Матфей

Матфей

Жэха с Саней лежали на горячей палубе небольшой прогулочной яхты Федора Максимовича, родного Саниного дяди, который подрабатывал извозом туристов.

Купаться и бегать по пляжу Анапы вконец надоело. Сегодня дядя уехал в Сочи по делам, и они могли «присматривать» за яхтой. Конечно в море им было нельзя, «малы еще», но поваляться на качающейся палубе и попрыгать в воду, это сколько угодно.

Женька толкнул Саню – вон Макарыч со своим попугаем.

– Ну и что. Попугай скоро сдохнет, не на что будет ему жить.

– Ерунда, Косой ему нового даст, он ведь на него пашет – помолчали. Жэха перевел бинокль на другую часть пляжи стал толкать Саню:

– Вон, глянь какое чучело. Это из новых. Косой наверно пошлет своих ему рыло начистить.

– Не гони, у Косого весь пляж схвачен, даже менты не суются. Дай гляну – Саня взял бинокль.

– Где это – он поводил в сторону.

– Да левее, вон видишь загорелый в шортах?

– Ну и Чомба – протянул Саня. Такого точно не было.

В бинокль было видно странного туриста. Загорелый, сухощавый, рассеянный, он шел медленно по пляжу без всякой цели поглядывая на туристов. На нем были только шорты с заплатой, поношенные тапки и черные очки. Выглядел моложаво, но на голове был ежик из седых волос.

– Наверно обокрали или потерялся.

– Давай разыграем? – Жэха азартно покосился на Саню.

– Да с него взять нечего.

– Да так просто, скажем что утопили драгоценность.

– Ладно, ты будешь искать, а я плакаться.

– Идет.

Мальчишки обули сандалии и громко шлепая побежали по пристани на пляж. Соскочили на влажный песок и выбрали место по спокойней. Жэха сделал кислый вид и начал водить по воде руками, как будто что-то искал, а Саня покружившись на месте подошел к странному туристу:

– Дяденька, дяденька, помогите. Жэха цепочку золотую утопил. Мамка убьет его.

Странный турист остановился и присел перед Саней на корточки внимательно глядя на него.

– Ты неправду говоришь. Нет у вас цепочки. Нехорошо врать.

Жэха перестал водить руками по воде и ухмыльнулся, понятно, что розыгрыш не удался.

– Вот придурок, откуда тебе знать, есть у меня цепочка? Саня тикаем.

Но Саня стоял неподвижно. Трудно было оторваться от взгляда незнакомца. Добродушное лицо расплылось в улыбке, и незнакомец кивнул. Саня извинился.

– Вы не обращайте внимания, мы так, не со зла. А вы всегда знаете, что вам наврали?

Незнакомец опять кивнул. Жэха тоже подошел. Десятилетним мальчишкам сразу хотелось проверить способности незнакомца.

Жэха сразу взял красный камешек, завел за спину руки, потом вытянул их вперед и спросил:

– В какой руке? – незнакомец угадал.

Саня решил поддержать друга:

– Да это просто, ерунда, совпало – он тоже взял камешек, но сколько бы не повторяли мальчишки фокус, незнакомец всегда угадывал. Жэха подмигнул Сане и вытянул руки:

– В какой руке? – В руках у тебя ничего нет – Жэха насупился и задышал:

– Если ты такой умный, что в драных штанах ходишь?

– Еще не заработал – улыбнулся незнакомец.

Мальчишки переглянулись. Жэха сразу сообразил:

– Дядя, а как вас звать?

– Трудное имя, вам не запомнить.

Жэха подтянул Саню и зашептал на ухо:

– Мы сейчас бабок срубим, пойдем в большую гостиницу, там китайцы, встанем у входа, враз разбогатеем.

Саня нерешительно помялся, но друга не подвел.

– Дядя пойдемте с нами, людям интересно, как вы угадываете, пойдемте.

Незнакомец улыбнулся и пошел за мальчишками.

Они стояли на аллее недалеко от стеклянных дверей гостиницы, и Саня делал вид, что ищет по карманам, а Жэха высмотрел почтенного китайца в очках который понимал по-русски.

– Дяденька, у вас не будет монетки, вон тот дядька все угадывает если не верите, сами попробуйте.

Китаец отмахнулся. За ним вышли китаянки о чем-то переговариваясь, они смеялись. Китаец позвал их. Они подошли.

– Тетеньки, тетеньки, одолжите монетку, может выиграю.

Они рассмеялись, китаец позвал их, но одна остановилась и подошла. Она вытянула монетку и протянула Жэхе. Тот при ней повторил фокус, и незнакомец угадал. Жэха вернул монету китаянке. Она тоже попробовала и вновь незнакомец угадал. Она улыбнулась и отдала им монетку. Это был юань. Китайские туристы сфотографировались сними и отправились дальше. Жэха был доволен.

– Ерунда, давай еще побудем?

Они постояли. Снова прошли туристы и снова с китайцами фокус удался. Вскоре вокруг собралась толпа китайцев и незнакомец уже угадывал сложные задачи о суммах в ладонях и обмане с пустыми ладонями. Подошли здоровые мужики в черных футболках. Это были бойцы Косого. Они сразу обратились к незнакомцу.

– Дядя иди со своими мальчиками, здесь нельзя шакалить.

Незнакомец внимательно смотрел на них, улыбался и оба бойца постепенно стали улыбаться и засмеялись. Они переглянулись и главный сказал:

– А пусть работают. Вечером навестим вас. Десятку готовьте.

Незнакомец протянул им ладонь. Главный пожал ее и задержался взглядом, потом засмеялся как сумасшедший. Оба бойца, и китайцы покатывались со смеху, а незнакомец просто улыбался.

– А что, пусть так развлекает – задыхаясь от смеха сказал главный – никогда так не смеялся.

Китайцы тоже загалдели, было слышно, что они произносили «Лэ Чэнг». Все тянули руки с зажатыми монетами, чтобы незнакомец угадывал, и он угадывал. Жэха с Саней только успевали поднимать мелкие монетки с земли. Через час они притомились и потащили незнакомца проч. Они успели поесть мороженого и зашли в магазин одежды. Купили незнакомцу шорты и рубашку, соломенную шляпу, новые сандалии и довольные вышли из магазина. Было, о чем поговорить.

Незаметно их догнал черный лимузин. Из него вышел Косой в белом костюме.

– Погуляйте мальчики, нам с дядей поговорить надо. – незнакомца окружили два охранника и посадили в машину. Косой покосился на незнакомца:

– Ты кто и откуда?

Не получив ответа Косой повернулся к незнакомцу. Тот внимательно смотрел на Косого и улыбался.

– Чего скалишься. Ты на мои бабки оделся и детей накормил.

– Да выселим его в два счета. Проучить надо – сказал охранник.

– Цыц – Косой оборвал охранника.

– В моем поместье недолжно быть ненужных вещей. Что молчишь?

Незнакомец снял черные очки и улыбнулся еще шире.

– Ты посмотри, улыбается! – все засмеялись. Через минуту дверь лимузина открылась, и охранник вывалился захлебываясь от смеха. Незнакомец вышел за ним. Появился Косой в слезах от смеха:

– Эй постой, давай свезу тебя к нашему попу, может он про тебя знает. Незнакомца вновь усадили в машину. Лимузин тронулся. Жеха с Саней выглядывали из-за угла с опаской.

– Они повезли его в церковь, давай по прямой туда смотаемся?

– Давай – они побежали напрямую через косогор.

Отец Иннокентий отслужил вечерню и Сам вышел встретить лимузин. Из машины вышли охранники и Косой раскрасневшиеся от смеха.

– Отец, это не твой юродивый?

– Так не было у нас таких. Видать пришлый. Ни разу не видел – ответил Иннокентий, осматривая незнакомца.

– Вот и мы не видели, чудной он, ни роду, ни племени. Возьми его на содержание, а мы тебе поможем завсегда.

– А что если хватятся его? У него бумаги есть?

– У тебя паспорт есть? – спросил Косой незнакомца.

– Нет.

– Ну я же говорю, что странный. Скалится и все. Нас рассмешил.

Отец Иннокентий посмотрел на незнакомца.

– Как звать тебя?

– Ченг.

– Да ты что, китаец?

– Нет.

Все долго смеялись.

– Ладно, нарекаю тебя Матвеем, будешь по двору помогать. Иди к сестре Елизавете, пусть тебе светлицу покажет.

Охрана с Косым поговорили с отцом, погоготали и уехали. Мальчишки глазели сквозь решетки храма и перешептывались.

– Теперь закроют его, не увидим.

– Увидим, я Иннокентия знаю, он хороший, мамка говорит, что он бесплатно младенцев крестит.

– А где это, светлица? – Жэха посмотрел на Саню.

– Да полуподвал в трапезной. Там у них вся прислуга живет, я знаю, там окна на улицу есть, пошли.

Он оббежали ограду и встали на коленки у окон полуподвала. Рассмотрели в тусклом свете как завели туда Матвея. Он расположился на топчане потом подошел к окошку.

– Хотите меня видеть? Завтра приду на пляж – он улыбался.

Наступило утро, звонарь разбудил всех. Сестра поднимала служек на заутреню, только Матвей лежал на топчане.

– Вставай, нечего валяться, иди на заутреню, а не хочешь, то работу найдем.

Матвей встал, подошел к сестре.

– Чего скалишься, иди в конюшню, хлева чистить – она подтолкнула его. Матвей пошел.

Вскоре к конюшне пришли послушники посмотреть на Матвея, переглядывались, шептали, смеялись.

– Говорят ты смешить умеешь? Вот теперь посмеешься.

Матвей поставил вилы и улыбнулся, все затихли, потом смех стал передаваться по скопившимся. Через минуту все хохотали.

– Эй, Матвей, все уморились, а работа стоит! Дайка я сам, сквозь смех сказал смотритель, работая вилами.

– И то верно – поддержали служки.

Все со смехом быстро почистили конюшню.

– А где он, – спросил смотритель, уже закончивший работу. Выглянул на двор.

– Нету. Батюшки! Сбежал? Елизавета, позови его.

Елизавета засуетилась, пошла по двору просматривая помещения и подняв голову увидела его у колоколов. Поднялась. Матвей стоял вглядываясь в закат и не оборачиваясь ответил:

– Сейчас приду.

Утром его привели к отцу Иннокентию.

– Матвей, молитвы знаешь? В храме положено молиться.

– Матвей улыбнулся, кивнул и протянул Иннокентию ладонь.

– Чего руку тянешь? Как дите – он пожал ладонь и застыл на несколько секунд.

– Ладно, не томись. Дам тебе простое поручение, выйдешь в город.

Выйдя к обедне отец Иннокентий уже забыл о Матвее и поручении пока ему не напомнили.

Саня с Жехой с утра лежали на песке на том же месте. Яхту дядя с туристами погнал вдоль косы. Они ждали и надеялись почти на чудо.

– Да не придет он, не отпустят.

– Спорим придет – ответил Саня.

– Спорим на десять юаней – загорелся Жэха, благо после вчерашнего у них юаней было много.

– Вон идет – крикнул Саня и мальчишки побежали встречать Матвея. Жэха споткнулся об камень, стараясь обогнать Саню и упал. Лицо его сморщилось, и он завыл обнимая ногу.

– Ой-ой.

Большой палец сразу посинел и распух. Матвей подошел, опустился на корточки и положил ладонь на Жэхину стопу.

– Смотри на меня Жэха, заживет твоя нога, совсем скоро, отдохни, никуда не ходи.

Жэха как зачарованный смотрел на Матвея не мигая, скоро глаза его закрылись, и он спокойно улегся на песок. Саня опешил.

– А мне что делать?

– Посиди с ним. Хочешь я побуду с вами?

– Хорошо бы. А ты все умеешь лечить?

– Нет, не все. У тебя что болит? – он улыбнулся.

Саня насупился, хотелось сказать, но он еще сомневался.

– Знаешь, у меня мамка болеет. Как одна осталась, так и болеет. Отец уехал на севера да так и не вернулся. Нашел там себе жену. После этого мамка стала злая, у нее все время голова болит.

– Приходи с ней в церковь завтра. Посмотрю. – Саня кивнул.

Матвей был неразговорчив, но они прекрасно пару часов посидели рядом с выздоравливающим Жэхой а потом гуляли по берегу. Жэха теперь был спокойный как слон, он не спеша шел рядом с ними и молчал, хотя обычно его надо было затыкать. Зато Саня все говорил и говорил, и не мог остановиться. Они прошли уже половину Бугажской косы, когда мальчишек прорвало:

– Дядя Матвей, расскажите о себе, ну расскажите!

– Долго рассказывать. Давайте лучше поиграем. Кем вы хотите стать?

– Я как дядя, буду на яхте туристов возить – сказал Жэха.

– А я хочу гостиницу построить, заработаю миллион и лимузин как у Косого куплю.

– А заработок куда потратите?

– Известно куда – загалдели мальчишки – дача, машина, за границу съездить, одеться.

– А я лангуста не пробовал – перебил Жэха.

– А я, а я. – посыпались выдумки одна чудней другой.

– А дружить будете?

– Конечно, а как же без друзей.

– Ну вот ты поешь лангуста, а Саня не поест? Будешь его угощать?

– Конечно. Да я ему корзину лангустов дам.

