Убийства и кексики. Детективное агентство «Благотворительный магазин»

Peter Boland

The Charity Shop Detective Agency

© Peter Boland, 2022

This edition published by arrangement with Lorella Belli Literary Agency Ltd. and Synopsis Literary Agency

© Осминина А., перевод на русский язык, 2024

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.

Пролог

Остановившись у дома своей любимой клиентки, Тед поставил машину на ручник. Он всегда с нетерпением ждал, когда придет время доставлять ее заказ: это вызывало у него улыбку шире, чем у Чеширского кота. Никто больше не предлагал ему чай, когда он приезжал с доставкой, просто не было времени. Но Сара Браун из дома номер 64 по Сторвью-Вэй была из тех, кто привык к лозунгу «Обойдемся и починим»[1], из бережливого поколения. Утром она первым делом готовила чай и переливала его в термос, чтобы не кипятить чайник лишний раз и не тратить электричество. И лишь заслышав, как подъезжает фургон Теда, тут же наливала ему горячую, исходящую паром чашку, которая ждала его на кухне.

Тед в предвкушении облизнулся. Вытащив из фургона пластиковые ящики с покупками, он осторожно прошел несколько метров через садик к дому по тропинке, давным-давно вымощенной осколками плоских камней. Легко и навернуться. Кто его знает, как Сара справлялась с этой низкой полосой препятствий со своими ходунками.

Поставив ящики на крыльцо, Тед постучал в дверь. Сразу ему никто не открыл, но он этого и не ждал. Сара ходила с трудом, и до двери доберется не скоро.

– Сара, все в порядке, не торопись! – крикнул он. – Я и так опережаю график.

Тед подождал. Дверь не открылась.

Может, она наверху – в таком случае ее лестничное кресло-подъемник сейчас не спеша скользит по всем изгибам лестницы, как самая медленная в мире карусель.

Но дверь так и не открылась.

– Сара, хочешь, я начну заносить покупки на кухню?

Иногда она оставляла дверь открытой, чтобы Тед не тратил время и не ждал ее.

Никакого ответа. Может, подергать ручку? Время шло, и на чаепитие его уже не оставалось. Он повернул ручку.

Щелкнул замок.

Наклонившись, Тед подхватил ящики и локтем толкнул дверь, открывая ее шире. А потом ящики рухнули на пол, рассыпав содержимое по крыльцу.

Сара Браун лежала в холле лицом вниз. Выругавшись, Тед бросился внутрь, решив, что старушка упала.

– Сара! Сара! Ты меня слышишь?

Никакого ответа. Наверное, ударилась головой и потеряла сознание, решил он.

Дернувшись, Тед запаниковал, не зная, что делать. Попытался нащупать на шее пульс – он видел это по телевизору миллион раз. Это проверяют первым делом, разве нет? Он неуклюже приложил дрожащие пальцы к сонной артерии Сары.

Но кожа была холодной и безжизненной.

А потом он заметил влажное темное пятно под лопаткой женщины. Прямо в центре – узкая рана, наполнившаяся кровью.

У него перехватило дыхание.

Трясущимися руками Тед потянулся к телефону. Кое-как тыкая в нужные цифры, он вдруг подпрыгнул.

Из руки старушки выпал маленький темный предмет.

Домино, с нацарапанным на нем именем.

Глава 1

Фионе Шарп нравилась ее жизнь.

Ей нравилось, что оба колена еще работали и что, хотя они порой скрипели как старая викторианская лестница, ни одно вроде бы не нуждалось в скорой замене. Бедра тоже вели себя вполне сносно.

Ей нравилось быть на пенсии, особенно в Саутборне, небольшом пригороде у Борнмута[2] и Крайстчерча[3]. В традиционном магазине сладостей продавали леденцы, лимонные карамельки и остальные сласти, причем именно так, как они должны продаваться: в больших пыльных стеклянных банках, расставленных по тянущимся к потолку полкам.

Хозяин магазина насыпал конфеты в маленькие бумажные пакетики в полосочку, переворачивал их, взяв за два уголка, и только потом отдавал. Фионе Шарп нравилась скобяная лавка, где мужчины в коричневых комбинезонах по-прежнему суетились за видавшим виды прилавком, принося тебе все, что ни пожелаешь, хотя Фиона так и не набралась храбрости попросить у них четыре свечи.

Ей нравились живописные аллеи и переулки Саутборна, вдоль которых рядами шли основательные и солидные георгианские дома. Ей нравилось, что они вели к поросшему травой утесу, охранявшему панорамную бухту с песком, мягким и золотистым, точно тростниковый сахар.

Ей нравилась работа волонтером в благотворительном магазинчике под названием «Собачкам нужен уютный дом», который собирал деньги для, собственно, собачек, которым нужны уютные дома. И ей нравились люди, с которыми она работала. Так Фиона чувствовала себя частью местного общества, а не вечным туристом, как ощущали себя некоторые пенсионеры.

И она любила Саймона Ле Бона. Не в смысле самого Саймона Ле Бона[4], конечно, а своего маленького лохматого кросс-терьера, а уж из каких пород выведенного – оставалось лишь гадать.

Он был таким лохматым, словно им кто-то протирал пыль. Фиона взяла его как раз из приюта «Собачкам нужен уютный дом» и назвала в честь вокалиста группы «Дюран Дюран», потому что его шерсть сразу напомнила ей неподвластную гравитации мелированную шевелюру певца, подстриженную в стиле маллет[5].

Но больше всего ей нравилось в конце дня возвращаться домой, заставая последние лучи заходящего солнца на веранде, потягивать чай (или что покрепче) и переворачивать хрустящие страницы очередного детектива с дремлющим в ногах Саймоном Ле Боном.

А не нравились ей всего три проблемы.

Первую она уже заметила впереди, повернув за угол и сжимая в кармане ключи от магазина.

Вторая появится очень скоро.

Ну а третья… ей никогда не хватало духа назвать третью.

Когда магазинчик закрывался на выходные, люди считали, что вполне приемлемо свалить принесенные вещи снаружи в кучу, прямо у витрины. Ничто так не раздражало Фиону, как оставленные без присмотра пожертвования, – отвратительное зрелище. Да и пожертвованиями их особо не назовешь. В основном это был мусор, потому что люди ленились ехать и сдавать вещи на переработку. Неприглядное нагромождение коробок и набитых мусорных мешков обычно годилось только на свалку.

Фиона даже табличку на окно повесила, на которую, впрочем, никто не обращал внимания.

– И какая часть из «Не Оставляйте Пожертвования Снаружи, Когда Мы Закрыты» им не понятна, – пробормотала она себе под нос.

День Фионы готовился стать еще хуже: она заметила вторую самую раздражающую проблему в жизни – Софи Хэйверфорд из «Кошачьего альянса», конкурирующего благотворительного магазина через дорогу. Фиона ничего не имела против других благотворительных магазинов. Она ничего не имела против кошек. Не нравилась ей исключительно Софи Хэйверфорд.

Будто высшие силы специально придумали самые эффективные способы, как позлить Фиону, а затем собрали все это в одном человеке. Софи была самодовольной напыщенной выскочкой, которая слишком много о себе воображала и говорила, горделиво расхаживая по району, точно королева Саутборна, раздавая всем воздушные поцелуи с таким энтузиазмом, словно конфетти на свадьбе.

Пока Софи дефилировала по направлению к магазину через дорогу, ее черный бархатный кейп[6] с капюшоном театрально развевался на ветру. Ради всего святого, еще только понедельник!

Но зазвенело у Фионы в ушах по другой причине. Ни один благотворительный магазин не был защищен от скопившихся за выходные коробок с пожертвованиями у дверей, даже «Кошачий альянс».

Однако вместо того, чтобы выкинуть их, Софи решила избавиться от одной коробки, переложив ее из своей горы в гору Фионы.

– Эй! – Фиона ускорила шаг, таща за собой Саймона Ле Бона на поводке. – Я тебя вижу, Софи Хэйверфорд, я тебя вижу! Ну-ка сейчас же прекрати!

При звуке голоса Фионы Софи бросила коробку поверх остальных, наставленных у чужих дверей, развернулась на каблуках, так, что ее смехотворный кейп взметнулся за спиной, точно у злодея из пантомимы, и поспешила обратно, в убежище своего магазина.

Через пару мгновений запыхавшаяся Фиона добралась до нагромождения коробок и мусорных мешков у магазинчика. Она окинула беглым взглядом содержимое подброшенной коробки, чтобы оценить, какой мусор ей достался от Софи. Одна заплесневелая педикюрная ванна (основа пожертвований и тупик розничной торговли – никто ими никогда не пользовался, а потому и не покупал) боролась за место с ржавой бутербродницей-тостером, еще и без электрической вилки. Никому они и новыми не были нужны, а такими и подавно.

Фиона порылась еще: на дне коробки лежал предмет, от которого у нее по спине пробежал холодок ужаса.

Нож. Перепачканный кровью.

Глава 2

Несколько долгих секунд Фиона смотрела на него, пытаясь понять, что же она видит. Большой кухонный нож для чистки овощей и фруктов с массивной черной рукоятью и лезвием пятнадцать сантиметров в длину и два с половиной в ширину. Обычно такими ножами резали только овощи, так откуда кровь? Часть ее засохла, но часть была еще свежей.

Ей требовалось собраться с мыслями. Может, это и не кровь вовсе. Что-то другое.

Но многолетнее чтение детективов давало о себе знать.

Сценарии коварных злодеяний сами собой возникали в голове. И как бы Фиона ни старалась, отмахиваясь от мыслей, те все равно возвращались: Софи кого-то зарезала, а теперь избавлялась от улик? Если так, вышло у нее не очень. К тому же Софи не была похожа на убийцу. Скользкая и лицемерная – да, но чтобы кого-то зарезать? Слишком хлопотно, и уж так глупо она бы не поступила – прятать орудие убийства в коробках с пожертвованиями, где его тут же обнаружат, даже если бросить у соседнего магазина. Но тогда возникал вопрос: знала ли Софи о ноже? Она его увидела и захотела избавиться, чтобы он стал чужой проблемой?

Возможно, но вряд ли. Нож ведь был спрятан на самом дне. Крайне маловероятно, что Софи решилась бы запачкать свои пальчики с вечно идеальным маникюром. Ей и одного взгляда на заплесневелую ванну и сэндвичницу хватило бы.

Фиона велела себе мыслить разумно.

В Саутборне никто никого ножом не закалывал. Ладно, нож в крови, но многие отдавали ненужные вещи и даже не мыли их. В магазинчике имелась стиральная машина, а под раковиной стояло несколько бутылей чистящего средства и коробок порошка именно для таких целей. Ножом, вероятно, разделывали мясо, а затем бросили в коробку с пожертвованиями, предназначенными для магазина. Да, это звучит логичнее.

Но пара несостыковок не давала ей покоя.

Судя по тому, что кровь высохла не вся, нож использовали недавно, и, судя по его виду, он вообще был довольно новым.

От мыслей Фиону отвлек Саймон Ле Бон. Встав на задние лапки, он тянулся к верхним коробкам ненужных вещей, активно принюхиваясь, пытаясь подобраться к окровавленному ножу.

– Саймон, сидеть. Сидеть!

Он послушался. Ладно, Саймон Ле Бон ножом заинтересовался – но кровь не обязательно была человеческой. Могла быть и животного или не кровью вовсе. Ей нужно сначала хорошенько все проверить, а уже потом вызывать полицию.

Фиона поставила коробку туда же, где та стояла, понимая, что ничего трогать нельзя, и вместе с Саймоном Ле Боном быстро перешла дорогу к магазину «Кошачий альянс».

Плечом толкнув дверь, она тут же отвлеклась на запах – точнее, на его отсутствие. Любой, кто покупал вещи в благотворительных магазинах или барахолках, был знаком с их характерным душком, с затхлостью, присущей жилым помещениям. Вне зависимости от места: будь то Дорсет или Донкастер, по всей стране и даже, наверное, по всему миру их объединяла эта едкая затхлость. Ароматизатор «Благотворительный магазин». Всех – кроме «Кошачьего альянса» в Саутборне. В нем не было и следа этого запаха. Фиона не знала, с помощью какого колдовства Софи избавилась от общего духа ненужности, но ей это удалось. Да и внешне на благотворительный магазин «Альянс» не походил. Помещение светлое и просторное, на подставках и стеллажах со вкусом расставлены необычные яркие товары. Все чисто, аккуратно и без нагромождения вещей.

Обстановка магазина ненадолго отвлекла Фиону от ее задачи. Наконец она столкнулась взглядом с Софи, которая оперлась о прилавок со скрещенными на груди руками. В подсобке Фиона заметила Гейл, немногословную помощницу Софи, напоминавшую хомячка. Сгорбившись над футуристического вида телефоном, она, судя по всему, чинила его с тонкой отверткой в руках.

– Привет, Фиона. Какой милый сюрприз, – протянула Софи, улыбаясь, в точности как убийца. Да и выглядела она точно так же с ее короткой стрижкой черных как смоль волос – крашеных, разумеется, – и кроваво-красной помадой. И, конечно, по-прежнему в наброшенной на плечи бархатной накидке. – Чем обязаны удовольствию?

– Тебе это прекрасно известно. Ты подбросила к моему магазину одну из своих коробок.

Софи изобразила оскорбленную невинность:

– О нет, дорогая. Она уже была там. Я увидела, что коробка опрокинулась прямо на тротуар, создавая препятствие, и как добропорядочный гражданин и коллега по благотворительной работе, подняла ее и аккуратно поставила на место, – до того как выйти на пенсию, Софи работала в маркетинге и могла даже ядерную зиму раскрутить так, чтобы та выглядела как вечное Рождество.

– Именно так и произошло, верно, Гейл?

– Этточно, – совсем не убедительно пробормотала Гейл.

Фиона уставилась на Софи немигающим взглядом.

– Ты врешь. Я знаю, что ты врешь, потому что я тебя видела.

– Нет-нет, говорю же тебе, именно так все и произошло, правда, Гейл?

– Этточно, – пробормотала Гейл, вызвав у Фионы ощущение, будто Софи запугала ее, заставив соглашаться со всем, что она говорит.

Но Фиону так просто не остановить.

– В той коробке лежал нож, на котором, как оказалось, засохла кровь, – она внимательно следила за реакцией Софи, проверяя, как та отреагирует на новость.

У Софи вытянулось лицо. Непохоже, что у нее заготовлен какой-то пиар-ход и на этот раз.

– Ч-что?

– В коробке, которую оставили у твоего магазина, лежит окровавленный кухонный нож.

Тут же придя в себя, Софи улыбнулась:

– О, Фиона, ты беспокоишься о такой ерунде. Во-первых, коробку оставили не у моего магазина, а у твоего. И во-вторых, ты же знаешь, что люди выбрасывают. Это, должно быть, свиная кровь. Кто-то зарезал свинью, а потом не позаботился отмыть нож.

– Кто здесь забивает свиней? – уточнила Фиона. – Это же Саутборн, а не «Ферма Кларксона». И зачем выбрасывать отличный нож?

Софи подбоченилась.

– Знаешь, некоторые люди так расточительны. У меня сердце болит за эту планету. Я изо всех сил пытаюсь это изменить, но мы с Гретой Тунберг не можем справиться в одиночку.

Фиона чуть не подавилась.

– Софи, у тебя же «Рэндж-Ровер» на дизельном топливе!

Та лишь презрительно сморщила нос:

– Я езжу только в «Уэйтроуз»[7] и обратно. Где, должна отметить, большинство моих покупок оказываются в продовольственном банке. И я отдаю туда не только предметы первой необходимости. На днях я передала им отличную баночку фаршированных чесноком оливок, которые была бы не прочь оставить себе. Но нет, подумала я. Пусть лучше какой-нибудь родитель-одиночка попробует что-то повкуснее засохших пирожков с мясом и тому подобного.

Так Фиона ничего не добьется. Софи любую представившуюся ей ситуацию превращала в возможность погладить себя по головке и поздравить с тем, какой она замечательный человек, лучший в мире.

Звон в ушах у Фионы стал пронзительнее, и она поморщилась.

– Ты в порядке, дорогая? – поинтересовалась Софи с притворной заботой.

– Мне надо вернуться и сообщить обо всем полиции. В коробке потенциальное орудие убийства.

Софи выдохнула сквозь зубы так, словно из надувного круга воздух спустили.

– Как мелодраматично. Ты хочешь побеспокоить полицейских из-за какого-то грязного ножа?

– Определенно. И как только я им расскажу, откуда взялся нож, а его принесла в коробке ты, и как только они отдадут его на экспертизу, тогда сможешь забрать свой мусор.

– Едва ли это возможно. Вещи в коробке не совсем для моего магазина – если их и оставили у моего магазина, – поспешно добавила она. – Они не соответствуют моей концепции, дорогуша.

В этом была основная разница между Софией и Фионой – слово «концепция». Фиона раньше работала в издательской сфере, и ей бы и в голову не пришло использовать это слово для описания того, что в основном означало «покопаться в картонной коробке с подержанными вещами».

И Фиона скорее умрет, чем назовет кого-нибудь «дорогушей».

– А что именно входит в твою концепцию? – спросила Фиона, тут же об этом пожалев.

– Ну уж точно не сэндвичницы и одежда из супермаркета, – хихикнула та.

– Так, значит, ты все же заглянула в коробку?

– Может, и заглянула мельком. И то, что я увидела, моей концепции совсем не подходило. У меня более высококачественные вещи, вроде телефона Bang&Olufsen, который чинит Гейл.

– Этточно, – подняв голову от работы, сказала Гейл.

