Душа моя – Санли

Глава 1

С правой стороны резануло живот. От неожиданной боли я вскинулась и вскрикнула от новой вспышки боли, загудело в висках. «Да что за…» С трудом разлепила неожиданно тяжелые веки, ещё не понимая, что происходит с недоумением оглядела пространство вокруг себя: темень почти непроглядная, но я всё же могу различить каменные сырые стены, пол усыпанный соломой, низкий потолок… А ещё запах… сырость, прелая солома, нечистоты (этим тянула из дальнего угла), и… кровь? Где это я, что происходит, почему моя ладонь прижимается к пульсирующему от боли животу, и чувствуется под этой ладонью что-то мокрое, липкое… Чёрт! Я ранена, под ладонью моей рана, и кажется кровь так и не остановилась. Надо перевязать себя, вот только чем интересно? Я шевельнулась, отчего вновь резануло, бли-ин больно то как! Снова под ладонью хлюпнула и стало горячо. Не понятно где я, засыпала то вроде в своей кровати… позже подумаю, сейчас стоит позаботиться, чтоб не умереть прямо вот тут от потери крови.

Ощупала себя. Одежда явно не моя, что-то длинное, тяжелое, не удобное, платье, что ли? Давно я не носила платьев, всё отдавала предпочтения джинсам или брюкам на худой конец. Хотя платье – это не плохо, у платьев есть подол, который можно оторвать… попытаться оторвать. Нащупала стараясь лишний раз не шевелиться ворох ткани в ногах. Несколько раз глубоко вдохнула собирая волю в кулак и села. Снова вскрикнула не удержавшись. Что ж так больно то!

Подол я нащупала и не просто подол, а подол нижней юбки, не подозревала что в наше время ещё сохранился подобный стиль. Разве что в костюмированных фильмах или театре… Театр! Вот оно, старинная одежда, склеп какой-то, явно декорация! Но где театр и где я? И больно… ерунда в голову лезет. Хотя то, что болит только место где рана, неожиданно. Даже и не помню когда просыпалась и сразу могла двигаться.

Взялась за подол нижней юбки для этого пришлось отпустить рану на боку, теперь надо сделать рывок, резко… Рванула, изо всех сил сжимая зубы, что б не закричать, и… потеряла сознание.

Очнулась от резкого движения, меня подняли и хорошенько встряхнули. Держал высокий плечистый человек и что-то кричал прямо мне в лицо. А я ничего не могла расслышать из-за гула в ушах, да и этого видела размытым пятном.

– Отвечай, что это за пентаграмма? – повторили кажется уже не в первый раз и бросили на пол.

«Сволочь, больно же».

Зрение возвращалось нехотя, кажется прошла целая вечность прежде чем я смогла рассмотреть в нечётком свете факелов рисунок на полу: круг, внутри звезда, какие-то закорючки…

– Отвечай! – прогремело над головой.

Только я не знала, что ответить, да и не хотела отвечать, двигаться, дышать… единственное что хотела спать, спать, спать…

– Кого ты хотела вызвать в наш мир? Какого демона? – громыхало сверху, но голос постепенно становился всё глуше, и даже больше не мешал устроить голову на руке и закрыть глаза.

– Это не вызов, – услышала я совсем далёкое, -что-то другое, не пойму… Здесь должны быть другие символы не такие… – голос спокойный, даже приятный и убаюкивающий, – она потеряла слишком много крови, если позволите я могу…

– Приступай! Я должен знать, что задумала эта ведьма! – что ж он так кричит то, спать не даёт…

К моей голове прикоснулись другие руки, тёплые, но в следующее мгновение тело наполнилось жаром, таким всеобъемлющим и нестерпимым что я закричала. Мне не давали провалиться в благословенную темноту, едва я погружалась в неё как вновь накатывался жар. Кажется, кричать я уже не могла только тело содрогалось в непонятных судорогах. Я не сразу поняла, что от меня требуют:

– Саили, останови кровь, пока я держу, браслетов нет, регенерируй!

«Что он от меня хочет?» Мысли ворочались лениво, хоть в какой-то момент боль и отступила. Вот меня вновь тряхнули, на этот раз не сильно. Пришлось открыть глаза, но единственное что смогла рассмотреть на широком скуластом лице это шрам идущий от переносицы разрезающий щёку до самой скулы.

– Закрой рану! – приказ.

– Как? –выдохнула, замечая всполохи огня в чёрных глазах мужчины.

– Как учили! – вновь тряхнул, удерживая за плечи.

– Меня не учили, – сказала сама удивляясь как медленно выдыхаю слова и улыбнулась.

Сама понимала, что улыбаться было странно, но я погружалась в некую эйфарию. Не знаю была ли причина потеря крови или то что меня кажется пытался напугать этот, со шрамом. В голове появилась мысль, что, наверное, так и умирают, боли нет, страха нет и негодование во взгляде мужчины только веселит. Но если он считает, что надо закрыть рану пусть хотя бы перевяжет её, а впрочем, всё равно…

– Что с ней? – вновь этот неприятный голос.

– Мозгу не хватает кислорода, -ответ соответствовал моим собственным представлениям о происходящем. На меня вновь взглянули полыхающим взглядом, – я не позволю тебе сбежать!

Платье рванули сильные руки, и горячая ладонь накрыла многострадальный бок, а дальше… Огонь безжалостно заполнял меня, и я слышала собственный хрип, долго, так долго что прошла вечность, и мне всё же позволили провалиться в чёрное нечто.

А потом был сон, я снова видела тот день, когда моя жизнь перевернулась с ног на голову. Я шутила и смеялась, а вихрастый парень целовал меня обещая, что когда мы поженимся… Он не договорил, его прервал звонок в дверь, я укрывшись простынёй побежала открывать, а там… На меня смотрели большие карие глаза, чуть раскосые, что выдавало в девушке азиатскую кровь. Огромный живот и растерянное: «А Паша…» и его холодное: «Что припёрлась, дура, я тебе деньги давал, что не избавилась…» И тёмные улицы, не смотря на освещение, это для меня мир вдруг выцвел в одночасье. Скрип тормозов, чья то ругань маты. Больница несколько лет восстановления, но хромота осталась и осталась рана на сердце, жизнь скорее по привычки, не любимая работа, одиночество, холодная постель…

– Что ты выяснил? – резкий голос заставил распахнуть глаза.

У окна стояли двое: высокий красивый мужчина в старинной одежде, кажется это называлось сюртук, с золочёные пуговицы, богатая вышивка. Никогда не видела такой красоты, кажется даже в музее. Белые кудри его спадали на плечи, перехваченные на лбу узким золотым обручем. И другой, широкоплечий, черноволосый, смуглый, в кожаной коричневой куртке, и высоких сапогах, а ещё у него на левом боку висел меч. Этот кажется, то же красивый, только другой более мужественной, хищной красотой. В руках он держал желтоватый лист бумаги который сейчас рассматривал. Ну прямо классический герой- разбойник из современных фэнтэзи. Видимо он почувствовал взгляд потому что резко обернулся вперив в меня свой пылающий взгляд. Зол? На меня? С чего бы это?

Мгновение, и он пересёк слитным движением расстояние, разделяющее нас, оказываясь между мной и красавчиком, я увидела шрам. Значит это тот самый. Вспомнив где его видела прежде, осмотрела помещение. Нет, это не походило на тот склеп где я очнулась в прошлый раз. Маленькая комнатка с узким окном, напоминающим скорее бойницу, чем это самое окно, но тем неимение света хватает. Я на грубо сколоченной кровати, и даже кажется матрац имеется вроде сеном набитый, во всяком случае пахнет здесь сеном. Хоть стены комнатки сложены из камней здесь всё же лучше и чище чем в предыдущем моём узилище. Вспомнила я так же и то что вот этот со шрамом мне кажется помог. Неловко завозившись я попыталась сесть и тут же вспомнила где у меня находилась рана. Впрочем, теперь можно было терпеть, сжать зубы и терпеть, пока боль не схлынет. А потом я открыла глаза, и когда только успела зажмурится. Вот, теперь надо поблагодарить. Но едва я успела открыть рот как мужчина наклонился и на моих запястьях щёлкнули закрываясь… браслеты? Кандалы? С удивлением подняла на суровое лицо недоумевающий взгляд, и вдруг почувствовала пустоту внутри, мотнула головой избавляясь от неприятного чувства, не помогло.

– Хочешь умереть быстро и без мучений отвечай на вопросы, – голос его, низкий хрипловатый, напоминающий рокот океана очень подходил ему, заслушавшись я не сразу поняла смысл.

Снова мотнула головой, зря, накатила дурнота. Но стоит поразмыслить о чём это он?

– За что? –выдавила вместо благодарности.

– За то, что пыталась убить мою невесту? Запрещённый ритуал совсем разума лишил? Или думаешь если залезла ко мне в постель, то всё дозволено?

Красавчик в белом буквально выплёвывал обвинения, голос возмущённый, даже с повизгиванием, кажется, а я понять не могу, что происходит. Невеста, постель, этот вот красавчик, да мне такие лощёные хлыщи никогда не нравились. Особенно после того несчастного случая. Они напоминали мне Пашку, которого я любила, наверное, но который оказался порядочной скотиной и сволочью.

