Война по соседству

Глава 1

День обещал быть замечательным. Я даже пританцовывала за кассой, пока ребята суетились за прилавками, размещая свежую выпечку. А первые покупатели, забежав к нам перед работой, довольно щурились от ароматов сдобы и кофе, витавших в воздухе.

Чудесный день! Я была уверена в этом.

На протяжении тридцати минут. До того момента, когда увидела сквозь стеклянную витрину внедорожник моего врага.

Засранец, стремительно притормозив, остановил свою огромную, ужасную, безвкусную машину перед моими окнами. Сдал назад и припарковался на территории, принадлежавшей ресторану «Три туза».

И все было бы отлично. За одним небольшим исключением: засранец, он же владелец «Трех тузов», сбил доску, которую мой кассир Пашка успел красиво расписать разноцветными мелками. На доске значилась вся информация об утренних скидках на свежую выпечку. А Пашка очень старался, пусть и жутко не любил рисовать. Просто почерк у парня был шикарный, в миллион раз лучше, чем у всех сотрудников моей пекарни вместе взятых.

И что самое раздражающее – хозяин «Трех тузов» словно ничего и не заметил. Включил сигнализацию на своем жутком монстре и исчез в дверях здания, такого же безвкусного и вычурного, как и его автомобиль. Признаться, у засранца было все безвкусным и вычурным. Вернее, у хозяина «Трех тузов».

Прищурившись, рассматривала стан врага. Убедившись, что ни единая душа из заведения напротив не собирается возмещать нанесенный ущерб, я отправилась на кухню.

Пополнив запасы боеприпасов, вышла на улицу. Что ж, уважаемый господин Демоненко, вы сами напросились!

И вот с такими позитивными мыслями я щедрым жестом швырнула «боеприпасы» на крышу автомобиля.

Признаться, мне было плевать, даже если кто-то из охраны «Трех тузов» поймает меня с поличным. Месть – дело чести, не меньше!

Отряхнув руки от остатка пшена, с нескрываемым удовольствием убедилась, что прожорливые голуби заприметили утреннюю добычу. А когда я с широкой улыбкой и чувством сделанной гадости возвращалась в свою пекарню, то голодные птички уже слетались на крышу жутко безвкусной тачки моего соседа по бизнесу и злейшего врага на протяжении последних полгода – Демоненко Луки Ильича, которого я за глаза называла исключительно «Лукошком».

Заняв самое лучшее место, принялась ждать.

Ждать пришлось недолго.

Двери «Трех тузов» распахнулись, и на улицу выбежали охранники. Ведь машина их хозяина истошно визжала и пищала от ударов клювами прожорливых голубей. Бедных птичек стало жалко. Не позволили им закончить трапезу. Печально…

Скрестив руки, наблюдала за развернувшейся сценой и улыбалась.

Пашка принес чашку кофе и поставил ее передо мной на столик.

– Допрыгаешься ты, шеф! – предостерег меня парень.

Я лишь вздернула брови кверху. Я? Да быть такого не может!

– Он сам виноват! – подвела я итог и выпила свой законный утренний кофе.

Глава 2

Далее день шел своим чередом. Я окопалась в кабинете, который больше напоминал кладовку. Вернее, он и являлся таковой еще полгода назад. А потом, когда отец не смог управлять «Изюминкой» и доверил все дела мне, я официально поселилась именно в этих стенах. Стены требовали небольшого ремонта, покраски, а также новой мебели. На новую мне было жаль финансов, и я привезла из дома свой рабочий стол и диван времен моей юности. Словом, теперь я официально прописалась в пекарне. Пусть у меня и был один законный выходной, рабочее место я покидала довольно редко.

Разумеется, все клиенты отца остались с нами. И каждое утро мы поставляли им свежий, ароматный и высококачественный продукт: кейки, кексы, пироги, эклеры и многое другое. Все были довольны, бизнес тихонько развивался. И пока ребята суетились на кухне и в зале, обслуживая клиентов, я могла спокойно разобраться с бумажной работой.

Признаться, я ее ненавидела. Мне больше нравилось печь булочки, пироги, торты. Но кто-то ведь должен вести бухгалтерию и думать, на чем же еще мы могли бы сэкономить, но так, чтобы не в ущерб качеству выпускаемой продукции.

Когда рутинные, но важные дела закончились, я с радостью перекочевала на кухню. Святая святых всей пекарни. Вот здесь моя душа пела! И я принялась за украшение торта, который нужно выдать клиенту через час. Признаться, я колдовала над ним почти всю ночь напролет. Это был шедевр! И даже моя вредная натура тихонько молчала, наслаждаясь такой красотой.

Но вдруг дверь, ведущая со стороны черного входа, стремительно распахнулась, и на пороге появился Витя, наш курьер.

Виктор на затылок сдвинул кепку с нашим логотипом и стер капельки пота со лба.

– Муза Эдуардовна! – возмущенно начал молодой человек. – Клиент требует скидку! А какая скидка, если цена по договору! Я ему втираю, что доставил по накладной! А Кузьмич уперся и все, старый хрыч усатый!

– Так, Витя, помедленнее! – скомандовала я, останавливая стремительный поток речи и вздохнула: – Кузьмич? Странно, мы ведь договорились еще вечером, когда он принес заказ на утро.

– Кузьмич! – кивнул Витя. – И главное, так тщательно каждый пирог изучал, как под микроскопом! И говорил, что ожидал он лучшего. Качество, говорит, уже не то.

Мысленно послала приятелю и давнему клиенту отца кучку проклятий и решительно направилась к выходу, ведущему в переулок.

Кузьмич, значит?! Ну, посмотрим, кто там и чем недоволен!

На улице курил Пашка. Взглянув на мое разгневанное лицо, парень хмыкнул.

– Помочь? – предложил он, выбрасывая сигарету в урну.

Возможно, я бы и обрадовалась. Ведь Пашка работал здесь еще со времен студенческих лет, был моей персональной поддержкой, а еще по просьбе отца присматривал за мной. Как считает папа, мой характер слишком взрывной, чтобы управлять таким серьезным заведением в одиночку.

Вот только сейчас я была готова голыми руками растерзать Кузьмича или любого другого, кто посмеет критиковать мою выпечку!

Я шла, вытирая руки о полотенце, и планировала, если не покалечить старика, то морально придавить.

Узкий переулок разделял черный вход моей «Изюминки» от черного входа безвкусного, вычурного, ужасного помещения, очевидно, по ошибке построенного именно здесь. Мне хватило всего минуту, чтобы подойти к запасному входу в «Три туза». И стоило дернуть ручку двери, как я тут же оказалась в темном коридоре.

– Жмот несчастный! Даже на лампочки денег зажал! – фыркнула я, крадясь в темноте почти наощупь.

Кузьмич, он же Тимур Кузьмич, был шеф-поваром ресторана в «Трех тузах». А поскольку он много лет дружил с отцом, то не признавал других кондитеров. Вот мы и продавали в ресторан наши десерты, а также свежий хлеб.

Но разумеется, не Кузьмич был жмотом. А его новый владелец. Вернее, владелец «Трех тузов». Который не только переименовал милый семейный ресторанчик, но и отремонтировал его. И теперь здесь отмечались не семейные праздники скромных мамаш с младенцами, а тусовался разный сброд. А еще я была уверена на тысячу процентов, что за стенами ресторана можно было не только поужинать, но и купить наркоту и поиграть в карты, или в рулетку. Говорят, хозяин открыл подпольное казино для лиц, занятых криминалом.

Вот только я ни капли не боялась их хозяина. Пф! Еще не хватало! Лукошко, он и в Африке Лукошко!

– Кузьмич! – на всякий случай рявкнула я. Пусть слышит, что я иду и желательно, прячется! Пироги ему мои не понравились?!

– Муза Эдуардовна! – отозвался папин приятель.

Я попала в просторное помещение с белоснежными стенами, красивой плиткой на полу и новомодным оборудованием.

Разумеется, я ни капли не завидовала Кузьмичу, которому оборудовали рабочее место по высшему разряду. Нет, еще не хватало!

Кузьмич стоял, нарезая тесаком колбаску. Старик отвлекся на мое появление. А я застыла на месте, скрестив руки на груди.

– Как это понимать? – грозно потребовала я ответа. – Заказ я лично принимала. В чем дело?

– Я точно помню, что просил три лимонных пирога. Вместо них ты, девочка, прислала мне апельсиновые.

– Они лимонные! – прищурилась я, точно помня заказ «Трех тузов».

– Быть такого не может, – хохотнул Кузьмич.

– Почему не может? – спокойно произнес знакомый голос за моей спиной.

Я стремительно обернулась. Провалиться мне на этом самом месте!

– Они лимонные! – стояла я на своем.

А тем временем хозяин «Трех тузов» величественно прошествовал до стола, на котором Кузьмич резал колбасу, поддел кусочек и отправил его в рот.

– Я продегустировал. Апельсиновые, – усмехнулся мой личный враг.

– Платить за них ты не собираешься, а уже сожрал? – догадалась я.

– Я буду платить за лимонные пироги, – Лукошко даже и глазом не моргнул, жевал свою колбасу, полируя, судя по всему мой лимонный пирог. – А за апельсиновые – не стану. Буду считать это подарком постоянному клиенту.

– Да вы… Вы, однако, хам! – прошипела я.

– Сама такая! – фыркнул мужчина, а Кузьмич продолжил резать колбасу.

– Пироги были лимонные! – повысила я голос.

– Не-а, – мотнул головой Демоненко, глядя на меня сверху вниз, точно на блоху. – А счет из малярки я пришлю вам лично, Муза Эдуардовна.

– Харя не треснет? – хохотнула я. – Ты своей машиной сбил мою рекламную доску!

– А вы бы рекламу делали больше, наставили там хрен понять что! У меня карты меню и то прочнее! – скривился Лука.

– «Хрен понять что», как ты выразился – я привезла из Европы! – ткнула я пальцем куда-то в район груди собеседника. – Это, между прочим, бесценный антиквариат!

– Вот и я говорю: приперла рухлядь из своей Европы! – хохотнул наглец. – И пироги подменила! Признайся, таким образом ты выражаешь мне свою симпатию?

– Держи карман шире! – взвилась я. – Да ты – самый отвратительный человек на свете! Самый ужасный в мире мужчина, страдающий полным отсутствием вкуса! Самый невоспитанный грубиян!

– Согласен. Я – самый-самый! Рад, что ты это заметила! – уже в голос рассмеялся Демоненко и, сволочь, подмигнул.

– Рррр! Ненавижу! – прорычала я, а мужской смех стал только громче.

– Кузьмич, скажи, разве это не любовь? – хохотал Демоненко, а я злилась еще больше.

– Пироги были лимонные! Плати по полной! – рявкнула я и стремительно покинула кухню врага, напоследок громко хлопнув дверью.

Эффект получился смазанным. Доводчики на двери работали исправно. И громкий хлопок, по сути, вышел тихим щелчком.

– Ты договоришься, Лука Ильич! – шипела я, преодолевая небольшой переулок до своих владений. – Чиполлино несчастный!

Глава 3

– Зря ты так, – хмыкнул Кузьмич, когда за девчонкой закрылась дверь.

– Сама напросилась, – отмахнулся я от слов шеф-повара. – Будет знать, что не стоит грубить взрослым дядям.

– Как прошли переговоры? – перевел тему старый друг.

– Пока что старик упирается. Но ничего, и не таких ломали, – заявил я и подошел к холодильнику, где совсем недавно спрятал тот самый лимонный пирог. И как у девчонки получается, что каждый раз не могу оторваться, пока все не съем?

Кузьмич сокрушенно покачал головой. А я невозмутимо доедал пирог. Вернее то, что от него осталось.

– Думаешь, она все-таки решится меня отравить? – задумчиво поинтересовался я у Кузьмича.

– Вполне возможно. Если поймет, что ты умудряешься стрескать почти весь заказ из «Изюминки» в одиночку, – предположил друг.

А я вздохнул, глядя на коробки, которые официанты отнесут в зал. Да, жаль, конечно, но больше в меня не влезет.

– Боюсь даже прогнозировать ее реакцию, когда она узнает о переговорах, – поделился опасениями с Кузьмичом.

– Ты? Боишься? – не поверил друг и рассмеялся, увидев мою кислую физиономию.

