Метаморфоза
1. Отец
Это был довольно вместительный кабинет, хотя, конечно же, в его офисе было гораздо просторнее. Но теперь у него не было выбора, раз он решил связать свою жизнь с этими экспериментами.
Сквозь высокие, обрамленные тяжелыми шторами окна виднелось серое, покрытое тучами небо. Вдоль стен располагались книжные шкафы, с потолка свисала богато украшенная люстра, а в центре, на широком тканом ковре возвышался массивный дубовый стол.
Огромный монитор, занимающий почти половину рабочей поверхности, был выключен. Рядом с ним располагалась аккуратно сложенная стопка чистых листов, нетронутый набор ручек, флаг на тонкой ножке и несколько бутылок с водой.
За столом, откинувшись на спинку кожаного стула и сложив руки на коленях в замок, сидел погруженный в тревожные мысли пожилой человек, известный во всем мире как Джордж Эрратикус, правитель Кодора.
Его возраст отражался в покрытом морщинами лице, округлившемся животе, коротких седых волосах и сером задумчивом взгляде.
Правитель сидел в одной позе уже долгое время.
Вдруг, встрепенувшись, он достал из кармана брюк телефон и, убедившись, что уведомлений нет, убрал его обратно. Затем он взглянул на часы и, вновь облокотившись на спинку кресла, обратил взор в окно.
«И все же, почему я должен быть здесь, – продолжал размышлять Эрратикус, – в этом скучном, тоскливом помещении? Работать с устаревшей техникой? Играть эту роль? Не лучше ли было остаться дома, с ней, и продолжать изобретать?..»
Но, конечно, он понимал, что это было невозможно.
До завершения проекта нужно было провести великое множество исследований, и это требовало определенных жертв.
К тому же, нельзя было сказать, что ему не нравился его нынешний образ. Ему было по душе править людьми, издавать пустые законы и принимать никому не нужные решения, наблюдая, как его уважают и почитают.
Но все равно…
Он был уже слишком стар для этого.
Правитель чувствовал, что его конец близок. Он устал, чрезмерно устал от работы.
И было бы здорово завершить проект прямо сейчас… Но его следует довести до конца.
А может, просто передать его в другие руки?
Эрратикус вздохнул и потер глаза.
Нет, не стоит оставлять Ольса без присмотра.
А больше у него никого и нет.
А будет ли наследник у Ольса?
Неужели все, что они нажили непосильным трудом, перестанет развиваться?..
Ушли в далекое прошлое все его открытия – феноменальные, великие…
И сейчас все затихло.
Изобретения не показывают никаких особенных результатов. Быть может, пройдет время, и тогда…
В кабинет постучались. Эрратикус усмехнулся.
Дверь распахнулась, и в комнату вошел высокий худощавый мужчина средних лет. Его черный костюм был идеально выглажен, а на узком лице с заостренным подбородком царила постоянная усмешка.
– Весьма эффектно, Ольс, – скривил губы Эрратикус. – Но лучше бы ты приходил как обычно.
Усмешка Ольса стала еще шире.
– Раз уж мы ввязались в это дело, – молвил он, – наше поведение должно быть продумано до всех мелочей. Кстати, я слышал, ты проводишь заседание? – Он вытащил из кармана сигареты и зажигалку.
Эрратикус кивнул, неодобрительно покосившись на сигарету.
– Ты нашел кого-то? – Ольс уселся в кресло напротив и выдохнул дым.
– Эдвард Джонсон, – кивнул Эрратикус. – Физик-теоретик, занимался исследованием Туннеля. Он был практически единственным противником EDP. Публикует научные и политические статьи и наверняка напишет о результатах сегодняшней встречи. Несмотря на условие о неразглашении. – Правитель усмехнулся и добавил: – Ты считаешь, что Л1 должен узнать об этом так?
Ольс кивнул:
– Нужно пустить слух. Он должен думать, что это заговор. Может, тогда он как-то отреагирует. Потом объявим официально.
– Да будет так, – подытожил Эрратикус, и его взгляд стал тяжелее. – С ней все готово?
– Приступаем уже через час. – Ольс пристально посмотрел на собеседника. – Да брось. Все пойдет так, как мы запланировали. Я перепроверил все досконально…
– Я верю, – отрезал правитель. – Возможно, ты когда-нибудь поймешь меня, племянник… И все-таки, что если с ней что-то пойдет не так?
– Придется прервать процесс, – скривил губы Ольс. – Попробовать заново. Отказаться от этой идеи и перейти к следующей. – Он бросил окурок в пепельницу и добавил: – Нам нужно двигаться вперед… Дядя.
Эрратикус закатил глаза.
– Брось эти ужимки. – Он посмотрел на часы. – Заседание через две минуты.
Оба поднялись со своих мест.
– Что ж, начнем, – объявил Ольс. – Я уйду как обычно.
Он ухмыльнулся и исчез.
* * *
Сердце трепетало при мысли о предстоящем отдыхе.
Еще немного – и она будет свободна от тягостной учебы на несколько месяцев и сможет делать все, что захочет.
Но что она будет делать?..
Люси набрала в ладони ледяную воду из-под крана и погрузила в нее лицо. Выпрямившись, она медленно убрала руки и открыла глаза.
Из зеркала на нее смотрела худая заспанная девушка – полночи подготовки к экзамену отражалось у нее на лице.
Люси провела рукой по своим коротким, чуть ниже ушей, растрепанным волосам и задумалась.
Она совершенно не знала, чем ей заняться в эти два летних месяца.
Ей хотелось путешествовать. Исследовать новое.
Ее тошнило от института, от рутины, ей хотелось бежать, бежать от всего подальше.
Но все ее желания сразу же натыкались на непреодолимую преграду – отсутствие денег и друзей. Любая поездка дальше родной страны была ей не по карману, но даже если бы она смогла это себе позволить, ей было страшно отправляться куда-либо одной. Сокурсники стали ей так же противны, как и учеба, а мать не желала никуда отправляться дальше ближайшего парка после исчезновения отца.
Люси взглянула в окно. Утреннее небо, как обычно, затянуло густой пеленой облаков, и свет был таким тусклым, будто наступили сумерки.
Ей все время казалось, что она что-то упускает.
Что вот-вот – и она зацепится за какую-то разгадку, какой-то ответ, который всегда был у нее перед носом.
Но время шло, и ничего не менялось.
Она по-прежнему училась, мать все так же работала, а отец все еще считался пропавшим без вести.
Она чувствовала в себе огромную скрытую силу, способность что-то изменить, но день за днем она совершала одни и те же обыденные действия: просыпалась, отправлялась на учебу, возвращалась – и вновь все сначала.
И не было никакой возможности разорвать этот порочный круг – в этом она чувствовала свое гнетущее бессилие.
И из-за всего этого ей было невыносимо скучно.
«Каждый человек чувствует себя особенным, – думала Люси, отрешенно глядя на хмурое небо. – Но чем дальше, тем больше убеждаешься, что ты такой же, как и все…»
Наскоро позавтракав и попрощавшись с матерью, она вышла из своего дома на Анслоу-роуд и направилась к автобусной остановке с твердым намерением придумать себе занятие на лето на обратном пути.
Зайдя в прибывший транспорт, Люси опустилась на сидение и обратила пустой взгляд в окно, рассеянно наблюдая за меняющимся видом.
Накрапывал небольшой дождь.
Почувствовав на себе взгляд, она повернула голову и вздрогнула от неожиданности.
На нее, совершенно не мигая, смотрел мужчина с короткими седыми волосами. Он был одет в потрепанный клетчатый пиджак, а в руках держал газету. Его взгляд был настолько пронзительным, что Люси не выдержала и вновь отвернулась к окну.
Когда она снова украдкой посмотрела в сторону странного пассажира, тот как ни в чем ни бывало продолжал читать газету, не подавая вида, что что-то произошло.
«И что он вылупился», – поморщилась про себя Люси, но затем решила, что ей это привиделось.
Вскоре автобус прибыл к Бирмингемскому Университету, и Люси сразу же забыла о загадочном джентльмене.
До того момента, пока она не вышла из института, волнение и усталость застилали ее разум плотным туманом, мешая ясному мышлению. Люси на автомате поднималась по лестнице ко входу в здание, брела по длинным коридорам, стояла у двери аудитории, повторяя изученную накануне информацию, тянула билет, скомкано отвечала на вопросы…
И только тогда, когда ей наконец удалось сбросить этот тягостный груз со своих плеч, гнетущая пелена в один миг сошла с ее сознания, и Люси, чувствуя небывалое облегчение, не спеша направилась домой пешком.
Дождь усилился, и она натянула капюшон плаща на голову. Пока она следовала по мелким улицам, переходила широкие шоссе, проходила по мостовым, среди людей и автомобилей, она вновь и вновь размышляла об отце.
Мистер Бакстер вышел из дома год назад и не вернулся.
Из расследования выяснилось, что в тот день он покидал здание университета после работы уже поздно вечером. Полиция определила, на какой автобус садился мистер Бакстер, кто был водителем и кто из пассажиров находился в транспорте в тот вечер.
Из записей с камер автобуса стало очевидно, что когда мистер Бакстер выходил на ближайшей к своему дому остановке, салон был пуст. Полиция опросила всех живущих рядом с домом Бакстеров, однако никто не признался, что видел мужчину в тот день.
