Увидеть Париж и…

Начало

С чего начинается путешествие? С заказов билетов? С бронирования гостиницы? Нет, это, практически, финальная часть подготовки. А путешествие, на мой взгляд, начинается с идеи. Но и идею формально тоже нельзя считать первопричиной. Идея должна созреть. А для этого нужно, как известно, чтобы в благодатную почву попали нужные семена.

Закрутил? Да нет, всё просто. Почва – это, извините за «аллегорию», наша голова. А вот с семенами всё не так просто. Как мы получаем информацию о месте, которое хотим посетить? Сейчас всё просто: открыл компьютер, набрал нужное слово и смотри. Да ещё и по «ящику» можно найти канал про путешествия. И друзья, зачастую, помогают. Иногда помогаю воспоминания из книг и из детства.

Наверное, можно долго перечислять «про семена». Но вот, наконец, идея созрела, она обсуждена и начала принимать форму. Теперь за работу. Тогда, летом 2010 года, мы не знали, дадут ли мне загранпаспорт. Да, с момента увольнения из РВСН прошло более одиннадцати лет. Но…

Загранпаспорт дали. Теперь надо оформлять «путевку», фактически заказывать отель и билеты. Гуляя по Зеленограду, мы неоднократно проходили возле дома, где был отдельный подъезд, а на входной двери схематическое изображение Эйфелевой башни. Ну что ещё выбирать.

Когда мы рассказали, зачем мы едем в Париж, сотрудница посетовала, что времени с двадцатого до двадцать четвертого ноября категорически мало. Но время до 20 и после 24 ноября было «расписано» заранее.

Надо сказать, что нам исключительно повезло. Один из моих знакомых, по долгу службы, несколько лет жил в Париже. Естественно, не воспользоваться его рекомендацией было бы глупо. А где отмечать юбилей? Этот вопрос волновал меня больше всего. Конечно, ресторанов в Париже много. Но…

Сейчас уже не помню, как назывался тот фильм. В детстве, когда мне было лет четырнадцать, я смотрел кино, где было несколько кадров про кабаре «Лидо». Нет, конечно, там не показывали в деталях представление. И почему мне запомнилось это место, не знаю. Конечно, я знал и про «…Башню», и про «Монмартр», и про «Собор…», и про Сену…

Совет товарища по поводу выбора отеля был таков – времени у вас мало, а по центру Парижа надо ходить пешком. Значит отель надо выбирать в центре, недалеко от «авеню де л-Опера», улицы идущей от оперного театра к Лувру. В турфирме сразу показали нам небольшой отель в ста метрах от «авеню…».

Оставалось решить вопрос с собственно праздником. Я спросил, можно ли нам вечером 22 ноября побывать в кабаре «Лидо», ответ был положительный. Вот тогда я, наверное, впервые ощутил значение фразы: «любой каприз за Ваши деньги». Сейчас, через много лет после поездки, вспоминается всё, кроме того, сколько мы потратили на это денег. И это правильно. Деньги для того и нужны, чтобы их тратить себе в удовольствие.

Мои коллеги по страховой компании, где я работал агентом, конечно, тоже готовились к моему юбилею. Но когда я сказал, что в день рождения я буду в Париже, они восприняли это с таким восторгом, как будто ехали мы туда все вместе.

Надо сказать, что ещё в детстве, когда мы ездили в отпуск из Германии, я понял, что один из самых сложных вопросов: какие ты привезешь подарки. Родственников у нас было много, и мама с отцом заблаговременно покупали рубашки, тенниски, шарфы, кофточки, перчатки и другие вещи. При этом, на всякий случай, покупали с запасом. Не дай       Бог, кто-то останется без подарка. Обида будет «смертельная». Как оказалось, сувениры в Париже – не проблема.

Не остался без внимания и вопрос одежды. Мне купили новое пальто «в елочку», большой зонт-трость с красивой деревянной ручкой. Тане купили красивую короткую замшевую куртку с меховым воротником, белый пуховик «на каждый день» и белые перчатки. «Парадные» костюмы для «Лидо» у меня и Тани были.

Лена, наша дочь, уже ездила за границу, поэтому она рассказала, как и что будет с этой и с той стороны. Самолет вылетал из Шереметьево. Впервые мы увидели «Дьюти фри», но денег решили не тратить, в Париж летим.

Много лет назад, когда я ещё ходил в школу, отец решил сделать кинокамеру. Голова у него «варила», а «руки росли из плеч». Это он научил меня фотографировать, паять, строгать пилить и ещё много чему. Кинокамеру, все -таки, отец решил купить. Я и сейчас смотрю на наш «Кварц», а старые пленки давно «оцифровал». Сейчас снимаю я, конечно, уже на нормальную видеокамеру. А в 2009 году камеру мне подарили «за успехи в боевой и политической», как говорили в армии, а точнее за то, что приносил в страховую кампанию, где я работал, «много денег», то есть заключал много договоров страхования.

