Волшебный мир жизни

Андреич

Андрей Андреич – как звали его дети, присел на скамью, стоящую по периметру всего спортзала. Он только что носился со своими мальчишками, сам похожий на мальчишку, с горящими от восторга глазами.

– Вот видите? Все очень просто и легко! Когда модель сделана правильно, она и летать будет и планировать. От малейшего дуновения ветерка менять свой курс. Паренек из старшей группы стал махать папкой для бумаг в сторону планирующей модельки самолета, и та тут же среагировала на поток воздуха – накренилась и пошла в сторону. Дети двигались следом за крохотным планером, восторженно комментируя каждый поворот. Они сами загорались, глядя на своего учителя.

Ромка, помогающий сегодня на занятиях для младшей группы, подошел с тревогой на лице.

– Вам плохо? Опять сердце?

– Да нет, друг Ромка. Нормально. Таблетку забыл вовремя выпить. Уже выпил, сейчас пройдет.

– Так может воды? Так я мигом, – и умчался. Андрей всегда боялся, что сердце прихватит и он напугает детей. Паренек подал стакан с водой, немного запыхавшись спросил:

– Может врача?

– Нет, нет. Все нормально, посижу немного. Помоги мелким собрать все и отправь в класс. Спасибо тебе.

Андрей знал, что послужило причиной приступа. Сегодня был День рождения мамы. Уже несколько лет прошло, как ее нет. И звонить не кому. Ну вот с утра не успел себя тормознуть и опять мысли понеслись в детство …

– Эх, мама, мама… Как же ты могла так обращаться со мной, пятилетним? Разве можно сказать ребенку «– у тебя никогда больше не будет дня рождения?» И это, из-за одной конфетки, найденной на полу, после дня рождения. Она решила, что мы с ребятами кидались конфетами. И почему, до сих пор, это так отзывается в сердце? Уже у самого внуки пошли… Наверное, потому, что так и не сказал матери об этом. Может она и не помнила уже этот случай? Или старалась забыть? Она очень любила своих внуков. И к старости стала просто «сумасшедшей бабушкой», когда дело касалось детей. Был случай, когда она, больная, с высоким давлением, поехала в Москву из Средней Азии, чтобы разыскать племянника, взрослого уже дядьку, который решил просто не общаться с родней… Да, наверное, все дело в том, что она вела себя так, как будто всего того, что было в раннем детстве Андрея, не было.

«Нет, ничто не происходит с нами напрасно», продолжал свои размышления Андрей, по дороге домой. Раз уж сегодня такой «день памяти», надо все разложить по полочкам, чтобы не выбивало из колеи. А то сердце и так не выдерживает нагрузки. Даже сильные положительные эмоции вредны. Вот дожился, ты старый, – продолжил он свой монолог. – Сам себе психоаналитик, с усмешкой пробурчал Андрей.

Я все же выучил урок. И по мере своих сил, не допускал несправедливого и жестокого обращения с детьми. И не важно, своих или чужих, – подвел мысленный итог мужчина. Усмехнулся, и вслух сказал – Ну хоть тут зачет.

… Дядя Андрей, а ты с нами завтра поедешь к девчонкам в больницу? – выглядывая с чердака на гараже, спросил Витя.

– Ну конечно, брат мой, конечно.

– Почему ты меня братом называешь, я же тебе племянник? – смеясь спросил мальчишка. Ему нравилось, когда дядя обращался к нему «брат», как к большому.

– А мне можно к тебе на чердак?

– Ну не знаю… Ты же не поместишься сюда.

– Да я только посмотреть, можно?

– Ну конечно, можно.

Андрей поднялся на несколько ступенек по аккуратно выструганной лестнице и заглянул на сеновал. Дети устроили здесь свое королевство.

– Как у вас тут здорово! А вам тут разрешили играть?

– Ну конечно! Мама нам даже одеяла дала и подушечки! Вот!

Андрей мысленно улетел в детство… У него тоже был любимый чердак, только не долго. В старом доме по соседству, предназначенном на снос. Там было столько всего интересного! Старый сундук, полный газет и журналов. С пожелтевшими страницами и выцветшими фотографиями. Деревянные инструменты, для работы по дереву. Такие загадочные и не понятные. И ему очень нравилось угадывать, для чего же они нужны? А потом этого всего не стало. Не потому, что дом снесли, а потому, что старая недобрая тетка, сказала маме, что это он, Андрей, разбил окна в старом доме. И мама ей поверила. Она считала, что взрослые не врут. Ну, или только так говорила ему. И зачем он опять об этом вспомнил? Мама – такая, какая она есть, точнее была. Он давно ее простил (хотя она никогда не просила у него прощения, не считала нужным). Но результатом всех детских переживаний стало одно – он всеми силами защищал детей. Своих, чужих, детей всех друзей… Всегда был на их стороне. И некоторые детки, надо честно признать, этим бессовестно пользовались (особенно племянники). Андрей тряхнул головой, выгоняя мысли о детстве, спустился на землю.

– Так, завтра ты тоже к девчонкам в больницу поедешь, пострел?

