Мое сводное искушение

1

– Дочки Виктора тоже приехали, – говорит мама, когда мы идем вдоль бассейна. – Как хорошо, вся семья будет в сборе.

– Немудрено, такое событие, – отвечаю я, не сводя взгляда с двух блондинистых красоток по другую сторону бассейна.

Они лежат на шезлонге с широкополыми шляпами на головах. Но не размер шляп привлекает мое внимание, а размер того, что едва прикрывают маленькие треугольнички купальника. Круглые, упругие груди с торчащими крупными сосками. Они как будто зазывают меня и манят. Сжать, шлепнуть, трахнуть, залить спермой.

– Пройдет на террасе, – вклинивается в мои пошлые мысли мама.

– Еще раз? – прошу повторить.

– Церемония пройдет на террасе. Она по другую сторону отеля. – О, мне так нравится это место, – восхищается она.

Еще бы не нравилось. Это отель ее будущего мужа. Весь курорт его. Любой бы это понравилось.

– Как прошли соревнования?

Я уже даже не спрашиваю, почему мама не смотрела. Я уже двадцать лет играю в бильярд, она до сих пор не удосужилась запомнить правила. Поначалу я обижался, потом злился, а со временем просто забил.

– Нормально, – отвечаю сухо.

– Занял какое-нибудь место?

– Ага, первое, – бросаю равнодушно, как будто это уже ничего для меня не значит после стольких побед. Хотя значит. Каждая победа и каждый привезенный домой трофей с соревнований. Но матери похер, и я уже не пытаюсь ее впечатлить.

– Я всегда знала, что отвести тебя на бильярд было хорошей идеей.

Тут я согласен. Если не брать во внимание, что она запрещала мне туда ходить, а я тайком смывался туда после уроков, в остальном она права. Идея была крутая.

– Что ж, поднимайся в свой номер, распаковывай чемоданы. Встретимся через час у бассейна.

– Как только распакую чемоданы, сразу спущусь, – киваю я с улыбкой, сжимая в руке ручку кожаной дорожной сумки.

Боковым зрением замечаю, как обладательницы роскошных форм стекают с шезлонгов и, набросив на себя тонкие халатики, направляются в мою сторону. Решаю немного замедлиться, чтобы поближе оценить, стоит ли напрягаться ради этих гетер. А то я как-то на выездных соревнованиях повелся на одну мулатку, а, когда увидел ее без макияжа, мягко говоря, охренел.

Но тут никаких разочарований. Юные красивые личики, сочные губки, глаза спрятаны за солнцезащитными очками. А, главное, такая потрясающая грудь у каждой, что не знаю даже, в какое декольте хотел бы нырнуть в первую очередь.

– Дамы, – галантно склоняю голову, пропуская красоток вперед, и они заходят в трехэтажное здание отеля. Следую за ними, оценивая круглые подтянутые попки. Манящие и упругие. Помять, шлепнуть, трахнуть.

Мы вместе заходим в лифт, и я перевожу взгляд на симпатичные лица.

– Какой этаж, дамы?

– Третий, – кокетливо улыбаясь, одна из них накручивает на палец прядь светлых волос.

– Тогда нам по пути, – подмигиваю ей и нажимаю на тройку.

Понятное дело, в таком невысоком здании лифт поднимает нас на нужный этаж за секунду. Пропускаю девушек и следую за ними. Подхожу к своему номеру и смотрю, как они прикладывают ключ-карты к следующим двум. Криво ухмыляюсь, ловя жадные взгляды, и захожу в свой номер.

Кажется, этот приезд будет поинтереснее предыдущего. Тогда я был вынужден общаться с кузеном, которого терпеть не могу с детства. Но семейные связи важны. По крайней мере, именно это мне всю жизнь вдалбливала мама, хоть я и не согласен. Именно из-за своего несогласия не общаюсь ни с кем из семьи, кроме матери. И то только по ее инициативе. Она сама звонит, сама приглашает, сама настаивает на общении. Мне похер. Снять трубку раз в три-четыре недели и пять минут послушать про ее приключения мне не сложно. Все равно мне даже не приходится рассказывать о себе. Она не спрашивает, а я не откровенничаю. Мать до сих пор не знает, что я женился. Ей похуй, а я уж точно не собираюсь откровенничать.

