От матроса до дважды капитана
Эпиграф:
« На озере и летом холода,
С фуфайкой не расстаемся мы годами
По озеру идут парохода
Карелы называют их судами».
Начну, пожалуй, с почти анекдотической телеграммы, которая была на самом деле.
История из 80-х годов. (моряки БОП все её знают).
Профсоюз выслал на все суда телеграмму: « Просим сообщить , каким видом спорта желает заниматься экипаж и какой спорт инвентарь высылать на суда».
У нас в пароходстве в то время работал знаменитый своим юмором капитан Борис Михайлович Певкин, он в ответ на телеграмму с пароходства отвечает:
«Согласно циркуляра номер…обсудив его на общем собрании экипаж принял решение заниматься конным видом спорта. Лошадей и фураж прошу выслать в порт Вознесенье. Целую, капитан Певкин.»
Про реакцию начальства даже рассказывать не надо. Про телеграмму узнал весь плавсостав пароходства и передавал эту историю из уст в уста потом долгие годы.
В мою бытность работы в Беломорско-Онежском пароходстве (БОП), для того, чтобы народ не заскучал на берегу в межнавигационный период , практиковалась отправка бездельничающих специалистов внутренних водных путей на суда заграничного плавания. Я, уже будучи старпомом или даже капитаном, с удовольствием уходил на пару – тройку месяцев на подработку за границу матросом. В то время морского диплома у меня ещё не было, приходилось довольствоваться малым.
Теплоход Амур-2501, я матрос. Капитан Перфильев Иван Ильич, почётно исполнял свои обязанности перед выходом на пенсию, ему было уже за 70 лет. Уважаемый человек, наружности хрупкой и задумчивой. Учил немецкий язык и в судовые дела особо не вмешивался. Мне повезло – хорошие, спокойные, постоянные рейсы. Перевозили пшеницу из портов Восточной Германии в Калининград. В девяностые годы правительством было закуплено огромное количество зерна в Северной Америке, доставлялось на балкерах в порты Европы, далее перегружалось на наши небольшие суда река-море плавания для окончательной доставки в зернохранилища России. На этой линии зарабатывали деньги все пароходства, которые могли выставить свои мелкосидящие суда для работы в зимний период. Очереди на выгрузку в порту Калининграда выстраивались на внешнем рейде на несколько суток.
Внешний (морской) рейд порта Калининград. С соседнего судна сообщают, что подошёл косяк трески, они уже вовсю её ловят а мы что то тупим. Останемся без улова и развлечения. По трансляции , вахтенный штурман вызвал экипаж на палубу со снастями для рыбалки. Выстроились на палубе, закинули снасти, пошёл лов. У каждого члена экипажа свои места на палубе. У капитана было своё, отдельное, на полубаке, тихое и защищённое от ветра. Там он и пристроился в своём белом офицерском овчинном полушубке (дело было в конце ноября). У всех клюёт, азарт, рыба падает на палубу, красота. Иван Ильич на полубаке тоже не дремлет, таскает одну за другой, и тут ему попадается огромная трещина (потом взвесили – 14 кг). Он её тащит, руки режет леской, пыхтит, но помощи не просит, да и так все заняты своей ловлей. Уже дотащил до борта, поднял до половины из воды… и рыба….срывается буквально с рук. Капитан в азарте … переваливается в полушубке через фальшборт и ныряет за рыбой в студёную балтийскую воду. Хватает треску в обнимку и крепко держит, не выпуская добычу. Полушубок здесь сработал как спасательный жилет, не дал капитану сразу уйти под воду. И картина – экипаж машет руками вверх – вниз, таская рыбу, мимо вдоль борта проплывает белым поплавком капитан, в обнимку с треской и интеллигентно, но громко требует, чтобы его доставали, но непременно с уловом.
Бросили на палубу снасти, не до рыбы. Сыграли тревогу «человек за бортом», быстро спустили шторм-трап, благо он был уже приготовлен для приёма лоцмана. Зацепили подвернувшимся багром за полушубок капитана и вытащили Ивана Ильича вместе с треской из воды. Треску отправили на камбуз для фотографирования и разделки на филе, капитана в каюту согреваться коньяком с горячим чаем. А экипаж азартно продолжил рыбную ловлю, пока не ушёл косяк трески.
Начало моей самостоятельной карьеры в качестве вахтенного штурмана . В моём ведении было кроме вахтенной службы и расчёт зарплаты экипажа. Это я к тому, что у меня единственного был в каюте сейф. Буксир-спасатель «В……..к». Капитан Владимир Васильевич. Здоровенный мужик, на половину белорус, на половину еврей. Я только недавно стал вторым штурманом и ещё не знал правила и обычаи работы на буксирах, вписывался в коллектив, но при этом не пил совсем. Это радовало капитана, потому что он был спокоен за штурманскую вахту. Мне частенько приходилось её нести за себя и за тех парней, которые не могли подняться по известным всем причинам.
Наступило время очередных посиделок. Капитан вызывает меня к себе, наливает стакан водки, накрывает горбушкой черного хлеба и приказывает закрыть это в мой сейф. И ни в коем случае, никому, даже ему, даже если будет угрожать, даже если будет молить – не давать до утра. Ключи от сейфа спрятать от беды подальше.
Поздний вечер, у двери в мою каюту стучится делегация во главе с капитаном. Требуют добавки и продолжения банкета. Не отвечаю, помня наказ капитана, вылезаю через иллюминатор на палубу. Бегаю от жаждущих моей крови, прячусь по пароходу всю ночь, разорвут ведь.