– Да нужно мне твои лангусты. Я в море что угодно поймаю.

– Не поймаешь. Они за границей водятся.

– Эй. А как дружба? – притормозил их Матвей.

– Да и пусть он своих лангустов ест.

– Подумаешь. Сам ко мне придешь – хмыкнул Жэха.

Матвей взял каждого за руку и сказал – сейчас поиграем, задумайте все то что хотите заработать.

Они встали в круг и взялись за руки. Матвей только улыбался и смотрел на них.

– Поверьте, что все сбудется.

Мальчишки закрыли глаза. Стало тепло и спокойно, появлялись яхты, гостиницы, лангусты, но все это было не-то. Открылось ясное небо, птицы, исчезла сила что давит к земле, можно было взлететь и встретить там всех друзей. Еще бы немножко до полного счастья, но в этот момент они спустились на землю и открыли глаза. Матвей посмотрел на них.

– Ух-ты. Вот это да! А еще можно? А еще!

На сегодня хватит. Пошли домой. Мальчишки шли подпрыгивая и как-то вопросы отпали сами собой. Саня уже представлял, как приведет мать к Матвею.

Иннокентий долго думал, что делать с Матвеем. Пользы от него вроде никакой, но люди его слушают.

– Пусть хоть часослов читает – Он вызвал его к себе.

– Матвей, ты и к работе пригоден, а не работаешь. Вроде грамотный. Часослов сможешь читать?

Матвей мотнул головой.

– Лень и уныние – это грех. Исповедуйся мне. Ты и причастие наверно не проходил?

Матвей молчал и улыбался, протянул Иннокентию ладонь.

– Ну что ты руку тянешь? Боишься исповеди? – он пожал ладонь.

Иннокентий застыл, потом сморщился как будто что-то вспоминая. Глаза его заполнились слезами.

– Да Матвей, трудно мне все тянуть, тут и бандиты, и администрация, всем благословение подавай, всем надежду, сам уже без веры живешь. Кого исповедовать коли сам не веришь. Ни отпуска, ни здоровья. Какая воля господня, когда дети безгрешные болеют. Своего пацана не могу вылечить. Заикой растет. У самого кости болят – он еще застыл, потом улыбался с закрытыми глазами, покорно отпустил ладонь Матвея и лег спать на деревянной лавке блаженно.

Матвей вышел закрыв двери, повстречал матушку Елизавету и сказал, чтобы отца не будили, пока сам не встанет. Елизавета кивнула.

Иннокентий проснулся к вечерне в прекрасном настроении, он потянулся, встал и вышел. Вызвал Елизавету.

– Посели Матвея отдельно, пускать его за ворота, когда захочет, на работу не дергать, только присматривай, чтобы не потерялся.

– Слушаюсь.

Саня не ожидал, что мать откажется от похода в церковь.

– Ну мам, давай сходим, Матвей все может вылечить, у тебя же нервы – он с тоской посмотрел на мать.

– Некогда мне по церквям ходить, я на работе весь день – она докрасила губы и собралась уходить.

– Ну мам, ты бы на него посмотрела не так бы сказала. Его теперь все знают. Он и ногу Жэхе вылечил.

Она развернулась у двери.

– Сходи в магазин, хлеба купи, а там посмотрим. Да допоздна не гоняй со своим Жэхой. В каникулы ничего не читаешь. Будь дома как я приду – дверь хлопнула и Саня сразу позвонил Жэхе.

– Ты где. Мамку не уговорить. Ты с дядькой на яхте? А надолго? Не я не поплыву, вдруг мамка согласится. Ладно приходи в танчики поиграем.

Когда мать пришла, стоял гул битвы и крики Жэхи и сына. Саня конечно за хлебом не сходил и звонка не слышал.

– Есть хотите.

– Нет. Не-нет.

Ну тогда пошли в церковь, сам хотел.

– Сейчас – Саня выключил стрелялки и отобрал пульт у Жэхи.

– Ну чего-ты, потом бы сходили.

– Давай сбегаем, а потом доиграем.

Вскоре они пришли к церкви. Вечерню уже отслужили. Матвея отыскали в приходе, он ходил в черном балахоне меняя свечки. Подошел к ним.

– Вас зовут Надежда?

– Да. Но я просто пришла помолиться.

– Вы ведь неверующая? Это ничего – он внимательно смотрел на нее и улыбался – дайте руку. Она протянула ладонь.

Пока Саня с Жэхой ходили вдоль лавок с церковными принадлежностями прошло полчаса. Мать вышла и позвала сына.

– Мальчики, пошли домой. Накормлю ужином.

Жэха убежал рано, надеясь еще покататься на яхте. Саню посадили читать книжку. Мать в эту ночь спала очень долго проспав все субботнее утро. Саня сам позавтракал, вынес мусор и мать будить не стал. Оставил записку, что пошел к Жэхе. Она встала к обеду, спокойствие просто наполняло ее. Она давно не звонила сестре, а тут решилась.

– Лена, привет. Ты не хочешь сегодня со мной к матери съездить? Да. Поехали. Я тебе кое-что еще расскажу.

Так молва расползлась по побережью и дальше, что в церкви живет некий юродивый или святой по имени Матвей, который лечит. Приезжал смотрящий от братвы, посмотрел на Матвея, руку не пожал. Быстро уехал, только прислал дочку тайно полечиться от наркоты. Говорят, что она после не прикасалась к наркотикам. Приходили из администрации, в основном женщины, намеревались целовать ему руки, но Матвей от целования уклонился. Кого мог лечил, кого не мог – мотал головой. Саня с Жэхой теперь редко его видели, но как-то знали, что он к ним придет на причал. Он их научил угадывать обманы по лицу, учил чувствовать, что сзади кто-то подходит, учил различать страх от ненависти. Играли сначала на берегу, а потом уже не стало возможности от посетителей. Дядя сам выводил с ними яхту на траверз. К ним как-то причалил катер с береговой полицией. Сержант поднялся, козырнул дяде и спросил:

– Матвей у тебя?

– Да. А что?

– Позови. Дело есть.

– Сейчас.

На крик пришел Матвей, посмотрел на сержанта.

– Чем могу помочь?

– Да тут такое дело, не поможете преступника поймать? Труп нашли.

Матвей не дал сержанту договорить.

– Поехали.

На берегу собралась толпа. К телу не подпускали, растянули ленту, поставили посты. Матвей спросил о свидетелях. Свидетелей не было на первый взгляд. Матвей спросил присутствующих о том, что они знают. Большинство ничего не сказало, однако две женщины и мужчина слышали крики. Матвей попросил подойти и с каждым помолчал держа за руки. Выяснилось, что там была машина на берегу. Вспомнили и номер. Сержант записал номер и позвонил ДПС. По номеру нашли владельца. Им оказался местный, судимый. Матвей подошел, посмотрел на него, протянул ладонь.

– Меня зовут Матвей. – Судимый вроде хотел ответить, но застыл, потом заплакал, стал рассказывать, как ему заплатили что бы он отвез убийцу, рассказал и кто убил и почему. Преступника быстро нашли. Сержант долго удивлялся, как свидетели разглядели и запомнили номер, когда в том месте была полная темень.

Как это было давно, а кажется вот только вчера. Матвей еще пожил пару лет в Анапе, но потом пропал. Его долго искали, но не нашли. Саня после школы пошел в универ в Питере. Он не понимал, чем заняться и окончил два факультета – физиологии и психологии. Его оставляли на кафедрах. Он выбрал физиологию высшей нервной деятельности. Занимался консультированием по психологии в свое удовольствие и много не брал. Как-то шел домой в мечтательном настроении и остановился. Сразу всплыли все навыки, которым учил Матвей.

– Это он – Саня обернулся.

Матвей кивнул и подошел. Саня не веря глазам своим обнял его и пожал руку – это ты? Живой?

– Живой и здоровый.

– Где ты был, тебя обыскались.

– Я уехал, далеко, надо менять обстановку. Пригласишь?

– Да, конечно. Квартира холостяцкая, но ничего.

В квартире было почти пусто и творческий беспорядок. Матвей присел на кресло. Было понятно, что есть, что послушать.

– Саня, я всегда был для людей странным. Мной сильно заинтересовались спецслужбы. Пришлось скрыться в другой части света. Это долгая история – он внимательно смотрел на Александра.

Саня обхватил пальцами колено. При внимательном взгляде он рассмотрел, что цвет глаз у Матвея не постоянный, он меняется и может быть ярким или тусклым.

– Если ты помнишь, то в тот год, когда мы познакомились, было свечение над Атлантикой похожее на полярное сияние. Это не полярное сияние. На дне Атлантики лежит мой спасательный челнок – он помолчал.

– Наш челнок. Нас было пятеро.

– Остальные не выжили?

– Да. По разным причинам. Это была не катастрофа. Мы просто сбежали от своих хозяев.

– А кто они?

– Создатели. На вид обычные люди. Я думаю, что это более древняя цивилизация.

– Но чем они отличаются?

– У них выше рост, темнее кожа и коммуникаторы.

– Что это?

– Если над головой светящееся кольцо, то это хозяин. Они могут отдавать любые команды.

– Так это нимб!

– Похоже. Просто коммуникатор встраивается в их мозг от рождения, и они могут всегда общаться с машиной. А свечение, это ионные плазмоиды.

– И где же эта машина?

– Основной модуль на корабле. Это далеко.

– Но кто решил, что им нужны коммуникаторы?

– Наверно они сами – Матвей опустил голову, потом снова взглянул на Александра.

– Наши создатели переделывали геномы местной флоры и фауны. Им было забавно сравнивать искусственный разум с естественным. Вначале мы должны были выживать. Они устраивали бои, охоту. Мы были рабами. Потом они развели звероящеров и наблюдали как мы погибаем. Потом организовали катастрофу. Мы выжили, но это было начало, еще несколько мутаций, и мы перестали доверять друг другу. Мы стали воевать. Потом наступила долгая зима, оледенение, навыки были потеряны. Прахом пошло все чего мы достигли.

– Ты что, прожил миллионы лет?

Матвей улыбнулся.

– Я скачал историческую библиотеку – он протянул Сане маленький кристалл. Саня поднес к глазам.

– Я такого не видел. Это же фотоника?

– Спрячь его.

Повисла пауза.

– А дальше что было?

– Я был у них вроде архивариуса, но до секретов технологии и генетики меня не допускали. Не знаю я и их истории. А это не меньше ста миллионов лет.

– И зачем ты им был нужен?

– Среди людей мы были пророками. Несложно пророчить если знаешь всю информацию. Мы могли пользоваться архивом и данными информаторов. Все это обрабатывалось на электронном помощнике.

– Так вы неплохо жили? Что произошло?

– Их не устраивало, что люди быстро плодятся. Часть воин на их совести и на моей. Ведь мы должны были подчиняться.

– А мировая?

Матвей помолчал, радужка окрасилась в желтый цвет, зрачки сузились.

– Люди воевали и без нас. Хозяева использовали доверчивость людей.

Саня пытался взять себя в руки.

– Значит сбежали? Доигрались? И сколько же тебе лет?

– Сто семьдесят.

Александр потер себе виски.

– И где они, твои хозяева?

– Искусственный разум построил большой космический корабль который и стал домом наших создателей. Наделили нас новыми генами. Мы стали лучше чувствовать, угадывать действия, намерения друг друга и своих хозяев. Этот корабль стал для многих тюрьмой, но некоторым удалось бежать на спасательном челноке.

– Как давно?

– Шестнадцать лет.

– Как же вы выжили на Земле?

– Первая попытка не удалась. Мы всплыли, нас заметили на проходящем корабле. Вся команда вышла посмотреть на нас, но когда мы поднялись, случилось непредвиденное. Увидели наши разноцветные глаза, наши костюмы и услышали непонятную для них речь. Началась паника. Кто-то из команды достал пистолет. Началась стрельба. Нам надо было подчиниться, но Шену решил их напугать. Он сам получил пулю. В итоге команда выпрыгнула в море.

– Шену погиб?

– Да. Мы не сумели его спасти. Вернулись в челнок. Потом Зунг доверился людям, показал свои способности. Его пригрели сектанты.

– Сектанты в России?

– Да. Он отказался от их помощи, его убили.

– Но с вашими способностями?

– На наркомана наши способности не действуют.

– А остальные?

– Нати и Силя работали сестрами милосердия в госпитале в южной Африке. Там случилась лихорадка, неизвестный вирус. Они погибли. Потом местность оцепили военные. Их трупы сожгли вместе с остальными.

– Но Зунг? Его тело?

– Его тоже кремировали. Мне удалось уговорить полицию без расследования.

– Я уже в детстве понял, что ты совсем необычный. А как вы учите языки?

Матвей улыбнулся – Это просто. Я тебе покажу. Он встал посреди комнаты и протянул руку Александру трудно было отказаться от такого предложения, и Саня пожал протянутую ладонь. На его взгляд прошло пару секунд, но настроение его круто изменилось. Не оставляло чувство, что он все знает и хочет говорить на неизвестном языке. Он посмотрел на Матвея и услышал знакомую речь. Несколько минут он просил повторить Матвея то-что он сказал, потом стал понимать отдельные слова, а потом и все сказанное. Его радости не было предела. Он мог свободно говорить и понимать. Потом он уснул.

Утром Матвей разбудил его.

