Всё равно люблю

Уважаемый читатель!

Прошу Вашего внимания.

История полностью придумана автором, в том числе это касается мест, названий, наименований и всех героев. Любые совпадения считать недействительными.

В романе есть:

жесткий и властный герой,

нежная героиня (девственница),

криминал,

горячие постельные сцены,

сильные чувства,

любовь между героями.

Захватывающе

Хеппи-энд.

Присутствует нецензурная брань.

В романе НЕТ: изнасилования героини.

Прошу относиться с уважением к творчеству автора, не опускаться до оскорблений и не переходить на личности.

С глубоким уважением к Вам, Лика П.

Глава 1 Катя

– Катя, куда снова навострила свои лыжи?!

– Баб Тань, я в лес! – крикнула ей, крутя педали на стареньком велосипеде.

– Смотри, далеко не ходи, а то утащит тебя леший.

– Не утащит, у меня лук есть, отстреливаться буду! – весело ответила.

– Так ты в лес на охоту поехала, что ли? – улыбка сразу сползла с моего лица, как только услышала голос Вероники. – Ты мне тогда соболиную шкурку на воротник привези, «охотница»! – захихикала она.

«Я не убиваю животных, и у нас соболи не водятся, вот дура…», – пробубнила, быстрее работая педалями.

– Ника! А ну, замолчи! Иди давай домой, дел полно, посуду для начала помой!

– Ба! Не могу я, у меня же ногти-и!

– А ну, живо в хату, иначе обрежу их тебе под самый корень! Разбаловала тебя мать!

– Да иду-иду, вечно на меня орёшь, а Катьку защищаешь, будто она твоя внучка…

Я отдалялась всё дальше, уже не слышала диалог своих соседей…

Моё настроение поднималось по мере приближения к дорожке леса, ведущей к моему излюбленному месту. Припарковала свой велик у дерева, развязала прикреплённый к багажнику: лук и колчан, направилась по тропинке в глубь растительности, обожаю запах леса, шла к трухлявому дубу, вернее к тому, что от него осталось. По всему лесу эхом раздавалось чириканье птиц – самая приятная музыка для моих ушей, когда я нахожусь в лесу.

Не стала терять время на обед, сегодня же пятница, впереди два выходных, а это значит – море свободного времени! Наш бригадир – Татьяна Михайловна за выполненный дневной план была так добра и отпустила меня раньше.

Достала из сумочки, что висела через плечо, свёрнутый в пергамент жареный пирожок, который купила в нашей столовке, надкусила:

«М-м-м… с капустой, как вкусно…».

Обрисовывая старые отметины мелком, что лежал в кармане сарафана, рисую мишень на трухлявой коре. Закончив с ней, отошла на приличное расстояние, достала стрелу из колчана вложила в лук и натянула тетиву до синевы пальцев, прицелившись, выпустила стрелу и попала в цель! Моей радости не было предела.

«Я попала!» – постаралась не кричать, чтобы не спугнуть лесных жителей. Выстрел не в десятку, но стрела была воткнута в черту мишени! Это в первый раз, обычно я промахивалась. Лук дедушкин самодельный– пылился в сарае много лет, а с недавних пор не решила увлечься стрельбой из лука для саморазвития, чтобы стать более уверенней… не для кого-то, а для самой себя. Мне помогает.

Дедули давно уж нет на белом свете, а дело его рук осталось… Вложила ещё одну стрелу в лук, натянув тетиву, выстрелила, в этот раз промахнулась.

«Эх, мазила».

Стрела моя улетела вдаль. Пришлось идти за ней, не так много у меня стержней, чтобы ими пренебрегать, подобрала её почти у озера. Вернулась назад, выпустила ещё несколько, из них в цель попала ещё одна, остальные все мимо. Сегодня я довольно собой – прогресс был. Спустя некоторое время, прибывая в хорошем настроении, собиралась домой, как раздался резкий звук, бабахнуло над ухом так, что все сидящие на деревьях птицы разом взметнули в небо, образовав собой большое покрывало, а меня оглушило от страха, вскрикнула и побежала прочь, забыв обо всём, бросила всё, что у меня было…

Бежала куда глаза глядят, попала в гущу растительности ветки хлестали по лицу! Это был выстрел, я точно знаю, в детстве слышала, ни с чем не перепутаю, только этот в десять раз громче. Мой слух уловил голоса, хоть меня и оглушило. Остановилась, увидев перед собой группу людей, один из них с пистолетом в руке, я вышла прямо на головорезов. Вылупилась обезумевшими глазами и запыхавшаяся, пару секунд смотрела на группу мужчин, снова закричала и бросилась обратно.

– Блять, какого… Макар, живо за ней! – провозгласил грозный голос.

– Помогите! Помогите-е! – кто-то нагоняет, я слышу, приближаются… выдыхаюсь, нет сил бежать быстрее. – Нет-нет! – вырвалось из горла, не верю в то, что это происходит со мной, падаю, споткнувшись о сломанную ветвь. Меня схватили за шиворот, как котёнка и потянули вверх! Сильные руки взвалили на плечо и понесли в обратную сторону. Сопротивляюсь из последних сил и понимаю, что мои попытки бессмысленны. Я слишком слаба, но продолжаю бороться на последнем вдохе, в итоге повисла мешком. Горячие слёзы бессилия потекли из глаз, капая на землю…

– Ты кто такая? – задал мне вопрос шатен с оружием в руке сразу, после как здоровяк меня опустил. Наконец, смогла почувствовать под ногами твёрдую почву.

Мой подбородок дрожал, я заметила лежащее тело ничком на земле. Мужчины тут же плотнее обступили его, чтобы скрыть от меня следы преступления. Ахнув в ужасе, прикрыла лицо трясущимися ладонями, проглотив свой крик.

– Что тут делаешь, спрашиваю? – не могу и слово вымолвить, они застряли от страха в моём горле. – Что тут делаешь? Ты что, язык проглотила? Твою мать… Мексиканец и Седой, остаётесь на зачистку. Макар забирай её…

– Не-ет!!! – выкрикнула, что было сил, попыталась убежать, но всё тщетно. И тотчас была схвачена здоровяком и расплакалась от ужаса, происходящего со мной.

– Остальные по машинам, – провозгласил, очевидно, их главный…

Более или менее успокоившись, размазывая слёзы по щекам, просила отпустить меня, но никто даже не прислушивался к моей мольбе и только их главарь сказал:

– Пусть Хасан решает, что с тобой делать, а пока сделай так, чтобы я не слышал твоего писка.

Я была вынуждена замолчать, не знаю, что на уме у этого бандита, раз средь бела дня он со своими дружками убил человека… нет, это не может быть правдой… не может. Теперь они убьют и меня? Погасив внутреннюю истерику, прикрыла глаза и весь путь пыталась вспоминать отрывки из детства, когда была малышкой, а слёзы текли сквозь закрытые веки…

Мы ехали долго, пока не выехали к особняку, стоящему на отшибе.

Меня отвели и заперли в доме, где никого не было, он был пуст. Оставшись запертой, стала тарабанить в двери. С обратной стороны мне пригрозили, прекратив, истерично побежала искать уборную, жутко тошнило. Нашла. Склонилась над унитазом, меня рвало от пережитого стресса. После, умылась, прополоскав ротовую полость, стало легче, подняла глаза, посмотрела в зеркало на свой всклокоченный вид, устало провела по волосам…

Спустя час немного пришла в себя переплела косу, сарафан вручную не отчистить, ничего не поделаешь, а обувь потеряла в лесу, когда убегала. На самом деле внешний вид волнует меня меньше всего.

Осмотрелась. Богато… никогда в таком доме не была, я живу просто, без изысков…

Что со мной будет… мою судьбу будет решать какой-то Хасан… выходит, это и есть главный головорез. Временами, переключаясь от страшных мыслей, бродила по комнатам. В доме две большие комнаты: спальная и зал, а кухня выполнена безупречно, готовить здесь – одно удовольствие, живут же… Вновь вернулась мыслями о причине, по которой я нахожусь запертой в этом месте…

Глава 2 Хасан

Развалившись на диванах в вип-комнате клуба, наблюдал под мягкую музыку за плавными движениями выгибающегося тела «стриптизёрши» на шесте. Наслаждаясь видом сочных форм, вдыхал терпковатый кальянный пар.

Скосил глаза на приоткрывшуюся дверь, завидев коротко стриженную голову Сизого, кивком пригласил пройти. Потянувшись за стаканом коньяка, сделав глоток, спросил подошедшего:

– Как прошло?

– В общем, всё нормально, – мельком поглядывая на стриптизёршу, ответил мне Андрей, он же Сизый.

– Что случилось? – глотнув согревающий напиток с ореховыми нотками, задал вопрос, глядя на него хмурым взглядом.

– У нас появился случайный свидетель.

– Свидетель?

– Да.

– Тебе был отдан приказ сделать всё тихо.

– Так и было, Хасан…

Я посмотрел на танцовщицу, что крутилась вокруг хромового шеста и указал ей пальцем на выход. Она тут же поймала мой взгляд, спрыгнула с шеста и в одном бикини, показав свою грацию, продефилировала к выходу. Хороша… У меня были на неё планы, довольно прозрачные. Жаль, что из-за тупости моих людей они изменились. С уходом стриптиз танцовщицы стихла и музыка.

– Рассказывай, – поставил на стол наполовину опустевший стакан с янтарной жидкостью.

– Я с пацанами вёл его из кафе, взяли по-тихому отвезли в лес, там и порешили падаль. Лёха уловил движение, ну… в общем, у нас свидетель. Что прикажешь делать с ней? Убрать?

– И когда ты успел отупеть, Андрей? Где твой свидетель?

– Я отвёз её в особняк, – залпом осушил оставшийся коньяк, встал, всунув руки в карманы брюк, сделал пару неторопливых шагов к Сизому, переспросил:

– Куда-куда? В мой особняк?

– Хасан, пойми, времени не было размышлять, мне надо было торопиться с докладом к тебе и твой особняк¬ – самое надёжное место, где можно было спрятать свидетеля. Куда я должен был девчонку отвезти?

– Твою мать, ещё и баба. Уволю тебя, Сизый. За один день у тебя два косяка.

– Исправлюсь, – виновато ответил он.

– Исправься. Люди, которые не справляются с моими приказами, мне не нужны.

– Хасан, я исправлюсь, – повторился.

– Умгу… Поехали, – сказал я коротко и направился на выход, думая о том, что свидетель женщина.

«Что она делала в лесу?».

Мы выехали со двора клуба на двух машинах, в одной из которых ехали мои парни. Охрана больше для авторитета, нежели для безопасности. Нет необходимости передвигаться с защитой, это мой город и об этом все знают. Клуб, из которого я вышел принадлежит мне, как и многое в этом городе.

Знаю каждый уголок в этой местности, ведь я здесь родился и вырос, за исключением нескольких лет, когда мой дядя узнал, что у него есть племянник. На тот момент жил в детдоме, из которого часто сбегал. Сказать, что я был трудным подростком – ничего не сказать. Воровство, драки, грабежи, так я жил до появления родственника, и если бы не он, то, скорее всего, закончил свои дни, как мой отец, на зоне…

Колёса «Мерина» шуршали по гравию и замерли перед воротами моего особняка, пока те не открылись. Продолжив свой путь уже по гладкой плитке ухоженного двора, остановился на его середине.

– Какова вероятность, что за вами следили? – как только покинул салон автомобиля, задал вопрос ожидающему моих приказов помощнику.

– Нулевая.

– Отлично. Ну пойдём. Надеюсь, у тебя ума хватило не в самом особняке её оставить?

– Нет, закрыл в гостевом домике и выставил у дверей Димона и Якудзу.

– Выходит, хватило, – я был зол, что Сизый притащил в мой дом какую-то бабу! Что мне теперь с ней делать…

Домик был предназначен для нежданных гостей, которые могли ко мне приехать.

– Всё в порядке? – спросил парней, выставленных у дверей. При виде меня они вытянулись в струнку.

– Всё тихо, – ответил Якудза.

– Открывайте, – отдал короткий приказ.

Прошёл внутрь, минуя прихожую, как только открыл дверь в залу, сразу заметил стоящую в середине комнаты хрупкую фигуру девушки. К испуганному выражению девчонки добавилось ещё и удивлённое. Я смерил её с ног до головы тяжёлым взглядом, на мгновение задержался на сбитых коленях, и в мыслях промелькнуло:

«Эти идиоты притащили ребёнка», – прошёл, присел в кресло, закинув ногу на ногу.

– Я Вас знаю, – возбуждённо сказала девушка, на секунду она увидела во мне своё спасение.

– Меня все знают, – мой ответ был спокойным, впрочем, как и всегда. Обычно так я лучше слышу мысли оппонента, сидящего напротив. А эта девочка настолько прозрачна… вся правда в распахнутых глазах. Сколько ж тебе лет?

– Так Вы пришли меня убить? – спросила тихо, её взгляд стал гаснуть.

– Я не трогаю женщин и уж тем более не убиваю.

– Я знала, что Вы меня не тронете, – она вновь воспряла духом. – Спасибо-спасибо… я тогда пойду… наверное… – сжав ткань сарафана маленькими кулачками, стала мелкими шагами пробираться к выходу. Вновь акцентировал взгляд на коленках и перепачканных ногах.

– Не так быстро, девочка… – девушка тут же остановилась, глядя перед собой. – Ты кто?

– Я?

– Ты.

– Катя… Соколова, – ответила, вылупив свои большие глаза.

– Птичка, значит… так что ты делала в лесу, одна м-м-м, птичка-Катя?

– Я ничего не видела! – торопливо выдала в своё оправдание.

– Хм, – усмехнулся. – Мы оба знаем, ЧТО ты видела. И ты здесь из-за своего чрезмерного любопытства. Верно, девочка?

– Я никому не расскажу… честно…

– Не расскажешь. Сколько тебе лет?

– Восемнадцать.

На вид не больше шестнадцати, худенькая.

– Что делала в лесу, ягоды собирала?

– Я часто хожу в лес, там воздух хороший, люблю гулять одна, и…

– В городе живёшь? – перебил её.

– В пригороде.

– Семья?

– Одна живу.

Я нахмурился.

– Хм… ну одна так одна, так даже лучше, – хотя я был удивлён. – Что ты умеешь делать? А, впрочем, неважно, ты остаёшься.

– А я никак не могу, мне завтра на работу, – жалобно смотрит на меня, пытаясь разжалобить.

Встал, сунув руки в карманы брюк, приблизился к ней. Посмотрел внимательным взглядом с высоты своего роста в её лицо. Приподняв подбородок к верху так, чтобы заглянуть в глаза.

«Зелёные».

– Что же тебе дома не сиделось, птичка?

– Я… – начала мямлить, – гуляла и ещё я… а потом услышала выстрел, он был очень громким, испугалась и побежала, но не в ту сторону. Это не из любопытства… случайно…

«Идиоты», – нахмурился вновь.

– Это уже не имеет значение, каким образом… ты видела то, что не должна была. Поэтому, остаёшься…

– Но Татьяна Михайловна меня уволит, на что я тогда жить буду?

– Из детдома, что ли?

– Нет…

– Мне нет никакого дела до твоих проблем.

