Страсть или власть?

Глава 1

Завтра мой первый учебный день в новой школе. Вместо того, чтобы готовиться к нему, я смотрю на своё отражение. Вот уже час. Перевожу взгляд со школьной формы с логотипом "DGAR" на себя и так по кругу. DGAR расшифровывается как Dream, Goal, Action, Result, что переводится, как Мечта, Цель, Действие, Результат. Таков девиз частной школы, что выбрали мне родители. Как объяснял директор, сначала мы мечтаем, затем ставим перед собой цель, чтобы осуществить свою мечту, дальше действуем для осуществления цели и в конечном итоге приходим к тому или иному результату. Звучит респектабельно. Наверное, поэтому мой отец повёлся на эту креативную рекламу.

–Может уже хватит пялиться на эту форму, она уродская, – захлопывая за собой дверь, Ида врывается в комнату и на лету снимает с себя одежду.

–Куда ты собираешься? – спрашиваю я, внимательно разглядывая новый кружевной комплект белья, что сестра купила во время нашего вчерашнего похода по магазинам.

–На вечеринку к Марсу, – она словно пуля, делает всё быстро и всегда попадает точно в цель.

–Кто такой Марс? И когда ты успела с ним познакомиться? – закатывая глаза, сестрёнка снимает колпачок с ярко красной губной помады и смотрит на меня так, словно я задаю самый глупый вопрос на всём белом свете.

–Сегодня утром, он живёт недалеко от нашего дома. Учится в какой-то школе под названием Зелёная долина или что-то типа того. Я особо не вникала, у них там углублённое изучение естественных наук. В общем, скука смертная. А сам Марс прикольный. Брюнет с голубыми глазами и всё такое. Худоват, конечно. Но он вроде как пользуется авторитетом среди одноклассников. Скорее всего это потому, что его отец занимает какую-то высокую должность в министерстве внутренних дел. Но знаешь, это неважно, главное, что у него крутая тачка и огроменный дом с бассейном. А это значит, что? Что я хорошо проведу время, – без умолку тараторит Ида, продолжая наносить макияж.

–Крутая тачка? Ему вообще есть 18? – учитывая, что он учится в школе и завтра только первый день начала учебного года, мне мало верится, что машина, на которой этот парень решил подкатить к моей сестре, принадлежит ему.

–Не знаю, наверное. Лия, знаешь, мне совершенно плевать. Главное, это хорошенько повеселиться. Ты, кстати, как? Не хочешь присоединиться? – её голос меняется, но она всё же задаёт этот вопрос.

–Я лучше посижу дома. Завтра рано вставать и мне нужно составить план…, не успеваю я договорить, как сестра меня прерывает.

–Какой план, сестрёнка? У нас даже расписания ещё нет, – она права, я просто пытаюсь придумать причину, чтобы не идти.

–Ладно, чёрт с тобой. Сиди дома, оторвись тут хорошенько со своим Дорианом Греем, или что ты там сейчас читаешь, – накидывая на плечи кожаную куртку, Ида целует меня в щёку и тут же охает, на мне следы от её помады.

–Прости, милая. Всё, я побежала, не скучай, – как только дверь закрывается, я достаю свой ноутбук и вбиваю в поиске "DGAR". Пытаюсь найти факультативы и дополнительные занятия по литературе, философии, риторике или ораторскому мастерству. Я мечтаю стать писателем и поэтому дополнительные занятия в этой сфере для меня были бы очень кстати.

Литературу преподаёт женщина лет сорока, по одной лишь фотографии ничего сказать нельзя, но судя по тому, сколько лет она преподаёт и, какие имеет достижения в своей области, я думаю ей можно довериться.

Молодой мужчина в очках своим философским взглядом смотрит на меня через экран ноутбука и тоже вызывает желание попробовать сходить на его пару занятий. Возможно, маленький опыт работы – это не всегда плохо, каким-то вещам он точно сможет меня научить.

"Объявляется конкурс на самое лучшее сочинение"

Обновляя страницу, вижу на главном экране школьного сайта вывеску. Похоже, её добавили в тот момент, когда я читала характеристики на преподавателей. Перечитывая список тем, натыкаюсь на мысль о том, что все они мне не подходят. С виду простые, но, мне кажется, что я не смогу. В требованиях указано три листа а4. Но как можно из одной темы, состоящей из двух трёх слов, написать три страницы стоящего и захватывающего текста? Без подготовки это невозможно. Конечно, я мечтаю стать писателем. Но мечта – это ведь ещё не цель.

–Что читаешь? – мама оказывается рядом внезапно, я едва не подскакиваю на месте.

–Ты чего, милая? Я стучала, но ты не отвечала, – вытаскивая из одного уха наушник, делаю глубокий вдох.

–Извини, музыка громко играла, я не слышала, – освобождая рядом с собой место, выключаю ноутбук и смотрю перед собой.

–Красивая форма, – я оборачиваюсь в сторону бордового клетчатого сарафана и белой блузки, она и правда симпатичная, просто моей сестре не по вкусу такие закрытые наряды.

–Ты собираешься спать? – глядя на то, как мама облачилась в лёгкий шёлковый халат такого же цвета, как и наша с Идой форма, замечаю на ней новые тёплые тапочки. Очень эстетичные и домашние, они отлично бы смотрелись с хлопковой пижамой или банным халатом, но точно не с этой сорочкой, предвещающей эротические утехи.

–Да, папа ещё в душе, поэтому я решила зайти к тебе, узнать, как дела, – вот уже несколько месяцев она разговаривает со мной так, словно не знает, как подобрать слова. И это напрягает.

–Всё нормально, мам, – мои уголки губ едва поднимаются вверх и она понимающе кивает, оставляя лёгкий поцелуй на макушке.

–Дождись Иду, прежде, чем лечь спать. И напиши ей, что время уже на исходе, – я киваю и убеждаю маму в том, что всё будет в порядке и мы ляжем в строго назначенное время вдвоём. Она успокоившись и как всегда мне доверившись, закрывает за собой дверь. Я набираю номер сестры. Время половина двенадцатого. Через двадцать минут она уже должна лежать в своей постели. Но засранка не берёт трубку. Проходит ещё пятнадцать минут, я начинаю беспокоиться. Чёртова паранойя!

Выходя в коридор, прислушиваюсь к звукам из родительской комнаты. Мама тихо хихикает, прося отца быть потише. Они заняты. Это хорошо. Надевая чёрный лонгслив и серые спортивные брюки, накидываю себе на плечи такую же кожаную куртку, как у сестры. Пытаюсь вспомнить, какая из половиц на лестнице издаёт лёгкий скрип. И Слава Богу моя память меня не обманывает. Я не знаю, кто такой Марс и где он живёт, но судя по словам Иды, где-то недалеко, а это значит… Не успеваю я закончить мысль, как до меня доносятся звуки грохочащей музыки. То, что надо. Всего пара домов и я на месте.

Да уж, участок не маленький, фасад из белого камня, идеально стриженный газон, гараж на два автотранспорта. И где бассейн?

–Привет, красотка. Кого потеряла? – рядом со мной возникает парень в серой толстовке и такого же цвета спортивных штанах. Одет просто, но выглядит дорого.

–Где я могу найти Марса? – он ухмыляется, как только я произношу имя хозяина дома, и эта ухмылка пугает меня.

–Пойдём, покажу, – по собственнически укладывая мне руку на талию, парень тянет меня к дому.

–Не надо. Я сама справлюсь, – едва сдерживая свой гнев, направляюсь ко входу. Кажется, моё дыхание участилось. Мне стало страшно.

–Эй, Лия. Что ты здесь делаешь? – Ида оказывается рядом внезапно, по её взгляду понятно, она пьяна.

–Время почти двенадцать, ты уже должна быть дома, – мой голос не такой строгий, каким я хотела его преподнести, но я ничего не могу с собой поделать. Когда ко мне прикасаются чужие руки, я испытываю агрессию и страх одновременно. Мне хочется отрезать пальцы этому человеку, чтобы он больше никогда не смел покушаться на моё тело.

–Прости, телефон сел. Я забыла о времени. Кстати, познакомься, это Марс и его друзья, – сестра улыбается, представляя всех по именам. Наконец дело доходит до парня, что заставил меня быть такой, какой я сейчас себя чувствую. Открытой, уязвлённой, в любой момент готовой к нападению.

–Прости, если я тебя чем-то обидел. Я не думал о чём-то плохом, когда предложил помочь тебе найти Марса, – его голос полон спокойствия и уверенности, кажется, он единственный, кто не пил на этой вечеринке.

–Нам пора идти, Ида, – я смотрю на руку этого парня, что удерживает мою сестру за талию, но, кажется, она этого не замечает до тех пор, пока я не напоминаю ей том, зачем пришла.

–Да, конечно, Лия, – беря меня за руку, дабы устоять на ногах, девушка прощается со всеми и не отнимает улыбки со своего лица.

–Доброй ночи, Амелия, – я оборачиваюсь на звук голоса, что называет меня полным именем. Взгляд карих глаз прожигает. И я отворачиваюсь. Не хочу смотреть. Не могу. Его слова полны искренности, но моё мировоззрение уже ничем не изменить. Поэтому я молча продолжаю двигаться в сторону выхода, придерживая Иду под руку.

–Ты ему понравилась, – закрывая глаза и вероятно уже находясь между сном и реальностью, моя сестра начинает бредить.

–О чём ты говоришь? – укрывая её одеялом, выключаю ночник и ложусь к себе в кровать.

–Не о чём, а о ком. Ты понравилась Рэймонду. Я видела, как он на тебя смотрел, – сквозь улыбку я слышу в её голосе нотки алкоголя, конечно, завтра она даже об этом не вспомнит.

–Спокойной ночи, Ида, – переворачиваясь на другой бок, закрываю глаза.

Я не думал о чём-то плохом…

–Спокойной ночи, Амелия, – я делаю глубокий вдох, пытаясь не злиться на свою сестру, ведь она считает это смешным. А мне совсем не смешно. Ни капельки.

Глава 2

-Мы как монашки в этой форме. Интересно, если её укоротить, мне ведь ничего не скажут? – глядя на себя в зеркало, Ида слегка приподнимает подол сарафана и пытается понять, как открыть и показать всему миру свои стройные ноги.

Время на часах уже близится к половине восьмого, это значит, через двадцать минут я со своей сестрой уже должна стоять на пороге в здание в стиле хай-тек, мило улыбаться женщине с кудрявыми волосами, собранными в высокий пучок, и получать расписание вместе с учебниками. Но вместо того, чтобы торопиться, Ида не спеша спускается с лестницы и буквально только начинает завтракать.

–Серьёзно? – поднимая глаза на моё осуждающее замечание, сестра готовит себе кофе и поджимает губы в тонкую нить.

–Что? Я не могу пойти в школу в таком виде. Мне нужен заряд бодрости. Тем более это наш первый день, – закрывая крышку стаканчика из экологически чистого материала (наша мама защитница природы), она с невозмутимым видом накидывает сумку себе на плечо и двигается к выходу.

Иногда моя сестра меня удивляет. А потом я вспоминаю, что она такая с рождения, и мне становится всё понятно. Опоздать на пол часа? Без проблем. Надеть короткую юбку и топ с выпирающей грудь? Конечно, это ведь так сексуально. Познакомиться с парнем в очереди за мороженным? Почему бы и нет. Вот она Ида. Лёгкая, взбалмошная и сумасбродная. Но она всем нравится. Её улыбка, вечно весёлый и позитивный настрой заставят любого расположить к себе.

–О чём задумалась? – делая последний глоток кофе, сестра бросает стаканчик в мусорное ведро и оглядывает трёх этажное здание с новым ремонтом.

