Влюбленные

«Очень динамичная и горячая история о любви!

В сюжете отлично переплетены интриги, романтика и страсть. Настолько интересно, что невозможно оторваться».

JULYARAMON

Глава 1

Супергерой в кожанке

– Поздравляю! Теперь мы официально разведены. – Моя бывшая жена, которую я видел от силы пять раз, начиная со знакомства и заканчивая сегодняшней встречей, протягивает ладонь. Длинные пальцы расслаблены, на указательном и среднем тонкие серебряные колечки, причем на всех фалангах сразу. Смотрится симпатично, и я фокусируюсь на картинке, не сразу сообразив, что надо пожать руку.

Яна вообще меня удивляет. Держится так, будто ничего фатального в ее жизни не случилось.

Она вся очень симпатичная. Мы не виделись несколько лет, и за это время она похорошела. Темные, почти черные, густые длинные волосы распущены, мягкие локоны струятся по плечам и груди. Темно-карие глаза, вопреки оттенку, холодны – девушка точно не испытывает радости от встречи, и отстраненный вид тому доказательство. Она в черных джинсах с узкими полосками-дырками на коленях, черной майке с вычурной надписью «совет свой себе посоветуй», поверх которой теплая кожаная куртка. В общем, мечта байкера. Мне это кажется странным, но нравится, хоть с мотоциклами у меня ничего общего и нет.

– Закачу вечеринку по этому поводу. Придешь? – спрашиваю с усмешкой и близко не собираясь делать ничего подобного.

Мы с Яной были фиктивными мужем и женой. Четыре года назад я увидел ее рыдающей на морском берегу. Ее, тогда еще студентку, бросил парень, изменив с администратором отеля, в котором они жили, а я был слишком пьян и добр, чтобы оставить девушку в беде. Как позже выяснилось, она собиралась выйти замуж за этого парня, они даже запланировали дату скромной свадьбы для старта счастливой семейной жизни – ему бы дали служебную квартиру для семьи, а ей – гражданство.

Яна рыдала по изменнику и испарившемуся виду на жительство в России, и я зачем-то предложил пожениться. Меня тогда штамп в паспорте не особо волновал, собственно, как и сейчас. Яна согласилась, мы быстро расписались, распив бутылку шампанского. Я оставил ей свой номер телефона и попросил звонить в сложных ситуациях. Она, к слову, набрала мой номер всего лишь раз – пару месяцев назад – и предложила развестись.

– Другие планы, – отвечает уклончиво, но за словами очевидно читается «отвали».

И я не могу себе объяснить, почему меня это так задевает. Вроде бы ничего страшного не произошло, а в груди царапает, как будто девушка, в которую давно и безответно влюблен, посылает меня куда подальше. Между нами никогда не было любви, четыре года назад я полагал, что вспыхнет страсть, но искры быстро погасли под благородным желанием спасти даму из беды. Даже на почве благодарности ничего не вышло. Мне хватило обычного «спасибо» и милой улыбки. И еще пары откровенных разговоров, в которых я жаловался на жизнь и своих родственников, не понимающих меня от слова совсем.

За эти годы многое изменилось. Я наладил контакт с дедом, стал крестным отцом дочери брата и занял кресло замглавы семейной строительной компании «Монолит». Яна тоже изменилась – обросла уверенностью, возможно даже цинизмом. Тогда я видел потерявшуюся напуганную девчонку, сейчас передо мной снежная королева, хотя по цветовой гамме больше подходит Малефисента. А льда она еще отсыплет обеим, судя по отстраненности, с которой она ведет себя всю встречу.

– Давай тогда подвезу, – не хочу быстро прощаться. Что-то меня в ней цепляет: то ли безразличие, которое ранит мужское эго, то ли сама Яна, потому что хочется узнать, какая она на самом деле. – Все-таки не чужие друг другу люди, – снова иронизирую, и на этот раз уголки ее пухлых губ приподнимаются. – Куда тебе?

Она называет адрес, когда я распахиваю дверцу машины. Это хороший район, в котором мы совсем скоро начнем строить жилой комплекс. Конечно, неприятно, что нас на пару лет опередили конкуренты, но мы предложим людям новый уровень жизни и выделимся на фоне остальных.

– У тебя все в порядке с гражданством? – начинаю разговор, когда водитель трогается с места. Сегодня столько телефонных разговоров, что пришлось прибегнуть к помощи и временно стать пассажиром.

Яна удивленно вскидывает брови, но быстро возвращает бесстрастную маску, за которой невозможно ничего разглядеть. Она изредка что-то печатает в телефоне и каждый раз моментально блокирует экран, хотя я не пытаюсь туда заглянуть.

– Да, все ок. Ты мне очень помог. Спасибо. – Она улыбается, и именно в этот момент я понимаю, что упустил в своей жизни нечто важное. Что-то есть в Яне настолько привлекательное, и я костерю себя на чем свет стоит, потому что за четыре года ни разу сам не поинтересовался, как дела пусть и у фиктивной, но супруги. А теперь едва слюной не исхожу, глядя на красотку, которой до меня и дела нет – она утыкается в телефон, набирая сообщение и хмуря идеально ровные брови. – Извини, меня тут по работе отвлекают. – Яна виновато улыбается, а я ликую в душе. Неловкость за ситуацию – первый шаг к тому, чтобы утащить ее сейчас куда-нибудь на кофе-брейк в качестве компенсации. Мне не помешает немного антиоксидантов и приятная компания.

А еще флирт и женское внимание, Евсеев, которого у тебя в последние полгода острый дефицит.

И не то чтобы я разочаровался во всех женщинах или решил умереть монахом. Просто это был тот случай, когда реально не хватало времени. Мы тонули в куче новых проектов, я едва успевал спать и тренироваться дважды в неделю. И во всем этом не удавалось выкроить тройки свободных вечеров для свиданий и ночи для жаркого продолжения. Это до тридцати было прикольно и интересно тащить в свою постель кого угодно. После захотелось стабильности какой-то. А где ее найти, когда жизнь вечно кипит? Вряд ли появится та, кто согласится меня ждать и встречать в любое время дня и ночи. Нет, такие, безусловно, быстро обнаружатся, только это все красивые картинки, для которых я симпатичный кошелек с расширенным функционалом.

– Свой бизнес?

– Типа того, – посмеивается Яна, явно не желая отвечать на мои вопросы. На ее месте я бы также поступал. К чему вообще взаимодействовать с человеком, с которым разойдешься по разным дорогам через восемнадцать минут (подсматриваю в маршруте навигатора на экране у водителя)?

Ну давай, Евсеев, не сиди набитым соломой мешком, вруби уже свое природное очарование и повесели девчонку, чтобы она не стремилась так быстро сбежать от тебя. В голове, как назло, перекати-поле. Хочется только бессовестно пялиться и восхищенно улыбаться, но Яна такого не оценит.

– А как ты смотришь… – договорить не успеваю, меня перебивает телефонный звонок. С моей должностью игнорировать входящие – непозволительное легкомыслие. Самарин. Он с недавних пор у нас в маркетинге трудится, получил корочку, съездил в Штаты на обучение, приехал делиться опытом, и в общем-то удачным. Продвижение теперь целиком и полностью на нем, и это существенно облегчило нам с братом работу. – Прости, это по работе. Да, Игорь, что-то срочное? – уже собираюсь сказать, что перезвоню. В конце концов, один раз можно воспользоваться служебным положением, а то пока от него минусов больше, чем плюсов.

– Да все нормально, – отмахивается от меня Яна, снова ныряя в телефон, который трезвонит уведомлениями. Я едва не поддаюсь порыву и не тянусь следом, пытаясь рассмотреть, чем она занята. Бред какой-то, мы не больше получаса вместе провели, а я уже лезу в ее личное пространство. И не просто лезу, а хочу в нем похозяйничать.

– Какой, мать его, пикет? – слова Самарина здорово отвлекают меня от Яны. Вот не было проблем, так связались со стройкой коммерции. Сдался бы нам этот торговый центр. Тру пальцами переносицу. Это плохо, очень плохо. Людям там скверик десять лет назад обещали, а потом мэр сменился, выставил территорию на продажу, она долго бесхозной была, заросла вся. Ее выкупил бизнесмен, который решил построить торговый центр с креативным пространством на верхнем этаже, чтобы фрилансеры не занимали кафешки в районе, а сосредотачивались в одном месте. Люди эту идею, естественно, не оценили. – Нет, никаких заявлений сегодня. Сначала надо просмотреть всю документацию. Я приеду минут через сорок, решим. Да насрать на журналистов, Игорь! Это местный канал! – закрываю глаза, тяжело вздыхаю. Кажется, планы на кофе отменяются. Придется с Яной иначе себя вести. Сейчас все силы брошу на работу, даст бог, к вечеру разгребусь, а там цветы в зубы, вино в красивый пакет – и вперед, покорять женское сердце. – Еще и блогеры? Это шутка? Так, все, передай инфу в пиар, собери мне всю фактуру и назначь совещание через секретаря, приеду – решим.

Мозг трещит. Мысленно я уже не в машине. Листаю соцсети, местные каналы роют информацию, полощут «Монолит», забыв, что мы парк возле набережной отгрохали за свои деньги на благо города. Теперь для всех мы рэкетиры, отжавшие у молодых мам и их детей так и не построенный сквер. И статью опровергающую уже не выпустить, эти сразу поймут, что заказуха. Ладно, пиарщики к моему приезду должны что-нибудь придумать, не зря же до сегодняшнего дня мы не были замешаны ни в одном строительном скандале.

– Выйдите в соцсети с заявлением и постройте кампанию вокруг торгового центра, где расскажете, как круто будет жителям рядом. Подмените негатив позитивом. Стройка – это отстой, но вы ведь даете им возможности. Правда, нужно плотно работать с владельцем здания и узнавать, кому он уже продал помещения, – звучит настолько уверенно со стороны, что я пару раз хлопаю глазами, чтобы убедиться, что рядом со мной сидит девушка, больше походящая на крутого пиарщика, чем на старшеклассницу, будущую королеву бала.

Яна все так же невозмутима. У меня в голове моментально возникает куча вопросов, но первый из них – как она узнала, о чем мы говорим? Я не особо скрывался, получается, подслушивала?

– Ты слышала разговор? – задаю вопрос напрямую. Лучше разобраться сразу.

– Частично, но сложила два и два. Пока ты беседовал, я почитала местный канал. Вот, уже три поста про вас настрочили. И про то, как разогнали всех, тоже успели написать. – Яна протягивает мне свой телефон, я читаю новости, не забирая айфон из рук. Это кажется наглостью, я по сути чужой ей человек, тем более на имущество не претендую. Разве что на нее саму. Пока скроллю экран, случайно задеваю ладонью ее пальцы. Они ледяные. Неужели замерзла? Март в этом году не самый теплый выдался. Чего тогда молчит, если можно включить подогрев? Перевожу взгляд и совсем бесцеремонно обхватываю ее ладонь своей, немного отодвигая телефон. Отпускать не спешу, Яна смотрит удивленно, но руку не отводит.

– Почему не сказала, что холодно?

– Мне не холодно, с руками всегда так, – пожимает плечами. – Бабуля говорила, это потому, что сердце горячее, – улыбается мне и кивает на экран. – Дочитал?