Утром , когда все угомонились, тихий стук в дверь. Ага, понятно. Капитан проснулся, болеет, вспомнил про лекарство. Получает свой стакан с опохмелкой. Указание выполнено, капитан жив и бодр, остальные страдают от головной боли. Кстати на всю жизнь заполнил его слова «Если пьянку невозможно остановить – её надо возглавить!»
Германия, город Эмден. Стоим уже пять месяцев на ремонте на местном судостроительном заводе. Познакомились и подружились со всеми местными работягами да и с начальством тоже были в хороших отношениях. На заводе традиция – каждую весну проходит футбольный матч. Команды формируются из местных рабочих. Судьи – местные профсоюзные активисты. Всё за счет завода: форма, аренда стадиона, вход на трибуну семей работников – настоящий, традиционный весенний праздник. Завозятся на трибуны ящики с пивом, сосисками, хлебом. Разгораются мангалы, жарятся сосиски – пей и ешь столько, сколько хочешь.
В этот год решили пригласить и нас, русские экипажи с ремонтирующихся судов. Мы собрались, сформировали команду из тех, кто мог играть в футбол и были готовы к противостоянию Германия против России. Немцы же поступили более мудро, они предложили сформировать смешанные команды и играть просто в удовольствие.
Начался праздник, выходят команды, все красивые, в новенькой форме. Животы, которые наели во время долгой стоянки, подобрали. Трусцой выбежали на поле. Стадион заполнен рабочими с завода, их жёнами и детьми. Трибуны шумят как на настоящем матче, пытаются пустить волну. Пива уже выпито не мало. Вьётся дымок от жареных сосисок, раздражает аппетит. Волнение. Как бы не упасть в грязь лицом перед такой публикой. Выходит главный судья с двумя крайними помощниками. Подзывает команды. Ну думаю – сейчас будет говорить об игре, чтобы не били по ногам, не ругались, вели себя корректно. Не тут то было! Лучше. Подносится сумка, главный судья вытаскивает оттуда … две бутылки, коньяк и водку. Говорит – русские пьют водку, немцы коньяк, давайте по стаканчику за дружбу и начнём! Раздаются пластиковые стаканчики, наливается по половинке, выпиваются! Ух… Начали. Свисток и в бой! Первый офсайд – опять общий сбор. Достаются бутылки, отмечается глотком огненной воды и побежали дальше. Гол!…Ура… Опять сбор. В конце – концов мы уже отбивались от главного судьи – давай доиграем, а то уже бегать невмоготу. Вон, смотри, вашего защитника качает, ногами петли выводит, а вратарь уже и мяч не видит. Сам судья во втором тайме и на поле уже не выходил. Свистел со скамейки, благо сумки с горячительным стояли тут же.
Матч закончился ничьей. Три – три. Пенальти бить не стали, усталость от коньяка не позволила. Матч отметили в раздевалке грандиозным братанием! Пиво, водка, коньяк лились рекой. С закуской, правда, было туговато. Как то не принято у Немецких товарищей закусывать, баловство всё это. Как говориться – закуска градус крадёт. Напились, братались знатно! Бумажную скатерть на столе с бутылками разорвали в клочья, писали адреса друг другу. Обратно на пароход возвращались через центр города в обнимку, ора русские песни и нарушая немецкий порядок. Хорошо, полицию никто не вызвал. Город знал о футбольном празднике.
Был у меня знакомый боцман Толя. Высоченный, жилистый, сильный. В то время моряки покупали себе за границей подержанные автомобили, стоили они недорого, цена зависела от состояния машины и от марки. Вот и Анатолий купил себе машину. Ну как машину? Подержанную, конечно с дырочками, но мерседес 123. Красивый, оранжевый, на солнце блестит, глаза радуют. Пригнал его домой – ездит не нарадуется. Поехали как то они с семьёй на дальнее озеро купаться. Расположились, на озере никого, тишина, солнышко. Купаются, загорают, двери мерса открыты – музыка играет. Тут пробегает дочка и нечаянно захлопывает дверь и машина встаёт на блокиратор. Ключ внутри. Положение: никого, вся семья в неглиже – пляжные костюмы не взяты ввиду удаленности места купания. Музыка внутри машины играет, аккумулятор садится, настроение тоже. Паника. Что делать? Надо бить стекло машины. Какое? Начинается выбор самого дешёвого, чтобы его разбить и добраться до замка. И тут Толя вспоминает, что дыры в днище он так и не удосужился заделать, только прикрыл резиновым ковриком. Эврика! Залез под машину, длиннющими руками через дырку в днище добрался до ручки двери и умудрился открыть её! Впоследствии продал машину с той же дыркой в днище, прикрытой ковриком, как он сам мне рассказывал – на всякий случай.
Средиземное море. Теплоход «Волга». Я, старший помощник капитана. Помимо многочисленных обязанностей у меня в заведовании судовая аптека. Вечер, сдал вахту, поужинал и в расслабленном состоянии иду по коридору в каюту. Прохожу мимо каюты 4-го механика, окрикивает меня:
–Николаич, у тебя скальпель есть?-
–Конечно есть. А зачем тебе?-
–Буду зуб вырывать, болит, зараза. Мочи нет.-
Вечер перестаёт быть томным. Иду в помещение судовой аптеки, достаю скальпель, возвращаюсь. Уже народ прослышал про операцию, потихоньку занимает на диване лучшие места.