Софи сделала шаг к Фионе и вполголоса произнесла:

– Гейл смышленой не назовешь, но в починке техники и всего остального она просто умница.

– Ну, на мой взгляд, чтобы починить телефон, нужно быть очень сообразительным, – ответила Фиона достаточно громко, чтобы Гейл услышала.

Гейл застенчиво улыбнулась, но Софи тут же смерила ее взглядом, приправленным колючей проволокой и битым стеклом.

– Как бы то ни было, я звоню в полицию. Так что тебе лучше сразу прояснить все детали своей истории, потому что они к тебе точно заглянут.

– Знаешь, я делала пожертвования в столько благотворительных полицейских учреждений, что будет даже здорово поболтать с ними.

Фиона пропустила эту фразу мимо ушей. Софи была столь же изворотливой, сколь невыносимой.

Пора бы Фионе поскорее возвращаться к себе. Софи заставляла ее нервничать, а из-за нервов звон в ушах становился только громче, а сейчас так вообще только Саймон Ле Бон мог бы уловить настолько высокий пронзительный писк.

Глава 3

Фиона стояла на страже преступной коробки и других выброшенных вещей. Она не осмелилась снова переставить их, зная, что ничего нельзя трогать, чтобы не нарушить изначальное расположение улик на месте преступления. И хотя эта процедура едва ли применялась в ее случае, она решила перестраховаться.

Полицейская машина подъехала полчаса спустя. Выбравшийся из нее полицейский с узким лицом казался совсем мальчишкой, которому впору развозить газеты. Но Фиона знала: неправда, что полицейские становятся все моложе и моложе. Они были того же возраста, что и всегда, а вот в свои семьдесят шесть Фиона становилась старше.

– Добрый день, – поздоровался констебль, убирая звук рации, из которой доносились голоса. – Вы Фиона Шарп?

– Да, это я.

Саймон Ле Бон, виляя хвостом, положил передние лапки на ногу полицейского.

– А это что за славный малыш?

– Его зовут Саймон Ле Бон.

Полицейский непонимающе уставился на нее, как и любой, кто родился после 1993 года, а затем произнес:

– Вы сообщили, что среди пожертвований нашли окровавленный нож.

– Да. То есть нет, не совсем. Он лежал не в одной из моих коробок, а в коробке «Кошачьего альянса», вон того магазина.

Бросив взгляд через дорогу, констебль озадаченно посмотрел на нее.

– И как же коробка попала сюда?

– Когда я сегодня утром шла на работу, одна из сотрудниц «Кошачьего альянса» выбросила ненужные ей вещи прямо сюда, поверх моих. Я собиралась отнести ее коробку обратно, когда увидела внутри нож и кровь.

По выражению лица полицейского Фиона могла точно сказать, что он считает это просто мелкой ссорой между конкурирующими магазинчиками, как в некотором смысле и было.

Полицейский вздохнул.

– Вы уверены, что этот человек…

– Софи Хэйверфорд, ее зовут Софи Хэйверфорд. Обязательно запишите.

Полицейский не стал ничего записывать.

– Вы уверены, что Софи Хэйверфорд не хотела вас разыграть? И это всего лишь безобидная шутка.

Фиона об этом не подумала, но такой вариант был вполне возможен. Они обе, выйдя на пенсию, переехали сюда из Лондона, и Софи невзлюбила Фиону с первых же дней, пассивно-агрессивно намекая, что место яркой представительницы богемы из большого города уже занято. Но Фиону это ни капельки не волновало. На место звезды она не претендовала и едва ли могла назвать себя яркой. Фиона предпочитала исключительно комфортный дресс-код: бесформенные кардиганы, широкие платья в цветочек и шлепанцы-кроксы. Она считала, если в одежде нельзя два часа ходить по садовому центру, то и смысла надевать ее нет. Поэтому Фиона, хоть убей, не могла понять, почему гламурная Софи считала ее угрозой.

– Это возможно, констебль. Между нами и правда существует что-то вроде дружеского соперничества. Почему бы вам не спросить ее?

– Давайте сперва взглянем на нож, хорошо? – полицейский достал из кармана пару резиновых перчаток и надел их. – В какой коробке?

Фиона показала. Наклонившись и осторожно отодвинув прочий мусор, констебль уставился на орудие преступления, затем сходил к машине и вернулся с прозрачным пластиковым футляром и большим прозрачным пакетом для вещдоков. Выудив нож пальцами в перчатках, он положил его в футляр, закрыл и что-то написал снаружи маркером.

– Коробку я тоже заберу, на всякий случай, – сообщил он. Коробка отправилась в чистый прозрачный пакет, и его полицейский тоже запечатал. Уточнив еще пару мелочей у Фионы, констебль собрался уходить.

– А вы разве не собираетесь допросить Софи Хэйверфорд? – удивилась Фиона.

– Не на этом этапе. Мы должны убедиться, что на ноже кровь. Ведь может оказаться и джем – вдруг кто-то резал им «Бисквит королевы Виктории»[8], – усмехнулся он.

Фиона же фыркнула про себя. Как будто она не могла отличить кровь от джема – и в таком случае где тогда сливочный крем? Ну в самом деле.

– А ни о каких преступлениях не сообщали? Ножевых ранений не было? – уточнила она.

– Нет, давно не было. Если окажется, что тут что-то серьезное, мы знаем, как вас найти.

– И Софи Хэйверфорд.

– Да, и эту вашу Софи Хэйверфорд. Я свяжусь с вами, если понадобится что-то еще, – полицейский положил улики на заднее сиденье патрульной машины, залез на водительское сиденье и вывернул на дорогу, в утренние пробки.

Фиона осталась неподвижно стоять на тротуаре, пытаясь осознать, что только что произошло. Она зря вызвала полицию? Просто пересмотрела детективов и теперь ей кругом мерещатся убийства и преступления, а на самом деле в округе уже давно ничего не происходило. И, как сказал полицейский, о ножевых ранениях не сообщалось, так что Фиона чувствовала себя так, словно зря потратила его время. По мнению констебля, беспокоиться было не о чем, и Софи, которая вообще-то и принесла ту самую коробку, его ничуть не заинтересовала. Как ей это удавалось? Что бы ни случалось, она всегда выходила сухой из воды.

Фиона бросила взгляд через дорогу. Помяни черта. Софи стояла у окна своего магазина и смотрела на нее с приторной, полусочувственной, полусамодовольной ухмылочкой.

Глава 4

Отперев дверь, Фиона поставила коробку и спустила с поводка Саймона Ле Бона. Внутри он привычно обежал весь магазин, обнюхал каждый уголок, проверяя, что все осталось так же, как когда они закрылись в субботу днем. Довольный тем, что все в порядке, он свернулся в своей лежанке возле кассы.

Интерьер помещения был довольно элегантным для благотворительного магазина: прежде там располагался старомодный ювелирный, но владелец без предупреждения уехал, бросив все. Когда здание забрала себе благотворительная организация, внутри не стали практически ничего менять. Прежде всего, на такие пустяки, как переделка интерьера, денег не было, и потом, это не так уж требовалось. Стены были отделаны панелями из темного дерева, еще сороковых годов, а в дальнюю стену были вмонтированы большие часы, торжественно отсчитывающие минуты в застоявшемся воздухе. Будь там камин и диван «Честерфилд», можно было бы сесть вечером, потягивая шерри, и курить толстые сигары. Ни диванов, ни камина в магазинчике не было, но Фиона поставила в один из уголков круглый столик и стулья для своих самых пожилых и не самых подвижных покупателей, чтобы те могли немного отдохнуть. Фиона считала свой магазинчик шкатулкой с драгоценностями, манящей и волшебной, полной забытых сокровищ. Что, должно быть, до чертиков раздражало Софи, так как ее магазин был ничем не примечательной белой коробкой, и неважно, как часто она его красила и за сколько своих маркетинговых ниточек дернула, чтобы на открытие приехали хоть какие-нибудь знаменитости.

Фиона начала заносить другие коробки и прочий мусор в магазинчик. Ей нужно было чем-то себя занять – и голову, и руки, так это работало. Если остановиться, оно может начаться снова. Та, третья проблема. То, о чем она не осмеливалась упоминать.

Аккуратно лавируя между крутящимися стойками с одеждой и забитыми книжными полками, Фиона по одной занесла коробки в кладовую, к другим таким же, ожидающим «сортировки».

Слово «сортировка» вселяло ужас в сердца даже самых стойких волонтеров благотворительного магазинчика. Бесконечное задание. Как валун, который нужно толкать и толкать в гору и который все равно потом скатится обратно, – или как красить Севернский мост[9], если б он состоял из гор переполненных картонных коробок и мусорных пакетов, извергающих одежду. Скорость, с которой поступали вещи, превышала ту, с которой их покупали, и завал лишь увеличивался. И все же, подумала Фиона, лучше так, чем наоборот.

Пожертвования разделяли на пять категорий для продажи: одежда и аксессуары, которые пока что продавались лучше всего; книги и DVD-диски (последних становилось все меньше с каждым днем, а видеокассет не было с тех пор, как отменили шоу Джереми Кайла). Затем детские игрушки, настольные игры и пазлы – которые нужно обязательно, под страхом смерти отмечать «проверены» или «не проверены», ведь в самом аду нет ничего страшнее, чем любитель пазлов, у которого отобрали последнюю деталь[10]. В еще одну категорию входила посуда и небольшие предметы интерьера, ну а в последнюю – все остальное. То, что не удавалось продать, отправлялось на переработку или на свалку.

Фиона вышла на улицу за новой порцией пожертвований. С пронзительным скрипом тормозов у тротуара остановился автомобильчик, который не мешало бы помыть и, возможно, отремонтировать, судя по демоническому захлебывающемуся визгу из выхлопной трубы. Чуть не заглохнув от резкого рывка передач, машина дала задний ход, с энтузиазмом и поспешностью влезая в парковочное место. Двигатель замолчал, и из машины показалась энергичная фигурка Неравнодушной Сью, одной из волонтеров. Худая как проволока и с большими глазами, ясными и умными, прозвище свое от Фионы она получила не только из-за эмоциональности, но и потому, что в каждую свою фразу добавляла это слово, «неравнодушна».

– Ты видела? – спросила она, выйдя из машины. – Я неравнодушна к хорошему парковочному месту. Прямо напротив входа!

– С добрым утром, Сью, – поздоровалась Фиона, поднимая тяжелую коробку, которую приходилось держать под дно, чтобы та не развалилась.

– С добрым утром.

Неравнодушная Сью прошла сразу к нагромождению вещей и помогла Фионе занести их внутрь без единой просьбы, просто потому, что она также была неравнодушна к выгодным сделкам и была не прочь забрать какую-нибудь удачную находку себе.

Пока они переносили первую партию коробок в кладовую, Фиона пересказывала события того утра.

– Окровавленный нож! – ахнула Сью. – И коробку точно подбросили из того магазина?

– Своими собственными глазами видела. Конечно, Софи все отрицает.

– Слушай, не думаешь же ты, что Софи кого-то заколола, а потом решила избавиться от улик?

– Как бы мне ни хотелось, чтобы Софи в этой истории оказалась той самой злодейкой, она в самом деле не знала, что нож там.

– Но тебе же известно, как хорошо она умеет все перевирать.

– Да, но в начале ее это поразило. Она потеряла дар речи – впервые на моей памяти.

– Не похоже это на Софи, – заметила Сью. – Если б ей нужно было кого-то зарезать, она бы наняла кого-то. Не захотела бы испортить маникюр.

Фиона хихикнула.

– Вот уж точно. Да и зарезать кого-то – недостаточно тонко для нее. Думаю, она скорее бы выбрала яд.

– Ага, взяла бы одно из тех колец с тайником, с откидным верхом, чтобы незаметно подсыпать яд тебе в чай.

– Думаю, мы в самом деле заслужили чашечку чая, – решила Фиона. – Только без яда.

– Это другое дело.

Пока Фиона ставила чайник, Неравнодушная Сью, нырнув в одну из коробок, поворошила содержимое, потенциально готовящееся на выброс.

И вдруг ахнула.

– Что там? – Фиона поспешила к ней. Там, среди мусора, лежал новый детектив Вэл Макдермид[11], в отличном состоянии, будто только из типографии. При этом в переплете.

Сью любила детективы не меньше Фионы, и их запасы любимых книг постоянно пополнялись благодаря нескончаемому потоку пожертвований. Просто рай для двух фанаток детективного жанра.

– Я неравнодушна к хорошему роману от Вэл Макдермид.

– И я тоже, – ответила Фиона.

Они напали на золотую жилу. Обе знали, что каждая хочет прочитать роман первой. Поэтому так и стояли, уставившись на книгу, чуть ли не боясь прикоснуться к ней. В конце концов, ее написала сама королева детективов.

– И что мы будем делать? – спросила Неравнодушная Сью. – Кто первый? Сомневаюсь, что выдержу, пока ты будешь читать.

– То же самое могу сказать про себя.

– Может, будем читать по очереди? – предложила Сью. – Сначала ты прочитаешь главу, потом я. И так далее.

– Гениальная идея. Ты первая. Ты ее нашла. А когда закончим, выставим книгу на витрину. Она быстро уйдет за десять фунтов.

– С этим не поспоришь, – Неравнодушная Сью взяла книгу, взвесила на руке и медленно перевернула, впитывая ее величие, а затем восхищенно открыла на первой странице. – Все, я начинаю.

Над дверью звякнул маленький медный колокольчик, и Саймон Ле Бон по привычке заворчал при виде Корзинщика.

– Доброго утра, милые дамы, – поприветствовал он их глубоким низким голосом.

– Не хотите ли чая? – предложила Фиона.

– Ах, отведать ваше чудесное угощение было бы…

– Простого «да» или «нет» достаточно, – перебила его Фиона, пока он не увлекся.

– Да, это было бы просто великолепно.

Корзинщик в соседнем магазинчике продавал подержанную мебель. Его настоящее имя было Тревор, но все прозвали его Корзинщиком, потому что он вложил немало средств в плетеные изделия старой школы от одного из своих ушлых знакомых, у которого весь гараж был забит этой мебелью. Тревор искренне верил, что дело возродится, но этого не произошло. Все хотели современную мебель из ротанга, а не ту древность, что пылилась у него в магазине. Прозвище прилипло и стало чем-то вроде благословения, потому что до этого его довольно хлестко звали Диккенсовским придурком из-за склонности к использованию вычурных фраз. Причина этой любви оставалась загадкой, так как Тревор был родом из приморского Клактона и работал в энергокомпании. Учитывая его сомнительных знакомых, Фиона придумала теорию, что он на самом деле пустился в бега и создал себе такой образ Терри-Томаса[12], потому что ему требовалась новая личность.

Несмотря на все свои диккенсовские замашки, Корзинщик одевался вполне нормально, в свитера с треугольным вырезом и рубашки, хотя всегда носил разные носки и славился тем, что при любой боли в горле надевал шейный платок и «нежил свои старые миндалины, которым определенно требовался экзорцист». Хотя все эти боли в горле у него почему-то случались тогда, когда ему надо было произвести на кого-то впечатление.

Фиона и Неравнодушная Сью принесли чай и присоединились за круглым столиком к Корзинщику. Но не успели они сделать глоток, как дверь настежь распахнулась. Дэйзи, их коллега и третий волонтер, влетела в магазин, тяжело с присвистом дыша, пытаясь что-то сказать, но у нее никак не получалось набрать достаточно воздуха. Дэйзи с трудом сделала несколько шагов; плечи ее вздымались и опускались, пока она делала жадные вздохи, наполняя измученные легкие. Фиона со Сью, поднявшись со своих мест, помогли ей дойти до стола, недоумевая, что же заставило подругу так запыхаться. Корзинщик пододвинул для нее стул, чтобы та могла немного прийти в себя.

– П-простите за опоздание, – рухнув на предложенный стул, выдавила Дэйзи.

– О, не переживай, – успокоила ее Фиона. – Ничего страшного, если ты или кто-то из вас опаздывает. – Фиона добавила «кто-то из вас» чисто из дипломатических соображений. В свои всего шестьдесят семь лет Дэйзи была самой младшей из них. Мечтательница по натуре, она была помешана на чистоте, легко отвлекалась и всегда везде опаздывала.

– Немного нерасторопности еще никому не повредило, – объявил Корзинщик.

Сходив на кухню, Фиона вернулась со стаканом воды, и Дэйзи его жадно выпила.

– Ты что же, бежала всю дорогу сюда? – спросила Неравнодушная Сью.

Дэйзи кивнула, хотя это, скорее всего, было преувеличением. Дэйзи никогда никуда не бежала. Вероятно, это больше походило на поспешную ходьбу. Не вылезая из платьев до пола, едва ли она могла позволить себе что-то более быстрое, не боясь наступить на подол. Однако она определено перенапряглась по какой-то причине. Ее обычно нежно-розовые щеки с персиковым румянцем сейчас опасно приблизились к оттенку спелых яблок. Лицо у нее было милое и открытое, а копна седых кудрей вечно торчала во все стороны. Выудив из сумки серо-голубой ингалятор и встряхнув, она вдохнула сразу две дозы препарата.

Несколько минут спустя, когда хрипы и свист пропали и Дэйзи снова стала дышать нормально, она наконец смогла выговорить:

– Сару Браун убили.

Глава 5

– Ты уверена? – уточнила Сью. – Ты видела машину скорой? Может, она просто себя плохо чувствовала, и ее повезли в больницу.

Дэйзи покачала головой:

– Тело было закрыто целиком, когда его выносили.