–О том, какая ты классная, – она улыбается и заключает меня в объятия.

–Ты лучше, намного лучше, – уголки моих губ немного поднимаются вверх.

–Смотри, кажется, он идёт к нам, – шёпотом произносит Ида, когда в моём поле зрения оказывается парень в белой рубашке с расстёгнутыми верхними пуговицами и закатанными рукавами, на нём клетчатые бордовые брюки под цвет наших сарафанов, и он ухмыляется.

–Ты обронила, – протягивая мне кейс от беспроводных наушников розового цвета, Рэймонд приветствует Иду, они что-то обсуждают, пока я убираю потерянную вещь в сумку.

–Ладно, ещё увидимся. И, Ида, если что мы обычно сидим в дальнем холе, там обычно никто не ходит. Приходи. Ты тоже, Амелия, – мои брови ползут вверх, меня это начинает бесить. Дело не в том, что он называет меня полным именем, а в том, как он его выделяет.

– Какая ты скучная, – как только мы остаёмся вдвоём, сестра надувает губы.

– Он мне не нравится. Зачем я должна с ним разговаривать и тем более зависать с его друзьями в каком-то холе, где никто не ходит. Если тебе так хочется, иди одна, я лучше пойду запишусь на доп занятия, – закатывая глаза сестрица машет мне рукой и движется вслед уходящему парню. Как только она его догоняет, они обмениваются парой фраз, и мы встречаемся с ним взглядом. Он красивый.

– Амелия Циммер, я везде тебя ищу. Ты вчера оставляла заявку на нашем сайте, пойдём я тебе всё покажу, – пара скрывается за поворотом и я иду следом за женщиной, что следит за внеклассными занятиями учащихся. Кажется, её зовут Анна.

– У нас есть занятия по конному спорту. Не хочешь попробовать? – вдруг неожиданно спрашивает она и я задумываюсь. Лошади всегда мне нравились. Они очень грациозные и требующие внимания животные. Конечно, это опасно, но тем не менее, приятно.

– Да, можно. В какие дни они проходят? – отвечая мне на вопрос Анна (не помню её отчества) уведомляет меня о том, что верховая езда проходит в выходные дни, то есть в субботу после занятий и в воскресенье утром.

– Отлично. Вот твоё расписание, – вручая мне готовый и всё ещё тёплый от принтера листок, женщина возвращается к своей работе.

–Ах, да, Амелия. Передай своей сестре расписание, она так и не удосужилась ко мне зайти, – извиняясь за её беспечность, забираю второй листок и направляюсь в холл. На сегодня все наши задачи выполнены, значит, мы можем возвращаться домой.

Наша предыдущая школа не отличалась от этой, как и все частные школы. Но всё же здесь было более уютно, повсюду стояли ухоженные растения, яркие диванчики и столы с канцтоварами, чтобы в любое время можно было записать или взять что-то необходимое (конечно, с возвратом), в каждом холе находились встроенные в стену полки с книгами. Можно сказать, что вся школа представляла из себя целую библиотеку. В каком бы конце вы не находились, окна всегда выходили на ухоженные террасы, спортивные площадки, беговые дорожки, конный манеж, ботанический сад.

–Ты забрала моё расписание? Благодарю, – вставая с небольшого дивана, обитого бирюзовой эко-кожей, Ида оказывается рядом так же быстро, как и возвращается обратно.

–Нам пора домой, – ощущая на себе его взгляд, поднимаю глаза и встречаюсь с довольной ухмылкой.

–Хватит на меня так смотреть, – говорю я и обращаю на себя внимание всех окружающих.

–Ты красивая, мне нравится на тебя смотреть, – вот так вот легко, перед всеми.

–Мы, наверное, действительно пойдём, – впервые за долгое время моя сестра улыбается не искренне, а наигранно, даже не прощаясь со всеми.

Каждый раз, когда мне говорят, что я красива, мне кажется, что это может плохо закончиться. Это словно фобия. Как только мне хоть на секунду в голову придёт мысль, что я или моё тело кому-то интересны, начинается паника, сердце бьётся быстрее, воздуха словно не хватает, а тело предательски дрожит. Конечно, не все могут заметить, я научилась держать это в себе. Но моя сестра сразу чувствует, что что-то не так ещё до того, как я начинаю сходить с ума и пытаться найти выход из собственной ловушки.

– Дыши ровно, всё хорошо. Он просто сделал тебе комплимент и ничего плохого на твой счёт не думал, он не такой, как…, – она замолкает, это имя табу в нашем лексиконе, никто не смеет его произносить.

– Не такой, как остальные. Рэймонд хороший, – наконец произносит она, и мне хочется возразить, что это не так. Нельзя судить о человеке, зная его всего два дня.

– Мне нужно домой, я устала, – после этих слов я поднимаю глаза к потолку, и за малейшую долю секунды замечаю в своём поле зрения его. Он стоит, скрестив руки на груди, и наблюдает за мной и моей сестрой. Сейчас я уже не такая красивая, как десять минут назад, так что извини, Рэймонд, можешь идти дальше и искать более привлекательную версию для плотских утех.

– Я принесу тебе воды, – говорит Ида, не заметившая нашего наблюдателя, и удаляется к ближайшему кулеру.

– Тебя кто-то обидел? Поэтому ты так реагируешь на мои слова и прикосновения? – он садится рядом, но держит дистанцию. Я зачем-то киваю.

– Извини, я не знал. Просто все девушки спокойно реагируют на такие действия. Обычно даже радуются или требуют того сами, – я ухмыляюсь, он не знает, как со мной разговаривать. Я словно инородный объект.

– Расслабься, всё в порядке. Мне уже лучше. Просто никому не говори, и всё, – поднимаясь с диванчика, смотрю, как он поднимается следом за мной. У него крепкое телосложение. Наверное, он ходит на спортивные занятия.

– Можешь не беспокоиться, никто ничего не узнает, – его ладонь взъерошивает волосы, Рэймонд нервничает, и это забавно.

– Ладно, я пойду, – я поднимаю руку вверх, удерживая на плече сумку и изображая подобие прощания.

– До завтра, Амелия, – парень протягивает мне ладонь и я смотрю на него своими испуганными глазами.

– Это просто дружеское рукопожатие, – его рука всё ещё висит в воздухе, спустя несколько секунд раздумий я всё же пожимаю её. В воздухе раздаётся тяжёлый вздох и на его лице проступает улыбка. Его ладонь всё ещё держит мою.

– Вот твоя вода, милая, – звук голоса сестры словно эхо разносится по коридору и я отпускаю руку.

– Рэй, нам нужно домой, Лия плохо себя чувствует, – понимающе кивая, парень разворачивается и уходит в обратном от нас направлении. Ида поворачивается ко мне лицом и внимательно без единой капли юмора изучает мою реакцию.

– Он мне нравится, Лия, – серьёзно произносит сестра и я понимаю, что это значит. Она в него влюблена, и учитывая её характер – это будет либо слишком хорошо, либо очень больно…

Глава 3

К моему удивлению, утром Ида просыпается раньше меня, сама готовит завтрак, гладит свою форму и даже не красит губы ярко красной помадой, хотя она идеально подходит к её светло пшеничного цвета волосам.

Я вспоминаю, как вчера вечером она рассказывала мне про Рэймонда, про то, какой он хороший, занимается боксом и изучает иностранные языки, помогает своему отцу по работе, не славится дурной репутацией, прямо идеальный парень. Сказать, сколько раз я закатила глаза? Не пересчитать.

– Лия, я почти готова. Ты скоро? – ощущение такое, что мы поменялись местами.

– Что ты делаешь? – отвечаю вопросом на вопрос, глядя на то, как моя сестра складывает учебники в аккуратном порядке в своей сумке.

– Собираюсь в школу. Что же мне ещё делать? – делая очередной глоток кофе, она улыбается и разглядывает своё отражение в зеркале.

– Ты не должна меняться, чтобы понравиться парню, – уголки её губ слегка опускаются, но всё же сохраняют неприступное желание делать вид, что всё в порядке.

– Я это делаю не из-за него, просто мне захотелось изменить свою жизнь к лучшему, научиться быть более ответственной, сдержанной и примерной. Прямо, как…, – я. Она не заканчивает предложения, но мы обе всё понимаем.

Она смотрит куда-то в сторону, делает глубокий вдох и выходит из комнаты. Мы близнецы. Но мы разные. Дело не только в характере. Шоколадного цвета волосы, длинные ресницы, зелёные выразительные глаза достались мне от папы. Пшеничные, возможно даже блондинистые пряди, карие смеющиеся глаза и голливудскую улыбку Ида получила в подарок от мамы. Может, поэтому их взаимоотношения значительно похожи на наши с отцом. Я не умею секретничать в гостиной и смотреть романтические мелодрамы, как это умеет моя сестра, проводя время с мамой. Зато у меня отлично получается ездить с папой на природу, водить машину, ловить рыбу и стрелять в зайцев. Я умело пользуюсь отцовским ружьём и знаю отличие Beretta 486 Parallelo от Hatsan Escort PS. Такие вот мы разные.

– Я уже подумал, ты решила не идти, – садясь в машину, встречаюсь с папой взглядом в зеркале заднего вида.

– Разве я когда-то пропускала? – он ухмыляется и мы сдвигаемся с места.

Мы с сестрой расходимся по разным кабинетам. Наше расписание значительно различается. У меня литература, у неё ботаника. Она как обычно улыбается, желает мне удачи. Надеюсь, это скоро закончится. Потому что, как бы не хотелось этого признавать, летящая и витающая в облаках Ида нравится мне гораздо больше. Так она хотя бы настоящая.

Я очень боялась, что, если школа обладает большим престижем, учителя будут наплевательски относиться к пожеланиям школьников. Но, к счастью, это оказалось не так. Их действительно волнует, кем мы хотим стать, что планируем для этого делать и как они могут нам помочь. Это большая редкость.

–Вот твоя одежда, сорок второй размер. Можешь идти переодеваться. Как будешь готова, приходи на манеж, я буду там, – провожая меня дружелюбной улыбкой, Татьяна оставляет после себя приятное ожидание того, что будет дальше. В конной секции всего три тренера, но каждый занимается определённой группой, в зависимости от степени подготовки.

–Вот твоя лошадь. Её зовут Мира. Она очень спокойная и нежная. Идеально подходит для того, чтобы познакомиться с конным спортом прежде, чем в него окунуться. Познакомься с ней, – последняя фраза вгоняет меня в ступор. Познакомиться? С лошадью? Как? Мне нужно ей представиться или что?

–Покорми её, – протягивая мне ведро с нарезанными яблоками и морковью, Рэймонд улыбается, глядя на моё замешательство.

– А ты что здесь делаешь? – резко спрашиваю я, от чего Татьяна начинает чувствовать себя неловко и в конечном итоге делает вид, что ей нужно помочь другому учащемуся.

– Не повышай голос рядом с лошадью, она может испугаться и начать вести себя агрессивно, – Мира аккуратно съедает фрукты и овощи с ладони Рэймонда, позволяя ему прикасаться к себе.

– Давай, попробуй, – протягивая мне пару кусочков яблок, парень берёт меня за запястье и подносит руку ближе к Мире, чтобы она могла почувствовать аромат свежих вкусностей. Я невольно вздыхаю, ощущая на своей шее его дыхание.

– У тебя отлично получается, погладь её, только не спеши, – видимо, понимая, что мне некомфортно, Рэймонд отходит на безопасное расстояние и отпускает свою ладонь. Я задеваю кончиками пальцев заплетённые косички на гриве. Мира следит за моими действиями. Надеюсь она не чувствует того, как я нервничаю. Я вздрагиваю, когда она резко поворачивает голову в бок, а мои ладони касаются её макушки.

