Харвуд Макк Грайер. Том I. Харвуд Макк Грайер. Том II. Возвращение в Харвудский замок

Размер шрифта:   13
Харвуд Макк Грайер. Том I. Харвуд Макк Грайер. Том II. Возвращение в Харвудский замок

© Сергей Ольха, 2024

ISBN 978-5-0062-7719-9 (т. 1,2)

ISBN 978-5-0062-7720-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Том 1.

Харвуд Макк Грайер

Часть I.

«По ту сторону иллюзии»

ПРЕДИСЛОВИЕ

Хозяин кабака стоял у ворот, провожая взглядом дилижанс. Всё тише и тише слышался стук копыт, и, наконец, карета скрылась из виду. Поднял Гриффин голову, и взору его представилось утреннее небо, слегка прикрытое розовыми облаками. И, как бы разговаривая сам с собой, он произнёс:

– А ведь был ещё один ключ к вратам Харвудского замка…

I

80 лет назад

За считанные минуты незаметно для всех откуда-то стянулись тяжёлые тучи. Свинцовым до горизонта стало чистое до этого небо, уходящее в сумерки. Уже стали слышны удары грома, и они усиливались. Тучи как будто оседали на Харвудские долины. Они становились всё гуще, всё плотнее. И под своим весом как бы провисали с неба, подбираясь к верхушкам деревьев. Хмурые клубы сгустков бесформенно бурлили над крышами домов мирного посёлка. С оглушительным треском огромная молния из чёрных туч ударила в центр селения, испепелив троих человек. Чудовищного размера ломаные электрические стрелы врезались в землю и, как ни странно, подбрасывали тонны её вверх. Земля сыпалась вниз, опять подлетала вверх. Ей уже приходилось видеть это адское зрелище. Правда, это было четыреста лет назад.

В панике метались люди. Они не знали, что делать. Истерически бились в загонах животные. Очередная молния ударила в жилой дом, оставив от него догорающие угли. Из охваченной огнём конюшни вырвались обезумевшие лошади и помчались по проулкам, затаптывая под собой разбегавшихся жителей. В живую кучу угодила молния. Рваные части животных сбивали с ног убегающих людей.

– Забирайте детей и уходите! – крикнул в разбитое окно один из местных сельчан. Испуганным взглядом он бегло оглядел двор, подбежал к горевшему на земле мужчине и стал тушить его своей накидкой. Кто в чём жители посёлка бежали, сами не зная куда.

– А! Не верили мне! – смеялась с крыльца дряхлая старуха, – а я говорила, что вы запомните этот 1659-ый год. Предсказание сбылось! Небеса разгневались! Никуда вы не убежите… – Обвалившийся дом раздавил старую. Из-под брёвен остались видны только её растрёпанные волосы.

Зрелище было ужасное. Посреди посёлка стояла смерть и беспощадно забирала одну жизнь за другой. Рухнула горевшая колокольня, похоронив под собой четырнадцать человек. Снова молния ударила в дом. Гром её разряда лишал слуха разбегающихся жителей.

Женщина обняла девочку и прижалась к углу. Настороженно она вслушивалась в грохот на улице, ощущая тряску дома.

– Тихо, тихо, – успокаивала она плачущую дочку, – это скоро пройдёт. Вот увидишь.

Но переждать трагические перемены не получилось. Разбив ставни, в окно влетела половина лошадиного туловища и человеческая рука. Увидев такое, женщина схватила ребёнка на руки и с криком выбежала на улицу. Перед ней царил хаос. Будто сам сатана явился с того света. Кругом горели дома, смешанные с землёй, и прерывистый ливень нисколько не мешал огню. На улицах, среди пожаров и руин лежали изувеченные трупы людей и животных. А те, кто ещё оставался в живых, носились в панике, так и не поняв, что же происходит.

На испепелённой площади посёлка стоял парнишка лет шестнадцати. На нём была рваная, грязная одежда. Взгляд его испуганных глаз мельком пробегал по гибнувшему посёлку. Но парень не бежал вместе со всеми. Он-то знал, что происходит. Поднял голову сельчанин, ненавистно всмотрелся в жуткую смертоносную пелену, сжал кулаки, и что есть мочи крикнул в небо:

– Ник!..

  •                                    * * *

Ярко светило солнце. Воздух пропитывался лесными запахами. В самом разгаре неугомонно резвилось пёстрое лето. По лугу полевых цветов бежал маленький мальчик, оставляя за собой облако из пуха одуванчиков. В его озорных глазах, переполненных детской радостью, не таилось ни заботы, ни сожаления. Сейчас самое главное для него – спрятаться от служанки Мари. Она была доброй женщиной, но строгой. Так что непослушному чаду частенько доставалось за его проказы. Вот и в этот раз он без спроса убежал в лес. Мари заметила его, но он верит, что она его не догонит. Хотя знает, что ему за это надерут уши, но это будет потом. А сейчас пусть попробуют его догнать. Пробежал мальчик чащу и притаился за кустом. Через некоторое время показалась Мари:

– Несносный мальчишка! Всё отцу расскажу! Он тебя отучит из дома без спроса убегать! Только попадись мне! – бранилась Мари, запыхавшись. Она бы догнала его, но длинное до земли платье сильно мешало ей пробираться сквозь высокую траву. Подождав, пока служанка скроется за поляной, мальчик побежал в другую сторону. Ловко он её обхитрил. Сын хозяина любил приключения. Перебежав луг, мальчик вышел на обрыв. Внизу текла река. Она уходила далеко-далеко, до горизонта. Её окружали леса, поля, луга, плавно переходившие от линии горизонта в ясное, безоблачное небо. Отец этого проказника не зря купил имение именно в этом месте. Вокруг царствовала природа. И безграничная свобода…

Брайан проснулся, когда дилижанс повернул на другую дорогу, и солнечный свет упал ему на лицо. Жалко, что оборвался такой сон. Он много раз видел себя маленьким во сне, своё счастливое, беззаботное детство. И сны часто повторялись.

– У вас чертовски крепкий сон, Брайан. Вы спите как ребёнок, – сказал хриплым голосом Дэйв, набивая трубку табаком, – так вас украдут, вы и не заметите.

– А я и был во сне ребёнком, – с ностальгией ответил Брайан, поправил свои кудри и выглянул в окошко дилижанса. Зарождалось утро. Приятно светило восходящее апрельское солнце. Казалось, будто бы таким апрельское утро ещё никогда не было. Что-то новое ощущалось вокруг. И пение птиц слышалось каким-то особенным; и слабый ветерок раскачивал просыпающиеся от зимней спячки деревья тоже вроде бы не как обычно; и цвет пробивающейся травы выглядел ярче, насыщенней что ли. И в душе теплилась приятная лёгкость, какая-то новая жизнерадостная нотка. Весна. Просто это весна. Эти ощущения чувствует любой человек. Словно заново появляешься на свет в такой день. И день давал обещание быть хорошим.

Со своей стороны Дэйв открыл окошко и закурил трубку. Он специально сел возле окна, чтобы дым с трубки не заполнял дилижанс, ведь в нём ехали и дамы. А вот отучиться от этой вредной привычки Дэйв уже не мог. Не в его это силах. Потом он достал с полки свёрток и аккуратно развернул его. На него смотрела старая картина неизвестного художника. Во многих местах этот холст уже потрескался и облупился; края его висели бахромой, но картинка всё же сохранилась. Дэйв снова внимательно рассматривал нарисованное, погружённый в свои мысли. Он докурил трубку, выбил из неё пепел в окошко, положил в карман пиджака и обратился к Стивену:

– А откуда, вы говорили, у вас эта чудо-картина, Стивен?

– Эту картину я нашёл на чердаке старого дома. Однажды один мой приятель попросил меня присмотреть за его жильём, пока тому придётся быть в отъезде. Этот дом он купил у семьи династии Картни. И я каждый день заглядывал в его холл, смотрел всё ли в порядке. А ещё мой приятель сказал, что на чердак можно и не подниматься, – там один хлам. Но если, говорит, тебе интересно, можешь посмотреть. Найдёшь что-нибудь пригодное, оставь себе. Ну и как-то раз я забрался на чердак, просто, ради интереса. Там действительно покоился один хлам, покрытый слоем пыли и паутиной. Единственное, что я разглядел из этой серой массы – это хрустальный подсвечник. Довольно-таки красивый старинный предмет. Под руку мне попалась какая-то тряпка. В неё я завернул подсвечник и принёс домой. Подсвечник я впоследствии подарил своему племяннику Генри. Но тряпку мне выкинуть не довелось. Тряпкой и оказалась эта картина. Только вот с приятелем своим, хозяином дома, я больше не встретился. Говорят, он покончил самоубийством.

Лора перекрестилась.

– Трагичное окончание истории, – завершил Брайан, не сводя глаз с мнимой точки перед собой.

– Не понимаю, как можно наложить на себя руки? – возмутилась Олеция.

– Вот так. Был человек, и нет человека, – Катрин посмотрела в окошко дилижанса.

– У меня в уме не укладывается. Что должно такое произойти, чтобы человек мог себя убить? – не успокаивалась девушка. – Жизнь одна. Все мы живём ради чего-то, ради кого-то. И вдруг намеренно оборвать свою жизнь?..

– Да, штука загадочная. Спросить бы у этих покойничков, – пошутил Дэйв. – Ладно на войне я видел суицид. Там порой понятные ситуации. А так…

– Давайте сменим тему, – попросила всех Лора, бросив скорый взгляд на лица компаньонов.

– Можно ещё взглянуть? – спросила Олеция и положила холст к себе на колени. Картина представляла собой старое полотно 1,5 на 2 фута, на котором был изображён замок. Старинный замок на фоне ночи. В ту секунду вспышка молнии ослепила немым светом фасад замка. Потрясающий реализм картины невольно заставлял зрителя почувствовать мерзкий холод грозы и взгляд незрячих окон замка, который гипнотически затягивал в свою чёрную бездну. Над замком сверкали молнии, и жуткие очертания его теней ложились на мрачное кладбище, от которого, в свою очередь, в подсознании веяло гнилью, сыростью и подземными стонами. Видимо, художник вложил весь свой талант в эту картину. Вот только неизвестно – это его фантазия или…

После часового привала, когда лошади отдохнули, дилижанс двинулся дальше. Извозчик, его звали Том, смотрел вперёд. Там за холмом, милях в трёх пути, выглядывал посёлок. Поскорей бы добраться до него и найти ночлег. А завтра уж с новыми силами продолжить поездку. Дорога сильно утомляла, да ещё и ехать неизвестно куда. Впрочем, ему было без разницы, куда ехать. Ему за это платят, а там куда прикажут.

Рис.0 Харвуд Макк Грайер. Том I. Харвуд Макк Грайер. Том II. Возвращение в Харвудский замок

II

Уже смеркалось, когда дилижанс въехал на жилую территорию. Колея в посёлке оказалась разбита ещё больше. В некоторых местах спицы колёс наполовину уходили в грязную жижу, оставшуюся после вчерашнего дождя. При этом под колёсами попадались какие-то валуны, заставляя дилижанс сильно трястись. Кучер ожидал, что вот-вот потухнет огонёк фонаря его дилижанса.

