Максимальный риск

Размер шрифта: 13

The Ultimate Risk

«Максимальный риск»

Глава 1

Интересно, каждая женщина помнит свою «первую любовь?» – подумала Джина. Она же не единственная, чье сердце попыталось вырваться из груди, когда в переполненной комнате она увидела мужчину, в которого раньше была страстно влюблена?

Это точно был Ланзо. Их недолгие отношения начались десять лет назад. Он считался самым завидным женихом Европы, его фотографии регулярно появлялись в журналах о звездах, и его легко было узнать. Она не могла не смотреть на него, чувствуя то же ощущение внизу живота, как и в восемнадцать лет.

Может, он почувствовал ее взгляд? Она замерла, когда он повернул голову и их глаза встретились. Несколько секунд они смотрели друг на друга, но Джина быстро отвернулась и сделала вид, что просто оглядывает всех гостей.

Все выходные спокойствие порта Пул на южном побережье Англии нарушалось международным чемпионатом по гонкам катеров. Гонки, которые считались самыми опасными из всех водных видов спорта, проходили в бухте целый день. Но этим вечером моторы молчали, все несколько десятков фантастических блестящих катеров стояли у причала, покачиваясь на волнах.

Этот вид спорта определенно привлекал красивых людей, отметила Джина, оглядывая ресторан, где проходила вечеринка. Гламурные модели, одинаковые загорелые блондинки с невероятно огромной грудью и очень короткими юбками, вертелись вокруг мужских сборных команд, водителей и рулевых, которые заставляли свои лодки нестись по волнам на ужасающих скоростях.

Она не понимала, почему люди рискуют своей жизнью ради забавы, и никогда не интересовалась гонками. И вечеринка не представляла для нее никакого интереса: она пришла только потому, что ее старый школьный друг Алекс недавно стал менеджером эксклюзивного ресторана «Ди Козимо» и попросил моральной поддержки на его первом важном мероприятии.

Но вместо этого поддержка требовалась Джине. Ноги стали ватными, а голова закружилась, и в этом совершенно не виноват тот бокал шампанского, который она выпила.

Она так удивилась, снова увидев Ланзо. Она не знала, что он до сих пор увлекается гонками, и ей даже в голову не пришло, что он может прийти на эту вечеринку. Да, он владел рестораном, но заведение было одним из многих в сети «Ди Козимо», и она не думала, что Ланзо может оказаться в Пуле. Она не была готова к своей реакции на него, к тому, как напряглись мышцы ее живота и волоски на руках встали дыбом, когда она изучала до боли знакомый профиль.

Со своей внешностью – оливковой кожей, классическими чертами лица и черными волосами, не тронутыми сединой, хотя ему должно быть уже около тридцати пяти, – Ланзо ди Козимо выглядел как один из тех красивых мужчин, которые снимались для модных журналов. Он был высок и атлетически сложен, черные дизайнерские брюки подчеркивали его рост, а белая рубашка из изысканного шелка позволяла увидеть сквозь нее мышцы его живота и тень темных волос на груди.

Но дело не только во внешности, подумала Джина, уставившись на свой пустой бокал и шумно втянув воздух. Ланзо излучал тот чувственный магнетизм, который всегда притягивал к себе внимание. Невероятно самоуверенный и разрушительно сексуальный. Мимо него невозможно было пройти, и женщины, крутящиеся вокруг него, даже не старались скрыть свое восхищение.

Этот невероятно богатый плейбой в равной степени любил опасный спорт и длинноногих блондинок, которые, впрочем, ненадолго задерживались в его жизни, пока он не менял их на какую-нибудь другую модель. Десять лет назад Джина не понимала, что он увидел в ней – просто привлекательной брюнетке. Но в восемнадцать лет она была слишком поглощена его интересом к ней, чтобы задаваться подобными вопросами. Уже позже Джина поняла, что, возможно, его привлекла ее почти щенячья преданность и послушность. Джина с грустью вспомнила, что ему даже не пришлось долго уговаривать ее лечь с ним в постель. Тем летом она стала для него удобным партнером, и он вовсе не собирался разбивать ее сердце.

Но со временем раны от первой любви затянулись. Она больше не была той по уши влюбленной в него наивной девушкой, как десять лет назад. Сдерживая желание снова посмотреть на Ланзо, она повернулась к нему спиной и отправилась к огромной стене с окнами, которые располагались по всей длине ресторана и открывали чудесный вид на бухту.

Ланзо немного подвинулся, чтобы видеть женщину в голубом платье, которая привлекла его внимание. Он узнал ее, но никак не мог вспомнить. Теперь, когда она повернулась к нему спиной, он увидел, что ее блестящие каштановые волосы достают ей почти до пояса, и представил себе, как запускает пальцы в эту шелковую массу. Возможно, он обратил на нее внимание потому, что она так сильно отличалась от той толпы блондинок, которые обычно посещали подобные вечеринки, подумал он, с раздражением почувствовав, как молодая женщина, с которой он разговаривал, прижалась к нему.

Она очень молода, подумал он, нахмурившись и посмотрев на ее лицо, которое было бы намного симпатичнее без слоя косметики. В юбке до середины бедер и на огромных каблуках она напоминала ему маленького жирафа – на трясущихся ногах и с длинными ресницами. Вряд ли ей было больше восемнадцати, но приглашение в ее глазах означало, что он может в любой момент отвести ее в свою постель, если захочет. Но он уже не был тем двадцатилетним парнем, переполняемым тестостероном, он стал более разборчив с годами, и его совершенно не интересовали недавние выпускницы школ.

– Поздравляю с победой в гонках, – с придыханием сказала блондинка. – Я считаю, что гонки на катерах – это так интересно. Как быстро вы плыли?

Ланзо сдержал приступ раздражительности и ответил:

– Лодка может развить максимальную скорость в одну тысячу миль.

– Вау! – Она улыбнулась ему. – Я бы хотела как-нибудь покататься.

Ланзо поморщился.

– Гоночные катера не слишком подходят для туристических прогулок, потому что они строятся для скорости, а не для комфорта пассажиров, – объяснил он. – Тебе будет интереснее на крейсере. Я поговорю с другом, может, он возьмет тебя в поездку вдоль побережья. – С этими словами он мягко, но уверенно снял руку девушки со своего плеча и отодвинулся от нее.

Джина любовалась на то, как золотые лучи заходящего солнца освещали морскую гладь и верхушки деревьев над островом Браунси. «Хорошо быть дома», – подумала она. Последние десять лет она жила и работала в Лондоне и успела забыть, как тихо было на побережье.