– Вставай – Похоже я долго спал?

– Ну не долго. Всего двадцать часов.

– Ого. Это ты меня усыпил?

– Конечно. После овладения новым языком за пару часов твой мозг должен был отдохнуть.

– Отдохнуть? – Тут Саня заметил, что он свободно общается с Матвеем на языке, которого раньше не знал. Но удивился он тому, что раньше не знал этого языка. Ведь он так прост и понятен.

– Мне нужна твоя помощь.

– Чем можем, тем поможем.

– Мы возвращались сюда, чтобы жить с людьми в согласии, но так не получается. Меня загонят на закрытую базу и будут держать, как кролика.

Александр вопросительно посмотрел на Матвея:

– Есть предложения?

– Нужен специалист по генетике и оборудование.

– Ты имеешь ввиду Жэху?

– Наверно.

– Почему наверно?

– Он имеет обязательства перед другими людьми. Письменные обязательства.

– Жэха и спецслужбы? – Саня застыл – не может быть. Я всегда ему доверял. Я схожу к нему.

– Это не лучшая идея. Мне придется исчезнуть надолго. Можешь сначала посмотреть на Жэху издалека.

Александр развел руки и нехотя взял из ящика морской бинокль – пойдем.

Они дошли на метро. Матвей как всегда носил темные очки. Наконец они добрались в новый микрорайон. Саня уверенно шел дворами и остановился на аллее не доходя до подъезда многоэтажки. Достал бинокль и отдал Матвею сумку.

– Сейчас появится. Я его знаю. Приезжает домой вовремя. Семья всё-таки – он достал бинокль.

Вскоре Жэха подъехал на своей бирюзовой машине и вышел.

Саня позвонил ему не отрывая бинокля:

– Здорово. Как жизнь?

– А Саня. Здорово. Вот живу помаленьку. Приходи. На выходной планы есть? А то с нами на природу.

– Не откажусь.

– А чего-звонил-то?

– Соскучился.

– Ладно, заходи.

Саня отключился и стал наблюдать. Жэха озирался.

– Спрячься – Матвей потянул его за угол дома – он чувствует, что ты близко.

– Пусть чувствует.

Матвей загрустил – Из моего опыта это провальное занятие.

– Не век же тебе скрываться?

– Я не буду тебя сопровождать. Сам понимаешь.

– Ничего. Хочу ему в глаза посмотреть – Александр оставил бинокль и уверенно пошел в Жэхе.

– Здорово.

Евгений обернулся и изобразил улыбку.

– Здорово. Приглашаю тебя, приглашаю, а ты не приходишь.

– А вот и я – засмеялся Саня.

Они пожали руки и похлопали друг друга. На этом процедура естественно должна была закончиться, но Саня вцепился в Жэхину руку.

– Пусти, раздавишь! Их взгляды встретились.

– Ты говорят на разведку работаешь?

– Ну ты и выдал! – ухмыльнулся Жэха, пытаясь высвободить ладонь – откуда ты взял эту чепуху?

– Сорока на хвосте принесла! Смотри мне в глаза!

Евгений вдруг прижался к Сане и прижал его щеку к своей.

– Улыбнитесь, нас снимают. Ну ты придурок и сорока твоя небольшого ума. Делай, что скажу, потом поговорим. – Он открыл дверцу в своем авто и бросил свой мобильник на сидение, закрыл и потащил Саню в подъезд.

– Пошли друг дорогой, с женой познакомлю – Они вошли в подъезд.

– Для тебя и Матвея, и разведка не нужна. Он хоть от камер научился скрываться. А ты все готов растрепать!

– Откуда ты знаешь про Матвея.

– Оттуда! Эти наши гости уже бывали на Земле. Люди пропадают, самолеты падают. Это чужая раса. Никто не знает, что они задумали. Где он?

Саня насторожился.

– Я его не чувствую. Ушел наверно. Он не виноват. Их заставляли!

– Кто? – опешил Евгений.

– Долго рассказывать. Тебе надо его послушать.

– Ты всегда был доверчив. Давай, добирайся домой, да никому не рассказывай.

– А ты?

– А я поговорю с ним.

– Ты же не знаешь, где он.

– Ничего, иди себе разведчик! – улыбнулся Жэха.

Два друга вышли из подъезда и раскланялись. Саня растерянный решил пройтись пешком, а Жэха сел в машину.

Он оставил машину в центре и пошел по одному ему известному маршруту, минуя видеокамеры. Подождал, когда наступит вечер и уверенно пошел к старому причалу для яхт. Издалека увидел Матвея, сидящего на причале. Все было до боли знакомо и обыденно. Вдалеке музыка и смех. На причале запах моря и теплый ветер с финского залива. Гирлянды лампочек на прогулочных яхтах, поскрипывание трущихся бортов и редкие всплески. Матвей обернулся и встал. Они молча подошли к друг другу. Матвей протянул руку и улыбнулся. От его улыбки было не уйти и Жэха механически пожал ему руку. Этого оказалось достаточно, чтобы Евгений застыл и стал внимательно слушать. Разговор получился длинным. Евгений все выслушал и задумался.

– Откуда я знаю, что это правда? – он знал, что это правда, но не мог собраться.

– Понимаешь Матвей, ты уже обнаружил себя, мы знаем где ты бываешь. Твое задержание вопрос времени.

– Я знаю, но ты ведь не такой как они. Ты хорошо знаешь меня.

– Это ничего не изменит. Не я так другой.

– Это не так. Ты можешь помочь мне.

– Чем?

– Я хочу поговорить с твоим хозяином.

– Не смешно. У меня три хозяина. С кем?

– Кто непосредственно ведет дело.

– Ты не сможешь даже подойти. – Жэха осекся, он увидел желтые глаза Матвея, внимательно смотревшие на него и понял, что вариантов нет.

– Ладно, я знаю, где Воронов строит дачу, зовут его Владимир Владимирович, но гарантировать, что он завтра будет, не могу. – Матвей кивнул. Они доехали до развилки и Евгений показал рукой.

– За поворотом шлагбаум. Если узнают, что это я, то могу попрощаться с карьерой и работой.

– Не беспокойся.

Прошло часов восемь. Поздно ночью, при полной луне подъехал УАЗ-Патриот, из него вышел стройный молодой человек, потянулся и прошел мимо сторожа. Тот кивнул и закрыл ворота. Спустя несколько минут Матвей подошел к сторожу и извинился, спросил о Воронове, сказал спасибо и пожал сторожу руку. Дальше произошло неожиданное. Сторож проводил его к хозяину и сообщил о госте, а затем, как ни в чем не бывало вернулся в сторожку. Владимир Владимирович посмотрел на гостя и стал лихорадочно перебирать в памяти, пытаясь вспомнить, кто это. Матвей широко улыбнулся и протянул хозяину руку – я извиняюсь за беспокойство. Володя, ты не узнал меня?

Володя механически пожал протянутую руку и поплыл. Теперь была надежда пообщаться. Воронов после рассказа гостя сидел в оцепенении приоткрыв рот, потом собрался и почти шепотом произнес.

– Вы не туда. Я ничего не могу сделать, я ничего не знаю.

Матвей улыбнулся и посмотрел внимательно в глаза Владимиру.

– Вы прекрасный человек. Вам не надо бояться. Вы один сможете помочь, судьба человечества сейчас зависит от вас. Если мы ошибемся, нас найдут те, кто контролирует Землю. Мы не должны давать им шанс.

Владимир вспотел, в нем боролись долг, страх, растерянность и привычное чувство превосходства. Он чувствовал себя так, как будто его застали в туалете и снимали на камеру. Наконец он сказал:

– Давайте разберемся, как мы можем сотрудничать.

– Убедите начальство, что мои действия безопасны и не надо вмешиваться, собирайте материал, все будет хорошо. Покажите, что владеете ситуацией.

Матвей любезно попрощался и пожал Владимиру руку. Владимир пришел в себя, когда Матвея уже не было. Он пошарил, нашел пистолет и выскочил во двор. Окликнул сторожа.

– Олег, приходил сюда кто-нибудь?

– Нет, все чисто – сторож удивленно посмотрел на Владимира. Тот вздохнул и вернулся в коттедж.

Правду, которую узнал Воронов не влезала ни в какие рамки.

– Они наши предки или потомки? Они сами жертвы опытов над людьми? Им самим нужна наша помощь. Но что взамен? Бессмертие? Управление человеком? Новые технологии? – он понял, что свое решение уже принято, он поможет. В конце концов слишком высока цена. И потом плох тот солдат, который не хочет стать генералом.

Утром Владимир Владимирович докладывал генералу о контакте. Пришлось выдумать, что контакт произошел по его инициативе, что встретились они в городе, «объект» готов сотрудничать, но просил оставаться «инкогнито». Что объект один и согласен показать свой корабль в Атлантике.

– Хорошо. Напишите рапорт и ждите дальнейших указаний – прогудел генерал – вот молодежь активная на нашу голову. Теперь не знаешь, что докладывать. Единственное генерал знал точно, что прослушки в каждом кабинете, но это его прослушки. Он решил не гнать лошадей. Он нажал кнопку вызова секретаря, вошел молодой человек и застыл с готовностью.

– Вызовите мне зама по морским операциям, Авдохина.

– Слушаюсь – секретарь скрылся.

Евгений теперь был назначен куратором по медицинским вопросам и обязан был давать информацию и встречаться с Матвеем. Они виделись чаще. Нужны были «искусственные матки» в количестве четырех штук. Время прижимало. Евгений решил идти прямым путем. Обратился к Воронову с проблемой. Тот предложил организовать частную компанию для «ветеранов войны» в которой будут лечить, а заодно и клонировать «пришельцев». Вышли с инициативой к генералу, но умолчали о клонировании. У того голова пошла кругом. Он решил не рисковать и обратился на самый верх. Была организована встреча верховного с Матвеем. Верховному доложили об опасности рукопожатия, но и это не стало преградой. Матвей смог убедить верховного. Куда было деться от его улыбки. Операция началась, ведь спасательный челнок лежал в Атлантике. Александр узнал от Евгения о случившемся и покачал головой.

– Чувствую ничего хорошего не будет.

– Без паники. Матвею все равно некуда деться. Он правильно выбрал. Он кстати завтра уплывает.

– Куда? В Атлантику.

– На чем?

– Я сам не знаю. Мы можем с ним увидеться только в аэропорту.

Матвей и двое сопровождающих крепких парней прибыли в аэропорт вовремя. Они попрощались и борт ушел по направлению на восток.

База подводных лодок на камчатке встретила Матвея пургой. Электронный браслет на ноге вызывал неудобство, а охрана старалась держаться независимо. Им было запрещено даже беседовать. После ночевки в гостинице для комсостава они вышли на причал. Вдоль причала, запорошенного хрустящим снегом стояла подлодка, одетая в серебристую ледяную шубу. По трапу спустился офицер.

– Проходите – он козырнул. Все четверо поднялись на борт и спустились в командный отсек. Там их встретили и отвели по каютам. Вскоре в каюту постучали, Матвей открыл. У дверей стоял человек в форме и двое охранников. Он обернулся и сказал:

– Подождите. – Дверь захлопнулась. Незнакомец представился. – помощник капитана Авдохин.

Матвей протянул руку, но Авдохин молча сказал – мы будем общаться только в рамках нашего плана.

– Вы координаты не помните точнее?

– Мне это не нужно.

– Мы должны знать, где находится ваш корабль – Авдохин развернул карту.

Матвей улыбнулся и показал точку почти посреди Атлантики, Авдохин хмыкнул.

– Как же вы добирались? Там две тысячи метров.

– Челнок может занять любую позицию по команде.

– А скомандовать назад?

– Не получится. Теперь я должен лично прикоснуться к корпусу, он меня узнает.

Авдохин недоверчиво посмотрел на него.

– Как он узнает? вы что голый нырнете?

– Это не обязательно – Матвей улыбался. Вначале это злило Авдохина, который прятал руки за спину, но постепенно он не смог удержаться и широко улыбнулся.

– Ладно пришелец – Авдохин выскочил из каюты, он понимал, что сейчас рассмеется. Охранник косо посмотрел на него и закрыл замок снаружи.

Спасательный челнок Матвея лежал на глубине около двух тысяч метров, ближе к берегам Великобритании. Он сам задал локацию и автоматическое погружение после того, как высадился на берег. Потянулись дни маневрирования в подводном положении. Его не выпускали из каюты, хотя и обходились любезно. Лодка не всплывая двигалась осторожно, ее сопровождала еще одна субмарина и эсминец, следовавший с визитом дружбы на Кубу. Через двадцать суток командир передал Авдохину, что лодка в заданном районе, тот спустился в каюту Матвея.

– Пришли, обозначился гладкий дисковидный объект, метров сто. Не слабо для челнока. Пойдемте, покажу батискаф и костюмы. Матвей молча последовал за Авдохиным.

Батискаф в полной темноте медленно скользил вниз, в лучах прожектора проплывали одиночные тени. Через полчаса они увидели илистое дно. Матвей чувствовал, что челнок совсем близко, но подсказывать людям не было необходимости. В луче прожекторов показалось гладкое, черное тело челнока.

– Ну и как мы зайдем туда – спросил Авдохин.