Развернулся и пошёл на выход, обозлённый на Сизого, как чёрт.

– Я Вас помню! – меня догнали её слова в спину, когда я уже ухватился за дверную ручку. Не отрывая ладони от двери, обернулся, всматриваясь напряжённым взглядом в девочку.

– Я не интересуюсь маленькими птичками…

Глава 3 Катя

Заметив движение за окном, торопливо подошла к нему – мужчина стоял ко мне спиной. Пыталась рассмотреть, но из-за его ракурса, лица не было видно. Высокий рост и крупная фигура – единственное что я смогла увидеть. Услышав поворот ключа, тут же вернулась в зал, прикрыв за собой дверь. Встала в середину комнаты и замерла в ожидании. Сердце бешено билось, снова одолел страх так, что схватилась за края сарафана, сжав их в своих кулаках. В дверь вошёл тот самый мужчина, заслонив своей фигурой весь дверной проём.

«Не может быть!».

Я его сразу узнала, он практически не изменился. Моё воспоминание из детства нахлынуло волной. Мне восемь лет, я с мамой поехала в город за канцелярией для школы. Мы были в торговом центре, для меня многое было впервые, никогда не видела столько магазинов и на эскалаторе поднималась тоже впервые. Купив все необходимые принадлежности, мама пошла выбирать себе одежду, и оставила меня сидеть на банкетке, просила далеко не отходить, а я не могла усидеть долго на одном месте, поэтому пошла бродить по этажу, рассматривая яркие витрины бутиков, увлеклась и свернула, как мне показалось на первый взгляд, в подсобные помещения. Просто гуляла, как это бывает у детей, заигралась и бродила, забыв о том, о чём наказала мама: «Не отходить далеко». Замерла с расширенными глазами, когда увидела потасовку: один здоровый мужчина толкнул и ударил в лицо другого, мужчину гораздо большего, чем он, тот, что поздоровее сильно разозлился, блокировал второй удар предплечьем и действовал слажено, быстро, его движения были отточены, как у военного, мне так показалось. Молниеносными ударами отправил своего обидчика в нокаут. Расправившись, достал из джинсов платок, вытер сначала разбитую губу, а затем костяшки на руках, кинул испачканную ткань рядом с обездвиженным телом, повернул голову, заметив моё окаменевшее тело с прижатыми руками на груди, нахмурился. Когда он направился ко мне, моё маленькое сердечко ёкнуло.

– Что здесь делаешь, ты одна здесь?

– С мамой, – ответила тоненьким голоском.

– И где же твоя мать?

– В магазине, – мужчина так грозно смотрел в мои распахнутые глаза, что вопроса не возникло промолчать или ответить.

– И почему же ты не с ней?

– Я просто пошла погулять.

– На вот, тебе на леденцы и забудь, что здесь видела», – в мои ладошки были втиснуты несколько купюр. – Поняла? – дополнил. Я только кивнула, и он прошёл дальше, а я, обернувшись, смотрела ему вслед.

– А если я Вас попрошу, Вы меня защитите? – озвучила то, о чём подумала. Услышав мой детский голосок, остановился.

– Обижают? – спросил, подкуривая сигарету щелчком зажигалки.

– Ага.

– Одноклассники?

– Ага.

– Учись давать сдачи, – затянувшись сигаретой, ещё раз окинул меня недовольным взглядом, пошёл прочь.

А я глядела вслед. Запомнила: его черты, походку, и даже аромат сигарет… Когда меня обижали сверстники, думала, что мой военный придёт и защитит ото всех. От этих мыслей становилось легче…

Это был Хасан, как теперь я знаю. Уже тогда, будучи ребёнком, всё же понимала, что от него исходит опасность, но ведь ОН был «мой военный» и меня не обидит, – отчего-то так решила я…

В какой-то момент увидела в нём своё спасение, но потом поняла, что ошиблась, по его жёсткому лицу и тому, как он меня рассматривал. Поёжилась, от холода его тёмных глаз. Оказалось, «мой военный» обычный бандит… или нет… совсем необычный, судя по размаху его владений.

От него сыпались вопросы, пыталась отвечать, как могла. Мысли путались… ребёнком я «нарисовала» себе портрет человека, которого нет и теперь мои мысли путались от его вопросов.

Никогда не была смелой, и ответы были соответствующими данной ситуации. Ничего не могла предпринять, когда бандит-Хасан озвучил, что не собирается меня выпускать. Просила, глядя на него умоляющим взглядом, а он развернулся и ушёл… вот так просто покинул дом, в котором меня вновь заперли. Его даже не остановили мои сказанные напоследок слова. Я и не рассчитывала, что он вспомнит маленькую, глупую девочку. Стояла, глядя на то место, где ещё минуту назад стоял Хасан, моё выражение лица сменилось возмущением.

«Неужели я тут и останусь, надо что-то предпринимать!» – и бросилась из зала к входной двери, тарабаня по ней:

– Выпустите меня!!!

– Твою мать… Якудза, открой, – услышала по ту сторону. На всякий случай отошла от неё на шаг. Дверь открылась, и хозяин этого дома стоя в проёме спросил меня грозным голосом:

– Я что-то не ясно тебе сказал?

– Вы не можете держать живого человека здесь… в заложниках! Выпустите меня, пожалуйста! – его глаза потемнели от ещё большей злости.

– Терпеть не могу истеричных баб!

– Я не истеричная… Вы меня заперли, потому что я стала свидетелем вашего преступления! Как, по-вашему, я должна себя вести?

– Если тебе дорога жизнь, то сиди тихо, как мышь!

– Вы же ска… Вы же сказали, что не убиваете женщин. Соврали? – спросила, заикаясь.

– Не соврал… но, если станешь истерить, могу пересмотреть ранее озвученные мной слова. Сиди тихо, завтра решу, что с тобой делать.

Спрятала руки за спиной, чтобы он не заметил моих дрожащих пальцев. Недовольно вздохнув, сжал в тонкую линию свои губы и снова оставил меня одну, не забыв запереть за собой двери.

Я сидела на диване, поджав голые ноги, коленки пекли, оказывается, сбила их при падении, на месте сгиба вновь выступила кровь. Страх давно ушёл, осталась грусть, детские мечты разбились, и как я оказалась во всём этом…

Опомнилась лишь тогда, когда начало смеркаться. Встала и пошла на кухню, голод скручивал желудок болезненными спазмами. Открыла холодильный шкаф, он был полон всевозможными продуктами, закрыла дверцу, пошла дальше, открывая шкафчики в поисках круп и посуды. Нашла и то, и другое, сварила на варочной панели себе гречневую кашу и нарезала два колечка колбаски, что нашла в холодильнике, и один помидорчик. Ела стоя, напряжённо рассматривая двор в окно. Набирая очередную вилочку каши, думала:

«Ну и огромная же территория у этого бандита, а как красиво…», – повернула голову в другую сторону, а там бассейн.

«Вот это да!». Поедая колбасу с помидорами, смотрю вправо, влево – ни единой души.

«А если попробовать сбежать через окно?» – спрашиваю саму себя. Опустила пустую тарелку на столешницу, придвинула к ней стул, влезла на него, наклонившись потянулась и повернула ручку, услышав характерный щелчок, открыла створку. Кровь тут же забурлила по венам, влезла на столешницу. «Ай… как же больно коленкам.» Забралась на подоконник и спокойно вылезла из окна шагнув на рифлёную плитку…

Глава 4 Хасан/Катя

Хасан

За мной заперли дверь, где осталась девчонка. Я подошёл к Сизому и нанёс пару жёстких ударов в челюсть.

– Какого хера ты не прикончил ублюдка по-тихому, а громыхал на весь лес?!

– Хасан… я забыл глушак, пришлось мочить так! – зажав пальцами нос, гнусаво оправдывался Андрей. – Ты же знаешь, что мы его пасли около месяца, а тут выдалась такая возможность, нужно было действовать быстро. Самовольно ничего не делал, только с твоего приказа.

– Пошёл вон! Ты на меня больше не работаешь!

– Хасан… а как же обещанный тобою шанс, исправиться? – капая кровью на мою итальянскую плитку, потухшим голосом вопрошал уже бывший помощник.

– Ты просрал свой шанс, Сизый… Якудза!

– Здесь, – в два шага тот подошёл ко мне.

– Проводи Сизого, он заливает мою плитку кровью.

– Я же его мочканул ради тебя Хасан… ради тебя!

Развернувшись, пошёл в сторону своего дома, уже не слушая мольбы бывшего помощника. Ненавижу тех, кому присуща такая черта.

На меня работает большое количество людей, выполняя приказы, которые так или иначе исходят от меня и за это получают не малую плату. Никаких «ради меня», все преследуют свои интересы.

«Су-ка…», – вновь вернулся мыслями к девчонке, надо подумать, что с ней делать? Мне тридцать пять лет, а я вынужден, по чьей-то милости нянькаться… Отвлёкся. Ко мне бежал Яр, брызгая слюной. Доберман – мой пёс.

– Хасан Алиханович, извините, не смог удержать, как только Вы заехали домой, места себе не находил.

Мой пёс встал на задние лапы, передними опёрся мне в грудь. Я потрепал его довольную морду, отвечая:

– Ничего страшного, Алексей Степанович. Он ел?

– Так разве ж заманишь, коли хозяина учуял.

– Хорошо, я покормлю Яра. Вы мне сегодня не нужны.

– Как скажете.

Я направился вместе с радостным Яром в дом.

– Идём, хитрец… дам тебе твоё излюбленное лакомство…

Поздно вечером, сидя расслабленно в своём кресле на лоджии, откинув голову, курил в темноте. Яр лежал в ногах, как вдруг встрепенулся, рыкнув.

– В чём дело? – поднял голову, обвёл своим взглядом границы своих владений. С этого места периметр двора, как на ладони. Пёс встал, навострив уши. – Сидеть, – отдал я приказ, он тут же сел по команде.

Чуть поддавшись вперёд, всматриваясь вдаль, увидел девчонку. Она шла перебежками, останавливалась под освещением, оглядываясь по сторонам.

– Конспиратор, – сказал, вздохнув, пёс стал рычать. – Тихо, Яр, я вижу. Пусть пробежится перед сном…

Катя

Передвигалась бесшумными шагами, дошла до угла дома, где меня держали, выглянула, никого. Двор освещён, хотя бы могу видеть в каком направлении идти…

Спустя десять минут понимаю, что просто блуждаю по бесконечному двору. Где в этом лабиринте выход?

– Заблудились?

Я подпрыгнула от испуга, чуть не вскрикнув. За спиной кто-то стоял, резким движением развернулась, это был молодой парень, может, года на четыре старше меня.

«Скорее всего, охранник», – подумала я.

– Ч-что? – пригладив двумя руками волосы на голове, пыталась сделать вид, что ничего такого не случилось. – А… нет, не заблудилась… Вы меня не проводите до выхода?

Посмотрела в сторону раскинувшегося особняка и сказала:

– Моя смена уже закончилась, так что мне пора, – парень сдержанно выслушал мою речь, ни разу не перебив, а после ответил:

– Идёмте, я Вас лучше провожу до домика, где Вы сможете принять ванную и лечь спать.

Поняла, что мой план с треском провалился, это было очевидно. Мне стало вдвойне стыдно, на что я только рассчитывала… Не просто же так он сказал, что мне надо ванную принять, конечно: чумазая словно чёрт, ещё и босая как бродяжка, накатили слёзы, стало так жаль себя.

– Прошу Вас отпустите меня, Вашему главарю уже говорила, что ничего, никому не расскажу. Ну что он хочет, чтобы я на крови поклялась?!

– Успокойтесь, прошу Вас. Если хозяин узнает о вашей истерике, то рассердится, поверьте так и будет.

Вмиг прекратила плакать, вытирая выступившие слёзы, сделала два шага к парню и спросила, дико вылупив на него свои глаза:

– Он может меня…? – не хотела произносить вслух слово «убить», не хотелось в это верить.

Охранник был не глуп и понял мою недосказанность.

– Хасан Алиханович почём зря никого не обижает, но злить его всё же не советую.

– «Хасан Алиханович», – повторила. – Выходит, не выпустите?

– Пока хозяин таких распоряжений не давал. Идёмте, я Вас провожу, – ну да… «хозяин», а кто же ещё. Ничего другого не оставалось, как подчиниться.

– Хорошо, вернее ничего хорошего я в этом не нахожу, – оставила за собой последнее слово и поплелась за охранником.

Он подвёл меня к самой двери и сказал:

– В следующий раз воспользуйтесь дверью.

– Вы что, следили за мной? – спросила ошарашено.

– Двор оснащён множеством камер, а в самом доме их нет, если Вы об этом.

– А… – вылетело из моего рта, я тут же прикрыла его. Он открыл передо мной дверь ключом. – Могли бы Вы меня не запирать?

– Если только Вы пообещаете не совершать больше подобных глупостей.

– Не буду…

– Спокойной ночи, – пожелал мне парень. Оставила его без ответа, как бы это не выглядело невоспитанно с моей стороны. Только перешагнула порог и вошла в дом, за мной тут же закрылась дверь. Постояла, прислушиваясь к его удаляющимся шагам. И вправду не запер. Знаю, что попытайся я ещё раз, меня ждёт неминуемый провал. Но от того, что меня не заперли на ключ, стало легче…

Время час ночи, а сон всё не шёл. Сидела на диване, возвращаясь мыслями в лес, когда бандиты меня схватили.

«Что же этот бедняга сделал, за что его убили?». Когда мне было десять лет, нашего соседа тоже убили, выстрелом из оружия, я видела труп со всеми вытекающими. Сосед дядя Игорь был плохой человек, но смерти ему никогда не желала. Он мне снился какое-то время, а громкий звук от выстрела ещё долго стоял в ушах. Поэтому сегодня я и побежала, меня просто несло, сама от себя не ожидала, думала, что всё уже давно прошло, забылось.

Вздохнув, оглядела свои сбитые коленки, и грязные ноги.

«Надо пойти и хорошенько смыть всю грязь сегодняшнего дня с себя».

Нашла в шкафчиках новые принадлежности личной гигиены, вошла в душевую: помылась, почистила зубы и вымыла голову. Вышла, обтёрлась полотенцем, выстирала свои вещи в раковине, воспользовавшись мылом для рук. Повесила на сушилку для полотенец, просушила волосы, переоделась в женский, банный халат, висевший в шкафчике, там же взяла и тапочки. Халат был на меня великоват, закатала рукава и вышла из ванной комнаты направилась на кухню, вспомнив, что не помыла за собой тарелку, справившись, направилась спать. Непривычно… моя кровать в разы меньше. Как ни странно, но только моя голова коснулась воздушной подушки, провалилась в глубокий сон…

Глава 5. Хасан/Катя

– Хасан –

На первой полосе газеты, которую мне принесли вместе с утренним кофе, была статья, интервью Дыкова, где он говорит: «Моего племянника гнусно оклеветали и всё, что ранее писали средства массовой информации, сфабриковано конкурентами против меня с целью, потопить мой бизнес! Судом доказано, что за рулём сидел не мой племянник. Более того, его спорткар числился в угоне, и суд это учёл, как доказательство невиновности, об этом не раз писали в СМИ…».

