт с колен, а потому требует больших финансовых вложений. Приходится брать от соседей по-максимуму. Ну да это я рассказывал вам на прошлой неделе. Или на позапрошлой. Так вот, я ещё планирую дожать одних немилых дамочек и подрядить их варить редкие зелья. Поставлю на экспорт. Ведьмы всё ещё сопротивляются. Но ничего, я их уломаю. Пусть вносят свою лепту в общее дело. А то шестой год тут задницы протира … Да чтоб тебя!

Ярослав едва успел вытянуть вперёд руки и поймать спикировавшую с неба красную чешуйчатую тушку.

— Федька, ты опять?! Если маман говорит, что пора спать, значит надо спать, а не трепать ей нервы ночными полётами. Из-за тебя её рубиновые волосы станут такими же белыми, как у твоего папани.

Феонор виновато вздохнул, шустро сменил ипостась и взглянул на Ярослава жалобными глазами:

— Хочу сказку про самолёты. Ну пожа-а-алуйста, Ярро. Одну-одну-одну. Самую коротенькую.

— Уснул? — тихо спросила подошедшая Сибель и откинула рубиновую прядь со лба мальчика.

Ведьма бесшумно отворила дверь, пропуская Ярослава его особенной, сопящей во сне ношей.

— Попрошу бабушку Лорен сварить успокаивающее зелье для Фабианы. Это же не ребёнок, а вертлявое чудовище. Мало Фабиане бесконечных драконьих делегаций, так теперь ещё и этот непоседа… Уверена, что даже если они с Зиром согласятся на одно из многочисленных предложений о договорной помолвке, то Феонор, когда вырастет, пошлёт ко всем шваххам навязанную драконицу и выберет ровно противоположенную девицу.

— Вот потому мы и не соглашаемся, — всегда строгое выражение лица Зира сменилось нежной мягкостью, стоило ему только взглянуть на спящего сына. — Спасибо, Ярро, дальше я сам.

Стоило только Зиру скрыться в своих покоях, как Ярослав прижал свою ведьму к стене, привычным движением распустил пучок из её волос и жадно поцеловал.

— Ярро, — томно позвала девушка.

— М-м?

— Мы в коридоре.

— А чёрт, точно.

Он ухватил её за руку и стремительно увлёк в их комнату, одновременно развязывая тесёмки её платья и захлопывая ногой дверь.

— Ярро, — снова позвала Сибель и легонько прикусила его нижнюю губу, — бабушка Лорен…

— Серьёзно? — он принялся осыпать поцелуями её шею. — Ты хочешь поговорить о ней? Сейчас?

Сибель забралась ладонями под его рубашку.

— Она сварила для тебя специальное зелье.

— Какое к чертям зелье?

— Для мужской силы, — хихикнула ведьма.

Ярослав на миг замер, а потом разразился витиеватой бравадой на исконно-русском матерном.

— Просто бабушка Лорен очень сильно хочет правнуков, — поспешила оправдываться ведьма. — Она не верит, что мы ещё не готовы к этому. Думает, что я покрываю твою неспособность… Кхм… Что проблема в твоём…

Ярослав буквально зарычал и бросил Сибель на кровать.

— Звездец как достала меня эта старая карга! Сделаю я ей правнука, вот прямо сейчас, поняла меня?! — он раванул на ведьме платье. — И только попрубуй мне завтра настойку от беременности выпить!

А через девять месяцев счастливая бабушка Лорен принимала в ковен Изола-неббиосы маленькую ведьмочку.