Дорога в тысячу ли, или Сто путей к счастью. Часть 2

Глава 1

ДВА ГОДА СПУСТЯ

Мэ Ри проснулась внезапно, словно кто-то толкнул ее в бок. Открыла глаза, прислушиваясь. Было темно, и не оттого, что огромное, во всю стену окно спальни было завешано плотными тяжелыми шторами. Просто, видимо, стояла та самая глухая, самая тихая часть ночи, которую древние китайцы называли «час Быка»⁽¹⁾.

Женщина приподнялась на локте и взяла с тумбочки будильник со светящимся, с фосфоренцирующими зеленоватым светом цифрами и стрелками, циферблатом. Так и есть – без четверти три. Мэ Ри хмыкнула – похоже, у нее уже выработался рефлекс просыпаться в это время. Последний год будильник исправно служил своей хозяйке, позволяя ориентироваться во времени даже ночью. А этот год ей приходилось вставать каждую ночь, а иногда и не по одному разу. Муж купил его в каком-то магазинчике, где продавались такие же раритеты, почти сразу после рождения сына.

В спальне было тихо – только чуть слышно дышал спящий на своей половине кровати Юн Шик. Как всегда – на животе, щекой на подушке, повернув во сне лицо к своей женщине и положив руку с плетеным браслетом, который никогда не снимал, под подушку. Даже если с вечера он засыпал на спине, обнимая жену, ночью неизменно переворачивался на живот. Мэ Ри давно уже привыкла к этому. Протянула руку и осторожно коснулась обнаженного плеча мужчины, погладила, едва касаясь, теплой гладкой кожи. Сердце вдруг защемило от нежности. Захотелось прижаться к мужу, свернуться клубочком у него под боком, спрятаться в кольце сильных, надежных рук. Но – нельзя. Иначе проснется. А ему нужно хорошенько выспаться, чтобы ехать на работу с ясной головой.

В последнее время в компании постоянно возникали какие-то мелкие и вроде бы незначительные проблемы, но они очень негативно сказывались на общем настроении в концерне. Юн Шик говорил с женой об этом неохотно. Но она и сама была неглупой. Достаточно было найти статьи в СМИ, чтобы понять, что конкуренты с новыми силами начали строить козни против «Нам Бин Электроникс».

Мэ Ри тихо опустилась на подушку и прикрыла глаза. Но сон, кажется, уже куда-то убежал. Она сомкнула веки, расслабляясь. А сама чутко прислушивалась к тому, что происходит в соседней комнате. Но там пока было тихо. Родительский блок «радионяни»⁽²⁾, стоящий тут же на ее тумбочке, пока безмолвствовал.

А мысли уже летели табуном.

Сколько всего произошло с тех пор, как она вышла замуж за Юн Шика!

И неприятие его родителями Мэ Ри как невестки, и смерть ее бабушки, лишь два месяца не дожившей до рождения правнука.

Мама Юн Шика долго не хотела принимать тот факт, что ее мальчик женился без ведома и согласия родителей. Она не желала общаться с Мэ Ри, чем очень обижала сына и первые полгода при каждой встрече с Юн Шиком непременно подчеркивала, что ему нужно было выбрать «милую Джи Ю». Молодой мужчина злился, но ничего не мог поделать – мать сама должна была сжиться с мыслью, что ему нужна только Мэ Ри, и никто больше.

Господин Нам Сон Ги, напротив, довольно быстро начал относиться к девушке достаточно мягко и ровно. Особенно после того, как несколько раз пообщался с ней лично, правда, в присутствии Юн Шика. Муж не обманывал Мэ Ри, когда говорил, что его отец – умный мужчина и все-таки примет ее. Председатель компании быстро заметил острый ум и значительные знания в области юриспруденции у своей невестки. Но больше всего он оценил то, что Мэ Ри любила самого Юн Шика, а не его капиталы. Девушка вела себя с господином Сон Ги уважительно, но без подобострастия и не лебезила перед ним, стараясь понравиться. Проницательный мужчина замечал взгляды, которые девушка бросала на его сына, и видел, что она любит не менее сильно, чем Юн Шик.

Позже она несколько раз сотрудничала с юристами компании, по просьбе свекра, помогая решать некоторые вопросы с профессиональной точки зрения и всегда давая очень толковые советы. Но это бывало не часто. Мэ Ри все еще работала в юридической конторе «Фемида», хотя Юн Шик не раз предлагал ей уволиться и сидеть дома.

Однако молодая женщина категорически отказывалась, говоря, что она с ума сойдет со скуки, если не будет работать. И продолжала ездить в офис до тех пор, пока до родов не осталось полтора месяца. Потом Юн Шик настоял на том, что ей пора уже позаботиться о себе и будущем малыше.

Они вместе, с большой любовью обустраивали детскую: поставили кроватку, пеленальный столик, мягкое кресло. И накупили целую кучу разнообразных игрушек.

Вообще же, когда Мэ Ри призналась мужу, что ждет ребенка, он был настолько счастлив, что долго не мог успокоиться. Схватил девушку в охапку и закружил на месте, а потом начал покрывать поцелуями ее лицо и руки. Она только посмеивалась тихонько, сама счастливая такой его реакцией на эту новость. И все месяцы до рождения Ши Вона трясся над ней, не позволяя поднимать ничего тяжелее чашки чая, следя за тем, чтобы жена хорошо питалась и не расстраивалась.

Он окружил ее такой заботой и любовью, что Мэ Ри часто думала, что все это только сон, и боялась проснуться.

Они несколько раз летали в Пусан, добираясь потом на пароме до родного острова девушки. Когда приехали в Сончхан впервые после женитьбы, родители и бабушка закатили целый пир по случаю этого радостного события. Молодожены привезли родным приятные подарки: маме – новую рисоварку, бабушке – прекрасный фарфоровый чайный сервиз, а отцу Мэ Ри – та-дам! – новую небольшую лодку-моторку. Как они везли ее на крыше машины до поселка – это отдельная история. Но зато отец растрогался до слез и все тряс руку зятя, сжимая ее обеими ладонями.

Мэ Ри заметила, что мужу было немного неловко: он не подозревал, что Ту Мин настолько нуждается в этой лодке. На следующий же день отец уплыл в море и вечером вернулся с богатым уловом. С гордостью рассказывал домашним, как высоко оценили его приятели-рыбаки подарок зятя. И Мэ Ри страшно гордилась своим любимым. А ночью, лежа рядом с мужем на толстых одеялах в своей девичьей комнате, шепотом говорила, что его идея подарить отцу лодку выстрелила в яблочко.

После этого они приезжали еще несколько раз. И каждый раз дни, проведенные в родительском доме, были наполнены для Мэ Ри любовью, теплом и покоем.

А потом умерла бабушка. Умерла тихо, во сне. Легла вечером спать и не проснулась. Мама Наташа на следующий день, вечером, когда молодые люди уже были дома, сообщила дочери по телефону эту горестную весть. Мэ Ри не выдержала – заплакала. Юн Шик, узнав, в чем дело, начал утешать жену и заверил, что они непременно поедут проститься с бабушкой и примут участие в похоронной церемонии. Он тут же позвонил своему отцу и предупредил его, что они улетают в Пусан ближайшим же рейсом. Тот попросил передать Мэ Ри и ее родителям соболезнования от его имени и спокойно сказал:

– Конечно, сын! Летите! Все-таки это близкий человек твоей жены.

Они успели. Вместе с родителями приняли урну с прахом бабушки и поместили ее в застекленной ячейке местного колумбария⁽³⁾. Туда же поставили небольшую фотографию в рамке, на которой были изображены все четверо: бабушка, родители и сама Мэ Ри, еще совсем девчонка.

Родители уже пошли на выход, а она задержалась и на вопросительный взгляд Юн Шика только шепнула:

– Иди с ними, я сейчас приду!

Мужчина понятливо кивнул и пошел догонять тестя с тёщей. А девушка прикоснулась пальцами к стеклянной дверце ниши, поправила небольшой букетик, прикрепленный сбоку, и тихонько произнесла:

– Хальмони, ты была хорошим человеком! Спасибо, что любила меня, делилась своей мудростью и всегда поддерживала. Я люблю тебя и всегда буду помнить! Надеюсь, что ты уже на небесах и будешь присматривать за мной оттуда…

И, вытерев ладонью одинокую слезинку, скатившуюся по щеке, поспешила догнать родных. Юн Шик вопросительно посмотрел на нее, но девушка едва заметно улыбнулась и покачала головой. Тогда он просто взял ее руку в свою ладонь и переплел их пальцы.

В электронном блоке «радионяни» послышалось кряхтение, негромкое похныкивание – проснулся Ши Вон. Мэ Ри тихо встала с кровати, накинула длинный шелковый халат и отправилась в детскую.

Свет ночника озарял уже сидящего в кроватке малыша, трущего глазки кулачками. Мэ Ри подошла к кроватке:

– Кто тут у нас проснулся? Сыночек мой сладкий проснулся! – и, взяв ребенка на руки, прижала к себе теплое нежное тельце и чмокнула в темноволосую кудрявую макушку. Малыш тут же перестал хныкать и прижался пухлой щечкой к груди матери.

К окончанию первого года своей жизни Ши Вон уже научился контролировать физиологические потребности и всегда просыпался, если хотел в туалет. На этот случай в детской всегда стоял яркий пластиковый горшочек с крышкой. И сейчас Мэ Ри, держа сына на руках, поставила горшок на круглый толстый ковер, лежащий на полу, и, опустившись на колени, посадила мальчика на горшок.

Он спокойно сделал свои дела и тут же нетерпеливо начал поднималься на ножки. Женщина поцеловала сына в теплую щечку и, положив на руки, прижала к груди:

– Спи, мое солнышко! Закрывай глазки!

– Ом-ма (мама)… – пролепетал Ши Вон, улыбаясь матери и демонстрируя все свои девять сахарных зубов.

– Да, мой сладкий! Мама с тобой. Спи, родной!

– Ап-па (папа)… – сказал малыш.

– Да, папа тоже спит! И Ши Вончику нужно спать, чтобы быть таким же большим и сильным, как папа! Закрывай глазоньки, милый! – и она принялась тихонько покачивать сына на руках.

Ребенок послушно закрыл глазки, и вскоре дыхание его стало ровным и размеренным. Мэ Ри поцеловала сына в выпуклый лобик и осторожно опустила в кроватку. Накрыла мягким и легким, но теплым одеялом и, поправив ночник, чтобы свет его не мешал ребенку, вышла, забрав горшок и аккуратно прикрыв за собой дверь. Прошла в туалет, освободила горшок и, помыв его, вернула в комнату Ши Вона. А потом, зевая, вернулась в спальню. Часы показывали без пяти четыре. Что ж, она ещё успеет поспать, прежде чем нужно будет подниматься и готовить завтрак для Юн Шика.

Девушка сняла халат и положила его на небольшой красивый стул с резной спинкой и обтянутым ярким поблескивающим шелком сиденьем. Постаралась как можно тише лечь на свою половину кровати, однако Юн Шик почувствовал движение и, перевернувшись на бок, протянул руку и, найдя на ощупь ее тело, притянул к себе и поцеловал в обнаженное плечо пониже тонкой бретельки пижамного топа:

– М-м-м… Какая сладкая… Ши Вон?..

– Угу, – ответила Мэ Ри, повозилась, разворачиваясь к мужу и закидывая руку ему за спину. – Но я его усыпила. И ты тоже спи, родной! Рано еще!

Он потянулся к губам женщины, поцеловал, касаясь легко, почти целомудренно:

– Моя любимая девочка! Ты тоже спи! А то днем понадобится много сил, чтобы сладить с нашим богатырем!

Мэ Ри тихонько засмеялась: Ши Вон, и правда, родился крупным – больше четырех килограммов весом. Последние недели перед родами у нее отекали ноги, а живот был таким огромным, что молодая женщина не могла обуваться сама. Поэтому ходила в легких мягких балетках. Вечерами Юн Шик растирал ей ступни и икры ног, массажировал, чтобы хоть немного облегчить ее страдания. И все извинялся, что ей приходится проходить через все это.

На что девушка легко смеялась, обнимала его за шею и, целуя смуглую щеку, говорила:

– Юн Шик, зачем ты извиняешься? Это нормально для беременных – я узнавала. Все хорошо. Главное, чтобы нашему малышу было комфортно.

А малыш вовсю пинался и толкался в животе матери, иногда Мэ Ри даже просыпалась ночами – настолько сильными были эти толчки.

Когда пришла пора рожать, Мэ Ри позвонила мужу. Он сорвался с места и примчался с работы – взволнованный, не знающий, за что хвататься. Мэ Ри в перерывах между двумя схватками (они к тому времени уже стали довольно частыми и очень сильными) заставила мужа успокоиться и взять сумку с необходимыми вещами, которую она приготовила уже давно. Придерживая жену за спину, Юн Шик помог ей дойти до лифта и, пока они спускались в подземный гараж, не отпускал ее и все спрашивал, как она себя чувствует.

– Пока держусь, – отвечала она. – Не бойся, в лифте не рожу… Это происходит не так быстро. О-о-о… – вдруг застонала она, сгибаясь почти вдвое и с силой вцепившись в руку мужа.

– Что?! – побледнел мужчина, а Мэ Ри начала бышать глубоко и ритмично. Потом, когда боль отступила, выдавила:

– Всё… нормально!..

– Да как же нормально? Когда совсем ненормально… – глаза мужчины стали большими и испуганными. Он посадил жену на заднее сиденье и, сказав: «Сейчас, милая! Потерпи! Сейчас поедем!» – быстро сел за руль.

В клинике женщину тут же приняли медсестры и повезли на каталке в родовую палату. А взволнованный Юн Шик, не в силах усидеть на месте, начал мерить шагами коридор.

Ему пришлось ждать долго. Когда мужчина уже весь извелся от неизвестности, из родового зала вышла медсестра в аккуратном розовом форменном платье и такой же шапочке на голове, он вскочил с мягкой скамьи, на которой к тому времени уже сидел, без сил привалясь спиной к стене, и вопросительно уставился на нее.

Сестра улыбнулась ему и сказала:

– Вы муж госпожи Ан Мэ Ри?

Он только кивнул, не в силах произнести ни слова.

– Поздравляю, вы счастливый отец! У вас замечательный мальчик! Очень крупненький, весь в папу!

– Мальчик… – расплылся в блаженной улыбке мужчина и тут же с тревогой спросил. – А моя жена? Как она себя чувствует?

– Мамочка, конечно, устала – роды трудный процесс. Но она отдохнет, и все будет прекрасно! С ней все хорошо!

– Слава богу! – выдохнул облегченно Юн Шик. – А… Скажите, сестра, когда я могу увидеть их?

– Подождите еще немного – младенца нужно искупать, взвесить. А потом их с мамочкой переведут в палату. Вы можете подождать здесь! – и, приветливо улыбнувшись, женщина вернулась обратно.

Действительно, Мэ Ри с сыном скоро перевезли на каталке в отдельную палату, куда к ним вскоре пустили и счастливого папашу.

Он на цыпочках прошел к кровати, на которой лежала его любимая Мэ Ри, а рядом с ней – крошечный сверточек, который женщина придерживала рукой и которым неотрывно любовалась. Заметив мужа, она улыбнулась. Лицо ее казалось измученным, но наполненным каким-то светом:

– Юн Шик! Посмотри! Наш малыш такой красивый! Он так похож на тебя!

Мужчина осторожно заглянул в крошечное красное личико с закрытыми глазками – малыш спал и во сне причмокивал маленькими розовыми губками. Длинные темные ресницы бросали смутные тени на пухлые круглые щечки. И младенец показался мужчине таким прекрасным, что на глаза его навернулись невольные слезы – слезы счастья.