Все соседние улицы были осмотрены вдоль и поперек, но мистер Бакстер словно испарился.
Проходили дни, недели, а расследование все еще не приносило никаких результатов.
Люси и ее мать были в отчаянии. Последняя не выходила из дома в течение месяца после того, как поиски зашли в тупик, и только через полгода смогла снова работать. Но день ото дня она становилась все более мрачной и замкнутой.
Люси всем сердцем желала, чтобы все стало, как прежде, и день за днем, просыпаясь, она надеялась, что отец вернулся домой.
Но он не возвращался.
Каждый день Люси задерживалась в университете до позднего вечера и воссоздавала путь отца с работы. Она следовала по его пути из института к остановке, садилась на автобус, выходила и направлялась к своему дому в надежде заметить что-нибудь подозрительное, но всякий раз ее попытки были бесплодны.
Люси уже потеряла всякую надежду, что когда-либо увидит отца вновь, как в один день, когда она торопилась утром к остановке, ее окликнула миссис Элфорд, – сгорбленная пожилая женщина с тростью, – которая была знакома с Бакстерами еще до рождения Люси.
Люси хотела было отмахнуться от старушки, но что-то заставило ее все же подойти к ней.
«Миссис Элфорд?»
«Люси, кажется, я вспомнила, что видела твоего отца в тот вечер, когда он пропал».
Как узнала оторопевшая Люси из ее рассказа, миссис Элфорд наблюдала за всем происходящим из окна своего дома. Когда мистер Бакстер вышел из автобуса, к нему подошел некий господин. Миссис Элфорд не увидела его лица, но разглядела одежду – он носил потрепанный пиджак и кепку.
Незнакомец что-то спрашивал у мистера Бакстера; тот указал рукой в сторону, и оба мужчины скрылись за углом дома.
«Вы… вы можете описать этого человека в участке?» – проговорила Люси.
Миссис Элфорд согласно кивнула, но когда пришло время дать показания, она уже ничего не смогла вспомнить – как человек преклонного возраста, женщина страдала постоянной забывчивостью.
Люси же запомнила ее рассказ, хотя со временем ей стало казаться, что старушка и вовсе могла все это выдумать.
Но что если она была права? Тогда исчезновение отца было как-то связано с тем мужчиной в кепке. Он мог его похитить или просто…
Последние события, связанные с пропажей отца, произошли несколько месяцев назад.
В тот день Люси со своим другом Карлом возвращалась на машине из института к себе домой.
Когда они остановились у дома, Люси заметила серебристый автомобиль, припаркованный неподалеку. Он ничем не отличался от сотен других машин в округе, но Люси привлек силуэт находящегося на водительском сидении человека. Она не могла увидеть его лица, но отчетливо различала серый пиджак и кепку.
Когда они зашли в дом, Люси бросилась к окну и, чуть отодвинув штору, осторожно выглянула наружу. Автомобиль продолжал стоять на месте.
«Ты чего?» – недоуменно вопросил Карл.
«Это тот тип, про которого говорила миссис Элфорд». – Люси напряженно всматривалась в незнакомца.
«Эта старая…»
«Когда он тронется, – перебила его Люси, – мы поедем за ним».
«Что?! Ты в своем уме?»
Люси пропустила его восклицание мимо ушей.
«Я запишу номер машины, передадим его в участок». – С этими словами Карл принялся рыться в портфеле.
Люси резко обернулась к нему и схватила за руку.
«Послушай, это единственная зацепка! – прошептала она. – Он может привести меня к отцу! Пожалуйста, Карл, умоляю тебя… Ему может грозить опасность, прямо сейчас!»
«Да что он вообще делает здесь, этот человек? Вдруг это ловушка, Люси, в которую он хочет тебя поймать? Или он вообще может быть не связан с твоим отцом. Пускай во всем разбираются следователи!»
Но взгляд Люси был настолько умоляющим, что Карл нехотя согласился.
Вскоре послышался звук заведенного мотора, и автомобиль медленно тронулся с места. Как только неизвестный отъехал на некоторое расстояние, Люси и Карл выбежали из дома и, запрыгнув в машину, направились за ним. Нагнав незнакомца, они стали осторожно держаться позади, не теряя его из виду.
Прошло два часа, а они все еще следовали за подозреваемым по шоссе.
Карл начинал ныть.
«Люси, мы не можем ехать за ним целую вечность! – говорил он. – Этот тип мог уже давно заметить, что мы преследуем его, и специально двигается куда попало! Мы почти у Шеффилда!»
Люси молчала.
Внезапно машина свернула куда-то в сторону.
Когда Люси и Карл добрались до поворота, оказалось, что это была грунтовая дорога, ведущая в лес.
«Поехали за ним, быстрее!» – воскликнула Люси.
«Ты хочешь, чтобы мы ехали туда?! А если он пристрелит нас в этом лесу? Ну уж нет, Люси, мы расскажем про этого человека полиции. И там уже пусть разбираются».
«Ты не понимаешь, – одними губами проговорила Люси. – Там может быть мой отец! Он нуждается в помощи! Либо ты сейчас же едешь туда, либо я иду пешком!»
«Люси, как мы можем сейчас помочь? У нас нет оружия. У нас ничего нет, чтобы себя защитить. Ты хочешь, чтобы твоя мать потеряла еще и тебя?!»
Люси замолчала. Внутри она понимала, что он был прав.
«Не будь такой самоуверенной, – продолжал Карл. – Мы сейчас вернемся, приедем в отделение и все начисто выложим. Они поедут туда, и если там будет твой отец, помогут ему».
Люси пришлось согласиться.
На следующий день она узнала, что та дорога была тупиковой, а в ее конце нашли тот самый серебристый автомобиль. Он был пуст, и никаких следов незнакомца в кепке найдено не было. Сама машина числилась как угнанная несколько месяцев назад.
И все – расследование снова зашло в тупик.
После того случая общение Люси с Карлом сошло на нет. Она не переставала злиться на него из-за того, что он не повернул за подозреваемым, хотя могла понять его решение.
Но как можно было не рискнуть, когда дело касалось родного человека?
Еще несколько раз Люси отправлялась к тому повороту одна и бродила по лесу в течение нескольких часов в поисках каких-нибудь улик, но в конце концов бросила это занятие.
Где сейчас находился ее отец? Что с ним произошло?
По какой причине его похитили?..
На эти вопросы она не могла найти ответа.
И в этой ситуации она также была бессильна.
В мрачных раздумьях Люси не заметила, как добралась до дома.
Вдруг что-то заставило ее обернуться.
На противоположной стороне дороги стоял высокий мужчина и неотрывно смотрел на Люси.
Он был одет в черную рубашку и такие же черные брюки. Его светлые, почти белые волосы были собраны в хвост, а от пристального взгляда пробирал холодок.
Люси нахмурилась.
В те несколько секунд, пока она смотрела на незнакомца, ее не покидало странное, непривычное ощущение.
Ее будто тянуло к этому человеку.
Она испытывала непреодолимое желание поговорить с ним.
Люси отвернулась и быстро направилась к дому. Уже у входной двери она снова посмотрела назад, но мужчина уже будто испарился.
Зайдя в дом, Люси на всякий случай закрыла дверь на два оборота, сняла плащ и, вздохнув, побрела наверх.
В ее комнате царил беспорядок – из-за подготовки к экзамену Люси совсем забыла об уборке. Пол и кровать были сплошь усеяны исписанными бумажными листами и тетрадями; стул был завален одеждой.
Люси перевела взгляд на стол.
На нем, среди десятков раскрытых книг и брошюр, словно в ожидании стоял прислоненный к стене чистый белый холст.
Улыбнувшись, Люси сбросила со стула одежду и, усевшись, придвинулась к столу.
Рисование было для нее отрадой. Оно помогало ей ясно мыслить, приносило необходимое умиротворение и хоть как-то разбавляло серое однообразие жизни.
Люси уже давно знала, что она хотела бы изобразить на картине, но экзамены мешали ей воплотить свои замыслы. Теперь она была свободна от учебы и могла позволить себе заняться любимым делом.
Люси достала краски и кисти, стряхнула пыль с холста футболкой и углубилась в творчество.
* * *
За окном становилось все темнее.
Усилившийся дождь продолжал стучать по подоконнику.
Внизу послышался звук открывающейся двери: мать вернулась домой.
Люси взглянула на часы и с удивлением отметила, что провела за рисованием почти шесть часов.
Отклонившись на спинку стула, она всмотрелась в полотно.
На холсте был изображен огромный арочный мост, уходящий далеко в море, к закату. На первом плане находился берег, на котором росли кусты и деревья с пышной листвой.
Когда-то ей снилось это место, и сон был настолько реальным, что Люси казалось, будто она действительно была там.
Люси устало потерла глаза. Она вновь вспомнила о неизвестном мужчине с белыми волосами, наблюдавшем за ней. Это был уже второй за день повстречавшийся ей странный тип.
В тот же миг кисть выпала из ее рук.
– Идиотка! – вскричала она.
Тот человек в автобусе!
Она была настолько глубоко погружена в экзамен и размышления об отце, что совершенно забыла о необычном пассажире.
Она полностью упустила из виду, что он был одет в тот самый потрепанный пиджак, а на коленях у него лежала та самая кепка.
Это был точно он.
И он следил за ней.
Следил, так же, как и тот беловолосый.
Люси вскочила с места и бросилась вниз.