– Позвольте – Матвей присел к пульту управления манипуляторами, потренировался, пытаясь запомнить усилие и движение металлических клешней, потом коснулся манипулятором обшивки челнока, мягко провел по ней, выписывая ему известную фигуру. Со второго раза черная оболочка посветлела и стала полупрозрачной. Засветилась полоска, описывая размеры овала, овал стал втягиваться в челнок.

– Туда – показал Матвей. Вскоре батискаф с пассажирами погрузился внутрь челнока и над ними заблестел корпус, заработали насосы, давление выровнялось и стало возможно выйти из батискафа.

– Ничего себе – Авдохин застыл, вглядываясь в гладкие панели с тусклыми пятнами индикаторов.

– Желательно ничего не трогать – Матвей прошел в маленький мед отсек и взял четыре капсулы размером с авторучку.

– Так мы можем на нем и домой вернуться?

– Вполне, только задать маршрут.

– Задавайте Матвей, задавайте – Авдохин попробовал связь, ничего не работало.

– Напрасно, корпус не пропускает никакие волны.

Авдохин растерянно посмотрел на батискаф.

– Придется всплывать. Мы можем как-то связаться с лодкой?

– Я не специалист, попробую – Матвей положил ладонь на пульт управления, пульт засветился зеленым, но затем погас. Попытки ни к чему не привели.

– Странно. Самое разумное, оставить челнок на мести и возвращаться в батискафе.

– Что случилось?

Матвей осмотрелся и положил ладони на панель, челнок не откликнулся.

– Пора уходить, как можно быстрее!

Авдохин побелел, растерянно держа в руках какой-то прибор.

– Но я должен.

– Оставьте, теперь все равно – Матвей потащил его в батискаф. Крышка захлопнулась и через расползающуюся дыру в обшивке челнока они стали подниматься вверх. Оба молчали, наконец Авдохин вышел на связь с лодкой и сообщил о возвращении, потом обратился к Матвею с немым вопросом. Матвей сидел молча, серые глаза его сузились и окрасились в карий и желтый цвета.

– Я не уверен, но перехватить управление могут только хозяева. Хорошо, что мы успели всплыть.

– И что может случиться?

– Челнок им не нужен. Если они его уничтожат, то в этом месте начнется извержение вулкана.

– Почему?

– Корпус почти полностью из металлического водорода, гелия и присадок. Тонкостей не знаю, но температура подскочит до трех или больше тысяч градусов.

– Первый на связи – протянул Авдей – принимайте нас, будьте готовы к срочной эвакуации с точки.

– Поняли. Для батискафа дверь открыли.

Авдей, чертыхаясь, вышел из батискафа.

– Умеешь ты страху нагнать. А может их и нет здесь?

– Они над нами.

Авдей оставил пришельца в каюте и отправился в командный отсек.

– Командир, нужна связь с базой, срочно.

Командир лодки через полчаса доложил о связи с эсминцем.

– Капитан, с вами говорит замком лодки Авдеев.

– Слушаю – донеслось из наушников.

– Код Атлантида 77012.

– Что нужно.

– Скажите капитан, над поверхностью ничего не наблюдаете?

– Да. Был доклад. Светящиеся шары. Потом исчезли. Где-то в вашем районе.

– А сейчас?

– Ничего. Чистый горизонт. И на радарах пусто.

– Понятно. Уходи командир оттуда миль на десять, и наше сопровождение предупреди. Спасибо.

Авдей замолк надолго. Потом спустился в каюту Матвея.

– Были гости, но скрылись. Сейчас никого. Что они хотят?

– Они не скрылись. Они могут оставаться невидимыми в радиогоризонте. Они будут меня сопровождать.

– Ну значить пойдем с сопровождением.

Примерно через сутки СМИ передавали репортаж о внезапно проснувшемся подводном вулкане почти в центре Атлантики. Показывали затянутую дымом поверхность океана с высокими, до сотен метров столбами пара и кусками породы. Спутники отмечали нарастающее задымление, сейсмо-датчики отметили толчок мощностью в несколько килотонн.

В белом море вышли на связь с базой. Шифрограммой отчитались. Наверху были явно недовольны. Матвей достал капсулы, бережно разложил на столике, погладил и снова спрятал во внутренний карман. Потянулись дни обратного похода. Авдей теперь частенько заходил, хотел сгладить изоляцию. Засыпал рассказами, вопросами. Время текло незаметно. В последний день перед причалом лодка шла в надводном положении. Матвей знал, что его обыщут на выходе.

– Привет пришелец. Готовься. Скоро причалим. – Авдей улыбнулся.

– Я вам очень благодарен за внимание и участие – Матвей протянул руку.

– Обращайтесь – их руки сомкнулись, Авдей надолго завис с рукопожатием и потом убрал ладонь глядя в серые глаза. Он принял четыре авторучки, которые положил в свой внутренний карман и расплываясь в улыбке вышел из каюты – а хороший мужик этот пришелец.

После причаливания, обыска и всех формальностей четверка пошла в гостиницу для персонала аэропорта. Там Матвея провели в номер. Авдей задержался, молча вынул четыре авторучки и отдал их Матвею, потом двинулся к выходу.

– А да. Чуть не забыл. Самолет завтра в восемь утра – он уже не помнил ни про какие авторучки.

Ночью над аэродромом опять висели светящиеся шары. Матвей вышел на балкон. Он без труда распознал разведывательные автоматические станции, но появилось что, то новое.

Теперь они могли проникать в переживания человека. Обычного человека, но не его. Через несколько минут они исчезли.

Уже дома Матвей попросил о встрече с Евгением. Тот пришел очень быстро. Было видно, что волнуется. Он с удовольствием принял капсулы.

– Это, то, о чем ты говорил? Это то самое – Евгений поднял капсулы, вглядываясь в них на свету.

– Осторожно. Это Нати, Силя, Зунг и Шену.

– Понимаю. Пошли, покажу лабораторию.

Они проехали на личной машине Евгения километров сорок. Показались постройки небольшого городка, светящиеся рекламы. Машина остановилась около вывески «ООО Ветеран». Евгений вошел приветствуя охрану.

– Это со мной.

Они прошли вдоль кабинетов и в конце коридора вошли в его личный кабинет.

– Проходим – часть стенки открылась, они вошли в лифт и опустились на пару этажей.

– Ну вот мое хозяйство – Евгений гордо повел руками – вот искусственные матки.

Четыре прозрачных шаровидных колбы примерно по полтора метра в диаметре с пластиковыми крышками и массой трубок и датчиков стояли на постаментах. Рядом на стене висели шкафы с индикаторами. В центре зала стояли стол с компьютерами и еще куча аппаратуры.

– Вот здесь мы и вернем ваших друзей к жизни. Садитесь Матвей. Придется взять и ваш биоматериал.

Евгений крутился и оглядывался на учителя, непрерывно рассказывая о возможностях лаборатории. Было понятно, что он один и хозяин, и исполнитель.

– А работа с ветеранами, это наверху, там и основные штатные сотрудники. Постойте – он вытянулся, потом пошел к лифту, чувствуя приближение человека.

Вошел Владимир Владимирович.

– Здравия желаю.

– Вольно. Он пожал руку Евгения и обернулся на Матвея, не подавая руки.

– Как доехали?

– Нормально.

– Я знаю, вы знакомы давно. Тем лучше. Естественно, это делается неофициально. Надеюсь вы понимаете свою заинтересованность? Впрочем, я тоже скорблю о ваших друзьях – он дежурно улыбнулся – все рабочие вопросы через Евгения. Они отошли. Матвей всматривался в колбы. Они еще были пусты. Глаза его стали бирюзового цвета, зрачки расширились. Он вспоминал каждого. Он вспоминал хозяев, полубогов, их отдаленность. Они не обижали, но чувство контроля и надзора за ними не исчезало никогда.

– Зачем они вернулись? Они не убили его, раба – он еще раз обошел лабораторию.

– Ну вот и хорошо. Матвей, покажите, как обращаться с капсулами – услышал довольный говорок Евгения.

Потянулись дни ожидания. Дни, наполненные воспоминаниями. Он каждый день бывал в лаборатории. Все шло по планам. Несколько раз пришлось корректировать питательную среду, температуру. Евгений оставался после работы или в рабочее время, спускался на пару этажей. Там, на синтетической пуповине висели эмбрионы.

– А чем вы питаетесь? – как-то спросил Евгений.

– Да почти всем. Лучше молоко матери. Но ведь у нас его нет?

– Ну это спорный вопрос. Продиктуй лучше продукты для вскармливания годовалого ребенка.

Матвей впервые растерялся – а это скоро?

– Осталась неделя.

«Роды» прошли штатно. Повитухами были Евгений и Матвей. Владимир Владимирович воздержался, но зато доложил генералу. Тут же приехала спецмашина с нянями без погон, ребятишек отвезли в ведомственный перинатальный центр. Малыши закричали сразу после первого вдоха. Их большие выразительные глазки светились желтым и красным цветом до тех пор, пока им не давали соску. Тогда они успокаивались и их голубые глазки блаженно закрывались. После всей суеты Евгений, и Матвей вышли на двор подышать. В ночном небе появились четыре звездочки зеленого цвета. Все замерло. Даже птицы перестали петь. Светящиеся шары опустились пониже, и Матвей понял зачем вернулись хозяева. Он улыбнулся и помахал рукой. Шары засияли ярче и потянулись к горизонту.

Александр, после разговора с Матвеем не мог спать. Связь потерялась. После работы он часто доставал прозрачный кристалл в виде кубика размером в сантиметр и вертел его в руках, не зная, что с этим делать. Нужно было встретиться. Через пару месяцев Евгений сам позвонил.

– Александр Алексеевич. Заходи, мне отпуск дали.

С кафедры было трудно отпроситься, но отпуск дали на две недели. Оба хотели увидеть Матвея, который жил теперь в казенном санатории и ежедневно осматривал малышей. Его окрестили консультантом, хотя он ничего не смыслил в воспитании. Зато потребность во встрече со своими мальчишками испытывал. Пора было рассказать им все, что знал. Все не договариваясь пришли на старый причал. После рукопожатия Евгений Ринатович предложил провести несколько дней на яхте. Яхта была небольшая, но он ей дорожил. Не встретив поддержки спросил:

– Ну что? Рассказывайте.

Александр Алексеевич молча достал прозрачный кубик и подал Жене.

– А что это?

– Это их прошлое – ответил Александр.

– Это наше прошлое – поправил Матвей.

– Ничего себе! Но у нас нет таких приборов – оба взглянули на Матвея.

– Нам надо добраться до Урала, там есть гора Карандаш.

Евгений молча прикидывал маршрут путешествия. Это где-то в Челябинской области. Сборы заняли несколько часов, и компания отправилась к далекой горе. Ехали посменно жутко уставая. Через трое суток они были в Челябинске, а потом в Карабаш. В маленькой гостинице умылись и наметили планы.

– Надеюсь, что ехали не зря – протянул Евгений, расправляясь на диване.

– Километров двадцать по таежным тропам. Это совсем немного – Матвей потянулся и подошел к окну.

– Я в магазин – Александр захватил куртку и вышел. За ним вышел Евгений. Надо было взять поесть и попить на трое суток.

Матвей грустно смотрел на открывшиеся виды. На сотни километров тайга. Он был здесь последний раз лет семьдесят назад. Геодезическая экспедиция. Геологи. Штреки. Геологоразведка. Тогда он не был уверен, что выживет, но ему удалось. Таскать с собой плеер было опасно. Это не кубик, это уже размером с сотовый телефон. Пока спрятал, попал в завал, люди вытащили его. Можно сказать – заново родился.

– Да это как-раз что надо. Не хватало пропасть в этих камнях.

– Это твоя привычка к удобствам. Разгрузи свою карму.

– Это у тебя карма, а у меня семья.

– Будет лучше, чтобы нас не сопровождали. И потом, какое удовольствие прийти на все готовенькое? Жажда приключений – это признак здоровья.

– А разумная осторожность это признак чего? – наконец оба посмотрели на Матвея.

– Мы доберемся сами. Я знаю тропу, по ней ходили геологи – ответил Матвей.

Утро выдалось ветреное. Облака непрерывно плыли над головой. Для августа в здешних местах это было нормально. Упаковали рюкзаки, взяли раскладную лопату и кирку. Хорошо, что купили москитные сетки. К полудню разогрело, стало жарко. Тропа заросла и петляла по лесу. Вместо болот по которым можно было пройти напрямую росли смешанные леса. Они шли полностью доверясь Матвею, спотыкаясь, чертыхаясь. Устраивали привалы, ели морошку, чернику, много пили. Наконец вышли к ручью.

– Ну вот, отсюда километра четыре. Видите, зубцы? – они всмотрелись. Среди лесов и болот поднимались остатки полуразрушенных гор.

– Дальше вдоль ручья – Матвей уверенно двинулся вперед.

Евгений устало вздохнул.

А в Питере нельзя было спрятать? – он знал, что вопрос риторический.

Наконец Матвей присел, сбросил рюкзак.

– Мы на месте. Мне надо найти пещеру.

Троица оставила рюкзаки и двинулась к горе, потом спустились с крутого склона. Матвей упорно продирался сквозь заросли потом поднял руку. Евгений с Александром полезли следом.