– Не нужно бояться, лошади чувствует твой страх. Расслабься, сделай глубокий вдох и посмотри в эти глаза, полные доброты и ласки, – протягивая мне руку, Рэймонд предлагает мне снова подружиться с Мирой.

– Вот видишь, это совсем не страшно, – желая посмотреть на реакцию Рэймонда, встречаюсь с его дыханием в районе своих губ, мы стоим слишком близко друг к другу. Улыбка на моём лице быстро исчезает.

– Поднимай ногу, – мои глаза изображают знак вопроса.

– Знакомство прошло успешно, пришло время научиться ездить на лошади, – и тут до меня доходит, что сейчас Мира может либо принять меня, либо скинуть с седла.

– Суй ногу в стремя, хватайся за переднюю часть седла. Вот здесь. А теперь тянись наверх и перекидывай ногу через седло, – это оказывается нелегко, учитывая мой невысокий рост. Ощущая на своих бёдрах чужие руки, округляю глаза и со скоростью света усаживаюсь на лошадь, от чего Мира начинает движение, едва я оказываюсь сверху.

– Мира, стой. Амелия, потяни её слегка за поводья, и скажи оооо, – от страха я снова начинаю испытывать нехватку воздуха, но всё же выполняю то, что мне сказано. Мира останавливается, хоть и не сразу. Рядом оказывается Рэймонд, я всё ещё сижу в седле.

– Давай я тебе помогу, – вновь протягивая мне руку, парень предлагает мне слезть.

–Всё в порядке. Я…я справлюсь, Рэймонд, – впервые называю его по имени и он улыбается.

–Уверена? – я киваю, и он подходит к ближайшей свободной лошади, ловко и талантливо усаживаясь в седло, словно делал это сотни раз. Сейчас он выглядит как самый настоящий принц на белом коне. Глупо, конечно, но на нём нет специальной экипировки и даже шлема, он в обычном спортивном костюме и кроссовках. Не думаю, что это безопасно, но кажется, он знает, что делает.

– Пошевели поводьями, вот так, и скажи ноо, – показывая мне, как надо сделать, парень следит за тем, как я отчаянно пытаюсь заставить Миру сдвинуться с места, но она словно статуя, застыла на месте и не имеет малейшего желания меня слушаться.

– Я тебе помогу, – слезая со своей лошади, Рэймонд подходит ко мне и вытаскивает мою левую ногу из стремени.

– Что ты делаешь? – не успеваю я возразить, как он оказывается рядом, окружая моё тело со всех сторон. Рэймонд руками мастера берет поводья и лошадь делает первые шаги. От резкого движения я оказываюсь прижата своим затылком к его плечу. Свежая щетина парня колит мои щёки. И я отодвигаюсь.

– Расслабься, – шёпотом говорит он, и я ощущаю, как моё тело пробивает током. Делая глубокий вдох, слушаюсь его совета и просто позволяю Мире вести нас вперёд.

– Она тебя слушается, – наконец говорю я, когда мы проходим первый круг.

– Я прихожу сюда почти каждый день, и знаю каждую лошадь с момента её рождения. Эти лошади, ферма, манеж – всё принадлежит моему отцу.

– Он любит лошадей? – спрашиваю я, чтобы поддержать разговор.

– Мама любила, – его голос меняется, и последнее слово, сказанное в прошедшем времени, говорит об одном, его мамы больше нет.

– Мне очень жаль, – дёргая поводья, Рэймонд останавливает Миру. И я думаю, что сказала что-то не так. Мне никогда не приходилось с кем-то говорить о людях, которых уже нет в живых.

– На сегодня достаточно, – слезая с лошади, парень протягивает мне руку и я спускаюсь вслед за ним. Не глядя на меня, Рэй зовёт Татьяну и просит увести лошадь. Он говорит о моих ошибках, предлагает тренировки, которые помогут мне научиться управлять лошадью и так далее.

– Приходи завтра к восьми, – говорит тренер, как только парень уходит. Я благодарно киваю и направляюсь в раздевалку. Моё настроение сошло на нет, я не понимаю, почему он так резко переменился. Неужели это произошло совсем недавно и его рана ещё не успела затянуться? Хотя я не уверена, что такая боль может вообще хоть когда-то пройти…

– Я закончила. Едем домой? – встречая в коридоре Иду в компании учащихся, среди которых стоит Рэймонд и смеётся над какой-то шуткой, сказанной моей сестрой, я на секунду теряюсь.

– Да, поехали, – наши взгляды на секунду пересекаются, и я тут же двигаюсь к выходу. Не хочу больше смотреть на эту двуличность.

– Лия, подожди, – догоняя на лестничном пролёте, Ида хватает меня за запястье.

– Да что с тобой такое? Тебе не кажется, что это уже перебор? Нельзя себя так вести каждый раз, как только тебе что-то не нравится. Весь мир не крутится возле тебя, – непонимающе смотрю на свою сестру.

– Рэй сказал, ты очень грубо себя вела с ним, – я охаю и моё лицо застилает самая обиженная улыбка из всех, что мне доводилось изображать.

– Ну так иди и пожалей своего бедного Рэя, раз он так остро реагирует на мои грубости, – возможно слишком резко говорю я, ведь моя сестра разворачивается и молча уходит в том же направлении, откуда пришла.

– Ида, – кричу ей вслед, но она не реагирует, а может просто не слышит, весь нас разделяет входная дверь на третий этаж. Делая глубокий вдох, я всё же беру себя в руки, и направляюсь к месту, где все обычно сидят.

В коридоре стало тихо. Кажется все разошлись. Но я всё же решаюсь дойти до холла. Наконец до меня доходят звуки голоса сестры. Заворачивая за угол, застываю на месте. Не то чтобы я не ожидала это увидеть, но всё же мне стало обидно. За себя? За сестру? Или за свою тупость? Это было не так важно Иде, сколько мне. Ведь она стояла в объятиях Рэймонда и впивалась своими губами в его. Вряд ли она сейчас думала о том, что я чувствую, глядя на эту картину.

– Лия, боже, – не скрывая улыбки произносит сестра и пытается найти слова.

– Я не должна была повышать на тебя голос, прости. Поедем домой? – слишком холодно, но искренне говорю я, глядя на пару людей.

– Я поеду с Рэем, – понимающе кивая и изображая подобие улыбки, разворачиваюсь и направляюсь к выходу. На этот раз уже не возвращаясь обратно. Сказать, что я разочарована? Конечно. Видеть, как твою сестру целует парень, который буквально час назад улыбался тебе и помогал освоить азы в конном спорте, было неприятно. Но ещё более неприятно было то, что он ко мне прикасался, что я, действительно, решила, что он хороший и порядочный человек.

– Где Ида? – задаёт вопрос папа, как только я сажусь в машину.

– Она поедет с Рэймондом. Это тот парень, которого они с мамой вчера обсуждали целый вечер, – сразу же отвечаю на немой вопрос отца и непроизвольно закатываю глаза. Как меня это бесит. Просто тошнит.

– Твоя сестра довольно шустрая, но при этом чересчур наивная. Пожалуйста, будь с ней рядом, если вдруг он разобьёт ей сердце, – протягивая мне шоколадку, он слегка улыбается. Папа вечно занят работой, большая редкость, когда он подвозит нас до школы или забирает домой. Но ему важно, чтобы мы с Идой держались вместе. Ведь, когда у родителей нет времени на нас, то мы вдвоём должны найти это время друг для друга.

– Конечно, пап, – чем ближе мы становимся к дому, тем более чётко проглядывается мамин силуэт в саду. Она удобряет кустовые розы, чтобы они смогли пережить зиму и в следующем году зацвести с новой силой. Вот бы и с людьми так же, выпил удобрение, переждал пару месяцев и зацвёл в первозданном виде. Почему в жизни всё не так?

Не нужно бояться, лошади чувствует твой страх. Расслабься, сделай глубокий вдох и…Вот видишь, это совсем не страшно…

В голове словно кинолента проносятся одни и те же кадры, слова и фразы, вырванные из контекста. Это словно самое настоящее кино и я в нём актриса, которой нет места…

Глава 4

– Пожалуйста, хватит, – мой голос похож на хрип, сил уже не осталось.

– Смотри, она просит ещё, – издевательский смех прожигает уши, мне хочется сгореть от стыда..

– Лия, тебе же нравится? Скажи, что тебе нравится, – холодные пальцы цепляют за шею, и я, наконец, открываю глаза. Каким нужно быть человеком, чтобы так смотреть на меня?

– Какая ты узкая, Лия, я бы трахал тебя каждый день, – меня тошнит, от слов, от человека, от того, что мир так жесток. Всё болит, по мне словно прошлись острым ножом. И дело не только в физической боли, а в том, что эта тупая улыбка на лице миловидного и дружелюбного парня оказалась полнейшим дерьмом.

– Лия, – открываю глаза, рядом сестра, уже совсем не так страшно.

– Опять этот сон, – делая глоток воды, что принесла Ида, тяжело вздыхаю, мне словно заново дали возможность дышать.

– Я слышала, – поджимая губы в тонкую нить, она смотрит куда угодно, но только не на меня. Ей меня жаль, мне себя тоже. Я правда хотела тогда умереть.

– Если хочешь, я лягу с тобой, – её голос дрожит, мы так и не помирились с момента, как я поняла, что она по уши влюбилась в очередного придурка.

– Я уже не усну, – слезая с кровати, направляюсь к окну. Уже ночь, но ещё не утро, солнце лишь слегка даёт понять, что вот-вот выйдет из-за горизонта.

Ида уходит, оставляя меня одну. Мои руки дрожат. Я сейчас едва не заплачу. Я так устала от этих снов, напоминающих самое большое разочарование в моей жизни. Прошёл год, а в голове всё застыло, как будто случилось только вчера. И, кажется, это уже никогда не сотрётся из памяти, будет напоминать каждый день о том, что любой мужчина может воспользоваться тобой, словно игрушкой, и бросить, как какую-то тряпку.

– Я принесла нам какао, – улыбаясь, Ида присаживается рядом со мной на подоконник и протягивает ещё горячую чашку. Мы открываем окно. Комнату обволакивает свежий воздух. И дышать становится легче.

– Порой я забываю о том, что с тобой произошло. Совсем не думаю, что творится в твоей голове, когда кто-то из парней пытается с тобой наладить контакт. А потом, я просыпаюсь от твоих стонов и криков, мне становится так страшно. Ведь всё встаёт на свои места. А это очень больно, признавать тот факт, что ты уже никогда не станешь прежней, – она со мной откровенничает, впервые говорит, что думает о произошедшем. Раньше Ида молчала. Она всегда много говорила, но, когда узнала о том, что случилось, не могла и слова сказать. Её тогда словно парализовало.

– Я не понимаю, что ты чувствуешь, когда парни смотрят на тебя, прикасаются. И я не хочу этого понимать, потому что вижу, как тебе плохо. Это звучит эгоистично. Но, как только я представлю, что то, что сделали с тобой, могли сотворить и со мной, всё внутри сжимается…, – она говорит что-то ещё, но в голове вновь проносятся картинки из прошлого, меня держат за руки, снимают одежду, им смешно, всё тело горит, я правда пытаюсь, но это не помогает.

– Я просто хочу, чтобы ты знала, что я всегда рядом. Даже, если не понимаю. Даже, если мы в ссоре. Я всегда тебе помогу. И больше никогда не оставлю одну, – в тот день мы поругались и разошлись по разным компаниям, я выбрала не самую удачную.