На улицах люди не встречались. В такую слякоть выходить никому не охота. Интересно, что улицы имели свой архитектурный почерк. Центральная, разделявшая посёлок пополам, почему-то не вымощена булыжником, как в посёлках низов или в посёлках Престонских окраин. Здесь булыжник стелился по краям дороги, как тротуар. Такое присутствует в окрестностях Северной столицы и Йоркского побережья. Однако, там не сплошные каменные ограды в пять-шесть футов высотой, а здесь – в семь-восемь. И ещё в посёлке не встретилось ни одной мансарды с цветочными подоконниками, хотя таковую имел практически каждый дом поселений этих районов. Вот уж чего не отнять, так это – кабаки. Их разбросанные по посёлку фасады находились на расстоянии видимости одного до другого. Судя по не выбитым окнам, эти заведения должны быть достаточно порядочными. А так, по правой стороне от кареты и по левой тянулись серые полуразвалившиеся деревянные постройки прошлого XVII века, в окнах которых тускло горел свет свечей. Некоторые из дворов крепкие и ухоженные. Фигурная отделка черепичных крыш свидетельствовала о достатке хозяев этих домов. Но в основном, большинство дворов выглядели совсем заброшенными, с перекосившимися воротами и запущенными садами. Жалкий вид небольшого посёлка придавал унылое настроение, в общем-то, как и другие посёлки.

Миновав обветшалую церковь, дилижанс свернул на другую улицу и остановился возле таверны.

  •                                    * * *

В баре царила типичная обстановка: некоторые столики заняли местные жители, похоже, что рыбаки, потому что за кружками пива они говорили только о рыбалке. Из-за табачного дыма их лица трудно было разглядеть. Да и пусть, они никому не мешали, спокойно разговаривали о своих делах. С оставшихся столов убирала служанка, уносила пустые бутылки в погреб. Бармен рассказывал что-то весёлое хозяину таверны. Тот стоял у стойки бара, гладил на руках маленького серого котёнка, и, улыбаясь, слушал рассказ бармена. Некоторые посетители, расплатившись, стали уходить. Бар совсем опустел, остались заняты только два столика. Но гости не собирались уходить. Это люди не местные. Они снимали комнаты здесь, в таверне.

Часы пробили восемь, когда входные двери открылись, и в бар вошли несколько незнакомых людей. Пухлый хозяин таверны, возрастом сорока с небольшим лет, опустил на пол котёнка и подошёл к гостям:

– Чем могу быть полезен?

– Нам нужен ночлег на восемь человек, – сказал Брайан, – и ещё бы загон, чтобы поставить лошадей, – он потёр ладони, ожидая услышать положительный ответ.

– Тогда вы попали куда нужно, – приветливым тоном ответил хозяин. – Для вас есть три большие комнаты. Мой племянник отведёт лошадей во двор, а сейчас и завтра утром вас накормят.

– Значит, договорились, – сказал Брайан, удовлетворённый ответом хозяина. Затем повернулся к остальным вошедшим и стал расстёгивать пальто. – Крис, сходи за дамами, и пусть Том поставит карету во двор и выпряжет лошадей.

– Пьер!

Ответа нет.

– Пьер!

Со второго этажа спустился причёсанный мальчуган лет четырнадцати, аккуратно одетый и подошёл к хозяину.

– Пьер, сейчас пойдёшь вон с тем господином, выпряжешь лошадей, накормишь, напоишь их. Ступай.

Тот кивнул и пошёл за Крисом. Брайан, Дэйв и Стивен отправились с хозяином на второй этаж смотреть комнаты. Первым шёл хозяин, его звали Гриффин, держа перед собой в пухленькой руке бронзовый подсвечник.

– Уверяю вас, вы останетесь довольны нашим гостеприимством. Меня знают все окрестности западной стороны, – хвалился хозяин, дирижируя подсвечником. – Вы предпочтёте правое крыло здания или левое? – он остановился, повернувшись к гостям.

– Да нам, в общем-то, всё равно, – сказал Дэйв, – мы не боимся ни правых, ни левых крыльев.

Не задумываясь, Стивен и Брайан кивнули.

Гриффин улыбнулся всеми тремя подбородками и направился дальше по коридору, грузно переваливаясь с ноги на ногу:

– Эта таверна передаётся по наследству уже много поколений. Вот вернётся сын из Франции, передам таверну в его владение. Наивный, думает во Франции нужны переплётчики книг. Хм. Всё равно вернётся домой. Не книги больше востребованы, а продукты. Как говорил мой отец: три главных продукта в Англии – хлеб, говядина и пиво… Вот эти две комнаты ваши. В моей таверне останавливались братья Флэтчеры; так же лорд Уизли старший со своей леди; даже сам граф Кеммервиль останавливался здесь после охоты. Так что, господа, вы находитесь в довольно-таки знаменитом заведении. (Приветливо улыбнулся.) И вот эта комната ваша. Три вас устроят комнаты?

– Вполне, – ответил за всех Брайан и положил на секунду руку на дверь последней комнаты.

– Сейчас я накажу Синтии, чтобы она принесла в комнаты свечи и налила в графины воды.

Хозяин повёл гостей обратно.

В бар зашли Крис, Олеция, Катрин и Лора, сестра Криса. Женщины между собой о чём-то радостно говорили. С дамами поздоровался бармен и предложил Крису чего-нибудь выпить.

– Спасибо, потерплю до ужина, – отказался парень, слегка пнул серого котёнка, сел с краю лавочки ближайшего столика.

Спустились Гриффин и гости. Добродушно он им что-то рассказывал, жестикулируя руками, и всё время улыбался. Подойдя к вошедшим, хозяин слегка поклонился дамам и позвал служанку:

– Синтия, приготовь поесть на восемь человек, да побыстрее, гости с дороги.

– Стивен, проводите женщин в комнаты, – сказал Дэйв, – может им нужно привести себя в порядок после дороги. У Лоры, я смотрю, причёска требует подкрепления.

– Да, да, – продолжал хозяин, – располагайтесь, присаживайтесь. Это ваши соседи (кивнул на два занятых столика), они тоже останутся здесь до утра. А вас вроде как семь? – спросил он.

– С нами извозчик, – уточнил Брайан, присаживаясь на стул.

– А, да, конечно. Ну, что ж, сейчас вам приготовят поесть, а пока осваивайтесь.

Зашли Том и Пьер с вещами. Пьер понёс тюки наверх, а Том подошёл к стойке бара.

– Желаете чего-нибудь выпить, – улыбаясь, спросил бармен, – чего-нибудь изысканного, крепкого?

– Пожалуй, налей, дружище, что-нибудь покрепче.

– Том, ну сейчас сядем ужинать, Том, – разочарованно сказал Брайан.

– Я только стаканчик, – виновато вжался в себя Том и растянул глупую улыбку.

Спустился Пьер и подошёл к дяде, хозяину таверны:

– Всё, я вещи отнёс.

Брайан протянул мальчугану монету и похлопал его по плечу:

– Славный мальчик.

– Вы тоже находите? Замечательный племянник… Ну, ладно, помоги Синтии.

III

Для гостей накрыли столы, приготовили сытный ужин. За одним столиком сидели Дэйв, Брайан, Том и Катрин. За вторым – Стивен, Крис, Лора и Олеция.

– А кто-нибудь знает, где изобрели порох? – ну, на какую ещё тему мог вести разговор Дэйв.

– В Пруссии? – предположил Том, полагаясь на своё небогатое воображение.

– Замечательный ответ! Но не верный.

– В Китае, – твёрдо сказал Брайан, разливая всем вино.

– И в самом деле? – спросила Катрин, вопросительно глянув на Дэйва.

– Да, они самые, хитрые китайцы. Как-то было, наш флот доходил до их берегов. Многочисленная армия у них, скажу я вам. Фрегаты адмирала Стронга чуть не совершили ошибку – хотели пришвартоваться в поисках пресной воды. Тут-то они и познакомились с китайским искусством войны.

– Попали в засаду? – Брайан одновременно слушал и читал надпись на бутылке.

– Нет. Ни одно судно не пострадало. Открыли китайцы огонь раньше нужного. Корабли находились дальше расстояния пушечного выстрела. Но если бы китайские гарнизоны чуть повременили, флот не вернулся бы в родные бухты. А по плану не намечалась остановка в Южно-Китайском море.

– Вот такая она, война, – Брайан поставил бутылку на стол.

– Ну, это ещё не война. Война сейчас с Испанией. Оберегала, оберегала Испания монополию торговли со своими колониями, да не оберегла. Война сталась неизбежна.

– Возможно. Только вот первый шаг к ней сделал Вальполь.

– А что оставалось? На месте Роберта Вальполя я бы также поступил. Куда терпеть постоянные столкновения их крейсеров с нашими купеческими кораблями; безосновательные конфискации. А с экипажами наших судов как они обращались? Я не виню Вальполя.

– А у вас были какие-нибудь ранения? – спросила Катрин, опираясь на свой опыт врача.

– Ну, а как же, стыдно без этого. Дважды дробь попадала мне в бедро. Но везло – кость не задевало. А вот левое запястье я долго лечил.

Катрин глянула шрам на руке Дэйва. И с этим ей приходилось сталкиваться на практике.

– А я в прошлом году выловил в речке французский мушкет, – похвалился Том. – Правда, спусковой механизм заржавел и не работал.

– Ну и что. Могу научить тебя работать прикладом. Так и какое нашлось ему применение?

– Никакого. На рынке я обменял ружьё на этот плащ.

– Такие плащи шьют на Блэккер-стрит, – сказал Брайан и вытер губы салфеткой.

– Откуда вам известно? – извозчик посмотрел на свой плащ, будто в первый раз его увидел.

– А вот на пуговицах инициалы мастерской: Б. И. Синтия, будьте добры, принесите ещё хлеба, пожалуйста.

– Да, да, знакомая улица, – вспомнила Катрин, – на ней ещё стоит книжный магазин. Как раз там наш доктор Войс купил книгу о России, переведённую с русского языка. Дикая страна, хочу сказать я вам. Мне запомнились развлечения русских людей. Новых гостей они оставляли в комнате с медведем. Представляете? Конечно, медведь был привязан, но, я полагаю, не всем доводилось оставаться целыми. И надо же додуматься – запирать в комнате с диким зверем!..

Стивен собрал внимание своего столика.

– …Почти целую неделю мы выслеживали его. И только на шестой день нам удалось заманить зверя в ловушку. Теперь нашей экспедиции нечего было опасаться. Конечно, трагично потерять одного человека. Такова судьба.

– Да, хуже нет, когда тебя съедают, – сказал в полголоса Крис. – Когда ты живой, чувствуешь боль и видишь, как тебя едят. Б-р-р-р.

– А он был большой?

– Да, Лора. Африканские львы достаточно большие особи. Их клыки, ну, наверное, с мой мизинец, – посмотрел на палец.

– Ух! – звучал тонкий голосок Олеции.

– А сокровища? – вернулся к теме Крис, ковыряя вилкой уже в пустой тарелке.

– Сокровища мы не обнаружили. Гробница оказалась пуста. Кто-то до нас её уже навестил.

– И вся поездка насмарку?

– Почему же. Мы повидали диковинные места, красивых животных. Даже купались в Ниле. Кстати, на реке нам попались золотые прииски. Мы тоже поковырялись в грунте мелководья вместе с местными туземцами. И не безрезультатно. Домой я привёз несколько самородков.

– Они у вас остались? – Лора сделала глоток вина.

