Собственность Волка

ПРОЛОГ

– Как думаешь, стоило всё это время скакать по заброшкам, с местными гопниками, чтобы в итоге всё равно оказаться в моих руках? – склоняю голову набок, интересуюсь у беглянки.

В зелёных глазах плещется неверие вперемешку со страхом, я не только это вижу, но и ощущаю всеми фибрами своей внутренней сущности. И эта сущность, живущая во мне уже много лет, ликует, смакуя сладость победы. Я победитель всегда и во всём, и это знают все, особенно те, кто становился на моём пути к заветной цели. И судя по глупому поступку, совершённым этой малышкой, она ещё не в курсе, от кого пыталась сбежать. Это бессмысленно, я всегда найду то, что принадлежит мне.

– К-как? – произносит тихо, это её первые слова, сказанные за всё время, моего присутствия здесь.

– Ну, наверное, я дал больше за твою поимку, чем ты за скрытность своего местонахождения, – отвечаю на её вопрос, малышка, кажется, была уверена в местных бомжах, заплатив им за молчания.

Осматриваю помещение, брезгливо морщусь от увиденного вокруг. Когда зашёл сюда, первым делом поймал глазами беглянку, которая, увидев меня, вмиг слетела с койки, и отбежала подальше. Так мы и смотрели друг на друга минут десять, в полном молчании.

Обшарпанные до красного кирпича стены, все исписанные глупыми, подростковыми надписями из баллончика. Стёкла в окнах отсутствуют, разбитые осколки валяются практически по всему полу. В углу помещения стоит проржавевшая сетчатая кровать, таких давно уже не выпускают, можно сказать раритет, за который заплатят только на метало приёме тысячу рублей, а то и того меньше. На этой самой кровати лежит к удивлению чистый, а точнее сказать новенький ватный матрац, так же имеется подушка и одеяло.

Ещё не до конца утихшая ярость вскипает новой силой. Малышка готова жить с местными бомжами, но только не со мной. Прикрываю глаза, мысленно подавляю собственную ярость. Открываю глаза, когда красная лампочка перестаёт сигнализировать об опасном взрыве. Перевожу взгляд обратно на беглянку, внимательно скольжу по ней взглядом. Зелёная водолазка, что сливается с её цветом глаз, высоко поднимается в районе груди, от тяжёлого дыхания девушки. Зауженные, тёмно-синие джинсы, обтягивают её аппетитные, стройные ножки, и округлые бёдра.

Малышка стоит, вжавшись в грязную, холодную стену спиной, её руки также прикасаются к обшарпанной, кирпичной кладке, ноготками впилась в оставшуюся местами штукатурку. Алые губы подрагивают, глаза блестят, что у загнанной в ловушку лани. На самом деле, оно так и есть. Она лань, я же хищник.

Девушка молчит, по тому, как дергаются уголки её губ, понимаю, что хочет ответить, но страх мешает ей разомкнуть пухлые губки. Нас разделяет расстояние в пару метров. Малышка косит затравленный взгляд на рядом расположенное окно без стёкол, её тело напрягается, просчитываю попытку к новому бегству, и пресекаю её на корню, в один широкий прыжок оказываюсь около неё.

Малышка шарахается от меня, с глухим звуком бьётся головой об стену, её лицо искажается в болезненной гримасе. Делаю глубокий вдох, чтобы сдержать ругательство, и мои лёгкие наполняются цветочным ароматом, исходящий от беглянки, его не перебивает даже запах сырости и грязи, исходящий от грязных полов и покрытых плесенью стен.

– Отойдите от меня, – её голос дрожит.

– Ай-яй-яй, – подхватываю её личико за подбородок пальцами, приподнимаю голову вверх, – лучше выкинь из своей светлой головы мысли о побеге, – игнорируя её слова.

– Не прикасайтесь ко мне, вы не имеете на это право, – дёргает головой, в надежде освободиться от моих пальцев.

В её голосе проскальзывает шипение.

– Ошибаешься, – мои губы растягиваются в улыбке, – я имею полное право касаться тебя, когда захочу, и где захочу. Запомни Злата, ты моя собственность, я купил тебя, а значит, буду делать с тобой всё, что захочу, – говорю ей прямо в поджатые губы, мимолётно провожу своими губами по её подбородку.

– НЕТ!!! – выкрикивает неожиданно мне в лицо, – я вам не вещь, которую можно купить! – ей маленькие ладошки толкают меня в грудь.

Да вот только силёнок у малышки маловато, чтобы сдвинуть меня хоть на миллиметр. Перехватываю её руки за запястья, делаю шаг назад, рывком притягиваю к себе беглянку, и одним смазанным движением перекидываю тело девушки через плечо, оставляя на её ягодицах лёгкий шлепок.

– Не-е-ет!!! Отпустите меня, отпустите-е-е, – кричит на всю округу, срывая голосовые связки.

Широким шагом преодолеваю помещение, мои ребята движутся вслед за мной.

– Сумку под койкой забери, там документы, – приказываю одному от ребят.

Мой приказ выполняется мгновенно, я же продолжаю идти на выход из заброшенного дома. Малышка рыдает, бьёт меня своими кулачками по спине, пытается спрыгнуть с моего плеча. Да вот только её удары, для меня, что укус комара, и спрыгнуть у неё не получится, моя рука в мёртвой хватке удерживает тело малышки.

– Прекрати! – рычу на беглянку, и снова, только уже со звонким шлепком опускаю свою свободную ладонь на её упругую попку.

В ответ на свои действия слышу скулёж, перестарался, шлёпнул слишком сильно, но зато будет знать, как бегать от Акеллы.

Глава 1

ЗЛАТА

– Ты не можешь так со мной поступить! Я же твоя дочь! – кричу на весь дом, слёзы текут по щекам.

Отец сидит с опущенной головой, рядом с ним со злорадным выражением лица находится моя мачеха, наверху в пока ещё моей комнате уже хозяйничает её дочь.

– Прости милая, но другого выхода нет, я задолжал и очень много, мне выставили требования, либо я возвращаю всю сумму или ты становишься его женой, – пряча от меня свои глаза, произносит мужчина, который подарил мне жизнь.

– Когда и на что ты брал эти деньги? На что папа?! – злость и отчаяние разрывает грудную клетку, больно дышать.

– Прости… – шепчет отец.

Всё ясно, деньги ушли на мачеху и её дочь.

– В таком случае, кто ими пользовался, тот пусть и расплачивается! – мачеха дёргается, словно получила пощёчину.

Как же я её ненавижу! С её приходом в наш дом, отец отстранился от меня, больше времени проводит с падчерицей, она же бедная несчастная потеряла своего папу, ей нужна поддержка, а мне она к чему, мамы давно нет, и, по их мнению, я с этим должна была давно смириться.

– Он выбрал тебя милая, – с какой-то гордостью произносит отец, так и не подняв голову.

– Папа, ты себя слышишь? Что значит выбрал? Я, что по-твоему товар на прилавке магазина? И тебя ни капли не пугает, что этот монстр может со мной сделать всё, что его грязная душа пожелает? Ты же знаешь прекрасно кто он такой! – мужчина пронизывает свои волосы пальцами, крепко сжимает их в кулаки.

Первая реакция за полчаса.

– Злата, я уже дал согласие, прошу, успокойся и прими это как данность, – в его голосе я слышу слова мачехи, это она подбила его принять решение.

Мне становится мерзко от всего услышанного, липкий, противный пот покрывает всё тело, хочется забраться в ванную, и грубой мочалкой тереть свою кожу, пока мерзкое чувство не пройдёт. Но, что-то мне подсказывает, что такой метод не подействует, это чувство уже пронзило каждую клеточку моего тела, не только снаружи, но и внутри.

– Во что ты превратился ПАПА? Посмотри на себя, посмотри, до чего довела тебя эта женщина! Ты готов родную кровь продать ради вот этой вот? – тычу пальцем в сторону мачехи, которая словно паучиха заманила его в свою паутину, и замотала его в липкий кокон, который не даёт отцу видеть, что на самом деле происходит вокруг.

– Дочка…

Начинает отец, но я не даю ему договорить, перебиваю.

– Я никогда этого не приму, сегодня я стала сиротой, ты для меня умер отец, и дочери у тебя больше нет, так что ищи другой способ расплаты с Акелой, – в моём голосе столько яда, что кажется если он попадёт на кожу человека. То обязательно его убьёт в туже секунду.

– Не говори так! – мужчина вскакивает с места, и в шаг оказывается около меня.

Краем глаза замечаю, как мачеха с трудом прячет улыбку. Ну, ничего тварь, я с тобой ещё разберусь, позже, но разберусь. Я отомщу тебе, за то, что ты отобрала у меня единственного родного человека.

– Как так? – задаю вопрос, и еле сдерживаю себя, чтобы не бросится мужчине на шею, обнять крепко-крепко, и почувствовать тепло, которое он дарил мне раньше, до появления в нашем доме этой паучихи.

– Ты не сирота, девочка моя, – с болью в голосе отвечает отец, качает головой.

Меня душат его последние слова.

– Ошибаешься, – вкладываю все силы в голос, чтобы он звучал холодно, – ты сегодня меня сделал сиротой, уж лучше бы ты сдал меня в детдом, сразу после смерти мамы, – моё сердце разрывается от собственных слов.

Но мне хочется сделать ему больно, так же, как он сделал мне полчаса назад, и продолжает это делать. Лицо отца бледнеет, глаза становятся блёклыми, а следом он делает, то, чего я никак не ожидала. Хлёсткая пощёчина жаром опаляет моё лицо, удар сильный, от чего моя голова дёргается в сторону. Мой судорожный всхлип, срывается с губ очень громко. Зажмуриваю глаза, поворачиваю голову к чудовищу, которого ещё утром называла отцом. Распахиваю глаза, и встречаюсь со стеклянным, словно от ужаса взглядом мужчины.