– Я знаю, – это единственное, что я могу сказать. Но спать уже не хочется, и я думаю, о чём ещё поговорить, чтобы сменить тему разговора на более позитивный лад. Моя сестра меня опережает.

– Я сама поцеловала Рэя. И вроде бы всё было хорошо. Но потом, когда мы ехали в машине, он сказал, что это было неправильно и ему нравится другая девушка. Сказал, что не хочет водить меня за нос, что я классная и обязательно найду себе парня получше. Было обидно. Но он хотя бы был честен со мной.

– И ты так спокойно отреагировала? – удивлённо спрашиваю я.

– Конечно, нет. Я сказала, что он козёл и не должен был отвечать на мой поцелуй. Он ничего не ответил и это выбесило меня ещё больше, поэтому я высказала ему всё, что думаю о нём. Было забавно, – она улыбается, всё в её стиле.

– Ему нравишься ты, – Иде не хочется этого признавать, но всё же она произносит это вслух.

– Это неважно. Мне он не нравится, – странно говорить такое, учитывая, что я сама мало верю в это. Он, действительно, хороший парень, раз не стал использовать мою сестру и сразу обозначил свои границы. Плюс ко всему этому, он довольно хорошо умеет взаимодействовать с лошадьми, а это много значит. Такие животные не любят плохих людей.

– И кстати, Рэй ничего плохого про тебя не говорил. Это я всё придумала, чтобы убедиться в том, что ты тоже к нему неровно дышишь, – мои брови ползут вверх, а на лице проступает усмешка. Моя сестра всё это время играла в какие-то свои игры, использовала нас с Рэймондом, чтобы мы могли понять, что испытываем симпатию друг к другу. Забавно.

– Ида, этот парень мне не нравится. И я больше не хочу возвращаться к этой теме, – слезая с подоконника, залезаю под одеяло, у нас ещё есть пару часов, чтобы поспать.

– Врушка, – довольно улыбаясь, сестра проделывает то же самое и я закрываю глаза. На этот раз перед ними силуэт красивого парня в чёрном лонгсливе и серых штанах, он взъерошивает волосы и оставляет лёгкое дуновение ветра на моих губах.

Глава 5

– Привет, – звенит звонок, в классе царит суматоха и знакомый голос требует обратить на него внимание. Все уже давно расположились на своих местах, а я как дура смотрю на своего напарника по английскому и не могу сдержать улыбки.

– Мне нравится, что ты рада меня видеть, – после этих слов я просыпаюсь и вспоминаю, что урок уже начался и мне следует слушать учителя, а не парня, что отшил мою сестру пару дней назад.

Учитель говорит на английском, не произнося при этом ни единого русского слова. Все сидят с такими лицами, словно понимают, что она говорит. Они хорошо притворяются или я здесь одна такая, кто не понимает и половины из того, что она только что сказала?

– This is called gratuitous assistance (Это называется безвозмездной помощью), – отвечает светловолосая девушка с первого ряда, и я понимаю, что учитель ведет дискуссию.

– Right. Give me your examples when you helped someone without demanding anything in return (Верно. Приведите мне свои примеры, когда вы помогали кому-то, ничего не требуя взамен), – я понимаю лишь половину из того, что она говорит, и, когда слышу уверенное произношение одного учащегося, затем другого, чувствую, что сейчас просто облажаюсь, как только очередь дойдёт до меня. Ведь я не смогу весь урок, а то и весь учебный год оставаться незамеченной.

– Amelia? – я с выпученными и полными непонимания глазами смотрю на женщину лет тридцати и пытаюсь подобрать слова. Мой английский на уровне пятого класса плачет где-то тихо в сторонке и единственное, что я умею говорить – это то, что my English is bad.

– I helped the neighbor's cat when he couldn't get down from the tree ( Я помогла соседскому коту, когда он не мог слезть с дерева), – шепчет мне Рэймонд, когда уже весь класс сидит в ожидании моего ответа. Мне ничего не остаётся, кроме того, чтобы повторить то, что он сказал. Коряво, неправильно, но зато уверенно.

– And i didn't expect any gratitude from his owners, because i just wanted the cat to feel safe ( И я не ждала никакой благодарности от его хозяев, потому что просто хотела, чтобы кот чувствовал себя в безопасности), – тяжело вздыхая, заканчиваю предложение. Учитель смотрит на меня подозрительно и на секунду мне даже кажется, что сейчас она всё поймёт и я запомню этот позор на всю жизнь. Но вместо этого слышу неуверенное very well и ощущаю чужой взгляд на профиле своего лица. Ему смешно.

– У тебя ужасное произношение, – шепчет Рэймонд, не скрывая улыбки. Я не обижаюсь, это правда. Мой английский оставляет желать лучшего.

– Спасибо, – мой голос полон сарказма, но на самом деле я благодарю его за помощь, если бы не он, я бы даже одного толкового предложения составить не смогла.

– Если хочешь стать писателем, ты должна понимать хоть какую-то часть иностранных слов, порой они помогают разнообразить текст и преподнести мысль оригинально, – я не совсем понимаю, что он сейчас говорит. Или, если быть точнее, в моей голове крутится вопрос, откуда он знает о том, кем я хочу стать.

– Я слышал, как ты разговаривала с куратором по учебной деятельности. Мне кажется, участие в конкурсе сочинений будет отличным плюсом для поступления в вуз, – ему даже это известно.

– Что ещё ты обо мне знаешь? – не скрывая недовольной улыбки, я уже не обращаю внимания на разговор, что ведётся между учителем и моими одноклассниками.

– Больше, чем ты думаешь, – таинственно и кратко. Меня раздражают такие ответы, но всё же я не требую объяснений. Докапываться до человека, выманивая из него правду всеми силами – не в моём стиле. С этим прекрасно справляется Ида. Но только не я.

– Тебе отлично подойдёт тема справедливости. Мне кажется, ты хочешь, чтобы всегда всё было правильно, люди жили во взаимоуважении и понимании, а закон наказывал преступников и не осуждал невиновных. Ты хочешь, чтобы в мире царила справедливость, но понимаешь, что это невозможно. Тебе стоит написать об этом, потому что все писатели пишут о том, чего в жизни увидеть нельзя, даже при большом желании…

– Мы читаем книги, чтобы не видеть жестокость реального мира, окунаемся в идеальную жизнь персонажей, забывая о том, что происходит вокруг, – заканчиваю его мысль, понимая, что всё это, действительно, так.

– Raimond, Amelia, are we distracting you? – голос учителя эхом разносится над нашими головами. Мы прерываем разговор, возвращаясь к уроку. Я начинаю задумываться о том, что мне, действительно, стоит попробовать написать это сочинение. Ведь, если даже победа будет не за мной, я всё же сделаю свой первый шаг на пути к осуществлению цели.

Глава 6

Когда утром вместо будильника я услышала радостный визг Иды, мне показалось, что весь мир сошёл с ума или началась Третья мировая война. У моей сестры такой голос, что она сможет поднять на уши триста тысяч солдат. Даже при условии, если они будут находиться в разных концах света и на них будут надеты беруши.

Время двадцать минут седьмого. Конечно, Ида встаёт раньше меня, ведь ей нужно принять душ, накраситься, сделать причёску и ещё куча дел, чтобы быть красивой при любом удобном случае. Но зачем так визжать? Я ведь могла поспать ещё целых сорок минут.

Глядя на моё озлобленное и полное непонимания выражения лица, сестра тычет перед моим носом экраном телефона. Я всё ещё сонная и еле пытаюсь разглядеть содержимое. Наконец, пиксели встают на свои места и я различаю фотографии двух парней. Рэймонда я узнаю сразу, а другого, кажется, видела на вечеринке, где в прошлый раз зависала Ида. Я окончательно просыпаюсь, когда вижу надпись "Безжалостный поединок между непобедимым Рэем Доберманом и обезбашенным Кристианом Харисоном". Дальше идёт время и место проведения боя.

– Там что, будут делать ставки? – в моём голосе чувствуется тревога, но это первое, что приходит мне в голову после того, как я дочитываю последнюю строчку.

– Ага. И мы с тобой будем ставить на непобедимого Рэя Добермана, – Ида делает акцент на его фамилии, едва снова не взвизгивая от радости.

– Это незаконно, – сестра закатывает глаза и садится на край кровати.

– Законно, не законно. Лия, это неважно. Будет круто. Ты представляешь, сколько это эмоций? Мы станем зрителями того, как двое красавчиков практически в обнажённом виде будут демонстрировать свою силу на публике, – её глаза сейчас просто взорвутся от ослепляющего восторга.

– А, если кто-то из них пострадает? Когда в школе узнают, чем они занимаются, то сразу же отчислят. Ты понимаешь, какие ужасные последствия могут быть? – она снова закатывает глаза и выпускает воздух из лёгких.

– Лия, пожалуйста. Хватит быть всегда такой строгой и категоричной. Мы можем просто повеселиться. Будет классно. Скажи, что ты пойдёшь, – надувая губки и смотря на меня взглядом кота из Шрека, Ида уже не знает, как ещё меня убедить. Я не знаю, хочу ли видеть, как двое парней будут мусолить друг друга, желая одержать победу.

– Я подумаю, – она радостно подпрыгивает и улыбается, словно я уже согласилась.

На часах половина седьмого. Сон пропал. Исходя из того, сколько осталось времени, решаю принять душ и тоже немного накраситься. Я не делала этого уже очень давно. Из всей огромной коробки с косметикой, что стоит в нашей комнате, мне принадлежит только бальзам для губ и гель для бровей. Да, всё просто и минималистично. Но мне нравится.

Надевая форму, смотрю на своё отражение. Мои планы по небольшому количеству косметики провалились, как только Ида заметила мой взгляд, скользящий по коробке. Она сотворила с моим лицом нечто. Тени, тушь, тональник, помада, пудра, хайлайтер и ещё много чего. Все названия я не запомнила. Но получилось красиво.

Пока мы шли по коридору, сестра без умолку тараторила о том, как все на меня смотрят. Парни с восхищением и желанием, девушки с завистью и соперничеством. Всё как обычно. Всё как и всегда. Раньше мне это нравилось. Быть в центре внимания, смеяться с подругами на переменах, подмигивать парням, что без стеснения смотрели в мою сторону. А сейчас всё не так. Меня словно загнали в угол, и любой взгляд или фраза брошенные в мою сторону, кажутся оскорблением и унижением.

Когда мы останавливаемся возле кофейного аппарата, наше с сестрой внимание привлекает кареглазый брюнет. Он смотрит на меня, улыбается и показывает два больших пальца, поднятых вверх. Ида смеётся, а я понятия не имею, кто это и что всё это значит.

– Это Артур. Брат Рэя. Правда, они похожи? – радостно сообщает мне сестра, от чего я нервно сглатываю и киваю, их двое. Таких красивых. Мир сошёл с ума.

– Привет, Лия. А ты и правда нереальная красотка. Я думал, брат меня обманывает, – да уж, в серьёзности он явно уступает место Рэймонду.

– А ты, Ида. Приятно снова познакомиться. Я в тот день был жутко пьян, и едва помню, где и с кем провёл ночь. Кажется, её звали Виктория, – мои брови ползут вверх, они похожи с моей сестрой, оба взбалмошные и невесомые. Куда-то летят и сами не знают, куда.

– О Господи, Артур. Можно без подробностей, – слишком громко произносит Ида, привлекая внимание окружающих.