– Нет, но вопрос был не в этом.

– Я прекрасно знаю, чем ты занимаешься, Ярослав. Ты очень легко гуглишься. Не подумай, я не сталкерила тебя, хотя у меня были законные основания, – защищается, хотя я даже не нападаю. – Мне пришло уведомление с канала, когда тебе позвонили. Соотнести информацию дело пары секунд.

– Вау! – И вроде бы плевый повод, но ни одна из моих бывших подружек такого не могла. Их вообще мало волновала моя жизнь, а работа, занимавшая всегда львиную долю существования, тем более. Яна же как супергерой, у которого вместо развевающегося на ветру плаща – черная кожаная куртка. Не просто слушает, но еще и помогает.

Идея Яны мне импонирует. Я хорошо понимаю, что она имеет в виду. Официальный представитель в соцсетях и правда может решить наши проблемы. Не моментально, но в долгосрочной перспективе – вполне. Да и мы станем существовать независимо, без странных заголовков на первых полосах газет, привлекающих внимание. Ладно, это я слишком сильно загнул. Конечно, будут и статьи, и заголовки, но мы тоже сможем задавать тон, а не надеяться на милость журналиста и редактора.

– Идея хороша, но есть одна загвоздка, – поворачиваюсь к ней и склоняю голову набок, чтобы проследить за реакцией. – У нас нет соцсетей. И все об этом знают.

– Отличный повод их завести, – произносит, ни капли не смутившись. Да кто она такая и почему я хочу все о ней узнать?

Глава 2

Деловая хватка

– И как ты себе это представляешь? – приподнимаю изумленно брови. Заявление смелое, вот только мы специально не используем этот канал, предпочитая хорошо делать свое дело и запускать рекламу, которая действительно принесет прибыль. – Мы прибежали каяться как накосячившие дети? – вопрос звучит жестко, но Яну не пугает. Она растягивает свои красивые губы в усмешке и, повернувшись ко мне и согнув одну ногу в колене, чтобы было удобнее сидеть спиной к дверце, качает головой.

– Вы не будете оправдываться. Это можно использовать как повод выйти в соцсети. Сказать, что споры вокруг темы убедили нас появиться в медиапространстве, потому что мы не планируем делать город хуже, а хотим, чтобы он развивался и становился классным для всех.

– Нас за это сожгут сразу же после первого поста.

– Нет, если подготовить хороший пост, а еще лучше выйти в эфир. Собрать красивую презенташку, пояснить, почему торговый центр лучше пустыря, на месте которого так и не построили сквер. У вас опыт, вы застроили четверть города, в чем проблема убедить чуть всколыхнувшуюся аудиторию в благих намерениях?

Я понимаю, о чем она говорит. Здесь нет какой-то гениальности, но для меня каждое слово как благословение. Я и правда думаю наплевать на запрет деда о ведении социальных сетей и взять в работу ее стратегию. Только есть проблема: у нас ни одного спеца, кто бы смог взять это на себя и сделать все в лучшем виде. А значит, нам нужна Яна.

Мои глаза загораются, а по телу разливается сладкое и томное предвкушение. Вот и нашелся повод задержать ее подольше. Примелькаемся, притремся, а дальше все пойдет по накатанной.

– Сможешь съездить со мной на встречу?

– Нет. У меня через час созвон в «Зуме». Так что где-то через два с половиной буду свободна. – Она не юлит, прекрасно понимает, что мне нужно. – Прайс могу прислать сейчас.

– И данные для NDA. – Женщина с деловой хваткой как компьютерная игра, где в любую секунду может появиться босс или ловушка, которая сожрет половину здоровья. – Я пришлю водителя, он привезет тебя в офис.

– И все? Никаких вопросов о том, чем я занимаюсь и откуда такие познания? – хмыкает удивленно.

– Я бы узнал все по пути в офис.

– Некрасиво рыться в чужом белье.

– Ты недооцениваешь красоту женского нижнего белья, – говорю и словно сам себе в грудь стреляю, потому что в голове уже мелькают картинки Яны в кружеве. Черном и никаком другом. Вот она медленно покачивает бедрами, пока идет мне навстречу сквозь полумрак спальни, а я пожираю ее взглядом, предвкушая, как скоро попробую ее всю.

Кровь стремительно отливает от головы, сосредотачиваясь ниже живота. Не думать об этом, не думать о Яне. Нельзя, пока над нами висят серьезные проблемы, требующие быстрого решения.

– Я переоцениваю мужчин, думая, что в них осталось благородство, – возвращает мне колкость, игнорируя неприкрытый флирт. А меня это заводит, просыпается давно забытый инстинкт охотника. – Я пришлю портфолио, а белье оставлю для себя, – хмыкает и отворачивается к окну, снова возвращаясь к образу снежной королевы. Это что, был быстро мигнувший зеленый сигнал светофора?

– Давно в пиаре?

– Маркетинг в социальных сетях, – поправляет мягко, и мне на мгновение кажется, что между нами тает лед. – Три с половиной года.

– Солидно. – Хороший старт в профессии. Уже не новичок и еще не прожженный опытом циник, который закостенел настолько, что отказывается видеть что-то новое.

Яна времени зря не теряет, в мессенджер поступают два сообщения с короткими подписями и файлами: резюме и портфолио. Умница, хвалю. Даже гордость берет, что у меня такая прекрасная жена. Была. Знал бы раньше, какие у нее таланты, может, и не разводился бы. Я на примере Мирослава [1] понял, что прежде всего нужно искать друга и партнера, с которым в огонь и в воду можно, а уже потом женщину, которую каждый день баловать и обожать. – А если нам понадобится больше, чем консультация? Ты работаешь сама или у тебя агентство?

– В паре с дизайнером. Давай пока остановимся на консультации, ладно?

– И тебя не смущает, что я так нагло вломился в твою работу? – меня удивляет легкость, с которой она согласилась. Я, конечно, тоже сегодня жгу: от отчаяния предлагаю работу с ходу, хотя наши пиарщики тоже люди сообразительные. Но мне нравится хвататься за красивую соломинку по имени Яна. Да и что-то мне подсказывает, что соломинка только внешне выглядит хрупкой, а на самом деле она из стали.

– Все клиенты так приходят, привыкла, – неопределенно качает головой и хмурится, когда ее телефон снова пиликает. – Блин! – вспыхивает, вижу, как напрягается, но, осекшись, быстро возвращает бесстрастное выражение лица. Прикрывает глаза на несколько секунд, глубоко дышит, и, открыв, быстро-быстро печатает сообщение. Ждет около минуты. Получив ответ, улыбается, и мы оба расслабленно стекаем по спинке сиденья.

Я не сразу замечаю, что ловлю ее эмоции и пробую их. Яна будоражит, и мне нравится, что в итоге получается. Меня заряжает, как от первоклассной батарейки. Хотя мы перебросились парой фраз и очень коротко обсудили проблемы на работе, во мне полно энергии. Я готов сворачивать горы и решать любые вопросы, которые летят как из рога изобилия. Усмехаюсь. Если так всколыхнуло от одной только встречи, что будет после поцелуя? А после секса?

Яна кусает губы, задумчиво смотрит перед собой невидящим взглядом, а я в это время в очередной раз пялюсь. Не могу никак налюбоваться. В ней все мне удивительно нравится, я даже самого себя немного пугаю от чрезмерной заинтересованности. По-мальчишески хочется привлечь ее внимание, чтобы морщила нос, размахивала руками, хохотала. Что-то мне подсказывает, что Яна – девчонка с огоньком. Четыре года назад этот огонь почти погас – я не стал копошиться в ее душе, помог чем смог и свалил в закат, потому что у самого проблем было выше крыши. А она за это время вылечила душу, встала на ноги, и я поплыл как пацан.

– Спасибо, что подвез. – Яна поправляет волосы и застегивает молнию на куртке, упаковывая под черную кожу соблазнительные изгибы.

– Я жду тебя через два часа, – не даю ей возможности передумать. Все, птичка в клетке, а ключ от замка только у меня.

– Сообщи, если вы за это время все решите и моя помощь больше не понадобится.

– Конечно. Тогда я буду просто обязан пригласить тебя на ужин, – не упускаю возможности прощупать границы флиртом.

– Можешь оформить доставку, чтобы не пришлось стыдливо отводить взгляд из-за неоправдавшихся ожиданий, – бреет меня почти профессионально и совершенно бесстыдно. Огонь, а не девушка!

– Придется вломиться в твою квартиру и оправдать.

– Охрана загрызет, – весело подмигивает Яна и грациозно испаряется из салона, захлопнув за собой дверь.

Меня забавляет наше общение. Она снова отшивает, а потом бросает крохотную искорку надежды. Может, я себе и надумываю, у нее же вообще может быть парень, но азарт уже разлился по венам, так что отступить не получится.

Поэтому я всю дорогу до офиса думаю о том, что там может быть за охрана. Если она о мужике в лобби, то вряд ли. Этого легко прикарманить одной красивой бумажкой с изображением Владивостока. Дальше кто? Парень, какой-нибудь спортсмен? Нет, Яна слишком прямолинейна, чтобы скрывать своего мужчину. Не знаю, почему оправдываю ее, толком не узнав, но как-то не производит она впечатления той, кто может вести двойную игру. В общем, версия с парнем тоже мимо. Что еще? Сигнализация на входе в квартиру? Умно, современно и даже надежно. Но с «вламываться» я, конечно, переборщил. Скажет нет, еще разок спрошу и, если дверь не распахнется, свалю. У меня проблем с женскими отказами нет. Хотя и отказов до этого не поступало.

Ну и что там тогда может быть? Ладно, надену благородные рыцарские доспехи, буду греметь в подъезде так, что ей придется меня впустить.

Стоит перешагнуть порог офиса, как я откладываю личную жизнь до лучших времен. Возле кабинета меня ждут Гарик, он же Игорь Самарин, и брат. Кажется, намечается неофициальная беседа перед большим и серьезным совещанием.

Мы пожимаем друг другу руки, я прошу Альбину сделать нам чай. Она спрашивает, обычный или расслабляющий, и мы втроем синхронно голосуем за обычный. Расслабляться с коньяком будем после того, как решим проблему.

Глава 3

Хорошенькая

Занимаю место во главе стола. Неудобно перед Мирославом. Он, конечно, сам пришел ко мне в кабинет, но как-то несолидно генеральному директору сидеть в кресле для посетителей. Свое место уступить тоже не могу, это уже для меня нехорошо. Я все-таки принимаю их на правах хозяина.

– Так что у нас случилось и насколько все критично? – уточняю на всякий случай. Знаю, что полная задница, разговоры не утихают, статьи множатся. Нас уже прополоскали в региональных новостях. Возле офиса несколько журналюг, надеющихся первыми получить комментарии по ситуации. Ладно, решаемо, мы ведь знали, на что шли.

– Пиарщики готовят варианты, представят на собрании. Нам точно нужно сделать все так, чтобы не полетело еще больше бреда в нашу сторону. Начнут рыть везде, жить нам нормально не дадут, – вздыхает Игорек. Согласен, но сейчас его слова как фоновый шум – вроде и по делу, и послушать можно, но пользы ноль.