Но мысли о доме, а точнее, о ее новой ультрамодной квартире с видом на море наполняли ее скорее беспокойством, чем радостью. Когда она потеряла работу в местной компании, она не смогла больше выплачивать взносы за ипотеку. Ситуация была ужасно похожа на те времена, когда она всеми силами старалась выплачивать кредит за дом, который они с Саймоном купили в Лондоне, после того как он потерял работу и она стала единственной добытчицей.

Они расстались, и дом продали, но, так как они много задолжали банку, Джина уехала ни с чем. У нее не было никаких накоплений, и поэтому ей пришлось взять такой большой кредит, чтобы купить квартиру. Но теперь ей казалось, что остается только продать новый дом, пока банк не конфисковал его.

Жизнь складывалась не так, как она планировала. Джина всегда ждала, что после нескольких лет, посвященных карьере, она выйдет замуж и родит двоих детей – мальчика и девочку по имени Мэтью и Шарлотта. Карьеру она сделала и побывала замужем, но выяснилось, что дети не появляются по заказу, как бы сильно их ни хотели, и что брак не всегда заключается на всю жизнь, и не важно, как отчаянно вы стараетесь его сохранить.

Ее рука бессознательно прикоснулась к длинному тонкому шраму на щеке, который начинался возле уха и опускался к шее, и Джина вздрогнула. Она никогда не думала, что в двадцать восемь лет окажется разведенной, безработной и, вероятно, бесплодной. Последняя мысль вызвала привычную боль внутри. Весь ее большой план на жизнь распался на кусочки, а квартира, которую ей, возможно, придется продать, станет последним штрихом в картине полного краха.

Она настолько погрузилась в свои мысли, что подпрыгнула, когда возле ее уха раздался голос.

– Как думаешь, все хорошо? – напряженно спросил Алекс. – Их устраивает выбор канапе? Я попросил повара приготовить двенадцать разных видов, включая три вегетарианских.

– Вечеринка отличная, – заверила его Джина с улыбкой. – И прекрати так волноваться. Ты слишком молод, чтобы поседеть.

Алекс засмеялся:

– По-моему, я уже заработал несколько седых волос с тех пор, как стал здесь менеджером. Ланзо ди Козимо требует поддержания очень высоких стандартов в своих ресторанах, и мне необходимо произвести на него хорошее впечатление сегодня.

– Я считаю, ты проделал отличную работу. Все замечательно, и гости счастливы. – Джина помолчала, а потом осторожно проговорила: – Я не знала, что глава холдинга тоже будет здесь.

– Ланзо приезжает в Пул два-три раза в год. Если бы ты чаще навещала нас, когда жила в Лондоне, то могла бы время от времени видеть его здесь. Он приезжает на гонки, а около года назад он купил фантастический дом на Песках. – Он улыбнулся. – Удивительно, что маленькая полоска песка в Дорсете считается одним из самых дорогих мест для проживания в мире. – Он неожиданно напрягся. – А вот и он.

Посмотрев поверх плеча Алекса, Джина почувствовала, как сжалось сердце, когда она увидела, как Ланзо идет по направлению к ней. Она неожиданно почувствовала себя так же неуверенно и неуклюже, как и десять лет назад, когда летом работала официанткой в этом самом ресторане.

Его глаза гипнотизировали, может, потому, что они были такого неожиданного цвета, подумала она, глядя на его лицо. С его смуглой кожей и черными волосами, глаза должны были бы быть карими, но вместо этого они блестели зелеными изумрудами, окруженные густыми черными ресницами.

Время сделало невозможное и улучшило совершенство. В двадцать пять Ланзо был стройным красивым мужчиной, который все еще сохранял мальчишеский дух. Через десять лет он стал суровым, сексуальным и великолепным мужчиной с ровными чертами лица, широкими скулами и полными губами.

Много лет назад он держал ее в своих объятиях, и ей казалось, что он единственный мужчина на свете. С тех пор многое произошло. Она избавилась от неудачного брака и поняла, что она сильная и может сама позаботиться о себе. Но на мгновение ей захотелось, чтобы Ланзо снова прижал ее к груди, заставив ее почувствовать себя защищенной и любимой, как десять лет назад.

Конечно, Ланзо никогда не любил ее, напомнила она себе. Это все было лишь иллюзией, частью глупой фантазии о том, что он может влюбиться в нее так, как она любила его. И как и большинство фантазий, она обернулась пылью.

– Вечеринка великолепная, Алекс, – сказал Ланзо своему менеджеру, по-прежнему глядя на женщину рядом с ним. – Еда отличная, как и ожидают наши гости от ресторана ди Козимо.

Алекс расслабился:

– Спасибо, я рад, что вам нравится. – Он вдруг понял, что Ланзо не полностью сфокусирован на нем, и повернулся к Джине. – Позвольте представить вам моего хорошего друга – Джиневра Бейли.

– Джиневра – итальянское имя, – мягко проговорил Ланзо.

Его заинтриговало, когда девушка нехотя протянула ему руку, и он почувствовал, как дрожат ее пальцы, опустившиеся в его ладонь. Ее кожа, мягкая и бледная, ярко контрастировала с его загаром, и он неожиданно представил ее обнаженной, представил, как молочно-белые бедра переплетаются со смуглыми. Он поднял ее руку и коснулся губами костяшки, почувствовав острый укол желания, когда ее зрачки расширились и потемнели.

Джина освободила руку, вздрогнув, когда электрический разряд прошел от пальцев до плеча.

– Моя бабушка – итальянка, и меня назвали ее именем, – спокойно пояснила она.

Ей повезло, что за те годы, которые она работала на очень требовательного директора международной сети торговых комплексов, она научилась скрывать свои мысли от посторонних. К счастью, никто не мог догадаться, что близость Ланзо заставляла ее сердце бешено колотиться.

Его зеленые глаза сверкали, и Джина поспешно отвернулась, заверяя себя, что он не мог прочитать ее мысли. Он чуть нахмурился, изучая ее. Она чувствовала, что он заинтересован ею, но не собиралась напоминать ему о том, что когда-то они были любовниками. Десять лет – долгий срок, и за это время в его постели перебывало бесчисленное количество женщин. Хорошо, хоть и немного обидно, что он не узнал ее. И не его вина, что, в отличие от нее, которая так и не смогла забыть то лето, он, возможно, ни разу не вспомнил о ней с тех пор, как в конце августа, десять лет назад, беспечно сообщил ей, что возвращается домой в Италию.

Глаза Ланзо сузились, когда он рассматривал Джиневру Бейли. Что-то в ней вызывало смутные, но слишком расплывчатые воспоминания. Его взгляд скользнул по ее фигуре, идеально подчеркнутой голубым платьем из шелка и джерси, которое обтягивало ее изгибы. Он был уверен, что, если бы они встречались прежде, он бы не смог ее забыть.