– Вы ещё не видели моего брата? Он прячется от толпы девчонок, которые только и делают, что липнут к нему после того, как узнали, что он будет биться с самим Харисоном. Я если честно и сам не уверен в том, что он победит. Только вы ему этого не говорите, – после этих слов мне становится беспокойно, кто такой Кристиан Харисон и почему он так опасен..

– Кристиан занимает первые места во всех соревнованиях школьного уровня по боксу, участвует в подпольных боях в самых разных категориях. Все до сей пор помнят, как он вырубил одного бугая, когда все уже не верили в то, что Харисон может победить. Это было жёстко, – Артур действительно беспокоился за Рэймонда. И я кажется, тоже…

– Зачем он согласился? – слишком взволнованно спрашиваю я и ощущаю на своей талии чужую ладонь.

– Потому что Харисон урод. И ему пора показать, где его место, – голос Рэймонда над моей головой прогремел словно гром в небе.

– Кристиан разгромил тачку нашего отца за то, что тот не взял на работу бухгалтера его мать. А миссис Харисон славится не самой лучшей репутацией. У нас есть все доказательства того, что она воровала деньги из бюджета компаний, где раньше работала. Но этот придурок решил, что отец несёт какую-то чушь, клевещет на миссис Харисон. В общем, ремонт обошёлся в два миллиона. Машина очень дорогая, – боже, что это за машина такая, автомобиль моего отца стоит ровно столько, сколько вышла себестоимость ремонта. Чем занимается их отец?

– Почему вы просто не напишите заявление в полицию? – с таким же непонимающим выражением лица, как у меня, спрашивает Ида. Парни странно переглядываются. От этого возникает ещё больше вопросов.

– Он несовершеннолетний. Что ему будет? Условка? Штраф? Детская колония? Зачем портить парню жизнь, когда можно просто преподать урок? – на лице Рэймонда и Артура проступают ехидные улыбки, от чего мне становится некомфортно.

– Дело ведь не в доброте душевной? – поджимая губы в тонкую нить, парень отводит меня в сторону. Мы оставляем Артура и Иду одних. Брат Рэймонда что-то рассказывает моей сестре, она смеётся. Их разговор перешёл на другую тему. Но не наш.

– Лия, я понимаю, что в твоём мире было бы правильно, чтобы со всем этим разбиралась полиция. Но в моём мире, в нашей семье вопросы решаются по-другому. Мы не портим жизнь молодых парней, когда они ошибаются. Мы исправляем их. Показываем им их место, – кажется, в моей голове начинает складываться пазл.

– И где же по-твоему место Кристиана Харисона?

– Его место в школе, дома с матерью. Он решил поиграть в плохого парня, показать какой он крутой, не думая о последствиях. Знаешь, где он сейчас? В отделении полиции. И он ещё не знает, что сегодня вечером будет бой. Харисон сидит и ждёт, когда будет суд, когда его отправят в детскую колонию. Через пять часов его отпустят сотрудники полиции. Скажут, что мой отец забрал заявление. Он обрадуется. Подумает, что пронесло. Но как только выйдет из отделения, окажется в машине, которая привезёт его на ринг. И там его буду ждать я. Кристиан Харисон получит по заслугам. Все будут смотреть на красивый бой, а он понимать, что это конец. Что второго шанса так же спокойно уйти у него уже не будет, – в глазах Рэймонда горел какой-то странный огонь, за холодным взглядом и сдержанной натурой скрывалось слишком много тайн и опасности. Он казался уже не таким хорошим, как прежде. А может не казался, он с самого начала таким и был.

– Это жестоко, – мой голос дрожит.

– Это жизнь, Лия. Если в ней и есть справедливость, то только такая. Жестокая и беспощадная, – он вновь вернулся в обличие спокойного и уравновешенного человека.

– А где моё место? – поджимая губы, Рэймонд смотрит на Артура. Звонок прозвенел уже давно. Ида ушла на урок. В коридоре стояли трое. Я и братья Доберман. Они смотрели друг на друга. Артур легонько мотал головой, словно просил брата этого не делать.

– Ты мне веришь? – зачем-то спрашивает он, наконец глядя мне прямо в глаза. Во что я ввязалась?

– Я..я не знаю, – я нервничаю, меня словно снова загнали в угол.

– Просто скажи, веришь или нет, – голос полон твёрдости и свирепости, я сейчас заплачу.

– Я никому не верю. И тебе тоже, – его руки опускаются, взгляд снова возвращается к брату, а я на ватных ногах двигаюсь куда-то вперёд.

– Ты сумасшедший? Что ты творишь? Напугал девчонку до усрачки, а потом спрашиваешь, верит она тебе или нет. Зачем тебе всё это, я не понимаю...., – Артур говорит что-то ещё, но я уже не слышу, запираюсь в помещении туалета и смотрю на своё отражение. На глазах застыли слёзы.

Я так испугалась. Рэймонда? Себя? Или той правды, что он решил обрушить на меня, словно снег на голову? Я уже ничего не понимала. Прошло всего шесть дней с момента, как я увидела Рэя, а у меня уже голова кругом. Он смотрит на меня так, словно знает всё, вплоть до роддома, где я родилась. И это страшно. Видеть в телесной оболочке хорошего парня настоящего сына бандита. Я ведь права? Мне показалось из его слов, что их отец занимается незаконной деятельностью. Да и сами братья Доберман не отличаются правосудием.

– Лия, можно мне зайти? Пожалуйста, – это Артур.

– Я в порядке, – наконец говорю я себе и ему, открывая дверь.

– Извини за брата. На него сейчас столько всего навалилось. Ему тяжело контролировать себя, – он пытается найти слова, чтобы оправдать безжалостное поведение Рэймонда. Это мило, учитывая, что они очень похожи, и выглядит всё так, словно он оправдывает самого себя.

– Расслабься, Артур. Мне нет дела до твоего брата, – на его лице проступает слабая улыбка. Он мне не верит. Да и я сама себе тоже.

– Давай уедем. К чёрту эти уроки, – его безрассудство вызывает во мне смех. Он словно мужская копия моей сестры.

– Тебя не было целую неделю. Уверен, что это хорошая идея?

– Я Артур Доберман, что мне будет? – с космически пафосным видом произносит парень, словно его имя и фамилия говорят сами за себя. Хотя, может так оно есть.

Мы останавливаемся возле чёрного тонированного в круг порше. Я непонимающе смотрю на кареглазого парня, чья улыбка вот уже минут пятнадцать заражает меня своей жизнерадостностью. Он достаёт ключи, и заводит машину с авто-запуска. Оглядываясь по сторонам, достаёт сигарету из пачки. Закуривает.

– Чего мы ждём? – наконец спрашиваю я, глядя на то, как Артур не торопясь выпускает очередную порцию дыма.

– Когда я докурю, – они удивляют меня всё больше.

– Мне вот интересно, как вы с братом ездите без прав, или ваш папочка даже здесь договорился с полицией? – он довольно смеётся, словно я сказала что-то забавное.

– У Рэймонда есть права. Ему уже 19. А это его машина. И я забрал у него ключи. Только он об этом не знает, – вот же чёрт.

– Ты водить хоть умеешь? – пафосно закатывая глаза, Артур срывается с места, талантливо освобождая место на парковке, и не повредив при этом ничего, что стояло рядом.

– Куда мы едем? – пристёгивая ремень безопасности, ощущаю на себе насмешливый взгляд парня. Ну да, ну да, он крутой, не пристёгивается. Зато, если мы вдруг попадём в аварию, я получу меньше всего травм. Так что, пошёл он к чёрту.

– К нам домой, – я впираю в него свой непонимающий взгляд. Пол часа назад я не знала куда деться. Неделю назад боялась любого мужского внимания. А сейчас уже ехала в одной машине с посторонним человеком к нему домой. Я сошла с ума. Да, точно. Я сумасшедшая.

– Успокойся, Лия. Я не буду к тебе прикасаться. Мы просто кино посмотрим, поедим поп-корн, выпьем пива, но если хочешь, я тебе колу налью или апельсиновый сок. Ты же любишь комедии? – заворачивая на дорогу, с обеих сторон, окутанную лесными насаждениями, Артур смотрит на меня в ожидании ответа.

– Лучше смотри за дорогой. И да, я люблю комедии, – не скрывая улыбки, он давит на газ, обгоняя один автомобиль за другим. Артур владеет машиной так, словно держался за руль ещё в утробе матери.

– Сколько тебе лет?

– 16, – мои брови ползут вверх, черт возьми, он даже младше меня. А выглядит старше.

– Удивлена? Я знаю, что я красавчик, и ты сейчас очень расстроилась. Но ты не волнуйся, возраст не проблема. Если ты вдруг в меня влюбишься, я готов раскрыть для тебя свои самые крепкие объятия и продемонстрировать умения в горячих и страстных поцелуях, – я не сдерживаю смех, как же это самовлюбленно.

– Конечно, Артур, я опечалена. Это самое большое разочарование в моей жизни, – он улыбается, мой сарказм пришёлся ему по вкусу.

– Приехали, Амелия, – открывая мою дверь, парень протягивает мне руку. Это так непривычно, обычно я сама открываю дверь и выхожу из машины. Но приятно видеть, что молодой мужчина правильно воспитан.

Ограждённая территория, спрятанная в чаще леса. Двухэтажный дом, облицованный керамогранитной плиткой. Балкон с видом на озеро. Небольшой фонтан посреди двора. Идеально подобранные и в правильных местах посаженные растения и деревья. Беседка, с уличными шторами молочного цвета, обвитая кустовыми розами и гирляндой, что вероятно ночью завораживает глаза смотрящего. Всё вокруг сделано умелыми руками ландшафтных дизайнеров. Я словно оказалась в доме своей мечты, едва ступив на порог.

– Нравится? – не скрывая улыбки, смотрю то на беседку, то на Артура.

– Как-нибудь посидим здесь вечером. А пока пойдём в дом. Холодает, – протягивая мне ладонь, парень просит довериться ему. Я протягиваю руку в ответ, но всё же боюсь представить, что за вторым доброжелательным братом Доберманом скрывается такая же жестокая натура, что и за первым.

– В нашем доме пахнет женскими духами. Как непривычно, – на пороге гостиной появляется мужчина крепкого телосложения, седой, но ухоженный. На нём чёрная спортивная кофта и джинсы. От мистера Добермана исходит аромат парфюма, который может вскружить голову любой женщине. Хотя от всего их семейства в принципе исходит такая аура.

– Артур, представишь юную леди, – чёрные, как уголь глаза, прожигают меня насквозь, хозяин дома с недоверием осматривает меня с головы до ног.

– Амелия Циммер. Моя подруга. Или подруга Рэймонда. В общем, она наша общая подружка, – понимая, как это глупо и странно звучит, парень улыбается и смущённо взъерошивает волосы.

– Амелия, это мой отец. Артак Доберман, – наконец собравшись с собой произносит Артур и спокойно выдыхает.

– Приятно познакомиться. Парни никогда не приводили домой девушек. Видимо, вы особенная, Амелия, – протягивая руку, мистер Доберман принимает мою ладонь и оставляет лёгкое прикосновение шероховатых губ на тыльной стороне. О боже, я сейчас сойду с ума. Они все такие галантные?

– Папа, зачем ты смущаешь бедную девушку. Мы приехали посмотреть фильм. Сбежали с уроков. Амелия поругалась с Рэймондом. Я не хотел, чтобы она чувствовала себя плохо, – у них что, принято всегда говорить правду?

– Это очень хороший поступок, сынок. Но может, стоит хотя бы иногда посещать школу? – слава богу, я то уж думала, они совсем образование не признают.

– Завтра я обязательно пойду. И даже с последнего урока не сбегу, – я усмехаюсь, Артур так говорит, словно это что-то сравнимое с рыцарским подвигом.