– Нужно выходить с заявлением в ближайшее время, – серьезно говорит Мирослав.

– Где? Все каналы захотят зрелищ и будут выпрашивать интервью без предварительных вопросов, – я знаю, как работает эта система. В СМИ каждый гонится за сенсацией, а сплетни и скандалы всегда поднимают рейтинги. Да даже если договориться, не факт, что в прямом эфире все пойдет по сценарию. На то он и прямой эфир.

И на фоне происходящего идея Яны снова кажется мне гениальной. Вот как она умудрилась так быстро поселить в моей голове эту мысль?

– И что ты предлагаешь? Молчать?

– Нет. Дать объяснение, но в своем стиле. И в своих соцсетях.

– Исключено! – вмешивается Гарик, перекрикивая нас с Миром. – Запрет на них ввел еще Яков Игнатьевич.

– Когда он начинал, соцсетей вообще не существовало, – устало бросаю контраргумент.

По дороге в офис я успел изучить и резюме, и портфолио. Мне хочется верить, что все написанное там – правда, потому что Яна не производит впечатления лицемерной обманщицы. Но в последний раз я надевал розовые очки в юности, поэтому реально оцениваю мир и положение вещей в нем. Если хотя бы половина в резюме – настоящий опыт, то нам нужно прибирать к рукам это сокровище. Откуда в ее скромном двадцатишестилетнем возрасте подобный багаж навыков – главный вопрос, но его я приберегу для личной встречи.

Пока мне интересно, что она предложит. Я не жду фурора или гения в чистом виде. Даже кризисные менеджеры не могут решать проблемы без аналитики и подготовительной работы. Но нам нужен хоть какой-нибудь план.

– Хватит споров, – отмахивается Мирослав. – Яр, почему ты настаиваешь на этом решении? У тебя есть план?

– У меня есть хороший вариант. – Я бы даже сказал замечательно красивый вариант, который сейчас тоже совещается, пока я не могу найти себе места.

– Насколько надежный?

– Специалист хороший, но на практике я ее не видел. – Я не кривлю душой. Если рассудить логически, Яну я в принципе видел несколько раз в жизни. Да, она не доставляла проблем, не пыталась перевести наш фиктивный брак в реальный. И да, она зацепила меня внешностью и характером, который успел промелькнуть за короткое время общения. Но я понятия не имею, какая она в работе. – Она приедет сюда часа через полтора, выдвинет предложение, а мы решим, принимаем его или нет.

– И где ты ее нашел? – Моя речь не вызывает никакого доверия у Самарина.

– В загсе, – хмыкаю и, отправив на печать резюме и портфолио, иду к принтеру. – Знакомьтесь, – выкладываю теплые листы на стол и еще раз пробегаю взглядом по фотографии. Здесь Яна выглядит строже, чем в жизни.

– Хорошенькая, – с приятным удивлением подмечает Самарин, углубляясь в рассматривание фото. В моей груди что-то закипает. Это не ревность, мы слишком мало знакомы с Яной, чтобы я ее ревновал. Просто бесит, что не я один пускаю слюни на девушку.

– Ты на опыт смотри, а не на лицо, – бросаю недовольно, растирая грудь через рубашку, потому что в солнечном сплетении печет.

– Да тут везде есть за что зацепиться! – комментирует Игорь, а Мирослав ловит мой хмурый взгляд, едва заметно посмеиваясь. – Когда, говоришь, она приедет?

– От этого человека, возможно, зависит наша репутация. Держи свои… подкаты при себе. – Я помню, как он павлином кружил вокруг Ксюши, жены Мира, которая на тот момент была еще просто помощницей и даже не планировала становиться женой генерального директора. Так что я хорошо знаком со стремлением Игоря ухаживать за красивыми женщинами. Нормальный мужик, жаль, что ему в личной жизни все никак не повезет.

– Да я и не собирался, просто сказал, что красивая.

– Ты уверен, что она нам точно поможет? – Мирослав давит в своей типичной манере, когда непонятно, оказывают ли на тебя влияние или ты сам принимаешь важное решение, выгодное другому человеку. Поразительная способность. У них с дедом семейное, мне повезло меньше, я просто смазливый.

– Уверен, если мы дадим ей все полномочия. – Коротко пересказываю идею, которой поделилась Яна. Меня распирает гордость, когда вижу в глазах Мирослава одобрение. Брат уже на моей стороне, дело за малым – убедить остальных, но обычно они, как овцы, идут за тем, кто уверенно ведет.

– Ладно. Ждем ее. И давайте выпьем кофе. Голова скоро лопнет, – подытоживает брат, поднимаясь с кресла. Я согласно киваю. С кофе лучше идти к Ксюше, она готовит просто божественный, хоть и пользуется точно такой же кофемашиной, которая стоит в подсобке за моим кабинетом. Но у моего секретаря получается исключительно отвратительное пойло.

Глава 4

Без всего

Она невероятна. Покорить продуманных мужиков с первого слова – это сильно. Я даже завидую. Меня уже давно не слушают с таким же вниманием. Яне удается добиться стопроцентного внимания. И я не буду кривить душой, если скажу, что процентов сорок – это все я. Мне мало ее движений, ее голоса, улыбок. Сейчас перед нами профи – девушка, которая знает, как выстроить образ бренда в социальных сетях, и не стесняется рассказывать об этом во всех красках.

Ее слова убедительны, движения идеально выверены, а улыбки четко просчитаны. Она улыбается трижды: первый раз, когда знакомится со всеми, второй раз, когда заканчивает свою речь, и третий раз – когда ей задают вопрос, касающийся ее профессионализма, который никак не соотносится с возрастом. Яна и здесь находит что сказать, с улыбкой отвечает, что иногда и в преклонном возрасте можно нести бред, который с умилением воспринимают только из уст младенца.

Это срабатывает. Больше никто не решается играть с ней – каждому слишком дороги локти, поэтому берегут пальцы.

Я готов аплодировать после выступления, настолько оно блестящее. Киваю Яне, и она с облегчением выдыхает, но еще слишком рано радоваться – наши ребята лишь входят в раж. Обрабатывают информацию, отстраиваются от красивой картинки.

– Нам нужно просчитать бюджет, Мирослав Станиславович. Если эту идею придется реализовать, нужны свободные финансы, – сообщает руководитель финотдела. Я знал, что не будет так просто. В современном мире произвести фурор – это малая часть успеха. Главное – чтобы на успех были деньги, иначе все приравняется к выстрелу в пустоту.

– Считайте. У вас есть час, – отвечает брат. – Яна Викторовна, могу я переговорить с вами лично?

– Конечно, – отвечает без капли стеснения. Видимо, привыкла общаться с серьезными клиентами.

Меня снова подбрасывает. Я тоже хочу знать детали разговора. Мне кажется важным быть в курсе всего, когда дело касается Яны. Она покорила всех, в этом нет исключений, теперь останется защититься от голодных псов, готовых броситься на сахарную косточку. Не то что я не доверяю Мирославу, он, кажется, единственный, у кого к Яне исключительно профессиональный интерес, просто я безнадежно влип.

И именно поэтому следующий час я не нахожу себе места. Дважды захожу в приемную к брату, Ксюша шепчет, что они еще разговаривают о чем-то. Мне нужно знать суть. Мозги вообще отказываются работать. Я проверил оффер, который передали коллеги. Отсмотрел бюджет и даже погуглил другие компании, которые занимаются аналогичной деятельностью. Управление репутацией, повышение вовлеченности, куча непонятных мне слов и впечатляющие цифры по стобалльной шкале – я настолько погружаюсь в процесс, что не замечаю, как оказываюсь в кабинете не один.

Яна для приличия дважды стучит костяшкой указательного пальца по дверному косяку. Она так и замирает в проеме, скрестив руки на груди. Смотрит на меня лениво-оценивающе, и я едва сдерживаюсь, чтобы не напрячь мышцы, чтобы выглядеть привлекательнее.

Идиот ты, Евсеев.

– Удалось договориться? – спрашиваю, отвлекаясь от ноутбука и жестом приглашая Яну войти.

Она намеренно оставляет открытой дверь, не позволяя себя скомпрометировать. Может, попала сюда моя бывшая супруга и по знакомству, но останется только благодаря мозгам.

– Да. Я зашла сказать спасибо. Ваши проблемы мне на руку, – улыбается беззлобно, но садиться не спешит, словно собирается уйти. И что-то в этот момент так противно скребет на душе, что я морщусь.

– И как дорого они нам обойдутся? – отвечаю с той же веселостью, поддерживая унылый разговор, но я готов удержать Яну в поле зрения любым доступным способом.

– Чистая репутация – недешевое удовольствие.

Возразить на это мне нечего. Яна права.

– Какой у нас план? Когда ситуация выправится?

– Завтра я пришлю стратегию. Сегодня мне нужны все материалы – информация по «Монолиту», даже та, что в открытых источниках. Так будет проще и быстрее. Все, что можно рассказать и что может быть полезно. И еще подробности, которые привели к сегодняшнему конфликту.

– Может, обсудим все это за обедом?

– Нет, – режет Яна. – У меня нет на это времени. До завтра я недоступна для всех вопросов, которые не касаются работы.

– Я ведь не на свидание тебя зову.

– И хорошо. В конце концов, мы развелись, и свидание как-то совсем уж неприлично. – Яна забавляется ситуацией, а я опять готов локти кусать, потому что сразу не разглядел, какой бриллиант находится рядом. – Но ответ все равно «нет».

– «Монолит» привлекательнее меня? – вопросительно приподнимаю бровь. Да, у тех, кто сам ищет клиентов, почти никогда не бывает свободного времени, но я эгоистично хочу украсть у Яны сегодняшний вечер.

– О нем в городе знает каждая собака, главная знаменитость. Не могу упустить возможность побыть с ним один на один.

Эту женщину невозможно поставить в неловкое положение. Как-то она все выкручивает таким образом, что я остаюсь в дураках, как ни пытаюсь вывернуться.

– Ладно-ладно, сдаюсь, – но только пока. – Выпьешь кофе, пока я все подготовлю?

– Лучше воды.

– С лимоном?

– Просто воды. Без всего. – И что-то мне подсказывает, что в последние два слова Яна вложила и тонкий намек на наше полуформальное общение.

Мы замолкаем. Я копирую документы, отправляю на печать последние файлы и пересылаю Яне все, что может понадобиться. Из сообщения Мирослава знаю, что она подписала NDA и согласилась на солидный гонорар. Брату понравилась деловая хватка моей бывшей фиктивной жены, а еще он оценил ее профессиональные умения и хочет такого сотрудника в штат.

Согласен ли я с этой идеей? На триста процентов. Ведь это значит, что мы будем рядом каждый рабочий день. А больше времени вместе – больше шансов узнать Яну лучше.

Дело за малым – убедить саму Яну в необходимости у нас работать.

Она испаряется из моего кабинета, как только получает нужные документы. Прощается и еще раз благодарит за возможность посотрудничать. До конца рабочего дня я маюсь, не могу собраться с мыслями и заняться работой, все проходит мимо, так и не удостоившись моего внимания. Мы обещаем дать ответ в скором времени журналистам, собираемся на еще одно совещание, на котором я болванчиком киваю, не слушая и десятой доли всех речей. Я о чем-то разговариваю с Игорем, пока спускаюсь в лифте на парковку, мы даже приходим к какому-то решению. Но все это – фоновый шум, потому что главное место в моей голове занято Яной.