– Придется немного покопать – он взял кирку и стал снимать слой щебня с дерном, Александр помогал лопатой. Через полчаса работы стало заметно, что щебень с песком падает куда-то в щель. Еще полчаса и в узкий лаз можно было протиснуться.

– Стойте, я сам поищу. Здесь тесно.

Александр с Евгением застыли, глядя как Матвей спускается в расщелину. Послышался хруст щебня. Матвей включил фонарь. На стенах пещеры рос мох, спускались корни, было холодно и сыро. Он протянул руку к старому камню, полузасыпанному породой, отодвинул его и вытащил маленькую черную коробочку. В это время слышно, как Александр с Евгением проникли в пещеру.

– Это то, что мы искали? – оба повертели коробочку в руках пытаясь найти крышку, но не смогли.

– Геологи здесь искали магнетит и нашли, только разрабатывать здесь сложно. Кругом тайга и болота.

Матвей показал вглубь пещеры. Там, под светом фонарей виднелись следы, оставленные киркой. Никаких пришельцев или драгоценностей, или черепов в пещере не было.

– Быстро и без приключений – с неудовольствием протянул Александр.

– Ну и хорошо – Евгений пнул щебенку. Все вылезли на поверхность.

– Неужели ваши хозяева не оставили никаких следов?

– Следов мало, но они есть.

– И где надо искать?

– Они появились на земле наверно 80 000 000 лет назад. Я думаю, что они были заинтересованы в формировании облика планеты. Может их интересовали руды. Я не многого знаю о прошлом. Даже то, что есть на кристалле я сам не успел изучить. Теперь у нас полно времени.

Евгений с Александром недоверчиво переглянулись. Обратная дорога оказалась проще. Они обходили болота и уверенно шли по лесным тропинкам. Решили без ночевки и добрались уже затемно. В гостинице сбросили одежду в стиральную машину и пошли в душ.

Матвей взял в руки коробочку, открылся глазок. Он вставил кристалл и положил коробочку на столик, проектор заработал. Белая стена послужила экраном.

– Что это? – спросил Евгений, пытаясь понять надписи неизвестного языка.

– Координаты нашей галактики, солнца, планет. Время 70 000 000 лет назад – Матвей стал переводить.

– А это что? – на экране шла стройка. Людей не было видно. Какая-то машина в горной местности выравнивала огромную площадку срезая деревья и неровности почвы. Непрерывный грохот не затихал полчаса, всплывали надписи. Матвей переводил.

– Экспедиция. Первые опыты Терра-формирования. Первые генетические опыты.

– А где это? – Александр с Евгением напряженно смотрели пытаясь понять масштабы происходящего.

Вскоре площадка была готова. Примерно два на пять километров. Показывали вид сверху. Потекли надписи. Потом опять вид сбоку. На площадку спускался модуль напоминающий огромную раковину. Открылась аппарель. Выехали механизмы и появился обычный человек.

– Это они?

Матвей сам вглядывался в изображение.

– Да, но только у них были светящиеся кольца над головой – он неуверенно замолк, потом продолжил перевод.

– Мы (они) сформировали двенадцать исследовательских станций на планете. Начинается исследование среды, флоры, фауны, климата, геологии. Мы ищем разумную жизнь.

Дальше пошли виды с летательного аппарата: большие насекомые, динозавры, ящеры поменьше, птеродактиль летящий рядом с аппаратом, кадры архей, бактерий, вирусов под микроскопом, ландшафты, вулканы. Все сопровождалось надписями, таблицами, объёмными графическими изображениями.

– Я все не успеваю перевести – Матвей повернулся. Евгений и Александр молча смотрели на экран.

– Я понимаю, они пытаются вывести устойчивые организмы. В основном цианобактерии и зеленые водоросли. Вон видите состав атмосферы – Александр показал на шкалу сверху изображения.

– Но причем здесь разумная жизнь? – Евгений покосился на Матвея.

– Это наверно этапы.

– Но значит жизнь зародилась до них?

Дальше шли кадры путешествия по планете, кадры космоса, потом опять планеты. Целая череда изображений организмов и первые млекопитающие. Изображение примата. Даты 68 000 000 лет назад.

– Не может быть! – Александр потер лоб.

Снова кадры примата в вольере, занятия с ним, тестирование. Кадры ДНК, графики. Вскоре кадры поселения приматов в дикой природе, потом кадры разоренного поселения, ящеры, первые птицы.

– Сколько же они сами живут? Миллионы лет?

Повисла тишина. Снова кадры приматов, потом прямоходящих, потом питекантропа, кроманьонца, огромного человека метров пять высотой. Поселение этих гигантов, справляющихся с птерозаврами, домашние рептилии на которых катаются дети гигантов. Лаборатория, занятия с гигантохабилис. Отдельный кадр – гигантохабилис улыбается. Над кадром идет отдельная шкала.

– Они измеряют способности. Это шкала интеллекта.

– Вот почему так сложно найти связующее звено в эволюции. Наших предков изготавливали почти поштучно, в вольерах.

Снова кадры лабораторий, поселений гигантов и неандертальцев. Надписи. Потом кадры метеоритного дождя, извержения вулканов, серые облака, увядшие, сгоревшие растения, кадры погибших животных и приматов. 64 000 000.лет назад.

– Выходит не было похолодания?

Опять изображение. Гигантохабилисы на площадке с модулем, выходят обычные люди, общаются знаками. Речь примитивна. Гиганты что-то требуют, люди отказывают. Постепенно собирается толпа гигантов. Кадры разрушенного модуля. Идет текст. Матвей переводит.

– Первые погромы, жертвы. Гигантохабилисы требуют еды, лечения, защиты. При отказе начинается бунт. Первые лидеры человекоподобных Трудности социальной стабильности. Первые сообщества гигантов.

– Ну этого надо было ожидать – отметил Александр.

– Тогда непонятно чего добиваются ваши хозяева? – заметил Евгений.

– Действительно.

Опять пошли графики, шкала интеллект. Цифры росли.

– Смотри, неандерталец и гигантохабилис почти достигли уровня среднего человека! – Заметил Александр – и это миллионы лет назад!

Опять кадры занятий с приматами, учатся изготавливать орудия труда, разводить огонь. Первые петроглифы. Первые ритуалы. Неумелая обработка мегалитов.

– Непонятно, а почему бы не построить им город, например, и обучение будет быстрее – напрягся Евгений.

– Терпение, мы ведь не знаем конечной цели.

Опять изображение катастрофы, вулканическая лава. Похолодание. Изображение планеты с надвигающимся ледником. Голодные бунты. Сообщение о том, что девять из двенадцати исследовательских станций закрыто. Критическое вымирание динозавров, млекопитающих в том числе и приматов. Последние станции эвакуированы.

500 000 лет назад. Показаны площадки для экспедиций. Приземляются огромные шары. Спускаются люди со светящимися нимбами над головой, следом антропоморфные роботы.

– Наконец-то, подумали о своей защите, – ехидно заметил Евгений.

Вновь кадры с неандертальцами, кроманьонцами и подобными приматами. Карты расселения их по планете. Вот спускаемый модуль высаживает их на плато.

– Это плато Наска! Только геоглифов нет.

Далее высаживает в междуречье, на севере Африки.

– Вот почему так быстро шло расселение! – протянул Евгений.

– Не факт.

Из посадочного модуля выезжают вездеходы, сборка вертолета Строительные машины режут скалы. Координаты и текст.

– Так это хребет Ломоносова! Он еще над водой.

– Не мешай – шикают Евгений и Матвей.

100 000 лет назад. Цепи Азорских островов над водой доходящие почти до берегов нынешней Испании. Большие, голубоглазые европейцы. Первые дворцы, обработка камня, металлов. Показывают постройку парусных кораблей, занятия в школах. Попытки построить летательный аппарат типа планера. Письменность.

– Интересно, а что делают хозяева все это время?

– Да. И что, они реально бессмертные? – Евгений и Александр поворачиваются к Матвею.

– Они, как и все живые нуждаются в пище, воде и отдыхе. На земле были поселения для производства продуктов, как правило на островах, для избегания бунтов аборигенов. Там в основном производством занимались механизмы. Там я видел их детей. Они не бессмертные, но живут тысячи лет.

– И что – бы им не жить самим. Что им надо на Земле? – вставил Евгений.

– Да подожди ты – оборвал Александр и уставился на экран.

– Кстати, тогда и появились избранные, которых допускали к занятиям с хозяевами. Видите, в туниках с особым орнаментом, в необычных сандалиях, но без нимба? – добавил Матвей.

– Понятно. Лучше для аборигенов вместо общения с боевыми роботами. – ухмыльнулся Евгений.

Тексты, опять таблицы. Изображение звездного неба. Изображение древних городов и черных треугольников на фоне неба.

– А это еще что?

– Не знаю – ответил Матвей. Эти гости наверняка другая цивилизация.

Вновь изображение катастроф, вулканы. Падение метеоритов, погружение хребта Ломоносова. Цепи Азорских островов, переселение людей. Изображение возведения храмов в древнем Египте.

Видно, что некоторые плиты обрабатываются необычным инструментом.

– Что это?

– Некоторые инструменты давали «боги». Люди хорошо управлялись с ними. Потом придумали аналоги.

Потекли изображения на фресках вертолетов, кораблей, антропоморфных роботов. Хозяев или пришельцев уже не видно, только избранные преподают уроки, выступают на форумах. Опять тексты, графики.

– Черт ногу сломит, Саня, ты что-то понимаешь?

– Немного. Это психология и социология. Они кажется хотят не только расцвет интеллекта, но и эмоционально-волевые качества. Только дальше непонятно. И кажется у них разногласия с «черными треугольниками», ну с этими гостями.

На экране показывают древний Рим, бесконечные войны. Выдающихся людей.

– А вот это я знаю. Есть специальные графики, показывающие сколько выдающихся людей могут закончить работу над своими открытиями и изобретениями. Смотрите, чем больше войн, тем меньше шансов у талантов.

– Ну дальше почти все известно. Можно вспомнить эксперимент «Вселенная 25» – не выдержал Евгений.

– Не упрощай – возмутился Александр – если так, то у нас шансов нет.

– Может и у «хозяев» нет.

Повисла тишина. На экране лаборатория. Опыты с геномом. Опять выдающиеся люди. Несколько графиков Шкалы интеллекта. Просто заоблачные цифры за 200 баллов. Еще шкалы. Показывают современный город. Развлечения, биржи, стройки, войны. Последние тексты, опять формулы и графики. На этом фильм заканчивается.

Матвей первым замечает.

– До утра просидели. Может кофе?

– Я спать – отозвался Евгений – а вы, как хотите. Саша молча кивнул. После продолжительной паузы надо было что-то сказать.

– А знаешь Матвей, ведь они пытаются решить свои проблемы. Правда не истребляя аборигенов.

– Ты хочешь сказать, что это не только любопытство?

– Ты же говорил, что они в постоянной связи с искусственным интеллектом?

– Да, это так.

– Ну вот. Они перестали искать выход из безвыходных ситуаций.

– Трудно представить для них безвыходные ситуации.

– Вот именно. Тебе же дали возможность бежать с корабля?

– Ты об этом? Ну может быть еще один эксперимент.

– Я думаю да. И еще хочу спросить, были люди которые оставались на борту космолета?

– Не знаю. Может быть. А зачем ты спрашиваешь?

– Вспоминай! Неужели вы были ограничены только политикой и пропагандой?

– Нет конечно. Кроме грубых развлечений по типу боев гладиаторов были и интеллектуальные игры. Все, что нужно человеку. Особо ценились соревнования с искусственным интеллектом, только избранные могли этим развлечься.

– Это как? Во все игры, придуманные человеком искусственным интеллект выигрывает.

– Не во все. В том и состояла задача – придумать игру.

– И что потом?

– Такие таланты попадали на корабли хозяев.

– Вот и отгадка. Просто высоким интеллектом все вопросы не решить. Они изучают условия, при которых принимаются нестандартные ходы. Гениальные решения.

– Возможно. Но тогда понятно, чем им так интересна земля. Мы в какой-то мере их родственники.

– Да Матвей. Мы все друг-другу родственники, в том числе и по работе интеллекта. Наверно периодически возникают кризисы нерешаемых проблем и тем, кто привык править, нужен свежий интеллект.

– Так просто? Ведь у них своего интеллекта хватает. И потом искусственный интеллект считает в миллиарды раз быстрее.

– Он считает только то чему его научили!

– Неисповедимы пути господни – улыбнулся Матвей – Ты почти пророк. Ну тогда скажи, что дальше?

– А дальше. А дальше понятно, что у них ряд нерешаемых проблем, и мы наверно увидим продолжение.

Они пили уже четвертую чашку кофе. Пришла пора собираться домой. Решили не рисковать и отъезд отложили на завтра. Евгений расспрашивал о том, что пропустил по дороге домой. Александр и Матвей уговорили о кристалле и проекторе не сообщать «куда нужно».

Прошел месяц. Друзья еще собирались на шашлыки, но всегда возвращались к вопросу – зачем они здесь?

Евгений редко мог вырваться на мальчишник, да и все были заняты. Очередная сходка начиналась с дружеских разговоров о текущих новостях и о том, как развиваются Шену, Зунг, Мати и Силя. Этого хватало надолго, но всегда кто-то портил праздник вопросом – у кого свежие идеи?