– Доченька, – шепчет он, уже пялясь на свою ладонь.

– Ты убил свою дочь, – говорю безжизненным голосом, разворачиваюсь и на негнущихся ногах направилась в комнату, которая теперь точно не моя, как и этот дом, здесь я больше не останусь, через десять минут я покину его навсегда.

Вбегаю в комнату, хватаю за руку ту, которая также как и её мать виновата в моей беде. Резко дёргаю её на себя, тем самым вытаскиваю её из шкафа-купе, в котором находятся мои вещи, и это самые вещи практически все, валяются на полу у наших ног. Девица взвизгивает от неожиданности, чуть не падает на колени, снова дёргаю её, не позволяю ей, освободиться из моего захвата.

– Пошла вон отсюда! – яростно шиплю, таща её к выходу из комнаты.

– Ты, что делаешь ненормальная?! – верещит на весь дом фальцетом.

– Выкидываю мусор, – с этими словами выталкиваю её в коридор, по которому уже бежит мачеха на помощь своей дочурки.

Не медля и секунды, захлопываю дверь прямо перед носом сожительницы отца, закрываюсь на замок. Не обращаю внимания на крик этой паучихи, и громкие стуки в дверь, достаю из шкафа спортивную сумку, и судорожно кидаю в неё свои вещи, не все, а только те, которые необходимы, беру кроссовки, обуваюсь. Следом достаю маленький ключик из кармана шорт, и кидаюсь к прикроватной тумбе, вставляю ключ, делаю два оборота, и сгребаю все свои документы, банковские карты, на которых лежат мои сбережения, скопившиеся на всякий случай, или как говорит моя подруга, «на чёрный день».

Если честно, то я думала, что он не наступит никогда, но, как оказалось, наступил, да ещё такой. В дверь продолжают стучать, гневно поливая меня помоями, за свою дочурку, а мне больно, больно до сумасшествия. Ведь мой родной отец, не пресекает этот балаган, он не приходит на мою защиту. Боже о чём я думаю! Он же продал меня! Продал за свои долги одному из самых опасных людей этого города. Грудную клетку разрывает от рыдания, которое я сдерживаю из-за всех сил.

– Ты сегодня же отправишься к своему хозяину, никчёмная дрянь! Теперь ты будешь, как собака на цепи сидеть у его ног, – орёт мачеха через дверное полотно.

Её слова подстёгивают меня, кидаю взгляд на окно, и недолго думая, открываю створку, выкидываю сумку с вещами на улицу, и следом сама залезаю на подоконник, проглатываю страх высоты. Второй этаж, не так уж и высоко, вот только снизу растут кусты крыжовника, их сажала моя мама. Мамочка, как же мне тебя не хватает, десять, десять лет тебя нет рядом.

Зажмуриваюсь, свешиваю ноги на улицу, руками держусь за вторую створку, которая не открывается. На попе придвигаясь ближе к краю, перемещаю дрожащие руки на железный карниз, ладони скользят по мокрому железу, и я лечу вниз, с гулким стоном падаю точно на один из кустов, колючего крыжовника.

Из глаз брызгают слёзы от боли, только в этот раз не от душевной, а от физической. Ладони, лицо, ноги до середины бедра, и шею пронзает тысячами острых игл. Всхлипывая, начинаю подниматься на ноги, причиняя своему телу, ещё больше боли, выбираюсь из колючего куста, царапая открытые участки.

Ладонями опираюсь на сырую после дождя землю, открываю глаза, стоя на коленях, мельком рассматриваю свои руки и ноги. Сильно глубоких царапин не наблюдаю, но вот мелких очень много, и из них уже выступила кровь. Поднимаюсь на ноги, хватаю сумку с вещами, и со всех ног несусь к воротам дома. Мне нужно покинуть свой район, чем быстрее, тем лучше, а дальше найти место, где можно спрятаться. Пересидеть какое-то время, в какой-нибудь яме, а позже покинуть родной город, и желательно подальше, да хоть на север к белым медведям, уж лучше пусть они меня сожрут, чем я окажусь в рабстве у этого проклятого волка.

Через дворы добираюсь до остановки, сажусь в первую попавшуюся маршрутку, достаю карту из кармашка сумки, оплачиваю проезд, и занимаю свободное место в дальнем углу автобуса. Пассажиров немного, но они все словно по очереди кидают на меня сочувственные взгляды. Вид у меня ещё тот, повреждённая кожа горит, слёзы продолжают катиться по щекам, от них царапины на лице больно щиплются, но больше всего болит душа и сердце.

На маршрутке проезжаю практически через весь город, уже полтора часа еду в неизвестность. За время пути, я обработала царапины антибактериальными салфетками, которые мне вручила одна женщина, когда покидала автобус на своей остановке. От такого доброго жеста постороннего человека, я расплакалась ещё больше. В голове набатом били слова отца и мачехи. С паучихи всё было понятно, она меня ненавидит с первого знакомства. Но вот, как отец мог со мной так поступить? Мы даже никогда не ругались, а здесь взял и…. Отдал за долги, как ненужную вещь.

Поворачиваю голову к окну, и замечаю банк, поднимаюсь с места, прошу водителя остановить на остановке. Через десять минут, я уже снимаю деньги со всех карт, ими дальше опасно пользоваться. Этот Акела очень страшный и влиятельный человек, ему большого труда не составит отследить меня. Ломаю карты, после того, как они становятся пустыми, достаю телефон, снимаю крышку, следом батарею, сим карту, выбрасываю всё это в урну, оставляю себе маленькую флэшку на ней мамины фотографии, разбиваю телефон, и отправляю его в след предыдущим его частям. Осматриваюсь по сторонам, перехожу дорогу, прыгаю в другую маршрутку, и еду к маме на кладбище, мне нужно с ней попрощаться. Если мне удастся спрятаться, а после покинуть город и уехать к белым медведям, то обратно я больше не вернусь, для меня этот город умрёт, раз и навсегда.

Глава 2

АКЕЛА

На стол из чёрного дерева ложится папка с полным досье на одного из моих должников, сам должник сидит напротив, салфеткой утирает пот с висков. Нервничает, боится. Усмехаюсь и лениво тяну руку к принесённой моим человеком папке. Открывать не спешу, я уже читал её содержимое пару месяцев назад, когда должник приходил брать денежный займ.

И вот вроде и мужик нормальный, взрослый, выглядит солидно, и хороший достаток имеет, иначе займ он не получил бы. На какие нужды люди берут у меня деньги, я не интересуюсь, мне срать, главное – их возврат обратно в мой карман плюс хорошие проценты. Меня боятся, поэтому взятое возвращают в указанный в договоре день, конечно, бывало, что приходили и клянчили отсрочку ещё на пару недель, и я давал, увеличивая процентную ставку вдвое.

– Я… – подал голос должник, тем самым вывел меня из собственных мыслей. – Я отдам, через два месяца, верну всё до копейки…

– Ты просишь у меня отсрочку? А ты в курсе, что я даю её по двойному тарифу? – Откидываюсь в кожаное кресло с широкой спинкой, наблюдаю, как округляются глаза должника.

– Но это же грабёж! – Вскакивает со стула и тут же падает обратно под тяжестью руки Шилы на своём плече.

– Это пеня. Ты не вернул вовремя МОИ деньги плюс проценты, не пришёл в указанный в договоре день, заставив меня прислать за тобой людей, так ещё придумал самую глупейшую отмазку…

– Я действительно не знал про сроки, допустил ошибку, невнимательно прочитав договор, – заверещал оправдательную для себя речь, перебив меня.

Шила сработал быстро, схватил должника за шиворот и наградил ударом кулака под дых, мужчина согнулся пополам, упал на колени, стал жадно хватать ртом воздух. Шила снова схватил должника за шкирку и, как котёнка, бросил обратно на стул. Николай Сергеевич, а именно так зовут должника, уронил голову на стол, дёргано снял с себя галстук и расстегнул две верхние пуговицы рубашки, поднял на меня багрового цвета лицо.

– Не советую меня перебивать, запомните это на будущее, – произнёс ровным тоном.

Мужчина болванчиком закивал головой, рукой потирая грудную клетку.

– Я продам дом и всё верну, – заговорил должник, когда в кабинете повисла минутная тишина.

– Слишком долго, – ответил гостю и открыл папку с досье, чтобы посмотреть адрес и площадь упомянутого дома.

Из папки выпали четыре фотографии, веером разместились на моих коленях. Взгляд упал на изображённых на фото людей, и выхватил одно очень знакомое лицо. Взял в руки все четыре, три отбросил на стол, одно стал внимательно рассматривать. Память по кадрам стала подкидывать воспоминания двухнедельной давности.

– Акела, Буржуй собирается поднять ставку за проход по чистому коридору, – Шило присел на диванчик, обитый чёрным бархатом. – Придётся увеличить стоимость груза или же искать другой коридор. – Поднял руку, привлекая к себе официанта.

– Наш товар качественный, можем и поднять, – не услышав проблемы в докладе правой руки, дал добро на повышения цены.

Шило довольно оскалился, потёр ладони друг об друга. Усмехнулся на его довольную морду, нравится этому бугаю с клиентами переговоры вести, потешается над ними, как над детьми малыми, но только с теми, кто берёт товар небольшими объёмами, с крупником общаюсь сам.

Снизу послышался девичий оглушающий визг, он донёсся до ушей сквозь громкую клубную музыку, нахмурился, взглянул на Шилу. Парень без слов поднялся с места, отправился к лестнице, ведущей на первый этаж. Что именно там произошло, я не знал, но понял, что хороших новостей мне не ждать. Этот клуб мой, здесь в основном зависают детки богатых родителей, но бывают и обычные, некормленные с золотой ложечки с пелёнок, что зачастую приводит к стычкам между двумя слоями.