– Он чудесный, Небо мое! – он осторожно протянул руку и одним пальцем невесомо коснулся щечки малыша. Тот тут же заворочался, закряхтел, завертел темной головкой с длинными волосиками, на концах закручивающимися крупными кольцами. – И, боже! Он что – кудрявый?! Как такое возможно?!

– Я не знаю. Надо будет спросить у мамы – возможно, в ее предках были кудрявые люди.

Юн Шик со счастливой улыбкой смотрел на младенца:

– Спасибо, любовь моя! Сын! У меня сын!

– У нас – сын, – поправила его со смехом женщина.

– Да, конечно! У нас!.. Ох, надо ведь сообщить родителям! – спохватился он.

– Хорошо, ты потом позвони им! Пусть порадуются, – сказала Мэ Ри, имея в виду, прежде всего, своих родителей.

Но Юн Шик рассудил иначе.

– Я потом позвоню твоим. А еще съезжу к моим родителям…

На лице Мэ Ри отразились ее сомнения:

– Юн Шик… Твоя мама…

– Милая, она тоже справе знать, что стала бабушкой… И, думаю, отец в любом случае будет рад! Ты же знаешь – он уже считает тебя частью своей семьи. А теперь у него и внук появился. Дед будет рад Ши Вону! – повторил он и снова посмотрел на малыша.

Имя ребенку они выбрали заранее, еще до родов. Точнее, два имени – для девочки и для мальчика. Мэ Ри не захотела проходить УЗИ, чтобы узнать пол ребенка.

– Так даже интереснее, – сказала она. И добавила. – Мы ведь все равно любим этого малыша, вне зависимости от того, какого он пола.

– Конечно, родная, – ответил тогда ее муж.

Сейчас же он еще немного побыл вместе с молодой матерью и ребенком и, поцеловав их поочередно, поехал в дом своих родителей. По дороге позвонил пусанским бабушке с дедушкой и сообщим им радостную новость. Мама Наташа, кажется, даже прослезилась от радости. А Ту Мин взял с зятя обещание, что как только малыш немного подрастет, они всем семейством приедут на остров Кадокто.

В доме родителей его встретили приветливо.

Мать принялась хлопотать, отдавая поварихе указания по поводу ужина, а Юн Шик поспешил поздравить новоиспеченных деда и бабушку с рождением внука.

Господин Сон Ги захлопал в ладоши и радостно воскликнул:

– Вот это замечательная новость! Внук, говоришь? Молодец, сын! Достойное продолжение нашего рода!

А мама поджала губы и промолчала. Юн Шик заметил эту ее реакцию и нахмурил темные брови. Но и от внимания отца она не укрылась, потому что он многозначительно посмотрел на супругу и весомо произнес:

– Дорогая, хватит уже делать вид, что нашей невестки не существует! Как бы ты ни противилась, женитьба Юн Шика на ней – давно свершившийся факт. И вот теперь у нас с тобой появился внук. Это же замечательно! Расслабься и улыбнись! Не видишь, что ты расстраиваешь нашего сына?!

– Спасибо, папа, – благодарно выдохнул молодой человек, а старший мужчина спросил:

– Как она себя чувствует? Твоя Мэ Ри?

– О, слава богу! С ней все нормально! Только немного устала! Сынок родился крупным!

– А младенец как?

– Он такой красивый, папа! И Мэ Ри сказала, что он очень похож на меня!

– Вот как?! Ну, это же замечательно! Может, тогда твоя мама, увидев его, перестанет дуться на вас?! – и он хитро подмигнул сыну.

– Нам Сон Ги! – возмущенно воскликнула женщина. – Я всё слышу!

– Конечно, дорогая! Я и надеялся, что ты услышишь! – и опять подмигнул Юн Шику. Тот только улыбнулся в ответ.

Утром муж не стал будить крепко уснувшую Мэ Ри и сам решил приготовить себе завтрак перед отъездом на работу.

Но она все-таки проснулась и, накинув халат и захватив блок «радионяни», поспешила на кухню, где уже хозяйничал Юн Шик:

– Милый, почему ты не разбудил меня? – с упреком сказала она, ставя прибор на стол.

– Тебе еще понадобятся силы сегодня, наи Ханыль! А я не хрустальный и сам вполне могу приготовить себе завтрак. А ты? Покушаешь со мной? Тут хватит на двоих!

– Хорошо, родной, с удовольствием. Малыш пока спит, – и она поцеловала мужа в гладко выбритую щеку и стала наливать готовый кофе из электрической кофеварки. Из тостера выпрыгнула очередная партия подрумяненных хлебцов, и молодая женщина добавила их к уже лежащим на плоской тарелке.

Достала из холодильника сливочное масло и баночку с конфитюром, а Юн Шик тем временем уже раскладывал на тарелки поджаренные яйца с беконом.

Они сели за стол друг против друга и принялись завтракать.

– Сегодня много работы будет в компании? – спросила она.

– Да, как обычно, – пожал плечами Юн Шик. – Ее всегда немало!

– Да, я знаю, милый! Опять устанешь вечером…

– А что делать? Я должен много работать, чтобы… – тут он осекся, не желая вдаваться в подробности. И Мэ Ри не стала больше ничего спрашивать, зная, что ему неприятно говорить о проблемах, возникающих в компании в последнее время.

Вскоре мужчина заторопился на работу. Надел белоснежную рубашку, костюм, а галстук ему завязала Мэ Ри. У них это стало неким ритуалом: Юн Шик непременно хотел, чтобы это делала она – его любимая женушка. И Мэ Ри никогда не отказывалась. Наоборот, ей доставляло некое удовольствие, подняв воротник рубашки мужа, завязывать аккуратный узел на одном из многочисленных дорогих галстуков, коих у Юн Шика была целая коллекция, потом поправлять воротничок на сильной шее мужчины, проводить по его широким плечам ладонями, расправляя пиджак и, обвив обеими руками пояс мужа, приникать к нему в крепком объятии. И получать неизменный нежный поцелуй в губы и шепот в ушко:

– Люблю тебя, милая!

Так было всегда – каждое утро. И Мэ Ри любила эти мгновения, когда они с Юн Шиком были только вдвоем и принадлежали только друг другу.

Вот и сейчас каждодневное утреннее действо повторилось, после чего муж отправился на работу, а Мэ Ри начала убирать со стола, пока Ши Вон не проснулся.

Весь день молодой женщины был наполнен многочисленными мелкими делами и заботами, связанными с подрастающим сыночком. С тех пор, как малыш начал ходить самостоятельно, он норовил залезть во все уголки огромного пентхауса, так что Мэ Ри нужно было держать ухо востро. Они с Юн Шиком убрали повыше все, до чего мог дотянуться любознательный ребенок и что мог сломать или обо что пораниться. Поэтому молодая женщина старалась не выпускать из виду шустрое чадо и предугадывать все его проделки. Она много играла с Ши Воном, читала ему яркие детские книжки с прочными пластиковыми страницами, неподвластными зубкам малыша и его ручкам. Веселые картинки ненадолго привлекали внимание мальчика, но вскоре он отвлекался на что-то другое.

Каждый день Мэ Ри выходила с сыном на прогулку, вывозя его на коляске, которая так и жила в коридоре на этаже пентхауса, принадлежащего молодой семье. Район, в котором они жили, был безопасным, с сильной охранной системой, поэтому девушке и малышу там ничего не грозило. Молодая женщина подолгу катала коляску с сыном по многочисленным дорожкам раскидистого парка, пересекаясь с такими же родителями, но ни с кем так и не подружилась. Ей этого попросту не было нужно.

Мэ Ри сохранила дружбу только с Пэ Су Джин, сыну которой исполнилось уже почти шесть лет. Сон Мин рос умненьким, рассудительным и очень воспитанным ребенком.

Иногда подруга с сыном приезжала в гости к Мэ Ри, и они подолгу болтали, сидя в гостиной или на кухне, за чашкой чая с тортиком, которые обожла стряпать Су Джин и непременно привозила в дом Мэ Ри, каждый раз говоря:

– А это к чаю! Очередной мой эксперимент! Такого ты еще не пробовала!

– Надеюсь, мой организм перенесет последствия знакомства с твоим «экспериментом»? – и подруги заливисто хохотали.

Сон Мин играл с малышом, и, надо сказать, вполне управлялся с мелким шустриком. Понаблюдав первое время за ними, хозяйка дома успокоилась и потом уже с легкостью оставляла свое чадо на маленького «хёна».

Вот и сегодня, стоило времени подползти к полудню, раздался звонок телефона подруги:

– Привет, моя дорогая!

– Привет, Су Джин! Как ты? Как твои мужчины?

– Все хорошо! Слушай, Мэ Ри, я тут опять экспериментировала с утра…

– Угу… И?

– Ну, что ты спрашиваешь? Мне нужна твоя оценка!

– Су Джин, я такими темпами скоро стану толстой, как бочка, в которых солят рыбу! – засмеялась Мэ Ри.

– Ну, не знаю, как там выглядят бочки, в которых солят рыбу – никогда их не видела. Но у меня для тебя есть еще кое-что – более существенное! – хладнокровно заявила подруга.

– Даже более существенное, чем твой тортик?! – притворно удивилась Мэ Ри.

– Гора-азно более существенное! – пропела та. – Ну, что? Позовешь в гости старую подругу с ребенком? Тем более что Сон Мин уже соскучился по твоему маленькому сорванцу! Третий день канючит, что хочет в гости к Ши Вону!

Девушка засмеялась:

– Ах вы, хитрецы! – а потом уже серьезно добавила. – Конечно, приезжайте! Правда, я собиралась отвести сына на прогулку. Но перенесу это на более позднее время!

– О, и мы с удовольствием присоединимся к вам потом!

– Ну, и замечательно! Тогда жду вас! А что приготовить?

– Да ничего не надо. С тебя только чай, подруга!

– Договорились!

– Тогда мы сейчас выезжаем! Скоро будем у вас! – Су Джин сама водила машину.

Мэ Ри отключилась и поспешила подхватить на руки сына, который уже пытался открыть дверцу низкой и широкой тумбочки:

– Нет-нет, мой маленький! Не нужно туда заглядывать! Скоро к нам приедет Сон Мин, и вы поиграете вместе, хорошо? – и она звонко чмокнула сынишку в кудрявую макушку

Эта особенность, действительно, досталась мальчику от прапрадеда – у мамы Наташи кудрявым был, оказывается, дед по материнской линии. И вот, через несколько поколений этот ген унаследовал сын Мэ Ри. В остальном же малыш был точной миниатюрной копией своего отца. И когда он начал подрастать, это все сильнее стало бросаться в глаза окружающим. Так что даже потом непреклонная матушка Юн Шика смягчилась и признала внука, а вместе с ним и невестку. Хотя отношение свёкра все равно оставалось более мягким, и Мэ Ри это, несомненно, чувствовала. Но она была рада хотя бы тому, что госпожа Джин Хи не клеймила ее разными нелицеприятными словами, хотя и особой теплоты все равно не выказывала. Но внука приняла и, кажется, даже полюбила. Да и как было не полюбить этого живого улыбчивого мальчонку, который так напоминал ей маленького Юн Шика!

Вскоре приехали Су Джин с Сон Мином. Мальчик вежливо поклонился и сказал:

– Здравствуйте, тетя Мэ Ри! Можно мне поиграть с Ши Воном?

– Конечно, дорогой! – улыбнулась женщина, обнимая ребенка и целуя его в щеку. – Кажется, с тех пор, как мы виделись в последний раз, ты еще больше подрос, Сон Мин!

– Да, я стал большой, тетя Мэ Ри! – важно ответил он. – Скоро я пойду в школу.

– Конечно, милый!

– У меня уже даже зубы начали выпадать. А мама сказала, когда зубы будут выпадать – это значит, что скоро нужно идти в школу!

– Твоя мама все верно говорит, – произнесла хозяйка дома, а потом сказала. – Вы можете идти в детскую и там поиграть.

– Хорошо! Идем, Ши Вон! Я покажу тебе свою игрушку. Мне ее папа купил недавно! Мама! А где моя машинка?

– Сейчас, сынок! Она была у меня в сумке, – откликнулась Су Джин и, правда, вынула из сумки яркую пластиковую машину.

Увидев игрушку, Ши Вон захлопал в ладошки и засмеялся, демонстрируя свои белоснежные зубки. И тут же потянулся ручкой к игрушке:

– Дай!

– Сыночек, поиграйте в детской, – сказала Мэ Ри и добавила для старшего из мальчиков. – Только дверь не закрывайте, Сон Мин, чтобы мы слышали вас.

– Ладно, – кивнул тот и, взяв малыша за крохотную ручку, осторожно повел в детскую.

Женщины проводили своих сыновей взглядами, лучащимися нежностью, и пошли на кухню. Мэ Ри налила чай из термопота по чашкам, достала тонкие красивые блюднечки и серебряные ложечки, а Су Джин сняла крышку с коробки, в которой привезла свой «эксперимент». И Мэ Ри ахнула: очередное творение подруги было настоящим шедевром кондитерского искусства – небольшой, но очень красивый, изумительно пахнущий и наверняка очень вкусный тортик предстал перед ее глазами.

Видя такую реакцию, Су Джин довольно засмеялась и, взяв длинный нож, начала отрезать треугольные кусочки, отправляя их на блюдечки. Подруги сели за стол и принялись пить чай, неторопливо обмениваясь новостями о своих семьях и детях.

– А что ты имела в виду, говоря о чем-то «более существенном», чем твой торт? – напомнила Мэ Ри.

– О, хорошо, что ты напомнила! – воскликнула подруга и полезла в свою сумку. – Та-дам! – вскричала она торжествующе, достав из недр сумки какой-то конверт и поднимая его над головой. – Танцуй, подружка!

– Что это? – спросила Мэ Ри, с интересом глядя на конверт.

– А это то, чего нам с тобой так не хватало!

– И что же это? – усмехнулась девушка.

– Смотри! – и она вынула из конверта два ярких прямоугольничка. – Это билеты на концерт! Мне Ки Ён достал!

– На концерт? На чей?

– А ты попробуй догадаться!!

– Ну, Су Джин! Не играй со мной! Откуда я могу догадаться?! Лучше скажи сразу сама!

– Держи! – вложила ей в руки прямоугольнички подруга. Мэ Ри взглянула на один из листков:

«15 сентября, суббота, 18:00. Стадион «Чамсиль». Концерт группы «High Stars» в рамках мирового тура! Сектор А, ряд… место…»

– Боже, Су Джин! Где ты это достала?

– Говорю же тебе – Ки Ён мне купил! Ну, он же знает, что раньше, давным-давно, мы с тобой бегали на их фансайны. Вот и решил порадовать женушку, а заодно и мою подруженьку!

– Но… Это же, наверное, очень дорого, Су Джин!.. – с сомнением произнесла Мэ Ри.

– А что ты считаешь деньги моего мужа? Радуйся, что есть возможность побывать на их концерте! Признайся, ведь никогда раньше не бывала на них?!

– Да откуда же?! Как тогда с вами на мюзикле была – и всё! Единственный раз, когда вживую слышала одного из семерки.

– У-у-у! Когда это было?!

– Ну, так вот! С тех пор ни разу и не была на подобных мероприятиях!

– Что ж тебя Юн Шик в черном теле держит?!

– Да нет, просто нам как-то не до этого было… – улыбнулась молодая женщина. – А потом нахмурилась. – О, а куда я Ши Вона-то?..

– Ну, ты же не мать-одиночка, дорогая! У Ши Вона, слава богу, отец есть! И бабушка с дедушкой, если что! К тому же, это будет в субботу! Наши папочки в этот день будут выходные. Вот и побудут с любимыми сыновьями!

– Н-ну… Я не знаю…

– Так, прекратить сомнения! – скомандовала Су Джин. – Ничего с твоими драгоценными мужчинами без тебя за три часа не произойдет! К тому же, они ведь будут с моими. Так что, приглядят друг за другом! И отказа я не приму! Понятно?!