За несколько часов она проникла под кожу, и самое удивительное – я не хочу ее оттуда выдворять. Воображаемые выемки душевного пазла сошлись, и все встало на свои места. Яна – та самая девочка с картинки: яркая, привлекательная. Она как ожившая мечта, которую долго-долго представлял, пялился перед сном на плакат на стене, думая, какой будет встреча с девочкой, что одним видом вскружила голову. И все выходит еще лучше, потому что… непредсказуемо. Невозможно просчитать, каждый шаг может быть последним, но оттого лишь усерднее забрасываешь крючки, слепо надеясь, что она зацепится за один.

У меня есть еще несколько крючков, и один из них можно использовать сегодня.

Глава 5

Сметана

Наспех сполоснувшись и заказав на самовывоз ужин из ресторана, где шеф-повар – мой хороший приятель, я снова оказываюсь в машине. Меня не мучает совесть из-за того, что я планирую стать незваным гостем. Тем более что у меня есть вполне рабочий предлог – хочу убедиться, что работа выполняется. Но это, конечно, на крайний случай, если Яна будет сильно сопротивляться. Я же рассчитываю на легкое проникновение на ее территорию.

Цветы – мимо. Сегодня в ход идет вкусная еда и хорошее вино.

Адрес я узнал за пять минут, вплоть до номера квартиры. Не заявить о себе раньше времени помогли вышедшие на улицу люди. Дом ее мне не нравится. Жилой комплекс строили наши прямые конкуренты – «Сезам Строй». В последние пару лет мы стараемся не пересекаться, нас не приглашают на совместные тендеры, мы не вставляем палки друг другу в колеса и в целом делаем вид, что второй компании не существует. Сейчас я чувствую себя так, словно крадусь по территории врага.

Лифты у них, конечно, посредственные, останавливаются со скрипом, еще и проемы плохо заделаны. Если бы не четырнадцатый этаж, пошел бы пешком. А ты, Яна, птица высокого полета, да?

Волнение сжимает внутренние органы. Уже стоя перед дверью, я подумываю не ломиться к ней и уйти, дав спокойно поработать. Меня сегодня много в ее пространстве, как бы ни случилось передозировки и летального исхода, в котором не будет ни стратегии, ни теплых взаимоотношений между мной и Яной.

Пан или пропал.

Позвонить в дверь или уйти.

Не давая кислоте сомнения и дальше растворять мою уверенность, нажимаю на кнопку звонка. За дверью слишком быстро раздаются шаги. И либо у меня галлюцинации, либо это эхо, что странно для квартир, но Яна будто идет не одна. А я понятия не имею, как отреагирую, если увижу ее в компании мужчины.

На что я, собственно, вообще рассчитывал? Что такая шикарная девушка будет в одиночестве проводить свои вечера, посвящая их работе? Смешно становится. И тошно. Потому что не должно быть у Яны никого, кроме меня. По крайней мере на сегодняшний вечер. А дальше я сам устраню всех конкурентов.

Замки щелкают, и я с замиранием сердца жду, когда откроется дверь.

– Я же говорила, что ты что-нибудь у меня забу… Ярик? – Яна появляется передо мной в домашнем костюме из широких штанов и топа по фигуре. Волосы собраны в пучок и подколоты карандашом, второй карандаш вложен за ухо. – А ты что здесь делаешь?

– Приехал узнать, как продвигаются дела, – с ходу использую крайний аргумент, заводясь от того, что она кого-то ждала. Ну не может мне настолько не повезти в жизни. Не кажется ли тебе, всемогущий, что я уже достаточно испытан одиночеством? – Я с трубкой мира, – демонстрирую бумажный пакет с еще горячей едой в контейнерах.

– Тебе повезло. Я планировала заказать ужин. Проходи. – Она распахивает дверь шире и отходит в сторону, а дальше все происходит как в плохой комедии.

На меня несется белая тушка, брызгая слюной во все стороны. Я не успеваю толком среагировать, только убираю пакет за спину, чтобы спасти наш ужин. Предчувствую, как зубы вцепятся в мою ногу, даже ощущаю фантомную боль, но бежать не спешу – ноги будто прирастают к полу.

– Сметана! Фу! – раздается громкая команда, и пес моментально застывает, позабыв про законы физики и тормозной путь. Он тяжело дышит, вывалив язык, и растерянно смотрит на хозяйку – в том, что это чудовище принадлежит Яне, сомнений нет. – Нельзя же так людей пугать! – отчитывает собаку. – Закрой, пожалуйста, дверь, он думает, что пора гулять, – просит меня гораздо мягче, и от перемены в ее тоне я в очередной раз за сегодняшний день таю. Какая удивительная многогранная женщина. – Сидеть! Молодец, хороший мальчик, – треплет она за ухом пса, и тот довольно раскрывает пасть, демонстрируя огромные зубы, которые должны вселить в меня страх, но картина, наоборот, забавляет. – Знакомьтесь. Это Сметана, добрый и глупый пес, который выглядит устрашающе, но на самом деле и мухи не обидит. Поднеси руку к его морде.

Делаю, как просит Яна. Мокрый нос утыкается в мою ладонь. Не самая приятная встреча со стаффордширским терьером. Короткая белая шерсть блестит, Яна поглаживает бок пса. Собака со странной кличкой нюхает мою руку с энтузиазмом, а потом задирает морду, позволяя погладить себя по голове. Улыбаюсь. Кажется, знакомство можно считать успешным.

– Откуда у тебя это чудо? – «вище» я намеренно не добавляю. Не то чтобы я не любил животных, но мне кажется, дома гораздо приятнее держать корги, чем белоснежного стаффа, который в любой момент может откусить твою ногу. – И что за странная кличка?

– Соседи переезжали, думали, куда отдать собаку. Не смогли пристроить и бросили во дворе. Ему тогда десять месяцев было. Вообще его звали Смит, его воспитывали как охранника, но получился ласковый пес, который после пережитого стресса боится ночевать дома один. Так и стал Сметанкой. – Яна шлепает пса по боку, и тот, лениво прокряхтев, уходит в комнату, потеряв ко мне всякий интерес. – Кухня-гостиная, она же рабочий кабинет, прямо по курсу. Ванная – направо.

– М-м-м… налево пойдешь – в спальню попадешь? – тяну многозначительно. Глупо отрицать физиологию. Меня привлекает Яна, и я бы с удовольствием узнал, какая она в постели. Уверен, девочка-фейерверк. От одних мыслей штормит. Что будет, когда дойдет до дела?

– В усыпальницу Мертвой царевны, – хмыкает Яна, ни на секунду не смутившись. Она закрывает дверь на два замка и жестом указывает мне двигаться в сторону гостиной. Я, если честно, сегодня в спальню и не собирался, по дурости ляпнул. – За красивый стол я тебя не посажу, он занят. Так что падай туда, где найдешь свободное место. И не трогай никакие листы.

В комнате творческий бардак. В центре на полу лежит ватман, посередине темно-синим маркером написано «Монолит». От слова в разные стороны отходит пять стрелочек, некоторые из них имеют внушительное продолжение, так что получается целая ветка, другие более скромные. Вокруг исписанные листы, на диване открытый ноутбук, а на столе еще несколько документов, которых я никогда не видел.

– У тебя тут… творчески.

– Так всегда, когда много срочной работы. Сметана, сидеть! – шикает она на пса, который только-только показался в коридоре. Он скулит и ложится прямо в дверном проеме, скучающе следит за хозяйкой, пока та, забыв о моем существовании, увлеченно рассматривает статьи в СМИ двухлетней давности.

Наверное, я мог бы наблюдать за этим вечно. Яна кружится, бесконечно что-то записывает, пыхтит, дорисовывая очередные стрелочки. А я, присев на мягкий стул, просто наблюдаю, боясь пошевелиться и создать ненужный шум, который отвлечет.

– Может, тебе чем-то помочь?

– Не мешать, – хмурится недовольно и возвращается к записям, но через пару секунд, тяжело вздохнув, все-таки поднимает на меня взгляд. Я вижу по глазам, что она устала. День у нас и правда длинный, его нужно заканчивать легким массажем и пенной ванной с бокалом вина. А пока что для Яны вечер грозит еще и бессонной ночью. – Ты вроде привез еду. Можешь похозяйничать на кухне и накрыть на стол?

На кончике языка вертятся колкие ответы, но сейчас не время упражняться в остроумии. Я понимаю, что ей нужна помощь, поэтому просто киваю и иду к гарнитуру. Со второго раза нахожу ящик со столовыми приборами, они у Яны черные, выглядят стильно. Большие тарелки обнаруживаются в подвесном шкафу над раковиной. Кухня у нее – шедевр, только что-то мне подсказывает, что готовят на ней крайне редко.

Раскладываю еду по тарелкам, подогреваю в микроволновке, потому что выбирать нам особо не приходится. Видел бы Юра – тот самый шеф-повар, – что я делаю с его гастрономическими шедеврами, внес бы меня в черный список ресторана. Но сейчас моя задача номер один – накормить Яну, чтобы она не свалилась с ног, и для этого все средства хороши.

Откупориваю вино, наливаю ей в бокал, в свой – немного воды из кувшина на столе.

Позволяю себе вольность – останавливаюсь за спиной Яны и касаюсь плеча. Она вздрагивает, переводит на меня расфокусированный взгляд и не сразу понимает, чего я хочу. Щеки покрываются легким румянцем, а губы приоткрываются, но Яна тут же их поджимает, не позволяя моей фантазии даже начаться.

– Идем ужинать. Все готово. – Мне нравится ее трогать, поэтому я продолжаю прикасаться. Смелею, легонько приобняв ее плечи, разворачиваю в сторону свободной части стола и веду к ее месту.

– Надеешься меня споить и воспользоваться положением? – снова выставляет иголки, но я заранее ей все прощаю.

– Надеюсь, что ты немного расслабишься и передохнешь, прежде чем снова взвалишь на себя всю работу.

– Спасибо, – сменяет гнев на милость и позволяет мне за собой поухаживать.

Придвигаю ее стул, кладу рядом вафельное полотенце в тон кухонному гарнитуру, в очередной раз восхищаясь вкусом Яны. Мы едим молча, у нее нет сил на светские беседы, а мне хватает и тишины в компании бывшей супруги – умиротворяет, мы как будто находим гармонию. Даже пес со вполне довольным видом устраивается у ног хозяйки и лишь изредка награждает нас тяжелыми вздохами.

– Мне нужно еще часа полтора, чтобы все описать и привести презентацию в порядок, – закончив с ужином, сообщает Яна.

– Я подожду. Хочу первым увидеть, что получится.

– Я могу прислать, необязательно тратить на меня свой вечер, – хмурится, произнося совершенно неправильные слова.

– Давай я сам решу, что стоит моего времени и внимания, ладно? – произношу мягко, но Яна кусает губы и сводит брови на переносице, явно обижаясь. Кто ее вообще за язык тянул? Радовалась бы лучше компании и продолжала робко мечтательно улыбаться. Видел же, что ей все нравилось, такое сложно скрыть. Она сбросила трудовую тяжесть с плеч, приободрилась даже. И моментально перешла в колючий режим.