– Да. Но сейчас они находятся у сестры в Эдинбурге. Если доведётся, как-нибудь покажу.

Стивен культурно втянул запах очередного блюда:

– Нет ничего вкуснее копчёного лосося!

– А в каких местах вы ещё были? – спросила застенчивая Олеция, заслушиваясь историями компаньона.

Чуть подняв голову, Стивен перевёл взгляд на уровень стыка стены и потолка, и стал вспоминать:

– Был в Португалии, в Швеции, в Ирландии, в Индии был, во Франции.

– А в Греции? – пытался подловить его Крис.

– В самой Греции нет. На острове Крит был.

– А где это?

– Рядом с Грецией. То уже власть Османской империи. Там богатая, красивая природа. И рыба там экзотическая. Но не лучше нашего лосося.

За столиком дружно засмеялись.

– А вам никогда не приходилось покидать свою страну? – обратился Стивен к Олеции и снял соринку с её каштановых волос. Олеция приняла стеснительной улыбкой его обходительность.

– Один раз мы с родителями проплывали мимо берегов Испании. Но из-за конфликта во внешнеполитических вопросах наше судно не пустили на испанскую территорию. И ещё мы останавливались в порту какого-то острова. Но это было ночью, да и с корабля мы не сходили. А больше – нет.

Выразительно Стивен произнёс что-то по-испански.

– Испания – страна корриды, – перевела Лора.

– Да.

– Вы знаете испанский?

– Я бы не сказал. Эту фразу я слышал в Португалии. А вон те португальцы (Стивен кивнул на соседний столик) мне её напомнили.

Олеция обернулась.

– Они, случайно, не в поисках Харвудского замка, как мы? – пошутил Крис, с ухмылкой глянув на иностранцев.

Стивен улыбнулся и обратил взгляд на Брайана:

– Кстати, а Брайан-то родом из харвудских окрестностей. Брайан, – окликнул он его, – вы, вроде как, из этих мест?

– Ну, практически, да. С восточной окраины Харвудского леса, за рекой Ратой, тянутся Стоулендские долины с лесными массивами. За ними имело место имение моего отца. Там я вырос и провёл детство до семи лет.

– А потом? – Катрин ещё не знала его биографии.

– А потом нагрянула гражданская война. Нашей семье пришлось покинуть имение и переехать в Северную столицу. Далее, прожив пятнадцать лет, мы уехали на юг страны. Там-то лихорадка и забрала жизни всей моей родни, и я снова вернулся в Глазго. После, через восемь лет, я посетил родные края, чтобы возвратить имение отца. С тех пор я здесь не был.

– А про Харвудский замок вы тогда что-нибудь слышали?

– Я мало что помню со времён моего детства. Сколько лет прошло. А когда я возвращался на родину, ну… историй всяких рассказывали, само собой. Но я и сейчас, если честно, не верю в эти страшилки.

Крис дотянулся до Брайана, и они пожали друг другу руку. Брайан подвинул к себе очередное блюдо, отрезал столовым ножом кусочек и принялся оценивающе пережёвывать.

– Два столетия назад засоленная свинина была известна только в Англии, – с патриотической гордостью сказал он.

Наконец, когда кофе был допит, гости разделились. Сразу пошли спать в свою комнату Катрин и Олеция. Катрин осталась довольна ужином, да и в целом условиями ночлега. Отец оставил ей большое состояние, и всю эту поездку финансировала она. Она нашла извозчика, который согласился за её оплату вести карету куда угодно. По просьбе Стивена она также заплатила сержанту в отставке, чтобы тот сопровождал их в пути. Ну, а заядлый курильщик взял с собой дальнего знакомого – Брайана, так как Брайан О’Нил раньше жил в краях, прилегающих к Харвудским долинам. Криса с Лорой Катрин взяла за компанию. Лора давала уроки иностранных языков у сестёр Катрин. И на почве обоюдной христианской веры они сдружились. Вся провизия так же приобреталась в дороге на деньги Катрин. И всё пройденное время в пути её устраивало.

– Ты как, нормально? – спросила Лора Криса. Её брат выглядел очень утомлённым.

– Да, всё хорошо. Я что-то устал, пойду спать.

– Идём.

Крис и Лора пожелали всем спокойной ночи, и пошли в свою комнату. А третья комната, отведённая гостям, пока пустовала. Извозчик Том мирно беседовал с барменом, попивая грог. Том любил выпить, и сейчас ему представилась большая возможность. Тем более, ему попался хороший собеседник: бармен оказался его земляком. Брайан и Дэйв сидели за столиком с хозяином таверны. Они разговаривали долго и пошли спать позже всех. А Стивен присоединился к соседнему столу. Он успел познакомиться с новой компанией, и был уже азартно увлечён игрой в вист. В баре оставался столик, который занимали ещё одни соседи. Португальцы. Они сидели в широкополых шляпах, изредка разговаривали на своём португальском языке и курили свои португальские сигары.

  •                                    * * *

– Вот и очередной день прошёл, – сказала Олеция, закрывая дверь на засов. Девушка села на стул и посмотрела на своё отражение в запылённое зеркало трельяжа. Её лицо в отражении изображало усталость; утомлённый взгляд пробегал по слегка растрёпанной причёске.

От светильника Катрин зажгла свечку, зашторила окна и принялась разбирать кровать. Раздеваясь, она заметила задумчивый взгляд Олеции:

– Тебя что-то беспокоит?

– Нет, – ответила Олеция и стала расстёгивать платье. – Я просто… вспомнила тех португальцев за соседним столом в баре.

– Что же тебя так заинтересовало?

– Их лица не просматривались из-за широких шляп, – Олеция сделала паузу и покрутила на пальце колечко, – но один из них как-то приподнял голову, и я увидела его лицо…

Катрин села на кровать, внимательно вслушиваясь в слова Олеции. Та продолжила:

– …У него сверкнул искусственный глаз.

– Олеция, – глубоко вздохнув, сказала Катрин, – перестань рассказывать на ночь всякую чепуху. Ну и что?

– Просто… взгляд неприятный, дикий какой-то.

– Всё, ложимся спать. Завтра снова в дорогу.

Олеция затушила свет.

  •                                    * * *

Перед зеркалом стояла Лора и расчёсывала свои длинные волосы. Крис сидел рядом и смотрел на неё. Свою сестру он любил. Та заменила ему мать, когда их родители погибли в гражданскую войну. И сейчас, благодаря её знаниям иностранных языков, она содержит и себя и его: Лора даёт частные уроки в хорошо обеспеченных семьях. И её православная вера нисколько не отражалась на взаимоотношениях с семьями протестантских взглядов. Несмотря на всяческие моральные устои, Крис и Лора всегда спали в одной комнате, хотя положения человеческого фактора не допускали таких правил.

Когда Лора закончила с волосами, она перекрестилась, поцеловала свой крестик на цепочке и повернулась к брату:

– Ну, и что сидишь, ложись спать. А завтра поговорим.

– Ложусь, – равнодушно сказал парень.

Лениво Крис раздевался. То ли он чувствовал лёгкое недомогание, то ли у него не было настроения, да и вообще, ему уже стала надоедать эта поездка, видите ли, в поисках замка с картинки, неизвестно, существующего ли, да ещё, якобы напичканного всяческой тёмной силой. Чушь какая-то. И зачем только сестра согласилась в этот путь?

  •                                    * * *

– …А вот лавочка стояла у главной площади… – расспрашивал Тома бармен.

– Лавочка сапожника? – уточнил тот.

– …Да, да, сапожника.

– Нет, она не осталась. Её разрушили, когда поднялся мятеж. В гражданскую войну.

– Ну надо же. Жаль, – расстроился бармен. – Сапожник, не помню его имени, был моим старым добрым приятелем. Мы ещё мальчишками с ним по улицам бегали.

– Сейчас там уже всё по-другому. Налей-ка мне, дружище, ещё стаканчик. Сейчас там вдоль площади стоят фонари, – сделал глоток, – а все лавочки убрали к мосту. Я каждый день по мосту проезжаю. А фонари эти по вечерам старик один зажигает. Никогда не забуду, как я остановился на площади ночью, чтобы плащ одеть, оборачиваюсь, а он стоит вплотную и на меня смотрит.

– Кто?

– Старик этот. Прям в упор глядит. Я аж вздрогнул. Больше всего боюсь, когда вплотную ко мне пожилые люди стоят и безмолвно в глаза мне смотрят.

Бармен сменил тему.

– Том, а как ты оказался участником путешествия? – сидя за стойкой бара, бармен подпёр голову рукой.

– Ха, я – единственный из извозчиков, кто согласился ехать на край света. Мне заплатили, я и поехал, – Том вытянул указательный палец вверх. – Один мой знакомый кучер ездил даже до Великого озера. А я его переплюнул. Ха-ха-ха.

Долго разговаривали бармен и Том. И когда у Тома речь уже потеряла смысл, бармен забрал у него стакан, и отвёл его в третью комнату, предназначавшуюся для оставшихся гостей.

  •                                    * * *

Дэйв покуривал трубку, наблюдая, как Брайан беседовал с хозяином кабака. Тот, ни на миг не умолкая, тараторил Брайану очередную историю, используя жесты и мимику, иногда поворачиваясь к Дэйву. Когда Дэйву надоели бесчисленные рассказы Гриффина про имение его отца, про страшный пожар прошлым летом, про племянника Пьера, про его любимую собаку, про новопостроенную церковь, он перевёл взгляд на Стивена. Мужчина был полностью вовлечён в игру, и по нему не скажешь, что фортуна обходит его стороной.

– По козырю, друг мой, по козырю, – приговаривал Стивен. – Бита. Будьте добры, ещё карту.

Стивен любил путешествовать, любил риск, любил азартные игры. Играл с удовольствием, играл честно, правильно. Ну, если и не всегда, то делал это умело. Сам Стивен красив, высок; много женщин останавливали на нём свои взгляды. Но он не отвечал им взаимностью, потому как слишком самовлюблён и самоуверен. Ведь это он, Стивен Уильямс, замутил всю эту поездку. К нему попала картина замка. Он же в прошлом году объездил четыре округа, собирая какие-либо зацепки про Харвудский замок. Он же составил карту маршрута в Харвудскую долину. Надо же, как втянула его эта легенда. Ему оставалось только найти человека, который бы финансировал задуманную поездку. Им оказалась Катрин. Они имели возможность познакомиться. Катрин приходила лечить сестру Стивена. И благодаря ей, сестра вылечилась от лихорадки. Катрин понравилась задумка Стивена, и она согласилась. Можно сказать, что в свои 34 года Стивен возглавил неплохую экспедицию. Ещё бы вот был результат.

Докурив трубку, Дэйв повернулся к Брайану. Его приятель уже расспрашивал хозяина о местных владениях, о здешних традициях.

– Ну, за нашим посёлком вам встретится ещё один маленький посёлок – Смолл Ривер, – рассказывал Гриффин, – дальше простирается лес. Его территория очень велика и, кстати, дорога от того посёлка через лес непростая, можно и заблудиться. С другого края леса начинаются ещё два имения. А что дальше, я не знаю, я там не был.

Одно из этих имений Брайан знал. Именно там он похоронил одного за другим всю свою семью: отца, мать, братьев, супругу и троих детей. Тогда, в середине 35-ых, когда на юге Англии свирепствовала эпидемия лихорадки, Брайану предписала судьба остаться одному. Остаться после всех. Остаться последним. И именно этого рода страх засел в его душе.