Она была невероятно красива: лицо идеальной овальной формы, гладкая как фарфор кожа и голубые глаза почти такого же цвета, как и платье. Что-то на подсознательном уровне снова всколыхнулось: отдаленное воспоминание о глазах такого же насыщенного голубого цвета, как и океан, но он больше ничего не мог вспомнить. Он знал очень многих женщин, и, возможно, Джиневра Бейли напоминала ему о какой-то бывшей любовнице, чьего имени и внешности он уже не мог вспомнить.

Алекс пошевелился, и Ланзо вздрогнул, поняв, что таращится на красивую брюнетку. Он поборол порыв протянуть руку и провести пальцами по длинным каштановым волосам, спадающим по ее спине, и глубоко вдохнул, почувствовав, как напряглось все его тело. Уже давно он не заводился так быстро, и еще более удивительной его реакцию делало то, что он обычно предпочитал стройных блондинок. Женщина перед ним обладала соблазнительными формами, оказывавшими невероятное впечатление на его либидо, и Ланзо не сомневался, что он постарается затащить ее в постель при первой же возможности.

– Надеюсь, вам нравится вечеринка, Джиневра, – прошептал он. – Вы любите лодочные гонки?

– Нет. Никогда не понимала, что привлекает людей в опасном спорте, – коротко ответила Джина.

Она так старалась скрыть свою истинную реакцию на Ланзо, что это прозвучало грубее, чем она планировала, поэтому Алекс тут же перебил:

– Джина отвечала за цветочные украшения сегодня вечером. Букеты на столе очень красивы, вы не находите?

– Согласен. – Ланзо посмотрел на композицию из красных и белых роз на ближайшем столе. – Значит, вы флорист? Джина? – Он нахмурился, не понимая, почему краткая форма ее имени была так знакома.

– Не профессионально. Просто хобби, – ответила она.

Во время брака с Саймоном он уговорил ее пойти на дорогие курсы флористики, а потом – на еще более дорогие курсы французской кухни, поэтому Джина стала идеальной хостесс на деловых вечеринках. Правда, кулинарные занятия не слишком пригодились ей, потому что сейчас она готовила только для себя, в основном просто разогревая готовую еду в микроволновке.

– Компания, которую я изначально нанял для украшения ресторана, отказалась от работы из-за болезни персонала, – объяснил Алекс. – К счастью, Джина предложила мне свою помощь. – Он замолчал, заметив, как в другом конце комнаты один из официантов отчаянно пытался что-то показать ему жестами. – По-моему, на кухне что-то случилось, – пробормотал он. – Простите.

Джина посмотрела, как Алекс пробирается через толпу гостей, и напряглась, потому что теперь она оставалась с Ланзо наедине. Разумеется, они не были одни, нетерпеливо напомнила она себе. Ресторан был забит другими гостями, но когда она медленно повернулась к нему, то почувствовала, что они находятся в каком-то шаре, который огораживал их от остальных голосов вокруг.

Но ведь каждая женщина помнит своего первого любовника. И она так реагировала на Ланзо, потому что просто увидела лицо из прошлого. Но глубоко внутри она понимала, что это не так. До брака у нее были еще отношения, но ни один другой мужчина, даже Саймон в лучшие времена их совместной жизни, не вызывал в ней такого беспомощного желания, почти примитивной страсти, поражавшей ее своей мощью.

Ланзо оставался для нее совершенно особенным. Несмотря на то что их отношения длились недолго, мысль о том, что такой плейбой, который мог получить любую женщину, захотел ее, очень сильно повысила ее самооценку. Из-за него она превратилась из застенчивого тинейджера в уверенную в себе женщину, построившую успешную карьеру, а позже привлекшую внимание столь же успешного банкира.

Но если Ланзо подарил ей уверенность в себе, то Саймон отобрал ее. Благодаря их разрушительному браку она больше не верила в свои суждения о других людях. Она чувствовала себя глупо из-за того, что под очаровательной внешностью не смогла разглядеть настоящего Саймона. И сейчас она с подозрением отнеслась к мужественности Ланзо и почувствовала себя болезненно уязвимой.

К ее облегчению, подошедший официант предложил снова наполнить ее бокал, и она обрадовалась этому поводу отвлечься от Ланзо. Когда официант снова отошел и Джина осталась наедине с мужчиной, она поспешно сделала глоток шампанского и почувствовала, как пузырьки взрываются на языке.

– Значит, вы не любите гонки, – протянул он. – А есть какие-то виды водного спорта, которые вам нравятся?

– В детстве я любила ходить под парусом. Это гораздо спокойнее, чем нестись по воде на бешеной скорости, – ответила Джина.

– Но это не вызывает такого прилива адреналина, – пробормотал Ланзо, с блеском в глазах наблюдая за тем, как она покраснела.

Уровень адреналина в крови Джины зашкаливал, потому что она чувствовала, какую угрозу он представляет для ее рассудка, и она приготовилась сопротивляться ему или убегать.

– Вы живете где-то поблизости, Джина?

– Да, я здесь родилась. Вообще-то я уже четвертое поколение семьи Бейли, рожденное в Пуле, но, боюсь, последнее, потому что у меня нет братьев, чтобы продолжить род. – Она знала, что начала тараторить, но это лучше неловкого молчания, при котором Ланзо мог бы услышать громкое биение ее сердца. Она сделала глубокий вдох и постаралась взять себя в руки. – Вы надолго в Пуле, синьор ди Козимо?

– Ланзо, – поправил он. – К сожалению, нет, у меня есть еще много дел в других городах, но я надеюсь скоро вернуться. – Он посмотрел на ее раскрасневшееся лицо и улыбнулся. – Возможно, скорее, чем я планировал, – протянул он.

Джина чувствовала себя под властью какой-то силы, которая не позволяла ей оторвать взгляда от лица Ланзо. Они были одни в комнате, полной людей, связанные вместе невероятной химией.

Ланзо увидел, как зрачки ее расширились и глаза превратились в глубокие черные бассейны, и его тело напряглось, когда по венам пробежала горячая волна. Джина заинтересовала его с того самого момента, как он поднял глаза и увидел, что она смотрит на него. Это случалось с ним постоянно. Женщины начали засматриваться на него, когда он еще был подростком. Но впервые у него возникло такое сильное желание ответить на взгляд этих потемневших глаз цвета ночи.

Громкий звон стекла, разбившегося о пол, вернул Джину в реальность, она огляделась и увидела, что одна из официанток уронила поднос с бокалами.

– Я принесу щетку, – пробормотала она и поспешила уйти, радуясь возможности убежать от пристального взгляда Ланзо.

Он смотрел ей вслед, не отрывая взгляда от покачивающихся бедер под тонким шелком.