Спустя час я сижу за столиком у бассейна в одних шортах и уплетаю шарлотку с кофе. До ужина еще два часа, а я уже голодный, как волк.

– У вас здесь свободно? – раздается надо мной томный голос, и я поднимаю голову. Одна из тех двух подружек, что ехали со мной в лифте. Киваю, и она изящно опускается на стул напротив. Рядом тут же материализуется официантка. – Принесите мне малиновый смузи, пожалуйста, – просит блондинка, и официантка удаляется в здание отеля. – Меня зовут Кристина. Но ты можешь звать меня Крис.

– Гордей. Приятно познакомиться.

– Какое у тебя необычное имя, – улыбается она, подпирая ладонью подбородок.

– Таким наградили родители.

– А я тебя знаю.

– Правда?

– Аха. Ты чемпион Европы по бильярду. Смотрела твою последнюю игру. Впечатляет.

– Разбираешься в бильярде? – удивляюсь я и делаю глоток кофе.

– Не то чтобы я профессионал, но правила знаю. Хотя играть люблю, нарушая их, – понизив голос, добавляет она.

Я за секунду оцениваю намек, и мои глаза прищуриваются.

– А здесь есть бильярдная?

– Скучаешь по работе?

– Можно сказать и так.

– Есть, – отвечает она и благодарит официантку, ставящую перед ней высокий стакан на ножке. В розовую жижу воткнута стеклянная соломка. Кристина, обхватив ту губами, тянет в себя смузи, не сводя с меня взгляда. Потом облизывает пухлые губы и медленно моргает. – Но она приватная. Туда есть доступ только у избранных.

– Мне подходит, – отвечаю, понизив голос, и вижу, как зрачки Кристины расширяются. – Я как раз из их касты.

– Правда? – улыбается она. – Тогда точно подходит. Третий этаж. За номером триста пятнадцать есть небольшой коридор с дверью в конце. Это и есть бильярдная. Ключ от нее есть у меня. Номер триста два. Захочешь поиграть – постучи в мою дверь.

Подмигнув, Кристина встает и, забрав свой коктейль, уходит на шезлонги, виляя охуенной задницей, обтянутой тонкой белой тканью купальника. Слегка склонив голову набок, оцениваю прелести этой Кристины и медленно цежу кофе. Сегодня я точно сыграю в бильярд. И даже знаю, кто разделит со мной эту партию.

2

Два коротких стука в дверь, и мое сердце слегка заходится от волнения. Каким-то образом я знаю, что это он. Бросаю взгляд на Карину, и на наших лицах синхронно расплываются улыбки. Встав с кровати, иду открывать ночному гостю.

Гордей стоит, прислонившись плечом к дверному косяку. В руке бутылка шампанского, между пальцами второй зажаты два высоких, тонких бокала.

– Ты взял недостаточное количество бокалов, – говорю я и открываю дверь шире, позволяя ему увидеть сидящую на моей кровати сестру.

– Значит, кому-то придется пить прямо из горла. Так что? В бильярд играть идем?

– С тобой страшно играть, – облизываюсь и стреляю в него взглядом. Его глаза тут же темнеют.

– Не переживай, я буду поддаваться.

– Кариш, нас тут приглашают поиграть в бильярд, – не сводя взгляда с Гордея, обращаюсь к сестре. – А ты справишься с двумя?

– Поверь мне, когда вы выйдете из бильярдной, едва будете на ногах стоять, – подмигивает он. – Так что, идем?

Широко улыбнувшись, я беру с комода ключ-карту и, дождавшись сестру, выхожу из номера. Пока направляюсь к бильярдной, чувствую, как горит моя задница под тяжелым взглядом Гордея. Делаю шаг еще плавнее, давая ему возможность рассмотреть красоту. Зря я, что ли, по четыре дня в неделю потею в зале?