– Понятно, – протянула Мэ Ри, все еще держа в руке кусочек плотной бумаги. И решилась. – Да, и действительно! Когда еще у меня будет возможность побывать на живом концерте?

– Вот именно! Молодец! Правильное решение!

– Но все равно, я должна посоветоваться с Юн Шиком…

– Господи, Мэ Ри! Ну, о чем тут можно советоваться? Просто поставишь его перед фактом, и все! – пожала плечами подруга. – Короче, один билет я тебе оставляю! И все!

– Ну, хорошо! Но тогда в следующий раз билеты будем покупать мы с Юн Шиком!

– Замётано! – легко согласилась Су Джин, подцепляя ложечкой кусочек торта и с удовольствием отправляя его в рот.

– Спасибо тебе, дорогая! – с благодарностью сказала Мэ Ри.

– Ну, пока еще не за что! Вот после концерта и поблагодаришь!

Они с сыном еще недолго побыли в гостях и вскоре начали собираться домой.

– Так что не забудь, в субботу ничего не планируй на вечер. Я тебя украду у твоих мужчин! – на прощание строго сказала Су Джин, а Мэ Ри рассмеялась:

– Ладно, ладно! Не буду планировать!

Вечером, после ужина, искупав и уложив Ши Вона спать, она показала мужу прямоугольничек билета:

– Вот, сегодня привезла Су Джин!

– Они были у нас в гостях? – спросил Юн Шик, вертя в руках яркий билет. – И когда это? В субботу?

– Но если ты против – я не пойду, милый, – поспешно сказала девушка.

– Что ты, родная! Пойдешь непременно! – привлек ее к себе за плечи мужчина. Они сидели в гостиной на диване и тихонько разговаривали. – Тебе нужно развеяться, а это прекрасный способ! Ты и так нигде не бываешь!.. К тому же, мне помнится, тебе нравились эти музыканты? Я прав?

– Ты помнишь это, дорогой? – удивилась она.

– Небо мое, я помню все, что касается моей любимой женушки, – и он прикоснулся губами к ее виску в легком поцелуе, отдавая билет.

– Хорошо, тогда, давай я положу его повыше на полку!

– Да-да! – засмеялся Юн Шик. – Чтобы чьи-то шаловливые цепкие пальчики не добрались до него!

И Мэ Ри тоже рассмеялась за ним вслед и, поднявшись с дивана, положила драгоценный билет на полку. Потом вернулась к мужу, в его ласковые объятия:

– Су Джин сказала, что вы с Ки Ёном вместе можете присмотреть за нашими мальчиками!

– Да, это отличная мысль! – согласился мужчина и скользнул горячей ладонью по бедру женщины. – Пойдем ложиться, родная? Что-то я сегодня устал. А еще соскучился по моему Небу! – и, подхватив ее на руки, понес в спальню. Мэ Ри обняла его за шею и положила подбородок на плечо:

– Я тоже скучала по моему муженьку!..

– М-м-м… Мне нравится ход твоих мыслей, – прошептал он прямо в ушко женщины, щекоча ее своим дыханием, отчего Мэ Ри тихонько хихикнула и потерлась носом о его щеку.

И вскоре они уже с упоением доказывали друг другу, насколько сильно скучали этим долгим днем.

Час Быка⁽¹⁾ – В восточной мифологии это время глубокой ночи, промежуток с 2 до 4 часов; самое глухое ночное время, когда, согласно древним поверьям, на Земле господствуют силы тьмы – всевозможные демоны, вампиры, оборотни, мертвецы, не находящие себе покоя ни на земле, ни под землей. И вся эта нечисть, пугающая людей, заставляющая их мертветь от страха, настигающая и на улице, и дома, изгоняется только спасительным рассветом. По цигуну, это время соответствует энергии ян, символизирующей смерть. Считается, что сама Земля, колыбель человечества, была рождена в Час Быка, и рассвет, который наступает вслед за ним, – не что иное, как роскошный подарок Творца.

Радионяня⁽²⁾ – этот электронный прибор работает по принципу рации и состоит из двух блоков: первый устанавливается в непосредственной близости к малышу (например, у кровати или манежа), а второй блок – у родителей или других взрослых, ухаживающих за ребёнком. Обычно на блоках указывается, родительский и детский приёмник или рисунком, или надписью.

Колумбарий⁽³⁾ – хранилище урн с прахом после кремации.

Глава 2

С самого утра день был заполнен множеством дел. Концерт состоится вечером, но до этого мемберам нужно было еще прорепетировать на сцене, проверить микрофоны и наушники, через которые подавались минусовки, а потом – грим, одежда – по четыре смены костюмов для каждого.

А еще проверить, чтобы у техников, осветителей, звукачей все было готово. Связаться с начальником охраны. Так что с самого утра Анна сбилась с ног. И не только она одна. Вся огромная команда стаффа, работавшего со «Звёздами», с раннего утра была на ногах, готовя грандиозное действо под названием «концерт группы HS (произносится «Эйч Эс»)». Обеспечить достаточный запас воды, которую в неимоверных количествах выпивали во время концерта парни. Запас салфеток и полотенец. А еще обезболивающие пластыри. И проследить, чтобы медики и массажисты были наготове.

Поэтому, с утра пораньше оставив Юн Сока на приходящую няню, менеджер села за руль своей малолитражки и рванула на работу. Юн Ги должен был приехать на стадион чуть позже, вместе с остальными артистами. По старой привычке они с утра собрались все вместе в их старой общаге, которая так и осталась для музыкантов своеобразным мужским клубом, куда они съезжались, перед тем, как отправиться в компанию на работу. Или вот, как сегодня, – на репетицию на стадион.

Начинался очередной мировой тур, и концерт в Сеуле его открывал. С тем, чтобы потом продолжить триумфальным шествием по всему свету.

Чон Гуку, самому младшему, макнэ группы, две недели назад исполнилось двадцать семь. А старший хён вообще уже разменял четвертый десяток. Но, хотя мемберы давно превратились во взрослых мужчин, почти у каждого из которых была семья и даже дети, но контингент их фанатов остался прежним – женщины от шести до девяноста и многочисленные поклонники-мужчины. Их песни по-прежнему волновали умы и сердца миллионов людей по всему миру, а концерты собирали огромные стадионы в самых разных городах. Но каждый свой тур они неизменно начинали с любимого Сеула. Это давно уже стало традицией, и нарушать ее ни сами музыканты, ни агентство не собирались.

Чон Гук с утра был сонным и не выспавшимся. А все потому, что вчера опять поддался на уговоры старшего хёна опробовать вместе очередную новую стрелялку, до которых Джин был весьма охочим, и они по сети до трех ночи рубились с полчищами врагов, стоя спина к спине. Ну, вернее, не они сами, а их игровые персонажи. Переговариваясь с хёном, Гуки несколько раз слышал в наушниках женский голос на заднем плане, неразборчиво что-то произносивший. Видимо, Са Ран, переживающая за своего мужчину, пыталась образумить его и отправить спать перед ответственным концертом. Хён отвечал: «Да, сейчас, ури эги⁽¹⁾! Осталось чуть-чуть! Прости, но прямо сейчас я не могу бросить – мы с Гуки уже слишком много прошли!» – и снова погружался в игру по самую маковку.

И вот он – результат ночных бдений. Красные глаза и помятая физиономия. Охо-хо! Долго же придется трудиться визажистам над лицом «Золотого Макнэ», чтобы довести его до нужной степени идеальности! Чон Гук хмыкнул, разглядывая себя утром в зеркале ванной, перед тем как начать бриться. Решил, что больше не будет поддаваться на провокации Сок Джина и засиживаться так допоздна. Хотя… Это хёну есть кому греть постель. Так же как и остальным мемберам. Парни были счастливы со своими женщинами, хотя и продолжали тщательно скрывать наличие личной жизни. Все-таки Корея – не та страна, где знаменитости могут так вот запросто выставлять напоказ свою приватную жизнь. Для всех фанатов айдолы – это высшие существа, идеальные и непогрешимые. Поэтому всем им и всегда приходится быть крайне осторожными с тем, что они говорят и что делают. А иначе любовь и обожание фанатов в один миг может обернуться своей противоположной стороной и обрушить волны ненависти на еще вчера любимых кумиров.

А вот сердце Чон Гука до сих пор было свободным. Когда-то давно, в юности, он был влюблен в Ли Чжи Ын, известную в кей-поп сообществе как «Ай Ю». Но девушка не воспринимала Гуки, тогда совсем еще мальчишку, всерьёз, хотя он всегда пылко восхищался ее талантом и красотой. Сама же Ай Ю в то время втайне вздыхала по блестящему актёру, с которым вместе снялась в нашумевшей исторической дораме.

Со временем, когда Со Чон Гук стал старше, они с Ай Ю остались просто давними знакомыми, без какого бы то ни было романтического подтекста. При встречах на многочисленных музыкальных премиях и совместных концертах раскланивались и обменивались легкими улыбками. Но не более того.

Да парню и некогда было, с их бешеным графиком и огромной загруженностью, не то что завести серьезные отношения, но иной раз и просто выбраться в клуб, чтобы провести там приятный вечер в компании друзей – Мин Гю, Ын У и Ю Гёма. Поэтому смело можно было сказать, что Чон Гук женат на своей работе.

Менеджер Анна, конечно же, сразу заметила не совсем здоровый вид обоих геймеров-полуночников и принялась ворчать на тему безответственности некоторых великовозрастных деточек. Парни покаянно молчали, а женщина, и так взвинченная лавиной первостепенных дел, как всегда перед концертами, обрушившейся на ее плечи, распалялась все больше, до тех пор, пока Юн Ги молча не положил ладонь на ее руку, останавливая активную жестикуляцию менеджера, а по совместительству – жены гениального рэпера.

Та мгновенно замолчала, вперила в мужчину испепеляющий взгляд и спросила:

– Муо? (Что?)

– Они уже все поняли…

Женщина открыла рот, но так ничего и не сказала, только, многозначительно прищурившись, окинула взглядом обоих нарушителей режима и бросила:

– Идите на сцену – у вас сейчас прогон хорео, – и прошла в гримерки, устроенные неподалеку, в помещениях стадиона – нужно было проверить, все ли там готово к напряженной работе во время концерта.

Юн только усмехнулся одним уголком рта и посмотрел на Джина и Чон Гука: макнэ молча поклонился ему, приложив ладонь к сердцу, а старший хён хихикнул в своей обычной манере.

– Правда, парни! Пойдемте! – поторопил всех лидер группы Джун. Время утекало, как вода сквозь пальцы, а сделать до концерта предстояло еще уйму всего.

Старший и младший мемберы легонько ударили по правым кулакам друг друга и потопали за лидером.

Субботний день начался с того, что Юн Шик встал первым и, посадив проснувшегося сына на неизменный горшок, после этого притащил ребенка в родительскую постель, улегшись рядом. Малыш сразу пополз к матери и начал щекотно гладить ее теплыми пальчиками по лицу и тянуть розовые губки с поцелуями. И, естественно, разбудил Мэ Ри. Та спросонья сначала не поняла, как, почему ребенок оказался в ее постели, но встретив смеющийся взгляд мужа, вздохнула и, улыбнувшись Ши Вону, расцеловала его в обе щечки. Малыш радостно засмеялся и пролепетал:

– Ом-ма!

– А меня? – притворно надулся Юн Шик, и женщина шутливо погрозила ему пальцем:

– А ты – провинился!

– Ого! И чем же это, моя госпожа?

– Зачем принес сына в нашу кровать? Знаешь же, что он может привыкнуть к этому. А это неправильно, когда ребенок спит с родителями, – наставительно добавила она.

– Ну, мы не так уж и часто это делаем, – возразил мужчина, придерживая ребенка, который уже взобрался на него и тянул пальчик к глазам отца, желая исследовать их на предмет прочности. Отец отворачивал лицо, не позволяя ребенку дотянуться до глаз, а потом просто зафиксиовал в большой ладони ручку малыша, держа ее осторожно, но крепко.

– Сынок, не нужно – папе будет больно! – сказала Мэ Ри, и мальчик внимательно посмотрел на нее темными большими глазами, опушенными длинными ресницами.

– Ап-па… – сказал он.

– Да, малыш! Не обижай папу, – повторила женщина, гладя сидящего верхом на отце ребенка по спинке.

Юн Шик положил малыша себе на грудь, притянув его одной рукой, а второй – потрепав по кудрявой головке:

– Мой сыночек – хороший мальчик! Он не будет никого обижать, да, Ши Вон?

– Да, – послушно повторил тот.

Мэ Ри подняла голову над подушкой и, подперев ее ладонью поставленной на локоть руки, повернулась на бок и любовалась двумя своими самыми любимыми мужчинами.

А Ши Вон тем временем уже приблизил личико к отцу и, коснувшись его носа своим носиком-пуговкой, принялся тереться, довольно жмурясь. Юн Шик, сам научивший сына этому трюку, довольно засмеялся и включился в игру.

Мэ Ри сладко потянулась всем телом и, развернувшись к тумбочке, взглянула на циферблат будильника:

– Ого! Нужно вставать! Мои мальчики проголодались?

– Не знаю, как сын, а я голоден, как волк! Правда, – он хитро подмигнул, – мой голод несколько иного свойства!

– Юн Шик! – воскликнула молодая женщина. – Твой сын, между прочим, тут!

– А что такого? Я же не заявил во всеуслышание, что хочу свою собственную жену!

– Эй, остановись!

Но он закончил:

– Да если даже и сказал – Ши Вон пока слишком мал, чтобы понимать это…

– И ты этим пользуешься, да? – ее губы растянула улыбка, а рука неосознанно потянулась к щеке мужа.

– Пользуюсь, конечно! – подтвердил он со смехом. – Пока есть такая возможность!

– Ох, ладно, надо, и правда, вставать! – она поднялась с постели, накинула лежащий на стуле халатик и пошла умываться.

– А мы еще полежим немного, да, сыночек? – обратился к мальчику Юн Шик, осторожно опуская ребенка сбоку.

– Да, – опять согласился малыш, его точная копия. Мужчина погладил сына по головке и поцеловал его в макушку.

Сегодня не нужно было ехать на работу и можно понежиться в постели подольше.

День с самого утра был ясным и теплым, поэтому после завтрака, одев Ши Вона в комбинезончик, они отправились на пешую прогулку в парковый комплекс, находящийся неподалеку от дома. Мэ Ри и Юн Шик неторопливо шли по дорожкам, катя перед собой коляску с довольным сыном, радующимся, что папа и мама оба с ним, что бывало не так уж и часто.

Стояла середина сентября, и осень потихоньку, незаметно начинала вступать в свои права, постепенно раскрашивая листья на деревьях и кустарниках в яркие краски. Воздух в это время суток был свежим и чистым, хотя они и находились практически в центре огромного мегаполиса.

– Во сколько вы поедете на стадион? – спросил Юн Шик жену.

– Начало концерта в шесть вечера, но, полагаю, нам нужно там быть заранее, чтобы спокойно найти свои места и расположиться без лишней нервотрепки, – ответила Мэ Ри, держа мужа под руку.

– Да, если судить по тому, что я прочитал в интернете, на их концертах всегда бывает полный аншлаг. А значит, народу на стадионе будет полно и лучше не опаздывать, если не хотите остаться без мест или вообще за воротами стадиона, – хмыкнул он.

– Не пугай меня! – легонько шлепнула его по предплечью молодая женщина. – Су Джин должна позвонить мне заранее. А еще мы договаривались, что поедем туда на ее машине. Поэтому вы с Ши Воном отправитесь в гости к Ки Ёну на нашей.

– Как скажете, агаши (госпожа)! – легко поклонился Юн Шик. – Думаю, мы тоже неплохо проведем время в их доме!