–Ты сам оперировать будешь?-
–Конечно. Что я не мужик что ли?-
На столе перед ним чистое полотенце, на нём обыкновенные плоскогубцы из машинного отделения, зачем то отвёртка, маленькое зеркало, ну и мой скальпель. Народ волнуется в ожидании театрального представления. Не часто в море такое увидишь, тем более в длинном , скучном рейсе. На столе откуда то появляется бутылка водки и стакан.
– Для анестезии – Деловито объясняет механик.
Народ вокруг:
–А нам? Для поддержки.-
Разлили по чуть всем, выпили за здоровье, выпили за настоящего мужика, выпили за тех, кто в море (третий тост). Бутылка закончилась, операция никак не начинается, анестезия ввиду малого количества никак не наступает. Поискали – нашли еще бутылку. Протерли инструмент и промочили горло. В общем, опять бутылка быстро закончилась, завязался разговор, народ зашумел, отвлекся от процесса, кто то сбегал за своим и вечер продолжился.
А зуб? А зуб и так прошёл.
Я молодожён. Работаю старпомом на т/х «Волго-Дон 5090». Молодая жена учиться на каких-то курсах в Москве. Нам дают какой-то редкий рейс с зерном с Ярославля на Ленинград. От Москвы до Ленинграда рукой подать, особенно на самолёте. Созваниваемся, назначаем дату встречи. Напоминаю, что в то время не было мобильных телефонов и общение происходило или телеграммами или посредством телефона на почте. Успеваю сообщить, что встречу в аэропорту, что судно уже стоит у элеватора и, зачем то, что поедем в порт на автобусе №28. С почты забегаю в кассы ЖД вокзала, там висит плакат с расписанием самолётов Аэрофлота. ОК, зафиксировал, завтра прилетит. Встречу с цветами. На следующий день, точно по расписанию, я в аэропорту. Пусто, встречающих на стойке прилёта нет. Не понял! Бегу в справочную – рейс прилетел час назад. Видимо аэрофлотовский плакат на вокзале был со старым расписанием. Вот это номер! Лечу на такси обратно в порт. Прибегаю на судно:
– Была?-
–Никого не было-
Бегу на остановку автобуса и буквально в окне первого же подъезжающего на остановку автобуса №28 вижу свою любимую. Она, оказывается, запомнила номер автобуса, не впала в панику и просто села и ездила по кругу, пока не увидела меня. Молодец какая! Знал, кого в жёны брать, настоящая морячка!
Happy End!
Что такое работа по бригадному методу на речном флоте? Не знаете? Это когда двое судоводителей или механиков обрабатывают третьего, который находится в это время на берегу дома. Потом меняемся, это даёт возможность побывать на берегу с семьёй в течении навигации без потери в зарплате, каждому из трёх штурманов на мостике или механиков в машине. Обычно работаешь двадцать дней на судне и десять дней отдыхаешь. В девяностые годы я работал на судах типа Волго-Дон сначала старпомом а потом и сменным и капитаном по бригадному методу. Основные рейсы были из Онежского озера до Москвы и обратно. Рейс как раз занимал десять суток. Два рейса на Москву и далее долгожданный отдых. Правда, приходилось стоять вахту шесть через шесть. Т.е. шесть часов на вахте на мостике судна, шесть часов отдыха в каюте и далее обратно на мостик. Уставали, конечно. Обычно к концу второго рейса наваливалась усталость, но можно было и потерпеть. Впереди был долгожданный отпуск домой на целых десять дней! Идём с Москвы по реке Волга, изнурение уже даёт о себе знать. Принимаю вахту от капитана в районе Калязина. Утро, шесть часов. Безветрие. Туман. На мостике тишина, равномерно пыхтит поршнями главный двигатель. Радар тихонечко пищит. Встаёт солнце над туманом. Красота. В каютах досыпает свой сон экипаж. Ему вставать на завтрак к половине восьмого, счастливчики.
Я зеваю, капитан сдающий вахту тоже зевает. Матросы на руле уже поменяли друг друга, отрапортовав о курсе судна по магнитному компасу. Всё хорошо. Отвлекаюсь на чашку растворимого кофе, подхожу к радару, отличная картинка, видны берега, чётко отбивает буи. Идеально. Перед ручками ДАУ (дистанционное автоматическое управление главными двигателями) лежит раскрытый атлас (карта) реки Волга. Картинка с атласа совпадает с картинкой на радаре, поворот реки, буи на месте, всё в порядке.
– Всё понятно? – Спрашивает капитан.
–Понятно – Отвечаю.
Передаём друг другу вахту, желаю капитану спокойного отдыха. Он мне спокойной вахты.
Остаюсь вместе с рулевым на мостике. Отмечаю для себя буй на радаре, сравниваю с атласом. Понятно, оставляем буй слева по борту. Даю команду рулевому «так держать», спокойно едем. Вдруг! Ох уж это вдруг! Самое неприятное на судне это вдруг! Так вот ВДРУГ на судне отключается полностью электропитание! Радар, рулевое управление, свет – всё! Пока еще автоматика перейдет на аварийное питание! Ждать-не-дождаться! ДАУ работает! Даю машинам полный назад, отправляю бегом на бак рулевого отдать срочно якорь. То же самое кричу в машинное отделение, чтобы моторист срочно, немедленно отдавал кормовой. Все бегом!