О, Джина! «Как же она изменилась!» – подумал он, когда кусочки головоломки наконец встали на свои места. Теперь он ее вспомнил, хотя она так отличалась от той застенчивой официантки, которая везде следовала за ним с щенячьей преданностью и так старалась сделать ему приятно тем летом, которое он провел в Англии.

Он не знал, что ее полное имя – Джиневра. Оно шло утонченной женщине, которой она стала. Неудивительно, что поначалу он не узнал ее, потому что эта элегантная женщина с точеной фигурой и копной каштановых волос лишь отдаленно была похожа на полную неуклюжую девушку, которая так обрадовала его своей неожиданно страстной натурой, когда однажды летом, много лет назад, стала его любовницей.

Осталась ли взрослая Джина чувственной, удивительно щедрой любовницей, которая еще несколько месяцев снилась ему после возвращения в Италию? Жизнь научила Ланзо никогда не возвращаться в прошлое. Но в этот раз он готов сделать исключение, решил он, продолжая смотреть на нее до тех пор, пока она не исчезла в кухне. Если бы она увидела его в этот момент, то испугалась бы того, как заблестели его глаза.

Глава 2

Джина вышла из ресторана в одиннадцать часов и с удивлением отметила, что на улице еще не совсем стемнело. На синем небе горело несколько тусклых звезд; вода в бухте была спокойна, легкий бриз приятно охлаждал после душного ресторана.

Джина любила долгие дни и благоухающие июньские вечера. Она остановилась и вдохнула свежий воздух.

– Не знал, что ты по-прежнему живешь в Пуле.

Из тени выступила высокая фигура, и сердце Джины забилось быстрее, когда к ней подошел Ланзо.

– Я приезжаю сюда несколько раз в год, и странно, что я ни разу тебя не встретил.

Джина удивленно посмотрела на него, поняв, что он наконец ее узнал. Выражение его глаз заставило участиться ее пульс. Это был напряженный животный взгляд пантеры, охотящейся в джунглях, отметила она и мысленно поежилась. Она напомнила себе, что он всего лишь мужчина. Но легкий ночной ветер доносил до нее аромат его лосьона после бритья, и Джина понимала, что Ланзо никогда не будет для нее «всего лишь мужчиной».

– Может, ты и видел меня в один из своих приездов, но просто не узнал, – резко ответила она.

– Я помню тебя, Джина, – мягко сказал Ланзо. – Хотя признаюсь, я не сразу узнал тебя сегодня. Ты сильно изменилась со времени нашей встречи.

Он хотел провести рукой по ее длинным шелковистым волосам, но видел, как она напряжена. Вспышка в ее голубых глазах, когда она впервые увидела его, означала, что она тоже чувствовала сексуальную химию между ними, но по каким-то причинам предпочитала не обращать на нее внимания.

– Твои волосы совсем не такие, как десять лет назад, – сказал он.

– Не напоминай, – простонала Джина.

Она вспомнила перманент, с которым, как тогда считала, она выглядела старше и утонченнее, чем с простым хвостиком, который носила с шести лет. Перманент был настоящим кошмаром, превратившим ее волосы в неостриженный куст, и вместо сексуальности и утонченности сделал ее похожей на пуделя. А вдобавок к этому Джина была полной.

– Не понимаю, почему ты тогда вообще заметил меня, – пробормотала она.

Если честно, он особо не замечал ее, когда впервые приехал в Пул, чтобы присутствовать при открытии ресторана «Ди Козимо». Джина просто была одной из сотрудниц – временной официанткой, которая помогала мыть посуду вечерами, когда в ресторане было особенно много гостей.

Она была застенчивой, робкой девушкой, имеющей раздражающую привычку всегда смотреть в пол, когда он разговаривал с ней, до тех пор, пока он, разозленный тем, как внимательно она изучает ковер, не взял ее рукой за подбородок и не поднял ее голову. Тогда он впервые посмотрел в самые голубые глаза, которые когда-либо видел.

Незаметная официантка оказалась не такой обычной, с удивлением отметил он, изучая ее персиковую молочную кожу и рот, который так хотелось целовать. Он не помнил, о чем они говорили, возможно, о чем-то простом, например, он попросил ее наполнить солонки. Но с тех пор он стал чаще обращать на нее внимание и каждый раз замечал, что она смотрит на него. И тогда она краснела и поспешно отворачивалась.

То лето десять лет назад было темным периодом в его жизни. Весной умер Альфредо, и Ланзо старался справиться с потерей человека, которого считал своим вторым отцом, человека, который стал бы его тестем, если бы не пожар, который унес жизни семьи ди Козимо и его невесты за пять лет до этого.

Теперь он смутно видел лицо Кристины, словно на смазанной фотографии, и боль потери уже не вонзалась ножом в его сердце. Но он никогда не забудет ту очаровательную девушку, с которой познакомился много лет назад.

Вдовец Альфредо и родители Ланзо были счастливы, когда он сообщил им, что Кристина согласилась стать его женой. Но через неделю произошла трагедия.

Знакомое чувство вины заставило Ланзо сжать кулаки, и он посмотрел на бухту, где потемневшее небо встречалось с морем. Если бы он только не отправился в ту поездку в Швецию. Кристина умоляла его остаться, но он был так шокирован ее признанием о беременности, так не готов к мысли о будущем отцовстве, когда они только решили, что они заведут семью минимум через пять лет.

Он был так молод, всего двадцать лет, и хотел, чтобы отец гордился тем, что он взял на себя еще больше работы в холдинге «Ди Козимо». Конечно, это не оправдание. Он знал, что Кристину задело отсутствие у него энтузиазма по поводу ребенка. Но он не хотел говорить об этом и настоял на деловой поездке в Швецию, хотя знал, что может просто отправить туда одного из своих сотрудников. Он просто хотел побыть один, переварить мысль о том, что скоро станет отцом, поэтому он не обратил внимания на слезы Кристины и улетел в Швецию.

В следующие двадцать четыре часа он понял, что вел себя как полный идиот. Он любил Кристину и, конечно, полюбит их будущего ребенка. Он с нетерпением ждал возвращения домой, чтобы убедить ее, что он счастлив, но совещание затянулось, и он опоздал на самолет, поэтому ему пришлось провести еще одну ночь в Швеции. На следующее утро, когда он вернулся в Италию, Альфредо рассказал ему ужасную новость, что его родители и Кристина погибли в пожаре, разрушившем виллу ди Козимо.

Ланзо стиснул зубы, когда вспомнил свои муки – тогда ему казалось, что сердце вырвется из груди. Он не рассказал Альфредо о том, что Кристина была на втором месяце беременности. Мужчина был так разбит потерей своей единственной дочери, что не было смысла усугублять его горе. Но на самом деле он просто не мог никому рассказать о том, как предал свою невесту и их еще не рожденного ребенка. Он не должен был уезжать. Кристина умерла, думая, что он не хотел этого ребенка, и он никогда не простит себя за то, что бросил ее в тот момент, когда она больше всего нуждалась в нем.