Буквально пролетев мимо недоумевающей матери, она распахнула дверь и выбежала на улицу.
Холодный ливень тут же обрушился на нее, и в несколько секунд она вымокла с ног до головы.
– Люси! Что случилось?! – послышался крик матери.
Люси не ответила.
Она надеялась вновь увидеть кого-то из незнакомцев, но тьма и потоки воды, царившие на улице, мешали ей это сделать.
2. Безысходность
Эрратикус молча кивнул всем присутствующим в зале, и под шум стульев и шелест бумаг все уселись на свои места.
Из прибывших на совет, помимо прочих, правитель сразу приметил директора космической компании мистера Уотсона, главу НИИ Аврога мистера Эддингтона и физика Эдварда Джонсона. Вид у последнего был весьма взволнованный: он нервно теребил в руках помятый лист бумаги и кусал губы.
– Уважаемые коллеги, добрый день, – произнес Эрратикус, складывая руки на столе в замок. – На повестке нашего совещания сегодня – принятие в силу EDP, обсуждение возможных сроков реализации проекта и оповещения граждан о проекте. Мистер Уотсон, как проходит подготовка к запуску ракеты?
Сухопарый мужчина сорока лет поднялся с места.
– Уважаемый мистер Эрратикус, коллеги, – начал он, обводя всех присутствующих чуть сощуренными глазами, – как вы уже знаете, несколько недель назад на Комраде завершились испытания всех частей ракеты ED-1 Примус. Я рад сообщить, что все основные тестирования прошли успешно.
На широком экране на стене замелькали фотографии.
– Отражатель и магнитные ловушки работают исправно, – продолжал Уотсон. – В данный момент проводится проверка приборов отслеживания траектории, устройств связи с домом и системы искусственного интеллекта. Ракета полностью автоматизирована, и с ней будет поддерживаться постоянная связь. В случае возникновения проблем в течение полета в ЦУП придет немедленное оповещение, и далее научная группа будет принимать соответствующие решения. Следует, конечно, отметить, что время получения сообщения будет зависеть от степени удаленности корабля. Ближе к половине пути ракеты мы уже не сможем производить какой-либо контроль над ее полетом. Расчетное время пути корабля составляет семь с половиной лет. Максимальный же срок, за который может быть доставлено сообщение, – три с половиной года. Исходя из этого, в том случае, если ракета достигнет конечной точки, мы узнаем об этом через одиннадцать лет после запуска. – Уотсон облизал губы. – В целом, корабль будет полностью готов к запуску через восемь дней.
Джонсон заметно заерзал на стуле. Эрратикус бросил на него быстрый косой взгляд.
– Спасибо, мистер Уотсон, – произнес правитель и мужчина уселся в свое кресло, поправляя галстук.
– Мистер Эддингтон, – Эрратикус повернулся к директору НИИ, – как мы обсуждали на предыдущей встрече, нам потребуется совершить запуск в определенное время. Вы уже можете назвать точную дату и время, в которое следует отправить ракету?
Эддингтон, невысокий полный мужчина в очках, кивнул, поднявшись.
– Совершенно верно, уважаемый мистер Эрратикус и коллеги, – начал он и, откашлявшись, продолжил: – Чтобы достигнуть конечной цели, как вы знаете, нужен прямой, беспрепятственный путь. По расчетам, запуск следует производить строго 23.04в.м.2 в 7:30 утра, то есть через двадцать дней. Следующая такая возможность нам представится только через шесть лет.
– Возможно ли заметить корабль с Земли заранее? – задал вопрос Эрратикус, чтобы хоть что-то спросить.
Эддингтон покачал головой.
– Увидеть ракету с планеты будет возможно, только когда аппарат будет находиться в непосредственной близости от Земли, примерно за час до достижения конечной точки.
Последующие сорок минут велись переговоры об этапах полета корабля, назначались последующие пресс-конференции и даты проведения голосования среди жителей Кодора. Далее последовали отчеты министров о проделанной работе.
Эрратикус кивал с отсутствующим взглядом. Джонсон не находил себе места.
– Благодарю, господа, – наконец промолвил правитель, когда последний министр закончил свою речь. – Сегодня к нам присоединился Эдвард Джонсон, ученый-физик, космолог и астрофизик. Мистер Джонсон, вы хотели бы что-то дополнить?
Джонсон неуклюже поднялся с места.
– Спасибо, мистер Эрратикус, коллеги, – начал он, проглатывая слова. – Исходя из всего сказанного на этом заседании… – он замялся, подбирая слова, – правильно ли я понимаю, мистер Эрратикус, что запуск EDP действительно состоится?
– Как мы обсудили, запуск состоится через двадцать дней. Вас что-то смущает?
– Мистер Эрратикус, я чрезвычайно взволнован тем, что вами может быть принято не совсем верное решение. Мы не знаем до конца все свойства Туннеля, мы многого не знаем о Земле, и последствия такого запуска могут оказаться разрушительными для нас…
– Мистер Джонсон, помните ли вы, что за некоторое время до этого заседания мы проводили обсуждение дальнейших действий для улучшения нашей жизни? На том собрании присутствовали уважаемые ученые Кодора, в том числе и вы. И как вы помните, было принято практически единогласное решение о разумности данного проекта. Единственным, кто высказался против, были вы.
На экране возникли графики и таблицы с именами.
– Но сэр, мне казалось, данные обсуждения были чисто гипотетическими! – Джонсон начинал терять самообладание. – Никто не предполагал, что проект реализуется так скоро!
Он глубоко вздохнул и продолжил более ровным голосом:
– Я настоятельно советую… Прошу вас организовать еще одно совещание. Уверен, многие из ученых скажут вам то же, что и я. Последствия такого запуска могут быть катастрофическими.
Лицо Эрратикуса по-прежнему не выражало никаких эмоций. Мысленно он был далеко от этой комнаты.
– Благодарю вас, мистер Джонсон, – произнес он через некоторое время. – Мы примем во внимание ваш комментарий. Полагаю, на этом наше заседание можно считать оконченным.
Правитель медленно поднялся, опершись костлявыми руками о стол.
Зал понемногу пустел, и только Эдвард Джонсон все еще оставался на месте. Правитель, не замечая этого, подошел к окну, сложив руки за спиной.
Ученый встал. Его немного трясло.
– Вы совершаете ошибку, – бросил он, обернувшись, перед тем как покинуть комнату.
Эрратикус пропустил это высказывание мимо ушей. Его сейчас волновало совсем другое.
Раздался звонок. Правитель вздрогнул и быстро достал из кармана телефон.
«Она здесь», – раздался голос в трубке.
Эрратикус кивнул и сбросил вызов.
Мрачные мысли снова овладели им.
* * *
Люси слышала звон трамвая, шум автомобильной дороги, голоса людей, но все это звучало как-то гулко и отдаленно. Она долго не могла понять, что ей говорят.
Наконец словно кто-то увеличил громкость, и звуки города в один миг стали оглушительными. Прямо рядом с собой Люси услышала:
– С вами все в порядке?
– Надо вызвать скорую.
– Она жива?
– Вроде дышит. Но без сознания.
Она приоткрыла глаза.
Яркий солнечный свет слепил ее, и сквозь него неясно виднелись очертания склонившихся над ней людей.
«Что происходит?»
– Девушка, вы слышите меня? Сейчас приедет скорая.
Привыкнув к свету, Люси повернула голову. Она лежала на твердом шероховатом асфальте; рядом пролегало оживленное шоссе, с обеих сторон которого возвышались многоэтажные здания.
«Где я?»
Это место совсем не было похоже на Бирмингем. К тому же, такое солнце после затяжных дождей казалось невероятным.
Люси осторожно пошевелила пальцами рук и ног. Боли она не чувствовала.
– Как вас зовут? – спросил кто-то.
– Люси… Бакстер, – пролепетала Люси. Язык плохо слушался.
Кто-то помог ей сесть.
Голова раскалывалась. Некоторое время Люси сидела неподвижно, закрыв лицо руками и дожидаясь, пока не закончится сверкающий круговорот перед глазами.
– Можете встать?
Люси медленно поднялась и, опираясь на чью-то руку, на ватных ногах добралась до скамейки. Облокотившись на спинку, она заметила, что на ней была домашняя одежда.
Жители города проходили мимо, торопясь по своим делам и искоса поглядывая на Люси. Вокруг нее собралось три или четыре человека.
Это определенно был некий крупный город, но Люси не помнила, чтобы где-нибудь в Бирмингеме или Лондоне находились настолько высокие здания.
«Я в другой стране?!»
С трудом напрягая память, Люси попыталась воссоздать в голове прошедшие события. Она вспомнила, как сдавала экзамен, как добиралась до дома, вспомнила, что видела белобрысого незнакомца и человека с кепкой. Она помнила, что рисовала, а затем выбежала на улицу…
Тут же ее молнией пронзила мысль: ее похитили – так же, как и отца.
Она похолодела.
Что же случилось с матерью?!
– Вы помните, как попали сюда? – раздался голос.
Люси покачала головой.
– Сколько… я лежала? – слабо произнесла она. Речь давалась ей с трудом.
– Когда вы увидели ее? – раздался голос.
– Минут десять назад, – ответил другой. – Она лежала, когда я подошел.
«Ничего не понятно», – мелькнуло у нее в голове.
Однако сейчас ее больше беспокоило, все ли было в порядке с матерью, – сама Люси пребывала в относительной безопасности.