Евгений всегда добавлял скепсиса в беседы.

– Ну вы, специалисты по тарелочкам, садитесь обедать.

– Что нам предложит разведка сегодня? – язвил Александр.

Матвей улыбался, он был согласен, что «хозяева» наблюдают за ними, а вот о конечной цели можно только догадываться.

– Однозначно их интересуют атомные объекты, они зависали над атомными станциями, АПЛ, шахтами ракет с атомными боеголовками.

– И всё? – Саня подлил маслица в огонь.

– Я знаю тебя, академик. По твоей версии они ищут выдающиеся мозги. Тебя почему-то не преследуют.

– Да. И Матвея тоже.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Вспомни, когда ты с Матвеем любовался НЛО в виде шаров?

– Ну, когда Матвей стал крестным. После «родов».

– Еще пример. НЛО видели и во время испытания ядерного оружия, во время старта «Аполлона».

– Ты к чему ведешь? Искуситель – оба посмотрели на Александра.

– Момент ожидания события. Великого события.

– Предположим. Но причем тут мозги?

– Сильные эмоции в предвкушении великих событий. Уверен, что если казнокрада схватят с поличным, он тоже испытает сильные эмоции то НЛО не прилетит.

– А что? Стоит попробовать.

– Да. Но нужно украсть очень много – рассмеялся Александр.

– И тогда тебя заметят и оценят! Пустят в НЛО. Пора организовать «Институт чудаков».

– Не греши Стругацкими.

– В каждой шутке есть доля шутки. Последние разведстанции в виде шаров умеют читать сильные эмоции людей. К сожалению, не могу сказать направление их поиска – вмешался Матвей.

– Молчи пришелец. Надо наслаждаться жизнью. Кто будет коньячок? В следующий раз приглашу жену с подругами если не прекратите свои разговоры – ответил Евгений, смачно нажевывая горячий и сочный шашлык.

Размеренная жизнь, как ее представляли люди продлилась недолго. Он понимал, что побег пяти человек с базового корабля не может остаться без последствий. Ему разрешили жить и воспитывать особенный вид сапиенс с поразительными способностями управлять эмоциями обычных людей. Но что дальше?

Он довольствовался малым читая интернет и прессу. Формально его задачей сейчас было воспитывать малышей и адаптировать их к человеческому сообществу. Но ведь он не выполнял своих основных обязанностей как пророк!

В СМИ всплывали сведения о НЛО среди которых 99,9 процента были выдумки, но он знал, что искать.

Накануне люди видели северное сияние на широте южнее Воронежа. Ночь выдалась бессонной. Утром он ясно понял, что на землю прилетел челнок и команда. Это в район Байкала. К вечеру он был на берегах Байкала, взял автомобиль напрокат у частника и без всякого навигатора отправился, доверясь своим чувствам. Осеняя погода с ясным закатом говорила о заморозках. Он вышел к берегу кажется в бухте «песчаная». Было абсолютно тихо, не пели птицы, не слышно комаров, только хруст веток под ногами и дальний гудок. По песку, увязая в песке шел измученный человек в особенной ризе. По узору можно было понять ранг консула. Он узнал его и поднял руку в приветствии.

– Привет Эмиль. Что привело тебя на Землю? – они пожали друг другу руки.

– Надеюсь ты не будешь на мне тренировать свои способности? Как тебя здесь зовут?

– Наречен Матвеем. Это христианство.

– Рад тебя видеть. Ты наверно знаешь, что я прибыл не один?

– Догадываюсь. Где же люди?

– Они еще опасаются. Как ты думаешь, здесь безопасно?

Матвей широко улыбнулся:

– Ты можешь убедиться, я жив и хорошо себя чувствую.

Эмиль посмотрел наверх и помахал рукой. Над пляжем засветился шаровидный объект, медленно опускаясь на песок. Он был диаметром метров пятьдесят или больше. На раскрывшуюся аппарель вышли еще десяток человек, неуверенно ступая и озираясь кругом. На них были короткие туники и облегающие костюмы с определенными узорами. Это выглядело забавно.

– Наверно и я так выглядел, когда меня увидели на земле – подумал Матвей. Он знал, что здесь отнюдь не безопасно, но первое, что нужно сделать, это дать уверенность прибывшим. Все приветствовали его. Шар закрыл аппарель и стал таять на глазах становясь все прозрачнее и наконец исчез.

– Вы наверно устали? Сейчас вы в России, в двадцать-первом веке, здесь относительно безопасно, я смогу вас разместить в гостинице. Эмиль кивнул. Все действительно выглядели измученными.

Не составило труда разместить их в гостинице, но вот с паспортами пришлось врать.

Матвей знал, что обратной дороги не будет, он связался с Евгением:

– Евгений Ринатович. Прилетели мои братья. Нужны паспорта и безопасное место в России.

– Как ты сказал? Братья? Такие как ты?

– Разные. Но они все люди. Евгений, постарайся объяснить твоим кураторам о человеческом отношении к ним. Мы сейчас в гостинице на берегу Байкала.

– Да. Хорошо – по наступившей тишине было слышно, как Евгений борется со своими чувствами. Матвей подбодрил его. Потом он позвонил Александру и просил приехать.

– Рассказывай Эмиль.

Эмиль грустно посмотрел на Матвея и начал свой рассказ:

– Когда вы бежали, совет долго принимал решение. Ты знаешь, что всё происходит с учетом мнения Ра.

– Знаю. Без искусственного разума наши хозяева и шагу ступить не могут.

– Конечно дело не в нём. Последние четыре тысячи земных лет до вашего побега уже имелись неразрешимые проблемы в совете. Наши тысячелетние хозяева сами перестали давно продуцировать оригинальные идеи. Они спокойно считали, что вправе распоряжаться чужими мозгами. Ну вот и результат. Допущенные к существованию таланты с Земли только формально могли работать над своими темами, а фактически прогресс резко тормозился. Хозяева разрешили Ра помогать всем людям с прогрессивными идеями, но когда вопрос коснулся изменения принципов существования их цивилизации то был наложен запрет. Земля для них всегда была чем-то вроде дома отдыха с прислугой. Да, они много сделали, но теперь предел достигнут. Человечество становится для них опасным. Даже наш челнок могут обнаружить.

– Но ведь он невидим во всех диапазонах?

– Ты отстал от жизни. В гравитационном диапазоне временно виден, а люди строят гравитационные телескопы.

– С тобой все жители Земли?

– Да. Их цивилизации сейчас не до нас. Они однозначно займутся своей. Их поселения на планетах стали развиваться по своим правилам. Скоро хозяева не смогут диктовать как им жить. Хозяева сохранятся как у вас просто формально сохраняли монархию.

– Понятно. Очередной кризис. Но они могут применить силу.

– Ра считает, что наша цивилизация сможет выжить и не погубить планету.

– О великий Ра! – Матвей улыбнулся – теперь ситуацию нужно обязательно удержать в равновесии на Земле. Так вас всего десяток?

– Нет, землян на базовом корабле, которые работают на хозяев намного больше. Все хотят к вам. Я думаю, что им дадут возможность покинуть базовый корабль. Ведь теперь само развитие их цивилизации опирается как правило на наши идеи. В том числе и социально – психологические эксперименты.

– Значит у Ра хватит ума никого не убивать.

– Думаю да.

– Эмиль, ты ведь понимаешь, что цивилизация гомо сапиенс еще нестабильна?

– Вот поэтому и нужен твой дар.

– И твой тоже. Ведь ты кажется историк и специалист в военном деле?

– Да. Технологии развиваются, но уничтожить всегда легче, чем создать.

Все происходило очень быстро. На аэродром в Иркутске опустилось несколько правительственных бортов. Спецмашины с фонарями, закрытые дороги, правительственные чины, охрана, медики, военные. Тихо-мирно не получится. Об этом Матвей знал.

Растерянных пришельцев накормили, переодели и повезли на аэродром. Дорогой Эмиль молчал. Видно было, что он растерян, не уверен в будущем. Матвей как мог подбадривал его. Наконец сов-без решил выделить землю в районе космодрома «Восточный» и временно разместить пришельцев в городке Циолковский. Закипела работа. Было выбрано место для посадки челноков. Тяжелые машины снимали грунт, грохот не прекращался ни днем ни ночью. Строили дорогу, прокладывали магистральные трубопроводы, кабели. Строили ангары с пятиэтажные дома, что не могло остаться незамеченным.

Первый челнок перегнали и спрятали в ангар. Матвею пришлось туго. Он был включен в комиссию по отбору допуска к прибывающим. С трудом удалось добиться равновесия для глав государств в нейтральном отношении к происходящему. Как всегда, в СМИ просочились слухи и домыслы. Эмиль уже по совету Матвея отправил по квантовой связи, что Земля ждет свих братьев. Обозначили место посадки. Сообщили об этом и президенту. Матвей всем своим видом вызывал доверие и спокойствие, что от него и требовалось. Для чиновников, которые не могли найти в себе точку опоры приходилось прикладывать руки. Матвей брал их за руки и улыбался. Этого как правило было достаточно. В день прибытия над всем дальним востоком объявили бес полётную зону, что собственно было не обязательно. Приближающиеся челноки вызывали у обитателей ощущение оцепенения. Наступала тишина во всех диапазонах, птицы переставали летать, звери замирали на месте, отключались приборы. Никакие радары не видели гирлянды светящихся шаров которые появились над «Восточным» строго в расчетное время. Хорошо, что Эмиль и Матвей предупредили власти и военных об этом эффекте.

Леониду, Евгению и Матвею с маленькими сорванцами разрешили постоять на новом космодроме, который назвали «Циолковским».

Светящиеся шары мягко опускались все ниже, свечение прекратилось, заблестела серебристая поверхность, они касались земли и открывались аппарели. Все с замиранием сердца смотрели на выходящих пришельцев. Только Шену, Зунг, Мати и Силя бегали вокруг взрослых, визжали, кричали, играли в догонялки. Их разноцветные глазки то желтели как у кошек, то становились бирюзовыми или голубыми. Один Матвей знал, что это только начало, начало новой эры.

Ель обыкновенная

Итак – профессор средних лет с черной шевелюрой и угловатыми чертами внимательно обвел зал взглядом – тема сегодняшней лекции – генетическая детерминированность дифференцировки стволовых клеток. Студенческая аудитория сидела тихо. Все знали Геннадия Аркадьевича и было лучше прослушать чем быть выставленным за дверь. Сергей сидел высоко и не спешил записывать. Зарик толкнул его локтем:

– Чего не пишешь? Потом половины в учебнике не найдешь!

– Зачем учебник. Почитай «Редакция морфогенеза и факторы», «Сигнальная система морфогенеза».

– А где взял?

– Там, где взял уже нет. Если хочешь скину тебе.

– Еще бы, скидывай.

– Молодежь на камчатке. Вам лекция не интересна? – прогудел Геннадий Аркадьевич. Все затихли и обернулись на друзей. Повисла абсолютная тишина.

– Так, продолжим.

После лекции, которая была последней, студенты высыпали на улицу.

– Ты куда? Пошли в бассейн. Когда ты всё читать успеваешь?

– Пошли в кафе сходим – ответил Сергей.

«Кафе-мороженое» было любимым местом студентов, которые решили поболтать и наметить планы. Спиртного там не продавали, зато мороженого было в избытке, всякого.

Сергей сидел задумчиво, не спеша съедая любимое с клубникой, зато Зарика было не остановить. Последние новости и приключения, планы и любовные подробности. Про свою Лиду правда он говорил мало.

– Ты чего, не в настроении?

– Слышал, что профессор группу собирает?

– Нет, ничего не говорили.

– Объявление около ректорской висит. Каждый, кто будет участвовать, подает теоретическую работу на гранд. После комиссии универа работы пойдут в министерство.

– И что. А практика.

– А на практику и будет гранд.

– Утром деньги, вечером стулья?

– Как-то так. Ну пока – Сергей встал и деловито зашагал на улицу. Зарик помахал рукой соседнему столику и скоро пересел.

А что мы собственно хотим? – Сергей раскрыл свою библиотеку статей любимых исследователей, потом новости биологии.

– Домовой Г.А. – он забил в поисковик – посмотрим, что последнего?

Он незаметно просидел до ночи, но нашел, что искал – «Факторы роста в морфогенезе» – вот с этим и подойду. Ничего, что было уже за десять вечера. Он позвонил Ларисе.

– Пошли гулять, такой закат.

– У тебя совесть есть? На часы смотрел? – она повесила трубку. Сергей набрал ещё раз и вкрадчиво сказал:

– Кафешка работает до двенадцати, зайчику полагается любимое мороженое.

– Ну если только мороженое, и только любимое. Постой, я соберусь.

Сергей почувствовал, как дрогнуло в груди:

– Надо бы куда то её сводить. Если в парк?

Хлопнула дверь, и Сергей почувствовал, как сердце куда-то провалилось. Он застыл с удовольствием наблюдая за Лариской. Воздушная летняя юбка беж, белая блуза и черная жилетка из тонкой кожи. Стриженые волосы с изумрудными заколками и серебристые туфли.

– Ну пошли, кавалер – она цапнула его за локоть.