– Вы кто? – спросила, когда он наконец выдохся и замолчал.

Ну, вот, снова несколько минут слушаю грязные ругательства в свой адрес. А тот, другой просто смотрит на меня и хмурился. К нему я и обратилась:

– Можно мне воды, пожалуйста.

Красавчик замолк не закончив предложение и недоуменно оглянулся на того что со шрамом. Откуда взялась фляга с водой я не поняла. Но с благодарностью посмотрела на того, кто протянул мне её.

– Дорх, что происходит? – и голос красавчика кажется теперь был растерянным, – она не похожа на себя.

Передо мной на корточки присел упомянутый Дорх и развернул листок бумаги что до сих пор держал в руке:

– Что это?

Я скользнула взглядом по смутно знакомому кругу со звездою внутри и снова подняла взгляд на мужчину, пожала плечом, правым как привыкла после травмы потому что другое работало с трудом.

– Не знаю, кажется там, где я была раньше на полу имелось нечто похожее, но не уверена мне было не до того, похоже, но на счёт закорючек не уверенна, – говорила медленно, язык плохо слушался.

– Закорючек? – мгновение Дорх смотрел на меня, а потом кинулся, сжимая горло, -где моя жена?

В глазах потемнело, резкое движение отозвалось болью, и пока я безуспешно пыталась оторвать от себя безумца, поняла, что задыхаюсь. Вокруг уже кружили серебряные звёздочки, когда раздалось откуда то сверху:

– Саили всё-таки сбежала, открыла переход собственной кровью и сбежала, жаль.

Моё горло отпустили, и я несколько минут жадно глотала воздух вперемешку со слезами.

– Мне пора идти, думаю теперь ты разберёшься сам,– он прошел к двери и уже успев открыть её, обернулся, -а это,– кивнул он на меня, – надо бы уничтожить, но решать тебе.

– Да, сир, – поднявшись на ноги поклонился Дорх.

Едва закрылась дверь обернулся ко мне, шаг, другой… Я невольно отшатнулась, но скривившись вновь схватилась за бок. На меня смотрели с неприязнью и подозрением. В его глазах уже не полыхал огонь, и в голове мелькнуло, что участь моя решена. Убьёт прямо сейчас?

– Что ты такое и как пробралась в тело моей жены? – говоря скорее сам с собой произнёс мужчина.

А мне вдруг стало обидно. Что я такого сделала что бы оказаться здесь среди этих странных жестоких людей, да ещё и раненой. И этот, называет меня «что», да пусть бы сразу убил, а унижать… нет, унижать я себя не позволю, больше не позволю. Внутри разгорался гнев и меня понесло:

– В теле вашей жены? Жены? И как ваша жена оказалась в постели этого, -кивнула на дверь,– уж не сами ли вы её туда подложил? И да, я все двадцать лет своей жизни мечтала оказаться в теле умирающей дуры, мне знаете ли проблем и в своём мире хватало!

Кажется, я сказало нечто, что заставило глаза мужчины вновь запылать опасным огнём. Но меня уже несло и останавливаться я не собиралась:

– Знаете ли, мне не ведомы ваши порядки, кажется вы назвали его «сир»? Уж не расплачивались ли вы телом собственной жены, за… не знаю за что, и не хочу знать. Никогда не была шлюхой и если вы сделали таковой жену не удивительно что она ранила себя только что бы бежать. Ха, да я рада что у неё получилось всех вас оставить с носом, жаль только, что выбрала она не очень удачное тело! – я замолчала только что бы перевести дух и услышала удивлённо-растерянное:

– Почему неудачное?

– Значит вас интересует только этот вопрос? Кажется, в остальном я права, муженёк,– в последнее слово вложила столько яду, что мой собеседник был просто обязан отравиться. Ан нет, стоит, смотрит, и прищурился так не хорошо. Вот кажется кинется сейчас и сломает мне шею. Я даже невольно потёрла её и съёжилась внезапно поняв: после такой тирады мне не жить. Пусть. Как-то внезапно навалилась усталость и апатия. Ну его, пусть делает что хочет. Откинулась на холодную стену и закрыла глаза. тем неожиданней было услышать задумчивое:

– Демоны, вселяющиеся в людей сохраняют память тела и души. Ты не кидала бы мне эти обвинения если бы хоть что-то помнила. Ты не демон, кто же?

Говорить не хотелось я как будто исчерпала все силы, вложив их в слова. Вновь подняла отяжелевшие веки что бы встретить внимательный ожидающий взгляд. Он ждал ответа, а я не знала, что сказать, да и не очень то хотелось. Бок снова пульсировал нарастающей болью внутри царила пустота. И я знала откуда то это, от браслетов что холодили сейчас запястья. Пару минут мы смотрели друг другу в глаза молча. Он наверно пытался найти ответы на свои вопросы, а я, я просто смотрела…

– Расскажи о том месте откуда ты, -наконец попросил и присел рядом со мной на кровать, – я хочу понять.

– Зачем? Вы ведь кажется должны убить меня, -отозвалась безразличным тоном, сейчас мне действительно было всё равно, как он поступит со мной.

– Его величество оставил этот вопрос на моё усмотрение. Всё же на тебе брачная метка рода Ралис.

– В таком случае думаю это вам стоит рассказать о прежней владелице этого тела, -отозвалась я, и плотнее прижала руку к пульсирующему боку.

Он опустил взгляд, понимающе кивнул:

– Болит?

– Уходите от разговора? – прищурилась я в свою очередь.

Дорх поднялся, сделал несколько шагов пересекая небольшое помещение, остановился и тихо вымолвил:

– С чего ты взяла что я должен тебе что то рассказывать?

Я не могла видеть его лица, он так и не развернулся, что ж это его выбор. Я улеглась на подобие подушки, жаль не было одеяла, здесь оказалось не то что бы очень тепло. Захотелось подтянуть колени и обнять их руками, что бы хоть немного согреться. Но рана не позволила это сделать, и я просто закрыла глаза заставляя своё тело расслабиться:

– То же могу сказать и о себе, – отозвалась едва слышно.

Не могла видеть, но почувствовала, как он резко развернулся:

– Упрямишься? Напрасно, я ведь могу и по-плохому получить то что мне нужно.

– То есть сделать мне ещё хуже, – дёрнула уголком губ, – валяй. Не знаю почему, но мне как-то всё равно.

– Это из-за антимагических браслетов, -пояснили мне, – апатия, депрессия…Будешь покладистой сниму.

– Подозреваю, что не снимете, вы ведь боитесь, – и зевнула, сама от себя не ожидала, но дико захотелось спать, даже не смотря на боль в боку.

Я уже уплывала в мягкие объятья сна, когда услышала:

– Тебе и вправду стоит отдохнуть, завтра будет долгий день.

Глава 2

Дорхарин удовлетворённо посмотрел на флягу так и лежащую на краю ложа. А Саили моментально бы определила наличие в воде нескольких капель вытяжки из корня лопушки мохровой. Он вновь усмехнулся, странная она эта душа, наивная, открытая. Пожалуй, даже жаль будет её убивать. Он с удивлением посмотрел на собственные руки, которые уже расстёгивали браслеты. Нет, она была не права он не боялся, немного стерёгся той силы что бурлила в женщине. Эта ведь, в отличии от настоящей Саили не была обучена управляться с ней, могла навредить не только окружающим но и себе. Достаточно небольшого всплеска эмоций и желания что бы мысли обрели материальность и могла случиться беда. А эта глупышка нарочно его провоцировала, обидными словами, надменным взглядом, нет скорее не надменным, надменности в ней не на грош, не то что в Саили. Эта глядела с вызовом, боялась, по глазам видно, что боялась, но дерзко кидала в него обвинения. И даже не подозревала на сколько её слова близки к истине.

Глупо получилось, не стоило идти на поводу у этих двух. Он же знал, что Саили влюблена в принца как кошка. Однако м сам принц это знал, и предложил ему взять в её в жены. Хотел получить удобную любовницу, ведь уже тогда он был помолвлен. И Саили это знала, в какой момент она решила, что не намеренна быть просто любовницей? Или может быть она планировала это с самого начала, нет это врят-ли тогда бы у неё всё получилось. У неё получались сложные многоходовые интриги.

Дорхарин вздохнул убирая с нежного лица рыжую прядь. Он любил её еще с тех времён как увидел впервые, его накрыло с головой чувство, которого он никогда доселе не испытывал. Она смотрела на него с призрением, а он был готов на всё, лишь бы оставаться рядом, пусть всё внутри разрывалось от неправильности происходящего. Он был готов исполнить любой её каприз, принести клятву верности на крови тогда ещё принцу, ввязываться в его авантюры не всегда нужные или правильные, только потому что просила ОНА. Великий Ворджай, когда он забыл заветы богов, когда предал собственную гордость и честь пойдя на поводу жестокой красоты. Саили не любила его, более того чуть ни каждый раз когда глядела на него брезгливо морщилась, но ведь согласилась же на брак. Почему? Дорх уже давно мучается этим вопросом, зачем сильной ведьме из древнего рода воин из народа северных асхинов, которого можно было выделить из прочих наёмников только благодаря сильному дару да как умелого бойца. Кажется только, что бы избавиться от опеки родственников, после свадьбы опека передавалась мужу, ему, не способному сказать этой женщине нет.