У обочины остановился автомобиль с мигающими фонарями на крыше. Люси начинала видеть окружающие объекты все четче и, взглянув на расцветку и номер машины, с ужасом осознала, что ее догадки подтвердились – это была не британская полиция.
К ней подошли два сотрудника в форме. Один из них протянул Люси плоское устройство со светящимся экраном.
– Нам нужно провести идентификацию вашей личности, – произнес он в ответ на недоуменное выражение ее лица. – Приложите палец к экрану.
Она подчинилась, все еще не веря в происходящее.
Экран? Отпечаток пальца? Это было похоже на чью-то нелепую шутку.
Какое-то время оба сотрудника возили пальцами по своим планшетам и переговаривались друг с другом.
Люси отрешенно наблюдала за ними.
Наконец один из них заявил:
– По закону мы обязаны вас арестовать.
– Что? – опешила Люси. – Но…
Офицер скрепил ее руки наручниками, повел к автомобилю и усадил на заднее сидение.
– Что происходит? – вскричала она.
Дверь захлопнулись, и на Люси волной накатил страх.
На секунду ей показалось, что она могла лишиться памяти или потерять рассудок: происходящее все больше напоминало ей какой-то дурной сон.
Чем дальше машина следовала по улицам города, тем сильнее ее сковывала нарастающая тревога. Собравшись с силами, Люси попыталась унять дрожь и стала следить за перемещением автомобиля в окно, пытаясь понять, где она находится.
Город казался ей похожим на европейский, однако Люси до сих пор не могла понять, что это за страна. Более того, пока все люди, которых она слышала, говорили на английском. И также на английском были все дорожные указатели и надписи на вывесках, которые она могла различить, несмотря на то, что ей все еще было трудно полностью сфокусировать взгляд.
Вскоре здания начали редеть – они явно выезжали в пригород.
– В чем меня обвиняют? – решилась подать голос Люси.
Ответом ей послужила тишина.
Ее продолжала бить дрожь, а голову словно опоясывали раскаленные угли.
Она пыталась утешить себя мыслью, что в участке наверняка разберутся с ее ситуацией, – ведь она не совершила никакого преступления, – и вскоре она отправится домой. Однако в глубине души Люси понимала, что так просто это не кончится.
Они двигались по шоссе, и с обеих сторон дороги уже не осталось ничего, кроме полупустынных равнин, напоминающих американские прерии.
Америка?
Но как она сюда попала? Как ее сюда привезли и зачем?
Бесконечные поля сменялись небольшими поселками, а машина все двигалась в неизвестном направлении. По времени на приборной панели Люси видела, что они едут уже больше двух часов.
Вскоре на горизонте стало виднеться море. Его яркая синева становилась все ближе, и в какой-то момент полицейские свернули на мост.
После четверти часа следования над проливом машина съехала с моста и вновь продолжила путь среди бескрайней песчаной поверхности, камней и редких кустарников, пока не остановилась у ворот.
Высокий, обвитый колючей проволокой сетчатый забор простирался по необъятной равнине далеко в обе стороны от дороги.
Через несколько секунд ворота распахнулись. Автомобиль заехал на территорию и вскоре остановился у мрачного бетонного здания в восемь этажей. В нем почти не было окон – таковые располагались только на первом этаже.
Один из офицеров вышел из машины и, открыв заднюю дверь, скомандовал:
– Выходи!
Люси выбралась наружу и огляделась. По обеим сторонам дороги возвышался забор высотой не меньше пяти метров. За ним не было видно абсолютно ничего, кроме таких же бесконечных заборов.
Сотрудник махнул рукой, и Люси последовала за ним ко входу в здание, стараясь не думать о том, куда ее ведут.
Они вошли в мрачный холл, и тяжелая входная дверь с гулким стуком захлопнулась за ними.
Через сеть серых запутанных коридоров ее привели в тесную комнату с низким потолком, сняли наручники и, закрыв дверь, оставили одну.
В помещении располагался лишь небольшой стол и несколько стульев; из окна с мутными стеклами лился тусклый свет.
Люси подошла к двери и подергала ручку. Комната была заперта. Нервно сглотнув, она медленно опустилась на стул.
Голова напрочь отказывалась работать, и Люси сидела на месте без единой мысли, в ожидании неизвестности.
Наконец щелкнул замок, и в комнату вошла необъятных размеров женщина с жабьим лицом и папкой с бумагами в руках. Грузно усевшись за стол напротив Люси, она начала заполнять бумаги.
– Ваше имя, – донеслось от нее.
– Л-люси Бакстер, – запнувшись, выговорила Люси, начиная чувствовать себя совершенно миниатюрной по сравнению с теткой.
Набрав побольше воздуха, она выпалила:
– В чем меня обвиняют? В какой я стране?
Женщина бросила на нее мимолетный взгляд поверх очков, которые еще больше увеличивали ее выпуклые глаза, и продолжила делать записи.
В комнату неуклюже ввалился мужчина с фотоаппаратом в руках. Он жестом показал Люси встать у стены и сфотографировал ее.
Когда она снова заняла место, женщина задала Люси еще несколько стандартных вопросов, записывая все на листок.
Люси начинала овладевать паника.
Наконец тетка с трудом поднялась и, шаркая, дошла до двери, поманив Люси за собой.
Через коридор они добрались до другой комнаты. Вдоль ее стен располагались длинные лавки и несколько шкафов.
– Снимай свою одежду и одевай это, – приказала женщина, указывая длинным ногтем на стопку вещей оранжевого цвета на столе.
– Что? – опешила Люси. – Послушайте, я ничего не понимаю! Где я? Что происходит?
Женщина молча смотрела на нее в ожидании.
– Я не стану это одевать! – возмущенно воскликнула Люси.
Тетка посмотрела на нее так, что Люси пришлось подчиниться.
Не помня себя, она медленно подошла к столу, взяла одежду и стала переодеваться. Ее колотило от холода и страха, руки и ноги отказывались ее слушаться. Она медленно натянула на себя брюки и футболку; одежда была на несколько размеров больше, а оранжевая ткань была жесткой.
– Выходи.
У двери их ждал надзиратель.
– За мной, – скомандовал он.
Оставив тетку позади, они вышли на лестничную клетку и поднялись на несколько этажей вверх.
Взору Люси открылся другой, такой же серый и мрачный коридор, но уже не с деревянными, а с железными дверьми. Надзиратель довел ее до одной из дверей, которая была чуть приоткрыта.
– Заходи.
Люси медлила.
– Заходи!
– Подождите, здесь какая-то ошибка! – воскликнула Люси. – Я ни в чем не виновата!
– Это не мне решать, – отрезал мужчина. – Заходи.
Люси медленно зашла за дверь, и она захлопнулась позади.
В комнате с голыми серыми стенами стояла небольшая кровать и деревянный стол. В другом углу располагалась раковина и унитаз. Под потолком находилось небольшое зарешеченное окно, через которое проходили лучи света.
Люси медленно сползла по стене на холодный пол. Слезы беспрерывно струились из ее глаз.
Она совсем ничего не понимала. Ей было холодно, ей безумно хотелось есть и пить. В одночасье ей стало казаться, что она была одна на целой планете.
Что происходит?
Почему она здесь? Какой закон она нарушила?
Какое они имели право посадить ее сюда?..
Миллионы вопросов бешеной каруселью вертелись в ее голове, но она не находила на них ответа.
Некоторое время она сидела на полу, пытаясь прийти в себя и унять озноб.
Наконец Люси тяжело поднялась, подошла к раковине, умылась и рискнула немного попить. Вода была тошнотворной на вкус.
Несмотря на отвратительное состояние, ей все же стало чуть легче. Боль в голове немного унялась, и Люси уселась на кушетку.
Еще совсем недавно она пребывала в своей теплой, уютной комнате, рисовала, терзалась мыслями о том, что ей нечем было заняться летом…
Теперь же она сидела на жесткой кровати в оранжевом костюме, брошенная в тюрьму неизвестно за что и неизвестно в какой стране.
«Скучно ей».
Люси охватила злость на саму себя.
– Ей стало скучно! – воскликнула она. – Хотелось путешествовать! Пожалуйста!
Она скрипнула зубами.
Все резко стало необъятно сложным, и ее переживания об учебе и отдыхе казались наивными и глупыми.
Что же будет с ней дальше?
Она глубоко вздохнула и постаралась, насколько возможно, мыслить ясно.
Она в тюрьме.
Выйти отсюда невозможно. Повсюду охрана.
Кто может ей помочь?
Мать?
А вдруг ее тоже упекли сюда?
Люси была больше чем уверена, что все эти события были связаны с исчезновением отца. Она была также убеждена, что в этом были замешаны те типы, которых она видела накануне.
И если это было связано с отцом, то значит, он должен был находиться где-то здесь. И она должна была его как-то здесь отыскать.
В любом случае, к ней обязательно должны были вернуться. Представлялось невозможным, чтобы ее так вероломно засунули сюда, ничего не объяснив.
Вдруг прозвучал громкий сигнал, и Люси вздрогнула от неожиданности. Дверь камеры, щелкнув, приоткрылась.
Люси медленно встала и двинулась к выходу. Как бы то ни было, лучшим решением сейчас оставалось вести себя как можно спокойнее и наблюдать.
