Сказка о юном мышонке Пике и его стремлении покорить весь лесной мир
1
Я уже не раз писал в своих сказках, что летом обожаю бывать где-нибудь на природе, вдали от города, например на даче, или у друзей в деревне, на свежем воздухе и подножном корме. Ну а на этот раз меня к себе в гости на дачу пригласил мой старший сын. Он посоветовался со своей женой Алёнкой, с моими замечательными внучатами, и, разумеется, они все дружно одобрили такую затею. И тут стоит кое-что прояснить: так уж вышло, что моя ненаглядная доченька с её прекрасной мамой вдруг воспылали желанием провести ремонт в моей скромной холостятской «берлоге» на пятом этаже. К тому же, по их мнению, я при этом не должен был присутствовать.
Надеюсь, вы понимаете почему, ведь в их таком спонтанном желании имелся элемент приятного сюрприза, а потому моё временное отсутствие было просто-таки необходимо. И вполне ожидаемо им на помощь пришёл сообщник в лице моего старшего сына, который незамедлительно увёз меня на дачу, в лес, на природу. Проще говоря, семья сына на время ремонта приютила меня у себя. За что я им очень благодарен, и нисколько не жалею что покинул город, а наоборот лишь восхищаюсь тем местом, в котором так внезапно очутился. О, это место нечто фантастическое; ароматы дивной растительности окружали меня со всех сторон, из леса веяло хвоей и листвой, в саду зрели яблоки и сливы, а на грядках ягоды и прочие огородные вкусности.
По сути, здесь, на пригорке, затаилась небольшая, уютная деревушка, скорее даже хуторок, всего-то несколько домов. Зато, какой роскошный рядом лес, какое мощное природное царство, в таком, наверное, в далёкие времена жили загадочные берендеи и прочие былинные племена. Тут как раз в распадке протекает небольшая речка, где могли бы водиться разные мифические сущности, вроде русалок, водяных и кикимор. Может ещё поэтому, местные жители предпочитают брать воду не из реки, а в своих колодцах, и на ближайшем ключе, что бьёт неиссякаемым источником из соседней горки, поросшей причудливым кустарником.
Одним словом, это воистину волшебное место, реальный феномен, и его можно описывать бесконечно. Уверен, что и вечности не хватит, дабы полностью выразить все те восторги, какие я испытал от красоты этого природного чуда. Порой мне казалось, что я попал в очаровательную лесную сказку. Впрочем, вскоре я убедился, что здесь действительно происходят чудеса и творятся самые настоящие сказочные истории.
2
Вполне закономерно, что мне, городскому жителю, невероятно понравились периодические прогулки по лесу. Роскошная природа, свежий воздух, приятные лесные звуки, пение пичуг, стрекотание стрекоз, порхание мотыльков и бабочек, как этого всего подчас не хватает нам в городской суете и сутолоке. Постоянный шум машин, нескончаемые стройки и перестройки в районах и округах, всё это так утомляет и треплет нервы. А здесь в лесной тиши и лёгкого шелеста листвы, всё стремится к спокойствию, благости и познанию окружающего мира. А потому неудивительно, что во время одной из прогулок мне неожиданно почудился голос самой природы, её нежное шептание.
Я вдруг услышал в шелесте леса сказочное повествование, словно какой-то загадочный чародей нашёптывал мне творящуюся прямо сейчас где-то в лесу неподдельную, реальную историю. Разумеется, я тут же поспешил запомнить её, а потом и записать её для вас. А случилось вот что; один славный, юный мышонок, который и появился-то на свет только этим летом, вдруг начал резко зазнаваться, а вернее сказать внезапно почувствовал себя слишком взрослым, самостоятельным, и принялся задирать нос. Он даже стал важничать перед своей мамой мышью, при этом заявляя.
– Вот смотри, как я вырос!… Какие у меня уже большие усы,… а какой длинный хвост!… Такого ни у кого из моих братьев нет!… Все короткохвостые, а я особенный, и у меня особенное предназначение,… не то, что у вас, у простых мышей!… Сидите тут в норке, и боитесь наружу нос высунуть!… ха-ха!… Трусишки серые!… – кичился он, и всяко разно обзывал братьев. На что мама мышь, разумеется, возражала ему.
– Да что ты такое говоришь?… Какой же ты особенный?… Ну, подумаешь, подрос чуток,… и сразу возомнил, будто у него большие усы и хвост!… Ну что это за бахвальство такое?!… Прекрати немедленно!… А в норке мы сидим потому, что снаружи опасно!… Или ты забыл? как я рассказывала вам о наших врагах хищниках, которые поджидают нас там наверху,… о хитрой плутовке лисе, о коварной сове, о стремительном коршуне, обо всех этих безжалостных охотниках,… и даже о волке, ведь все они так и жаждут нами полакомиться!… Уж лучше сидеть дома, быть живым, целым и невредимым, чем подвергать себя снаружи смертельной опасности!… Так что хватит важничать,… съешь-ка лучше зёрнышко, что я принесла вам вчера, и успокойся!… – категорично заявила мама, на что мышонок только ещё больше взвился.
– Нет, не надо мне никакого твоего зёрнышка!… Я уже взрослый, и сам смогу найти себе, чего поесть!… Тем более снаружи наверняка имеется что-то повкуснее, чем это зёрнышко!… Ты просто скрываешь от нас это,… специально замалчиваешь, чтоб только мы дома сидели и никуда не ходили!… Да? я прав?!… вскрикнул он, укоряя маму.
– Ну что ты, сынок,… конечно нет, я от вас ничего не скрываю, и даже наоборот, стараюсь побольше всего рассказать, чтоб это вам с братьями потом в будущем пригодилось… – снова постаралась урезонить сыночка мама, но его было уже не унять.
