Прежде, чем ты решишь остаться

Глава 1

Дверца автомобиля за спиной громко хлопнула.

– Павлуш, – стараясь не раздражаться по пустякам, Стелла обернулась к сыну. – Если ты будешь так хлопать дверьми, мамочке придется поставить машину в сервис и, боюсь, у Деда Мороза останется совсем мало денежек на твой подарок.

– Ты обманываешь, – малыш догнал маму и засеменил рядом, встревоженно заглядывая ей в глаза.

– Мамы никогда не врут, – авторитетно заявила Стелла, не глядя на ребенка.

Конечно, он не был виноват в ее финансовых проблемах, но скрывать раздражение было все труднее.

– Ты прав, малыш, конечно же, Дедушка Мороз принесет тебе самый лучший подарок, – она весело подергала мальчишку за помпон на шапке и побежала к подъезду. – Догоняй.

Поездки к маме вот уже два года были для Стеллы настоящим наказанием. Та всерьез решила заняться счастьем дочери и взялась за дело со свойственным ей напором. Сейчас откроется дверь и начнется…

– Привет, – мама отступила на шаг, пропуская дочь с внуком в квартиру. – А вот и мой маленький красавчик, – женщина сгребла мальчишку в объятия и потрясла его как большую плюшевую игрушку.

– Ну, бабушка, – насупился мальчуган, пытаясь вылезти из тисков бабулиной любви. – Я же большой.

– А, ну раз ты уже большой, шоколадку отдам соседской девочке Сонечке, – выпустив внука, с театральным безразличием произнесла она.

– Я пошутил, – Павлик со смехом навалился на бабушку, обхватив ручонками ее ноги.

– Павлуш, хватит, раздевайся уже, вспотеешь, – подгоняла сына Стелла.

В зале за накрытым столом сидела старинная мамина подруга тебя Зоя. Увидев Стеллу, она поставила на блюдце чашку с чаем. И как-то странно посмотрела на нее, сощурив густо накрашенные глаза.

«Опять что-то придумали», – пронеслось у Стеллы в голове.

– Привет, тёть Зой, – она обняла поднявшуюся ей навстречу женщину и села на диван. – Давно вас не видела. Как поживаете?

Не успела та и рта раскрыть, как на пороге появилась мама, и ее зычный голос тут же заполнил все помещение:

– Ты же еще не знаешь, к Зое сын приехал. Матвейка, помнишь его? Он с отцом жил, а теперь перевелся по работе в Москву.

Мама деловито подошла к столу и засуетилась, наливая дочери чай. Она трещала без умолку, стараясь не встречаться со Стеллой взглядом, и той пришлось слушать ее соло, нервно скрестив руки на груди.

– Вы так замечательно играли вместе, когда были малышами, – продолжала умиляться мать, уже доведя Стеллу до белого каления. С каждым ее словом злость в груди все нарастала, обжигая внутренности ядовитой желчью.

– Чудно, – выдавила Стелла, принимая из рук матери чашку с чаем.

Женщины затараторили наперебой, вспоминая прелестные, по их мнению, моменты из детства свих отпрысков. Расписывая прелести вернувшегося из другого города Матвея и его подлюгу жену, которая посмела предать такое совершенство.

Стелла понимала, что весь этот восторженный диалог предназначался исключительно для нее.

«Доченька, тебе уже тридцать четыре, у тебя ребенок. Не так-то просто сейчас найти порядочного мужчину. Павлику почти семь, ему нужен отец», – звучал в голове голос матери.

«Достали», – рыкнула про себя Стелла».

– Мам, – она поднялась с дивана так резко, что чуть не опрокинула на брюки чай. Дребезжа чашкой о блюдце, поставила ее на стол. – Я очень устала. Не обидитесь, если я пойду прилягу?

Мамино лицо приняло скорбный вид. На помощь пришла тетя Зоя.

– Надюш, пусть идет. Иди, Стеллочка, отдыхай.

Получив официальное разрешение на отдых, Стелла направилась в свою комнату. Тут почти все осталось так, как было в ее юности: постер с Цоем на двери, полка с романами о любви, которыми зачитывалась, пока не вышла замуж. Восторженная идиотка, готовая посветить себя избраннику и разделить его судьбу. Воспоминания о бывшем заставили Стеллу передернуться.

– Чем занимаешься? – улыбнулась она, заглядывая в книжку, которую Павлик увлеченно рассматривал, лежа на кровати. – Опять звезды? Ты мой маленький астроном, – потрепала она сына по жестким рыжим вихрам.

Снова вспомнился Вадим, будь он неладен. Когда родился Павлик, она так умилялась его сходству с папой, но сейчас, когда они расстались, это был скорее минус. Может, мама права, не стоило рубить с плеча?

– Что узнал нового? – спросила она, стараясь выбросить нелепые мысли из головы, и присела на край кровати рядом с сынишкой.

– Сверхновая.

– Что-что? Сверхновая? Это еще что такое?

– Это очень яркая вспышка звезды перед тем, как она погаснет.

– Вот это да!

– А ты знала, – увлеченно продолжал Павлик, – что мы на Земле видим свет Сверхновой, когда звезда уже давно погасла?

– Печально. И ее нельзя увидеть?

– Можно, но нужен мощный телескоп.

– И в кого ты такой умный?

– Конечно, в тебя, – Паша поднялся и, взгромоздившись маме на колени, обнял ее за шею.

– Ты мой хороший, – улыбалась Стелла, похлопывая сынишку по спине. – Все у нас с тобой получится. Кстати, – она взглянула сыну в глаза, – а ты письмо Деду Морозу уже написал?

– Нет еще, – спохватился Паша и заелозил на маминых коленках, пытаясь слезть на пол. – Мне срочно нужна бумага и ручка, – как хирург, готовящийся к операции, строго объявил он.

– Вот, держи, – Стелла достала из тумбочки тетрадь и вложила мальчику в руку. – Операция «Письмо Деду Морозу» началась, – вторя серьезному тону сына, объявила она. – Ладно, ты пока пиши, а я за телефоном. Вдруг тетя Лена звонила.