Парня не было уже минут десять, глухо выругался, направился вниз, чтобы самому разобраться, в чём там дело. Музыка в клубе стихла, парень за пультом прекрасно знает своё дело, если происходит какая-либо ерунда, он вырубает свои биты, чтобы охрана могла в тишине разобраться в балагане. Только вступив на первую ступень лестницы, уже видел часть картины. Трое парней лежали на полу вниз мордами, один вёл себя спокойно, остальные же яростно пытались вырваться из крепких захватов охраны.

Усмехнулся, мысленно пожелал им удачи. Моих парней не так просто победить, они каждую неделю участвуют в боях без правил, и всё своё свободное время не вылезают из спортзала, тягая железо и колотя грушу.

– Ты мудак, отпусти меня! – драл глотку один из сопротивляющихся.

– Лежи смирно, а то твоему папочке придётся навещать тебя в больничке, – басом грохочет Генка, коленом придавливаю парня к светящемуся от софитов полу.

Моим парням плевать, кого ломать за нарушение, будь он беден или богат, они не боятся богатых родителей этих детишек, могут и их на место поставить, если с катушек слетают и через край бычку прут. Заводилами потасовок, как показывает практика, становятся именно мажорики.

Без страха и совести распускают свои лапы в стороны девушек ниже их с кошельковым статусом. По их тупым мнениям таких девушек можно потискать, затащить в туалет для уединения, не боясь гнева богатого папика.

И, судя по тому, как одна девушка утешает другую, стоя чуть в сторонке от лежащих бунтарей на полу, они-то и стали причиной горящего спора. И, как я вижу, их заступником стал парень, что лежит спокойно.

– Что тут у вас? – гаркнул на весь зал.

– Как и всегда, – зло выплюнул слова Шила, – эти мажорики в край оборзели, вдвоём зажали девчушку, залезая к ней под юбку, – кулаки Шилы то сжимались, то разжимались, не любит он, когда против воли, – ну, а этот герой, – кивнул на спокойно лежавшего, – вступился, а дальше пошло-поехало, – доложил Шила.

Посмотрел на пострадавшую, девушка была одета вполне прилично, зелёного цвета платье без глубоких вырезов, чуть выше колен, с короткими рукавами до локтей. Её наряд был явно не дорогим, но и не дешёвым, а значит, средний класс, возможно, кто-то из родителей имеет небольшой бизнес.

– Как же вы достали гадить здесь, – встал между двух богатеев, – значит, так, этих двоих в подвал и вызывайте предков, пусть сами учат своих деток уму-разуму, начнут быковать, предоставите видео с камер. И да, вход вам отныне сюда запрещён, ребятки, – жестом руки показал Илье отпустить защитника.

– Слышь, да ты кто такой, чтобы что-то запрещать?! – подал голос самый буйный.

Оскалился, присел на корточки перед парнишкой, за волосы приподнял его голову, заглянул в пьяные глаза.

– Кто, я? – продолжая скалиться, задал вопрос, – я Акела, – шире расплываясь в холодной улыбке, ответил дебоширу.

Глаза парня расширились, пелена алкоголя исчезла из его взгляда, вместо неё появился страх и осознание ситуации. Я же хохотнул про себя от увиденного. Вот что делает моё прозвище, может, отрезвитель частный открыть и грести бабки лопатой с ещё одного прибыльного дела. Сиди тихо и называй своё прозвище, пару секунд, и бабло в кассу.

– Увести, – даю приказ и выпрямляюсь во весь рост.

Защитник слабого пола стоит около девушек, поглаживает жертву нападения по спине, что-то тихо говорит. Зачем направился в их сторону, сам хрен понял. Когда подошёл, сразу задал вопрос: «Всё ли в порядке?» Девушка с зарёванными глазами и парень ответили, что всё в порядке, и поблагодарили за помощь. С языка слетело предложение подняться в VIP-зону, за мой столик, сладкая парочка не успела ответить, как сбоку раздался мелодичный голосок.

– Большое спасибо за приглашение, но мы уже уходим, – переминаясь с ноги на ногу, сообщила, как я понял, подруга пострадавшей.

Повернулся в её сторону и залип взглядом на её лице. Зелёные большие глаза, пухлые, слегка тронутые блеском губы, овальной формы личико, милая ямочка на подбородке, белокурые длинные волосы, завитые в крупные локоны, лежали на её хрупких плечах, прикрывая округлую грудь в обтягивающем платье. До зуда в руках захотелось ощутить её упругость в своих ладонях, а эти пухлые губки попробовать на вкус и услышать стон удовольствия, срывающийся с них.

– И куда, если не секрет? – пришёл в себя от деликатного покашливания Шилы.

Этот заметил мой заинтересованный взгляд на девушку и сейчас очень-очень плохо скрывает улыбку. Знаю, позже будут подколы. Да и похер, главное – девушку сейчас не упустить. Было в ней что-то особенное, что именно, понять я не смог, но обязательно должен выяснить.

– Домой, – ответила малышка, пряча от меня глаза.

Кинул взгляд на её подругу, та стояла с умоляющими глазами и смотрела на малышку. В голове быстро родилась догадка. Зеленоглазая малышка правит балом, в этой компании она за главного, и её слово – закон. Что же, значит, мне её подружка не помощник, придётся вести переговоры напрямую.

– И что же вы собираетесь делать дома в столь ранний час? – задал вопрос с самой обаятельной улыбкой на лице.

Вот только моё обаяние на девушку, кажется, не подействовало, что заставило меня нехило так удивиться. Последний раз девушка мне отказывала в школе на осеннем балу в девятом классе. Зазнайка там была одна, но красивая сучка, в итоге на выпускном в одиннадцатом сама под меня легла.

Малышка не ответила, схватила свою подружку за руку и чуть не бегом потащила её к выходу из клуба, с ними отправился и парень, предварительно извинившись и попрощавшись.

– Что, Акела, задела девчушка? – так же, как и я, провожал троицу взглядом, спросил Шила.

Отвечать не спешил, взглядом пожирал стройную фигурку малышки, зацепила? Да! Причём так, что готов был бежать за ней и любым способом вернуть. С трудом подавил в себе это необъяснимое желание, развернулся и направился в кабинет.

– Может вернуть? – послышался голос Шилы.

Покачал головой, не поворачиваясь.

Но для себя я решил, если судьба нас снова столкнёт, то уже не отпущу.

И вот сейчас смотрю на изображение девушки, и в голове появляется хорошая мысль. Но перед тем, как озвучить её должнику, смотрю на Шилу, подзывая к себе. Как только он становится рядом со мной, поворачиваю ему фото девушки, взглядом спрашиваю: «Какого х..ра я узнаю такую информацию самым последним?». Шила с расширенными глазами рассматривает фотку, вижу, что узнал малышку, косит настороженный взгляд в мою сторону. Знает, что могу наказать, к примеру, зарплатой, за плохо проведённую работу.

– Виноват, признаю, не досмотрел, – отвечает Шила.

Кивком головы указываю ему вернуться на место, с ним я позже разберусь, беседу провести стоит. Устремляю взгляд на должника, поворачиваю фото девушки к нему.

– Кто это? – задаю вопрос.

Мужик сглатывает и не спешит отвечать.

– Я вопрос задал! – повышаю голос.

Должник вздрагивает.

– Дочь… родная, – уточняет с небольшой заминкой.

– А что, есть не родная? – склоняю голову набок, беру в руки ещё одну фотографию с молодой девушкой и снова бросаю взгляд на Шилу, точно лишу зарплаты за такую работу.

– Д-да, есть падчерица, Аней зовут, – слегка заикаясь, отвечает на вопрос.

– В общем так, либо ты возвращаешь бабки сегодня к вечеру, либо отдаёшь мне свою родную дочь…

– Замуж? – вновь перебивает меня должник.

Жестом руки останавливаю Шилу, который уже схватил должника за шкирку. Задумываюсь, сказать правду или же умолчать, не расстраивать мужика, что жена мне на х..р не нужна. Опасно мне заводить такие связи, она сразу станет слабым местом для меня, но вот сильным для врагов. Все знают, что постельные игрушки, как сейчас называют девушек на короткий промежуток времени, враги не трогают, зная, что такая девица ничего не значит для тебя. А вот жена – это уже другое.

Должник смотрит на меня в ожидании ответа, не произношу ни слова, просто киваю головой. Шила в удивлении вскидывает свои брови вверх.

– Я согласен, – быстро отвечает должник.

А во мне от его ответа вскипает злость и что-то похожее на радость. Злость, что так легко продаёт своего ребёнка. И второе чувство, что малышка скоро будет рядом.

– У тебя три дня, чтобы подготовить девушку к такой новости, к концу срока я сам приеду за ней, – сквозь зубы говорю должнику, всё-таки злости во мне больше.

– Хорошо… А когда с меня спишут долг? – задаёт вопрос, слегка подаётся вперёд.

– Как только заберу твою дочь, – отвечаю, откидываюсь на спинку кресла.

– Я вас понял, я могу идти?

– Можешь, – взглядом показываю Шиле, чтобы проводил должника, – и смотри без глупостей, на любом клочке земного шара найду и там же закопаю, – предупреждаю папашу малышки, отчего мужик бледнеет.

– Я… я… я, – заикается бедолага, – не собираюсь сбегать, – правильно растолковывает мои слова.

Больше не произношу ни слова, беру папку в руки, хочу узнать имя малышки. Шила выводит должника из кабинета. Вчитываюсь в строчки из досье.

– Заречная Злата Николаевна, – читаю вслух, – двадцать два года, студентка политехнического института, факультет экономики и бухгалтерского учёта, – продолжаю читать, – значит, ещё и умненькая, – делаю вывод, быстро пробежав глазами по строчкам из её характеристики, предоставленной деканом факультета.