– Подскажите, а ближайшие замки где находятся? – поинтересовался Брайан. На мгновение хозяин задумался.

– Один замок вы проехали, миль сорок назад, у реки. Ещё один вам встретится через полдня пути после леса, если вы не будете сворачивать с дороги.

– А вы слышали что-нибудь о Харвудском замке? – перебил его Дэйв. Гриффин посмотрел на него и кратко усмехнулся:

– Вон вы про что. С этого и надо было начинать.

  •                                    * * *

Подошёл к концу последний кон игры в вист. Стивен явно остался победителем. Попрощавшись с компанией, направлявшейся к выходу, Стивен подошёл к столу, за которым сидели Дэйв, Брайан и хозяин кабака:

– Можете похвалить меня, джентльмены, сегодня прошла очень удачная игра.

– Вам как всегда везёт, – сказал в его сторону Брайан.

– Может, великий игрок присоединится к нашему столу? – предложил Дэйв.

– Скорей всего нет. Я чертовски устал и, наверное, пойду спать. Даже стойкие португальцы и то сдались, и разошлись по своим комнатам. Доброй ночи.

– И вам. Мы тоже скоро идём.

Было поздно. Когда Дэйв, Брайан и Гриффин остались в баре одни, хозяин продолжил:

– Слышал, слышал эту легенду. Надеюсь, вы не за этим туда едете? Впрочем, это не моё дело. Что я вам могу сказать, ходили слухи об этом самом Харвудском замке. Слухи встречались разные. Кто говорил, что замок горел вместе с прислугой, и теперь их души ходят по замку. Кто говорил, что в этом замке живут оборотни. Кто сказывал, будто сам хозяин проклял свой замок, и все, кто попадал туда, находили смерть свою. А кто говорит, что всё это выдумки, никакого замка нет и не было.

Увидев, что его рассказ не удовлетворил гостей, он всё-таки договорил:

– Но скажу я вам одну вещь, никому ещё не открывал. Как-то от отца я слышал предостережение о некой заброшенной таверне. Мол, бабушка ещё говорила: встретится на пути в Харвудском лесу – уезжайте от неё прочь! Ради всего святого, уезжайте!

Минутное молчание.

– И это всё? – нарушил тишину Брайан.

– Всё.

– Ну, что ж, если всё, тогда идёмте позеваем да ляжем спать, – завершил Дэйв, – отбой.

  •                                    * * *

79 лет назад

Море волновалось, но буря не торопилась гневаться. Торговые суда отходили от пристани. Ноябрьское небо сердито хмурилось, и тяжёлые тучи едва не касались мачт кораблей. Об обледенелый, вымощенный булыжником причал бились волны Норвежского моря.

На пристани за углом здания, укрывшись от жгучего, холодного ветра, сидел человек в чёрной накидке. Он не сводил взгляда с навязчивых волн. Невысокого роста, худощавый, покрытый морщинами, с седой головой, он выглядел лет на шестьдесят. Но в глазах его таилась молодость. В глазах семнадцатилетнего юноши. Он вспоминал последний прошедший год жизни. Скорее всего, его погубила одержимость, ощущение власти, безнаказанная возможность деяний. Он сам выбрал решение на сей путь. Из положительного можно упомянуть лишь любовь к дочке старосты крайнего посёлка, которая носит его будущего ребёнка. Самого же старосту, за то, что он повысил тон, пришлось сжечь на реке. Забавно было наблюдать, как тот бежал по поверхности воды и горел. Ха-ха.

На плече старика сидел чёрный ворон. Человек стал говорить хриплым голосом, делая паузы после каждой фразы:

– Я теряю силы… И смерть моя будет ужасна… Мне пришлось принять яд… До наступления темноты я умру, – он повернул голову к ворону. – Я знаю, ты не понимаешь меня. Но всеми тёмными силами заклинаю тебя! Найди оба ключа! Не позволь кому-то попасть в замок. Тем более, таким, как я…

IV

Брайан и Дэйв поднимались на второй этаж в свою комнату. В жизни они знались не столь долго, но и большая разница в возрасте не помешала им сделаться приятелями.

– Как вы находите рассказы забавного хозяина о замке?

– В общем-то, занимательно, но только вот ничего полезного для нас… Что мы имеем? Существует, все надеются, какой-то замок, который, судя по слухам, отличается от остальных. Ещё у нас есть картина, на которой изображён этот самый замок. Кстати, – Брайан остановился на последней ступеньке, – а почему Стивен уверен, что Харвудский замок наполнен чем-то сверхъестественным?

– Ну, – задумался Дэйв, – похоже, его уверенность твёрдо опирается на слухи.

Мужчины снова двинулись к своей комнате.

– Слухи, слухи. Что это за сплетни?! Да, возможно, что в замке в своё время произошли какие-то события. Какие-нибудь трагические, с ужасными последствиями. Может быть. Но зачем приписывать туда оборотней, блуждающих мёртвых душ?! Что за абсурд?! А вы, Дэйв, верите в колдовские штучки? – Брайан остановился возле двери в комнату.

– Я – нет. Мне не раз приходилось участвовать в рукопашных боях. Когда колют штыками, рубят палашами, затаптывают конницей – вот здесь может быть страшно. А вся эта нечистая сила – бабушкины сказки, поджаренные на просроченном армейском масле.

– Смотрю, вы не боитесь ничего.

– Я не боюсь того, что существует.

– Значит, вы боитесь того, что не существует? – поймал его шуткой Брайан.

– Ну, а то, что не существует, того не может и быть, – улыбнулся Дэйв.

– Во всём вас поддерживаю. Я лично надеюсь увидеть старинный заброшенный замок, заросший диким шиповником, в котором сохранились под толстым слоем пыли следы пребывания его бывших жителей многовековой давности.

– А в сам замок вы, мой друг, значит, верите?

После небольшой паузы Брайан ответил:

– Верю… Я видел его…

Дэйв вопросительно посмотрел на спутника.

– …Но не помню где. Не-е по-мню… Он есть. Но я еду не в поисках замка. Я еду в поисках ответа: что это за замок?

Оценив услышанное, Дэйв продолжил:

– А вам не кажется, что Гриффин что-то недоговаривает? Какой-то он скользкий.

– Нет. Зачем ему это.

– Возможно, вы правы.

Они вошли в комнату. Сразу же у входа спал Том на топчане. Брайан накрыл его пледом, – уж сильно несло спиртным. Стивен тоже спал, отвернувшись лицом к стене. Оставалась одна свободная кровать.

– Кому-то придётся спать на полу, – сказал Брайан, расстёгивая запонки с рукавов пиджака.

– Это буду я, – спокойно ответил Дэйв, набивая трубку табаком.

– Почему же?

– Мне ли привыкать, старому солдату. Я свободно устроюсь на полу. Шинель мне заменит вот это покрывало. Разбирайте кровать, Брайан, и ложитесь смотреть сны. А я ещё выкурю трубку.

– У вас есть ещё время передумать, – предупредил его Брайан, заправляя свои белокурые кудри в хвост.

– Спокойной ночи, – завершил Дэйв и вышел в коридор.

Брайан разобрал постель, завёл часы, затушил светильник и лёг спать.

В коридоре у открытого окошка курил Дэйв. На звёздном небе висела полная луна. Мрачный лунный свет пробивался сквозь редкие облака. Дэйв погрузился в свои воспоминания. Он, сержант в отставке, всего лишь год живёт гражданской жизнью. А в прошлом его жизнь заполняли серые армейские будни. Но всё же есть что вспомнить. Правда, за пятьдесят восемь лет жизни многие воспоминания перемешались. Всплывали в памяти Нецианский заговор и битва у Великого озера; мобилизация столицы и бунт заключённых в Вассаловой башне; гражданская война и мятеж на площади, когда пришлось переходить вброд речку под мостом. Тогда стояла ночь и светила полная луна. Вот такая же, как сейчас…

Дэйв выбил пепел из трубки и пошёл в комнату. Сон пришёл к нему быстро.

  •                                    * * *

Падали жёлтые листья. Они ложились на свежевскопанную землю. Стоял осенний холод. Срывался леденящий северный ветер. Собравшиеся здесь были одеты тепло. В последний путь люди провожали кому родного, кому близкого, кому знакомого человека. Каждый, вероятно, вспоминал какие-то фрагменты из прошлого покойного. И никто не припомнил чего-то плохого о нём. Да, война забирает жизни и хороших людей. Тихий женский плач над гробом перебивали лишь крики в небе улетающих на юг птиц…

Крис открыл глаза и оглядел залитую лунным светом комнату. Всё тихо и спокойно. Тишину нарушал только стрекот сверчка в углу. Рядом спала Лора. Её светлые локоны скатывались по лицу на подушку. Парень не стал поворачиваться на бок, чтобы случайно не разбудить сестру. Думал он припомнить оборванный сон, но так и не смог. Крис не стал на этом зацикливаться, так как сон, почему-то, оставил неприятный осадок. Чуть погодя он уснул.

  •                                    * * *

Белокурый маленький мальчик пробирался сквозь высокую траву дикого луга. Он всё время задирал полы длинной рубашки, чтобы не цеплялись колючки. А шёл мальчик, сам не зная куда. Где-то далеко позади, его, наверное, ищут родители и прислуга. Ну и пусть ищут. Сейчас его радовало яркое летнее солнце, бескрайний ковёр полевых цветов, воздух, пропитанный лесными запахами и пением птиц. Его озорные глаза…

Брайан проснулся. Что-то заставило его проснуться.

  •                                    * * *

Некоторым временем раньше

Хозяин кабака присматривал, как бармен относил ящики со спиртным в подвал, как служанка Синтия складывала посуду, а племянник Пьер расставлял стулья.

– Пьер, закончишь со стульями, и можешь идти спать.

Потом он повернулся к Синтии, которая вытирала пыль с камина. На камине стоял старинный хрустальный подсвечник.

– Осторожно с подсвечником, Синтия. Мне его подарил отец. А отцу в свою очередь он достался ещё от деда моего. Я вот только ничего не знаю об отце моего отца. Он умер молодым. А родители его переехали в Дамфрис. Мой отец же был незаконнорожденным сыном. Отец сказывал, что существовало два подсвечника – два близнеца. Говорят, соприкосновение этих двух подсвечников является ключом к вратам Харвудского замка, – Гриффин сделал паузу, – но всё дело в том (он вздохнул), что никто не видел второго подсвечника. Даже отец. Да и кто знает, был ли он вообще. А может быть, он и до сих пор где-нибудь лежит в пыли на чердаке в полуразвалившемся доме деда. Всё это легенды, Синтия… Так же отец говорил, что дед проник в этот Харвудский замок. Да, Синтия, проник! С помощью ключа – двух подсвечников, он открыл врата замка. И ещё (он стал говорить шёпотом), дед сделал второй ключ к вратам.

– Какой? – шёпотом спросила служанка.

Хозяин посадил свой толстый зад на стул и перешёл на обычную речь:

– Этого никто не знает.

– И это всё правда?

– Может быть… а может и нет… Возможно, мне это рассказывали как занимательные истории, когда я был маленьким. И подсвечник этот я отвозил проверить в столицу знающему человеку. Но это оказался обычный горный хрусталь без каких-либо магических признаков. Вот так.