Девчонки, – старшая сестра Вити и ее подруга, попали в больницу, случайно обварившись в бане кипятком. Андрей из-за этого и примчался за «тыщщу верст», придумав себе срочную командировку. Хотя эти дела могли подождать еще недели три, как минимум. Но он же не мог позволить, чтобы его «пацанки», валялись в больнице без его присмотра. Ну не мог! Да, рядом родители. Но он ничего не мог с собой поделать – не доверял мужу своей двоюродной сестры. И пока не приехал, в голове творилось невесть что – все казалось, что виноват «этот мужик» … Сколько возможно, Андрей растягивал свою командировку, чтобы убедиться, что ЕГО девчонки пошли на поправку. Носил им всякие деликатесы. По два раза на дню заезжая к ним в больницу… По – хорошему, завтра надо уже домой возвращаться, но сестра напомнила, что у младшего День рождения. Ну, это никак нельзя пропустить! С утра всем семейством поехали в больницу. Андрей поехал на своей машине по делам, а потом присоединился в больнице к родственникам. И уже выходя из больницы, он услышал разговор Витюшки с отцом.

– Какое день рождения? Ты что, не понимаешь, что сестра в больнице лежит, а ты праздновать будешь?

Если бы сестра в этот момент, не поймала Андрея за рукав, он, наверное, кинулся бы с кулаками на зятя. Сдержавшись, он догнал Витю, который уже начал хлюпать носом – его обвинили, что он не любит свою сестренку? Но как это связать с днем рождения, в его детской голове пока не укладывалось. Потрепав малого по голове, наклонившись к самому уху, Андрей прошептал: – Не дрейфь, пацан! Все у тебя будет! Сейчас поедем домой, возьмем по дороге шашлык и торт! Слезы тут же высохли у мальчугана. Он с сияющими глазами поднял голову на любимого дядьку:

– Правда? Урра! Мама, мама, дядя Андрей сказал, что мы шашшлык купим, вот.

– Ну раз дядя Андрей сказал, значит купим, ответила мать, с укором глядя на мужа.

И вечер удался! По дороге заехали в кафешку, которая славилась своим шашлыком, взяли шашлык. Потом, в магазин – за тортом. Малой сам выбирал себе торт. Сестра попыталась отговорить Андрея

– Ну опять ты деньги тратишь… Тот вспылил:

– О каких деньгах речь? У ребенка должно быть День рождения! Ты же знаешь мое отношение к этим вещам…

– Да знаю, знаю. Молчу…

Витюшка скакал от радости! Никогда у него не было еще такого дня рождения!

Андрей Андреевич сидел в своей московской квартире на кухне. Рядом пристроилась его нынешняя «любофф» – маленькая кошечка, с огромными глазами и очень громким «моторчиком». Действительно, – сегодня день памяти. Столько лет не вспоминал про «дела давно минувших дней», а сегодня память никак не отпускает. Непроизвольно поглаживая кошку по спинке, Андрей вдруг понял, что давняя тьма в сердце, связанная с далеким детством и маминым отношением к нему тогда, рассеялась. И в душе стало светло и чисто, как после весеннего дождя.

… С Днем рождения, мама. Хорошей посмертной тебе судьбы. Прошептал Андреевич, и взяв кошку с собой, пошел в спальню. Он знал, что теперь уснет спокойно и без сновидений.

Баба Надя

Рядом с нашим беспокойным семейством, забор к забору, проживала одинокая, бездетная пожилая женщина. Баба Надя, как звали ее все. Дедушка умер много раньше того времени, о котором пойдет рассказ. Вот и осталась она, на старости лет, бобылкой свой век доживать. Когда – то давно, вначале тридцатых годов прошлого века, на заре Советской власти, их семью раскулачили – отобрали все, что у них было, весь скот отдали в колхоз. В то время они и перебрались в Казахстан, что называется добровольно – принудительно. Старшая сестра бабы Нади, баба Ганя, поселилась в паре километров, от младшей сестры, построив мазанку на склоне горы. Сын ее жил недалеко от бабы Нади, метрах в двухстах. Так что, жила наша баба Надя вроде одна, как она любила, но, если что, было кому присмотреть.

Когда осенью 1968 года, рядом стоящую избу купила семья, приехавшая из Сибири, бабушка очень удивилась количеству детей. Мал – мала меньше, старшему ребенку было шесть лет, детей было семеро, да потом, уже на новом месте, родилось еще двое. По приезду соседей тихая, привычная, бабушке жизнь, сильно переменилась. Теперь скучать ей точно не приходилось! Хотя места и простора было достаточно для всех. Горы, речка … красота.

Бездельничать Баба Надя не любила – обрабатывала два огорода, держала курочек. Под окном стояло два улика с пчелками. Вокруг всегда цвели цветы. Пенсия была мизерная – как выходцы из семьи врагов народа, и она, и ее сестра, получали по 22 рубля. Стипендия у студентов в то время, была больше.

Но старушки не жаловались – на горьком опыте знали, что лучше помалкивать. У старшей сестры был ткацкий станок, на котором ткали половики. Из старых вещей резали полоски, сматывали их в клубки, большие, в руках не помещались. Дети с удовольствием помогали, им было интересно. И если кого – то баба Надя брала с собой к сестре, смотреть как "делаются" половики, – радости не было предела. Бабушка садилась за станок, а дети тихонько садились в уголок, чтобы не мешать, но, чтобы было видно. Весь пол в избе у обоих бабушек был застелен этими разноцветными дорожками.

Бани у бабы Нади не было, мылась она в корыте. Нагреет воды, поставит корыто в комнате, нальет туда воды и помоется. Тщательно расчешет волосы "на прямой пробор", заплетет в две косы, уложит "корзиночкой", намажет льняным маслом, сядет у окна – довольная!

Была еще одна особенность у бабушки. Она любила разговаривать сама с собой. Иногда смотришь из окна – идет по дорожке, руками размахивает – ну точно, опять сама с собой говорит! Ну, а почему бы с умным человеком не поговорить?