– За пределами моего дома, – отвечает мне в тон.

– Кстати, о доме. Мирослав хочет предложить тебе долгосрочное сотрудничество завтра. Но, сама понимаешь, жить в доме «Сезам Строй» и работать на «Монолит»… попахивает новым репутационным риском.

Яна прыскает и прикрывает рот ладонью, тихо посмеиваясь над моими словами. А я ничего не могу с собой поделать – бесит меня, что она у конкурентов живет. Не могла жилой комплекс «Монолита» выбрать, что ли?

– Ты всем своим сотрудникам предлагаешь переехать? А как же те, которые до сих пор живут в панельках? Это не репутационный риск?

– Они не работают в пиаре.

– Я тоже.

– Это вопрос времени.

– Самонадеянно.

– Ты согласишься. И тебе придется переехать.

– Нет. Я недавно заселилась сюда.

– Снимаешь? – я уже продумываю варианты, куда и как ее переселить. У нас есть две служебные квартиры, обе в доме, где живу я. Они используются на экстренный случай, если у сотрудников проблемы с жилищными условиями и когда к нам приезжают партнеры из других городов. Некоторые категорически отказываются от гостиниц и выбирают квартиры.

– Собственник.

– Знал бы, отобрал половину при разводе, – прячу за смешком растущее раздражение. – Ладно, придумаем что-нибудь.

– Я еще не согласилась, Ярослав. Не уверена, что для меня вообще будет работа. Тем более я работаю не одна, у меня есть дизайнер и таргетолог.

– Слаженная команда – это еще лучше. Дождись завтра, удочку я тебе закинул, есть над чем подумать.

– Я лучше подумаю над тем, как спасти вашу компанию, чем начну делить шкуру неубитого медведя. – Яна поднимается и, сгрузив посуду в мойку, возвращается к ноутбуку, отключаясь от мира.

Надавил, да. Перегнул палку, и она дала трещину. Нужно брать себя в руки, пока ерунды не натворил. И закрывать рот на замок, потому что из него летит всякая дрянь. Не в тех мы с Яной отношениях, чтобы я решал, где ей жить, и это большое упущение с моей стороны.

С головой ухожу в деловую переписку, глажу собаку, которая ко мне уже привыкла и теперь лижет руки. Сметанка – свой парень, так же терпеливо ждет Яну, как и я – пора создавать мужское братство.

Смотрю речь, которую написали наши пиарщики. Все стройно и красиво – вышколено, как сказал бы дед. Он вообще легко решал подобные ситуации, пока руководил компанией. Выдерживал тишину в три дня, потом выходил с заявлением. И все верили и ждали. Сейчас, когда время поменялось и стало идти быстрее, ответы нужны незамедлительно, иначе не отмоешься от грязи, в которую тебя окунают, пока ты подбираешь слова.

Я почти засыпаю – клюю носом, но храп собаки бодрит лучше будильника. Я ведь тоже так могу. Нехорошо сразу создавать негативное впечатление. Не помешает выпить кофе, там возле микроволновки стояла кофемашина, может Яна не откажет в наглости ею воспользоваться?

– О, вы подружились, – голос звучит совсем рядом, и я поднимаю голову, моментально плавясь в янтарном взгляде. Яна немного измученная, но счастливая. Возвышается надо мной и Сметаной, прикорнувшими на полу – сидеть на стуле оказалось гиблым делом. – У него редко такое бывает. Он не агрессивный, но с чужими не очень любит общаться.

– Говоришь о нем как о человеке.

– Как о друге, – поправляет Яна, и мы одновременно тянемся к собаке, чтобы погладить, случайно соприкасаясь пальцами. Перехватываю их и сжимаю несильно, но крепко, чтобы не получилось выбраться. Между нами бегут искры, я чувствую, как густеет воздух, а по венам разливается кипяток.

– Ян… – я не знаю, что скажу. В голове ни одной мысли, кроме «поцелуй ее» от внутреннего голоса, и я с ним чертовски солидарен.

– Презентация готова, – она все-таки убирает руку, сжимает кулаки и заводит их за спину. – Я пока приготовлю нам кофе, а ты смотри. Тебе со сливками или с растительным молоком?

– Со сливками. Спасибо.

Яна сбегает так быстро, как будто между нами было нечто большее, чем невинное прикосновение. Я тянусь к ноутбуку под недовольное кряхтение сопящего на моем бедре пса. Терпи, дружок, мы с тобой на голодном пайке.

Листаю слайды. Здесь есть даже концепция ведения соцсетей, которая собирается в красивую плитку на девять картинок. Как она вообще это все успела? Или это тот самый дизайнер ей помог? В любом случае, мне не остается ничего, кроме как восхищаться способностями Яны. Я уже хочу воплотить все это в жизнь. Создать соцсети, опубликовать эти предложенные посты, потому что они выглядят как то, что нам точно нужно.

– Это очень круто, Ян, – листаю по второму кругу, останавливаясь на речи, и понимаю, что версия в презентации нравится мне гораздо больше пространных слов от пиар-отдела, потому что за ними не видно души. А тут открытость, честность и, самое главное, простота. – Добавь и меня в копию письма, когда завтра будешь отправлять.

– Окей, – соглашается и передает кружку с кофе. Пахнет фантастически. Делаю глоток и, прикрыв глаза, наслаждаюсь. Душу продать готов за вкусный кофе, поэтому стабильно посещаю только одну кофейню неподалеку от офиса, не пью кофе нигде, кроме дома, проверенных мест и кабинета Мирослава. Теперь, видимо, будет повод заглянуть в гости к Яне еще разок. – Я, наверное, покажусь не слишком гостеприимной, но тебе пора. Мне еще со Сметанкой гулять.

– Составлю компанию. Ночь на дворе, мало ли какие придурки вокруг ходят.

Глава 6

Современная женщина

Похоже, самый главный придурок здесь – я. Все, о чем могу думать, сводится к губам Яны, которые она перед выходом на улицу намазала блеском, и я собираю блики, едва не облизываясь.

Смит уже давно сделал все свои дела и теперь изучает каждый куст с таким усердием, с каким некоторые люди высматривают срок годности на пачке творога. Мы бредем вполне уютно – Яна держит меня под руку, потому что во дворе местами скользко, и после очередной попытки упасть я любезно предложил помощь.

Сна ни в одном глазу. Кровь бурлит так, что за шумом я ничего не слышу. Мозг отказывается обрабатывать поступающую информацию. Перед глазами моргает ярко-красная вывеска: «Сделай что-нибудь», – но я упорно игнорирую сигналы тела.

Прикрыться бы тем, что я банально боюсь получить в морду, но интуиция подсказывает, что Яна не станет рукоприкладствовать. Скорее совсем от меня закроется. А я… я уже не смогу без нее. У меня идея фикс – сделать эту женщину по-настоящему своей, без всяких если и липовых браков. Это, кажется, называют любовью с первого взгляда. Или психическим отклонением. Уже можно приплетать тяжелое детство без родительской любви, из-за которого я готов бросаться в любые отношения и влюбляться в каждую симпатичную девушку?

Как бы не так. Я здоров, с головой у меня все в порядке. А все, что происходит сейчас, – закономерное развитие событий. Таких, как Яна, надо хватать при первой встрече и крепко держать, обильно задабривая вниманием, заботой и хорошим сексом.

– Так что там с должностью в штате? – заводит разговор первой, когда мы поворачиваем в сторону дома. Идти от силы пять минут, и мы синхронно замедляемся, будто оба не хотим расставаться. Внутри я ликую, едва не лопаясь от радости.

– Ты крутой специалист, такими кадрами не разбрасываются. Мир завтра сам тебе все расскажет, я просто хочу, чтобы ты подумала и приняла взвешенное решение.

– Ты хочешь, чтобы я согласилась.

– Да, – не вижу смысла юлить. – Тебе не нужна работа?

– Нужна, но без протекции, – произносит слишком резко и отворачивается. Ее ладонь сползает с моего локтя, и становится так холодно, будто меня в прорубь окунули и оставили в одних трусах на морозе. – Я хочу добиваться всего своими силами, а не потому, что чья-то бывшая жена.

Знакомьтесь. Современная женщина. Сильная и независимая с коротким и убедительным девизом «Я сама», который сильно бьет по мужскому самолюбию. Нет бы расслабиться, сесть на шею – крепкие плечи идут в придачу – и свесить ноги. И вот что делать с этой эмансипированной леди? Да, я легко могу решить вопрос ее трудоустройства, но правда в том, что кроме рекомендации я не сделал ничего – Яна и без меня прекрасно справляется. Это скорее нам нужно напрячься, чтобы не потерять ценный кадр.

– Единственное кумовство, допустимое в нашей компании, – это Ксения, жена моего брата. И то она три года трудилась не поднимая головы.

– А ты свою должность честно получил?

– По конкурсу внутри компании, – киваю. Я вообще не очень хотел становиться замом. Мне было гораздо спокойнее в юридическом отделе. Я уже знал все, у меня были нужные связи, а для того, чтобы подать заявку на конкурс, пришлось проходить обучение по управлению компанией и работе в периоды кризиса. – Он, к слову, был анонимный.

– Все, я поняла, что ты крутой.

– Возможно, благодаря этому я нашел крутую тебя, – подмигиваю. – У меня не будет времени помогать тебе. К тому же у тебя будет прямой руководитель, перед которым ты будешь отвечать. А у меня с пиаром не очень хорошие отношения, поэтому как бы палки в колеса тебе ставить не начали за общение со мной. – Яна немного напрягается от моих слов, но это совершенно безосновательно. Да, я не в ладах с пиаром, потому что на корпоративе не оценил порыв заместителя начальника пиар-отдела заняться сексом в крохотной комнате отдыха. Взыграла банальная женская обида, а мне было настолько плевать, что я просто послал всех работать, а не трепать языками.

– Тогда я буду делать вид, что мы не знакомы.

– Тогда я буду слишком активно пытаться с тобой знакомиться. – Мы смеемся, заходя во внутренний двор.

Яна останавливается, собирается прощаться. Я становлюсь напротив, чтобы наглядеться на нее.

Мелкая снежная крошка кружит в воздухе, к утру от зимнего порыва холодного марта не останется и следа, а сейчас я наблюдаю за тем, как Яна морщится, когда холодные снежинки тают на ее лице. Крупная снежинка падает ей на нос, и я стираю ее костяшкой указательного пальца, сокращая между нами расстояние до неприлично мизерного.

Может, это сказывается приближение весны. Может, я схожу с ума, а может, я наконец-то осознал, что мне нужно в этой жизни. Точнее, кто.

– Спасибо тебе за все. Ты много для меня сделал, – улыбается Яна и отступает, но я не позволяю сбежать – обнимаю ее талию и прижимаю к своей куртке.

– Это взаимно, – мой взгляд фокусируется на ее губах.

Приподнимаю большим пальцем подбородок, чтобы было удобнее ее целовать. Мое лицо щекочет ее горячее дыхание с ароматом кофе и мятной жвачки. Тело дребезжит в предвкушении. Я уже чувствую запах вишневого блеска для губ.