Погода в Москве в день вылета была ужасная, дождь, ветер. Из окна самолета мы видели проплывающие города, горы… И вот, наконец, самолет начал снижаться, и мы увидели город, через который текла река, а на берегу реки… ДА!!! Это была Эйфелева башня! Мы прилетели в Париж!

Через несколько минут после прохождения границы и получения вещей нас пригласили в автобус. Погода в Париже была прекрасная. Я думаю, что именно погода в день прилета сыграла большое значение в создании отличного настроения, которое сопутствовало нам в течение всех четырех дней.

Уже по пути из аэропорта в отель мы получили ещё один положительный заряд. Экскурсовод с первых минут начала так интересно рассказывать нам про Париж, что скучать было некогда.

За свои шестьдесят лет я первый раз жил в гостинице! Номерок нас не удивил (спасибо Лене). Большое окно, выходящее на улицу Мольер, большая кровать, небольшой телевизор, небольшой холодильник. Естественно, мы не собирались сидеть в номере, а для сна вполне нормально.

Ещё дома я внимательно изучил карту города. Конечно, в первый день мы никуда не поехали. Вышли на улицу и пошли «куда глаза глядят». Этот осенний день в Париже мы с восторгом вспоминаем уже много лет. Желтая листва каштанов шелестела под ногами, солнце отражалось от сверкающих витрин.

Улица Парижа

Наверное, если бы мы поехали в Париж году в девяностом, содержание витрин нас бы поражало. Но в 2010 мы и в Москве видели витрины не хуже. Одно немного «смущало». Возле домов, на кусках упаковочного картона, лежали люди, иногда укрытые таким-же картоном.

Сразу вспомнились рекомендации экскурсовода: к людям на «картоне» не подходить, внимания не обращать. И ещё одна «рекомендация» прозвучала в информации экскурсовода: если увидите на асфальте кольцо, брошь или другое «ювелирное» изделие, сделайте вид, что его не заметили и проходите мимо. Стоит только поднять этот предмет, как подбегут люди, которые скажут, что ты украл это у них. Дальше последствия могут быть непредсказуемы, вплоть до пребывания ночью в полиции.

Мы проходили по улице мимо группы темнокожих молодых людей, когда я увидел на земле блестящий предмет. Сразу вспомнились «рекомендации» экскурсовода, и чуть тверже взял Таню под руку и предложил идти побыстрее. Вслед нам раздалось несколько громких возгласов, но мы шли, не обращая внимания. Когда отошли шагов на двадцать, я сказал Тане про кольцо и напомнил о «рекомендации экскурсовода.

Погуляв чуть больше часа, зашли в кафе, перекусить. Конечно, я готовился к поездке и выписал на «шпаргалку» разные наиболее «популярные» фразы. Но, как назло, шпаргалку я оставил в чемодане. Пришлось использовать скудные познания в английском. А тут сработала другая «история». Как известно, многие французы не признают английский язык в силу своих гражданских убеждений.

Как я ни пытался «втолковать» сотруднику кафе, что хочу заказать два шницеля с картошкой, кофе и чай, он пожимал плечами и делал вид, что меня не понимает. Только после нескольких неудачных попыток я руками показал ему на витрину, где были выставлены образцы блюд, потом показал на «кофейный аппарат». Наверное, надо было просто сказать несколько фраз по-русски. Может быть, это бы помогло. В итоге, мы пообедали, ещё немного погуляли, посмотрели вечерний Париж и пришли в отель.

Экскурсия по Парижу

Надо сказать, что во время недолгой поездки из аэропорта до отеля мы, как и многие другие «гости Парижа», успели купить ещё и полноценную экскурсию по городу. Наутро двадцать первого ноября мы первый раз позавтракали по-парижски. В небольшой зал на первом этаже нас проводил сотрудник отеля.

Сейчас это уже не вызывает удивления, а тогда было немного непонятно, «сколько можно накладывать на тарелку». Тут подействовали два фактора: во-первых, мы посмотрели, что и сколько в тарелках у других; во-вторых, решили, что «выбрасывать недоеденное», как, впрочем, и дома, неприлично. Поэтому мы, внимательно осмотрев, что нам предлагают, взяли по кусочку сыра, колбасы, масла и хлеба.

Там ещё стояли емкости с чем-то сыпучим. Это потом мы узнали, что там «мюсли», а в одной из емкостей – молоко. Ещё мы решили, что нам, как полагается в Париже, надо обязательно съесть по круассану. Я видел, что, иногда их макают в чашку с какао, но решил, что так кушать будет некрасиво. Поэтому мы взяли чай, а круассаны мазали джемом.

Погода в этот день была, мягко говоря, не для прогулок. С самого утра шел мелкий дождь. Но шикарный зонт у нас был.

Нам дождь не страшен

До театра «Опера», где нас должен был ждать экскурсионный автобус, было меньше километра. Народу на улицах в дождливое воскресное утро было немного. Экскурсовод пригласила нас занять свободные места. К установленному времени пришли все приглашенные, и экскурсия началась.