«Тетя Лена», после истории с обормотом мужем, осталась единственной ее подругой. Только она умудрилась пройти смертельную полосу препятствий в виде слез, пьяных истерик и скандалов на пустом месте от обиженной жизнью Стеллы, и теперь могла гордо носить звание ее единственной подруги. Ленка оказалась бабой-кремень, остальные слились на фазе «пьяные истерики».

Стелла, почти на цыпочках, двигалась по полутемному коридору в сторону прихожей, опасаясь привлечь внимание о чем-то тихо беседующих женщин. Да, сейчас они казались вполне безобидными и даже милыми. Однако, стоило незамужней тридцатичетырехлетней разведенке оказаться в поле их зрения – всё! Обе преображались в озабоченных сводниц.

– Доченька, это ты?

От неожиданности Стелла чуть не выронила сумку.

– Да, мам, – виновато улыбаясь, она высунулась в дверной проем. – Кажется, я телефон дома забыла. Вызову такси, – она снова исчезла в темноте коридора.

«И кошелек», обреченно выдохнула она.

– Мам, дай телефон, я такси вызову.

– Зачем такси? – участливо вмешалась в разговор тетя Зоя. – Сейчас позвоню Матвейчику, и он домчит тебя куда скажешь, – улыбаясь, она набрала номер.

Стелла скривилась, но возражать не стала. Она была уверена: мамы уже придумали дюжину планов с целью их познакомить. Так или иначе, они добьются своего. «Так что, как там в анекдоте? Расслабься и получай удовольствие».

– Ну вот, через десять минут он будет ждать тебя у подъезда, – радостно возвестила тетя Зоя. Мама поддержала ее сдержанной, но слишком довольной улыбкой.

– Пойду пока оденусь.

Легкости походки как не бывало. Ноги будто налились свинцом. Бухая по дубовому паркету, Стелла побрела обратно в комнату.

– Как успехи? – бросила она сыну, натягивая пиджак прямо поверх растянутой домашней футболки с Микки Маусом.

– Написал, – протягивая ей тетрадный лист, ответил Паша. – Ты куда?

– Телефон дома забыла. Я скоро вернусь. Давай заодно письмо отправлю.

Она забрала листок из рук сына и, сложив в несколько раз, положила в карман.

– Не мни, – возмутился Павел.

– Нет-нет, что ты! Я когда в конверт его буду класть, разглажу.

Пока Стелла ждала лифт, развернула письмо. «Ну и к чему мне готовиться на этот раз? – быстро пробежалась она по разноцветной лесенке слов, весело «прыгающих» до самого конца страницы. – Что? Плейстейшен? Твою мать! Это же тысяч пятьдесят! Ну спасибо, сыночка, удружил. Почему сейчас дети не хотят конструктор? Я вот хотела, – сокрушенно размышляла Стелла, спускаясь в громыхающей кабине лифта. – Блин, какая машина-то?»

Она вышла из подъезда и осмотрелась.

«Фух, – выдохнула Стелла, заметив тускло освещенный салон автомобиля, в котором сидел одинокий водитель. – «Ну, ладно, Матвейка, – и, скривив губы, решительно направилась к машине.

– Привет, – бухнувшись на пассажирское сиденье, выпалила она.

Сопливые восторги по поводу их встречи просто добьют ее психику. Стелла старалась не смотреть на водителя. Того, напротив, занимал вызывающе-нахрапистый настрой пассажирки, и он все пялился на нее, не трогаясь с места.

– Ладно, – не выдержала Стелла его пристального взгляда и развернулась. – Мы не виделись тысячу лет. Да, мы когда-то были очень дружны и бегали с голыми жопами в саду у моей мамы, играя в индейцев. Мы можем ехать? Мне реально нужен телефон, – обескураженная собственными словами, Стелла снова уткнулась взглядом в приборную панель.

– Хорошо, – прозвучал в ответ приятный баритон. – Может быть, ты мне адрес скажешь?

– А да, Кустарная двадцать пять, – окончательно сконфузилась Стелла.

«Да уж, превзошла себя, – ворчал внутренний голос. – Наехала на парня, причем зря. Может быть, он тоже не горел желанием тащиться к тебе домой за телефоном. Лежал себе преспокойно на диване в труселях, смотрел футбол. А тут ты – королева драмы».

Стало стыдно, и то, что Матвей больше не пытался заговорить с ней, делало чувство вины еще более отчаянным.

«Ладно, прорвемся» – мелко трясла она в приступе нервного возбуждения пяткой, мысленно стараясь сократить расстояние до дома и прекратить, наконец, эту пытку молчанием.

– А ты… – тишину салона снова прервал бархатный баритон.

– Два года назад, – не дослушав, ответила Стелла. – Есть сын Павлик, шесть лет, – от напряжения голос ее прозвучал слишком громко.

«Дура, дура, дура, дура, – затараторил внутренний голос. – Ты же извиниться хотела».

Она перевела дыхание, когда на горизонте показался знакомый двор.

– Вот тут, пожалуйста, – она проворно выскочила из машины. – Я быстро.

«Да, одичала ты, мать», – поднимаясь в лифте на шестой, ворчала Стелла.

Быстро нашла сотовый и кошелек. И как она могла забыть, что взяла другую сумку?

«Получается, что я сегодня не обедала?»

Желудок, услышав, что речь о нем, жалобно завыл. Она пару раз глубоко вдохнула и выдохнула прежде, чем выйти за дверь. «Прорвемся».

– А вот и я, – криво улыбаясь, она села в машину. «И откуда в тебе эта пошлятина?»

– Обратно? – спросил Матвей, больше не рискуя заговаривать с ней.

– Да, пожалуйста. Матвей, ты прости, что я так наехала. Просто свалилось всякое.

– Хочешь рассказать?

– Это не очень интересная история, – нелепо улыбнулась Стелла под новое завывание желудка. – Извини, не успела пообедать, – поспешила оправдаться она.

– Давай так: мы заедем перекусить, а ты мне обо всем расскажешь, лады? – Предложил Матвей и нажал на газ.

Шелестя шинами по снегу, машина плавно выехала из двора.

– Знаешь, не нужно так беспокоится, у мамы поем. Тем более, я немного не в форме, – добавила она, вспомнив, что все еще в домашней футболке.

– Разве я сказал ресторан?