Несколько рук в ужасе прижалось ко рту.

– О господи, – охнула Фиона. – Кто мог это сделать?

– Поверить не могу, – Сью, поднявшись, принялась мерить комнату шагами. – Наша дорогая подруга убита.

Сару Браун любили все. В свои восемьдесят шесть она была постоянным покупателем в магазинчике Фионы, на ходунках проходя весь путь от своего дома за углом. Разговорчивая, бодрая, она никогда не жаловалась и внешне всегда выглядела улыбчивой и веселой. Она была олицетворением постера «Сохраняйте спокойствие и продолжайте действовать»[13]. Детство Сары Браун пришлось на Вторую мировую войну, она пережила «Лондонский блиц»[14] и казалась несокрушимой. Стойкий оловянный солдатик с истинно английской выдержкой.

Дэйзи смахнула слезу.

– Так ужасно. Ужасно и печально. Все огородили лентой, повсюду полицейские машины и фургоны. Все время что-то передавали по рациям. Я видела, как полицейские в странных пчелиных костюмах сновали туда-сюда из ее дома.

– Что? – переспросили хором Фиона и Неравнодушная Сью.

– Ну, вы знаете, такие, с капюшонами и масками. В них люди выглядят как тощие полярные медведи.

– А, так ты про защитные костюмы? – поняла Фиона.

Глаза Сью расширились от удивления.

– Если они были в защитных костюмах и ходили туда-обратно в дом Сары, это точно значит…

– Они думают, что это умышленное убийство, – заявил Корзинщик, в этот раз без привычной мелодраматичности.

– Ум-мышленное убийство? – заикаясь, повторила Дэйзи.

– Ну да, – кивнула Неравнодушная Сью. – А Фиона сегодня утром нашла окровавленный нож.

Глава 6

Дэйзи не захотела идти, и кто бы мог ее винить. Ей уже хватило потрясений на утро, так что она решила остаться караулить вещи. Корзинщик пошел открывать свой магазин, поэтому Неравнодушная Сью с Фионой и Саймоном Ле Боном втроем зашагали по живописным улочкам Саутборна, мимо красивых домиков с табличками, обязательно расписанными вручную, где были выведены романтичные названия вроде: «Старинный коттедж», «Молочный домик», «Еловая лощина», а также те, которые вовсе не стоило разрешать, вроде «Зисилдус» или лечебница старого доктора с аптекой под названием «Прикроватное Поместье».

Безвкусные названия ничуть не улучшили настроения двух подруг, когда они свернули на Сторвью-Вэй, где жила Сара. Прошедшее время, которое теперь приходилось использовать, казалось странным и неудобным. Сразу же перед ними предстала сцена, вовсе не свойственная обычно безмятежным улицам Саутборна.

Вся улица с обеих сторон была перегорожена бело-синей полицейской лентой, а двое полицейских стояли у ограждения, не пропуская прохожих. Там уже собралась небольшая толпа, кто-то, вытянув руку с телефоном, без конца делал снимки. У ленты с другой стороны творилось то же самое. У одного из зевак даже оказался зеркальный фотоаппарат, и Фиона задумалась, не из газеты ли он. Внутри ограждения все было в точности, как описывала Дэйзи: люди в белых защитных костюмах и масках сновали из дома туда-обратно, вынося маркированные пластиковые ящики с вещами и ставя их в полицейские машины, припаркованные как придется.

– Как думаешь, эти двое нам что-нибудь скажут? – спросила Сью, кивнув в сторону полицейских у ленты.

– Сомневаюсь, – вздохнула Фиона. – Надо рассказать им о ноже. Это может быть связано. Но тут нельзя действовать в лоб. Сначала надо узнать, как она умерла. Ее вполне могли и просто с лестницы столкнуть.

– Какая жуткая мысль, – Неравнодушная Сью вздрогнула. – Но да, будем действовать аккуратно, постепенно.

Бочком-бочком подобравшись к ленте, они стали протискиваться вдоль нее к двум полицейским.

Не успела Фиона рта раскрыть, как Неравнодушная Сью выпалила:

– Как она умерла?

Фиона пронзила ее сердитым взглядом. Вот вам и постепенно.

– Вы кто такая? – спросил один из полицейских.

– Мы работаем на Саутборн-Гроув, в благотворительном магазине «Собачкам нужен уютный дом», – выступила вперед Фиона. – Сара Браун к нам часто заходила. Она была нашей подругой.

– О, что ж, примите наши соболезнования.

Фиону неожиданно накрыло волной осознания и горечи от потери их доброго друга и клиента. Она будет скучать по Саре, по ее историям и щедрости, с которой та раздавала урожай со своего огорода. Пока Саре позволяла спина, она ведрами выращивала самые сочные помидоры, галлонами варила ароматнейший джем и пикантный чатни[15], закатывала в баночки всех форм и размеров и раздавала всем желающим.

А потом Неравнодушная Сью снова все испортила:

– Мы нашли окровавленный нож.

Фиона не сомневалась, что Сью, которая не просто проговорилась, а практически на весь город прокричала об их находке, всего лишь переволновалась, оказавшись у самого настоящего места преступления, – отсюда и весь энтузиазм. Она превратилась в подростка на концерте поп-группы.

– Вы сообщили об этом в полицию? – спросил второй полицейский.

– Я сообщила, – ответила Фиона.

– Хорошо. Вы поступили правильно, – кивнул первый.

– Это связано с убийством? – снова не выдержала Неравнодушная Сью, которую уже чуть ли не трясло.

Один из полицейских сочувственно улыбнулся ей:

– Простите, мы не имеем права раскрывать детали следствия. Мы сами сюда только что приехали, нас поставили охранять территорию.

– Так что знаем мы не больше вашего, – добавил его коллега.

Тут их перебила взбудораженная женщина с ребенком в коляске, нагруженной пакетами из супермаркета:

– Мне надо домой, сменить подгузник ребенку. Если не пропустите, буду переодевать его прямо здесь!

– Пожалуйста, упокойтесь, – начал один из полицейских.

Подошедший курьер с коробкой в руках остановился с другой стороны:

– А к номеру пятьдесят шесть не пропустите? Я уже опаздываю.

– Это невозможно, – ответил ближайший к Фионе полицейский.

– Может, тогда сами доставите? – курьер протянул коробку.

Фиона с Неравнодушной Сью отступили подальше от разгоревшегося спора о подгузниках и переносах доставки.

– Что-то его не очень заинтересовал наш окровавленный нож, – заметила Фиона.

– Да, тут не как в телевизоре, когда они бегут к главному следователю, а потом следователь бежит допрашивать нас, представителей общественности, у которых есть важнейшая информация по делу.

– Может, в этом и суть. Наша информация не так и важна. Может, Сара умерла по другой причине, и наш нож к делу не относится.

– Но откуда тем двоим знать, что не относится? Они сами не в курсе, что произошло.

Какое-то время они молчали, загипнотизированные разворачивающейся на их глазах сценой. Но она вовсе не казалась захватывающей, интригующей, от которой нельзя оторваться – или какие еще эпитеты лепят на постеры блокбастеров и триллеров в кино. Вместо этого Фиона ощущала лишь холод и оцепенение. Преступление в реальной жизни вызывало гнетущее чувство, будто внутри ее образовалась пустота. Убили ее подругу, и ей это нисколечко не нравилось.

Тут из дома Сары Браун вышла хорошо одетая женщина с зачесанными назад волосами. На ней было со вкусом подобранное шерстяное пальто в мужском стиле, приталенные брюки и туфли на высокой шпильке – у этой женщины был вкус, и выглядела она по-деловому. Следом за ней вышел седеющий мужчина средних лет в свободной толстовке и спортивных штанах, чей вид граничил с неопрятным. Он выглядел так, словно только что закончил смену на автомойке и каждую машину при этом мыл вручную. Судя по его худощавому лицу, пищи с насыщенными жирами он явно не употреблял. Хороший пирог решил бы эту проблему – как решал большинство других.

– Эти двое, похоже, тут главные, – заметила Неравнодушная Сью.

– Похоже. Возможно, детективы или детектив и сержант. Жаль, нельзя с ними поговорить.

Полицейские и фигуры в защитных костюмах огибали странную парочку, то подходя отметиться и что-то сообщить, то просто продолжая носить вещи мимо них. Отвечая всем сразу, детективы успевали говорить по телефону и раздавать указания одновременно.

Фиона с Неравнодушной Сью наблюдали за ними добрых пятнадцать минут, пока те наконец снова не скрылись в доме.

– Не думаю, что мы чего-то дождемся, – шмыгнула носом Сью, чье нервное возбуждение уже поутихло.

– Одно я точно знаю, – ответила Фиона. – Им лучше поймать подонка, который это сделал.

Глава 7

Мрачное настроение прошлого дня никуда не ушло; оно перетекло в утро вторника, пропитав сонную атмосферу магазинчика. Очень некстати. Потому что по вторникам Фиона устраивала кофейные вторники, на которые регулярно заглядывала Сара Браун со своими восьмидесятилетними и парочкой девяностолетних товарищей. К десяти утра в магазине уже было не пройти из-за стоящих повсюду тростей, ходунков и какого-нибудь кресла-каталки. Во вторник утром благотворительный магазинчик наполнялся счастливой болтовней людей, которые жили одни и за всю неделю и словечком ни с кем не перемолвились. Набиралось их от десяти до дюжины. Этот вторник будет омрачен бросающимся в глаза прискорбным отсутствием Сары Браун, и то, что именно она вдохновила их на организацию первого «кофейного вторника», делало утро еще печальнее.

Все началось с дребезжащего автобуса. Точнее, дребезжащего микроавтобуса, который раз в неделю собирал всех пенсионеров и доставлял их в общественный культурный центр. Они часто жаловались, что в микроавтобусе то слишком жарко, то слишком холодно, то там сквозняк, а то душно и определенно крайне некомфортно. Эта развалюха больше времени проводила в гараже, чем в пути. Однако старенький уставший автобус был их спасательным кругом, раз в неделю собиравшим всех вместе, и тогда они могли делиться советами о том, как лечить шишки на пальцах, жаловаться на правительство и отлично проводить время за игрой в бинго. Но все изменилось.

С началом нового финансового года бюджет общественного центра урезали. От чего-то нужно было отказаться, и этим чем-то стал микроавтобус. Оставшись практически дома взаперти, множество людей в возрасте восьмидесяти и девяноста лет оказались отрезанными от жизни – сами дойти до культурного центра они не могли. Больше никакого общения, ни единой живой души рядом и никакой надежды на встречу через неделю – их ждали дни и недели в компании самих себя. Одиночное заключение без надежды на апелляцию.

Сара Браун была не из тех, кто станет сидеть и ныть, нет: она решила, что ей не нужен никакой микроавтобус, и вознамерилась сама дойти до культурного центра при помощи ходунков. В свою первую попытку она сумела добрести только до магазинчика Фионы.

Фиона тогда заметила из окна очень измотанную женщину. Заведя Сару внутрь, она усадила ее и приготовила чай для восстановления сил. Но неудача не остановила Сару Браун: в следующие недели она еще несколько раз пыталась дойти до центра, решив, что ей просто нужно вернуться в форму. Как ни печально, но каждый раз ее сил хватало только на дорогу до благотворительного магазинчика.

Это и подало Фионе идею: почему бы не устроить мини-версию культурного центра прямо здесь, в магазине, для старичков в этой части Саутборна? Места было, конечно, не очень много, но, подойдя творчески, можно что-то да придумать и сделать перестановку. Фиона вместе с Дэйзи и Неравнодушной Сью освободили один угол, поставив туда стол и разномастные стулья, весьма неохотно пожертвованные Корзинщиком. Так и начались их кофейные вторники.

Они тут же стали пользоваться бешеным успехом, и каждый вторник за стол втискивалось семь, восемь, а иногда и девять пенсионеров. Фиона старательно угощала их чаем, кофе и пирогом. Но самое важное – они наконец получили возможность снова видеться с друзьями. Первое средство для тех, кто изголодался по общению.

Кто-то из них уже знал о безвременной кончине их подруги? В местных новостях передавали сообщение о смерти женщины, которую нашел в ее же доме развозивший заказы курьер. Но больше ничего не сказали, даже имени жертвы. Те, кто редко выходил из дома, едва ли могли узнать о смерти Сары Браун. Получается, сообщить им должна Фиона?

Они имели право знать. Она им скажет, так аккуратно, как только сможет.

Дэйзи с Неравнодушной Сью молчали, зная, какое тяжелое предстоит утро. Чтобы не участвовать в какой-либо беседе, Дэйзи занялась своим любимым делом в кладовке: уборкой. Скормив грязную одежду стиральной машине, она принялась протирать и без того чистые поверхности. Сью сидела у кассы, с головой уйдя в детектив Вэл Макдермид, отвлекаясь от настоящего убийства с помощью убийства выдуманного.

Появление Оливера, владельца пекарни через несколько домов от них, было воспринято с облегчением. В рабочей пекарской форме он локтем открыл дверь; следом за ним вошел его сын Стюарт, в таком же белом наряде. Оба в руках держали по шаткой башенке форм для выпечки, точно миниатюрные бревна в играх горцев.

– С добрым утром, Оливер, – сумели выдавить все трое.

– Доброе ли? – ответил тот. Обладатель довольно незаметной шеи и весьма округлой лысой головы, Оливер был более чем похож на кругленький пылесос «Генри Гувер»[16], разве что не такой счастливый. С 1990 года на его лице застыла неизменная гримаса, а с предыдущей крайне напряженной работы в качестве инженера добавился вспыльчивый нрав. Он и сменил сферу деятельности, чтобы заняться чем-то не таким изматывающим – выпечкой. Не очень помогло: смягчению его характера явно не способствовало то, что каждый день в пять утра он стоял у раскаленной духовки, а также делил с сыном тесную квартирку над пекарней.

Стюарт был очень на него похож, разве что с шевелюрой пока не расстался. В его неполные тридцать лет отцовская генетика пока не дала о себе знать. Когда Стюарт не бегал с поручениями и не учился печь у отца (надо признать, делал это он с крайней неохотой), парень не отрывался от телефона. Смартфон никогда не покидал его правую руку: даже неся жестяные банки, он ухитрялся тыкать в экран большим пальцем.

Саймон Ле Бон, почуявший аромат свежей выпечки, подскочил к ним и с надеждой завилял хвостом. Но его милая мордочка отнюдь не улучшила настроения Оливера. Дернувшись, он приподнял свою ношу еще выше, словно Саймон Ле Бон мог подскочить и выхватить пирог прямо у него из рук.

– Собаке разве можно тут находиться?

– Ну, мы же собираем средства для собак, – напомнила Фиона. Обычно она не стала бы терпеть подобной неприязни к ее любимому питомцу, но Оливер каждый день оказывал им большую услугу.

– Вы уверены, что хотите и дальше этим заниматься? – спросила она.

– Обещал, значит, обещал, – поставив металлические формы для выпечки на стол, он, раскрыв одну, показал им круглый, высокий и хорошо пропитанный кекс, такой большой и яркий, точно надувной батут. – Принес вам сегодня лимонный с глазурью.

С восхищенными «ахами» и «охами» все сгрудились у стола, глядя, как Оливер перекладывает свое творение на приготовленную тарелку.

– Я неравнодушна к лимонному кексу, – произнесла Неравнодушная Сью.

– Я тоже, – Дэйзи выудила из кармана телефон и сделала фото, которое потом выложит в различные соцсети.

Под столом заскулил Саймон Ле Бон, чувствуя себя брошенным и беспокоясь, что никто не даст попробовать ему ни крошки.

За ворчливостью Оливера где-то глубоко скрывалось доброе сердце. Воинственное, но доброе. Когда Фионе впервые пришла в голову идея кофейного утра, она с опаской зашла в пекарню и робко спросила, не найдется ли у них каких-то остатков, возможно, даже немного зачерствевших, им к чаю.

Раскрасневшись, Оливер смерил ее сердитым взглядом:

– Какого дьявола вы хотите подавать черствые пироги!

Фиона извинилась и уже готовилась к тактическому отступлению, когда Оливер добавил:

– Я испеку вам свежий, бесплатно.

Но он превзошел себя и начал каждый день печь по бесплатному пирогу для всех благотворительных магазинчиков по Саутборн-Гроув, чтобы они могли, продавая кусочки, собирать деньги на свои нужды. Все ухватились за его предложение, кроме Софи, которая, попробовав как-то кекс, испеченный Стюартом, заметила, что вкусно, но «не хватает изысканности», что бы это ни значило.

– Я сбился с ног, – вздохнул Оливер. – И эти благотворительные кексы только все усложняют.

Фиона потянулась к сумочке:

– Позвольте, я заплачу, – у Оливера был талант вызывать чувство вины.

– Нет, даже слышать ничего не хочу. Нам со Стюартом надо разнести остальные, так что мы пойдем. – И он подхватил свою стопку форм для выпечки с таким видом, словно это крест, который ему предстояло нести.

Только пекари собрались уходить, как на пороге появился Корзинщик – как и всегда, соблазнившись кусочком пирога, он заглядывал примерно в это время. Отступив, он придержал для них дверь:

– Приветец, Олли!

– Меня зовут Оливер, – пекарь протиснулся мимо него.

От Стюарта ему досталось более теплое приветствие:

– О, приветствую вас, сэр Корзинщик из Корзинкиншира.

Странности Стюарта прекрасно сочетались с театральностью Тревора.

Корзинщик в ответ приподнял воображаемую шляпу:

– О, Стюарт наш, сущий на небесах.

– Да святится имя мое.