Однажды Мама большого семейства, переговорив с соседкой, пригласила в гости молодую одинокую мамочку, с малышом, которому не было и года. Она только недавно ушла от мужа, и ей негде было жить. Баба Надя охотно взяла молодую женщину на постой и вызвалась нянчить мальчонку. Так у бабы Нади появился маленький подопечный, а в семействе десятый ребенок. Когда он уже бегал, конечно же, при первой возможности убегал к соседям – одному скучно, а с ватагой таких же сорванцов куда веселей.

И когда все дети уже повырастали, многие интересовались у младших сестренок:

– А кем вам доводиться этот парень?

– Как кем? Братишка, мы с ним на один горшок ходили, – смеясь отвечали девчонки.

Так и жили они бок о бок больше десяти лет. А потом в августе 1979 года сошел селевой поток. Их дома уцелели чудом – Бог заградил путь потоку, перегородив камнями и поваленным деревом, подход к домам. Очень уж бабушка переживала и плакала. Прожив месяц на горе, как и соседи, потому что, каждую ночь по руслу реки шла вода и тащила за собой камни, – бывало, что все вокруг сотрясалось, как при землетрясении, баба Надя засобиралась в дом для престарелых. Как уж не уговаривали ее, как не убеждали, что такие происшествия, как сель, случаются, раз в двадцать пять – тридцать лет. Например, предыдущее наводнение, было в 1952 году, и бабушка, на тот момент, уже жила в этом поселке.

Не помогли уговоры, собрав свои вещи, продав избу племяннику, перебралась наша баба Надя в город. Иногда приезжала в гости, радовалась старому месту… Потом, когда уже не было сил приезжать, навещал ее "названный внук" в том Доме.

Избушку племянник разобрал. И остался только мельничный жернов, из гранита, который лежал напротив бабушкиной избы, на пригорке. Там дети часто играли, и сидели по вечерам, вспоминая бабу Надю. Вот бы, порасспрашивать тот камень, память то у камней намного крепче, чем у людей. Сколько историй можно было бы услышать…

Май, 2022

 Богуты (Памяти Володи М)

От одного только этого слова – БОГУТЫ – становиться теплее на душе. Сердце замирает от предвкушения. От возможности окунуться в горячую минеральную воду! А потом в пруд на улице. Хоть и зима на дворе, и снег лежит. После бассейна, накинув на себя халат и обув сланцы (про шапку нельзя забывать), бежишь по очищенной от снега тропе к пруду. Скидываешь халат на перила и в воду! Только шапку нельзя снимать – голова мерзнет. Поплаваешь минут несколько и на берег. Халат в охапку и в купальнике до бассейна. И опять в кипяточек! Вода порядка пятидесяти градусов по Цельсию. И, как говорят наши ребята – сейсмологи, – вся таблица Менделеева в ней присутствует. За те короткие два-три дня, которые удается урвать в суете и приехать сюда, мы купаемся и пьем чай. Пьем чай и купаемся. Вода смывает всю городскую копоть. А окружающие степи вливают в душу покой и тишину, которой так не хватает в городе.

Первую ночь народ, с которым я приехала, дорвавшись до воды, спать уходит уже ближе к утру. Так что, проснувшись часов в 9, я оказалась в одиночестве. Конечно, не считая наших хозяев. Позавтракав, и по своему обычаю, кинув горсть конфет в карман, я отправляюсь в сторону реки Или. До нее километров пять, может больше. Иду по снегу, не торопясь. Обходя кусты саксаула. Дышу. Воздух настолько чист и морозен, что кажется, вливается в легкие при каждом вдохе. Внезапно мое внимание привлекают огромные волчьи следы. Свежие. Вот только что передо мной прошел. Голова реагирует вяло – интересно, такой огромный зверюга… Иду дальше. Опять эти же следы. Странно… Дойдя до большого бархана, с которого уже видна река, я любуюсь видами. Вот бы костерок развести, понюхать дымку саксаульного! Но спичек я не взяла. Печально. Побродив по барханчику, я отправляюсь назад. Наверное, народ уже встал, еще потеряют. Хотя и знают мою способность скрываться от людей… Заходя во двор, вижу спешащего мне на встречу Хозяина. Вид, скажем так, не ласковый.

– Ты что, рехнулась? – но наткнувшись на мой непонимающий взгляд, замолкает.

– Ты не видела, что ли? – снижает обороты.

– Кого или что?

– Да я влез на вышку с биноклем, осмотреть окрестности. Вижу, ты идешь в сторону реки, а впереди тебя огромный волчара. Буквально метрах в тридцати. И главное, идешь практически по его следу. Я ни крикнуть не могу, ни выстрелить – ружья же не взял. Так и смотрел на вас, пока он за бархан не скрылся.

– А я – то думаю, откуда следы такие свежие? – смеясь, смотрю на хозяина.

– Да ну вас, ненормальные. Что ты, что сестра твоя старшая.

– Кто бы говорил, – отвечаю. – Тут уж мы смеемся вместе.

Следующий раз, уже летом, мы возили по тем краям наших гостей с Чукотки. Молодая пара и с ними дочь четырех лет. Весьма любознательный ребенок. Показывали им наши красоты, наши горы и степи. И на источники смогли заехать всего на пол дня. Вова был нашим проводником по горам Большие Богуты. Но сначала мы заехали на скважину искупаться. Дорога последние километров 60, сплошная стиральная доска. Зубодробилка. Где была возможность – просто съезжали на такыр, и тут можно было разогнаться – ровная поверхность, как стеклышко. Чтобы не пропустить поворот на сейсмостанцию, нам нужно было выбраться опять на дорогу. Водитель немного не рассчитал, и мы завязли в песке по ступицу. Песок рыхлый, весь изрыт норами сусликов. И, как не странно, лопаты у водителя с собой не оказалось. Мы вышли на дорогу, чтобы не мешать мужчинам выкапывать машину подручными средствами. Аленка, наша маленькая гостья, очень серьезно переживала.