«Вот сука!» – не стал дальше читать его заказное интервью, отшвырнул газету на столик. Потянулся за своим кофе, сделал в задумчивости глоток. «Спустя месяц после суда Дыков обратился к газетчикам. Хочет не запятнать свой белоснежный костюм. А как же он это осуществит, если только и делает, что прикрывает преступления своего племянника».

Опустив пустой фарфор на поверхность стола, глянул на запястье, стрелки часов показывали восемь утра. Кивком головы показал охраннику, чтобы тот подошёл ко мне.

– Звали, Хасан Алиханович?

– Позови девчонку.

– Слушаюсь.

Охранник принялся исполнять мой приказ, и буквально через десять минут передо мной предстало заспанное лицо девочки в бесформенном халате, она в нём утонула.

Достал сигарету из пачки, провёл ею у ноздрей, не сводил глаз с девчонки, вдыхая аромат табака.

– Я смотрю, ты уже обжилась? – прикуривая сигарету, задал вопрос.

Она опустила глаза, прикусив губу.

«Что это ещё такое… смущение, стыд?» – надо же, удивила.

– Я не по своей прихоти здесь, и Ваш охранник не позволил мне переодеться, просто постирала свою одежду.

– Будешь работать по дому, – говорю, выпуская сигаретный дым, пропуская мимо ушей её оправдания. Смотрит странным взглядом на меня, чую, проблем не миновать, как пить дать. – Номер карточки передашь через управляющую.

– Зачем?

– Затем, чтобы получать заработок, – вновь затянувшись сигаретой, посмотрел на неё. – Вопрос, на что тебе жить, решён, – вспоминая вчерашний разговор, ответил птичке.

– Я здесь надолго? – уставился на неё немигающим взглядом, оставив без ответа. – Можно хотя бы съездить на фабрику, где я работаю, нужно поставить бригадира в известность и написать заявление об уходе…

– Ответственная, значит… это хорошо, не утруждайся, мой человек уже поехал и улаживает все вопросы, касаемо тебя.

– Как поехал, куда поехал, на швейную фабрику? – удивлённо уставившись.

– Наш разговор затянулся, тебя ждёт работа, – затушив сигарету, я встал.

– Но это же неправильно по отношению к людям с кем я работаю… то есть, работала. Подождите, не уходите, вот так должна моя судьба решиться… одними Вашими приказами?

Она не кричала, чем снова меня удивила, говорила довольно спокойно, лишь интонация голоса подсказывала о её крайней возмущённости.

– Все, кто работает на меня, выполняют мои приказы. А ты, девочка, работаешь на МЕНЯ, и запомни: я не люблю, когда отлынивают от своих обязанностей, – не выдержав моего взгляда, опустила глаза.

– Можно я пойду? – спросила тихо.

– Иди…

Стоял, задумчиво смотря ей вслед, как она шла, утопая в тапках одновременно придерживая халат руками. Сунув руки в карманы брюк, недовольно хмурился, жуя фильтр окурка, зажав его между зубов, развернулся к ожидавшему меня водителю, резко остановился, выплюнул остаток сигареты, сказав идущему рядом охраннику":

– Купите ей пару тряпок, обувь по размеру… чёрт, и бельё тоже.

– Слушаюсь. А что именно покупать: платья или юбки? – скосив глаза к охраннику, ответил:

– Откуда мне знать?! Я в женском тряпье не разбираюсь, найди того, кто сможет решить эту проблему!

– Понял, Хасан Алиханович, сделаю.

– Твою мать… – буркнул я недовольно.

У машины меня ждал помощник.

– Доброе утро, Хасан.

– По машинам, – скомандовал.

– Катя –

«Моя детская любовь, которую я сама себе придумала, с годами переросла в сильные чувства, а я даже не заметила. Сама себе придумала и поверила в них», – а иначе как объяснить слабость во всём теле, когда он приближается ко мне. Неужели меня не трогает, что он убийца?! – опустилась на кушетку, закрыв руками лицо. – «Как же так…». Испуганно вскочила от громкого стука в дверь ванной.

– Катя, выходите! – послышался голос охранника.

– Да-да, минутку, выхожу! – я и забыла, что меня ждут, как же напугал, аж сердце заходится… Поправила свой сарафан. Вещей никаких нет: телефон остался в сумке, которую бросила в лесу, и дедовский лук остался там же, его больше всего сожалею.

Открыла двери.

– Вот Вам, на первое время обувь, надевайте и идёмте, опаздываете.

– Спасибо большое, – надела принесённые балетки.

Великоваты. Какой у Вас размер?

– Тридцать пятый.

– Как у моей сестрёнки.

Я подумала, а знает ли она, что её брат работает на убийцу, и выполняет его приказы… думаю, нет.

– Вы убиваете по приказу Хасана? – мой вопрос его ничуть не сконфузил.

– Катя, не стоит судить о том, о чём не имеете даже представления, не засоряйте свою голову плохими мыслями.

– А Вам, значит, можно, как судить, так и принуждать людей? И знаете, что… ничто не может оправдать убийство человека… ничто! – высказалась я, и уже секунд через десять пожалела о сказанном, возможно, этот парень вообще ни в чём не виноват. – Простите… я не хотела Вас обидеть.

– Идёмте, я не из обидчивых…

Стояла в фойе особняка перед высокой, стройной женщиной, лет пятидесяти в круглых очках. На ней было униформа: чёрное платье немного ниже колен с белыми манжетами на длинных рукавах и подворотничками у горла. Её причёска была туго стянута на затылке. Проигнорировав моё приветствие, окинула мой внешний вид чопорным взглядом, она вскинула руку и посмотрела на наручные часы, взметнув свои брови-ниточки кверху.

– Вы опоздали.

– Прошу прощения за своё опоздание, больше не повторится, – почему-то я её уже боюсь.

– Ну разумеется не повторится, в противном случае будете уволены, – ответила мне женщина, ярко напомаженными губами. А я про себя сказала: «Так легко меня хозяин этого особняка не отпустит». – Меня зовут Агата Львовна, я – домоправительница, – сказала она гордо, глядя на меня свысока.

– Очень приятно, а меня Катя… Катя Соколова, – на самом деле мне не было приятно, от этой высокой женщины с тонкими губами исходила неприязнь.

– И кто же Вы? Позвольте узнать причину, по которой Хасан Алиханович Вас принял на работу при укомплектованном штате сотрудников? – я вся съёжилась от её колючего взгляда через бликующие стёкла очков.

– Просто Катя… которую Хасан… Алиханович пригласил на работу, и я согласилась, – мой внутренний голос говорил мне: «не стоит этой женщине знать всю правду». Не похоже, что она из тех, кто спешит на помощь.

Экономка, как иллюзионист вытянула из манжета белоснежный платок, посмеиваясь закрытым ртом, сняла очки, стала их натирать до блеска, не сводя с меня своих маленьких глаз.

– Поэтому ты живёшь в гостевом домике? Ни одна прислуга не пользовалась такой привилегией, ни о-д-н-а!

– Я готова выехать и жить, где и положено прислуге. Извините, пожалуйста, что перебила Вас.

Сделав ко мне шаг, она сказала:

– Вы видно плохо слушали меня. Места укомплектованы, а это значит, что все комнаты для вахтовых работников заняты, прислуга также входит в их число!

– Простите, я просто не поняла.

– Таня!

– Слушаю, Агата Львовна, – к нам подошла молодая брюнетка в теле, на ней тоже была униформа только с передником.

– Проводи Екатерину в комнату для персонала, пусть переоденется и спустится в подсобные помещения, там давно пора всё вымыть, а я позже загляну для проверки…

Глава 6. Хасан

– Якудза, если в течение года у тебя будет хоть один косяк, пойдёшь вслед за Сизым. Поэтому реши сейчас, готов ли ты стать моим помощником?

– Уже решил. Готов!

Я смотрел в глаза Есену, услышав его твёрдый ответ.

Есен, он же Якудза, так его прозвали с юности из-за разреза глаз, по происхождению казах. Я не привык раскрывать свои мысли людям, которые на меня работают, но себе мысленно скажу: «Есен: ответственный, исполнительный, умеет слышать, грамотный. Так зачем искать кого-то ещё, если у меня уже есть человек, обладающий теми качествами коими должен обладать мой помощник».

– Хорошо, посмотрим, – подумав, ответил сухо.

Посмотрел на своё запястье с часами, не успел произнести, мой помощник считал мои мысли, опередив меня.

– Через час джет приземлится.

Глянув на него исподлобья, произнёс:

– Отлично. Вить, прибавь скорость…

Прибыли на частную территорию аэропорта. В зале ожидания, встал в фойе, широко расставив ноги и заправив руки за спину. Всматриваясь в горизонт чрез панорамное окно на плывущие облака, нахмурил брови, вспоминая своё прошлое…

Андрея– так звали моего кореша… несколько лет назад убили в разборках. У него осталась жена с маленьким ребёнком. Алине сейчас девять лет… некоторое время назад девочка попала в ДТП. Шла со школы, переходила дорогу через пешеходный переход. Мчавшийся мажор на своём спорткаре сбил её и скрылся с места преступления. Позже выяснилось, что парень был в состоянии алкогольного опьянения, это был племянник Романа Дыкова! Дядя балует любимого племянника с детства. Вседозволенность с годами привела к тому, что парень, совершая преступления, почувствовал себя безнаказанным, у его родственника большая власть, Роман его отмазывает. Как оказалось за плечами младшего Дыкова за свои 27 лет, четыре ДТП из них: три человека погибли, один выживший, который остался инвалидом. Двум погибшим девочкам едва исполнилось по восемнадцать и вот сейчас Алина – дочь Андрея!

Роман смог заткнуть всем пострадавшим рты и отбелить племяша, так что по закону он чист, и так с каждым его преступлением. Я же, не стал цацкаться, глядя на то, как действует дядя ради родственника и пошёл другим путём, убил ублюдка!

Когда случилась трагедия, я был в Осетии у дяди. Мне сообщили на следующий день. Немедленно вылетел, как только приземлился прямиком в городскую больницу. Меня встретила безутешная Таня, мать Алины. Девочке провели срочную операцию после чего, ребёнок впал в кому. При столкновении сильно пострадала голова и позвоночник. Не раздумывая, созвонился, воспользовавшись своими связями, организовал реанимационный вертолёт в столицу. Врачи провели диагностику и сказали:

– Это чудо, что девочка осталась жива, после таких травм. Я не спешу Вас утешать, велика вероятность, что ребёнок останется инвалидом. Первое что нам предстоит это бороться за её жизнь».

– Прошу Вас, спасите мою девочку!» – Таня не смогла совладать с эмоциями и разрыдалась.

– Доктор нам нужен положительный результат, моя благодарность будет с многочисленными нолями» – не привыкший ходить вокруг да около, сказал, глядя на доктора гипнотизирующим взглядом.

– Поймите, при коме крайне редко проводят хирургическое вмешательство. Операция крайне сложная, что касается головы это всегда риск, исход не известен. Мы готовы взяться и провести её, нужно согласие ближайших родственников и чем скорее мать девочки примет решение, тем лучше».

– Да-да, я готова подписать! Где документы?

Татьяна подписывала подготовленные документы, сквозь слёзы и трясущимися руками. Она понимала, что если не даст своё согласие, тогда точно потеряет свою дочь.

Врачи рисковали, шанс был тридцать – на семьдесят и он оправдался. Спустя три недели девочка вышла из комы, борьбу за жизнь мы победили благодаря нашим врачам. Память так и не восстановилась, она по-прежнему никого не узнавала. Перенёс все важные встречи и полностью был занят здоровьем дочери Андрея. Я принял решение отправить девочку с матерью в Германию, снова воспользовавшись своими связями. Вышел по видео связи с доктором готовым взять Алину на терапию, предварительно скинул ему все медицинские заключения.

В Германии девочка прошла курс тяжёлой терапии, память так и не вернулась к ней. «Амнезия может сопровождаться годами, а может случиться и так, что память начнёт возвращаться уже через полгода. Должен предупредить Вас, что начнётся всё с небольших фрагментов». Предупредил меня врач перед тем, как я оплатил лечение Алины. Девочка прикована к инвалидной коляске сможет ли она вообще ходить, неизвестно. «Всё зависит от организма», – вспоминал слова доктора, ещё нужна будет консультация психолога, но это позже…

Пока ждал, выкуривал третью сигарету подряд. Увидев в небе свой джет, идущий на посадку, затушил окурок в пепельнице, и пошёл, отдавая приказ своим парням:

– Поехали…

Охрана спустила вначале худенькое тело девочки в розовой шапочке, после спустили коляску, а за ней по трапу сошла и мать Алины. Её трудно было узнать, она исхудала, лицо было уставшее. Я подошёл ближе.

– Здравствуй, Татьяна.

– Здравствуй, Хасан.

– У тебя всё в порядке? – поинтересовался, глядя в уставшее лицо.

– Да… всё хорошо…

– Татьяна, тебе нужно отдохнуть, я тебе отправлю в помощь за Алиной, – говорил в салоне движущего автомобиля. Девочку усадили в специальное кресло, она спала после долгого перелёта.

– Нет, Хасан, спасибо тебе за всё, мне и так никогда не рассчитаться с тобой.

– Прекрати.

– Правда, Хасан, не нужно больше ничего… я больше не выдержу всех тех мучений, через которые прошёл мой ребёнок. Ничего уже не изменить, врачи сделали всё, что смогли, будем учиться жить заново.

– Тебе бы самой доктор не помешал.

– Я здорова, – тихо ответила она. – И тот подонок здоров… ходит и радуется жизни, и нет на него управы, а мой ребёнок прикован к коляске, – всё тише и тише говорила женщина, глядя в пустоту, которая образовалась в её душе.

– Если я тебе скажу, что разобрался с ним, тебе станет легче? – медленным движением повернув ко мне голову, спросила:

– Что… Что ты сделал, Хасан?

– Я его убил.

– Что? – у неё из глаз покатились слёзы… – Убил? – несколько секунд удивлённо глядела на меня, а затем сказала. – Да… мне стало легче… определённо, – Таня опустила голову на колени, обняв их исхудавшими ручками, тихо плакала, боясь разбудить ребёнка. – Спасибо-спасибо-спасибо!

«Сука! Жалею только о том, что не прикончил этого ублюдка собственноручно».

Глава 7. Катя

Устала оттирать здесь всё от въевшегося налёта, присела на скамейку. Похоже, этим помещением давно не пользовались, а может, и вовсе не было необходимости его натирать до блеска.

– Устала? – я вскочила с места, как только услышала голос Агаты Львовны.

– Немного, – ответила ей взволнованно.

Она посмотрела по сторонам, брезгливо сморщив свой нос.

– Грязновато. Это место длительное время было заперто, а сейчас мы хотим снести сюда старый инвентарь, чтобы обновить кухонную зону и столовую.

Обращаясь ко мне, экономка следовала вальяжным шагом, разглядывая стены в помещении.

«Думаю, под словом «мы» идёт желание хозяина».

Подойдя, сцепила руки за спиной, смотрела на меня немигающим взглядом, хмыкнула.

