В городе Нового Года
Такое, может произойти, только в новогоднюю ночь.
В комнате пахнет елью и мандаринами. Бабушка и мама на кухне, они готовят праздничные блюда к новогоднему столу. Мама режет салат оливье, бабушка следить за скворчащим в духовке гусем с яблоками.
Я, чтобы не слышать от них, «не мешайся под ногами», сижу в дедушкином большом, кожаном кресле и любуюсь разноцветными огоньками, бегущими по нарядной ёлке.
Это мой седьмой новый год. Честно признаюсь, три из них я вообще не помню, хотя на фото у меня радостное и веселое личико. Да, и можно ли помнить, что-либо, если тебе, всего три месяца, или год и три месяца.
Сегодня мне шесть и три. В новом, наступающем году, я пойду в школу. Это меня радует и одновременно пугает. Радует потому, что я люблю читать, писать и рисовать, а не радует, потому, что придется расставаться с моими подружками из садика, а какими будут они, мои новые школьные друзья, я не знаю.
Вот с Лизой и Настей, я дружу два года. Они добрые и весёлые, мы всегда вместе гуляем и играем. Я приглашаю их на свой день рождения, а они меня на свой.
Сегодня, после новогоднего утренника, мы разговаривали о подарках, которые ждём в эту новогоднюю ночь от Деда Мороза. Вовка, которого Ольга Сергеевна, называет хулиганом, сказал: – вы чего, ещё верите, что Дед Мороз, приносит подарки? Стал над нами смеяться.
Это ваши родители покупают и под ёлку кладут, никакого Деда Мороза нет, продолжал злить нас неугомонный Вовка.
– Не правда! – заявила Лиза, я сама видела, как Дед Мороз, протянул руку в окно и положил мне подарок под ёлочку.
Он, ко всем детям на планете успеть должен, поэтому заходить в дом, ему некогда. Он пролетает на своих волшебных санях мимо окон и чудесным образом, через окно, кладёт подарок под ёлку. Поэтому, моя мама всегда ставит ёлку у окна. Дед Мороз видит её огни и летит к окну, где ёлочка светится.
– И у нас ёлка стоит у окна, – заявила Настя.
– Нет никакого Деда Мороза, это я вам точно говорю, а если есть, где он живёт?
Вовка бегал вокруг нас и корчил рожицы.
Ольга Сергеевна, поймала Вовку за руку, остановила и сказала:
– Это замечательно, что вы верите в Деда Мороза, если верить в чудеса, то они обязательно сбываются, особенно в новогоднюю ночь. Она улыбнулась нам и ушла, уводя Вовку в игровую комнату.
Ольга Сергеевна, добрая и красивая. Мы её все очень любим. Это она, научила нас читать, писать и мечтать.
Ольга Сергеевна, сама похожа на сказочную фею. Светлые и длинные её волосы, всегда аккуратно собраны в клубочек. Большие, голубые глаза нежно и тепло улыбаются. Особенно, я люблю её музыкальные уроки. Ольга Сергеевна, сама играет на пианино, а голос у нее ласковый и нежный.
Хорошо, что мама поставила ёлку так близко к окну, она точно знает про Деда Мороза.
Дотянется. Успокоила я себя, осмотрев ёлку.
А если Вовка прав, и нет ни какого Деда Мороза. Нет, я ему не верю! Я и раньше часто заглядывала под ёлку, но подарка там не было, а как только стрелки часов сходились на двенадцати, сообщая о приходе нового года, он уже лежал под ёлкой.
– Учи стихотворение, – сказала мне мама, проходя мимо, – Дед Мороз, должен знать, что ты ждала его и готовилась.
Она поставила на стол салат и снова ушла на кухню.
Поджав ноги под себя, я снова открыла сборник стихов и посмотрела на красочное убранство ёлки.
Золотые шары, серебряные сосульки и яркие бусы переливались и блестели от огней ёлочной гирлянды. Красная звезда на макушке, то вспыхивала, то гасла. Дед мороз, в красной шубке, валенках, с посохом и мешком подарков за спиной, лукаво смотрел на меня из под ели, своими синими бусинами глаз.
Я стала повторять знакомые строки стихотворения.
Но всегда случиться чудо,
На часах двенадцать бьет
И неведомо от куда
К нам приходит Новый Год!
Слушая меня, огоньки, как маленькие зайчата, весело играли в салочки, отражаясь в ярких ёлочных игрушках. Всё блестело и сливалось в большую разноцветную свечу.
– И неведома, откуда, неведомо…Шепчу я, повторяя стих.
Вдруг в комнате стало совсем темно.
Вот беда, скоро Новый Год, а они свет выключили. Наверное, пробки выбило, так всегда говорит дедушка.
Через секунду свет вновь загорелся.