Когда-нибудь всё закончится и …

Вместо эпиграфа.

Кто бы мог подумать, что сёстры плетельщицы судеб могли оказаться ещё теми проказницами? Олицетворяя собой три возраста, три этапа взросления, так сплели нити судьбы, навязав узелков, что сами запутались в хитросплетении двух судеб. Маловероятно, но вполне возможно, они сами не знали, что хотели получить в конце, увлёкшись ажурным плетением. В итоге сумели добиться неожиданного, но весьма удачного результата.

***

С неба бесконечно долго, медленно кружа крупными хлопьями, падали снежинки. Они укрывали землю чёрным покровом. Всё вокруг стало чёрным. На сером небе сияло чёрное солнце. В один миг почернев и став похожими на обугленные головешки, стояли чёрные дома и деревья. Они покрылись плотным слоем серого пепла, без возможности стряхнуть его. Сияющий белизной морозный денёк превратился в погребальный костёр. Из моего мира навсегда исчезли краски. Мне больше не увидеть яркую сочность зелёной травы и листвы. Не восхититься лазурной голубизной неба. Не насладиться видом радуги, что цветной дугой зависает над городом. С этого момента мне совершенно всё равно, какого цвета одежда и насколько гармонично подобрано цветовое сочетание. Можно было смириться с этим, если бы всё осталось вот таким чёрно-белым, но это не мой случай.

Мой лечащий врач запретил выходить из палаты, ведь в любой момент могу полностью потерять зрение. Монохромное видение мира – это последняя стадия прежде чем, темнота станет постоянным моим спутником. Тем, что останется со мной навсегда. Моё будущее – это жизнь в темноте. Хорошо, если смогу хотя бы видеть очертания предметов. Врачи не в силах помочь. Они лишь пожимают плечами и разводят руками. Со свойственным им цинизмом утверждая, что медицина бессильна. Вдвойне обидней, что произошедшее со мной считается неизбежной сопутствующей потерей в конфликте государственных интересов.

Найдутся те, кто скажут, что мне повезло, ведь я в отличие от многих других сумела выжить. Я не воин, всего лишь погодница. Моя работа несколько однообразна и проста. Она заключается в управлении воздушными потоками. Мне подчиняется гроза, та часть энергии, что несёт сухие разряды. Её невозможно получить другим путём. Казалось бы, ничего такого, но я считалась одной из сильнейшей в своей профессии.

Атая – огромный мир, в котором постоянно что-нибудь да происходит. Больших государств, находящихся в постоянном противостоянии, всего семь. Я живу в одном из них. В Навиле я родилась, выросла и получила образование. Тем самым став навеки его должницей. Без права отказать. Теперь-то свой долг отдала сполна. Больше с меня взять нечего. Магическое выгорание как приговор, и как результат – слепота. Магия, что являлась частью меня, навсегда сделала калекой, нуждающейся в постоянной опеке. Конфликт Навила и Хионии закончился дружеским рукопожатием. Признанием своих ошибок. Очередным заверением в вечной любви к соседям и в безграничном уважении к их желаниям.

На минуту закрыла глаза, чтобы не видеть то, во что превратился мир. Зря это сделала, перед глазами всплыла другая картина, которую не забыть. Моё прошлое, которое и стало причиной того, что я оказалась здесь без надежды на исцеление.

Огромное пространство покрыто снегом. На каменных выступах разной высоты и ширины, что когда-то назывались горами, расположилось наше звено в ожидании вражеского войска. Моя задача – не пропустить вооружённых подданных враждебного государства на территорию Навила. Приказ, поступивший из стратегического центра, очень удивил. Кто как не они должны знать, что Хиония – это снежное государство, и в отличие от Навила погодники у них ценятся. Их численность в несколько раз превышает тех, кто владеет этим видом магии у нас. В состав каждого подразделения, принадлежащего Хионии, входило как минимум по два погодника. Они владели разными направлениями в управлении стихиями. Почему этот факт был проигнорирован, не узнаю уже никогда, но не поверю, что по незнанию. Скорее всего, наше звено принесли в жертву. Причина этого уже не так и важна. Я сделала всё, что могла. Не прячась, не скрываясь за спинами товарищей. Понимая всю безнадёжность своих действий. Встала в полный рост и скинула стесняющую движения утеплённую куртку. Задействовала все доступные воздушные потоки и устроила настоящий буран. Он продлился ровно минуту. Одну минуту и свои и чужие могли увидеть, на что способен погодник. Какой силой владеет маг.

Воздух плотной волной пронёсся по земле, срывая комки снега, полностью лишая возможности сделать хотя бы шаг. Те, кто не успел лечь и зацепиться за землю, были сметены ледяным воздушным потоком и отброшены на камни. Когда из-за снежной пелены вышли трое, ничуть не удивилась. Знала, что проиграла, не начав сражение, но с отчаянным упрямством продолжала выполнять то, зачем меня сюда отправили. Пока отвлекаю внимание на себя, моё звено может попытаться незаметно уйти. Их слишком мало, и без меня им не выжить. Мне же не выстоять против трёх погодников. Они тоже поняли, что сдаваться я не намерена, и приняли мой выбор умереть достойно. Наверное, мне показалось, но они сожалели о том, что пришлось сделать. Первый играючи растопил снег, создав водный шар. Пока второй блокировал мои силы, направленные на них, третий направил водную массу на меня. Всего миг, за который успела создать вокруг себя тепловую завесу, не позволяя мгновенно превратившейся в лёд воде сковать тело твёрдым панцирем. Небольшие сквозные отверстия позволят дышать, но это всё, что смогла сделать. Полностью растопить лёд не в моих силах. Созданный чужой магией сверкающий лёд был запечатан магами. Трое создали ледяную глыбу и только трём магам-погодникам под силу растопить её.