Выбросив пустую коробку от пирога, покинул рабочее место Кузьмича. Повара уже появлялись на кухне, собираясь приступить к своим обязанностям. Коллектив работал слаженно, как единая машина. А я предпочел не вспоминать, сколько сил, денег и нервов мне потребовалось, чтобы все именно так и организовать в «Трех тузах».

– Демон! Шикарно у тебя здесь!

Шилов хлопнул меня по плечу, а я скривился. Только этого урода здесь и не хватало.

По сути, с этим ушибком справлюсь и сам. Но не хотелось лишней шумихи. Народ сегодня собрался почтенный.

Поискал взглядом охранников. Уволю к чертям! Где их, на хрен, носит?

– Сам в курсе, – отвел руку Валика Шилова от себя.

– А ты чего такой хмурый, а, друг? – пьяная морда Валика покачнулась. А я решил не откладывать. Да и руки чесались вышвырнуть этого ушлепка из моего клуба.

Сжал рукой затылок Шилова. Мужик скривился, попытался выскользнуть. Да куда там?!

– Пойдем, Валик, потолкуем по душам, – пробормотал я, двигая тельце Валика в сторону подсобок.

– Демон, да я все понял! Осознал! Больше в долг не играю! – скулил Шилов.

– У тебя осталось четыре дня, Валик! – напомнил я, ногой захлопнув дверь, ведущую в зал.

Веселье осталось позади. Валик скулил под рукой, вызывая приступ неприязни.

– Лука Ильич, проблемы? – на крыльце у входа появился Лева – один из парней, который, по сути, должен был дежурить в игровых комнатах, а не торчать на крыльце.

– Уже решил! – рявкнул я, не особо церемонясь с Шиловым, как только оказался на улице, вдали от посетителей клуба. – Слушай внимательно, Валик. Четыре дня. Не вернешь долг – играть будет нечем. Уяснил?

Валик кивнул, говорить он не мог. Был занят, сплевывая кровь на асфальт.

Тачка охраны уже появилась в проулке. Парни оперативно подхватили вмиг протрезвевшего Шилова и запихнули в салон.

Как только Валика увезли, хмуро взглянул на Леву. Секунда, и он уже пошатнулся от удара по ребрам.

– Да я на минутку отлучился, Лука Ильич! – попытался оправдаться пацан.

– Было велено: Шилова на порог не пускать! – прорычал я, не глядя на охранника.

Мое внимание привлекло пятно крови на белоснежной рубашке.

– Да что за день сегодня?! – пробормотал я, понимая, что нужно переодеться, а ехать домой – некогда. Был вариант переодеться в те шмотки, что висели в рабочем кабинете. Но сегодня, мать его, дресс-код. А хозяину клуба не гоже щеголять в «косухе» и джинсах.

Лева, держась за ребра, скрылся с глаз. А я, подняв голову, посмотрел на звездное небо.

Вру. Я же не сопливый романтичный подросток, чтобы любоваться звездами, луной и прочей хренью. Не на небо смотрел, конечно. А на темные окна здания напротив, безошибочно отыскав нужные.

Интересно, в шкафу все еще висит моя рубашка? Или вредина сожгла ее на костре? Не удивлюсь, если оттащила к какой-нибудь гадалке и навела на меня порчу или приворот какой.

Мобильник ожил в кармане пиджака. Отыскав телефон, взглянул на дисплей. Как же, мать его, не вовремя! Но не мог не ответить.

После короткого разговора, сбросил вызов. Мне нужно быть в зале через двадцать минут. И желательно, в чистой рубашке.

Не теряя времени, зашагал к винтовой лестнице, которая вела в небольшую квартирку под самым чердаком.

Оказавшись перед дверью, нажал на ручку. Разумеется, заперто. Хмыкнул, скользнув рукой в карман пиджака. Сам не знал, почему ключ все еще был при мне. Да и не ожидал, что он подойдет.

Однако тихий щелчок замка порадовал меня. И я перешагнул порог небольшой квартирки, в которой царил полумрак.

Я не собирался красться, словно вор. Нет. Даже свет включил, на случай, если девчонка передвинула мебель. Но все было так же, как и полгода назад. Словно и не было этих шести месяцев.

– Милая, я дома! – пропел я, двигаясь в сторону спальни.

Тишину рассек странный грохот. А я коварно усмехнулся. Не ожидала? Так и я не собирался приходить.

Звук доносился из ванной. И я успел просунуть ногу прежде, чем дверь захлопнется.

– Спинку потереть? – предложил я, прищурив один глаз.

Зная Малышко, сейчас в меня полетит что-то тяжелое или хрупкое.

– Какого черта ты приперся?! – проорала девчонка.

– Исключительно по делу, милая! – хохотнул я, пытаясь заглянуть в ванную, надавив на дверь рукой.

– Пошел вон, Чиполлино! – пропыхтела Муза.

Силы были неравны. И дверь почти поддалась под моим напором. Но я решил не гневить удачу. Кто знает, может быть у нее там парочка ножей припрятаны? А я, кажется, пришел за сменной одеждой, а не за новыми ранениями.

– Где моя рубашка, милая? – посмеивался я, представляя, как лицо Музы становится пунцово-красным от гнева, а потом и от смущения.

– Ты в своем уме, Демоненко??? – возмутилась Муза Эдуардовна. А я покачал головой.

– Ладно. Не отвечай. Сам найду! – сообщил я и безошибочно отыскал платяной шкаф.

Распахнув дверцы, внимательно рассматривал содержимое. Джек-Пот! Белоснежная, выглаженная, даже пахла чем-то приятным.

– Так и знал, что сохранишь! – пробормотал я, сбрасывая пиджак, а следом и грязную рубашку.

Чистая рубашка села идеально. Довольно заулыбался своему отражению. А потом перевел взгляд на дверь. Брови от удивления поползли на лоб.

– И куда это ты в таком виде? – спросил я, глядя на ладную женскую фигуру в облегающем платье.

– Пошел ты! – хмыкнула Муза, а потом язвительно пропела: – Милый!

– Неужели на свиданку? – предположил я, надевая пиджак. – И кто у нас счастливчик?

– Не твое дело! – хмыкнула девчонка и, чуть наклонившись, взяла с полки коробку и вынула туфли.

Понял, что безбожно пялюсь на декольте, открывавшее красивую грудь. И будто испытывая мое терпение еще больше, Муза принялась обуваться.

В штанах стало тесно от бурных фантазий, когда взгляд прошелся по тонким лодыжкам. Какого хрена она идет на свидание? И с кем???

– Ты помнишь, что секс на первом свидании – признак плохого воспитания? – посоветовал я.

– Учту, – хмыкнула девчонка. И словно собиралась добить меня еще больше, принялась красить губы, глядя в зеркало, висящее на стене в коридоре. – А кто сказал, что оно первое? Далеко не первое! У нас все серьезно, милый!

– И кто же счастливый обладатель Музы? – прищурился я, перебирая в мыслях всех известных мне претендентов. Да нет, вроде нет никого достойного. Иначе я бы точно знал!

В ответ Малышко лишь коварно улыбнулась. Вот же вредная девчонка!

– Поверь, Чиполлино, он действительно счастлив! – сообщила Муза и распахнула входную дверь, оставляя меня в квартире. – А замки я сменю утром. Когда вернусь домой!

Дверь с тихим щелчком захлопнулась, а я понял, что тупо пялюсь в пространство. Утром? Она собралась вернуться утром??? Да что за хрень творится?!

Глава 4

– Двойной, шеф! – голос Лехи не особо отвлек от важного дела, которым я был занят уже полчаса.

Полчаса, черт бы побрал эту Музу!

Полчаса прошло, а я все еще не знал, что за хрен в очках суетится вокруг девчонки. И в клуб он заявился, как к себе домой. В мой клуб!

И когда я уже был готов голыми руками придушить человека, ответственного за инфу обо всех клиентах «Трех тузов», как телефон сообщил о входящем звонке.

– Лед убрал! – кивнул я бармену на свой стакан. И пока Леха суетился с выпивкой, ответил Медведеву: – Ты стареешь, Эдя-три-медведя! Тебя только за смертью посылать.

– Иди ты, Лука Ильич! – протянул друг и вздохнул: – Нет ничего на твоего очкарика. Чист, как слеза девственницы. Положительный со всех сторон. Никому не интересен, даже налоговикам.

– Угу, – хмыкнул я, глядя, как Муза смеется в ответ на какую-то фразу очкарика. А тот – рад стараться. Руку закинул на спинку дивана. И типа случайно касается плеча девчонки. Мысленно прикинул, куда я мог бы сунуть эту наглую конечность. Выбор был просто гигантским!

– Чего «угу»? – хохотнул Эдик. – Когда человек такой «чистый», то он обязательно …

– Где-то замазан, – продолжил я фразу Медведева. – Ищи дальше. А я пошел действовать по старинке.

– Демон, ты там как-то аккуратнее, что ли! – посоветовал Эдик.

Но во мне было слишком много виски и тревожных мыслей, чтобы прислушаться к совету друга. Все нужные для бизнеса люди уже давным-давно оставляли свои финансы в игровых. А здесь, в зале, остались лишь те, кто пришел культурно развлечься в приличном месте, либо те, кто не знает о подпольном казино.

И Муза была именно из таких, не осведомленных. Признаться, я бы предпочел, чтобы эта сторона моего бизнеса и жизни никогда не коснулась девчонки. Поэтому ее и не впускали в подвальный этаж. Пусть у нее и был доступ во все другие помещения, даже те, куда не допускались сотрудники клуба. Медведев давным-давно внес в базу ее отпечатки, а значит, все двери клуба спокойно распахивались перед ней. Только она сама об этом не знала.

Взгляд вновь замер на смеющейся девчонке, которая могла быть сущим наказанием, посланным Дьяволом по мою душу. И если кто-то думает, что Малышко – ангелочек, то я готов спорить на все свои вложения. Она – ведьма. Самая настоящая.

Другого оправдания у меня не было.

Распахнув пиджак, поднялся со стула. Что ж, пора хрену в очках отвалить от моей Музы.

Игорь утомлял. Вот есть такая категория людей, в присутствии которых так и хочется распрямить спину и неустанно доказывать, что ты сам чего-то стоишь. Вот и с Литвиновым так. Парень ничего не делает, улыбается, о чем-то рассказывает, а мне хочется спрятаться от его пронизывающих глаз.

И зачем я согласилась пойти именно сюда? В городе мест несметное количество. А первое свидание с привлекательным парнем я согласилась провести в «Трех тузах», в ресторане, который принадлежит Демоненко!

Что у меня с головой, черт побери?!

А во всем виноват Лука! Кто же еще? Зачем приперся за своей рубашкой? Ему что, носить больше нечего?

Вздохнула, улыбнулась собеседнику. А Игорь засмеялся собственной шутке. Пришлось поддержать его. Но слов парня я не расслышала. А если Литвинов спросит мое мнение на этот счет. То я отвечу…. Отвечу, что все это неважно. И что меня в эту секунду больше волнует плечистый мужчина в идеально сидящем пиджаке и в белоснежной рубашке. Именно тот мужчина, что двигался сейчас в нашу сторону. И смотрел исключительно на нас. А значит, Лука Ильич настроен на мордобой.

Сглотнула, увидев, как Демоненко снимает массивный перстень с правой руки и прячет его в карман.

Точно, мордобоя не миновать.

– Игорь, мне кажется, здесь несколько душно. А так танцевать хочется! Сил нет! Поедем в «Искру»? Говорят, там отличные ди-джеи.

– Ты ведь говорила, что не любишь танцевать, – напомнил Литвинов, удивленно взглянув на меня.

Я сидела на диванчике рядом с парнем. Честное слово, я пыталась не замечать крейсера «Демон», идущего напролом. Все мое внимание доставалось бедняге Игорю.

Но то ли я выпила слишком крепкий коктейль, то ли просто устала. Пришлось жертвовать своими принципами и молиться, чтобы гневный Чиполино понял: здесь лишний именно он.

Придвинулась ближе к собеседнику, улыбнулась, протянула ладони к его шее и стремительно прижалась к мужскому рту своим.

Если Игорь и удивился, то всего на мгновение. Потом парень освоился и принялся жадно слюнявить мой рот. Я честное слово пыталась не отстраниться.

Затылок горел огнем, точно кто-то жег его раскаленным железом. И я точно знала, кто именно застыл за моей спиной.