Они проехали пару кварталов по заснеженному городу. Уже третий день не переставая валил снег. И сейчас в свете уличных фонарей кружились огромные куски ваты, плавно оседая на землю пушистым ковром.

– Приехали, – Стелла очнулась от мыслей и посмотрела в лобовое стекло, пытаясь понять, где они.

– Ты серьезно, «Шаурмясо»? – усмехнулась она. – Я не пойду, мне завтра на работу.

– Вылезай, – Матвей вышел из машины.

Обогнув капот, он открыл ей дверь и застыл с протянутой рукой.

– Уверена, что ты шутишь, – все еще надеясь, что он передумает, сказала Стелла.

– Думаю, я тебя удивлю.

– Если я отравлюсь, сам за меня завтра на работу пойдешь, – строго предупредила она и, вложив в его руку ладонь, выбралась из автомобиля.

Забегаловка была совсем крошечная, но очень уютная: несколько барных стульев стояли рядком у широкой деревянной столешницы, которая с одной стороны служила столом для посетителей, с другой – прикрывала рабочее место повара.

– Господи, как это вкусно, – через десять минут восторгалась Стелла и, не стесняясь, откусывала от ролла большие куски. – Почему ты не сказал, что так вкусно? – она в очередной раз стерла с подбородка ароматный сок и повернулась к Матвею.

– Вам, женщинам, если не написано «ресторан», вам не вкусно.

– Вот только не надо делать из нас меркантильных стерв, – наморщила брови Стелла. – Это мужчины заставили нас думать, что женщина – это товар. Это вы поощряете эти вечные диеты, ботокс, фитнес, губы невероятных размеров. А молоденькие девчонки смотрят на все это и думают, что чем они худее и чем короче юбка – тем лучше смогут себя «пристроить», – проворчала Стелла и, увидев холодный, немигающий взгляд Матвея, откусила здоровенный кусок шаурмы, чтобы не наговорить ему гадостей. – Прости, – энергично жуя, добавила она.

– Ты хотела рассказать мне о своих неприятностях, – напомнил Матвей и тоже аккуратно откусил кусочек завернутого в тонкое тесто мяса и овощей.

– Да нет, это не неприятности. Наоборот, приятности. Просто я волнуюсь. Сегодня я устроилась на новую работу. «Зэ пэ» в два раза больше, правда, от дома далековато, но тут надо расставлять приоритеты.

– А в приоритете у тебя получается деньги?

Стелла уперлась в его лицо надменным взглядом.

– Что ты в этом понимаешь? Мы с сыном живем вдвоем, а на Новый год он попросил у Деда Мороза – то есть у меня – Плейстейшен. Где я и где этот Плейстейшнн? Хоть на панель иди, – вздохнула Стелла и вытерла салфеткой измазанные в соусе пальцы.

Они сидели в маленькой закусочной одни, и медленно кружащийся за окном снег делал ее проблемы несущественными. Хорошо было рассуждать о них в тепле, поедая вкусную шаурму и смеясь. Но так будет не всегда, ей снова придется вернуться к извозу, хотя всего неделю назад она торжественно обещала Ленке, что с этим покончено. Теперь она работает в одной из самых элитных школ Москвы и может позволить себе проводить вечера с сыном.

– Тетя Зоя сказала, ты недавно развелся, – переводя разговор на более безопасную тему, спросила Стелла.

– Хочешь сказать, они решили свести нас?

– Мистер очевидность, а ты сразу этого не понял? Нет, ты не думай, что я, как представительница меркантильного класса, сцапаю тебя и не отпущу. Просто телефон забыла, – скривила она губы в подобии улыбки. – Стелла, тебе уже тридцать четыре. Стелла, ты останешься одна, – ворчала она, пародируя театрально-тягучую манеру матери.

– А ты не боишься? – вклинился Матвей.

– Чего? Остаться одна? Нет! У меня есть Павлик. Ладно, думаю, нам пора.

Обратный путь занял совсем немного времени. Стелла хотела повнимательнее рассмотреть Матвея, но после всех ее эскапад идея казалась ей неприличной.

«И с каких это пор ты думаешь о приличиях? Особенно это смешно звучит после того, как ты на него наехала ни за что».

Машина, качнув массивной мордой, остановилась у подъезда, и Стелла вдруг замешкалась. Наверное, нужно его хоть в щечку поцеловать? С другой стороны, он же не проявляет инициативы, значит ты, старая кляча, ему не понравилась. А посему перетопчется. Она дернула ручку двери и вышла на мороз.

– Подожди, – окликнул ее Матвей. – Может, дашь телефончик? Вдруг ты снова захочешь шаурму.

Матвей стоял без шапки, и крупные хлопья снега мягко ложились на его длинные темные волосы.

«Ну, Стеллка, похоже он тот еще обормот. Когда ты повзрослеешь?» – с удовольствием размышляла она, поднимаясь в дребезжащей кабине лифта.

– Уже завтра ты будешь купаться в теплом море, – поглаживая сына по спине, нараспев говорила Стелла, представляя себе райский уголок из рекламы Баунти. Почему-то, когда речь заходила о море и отдыхе, сознание рисовало именно эту идиллическую картинку рая.

– А почему ты с нами не едешь? – уже в полусне пробормотал Павлик.

– Я очень хочу, – обнимая сынишку, выдохнула Стелла в его теплую, все еще пахнущую молоком и свежестью шею. – Обещаю, в следующий раз поедем все вместе.

Глава 2

– Ну что, отправила своих? – мастерски тасуя карты, спросила Ленка.

– Ага, и уже скучаю по Пашке.

– Ничего, подруга, тебе тоже нужен отдых. Как новая работа?

– Выхожу в понедельник. Так странно, я в этой школе одиннадцать лет оттрубила от звонка до звонка, а пришла на собеседование – ничего от нашей старой доброй средней школы не осталось. Только уборщица в сером халате. Иду по свежевымытому полу, и по спине мурашки. Сейчас как гаркнет: «Куда по мокрому, окаянная?»

Девчонки рассмеялись.

– Да, директора так не боялись, как уборщицу тетю Клаву с тряпкой. Ладно, хорош ностальгировать, у меня все готово, – деловито сказала Ленка, легко, почти небрежно, бросая карту за картой на кухонный стол рядом с наполненными вином бокалами. – Ну что тут у нас? Хлопоты, хлопоты, казённый дом, – она подняла глаза на внимательно наблюдающую за ней Стеллу.