Прошёл месяц, прежде чем моё тело вынули из ледяного плена. Всё это время оставшиеся силы уходили на поддержание тела в состоянии анабиоза, и только мыслительную функцию отключить не могла. Я не знала, спасут меня или нет, но это не пугало. Не было ощущения обречённости. Отсутствовал страх и отрицательные эмоции, впрочем, как и положительные. Порой казалось, я уже умерла. Изо дня в день смотрела на снег и замерзала изнутри с одной мыслью. Ради славы и выгоды одних людей, другие люди, у которых не спрашивают, убивают таких же несчастных, не имеющих права голоса и выбора. Моих сил хватило бы продержаться ещё месяц, но тогда последствий было намного больше. Казалось бы, куда больше? Теперь я обычный человек. К тому же практически слепая.

Умереть с голоду не боялась. Мне назначили пенсию и вручили наградной знак. Можно сказать, откупились. Предоставив возможность решать проблемы по своему усмотрению. Мне ещё предстоит столкнуться с людьми, работающими в государственной структуре, когда буду выступать в роли просителя. С учётом того, что просить не умею, это может оказаться сложной задачкой.

В последнее время, до трагических для всего Навила событий, жила и работала на станции за городом. Помимо основной деятельности занималась научными разработками. Энергию молний собирали в огромные резервуары, которыми пользовались большие города. Мне же хотелось создать переносные станции. Существуют места, где в таком виде энергии очень нуждались. Её отсутствие значительно замедляло прогресс. Там люди живут, как в древние времена. Они пользуются старой техникой, что давно пора выбросить на свалку. Я была в начале пути, и пока у меня никак не получалось сжать огромное количество получаемой энергии до необходимых объёмов. Скорее всего, проект сдадут на хранение в архив. Он будет лежать на полке до тех пор, пока кто-нибудь не проявит к нему интерес. Заниматься этим было моей личной инициативой. После того, как покину клинику, придётся остаться в городе, который мне никогда не нравился.

Огромная площадь земли плотно застроена домами. Часть из них устремилась крышами в небо. Другие растянулись по земле, словно черви, уложенные рядами или кольцами, в зависимости от ландшафта. Множество центров разной направленности заполнено желающими развлечься, покушать, приобрести новинки или необходимые продукты и вещи. Учебные учреждения принимали всех стремящихся получить знания, независимо от возраста. Неугомонное племя студентов вносило дополнительную суету в и без того шумный город. Много чего вмещает в себя город. В нём мне было тесно. Я задыхалась от нависающих надо мной строений. Массы людей заполняли собой всё пространство и днём, и ночью. Мне был нужен простор. Чтобы ветер легко касался лица, игриво перебирая пряди волос, а порой словно рассердившись, показывал всю свою мощь. Повинуясь его воле, трава пригибалась к земле и со скрипом раскачивались деревья. Воздушный поток, закручиваясь вихрем, походил на танцора, многократно повернувшегося в воздухе вокруг своей оси. Мне необходимо видеть небо с облаками, убегающими за горизонт. Солнце, заливающее своим светом долину, отражаясь в реке яркими бликами. Город давит всей своей железобетонной массой. Кажется, ещё немного, и наступит момент, когда я превращусь в тень самой себя. Возможно, поэтому в Навиле так мало погодников. Мы не умеем жить в ограничительных рамках, среди каменных стен. Наша магия не позволяет этого. Нельзя стихию закрыть колпаком. Теперь эта проблема решилась сама собой. Что может быть проще? Нет магии – живи как простой человек.

Душа болела, разрываясь на части. Разве можно жить, как все, когда знаешь, что можно по-другому? Невозможно забыть то ощущение силы, что переполняет тебя. Ощущение значимости и важности работы, которая стала смыслом жизни. Конечно же, у меня, как и у всех, имеются родители. Одной дочерью они не ограничились, и у меня появились младшие брат и сестра. Большая разница в возрасте не сделала нас ближе. Чаще всего наше общение ограничивалось поздравлениями с праздниками. Я и с родителями не особо близка. Дети, обладающие магическими способностями, начинают своё обучение в закрытых школах с пяти лет. Нас с детства приучают к дисциплине, постоянно напоминая об ответственности перед обществом и государством. При этом родственные связи рвутся, нет нужды в тех, без кого спокойно обходились много лет.

В двадцать пять, когда наступает совершеннолетие, маги получают направление на работу. Даётся трое суток, чтобы прибыть на место, зарегистрироваться и приступить к своим обязанностям. Это слишком мало для того, чтобы попытаться сблизиться с семьёй. Знаю, что бывает по-другому. Мой случай – скорее исключение из общего правила. Родители хотели заниматься воспитанием детей сами, и встречи раз в месяц их не устраивали. От меня не отказывались, но и той душевной теплоты, так необходимой ребёнку, не получила. Я привыкла делать всё сама и не собиралась вешать на родню свои проблемы. Какими бы они ни были. О том, что со мной произошло, они не знают. Пусть так всё и останется, из меня сейчас не очень хороший собеседник. А ещё грызёт обида. Обида на тех, кто вот так, из-за элементарного нежелания решить конфликт с помощью слов, разрушил многие жизни.

Открыла глаза и убедилась, что ничего не изменилось. Рука потянулась задёрнуть штору и тут же опустилась, повиснув вдоль тела. Пусть так, но пока я вижу. Скоро для меня эта функция системы деятельности организма станет недоступна. Не знаю, сколько осталось времени до полной потери зрения, но сидеть в палате и жалеть себя больше не намерена. У меня появилась идея. Бредовая, нереальная, безумная, но она не казалась мне такой. Потому что имелся один процент надежды на дальнейшую полноценную жизнь. Я выросла, но до сих пор верю в сказки.

Будучи ребёнком, легко усваивала учебный материал. Я довольно быстро научилась читать. Книги не заменили мне мир, но стали проводником в те далёкие неизведанные уголки планеты, до которых добраться не могла. Самая любимая книга была зачитана до дыр. В ней живописно описывались разные волшебные места. Часто представляла, как однажды побываю там. Об одном из этих уголков природы помню текст практически дословно. Строчки сами собой всплывали в памяти: «Все знают, что Хиония – снежное государство. Большая часть его территории покрыта снегом и льдом. В этом холодном краю, среди бесконечных снегов, как мираж в пустыне, можно увидеть оазис. Небольшой островок наполнен силой. Счастливчики, которые смогут найти таинственный уголок, получат щедрый подарок. Остров сам решает, чем одарить гостя».