Дверь в кабинет открывается, на пороге появляется широкая фигура Шилы. Значит, гостя проводил и явился за плюшками. Указываю ему на место, на котором до этого сидел должник и папаша малышки в одном лице. Шила проходит, закрывая за собой дверь, занимает указанное место.

– Вот объясни мне, Игорюша, – обращаюсь к нему по имени, – почему важна информация, не дошла до меня в нужное время? Почему только сейчас я узнаю, что Злата является дочерью нашего заёмщика? Твоя прямая обязанность знать в лицо всех членов семьи, наших заёмщиков, так почему ты не узнал девушку в клубе?

Тон голоса ровный, но Шила знает, что скрывается под ним.

– Акела, признаю, не досмотрел, готов понести наказания и обещаю, что больше такого не повторится, – Шила не ноет и не оправдывается, он признаёт свою вину, в его обещания я верю.

Премии ты лишён, ещё один косяк, и ты уволен. Как бы я не верил его словам, а предупредить стоит, да и премию я выплачиваю больше, чем зарплату, так что придётся ему экономно пожить месяц, зато уроком будет.

– Понял, – кивает головой. – Акела… Ты серьёзно собрался жениться на девчушке? – с заминкой задаёт вопрос.

По лицу вижу, переживает парень, знает, что может произойти, возьми я Злату замуж. Достаю сигарету из пачки, прикурил, делаю первую затяжку.

– Нет, – даю ответ, а у самого перед глазами появляется хрупкая девушка в свадебном платье с оголёнными плечами.

Ширинка брюк натягивается мгновенно, причиняя дискомфорт.

– Тогда зачем этому, – кивает головой на дверь, – дал положительный ответ? – хмурится Шила.

– А что я, по-твоему, должен был ему ответить? «Ты, Коленька, продал свою дочь мне в постельное рабство?»

– Так он действительно её продал, причём он даже не задумался с ответом. Мне показалось, что ему вообще плевать на неё, – бурно выпалил слова Шила.

– Какие у них отношения, меня не касается, в их семейные дрязги я углубляться не собираюсь. Может, оно и к лучшему, что они не ладят, будет сидеть тихо, не дёргаться обратно домой, – тушу окурок в пепельнице, поднимаюсь из кресла.

Шила проделывает то же самое, направляется вслед за мной.

– Дай распоряжение подготовить ринг, сегодня бой, если ты, конечно, не забыл, – кидаю взгляд через плечо и вижу, как парень подкатывает глаза.

– Я допустил ошибку всего лишь раз, теперь ты будешь постоянно тыкать меня носом и сомневаться в моей работе? – возмущается парень.

Останавливаюсь, поворачиваюсь к возмутителю.

– Всё, я понял, молчу, ринг, кстати, готов, и Карпатов уже прибыл со своими бойцами, – выставляя руки перед собой ладонями вперёд, докладывает Шила.

– Замечательно, тогда в путь, – разворачиваюсь, быстрым шагом иду к выходу из ночного клуба.

Прохожу мимо того места, где была заварушка две недели назад, и словно наяву перед собой вижу фигурку Златы около стены. Встряхиваю головой, прогоняя видение, это плохо, очень плохо, она не должна настолько сильно залезть в мою голову. Может, зря я пошёл на это? Но бойцовская сущность завоевателя вопит во всё горло: сделать её своей, держать рядом и не отпускать.

Глава 3

ЗЛАТА

На кладбище я пробыла около двух часов, изливала всю боль, которая скручивала меня пополам. Тихо плакала, поглаживая портрет мамы на холодном камне. В какой-то момент слёзы закончились, опухшие глаза стали закрываться, захотелось прилечь на широкую скамейку, что стояла в ограде у могилы мамы, но передумала, резко подскочив на ноги.

Если мачеха действительно позвонила человеку, которому меня продали, то, скорее всего, меня уже ищут. Оставаться здесь опасно, мужчина, который подарил мне жизнь, легко может догадаться, где я могу быть. Судорожно набрала в лёгкие побольше воздуха, задержала его на несколько секунд в себе, затем громко выдохнула.

Попрощалась с мамой, двинулась в сторону выхода из кладбища, миновав его, подошла к остановке, маршрутка уже стояла около неё. Хорошо, что они ходят здесь по расписанию. Зашла в автобус, прошла в самый его конец и заняла свободное место, через несколько минут маршрутка тронулась.

Я стала думать, где мне спрятаться? Постаралась откинуть мысли о человеке, предавшем меня, и погрузилась в раздумье. Гостиницы и отели отпадают сразу, там необходимо предоставлять паспорт, по нему меня быстро вычислят. Снять квартиру без договора опасно, можно нарваться на мошенников, а то и того хуже – преступников.

Прятаться в городе опасно, нужно скрыться за его пределы, в какую-нибудь глушь, при этом используя только попутки, на рейсовых нельзя, электричка тоже отпадает. Посмотрела на пейзаж за окном и подскочила с места, когда увидела заросший ветками деревьев знак с названием давно заброшенного детского лагеря. Идея пришла в голову мгновенно.

– Остановите, – закричала водителю.

Водитель кинул на меня недоумённый взгляд, так как на этом участке дороги не было остановки, но всё же остановился. Сидящие в автобусе бабушки, которые тоже посещали кладбище, стали переговариваться, спрашивая друг у друга, что могло со мной произойти, что я решила выйти на пустом участке дороги. До города ещё три километра, это я знаю точно, так же, как и все находящиеся в маршрутке.

Выскочила из транспорта, перекинула ремень спортивной сумки через голову, вешая её себе на плечо, двинулась к повороту на лагерь. Четырнадцать лет назад я провела в нём всё лето, знаю его расположение от и до. Лет восемь назад лагерь закрылся, он постепенно стал превращаться в руины. В нём меня точно никто искать не станет.

До территории лагеря дошла за полчаса, осмотрелась вокруг, поджала губы, все здания стояли на месте, вот только окон и дверей у них не было. Решила пройти в конец лагеря, там были домики вожатых, может, в них есть окна и двери. Шла медленно, то и дело крутила головой, осматриваясь. Территория, на удивление, была чистая, то есть не заросшая бурьяном, трава была скошена.

– Рус, ты посмотри, кто к нам забрёл, – раздался мужской голос позади меня.

Подпрыгнула на месте, взвизгнула и повернулась к говорящему. Передо мной стоял парень в шортах и широкой футболке, на голове кепка, которая закрывала половину лица.

– Красивая, ты как здесь оказалась? – раздался ещё один голос.

Повернулась в его сторону и чуть не бросилась бежать. В двух метрах от меня стоял молодой мужчина ростом больше меня на две головы, широченные плечи, лысая голова. Точно бандит, пронеслось у меня в голове.

– Извините, я не знала, что здесь кто-то есть, – решила подать голос. – Я, пожалуй, пойду, – сделала шаг, следя за реакцией бугая.

Незнакомец нахмурился, обводя мою фигуру задумчивым взглядом.

– Сначала на вопрос мой ответь, – завершив изучать меня, произнёс мужчина.

– Я… – в горле встал ком. – Я просто гуляла, – нашла, что ответить.

Мужчина склонил голову набок, его губы кривились в усмешке.

– Врать не умеешь, давай говори правду, – тон его голоса стал грубым, кажется, я его разозлила своим обманом.

– Из дома сбежала, – сказала часть правды и опустила голову, стало очень стыдно, даже не поняла из-за чего.

Мужчина молчал, я стояла с опущенной головой, но всем телом ощущала его взгляд.

– И решила спрятаться здесь? – снова задал вопрос, в ответ только кивнула головой.

Образовалась минутная тишина, которую нарушали птички, чирикая на деревьях.

– Я могу разрешить тебе здесь остаться, – после услышанного подняла голову и устремила взгляд на мужчину. – Но за предоставленное место придётся платить. Я устрою тебя в городе на рынке, там вчера освободилось место, семьдесят процентов от прибыли будешь отдавать мне, остальное твоё, если устраивает, то пошли, покажу, где будет твой ночлег, – мужчина замолчал.

Продолжаю смотреть на незнакомца и перевариваю всё то, что он мне сказал. Работать на рынке в городе мне нельзя, да и зачем мне там вообще работать, если у меня есть деньги, чтобы оплатить нахождение здесь.

– А можно я вам просто заплачу и не буду работать на рынке? – с мольбой в глазах спросила мужчину.

– Значит, бабки есть и готова заплатить? – потирая подбородок указательным пальцем, спросил бугай.

Снова кивнула в ответ.

– А на рынке не хочешь работать, потому что белоручка?

– Нет, – покачала головой. – Там меня быстро найдут и вернут домой, – ответила чистую правду, хотя нет, обманула, домой меня не вернут, сразу отправят к волку.

– Полтора косаря за сутки, и место твоё, оплата сразу, – сказал и протянул руку ладонью вверх.

Уже хотела достать деньги, но остановилась, косо посмотрела в сторону парнишки, который продолжал стоять позади меня. Бугай увидел мою заминку, кивнул головой куда-то себе за спину, при этом он смотрел поверх моей головы. Парнишка вмиг исчез, даже не возразил.

– У меня есть к вам предложение, – несмело начала говорить, – я плачу вам три тысячи в сутки, при условии, если про меня кто-нибудь спросит, вы меня не выдаёте, – пальцами крепко вцепилась в сумку.

– А ты случайно никого не ограбила или, может, грохнула? – сощурив глаза, спросил мужчина.

– Н-нет, – от такого предположения мужчины стала заикаться.

– Ну пойдём, покажу тебе твои апартаменты, но для начала оплата, – с кривой улыбкой на губах пропел здоровяк.

Пока шли до предоставленного мне места для ночлега, громила назвал своё имя. Его полное имя Руслан, меня же он попросил называть его просто «Рус». Почему так? Спрашивать не стала, меня пугал этот человек, и что-то мне подсказывало, откажись я сейчас от своего согласия остаться здесь, меня он точно не отпустит. Решила пересидеть здесь ночь, а утром искать другое место.