И вот перед ним лежит она и в то же время другая, его Саили но с другим взглядом. А ведь и правда, эта обновлённая Саили не разу не поморщилась говоря с ним, и на его величество Луреана смотрела иначе… с неприязнью? Вот так поворот, стоит об этом подумать. А ещё всё же стоит вытянуть из этой упрямицы сведения о том месте откуда она пришла сюда. Как – этого наверное уже не узнать, часть символов в круге перемещения она уничтожила, ясно что не специально, наверное пыталась подняться. Ведь подталкивало его что-то спуститься в казематы раньше, так ведь нет, Луреан запретил идти туда без него. Зол был, конечно, он то надеялся заполучить себе в любовницы сильную ведьму, хорошо, что не тронул её когда нашел у себя в постели, иначе бы…

Ритуал, который замыслила ведьма, случись ему завершиться соитием, убил бы невесту молодого короля. Но даже не это было самым страшным, Луресан не смог бы соединиться и иметь потомство ни с кем кроме Саили. И остался бы молодой король навечно привязан к ведьме, не смотря на запрещённый ритуал, ведь её тогда и судить нельзя было бы, как оставить королевство без наследника. Дорхарин вовремя понял задумку своей жены, остановил короля, предупредил… А вот интересно, какую роль отводила его жена собственному мужу? В тот момент он не думал об этом, но если бы всё удалось… скорее всего его самого обвинили бы в гибели невесты должен же быть козёл отпущения.

В дверь постучали, молоденький слуга поклонился с почтением:

– Его величество ожидает вас в личном кабинете.

У самых дверей Дорхарин обернулся, заметил, как ходят под веками глаза девушки, и тревожная складка на лбу… можно ли оставить её без присмотра, или всё же надеть браслеты? Нет надо что бы рана затянулась, а с браслетами это будет происходить даже дольше чем у обыкновенного человека, уж лучше тчательно запечатать башню, и слуг предупредить что бы не вздумали сюда соваться. А что с ней делать он подумает позже, после разговора с королём.

– Что решил? – услышал он вместо приветствия.

– Хочу понаблюдать за ней, -пожал плечами Дорхарин, – кажется она сама по себе не представляет опасности, может быть удастся выяснить как Саилане удалось провернуть такое, хотя в последнем не уверен.

– Зачем же тогда ждать? – хмыкнул Луреан, – нет человека нет проблемы.

– Вы забываете сир, она по-прежнему является моей женой.

– Женой с которой ты не делил ложе, я ведь правильно понял она хотела провести запрещённый ритуал с помощью девственной крови? – молодой правитель проследил как согласно склонилась голова его телохранителя и удовлетворённо улыбнулся, -Дорх, я всё-таки не в состоянии понять как ведьме удалось женить тебя на себе, ведь ты же видел, не мог не видеть как она относится к тебе. Но что бы гордый асхин согласился на подобное унижение… -Луреан наигранно печально развёл руками.

– Вы же сами подталкивали меня, – мужчина ухмыльнулся, а потом стал серьёзным, – всё я видел, ваше величество, всё понимал, и сделал осознанный выбор.

– А теперь, она должна умереть? – сощурился король.

– Я не сказал этого.

– Но ты не можешь держать во дворце потустороннюю тварь! К стати, откуда её затянуло?

– Я пока не выяснил, девушка напугана, растерянна, ранена. У нас не получилось доверительного разговора.

– Мне не нужен риск получить ещё более опасное существо чем оказалась Саили. Не хочешь убить ЭТО, увези с моих земель.

– Сир, я привязан к вам клятвой и не могу…

– Не можешь, так убей её. Приказать я не имею власти, она твоя жена, во всяком случае её тело.

– Освободите, сир, -склонил голову воин.

– Ты готов променять службу мне на… я даже не знаю на кого?

Дархарин за время знакомства с Луреаном привык к резкому тону, поспешным и не всегда разумным решениям, и к тому что принц, а ныне король Варнавии привык получать желаемое не смотря на цену. Вот и сейчас вчерашний мальчишка, только недавно одевший корону негодовал, не желая понять мотивы такого решения преданного ему воина. Асхин с почтением поклонился, не след упрашивать того, кто не в состоянии принять решение отличное от собственных представлений о правильности этих решений. Луреан некоторое время смотрел на воина с какой-то обидой, а потом выдохнул с искренней печалью:

– А если ты ошибаешься?

–Всё возможно сир, только богам ведом верный путь. Лишив кого-то жизни обратно уже не повернёшь.

– Высокие слова, ты просто до сих пор любишь её, -устало пробормотал король, -несмотря ни на что.

– Вы знали?

– Подозревал, – Луреан поднялся, прошел по кабинету, -мне бы не следовало отпускать самого верного хранителя моей особы, но будь по твоему. Прошу только об одном, если вдруг окажется что прав я возвращайся, я привык к тебе, -он кривовато усмехнулся.

А Дархарин впервые посмотрел на правителя иным взглядом. Да королём он стал совсем недавно, но груз ответственности кажется уже начал менять вздорного мальчишку, который, надо надеется превратиться в мудрого правителя. Эх жаль старого короля, понятно, что от несчастного случая никто не застрахован, но трудно будет Луреану, пусть и окружен он верными подданными.

– Лури, ты позволишь жить этой ведьме? После всего что узнал? – возмущённый голос заставил мужчин обернуться к белокурой красавице что пригнувшись выходила из потайного коридора, прикрытого небольшой дверцей.

– Милая, это уже не та ведьма, которая строила нам козни. В её теле другое существо, – правитель взглянул на асхина прося поддержки, – то есть другая женщина.

– Она должна умереть! – девушка выпрямила спину и с вызовом посмотрела на мужа, со вчерашнего дня мужа.

– Её судьбу волен решать только её муж, -нахмурился король.

– Значит моё мнение ничего не значит?

– Нет, -уже резче ответил король и развернулся к воину,– Дорхарин Ильим, сын Унаса, я освобождаю тебя от клятвы крови данной мне ранее, ступай с миром.

Полыхнула где-то над головой искра света. Дорх поклонился, теперь стоило убираться из дворца и побыстрей. Какой бы не смотрелась эта белокурая куколка наивной сейчас она была зла, очень зла. И тут же вспомнилось, как она смотрела на казнь, тех, кого обвинили в смерти короля –отца, даже не думая отвернуться, когда голова несчастного конюха, что плохо затянул подпругу королевской лошади, упала в подставленную палачом корзину. А теперь она королева, женщина, обладающая немалой властью, ненавидящая его Саили.

Девушка спала, вот только почему она так бледна и губы почти белые и двигаются, кого-то зовёт, на лбу испарина. Неужели её мучают кошмары? Всё возможно, он поможет ей, позже, когда они будут в безопасности. Мужчина провёл над ней ладонью собирая магию сна и девушка тут же села, как будто и не спала вовсе. Только взгляд затуманенный.

– Что? –выдохнула и осмотрелась, отёрла испарину дрожащей рукой.

А Дорхарин только сейчас подумал, что стоило позволить ей хотя бы руки вымыть.

– Как твоя рана?

Девушка нахмурилась прислушиваясь к себе, тронула бок:

– Кажется лучше, чем раньше.

–Хорошо, вставай, нам надо уезжать.

– А как же мой любовник? И к стати, вы забыли, -она протянула тонкие запястья.

– Зачем ты провоцируешь меня? – его глаза вновь полыхнули огнём, -тебе стоит быть осмотрительней.

– Опять угрожаете?

– Предупреждаю, поторопись.

Она встала неловко стягивая на животе разорванное платье. Такая тоненькая, она и раньше была хрупкая, а сейчас вообще светилась. Вот стоит прикрывая дыру обнажающую белую кожу и свежий рубец и мнётся не зная как скрыть неловкость. А ведь это он Дорхарин должен был позаботиться о новом платье, о горячей воде. Ведь она его жена.

– Надо идти, – он протянул руку, но девушка и не думала браться за неё, а время утекало.

– Почему я должна идти с вами? –она всё-таки подняла на него глаза.

– Потому что ты моя жена!

– Не я, другая, – в голосе прозвучала горечь, показалось или… нет?

Дорх схватил её левую руку, бесцеремонно задрал рукав и почти болезненно вывернул её показывая знак на внутренней части локтевого сгиба:

– Ты! А теперь надо отправляться!

Глава 3

Наверное, я ещё не проснулась, вытаращившись смотрела на несколько странных закорючек острыми концами своими соединявшиеся в центре некоего круга который и образовывали. В голове шумело, я и упрямилась то только потому что боялась идти. Вот вроде пока лежала всё нормально было, а сейчас и стены качаются и потолок. И это, вот, ещё… ну да Дорх же говорил что-то о родовом знаке, наверно он и есть. Мужчина прищурившись оглядел меня с ног до головы и…, наверное, он все понял по моим растерянным глазам, потому что сначала, неожиданно, я взлетела над полом, а через секунду уже вцепилась сама в каменное плечо, потому что стало страшно, когда он чуть не бегом кинулся вниз по узкой винтовой лестнице ужасно крутой на мой взгляд.