– Мы здесь погибнем, – ломая руки, говорила она. Мы, пытаясь скрыть смех, стали ее отвлекать разговорами.

– Как ты думаешь, здесь какие животные водятся? – спросила ее мама.

– Ну, наверное, зайцы… еще волки, наверное… – и сделав страшные глаза, и шепелявя, добавила, – и ЕЖЖЖИКИ! Всем сразу стало понятно, что страшнее ЕЖЖИКА зверя нет в этих местах. Ну, вот хоть что говорите!

Искупавшись в горячей минеральной воде и пообедав, мы движемся в горы. Планируем заночевать там в палатках. Вова садиться рядом с водителем, и подсказывает дорогу. Точнее – направление. Дороги, как таковой, нет. Добравшись до высохшего русла ручья, едем прямо по нему. Красота! Я сама еще не бывала здесь. Наш проводник выводит нас до места ночевки. Вова торопиться – он хочет посмотреть камни в старых штольнях до наступления темноты. Так что, оставив гостей готовить лагерь, мы вдвоем идем в потаенные места Володи. У него с собой специальный молоток. Как старый, опытный геолог, он безошибочно ориентируется на местности. Вот и старый отвал, и шурф. Наклоняемся посмотреть вниз – оттуда с шумом вылетает дикий голубь. Вот же… Наверное, он не меньше нашего испугался! Дна не видно. Темно. Но разглядывать некогда. Спускаемся ниже шурфа и вот мы на месте. Под ногами лежат камни с прожилками сиреневых кристаллов, аметисты. Они, то нам и нужны. Большие, не поднять. В ход идет молоток. Пока Вова колет себе образцы минералов, я хожу вокруг. Нахожу небольшие образцы – мне пойдут. На память, не на поделки.

В сумерках идем к лагерю. Уже горит костер, и чайник висит над ним. Пахнет саксаулом. Неторопливо ужинаем. Погода хорошая, и разместив гостей прямо в машине, сами ложимся в спальниках возле костра. Ребенок все переживает – а вдруг здесь водятся ЕЖЖИКИ? Но прохлада и тишина, а главное, длинный день, делают свое дело, и Аленка засыпает.

На следующий день мы, пересекаем горы, и выбираемся на трассу. Едем еще и в Чарынский каньон. Гости в восторге! Хотя, конечно, устали… По дороге в город, завозим Володю, с его образцами, домой. На следующий сезон мы смогли выбраться вместе на перевал Ассы, за грибами. Набрали груздей и «оленьи рога». Вова сам их замариновал к Новому году. А еще через год Володи не стало… Но наши горы и степи помнят тебя, мой друг. И мы, твои друзья, конечно, тоже. Не сомневайся даже!

– До встречи…

– До встречи, – эхом доноситься в ответ.

 Весенние приметы.

Выхожу из дома утром. Погода… так и хочется сказать – жуть. Мороз, туман. Снег лежит. Не понятно – утро сейчас или вечер, или день. Тишина, ни машин, ни людей. На одном из перекрестков вижу два силуэта – две собаки, похожие на изваяния. Замерли, хвостами прикрывают лапы, мордами повернулись строго на восток. Как древние солнцепоклонники, ожидают его приход. Сразу память приводит похожие картины – я видела это уже не один раз. Именно в такую погоду, когда в тумане не разберешь, где верх, где низ, где право, где лево, видела собак, точно знающих, где солнце и замерших в его ожидании. Вот откуда они знают, где восток и откуда придет солнце?

Другой день. Опять утро. На улице минус 7-8 градусов мороза, в огороде еще кучами лежит снег и лед. Выйдя на крыльцо, вдруг слышу с макушки ели, растущей рядом с домом, песню скворца. Замираю – послышалось? Нет, точно скворец. Эй, "птиц", ты ничего не перепутал? На память приходит песня Макаревича " и только споря с погодой, поет какой-то глупый скворец". А так ли он глуп? Вовсе нет, птица точно знает, что пройдет несколько дней и от снега ничего не останется. Да и воробьи и синицы тоже, совсем по-весеннему заливаются. Не рано ли вы, птахи радуетесь? Конечно, глядя на календарь, вроде уже весна. Но глядя на улицу – сомнения гложут…

Иду по берегу речки. Одинокий гусь, сбежавший со двора, вовсю плещется в воде. Его собратья, громко возмущаются из – за забора – как это он без них посмел купаться? Вдруг пара диких уток взлетают из – под берега – испугались, глупые… Я же не охотник, куда вы? В одном месте вижу небольшой родничок, стекающий в речку и по его дну – зеленая трава. Как мало надо растениям, чтобы ожить. Чуть больше тепла – и пошли в рост.

…Да, все – таки скоро весна. Просто надо еще чуть -чуть подождать… Совсем чуточку…

04.03.2022

Волшебники в нашей жизни

Кто-то сразу нахмуриться, прочитав слово «волшебники», кто-то решит – опять сказки. А это не сказка, а самая настоящая быль. Если не нравиться слово «волшебник», мысленно замени его на слово «ангел». Просто я считаю (и не без основания), что волшебники, или если угодно, ангелы, живут среди нас. Да и мы сами иногда можем быть для окружающих теми самыми «ангелами». Скажу по секрету, если очень захотеть, этому можно научиться. Для этого необходимо, во – первых, желание, а во – вторых, быть внимательным к нуждам других. Даже в мелочах.