Альфредо так и не смирился с потерей дочери, но стал отцом и советчиком для Ланзо, который после смерти отца возглавил корпорацию ди Козимо в свои двадцать лет. Смерть Альфредо пять лет спустя стала страшным ударом, но он справился с ним, как справился с гибелью Кристины и родителей, – похоронив свое горе глубоко в сердце.

Открытие нового ресторана в Англии дало ему повод провести некоторое время вдали от Италии и невеселых воспоминаний. Он погрузился в работу и в гонки катеров, популярный вид спорта на южном побережье. Он любил скорость, опасность и прилив адреналина, знание, что смерть ждала его за одним неверным поворотом лодки. Подсознательно он надеялся, что однажды ошибется, и смерть заберет его так же, как она забрала Кристину. Но в течение пятнадцати лет он обманывал смерть и жил со своей печалью. Иногда ему казалось, что это было его наказание за те сомнения, когда он впервые узнал о ребенке.

– Я заметил тебя тогда, – резко сказал он.

Тем летом она действовала на него успокаивающе, неприметная девушка с милой улыбкой, которая утешала его взволнованную душу.

Первые два года после смерти Кристины он даже не смотрел на других девушек, и, когда начал снова встречаться с женщинами, все его отношения сводились к ничего не значащим сексуальным встречам. Но Джина была другой. Что-то в ее юном энтузиазме напомнило ему о собственных днях беззаботной молодости – времени, наполненном солнечным светом, пока черное облако беды не опустилось на его плечи. С Джиной его настроение улучшалось, и ему нравилось проводить с ней время. И только когда он однажды поймал себя на мысли, что хочет предложить ей уехать вместе с ним в Италию, он понял, что она начинает что-то для него значить. И он тут же разорвал их отношения. Для него любовь ассоциировалась с болью, а он не хотел еще раз испытать эти чувства.

– Ты была очень милой и застенчивой, и ты всегда смотрела на меня, когда думала, что я не вижу, – мрачно проговорил он.

Ланзо вспомнил, что она казалась невероятно невинной, хотя и утверждала, что у нее уже было несколько парней.

«Милая» – не слишком лестное описание. Это слово скорее подходит для глупого влюбленного подростка, каким она и была десять лет назад, подумала Джина. Она помнила, как билось ее сердце, когда Ланзо был рядом, так же как сейчас, сообщил ей тонкий голос в голове. Только теперь она стала уверенной в себе успешной женщиной, хотя сейчас и безработной, но она умела прекрасно контролировать свои эмоции.

– Признаюсь, ты мне очень нравился, – просто сказала она. – Но это неудивительно, учитывая, что я ходила в школу для девочек и почти не общалась с противоположным полом, а тем более с экзотичными итальянцами.

– Почему ты не напомнила мне сегодня вечером, что мы знакомы? – с любопытством спросил Ланзо.

Она пожала плечами:

– Потому что это было давно, и я сама с трудом узнала тебя.

По его насмешливой улыбке она поняла: он догадался, что она врет. Слава богу, на улице уже стемнело, и он не мог увидеть, как она покраснела. Они дошли до дома, состоящего из шести квартир, одна из которых и принадлежала ей.

– Но ты не совсем забыла меня за эти десять лет, – надменно заявил он, и от его низкого бархатного голоса по спине Джины пробежали мурашки. – Тебе холодно? – спросил он, заметив ее дрожь.

– Да, – снова солгала она. – Но я живу здесь. – Она отчаянно хотела поскорее избавиться от его общества. – Ну, было приятно снова с тобой увидеться.

Она сделала шаг назад, но, вместе того чтобы пожелать ей спокойной ночи, он улыбнулся и шагнул к ней, так что теперь они оба стояли под крышей подъезда.

– Ты живешь здесь недавно. Этот дом еще строился, когда я приезжал в Пул в прошлом году, – сказал он.

– Я переехала из Лондона четыре месяца назад.

– Это большая перемена, – пробормотал Ланзо, глядя через ее плечо на рыбацкие суда в бухте.

Джина кивнула:

– Я работала в Сити и совершенно забыла, как здесь тихо.

– А кем ты работаешь? Полагаю, ты пошла дальше обслуживания столиков?

Его глаза сверкнули, когда он осмотрел ее шелковое платье и открытые босоножки того же цвета. Эту элегантную женщину нельзя сравнивать с той кудрявой официанткой, которой она была десять лет назад.

– До недавних пор я была личным ассистентом директора сети торговых центров «Майерс».

Он уважительно посмотрел на нее:

– Это долгий путь от официантки. У «Майерс» магазины почти в каждом крупном городе мире. Но ты же не ездишь в Сити каждый день?

– Нет, я решила уволиться, когда мой начальник ушел на пенсию. У меня было несколько причин уехать из Лондона.

И не последняя из них – ночные звонки с угрозами от бывшего мужа.

– На Рождество у моего отца случился сердечный приступ. Слава богу, он поправился, но я решила переехать поближе к семье. После болезни отца я поняла: никогда не знаешь, что готовит нам будущее.

– Это точно, – ответил Ланзо удивительно неэмоционально.

Джина с любопытством посмотрела на него, но не смогла понять, что выражало его лицо.

– Мы слишком часто принимаем близких людей как должное.

Она кивнула:

– Я вернулась в Пул, чтобы работать личным ассистентом главы строительной компании. К сожалению, на рынке новых домов случился кризис, и в прошлом месяце компания «Дома Хармант» была ликвидирована. Я ищу новую работу, но пока безуспешно. И с текущим положением дел я снова могу начать работать официанткой, – усмехнулась она, стараясь скрыть панику при мыслях о грядущих финансовых проблемах.

– Приходи утром в ресторан. Может, я смогу тебе помочь, – ответил Ланзо.

Джина уставилась на него.

– Я шутила насчет официантки, – сказала она, думая, что согласится на любую работу, чтобы выплачивать кредит.

– Я серьезно. Мне срочно нужен личный ассистент на время, пока моя помощница в декрете. Луиза планировала работать вплоть до рождения ребенка, но у нее проблемы с давлением, и врач рекомендовал ей уйти в отпуск раньше. У меня много проблем из-за ее отсутствия, – добавил Ланзо, и это прозвучало не слишком сочувственно по отношению к его секретарше.

– Высокое давление опасно для беременной женщины и будущего ребенка, – сказала Джина. – Не удивляюсь, что врач сказал твоей помощнице больше отдыхать. Она все равно не смогла бы путешествовать с тобой на поздних сроках. Беременным нельзя летать после тридцати шести недель.