– Ярик, не надо, – кладет ладонь на мою грудь, намереваясь оттолкнуть, но я не оставляю ей пространства для маневра.

– Надо, – произношу, следом касаясь ее губ.

В груди что-то взрывается. Внутренности ошпаривает, но я не чувствую боли – только наслаждение от того, как напряженные губы вдруг расслабляются, позволяя моему языку скользнуть в рот и отобрать жвачку.

Мир вокруг отключается, превращаясь в волшебное ничто. В голове ветер, я позволяю желаниям взять над собой верх. Мне нравится, что Яна сдается. Еще несколько секунд назад она была готова толкаться и отстаивать границы личного пространства, а теперь ее пальцы скользят выше, ногти проходятся по затылку, пока я сминаю ее губы.

Вишневый блеск сладкий и липкий, меня приклеивает к Яне невидимым суперклеем. Даже если сейчас она захочет отстраниться, я не позволю. Продолжу терзать ее губы, потому что это нравится нам обоим. Я знаю, что она сильная и упрямая, я не хочу ее ломать – всего лишь молю довериться мне.

Меня заводит то, как она сдается, но продолжает из приличия сопротивляться. Как робко касается своим языком моего, а пальцами впивается в шею, не отпуская меня.

В голове шумит, мозг плавится от того, как стремительно закипает тело. Яну тоже ведет, она сама подается вперед, пока я кайфую от нашей синхронизации. Губы в губы, и это только начало. Позволяю ладони соскользнуть с ее талии ниже, к упругим ягодицам, но это фатальная ошибка.

Яна молниеносно отталкивает меня, вознаграждая хлесткой пощечиной. Мы несколько секунд смотрим друг другу в глаза, но искры вспыхивают лишь сильнее. Я хочу рвануть навстречу и доказать еще раз, что все, произошедшее между нами, более чем серьезно. Яна же мечтает меня испепелить на месте.

Из наших ртов вырывается пар, но даже мутная картинка не гасит возникшее напряжение. Вот зачем так рано поцеловал ее, Евсеев? Понятно же, что поспешные решения в случае с Яной до добра не доведут.

Она действует в фирменной манере – подзывает пса так строго, что пронимает даже меня. Хочется где-то спрятаться, будто я нашкодивший кот, а она хозяйка, угрожающая кастрацией за любой проступок. Между нами разверзается пропасть, хотя в сущности стоим на расстоянии вытянутой руки. Я позволяю ей расшириться до вселенских размеров. Сегодня это необходимая мера, чтобы успокоить Яну.

– Доброй ночи, Ярослав, – столько холода в ее голосе, что у меня мороз по коже.

Круто развернувшись, Яна скрывается за дверью, пока я улыбаюсь ей вслед. Не мне одному все понравилось, да, птичка?

Глава 7

О вчерашнем

Утро и вся первая половина дня проходят в запаре. Я не успеваю на обсуждение презентации, которую прислала Яна, только слышу восторженный пересказ от Игоря. Моя девочка в очередной раз размазала всех, а я даже полюбоваться не смог. И да, Яна – моя. После вчерашнего поцелуя я понял, что хочу только одного – чтобы каждый ее поцелуй был моим. Утром, вечером, в обед, когда нам будет удаваться провести его вместе.

Наверное, я попал. Но мне впервые радостно, что я так глубоко встрял. Значит, обратного пути не будет – только вперед, к счастью. Я уже знаю, что легко не будет, даже не тянет упрощать и искать обходные дорожки. От одного вчерашнего поцелуя во мне столько энергии, что я готов сворачивать горы и лично выйти на большую пресс-конференцию, о которой сегодня не упомянул только ленивый.

На столе чашка остывшего кофе. Где носит мою помощницу? Я по привычке попросил ее сделать кофе, но получил, как всегда, мерзкую жижу, к которой даже притронуться не смог. Пришлось довольствоваться бутилированной водой.

– И что по итогу?

– Сегодня у нас появятся соцсети. Пиарщики хотели забрать Яну себе, но у них полный комплект, а у меня в отделе есть квота, поэтому маркетинг пополнился красивым во всех аспектах специалистом, – не без гордости произносит Гарик, широко улыбаясь. Я бы тоже лыбился во все тридцать два, если бы Яна работала со мной. Возможно, мы бы не раз нарушили устав и корпоративную культуру, но в целом плевать. Все двери закрываются на ключ, а те, кто любит греть уши, пусть несут ответственность за услышанное самостоятельно.

– Она у тебя будет? – удивляюсь, но так даже лучше. Нечего ей в пиаре делать, там Марина… еще нашепчет ей чего неприятного, в чем я не был замечен. У меня с репутацией и без коллег не очень, до сих пор от похождений бурной молодости не могу отмыться. Усугублять не стоит.

– Да. Мирослав уже одобрил. Ей осталось только подписаться.

– Значит, все-таки согласилась.

– Конечно, согласилась, Мирослав расщедрился, – хмыкает Самарин. – И пообещал после внутренней проверки службы безопасности взять в штат ее команду, даже таргетолога. Надо посмотреть еще, что там за спец.

– Я бы не сомневался в уровне его компетенций, – даже в таких крохотных ситуациях защищаю Яну. Ну не получится у нее без протекции, как бы сильно я ни пытался. И то, что к Игорю попала, тоже хорошо. Он руководитель справедливый и понимающий, где надо поможет.

В приемной звонит телефон, но ответа нет. На обед, что ли, моя помощница ушла? Почему не предупредила только? Перевожу звонок к себе, это ребята из юридического. И хоть я уже несколько лет не с ними, все равно прихожу на помощь в сложных ситуациях. Для меня эта помощь – успех целой компании, а для них – уверенность в надежном плече на самой верхушке.

Там очередные проблемы с договорами подрядчиков. Нужно разобраться. Можно, конечно, запросить электронные копии, но быстрее будет подняться к ним на этаж. А еще немного отвлечься за пустым разговором о жизни.

Игоря выпроваживаю и прошу Яну беречь и в обиду не давать. На вопросы, кто она для меня, не отвечаю. Я сам не до конца понял. Как определюсь, скажу. Пока точно знаю, что хочу ее и хочу, чтобы она моей была.

У юристов на этаже всегда тихо. Они работают рядом с архивом, и я искренне обожаю это место. У меня проходной двор, у пиара и маркетинга – вечный карнавал, туда даже просто смотреть страшно, не то что заходить к кому-то в кабинет. Бухгалтерия и кадры – это отдельная вселенная, туда вообще лучше без предупреждения не соваться, иначе обвинят во всех смертных грехах.

Выхожу из лифта, сразу поворачивая к дверям в отдел, но сталкиваюсь с чем-то мягким и вкусно пахнущим… Яной. Это ее духи, в которых ни намека на сладость – только свежесть и какие-то тяжелые ноты, которые я не могу разобрать. Смотрю на нее и удивляюсь, отмечая длинную юбку по фигуре и блузку персикового цвета с глубоким вырезом, в котором красиво лежит золотая цепочка.

Если моя бывшая жена решила свести всех с ума своей красотой, это точно получилось. Я первым пал к ногам, и теперь буду молить о благосклонности прекрасной королевы.

– Вау, Яна! – не могу удержаться от комплимента. Мы в коридоре одни, лифт уехал, и я, как могу, закрываю кнопку своей широкой спиной, чтобы еще немного побыть в обществе шикарной девушки. – Выглядишь изумительно.

– Спасибо, – все-таки улыбается мне, пусть и сдержанно. Она сама осматривается и с облегчением выдыхает, понимая, что никого вокруг нет.

– Слышал, ты согласилась у нас работать. Поздравляю!

– Да, как раз утрясала некоторые тонкости с юридическим отделом. Теперь пойду знакомиться с рабочим местом. У вас так много этажей.

Между нами явно висит напряжение, которое с каждой секундой становится все больше и тяжелее. Яна переминается с ноги на ногу, не решаясь потеснить меня у лифта. К юристам, к моей удаче, больше никто не едет, и мы так и стоим в коридоре. Я любуюсь, Яна наверняка думает, как избавиться от меня побыстрее.

Все-таки вчера поспешил, а эта капитуляция с ее стороны была спонтанной. Рано перешел к активным действиям, сначала стоило отправить пару букетов.

– Слушай, я хотел сказать насчет вчерашнего…

– Ты о чем?

– О вечере. В общем, я не сожалею о том, что сделал, мне все понравилось, и я бы повторил, – осекаюсь, потому что начинаю вспоминать, как все было. А сегодня на губах Яны обычная матовая помада, и ее я бы тоже попробовал, наверняка пахнет так же умопомрачительно, как вишневый блеск. – Но я, очевидно, поторопился, поэтому извини.

– Тебе не за что извиняться. Мы оба сделали, что хотели, – возвращается моя снежная королева, готовая отбивать любые выпады, летящие в ее сторону, с молниеносной скоростью и болезненной отдачей. – Тем более ничего такого не произошло.

Да она издевается! В смысле ничего такого? Сама же льнула ко мне. Это, по ее мнению, пустяк? Поцеловать ее еще раз здесь и доказать, что вообще-то искры между нами – это ни черта не ничего такого! Наступаю на нее. Всплывает дежавю. Вчера было то же самое, а потом я узнал, какие ее губы на вкус и как головокружительно она целуется.

– Ты забыла, что произошло? – подцепляю пальцем ее подбородок ровно так же, как и прошлым вечером. Ее глаза округляются в изумлении, я слышу, как сбивается дыхание. Помнит, но строить из себя ледышку выгоднее. Я почти понимаю тебя, птичка. Еще немного, и расшифрую эту загадку полностью. – Я тебя поцеловал.

Она хмыкает, отталкивает мою руку чересчур смелым жестом. Ее взгляд вспыхивает. Яна смотрит исподлобья, но делает это настолько мастерски, что создается впечатление, будто глядит свысока.

– Если ты про тот приятный слюнообмен, то забудь.

Что значит забудь? Он ведь приятный, такое помнят. Да он больше, чем приятный! Он крышу снес и так и оставил ее набекрень. Я зациклился на Яне. А она предлагает забыть.

– Че-го? – выхожу из себя. Бесит ее холодность. Хочется встряхнуть и потребовать того жара, который кипятит мою кровь. Мне он нужен, с ним жить веселее.

– Ну что, Ярик? – закатывает глаза, словно устала объяснять несмышленому ребенку азы взрослой жизни. – Кто в наше время вообще акцентирует на этом внимание?

– Адекватные люди? – закипаю, но совсем не от тех эмоций, от которых планировал. Я просто в бешенстве. То есть для нее все это просто так – слюнообмен? Было и было? Будто она каждый вечер так с кем-то целуется!

– Повезло «Монолиту», что я не такая.

– Да я как-то тоже не жалуюсь.

– Просто бесишься. Зря, Ярослав. Я тебе ничего не обещала.

– Зачем тогда целовала? – мне точно не понять женскую логику. Пути их неисповедимы, поступки странны, а слова и вовсе бессмысленны. Полный рассинхрон между словами и действиями. И чему верить? Тому, что она в голове себе придумала?

– Захотелось. Ты первый начал, я ответила, потом закончили. Давай не будем об этом вспоминать, ладно? Мы теперь работаем вместе, ни к чему лишние слухи. У вас, я так поняла, любят посплетничать. Становиться темой номер один я не хочу.