Когда увидела свои временные апартаменты, дар речи потеряла. Конечно, я не ждала царских покоев, так же как и нормальной обстановки, обычного небогатого человека, но я рассчитывала на целые окна и присутствие двери. Здесь не было ни одного, ни другого.

Обшарпанные стены, выломанные доски в некоторых местах на полу, осколки стекла и куски штукатурки не пугали так, как отсутствие окна и двери. Зато в углу комнаты стояла кровать с сеткой, я помню, что вот такие кровати стояли во всех комнатах этого лагеря.

– Если не хочешь спать на кровати с матрасом из картона, то могу сгонять в город, приобрести настоящий, ну и подушку с одеялом, – заговорил Руслан после того, как я осмотрелась.

Повернулась к нему лицом, мужчина стоял в ожидании моего ответа, облокотившись плечом о дверной откос. Задумалась о том, нужно ли мне всё то, что предложил купить Руслан. Одну ночь можно и без этого пережить. Кинула взгляд в проём окна, через него прекрасно было видно серое, хмурое небо. Снова натягивало на дождь, а с учётом того, что окна отсутствуют, да и двери тоже, здесь будет очень холодно и вещи, которые я прихватила, не помогут. Могу простыть и свалиться с температурой.

– Если вам не трудно, – как-то совсем тихо ответила мужчине.

Хозяин этих апартаментов усмехнулся, оттолкнулся от откоса и подошёл ко мне.

– Любой каприз за ваши деньги, леди, – подмигнул, протягивая раскрытую ладонь.

Сколько стоит дешёвый матрас, я не знаю, поэтому достала две купюры по пять тысяч и положила их на протянутую ладонь. Мужчина взял деньги и молча покинул домик. Как только он ушёл, я взяла в руки сложенный в стопку у стен картон, подошла к кровати, постелила его, присела на край, положив рядом с собой сумку, и глубоко вздохнула.

На улице поднялся ветер, вдалеке послышался раскат грома, в этот момент я даже обрадовалась, что оказалась здесь. Искать ночлег в городе в такую погоду, да ещё перед темнотой, было бы очень трудно или же совсем невозможно. Бродя в поисках укромного места, можно попасть в руки полиции, а дальше… Даже думать об этом не хочу.

Так я просидела до возвращения Руслана. Мужчина появился в дверном проёме, в охапку с чем-то белым, скрученным в рулон. Он зашёл в комнату, вокруг уже был сумрак, но Руслана было видно так же, как и парня, зашедшего следом за ним, он тоже что-то нёс.

– Это матрас и одеяло, – сгрузил свою ношу Рус. – Это подушка и еда, не из ресторана, но вполне съедобная, – забрал из рук парня два пакета и подушку в полиэтиленовом чехле.

Я даже рот открыла от удивления. Не ожидала я, что мне купят ещё и еду. Глаза защипали от появившихся слёз. Родной отец не вступился за меня, когда мачеха поливала меня помоями, не позаботился о моём состоянии, а здесь чужой человек… И не важно, что он купил их за мои же деньги, он мог этого не делать. Слёзы катились по щекам, порадовалась тому, что в сумраке их не видно, а вот голос мог выдать меня.

– У, и чего мы сидим? Где благодарные слова и объятия? – по голосу было слышно, что мужчина на последних словах шутил.

– Спасибо, – с трудом выговорила благодарность, но с места не сдвинулась.

– Уууу, так, всё ясно с тобой, – кажется, мужчина понял, что я проливаю слёзы. – Гошан, иди-ка прогуляйся, – велел он парню, тот сразу вышел из комнаты.

Мужчина подошёл ко мне, присел на корточки, достал свой телефон, включил фонарик и посветил мне в лицо. От яркого света зажмурилась, ещё и ладонями закрылась.

– Слушай, тут и так кругом всё сыро, так и ты ещё воду проливаешь, давай успокаивайся, или же это придётся сделать мне, а я умею только одним способом, и он тебе явно не понравится. Хотя нет, чего это я? Он тебе обязательно понравится, – пропел мужчина.

Я замерла, слёзы пропали сразу, намёк Руслана я поняла.

– Что, совсем не нравлюсь? – как-то горестно задал вопрос.

– Что? – не поняла смысл сказанного.

– Я тебе совсем не понравился, говорю, вон даже реветь перестала, стоило мне на близость намекнуть. А вот ты мне сразу понравилась, милая, красивая и потерянная, и я не в том смысле, что ты потерялась, у тебя во взгляде такая боль и отчаяние, что даже мне, сухарю и грубияну, стало жалко тебя. Я не буду тебя спрашивать, по какой причине ты сбежала из дома, но точно не из-за простой ссоры с родителями, там что-то посерьёзней будет, такие, как ты, не обижаются просто так и тем более не бегут в никуда.

Сложив руки на моих замёрзших коленях, произнёс целую тираду. Я сильно поразилась его словам и поняла, что мужчина легко читает людей. А ещё появилась уверенность, что меня здесь не обидят.

– Я не питаюсь из ресторанов.

Почему-то именно это сказала на его слова.

– Это очень хорошо, – сказал и разразился громким хохотом, уткнувшись лбом в свои руки на моих коленях, его лысина блестела от света фонарика.

Его смех был заразительным, что заставило меня улыбнуться, хотя я не поняла причину такого веселья. Постепенно его смех стих, и он, подняв голову, заглянул мне в глаза.

– Имя своё скажешь?

– Злата, – ответила сразу, до этого я не представлялась ему.

Красивое имя, и тебе оно очень подходит. Злата, ты не бойся, можешь отсиживаться здесь столько, сколько тебе нужно, тебя здесь не обидят и слова грубого не скажут. Завтра я уеду на пару дней, за главного остаётся Гошка, он добрый, просто жизнь его потрепала, вот он и ходит хмурой тучей. Если по моем возвращении ты ещё будешь здесь, то сделаем небольшой ремонт, но платить за это место тебе всё же придётся. И да, я не возьму больше с тебя за молчание твоего местонахождения, не выдам тебя, своих уже предупредил, они будут молчать. А ещё, – мужчина полез в карман кожанки, – сдача осталась, – и мне в руки вложили деньги.

В носу и глазах снова защипало, сделала пару глубоких вдохов, взяла себя в руки.

– Вот и умница, – Руслан заметил, что я делаю, и похвалил за это, – а теперь ешь и ложись спать, там в пакете постельный комплект, – мужчина поднялся на ноги и, не сказав больше ни единого слова, покинул домик.

А я, как мне и сказали, полезла в пакет за едой.

Глава 4

АКЕЛЛА

Прекрасный бой, давно я так не переживал за своих парней, – растягивая губы в улыбке довольного кота, восторгался Карпатов.

Бой действительно был захватывающий, противники не уступали друг другу, наносили удары, не жалея своих кулаков. Ринг был залит алой жидкостью. Разбитые губы и сломанные носы – это самое безобидное, что получили ребята.

– Даже то, что мои парни проиграли твоим, не портит впечатление. Сегодня они встретились с сильными противниками, – продолжал петь гость.

Усмехнулся про себя. Этому человеку плевать на своих бойцов.

– Мои ребята никогда не проигрывают, – говорю чистую правду, и Карпатов про это прекрасно осведомлён, но всё же рискнул привезти своих в надежде на победу.

– Ну а вдруг моим бы повезло? – тянет он руку к бокалу с виски.

Подавляю в себе раздражение. Знаю я, зачем на самом деле он подсунул своих бойцов под моих. После таких боёв повышается рейтинг того клуба, который выступил против моего, и не важно, что они остаются в проигрыше, для них главное – привлечь публику.

– Акела, а сам-то ты когда выступишь? Таких жарких боёв, в которых участвовал ты, давно уже не было, – поддаётся вперёд.

Кручу в руке свой полупустой бокал, наблюдаю, как янтарная жидкость касается толстого стекла.

– Нет подходящего соперника, – отвечаю через пару минут.

– Ну как же нет! Ты разве не знаешь, что Дикий вернулся? Он уже неделю как в городе, – с неподдельным удивлением смотрит на меня.

Бокал в моей руке крошится, жидкость вместе с осколками попадает мне на брюки. Мой взгляд застывает. Дикий. Когда-то мы считали себя братьями. Два друга, два названных брата в один миг стали врагами.

– Кажется, ты и вправду не в курсе, – пробормотал собеседник, – знаешь, Алексей, пойду я своих парней проверю, узнаю, может, помощь им моя нужна, – гость слинял, сверкая пятками начищенных до блеска туфель.

Трус несчастный! Как же, парней он проверить! Увидел мою морду в гневе и решил жопу свою унести подальше от меня. Значит, вернулся?

– Шила! – позвал свою правую руку.

– Ого! Что мог сделать Карпатов такого, что твою физиономию всю перекосило? – появился на мой зов парень.

– Дикий в городе, – всего два слова, и Шила сжал кулаки до хруста костяшек.

– Место на кладбище заказывать? – прорычал парень.

– Слишком много чести. Пошли парней на его поиски и организуй слежку, для начала выясним, зачем он пожаловал, и только потом будем решать, что с ним делать, – дал распоряжение.

– Акела, чует моя печёнка, не просто так он появился, по-любому решил отомстить за свою ссылку, – Шила не спешил выполнять приказ, вместо этого упал на диван, на котором до этого сидел Карпатов.

– Его ссылка – это наказание за предательство, он должен сказать спасибо, что я не забрал его жизнь тогда, но в этот раз я не дам ему уйти, – салфеткой вытер кровь от пореза на ладони.

Телефон Шилы нарушил минутную тишину.

– А этому что понадобилось, неужели бабки нашёл? – произнёс парень и принял вызов.

Сначала на его лице появилось удивление, затем его брови взлетели вверх.

– Акела, это тебя, кажется, новая баба Заречного, – протянул мне телефон Шила.