– Это что, тюрьма что ли? – тут же спросила та.

– Ну, это надо у тебя спросить, – подмигнула гадалка, продолжая накидывать карты. – Может быть, это твоя новая школа? Хотя, с твоим везением вляпываться в истории я бы не сбрасывала со счетов тюрьму, – преувеличенно строго констатировала она. – О, посмотрите-ка, червонный валет – любовь, отношения, – чуть помедлив произнесла Ленка с явным интересом. – Крести – деньги. Подруга, – с изумлением протянула она, – да в твоей жизни намечаются нехилые изменения. Может быть, ты наконец-то встретишь настоящего мужика? – но тут же осеклась. – Обман, обида, огорчение, – поджала она губы. – А вот, смотри-ка, еще валет, и снова деньги, деньги, романтические чувства. Два мужика? – Ленка снова с удивлением посмотрела на Стеллу.

– Не говори глупостей! Какие еще два мужика?

– Может быть, ты совсем скоро встретишь свою любовь?

– Ага, – с сомнением буркнула Стелла. – Две.

– Ну, подруга, извини. Это всё карты. И заметь, деньги и любовь выпадают впервые после того, как ты с Вадиком разошлась. Может быть, это судьба? – заговорщически прошептала она.

– Интересно, где я их возьму? В школе? – усмехнулась Стелла. – Там же одни бабы. А, ну сексуально озабоченный физрук с давно обвисшей жопой и алкаш-трудовик – одногодка Ленина – как раз два.

– Не пессимизди, – рассудительно начала Ленка, заправляя за ухо каштановую прядь.

Этот ее тон обычно ничего хорошего не предвещал. Новая плохо продуманная и еще хуже исполненная авантюра. Они дружили с первого класса, но Стелла до сих пор велась на дурацкие Ленкины разводы. Она скривила губы, показывая все недоверие, на которое была способна.

– Нечего надеяться на судьбу, ее надо брать за рога, – бескомпромиссно отрезала горе-гадалка, не давая подруге возможности возразить. – Слышала о новом инновационном сайте знакомств? И не возражай, – поспешила добавить Ленка, увидев, как Стелла закатывает глаза. – Совершенно новый способ найти идеальную пару. Вводишь свои данные, а искусственный интеллект находит для тебя наилучший вариант. Это тебе не сотни бесконечных свиданий с придурками, которые выставили вместо своей фотку Бреда Питта. Только один единственный вариант! – с торжественными нотками в голосе поставила она жирную точку в своей речи. – Замутим?

– С ума сошла? – поспешила вставить свои пять копеек в разговор Стелла, пока Ленка вводила в поисковую строку на ее телефоне название чудо-сайта.

– Ну брось, не будь такой занудой, – разочарованно ответила подруга, возвращая телефон владелице. – Так, на всякий, я тебе его в браузер вбила. Вдруг решишься вылезти из раковины и, наконец, наладить свою жизнь.

– Обещаю подумать, – ответила ей Стелла и от греха подальше засунула телефон в карман.

Проводив Ленку, она долго смотрела на себя в зеркало в ванной, прежде чем лечь спать. Может быть, все они правы? Ей уже тридцать четыре. Фигурка медленно, но неумолимо начала расползаться, в уголках небесно-голубых глаз появились «гусиные лапки».

Стелла ополоснула лицо прохладной водой, смывая неутешительные мысли, и побрела в спальню. На кровати пестрыми шерстяными комочками уже устроились Маруся и Марфуша.

– Да, так и останешься старой девой с кошками, – усмехнулась она и залезла под одеяло.

Потревоженные мурлыки лениво приоткрыли глаза и, недовольно подергивая ушами, снова улеглись.

– Простите, – с умилением произнесла Стелла. – Будильник поставила, – разблокировав экран телефона, вслух произнесла она. И прежде, чем отложить сотовый обратно на тумбочку, залезла во вкладки и пару минут гипнотизировала яркую шапку того самого сайта знакомств, который ей так настойчиво рекомендовала Ленка. На тошнотворном розовом сердечке, мигала желтая кнопка с призывной надписью: «начать».

«Ну окей, начать, так начать! – коснувшись экрана, подумала она.

Вместо назойливых сердечек появилась анкета. Стелла, которая всегда была «на бегу», для начала пролистала ее до конца, чтобы оценить масштаб работы и при случае слиться в самом начале, а не через час, застряв на каком-нибудь каверзном вопросе типа «в какой позе вам больше нравится заниматься сексом», жалея, что вообще ввязалась в эту сомнительную авантюру. Вопросов было не так много, как она предполагала. Выбрать идеальную пару оказалось делом непыльным.

«Ага, и сразу вопрос под дых: возраст», – поколебавшись пару секунд, Стелла написала «тридцать четыре». Однако, подумав еще, заменила четверку на двойку и, поджав губы, боролась с искушением убавить возраст еще на пару лет. «Нет, – сказала она себе, – будет странно, если вместо молоденькой упругой вишенки в ресторан припрется твой целлюлитный обвисший лимон». Ага, вот и второй подлый вопрос – вес. Она прикрыла глаза, чувствуя себя пойманной в ловушку. Что ни говори, а главные враги женщины – весы и паспорт. Наверняка там и про рост спросят. Ну, так и есть, – закусила она губу. – Ладно, голубчики, и на вас управу найдем. Раз уж я соврала про возраст, не будет криминалом чуть-чуть убавить вес. Ну, скажем на пару кило. Итак, вес – шестьдесят килограммов. С ростом такая фишка не прокатит. Конечно, хотелось бы стать на время длинноногой моделью, но при физическом контакте обман будет раскрыт в два счета. Стелла быстро набила «сто шестьдесят три», но подумав, исправила тройку на четверку. – «Компенсируем возраст», – решила она.

Остальные вопросы вызвали в душе Стеллочки меньше терзаний. С образованием у нее было все отлично. Спасибо маме, которая настояла на «вышке» в тот момент, когда витающая в облаках доча планировала карьеру визажиста. С хобби дела обстояли хуже, как оказалось, страдать фигней у нее просто не было времени, и чтобы не показаться будущему идеальному избраннику пустышкой и ничем не примечательной личностью, Стелла вписала в графу: кроссворды. Ну, а что, летом, между поливкой и прополкой маминых шести соток, они отдыхали за разгадыванием сканвордов. Как говорила мама: «Компенсировали рабский труд, работой мысли».