Это была моя заветная мечта – получить подарок. Так получилось, что пока росла, выглядела слишком худой и маленькой на фоне других девочек. Скорее всего, этот факт стал причиной того, что на праздники я чаще всего получала сладости. Когда выросла, мне всё также дарили разного вида шоколад. Милые безделушки от поклонников и друзей скорее можно отнести к знакам внимания. Этим они показывали, что помнят обо мне и хотят порадовать. Я не завидовала тем женщинам, кто получал дорогие подарки, хвастаясь щедрыми любовниками и мужьями. Для меня слово «подарок» имело иной смысл, нечто большее, чем материальные ценности. При этом с трудом представляла, что это может быть. Для кого-то таким подарком может стать новая жизнь или путешествие. Сейчас я хотела получить так много. Вернуть магию, иметь возможность видеть, а ещё росло огромное желание любить. Во мне так много нерастраченного чувства, но нет рядом мужчины. Я не реализовала себя как женщина, не узнала, что значит быть любимой. Работать мне нравилось, но ведь это не вся жизнь. Возможно, пришло время узнать, как может быть иначе. Мою затею можно назвать авантюрой. Я прекрасно представляла, чем это для меня может всё закончиться, но лучше так, чем быть запертой в четырёх стенах. В окружении мрака.

– Тайра, вас ожидает врач.

Сегодня на пост заступила молоденькая практикантка. Она отличалась от своих коллег особой исполнительностью. Вот и сейчас стояла и ждала, когда перестану смотреть в окно и отправлюсь к врачу.

– Эмика, можете идти. Сейчас подойду.

Эмика попыталась что-то сказать, но я остановила её движением руки.

– Идите.

Она недовольно сверкнула глазами, но послушалась и вышла из палаты. Ей не понять, каково это – в очередной раз услышать: «Мы ничем не можем помочь». Но не стоит заставлять Говарда Коллера ждать. Нужно поскорее закрыть вопрос с лечением в клинике. Я вышла из палаты и невольно улыбнулась. Эмика стояла неподалёку и ждала, когда соизволю выполнить просьбу врача. Ведь он такой занятой человек. Его ждут те больные, которым он сможет помочь.

Говард действительно был занятой человек и считался одним из лучших специалистов, занимающихся практикой в разных областях медицины. Можно сказать, мне повезло попасть на лечение к нему. Высокий подтянутый мужчина с сединой в волосах располагал к себе с первых минут общения. Ему хотелось верить. Как правило, свои обещания он выполнял. Если сказал, что вылечит, так и будет.

– Проходите, Тайра. Вы, впрочем, как всегда, игнорируете сопровождающих, – он укоризненно покачал головой.

– Я пока вижу и вполне могу передвигаться без дополнительной помощи. Это не упрямство, а вполне естественное желание человека справляться со своими проблемами самостоятельно. Пока это возможно.

Устроилась в мягком кресле, что стояло рядом со стеллажами, заполненными книгами. Кабинет врача больше походил на читальный зал. Среди всего разнообразия медицинских энциклопедий можно было найти редкие издания, которым позавидовали бы коллекционеры бумажных сокровищ.

– Это хорошо, но понимаете, в чём сложность, – Говард замолчал, пытаясь сформулировать свою мысль. – Видите ли. Ваш случай не то чтобы необычен, просто мало изучен. Такие последствия магического выгорания, как у вас, редкость. Причина того, что происходит с вами, не вполне ясна. При этом нет готовой схемы лечения и восстановления зрения, но есть хорошая новость. Вас согласился принять и осмотреть профессор Джат Ним из исследовательского центра. Возможно. Вы ведь понимаете, никто не даст гарантии. У них больше возможностей, и профессор сможет помочь. Соглашайтесь. Я не могу гарантировать полного излечения, но вы поможете приблизиться врачам к пониманию методов лечения при магическом выгорании. Тем самым поспособствуете выздоровлению несчастных, что наверняка будут ещё. Знаете, мир несовершенен, и в наших силах сделать его лучше.

– Спасибо. Допускаю вероятность того, что воспользуюсь вашим предложением, но не сейчас.

– Подумайте. Это такая возможность что-то изменить в давно применяемых методах лечения, – Говард говорил спокойно, но вполне отчётливо чувствовались в голосе нотки волнения. Он не понимал причину отказа.

– Вы можете сказать, когда наступит точка невозврата?

– Это всё, что вы хотите узнать?

– На данный момент – да.

– От одних суток до полугода.

– Плохо. Очень плохо.

– Вот поэтому я и предлагаю вам наилучший вариант выхода из столь сложной ситуации, в которой вы оказались.

– Я ценю всё, что вы сделали для меня. У меня ещё есть время просто пожить.

– Сутки? В ожидании темноты? – удивился Говард.

– Пусть сутки, но так, как хочу. Я не собираюсь ждать, тем более приближать этот день. Надеюсь, вы поймёте.

– Думаете, у вас получится?

– Я постараюсь.

– Могу пожелать вам только удачи. Пусть исполнятся ваши желания. Пожалуй, вы правы, и рано закрываться от мира.

Сколько магов прошло через руки Говарда, и именно эту хрупкую девушку ему было жалко. Молодой и талантливый маг-погодник, сколько всего интересного ждало её впереди. Слепота – это не конец жизни. Если бы это не было магическим выгоранием, он смог бы вылечить её, а так только путём проб и ошибок можно попытаться восстановить зрительную функцию. Он сделал для неё все, что было в его силах. Позже обязательно узнает, что с ней, как приспособилась к новому образу жизни. А сейчас на нём лежит ответственность за пациентов, что доверили ему своё здоровье и жизнь.