Оба весело фыркнули, смеясь друг над другом, в то время как остальные едва слышно застонали. Хотя Стюарту не было еще и тридцати, он, как и Корзинщик, будто бы родился не в свое время.

– Это всегда такая честь приветствовать вас.

– Ну что вы, это для меня большая честь.

Так они и стояли в дверях, продолжая свою словесную пикировку в старосветском стиле, пока Оливер не выдержал:

– Стюарт! Идем! Нам еще кексы разносить!

– Увы, не смею дольше мешкать и должен поспешать. Хорошего дня, дамы и господа, – и Стюарт, который не мог похвастаться атлетическим телосложением, вразвалочку двинулся вслед за отцом, чуть не выронив формы.

– Прощайте, сударь! – ответил Корзинщик. Войдя в магазин, он окинул взглядом лимонный кекс. – А мне кусочек можно?

– Это для наших гостей, но если что-то останется, можете взять кусочек. Всего за фунт.

– А, – сказал Тревор. – Нет-нет, все в порядке. Они знают о смерти Сары?

– Не уверена, – вздохнула Неравнодушная Сью.

– Я думаю, что нет, – добавила Фиона. – Они же только сегодня встретятся и обменяются новостями.

– Может, не говорить им? – предложила Дэйзи.

Фиона покачала головой.

– Не думаю, что это правильно. Они должны знать.

– О, ну ладно, – сказал Корзинщик. – В таком случае я удаляюсь – желаю вам хорошего дня и удачи в вашем нелегком деле гонцов с дурными вестями.

– Мы оставим тебе немного кекса, – Фиона проводила его к выходу, закрыла дверь и повернулась к коллегам: – Что ж, они уже скоро придут.

– Что нам делать?

– Чай. Много чая. Нашим гостям он очень понадобится.

Все трое направились в кладовую, чтобы все подготовить. Позади раздался звон колокольчика над входной дверью. Но, обернувшись, они увидели не друзей Сары, как ожидали, а пугающий силуэт элегантно одетой женщины-детектива, которую видели вчера. На ней был другой, но столь же безукоризненный наряд – хорошо скроенный брючный костюм с двубортным пиджаком, а блестящие гладкие волосы были забраны в тугой хвост. Следом за ней в магазинчик зашел и ее высокий коллега в спортивном костюме.

– Добрый день, – она протянула им удостоверение. – Я детектив-инспектор Финчер, а это сержант Томас. Мы хотели бы поговорить с вами о Саре Браун.

Глава 8

Фиона поставила исходящую паром чашку с травяным чаем перед детективом-инспектором, а потом принесла по чашке и остальным. Сержант Томас отказался от горячих напитков и молча встал у двери, сложив руки на груди.

– Благодарю, – детектив Финчер говорила ровным мягким контральто.

Дэйзи подтолкнула к ней неразрезанный лимонный кекс:

– Может, кекса?

– Нет, спасибо. Не думаю, что могу съесть такой целиком.

Неравнодушная Сью с готовностью рассмеялась – немного наигранно, явно благоговея перед двумя полицейскими.

– Простите – я никогда прежде не видела настоящих детектива или сержанта. Это очень волнительно. О, и серьезно, конечно, – она чуть не назвала ее «Ваше величество».

Дэйзи подошла к сержанту Томасу, предложить ему кекс, от которого тот, подняв руку, молча отказался.

– Вы когда-нибудь в кого-нибудь стреляли? – выпалила Неравнодушная Сью.

– Чтобы использовать огнестрельное оружие, нужна специальная подготовка, – детектив Финчер достала телефон, черный полицейский блокнот и ручку. Все три предмета она выложила на стол со скрупулезной точностью, каждый – идеально параллельно другому и на одинаковом расстоянии. – Вы не возражаете, если я запишу нашу беседу?

– Мы имеем право получить копию записи, если сделаем запрос, верно? – уточнила Сью, садясь.

– Верно, – улыбнулась детектив Финчер.

– Я прочитала это в детективе.

– Отправить вам запись? – поинтересовалась детектив.

Неравнодушная Сью только отмахнулась: она всего лишь хотела похвастаться своими знаниями о работе полиции, чтобы произвести впечатление на детектива Финчер.

– Нет, не стоит.

Взяв в руки телефон, детектив включила диктофон, назвала дату, время и место.

– У вас есть какие-то зацепки? – спросила Фиона, возвращая разговор к реальной причине появления полицейских.

– Я не могу разглашать детали следствия.

– Да-да, конечно.

Детектив Финчер кашлянула.

– Прежде всего, мои извинения. Как я понимаю, вы вчера сообщили полицейским, дежурившим на месте преступления, что нашли окровавленный нож.

– Все верно, – подтвердила Фиона.

– Они должны были сразу же доложить мне об этом.

– Так, получается, Сару Браун убили ножом? – Неравнодушная Сью тут же бросилась с места в карьер. – Кровь на ноже была кровью Сары? Да? Иначе вас тут не было б.

– Прошу прощения, как я уже сказала, мы не можем разглашать информацию о ведущемся следствии. Как я понимаю, вы нашли нож в коробке у магазина.

Фиона сделала глубокий вдох:

– Эту коробку подбросили из магазина напротив. Я видела Софи Хэйверфорд, управляющую.

– Одевается как шотландская вдова, – влезла Дэйзи.

– Она взяла ее со своей кучи коробок и подбросила ко мне.

– Кучи? – уточнила детектив.

Фиона рассказала о неудобствах, связанных с пожертвованиями в выходные, и о том, как Софи просто выбросила свою коробку к ней.

– И во сколько это было?

– Примерно в десять минут девятого.

– Вы уверены, что это была Софи Хэйверфорд?

– Определенно.

– В таком случае мне надо будет задать ей несколько вопросов.

«Да!» – мысленно воскликнула Фиона. Скользкая Софи Хэйверфорд теперь не выкрутится.

– Как бы вы описали отношения Сары Браун с Софи Хэйверфорд? У них были разногласия?

Трое волонтеров растерянно переглянулись.

– Они не были знакомы, – объяснила Фиона. – Сара даже никогда не заходила в ее магазин.

– Он ей не нравился? – уточнила детектив.

Фиона покачала головой:

– Нет, просто у нее и мысли такой не было.

– Один из полицейских, с которым вы говорили, передал мне, что Сара Браун была здесь частой покупательницей.

– Так и есть, – Фиона вкратце пересказала ситуацию с культурным центром и отмененным автобусом и то, как они решили предложить Саре и ее друзьям собираться у них в магазине.

– А кто решил отменить микроавтобус? – уточнила детектив.

– Получается, Мэлори Грейнджер, – ответила Неравнодушная Сью. – Она управляет культурным центром.

Детектив Финчер записала имя в блокнот.

– Кто-то из пожилых людей выражал неприязнь к Мэлори после того, как автобус отменили?

– Да, куча, – подтвердила Сью.

– Расскажите подробнее.

– Ну, они все ненавидели ее за это…

– «Ненависть» – слишком сильное слово, – перебила ее Фиона. – Они, конечно, этому решению не обрадовались, как вы можете себе представить.

– Они винили в этом Мэлори?

– Да, – снова влезла Сью. – Но она была не виновата. У Мэлори не осталось выбора. Что-то нужно было сократить, иначе общественный центр совсем бы закрыли, но они этого не понимали.

– Прозвали ее Дефективной Мэлори, – вставила Дэйзи.

– И Сара Браун тоже? – уточнила детектив.

Фиона пожала плечами.

– Не уверена, – ответила Фиона.

– А как Мэлори отнеслась к этому прозвищу?

Фиона пожала плечами:

– Не знаю. Мы лично не знакомы, но могу предположить, что не очень хорошо.

– Мне бы не хотелось, чтобы меня звали Дефективной, – заявила Дэйзи.

Фиона наклонилась через стол:

– Э-э, вы же не думаете, что это Мэлори сделала?

На лице детектива Финчер не отразилось никаких эмоций.

– Я не делаю скоропалительных выводов. Просто собираю информацию, чтобы увидеть картину целиком. Могу я узнать, каким человеком была Сара?

– Она была крепким орешком, – заявила Сью.

– Что вы этим хотите сказать?

– Стойкая и несгибаемая, – ответила Фиона.

– Сильный характер?

– Несомненно.

Детектив Финчер снова что-то записала в блокноте.

– Сильного человека порой могут посчитать наглым или самодовольным.

– Нет, нет, – поспешила пояснить Фиона. – Вовсе нет. Она не боялась трудностей, была энергичной и позитивной, и очень щедрой.

– Пускала соседских детишек поиграть у себя в саду после школы, – добавила Дэйзи. – Чтобы они могли поесть малины и яблок. С тех пор лет десять прошло.

– Что случилось десять лет назад?

– Думаю, они все получили айпады.

Детектив сделала еще пару заметок в блокноте.

– Если не считать того, что Сара Браун злилась на Мэлори, отменившую автобусы, были у нее враги?

– Нет-нет, – дружным хором ответили все трое.

– Сару все любили, – продолжила Фиона. – Она всем уделяла время. Поэтому то, что кто-то смог такое с ней сотворить, стало для нас сильным ударом.

– Ладно. А как насчет ее семьи?

– У нее нет семьи, насколько мне известно, – откликнулась Фиона. – Эдди, ее муж, умер около двадцати шести лет назад. У нее был сын, который переехал в Австралию, но лет десять назад он погиб в автокатастрофе. Кажется, его звали Стивен.

Детектив записала и это, а потом закрыла блокнот.

– Что ж, дамы, большое вам спасибо. – Обернувшись к напарнику, она уточнила: – У вас есть какие-то вопросы, сержант Томас?

Мужчина покачал головой, не нарушая свой строгий молчаливый образ.

Детектив Финчер повернулась обратно к трем женщинам:

– Вы нам очень помогли, и благодарю за чай, – к которому она даже не притронулась. Поднявшись, детектив достала из кармана три визитки и толкнула их через стол: – Если вспомните что-то еще, дайте мне знать.

– Обязательно, детектив Финчер. Обязательно! – Неравнодушная Сью схватила предназначенную ей визитку, прочитала все до буковки и прижала к груди так, будто ей только что вручили подарочный сертификат в универмаг «Джон Льюис»[17] максимального номинала. – Если мы что-то узнаем, обязательно сообщим. Можете не сомневаться. Да-да, обязательно. Направим сведения в отдел информации…

Сью продолжала что-то сбивчиво тараторить, пока не вмешалась Фиона:

– Как умерла Сара? Ее закололи тем ножом?

Детектив Финчер вздохнула.

– Простите, но, как я уже говорила, я не имею права сейчас об этом говорить.

Но Фиона не сдавалась:

– Дело в том, что через пять минут сюда придут ее друзья, и нам придется рассказать им о смерти Сары. Они захотят узнать, что с ней случилось.

Детектив Финчер изо всех сил постаралась изобразить сочувствие:

– Все, что я могу сейчас сказать, – это повторить то, что сообщили в прессе. Курьер из «Тэско» вчера рано утром нашел тело женщины. Однако мне бы хотелось поговорить с ее друзьями.

– Думаю, сегодня не самое удачное время, – заметила Фиона.

– Нет, конечно, нет. Но, возможно, вы могли бы дать мне их контакты – у вас они есть?

Фиона кивнула.

– Вы сможете отправить их мне? Нам в самом деле нужно с ними поговорить. Со всеми.

– Вы же не думаете, что это кто-то из них? – Дэйзи нервно накручивала одну из седых кудряшек на палец. – Они все были очень близки, уверяю вас.

С еще одним сочувственным взглядом детектив Финчер объяснила:

– На данном этапе мы должны рассмотреть все варианты. И изучить все возможности.

– Могу отправить вам их имена и телефоны по электронной почте, – предложила Фиона.

– Было бы прекрасно, спасибо. Послушайте, если вам тяжело, я могу сообщить новости о смерти Сары. Буду только рада помочь.

– Вы очень добры, – поблагодарила Фиона. – Но лучше нам самим сказать.

– Хорошо, раз вы уверены.

Фиона открыла дверь, провожая полицейских, но прежде чем уйти, сержант Томас впервые за все время произнес:

– Имя Йен Ричард вам ни о чем не говорит? – голос у него оказался спокойный и глубокий.

Три женщины переглянулись:

– Никогда не слышали.

– Хорошо, не важно, – ответил он.

Уходя, оба полицейских попрощались с ними с улыбкой, настолько краткой, что по шкале улыбок, если б такая существовала, она бы не достигла и нуля.

Глава 9

– Она мне нравится, – заявила Неравнодушная Сью, поднеся к глазам визитку.

– Мы заметили, – откликнулась Фиона.

Сью спрятала свою визитку в карман.

– Думаешь, я ей тоже понравилась?

– Не сомневаюсь.

– Она вела себя довольно мило, правда? Ну, то есть если б я могла прожить жизнь с самого начала, я бы хотела быть как она. Элегантной женщиной-детективом. Вести расследования, ловить маньяков и некрофилов…

– Кто такой некрофил? – спросила Дэйзи.

– Ты не хочешь этого знать, – предостерегла ее Фиона.

Выудив телефон, Дэйзи открыла поисковую страницу и, морщась, прочитала определение.

– Ну, я думаю, они оба делают честь полиции, – заметила Сью.

– Сложно сказать, – откликнулась Фиона. – Сержант Томас только пару слов сказал.

– Это схема «хороший полицейский – молчаливый полицейский», – предположила Сью. – Должно быть, новая версия «хороший-злой полицейский».

Дэйзи унесла чай, к которому детектив не прикоснулась.

– Что ж, по крайней мере, ни от одного из них не несло алкоголем.

Подруги, оторвавшись от своих дел, скептически посмотрели на нее.

– С чего это от них должно нести алкоголем? – не поняла Фиона.

– Разве не у всех детективов какие-то свои замашки? Проблемы с выпивкой или тяжелыми разводами, после чего они никогда не общаются с детьми. Они выглядели почти нормальными – разве что сержант Томас вел себя немного тихо.

– Дэйзи, не у всех детективов есть такие проблемы, – объяснила Фиона. – Это только в кино.

– Чтобы они выглядели более интересными персонажами, – добавила Неравнодушная Сью. – Своя предыстория и все такое. Бороться с преступниками и собственными демонами. Классика. Но это не про детектива Финчер. Думаю, она молодец.

– Она пока не поймала убийцу Сары, – указала Фиона.

Сью почти закатила глаза.

– Дай ей шанс. Это только вчера произошло.

– Мы не знаем точного времени смерти. Могло случиться и накануне вечером.

Дэйзи вздрогнула.

– А я бы не смогла заниматься тем, чем она. Мне не нравится находиться рядом с мертвыми. Я как-то нашла в углу своего сада мертвую лису – так мне пришлось вызвать специалистов, чтобы ее унесли. Потом я целую вечность не могла снова подойти к той части сада.

– Почему? – спросила Неравнодушная Сью.

– Ну, по очевидным причинам.

– И каким же?

Собравшись с духом, Дэйзи почти шепотом произнесла:

– Из-за призрака лисы. Призраков я боюсь даже больше, чем мертвецов.

Сью уперла руки в бока (довольно костлявые) и уточнила:

– Разве это не одно и то же?

– Вообще-то нет. Нет ничего страшнее, чем призрак лисицы. Ты же не хочешь, чтобы он тебя преследовал. Они издают такие чудовищные пронзительные звуки посреди ночи. Аж кровь стынет, – и Дэйзи попробовала повторить отрывистый лисий лай.

– Ну, знаешь ли, живые лисы тоже так делают, – заметила Фиона.

Неравнодушная Сью закивала.

Взгляд Дэйзи метался между ними, пытаясь понять, подшучивают они над ней или нет.

– Что за глупости. Вы меня разыгрываете.

– Вовсе нет. Такие звуки лисы и издают.

– Серьезно? – Дэйзи все еще не выглядела убежденной.

Сью перевела разговор обратно к предмету обсуждения:

– Мне бы так хотелось посмотреть, как допрашивают Софи, – как она будет дергаться.

– Не думаю, что она хоть раз в жизни дергалась, – возразила Фиона. – Это от нее все остальные дергаются.

Только они собрались продолжить обсуждать, как Софи попытается обвести молодого детектива и не очень юного сержанта вокруг своего наманикюренного пальца, как дверь открылась и зашли их первые гости. У Фионы сжалось сердце, и она приготовилась сообщить плохие вести.

Глава 10

Два часа спустя, когда ушли последние посетители, в магазинчике воцарилась атмосфера еще более мрачная. Друзья Сары восприняли новость о ее смерти очень эмоционально. Да и кто мог бы отреагировать иначе на новость о гибели друга? Были слезы, неверие, гнев, конечно же. Все были безутешны, и никакое количество чая, кофе и кекса не могло облегчить их горечь и потрясение. Магазинчик, бывший прежде уголком дружеского веселья, теперь стал местом скорби и тоски. Один из них ушел навсегда, и сильная личность Сары оставила после себя огромную брешь в их тесном маленьком кругу.

Чтобы избавить своих гостей от еще большего огорчения, Фиона не стала говорить, что Сару убили, а теперь жалела и сомневалась, правильно ли поступила. То, что она утаила эту жуткую деталь, помогло? Или она сделала только хуже, продлив и усилив их боль, – рано или поздно они узнают болезненную правду.

– Как жаль, что мы ничего не можем сделать, – вздохнула Фиона, помогая Сью убирать чашки и тарелки. Дэйзи уже стояла у раковины и набирала туда горячую воду с мылом.

– Знаю, – согласилась Сью. – Просто сказать «соболезную вашей утрате» недостаточно.