«Пожалуй, еще добавлю любовь к искусству. Тем более, в первом классе целый год ходила в художественную школу. Не пропадать же таланту».

Закончив с вопросами, Стелла ненадолго зависла над кнопкой «отправить». Раз уж она решила взять судьбу за рога, ну или, в крайнем случае, за вымя, чего уж сейчас-то сомневаться, и нажала кнопку. На экране появилось уведомление «ваша идеальная пара будет найдена в течение нескольких дней».

Не ожидавшая от себя такого морального удовлетворения, Стелла отложила телефон на тумбочку и, укрывшись одеялом, закрыла глаза.

– Твою ж мать! – в одном носке, жуя на ходу бутерброд, Стелла бегала по квартире в поисках ключей.

Поставить будильник за полчаса до начала первого рабочего дня было неосмотрительно. Особенно, принимая во внимание ее привычку переводить время до последнего. Так вышло и сегодня, а тут еще ключи. Стелла в пятый раз пробежала мимо сидящих у пустых мисок кошек.

– А-а-а, вы еще, – простонала она на ходу.

Непонимающие, что вообще происходит, муряки в очередной раз почти синхронно подняли свои пушистые пятые точки и в надежде повели носами в сторону снова скрывшейся за углом Стеллы.

Пытаясь попасть в рукав куртки, она выбежала в подъезд, натянула шапку и варежки в дребезжащей кабине лифта и, недолго думая, рванула напрямки к школе. Конечно, и по дорожке до работы было не больше пяти минут ходу, но вечно опаздывающая Стелла вспомнила про дыру в заборе, через которую всё свое детство бегала на уроки.

Однако убавленные во вчерашней анкете килограммы не дали ей, как обычно – со свистом – пролезть между металлических прутьев, и она поняла, что застряла.

– Не-е-е-т, – бессильная перед очередным опозданием, захныкала Стелла. – Пожалуйста, – она снова задергалась между плотно сжавших ее ребра прутьев. Повернулась в одну сторону, в другую, но лишь сильнее застряла. Теперь она буквально висела в воздухе, удерживаемая от падения мордой в снег только крепкой хваткой крашенного металла. – Капец.

Она окинула взглядом школьный двор.

– Простите, – протягивая руку, крикнула она высокому мужчине в черном драповом пальто. – Вы мне не поможете?

Тот, подслеповато щурясь через стекла очков, направился в ее сторону.

– Вы меня?

– Да. Вы не поможете мне выбраться? – она забарахтала сзади ногами, чтобы сохранить равновесие и не ткнуться ему в грудь носом. – Руку дадите?

Мужчина, все еще с недоумением глядя на нее, потянул ее на себя.

– Ай, – застонала Стелла, помогая себе рукой, но та соскользнула и тоже застряла. – По-моему, лучше вытолкнуть меня назад. Задница у меня явно больше груди, – морщилась она, стараясь вылезти сама.

Мужчина поднял руки, готовый упереться и вытолкнуть жертву забора, но вдруг заметался, выбирая, на что бы ему их положить. Вариантов было не много: либо голова, либо грудь. Плечи и без того были странно вывернуты. Надави он чуть сильнее, обязательно сломает ей ключицы.

– Да чего уж, – хмыкнула Стелла, понимая, о чем тот размышляет. – Навались, – скомандовала она, и с натужным кряхтением дала задний ход. – Да вы не мните, а толкайте, – командовала Стелла, рыча и упираясь единственной свободной рукой в прутья забора. Наконец ее куртка заскрипела, вжикнула, и освобожденная пленница вывалилась в сугроб с обратной стороны ограды.

– Спасибо, – пытаясь приподнять сползшую на глаза шапку, крикнула Стелла спасителю.

Она с трудом поднялась из глубокого рыхлого снега и побрела в обход.

«Надеюсь, директора еще нет на месте. И откуда ты вечно берешь такие блестящие идеи? – ворчала она, пытаясь высмотреть в опустевшем школьном дворе своего спасителя. – Да еще и неблагодарная».

Хорошенько потопав на крыльце и стряхнув покрывшуюся снежными катышками шапку, Стелла быстро вошла внутрь. Бегло поздоровалась с охранником и поднялась по лестнице на второй этаж. В пятницу директор был в управлении образования, и собеседование проводил его зам. Стелла скрестила на удачу пальцы, надеясь, что ее опоздание никак не скажется на решении взять ее в штат. И нужно-то было поставить одну крохотную подпись на ее заявление о приеме на работу.

– Здравствуйте, Константин Сергеевич у себя? – елейным голоском пропела она с улыбкой, обращаясь к молоденькой секретарше.

Та окинула взмыленную женщину полным важности взглядом и указала на дверь.

Стелла с виноватой улыбкой сгрузила успевшие вымокнуть вещи на стул для посетителей, поправила прическу и решительно надавила на ручку.

– Можно? – уточнила она, просунув голову в кабинет директора.

За столом сидел высокий темноволосый мужчина и что-то сосредоточенно писал. Он, так же, как и его секретарша, поднял глаза и важно посмотрел на нее. Стелла почувствовала, как щеки ее вспыхнули огнем.

«О нет!»

Это был тот самый человек, который десять минут назад, упираясь руками в трепетную грудь, спас ее из лап металлического забора.

Стелла с трудом проглотила застрявший в горле ком и выдавила кривую улыбку.

– Ну, что же вы стоите, проходите, – указывая на кресло возле широкого письменного стола, невозмутимо предложил он.

Впервые Стелле отказало красноречие. Она неловко одернула слишком узкую юбку и почти бегом направилась к предложенному ей стулу.

Константин Сергеевич оказался очень привлекательным мужчиной. И аккуратно уложенные волосы, и пронзительные карие глаза, и тонкие губы, лишний раз подчеркивающие его неприступность. Стелла чуть заметно тряхнула головой, прогоняя внезапный романтический настрой. Она находилась сейчас в весьма шатком положении, чтобы оценивать прелести мужчин, которые явно никогда не будут принадлежать ей. Особенно учитывая длинноногую безмозглую курицу на входе – идеал таких вот богатых, занятых красавцев на дорогих машинах.