Они перекидываются ещё парой фраз, и мы наконец под пристальным взглядом Артака Добермана следуем по лестнице на нулевой этаж. Коридор из красного кирпича, освещённый настенными светильниками, оснажден всего тремя дверями. Кинотеатр, спортзал и котельная. Мы открываем первую. Темнота озаряется яркими софитами. Экран, как восемь моих телевизоров, свисает с потолка. Два дивана, обитых чёрной эко-кожей стоят напротив. В углу холодильник с разного рода напитками, начиная от самых лёгких, заканчивая жгуче крепкими. Артур достаёт две бутылки, одну с пивом, другую с колой. Пока я осматриваю всё вокруг, на столике рядом с диванами появляются и поп-корн, и напитки, и чипсы, и кисло-сладкий мармелад в виде радужных полосок.

– Ты что готовился? – на моём лице проступает ухмылка, как только свет в комнате гаснет и единственное, что её освещает – это экран.

– Конечно. Я всегда был уверен, что рано или поздно, на порог нашего дома ступит женский каблучок, – Артур разваливается на соседнем диванчике. Я хочу спросить, зачем они так аккуратно ко мне относятся, но актёры уже начинают свою игру и мы погружаемся в фильм.

Это глупо, но мы смеёмся над тем, как главный герой утопает в уличном туалете из-за своей неаккуратности. Да, это мерзко. И будь мы на его месте, нам было бы совсем не смешно. Но ведь это фильм, постановка. Так что, почему бы и нет?

– Черт с два, зачем она это делает? – срываясь с места, Артур проливает на себя пиво.

– Прости, Лия. Но тебе придётся это увидеть, – расстёгивая пуговицы на рубашке, парень усмехается. Я отворачиваюсь, возвращаясь к фильму. Братья Доберман чертовски красивы, мои глаза меня не слушаются.

– Я тебя отвлекаю? – накидывая на себя футболку, взятую из ниоткуда, Артур смотрит на меня, склонив голову набок.

– Конечно, я прямо таки не знаю, куда деть свой взгляд, лишь бы ты не заметил, как я на тебя смотрю, – закатывая глаза, смотрю на уже одетого парня. Он так же стоит, не решаясь сесть рядом. И я не знаю, правильно ли это.

– Я так и думал, – с его лица исчезает развратная ухмылка и он располагается рядом со мной, отпивая колу из бутылки.

– Иди сюда, – одна его рука лежит на спинке дивана и он просит, чтобы я села рядом с ним. Я мотаю головой. К такому я точно не готова.

– Лия нельзя всю жизнь боятся мужчин. Если один козёл тебя обидел, это не значит, что нужно сводить всех мужиков мира под одну гребёнку. Я не причиню тебе вреда. Просто позволь мне помочь. Наша мама была самой лучшей женщиной в мире. Она научила нас тому, как нужно обращаться с девушкой. Какой бы она не была, скромной или развязной, в первую очередь, она девочка. И требует простой любви, ласки и внимания. Я уважаю твою неприкосновенность. Но, пожалуйста, позволь мне показать тебе, что в мире есть гораздо более глубокие чувства, чем просто секс на одну ночь, – в голове возник противный образ Ричарда, его руки, блуждающие по моему телу, язык, пытающийся проникнуть в рот…

– Слишком долго думаешь, – усаживая меня к себе на колени, Артур смотрит мне в глаза. Я дышу слишком тяжело и редко. Словно погружаюсь в воду. Опускаюсь на самое дно. Одна рука на моей талии, другая убирает выбившуюся прядь.

– Страшно? – я молчу, пытаюсь восстановить дыхание. Его дыхание со вкусом только что выпитой колы заставляет меня охладиться.

– Так лучше? – он улыбается, и я тоже. Мне всё ещё страшно, но я не бью его, не кричу и не пытаюсь вырваться. Этот парень внушает доверие.

– Спасибо, – он словно преодолел мой страх за меня. Я бы так и продолжала шарахаться от каждого мужского взгляда в мою сторону. Меня просто нужно было заставить. По-хорошему, не по-плохому.

Мы сидели так ещё минут пять, пока я не решила сесть рядом и продолжить смотреть фильм. За одной картиной следовала вторая. Поп-корн уже закончился. Мы перешли на чипсы и мармеладные пластинки. Просмотр плавно перешёл в разговор. С Артуром можно было смеяться полной грудью, не взирая на все потусторонние мысли. Он шутил, слушал и рассказывал. Ему 16 в паспорте, но в реальности он умнее и благоразумнее, чем двадцатилетние парни. Родители хорошо воспитали сына. Я никогда не увижу его мать, но мне кажется, она, действительно, была чудесной женщиной.

– Какого хрена, Артур? – комната озаряется светом из коридора и басистым голосом Рэймонда.

– Ты угнал мою тачку и плюс ко всему этому обжимаешься в нашем доме с какой-то… Амелия? Охренеть. Вот как, – он истерически усмехается. В его голове сложилась не самая приятная картина.

– Рэй, успокойся. Прости за машину. Мы просто смотрели фильм, – убирая руку с моего плеча, Артур взъерошивает волосы. Он нервничает.

– Иди к чёрту. Знаю я, как ты фильмы смотришь, – взгляд старшего брата Доберман с осуждением проходится по мне с головы до ног.

– Значит, ему ты веришь, – не знаю, зачем, но во мне просыпается чувство вины. Я знаю его брата ровно один день, но уже сижу и обнимаюсь с ним, словно все мои страхи были вымышленными и я оказалась лицемерной дрянью, которая предала доверие лишь потому что Рэймонд показал мне свою не самую лучшую сторону.

– Ты же его совсем не знаешь, – глядя на Артура, парень с какой-то грустью и обидой в голосе произносит фразу, которую явно говорить не хотел. Но остановиться уже не может.

– Не надо, Рэй, – младший брат начинает нервничать и я не понимаю, что происходит.

– А почему нет? У вас же такие доверительные отношения. Я думаю, твоя подружка должна знать правду, – я смотрю на Артура, что сначала отводит взгляд, а затем усмехается.

– Давай, скажи ей, как ты и дня не можешь прожить, чтобы не трахнуть какую-нибудь девчонку, запудрив перед этим ей мозги, какой ты воспитанный и галантный. Как мамочка учила тебя обращаться с девушками, – я улыбаюсь, вот же чёрт. Что здесь вообще происходит? Что это за семейка такая?

– Знаете что, мне это надоело. Вы оба неадекватные. И я ухожу, – на лице Артура истерическая улыбка, Рэймонда сейчас разорвёт от самовосхищения. Меня тошнит. Я поднимаюсь на первый этаж и двигаюсь к выходу. Слава богу господин Артак не попадается мне на пути.

– Лия, – за спиной слышится голос одного из братьев, но вместо того, чтобы обернуться, я сажусь на водительское сиденье порше и поворачиваю ключ зажигания.

– Какого хрена? – в мою сторону бегут братья Доберман, но единственное, что им удаётся увидеть – это мой средний палец, поднятый вверх, и машину моментально срывающуюся с места. Я сумасшедшая, скажете вы. Ну и что? Они не лучше. Мои родители переехали в другой город, перевели нас с Идой в новую школу, чтобы я могла научиться жить заново, забыть обо всём, что произошло, спать спокойно. Но нет, какие-то чертовы парни пытаются всё испортить.

– Садись, – останавливаясь возле сестры, что мирно шагает по тротуару в сторону дома, встречаюсь с глазами полными шока и удивления.

– Лия, господи. Это же машина Рэя. Как? Почему? Это он тебе её дал? Но у тебя же нет прав. Вы что были вместе? Погоди, он был в школе. Ты была с Артуром? О боже, – без умолку тараторит Ида, пока мы двигаемся по улицам города.

– Я её угнала, – пристёгивая ремень безопасности, сестра нервно сглатывает и таращиться на меня самыми испуганными глазами на свете.

– А девчонка не промах, – выходя из беседки, отец закуривает сигарету и улыбается. Как это ему несвойственно.

– И это всё, что ты можешь сказать? – глядя на время, вспоминаю, что уже через час Харисон будет на ринге. А у меня угнала тачку девчонка. Вот дерьмо.

– Успокойся, – протягивая мне ключи от своей машины, поседевший мужчина, что сделал меня таким жестоким, смотрит мне в глаза.

– Держи себя в руках и никогда не позволяй эмоциям брать над собой вверх. Они тебя погубят. Так же, как и эта девица, – Артур оборачивается на слова отца и встречается с ним взглядом.

– Не надо так смотреть. Вы её совсем не знаете. Повелись на милое личико и скромный характер. Словно сами никогда в жизни не врали и не притворялись, – возможно в чём-то он и прав, но Амелия точно не отличается скромным характером. Хоть она и пытается строить из себя приличную девушку, внутри она очень бойкая и я бы даже сказал, дикая. Один только взгляд чего стоит.

– Время идёт. Едьте уже. Я чуть позже загляну, – отец скрывается за входной дверью, а я смотрю на брата. Так и хочется разок врезать ему. Но как сказал Артак Доберман, держи себя в руках.

Выгоняя из гаража папин второй автомобиль, вспоминаю, как попал за решётку. Обезбашенный бунтарь. Так сказал отец, когда я в очередной раз накосячил и он не стал помогать мне разбираться с полицией. Я набил морду одному придурку, который перед всеми облил грязью нашу семью. Весь салон был в крови, как и моя одежда. С тех пор я пытаюсь держать свои эмоции при себе. И это отлично получалось до момента, как в моём поле зрении оказалась Амелия Циммер. Чертовка.

– Если бы ты тогда не подрался, то сейчас бы уже учился в другом городе, на первом курсе университета. Она бы тебя не встретила. И влюбилась бы в меня, а не в такого придурка, как ты, – закуривая сигарету, Артур осуждающе смотрит на меня и это начинает выводить из себя.

– Значит, хорошо, что мне пришлось провести один год в тюрьме, – натягивая на лицо улыбку, понимаю, что это действительно так. Если бы всего этого не было, Амелия бы сейчас не каталась на моей машине по городу.

– Это же твоя тачка, – снимая солнцезащитные очки, смотрю на номера. И правда, моя. Стоит возле старого заброшенного завода, где будет проходить бой.

А рядом с ней темноволосая красотка в джинсах, чёрной кожаной куртке и белых кедах. Прямо девочка с района. Волосы от ветра удерживают солнцезащитные очки на макушке. На губах красная помада. Что-то новенькое.

– Это что грудь? – спрашивает Артур, словно впервые лицезрел женскую часть тела. Глядя на то, как она поворачивается и над чем-то смеётся вместе со своей сестрой, обращаю внимание на белый топ, который едва прикрывает вид на декольте и живот. Красивая же, чертовски красивая.

– Смотри, кто приехал, – слишком весёлым и несвойственным ей голосом, произносит Амелия.

– Ты пила? – ощущая запах алкоголя, который буквально витал в воздухе вокруг этих двух дам, снова чуть не поддался эмоциям.

– Я за ними присмотрю, – глядя на часы, понимаю, что другого варианта нет, мне придётся уйти.

Кивая брату, двигаюсь ко входу. По пути приветствую знакомых, что уже не первый раз присутствуют на подобных мероприятиях. Некоторые из них даже сами участвуют.

Возле ринга скопилась толпа. И большинство отнюдь не юного возраста. За таким зрелищем желают наблюдать многие. Особенно я. Каждый второй знает, какое неуважение к нашей семье проявил Харисон. И каждый знает, что сейчас этот парень получит трёпку.