– Нельзя? – Ланзо пожал плечами. – Признаюсь, я мало знаю о беременности. Это не входит в сферу моих интересов. – Он предал своего нерожденного ребенка и поклялся себе, что у него не будет больше детей. – Но ты, судя по всему, хорошо разбираешься в вопросе. – Он нахмурился. – У тебя есть ребенок?

– Нет, – коротко ответила Джина.

С тех пор как она переехала в Пул, она встретила нескольких школьных подруг с колясками, и все они задавали вопрос, есть ли у нее дети. Ответ всегда давался ей тяжело, и, сколько бы Джина ни смеялась и ни оправдывалась карьерой, она понимала, что всегда смогла бы найти время на ребенка.

– У некоторых друзей и у обеих сводных сестер есть дети, поэтому я знаю кое-что о беременности. Надеюсь, твоя помощница хорошо перенесет последние недели, – пробормотала она.

Ей стало очень грустно, потому что казалось, что ни у какой другой женщины не было проблем с зачатием, кроме нее.

Это не так, напомнила она себе. Эндометриоз – распространенная причина женского бесплодия, хотя многие годы она не понимала, что ее болезненные менструации являются сигналом болезни и могут повлиять на ее шансы родить ребенка.

Гинеколог объяснил, что существуют способы лечения, которые могут помочь ей забеременеть, но уточнил, что для этого лучше завести ребенка до тридцати лет. Будучи недавно разведенной двадцативосьмилетней женщиной, Джина вынуждена была признать факт, что она может никогда не стать матерью.

– Ты куда ушла?

Голос Ланзо вырвал ее из своих мыслей, и она беспомощно посмотрела на него. Сегодняшняя встреча с ним вернула ее в прошлое, когда жизнь казалась такой радостной и полной возможностей. А последние годы принесли одни разочарования.

Лето, проведенное с Ланзо, стало дорогим воспоминанием, которое она бережно хранила, и даже та печаль после его отъезда принесла свои плоды. Она отчаянно хотела выбросить его из головы и поэтому решила переехать из Пула, где каждая улица и каждое кафе напоминали ей о тех нескольких неделях с ним. И вместо того чтобы отправиться в Борнмутский университет, она пошла на курсы секретарей, переехала в Лондон и построила успешную карьеру.

Но Ланзо угадал, сказав, что она никогда не забывала его. Она справилась со своими чувствами к нему, через какое-то время. Она выросла и продолжала жить, а он ушел на периферию ее новой насыщенной жизни. Но время от времени она ловила себя на мысли, что думает о нем, и, как ни странно, он, а не Саймон, снился ей накануне свадьбы. А теперь он здесь, и его зеленые глаза пристально смотрят на нее.

– Я… мне действительно нужно идти, – тихо сказала она.

Ланзо улыбнулся:

– Почему?

– Ну… – Она отчаянно пыталась найти ответ. – Уже поздно. Мне нужно ложиться спать…

– Останься, поговори со мной немного, – мягко сказал он. – Приятно снова видеть тебя, Джина.

Она тоже рада видеть его, призналась она себе. В последние месяцы брака и последовавший за этим развод она чувствовала себя потерянной в каком-то темном тоннеле. Но неожиданная встреча стала лучиком солнца, выглянувшим из-за черной тучи и согревающим ее своим теплом.

Ее голубые глаза встретились с его взглядом. Она не хотела говорить. Ее кожа покрылась мурашками, а соски затвердели, упираясь в тонкую ткань бюстгальтера. Может, он и правда волшебник и умеет читать ее мысли, потому что, к ее ужасу и нескрываемому удовольствию, он сузил глаза и его взгляд опустился.

– Ланзо? – Ее сердце билось так громко, что казалось, он может его услышать.

– Cara[1], – прошептал он.

Он весь вечер хотел ее поцеловать. Даже несмотря на то, что она старательно избегала его всю оставшуюся вечеринку после того, как ушла сообщить о разбитом стакане менеджеру ресторана. Он смотрел ей вслед и вдруг вспомнил с поразительной четкостью то ощущение, когда он касался ее губ десять лет назад. Теперь сексуальное напряжение между ними было настолько сильным, что, казалось, воздух дрожал. Внутри его ярко вспыхнуло желание, и он понимал, что она чувствует то же самое. Он поднял руку и убрал волосы с ее лица.

Джина вздрогнула от прикосновения Ланзо и инстинктивно дернулась назад. Она скрыла свой шрам косметикой, но боялась, что он может почувствовать рубец, идущий от щеки до шеи.

– Не надо.

Мольба сорвалась с ее губ до того, как она смогла ее сдержать. Она покраснела, когда его брови вопросительно поднялись. Он имел полное право удивляться: несколько секунд назад она наклонялась к нему, желая почувствовать его поцелуй на своих губах, но первое же его прикосновение к ее лицу вырвало ее из грез и вернуло в реальность.

Она не могла позволить страсти в его глазах смениться отвращением, что наверняка произошло бы, если бы он увидел ее шрам. А еще хуже будет любопытство. А если он спросит, откуда он появился? Ничто не заставит ее сделать унизительное признание, что ее бывший муж оставил ей это неприглядное напоминание о том, чего может стоить излишняя доверчивость.

Она стыдилась того, что Саймон сумел ее обмануть, и поклялась больше никогда не доверять людям. Что она на самом деле знала о Ланзо? Ее сердце екнуло, когда она впервые увидела его сегодня, и весь вечер она вспоминала их лето, но их отношения длились всего несколько недель, и он остался для нее почти незнакомцем. Ланзо сощурился, поняв, что Джина физически и мысленно отстраняется от него, и какое-то время в нем бурлили злость и раздражение. Она хотела, чтобы он поцеловал ее. Он знал, что не выдумал ту страсть, которую увидел в ее сапфировых глазах. Тогда почему она отстранилась?

Юная Джина из его воспоминаний была открытой и честной, и она с радостью отвечала на его прикосновения. Оказалось, что более взрослая и утонченная Джина научилась играть в любимые игры многих женщин. У него были любовницы, которые считали его деньги и ясно давали понять, что сексуальные удовольствия имеют свою цену: украшения, дизайнерская одежда, может, роскошная квартира. Видимо, Джина стала такой же, но он удивился тому, как сильно его это разочаровало.

Он сделал шаг назад и холодно улыбнулся ей.

– Ты не хочешь пообедать со мной у меня дома на Песках?

Это была хорошая проверка: его дом находился в одном из самых дорогих мест в мире. До сих пор он не встречал женщину, которая не знала бы, что минимальная цена дома в Дорсете превышала десять миллионов фунтов. Несомненно, Джина захочет его поцеловать, если будет знать, насколько он упакован, подумал он мрачно.