Снаружи она увидела других арестантов. Среди них были только женщины, и все они были одеты в одни и те же оранжевые костюмы. Они двигались по коридору в одном направлении под присмотром надзирателя, и Люси последовала за ними, ловя на себе множество взглядов.
Она с недоумением отметила, что абсолютно все люди вокруг нее: сотрудники и заключенные – были под два метра ростом, и сама по себе невысокая Люси чувствовала себя еще меньше по сравнению с ними.
Они вошли в просторное помещение с длинными обеденными столами. Зал был разделен на две части металлической решеткой от пола до потолка.
Толпа из женщин выстроилась в очередь у стены. В противоположной стороне помещения Люси увидела такую же очередь из мужчин. Очередь подходила к нескольким окнам в стене, откуда заключенные забирали еду, а затем садились за стол.
Когда Люси подошла к окну и взяла протянутый ей поднос с едой, она, озираясь по сторонам, направилась к столу и опустилась на свободное место.
– Эй, это мое место! – вдруг услышала она низкий женский голос над головой.
Люси моментально вскочила. Перед ней стояла громоздкая женщина с мешками под глазами.
– Я… не знала, – запинаясь, проговорила Люси.
Под ворчание заключенной она отошла как можно дальше и уселась на другой стул.
Ее снова начало колотить.
Усилием воли собравшись, она взяла ложку и, ковыряясь в тарелке с супом, стала исподтишка наблюдать за обстановкой.
В помещении находилось около сотни человек. Заключенные мало разговаривали друг с другом, хотя иногда Люси замечала дружественные хлопки по спине и приветствия.
Слева и напротив нее сидели женщины, поглощающие пищу, но она не решалась с ними заговорить.
Люси уткнулась в тарелку.
«Надо поесть, – подумала она. – Мне нужны силы».
Едва поднесла ложку ко рту, как раздался звон упавшей посуды и крики, и тут же на мужской половине завязалась драка.
Надзиратели бросились разнимать заключенных; из дверей на подмогу выскочило еще несколько человек.
Все присутствующие стали неотрывно наблюдать за происходящим.
Люси бросила беглый взгляд на лица мужчин, и вдруг у нее перехватило дыхание.
За дальним концом стола сидел ее отец.
3. Встреча
Люси резко встала с места.
Отец как ни в чем ни бывало продолжал поглощать еду, не обращая внимания на потасовку.
За время отсутствия он сильно изменился: у него отросли волосы и борода, лицо похудело, а взгляд стал стеклянным. Вместо привычно добродушного и веселого отца она видела хмурого, закрытого человека, несущего тяжелое бремя обрушившихся на него испытаний.
Но так или иначе, он по-прежнему был ее отцом.
Надзиратели были заняты дракой и не обращали никакого внимания на вскочившую Люси.
Мистер Бакстер доел суп и выпрямился, вытирая руки салфеткой. Его взгляд прошел мимо дочери, но тут же вернулся обратно. Его глаза округлились от изумления.
Люси уже готова была бежать к нему, но он едва заметно покачал головой и постучал пальцем по запястью.
«Не время», – поняла Люси и медленно опустилась на стул. Сердце бешено колотилось в груди.
Тут же снова прозвучал громкий сигнал, и заключенные начали вставать с мест. Надзиратели наконец разняли дерущихся и вывели их прочь. Остальные арестанты плотным строем покидали столовую под бдительным присмотром.
Пытаясь осмыслить ситуацию, Люси неотрывно смотрела на отца. Он поднялся с места и вышел с толпой мужчин в противоположную от Люси дверь.
Погруженная в мысли, она не заметила, как вновь очутилась в своей камере. Опустившись на кровать, она продолжила размышлять.
Неужели все это время, весь этот год отец пребывал в этом месте?!
Но почему?
Почему она и отец находились здесь? Что запретного они могли сделать?
Она начала нервно ходить по крохотному помещению из стороны в сторону.
Ей срочно надо было поговорить с ним – он должен был знать что-то еще. Люси молилась, чтобы они нашли способ встретиться.
Страх охватывал ее все сильнее и сильнее.
Сколько еще она здесь просидит?
Месяц?
Год?
Что будет с ними дальше?
Эта неизвестность и непонимание пугали ее намного больше, чем все то, что с ней уже произошло.
Ее начало угнетать замкнутое пространство.
Она стала метаться по камере, изучая ее. Высокая, в метра три, дверь представляла собой толстый гладкий кусок металла, который плотно прилегал к стенам; ручка отсутствовала.
Люси попыталась подпрыгнуть и дотянуться до окна, но оно находилось слишком высоко. Она попробовала подтянуть к окну кровать и стол, но они оказались прибиты к полу.
Она несколько раз открывала и закрывала кран, прощупывала руками каменные стены, заглядывала под кровать, пока, наконец, отчаявшись, не залезла на койку с ногами, поджав колени.
Люси потеряла счет времени. Она даже не была точно уверена, какое сегодня число.
«Мать, наверное, сходит с ума», – горько думала она.
Прошли долгие часы, пока в конце концов снова не раздался уже знакомый пронзительный сигнал и щелчок открывающейся двери.
Люси буквально вылетела из камеры.
Толпа из женщин вновь направлялась куда-то по коридору, и Люси последовала за ними.
К ее облегчению, они выходили наружу.
Впереди виднелась просторная площадка, окруженная двойным забором. Посреди площадки также возвышалась ограда, которая делила пространство на две части.
Женщины разбрелись по правой части площадки, переговариваясь друг с другом.
Люси направилась было за ними, но вдруг кто-то резко взял ее за руку, так что она чуть не вскрикнула от неожиданности, и оттащил за колонну.
Перед ней стоял отец.
Люси тут же бросилась к нему в объятия. Несмотря на положение вещей, она, все же, испытала неимоверное облегчение от долгожданной встречи с отцом.
– Люси… – Мистер Бакстер чуть отстранил дочь от себя. – Послушай, нам нельзя сейчас долго разговаривать.
– Папа, что здесь происходит? – воскликнула Люси. – Почему мы здесь?!
– Тише. – Отец оглянулся по сторонам. – Можно попробовать поговорить вечером, когда будет свободное время.
– Но…
– Они ничего не объясняют, Люси, – перебил мистер Бакстер. – Они держат меня здесь два года, и ничего не говорят. Но я начал понимать. Это прозвучит как абсурд, но…
Не договорив, он нервно убрал волосы со вспотевшего лица.
– Что? – Люси нахмурилась. – Почему два года? Отец, где мы?
Он взял ее за плечо.
– Эй, инопланетянин! – вдруг раздался издевательский голос и свист. – Осторожнее!
Один из заключенных скорчил рожу и указал куда-то за спину Люси.
Лицо мистера Бакстера потемнело.
Сзади раздался голос надзирателя:
– Это что такое? Отошли друг от друга!
– Это не Земля, Люси, – успел шепнуть отец. Надзиратель взял его под руки и стал оттаскивать от Люси. – Я тебе все расскажу! В следующий раз!
– Что? – Люси кинулась было к отцу, но ее крепко схватили за локти. – Отец! Отпустите меня! Мне надо поговорить с ним!
Она пыталась вырваться из хватки, но ее держали крепко. Надзиратель отвел ее обратно в камеру, втолкнул внутрь и захлопнул дверь.
Люси бросилась к двери.
– Вы не имеете права!..
Стук ее кулаков гулко отдавался по металлу.
Ее тело сотрясалось от рыданий. Она ощущала себя ничтожно малой и слабой против всего зла, что свалилось на нее. Она сойдет здесь с ума, так же, как ее отец…
Через какое-то время снова прозвучал сигнал, но дверь не открылась.
Темнело. Через окошко в стене перестал поступать свет.
Люси лежала на койке, поджав колени руками.
Что теперь будет?
Сколько времени она проведет здесь?
По крайней мере здесь был ее отец, и она сможет с ним поговорить.
А если она больше не встретится с ним?..
Люси задремала, но граница между сном и реальностью стерлась: даже во сне ее продолжали беспрерывно преследовать бесконечные вопросы.
Наконец она открыла глаза, но в камере было по-прежнему темно.
Люси охватила паника.
Она не могла успокоить участившееся дыхание, а по лицу градом текли слезы.
Она вскочила с кровати.
– Я не могу здесь быть! – Она с силой ударила несколько раз по стене. – Я не выдержу этого!
Раздался оглушительный треск.
Люси в ужасе отступила.
Под ее изумленным взглядом стена камеры стала покрываться трещинами. Куски бетона, откалываясь, падали вниз, открывая за собой синее предрассветное небо и светло-желтую землю. Из отверстий в стене подул прохладный ветер, наполнивший камеру свежим воздухом.
Разрушение замедлилось, и Люси, осторожно подобравшись к отверстию, выглянула наружу.
Многочисленные заборы, окружающие территорию тюрьмы, лежали на земле, словно обрушенные некой непреодолимой силой.
Недолго думая Люси пролезла в дыру и спрыгнула вниз. Больно стукнувшись коленями о камни, она мгновенно встала на ноги и что есть силы побежала прочь.
Раздался вой сирены, прокатившийся по всей равнине.
Отбежав на несколько сотен метров, Люси остановилась и, тяжело дыша, посмотрела назад.
Серое здание одиноко высилось среди бескрайнего пустыря. Перелезая через упавшие ограждения, за ней гналось с десяток человек.
– Черт возьми! – выругалась она и побежала дальше.