– Он уже едет, Рэй, – Мартин, мой друг и одновременно партнёр по спаррингу, закрывает за мной дверь, как только я оказываюсь в чистом помещении, которое мы сами отремонтировали. Здесь есть душевая кабинка, десяток шкафчиков, барная стойка, диванчик и обеденный стол. Просто, по-мужски, но со вкусом.

– Ты уверен, что это правильно? – мешкаясь, и возможно, едва решаясь задать вопрос, спрашивает Мартин.

– А как по-другому? Он либо должен моему отцу 2 лимона, которых у него естественно нет, либо его садят в тюрьму на год, а то и больше. Он изуродовал тачку самого Артака Добермана. Понимаешь, что с ним сделают за решёткой? Я понимаю, что можно просто его отпустить. Но разве в этом будет смысл? Думаю, что нет. А так полежит пару месяцев в больничке, одумается, – наматывая на руки боксёрский бинт, поднимаю глаза ко входу. На пороге стоит Харисон.

– Чего ты хочешь, Рэймонд? – вальяжно развалившись на диване, придурок смотрит в глаза. Может, всё таки тюрьма? Парни мигом выбьют из него всё дерьмо.

– Переодевайся и иди на ринг. Люди делают ставки и ждут шоу, – он усмехается. Рука тянется к кастету, но Мартин меня останавливает. Мне срочно нужно выпустить гнев. Пока я не увижу обездвиженно лежащего Кристиана Харисона на ринге, не успокоюсь.

– У тебя проблемы с гневом, чувак. Попробуй раздолбать тачку своего отца. Очень помогает. Ты не представляешь, какую эйфорию я испытал, когда увидел гелик, раздробленный своими руками, – нет, всё же разочек можно.

– Рэймонд, – женский голос, за которым следовал дурманящий аромат вишни и спиртного, заставил меня бросить чертов кастет и выйти за дверь.

– Слушаю, Амелия, – на мне лишь шорты и бинты, она без стыда пялится на моё обнажённое тело. Сколько же ты выпила?

– Я потерялась. Пошла тебя искать. И теперь не знаю, где Артур и Ида, – какая же она милая, когда пьяная, такая лёгкая и простая.

– Ты закончил? – глядя на разодетого Кристиана, держу Лию за руку.

– Всё, вали отсюда, – как только он вместе с Мартином скрывается за дверью, завожу её внутрь.

– Сиди здесь, жди. Как всё закончится. Я приду. Поняла? – мой голос суров, но я не могу оставить её одну в толпе. Искать Артура времени нет.

– Нет, я хочу посмотреть, – поднимаясь с дивана, она плюхается обратно.

– Ой, – положив голову на подлокотник, Амелия закрывает глаза.

– Я буду не долго, – отпуская ладонь, всё ещё смотрю на лицо невинного ангелочка, я бы все деньги мира отдал, чтобы вот так просто смотреть на неё.

– Обещаешь? – обещаю.

Открывая глаза, осматриваюсь по сторонам. Никого нет. За дверью крики, шум, ликование. Голова трещит от боли. Это что кастет? Холодный металл обжигает кожу. Снимая его с руки, выбрасываю из головы мысль, что он может сделать с телом человека.

За дверью толпа. Я пробираюсь вперёд, это тяжело. Никто не желает пропускать. Наконец я вижу с далека лицо Рэя. Харисон заносит ему удар прямо по лицу. Они уже все в ссадинах и крови. Я трезвею. Моментально. Толпа уже не кажется такой весомой. Неужели он не встанет?

Глядя на обездвиженное тело старшего брата Добермана, начинаю испытывать нехватку воздуха. Но прежде, чем я начинаю задыхаться, а Кристиан Харисон праздновать свою победу, Рэймонд с ловкостью кузнечика поднимается, опираясь на ноги.

Какое же пафосное лицо у этого придурка. Они продолжают драться. Никогда бы не подумала, что это такой адреналин. Испытывать страх за исход каждого удара.

– Ты проиграл, – делая круговой удар ногой, Рэй бьёт Харисона в челюсть. Это происходит буквально в полуметре от меня, я ощущаю капли крови на своём лице и груди. Харисон не двигается. Господи, а если у него сотрясение? Он ведь вообще живой?

– Лия, – рядом оказывается Артур и Ида.

– Вот так намного лучше, – вытирая влажной салфеткой красные пятна, сестра улыбается. Она действительно в восторге?

– Непобедимый Рэймонд Доберман, – блондин с собранными в хвост волосами поднимает руку Рэя вверх, обозначая победу. Кареглазый парень едва переводит дыхание, но счастливая улыбка не сходит с его лица.

– А как же Харисон? Почему ему никто не помогает? – Артур бросает короткий взгляд на парня в синих шортах. На него плескают ведро холодной воды. Кристиан приходит в себя.

– Его отвезут в больницу, и он скажет, что на него напали какие-то пьяные придурки. Вопрос будет закрыт, – рядом оказывается Рэй, всё лицо и тело в ссадинах. Завтра на нём не будет живого места.

– Сынок. Это было зрелищно, – к нам подходит Артак, на нём классический клетчатый костюм шоколадного цвета. И золотые запонки?

– Не волнуйся. Парни сами увезут его в больницу. Если он что-то не понял, заново объяснят. И будут объяснять до тех пор, пока не поймёт, – лёгкая ухмылка трогает лицо мистера Добермана и я понимаю, что он имеет ввиду. От этого становится страшно.

– Парни? – невзначай спрашиваю, чтобы разузнать больше информации.

– Конечно, милая. Нас много. Разве мои сыновья не посвятили тебя в дела семьи Доберман? – он пытается меня запугать?

– Господин Артак, я итак всё поняла, когда нашла в бардачке машины вашего сына П-М17Т 9 калибра, – на лице Рэймонда проступает ухмылка, он словно не удивлён в моём познании.

– Вот как, – поджимая губы в тонкую нить, старший Доберман пытается скрыть восхищение, но у него это выходит плохо.

– Хорошего вечера, молодые люди, – мы остаёмся одни, Артур с Идой ушли сразу же, как только отец парней начал вести разговор. Вероятно, они не хотели посвящать мою сестру в подробности. Это было правильно. Она слишком впечатлительна и болтлива. И это её единственные плохие качества.

– Подвезти тебя до дома? Или справишься сама? – указывая на ключи от машины, что небрежно лежат в моём кармане, Рэймонд усмехается.

– Я пьяна, – вспоминая о том, как со злости решила напиться вместе с сестрой, уже сотни раз жалею об этом.

– То есть тебя не смущает отсутствие водительского удостоверения? – вот же чёрт, да, точно.

– Поехали, – не скрывая улыбки от собственной глупости, направляюсь к выходу.

Мы едем молча. Я слишком устала, чтобы о чём-то говорить. И тем более, думать, как правильно ответить. Мне просто хочется встать под душ. Закрыть глаза и насладиться водой медленно стекающей по каждому сантиметру кожи. Надеть хлопковую пижамку и упасть в кровать, не просыпаясь до самого обеда.

– Сладких снов, Амелия, – на нём всё ещё лишь боксёрские шорты и бинты. Вероятно, сейчас он вернётся обратно на ринг и примет душ. Контрастный душ. Капли воды будут стекать по его обнажённому телу. По этим накаченным мышцам, крепким рукам и..

– Амелия? – словно просыпаясь, понимаю, что забыла на чём мы остановились.

– Ах, да. Доброй ночи, Рэймонд, – открывая дверь авто, вдыхаю свежий воздух, это то, что мне сейчас нужно. Больше кислорода, больше воздуха. Потому что я забыла, как дышать, когда представила в своей голове Рэймонда в душе. Я пьяна. И это раскрепощает мой разум. Делает его уязвимым.

Амелия Циммер самая загадочная девушка в мире. Не то, чтобы я не ожидал, что она найдёт ствол в моей машине. Но я был удивлён тому, что Амелия знает его название. И не удивлюсь, если сможет разобрать и собрать его обратно в считанные секунды. Конечно, мне было известно, что мистер Циммер охотник и занимается поставкой оружия. Но глядя на Лию, я не мог представить того, что она будет так заинтересована увлечением и работой отца.

– Сынок, зайди в кабинет, – его голос напряжён, сейчас он скажет что-то не самое приятное.

– Слушаю, – войдя внутрь помещения, обрамленного под стать отцу, изысканно и величественно, наблюдаю за тем, как он смотрит на мамин портрет.

– Эта девушка. Научи её самообороне, – мои брови хмурятся, то, что он сейчас говорит, действительно, мне не нравится.

– Зачем? – он ответит. Всегда отвечает. В нашей семье не принято врать, какой бы болезненной не была правда.

– Будущий член нашей семьи должен уметь постоять за себя, – за спиной слышится голос Артура.

– Ты хочешь, чтобы он женился на Амелии? Хочешь испортить жизнь бедной девушке? Хочешь, чтобы она умерла так же, как и мама? – эмоциональность брата раздражает Артака, но он всегда старается держать себя в руках.

– Мама умерла, потому что мы не были готовы к такому нападению. А эта Амелия. В ней огонь, она борец. Этот взгляд, сколько в нем силы. Прожечь до тла готова. Она должна быть нашей. С нами она раскроет все свои самые сильные стороны. Станет частью семьи. И я не прошу никого из вас на ней жениться. Захочет сама выйдет замуж. Но ни за кого угодно, конечно, а за того, с кем мы ей разрешим быть, – у него всё легко, Артак Доберман всё решает, всеми управляет, властвует и контролирует жизнь каждого, кто однажды встал у него на пути. И никто не смеет ему перечить.

– А если она не захочет? – в разговор вновь вмешивается Артур. Я не знаю, что сказать. Конечно, в другой жизни мне бы очень хотелось видеть в качестве своей возлюбленной именно Амелию. Но разве захочет мужчина, который любит свою женщину, видеть её несчастной? Наша жизнь полностью и без остатка увязла в криминальных делах. Сколько крови было пролито от рук Артака Добермана. От моих рук. Лишь младший брат чист, как белый лист. И вряд ли это надолго. Разве захочет благоразумная женщина впутывать себя в такую жизнь. Жизнь обречённую на боль и страдания.

– Она захочет. Поверьте мне. Амелия Циммер уже думает об этом. Я бы даже сказал, она спит и видит, как оказывается в объятиях самого Рэймонда Добермана, – самодовольная ухмылка не сходит с его лица. Отец, как и всегда, видит гораздо больше остальных. И как бы не было больно это говорить, мне хочется, чтобы он ошибался. Я не хочу, чтобы она влюблялась в меня. Потому что я уже безумно в неё влюблён. И если это будет взаимно, случится самая настоящая катастрофа.

Глава 7

Харисон, действительно хороший боец. Об этом говорят мои синяки и ссадины по всему телу. В таком виде идти в школу равно тому, чтобы испортить себе день. Глупые вопросы и комментарии мне сейчас не нужны.

В комнате брата стоит дымный смог. Как же надоела эта его зависимость. Впервые он взял сигарету в руки, когда увидел гроб с телом матери, плавно опускающийся в землю. Это был конец. Осознание того, что больше мы её не увидим убило моего брата. И он продолжает медленно уничтожать себя, выкуривая одну сигарету за другой.

– Твою же мать, – натягивая трусы на пояс, Артур вытаскивает наушники из ушей и тушит сигарету.

– Что, братик, дымится после того, как не получилось уломать Иду? – я усмехаюсь, вспоминая, как они вчера уехали вместе с Мартином.

– Отвали, придурок. Я не приставал к ней. Так же, как и к Амелие. Это же ты мечтаешь ей присунуть, – натягивая школьную форму, Артур злится ещё больше. Он так же, как и я терпеть не может каждый день ходит в одежде, которую носят другие. Мы привыкли выделяться, а не сливаться.