Ну, давай, родная…останавливайся…ты же можешь – пролетает в голове!
Вроде остановились, в тумане ничего не вижу, немножко повозились на месте, отдали якоря. Ух…пронесло… И тут туман медленно поднимается над водой. Яркое солнце отражается от воды, слепит глаза. Вижу слева сзади буй, который я уже прошёл и с ужасом соображаю, что раскраска его говорит, что оставлять его нужно было с правого борта а не с левого! Впереди перед судном проявляется из тумана каменная гряда, до которой я не дошёл буквально метров 500. Если бы не blackout (внезапное полное отсутствие электропитания на судне), я бы сейчас грустил на камнях на которые вылетел бы с полного хода!
Разбираюсь с картой – оказывается я перепутал страницы атласа. Излучины Волги на двух последующих друг за другом страниц атласа выглядят совершенно одинаково, только на одной надо было оставлять буй слева а на другой справа. На радаре они отражаются совершенно одинаково. Из-за усталости и сонного состояния я не уточнил наше место при приёме вахты и ошибка чуть не стоила мне аварии и конца карьеры. После этого случая мы всегда «ехали» по атласу с помощью стиральной резинки, передвигая её с одного листа на другой. Она играла роль судна на карте. В этом случае ошибки сводились к минимуму.
А что же с электричеством? Начали разбираться и выяснили, что сработал клапан аварийного отключения подачи топлива на дизель-генераторы. Управление клапана расположено на главной палубе в специальном ящике. Оно выглядит как ручка, которую надо потянуть вниз и клапан посредством тросиков дистанционно закроется. Это сделано на случай пожара, чтобы экипаж мог дистанционно перекрыть топливо, не спускаясь в машинное отделение. Рядом такая же ручка перекрытия топлива на главные двигатели. Каким-то невероятным образом ручка аварийного перекрытия топлива на дизель-генераторы оказалась опущена вниз. Механики предположили, что это произошло от вибрации. Невероятно, непонятно, какое то чудо, потому что если бы упала ручка аварийного перекрытия подачи главных двигателей, я бы не смог остановиться и сейчас сидел бы на мели и с грустью смотрел бы на свой диплом. А так всё случилось просто идеально. Ошибка в навигации, выход судна в тумане за кромку судового хода, срабатывание аварийного клапана перекрытия топлива на генератор, пропажа электропитания , срочная остановка, постановка на якоря, понимание ошибки! Что это было? Ангел-хранитель?
Все моряки – немножко рыбаки. Жить и работать на воде и не рыбачить это нонсенс. Особенно на реке. Каюсь, иногда применяли и запрещённые виды ловли. Одним из таких запрещённых снастей был так называемый охан. Он похож чем то на хоккейные вратарские ворота, имеет такую же конфигурацию и размер.
Охан цепляли на трос и тащили за кормой по дну на малом ходу. Всегда были с рыбой. Солили, вялили, коптили, варили уху, жарили. Под конец навигации скапливалась не востребованная вяленая рыбка, её складывали в бумажные мешки и по весне у нас всегда было чем полакомиться.
Идем на т/х Волго-Дон 5090 по реке Волга, прошли Нижний Новгород, подходим к Васильсурску. Это место где сливается Волга с рекой Сура. Большой затяжной поворот реки. Кстати этот город описан в романе «Двенадцать стульев». Помните? Нью Васюки? Так вот – это он. Раннее утро, всё спокойно. По слухам место рыбное. Спускаем охан. Идём малым ходом вниз по течению час. Поднимаем. А там…стерлядь. От 800 грамм до килограмма, штук двадцать! Жадность. Надо было спокойно идти дальше и готовится к утренней ухе. Но жадность! Делаю оборот . Разворачиваюсь и спускаем охан снова. Идём вверх по реке, мечтаю об улове, строю планы. И тут из камышей вылетает четыре лодки под мотором и летят к нам. Рыбохрана! Ну пипец, доловились! Даю команду – резать трос охана не выбирая его. Разворачиваюсь обратно. Какой- то ухарь с лодки умудрился схватиться кошкой за охан и встал поплавком над вещественным доказательством. Лодки крутятся вокруг теплохода, что то кричат нам, дали ракетницей сигнал об остановке поперёк курса. Делаем вид , что не понимаем, летим полным ходом вниз по реке. Одна лодка резко отваливает и уходит в сторону Васильсурска. С оставшихся лодок начинают грозить пистолетом. Даже пару выстрелов вверх сделали. Боцман у меня парень горячий, южных кровей, притащил в рубку воздушное ружьё – собрался отбиваться. Дурак! Еле отговорили. Ружьё отобрали. Сжал волю в кулак, идём полным ходом. Вдруг вижу погоня достаёт автомат, начинает грозить им. Всё, пора останавливаться. Встаю на якорь, поднимаем руки вверх (виртуально). Сдаёмся на милость победителя. К борту подлетают моторки с инспекторами. Приезжает лодка из Васильсурска с милиционером на борту. В форме, портупее с кобурой, в фуражке, только без сапог. Поднимается на борт босиком. В каюте начинаем осторожный разговор. Чувствуется его это не очень интересует да и нет желания что то оформлять и расследовать.
– Ну я пока не нужен, постою за дверью, договаривайтесь с рыбнадзором.– Намекает он.