Преследователи становились все ближе, и Люси уже слышала за собой их крики.
Она начала жалеть, что дала слабину и убежала. Теперь за попытку побега она и отец могут сильно пострадать.
В груди болело от быстрого бега, тело становилось невыносимо тяжелым, а голова кружилась все сильнее. Силы покидали ее, и в один момент ее ноги подкосились, и она упала на землю.
Люси зажмурила глаза, ожидая задержания, но его не последовало. Более того, она перестала слышать и истошный вой сирены, и приближающиеся шаги военных.
Она открыла глаза и приподнялась. Преследователей не было, равно как и здания тюрьмы вдалеке.
Перед ней не было ничего, кроме мягкого рыхлого песка, который простирался далеко до горизонта. Верхние слои песка волнами перекатывались от слабого дуновения ветра. Вдалеке в тумане виднелись горы.
Люси оглянулась. В нескольких десятках метров возвышался заброшенный пятиэтажный дом. Окна в деревянных рамах были разбиты, белая краска облупилась, обнажая серый бетон, кое-где торчала арматура.
Она легла обратно, глубоко вдыхая воздух.
Что с ней происходит?
Как она снова оказалась в другом месте?
Это все очень сильно походило на долгий, болезненный сон, который никак не мог закончиться, и Люси от всей души желала, чтобы это было так.
Однако все это было реальностью – жестокой, странной и необъяснимой. Ей нужно было привыкать к ней и пытаться в ней жить.
И все же, как она скрылась от охраны?
Люси прокрутила в памяти последние события – крушение стены и ее побег, – и ей показалось, что все это совершила она сама. Ей так сильно хотелось быть как можно дальше от злополучной камеры, что она была готова на все, чтобы сделать это.
Люси поморщилась.
Как она могла быть такой эгоисткой, оставив отца прозябать в этой дыре?! Она могла быть для него единственной отрадой, единственной, с кем он мог разделить свое существование в том месте.
Но она сбежала, сбежала, не сумев побороть свою проклятую трусость, не прошло и дня от ее заточения.
Отец же провел там год…
Люси покачала головой.
Нет, она не могла там остаться. Она сошла бы с ума в первую же ночь, если бы ей не удалось скрыться. Она погибла бы в этой угнетающей и сковывающей тесноте камеры.
Но как выжил отец?
Нет, она даже и думать не хотела о возвращении туда. Если помощь отцу означала пожизненное пребывание за решеткой, то она, как бы горько это ни звучало, выбирала свободу.
Все, что она могла сейчас сделать, – это обратиться за помощью и разобраться, где она. И только тогда можно было бы придумать, как вызволить отца.
Люси стало холодно. Тюремная роба не предназначалась для долгого пребывания на улице, а утренний воздух еще недостаточно прогрелся.
«Надо двигаться дальше».
Она тяжело поднялась. Колени и стопы ощутимо саднило, в висках пульсировала кровь.
Вокруг по-прежнему не было ни души.
Дрожа от холода, Люси направилась в сторону пятиэтажки. Ее босые ноги по щиколотку утопали в песке, пока она брела, спотыкаясь от усталости.
Заброшенный дом необычно и одиноко смотрелся в пустынном пейзаже. Люси остановилась неподалеку от входного проема с повисшей на одной петле деревянной дверью и всмотрелась в здание.
Черные прямоугольники разбитых окон зияли пустотой. Из глубины дома веяло сыростью. Сквозь проход были видны осыпающиеся ступени, сломанные перила, распахнутые двери и ободранные обои.
На Люси нахлынуло странное ощущение, что она была здесь раньше, или точно видела это место. Ей стало казаться, что изнутри дома доносятся голоса множества людей.
О чем они говорят?..
Сбоку вдруг послышались шаги, и Люси вздрогнула от неожиданности. Из-за дома вышел высокий худой мужчина в очках и замер, заметив ее.
– Не приближайся! – вскричала она.
– Как ты здесь оказалась? – недоуменно вопросил незнакомец.
– Понятия не имею, – отрезала Люси. – Лучше скажи мне, где я!
Несколько секунд мужчина стоял неподвижно, а затем быстро приблизился к ней и схватил за плечо.
– Отойди от меня! – заорала Люси, отбросив его руку.
Незнакомец нахмурился. Он осмотрелся по сторонам и оглядел Люси, поджав губы.
– Идем, – наконец молвил он и направился прочь.
– Куда?! – раздраженно крикнула Люси ему в спину, продолжая стоять на месте. – Ты можешь сказать, что это за место?
– Позже, – бросил незнакомец, не обернувшись.
Ветер усиливался, пока Люси наблюдала за уходящим, взбирающимся на песчаный холм мужчиной.
Стоило ли ему доверять?
В любом случае, он точно что-то знал, и он пока был единственным человеком на этом бескрайнем пустыре.
– Стой! – крикнула Люси и направилась вслед за ним настолько быстро, насколько позволял песок.
Когда она забралась на холм, ее взору открылось еще кое-что, кроме однообразного песчаного пейзажа.
На обширном пространстве, далеко, куда хватало глаз, простиралась сеть обрамленных фонарными столбами и частично засыпанных песком асфальтовых дорог. Среди них были видны небольшие сооружения со скошенной крышей, очевидно обозначающие проход под землю, и вентиляционные киоски.
Местность пустовала: кроме незнакомца, стремительно движущегося вперед, вокруг по-прежнему не было видно ни одного человека.
Люси смогла догнать мужчину только тогда, когда тот подошел к одному из ближайших подземных входов.
– Подожди, – задыхаясь, проговорила Люси.
У нее совсем не осталось сил, и она еле волочила ноги. Голова кружилась все чаще, к горлу снова подкатывала тошнота. Ей казалось, что еще немного, и она упадет без сознания.
Незнакомец открыл дверь и остановился, придерживая ее в ожидании Люси. Собрав мужество, она последовала за ним. Страх снова овладевал ей, но Люси понимала, что выбора у нее не было. Она должна была примкнуть к единственной живой душе здесь – к этому человеку, – потому что в одиночку она не выживет.
Она оказалась в просторном, отделанном плиткой холле. Широкая лестница вела вниз, и затем проход изгибался, открывая за собой следующий лестничный пролет.
От абсолютно однообразного плиточного пространства Люси начало тошнить еще больше, но после пары спусков она наконец заметила небольшое окно.
Неизвестный продолжал бежать по лестнице вниз, перепрыгивая через ступеньку, но то, что Люси увидела в окне, поразило ее так, что она остановилась.
Сквозь пыльное мутное стекло был виден город.
С высоты, на которой находилась Люси, она видела десятки многоэтажных зданий, небольшие одноэтажные дома с двускатными крышами, усаженные кустами и деревьями скверы, дороги, фонарные столбы… Среди домов перемещались несколько человек, которые отсюда были едва заметны.
Она взглянула наверх: город покоился под темной крышей, на которой располагалось множество огромных светильников и прожекторов.
Эта крыша была поверхностью земли.
Люси была настолько изумлена видом, что на несколько секунд забыла о голоде, жажде, окоченевших босых ногах и всех ужасных событиях, произошедших с ней.
С усилием оторвавшись от завораживающего вида, Люси поспешила за незнакомцем. Он снова ушел далеко вперед, и ей пришлось сильно ускориться, чтобы нагнать его.
Когда наконец спуск закончился, они вышли в город.
Сил оглядываться вокруг у нее не осталось, и Люси просто следовала за мужчиной по улицам, стараясь не упасть. Она уже не думала абсолютно ни о чем, – только знала, что ей нельзя останавливаться.
Вскоре неизвестный свернул в один из переулков. На нем, в отличие от других улиц, располагались частные дома в один-два этажа. Дойдя до дома, находящегося в тупике, незнакомец взобрался по ступенькам ко входу, открыл дверь и обернулся к Люси.
– Заходи.
Она медленно подошла к двери и ступила за порог в полумрак помещения.
4. Иной мир
Каждый сантиметр ее тела отзывался болью.
Поморщившись, Люси открыла глаза, и на мгновение ей показалось, что она находится в своей комнате.
Но воспоминания о предшествующих событиях тяжелым мрачным потоком влились ее сознание, и Люси с грустью осознала, что все эти происшествия не были сном. Они ложились на ее плечи мертвым, неподъемным грузом, и она не ведала, как сможет его вынести.
Люси приподнялась на локте и осмотрелась.
Она лежала, укрытая пледом, на диване в гостиной. В дальнем конце помещения виднелась кухня, отделенная от общей комнаты ведущей наверх деревянной лестницей. Через тонкий тюль на окне пробивался солнечный свет, и витающая в воздухе пыль мерцала в его лучах.
Люси вспомнила, что едва она зашла в дом к незнакомцу, как у нее померкло в глазах от бессилия.
Кем был этот человек? Стоило ли ему доверять?
В любом случае, он помог ей и укрыл в своем доме, и Люси была уверена, что он не желал ей зла.
Она откинула плед и медленно встала.
Помещение было обставлено скромно, но уютно. За диваном во всю стену размещались уставленные книгами полки, с другой стороны гостиной стоял комод с парой покрытых пылью семейных фотографий в рамках.
Люси подошла к окну и отодвинула штору.
Осветительные приборы под крышей города создавали имитацию утреннего света настолько натурально, что если не смотреть наверх, было невозможно догадаться, что город находится под землей.