Кажется, он не чувствовал моего веса двигался плавно, уверенно только сердце его почему-то стучало быстро, вроде бы не сказать, что устал хоть сколько ни будь. Я думала он поставит меня на землю едва мы оказались на улице, но мужчина быстро проследовал к большому дому, ах нет это вовсе не дом – конюшня. Поставил меня у одного из загонов, на землю усыпанную свежей соломой и недовольно качнул головой.

– Стой здесь.

Конечно, а что мне остаётся, голова кружится. Оперлась о белёную балку, пока Дорх сноровисто седлал лошадь, приказав конюху седлать другую. Несколько раз ловила на себе непонятные взгляды конюха и двух мальчишек, что притаились на сене. Ну да что они видят, платье в коричневых пятнах грязные руки, да и волосы, наверное. И ведь я даже понятия не имею как выгляжу, не довелось мне до сих пор увидеть зеркало. Вздох получился ну уж очень печальным. Мужчина резко вскинул голову, прищурился рассматривая меня, затянул последний ремень на упряжи и подошел:

– В седле сама удержишься?

Я? Да я раньше лошадей только по телевизору видела, а что бы ещё и верхом… Сглотнув перевела взгляд на животное, недоверчиво косившее на меня большим глазом. Снова посмотрела на… мужчину, ни как не могла я назвать его мужем, даже в мыслях не получалось. Но он вновь как будто прочёл мои мысли прикрыв глаза выдохнул, явно пытаясь успокоится. Привязал к седлу уже осёдланную лошадь, которая была чуть ниже той, что седлал он сам, и взяв под узци повёл на улицу, по пути, как бы между прочем, прихватив меня за руку. От неожиданности я споткнулась, но он придержал не давая упасть. Молча вышел, ведя в одной руке лошадей, в другой – меня. Взлетел в седло, мотнул головой, откидывая смоляные кудри, а в следующий момент наклонился и ухватив меня за талию подтянул к себе, усаживая в седло перед собой. Я дёрнулась было то ли от неожиданности, то ли от неловкости своего положения, ведь оказалась плотно прижатой к груди мужчины.

– Не дёргайся, – тихо произнёс обдав ухо горячим дыханием.

Я и не дёргалась. Голова кружилась, мутило, и даже желания смотреть на город, через который мы ехали не было ни сил ни желания. Странно я ведь считала, что все проблемы с моим самочувствием случались лишь от этих грёбаных браслетов, но сейчас их не было на мне, что же твориться. На минуту заставила себя открыть глаза, хоть посмотрю на мир в который попала, нет, не стоит, плохо.

Мужчина подгонял лошадь, уверенно правя одной рукой, другой держал меня, крепко. Кажется, я погрузилась в дрёму, однако не на долго. Протяжный свист над моим ухом и конь кинулся в галоп. На секунду разлепила веки, город остался позади. Тошнота усилилась, хорошо, что желудок был пуст. Сколько длилась скачка не знаю. Было ощущение, что мы от кого-то убегаем, от кого, зачем? Бешенная скачка кончилась так же внезапно, как и началась. Я больше не рисковала открывать глаза, позволила взять себя на руки и услышала только как Дорх приказал обеспечить ванну с горячей водой. Да горячая вода была бы не лишней, промелькнуло в голове. Скрип половиц, звук открывающейся двери, всё это мозг отмечал автоматически. Головокружение и тошнота никуда не делись, и я даже не дёрнулась, когда почувствовала, как платье в котором я была с меня стянули. Он же муж… кажется. Тело отозвалось только на почти горячую воду, в которую меня аккуратно погрузили. Сразу согрелась и поняла, что стону, от удовольствия… наверное.

– Совсем плохо, да? – услышала я тревожное, – ничего, сейчас согреешься, поешь и будет всё как прежде.

– Не хочу, -прошептала, по-прежнему не желая открывать глаза.

– Чего не хочешь? – в вопросе не слышалось удивления, мужчина был сосредоточен на том, что водил по моему телу мочалкой.

– Есть, не хочу.

– Надо.

– Нет, тошнит.

– Тебя тошнит от голода, больше трёх дней прошло как ты ела в последний раз, – он опустил в воду мою руку, которую намывал в этот момент, тихо хмыкнул, -там, откуда ты пришла голодать не приходилось?

– Нет.

Мужчина больше не стал ничего спрашивать, закончив с помывкой вытащил меня, завернув в тёплое покрывало, куда то ушел не на долго, вернулся. Я только слышала звуки, постепенно погружаясь в сон. Шуршание одежд, стук сапог о доски пола, плеск воды…

Меня подняли и тихонько тряхнули:

–Саили, открывай глаза, надо поесть.

Я поморщилась от запаха мясного бульона, сделала попытку отвернуться.

– Не упрямься, это необходимо.

В меня чуть не силком влили ложку бульона. Прислушалась к себе, и вправду вопреки моим ожиданиям бульон не просился наружу, а совсем даже наоборот. Услышала удовлетворённый хмык, когда сама открыла рот. А потом ещё и открыла глаза. только сейчас осознала, что вот этот здоровенный мужчина кормит меня с ложечки, как маленькую. Усадил спиной к себе, что бы я могла опереться на его грудь и кормил, аккуратно вытирая оброненные капли мягкой тряпицей. Сделала попытку забрать у него ложку, но он не позволил:

– Ты слишком ослабла, не сможешь сама. А мне даже приятно, Саили, та прежняя не позволяла ухаживать за ней, впрочем, ей и не нужна была помощь.

– Она любила вас? – вырвалось, прежде чем я успела подумать.

– Нет, – мужская грудь под моей спиной сделала судорожный вздох, а в голосе звучала горечь.

– Её выдали за вас против воли?

– Она сама так решила, я понятия не имел что она задумала, пока не стало поздно.

– Задумала? –мне стало на много лучше, головокружение и тошнота отступили. Видимо и вправду всё дело было в голоде, я попробовала обернуться, чтобы взглянуть в глаза мужчины, -а что она задумала?

Он влил в меня последнюю ложку бульона и уложил на мягкие подушки. Теперь я могла видеть его, с ещё влажными после купания волосами, обнаженного по пояс. Шрам на лице был не единственным, его грудь то же была исполосована грубыми рубцами, один особенно заметный шел от основания шеи с левой стороны, до самого темно-коричневого соска. Я нахмурилась, представив, что это была за рана, и не сразу поняла, он смотрит на меня, внимательно. Смутившись отвела взгляд.

– Ты похожа на неё только внешне, -заметил, усмехнулся чуть кривовато, поправил одеяло и вздохнул опуская взгляд, -задумала… а задумала она убить принцессу Сайджискую, тогда ещё невесту принца. Как случилось, что Луриан не повёлся на её прекрасное тело, лежащие в его постели не знаю. Позвал меня, тогда то я всё и понял…

Мужчина замолчал, а я так ничего не поняв ещё с минуту ждала продолжения, потом решившись наконец спросила:

– Так что она сделала?

– Ничего она не успела сделать, – отозвался Дорх поднимаясь, -когда она поняла что раскрыта, сбежала, воспользовавшись пентаграммой перемещения, или… если учитывать что ты оказалась в её теле, замещения.

– Я мало что поняла из вашего рассказа… – призналась растерянно.

– У нас ещё будет время побеседовать, -улыбка мужчины оказалась мягкой и даже шрам не портил её, – но сейчас мне очень любопытно, почему ты упомянула, что ей не повезло с телом?

Что ж он что-то рассказал мне, я поделюсь с ним своим прошлым.

– Там, в своём мире я попала под машину и была вынуждена двигаться хромая, врачи сказали, что это навсегда, и ключица была сломана, так что одно плечо теперь выше другого, ещё там с позвоночником проблемы, в общем много чего…

–А машина, что это?

– Что-то типа повозок без лошади.

– Магия?

– Нет, у нас магии нет, во всяком случае я о ней не слышала, тут всё дело в механике. Но я не специалист, объяснить не смогу.

– Поэтому ты верхом не можешь?

Чуть усмехнувшись я качнула головой соглашаясь.

– Ничего, я научу, как только окажемся в безопасности,– встал Дорх и отвернулся к столу.

– Я могу знать в чём опасность? – спросила и закусила губу, а мужчина замер, прошло много времени, прежде чем он заговорил, я уже и не надеялась.

– Король не может объяснить жене, что ты вовсе не та ведьма, которая хотела её убить. Он и сам во многом виноват, вот и не стал ей ничего говорить. А она женщина вспыльчивая и злопамятная, теперь ещё и при власти. В своё время я королю клятву давал на крови, теперь вот он мне клятву вернул и отпустил. Но тогда я под его покровительством был, а теперь… клятвы нет и покровительства то же.

Он вновь о чём-то задумался, а у меня вдруг появилась мысль… может и стоило промолчать, но я не стала и спросила, тихо, смутно надеясь на ответ:

– Это из-за меня вам бежать приходится?

Он стоял по-прежнему не оборачиваясь, но на фоне окна было видно, как опустились плечи, и голова согласно качнулась.