– Не помешаю? – громоподобный голос заставил вздрогнуть. Я знала, что Демон вмешается. Но все равно не оказалась готовой ко встречи с ним.

– Помешаете, Лука Ильич, – улыбнулась я, воспользовавшись тем, что Литвинов не мог проигнорировать появление хозяина клуба, и отстранилась от парня.

Демоненко щелкнул пальцами, и идущий за ним официант поставил на столик перед нами бутылку дорогого виски, розовое игристое вино, стаканы и фужер.

Стаканов была два. Фужер один.

Демон, окатив меня взглядом, сел напротив. Официант разлил жидкость по стаканам.

Я не хотела пить. Действительно не хотела. Утром у меня огромный заказ, просыпаться нужно было с рассветом. Признаться, я собиралась сослаться на головную боль и тихонько убежать в свою квартирку, пожелав Литвинову всего наилучшего.

Но взгляд Чиполино был таким пронзительным, что я, как последняя трусиха, вцепилась в фужер и поднесла его ко рту.

– Чем обязаны, Лука Ильич? – произнес Игорь, спокойно и невозмутимо, а я поставила мысленный плюсик в его воображаемую мужскую книжечку. – Мы с моей девушкой как раз собирались посетить ваших конкурентов. Говорят, в «Искре» ди-джеи лучше.

Я поперхнулась. Закашлялась, не успев проглотить мое любимое розовое вино. Игорь хотел помочь, обхватил рукой за плечи. Но меня душили его объятия.

– Все в порядке! – прохрипела я, вскакивая с места. – Я мигом!

Вышла из-за столика, прикрывая рот рукой. Игорь, словно намеренно бесил Демона, перехватил мою руку и коротко поцеловал в ладонь. И пока голова мужчины была склонена над моей рукой, мой взгляд замер на лице Луки.

Короткое мгновение мужчина изучал мои губы, потом его стальной взгляд переместился на Игоря. И я поняла – это будет чудом, если руки Литвинова останутся целыми.

И Демон словно прочел мои мысли. Взглянул в глаза, широко улыбнулся, подтверждая мои догадки. Кивнул.

Отвернувшись, торопливо сбежала в уборную. Поправила макияж. Провела короткий аутотренинг на тему «Кто такой Демон и как вести себя с ним в экстренных ситуациях». И вернулась в зал.

За столиком сидел Лука Ильич. Сидел вальяжно, словно хозяин. О чем это я? Ведь он и был хозяином заведения, куда я по глупости согласилась пойти.

Игоря не было. Я вынула из сумочки телефон, собираясь позвонить Литвинову.

Но Демон остановил меня, накрыл ладонью мою руку.

– Он немного занят. Ты хотела танцевать? – голос Луки звучал недоверчиво, капельку насмешливо и с огромной долей вызова. – «Искра», говоришь? Едем!

– Ты пьян! – напомнила я, одергивая свою руку.

– Не настолько! – хмыкнул Лука. – Так ты едешь, или трусишь?

– Я?! – переспросила я, понимая, что этот мужчина провоцирует меня. – Да это ты слишком стар! Сомневаюсь, что в твоем возрасте безопасны танцы, клубы и молодежные тусовки.

– Вот и проверим! – упрямая бровь поползла вверх. А я поняла, что Лука загнал меня в ловушку. Но банальная вредность не позволила отступить.

– Проверим! – хмыкнула я и для храбрости схватилась за полупустой стакан.

Вот ведь черт! Оказалось, что я совсем не умею пить виски!

В этот раз с приступом кашля помог справиться Лука Ильич. Вот только почему от его руки не хотелось отстраниться, а, скорее, наоборот? Какая же я дурочка, прости господи!

Глава 5

«Искра» располагалась на другом конце города, и я успела сто раз пожалеть о своих словах, стоило мне представить, что придется не только ехать с Демоном в одной машине через весь город, но и провести с ним некоторое время в общественном месте. Более того – в молодежном клубе.

Но отступать было поздно. Для храбрости я прихватила бутылку вина со столика, уговаривая себя, что, не задумываясь, использую ее в качестве оружия, если вдруг нахальный Чиполино рискнет распустить свои загребущие руки.

Чиполино рук не распускал. И я приняла ответственное решение: Выпью все содержимое до того, как «Искра» встретит нас громкой музыкой. Для храбрости, разумеется.

Стоило миновать входные двери «Трех тузов», как нас уже ждал друг Демоненко – Эдуард. Его я знала весьма неплохо. К тому же Медведев часто покупал у нас в пекарне свежую сдобу, лимонный пирог и эклеры с ванильным кремом. И всегда просил повязать коробку красивым бантом. Мне казалось, что Эдик моими десертами балует даму своего сердца. Именно поэтому я подбирала исключительно нежно розовую ленту для упаковки.

Садясь в пассажирское кресло в машину к Медведеву, хотела поинтересоваться делами Эдуарда, но решила, что лучше будет – промолчать. И ограничилась сухим приветствием.

– Демон, ты ее что, похитил? Она молчаливая какая-то, – заметил Эдик, заводя двигатель, когда Лука сел в кресло рядом со мной.

Признаться, «удивление» – было самым блеклым описанием моих чувств. Лука? Да на пассажирское, еще и заднее сиденье?! Весьма неожиданно! Если не сказать, странно!

– Дама желает танцевать в «Искре», – невозмутимо произнес Демоненко.

Эдик, видимо, чтобы убедиться, что в машине сижу именно я, обернулся, взглянул на меня, перевел взгляд на бутылку вина в моих руках, хмыкнул.

– Танцевать? В «Искре»? Хотел бы и я взглянуть на это, – подмигнул Медведев.

– Тормози, Эдя! – скомандовал Демоненко.

– Молчу, молчу! – мужчина поднял руки вверх, словно принимал поражение. – Я к вашим услугам, леди и джентльмен. «Искра», значит, «Искра».

Я согласно закивала. И тут же сделала несколько глотков непосредственно из горлышка бутылки. Мысленно утешала себя тем, что вино, гадство такое, очень дорогое. Пусть Демону и привозили его по оптовой цене. А, тем не менее, стоило оно прилично. И посему, оставлять недопитую бутылку было, по меньшей мере, кощунством.

Игристая жидкость стремительно порабощала мой мозг вместе с желудком. А я вспомнила, что не успела поужинать. В ресторане мы с Игорем заказали холодные закуски, но так и не добрались до основного блюда. Словом, есть хотелось жутко.

О чем и сообщил мой живот, громко заурчав. Благо, в машине играла громкая музыка. Но я интуитивно сжала рукой живот, пытаясь усмирить разбушевавшегося зверя, живущего в моем желудке.

– Есть хочешь? – догадался Лука, повернув голову в мою сторону.

– Чего это вдруг! – ощетинилась я. – Ничего я не хочу!

Лука попытался отобрать из моих рук бутылку. Но я сопротивлялась, шепотом поведав ему все, что я думала о нем в это мгновение.

– Бургер будешь? – нахмурился Лука, когда понял, что вино я отдам только вместе с рукой.

– Там сплошной холестерин! Это же верная смерть! – покачала я головой, глотнула вина и добавила: – Буду!

Кажется, Медведев заржал. Демоненко хмыкнул. А мне уже было плевать.

Напоил? Вот пусть теперь и кормит! Чиполлино заносчивый!

В «Искре» было шумно. Пожалуй, это все, о чем я могла думать.

Бургер плотно осел в моем желудке. И чтобы не отравиться, мне пришлось допить бутылку вина. Или это опять для храбрости? Было уже неважно. Но как только мы оказались за свободным столиком, Лука сделал заказ, подозвав официанта.

– А ты, оказывается, не жмот! – похвалила я, как только парнишка принес такое же вино, бутылка которого уже пала смертью храбрых в неравной битве с моим телом.

– Разочарована? – хмыкнул Лука, пряча улыбку за стаканом с порцией виски.

Я точно знала, что Демон улыбается. Видела тонкие ниточки морщинок, которые появлялись вокруг глаз. Они ничуть не портили его лицо. Наоборот, смягчали черты, превращая в красивого молодого мужчину.

Так! Стоп, Муза!

Мысленно осадила себя. Кажется, больше пить нельзя. Еще пару глотков, и я подумаю, что Демоненко – красивый и шикарный мужчина. А этот путь – опасный, и ведет в пункт назначения под названием «Никуда».

Проходили, знаем.

Отодвинула полупустой фужер в центр стола. Голова капельку кружилась, ноги нещадно ныли от высоченных каблуков. Мне хотелось одного – вернуться домой и принять душ. А потом завалиться в мягкую кровать.

Но Демоненко, словно прочитав мои мысли, подмигнул:

– Сдаешься? Танцев не будет? Муза едет домой?

– Еще чего! – из одной лишь вредности воинственно заявила я, залпом допила вино и подскочила с диванчика. – Раскачаем это место!

– Скорее, укачаем, – произнес Лука, успевая перехватить меня за локоть прежде, чем я позорно свалилась на пол с высоты своих каблуков.

– Пусти, Чиполино! – потребовала я. А Лука отпустил мои руки и поднял свои ладони, показывая, что не держит меня.

Я не любила танцевать. Совсем. Признаться, я и не умела это делать. Мои танцы больше напоминали приступ эпилептика. Но вредность жужжала в моих ушах настойчивым: «Не вздумай отступать перед Лукошком!». И моему телу пришлось двигаться в такт музыки.

– Так ты переломаешь себе ноги! – заметил глубокий голос, раздавшийся у самого уха.

Я застыла, не шевелясь.

Выпитое спиртное сделало свое грязное дело. Мое тело остро реагировало на высокую фигуру Демона.

А он, словно и не замечал ничего, пробормотал, едва касаясь моего уха губами:

– Двигайся плавно!

– Руки убрал! – потребовала я, выдыхая, и перевела взгляд на свою талию, закрытую широкими мужскими ладонями.

Лука стоял за спиной, удерживая меня, прижимая к своему телу. А я не могла пошевелиться. Мне приходилось бороться с нахлынувшими мыслями и мечтами, разбившимися о суровую реальность.

– Убери! – процедила я сквозь зубы.

Всего на одно мгновение мне почудилось, что Лука крепче прежнего прижимает меня к себе.

А потом отпускает.

Почувствовав свободу, я торопливо зашагала к столику, где осталась сумочка.

Схватив ее, направилась к выходу.

Да плевать на дурацкий спор! Плевать на вредность и идиотский характер! Мне жизненно необходимо было оказаться как можно дальше от Демоненко. Желательно, на другом континенте. В идеале – в другой галактике.

Выскочив на улицу, подняла руку вверх, надеясь, что машина такси заметит меня.

Но подъехал Медведев. Опустил стекло. Пристально осмотрел меня с головы до пят.

– Демона где потеряла? – спокойно спросил Эдик.

– Он взрослый мальчик, найдется! – пожала плечом.

– Садись, – кивнул Медведев, распахивая передо мной пассажирскую дверцу автомобиля.

Я решила, что спорить не стану. Послушно села в машину. Медведев запер меня в машине. А сам скрылся в здании за дверями клуба.

Мне показалось, что Демона с Эдиком не было слишком долго. Спустя вечность (а на деле – чуть больше двадцати минут), на крыльце появились две высокие и широкоплечие фигуры. Один из них держался рукой за бок. А второй вытирал лицо носовым платком.

В ужасе прикрыла рот ладонью. И, распахнув вмиг протрезвевшие глаза, смотрела, как Лука садится рядом со мной, а Эдик – за руль.

– Какого черта, Лука?! – взвизгнула я, стоило машине двинуться с места. – Тебя не было двадцать минут! Двадцать!

Мои глаза стали еще больше, когда я увидела пятно крови на белоснежной рубашке.

– Не вопи, а! – процедил он, поморщившись.

– Давай я посмотрю! – прошептала я, пытаясь хоть что-то разглядеть в темноте салона.

– Пустяки, царапина, – морщился Лука. Но я настойчиво выдернула полы порванной рубашки из-за пояса брюк и приподняла промокшую от крови ткань.

– Заштопаем? – предложил Эдуард.

– Говорю, ерунда. Домой давай, – скомандовал Демон, откидываясь на спинку кресла. – Нервные там бармены. И охрана.

– Да я бы тоже занервничал, столкнувшись с буйным Демоном, – подал голос Эдуард.

– Захлопнись! – скомандовал Лука Ильич, прикрывая глаза.