Как известно, интерес у экскурсантов вызывают не только умение показать объекты, рассказать, как о самих объектах, так и связанных с ними исторических событиях. Об одном и том же можно говорить по-разному. И когда экскурсовод не только знает материал, а любит свою работу, получает удовольствие от общения с «материалом» экскурсии и экскурсантами, только тогда экскурсия будет интересной и запомнится надолго.

В Париже дождь

И экскурсовод, который сопровождал нас из аэропорта, и экскурсовод, который нам рассказывал про Париж в этот пасмурный день, были не только знатоками, но и любили свою работу.

Симпатичная дама, лет около сорока, своим голосом «вела» нас по Парижу. Во Франции она жила уже много лет, но никакого акцента не чувствовалось, хотя голос был интересный. Её рассказ привлекал не только «информативностью», но и приятным тембром, который увлекал, завораживал и заставлял ещё глубже погрузиться в описание фактов и событий. Когда она говорила названия улиц или площадей, а также имена королей, видных деятелей старины или современности, это был приятный «чистый» французский язык, хотя за секунду до этого был «чистый» русский.

Заниматься описанием достопримечательностей Парижа, по меньшей мере, бессмысленно. Тогда что-же рассказывать об этой экскурсии? Я слышал, что в некоторых автобусах Парижа выдают наушники, через которые на разных языках можно «получить информацию» об улицах, площадях и зданиях, по которым этот автобус идет. Но поездка с экскурсоводом – это не столько для получения информации.

Елисейские поля

Человек, любящий свою профессию, страну и город, о котором она говорит, делает всё для того, чтобы и мы, смотрящие в окно и слушающие её голос тоже полюбили то, о чем она говорит.

Увы, рассказывать об экскурсии по Парижу и ни слова не сказать про Эйфелеву башню, все- таки, нельзя. Естественно, нас привезли на площадь Трокадеро. Дождь прекратился, но было пасмурно и народа на площади было немного. Нам немного рассказали про «башню…» и другие достопримечательности, расположенные вблизи, а потом дали время немного погулять и сфотографироваться.

Вид с Трокадеро

Вот тут я решил, что надо «заняться» закупкой сувениров, тем более, к нам постоянно подходили продавцы с разными безделушками.

Небольшой опыт ведения переговоров с клиентами мне здорово помог. Быть в Париже и не привезти сувенир в виде Эйфелевой башни – нонсенс. Когда я спросил у одного из подошедших продавцов, будет ли скидка, если я куплю много «макетов» «башни», он ответил отказом. Я сразу ему сказал, что сейчас подойду к другому, а он не получит ничего. Так и сделал. Подошел к другому «лотошнику», сказал, что его сосед не захотел сделать скидку, если я куплю штук двадцать «макетов». И назвал сумму, процентов на двадцать пять меньше, чем было сказано.

«Торг уместен»! Это стало мне понятно уже давно. Так я работал, когда предлагал свои услуги по установке дверей, так я работал и страховым агентом. И тут «система» сработала. Нет, скидку в четверть стоимости мне не сделали, но я на это и не рассчитывал. А вот пятнадцать процентов мне скинули. Правда, «пришлось» с такой-же скидкой купить не только «макеты» «башни Эйфеля», но и кое-что ещё. А когда я проходил мимо «первого» продавца, я показал ему покупки и сказал, сколько денег он потерял за свою несговорчивость. Ещё в нескольких небольших магазинчиках Парижа принцип «торг уместен» способствовал и приобретению сувениров и небольшой экономии.

Вечером, уже в отеле, мы внимательно рассмотрели сувениры. Каково же было наше удивление, когда на многих бирках мы обнаружили надпись: «Мade in China». Хорошо, что перед вручением сувениров коллегам бирки все равно обрывали. Хотя потом я все-же рассказал про «Мade in China», чем удивил и развеселил коллег.

Сена

Надо сказать, что на экскурсии позаботились не только о «духовном». Примерно около двух часов дня «хозяйка» экскурсии предложила заехать в небольшой ресторанчик, где нас ждал обед и бокал хорошего, естественно, французского, вина.

Немного «размяв ноги» мы снова «погрузились» в столицу Франции. Проезжая по некоторым улицам в центре города нам рассказывали о лучших ювелирах страны, о знаменитых кутюрье, о знаменитых актерах. Естественно, в стране – родине шикарной парфюмерии, не обратить внимание на этот вопрос было неправильно. Нас привезли в небольшой магазин, где были представлены, наверное, все виды парфюмерии. И ни один из экскурсантов не ушел из магазина без покупки. Конечно, и мы «оставили» там не один десяток «евро».

Естественно, наша экскурсия не могла обойти стороной такое замечательное известное место, как собор Парижской Богоматери. Несколько фотографий на фоне собора и таких-же, как мы, туристов, несколько минут внутри собора… Пожалуй, для «полноты счастья» не хватало только надписи где-нибудь на скамейке: «Таня и Вова были тут».