– А откуда эти подсвечники у вашего деда? – поинтересовалась Синтия, внимательно выслушав рассказ.

– И этого я тоже не знаю. Мой дед, Николас Картни, был художником. Это, пожалуй, всё, что я знаю о нём… Пьер, ты почему не спишь?

  •                                    * * *

Приподнялся Брайан с кровати, всматриваясь в темноту. Что же разбудило его? Вдруг спины Брайана коснулся лёгкий сквозняк. Мужчина обернулся к окну, убирая с лица кудри.

  •                                    * * *

В подвал бармен принёс последний ящик со спиртным. Наконец-то последний. День выдался насыщенным. Много людей посетили сегодня бар. Конечно, это хорошо, – порядочно пополнилась прибыль. Земляка встретил Ильх, к тому же. Забавный этот Том, открытая душа. Напомнил бармену о родных краях, где тот вырос. В последний раз Ильх там бывал аж четверть века назад. И вот уже двадцать пять лет, он работает в этой таверне. Ему нравилась его работа. Добрый хозяин не обделял его заработком. Ильх даже понемногу отправлял деньги тётке в Ромтаун на обучение своего двоюродного брата. Но когда Ильх будет в возрасте, он уедет обратно на родину, чтобы прожить остаток своей жизни в округе Северной столицы.

Сделав выдох, бармен вскинул ящик на верхний стеллаж в свободную ячейку. От этого движения воздух заколебался, и огонёк светильника затух. Подвал заполнила кромешная темнота. Бармен потянулся к полке, на которой, примерно в этом месте лежал кремень. Нужно найти его, чтобы зажечь светильник. И вот уже его рука коснулась кремня, но… искомый предмет упал с полки.

– Ну надо же! – расстроился бармен и присел на корточки, ощупывая пол. Он уже нашёл лучинку, которую мог бы поджечь, но ничего похожего на кремень под руку не попадалось. Встал Ильх на четвереньки и продолжил поиски дальше. Вдруг бармена одолело какое-то предчувствие. Ему показалось, что он в подвале не один. Мужчина остановился. Да, предчувствие не обманывало его. Бедолага ощущал над собой чьё-то дыхание, еле-еле пронизывающее тишину.

  •                                    * * *

На какое-то мгновение Брайан замер, вслушиваясь в биение своего сердца.

– Мой дорогой друг, потревожьте, пожалуйста, свою руку. Закройте окно, – послышался голос Дэйва из темноты.

Тут Брайан всё понял: лёгкий ветер распахнул ставни незакрытого окна; от этого звука он и проснулся, и Дэйв тоже. Кровать Брайана-то возле самого окна стояла. Разобравшись в ситуации, он поднялся с кровати и раздвинул шторки. И снова замер…

  •                                    * * *

Хозяину кабака опять попался на глаза племянник:

– А ну, марш спать.

– Сейчас, вот только отнесу оставшиеся две бутылки в подвал.

– Смотри, осторожнее на ступеньках, там что-то темно.

Достал Гриффин тетрадь, в которой он отмечал все доходы и расходы таверны. Делая в уме несложные расчёты, он записывал результаты, смешно держа пухлыми пальцами карандаш. Взгляд хозяина пробежал по верхнему стеллажу с вином. Не отвлекаясь от записей, он спросил:

– Синтия, что у нас с выпивкой?

– Осталось шесть ящиков красного вина, четыре ящика белого, две бочки испанского крепкого…

– Хм, живём ещё (не отвлекаясь от тетради.)

– …Двенадцать галлонов эля, три бутылки дядюшкиного вина, пять ящиков грога, пять ящиков шампанского, семь ящиков рома, и два ящика, нет – полтора, португальского вина.

– Всего полтора? – хозяин оторвался от подсчётов, – надо послать Пьера, чтоб он сделал заказ в порт. Да можно и ещё чего-нибудь заморского, – он посмотрел в тетрадь. – В этом месяце мы преуспели. Даже если не брать во внимание ближайший заказ, на семнадцать фунтов у нас больше, чем за прошлый месяц.

Синтия улыбнулась.

– А как у нас с ожидаемыми посетителями?

– В воскресный день заедет сэр Чезтор с сыновьями. На следующей неделе мы ожидаем сэра Гриффина-младшего со своим двоюродным братом с супругой. Так же на неделе ждём лесорубов из лагеря. Потом должны появиться здесь всё те же эмигранты португальцы. Ну и, обещался заехать на ночлег Святой отец Яков. Не знаю, заедет или нет.

– Что ж, хорошо, – он закрыл тетрадь и убрал её в тумбочку. – Давай закругляйся да ложись спать. Завтра гостей рано будить, им в дорогу.

  •                                    * * *

На подоконнике сидел ворон, чёрный-чёрный, сидел неподвижно и смотрел на Брайана, глаза в глаза. Прошло какое-то мгновение, и снова послышался голос Дэйва:

– Приятель, это ворон. Птица такая. Если он вас заинтересовал, напомните завтра, чтобы я вам рассказал где они водятся и чем питаются.

Очнулся Брайан от сковавшего его взгляда. Ворон оттолкнулся от подоконника, расправил крылья и растворился в темноте.

– Ну закройте, наконец, окно. Я же на полу лежу. Дует на мой любимый бок.

Брайан закрыл окно.

  •                                    * * *

Не ожидал бармен, что ему будет так страшно. По всему телу у него выступил холодный пот. Его рука медленно, подчиняясь инстинкту, ощупывала пол, стараясь не наделать шума. «Господи, – думал бармен, – почему именно со мной?» Страх вдвойне усилился, когда он вспомнил сегодняшние рассказы хозяина о всякой нечисти. «Что дальше?» Несчастный стоял на четвереньках и выглядел совершенно беспомощно, не в силах представить, что же находилось над ним. Неожиданно рука его наткнулась на кремень. Затаив дыхание, мужчина чиркнул им о каменную половицу. Неярко вспыхнула лучинка. Бармен поднял голову. При свете глаза его расширились, а зрачки сузились…

  •                                    * * *

Задёрнул Брайан шторки и сел на кровать. Дэйв посмотрел на него:

– С вами всё в порядке? Все признаки контузии, – усмехнулся он.

– Да, абсолютно, – взял себя в руки Брайан. Через мгновение продолжил, – Просто взгляд у ворона был какой-то…

– Какой?

– Не знаю. Неприятный…

Дэйв снова усмехнулся.

– …И ещё мне показалось… глаз у него один не настоящий… из камня дорогого.

– Если бы вы пригляделись, то увидели бы у ворона портупею… Вы ещё не отошли ото сна, Брайан.

– Да, видимо, показалось, – Брайан давно привык к шуткам приятеля. – Спокойной ночи, Дэйв.

– Спокойной ночи.

Брайан накрылся одеялом, отвернулся от окна и закрыл глаза.

  •                                    * * *

На ступеньках, ведущих в подвал, перед барменом стоял Пьер и держал две бутылки с вином.

– Ну надо же. Ты чего тут делаешь? – выдавил бармен.

– Я вот последние бутылки принёс со стойки бара, – сказал мальчуган, непонимающе осматривая подвал.

– Как же ты меня напугал, Пьер, – переведя дыхание проговорил Ильх. – Поставь их на прилавок и иди спать.

Бармен достал из кармана носовой платок и вытер пот со лба. Успокоившись, он поднялся с пола, зажёг лучинкой светильник и отряхнул брюки. После посчитал ящики и вышел из подвала.

V

Утро

Первым проснулся Стивен. Он встал с кровати и потянулся. Почему-то ныло правое плечо. Наверное, неудобно спалось. Помассировал Стивен плечо, покрутил рукой, подошёл к окну и отодвинул штору. Светало. Слышалось редкое щебетание птиц. Роса на траве придавала насыщенность зелёному фону. «Можно было бы ещё поспать, – подумал он, – такой сон оборвался». Мужчина посмотрел на часы – без четверти четыре. На крышке карманных часов красовалась выгравированная надпись: «Любимому брату от сестры в день его тридцатилетия». Стивен захлопнул крышку и положил их в карман. Ещё раз он покрутил правой рукой, перешагнул через ноги Дэйва и стал будить Тома.

– Что?

– Вставай, Том. Иди пока, запрягай лошадей.

– Да, да, иду.

Извозчик поторопился вставать со скрипучего топчана и скрипом разбудил Дэйва. Тот молча стал подниматься.

– Да вы спите, рано ещё, – в полголоса сказал Стивен.

– Раз я проснулся, уже не усну. Привычка, – с пола Дэйв поднял покрывало и сложил его на комод. – Пойду, покурю. Пусть ветер покашляет от моего дыма.

Оделся Стивен, причесался перед зеркалом, поправил жилетку и вышел из комнаты.

– Доброе утро.

– Доброе утро, Синтия.

– Мне будить остальных?

– Да, наверное, будите. Коль уж начали вставать. Дамы дольше собираются.

Синтия улыбнулась и направилась к другим комнатам.

Перед зеркалом сидела Лора в ночной сорочке и расчёсывала свои роскошные волосы. Её брат лежал в кровати, скрестив руки на груди, и смотрел в потолок.

– …Мы находимся в обществе воспитанных, образованных людей. А ты выглядишь, как распущенный подросток на протяжении всего пути.

– А что я такого говорил? – удивлённо спросил парень.

– Вот и последи за собой, что ты такого говорил.

– Просто у меня есть своё мнение.

– Твоё мнение никогда не совпадает с остальными, – она посмотрела на Криса в зеркало.

– Ты же сама меня учила, что человек – это личность. И у него свои взгляды на жизнь.

– Правильно. Но ещё я тебя учила, что нужно уважать старших, прислушиваться к их советам и никогда не спорить. Это – отрицательное качество. Говорила?

– Говорила.

– А ты что?

– А я не верю про всяких вампиров и про ведьмов, – брат отвернулся к окну.

– Не искажай речь.

– Хорошо. Но от этого всё равно ничего не изменится.

– Тогда лучше молчи. Зачем накалять обстановку. Тем более что Дэйв, например, старше тебя в два с половиной раза.

Крис ничего не ответил.

В дверь постучалась Синтия.

– Да, да, – Лора положила расчёску на тумбочку.

– Время вставать.

– Встаём. Крис, поднимайся и заправляй постель.

Постучалась служанка в третью комнату.

– Встаём, встаём, – послышался голос Катрин.

Катрин поднялась, соскребла со стола застывшие капли воска, открыла окно и выбросила их на улицу. Комнату залило лесными запахами. Затем она раздвинула кружевные шторы. Бледный утренний свет проник в скромную комнату. Олеция зажмурилась:

– Что, уже утро?

– Да. Утро семнадцатого апреля, – уточнила Катрин, вспоминая дату.

– А остальные уже встали? – Олеция зевнула.

– Ну, по крайней мере, я слышала тяжёлые шаги Дэйва и голос Стивена.

– У, как неохота, – она потянулась.

– Нет, надо вставать. Сегодня мы должны доехать до Харвудского леса.

– Да, конечно.

Брайана разбудили шаги по коридору. Он потёр веки и встал с постели. Комната пустовала. «Ну вот, я самый последний», – подумал он. – «Надеюсь, дамы ещё не встали». Заправил мужчина кровать, быстро оделся, завёл часы и направился было к двери, но потом остановился. В памяти всплыла ночь. «Сон, не сон?» – Мелькнуло в голове. Брайан подошёл к окну. На пыльном подоконнике виднелись вороньи следы. «Не сон».