– Эдик, отвези нас к моей маме, – приняла я решение, о котором, вполне возможно, что уже утром, очень сильно пожалею. – Я так понимаю, в больницу нам нельзя?

Медведев неопределенно пожал плечом и развернул машину.

– Давненько я не пил фирменный чай твоей матушки, – пробормотал Лука.

А я вздохнула. Кажется, на моем горизонте маячат крупные неприятности.

Глава 6

Эдик остановил машину у самых ворот. За последние двадцать минут я начала нервничать, тревожно глядя то на дорогу, то на непривычно молчаливого Луку. Мужчина сидел, придерживая рукой пропитавшуюся кровью рубашку и закрыв глаза. А я сто раз просила Медведева повернуть в сторону ближайшей больницы и не валять дурака.

Но Демоненко твердо стоял на своем. И я сдалась. Если у мужчины есть силы на спор, значит, все не так уж и плохо.

Район города, где проживала моя матушка, ничем не выделялся. Абсолютно. Здесь всегда было спокойно, как на кладбище. Вернее, это и было заброшенным кладбищем. Сейчас администрация города предоставила новое место для последнего пристанища усопших. А этот район зачах, но жители небольших домишек никуда не уехали. Крайне редко можно было встретить машины, а об общественном транспорте жители этих мест давным-давно позабыли.

И моя мама проживала именно здесь. Из ее окон открывался чудесный вид на могильные плиты. И никакие уговоры о смене места проживания на что-то более подходящее не помогали.

У меня, признаться, была очень своеобразная матушка, любившая прогуляться в свободное время по заброшенному кладбищу. Но работала она хирургом в небольшой районной больнице. А для меня всегда было странным сочетание: призвание спасать людей от смерти и наслаждаться кладбищенским покоем.

Несмотря на позднее время суток, родительница не спала, а сидела в своем любимом кресле на веранде. Увидев нашу троицу, мама отложила рукоделие на столик и внимательно взглянула на нас.

– У тебя там кетчуп, или ты опять подрался, Луняша? – строго поинтересовалась мама, не заморачиваясь по поводу приветствия.

– Здравствуй, мама. Как дела? О, у меня тоже все отлично! – отчеканила я.

– Это я, Юмелия Никоновна, по вашему фирменному рагу так соскучился, – заулыбался Чиполлино. А мне захотелось шандарахнуть его чем-нибудь тяжелым, или в идеале – продырявить и другой бок. Для симметрии.

– Еще парочку ваших любезностей, и меня стошнит! – отчеканила я и поднялась по лестнице к маме.

Родительница бросила на меня укоризненный взгляд и вновь переключилась на своего обожаемого «Луняшу».

– Моя дочь так тебя и не кормит? – хмыкнула мама. – Кожа да кости!

– Кости там! – махнула я рукой в сторону кладбища. – А тут тонна гов…

– Муза! – повысила голос мать, а я закатила глаза и вздохнула. – Проходи, Луняша. А вы двое накрывайте на стол. Чай я заварила. Пироги в духовке.

– Сытые мы, – фыркнула я.

– Муза Эдуардовна! Живо на кухню! – скомандовала мать, а я предпочла не спорить. Скорее бы она уже подлатала Чиполлино, чтобы вернуться домой. Слишком много стресса для одного вечера. Недолго и умом тронуться. Не хватало еще переехать к маме и гонять с ней на пару всяких полтергейстов.

– Ты, Луняша, аккуратнее. Наступит день, когда моей дочери не с кем будет воевать, – заметила Юмелия Никоновна, накладывая на рану аккуратный шов.

Приятного было мало. Но мама Музы управилась быстро.

– Она умрет со скуки, если будет жить мирно, – хмыкнул я, едва заметно улыбаясь. Очень часто меня забавляли военные действия, которые вела Малышко.

Укол обезболивающего препарата еще действовал, да и рана была не особо глубокой. Меня больше заботила тишина, повисшая в соседней комнате.

Еще минуту назад Муза громыхала тарелками. А сейчас – словно мы с ее матушкой одни в доме.

– Скучаешь? – догадалась Юмелия Никоновна.

Думаю, ответ эта мудрая женщина знала и без моих слов.

Веселье исчезло, а я шумно выдохнул, провел рукой по лицу, думая, как лучше ответить. Скучал ли я по Музе и по минувшим дням?

– Прошлого не вернуть, – продолжала она. – У всех есть тайны. И все ошибаются. Но я видела, как светились глаза моей дочери год назад, и вижу в них печаль сейчас. Тебе нужно что-то делать, Луняша.

– Я как раз работаю над этим, Юмелия Никоновна, – признался я по секрету.

А мама Музы изогнула бровь, словно говорила: «Плохо ты стараешься, Луняша!».

– Хорошо, – кивнула, наконец, женщина. – Можно пить чай.

– И есть рагу? – подмигнул я.

– Врун ты, Луняша, – хохотнула Юмелия Никоновна. – Мое рагу несъедобное. Им мух хорошо по осени травить.

– А вы ко мне в ресторан приезжайте! Кузьмич приготовит ваш любимый суп. Да и мясо у него всегда готово, – предложил я.

– Гиблое там место, Луняша. Душно мне в городе, – призналась Юмелия. – Лучше вы ко мне чаще наведывайтесь. Без повода. Просто так.

С благодарностью улыбнулся. Эта женщина, несмотря на свои странности, с которыми не захотел мириться ее муж – отец Музы, была чудесной.

– Что-то они там притихли, – поделился я опасениями.

– Думаю, Эдуард получил сковородкой по темечку, – предположила гостеприимная хозяйка.

– Нужно срочно спасать сковородку, – вздохнул я, поднимаясь со стула.

Рубашка была испорчена. Решил позже надеть пиджак, а рубашку выбросить. А поскольку никуда не спешил, то на кухню я так и вышел, с бинтами на теле, в одних брюках, носках и ремне.

Муза сидела на диване. Юмелия Никоновна оказалась права. Сковорода уютно разместилась на столе перед девушкой. А Эдик опасливо косился на ладонь девчонки, но молчал. Будто Малышко выпытывала все секреты человечества.

Меня бесила эта сладкая парочка. Вот вечно они вдвоем воркуют, как голубки. «Луняша»! Пф! Свет клином на нем сошелся?

Ну ничего! Поест он у меня лимонный пирог! Так поест, что мало не покажется!

– Все, доволен?! – прошипела я, глядя на Эдика, который сопротивлялся и отказывался увозить меня домой, пока мама вышивала крестики на животе Демона. – Теперь мы можем ехать?

– Мы еще чай не пили! – хохотнул Лука, а я прищурилась, бросив короткий взгляд в его сторону.

– Тебе и виски хватило! – бросила я, поднимаясь на ноги.

– Езжайте, – одобрила мама, подошла к комоду и вынула серый мешочек. – Вот, Луняша, возьми. Дома заваривай. Твой любимый чай с травами.

– Спасибо, Юмелия Никоновна! – заулыбался мой враг номер один.

– Меня уже тошнит от ваших соплей! – прошипела я, выходя из кухни в коридор, а затем и на улицу, громко хлопнув входной дверью.

Я стремительно дошла до машины. Что я делаю не так? Почему родная мать моему злейшему врагу говорит «Луняша», а меня даже по имени не назовет?

Эдуард распахнул заднюю дверь передо мной. И я торопливо села в кресло, только бы не видеть и не слышать тех любезностей, которыми обменивались моя мама и этот….этот… Демон – Чиполлино!

Когда Лука, вопреки моим желаниям, сел на сиденье рядом со мной, я отвернулась к окну. Весь хмель выветрился из головы. И теперь мне хотелось только спать. А еще задушить своего соседа по месту и по рабочему зданию.

Не знаю, что было в том чае, чашку которого я успела выпить у мамы дома, но уже через несколько минут я уснула. Странные сны плясали в моей уставшей голове. И мне чудились нежные прикосновения к волосам, словно кто-то гладит по лицу, а потом и вовсе поднимает на руки. Мерещилось сильные удары сердца. И казалось, что я в безопасности. А потом я крепко уснула без сновидений и забот о завтрашнем дне.

Глава 7

Я не успела открыть глаза, как тошнота уже подступила к горлу.

Собралась резво подскочить с постели и мчаться в ванную. Благо, моя квартирка была крошечной, а, значит, белоснежный фаянсовый друг находился в шаговой доступности.

Подпрыгнув в кровати, рванула вперед.

– Твою же бабушку! – прошипела я, понимая, что спала я не в своей квартире.

Спальня была чужой, незнакомой, и где именно располагалась уборная, я не знала. Пришлось мчаться по неопознанной жилплощади, распахивая все двери подряд.

Ужасное утро! Чудовищное! Скорее бы оно закончилось, голова перестала бы гудеть, а весь мир – вертеться!

На пути поисков ванной комнаты я натыкалась на картонные коробки с вещами, пару раз ударилась о них ногой и один раз локтем. Мой утренний квест оказался настолько увлекательным, что в его процессе тошнота отступила. Когда обнаружилась уборная, я уже никуда не спешила и внимательнее рассматривала интерьер, редкие предметы мебели и стены.

Моя гудящая голова соображала крайне медленно и очень плохо. Я никак не могла понять, кому принадлежит квартира. А потом на обратном пути из ванной комнаты я наткнулась на просторную кухню.

В отличие от других помещений, это было полностью меблировано и оснащено всевозможной бытовой техникой, начиная от дорогущей кофемашины, заканчивая новомодным духовым шкафом, о котором мне приходилось лишь мечтать.

Но не техника привлекла мое внимание, а небольшой блокнот с белоснежными листами, оставленный на столе. Шагнув ближе, всмотрелась в размашистые буквы, красовавшиеся на бумаге.

«Вернусь к ужину. Спасибо за незабываемую ночь. Твой Чиполлино.»

Я задохнулась. Возмущение, негодование и злость вмиг отрезвили мой сонный мозг.

– К ужину?! – шипела я. – За какую ночь, твою ж за ногу?!

Но в квартире было тихо. И я начала подозревать, что кроме страдающей от похмельного синдрома Музы на территории врага никого больше не было. Ни души.

Мне не хотелось верить в то, что Демон оставил меня в своей квартире одну до самого вечера. Ну, в самом деле! Ведь не может он не понимать, что у меня дел – выше крыши: заказы, клиенты, личная жизнь, наконец!

Но короткая пробежка в поисках входной двери, а потом и ключей от нее, увенчалась неудачей. И я вернулась на кухню.

Меня могло спасти лишь кофе. Поколдовав над кофемашиной, я загрузила нужную программу и взглянула на тот же стол. Рядом с блокнотом лежал мой телефон. Индикатор батареи сообщал, что заряд вот-вот закончится. Но на звонок должно было бы хватить.

Недолго думая, выудила из списка контактов тот самый номер, который уже полгода стоял в моем «черном списке». И набрала заветные цифры.

Абонент ответит сразу же. Голос Демоненко звучал бодро, я бы даже сказала – ласково. Если это слово вообще применимо по отношению к Луке Ильичу.

– Что ты творишь, Лука Ильич?! – без приветствий выкрикнула я.

– Прямо сейчас пью кофе, – невозмутимо ответил Чиполлино. – С пирогом. И да, малышка, ты была права: он лимонный.

– Я – Малышко! – рявкнула я так громко, что голова зазвенела от резкой боли. – Где ключи от входной двери, черт рогатый? И как я оказалась в твоей квартире?!

– На ручках донес, – продолжал любезничать мой враг номер один. – По поводу ключей. Ты сама виновата, милая, выбросив свой ключ от нашего будущего дома полгода назад. Теперь не жалуйся.

– У нас не было «будущего дома», Лука Ильич! – вспыхнула я, силой воли отгоняя ненужные картинки из прошлого.

– Был, и ты сейчас находишься именно в нем, – еще тише произнес Демоненко. – Не скучай, Мурзик, я скоро вернусь.

– За «Мурзика» выбью тебе пару зубов при встрече, Демон! – пошипела я свои угрозы.

Но в ответ услышала лишь тихий смех. Ну, ничего, Чиполлино еще пожалеет о том, что притащил меня к себе!

Выпив кофе, взглянула на часы. По сути, если я потороплюсь, то успею к открытию «Изюминки». Вот только на прощание оставлю заносчивому Чиполлино парочку сюрпризов.