– Да! Сон Мин всегда очень хорошо играет с Ши Воном, – кивнула она. – Да и вы с его отцом найдете, чем заняться! Я покормлю сыночка, поэтому капризничать он не будет.

– Хорошо, наи Ханыль, – нежно сказал мужчина и обласкал идущую рядом женщину взглядом темных глаз.

В кармане джинсовки Мэ Ри зазвонил телефон и, вытащив его и взглянув на экран, она воскликнула:

– О! Это Су Джин!.. – и приложила трубку к уху. – Да, привет, дорогая! А мы пока гуляем по парку! Да, – засмеялась она, – в кои-то веки втроем! Наш папа сегодня выходной, и мы с Ши Воном не могли упустить такую возможность! А! Хорошо! Ладно! Тогда к этому времени я буду готова! Угу! А ты что наденешь? Да? Ну, ладно, тогда и я тоже! А, ну да, в принципе, это логично! Да, да! К вечеру может стать прохладнее! Хорошо! Хорошо! Да, надену! И ты тоже! Угу! Ладно, договорились! Ну, ты что!! Как я могу забыть билет?! Су Джин! Ты меня кем вообще считаешь?! Не забуду, не забуду! Не волнуйся! В крайнем случае, мне Юн Шик напомнит, так ведь, дорогой? – и она посмотрела голубыми глазами на мужа. И засмеялась в ответ на какие-то слова подруги. – Ладно! До встречи! Буду ждать тебя! – и убрала телефон в карман.

– Что? – спросил Юн Шик. – Переживает, чтобы ты не забыла билет?!

– Да как такое вообще может быть?! – воскликнула жена. – Я не маленькая девочка! И с памятью у меня все в норме!

– Конечно, Небо мое! Ты у меня – совершенство во всех отношениях!

– Издеваешься? – пытливо посмотрела на него Мэ Ри.

– Вовсе нет! Для меня ты, и правда, лучшая в мире! Самая красивая, самая умная, самая заботливая! И самая любимая!

– Уф! Ну, ладно, успокоил, – притворно вздохнула она, вызвав веселый смех мужчины.

Они еще немного погуляли, наслаждаясь погодой, прекрасной природой и обществом друг друга, и отправились домой.

Су Джин приехала около пяти вечера. К тому времени все семейство Мэ Ри было уже одето и готово к выходу из дома.

Поприветствовав подругу жены, Юн Шик подхватил на руки сына, в другую руку взял пакет с запасной одеждой для мальчика и отправился к лифту, чтобы спуститься в подземный гараж. Су Джин еще успела сказать, что ее мужчины уже ждут гостей.

Потом придирчиво оглядела Мэ Ри и, похоже, осталась довольна. Молодая женщина надела удобные светлые джинсы, футболку и джинсовую курточку, на ногах – кроссовки, в которых ноги не устанут даже за несколько часов концерта. На поясе – небольшая кожаная сумка на молнии, в которую она положила телефон, ключ от дома и драгоценный билет. Су Джин заставила ее показать яркую карточку, дабы убедиться, что билет, действительно, у подруги с собой. Волосы Мэ Ри забрала в высокий хвост и закрепила резинкой для волос, став с этой прической похожей на совсем юную девушку. Глаза молодой женщины искрились от предвкушения предстоящего концерта, делая все ее лицо просто сияющим.

– Красотка! – хмыкнула довольная Су Джин и в ответ получила задорное: «Сама такая!»

Наконец, они были полностью готовы и, спустившись на лифте, вышли из дома и прошли на парковку, на которой подруга оставила своего «жучка». «Фольксваген» несколько лет назад подарил ей Ки Ён, и Су Джин бойко разъезжала на нем по городу. Девушки уселись, и Су Джин ввела в навигатор данные стадиона «Чамсиль».

На концерт они приехали за полчаса. Среди плотной толпы зрителей прошли через охрану, предъявили билеты, а потом пошли искать свои места. Им повезло. Через сектор А проходила длинная приподнятая над землей сцена, похожая на пирс⁽²⁾, отходящая от главной сцены, заднюю стену которой составляли огромные экраны. Сцена эта, наряду с двумя подобными, словно лучи солнца, врезающиеся в пространство стадиона, разделяли его на несколько секторов. Места у девушек оказались перед самой сценой-пирсом. Подруги уселись на стулья с номерами своих мест и принялись оглядываться.

Стадион был уже почти заполнен, хотя еще чувствовалось постоянное передвижение зрителей, спешащих занять свои места.

Су Джин взглянула на маленькие часики на своем запястье и цокнула языком:

– Ого! Через пять минут должно начаться! Если, конечно, они не передвинут начало…

– А что, так бывает? – спросила Мэ Ри, завороженно глядевшая на экраны, на которых пока беззвучно транслировались видеоклипы песен группы. После рождения Ши Вона практически все ее внимание было уделено сыну, поэтому молодая мамочка давно уже перестала следить за новинками музыки, которые выпускали «Звёзды» за последний год. И теперь многие песни она открывала для себя, ни разу не слыша их до этого.

– Может, и бывает, – ответила подруга. – Но я не в курсе…

Концерт начался вовремя. Зазвучала инструментальная музыка, зрители закричали и начали размахивать круглыми фонариками на ручках – неизменным сопровождением всех концертов группы. И вот часть сцены вместе с музыкантами начала подниматься снизу, и перед глазами десятков тысяч людей постепенно начали появляться семь мужских фигур, застывших в одну линию. И гул стадиона стал оглушительным. Девушки только переглянулись с улыбками, испытывая целый спектр ярких эмоций и невероятное волнение и подъем.

А потом зазвучала первая песня. Мэ Ри следила за изображениями айдолов на огромных экранах: камеры показывали то общий план, то вид сверху, снятый с нескольких дронов, паривших над стадионом, то – крупным планом – лица певцов. И смутно узнавала в этих блистательных, красивых и взрослых мужчинах тех юношей, которых много лет назад видела на фанмитингах и которые ставили свои автографы в драгоценные тетрадки, до сих пор бережно сохраняемые Мэ Ри. Интересно, а ее браслеты у них сохранились? – мелькнула у нее мысль. Мелькнула и тут же пропала, сметённая новым вихрем ощущений и эмоций.

Мэ Ри потерялась, растворилась в атмосфере концерта, в невероятной, мощной энергетике артистов и только широко раскрытыми глазами следила за их передвижением по сцене, их слаженными, синхронными движениями в танцах, ловила их улыбки и живую мимику. Айдолы и сами наслаждались атмосферой концерта. Они были полностью в своей стихии, соединяли свои сердца и души с тысячами людей, пришедших на их концерт, щедро делясь с ними своим талантом. И этот отклик зрителей был подхвачен и сторицей отдан опять, но уже намного более сильный и прекрасный.

Песни сменяли друг друга, общие перемежались сольными, а в какие-то моменты парни просто разговаривали со зрителями, по сути, сами ведя свой концерт. В одну из таких пауз Мэ Ри вдруг спохватилась, что среди этого фейерверка музыки и танцев она совершенно забыла о том, что можно же достать телефон и снимать артистов. Торопливо полезла в сумку на талии. Су Джин проследила за ее взглядом и, одобрительно показав подруге большой палец, последовала ее примеру. Потом они уже на пару щелкали камерами телефонов, запечатлевая моменты этого невероятного действа.

А потом произошло то, о чем Мэ Ри позже вспоминала с полным недоумением и неверием, что такое могло случиться с ней.

Музыканты исполняли одну из общих песен группы. И как это иногда бывало – разошлись по лучам-радиусам, отходящим от основной сцены. Рядом с девушками оказались Хон Чи Мин – невысокий, гибкий, и макнэ – Со Чон Гук. Парни двигались, пританцовывая, в направлении подруг, и в момент, когда зазвучала партия рэпера Шин Юна, улыбающийся восторженно визжащим зрителям Чон Гук оказался как раз напротив Мэ Ри, застывшей с телефоном в руке. Девушка во все глаза смотрела на него, когда взгляд артиста скользнул по ней, пробежался дальше, а потом снова вернулся, узнавая и не узнавая. Улыбка макнэ стала несколько растерянной, глаза расширились, став еще больше и выразительнее – парень увидел ее голубые глаза. А вслед за этим он сделал то, чего Мэ Ри никак не ожидала от него: присел на корточки у края сцены и, протянув руку, быстрым движением выхватил телефон из ее руки. Потом выпрямился и сделал сэлфи, вытянув далеко вперед руку с гаджетом. К нему присоединился Чи Мин, закинув руку на плечо друга, и Чон Гук щелкнул камерой еще раз, а Чи Мин, глядя на замершую с полуоткрытым ртом девушку, очаровательно улыбнулся и поднес к своему подбородку руку с широко разведенными большим и указательным пальцами, словно образуя рамку для фото. Гуки же в это время что-то лихорадочно строчил в телефоне девушки, а потом снова присел напротив нее и протянул смартфон. Девушка механическим движением взяла гаджет, не отрывая от него глаз. Артист подмигнул ей, изобразив большим пальцем и мизинцем руки телефонную трубку, поднесенную к уху, словно подавал сигнал: «Потом позвони!», а потом быстро выпрямился и побежал по пирсу в направлении основной сцены, спеша воссоединиться с остальной группой, чтобы продолжить исполнение песни.

Мэ Ри так и стояла в полной прострации, пока Су Джин не толкнула ее в бок и, перекрикивая шум стадиона и громкое звучание песни, не спросила прямо в ухо:

– Это что сейчас такое было?! Ого! Да ты счастливица, подруга!

Растерянный взгляд девушки был ей ответом. А Су Джин уже опять переключила все внимание на сцену.

Перед самым окончанием концерта музыканты поблагодарили всех своих зрителей, пришедших на стадион, признались в своей любви к фанатам и низко поклонились, встав в линию и взявшись за руки. Мэ Ри к тому времени уже опять убрала телефон в сумку и наслаждалась происходящим на сцене.

А потом звучала инструментальная музыка и артисты, встав на подъемник, начали медленно скрываться под сценой, непрерывно размахивая поднятыми над головой руками и посылая зрителям воздушные поцелуи.

Концерт завершился.

Зрители, все еще возбужденные, с восторгом в глазах и блаженными улыбками на устах, постепенно покидали пространство стадиона.

Во всей этой какофонии звуков, цвета и фейерверков Мэ Ри и не заметила, что уже начало темнеть – концерт продолжался больше трех часов. Подруги влились в поток зрителей, плавно двигающийся к выходу со стадиона и уже там, за воротами, распадающийся на сотни тоненьких ручейков, спешащих в разные стороны. Девушки пробрались к своей машине и сели внутрь.

Обе молчали, под влиянием увиденного на концерте. Уже несколько позже, когда «жучок» катил по улицам Сеула, Су Джин вдруг спросила:

– Я так и не поняла – что этот парень сделал?..

– Похоже, подарил мне свое сэлфи. Его и этого второго мембера – Хон Чи Мина, кажется.

– А у меня возникло ощущение, что он тебя узнал…

– М-м-м… не знаю, что тебе сказать… – протянула молодая женщина.

– А они сильно изменились, скажи!

– Ну да, стали совсем взрослыми. Даже этот мальчик, их макнэ…

– Мне кажется, он сам от себя не ожидал, что сфотографируется на твой телефон! – засмеялась подруга. – Потом хоть покажи фотку!

– Покажу, – улыбнулась та. – Ты меня сразу домой отвезешь?

– Как ты хочешь, – ответила Су Джин.

Мэ Ри позвонила мужу и сообщила, что концерт закончился, и Су Джин сразу отвезет ее домой. Так что она ждет своих мальчиков дома.

Муж спросил:

– Понравился концерт?

– Да, очень! – ответила она. – Потом тебе расскажу!

– Хорошо, любимая! Мы будем собираться домой. Ши Вон уже устал и хочет спать.

– Маленький мой котеночек! – умилилась молодая женщина и тут же услышала:

– А я тогда кто?

– О! Ты – большой сильный кот! – засмеялась Мэ Ри и услышала, как рядом тихонько фыркнула Су Джин. – Ладно, милый! Поезжай осторожно! И, как следует, пристегни малыша в кресле.

– Он уже совсем сонный! Боюсь, как бы не уснул по дороге, – ответил Юн Шик.

– Ладно, приезжайте скорее! Ты голоден? Что приготовить?

– Себя! – кратко ответил муж.

– Я серьезно!

– И я тоже! Люблю тебя, солнце мое!

– Я тоже, – отозвалась она с улыбкой и первой нажала на значок отключения.

– Как они там? – спросила Су Джин.

– Думаю, все нормально. Иначе Юн Шик не молчал бы. А так он сказал только, что сыночек уже утомился и хочет спать.

– Не удивляюсь – вашему парню только год, – хмыкнула подруга.

– Год и три месяца, – уточнила, подняв вверх указательный палец, Мэ Ри.

– Ну да! Совсем еще кроха! – сказала Су Джин.

Вскоре они подъехали к высотке, в которой жила семья Мэ Ри, и девушка, попрощавшись и еще раз поблагодарив подругу за билет на концерт, поспешила в пентхаус. Переоделась и, умывшись, достала телефон. Каково же было ее удивление, когда, помимо двух фотографий смеющихся лиц артистов, она обнаружила исходящий звонок на совершенно незнакомый номер, обозначенный, однако же, в ее телефонной книге как абонент «Со».

Мэ Ри несколько минут недоуменно моргала, пытаясь сообразить, что это такое, а потом соотнесла короткую сцену на концерте с этим исходящим и внезапно покрылась жарким румянцем. Айдол оставил ей свой номер. Однозначно же, что он опять узнал ее, даже после стольких лет. А ведь и он, и сама она за это время изменились. И, конечно, Со Чон Гук не мог знать, что Мэ Ри – замужняя дама с годовалым сыном.

Что ж, решила она, это же ничего не значит! Ей вовсе не обязательно писать или звонить этому человеку. А фотографии в телефоне останутся просто как память о великолепном концерте, на котором ей посчастливилось побывать.

И с этой мыслью молодая женщина отправилась на кухню. Сама она изрядно проголодалась за эти несколько часов. Да еще и сказалось то, что на концерте она испытывала столь сильные эмоции, что организм поглотил неимоверное количество жизненной энергии, теперь настоятельно требуя восполнения сил.

Вскоре уже в рисоварке готовился рис, а на глубокой толстостенной сковороде жарилась ароматная курочка, сдобренная приправами и соусами. Так что к приезду супруга и сына у нее уже был готов полноценный ужин.

Малыш все-таки уснул по дороге прямо в машине, и Юн Шик, аккуратно занеся его на руках в квартиру, передал вышедшей в прихожую Мэ Ри и только после этого начал разуваться. Молодая женщина унесла ребенка в детскую и там, осторожно раздев на пеленальном столике, бережно положила в кроватку и укрыла одеяльцем. Потом отправилась в спальню, захватила блок «радионяни» и прошла на кухню, куда к тому времени пришел умывшийся и переодевшийся в трикотажную футболку и тонкие спортивные штаны Юн Шик.

Увидев жену, он обнял ее и, прижимая к себе, поцеловал в щеку и сказал:

– Я соскучился, Небо мое!

– Я тоже, милый! – погладила она его по затылку и, легко коснувшись поцелуем губ мужчины, добавила. – Но сначала давай ужинать! Я голодна, как зверь! Столько энергии на концерте потратила!

– Расскажешь мне о нем? – спросил, усаживаясь за стол, Юн Шик.

– Тебе интересно? – вопросом ответила она.

– Конечно! Мне интересно все, что интересно моей любимой девочке! – улыбнулся он.

– Хорошо, тогда расскажу с подробностями!

– Ловлю на слове! – лукаво подхватил он.