Домовой ходил по лаборатории вычитывая Сергею и Зарику:

– Молодые люди, вы должны писать работу на тему, которая заинтересует работодателей. Ростовые факторы – это хорошо, но почитайте направления. Все крутится вокруг пищи. Да, люди хотят есть каждый день. Еще направление – медицина, лечение онкологии, создание искусственных тканей. Вам придется подкорректировать работу. И уберите здесь, колбы тоже денег стоят.

Домовой зашагал к себе, а Зарик с Сергеем стояли посреди лаборатории и смотрели на бесформенный сгусток плоти, слизь и осколки стекла, которые хрустели под ногами. Они только, что испытали очередной фактор роста на вечной опухоли, на которой и проводили эксперимент.

– Ничего себе рвануло. Мы же пошли только кофе попить? Ну немного задержались.

– Вот так и начинается великое будущее улыбнулся Сергей.

– Не вижу в этом будущего, Домовой не хвалит – буркнул Зарик.

– Помоги.

Они прибрались и положили опухоль на разделочный стол. Взяли ткани с образца.

– Ну-ка, посмотрим – Сергей прижался к окуляру.

– Что там? – Зарик прижался ближе и потеснил Сергея.

– А то-что опухоль практически сварилась. Почти готовый шашлык.

– Пошли на шашлыки, приглашаю в субботу.

Сергей вздохнул искоса наблюдая за неисправимым Зариком. Зарик скинул халат и убегая, напомнил о шашлыках.

– Судя по массе митоз каждые 4 минуты. Это невозможно! – он еще посчитал, изучил остатки культуры. Все говорило о не мыслимой скорости. Клетки задыхались и сжигали себя.

– И какой толк от этого фактора? Кстати, назовем его Рапид-ФР 73.

Потребовался год чтобы разгадать задачку. Рапид растормаживал только несколько генов, ответственных за митоз, все остальное приносилось в жертву. Кроме того, клетка не успевала утилизировать углекислоту, она просто прорывалась сквозь мембрану. Только клетки верхнего слоя продолжали делиться пока не задыхались. Деление подхлестывал подъем температуры. Чтобы сдерживать этот фактор, пришлось удлинить цепочку белка, изменить действие, добавить антиоксиданты и еще, и еще.

– А в остальном прекрасная маркиза – напевал Сергей после успешной сдачи экзаменов, после получения гранда на свою работу. Зарик занялся тем, что попроще. Шашлыки так и прошли мимо Сергея. Тема гранда теперь была другой. Можно сказать, что биосинтетическое производство получило новое дыхание.

На вновь построенную фабрику генно-модифицированных продуктов приглашали Домового и Сергея. Обязательно проходили цех выращивания мяса, фруктовых изделий, белковых сред, утилизации, лабораторный корпус, и т. д. Все время за ними следовал директор со своими вопросами и предложениями. В этот раз он был доволен:

– Наконец-то мы вышли на самоокупаемость, наше мясо стоит дешевле чем выращенное. Полная автоматизация, предвзятость покупателей остается, но мы дешевле. Дешевле! И качество!

– Сергей с Домовым с площадки наблюдали за большими центрифугами, насосами, дозаторами, кучей шлангов и манипулятором погрузки.

– А где же робототехника? – спросил Домовой.

– А вот это и есть. Все, что вы видите это автоматизированные системы, снабженные искусственным интеллектом.

– Да-а – крякнул Домовой – мне казалось, что обычно это роботы похожие на человека. – Он усмехнулся.

– Сергей, что не весел?

– Понимаете Геннадий Аркадьевич. Это в основном малодифференцированные ткани. Чем проще, тем быстрее. И то охлаждать приходится.

– Но продукты безопасны и полезны. Хочется большего? Это будут уже не гранды. Вы научный сотрудник. Можете выбрать тему.

Сергей посмотрел на конвейер красно-розовой арбузной массы которую автоматически нарезали и упаковывали – тема есть, выживаемость организмов.

– От клетки к организму? Есть конкретные предложения?

Они долго беседовали уже гуляя по парку, там, где Сергей целовался с Ларисой. Они сталкивались с прохожими, проходили мимо очередей в театры и залы, мимо веселых компаний и аттракционов, и беседа закончилась около дома.

– Интересно, интересно. Звучит заманчиво, но не вижу пока реализма в ваших предложениях. Держите меня в курсе.

– До свидания Геннадий Аркадьевич.

Зарик тоже был научным сотрудником и появлялся, когда не ждали.

– Сережа, друг дорогой. Не забыл? У моей жены день рождения. Приглашаю. А это, что? Твоя сыворотка? Дай несколько капель.

– Зачем?

– У меня скоро лысина будет. Помоги другу.

– Давай, сейчас тебе на лысину и вылью.

– А что, реально подействует?

– Только на мало дифференцированные ткани. А так бесполезно.

– Я возьму? Попробую.

– Шашлык будешь выращивать?

– Зачем дорогой. Шашлык для тебя и так готов. Приходи в субботу.

Зарик выскочил на улицу и еще раз посмотрел на пробирку – к чему бы применить? Он дошел домой и поднялся в квартиру. Поставил пробирку в холодильник и забыл.

Потом была суббота. Сергей пришел в костюме с цветами и подарком. Собралось человек двадцать. Откуда у Зарика была квартира площадью 100 квадратов, лучше не спрашивать. Всем было весело, музыка стучала по ушам, танцевали все. Шашлык уже доели, но пришла еще одна порция со двора, где стоял дежурный мангал на котором командовал Арман, без устали готовивший все новые порции.

– Зарик, тебе надо сделать прическу, улыбаясь гладила его по плешине Лидочка, сидя у него на коленях.

– Капни пару капель, доцент сказал, что поможет – хихикнул Зарик и достал из холодильника жене пробирку и пипетку. Лидочка чмокнула его и набрала пипетку.

– Чтобы как забор стояло – и она капнула пару капель ему на проплешину.

Все засмеялись и стали просить еще капнуть и на них.

– Зарик остановил – хорошего по немножко. Лида не отдала пробирку и торжественно покачивая бедрами вышла к Зарику в кабинет. Там она нашла аквариум с тараканами, которых разводили для енота и капнула еще капель на них, хихикая. Довольная она поставила пробирку на место и вернулась к гостям.

Утром Зарик проснулся от цокота когтей. Енот Тишка все время бегал по комнате. Свесившись с кровати Зарик обомлел. Весь пол был в тараканах. Мелочь бегала стаями по комнате и Тишка уже побаивался их, хотя они и были его кормом.

– Даже если перевернуть аквариум, там столько не будет – Зарик посмотрел на Лиду, спокойно храпевшую поперек кровати и поймал поднимающегося к ним таракана.

– Ай шайтан, а не женщина! – он вскинул руки. Встал на цыпочках, нашел отраву и стал распылять. Пришлось открыть окно.

– Фу-у. Зарик, ты отравляешь воздух. Лида перевернулась не открывая глаз.

– Ай шайтан! – Зарик пошел к холодильнику и открыл. Там стояла почти пустая пробирка – а как было все хорошо?

Когда насекомые сдохли он включил пылесос. Енот вышел наконец из укрытия и встал на задние лапки посматривая на хозяина. Лида закрыла голову подушкой. Наработавшись Зарик прилег обратно. Лида наконец проснулась и вспомнила, что рядом муж:

– Дорогой, скажи, что любишь.

– Да дорогая – сказал Зарик, мысленно повторяя – шайтан, а не женщина.

Зарик через пару дней позвонил Сергею. Долго смеялись, потом он пришел в гости с арбузом, настоящим.

– Занятно. Тараканы ведь не отдельная ткань, как они развились? Скорее всего капли попали на кладку яиц. Надо будет повторить опыт.

– Не надо дорогой. Я уже аквариум выбросил. Тишке только готовый корм беру.

– Ладно, так и быть. У меня разведем – усмехнулся Сергей.

Этот случай стал известен знакомым Зарика и его между собой нарекли тараканьим профессором, впрочем, без всякой злобы. Сергей взялся докопаться до истины и повторил нечаянный опыт. Оказалось, действительно. Кладка яиц просто выбрасывала маленьких тараканов. При обследовании в микроскопе стало ясно, что они рождались неполноценными, с уродствами развития и жили около часа. Они были обречены и без отравы. Это был Рапид ФР 73.17 с добавками.

– Похоже я не все знаю о том, что сотворил – Сергей потянулся и присел за рабочий стол. Потекли часы за монитором и раздумья.

– Сережа, обедать будешь?

– Оставь мне, я потом.

– Как всегда – хмыкнула Лариса – с кем я связалась?

Полная луна светила в окно, лохматые тучки медленно протекали затемняя и без того ночное небо. Шум машин почти стих. На сине-фиолетовом фоне мерцали ночные звезды, не знающие ничего о земле и о людях, которые мало что знали о звездах. Да и как им было знать? Ведь жизнь так завалена делами. А о звездах можно прочитать каждый день в новостях астрономии, даже летать к ним незачем. А сколько фильмов о загадочной вселенной которые для каждого поколения так и оставались мечтами, потом становились просто фильмами, потом было не до них. Сергею было «до них» но он пошел по другому пути. Ему было интересно, как выживет человек в космической бездне. Он повернулся на другой бок. Не спалось. Колыхание занавески оставляло тени на стене, которые вызывали образы, воспоминания. Так кажется близко разгадки. А на самом деле, как линия горизонта.

– Ничего. Я всегда мечтал дойти до края – он еще перевернулся. Сон стер границы между прошлым и настоящим.

Сергея вызвал Домовой.

– Заходи. Нужен генетик со стажем, молодой, талантливый в центр космических исследований. Я рекомендовал тебя.

– Но я не знаю их программы. Заниматься нелюбимым делом?

– А вот и поговоришь с ними. Они в курсе твоей работы.

– Есть кому интересоваться? И потом это не моя, это наша работа.

– Там есть такой профессор, Левитов Федор Игоревич. Мы с ним пересекались. Очень толковый. Могу тебе рекомендательную составить. Дал твой телефон. Жди звонка.

– Спасибо Геннадий Аркадьевич.

Вечером позвонили:

– Нежданов? Сергей Михайлович?

– Слушаю.

– Это Левитов. Мы хотим пригласить вас на работу. Отзывы о вас хорошие, да и Домового много лет знаю. Отказаться вы можете, но на собеседование надо быть завтра утром. Машина за вами приедет. На самолете час лету. Мы вас встретим.

– Хорошо. Я приеду.

На том конце отключились. Он поразмыслил и подошел к Ларисе, которая готовила что-то вкусное.

– Какие новости, академик?

– Только хорошие – он обнял Ларису.

– Получишь поварешкой – она улыбнулась.

В сам Центр не поехали. В километре от него стояло несколько зданий похожих друг на друга со своей котельной и распределительной станцией. В большом кабинете ждал Левитов:

– Мы знаем о вашем факторе роста. О ваших последних работах. Наши исследования почти похожи. Мы занимаемся растениями. Простейшими, грибами, червями. Собственно, нас интересует их развитие в экстремальных условиях. Рапид дает надежду. Завтра заседание совета, я вас представлю, а сейчас вас проводят в ваше жилье.

– А сколько времени я буду здесь?

– Это ваш выбор. После принятия вас на службу вы подпишете договор на тот срок, который сочтете нужным, но не меньше года.

У Сергея началась новая жизнь. Нельзя сказать, что он занимался тем что хотел, но и обратное было неверным. Новый коллектив принял его настороженно. Левитов лишь управлял процессом, среди сотрудников были и профессора, и доценты и кандидаты наук. С ним работал Вадим Николаевич Шторин. Доцент. Свою тему он знал хорошо. В столовой они сели за один столик.

– Что мы хотим вывести? – на прямую спросил Сергей.

– В настоящее время речь идет о полигоне с марсианским грунтом. Хотя бы что-то выросло.

– Но ведь есть работы которые подтверждают жизнеспособность растений в этом грунте?

– Только в земных условиях. Там, где стабильная температура, свет, вода и кислород. Атмосферное давление и т. д.

– Неужели вы считаете, что можно иначе? На Марсе без специальных условий ничего не будет расти.

– Мы не все знаем об условиях. Забота инженеров предоставить нам ангар с атмосферой Марса. Чтобы вода не кипела, давление сделают 0,01 атмосфер, средняя температура 2–4 градуса.

– Это уже что-то.

Разговор затянулся. Оказывается, спускаемый аппарат будет брать пробы с глубины до 30 метров. Это рекорд за последние десятилетия. Данные поступят на Землю. Если средняя температура будет плюсовой и будет определенная влажность, то работы примут другой оборот. Шторин наконец вытерся салфеткой и встал.

– Иногда все это кажется не выполнимым, но вы постепенно войдете в курс дела.

Так постепенно Сергей и входил. Основной проблемой являлась вода. Её на Марсе почти нет. Влажность на глубине оказалась недостаточной для роста растений, даже для бактерий это была проблема. Наконец, с третьей попытки аппарат выдал характеристики грунта с влажностью подающей надежды. Это в два раза меньше, чем в пустыне. После совещаний и конференций ботаники объявили бойкот, пока не будет информации о составе биоценоза. Бактериологи сослались на сроки, работа затормозилась. Вопрос о биоценозе теперь висел темной неопределенностью и их подключили на общую тему.