Нехорошее предчувствие заворочалось внутри.

– Я вас слушаю, – произнёс, поставив телефон на громкую связь.

– Добрый вечер, – пропела собеседница на том конце, – меня зовут Маргарита, я жена Николая Заречного и мама Златы, – продолжила петь женщина слащавым голосом.

Мы с Шилой переглянулись, зная, что у Златы нет матери, есть мачеха. Но опять же мы не знаем, какие между ними отношения, может, действительно они как мать с дочерью и сейчас женщина начнёт уговаривать меня дать им отсрочку и не забирать у них Злату.

– Ближе к делу, зачем вы мне звоните? – разговаривать с кем-то из посторонних не было никакого желания.

– Понимаете, сегодня Николай сообщил дочери о вашей с ней свадьбе, – Шила показательно закатил глаза на слова женщины, – в общем, эта неблагодарная сбежала из дома, отказалась от отца и объявила себя сиротой. Вы представляете, как она оплатила отцу за все те годы, что он её воспитывал…

– Что ты сказала?! – рыча, перебил женщину, вскакивая с места.

На том конце образовалась тишина. Шила стал размахивать руками, пытаясь что-то донести, отмахнулся от него, прожигая телефон свирепым взглядом.

– Через час я приеду за девочкой, и, не дай бог, я её не застану в вашем доме, вы об этом пожалеете, – упёрся ладонями о поверхность стола, навис над телефоном.

– Но где же мы её найдём? Она ещё днём сбежала через окно своей комнаты, – теперь женщина не пела птичкой, она тряслась от страха, и это хорошо было слышно в её голосе.

– Мне плевать, где и как вы её найдёте! – рявкнул и сбросил вызов.

Шила забрал свой телефон и с опаской посматривал в мою сторону, сейчас я был в тысячу раз злее, чем от новости о Диком.

– Шила, поднимай парней, проверьте всех её знакомых, друзей, дальних родственников, майора подключи, пусть даст своим ориентировку на Злату. Проверить все вокзалы и автостанции, как на ночевку, так и на покупку билетов. Все возможные гостиницы и хостелы, переверните город, но найдите мне её, – парня ветром сдуло после моих слов.

Упал обратно на диван, закинул голову на спинку, посмотрел в глянцевый потолок. Внутри всё кипело, такой подставы от малышки я не ожидал. Надо же, кинула мне вызов своим побегом, чую, это только начало, она мне ещё покажет, где раки зимуют.

– Сбежать решила, моя маленькая? Спрятаться от меня? Не выйдет! Найду и накажу, придется твоей непоседливой попке преподать урок.

Поднялся на ноги, выскочил из кабинета.

– Говори, – приказываю Шиле.

Правая рука только успел валиться в мой кабинет в ночном клубе и усадить свою задницу на стул.

– Порадовать мне тебя нечем, она не приобретала билетов на поезда или на автобусные маршруты. Хостелы и гостиницы она не посещала, друзья не знают, где она. Телефон отключен. Ближние родственники живут за триста километров от нашего города. Я послал туда парней понаблюдать за её дядей, девушка могла направиться к нему на попутках, – стиснул зубы от предположения Шилы: «На попутках одна! Черт!»

– Дальше, – потребовал я, хоть положительного ответа мне явно не услышать сейчас.

– Майор уже разослал ориентировку на твою беглянку, помимо патрульных её ищут и наши люди. Ещё наш хакер штудирует все объявления в интернете по сдаче жилья, отбирает те, которые были сданы сегодня, по трем адресам уже отработали, и, как ты понимаешь, результат нулевой. Я вот что подумал, может, девчушка вовсе не сбегала, а сидит себе дома в своей комнатке? – подтягивая к себе пепельницу, доложил Шила.

– Тогда зачем, по-твоему, звонила её мачеха? – очередное предположение Шилы ядом обмана выплеснулось в мою кровь.

Я уже сам понял смысл его слов, но решил удостовериться в правильности.

– Для отвода глаз, пока мы ищем её по городу, наш должник прячет свою дочку в какой-нибудь глуши, вот только одно не сходится. Бабки ему в таком случае нужно вернуть уже сегодня, если, конечно, они все не подались в бега, – на последних словах Шила подскочил с места, вытащил свой телефон, стал набирать номер.

– Закопаю червя, но перед этим он отдаст мне весь долг, если твои слова окажутся правдой, – прорычал, поднимаясь из кресла.

– Слав, что у вас? – практически прокричал Шила в телефон. – Ага… Ага, понял, продолжайте наблюдение, – Шила шумно выдохнул, сбросил вызов, повернулся ко мне.

– Глава семейства с падчерицей и новой женой у себя дома, территорию не покидали, – доложил парень, чем погасил половину моей злости.

– Поехали в гости, наведаемся, возьми с собой парней, стоит проверить все догадки и исключить их из списка, – схватил пиджак, надел его, спеша на выход из кабинета.

– Ты собрался обыскать их дом? – спросил Шила, следуя за мной.

– Да, – коротко бросил через плечо.

Покинув стены клуба, сел в подъехавшую к порогу машину, водитель вылез, на его место упал Шила, надавив на газ, сорвался с места, за нами последовали ещё две машины. За окном автомобиля наступал рассвет, поиски малышки длились уже больше пяти часов.

Мысли в голове петляли испуганным зайцем. Не зная Злату, я не мог полностью охарактеризовать её. Первые впечатления, сложившиеся в клубе, никак не сходились с её поступком. С другой стороны, я мог ошибаться, приняв её за милую и нежную девочку, а на самом деле встретил безбашенную бунтарку.

Где-то глубоко внутри я даже порадовался предположению Шилы, если действительно этот червь решил меня кинуть и его сожительница наврала про побег малышке, то уже через двадцать минут Злата будет в моих руках. А её папаша очень сильно пожалеет о содеянном. Но если же она действительно сбежала и прячется от меня, то придётся перерыть весь земной шар.

Через двадцать минут машина остановилась около ворот дома Заречных. Шила покинул автомобиль, подошёл к воротам, нажал на дверной звонок. Через минуту на первом этаже дома загорелся свет, ещё через пару нам открыли ворота дома, только после этого я покинул автомобиль.

Встречать нас вышел сам глава семейства. Мужчина выглядел бледным и всклоченным. Его лицо не выражало тревоги, на нём читался испуг. Смерил должника холодным взглядом, не говоря ни слова, прошёл мимо него прямиком к дому. Позади послышались шаги четверых человек.

Зайдя в дом и не разуваясь, прошёл в гостиную, сбоку по лестнице спускалась женщина. Как я понял, это и есть мачеха малышки. Усмехнулся, дамочка была одета в тонкий шёлковый халатик, длина которого еле доходила до середины её бёдер.

– Здравствуйте, – пропела дамочка слащавым голосом, стараясь как можно соблазнительней спускаться по ступеням.

Вот только её походка была далека от соблазна, больше это напоминает ходьбу человека при болевых ощущениях в мышцах после большой нагрузки в спортзале.

– Где комната Златы? – Сталь в голосе стёрла улыбку с лица женщины.

– Там, – стала заикаться, показала указательным пальцем на второй этаж, – вторая дверь, – прижалась к поручням лестницы, когда мои парни направились в указанном направлении.

Дамочка проскользнула мимо меня, встала рядом с хозяином дома.

Сам остался на месте, стал осматриваться вокруг. Зная доход хозяина дома, могу сказать одно: в жильё он вложил немало денег, видно, что ремонт сделан года два назад, такой стиль был в моде в то время. В голове возник вопрос: для каких целей Заречный брал три миллиона? Надо дать Шиле задание разузнать всё. На должника не смотрю, разговор будет после того, как ребята дом осмотрят.

Сверху послышался истошный женский визг. Не успел сделать и шагу, как мимо меня вихрем промчалась мачеха Златы.

– Не надо! Не трогайте мою дочь! – завизжала женщина.

В прыжке настиг дамочку, поймал за локоть, дёрнул на себя, та с громким «ОХ» впечаталась в мою грудь.

– Не дергайся, не тронут они твою дочь, – рыкнул на женщину и откинул от себя в сторону хозяина дома.

Визг сверху продолжался и приближался к нам, чем становился ещё громче. На лестнице появился один из моих людей, неся на своём плече полуобнажённую девушку. На ней были трусики-шорты и что-то вроде топа. Девушку сгрузили у моих ног.

– Акела, в указанной комнате была вот эта девушка, шарила по комоду, – доложил парень.

Падчерица Заречного, сидя у моих ног на заднице, огромными глазищами пялилась на меня снизу вверх.

– Где Злата? – решил спросить у этой силиконовой куклы.

Нетрудно было заметить накаченные губы и неестественную грудь, что так и норовила выпрыгнуть из топа.

– Она сбежала! – выкрикнула женщина позади меня.

– Рот закрыла и не смей его открывать без разрешения! – рявкнул на дамочку, пригвоздил её к месту своим взглядом.

– Ещё раз спрашиваю, где Злата? – вернул своё внимание на девушку.

– Она убежала, – промямлила кукла, шмыгая носом.

– Куда? Когда? И при каких обстоятельствах? – навис сверху, от чего девушка вжала голову в плечи.

– Я не знаю, – отвечает, отводя взгляд в сторону.

– Врёшь, – цежу сквозь зубы. – Раз не хочешь говорить по-хорошему, будет по-плохому, – хватаю девушку за локоть.

Рывком поднимаю её на ноги и тащу к дивану. Всю душу вытрясу, но ответ получу. Падчерица Заречного скользит босыми ступнями по паркету, чуть слышно скулит. Мачеха малышки застыла с открытым ртом, глаза полны страха, хозяин дома молчит, словно набрал в рот воды. Толкаю девушку на диван, та забирается на него с ногами, поджимая колени к груди, обнимает их руками.