– Вам безопаснее было бы оставить меня там, где я была.

– Ты моя жена! – он резко обернулся и в его глазах опять полыхало пламя.

А я вдруг почувствовала, как по щеке скатилась слеза, улыбнулась ему неловко, отёрла мокрую дорожку и пожала плечом:

– Спасибо.

Не помню, что бы раньше обо мне заботился мужчина, Пашка только трепался много, а когда я под машину попала даже не пришел не разу. Два года прошло с тех пор, родителей уже нет давно, подруги да сослуживцы, вот все, кто меня окружал. Относились хорошо, да и я старательной всегда была. Но вот даже кота не могла позволить себе завести, работа, каждые полгода месяц реабилитации, что б состояние хотя бы не ухудшалось, вот вся моя жизнь. И как это странно получилось, что та ведьма меня вытянула в этот мир? Что ж спасибо ей.

Глава 4

Дорхарин смотрел на девушку, чувствовал её неловкость, только выбора у неё не было, не сопротивлялась, когда скакал стремясь оказаться как можно дальше от столицы, где могли их найти соглядатаи королевы. Знал, что девушке нужна помощь, рану то он затянул, а вот накормить её и помыть у него не было возможности. Её руки стали ледяными, и он торопился. Маленький постоялый двор уже за пределами города принял их, когда почти стемнело. Здесь постояльцев всегда было не много, и асхин надеялся, что тут их искать будут в последнюю очередь. Была бы девушка здорова, можно было бы и в степи переночевать. Вопросы были ожидаемы, и он решил, что надо ей всё рассказать, не сразу, постепенно. А ещё её надо учить, ведь что бы она там о себе не думала она – ведьма, и сил не малых. И это она ещё не инициирована. Саили помнится скривилась, когда Дорх заговорил об этом, а что он хотел, знал ведь, что не любит. Она просила принцу не говорить о том, что не тронута, он думал, что просто хочет любимому подарить свою девственность, а оказалось, ритуал задумала, запрещённый на крови, да ещё и во время инициации… у неё бы всё получилось, в тот момент выплеск такой идёт, что потом её никто не остановил бы. Лусен и сам маг не из слабых, что-то почувствовал, видимо дар предупредил. Зацеловал ведьму до одури и усыпил заклинанием, пришел к Дорху, что-бы поинтересоваться случилась ли у них брачная ночь. А как бы он, воин северного народа, взял женщину, что не хотела его, он всё надеялся, что она, когда узнает его ближе смягчиться, надеялся, что его любви на двоих хватить, ошибся.

Он сам одел её в платье, украсил руки анти магическими браслетами, и унёс в дворцовые казематы. Болван, надеялся, что повинится, и он простит, очередной раз наступит на горло своей гордости и простит. Думал увезёт её по дальше от гнева правителя. Но оказалось, что у его жены в кармане завалялась зеркальце, разбив его она и рану себе нанесла и пентаграмму ею же вычертила. Кровь ведьмы сильная даже без инициации, и сбежала. А вот теперь бежит он спасая ни в чём не повинную девушку от гнева монаршей особы. Почему? Потому что это тело той, кого он любил? Потому что это правильно, а может потому что эта девочка не разу не скривилась глядя на его изуродованное шрамом лицо, да и тело.

– Как тебя звали там, в твоём мире?

– Александра, Саня, если так удобней, – она подтянула одеяло к подбородку, устраиваясь удобнее.

– Санли, -чуть изменил имя маг, – вот по какому принципу она выбрала по имени, не такому, но созвучному Саили – Саня. Ты не против если я буду звать тебя Санли?

– Зовите,– улыбнулась ему, – красивое имя, – она закрыла глаза, а через минуту уже совсем заснула.

Это хорошо, ей сейчас много спать надо. До моря ехать почти десять дней и не каждую ночь он сможет обеспечить свою жену такими удобствами. Утром едва расцвело он вернулся в город, как бы там не было, а его женщине нужна одежда. ЕГО, Дорх усмехнулся своим мыслям, может это пока, но не претендует на это тело она и относится к нему вот так, а если спросит? Отогнав ненужные сейчас мысли он задумался о насущном. Вчера даже не поинтересовался как она смотрит на брюки, мало кто из женщин решаются их одеть, мужская одежда, она не для женщин и Саили брезгливо кривилась, если видела женщин в такой одежде. Вот разве что воительницы только им то на общественное мнение плевать, а как к такому наряду отнесётся Санли? Он купил два дорожных платья, плащ, подбитый мехом, сапожки, чулки. Подумал и взял ещё брюки, просторную рубаху, желет, да одежда мужская, как бы не обиделась, этот свёрток он положил отдельно, спросит, посмотрит на реакцию, если что-то и доставать не будет. На выезде из города его остановили, именем интересовались, это напрягло сказал чужое, и неспешно проехал ворота, если их ищут, то за подозрительным асхином проследят, не много тут северных воинов ходит. Пришлось завернуть в другую сторону от постоялого двора, остановиться у реки, расседлать коня, вымыть его, внимательно следя за дорогой. Выругался сквозь зубы, когда на пригорке показалось трое всадников. Плохо, он прикрыл глаза собирая вокруг себя потоки силы, а воины приближались.

Разговор был коротким они требовали ведьму отдать на суд королевский, а он говорил, что нет той ведьмы которую судить надо, была да пропала. Не поверили, среди них маг оказался, бились, сначала с магом, а потом и на мечах с войнами. Если бы у Дорхана крупица магии осталась, то его и не ранили бы, а так… Добрался он до постоялого двора уже затемно. Даже не ожидал, что Санли кинется его раздевать и перевязывать.

– Не так, нам ехать надо сейчас, закрой раны магией, -выдавил сквозь зубы.

– Я не умею, а у тебя кровь идёт.

Он всё-таки позволил себя перевязать, потом заставил её сесть и успокоится, и слушать себя. Прошло не меньше десяти минут как он спросил:

– Чувствуешь, что ни будь?

– Я не знаю, что чувствовать надо, – всхлипнула глупышка и утёрла щёку рукавом отстиранного и кое как зашитого платья, -ладони чешутся, а ещё я боюсь за вас.

– Хорошо, -он коснулся её руки, успокаивая, – у каждого сила по-своему проявляется. Чешутся ладони говоришь, сосредоточься на них, закрой глаза, не спеши, -помолчал с минуту, -что?

– Гореть начали, -она открыла глаза и уставилась на зеленоватое свечение, исходящее от ладоней, -это?

– Это, маленькая. Слушай себя, чего бы тебе хотелось? –голос его стал совсем слабым.

Девушка не ответила, положила руки на мокрые от крови тряпки, что служили бинтами, и закрыв глаза напряглась, потом расслабилась. Дорх внимательно следил за ведьмой, она не причинит вред, ни эта маленькая наивная девочка, что пережила и в своём мире много боли, да и в этом уже достаточно. Жаром его охватило внезапно, вот только что он смотрел на то как она расслабляется, отпуская силу, а в следующее мгновение тело вспыхнуло жаром. Выгнулся, застонал, она руки отдёрнула словно сама обожглась и на него испуганными глазами глядит. Захотелось прижать её к себе успокоить, сказать, что получилось у неё. А что больно было, так это потому что она по незнанию сначала много силы собрала, а потом бухнула её всю, резко. Надо понемногу отпускать, но она ещё научиться. Она слушала кажется даже не дышала, замерла, как испуганный птенец в ладонях. Потом всхлипнула и отстранилась. С огорчением посмотрела на вновь испачканное платье.

– Ничего, там в седельных сумках есть во что переодеться и тебе и мне то же, – улыбнулся мужчина.

Они выехали чуть не в полночь. Сгорело в камине платье и другие выпачканные кровью вещи, хозяину было уплачено за молчание. Да и не знал он в какую сторону двинулась странная пара.

Глава 5

Я все ещё была под впечатлением, Дорх конечно упоминал что мне досталось тело ведьмы, только я не очень то в это верила. Ну какая из меня ведьма? Увидев зеленоватое сияние решила, что всё, глюки, но мужчину слушала, я то в этом мире новенькая, а он знает, что делать. Успокоится получилась не сразу, нет, крови я не боялась, вот только почему руки тряслись? Это потом, когда уже переодевалась в очередное платье, я подумала, что мне пришлось бы не сладко если бы его убили. Надо же как быстро можно привыкнуть к заботе. Я всегда считала себя самостоятельной, даже после того несчастного случая. А теперь рядом странный мужчина, который смотрит на меня… да не пойму я как. Была бы в своём мире бежала бы от такого без оглядки, а здесь если и убежишь, то не далеко, не позволит. И как мне быть? Я ведь даже не знаю куда он меня везёт, зачем рискует, вон уже и в немилость попал и ранили его, а он смотрит словно в этом не я виновата. Так и убьют его, нет надо как-то отделаться от этого мужика и начинать всё же осваиваться самостоятельно. Не прощу себе если из-за меня его… взгляд переместился на руку, где красовалась странная метка и я закусила губу. Он – муж, я об этом и забыла. Наверное, считает своим долгом меня оберегать, да и говорил он об этом. А ещё нынешнее моё тело оказалось довольно привлекательным. Тёмно-рыжие, почти каштановые волосы, большие карие глаза, фигура высокая, стройная с мягким изгибом бёдер, я и до аварии не имела и вполовину такой привлекательный вид. Да, удивилась, наверное, ведьма, поняв, что не то тело выбрала, переломанное, скособоченное, больное. Мне стало её жалко, хорошо помнила, как проснувшись несколько минут не торопясь разминала суставы, чтобы встать не испытывая сильной боли, и расхаживалась по квартире ещё с пол часа, медленно, постепенно давая нагрузку на суставы и позвоночник.