– А тут хозяин приводит «просто Катю», – выделяет саркастически, показывая кавычки в воздухе. – Или всё-таки Вы, Екатерина, приходитесь кем-то большим Хасану Алихановичу? Признайтесь, всё останется сугубо между нами и Ваше существование в этом доме станет лучше. Здесь всем управляю я, – домоправительница едко улыбнулась. Наверное, эта женщина не привыкла дарить кому-либо свою улыбку, как мне кажется.

– Я уже Вам всё сказала, Агата Львовна.

– Что ж, хорошо, – Что ж, хорошо, – спрятав свою улыбку за маской хладнокровия, скосила свой взгляд на скамью, где лежали мои перчатки. Подошла, взяла двумя пальцами и, держа их на весу, повернувшись, обратилась ко мне. – Чтобы я не слышала из твоих уст слово «устала» и перчатки тебе не нужны. Принимайся за дело, даю тебе срок до конца дня.

– До конца дня? Одна, я не справлюсь, чтобы закончить к сроку.

– Ну, значит, в этом месяце останешься без зарплаты.

Можно перевести дух, она наконец то ушла, прихватив мои перчатки. Разумеется, сделала это нарочно. Хотела показать, свой авторитет? Рассердившись кривя её: «Здесь всем управляю – Я!» Ну и управляй себе на здоровье, кто тебе мешает?

Можно перевести дух, она наконец-то ушла, прихватив за собой мои перчатки. Разумеется, сделала это нарочно.

Хотела показать свой авторитет?

Рассердившись, передразнила её: «Здесь всем управляю Я!»

Ну и управляй себе на здоровье, кто тебе мешает?

Кушать хочется…

Справившись с поставленной задачей, закончила работу только за полночь. Кожу на руках пекло после моющих средств, но зато зарплата осталась при мне, единственный плюс, радующий меня. Перед уходом я оглянулась окинула его придирчивым взглядом. Чистота. Оставшись довольной результатами своих трудов, вышла, прикрыв за собой дверь.

Уже ночь, но двор хорошо освещён, пересекая его, подошла к бассейну. Вдохнула свежий воздух через нос… как же красиво светит луна, освещая воду своим холодным цветом, это безумно завораживает.

Я так голодна, но красота сегодняшней ночи помогает хоть на время справиться с сильным чувством голода.

«Интересно, а мама звонила?» – подумала я, опустившись на бортик бассейна глядя на луну. – Да нет… вряд ли».

Положила голову на колени, устала, глядя на серебряные блики воды, глаза слипались…

Ощутив что-то мокрое на своём лице, нехотя выплыла из сморившего сна. Тихое рычание донеслось до моего слуха, резко подорвалась уперевшись руками о бортик. Вскрикнув от боли, потеряла равновесие и плюхнулась в воду. Работаю руками и ногами, чтобы удержать тело на плаву.

– Тихо, Яр.

Спокойным тоном приказал он своей собаке, стоя в одних шортах. Я засмотрелась на его рельефное тело, покрытое множеством татуировок. Впервые вижу Хасана обнажённым. Будоражит, а может, это просто из-за того, что я барахтаюсь в холодной воде?

– Решила искупаться в моём бассейне?

По сравнению к своей собаке, обращение ко мне было куда жестче. Перевела свой взгляд с тела на его лицо.

– Нет! Просто сидела у бортика. Это запрещается прислуге?! – он демонстративно положил руки на свой торс и сказал, передёргивая мои слова:

– «Это запрещается прислуге».

– Думаете, испачкаю? – не удержавшись, съязвила.

– Думаю, ты много говоришь. Не накупалась ещё… вылазь, – прозвучало жёстко в ответ.

– Я и не собиралась, – тихо произнесла и подплыла к краю бассейна. Мне стало обидно.

«Я ни в чём не виновата, вдвойне обидно от такого обращения человека, который пустил корни в моём маленьком сердце».

– Шевелись, и чтобы больше я тебя здесь не видел, – от интонации голоса хозяина, пёс вновь зарычал. – Тихо, Яр! – собака утихла.

От обиды накатили слёзы, хотелось рывков выбраться из бассейна. Подтянулась на руках, но, вскрикнув от боли, плюхнулась в воду.

– Справа ступеньки.

Повернула голову, действительно, ступеньки. Ловлю себя на мысли, что рядом с грозным Хасаном я перестаю рационально оценивать ситуацию. Поднималась, слегка опираясь о поручень, стараясь не причинить себе ещё больше боли. Вышла, обошла его, направившись к себе.

– Спокойной ночи, – буркнула напоследок.

– Разве я тебе разрешил уйти?

Остановилась. Оказались спиной друг к другу. С меня капала вода, одежда прилипла к телу, обувь, что мне выдали, слетела в бассейне.

– Мне надо переодеться, и я хочу спать, – мой голос дрогнул.

– Подойди ко мне.

Моё сердце забилось быстрее, тут же позабыв все обиды, оно снова хочет растаять в жёстком взгляде карамельных глаз и почувствовать горьковатый аромат табака. Повернулась и подошла к нему на ватных ногах.

– Покажи руки.

Не сразу поняла, поэтому переспросила:

– Руки? – он раздражённо повторил:

– Покажи свои руки ладонями вверх. Подняла их перед ним. – Это что?

– Не знаю, – удивилась я, глядя на ладони. – Они были просто покрасневшие, такого точно не было, – кожу покрыло кровавыми язвочками.

– Ты больна? Говори правду!

– Вы думаете, что я заразна? – в недоумении уставилась на него, это вывело меня из себя.

– Это тогда что?

– Ваше подсобное помещение отмывала, вот что! А это от химии!

Нахмурившись, Хасан ещё раз опустил взгляд на мои руки, – инстинктивно, завела их за спину.

Взял с рядом стоящей скамьи махровый халат и всучил его мне.

– Надевай и давай за мной, – приказал мне, повернувшись уходить. – Яр, домой, на сегодня водные процедуры отменяются, – собака издала обиженный скулёж и поплелась в сторону дома. Не раздумывая надела мягкий халат, он очень велик, укуталась в него.

– Зачем? – спросила, уставившись на его широкую спину. Я заметила шрамы, и мой гнев мгновенно улетучился.

«Откуда они?» – задалась я вопросом.

– Вопросы задавать я тебе не позволял. Шевели ножками.

Прибывая под впечатлением увиденного, поплелась за ним, тайком поглядывая на его спину…

Глава 8. Хасан/Катя

– Хасан –

– Сядь в кресло, сейчас приду, – надо принести аптечку и накинуть что-то на тело.

– Кто это сделал?

Развернувшись, я не сразу сообразил, о чём девчонка говорит.

– Сказал, сесть, а не вопросы задавать и сотри этот жалостливый взгляд со своего лица! – повернулся и пошёл за аптечкой, гаркнув:

– Яр, за мной!

«Хотел поплавать, после тяжёлого дня, чёрт побрал бы эту сердобольную девчонку!»

Вернулся одетый в спортивное трико и футболку с аптечкой в руке. Катя сидела напряжённо, опустив глаза в пол. Я сел напротив, одним движением подтянув её кресло к своему. Оказавшись в кольце моих ног, вся съёжилась. Извлёк из аптечки перекись водорода.

– Давай свои ладони и прекрати трястись.

– Угу… – не поднимая головы, буркнула.

Обрабатываю раны.

– Ай!

– В чём дело, больно?

– Угу.

– Терпи, – раньше мне не приходилось иметь дело с девушками. – Скажи, птичка-Катя, что такое перчатки, тебе известно?

– Известно, – ответила, продолжая рассматривать мой пол.

– Умгу… и что же не воспользовалась или не выдали?

– Выдали.

– И что же пошло не так? – промокнув сухим бинтом, многочисленные раны после перекиси, начал покрывать зелёнкой.

– Ай-ай… щиплет…

Снова посмотрел на неё, прервав процедуру.

– Терпи, по-другому никак, – в этот раз она просто кивнула головой не осмеливаясь поднять взгляд. – Продолжай, мне интересно по какой такой причине, я сижу и обрабатываю раны своему рабочему персоналу, ещё и ночью?

– Отпустите меня, и я перестану быть Вашим «персоналом».

– Я жду ответа, – проигнорировав её выпад.

– Большие перчатки, очень, они только мешали, я бы не справилась до вечера. Без них комфортней.

– В каком смысле «не справилась бы до вечера»? – оторвался от занятия, вопросительно глянув на неё.

– Так ведь надо же было успеть, чтобы инвентарь кухонный разместить, – ответила, наконец оторвавшись от моего пола, посмотрев открытым и чистым взглядом. В нём читается наивность.

– Вот оно что, ясно, – отложил ватную палочку с зелёнкой и взял бинт. – Сейчас забинтую, пойдёшь спать, и с завтрашнего дня сиди дома до моих распоряжений.

– Дом мой в станице, а баба Таня, наверное, волнуется за меня.

– Кто такая баба Таня? – посмотрел на неё строго, завязывая узел у запястья.

– Соседка моя, – ответила грустно, пряча взгляд. – Могу я хотя бы позвонить?

– И что будешь говорить?

– Скажу, что уехала на неопределённое время… Скажу, что так получилось, а предупредить не успела. Позволите мне?

– В глаза смотри.

– Зачем… Вы же меня и без этого слышите.

– Хочу ещё и видеть, а если ты решила меня таким образом развеселить, зря, я это не люблю.

– Я и не собиралась… Выходит, Вы не веселитесь?

– Сказал же, не люблю.

– И что, даже не улыбаетесь?

«На самом деле не понимаю, почему сижу и беседу веду с какой-то девчонкой, но тем не менее…».

– С чего ты так решила?

– Не знаю… просто спросила.

– Я говорил, что ты любопытна.

– А я говорила, что это не так. Мне интересно, только и всего.

– Между интересом и любопытством – очень тонкая грань.

– И всё же она есть, – украдкой на какие-то доли секунды подняла свой зелёный взгляд и снова спрятала.

– Да, есть, – ответил задумчиво, рассматривая её волосы, опущенные веки, трепещущие ресницы; цвет лица и шеи; то, как она прикусывает нижнюю губу, обращая внимание на позу, в которой она сидит. Всё говорит о скромности птички. – Иди спать…

– Да… уже поздно, мне пора… Позвольте мне встать, – продолжая следить за ней, сдвинулся вместе с креслом назад. Бережно прижав забинтованные ладони к телу, сделала пару шагов от меня, остановилась, повернув голову, посмотрела своим зелёным взглядом. – Спокойной ночи.

Ничего не ответил на её «спокойной ночи». Она ушла. На кресле, в котором сидела птичка, осталось сырое пятно, заострив на нём своё внимание…

– Катя –

Шла по освещённому двору к своему дому, если, конечно, его так можно назвать. Прихожу к выводу, что в сложившейся ситуации так и есть. Иду, укутавшись в халат, стала зябнуть, прибавила шаг. Улыбнулась, глядя на свои тщательно перебинтованные ладони, а фаланги пальцев оставил открытыми. Подсознательно ищу в убийце положительные качества… я такая дура, но всё равно люблю его! Спрашиваю себя: «За что?» Не могу ответить на этот вопрос.

Открыла дверь, быстро прошла в ванную.

«Как бы мне теперь снять мокрое платье, чтобы не причинить себе боль?» Справилась и даже обмылась в тёплом душе, правда немного всё же замочила бинты.

После душа, заплела просушенные волосы в две косы, получилось дольше, чем обычно из-за временной скованности в конечностях, итог уже рассматривала в зеркало.

«Вполне сносно», – сказала себе. Обернувшись в банное полотенце, и прежде, чем выйти потянулась к халату, висевшем на вешалке. Уткнувшись в него носом, глубоко вдохнула еле ощутимый аромат, преследующий меня на протяжении долгих лет, улыбнулась и вышла. В голове промелькнула мысль:

«Надо подумать, как незаметно достать обувь из бассейна, а ещё набраться смелости и сказать об одежде Хасану…»

Остановившись напротив дивана, я нахмурилась, увидев на нём ворох из пакетов, стоявших в ряд. Подошла ближе, заглянув в один, потом в другой, потянулась и кончиками пальцев достала из одного красивую комбинацию. «О-о-о… красота-то какая! Это он для меня? Ну конечно, для меня раз принесли ко мне»

Пересмотрела все пакеты, у меня теперь есть: халат, спортивный комплект… «А стильный какой!»

Юбка, брюки, пару кофточек, пару сарафанов, несколько комплектов белья, ещё и обувь: тапки, туфельки и кроссовки. С удовольствием обула тапочки, пробуя внутри на ощупь пальчиками.

«Мягкие и по размеру», – улыбнувшись, констатировала. Оставила всё на диване, только надела комбинацию, на абсолютно нагое тело.

«Как же приятно».

Материал холодит – это атлас, в тканях я разбираюсь, в силу своей работы. Сидела за оверлоком, через мои руки прошло не мало тканей, в том числе и атлас. Жутко хотелось есть, но я так устала, меня клонило ко сну. Зевнув, поплелась в спальную, предчувствуя мягкость подушки и приятную свежесть постельного белья…

Глава 9. Хасан

Утром следующего дня направился к домику, где жила птичка.

– Доброе утро, Хасан Алиханович!

Повернувшись, на ходу услышав голос своей экономки, притормозил.

– Агата Львовна, не уходите сегодня после работы, у меня к Вам будет разговор.

У женщины изменилось выражение лица, она побледнела, предчувствуя неприятность.

– Да… конечно, как прикажете, Хасан Алиханович.

– Хорошо, что Вы понимаете, ЧЬИ приказы в этом доме исполняют.

– Э-э-э… Да-да, конечно, но я не понимаю…

Продолжил свой путь, оставив домоправительницу в недоумении, продолжил свой путь.

«Пусть помучается до вечера».

Вошёл внутрь. Тишина. Ну, разумеется, птичка ещё спала. Сел на диван, сдвинув картонные пакеты в сторону. Громко провозгласил:

– Пора вставать!

Полез в пакет и вытащил оттуда женское бельё. Вернул его обратно. Через пару секунд, услышал, как она закопошилась в кровати.

– Одну минутку, я сейчас встану, – ответила сонным голосом, а через секунду из комнаты донёсся лёгкий стон.

– Что там ещё?

– Ничего… я сейчас.

– Долго спишь! – сказал, просматривая в телефоне свою корреспонденцию.

– Не правда, это Вы рано встаёте!

– Остришь?!

– Ай…

– Ну что там у тебя?! – не выдержал, встал и пошёл в спальную.

Вошёл. Она сидела на кровати, свесив ноги, прикрываясь одеялом по плечи.

– Простите… у меня, кажется, что-то не то с руками, – виновато посмотрела на меня.

Тяжело вздохнув, ответил:

– С руками у тебя как раз всё то, а вот с головой, похоже, нет.

Обиженно отвернулась.

– А Вы, видимо, привыкли со всеми общаться в оскорбительной форме.

Бесшумными шагами приблизился слишком близко к ней и произнёс:

– Нет, – она вздрогнула и повернула голову в мою сторону. – Я вообще крайне редко общаюсь, чаще веду переговоры и это в том, случае если наши интересы совпадают.

Опустил свой взгляд на белоснежные плечи, облегающие ажурными бретелями комбинации.