С рыбнадзором в конечном итоге мы договорились. Отдали немножко деньгами и спиртом сколько нашли. На моё имя инспектор выписал штраф в размере полумесячной зарплаты. Обещал в пароходство не сообщать если я оплачу его в течении недели. Ну и разошлись мирно, с их стороны явно довольными. Спускаюсь на палубу, провожаю. Смотрю – садятся в лодки , а в них стоят ящики с рыбой. Не стерлядь , конечно, но тоже не плохо. Видимо конфискованная или снятая из браконьерских сетей. Сверху с палубы с жалостью бросаю:
–Рыбки хочется-
–А что, нет рыбы? Ну так лови!
И подают на палубу три ящика лещей, плотвы, окуней, судаков и щук.
Такая вот рыбалка!
История не моя. Рассказал мне её Санкт-Петербургский лоцман, с которым мне пришлось тянуть вахту в Новогоднюю ночь. Первого января в 04:30 утра нас выгнали от причала на рейд Лесного Мола Санкт-Петербурга. Родные и близкие, жёны, дети остались на причале и потянулись ночевать на вокзал. Мы их вызвали на пароход, потому что нам обещали закончить погрузку 1 января вечером и мы надеялись отпраздновать Новый год вместе по-семейному. Но работяги невиданными темпами закидали нас лесом и довольные собой отправились праздновать в раздевалку. Ну хоть плачь. Ничего не поделаешь вывели на берег перед приходом отходной комиссии, помахали ручками, пошли готовится к отходу. Не одни мы работали в эту праздничную ночь. На борт поднялись вместе с агентом два пограничника и таможенник. Таможню внесли на руках, так как он был уже тёплый и в оформлении участия не принимал. Не он один был такой конечно, своего боцмана мы сначала потеряли а потом нашли в бане в моечной, полностью одетым, в шапке-ушанке с ушатом воды из под веников в обнимку. Видимо очень хотел пить , разомлел в тепле и уснул. Ну да ладно, речь не об этом. Мэром Санкт-Петербурга в то время был Собчак. Он со своей камарильей в 4 утра выезжал на круизном теплоходе покататься по Финскому заливу и отпраздновать Новый год. В это время выход и заход всех судов по Морскому каналу был запрещён. Вдруг помешаем празднику. Вот все и стояли и ждали, пока высокое начальство вернётся.
Стоим с лоцманом в рубке, от нечего делать травим байки, пьём кофе. Его рассказ:
Я, когда закончил карьеру капитана, подался в лоцмана, но моря совсем не бросил. Своими руками сделал себе двухмачтовую двадцатиметровую яхту и время-от-времени совершал путешествия по морям. Иногда брал с собой покататься свой бывший экипаж с парохода, на котором работал в последнее время. Так вот, весна, тихая погода, солнышко пригревает. На борту, кроме меня пассажиры – старший механик и доктор все друзья с прошлого парохода. Доктор обращается к механику:
–Петрович, а ты что в шерстяных носках? Тепло же ведь.-
– Да ноги что то постоянно мёрзнут- Всё никак не согреюсь.
–А что куришь? Вонь как от самовара -
–Да какие то сигареты дешёвые, не могу сейчас позволить себе дорогие да и не хватает мне слабеньких. Беру самые крепкие-
У доктора в эти новые годы появился свой бизнес – не большая частная клиника.
–Слушай , Петрович, приходи ко мне в клинику завтра, мои девочки тебя посмотрят, возьмём анализы, просветим, может чем помогу. А денег не надо, друзья как-никак.
Договорились. Через два дня звонит мне механик и орёт в трубку телефона:
–Да твой еврей….Да ему якорь в…..Да пошёл он в …..!
В общем сходил он к доктору на приём, его обследовали, как обещал. Всё красиво, достойно, вежливо. Вызывает к себе в кабинет. Садится. Достаётся бутылка дорогого коньяка, две рюмки , разливает.
–Ну что могу сказать? Здоровье у тебя хорошее. Жить будешь минимум до 80-ти. С бабами будешь тереться до 70, это я гарантирую. Но… ноги мы тебе через пару месяцев отрежем! Если курить не бросишь!
У него из-за частого курения и малоподвижного образа жизни сосуды на ногах от никотина стали хрупкими и не проходимыми для крови. Ступни стали мёрзнуть. Пошли негативные процессы.
Курить бросил в один день, без всякого мучения, на одних эмоциях!
Лоцман продолжил:
–Я ведь тоже много курю, попробовал бросить, на следующий день кожа по всему телу покрылась пятнами!-
Тот же доктор сказал :
–Ну значит тебе и не надо бросать! Живи так.
Так и живу.
Wany Will – не знаю как переводится с Норвежского, но это мой первый теплоход в иностранной компании. Очень старый и очень необычный для меня. Но выбора не было. Я давно стремился перейти в иностранную компанию из-под русского флага с наших судов река-море на морские суда иностранцев. Благодаря некоторой комбинации, протекции некоторых людей я был отправлен капитаном на это судно под флагом Бермуды с Норвежским судовладельцем и оператором. Уходил в рейс на 4 месяца от Питерской круинговой компании «Бризе». Как я и отмечал, судно необычное для меня – один главный двигатель (вместо двух как на наших судах река-море плавания), вместо трёх генераторов один стояночный и валогенератор. Подруливающее устройство запускается на баке от дизеля. В общем всё не обычно, но я же сам стремился на вольные хлеба в иностранный флот – надо привыкать! Где наша не пропадала! Тем более от этого контракта будет зависеть моя репутация и будущее на флоте. Иностранцы очень неохотно принимали к себе на работу людей с Российской речки. Логики не понимаю до сих пор. Такого опыта работы на судах не приобрести нигде. После работы на «жабодавах», как обидно называют суда река-море плавания «настоящие» моряки, не приобретёшь ! С моим опытом я легко перестраивался для работы на любых типах судов, включая суда до 240 метров длинной и грузоподъемностью до 60 000 тонн.