– Отправляемся, – чуть хрипловатый голос выдернул из воспоминаний.

Я осмотрела отражение в зеркале перед которым стояла и поймала себя на мысли, что мужчина действительно любил вот эту красавицу, не меня. Прислушалась к себе, нет обидно не было, просто не отпускало ощущение некой неправильности происходящего. Вероятно, он хочет вернуть в тело ту, другую… вот и не отпускает. А ещё он маг и рано или поздно он сделает то что задумал. Теперь правда, и я ведьма… нет, не я, та другая, Саили.

Выехали в ночь. Дорх снова взял меня к себе в седло, терзаемая не хорошими мыслями, что бродили в моей голове я не заметила, как темное небо начало светлеть. Предыдущую ночь и часть дня я проспала, да и сейчас не чувствовала себя особенно уставшей. Только от долгого сидения немного затекла спина.

– Устала? – поинтересовались сзади.

– Пройтись бы, размяться, -отозвалась, впрочем, не надеясь на понимание.

Но он понял, спрыгнул сам, снял меня. Задержал руки на талии чуть дольше необходимого. Я чувствовала, что пытался найти мой взгляд, но не решалась вновь посмотреть на него. Он отпустил со вздохом, мне показалось обречённым. С час мы шли, молча, юбки путались в ногах, раздражая неимоверно. Сражаясь с ними не сразу уловила напряжение которое источал Дорх. В конце концов что бы он не задумал сделать я должна быть благодарна ему за заботу, пусть это происходило лишь для того что б сохранить тело в порядке. Остановилась, подняла лицо подставляя его под первые лучи только что родившегося солнца. Улыбнулась солнцу, лёгкому ветру, запаху степных трав, фырканью лошадей и даже едва слышному дыханию, человека, остановившегося позади.

– Я слишком не похожа на ту, другую… на вашу жену. Простите, ничего не могу сделать с этим.

Тёплые ладони аккуратно легли на плечи разворачивая, не настаивая, давая возможность увернуться. Я подчинилась, вновь мешали юбки, и я дёрнула ткань, потом подняла взгляд встречаясь с тёмными глазами асхина. Теперь лучи несмело скользили по его шраму, как будто пытаясь разгладить.

– Ты абсолютно не похожа на неё. Но за что просишь прощения? Разве это твоя вина что оказалась здесь?

– Не знаю, -ответила скользя взглядом за золотистым светом оставленным солнцем, – я постоянно чувствую напряжение в котором вы находитесь, понимаю, что причина во мне…

– В тебе, – эхом отозвался мужчина и снова замолчал.

– Но вы же всё исправите, -не дождавшись продолжения произнесла, – вы маг, кажется сильный вы вернёте её, -я изо всех сил старалась улыбаться. А он вдруг помрачнел:

– Тебе хотелось бы вернуться?

Вернуться в больное, искалеченное тело, туда где никто не ждёт, конечно же я не хотела. Зачем он спросил, я ведь говорила… Опустила голову, не в силах смотреть на него, ответила:

– У каждого своя судьба, ваша жена должна быть рядом, разве не так?

– Моя жена и так рядом, – шершавые пальцы приподняли подбородок, и он нахмурился,– я плохо понимаю тебя. Вот сейчас ты говоришь о возвращении, а у сомой в глазах слёзы, и злишься… если на меня, то скажи причину я постараюсь…

– Не на вас, просто ни как не могу привыкнуть к юбкам, я и дома то их не носила, а тут на себе целый ворох тряпок таскаешь. В ногах путаются, мешают… -я замолчала глядя как лицо мужчины вновь светлеет как губы растягиваются в несмелую улыбку, – что?

– Это всё что тебе не нравится? Чего я только не на придумывал,– выдохнул с видимым облегчением,– почему не сказала сразу?

– В моём положении не стоит особенно перебирать. Что дали то и ношу.

Дорх запрокинув голову, засмеялся, легко заливисто, отчего вдруг стал похож на подростка. Я залюбовалась, и не сразу поняла, что он говорит о наличии в его поклажи мужской одежды для меня. Я просто смотрела на него, такого отчаянно красивого, сейчас, когда за его спиной всходило солнце. А он вдруг что-то увидел в моём взгляде и вместо улыбки на лице появилась задумчивость.

–Ты так странно смотришь на меня, – он мотнул головой похоже отгоняя какие-то мысли, и полез в седельную сумку.

– Вы красивый, – вырвалось невольно.

А он вдруг напрягся, я скорее почувствовала это, чем увидела. Ну вот опять что-то не то…

– Моё лицо изуродовано, да и тело то же. Ты же видела, – произнёс сквозь зубы и резко повернулся. На меня опять смотрели полыхающие гневом глаза.

– Разве уродство снаружи? Нет, человек может быть прекрасен внешне, но с гнилой душой, это истинное уродство. Но простите, я всё ещё сужу по меркам своего мира, и кажется разозлила вас… – потянулась за свёртком, что мужчина держал в руках. Я вновь стараясь не смотреть на него.

Дорх не отпустил свёртка, когда я потянула его. Что опять? Я отвернулась что бы идти дальше. Не хочет отдавать, пусть. Всё равно мне стоит привыкать к местной одежде.

– Постой, Санли, -он тронул за плечо, – мы действительно слишком по-разному смотрим на вещи. Но то что ты сказала… это… ты и вправду так думаешь?

– С какой стати мне лгать? – я обернулась и тут же столкнулась с не верящим взглядом.

– То есть по-твоему я красив? – он криво усмехнулся.

Отвечать не было смысла. Не думала, что у такого мужчины могут быть комплексы, глупо то как. Я конечно не психолог, но вроде бы жена… Шагнула ближе к нему и протянула руку. Он вздрогнул, когда я прикоснулась к шраму, почему? Неужели больно, но ведь видно, что шрам старый и болеть не может. Руку я всё же решила убрать, правда не удержала вздох. А он вдруг перехватил ладонь, прижимая её к своей щеке, а в глазах… мольба? Надежда? Не знаю, не понимаю, что происходит, только свёрток с тихим шелестом падает на жухлую траву, а потом он медленно опускается на колени, оказываясь чуть ниже уровня моих глаз. Меня охватывает смятение, что это он? Дорх не отпускает моей ладони, медленно перемещает её и прижимает горячие губы к её центру, закрывает глаза. А мои пальцы свободной руки неожиданно даже для меня зарываются в его кудрях. Наклоняюсь, чувствуя его запах, чуть горьковатый как кора дуба, касаюсь губами его виска, и он замирает, кажется не дышит. Вот и хорошо, пусть не мешает. Чувствую губами бугристую кожу шрама. Какой он дурак, раз думал, что это уродство. Дорожка из лёгких прикосновений доходит до подбородка. Рядом губы, но я не решаюсь прикоснуться к ним. Если это случиться, то и остальное скорее всего то же, вон как бьётся жилка на шее под моими пальцами, (интересно как они туда попали). Я не то что бы боялась, не девочка уже, и мужчина у меня был, только вот почему-то всё равно страшно. Я отстраняюсь, убираю руки и задыхаюсь от его взгляда. Там вновь полыхает огонь, но это не гнев, желание. Губы мигом высыхают, быстро облизываю их и моментально оказываюсь в крепких мужских объятиях.

Горячий поцелуй заставляет кружиться голову, отвечаю ему, не умело, но чувствую, это правильно. В глазах темнеет от желания. Наверное, если бы он захотел большего я не стала бы сопротивляться, но он отстранился сам. О боже, какими глазами он ощупывал моё лицо.

–Санли, – шепот с рокочущими нотками, – Санли, Санли.

Вижу, как в его глазах мечутся огненные всполохи, а руки то стискивают меня, то, он как будто вспоминая о своей силе разжимает объятья, но не до конца не отпуская.

– Дорх, – шепчу в ответ, и глажу его лицо. Наконец я могу это сделать, пелена желания отодвигается. Знаю, что стоит ему меня вновь поцеловать, и я не буду против остального. Вот только уже совсем светло, и я не смело напоминаю ему об этом, – кажется уже день.

Он в недоумении оглядывается кругом:

– Правда. Надо ехать, – вновь улыбается, касается моих губ, – ты заставила меня потерять голову, неосмотрительно с твоей стороны.

– Вы же вроде мне муж…

– Да, но надо что бы в первый раз это произошло в более приемлемой обстановке.

– В каком смысле в первый раз? – я наблюдаю как мужчина поднимается и подбирает оброненный свёрток, – мы не… то есть не мы конечно…

– Это тело не тронуто, ты ведь об этом хотела спросить?