***

Моя идея на первый взгляд могла показаться простой. Добраться до Хионии. На данный момент у нас с этим государством вроде как перемирие. Найти самую большую, холодную равнину и разыскать источник силы. Как искать то, что невозможно увидеть? Брать с собой сопровождающего? Каким видом транспорта лучше воспользоваться? Возможно, надо рискнуть и рассчитывать только на себя и свои силы, а может, не стоит ничего планировать. Нужно сделать первый шаг и положиться на случай. Последняя мысль мне понравилась. Изначально задуманное мероприятие назвала авантюрой, что означает «рискованное и сомнительное дело, предпринятое в надежде на успех». Я прекрасно отдаю отчёт своим действиям, и понимаю, чем для меня это может закончиться, поэтому подстрахуюсь.

Близких друзей у меня мало, но это скорее по причине излишней требовательности. Один из самых близких – Гешаилл. Маг огня с таким же огненным темпераментом, тёплый, иногда взрывной, а порой неуправляемый. Он обязательно поехал бы со мной, но его контракт на службу ещё не закрыт. Примерно три года назад Гешаилл ненавязчиво записал меня в друзья, решив, что если не он, то так и останусь неприкаянной. Я долго присматривалась к нему, оценивала его поступки и действия по отношению ко мне и другим людям. Он при всей своей общительности так же, как и я, не открывал душу перед каждым встречным, оставляя личные моменты в тайне. Та непринужденность, с которой он мог поддержать любую тему разговора, открыла его с другой стороны. У нас оказалось много общего. Схожее восприятие жизни сблизило, связывая родственные души. Тогда я поняла, что Гешаилл не предаст и всегда поможет, он тот, к кому можно обратиться в тяжёлый период жизни. Этот момент настал. С Гешей связалась по гит-связи.

Всё, что придумано в этом мире, создано так, чтобы не имеющие магии люди могли воспользоваться необходимыми в быту изобретениями. Гит-связь была одним из таких изобретений. Плоский круг имел несколько уровней, выполняя разные функции. Самый маленький с замковой системой обычно отвечал за безопасность жилья. Квадрат под ним был самим гитом. После активации четыре угла квадрата поднимались к центру, образуя луч. В нём появлялось объёмное изображение вызываемого объекта, примерно сантиметров тридцать. Можно изменить настройки и приблизить изображение. Можно убрать его, но мне нравилось видеть собеседника в полный рост.

– Геша, – широко улыбнулась, увидев суровое выражение на лице друга. – Давно…

– Ты мне зубы не заговаривай. Думала, не узнаю?

– Я бы рассказала.

– Интересно, когда?

– Вот сейчас и рассказала бы. Мне нужна твоя помощь.

– Я приеду.

– Было бы хорошо, но это не решит мои проблемы. Мне нужно чтобы ты мог отслеживать моё перемещение, а в случае необходимости отправить помощь.

– Ты ведь не решилась отправиться на поиски детской мечты?

– Когда-то это должно было произойти. Так почему не сейчас?

– Тогда я с тобой.

– Ты не можешь. Ещё год до завершения службы согласно договору, и даже если бы тебя отпустили, это моя мечта. Моё желание и мой путь. Я должна пройти его сама. Ведь подарки просто так не дарят и, возможно, их надо заслужить. Могу предположить, что остров откроется только тому, кто верит в него.

– Как ты можешь верить? Последний свидетель, утверждавший, что был там, давно умер. Кстати, ничего вразумительного он рассказать не мог. Маг слегка тронулся умом и выдавал желаемое за действительное.

– Вот поэтому я и отправлюсь в Хионию одна. Согласись со мной. Хуже не будет.

– Тайра, прошу тебя, – Гешаилл запустил пальцы в густые, тёмные с медным отливом волосы, приводя в беспорядок на удивление идеально уложенную причёску. – Мы придумаем, как…

– Нет, – я перебила его, – не придумаем. Ты знаешь об этом. Я ничего не теряю. Мне это нужно. Просто поверь и помоги.

– Хорошо. Похоже, ты всё решила. Когда отправляешься?

– Сейчас. Заеду домой, соберу вещи и на бивэй, через пять часов буду в Хионии. Как только определюсь с направлением, сразу сообщу.

– Тайра, удачи тебе в задуманном безумии, и загляни в почтовик. Я кое-что отправил тебе, но только во временное пользование. Тебе пригодится.

Гешаилл закрыл гит и положил в карман брюк.

– Надеюсь, у тебя получится, – произнёс он задумчиво, больше для того, чтобы убедить себя.

Маг знал, что не смог бы отговорить меня от безумной затеи, но сам в таком случае поступил так же. Нет ничего трудней и бесполезней, чем сидеть и ждать приближения неизбежного.

С Говардом Коллером попрощалась сразу после беседы с Гешаиллом. Поблагодарила медицинский персонал и покинула клинику. Вдохнула холодный воздух, в Навилии пока далеко до зимы, но пора летней жары уже прошла. Дышать стало легче, и не только потому, что за последний месяц впервые выбралась на улицу. Сама того не понимала, как стены палаты давили на меня какой-то обречённостью и безнадёжностью. Сейчас это ощущение исчезло. Как мне не хватало этого. Ветерок холодил кожу, а солнце согревало, внося путаницу в возникшее желание. В один момент хотелось спрятаться от ветра, а в другой появлялось желание распахнуть куртку и стоять под лучами солнца, согреваясь его теплом.

По улице шумным потоком шли люди, а маленькие вёрткие машинки бэтбики быстро проносились в вихревом потоке по выделенным для них полосам. За городом они могли позволить себе передвигаться с большей скоростью. У меня был такой же яркого синего цвета. Взять с собой бэтбик не смогу. Пересечь границу между государствами можно только на бивэйе.

Чтобы добраться до дома, машина не требовалась. Двадцать минут ходьбы, и я уже открывала общую дверь в коридор на несколько квартир. Домом мне служила комната в одной из высоток, что, как ни странно, являлась подарком от родителей на выпускной. Это было совершенно не то, чего я ждала от них. Но как бы там ни было, это их выбор. Скорее всего, они решили, что мне будет удобней жить среди магов, и хотели как лучше. У меня не спросили. Мнение дочери в этом вопросе не учитывалось. Лучше здесь не было, просто комнату с соседями поменяла на квартиру с соседями. Большая комната, отдельная ванная комната и небольшой пятачок, что назывался кухней, вполне удобное жильё, но не для меня. Я погодница, и этим сказано всё.