Ланзо озвучил свое предложение идеально вежливым тоном, но что-то в его голосе заставило Джину обрадоваться тому, что она не позволила ему поцеловать ее. Теплота исчезла из его глаз, и, встретившись с тяжелым взглядом, она вздрогнула. Он просто незнакомец, напомнил ей голос в голове, и не стоит доверять ему.

Она так же вежливо улыбнулась в ответ:

– Очень мило с твоей стороны, но, боюсь, я занята каждый день на следующей неделе. А ты говорил, что приехал в Пул ненадолго, так что я сомневаюсь, что мы сможем найти свободное время, чтобы пообедать.

Ланзо пораженно посмотрел на Джину, не веря, что она отказала ему. Такого никогда прежде не случалось, и несколько секунд он не находил слов. Он привык к тому, что великолепная комбинация внешности и богатства всегда гарантировала ему успех у женщин, где бы он ни находился. Нужно только щелкнуть пальцами, чтобы привлечь внимание нужной женщины. Десять лет назад он понял, что Джина неравнодушна к нему. Она легла в его постель без каких-либо особых усилий с его стороны, и он резонно предполагал, что она снова поступит так же.

Но он понял, что изменилась не только ее внешность. Сначала она вела себя очень застенчиво, но, как только они узнали друг друга, она расслабилась, и он разглядел ее любовь к жизни и беззаботный характер.

Что же случилось с ее юношеской беспечностью за последние десять лет? Женщина, с которой он говорил на вечеринке, казалась утонченной и уверенной в себе, но теперь она была вся напряжена и едва смотрела ему в глаза, словно ждала, что он… Ланзо нахмурился, внезапно поняв, что она боится его.

Вероятно, кто-то из прошлого превратил ту веселую девчонку в женщину, отчаянно пытавшуюся скрыть факт, что она так нервничает в его присутствии. Он хотел спросить у нее, кто это сделал, но взглянул на ее лицо и решил, что она не станет рассказывать ему ни о чем. Желание защитить ее смешалось со злостью на того, кто превратил доверчивую счастливую девочку, которую он когда-то знал, в усталую, никому не доверяющую женщину.

– Наверное, у тебя очень занятая жизнь, раз ты не можешь найти один свободный вечер, – пробормотал Ланзо. – Может, в таком случае мы отложим приглашение на ужин до моего следующего приезда в Пул? – мягко добавил он, когда она покраснела. Он протянул руку: – Дай мне свой ключ.

– Зачем? – Джина не смогла скрыть подозрительности в голосе. Чего он хотел? Неужели он надеялся, что она пригласит его зайти на кофе, а потом это приглашение выльется во что-то большее?

– Я просто хотел убедиться, что ты доберешься до квартиры без проблем, – пояснил Ланзо.

Джина затаила дыхание, когда в его глазах что-то промелькнуло. Она даже подумала, что, может, он не обратит внимания на ее просьбу и все же поцелует ее. Какая-то часть ее даже хотела, чтобы он обнял ее и прижался своим чувственным ртом к ее губам. Джина неосознанно облизала нижнюю губу кончиком языка и услышала, как Ланзо прерывисто вздохнул.

– Бона нотте, Джина, – тихо сказал он и, к ее удивлению, развернулся и ушел вдоль по набережной, ни разу не оглянувшись.

Постепенно темнота поглотила его широкоплечую фигуру, а стук его каблуков растворился в ночи.

Несколько секунд она смотрела ему вслед, а потом зашла в квартиру и захлопнула дверь. Почему же так хотелось расплакаться? Может, потому, что она больше не увидит Ланзо после того, как отказалась от ужина? Он был красивым миллиардером и мог получить любую женщину, и вряд ли он станет снова вспоминать о ней.

Спать не хотелось, поэтому Джина переключила несколько каналов по телевизору и, не найдя ничего интересного, отправилась набирать ванну. Все ее мысли занимало лицо Ланзо. Со вздохом она опустилась в пенную воду и вспомнила события десятилетней давности.

Джина помнила, как радовалась, когда ей предложили работу официантки в новом итальянском ресторане на набережной. Она только сдала выпускные экзамены в школе и отчаянно хотела заработать немного денег, чтобы обновить летний гардероб. Пока она училась, отец оставлял ей немного карманных денег, но ее семья мало зарабатывала, и они никогда не были богаты.

Ланзо приехал в Пул на открытие ресторана «Ди Козимо» и остался здесь на все лето. Загорелый, экзотичный и невероятно сексуальный, своей внешностью и шармом он так отличался от тех ровесников, с которыми встречалась Джина.

Он пользовался репутацией известного ловеласа, а на его плече всегда висела какая-нибудь великолепная женщина. Джина смущенно вспомнила, что всегда завидовала этим женщинам. Она так хотела быть высокой стройной блондинкой! Но Ланзо, казалось, никогда не замечал ее. До того дня, когда он заговорил с ней, а она так смутилась, что уставилась в пол, молясь, чтобы он не заметил ее покрасневшего лица.

– Не сутулься, – сказал он ей. – Ты должна держать голову прямо и выглядеть уверенно, а не семенить, как мышка. Когда ты смотришь в пол, никто не видит твоих глаз, а у тебя очень красивые глаза.

Ланзо приподнял ее подбородок и посмотрел на нее.

Джина с трудом дышала, а когда он ей улыбнулся, она практически растаяла и смущенно улыбнулась ему в ответ. Наверное, с этого все и началось. С того дня Ланзо всегда здоровался с ней и желал спокойной ночи в конце смены. Когда он узнал, что ей приходится вечером бежать с работы, чтобы успеть на последний автобус, он настоял на том, чтобы отвозить ее назад на ферму. Эти поездки в его спортивном автомобиле стали лучшим событием за день.

Ланзо ездил на огромной скорости, и в первый раз Джина вцепилась в кресло, когда они неслись по узким загородным дорогам.

– Расслабься, я хороший водитель, – сказал он с улыбкой. – Расскажи о себе.

Что она могла ему рассказать? Она была уверена, что ее простая жизнь не представляет никакого интереса для шикарного миллиардера, но она послушно рассказала ему о своем детстве на ферме с отцом и мачехой и двумя сводными сестрами.

– Родители развелись, когда мне было восемь. Отец женился на Линде несколько лет спустя, и она переехала к нам на ферму со своими двумя дочерьми.

– А твоя мать? – спросил Ланзо. – Почему ты не осталась с ней после их развода?