Туристы у Собора Парижской Богоматери

Дождь, который шел с утра с небольшими перерывами, не только не испортил нам экскурсию. Он создал некоторый шарм, который только усиливал интересный рассказ. И Париж, когда-то такой далекий, стал для нас ещё ближе и прекраснее.

Закончилась экскурсия на том же месте, где и началась – недалеко от «Опера». И не посетить один из четырех «больших» магазинов, про которые нам говорила экскурсовод, было бы неправильно. Осмотр мы начали с витрины. Приближалось Рождество, и витрины были во многом, посвящены этому празднику. Чего только не было: и игрушечная железная дорога, пассажирами которой были зверюшки, и домики, и карусели, и, естественно, рождественские сюжеты.

Не менее красиво было и внутри. Покупать мы ничего «существенного» не планировали, поэтому ходили, как по музею или выставке.

А вот когда зашли в огромную секцию парфюмерии и косметики, поняли, что продавцы «получают с продаж». Сразу несколько молоденьких девушек подошли к Тане и стали наперебой предлагать свои услуги. Увы, (а может и хорошо) никто по-русски не говорил. И тут, как всегда, помог «международный язык жестов».

Нет, без покупок из этого отдела мы не ушли. Да ещё что-то в подарок купили в отделе детской одежды. А на близлежащих улочках зашли ещё в один магазин парфюмерии.

Нельзя сказать, что на экскурсии мы устали. Поэтому решили посетить вечером Елисейские поля. Дойдя неспешно до площади Согласия посмотрели на светящуюся Эйфелеву башню, на огромное сверкающее колесо обозрения, на фонтаны, подсвеченные огнями.

Вдалеке виднелась Триумфальная арка. А справа и слева на широкой улице были, светящиеся всеми огнями радуги, многочисленные однообразные киоски с самыми разными товарами. Стало понятно, что несколько десятков евро мы тут оставим. И долго ждать, кто их возьмет, не пришлось.

В одном из киосков продавали глинтвейн. Аромат напитка мы почувствовали за несколько десятков метров. Подойдя к киоску, я, как ни в чем не бывало, положил бумажник на прилавок и заказал две порции ароматного горячего напитка. Взяв стаканчики, один отдал Тане и стал пробовать. И только выпив неспешно почти полстакана вспомнил про бумажник. К счастью, на него никто не покусился. Нет, не алкоголь «затуманил» голову. Состояние общей эйфории охватило меня на Елисейских полях. Праздник, к которому готовились все, заполнял всё вокруг.

Как оказалось, без русских не могут обойтись и в Париже. В одном из киосков продавали российскую красную и черную икру, о чем свидетельствовала надпись на французском, английском и, естественно, русском. При этом к икре бесплатно подавали рюмку русской водки. Продавцы, услышав родную речь, предложили попробовать, сказав, что земляку сделают скидку. Улыбнувшись, я поблагодарил и отказался. Цена была на порядок выше, чем в России.

Пройдя метров пятьсот, мы перешли на другую сторону «…полей», где увидели памятник Шарлю де Голлю. Снова дошли до площади Согласия, прошли вдоль сада Тюильри до метро, проехали одну остановку, зашли в кондитерскую, купили бутылку «Божоле» и вернулись в отель.

Юбилей

Утро двадцать второго ноября началось как обычно, с завтрака. Надо сказать, что во многих отелях за границей, где нам довелось побывать, завтрак был примерно одинаковым: колбаса, сосиски, сыр, масло, яичница или омлет, хлеб, круассаны, печенье, джем. Ещё были мюсли, чай и кофе. Наверное, мы, в России, слишком привыкли к хорошим продуктам. Даже тогда, когда ГОСТы стали «нонсенсом», наши колбасы имели вполне приличный состав и вкус.

Наверное, с середины «лихих девяностых», вареные колбасы типа «докторской» я стал называть «пластмассовыми». Мы в то время, да и теперь, часто сравнивали современные продукты с теми, что были в советское время. Увы, «в лихие…» часто такое сравнение было в пользу «советского». Некоторые люди, которые старались быть «современными», почитать и преклоняться перед «западным», чтобы не произносить «как в советское время» говорили: «как в детстве».

Так вот, и колбасы, и сосиски, которые приходилось пробовать в «заграничных» отелях, не шли ни в какое сравнение с «советскими» колбасами и сосисками, а были «по-настоящему» «пластмассовыми». Не лучше было и масло. Сыр был, как правило, полутвердый, не очень, наверное, дорогой. Что нравилось почти везде – так это выпечка. В Париже это были не только круассаны на завтрак. Вечерние прогулки по близлежащим улицам открыли нам несколько прекрасных небольших кондитерских.

Для нас с Таней, любителей сладостей, это был просто «клондайк». Конечно, и у нас в Москве есть кондитерские. Но то, что я увидел в Париже, было выше всяких похвал. Я не мог даже перечислить все типы «изделий», которые там были представлены.