На улице стоял Дэйв и докуривал трубку. Он смотрел на восход солнца, который лениво пробирался сквозь кроны деревьев. Сейчас Дэйв осознавал, насколько приятно наблюдать это зрелище. Обычный восход, как и каждое утро, а приятно. Бывший военный даже почувствовал себя счастливым в этот момент. И восходу солнца можно радоваться в мирное гражданское время. А что у него была за жизнь: ни семьи, ни родственников сейчас. Детство он провёл на корабельных сборочных массивах. Потом армия, армия, война…

Когда первый лучик солнца коснулся его седых бровей, он положил трубку в карман и повернулся к таверне. Том уже вывел из крытого загона лошадей и начал запрягать. Вышел Пьер:

– Завтрак готов. Вас зовут.

– Том, пошли завтракать. Шире шаг.

  •                                    * * *

Позавтракав, гости принялись собирать вещи. Когда всё было упаковано, они стали прощаться с хозяином кабака и со всеми остальными.

– Через несколько часов вы доедете до посёлка Смолл Ривер, – объяснял Гриффин. – Держитесь левого края леса. Вы проедете Одинокий холм. За ним, за поворотом, чернеет выжженное поле. Потом начнутся хвойные деревья. Будет опушка, за которой, если вы обратите внимание, то увидите заброшенную мельницу. После дорога сделает длинный изгиб вокруг кладбища и выйдет к мостику. Ну, а там, за речкой будет посёлок.

Запоминая маршрут, Том кивнул. Такой долгой поездки у него ещё никогда не было. Его дилижанс знал в основном только улицы маленького провинциального города в округе Северной столицы.

– Спасибо за ночлег, – поблагодарил Брайан, – рады были познакомиться.

– Взаимно, взаимно, – сиял пухлый хозяин. – Будете в здешних краях, обязательно ещё посетите мою таверну.

– Непременно, – радостно сказала Катрин и направилась к дилижансу. Стивен открыл перед ней дверцу.

– Пьер, положи это в дорогу путникам.

Тот взял с крыльца небольшой мешок, котомку и бутыль.

– О-па. Сухпаёк? – спросил Дэйв.

– Это вам провиант в дорогу. И даю вам бутыль дядюшкиного вина. Испробуйте его дурманящий нектар.

– Очень благодарны. Спасибо.

Пожелав Гриффину всего хорошего, гости разместились в дилижансе. Взмахнул Том кнутом, и дилижанс двинулся в путь, держа курс на юг.

Хозяин кабака стоял у ворот, провожая взглядом дилижанс. Всё тише и тише слышался стук копыт, и, наконец, он скрылся из виду. Поднял Гриффин голову и взору его представилось утреннее небо, слегка прикрытое розовыми облаками.

Начался очередной день поездки, который, неизвестно, оправдает ли себя.

– …Что вы так уставились в эту картину, Брайан? Вы уже раз десять смотрели на неё, – продолжал разговор Стивен, отодвинув шторку окна, – и каждый раз, когда смотрите на неё, как будто бы впадаете в гипноз. (Стивен и Крис слегка усмехнулись.)

– Да нет. Меня не покидает мысль – где я видел его?

– Смотрите, Брайан, – предупредил его с насмешкой Дэйв, – как бы вы не помешались на этой поездке. Сначала замок, потом ворон с одним…

Дэйв поперхнулся и закашлял. Стивен похлопал его по спине.

– Извиняюсь, – выдавил Дэйв и кашлянул в последний раз. – Спасибо, Стивен. Ох уж этот табак. Если бы можно было вернуть лет двести назад, ни за что бы не взялся за трубку, – но сам потянулся за кремнем.

– А мне такой сон приснился! – сменил тему Стивен, – будто я выиграл в карты огромную сумму денег и купил на неё себе шхуну.

– Да, удачный сон, – протянул Дэйв. – А мне, по-моему, шхуна не снилась… Да, мне сегодня ничего не снилось. Совсем.

Крис нахмурил брови и ничего не сказал.

– Ой, а меня кошмары преследовали всю ночь, – осторожно сказала Олеция, – какие-то подземелья с белыми мраморными колоннами; да ещё тот португалец…

– Кстати, сегодня семнадцатое, – перебила всех Катрин, переведя на себя общее внимание.

– Да, семнадцатое апреля, – подтвердил Брайан и свернул картину.

– Сегодня семь лет, как я замужем.

– Примите мои поздравления! – первым сказал Дэйв, и остальные присоединились к нему.

– А где же сейчас ваш муж? – поинтересовался Брайан.

– Остался дома. Он не верит во всё потустороннее. Когда прочитал ваше письмо, Стивен, с приглашением присоединиться к вашим поискам, наотрез отказался. Сказал, что если бы рассматривалась любая другая тема поездки, он бы согласился. Мы даже поссорились на этой почве, и я не дождалась нашего юбилея, поехала со всеми вами. Упустить разгадку Харвудского замка, о котором ходят легенды, я не могла. Ну, а мой супруг категорически против всего, что имеет отношение к отречённому.

– И правильно делает, – в полголоса сказал Крис и повернулся к окну. Крис с удовольствием бы сейчас вернулся домой, расположился у тёплого камина и почитал бы свежие новости.

VI

Оставив позади пути холм, дилижанс поравнялся с кладбищем. Дорога дугой окаймляла могильные плиты. И казалось, что лошади везут дилижанс вокруг могил по замкнутому кольцу. Лора выглянула в окошко, тихо ахнула, задвинула шторку и перекрестилась. Человеку свойственно бояться. Каждый чего-то боится. После похорон родителей больше всего Лора боялась кладбища. Ни за что в жизни она бы не пошла через ряды могил. А очутиться одной на кладбище – казалось ей самым страшным на свете.

Около одиннадцати дня показались первые домики последнего посёлка, о котором говорил хозяин кабака. Дилижанс въехал на заселённую территорию. Селение это гораздо меньше предыдущего, но, в общем-то, очень схоже. Местные дети бежали рядом с каретой и что-то весело кричали. Остановился дилижанс у широкого двора. Мимо него проходил старик и некрасиво улыбался. Он был какой-то не понятный: шапка его почему-то вывернута наизнанку, а на поясе висели сушёные рыбьи головы. Когда старик поравнялся с дилижансом, то увидел своё отражение в окошке. Резко лицо его сменилось гримасой ужаса, и старик с криком кинулся прочь. С кареты спрыгнул Том и с удивлением посмотрел вслед старику:

– Странный какой-то.

Он выпряг лошадей, напоил их из речки и пошёл искать местного кузнеца, чтобы заменить им некоторые подковы. Пройдя два проулка, Том с помощью местного мальчика пришёл к кузнецу. Тот охотно согласился помочь ему. Извозчик привёл лошадей.

– Хорошие лошади, смирные, – приговаривал кузнец, делая свою работу.

– А здешние не смирные?

– Сейчас уже смирные, – кузнец поменял следующее копыто, – а были времена, когда кони стали практически неуправляемые.

– О, я много раз уже с этим встречался. Такие бывают капризные, аж жуть. И так с ними, и так. И кормишь хорошо, и ухаживаешь – всё не так. Но потом ничего, приручаются. Хороший кучер всегда найдёт общий язык с лошадьми, – похвастался Том и погладил гриву лошади.

– Возможно, – не стал спорить кузнец.

– А это чья калитка?

В углу стояла кованая фигурная калитка, отбрасывая воронёные отражения огня кузнечной печи. Идеально подогнанные прутья заканчивались волнистыми наконечниками. Посреди калитки сверкал кованый крест. Каждый местный житель верил, что крест отпугивает нечистую силу.

– Это я делаю. Почти закончил. Остались петли, – кузнец подвёл следующую лошадь. – Работа не стоит, люди заказывают.

– Красивая.

Осматривал Том кузню и восхищался творением мастера. На стене висели серпы, ухваты, какие-то скобы, рессоры от карет. Стояли сломанные вилы. Наверное, кто-то заказал сделать новые. Амбарные задвижки лежали на полках, спицы, подковы. Особенно подковы понравились Тому. Это была очень тонкая работа. Разные узоры удивили бы даже самых безразличных людей. Бесспорно, их изготовлял умелец своего дела.

– И это твоя работа?

– Нет. Эти подковы делал мой дед.

– Ничего подобного я ещё не видел, – провёл пальцем по узору. – Хороший мастер.

– Он погиб давно. Его завалило колокольней.

– Мне жаль.

– Ничего. Всё нормально.

Осмотрев кузню, взгляд Тома снова вернулся к кузнецу:

– А что за странный старик у вас здесь в вывернутой шапке?

– Который боится своего отражения? Это Слэш. Он чокнутый. Не стоит обращать на него внимания, – мастер закончил с последней подковой. – Ну, вот и всё, можете ехать.

– Спасибо, дружище, – расплатившись с кузнецом, Том пожал ему руку, и повёл лошадей к дилижансу.

А путешественники тем временем разошлись подышать свежим воздухом. Кто пошёл в поисках провизии, а кто просто пообщаться с местными жителями Смолл Ривер.

Прошло несколько часов.

Стивен и Брайан подошли к лавочке, на которой сидели двое мужчин и старик. Они вежливо поздоровались, (старик остался сидеть неподвижно) и завели разговор.

– …А вы оказывается издалека, – продолжал местный мужчина. – Сюда редко гости заезжают.

– А чем вы это объясняете? – спросил рассудительный Брайан.

– Не знаю. Потому, как, наверное, живём на отшибе.

– А за сегодня мы успеем пересечь лес? – Стивен посмотрел на вечернее небо.

– Харвудский лес?! Нет. За оставшееся светлое время, нет.

– Но в этом направлении в лесу разбит лагерь, – продолжил второй местный, – там вырубают деревья для изготовления мачт. К вечеру вы доедите до него, там и заночуете.

– …Или в Харвудском замке, – докончил Стивен, в ожидании реакции местных мужчин.

– Наслышались мы, – засмеялись местные. – Да нет там никакого замка. Люди изъездили вдоль и поперёк этот лес, и ничего.

– И сказывают, будто ключ какой-то нужен к вратам замка. А без него туда не попасть. Да, отец?

Он повернулся к неподвижно сидящему старику, но тот даже не пошевелился.

– А что это за ключ? – заинтересовался Стивен, сконцентрировав внимание на собеседнике.

– Не знаю. Говорят так, – пожал плечами тот.

– Ну ладно, и на том спасибо.

Стали Стивен и Брайан уходить, как вдруг старик выговорил:

– Не езжайте туда.

Путники остановились и повернулись к мужчинам. Брайан серьёзно глянул на старика.

– Почему?

– Не езжайте.

– Пошли, отец, – сказал местный. Вдвоём они подняли старика и повели его в дом. Старик оказался слепым.

Брайан и Стивен проводили их взглядом, переглянулись и направились к дилижансу.

  •                                    * * *

В ожидании стоял дилижанс. Когда все искатели приключений заняли свои места, снова заскрипели рессоры и застучали по земле новые подковы. По пути Стивен и Брайан рассказали всем услышанное от местных и предупреждение от старика. Некоторых это заинтересовало, а некоторых заставило задуматься.

– Интересно, что же это за ключ? – сказала вслух Лора, перебирая в голове варианты.