– Итак, – прерывая поток ее уничижительных мыслей, спросил он. – Я вас слушаю. Или вы все же решили подать на меня в суд за домогательства?

Стелла на мгновение задохнулась.

– Нет, я ваш новый психолог, – отрезала она. – Беседовала в пятницу с вашим замом.

– Все верно, я весь день был в управлении образования. И что же вы хотите от меня?

– Ну, вообще, подпись, – она положила на стол заявление. И видя, что мужчина увлекся чтением и совсем не спешит его подписывать, добавила:

– Раз уж вы имели честь трогать меня за грудь, то, как порядочный человек, должны взять на работу.

Стелла похолодела, когда он поднял на нее серьезный взгляд.

«Это все дурацкие анкеты», – в ужасе оправдывала она свое неожиданное панибратство с боссом, которое вот-вот лишит ее завидного места.

Мужчина вдруг улыбнулся. Стелла поймала себя на мысли, что не может оторвать от него глаз. Улыбка не просто тронула его губы, она удивительным образом преобразила еще минуту назад холодное, непроницаемое лицо, вспыхнула лукавыми огоньками в темных глазах, приподняла скулы и угнездилась уютными ямочками на гладко выбритых щеках.

Она еще долго грела его улыбку внутри, неосмотрительно мечтая, что именно он и есть ее идеальный. И тут же пугалась: а если она ошибается? И зачем только она ввязалась в эту авантюру с анкетой? Неужели теперь эти дурацкие и по большей части лживые ответы будут определять ее жизнь?

Она навела порядок в своем новом кабинете, стараясь за работой забыть хоть на время о Константине Сергеевиче. Как странно, еще вчера она не хотела ничего менять, а сейчас ни о чем другом думать не может. Может, Ленкины карты были правы? Ее ждет любовь!

Глава 3

Телефон, жужжа, пополз по рабочему столу, отвлекая Стеллу от заполнения журнала. Сердце сделало в груди гимнастический кульбит и, ударившись о ребра, сбило дыхание. Однако голос в трубке принадлежал явно не Константину Сергеевичу, и она почувствовала досадное разочарование.

– Да-да, я слушаю.

– Я хотел пригласить вас на прогулку. Подумал, раз уж наши мамы так радеют за эти отношения… – голос оборвался, Матвей, а это был именно он, явно давал собеседнице возможность оценить его тонкое чувство юмора и подумать.

– Встретиться? Что, сегодня? – затараторила все еще сбитая с толку Стелла.

– А что, вы сегодня чем-то заняты? Разве ваша мама и сын не умотали на юга?

– Вообще-то, задавать такие вопросы свободной женщине – это по меньшей мере не прилично с вашей стороны. Вам так не кажется? Но, если вы обещаете накормить меня той божественной шаурмой, я, пожалуй, пройдусь с вами, – добавила она после небольшой паузы. «Господи, – Стелла прикрыла глаза, – неужели ты заигрываешь с ним? Это же сын тети Зои, скучный менеджер по продаже запчастей».

– Замётано, заеду в семь, – бросил Матвей, и в трубке все смолкло.

Стелла несколько мгновений гипнотизировала потемневший экран, и решив, что с паршивой овцы хоть шерсти клок, отложила телефон обратно на стол.

Вечером она натянула на себя любимые джинсы и водолазку, решив, что Матвею и так сойдет, и выглянула в окно. У подъезда уже стояло знакомое авто.

Она не спеша вышла на улицу, кокетливо натягивая теплые шерстяные перчатки. Усевшись в машину, несколько мгновений пялилась на водителя, решая, достаточно ли близко они знакомы для приветственного поцелуя в щечку. Но передумала и бросила короткое «привет».

– Покормишь?

– А ты меркантильная, – театрально сощурил глаза Матвей.

– О да, с недавних пор я такая, – ничуть не смутившись, ответила Стелла, глядя в лобовое стекло.

Машина плавно тронулась и, ловя стеклами отблески уличных гирлянд и фонарей, покатила в знакомом направлении под приятную ничего не значащую беседу.

Стелла заерзала на сиденье, стоило машине притормозить у знакомой ей крошечной шаурмичной.

– Почему она красная? – недоумевала Стелла, оглядывая небольшой павильон сочного алого цвета, по форме напоминающий упавший на бок холодильник ЗИЛ.

– Наверное, потому что из мяса.

– Да брось, не думаю, что в этой шаурме вообще есть мясо, – усмехнулась Стелла. – По телеку каждый день такие вот забегаловки разоблачают. Но знаешь, мясо или нет, здесь это делают бесподобно, – поспешила добавить она, видя обиду, проскользнувшую в лице спутника. – Я готова закрыть глаза на все, только дайте, – она вытянула обе руки и, как на зарядке-пятиминутке в первом классе, начала быстро хватать воздух. – Я тебя обидела? – перестав паясничать, спросила Стелла. – Ну прости. Язык мой – враг мой, – она по-детски похлопала себя кончиками пальцев по губам, и первая зашла внутрь.

Матвей, не отрывая от нее язвительного взгляда, прошел мимо, обогнул стол и что-то шепнул повару на ухо. Тот окинул взглядом стоящую у входа женщину и, чуть помедлив, кивнул.

Стелла чуть не открыла от удивления рот, когда Матвей быстро надел на себя длинный белый фартук и принялся уверенно хозяйничать на небольшой кухоньке.

– Ну ничего себе, – она села на один из стульев напротив, с интересом наблюдая, как Матвей, от которого она уж точно не ждала такой прыти, лихо раскладывает ингредиенты на тонкий лист лаваша. – Да ты профи!

– Не суди строго, решил произвести на девушку впечатление, – улыбнулся он, ни на минуту не отрываясь от работы. – Раньше я действительно делал это мастерски.

Он протянул ей ароматный сверток, обернутый яркой салфеткой.

– А ты?

– Успею. Хочу услышать твое мнение.

Стелла чувствовала себя ресторанным критиком на ответственной дегустации. В глазах Матвея было столько неподдельного внимания, что она виновато улыбнулась, прежде чем откусить кусочек.