После «не совсем удачного» посещения кафе в первый вечер, я практически перестал пользоваться «моим слабым английским». Проще было с улыбкой сказать «excusez-moi mademoiselle je ne parle pas français, Parlez vous russe?» Эту фразы заставила меня выучить и тренировала наша дочь Лена. А дальше можно было спокойно говорить что угодно и показывать, что мы хотим купить. И, иногда, продавщица с улыбкой подкладывала какое-нибудь маленькое пирожное, со словами «c'est pour madame» (это для мадам).

И ещё одно мероприятие проходило в это время во Франции. Как известно, ежегодно в третий четверг ноября отмечают «праздник Божоле». Божоле́-нуво́ (Beaujolais nouveau – новое божоле) – вид молодого французского вина, вырабатываемого из винограда сорта гаме в исторической области Франции Божоле (Бургундия).

Естественно, мы решили «приобщиться» к этому мероприятию. Соответственно, менялась и «программа» проведения вечера. По пути в отель мы заходили в магазины, покупали «Божоле», сыр, багет, обязательно сладости и ужинали в номере. Не будучи большим знатоком вин, я брал то, что предлагали продавцы. Таким образом удалось попробовать «Божоле» от нескольких производителей.

После завтрака двадцать второго ноября по плану было посещение Лувра. Нет, конечно, мы не собирались за день «оббегать» весь музей. Но посмотреть на «Джоконду» нужно было обязательно.

От отеля до Лувра дошли, не спеша, минут за десять. На площади несколько минут потратили на фотографирование, в чем нам любезно помогли молодые туристы из Китая. Времени у нас было достаточно, поэтому до известного портрета добрались примерно через час.

В большом зале, за стеклом, в котором отражались многочисленные посетители, висел известный портрет. При этом, люди не просто смотрели, но и фотографировали и портрет, и себя на его фоне. И если фото себя в музее можно объяснить, то фотографирование «Джоконды» было совершенно бессмысленно. Не смотря на запрет многие «щелкали» камерами со вспышкой. Это ещё больше искажало изображение за стеклом. Служители немедленно подходили к тем, кто снимал со вспышкой, поэтому в зале стоял легкий шумок.

То ли потому, что я видел репродукцию этой картины много раз, то ли от того, что она была закрыта стеклом и «искажена» отражениями, никакого «восторга» от увиденного я не испытал. Более того, я вспомнил другую картину, которую увидел в 1965 году.

Я тогда закончил восьмой класс и нас, после выпускного вечера, повезли в Саксонскую Швейцарию. Это Национальный парк в районе Дрездена, в ГДР. Даже по отличным немецким «автобанам» двести пятьдесят километров это многовато. Тем более, что выехали мы из небольшого городка Бернау рано утром. Отвесные скалы, поросшие лесом, глубокие ущелья, которые мы осматривали со специальных площадок… Всё это было красиво, но…

Наконец мы, вдоволь «насладившись» прекрасными видами, добрались до автобуса. Как только он поехал, практически все сразу уснули. Минут через тридцать автобус остановился возле красивого здания. Это оказалась Дрезденская галерея. Конечно, я смотрел фильм про то, как «наши» спасали картины. Я не помнил, чтобы до этого мне приходилось бывать в крупных музеях. Нас вели по залам, вскользь рассказывая про экспонаты.

То, что я увидел, войдя в очередной зал, меня поразило. Я запомнил это на всю жизнь. По облакам шла красивая женщина с ребенком на руках. Она, как мне показалось, остановилась, когда мы вошли в зал. А потом пошла дальше, только вот шла, но оставалась на месте.

Сколько я стоял, глядя на эту красоту, сейчас не вспомнить. Когда сказали, что нам надо идти дальше, я, было, повернулся. Но потерять из вида эту красоту было нельзя. Я медленно шел спиной вперед, не отрывая взгляд от картины. Кто-то помог мне пройти в дверь…

Много раз потом я видел эту картину в журналах и книгах. И сразу вспоминал тот день, когда впервые увидел «Сикстинскую Мадонну» Рафаэля Санти.

Нет, конечно, сравнивать эти два шедевра нельзя. Да я и не пытался это сделать…

Мы ещё около двух часов ходили по залам Лувра, останавливались возле скульптур, картин, шедевров древности… Описывать эту красоту так же бессмысленно, как и рассказывать, как вкусно то или иное блюдо.

Елисейские Поля. У входа в кабаре «Лидо»

Главное событие этого дня было назначено в кабаре «Лидо». Мы уже освоились с парижским метро и доехали до Елисейских полей быстро. Вечерние «…поля» были ещё красивее, чем днём.

Елисейские поля вечером

Примерно за час до начала спектакля мы зашли внутрь. Уже в холле чувствовался контраст небольшого, скромного входа и убранства внутри. Нас проводили в гардероб, где мы сняли верхнюю одежду и уличную обувь.