Вскоре они сидели друг против друга и ужинали, негромко переговариваясь. Мэ Ри рассказывала, каким был концерт, Юн Шик иногда задавал вопросы, но, по большей части, просто внимательно слушал супругу. Когда же молодая женщина дошла до рассказа о сэлфи, то потянулась за телефоном и продемонстрировала мужу два снимка. Он посмотрел, хмыкнул и заметил:

– Я не знал, что они так делают!

– Я тоже не знала, – сказала девушка. И отложила телефон. А потом, глядя на мужчину, выдержала небольшую паузу и добавила. – Было еще кое-что, милый! Я должна тебе сказать об этом.

– Что такое?

– Этот музыкант – ну, тот самый, что играл тогда в мюзикле, помнишь? – он не просто сделал сэлфи на мой телефон. Он еще и оставил свой номер…

– В каком смысле – «оставил номер»? – не понял Юн Шик.

Вместо ответа Мэ Ри протянула ему свой телефон с открытым журналом звонков.

Муж посмотрел и только спросил:

– «Со» – это он?

– Да. Со Чон Гук. Я, правда, не знаю, милый, почему он это сделал, – сказала Мэ Ри. – Я не давала ему никакого повода! И он совершенно случайно оказался напротив того места, где были мы с Су Джин.

– Я верю тебе, Небо мое! – спокойно сказал Юн Шик.

– Если тебе это неприятно – я прямо сейчас удалю этот контакт! – порывисто сказала женщина.

– Нет, не нужно, – все так же спокойно покачал он головой. – Пусть останется! Мало ли что в жизни бывает?! А вдруг когда-нибудь этот номер тебе понадобится?

– Юн Шик… – неуверенно произнесла она.

– Милая, я полностью доверяю тебе! – он накрыл ладонью руку девушки, лежащую на столе, а потом взял ее в свои пальцы и, поднеся к губам, нежно поцеловал.

– Ты же знаешь, да? Знаешь, что для меня во всем мире существуешь только ты?! – негромко, но проникновенно сказала Мэ Ри.

– Конечно, любовь моя! Так же, как и ты – для меня! – улыбнулся он успокаивающе, и девушка негромко вздохнула.

После ужина, пока она убирала со стола, Юн Шик проверил в детской спящего Ши Вона и пошел в душ. Так что когда она закончила с уборкой, муж уже лежал в постели и что-то читал в телефоне.

Молодая хозяйка быстро приняла душ и, облачившись в пижаму, состоящую из атласного топа на тонких бретелях и коротеньких, атласных же, шортиков, присоединилась к супругу, обняв рукой его тело и положив голову на грудь мужчины. Он отложил телефон на тумбочку со своей стороны кровати и опустил руку ей на спину, а потом погладил бедра и ягодицы и поцеловал в макушку:

– Моя красавица! Сладких снов тебе!

– И ты спи сладко, мой любимый! Отдохни хорошо! Да, Ши Вон сегодня был послушным? – вспомнила она, уже погружаясь в сон.

– Конечно! Наш сын – большой умница! Он умеет вести себя в гостях. Да еще и когда рядом его любимый хён (Старший брат или старший по возрасту друг)! – тихо засмеялся Юн Шик, обвивая жену обеими руками.

После концерта уставшие, но очень довольные музыканты погрузились в минивэн группы и отправились по домам. Водитель выбрал такой маршрут, чтобы по очереди завозить певцов домой, не делая лишних крюков по городу. Поэтому первым вышел Хо Сок, попрощавшись с друзьями, а до этого написав Мэй Лин, что скоро будет дома. За ним последовал лидер, которого тоже ждала дома Ми Сун.

Юн Ги оставался на стадионе, вернее, на парковке у стадиона, сидя в машине Анны, ждал, пока рабочий день его любимого менеджера закончится – после концерта Анне нужно было проследить за тем, чтобы все костюмы, обувь и аксессуары музыкантов были доставлены в агентство в целости и сохранности. А также за тем, чтобы ничего из аппаратуры не было забыто на стадионе – но это уже была обязанность техников и операторов. Рабочие спешно разбирали экраны и осторожно грузили их на специальный транспорт. Стафф, работавший с группой, четко знал все свои обязанности и последовательность действий в подобных случаях, поэтому Анне оставалось только всё проконтролировать.

Чи Мин, сидя рядом с Чон Гуком, тихо спросил:

– Брат, что такое сегодня было?

– Ты о чем, хён? – спросил Гуки.

– Сэлфи, – многозначительно произнес старший. И Чон Гук бросил быстрый взгляд по сторонам, убеждаясь, что на них никто не обращает внимания: Тэ Хён дремал, выплеснув всю энергию на концерте, уверенный, что его разбудят, когда нужно. Джин переписывался в телефоне со своей каскадёршей, не видя и не слыша ничего вокруг.

Тогда Чон Гук тихонько сказал:

– Это была она. Та девушка.

– Ты о той – с голубыми глазами?

– Ага! Ты же помнишь ее?

– Ну да! Такие глазки ни с чем не спутаешь!

– Пару лет назад она приходила на мюзикл, в котором я тогда играл, – сказал Чон Гук.

– О! Ты не говорил!

– А зачем? Это была случайная встреча… Но вот сегодня… Я уже начинаю думать, хён, что это неспроста…

– Думаешь, сами боги сталкивают вас раз за разом?

– Понятия не имею! Как ничего не знаю и о самой девушке: чем она занимается, где живет… Помню только имя… Постой, как же ее? Мэ… Ри?..

– Точно! – вспомнил и Чи Мин. – Мэ Ри! Я сейчас тоже вспомнил! Это же она… браслетики нам дарила?

– Да… И еще, помнишь, когда-то давно, на фансайне… выиграла фото с группой…

– Ох, как же давно это было! – вздохнул друг. – А сегодня-то на тебя что нашло? Телефон у нее выхватил… Сэлфи это… А потом? Ты что там ей строчил?

– Да… ничего, просто так… – неохотно сказал Чон Гук.

– Смотри! А вдруг она сасэн-фанатка!

Чон Гук расхохотался и тут же зажал себе рот обеими руками, покосившись на заворочавшегося на своем месте Тэ.

– Да о чем ты?! Она и не похожа вовсе…

– Много ты знаешь, на кого она похожа, – пробурчал Чи Мин. – Ладно, ты сам уже большой мальчик! Разберешься!.. Все, пока! До понедельника! – и, встав, начал продвигаться к выходу – минивэн подъезжал к дому, в котором располагалась квартира вокалиста, где он по-прежнему жил – с Айсулу и маленькой дочкой.

– До понедельника, хён! – отозвался задумчиво Чон Гук и уставился в окно, за которым пролетали пейзажи Сеула, подсвеченные фонарями и уличной рекламой.

Музыкант, пожалуй, и сам бы не мог объяснить, почему он, увидев полные восторга голубые глаза с зажатым в ладонях телефоном, протянул руку и взял этот самый телефон, мгновенно сделал два снимка, а затем, повинуясь минутному порыву, вбил свой номер и тут же нажал на значок вызова. Потом, увидев на экране, что сигнал пошел, отключился и тогда уже передал девушке ее гаджет.

Больше он ее не видел, но помнил, в каком секторе стадиона она находилась, и еще не раз бросал туда взгляды.

Кореянка с необычными глазами – она несколько раз встречалась мужчине на жизненном пути, каждый раз поражая этим несоответствием во внешности. У него до сих пор где-то в ящике стола лежали в прозрачном пакетике пара браслетов, подаренных ей. Для чего он их хранил – Чон Гук и сам не знал. Но выбросить рука почему-то не поднималась.

А потом, пару лет назад, он увидел ее после спектакля – девушка вручила ему букет чудесных белых роз. Она была невероятно хороша в тот вечер – с распущенными смоляными волосами, в чудесном голубом платье в пол, изумительно подчеркивающем цвет ее глаз, их небесную голубизну.

Теперь уже айдол был и сам склонен думать, что не просто так жизнь сталкивает его с этой девушкой. Его мысли прервал голос водителя, оповестившего:

– Чон Гук-ши, приехали!

Поблагодарив, парень выбрался из машины и отправился в свои апартаменты. Дома он первым делом пошел в душ. Долго стоял под горячими струями, смывая всю усталость с тела. А потом, зайдя в современную функциональную кухню, совмещенную с просторной столовой, в центре которой красовался большой стол на шестнадцать персон, быстро поджарил себе свинину и вскоре сидел за барной стойкой, отделяющей кухню от пространства столовой, и задумчиво уплетал мясо, заедая его листьями кимчи и запивая острые маринованные овощи водой. Вспомнив, взял телефон и с удовлетворением увидел входящий звонок от неизвестного абонента. Сообразил, что это он сам же позвонил себе с телефона девушки, и довольно заулыбался. Сохранил номер как абонент «Мэ Ри, Голубые Глаза».

Довольный и сытый, отправился в спальню и растянулся на кровати во весь рост, раскинув руки и ноги в позе звезды. Закрыл глаза – под тяжелыми веками еще мелькали всполохи света от софитов, а в ушах звучали песни, которые они исполняли этим вечером.

И вдруг на подкорке возник образ молодой женщины – черноволосой, с пронзительно голубыми глазами. Она смотрела на него и улыбалась, ничего не говоря. И с этим образом вокалист скользнул в мягкие объятия сна.

Ури эги⁽¹⁾ – что-то наподобие "my baby". Некоторые корейцы так говорят своим девушкам. Хотя это пошло не так давно от корейского сериала, многие парни и девушки находят это милым.

Пирс⁽²⁾ – гидротехническое сооружение (причал), выступающее в акваторию водоёма и имеющее весьма разнообразное предназначение.

Глава 3

Мэ Ри снова с головой окунулась в водоворот семейной жизни: ухаживала за сыном, готовила завтраки и ужины для мужа. И если бы молодую женщину спросили, она бы, ни секунды не колеблясь, с уверенностью ответила, что – да, она счастлива. Она любила и была так же горячо любима, малыш каждый день радовал ее какими-то своими новыми маленькими достижениями.

Мама Наташа и аппа часто звонили дочери вечерами, когда Юн Шик уже был дома, и подолгу общались по видео звонку, требуя показать им подрастающего внука и дотошно расспрашивая о житье-бытье молодой семьи. Чувствовалось, что родители одинаково сильно любят и маленького Ши Вона, и зятя, и ее супруг, несомненно, чувствовал эту любовь, всегда с радостью общаясь с пусанскими родичами.

А еще была Су Джин, с которой Мэ Ри могла поделиться чем угодно, любыми своими мыслями. За прошедшие два года молодые женщины сблизились еще больше. Они частенько созванивались, встречались то у одной, то у другой в доме и замечательно проводили время, пока их мужья занимались бизнесом.

Как-то, приехав с Сон Мином в гости к Мэ Ри, Су Джин заметила рукодельную шкатулку молодой женщины – не ту старую, а другую – роскошную, инкрустированную разными породами древесины. Эту шкатулку – более просторную и, несомненно, более дорогую, подарил жене Юн Шик на первую годовщину их знакомства.

Подруга заинтересовалась ее содержимым. В особом отделении шкатулки лежали готовые браслеты, одни из которых больше подошли бы женщинам, тогда как другие выглядели, как чисто мужские аксессуары. К тому времени в своем мастерстве девушка достигла уже такого уровня, что ее браслеты можно было смело продавать под отдельным брэндом. Перебирая лежащие в отдельных пакетиках браслеты, Су Джин восхищенно ахала, а потом заявила:

– Я и не подозревала, что ты умеешь делать такую красоту!

– Ну, я уже много лет делаю их, – скромно сказала Мэ Ри.

– Я знаю – ты и мне плела браслеты в пору нашего студенчества. Но те были совсем другими – попроще, что ли…

– Просто тогда у меня не было возможностей покупать дорогие камни и фурнитуру, – засмеялась молодая хозяйка, а малыш Ши Вон, крутившийся тут же, уже потянулся к красивым штучкам. Но мать вовремя подхватила его и поцеловала в кудрявую макушку:

– Нет-нет, дорогой! Тебе это не нужно трогать…

– Нет? – спросил мальчик, глядя на нее своими глазками-вишенками.

– Нет, мой золотой! Поиграйте с Сон Мином твоими игрушками!

– Хён? – посмотрел малыш на старшего мальчика.

– Пойдем в твою комнату, Ши Вон, – важно сказал тот и, взяв своего маленького друга за ручку, повел его в детскую.

Мэ Ри проследила за ними взглядом и посмотрела на Су Джин:

– Сон Мин будет отличным старшим братом! Вы еще не думали о братике или сестричке для него?

– Нет, ты что! – засмеялась подруга. – Пусть он хотя бы еще немного подрастет!

– Ага! Я тебя поняла! Готовите парня к роли няньки?! – погрозила ей Мэ Ри.

– А что?! Почему бы и нет?! Вот натренируется на вашем Ши Воне, а потом мы и второго родим!

– Фу, какая меркантильность, Су Джин!

– Да ладно! Кто тут говорит о меркантильности? Просто нашим мальчикам нравится играть вместе!

– Это точно! Мой Ши Вон прямо тянется за Сон Мином! Уже начал копировать его…

– Ну, это же неплохо?

– Нет, конечно! Ваш мальчик – замечательный! – согласилась Мэ Ри.

А Су Джин опять обратила внимание на браслеты, подняла один:

– Слушай, какой вот этот классный! Он так подходит моему Ки Ёну! Давай, я куплю его у тебя!

– Да ну! «Куплю»! – смутилась девушка. – Я тебе его так подарю!

– Ну, уж нет! Ты затратила свое время, покупала камушки, подвески эти, а шнурок – это кожа? Слушай, твое хобби могло бы тебе приносить немалый доход! Это же ручная работа! – осенило подругу.

– Ну, не знаю…

– А что! Прекрасный способ сочетать пользу и удовольствие. Так, решено! Сколько ты хочешь за этот браслет? Подарю его своему муженьку!

– Я даже не знаю, Су Джин…

– Только знай, что ручная работа стоит очень дорого!

– Ну, я не могу брать с тебя большую сумму…

– Почему – не можешь?! Все должно оцениваться адекватно! Тут же камни – натуральные?..

– Да, конечно!

– Ладно, я дам тебе за него пятьдесят тысяч вон!

– Не много? – с сомнением произнесла Мэ Ри.

– Боюсь, как бы еще не мало было! – парировала подруга и полезла за телефоном. И через минуту телефон хозяйки дома издал мелодичный звук входящего сообщения, подтверждающего поступление денег на ее счет.

– Спасибо, дорогая! Но мне как-то неловко…

– Знаешь что! Это твой труд! И твое творчество! Почему ты должна отдавать их просто так… Кстати, на запястье у Юн Шика…

– Да, этот браслет я подарила ему незадолго до женитьбы, и он всегда носит его, не снимая…А сейчас я вдруг подумала, что можно сплести ему новое украшение, посолиднее…

– Ну, а почему бы и нет? – поддержала ее Су Джин. А потом добавила. – Знаешь, я буду рекомендовать тебя своим знакомым. Браслеты-то классные! Только… если, например, кто-то захочет подарить твой браслет своим родным или друзьям… Хорошо бы, чтобы он лежал в красивом футляре!

– Да, ты, наверное, права! – задумчиво сказала молодая женщина.

– О, а я знаю! Есть такие мастерские, где изготавливают всякие красивые упаковки – коробочки, пакетики… На разные случаи жизни! Так, сейчас найдем! – и она залезла в свой телефон, уже вводя в поиск то, что хотела бы увидеть – адреса и расположение на карте Сеула подобных заведений. И вскоре подруга, попросив у Мэ Ри лист бумаги и ручку, записывала названия и адреса мастерских. – Вот! Смотри! Можно прямо завтра поехать и посмотреть, где можно заказать футляры для твоих браслетов. Заодно и по городу прокатимся, и развеемся! Мальчиков возьмем с собой!