Среди магов это не самая популярная профессия, тут нужен особый тип характера и склад ума, мы ближе к учёным и исследователям. Комната стала для меня перевалочным пунктом. В те моменты, когда возвращалась со станции в город, мне было где остановиться. Вот и сейчас не собиралась задерживаться в квартире слишком долго. Достала сумку и покидала в неё вещи первой необходимости. Всё, что нужно для путешествия в зимнюю стужу, приобрету в Хионии. Не забыла про очки, они защитят глаза от слепящего снега. В них встроен навигатор, и в случае потери зрения смогу ориентироваться на голосовые команды. Очки-поводырь, так их называл доктор Говард. Окинула прощальным взглядом пусть не уютное, но всё-таки своё гнездышко. Есть у меня ощущение, что сюда не вернусь. Сбросила некстати накатившую жалость к себе и, улыбнувшись, отправилась на поиски мечты.

Бивэй оказался наполовину пуст. Пока есть сомнения в устойчивости заключённого мира, люди будут опасаться надолго покидать свой дом. Я еду в Хионию вроде как по обмену. Ещё до начала войны наше руководство получило распоряжение отправить погодника на станцию в Снежник. На нашей станции было всего два погодника: я и Эльма. Эльма категорически отказалась куда-либо уезжать. Здесь у неё наклёвывался роман с одним из спецтехников, а личная жизнь погодника, как святыня, неприкосновенна. Мне же было интересно побывать на другой станции и посмотреть, как работают маги. Тогда не сложилось. Выезд запретили, забыв аннулировать приглашение. Этим я и решила воспользоваться.

Сидеть в кресле бивэйя было удобно, я откинула спинку и подняла подставку для ног. Рассмотреть хоть что-то в мелькании за окном было невозможно, и глаза закрывались сами собой. Тихо и ненавязчиво играла музыка, помогая расслабиться и на время забыть обо всём, что могло расстроить. Жаль, но мы не властны над снами.

Тело, скованное льдом, не ощущало холода. Открытые глаза смотрели на двадцать первый по счёту закат. Я их считала, чтобы не потеряться во времени. Двадцать один раз всходило солнце, чтобы согреть своим теплом, и я радовалась этому. Из меня получилась красивая скульптура. Представляю, как выгляжу со стороны. Голова гордо поднята, одна рука прижата к сердцу, другая как будто машет кому-то там находящемуся вдалеке. Белый комбинезон плотно облегает тело. Поверх него – форменная рубашка с отложным воротничком, как этот закат мерцает красными бликами круглых пуговиц, пришитых не по уставу. Свет проходит сквозь лёд, обходя моё тело, создавая вокруг него сверкающий ореол.

Я проснулась и слегка потянулась, разминая спину. Картинка во сне была прекрасна, а на самом деле было невероятно сложно. Мне хватило сил не впасть в отчаяние, не сойти с ума, и каждый восход солнца был для меня наградой.

Похоже, мы почти прибыли и сейчас находимся в зоне низкоскоростного режима. Теперь за окном можно увидеть покрытый снегом лес и дома, стоящие ровными рядами. Пока это ещё территория Навила, но скоро, совсем скоро я окажусь на земле магов, о которых только читала. Бивэй остановился рядом с платформой, имеющей противоскользящее покрытие.

Если бы я захотела остаться жить в Хионии, достаточно было бы сообщить об этом законникам и зарегистрироваться по месту работы. Так что предстоящая проверка документов – скорее формальность. Ну, и пополнение базы информацией о вновь прибывших магов на территорию соседнего государства с установленным сроком пребывания, так и без ограничения по времени, как у меня. На станцию придётся съездить. Нужен отказ о приёме на работу. Тогда, на основании неактуальности вызова, смогу, не нарушая закон об обязательной регистрации, в течение месяца свободно передвигаться по Хионии. Это то, на что я рассчитывала. Мне нужен этот месяц, и надеюсь, он у меня есть.

***

Бивэй прибыл в один из крупных городов Хионии, и я не отказала себе в удовольствии погулять по широким улицам Джамуна. Здесь дома строили по иным технологиям. И дело не в том, что зимний сезон холоднее и дольше. Это как раз не имеет особого значения. Скорее в противовес монолитности ледяных глыб здания выглядели лёгкими и ажурными. Словно подхваченные ветром снежинки сплелись между собой, создавая замысловатый узор, отпечатавшись на стенах строений рельефным рисунком. Под ногами в такт движению поскрипывал снег. Ветерок змейкой вился вокруг, пытаясь забраться под куртку. Небо, затянутое белой пеленой, придавало городу некую серость и уныние, что заставляло прохожих хмуриться. В те, пока ещё редкие моменты, когда сквозь облака пробивался лучик света, менялось всё вокруг. Так и хотелось воспользоваться силой и помочь ярким лучам осветить снежное царство. Такой красотой я могу любоваться вечность.

Всё необходимое для путешествия приобрела в специальном отделе для путешественников. Карту Хионии с возможностью просмотра объёмного изображения изучу позже. Согревающая палатка в сложенном состоянии помещалась в ладошку. Может, и не пригодится, но пусть лучше будет. Очки имеются, еду куплю позже, а сейчас стоит отправиться на станцию.

Снежник, как и все подобные станции, располагался за пределами города. Добраться до него можно либо своим ходом, либо с приписанными к станции бэтбиками. Они курсируют от станции до города и обратно согласно графику смен работников Снежника. Чаще всего погодники и технические службы жили на станции, но если до города можно доехать меньше, чем за час, большинство сотрудников предпочитали возвращаться после смены домой. Станция поддерживала на одном уровне жизнеобеспечение энергией города. Основной состав сотрудников работал в одну смену, а на ночь оставался оператор для отслеживания показаний датчиков, координатор смены и два ремонтника.

Кроме меня оказалось ещё двое желающих попасть на станцию. Несомненно, это были маги и явно не погодники. Оба рослые, схожие по телосложению, но на этом их схожесть заканчивалась. Один – блондин со светлой кожей и ярко-голубыми глазами, что могли поспорить с цветом озёр на одном из курортов Навила. Он приветливо улыбнулся и представился.