Зимнее утро. Солнце только выглядывает из-за горизонта. Морозно после обильного ночного снегопада. Баба Маша долго обувается, одевается потеплее. Пока с утра есть силы, надо дорожки почистить, а то будет не пройти в сарайку к курочкам и к собаке. Наконец, намотав на голову, поверх шапки большой платок и прихватив рукавицы, она выходит на улицу. Привычно протягивает руку к лопате, – она всегда стоит у крыльца – и замирает. А где же лопата? Неужели соседские мальчишки – проказники, утащили горку себе строить? Ой, что это? А где снег-то? Дорожка почищена до калитки. Суетливо спускается баба Маша с крыльца, заглядывает за угол. Ну точно, и до сарая тоже дорожка чистая. А лопата стоит воткнутая в снег возле калитки.

– Ну надо же! И кто же это постарался? Кого-то Бог с утра отправил ко мне на помощь, Он знал, что сегодня сил у меня совсем мало. Кто-то ангелом поработал, пусть Всевышний даст ему успеха во всем дне.

А в это время, тот самый ангел, заглядывая потихоньку через забор улыбается во все тридцать два зуба, слушая благословение в свой адрес и с этими добрыми пожеланиями, спешит на лекции в колледж. Для молодого здорового человека понадобилось потратить всего пятнадцать минут, для того чтобы почистить старушке снег, а какой заряд хорошего настроения на весь день получил!

– Мам!… А что у нас сегодня на завтрак? – пятилетний Ваня сонно потирает глаза, и оглядывает кухню. Мама стоит к нему спиной возле плиты и что-то помешивает в кастрюльке. Незаметно смахивает слезы. На завтрак, для своих четверых детей, она варит кашу на воде, из последней крупы. Заправляет ее растительным маслом. С вечера осталось пол булки хлеба. Так что, на сейчас проблема решена. А что же на обед? До дня получения пособия еще неделя… Света почти не спала ночью, все думала, чем завтра будет кормить свою шумную гвардию, как выкрутиться, вариантов не находилось. Под утро, измученная, коротко помолилась, и уснула.

И вот день настал, а проблема так и осталась. Повернувшись к детям, она с улыбкой сказала – сначала умываться, а потом за стол. Кашу покушаете, а потом я дам вам хлеба с вареньем, с бабушкиным. Дети, оживившись, наперегонки побежали умываться. Пока их нет на кухне, надо взять себя в руки, чтобы не загружать взрослыми проблемами. Перед едой дети сами, без напоминания, помолились, сказали спасибо Богу и попросили, чтобы Он дал еду тем, у кого совсем ничего нет. Света прослезилась, но постаралась незаметно утереть слезы.

Когда уже заканчивали завтрак, в дверь раздался звонок.

– Странно, кто это может быть? Я сама открою, – добавила мать. Открыв дверь, она замерла на пороге, а потом расплакалась. За дверью стояла подруга с многочисленными сумками и пакетами.

– Ну чего ты ревешь? Ты всю неделю меня доставала, я наконец-то вырвалась…

– Как я тебя доставала? Я никому не говорила, что у меня продукты закончились.

– Как, как… По- разному. И во сне приходила, говорила, что не выживешь до конца месяца и в мыслях. Но у меня не было возможности раньше приехать. Эй, ребятня, а ну принимайте сумки.

Дети стали заносить те пакеты, что поменьше. Сумки с банками-солениями Света взяла сама. Ее подруга, Катя, почти волоком затащила сумку с картошкой, вторую такую же, с овощами, занесла следом.

– Ты как до двери это донесла?

– Да соседа попросила, который меня привез. Ну что, теперь выживите? – смеясь спросила Катя.

– С такими -то запасами, конечно выживем! Слава Богу!

Потом подруги пили чай, делились новостями, радостные дети шуршали фантиками от конфет, которые очень редко видели… Под конец своего пребывания, Катя спохватилась

– Ой, чуть главное не забыла!

– Разве ЭТО не главное? – Света показала на сумки.

– Нет, это я от себя, а тебе братья и сестры из церкви, собрали небольшую помощь, чтобы ты могла за квартиру заплатить, да может еще что-то срочное есть, – Катя достала из сумочки конверт и протянула подруге.

– Извини, что раньше не получилось вырваться.

Света вдруг рассмеялась. (Катя удивленно посмотрела на нее – что это? нервный срыв?)

– Слушай, какое все-таки у Бога чувство времени! Я сегодня на завтрак сварила последнюю крупу и масло почти последнее использовала! Все- таки у Него все вовремя! Он Отец сирот и вдов! И, конечно, огромное спасибо, братьям-сестрам!

Уходя от подруги, Катя еще раз прокручивала в голове события всей прошедшей недели. Всю неделю Света не выходила у нее из головы, но и приехать раньше никак не получалось.

– Все у Господа вовремя, это точно – подытожила для себя женщина.

Я думаю, если вы оглянетесь вокруг, то найдете способ стать для других добрым волшебником или ангелом. Пусть это будет совсем малое, но если это принесет другому радость, то почему бы и не приложить к этому усилия?

Волшебный сад

Сад был большой и местами, как и положено волшебному саду, заросший. Почему волшебному? А как иначе объяснить ту невероятную щедрость, с которой он кормил огромное количество людей и животных? И птиц, конечно, тоже. (Им оставались самые вкусные плоды, растущие на макушках деревьев.) Сплошное волшебство! Вы бы сами могли в этом убедиться, пройдись вы, по этому Саду.