Тут произошел маленький казус. Одна из сотрудниц что-то мне с улыбкой говорила, а я молча с улыбкой кивал. Наконец, Таня сказала, что надо заплатить два евро. Я отдал деньги. Молодой человек, подошедший, когда мы переоделись, поздоровался и сказал, что он проводит нас в зал. Он говорил по-русски, хотя и с акцентом, но вполне прилично. Показал нам наш стол и, увидев у меня камеру, предупредил, что до начала представления снимать можно, а с началом – нет. Существуют средства, определяющие, что камера снимает, в этом случае нарушителя сразу удаляют из зала.

Ответ на вопрос, какими языками он владеет, меня удивил. Кроме родного французского и русского, был ещё немецкий, английский, итальянский и, немного, китайский и японский. На мой удивленный «немой» вопрос он с улыбкой ответил, что он такой не один, иначе бы тут не работал.

Столик располагался очень удобно. Расположенная перед нами площадка, была на метр ниже, и люди за столиками нам совсем не мешали. До сцены было метров десять – двенадцать. Через несколько минут после нашего прихода на сцене начал играть оркестр, выступали певцы. Но это не было спектаклем. А перед сценой была небольшая площадка. Несколько пар вышли и стали танцевать. Таня предложила к ним присоединиться.

Я снял несколько кадров на видеокамеру. А чтобы сняли нас, подошел к соседнему столику, где сидела молодая пара. Я поздоровался по-английски, но они пожали плечами, не понимая. Как всегда, выручили простые жесты. Я показал камеру, видоискатель, кнопку, которую надо нажать. Парень улыбнулся, взял камеру и начал снимать. Кадры, как оказалось, получились неплохие.

Юбилейный танец

Рядом с нами танцевал седоватый мужчина с молодой девушкой. Танцевали они очень красиво. Когда мы с Таней потанцевали, я взял камеру и поблагодарил снимавшего нас парня. Затем подошел к мужчине и выразил свое восхищение их танцем. Как оказалось, это была его ученица.

Когда мы танцевали, руководитель оркестра, который играл на саксофоне, поздравил всех, у кого сегодня день рождения. Мы находились рядом, и я сказал ему, что мне сегодня исполнилось шестьдесят лет. Оркестр заиграл «Happy birthday», а саксофонист на весь зал поздравил меня персонально. Это было здорово.

Принесли ужин и шампанское. Хорошо, что мы успели покушать до начала представления. Камеру, от греха подальше, я убрал в сумку.

В кабаре «Лидо»

Конечно, я много слышал о представлениях в кабаре. Но это превзошло все наши ожидания.

Описывать то, что мы увидели, можно используя только превосходную степень. Блеск украшений, огромные шикарные перья, сверкающие стразы, великолепные переливающиеся в свете прожекторов костюмы. Прекрасные декорации, меняющиеся, как по мгновению волшебной палочки. А главное, естественно, прекрасная музыка и захватившая нас всецело сумасшедшим ритмом танцевальная круговерть!!! Аплодисменты, как мне казалось, не смолкали ни на мгновение.

А то, что танцовщицы во многих номерах выступали в костюмах с обнаженной грудью…Если кто пришел только затем, чтобы увидеть «это», он потратил деньги зря. Нет, конечно, и фигуры у танцовщиц прекрасные, и ноги длинные…Но ведь и в балете у танцовщиц одежды, мягко говоря, не очень много…И мы увидели настоящий балет.

Представление закончилось, а уходить не хотелось. Нам принесли фотографии, сделанные местным мастером и помещенные в «фирменную» папку. Переоделись, вышли на сверкающие «Елисейские поля». Какой прекрасный был вечер! Такой юбилей я себе даже представить, наверное, не мог.

На метро доехали до центра, неспешно пришли в отель. Поздоровавшись с сотрудником на рецепшен я, не напрягаясь, назвал наш номер «trente quatre» (по-французски – тридцать четыре). Сотрудник поискал ключ, но не нашел. Пришел ещё один парень.

Он что-то говорил по-французски, я сказал, что не понимаю, он повторил по-английски, что ключа нашего нет. Пришлось повторить номер по-английски «thirty four» (тридцать четыре). Он удивленно посмотрел на меня и подал ключ. Я по-английски сказал, что «our number will be in French «trente quatre» (наш номер по-французски будет «trente quatre»), ведь так и было сказано? Улыбнулись, пожелали друг-другу хорошего вечера, и мы поднялись в номер.

Прогулка по Парижу

Двадцать третье ноября, «крайний» полный день, когда Париж был в полном нашем распоряжении. Из того, что мы детально не посмотрели на экскурсии, оставался Монмартр, Эйфелева башня и Сена. Нет, конечно, мы всё это видели, но походить по знаменитому району «ножками», посмотреть на то, как работают художники, «потрогать» «башню» руками, увидеть Сену «с воды»: этому мы решили посвятить весь день.