На том и порешили. Загоревшаяся этой идеей Су Джин прикатила на следующий день еще до обеда, и, покормив детей и попив чаю, молодые женщины отправились в поисках подходящей для реализации их идеи мастерской.

Нашли такую довольно скоро. Мэ Ри побеседовала с менеджером, тот вызвал дизайнера, и вскоре сошлись на том, что узкие изящные футляры будут оклеены бархатной бумагой насыщенного синего цвета, а на верхней крышке их оттиснут золотые буквы хангыля⁽¹⁾, складывающиеся в ее имя – «Ан Мэ Ри». Молодая мастерица хотела заказать для начала десяток футляров, но Су Джин убедила ее увеличить заказ до тридцати. Мэ Ри еще посомневалась, но подруга была настойчивой. Она, в конце концов, согласилась, все еще испытывая сомнения.

Но, как показало время, Су Джин оказалась права. Первый десяток браслетов, а значит, и коробочек под них, разлетелся моментально, стоило только подруге показать своим родственникам и знакомым браслет, который она купила для своего мужа. Ки Ёну, кстати, он тоже очень понравился. И он даже припомнил, что видел подобный браслет на руке друга.

Многим хотелось иметь у себя подобные украшения, хотя они и стоили немало. Когда Мэ Ри, посмеиваясь, рассказала мужу о том, что Су Джин открыла настоящий «ящик Пандоры», Юн Шик только звонко расцеловал супругу в обе щеки и заявил:

– Любимая, а я очень рад этому! Смотри, твои изделия не только красивые и стильные, они еще и долговечные! Сколько я уже ношу твой подарок? – и он, вытянув руку, покрутил запястьем.

– Я думаю, родной, тебе уже надо сделать новую фенечку, – сказала Мэ Ри, ловя руку мужа и придирчиво разглядывая оплетающее ее украшение.

– Ну, этот браслет для меня имеет особое значение, Небо мое! Ведь после того, как ты мне его подарила, мы поженились, – и он привлек женщину к себе, вдыхая запах ее волос и целуя в макушку. – Но если ты подаришь мне еще один, я буду только рад.

Мэ Ри показала мужу футляры для браслетов, и он тоже высоко оценил красоту и стиль коробочек. Особенно же ему понравилось имя супруги на крышке:

– Вот это правильно! Пусть люди знают, кто создал для них такую красоту. А хочешь? Купим тебе помещение и оборудуем там салон! Наймем продавцов! Пусть люди покупают твои украшения в салоне!

– Ох, нет, что ты, Юн Шик! Я еще не настолько уверена в своих силах!

– И совершенно напрасно, милая! Люди уже узнали о твоих браслетах!..

– Но пока у меня нет столько времени! Ши Вон совсем маленький!

– Ну, хорошо, родная! Но ты все-таки подумай об этом!

– Спасибо, любимый! Ты самый лучший мужчина на свете! – и она поцеловала мужа в щеку.

– Это потому, что небеса послали мне лучшую женщину во Вселенной! Поэтому теперь я просто должен ей соответствовать! – отшутился Юн Шик.

Так что теперь все свободное время Мэ Ри посвящала творчеству, создавая уникальные, не похожие один на другой браслеты. Поначалу заказы поступали через Су Джин, а потом девушка стала встречаться с людьми сама. Но до этого в другой мастерской она заказала сотню визиток со своим именем и телефоном. Ей звонили, Мэ Ри договаривалась о встрече в каком-нибудь кафе, люди приезжали, она выслушивала их пожелания, показывала готовые работы, и часто бывало так, что клиенты, первоначально планирующие заказать один определенный браслет, покупали еще несколько – себе или в подарок родным и друзьям.

Видя такое «расширение бизнеса», Су Джин, узнавшая от подруги о предложении Юн Шика, посоветовала Мэ Ри всерьез задуматься об открытии салона. Но пока молодая женщина только обдумывала эту идею. Хотя все больше склонялась к тому, что, действительно, нужно какое-то специальное помещение – хотя бы для встреч с людьми, которые захотят заказать украшения или купить уже имеющиеся готовые.

Впечатления от концерта скоро отошли на второй план, и Мэ Ри ни разу и не вспомнила о том, что Со Чон Гук оставил ей свой номер телефона.

Пока однажды, дней десять спустя, днём, когда молодая женщина кормила сына кашей перед тем, как уложить его спать, ей не пришло сообщение. Услышав мелодичный сигнал, Мэ Ри подумала, что муж соскучился и написал ей. В этот момент она зачерпнула маленькой ложечкой молочную кашу и поднесла к ротику Ши Вона, приговаривая:

– Кушай, сыночек, кашку! Вырастешь большим и сильным, как папа!

– Ап-па, – согласился ребенок и послушно открыл рот. А женщина взяла телефон, лежащий неподалеку на столе, и провела пальцем по экрану, разблокировав его. И недоуменно прочитала: «Со» Нажала на сообщение, открывая его:

«Наверное, я был слишком самоуверенным, да?»

Она поднесла еще одну ложку каши сыну, проследив, чтобы он проглотил ее, и только потом отпечатала: «О чем вы, господин Со?»

Ответ пришел мгновенно:

«Доброго дня, госпожа Ан Мэ Ри! Я о том, что прошло уже достаточно времени после концерта».

«И что это должно значить?»

«Я полагал, вы позвоните»

«А я должна была позвонить???»

«Ну… Любая другая на вашем месте уже давно бы не только позвонила, но и назначила свидание!»

«О… Я всегда думала, что каждый человек имеет право на приватную жизнь»

– Ом-ма, – подал голос сыночек, привлекая внимание к себе и каше, которая еще оставалась в маленькой круглой чашечке.

– Ох, прости, милый! – спохватилась Мэ Ри и отложила телефон, с тем, чтобы взять ложку и продолжить кормление.

Гаджет, между тем, посылал трели сигналов, оповещающих о входящих сообщениях. Но Мэ Ри больше не отвлекалась, пока не скормила Ши Вону всю кашу, до последней ложки. Напоила ребенка подогретым молоком, придерживая ярко разрисованную порхающими бабочками разных размеров и расцветок кружку. Вытерла бумажной салфеткой молочные усы на лице мальчика. Потом поставила чашку в мойку и, подхватив сына, понесла его умываться. Когда умытый и сонный малыш был положен в кроватку, женщина укрыла его одеялком, погладила по головке и, наклонившись, поцеловала в выпуклый лобик:

– Закрывай глазки, сынок! Нужно поспать. А потом Ши Вончик опять будет играть. А там и папа с работы вернется!

Ребенок послушно смежил веки. Подождав еще немного, Мэ Ри убедилась, что сон сморил ее драгоценное чадо, и пошла в кухню. Вымыла посуду сына и налила себе кофе. Поставила на стол вазочку с печеньем, уселась сама. Можно было некоторое время посвятить себе, любимой. И тут зазвонил телефон. Девушка, протянув руку, взяла гаджет и поднесла трубку к уху:

– Алло!

– Любовь моя, как у вас дела?

– Милый, у нас все хорошо! Ши Вон только что уснул. А я решила попить кофе. Как ты?

– Сегодня море работы. И я уже соскучился по вас!

– Мы тоже скучаем по нашему папочке! Что приготовить сегодня на ужин? – спросила Мэ Ри. – Что бы ты хотел съесть?

– О! Вот об этом я и хотел сказать! – оживился супруг. – Сегодня мы с отцом ужинаем с партнерами. Так что вернусь, наверное, поздно! Ты приготовь что-нибудь для себя, а я поужинаю в ресторане.

– Хорошо, Юн Шик! Будь осторожен в дороге, когда поедешь домой.

– Конечно, наи Ханыль, – заверил мужчина.

– Я буду ждать, когда ты вернешься. Заодно новые браслеты поделаю…

– Может, все-таки не стоит ждать? Не хочу, чтобы ты не ложилась из-за меня…

– Ну, посмотрю…

– Сегодня важная встреча, – сказал он. – Будем обговаривать возможность рекламы нашей новой продукции.

– Вашего нового ноутбука? Да? Тогда желаю, чтобы ваши переговоры прошли успешно и позволили вам заключить соглашение.

– Спасибо, родная! Люблю тебя!

– А я тебя – больше! – сказала она и засмеялась. И муж подхватил ее смех.

Они частенько произносили эту фразу, так что потом это превратилось в некий ритуал. Если один говорил: «Я люблю тебя!», второй непременно откликался: «А я тебя – больше!» Так произошло и сейчас. Потом Юн Шик вздохнул и произнес:

– Обед закончился, и мне пора возвращаться к работе! Целую тебя, Небо мое!

– Я буду ждать тебя вечером, – произнесла она и услышала короткие гудки в трубке. Только положила аппарат на стол и взялась за изящную кофейную чашечку, как телефон снова дзынькнул, возвещая о новом сообщении.

– Айгу-у (божечки!)! Я совсем забыла… – она открыла чат и охнула: айдол прислал уже целый поток месседжей⁽²⁾.

«Мэ Ри-ши, вам понравился концерт?»

«Наверное, мне не следовало поступать так?»

«Сам не знаю, что на меня нашло. Но когда увидел Ваши глаза – словно демон толкнул под руку»

«Девушка рядом с вами была, кажется, очень сильно удивлена! :))»

«Простите, я, видимо, слишком назойлив! :((»

Молодая женщина быстро отстучала:

«Извините, я была немного занята! И – да, конечно! Концерт мне очень понравился! Да и… Разве в тот вечер на стадионе были те, кому что-то не понравилось?»

«О!.. Это можно считать комплиментом?! ;)»

Молодая женщина засмеялась. А мальчик-то вырос и теперь, кажется, флиртовал напропалую!

Конечно, еще на концерте Мэ Ри увидела, что некогда застенчивый мальчик-подросток, каким он был сразу после дебюта, за какой-то десяток лет вырос в высокого красивого молодого мужчину с фигурой Аполлона и лукавым взглядом больших темно-карих глаз. А когда он исполнял свою сольную партию, такая мощная сексуальная энергия распространялась от него невидимыми волнами, что зрительницы в зале визжали. И даже Мэ Ри, которая, безусловно, любила Юн Шика, почувствовала тогда некое волнение в груди.

«Можно подумать, вам говорят мало комплиментов, господин Со!»

«Вы со мной так формально… Сколько лет мы с вами уже знакомы, госпожа Ан Мэ Ри?»

«М-м-м… Дайте-ка подумать… Лет восемь-девять?»

«Мне кажется – целую жизнь»

«Вы шутите, господин музыкант»

«Я до сих пор храню ваши браслеты»

«Что?.. Правда?»

«Да. Сам не знаю – почему»

«Но… уже и не носите?»

«Не ношу. Но они до сих пор у меня»

«Мне это очень лестно»

«А вы? У вас сохранилась то фото?»

«Вы о той старой фотографии с группой? ))»

«Да»

«Она цела»

«Что, правда?!»

«А что вас так удивляет?! Для меня это было целое событие!»

«Для меня – тоже»

«Да?»

«Конечно! Так же, как и наша встреча на мюзикле»

«О!»

«Ваши розы очень долго стояли у меня дома»

«Мне очень приятно!»

«В тот вечер вы были очень красивая! И на концерте – тоже»

«О! Спасибо… Но вы были просто блистательными!»

«Мне приятно, что вам понравилось! А раньше вы бывали на наших выступлениях?»

«Увы! Нет»

«Жаль!»

«Действительно»

«А те два сэлфи… Вы их не удалили?..»

«Да господь с вами! Ни за что!»

«А вы… можете мне их переслать?»

«Вы хотите?»

«Да! Чи Мин тоже хочет!»

«Что ж! Ловите ваши сэлфи!»

И она отправила оба фото Чон Гуку.

«Спасибо! Получил! Думаю, Чи Мин обрадуется»

«Хорошо»

«А то старое фото?.. Вы можете его для меня сфотографировать и тоже переслать?»

«О! Его еще нужно будет найти! Но если вам хочется, позже я это сделаю»

«Буду очень вам благодарен!»

Из родительского блока «радионяни» на кухонном столе послышалось негромкое похныкивание – это проснулся Ши Вон. И Мэ Ри заторопилась к сыну, стремительно отпечатав:

«Простите, господин Со! Я должна идти»

«Спасибо, что пообщались со мной, Мэ Ри-ши! Вы позволите иногда писать вам?»

«Если вы хотите»

«Хочу»

«До свидания, господин Со!»

«До свидания, госпожа Ан Мэ Ри! Хорошего вам дня!»

«И вам!»

И она вышла из чата.

Ши Вон сидел в кроватке, сонный, с растрепанными темными кудрями, и тёр кулачками глазки. Мэ Ри подхватила ребенка на руки, расцеловала в щечки:

– Мой мальчик проснулся! Мой сладкий ребенок захотел в туалет? Идем, котенок мой! Горшочек ждет моего Ши Вончика! А потом пойдем кушать, солнышко! Ши Вон проголодался, да?

– Да, – подтвердил малыш и улыбнулся матери. – Ом-ма…

– Да, мое сокровище! Мама здесь, с тобой! – с этими словами Мэ Ри посадила сына на горшок, а потом, когда малыш сделал свои дела, закрыла крышку и отставила горшок к стене. Сама же понесла мальчика умываться после сна, а потом – кормить.

День шел своим чередом.

Вечером муж вернулся поздно, но Мэ Ри, уложив сына спать, расположилась за столом и мастерила новые браслеты, ожидая его. Пока появилось время, нужно было этим воспользоваться.

Юн Шик явился усталый, слегка пахнувший соджу, но очень довольный. Сразу, поцеловав супругу, поспешил в душ, попросив ее приготовить чаю.

– Расскажу тебе, чем закончилась сегодняшняя встреча, – пообещал он.

Девушка кивнула головой и начала собирать свои работы в рукодельную шкатулку. Потом подогрела воду в термопоте и накрыла на стол все для чаепития. Вскоре пришел Юн Шик, пахнущий цитрусовым гелем для душа и чистым, здоровым мужским телом. Опять поцеловал жену, задержавшись на ее губах и жадно огладив ладонями все округлости:

– М-м-м… Соскучился! – пробормотал он.

Мэ Ри засмеялась и, чмокнув мужчину в нос, скомандовала:

– Садись за стол! Ты же просил чай!

– Угу, чаю хочется, – кивнул он, усаживаясь на свое место. Мэ Ри налила две чашки и одну поставила перед супругом.

Неторопливо попивая горячий душистый напиток, он начал рассказывать.

– Ты же знаешь, милая, что когда мы выпускаем что-то новое на рынок, это обязательно нужно прорекламировать так, чтобы люди захотели купить новинку. Так вот, сегодня мы встречались с Президентом компании «Super Hit». Ты же знаешь о ней?

– Конечно! Это агентство группы «High Stars», – кивнула молодая женщина.

– Заключили соглашение, что эта группа будет рекламировать наш ноутбук.

– Правда?! – удивилась Мэ Ри. – Но это же здорово! Они настолько известны и знамениты по всему миру, что ноутбуки «Нам Бин Электроникс» будут разлетаться, как горячие рисовые пирожки! Теперь они должны будут сняться в рекламе, да?

– Да, родная! Еще сегодня встречались с третьей стороной – той, что снимет для нас рекламный ролик и организует фотосессию.

– Замечательно! Я поздравляю тебя, дорогой! Это превосходные новости! Я очень рада за корпорацию!

– Да, и отец тоже был очень доволен результатами переговоров! – сказал Юн Шик.

– Как они с матушкой? – спросила Мэ Ри.

– Отец спрашивал о внуке и передавал тебе привет! Мама, как всегда, ведет бурную светскую жизнь, занимается благотворительностью. Да, кстати, она собирается устроить благотворительный вечер для сбора средств для нескольких хосписов⁽³⁾ Сеула. Отец спрашивал, не хочешь ли ты поучаствовать в нем?