Для создания марсианских условий в тайге привезли проходческий щит. Делом занялись специалисты метростроя. Надо было заглубиться метров на двадцать и пройти сотню метров. Всего-то. После появления тупиковой станции приехали специалисты по космической технике, привезли кучу заготовок и начали под землей монтировать герметичные емкости, что-то вроде цистерн диаметром по 10 метров. Появились кондиционеры, рефрижераторы, переходные отсеки, кучи кабелей, собранные в жгуты и прочей техники. Все походило на строительство космической станции. Шторин с Сергеем занимались адаптацией биоценозов.

Кто может сравниться с Матильдой моей – подпевал себе Шторин, задавая программу Рапид для биоценоза архей и азотобактерий. Биоценоз казался почти готовым.

– Никуда не годится! – Сергей вздыбил шевелюру – они таскают нам всего понемножку, каждая лаборатория по твари. Наш рапид придется переделать под десятки видов.

– Придется – автоматически ответил Шторин не отвлекаясь от работы. Нежданов понял, что поддержки не будет. Он встал, потянулся – схожу-ка я к начальству.

– Угу – Шторин так и не поднял головы.

К Левитову очереди не стояли, его редко можно было застать. Его в шутку называли летучим голландцем. Шторин с ним и столкнулся в коридоре:

– Федор Игоревич.

– С чем пришли?

– Генные модификации бактерий настолько разные, надо искать компромисс. Соберите бактериологов.

– У вас конкретные предложения?

– Пока общие, но это и есть тема конференции.

– Это хорошо. А давайте послезавтра? Устроит?

– Да. Я подготовлю материал.

Договорились об испытании каждой отдельной культуры биоценоза действием Рапида. Стройка подземных лабораторий шла к завершению. Сергей вышел прогуляться вечером. Сентябрь ощупывал застывший лес, обрывал листву, которая стаями гуляла под порывами ветра. Разноцветная мозаика листвы собиралась и распадалась открывая серую дорогу, и еще зеленую траву. Отдельные капли висели на ветках и сорванные ветром образовывали блестящие гирлянды и фонтаны брызг. Одежда быстро промокала, приходилось идти быстрее. Оставленная до завтра техника чернела среди стройплощадки. Глина и песок валялись на обычно чистой влажной аллее. Срок сдачи – октябрь, как было написано на информационном щите. Он еще походил, любуясь осенним лесом:

– Неужели такую ёлку мы сможем вырастить на Марсе? Ну картошечку точно сможем – он подумал о цене одной картошины и улыбнулся.

– Сергей – Это его окликнул Шторин – пошли ко мне.

– Пойдемте. Однако надо что-то купить. Зайдем в магазин?

Через полчаса они сидели за столом, попивали чай с лимоном и беседовали о разном все время переключаясь на работу.

– Вадим Николаевич, у вас целая библиотека фантастики. Любите?

– О, раньше много читал. Собирал сведения об авторах. А сейчас как-то некогда.

– Ну вот, например, стали бы вы читать Стругацких?

– Всему свое время Сергей. И потом все это видится в другом свете.

– Так-так – изобразил заинтересованность Сергей.

– Ну философизмы мне не нравятся. С другой стороны, триллер любой ценой – это тоже не по мне. А вы любите фантастику?

– Я всеяден. Так почитываю. Это развлечение, как и детективы.

– Ну не скажите. И Станислав Лем и Стругацкие просто изучали все достижения науки и техники.

– Да, верно. Но никто не может точно предсказать. Поэтому остается только развлечение.

– Робертсон написал роман «Тщетность» где попал почти в точку.

– Ему повезло – улыбнулся Сергей.

– Согласитесь, некоторые произведения вдохновляют.

– Это верно, но как они не похожи на реальность, особенно фэнтези.

– Да. Иногда трудно сказать, что хотел автор – славы или денег? Или сам не понял, что написал?

– Итого и другого. И побольше – он увидел недоуменный взгляд Шторина – это цитата из мультфильма о Винни Пухе.

Они сидели и спокойно беседовали, а тем временем Земля летела в рукаве Ориона со скоростью 220 километров в секунду направляясь по спирали к центру галактики Млечный путь.

Наконец Лаборатория была готова. Им выдали скафандры. Появились технари, которые обслуживали систему, был даже центр управления. Шторин и Нежданов были допущены ознакомиться, что называется, со своей грядкой. Они через шлюз вошли внутрь. Нижняя часть огромной металлической бочки была засыпана грунтом Марса, а верхняя полукружием потолка висела над ними. Размеры, 10×40 метров впечатляли.

Горел дежурный свет, что было ярче дневного освещения на Марсе. Костюмы, даже специально произведенные для такой атмосферы, вздулись, и люди походили на рекламу Мишлен.

– Тьма египетская – пробурчал Шторин. Как здесь работать?

– Нам не обязательно здесь быть. Есть научные сотрудники, вот они и посадят грядки.

Они разложили пластиковые флажки с номерами и наименованием материала и стали втыкать в грунт. Через полчаса все было готов. Уходя они обернулись полюбоваться на работу.

– Ну вот, дальше по видеокамерам.

Шторин хмыкнул, и они зашагали к шлюзу.

Неделю ничего интересного не происходило. Биом из бактерий не хотел развиваться. На обычных огородных грядках он рос, но только не в «бочке», как прозвали лабораторию под землей. Проверили условия и показатели приборов, оказалось, что человеческий фактор и здесь вмешался. После многократного посещения в лаборатории подскакивала температура и влажность, вода испарялась и ее не хватало для роста. Пришлось переписывать программу газообмена.

– Ну вот, даже с Рапидом ФР73.54.98. рост биомассы до нужных объемов трое суток.

– А давай начнем с пятницы, к понедельнику уже будут результаты – спросил Шторин.

– О-кей.

Утром в воскресенье Сергей проснулся от звонка, звонил Шторин:

– В лаборатории ЧП, нас вызывают.

– Бегу.

Оказалось, что дежурный в центре управления отвлекся и понадеялся на программу. Дозировка Рапида была превышена в десять раз. Продукция метана резко возросла, колонии бактерий просто сварились, люки шлюза отжало и метан смешался с воздухом. Рвануло прилично, в трубе вентиляции с улицы видели огонь. Хорошо, что никто не пострадал. Нашли виновных программистов. Как всегда, влетело всем.

– Проще с лейкой пройти. Она не взорвется – ворчал Шторин.

– Нет худа без добра, посмотрите Вадим Николаевич – Сергей показал на графики пробы воздуха и почвы за субботу и до взрыва.

– Вижу. Биоценоз с дисбалансом и при 20 градусах тепла работать не будет. От слова совсем.

– Начнем сначала, так сказать.

Потребовалось еще 6 месяцев и только к весне получили сносный результат. Можно было рассмотреть колонии архей которые отливали зелено-белыми крошечными метками на грунте. Азотобактерии могли уже прижиться в этой среде.

– Состаримся, пока ёлочку вырастим – ворчал Шторин.

– Да там целый сад посажен. Ни один росток не вырос – Сергей осмотрел очередной росток и сделал разрез, сунул под микроскоп. Причина была одна и та же. Начало роста и потом резкое замедление. Он снял перчатки и потрогал росток, потом определил влажность.

– Кажется нашел. Во время роста требуется много влаги. Вода просто испаряется с почки, и она перестает расти.

– Опять опыты?

– Тащим биотехнологов. Придется скрестить с кактусами или с саксаулом.

Весь НИИ конечно не работал над ёлочкой. Сажали картофель, земляной орех, яблони и какие-то травы. При атмосфере марса ничего не хотело расти и многие требовали сменить условия в лаборатории. Остались только Нежданов и Шторин. Они сами ходили к своим посевам.

– Знаете Вадим Николаевич, Рапид – это ошибка, причина бед или полпричины.

– Так в чем же дело?

– Его надо включить в геном растения и даже в геном архей! А дальше работа с факторами регуляции. Они должны включать рапид, когда нужно.

– Так это на годы работы! Можно сказать, все накрылось медным тазом.

– Все нормально. Начнем с ели. Встроим РНК для Рапида и программу регуляции митоза РНК.

Даже сдержанный Шторин только кивал с улыбкой, потом махнул рукой – пошли, уже конец рабочего дня.

– Я еще посижу, – ответил Сергей.

Шторина перевели в другую группу, Сергею отвели маленький клочок в подземной лаборатории и дали два месяца на доработку. Выглянуло апрельское солнце, запели птицы, днем подтаивало и ручейки собирались в ручьи и реки. Зеленая трава любопытно выглянула местами, возрождаясь как Феникс. Соки жизни врывались и в кабинеты, и в сердца, сам горизонт казался близким и хотелось новостей и приключений. Появились букетики вербы и подснежников. Нежданов выглядел измученным. С ним здоровались из сострадания, считали, что он тормозит исследования. Левитов все тянул, ожидая какого-то чуда.

Сергей прихватил ящик с образцами и спустился в «бочку». Он не спеша поставил ящик и стал рассаживать штук 20 образцов мелких заростков. Потом достал из кармана мелкие тюбики и выдавил гель в каждую лунку, потер ладони в перчатках и не оборачиваясь пошел в шлюз.

– Вот теперь должно сработать, – он посидел на работе почти ничего не делая, наблюдая за монитором лаборатории как будто эффект ожидается немедленно. В конце дня снял халат и вышел прогуляться. Его нагнал Шторин:

– Сергей, твою программу закрывают. Скоро сменят атмосферу в «бочке».

– Когда?

– Так тебе не сказали? Левитов распорядился! Да не беги, тебя вызовут расписаться в приказе.

– Внушает надежду.

– А может чайку?

– Нет, пройдусь.

Он шел по прямой, миновав асфальт и вышел на лесную тропу. Лес шумел. Гнало облака, все посерело. Далеко яркая вспышка осветила все вокруг и потом грохнуло. Налетел ветер осыпая брызгами. Он поднял ворот и остановился под гигантской сосной. Когда все стихло и появились капли на ветках, выглянуло солнце, он вспомнил, что пора и домой. Завтра на работу. Он просто провалился в сон. Снились ёлки и Новый год, потом лес, темнота и он старался подняться на гору, цепляясь за колючки, за кактусы. Наверху светило яркое солнце, было жарко и хотелось пить. Колючки резали кожу и вдруг он подумал, что не одел скафандра. Проснулся с мыслью, что проспал. На работу пришел раньше всех.

– Так, пока все нормально. Показатели влажности, минералы и органика почвы – все в норме. Хотя бы неделю.

– Нежданов, пройдите к Федор Игоревичу.

Он прошел в секретарскую. Левитова не было.

– Распишитесь – секретарь протянула ему приказ.

Сергей посмотрел. Все было так, как сказал Шторин. Ему дали пять дней. Пять дней!

Он никуда не пошел, взял отгулы и лежал один на диване. Пели птицы, некоторые спускались к окну и долбили клювом по щелям в раме. Он считал про себя:

– Осталось четыре дня! Осталось три дня! Осталось два дня!

Наконец утром ему позвонили. Звонил Левитов:

– Сергей Михайлович, зайдите.

– Ну вот и всё. Работать здесь больше не буду. Пора домой – Он побрился и одевшись вышел, зажмурился от солнца.

В корпусе с ним здоровались. Он не раздеваясь прошел к Левитову. За столом кроме начальника сидел Шторин, лаборанты. Они живо переговаривались. Все обернулись, Левитов поздоровался:

– Здравствуйте Сергей Михайлович. Проходите. Мы вот обсуждаем какую вам премию дать. Вы можно сказать первооткрыватель, Магеллан. Ну рассказывайте!

– О чем? Я был в отгуле.

Шторин встал.

– Да там ваша ёлка проросла! Вы не видели? Это диво!

Сергей улыбнулся – разрешите посмотреть?

Все загудели и толпой пошли к выходу. Скафандры одели Шторин, Левитов и Нежданов.

Шторин бежал первым – вот она, смотрите – он наклонился, сел на корточки.

– Сергей тоже увидел это чудо. Маленький расточек, ощетинился сине-фиолетовыми иглами как ёжик, раздвигая комочки Марсианского грунта. Он вздохнул и запел:

– В лесу родилась ёлочка – Шторин с Левитовым подхватили: – в лесу она росла.

Шутка ремесленника

Звездолет «Птерикс» был направлен к неизвестной планете Гея-2. Неизвестной потому, что она потерялась в архивах международного космического агентства примерно на дветси лет. Когда стали переезжать ближе к новому космопорту, кристаллы с данными посыпались из коробки и в коридоре образовалась толпа. Грузчики не стали ждать и ходили по кристаллам с записями 21 века, ничуть не стесняясь. Из всех записей выжило чуть больше десятка. Люди открыли для себя, что в 21 веке уже были города и космические полеты, была генетика и археология. Впрочем, все равно обитатели этой эпохи представлялись грубыми хулиганами с пистолетами в кармане, которые палили по поводу и без повода.

В конце концов, все загадили и стали строить околоземные станции, а потом стали искать другие планеты. Вот одна из них и была Гея-2. Решили, что там можно еще пожить и отдохнуть от спасения собственной земли, но на Гее-2 жили динозавры. Вопрос решил один из русских генетиков. В истории он запомнился, как Иван Ремесленник. Что он больше любил, водку или генетику, достоверно не известно, но он подготовил к отправке простейшие микроорганизмы и еще экземпляры сверчков. Эти твари росли у него долго и до внушительных размеров. Это была его последняя воля.