– Сомневаюсь, что он выглядит как обычный ключ от замочной скважины, – Катрин эта новость поставила в тупик.

– Какое-нибудь заклинание, – предположил Стивен.

– Не исключено.

– А может, какой магический амулет, – выдвинул свою версию Дэйв, на магическую же тему.

– Ага, из волшебного сундучка, – усмехнулся Крис.

– Перестань, – одёрнула его сестра.

– Дальше видно будет, – задумчиво сказала неотступная Катрин.

– А я от местных слышала, как над их посёлком 80 лет назад страшная гроза была, – поделилась новостями Олеция, – молнии разрушили колокольню, сжигая людей до углей.

– Да нет, – не согласился Стивен, – молния не может сжечь человека дотла. Убить – да. Но сжечь до углей – это выдумки. Просто местным выпал шанс посплетничать.

– Вы так думаете?

– Уверен.

  •                                    * * *

День подходил к концу. Лёгкие перистые облака наливались пурпурным блеском. Последние лучи заходящего солнца уже касались только верхушек самых высоких деревьев. В небе перестали летать птицы. Все они уже заняли свои гнёзда. Слышалась только песня зарянки да стрекот кузнечиков, которые заводили свою ночную симфонию.

С верхушки высокого ясеня отцепилось пёрышко. Лучи солнца оставили его пушистое одеяние. Медленно снижаясь, невесомое создание плавно поплыло по еле ощутимым потокам воздуха. Выйдя из хвойного аромата, пёрышко полетело в сторону заката. Оно зацепилось за ветку лиственницы. Повисев несколько секунд, продолжило парить дальше. Пёрышко снижалось над колеёй дороги, нежно покачиваясь на воздушных волнах. Передвигавшиеся по дороге лошади колыхнули спокойное воздушное пространство, и пёрышко, завертевшись, упало на траву колеи. По нему проехало колесо дилижанса, вмяв его в прижатую полевицу. Что-то неуловимое произошло в этот момент. То ли звуки лесные стали другие… То ли краски растений изменились… Словно весь пейзаж смотрелся через преломление стекла…

  •                                    * * *

За собой солнце увело день. На темнеющем небе замелькали звёзды. Извозчик Том заметил, что колея дороги всё меньше и меньше просматривается из травы. Когда она совсем исчезла, он остановил лошадей. Из окошка дилижанса выглянул Стивен:

– Что случилось, Том?

– Дороги нет, – непонимающим тоном ответил извозчик.

Стивен вышел из дилижанса, за ним Дэйв и Брайан.

– А тебя случайно сон в поединке не победил? А, Том? – спросил его Дэйв, устремив взгляд в тёмную чащу впереди.

– Нет, нет. Я не сомкнул глаз. Прохлада придаёт бодрость.

– Сдаётся мне, – Брайан вгляделся назад, – мы всё-таки сбились с пути.

– Похоже, это тупик, – не увидев ничего, что напоминало бы дорогу, предположил Дэйв и пыхнул трубкой.

– Ну как же, – сказал Брайан, – в лесу стоит лагерь, где вырубают деревья. Туда в любом случае должны идти какие-то пути сообщения от посёлка. Я предлагаю вернуться и найти потерянную дорогу.

Так как темнело быстро, времени на раздумья не оставалось, и дилижанс повернул обратно. Через полчаса езды стемнело совсем. Странно, но никаких признаков дороги не находилось. Даже отсутствовали следы от собственного дилижанса. Пришлось опять останавливаться.

– Вот мы и совсем потеряли дорогу, – с хитрецой произнёс Крис.

– В такое время суток в этом нет ничего странного, – поправила его сестра, ненавязчиво теребя пряди своих волос. Крис знал, что когда Лора нервничает, она тревожит свои локоны.

– Что же дальше? – растерянно спросила Олеция, обеспокоено оглядывая путников.

– Ну, что дальше, – Дэйв как всегда невозмутим, – дальше нам всё-таки нужно держать курс на юг. Если нам повезёт, мы увидим огни лагеря.

– А если не повезёт? – вмешалась Катрин.

– Значит, не увидим.

– Ладно, – завершил Стивен, – ехать, значит ехать.

Зажёг Том тусклый фонарь, развернул дилижанс, и снова на юг.

В дилижансе обсуждали планы на следующие дни. Стивен развернул карту:

– Ничего. Мы всё равно выедем на лагерь. Иначе быть не может. Нужно только не отклоняться с пути следования.

– А если мы уже отклонились, – вставил Крис, – ведь дважды разворачивали дилижанс.

– Нет, Крис, я обращал внимание на звёзды. Мы всё так же двигаемся на юг.

«Какой наблюдательный», – хотела сделать комплемент Олеция, но застеснялась.

– Мы находимся примерно здесь, – Стивен ткнул пальцем в карту. – Ну, пусть где-то здесь же лагерь лесорубов. (Крис ухмыльнулся и недовольно закивал головой.) Доберёмся до него, переночуем, а за завтрашний день мы пересечём лес.

– И что, мы разве оставим Харвудский лес позади? – спросила Катрин, глядя на место в карте, куда указывал палец Стивена.

– Не совсем. Наш путь, практически по прямой разделяет лес пополам. По нему уже проезжали сотни карет и повозок. За лесом, по словам хозяина кабака, располагаются два имения. Где-то здесь, – снова Стивен ткнул в карту. – Одно из них я, возможно, знаю… а может и нет… В любом случае, надо посетить оба имения. Они граничат с Харвудским лесом, и уж их жители что-нибудь да знают полезное для нас. После этих земель через полдня пути, должен стоять ещё какой-то замок. Но, я думаю, не стоит туда ехать. Он всем известен в тех краях, да и, естественно, не тот, который нам нужен.

– А потом? – спросил Брайан, чуть повернув карту.

– А потом, значит, посмотрим, что мы узнаем нового от тамошних жителей. Будет видно, в какую сторону следовать дальше.

– Опять через лес? – поинтересовался Дэйв.

– Нет. Мы будем огибать его через Харвудские долины по западному крылу, или по восточному. Надо подумать. Будем ехать от посёлка к посёлку, собирая любые сохранившиеся остатки былой легенды. Но если обстоятельства прикажут – свернём в лес. Всё-таки Харвудский замок находится там.

Выслушав Стивена, Лора предложила:

– Надо показать местным жителям вашу картину. Может, это как-то немного прольёт свет на тёмные тайны нашего поиска.

Идею все одобрили.

Внимательно Том вглядывался вперёд. Его одолела какая-то настороженность. Прошёл час езды. Ситуация не изменилась. Прошло полтора часа. Уже и в дилижансе закончились разговоры. Всех в руках своих держало ожидание. Когда подходил к концу второй час езды, извозчику вдруг что-то послышалось. Не сбавляя ход, он прислушался. Ничего. Через некоторое время до него опять донеслись какие-то звуки. Но что именно, он никак не мог распознать. И когда он в третий раз что-то услышал, то понял. Это был вой. Далёкий пронизывающий вой. Том остановил лошадей, напряг слух. Из дилижанса вышел Брайан и огляделся вокруг.

– Я слышал вой, – испуганно сказал Том, продолжая вслушиваться.

– Странно. Неужели мы проехали лагерь, – сказал озабоченный Брайан, не обращая внимания на слова Тома.

Вышел Дэйв:

– Так и ничего?

– Я слышал вой, – повторил Том.

– Вой? Воют у нас кто? Правильно. Волки.

– В этом нет ничего хорошего.

– Согласен с тобой.

– Дэйв, если я не ошибаюсь, у вас есть револьвер? – уточнила из открытого дилижанса Катрин.

– Есть.

– Тогда может вам лучше быть рядом с кучером?

– Вы правы. Я останусь с Томом.

– Что ж, по местам, – сказал Брайан, подозрительно оглядываясь по сторонам.

Путешественники не заметили, как погода испортилась: хороводы звёзд заволокло тучами, поднялся ветер, пахло грозой.

Вой усиливался. Дёргаться стали лошади, временами приостанавливаться. В конце концов, они остановились. И тогда Том и Дэйв увидели окружающие их повсюду глаза. Много глаз…

VII

– Отец, а наш дед так и не рассказывал про свою слепоту? – спросил Рейн и достал нитки с иголкой.

– Нет. Он потерял зрение, когда ему было шестнадцать лет, – всё, что знал отец.

– Зачем скрывает??? – принялся латать старенькую кепку.

– Говорит, несчастный случай. А что именно, рассказывать не хочет, – посмотрел на занятого сына.

– Бабушка ведь за слепого выходила за него замуж? – поправил козырёк.

– Да, за слепого. Не любила она его. Она надеялась получить скромное имение его отца. Но тот сказал, что не выделит ей ни пенса. Прожив кое-как два года вместе, она ушла из семьи, оставив меня со слепым отцом. Я вырос под воспитанием тёти Агнии, маминой сестры.

– Знаю, – Рейн оторвал нитку и повесил кепку на гвоздь.

Минутное молчание.

– Да уж… Пойду, приготовлю ужин.

Поужинав, сын и отец убрали со стола и пошли укладываться ко сну.

– Надо бы деда уложить.

– Да, отец, надо.

Мужчины зашли в комнату. На топчане сидел старик, обратив свой незрячий взгляд на свечу.

– Ещё не ложишься, отец?

– Сейчас, сынок, – утомлённым голосом сказал старик, нащупал скамейку и пересел на неё.

Внук принялся стелить деду топчан и вспомнил прошедший день.

– Дедушка, а почему ты сегодня не велел путникам ехать в лес?

Положил дед ему руку на плечо.

– Я чую беду.

Рейн приостановился.

– Почему? Неужели тебя встревожило то, что они ищут этот вымышленный замок?..

– Это не вымысел.

Отец и сын в недоумении посмотрели на деда.

– Ни ты (дед слегка сжал плечо внука), ни ты, сын мой, не знаете всей правды. Садитесь.

Старик не сводил глаз с огня свечи. Его он не видел. Он потерял зрение давно, в ту самую ночь. Но в памяти сохранилось всё. Старик продолжил:

– Произошло это тогда, лет восемьдесят назад. Мой отец владел небольшим имением. Жили мы небогато. Хоть я был единственным сыном в семье, на мою учёбу денег не хватало. Меня воспитывала мать. Она научила меня читать, писать, учила латыни. Дружил я с Ником, моим сверстником. Положение его семьи мало отличалось от моей. С детства мы знали друг друга. Больше всего мы с Ником любили проводить время у старого книжника. Тот жил на соседней улице. Он содержал свою библиотеку старинных книг, и мы часто приходили к нему почитать что-нибудь. Книги старые, в основном – рукописи, и представляли собой очень большую ценность. Многие на непонятных языках. Ника очень заинтересовала одна – про чёрную магию. Но вот написана та рукопись была на неизвестном языке. Текст чем-то отдалённо напоминал латынь. И мне показалось, что я могу перевести некоторые слова. Но только лишь некоторые. Мне тоже эта книга стала интересна, и мы принялись изучать только её. В ней помещались какие-то заклинания, какие-то расчёты, зловещие рисунки, магические схемы. И потихоньку, понемножку, мы переводили её. Ник не знал латыни, но он ловко складывал бесформенные фразы в единые тексты…

Из памяти старик вытаскивал давние события.

– …Так, если это сюда, то получается…

– «Тьма будет за тобой».

– Нет, это переводится: «за тебя».

