Сыворотка правды для проклятой ведьмы

Глава 1

Знаете, мне повезло. Я отучилась в волшебной академии на «отлично», и то, что со мной случилось в 16, даже помогает моей профессии. Я ведьма. И вот уже 15 лет (скоро будет ровно столько, сколько и до того, хе-хе), я живу с жуткими прыщами и бородавкой на носу.

Фамильное проклятье – дескать, только истинная любовь эту радость с моего лица уберёт.

Ох уж эти заморочки старых родов… И ладно бы мы были аристократы – нет, просто много поколений ведьм и ведьмаков, которых «осенили» столь чудесным подарком.

В прочем, бывает и хуже. Кого-то проклятие делает лысым, с гнилыми зубами или вообще горбатым. С моим ростом быть горбатой было бы чересчур. А вот иметь некрасивое лицо и ломкие ногти, которые из-за этого приходится подстригать почти под корень, даже удобно. Не нужно тратиться на маникюр и все эти накладные финтифлюшки, которые приходится использовать другим ведьмам. Они ведь даже бородавки себе приклеивают, бедняжки! Зачем? Странный вопрос, чтобы выглядеть более убедительной ведьмой, конечно!

Меня же боятся просто так. Высоченная хмурая баба в длинном платье, да ещё и с домашней летучей собачкой (ха, кота от меня чёрного ждали? Фигушки!) – тут к бабке не ходи, понятно, чем занимается. Даже рекламу на «Магвито» не надо давать – кому надо, сами найдут.

Правда, никаких присказок к имени типа «матушка», «бабушка» я не делаю. Какая я вам, блин, матушка, мне всего 30! Ну, ладно, почти 32.

Это не значит, конечно, что я всё ещё надеюсь на ту самую вечную любовь, которую мне услужливо подсовывает фамильное проклятье. Один раз я там уже была, и продлилась эта история далеко не вечность, а каких-то жалких 3 года. И хоть бы одним гнойником на моей рябой коже стало меньше!

Из размышлений о том, что фамильный счёт в банке в магическом универсаме мне пригодился бы больше, чем фамильные прыщи, меня вырвал белый пиджак, внезапно возникший перед глазами. А если быть точной, мужчина в сливочном, идеально чистом костюме и с такими же пломбирными волосами.

Мои книги, свёртки с травами и амулеты полетели в разные стороны. В прочем, человек-мороженое тоже выронил свои покупки. И начал чутко шарить по полу руками, отбросив белую трость. Ещё и слепой.

– Простите…

Я замялась. Было отчего-то стыдно, что я ловила ворон и врезалась в человека, который ничего не видит. Обычно-то бывает наоборот.

А парень был красивый. Тонкий, с очерченными углами скул, правильным носом и густыми светлыми волосами. Такой мог бы быть концертным пианистом или фокусником.

– Ничего страшного, – противным писклявым голосом сказал он, и я почти ощутила, как кровь идёт у меня из ушей. Почему судьба так жестоко играет с нами? Человек со столь красивым лицом вынужден никогда его не видеть – и никогда не открывать рот, чтобы не разрушить очарование от своей неземной внешности.

Длинными пальцами, на одном из которых был причудливый перстень, он протянул мне свёрток с корешками бычьей травы.

– Ваше? – вопросил упырь и улыбнулся. А это был именно он – волшебная наружность и даже мерзкий голос не отвлекли меня от главного – острых и чуть более длинных, чем нужно клыков.

– Благодарю, – сухо ответила я, и отошла на пару шагов. Ведьмы и вампиры издревле не друзья, это и ежу понятно.

Развернувшись, я хотела было уйти, но не удержалась.

– Вы бы не ползали по полу в вашем костюме, испачкаетесь, – съязвила я.

Вампир выпрямился. Ростом он был где-то на полголовы ниже меня. И лет на 10 моложе.

– Не переживайте, у меня есть ещё один, – снова демонстрируя зубы, прописклявил он.

Глава 2

Дома я аккуратно разложила покупки в старой кладовке и в очередной раз порадовалась, что решила переехать в бабушкин коттедж. Да, чертовски далеко от работы. Да, автобус ходит редко, а на метле при всём честном народе не полетишь. Ну и зимой на ней банально холодно. Да, дом ветхий и требует хорошего ремонта, а соседи по посёлку – полные упыри. В смысле, уроды.