В бильярдной приятный полумрак. Свет исходит только от лампы над столом и тонкой полоски синей диодной ленты, окружающей бар. Гордей проходит к бару, ставит на стойку бутылку с бокалами и по-хозяйски проходит за нее, чтобы достать третий бокал.

– Шампанского, дамы?

– Не откажусь, – отвечает Карина.

В полумраке комнаты я ловлю вопросительный взгляд мужчины и киваю.

– Русский? Американка? – спрашивает Карина, доставая из держателя кий, а я закатываю глаза.

– А ты знала, что “Американка” – это разновидность русского бильярда? – спрашивает Гордей, подавая мне бокал с шампанским. Всего доли секунды он задерживается возле меня, но успевает прошить таким взглядом, что у меня внизу живота сводит, а на трусиках могло бы появиться влажное пятно, если бы они на мне были.

– Да ладно! – смеется сестра, принимая бокал из рук Гордея.

– Вот тебе и ладно. Мне все равно, в какой играть, выбор за вами.

– Кристина сказала, что ты чемпион.

– Есть такое, – хмыкает Гордей и, подойдя к нам, приподнимает свой бокал. – За вас, дамы.

– И за игру, – произношу томным голосом, Гордей плотоядно улыбается.

– И за игру.

– Тогда подскажи, во что нам играть, чтобы не совсем опозориться.

– Это стол для американского пула, – окинув его взглядом, замечает Гордей. – Самый просто вид бильярда. Так что, если вы умеете держать в руке кий, – он выделяет последнее слово, – то проблем возникнуть не должно.

– Тогда приступим? – спрашивает Карина и, поставив бокал на край стола, берет с него мелок. Обхватывает кий ладонью и начинает так тщательно натирать кончик мелом, что даже мне становится жарко.

Гордей ухмыляется и, опустошив бокал в два глотка, ставит его на барную стойку, а потом берет кий для себя. Пару раз чирканув по нему мелком, становится у угла в ожидании, пока моя сестра закончит поглаживать кончик кия мелком. Я цежу шампанское и медленно отступаю в тень. Сажусь на барный стул и закидываю ногу на ногу. Разрез на длинной юбке тут же распахивается, демонстрируя голую ногу. Гордей мечется взглядом к моей коленке, а потом смотрит в глаза. Не слишком долго, но пронзительно. Проводит зубами по нижней губе и, слегка качнув головой, смотрит на биток.

– Кто разбивает? – спрашивает Карина.

– Дамы вперед, – он машет рукой, давая ей зеленый свет.

Моя сестра наклоняется, выпячивая попку. Принимает самую соблазнительную позу, в которой ее задница в коротком платье будет смотреться наиболее выгодно, и ударяет кием о биток. Он выстреливает в выложенные треугольником шары, которые разлетаются по зеленому сукну.

– Неплохо, – хвалит ее Гордей.

Игра начинается. Они обсуждают позиции шаров, Гордей еще немного просвещает мою сестру в правилах. Играет сам, безошибочно попадая в лузу, но периодически мажет. Думаю, он делает это намеренно. Ну не может чемпион проигрывать девчонке, которая едва ли держала в руках кий в своей жизни.

– О, моя очередь! – с энтузиазмом восклицает Карина,  когда Гордей в очередной раз мажет.

Он разворачивается и подходит к бару. Берет свой бокал, доливает в него шампанское и делает из него пару глотков.

– Как вы это постоянно пьете? – спрашивает, скривившись. – Надо было брать виски.

– Там должно быть, – киваю себе за спину.

Гордей прислоняет кий к стойке, обходит ее, находит бутылку “Джека” и победно поднимает руку.

– Бинго! Кто-нибудь еще хочет виски?

Мы с сестрой отказываемся, и он наливает себе напиток в широкий стакан, бросает в него несколько кубиков льда и возвращается к кию. Чокается своим стаканом с моим бокалом и делает пару глотков.

– Вот это напиток, – усмехается довольно. – От вашей шипучки только голова болит.