– «Тьма будет за тебя».

– Да, примерно так.

– Здорово! – сказал Ник и записал в тетрадку.

– Так, это я не знаю. Это, что-то вроде «окрестности», «прилегающей территории». Что получается?

– Пока ничего.

– Давай вот это. Пиши: «чёрный».

– Чёрный.

– «Холодный».

– Холодный.

– «Два»… Да, по-латински это – два.

– Два.

Держа за уголок лист книги, Остин нечаянно надорвал его:

– Ой.

– Да ничего. Книжник не заметит. Это что?

– «Отдавать». Но вот с этим словом это означает: «отдавать насовсем».

– А отдавать что?

– Не знаю ещё… а ты родителям сказал, что ты в библиотеке дяди Эрвиджа?

– Нет. Но они знают, что, если меня нет во дворе или на набережной, значит я здесь.

– Надо сегодня ещё успеть сходить к тётке, набрать у неё яблок. Завтра у отца день рождения. Мама будет печь яблочный пирог.

– Успеешь. А вот это что?

– Это, – не знаю. Похоже на заклинания. Но их надо переводить дословно.

– А это? – по ходу Ник сразу записывал.

– Тоже не знаю. Вот это – дата.

– 1290. А что сказано про этот год?

– Упоминается замок. Или… Да, замок. Дай перо, я запишу.

На бумагу Остин набросал несколько слов. Ник принялся их складывать:

– Похоже, как: «он здесь, но его нет»… Дальше: «ключи только»… Так, так, так. «Ключи»… Хм. «Ключи только»… Понял!

– Что – здесь, но его нет?

– Замок! Он здесь, но его нет! То есть он есть, но его никто не видит, и никто не может, ну, дотронуться, что ли до него. А попасть в замок можно только с помощью ключа к его вратам. Соображаешь?

– Ну, вроде как.

– А что такое Тта? – Ник указал в запись Остина.

– Это не что, это кто.

– Кто?

– Не знаю. Трудно переводить.

– Ну ладно. А вот этот абзац.

– Здесь сказано… Здесь сказано про какой-то приговор; что-то про огонь…

– Наверное, кого-то сожгли.

– …Переодеваться, пере…, а, нет, – менять обличие, или выглядеть по-другому. Дальше – про небо, про отречение, если не ошибаюсь.

Остин перевернул лист. На следующей странице книги была обведена чья-то ладонь левой руки. По очертанию заметно, что безымянный палец лишён первой фаланги. На странице отсутствовали какие-либо записи, поэтому, чья это рука и для чего она очерчена, – оставалось загадкой. Как, впрочем, и многое другое в этой книге. Далее ещё шли рисунки.

– Ого! Вот это картинки!

– Противные, – поморщился Остин и хотел перелистать.

– Погоди, я вот эту срисую…

От природы Нику достались художественные наклонности. Он записывал расшифрованные заклинания в свою тетрадь, приукрашивая их мрачными рисунками. И вдруг я почувствовал в этих текстах какую-то опасность. Там говорилось о каком-то замке, который находится под стражей всемогущей тёмной силы. Я уже потерял интерес, и всячески противился этой книги. Но вот Ник втянулся в неё неотступно. Больше я не стал переводить эти тексты, сказал, чтобы он выбросил эту идею из головы, всё равно у него ничего не получится. Но он только рассмеялся и сказал, что книга эта ему теперь не нужна. Он набрал все нужные ему отрывки из текстов, осталось собрать их в общий смысл. В тот день мы даже поссорились с Ником.

Прошло несколько дней, как мы с ним не виделись. Тревога таилась у меня на душе. И вот это случилось. Страшная гроза обрушилась в ту ночь. Таких молний люди ещё никогда не видели. Сколько жизней унесла с собой смерть. Там господствовал ад. Ник разгадал таинственное заклинание и призвал хранителя замка. Одноглазый ворон передал ему ключ к вратам замка – два хрустальных подсвечника, соприкосновение которых открывало врата. В ту ночь Ник исчез. Он находился в Харвудском замке, и это знал только я. Всё бы ничего, да вот только легло проклятье на Харвудские долины. Целые посёлки вымирали вокруг Харвудского леса. Разошлись слухи о зловещем оборотне…

В безмерном пространстве, освещённом неземным светом, уверенным шагом шли цыганка и высокий парень. По сторонам от них простирались ряды огромных экранов в форме гадальных карт, которые медленно вращались вокруг своей оси. Стоило остановиться возле любого экрана, как тот переставал вращаться. На экранах мелькали фрагменты событий из мира людей, происходившие в разные периоды времени. Если идти в одну сторону, то события чередовались в обратной последовательности – к прошедшему времени. А если отправиться в другую – события сменяли друг друга, относя нас к будущему времени. Одетый в чёрные длинные одежды до лодыжек брюнет с волосами по плечи, убранные в хвост, на ходу с интересом останавливал свой взгляд на подвижных экранах, иногда посматривая на цыганку перед собой. Его глаза давно отвыкли видеть людей. Очень, очень много времени прошло с тех пор, как он покинул свой мир. Мир, который выделил ему место не простого человека. Он был атайем. Он им родился. И он помнил то роковое событие. Два месяца оставалось Константину до двадцатилетия, но день рождения так и не наступил. Ослушался Костя Доору, ступил с другом-атайем на территорию каэкков. Побродили они по городу иного мира, да в ловушку попались. Константин задержал погоню, спас друга, только сам в плен угодил. Один из старцев недружелюбных земель забрал у парня жизненную энергию. Константин – атай. Атайи не в своём мире бессмертны. А вот в мир людей дорога закрылась навсегда. Иначе – шагнёшь на землю родную – упадёшь замертво.

– Маргелита, долго ещё? – не терпелось Константину.

– Уже скоро, – сказала женщина, оглянулась на молодого человека и улыбнулась. – Ты куда-то торопишься?

Никак не отреагировал парень на шутку цыганки. Молча, он ещё раз оглядел свою проводницу. Женщина ничем не отличалась своим типажом от других цыган, иногда встречавшихся по пути. Та же цветастая юбка, та же привычная шаль. Её длинные узорчатые серьги с красными и коричневыми маленькими перьями слегка раскачивались, выглядывая из чёрных распущенных волос. А на шее, на кожаном шнурке, висел золотой амулет с изображением ладони, вокруг которой размещались символы неизвестной письменности. В один прекрасный момент Косте довелось встретить Маргелиту. Наконец-то сбудется его мечта. Парень никогда не видел своего отца. По словам матери, отец загадочно исчез до его рождения. И вот теперь, по истечении несчётного количества лет, с помощью этой цыганки, а точнее, с помощью её необычного мира, появилась возможность увидеть-таки отца.

У одного из экранов женщина остановилась. В сей миг экран перестал вращаться, повернувшись плоскостью к цыганке. На экране, размером примерно 6 метров на 4 метра, наблюдалось строительство каких-то деревянных построек. Судя по одежде людей, данное строительство протекало где-то в Европе в период X—XI веков второго тысячелетия.

– Прошли, – сказала Маргелита и возвратилась на два экрана назад. Парень подошёл к цыганке. На остановившемся огромном экране им представлялся посёлок всё того же европейского склада, только на несколько веков постарше.

– Пожалуй, только здесь, – вздохнула цыганка, глянув в предыдущий и в последующий экраны.

– Погоди. Это какое время?.. – парень не понял мысль цыганки.

– Конец семнадцатого века. Здесь ты его тоже увидишь.

Константин вопросительно посмотрел на женщину.

– Просто с тех пор прошло много тысячелетий. Там уже события на несколько веков позже (цыганка указала на следующий экран), а здесь на несколько веков раньше (она кивнула на предыдущий экран).

Удивлённо парень смотрел в экран и не понимал, почему сейчас нужно было наблюдать события семнадцатого века??? Он вгляделся в посёлок. Там что-то происходило. С криками люди бегали по посёлку, оповещая всех о чём-то страшном. Загорелись два дома и конюшня. Из горящего дома мужчина вытащил пожилого человека и стал тушить его тлеющие одежды. Рухнула стена сарая. Выбежали овцы и понеслись по улицам, спасаясь от надвигающейся со всех сторон угрозы. Из пролома в стене в истерике выбралась женщина, схватилась за сердце и упала замертво. Чёрная мгла из того пролома смотрела на Константина и звала неслышным голосом, тянула к нему свои невидимые руки.

– Это он, – произнесла Маргелита и укуталась плотнее шалью.

Не сводя глаз с адского зрелища, парень стоял неподвижно. В голове накопилась куча вопросов, но реальная картина происходящего по ту сторону экрана не давала пошевелиться.

– Но… – смог выговорить Костя, помотал головой и посмотрел на цыганку. Маргелита перевела на него взгляд и только убедительно кивнула. Растерянный парень вернулся к продолжению просмотра.

– …Люди не знали что происходит, – продолжал старик, – я-то знал, и с этим надо было что-то делать. Оставалось одно: идти к старому книжнику Эрвиджу, и снова браться за эту дьявольскую книгу, будь она проклята. Как потом выяснилось, существовали ещё книги, в которых упоминалось о Харвудском замке. Но эти сведения являлись косвенными, и носили, скорее, исторический характер. Хотя и в них затрагивалась тема о нечисти. Пришлось переводить книгу заново, делая для себя пометки в тетради. Но мне предстояло работать больше. Выискивал я положительные заклятья, которые противодействовали тёмной силе. Долго я изучал её и, наконец, решился. Я призвал хранителя замка. Опять разгневалась сумасшедшая гроза. Одноглазый ворон передал мне ключ к вратам замка. Эти два подсвечника в паре имели могущественную силу, но ей нужно уметь пользоваться. Соприкосновение подсвечников давало потусторонней силе возможность открыть врата Харвудского замка, и вступить кому-либо в его владения. Но у подсвечников крылась одна слабость – они сделаны из обычного горного хрусталя. Их легко можно было разбить. Даже уничтожив один подсвечник, второй терял всю свою силу. На этом основывалось сочетание слабости и могущества. Так ведали строки в той рукописи у старого книжника.

Сразу у меня возникла мысль расколоть их. Стало быть, никто больше не попадёт в замок, и никто не вернётся оттуда… Но Ник оказался хитрее меня. Как только я подумал о подсвечниках, сзади меня раздался голос Ника:

– А ты молодец, Остин Вэксли, разгадал текст, – голос его дублировался искажённым басом.

Я повернулся. В чёрном нематериальном одеянии стоял Ник. На плече у него сидел одноглазый ворон. За Ником находилась тёмная бездна. Она уходила в никуда. Из неё светились дикие глаза, много глаз. Сзади Ника чернели врата Харвудского замка, хотя тот и попытался изменить его обличие. Но как он вышел из него? У него же нет ключа?!

  •                                    * * *

Дул сильный ветер. Вплоть до горизонта зависли тяжёлые тучи. Уже слегка доносился гром, но дождь ещё не торопился. Лошади бешено метались на месте, фыркали и гоготали. Если бы не упряжка, они бы тотчас же разбежались. Том еле удерживал вожжи, чтобы лошади не перевернули дилижанс. В протянутой руке Дэйв направлял револьвер, но не мог даже примерно прицелиться.

Рис.1 Харвуд Макк Грайер. Том I. Харвуд Макк Грайер. Том II. Возвращение в Харвудский замок
Продолжить чтение