С ранней весны и до поздней осени он радовал своими красками и запахами. Когда деревья цвели, сад с раннего утра наполнялся ровным гудением – это пчелы принимались за работу. Потом появлялись плоды – яблоки разных сортов, груши, сливы, абрикосы… Малина, тоже имела свое место в Саду. В течение лета, дети всегда находили в нем чем полакомиться. Летние сорта яблок – столовка, белый налив – съедались влет. Гости только удивлялись – разве могут яблоки так пахнуть?

То, что падало на землю, так называемая "падалица" – шло на корм животным. Коровкам, курочкам, поросятам, нутриям. Кролики тоже любили яблочки, но им редко доставалось такое лакомство. Не потому, что хозяева жадничали, а потому, что кролам нельзя много яблок, у них глаза начинали болеть.

Абрикос стоял на краю обрыва, у забора. И когда первые плоды поспевали и падали, надо было не прозевать, а то желающих на эту вкуснятину, было не мало. Осы, муравьи, пчелы, да и птицы тоже, были не прочь полакомиться. На варенье абрикоса не оставалось – все съедали обитатели дома и их многочисленные друзья.

Потом была очередь «Медовки» и «Лимонки». Дерево «медовки» было старое, большое. Съесть такое количество яблок не могли даже с помощью гостей, и их резали на сушку на зиму. Лимон дети начинали таскать еще зеленый, – так это было вкусно! В августе его снимали, часть яблок отправлялась в посылках в Прокопьевск, Новокузнецк, Москву, Ленинград, Таллин и Нарву. Иногда и в другие города, – родственникам и друзьям. Остальное спускали в подвал, ждать засолки капусты. И тогда уже яблоки отправлялись в бочку с капустой. Зимой это было любимое лакомство всех, кто бывал в гостеприимном доме.

Наступала пора райки – дерево было одно, но давало такой урожай, что делились со всеми желающими. Желтенькие, с розовым боком яблочки, были очень вкусны в варенье, варили целиком, прямо с палочками. Но сначала надо было каждое яблочко наколоть два – три раза вилкой или иголкой, но это было дольше, и дети, в чью обязанность входила подготовка райки к варке, предпочитали вилки. Потом Мама варила сироп, и опускала яблочки в таз с кипящим сиропом. Зимой варенье можно было есть руками – берешь за палочку яблочко и отправляешь в рот! Вкуснятина!

В конце сентября убирали уже весь урожай. Дети прибегали со школы, быстро переодевались, обедали и брались за работу. Один забирался на дерево, срывал яблоки и кидал вниз, другой ловил налету, и аккуратно складывал в ящики и ведра. Те яблоки, что росли понизу, Мама, с младшими детьми, собирали с утра. В подвал переселялся и Апорт. Некоторые яблоки весом достигали 800-900 грамм. Часть из этих прекрасных плодов, тоже отправлялась в посылках в разные города. В последнюю очередь снимали зимний лимон и грушовку. Их обычно оставляли на рождество, на подарки. Яблоки из Сада, были куда вкуснее покупных, с этим соглашались все родители, для чьих детей предназначались рождественские кульки с подарками.

Груша была очень старой, очень высокой, под стать «медовке», и снять с нее плоды уходило довольно много времени. Самые спелые были, как обычно, на макушке. Бывало, только дотронешься до груши, чтобы сорвать ее, а она падает вниз и разбивается об землю. Пчелам и осам благодать! Груши, которые падали на землю, не успев поспеть, шли на сушку. Зимой именно их дети выбирали в первую очередь. Варенье из груш получалось "медовое". Так что, одного дерева "дюшеса" было более, чем достаточно. "Талгарка" шла в подвал. А вот груша, название которой дети не знали и называли "дынькой", была особенной. Когда ее срывали, она была твердой, что тот камень, круглой, толстокорой. И только уже к новому году, она становилась сочной, тающей во рту, по вкусу напоминающей дыню.

Летом, по саду, под самыми большими деревьями стояли кровати. И в хорошую погоду там можно было спать. Один из гостей, из северной части нашей страны, спал как-то под лимонкой. Утром его восторгу не было предела

– Вы представляете! Просыпаюсь от того, что мне на грудь падает спелое яблоко! Я его съел – и дальше спать. Да мне дома никто не поверит!

До самого снега на деревьях, то тут, то там, оставались яблоки. Их дети просто срывали и брали с собой в школу, на перекус. Когда подступали морозы, оставшиеся яблоки все стрясали с веток. Это были самые вкусные, душистые, иногда чуть ударенные морозом. По самым верхам оставалось и птицам, – запас на зиму.

Многие годы наш Волшебный Сад радовал нас своими дарами. И, я думаю, что он существует где-то, вне времени, как и наш Дом, наши родители, наши Горы, и наша речка. И все наши друзья – не стареющая, шумная ватага сорванцов, вечно носящаяся по горам "за туманами". Пекущая картошку на углях, поющая под гитару все, что в голову взбредет. Мы все там навсегда.…

                                                         20.07.2022

Для тебя и для меня.