– Мэтт.

– Тайра, – вежливо ответила я.

Второй – брюнет с глазами цвета грозового неба, смуглая кожа с красноватым оттенком на фоне белого снега смотрелась слишком тёмной, выдавая в нём жителя другого государства. Он лишь мазнул по мне взглядом и отвернулся. Не знаю, правильно ли я их представила. За последнее время немного научилась к виденному мной серому подбирать схожие по оттенку цвета. Но то, что один – блондин, а второй – брюнет, это точно.

Одна из особенностей бэтбика – способность к трансформации. Если в том имелась необходимость, в нём с комфортом могло разместиться до пятнадцати человек. Это немного снижало скорость передвижения бэтбика, но не критично. Сейчас такой необходимости не было. Трое пассажиров и водитель вполне свободно разместились в салоне. Брюнет сел рядом с водителем, а Мэтт подал мне руку и помог забраться на заднее сидение.

– Тайра, прошу вас.

Я воспользовалась предложенной рукой, хотя такой необходимости не было.

– Мэтт, это так любезно с вашей стороны.

– Что вы, что вы. Мне нисколько не трудно.

– Вы такой сильный.

– Я полностью в вашем распоряжении.

– У меня вон там сумочка, – я указала пальцем в сторону чемодана.

– Это та элегантная женская сумочка с изящным замочком столь приятных для глаза размеров?

– Как вы догадались?

– Она невероятно подходит вам.

Брюнет недовольно глянул на наши расшаркивания, а мы рассмеялись. Незатейливая, в шуточной форме игра слов подняла настроение. Мэтт быстро поставил чемодан в багажный отсек и забрался на соседнее сидение.

– Этого буку, что сидит перед тобой, зовут Рейф. Ты ему не понравилась, потому что понравилась мне.

Я вопросительно подняла бровь, желая узнать подробности столь странного заявления.

– Тут всё просто, ты ничего такого не подумай, но он не умет общаться с женщинами.

– Он их сразу укладывает в кровать?

Мэтт бросил на друга быстрый взгляд и, убедившись, что тот слышит нашу беседу, ответил.

– Не всех.

– То есть выборочно.

– Да, мой друг слишком, – Мэтт пощёлкал пальцами, подбирая слова, – каждый раз надеется, что это она.

– Она?

– Та, кто сможет жить с ним.

Рейф усмехнулся, а водитель с сочувствием покивал головой. Похоже, у него та же проблема.

– А как это относится к тому, что, если верить сказанному ранее, я понравилась тебе?

– Он считает, что я не умею разбираться в людях. Все мои женщины одного типа, который совершенно не подходит ему.

– То есть не могут с ним ужиться.

– И это тоже.

– Значит, есть что-то ещё.

– Это тайна.

– Не скажешь?

– По большему секрету и только тебе.

– Обещаю сохранить сей секрет.

Рейф пробормотал что-то, напоминавшее слово «трепло», но, видно, давно привык к тому, что друга порой проще выслушать, чем заткнуть.

– Они ему нравятся, а он не признаётся в этом.

– В таком случае у тебя достойный конкурент.

– Кто? Он? Да ну. Ты правда так думаешь?

Я поздно поняла, что зря это сказала. Похоже, мне это аукнется. Хотя на станции задержусь максимум на сутки, так стоит ли переживать из-за сказанного? По прибытии на станцию Мэтт после моего отказа в бескорыстной помощи вместе с Рейфом ушли в сторону жилого корпуса.

– Мог бы и проявить больше внимания к новенькой.

– Мэтт, я полностью уверен в том, что твоего внимания ей хватило, и не забывай, завтра нас здесь уже не будет. Так что она и не вспомнит про нас.

– Э-э, нет. Это тебя не вспомнит, а меня забыть невозможно.

– Точно так же, как и заткнуть.

– Фу, как грубо.

– Да ты неженка, Мэтт.

– Имей в виду, это только между нами.

Водитель, подхватив мой чемодан, проводил до центра управления. Там он отмечал пройденные за день рейсы. Мне предстояло встретиться с магом-универсалом Фэйнсом, ведущим станции. Так было указано в приглашении.

Сам центр управления занимал площадь не более ста пятидесяти квадратов, и на тридцати из них размещался кабинет ведущего. Обычно Фэйнс в это время занимался документацией, но сегодня был особый день. Он участвует в проекте по поиску заброшенной станции и восстановлению тепловой завесы. Ну, как участвует. Он проголосовал за то, чтобы отправить экспедицию на её поиск. Его голос стал решающим. В те времена, когда она функционировала, зимы были короче, и люди успевали вырастить и собрать урожай. Сейчас для этого затрачивается много сил. Погодники с трудом справляются с поставленной задачей. Фэйнс знал, что надо попытаться сделать это, иначе мёрзлой земли станет больше. Было бы куда как лучше, если бы он сам отправился на поиски станции сам, но на нём такая ответственность. Кто, как не он позаботится о бесперебойной работе вверенной ему станции? Снежник – его гордость, он работает на ней с основания и знает принцип снабжения энергией города, от заполнения огромных резервуаров до поступления энергии на подстанции. Таких резервуаров у него было больше десятка, и два полностью заполненных он держал в резерве, надеясь на то, что так будет и дальше. Их использование будет означать одно – пришла беда. Восстановление тепловой завесы необходимо, и те, кто считают иначе, просто глупцы.

– Можно?

Я заглянула в кабинет и, не дожидаясь приглашения, вошла. Фэйнс находится на работе. Значит, правила о неприкосновенности частной жизни не действует. Мне же не терпелось поскорей решить вопрос с приглашением и как можно быстрей покинуть станцию.

– Я – Тайра, прибыла к вам по обмену. Вот моё приглашение.

Фэйнс взял информационную пластину и нахмурил лоб. Он попытался вспомнить, когда это они успели отправить приглашение.