– Что молчишь? Я же прав, – на его лице нет и капли намёка на улыбку, кажется, он серьёзно запал на старшую сестру Циммер. Амелия родилась на пять минут раньше Иды. Прочитал в досье, которое заказал сразу же, как увидел её на вечеринке.

– Конечно, ты всегда прав, Артур, – выхожу за дверь с осознанием того, что мой брат, действительно, мог бы сделать её счастливой. Ему не интересны криминальные дела отца. Он хочет нормальной жизни, без угроз, перестрелок, драк и убийств. Без наркотиков, обмана и воровства. Без желания заполучить величие и уважение любыми способами.

Открывая глаза, вижу перед собой мирно спящее лицо сестры. Мы никогда ничего друг от друга не скрывали. И сейчас, когда за один моя жизнь изменилась, больно осознавать, что я не могу ей ничего рассказать.

Вчера я словно заново почувствовала в себе силы. Поняла, что не хочу бояться, чувствовать себя слабой, постоянно требовать защиты. Я должна уметь постоять за себя. Не терять контроль. Быть уверенной в том, что могу дать отпор. Неважно, будет ли это законно, или мне придётся применить жестокость. Я хочу быть сильной.

– У тебя такой взгляд, словно ты сейчас перережешь мне горло, – Ида улыбается и я прихожу в себя.

– Что вчера было? Тот седоволосый брутальный мужчина, он показался мне опасным. Кто он? – обычно она ничего не помнит, когда много пьёт, но видимо Артак Доберман оказывает особое влияние на людей.

– Это отец Рэя и Артура, – на её лице застывает удивление. Конечно, глядя на этих двух красавчиков у кого-либо вряд ли возникнут догадки, что они имеют отношение к преступному миру.

– Теперь понятно, в кого они такие, – собирая волосы в пучок, сестра направляется в ванную комнату, а я, не заправляя постель, достаю из коробки всё, что знаю. К чёрту этих парней, пусть смотрят. Восхищаются, хотят трахнуть. Мне плевать. Я буду такой, какой хочу. Не буду больше бояться быть красивой.

Какое же это приятное чувство. Выделяться, собирать взгляды окружающих и быть уверенной в себе. Это словно магнит силы и энергии. Чем больше понимаешь, что люди восхищаются тобой, завидуют, тем крепче становится желание стать ещё лучше.

– Ты изменилась, – улыбаясь, Артур встречает меня у входа в раздевалку. Мы с Идой опоздали, в этот раз из-за меня.

– Всё благодаря тебе, – конечно, не всё, а лишь от части, но сделать младшему Доберману комплимент равно тому, чтобы наладить контакт после вчерашней стычки в их доме.

– Врушка. Ладно. Это неважно. Главное, что сейчас ты настоящая. На твоём лице радостная улыбка. И ты не смотришь по сторонам в ожидании чего-то ужасного. Я рад, – скидывая с себя пальто, сестра внимательно прислушивается к каждому нашему слову. Надеюсь, этот взгляд, наполненный любопытством, не говорит о ревности.

– А я в шоке. Целый год смотрела на её убитое жизнью лицо. И сейчас не знаю, как реагировать на такую резкую перемену. Но тоже очень рада, – накидывая сумку на плечо, Ида целует меня в щёку и бежит на третий этаж, у неё химия. Самый страшный предмет для моей сестры. Н2о просто добавь воды. Вот и все её познания в этом предмете.

– Мне на второй, – взъерошивая волосы, Артур всё ещё не знает, как начать не самый лицеприятный разговор. Я обижена. Или разочарована. Не знаю. Мне просто было неприятно осознавать, что весь день, что мы провели вместе, преследовал лишь одну цель. Меня.

– Прости, – наконец говорит он, как только мы ступаем на лестничный пролёт. Пытаюсь сдержать улыбку. Не всё потеряно.

– Я правда, думал об этом. Признаюсь честно, это вполне нормальное явление, ты возбуждаешь меня, как девушка. Но я не собирался заниматься с тобой сексом или пытаться уломать. Просто хотел помочь избавиться от страха. Показать, что ты можешь противостоять мужчине даже с самыми талантливыми подкатами, перестать терять самообладание при одном, даже самом малейшем, подозрении на то, что тебя хотят трахнуть, – какой же он смешной.

– Но ты мне правда нравишься. И я не хотел тебя обидеть. Просто такой уж я человек. Считаю, что делаю всё правильно. А потом лажаю и получается, как есть. Да и похоже, мои подкаты не такие уж и талантливые, раз ты смогла сдержаться, – я усмехаюсь, младший брат Доберман самое милое и самое самовлюбленное создание на свете.

– Я тебя прощаю. И кстати, мне понравились твои подкаты. Особенно выходка с пролитым пивом. Я знаю, это произошло не случайно, – он смущённо отводит взгляд, пытаясь скрыть своё разоблачение.

– Пойдём уже, урок начался десять минут назад, – ступая на первую ступень, врезаюсь ему в грудь, нам смешно. Это всё эмоции. Адреналин от искреннего разговора.

– Я бы прогулял с тобой ещё парочку уроков, – мы на одном уровне, и кажется смеяться перестали.

– Всего парочку? – склонив голову набок, смотрю в карие глаза, через года три он будет точной копией своего брата, и вероятно лучше, чем Рэймонд. Хотя, кто знает. Может в 16 лет молодой боец был таким же добрым и мягким, но правила семьи заставили его перемениться.

– Все. Прогулял бы все, – надеюсь, он не потеряет свой свет в окружении тьмы. Это будет нелегко, но хотелось бы в это верить.

– Ты даёшь мне надежду. И должна понимать, насколько опасно это может быть, – говорит Артур после того, как я оставляю лёгкое прикосновение губ на его щеке. Это неправильно. Так делать нельзя. Но я ничего не могу с собой поделать. После всех стараний, парень заслужил поцелуй.

– Я знаю. Прости, – поджимая губы в тонкую нить, поднимаюсь вверх по лестнице. Ещё немного постояв, он следует за мной. Мы расходимся по разным кабинетам. И этот незаконченный разговор остаётся где-то в районе лестничного пролёта.

Учитель рассказывает о трагическом завершении истории семьи Романовых. Все сидят с такими лицами, словно им интересно. Но на деле залипают в телефонах и делают вид, что слушают. Как банально. Я сижу одна и мне скучно. За все дни, проведённые в школе, братья Доберман – единственные, с кем я успела познакомиться. Хорошо, что у моей сестры нет проблем с общением. Она сейчас явно не страдает от безделия и отлично проводит время за обсуждением воскресной посиделки у костра.

Не знаю, кто это придумал. Но десятого числа все поедут на какую-то базу отдыха. Природа, посиделки у костра, песни под гитару и всё такое. Романтика, в общем. Меня никто не приглашал, так что ехать я туда не собираюсь. Но Ида настаивает на обратном.

Я люблю природу. С папой мы постоянно проводим время в походах. Охотимся на животных. Катаемся на квадроцикле. Ловим рыбу. Даже пробовали заниматься скалолазанием. Это очень круто, сидеть в темноте ночного леса, слушать звуки потрескивающих в огне дров, пение птиц, стрекотание кузнечиков. Но вряд ли наши с отцом посиделки имеют что-то общее с вечеринкой, где все будут пить и курить, не имея при этом и капли благоразумия.

– Поедешь со мной? – спрашивает Артур под пристальным взглядом Иды. Они не теряли времени зря, переписываясь на уроке о моём нежелании ехать. Иначе, как можно объяснить, что я не успела выйти из кабинета, как эти двое уже тут как тут.

– Ты снова будешь случайно разливать на себя пиво? – сестра непонимающе смотрит на темноволосого парня, об этом я ей не рассказывала.

– Нет. Честно, не буду, – едва сдерживая улыбку, Артур смотрит на меня таким взглядом, словно, если я не поеду, весь отдых провалится.

– Тогда, не поеду, – опуская ладонь ему на грудь, провожу ею в воздухе. Какие у него мышцы. Неужели, он тренируется с братом?

– Я вот сейчас вообще ничего не понимаю, – Ида нарушает наше молчание смешанное со взглядами, направленными друг на друга.

– Я тоже, – в очередной раз взъерошивая волосы, Артур словно делает какие-то свои выводы и, разворачиваясь, уходит.

– Он тебе нравится? – интересный вопрос, хотела бы я сама знать на него ответ.

– Оба. Они нравятся мне оба, – наконец говорю я, понимая, что это больше похоже на правду.

– Лия. Чертовка. Охомутала двух парней. Хоть бы одного мне оставила, – сестра улыбается, она всегда легко относится к любовным отношениям. Но не я. Мне чуждо играть на чувствах других людей. Но ответить Иде мне нечего. Да и как я могу сказать, что считаю встречу с братьями Доберман самой большой ошибкой в моей жизни. Один идёт по стопам своего отца, другой ему противоречит, хотя вряд ли сможет всё время убегать от того, чему итак суждено быть.

– Я поеду с вами, – её глаза светятся самыми яркими огоньками счастья и жизнерадостности. Не знаю, зачем мне ехать. Но, кажется, делать шаг назад уже поздно, остаётся только идти вперёд.

Отец в ярости. На вымершей земле, где он уже начал строить торговый комплекс, объявился наследник. Когда мы оформляли собственность, нам твёрдо заверяли, что у хозяина нет никаких родственников, которые могут претендовать на наследство. Но как оказалось, двадцати восьми летний внучок, что всё это время находился за границей, неожиданно решил вспомнить о любимом дедушке. И даже при условии, что бывший хозяин территории покинул этот мир почти два года назад, по закону, парень имел все права вернуть себе землю.

– Это слишком большие деньги, – пытаясь сохранять самообладание, отец смотрит на нового, но ещё не заверенного нотариально, владельца нашей, мать его, территории.

– Разве это имеет значение? Вы же должны понимать, что по закону земля принадлежит мне. И то, что вы начали на ней вести какие-то работы, сейчас не имеет никакого значения, – наглый, но глупый.

– Пока не принадлежит. Она всё ещё наша, – главное, не переходить на угрозы, парень итак наслышан о семье Доберман, и то, что сейчас пытается идти против нас никак не идёт ему на пользу.

– Здорова, Митч, – в кабинке ресторана появляется Артур, он улыбается нашему незваному гостю и отец, пытаясь всё ещё не сорваться, закрывает глаза и делает глубокий вдох.

– Ладно. В понедельник утром будет суд. Там и увидимся, – вставая из-за стола Артак одним лишь взглядом даёт понять своему младшему сыну, что хочет с ним поговорить.

– Что сидим? Вали уже отсюда. Разговор окончен, – как только они выходят, обращаюсь к Митчу Лаззаро, парень боится до усрачки, но все ещё продолжает делать вид, что это не так.

Конечно, было бы здорово пустить ему пулю в лоб прямо сейчас. Но это будет слишком подозрительно и неуместно. Плюс ко всему этому, возможно, мы выиграем суд и продолжим дальше заниматься строительством торгового центра. Очень хочется надеяться на благоприятный исход, убивать людей в собственных целях довольно неприятно.

– Чертенок, – закуривая сигарету, отец разваливается на диване и уже не сдерживает своей злости.

– У меня землю отбирают, а ему хоть бы что. Ещё и улыбается этому Лазарро, как будто считает, что он всё делает правильно. Может, отправим твоего брата за границу? Пусть там учится, – Артуру бы понравилась такая идея, никакой преступности, спокойная и беззаботная жизнь в дали от родного отца.