– Мне вопрос повторить или ты его и так помнишь? – нависаю сверху, одной рукой опираясь о спинку дивана, другой взял в плен шею девушки, слегка сжав её.

– П-помню, Злата сбежала после ссоры с отцом, она, наверное, испугалась, что вы её посадите на цепь, как собаку, – залепетала девушка.

Мачеха малышки громко икнула. Шила подавился воздухом, зашёлся кашлем. У меня же волосы дыбом встали на голове от слов куклы.

– С чего Злата взяла, что я её посажу на цепь, как собаку? – вкрадчивым голосом поинтересовался у куклы.

– Так… – замолчала, косясь в сторону матери.

– На меня смотри и отвечай! – повысил голос, сильнее сжал пальцы на её шеи.

– М-мама, – пропищала кукла. Бросил через плечо взгляд на мачеху малышки, женщина застыла статуей, в глазах страх.

Правильно, сука! Бойся меня, ты следующая на очереди.

– Что конкретно она ей сказала? – вернулся к кукле.

– Что, что… Она позвонит вам, и что Злата сегодня же отправится к вам и будет сидеть на цепи у ваших ног, как собака, – кукла уже хрипела, не заметил, как стал сильнее сжимать её шею.

После услышанного в секунду отпустил девушку и метнулся к женщине, теперь её шея была в моём захвате. Притянул лицо мачехи малышки ближе к своему. Побледнела, губы дрожат, глаза бегают.

– Если ещё раз я услышу, что ты пугаешь Злату подобными вещами, я вырву твой поганый язык и заставлю твою дочурку его сожрать. Ты поняла меня, дрянь? – ярость захлестнула меня с головой, я готов был исполнить своё обещание прямо здесь и сейчас, не дожидаясь, когда эта сука ещё раз откроет свой рот.

Теперь я был уверен на все сто процентов, Златы нет в доме. Неудивительно, что малышка бросилась в бега. Про меня и так ходят не самые лучшие слухи, и в основном они правдивые, жестокий, безжалостный зверь, мною можно детей пугать за непослушание. «Веди себя хорошо, или придёт дядя Акела и укусит за бочок». Прям как тот серенький волчок, б…дь! Пришло на ум, какими словами можно пугать детей.

– Не слышу ответа! – прорычал в её покрасневшее лицо от нехватки кислорода.

– Да, – прокаркала в ответ. Оттолкнул от себя женщину на диван рядом с её дочерью, сам повернулся к хозяину дома.

– Теперь ТЫ, – шагнул к должнику.

– Я продам дом и… и верну всё, я не знаю, где моя дочь, я совершил большую ошибку, лишился самого дорогого, – потирая грудную клетку в районе сердца, заговорил мужчина.

Только сейчас заметил хреновое состояние должника. Говорил он через силу.

– Акела, кажется, у него мотор барахлит, как бы ноги не протянул, – тихо заговорил Шила, подойдя ко мне.

– Что значит, ты продашь дом? А ты подумал, где мы будем жить? – выкрикнула женщина, вскакивая с дивана.

Все взгляды устремились на мачеху малышки. Тот страх, что плескался в её глазах ещё минуту назад, пропал, словно его и не бывало, сейчас там читалось злость и ненависть.

Хозяин дома не спешил с ответом для гражданской супруги.

– Я верну всё, что взял, и проценты тоже верну все, – стоять должнику становилось всё труднее, это было хорошо видно.

– Я своих решений не меняю, я найду Злату сам и заберу её себе, с тебя же спишут весь долг, – мне уже не нужны были его деньги, моей целью стала малышка, и её нахождение рядом со мной, для меня стоит куда больше, чем долг Заречного.

Заречный прикрыл глаза, стиснув челюсти, со стороны дивана послышался вздох облегчения.

– Она не хочет становиться вашей женой, она боится вас, – открыв помутневшие глаза, пошатываясь, хозяин дома присел в кресло.

– А с чьей подачи у неё появился этот страх?! – повысив голос, задал вопрос. – Как ты мог позволить этой женщине запугивать своего ребёнка? Хотя о чём я говорю, ты, не задумываясь, принял моё предложение.

– А говорил, что не полезешь в дрязги их семьи, – недовольно буркнул Шила.

Да б…дь! Сам знаю, что говорил, но после того, что я узнал, крыша поехала. Эта сука не мужик услышал в свой адрес угрозу, а беззащитная, хрупкая девушка. Даже представить себе не могу, что она испытала, услышав слова своей мачехи, что испытывает сейчас? Где находится? Всю ночь лил дождь, нашла ли она себе место для ночлега? Или же бродит непонятно где. А эти сидят в тепле и уюте.

Бросил взгляд на Шилу, глазами приказал заткнуться и не злить меня ещё больше.

– Куда она могла отправиться? Наверняка у неё есть место, где она любит проводить время, – задал вопрос всей семейки.

– На кладбище её любимое место, – закатив глаза, с презрением ответила мачеха малышки.

Мои брови взлетели вверх, на гота моя малышка не была похожа.

– Что ты несёшь, Марго? – уставшим голосом произнёс Заречный. – Кладбище не любимое место Златы, она просто часто ходит на могилу своей покойной мамы, моей первой жены, – женщина только фыркнула на слова мужчины.

И вообще, она стала очень вольготно вести себя после того, как услышала, что долг им не придётся отдавать, а малышка Злата после нахождения останется у меня. Эта женщина рассчитывает заполучить дом и всё, что есть у Заречного, а Злату пустить по миру. Это я уже понял, а вот Заречный этого не видит.

Мысленно улыбнулся, в голове созрел план, как наказать женщину за её язык.

Находиться в этом доме больше не было смысла, Златы здесь нет, и я только трачу своё время. Не произнося ни слова, направился к выходу из дома.

– Проверь все маршруты до кладбища, всем водителям покажешь фотографию Златы, что-то мне подсказывает, малышка там вчера была, – выходя за ворота дома Заречного, дал распоряжение Шиле.

Услышав указания, Шила направился к другому автомобилю.

Глава 5

ЗЛАТА

Дождь закончился с рассветом, и только с его наступлением смогла уснуть. Всю ночь провела в полудрёме, кутаясь в тёплое одеяло. Стоило лечь в постель, как в душе сгустился страх. В голову полезли самые плохие мысли. Боролась с ними, как могла. Вот и сейчас стоило мне открыть глаза, как мысли новым хороводом закружились в голове.

Акела. Это не человек, а настоящий зверь, его внешняя оболочка – обман. Я видела его дважды, и оба раза оставили после себя леденящий душу ужас.

Первый раз был три года назад, в последний день лета. Мы с друзьями отмечали последний день каникул, отмечали его в клубе. Всё было хорошо, пока к нам не подошёл парень, он был знакомым одного из моих друзей. Через некоторое время он предложил нам сменить клуб, и никто из нас даже не сопротивлялся. Дружной компанией вызвали такси и отправились в путь.

Дорога вела за город, мы с девочками начали волноваться по этому поводу, но парни нас успокоили, пообещав никуда от нас не отходить. Так и было, парни не отходили, только было одно большое «но». Это был бойцовский клуб. Бокал выпитого вина в предыдущем клубе испарился из моей крови в считанные минуты, стоило увидеть огромный ринг, огороженный сеткой. В середине которого вёлся бой.

Всю жизнь боюсь драк, откуда эта фобия, я не знаю, в школе один раз сознание потеряла, когда парни из класса сцепились прямо посреди школьного коридора. Старалась не смотреть в сторону ринга, придирчиво рассматривала сам клуб. На удивление, он выглядел очень цивильно, так же, как и люди, находящиеся здесь. В основном присутствовали мужчины.

Пока я осматривалась вокруг, бой закончился, уже хотела уговорить друзей покинуть это место, как толпа посетителей взревела. Ор был такой, что уши заложило. Не понимая, что происходит, посмотрела в сторону ринга и замерла статуей. На боевую арену по ступеням поднимался молодой человек, на вид ему было около тридцати, может, больше, а может, и меньше.

Его накаченное тело и суровый взгляд скрывал истинный возраст. Его глаза полыхали огнём, крупные мышцы перекатывались под загорелой кожей при малейшем движении. Мужчина был практически обнажён, на нём были только боксеры. Женская часть публики визжала, хлопала в ладоши, словно перед ними был самый известный актёр. Со всех сторон доносилось: «Акела, Акела, Акела».

Вся толпа смолкла в секунду, стоило этому мужчине оказаться на середине ринга и поднять руку вверх. Он обвёл весь зал сканирующим взглядом, его лицо было непроницаемо, взгляд так и полыхал, от него волнами исходила уверенность и огромная сила. Мужчина развернулся к публике спиной. Мы стояли не так близко к рингу, но даже с такого расстояния прекрасно было видно татуировку волка во всю широкую спину. Он сделал пару шагов вперёд, и зверь на татуировке ожил.

Мышцы спины перекатывались, от чего всем казалось, что волк шевелится. Это было красиво и в то же время страшно. Толпа снова возликовала, только на этот раз не так громко. На ринг поднялся ещё один мужчина. По комплекции он ничуть не уступал своему сопернику, разница между ними была в одном. Он нахально улыбался мужчине с татуировкой волка и всей публике. Через пару минут начался бой.

Моя кровь стыла в жилах от того, с какой силой они наносили удар друг другу, они оба были сильными соперниками. Люди выкрикивали клички бойцов, одни кричали «Акела», другие выкрикивали «Дикий». У этого Дикого тоже были татуировки, они лианами плелись у него по рукам, точного узора рассмотреть было нельзя, мужчины двигались очень быстро.