– Мм, это безумно вкусно. Нет, правда, – добавила она, видя в его лице сомнение. – Ты реально мастер. Слушай, здесь действительно мясо.

Пока Стелла, закатывая глаза от наслаждения, поедала свою шаурму, Матвей быстро накидал на лаваш новых составляющих и тоже с аппетитом вонзил зубы в свою порцию. Несколько минут в небольшой забегаловке раздавались только вздохи восхищения и между спутниками пробегали лукавые, одобряющие взгляды.

– Как прошел твой день? – поинтересовался Матвей, когда, насытившись, оба брели вдоль расцвеченной Новогодней иллюминацией улицы. Они уютно кутались в пуховики, все еще пребывая в нирване после вкусного перекуса.

– Нормально, – безразлично куда-то перед собой бросила Стелла, которая явно не хотела вылезать из своей теплой раковины. – Ну… Если не считать того, что я опоздала.

– Шутишь?

– Почему? – возмутилась она.

– Школа в пяти минутах от дома, – усмехнулся Матвей. – Как ты умудрилась?

– Ха-ха, – передразнила его Стелла. – Просто я в заборе застряла. – Я в последний раз лазила в эту дыру на выпускной, – добавила она, видя, что спутник считает ее рассказ шуткой. – Видимо, пора завязывать с шаурмой, – разочарованно добавила она, решив опустить подробности того, как новый босс вызволял ее из этой щекотливой ситуации. Перед глазами снова возникло улыбающееся лицо Константина Сергеевича, и Стелла вся засветилась умилением.

– Да ты стихийное бедствие, – возвращая ее в реальность, подытожил Матвей.

– Скажешь тоже, – буркнула она и пошла чуть быстрее. – С каждым могло случиться.

– Со мной вряд ли. Похоже, я живу очень скучной жизнью, – усмехнулся Матвей и засунул руки поглубже в карманы. Подзарядка в виде белков и углеводов подходила к концу, и обычно передвигающийся на машине мужчина почувствовал заползающий под тонкую куртку морозец.

– Ты замерз? – заметив, что Матвей ежится, поинтересовалась Стелла, высовывая нос из нескольких витков шерстяного шарфа, как птенец из гнезда.

– Просто вышли из теплого помещения на мороз… Видимо, в моем роду были бурые медведи, – неловко пошутил он. – Может быть выпьем кофе? – увидел он манящую теплом и уютом вывеску небольшой кофейни. Еще минут десять, и его ступни окончательно утратят чувствительность.

– Читаешь мысли, – поджала губы в подобии улыбки Стелла. – В противном случае твоя мама обвинит меня в жестоком обращении.

– Да брось, она не такая, – заходя в дверь кафешки, отмахнулся Матвей.

Их тут же окружил запах свежесваренного кофе и сдобы, а приятное тепло поползло вместе с дыханием вниз по груди, обещая растопить скованные морозом суставы. – Клянусь, чашка кофе – и пойдем кататься с горки.

– Если с горки, тогда кофе с коньяком, – скомандовала Стелла, и Матвей утверждающе кивнул подошедшей к их столику официантке.

Отогревшись, Стелла откинулась на спинку кресла. Как странно, она совсем не знает Матвея, а легко, как с лучшим другом. Даже с Вадиком было не так. Они были слишком молоды, когда решили пожениться. Еще и сверстники. Все время соревновались, кто в семье главный. Смешно. Все это казалось забавой, игрой, которая должна была разжечь огонь их страсти еще сильнее. Хотя, куда сильнее? Каждая их ссора заканчивалась крушением мебели, а примирение – бурной ночью. По идее, их семейный очаг должен был постепенно затухать и в конечном счете превратиться в ярко тлеющие угли. Но они не могли остановиться… Пока она не застукала его в постели с подругой. И муж вдруг резко стал чужим. Предателем. Стоило ему появиться в поле ее видимости, как Стелле снова хотелось что-нибудь разбить, и желательно о его тупую голову. Хотя, в особо тяжелые минуты одиночества, грешным делом, подумывала: не была ли она к нему слишком строга? Ну, кто же знал, что для нормальных отношений с мужчиной Стелле необходимо его любить. А после предательства не так-то просто снова поверить человеку. Везет Ленке, никогда не заморачивается мыслями о завтрашнем дне.

– Эй, ты со мной? – Матвей помахал перед ее лицом, пытаясь привлечь внимание.

– Прости, разморило от коньяка.

– Намек понял. Гулять?

Они поднялись из теплых мягких кресел и, пока Матвей рассчитывался за кофе, Стелла перебирала кончиками пальцев колючие пластиковые иголки новогодней красавицы у входа.

Черт возьми, через десять дней Новый год, а подарок Пашке она так и не купила. «С завтрашнего дня за руль», – решила она и, увлекаемая спутником, вышла на улицу.

– А откуда такая сноровка в приготовлении шаурмы? – спросила Стелла, вспомнив его незабываемое шоу. – Ты что, реально был шаурмистом? Или как вас называют? Шаурмен, Шаурмачо?

– Да-да, – качал головой Матвей. – Издевайся.

– Ну действительно, как?

– Не знаю. Повар.

– Ну нет, «повар» звучит скучно и пахнет дешевыми котлетами и капустой. Знаешь, мне нравится шаурмастер. Так и запишем, – хохотнула она и пихнула ничего не подозревающего мужчину в сугроб.

Однако он устоял на ногах, и чтобы не оказаться самой в сугробе, Стелла, вереща на всю улицу, побежала вперед.

Через пять минут оба лежали в пушистом снегу и смотрели на звезды.

– Ты знаешь, что такое Сверхновая? – мечтательно протянула Стелла.

– Ничего себе, хочешь сказать, тебя не просто так Стеллой зовут? – удивился Матвей и повернул к ней голову.

– Павлик астрономию любит. Говорит, Сверхновую можно увидеть только в очень мощный телескоп. Это печально.

– Что именно? Что у нас нет мощного телескопа?

– Нет. То, что мы видим свет давно погасших звезд. А вдруг и нас уже нет? Вдруг и мы лишь воспоминание, которое видят жители какой-нибудь далекой планеты?

– Так, вставай, – Матвей, кряхтя поднялся на ноги и протянул Стелле руку.