– Понимаю, что сейчас, после всех произошедших событий, моя практика у вас неактуальна. Все нерешённые вопросы между нашими государствами остались позади, но мы несколько запоздали с ответом на приглашение.

– Тайра, – Фэйнс оживился и махнул рукой, приглашая присесть на стул. – Вы как никогда кстати. Нам очень, очень нужен погодник с новыми эффективными, отличающимися от наших, методами работы. Уверяю, вы не пожалеете. Вы войдёте в историю наравне с нашими магами.

Своим неумеренным энтузиазмом, оснований для которого я не находила, Фэйнс меня слегка озадачил.

– Э-м-м, понимаете…

– Понимаю. Вы рассчитывали работать на станции. Только представьте, какая перспектива открывается перед вами. Войти в состав экспедиции, и сможете подарить людям надежду на восстановление более комфортных условий существования в нашей климатической зоне.

– Простите, но о какой экспедиции идёт речь?

– Отправляетесь через час, руководителя группы предупрежу об ещё одном члене экспедиции. Можете идти готовиться.

– Но я магически выг…

Фэйнс не дал мне и слова сказать. Пользуясь силой, выставил за дверь, а воспользовавшись тем, что я так и продолжала стоять, захлопнул за мной дверь. Постучала, надеясь, что он впустит меня, но, похоже, Фэйнс отгородился пологом тишины. Тем самым показывая, что всё сказал и возражения не принимаются.

– Да чтобы тебя подняло и перевернуло. Кто тебя научил так с людьми разговаривать? Мне-то что делать?

Тишина была мне ответом. Если подумать, то участники экспедиции отправляются на поиски чего-то там, что существует на бескрайних снежных просторах. Это всяко-разно лучше, чем отправляться на те самые просторы одной. Может, и не стоит сообщать о своих проблемах, придёт время – узнают. Я ведь не виновата в том, что меня слушать не стали.

Немного постояла около двери, на случай, если Фэйнс передумает, и отправилась искать руководителя экспедиции. Час пролетит быстро, стоит поторопиться. У попавшегося на пути сотрудника станции спросила, где можно найти экспедиционную группу, и получила точный ответ с указанием направления к жилому дому. Ещё издали увидела таан. Достаточно вместительная машина, прекрасно работала при температуре от минус шестьдесят до плюс семьдесят. Таан был создан для передвижения по снегу и льду, и использовался там, где нет общегородского движения вне вихревых потоков. В Навиле таан тоже пользовался спросом. На моей бывшей станции таких было два. Я лично могла убедиться в их удобстве и многофункциональности.

Разговорчивый работник кроме направления, в котором стоит следовать, сообщил о том, что в экспедицию отправляется всего пять магов. Советом было принято обоснованное с их точки зрения решение о том, какое количество магов окажется необходимым для поиска затерянной станции. Тот малый состав, который справится. В поставленной перед ними задаче главное – не количество, а способности и сила магов. Похоже на то, что я стану шестой, полуслепой и совершенно лишней в этой поисковой экспедиции. У таана меня окликнул Мэтт.

– Тайра! Куда так спешишь?

Я остановилась, переводя дыхание после быстрой ходьбы.

– Фэйнс отправил меня к руководителю поисковой группы. Сказал, чтобы отправлялась вместе с ними. Только…

Мэтт, как и Фэйнс, не дал мне договорить.

– Забирайся в таан. Мы отправляемся.

Через затемнённые щитки, прикрывающие окна, было не видно сидящих в таане.

– Если руководитель откажется от навязанного члена экспедиции, то я смогу остаться.

– Он не будет против. Поторопись. Не задерживай отправление экспедиции. Все уже собрались. Считай, тебе повезло. Ещё пять минут, и пришлось бы бежать за нами на своих двоих.

Таан тихонько загудел, монотонно и глухо, как будто из-под воды.

– Откуда ты знаешь, что он не будет возражать?

– Знаю. Заскакивай.

Зря спешила. Было бы куда лучше, помаши я им вслед рукой. В таком случае Фэйнсу ничего бы не осталось, как только отпустить меня. Мэтт забрал у меня чемодан и занёс в таан. Я последовала за ним, выбора мне не оставили, а значит, так тому и быть. Совесть моя чиста, хоть душа и неспокойна. Я честно пыталась предупредить, что толку от меня мало. Дверь за мной закрылась, и я могла рассмотреть тех, с кем придётся заниматься поисками затерянной станции. Как её могли потерять, для меня остаётся загадкой. За пультом управления сидел молодой маг, рядом с ним сидел Рейф и что-то рассматривал на встроенном в панель мониторе. Мэтт обратил внимание, куда я смотрю, и решил представить магов, собравшихся в таане.

– Рейфа ты уже знаешь. За пультом наш гениальный поисковик Дэйф. Я Мэтт, если вдруг забыла. Это Реяна, самый лучший специалист в Хионии, занимающийся тепловыми завесами.

В экспедиции собрались молодые маги, много добившиеся и заслужившие признание среди учёных. При всей своей внешней привлекательности Реяна показалась мне чопорной и унылой. Её волосы, закрученные в локоны, подчёркивали невысокие скулы и пухлые губы, а привлекали внимание к опущенным вниз внешним уголкам глаз. Тонкие брови также прямыми стрелками спускались к ушам. Из-за чего создавалось ощущение, что Реяна еле сдерживается, чтобы не разрыдаться.

– Элифа, маг-погодник. Она виртуозно управляет воздушными потоками. Ты вроде тоже погодник?

Элифа не обрадовалась тому, что Мэтт привёл меня. На секунду симметричное, кукольное личико девушки исказила гримаса недовольства, но практически сразу на него вернулось приветливое выражение.

– Рад представить вам нового члена нашей дружной поисковой группы, Тайру. Она погодник.

Пока Мэтт не продолжил хвалить мои способности, сообщила:

– Была погодником.

Первым на моё замечание отреагировал Рейф.

– Что значит была?

Скрывать не стала, сказала так как есть на данный момент:

– Магическое выгорание. Так бывает.

– Я знаю, что такое выгорание. Мэтт, ты зачем её взял? Нам некогда будет возиться с простым человеком. Высади её, пока не поздно.