Единственно привычное для меня это был экипаж. Все россияне, все с Питера. Перед отправкой на пароход круинговый агент меня предупредил, чтобы я был помягче с экипажем. Там все свои, списывать не надо! Ну ладно, посмотрим. Команда восемь человек, включая капитана. Кстати, интересно, на иностранном флоте команду отделяют от капитана. Так обычно и информируют береговые службы – экипаж 8 человек, включая капитана или экипаж 7 человек и капитан. Традиция! Капитан первый после бога! Ещё одна традиция , перешедшая с древнего флота – пить третий тост за тех кто в море. Первый тост – за живущих на Земле, второй за ушедших на небеса, а третий – за тех, кто находится в морях и не известно где он, то ли на небе, то ли здравствующий в настоящий момент. Ну ладно, отвлёкся.
Был у меня в этом экипаже повар – мужчина старше средних лет, по виду питерский бомжара. На лице всё написано. Явно любитель выпить. Ага, вот и тот о ком меня предупреждал круинговый агент! Готовил хорошо, рыбак не обыкновенный и очень удачливый. Однажды умудрился поймать двух угрей в шлюзе в Англии, пока мы в него заходили – выходили и успел приготовить их к моменту окончания швартовки!
Где то через недельку моей работы подходит он ко мне и говорит:
– Валерий Николаевич, у нас есть традиция – я обычно готовлю торт к воскресенью, надо делать.-
– Ну надо так надо! Какие проблемы? Делай, я не против –
– Я сделаю, но надо коньяк, чтобы торт был повкуснее и помягче -
Начинаю, что то подозревать.
– Коньяка нет-
– Да я знаю, что нет. Завтра будем в Роттердаме, там обычно заказываем хороший коньяк в пятилитровых канистрах на коллективное питание. Руководство в курсе –
– Ладно, закажу, только канистра будет у меня стоять –
Смотрю, повеселел.
– Конечно, конечно, я буду приходить только за порцией для торта –
Приходим в Роттердам, заказываю у шипчандлера продукты и канистру коньяка. Привозят. Канистру забираю себе в капитанскую кладовку. На следующий день повар скребётся в каюту.
– Валерий Николаевич, я сегодня торт делаю, нужна пропитка –
Идём в кладовку, открываю канистру.
– Куда наливать? –
Повар достаёт из-за спины литровую кружку.
– Сюда-
– Ты не охренел? – Спрашиваю.
– Да это на несколько раз, не беспокойтесь, мы в рейсе не пьём –
– Смотри, у меня нюх как у собаки, спиртное учую за несколько метров –
Наливаю 2/3 кружки, повар довольный уходит. Вечером спускаюсь на ужин. На столе красуется огромный торт. Смотрится свадебно, пахнет обалденно. Отрезаю с чаем кусочек, пробую и вдруг понимаю, что если бы у меня была машина, то за руль ни в коем случае садиться было бы нельзя. Торт прямо сочится коньяком! Как рюмку выпил. Но вкусно! Команда ухмыляется. Видимо такой торт подавался им и до этого.
Вывод: алкоголь оказывается можно не только пить, но и есть!
т/х «Sandra 1» (бывшая Ладога 14) – дедвейт 2155 тонн, постройки 1979, флаг Санкт-Киттс-энд-Невис, владелец Sandra Co. Ltd С-Петербург РФ.
«Сандра-1» – первый теплоход на котором я, как морской капитан, по настоящему начал работать на заграничном флоте. Небольшой, всего 80 метров, красивый, финской постройки теплоход. Игрушка! Две машины, носовое подруливающее устройство, высокая надстройка – красота! Строился финнами под заказ , целой серией для перевозки пиломатериалов из СССР в Финляндию по Сайменскому каналу. Из-за этого такая не большая длинна. Всё хорошо, удобство, управляемость, ходкость. Один недостаток – сильно подвержен качке. Изначально планировался и рассчитывался для перевозок груза не только в трюмах, но и на палубе. Отсюда высокий метацентр (способность судна восстанавливаться после крена), быстрая и резкая качка на бортовой волне, если груз расположен только в трюмах и плавная убаюкивающая качка если груз и на крышках трюмов.
Получил распоряжение грузиться на Украине в порту Керчь стеклом в ящиках на Алжир. Полный груз, 2100 тонн. По расчётам должны всё забрать. Приходим, ставят на погрузку в судостроительный завод Залив в Керчи. Завод огромный, развалины, почти ничего не работает. Рядом с нами на ремонте стоит уже полгода здоровенный траулер. Команда на рыбаке несколько месяцев не получает зарплату, озверевшая от непонимания ситуации. Потихоньку распродаёт судовое имущество, на это и питается. Украина! Здесь всё так.