Сколько бы раз мы не встречались, нам всегда не хватает времени – поговорить, попеть, помолчать… да ни на что не хватает. И прощаясь, мы вспоминаем тысячи мелочей, которые мы не успели сделать. Но, глядя в глаза друг друга, понимаем, что не так это важно. Мы столько пережили вместе и так сроднились наши души, что ни время, ни расстояние нам не помеха. Мы всегда рядом. Так сложилось в этой жизни. Надеюсь, останется и в жизни "после"…

Я приглашаю тебя, Друга и брата по Странствию, в круиз на Корабле. Мы отправимся в те места, где мечтали побывать с детства. Настоящие и сказочные. Как это возможно? Очень просто. Наш корабль особенный. Он волшебный. Как только ступишь на палубу, тебе сразу станет легче. Даже еще не отправившись в долгожданное путешествие, ты почувствуешь ветер свободы. Свободы от каждодневной суеты, от груза переживаний и забот. Не нужно все это брать с собой. Есть, кому позаботится. О каждом дне. Ты же иди смелей, мы отправляемся!

Для начала мы отправимся в Гавань Серых Скал, увидим своими глазами величественные серые скалы по обе стороны залива. Как думаешь, не заехать ли в гости к Ферагамо с Корией? Побродим по острову… Ты едва сдерживаешь улыбку… Вот, так уже лучше.

– А может и в Серую Гавань заглянем? Может еще не все эльфийские корабли уплыли из Средиземья? Ты с серьезным видом спрашиваешь – А мы сможем в парящие горы "Аллилуйя" попасть?

– Да запросто! Куда душа пожелает! Хоть на "Дикую планету", или "Планету сокровищ".

Для начала пройдем через Гибралтарский пролив, потом по Северным морям – ну и что, что там льды! Нашему судну они нипочем! Ну, и конечно, вдоль берегов Аляски… Встретимся с медведем Балу… Ой, нет, он же живет в другой стороне света. Ну, на других медведей посмотрим. Правда, они, в отличие от Балу, дикие. А оттуда, можно и в Южные моря податься, чтобы отогреться на солнышке, после Севера.

Прелесть нашего Судна в том, что места хватит для всех, кто захочет присоединиться к нам. Даже если ненадолго. И, я очень надеюсь на это, Джонатан Ливингстон не откажется сопровождать нас. Должен же кто-то преподавать нам уроки высшего пилотажа. Зайдем в Бенгальский залив, и в качестве тренировки, слетаем на Джомолунгму…Что, высоковато? Ну, тогда в один из Тибетских монастырей? Как такая идея?

А потом прямиком в Австралию. Когда – то, мы с сестрой мечтали туда слетать, какие – то дальние родственники у нас там есть, оказывается. Посещать родственников не предлагаю – иначе, наше путешествие затянется на долго.

– Или очень на долго, – смеясь, добавляешь ты.

Во время путешествия мы вспомним еще не одно место, куда просто необходимо попасть.

Если кому – нибудь из пассажиров захочется вернуться домой – пожалуйста, мы никого не держим. Даже если это будешь ты. "Хочешь удержать – отпусти"… До свидания, Родная Душа, встреченная на дорогах Земли. (Только помни – наша география расширяется, выбор места за тобой)

30.04.2022

ДОРОГИ 

Эх, дороги…пыль, да туман…

Холода, тревоги, да степной бурьян…

Почему – то с самого детства любила эту песню. И любила дороги. Любые. Проселочные – когда можно с рюкзаком за спиной или с корзинкой для грибов. Асфальтированные – ехать на авто в закат с друзьями, под музыку ДиДюли. Железнодорожные пути, по которым можно под перестук колес, и не так важно направление…и любоваться видами за окном.

Откуда эта тяга к движению? Мне часто говорили – цыганская кровь. Только откуда она у меня? Есть немецкая, украинская, русская, польская и даже еврейская. Цыганской вроде нет. Хотя кто – то сказал, что настоящий цыган – это белый человек, с неукротимой жаждой покорения новых дорог. Даже цель не так важна, важен процесс.

Мне бы крылья… Я бы всю землю облетела. Рассмотреть наш маленький шарик с высоты птичьего полета. Заглянуть во все уголки – столько чудес таится в каждой частице нашего мира. Первое, что я попрошу у Творца в жизни "После" – это возможность облазить всю нашу землю. Увидеть всех созданий, от мала до велика… Ну, а потом можно будет и о других мирах подумать. Ну, это в планах, а пока можно ограничится тем, что рядом.

…Иду по тропе, среди елей. Земля мягко пружинит, скрадывая шаги. Солнце жмурится среди ветвей и от его тепла стоит пьянящий запах хвои. Выхожу на полянку – запах неуловимо меняется. Душица, земляника, мята … и … что же еще? Да, точно! Пахнет грибами! Ну что ж, значит будет вечером картоха с грибочками.

… Зимняя дорога на восток от города. Буран, ветер – мама не горюй! Нам надо еще по степи проехать 60 километров. Вопрос – как? Снегу по колено, и если трассу хоть как-то чистят, то в степи – дорога еле угадывается. Водитель на секунду замешкался – и результат – мы на обочине, по самые пороги. Это на "бусе" то! Да, весело. Спрыгиваем на дорогу – по колено в снег. Обошли кругом – надо лопату доставать. Это еще с трассы не съехали. Но…чудо заказывали? Три внедорожника останавливаются. Помочь? А то! Выяснилось, что они туда же, куда и мы. Выдернули из снега, а потом встали один за другим – мы посредине – и в метель. Ветер такой, что стоит чуть отстать от впереди идущей машины, и дорогу снегом заметает, не поймешь куда дальше двигаться…

Когда добрались до места, пришлось прежде чем заезжать во двор, просто брать лопату и прокапывать траншеи для колес. А потом уже можно было булькнуться в минеральную водичку, и отогреваться.