Мне в руки опускаются вещи. А я растерянно хлопаю глазами не в силах понять, что тут происходит:

– Как? Я замужем за вами, и кажется не первый день. А ещё меня обвинили в том, что я чуть не любовница короля…

– Не тебя, маленькая – Саили. И его величество не тронул её, что спасло жизнь его невесте.

– Ничего не понимаю.

– Переодевайся, душа моя, дорога долгая я всё успею рассказать тебе, и… спасибо.

– За что?

– За то, что ты не похожа на неё. И ещё, -он вновь подошел, склонился и приподняв подбородок нежно коснулся моих губ, – прошу, зови меня на ты. Думаю, после такого поцелуя это возможно?

Глава 6

Дорх вновь усадил девушку перед собой. На этот раз с трудом удержался что б не сжать её изо всех сил. Она не лгала ни словом, ни взглядом. Её колдовские глаза светились, когда говорила, что он красив. Он вовсе не тешил себя мыслью о привлекательности собственной внешности, это было и не важно. Кто сказал, что мужчина должен быть красив. Но она смотрела и говорила… ах Санли, маленькая отважная девочка, он и вправду ей нравится. Теперь после того как он чувствовал её ответ, видел, как заволокло желанием её глаза…

Единственный раз когда Саили поцеловалась с ним, там у брачного алтаря, её буквально передёрнуло. А эта девочка… да внешность у неё Саили, а вот душа… И взгляд… и нежные пальцы в волосах… Высоко в небе крикнула птица, резко, тревожно и асхин вскинулся, не стоит расслабляться, за ними наверняка отправят погоню, когда станет понятно, что те, первые уже не вернуться. Санли то же смотрела в небо, прищурившись от солнца, что светило ей в лицо. Она молчала, наверное, ждала обещанного рассказа, она имела право знать, а он задумался.

– Это сокол? – услышал он тихое.

– Скрежеть, обычно они не летают над степью, это лесные птицы, -Дорх помолчал ещё немного. – Санли, ты ведьма, знаешь, что это значит?

– Ну, то что я умею лечить, наверное. Ещё вы говорили о силе… прости, ты.

– Да, сила, это то, что дано ведьме при рождении, но она запечатана, до инициации. Часто она всё же просачивается, вот как у тебя, но полная сила приходит только после, -он замолчал, подбирая подходящее слово, а она слушала обернувшись в пол оборота и смотрела… – не гляди так на меня, – выдохнул, с трудом отводя от девушки взгляд,– я ведь мужчина и к тому же, не железный, -она отвернулась, снова обратив всё своё внимание на степь впереди, только показалось, что улыбается. Он то же улыбнулся, тайком вдыхая запах её волос.

– Так вот… -он запнулся вспомнив, что так и не придумал как объяснить.

– Я поняла, -ответила она не громко и кажется опять улыбнулась, -вы, ты хочешь сказать, что инициация происходит при соитии, это… больно?

– Всё индивидуально, но, да это… не доставляет удовольствия.

– Поэтому ты сдержался? Я чувствовала, что… -Санли не договорила, только закусила губу.

– И поэтому то же. Подозреваю у тебя прежней были мужчины, не смотря на травмы.

– Был, – он почувствовал, как она сглотнула тугой ком, но не прервал. Как бы ей не было трудно Дорху необходимо знать о девушке всё. – Это было ещё до того, как я стала калекой, – слова она буквально выталкивала из себя, наверное, то же чувствуя необходимость рассказать, -он был первым и… последним, мы собирались пожениться. Я думала, что знаю его, ошиблась, оказывается у него была, и другая в то же время что и я, девушке не повезло забеременеть, она не стала избавляться от ребёнка как он настаивал и когда всё стало очевидным пришла к нему… а тут я, такая счастливая. Знаешь, наверное, я много могу простить, может и предательство то же, а вот подлости… -она помолчала, глотая слёзы, Дорх не мешал, – я ушла тут же, не видела куда иду, хотелось просто умереть, но получилось иначе. Очнулась в больнице вся на растяжках, у нас хорошие врачи, но магии нет как понимаешь, они и так сделали чудо поставив меня на ноги, и я продолжила жить…

– А он? –вопрос вырвался сам и Дорх прикусил язык, понимая, что если бы мужчина которого так любили был рядом, то сейчас бы его Санли говорила иначе.

– Я больше не видела его, -теперь голос её звучал безразлично, пожала плечом, одним, и теперь асхин понимал почему, память души.

– Прости, что заставил вспомнить.

– Наверное мне это то же надо было, чтоб внутри не сидела заноза. Так значит ты не обменяешь нас обратно?

– Это не возможно, ритуал нельзя повторить с теми же действующими лицами. Ты останешься здесь, а она там… – мужчина замолчал задумавшись, потом, встрепенулся, вспомнив о начатом ранее разговоре. – Так вот, об инициации, во время этого происходит выброс силы, порой очень сильный и если ведьма сможет контролировать себя, то выброс этот можно направить куда угодно. Подозреваю что Саили планировала направить силу на подавление магии Луреана, -Дорх снова замолчал потом вздохнул и продолжил, – сейчас я уже могу сказать, клятва больше не связывает меня… Король Луреан хотел оставить при себе ведьму, сильную, влюблённую в него, это полезно было бы и для королевства.

– Это подло, -возразила девушка, -он ведь собирался жениться на другой, кого из них он любил?

– Думаю себя. Принцесса нужна была для заключения прочного мира, ведьма, полезна, а он король.

– Почему ты служил ему? –она обернулась и глаза её вновь горели, на этот раз от негодования.

– Я дал ему клятву на крови, у меня не было выбора. Правители часто ведут себя подло, это политика. Что бы сохранить власть приходится лгать, изворачиваться, предавать. Такой уж у них удел. Я и сам поэтому отправился подальше от… – он оборвал себя поняв, что говорит лишнее.

– Ты? -она всё же услышала достаточно что бы понять, что он не совсем простой воин.

– Позволь мне не рассказывать всё, не хочу вспоминать, да и не важно это сейчас. Сейчас куда важнее научить тебя. Не помешала бы старая, умудрённая опытом ведьма, я не всё могу тебе объяснить…

– По-моему, ты сказал достаточно, чтобы я боялась этой самой инициации. А как случилось что мы женаты?

– Ну да, я не сказал. Если бы всё случилось как планировал его величеств, то рядом с ним должна была быть инициированная ведьма, состоящая в браке. Это закон, для того, чтобы избежать ненужных проблем.

– То есть что бы жена и любовница не грызлись между собой.

– Примерно так, -хохотнул асхин, – ведь с учётом того что ведьма обладает силой, а королева простой человек это было бы фатально для королевской четы. Но ведь ведьма не обязана являться любовницей, она замужем.

– Как-то всё… -девушка поморщилась, -гадко. Но ты пошел на это, почему?

Вот теперь он должен всё рассказать, унизиться, признавшись в слабости, непозволительной не то что бы для асхина, для простого война, да и просто мужчины. Но ведь иначе она не поймёт и перестанет доверять.

– Я… я не мог отказать ей ни в чём. С момента, когда увидел, понял, что пропал… Дать клятву на крови, да пожалуйста, за один благодарный взгляд. Жениться, что бы она могла быть с королём, нет проблем, я же буду рядом. Позволить растоптать гордость и честь, они уже у неё под ногами.

Санли чувствовала его боль и не могла остаться равнодушной. Как случилось что этот сильный воин оказался так слаб в делах сердечных. Она откинулась на его, грудь и схватив руку притянула ее к себе. Молчала, что она могла сказать, что сожалеет, что сама готова убить эту мерзавку, что не станет такой. Это всё пустые слова. Боже, как он решился сказать это всё ей, снова и снова втаптывая себя в грязь. Его рука, окаменевшая было, расслабилась, а потом прижала её так что рёбра затрещали.

– Дорх, -позвала она тихонько, -теперь ведь будет всё иначе? Да? Клятву тебе вернули, я тут, и никто не узнает о том, что было. Так ведь?

– Ты не призираешь меня?

– За что?

– За слабость недостойную мужчины.

– Слабый не смог бы рассказать всё как есть, – она прошептала это тихо, и он почувствовал, как на его руку упала горячая капля.

Она плачет, милая, нежная девочка, да будь она не красива, увечна разве он отказался бы от неё? Дорх вздрогнул от осознания того что так оно и было. Она, не смогла справиться с подлостью и предательством кинула свою жизнь под ноги мерзавцу, который не постеснялся растоптать её. Надо же как оказывается они похожи. Но теперь действительно всё будет иначе, Дорх не отпустит её, не позволит снова страдать нежной душе. Увезёт на север туда где его дом. Научит чему сможет, а для остального найдутся наставники. Вот только двигаются они медленно, кажется уже пора начать обучение, для начала верховой езде. Вот завтра с утра и начнём.