– Разбейте что-нибудь, вдруг поможет, – крикнула им из подсобки Дэйзи. – Я не против, я все уберу.

– Не искушай меня, – Фиона вытирала стол тряпкой, а Неравнодушная Сью тем временем унесла поднос с чашками и блюдцами, на случай если Фиона все же поддастся искушению.

– Что будем делать с лимонным кексом? – спросила Фиона. – Никто даже не попробовал. Хотите кусочек?

Остальные покачали головой.

– В данный момент я к кексу совершенно равнодушна, – ответила Неравнодушная Сью, складывая посуду в раковину к Дэйзи.

– Можем оставить на потом, – предложила Дэйзи.

Фиона накрыла блюдо пищевой пленкой и продолжила энергично, возможно, даже слишком, вытирать стол.

– Знаете, что меня беспокоит? Тот, кто это сделал, околачивается где-то рядом и думает, что ему все сошло с рук.

Неравнодушная Сью принялась задвигать стулья.

– Не переживай. Детектив Финчер и сержант Томас работают над делом. Думаю, они справятся.

– Да, знаю, но как бы мне хотелось самой что-то придумать. Надеюсь, убийца не ускользнет.

Неравнодушная Сью вздохнула.

– Да, я тоже чувствую себя бесполезной.

Дэйзи закончила мыть посуду, вытерла руки и вышла к ним:

– Почему бы вам двоим не попробовать найти убийцу?

Сью с Фионой так и замерли на месте. Обычно они за словом в карман не лезли, но Дэйзи заставили их обеих потерять дар речи.

– Вы же столько всего знаете о преступлениях, – продолжала она. – Все детективы вон перечитали. Постоянно говорите об убийствах, уликах и местах преступлений. Наверняка вы чему-то да научились.

Фиона колебалась.

– Читать про преступления и самим их расследовать – две разные вещи.

Неравнодушная Сью кивнула:

– Таких называют диванными сыщиками. И не очень-то любят.

– И что? Разве не стоит хотя бы попытаться, чем дальше так мучиться?

Фиона повернулась к подруге:

– А ведь она права.

У той загорелись глаза:

– Стать сыщиками-любителями, как мисс Марпл в «Убийстве в доме викария»… Я бы с удовольствием попробовала. Представь, если мы поймаем убийцу Сары!

– А знаешь, я бы тоже попробовала, – решила Фиона. – Дэйзи, гениальная идея.

– О, спасибо, – разулыбалась Дэйзи, вне себя от радости, что ее идея понравилась.

– И ты можешь нам помочь, – добавила Фиона.

Улыбка их подруги тут же увяла.

– Что? Я? Я ничего не знаю о преступлениях. Я даже не знаю, кто такой некрофил. И я вам говорила, что от мертвецов у меня мурашки по коже! И звезд с неба тоже не хватаю.

Однажды так о ней высказался один грубый покупатель. Фиона немедленно выпроводила его из магазина. Дэйзи не была дурочкой, может, немного безалаберной, но не глупой. У нее не было такой памяти, как у некоторых, и иногда она путала слова. Все всегда удивлялись тому, что до выхода на пенсию она работала ассистентом преподавателя в младших классах. Может, Дэйзи не была лучшим педагогом в мире, но отпустили ее с большой неохотой. Всегда такая энергичная, она могла подбодрить и помочь; дети ее обожали, и стоило кому-то из них разозлиться или расстроиться, Дэйзи тут же бросалась его утешать.

– У тебя латеральное мышление, – возразила Фиона. – Ты мыслишь нестандартно. А это в расследовании преступлений крайне необходимо.

– Она права, – подтвердила Неравнодушная Сью. – Нам нужно твое правополушарное мышление. И кстати, если уж влезать в это, то всем вместе, иначе я откажусь.

– Я тоже, – поддержала ее Фиона.

Смутившись, Дэйзи кивнула:

– Только если вы уверены.

– Уверены, как никогда.

Все трое двинулись друг к другу и крепко обнялись в центре магазинчика. Саймон Ле Бон выбрался из своей лежанки и подошел посмотреть, что происходит. Фиона подхватила его на руки, и вот уже в круге объятий их было четверо, а песик по очереди лизнул каждую из женщин.

– Нам нужно название, – нарушила идиллию Дэйзи. – Что-то в духе «Ангелов Чарли» или вроде того.

– «Ангелы благотворительного магазинчика»! – предложила Неравнодушная Сью.

Дэйзи взглянула на нее с сомнением.

– Звучит скорее как название для телешоу, где приводят в порядок обветшалые благотворительные магазины.

Фиона опустила Саймона Ле Бона на пол.

– Не уверена, что у меня подходящая наружность для ангела.

– И у меня, – согласилась Дэйзи. – Мое тело далеко не храм.

– Мое больше похоже на старый садовый сарай, который не помешало бы покрасить, – хихикнула Неравнодушная Сью.

Все трое задумались, ломая голову и надеясь на всплеск вдохновения.

Фиона щелкнула пальцами:

– Как насчет чего-то простого: «Детективное агентство “Благотворительный магазин”».

– Мне нравится, – кивнула Сью.

– Идеально, – улыбнулась Дэйзи.

Выпрямившись, Фиона приняла торжественный вид.

– Отлично, решили. С этого момента да будут знать нас как «Детективное агентство “Благотворительный магазинчик”».

Все трое пустились в пляс от восторга и чокнулись воображаемыми бокалами с шампанским.

– Так, нам нужен какой-то мерч, – предложила Дэйзи.

– Что такое мерч? – переспросила Неравнодушная Сью.

– Так молодежь называет всякую сувенирную мелочь, ну, знаешь, вышитые толстовки там, значки.

Фионе это не очень понравилось:

– Мы будем выглядеть как три престарелые кумушки. И к тому же я бы хотела сохранить это в тайне, только между нами. Ну а теперь первое задание: найти убийцу Сары Браун.

Дэйзи моментально стала серьезной:

– Но с чего нам начать? Откуда?

– Начнем с Софи. Нож был у нее, и она пыталась спрятать его в нашей куче коробок, – Сью была непреклонна.

Фиона покачала головой:

– Повторюсь, как бы мне ни хотелось, чтобы Софи оказалась главной злодейкой, прежде всего я сомневаюсь, что она знала о ноже, – просто тайком подбрасывала свой мусор к нам. И, во-вторых, надо сперва дать детективам ее допросить.

– А вдруг это дело небыстрое, – предположила Сью. – Может, им сначала нужно собрать побольше улик против нее.

– Верно, – согласилась Фиона. – Однако, и самое важное, в-третьих: у Софи не было никакого мотива убивать Сару Браун. Они никогда не встречались. Зачем ей это понадобилось?

– Это нам и предстоит выяснить. Но мы не знаем никаких подробностей, даже тела не видели.

Фиона широко улыбнулась:

– Зато я знаю, кто видел.

Глава 11

– Ты собираешься спросить детектива Финчер? – удивилась Неравнодушная Сью. – Мне она показалась довольно скрытной, а сержант Томас так и вовсе рта не раскрыл.

– Не полицейских, – ответила Фиона. – Но детектив не настолько скрытная, как ты думаешь. Кое-что она выдала. Довольно безобидное, но для начала нам хватит.

– Выкладывай, не тяни! – Дэйзи уже трясло от нетерпения.

Фиона вытащила кредитную карточку:

– Выложить какую-то сумму и правда придется. Потому что, чую, к нам едет доставка из «Тэско».

Все уселись за столом: им не терпелось узнать больше. Сью догадалась сразу же, быстро прокрутив в голове все, что успела сказать детектив Финчер.

– Ага! Она проговорилась, что курьер с доставкой был из «Тэско»! В новостях об этом не говорили. Они просто сказали, что курьер нашел мертвую женщину.

– Именно так.

– Но как это нам поможет? – не поняла Дэйзи. – Мы же не знаем, кто он, или вообще она.

– По дороге на работу ты видела полицейский кордон. В какое время это было?

– Около девяти тридцати. Я уже опаздывала. Мои извинения.

– Как я уже говорила, ничего страшного. Полиция стояла там и перегородила дорогу. То есть они там уже давно работали. Самая ранняя доставка из «Тэско» – между восемью и девятью утра, видимо, ее Сара и заказала, поэтому курьер обнаружил тело. Мы закажем доставку на то же время как можно скорее. Находимся мы рядом, так что, если повезет, к нам приедет тот же курьер. И тогда мы все узнаем – у него или у нее.

– А что, если курьер окажется другой? – уточнила Неравнодушная Сью.

– Тогда мы будем заказывать доставки до тех пор, пока к нам не приедет нужный.

Дэйзи широко улыбнулась:

– Идем по магазинам!

Вытащив телефон, Фиона открыла страницу супермаркета. Остальные сгрудились вокруг маленького экрана, по очереди добавляя товары в корзину, убивая этим сразу двух зайцев: они смогут и покупки на неделю сделать, и раскрыть убийство. Возможно, это первый случай, когда два занятия получилось объединить. Доставку им удалось заказать на нужное время только через два дня.

– Ой, я забыла яйца по-шотландски, – вдруг вспомнила Дэйзи. – Нельзя их добавить?

– А разве можно называть их «яйца по-шотландски»? – уточнила Неравнодушная Сью. – Разве для этого они не должны быть из Шотландии?

Фиона потыкала в экран:

– Кажется, заказ еще можно изменить. Если это поможет нам поймать убийцу… Яйца по-шотландски или на шотландский манер добавлены в корзину. Всего получается сорок семь фунтов и восемьдесят пять пенсов.

Сью втянула воздух сквозь зубы.

– Надеюсь, нам попадется нужный курьер, или это станет затратно.

– Не беспокойтесь, плачу я, – успокоила ее Фиона.

– Нет-нет, – завозражала Дэйзи. – Мы же все заказывали. Вот и должны внести каждая свою долю, поровну.

– Э-э, кажется, я заказала чуть-чуть меньше, чем вы двое, – Неравнодушная Сью неловко заерзала. В деньгах она не нуждалась и имела накоплений даже больше, чем Дэйзи с Фионой вместе взятые, но решила жить скромно и экономно. До выхода на пенсию Сью была высококвалифицированным и востребованным бухгалтером – кто-то мог бы даже сказать, безжалостным. Гроссбухи дрожали при ее появлении. Она беспощадно сокращала расходы и спасла достаточно предприятий малого бизнеса от банкротства и нередко отказывалась от гонорара, если знала, что они в отчаянном положении. Однако привычки сохранились и на пенсии: жила Сью в крошечном домике, считая каждый пенни и экономя на всем.

Обычно мягкое выражение лица Дэйзи стало суровым, и она смерила коллегу самым строгим взглядом.

– Поровну будет в самый раз, – смутившись, признала Неравнодушная Сью.

Фиона занесла палец над большой синей кнопкой на экране:

– Ладно, тогда я заказываю. Все. Теперь будем ждать.

Глава 12

Четверг не торопился, точно растрепанный и кое-как застегнутый школьник, который возвращался из школы, еле волоча ноги, и тащил за собой портфель. Да и покупателей было раз два и обчелся, что тоже не помогало. Детективное агентство «Благотворительный магазинчик» не могло сделать ровным счетом ничего, пока они не поговорят с тем, кто нашел тело. Не зная, как еще убить время, Фиона с Неравнодушной Сью по очереди читали по главе детектива Вэл Макдермид. Мало-помалу нетерпение брало верх, и каждой хотелось, чтобы другая поторопилась.

– Я не смогу читать быстрее, если ты так и будешь стоять над душой, – не выдержала Фиона, не поднимая головы от книги. – Это как в уборной: ничего не получится, если кто-то смотрит.

– Извини, – Сью отодвинулась. – Мне просто не терпится узнать, что там дальше.

– Да, как и мне.

Дэйзи в этом не участвовала. Когда у нее закончилось то, что можно было помыть и почистить, она взяла полистать «Саутборнский вестник», который бесплатно доставляли каждый месяц. Правда, интересных статей в журнале не было, он скорее служил инструментом рекламы для торговцев, предлагавших заменить запотевающие между стеклянных панелей окна или почистить водостоки. Однако одну рубрику, под названием «Былой Саутборн», отдали местным жителям, чтобы они присылали старые фотографии в редакцию. Иногда поблекшие снимки минувших лет занимали три-четыре разворота, от кадров в сепии, когда от Саутборн-Гроува была только грунтовая дорога, до девяностых годов.

Дэйзи сдавленно фыркнула. Она протянула небольшой журнальчик остальным:

– Посмотрите, тут Мэлори с мэром!

Фотография запечатлела Мэлори, немного помоложе, стоявшую снаружи культурного центра вместе с мэром, который тянул за шнурок, открывая мемориальную доску в честь, кто бы мог подумать, новой плоской крыши.

Их отвлек звук открывшейся двери. Как сурикаты, они тотчас повернулись в том направлении, даже Саймон Ле Бон, – все надеялись, что это курьер из «Тэско».

Но нет. Немолодая дама в мятом непромокаемом плаще просунула голову в дверь и нахмурилась:

– Вы открыты? – уместный вопрос, учитывая, что было чуть больше восьми утра. Все они пришли пораньше, чтобы успеть к ранней доставке.

– Нет, – ответила Неравнодушная Сью.

– Да, – поправила ее Фиона. Она не могла выставить покупателя, который мог что-то купить и таким образом принести деньги для бездомных собак. Фиона улыбнулась: – Прошу, проходите, можете осмотреться, не стесняйтесь.

Женщина на улыбку не ответила, но тем не менее вошла. Саймон Ле Бон на нее зарычал, и женщина смерила его неприязненным взглядом, чуть ли не оскалившись в ответ, а затем обошла магазин по периметру, беря в руки все подряд, презрительно рассматривая глазами-бусинками и ставя на место. Странным образом у нее оказался талант обнаруживать предметы без ценника.

– Сколько она стоит? – в руках женщина держала бледно-голубую стеклянную вазу.

– Эм, три фунта, – прикинула Фиона.

Женщина скривилась, чуть ли не отбросив вазу, точно та жгла ей руки, сочтя щедрую сумму в три фунта непомерной. Она двинулась дальше, присмотревшись к небольшой галошнице на полу.

– А это? – женщина постучала по ней ногой, вновь угадав предмет без ценника.

– Пять фунтов.

Гостья поцокала языком и прошаркала к крутящейся стойке со шляпами, прокрутила ее несколько раз, затем сдернула плоскую кепку с восковой пропиткой, повертела в руках, выискивая ценник.

– На этой цены тоже нет. Сколько стоит?

Фиона с трудом выдавила улыбку:

– Шесть фунтов.

– Шесть фунтов! За кепку!

– Это настоящий «Барбур»[18], – сообщила Неравнодушная Сью.

Женщина покачала головой и пробормотала что-то неразборчивое, но по ее тону было понятно, что вряд ли это что-то хорошее.

Им всем был знаком этот тип покупателей: женщина ходила по благотворительным магазинам и жаловалась на все, на что только могла, считая, что цены в таких местах должны указываться в пенни, а не в фунтах. Фиона уже была сыта по горло.

– А эта сколько стоит? – гостья подняла безвкусную чашку со слоганом: «Добавляем бады в бадминтон», а ниже шла надпись «Саутборнский бадминтонный клуб».

– Фунт и пятьдесят центов, – ответила Фиона, все же выдавив любезную улыбку.

– Но она со сколом, – резко раздалось в ответ.

– За сколы дополнительная плата, – сухо пояснила Фиона.

Неравнодушная Сью фыркнула.

Женщина бородатый каламбур Фионы не оценила:

– Я могу найти такую же за половину стоимости в «Оксфэме»[19].

На витрину наползла тень: у магазинчика остановился ярко-синий фургончик доставки. Женщина и так злоупотребила их гостеприимством. Фиона вышла из-за кассы и быстрым шагом направилась к посетительнице:

– Что ж, в таком случае советую вам отправиться в «Оксфэм», – пройдя мимо нее, она распахнула дверь. Несостоявшаяся покупательница остолбенела.

– Топ-топ, быстрее, – поторопила ее Фиона. – Заключим свою сделку века с кем-нибудь еще.

– Я пока не решила, – проворчала женщина.

– Ничего страшного. Потому что мы решили, – Неравнодушная Сью выпроводила женщину из магазина, точно она была подростком, засидевшимся в доме во время летних каникул без свежего воздуха. Избавившись от первого странного покупателя за день, они даже порадоваться не успели: пора было переключаться в режим детективов.

Сначала у входной двери они увидели три пластиковых ящика с покупками, которые несли мускулистые руки в татуировках. У водителя фургона «Тэско» оказалось широкое обветренное лицо, но достаточно дружелюбное. На синей форменной тенниске, на бейджике значилось имя: Тед.

– С добрым утром, дамы. Вам помочь разгрузить ящики?

– Да, пожалуйста, – попросила Фиона. – Вон на тот стол.

– Конечно, – войдя внутрь, он ловко прошел вглубь магазина с ящиками в руках, ни во что не врезавшись и не наступив на Саймона Ле Бона, который следовал за ним как маленькая пушистая тень. Тед начал выгружать покупки, аккуратно ставя пакеты на стол. Они бы ему помогли, но им требовалось потянуть время. Задержать его, задать волнующие вопросы.

– Вы всегда развозите заказы здесь? – спросила Неравнодушная Сью.

Тед выкладывал заказ с рекордной скоростью.

– Да, мой обычный район.

– Долгой была неделя? – попыталась завести непринужденный разговор Фиона.