– Ты уже тема номер один, Ян, – усмехаюсь. – Ты нас всех спасла от скандала. Люди будут об этом говорить.

– Давай не будем подогревать их любопытство и сделаем вид, что мы не знакомы. – Она все-таки обходит меня и вызывает лифт. Смотрит на табло со стрелкой вниз, явно закончив разговор.

Я перестаю что-либо понимать. В присутствии Яны плавятся мозги, потому что либо я думаю только о ее губах, либо она мастерски пользуется паяльником, корректируя мои установки под свои жизненные ориентиры.

Только я на эти фишки не ведусь. У меня голова хоть и с перебоями, но работает. И я точно знаю, что целоваться со мной ей понравилось так же сильно, как и мне с ней. Просто девочкам нужно больше времени, чтобы понять очевидное.

Яна будет моей при любом раскладе. И прятки – последнее, чем я хочу заниматься в гонке за ее сердце.

– Не могу согласиться. Не привык врать, – стреляю в спину, но это вынужденная мера. Можешь сколько угодно обманывать себя, птичка, но правда всегда выплывет наружу.

В эмоциональном раздрае иду к юристам. Вспоминаю годы своей практики. Теряю хватку, раз не смог донести до Яны свою позицию и убедить в том, что она единственно верная. Надо почаще наведываться к коллегам и практиковаться в красноречии. Моя идея в спонтанных заседаниях на выдуманную тему до сих пор живет. Слышу, как ребята на своей мини-кухне всерьез обсуждают дело о съеденных пряниках. Не захожу к ним, немного подслушиваю и бреду в кабинет к новому начальнику отдела.

Надеюсь, там проблема с подрядчиком. Я сейчас настроен на переговоры как никогда. Точнее, я настроен разнести кого-нибудь в пух и прах, так что под руку опасно попадаться всем, кроме Яны, которая сама теперь на пушечный выстрел ко мне не подойдет.

Глава 8

За мерло

Третий день я прихожу на работу на сорок минут раньше, чтобы случайно не встретиться с Ярославом. Третье утро я получаю красивые букеты и милые открытки с пожеланием на день и короткой, но достаточно наглой подписью «Я.», не дающей усомниться в отправителе. Третье утро я выслушиваю шутки от коллег, они не считают, что я пытаюсь выслужиться, скорее сочувствуют и, смеясь, просят сварить им кофе к началу рабочего дня, раз я все равно прихожу раньше.

А я не могу оставаться дома. Меня уже два дня атакует звонками бывший, причем достал настолько, что я заблокировала его вчера вечером, так сегодня утром его машина стояла под моими окнами. Что-то мне подсказывает, что руководителю департамента маркетинга «Сезам Строй» стало известно о моем назначении в «Монолит». Это мог бы быть конфликт интересов, если бы я до сих пор встречалась с Артуром, сейчас же мы на разных берегах. Да, он помог мне получить скидку на покупку квартиры, но не стал продлевать трудовой договор после того, как я отказалась быть его вечной любовницей, потому что женится он для дела на другой, а не по любви на мне.

Я не обижалась. В мире больших денег редко находится место для светлых чувств. С командой мы месяц жили на разовых заказах. Создать презентацию, подготовить антикризисное решение, запустить небольшой рекламный пакет – мало, но лучше, чем ничего. А потом появился Ярик, и теперь я официально трудоустроена, что существенно упрощает жизнь. К сожалению, только в одном аспекте.

Чуть больше месяца назад, когда я освободилась от отношений, я связалась с Ярославом и предложила развестись. Нужно было шагать в новую жизнь с легким сердцем и безо всяких штампов в паспорте. Я получила гражданство, минимальный срок закончился, и оставаться замужней больше не было смысла. Ярик за четыре года не объявлялся, будто нас ничего не связывало.

Поначалу я мечтала, лежа на кровати в съемной квартире, как он приедет ко мне с цветами и вином, предложит попробовать по-настоящему. Он ведь меня спас тогда. Я рыдала на пляже, горюя по внезапно окончившимся отношениям. Это был четвертый курс, у меня истекала студенческая виза, мы с парнем собирались пожениться, чтобы я не вернулась в Казахстан, но залезть в трусы администратору гостиницы оказалось важнее. Ярослав в тот вечер снял мне номер в отеле, где жил сам, ни разу не намекнув на самый простой способ оплаты. Он выслушал, поддержал и сказал, что все будет хорошо. Мы стали общаться, я рассказала душещипательную историю жизни девочки, приехавшей покорять Россию, потому что мама много рассказывала, как было хорошо на ее родине.

Я узнала его лучше. Проблемы в семье, главное разочарование династии и еще куча нелестных эпитетов. Наши боли переплелись – брошенные самыми близкими людьми, мы отчаянно искали тепла в случайных прохожих.

Через два дня Ярослав предложил пожениться. Фиктивно, с брачным договором, разумеется, и я согласилась, решив, что либо так задержусь в стране, либо никак. После бракосочетания мы разошлись как в море корабли. Ярик дал мне визитку с личным номером телефона и сказал звонить, если потребуется помощь в решении проблем. Я ни разу не набрала номер. Не знала, что сказать и вообще стоит ли. В какой-то момент мне стало казаться, что лучше оставить Ярослава в покое, чтобы он не решил развестись со мной раньше, чем через три с половиной года, необходимых для получения вида на жительство.

Но теперь у меня есть собственность и гражданство, и брак перестал быть необходимым условием проживания в стране.

Ярик ответил сразу же, быстро согласился, не задав никаких вопросов. Это правильно, мы чужие друг другу люди, но теперь что-то предательски екает в груди при каждой нашей встрече.

Я вижу, что нравлюсь ему. Несложно догадаться после нашего поцелуя, что между нами промелькнуло именно то, чего я ждала четыре года назад. Не вовремя, конечно, у меня теперь другие заботы, надо его компанию из репутационной задницы доставать, а мое сердце решило, что оно перейдет из категории «за мерло» в ту, которое «замерло», стоило красивому мужчине уделить немного внимания.

Барабаню по столу пальцами, просматривая планы на день. Мой электронный календарь забит под завязку, в ежедневнике все строго по пунктам, чтобы не потеряться, если придется сдвигать задачи. Планирование – залог успеха. Хаос рождает еще больший хаос, тогда как дисциплина и порядок непременно приводят к желаемой цели.

Утром есть время набросать пару постов, дальше – съемки заявления, фотосессия, для которой мы займем переговорный зал, потому что ехать куда-то у Мирослава нет времени.

Мы работаем без сценария, отснять заявление не составит труда, но я пригласила знакомого оператора и светорежиссера, которые сделают все по высшему разряду. Визажист тоже будет. В общем, полный комплект для проведения успешных съемок.

До начала рабочего дня пять минут, коллеги уже заполняют опен-спейс, а я под их гомон и обсуждение планов на надвигающиеся выходные иду на кухню. Мне нужна доза спасительного кофе, чтобы взбодриться, а здесь такая потрясающая кофемашина, что сложно отказаться от флэт уайта на шоколадном соевом молоке.

Через несколько минут у меня в руках чашка ароматного кофе. Первый глоток, и я прикрываю глаза в блаженстве. За спиной слышу голос Игоря Самарина, которого почти все зовут Гарик, забыв о субординации и о том, что он наш прямой начальник.

– Яна, привет! – бодро рапортует мне в спину. Слышу, как со скрипом открываются дверцы шкафа, у нас там кружки.

Лопатки жжет от взгляда. Не припомню, чтобы Игорь когда-то меня так пристально рассматривал. Я вроде и выгляжу вполне обычно – брюки-палаццо, хлопковая рубашка и собранные в пучок волосы.

– Доброе утро, Игорь, – разворачиваюсь, натыкаясь не только на руководителя, но и на Евсеева. Все становится понятно в один момент. – И Ярослав Станиславович, – мне не приходится выдавливать из себя улыбку, она сама появляется на лице против воли. По телу пробегают иголки, они толкают меня навстречу, но я остаюсь на месте, неуместно понимая, что соскучилась. – По съемке все в силе?

– Да, конечно. Мирослав скоро приедет, – кивает Ярослав, глядя на часы. Мне хватает этой короткой передышки, за которой следует новое столкновение и второй раунд в борьбе взглядов. – Это капучино? – он подходит ближе, наклоняется к кружке и совсем бессовестно втягивает аромат.

Если можно сгореть от стыда, я бы хотела прямо сейчас.

– Флэт уайт, – отступаю, но после первого шага упираюсь бедрами в стол.

Ярик делает нечто невообразимое – в два ловких движения забирает у меня из рук кружку и отпивает немного с протяжным «М-м-м». Красивый гад! И как после такого можно к нему по-доброму относиться?

– Это нереально вкусно.

– Это мой кофе.

– Был.

– Я отпила из кружки.

– Я тоже, поэтому обратно не отдам.

Закрываю глаза и глубоко дышу. Воздух вылетает из носа с шумом, в горле собирается тихий рык, у хищников он обычно предупреждающий, но Ярик целиком и полностью поглощен кофе. Самарин тихо прихихикивает, стараясь не мешать нам. Черт. Такими темпами через пару дней все будут думать, что я получила должность через постель.

– Спасибо, Яночка, ты меня спасла, – обхватив мои пальцы, Ярик подносит ладонь ко рту и коротко целует в знак благодарности. Хлопаю ресницами, не сразу соображая, что произошло. Меня бросает в жар, к щекам приливает кровь, я смотрю на наши сцепленные руки. Это не должно мне нравиться, но почему тогда внутри все трепещет? Кусаю губы, борясь с недоумением, оно, кстати, побеждает. – Я теперь твой должник. Готов рассчитаться обедом.

Глава 9

Плохое лекарство от стресса

Без кофе я слишком агрессивная, даже оператор, с которым мы всегда ладим, заметил напряжение и недовольство. Конечно, дело не только в неполученной дозе кофеина, а в том, что я дико волнуюсь. Это серьезный клиент, серьезный проект – они надеются на меня, я не могу никого подвести, и от этого пульс шкалит, а ледяные руки постоянно дрожат. Даже всегда твердый голос подводит – дребезжит, и я никак не могу унять беспокойство.

У нас не возникает никаких сложностей, мы снимаем короткими предложениями, Мирослав говорит четко, избегая дополнительных смыслов во фразах, сразу видно – человек часто общается с прессой. Он не торопит нас, повторяет слова заново, если необходимо, соглашается поправить легкий грим и даже отснять еще один короткий ролик для соцсетей, когда я его уговариваю.

Съемки занимают два с половиной часа, во время которых я напрягаюсь, расслабляюсь и снова натягиваюсь пружиной, когда на финальных словах выключается свет во всем здании.

– Надо отсюда переезжать, – тихо возмущается Мирослав.

Мы хватаемся за телефоны, подсвечиваем комнату фонариками. С естественным освещением не подснять – на улице пасмурно, да и бизнес-центр – не самая тихая площадка, соберем все шумы и получим любительское видео, с таким же успехом можно снимать на старый Nikon без аппаратуры.

– Можем попробовать найти генератор или подождать, – тихо говорит оператор, наклоняясь ко мне, но слышат все, потому что на несколько мгновений воцаряется тишина.