Люси опустила занавеску и медленно подошла к висящему на стене у входной двери зеркалу. Взглянув в него, она ужаснулась своему виду: цвет совсем сошел с ее лица, под глазами красовались синяки, волосы спутались, а взгляд стал диким, как у загнанного в ловушку животного.
Оттерев грязь со лба, Люси отвернулась от зеркала и подошла к лестнице.
Со второго этажа слабо доносился голос диктора, и Люси направилась по ступенькам наверх. Она оказалась в крохотном холле с несколькими дверьми, одна из которых была распахнута.
Незнакомец сидел за столом спиной ко входу и работал за компьютером. Это был, скорее, ноутбук – нечто похожее Люси видела на фотографиях, – но его корпус был намного тоньше и элегантнее, а экран – больше и ярче.
Заслышав шаги, незнакомец обернулся.
– Ты потеряла сознание, – изрек он.
Люси кивнула.
– Можешь взять одежду в соседней комнате. – Он махнул рукой в сторону, отвернулся к ноутбуку и добавил: – Ванная в конце коридора.
Отыскав одежду, Люси зашла в ванную, подставила руки под поток воды из крана, и слезы вновь хлынули из ее глаз.
Выплакавшись, она стала приводить себя в порядок. Она с облегчением поменяла ненавистную робу на новую одежду, которая принадлежала некой женщине, но тем не менее, также оказалась ей чуть велика. Затянув пояс потуже, Люси вышла из ванной и спустилась вниз.
Незнакомец сидел за обеденным столом, облокотившись на спинку стула. Перед ним дымилась чашка кофе, а в руках он держал плоский аппарат со светящимся экраном, наподобие устройств, которые были у сотрудников полиции. Нахмурившись, он что-то читал с экрана.
Заметив Люси, он поднял голову.
– Тебе надо поесть, – произнес он, кивая на тарелку с едой на столе.
Неизвестно, когда она ела в последний раз, поэтому без лишних сомнений уселась за стол.
Пока Люси поглощала еду, она чувствовала на себе проницательный взгляд незнакомца, но не могла думать ни о чем, кроме утоления голода.
Когда тарелка опустела, Люси услышала:
– Как тебя зовут?
– Люси Бакстер, – ответила она, не глядя на незнакомца.
Он побарабанил пальцами по столу.
– Расскажи мне все, что произошло, – потребовал он.
Она бросила на него внимательный взгляд и стала сбивчиво описывать произошедшие события. Ее голос дрожал, когда она рассказывала о пребывании в камере и побеге, но она старалась держать себя в руках.
Незнакомец молча слушал ее и порой поглядывал на настенные часы.
Когда Люси закончила свой рассказ, он несколько секунд просидел неподвижно, глядя в одну точку, а затем в очередной раз посмотрел на настенные, а затем на наручные часы.
– Мне пора, – бросил он, вставая со стула.
– Так ты объяснишь мне, где я? – с толикой раздражения спросила Люси.
– После работы. Это потребует времени, – отрывисто проговорил незнакомец, набрасывая на себя пальто и влезая в ботинки. – Ты идешь со мной.
– Что? – воскликнула Люси, встав из-за стола. – Назови хотя бы свое имя!
– Л. – Он достал из обувного ящика пару кроссовок. – Одевай это и идем.
Люси ужасно злило, что этот человек не мог ей ничего сказать. В голове у нее мелькнула мысль убежать от него и допросить кого-то еще. Но отчего-то ей казалось, что в этом она не добьется успеха, и дело обстояло намного серьезнее, раз Л не мог сразу все ей рассказать. И ей больше ничего не оставалось, как смиренно следовать за ним, надеясь на скорое прояснение ситуации.
Город оживал, и все больше его жителей стало встречаться по пути. Л здоровался почти со всеми. По какой-то неизвестной причине все люди продолжали казаться Люси выше среднего роста.
Быть может, рост был отличительной особенностью этой неизвестной страны?
Освещение города становилось ярче, моделируя свет поднимающегося по небу солнца. Многоэтажные жилые дома с расположенными на нижних ярусах магазинами, технические строения и школы стояли тесно друг к другу и не были разделены заборами.
Через сеть многочисленных дорог они наконец вышли на открытую площадку, и Люси увидела впереди стеклянное офисное здание с объемным логотипом «Volant» над центральным входом.
Люси и Л подошли к нему практически вплотную, но перед самым входом Л свернул и направился вдоль стены к боковому входу.
– Ни с кем не разговаривай, – отчеканил он, когда они вошли в здание и, пройдя через турникет, стали подниматься по лестнице.
Люси оставалось молча соглашаться, однако ей казалось, что она теряет слишком много времени.
Пройдя несколько коридоров, они вошли в обширное офисное пространство. Повсюду располагались рабочие места; некоторые комнаты были отделены стеклянными перегородками. На каждом столе было установлено по несколько мониторов, каждый из которых был размером с телевизор у Люси в доме, при этом в сто раз тоньше.
Офис был практически пустым, – лишь вдалеке виднелось несколько углубленных в работу человек.
Л несся по проходу, виляя между столами, и Люси едва успевала за ним, во все глаза изучая необычные устройства. Она не имела ни малейшего представления, как и в какой точке земного шара могла появиться вся эта техника.
Внезапно ее озарила дикая мысль.
«Я в будущем. Я переместилась вперед во времени».
Другого объяснения всему происходящему она найти не могла.
Но почему Л не мог хотя бы назвать их местоположение?
Они зашли в одну из небольших, отделенных от остального пространства комнат.
Здесь находилось три рабочих места, и Л плюхнулся за одно из них. Два монитора на его столе засветились.
– Можешь сесть туда. – Он указал на широкий подоконник у пола.
Люси набрала было воздуха в грудь, чтобы задать хотя бы один из волнующих ее вопросов, но Л жестом остановил ее:
– Все обсуждения потом. – Он повернулся к компьютеру. – Мне нужно закончить работу.
Время тянулось слишком медленно, пока Люси отрешенно наблюдала за перемещающимися по территории сотрудниками из окна комнаты. Она сидела здесь, в тепле и безопасности, тогда как ее отец мог сейчас серьезно страдать из-за ее побега. Ему необходимо было срочно помочь, а она не могла сдвинуться с места, в ожидании, пока этот странный человек не соизволит ей все объяснить.
«Надо разбираться самой».
Она осмотрелась. В углу стоял небольшой шкаф, набитый сшитыми документами и папками.
Люси поднялась с места и подошла к шкафу. Л продолжал сосредоточенно работать.
– Можно?.. – вопросила Люси, указывая на шкаф.
Л кивнул, не глядя на нее.
Люси достала первую попавшуюся брошюру. На титульном листе значилось «Посадочный модуль Coherence-4. Дополнения» и чуть ниже – «03.02о.м.87».
«Космические аппараты, – с удивлением отметила Люси. – Если это чертежи, то здесь должна стоять дата».
Она пролистала страницы со сложными, не понятными ей схемами, но нигде не нашла надписи, хотя бы отдаленно напоминающей дату.
Люси вернулась на подоконник и стала рассеянно разглядывать чертежи. В ее голове то и дело раздавался пронзительный шепот отца: «Люси, мы не на Земле…»
«Чушь какая-то».
Она закрыла брошюру и снова уставилась в окно.
Все эти ее перемещения, в пространстве или во времени, казались полнейшим абсурдом. Кто-то решил сыграть с ней злую шутку, и невозможно было отрицать, что у него это здорово получалось.
Прошло несколько бесконечных часов, перед тем как Л поднялся и подошел к выходу из комнаты.
– Оставайся здесь, – бросил он и хлопнул дверью.
Люси смахнула вновь навернувшиеся на глаза слезы и, нахмурившись, посмотрела ему вслед.
Ей определенно следовало уходить отсюда.
Она встала, и ее взгляд упал на компьютер Л. Подойдя к столу, она нажала на клавишу. Экран испустил ярчайший свет, и посередине него возникла надпись «пароль».
«Ясно, – Люси скривила губы. – Теперь он еще узнает, что я залезала в его компьютер».
Раздосадованная, что не смогла ничего узнать, она подобралась к двери и тихо вышла наружу.
Как только она это сделала, то сразу пожалела об этом – ей было абсолютно некуда идти. Л был единственным, кто мог ей помочь, и она не знала, чего ждать от остальных.
Но дальше бездействовать она не могла.
Вокруг по-прежнему было немного сотрудников, а те, кого Люси встречала на своем пути, не обращали на нее никакого внимания.
Она направилась по хитросплетениям коридоров обратно к выходу из здания. В какой-то момент ее привлекла полуоткрытая дверь, из-за которой доносились отдаленное эхо и работа механизмов.
Люси понимала, что теряет время, но что-то заставило ее остановиться. Оглянувшись, она скользнула за дверь.
В конце полутемного коридора, в котором она оказалась, виднелся вход в залитое ярким светом помещение, откуда доносился шум.
Дойдя до конца коридора, Люси медленно зашла в дверной проем и остановилась в изумлении.
Она оказалась на балконе на самом верху гигантского ангара.
Огромные краны перемещали массивные металлические детали, работали всевозможные станки и конвейеры, виднелись искры от сварки.
Длинная металлическая труба, которую окружали многочисленные лестницы и строительные леса, тянулась по всему пространству цеха и заканчивалась где-то далеко впереди.