На Монмартр решили поехать на автобусе, чтобы ещё лучше рассмотреть Париж. Ориентиром для выхода должна была послужить базилика Сакре Кёр (Святого Сердца, то есть Сердца Христова). Народу в автобусе было немного. Мы сидели на заднем ряду. Рядом с нами негромко переговаривались две француженки, чуть старше нас. Конечно, я внимательно изучал карту Парижа, но приметных ориентиров в районе базилики не было. По времени мы уже должны были подъезжать. Мы только отъехали от остановки, и я, «собрав в кулак» все свои познания, спросил: «Excusez-moi, madame où puis-je aller à la Basilique du Sacré-Cœur ?» (извините, где мне выйти к базилике Секре Кёр).

Такой бурной реакции мы не ожидали. Обе дамы в один голос громко, на весь автобус стали что-то кричать, показывая на меня. Из всего, что я услышал, можно было понять только слово «мonsieur» (месье). Автобус остановился, и поэтому можно было сделать вывод, что они кричали водителю, чтобы он «остановил автобус, месье надо выйти».

«Мerci madame, vous êtes très gentile» (спасибо, мадам, вы очень любезны),– с улыбкой сказал я, выходя из автобуса. Сейчас не вспомнить, почему мы не стали посещать базилику. Мы просто ходили по узким улочкам, рассматривая многочисленные кафе, магазинчики, сидящих на улице людей. В какой-то момент мы увидели и художников. Пожалуй, у нас на Арбате их было не меньше. В магазинчиках и на уличных лотках пополнялся запас сувениров.

Монмартр

Пообедать решили «внезапно» и зашли в первый попавшийся ресторанчик. Уже в первую «заграничную» поездку я понял, что отношения людей никак не отражают «мнения и отношения» руководства стран к русским. Ни разу мне не пришлось видеть никакого негатива по отношению ко мне из-за того, что я говорю по-русски, а не по-английски или по-французски. А уж о способностях «договориться», когда у меня и собеседника нет никаких «языковых» контактов вообще разговор особый. Если люди «хотят!!!» понять друг друга, они всегда поймут.

Уже в Париже я понял, что нас вполне понимают не только русские (тут я имею в виду и белорусов и украинцев). Европейцы из Словакии, Чехии, стран бывшей Югославии часто неплохо говорили по-русски. В том ресторанчике, куда мы зашли, к нам подошла барышня, неплохо говорившая по-русски. Кроме того, меню так же было на русском языке.

Быть во Франции, и не попробовать знаменитый «луковый суп», было бы неправильно. Таня до сих пор жалеет, что не последовала моему примеру. Пока готовился наш заказ, мы немного огляделись. Мне досталось место возле колонны, на одной стороне которой была выполнена полуобнаженная женская фигура, нижняя часть её была скрыта «каменной» тканью. Не оставить память о посещении такого места на Монмартре, тем более, рядом с такими «формами» было бы неправильно. Рука моя, поднятая чуть выше плеча, коснулась «бедра», тут и «щелкнул» затвор камеры.

Когда, через несколько месяцев, это фото увидели мои друзья, шуткам не было предела. Более того, появилась идея в путешествиях разыскивать обнаженные скульптуры и делать аналогичные фото. Одна из таких фотографий появилась только через два года, во время путешествия на Канары. Увы, продолжить такие фото больше не удавалось. То скульптуры были неподходящего размера, то мешали «правила приличия».

Обед прошел быстро, тратить время на пустое сидение было нельзя. Выйдя из ресторана, мы пошли в направлении станции метро, когда услышали знакомую мелодию. Повернув за угол дома, мы увидели картину, которая, мягко говоря, удивила. На небольшой площади, недалеко от базилики Секре Кёр, на раскладном стульчике сидел молодой парень с баяном. Он негромко играл и пел «Тёмную ночь».

«Темная ночь…»

Услышать знаменитую советскую песню в сердце Парижа было не только удивительно, но и приятно. Конечно, небольшая монетка и слова благодарности на русском языке отметили нашу встречу с соотечественником.

Спустившись с Монмартра мы на метро добрались до берега Сены. На кораблик мы сели, когда уже было темно. Однако, это нисколько не испортило впечатления от прогулки по Сене. Вечерний Париж был ещё более загадочен и красив. Жаль, что не было комментария на русском языке, но из того, что говорил диктор на английском можно было понять, какие достопримечательности «проплывают» мимо нас.

Берега Сены ночью

Тогда мы впервые увидели, как может украсить город хорошая ночная подсветка. И то, что сейчас делают у нас в Москве с освещением зданий, делает наш город ещё прекраснее.

Закончилась наша прогулка недалеко от Эйфелевой башни. Мы подошли к знаменитому сооружению и с сожалением вздохнули. Очередь была такой, что наши усталые ноги выдержать ещё, как минимум, час стояния, не смогли бы. Увы, забраться на «башню…» и осмотреть Париж с её высоты, нам не удалось. Да, ещё одна «задача» не была выполнена, а именно та, о которой пел Владимир Семенович Высоцкий. И хотя ходит притча, что те, кто этого не сделал, в Париже не были, это «от лукавого».

Перед тем, как зайти в отель, посетили магазин. «Божоле» со сладостями составил вполне достойный ужин.