Некстати вспомнился смазливый вампир из магазина. Чёрт его дёрнул стать кровососом! Нельзя было остаться просто человеком? Тогда на него было бы в разы приятнее смотреть, не думая о крови и том, что он, скорее всего, уже прикидывает, хватит ли тебя на обед или ещё и на ужин чуток останется.

Так, вернёмся к жилью. Дом старый, но большой. Даже для Лакки нашлась отдельная комната – а ей она необходима, чтобы летать. На улицу я её выпускаю редко, только самыми жаркими ночами летом. Не хватало, чтобы моя летучая собачка – собачка, не летучая мыль – простудилась, или того хуже. Увидев в небе крылана, мои вечно перепившие соседи могут подумать, что на них наслали порчу и запулить в доверчивую дурочку камнем.

Тогда уж я не на шутку разозлюсь, и им точно не поздоровится.

Достаточно того, что любую свою болезнь с перепоя они приписывают мне, но пить при этом всё равно не бросают.

Старый дом – это, конечно, проблема. Мигающий свет, ретро-проводка, которая, будь она неладна, при ремонте стоит в три раза дороже обычной. Зато – сад. Зато – атмосфера. Для моей профессии атмосфера важнее всего, хотя дома я обычно не принимаю, только химичу в лаборатории на втором этаже. Нечего тут посетителям шастать, вынюхивать.

Да и все ждут от меня чёрных комнат, завешенных саваном зеркал и всякого такого. Кружевные салфеточки, пыльные часы с маятником и бабулин хрусталь разрушают магическую ауру, которую хотят видеть клиенты.

Потому хорошо, что есть официальная работа – добрый начальник иногда в частном порядке разрешает принимать клиентов, и процента не просит. Работа хороша тем, что она с трудовой книжкой, стабильными выплатами 5-го и 30-го, и даже кабинетом, стилизованным, как надо. Правда, я настояла хотя бы на синем, а не чёрном цвете – работать с травами, а тем более рукописными книгами, заполненными неразборчивым почерком в такой темени смерти подобно. Они что, хотят, чтобы у меня ещё и очки появились, при моём-то лице?

Начальник мне пошёл навстречу (я уже говорила, что он – золото, да?). Ценный сотрудник, все дела. Но ценных сотрудников в коллективах не очень-то и любят, поэтому у меня кабинет на меня одну. Слава Мерлину, так даже лучше. Никто не крутится под ногами, не включает радио волшебных знакомств «Колдун плюс» и не вытирает несуществующую пыль на столе, путая важные ингредиенты и мои бесценные волшебные порошки.

Хотя иногда я забегаю в общую лабораторию. Перекинуться парой слов, обменяться вкусняшками. Не подумайте, я не социофоб. Но на работе больше всего не люблю чьего-либо назойливого соседства.

Коллеги меня не то, чтобы гнобят или там побавиваются – просто знают, какая я. Тут ведь, как на любой другой работе: не ходишь на общие пьянки, значит, изгой. Хотя мои булочки с корицей все обожают, прекрасно зная, что в них ни капли магии, чистое кулинарное мастерство.

Кстати о булочках, неплохо их сделать до того, как день закончится. Замесив тесто и закрутив его в красивые завитушки, я поставила на духовке таймер на час и решила поспать на диванчике в соседней с кухней комнатке. Не знаешь, чем заняться – почитай или ляг поспи, вот мой выбор.

Глава 3

Звук таймера прорезал мой отнюдь не целомудренный сон, в котором фигурировал субъект в молочно-белом костюме и небрежно распущенном серебристом галстуке, надетом почему-то на голую грудь. М-деее, давненько меня такая ерунда не посещала. Неужели приближающийся Самайн так действует? Почти неделя ещё до него…

Это светлый парень, совсем юнец, ниже меня ростом, да к тому же и вампир, напомнила себе я. Но, надо отдать должное, потрясающе красив. Его гибкое тело и тонкие пальцы созданы для того, чтобы играть на пианино или скрипке. Почему-то в моём воображении возникла женская спина и пальцы, порхающие над её позвоночником. Даром, что он слепой – скорее всего, чувствительность у него от этого ещё выше. Так, стоп. Где женские тела, а где я. Мельком глянув в зеркало, я зло заправила за ухо седую прядь.