– Работаю с понедельника, но завтра у меня выходной, – закончив с одним ящиком, Тед принялся за следующий. Так он в два счета окажется у двери и поедет развозить следующие заказы.

Фионе нужно было как-то ускориться:

– Скажите, а не вы доставляли заказ той бедной женщине, которая умерла?

Если до того Тед им улыбался и был приветлив, то после вопроса в мгновение ока помрачнел. Он лишь кратко ответил:

– Да, я.

– Мы можем вас кое о чем спросить? – подала голос Неравнодушная Сью.

– Лучше не стоит. Кроме того, копы сказали, мне нельзя ни с кем разговаривать.

– Пожалуйста, – попросила Фиона. – Она была нашим другом.

– Простите, я не могу, – закончив с последним ящиком, Тед собрал все три вместе и двинулся к выходу.

– Мы можем отблагодарить вас! – резко выдала Неравнодушная Сью.

Фиона была ошеломлена. Она покосилась на Сью, не до конца понимая, что та предлагает. Мужчина остановился, потом слегка обернулся. Сью, схватив с ближайшей вешалки элегантный серый костюм, соблазнительно перекинула его через руку.

Фиона расслабилась.

Неравнодушная Сью, включив режим продавца, продолжила:

– Вам очень пойдет. Готова спорить, и размер ваш.

Тед смерил предложенную вещь взглядом.

– Мне не нужен костюм. Что еще у вас есть?

Фиона бросилась к стойке с DVD-дисками, отчаянно пытаясь отыскать что-то по его вкусу. Схватив один, она прочитала описание на обороте:

– «У Джереми Кларксона развязаны руки! Все, что он не мог сделать в ТВ-шоу»[20]. – На обложке красовалась фотография Кларксона двадцатилетней давности, с пышной прической, которая добавляла ему чуть ли не тридцать сантиметров роста.

– Бр-р, – поморщился Тед.

Фиона поставила диск на место. К ней присоединилась Дэйзи, чей выбор пал на книги. Странным образом она схватила «Сумерки».

Мужчина покачал головой:

– Точно не мое. Столетний парень, который болтается по школам? Нет, спасибо.

Все трое лихорадочно осматривали магазинчик, надеясь найти что-то, что могло бы заинтересовать курьера «Тэско». Но чем дольше они оглядывались, тем сложнее им было хоть что-то разглядеть, словно они слишком долго смотрели на солнце.

Ничего подходящего для мускулистого парня в татуировках.

– Как насчет этого? – предложил он, указав на прилавок.

Вся троица повернулась туда, куда показывал его палец. Проследив направление, они обнаружили у кассы книгу.

– Это же новая книга Вэл Макдермид? – спросил он.

Неравнодушная Сью охнула.

– Она не продается.

– Нет, продается, – вмешалась Фиона. Подойдя к кассе, она взяла книгу и положила ее в верхний пустой ящик из-под доставки. – Она ваша, если ответите на наши вопросы.

Тед поставил ящики на пол:

– Ладно, только быстро.

– Не беспокойтесь, – Неравнодушная Сью вытащила из кармана небольшой блокнотик. – Все вопросы мы уже продумали.

Вчетвером они сели за стол. Неравнодушная Сью выпаливала вопросы как из пулемета, в хронологическом порядке.

– Входную дверь взломали?

– Нет, было не заперто.

– Когда вы вошли, были заметны следы борьбы?

– Я не видел.

– Как было расположено тело?

– В коридоре, лицом вниз.

– Как далеко от двери?

– Метрах в трех, лицом от двери.

– Вы увидели раны или повреждения?

– Да, глубокую рану на спине.

– От ножа?

Тед кивнул, и трое женщин ахнули.

– Это точно была колотая рана? – уточнила Фиона.

– Ну, думаю, да. Я никогда прежде не видел ножевых ранений, но было похоже.

– Большая рана? – продолжила Неравнодушная Сью.

Курьер «Тэско» призадумался.

– Где-то сантиметра два с половиной.

Нож, который обнаружила Фиона, был как раз такой ширины.

– Глубокая?

– Не могу сказать.

– Положение раны на спине?

– Справа, прямо под лопаткой.

– Какие-то другие повреждения?

– Я не заметил.

– И когда вы нашли ее, она была мертва?

– Да.

– Как вы определили?

– Попытался нащупать пульс. Его не было.

– Из дома ничего не пропало?

– Понятия не имею. Было не похоже. Она всегда держала дом в чистоте. Хотя ощущался слабый запах жаркого – от него всегда есть хочется, – Тед бросил взгляд на экран телефона: – Слушайте, мне и правда пора.

Мужчина поднялся и вернулся к оставленным ящикам.

Озадаченные и смущенные, они не знали, что еще спросить, но отчаянно хотели узнать больше, вот только ничего не могли сообразить. Как себя чувствуют другие, Фиона не представляла, но ее саму накрыло ощущением собственного дилетантства. Им нужно было лучше подготовиться и тщательнее продумать, что они хотят узнать. У них на крючке был главный свидетель! Дареный конь, который вот-вот уйдет.

– А можно нам ваш телефон, если у нас появятся еще вопросы?

– Лучше не стоит. Это разовая сделка. Я сочувствую вашей потере и все такое, и спасибо за книгу, – он направился к двери, но потом остановился: – Есть еще кое-что странное, и мне, наверное, не стоит вам говорить…

– Теперь вы не можете не сказать, – Фиона сделала шаг, загораживая дверь, и умоляюще посмотрела на него.

Он молчал.

– Пожалуйста! – воскликнула Дэйзи.

У Теда опустились плечи.

– У нее была фишка домино в руке.

– Домино? – нахмурилась Фиона.

– Да, фишка выпала, когда я щупал пульс. Она держала ее в левой руке.

– Какие числа там были? – уточнила Неравнодушная Сью.

– Два и один, кажется. Фишка была деревянная, черная, и еще на ней было нацарапано имя.

– Имя? – переспросила Фиона.

Все трое женщин выжидающе наклонились вперед.

– Да. Йен Ричард.

Глава 13

Неравнодушная Сью не могла сдержать эмоций:

– Йен Ричард! Именно его упомянул сержант Томас!

– Да, я знаю, – подтвердила Фиона. – Но почему оно было нацарапано на фишке домино?

– Думаешь, это имя убийцы? – спросила Дэйзи.

Фиона прошла к кассе и пробила несуществующую продажу.

– Что ты делаешь? – не поняла Сью.

– Мы обменяли книгу на информацию. Это было пожертвование, и мы должны возместить сумму.

Дэйзи поднялась на ноги:

– Это справедливо. Идем, Сью.

Неравнодушная Сью неохотно поднялась и присоединилась к ним у кассы, раздраженно фыркнув:

– Нам всего несколько глав оставалось.

– По фунту с каждой, – постановила Фиона, и все бросили по монетке в соответствующий отсек, а потом вернулись на свои места.

У Дэйзи задрожала нижняя губа:

– Бедная Сара. Заколота в спину… Кто мог такое сотворить?

– Думаю, нам всем не помешает чашечка чая, – Фиона прошла к кладовке и поставила чайник. – Знаю, рановато, но у нас еще остался кекс со вчерашнего дня. Кто-нибудь хочет?

В воздух взметнулись две руки. Это утро было одно из тех, когда только чай с кусочком кекса и мог помочь.

Взгляд Неравнодушной Сью вдруг стал отчаянно-решительным:

– Нам нужно найти этого Йена Ричарда и задать ему перцу! – Она вонзила зубы в мягкий кусочек кекса, словно показывая, что бы она сделала с убийцей.

Дэйзи отхлебнула свой чай.

– Думаете, это он убийца?

– Наверняка, – с набитым ртом отозвалась Сью. – Кто ж еще? Классика, жертва знала убийцу. Сама впустила его. И, умирая, оставила нам подсказку. Даже больше – назвала имя.

Фиона откашлялась:

– Тут есть парочка нестыковок. Хотите сказать, что после того, как ей нанесли удар ножом в спину, у Сары остались силы схватить домино, а потом выцарапывать на нем имя, вместо того чтобы написать его на бумаге?

– Может, больше под рукой ничего не было.

– А как насчет телефона? – добавила Дэйзи. – Если она смогла взять домино, то могла бы и номер набрать. Зачем царапать имя, когда можно позвонить в полицию или скорую?

Неравнодушная Сью нахмурилась.

– Вы правы, тут прокол. Ей требовалось что-то острое, вроде булавки.

– Или транспортира.

Фиона и Сью озадаченно взглянули на нее, и Дэйзи попыталась пояснить:

– Ну, знаете, тот, которым рисуют круги?

– То есть циркуль.

– Я думала, это транспортир…

– Транспортиром измеряют углы, – объяснила Фиона.

– А, это тот, который выглядит как пластиковое солнышко на восходе?

Ее коллеги кивнули.

– Они мне нравятся, – улыбнулась Дэйзи. – Всегда их в школе путала. – Как можно было спутать что-то металлическое, острое и вытянутое с чем-то плоским, полукруглым и гладким, оставалось загадкой, таившейся в непостижимых глубинах сознания Дэйзи.

– Так или иначе, – продолжила Фиона, – Саре пришлось найти силы нацарапать имя на домино, каким угодно инструментом.

– Вместо того чтобы позвать на помощь, – подтвердила Неравнодушная Сью. – Бессмыслица какая-то.

– Определенно.

Но Дэйзи с ними не согласилась:

– Я не уверена. Мы не знаем, что происходило в доме до того, как ее убили. Скажем, Сара затеяла уборку. Она любила поддерживать чистоту в доме. И курьер это подтвердил: сказал, все было чисто, только остался запах жаркого. Представьте, что она подметала пол, под диваном или еще где-то я всегда нахожу под мебелью кучу всего. И вот она находит потерянную фишку домино и булавку, может, еще что-нибудь. Она из поколения, привыкшего экономить, так что ничего не выкидывает, а кладет в карман. Тут как раз приезжает убийца, этот Йен Ричард, и совершает свое чудовищное преступление. Бедная Сара умирает на полу и не может пошевелиться.

– Как и позвать на помощь, – добавила Неравнодушная Сью. – Если удар пришелся под лопатку, нож наверняка пробил легкое.

– Может, она не пыталась добраться до телефона, потому что не могла говорить, – Дэйзи поморщилась: – Будь на ее месте я, то просто лежала бы там, жалея себя в ожидании смерти.

– Но мы же говорим о Саре, – возразила Фиона. – Она пережила бомбардировки. Она крепкий орешек и решила, что убийце это с рук не сойдет. Сара вспомнила про булавку и домино в кармане и из последних сил нацарапала имя.

– Курьер «Тэско» ничего не говорил о булавке, – напомнила им Сью.

Фиона опустила голову, глядя на пол:

– Вы бы заметили булавку? Я бы нет, а если и да, то не придала бы этому большого значения. Мне кажется, Дэйзи дельно подметила. Сара хотела бы, чтобы убийцу поймали, пусть это и было последним, чего она желала. Предположим, что убийца – Йен Ричард.

Тут входная дверь открылась, и в ней показалась голова Корзинщика:

– Не найдется ли кусочка пирога?

Женщины, глубоко погруженные в свои думы, нахмурились так, что на лбах собрались складки, как у брошенной тряпочки. Все выглядели грустными и разочарованными.

– Я что-то не то сказал?

– О, доброе утро, – поздоровалась Фиона. – Простите, мы просто кое-чем заняты.

Корзинщик тут же зашел внутрь, не скрывая своего любопытства:

– Что-то интересненькое?

Фиона быстро соображала, пытаясь придумать какую-то причину поскорее спровадить соседа, при этом не обидев, чтобы они могли вернуться к своему делу. У них только-только начало что-то получаться, и ей очень не хотелось, чтобы он сбил их настрой.

– Инвентаризация, – нашлась Неравнодушная Сью.

– Разве благотворительные магазины проводят инвентаризацию? – удивился он.

– Наш – да, – подтвердила Фиона. – Бери себе стул, и мы тебе все расскажем.

Корзинщик тут же отступил, пятясь обратно к выходу:

– Нет-нет, благодарю, позвольте откланяться.

Корзинщик уже собрался выходить, к большому облегчению всех троих, когда в дверном проеме появился Стюарт, нагруженный все той же шаткой башенкой жестяных форм с пирогами и все так же приклеившись взглядом к телефону. Тут он поднял взгляд и увидел Корзинщика:

– Мой добрый сударь. Как поживаете?

– Стюарт небесный, – ответил Корзинщик, отвесив старомодный поклон. – Как нельзя лучше в этот благословенный день.

Фиона взглянула на подруг, наблюдавших за гостями со страдальческим выражением лица. Эта парочка быстро не расходится. Если их не остановить, то эти шекспировские чудачества будут продолжаться до бесконечности. Пора подавить представление в зародыше.

– Господа, – окликнула их Фиона. – Быть может, вам угодно иное место выбрать для беседы?

Но ее слова произвели эффект обратный тому, на который она надеялась. Они не только не ушли, но и воодушевились при виде пополнения в своей команде любителей Диккенса.

– Сударыня, перечить мы не смеем! – подойдя к столу, Стюарт поставил на него ежедневный бесплатный пирог. – Примите скромный дар. Вот этими руками приготовлен!

Сняв жестяную крышку формы, он продемонстрировал им ароматный пряный пирог с кусочками фруктов. Дэйзи тут же сбегала за тарелкой и переложила на него выпечку, надеясь таким образом ускорить процесс. Плотный и темный, весом с маленькую луну, пирог звучно шлепнулся на тарелку. Стюарт был довольно хорошим пекарем, но слишком уж любил перебарщивать, во всех смыслах, отсюда и вес пирога. Фиона задумалась, а сможет ли вообще нож разрезать эту блестящую темную корочку, или придется покупать какой-нибудь электрический режущий прибор. Да, разложить порции будет непросто. Покупатели за фунт охотно брали кусочек «Бисквита королевы Виктории» или лимонного кекса, побаловать себя по дороге. Ну а этот плотный и сладкий пирог скорее из тех, что лучше всего есть в кресле у камина, протянув ноги к огню, желательно с обильной порцией горячего заварного крема или крема с бренди.

Дэйзи сфотографировала новое блюдо.

Корзинщик направился прямиком к столу, в противоположную от двери сторону.

– Ну и ну, выглядит божественно!

Он облизнулся.

Стюарт тут же отбросил свой вычурный тон:

– Если тебе нравится, что скажешь об этом! – он протянул свой телефон: – Я сделал приложение. Превращает лицо в пиццу! Продам его и заработаю кучу денег. Куплю себе квартиру!

Сделав снимок, Стюарт перевернул телефон экраном к Корзинщику, который расхохотался на весь магазин, разглядывая свое лицо из теста, моцареллы и помидор.

– Вот умора! Их троих сфотографируй! – указал он на подруг за столом.

Стюарт поднял телефон, и Фиона вытянула перед собой руку, точно знаменитость, закрывающаяся от папарацци.

– Извини, Стюарт, у нас куча дел. Спасибо тебе за пирог, мы очень признательны.

– Всегда пожалуйста, сударыня! – подхватив остальные формы, Стюарт направился к выходу, а Корзинщик следом, завороженный бесполезным приложением:

– Что за чудеса творятся в наше время!

Продолжая подкалывать друг друга, они наконец вышли, и подруги вздохнули с облегчением.

– Интересно, а стол этот пирог выдержит? – Дэйзи на пробу покачала плетеный столик. – Он прям как пушечное ядро.

– Выдержит, – кивнула Фиона. – Итак, на чем мы остановились?

– Йен Ричард, подозреваемый, – постановила Неравнодушная Сью.

– Нужно разузнать, знала ли Сара кого-то по имени Йен Ричард, – предложила Фиона.

Уткнувшаяся в телефон Дэйзи подняла голову:

– Согласно онлайн-справочнику, в районе Борнмута, Пула и Крайстчерча проживает двадцать четыре Йена Ричарда.

– Довольно много Йенов. С какого начнем? – поинтересовалась Неравнодушная Сью.

– Изучим каждого по очереди, – решила Фиона. – Методом исключения.

Дэйзи показала им красную точку на карте:

– Вот этот живет всего в пяти улицах от дома Сары Браун.

– Отличная работа, Дэйзи! – хлопнула в ладоши Фиона. – Ты знала, что серийных убийц устанавливают по местам, в которых они убивают, а не по орудию убийства? Я читала это в… – Фиона пощелкала пальцами, пытаясь вспомнить роман, из которого почерпнула полезную информацию.

– У нас не серийный убийца, – поправила ее Неравнодушная Сью.

– Ну да, но я пытаюсь сказать, что кто-то из местных в роли убийцы выглядит логичнее.

Дэйзи явно было не по себе, будто она села на острую кнопку.

– Знаю, я в вашем детективном деле новенькая и не хочу показаться глупой, но разве полиция уже не ищет всех Йенов Ричардов, особенно самого ближайшего?

Фиона улыбнулась:

– Вовсе не глупый вопрос. На самом деле очень даже правильный. Он мог заранее заготовить алиби для полиции. Но мы можем кое-что, чего не может полиция, – и она для вящего эффекта сделала театральную паузу.

Неравнодушная Сью с Дэйзи смотрели на нее без проблесков понимания, скорее озадаченно.

– Какой главной добродетелью обладал Джек Ричер[21]? – спросила Фиона.

У Сью загорелись глаза:

– Мы выбьем из него признание сломанным стулом?

– Что? Нет.

– Джек Ричер отлично мутузит плохих парней, он этим и знаменит.

– Да, верно, но чем еще?

– Кофе любит, – предположила тогда Сью.

– Да, а кроме этого?