– Мне надо одеться.

– И что же не оделась, у тебя было время? – спросил я, продолжая изучать её хрупкие плечи и ключицы. Задержал свой взгляд на родинке, что выделялась ярким акцентом на плече.

– Больно рукам.

– М-м-м… больно. Знал, что с тобой жди неприятностей. Что ж, тогда пойду. Хотел тебе позволить поговорить с бабой… как там её…?

– Бабой Таней?

– Да, с ней.

– Пожалуйста, Хасан… не уходите, от меня не будет неприятностей… честно. Можно я только поговорю с соседкой, она пожилая, не к чему ей переживания. Лишнего не сболтну, обещаю.

– Одеться можешь?

– Да-да… сейчас, – рванула с места, запуталась в одеяле и рухнула на пол. – Ай-ай!

– Ну ёб твою мать! – подошёл и рывком поставил на ноги. – Прекрати уже цепляться за это одеяло, так ты себя вообще искалечишь! Грёбаный Андрей, убью падлу!

– Какого ещё Андрея? Нет-нет, пожалуйста, больше никого не надо убивать, – сквозь всхлипы говорила она.

– Прекращай реветь, идём посмотрим, что там с твоими руками. Насколько надо быть глупой, чтобы не воспользоваться перчатками при их наличии, – недовольно высказывался, закатывая рукава своей рубашки.

– Я…

– Сиди тихо, и вытри сопли!

– Я уже не плачу, – шмыгая носом, посмотрела на меня мокрыми ресницами.

– Молодец, – твою мать…

Усадил её на диван, а сам пошёл в ванную искать аптечку.

«Должна же быть где-то здесь»

В поисках, стал открывать многочисленные шкафчики. Нашёл в одном из них, назад вернулся с аптечкой, придвинув стул, открыл её, извлекая из неё ножницы.

– Вытяни руки, – молча протянула их перед собой, я разрезал чуть подлипшие бинты. – Потерпи, не смертельно…

– Хорошо, – доверчиво ответила девочка. На мгновение поднял на неё сосредоточенный взгляд.

– Ничего серьёзного, – сказал, разрезая бинты. – Припухли малость. Кожа тонкая, нежная, а в химии присутствует щёлочь, которая разъела твою плоть до кровавых язв. Уверен, этот опыт послужит тебе уроком.

– А если допустить, что у меня не было бы перчаток, как в таком случае надо было поступить мне?

Оторвался от избавления бинтов, подняв на неё прищуренный взгляд.

– В таком случае работать не нужно, – ничего не ответив, отвела взгляд в сторону.

– Спасибо за одежду, – прозвучало искренне и неожиданно.

– Пользуйся, – поднял глаза на небольшую грудь и слегка выделяющиеся соски под тканью. – Держи руки выше, – сказал, сосредотачиваясь на них. – Надо противовоспалительной мазью нанести, края ранок покраснели и местами загноились. Ну ладно, сейчас обработаем, постарайся не мочить, иначе толку мало будет.

Достал из аптечки мазь, перекись…

Обработал её руки, забинтовал.

– Спасибо, рукам стало легче.

– Это эффект мази, она с ментолом. Диктуй номер телефона.

– Ой, да конечно! А можно я сначала оденусь?

– Что не так, ты вроде не голая.

– Прошу Вас.

– Чёрт возьми. Давай шевелись, мне некогда.

– Я мигом! – сказала и упорхнула, зацепив за собой один из пакетов.

Встал, раскатывая рукава обратно к запястьям, проследил за торопливыми стройными ногами…

– Всё, я готова!

Развернувшись к ней, положа руки на пояс, окинул её с ног до головы. Птичка смущённо пригладила тыльной стороной ладони свои взлохмаченные волосы после сна. Вся раскраснелась… Надела юбку с футболкой. Нахмурившись, спросил:

– Ты ешь вообще?

– Что? – вскинула светлые брови, удивлённо распахнув глаза.

– Спрашиваю, чего такая худая, не кормят?

Её немного взбудораженное настроение заметно сникло, птичка обижено ответила:

– Нет. Конституция тела такая, у моей мамы такое же было. Ой! То есть, не была, она есть.

– Мама есть, но живёшь ты одна?

– Да. Я ведь уже совершеннолетняя.

– Даже так… умгу… Ладно, давай диктуй уже номер телефона, – достал смартфон, усаживаясь на диван.

– Восемь, девятьсот… – уже набирал диктующий номер, как вдруг услышал громкое урчание её желудка, поднял взгляд на стоящую передо мной птичку. – Простите, я очень голодная.

– Так всё-таки выходит, не кормят?

– Вчера было много работы, не успела.

– Ну, ясно, – недовольно убрал смартфон в карман. – Обувайся. Тебе же принесли обувь?

– Да.

– Хм… значит, поесть она не успела, а на пакеты с одеждой время нашла, лучше бы проверила свой холодильник, там есть продукты, – нахмурилась, потупив свой взгляд. – Мне долго ждать?

– Не надену.

– Это что ещё такое? Выходит, звонить старушке не будем?

– Хорошо-хорошо! Только сначала давайте позвоним.

– Правила здесь диктую я! обувайся, а то босая пойдёшь…

Глава 10. Катя/Хасан

– Катя -

Вроде и не кричал, но слышалась жёсткость в голосе. Не похоже, что он из тех, кому присуща сдержанность.

– Хорошо, сейчас надену, – ответила ему.

Только я сделала шаг в сторону пакетов, куда их сдвинул Хасан, как мой желудок вновь издал голодный клич.

«Как же стыдно».

– Извините, – не счесть, сколько раз я уже попросила прощение за это утро.

Спиной ощущаю, как он неотрывно следит за мной. У меня из-за этого всё из рук валится. Кое как обулась.

– Выходи.

Пригладила свои волосы тыльной стороной ладоней, поправила косы, без зеркала, непонятно, в каком виде мои волосы, надеюсь, что всё в порядке. Не рискую попросить разрешения на то, чтобы привести причёску в надлежащий вид, а если честно, мне уже всё равно, я как выгляжу, сильно хочется есть и болезненные спазмы мне об этом напоминают.

Мы вышли из дома, не поспеваю за ним, у Хасана широкий шаг, как моих два.

– Ах ты чёрт, – вырвалось из его уст.

Хотел взять меня за ладонь вовремя спохватился, выругавшись, перехватил поверх запястья.

– Так мы до вечера плестись будем.

А у меня сердце забилось в бешеном ритме и это не от быстрого шага! Моё запястье жгло от его горячих пальцев. До дрожи приятно ощущать его ладонь на своей коже…

– Чего дрожишь? сказал же, не обижу, успокойся.

От его голоса я всплыла на поверхность своего сознания.

– Хорошо, не буду, это… это от быстрой ходьбы, – слукавила. Так и хотелось спросить: «А куда мы опаздываем?».

– Проходи присаживайся, пойду распоряжусь, чтобы завтрак подали, – сказал мне Хасан, когда мы подошли к просторной веранде, прилегающей к особняку.

Смотрела с улыбкой и восхищённым взглядом на его отдаляющуюся спину. «Какой он большой! Совсем не изменился, самый красивый мужчина на земле!».

Его фигура скрылась из виду, и мне пришлось оторваться от любования. Я уже поднималась по ступенькам, а мечтательная улыбка так и не сходила с моего лица. Проводя одними кончиками пальцев по дереву, из чего состояла вся веранда, представила на секундочку, что Хасан мог быть другим по отношению ко мне. Села в уютное кресло, закинув голову на спинку, глядя на большие вентиляторы, свисающие с высокого потолка и расслаблено прикрыла глаза, но ненадолго. Неожиданно для меня появилась Агата Львовна, скорее всего, вышла из смежной двери особняка и, поджимая свои тонкие губы, стала выговаривать мне разные гадости.

– Ты что себе позволяешь, с ума сошла? Малолетняя дрянь, быстро встала и пошла работать! А это ещё что? – перевела взгляд на мои ладони. – Почему у тебя перебинтованы руки?

– Болят… – ответила я, поднявшись с кресла.

– Что, «болят»? – блеснув стёклами своих очков, переспросила с сарказмом.

– После чего? Что ты такого сделала? Я у тебя спрашиваю, симулянтка! – прошипела она.

– Я вчера отмывала помещение без перчаток.

– Это тебе в наказание, чтобы не смела мне врать!

– Я не врала.

– Рот на замок! Направляйся натирать всю мебель в доме, начиная с верхнего этажа, в особенности постарайся в хозяйской спальне. Ты же за этим здесь, верно? – вдруг она замолчала, собрав брови у переносицы, обратила внимание на мой внешний вид, окинув его придирчиво. – Вырядилась! Шлюха! Немедленно переодеться! – жестом руки указала на выход из веранды.

– Это грязно и низко, для женщины Вашего возраста, – в горле встал ком, сжав пальцы, сморщилась от боли.

– Как заслужила.

– Я не шлюха, – выдавила из себя.

– Ну конечно нет, – саркастически усмехнулась. – И не трахаешься с хозяином?

– Это, не Ваше дело, Вас это точно не должно касаться, – я уже не могла сдерживать себя, несмотря на её возраст.

– Не моё дело? Не успела перешагнуть через порог, как порядки уже свои устанавливаешь? – стёкла её очков вновь блеснули… будь они чуть тоньше, треснули бы от давления глаз, коими она смотрела на меня через них.

– Что здесь происходит?! – прозвучал низкий голос Хасана.

Экономка тут же опустила руку, обратив внимание на неожиданное появление своего хозяина. Он стоял, облокотившись бедром о перила и его, спрятав руки в карманы. Оттолкнулся, поднимаясь по ступенькам, смотрел своей экономке в глаза…

– Хасан —

– Хасан Алиханович… – слышалась напряжённость в её голосе.

– Что здесь происходит? – поинтересовался, приблизившись к ней.

– Дело в том, что горничная себе позволила…

– Вернитесь к своим обязанностям.

– Как прикажете, Хасан Алиханович. Екатерина, за мной!

– Екатерина остаётся.

– О-о-о… да, конечно, – было заметно, как задето её самолюбие. Агату Львовну поставили на место перед какой-то горничной.

Гадать не надо, она на мне отыграется…

– И поторопите кухню с завтраком.

– Хорошо, – тветила она, спускаясь по ступенькам.

Перевёл взгляд на птичку.

– Сядь, – сказал, усаживаясь в кресло напротив. – О чём беседу вели? – поинтересовался, урвав лишь её концовку. – Уверен, пропустил самое интересное.

– Нечего рассказывать.

Внесли завтрак, разложив на столе перед девочкой. Мне подали мой кофе. Пожелав нам приятного аппетита, прислуга удалилась.

– Так уж и нечего? – продолжил я.

– Да, – ответила, подняв на меня зелёные глаза.

– Хорошо. Ешь, птичка.

– Благодарю.

Она потянулась за столовыми приборам и принялась за яйца пашот, на гренках со спаржей и ломтиками лосося. А я взял свой кофе, прикуривая сигарету, слежу за девочкой, как она быстро хрустит гренками. Выпуская дым через ноздри, сказал:

– Не торопись.

– Что? – оторвавшись от трапезы, уставилась на меня.

– У тебя никто не отнимет, ешь спокойней.

– А… хорошо, а Вы что же не будете завтракать?

– Мой завтрак – кофе и сигареты.

– Это плохо.

– Разве я тебя спрашивал, плохо это или хорошо?

– Нет, не спрашивали… но ведь это плохо, Вы же сами знаете.

– Я смотрю, ты уже наелась?

– Нет.

– Тогда завтракай молча.

Она продолжила свой завтрак, покончив с яйцами, придвинула тарелку с оладьями. Откусив одну, сказала:

– М-м-м… как вкусно! Моя бабушка такие же оладушки готовила, пышные и вкусные, а вот у меня такие не получаются.

Затянулся сигаретой, наполняя лёгкие едким дымом, выпуская его тонкой струйкой, наблюдаю за ней с прищуром.

– Расщебеталась, птичка, насытилась, видимо?

– Если мешаю, то не буду говорить. Хотела поделиться с Вами своими воспоминаниями.

Сделал ещё одну затяжку.

«Мешает ли она мне? Определённо да!».

– Оставь их при себе, – отставив пустую тарелку и чайную пару, сказала:

– Спасибо, было всё вкусно.

Глава 11. Катя

– Баб Тань, это ты?

– Катя?

– Да-да, это Катя.

– Ты куда пропала? Я уже всех обзвонила и на работу ходила, там, на проходной, столкнулась с твоей бригадиршей. Ух, какая она злая была! Сказала, что ты уволилась и говорить нечего не захотела, села в свой красненький автомобиль, хлопнула дверцей и была такова. Я тебе сто раз набирала на твой сотовый, но там глушь.

– Баб Тань, ты прости меня, что не поставила в известность тебя, эм… – подняла глаза на Хасана, который курил уже, кажется, третью сигарету за это утро, наши взгляды встретились его холодный, а мой готовый простить ему все грехи, будто я имею на это право. – Так уж вышло, ты не волнуйся, со мной всё хорошо, прости что раньше не позвонила.

– Это как, «так вышло»? Что-то я не поняла. Катя, ты где? И с чьего телефона звонишь?

– Я… – не отрываясь, глядя на Хасана, говорю. – Я с человеком, которого бесконечно люблю, а телефон его, свой потеряла, – знала, что он ни за что в это не поверит, поэтому врать не пришлось.

– Вот так запросто бросила всё и уехала к человеку, которого любишь? – негодовала баба Таня. – Деточка, ты в своём уме? Я же места себе не нахожу или ты мне что-то недоговариваешь? – так и вижу, как она в своей манере прищуривает один глаз.

– Нет-нет, это чистая правда.

– А я участковому не поверила, когда он сказал, мол через несколько дней объявится Ваша пропажа, не переживайте так, у хахаля какого-то под боком пригрелась». Ещё и отругала его почём зря.

– Ты к участковому ходила?

– Конечно, ходила, ты ведь поехала в лес и пропала!

– Я в тот день вернулась домой поздно. Он за мной заехал, и мы вместе отправились на отдых, – пришлось врать тому, кому не хотелось бы.

– А что ж я света в твоих окнах не видала? Темнишь, чует моё слабое сердце.

– Так я ж быстро, только собрала вещи, и мы уехали.

– Приехала-уехали… что-то середина рвётся в этой истории.

– Баб Тань, ну что ты меня всё допрашиваешь? Говорю же, всё в порядке.

– Почему же я тебя никогда с парнем не видела?

– Не афишировала вот и всё, не беспокойся, я тебе звонить буду, обещаю.

– Обещает… вон, который день на таблетках, да в окно всё тебя выглядываю.

– Прости-прости, я так виновата.

– Как хоть зовут твоего суженого? А то «он» это не имя, знаешь ли, Катюш.

– Хасан —

– Хасан? Ну, говорила же, леший украдёт, как знала. И где ты его нашла, в лесу, что ли?

– Нет, в торговом центре…

– Так, он ещё и не из наших, из городских будет?

– Да.

– Привези хоть, познакомь. У него серьёзные намерения или так поматросит?

– Баб Тань, перестань, не сейчас.