– Я?! Но что я там буду делать? – удивилась женщина.

– Привлекать своей красотой людей, чтобы они жертвовали средства на поддержание больных людей.

– Вот ты скажешь тоже!.. – отмахнулась она.

– А что? Разве я не прав? Моя женушка – красавица!

– Да и омоним не захочет, чтобы я мелькала там у нее перед глазами, – вздохнула она.

Юн Шик посмурнел:

– Милая, но ты должна согласиться, мама все-таки изменила свое отношение к тебе.

– Конечно, дорогой! Но это ведь тебе абоджи (отец) сказал? Не матушка? А вдруг она сама не захочет?..

– Если хочешь, наи Ханыль, я спрошу у мамы! – предложил мужчина.

– Хорошо, любовь моя! Так будет правильно!

– Спасибо за чай, красавица моя! Ох, что-то я устал сегодня… Пойдем спать? Но сначала посмотрю на нашего котенка. Он сегодня не сильно шалил?

– Не больше обычного, – улыбнулась Мэ Ри. – Ты иди, милый! Я сейчас уберу со стола и приду в спальню.

– Хорошо, дорогая! Я жду тебя!

Когда Мэ Ри приняла душ и пришла в спальню, мужчина уже лежал в постели. Глаза его были закрыты, и девушка подумала, что Юн Шик, утомившись, уснул. Но тот, почувствовав рядом нежное тело, обнял ее и, уткнувшись носом в ключицу, пробормотал:

– Как ты вкусно пахнешь! – поцеловал шею, пробежавшись горячей дорожкой из поцелуев до груди, прошелся большой ладонью с длинными чуткими пальцами по обнаженному бедру, огладил ягодицы и подтянул ближе к себе, прижимая к возбужденному естеству. – Просто с ума меня сводишь!

Женщина закинула руки ему на шею и прижалась теснее, не оставляя ни миллиметра между их телами. Потянулась к его губам, приникла страстно, отдавая себя полностью этому мужчине, который вот уже два года каждую ночь возводил ее до небес, даря райское наслаждение. Потом, много времени спустя, расслабленная, разомлевшая, она покорно подставляла тело его губам, проникающим во все уголки, целующим все укромные местечки, благодарившим за любовь и чувственные ласки.

И наконец, они забылись сном в объятиях друг друга.

Хангыль⁽¹⁾ – корейский фонетический алфавит. А также – фонематическое письмо корейского языка. Постановление о новой письменности было издано ваном Сэчжоном в 1446 году и называлось Хунмин чоным. Отличительной особенностью хангыля является то, что буквы объединяются в группы, примерно соответствующие слогам.

Месседж⁽²⁾ – с англ. – послание, сообщение

Хоспис⁽³⁾ – бесплатное медико-социальное учреждение, где обеспечивают уход и обезболивание, оказывают медицинскую, социальную, психологическую, духовную и юридическую помощь неизлечимым больным, а также их семьям, как в период болезни, так и после утраты близкого человека.

Глава 4

Менеджер Анна собрала мемберов в комнате для совещаний и огласила им весь список мероприятий на этот день. Предупредила парней, что агентство заключило контракт на съемки рекламы для корпорации «Нам Бин Электроникс». И будет еще фотосессия в здании самой компании.

– Что будем рекламировать? – спросид Тэ Хён.

– Насколько мне известно, их новый ноутбук, последнюю модель, – ответила женщина.

– Это хорошо! – протянул Джин, известный геймер.

– Хорошо, если ноутбук, действительно, хороший, – скептически хмыкнул Юн Ги.

А Нам Джун задумчиво сказал:

– Ну, если опираться на то, что я слышал об этой компании, у них очень хорошая техника и все комплектующие!

– Если комп на самом деле стоящий, я бы хотел тоже купить его себе, – произнес Хо Сок.

– Да, неплохо бы, – согласился Чон Гук.

– Ну, я думаю, парни, Хван Ын Хёк не стал бы сотрудничать с второсортной компанией, – сказала Анна и перевела разговор на другую тему.

Вскоре артистов познакомили с режиссером, который будет снимать рекламный ролик. Тот объяснил музыкантам концепт видео и рассказал, что конкретно потребуется от каждого из айдолов.

Мужчинам подобрали подходящие костюмы. Анна сообщила, что позже еще уточнит, в какой конкретно день они поедут на съемку, а потом все дружно направились на репетицию хореографии.

Группа готовилась к мировому туру, который должен был начаться совсем скоро, а это означало, что каждый день музыкантов был до краев заполнен репетициями, прогонами номеров, подгонкой костюмов, работой с визажистами, опробующими новый грим и прически артистов.

После того, единственного раза, когда Чон Гук все же осмелился написать голубоглазой девушке, так и не дождавшись от нее ни звонка, ни сообщения, больше они не общались. Видимо, Ан Мэ Ри не горела особым желанием поддерживать переписку со знаменитым айдолом. Потому что она даже обещанную старую фотографию с полароида ему не переслала. Похоже, просто забыла…

Парень-то хотел бы продолжить знакомство с ней, но пока времени на это совершенно не оставалось. Равно как и сил… Возвращаясь домой, он наскоро принимал душ и валился без сил на широкую кровать, проваливаясь в глубокий сон. А утром вскакивал по будильнику и, выпив чашку обжигающего кофе, летел в компанию, и все начиналось сначала.

Но он все-таки не терял надежды, что в один прекрасный день не только напишет ей, но и встретится лично. А там – постарается очаровать девушку настолько, что она согласится встречаться с ним. Во всяком случае, сам Чон Гук этого страстно желал.

Вернувшись однажды с работы, Юн Шик, сидя на кухне и ужиная в обществе супруги, вдруг сказал:

– Родная, тебе же нравится эта группа?

– Какая, милый?

– «High Stars». Те, которые будут рекламировать наш новый ноутбук?

– Ну, мне нравится их творчество, – уклончиво ответила женщина. – А что?

– Через три дня они будут у нас в компании. Хочешь, я устрою тебе встречу с ними?

– А… Такое разве возможно?

– Малыш, я – сын владельца компании и сам – член Совета директоров! – хохотнул Юн Шик. – Если ты захочешь – я все устрою!

– А это не будет для тебя неудобно?

– Небо мое, я бы не предлагал…

– Тогда – я хочу!

– Ну, и отлично! Подъедешь в компанию, когда я скажу.

– А Ши Вона куда?

– Привезешь с собой – дед посидит!

– Ты что! – округлила глаза Мэ Ри.

– А что? Он рад будет! Ты же ненадолго его оставишь…

– Ну, хорошо… Спасибо, родной!

– Для тебя сделаю все что угодно, ты же знаешь, любовь моя! Я за тебя жизнь готов отдать!

– Юн Шик! – вскричала она. – Я же просила тебя не говорить так…

– Хорошо, не буду, сладкая! Не волнуйся ты так! – и, потянувшись через стол, он обнял жену за шею, привлекая к себе, и поцеловал сначала в один голубой глаз, потом в другой.

– А как ты думаешь, Юн Шик: могу я им сделать по браслету?

– Как ты захочешь, дорогая! Думаю, им будет приятно! И положи их в твои фирменные футляры! Это будет классно! И – стильно!

– Юн Шик… Ты меня совсем не ревнуешь? – вдруг спросила она.

– Ревную, конечно! Ко всем мужикам мира!.. Ну, а куда деваться! Не могу же я запереть тебя в подвале и приковать наручниками к батарее… – засмеялся он, целуя женщину. – Но если серьезно – я доверяю тебе больше, чем самому себе, Небо мое!

Мэ Ри вздохнула всей грудью:

– Я люблю тебя, милый!

– А я тебя – больше! – ответил он.

И оба обменялись ласковыми улыбками.

Музыканты погрузились в минивэн и отправились в корпорацию «Нам Бин Электроникс». Еще три машины с костюмами, стаффом и оборудованием ехали вслед за ними. У здания их встретил один из менеджеров компании, радушно поприветствовавший «Звёзд», сопровождаемых менеджером Анной. Проводил их и съемочную группу, прибывшую практически одновременно с ними, в помещение компании.

И работа закипела. Работники ловко и без лишней суеты устанавливали оборудование, освещение, проверяли камеры. Режиссер негромко объяснял артистам, как и где следовало сыграть ту или иную мизансцену, говорил о чем-то с Анной, которая, как обычно во время работы, выглядела собранной и спокойной. Юн Ги украдкой бросал взгляды на свою женщину, но, естественно, не подавал и виду, что их связывает нечто большее, нежели совместная работа.

А между тем, у них было уже двое детей – шестилетний Юн Сок и двухлетняя лапочка Су Ми, всеобщая любимица, ребенок жизнерадостный и ласковый.

Чон Гук сидел, уже полностью готовый к съемке и, уставившись в телефон, перечитывал тот единственный диалог с голубоглазой девушкой, который у них состоялся некоторое время тому назад. Мэ Ри так больше ничего и не написала. И фотографию тоже не выслала. И Чон Гук решил, что сегодня вечером он все-таки напишет девушке первый и напомнит о ее обещании по поводу фото. Наконец все было готово к съемке. Музыканты заняли исходные позиции, прозвучала команда: «Мотор!»

И съемка началась.

Артисты, привыкшие за многие годы к различным съемкам, были профессиональны и сосредоточены на работе. Режиссер довольно кивал. Операторы, снимающие с трех камер и с разных ракурсов, не упускали ни единого движения айдолов. Съемка первого эпизода уже подходила к концу, когда на сцене возникло новое лицо – наследник корпорации «Нам Бин Электроникс» и член Совета директоров компании господин Нам Юн Шик, которого музыкантам с уважением представил работающий с ними менеджер.

«Звёзды» дружно поклонились и представились, глядя на высокого симпатичного мужчину в дорогом костюме и рубашке с галстуком, лицо которого выражало приветливость и искреннее радушие.

– Здравствуйте, господа! Очень рад, что ваша компания приняла наше предложение, и такие известные люди будут рассказывать о нашем новом продукте.

Нам Джун, пожимая протянутую ему руку с длинными изящными пальцами – почти такую же, как его собственная, ответил:

– Нам тоже очень приятно рекламировать вашу технику. Мы знаем, что корпорация всегда очень внимательно относится к тому, что делает!

– Мы будем трудиться очень усердно и сделаем этот рекламный ролик настолько хорошим, чтобы люди захотели тут же купить ваши ноутбуки, – добавил Джин.

Юн Шик улыбнулся и повторил:

– Нам это очень приятно, господа! И очень важно, поверьте! Ваше влияние в мире сейчас стало настолько значимо, что я уже и не сомневаюсь, что наша общая работа принесет успех всему делу. Э-э-э… Господа, – он слегка замялся. – Я, на правах принимающей стороны, хотел бы представить вам кое-кого, если вы не против, – и, повернувшись куда-то в сторону выхода из помещения, заполненного людьми, негромко позвал. – Наи Ханыль! Входи!..

И тут у парней удивленно поползли вверх брови. В комнату входила молодая женщина в простом синем платье, скромном, но очень выгодно подчеркивающем стройную фигуру девушки, прикрывающем ее руки до локтя.

Чон Гук молча смотрел, как прямо к ним идет та, которая в последнее время прочно поселилась в его мыслях – голубоглазая Ан Мэ Ри. Смотрел и не верил своим глазам.

Она, между тем, подошла ближе, остановившись рядом с Юн Шиком, и тот положил руку ей на плечи, приобняв жестом собственника, и произнес:

– Господа, позвольте представить вам мою супругу и вашу поклонницу – госпожу Ан Мэ Ри!

Мемберы зашевелились, поспешно подобрали упавшие челюсти и дружно поклонились. А Юн Шик, хитро улыбнувшись, произнес:

– Вы ведь, кажется, уже знакомы?

– Вот это сюрприз! – воскликнул, улыбаясь во весь рот, Хоби⁽¹⁾. – Мэ Ри-ши! Это, и вправду, вы?

– Какая встреча! – прибавил Нам Джун и, взглянув на Юн Шика, пояснил. – Мы, и правда, уже давно знакомы с госпожой!

– А я знаю! – ответил с ослепительной улыбкой муж молодой женщины. Сама же Мэ Ри поклонилась со слегка смущенной улыбкой и сказала:

– Мне очень приятно, что вы будете рекламировать продукцию компании. Это большая честь для нас!

– Да, Небо мое! – кивнул Юн Шик. – Я уже сказал господам артистам об этом! Недавно Мэ Ри была с подругой на вашем концерте и с восторгом рассказывала мне о нем.

– Да, мы даже случайно увидели там госпожу Мэ Ри, – улыбнулся Чи Мин.

– Я видел ваше сэлфи с концерта, Чи Мин-ши, – отозвался бизнесмен и перевел взгляд карих глаз на Чон Гука, молча стоящего рядом и пребывающего, казалось, в состоянии некой прострации. – Ваше и господина… Со Чон Гука? Супруга мне показала эти фото.

Чон Гук сглотнул и как-то рвано кивнул.

А Мэ Ри, между тем, обвела взглядом поочередно всех мемберов и, остановившись на Нам Джуне, произнесла:

– Вы не будете против, если я вручу вам свои скромные, небольшие подарки?

– Э-э-э-м… – лидер, казалось, испытывал некую растерянность.

– Ничего такого, просто пустяки, – поспешила добавить девушка. – Но подобное… уже было пару раз в жизни… – и она застенчиво улыбнулась, а потом сказала. – Юн Шик!..

– Хорошо, милая! – ответил тот и быстрым шагом пошел к выходу, но тут же вернулся, держа в руке стильный бумажный пакет из крафтовой бумаги с ручками-шнурками из шелковых нитей.

Передал жене, и та стала вынимать из пакета небольшие узкие футляры с золотым тиснением на верхней крышке и маленькими круглыми наклейками с одного края коробочки, на которых было что-то написано. Что именно – стало понятно, когда Мэ Ри, мельком взглянув на наклейки, начала передавать футляры поочередно каждому из певцов. Там стояло имя каждого айдола.

– Взгляните, пожалуйста! Надеюсь, я угадала с каждым, – сказала она.

А Хо Сок воскликнул, держа в руке свой футляр:

– О! Я уже видел такую коробочку раньше!

– Где ты мог ее видеть? – осведомился Юн Ги.

– У моей сестры! – ответил тот и поднял глаза на Мэ Ри. – Это ведь то, о чем я подумал, госпожа Мэ Ри?

– А о чем вы подумали? – спросила та с улыбкой.

– Там ваш браслет, не так ли? У Да Вон тоже есть ваш браслет, в таком же футляре!

– Вероятно, кто-то из моих заказчиков подарил его вашей сестре, – предположила Мэ Ри.

– Тут и на крышке ваше имя! – заметил Чхве Хо Сок.

Она кивнула, а рэпер поспешил открыть коробку и цокнул языком:

– О! Как это напоминает мне наши молодые годы!

Парни тоже тем временем открыли футляры и принялись рассматривать украшения. А Чон Гук, неожиданно для самого себя, произнес:

– А у меня до сих пор хранятся ваши подарки, госпожа Ан!

– Да, вы знаете, украшения моей супруги не только красивые и стильные, но еще и долговечные, – сказал Юн Шик и слегка оттянул рукав пиджака вместе с рубашкой, демонстрируя браслет на своем запястье. – Я ношу свой уже больше двух лет, не снимая. И с ним ничего не происходит.

– У меня тоже дома лежат ваши браслеты, – сказал Тэ Хён. – Только те были… попроще, – слегка замешкался он, подбирая слово. – А теперь они еще и в футляре… Спасибо вам, Мэ Ри-ши! Это бесценно! К тому же – ручная работа!

– Да, очень стильное украшение, – сказал Юн. – Спасибо!