Больше всего меня мучил вопрос, что именно произошло между нами с Лукой этой ночью. Насколько далеко зашел он? Я старалась не смотреть на широкую футболку, в которой проснулась. Очень радовало наличие белья под нею. Но ведь не сама я ее надела? Значит, Демон распускал свои загребущие руки!

Моя душа требовала мести. И первой остановкой в квартире Луки оказалась просторная гардеробная, заполненная лишь наполовину. Словно второй жилец квартиры еще не успел перевезти свои вещи.

Предпочла не задумываться над тем, для кого же именно Демон подготовил пустые полки и шкафы. Вместо этого замерла перед ровным рядом рубашек, держа в руках обнаруженные в ванной комнате ножницы.

Спустя полчаса, одетая в свое вчерашнее, немного мятое вечернее платье и размахивая сумочкой, я спускалась по лестнице, собираясь сесть в такси, ожидавшее меня у входа. На сердце было радостно. Ведь Демон вернется в квартиру, искренне удивиться и поймет, что нельзя запирать вредных девушек в своем доме без присмотра. Сам виноват!

Мелькнула мысль: хорошо, что в когда-то я так и не выбросила ключи, подаренные Демоном. А носила их все это время в сумочке. Как оказалось, не зря носила.

– Мурзик, что же ты сделала с моими рубашками? – в шесть часов вечера раздался звонок на рабочий телефон «Изюминки», а я не могла не ответить, ведь номер был неизвестным. Но честное слово, лучше бы проигнорировала входящий вызов.

– В твоих интересах, Лукошко, перестать меня так называть. Иначе я подкину Кузьмичу на кухню сорок дохлых тараканов, а потом позвоню в СЭС! – пригрозила я, скрепя зубами.

– Коварная женщина! – проворчал Демоненко, а мне показалось, что в его голосе появились лаковые нотки.

Но я тут же заставила себя не думать об этом. Это ведь Демон! Ему плевать на чувства других!

– Вы тратите мое драгоценное рабочее время, Лука Ильич! – ледяным тоном ответила я, намереваясь сбросить вызов.

– А мой рабочий день уже закончился, и я планирую навестить Вольку, – вкрадчиво проговорил Демоненко, а я затаила дыхание.

Вот же гад, а не Лукошко!

– Рабочий день Демоненко Луки Ильича не может заканчиваться в шесть вечера! – возразила я, мысленно уговаривая себя не соглашаться ни на что.

Да только тщетно. И Демон прекрасно знал о моих слабостях и огромной любви к Вольке, которого не видела больше полугода.

– Сейчас все иначе, Муза Эдуардовна, – вздохнул Демон, а потом недовольно взмутился: – Чем трусы мои тебя не устроили?!

– Радуйся, Демон, я добавила им лоска и гламура! – заявила я, пряча смех и представляя недовольную физиономию мужчины, когда он обнаружил крупные сердца, вырезанные ножницами на всем нижнем белье.

– Заеду через полчаса, Волька будет рад тебе, он очень скучает, – заявил Демоненко и сам прервал разговор.

Я раздраженно бросила трубку. Никуда я не поеду с ним! Фигушки! Да скорее Северный Ледовитый океан превратится в мелкую лужу, а арктические льды – в мороженку!

Взгляд замер на стене моего крошечного офиса непосредственно на большой фотографии, помещенной в рамку. Красавец Волька гордо позировал в камеру, демонстрируя всю свою красоту.

– Прости меня, Волька, но я не могу приехать! – прошептала я, обращаясь к фотографии. – Только не с Демоном. Ты ведь все понимаешь, да?

Волька молчал. Я придумывала массу отговорок и причин, согласно которым не могу покидать «Изюминку» в половине седьмого вечера. Ведь работы – за глаза. Нужно много чего успеть. Да и Лука будет последним человеком на Земле, с кем я хочу сидеть в замкнутом пространстве на расстоянии вытянутой руки.

Сама с раннего утра задавала себе один и тот же вопрос: Зачем я вчера уехала с Демоном? Зачем поддавалась на провокацию? А потом и вовсе отвезла его к маме.

«Дура» – другого ответа не нашлось. И точно так же я отвечала самой себе, когда сидела в просторном салоне массивного внедорожника, а молчаливый водитель мчал автомобиль в пригород, где жил Волька.

«Бесхребетная дура!» – говорила я себе. И была права.

Глава 8

Полгода не такой уж и большой срок. Но если не видеть родное существо, которое выросло на твоих глазах, то расставание длиною в шесть месяцев кажется значительным. И чем ближе мы подъезжали к территории заповедника, тем сильнее я нервничала.

– Думаешь, он вспомнит меня? – тихо спросила я Луку.

От волнения я даже позабыла о том, что Демоненко – мой враг, которого мне нужно ненавидеть всем сердцем. Вот только с поставленной задачей я справлялась плохо.

– Тебя невозможно забыть, – вполне серьезно ответил Лука, не глядя на меня, а следя за дорогой, уводящей нас все глубже в леса.

А мне вдруг показалось, что мужчина говорил совсем не о памяти хищных животных. Но я предпочла не замечать тайного смысла, скрытого в этой фразе.

Я нетерпеливо ерзала на сиденье, а машина замедлилась, словно испытывала мое терпение. Асфальтированная трасса закончилась, и теперь предстояло передвигаться по ухабам и бездорожью.

– Не нервничай ты так. Сан Егорыч обещал кормить Вольку позже. Успеем, – успокоил меня Лука, а я тихо рассмеялась.

Нервы действительно сдавали. Возможно, сказывался напряженный рабочий день. Вероятно – бессонная ночь и выпитое вино. А может быть и компания Луки, который с невозмутимым выражением на лице сидел на месте водителя.

За полгода здесь ничего не изменилось. Просторный деревянный домик Егорыча по-прежнему поражал воображение, погружая в некий сказочный мир. Высоченные ели, окружавшие жилище лесника и смотрителя заповедника, только усиливали ощущение нереальности. Словно смотришь на домик, и приходит понимание: такое можно встретить лишь на картинках-иллюстрациях к сказкам.

Александр Егорович уже ждал нас. Мужчина сидел на ступенях, ведущих в дом, курил и любовно протирал свое охотничье ружье.

Стоило нам подъехать, как за его спиной появилась добродушная Анна Федоровна – жена и верная помощница. Сам Егорыч, отложив ружье, поднялся и пошел нам навстречу. А Анна Федоровна засеменила вслед за мужем.

Я едва успела выпрыгнуть из салона, как тут же попала в объятия улыбчивой Анны Федоровны.

– Как же я рада, что вы, наконец, вырвались к нам! – радостно причитала женщина, крепко обнимая меня. – И не стыдно забывать о стариках?

– Кто здесь старушка? – расхохотался Лука за моей спиной. И тут же получил свою порцию объятий в исполнении Анны Федоровны.

– Неугомонная женщина! – сетовал Егорыч, но широко улыбался, крепко пожимая руку Луки и легко обнимая меня за плечи. – А вы как раз вовремя! Волька уже круги наворачивает вокруг дома. Того и гляди, сам в погреб за мясом полезет.

Я тут же завертела головой, пытаясь рассмотреть в тени деревьев полосатую шубу Вольки.

Хищника я увидела сразу. И затаила дыхание. Тигр стоял, внимательно рассматривая нас, не покидая своего укрытия. Взгляд его ярко-желтых глаз был устремлен на меня. И если бы я не была знакома с этим благородным и опасным животным раньше, то, скорее всего, сейчас упала бы в обморок от страха.

Но страха не было. Нетерпение – этого валом. И тигр, словно чувствовал то же самое, медленно двинулся к нам.

Вольку я знала со времен, когда он был крошечным котенком, едва появившимся на свет. Хищники редко выживают в неволе без мамы. А этому повезло. Егорыч выходил его, а потом и выпустил на территорию заповедника. Но почти каждый день тигр возвращался к дому лесника. Тигренок вырос без наглядного примера, сам не мог толком охотиться и не отходил далеко от дома, где его всегда поджидало свежее мясо. Егорыч часто рассказывал, что Волька иногда сопровождает его во время охоты, следуя на расстоянии. Мы шутили, что с таким сопровождением не страшно и на динозавров охотиться.

Лично у меня с тигренком сложились особенные отношения. Однажды отец привез меня в заповедник к Егорычу – своему армейскому приятелю. И увидев крохотного подопечного Александра Егоровича, я поняла, что мое сердце навеки принадлежит этому желтоглазому полосатому чуду. Именно в этом доме, расположенном вдали от цивилизации, я провела свое первое лето после окончания школы. И оно запомнилось не только знакомством с тигром Волькой, но и началом отношений с другим мужчиной, еще более опасным для моего сердца.

Я намеренно проигнорировала мысли о прошлом. Все мое внимание досталось медленно приближающемуся красавцу. Кажется, он еще больше подрос за последние полгода.

А я замерла, ожидая приближения Вольки. Не только я застыла, словно статуя, но и все присутствующие. Все же Волька – не домашняя болонка, а крупный хищник, который с легкостью мог откусить парочку жизненно-важных частей моего тела.

Тигр приблизился настолько, что я четко видела радужки его желтоватых глаз. И даже могла рассмотреть белоснежные усы на широкой морде.

– Волька, здравствуй, мальчик! – пробормотала я осторожно, не делая ни единого движения.

Тигр тихонько рыкнул, словно отвечал на мое приветствие и шагнул в сторону, но потерся о мое бедро своим боком, отчего я пошатнулась и едва не упала.

– Признал, чертяка! – негромко хохотнул Егорыч.

Я провела рукой по лоснящемуся боку хищника. Понимала, что моя улыбка была настолько широкой и счастливой, что легко можно было бы подхватить ангину. Но плевать! Волька позволил почесать свой бок, а потом отправился в сторону небольшой хозпостройки, где Егорыч хранил свои запасы провианта, в том числе свежее мясо.

Я смотрела вслед своему мальчику. Думая, что прошлые обиды лишили меня радости видеть Вольку. Сейчас все казалось глупым и мелким.

Лука словно прочитал мои мысли. Остановился за спиной, не касаясь меня.

– Может, будем чаще приезжать сюда? Вдвоем? – тихо спросил Демоненко.

– Еще чего! – вскинулась я. И, прихватив объемную корзинку из машины, пошла вслед за Анной Федоровной, которая скрылась в доме.

Я точно знала, что гостеприимная хозяйка уже приготовила ужин. Но я не могла явиться к старинным друзьям без гостинцев.

– Давай сюда! – проворчал Лука, догоняя меня уже через пару шагов.

Молча передала мужчине корзинку, а сама поднялась по деревянным ступеням. Задержавшись на крыльце, смотрела, как Волька расправляется с ужином. И только сейчас поняла, что Егорыч непременно угостит Демона своей фирменной настойкой. А поскольку водить я не умею, то из заповедника мы выберемся только утром.

И это могло означать одно: ночевать я буду с Демоном под одной крышей.

Малоприятные перспективы, если признаться честно. Одно радовало: в доме Егорыча было достаточное количество комнат, и на ночь нас вполне могли разместить в разных спальнях. Оставалось только как-то сообщить леснику и его Анне Федоровне, что полгода назад мы с Демоненко расстались, перечеркнув годы дружбы, а потом и отношений. А судя по хитрому выражению глаз Чиполлино, эта важная миссия будет возложена на мои плечи. Демон не собирался посвящать Егорыча и Анну Федоровну в нюансы нашей с ним личной жизни.

Волька стремительно проглатывал ужин, а я задавалась вопросом: когда именно мои обиды переросли в военные действия. Почему я не могу просто отпустить Демона, вернувшись если не к дружеским, то хотя бы к приятельским отношениям? Ведь было время, когда мы могли спокойно разговаривать друг с другом, не переходя на крики и упреки. Помню дни, когда мы просто хорошо проводили время, не пытались уколоть друг друга. А сейчас все иначе. И от этого становилось грустно.

Нет, я не хотела повернуть время вспять. Полгода мне хватило, чтобы понять: Демоненко Лука Ильич – не для меня, пусть после разрыва мне было невыносимо больно и тоскливо.

Смотрела на тигра, который с упоением грыз сырое мясо, и видела четкую параллель между этим сильным хищником и Лукой. Казалось бы, человека видно насквозь, но стоит приблизиться в неудачный момент, как можно очень сильно пожалеть об этом решении. Вот и я так же. Пожалела, когда появилась на пороге новомодного здания ресторана «Три туза», собираясь поздравить его хозяина с открытием нового заведения. Именно мой первый визит в «Три туза» положил начало жизни без Демона.