– Вот у Вас так всё, «не сейчас», ладно иди, поди, заждался твой «леший». Звони хоть.

– Обещаю. Ты не злишься?

– Злюсь, но уже не так.

– Выходит, простила?

– Ну, куда тебя девать… – голос бабы Тани стал теплее. – Больше так не поступай.

– Хорошо, а ты больше не переживай!

– Ну, ты покомандуй мне ещё!

– Не буду, – улыбнулась я, попрощавшись с соседкой, прижала сотовый к груди так, чтобы не причинить себе боль в руках. После разговора с бабой Таней отлегло.

– Телефон, – Хасан протянул раскрытую ладонь.

– Спасибо, – вернула телефон с благодарностью.

– Готовить умеешь? – убирая свой смарт в карман, поинтересовался.

– Умею.

– Тогда не забывай есть, твой холодильник полон продуктов, – на этих словах он развернулся и пошёл от меня прочь.

– А ты куда? – вырвалось против воли.

Остановившись, повернулся ко мне полубоком, сказал:

– Ты молодец, смекалистая, но пора выходить из роли. Свободна, – ответил тоном, не терпящим возражений.

– Случайно вышло, извините, – на моё извинение отреагировал молчанием. – Могу я выходить во двор?

– На глаза не попадайся, – недовольно ответил он, собрав брови у переносицы. Развернулся и ушёл.

Торопливо направилась к себе, пока эта «экономичка» не появилась и не стала на мне срываться.

«Интересно, чем занимается Хасан? Не может же он целыми днями совершать преступления!» – нахмурившись, притормозила, прикрывая за собой входную дверь. «Или может?» – прогнала все мысли прочь, подошла к пакетам с одеждой стала их разбирать. Только подумала о своём ноут буке, который я недавно приобрела, как в дверь постучали. Замерла, глядя в сторону входа с пустыми пакетами в руках. Стук повторился. Я неуверенно крикнула:

– Войдите!

Дверь открылась, и вошёл щуплый парень с сумкой в руках.

– Здравствуйте.

– Здравствуйте, – ответила на его приветствие.

– Я Игорь, можно просто Тихий. Меня прислал Хасан Алиханович, чтобы установить Вам ноутбук.

Я, так сказать, зависла, сказанное приятно удивило.

– О-о-о, – вырвалось у меня.

– Так что, позволите пройти?

– А, да-да, конечно, – опомнилась и жестом пригласила пройти в сторону кухни. Опустила пакеты на диван и пошла с ним. – Сюда, пожалуйста.

Парень по имени Игорь и прозвищем Тихий, оглядывался стоя на кухне.

– Ой! Проходите за этот стол, – вновь спохватилась.

– Ага, понял. Да Вы не волнуйтесь, сейчас всё оформлю в лучшем виде, – сказал мне парень, усаживаясь за стол. – Вот, смотрите, этот ноут последней модели, уверен, Вам зайдёт, – достал из своей сумки серебристый ноутбук, открыл его на столе. – Куда могу подключиться?

– Розетка справа, – улыбнулась я.

– Ага, вижу… так, минутку, сейчас загрузится и всё будет, – сказал Игорь и его пальцы забегали по клавиатуре. – Чё с руками?

– Что, простите?

Он приостановился, обратившись ко мне:

– Слушай, ничего, что я на «ты»?

– Всё в порядке.

– Как тебя зовут? – спросил, продолжив свою работу.

– Катя —

– Я спрашивал, что с руками у тебя, Катя?

– Обожглась.

– Круто…

– Ты так считаешь?

– А-а, да нет, я имею в виду, что круто ты обожглась, осторожней в следующий раз.

– Да уж, теперь точно буду.

Странный парень.

–Ага, будь. Ну всё, я всё настроил.

– Спасибо, так быстро.

– Да не за что, делов-то на пятнадцать минут. А-а, самое главное забыл сказать, у тебя ограниченные возможности, простыми словами, твоя операционная система домашнего плана.

– Это как?

– Можешь пользоваться не всеми приложениями. Сообщения я тебе заблокировал, так что отправлять их не сможешь. Прости, не моя прихоть.

– О… Хасан приказал? – зачем-то спросила я, заранее зная ответ.

– Угу, – укладывая какие-то предметы в свою сумку, отвечал мне Игорь. – Я ведь его хакер, соответственно, выполняю его приказы.

– Верно…

– Ну всё, если что-то понадобится по моей части, говори через охрану.

– Хорошо, – ответила, глядя как он шёл к двери и думала «Игорь, скорее всего не знает, что я нахожусь в этом красивом доме не в качестве гостьи».

Глава 12. Хасан

Прежде чем сесть в машину, чуть помедлив, повернулся к Якудзе.

– Скажи Тихому пусть девчонке ноут принесёт.

– Хорошо, Хас.

– Только чтобы никакого доступа к сообщениям.

– Понял, организую.

– Да-а… вот ещё что, – сказал, почесав подбородок. – Скажи парням, пусть мне запись с камер соберут, меня интересует утро на веранде разговор моей экономки с девчонкой, – что я хотел там услышать понятно, и так Агата её прессовала. И на хрен мне это?

– Всё будет в твоём кабинете, проконтролирую.

– Отлично, поехали, я и так задержался…

Минувшие дни

Полная блондинка средних лет, шла по коридору, тихо ругаясь.

«Снова этот мальчишка, как же он ей надоел. Скорее бы его кто усыновил, да нет же… кому такой зверёныш нужен, снова сбежит, как сбегал из детдома уже тысячу раз».

Открыв двери, вошла в палату, где проживают мальчики. Только она вошла, все разом замолчали.

– Арсоев! – крикнула.

Чернявый мальчик с вьющимися волосами тринадцати лет, сидел на кровати, скрестив ноги, и смотрел на Анну Николаевну исподлобья, прожигая гневным взглядом карих глаз.

– Что?

– Быстро к директору! «чтокает» он.

– Не пойду, я ничего не делал.

– Ты что там, мне перечить вздумал? Или, может, сразу в тёмную захотел? Мальчишка внутренне сжался, но виду не подал.

– Не хочу, – сквозь зубы произнёс он.

– Тогда живо вставай, расселся как король!

Встал, сунув ноги в потрёпанные кеды.

– Что ещё натворил, гадёныш? – спрашивала воспитательница, сбивчиво дыша, торопливо шагая по корпусу, держа мальчика за руку.

– Говорю же, ничего, – а сам думал:

«Может, его кто сдал, когда он кукурузу тырил с пацанами на прошлой неделе?».

– Ну, вот сейчас и посмотрим! Ну, смотри, Арсоев, если я снова лишусь премии, неделю будешь у меня в тёмной, уж я-то тебе устрою, будь уверен!

– Сказала женщина, поправляя высокую причёску, переводя дух у дверей с табличкой «Директор». Постучала, приоткрыв двери.

– Можно, Зинаида Андреевна?

– Проходите-проходите, мы Вас уже заждались, Анна Николаевна.

– Кто это мы? – тихо спросила женщина, подойдя вплотную к директору.

– Познакомьтесь Анна Николаевна, это Алихан Аланович Арсоев.

Директриса указала раскрытой ладонью ей за спину, женщина резким движением развернулась на сто восемьдесят градусов. Анна ахнула, увидев перед собой красивого, высокого и статного мужчину со спортивной фигурой и слегка посеребрёнными волосами на висках.

– Ой… здравствуйте! – включила она кокетку.

– Здравствуйте. Где мальчик? – перешёл сразу к делу Алихан Арсоев.

Тем временем парнишка стоял в дверях и непонимающе рассматривал здоровенного мужика с такой же фамилией и гадал однофамилец ли он ему или же родственничек отыскался?

– Какой мальчик? – совершенно обомлела она.

Мужчина насупился.

– Анна Николаевна! – директор привела её в чувство.

– Ах да, конечно, – повернулась к двери, все последовали её примеру. –Арсоев, подойди. Арсоев? – женщина словно очнулась. – Так, Вы кем приходитесь Хасану, родственником?

Алихан уже не замечал никого, кроме худенького тельца мальчика, который приходился ему племянником.

– Я забираю ребёнка, – было его решение окончательным и бесповоротным.

– Что, простите? Забираете? – спросила директор, вернулась к столу, уселась в кресло, просевшее под ней и, поддавшись вперёд, легла грудью на стол в буквальном смысле этого слова. – Нет, господин Арсоев, мы не можем просто, по Вашему, простите хотению, отдать ребёнка.

Зинаида Андреевна поняла, что перед ней богатый человек, один его перстень чего стоит. У неё проснулось чувство наживы.

Мужчина набрал на сенсоре смартфона номер и приложил его к уху.

– Гена, поднимись.

Всего два слова произнёс и убрал телефон в карман. Подошёл к мальчику.

– Вы кто?

– Я твой родной дядя.

– Выходит, брат моего отца?

– Выходит.

– А я своего отца ненавижу!

– Я его тоже особо не любил.

– Серьёзно? – с сомнением спросил Хасан.

– Серьёзно.

– Я приехал за тобой, идём со мной.

– Не пойду.

– Почему? – спросил Алихан, заложив руки за спину, глядя на пацанёнка сверху вниз.

– Потому что, ты брат моего отца.

– Мы с ним совершенно разные, похожи были только внешне.

– Откуда мне знать?

– Будем общаться, тогда и узнаешь, – мальчик прикусил щёку в раздумье.

– Если мне не понравится, я сбегу.

– Договорились…

Наши дни

У входа меня встречал мявшийся с ноги на ногу управляющий моего клуба.

– Доброе утро, Хасан Алиханович.

– Ну, что стряслось? – спросил, проходя внутрь, следуя прямиком на второй этаж.

Управляющий семенит за мной.

– Вас дожидаются.

– Дожидаются меня, а паришься ты. Прекрати. Кто там?

– Не знаю, не представился.

– И где незваный гость?

– Во втором зале, кофе пьёт, дожидаясь Вас.

– Вот и мне организуй кружечку и давай-ка зови его наверх в мой кабинет, поглядим, что за фрукт к нам пожаловал.

– Сейчас всё сделаю.

Управляющий заторопился исполнять поручение, а я открыл дверь в свой просторный и уютный кабинет…

– Добрый день, – поздоровался вошедший мужчина.

Лет тридцати, выше среднего роста, чуть полноват, шатен с зализанными волосами.

Я окинул его взглядом, констатировал:

«Это не мент».

Несмотря на то, что он одет в костюм.

– Утро ещё.

– так долго Вас ожидал, что утро с днём перепутал, ха-ха-ха…

Шутку не оценил, также как и его смех.

– Чем обязан? Зайди! – громко воскликнул, услышав стук в дверь.

– Доброе утро, Хасан Алиханович, Ваш кофе.

– Спасибо Надя.

Длинноногая официантка опустила чашечку на стоявший рядом с креслом столик, где сидел я, после чего удалилась.

– М-да-а красивые, однако, у Вас девочки.

– Так ты за этим пришёл? – сделал глоток горячего напитка, поинтересовался.

– Нет, разумеется, эстетика женского тела сбивает.

– Ближе к делу, мне твои слабости знать не интересно.

– Эх, не гостеприимный ты.

Незнакомец опустился в кресло, вытащив из кармана резиновый эспандер, нагло глядя мне в глаза, стал жать его. Дешёвый трюк, вызвал лишь ухмылку на моём лице.

– Мои гости приходят по приглашению, тебя я не звал, ты здесь уже двадцать минут и пока вразумительного ничего от тебя не услышал. Кто ты, зачем пожаловал? Либо говори, что тебе надо от меня, либо пошёл вон из моего города.

– Я ж говорю, не гостеприимный ты. Зовут меня Антон, приехал к тебе с предложением. У меня товар хороший, качественный, хочу выставить своих людей в клубах и в целом по городу. Со своими ментами сам разберёшься, знаю, они у тебя прикормленные. Я человек не жадный, пятнадцать процентов от продажи твои. Ну что скажешь? – прикуривая сигарету, спросил. – Таких предложений никому не делал, только тебе.

Я встал пошёл к дверям открыв, окликнул Якудзу и вернулся в кресло.

– Так что скажешь, а… Хасан?

– Звал? – в дверях появился мой помощник, в миг оценил ситуацию.

– Выкинь гостя из моего города, чтобы духу его здесь не было!

– Цену набиваешь? Ну, ладно, двадцать процентов! Какого хрена ты творишь? – повысив голос обращался он как ко мне, так и к моему помощнику.

Якудза подошёл, схватив того за шиворот и, заломав руку за спину, вытряхнул из кресла.

– И передай своему хозяину, Антошка, лучше пусть не суются в мой город с этой дрянью.

– Ты пожалеешь… даю тебе слово. Ты не знаешь, с кем связался, зря ты так…

«Пожалуй, на пальцах не счесть, сколько раз мне, вот так угрожали, предлагая ввоз наркоты», – вспоминал, глядя на тлеющую сигарету, что выпала из пальцев Антошки. Затушил носком обуви…

Глава 13. Хасан

Жёсткими ударами врезался в лоно танцовщицы, распластанной на моём столе. Долбил её, вцепившись мёртвой хваткой в бедро. Засунул ей в рот свой галстук, чтобы стоны Инги не были слышны за пределами кабинета. Хороша, сучка… сконцентрировался на последних толчках, чтобы не потерять бдительность. Вышел из неё на последних секундах, кончив на сочный зад. Выдохнул с облегчением. После посещения наркодилера, мне было необходимо выпустить пар.

Освободил рот стриптизёрши от кляпа и потянулся к столу за влажной салфеткой. Вытирая член, обратился к Инге, лежащей на столе с задранной кверху задницей.

– Возвращайся к себе, клуб скоро заполнят посетители. На тебя большой спрос.

– Угу-у… мне достаточно, что я пользуюсь спросом у тебя, – прервавшись от своего, занятия, поднял на неё взгляд.

– За этот спрос у тебя отдельная доплата. Не строй иллюзий. Усекла?

– Разумеется, «не», мне и так хорошо, – но как напряглась её спина, я заметил.

– Ну и молодец, помни, что я твой работодатель. Если ты подведёшь меня, будешь уволена, – говорил, заправляя член в боксеры, вжикнув молнией на брюках. – А это означает, что цацки, которые так любишь, приобрести будет не на что. Будет жаль. Согласна? – посмотрел на свой галстук, перепачканный в слюнях и помаде, выкинул его в рядом стоящую урну. Расположившись в кресле, прикурил сигарету. Ну так что, согласна?

– Хасан, что ты, я умная девочка и всё знаю, мне и так хорошо, – оживившись, подняла со стола своё грациозное тело.

– Умгу… – произнёс я, выпуская изо рта однородную струю дыма. Иди тогда. – Опустила задранное платье на перепачканный спермой зад. Присев, Инга подобрала свои стринги, зажав их в кулаке. Удаляясь, вертела аппетитным задом, цокая высокими шпильками.

«Хороша шлюшка», – глядя сквозь завесу дыма, провожал взглядом до выхода.

За Ингой закрылась дверь. Расстегнув ещё одну пуговицу на рубашке, запрокинул голову на подголовник кресла. Затянувшись глубоко, выдохнул с шумом сизый дым, громогласно позвал Якудзу.

– Звал?