Алёна, алло! Упырь, скорее всего, так и поступает с наивными жертвами, которые попадаются на удочку его смазливого личика. А потом его прислуга – не могу представить, чтобы он делал это сам – долго и упорно оттирает кровавые пятна с его, без сомнения, дорогих костюмов.

Вынув булочки из печки и накрыв одним из бабушкиных полотенец, я достала успокаивающий сбор. Никаких лягушачьих лапок и всякого такого – только травы и проверенный состав. Чтобы утихомирить шальные мысли и выключить бешеный мексиканский ритм, который отбивает кровь в моих жилах. Вдох на 3, выдох на 4, вдох на 4, выдох на 5, как там учат человеческие психоаналитики…

Зазвонил ведьмофон. Как жаль, что я не умею притворяться пьяной или больной, когда звонит начальство! Чтобы хихикнули и понимающе отстали. Сегодня же воскресенье, ну чего им надо?

– Алло, Леночка, – ох, Геннадий Геннадьевич, если бы вы знали, как я ненавижу, когда вы так ко мне обращаетесь. – У нас к вам важное задание. Звоню, чтобы предупредить, – зачем-то сбивчиво добавил начальник моего отдела.

Огогошеньки, если Ген Геныч в таком раздрае, значит, что-то реально стряслось.

– Алхимики сорвали крупный госзаказ. Сделали туфтовую сыворотку правды, министерство обороны на ушах, грозят судами и разбирательствами. Срочно надо сделать рабочую. Без вас никак. В помощники алхимический отдел выделяет своего ведущего сотрудника – толкооовый парень, – зататорил колдун.

– Геннадий Геннадьевич, вы знаете, что я работаю одна,– выдержав красноречивую паузу, начала я. – Если им нужна доработанная формула, пусть дадут мне пару неделек, я покумекаю…

– 4, максимум, 5 дней, Леночка, – голос начальника дрогнул. – Задача от генерального, иначе не просто шапки полетят, все по миру пойдём, а то и куда хуже.

Мерлиновы подштанники! Инквизиторы, публичные суды, пресса… Правительство всегда относилось к нам снисходительно и даже помогало замять случаи, когда о магах и другой нечисти становилось известно, но… Неужели всё так плохо?

– Ладно, 4-5 дней. Четыре, – услышав разочарованный вздох, поправила себя я. – Но пусть ваш контролёр из алхимического не лезет под руку. Достаточно формулы и остатков неудачного зелья, и пусть проваливает.

– Леееночка!

– Окей, выделю ему стул в углу. Но моей работе не мешать – это главное условие.

– Боюсь, это невозможно. К вам прибудет сам заместитель начальника отдела господин Фон Ейс.

Шикарно, ещё и надутый аристократишка!

– Дядь Ген… Ну вы же знаете, работа грязная, пыльная и долгая. Объясните этому товарищу с его холёными дворянскими ручками, что я ему буду ежедневно предоставлять отчёты. Да хоть в видеоформате, но чтобы под руку не лез.

– Леночка, зря вы так. Это очень талантливый сотрудник, уверен, он только поможет ускорить работу.

С этими словами колдун повесил трубку, а я обречённо выдохнула. Кажется, меня хотят уволить, раз навязали мне невыполнимую в столь сжатые сроки задачу, так ещё и какого-то горе-алхимика в напарники. Который, скорее всего, будет охать и ахать, кривить нос от запаха зелий и пищать при виде лабораторных мышей. У них в волшебном отделе обходятся же без всего этого.

Отличный подарочек к Самайну, ничего не скажешь.

Глава 4

Я, конечно, не прорицательница, но всерьёз подумала о том, чтобы вызвать свою прабабушку и обстоятельно с ней поговорить, не было ли у нас в роду гадалок. И плевать мне, что она в прошлый раз попросила не беспокоить её по пустякам! Видите ли, она хочет пару лет отдохнуть на курорте для неупокоившихся душ!