– Генератор – это долго. У меня через полтора часа встреча в другой части города. Сейчас все узнаем. Ксюша, наберешь? – он переводит взгляд на жену. В полумраке кабинета, в котором пришлось опустить жалюзи, чтобы выправить свет, Мирослав протягивает руку супруге, двигаясь ей навстречу. Она кивает и тут же утыкается в телефон, немного расслабляясь в объятиях мужа.

Становится неловко. Я отворачиваюсь, потому что застала интимный семейный момент. Они настолько органичная пара, что все улыбаются, глядя на них. Интересно, Ярик бы тоже забыл обо всех приличиях, если бы работал с любимой женой? Мирослава и Ксению точно не беспокоит тот факт, что они в офисе, нежность сквозит в каждом их прикосновении, в каждом взгляде и движении.

Через пару минут мы узнаем, что свет дадут через двадцать минут, а пока можем немного прерваться.

Я выхожу из кабинета. Хочется глотнуть воды и немного подышать свежим воздухом. Переволновалась, и теперь места себе не могу найти. Так будет до конца съемок. Только когда отпустим главу компании, я выдохну с облегчением и расслаблю плечи.

По коридору навстречу мне вышагивает Ярослав с двумя стаканчиками кофе. И судя по улыбке, которая появляется на его и без того красивом лице, один на подставке мой. Сжимаю и разжимаю кулаки несколько раз, надо как-то быстро сбежать, но я пока не знаю, каким образом это сделать. Идти ему навстречу – перебор, подумает, что я слишком сильно рада встрече, а не пытаюсь уйти. Стоять и ждать вообще ужасный план! Дальше только ужин с десертом в постели.

Не придумав ничего лучше, хватаюсь за телефон и, сделав вид, что мне кто-то звонит, прикладываю трубку к уху и ныряю за соседнюю от кабинета, в котором идут съемки, дверь. Это, кажется, мини-кухня, в которой нет окна, а значит, и нормального света.

Наверное, выгляжу крайне нелепо – Ярик повеселится. Включаю фонарик и ищу свободный стул, на крайний случай хотя бы табуретку. Здесь ожидаемо ничего не обнаруживается, только если присесть на столешницу, но как-то нехорошо задницей тереться там, где немногим позже кто-то будет разливать по чашкам кофе и чай.

– Попытка спрятаться засчитана, – мне не нужно светить фонариком, чтобы узнать имя преследователя. Я запомнила его голос слишком хорошо – мягкий тембр, но царапающие интонации. Таким голосом стихи читать или книги эротического содержания озвучивать надо. – Пообедать вместе не получится, поэтому я принес кофе сейчас. – Стакан на подставке уже один.

Ярик подходит ближе, ставит все на столешницу. Я кусаю губы и радуюсь, что в темноте не видно, как я на него пялюсь. Мне становится нечем дышать, весь кислород будто сжигают искры, вспыхивающие между нами.

– Спасибо. Мне надо позвонить, поэтому не мог бы ты… – жестом указываю на дверь. Не надо нам в крохотных помещениях наедине оставаться, у меня от этого всякий романтический бред в голову лезет.

– Не мог, – обрубает и делает еще шаг навстречу. Останавливается напротив, так близко, что между нами даже кошка не пробежит. – И не смогу, пока не согласишься на свидание. У меня есть билеты в театр от партнеров. Пойдем со мной, м-м? – наклонившись, шепчет искуситель в мой висок.

Театр. Меня никто и никогда не звал в театр на свидание. Я ходила с подругами два раза, пока те у меня еще были, а потом… как-то не до того стало. С Артуром, бывшим, мы тоже не приобщались к культуре. Он любит экстремальный отдых, поэтому мы ездили в Альпы кататься на лыжах, прыгали с парашютом и смотрели на Большой барьерный риф у берегов Австралии. А в театр не ходили.

И сейчас мне это кажется огромным упущением. Нарядиться в роскошное вечернее платье, надеть дорогие украшения, доехать на такси, чтобы не запачкать туфли, которые совсем не по погоде, но чертовски идут наряду. И все два с половиной часа ловить восхищенный взгляд спутника, для которого главная прима находится не на сцене, а рядом.

Я бы хотела. Но тогда это все слишком усложнит, поэтому качаю головой едва-едва, чтобы только не разорвать физический контакт, который горячит кровь, но удивительным образом успокаивает. Мне будто все утро не хватало крепкого плеча, на которое можно опереться. Не пользоваться помощью, а просто знать, что за спиной у сильной девочки есть тот, кто не даст упасть.

– Я не приму отказ, – говорит так же тихо, мажет губами по виску, и я жмурюсь.

Мы в полумраке, я почти ничего не вижу, потому что Ярик загородил собой фонарик, поэтому все органы чувств включаются в работу. С кислородом, которого здесь становится все меньше, в легкие попадает аромат мужского парфюма. Я слышу тяжелое дыхание Евсеева, уверена, тахикардию вызываю я. Мое сердечко тоже шкалит, так что в кардиологию, если что, попадем вместе.

– Тогда я просто не соглашусь, – хмыкаю. Надо уже как-то развеивать эту странную магию, пока я окончательно не сдалась.

– Цепляешься к формулировкам?

– Это все, что мне остается. – На самом деле нет. Слова – лишь малое зло, но браться за тяжелую артиллерию я не хочу. Там физическая расправа, а за такое и уволить могут.

– Можешь сказать «да».

– Нет.

– Яны ответ. – Вздыхает. Его пальцы ложатся на шею сзади и легкими движениями давят на мышцы. Я прикрываю глаза и тихо мычу от удовольствия. Кажется, именно здесь и сосредоточилось все напряжение, которое теперь исчезает.

– Это не поможет, – усмехаюсь. По коже мурашки разбегаются, я поджимаю пальцы ног – настолько хорошо.

– А это? – я не успеваю сообразить, а его губы уже находят мои.

В этот раз поцелуй не такой робкий. Ярик с самого начала четко показывает, чего и как хочет. Кусает мои губы, толкается языком в мой рот. Голова кружится, я будто попадаю в сладкий сон и кошмар одновременно. Глупо отрицать, что мне нравится все, что происходит в этой комнате. Я прекрасно разбираюсь в своих ощущениях и желаниях. Ярослав определенно тот мужчина, с которым я хочу сходить на свидание. Но он сам связал нас трудовым договором.

Позволив себе немного заиграться, облизываю его губы. Ярик хмыкает, довольный происходящим. Ему идет самоуверенность, тем более что все вполне оправданно. Будь я на четыре года моложе, наверняка отдалась бы ему на этой недокухне, а потом предавалась сладким воспоминаниям.

Хорошо, что я не та легкомысленная девица.

– Это харассмент, – упираюсь ладонями в его грудь, она ходуном ходит от частого дыхания.

– А я думал, это лекарство от стресса, – большим пальцем он поглаживает мою ключицу, сдвинув ворот рубашки. – Ты была слишком напряжена, а теперь расслабилась.

– Это плохое лекарство от стресса, – бросаю очередной снаряд в попытке защититься.

– Я могу повторить и доказать обратное. – И я ни на секунду не сомневаюсь, что сможет. У него уже все получилось. Я думаю только о том, насколько сильно размазалась помада и как мне выйти отсюда незамеченной. А о том, что замучилась за пару часов съемок, – нет.

– Мы работаем вместе. – Эта преграда пока еще не ломается, но вряд ли выдержит порыв бешеной страсти.

– Не вижу проблем. Ты даже не моя подчиненная.

– Но коллега.

– И бывшая жена, – не уступает в аргументах Евсеев. И вот как его спровадить? Я уже начинаю думать, что Ярослав из той категории мужчин, которым проще дать, чтобы отвязался, чем объяснять, почему «нет».

– Фиктивная, – цежу сквозь зубы. Ну почему все так сложно? Еще эти поцелуи, после которых хочется продолжения…

– Ты красивая женщина. – Кажется, я изрядно потрепала его копилку ответных реплик. Комплимент как мед для ушей, я даже улыбаюсь, соглашаясь.

– И красиво ухожу! – Решаю поставить жирную точку и, схватив стакан с кофе, стремительно сбегаю из кухни. Дурость такую ляпнула, что самой стыдно. Вот тебе и профи, а как до личной жизни доходит, превращаюсь в блеющую овцу.

Ярослав не спешит за мной, позволяет уйти. Только на пороге слышу в спину короткое:

– До вечера. – И понимаю, что он просто дает мне передышку.

Глава 10

Агрессор

Не припомню, когда в последний раз я так волновался в жизни. Наверное, на самом первом экзамене, но даже те переживания не идут в сравнение с нынешними. Я боюсь, что Яна не придет. Уже двадцать раз прошел туда-сюда по дорожке у входа в здание театра. Грею руки горячим дыханием и неустанно смотрю на дорогу, по которой снуют машины, и ни одна не собирается останавливаться.

Подумать только. Я жду девушку уже двадцать минут. Очень терпеливо жду, надо заметить, даже не звоню ей и не спрашиваю, где ее носит, потому что в глубине души знаю, что она придет. Но все равно волнуюсь. Вдруг упрется?

Как там у Рождественского было в «Монологе женщины»? «Что поделать – сдали нервы». Мои и вовсе ни к черту. Хорошо, что репутационный скандал получилось замять. Пост за считаные минуты разлетелся репостами, а наши соцсети обросли солидным числом подписчиков. Правда, отлегло позже. В момент выпуска всем офисом тряслись, боясь еще большего негатива.

Когда у обочины останавливается машина, я уверенно иду к ней, будто кроме Яны никто в театр не собирается. Там точно она, никогда еще чутье так не вопило.

А если нет… притормозить, что ли?

Принять решение не успеваю, из машины появляется элегантная Яна в длинном пальто бежевого цвета. Волосы мягкими локонами рассыпаны по плечам, несколько прядей падают на лицо, когда она наклоняется, чтобы закрыть дверцу низкого седана.

– Добрый вечер, Ярослав, – улыбается она, столкнувшись нос к носу со мной. На ее лице ни тени смущения, только радость встречи. Мне нравятся эти перемены. Яна не сопротивляется, а в нашей ситуации это уже успех.

– Он только что стал очень сильно добрее. – Наклонившись, целую ее в щеку. Хочу в губы, но тогда испорчу макияж, над которым Яна наверняка трудилась приличное количество времени. – Не знаю, что у тебя под пальто, но ты уже выглядишь потрясающе. – Комплимент – это самое простое, что я могу ей сейчас подарить. С цветами не заморачивался, их в театре будет некуда положить, потому что я терпеть не могу сидеть в ложе.

Конечно, я сознательно лишил себя возможности без стеснения касаться Яны, но мы ведь идем на премьеру не для этого. Я свое еще успею взять, а пока просто хочу насладиться вечером в компании, приятнее которой на свете просто не существует.

– Я старалась. – Эти слова лучше любого ответного комплимента. Старалась – значит специально подбирала наряд для меня. Как теперь спектакль пережить?

В зале уже много людей, у нас места в центре, поэтому проходим с извинениями. Я пялюсь на Яну в красивом темно-зеленом платье по фигуре. Она вся тоненькая, ладная, даже окружающие замечают, бросают то восхищенные, то завистливые взгляды.