– Ну нет!… Я тебе не верю!… Мне кажется, ты нас обманываешь,… и это лишь для того, чтоб держать нас в постоянном страхе!… Тебе же нравиться властвовать над нами,… смотреть, как мы трясёмся от твоих ужасных рассказов о совах и лисах!… Нет, всё, хватит,… лично я наслушался тебя!… Пойду и сам во всём разберусь!… Надоело дома сидеть!… Да я весь лес покорю!… Найду то место, где всего в изобилии!… Вы ещё обо мне услышите!… – парировал мышонок, и одним ловким прыжком прошмыгнул к выходу, – Прощайте, трусишки!… – крикнул он напоследок братьям и тут же выскочил наружу.
Мама мышь даже и шага не успела сделать, как мышонок уже исчез из вида. Ей бы кинутся за ним, догнать, отчитать его, образумить, оттаскать за ухо в конце-то концов, и вернуть беглеца домой. Но она не могла бросить остальных мышат, ведь они так испугались выходки брата, что со всей своей крохотной мощи вцепились в мамину шёрстку, и теперь их никак не оторвать. Трясутся бедняги, дрожат, и пищат беспрестанно. В общем, мама осталась с ними в норке.
3
А тем временем взбунтовавшийся и зазнавшийся мышонок, полагая, что мама может кинуться за ним в погоню, так припустил, задал такого стрекоча, что промчал без оглядки метров пять, а то и семь. А для маленького мышонка, это ох какое огромное расстояние, почти вселенское. Естественно он запыхался, и сбросил темп бега. Правда направление движения не поменял, так и продолжал шагать в противоположную сторону от дома. Пройдя, таким образом, ещё с десяток метров, мышонок попал на крохотную тропинку, ведущую вниз, в распадок, где протекала скромная речушка. Тут она делала крутой изгиб, из-за чего образовалась приличная заводь.
В таких местах обычно возникают крохотные болотца, притом весьма удобные для того, чтоб в них завелись вездесущие лягушки. Здесь они тоже появились. Как раз настал такой период, когда из головастиков уже сформировались маленькие лягушата, и теперь они расселились по всей излучине реки. А один из них, тоже смельчак, бунтарь и сорвиголова, сейчас дерзко скакал именно по той тропинке, по которой крался мышонок. Им просто было суждено встретиться. Впрочем, встреча получилась слегка сумбурной, и чуть ли не закончилась потасовкой. Так уж вышло, что лягушонок со всего маха наскочил на устало бредущего мышонка, запрыгнул на него прямо как всадник на лошадь.
– Эй, ты чего это творишь?!… Зачем на меня вскочил?!… А ну слезь, не то покусаю!… – вскричал мышонок, и уже было прицелился цапнуть лягушонка за лапку, да только чуть замешкался, не успел, и тогда лягушонок ему грубо ответил.
– Чего-чего?!… Ты что это там пищишь?!… Я ничего не понял!… Слышу только, пи-пи-пи,… да пик-пик-пик!… Ты, наверное, мышонок,… я про таких знаю от своей родни,… мне говорили старшие лягушки, что вы нам неопасны,… нам следует бояться лишь цапель да сов!… А ты мышь серая,… так что помалкивай там!… – ёрнически воскликнул в ответ лягушонок и нагло щёлкнул лапкой мышонка по носу, отчего тот только ещё больше возмутился.
– Ну я тебе сейчас покажу, кто тут мышь серая!… Я тоже знаю про таких как ты лягушат, мама про вас говорила,… и нам тоже не стоит вас бояться!… Вот я и задам сейчас тебе трёпку!… – что есть сил, запищал мышонок, и как подскочит с переворотом. Из-за чего, разумеется, лягушонок с него слетел. Но отлетел недалеко, и мышонок бросился на него в атаку. Естественно лягушонок весь напрягся, и приготовился дать отпор. Уж движущегося противника он видел отлично, хотя надо учитывать, что у многих лягушек большие проблемы со зрением. В общем, намечалась грандиозная драка.
И тут вдруг где-то высоко в кронах деревьев раздалось совиное уханье. Это было предупреждение всем, что хищник очнулся от дневного сна, и готов к ночной охоте. Как раз близился вечер, и уже начинало смеркаться. Ну а наши юные герои прекрасно знали, что совы с филинами им вовсе не приятели, и даже наоборот, очень опасны для них. Так что им теперь было лучше спрятаться, чем затевать драку, ведь иначе расторопная сова запросто слопала бы их обоих. А потому малыши инстинктивно кинулись прочь с тропинки, и оба вместе очутились в небольшой ложбинке под кусточком. Сове или филину туда забраться весьма проблематично, а значит, это место надёжное. И наши новоявленные противники, едва почувствовав себя в безопасности, тут же продолжили свой спор.
– Эй ты, лягушонок!… Ты что это, от меня что ли, убежать стараешься?… Вон как лихо в кусты сиганул!… Ха-ха-ха!… Тогда ты трусишка!… – вновь поддразнивая соперника, воскликнул мышонок.
– Да сам ты трусишка, это я из-за совы побежал!… А первым ты испугался!… До сих пор пищишь как пигалица,… пи-пи-пи, да пик-пик-пик,… ха-ха-ха!… Хотя конечно надо признаться, я тоже чуток всполошился от этого совиного уханья!… Аж мурашки по коже пошли,… но вот теперь смотрю на тебя, и мне вроде не так страшно,… вдвоём-то вместе, всё веселей!… А тебя как зовут-то? серый ты забияка… – вдруг осознав пользу от такого негаданного знакомства, спросил лягушонок.