А всё потому, что в понедельник с утра в районе моего кабинета маячил герой моих неприличный снов. Слепой вариант Драко Малфоя. Новая версия измождённого белого герцога1. Пломбирный мальчик собственной персоной.

– Здравствуйте, – коротко бросила я ему, справедливо полагая, что в такой день доброго утра точно не пожелаешь. – Вы Фон Ейс?

– Фон Эйс, – пискляво поправил меня собеседник. – Стан`ислав Фон Эйс.

– Одна просьба к вам, Стас, – ковыряясь ключом в замке, бросила через плечо я, и прямо-таки почувствовала его удивление. – Говорите поменьше, можно кивать или придумать, как иначе общаться. У меня аллергия на резкие звуки, а нам с вами ещё работать и работать.

Приглашающе открыв дверь, я впустила вампира в кабинет. Стоп, он же…

– Погодите, вы точно тот алхимик, которого мне прислали? Слепой? И вампир? А как вы… – замявшись, я не знала, как продолжить.

Собеседник в это время с полуулыбкой молча перекатывался с носка на пятку своих кроссовок. Сегодня он был одет в джинсы и джемпер, словно рядовой студент-лаборант, а не заместитель отдела и фон-чего-то-там. Только трость была при нём, на этот раз пепельно-серая.

– Язык проглотили? – не выдержав паузы, предположила я, расчищая место на столе под ингредиенты и лабораторную посуду.

– Вы попросили меня кивать и по возможности не говорить. А я не могу разочаровать даму. Да и ответить на тонну ваших вопросов одним кивком я, простите, не смогу, – прописклявил он, напоминая своим голосом звук пенопласта по чистому стеклу. Уф, до зубного скрежета.

– Простите за бестактность, – тут я поняла, что до сих пор сама не представилась. – Алёна. Алёна Калистепова2. По паспорту, потому попрошу без «Елен», «Лен» и «Леночек», – я протянула нежеланному гостю руку.

– Цветочная ведьма, – усмехнулся, чуть приоткрывая клыки, Стасик – мысленно я решила его звать именно так. – Рад знакомству.

Ладонь у него была прохладная, но не могильным холодом, как я предполагала, а скорее как пустой хрустальный бокал или драгоценный камень. Рукопожатие, несмотря на кажущуюся хрупкость длинных пальцев, было по-мужски крепким.

– Честно говоря, не могу сказать того же. Мне поручили разгребать за вашим отделом грязную работёнку, а я не любительница таких заданий. Зелье принесли? – спросила я, в голове прикидывая, кем он меня сейчас посчитает – грубой и сварливой уродливой каргой. Ах да, он же не видит. Ну, значит просто злой каргой. Типичная ведьма в сознании большинства людей, с другой стороны.

– Алёна, раз вы хотите начистоту, давайте начистоту. Мой отдел прокололся, признаю. Поэтому с просьбой о помощи здесь лично я, а не рядовые клерки. Но не надо принимать меня за сопляка-практиканта, которого прислали выглядывать из-за вашего плеча или мешать работе. Вы можете хотя бы изобразить уважение?

Я смутилась. В целом, он прав. Мои расовые предубеждения против упырей – это одно. А работа, которую, так уж вышло, нам поручили делать вместе – другое.

– Простите. Меня огорошили новостью про это задание вчера, и, видимо, меня так и не отпустило до конца. Скажите, что вам нужно для ваших… эээ… параллельных с моими исследований?

– Свободный стол, который, желательно, прилегал бы к вашему, чтобы можно было вести общие эксперименты. Если же вы о зрении, то в магических очках я вижу не хуже вас, – всё тем же высоким неприятным тоном сообщил он.

Мне захотелось прикрыться, словно я голая. Я-то уже решила, что буду работать со слепцом, который станет тыкать иголочкой шрифт Браиля и всякое такое… смейтесь, я сама не знаю, как я представляла его работу, это и не важно! Хоть голая перед ним ходи, ему-то что, думала я! А теперь я знаю, что они видит меня, и мой кабинет, и даже красного плюшевого зайца, который сидит на моём окне, и…

– Вам не будет мешать дневной свет? – задала я самый глупый вопрос, который только пришёл в голову.