Инженеры, конструкторы, механики, которые перемещались вокруг и внутри трубы, работали за станками, компьютерами, сверяли показатели на приборах, казались совершенно микроскопическими по сравнению с конструкцией.
Не было сомнений в том, что она являлась частью огромного космического корабля.
– Что ты здесь делаешь? – раздался металлический голос Л позади.
Люси вздрогнула от неожиданности.
– Я…
– Сейчас до тебя никому нет дела, но если кто-то захотел бы вникнуть в твое присутствие в этом месте, то досталось бы тебе и мне.
Он качнул головой, и Люси последовала за ним обратно в офис. Ее мозг был излишне перегружен всем увиденным, и она уже передумала куда-либо уходить.
– Это поразительно… – только и смогла пробормотать она.
Л вздохнул:
– Я понимаю, что тебе хочется во всем разобраться. – Он протянул ей завернутый в пакет сэндвич. – Но я смогу это обсудить только вечером.
Они вернулись в комнату, и Люси вгрызлась в сэндвич.
Прошло еще несколько часов гробовой тишины, прерываемой стуком клавиш, и вдруг дверь в комнату распахнулась.
– Л, что ты там говорил про проект в Eternal, я не совсем понял, – быстро заговорил тощий молодой мужчина в футболке и джинсах, широким шагом проходя к столу Л с бумагами в руках. За ним в комнату вошла темнокожая девушка с пачкой сухарей.
– Это… – начал мужчина, указывая на Люси.
– Роуз, моя кузина из Аврога, – проговорил Л, не отрываясь от экрана.
– Привет, – бросил мужчина и, подвинув к Л пустующий стул, плюхнулся в него.
– Бэт. – Темнокожая девушка протянула Люси руку. – Хочешь?
Она потрясла сухарями.
Люси помотала головой, изобразив подобие улыбки, и Бэт уселась подле Л.
Тот повернул монитор, чтобы прибывшим было видно изображенное на экране. На белом фоне крупными буквами значился заголовок: «Проект по уничтожению Земли (EDP) осуществится слишком скоро».
– Что это? – вопросил мужчина в футболке.
– Статья Эдварда Джонсона, физика-теоретика, – ответил Л, потирая лицо. – Он заявляет, что правитель скоро объявит о запуске ракеты на Землю.
На несколько секунд повисла тишина.
– Но это невозможно, Л, – усмехнулся мужчина, откинувшись на спинку стула. – Это блеф.
– Здесь сказано, что он был на заседании в правительстве, Колин, – откликнулась Бэт. – Меня больше смутили комментарии к этой публикации. Практически никто не согласен с мнением Джонсона.
– Для привлечения внимания можно написать все что угодно, – пожал плечами Колин.
– Нас интересует не Джонсон, – произнес Л. – Нам необходимо узнать, что происходит в Eternal. Если это правда, то они создали космический аппарат, который готов к запуску через месяц! – Он нервно убрал волосы назад. – Если это так, то они уже спроектировали межзвездный корабль, о котором мы понятия не имеем.
– Это странно, Л, – задумчиво произнес Колин. – Это огромная трата ресурсов. Но с другой стороны, могут быть разные заказы сверху… И исходя из его цели, этот корабль вряд ли предназначен для перевозки людей.
– Надо назначать встречу с Уокером. – Л скрестил руки на груди. – Пускай узнает у Уотсона, как это понимать. И если это правда…
– Я так и не поняла, безопасен ли этот EDP для нас? – спросила Бэт, жуя сухарик.
– В том-то и дело, что никто не может это узнать, – сказал Л. – И больше всего меня удивляет, что никто из ученых, кроме Джонсона, не имеет возражения против проекта. Это буквальная война, это нападение, в которое они, – он стукнул пальцем по столу, – сидя в своих креслах, нас втягивают.
– Судя по комментариям, – вздохнула Бэт, – большинство людей только за.
Л потер глаза под очками.
Бэт положила руку ему на плечо.
– Послушай, надо разузнать, – мягко проговорила она. – Я не думаю, что все так плохо.
Л скривил губы и повернул монитор к себе.
– Назначаю встречу, – коротко произнес он.
– Кстати, вы слышали о землетрясении в Доре? – подал голос Колин. – Говорят, один из заключенных сбежал.
– Ага, – усмехнулась Бэт и покачала головой. – Вот и верь после этого в надежную защиту от преступности.
– Это была женщина! – воскликнул Колин. – Или девушка. Осужденная за соучастие в убийстве.
Л покосился на Люси.
– Как она смогла бежать с острова? – недоумевала Бэт.
– Об этом не говорилось… Опять умалчивают.
Люси в оцепенении слушала беседу коллег.
Аврог? Eternal? Уничтожение Земли?
Ей казалось, что она сошла с ума.
Вскоре Бэт и Колин покинули комнату, махнув Люси рукой на прощание, а затем вышел и Л, не удостоив Люси даже взглядом.
Свет за окном желтел по мере того, как солнце совершало свой путь по горизонту где-то далеко над поверхностью земли.
Люси была абсолютно вымотана.
От постоянных размышлений и слабости она заснула и встала только тогда, когда Л, с еще более мрачным лицом, чем прежде, вернулся и объявил о том, что они идут домой.
– Ты скажешь мне наконец, что происходит? – выпалила Люси, едва они перешли порог дома.
– А у тебя самой есть какие-нибудь догадки?
– Ты издеваешься?!
Л раздраженно вздохнул, снимая пальто. Подойдя к столу, он налил себе воды в стакан и, стремительно подойдя к дивану, уселся в него.
– Где ты живешь? – спросил он.
– Бирмингем.
– В какой стране?
Люси закатила глаза.
– Великобритания, – выдохнула она.
Л посмотрел на нее.
– Ясно, – снова вздохнул он. – Ты считаешь, что ты живешь на Земле.
– А где мне еще жить?! Ты хочешь сказать, что я волшебным образом переместилась на другую планету? – Люси начинало трясти.
– Я не знаю, переместилась ты или нет, но факт в том, что это не Земля, а Мета.
– Мета?
– Метаморфоза.
Люси потеряла дар речи.
– Ты смеешься надо мной, – наконец тихо произнесла она.
Л запрокинул голову на спинку дивана.
– Слушай, я не буду даже пытаться тебя убеждать. Посмотри книги, если сомневаешься.
Он махнул рукой в сторону книжных полок.
Люси подошла к ним на подкашивающихся ногах. Сначала она видела на корешках изданий лишь заголовки, относящиеся к произведениям художественной литературы, но вскоре стала замечать необычные надписи: «Устройство Туннеля», «Космодром Пантрок», «Кодор. 38 век. Хронология», «Планета Метаморфоза»…
Она листала книги, невидящим взглядом просматривая страницы.
– Кто-то издевается надо мной… – проговорила она.
Она отказывалась в это верить.
– Ты думаешь, кто-то написал все эти книги, чтобы тебя разыграть? – недовольно спросил Л. – Если ты до сих пор не убедилась, то выйди наверх и посмотри на небо!
Люси бросила на него испепеляющий взгляд. Некоторое время она стояла на месте, а затем развернулась и вышла из дома.
Теперь ей точно нужно было бежать подальше отсюда. Она больше не могла оставаться здесь, в компании этого ненормального типа.
Но куда ей идти?
И что она должна была увидеть в небе? Может, он хотел таким образом ее прогнать?
Погруженная в тяжелые мысли, Люси добралась до прохода и, с трудом поднявшись наверх, вышла наружу.
На песчаной равнине царил поздний вечер. Дул легкий, прохладный, отсутствующий под землей ветер. По освещенной фонарями дороге проехал автомобиль и исчез за одной из построек. Мимо, смеясь, прошла компания из нескольких человек.
Люси посмотрела наверх, на десятки мерцающих звезд, и обернулась.
Огромная планета, окруженная кольцами, сияла на небосводе.
5. Метанианцы
Она смотрела наверх, не в силах пошевелиться.
Белый шар, испещренный кратерами, каньонами, вулканами и окруженный поясом, светился незыблемо и неоспоримо, словно знаменуя собой ту самую истину, которую Люси до этого момента невольно отказывалась признать.
Она чувствовала себя на его фоне настолько ничтожной, что все ее заботы и проблемы казались несущественными по сравнению с грандиозностью и величием планеты. Не было никаких сомнений в том, что она стояла не на Земле, и сердце сжималось от осознания того, на каком колоссальном, каком немыслимом расстоянии от дома она могла находиться.
– Идем, – послышался сзади голос Л.
Долгое время они сидели в гостиной молча.
– И как я сюда попала? – наконец подала голос Люси. – Как сюда попал отец?
– Это я хотел спросить у тебя, – с отсутствующим видом проговорил Л. – Ты помнишь хоть что-нибудь?
Люси пожала плечами и попыталась вновь воссоздать последние события перед тем, как очутиться здесь.
– Ничего, – сокрушенно выдохнула она. – Я вышла из дома… И затем провал. Полная тьма.
Повисло молчание.
– Я уверена, что в этом замешаны те типы, которые следили за мной, – медленно произнесла Люси.
– Ты помнишь, как они выглядели?
Люси попыталась восстановить в памяти лица преследователей, но их образы будто куда-то ускользали от нее. Это было странно: ей казалось, что она очень хорошо их запомнила.
– Один был в пиджаке и кепке, – наконец вымолвила она. – Другой в черном костюме. Это все, что могу вспомнить.
– Этого явно недостаточно.