Приходит груз с Луганского стеклозавода в вагонах. Витринное стекло. Вижу ящики метра два высотой и шириной четыре метра. Как грузить? Как крепить? Класть ящики в трюм можно только стоймя. Подсчитал, выходит два ряда. Грузим. Вроде всё получается. Беспокоит только крепление. Ящики никак не хотят вставать плотно друг к другу, потому что размеры все немного, но разные. Погрузили. С большим трудом рабочие закрепили между собой ящики с грузом при помощи досок и бандажных лент. Проверил, вроде всё нормально. Ну, с богом! Вышли в рейс, погода благоволит, всё спокойно. Без сложностей проскочили Чёрное море пролив Босфор и Дарданеллы, Эгейское море, вышли в Средиземное. Проходим Мальту, появляется свежий ветерок с Юга и волна метра полтора. Ну ничего, на попутной волне проскочим, главное завернуть за мыс Эт Тиб в Сицилийском проливе, а там два лаптя по карте до Алжира. Выходим на просторы Средиземного моря и тут из-за мыса начинает задувать свежий Западный ветер с двухметровой волной. И, чёрт возьми, при этом волна с Юга никуда не девается! Начинается дикая качка. Куда не поверну, всё равно волна в борт. Стиснув зубы идём вперёд, уже не пытаюсь маневрировать. Терпим.
Недавно перечитывал рассказы старого морского капитана Виктора Викторовича Конецкого, кто не знает по его сценарию снят фильм «Полосатый рейс». Так вот, там он описывал случай, когда помимо основного груза для городов Севера перевозили в ящиках партию детских кукол и во время особенно большой качки у него на пароходе все куклы разом сказали –МАМА-!
Так вот, я тоже сказал МАМА, когда у меня в трюме с ящиками витринного стекла что-то громко сказало БУМ! Судно перевалилось на другой борт и опять БУМ! Стекло! Благо не слышно звона.
Ящики со стеклом крепились друг к другу и раскреплялись между собой дополнительной сепарацией, но во время качки миллиметровые зазоры между ящиками постепенно превращались в сантиметровые и вот вся эта связка одновременно стукнулась о борт в трюме и получился «бум». Этот «бум» повторялся вместе с качкой судна практически до захода в порт Алжир. Удивительное дело, но повреждёнными оказались только 12 стёкол из 2100 тонн груза.
По приходу в порт подал «Морской протест» чтобы избежать проблем со страхователем. Всё описал, приложил рапорты о креплении груза. Типа – мы не виноваты, оно само! Море всё спишет. На окончание выгрузки на третий день стоянки в порту Алжир на борт прибыла комиссия во главе со страховым агентом. Расположились в моей каюте в офисе. Ждём , когда окончательно подсчитают количество разбитого стекла для подписания документов. Собралось человек шесть. Сидят, общаются между собой на арабском. Подсмеиваются над агентом. Судовой агент – это представитель теплохода в порту выгрузки или погрузки, который нанимается для оформления приходных / отходных документов и решения всяческих проблем, возникающих при стоянке судна в порту. Агентом у меня оказался мужчина преклонных лет, на глаз так все 70 ему дашь, назвался Мухамедом. Худой, вечно дешёвая сигарета во рту. Оказалось, этот агент недавно женился на молодой, лет восемнадцати арабке, все об этом знали ну и подшучивали. Кажется это даже была вторая жена. Предложил компании кофе. Все важно согласились. Поставил чайник, достал банку с растворимым кофе, поставил чашки. Достал печенье, положил на блюдце, выставил на середину стола.
– Конфеты будете? – Кивают. ОК.
Иду к буфету, достаю блюдце, насыпаю конфет. Оборачиваюсь, ого, печенья на тарелки нет, чисто. Компания сидит, как ни в чём не бывало. Видимо делает вид, что его там и не было. Ладно, у меня ещё есть. Ставлю конфеты, ищу в буфете печенье. Оборачиваюсь – блюдце с конфетами пустое. Кофе ещё не пили. Хорошо, иду уже спиной к буфету и уже не оборачиваясь и держа стол в пределах видимости, о чём то болтая с ними опять наполняю тарелки.
Не обижаюсь, у всех дети, наверно хотят порадовать их заморскими сладостями. Насыпаю, сажусь с ними пить кофе и тут уже они спрашивают разрешения взять такие вкусные конфеты себе. Ну как откажешь? Добавляю всем по блоку сигарет, агенту два. Тут приходят и сообщают о количестве побитого стекла, подписываем бумаги и расходимся, довольные друг другом.
Мухамед мнётся у выхода из каюты.
– Что то ещё? – Спрашиваю.
– Я вижу у тебя зонтик японский висит на крючке, давай меняться –
А зонтик действительно был красивый, японский, чёрный, автоматический. С кнопки не только разбирался, но и собирался тоже.
– А давай! – Говорю, даже не спрашивая на что меняться будем. Мне бы побыстрее уйти из порта, вдруг чего-нибудь еще разбитого найдут. Забирает его, уносит.
Назначаем отход через час. Готовимся к выходу, греем машины. Подписанные документы на отход на столе.
Агент приходит через пол часа, несёт огромный бумажный пакет со свежими финиками и кожаный портфель. Вываливает на стол. Финики и портфель тебе в подарок! Большой, солидный портфель, какая то надпись на боку арабской вязью.
Этот портфель до сих пор со мной, как память о том рейсе. Храню в нём свой архив. А надпись я так и не расшифровал.