Вампир улыбнулся. Он держал своё слово и лишнего не болтал. Но его оскал нравился мне ещё меньше, чем писклявая речь.

– Мы уже встречались днём, и, как видите, я ещё жив.

– Даже без пигментных пятен? – не удержалась от колкости я.

– Желаете провести осмотр? А у вас тут… мило, – перевёл тему он, беря в руки того самого зайца. Что ещё помогают ему увидеть эти пресловутые волшебные очки? Может быть, мои мысли? – Любопытный выбор цвета.

– Это… памятная вещь для меня. Она очень хрупкая, – зачем-то добавила я, хотя упырь Стас и не пытался разорвать мою винтажную игрушку в клочья.

Усмехаться – вот его тактика отвечать на все мои фразы и вопросы, которые не требуют чего-то большего, чем «да» или «нет». Или вовсе не требуют ответа.

Но смущение быстро оставило меня. Это моя вотчина, я тут главная, а он пришёл за советом. Вспомни об этом в следующий раз, когда залюбуешься очертаниями его профиля, Алёнка – с мозгами напряжёнка.

Глава 5

Остаток времени до обеда мы провели, полностью погрузившись в работу. Я изучила записи и формулы, результаты опытов и исследований – на первый взгляд, всё было как будто бы верно и должно было сработать. Но где-то в магических расчётах был прокол, а я, признаться, терпеть не могу математику.

Когда мы, чуть не сталкиваясь лбами, стояли над рабочим столом, друг напротив друга, как на ринге, и разбирали бумаги, я очень старалась не поднимать на него глаза. Не смотреть, как белые пряди, которые свет лампы делает если не прозрачными, то золотистыми, падают ему на лоб. Не пытаться заглянуть за очки, чтобы угадать, какого цвета его глаза. Не разбирать по нотам его парфюм – слава мухоморам, не такой едкий, как у большинства мужчин.

От меня-то пахло всегда одинаково – дымом, полынью и чуточку смолой. Не самый обольстительный аромат.

Очнулись мы, когда часы пробили час дня – сигнал, что пора на обед.

Я была удивлена, когда Стасик направился к выходу из кабинета. Он же… не в столовую пойдёт, правда? Чего ему там делать, нервно хохотнула своим мыслям я.

– Только не говорите, что собираетесь питаться бумагами, цветочная ведьма – резонно заметил он.

«Уж чем ты питаешься, мне известно», – подумала я. Но я никогда бы не подумала, что вампир возьмет себе в автомате кофе и будет мило болтать с нашими колдуньями и колдунами. Хорошо, даже то, что он будет мило болтать, можно было предположить, человек с такой внешностью редко остаётся без внимания, но кофе? Ладно бы томатный сок или там мясной бульон…

Ох, не моё это дело. Я взяла пюрешку с котлеткой, открыла электронную книгу и вздрогнула, когда услышала уже ставший знакомым неприятный голос из-за спины.

– А как же булочки?

– Фто? – с набитым ртом непонимающе переспросила я.

– У вас было что-то прям-таки фонящее корицей в кабинете. Вряд ли это артефакт или ингредиент для работы, – приподнял одну светлую бровь нахальный мальчишка. Приподнял так, что она стала хорошо видна над непроницаемыми стёклами очков.

– Угощу коллег в следующем перерыве. Спасибо, что напомнили, – выдавила улыбку я.

– А вы не слишком-то компанейская, да? Булочки – ваш единственный способ завязать разговор с сослуживцами?

Он отодвинул пластиковй стул и расположился, закинув одну ногу на колено другой. Фу, как рисуется.

– Нет, иногда я спрашиваю, как кто-нибудь научился так неприятно писклявить, – резко бросила я, сразу пожалев о сказанном.

– Фамильное проклятье, – помощившись, ответил Стас. – Скажите, если у человека нет проблем с дикцией, вы задаёте другой некорректный вопрос? Что ж, неудивительно, что у вас тут немного поклонников.

– Это работа, Станислав. Мне не нужно, чтобы меня обожали. Я лишь хочу делать моё дело, – да и трудно завести поклонников, когда почти все ведьмочки выглядят сексапильными копиями Эльвиры-Повелительницы Тьмы, а ты дылда с покрытым гнойниками лицом, и никакие магические средства от этого не помогают, мысленно добавила я.