Глава 9

Я была права. Теплый прием и уютные посиделки за столом, накрытым простыми, но сытными блюдами от Анны Федоровны, закончились распитием фирменной настойки Егорыча. Вернее, мужчины раскупорили бутылку, как только мы утроились за массивным деревянным столом на летней террасе с видом на небольшой пруд. Демон и Егорыч увлеченно обсуждали мужские темы. А мы с Анной Федоровной беседовали о своем, о женском. В основном, конечно же, о секретах кулинарии.

Я поведала женщине несколько хитростей о том, как сделать домашний хлеб еще вкуснее. А она мне о том, как быстрее приготовить рагу из дикого кабана.

Не стала вдаваться в подробности, что в условиях города крайне трудно отыскать свежую кабанину. Но ведь это неважно. Главное, мы мило беседовали, словно погрузились в беззаботное прошлое. Словом, я именно сейчас поняла, как скучала по этому месту и по его жителям – открытым и приятным людям.

Я была права и в другом своем предположении. Лука не сообщил семейству лесника о том, что теперь нам нужны раздельные спальни. Я, честное слово, пыталась. Но Анна Федоровна списала все на небольшую ссору влюбленных и отправила нас ночевать на второй этаж лесничего дома.

Я первой попрощалась с гостеприимными хозяевами. А Лука остался с Егорычем допивать настойку и курить. Хотя я точно знала, что раньше у Демоненко не было такой вредной привычки. Но решила не вдаваться в подробности. Все меняется, даже люди.

Переодевшись в пижаму, которую Анна Федоровна вынула из сундука, и которая некогда принадлежала мне, я замерла рядом с кроватью.

Воспоминания нахлынули неожиданно. Я была не готова к ним, к тем эмоциям, которые они всколыхнули в моей душе. Слишком яркими они были, приносили слишком много боли.

Отвернувшись от постели, замерла у окна. Кроме просторной кровати с деревянной спинкой в спальне больше не было горизонтальных поверхностей. Имелось плетеное кресло-качалка. В принципе, в нем можно провести ночь. Ничего со мной не случиться, если помучаюсь несколько часов. Но спать с Лукой в одной постели я не стану! Определенно, нет!

Схватив покрывало с кровати, развернула кресло так, чтобы не видеть постель. И уселась. Признаться, было вполне комфортно. Свет я выключила. И комната погрузилась в приятный полумрак. Едва различимые тени высоченных деревьев за окном убаюкивали, как и размеренное покачивание кресла.

И я уснула, не дождавшись появления Луки.

Меня разбудили легкие прикосновения к запястью. Я предпочла притвориться, что сплю, надеясь таким образом избежать разговоров с Демоном.

– Почему с тобой не бывает просто? – выдохнул он, непозволительно близко склонившись надо мной.

Я всем телом ощущала его близость, его дыхание и приятный аромат мужского парфюма. Прилагая титанические усилия, я заставила свое тело застыть, не реагировать, не отвечать.

А мужчина нисколько не облегчил мне эту задачу.

Я вдруг почувствовала его губы на том самом запястье, куда была нанесена татуировка пару лет назад. Летящая ласточка, символизирующая мою свободу. Мы вместе выбирали рисунок для тату. Даже поскандалили по этому поводу. Демон никак не соглашался, чтобы кто-то колол меня иголками. А потом после встречи с мастером, пошел на попятную. Но за всем процессом тщательно следил, заваливая художника вопросами о чистоте инструментов, о санитарных условиях в самом салоне, даже о последствиях. Я смеялась, а он хмурился.

Пока я купалась в обрывках воспоминаний, Лука так и застыл над моим запястьем, поглаживая пальцами изображение летящей птички. Я не знала, что сказать ему сейчас. Но твердо решила, что не стоит ворошить прошлое. По крайней мере, сегодня.

Возможно, Демоненко и понял, что я в это мгновение притворяюсь, но я была благодарна ему за молчание. Он не стал будить меня, или разоблачать мое вранье. Просто подхватил на руки и уложил на постель.

Один удар сердца отделял меня от громкого возмущения и требований оставить меня в покое. И когда я уже собиралась открыть рот, как Лука вышел из спальни, оставив меня одну.

Господи, ну что за детский сад! Он что, собрался спать в машине? Дурдом какой-то!

Но я промолчала, не решаясь позвать мужчину обратно и ненавидя себя за противоречивое поведение и чувства. А ведь еще пару месяцев назад я всерьез полагала, что Демон для меня остался в далеком прошлом, перевернутой страницей моей юности.

Почти до самого рассвета я не спала, ворочаясь в просторной, но одинокой постели. А потом все же уснула.

Наутро после сытного завтрака Егорыч и Анна Федоровна отправили нас обратно в город. По дороге я молчала. С одной стороны, я была счастлива, что встретила близких людей и Вольку. С другой – ненужные эмоции разбередили старые раны и воспоминания, заставив меня взглянуть на прошлое с иного ракурса.

После долгого разговора по душам с Анной Федоровной, ко мне вдруг пришло осознание: мое поведение по отношению к Демону вызывало слишком много вопросов. Мои обиды не прошли. И я собственноручно их лелеяла, интуитивно не соглашаясь оставлять прошлое в прошлом.

Украдкой бросив взгляд на водителя, сосредоточенно следившего за дорогой, я приняла решение, от которого, вполне возможно, мне станет еще больнее.

Но именно сейчас пришло время забыть и жить дальше. И надеяться, что наступит утро, когда я вспомню Демона с улыбкой, не испытывая при этом сердечных мук.

Да, определенно, уже завтра я перестану пакостить соседу по бизнесу. Но это завтра, а вот сегодня….

Муза всю дорогу была непривычно тиха и спокойна. И от этого я испытывал почти физический дискомфорт. Создавалось впечатление, что совсем скоро грянет гром и полетят молнии в мою дурную голову. Но ничего не происходило, даже когда я, припарковав машину, подсуетился и распахнул перед девчонкой дверь, помогая спуститься на землю.

Малышка лишь коротко кивнула и скрылась в «Изюминке», даже не оглянувшись и не бросив парочку цветастых проклятий в мою сторону.

Переставил машину ближе к своему ресторану. На всякий случай постоял рядом с тачкой. Мало ли, опять прилетит горсть пшена на лаковую крышу джипа. Но дверь в кулинарию так и не открылась.

– Посмотрим, что за херня происходит, – пробормотал я и пошел к Кузьмичу.

Очень уж я проголодался по дороге домой.

В назначенный час на кухне появился курьер «Изюминки». Я, предвкушая нежно обожаемый мною лимонный пирог, нетерпеливо потер ладони, дожидаясь, пока Кузьмич рассчитается с парнем.

Курьер ушел, Кузьмич демонстративно поставил передо мной перевязанную лентой коробку и удалился, оставляя меня наедине со вкусностями, приготовленными Музой лично. Ведь только ее пирог сводил меня с ума.

Проглотив половину, довольно ухмыляясь, развалился в кресле. И как ей только удается такая вкуснотень?

Но тут взгляд привлекло дно картонной коробки. Присмотревшись, понял, что под пирогом что-то спрятано. Отодвинув вилкой остатки десерта, нахмурился.

– Приятного аппетита, Чиполлино! – прочел я.

Рядом была нарисована кривая рожица, что-то вроде круглых таблеток и странная конструкция, смутно напоминавшая… унитаз!

– Поганка! – простонал я, торопливо набирая номер телефона кулинарии.

На звонок ответили сразу же. Спокойный, приятный голос поинтересовался, чего желает абонент. А я готов был придушить вредную девчонку.

– Что ты в него подсыпала?! – прорычал я.

– Секретный ингредиент, Демон! – тихо рассмеялась Муза. – Виктор забыл тебе передать кое-что еще. Так сказать, бонус постоянному клиенту.

После слов девчонки в дверь моего кабинета коротко постучались, а на пороге появился парень, работающий курьером у Малышко.

Виктор невозмутимо поправил кепку, шагнул через порог и поставил на стол упаковку рулонов белоснежной туалетной бумаги нежно-желтого цвета.

– Лимонная, как ты любишь! – хохотала Муза, а я зыркнул на пацана.

Тот торопливо скрылся с моих глаз. А я прикидывал, действительно ли Муза добавила слабительное в свой пирог. Нет, блефует, скорее всего.

Но живот странно заурчал, а я подпрыгнул на месте.

– Бойся мести, Мурзик! – пригрозил я.

– Я тебя не боюсь, Чиполлино! – фыркнула девчонка и сбросила вызов.

– Ну, держись! – послал Музе мысленный привет и рванул к двери, ведущей в уборную.

Глава 10

Все мои мысли занимала Муза. Сам Черт послал мне это наказание за все грехи! Не иначе!

Обычно мужики думают о бабах, вспоминая стройные ноги пышную грудь и упругую попу, а я ломаю мозг о том, как бы напакостить девчонке, засевшей в мою печень, почки и прочие органы. Все, без исключения.

И когда фантазия капитулировала, помахав белым флагом, я вдруг увидел мужичка за окном.

То, что доктор прописал!

Выскочив из здания и перепугав охрану, подлетел к знакомому.

– Здорово, дядя Веня! – на радостях поприветствовал я мужика. – Дело есть на миллион!

– У меня столько нет, Лука Ильич, – снисходительно проговорил дядя Веня. – Могу предложить лишь свое свободное время. А вы сами знаете, времени у меня валом.

Я широко улыбался, представляя мордашку Музы. Жаль, что лично не смогу увидеть выражение ее лица. Ну да ничего! Переживу!

Этот день был адски тяжелым. Все, чего мне хотелось – принять прохладный душ и завалиться спать до самого утра.

Лестничные пролеты давались мне с трудом. А дверной замок чудил, не собираясь открываться с первого раза.

Но преодолев все трудности, буквально ввалилась в свою крохотную квартирку.

И замерла с открытым ртом.

Из коридора отлично просматривалась кухня. И я, совершенно справедливо, ожидала увидеть мое кухонное пространство пустым.

Ошиблась.

За столом сидели трое мужчин. Один, самый старший из них, был обладателем бороды и длинных волос, зачесанных назад и еще влажных от воды. Бородач, судя по моему халату, надетому на худенькое тело, был нагим. А за его спиной весело позвякивала моя стиральная машинка, отжимая белье, скорее всего, принадлежавшее незваному гостю.

– Очень добрый день! – громко начала я. – Вы чьих будете, господа?

– И вам не хворать, многоуважаемая Муза Эдуардовна! – раздался знакомый голос.

А мои волосы поползли вверх. Ептыть! А местного прораба я и не признала!

– Дядя Веня! – всплеснула я руками. – Кто ж вас ко мне заманил, мил человек? У меня, сами видите, хоромы в ремонте не нуждаются!

– Да вы не переживайте, Муза Эдуардовна, – дядя Веня начал подниматься со стула, но я остановила его движением руки. Не хватало еще лицезреть его причиндалы, едва прикрытые моим же халатиком. – Я как постираюсь, мы с ребятами сразу же к себе. Стеснять вас не станем.

Я потянула носом воздух, витавший на моей кухне.

– А духами вы по какому поводу пшикнулись? – мои брови взметнулись вверх.

– Коробочка понравилась, – честно признался строитель дядя Веня. – К тому же нам сказали, что брать можно почти все.

– А вы со своим провиантом? – кивнула я на стол, на котором были разложены судочки и коробочки из ресторана с легко узнаваемым логотипом.

– Лука Ильич – добрейшей души человек! – снисходительно улыбнулся мужичок.

– Да не то слово просто, – закивала я и, прищурившись, предупредила: – У меня ценностей – одна скалка. Исчезнет – найду и вкатаю в асфальт. И вас, дядя Веня, и вашего обожаемого Луку Ильича!

– Так точно! – отрапортовал мужик. – Вы, милейшая Муза Эдуардовна, не переживайте! Стены мы уже подготовили к покраске, а вот с полом придется повременить. Доски старые, и плитка в некоторых местах раскололась.

Тоскливо посмотрела на пол, где еще утром лежала вполне приличная плитка в яркие ромашки. А сейчас зияли темные дыры, напоминавшие порталы в потусторонний мир.