Неравнодушная Сью призадумалась:

– Лихачит?

Фиона уже поняла, что пример с Джеком Ричером оказался не самым подходящим. Нужно было минимизировать потери.

– Джек Ричер славится своим терпением, – наконец сообщила она.

– Это не первое, что приходит в голову, – сморщилась Неравнодушная Сью.

– Ладно, может, и не первое. Но он часто использует выжидательную тактику. Следит за своими целями, все о них узнает, а потом бам!

– Бьет их сломанным стулом! – с энтузиазмом подхватила Сью.

– Нет, этого мы делать не будем. Полиция наверняка его уже допросила. Даже если он наш убийца, то все будет отрицать. Они же не могут все время следить за ним. А мы можем.

Глядя на радостное лицо Сью и обеспокоенную Дэйзи, Фиона объявила:

– Мы устроим засаду!

Глава 14

Резиновый скребок в очередной раз проскрипел по запотевшему изнутри лобовому стеклу.

– В сериалах такого никогда не случается, – для слежки был реквизирован «Фиат Уно» Неравнодушной Сью. – Окна полицейских машин никогда не запотевают!

– Ну, нас же тут трое, – заметила Дэйзи, тихонько доедавшая из пакета печенье с желе в шоколаде.

Саймона Ле Бона оставили дома: Фиона знала, что тот будет нетерпеливо скулить и проситься наружу. Было нечестно мучить песика и доводить остальных до белого каления, хотя с этим они и сами прекрасно справлялись.

Дэйзи зевнула.

– Мне скучно.

Они сидели в машине с пяти сорока пяти, после того как закрыли магазинчик и забросили Саймона Ле Бона к Фионе. Сейчас уже было десять тридцать вечера, и за это время не произошло ровным счетом ничего. Снаружи было темно, мокро и тихо. Если не считать того, что изнутри машина постоянно запотевала, с их стратегического места через дорогу они прекрасно видели дом Йена Ричарда без каких-либо помех. Большой, даже массивный коттедж, вероятно, с четырьмя спальнями, судя по его приличным размерам, до половины был облицован красным кирпичом, а выше, до самых карнизов, покрыт белой штукатуркой. Венчала все высокая четырехскатная крыша, которая, учитывая ее огромное пустое пространство, явно мечтала об еще одной хорошей комнате на чердаке.

Дэйзи заерзала на заднем сиденье:

– Ничего не происходит. Мы точно не зря тут сидим?

– В этом и заключается суть слежки, – объяснила ей Неравнодушная Сью. – Ничего никогда не происходит, а потом ка-а-ак происходит.

Дэйзи почесала макушку.

– Разве так не всегда бывает?

Фиона обернулась к ней со своего сиденья:

– Это просто значит, что нужно подождать. Как в передаче Дэвида Аттенборо: операторы могут неделями сидеть и ждать ради десяти секунд съемки снежного леопарда. И в конце концов оно того стоит.

– Не уверена, что смогу сидеть здесь несколько недель, даже ради снежного леопарда. Заднее сиденье совершенно не предусмотрено для человека моих габаритов, и я себе уже все отсидела. И к тому же, кто будет следить за ним, когда мы вернемся к работе?

– Хороший вопрос, – заметила Неравнодушная Сью. – Придется дежурить по очереди. По сменам.

– Ну, нет. Я не могу, – покачала головой Дэйзи. – Мне нужен сон. И всякие другие мелочи, удобства. И когда в таком случае я смогу забрать вещи из «ЭмЭс»[22]?

– Когда на дежурстве будет кто-то другой, – предположила Фиона.

– Но тогда я буду на работе или спать. Кто-то же должен следить за нашим магазинчиком. И на что мы вообще тут рассчитываем? Едва ли он чем-то выдаст себя прямо у порога собственного дома.

Уверенность Фионы пошатнулась. Дэйзи мыслила верно. Вряд ли что-то произойдет прямо у дома убийцы. Они только могли надеяться, что Йен Ричард в какой-то момент выйдет, и тогда они смогут за ним проследить. Но куда? До супермаркета? До почты? Газетного киоска? Эта затея с наблюдением может занять недели, даже месяцы нудного ожидания. И даже если они обнаружат, с кем встречается Йен Ричард, чем это им поможет? А если он действовал один, что очень вероятно, как его передвижения и встречи смогут доказать вину?

Возможно, Фиона слишком поторопилась, поддалась энтузиазму и захотела поиграть в детектива. Вот и ошиблась, как все новички, ввязавшись в слежку, толком ее не продумав. Они могли бы заняться чем-то более полезным, чем сидеть в «Фиате Уно» и наблюдать за вполне симпатичным пригородным коттеджем. Их расследование только началось и уже зашло в тупик.

– Почему бы просто не постучаться к нему и не спросить? – предложила Дэйзи.

– Едва ли он признается в убийстве, стоя у себя на крыльце в десять тридцать вечера.

– Нет, конечно, – согласилась Дэйзи. – Просто посмотрим на его реакцию.

– Неплохая идея, – признала Фиона.

Неравнодушная Сью закатила глаза:

– Ты же шутишь?

– Может, не напрямую. Но что, если правда постучаться к нему? Уже поздно, застанем его врасплох. Можно сказать, что мы потерялись, ищем какой-нибудь отель или что-то в этом роде. Запутаем его. А потом неожиданно кто-нибудь из нас скажет: «О, вы, случайно, не знаете Сару Браун?» Если он помедлит, запнется или удивится, мы поймем, что он что-то скрывает. А если пожмет плечами и скажет: «Нет, никогда о ней не слышал», вычеркнем его из списка и перейдем к следующему Йену Ричарду.

– Мне нравится, – поддержала Дэйзи.

– Должна признать, это лучше, чем сидеть здесь и смотреть, как запотевает стекло, и так мы сдвинемся с мертвой точки, – согласилась Сью.

– А теперь небольшое предупреждение, – понизила голос Фиона. – Мы должны быть готовы. Если это наш убийца, он может оказаться тем еще мерзавцем. И может попробовать что-то сделать.

– Что-то мне уже не так и нравится эта идея, – простонала Дэйзи. – Не люблю конфликты. Даже политические дебаты не могу смотреть!

Фиона успокаивающе положила руку ей на плечо:

– Дэйзи, не беспокойся. Нас трое, он один. Чем больше, тем безопаснее. Но если он попытается что-то сделать, нам придется защищаться.

– У меня есть баллончик с WD-40[23] в багажнике, – сообщила Неравнодушная Сью.

– Отлично, возьми его. Если что, брызнешь в него. Дэйзи, а ты держи телефон наготове, позвонишь в полицию.

– Л-ладно, – дрожащим голосом согласилась Дэйзи.

– Послушай, Дэйзи, тебе не обязательно идти с нами, – успокоила ее Сью. – Можешь подождать в машине.

Шумно выдохнув, она выпрямилась, насколько позволил низенький «Фиат Уно»:

– Нет. Пойдем все вместе. Давайте, вперед.

Все трое вышли из машины. Неравнодушная Сью вооружилась баллончиком, спрятав его в карман, но убирать палец с распылителя не стала, готовясь брызгать, если все пойдет наперекосяк.

Они подошли к крыльцу.

– Давайте говорить буду я, – решила Фиона. – Если начнет угрожать, Дэйзи, звони в полицию. Сью, брызни в него аэрозолем, но так, чтобы он не сразу понял, что это не перцовый баллончик. Так мы успеем добраться до машины и уехать. И помните, этот Йен Ричард – потенциальный убийца. Опасный тип. Из тех, к кому полиция рекомендует не приближаться.

Неравнодушная Сью вместе с Дэйзи нервно кивнули. Никогда они еще не выглядели так серьезно – и так же напуганно.

– Готовы? – спросила Фиона, чувствуя прилив адреналина.

Они снова кивнули и встали поустойчивее, готовясь к действию.

Фиона позвонила в звонок. Все трое замерли в ожидании.

Прошло какое-то время, и наконец замок щелкнул. В инвалидном кресле, неловко дотянувшись до двери, сидел крошечный старичок. На вид ему было далеко за восемьдесят, а то и за девяносто, и внешне он выглядел как щупленький десятилетний мальчик. На маленькой головке серебрились пушком волосы, напомнив Фионе теннисный мячик, слишком долго пролежавший на улице.

На них уставились слезящиеся глаза:

– Вы пришли уложить меня спать?

Глава 15

Подруги ошарашенно переглянулись. Этого они точно не ожидали. Йен Ричард совсем не походил на злобного психопата-убийцу.

Худенький и хрупкий, как воробушек, сам он с трудом мог поднять ложку, не говоря уже о том, чтобы кого-то заколоть.

– Кажется, WD-40 нам не понадобится, – прошептала Неравнодушная Сью Фионе.

– Что? Что ты сказала? – старичок моргнул пару раз. – Так вы пришли помочь мне лечь или как? Медбрат из агентства к этому времени обычно уже приходит. Вы вместо него?

– Эм, нет, – ответила Фиона.

– Нет? – Йен Ричард слегка развернул свое кресло. – Но я хочу спать. Как я сам по этим ступенькам заберусь? Мне надо лечь.

– Вы звонили медбрату?

– Он не отвечает, это значит, один из его клиентов – они теперь называют нас клиентами, не пациентами, наверное, потому, что их услуги стоят целое состояние – один из клиентов упал, и теперь он ждет скорую, а я не могу лечь.

– О, ну, надеюсь, с тем человеком все в порядке, – озабоченно заметила Дэйзи.

– С кем?

– С тем, кто упал.

Йен Ричард фыркнул.

– Что ж, если вы пришли не помогать мне, то зачем?

Легенда Фионы, что они потерялись и ищут отель, стала уже не нужна, когда Йен Ричард предстал перед ними. Сью, наклонившись, снова зашептала Фионе на ухо:

– Думаю, нужно рассказать ему все как есть.

– Что там? Что вы шепчетесь?

Фиона улыбнулась тщедушному старичку:

– Простите, что побеспокоили вас. Мы друзья женщины по имени Сары Браун. Вы ее знали?

– Мог знать, а мог и не знать.

– Что вы имеете в виду?

– Скажу, если поможете мне лечь в постель.

– Серьезно?

– А полиция с вами разговаривала? – уточнила Неравнодушная Сью.

– Поднимите меня по этой лестнице, и я расскажу все, что захотите.

– Договорились, – решила Фиона.

Старичок развернул кресло-каталку к обширному холлу, темное дерево и каменные полы которого больше напоминали церковь. Все трое вошли, и Дэйзи закрыла за собой дверь. Старичок подъехал к основанию лестницы и кивнул на стены вдоль пролета с роскошными картинами былой Британии. Повсюду на стенах висели писанные маслом сельские пейзажи, каждый в тяжелой вычурной раме.

– Моя спальня первая справа, – сообщил Йен Ричард.

– Как вас лучше всего поднять? – уточнила Неравнодушная Сью.

Он указал на Фиону и Дэйзи:

– Вы двое встаньте по обе стороны от кресла, одну руку просуньте мне под коленями, другой подхватите за талию, а я положу руки вам на плечи. Потом поднимайте. И держите спины ровно – не хочу вызывать скорую еще и вам, а то я так сегодня вообще не лягу до полуночи.

Фиона с Дэйзи послушались, четко выполняя инструкции. Оказавшись в нужном положении, они одновременно подняли Йена Ричарда, который весил меньше воздушного шарика.

– Все не так плохо, – заметила Дэйзи.

– Я легкий, верно? – с гордостью объявил Йен Ричард. – Как птенчик, мне говорили.

Они осторожно поднялись по лестнице, по ступеньке за раз. Неравнодушная Сью поднималась следом. Где-то на полпути Йен сказал:

– Слушайте, я забыл свои очки для чтения. Можем снова спуститься?

– Скажите мне, где они лежат, – предложила Неравнодушная Сью. – Я вам принесу.

– Нет, нет. Я не помню, где оставил их. Быстрее сам посмотрю. Просто отнесите меня обратно вниз.

Развернувшись, они аккуратно спустились. Ступив на пол, Дэйзи спросила:

– Посадить вас обратно в кресло?

– Нет, с тем же успехом можете отнести меня в гостиную. Так быстрее.

– Справедливо.

Так что они отнесли его в гостиную, огромный зал с высокими потолками, где стояли два коричневых кожаных дивана, знававших лучшие дни.

После нескольких кругов по комнате, Йен заявил:

– Знаете, я, наверное, оставил их на кухне, это в другом конце холла. Будьте так любезны…

Дэйзи с Фионой вынесли его из гостиной и пронесли на кухню с отделкой семидесятых годов в оранжево-коричневых цветах.

Неравнодушная Сью, зайдя первой, покружила по комнате, выискивая очки. Йен так и сидел на руках Дэйзи и Фионы, точно старый фараон, которого со всеми почестями носили по его владениям, а Сью была при них герольдом.

– Нет тут очков, – сообщила она.

– Посмотрим в кабинете, – предложил Йен.

– Думаю, будет проще, если мы посадим вас обратно в кресло, – заметила Фиона с еле скрываемым нетерпением в голосе.

– Нет, – поспешно ответил Йен. – Наверное, я оставил их в спальне, так что можете отнести меня обратно наверх?

– Ну конечно, – скрипнув зубами, отозвалась Фиона. Хотя им и не было тяжело физически, но таскание туда-сюда начинало утомлять. Фиона надеялась, что информация, которую они выудят, будет того стоить.

Они поднялись по лестнице во второй раз, неся старичка в его обетованную землю сна. И уже дойдя до второго этажа, они услышали, как в двери повернулся ключ.

Входная дверь внизу распахнулась, и в дом вошел крупный мужчина с бритой головой и бородой, в темно-синей форме медбрата, застегнутой на одном плече.

– Привет! – бодро крикнул он с явным польским акцентом. – Прости, Йен, я опоздал, там просто… – при виде сцены на лестнице его радостное выражение тут же испарилось. – Что это, черт возьми, такое?

– Я сильно извиняюсь, – начала Фиона. – Мы просто…

– Не вы, мадам. Я говорил с Йеном. Что тут происходит?

– Ничего, – ответил Йен. За всю историю английского языка это слово в ответ на заданный вопрос ни разу не прозвучало убедительно.

Медбрат поднялся по лестнице ко всей четверке, замершей на широкой лестничной площадке. У него было доброе одутловатое лицо с широко расставленными глазами. На бейджике значилось, что его зовут Стеф и он из медицинского учреждения «Вишневое дерево».

– О чем он вас просил?

– Попросил отнести в кровать, – объяснила Дэйзи.

Стеф покачал головой:

– Можете поставить его на пол. Его не нужно носить на руках. Йен вполне в состоянии ходить сам, только при подъеме по лестнице нужна помощь. Да и инвалидное кресло ему не особенно нужно.

Дэйзи с Фионой бережно опустили Йена на пол, который крайне неохотно вытянул ноги, касаясь ковра.

– Зачем вы попросили отнести вас? – спросила Фиона.

Йен Ричард ничего не ответил.

– Ему просто нравится, когда его носят, – объяснил Стеф.

– Неправда! – огрызнулся Йен.

– Он не заставлял вас носить его по дому? – поинтересовался Стеф.

– Ну, только чтобы найти очки, – ответила Неравнодушная Сью.

Стеф покачал головой:

– Ему не нужны очки. И что он пообещал взамен?

– Рассказать о нашей подруге, Саре Браун.

Стеф пристально посмотрел на Йена:

– Ты знаешь кого-то по имени Сара Браун?

Йен опустил голову:

– Нет.

– Вы не знаете Сару? – переспросила Фиона, чья чаша терпения почти переполнилась.

– Нет. Никогда о ней не слышал.

– Так вы нам соврали, только чтобы заполучить себе рабов на вечер?

– Ну, если вы так глупы, что верите всему, что вам говорят, то сами виноваты!

Медбрат встал между ними:

– Так, довольно, Йен. Думаю, тебе стоит извиниться.

– Извините, – вызывающе повторил тот.

Глава 16

Несколько дней спустя они все еще чувствовали себя подавленно после первой неудачной попытки найти убийцу Сары. На самом деле энтузиазм их таял с каждой секундой. Фиона, Дэйзи и Сью молча сидели в магазинчике за круглым столом: их первую вылазку в качестве детективного агентства лучше было не вспоминать.

Прежде всего, выбор подозреваемого продемонстрировал существенные изъяны в следственном методе – если он у них вообще имелся.

Они выбрали этого Йена Ричарда только из-за того, что он жил неподалеку. Ничего о нем не узнали, вообще ничего. А если хотя бы попытались, то, по крайней мере, поняли б, что конкретно этот Йен Ричард, с легкими косточками, точно пробковое дерево, едва ли смог бы одолеть более крепкую Сару Браун. Не совсем невозможно, но маловероятно.

Ну а во-вторых, вместо того чтобы перехитрить подозреваемого и обвести вокруг пальца, как положено умным суперсыщикам, они позволили старичку, который едва стоял на ногах, заткнуть их за пояс. Они наивно попались на крючок и носили его по всему дому, будто южноамериканское божество, обряженное в мешковатую пижаму.

Какие-то детективы из них, может, и выйдут, но крайне сомнительно, что они вообще подходят на эту роль. Три подруги только-только начали, а их самооценка вместе с уверенностью, что они могут принести пользу как сыщики, стремительно рухнула вниз до отрицательного значения и вряд ли уже восстановится.