– Думаю, вы лукавите. В прочем, оставим пока этот вопрос. Что, на ваш взгляд, стало причиной того, что сыворотка не сработала?

– Трудно сказать, – радуясь, что он перевёл тему, заметила я. – Возможно, консистенция или способ применения. Хотя более вероятно, не хватает какого-то ингредиента или, скажем, условия.

– Это мы и так знаем. Понять бы, какого, пока шапки не полетели, – вампир отвёл взгляд в сторону и, не будь он слепым, я бы решила, что он смотрит в окно. А может, его магические очки действуют постоянно, а не только во время работы? Но, по идее, такой мощный гаджет быстро выдыхается и его надо постоянно подзаряжать…

– Что, всё действительно так плохо? – сочувственно спросила я, стараясь не смотреть на его линию подбородка и не думать о том, как чудесно было бы эти линии зарисовать.

– Действительно. Разгонят всех к чёртовой матери, ваш руководитель не шутил, когда предупреждал.

– Откуда вы…?

– Видите ли, вчера так называемый Ген Геныч звонил вам не один.

Упс, он всё слышал. Штирлиц, это провал. Но раз такое дело, бессмысленно извиняться? Сделаю вид, что не смутилась.

– Что вы на самом деле от меня хотите? – спросила я и рискнула посмотреть прямо в непроницаемые очки.

– Доверия, насколько это возможно. Уважения. И чтобы вы перестали строить из себя старую грымзу, которой вы на самом деле не являетесь.

Глава 6

Старая грымза я, значит! Хотя… Моё балахонистое платье, мои выпады в его сторону, булочки эти… Я веду себя, как глупый школьник, который, вместо того, чтобы сказать о чувствах понравившейся девочке, дёргает её за косу и делает разные гадости!

Зайдя в дом, я в сердцах швырнула рюкзак и продукты, которые купила ни ужин.

Хотя, положа руку на сердце, понравился – это громко сказано.

Вампирский магнетизм, колдовское обаяние и яркая внешность – это ещё не понравился. Это животный инстинкт, с одной стороны, и любование красивым объектом, с другой.

Нельзя же влюбиться, скажем, в статую или картину. Я его как человека совсем не знаю.

Но я точно знаю, что он (я мысленно открыла в голове список и стала отмечать галочками):

1) дворянин,

2) не так прост, как кажется, хотя он простым и не казался никогда,

3) может закусить любой из моих коллег или даже мной самой.

Последнее вряд ли: вампиры избирательны, и от голода, конечно, могут полакомиться и дурнушкой, но в лучших традициях предпочитают кровь если не девственниц, то, по крайней мере, симпатичных девушек. Девушек, Алён-на! А тебе уже за тридцатник. Значит, хотя бы на этом пункте можно выдохнуть.

Я зашла покормить Лакки и выпустила её полетать по дому. Старенький водяной котёл справлялся со своими задачами, в комнатах царило уютное тепло, которому моя крылатая подружка радовалась не меньше моего.

Наносившись по комнатам, Лакки примостилась в зале на книжной полке. Ей нравилось сидеть там, пока я хлопочу по дому, наблюдать, как я готовлю.

Мой добрый, верный и при этом молчаливый друг.

Я была сегодня особенно рада возвращению в дом. Вроде всё, как обычно, удивилась я, и вдруг поняла. Тишина. Как же я соскучилась по ней за этот день, наполненный пусть и полезным, но трёпом. Бесконечной болтовнёй, от которой я отвыкла. Да к тому же писклявой.

Как такому красивому мужчине достался такой мерзкий голос? С возрастом это будет делать его ещё более нелепым и неприятным. Бедная его вампирская жёнушка.

Как он сказал, проклятье, значит? Что ж, тогда мои травки и снадобья, магические заговоры и тому подобное не поможет. А жаль. Я бы с радостью даже потратилась на какой-нибудь дорогущий артефакт, лишь бы слушать упыря было не так больно. Хотя кто знает, может быть, его внешность в сочетании с нормальным голосом вообще выбила бы меня из колеи. И я, чего доброго, опозорилась бы перед ним ещё сильнее.