…Я в вагоне. Впереди три дня пути под стук колес. Попутчики – пожилая пара, нам вместе до конца ехать. Я "залипаю" в окно. Степи сменяются рощами, потом лесами. Мелькают озера, реки. Ну и конечно, города, деревни. Интересно наблюдать лица людей. Местные жители на проезжающий поезд не обращают внимания – привыкли. По нескольку раз в день, да и по ночам мимо проносятся, стучат. Дети замечают – или машут, или бегут во след какое-то время. Им еще интересно. Они мечтают о том времени, когда сами смогут сесть на поезд и кто знает, может аж до самой Москвы… Предел мечтаний… Я улыбаюсь своим мыслям. Попутчики зовут ужинать. Как, уже? Совсем недавно обед был. Так быстро время пролетело, под стать вагонам. После ужина достаю блокнот, и теперь не только вагоны, но и ручка и мысли летят вперед. Конечно, не факт, что кто-нибудь, когда-нибудь прочтет мои "вирши", но такая моя натура – ну тянет меня записывать то, что приходит в голову…Почти так же, как находить новые дороги. Может встретимся на перекрестках?

29.03.2022

Жил был камень

Жил был Камень. Камень как камень. Не большой и не маленький. Если приглядеться, вполне даже красивый. Серый, с белыми прожилками с одного бока, с другого – почти черный, но с белыми крапинами. Геологи скажут – вкраплениями. Но Камень не был знаком с геологами, потому что он жил в Реке. Над ним постоянно бежала вода. В зависимости от времени года то прохладная, то ледяная. Прозрачная, как небо, или мутная, после сильных дождей. Река обтекала его со всех сторон, но как не старалась, не могла сдвинуть с места. Уж она и уговаривала его по-хорошему, обещая, что он сможет увидеть другие берега, и пыталась напирать со всей своей немалой силы. Но все было бесполезно – Камень не поддавался. Он ощущал себя Философом – Наблюдателем, которому нипочем бурное течение вод. Ему нравилась та впадина, в которой он жил, даже не помнил сколько времен… Нравилось, что над ним постоянно бежит вода, с мерным перестуком унося вниз по течению, камни поменьше. Некоторые останавливались рядом, пытаясь зацепиться за дно, но у них не хватало сил, и они продолжали свой не очень равномерный бег по дну реки. Камень думал, что так будет всегда…

Однажды рядом с ним появилась стайка мелких рыбок. Они плавали вокруг Камня, внимательно что- то выглядывали, и не спрашивая разрешения, решили поселиться рядом. Точнее, под Камнем. Стали потихоньку убирать песок и мелкую гальку – это, была очень кропотливая работа. Но вода им помогала – она сразу уносила все мелкие частицы прочь. И так получилось, что как- то в половодье, посреди ночи, река опять попыталась сдвинуть его с места. Камень вдруг почувствовал сначала некий дискомфорт, потом подрагивание и … о ужас! Его сдвинуло с места и понесло, перекатывая сначала по дну реки, а затем все быстрее… стремнина подхватила Камень и началось его путешествие. Он сталкивался боками с другими камнями, от этих ударов некоторые камни тоже сдвигались, те, что поменьше сразу устремлялись по течению. Более крупные только плотнее усаживались на дне… Через какое-то время Камень вдруг понял, что остановился. И не просто остановился, но застрял между других камней… Этой ночью река поменяла русло, вода потекла туда, где как ей показалось, было удобнее и проще… Впервые за всю свою долгую жизнь, Камень встретил утро на берегу. Его обдувал ласковый свежий ветерок, затем солнышко высушило его, и это было так не привычно – ощущать тепло лучей и быть сухим! Потом появилось какое-то непонятное существо – оно умело летать и при этом могло ходить по песку и даже издавало очень красивые звуки. Это была трясогузочка, которая искала себе место для гнезда и новый камень ее очень заинтересовал…

Камню предстояла совсем другая жизнь, и еще много нового его ожидало. И он подумал, "почему я так боялся перемен? жизнь продолжается и на новом месте столько много интересного. Я хочу остаться здесь на всегда". Но потом пришла мысль – "я так же держался за свою прежнюю жизнь и боялся двигаться вперед…буду жить здесь, пока не наступит время новых перемен".

22.04.2022

Заставка по жизни

Ты говоришь:

– Наши березки – это Заставка по жизни. Ну, как на телефоне или компьютере. Согласна. Наши горы вообще, в любое время года прекрасны, но особенно… Особенно, конечно, осенью. Вместе сходить в гости к нашим березкам никак не получается – я вроде, не далеко, но ты на другом конце света. И чем дальше, тем яснее – если получится побывать в роще вместе, то это будет сродни чуду.

О каких березках речь? Да о тех, что растут на хребте между двумя ущельями, по которым мы полжизни пробегали пешком-босиком. Я была там три года назад, одна. Устроила себе подарок на День рождения. Покидала немудрящие пожитки в рюкзак и в путь. Через город, потом в горы, до конечной остановки автобуса, ну а дальше, конечно, пешком. Как только скрылась от людей – сошла с дороги – просто переодеться. Скидываю с себя городскую одежду, достаю старую любимую майку и видавшие виды мягкие потертые джинсы, зеленую армейскую шляпу, времен твоей службы в армии, и вот она свобода! Выбираю посох, благо есть из чего выбирать, и опять выхожу на асфальт. Можно двигаться вперед. Довольно быстро обогнала горе-туристов, с которыми ехала в автобусе. Ребята провожают меня удивленными взглядами. Им невдомек, что я вернулась ДОМОЙ, и все эти пути-дороги помнят меня, наверное, поэтому так легко ложатся под ноги.