Фиона вцепилась в краешек жесткого пластикового стула, на котором сидела. Она чувствовала, как Это, то, что она не смела упомянуть, наползает на нее темной тенью, захватывая разум и мысли. Фиона вдруг поняла, что уже какое-то время не ощущала подобного – с того самого дня, когда они решили взяться за расследование. Обычно она чувствовала, как щупальца тянутся к ней, пытаются поймать. Недосягаемые, но всегда готовые утащить ее за собой.

Впервые Фиона столкнулась с Этим, когда вышла на пенсию и уехала из Лондона. Не сразу. Сила Этого росла постепенно, как гнойный нарыв. Так плющ медленно оплетает дуб.

Для Фионы, бывшей почти всю жизнь замужем за работой, выход на пенсию стал разводом с эгоистичным партнером, который брал больше, чем давал. Расставаться было грустно, но она получила свободу, о которой когда-то так сильно мечтала. Сложнее всего было каждый день решать, что же делать с освободившимся временем. Проблема приятная, так что Фиона просто бесцельно бродила, гуляла по пляжу или отправлялась в бескрайний древний Нью-Форест[24]. А иногда просто читала в Крайстчерч-Гарденс в тени старинного монастыря или ездила в соседний Борнмут посмотреть фильм или концерт.

Фиона наслаждалась новой жизнью и не могла поверить, что может быть так хорошо. И очень странно, что в этот момент атом недовольства принялся кружить у нее в голове, выискивая, куда же приземлиться. Сперва она не обращала на него внимания, списывая все на период адаптации, возможно, какую-то мазохистскую тоску по прежней тяжелой жизни в Лондоне. Но внутри Фиона знала, что это не так. Проходили недели, и недовольство росло: оно превратилось в занозу, которая вонзилась в мозг и колола, становясь все больше и неприятнее с каждым днем.

Фиона знала, что у нее депрессия, но не осмелилась бы признаться в этом или обратиться за помощью. Так что просто перестала реагировать и назвала ощущения «Этим». К депрессии добавилась и озадаченность: почему она вообще себя так чувствует? У нее же идеальная жизнь, разве нет?

Она погрузилась в глубины подсознания, пытаясь найти ответ. Но самокопание ничего не дало. Фиона относилась к жизни как к работе: это просто список дел, которые нужно выполнить и получить определенные результаты. Она их получила, все было правильно, и все же чего-то не хватало.

Конечно, она знала, что жизнь – путешествие эмоциональное, а не интеллектуальное, но проблема была в том, что ее желания не всегда совпадали с потребностями. В то же время счастье всегда поджидало ее в самых неожиданных местах. Она была очень счастлива в Лондоне. Задерганная – да. Перегруженная работой – да. Уставшая – о да, но несмотря на все это, она была счастлива. Легко понять, что не хватало ей ключевого элемента – работы.

Но такого же не может быть? Люди работают всю жизнь, чтобы наконец сбежать от худшего слова из шести букв, разве нет? Достичь этапа, когда у них будет все то, что теперь имеет она: куча свободного времени, и никакая работа не помешает делать то, что хочется.

Фиона дурочкой не была и понимала, что исчерпала свой ресурс. Но она превратилась в нечто бесформенное и лишенное цели. Ее жизнь звучала одинаково и с одной громкостью. Ей нужно было что-нибудь. Хоть что-то.

И ей на выручку пришла благотворительная организация, предложив стать волонтером в магазине «Собачкам нужен уютный дом». Так у нее снова появилась цель, и депрессия отступила. Хотя и не исчезла окончательно. Фиона по-прежнему ощущала ее где-то на границе сознания, как та тянула к ней свои щупальца, пытаясь снова поймать ее в плен. Это не ушло до конца, но стало более контролируемым.

Однако за последние пару дней ощущение исчезло, полностью растворилось, а Фиона даже не заметила. Конечно, теперь оно прокралось обратно, но что-то в расследовании убийства Сары Браун спугнуло его.

Дверь открылась, вошли Оливер со Стюартом, разносящие по магазинчикам свою ежедневную порцию благотворительных сладостей.

– Выглядите так, как я себя чувствую, – заметил Оливер, снимая крышку с соблазнительного кофейного торта с кремом; восхитительный аромат тут же наполнил зал.

Обычно они бы уже охали и ахали вокруг, но сегодня Фиона, Дэйзи и Сью смогли только хором выдавить слабое «спасибо». У Дэйзи даже не было сил сфотографировать роскошный торт и выложить куда-то.

Оливер кивнул, а Стюарт изобразил поклон, чуть не сбив при этом вешалку и едва не уронив башенку из остальных кексов, но телефон при этом из рук не выпустил.

– Идем, – велел Оливер. – Пока ты тут все не разнес.

Через минуту к ним заглянул Корзинщик поздороваться, как всегда с надеждой на бесплатный кусочек торта к кофе. Однако, увидев их понурые лица, поспешно закрыл дверь, пообещав зайти позже.

Хуже всего было то, что из-за провала троица начала вести себя очень сдержанно. Никто никого не винил. В произошедшем не было ничьей вины. И все же когда Фиона с Дэйзи и Сью смотрели друг на друга, то сразу же вспоминали собственную глупость и поражение, так что они просто не говорили об этом – и ни о чем другом тоже. В магазинчике, где прежде звучал смех и добродушные подначки, стало холодно и неуютно.

Саймон Ле Бон чувствовал, что что-то не так, и теперь ложился в своем уголке, странно вывернув мордочку, делая вид, будто отдыхает, но на самом деле напряженно наблюдая за ними.

Начинающие мисс Марпл больше подходили для роли в комедии, чем в триллере, и это полностью отбило у них всякое желание вести любительское расследование. Лучше не лезть, куда не просят, и разгадывать преступления там, где положено, – на страницах книг и в телешоу. И хотя никто из них не произносил этого вслух, именно так они и думали.

Однако у мира расследований были свои планы на них.

Звякнул колокольчик над дверью: вот и первый покупатель. Только зашел не покупатель. На пороге показались детектив-инспектор Финчер и сержант Томас. И оба довольно мрачные.

Войдя следом за детективом, сержант Томас закрыл за собой дверь и перевернул табличку с надписью «Открыто» на «Закрыто».

– Вы не против, если я ее переверну? – спросил он.

– Кажется, уже перевернули, – Фиона почувствовала, что появление полицейских – дурной знак. Словно в подтверждение этих мыслей пронзительный звон в ушах снова напомнил о себе.

Саймон Ле Бон вяло махнул хвостом, приветствуя полицейских со своей безопасной лежанки.

С прежним восторгом девочки-фанатки, встретившей кумиров, Неравнодушная Сью схватила со стола кофейный торт и помахала им:

– Не хотите ли кусочек, детективы?

– Нет, спасибо, – ответила детектив Финчер за них обоих.

– Может, чаю?

– Нет, спасибо.

– Кофе?

– Нет, спасибо.

– Травяной чай! Вы любите травяной чай, я помню! – Неравнодушная Сью была явно довольна собой, что запомнила предпочтения детектива.

– Только что выпила.

– Тогда апельсинового лимонаду? – обратилась Сью уже к сержанту Томасу, словно тот был пятилетним ребенком: – Кажется, у нас оставалась бутылка где-то под раковиной, – не самое соблазнительное предложение.

Сержант Томас покачал головой и занял свое привычное место у двери, сложив руки на груди. Детектив указала на стол:

– Вы могли бы присесть? Я хочу задать вам всем несколько вопросов.

Фиона, Дэйзи и Сью сели, обмениваясь озадаченными взглядами. Судя по тону детектива Финчер, ничего хорошего их не ждало.

Детектив, кашлянув, начала:

– Это не официальный разговор, но хочу предупредить, что все может измениться в зависимости от ваших ответов на следующий вопрос: вы ведете свое расследование смерти Сары Браун?

Воцарилась тишина.

– Вы ведете расследование смерти Сары Браун? – повторила детектив Финчер.

– Ведем, – ответила Неравнодушная Сью.

– Вели, – поправила ее Фиона. – Думаю, мы с ним покончили, – она посмотрела на остальных, и Сью с Дэйзи нерешительно кивнули: – С этого момента оставляем дело вам, профессионалам.

– Так я и думала. Рада слышать, – в голосе детектива Финчер послышалось едва заметное облегчение, но неформальный допрос пока не закончился. – И какую форму приняло ваше расследование? Неприятности вам не грозят. Пока, во всяком случае.

– Нет никакого закона, запрещающего нам вести собственное расследование, – указала Фиона.

– Верно, и все же я бы хотела, чтобы вы рассказали мне о своих действиях. Что вы предприняли, чтобы разузнать о смерти Сары? Пожалуйста, отвечайте честно и подробно. Начните с начала.

– Мы нашли курьера «Тэско», Теда, – принялась рассказывать Фиона. – Задали ему несколько вопросов.

– Как в викторине, – попыталась разрядить обстановку Сью и впечатлить полицейских. Но никто не засмеялся.

Фиона продолжила:

– Он рассказал нам, что на фишке домино было нацарапано имя «Йен Ричард». Не беспокойтесь, мы никому об этом не сообщали. Просто сами проверили в интернете, сколько в округе живет Йенов Ричардов, и выбрали для начала самого ближайшего. Я читала, что серийные убийства объединяет место, а не метод убийства, как все считают.

– Почему вы решили, что действует серийный убийца?

– Мы ничего такого не думали, – вмешалась Сью. – Просто пытались сформировать стратегию исходя из того, что знали.

– И нам показалось это логичным началом, – кивнула Фиона.

– Вероятно, я соглашусь, – заметила детектив Финчер.

Трое подруг ошарашенно переглянулись.

– В самом деле? – переспросила Фиона. Возможно, их подход был не так ужасен, как они считали.

Детектив Финчер едва заметно улыбнулась.

– Хотя я бы сначала проверила Йена Ричарда, а также остальных Йенов, прежде чем выбрать одного конкретного. Но вы правы, география – один из самых значимых факторов при расследовании убийства, а также то, знал убийца жертву или нет, – она снисходительно-раздраженно качнула головой, явно недовольная отступлением от темы. – Итак, что дальше?

– Мы решили понаблюдать за Йеном Ричардом, – продолжила Фиона. – Но потом сдались и постучались к нему в дом, чтобы прямо спросить, знает ли он Сару Браун.

Детектив Финчер никак на это не отреагировала.

– Когда он открыл дверь, мы поняли, что… – Фиона запнулась, подбирая слова.

– Подошли к делу безответственно, – подсказала Неравнодушная Сью.

– Да, именно, – согласилась Фиона.

– Как так? – уточнила детектив Финчер.

– Ну, не сомневаюсь, что вы сами его видели и разговаривали с ним, – ответила Фиона.

– Он выглядит как беженец, которого не кормили, – пояснила Сью.

– Он попросил отнести его в кровать, потому что его медбрат не пришел, а затем…

Детектив Финчер подняла руку, останавливая Фиону:

– Ладно, я услышала достаточно. Ваши истории сходятся. Его медбрат рассказал нам, что три женщины, по описанию похожие на вас, два дня назад приходили к Йену домой где-то в четверть одиннадцатого. Он сказал, что опаздывал, а когда приехал к Йену, обнаружил там вас.

– Все верно.

Финчер поднялась со своего места, собираясь уходить:

– Что ж, думаю, мы узнали все необходимое.

Фиона тоже поднялась:

– Могу я спросить, к чему эти расспросы?

Детектив не ответила. Она смотрела куда-то за женщин, в невидимую точку в конце магазина, явно задумавшись. Наконец Финчер глубоко вздохнула:

– Вы не ошиблись. Почти нет. Многое вы поняли правильно, хоть и случайно, но в работе сыщика это не имеет значения. Победа есть победа.

Фиона, Дэйзи и Сью понятия не имели, о чем та говорит.

– Вы выбрали верного Йена Ричарда, – продолжила между тем Финчер. – Но он был не убийцей. А жертвой.

Глава 17

– Погодите. Что? – вытаращившись на детектива, переспросила Фиона.

Детектив Финчер села обратно за стол и переплела пальцы.

– Вчера, как обычно, медбрат приехал помочь Йену Ричарду перед сном в десять вечера. Он обнаружил его в холле лежащим лицом вниз, с колотой раной в спине. И с фишкой домино в руке.

Все три женщины ахнули и всплеснули руками.

– После длительного допроса медбрат упомянул, что два дня назад обнаружил в доме Йена трех пожилых женщин. И я догадалась, что это вы взялись за собственное расследование.

Фиона очень хотела что-то сказать, но никак не находила слов. Слишком сильным было потрясение.

– Как бы вы описали Йена Ричарда? – спросила детектив. – Он казался напуганным?

Троица покачала головами.

– Он был незаурядным человеком, – заметила Дэйзи. – Наверное, Водолей.

– Но безобидный, – добавила Сью.

– Незаурядный в каком плане? – подал голос сержант Томас.

– Скорее эксцентричный, – ответила Сью. – Обманом заставил нас носить его по всему дому.

Детектив Финчер кивнула:

– Да, его медбрат сообщил, что Йену Ричарду это очень нравилось. Что-то еще?

– Вроде бы нет, – откликнулась Неравнодушная Сью. – Может, он был немного сварливым, но ничего экстраординарного. За такое не убивают.

– Зависит от того, у кого нож, – заметила Дэйзи. – Может, Йен так же заставил кого-то носить себя на руках, и этот кто-то разозлился.

– Разозлился так сильно, чтобы ударить ножом в спину? – уточнила детектив Финчер.

– Я не утверждаю, что именно так все и произошло. Слишком жестокий ответ на безобидную шутку.

– Сара Браун что-то подобное вытворяла? – поинтересовалась Финчер.

– Господи, нет! – Само предположение возмутило Фиону. – Она была предельно прямолинейной. Почему вы спрашиваете?

– Просто ищу связь между двумя жертвами. Можете еще что-нибудь вспомнить? Возможно, вы что-то заметили?

Женщины замолчали, мысленно вернувшись к вечеру в доме Йена Ричарда. Ничего существенного. По очереди они покачали головами.

– Ладно. Если что-то вспомните, позвоните. Мне пора, у меня уже два трупа на руках.

– Получается, что это серийный убийца! – воскликнула Фиона. – Два одинаковых убийства.

– Строго говоря, чтобы классифицировать убийства как серию, их должно быть три или больше, – вновь подал голос сержант Томас.

Детектив Финчер согласно кивнула:

– Между нами, я на девяносто девять процентов уверена, что к этому все идет. И это меня беспокоит. Будет больше жертв. То, что вы, пусть и случайно, подумали о серийном убийце, оказалось верным предположением. Интуиция, я бы сказала. Итак, мой номер у вас есть – звоните, если что-то узнаете.

Неравнодушная Сью помахала телефоном:

– Я уже внесла в контакты.

– Хорошо. Благодарю вас, дамы.

Детектив Финчер поднялась, но не успела она дойти до двери, как Фиона спросила:

– А на домино было нацарапано имя?

Женщина остановилась, но ничего не ответила.

– Пожалуйста, – попросила Фиона. – Мы просто хотим найти убийцу Сары. Нам помогут даже крохи информации.

– Мы не собираемся присваивать лавры, – пообещала Дэйзи. – Мне не нравится быть в центре внимания.

Улыбка детектива Финчер была почти незаметна.

– Вы определенно не слышали от меня имя Шэрон Миллер, понятно?

Все кивнули.

– Или цифры один и один, – добавил сержант Томас.

– Что за один и один? – прошептала Дэйзи.

– Думаю, это числа на фишке домино, – прошептала в ответ Сью.

– А, – откликнулась Дэйзи.

Детектив Финчер больше не улыбалась.

– Разумеется, мы вам сообщили это исходя из того, что вы никому не расскажете – вообще никому. Ни друзьям, ни, безусловно, прессе. Я не собираюсь нигде упоминать этого убийцу с домино. Если что-то подобное прозвучит в новостях, я буду знать, откуда просочилась информация. И следующий наш разговор уже не будет таким дружелюбным и проходить будет точно не здесь, а в комнате допросов. Договорились?

– Договорились, – одновременно кивнули женщины.

Детектив Финчер снова помедлила.

– Да, и чтобы вы не беспокоились: мы поговорили со всеми друзьями Сары Браун и вычеркнули их из списка подозреваемых.

– И Софи Хэйверфорд?

– И ее, – подтвердила детектив.

Фиона, как и все из магазина «Собачкам нужен уютный дом», втайне и слегка злорадно надеялась, что настанет день и они увидят, как эту нарцисску в кейпе арестуют и увезут в наручниках.

Детектив Финчер с сержантом Томасом ушли. Фиона закрыла за ними дверь и перевернула табличку на двери обратно на «Открыто».

– «Убийца с домино», – драматично повторила Неравнодушная Сью. – «Убийства с домино», вот как они их назовут. Одно убийство ведет к другому. Эффект домино. Но падают не фишки, а люди. Как и сказала детектив Финчер, будут еще жертвы.

Фиона посмотрела сначала на нее, потом на Дэйзи:

– Вереница жертв, как из фишек домино. Все согласны, что детективное агентство «Благотворительный магазинчик» снова в строю?

– О да, – ответили они хором.

– Сделаем как по телевизору – вытянем руки в середину, – предложила Сью. – Как в американских телешоу.

– Лучше не надо, – отказалась Фиона.

Глава 18

Сью с Фионой снова стояли на улице, где жил Йен Ричард. В прошлый раз здесь было темно, сыро и пусто, а Йен Ричард был жив. Они носили по дому этого странного и эксцентричного старичка, точно царицу Савскую. Не самое приятное воспоминание о человеке, но каким бы оригиналом Йен ни был, он точно не заслуживал смерти. Замерев, Фиона не могла пошевельнуться.