И друзья вслед за ним начали благодарить молодую женщину.

– Мне очень приятно! – похоже, Мэ Ри совершенно искренне говорила это.

– Приятно знать, что у нас такие верные фанаты, – сказал Чи Мин и опять улыбнулся ей заговорщически.

А девушка спохватилась и взглянула на мужа:

– Ох, милый! Мне, наверное, пора! Как бы абоджи не потерял терпение…

– Не беспокойся об этом, Небо мое, – ответил мужчина. – Но, наверное, тебе, действительно, пора! Да и мы уже достаточно времени отняли у господ артистов! – и он слегка поклонился всем сразу.

К ним приблизилась Анна:

– Простите, но мы, действительно, должны следовать нашему расписанию! – и улыбнулась обоим супругам.

– Конечно, конечно! – ответил Юн Шик. – Да и нам уже пора! Идем, дорогая?

– Да, идем, – кивнула она.

– До свидания! Хорошего дня, господа! – и, взяв жену за руку, он повел ее к выходу. Мемберы проводили их взглядами, а потом переглянулись между собой:

– Кто бы мог подумать! – сказал задумчиво Нам Джун. – Малышка Мэ Ри и эта леди – словно два разных человека!

– Просто, как ты говоришь, «малышка Мэ Ри», – слегка язвительно ответил Шин Юн, – тоже выросла за эти годы.

– Да я не об этом, – отмахнулся лидер. – А о том, что она и этот наследник компании…

– Гуки, – толкнул друга в бок Чи Мин и прошептал. – Ты так пялился на нее!.. Мне кажется, менеджер что-то заметила…

– Да уж, приятель! – закинул руки им на плечи Хоби и бросил вполголоса. – Ты бы поаккуратнее! Не думаю, что этому Нам Юн Шику понравилось бы, как ты пожирал глазами его жену! Осторожнее, макнэ!.. – и бросил быстрый взгляд в сторону менеджера Анны, которая к тому времени уже отошла к режиссеру и о чем-то разговаривала с ним и с одним из операторов.

– Да, папочка! – высвободился из объятий старшего Чон Гук и пошел к монитору, на котором два других оператора уже просматривали отснятый материал, прокручивая еще и еще раз наиболее удачные кадры.

– Как думаешь, хён, это ведь у него не серьезно? – тихо спросил Чи Мин, провожая взглядом парня.

– Ты тоже заметил, да? – поинтересовался, не глядя на вокалиста, Хо Сок.

– Еще с концерта, – ответил тот. – И знаешь, он ведь вбил в ее телефон свой номер.

– Вот балбес! Совсем не думает головой, что ли?! На него это вроде не похоже!..

– Мало того, она прислала ему два сэлфи, которые Гуки сделал прямо на концерте с ее телефона.

– Да ты что!!

– Угу. Мне их тоже переслал. Сказал, сам у нее попросил…

– Ну, если верить тому, что я видел своими глазами, эти двое – мистер Нам и Мэ Ри-ши – счастливы вместе!

– Да, я согласен с тобой, хён! Надо остановить Чон Гука, чтобы он не натворил дел.

– А девушка очень даже ничего выглядит! – Хоби был опытным ценителем женской красоты.

– Да, хорошенькая, – согласился Чи Мин.

И мужчины пошли работать дальше.

От глаз Анны не укрылось то, как смотрел на жену директора Нам «Золотой Макнэ». И ей это очень не понравилось. Но женщина оставила при себе свои наблюдения до тех пор, пока они не вернулись к вечеру в здание «Super Hit». Тогда она, оказавшись в непосредственной близости от парня, сказала:

– Чонгуки, ты мне нужен. Идем!

– Хорошо, менеджер, – ответил тот, ни о чем не спрашивая.

Прошел вслед за женщиной в одну из комнат для совещаний и сел на стул, на который Анна указала рукой. Села сама, несколько секунд, не отрываясь, смотрела на мужчину в упор. А потом спросила в лоб:

– Ты что задумал, макнэ?!

– О чем ты?

– Не притворяйся, будто не понимаешь! Я видела, как ты смотрел на ту женщину!

– На какую женщину, менеджер?

–Ты меня за дуру держишь?! На жену наследника «Нам Бин Электроникс»!

– И как же я смотрел на нее? – поднял уголок рта в ухмылке Чон Гук. Глаза его сузились.

– А то ты сам не знаешь! Так, словно хотел схватить ее в охапку и утащить куда подальше! Только скажу тебе, парень: это не твой вариант!

– Почему? – он откинулся на спинку стула и скрестил руки перед грудью, вытянув вперед длинные мускулистые ноги.

– Да потому что только слепец мог не заметить, что у них с мужем великая любовь и полная гармония.

Чон Гук хмыкнул, а Анна продолжала:

– Ты слышал, как он ее называет?! «Небо мое»! А она смотрела на него так, словно он один во всей Вселенной!

– Менеджер, я не пойму – чего ты от меня хочешь?!

– Я хочу, чтобы ты выкинул всю дурь из своей головы и сосредоточился на подготовке к мировому туру!

– Менеджер, я уже большой мальчик!

– Именно поэтому я и прошу тебя не вести себя, как подросток в пубертатном периоде! Восхищайся ей, любуйся на расстоянии, но подходить – не смей! Ты слышишь?!

– И что? – бросил он.

– Тебе известно, какая это корпорация?! Сколько власти и силы в ее руках?! Я тут поинтересовалась недавно: они поглощали неслабые компании так, словно съедали блинчики на завтрак! Да если ты только протянешь свои пальчики к одной из их семьи – тебе тут же их отрубят, причем, по самую шею! – зеленые глаза женщины метали сердитые искры, ноздри ровного носа трепетали от нервного возбуждения. – Запомни, Чон Гук! Нашей компании, группе и тебе самому скандалы не нужны!

– Менеджер, ты не понимаешь! Я знаю эту девушку дольше, чем тебя!

– И что это меняет, Гуки?! Ты только сейчас воспылал к ней неземной страстью?! – насмешливо произнесла она.

– Нет, не сейчас…

– Разуй, наконец, глаза и увидь, что она любит другого и абсолютно счастлива с ним!

– Я готов ждать сколько угодно! – упрямо буркнул он.

– Дурачок! – жестко бросила Анна. – Не смей ставить под удар группу и своих братьев!

Раздался осторожный стук в дверь и в щели показалась светлая голова Чи Мина:

– Менеджер! Мы обедать сегодня будем?

– Да, сейчас! Уже иду, – ответила женщина и тихо сказала Чон Гуку. – Лучше бы тебе вообще не думать об этой женщине! – после чего решительно направилась к двери.

Айдол с силой ударил сжатыми кулаками по столу и опустил голову. Все шло совсем не так, как он хотел. Мэ Ри оказалась женой одного из могущественных бизнесменов. И – да! От него не укрылось, как девушка смотрела на своего мужа. Теперь он нашел объяснение тому, почему она не отправила ему фото и ничего не написала больше. Она просто забыла о нем, видя перед собой только своего мужа.

«Небо мое»! – тот, и правда, так называл жену. И Чон Гуку вдруг стало почему-то горько от того, что он увидел сегодня эту женщину с другим, хотя, казалось бы, она ничего ему не должна. Но неприятный осадок на душе после разговора с менеджером всё же остался. Он вышел в коридор и отправился в «их» комнату отдыха, где мемберы частенько перекусывали и обсуждали первостепенные дела.

Вечером Анна не выдержала, пожаловалась Юн Ги:

– Похоже, наш младшенький капитально запал на эту голубоглазую дамочку!

– Ты про жену Нам Юн Шика?

– Про нее! Ты хоть понимаешь, что его ждет, если он хотя бы попытается залезть под юбку жене наследника корпорации?! И что ждет всех нас?!

– Да я-то понимаю…

– Да Председатель Нам Сон Ги в порошок сотрет и Гуки, и меня, как его менеджера, и всю нашу компанию! – Анна все никак не могла успокоиться.

– Ну, это ты преувеличиваешь, птичка моя!

– Какое там – преувеличиваю! Ох, что-то у меня душа не на месте после его сегодняшних взглядов!

– А что ты хочешь? Мальчик повзрослел, – флегматично заметил Юн Ги.

– Ты сейчас говоришь, как его папаша!

– Так мне позволительно! Он на моих глазах вырос! – хохотнул рэпер и успокаивающе обнял за плечи Анну. – Ладно, любимая, будем надеяться, что все будет хорошо. Не беспокойся ты так раньше времени!

Женщина только вздохнула:

– Хоть бы ты, что ли, ему мозги на место поставил! Ведь натворит же дел мелкий!

– Ну, не такой он уж и мелкий! Вполне себе взрослый мальчик!

– Ну да… Еще бы вел себя так же!..

– Но пока он ничего же не сделал… – резонно заметил Шин.

– Если сделает – будет уже поздно….

– Не нагнетай, дорогая! Все будет хорошо! Чон Гук – не дурак! У него голова на плечах имеется! – успокоил ее муж.

Мэ Ри забрала сына у Председателя Нам Сон Ги из кабинета и, сопровождаемая мужем, пошла к выходу из здания компании. Попадающиеся по пути сотрудники низко кланялись Юн Шику, держащему малыша на руках, и он отвечал им вежливыми поклонами. Для Мэ Ри это было в новинку, ведь мужа на работе, в деловой обстановке она практически не видела. То, что он серьезный бизнесмен в очень крупной компании – само это знание жило в ней где-то на подсознании.

Молодая женщина никогда не задумывалась о том, каким он был со своими подчиненными, с партнерами по бизнесу, на заседаниях Совета директоров. В ее представлении Юн Шик всегда был лишь любимым мужчиной, сильным и заботливым. Рядом с ним она чувствовала себя как за каменной стеной и только молила богов, чтобы так было всегда и продолжалось всю их долгую совместную жизнь.

Они прошли по светлому огромному вестибюлю, с окнами от пола до потолка и, пройдя мимо конторки охраны, вышли на широкое и высокое крыльцо.

– Милый, мы поедем домой! Спасибо, что устроил мне эту встречу! Люблю тебя!

– А я тебя – больше! – по привычке ответил он. – Но подожди, наи Ханыль! Я вызову водителя – он отвезет вас!

– Может, не надо? Мы и сами можем!

– Нет, родная! Так мне будет спокойнее! – и он достал телефон и, набрав какой-то номер, сказал в трубку. – Господин Ли, пожалуйста, подъезжайте к главному входу – мы вас ждем, – и отключился.

Ши Вон потянулся к отцу губами:

– Ппоппо (поцелуй)!

Мужчина засмеялся и подставил мальчику гладко выбритую смуглую щеку:

– Конечно, парень!

Ребенок прикоснулся розовыми губками к щеке отца и довольно обхватил его ручками за шею.

В это время центральный двери распахнулись, выпуская из здания целый поток людей – это съемочная группа, закончив свои дела в здании компании на сегодня, начала выходить на улицу и потянулась к своим фургончикам.

Вот в сопровождении охранников на улицу вышли музыканты HS. Их менеджер следовала за ними.

Увидев на крыльце семейство Юн Шика, мемберы принялись раскланиваться, проходя мимо, бросая любопытные взгляды на малыша, которого держал на руках отец.

– До свидания, госпожа Мэ Ри! – крикнул, помахав рукой, Чи Мин и добавил. – Директор! Хорошего вам дня!

– И вам тоже! – отозвался мужчина, а Мэ Ри улыбнулась.

Вскоре у крыльца остановилась черная большая машина. Юн Шик начал спускаться к тротуару:

– Идем, родная! Посажу вас!

Из машины вышел мужчина средних лет в строгом черном костюме, коротко поклонился. Юн Шик сказал:

– Господин Ли! Это мои жена и сын! Отвезите их, пожалуйста, домой! Вот адрес! – и он назвал адрес высотки, в которой располагалось их жилище.

– Хорошо, директор Нам! – наклонил тот голову.

– Садись, милая, – одной рукой придерживая мальчика, муж открыл дверцу перед Мэ Ри. Та юркнула в приятную прохладу кожаного салона и посадила на колени Ши Вона. Тот принялся тут же махать ручонкой отцу:

– Ап-па! Пока!

– Пока, котенок! Береги маму! Папа скоро приедет домой! Езжайте осторожно, господин Ли!

– Конечно, директор Нам!

Юн Шик захлопнул дверцу машины и проследил взглядом, как она выворачивала на проспект. Затем вернулся в здание.

Вернувшись домой, Мэ Ри поблагодарила водителя и поднялась с сыном в пентхаус. Там, переодев ребенка и умыв его, хотела накормить. Но еще по дороге мальчик, уставший от обилия впечатлений, начал дремать в машине, поэтому женщина, оставив попытки растормошить его, просто уложила малыша в кроватку и укрыла одеяльцем.

Сама же отправилась на кухню, перекусить что-нибудь. Пока была в городе – проголодалась. Решила долго не заморачиваться – разогрела в микроволновке рис, достала из холодильника кимчи и села к столу.

Взяв телефон, написала Юн Шику:

«Родной, мы дома»

И через пару секунд пришел ответ:

«Хорошо доехали?»

«Конечно! Только сыночек уснул уже»

«Маленький мой! Ты тоже отдохни, солнце мое!»

«Хорошо, милый! Жду тебя»

«О! Я готов приехать прямо сейчас, но – увы!..»

Мэ Ри засмеялась. Муж, как всегда, шутил.

«Увидимся вечером, Юн Шик!»

«Да, сладкая!»

Женщина улыбнулась и отложила телефон. Но пришло еще одно сообщение.

«Вот же неугомонный!» – подумала она с нежностью и разблокировала телефон. Но послание было не от мужа.

«Со» – высветилась фамилия отправителя.

Молодая женщина нахмурилась. Что такое? Почему он опять пишет?

Однако сообщение все же открыла.

«Доброго дня, госпожа Ан Мэ Ри! А вы не говорили, что являетесь супругой наследника Нам Бин Электроникс»

«А вы ведь и не спрашивали, господин Со!»

«Да уж!.. Никак не мог предположить, что еще раз встречусь с вами при таких необычных обстоятельствах!»

«Удивились сегодня?»

«Не то слово! Я был просто ошеломлен!»

«Отчего так?»

«Скажите, Мэ Ри-ши, как вам удается с каждой нашей новой встречей выглядеть все красивее?»

«Ох, не надо, господин Со! Столь грубая лесть не красит такого знаменитого человека, как вы!»

«Лесть?! Вовсе нет! Это комплимент красивой женщине!»

«Господин Со, не нужно! Я очень люблю своего мужа и обожаю сына»

«О! Вашего сына?..»

«Конечно! Я же замужняя дама!»

«Это его сегодня держал на руках ваш муж, когда мы выходили из здания компании?»

«Да»

«Очень милый малыш!»

«Спасибо»

«Как долго вы уже вместе с господином Нам Юн Шиком?»

«Мы встретились впервые на том самом спектакле, на мюзикле!»

«Вот как?!»

«Да!»

«Я рад за вас, правда, госпожа Мэ Ри! А чем вы еще занимаетесь? Ну, помимо того, что мастерите прекрасные украшения?.. Кстати, браслет, и правда, очень красивый!»

«Браслеты – это просто любимое хобби! Я юрист и иногда даю консультации юридического характера в компании мужа»

«Забавно, как иногда причудливо судьба расставляет фигуры на шахматной доске и упорно сводит одних и тех же людей! Сколько лет мы с вами уже знакомы, госпожа?»

«Помнится, вы уже задавали этот вопрос!.. Так долго, что я уже и не припомню»

«И ведь за эти годы мы виделись так редко, что эти случаи можно с легкостью пересчитать по пальцам одной руки»

«Да, вы правы»

«Ваш муж – он в курсе, что вам пишет айдол?» – вдруг спросил Чон Гук.