– Зайди, – помощник прошёл сел напротив. – Проводил гостя?

– Со всеми почестями.

– Хорошо, – выпрямившись в кресле, посмотрел на Есена. – Ну и каковы твои прогнозы?

– Предлагаю усилить охрану, – затянувшись в последний раз, встал, подошёл к столу затушить окурок в пепельнице.

– Считаешь, этот Антошка нам угроза? – направился к бару, взяв пару стаканов и графин с коньяком, вернулся обратно.

– Пока будем проверять уйдёт время, к чему нам рисковать.

– Продолжай, – открыл хрустальную пробку, разлил янтарную жидкость по стаканам, один из которых подал своему помощнику.

– Благодарю, – ответил он, приняв спиртное. – Есть мысль, что ветер столичный, а там, сам знаешь, люди серьёзные, – глотнув коньяк, посмотрел на Есена, сказал:

– Умгу… Там как раз круг сужается. Ну это пока лишь догадки, а мне факты нужны.

– Уже проверяем.

– Хорошо… это мне и нравится в тебе, ты не бежишь за разрешением как делал твой предшественник. Главное не переусердствуй. Ты же понимаешь меня?

– Вполне. Я не забываю, кто из нас работодатель.

– Исчерпывающий ответ.

– Мэр нас всё ещё ждёт.

– Подождёт до завтра. Поехали заедем ещё в пару мест и домой, но вначале дам указания управляющему…

Не люблю, когда делают что-либо на половину. Претендуешь на качество – сделай на сто процентов. У меня так. Мой клуб начинает работу с шести вечера и до четырёх утра. А утром приходит смена, занимающаяся внутренними работами, прочими заготовками, есть ответственный на качество продуктов и блюд, в дневное время работает только бар…

Яр мчался на встречу, как только моя «Бэха» пересекла линию ворот. Вышел из припаркованной машины к томившемуся в ожидании псу, пока я выйду.

– Ну, иди сюда, чертяка! – Яр радостно вилял купированным хвостом. – Хулиганил без меня? – погладил его по лощёной шерсти. – Ну всё, идём в дом.

– Добрый вечер, Хасан Алиханович. Мне забрать мальчика?

– Добрый, Алексей Степанович. Яр побудет со мной, отдыхайте.

– Как прикажете.

Этот седовласый старик уже полтора года, как работает на меня и без единого нарицания. Предлагал ему жить здесь, в доме для прислуги. Отказался. Крепкий старик, ни разу не брал больничный.

– Ну признавайся, попрошайничал на кухне? – склонившись к четвероногому, слегка потрепал того за холку и направился в дом. – Домой, Яр.

Принял душ, переодевшись в футболку и шорты, вышел поужинать на террасу. Накрытый стол уже ждал меня. Присаживаясь, закинул дольку помидора в рот. Мой сытый пёс улёгся на деревянный пол, прикрыв глаза. Убрал клошер* с блюда, от него шёл пар. Вдохнул аромат запечённой телятины и жареной картошки.

Отрезал кусочек мяса с хрустящей корочкой и с удовольствием отправил его в рот, быстро пережёвывая. Вдруг замедлился, оторвавшись от еды, повернулся нахмуренным взглядом в сторону домика, где проживала птичка. «Сизый, мать его! Почему я должен думать, сделала ли она чёртову перевязку или нет?» – спрашивал себя, отправляя очередной кусок мяса в рот, запивая его красным вином из погребов двоюродного брата Талхана.

Завершив свой ужин, направился в кабинет, Яр шёл рядом. Домоправительница уже ждала меня подле дверей.

– Добрый вечер, Хасан Алиханович.

– Проходите, – ответил в своей манере, – открывая дверь.

– Благодарю, – сказала, войдя следом.

Уселся в своё большое кресло, четвероногий как обычно устроился у моих ног. Включил компьютер.

– Разве я Вам сказал садиться? – обратился к экономке. – Такого приказа вроде не последовало.

– Простите, я просто подумала…

– Как раз нет, Агата Львовна, как раз нет, – вставил флешку в USB port*, которую мне принесли парни из компьютерной, достал один наушник из футляра, вставил его в ухо. – Если бы Вы думали, то сейчас не пришлось бы стоять передо мной в неурочный час.

Не думал, что интеллигентная Агата входит в число тех людей кому нужно указывать пальцем на своё место. Выходит ошибался.

– Все Ваши указания я исправно исполняю.

Домоправительница сняла очки, стала их натирать белоснежным платком. В этом не было необходимости, стёкла и так были начищены. Был заметен градус её напряжённости. Она себя чувствовала не комфортно, стоя перед хозяином, как нашкодивший подросток, перед родителем.

– Всё ли? – оторвавшись от монитора, поднял на неё глаза. – Почему Катю не поставили на кухню, как я приказывал?

– Пищеблок весь укомплектован, мест нет… тогда пришлось бы кого-то уволить… И я решила…

– Вы решили? Решаю здесь я, или забыли?

– Нет, я помню. Не хотела по таким мелочам, Вас беспокоить, я думала, это такая мелочь…

– Хм… – откинулся на спинку кресла. – И снова Вы думали… Я всегда чувствую, когда мне лгут. Уверен, запись сегодняшнего утра на террасе, расставит все точки над «i», – сказал, подавшись вперёд, включил кнопку «воспроизвести», правой клавишей мышки.

Женщина заметно побледнела, надела очки, затем вновь сняла, лихорадочно соображая, что же ей делать. Ведь основной ответ придётся держать именно после того, как хозяин посмотрит видеозапись.

– Я… хочу сказать, – выпрямив спину, начала было она, но Агату тут же остановили. Хасан, выставив указательный палец в её сторону, призвал замолчать, чтобы не упустить ни одной детали…

Досмотрев видео до конца, вернул наушник обратно в футляр, щелчком закрыв крышку. Глубоко вздохнув, посмотрел тяжёлым взглядом на свою экономку.

– Полагаю, после ярких речей будет не уместно обращаться к тебе на «вы».

– Вы неправильно меня поняли…

– Замолчи! Мы "правильно" тебя поняли. Выходит, твои мысли крутятся вокруг моего члена, а шлюхой ты выставила Катю.

Женщина закрыла глаза и поникшим голосом спросила:

– Хасан Алиханович, Вы хотите меня уволить?

– Именно так.

– Такого больше не повторится, прошу Вас, я это от злости… бес попутал, не знаю, что на меня нашло, я же никогда, Вы знаете, столько лет и ни одного нарицания. Прошу… не увольняйте…

Экономка склонила голову и сложила руки в молитвенном жесте.

Хасан поднял руку в кулаке и с силой ударил по столу, да так что собака подскочила, села ожидая команды. Агата в страхе сжала виски ладонями, не знала, что ожидать от хозяина.

И снова эти слова: «Не увольняйте, дайте второй шанс», но Хасан был категоричен в этом и не любил нытьё.

Встал и пошёл медленно на неё.

– Бес попутал? В глаза смотри!

Экономка боязливо подняла глаза.

– Бес здесь я, а ты моя нанятый персонал, прислуга, которая исполняет мои приказы, за что и получает свои деньги! И если я сказал, что девчонка должна работать на кухне, значит, так и должно быть! Два месяца без зарплаты, а премию, что перечислила тебе бухгалтерия, переведёшь девчонке до копья. Поняла?

– Да-да… всё сделаю.

Склонился ближе к ней и сказал:

– Исполняй приказ! Второго шанса не будет.

– Я всё поняла… всё поняла… – женщина, тихо соглашалась, пятясь к двери, вытирая выступившие слёзы.

Хасан хмурым взглядом, посмотрел на четвероногого, повернулся и пошёл к окну, открыл его, достал сигарету, подкурил, с шумом выдохнул сизый дым.

Я не хотел давать Агате второго шанса, никому не давал, и ей не собирался… Мать возникла перед глазами. Вспомнился её образ: молитвенно сложенные ладони и заплаканные глаза…

*Клошеры – это стеклянные или металлические крышки, используемые для защиты блюд.

*USB port (Ю-Эс-Би порт) – разъём, на компьютере или любой другой цифровой технике, куда можно подключить устройство, поддерживающее работу по интерфейсу USB.

14 глава. Катя

Минувшие дни

Сегодня выходной день, лето, Катя с мамой поехала в город есть мороженое и кататься на каруселях. Для девочки такая поездка в город равносильна празднику, всё от того, что мать девочки не часто балует свою дочь.

– Не устала?

– Не-а, – захихикала Катя, – обожаю карусели! Спасибо, мамочка!

– Дурная ты у меня, замуж скоро, а ты всё никак не повзрослеешь, – сказала ей Виктория, так звали мать девчушки.

– Ма…

– Ладно-ладно, не буду, сегодня выходной, гуляем доча! А поехали в торговый центр поедим вредного фастфуда. Ну, раз уж мы здесь, не отказываться же, – лукаво подмигнула мать.

– А можно мы поедем в торговый центр «Аркада»? – спросила Катя.

– А что, там какие-то особенные гамбургеры? – пошутила Виктория.

– Вроде да, там вкусно. Пожалуйста-пожалуйста, – девочка не удержалась и стала пританцовывать на пальчиках ног, глядя умоляющим взглядом на маму, прижав свои кулачки к подбородку.

– Ну, невозможно смотреть на тебя без смеха… поехали уже, – Вика посмотрела на дочь с улыбкой.

– Спасибочки, мам, ты лучшая!

– Ну, разумеется…

– А можно я сначала в туалет схожу? – спросила Катя, как только они приехали в торговый центр.

– Кать, ну давай быстрее, я такая голодная, ещё и по бутикам хочу побродить.

Девочка сорвалась с места и отвечала уже на ходу:

– Да-да, ма, я мигом.

Ни в какой туалет Катя вовсе не хотела, соврала, чтобы снова очутиться в том самом месте, где впервые «познакомилась» со своим военным, как она его для себя нарекла. Поэтому так и рвалась именно в «Аркаду».

И вот она здесь, на том самом месте, стоит одна. В глубине души ей хотелось бы вновь увидеть ЕГО! Кате уже не восемь лет, сейчас ей шестнадцать. Приятное тепло разлилось по девичьему телу, сердце билось чуть быстрее обычного… Простояв в пустом помещении минут десять, и только после покинула его…

– Катя-я… что так долго-то? – спросила мать с укором. – Заждалась тебя.

– Очередь была, извини, что заставила ждать, – ответила, пряча глаза.

– Ну ладно, идём, я жутко голодная!

Мы поднялись по эскалатору, на этаж «фудкорта».*

– Вот это выбор! – Восхищалась мама, вызвав у дочери улыбку.

– Ну что ты смеёшься? Сегодня можем позволить себе немного расслабиться, а завтра уж будем о фигуре думать! – пошутила родительница, направившись с дочкой к автоматам самообслуживания».

Взяв по одному комбо гамбургеру, картошку фри и стакану сладкой газировки, разместились за свободным столиком для трапезы.

Наевшись досыта, отправились в уборную.

Девочка вымыла руки, а Виктория подводила свои чувственные губы алой помадой, попутно ведя диалог с дочерью:

– Я бы ещё и порцию сырных палочек с удовольствием съела, но деньги, к великому сожалению, имеют свойства таять… а нам ещё целый месяц жить.

Взяв пример с родительницы, извлекла из своей вязаной сумочки блеск для губ и нанесла его на свои губы.

– Не верю, – сказала Катя.

– Хм… почему это? – спросила мать, щелчком закрыв колпачок губнушки, убрав в сумочку.

– Ну… – играя бровями и разглядывая себя в зеркало, Катя думала:

«До чего же они светлые, практически не видны. Кого такая внешность может привлечь? Да никого. И плевать! Плевать на всех парней, на всех, кроме…».

– Катя, где ты летаешь? – улыбнулась мама.

– Ой!

– Ты что, дочка, влюбилась? – весело засмеялась родительница.

– Нет, с чего ты взяла?

– Вижу.

– В общем, хотела сказать, ты такая стройная в тебя бы вряд ли влезло, – решила увести разговор в сторону.

– Влезло бы. Когда ещё попадём сюда, неизвестно. Эх… был бы твой папка жив… Так, всё, не будем себе настроение портить, – сказала мама, переключившись и поправляя свое каре, напевая себе под нос какой-то мотив.

– Ты у меня такая красивая, мам, – девчушка посмотрела на мать с восхищением.

– Верно, доченька, а ты пошла вся в свою красотку-мать.

– Нет…

– Глупости всё это, просто ты немного стеснительная, всё придёт, когда станешь старше, уверенность и понятие о красоте. Ну всё-всё, хватит болтать, идём.

Взяв дочь за руку, вытянула из уборной, в буквальном смысле этого слова, не замечая за собой излишнюю резкость.

– Куда теперь? – проходя мимо ярких витрин, поинтересовалась девочка.

– А давай зайдём в этот бутик!

– Ма… так это ж брендовый, нам не по карману, мы там будем смотреться как белые вороны.

– И что? Кто нам запретит? За спрос денег не берут. За мной, крошка моя! Раз не можем купить, то хотя бы посмотреть можем…

На обратном пути домой, сидя в автобусе, Катя всё же заметила, как мама сникла.

– Не переживай, это всего лишь одежда. Мы же можем похожую сшить, сами.

– Нет, детка, не можем. Твой отец мне позволял красиво одеваться, баловал, ты не помнишь, совсем малышкой была. Ну что уж теперь об этом говорить, я уже давно успокоилась и отошла от горя. Всю жизнь я не буду горевать по нему. Мне нужен достойный мужчина, который будет содержать, и потакать моим капризам, а капризничать я умею, – в шутку толкнула дочь плечом. Катя напряглась от последних слов матери.

– Достала эта нищета, – полушёпотом сказала Виктория.

Отвернувшись к окну весь обратный путь, Катя изучала мелькающий пейзаж. Весь её день перечеркнул поход в бутик одежды…

Наши дни

Свесив ноги с кровати, нащупала пальцами ног тапки, подтянула, лениво их надев. Встала и побрела в ванную, осторожно ощупывая ладони. Болят, но уже меньше, можно потихоньку работать в бинтах. Посмотрела на коряво сделанную перевязку. Вчера думала, он придёт… Мне хотелось этого, дура, наверное. Вошла в ванную, закрылась на щеколду, раздевшись, взяла щётку с пастой и направилась в душевую.

Меня не покидает чувство, что, когда Хасан рядом, я нахожусь под защитой. Это мысль вызвала во мне бурю эмоций, спустившись горячими волнами к низу живота…

*фудкорт – зона питания в торговом центре.

Глава 15. Хасан/Агата/Катя

Хасан

Хасан шёл с утренней тренировки, завернув на пост к своей охране. Как только он вошёл, парни встав, вытянулись в струну и поздоровались с ним в один голос:

– Доброе утро, Хасан Алиханович.

– Доброе, – махнул рукой. – Где Хабар?

– На месте! – отчитался вошедший Хабаров.

Повернувшись, обратился к нему:

– Паша, ты вчера ездил к Алексеевым?

– Как приказывали, Хасан Алиханович.

– Ну как там дела?

– Я Татьяну практически не вижу, так иногда только, приношу то, что приказано и ставлю у порога. В крайний раз она просила Вам передать, благодарна за всё, что Вы для них сделали, но дальше справится сама. Но если Вы о девочке, то там без изменений.