– Папа решил, что мне лучше остаться с ним. У мамы был любовник, и однажды днем я пришла из школы и увидела записку, что она уехала с одним из папиных работников. Мама никогда долго не задерживалась на одном месте или с одним мужчиной, – призналась Джина. – Я навещала ее время от времени, но мне нравилось жить с папой и Линдой.

Она видела хаотичный образ жизни своей матери и ее многочисленные короткие связи, и тогда Джина решила, что не хочет повторить ее судьбу. Может, свадьба, счастливый дом и дети – не слишком модные цели в жизни, но она не стыдилась признаваться, что для нее они важнее, чем успешная карьера.

Ланзо подвозил ее домой несколько раз в неделю, и она постепенно расслаблялась в его присутствии. Он всегда был очарователен, но иногда она замечала грусть под его улыбкой. Он всегда был напряжен, и ее беспокоил ореол глубокой скорби, окружавший его, но он никогда не говорил с ней о своей жизни, а она слишком стеснялась спросить.

– С тобой очень душевно, Джина, – сказал он ей однажды вечером, останавливаясь перед воротами ее фермы.

– Вы вежливо пытаетесь сказать мне, что со мной скучно? – пробормотала она, всем сердцем желая, чтобы он счел ее красивой и сексуальной. «Душевно» же больше подходило для монашки.

– Конечно нет. С тобой вовсе не скучно, – тихо заверил ее Ланзо.

Он повернул к ней голову, и Джина замерла при виде бриллиантового блеска его глаз.

– Ты очень милая, – прошептал он, а потом поцеловал ее мягко и нежно. – Я проверил расписание, завтра у тебя выходной. Не хочешь прокатиться со мной на лодке?

Джина почти не спала той ночью. На следующий день, когда она услышала, как подъехала машина Ланзо, она выбежала ему навстречу с раскрасневшимся от возбуждения лицом. В восемнадцать она была слишком молода и наивна, чтобы скрывать свои эмоции.

День прошел прекрасно, вспоминала Джина, опускаясь глубже в ванну. На безоблачном небе ярко светило солнце, когда Ланзо завел мотор своего шикарного катера. Казалось, что его плохое настроение прошло, и он был харизматичен и поразительно сексуален. Потертые джинсы обтягивали стройные бедра, а расстегнутая рубашка позволяла увидеть накачанный живот. Джина наблюдала за ним голодными глазами, и ее сердце чуть не вырвалось из груди, когда он притянул ее к себе и поцеловал.

Они катались вдоль берега, устроили пикник в пустынном заливе, после которого занимались любовью в каюте на нижней палубе. Звук волн, бьющихся о корму, и крики чаек смешивались с тихими стонами удовольствия, когда он проводил руками по ее дрожащему телу.

В какой-то момент он неуверенно остановился.

– Это же не первый твой раз? – спросил он, нахмурившись.

– Нет, – солгала она, боясь, что правда может его испугать.

Но он не остановился. Он целовал ее с такой страстью и ласкал с такой нежностью, что, когда он, наконец, вошел в нее, она не ощутила никакого дискомфорта, а только удивительное чувство наполненности, словно она всю жизнь ждала этого момента и этого мужчину.

Вода в ванне остыла, и Джина, поежившись, встала и потянулась за полотенцем. В тот день она отдала Ланзо не только свою девственность, но и свое сердце, наивно не понимая, что для него секс – просто ничего не значащее удовольствие. Теперь она стала старше и мудрее и поняла, что страсть и любовь не всегда идут вместе.

Больше она не станет так беспечна с любовью, подумала Джина, глядя на себя в запотевшее зеркало. Она уже не та восемнадцатилетняя девушка, полная нереалистичных ожиданий. Она знала, что сегодня Ланзо хотел ее, и она не могла отрицать свое собственное влечение к нему. Она не могла позволить опыту с Саймоном разрушить ее жизнь, а может, страстная ночь с невероятно сексуальным красавчиком – как раз то, что поможет ей вернуть уверенность в себе, размышляла она.

Но, лежа в темноте без сна, она решила, что только дурак может играть с огнем и не бояться ожогов.

Глава 3

«Королева Востока», двухсотфутовая роскошная яхта, принадлежащая арабскому шейху, сейчас стояла в порту Святого Петра на острове Гернси. Ланзо причалил к берегу и снял жилет, чтобы подняться на борт.

– Я рад, что вы смогли приехать, мой друг, – поприветствовал его шейх Рашид бин Заяд Хуссейн. – Надеюсь, ваша деловая встреча прошла удачно?

– Да, спасибо. Но я еще раз хочу извиниться за опоздание, – сказал Ланзо, принимая бокал шампанского от официанта и оглядывая остальных гостей, собравшихся на палубе яхты. – Перепланировка просто великолепна, Рашид.

– Должен признать, я впечатлен мастерством и вниманием к деталям «Морского мира». Компания маленькая, но Ричард Мелтон определенно справился с задачей. Это его работа. – Шейх чуть наклонил голову. – Приятный мужчина, женат, двое маленьких детей. Он создал компанию с нуля, что очень трудно во времена нашей экономики.

Ланзо проследил взгляд шейха и вздрогнул. Последние сутки он никак не мог выбросить Джину из головы, но все равно решил не звонить ей. Он хотел ее, но не больше.

– Та женщина с Мелтоном – его супруга? – спросил он.

– Красивая брюнетка в белом платье? – Шейх посмотрел на англичанина, чья рука лежала на тонкой талии его собеседницы. – Нет, он представил ее как своего друга, когда пришел. Я как-то встречался с миссис Мелтон, думаю, она ждет еще одного ребенка. – Шейх мог предложить единственное объяснение личности загадочной женщины. – Кажется, прекрасный вкус Ричарда Мелтона распространяется и на выбор любовницы, – прошептал он.

Ланзо сжал челюсти, глядя на Джину и ее спутника. Прошлой ночью он не понимал, почему она так сдержанна с ним, и волновался, что кто-то или что-то в прошлом причинил ей боль. Но сейчас, заметив ее дизайнерское платье и красивое жемчужное ожерелье на шее, он был уверен, что просто придумал всю эту ее загадочность. Ланзо цинично подумал, отвергла ли она его ради своего женатого любовника.

– Итак, что думаешь о яхте?

Джина посмотрела на деверя и поморщилась.

– Потрясающая, но немного слишком для моего вкуса, – честно ответила она. – Много золота. Ты знаешь, что даже краны в ванной золотые? Конечно же ты знаешь, твоя компания делала ремонт. Думаю, главное, что она нравится шейху.

Ричард улыбнулся:

– Он в восторге, поэтому и устраивает вечеринку, чтобы покрасоваться. Даже лучше, некоторые его сегодняшние гости тоже владеют яхтами и заинтересованы переделкой, а это отличные новости для «Морского мира».

1 Дорогая (ит.).

Продолжить чтение