Назавтра мы улетали домой, поэтому после ужина решили «начерно» собрать чемодан. Таня спросила, сколько у нас осталось денег. Не потому, что меня контролировала, мы за эти дни все время были вместе. Я достал бумажник, посчитал. Теперь и у меня возник вопрос, куда мы потратили столько денег. Перепроверили все купленные сувениры и подарки, перетрясли все карманы одежды. Не хватало солидной суммы.

Решили немного отвлечься и подготовить постель ко сну. А когда подняли подушку, чтобы встряхнуть, из-под наволочки высыпались три «бумажки» по сто евро. Посмеявшись пол минуты, мы вспомнили утро.

Понимая, что ходить будем целый день, решили, «от греха», оставить часть денег в номере. А куда спрятать? Правильно, надо было в сейф. Но, попытка его открыть после того, как закрыл, успехом не увенчалась. Хорошо, что это была пробная попытка и денег я туда не положил. А если в сейф не получилось, решили, что «подушка» не менее надежна. Долгая прогулка «унесла» мысли и память.

Прощание с Парижем

Нет, есть какая-то закономерность и связь. Не зря в советское время говорили «день приезда и отъезда – один день». И, чаще всего не только потому, что основное мероприятие в этот день – полёт. Проснувшись и выглянув в окно, мы увидели, что сквозь небольшие облака проглядывается голубое небо и солнце.

После завтрака я уточнил, во сколько за нами приедет машина. Увы, куда-то сходить до отъезда не получалось. Сложили чемодан и сумку, посидели в номере перед телевизором. Ещё в первый вечер я выяснил, что количество доступных программ весьма ограничено. Смотреть телевизор, правда, было некогда.

Ещё в первый вечер мы обнаружили интересную «штуку». Улочка Мольер была узкой. Но в доме напротив большинство окон были не занавешены шторами. Нет, конечно, специально мы ни за кем не наблюдали. Но, даже случайно брошенный в окно взгляд «показывал» всё, что делается в доме, напротив. Люди занимались своими делами: читали книги и газеты, смотрели телевизор, кушали, разговаривали, и их нисколько не смущало, что кто-то всё это может видеть.

Для меня это было немного странно. Всё время, где бы мы не жили, к вечеру окна обязательно зашторивались. Позже я узнал, что «на западе» это не принято, а раньше, ещё в семнадцатом веке в ряде стран были приняты законы, запрещающие закрывать окна, дабы «каждый мог убедиться, что сосед живет по средствам и не замышляет ничего…»

И ещё одна местная особенность меня удивила. Мы привыкли, что утром, выходя из подъезда, мы, как правило, видели убранный двор, почищенные дорожки, пустые урны. Нади дворники все это делали очень рано. Выйдя в первый день пребывания в Париже на улицу, мы с удивлением обнаружили, что улицы не убраны, в урнах полно мусора. Оказывается, дворники у них начинают работать достаточно поздно, и только часам к одиннадцати улицы принимают вполне приемлемый вид.

Париж через заднее стекло машины

По мере приближения к аэропорту погода всё более налаживалась. А когда мы, пройдя все положенные процедуры, разместились в огромном зале с высоченными полукруглыми потолками, солнце светило во всю. Настроение у нас было хорошее. Оставив сумку, которую брали в салон, мы по очереди сходили «потратить немного денег».

Запас подарков пополняется

После этой первой заграничной поездки я существенно пополнил свою коллекцию «алкоголя». Я впервые увидел огромное количество тридцати – пятидесяти граммовых бутылочек с виски, коньяками, водкой, джинами, ликерами и другими напитками. Да и в магазинах в Париже было куплено несколько интересных экземпляров, в том числе в виде «Эйфелевой башни». Да и сувенирная коллекция была существенно пополнена.

Самолеты взлетали и садились. И вот, наконец, объявили посадку на наш рейс. И снова мы увидели Париж сверху. Правда, «…башню» ни увидеть, ни заснять не удалось. И снова облака, горы и города внизу…

Небо начало темнеть, вот уже и посадка. В Шереметьево нас встретил дождь. Но это ничего, хорошая примета. Путешествие в Париж закончилось. А впереди нас ждали новые полеты, новые страны и города, новые путешествия.

Глава 2

Путешествие по Атлантическому океану

ПОДГОТОВКА И ПРИБЫТИЕ НА КАНАРЫ

Если бы до августа 2011 года мне кто-нибудь сказал, что я буду на яхте ходить по Атлантике, это могло быть воспринято как фантазия, не имеющая под собой ничего. И тем не менее…

29 июля мы с Таней были приглашены на день рождения к Виталию Александровичу Белокопытову. Надо отметить, что прошло чуть более трех месяцев с того дня, когда мне сделали операцию аортокоронарного шунтирования с остановкой сердца. Естественно, что в 2011 году я не то, чтобы ходил на своих катамаранах, я и на Истре ни разу не был. Да и за рулем нашей машины сидел не часто. Но приглашение мы с радостью приняли и к установленному времени были на даче у Виталика, в Троицком.