– И надолго вы ко мне, дядя Веня? – поняла, что выгнать строителей мне не по силам. Ведь придется самой еще и ремонтом заниматься. А мне и без этого забот хватает.

– Неделю, не меньше! – «обрадовал» парень, сидевший по правую руку от дяди Вени. – Это хорошо, что бюджет у нас не ограничен. Так мы быстрее управимся.

– Мда? – прищурилась я. – И кем же он не ограничен?

– Лука Ильич – добрейшей души человек, – напомнил дядя Веня, а я кивнула.

Ну, разумеется! Кто же еще мог спонсировать мой ремонт, только бы оставить меня без крыши над головой на целую неделю! Ирод!

– Про скалку помните? – строго спросила я, прищурившись. И дождавшись кивка от троицы, вышла из собственной квартиры, на всякий случай, прихватив нераспечатанную коробку с флаконом духов, привезенных мною полгода назад из Европы.

Пока спускалась по лестнице, первым делом выудила из списка вызовов один номер. Абонент тут же ответил на звонок, словно ждал его.

– Ты совсем охренел?! – начала я, повышая голос на каждой слоге. – У этой горе-бригады строителей заразы полный мешок: от гонореи, до чумы! А дядя Веня еще и духи мои полный флакон на себя вылил! Сволочь ты, Чиполлино! Самая натуральная сволочь!

– Судя по всему, дядя Веня уже десантировался на место высадки? – хохотнул Демоненко. – Это тебе за лимонный пирог, милая!

– Да чтоб ты знал, тормоз, в пироге не было ничего! – кричала я так, что соседские коты с громким мяуканьем умчались с моего пути. – Я развела тебя! А ты поверил!

– Да ну! – скептично хмыкнул Демон. – К твоему сведению, после твоего пирога у меня живот чудит!

– Это у тебя голова чудит! Весь ремонт и уборку после него оплатишь ты! И духи тоже купишь! Два флакона! Понял? – продолжала я, а мои мозги уже лихорадочно соображали. Нет, я этот финт со стороны Лукошка просто так не оставлю! Придумал он, подселить трех мужиков в мою квартирку!

Ответа я не дождалась. Швырнула телефон в рюкзак. Вот же черт! Теперь и переночевать негде!

Я грустила ровно половину квартала. А потом взгляд замер на яркой вывеске. И (о, чудо!) магазин работал до полуночи!

Дай Бог здоровья и процветания тому человеку, который придумал продавать стройматериалы до двенадцати ночи!

Прикупив самое необходимое, поймала такси и помчалась мстить за десант в исполнении дяди Вени и компании. Главное, чтобы Демоненко не оказалось дома. Да ничего, подожду, хоть и валюсь с ног. Надеюсь, мой энтузиазм с лихвой компенсирует усталость.

Спустя час, убедившись, что Демон покинул свои апартаменты, я короткими перебежками проникла в его квартиру.

Выгрузив из неподъемного рюкзака банки с ярко-лиловой краской и малярную кисть, пару минут раздумывала, с чего бы мне начать.

Выбор пал на шикарную, но абсолютно безвкусную стену с какими-то статуэтками.

– Знаешь, Чиполлино, если бы я занималась дизайном этого дома, такую хрень я бы даже за деньги не приволокла сюда! – задумчиво пробормотала я.

А потом широкая кисть в моей руке буквально заплясала по стене и полкам, оставляя яркие следы, совсем не подходящие серьезному бизнесмену.

Глава 11

Проблемы сыпались одна за другой. Сука Литвинов после разговора по-мужски побежал ныть в жилетку к деду – не самому последнему человеку в городе. Дед уже обратился ко мне с тонким намеком на то, что внучку нужна компенсация за сломанную челюсть и трещину в ребре.

Валик Шилов не возвращал долги, но притащился с приятелем, у которого имелось нехилое наследство. Не пустить его в казино – было бы глупостью. Или пустить. Тут уж как посмотреть.

Эдя-три-медведя сулил приближение *опы. Но я все же надеялся на то, что пронесет. Ведь всегда проносило, даже когда бизнес должен был вот-вот рассыпаться, как карточный домик, оставив меня наедине с нехилыми долгами перед серьезными людьми. Я предпочитал не вспоминать о том периоде моей жизни. Сейчас все иначе. Определенно.

Домой собрался лишь под утро, когда в казино осталась пара постоянных клиентов, а охрана новых посетителей уже не впускала. Словом, в «Трех тузах» на сегодня у меня больше не было дел. И я планировал поспать. Хотя бы часа три.

Чтобы не выключиться за рулем, усилил громкость динамиков. И как назло, по радио запустили знакомую песню.

Память помимо воли отбросила меня назад в прошлое. Воспоминания приглушились, но я точно помню фигурку Музы, легкими шагами пересекающую танцпол.

Удивительно, насколько грациозно она двигалась, но при этом совершенно не умела танцевать. Это всегда смешило меня. Казалось, стоит зазвучать музыке, как часть мозга Музы, отвечающего за координацию, тут же засыпала. И девчонка начинала двигаться несуразно и нелепо. Она всегда бесилась, если кто-то говорил ей об этом.

Понял, что еду практически на автомате. Повезло: улицы под утро были полупустыми, и я умудрился не вляпаться в ДТП.

Тачку бросил у подъезда. Просто сил не было колесить по подземному гаражу, а потом пешком тащиться к лифтам.

Дедуля-консьерж сонно клевал носом, не особо обратив внимания на меня.

– Солдат спит, служба идет, Владлен Степанович! – пробормотал я, когда старик приоткрыл один глаз.

– И вам доброго утречка, Лука Ильич! – прокряхтел дедуля. – Почту приносили. И у вас там визитерша. У нее ключи имелись в наличии, я препятствовать не стал.

Мозг как-то разом прочистился ото сна. А я, точно придурок-подросток, заулыбался.

– Девушка? – на всякий случай уточнил я, пусть и знал, что запасные ключи есть только у Эдика и у Музы.

Ну не мог ведь Эдя мотнуть вперед меня и переодеться в женское платье? Картинка, появившаяся в голове, конечно же, была не для слабонервных. Учитывая, что Эдя был почти моего роста и телосложения, в женском платье он смотрелся бы шокирующе.

– Да, красавица. Как с картинки. Загляденье просто, – заулыбался дедуля. Судя по выражению блаженства на лице, Владлен Степанович рассмотрел Музу весьма тщательно.

– Талия стройная, ножки худенькие, а гр… – мечтательно продолжал старикан и тут же замолк.

Судя по всему, консьерж наткнулся взглядом на мою кислую рожу. А что делать? Если мне совсем не нравится, когда на мою Музу пялятся мужики.

– Словом, красивая девочка, – резюмировал дедуля.

– В курсе, – кивнул я и пошел к лифту.

Описание фигурки Музы от лица старика меня взбесило. Понял, что нетерпеливо постукиваю кулаком по стене, ожидая, когда лифт доползет до нужного этажа. А тот, словно испытывал мое терпение, тащился непозволительно медленно.

Двери стальной кабины не успели до конца распахнуться, а я уже шел к своей квартире.

Наверное, я слишком устал, чтобы анализировать ситуацию. Да и нервы были на пределе. Сил почти не осталось, чтобы сдерживать не только свои поступки, но даже слова.

Замок открылся с тихим щелчком. В квартире было темно, и я осторожно закрыл за собой дверь.

В нос ударил едва уловимый запах чего-то химического. Краска?

Первым делом, сбросив обувь, распахнул все форточки. Тусклый свет проникал сквозь окна, освещая полупустые комнаты. В центре самой просторной из них, которая по размеру вполне могла бы оказаться гостиной, на газетке, заботливо расстеленной на новом паркете, стояла пара банок с краской. Кисть лежала здесь же. А вот следы яркими каплями вели к стене, которую дизайнер окрестил «пристанищем предметов искусства». Признаться, мне было глубоко безразлично, что там за предметы искусства. Но Музе по задумке должен был бы прийтись по душе такой уголок.

Присмотревшись, тихо рассмеялся.

Нет, не понравилось моему Мурзику хваленое «пристанище предметов искусства». Главное, чтобы Эдик не увидел этого шедевра руки Малышко Музы Эдуардовны. Побежит ведь жаловаться своей знакомой, которая и занималась дизайном моей квартиры.

Ярко-лиловые линии красиво перечеркивали всю стену, включая статуэтки, тарелки странной формы и даже подсвечник, который, если верить дизайнеру, был весьма раритетным.

Посмеиваясь, побродил по комнатам, ориентируясь на «дорожку» из капель краски на полу. Мда, шедеврально. А главное, хрен отмоешь.

Ну и где же прячется великий мастер кистей и красок?

Муза нашлась спящей на кухонном диване. Хмыкнул. Действительно, а где ей еще быть? Ведь в квартире имелась мебель лишь в спальне, да на кухне. И я не являлся счастливчиком у Судьбы, чтобы рассчитывать на такой подарок от нее, как спящая Муза в моей койке.

Ночь после посещения «Искры» и визита к матушке Музы – я в расчет не брал. Девчонка была в полной отключке и не сопротивлялась, даже когда я нес ее из машины, укладывал в кровать и натягивал на стройное девичье тело свою майку поверх кружевного лифчика и простых хлопковых трусов.

Сейчас уже спокойно вспоминал, как взбесился тогда, увидев ее белье. Красивое и ажурное, нежно-розового цвета. Кровь прилила к мозгам, а потом отхлынула в район бедер. А в голове набатом: какого, мать твою, хрена, она вырядилась в такой лифчик перед свиданием с левым мужиком?

Я был на грани неминуемого взрыва. Потом, к счастью, мелькнула мысль: а ведь на девчонке обычные трусики, без всяких кружев и украшений. Значит, спать с Игорешей она не собиралась. Так бы вырядилась в те тряпочки, которыми у нее был завален весь комод. Я точно это знал. Ведь Муза всегда старалась вырядиться для меня в супер-сексуальное белье, от которого рвало предохранители в моих мозгах.

Но на самом деле, я всегда твердо знал, что предохранители срывало совсем не от белья, а от девчонки.

И я выдохнул в ту ночь, успокоился. Накрыл Музу покрывалом, а сам завалился спать на кухне. Пусть и было неудобно. Но этот дискомфорт – наименьшая проблема на пути осуществления плана по возвращению Музы в мою жизнь. Судя по тому, как она мирно сопит, подложив под головку мою подушку, я на верном пути.

Отогнав воспоминания, рухнул на пол прямо перед диваном, на котром спала девчонка. Спать хотелось адски. А я все не уходил, смотрел на безмятежно спящую девчонку и думал, что бы такого сделать, лишь бы спровоцировать ее на пакости. Признаться откровенно, ее война меня забавляла. Но и надолго моего терпения может не хватить. Мне постоянно хотелось заткнуть ее хорошенький ротик поцелуем, а гибкое и стройное тело сжать до хруста в ребрах.

Но понимал – пока не время. Она не готова меня простить. Пока не готова. Но я верил, что совсем скоро все измениться. Иначе, она бы не вернулась в «Изюминку».

Муза во сне вздохнула, поерзала на диване и с тихим вздохом вновь крепко уснула. Когда девчонка пыталась отыскать более удобное положение тела, ее ладонь прошлась по моему плечу. И замерла.

Смотрел на ладонь с длинными, тонкими пальцами. Хрупкая и красивая ладонь с бледной кожей и голубоватыми венами. С трудом заставил себя не шевелиться, а просто смотреть на это чудо, которое резко контрастировало с моей смуглой кожей.

Сейчас мне хватило и этого. Смотреть, не касаться и думать, что без этих рук мне не нужен ни бизнес, ни квартира, ни чертов клуб со всеми бабками и клиентами. А еще убеждаться вновь и вновь, каким же дураком я был полгода назад, потому что принял неверное решение, ранил девчонку и отпустил.

Глава 12

– Подъем! – голос, взорвавший сонную тишину раннего утра, прозвучал над самым ухом.

Я подпрыгнула, сонно озираясь по сторонам. Мой самый страшный кошмар догнал меня наяву.

Лука в одном лишь полотенце, обернутом вокруг бедер, стоял в двух метрах от меня, пил кофе из огромной кружки и жевал бутерброд.

Поняла, что мой организм тоже требует кофеина и калорий. Но я лишь сжала голову ладонями.