Когда солнце спряталось за горизонт они доехали до границы леса. Хорошо, в степи огонь виден издалека, и вероятные преследователи могли легко заметить их стоянку. Дорх сомневался, что их прямо сегодня нагонят, но всё же не стоит так рисковать. Он выкопал яму под костёр, пока девушка расстилала на земле шкуры и ёжась укутывалась в меховой плащ. Он сам обошелся бы и без костра, но жене нужно горячее питьё, она ещё слаба. Слишком много было потеряно крови. И ещё, он не тронет Санли, как бы не хотелось, инициация это дело такое, она может её и не пережить, вон как кутается. Когда костёр запылал ярче девушка протянула к огню руки, Дорх перехватил их и поразился на сколько они холодны. Она и вправду устала, и замёрзла, хоть ночь не самая холодная. Пока котелок закипал он обнял её, а она прижалась к нему, доверчивый мотылёк.

– Почему не сказала, что замёрзла?

– Ты и так меня грел, – в отблесках языков пламени он заметил улыбку.

– Твоя рана была серьёзной, и то что ты меня лечила, то же не прошло даром. Тебе бы отлежаться хоть пару дней…

– Я хорошо себя чувствую, устала немного, но это понятно. Вы, наверное, тут с самого детства учитесь в седле сидеть, а я вот…

– Верно, у нас на севере дети ходить и ездить верхом учатся чуть ли не в одно время.

– Расскажи куда мы едим, -она теснее прижалась к боку мужчины, но он был и не против.

– Сейчас к морю, у меня там корабль и команда. Потом по морю до другого материка, здесь те места называют северным краем. Там живёт мой народ асхины, -он потянулся не отпуская плеч девушки, снял с огня кипящий котелок и кинул туда какую-то траву из мешочка, что вытащил из седельной сумки.

– Значит ты северянин? – спросила девушка следя за движениями его руки, – странно.

– Что странного? – он с недоумением повернулся к ней.

– Я думала, что на севере живут светлокожие и светловолосые люди.

– Почему?

– Ну как, холодно, загорать не получается.

– Не очень то у нас и холодно, на побережье бывает и холодней. Правда лето чуть короче, но маги помогают зерну созреть, так что голода у нас не случается.

– А магов у вас много?

Ох до чего же неудобные вопросы задаёт эта девочка. И как ей сказать, что магией владеют только члены правящего рода? Ведь тогда придётся рассказывать и всё остальное.

– Не много, зато охотники нашего народа славится силой и ловкостью.

–Так ты охотник или воин? – её глаза сверкнули в отблесках огня лукаво и асхин улыбнулся ей.

– Я из семьи воинов-магов, но и охотиться умею.

Её всё же пришлось отпустить что бы налить в кружку травяного отвара, и сунуть в холодные пальцы. Дорху показалось что она разочарованно вздохнула, когда он убрал от неё свою руку. Мужчина проследил как девушка делает маленькие глотки, щурясь от удовольствия и сам пригубил отвар. Тепло разлилось внутри, оказывается и он продрог, ну да ранение и для него не прошло бесследно, и больше суток на ногах… Он выудил два огромных бутерброда из хлеба, мяса, сыра и ещё листьев острого салата, протянул один девушке, во второй вгрызся сам. Услышал довольное урчание, малышка здорово проголодалась, не жаловалась, молчала. Думала, что он не позаботиться о еде?

– Вкусно то как! – промурчала Санли запивая отваром, только что проглоченный кусок и довольно покосилась на мужчину, а он смотрел на неё задумчиво улыбаясь.

Она уснула сразу же как голова коснулась мягкой тёплой шкуры. Дорх качнул головой, устала маленькая, а впереди ещё столько дней пути. Он пристроился рядом, обняв жену. Усмехнулся да, теперь рядом с ним не надменная, жестокая кукла, а жена. Настоящая жена. Он так и уснул с блаженной улыбкой на губах, провалился в сон как в глубокую яму, спал без сновидений, пополняя свой магический резерв. Пробудился резко, с пониманием того, что был опасно беспечным, ведь что угодно могло случиться пока он крепко спал, а ещё, рядом никого не было. Глаза распахнулись сами собой и он выдохнул, увидев как с той стороны от вновь разожженного костра танцует его ведьма. Дыхание перехватило. Он видел такое только однажды, там на берегу моря в первых лучах солнца танцевала Саили, встречая рассвет. Он влюбился, как будто бросился в омут, погрузился с головой в незнакомое до селе чувство, захлебнулся в нём. А она почувствовав внимание, развернулась, смерила его надменным взглядом и кинулась прочь, к кострам, что разожгли для тогда ещё его высочества. Дорх не испугался, остановился на грозный окрик, он мог бы убить тут всех и забрать эту женщину, но понимал, что принуждать ведьму нельзя. Дал, солдатам обезоружить, связать себе руки и всё это время она стояла в отдалении и смотрела на него. Теперь то он понимал, что оценивающе, может и тогда понимал, но ему было всё равно, только бы смотрела.

Очередной поворот, плавные движения рук и тела, прогиб и наклон, а он как будто слышит музыку под которую двигается эта девушка. Вот мягко качнулись бёдра и медленный разворот как тогда. Вроде прошло не пол года, с тех пор, а целая жизнь, но сердце сжимается в страхе увидеть презрение в карих глазах. Проходит секунда, другая, но презрения нет, тепло, немного смущения, улыбка… Руки опадают как крылья птицы, и она двигается к нему, опускается на колени, что-бы оказаться совсем близко:

– Ты так крепко спал, конечно двое суток на ногах. Выспался?

– Да, душа моя, – он наконец решается вдохнуть, всё ещё боясь что наваждение развеется.

– А, я встала, вот хворосту подбросила, чай подогрела, а ты всё спишь. Солнце всходить начало, не знаю, что на меня нашло, услышала, как будто где-то далеко барабаны и флейта и ещё что-то, так захотелось танцевать… глупо да?

– Ты ведьма, Санли, вы слышите природу, черпаете из неё свою волшебную силу и не удивляйся что твоё тело захотело двигаться подчиняясь зову. Это хорошо, несчастная ведьма не танцует рассвету.

– Я никогда раньше не танцевала, а тут…

– Это память тела. Твоя душа начала сростаться с телом, принимать его. Ты уже не прихрамываешь, как это случалось раньше.

– Я хромала?

– Иногда, и правое плечо держала опущенным.

Она качнула головой и хотела отойти, но Дорх не позволил:

– Постой, только один поцелуй.

Она засмеялась и нагнувшись быстро прикоснулась к его губам, а потом всё же сбежала, чтобы вернуться с кружкой горячего отвара. Сама устроилась рядом, как вчера только теперь смотрела не на языки пламени, а на разгорающийся рассвет.

Глава 7

Я сидела в седле, упираясь ногами в стремена, и пыталась подстроиться под ход лошади, как учил… муж. Вот странность я замужем, пусть мы ещё не делили ложе (надо же как я стала выражаться), но я вдруг почувствовала, что значит быть замужем. Этот мужчина окружил меня заботой. Раньше считала, что мне это не нужно, я ведь сильная, и сама о себе в состоянии позаботиться, но забота мужчины оказалось невозможно приятной. Утром проснулась от того что меня сжимает крепкая мужская рука. Будить Дорха не хотела, удалось высвободиться не сразу, но удалось. Костёр погас, только угли ещё тлели, набрала хвороста и разворошив их, несколько раз подула, пламя занялось охотно. Асхин по-прежнему спал, умаялся он со мной, вон и тревожная складка на лбу, поцеловать бы её, что б разгладилась. Но нельзя, проснётся. Травяной чай закипел, и я поторопилась отставить его. Всходило солнце, где-то рядом в лесу завели трели птицы и душа наполнилась теплом. Звук появился как-то вдруг, сам по себе тихий, вначале невнятный, он приходил изнутри и одновременно отовсюду, нежная флейта и тихие барабаны. Как оказалась между костром и занимающимся рассветом не знаю, только это было правильно, и движения, они то же были правильными. Прикрыв веки я кружилась, изгибалась, кланялась восходу, и когда почувствовала взгляд тёмных глаз, это то же оказалось правильным. Неправильным было то что в его взгляде отчётливо проступал страх и тоска, что не так? Это длилось всего мгновение, и теперь вновь всё стало правильным. Поцелуй? Ну уж нет, я боялась того что последует после, знала, что не откажу, не смогу, только не хотелось сейчас.

Та музыка утра утихла, теперь как будто кто-то неспешно перебирал струны. Я даже осмотрелась несколько раз, чем вызвала подозрительный взгляд Дорха, ехавшего чуть позади:

– Что-то случилось? – он тронул поводья коня и оказался рядом.

– Музыка, – я пожала плечом, -наверное со мной что-то не так, я слышу гитару.

–Гитару? Что это?

– Музыкальный инструмент, струнный.

– Я ничего не слышу.

– Это у меня в голове, даже не в голове, -я прижала руку к груди, -где-то здесь.

– Ты же ведьма, -мужчина расслабился и улыбнулся, – я говорил, что у всех сила проявляется по-разному, скорее всего у тебя вот так. Музыка, которую ты слышишь, тревожная?

– Нет, просто… – я сделала неопределённый жест рукой, как ему объяснить? – как будто кто-то трогает струны, неспешно, задумчиво. Это не вызывает тревогу.

Над головой вновь крикнула птица, «скрежеть» -подумала, наблюдая как она выписывает круги высоко над головой.