По лицу Акелы струйкой стекала кровь из рассечённой брови, у Дикого – из губы и носа. В какой-то момент их бой стал другим, Акела стал загонять соперника в угол, при этом его удары стали более мощными. Его чёрные глаза уже не полыхали огнём, в них была кромешная тьма, словно в него вселился сам дьявол. Кто-то рядом со мной пискнул, перевела взгляд на звук. Незнакомая мне девушка зажимала рот ладошками, её стеклянный взгляд был направлен на ринг, она вздрагивала и зажмуривала глаза. Быстро вернула взгляд на ринг, когда толпа взревела громче.

На ринге творился ад. Акела подмял под себя Дикого и наносил быстрые удары по всему телу соперника. Смотря на это, я замерла, не в силах отвести взгляд, мне было страшно, очень. Движения мужчины стали смазанными, скорость была нечеловеческая, миг – все замерли, гул стих.

Акела стоял в полный рост над соперником, который не шевелился, ринг вымазан в крови обоих бойцов. Мужчина с татуировкой волка стал посередине ринга, его грудная клетка поднималась и опускалась медленно, словно это не он только что бился в течение получаса. Взгляд тёмный и холодный, он смотрел в никуда, поверх наших голов.

На ринг поднялся мужчина в джинсах и белой футболке, подошёл к Акеле, взял его за руку и поднял её вверх, публика вновь взревела. К Дикому подбежали двое мужчин, схватив его за руки, утащили с поля боя. Акела даже не посмотрел в его сторону, он обнялся с подошедшим к нему парнем, пачкая его белую футболку в крови, у меня к горлу подступила тошнота. «Всё, боёв сегодня больше не будет, можем уезжать», – заговорил у меня над головой знакомый моего друга и тот, кто нас сюда привёз.

Я выбегала из этого ада первой с леденящим ужасом, и этот ужас вызвал Акела. Второй раз я его увидела в клубе недели три назад. Мы отдыхали с подругой и её парнем, когда к нам пристали подвыпившие мажорики. Мы культурно попросили их оставить нас в покое, но стоило нам со Стёпой отойти к бару, как эти двое вернулись к нашему столику, за которым была одна Света.

Они ловко в четыре руки подхватили девушку и потащили в сторону туалетов. Мы со Стёпой ринулись за ними, но эти гады успели зажать её в углу и распустить свои лапы. Стёпа кинулся отбивать свою девушку, а я кинулась за охранниками.

От страха схватила первого попавшегося громилу за рукав пиджака, прося о помощи, потащила в сторону туалетов. Светка завизжала, перекрикивая громкую музыку. И охранник рванул вперёд, вырвав свой рукав из моего захвата. Мажоров скрутили быстро, выволокли их в зал, уложили на пол. Дальше началось разбирательство, что, как и кто есть кто? А вот минут через десять мою душу снова сковал лёд ужаса, когда я увидела Акелу.

Он хищником смотрел на мажоров, приказал отправить нарушителей в подвал. С трудом пришлось побороть свой страх, чтобы отказаться от приглашения и унести оттуда ноги. Когда я подала голос, тёмный взгляд мужчины завис на мне, он пожирал моё тело, открыто, не стесняясь присутствующих. Мороз прошёл по позвоночнику, разум вопил: «Пора уносить ноги», и я была с ним полностью согласна. Мужчина стал задавать вопросы. «И куда, если не секрет?» «И что же вы собираетесь делать дома в столь ранний час?» Если на первый вопрос я ответила, то на второй – нет. Схватила Светку за руку и потащила на выход. Мне после нескольких ночей подряд снился его тёмный взгляд, и в этих снах Акела загонял меня в угол того самого ринга и огромной скалой нависал надо мной. И каждый раз я просыпалась в холодном поту на одном и том же моменте, где Акела тянет ко мне свои руки.

– Нужно бежать, чем дальше, тем лучше, – выплывая из воспоминаний, проговорила вслух.

– Поздно, – раздалось от дверного проёма.

Глава 6

АКЕЛА

Голова трещит, бросаю в стакан с водой шипучку, не жду, когда она полностью растворится, опустошаю половину содержимого, взбалтываю, ускоряю процесс, допиваю остатки болеутоляющего. На языке и зубах чувствую мелкие частички таблетки, они горчат, но эта горечь не такая сильная, как та, что присутствует где-то глубоко внутри меня. Хочется вернуться в дом Заречного и снести с плеч голову женщине. По её вине Злата сбежала из дома, из-за её поганого языка девочка боится меня.

Напряжение не покидает моего тела, даже контрастный душ не помог. Необходимо срочно найти Злату, поселить её в своей крепости и взяться за Дикого. Шила прав, этот предатель появился не просто так. Три года прошло с того момента, как его вывезли из города в полуживом состоянии.

Тогда и был мой последний бой на ринге. С ним, с предателем, что клялся в верности, а после нагадил, да так, что ещё целый год разгребал всё то дерьмо, что свалилось на мои плечи. Я потерял бабки, клиентов, а главное – доверие, пришлось отбеливать запятнанную репутацию нахрапом и поднимать свой бизнес с колен, на которые его опустил Дикий.

Шила тогда пострадал, попал парень в замес, еле с того света достали, у него с Диким свои счёты. Он жаждет мести и правосудия, но без моего ведома и шагу в сторону бывшего друга не сделает.

Первым делом хотел пристрелить падлу, да только счёл его быструю смерть лёгким наказанием. Заставил выйти на ринг, а уж там дал волю своим эмоциям, выпустил свою тёмную сущность на свободу, как только смог остановиться в последний момент и не убить суку на глазах сотни человек, сам не понял. С ринга утащили полумёртвое тело, дальше его вывезли из города, оставили у дверей какой-то районной больнички, дал шанс гадёнышу. Выжил. Окреп. И вот теперь вернулся. Зачем?

– Акела, – громкий голос Шилы разнёсся по всему дому.

– Я на кухне, – отозвался парню.

Быстрые шаги правой руки говорили об одном: он спешит донести до меня информацию.

– Ты был прав, девчушка вчера посещала кладбище, нашлись два водителя маршрутки, которые опознали её по фотографии, – дыхание парня было сбито, что для него нехарактерно.

– Почему не позвонил? – поднимаюсь из-за стола.

– Так я звонил, только ты не отвечаешь, – с укоризной в голосе произнёс Шила.

Хотел уж было проверить карманы на наличие телефона и громко выругался. На моих бёдрах было только полотенце, телефон остался в кармане пиджака, который висит на крючке в ванной комнате. – Дальше, – потребовал от парня и двинулся за телефоном.

– Так вот, один её туда привёз, а второй забрал, да только девчушка до города не доехала, вышла из маршрутки у поворота на заброшенный лагерь, я уже отправил туда ребят, они тихо проверили обстановку. Там проживает кучка беспризорников, саму Злату они не видели, но удалось одного пацанёнка подкупить. Он по фотографии девчушку не узнал, но сообщил, что вчера к ним прибилась одна, даже заплатила их главному за ночлег и не только за это. Она заплатила ещё за молчание на тот случай, если о ней кто-то спросит, кстати, их главарь запретил про неё говорить, парнишка попросил не выдавать его, – сообщил хорошую новость Шила.

– Десять минут, и мы выезжаем, сообщи парням, чтобы не светились и держали ухо востро, упустят – по лесу заставлю бегать искать, – кинул парню через плечо.

Поспешил в гардеробную. С беспризорниками связалась и как только не побоялась у них остаться, могли ограбить или того хуже. На секунду завис. Неужели она настолько сильно меня боится, что посчитала этих бездомных безобиднее меня? Утробный рык разнёсся по всей гардеробной, сдёрнул первый попавшийся под руку костюм, следом рубашку, одевался на ходу. Как только Злата окажется в моём доме, я возьмусь за её мачеху.

До заброшенного лагеря долетели за полчаса, на территорию въехали в открытую, остановились около указанного домика. Из машин стали выбираться мои люди, следом за ними покинул салон автомобиля и я. Осмотрелся вокруг, из соседних развалин показались подростки, вид у них был недружелюбный, усмехнулся.

От появившихся беспризорников отделился один парень, высокий и худощавый, он двинулся в нашу сторону, Шила пересёк ему путь, продемонстрировал оружие и покачал головой. Парень сжал кулаки, резко повернулся к своим, обвёл их взглядом, мелкий шкет, от его взгляда втянул голову в плечи. Кажется, это тот самый, что проболтался про Злату.

Худощавый парень покачал головой, затем подошёл к мелкому и отвесил ему крепкую оплеуху, что-то проговорил ему на ухо, и мелкий с опущенной головой поплёлся в одно из зданий. Худощавый не главарь, возможно, так же, как и Шила у меня, занимает должность правой руки. Что ж, за ними забавно наблюдать, но пора забирать малышку и валить отсюда.

Развернулся к домику, шагнул к порогу. Небольшой коридор преодолел тихо, не выдавая своего присутствия. Остановился в дверном проёме.

– Нужно бежать, чем дальше, тем лучше, – услышал тихое от Златы. Вот ты и попалась, моя хорошая, теперь тебе не спрятаться.

– Поздно, – говорю малышке.

Вздрогнула, вскочила на ноги, отпрыгнула к стене. Стоим, молчим, рассматриваем друг друга. Свожу брови, хмуря их. Не нравится мне вид Златы. Её красивое личико в красных воспалённых царапинах, так же как и кисти рук. В каких дебрях она побывала?

– Как думаешь, стоило всё это время скакать по заброшкам с местными гопниками, чтобы в итоге всё равно оказаться в моих руках? – склоняю голову набок, интересуюсь у беглянки.

В зелёных глазах плещется неверие вперемешку со страхом, я не только это вижу, но и ощущаю всеми фибрами своей внутренней сущности. И эта сущность, живущая во мне уже много лет, ликует, смакуя сладость победы. Я победитель всегда и во всём, и это знают все, особенно те, кто становился на моём пути к заветной цели. И, судя по глупому поступку, совершённому этой малышкой, она ещё не в курсе, от кого пыталась сбежать. Это бессмысленно, я всегда найду то, что принадлежит мне.