Как я могла уснуть? Ведь собиралась уйти из квартиры Демона до его возвращения! А вместо этого отключилась от реальности до самого утра.

Так, стоп! Уже утро?!

– Боже, у меня к обеду важный заказ! – спохватилась я, подпрыгивая с удобного дивана.

– Не так быстро, Мурзик, – хохотнул Демон. – Ты еще стены не оттерла. И я требую компенсацию. Так что, с тебя что-нибудь вкусненькое!

Разумеется, я не собиралась компенсировать Демону ущерб, как и оттирать стены, или готовить ему завтрак. Мне нужно мчаться на работу! У меня дела, бизнес, заказы!

И когда я лихорадочно искала свой рюкзак с телефоном, Демоненко продолжал жевать завтрак и широко улыбаться.

– Кстати, ты можешь не торопиться, Муза Эдуардовна, – спокойно сообщил Демон. – В районе отключили свет. Поломка. Электрики обещали, что уложатся за пару часов.

– Очень смешно! – фыркнула я. – Прям очень!

Лука пожал плечами, мол, твое дело: хочешь – верь, не хочешь – не верь.

Я засомневалась. Одно дело: мелко пакостить, а другое – издеваться.

– Правда? – на всякий случай спросила я, но все равно набрала номер телефона Пашки и ждала, когда помощник ответит на вызов.

Получив краткий рассказ о том, что света действительно нет во всем районе, где располагалась «Изюминка», я приуныла. Ведь если готовая продукция может простоять на витрине, или в холодильниках некоторое время, то вот плиты включить я не смогу.

– Черт! – прошептала я, прикрывая глаза, мысленно перебирая наименование выпечки, которую не успела подготовить с вечера, понадеявшись закончить утром.

– Все так серьезно? – поинтересовался Лука. А я лишь вздохнула, села на диван, собрала волосы в хвост.

В принципе, я могла бы готовить у отца. Но мне понадобиться очень много времени на дорогу и на покупку продуктов. Даже если Витя примчится с нужными ингредиентами прямо туда, я все равно не успею.

– Пеки здесь, – вдруг раздался голос Луки. – Техника вроде шикарная. Все есть. За продуктами я сгоняю. Напиши, что нужно. Магазин в паре минутах от дома.

– Демоненко, это точно ты? – мои брови от удивления взлетели на лоб, и я даже украдкой ущипнула себя, дабы проверить, не сплю ли еще. – В магазин сгоняешь? У тебя же рабочий день начинается в семь утра в любой день недели, в выходные и в праздники.

– Работа не волк, Мурзик, – подмигнул Демон, а когда я уже собралась возмутиться, решительно убрал кружку в раковину. – Инспектируй закрома и пиши список. А я переоденусь и буду в полном твоем распоряжении. Могу даже дегустировать, ну или мешать чего-нибудь.

Мой взгляд помимо воли украдкой скользнул по фигуре Демона. Его слова о «полном распоряжении» вызвали не самые невинные ассоциации.

– Кто мешает, того бьют, – пригрозила я, заставляя себя отвернуться от соблазнительной фигуры Луки Ильича.

Совершенно некстати в памяти воскресли воспоминания об упругих мышцах на спине и на плечах мужчины, и о том, что он боится щекотки. Если провести пальцами по ребрам Демона, легко, едва касаясь подушечками смугловатой кожи, то он тут же начинает заразительно хохотать и изворачиваться.

– Я мигом! – из коридора прокричал хозяин квартиры, а я принялась изучать содержимое полок, холодильника и всех шкафов. – Увеличитель роста в кладовке!

В это самое мгновение я как раз вынимала из холодильника лоток с яйцами. Да так и застыла. Руки подвели, пластиковый контейнер упал на красивую плитку, и список продуктов пополнился на десяток яиц.

«Увеличитель роста» – так Демон именовал небольшую скамейку, которую мы, смеясь, вместе купили в одном из мебельных магазинов. Эта скамейка должна была использоваться мною, если вдруг нужно будет открыть самые верхние шкафчики на кухне, а Луки не окажется поблизости. Тогда эта покупка мне показалась милым проявлением заботы обо мне. Сейчас скамейка жгла душу, словно была напоминанием о том, чего так и не случилось.

Собрав все моральные силы в кулак, принялась еще раз звонить ребятам в «Изюминку» и вместе с тем записывала все ингредиенты, которые нужно будет купить.

Пока я вела беседы по телефону, за спиной появился Демон. Повернув голову, заметила, что мужчина натягивает тонкий свитер на обнаженное тело, что, если честно, было странным. Ведь, как правило, Лука выходил из дома в рубашках и костюмах, лелея свой облик крутого бизнесмена.

– Что? – удивился мужчина, увидев мою вытянутую физиономию. – У меня выходной. Имею право одеваться, как вздумается.

Пожала плечами, мол, мне без особой разницы. Можешь даже голышом щеголять по дому.

Но потом поняла, что краснею. Голышом? Боже, о чем я только думаю?!

– Пока меня не будет, позавтракай! Иначе я мигом прикрою всю твою лавочку! – пригрозил Демоненко, прихватил листок бумаги со списком продуктов и вышел из кухни. – Ух, ты! Миндальная мука? Мне кажется, или я сегодня отведаю вкусненькое пирожное?

– Ничего не перепутай! – пригрозила я, вздыхая.

Кажется, моя бесхребетность до добра меня не доведет! Уверена, еще жутко пожалею том, что согласилась принять помощь врага, который уже таковым не являлся. Нет, завтра все должно вернуться на свои места. Обязано просто. Иначе я сойду с ума. Опять!

Лениво смотрела, как шоколадный бисквит исчезает с тарелки сидящего напротив мужчины, пила теплый чай и думала, что я – большая молодец. Клиенты довольны, Витя все заказы успешно доставил по нужным адресам. Но теперь я могла с трудом пошевелить конечностями, не говоря уже о том, чтобы встать и уйти.

– Не так вкусно, как лимонный пирог, но очень даже ничего, – сыто улыбался Демоненко, а я лишь хмыкнула, развалившись на диване.

– Дался тебе лимонный пирог! – нашла в себе силы, чтобы ответить. – Ты и без него прикончил половину всего, что я приготовила.

– Если бы кое-то не возражал, я бы и вторую половину прикончил, – самоуверенно заявил Демон.

– Не сомневаюсь, – фыркнула я, допивая чай.

Что ж, время близилось к вечеру, а мне еще нужно бы все же наведаться в кулинарию, попугать строительную бригаду дяди Вени и добраться до пригорода, чтобы переночевать дома у отца. Да, жить за городом было не совсем удобно, но иного выхода я не видела.

Взглянув на гору грязной посуды, которая осталась после моей стряпни, мысленно злорадно ухмыльнулась. А вот не стану я убирать! Пусть Демон сам наводит чистоту и порядок на своей территории!

Заставила свою совесть замолчать. Да, человек пришел на выручку, но тут он сам виноват. Зачем помощь предложил? Ведь у меня не было иного выхода, кроме как согласиться.

– Торопишься? – правильно понял мои мысли Лука, когда я посмотрела на часы, а потом принялась искать свой рюкзак. – Отвезу.

– Не стоит, правда! – попыталась возразить я. – Ты мне и без этого помог. Выручил. Спасибо тебе.

Демоненко отмахнулся от моих слов. Убрал пустую чашку со стола, дополнив гору грязной посуды, собранную возле мойки. Взял ключи от машины и взглянул на меня:

– Придумала, где будешь ночевать, пока дядя Веня хозяйничает в твоей конуре? – поинтересовался Лука. – Нет, ты, разумеется, можешь жить здесь.

Я прищурилась. Судя по хитрому мужскому взгляду, скользнувшему по моей мятой и испачканной в нескольких местах футболки, за этими словами последуют и другие.

– Моя постель всегда к твоим услугам, – с нотками хрипотцы добил Лука, склоняя голову так, что я ощутила теплое дыхание на своей щеке.

– К сожалению, не только к моим! – выпалила я.

Демоненко замолчал. Я прикусила язык, понимая, что высказала упрек, никому совершенно не нужный. Но было поздно сожалеть о произнесенных словах.

– Спасибо за помощь. Всего хорошего! – крайне вежливо пробормотала я и рванула к выходу из просторной и шикарной квартиры Луки.

– Муза! Стой! – Демоненко догнал меня уже у лифта, но я никак не реагировала, упрямо нажимала на кнопку, и уговаривала себя успокоиться.

«Все в прошлом! Все прошло! Все забылось!» – повторяла я себе, словно мантру.

– Давай поговорим! Нет, я серьезно. Как взрослые люди, ну что мы как дети малые, песочницу делим! – говорил Лука, а я внутренне сжалась.

Сейчас я уже не хотела никаких разговоров. Да и о чем? О прошлом, которого не вернуть?

Твердая рука схватила меня за локоть, не разрешая войти в приветливо распахнувшиеся двери подъехавшего лифта.

Я попыталась вырваться, но Демон лишь усилил захват. Развернул меня к себе. Я попятилась назад, но спиной уперлась в стену. Оказавшись в ловушке, крепче сжала лямки рюкзака. Подняла глаза вверх, взглянула на лицо Луки, нависшего надо мной точно скала.

– Ведь накипело! Я же вижу! Сейчас самое время рассказать мне, какой я придурок и урод! – говорил Демон, пытаясь вызвать меня на разговор.

Но я не хотела вести бесед. Раньше, полгода назад, я бы с радостью устроила истерику. А сейчас – перегорело.

– Нам не о чем говорить, Лука, – максимально спокойно произнесла я. – Мы все решили. ТЫ все решил.

Последнюю фразу я произнесла намеренно четко.

Демон замолчал, вглядываясь в мое лицо. Я отвечала тем же. А еще – ледяным равнодушием. Да, никаких других чувств в моей душе больше не было.

Лука отступил, пропуская меня. Я запрыгнула в лифт. Демон не стал меня догонять. Двери лифта закрывались, а мужчина стоял в метре от меня и смотрел в мои глаза так, словно обещал вернуться к неоконченному разговору.

Я устало привалилась спиной к стенке кабинки. Прикрыла глаза.

Боже! Где взять сил, чтобы не сдаться?

Телефон зазвонил входящим вызовом. Узнав мелодию, установленную для очень важного абонента, улыбнулась.

Это просто провидение, не иначе!

– Привет! – улыбалась я, отвечая на звонок. – Твоя бессовестная морда наконец вспомнила обо мне?

– Разве можно тебя забыть, mon amour[1]! – раздался в ответ родной голос с бархатистыми нотками.

– Но ты забыл! – упрекнула я, посмеиваясь.

– Неправда, mon amour! И я докажу тебе это уже сегодня ночью! – самоуверенно заявил обладатель бархатистого голоса. – Мой рейс прибывает в десять вечера, mon amour!

– Ты даже не представляешь, как я рада это слышать! – радостно рассмеялась я, уже предвкушая встречу с этим несносным парнем. – Я встречу в аэрпорту! И даже не смей отказываться!

– Oui, mon amour, как скажешь! И не могла бы ты помочь мне с бронью номера в отеле? Я буду твоим вечным рабом, если это окажется люкс с шикарной ванной! – заливался соловьем мой любимый француз.

– Все что хочешь, mon amour! – в тон ему ответила я, покидая дом Луки Демоненко.

Благодаря звонку Андрея, я мгновенно успокоилась. И даже улыбалась, когда просила консьержа вызвать такси.

Муза вышла из подъезда, села в машину и умчалась.

А я все еще находился в немыслимом ступоре от услышанных обрывочных фраз. Девчонка была настолько увлечена беседой по телефону, что даже и не заметила моего появления за ее спиной. Я как придурок мчался по лестнице, пытался догнать ее. А наткнулся на веселый ласковый лепет с «mon amour».

Не нужно быть полиглотом, чтобы не понять двух слов!

Какой, нахрен, любимый? Откуда взялся? Какого черта он здесь забыл?

Стремительно вынул телефон из кармана, и уже из машины, позвонил другу.

– Эдя! Живо пробей мне всех иностранцев, с кем Муза сейчас общается! – потребовал я у Медведева.

– Ты с дуба рухнул? – после секундной заминки осторожно поинтересовался Эдик. – Как я тебе это пробью?

– Да насрать, как! – не унимался я, выискивая на дороге то самое такси, в которое села Муза. Мне казалось, что я просто обязан узнать, куда она едет, а главное – к кому!