– Ясно. Ладно, оставь её в покое раз просит.

– Так, к Алексеевой больше не ездить?

– Нет. Без приказа не ездить.

– Понял.

Вышел и пошёл к дому.

«Надо принять душ после зала», – сказал себе мысленно.

– Доброе утро, Хасан Алиханович.

Поднял голову, передо мной стояла моя экономка с напряжённым видом, они и понятно почему. Повернув к лестнице, окинул её хмурым взглядом, продолжив свой путь. Надо было уволить, несмотря ни на что, ну да ладно, надеюсь, станет ей уроком.

– Пусть через тридцать минут подают кофе, поднимаясь, кинул ей через плечо.

– Как прикажете, Хасан Али…

Остановившись, прервал её на полуслове:

– Да, и завтрак на одну персону.

– О-о-о… – воскликнула Агата.

– В чём дело?

– Простите моё удивление, ранее Вы никогда не завтракали.

– А это не для меня. Позови девч… Катю.

– Эм… пригласить к столу?

– Имеются какие-то возражения? – развернувшись всем телом, поинтересовался я.

– Нет конечно… что Вы, как прикажете.

– Ну, тогда иди, исполняй мой приказ, и включите оладьи в рацион, – отдав приказ, продолжил свой путь по лестнице, оставил её стоять со странным выражением на лице.

Агата

Агата стояла, глядя на то, как хозяин поднимается наверх по лестнице. Теперь, когда он на неё не смотрит, она может больше не скрывать своего негодования. Ей понадобилась минута, чтобы принять то, что ей приказано исполнить, медленно развернувшись, пошла вначале на кухню и только после к Кате. «Этим приказом, хотел поставить меня на место, чтобы его шлюху пригласила к столу именно я, тем самым унизил».

– Входите, открыто! – Агата толкнула дверь и вошла внутрь.

– Агата Львовна… – удивилась Катя.

– Кого-то другого ждала?

– Нет… Доброе утро, Вы что-то хотели?

– Вот, пришла посмотреть, как нынче простые горничные живут, – оглядываясь вокруг, словно она впервые в этом доме. Её гложила тихая зависть.

«Я должна была жить в этом доме, а не эта девка!».

– Вы что-то хотели?

– Я лично ничего не хочу. Хозяин зовёт на завтрак.

– На завтрак? Меня?

– А чему ты так радуешься? Не замуж же тебя позвал.

– Я сейчас приду, только переоденусь! – не придав значение колким словам экономки, взметнув белокурыми волосами, девушка побежала в спальную.

Сняв очки, протирая их носовым платком, Агата недовольно бурчала, поджав тонкие губы:

«Какая бестактность, хоть бы постыдилась, так открыто показывать своё предназначение. С удовольствием поставила бы эту пигалицу на место, но не могу. От этого позора теперь долго не отмыться. Разве такого обращения я заслужила за семь лет службы в этом особняке?! Нет! Отчитывал меня, словно школьницу!».

Вышла из его кабинета в слезах, прячась по углам, чтобы никто из горничных не увидел меня в таком состоянии. Слабой, да, именно такой я была. Больше всего обида берёт, что причиной тому являлась эта девка… дешёвая ш-шлюха! Ранее хозяин не позволял повышать на меня голос, даже обращался уважительно, на «вы». Вопрос: как теперь вернуть его уважение и расположение? Может, он насытится этой пигалицей и выкинет её? Ну конечно! Он же мужик, а они, как правило, думают только одним местом. Нужно только выждать подходящего момента. Да, так и будет!».

Воспряв духом, Агата надела свои очки и расхаживала по дому, глядя на его убранство, думая:

«Всё же обидно, что Хасан Алиханович не подумал, переселить ЕЁ в этот дом, а свою шлюшку в комнату Агаты. Так было бы справедливо…».

– Я готова!

Экономку выдернули из размышлений, она обернулась на голос. Перед ней стояла Катя с алыми щеками и горящим взглядом. При её виде, настроение Агаты скатилось вниз.

– Да уж вижу, что готова, – ответила Агата, смерив девушку взглядом.

– Ой! Я сейчас, только лодочки надену!

– Умгу… надень конечно, – бубнила женщина, рассматривая Катю со всех сторон, не понимая:

«Как вообще ТАКАЯ может нравиться хозяину? Ни кожи ни рожи. Брови светлые, кожа как у покойника, глаза на этом фоне выделяются зелёным пятном, а губы хоть и чувственные, но такие же бледные, как и лицо. Хорошо хоть иногда к её щекам приливает кровь, как сейчас…

– Всё! – звонко сказала Катя.

– Хоть бы космы свои длинные собрала. Ты ими есть собралась?

– Агата Львовна, я умею себя вести за столом, не переживайте так.

– Хм… смотри-ка уже и хамить научилась. Думаешь ты здесь надолго? Наиграется и выкинет тебя, а на твоё место придёт другая ш… – тут Агата осеклась, вспомнив, что её чуть не уволили из-за грязных речей. – Придёт другая.

На словах Агаты Львовны: «придёт другая», Катя против своей воли выдала реакцию, слова экономки её задели. Быстро взяв себя в руки, ответила:

– Вы похожи на одного сказочного персонажа, очки, правда, она не носила. Не могу припомнить на какого, но знаю точно, что была злой, – сказав это, девушка развернулась и направилась на выход.

«Эта маленькая стерва сравнила меня с ведьмой, вот дрянь! Руки у меня сейчас коротки. Скорее бы он ею насытился уже! Ради этого я готова сама лично им стелить простыни».

Катя

Утренний ветерочек колышет мои волосы. Понравится ли ему мой вид? Волнительно. Ещё сбивает экономка своим возмущённым фырканьем, следуя за мной. Я не верю её словам, что он меняет женщин по принципу «одна пришла, другая ушла». Думаю, что Хасан, скорее, волк-одиночка, живёт от потребности к потребности. Хотя почём мне знать, я не сведуща в таких делах…

Глава 16. Хасан/Катя

Хасан

Хасан курил, сидя в кресле, услышав тихие шаги, перевёл взгляд на крыльцо. Проследил взглядом, как Катя поднималась по ступенькам.

– Доброе утро, – смущённо улыбнулась девушка, водя ноготком по краю шва на юбке.

– Садись, завтрак стынет, – сказал, рассматривая её внешний вид. Как на первое свидание пришла: взволнованная, с алыми щеками и волосы распустила, светлая блузка и юбка до колен. Каблуков не хватает. Из всей картины выбиваются, только небрежно перевязанные руки.

– Что-то ещё требуется от меня? – голос Агаты прозвучал за моей спиной.

– Возвращайся к своим обязанностям, – ответил, не глядя, мой взгляд был прикован к раскрасневшейся птичке.

– Хорошо, приятного аппетита… – Агата удалилась.

– Приступай к своей трапезе.

– Спасибо, – ответила, пряча свой взгляд, рассматривая столовые приборы на столе.

Затянувшись едким дымом, Хасан чуть прищурив свои глаза, спросил, выпуская облако дыма изо рта:

– Ты для кого волосы распустила?

Подняв зелёные глаза, ответила:

– Ни для кого, – её щёки изменили цвет с алого на бардовый.

Отпивая щедрый глоток крепкого кофе, не сводил с неё пристального взгляда.

– Открой своё блюдо и ешь.

Девушка убрала клошер в сторону и вдохнула аромат воздушных оладий. Она прикусила губу, чтобы не выдать своего восторга. Причиной тому являлось вовсе не блюдо, хотя ей, безусловно, оно нравится.

– В чём дело? – поинтересовался он, в очередной раз затягиваясь сигаретой.

– Ни в чём, – кокетливо ответила, и не в силах сдержаться, широко улыбнулась.

– Не играй со мной, не советую, – её улыбка тут же слетела с лица, оно стало серьёзным.

– Я никогда не играла с тобой, – его не покоробило, что она перешла на «ты». – Мне приятно. Ты запомнил мои вкусовые предпочтения.

– Слишком много разговариваешь девочка, я тебя не за этим позвал, ешь давай! – ответил раздражённо.

Кате стало неприятно, что её осадили. Решительно встав с места, одёрнула юбку и, глядя Хасану в глаза, на полтона повысив голос, начала высказываться:

– Да? А зачем тогда позвал? Сидела бы в том доме куда посадил, спрятав от окружающих, и всё тут! Я не просилась на твой завтрак, сам позвал!

Хасан гневно затушил сигарету, выпуская последнюю затяжку с шумом, через ноздри. Поднялся со своего места и, направляясь к ней, спросил:

– Уверена, что больше нечего добавить? У тебя ещё есть такая возможность, – прилившая кровь к щекам девушки, мгновенно с них отлила, она отступила на шаг. Приблизившийся Хасан, ухватил её за середину локтя, притянув к себе, свободной рукой приподнял за подбородок, заглядывая в глаза. – Не позвал, а приказал и если пожелаю, завтра снова прикажу. Поняла? – птичка смотрела на меня во все глаза, я был зол, не ожидал от неё таких выкрутасов.

– Прости меня.

Мелодичный голос девушки прозвучал полушёпотом. Хасан ещё больше насупился, обозлившись, плотнее сжав своими руками.

– Прости, – прошептала у его губ. Тоненькие пальчики легли на его жёсткую, щетинистую скулу. Она осмелилась робко погладить её . Чем привела Хасана в замешательство. Он явно не ожидал такого поворота, спустя пару секунд отпрянул от Кати и, удаляясь широким шагом, провозгласил:

– Чтобы всё съела!

Направился к ожидавшему у машины помощнику, на ходу поправляя свой галстук, он сдавливал ему шею.

– По машинам! – гаркнул Хасан.

Сев в салон, устраиваясь, поскрипывал кожаным креслом. Хасана раздражала эта маленькая девчонка, которую пришлось поселить у себя, и он бы отпустил птичку, но слишком велик риск. Чувствовал, что скоро люди Дыкова выйдут на него, как только сведут концы с концами, то выйдут на меня.

– В администрацию, Хасан?

– Да! Для чего я тогда, по-твоему, нацепил этот костюм? – ответил раздражённо.

Катя

Хасан удалялся широким шагом. "Я разозлила его. Дура-дура-дура! И что только на меня нашло?" Думала Катя, села обратно за стол к остывшим оладьям. Аппетит пропал.

– Решила, взять быка за рога? – подняла голову.

"Только её и не хватало! Снова эта ведьма".

– Браво!

– Вы пришли глумиться надо мной?

– Нет, – на выдохе ответила Агата. – Пришла сказать, недолог тот час, когда тебя вышвырнут из этого дома, как побитую собаку.

– Агата Львовна, должна заметить, что с последней нашей встречи, у Вас заметно поднялось настроение.

– И тому есть причины, – бодро ответила женщина.

– Вижу, что есть, – сказала, взяв малиновый соус, поливая им оладьи, а сверху положила несколько ложек сметаны. Устроила тарелку на изгибе локтя, придерживая её пальцами и под пристальным взглядом экономки, направилась к себе.

– И куда ты с этой всей «кашей» направилась? – решила промолчать, она мне неприятна, ровно также, как и я ей. – Ты здесь не хозяйка и никогда ей не станешь! Слышишь?

– Успокойтесь, хозяйка здесь Вы, – удаляясь, ответила девушка Агате Львовне.

Женщина удовлетворённо кивнула, тихо произнеся, чтобы никто не услышал:

«Так и есть маленькая дрянь».

Оставив экономку в одиночестве, тут же позабыв о ней, Катя думала о том, что некрасиво повела себя за столом. Могла сказать по-другому, не вскакивая, и спокойным тоном. Ну что уж об этом сейчас говорить…

Оказавшись у себя, вначале направилась на кухню, оставила блюдо на столе, а после пошла в спальную, переодеться в лёгкий сарафан…

Хасан

Хасан вернулся домой за полночь, его встречал Яр. – Скучал, бездельник? – ответом был радостный скулёж. – Пошли в дом, – только направился он домой, заметил, что у птички свет горит в окнах.

"Не спит ещё? Надо бы посмотреть её ладони», – сказал себе, сняв с себя пиджак, перекинув на изгиб локтя. Уверенным шагом направился в её домик.

– За мной, Яр. Подойдя к входной двери, достал ключ, чтобы открыть, но дверь была не заперта.

«Чёрт, эта девчонка и в ночь не запирается?».

– Жди здесь, – отдал команду псу и четвероногий лёг возле входа.

В комнате было тихо, но свет горел. Скинув пиджак на спинку кресла, прошёлся от кухни к ванной, далее в спальную. Спала. На прикроватной тумбочке лежали скопом использованные бинты, перевёл взгляд на руки, вошёл, запуская дорожку света в тёмную спальную.

Хасан, осторожным движением склонился над девушкой, чтобы посмотреть ранки на руках, «Намного лучше выглядит», – констатировал он, окинув её расслабленную ладонь, своим взглядом, а затем и всё тело Кати, остановился на полураскрытых губах, созерцал их пару секунд, не более, после, развернувшись, вышел, прикрыв за собой двери.

Приглушил свет, в зале. После тяжелого дня накатила усталость. Опустился на рядом стоящий диван, высвобождая свою шею от галстука швырнув его на сиденье.

«Чёртова удавка», – сказал Хасан, расстегнув пару пуговиц, сдавливающее сильную шею. Со вздохом облегчения запрокинул голову на спинку, прикрыв на пару минут глаза и не заметил, как провалился в сон.

Глава 17. Катя/Хасан

Катя

Катя проснулась среди ночи, ей послышалось, что комнатах кто-то ходит. Сердце начало ускорять ход. Стало страшно. Приподнявшись на локтях, сонными глазами, пыталась сфокусироваться на предметах, прислушиваясь к посторонним звукам. Дверь в её спальную была приоткрыта, и через неё струилась полоска света.

«Нет, не послышалось, это он!» – заключила девушка. Она почувствовала его, вовсе не по шагам. Обоняние уловило до боли знакомый запах: тонкий шлейф сигарет, смешанный с древесными и мускусными нотками его парфюма. Только дверь в спальной распахнулась, Катя сразу опустила голову на подушку, и притворилась спящей. Это было сложно, но Катя себя не выдала.

После, когда Хасан вышел, прикрыв за собой дверь, девушка от внутреннего возбуждения зажмурилась. Она так и не услышала, когда он ушёл, но шаги давно стихли.

Ворочаясь в кровати больше часа, решила встать, попить воды. Накинув на себя халатик и надев тапки, вышла из комнаты, пересекая зал, внезапно остановилась, увидев расслабленное тело Хасана на диване, он спал. Всматриваясь, подумала:

«Кажется, что и во сне держит контроль над всеми, кто подчиняется ему». Ноги врозь, голова запрокинута и покоится на спинке дивана. «Боже… какой всё-таки, он крепкий.» У него красивая сильная шея, не могу отвести взгляда от его кадыка. Рядом с ним постепенно схожу с ума. Вынырнув из тапок, чтобы быть максимально бесшумной, маленькими шажочками и на носочках, приближалась к нему. Остановилась в нескольких миллиметрах от него, чувствую выброс адреналина в крови.