Возможно, показалось, но Элифа была довольна тем, в какой форме высказал своё мнение обо мне Рейф.

– Никого высаживать не стану. Позже расскажешь, как это произошло и почему не сообщила об этом факте Фэйнсу. Хотя с Ведущим станции всё и так ясно. Он кроме себя никого не слышит.

– Точно. Слышит только себя, – подтвердил Дэйф.

Мэтт заметил, что откровенничать я не собираюсь ни сейчас, ни потом, и добавил:

– Если захочешь.

Похоже, он и есть тот самый руководитель экспедиции, если столько обо мне знает. Только Фэйнс читал направление на работу и был обязан рассказать Мэтту, как главе экспедиции, кто я и откуда взялась.

– Лучше бы ты её высадил, – не унимался Рейф.

Мэтт ответил сразу и скорее по привычке, показывая, кто тут главный и решает, как, когда и что делать.

– Надо было соглашаться на поступившее тебе предложение. Сейчас бы решал, что и для кого будет лучше.

– Как скажешь, но я не согласен. Если для тебя это что-то значит.

Остальные в разговор не вмешивались. Друзей у меня не прибавится, хорошо бы врагами не обзавестись. Вставать между магами не собиралась, но раз главный – Мэтт, слушаем его. Прошла на свободное место и приготовилась слушать Мэтта. Он должен посвятить группу в дальнейший план действий. Я не ошиблась, Мэтт начал с того, насколько важная задача поставлена перед нами. Эту вступительную часть речи пропустила мимо сознания. Может быть, цель, поставленная перед экспедицией, действительно достойна всеобщего уважения, но каждый из собравшихся здесь точно преследует и свой интерес.

За окном таана простиралась снежная гладь. Много слепящего белого для моих глаз цвета, щиты на окнах приглушали свет, но, как оказалось, этого недостаточно. Достала очки и надела, сразу почувствовав себя уверенней. За ними не видно глаз, а значит, будет трудно понять, о чём думаю. Так и не научилась скрывать эмоции и врать. По мелочи, конечно, бывало, а вот так, глядя в глаза, не получается. Из-за этой особенности меня не брали играть в игры, где требовалось говорить неправду и только таким способом можно выиграть. Если такое случалось, то команда, в которую я попадала, чаще всего проигрывала. Мэтт продолжал.

– С этим мы разобрались.

Похоже, я что-то пропустила.

– Теперь переходим к главному.

Нет, не пропустила.

– Все знают, как выглядит станция?

Я подняла руку и обратила внимание на удивлённый взгляд Мэтта, направленный на меня. Сначала не поняла, чему он так удивился. Точно не тому, что у меня появились вопросы. Провела рукой по лицу, убирая короткую прядь волос за ухо, и задела очки. Точно, в таане и так немного света, а я ещё и очки надела. Ничего, пусть привыкают к моим странностям.

– Я не знаю.

– Это хорошо. Потому что попрошу остальных забыть то, о чём вам рассказывали ранее. Та информация, что дошла до нашего времени, искажена и не имеет под собой какой-либо доказательной базы. У меня к вам всем есть одна просьба. Обо всём, что посчитаете необычным, что по непонятной причине выбивается из привычной картины мира, докладывать мне или Рейфу. Каждый такой случай будет проверен и при необходимости вынесен на обсуждение всех членов группы. Передвигаться по снежному покрову нам предстоит в таане. При необходимости будем делать остановки. Сейчас система таана работает на полную мощность, но и от вас требуется полная отдача. Сканирование местности каждый час, пробуйте новые методы поиска. Каждый из вас был выбран с учётом предложенных вами новых методов поиска с помощью своих магических сил.

– Кроме Тайры, – Элифа специально акцентировала на мне внимание.

– Как выяснилось, Тайра – простой человек, и если нам рекомендовали включить её в состав группы, то не думаете же вы, – Мэтт выдержал паузу, – что это сделано только для того, чтобы навредить поиску?

– Нет, конечно, – Элифа смущённо потупила взор, скрывая вспыхнувший огонёк недовольства.

Рейф мог наблюдать за происходящим в салоне, и от него не укрылось, что высказывание было сделано с одной целью. Принизить Тайру в глазах мага. Ох уж эти женские разборки. Там, где появляется Мэтт, вечно происходят бои за внимание сильного мага.

Дейф был увлечён поиском и не замечал происходящего вокруг. Пока они не найдут станцию, для Дэйфа это станет обычным состоянием. В отличие от основной группы, маг проводит более обширное сканирование местности.

Реяна, с одной стороны, была согласна с Элифой, человек здесь лишний. С другой стороны, может быть, неудачи прошлых экспедиций как раз и связаны с тем, что поиском занимались только маги. Мэтт ещё не всё сказал, что хотел, но решил не затягивать речь. Маги и так знали о том, для чего вошли в состав экспедиции.

– Нам предстоит обследовать землю квадрат за квадратом. Можете приступать к своим обязанностям, мы вошли в зону поиска. Как понимаете, подсказок не будет.

Маги оживились. У каждого имелись необходимые для работы приспособления. На душе стало так тоскливо, как завывание ветра в лютый холод. Темнота – это своего рода изоляция, вокруг будут люди, но всё равно ты одинок и беспомощен. Я завидую им, здоровым и полным силы. Конечно же, не желаю им оказаться на моём месте. Я бы хотела быть сейчас на их месте. Заняться поисками и испытать то ощущение свободы, что даёт сила стихий. Не заметила, как ко мне подсел Мэтт.

– Тайра, это не простое любопытство. Я обязан знать о своих подчинённых всё, что может помочь или навредить поискам. Как произошло магическое выгорание, и какова вероятность восстановления?

Если раньше возникали мысли соврать, то теперь решила сказать правду. Он прав, слишком важная задача поставлена перед ними. Я среди них случайный элемент, у которого своя дорога.

– Всё намного хуже, чем вы можете представить. В Снежник прибыла с одной целью, получить отказ от руководства станции и заняться своими делами. Фэйнс действительно не стал меня слушать, и вот, я среди вас.