– Ну нет, – надула она губы в притворном приступе сожаления. – Давай еще немного помечтаем. – Но все же нехотя приподнялась, пытаясь дотянуться до кончиков его пальцев. – Может быть, реально с горки покатаемся? – наобум предложила она. Зачем? Стелла не могла ответить на этот вопрос. Может быть, ей действительно хотелось хоть ненадолго вернуться в детство, где все было просто, стоило только поверить. А может быть, захотела проверить силу своего очарования. Кто знает. Если бы не ее принципы, возможно, она осчастливила бы сразу двух мам. Но нет. На этот раз она решила, что за свою поруганную честь хочет как минимум компенсации. Надоело ишачить на двух работах и выглядеть в тридцать четыре как загнанная лошадь, чтобы в один прекрасный момент застать любимого мужчину в постели с пустоголовой куклой.

– Уже решила, где возьмешь деньги на подарок? – прервал неловкое молчание Матвей.

– Конечно, – хмыкнула она. – Все свободные вечера буду таксовать. Хоть что-то полезное от благоверного осталось. Я про машину, – уточнила она, поймав на себе вопросительный взгляд Матвея.

Он дернулся, словно хотел что-то сказать, но промолчал, отряхивая куртку.

– Наверное, это не мое дело, но почему ты не попросишь помощи у бывшего мужа?

– Это действительно не твое дело, – отрезала Стелла.

«Вот и кончилось детство», – пронеслось в голове.

– Может, вернемся? Я замерзла.

Сегодня Матвей вышел проводить Стеллу до подъезда. Оба долго тушевались, примеряясь щеками к все еще чужим губам. Стелла, не привыкшая пасовать перед трудностями, бойко клюнула спутника в щеку. Намеренно или нет, Матвей чуть повернулся, и еще не успевшие замерзнуть губы скользнули по его щеке и остановились в уголке рта. Стелла вдохнула в себя запах кофе с нотками пряного изюма и чернослива, и прикрыла глаза.

«Ну что с тобой? Хватит, – кусая губы, тоненько пело Альтер эго. – Все, фу, женщина».

Она резко отпрянула и обалдело уставилась на Матвея, словно он окатил ее ведром ледяной воды.

– Спасибо за шаурму, – брякнула она и, пока брови Матвея неумолимо поднимались от недоумения, юркнула в подъезд.

«Какая опять шаурма? – беззвучно хныкала она у лифта. – Когда ты повзрослеешь? Этот менеджер по продажам, конечно, неплох, но ты сама взяла курс на благополучие, вот и следуй им, будь добра».

Глава 4

Стелла несколько мгновений разглядывала дыру в заборе, вспоминая вчерашний конфуз. И покачивая бедрами, обтянутыми новой шелковой юбкой, степенно направилась в калитке.

«Интересно, есть ли у меня какие-нибудь вопросы к начальству?» – прикидывала она варианты снова попасться на глаза Константину Сергеевичу. Она весь вечер провела в обнимку с ноутбуком и выяснила, что потенциальный кавалер не женат, в связях, порочащих его, замечен не был. Хотя странно, такой красавчик. Ладно, главное занять первую высоту и обосноваться на ней. Платья и юбки она носила разве что по необходимости. Джинсы все-таки поудобнее будут, но они явно не годились для первой стадии операции «Соблазнение босса».

Она расстегнула пуховик и одернула норовящую заползти на задницу юбку.

«Вооружена и опасна», – чуть заметно мониторя окружающих, Стелла направилась в свой кабинет. Крепыш-охранник чуть не свернул шею, техничка… А впрочем, кто знает, о чем эта ведьма с таким видом подумала. Пара старшеклассников заулыбались.

Довольная произведенным эффектом, Стелла скрылась за дверью кабинета. Телефон в сумке звякнул, разразившись эсэмэской.

«Как себя чувствуете? Мне показалось, что вы хромаете» и подпись: Аляпкин.

– Чего? – округлила глаза Стелла, глядя на экран. – Уже? Но как? Вот же… Нехороший человек, редиска.

Спонтанный приступ словоблудия был следствием внезапно накатившего восторга. Она отложила телефон на стол и, прикрыв глаза, попыталась успокоиться. Выходило плохо. Внутри все буквально зудело от радости, и Стелла тоненько завизжала, молотя по воздуху кулачками.

Ай да юбочка! Так, главное правильно продолжить. Она схватила телефон и напечатала в строке ответа: «Спасибо, вы очень внимательны», но тут же стерла – слишком пошло, предсказуемо и неинтересно. Нет, тут нужно что-то неожиданное. Она скривила губы и накатала: «Какой вы глазастый». – А-а-а, где мои мозги, когда нужны? Так, собралась, тряпка! Она снова занесла палец над экраном, но вдруг передумала. А что, если заставить его немного потомиться в неведении? Все верно».

Она осторожно, как бомбу с часовым механизмом, отложила телефон обратно на стол и села. Сегодня у нее седьмые классы – «решение конфликтов и развитие коммуникативных навыков». Стелла быстро достала нужные бланки опросников и стопкой сложила на краю стола. Сосредоточится на работе было сложно, взгляд то и дело оказывался на сотовом, лежащим экраном вниз.

«Эсэмэс Шредингера, блин. Вроде она уже есть, а вроде ее и нет, пока не поднимешь телефон. Она схватила трубку и разочарованно уставилась на пустой экран. «Прошло всего пять минут, дай ему шанс на ошибку», – успокаивала она себя.

Время в томительном ожидании тянулось долго, нудно и крайне непродуктивно. Не успела Стелла снова схватить со стола телефон и в очередной раз разочароваться, как в кабинет с тихим стуком вошел Аляпкин.

Не ожидавшая такого вау-эффекта, Стелла чуть не поперхнулась воздухом.

– Константин Сергеевич? – только и смогла выдавить она. – Вы что-то хотели?

– Да вот, пришел посмотреть, как вы устроились. На мои сообщения вы не отвечаете.

– Ой, простите, – включила она «дурочку». – Вы что-то написали? – и в поддержку собственных слов потянулась за телефоном. – Какой вы, оказывается, внимательный. Не стоило беспокоиться, – добавила она, тут же сбив с его довольного лица ухмылочку.