Я могу гордится тем, что никогда не курил. В молодости попробовал – не понравилось и больше к этому вопросу не возвращался. Самая большая проблема для меня это желание членов экипажа покурить в каюте или рубке парохода. Будучи капитаном я запрещал курить в помещении, особенно в рубке. Все были обязаны курить на свежем воздухе, даже в шторм или плохую погоду.
Ничего, здоровее будут, думалось мне. Пару человек даже бросили при мне курить.
Так вот, когда работал старпомом, я ещё не имел такой власти, чтобы запрещать курение в помещении, особенно если капитан курил.
Т/х «Волго-Дон 5090», я старпом, 90-е годы. У курильщиков проблемы – сигареты по талонам и конечно их (сигарет) не хватает. Хорошо если есть не курящие на судне и можно было или выпросить талончик на сигареты или купить его. Особенно большие проблемы возникали у курильщиков в длительном рейсе. Сигареты заканчивались а найти их можно было в редких случаях без талонов на плавмагазине , когда закупались продукты.
Плавучий магазин это отдельная песня, строились по специальному проекту и отличались друг от друга только номером. Они существовали во всех крупных речных портах. Не требовалось подходить к причалу для закупки продуктов, достаточно было вызвать его по радиостанции и он сам подходил к борту на рейде порта. Как правило плавмагазины были очень востребованы и приходилось по несколько часов их ждать, чтобы пополнить судовые припасы. В период всеобщего дефицита эти магазины были настоящей находкой для нас, речных мореходов. Там без талонов можно было прикупить и мясо и колбасу и сосиски и сыр и консервы, в общем всё за чем приходилось стоять в очередях на берегу и не факт, что это было бы там в наличии. Помимо продуктов, на нижней палубе , продавались хоз. товары, и было пару случаев , когда удавалось приобрести какие то симпатичные вещи.
Рейс Шала – Пермь с грузом щебня. Время в пути ориентировочно 10-12 дней. Последние сигареты, которые удалось закупить получены в Нижнем Новгороде, но и то пачек десять на всю команду. Не густо. Поначалу на радостях выкурили пачек пять, потом одумались, подсчитали, капитан начал выдавать поштучно. Расcчитывали закупиться в Казани, но человек предполагает, а бог располагает. Остались ни с чем. Из дефицита на местном плавучем магазине удалось купить только индийский чай со слоном и пять банок индийского кофе. Курильщики загрустили. Выдачу сигарет сократили по минимуму. В более лучшем положении неожиданно оказались механики. Во время ремонтов, на перекурах да и когда было лень вылезать на палубу во время вахты они прятали окурки в разные щели в машинном отделении. Вот эта заначка теперь и пригодилась. Захожу в машинное отделение , наблюдаю картину – сидят механики над газетой , аккуратно разложенной на столе и потрошат окурки. Потом несгоревший табак собирают в банку и делая дедовские самокрутки наслаждаются процессом отравления лёгких. Но всё хорошее когда то заканчивается. Начали экспериментировать. Есть крылатое выражение – курить веники, я вам доложу, попробовали и это. Не понравилось. Кто то предложил попробовать чай. Из этого опыта вынесли, что индийский чай курится легче чем грузинский, и лучше чем веник. Курильщики давятся едким дымом, терпят, ждут порта. Я, издеваясь, провожу лекции о вреде курения чая и веников. Народ ходит хмурый. Капитан больше всех. Идти до порта Пермь осталось три дня.
– Всё! Достало! Отдать якорь.-
Командует капитан. Становимся на якорь в видимости какой-то деревни на реке Кама.
– Объявляю учебную шлюпочную тревогу. Шлюпку правого борта приготовить к спуску на воду –
Спустили шлюпку, в неё забрались почти все любители покурить. Пошли к берегу. Деревня встретила пустотой, магазины закрыты на обед, народ в поле. Разделились, пошли фронтом по нешироким улицам собирать окурки. У каждого в руках пакет. Так внимательно даже грибы в лесу не искали .
Проходя мимо какого то сарая увидели деда, всего в ароматном дыму, курящего самокрутку.
– Отец, не скажешь, где купить сигарет? –
– Да нигде – Говорит дед.
– Я сам себе выращиваю самосад, а в магазин уже давно не завозили –
– Круть! Может поделишься? Мы заплатим –
– Заходите –
На борт вернулись с пластиковым мешком окурков и трёхлитровой банкой самосада. Правда в том, что качество дыма особо не изменилось (говорю как человек с острым нюхом), всё равно пахло какими то картофельными очистками, но экипаж немножко успокоился. Даже начал смешивать самосад с табаком из окурков, добиваясь привычного вкуса. Эта банка с остатками самосада ещё долго стояла в рулевой рубке теплохода как неприкосновенный запас, иногда спасая любителей покурить. Мне нравится запах самого табака а не дыма, и я часто нюхал содержимое этой банки, наслаждаясь медовым ароматом, исходящим от содержимого.
А курить в этом рейсе так никто и не бросил.
«JOMI» Отличный теплоход. Я посвятил ей (англичане все пароходы считают женского рода) шесть контрактов в своей моряцкой жизни. Необычный с виду костер (chiken bridge – куриная нога в просторечьи), отлично управляемый, с подруливающим устройством в носу, запускаемым с собственного дизеля , с винтом регулируемого шага, очень надёжным на манёврах. Я на этом пароходе работал капитаном с 2005 по 2008 год. Судовладелец – Норвежская компания Misje Redery As, круинг «Северный путь Калининград». Экипаж семь человек, в основном все моряки из Калининграда.